Показатели доходов населения России и США: методы оценок и сопоставления тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 08.00.05, кандидат экономических наук Невзоров, Владимир Александрович

• Невзоров, Владимир Александрович
• кандидат экономических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат экономических наук Невзоров, Владимир Александрович

Р стр.

Введение

Глава 1. Международные сопоставления показателей уровня жизни населения и некоторые особенности их оценки в российской статистике.

Глава 2. Денежные доходы населения России и США.

2.1. Денежные доходы населения и домашних хозяйств.

2.2. Заработная плата и оплата труда.

2.3. «Скрытая» заработная плата/оплата труда и «другие» доходы в оценках российской статистики.

2.4. Доходы населения и оплата труда в России (без учета «официально не учтенной» заработной платы) и в

Глава 3. Затраты на рабочую силу и заработная плата

§ ¿\ л

Глава 4. Дифференциация денежных доходов, статистические оценки уровней бедности и материальная поддержка населения.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Показатели доходов населения России и США: методы оценок и сопоставления»

Признание России страной с рыночной экономикой со стороны сообщества развитых стран в значительной степени обусловлено ее существенным продвижением по пути формирования институциональных и иных рыночных механизмов функционирования экономики. В то же время современная рыночная экономика характеризуется не только наличием и совершенствованием таких механизмов, но и рядом исторически сложившихся структурных пропорций, прежде всего отражающих количественную взаимосвязь результатов экономического и социального развития. Представляется, что такие пропорции могут рассматриваться как своего рода критериальные при оценке экономической и социальной эффективности преобразовательных процессов, их адекватности объективно необходимым для создания нормальной рыночной экономики и соответствующей ей социальной среды. Важную роль в этой оценке приобретает международный сравнительный анализ макроэкономических, в том числе структурных, параметров уровня жизни населения России, сложившихся в условиях переходного периода.

Несмотря на множество показателей, отражающих те или иные аспекты социального развития, их набор в российской статистике отличается фрагментарностью при наличии и даже расширении ряда пробелов, лишь отчасти восполняемых в рамках аналитических исследований. Чрезмерную роль, особенно в статистических оценках макроэкономических показателей уровня жизни, приобрели множественные досчеты и дооценки, отсутствующие в статистической практике других стран с развитой экономикой и, соответственно, статистикой. В силу масштабности этих досчетов, проводимых на экспертной основе, размываются границы между объективной реальностью и ее отражением в статистических оценках, особенно при переходе с нижнего на верхний, макроэкономический уровень оценок однотипных по экономическому содержанию показателей. Это, в свою очередь, осложняет проблему сопоставления разноуровневых показателей и их экономической связи.

Таким образом важнейшей здесь становится проблема достижения сопоставимости, в значительной степени обусловленная спецификой российской статистики, еще далекой от принятых в мире стандартов. В связи в этим можно обратить внимание на указанную в «Основных направлениях социально-экономической политики Правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу» (проект) необходимость скорейшего принятия федерального закона «Об официальном статистическом учете в Российской Федерации» и «формирования статистических показателей, обеспечивающих соответствие официальной статистической методологии в Российской Федерации международным стандартам». Однако, если судить по содержанию официальных статистических публикаций, движение в направлении декларируемых целей пока ощущается слабо.

В свою очередь, международные стандарты, если под ними понимать методы унифицированных статистических оценок, принятые в ведущих международных организациях, во многом не идентичны методам, используемым в национальной статистической практике. Кроме того, статистика ООН, например, представляет относительно сопоставимые или считающиеся сопоставимыми оценки лишь по ограниченному кругу обобщающих показателей, что сужает сферу их возможного использования в аналитических исследованиях. Ее расширение связано со сравнительным анализом наиболее важных методологических различий в оценке показателей, представляемых непосредственно национальной статистикой. При этом ее соответствие международным стандартам может быть определено только как следование наиболее общим принципам построения системы статистического учета и отчетности и, соответственно, формирования системы основных макроэкономических показателей.

Тем самым, анализ методологии и методики оценки сравниваемых показателей приобретает главенствующую роль в международных сопоставлениях ведущихся на уровне национальных исследований. Однако соответствующие расхождения далеко не всегда выявляются с полной определенностью, что повышает степень условности для результатов сопоставлений тех или иных показателей. Сравнение их относительных величин, в том числе структурных параметров, несколько ослабляет остроту этой проблемы, но не снимает ее.

В то же время, такие параметры, как объемы стоимостных макроэкономических показателей уровня жизни населения России, представляют достаточно ограниченных интерес в качестве объекта сопоставлений со странами, которые принято относить к числу развитых. Это обусловлено прежде всего тем, что преодоление имеющихся здесь крайне контрастных расхождений объективно не может рассматриваться как практическая задача текущей экономической политики и даже долгосрочной стратегии социально-экономического развития России. Наличие нарастающего разрыва демонстрирует и сравнение «цены» одного процента прироста в его абсолютном значении как в целом, так и на отдельных направлениях этого развития.

В связи с этим представляется, что более важным объектом сравнительного анализа здесь являются структурные параметры экономики, а среди них - характеризующие базовую структуру формирования и использования стоимости продукта. В данном исследовании основным объектом сопоставлений являются именно эти параметры. С одной стороны, как показывает исторически длительная экономическая практика стран с развитой рыночной экономикой, они относительно автономны от масштабов экономики и стоимости ее продукта. С другой, - их относительная устойчивость на достаточно протяженном временном пространстве придает им значимость критериальных факторов развития как базовых пропорций формирования и использования этой стоимости, необходимых для эффективного функционирования реально рыночной экономики. Однако концентрация внимания на этом направлении исследования не означает отказа от использования других возможностей сравнительного анализа, в том числе объемов и динамики представленных показателей.

В то же время, при любом варианте исходным с необходимостью является сравнительный анализ национальных методологических, в первую очередь наиболее принципиальных особенностей статистических оценок. Установление имеющихся различий позволяет в ряде случаев адаптировать эти оценки для целей сопоставления или использовать его методы, позволяющие в той или иной мере преодолевать несопоставимость прямых статистических оценок. Тем не менее, полная сопоставимость здесь достигается достаточно редко, если достигается вообще.

Основными сравниваемыми показателями в данном исследовании являются показатели текущих, в первую очередь денежных доходов населения России и США. Их сопоставление на отдельных направлениях исследования дополнено сравнительным анализом некоторых показателей уровня жизни, характеризующих количественные параметры текущего потребления населения. Соответственно рассматривается и ряд проблем, связанных как с национальной спецификой формирующих их тенденций развития, так и с особенностями статистических оценок этих показателей, в том числе с изменениями методологических подходов к таким оценкам в российской статистике.

Общие тенденции в изменении объемов и структурных позиций сравниваемых показателей рассматриваются в зависимости от имеющейся статистической информации, которая по России ограничена 2001 или 2000 гг., а по некоторым показателям - только 1999 годом. В аналитических целях некоторые сравнительные оценки даются и по другим временным периодам ретроспективы.

Можно также отметить, что, при отсутствии на середину 2002 г. необходимого комплекса российский показателей за 2001 г., весьма высока вероятность последующего изменения имеющихся за этот год оценок. Так, данные за 2000 г., представленные в статистических публикациях в середине 2001 г., по целому ряду важнейших показателей уровня жизни населения были существенно изменены в публикациях, появившихся только в феврале 2002 года. Более того, ряд содержащихся в них оценок за 2000 г. позднее подвергся некоторым корректировкам. Можно также отметить отсутствие уточненных оценок по национальным счетам России за 1999 г. и, тем более, за 2000 г., которые скорее всего будут опубликованы не ранее 2003 года. Это относится и к специализированному статистическому сборнику «Россия и страны мира», при том, что объем информации, относящейся к избранному в данном исследовании направлению сравнительного анализа, в этом издании достаточно ограничен. Тем не менее ряд результатов сопоставлений, представленных российской статистикой в тех или иных публикациях и относящихся к теме исследования, был рассмотрен.

В то же время можно еще раз обратить внимание на то, что практически в любых сравнительных оценках конкретных показателей, даже в натуральном выражении, и соответственно, их динамики и структуры присутствует элемент условности, возрастающей по мере повышения уровня агрегирования показателей. Поэтому, при любых вариантах и методах их сравнительного анализа, его результаты всегда остаются весьма приблизительными и ориентировочными.

