Конфликтное измерение политической трансформации в России тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.02, доктор социологических наук Никовская, Лариса Игоревна

• Никовская, Лариса Игоревна
• доктор социологических наук
• 2004

Оглавление диссертации доктор социологических наук Никовская, Лариса Игоревна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ТРАНСФОРМАЦИЯ КАК КОНФЛИКТНЫЙ ПРОЦЕСС.

§ 1 .Содержание и конфликтологические особенности трансформации.

§2. Конструктивность конфликтологической парадигмы в анализе процессов трансформации в россии.

§3. Проблема субъекта общественных изменений и модели конфликта.

ГЛАВА II. КОНФЛИКТНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ЭКОНОМИЧЕСКОЙ И СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРАХ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА.

§ 1. конфликтогенные факторы трансформации экономической системы россии.

§2. Конфликты в социальной сфере как следсвие непоследовательности системных реформ: многообразие проявавлений (от социального взрыва до необходимости поиска социального контракта).

ГЛАВА III. КОНФЛИКТЫ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СФЕРЕ ОБЩЕСТВА.

§ 1 .Онтология политической конфликтности российского общества.

§2. Конфликты в государственно-административной сфере.

§3. Особенности этнополитических конфликтов российского социума.

§4. Социально-политические конфликты в регионах: основные тенденции и типы.

ГЛАВА IV. ХАРАКТЕР ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ГОСУДАРСТВА И ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В УСЛОВИЯХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ РОССИИ.

§ 1. Место и роль конфликта в системе взаимодействия гражданского общества и государства понятие и типология протоконфликтов).

§2. Генезис и спектр взаимоотношений государства и гражданского общества: от конфронтации к партнерству.

§3. Социальное партнерство как модель поиска баланса интересов, учета взаимных ожиданий и адаптации корпоративной идентичности в рамках трансформационных процессов.

§4. Роль публичной сферы и публичной политики во взаимодействии государства и гражданского общества.

§5. Проблемные точки взаимодействия органов государственной власти и «третьего сектора» (по материалам эмпирического исследования в регионах рф).

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Конфликтное измерение политической трансформации в России»

Период реформаторского романтизма, сопровождавший ход общественно-политической трансформации, давно закончился. «Революция ожиданий», породившая иллюзии о скором демонтаже коммунистической системы и триумфальном вхождении в цивилизованное сообщество стран демократии и свободного рынка, оборачивается сегодня полным протрезвлением и набирающим темп глухим недовольством населения, вкусившего вместо обещанного демократического процветания горькие плоды общественной деградации. Со всей очевидностью можно констатировать, что многие постсоветские страны, в том числе Россия, вступили в длительный этап социально-политического кризиса, застопорившего поступательный ритм демократического транзита. Причем надо признать, что большей частью кризис носит системный характер, порождая масштабную ломку и переориентацию практически всех общественных институтов — экономических, социальных, политических. Поэтому сегодня со всей остротой встают проблемы совместимости и жизнеспособности демократических институтов и ценностей с антикризисными мероприятиями, воссоздающими хотя бы приемлемые условия для возможной стабилизации, разработки и исследования вопросов, связанных с политической модернизацией и теми социальными конфликтами, кризисами, социальными взрывами, которые могут сопровождать общество на пути трансформации от тоталитаризма к демократии.

Понятия социального и политического конфликта, равно как и кризиса, их методология, практический инструментарий эмпирического исследования, позволяющего прогнозировать и на этой основе минимизировать их негативные, разрушительные последствия, в нашей отечественной литературе начали разрабатываться не так давно, с начала 1990-х гг.1 А методологическая и практическая потребность в исследовании специфики российской трансформации, в том числе и политической, сквозь призму накопившихся напряжений, «дисфункций» и противостояний, представлена весьма ощутимо2. В социологическом и политологическом

1 См.: Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Проблема конфликта. Аналитический обзор, междисциплинарный библиографический указатель. М, 1992

2 См.: Куда пришла Россия?. Итоги социетальной трансформации. Международный симпозиум 16-18 января 2003г. М.: МВШСЭН, 2003 сообществе зримо зреет запрос на новый теоретико-методологический инструментарий, позволяющий идентифицировать элементы социальной динамики в сложившихся общественно-политических реалиях, которые сумели бы противостоять тому варианту стабилизации складывающейся политической системы, которая ведет к стагнации и усилению авторитарного синдрома. «Необходимы новые направления анализа, которые позволили бы вывести дискуссии о демократическом транзите из того поля, которое строится вокруг власти как единственной точки отсчета и единственного организующего центра. Исследования общества, особенно мино-ретарных групп, отношений и процессов, которые не вписываются в доминирующий тип «господства-подчинения», могут и должны привести не только к поиску реальных альтернатив развития, которые сейчас остаются вне поля зрения исследователя, но и к формированию этих альтернатив. Иное развитие невозможно без субъектного действии, которое, в свою очередь, не может основываться на представлении о сущем как единственно возможном»1. Об этих же настроениях свидетельствуют дискуссии, развернувшиеся в рамках межсекционных заседаний прошедшего в феврале этого года III Всероссийского конгресса политологов, имевшего в своем названии сакраментальный смысл «Выборы в России и российский выбор»: «Мы все сейчас являемся соучастниками растянувшегося «выбора» - в пользу того, чтобы сделать выбор постоянным и неокончательным, чтобы научиться принимать современный мир, в котором демократия, федерация, гражданское общество и прочие «ценности» сочетаются со своими альтернативами и образуют ан-тиномичное единство»2. Одним словом, переход к демократическому обществу, к новым формам политической свободы заставляет нас научиться жить в мире конфликта, который является единственным способом актуализации противоречивых тенденций общественного развития и их разрешения. Но оправданность обращения к парадигмальным возможностям теории конфликта имеет и свои внутренние ограничения — деструктивная конфликтность подрывает устойчивость жизнедеятельности общества, усиливает хаотичность функционирования и изменения его институциональных и структурных основ. Именно поэтому современная конфликтологическая парадигма, предложенная западными исследователями, безусловное

1 Т.Е. Ворожейкина Стабильна ли нынешняя Россия? - в сб. Куда пришла Россия?, с. 57

2 М.В. Ильин Российский выбор: сделан, отсрочен, отменен? — Политические исследования, 2003, № 2, с.163 предпочтение отдала проблемам контроля и разрешения конкретных конфликтных ситуаций, постоянно возникающих в жизни открытого, демократически организованного общества. Именно в этом качестве социальные конфликты и сопровождающие их кризисы могут рассматриваться как необходимые регуляторы общественного развития, позволяющие общественно-политической системе перейти от нежизнеспособных форм развития к более прогрессивным. И задача исследовательской мысли состоит в том, чтобы помочь превратить конфликты и кризисные состояния в максимально-позитивный фактор, трансформировать разрушительные и стихийные реакции на болезненный переход в конструктивное созидание новых форм1.

Современный процесс глобализации как новый мегатренд совершенно по-новому расставил акценты в соотношении понятий «стабильность-динамика», он усилил функциональную зависимость социально-политической стабильности от динамических процессов. Чем динамичнее развивается общество, тем более оно стабильно. Стабильность застойных обществ иллюзорна. Она чревата взрывом и распадом системы. Постсоветская Россия сполна пережила этот урок. В конце XX века, когда процесс глобализации вовлекает в орбиту ускоренного модернизации все большее число стран, связка «динамизм-стабильность» становится все менее опосредованной, более прямолинейной. Чем полнее социальная система интегрирует изменения, и чем активнее она, в свою очередь, инициирует их, тем успешнее справляется с дестабилизирующими факторами, возникающими в ходе развития. В тех же случаях, когда скорость изменений превосходит адаптационные возможности системы, она либо искусственно временно поддерживается тоталитарными методами, либо сразу рушится. Таким образом, чрезмерно высокая степень стабильности предполагает жесткую сопротивляемость изменениям — как вне, так и внутри системы. Оборотная сторона этой качественной характеристики - ослабленная способность адаптироваться к меняющимся условиям существования, что ведет к гибели. Гораздо выше жизнеспособность динамических систем, в которых степень стабильности, обеспечивая самосохранение, не является непреодолимым препятствием для назревших изменений. Стабильность в динамических системах покоится

1 См.:К. Аркг Кпеэеп, КопПНйеп, Ка^горЬеп. — ОизБеМогГ, 1987 на совокупности неустойчивых равновесий между системообразующими и систе-моизменяющими процессами. Динамическое равновесие существует также между элементами (подсистемами) самой системы, различающимися как по удельному весу, так и по выполняемой роли1.

