Лексико-семантическая группа глаголов изменения функционального состояния в современном русском языке (к проблеме формирования) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Козельская, Наталья Алексеевна

• Козельская, Наталья Алексеевна
• кандидат филологических наук
• 1984

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Козельская, Наталья Алексеевна

Актуальность исследования, системные отношения в лексике являются одним из интенсивно разрабатываемых аспектов общей актуальной цроблемы языкознания - проблемы познания закономерностей системного устройства языка, современное состояние исследования лексики как системы характеризуется наличием значительного количества описаний ее отдельных участков - лексико-семантических групп (ЛСГ). следующим шагом на пути целостной характеристики лексико-семантической системы является переход к непосредственному определению взаимоотношений ЛСГ (Кузнецова 1982а:7) . Особенно активно последние 10-15 лет в рамках ЛСГ исследуется семантика русского глагола, с которым как с ведущей частью речи связано описание ЛСГ других частей речи (Васильев 19716:43). Предлагаемая работа посвящена рассмотрению одной из сторон взаимодействия лексико-семантических групп глагола - формированию новой группы на периферии других объединений данного типа.

Научная новизна работы проявляется в объекте исследования и аспекте его анализа. В диссертации дается целостное описание одного из участков лексико-семантической системы русского глагола, который еще не был предметом рассмотрения, - ЛСГ глаголов изменения функционального состояния. Определен лексический объем анализируемой ЛСГ, охарактеризованы лексическая синтагматика и пара* Здесь и далее в скобках обозначены фамилия автора цитируемой работы, год издания последней и номер страницы указанного источника. При цитировании или упоминании нескольких работ одного автора, опубликованных в одном и том же году, источники помечаются прописными буквами (а,б,в), которые следуют после года издания. Полное описание использованной литературы дано в Приложении № I. дигматика входящих в ее состав глаголов. Выявлены особенности организации данной ЛСГ, обусловленные особой природой ее архисемы: вторичностью, абстрагированностъю от значений конкретного физического действия.

Исследованный материал позволил выявить отражение научно-технической революции (НТР) в языковых средствах. С развитием техники в языке формируются новые обозначения технических действий, что ведет к перегруппировкам и образованию новых ЛСГ в лексической системе.

Практическая значимость. Положения диссертации могут быть использованы при разработке общей теории ЛСГ. Результаты исследования можно применять в практике преподавания теоретического курса современного русского языка при изучении лексикологии, семасиологии, лексикографии, при разработке соответствующих спецкурсов и спецсеминаров. Материалы работы целесообразно использовать цри написании учебных пособий для студентов, изучающих русский язык как неродной, а также в лексикографической практике при составлении антонимических, синонимических словарей, словаря ЛСГ, при уточнении семантической характеристики глаголов изменения функционального состояния в толковых словарях.

Цели и задачи исследования. Цель работы - осуществить комплексный анализ глаголов с семой изменения функционального состояния (ИФС) в современном русском языке.

Конкретные задачи, вытекающие из цели исследования:

1) установить состав глаголов с семой ИФС;

2) выявить условия реализации семы ИФС в значениях глаголов и в тексте;

3) определить характер связи группировок с семой ИФС в разном статусе;

4) исследовать данные глаголы в плане соответствия параметрам ЛСГ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Лексико-семантическая группа глаголов изменения функционального состояния в современном русском языке (к проблеме формирования)»

I, Лексика как система

В лингвистической литературе последнего десятилетия необходимость изучения лексики как системы не является предметом обсуждения, как было еще два десятилетия назад. Это требование стало "почти аксиомой" (Шмелев 1973 : 7).

В русском языкознании направленность на системное описание языка вообще определилась в трудах И.А.Бодуэна де куртенэ, а лексики, в частности, - в работах А. А.Потебни, Н.В.Крушевского, М.М.Покровского.

В советском языкознании задача изучения системности лексики была поставлена Л.В.Щербой в 30-е годы (Щерба 1957). Однако начало непосредственных теоретических и практических изысканий в этой области относится лишь к середине 50-х годов. Оно связано с деятельностью В.В.Виноградова, С.И.Ожегова, А.И.Смирницкого, Ф.П.Филина, О.С.Ахмановой, В.А.Звегинцева, Н.Н.Амосовой, Р.А.Бу-дагова и других.

В европейской лингвистической традиции распространение системного подхода к изучению языка связывается с деятельностью Ф.де сосюра, а лексики- с декларациями Пражского лингвистического кружка.

Основные достижения в исследовании лексики как системы в 14)й половине 20-го века принадлежат зарубежным лингвистам: Г.Остгоффу, Р.Мейеру, Г*Шперберу, Г.Ипсену. с 30-х годов получает распространение полевый подход, который определил понимание семантической системы языка на Западе: в работах й.Трира -понятийные поля, в.Порцига - "синтаксические" поля, А.Йоллеса, позднее Л.Вейсгербера, О.Духачека, Э.Оксаара, А.Рудскогера парадигматические поля, П.Гиро - морфосемантические поля, Ш.Бал-ли - ассоциативные и другие. (Специальный анализ концепций поля дали в работах: Уфимцева 1962, Кузнецова 1963а, Шмелев 1964, Васильев 1971в, Долгих 1973, Кривченко 1973, Шур 1974, Караулов 1976).

По сравнению с другими языковыми уровнями признание системы в лексике произошло позднее и было менее единодушным. Причины этого, как указывают многие лексикологи, коренятся в самой природе лексики. Имеются 'в виду такие ее свойства, как экстралингвистическая обусловленность, постоянная и неравномерная изменчивость в процессе исторического развития, семантическая непрерывность словаря, открытость, неопределенность границ.

В начале пути лингвисты могли лишь предполагать, что если бы лексика не обладала системностью, то невозможно было бы овладевать и оперировать колоссальным массивом слов; что если язык в целом системен, то и уровни его должны быть системными, а организация их - изоморфной, то есть имеющей общие принципы устройства. Вся последующая практика описания системных отношений в лексике представляет по существу доказательство данной гипотезы.

Три десятилетия напряженной работы лексикологов дали серьезные исследования теоретического и практического характера, в которых определены генеральные направления, основные категории, приемы изучения системных отношений в лексике. Тем не менее не было выработано единого понимания лексической системности, оптимальных способов ее выявления и описания. Такое положение лингвисты отмечали двадцать лет назад (Кузнецова 1963а:38), десять лет назад (Шмелев 19/3:8); оно актуально и по сей день (Шрамм 1979:4).

Одни ученые видят проявление системности лексики в свойстве лексических единиц образовывать структурное множество частей (Арнольд 1964:75); в распределении слов по различным смысловым группировкам, связанным между собой (Васильев 1971а:104, медникова 1974:48, Гак 1977:150, Кузнецова 1979:10 и др.); во взаимосвязанности парадигматики и синтагматики (Уфиыцева 1968:251, Гинзбург 19716:90, Ничман 1980:5 и др.)» а также эпидигматики (Шмелев 1973:198, Денисов 1980:123, Новиков 1382:67 и др.).

Данная трактовка системности лексики соотносится, как нам кажется, с одним из двух основных: путей ее исследования: "от группы к слову" (Шутникова 1969:60, Степанов 1977:295).

Другие считают проявлением системности типы отношений между лексемами (Гак 19716:87); связи и отношения, которые составляют "сетку значимостей" (Реформатский 1968:108), сеть связей разных значений одного слова и слов между собой (Бертельс 1982:54), место лексемы в лексико-семантической системе (Маковский 1971:43) и т.п.

Это понимание лежит в основе подхода к описанию системности лексики "от слова к группе". Такой путь отражает стремление лингвистов не навязывать языку свою схему, а выявлять его собственное имманентное членение (Маковский 1971:7,9).

Практика исследований показывает, однако, что элементов за-данности или известной произвольности не удается избежать и в этом случае. Очевидно, что для выяснения "механизма" системности лексики важно установить связи и отношения не всего множества слов друг с другом, а, главным образом, тех, которые как-то семантически соотносятся. Именно дифференциация близких по значению слов необходима для адекватного выражения мыслей (см.Новиков 1982:61). Соответственно анализ "сети связей" слов с самого начала невольно будет ограничиваться словами с предполагаемым семантическим сходством. Теоретически же при подходе "от слова к группе" круг слов, близких по значению, должен быть выделен лишь в результате анализа связей слов.

Очень точно определил данное положение Ю.Н.Караулов, комментируя тезис Э.Бенвениста о двух типах систем: такихукоторые членятся сами, и тех, что подвергаются расчленению, - "Теоретически лексику относят к системам первого рода, но практически ее упорядоченность достигается на основе некоторой априорной схемы" (Караулов, 1976:59).

Представляется, что нет смысла противопоставлять подходы "от группы к слову" и "от слова к группе", поскольку в их основе лет жат два типа отношений между единицами лексико-семантической системы (ЛСС), признаваемых главными со времен Ф.де соссюра: парадигматические и синтагматические связи.

Под парадигматическими отношениями применительно к лексике понимаются отношения слов, основанные на сходстве - противопоставленности их собственного смыслового содержания (см,Шмелев 1964:137).

Структура парадигматических отношений задается различного рода оппозициями, существование которых обусловливается двумя основными функциями словесного знака: отождествлением и дифференкачестве единицы ЛСС мы рассматриваем лексико-семантический вариант (ЛСВ), который по наиболее полному определению представляет собой ".двусторонний языковой-знак, который является единством звучания и значения, сохраняя неизменное лексическое значение в пределах присущих ему парадигм и синтаксических связей" (Арнольд 1969:71). см.также о парадигматической и синтагматической оформленности ЛСВ в работе: стернин 1979:15-16. в тексте диссертации из стилистических соображений наряду с данным термином в таком же смысле употребляются наименования "глагол", "слово циацией (см.Васильев 19716:38-39). Оппозицией называют противопоставление однородных единиц, имеющих сходные и различающиеся компоненты (Караулов 1976:106-107, Кузнецова 19826:46-47, Новиков 1982:136-137).

П°Д синтагматическими отношениями понимаются связи слов в линейном ряду при их функционировании (См.Шмелев 1964:130).структура синтагматических отношений в отличие от парадигматических задается не противоположением, а соположением единиц, их сочетаемостью. Различают потенциальную сочетаемость языковых единиц,то есть возможность их соединения в речи, заложенную в самой системе языка, или валентность (Засорина, Берков 1961:133, Шмелев 1964:188), и лексическую сочетаемость, обусловленную предметно-логическими связями слов. Совокупность лексической и синтаксической сочетаемости определяет позицию слова (Шмелев 1973:160).

Общепризнано, что парадигматика отражает отношения между словами, устанавливаемые в индивидуальном сознании говорящих, и, следовательно, отношения вторичные, идеальные, синтагматика, отражая реальные связи слов в речевой цепи и ограничения их сочетаемости, является первичной, материальной стороной языка,доступной непосредственному наблюдению (см,.Медникова 1972:31, Шмелев 1973:213-214, Новиков 1982:148, Гудавичюс 1982:105 и др.).

Абсолютизация соотношения парадигматики с системой, а синтагматики с ее реализацией может привести к известной некорректности в трактовке соотношения данных понятий. Так, в результате утверждения в целом правильного тезиса о том, что основным проявлением системности лексики следует считать парадигматические объединения слов, возникает парадоксальная оценка синтагматических отношений как вторичных, но существующих материально (Жукова 1980:23, Филин 1979:24).

Система не исчерпывается парадигматикой, а в тексте всегда реализуется заложенное в системе. Именно во взаимообусловленности парадигматических и синтагматических отношений может быть вскрыта системность лексики.

Если данное положение признается лингвистами теоретически, то практически оно не всегда реализуется: отношения, анализирующиеся как исходные, порою оказываются единственно учитываемыми. Так, при движении от "слова к группе", как правило, анализируется только синтаксическая сочетаемость на основании того, что слова с общими элементами в значении должны употребляться в одинаковых контекстах или иметь одну ядерную структуру и общий список трансформ (Апресян 1967, Фоменко 1975). Этот путь отражает стремление лингвистов найти объективную (формальную) основу субъективной смысловой группировки слов. Но он (путь) не является однозначно эффективным в сфере лексико-семантической системы, где тесно сплелось лексическое и грамматическое. Показателен, например, такой вывод из исследования синтаксической синтагматики глаголов: ".полученные подклассы глагола. оказались семантически неоднородными, что указывает на невозможность решения задачи выделения семантических подклассов глагола с опорой исключительно на синтаксическую сочетаемость." (Кретов 1982:111).