В данном исследовании рассмотрен достаточно широкий спектр проблем, значительная часть которых относится к специфическим проблемам российской статистики уровня жизни и воспроизводится при анализе его различных количественных параметров. В равной мере это относится и к ряду показателей, количественная или факторная связь которых не может быть определена в рамках однозначных характеристик. Особую проблему представляет и разнообразие трактовок в российской статистике одинаковых или сходных по терминологии показателей. Все это ограничивает возможности четкой структуризации работы по конкретным направлениям анализа, и, соответственно, определяет условность ее структуры по оглавлению.

1. Международные сопоставления показателей уровня жизни населения и некоторые особенности их оценки в российской статистике

Международный сравнительный анализ является одним из важных направлений исследования экономических процессов и их социальных результатов, в том числе характеризующих объемные, структурные и динамические параметры уровня жизни населения страны. Для России научная и практическая значимость международных сопоставлений, особенно со странами с нормальной рыночной экономикой, обусловливается многими обстоятельствами. Не перечисляя их можно только отметить, что именно базовые принципы функционирования такой экономики, определяющие ее экономическую и социальную эффективность, часто рассматривались как модельный образец будущего реформируемой российской экономики.

В связи с четко выраженной ориентацией на создание в России основ рыночной экономики с ее достаточно определенными критериальными параметрами можно было бы предположить, что спектр исследований в области международных сопоставлений здесь существенно расширится. Основания для такого предположения давала и реализация, хотя во многом еще не завершенная и специфичная, в практике российской государственной статистики системы национальных счетов с ее ключевым показателем валового внутреннего продукта. Это позволило России с 1993 г. стать участником Программы международных сопоставлений ООН, основным объектом которых является ВВП и его основные компоненты, в том числе конечное потребление населения (домашних хозяйств).

При всей масштабности и сложности работ по этой Программе, ее задачи достаточно ограничены, равно как и актуальность итоговых результатов. Важнейшая из них - определение паритетов покупательной способности валют, на основе которых российский ВВП и его компоненты оценивались в долларах США. Пока такие оценки имеются только за 1993 и 1996 гг., а результаты их экстраполяции - только до 1999 года.

Согласно этим оценкам, в 1990 г. паритет покупательной способности рубля к доллару по ВВП в долом составлял 0,52, то есть был заметно ниже даже критикуемого на то время за чрезмерную завышенность официально установленного курса. В 1997 г. этот паритет был оценен в 2,53, в 1998 - в 2,94 и в 1999 г. - в 4,58 рубля за доллар. Таким образом весьма умеренное снижение расчетного паритета было совершенно неадекватно размерности девальвации рубля с 5,8 (с учетом деноминации) в среднем за 1997 г. до 9,7 в 1998 и 24,6 за доллар в 1999 году.

Полученные на основе результатов Про1раммы сопоставлений за 1993 и 1999 гг. экстраполяционные оценки, представленные официальной статистикой, показывают, что российский ВВП на душу населения снизился с 37,8% в 1990 до 19,7% от уровня США в 1999 году. Характерно, что за этот год в долларовом исчислении по паритету российский ВВП оценивался величиной, превышающей «докризисную» 1997 года. Однако, при некотором реальном росте ВВП на душу населения, его реальные располагаемые денежные доходы за это же время сократились почти на 28%, а заработная плата - на 32,5%. При этом численность беднейшего населения увеличилась на 11,3 млн., составив в 1999 г. 42 млн. человек. Такого рода явления, сопровождающие становление рыночных отношений в экономике и других сферах жизнедеятельности российского общества, весьма слабо отражаются результатах работ по Программам международных сопоставлений и экстраполяция получаемых на их основе сравнительных оценок ВВП и его компонентов. Тем самым, при определенной познавательной ценности, эти результаты представляют весьма ограниченную значимость для квалифицированного сравнительного анализа важнейших количественных параметров уровня жизни населения.

В известной мере это относится и к сравнению специально конструируемых показателей, интегрирующих единой оценкой целый комплекс переменных величин, многие из которых могут быть количественно оценены лишь с очень высокой степенью условности. Таким образом в сферу интегрирующей, обобщающей оценки включаются качественные аспекты жизнедеятельности населения (общества), выходящие за рамки достаточно широкого набора более или менее стандартных показателей уровня жизни, особенно показателей, имеющих экономическое, стоимостное содержание. В такой расширительной концепции сам по себе уровень жизни приобретает роль инструмента, средства обеспечения определенного качества жизни. Некая граница здесь, видимо, может быть проведена как разделяющая совокупность статистически устанавливаемых количественных параметров «уровня жизни» и совокупность оценок индивидом своего собственного положения, то есть «качества жизни», как оно им понимается1. При этом, если речь идет не об отдельных, частных показателях, а их агрегированной совокупности, то любая граница здесь может быть лишь крайне условной, поскольку совокупность, условно представляющая «качество жизни», с необходимостью должна так или иначе включать многие, если не большинство, из элементов совокупности, условно представляющей «уровень жизни».

Как известно, проблемам исследования качества жизни посвящено множество научных работ, в том числе проводящихся на средства ООН. Главная направленность многих из них - попытка обосновать конкретные подходы к формированию единого интегрального показателя, позволяю

1 См., например, Л. Леви, Л. Андерсон «Народонаселение, окружающая среда и качество жизни», М. -«Экономика», 1979, гл. 5; оригинальное издание включало 30 страниц библиографии. щего с максимальной степенью обобщения однозначно оценить если не весь комплекс, то, в пределах возможного, достаточно представительный набор потребностей и интересов человека. Тем самым определяется и сфера научной дискуссии, длящейся уже 50 лет, - насколько вообще возможна реализация столь расширительной концепции «качества жизни» в единой интегральной оценке и, если возможна, то какими методами, на основе каких показателей, с какой степенью их отражения и т.д. должен формироваться интегральный показатель. При этом предлагаемые наборы исходных показателей варьируются в весьма широких пределах, хотя при проведении конкретных международных исследований и обобщении их результатов здесь вносятся определенные ограничения.

В рамках проводимой специалистами ООН практической работы по формированию так называемого «индекса развития человеческого потенциала» (ИРЧП) на основе оценки множества факторов определяются три индекса: ожидаемой продолжительности жизни при рождении, достигнутого уровня образования и реального ВВП на душу населения, среднеарифметическая из которых принимается как ИРЧП. В 2000 г. по этому показателю Россия находилась на 55 месте в списке из 174 стран. Характерно, что до обострения кризиса 1998-99 гг., с особей силой сказавшегося именно на уровне жизни населения России, ее место в этом списке было заметно ниже. Очевидно, что к его повышению привел не рост уровня и, соответственно, качества жизни, а изменение методики оценок, проводимых в ООН. Причем, что также примечательно, эти изменения в основном касались методики пересчета ВВП из рублей в доллары. Не вдаваясь в проблему такого пересчета, можно только отметить, что при всей сложности конструирования ИРЧП, сравнимое место страны в определяющей степени фактически зависит от такого конкретного макроэкономического показателя, как ВВП, и, соответственно, методики приведения его в сопоставимый или признаваемый сопоставимым вид.

Наряду с этими, ЮНЕСКО совместно с ВОЗ ведет работы по оценке и сравнению так называемой «жизнеспособности народов», которая для населения России в 1994-95 гг. была определена в 1,4 балла при том, что балл ниже 1,5 означает вступление страны в полосу обезличивания, дебилизации и вымирания1. В связи с этим можно отметить, что в 2001 г. реальные располагаемые денежные доходы на душу населения России составили лишь 77% от уровня 1994 года. Соответственно, балл, ранее присвоенный России, к настоящему времен мог бы быть изменен в сторону существенного понижения.

При такой ситуации научный поиск в направлении уточнения методов построения, состава и числовых форм выражения тех или иных показателей, интегрирующих некую совокупность количественных и качественных характеристик, безусловно имеет значение для развития конкретной области гуманитарных исследований. Однако результирующая оценка на их основе, показывающая, например, перемещение российского ИРЧП в 2001 г. с 55 на 60 из 174 мест мало что дает с точки зрения оценки реальных результатов на пути формирования нормальной рыночной экономики с ее достаточно конкретными, в том числе социальными, критериями.