Следовательно, конфликтологическая парадигма может выступать концептуализирующей основой исследования процессов трансформации российского общества, концентрируя наше внимание на источниках общественных изменений, их многовариантности и нелинейности, открытых горизонтах исходов.

В целом, переход к цивилизованным формам разрешения и регулирования конфликтов, включению их в механизм саморегулирования и самоорганизации общества, связан с изменением типа социальной и политической системы. Поэтому задача использования позитивного потенциала конфликтов может решаться в условиях общества, переживающего процессы политической и экономической трансформации, только в рамках «сверхзадачи» создания гражданского общества, правового государства, формирования демократической политической культуры.

Таким образом, актуальность данного исследования диктуется следующими обстоятельствами: о на общеметодологическом уровне остро назрела потребность в развитии методологии и теоретической основы для конфлшсгологического анализа процессов российской трансформации, учитывающей накопившиеся точки различных напряжений, дисфункций, активных противоборств, создающих возможность для прорыва новых альтернатив общественно-политического развития и формирования самой способности жить в условиях поддержания динамического равновесия, гарантирующего общество от стагнации и деструкции. Соответственно, основными задачами анализа представляются выявление вызывающих эти ситуации факторов и детерминант и разработка регулирующих их социальных и политических технологий; о на теоретическом уровне существует потребность в обобщении и концептуализации накопившегося материала по исследованию различных типов и видов конфликтов, сопровождающих общественно - политическую трансформацию Рос

1 См.: Обновление и стабильность в современном обществе. М.: Издательство «Весь мир», ИСП РАН, 2000, с.5-25 сии. Происходящие трансформационные процессы стимулировали конфликтность всех социальных структур общества, а радикальная модернизация политической системы существенно обострила проблемы конфликтного самоопределения российского социума: ему предстоит определиться по коренным вопросам формирования общественного строя и моделей институционализации власти, выделения приоритетов в экономической системе, способных обеспечить процветание страны, найти свое место и сформировать систему национальных интересов в меняющейся системе мирового порядка и глобализирующемся сообществе. Цена этому конфликтному выбору - выживание общества. Надо сказать, что контекст, в котором происходит выбор альтернатив развития - кризис идеи демократии в мире, столкнувшейся с современными вызовами глобализации; о на прикладном уровне весьма актуальным является, с одной стороны, мониторинг и экспертиза реальных процессов российской конфликтности, разработка специальных инструментов такого исследования и анализа, а с другой, - задача обеспечения конфликтологического менеджмента, то есть формирования квалифицированных навыков и практических способностей компетентного и цивилизованного обращения с конфликтной ситуацией. Конфликтологическая компетентность приучает в этом случае к большему профессионализму, культуре взаимодействия, предоставляя инструментарий всесторонней диагностики конфликтной проблемы и широкий набор технологий воздействия на ее решение, а различные стороны конфликта ориентирует на признание альтернативных позиций, на уважительный диалоги совместный поиск компромисса.

Степень научной разработанности проблемы.

Исследованию собственно конфликтных аспектов процесса трансформации за рубежом и в отечественном обществознании посвящено не так много работ. Гораздо шире изучались темы политической модернизации и демократического транзита, где эта проблематика проходит как часть большой проблемы описания сложностей и противоречий самого процесса перехода тоталитарных обществ в демократические. Среди исследователей можно назвать работы зарубежных авторов А. Степана, X. Линц, Ф. Шмитгера, Г. О'Доннела, Дж. Хигли, Р. Гюнтера, А. Пшевор-ского, С. Хантингтона, А Турена, В. Бане, С. Терри, Т. Л. Карла, Дж. Мунка и К.

Лефф, Дж. Дьюи, А. Лейпхарта, Д. Растоу1, Ф. Риггса и др. Среди отечественных исследователей отметим В. Гельмана, А. Мельвиля, Л. Шевцову, Б.Капустина, А. Соловьева, М. Ильина, Р.Сакву, Г. Дилигенского, И. Клямкина, Ю. Леваду, Т. Заславскую, В. Ядова, В. Федотову, К. Холодковского, Г. Вайнштейна, Ю. Красина, А. Галкина и др2.

Многие фундаментальные положения конфликтологической парадигмы успешно разрабатывались в рамках социологической и политической науки. Выделяются труды - Г. Зиммеля, Р. Дарендорфа, Л. Козера, С. Липсета, Ст. Роккана, М. Дюверже, Дж. Сартори, Я. Щепаньского, И. Валлерстайна, М. Амстутца, Р. Даля, С. Хантингтона, Дж. Тернера, Й. Галтунга, Л. Крисберга, Дж. Бертона, Э. Азара3, A.B. Дмитриева, В.Н. Кудрявцева, А.Г. Здравомыслова, Е.И. Степанова, А.К. Зайцева4 и др.

Гораздо больше написано работ по исследованию отдельных типов конфликтов - политических (Глухова A.B., Запрудский Ю.Г., Лебедева М.М., Тимофеева Л.Н., Чумиков А.Н., Фельдман Д.М.5 и др.), этно-политических (Тишков В.

1 Bunce V. Should Transitologists Be Grounded? - Slavic Review, 1995, vol. 54 ,№ 1; Huntington S. The Third Wave: Democratization in the Late Twentieth Century. Norman: University of Oklahoma Press, 1991; Karl T. and Schmitter Ph. Modes of Transition in Latin America, Southern and Eastern Europe. - International Social Journal, 1991, № 43; Linz J. Transitions to Democracy. - The Washington Quarterly, 1990, vol. 13, № 3; O' Donnel Delegative Democracy. — Journal of Democracy, 1994, vol. 5, с № 1; Stepan A. Democratizing Brazil. Problems of Transition and Consolidation. New York, 1987; Terry S. Thinking About Post-Communist Transition: How Different Are They? - Slavic Review, 1993, vol. 52, № 2; Przeworski A. Sustainable Democracy, Cambridge, 1995;

2 Гельман В. Трансформация в России: Политический режим и демократическая оппозиция. М., 1999; Мельвиль А. Демократические транзиты: теоретико-методологические и прикладные аспекты. М., 1999; Шевцова Л. Посткоммунистическая Россия: логика трансформации и перспективы. М.:Московский Центр Карнеги, 1995; Дилигенский Г. Политическая институционализация в России: социально-культурные и психологические аспекты. — МЭиМО, 1997, № 7; Саква Р. Режимная система и гражданское общество в России. — Полис, 1997, № 1, Федотова В. Г. Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке. М., ИФ РАН, 2002; Капустин Б. Конец транзитологии? О теоретическом осмыслении первого посткоммунистического десятилетия. - Полис, 2001, № 4; Заславская Т.И. Социетальная трансформация в России. М., 2002, Ильин M.B. Российский выбор: сделан, отсрочен, отменен? - Полис, 2003, № 2; Красин Ю.А., Галкин А.А. Россия: Quo vadis? М.,ИС РАН, 2003 и т.д.