Почему же именно с подходом, опирающимся на примат группы, наиболее устойчиво соотносится тенденция "навязывания" исследователем своей системы лексике? Это объясняется неизбежным в данном случае обращением к экстралингвистической категории "понятийной общности". "Нематериальность" смыслового критерия, который определяет вхождение слов в группу, является главным камнем преткновения и поводом для упреков в произвольности, интуитивности анализа системы на этой ос шве (Бережан 1967:167). Интуиция исследователя действительно играет не последнюю роль при установлении парадигматических группировок. Однако, как замечает Э.В.Кузнецова, "интуиция исследователя обычно подкрепляется данными словарей, отражающих "коллективную" интуицию лексикографов" (Кузнецова 1979:8). Заметим, что в последнее время на основе словарных определений разработаны различные методики, позволяющие "материализовать", формализовать установление общего категориального и дифференциальных элементов лексического значения слов: методика идентификации (Кузнецова 1973), ступенчатой конкретизации (клео-патрова 1981), дифференциации (Гайсина 1981).

В лингвистической литературе, помимо работ, содержащих категорическое утверждение преимуществ какого-либо одного подхода, есть исследования, в которых дается положительная оценка обоих как правомерных и принципиально возможных. Исследователи подчеркивают лишь обязательность соблюдения очередности в анализе системных отношений: на первом этапе изучается план выражения и соответственно синтагматические отношения, на втором этапе - план содержания и парадигмэтические отношения (Кривченко 1973, Жукова 1980, Гудавичюс 1982).

Практические наблюдения (Ничман 1980:11-12) показывают, однако, что такая последовательность не всегда может быть выдержана в силу асимметрии словесного знака. Кроме того, синтагматические характеристики в неодинаковой мере присущи разным частям речи (Шмелев 1977:220, Шрамм 1979:15-17).

Обязательной можно признать только комплексность подхода, то есть анализ парадигматических и синтагматических отношений, а последовательность описания будет продиктована материалом, методом, задачами исследования.

Исследовательская практика показывает, что лексика "поддается" самым разнообразным классификациям, разбиениям. Причину этого лингвисты объясняют по-разному.

Одни ученые интерцретируют отсутствие единственного деления как недостаточность метода (Караулов 1976:275, Кузнецова 19826:9); другие считают, что такой метод и не может быть найден, так как в лексическом составе нет необходимой структурной полноты: она привносится в словарный состав в процессе функционирования (Кли-мовская 1971:94); третьи полагают, что разбиения исследователей всегда "произвол", так как семантическое пространство языка непрерывно (Апресян 1974:252).

Мы согласны с теми лингвистами, которые рассматривают лексику как сложную (в терминологическом смысле) систему, как систему систем, в силу этого все многообразие связей единиц групп и подсистем лексики, по словам Р.С.Гинзбург, и не может быть отражено ни в одной отдельно взятой классификационной модели (Гинзбург 19716:89). кроме того, как указывает И.В.фнольд, в зависимости от цели исследования "могут оказаться более эффективными в различных случаях и различные типы классификаций, и различные основы для объединения слов в группы" (Арнольд 1964:75).

Как в таком случае решается проблема реальности группировок в лексике как подсистеме языка? В лингвистическом плане реальность группировок вытекает из наличия между словами семантической связи разной силы, принципиального соответствия плана содержания и плана выражения.

В экстралингвистическом плане данный факт подтверждается не только общностью предметов и явлений действительности, но и данными психолингвистических исследований. Это результаты известных экспериментов по установлению словесных связей на основе регистрации сосудистых реакций на электрический заряд (Виноградова,

Эйслер 1959; Лурия, Виноградова 1971), многочисленные данные свободных ассоциативных экспериментов (Методы 1975:52-74), а также результаты исследования больных афазией, свидетельствующие, что поиск ими слов идет "внутри одного семантического поля, и более того - внутри группы слов, обозначающих однородные предметы (явления)" (Цветкова 1972:114). кроме того, получает обоснование возможность установления многообразных типов объединений слов. Т.в.Ахутина, проанализировав по данным афазии существующие гипотезы организации лексической памяти: частотную, гипотезу сонаиме-нования, ветвления, семантической маркированности, цредикатности, пришла к выводу, что все они отражают реально существующие в мозгу связи, каждая из которых "отвечает" за свой участок лексикона (Ахутина 1981:3-12).

В свете сказанного наиболее последовательным представляется рассматривать предварительное выделение и последующее описание ЛСГ в качестве закономерного способа изучения лексико-семантичес-кой системы, так как цри этом находит адекватное отражение языковая и психологическая реальность.

2. Типология лексико-семантических группировок

Необходимость "возможно более полного установления типологии группировок слов по чисто лексическим и лек с ико-грамм этическим признакам" была осознана лингвистами еще в начальный период соответствующих исследований (Арнольд 1964:75, а также Уфимцева 1968:171).

Если классификация словарного состава по лексико-граммати-ческим связям является достаточно устойчивой (части речи, лекси-ко-грамматические разряды), то лексические объединения слов характеризуются известной пестротой. Несмотря на то, что "количество и качество" работ, в которых исследуются группы слов, растет, до сих пор нет общепринятой типологии лексико-семантических объединений. В настоящее время задача ее выявления рассматривается лингвистами как одна из самых актуальных проблем теории ЛСГ (Кузнецова 1982а:4).

Среди понятий, которыми оперируют обычно, говоря о лексических группах, самыми спорными оказываются понятия "поле", ЛСГ и тематическая группа (ТГ). Разграничивая эти типы объединений, лингвисты исходят из разных принципов. Наиболее важными среди них являются, на наш взгляд, следующие.

I. способ организации. По этому принципу идет разграничение различных объединений слов, но чаще всего поля и группы. При этом одни лингвисты считают, что "семантическое (словесное) поле представляет собой в структурном плане лексическую парадигму" (Косериу 1969:96), систему оппозиций (Васильев 1971а:Ю4), систему привативных оппозиций (Кильдибекова 1975:75). Другие ученые подчеркивают смысловую аттракцию как характерную черту поля в отличие от бинарных противоположений в группе (Денисов 1980:127). Думается, что в разграничении поля и группы находит отражение более общее противоположение поля системе. В основе его лежит представление о поле как о неструктурированном объединении слов и о системе как о жесткоструктурированном целом (См.обсуждение проблемы;. Ацресян 1962, Гак 1966, Швейцер 1971, Слюсарева 1973, Щур 1974, Слесарева 1980). Оптимальную позицию, на наш взгляд, занимают ученые, которые трактуют поле как принцип системной организации лексики (Макаров 1973, Караулов 1976, Мурясов 1980, Степанова, Шрамм 1980, Кузнецова 19826 и др.).

А.В.Бондарко на материале вида и времени глагола определил основные признаки данного типа организации: наличие ядра и периферии, а также переходной зоны между ними (Бондарко 1972). Характерные особенности ядра и периферии в парадигматических группировках исследуются многими лингвистами (Путягин 1980, Якубова 1980, Фабианова 1982, Кузнецова 1983). А.М.Кузнецов так определяет особенности ядерных слов в отличие от периферийных: "простой морфологический состав, широкая сочетаемость, большая психологическая важность; они не могут быть недавними заимствованиями.не могут быть уже какого-либо другого слова, кроме главного слова - темы для данного семантического поля" (Кузнецов 1980:77).

Исследуя свойства поля в лексике, Ю.Н.Караулов вывел следующие специфические его закономерности: невозможность обратимости, невозможность однозначно упорядочить внутреннюю структуру, невозможность однозначного определения границ поля (Караулов 1976:275). ученый показал, что именно природа поля, проявляющаяся в его чувствительности к изменениям внешнего мира, способности разверты- -вания и изменения границ, множественности структур, как нельзя более точно отражает специфику лексической системности.

Принцип полевой структуры согласуется и с признанной иерархичностью строения лексико-семантической системы, предполагающей отношения последовательного включения между своими членами словарь в целом, отдельные группы слов, слово в совокупности всех лексико-семантических вариантов, отдельное значение со своим семным составом (Гак 1977:154, Цалкаламанидзе 1981:233).

Исследователи фиксируют полевую организацию сем в семеме (Гарипова 1972), ЛСВ в слове (Киселева 1974), слов и JICB в лексико-семантических группах (Вечер 1978, Абрамов 1980, якубова 1980, Кузнецова 19826).

Добавим также, что наличие ядра и периферии в лексике человека выявляется в психолингвистических и статистических исследо

- 15 ваниях (Залевская 1981:37, Арапов 1974:4-6).

2. Следующий важный цринцип, на основании которого разграничиваются лексические группировки,- их црирода: языковая и неязыковая, т.е. предметно-понятийная (Уфимцева 1958:172). Ученые, которые придерживаются этого принципа, различают группировки на основе исключения или включения семантики слова (Гинзбург 1971а: 108); учета денотативного и сигнификативного аспектов значения или только денотативного (Васильев 1982:11-12).

На указанном различии ряд лингвистов основывает разграничение поля и группы, с одной стороны, поле рассматривается как явление языка, а группа - экстралингвистики (Апресян 1962:54, Романова 1967:34, Бережан 1973:115, Щур 1974:233). С другой стороны, поле трактуется как явление неязыковое, а группа-языковое (Уфимцева 1962:4, Гинзбург 19716:90).

Другие исследователи различают на этой же основе, то есть по природе связей, ЛСГ и ТГ (Филин 1982:230; Куликова 1968:28; медников а 1972:10; Конецкая 1971:207; Липатов 1981:51). В ЛСГ фиксируются языковые связи; в тематической группе - неязыковые. Подробный разбор данной точки зрения цроделан в работе: Ничыан 1973: 13-15.

В понимании терминов "поле" и "группа" нам представляется существенным учет того факта, что обозначаемые ими объединения слов - это группировки следующего после лексико-граммэтического уровня, то есть объединения, прежде всего, лексические. Поэтому и в основе их должна быть общность лексического значения. Разногласия в квалификации природы поля и группы возникают именно в результате различного понимания существа данного значения (см.об этом: Ничман 1973:5-7; Слесарева 1980:48).

В советской лексикологии достаточно распространено положение о том, что в значении слова диалектически взаимодействуют языковое и внеязыковое содержание (Виноградов 1977:69, Шмелев 1964:75 и др.). Однако некоторые исследователи расчленяют это единство, разграничивая лексические группировки, выделенные по языковым и неязыковым свойствам. К первым относят грамматические характеристики слова, ко вторым - предметно-понятийное содержание его. Между тем по мере исследования группировок слов, основанных начисто "языковых" показателях,становится все более очевидным, что трудно ожидать адекватных результатов классификации лексики при таком подходе. Р.С.Гинзбург замечает в связи с этим: "Классификация только по лингвистическим признакам не позволяет выделить существенные черты системности и взаимосвязи лексических единиц, входящих в одну группу" (Гинзбург 1971а:Ю8). в силу указанного нам кажется нецелесообразной дифференциация поля и группы как явлений разной природы. Невозможно описывать лексику на "объективной основе", исключающей вещественное содержание слов, так как без него слова просто не могут быть единицами лексико-семантичес-кого уровня.

Аналогично этому представляется неточным разграничение ЛСГ и ТГ как объединений языкового и неязыкового характера. В основе объединения слов в эти группы находится предметно-понятийная часть значения. Однако если при выделении ЛСГ учитывается и денотативный и сигнификативный аспекты значения, то при характеристике ТГ - только денотативный. Значение - факт языка, и нельзя одну его часть считать языковой, а другую - неязыковой.

Вслед за Д.Н.Шмелевым, Л.М.Васильевым, З.В.Ничман, В.П.Конецкой и другими мы считаем, что, не допуская смешения различных критериев выделения групп, учитывая доминирующую роль того или иного аспекта значения в формировании групп, не следует дифференцировать их (группы) как объединения разной природы,поскольку и те и другие имеют "собственное языковое вьфажение: однотипность семантической структуры, общность словообразовательных и синтаксических возможностей" (Ничман 1973:14). Одним из последних подтверждений сказанному может служить анализ так называемой тематической группы существительных,обозначающих орудия,в результате которого было выявлено лингвистическое своеобразие группы (Лазарева 1982). Руководствуясь сказанным,мы полагаем,что рациональна позиция ученых, которые рассматривают ТГ как ситуативную группу (Васильев 1971в:П0).