Представляется, что в области международных сопоставлений для России приоритетную значимость имеет решение проблем прямых сопоставлений показателей, статистически фиксирующих конкретные количественные параметры уровня жизни населения, определяющие экономические и иные условия его жизнедеятельности и, тем самым, ее важ

1 «Социально-трудовая сфера России в переходный период: реалии и перспективы», М. -«Молодая гвардия», 1996, с. 25 нейшие качественные аспекты. Эти показатели, при всей национальной специфике их формирования, являются более объективными, чем конструируемые на их же основе универсальные интегральные показатели, достоверность которых не растет, а снижается по мере их усложнения, хотя, по замыслу, расширение многофакторности должно было бы способствовать объективизации сравнительных оценок.

Можно обратить внимание на еще одно обстоятельство, способное ослабить интерес к проблемам международных сопоставлений с российской стороны. Очевидно, что определяющее большинство конкретных показателей уровня жизни населения стран с эффективной рыночной экономикой в своем количественном выражении в исторически обозримой перспективе для России не являются сколь-либо реальными ориентирами. Масштабы расхождений здесь слишком велики, чтобы нуждаться в каких-либо уточнениях и представляют достаточно ограниченный интерес как объекты международных сопоставлений.

В равной мере это относится и к динамике соответствующих показателей, которая в свое время был призвана демонстрировать успехи в «ходе экономического соревнования двух систем». Помимо качественных аспектов, при таких сравнениях слабо учитывалась, с одной стороны, специфика формирования и, нередко, внутренняя противоречивость динамики компонентов высокоагрегированных показателей. С другой, - тот факт, что «цена» процента прироста, если таковой вообще имеется, в его реальном абсолютном выражении может находиться в столь же контрастном несоответствии, что и величины сравниваемых показателей.

В связи с этим можно отметить, что, при всех позитивных изменениях в динамике важнейших макроэкономических показателей за последние два года, общий итог экономического развития России в его количественном выражении за прошедшие 10 лет проводится со знаком минус», не говоря уже о конкретных социальных результатах этого развития для большинства населения страны. Поэтому больший научный и практический интерес представляет не сопоставление объемов или динамики важнейших параметров экономического развития, а сравнительный анализ их структуры, позволяющей выявлять специфические различия в степени реализации экономического потенциала в важнейших параметрах уровня жизни населения.

Эти относительные различия определяются уже не столько масштабами экономики и стоимости ее продукта, сколько характером использования этой стоимости. Насколько принципиальны структурные параметры использования или, с другой стороны, ее формирования может быть установлено только на достаточно протяженном временном пространстве. Устойчивость этих параметров придает им значимость критериальных факторов развития для экономики, взятой за образец, и, тем самым, для экономики, стремящейся соответствовать этому образцу или, по меньшей мере, признающей целесообразность их восприятия и реализации в конкретной экономической практике.

По прошествии целого десятилетия экономических реформ можно уже говорить не только об определяемой ими специфике переходных процессов, но и о целом ряде особенностей, характерных для их результатов, в том числе социальных. Рассматривать эти результаты как итоговые вполне правомерно, поскольку со стороны сообщества развитых стран российская экономика уже признана достаточно рыночной. В значительной степени это было обусловлено существенным продвижением России в формировании институциональных и иных рыночных механизмов функционирования экономики.

В то же время современная экономика характеризуется не только наличием таких механизмов и не тем, насколько всеобъемлющими в ней являются отношения купли-продажи или насколько государство устранилось от участия в экономических процессах и корректировке их социальных последствий. Все эти аспекты могут очень существенно различаться по странам с развитой рыночной экономикой. Гораздо более важным является их принципиальное сходство по ряду исторически сложившихся структурных пропорций, отражающих взаимосвязь количественных результатов экономического и социального развития. Представляется, что соответствующие структурные параметры могут рассматриваться как своего рода критериальные и при оценке экономической и социальной эффективности преобразовательных процессов в России, их адекватности объективно необходимым для создания нормальной рыночной экономики и соответствующей ей социальной среды.

В статистических оценках практически всего присутствует национальная специфика. Некоторые особенности статистического счета отчасти могут быть нивелированы, прежде всего в случаях, когда количественные расхождения обусловлены явным методологическими различиями в построении сходных основному по экономическому содержанию показателей. Выявление менее очевидных различий в методах счета и его информационной базе может потребовать более глубокого анализа. Бели соизмерять его цели и средства, то он, как правило, целесообразен лишь при различиях, существенно ограничивающих сопоставимость конкретных показателей. Однако относительные величины, в том числе структурные пропорции, сами по себе обладают большей сопоставимостью, чем определяющие их объемные величины. Кроме того, народнохозяйственные пропорции формируются как результат масштабных экономических процессов, в оценке которого многие особенности национальных статистик, не имеющие принципиального характера, становятся далеко не первостепенным фактором в ограничении возможностей международного сравнительного анализа.

Ряд его проблем связан со спецификой российского национального счетоводства. Несмотря на то, что в методологическом плане система национальных счетов в России формально построена с учетом рекомендаций международных статистических организаций, она все же имеет отклонения от принятых стандартов. Это, как правило, связывается с переходным характером российской экономики. Однако приобретение ею статуса рыночной и почти десятилетняя практика формирования СНС с их постоянным совершенствованием позволяет говорить уже не только о статистических проблемах переходного периода, но и конкретных результатах и специфических особенностях их решения.

В то же время состояние национальной статистики, форм и методов статистического учета и отчетности во многом определяется состоянием национальной экономики, в том числе экономическим положением й поведением ее объектов и агентов. С этой точки зрения само экономическое пространство, как комплекс конкретных объектов статистического наблюдения, для стран с развитой рыночной экономикой и, соответственно, статистикой, представляется более широким, чем в России, где множество этих объектов, в том числе важнейших для экономики, характеризуется как «непрозрачные». В определенной степени подобная «непрозрачность» характерна и для ряда макроэкономических показателей уровня жизни населения.

Исходным здесь является производство, в границы которого включается «скрытое» и «неформальное». По статистическим понятиям это экономическая деятельность, не противоречащая закону, но скрываемая или приуменьшаемая по объемам с целью уклонения от выполнения налоговых и иных экономических обязанностей перед государством. Сюда же относится и не оформленная в установленном порядке деятельность индивидуальных производителей товаров и услуг для собственного потребления или на продажу.

В большей части расчеты показателей скрытой и неформальной экономической деятельности ведутся на основании косвенной информации, применения балансовых и других специфических методов и экспертных оценок. Поправки на эту деятельность делаются для показателей как производства, так и доходов и расходов. Суммарная поправка на различные виды такой деятельности и не учитываемые в обычном порядке экономические операции составляет от одной пятой до четверти, а иногда указывается и 30%, российского ВВП.

Важнее другое - качество первичной информации, во многом определяемое степенью охвата прямым наблюдением, комплексностью и реальной представительностью ее источников и, что не менее значимо, качеством перехода с исходного на макроэкономический уровень. В отличие от развитых стран, российская проблема здесь состоит именно в масштабах досчетов и дооценок, в том числе экспертных, производимых при переходе с нижнего на верхний уровень агрегирования стоимостных показателей.

Однако сами по себе масштабы не поддающихся более или менее объективному учету объемов производства - только одна стороны проблемы. Другая определяется тем, что результаты применения «косвенной информации, балансовых и других специфических методов и экспертных оценок» отражаются главным образом на количественных оценках доходов и расходов населения. При этом балансирующей статьей в составе доходов становится так называемая «оплата труда», в макроэкономическом показателе которой концентрируется основная часть этих досчетов. Следствием такого рода операций становятся заметные противоречия между такими макроэкономическими показателями, в том числе денежными доходами на душу населения, и относительно объективными показателями средних заработной платы, а также денежных доходов, определяемых по результатам обследований непосредственно на уровне домашних хозяйств.

Подобной двойственности в сквозных разноуровневых оценках, представляемых статистикой других стран, в частности США, не наблюдается. В случае, когда по однотипным по экономическому содержанию показателям оценка верхнего уровня исходит из установленной на нижнем, или наоборот, то какой-либо односторонней трансформации в процессе этого перехода не происходит - принципы количественных оценок здесь сохраняются однозначными. Вопрос только в адекватности делителя или множителя - численности населения, домашних хозяйств, потребляющих единиц, работников и т.д.