3 Ральф Дарецдорф Современный социальный конфликт. Очерки политики свободы. М., РОССПЭН, 2002; R. Dahrendorf Sociale Klassen und Klassenkonflict in der industriellen Gesellschaft. English ed., 1959; Krisberg L. Sociology of Social Conflict. New Jersey: Prentice-Hall, 1973, XIV. Burton J. Dukes F. Conflict: Practices in Management, Settlement and Resolution. N.Y.: Martin's Press, Inc., 1990.; Козер Л. Функции социального конфликта. М., Идея Пресс, 2000; Azar Е.Е. The Management of Protracted Social Conflict. Theory and Cases/ England: Dartmouth Publishing Company Limited, 1990; Galtung J. Cultural violence - Journal of Peacee Research, 1990, vol. 20, № 3; С. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций М., 2003

4 Дмитриев А.В. Социальный конфликт: общее и особенное. М.: Гардарики, 2002; Зайцев А.К. Социальный конфликт М., 2000; Здравомыслов А.Г. Социология конфликта М., 1994; Степанов Е.И. Конфликтология переходного периода: Методологические, теоретические, технологические проблемы. М.: ИС РАН, 1996; Дмитриев A.B., Кудрявцев B.H., Кудрявцев С.В. Введение в общую теорию конфликтов. М., РАН, 1993 и др.

5 Глухова А.В. Политические конфликты: Основания, типология, динамика (теоретико-методологический анализ). М.: Эдиториал УРСС, 2000; Запрудский Ю.Г. Социальный конфликт: политологический анализ. Ростов-на-Дону.: Изд. Ростовского университета, 1992.; Тимофеева Л.Н. Политическая конфликтология. Учебно-методическое пособие. М.: РГАС, 1996; Чумиков А.Н. Социально-политический конфликт: теоретические и прикладные аспекты. М.: Институт молодежи, 1995; Лебедева М.М. Политическое урегулирование конфликтов: Подходы, решения, технологии. — М.: Аспект Пресс, 1997; Фельдман Д.М. Конфликты в мировой политике. М., 1997.

А., Дробижева JI.M., Паин Э.А., Денисова Г. Н., Авксентьев В.А.1 и др.)

Рассмотрение особенностей конфликтности переходного общества представлено в работах выше названных авторов - Дмитриева А.В., Глуховой А.В., Рахманина В.С., Запрудского Ю.Г., Тимофеевой JI.H., Романенко JI.M. и др., но как часть иных теоретико-методологических задач.

К системному анализу взаимовлияния разнотипных моноконфликтов в условиях трансформации социология и политология только подходят. Впервые эта идея была предложена в середине 1980- х.гг. основателем нового - резолюционистского - направления в конфликтологической мысли Дж. Бертоном, который призывал при анализе конфликтности современных общественных процессов исходить из так называемого адисциплинарного подхода: разрешение и предотвращение конфликтов, по его мысли, является адисциплинарной проблемой, «то есть синтезом отдельных отраслей знания или итогом взаимодействия между отдельными дисциплинами»2. В отличие от междисциплинарного подхода, адисциплинарный подход не признает никаких границ знаний и предполагает целостное понимание феномена социального конфликта. Он в каждом конкретном случае конфликта помогает определить, каким должен быть приемлемый уровень или уровни анализа, единица или единицы анализа и какие области науки в своей совокупности являются для его адекватного понимания и разрешения наиболее подходящими.

Похожая попытка сделана в монографии директора Центра конфликтологии ИС РАН Степанова Е.И. «Конфликтология переходного периода: Методологические, теоретические, технологические проблемы» (М., ИС РАН, 1996), написанной на основе обобщения исследовательских проектов. Однако в этой работе целостного анализа взаимовлияния различных конфликтов друг на друга нет. Заметным шагом в направлении системного анализа конфликтности российского социума стали работы А.Г. Здравомыслова «Социология конфликта. Россия на путях преодоления кризиса» (М., 1994) и «Социология российского кризиса» (М., 1999), где представлена панорама современных массовых конфликтов в России, осмысленная в исто Авксентьев В.А. Этническая конфликтология: в 2 ч. Ставрополь, 1996; Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х гг, М., 1996; Дробижева Л, Паин Э. Особенности этнополитических процессов и становление этнической политики в современной России — в сб.: Политические и экономические преобразования в России и на Украине. М., 20003; Денисова Г. Этническая социология. Ростов-на-Дону, 2000;Тишков В.А. Россия: от межэтнических конфликтов к взаимопониманию —Этнополис, 1995, № 2.

1 Burton J. Dukes F. Conflict: Practices in Management, Settlement and Resolution. N.Y.: Martin's Press, Inc., 1990. р. XI. рическом контексте и сквозь призму социологических теорий конфликта и консенсуса. Автор показал некоторые механизмы взаимопроникновения разнотипных конфликтов, что заслуживает особого внимания.

Попыткой комплексного анализа процессов влияния экономической конфликтности общества на политическую является коллективная монография Центра конфликтологии ИС РАН «Экономика и политика в переходном обществе: кризис взаимодействия» (отв. ред. Никовская Л.И.; М., ИС РАН, 2000), в которой рассмотрены проекции взаимного влияния политических конфликтов на особенности проявления коллизий в сфере экономики.

Интересной попыткой дать целостную характеристику развития конфликтности трансформирующегося российского социума является небольшая работа ученых РАГС В.И. Василенко, Д.Т. Жовтун и Е.Л. Петренко «Управление модер-низаторскими процессами и характеристиками» (М., Изд-во РАГС, 2002), в которой сделан шаг к определению понятий «конфликтность социума», «острота конфликтности общества» и определены дескриптивные средства описания комплексной конфликтности модернизирующегося общества.

Попытки целостного рассмотрения различных конфликтов транзитного общества очень продуктивны. Разнотипные конфликты стимулируют, провоцируют и усиливают друг друга, что порождает появление нового интегративного эффекта проявления конфликтности, обладающего неким иным качеством, чем монокон-фликгы сами по себе.

Цель и задачи исследования. В диссертации поставлена цель проанализировать теоретико-методологические основания исследования конфликтности в общественно-политической сфере общества и, опираясь на них, раскрыть специфику российской политической трансформации, в том числе под углом зрения выявления причин наблюдающегося ее отклонения от основных моделей демократического транзита.

В соответствии с этой целью автор ставит перед собой следующие задачи: о Определить концептуальные и содержательные границы продуктивности конфликтологической парадигмы для анализа процессов социально-политической динамики. и

Рассмотреть политическую трансформацию как конфликтный процесс, опираясь на создание комплексной модели конфликтности трансформации, вскрывающей механизмы взаимопроникновения разнотипных моноконфликтов, которые, в свою очередь, предопределяют динамизм и подвижность общего тренда общественно-политических преобразований. о Исследовать проблемы субъекта процессов политической трансформации в России сквозь призму субъектной характеристики конфликтного взаимодействия и сопоставление классовой, групповой и элитистской моделей конфликтов. о Концептуально раскрыть и описать онтологию политического конфликта современного российского общества, определив в ходе реализации этой задачи основные факторы, которые способствуют снижению позитивного потенциала конфликтности и препятствуют эффективному продвижению демократических реформ. о Проанализировать характер, типы и способы конструктивного урегулирования конфликтов в системе государственного управления как особого вида политической конфликтности. о Рассмотреть особенности этнополитических конфликтов российского социума и возможности их позитивного урегулирования, исследовав взаимосвязи этого типа конфликтности с проблемами административной реформы, в рамках которой возможен компромисс между укреплением российской государственности и развитием принципов демократического федерализма. о Выявить сущность, причины и типологию политической конфликтности на региональном уровне с использованием эвристических возможностей конфликтологического мониторинга. о Исследовать место и роль конфликта в системе взаимодействия государства и гражданского общества в историко-ретроспективном и функциональном аспекте, позволяющем актуализировать позитивный потенциал обоих этих субъектов взаимного оппонирования. о Раскрыть феномен межсекторного социального партнерства как интегральной технологии поиска и реализации баланса интересов социально-политических субъектов при урегулировании конфликтов в экономической и социальной сфере. о Исследовать зоны напряжения во взаимодействии органов государственной и муниципальной власти и «третьего сектора» (негосударственного, некоммерческого) в интересах определения индекса конфликтности для профилактики и мониторинга интеракционных трендов. о Проанализировать структурные и институциональные условия, оптимизирующие взаимодействие власти и «третьего сектора» через концепты публичной сферы и публичной политики.