Наиболее последовательным нам представляется выделение лек-сико-семантического поля (ЛСП) и ЛСГ на основе предметно-понятийного содержания слов и разграничение (внешнее) данных группировок по объему или уровню объединения (Слесарева 1980:50-52).При этом ЛСП включает несколько ЛСГ,имеющих общее типовое значение (Кильдибекова 1975:75,Гайсина 1981:28,Кузнецова 1983:2); ЛСГ объединяет ЛСВ,в значении которых есть общая категориально-лексическая сема (Кузнецова 19826:74).Минимальными группировками,из которых формируются ЛСГ,являются парадигматические ряды (Мороховская 1975:79).чаще всего это синонимические ряды слов.Синонимия характеризуется в литературекак такое отношение между сходныни по значению словами,при котором их различия могут нейтрализоваться (Апресян 1974:217,Распопов 1976:88,Шмелев 1977:196).синонимический ряд организуется опорным' словом (доминантой),имеющим архисему и дополнительный интегральный признак, но не обладающим различными дифференциальными семами, подобно другим членам ряда, что позволяет ему наиболее полно выражать смысловую основу синонимического ряда (Малярчук 1967:41, Васильев 1969:55, Шапи-лова 1982:24). Образование ЛСГ возможно и на базе антонимической пары. Исследования подобных группировок пока немногочисленны. Стремясь подчеркнуть их отличие от ЛСГ, образованных на синонимических рядах, лингвисты ищут более точные названия для них:"лек-сико-семантический блок" - для глаголов, вступающих в конверсив-но-антонимические отношения (Гончарова 1980:7); "антонимическая парадигма": ".группа слов, в вершине которой находится опорная антонимическая пара (иногда несколько)" (Свистунов 1978:100).

Исследования свидетельствуют, что есть и внутренние основания для подобной типологии лексико-семантических группировок. Их видят в разных типах связей единиц группы и поля (Гольдберг 1984: 19), в характере структурной организации группировок (ЛСГ и синонимического ряда, в частности) (Шапилова 1982:23).

В целом же необходимо иметь в виду, что типология ЛСГ не может быть одноплановой как в силу принципиального многообразия связей единиц, так и в связи с конкретными особенностями материала (Кузнецова 1974а:39, Кузнецова 1982а:5).

Ряд ученых рассматривает в качестве парадигматической группи-т ровки семантему , или, в другой терминологии, семантическую структуру слова (Уфимцева 1968:89, Литвин 1978:15, Кузнецов 1980:149, Степанова, Шрамм 1980:48, Новиков 1982:153-160 и др.). Есть и иной взгляд, получающий в последнее время все большее распространение: в отношениях значений слова усматривается особая природа -деривационная.

Деривационные отношения в широком смысле выражают связь между производящей (исходной) единицей и производной (вторичной) единицей. '$ля двух единиц, находящихся в деривационных отношени

•^Семантема - "класс близких по смыслу семем, манифестируемых одной и той же словоформой или лексемой" (Васильев 1975:3). ях,можно указать не только признак первичности-вторичности,но также основание для порождения первичной единицей вторичной единицы, чего никак нельзя сказать о единицах, связанных парадигматическими отношениями" (Иванова 1975:3).

Наиболее отчетливо данные отношения выражены в области словообразования, где они ранее всего и были установлены.Зто сказывается и на употреблении термина: "собственно" деривация,деривация в узком смысле,традиционно считается понятием словообразовательной подсистемы языка (Кубрякова 1977:267). Однако деривационные отношения не сводятся только к словообразовательным связям (Кубрякова 1974:64). уже А.А.Потебня устанавливает деривационный характер отношений значений одного слова (Потебня 1941:96).Правда, он рассматривает их только в плане диахронии, в дальнейшем понятие семантической деривации распространяется и на синхронные отношения ЛСВ (Кацнельсон 1965:58, Шмелев 1973:191,Апресян 1974: 175 и след.). Обнаружение деривационных отношений в разных подсистемах языка, выявление различных типов деривации привело лингвистов к мысли об "универсальной значимости деривационных отношений в системе языка" (Кацнельсон 1967:23).

Деривационные отношения, которые Д.Н.Шмелев предлагает рассматривать как третье измерение лексики, представляют собой контаминацию словообразовательной и семантической производности.Общий очерк становления данного подхода дает Ю.Д.Апресян (Апресян 1974:187-193).Мысль о контаминации рассматриваемых типов деривации явилась закономерным итогом развития исследований по семантике словообразовательных отношений,которые "сомкнулись в единый фронт с исследованиями по имплицитной,морфемно не выраженной семантической деривации" (Васильев 1981а:11).

Изложенная выше точка зрения на отношения значений многозначного слова нам представляется достаточно убедительной.Согласно ей, семантема не входит в число парадигматических группировок. Если же и рассматривать ее (семантему) в парадигматике,то только в плане общего противопоставления парадигматики и синтагматики как явлений сознания говорящих и их речевой деятельности.

В лингвистической литературе признано, что ЛСГ является опорным понятием в парадигматической классификации слов (Филин 1980:88-89). в ходе исследования конкретных группировок слов различных частей речи формируется общая теория ЛСГ, но само понятие все еще не имеет однозначной трактовки. Десять лет назад З.В.Ничиан, очертив круг нерешенных вопросов теории ЛСГ, указала и общепризнанные ее положения: "I) способность слов к объединению в ЛСГ доказывает системность лексического уровня языка, 2)ЛСГ объединяет слова на основе лексического значения, з) между семантическими и формальными признаками групп наблюдается параллелизм, 4) типы ЛСГ многообразны" (Ничман 1973:5).

Результаты исследований последних лет позволяют уточнить и расширить этот список.

ЛСГ выделяется на третьей ступени семантической абстракции, то есть после членения на части речи и лексико-грамматические разряды. Объединение лексем в ЛСГ осуществляется на основе общей категориально-лексической семы (Кузнецова 19826:75), интегрирующего семантического признака (Ничман 1973:5), архисемы (Гак 1977:154). Кроме общей архисемы у членов группы должны быть типовою дифференциальные семы (Кузнецова 19826:75). Ограничение ЛСГ осуществляется с учетом и семантических, и формальных свойств (синтаксической сочетаемости, словообразовательной общности).

Единица ЛСГ - ЛСВ или однозначное слово целиком. В плане выражения - это лексема, в плане содержания - семема"1". Между единицами ЛСГ стабильно фиксируются отношения синонимии, антонимии, взаимодополнительности, родо-видовые связи (Филин 1982:236-237,

Уфимцева 1968:67-71, Шмелев 1965:291, Гак 1977:154, Матлина 1977:37, Денисов 1980:103, Слесарева 1980:5559, Степанова, Шрамм 1980:48 и др.). Они (отношения) организуются двумя основными оппозициями: привативней (включения) и эквиполент-ной (пересечения). Типология семантических оппозиций исследуется в работах: Васильев 19716, Караулов 1976, Кузнецова 19826:46-58).

Структура ЛСГ организуется по полевому принципу (Куликова 1968:29-30), уколова 1971:147, Вечер 1978:11, Путягин 1980:95, Кузнецова 19826:80, фабианова 1982:5 и др.). В группе происходит два основных семантических процесса: центробежный - цроцесс, цри-водящий к развитию у членов одной ЛСГ значений, свойственных другим ЛСГ, и центростремительный - процесс развития значений определенной ЛСГ у глаголов различных ЛСГ (Кретов 1980:10,16).

Принципиально важным для понимания природы ЛСГ наыпредставляется рассмотрение групп как классификаций такого типа, при котором объединяются элементы, обладающие наибольшим числом общих признаков, но цри этом ни один из них (признаков) в отдельности не является необходимым и достаточным для включения элемента в группу (Шайкевич, 1978:22).

3. Изучение глагольных ЛСГ. Предмет исследования

Последние 10-15 лет отмечены интенсификацией изучения семантики русского глагола в рамках лексико-семантических групп. Только по опубликованным специализированным библиографическим спискам В понимании терминов "семема" и "лексема" мы идем вслед за Н.И.Толстым (Толстой 1963:30). насчитывается свыше пятисот соответствующих работ (Вечер 1978; Лазарева, Кузнецова 1979; Денкс, Кузнецова 1982); не меньшее количество набирается из общих библиографий к монографическим исследованиям (Шур 1974, Караулов 1976, Васильев 1981а, Гайсина 1981). Если проанализировать в этом плане состав конечных идентификаторов, полученный свердловскими исследователями (Кузнецова 1982а:7-Ю), то окажется, что в нем фактически нет идентификаторов, не использованных для описания той или иной группы глаголов.

Пристальное внимание ученых к семантике глагола обусловлено известными его особенностями, из которых укажем две наиболее важных: I) центральное место в предложении, конструктивная роль в языке (В.В.Виноградов, А.В.Бондарко, Й.П.Распопов, Г.Хельбиг и ЯР,.); 2) тесное переплетение лексического и грамматического в значении (А.А.Потебня, А-М.Пешковский, С.Д•Кацнельсон, Л.Теньер, у.Чейф, Ч.Филлмор и др.) (см.анализ особенностей глагольного слова в работах: Уфимцева 1974:114-129, Васильев 1981а:34-42, Гайсина 1981:40-56).

По мере увеличения числа изученных глагольных ЛСГ происходит изменение теоретических аспектов рассмотрения материала. Беглый экскурс в проблематику соответствующих работ позволяет условно представить такую последовательность разработки теоретических воцросов описания ЛСГ глаголов.

Первые попытки глобальных классификаций глагольного массива (см.обзор в работе: Кузнецова 1979:6-7) вскрывают необходимость осуществления цредварительного "всестороннего описания отдельных семантических классов" (Васильев 19716:40). Это положение характеризует :нацравленность всех соответствующих исследований последнего полутора десятка лет. Лингвисты сосредоточиваются на поисках критериев максимально объективного выделения групп. Предлагается, например, опираться на анализ лексического значения слов (Ф.П.Филин, Д.Н.Шмелев, В.Г.Гак, М.М.Копыленко, Э.В.Кузнецова и ¡¡р.), на синтаксическую сочетаемость (Р.Мразек, Ю.Д.Апресян, Ю.В.Фоменко, Г.Г.Почепцов, Г.Г.Сильницкий, А-А.Холодович); учитывать статистические данные (Б.А.Плотников, Л.Т.Торочешникова).

Определяется круг проблем исследования выделяемых ЛСГ: выявление набора семантических признаков, существенных для системы той или иной ЛСГ; установление внутренней структуры этой группы; характеристика парадигматических и синтагматических свойств единиц группы и их взаимоотношений.

Заметим, что в поле зрения лингвистов прежде всего попадают группы глаголов наиболее распространенных, а главное, семантически своеобразных, определенных, не похожих на другие: глаголы движения (Кузнецова 19636), глаголы перемещения (Блягоз 1964), речи (Бахтина 1965, Ничман 1966), чувства (Шапилова 1967), зрительного восприятия (Гудавичюс 1970). На наш взгляд, внимание ученых сосредоточилось на данных глаголах неслучайно. Объективные свойства соответствующих групп (семантическая "автономность", употребительность) более всего отвечают субъективным целям и задачам исследований, предполагающих отделение групп друг от друга, выявление их отличительных свойств, в основе своей, в центральной, ядерной части, данные глаголы входят в ядро лексикона в целом, т.е. имеют частоту выше десяти (Частотный словарь: 27). Закономерности,полученные на таком материале, являются важными, определяющими для всей лексико-семантической системы.

Последующее движение в исследовании ЛСГ характеризуется двумя основными тенденциями. С одной стороны, происходит все большее дробление выделенных и определение новых объединений глаголов.Так, например, изучаются ЛСГ глаголов существования (Балашова 19796), жизни и смерти (Гольдберг 1984), биологического существования (Чудинов 1979) или исследуются глаголы передачи (Абрамов 1980), глаголы типа "давать" и "брать" (Гончарова 1980), глаголы приобщения объекта (Кузнецова 19746) и т.п. С другой стороны, действует тенденция к объединению нескольких групп, соотносительных по значению. Например, анализируются ЛСГ глаголов целесообразной деятельности (Кильдибекова 1983), преобразующего воздействия на объект (Потапенко 1978;), чувства, мысли, речи (Васильев 19716); глаголы отношения (Гайсина 1981), глаголы физического восприятия (Кузнецова 1983); к изучению ЛСГ, возникающих на стыке других групп (глаголы поведения) (Васильев 19816, Жданова 1983).

С точки зрения аспектов анализа ЛСГ можно говорить о постепенном переходе от описаний материала в одном плане (парадигматическом или синтагматическом) к комплексному подходу, то есть описанию парадигматики и синтагматики (Новоселова 1972, Вечер 1978, Гончарова 1980, Клеопатрова 1981, Фабианова 1982, ЗХданова 1983 и др.); парадигматики, синтагматики и дериватики (Потапенко 1978а, Ничман 1980, Кузнецова 1983, Сидельников 1983 и др.).