Для российской статистики, особенно статистики уровня жизни, характерен иной подход, при котором в процессе перехода с нижнего на верхний уровень оценки объемы макроэкономических показателей дополнительно и весьма значительно расширяются, причем на основаниях, далеко не всегда являющихся достаточно очевидными. Если же показатель обладает внутренней структурой, то она при этом существенно трансформируется, что оставляет место для неоднозначных трактовок роли определяющих ее факторов.

Проблема отражения национальных статистических оценок в международных сопоставлениях может иметь разные варианты решения. Так, достаточно распространен подход, в соответствии с которым для сравнения отбираются «главные» показатели, содержащиеся во всех основных официальных статистических публикациях. В данном случае к их числу относятся, например, такие макроэкономические показатели, как общий объем денежных доходов и расходов населения, фактическое конечное потребление домашних хозяйств, оплата труда в составе денежных доходов или ВВП. При этом российская специфика их формирования, как правило, не уточняется. Такой подход может быть вполне адекватен целям сопоставления и его реализация связана только с подбором зарубежного показателя, который можно было бы принять как аналог российского, особенно если он имеет с ним терминологическое сходство. Здесь можно только обратить внимание на тот факт, что такое сходство не всегда обусловлено достаточной идентичностью экономического содержания. Поэтому на практике этот подбор иногда оказывается сложнее представлений о его формальных возможностях.

Бели же рассматривать международные сопоставления как конкретное направление научных исследований, ориентированных на анализ актуальных проблем развития национальной экономики и его реального влияния на формирование экономических условий жизнедеятельности населения, то такой подход далеко не полностью отвечает их задачам. Постановка этих задач как исследовательских предполагает и реализацию в их решении соответствующего подхода, объективность которого, всегда являющаяся относительной, требует более тщательного обоснования.

В данном случае речь не идет о другой крайности, выражающейся, в частности, в скрупулезном анализе особенностей формирования сравниваемых показателей. Таких особенностей может быть гораздо больше, чем это видится на поверхности, в то время как углубление в их анализ должно иметь какие-то границы. Это касается и автономного конструирования каких-либо гипотетических показателей с целью максимального приближения к сопоставимости. Представляется, что корректировки, направленные на одностороннюю, и тем более, взаимную адаптацию сравниваемых показателей, не должны выходить за пределы приемлемой достаточности, за которыми обоснование целесообразности этих корректировок чрезмерно усложняется, равно как и их методы.

Не вдаваясь в детальное рассмотрение проблемы выбора того или иного подхода, можно особо подчеркнуть нежелательность выхода при его реализации в научном исследовании за пределы комплекса отчетных показателей, представляемых статистикой сравниваемых стран. Это касается как результирующих, сводных макроэкономических показателей, так и показателей, входящих в их состав или оказывающих факторное воздействие на формирование их объемов. Важно, чтобы их оценки имели статус официальных или были близки к такому статусу, а их использование в соответствующих аналитических расчетах способствовало получению результатов, отвечающих, с одной стороны, целям исследования, а с другой, - относительным критериям его объективности.

Такой подход позволяет расширить основания для выводов из сравнительного анализа. Этому может способствовать и возможно более полное представление его конкретных результатов, в том числе по вариантам, которые по мнению исследователя не являются самыми предпочтительными. В связи с этим можно отметить, что российская статистика, при всей ее специфике, дает целый ряд возможностей сравнений по различным вариантам оценки объемов и структуры используемых для них показателей.

В оценке уровня жизни в качестве главного в российской статистике представлен показатель общего объема денежных доходов населения, а их динамики - реальных, то есть в сопоставимых ценах, располагаемых денежных доходов в среднем на душу населения в процентах изменения. Тем самым, уже в плане представления данных российская статистика отличается от американской, которая весьма редко приводит темповые характеристики, причем, как правило, только в годовых темпах приростаснижения. Стандартным вариантом здесь являются параллельные ряды объемов показателя в текущих и сопоставимых ценах. В российской статистике такой подход используется редко. При том, что требуемые для анализа оценки могут быть получены, хотя и не всегда, расчетным путем, в любом случае было бы предпочтительнее их наличие как официальных данных.

Главным показателем в оценке уровня жизни населения США является показатель расходов (затрат) на личное потребление - «Personal Consumption Expenditures», который по своему экономическому содержанию сходен с российским макроэкономическим показателем так называемого «фактического конечного потребления домашних хозяйств».

Итерацией, предшествующей оценке показателя расходов, является оценка располагаемых личных доходов - «Disposal Personal Income», а перед этим - личных доходов - «Personal Income». Прямого аналога этому показателю в российской статистике нет. Статистикой США он определяется как часть национального дохода и, соответственно, как созданный в процессе производства ВВП доход, то есть как факторный доход. Другой вопрос в том, что его объем может быть распределен по позициям внутренней структуры этого дохода, но и они могут рассматриваться как факторы, формирующие стоимость ВВП. Поскольку количественный учет факторов, формирующих личные доходы, происходит по всему их комплексу, то стоимостные оценки распространяются и на доходы, полученные населением во всех, в том числе натуральной, формах, а также в виде различных льгот и преференций. Помимо социальных услуг, которыми в той или иной мере пользуется все общество (население), это могут быть, например, бесплатные купоны на продукты питания, льготы по налогам и им подобным обязательным платежам, бесплатное или на льготных условиях предоставление жилья и льготы по его оплате, а также по оплате других услуг и т.д.

Эта неденежная часть личного дохода, находящая лишь условную стоимостную оценку, достаточно сходна с определяемой в российской статистике в рамках «фактического конечного потребления домашних хозяйств». Конкретно имеется в виду стоимостная оценка социальных трансфертов населению в натуральной форме (образование, здравоохранение, физическая культура и социальное обеспечение, жилищное хозяйство), если ее дополнить стоимостной оценкой величины доходов в натуральном выражении. Таким образом, для сопоставимости с показателем личных доходов по США к российскому показателю денежных доходов населения было бы необходимо добавить величину социальных трансфертов в натуральной форме и условно исчисленных расходов на товары и услуги, полученные в натуральной форме, в объеме которых в 2001 г. 98,5% приходилось на потребление продукции собственного производства домашних хозяйств, в основном личного подсобного хозяйства.

Российская статистика имеет и другой макроэкономический показатель доходов - располагаемый доход домашних хозяйств, определяемый в результате расчетов по сектору «Домашние хозяйства» в системе национальных счетов. По основным принципам формирования на основе факторных доходов он близок к американскому показателю располагаемого личного дохода. Однако он не содержит стоимости социальных трансфертов в натуральной форме и, с этой точки зрения, ближе к российскому показателю денежных доходов населения. По отдельным годам он был выше или ниже его по объемам. Существуют и значительные различия в методах их оценок, в том числе по линии учета обязательных платежей, разнообразных взносов и налогов, доходов резидентов за рубежом и особенно смешанного дохода, составляющего до четверти от объема показателя располагаемого дохода домашних хозяйств, а также учета изменения финансовых активов. Так, в этом доходе прирост просроченной задолженности по начисленным заработной плате, пенсиям и другим социальным трансфертам учитывается со знаком «+» как прирост финансовых активов, а в денежных доходах населения - со знаком «-», как уменьшение общего объема этих доходов.

Можно также отметить, что этот показатель весьма сложен по методам его формирования в системе национальных счетов, в том числе с использованием ряда условных стоимостных оценок. Если к его объему добавить величину натуральных поступлений от личного подсобного хозяйства, то по своему экономическому содержанию от будет соответствовать показателю «располагаемых ресурсов домашних хозяйств», определяемому российской статистикой по результатам выборочных обследований их бюджетов. Однако показатели, подобные этим «располагаемым ресурсам», в статистике США отсутствуют.

Есть еще одно обстоятельство, пока ограничивающее целесообразность использования имеющегося макроэкономического показателя располагаемых доходов домашних хозяйств в международных сопоставлениях, - отчетные данные по нему за 2000 г. будут опубликованы не ранее конца 2002 - начала 2003 гг., равно как и данные по национальным счетам России. Однако, представлять показатели уровня жизни населения России ограничиваясь 1998-99гг., когда при весьма небольшом снижении реальных объемов ВВП, реальная динамика этих показателей характеризовалась резким падением, вряд ли целесообразно.