Объект исследования: конфликтные процессы общественно-политической трансформации в современной России.

Предмет исследования: комплексная, сложно-составная природа конфликтности политической трансформации, которая детерминирует ее дифференци-рованность и многолинейность, неоднозначность исходов; исследование социально-политических отношений с точки зрения диалектического взаимодействия социальной динамики и стабильности, анализ политических форм урегулирования макросоциальных конфликтов.

Методологической основой диссертационного исследования является междисциплинарный подход, сочетающий в себе способы и методы социологических исследований, методы системного, структурно-функционального, субъектно-деятельностного анализа и обобщения, концепцию социального пространства и полей П. Бурдье, современные разработки отечественных и зарубежных специалистов в области конфликтологии, транзитологии, построения гражданского общества. При этом диссертант исходит из того, что трансформация в целом и демократический транзит в особенности имманентно конфликтны. Причем природа этой конфликтности состоит в комплексном, взаимопроникающем характере разного рода конфликтов, создающих особое пространство сложно-составных конфликтов, придающих особый динамизм и сложность процессам демократического транзита.

Эмпирическая база исследования состоит из следующих взаимодополняющих разделов: о результаты опросов и анкетирования лидеров некоммерческих организаций (выборка целевая, N=100) из более, чем 10 регионов России, выполнявшихся по специально разработанным вопросникам в течение 2002- 2003 годов; о результаты опросов служащих государственных и муниципальных организаций и учреждений из различных регионов страны (выборка целевая, N=100), проведенных диссертантом в течение того же периода. о результаты эмпирического исследования социально-политической конфликтности в режиме мониторинга в течение 2000-2002 годов на примере Нижегородского региона (квотная выборка составила 560 единиц наблюдения). о результаты репрезентативного социологического исследования демократических ценностей в структуре общественного сознания, полученные в 1993-1994 гг. сектором Методологии анализа социальных процессов ИС РАН (в котором работал автор) на материале всероссийской выборки, репрезентативной по основным социально-профессиональным и демографическим показателям населению России. о материалы, полученные автором в ходе подготовки и проведения многочисленных тренингов для некоммерческих организаций по широкому спектру тем (технологии конструктивного урегулирования конфликтов; взаимодействие органов государственной власти и общественных ассоциаций в рамках межсекторного социального партнерства; эффективные коммуникации и связи с общественностью в деятельности некоммерческого, негосударственного сектора).

Научная новизна исследования определяется следующими основными исследовательскими результатами: о для описания и воспроизведения комплексной природы процессов политической трансформации впервые предложена динамическая модель морфологического анализа сложно-составных конфликтов. Показано, что пространство сложно-составного конфликта образуется пересечением полей разнотипных конфликтов — политических, экономических, социокультурных и т.д., образуя пульсирующую и подвижную структуру конфликтного взаимодействия. Разнотипные конфликты в условиях высоко динамичной трансформации стимулируют и взаимно усиливают друг друга, что порождает дополнительный эффект синергетического свойства. В силу этого сегодня недостаточно изучать отдельные и рядоположенные социальные конфликты, оставляя без внимания факт возникновения качественно нового феномена - пространство сложно-составного конфликта, не акцентируя внимания на механизмах и аспектах его развертывания и регулирования. С помощью предложенной динамической модели морфологического анализа социальной конфликтности проанализирована целостность и дифференцированность российской трансформации, неоднозначность и противоречивость ее осуществления. о впервые на макроуровне исследована проблема субъекта конфликтного взаимодействия и показано, что конфликт, основанный на групповых интересах (в сравнении с классовым и элитистским) более способствует поддержанию динамического равновесия в обществе и реализации позитивного потенциала политического конфликта, так как отличается гибкими внутригрупповыми связями и подвижными межгрупповыми барьерами в общественно-политической системе. Он содействует формированию в политических системах альтернативных политических институтов и хорошо налаженной ротации политических элит, отработанного механизма выборов, что позволяет членам общества принадлежать одновременно к различным социальным статусным группам, политическим организациям и движениям, ощущая свою значимость и устойчивость. Классовые и элитистские модели конфликта более тяготеют к вертикальной поляризации общества, что усиливает «разрывные» линии взаимосвязи «верхов» и «низов», делает жесткой дихотомию «господство-подчинение» и снижает возможности диалоговой пластичности и гибкости политической системы. о на основе дескриптивного анализа политической трансформации в России рассмотрен характер и детерминанты главного конфликта демократического транзита: между монополизирующейся политической властью и плюрализмом гражданских интересов, за которыми стоят общественно-политические группы гражданского общества, вызванные к жизни ходом демократических преобразований политической сферы. о доказано положение о том, что непременным условием осуществления демократических реформ в России должен стать постоянный диалог общества и государства, раскрепощение личности и гражданской самоорганизации общества. Только этот вариант исключит логически вытекающую из насильственного навязывания «сверху» десинхронизацию общества и власти, элиты и народа, которые вели к масштабным социальным конфликтам, ибо методы волюнтаристского социального экспериментирования «сверху» себя уже полностью исчерпали к исходу

XX века. о Предложена и обоснована типология конфликтов в административно - государственной сфере, выделены критерии их образования и предложены механизмы их регулирования. о представленные результаты многолетнего мониторинга региональной конфликтности позволили выявить эффект «отражения» общеполитической специфики протекания политической конфликтности на уровне региона, а также идентифицировать слабость и недостатки институционализации социально-политического конфликта и рыхлую структурированность субъектов конфликта, а потому и слабую предсказуемость поведения конфликтующих сторон. о исследована противоречивая природа взаимодействия государства и гражданского общества, которая изначально предполагает наличие «дремлющего» конфликта в их взаимоотношениях, обозначенного нами как феномен протоконфлик-та. В работе впервые дается типология возможных форм протоконфликтов, возникающих во взаимоотношениях государства и гражданского общества и указываются способы их урегулирования. о показано, что общественные ассоциации и гражданские инициативы, образующие структурные элементы некоммерческого, негосударственного («третьего») сектора отечественного социума, являются более гибким и оперативным звеном укрепляющегося гражданского общества в России и инициатором поиска новых форм взаимодействия государства, бизнеса и некоммерческого сообщества. На основе эмпирического анализа доказано, что на региональном и местном уровне организации «третьего» сектора в своем взаимодействии с органами региональной и местной власти все больше эволюционируют от корпоративной модели представительства интересов в сторону технологий политических сетей, предполагающих больший демократизм и взаимную ответственность сторон. о разработана качественная шакала конфликтности (КШК), содержащая спектр из 9 различимых и измеримых характеристик междсекторных взаимодействий, упорядоченный по степени нарастания конструктивности (от конфронтации и разнолгасий (левая часть) через игнорирование до разового сотрудничества и постоянного партнерства (правая часть)). Применение КШК в ходе эмпирических исследований характера взаимодействия региональных и местных органов власти и некоммерческих организаций в десятке регионов РФ позволило выявить следующие особенности: - для территорий и муниципалитетов, где присутствует ярко выраженная система несовпадающих позиций и проявленных интересов участников, основанная на ценностных расхождениях и отличиях, четко наблюдается бимодальный характер распределения суждений участников конфликтных взаимодействий на КШК, когда имеются два пика, позиционированные в левой и правой части-ях шкалы; - для муниципалитетов, где существует налаженная и плодотворно работающая система механизмов взаимодействия (межсекторного социального партнерства) характерно либо полное отсутствие острых противоречий, или отсутствие ярко выраженного пика в первой части КШК, но одновременно имеется унимодальное распределение оценок участников взаимодействий в правой части шкалы.

Теоретическое и практическое значение результатов исследования.