В настоящее время значительное количество описаний отдельных глагольных групп позволяет лингвистам вплотную подойти к практической разработке проблемы,которая ранее виделась в далекой перспективе,- проблемы взаимодействия ЛСГ (Кузнецова 1982а).Специальному изучению данного вопроса посвящено пока немного работ (Паморозская 1970, Шарка 1974, Макарова 1975, Сидорова 1978, Новоселова 1980, кретов 1980). Проблематика их связана, главным образом, с выявлением круга взаимодействующих групп, установлением причин, критериев, основы взаимодействия ЛСГ, направлений протекания этого процесса.

Лингвисты указывают, что в экстралингвистическом плане основу взаимодействия составляют реальные связи соответствующих явлений; в лингвистическом плане различные ЛСГ связывают друг с другом значения входящих в них многозначных слов (Новоселова 1980:13, Васильев 1981а:68, Караулов 1976:32, Морковкин 1977: 109, филин 1980:93). Пересечение групп может осуществляться по линии как основного, так и вторичного значений (Кузнецова 1978:7). Первый вариант обычно связан с глаголами, обозначающими сложные действия, включающие комплекс простых приемов (Кузнецова 1978:7), Цибулина 1978:107, Клименко 1980:19). Наиболее же интенсивным и распространенным является взаимодействие по вторичному значению. в исследованиях мы находим описание данного процесса как результата развития общего переносного значения у глаголов разных ЛСГ (Кретов 1980:16-20) или развития разных производных значений у глаголов одной ЛСГ (Новоселова 1980:13-18), а также вследствие функционирования глаголов разных ЛСГ в предложениях с одним типовым значением (Клименко 1976, вепрева 1979, Дубровская 1982 и др.). В качестве критерия взаимодействия ЛСГ ученые отмечают наличие в семантической структуре слов одной ЛСГ дифференциальных компонентов, которые в условиях другой или других ЛСГ выступают как основные, а также проявление в синтаксическом поведении глаголов разных ЛСГ черт принцшиального сходства (Макарова 1975:7, Кузнецова 1979:10-11).

Предметом данного исследования явились глаголы типа: закрыть - открыть, включить-выключить, завести, запустить, зажечь-потушить, надеть-снять, зарядить-разрядить, заправить, запечатать-распечатать, запрячь-распрячь и другие.

В соответствии с традиционным разграничением глаголов по семантике^на глаголы действия и состояния рассматриваемые лексемы принадлежат к первому типу. Б основе семантики глаголов действия, как установлено лингвистами, лежит сема активности (Алисова 1970: 97). "Активность исходит от действующего субъекта, который выражается наименованием лица, определенным образом воздействующего на объект с целью его изменения" (Кильдибекова 1980:186).

В рамках глаголов действия выделяется обширное семантическое поле глаголов конкретного физического действия, в которое непосредственно входят приведенные выше слова. Содержание значения конкретного физического действия может быть раскрыто так: "физическое, то есть механическое, силовое воздействие одного предмета на другой предмет" (Цибулина 1978:105). в лингвистической литературе рассматриваемые глаголы характеризуются в плане содержания р как каузативные , объектные, то есть такие глаголы, для которых "объект является целью, конечным результатом действия", а в плане выражения - как переходные глаголы, так как "наименование объекта имеет при них форму аккузатива" (Кильдибекова 1980:187).

Глаголы конкретного физического действия описывают различные стороны основной и исторически первичной формы деятельности людей - труда. В силу этого семантика их чрезвычайно разнообразна, и в ней нелегко выявить системные связи. Есть классификации по характеру действия (Костромина 1972); по характеру объекта, подвер

Общий обзор взглядов ученых (Греча Н.И., Востокова А.Х., Мещанинова И.И., Годеля Р., Грубора Д., Данеша Ф., Чейфа у, сильниц-кого Г.Г., Алисовой Т.Е.) на глагольную семантику см. в работе Кильдибекова 1980:182-185. р

Каузативность предполагает причинно-следственные отношения между действием соответствующего глагола и действием, состоянием объекта (см.Недялков, Сильницкий 1969:6). гаеиого воздействию (Цибулина 1978); по дели действия (Новоселова 1972). все эти показатели неразрывно связаны друг с другом. Неслучайно в классификациях разных авторов легко выделяется круг общих групп. Это, в частности, ЛСГ глаголов созидания-уничтожения, приобретения, перемещения, изменения положения объекта в пространстве, изменения внешней (внутренней) стороны объекта . По мнению Т.А. Кильдибековой, именно эти группы образуют основные семантические типы глаголов конкретного физического действия (по ее терминологии, это глаголы "действия" ) (Кильдибекова 1980:192).

Несовпадения в классификациях, частичное пересечение групп происходит по мере дальнейшего расчленения той или иной большой, разнородной по семантике группы глаголов, в ходе продвижения от ее центра к периферии, сказанное особенно касается глаголов, обозначающих изменение объекта. В силу конкретности и одновременно многообразия семантики соответствующих глаголов,они могут быть рассмотрены в разных аспектах. Например, глагол пахать может быть описан как глагол, обозначающий воздействие на поверхность предмета с нарушением его целостности, вместе с глаголом ковырять и как глагол обработки вместе с глаголом асфальтировать; последний, в свою очередь, может входить в ЛСГ покрытия, куда первые два не входят.

Исследуемые в данной работе глаголы не относятся к числу всеми признаваемых основных групп глаголов конкретного физического действия. Они выделяются в границах группы изменения объекта и находятся на ее периферии, причем ряд из них обычно стоит особняком, не входя ни в одно из более дробных объединений слов.

Впервые как группа со значением изменения функционального состояния исследуемые глаголы выделяются З.Д.Поповой в ходе изучения семантики и употреблений падежных форм с конкретным значением предмета, подвергаемого воздействию (Попова 1969:22; Попова 1971:4). Затем данная группа определяется на основе дифференциальной семы цели Т.А.Кильдибековой цри описании поля глаголов целесообразной деятельности (Кильдибекова 1975:77). Другие упоминания об ЛСГ и какие-либо цельные описания глаголов с соответствующей семантикой нам неизвестны.

Как правило, в поле зрения лингвистов попадают лишь отдельные глаголы из описываемой группы. Чаще всего объектом изучения являются наиболее употребительные и своеобразные по семантике глаголы закрыть-открыть и их синонимы. Ю.Д.Апресян, например, выделяет их в самостоятельную группу и в отличие от значений других групп, которые он как-то разъясняет, лишь констатирует значение "открывать^ у глаголов открывать, отворять, отпирать и значение "закрывать" у глаголов закрывать, запирать, закладывать (ворота на засов) (Ацресян 1967:150,202). Аналогично, не поясняя, выделяет самостоятельное значение "открывание-закрывание" предмета Л.А.Вараксин, анализируя семантику однокоренных префиксальных антонимов (Бараксин 1970:13). как глагол-идентификатор глагол открыть (раскрыть) дан в конечном списке потенциальных базовых глаголов ЛСГ, полученном свердловскими исследователями. Глагол закрыть отмечен ими в ином значении-"обособить" (Кузнецова 1982а: 8-9). Есть отдельные попытки как-то определить значение данного и подобных им глаголов* Так, Л.А.Новиков, рассматривая типы антонимических пар» указывает, что эти глаголы обозначают "различного рода действия, противоположные по своей направленности ("покрывать, заслонять, смыкать края предмета, заслонять пустоты.")" (Новиков 1973:163). А.Н.Шрамм считает, что стержнем значения глагола открывать является сема "сделать доступным для чего-либо" (Жрамм 1979:126).

- 29

Приведенные факты свидетельствуют, на наш взгляд, о признании лингвистами своего рода уникальности семантики глаголов открыть-закрыть, о затруднениях в объяснении существа этого значения, о невозможности определения его через известные более об* щие понятия и - как следствие - об отсутствии попыток отыскать что-либо подобное данному значению в лексической системе.

Что касается других глаголов данной ЛСГ, только некоторые ив них исследовались в ранках тех или иных групп. Так, в ЛСГ "соединения" включаются глаголы свести (мост), завязать (мешок) (Полукарова 1976:126); в ряду глаголов "разъединения" рассматриваются глаголы отвернуть, отвинтить, развести, развязать, расстегнуть (Клеопатрова 1981); в группе глаголов "внедрения" отмечены глаголы включить (аппарат в сеть), запрячь (лошадь) (Фоменко 1977:59,60); антонимы данных глаголов названы в группе "извлечения" (Фоменко 1979:60); среди глаголов "созидания-разрушения" приводятся глаголы зажечь-погасить (Анищева 1981:12,15).

Абсолютное единодушие проявляют лингвисты в оценке типа антонимического значения описываемых слов. Так, по классификации Ю.Д.Апресяна эти глаголы входят в типы "начинать-переставать" и "действие - уничтожение результатов действия", которые на глубинном уровне являются сходными (Апресян 1974:288,291). согласно классификации Л.А.Новикова, подобные глаголы реализуют векторный тип антонимии, то есть обозначают противоположно направленные действия (Новиков 1973:208 и след.). Из указанных им структурных типов антонимии в нашем материале присутствует большинство: в-вы-, за-раз-, от-,раз-с-. Л.А.Вараксин выделяет рассматриваемые лексемы в разряд глаголов, обозначающих противоположно направленные действия, не связанные с выражением перемещения в пространстве, указывающие на уничтожение результатов ранее произведенного действия (Вараксин 1970:10-13). В.А.Ивадова делает общее заключение о той, что основной массив однокорневых антонимов составляют "векторные антонимы, выражающие противоположную направленность действия. Эта направленность находит выражение в приставках» которые присоединяются к корневому глаголу" (Иванова 1982:134),

Семантика приставок антонимических глаголов указанного типа не была, в свою очередь, обойдена вниманием лингвистов. В ряде работ анализируется приставка за- (Баратова 1967, кулюкин 1974). Из многочисленных ее значений для нас особый интерес представляет значение "заслонения, покрытия, смыкания краев цредмета, заложение пустот" (Соколов 1964:15). Одним из условий его(значения) проявления, по свидетельству А.М.Кулюкина, является изменение функционального состояния объекта (Кулюкин 1974:11). Предметом исследования стала также семантика приставок вы- (Губаева 1981), от-(Пономарева 1974), раз- (Пугиева 1982), с- (Игнатьева 1970), Полный свод значений глагольных приставок представлен в каталоге Б.Н.Головина (Головин 1974, Головин 1976); его дополняет исследование М.В.Черепанова (Черепанов 1975).

Подверглись детальному исследованию причины и процессы формирования приставочных глаголов со связанными основами (Стрелков 1967, вараксин 1970, Свистунов 1981, улуханов 1977), а именно такие глаголы составляют основу нашей ЛСГ.

Таким образом, рассматриваемые глаголы, будучи описанными с точки зрения выражаемых ими антонимических отношений, а также в плане словообразовательных характеристик, в аспекте своей конкретной семантики не изучались. Факты словообразовательного единства и общности типа антонимии данных глаголов наиболее очевидны. Но думается, что их семантическая близость этим не исчерпывается. В этом плане заслуживает внимания высказанная О.М.Соколовым мысль о той» что значение приставки ыокет совпадать с обобщенным лексическим значением глагольной основы, что в значении приставки и глагола должно быть семантическое соответствие (Соколов 1964: 14-15). Развивая эту мысль, можно предположить, что значения различных глаголов, к которым присоединяются сходные по семантике приставки, должны определенным образом соотноситься друг с другом.

В последние годы возрос интерес исследователей к изучению влияния семантики глагола на его деривацию (Амиантова 1980, Путева 1982), к описанию ЛСГ глаголов с общим формальны* признаком (Ермакова 1982). Есть мнение, что "ономасиологический подход к явлениям словообразования позволяет преодолеть чисто дескриптивное понимание деривационной системы, позволяет связать все процессы словообразования с номинативной и - шире -коммуникативной деятельностью человека." (Кубрякова 1977:262).

Мы предполагаем, что у исследуемых: глаголов есть определенное единообразие в семантике, есть общие семантические компоненты, на базе которых и появляется возможность организации ЛСГ изменения функционального состояния. Остановимся несколько подробнее на характеристике материала с эфой точки зрения*

Вслед за целым рядом исследователей (Кильдибекова 1975, Новоселова 1979, клеопатрова 1981, Кузнецова 19826 и др.) мы полагаем, что категориально-лексической семой (архисемой) глаголов конкретного физического действия, а следовательно, и рассматриваемых глаголов, является сема цели. Целью указанных действий обычно является изменение тех или иных характеристик объекта: формы, внешнего вида, целостности, положения в пространстве, физического состояния и т.п. При этом в соответствующих глаголах, как правило, четко отражается и характер, способ воздействия субъекта на объект: сравним мять-гнуть-ломать; красить-пачкать-бетонировать; резатьколоть-рубить; поднять-опустить; кипятить-студить и т.д. Исключение составляют глаголы, несущие идею цели "в чистом виде": соединить, покрыть, переместить, создать, обработать и т.д.