Доходы населения в конечном итоге реализуются в количественных параметрах уровня жизни населения, характеризующих объемы, динамику и структуру его текущего потребления и накопления. Соответствующие стоимостные, в том числе условно-стоимостные, показатели, обладающие сложной внутренней структурой, статистически определяются как расходы населения, а при расширительной трактовке - как расходы, затраты всего общества.

Российская статистика представляет целый ряд показателей расходов населения, включая дополняемые в макроэкономических показателях конечного потребления расходами по линии институтов, обеспечивающих удовлетворение коллективных потребностей общества в целом. К собственно денежным расходам населения здесь относятся:

- денежные расходы населения, определяемые на макроэкономическом уровне по балансу денежных доходов и расходов населения и являющиеся в этом балансе исходным показателем для оценки общего объема его денежных доходов;

- денежные расходы домашних хозяйств, определяемые в составе макроэкономического показателя расходов на конечное потребление домашних хозяйств по системе национальных счетов;

- денежные, в том числе потребительские, расходы домашних хозяйств, определяемые на уровне собственно домохозяйств по результатам выборочного обследования их бюджетов1.

В отличие от российской, статистика США представляет только один показатель денежных расходов населения. Это определяемые в результате обследований, методы которых весьма сходны с российскими, «Расходы всех потребляющих единиц» - «Expenditures of All Consumer Units». Учетной единицей здесь является не домохозяйство, как в России, а потребитель в возрасте от 15 лет включительно, поскольку предполагается, что с этого возраста он может осуществлять самостоятельные рас

1 Показатели доходов и расходов, определяемые для домашних хозяйств как макроэкономические или в результате обследований в российской статистике обозначаются одними и теми же терминами. Поэтому для их разделения в данной работе для макроэкономических, включающих различные досчеты и дооценки, будет использоваться определение «домашние хозяйства», а для устанавливаемых по результатам обследований - «домохозяйства». ходы. Произведение расходов одной такой единицы на их указанное число определяет денежные расходы всех потребителей - населения. Это позволяет дать их оценку на душу населения, хотя ее статистика США отдельно не представляет. Таким образом, здесь устанавливается только одна статистическая оценка денежных расходов населения, являющаяся результатом соответствующих обследований, а не каких-либо расчетов по балансам расходов-доходов или национальным счетам. В то же время необходимо отметить, что данный показатель в силу расширительной трактовки его состава является несопоставимым с российскими показателями денежных расходов на текущее потребление населения или домохо-зяйств. Сравнительный анализ здесь может идти только по линии конкретных статей расходов, входящих в состав этого показателя.

Другим показателем расходов на текущее потребление населения, но уже включающих весь комплекс затрат, в том числе на социальные трансферты населению в целом по линии общественных институтов, является, как уже отмечалось, показатель «Расходов (затрат) на личное потребление». На этом перечень показателей, характеризующих расходы (потребление) населения в статистике США заканчивается, в целом ограничиваясь лишь двумя показателями.

В российской статистике, наряду с уже перечисленными выше показателями денежных расходов, определяются следующие показатели: - расходы на конечное потребление домашних хозяйств, определяемые на макроэкономическом уровне и, наряду с их денежными расходами на покупку товаров и оплату услуг, включающими условную стоимость натуральных поступлений, в основном от личного подсобного хозяйства, которая в российской статистике одновременно характеризует и условную стоимостную оценку соответствующего дохода домашних хозяйств; сам показатель определяется в рамках сектора «Домашние хозяйства» СНС и учитывается в составе ВВП;

- расходы на конечное потребление домохозяйств, определяемые на уровне собственно домохозяйств по результатам обследования их бюджетов и, наряду с потребительскими расходами, также включающими условную стоимость натуральных поступлений;

- фактическое конечное потребление домашних хозяйств, определяемое только на макроэкономическом уровне и включающее, наряду с расходами на их конечное потребление, расходы, связанные с удовлетворением коллективных потребностей общества (населения) в целом; учитывается в составе ВВП за пределами сектора «Домашние хозяйства» СНС; личное потребление населения определялось до 1993 г. в составе фонда потребления национального дохода, представляя, по сути, стоимостную оценку потребления материальных благ, находящихся в личной собственности населения.

Из перечисленных показателей относительно приемлемой степенью сопоставимости по своему экономическому содержанию и, соответственно, по общим объемам характеризуются: с российской стороны -показатель фактического потребления домашних хозяйств и с американской - расходов (затрат) на личное потребление.

В то же время можно обратить внимание на то, что в «Основных направлениях социально-экономической политики Правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу» (текст проекта) говорится о создании для трудоспособного населения экономических условий, позволяющих гражданам за счет собственных доходов обеспечивать себе более высокий уровень «социального потребления». Если это еще один дополнительный показатель потребления населения, то его экономическое или социальное содержание в данном документе не раскрывается. В равной мере это относится и к термину «частное потребление», по динамике которого здесь представлены и количественные оценки. В свое время и довольно редко термин «Private consumption» использовался в работах некоторых зарубежных экономистов. Однако уже давно как статистический используется только термин «Personal consumption» ■

Личное истребление» с его достаточно конкретным экономическим содержанием и количественными оценками.

Результаты Программы международных сопоставлений в рамках ООН, представленные показателями, так или иначе относящимися к уровню жизни населения, в российских статистических публикациях воспроизводятся преимущественно оценками, характеризующими текущее потребление или связанные с ним показатели. К стоимостным макроэкономическим показателям уровня жизни здесь имеют отношение: индексы потребительских цен, в том числе на продукты питания: индексы конечного потребления домашних хозяйств; структура этого потребления в 1996 г.; индексы физического объема оборота розничной торговли: индексы (соотношения) физического объема (среднедушевого) конечного потребления населения как компонента ВВП в сопоставлении с США по результатам Программы международных сопоставлений за 1996г.; покупательной способности и валютный курс по отношению к доллару США для конечного потребления населения за 1996г. сопоставимый уровень цен по этому потреблению в 1996г., определяемый как отношение паритета покупательной способности к валютному курсу. Кроме того, здесь представлен единственный показатель дохода населения - располагаемый доход домашних хозяйств за 1995-99г.г. в сопоставимых ценах в % к предыдущему году.1

В этом весьма ограниченном и имеющем небольшую, в том числе по актуальности, информационно-аналитическую ценность наборе показателей только один представлен соотношением (индексом) объемов: по результатам Программы сопоставлений при пересчете по паритету 2146 руб/долл. (при валютном курсе 5124) конечное потребление на душу населения России в 1996г. оценивалось в 20,4% от уровня США при соотношении по ВВП в 24,2%. С российской стороны здесь представлен макроэкономический показатель «фактического конечного потребления домашних хозяйств»2, оцениваемый в долларах по методологии СНС ООН 1993 года. В таком случае по США должен быть представлен показатель расходов (затрат) на личное потребление - «Personel Consumption Expenditures».

На основе результатов Программы сопоставлений за 1996г. можно сделать экстраполяционную оценку соотношения между уровнями конечного потребления населения России и США в 2000 году.

Таблица 1

Конечное потребление на душу населения России и США, в %

Россия 1996 г.

В текущих ценах, США=100 20,4 без потребления продукции собственного производства, США-100* 18,8

В оценке по среднему курсу рубля, США=100 8,8

1 Социальное положение и уровень жизни населения России. 2001. С. 426-460

2 Один и тот же цифровой показатель в российской статистических публикациях результатов таких сопоставлений может обозначаться разными терминами: как «фактическое конечное потребление домашних хозяйств» и как «конечное потребление населения».

2000г.

В сопоставимых ценах, 1996г.=1001; США в 2000г. - 115,9% 107,9

США =100 18,9 без потребления продукции собственного производства,

США=100* 17,4

В текущих ценах, 1996г. = 100 301

Индекс потребительских цен2,1996г.=100 333

В сопоставимых ценах3, 1996г.=100; США в 2000г. -115,9% 90,6

США-100 15,7 без потребления продукции собственного производства,

США=100* 14,5

В текущих ценах3, в оценке по среднему курсу рубля,

США=100 3,9 без потребления продукции собственного производства,

США=100* 3,6 Показатель по США оставлен без изменения.

1 По соотношению официальных данных о динамике показателя в текущих ценах коэффициент пересчета в сопоставимые цены составит 280%.