Полученные теоретические выводы и рекомендации диссертации могут способствовать формированию более четкого и реалистичного представления о характере и механизмах российской политической трансформации, а также о путях оптимизации ее осуществления, особенно в ситуации нестабильного общества а также содействовать совершенствованию практической деятельности институтов государственной власти, политических партий, общественных организаций и других субъектов гражданского общества в целях достижения подлинного гражданского согласия в отношении путей дальнейшего развития страны, ее будущего на пороге нового тысячелетия. Следовательно, теоретико-методологическая значимость результатов исследования показывает, что концептуальные возможности теории конфликта позволяют по-новому посмотреть на противоречивые процессы общественно-политической трансформации, на ее «вялотекущий», постоянно «застревающий» характер течения в России, поскольку предшествующий аналитический опыт показал, что исследование трансформации только с позиций теорий модернизации и неомодернизации недостаточно, так как из поля зрения выпадают источники и механизмы самих общественно-политических изменений, актуализирующихся в наборе определенных конфликтов, а точнее - в самом способе конфликтности, которая носит комплексный, сложно-составной характер. Помимо этого, знание основ конфликтологии - как науки о сущности и механизмах разрешения и упреждения конфликтов - может стать неотъемлемым элементом политической культуры, поскольку это достаточно мощное и современное оружие, при помощи которого в перспективе можно ограничить наиболее экспансионистские поползновения власти и государства в целом в сферу интересов и деятельности гражданского общества и облагородить саму политику. Знание конфликтологии может научить умению самоорганизовываться, чтобы защищать свои интересы, учету интересов противоположной стороны в процессе конфликтного взаимодействия, культуре диалога и восприятию аргументации контрагента конфликта, поиску зон согласия в процессе выработки компромиссного решения. Среди прочего, оно призвано сформировать в обществе и соответствующий нравственный климат, когда разнообразие взглядов, позиций, интересов — при условии их конструктивного взаимодействия - будет цениться выше, чем сегодня. Главное же состоит в том, чтобы «открывая», легитимизируя конфликт, привить обществу иммунитет от его деструктивных, разрушительных, насильственных форм, тем более, что именно преобладание таких форм в нашем недавнем и далеком прошлом дискредитирует само понятие конфликта и серьезно препятствует формированию конфликтологической парадигмы мировосприятия в России.

Материалы диссертации могут быть использованы для подготовки учебных пособий, преподавания специальных курсов в рамках политической конфликтологии, политологии, политической социологии в высшей школе, в иных учебных структурах, обеспечивающих повышение профессиональной квалификации.

Заключение диссертации по теме «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», Никовская, Лариса Игоревна

Заключение.

Многочисленные общественно-политические и академические дискуссии последних лет указывают на потребность в критическом переосмыслении результатов общественно-политической трансформации в России, и содержательно они стягиваются к нескольким узловым вопросам - не упустила ли российское общество возможность сделать свой выбор, «ибо опыт последних 10-15 лет свидетельствует о том, что если радикальный политический выбор не воплощается в течение какого-то ограниченного времени, «окно» демократических возможностей закрывается и начинается стабилизация нового варианта авторитаризма.В этом смысле «отложенный» выбор может легко оказаться «отмененным»1; - почему «вместо современных организаций и институтов гражданского общества у нас постоянно воссоздается что угодно - кланы, касты, системы вассалитета и клиентелизма»2; - почему «демократический прорыв не дал ожидаемых результатов, хотя и вызвал к жизни глубокие изменения общественных отношений? В силу каких причин наследниками и душеприказчиками демократов первой волны оказались люди, не имеющие ничего общего с идеалами демократии и справедливости, с устремлениями к свободе, одушевляющими первое поколение борцов? На какие непреодолимые препятствия натолкнулась демократия в России, разбившая тесные рамки коммунистического режима?»3

Ряд исследователей достаточно точно указали на противоречивую природу трансформационных процессов, предлагая их обозначить как антиномичностъ российского общества, внутри которого складывается такой тип противоречий, где каждая из противоположностей имеет одинаково прочные базовые основания в реальности4. Противоречия-антиномии ведут к возникновению дилемм, не поддающихся снятию в результате единожды сделанного выбора. Пока сохраняются глубинные основания контрнаправленных тенденций, антиномичная дилемма вновь воспроизводится, требуя постоянного подтверждения выбора.

И, наконец, получила артикулированное выражение идея, что существование

1 Мельвиль А.Ю. Так что же случилось с «российским выбором»? - Политические исследования, 2003, № 4, с. 163.

1 Кулииченко В.А., Кулииченко А.В. О духовно-культурных основаниях модернизации России. - Политические исследования, 2003, № 2, с. 151

3 Пантин И.К. Демократия в России: противоречия и проблемы - Политические исследования, 2003, № 1, с. 136

4 См.: Красин Ю.А. Политическое самоопределение России: проблемы выбора. - Политические исследования, 2003, № 1,с. 124-133 в условиях свободы и демократии должно приучить нас делать выбор постоянно, осознавая неокончательность этого процесса, «чтобы научиться принимать современный мир, в котором демократия, федерация, гражданское общество и прочие ценности сочетаются со своими альтернативами и образуют антиномичные единства»1.

Таким образом, осталось сделать один шаг до признания того, что конфликтологическая парадигма может быть весьма плодотворна и эвристична как теоретико-методологическая основа критической рефлексии, позволяющей адекватно реконструировать разнонаправленность процессов трансформации, и, в частности, теоретически воспроизвести антиномичную суть демократии, соединяющей в себе «единство принципов демократии участия и авторитарного делегирования власти, и гражданского общества - как антиномичного соединения однородного правового л пространства с многообразным выражением интересов» .

Следовательно, конфликтологический подход к исследованию трансформации вызван к жизни противоречивой природой трансформационных процессов, усилением кризисных явлений и стремлением найти те точки напряжения, в которых собирается энергия изменений и поиска новых альтернатив выхода из сложившейся ситуации. Это подтверждает вывод о том, что конфликт как особый тип социального взаимодействия изначально встроен в социальные и политические процессы, выступая фактором социальной динамики и активного самоопределения действующих социально-политических субъектов.

Конфликтологическая парадигма, снимающая в своем содержании противоположность принципов конфликта и равновесия, таким образом, указывает как на гносеологические, так и на технологические средства воспроизводства и поддержания динамического равновесия общества, позволяя общественным процессам оставаться контролируемыми и «укрощенными», чтобы блокировать их перерастание в революцию или гражданскую войну.

Основные постулаты конфлитологического подхода состоят в следующем: о конфликт - норма отношений между людьми, своего рода клеточка соци

1 См.: Ильин М.В. Российский выбор: сделан, отсрочен, отменен? - Политические исследования, 2003, № 2, с. 163

2 Там же, с. 160 альной жизни, в которой наиболее отчетливо проявляется социальная напряженность, где накапливается энергия деятельности социально-политического субъекта, порождающая социальные изменения и сдвиги разного масштаба; о постоянство присутствия конфликта в социальной жизни и наличие возможности позитивного воздействия на него в любых, даже самых сложных ситуациях; о отказ от идеи подавления конфликта. В той мере, в какой социальные конфликты пытаются подавить, возрастает их потенциальная злокачественность, и тогда взрыв предельно насильственных конфликтов является лишь вопросом времени. Во всей истории человечества революции предоставляют горькие доказательства этого тезиса. Метод подавления конфликта является неэффективным способом обращения с социальным конфликтом; о идея регулирования социальных конфликтов предполагает создание условий для такого контроля над конфликтом, который максимально способствует выявлению конструктивного потенциала конфликтности и не отрицает возможности длительного существования противоречий интересов и конфликтных групп.

Суммируя коротко, можно сказать, что конфликтологическая парадигма выделяет момент позитивно-функционального обращения с конфликтами и вскрывает те условия, которые способствуют этому обстоятельству, и, соответственно, приучает воспринимать разнообразие интересов и позиций взаимодействующих субъектов как основу для социальной инновации и укрепления жизнеспособности действующих норм и институтов. «Учет разнообразия - это сегодня ресурс преобразований. Он уменьшает напряженность и социальные затраты, создает богатую самостоятельную жизнь в интегрированном целом. Россия всегда была разной. Она и в будущем останется разной - различными мирами в общем российском мире. А это невозможно без всестороннего развития демократии, без создания и, главное, опробования новых институтов и новых стратегий. Новую Россию нельзя построить только силами демократически-либеральных элементов - буржуазии и либеральных слоев интеллигенции, не привлекая к решению этой задачи иные, оппозиционные нынешнему курсу, но массовые слои»1.