В рассматриваемых нами глаголах также не найдем информации о характере или способе воздействия, они не имеют и конкретного значения цели. Так, открыть можно повернув,.отодвинув, подняв, раздвинув дверь; выдвинув ящик; отвернув кран; развернув зонтик; включить можно нажав, дернув, повернув, переместив выключатель прибора; запереть можно задвинув засов, закинув крючок, повесив замок, повернув ключ в замке и т.п. Общность цели действий, названных: выделенными глаголами, заключается в изменении функции, выполняемой объектом: до совершения указанного действия объект находится в одном функциональном состоянии, после совершения названного действия - в другом. Одно из этих состояний является рабочим, то есть объект выполняет свое прямое назначение, ту функцию, для которой он создавался, второе положение - нерабочее, перерыв в выполнении функции. Общее значение выделенных глаголов можно определить как изменение функционального состояния.

Как следует из характеристики рассматриваемого значения,оно не может быть выражено одним словом, а должно реализоваться и реализуется в совокупности названий двух противоположно направленных (реверсивных) действий, то есть в антонимических парах. Анализируя антонимию исследуемых глаголов, мы исходили из следующих основных положений.

Антонимы - семантически соотносительные слова, противопоставленные "по самому общему и существенному для их значения семантическому признаку" (Шмелев 1977:202). Они "служат для обозначения взаимопротивоположных одно сущностных явлений объективной реальности" (Миллер 1979:40). Антонимические отношения могут быть регулярными и потенциальными (Родичева 1968:194; Новиков 1973:71-75; Балашова 1979а:12; Иванова 1982:23 и др.). Регулярные антонимы характеризуются совпадением всех семантических признаков, кроме того, по которому они противопоставляются. Регулярные антонимы закреплены языковой нормой и систематически воспроизводятся в речи. Потенциальные антонимы имеют, кроме цротивопо-ложного, другие несовпадающие семантические признаки, которые,однако, не мешают противопоставлению соответствующих слов. Они встречаются вместе нерегулярно, их пары не закреплены языковой нормой, но и не противоречат ей.

Исследователи указывают, что цротивоположшые по значению слова должны характеризоваться общим семантическим инвариантом (Шехтман 1981:13); антонимия по своей црироде есть "раздвоение единой родовой абстрактно-понятийной сущности на контрарные видовые понятия" (Алекперов 1980:26), Думается, что для описываемых глаголов таким инвариантным, единым родовым смыслом является выражение цели действий, заключающейся в изменении функционального состояния,

В лингвистической литературе имеются отдельные наблюдения над значениями, отражающими функциональные цризнаки объектов. Например, Н.Д.Арутюнова, анализируя семантику имен, выделяет и характеризует функциональный тип значения. Принципиальные черты этого значения имен обнаруживаются и в соответствующих значениях глаголов.

Так, Н.Д.Арутюнова пишет, что "в семантической структуре функциональных имен сохраняется выделенность функционального компонента значения в ущерб прочим его чертам,." и объясняет, что причину этого следует искать "не только в возможной физической изменчивости номинатов, но и в особенности употребления имен.

Во многих жизненных ситуациях оказывается безразличным, какой именно конкретный предмет того иди другого специализированного класса выполнит требуемую функцию11 (Арутюнова 1980:207).

Можно провести прямую аналогию между существительными,внутренняя форма которых фиксирует назначение класса предметов (крышка, выключатель), и глаголами, доминирующая роль в соответствующих семемах которых принадлежит компоненту со значением изменения функционального состояния (открыть, включить). Для действий* обозначаемых этими и подобными глаголами, безразлично, какими способами они осуществляются; важно лишь то, что изменится функция объекта. Последний будет цриведен в рабочее состояние или выведен из него.

Если выделенные глаголы образуют некоторую единую ЛСГ, то объединяющей их семой может быть только сема "изменение функционального состояния", реализующаяся в антонимической паре глаголов.

Закономерно, что возможность определения таким образом данного значения возникла сравнительно недавно, во-первых, традиционная направленность при классификации глагольной лексики на поиски сходства прежде всего в характере действий в известной мере мешала соотнести семантику разных глаголов, обозначающих конкретные действия, которые не имеют ничего общего между собой. Затруднительно также по цели действия сопоставить эти глаголы, поскольку непосредственные результаты их слишком различны: работа црибора (включить), возможность доступа куда-нибудь (открыть), горение электричества (зажечь) и т.д. во-вторых, ранее для оцределения рассматриваемого значения не было и достаточного основания: только глаголы открыть-закрыть выделялись своеобразием значения, а семантика других глаголов в силу редкого употребления, малочисленности образуемых с ниыи сочетаний не привлекала внимания исследователей. Лишь тогда, когда отдельные непохожие по семантике глаголы начинают увеличиваться в количестве, активнее использоваться в речи, появляются основания искать объединяющие их цризнаки. Изменение числа, частоты употребления данных глаголов » закономерный результат действия экстралингвистических факторов, важнейшим из которых является научно-техническая революция.

В лингвистической литературе общепризнано, что развитие языка с середины двадцатого века происходит под мощным влиянием НТР (НТР и функционирование языков мира 1977). это положение закономерно вытекает из признания общественной природы языка.

В сфере лексики, как наиболее подвижной, проницаемой области языка, достижения НТР бысарее всего находят свое отражение.Особой восприимчивостью в данном плане отличается, по мнению исследователей, группа артефактонимов - слов, обозначающих артефакты.Охарактеризуем последние более подробно, так как именно артефакты являются объектами действий, обозначаемых описываемыми глаголами.

Артефакты, как указывает с.Д.Кацнельсон, - это "изготовленные вещи, изделия рук человеческих, для которых характерная частности, их предназначенность для определенной цели", "выражающие их слова содержат в себе идею целевого назначения11 (Кацнельсон 1972:86), сходные мысли о функционально ориентированных предметах находим у Д.Н.Шмелева (Шмелев 1978:234).

Артефакты, поясняет Р.Л.Расторгуева, - "это не только различные предметы одежды, мебель, кухонная утварь, но и всевозможная бытовая аппаратура, спортивная техника и многое другое, с чем связана повседневная деятельность современного человека на всех этапах его жизни" (Расторгуева 1982:109). Исследовательница отмечает резкое увеличение удельного веса артефактонимов среди основных лексических групп. "В современном обществе новейшая техника цроч-но входит в быт, становится достоянием каждого человека; независимо от того, является ли он непосредственно участником производственной деятельности, человека повсюду окружают продукты технической деятельности" (Расторгуева 1982:109).

Заметим в связи со сказанным выше, что технические средства - это именно те объекты, на примере которых наиболее отчетливо может быть проиллюстрирована идея наличия у объекта двух функциональных состояний: рабочего и нерабочего, с ростом их количества, и соответственно количества их наименований, увеличивается,оформляется круг глаголов, обозначающих действия с подобными объектами. Данное положение согласуется с такой характеристикой функциональной семантики в целом, как социологичность. Н.Д.Арутюнова определяет ее так: "Функциональная семантика социологична в том смысле, что в закономерностях ее развития и употребления обнаруживается прямая зависимость от практической жизни общества" (Арутюнова 1980: 203).

4. методы и материалы исследования

Первоначальное определение круга глаголов, являющихся предметом изучения, происходило на уровне интуитивного выделения из текстов слов, обладающих семой ИФС в рамках денотативного значения.

Следующий этап исследования предполагал проверку гипотетического сходства значений отабранных слов, выявление доказательств, подтверждающих или опровергающих его (сходства) существование (Кузнецова 1979:9). Очевидное многообразие конкретного содержания глаголов препятствовало последовательному использованию какой-либо из методик объективации лексического сходства. Анализ семантиза-ции глаголов в словарях все же позволил установить ряд идентификаторов значения ИФС: цриготовить к действию, употреблению, использованию; привести в действие, прекратить действие, привести в нерабочее состояние. Поэтому мы сочли возможным обратиться к операционному цриеыу - "цробе" на возможность введения в толкование семантики исследуемых глаголов и сочетаний указанных (иногда с небольшими уточнениями и дополнениями в соответствии со значением слов) компонентов. На этой основе с помощью компонентного анализа была осуществлена идентификация рассматриваемых глаголов, в результате было установлено, что сема ИФС реализуется в семемах исследуемых глаголов на разных уровнях.

При отсутствии каких-либо определенных конкретизаторов семантики данных идентификаторов значение ИФС реализуется на уровне архисемы. Наличие в значении глагола конкретной постоянной характеристики действия наряду с той, что определяется "идентификатором" (уже не являющимся здесь таковым) изменяет статус абстрактного значения ИФС с идентифицирующего на дифференцирующий. Последняя ступень - цроявление значения ИФС не в отдельном значении, а в определенных свободных глагольно-именных сочетаниях, то есть возникновение данного смысла на уровне потенциальных семантических возможностей глагола. Термины архисема, дифференциальная, потенциальная сены используются в значении, определенном В.Г.Гаком (Гак 1971а:96, Гак 1977:14-15).

Архисема - общая сема родового значения, отражающая цризна-ки, свойственные целым классам объектов. Дифференциальные семы -видовые - составляют ядро значения слова, отличая его семантику от значения других слов. Потенциальные семы отражают второстепенные характеристики предмета, явления и т.п., различные ассоциации, связанные с последними.

Для действий, обозначающих изменение функционального состояния, в работе приняты условные наименования: "прямое" - действие, вводящее объект в работу, "обратное" - действие, выводящее объект из работы.

Порядок подачи материала обусловлен наличием трех группировок глаголав с семой ИФС в разном статусе. Каждая из глав имеет-одинаковую последовательность описания: анализ лексической синтагматики, деривационных особенностей и лексической парадигматики. (Полное описание деривационных отношений не требовалось для решения задач работы). Эта структура продиктована особенностями материала, характеризующегося известной формально-семантической общностью. Анализ парадигматических связей ЛСВ я отношений между ЛСВ одного слова осуществлялся с опорой на словарные дефиниции и контекст, синтагматические связи определялись на основе данных контекстного употребления глаголов в семой ИФС.

Для решения поставленных задач привлекались методика компонентного анализа (Гак 1972, Васильев 19716), оппозитивный метод (Васильев 19716, Кузнецова 19826:46-58), приемы коммутационной проверки. Применялся также семемный анализ, опирающийся на хипо-логию семем, разработанную З.Д.Поповой, М.М.Копыленко (Копыленко, Попова 1972,1968). согласно ей в семантике слов различаются первичные Д1 и вторичные Д2 (номинативно-производные) денотативные семемы (и тех и других может быть несколько), а также коннотатив-ные семемы, не имеющие прямого выхода на денотат (К1, К2, КЗ). Нами исследовалась только денотативная часть значения, в работе используется понятие основного значения слова в том смысле»который определен А.А.Уфимцевой: "Основным лексико-семантическим вариантом является тот, который будучи свободным, устойчивым для данного периода номинативным значением, выступает семантическим центром как производных, так и словообразовательных рядов; в своем основном значении слово, как правило, является опорным в соответствующем синонимическом ряду или центральным в лексико-семантической группе" (Уфимцева 1968:92). На црактике мы исходили из того, что данное значение открывает словарную статью того или иного слова. Дополнительно привлекались данные о типах расчленения глагольного значения (Солоник 1988); денотативном, возникающем в результате отражения в семантической структуре глагольного значения разню денотативных отнесений; сигнификативном, фиксирующем связи глагольного лексического значения с разными аспектами одного и того же понятия о действии.

Ориенифом для описания лексической сочетаемости служила типология, предложенная О.Н.Днищевой, которая выделила свободную,полигрупповую (с двумя подтипами) и моногрупповую сочетаемость (Аншцева 1981). При рассмотрении исследуемого материала возникла необходимость детализировать разграничение участков моногрупповой сочетаемости, в работе выделяется сочетаемость с одной-тремя лексемами, с тематическим рядом имен, с ЛСГ или тематической группой слов. Разграничение "ряд-группа" здесь касается, главным образом, объема сочетаемости: ряд - ограниченное количественно объединение лексем, связанных достаточно узкой темой, сочетаемость глаголов с двумя группами лексем определяется как минимальная полигрупповая сочетаемость.