2 Оценка по соотношению номинальной и реальной динамики располагаемых денежных доходов населения; сводный индекс потребительских цен - декабрь 1996 г. к декабрю 2000 г. по официальным данным составил 336%.

3 Чистые покупки товаров и услуг резидентам за рубежом в составе российского показателя учтены.

Вне зависимости от сопоставления с США заметно, что в оценках динамики физических объемов конечного потребления населения, в данном случае фактического конечного потребления населения, коэффициент пересчета динамики из текущих в сопоставимые цены - 280% здесь существенно отличается от используемого официальной статистикой для пересчета динамики других показателей, в том числе денежных доходов населения, - 333%. Это отличие настолько существенно, что меняет темп прироста показателя на темп снижения, причем достаточно резко: с +7,5% на-9,4%.

Экстраполяционная сравнительная оценка может быть распространена, хотя и с еще большей степенью условности, и на конечное потребление собственно домашних хозяйств, объемы которого, если не считать социальных трансфертов в натуральной форме, отличаются от обозначаемого тем же термином макроэкономического показателя в основном на величину досчета по линии покупки товаров и оплату услуг. Этот дос-чет, весьма близкий по величине к досчету на «скрытую (официально не учтенную) заработную плату», может быть оценен в целом в 844 млрд. рублей. Снятие этого досчета, характеризующего по аналогии с этой «сбытой зарплатой» своего рода «яфытую покупку товаров и услуг», никак не подтверждаемую обследованиями на уровне домохозяйств, с объема фактического конечного потребления домашних хозяйств еще более понизит рассматриваемое соотношение для России.

Если принять соотношение между Россией и США в 2000г. в сопоставимых ценах 1996г. как аналогичное соотношению в текущих, то без указанного досчета конечное потребление населения России по максимальной оценке составит 14,6% и по минимальной -12,1%, в том числе без потребления продукции собственного производства - 13,3 и 11,1%, а в оценке с использованием для пересчета среднего курса рубля - 3,0% и без потребления продукции собственного производства - 2,8% от уровня США. Для сравнения можно отметить, что средняя заработная плата в ее оценке для России по среднему валютному курсу в 2000 г. составляла около 2,5% от уровня США. Можно предположить, что сходство двух последних оценок является далеко не случайным.

В то же время такого рода соотношения лишь несколько конкретизируют масштабы нарастающего разрыва, которые сами по себе вряд ли нуждаются в каких-либо дополнительных уточнениях. Главная проблема состоит в негативных изменениях таких соотношений, обусловленных разной размерностью, а иногда и разной направленностью сдвигов, определяющих структурные параметры текущего развития. Так, средняя российская заработная плата в долларовом эквиваленте по валютному курсу в 1996г. составляла 5,8%, а ВВП на одного работающего по найму, то есть производительность труда по экономике в целом, - 5% от американского уровня. Таким образом между соответствующими пропорциями имелась достаточно четкая корреспонденция. За последующие 4 года реальный прирост ВВП на работающего по найму превысил 20%, а снижение реальной заработной платы составило 14%. В 2000г. по сравнению с 1996г. относительный показатель по производительности труда в долларовом эквиваленте повысился до 5,5%, а по заработной плате понизился до 2,5%, от американского уровня.

Снижение реальной заработной платы прямо отражается на реальных возможностях потребления и, тем самым, на результатах его сравнительных оценок при международных сопоставлениях. При этом, несмотря на то, что низкий уровень заработной платы и, соответственно, низкий уровень потребления зачастую объясняется низким уровнем производительности труда в российской экономике, анализ, в том числе сравнительный, показывает отсутствие здесь прямолинейной зависимости. Об этом, в частности, свидетельствует разнонаправленная динамика реальной производительности труда и заработной платы и, соответственно, потребления населения в 1997-2000 годах.

Можно отметить, что в российских статистических публикациях имеются сравнения соотношений конечного потребления населения (фактического конечного потребления домашних хозяйств) и ВВП за 1993 и 1995 гг., полученные по результатам Программы международных сопоставлений с использованием паритетов покупательной способности рубля к доллару. При этом, если такие паритеты в расчете по ВВП были опубликованы по нескольким, включая 1999, годам, то в расчете по конечному потреблению - только за 1996 год. Ниже, только в качестве иллюстрации, приведены все имеющиеся на данный момент оценки и дан ряд других, что позволяет показать расхождения между возможными результатами различных расчетов, применительно к одному макроэкономическому показателю.

Таблица 2

ВВП и конечное потребление населения1 России и США, в %,

ВВП=100

Россия США

1993 1995 1996 1993 1995 1996

Конечное потребление населения2 64,3 67,9 74,3 74,3

Конечное потребление населения3 62,9 65,1

Конечное потребление населения4 53,0 59,4 61,2 67,3 67,1 67,0

Располагаемый личный доход5 60,9 70,7 74,7 74,3 73,3 72,7

По результатам международных сопоставлений один и тот же цифровой показатель в разных российских статистических публикациях обозначается по-разному По результатам Программы международных сопоставлений

3 При пересчете российских ВВП и фактического конечного потребления домашних хозяйств из рублей в доллары по паритету покупательной способности - долл/руб

4 Прямые данные из официальной статистики: Россия - фактическое конечное потребление домашних хозяйств, США - расходы на личное потребление

5 Россия - оценка как суммы располагаемых денежных доходов населения, социальных трансфертов и стоимости натуральных поступлений в домашние хозяйства

Не комментируя приведенные оценки, можно только отметить, что соотношения, полученные в результате Программы международных сопоставлений, исходят из какой-то расширенной трактовки конечного потребления населения как для России, так и для США. В чем ее специфика - остается неясным, особенно если учесть, что в статистике США нет такого разнообразия показателей текущего потребления, как в российской, широко использующей практику масштабных досчетов и дооценок при формировании макроэкономических показателей доходов и расходов населения. Кроме того, данные США в этом сопоставлении являются базовыми, что, в принципе, должно обусловливать минимизацию их корректировок. Так, если судить по результатам международных сопоставлений, проводимых в рамках ОЭСР без участия России и также с использованием паритетов покупательной способности валют по отношению к доллару, данные по США в этих сопоставлениях являются теми же, что и в национальной статистике. При этом, как показывают оценки за 1996г. в таблице 2, сами по себе паритеты покупательной способности оказывают лишь очень ограниченное влияние на структурную позицию конечного потребления населения в составе ВВП.

В то же время, вне зависимости от всей этой специфики, очевидно, что результаты международных сопоставлений, представленные российской статистикой даже в самых последних публикациях оценками структурной позиции конечного потребления населения пятилетней давности, дают весьма ограниченную по значимости информацию. В известной мере это относится и к самому показателю конечного потребления населения, особенно когда он с российской стороны представляется для таких сопоставлений повышенным объемом. Так или иначе, но в конечном итоге структура производства и потребления определяется результатами реальных, в том числе ценообразующих процессов, происходящих в национальной экономике, а не результатами аналитических расчетов с использованием паритетов для пересчета макроэкономических показателей потребления населения с расширительной трактовкой их экономического содержания.

Рассматривая такого рода проблемы можно обратить внимание на одно принципиально важное обстоятельство. В отличие от статистической практики других стран, в том числе США, где денежные доходы и расходы населения определяются только в результате автономных, не связанных между собой обследований, в российской статистике в настоящее время доходы определяются исходя из первоначальной оценки расходов. В свою очередь, в составе макроэкономических показателей денежных расходов населения и расходов на конечное потребление домашних хозяйств величина расходов на покупку товаров и услуг (80% денежных расходов населения) фактически воспроизводит величину суммарного объема оборота розничной торговли и платных услуг населению, в котором 80% приходятся на торговлю и 20% - на услуги. Соответственно, поскольку доходы российского населения оцениваются исходя из расходов, то величина оборота розничной торговли в этой оценке становится определяющей.

В процентном отношении к располагаемым денежным доходам населения оборот российской розничной торговли является таким же, как и в США - 67%, хотя в США их статистические оценки между собой не связаны. Однако, как уже было отмечено, здесь эти доходы определяются в результате обследования домашних хозяйств, методы которого сходны с российскими. Разница только в том, что в статистике США денежный доход в среднем на члена домохозяйства считается денежным доходом на душу населения, в то время как в российской статистике, наряду с такой оценкой появляется «основная» - денежный доход населения, определяемый в результате балансовых макроэкономических расчетов с множественными досчетами и дооценками на экспертной основе, в значительной мере исходящими из столь же экспертных оценок оборота розничной торговли. В то же время если использовать такой же подход, как и в статистике США, то оборот розничной торговли на душу российского населения составит около 102% к величине располагаемого денежного дохода и около 106% к величине потребительских расходов в среднем на члена домохозяйства.