1 Пантин И.К. Демократия в России: противоречия и проблемы. Политические исследования, 2003, № 1, с. 148

Анализ динамических процессов трансформации, как показало исследование, невозможен на основе только рядоположенных моноконфликтов, разворачивающихся в той или иной сферах общества. В современных условиях одной из наиболее приоритетных задач выступает необходимость изучения процессов взаимовлияния, взаимопереплетения различных социальных конфликтов, которые в совокупности образуют так называемый сложно-составной конфликт, обладающий собственной логикой развития и требующий более серьезных диагностических и технологических усилий для введения его в конструктивное русло урегулирования. Возможно, недопонимание этого факта, отсутствие адекватных познавательных и управленческих средств «препарирования» этой комплексной конфликтностью и снижают ожидаемый эффект от демократических преобразований, закрывая, так называемое, «окно возможностей» для реализации новых качественных возможностей, заложенных в тенденциях перехода к более современному обществу.

Типологический анализ моделей конфликта, построенный по принципу выделения социально-политических субъектов на макроуровне, деятельность которых оказывает значительное влияние на социально-политические процессы трансформации общества, показал преобладание классовых и элитистских моделей конфликта в современной России, что указывает на преобладание вертикальных связей, наличие высокой степени отчуждения населения от власти и центров принятия политических решений. Групповая модель, связанная с успешным развитием гражданского общества, плюрализмом групповых интересов и гражданских инициатив, пока только пробивает себе дорогу на просторах нашей политической действительности. Свидетельством этому являются появление концепции межсекторного социального партнерства, которая постепенно утверждается в нашей общественно-политической практике и общественной мысли, являющейся интегральной технологией баланса интересов различных социальных сил общества - государства, бизнеса и некоммерческого («третьего») сектора. На Западе эта концепция утвердилась после окончания неоконсерватиных революций, в 70-х гг., что подтвердило факт усложнения и плюрализации социальной и политической структур западного общества. У нас - только обозначен переход от тред-юнионистской модели партнерства, разрешающей классовый конфликт, к межсекторной. Но именно дальнейшее развитие этой модели может принести немало плодотворных идей и фактов, поскольку нарастание социального, политического, социо-культурного многообразия происходит в России стремительными темпами, что не мешает сосуществовать и эффективно взаимодействовать с классовыми и элитистскими моделями анализа конфликтных процессов, порождая феномен мультипарадигмальности исследования субъектных преобразований.

Особое внимание в работе было уделено анализу политических конфликтов, поскольку политические факторы комплексной конфликтности процессов трансформации в динамической модели сложно-составного конфликта играют определяющую роль, предполагая политическую форму регулирования всего возможного множества возникающих конфликтов. Это и понятно: в условиях перехода к демократии, когда противостояние тоталитаризма и демократии растягивается в длительный процесс, политическое самоопределение по важнейшим ключевым вопросам организации общественной жизни носит, прежде всего, политический характер - форма устройства власти, модель ее институционализации, система национальных приоритетов, обеспечивающих вхождение в новые условия миропорядка, проблемы экономической политики и т.д. Словом, новая идентификация и самоидентификация протекают в политической системе координат. Однако именно фактор комплексности сложно-составного конфликта продемонстрировал влияние социокультурных, экономических, социальных и пр. конфликтных процессов, иначе наполняющих соответствующим содержанием предметность политических конфликтов, существенно противопоставляя понятие демократии и демократических ценностей в «российском измерении» западным стандартам.

Дескриптивный анализ проявления политической конфликтности в современном российском обществе подтвердил гипотезу о формировании предпосылок конфликта между монополизирующейся политической властью и плюрализмом гражданских интересов, за которыми стоят общественно-политические группы гражданского общества, вызванные к жизни ходом демократических преобразований политической сферы. Причины этого противостояния лежат в социальных и экономических особенностях политической трансформации, а также в специфике политической культуры, что превращает авторитарный синдром не в столько социально-психологическую характеристику состояния общественного сознания, сколько во вполне объективную комбинацию факторов: глубина структурных преобразований, принимающих в России форму сопоставимую с революцией, указывает на сложность, неоднозначность, неопределенность результатов, «размытость» или сложную комбинацию различных субъектов, не совпадающих по своим статусным и позиционным возможностям и, самое главное, слабую степень управляемости конфликтных процессов, сопровождающих процесс трансформации российского общества. В этих условиях политический процесс в большей степени предопределяется активностью бюрократического аппарата и ограниченного круга политических лиц. Номенклатурное «начало» исказило контуры формирующейся демократической власти. Отсекая «низовое» демократическое движение, оно смогло стать основой политической власти и постепенно привести ее к авторитарной реконверсии. Таким образом, процесс политической трансформации в России объективно попал в «ловушку» противоречия, которое можно сформулировать как противоборство между тенденцией к стабилизации, равновесию и дальнейшему изменению, преобразованию. В рамках этого противоречия и разворачивается нынешнее взаимодействие государства и гражданского общества. Весь вопрос в том, какие социально-политические силы субъективируют это противоречие. Консервативно настроенная часть элиты, используя мобилизационный потенциал института «партии власти», формирует бюрократическую стабилизацию под жестким контролем административных структур, с опорой на патрон-клиентелистские отношения, с большой примесью внеправовых практик и отношений. Социально-политический контекст проявления цивилизованной конфликтности явно сужается. Стремление к преодолению «проблемности» и противоречивости трансформационных процессов на стадии стабилизации ведет к элиминации конфликта как элемента социальной динамики из общественных отношений. «Снятие» стихийности существования и проявления многообразия интересов под эгидой административно-бюрократического единообразия свидетельствует о переходе к безальтернативному существованию, ибо «традиционные вертикальные связи обеспечивают минимально необходимое функциональное единство отечественного социума, но они же препятствуют развитию отношений горизонтального типа, подрывают жизнеспособность страны, все сильнее вовлекаемой в процесс глобализации. Нынешний социально-экономический курс, стимулируя адаптацию инволюционного типа, не столько модернизирует общество и механизмы его воспроизводства, сколько консервирует традиционализм и олицетворяющие его социально-институциональные связи»1.

Поиск альтернатив этой ситуации большинством исследователей видится в выявлении иных центров влияния на трансформационное поле. И этот центр обнаруживают в структурах гражданского общества, в реанимации процессов самоорганизации и самодеятельности общества. Ведь чем более аморфным и несамостоятельным было общество, тем большее число организационных и трансформационных задач ложилось на государство. Такое общество не только было не в состоянии осуществлять контроль за государством, но и не могло обеспечивать ему сколько-нибудь эффективную обратную связь. Между государством и обществом не возникало динамического равновесия и эффективных институциональных каналов взаимодействия, которые позволяли бы своевременно решать возникавшие противоречия как внутри государства и общества, так и между ними. В итоге российское государство обладало очень слабой внутренней трансформационной способностью и периодически разрушалось под гнетом собственного всемогущества и одновременно бессилия. Реформы путинского трехлетия воспроизводят традиционный для России тип взаимоотношений власти и общества и, соответственно, имманентную ему нестабильность всего механизма общественно-политического воспроизведетл ва . Таким образом, непременным условием движения вперед становится постоянный диалог общества и государства, социума и власти, раскрепощение личности и гражданской самоорганизации общества. Трансформация может стать успешной лишь при наличии двух общенациональных институтов, которым под силу направить этот процесс в безопасное для общества русло. Речь идет, с одной стороны, об «эффективном государственном аппарате, строящемся на принципах профессионализма, идеологической нейтральности, понимания реформируемого социума как системной целостности (любые изменения должны соотноситься с

1 Володин А.Г. Россия: трудности межстадиального перехода или кризис цивилизации. — Политические исследования, 2003, № 5, с. 138

2 См.: Куда пришла Россия? Итоги социетальной трансформации, с. 15-63 интересами значимых сил данного макрообразования); а с другой стороны - о политической партии, представляющей широкий набор общественных сил, обладающих определенным набором общих интересов и готовых совместно работать над модернизационным проектом».1 Только этот вариант исключит логически вытекающую из насильственного навязывания «сверху» десинхронизацию общества и власти, элиты и народа, которые вели к масштабным социальным конфликтам.