Материал исследования извлечен из произведений советской художественной литературы и периодических научно-популярных изданий 50-80-х годов, частично из толковых словарей (ТСУ,МАС,БАС). собрано и описано около пяти тысяч примеров. При недостатке иллюстративного материала в отдельных случаях использовались примеры из литературы 19 века. По этой же причине в картотеку вошли предложения с возвратными глаголами, которые можно преобразовать в невозвратные без ущерба для значения, а также примеры с причастиями, деепричастиями и отглагольными существительными. Привлекались данные толковых словарей прошлых веков, частотного, этимологического словарей, слов фей синонимов, антонимов, омонимов, список использованных источников и принятых сокращений дан в Приложении № 2.

- 41

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Козельская, Наталья Алексеевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование глаголов с семой "изменение функционального состояния" позволило выявить своеобразие их лексико-се-мантической группировки.

Значение ИФС, на основе которого объединяются рассматриваемые глаголы, имеет в семемах описанных глаголов разный статус: архисемы, дифференциальной, потенциальной семы.

Глаголы с архисемой ИФС составляют ядро ЛСГ. в него входят несколько антонимических пар глаголов и их синонимических рядов. Глаголы с дифференциальной и потенциальной семой ИФС образуют обширную периферию соответствующей группы.

В ЛСГ нет базового глагола, то есть наиболее общего по содержанию, употребительного и нейтрального по стилевой принадлежности. Значение ИФС может быть выражено только описательно, в совокупности названий двух противоположно направленных (реверсивных) действий - векторных антонимов. При одновременной реализации в тексте, соответствующие пары глаголов цриобретают дополнительное значение цикла, отражающего функциональный диапазон объекта.установлены следующие основные варианты конкретизации значения ИФС: привести в действие - вывести из действия (включить-выключить); привести в рабочее положение - вывести из рабочего положения (закрыть-открыть); привести в рабочее состояние - вывести из рабочего состояния (занечь - погасить свечу); привести в готовность к работе - вывести из готовности к работе (зарядить-разрядить ружье).

Согласно теории ЛСГ семантическая общность слов, входящих в одну группу, должна опираться на общность парадигматики и подтверждаться общностью синтагматики, а также морфемным сходством. Рассмотрение исследуемых глаголов в указанных аспектах позволяет установить следующее.

Основную массу глаголов с семой ИФС составляют однокоренные антонимы, обладающие последовательно проявляющимися формальными признаками - антонимичными парами приставок: в-/вы-, за-/от, за-/раз-, на-/от и некоторыми другими. Первые члены указанных пар имеют разнообразную семантику, второй член этих пар реализует значение ликвидации результата первого. Общность словообразовательных формантов характерна для всех трех уровней реализации семы ИФС. Словообразовательное значение является в данном случае опорой лексической семантики, в глаголах с архисемой ИФС, имеющих преимущественно связанные корни, и частично в глаголах с дифференциальной и потенциальной семами ИФС именно префиксы являются выразителями надравленноети действия на изменение функционального состояния объекта, корни отражают более конкретные, второстепенные характеристики действия: способ, средство, характер протекания действия и т.д.

Однородные деривационные характеристики рассматриваемых глаголов свидетельствуют об их периферийном положении в ЛСС.

В плане объектной лексической сочетаемости глаголы с семой ИФС характеризуются значительными ограничениями: от одной-трех лексем (задуть домну), одного ряда (запечатать конверт, пакет, письмо, бандероль) до одной группы имен (включить-выключить),максимум двух-трех групп существительных (зажечь-погасить, надеть-снять).

В контекстах выявляется пересечение зон сочетаемости, которое свидетельствует об общности значений глаголов с одной и той же архисемой, а также о связи глаголов, имеющих разные варианты семы ИФС.

Существительные, с которыми сочетаются исследуемые глаголы,

- 180 принадлежат к разнообразным тематическим группам, но все они являются артефактонимами. По мере продвижения от ядра рассматриваемой ЛСГ к ее периферии роль указанных наименований в создании значений глагольно-именных сочетаний возрастает. При контакте таких имен с глаголами, имеющими архисему или дифференциальную сему ИФС, происходит семантическое дублирование объекта действия. В глагольно-именных сочетаниях с потенциальной семой ИФС основная роль принадлежит существительным, так как обозначаемые ими объекты определяют тот или иной способ ИФС в зависимости от своего устройства, а действия, называемые глаголами, могут ему (устройству) либо соответствовать, либо не соответствовать (сравним: вдеть нитку в иголку - вдеть цветок в петлицу, развести мост -развести руки и т.п.). Таким образом, обнаруживается глубокая суб-стантивность значения рассматриваемых глаголов, которое ив случаях наличия архисемы или дифференциальной семы ИФС в глагольной семеме исходно, изначально есть отражение функции от различных артефактонимов.

Деривационная оформленноеть, как и синтагматическая закрепленность - следствие рыхлости парадигматических связей исследуемых единиц.

В рамках одной ЛСГ общая для всех глаголов архисема должна иметь общие аспекты конкретизации, типовые дифференциальные семы. Сема ИФС в статусе архисемы предполагает три основных аспекта конкретизации: I) объект действия - это должен быть предмет, использование которого по назначению, не приводя к повреждениям, определенным образом изменяет его; 2) принцип действия - указывает на то, как изменяется объект; 3) результат действия - отражает его (действия) последствия, которые должны иметь обратимый характер.

Б глаголах с другими архисемами закономерно проявляются иные аспекты конкретизации, но и в их семемах так же, как и у ядерных глаголов, обязательно присутствуют сема объекта с указанными характеристиками и сема результата, реализующая значение, соотносимое с семантикой архисемы ИФС. установлены следующие условия существования дифференциальной семы ИФС. Во-первых, она проявляется в семемах глаголов, обозначающих сложные действия, состоящие из нескольких простых,объединенных общей целью (зацрячь, запечатать), во-вторых, - в тех случаях, когда конкретное действие, совершаемое с цредметом, содержит однозначную функциональную характеристику, заданную функциональной определенностью объекта (надеть - предметы одежды, зажечь - осветительные приспособления и т.д.). в-третьих, сема ИФС как дифференциальная фиксируется при обозначении глаголами действий, совершаемых с помощью какого-либо средства действия (застегнуть пальто на пуговицы - застегнуть пуговицы). В этих ситуациях конкретное действие, называемое глаголами, направляется на средство действия и приводит к изменению функционального состояния объекта, в плане содержания это находит отражение в разной ориентации архисемы (по средству действия) и дифференциальной семы ИФС (по объекту действия), в плане выражения описанные отношения могут цроявляться в метонимической замене при глаголе существительных, связанных отношениями объекта и средства действия.

Сема ИФС в статусе потенциальной реализуется цри семантическом соответствии глагола и существительного, обозначающего объект, изменение функционального состояния которого цредполагает совершение именно того действия, которое называет данный глагол.

Анализ статуса семем, обладающих семой ШС в одном из рангов, показал, что среди них (семем) есть не только первичные денотативные, но и вторичные (номинативно-производные) семемы из тех же и других семантем, семемы Д2 с семой ИФС в том или ином ранге составляют одну десятую часть по отношению к общему количеству обследованных глагольных семем.Характерно, что с изменением статуса семемы при образовании производного значения в ряде случаев архисема и дифференциальная сема ИФС сохраняют свое положение в первичной и во вторичной семеме, нацример, открыть I (дверь),открыть 4 (кран) - семемы с архисемой ИФС. Данное явление - закономерное следствие чрезвычайной обобщенности значения ИФС и устойчивости, важности функционального элемента в целом при номинации.

Одной из существенных характеристик ЛСГ является тип семантических отношений, в которые вступают ее члены между собой.

В каждой подгруппе глаголов с общей архисемой реализуются различные виды семантических связей, не регулирующиеся какими-либо оцределенными закономерностями: отношения градуальной синонимии (открыть, приоткрыть, раскрыть), отношения части - целого (запрячь-зануздать, захомутать, завожжать), родо-видовые отношения (закрыть, захлопнуть, защелкнуть), видо-видовые отношения (завязать, застегнуть, зашнуровать), отношения по архисеме (зажечь,затопить, закурить; заправить, зарядить, накачать; надеть, завязать, захомутать, седлать). Между глаголами с разными архисемами и семами ИФС в разном статусе устанавливаются отношения пересзечения,различающиеся по количеству общих сем в семемах, семантическая соотносительность этих глаголов наиболее наглядно проявляется в тексте, где рассматриваемые ЛСВ, подобно членам одной ЛСГ, обнаруживают функциональную эквивалентность. По способности приобретать одинаковую значимость в определенных контекстах достаточно последовательно объединяются глаголы с архи- и потенциальной семами ИФС (открыть - отвести, отвернуть, откатить, отодвинуть дверь; запереть - задвинуть, закинуть, заложить, опустить засов); дифференциальной и потенциальной семами ИФС (застегнуть - затянуть, сомкнуть ремень; надеть - накинуть, натянуть и т.д.). Есть зоны пересечения у глаголов с семами всех трех рангов, например: открыть - расстегнуть - отдернуть - опустить молнию (застежку), с архи-и дифференциальной семами, например: включить - зажечь лампу (электрическую).

Наиболее характерным типом пересечения рассматриваемых глаголов является контекстная синонимия и антонимия, реализующаяся на уровне основных значений слов. В некоторых случаях проявляется вторичная синонимия и антонимия (включить, завести, запустить -выключить, заглушить, остановить), возникающая на уровне номинатив но-производных значений слов.

Как цельное лексико-семантическое объединение глаголы с семой ИФС проявляют мощную "центростремительную" силу. Группа интенсивно пополняет свой состав за счет глаголов других ЛСГ: перемещения, изменения положения в пространстве, соединения - разъединения, изменения пространственной ориентации сторон и частей предмета, изменения физического состояния и других. Эта тенденция имеет под собой экстралингвистические'основания, связанные с отражением НТР в языковых средствах. Для обозначения действий, вызывающих изменение функционального состояния порождаемых НТР новых объектов, формируются новые названия. Типичным оказывается в такой ситуации явление, когда для номинации указанных действий используются целые серии первичных и вторичных денотативных наименований, называющих действия с предметами по одной из его фаз,на-цример: раскрыть, распустить, развернуть, раскинуть, расправить, парашют; включить, завести, запустить магнитофон; включить,зажечь, разжечь газовую колонку и т.д. Резервы наименований действий,цри-водящих к изменению функционального состояния объектов, связаны с актуализацией потенциальных сем и формированием номинативно-производных значений на разной основе, в том числе и при переносе по функции (зажечь лампу, зарядить фотоаппарат, запечатать конверт).

Наблюдения над глаголами с семой "изменение функционального состояния" показывают, как нам кажется, процесс формирования ЛСГ на его ранних этапах, в период существования "молодой", еще нечеткой в своих очертаниях лексико-семантической "протогруппы".

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Козельская, Наталья Алексеевна, 1984 год

1. Абрамов 1980. Абрамов в.П. структурно-семантическое описание глаголов передачи в русском языке: Автореф.дис.-канд. филол.наук. М., 1980. - 20 с.

2. В.-Алекперов 1980. Алекперов А.К. Лексическая семантика простыхглаголов эз современном азербайджанском языке; Автореф.дис. .д-ра филол.наук. Баку, 1980. - 30 с.

3. Алисова 1970'. Алисова Т.Б. Опыт с ем антико-грамматической классификации простых предложений. Вопросы языкознания, 1970, № 2, с.91-98.

4. Анищева 198I. Анищева О.Н. Типология объектной лексической сочетаемости глаголов созидания и разрушения в русском языке. Автореф.дис. канд.филол.наук.- Воронеж, 1981.- 20с.

5. Апресян 1962: Апресян Ю.Д. Дистрибутивный анализ значений и структурные семантические поля.- В кн.: Лексикографический сборник. М.: Изд-во иностр. и нац.словарей. 1962, вып.5, с.52-72.

6. Апресян 1967. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М.: Наука, 1967.- £51 с.

7. Апресян 1974. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. - 368 с.

8. Ю.Арапов 1974. Арапов М.В. Изменение словаря во времени. Автореф. дис. . .канд.филол.наук. &., 1974.- 30 с.

9. Н.Арнольд 1964. Арнольд И.в. Типы семантических группировок слов.-В кн.: Материалы конференции "Актуальные вопросы современного языкознания и лингвистическое наследие Е.Д.Поливанова": Тез.докл.и сообщений.- Самарканд, 1954,т.I,с.74-76.

10. Арнольд 1969. Арнольд И.в. О термине "семантическая структура слова'.' В кн.: Актуальные проблемы лексикологии: Докл. 2-ой лингв.конф. / Новосибирский гос.ун-т, 1969,с.69-78.

11. Арутюнова 1976. Арутюнова Н.Д. Предложение и-его смысл. Логико-семантические проблемы. М.: Наука, 1976, - 384 с.