Об экономической объективности этого определяющего показателя позволяет судить уже тот факт, что если по итогам десятилетия реформ реальный ВВП на душу населения России в 2001 г. составил 74,5%, а реальные располагаемые денежные доходы - 52% и заработная плата -49%, то физический объем оборота розничной торговли по данным официальной статистики - 112% от уровня 1991 года. Столь позитивная динамика, слабо подверженная каким-либо кризисным явлениям, воспроизводится и в динамике конечного потребления населения, расходы на которое в сопоставимых ценах в расчете на душу населения в 2001 г. по данным официальной статистики оцениваются в 111,5%. Тем самым между динамикой оборота товаров в сфере розничного обращения, то есть суммарным стоимостным объемом сделок по купле-продаже (и перепродаже) с его повторным, зачастую неоднократным, счетом, и динамикой реального конечного потребления товаров ставится знак равенства.

В результате создается видимость, что динамика текущего потребления населения в целом за период формировалась практически независимо от реальной динамики его факторных показателей. Соответственно, на основе таких статистических оценок, отождествляющих оборот розничной торговли в сумме с платными услугами и текущее потребление населения, нередко делаются далеко идущие выводы об относительно более благоприятной динамике потребления по сравнению с динамикой производства. Однако в реальности социально-экономическое развитие в России за рассматриваемый период в целом характеризовалось обратной тенденцией. При этом оценки реальной динамики физического объема оборота розничной торговли с использованием индекса потребительских цен на товары показывают, что в 2001 г. он составил не более 67%, а расходы на конечное потребление домашних хозяйств - не более 68% от уровня 1991 года.

Проблема восприятия всей этой специфики осложняется тем, что идентичные терминологически показатели расходов и доходов на разных уровнях их оценок могут очень существенно различаться по объемам и, тем самым, по своему экономическому содержанию. Эти и ряд других обстоятельств, определяемых, преимущественно, спецификой российской статистики уровня жизни, в конечном итоге ограничивают не только возможности международных сопоставлений его количественных параметров, но и вообще их экономический анализ, ориентированный на более или менее адекватную оценку реальной ситуации.

2. Доходы населения России и США

Заключение диссертации по теме «Экономика и управление народным хозяйством: теория управления экономическими системами; макроэкономика; экономика, организация и управление предприятиями, отраслями, комплексами; управление инновациями; региональная экономика; логистика; экономика труда», Невзоров, Владимир Александрович

Заключение

Международный сравнительный анализ макроэкономических и некоторых более конкретных параметров уровня жизни населения России дает основания для рада выводов относительно их состояния и динамики в общем процессе развития российской экономики и формирования ее рыночных механизмов по сравнению с соответствующими параметрами, имеющими критериальное значение для нормального функционирования реально рыночной экономики, в данном случае экономики США. При этом те или иные варианты аналитических сравнительных оценок в рамках набора более или менее сопоставимых по экономическому содержанию показателей не меняют принципиальную суть проблемы и определяющих ее тенденций социально-экономического развития.

В самом общем плане она состоит в том, что важнейшие для жизнедеятельности общества и функционирования экономики показатели уровня жизни, в данном случае доходы и потребление российского населения, занимают в структуре стоимости создаваемого и используемого продукта позицию, не адекватную ни их экономической и социальной значимости, ни реальным возможностям экономики по их позитивному изменению. Более того, в процессе перехода к рынку в его российском варианте рассматриваемые пропорции приобрели характер воспроизводящихся структурных аномалий. Если же они характеризуются относительным формальным сходством с соответствующими структурными параметрами по США, то оно, как правило, обусловливается российской статистической практикой масштабных досчетов и дооценок по линии «неформальных» доходов и расходов без какой-либо конкретизации их структуры на ма1фоэкономическом уровне. Такой подход отчетливо прослеживается при переходе от официальных статистических показателей заработной платы к оплате труда в составе денежных доходов населения, валового располагаемого дохода домашних хозяйств или ВВП; при переходе от денежных доходов собственно домохозяйств к денежным доходам населения или валовому располагаемому доходу домашних хозяйств, при переходе от расходов на конечное потребление, в том числе денежных, а из них - потребительских, определяемых на уровне собственно домашних хозяйств, к макроэкономическими показателями этих расходов. Экономическая обоснованность такого двойственного подхода, отсутствующего в статистической практике других стран, сколь-либо конкретно не подтверждается. Однако при столь гипертрофированных масштабах досчетов и дооценок в качестве их методологического обоснования еще недостаточно простого указания на крайнюю сложность независимых оценок при отсутствии надежной информации.

Исходя из такого подхода, можно сделать вывод, что, в отличие от статистики других стран, российская не считает «надежной информацией» для формирования макроэкономических показателей уровня жизни ни начисленную заработную плату, ни результаты обследований предприятий и домашних хозяйств, ни данные отраслевой и территориальной статистики. Однако в таком случае возникает проблема самой возможности комплексного экономического анализа, взаимосвязи и объективности его результатов, полученных на основе разноуровневых количественных оценок, не говоря уже о такой проблеме применительно к международным сопоставлениям.

Другой проблемой, несмотря на наличие нескольких показателей как по доходам, так и по потреблению (текущим расходам) населения и довольно широкий набор частных показателей по дифференциации доходов и бедности, социальным обеспечению и помощи, является сохранение, а по ряду важных позиций расширение пробелов на этих и других направлениях статистических оценок количественных параметров уровня жизни населения России. Еще одна проблема - недостаточное методологическое раскрытие и обоснование экономического содержания отдельных показателей, в том числе при различии его трактовок применительно к терминологически аналогичным показателям. Осложнения в анализ реальных проблем социально-экономического развития и его динамики вносятся и ограничениями по динамическим рядам, а также постоянными, иногда весьма существенными, изменениями предшествующих статистических оценок и их методов.

При переходе к международному сравнительному анализу такого рода проблемы дополняются национальной спецификой формирования статистических показателей других стран, в данном случае США. В то же время сопоставления в рамках международных организаций дают весьма ограниченную по научной и практической значимости, а также по актуальности информацию. Все это, с одно стороны, делает сами исследования методологических подходов к формированию сравниваемых показателей и возможностей достижения их относительной сопоставимости важнейшей частью международного сравнительного анализа. С другой стороны, при состоянии российской статистики, особенно статистики уровня жизни, еще далекой от принятых в странах с нормальной рыночной экономикой стандартов, сравнительный анализ соответствующих количественных параметров возможен только на основе ориентировочных оценок, обеспечивающих лишь приближение к сопоставимости.

В то же время, сопоставлений даже по довольно ограниченному кругу показателей, в том числе структурных, характеризующих важнейшие параметры уровня жизни населения, достаточно для вывода, что, по меньшей мере до 2000 г., российская экономика двигалась в направлении, отличном от необходимого для сближения с соответствующими критериальными структурными показателями реально рыночной современной экономики. Оценки результатов социально-экономического развития России за 2001 г. показывают ряд изменений в лучшую сторону. Тем не менее полагать, что это начало реальных позитивных сдвигов, способных принципиально изменить негативную инерцию уже устойчивых структурных деформаций, пока представляется преждевременным,

В определенной мере это относятся и к решению проблем совершенствования российской статистики. Если судить по «Основным направлениям социально-экономической политики Правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу» (текст проекта), то ее очередное реформирование должно быть направлено не на дальнейшее сокращение, а на «увеличение достоверной, оперативной и общедоступной информации», на «получение объективной, своевременной и общедоступной официальной статистической информации, необходимой для управления экономической и социальной сферой и отражающей новые быстро меняющиеся явления в экономике и обществе», «разработку и совершенствование научно обоснованной методологии проведения государственных статистических наблюдений и формирование статистических показателей, обеспечивающих соответствие официальной статистической методологии в Российской Федерации международным стандартам», «расширение применения выборочных методов наблюдения в статистической практике при оптимальном их сочетании со сплошными обследованиями для улучшения охвата, надежности и своевременности официальной статистической информацию), «доступность открытых статистических данных и прозрачность методологии их формирования», «профессионализм, научный подход, использование международных стандартов и классификаций при определении системы статистических показателей и методов их формирования» и, в итоге, - «реорганизация и модернизация системы распространения статистических данных, ее ориентация на максимальное удовлетворение информационных потребностей общества»1.