В работе обстоятельно показаны и доктринальные источники конфликтности политической системы, связанные с неудачным «пересаживанием» на российскую почву праволиберальной версии либерализма, и трудности, вызванные неблагоприятным международным контекстом, связанным с усилением противоречий глобализации и тем кризисом, который в этих условиях переживает принцип демократии. В этих условиях, в целях «сглаживания» остроты кризисных противоречий современный российский политический режим очевидно лавирует между силами старого порядка, жаждущими реванша, и силами, выступающими за модернизацию по либеральному образцу. Начавшаяся фактическая перестройка основного законодательства и высших институтов власти идут в том же направлении. Цель задуманных преобразований очевидна: найти приемлемый исторический синтез старого и нового, революции и контрреволюции, модернизации и консерватизма. Для этого — создать национальное авторитарное государство, новую политическую элиту, ориентированную на интересы власти.

Самые больпше-трудности и часто неудачи преследуют российскую трансформацию в области этно-национальных конфликтов. Присутствие этнической составляющей в любом ином конфликте «утяжеляет» его течение и часто переводит в «тлеющее» состояние. Ошибки в этой сфере чреваты самыми трагическими последствиями. Социально-политическое «раскрепощение», вызванное процессами структурных перемен, предоставили большие возможности многим этническим общностям для радикального изменения своего социально-политического статуса в системе межэтнических отношений, для нового перераспределения политико-властных полномочий. Именно это обострило взаимодействие политических, административно-государственных компонент сложно-составного конфликта с этно

1 Володин А.Г. Россия: трудности межстадиального перехода или кризис цивилизации — Политические исследования, 2003, № 5, с. 144 национальными конфликтами. Романтические иллюзии относительно того, что эт-но-национальные конфликты можно легко и быстро разрешить, ушли в прошлое. Внимательное исследование и экспертиза состояния этно-национальной конфликтности в процессах трансформации любого общества - задача первостепенной важности.

Многие особенности комплексной конфликтности, проявившиеся в ходе общественно-политической трансформации, получили зеркальное отражение в региональном измерении. Но конфигурация сложно-составной конфликтности в каждом регионе своя, как и точки прорыва и социальной инновации. Это подтвердили данные трехлетнего мониторинга социально-политической конфликтности в Нижнем Новгороде, проведенного Центром конфликтологии ИС РАН с 2000 по 2003 гг.

Характер взаимодействия гражданского общества с государством сегодня является ключевым фактором, определяющим судьбу демократии в России, поскольку гражданское общество, активизация его инициативных сил рассматривается как противоядие против выхолащивания и разложения демократических политических институтов, как источник их обновления1. В работе указывается, что в осмыслении проблематики взаимодействия двух этих субъектов политического процесса наметились определенные сложности, и связаны они с необходимостью пересмотра прежних однозначных толкований роли гражданского общества в процессах демократизации и исследовании не только «вклада», который оно вносит в становление демократии, но и тех противоречий и напряженностей, которые оно создает2. Применение парадигмальных возможностей теории конфликта к исследованию взаимодействия государства и гражданского общества позволил вскрыть противоречивые основы этого процесса, которые изначально предполагают наличие «дремлющего» конфликта, обозначенного нами как феномен протоконфликта. Этот имманентно присутствующий тип конфликта является необходимым условием для обеспечения реальной возможности граждан и их объединений контролировать действия правящей государственной элиты и влиять посредством своей

1 Giddens A. The Third Way. Cambridge, Polity press, 1993. p. 78

2 Ванштейн Г.И. Закономерности и проблемы посткоммунистических трансформаций. - Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна: ООО «Феникс», 2001, с. 136-172 гражданской экспертизы на функционирование государственной вертикали власти. Эта внутренняя конфликтность «встроена» в качестве генеральной социально-конструктивной силы всей общественной жизни. С ее помощью блокируется стремление государства (а точнее - сил, которые монополизируют государство) свести многомерность и поливариантность целостного социума к одному — политическому - измерению, уничтожить разнообразие социальных структур и институтов, деперсонализировать личность.

В работе впервые дается типология возможных форм- протоконфликтов, возникающих во взаимоотношениях государства и гражданского общества и указываются способы и механизмы их урегулирования.

Помимо структурно-функционального аспекта взаимодействия гражданского общества и государства был проведен историко-ретроспективный анализ, который показал, что общий тренд этого взаимодействия идет в направлении усиления отношений партнерства.

Современные тенденции структурирования элементов гражданского общества, связанные с появлением новых общественных движений, основу которых составляют организации, так называемого, «третьего сектора», базирующихся на постматериальных ценностях, сетевом принципе организации, тяготении к прямым формам демократии, внесли некоторые сомнения в дееспособности современного гражданского общества влиять на политические процессы. Однако многочисленные зарубежные исследователи внимательно следят за развитием форм добровольчества и других нетрадиционных видов социальной активности, существующих на почве коммунитаристских движений. Именно на Западе стала активно развиваться концепция социального партнерства в области общественных отношений как новой технологии взаимодействия трех самостоятельных сил общества - государства, бизнеса и некоммерческого сектора для сложения и взаимоусиления ресурсов и совместных усилий в решении социально-значимых проблем общества. Более того, в этой связке неправительственные организации (ННКО) стали выполнять функции организатора диалога в социуме, инструмента и индикатора взаимодействия государства и общества. В 90-е гг. неправительственный сектор сделал рывок в сторону повышения участия граждан в принятии политических решений (экологичеекая политика, политика в отношении женщин и семьи, безопасность граждан, проблемы меньшинств и пр.), оказывая реальное влияние на формирование общественного мнения.

В России некоммерческий сектор, объединяя социально-инновационные силы общества, превратился в самый динамичный сегмент гражданского общества и стал инициатором выстраивания новой системы функционального представительства интересов в системе государственного управления, основанного на концепции политических сетей.

Эмпирическое исследование развития межсекторного партнерства в России показывает, что оно может стать мощным генератором социальных и политических инноваций, механизмом социального контракта, позволяющего выявлять, кристаллизовать и продвигать различного рода продуктивные социальные интересы, которые - в свою очередь - приводят к структурированию социальных субъектов, приучающихся цивилизованно выстраивать социальные и политические отношения, основанные на поиске «зон согласия» и выгоды. На Западе этот феномен породил поиски обновления системы «обратных связей» на базе идеи «рефлексирующей демократии», делиберативной модели демократии и т.д. Под нажимом «снизу» делаются попытки некоторой модернизации партийно-парламентской сферы. В России - в рамках системы государственного и муниципального управления -процесс «усвоения» этой новой общественной силы идет быстрее на региональном и местном уровне, чем на федеральном. Найдутся ли в нашей стране политические акторы, способные задействовать и активизировать наличные возможности общественной самодеятельности, уловить и использовать новейшие тенденции в развитии политических институтов? Этот вопрос пока остается открытым.

Таким образом, мы видим, как разнонаправленно и амбивалентно выстраивают свои взаимоотношения современные представители гражданского общества с традиционными политическими структурами, институтами государственного управления. Именно через их активное самоопределение идет субъективация многих сложно-составных конфликтов политической трансформации. И от способности и умения этих субъектов оптимально и эффективно выстраивать отношения в политическом поле во многом будет зависеть, какие тренды и тенденции возобладают в многоуровневом и многослойном процессе политической трансформации. Особую роль в этом процессе призвана сыграть публичная сфера и институты связей с общественностью.