12. Арутюнова 1980. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения. в кн.: Аспекты семантических исследований.- М.: Наука, 1980, е.156-249.

13. Ахутина 1981. Ахутина Т.в. Организация словаря человека по данным афазии. в кн.: Психолингвистические исследования в области лексики и фонетики: Сб.науч.тр. - Калинин: Изд-во Калинин.ун-та, 1981, с.3-12

14. Балашова 1979а. Глаголы, обозначающие "переход из одного состояния в другое с нарастанием признака". (На материале глаголов со значением изменения параметров): Автореф.дис. .канд.филол.наук.- 1979.- 16 с.

15. Баратова 1967. Баратова В.В. К вопросу об определении лексического значения глагольных приставок в современном русском языке. (На примере глаголов с приставкой за-): Авто-реф.дис. . канд.филол.наук.- Харьков, 1967.- 20 с.

16. Бахтина 1965. Бахтина В.П. Лексико-грамматичеекая сочетаемость глаголов речи в русском литературном языке II половины XIX века: Автореф.дис. . канд.филол.наук.- Воронеж, 1965. 24 с.

17. Бережан 1967. Бережан С.Г. Теория семантических полей и синонимия. в кн.: Проблемы языкознания: Доклады и сообщения советских ученых на X Междунар.конгрессе лингвистов.- М.: Наука, 1967, с.165-169.

18. Бережан 1973. Бережан С.Г. семантическая эквивалентность лексических единиц.- Кишинев: Штиница, 1973. 372 с.22«Бертельс 1982. Бертельс А.Е. Разделы словаря, семантические поля и тематические группы слов. Вопросы языкознания,1982, № 4, с.52-63.

19. Блягоз 1964. Блягоз З.У. Глаголы перемещения в современном русском литературном языке: Автореф.дис. . канд.филол. наук.- Горький, 1964. 24 с.

20. Богданов 1977. Богданов в.В. Семантико-синтаксическая организация предложения.- Л.: Изд-во Ленингр.ун-та, 1977.- 208 с.

21. Бондарко 1972. Бондарко A.B. К теории поля в грамматике залог и залоговость.- Вопросы языкознания, 1972, № 3,с.20-35.

22. Вараксин 1970. вараксин Л. А. Однокорневые .префиксальные глаголы-антонимы в современном русском языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук.- Куйбышев, 1970. 22 с.

23. Васильев 1971а. Васильев Л.М. Парадигматические и синтагматические поля.- В кн.:Актуальные проблемы лексикологии: Докл.З-ей лингв.конф./Новосибирский гос.ун-т,1971,с.Ю2-104.

24. Васильев 1975. Васильев Л.М. Полисемия.- в кн.: Исследования по семантике: Межвуз.сб./Башкирский ун-т. Уфа,1975,с.3-Ю.

25. Васильев 1981а. Васильев Л.М. семантика русского глагола.-М.: Высш.школа, 1981. 184с.

26. Васильев I98I6. Васильев Л.М. Семантика русского глагола/Глаго лы речи, звучания и поведения/: учеб.пособие/Башкирский гос.ун-т.- Уфа, 198I. 72 с.

27. ЗЭ.Гайсина 1980. Гайсина P.M. Значение и синтагматика глаголовна материале глаголов отношения): Пособие по спецкурсу./ Башкирский гос.ун-т.- Уфа, 1980. 80 с.

28. Гайсина 1981. Гайсина P.M. Лексико-семантическое поле глаголов отношения в современном русском языке.- Саратов: Изд-во саратовского ун-та, 1981. 196 с.

29. Гак 1971а. Гак В.Г. К проблеме гносеологических аспектов семантики слова.- В кн.: Вопросы описания лексико-семантической- 190 системы языка: Тез.докл. / Моск-гос.пед.ин-т иностр.яз. им.М.Тореза.- М.: МГПЙИЯ, 1971, ч.1, с.95-98.

30. Гак,I97I6. Гак В.Г. Системность в лексике и типология лексических значений слов.- В кн.: Актуальные цроблемы лексикологии: Докл.З-ей лингв.конф. /Новосибирский гос.ун-т, 1971, с.87-88.

31. Гак 1972. Гак В.Г. К проблеме синтаксической синтагматики. -В кн.: Проблемы структурной лингвистики 1971.- м.: Наука, 1972, с.367-396.

32. Гак 1977. Гак В.Г. сопоставительная лексикология.- м.: Международные отношения, 1977. 264 с.

33. Гарипова 1972. Гарипова Н.Д. К типологии смысловых структур существительных в русском языке. В кн. : Актуальные проблемы лексикологии и лексикографии: Межвуз.сб.- Пермь, 1972, с.121-125.

34. Гинзбург 1971а. Гинзбург P.C. К воцросу о классификации словарного состава.- В кн.: вопросы описания лексико-семантической системы языка: Тез.докл./Моск.гос.пед.ин-т иностр.яз.им.М.Тореза.- М.: МГПИИЯ, 1971, ч.1, с.108-114.

35. Гинзбург I97I6. Гинзбург P.c. О системности словарного состава.- В кн.: Актуальные проблемы лексикологии: Докл.З-ей лингв.конф./Новосибирский гос.ун-т, 1971, с.89-91.

36. Головин 1964. Головин Б.Н. Заметки о словообразовательной типологии глаголов с приставкой за-. В кн.: Вопросы теории и вузовского цреподавания русского языка. - учен.зап.Горь-ковского гос.ун-та, 1964, вып.68, с.47-69.

37. Головин 1974. Головин Б.Н. Каталог типов приставочного внутри-глагольного словообразования в современном русском литературном языке. в кн.: Лексика. Терминология, стили.- Горь- 191 -кий, 1974, вып.В, с.5-19.

38. Головин 1976. Головин Б.Н. Каталог типов приставочного внут-риглагольного словообразования в современном русском литературном языке.- в кн.: Лексика. Терминология, стили. -Горький, 1976, вып.5, с. 11-24.

39. Гольдберг 1984. Гольдберг В.Б. Типология структурных связей, организующих лексико-семантические поля (на примере поляжизнь-смерть" в русском и английском языке).: Дис. . канд.филол.наук.- Воронеж, 1984. 225 л.

40. Гончарова 1980. Гончарова Т.в. Лексико-семантические группы глаголов типа "давать" и "брать" в современном русском языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук.- Л.,1980.- 19с.

41. Губаева 1981. Губаева Т.в. Из наблюдений над семантикой группы глаголов на вы-. в кн.: Глагол в лексико-семантической системе современного русского языка: межвуз.сб.науч.тр./

42. Ленингр.гос.пед.ин-т им.А.И.Герцена.- Л., 1981,с.146-152.

43. Гудавичгос 1970. Гудавичюс А.И. Лекеико-семантичеекая группа зрительного воецриятия в русском и литовском языках.(Опыт семантической типологии): Автореф.дис. . канд.филол.наук.- Вильнюс, 1970. 22 с.

44. Гудавичюс 1982. Гудавичюс А.И. О характере связи между парадигматикой и синтагматикой в семантике. в кн.: вопросы синтаксиса и семантики: Тез.докл.республ.науч.конф.,посвященной 60-летию образования СССР.- Шауляй,1982,с.105-106.

45. Денисов 1980. Денисов H.H. Лексика русского языка и принципы ее описания.- м.: Русский язык. 1980. - 253 с.

46. Долгих 1973. Долгих Н.Т. Теория семантического поля на современном этапе развития семасиологии. Науч.докл.высш.школы. Филологические науки, 1973, № I, с.89-98.

47. Ермакова 1982. Ермакова А.Н. Определение лексических групп глаголов с общим формальным цризнаком./Йа примере приставочных глаголов с раз-, на-, пере-, со значением интенсивности действия/: Автореф.дис. .канд.филол.наук.- №., 1982. 20 с.

48. Иванова 1962. Иванова К.А. О некоторых языковых факторах,влияющих, на семантическое развитие глагола. в кн.: Романо-германская филология. Английский язык.- м.: Изд-во Акад. Наук, 1962, вып.4» с.5-32.

49. Иванова 1975. Иванова Т.ф. О семантической регулярности словообразовательно соотносительных слов: Автореф.дис. .канд. филол.наук.- М., 1975.- 16 с.

50. Караулов 1976. караулов Ю.Н. Общая и русская идеография.- м.: Наука, 1976. 356 с.

51. Кацнельсон 1965. кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение.-М.: Наука, 1965. Ц2 с.

52. Кацнельсон 1967. Кацнельсон С.Д. Порождающая грамматика и принцип деривации. в кн.: Проблемы языкознания: Доклады и сообщения советских ученых на X Междунар.конгрессе лингвистов.- м.: Наука, 1967, с.20-23.

53. Кацнельсон 1972. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление.- Л.: Наука, 1972. 216 с.- 194

54. Кильдибекова 1975. Кильдибекова Т. А. Структура семантическогополя глаголов целесообразной деятельности. в кн.: Исследования по семантике: Mежвуз.науч.сб./Башкирский гос.ун-т, - Уфа, 1975, с.73-в6.

55. Клеопатрова 1981. клеопатрова Л.Ф. Лексико-семантическая группа глаголов разъединения в современном русском языке: Ав-тореф.дис. . канд.филол.наук.- Воронеж, 1981.- 24 с.

56. Клименко 1976. Клименко А.П. К вопросу о функциональном сближении глаголов разных ЛСГ в речи. в кн.: Актуальные вопросы лексики и грамматики современного русского языка.Науч. тр.куйбышевского гос.пед.ин-та, 1976,вып.5,т. 180,с.75-80.- 195

57. Конецкая 1971. Конецкая в.П. смысловые отношения в лексико-се-мантических группах. В кн.: вопросы описания лексико-се-мантической системы языка: Тез.докл./Моск.гос.пед.ин-т иностр.яз. им.М.Тореза.- М.: МГПИИЯ, 1971, ч.1, с.206-209.

58. М.: Наука, 1977, с.222-303.

59. Кузнецов 1980. кузнецов A.M. Структурно-семантические параметры в лексике: На материале английского языка.- М.: Наука, 1980. 160 с.

60. Кузнецова 1963а. Кузнецова А.И. Понятие семантической системы языка и методы ее исследования.- М.: Изд-во Моск.ун-та, 1963. 58 с.

61. Кузнецова 19636. Кузнецова А.И. смысловые отношения и их исторические изменения в лексико-семантической группе глаголов движения русского языка (с XI по XX вв.): Автореф.дис. . канд.филол.наук.- М., 1963. 21 с.

62. Кузнецова 1971. Кузнецова Э.В. Категория типичных идентификаторов как основа для выделения лексико-семантических групп. В кн.: Актуальные проблемы лексикологии: Докл.З-ей лингв.- 197 конф./Йовосибирский roc,ун-т, I971, c.IIO-112.

63. Кузнецовa 1979. Кузнецова Э.В. Ступенчатая идентификация как средство описания семантических связей слов.- В кн.: вопросы металингвистики.- Л.: Изд-во Ленингр.ун-та, 1973,с.84-94.

64. Кузнецова 1974а. Кузнецова Э.В. Грамматические классы и лек-сико-семантические группы слов. В кн.: Актуальные проблемы лексикологии и словообразования : сб.науч.тр./Новосибирский гос.ун-т, 1974, вып.З, с.39-45.

65. Кузнецова 19746. Кузнецова Э.В. Русские глаголы "цриобщения объекта" как функционально-семантический класс слов: Ав-тореф.дис. . д-ра филол.наук. M., 1974. - 28 с.

66. Кузнецова 1978. Кузнецова Э.В. О пересекающемся характере глагольных лексико-семантических групп. в кн.: семантика и структура предложения. Лексическая и синтаксическая семантика: Сб.ст./Башкирский гос.ун-т. - Уфа,1978,с.7-13.

67. Кузнецова 1979. Кузнецова Э.В. О цринципах и методах выделения объема семантических классов русских глаголов.- в кн.: Классы слов и их взаимодействие: Межвуз.сб./уральский гос. ун-т.- Свердловск, 1979, с.5-12.

68. Кузнецова 1980. Кузнецова Э.В. Русская лексика как система: учеб.пособие/уральский гос.ун-т.- Свердловск,1980.-89 с.

69. Кузнецова 1982а. Кузнецова Э.В. Итоги и перспективы семантической классификации русских глаголов.- В кн.: Семантические классы русских глаголов; -Межвуз.сб.науч.тр./уральский гос.ун-т. Свердловск, 1982, с.3-10.

70. Кузнецова 19826. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка: учеб.пособие для филол.фак.ун-тов.- М.: высш.школа, 1980, 152 с.- 198

71. НО.Кузнецова 1983. Кузнецова Т.в. Семантическая структура глаголов физического восприятия: Автореф.дис. . канд.филол. наук. М., 1983. - 24 с.