Все это действительно необходимо для приведения российской статистики, особенно статистики уровня жизни, в относительно нормальное по объективным критериям состояние. Проблема в том, чтобы определение желаемых направлений реформирования статистики, происходящее уже не в первый раз, вело к реальным позитивным сдвигам в области информационно-статистического обеспечения. Это было бы весьма важным не столько для самих по себе аналитических, в том числе сравнительных, научных исследований, сколько для нормального функционирования системы управления социально-экономическими процессам

1 «Основные направления социально-экономической политики Правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу» (Проект), Минэкономразвития России, 2000, сс. 86,87

Список литературы диссертационного исследования кандидат экономических наук Невзоров, Владимир Александрович, 2002 год

1. Российские статистические ежегодники. Стат. сб. // Госкомстат России. М., 1992 -2001

2. Россия в цифрах. Стат. сб. // Госкомстат России. М, 1996 - 2001

3. Социальное положение и уровень жизни населения России. Стат. сб. // Госкомстат России. М., 2000 и 2001

4. Россия и страны мира. Стат. сб. // Госкомстат России. М., 2001

5. Национальные счета России в 1989 -1996 годах. Стат. сб. // Госкомстат России. М., 1998

6. Национальные счета России в 1993 2000 годах. Стат. сб. // Госкомстат России. - М., 2001

7. Промышленность России. Стат. сб. // Госкомстат России. М., 2000 и 2001 Семья в России. Стат. сб. // Госкомстат России. - М., 1996

8. Уровень жизни населения Российской Федерации. Стат. сб. // Госкомстат России. -М., 1995

9. Доходы, расходы и потребление домашних хозяйств в 1999 году (по итогам выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств. Стат. бюлл. // Госкомстат России. М., сент. 2000

10. Доходы, расходы и потребление домашних хозяйств в 2000 году (по итогам выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств. Стат. бюлл. // Госкомстат России. М., сент. 2001

11. Экономическая безопасность России (проблемы методологии и организационно-правового обеспечения) // Моск. ин-т МВД России. М., 2001

12. Методологические положения по статистике. Вып. 1. // Госкомстат России. М., 1998

13. Мониторинга доходов и уровня жизни населения // Всерос. центр уровня жизни. -М., выпуски за 2001 и 2002 гг.

14. Социально-трудовая сфера России в переходный период: реалии и перспективы / Волгин H.A., Карпухин Д.Н., Катульский Е.Д., Костин JI.A., Майер В.Ф., Ракитский Б.В. и др.; под общ. ред. Акимова А.К., Волгина H.A. // Молодая гвардия. М., 1996

15. Социальные льготы гражданам Российской Федерации и направления реформирования. Изд. 2-е, пер. и доп. / Бобков В.Н., Дуда И.И., Зинин В.Г. // Всерос. центр уровня жизни. М., 2001

16. Трудовой кодекс Российской Федерации. Полный текст. // Всерос. центр уровня жизни. М., 2002

17. Основные направления социально-экономической политики Правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу. Проект. // Мин. экономразвития России. М., 2000

18. Прогноз социльно-трудовой сферы на период до 2005 года. // Минтруда России при участии Института экономики и государственной политики. М., 2002

19. Организация государственной статистики в Российской Федерации. Методологические положения по статистике. Стат. сб. // Госкомстат России. М., 2000

20. Россия 2000. Социально-демографическая ситуация. / Ежегодный доклад. Под ред. Римашевской Е.М. // ИСЭПН РАН. - М., 2001

21. Методологические проблемы международных соизмерений стоимостных показателей, Книга 1,2// Наука. М., 1968

22. Методология сравнения стоимостных показателей (международный аспект) // НИЭИ при Госплане СССР. М., 1971

23. Statistical Abstract of the United States 2001 // US Census Bureau. Washington, D.C., 2001

24. Taxing Wages, 1998 -1999 / OECD. Paris, 2000

25. Бобков В.Н., Масловский-Мстиславский П.С., Маликов Н.С. Качество жизни: вопросы теории и практики // Всерос. центр уровня жизни. М., 2000. - 31 е., табл. Библиогр.: с.27-31.

26. Бобков В.Н. Проблемы оценки уровня жизни населения современной России // Всерос. центр уровня жизни. М., 1995

27. Бобков В.Н., Меньшикова О.И., Акумова Н.В. Новая концепция оплаты труда // Уровень жизни населения регионов России. М., 1998. - № 4. - С. 3-72

28. Деккер П., Эстер П. Отношение к неравенству доходов на Западе: (По материалам междунар. сравнит, исслед.) // СоцИс: Соц. исслед. М., 1994. - № 11. - С. 154-169

29. Денисов H.A. Социальная политика: цели, принципы, механизмы реализации // Экономист. М., 1995. - № 11. - С. 82-90

30. Заславская Т. И. Социально-трансформационная структура России // О-во и экономика. М., 1999. - № 3/4. - С. 17-27

31. Иванов Ю.Н. Международные сравнения национального дохода //Статистика М., 1974

32. Костин JI. По поводу некоторых понятий теории рынка труда // Человек и труд. М., 1998.-№12.-С. 33-36

33. Костин JI. Занятость, заработная плата и инфляция // Человек и труд. М, 1999. - № 2.-С. 33-36

34. Леви JL, Андерсон Л. Народонаселение, окружающая среда и качество жизни. Пер. с англ. // Экономика М., 1979

35. Литвинов В.А. Денежные доходы и покупательная способность населения регионов России // Всерос. центр уровня жизни. М., 1998

36. Майер В.Ф. О критериях минимального уровня жизни населения // О-во и экономика. М., 1994. - № 5/6. - С. 121-126

37. Майер В.Ф., Жукова С.В. Проблемы государственного регулирования социального развития и уровня жизни населения // Вести. Моск. ун-та. Сер. 6, Экономика. М., 1995.-№1.-С. 40-50

38. Маликов Н.С. К вопросу о содержании понятия "качество жизни" и его измерению / Уровень жизни населения регионов России // Всерос. центр уровня жизни. М., 2002.- №2

39. Мстиславский П.С. Вопросы теории и методологии анализа качества жизни / Уровень жизни населения регионов России // Всерос. центр уровня жизни. М., 2002. - № 2

40. Мстиславский П.С. Сравнительный анализ уровня жизни населения России с развитыми странами // Уровень жизни населения регионов России. М., 1999. - № 2. -С. 1-69

41. Ракитский Б. К чему готовиться и как действовать работникам в условиях российских реформ // Вопр. экономики. М., 1995. - № 6. - С. 67-76

42. Ржаницина Л.С. Бедность в России: масштабы, последствия, пути сокращения // Пробл. прогнозирования. М., 1997. - Вып 5, - С. 119-126

43. Ржаницина Л.С. Доходы населения в России: основные тенденции // Пробл. прогнозирования. М., 1998. - Вып 6. - С. 114-120

44. Римашевская Н.М. Ермакова H.A. Домашние хозяйства: структура и динамика доходов // Народонаселение. М., 2000. - № 3. - С. 20-31

45. Смирнова H.A. Роль качества занятости в повышении уровня жизни населения РФ // Всерос. центр уровня жизни. М., 2001

46. Суворов A.B. Динамика доходов и потребления населения: некоторые макроэкономические аспекты прогнозирования // Пробл. прогнозирования. М., 1998. - Вып 5. - С. 16-28

47. Харламова И.В. Оценка российской практики бюджетных обследований и основные итоги выборочного обследования домашних хозяйств за 2001 год / Мониторинг социально-экономического потенциала семей. // Всерос. центр уровня жизни. М., 2002.-№2

48. Яковлев Р. Парадоксы реформирования оплаты труда // Человек и труд. М., 1993. -№4.-С. 52-58

49. Branco Milanovic. Income, Inequality and Poverty during the Transition from Planned to Market Economy: Regional and Sectoral Studies // World Bank. Washington, D.C., Feb. 1998