Вывод, который следует из нашего исследования, состоит в том, что для политической системы и государственного управления России центральной проблемой является демократизация, позволяющая выстраивать на принципиально иной основе отношения между государством и гражданами, их объединениями. Именно укрепление институтов публичной сферы и публичной политики позволят сформировать такую стратегию общественного развития, в которой начала стихийности (самодеятельности, спонтанности) и сознательности не только бы дополняли, но и усиливали друг друга. Цивилизованно преодолеть антиномичность в России невозможно без наличия системы институтов, способных видеть наше общество не только «сверху» или «снизу», но и «в целом», в «единстве его многообразия». Следовательно, демократизация, публичные институты имманентно включают алфавит конфликтологической парадигмы, исключающей абсолютизацию противоположных интересов и разнонаправленных тенденций, создающей иммунитет от соблазна их «окончательного» и революционного «снятия». А, значит, нам предстоит научиться жить и работать в условиях постоянно воспроизводимых антиномий и, используя позитивно-функциональный потенциал конфликтности, превращать свой постоянный сознательный выбор в источник укрепления жизнеспособности общества.

Список литературы диссертационного исследования доктор социологических наук Никовская, Лариса Игоревна, 2004 год

1. Авксентьев В.А. Проблема исхода этнических конфликтов: современные воззрения — в сб.: Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сборник научных статей, Москва-Ставрополь: Изд. СГУ, 2002.

2. Алиев М.Г. Социализация согласия. М., ИФ РАН, 1998.

3. Андрусенко JI. Карьерное самоубийство или четкий план? Независимая газета. 29.06.2001.

4. Арато А. Концепция гражданского общества: восхождение, упадок и воссоздание Политические исследования, 1995, № 3.

5. Арбатов Г. «Гайдаризм» это реакция на собственный марксизм - Независимая газета. 13.03.1992.

6. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., Прогресс, 1993.

7. Ашин Г.К., Охотский Е.В. Курс э лито л огни. М., 1999.

8. Бабочкин JL, Романенкова Т. «Призрак Бонапарта» Независимая газета, 01.06.2000.

9. Багдасарян В. Институт полномочных представителей как парадигма теллу-рократической государственности. Россия в условиях трансформаций. Вып. № 11. М.: ФРПЦ, 2001.

10. Бадовский Д.В. Трансформация политической элиты в России Политические исследования. 1994, № 6.

11. Бальцерович JI. Социализм, капитализм, трансформация: Очерки на рубеже эрох. М.: «Наука», Изд-во УРАО, 1999.

12. Бане В. Элементы неопределенности в переходный период. Политические исследования. 1993, № 1.

13. Бауэр О. Национальный вопрос и социал-демократия. СПб., 1909.

14. Бикбулатов И., Касимов А. Республика Башкортостан. — Российский сборник. М., Панорама, 1995.

15. Богатые и бедные. Отчет по итогам исследования. М., ИКСИ РАН, 2003.

16. Борисов С. Политическая история Нижегородской области Регионы России: хроника и руководители. Sapporo, 1999, т. 6.

17. Борисов С. Постоянные и переменные величины регионального политического процесса до и после выборов. Нижегородские выборы - 95: новые тенденции и старые уроки. Нижний Новгород, ВВАГС, 1996.

18. Буданова М.А. Предприниматели современной России как субъект социального партнерства. Экономика и политика в переходном обществе: кризис взаимодействии (под ред. Л.И. Никовской) -М.: Эдиториал УРСС, 2000.

19. Бурдье П. Социоанализ. Альманах Российско-французского центра социологии и философии ИС РАН. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2001.

20. Бурдье П. Социология политики: пер с французского. M., Socio-Logos, 1993.

21. Бхаскар Р. Общество. — Социо-логос, М., 1991.

22. Вайнштейн Г.И. Закономерности и проблемы посткоммунистических трансформаций Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна: ООО «Феникс», 2001.

23. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

24. Вертикаль власти. Региональная и национальная политика, принципы местного самоуправления Российской Федерации: документы, рекомендации, разъяснения. М., 1996.

25. Взаимоотношение политики и экономики в современной России: соответствие или противостояние? («Круглый стол» экспертов, Президиум РАН) Экономика и политика в переходном обществе: кризис взаимодействия. М.: Эдиториал УРСС, 2000.

26. Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., Советская Россия, 1991.

27. Вюртенберг Т. Приемлемость административных решений Государственная служба: Реферативный бюллетень, № 4 (24). М., 1998.

28. Галкин A.A., Красин Ю.А. Россия: Quo vadis? М.: ИС РАН, 2003.

29. Галкин A.A., Красин Ю.А. Россия на перепутье. Авторитаризм или демократия: варианты развития. М.: Весь мир, 1998.

30. Гаман-Голутвина О.В. Взаимодействие политических и экономических элит в России: историческая ретроспектива и современное состояние в сб. Россия в условиях трансформаций. Вып. 10. М., ФРПЦ, 2001.

31. Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. М., 1998.

32. Ганди М. Моя вера в ненасилие. М., 1990.

33. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990.

34. Гидценс Э. Социология. М.: Эдиториал УРСС, 1999.

35. Глухова A.B. Новая конфликтность постсоциалистических обществ. Тезисы научно-практической конференции «Социальные конфликты и социальный мир: поиск оптимума». Воронеж, ВГУ, 2003.

36. Глухова A.B. Политические конфликты: основания, типология, динамика (теоретико-методологический анализ). М.: Эдиториал УРСС, 2000.

37. Глухова A.B., Рахманин B.C. Политическая конфликтология: учебное пособие. Воронеж: ВГУ, 2002.

38. Горяинов В.П. Политические колебания населения России между либерализмом и этатизмом Социальная трансформация в России: процессы и субъекты. М., Эдиториал УРСС, 2002.

39. Гражданское общество: взгляд изнутри. М.: Центр развития демократии и прав человека, 2002.

40. Гражданское общество: теория, история, современность. М., ИС РАН, 1999.

41. Гумилев JI.H. Этногенез и биосфера Земли. М., 1989.

42. Гумилев JI.H., Иванов К.П. Этнические процессы: два подхода к изучению. -В кн.: Ритмы Евразии. М., 1993.

43. Дарендорф Р. Тропы из утопии. М., Праксис, 2002.

44. Дарендорф Р. Современный социальный конфликт. Очерк политической свободы. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2002.

45. Дарендорф Р. Современный социальный конфликт: эссе о политике свободы. Социальный конфликт: современные исследования. Реферативный сборник. М., ИНИОН, ИС РАН, 1991.

46. Дарендорф Р. Тропы из утопии. Работы по теории и истории социологии. М.: Праксис, 2002.

47. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта Психология конфликта. Серия «Христоматия по психологии», СПб.: Питер, 2001.

48. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта. Социологические исследования, 1994, № 5.

49. Денисовский Г.М., Никовская Л.И. Демократическое и авторитарное сознание в современной России: состояние и перспективы. Его влияние на политические процессы Массовое сознание и массовые действия. ИС РАН, 1994.

50. Десять лет системной трансформации в странах ЦВЕ и в России: Итоги и уроки. М.: ИМЭПИ РАН, 1999.

51. Джилас М. Лицо тоталитаризма. М., Новости, 1992.

52. Дмитриев A.B. Социальный конфликт общее и особенное. М., Гардарики, 2002.

53. Дмитриев A.B., Кудрявцев В.Н., Кудрявцев C.B. Введение в общую теорию конфликтов. М., 1993.

54. Доклад фонда «Реформа». Проблема субъектности российской политики. -Независимая газета, 19.02.1998.

55. Дробижева Л., Паин Э. Особенности этнополитических процессов и этнической политики в современной России Политические и экономические преобразования в России и Украине. М.: «Три квадрата», 2003.

56. Дробижева Л.М. Интеллигенция и национализм. Опыт постсоветского пространства. Этичность и власть в политэтничных государствах. М., 1994.59,60,61,62,63,64.65,6667,68,69,70