72. Ш.Куликова 1968. Куликова И.с* К определению лек с ико-сем антической группы слов.- в кн.: XXI Герценовские чтения. Филологические науки. Л., 1968, с.28-30.

73. П2«КУлюкин 1974. Кулюкин A.M. Лексико-семантические особенности глаголов с приставкой за- в современном русском языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук.- M., 1974.- 24 с.

74. Лазарева 1982. Лазарева Э.А. Существительные с орудийным значением и ,их связи с глагольной лексикой: Автореф.дис. . канд.филол.наук.- Воронеж, 1982. 23 с.

75. П4.Лазарева, Кузнецова 1979. Лазарева Э.А., Кузнецова Э.В. Библиография советской литературы по лексико-семантическим группам глаголов. В кн.: Классы слов и их взаимодействие: Межвуз.сб./уральский гос.ун-т.- Свердловск, 1979, с.141-154.

76. Липатов 1981. Липатов А.Г. Лексико-семантические группыслов и моносемные поля синонимов. Науч.докл.высш.школы. Филологические науки. - 1981, № 2, с.51-57.

77. Литвин 1978. Литвин Ф.А. Речевая многозначность слова: Автореф.дис. . д-ра филол.наук.- М., 1978. 48 с.

78. П7.Лурия, Виноградова 1971. Лурия А.Р., Виноградова O.e.Объективное исследование динамики семантических систем.- в кн. : Семантическая структура слова.- М.: Наука,1971, с.27-77.

79. Макаров 1973. Макаров в.В. К анализу лексико-семантической структуры полевого типа. В кн.: Проблемы лексикологии: Сб.ст.- Минск: Изд-во Белорусского ун-та, 1973, с.82-94.- 199

80. Медведева 1981. Медведева И.Л. Опыт психолингвистического исследования антонимии. в кн.: Психолингвистические исследования в области лексики и фонетики:- Сб.науч.тр. - Калинин: Изд-во Калинин.ун-та, 1981, с.68-81.

81. Медникова 1972. Медникова Э.М. Проблемы и методы исследования словарного состава: Азтореф.дис. .д-ра филол.наук. м., 1972. - 52 с .

82. Медникова 1974. Медникова Э.М. Значение слова и методы его описания.- М.: Высш.школа, 1974. 201 с.

83. Методы 1975. Методы изучения лексики.- Минск: Изд-во Белорусского ун-та, 1975. 232 с.

84. Миллер 1979. Миллер Е.Н. Отображение в антонимии неязыковых явлений. вопросы языкознания, 1979, № I, с.40-51.

85. Мурясов 1980. Мурясов Р.З. К теории парадигматики в лингвистике. Вопросы языкознания, 1980, № 6, с.109-121.

86. Недялков, сильницкий 1969. Недялков В.П., Сильницкий Г.Г. Типология каузативных конструкций. В кн.: Типология каузативных конструкций. Морфологический каузатив.- Л.: Наука, 1969, с.5-19.

87. Никитин 1974. Никитин М.В. Лексическое значение в слове и словосочетании /владимирский пед.ин-т им.П.И.Лебедева-Полянского. Владимир, 1974. - 222 с.

88. Ничман 1966. Ничыан З.В. Опыт классификации объектных глаголов речи в русском языке. В кн.: Вопросы морфологии и синтаксиса современного русского языка.: Сб.ст. - Новосибирск, 1966, с.38-52«

89. Ничман 1973. Нич.ман З.В. К вопросу о лексико-семантических группах слов. В кн.: Проблемы русского языка. Науч.труды /Новосибирский гос.пед.ин-т, 1973, вып.91, с.4-19.

90. Ничман 1980: Ничман З.В. Глаголы говорения (устной речи) в современном русском языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук. Томск, 1980. - 22 с.

91. Новиков 1973. Новиков Л. А. Антонимия в русском языке.(семантический анализ противоположности в лексике). М.: Изд-во Моск.ун-та, 1973. - 292 с.- 201

92. Новиков 1982. Новиков Л.А. Семантика русского языка: учеб.пособие. М.: Высш.школа, 1982. - 272 с.

93. Новоселова 1972. Новоселова Т.Н. Лексико-сеыантичеекая группа глаголов созидания в русском языке: Автореф.дис. . канд. филол.наук. М., 1972. - 22 с.

94. Новоселова IS79. Новоселова Т.И. Особенности семантических структур глагола со значением "покрывать". в кн.: Классы слов и их взаимодействие: Межвуз.сб./уральский гос.ун-т. - Свердловск, 1979, с.26-31.

95. HTP и функционирование языков мира 1977. НТР и функционирование языков мира: Сб.ст. М.: Наука, 1977. - 269 с.

96. Паморозская 1970. Паморозская Н.И. к вопросу о взаимосвязи лексических полей. учен.зап.Калининского пед.ин-та. Каф. нем.языка, 1970, вып.2, т. 72, с.43-53.

97. Полукарова 1976. Полукарова А.Г. сочетаемость глаголов соединения. В кн.: Синтаксис и интонация: Межвуз.науч.йб./Башкирский гос.ун-т. - Уфа, 1976, с.65-71.

98. Полукарова 1979. Полукарова А.Г. Семная структура лексико-се-мантической группы глаголов соединения.- в кн.: Классы слов и их взаимодействие: Межвуз.сб./ Уральский гос.ун-т.-Свердловск, 1979, с.32-36.

99. Пономарева 1974. Пономарева С-Н. Словообразовательные поля и их функции в качестве морфемных структур. (На материалеглаголов с приставкой от-): Автореф.дис. . канд.филол. наук. М., 1974. - 23 с.

100. Попова 1969. Попова З.Д. Система падежных и предложно-падеж-ных форм в русском литературном языке ХУП века (структурно-семантическое описание). Воронеж: йзд-во Воронеж, ун-та, 1969. - 184 с.

101. Попова 1971. Попова З.Д. упоиребление падежных и цредложно-падежных форм в современном русском литературном языке: учебное пособие для изучающих рус.яз.- Воронеж: Изд-во Воронеж.ун-та, 1971. 74 с.

102. Потапенко 1978. Потапенко Т.Д. Лексико-семантическая группа глаголов разрушительного воздействия на объект в современном русском литературном языке: Автореф.дис. . канд. филол.наук. М., 1978. - 16 с.

103. Потебня 1941. Потебня A.A. Из зешисок по русской грамм атике.-М., Л.: Изд-во Акад.наук СССР, 1941, т.1У. 320 с.

104. Распопов 1976. Распопов И.П. Методология и методика лингвистических исследований. (Методы синхронного изучения языка): Пособие по спецкурсу. Воронеж: Изд-во Воронеж.ун-т а, 1976. - НО с.

105. Расторгуева 1982. Расторгуева Р.Л. Артефактонимы особая категория лексики. - В кн.: Актуальные исследования лексики- 203 немецкий язык). Калинин: Изд-во Калинин.ун-та, 1982, с.98-111.

106. РГ 80. Русская грамматика . - М. : Наука, 1980, т.1.- 784с.

107. Реформатский 1968. Реформатский A.A. Термин как член лексической системы языка. В кн.: Проблемы структурной лингвистики 1967. - М.: Наука, 1968, с.103-125.

108. Родичева 1968. Родичева Э.И. К проблеме антонимии. в кн.: Семантические и фонологические проблемы прикладной лингвистики: Сб.ст. - М.: йзд-во Моск.ун-та, 1968, с.284-296.

109. Сидельников 1983. сидельников В.П. Лексика со значением "запах" в русском языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук. -Харьков, 1983. 26 с.

110. Сидорова 1978. Сидорова Н.П. Системная организация лексико-семантической группы глаголов звучания и их взаимодействиес другими глагольными группами: Автореф.дис. . канд.филол, .". наук. M., 1968. - 16 с.

111. Слесарева 1980. слесарева И.П. Проблемы описания и преподавания русской лексики.- М.: Русский язык, 1980. 184 с.164*Слюсарева 1973. Слюсарева H.A. Проблемы лингвистической семантики. вопросы языкознания, 1973, № 5, с.13-23.

112. Соколов 1964. соколов О.М. О значении и функции русских глагольных префиксов. Труды / Томский гос.ун-т, 1964, т.174 Лингвистический сборник, с.8-19.

113. Солоник 1983. солоник Н.В. Структура значения глагольных слов и их синонимические связи: Автореф.дис. . каж.филол.наук. Л., 1983. - 18 с .

114. Степанов 1977. Степанов ГО.С. Номинация, семантика, семиология. в кн.: Языковая номинация. Общие вопросы. - М.: Наука, 1977, с.295-311.

115. Толстой 1963. Толстой Н.И. Из опытов типологического исследования славянского словарного состав, г Вопросы языкознания, 1963, № I, с.29-4-5.

116. Уфимцева 1962. уфимцева A.A. Опыт изучения лексики как системы. М.: Изд-во Акад.наук СССР, 1962. - 288 с.

117. Филин 1982. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов.-В кн.: Очерки по теории языкознания. м.: Наука, 1982, с.227-239.

118. Фоменко 1975. Фоменко Ю.В. Класс глаголов удара в русском языке. В кн.: вопросы теории русского языка. Науч.труды / Новосибирский гос.пед.ин-т, 1975, вып.119, с.19-31.

119. Фоменко 1977. Фоменко Ю.В. семантические классы переходных глаголов, управляющих формой в+вин.падеж, в русском языке. В кн.: вопросы лексикологии. - Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1977, с.58-76.

120. Фоменко 1979. Фоменко Ю.В. Семантические классы переходных глаголов, управляющих формой изчрод.пад., в русском язы- 206 ке. В кн.: Классы слов и их взаимодействие: Межвуз.сб. уральский гос.ун-т. - Свердловск, 1979, с.59-68.

121. Холодович I960. Холодович A.A. Опыт теории подклассов слов.-Вопросы языкознания, I960, № I, с.32-43.

122. Цалкаламанидзе 1981. Цалкаламанидзе A.A. 0 принципах классификации глаголов на лексико-семантические группы (на материале турецкого и узбекского языков). сообщения АН Груз. ССР, 1981, т.104, № I, с.233-234.

123. Цветкова 1972. Цветкова JI.C. Процесс называния предмета и его нарушение. воцросы психологии, 1972, № 4, с.107-117.

124. Цибулина 1978. Цибулина С»Н. Глаголы физического действия в видовой цепи. В кн.: Вопросы словообразования в индоевропейских языках. - Томск: Изд-во Томского ун-та, 1978, с.105-114.

125. Шайкевич 1978. Шайкевич А.Я. О естественных классах в лингвистике. вопросы романо-германской филологии: Сб.науч.тр./ МГПИИЯ им.М.Тореза. - М., 1978, вып.125, с.19-25.

126. Шапиловв 1967. Шапилова Н.И. Глаголы чувства в современном русском языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук. Кемерово, 1967. - 20 с.

127. Шапилова 1982. Шапилова Н.И. О типологии лексико-семантичес-ких парадигм. в кн.: Семантические классы русских глаго- 207 лов: Межвуз.сб.науч.тр./уральский гос.ун-т. -Свердловск, 1982, с.22-27.

128. Шарка 1974. Шарка Г. Системные связи лексико-семантической группы глаголов передвижения. в кн.: вопросы лексикологии и синтаксиса. - Шауляй, 1974, с.89-103.

129. Швейцер 1971. Швейцер А.Д. Системность и вариативность в лексике. в кн.: вопросы описания лексико-семантической системы языка: Тез.докл./Моск.гос.пед.ин-т иностр.яз.им.М.Тореза. - М.: МГПИИЯ, ч.П, с.163-167.

130. Шехтман 1981. Шехтман H.A. семантический повтор как проявление системных свойств лексики. в кн.: Системное описание лексики германских языков: Межвуз.сб.- Л.: Изд-во Ле-нингр.ун-та, 1981, вып.4, с.II-16.

131. Шмелев 1964. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Просвещение, 1964. - 244 с#

132. Шмелев 1965. Шмелев Д.Н. О типах лексических значений слова.-В кн.: Проблемы современной филологии. М.: Наука,1965,с.288-292.

133. Шмелев 1973. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973. - 280 с. {

134. Шмелев 1977. Шмелев Д.Н. современный русский язык. Лексика: учеб.пособие для студентов пед.ин-тов по специальности "Рус.яз. и литература". М.: Просвещение, 1977. - 335 с.

135. Шрамм 1979. Шрамм А.Н. Очерки по семантике качественных прилагательных. Л.: Изд-во Ленингр.ун-та, 1979. - 136 с.