Имена собственные в деловых документах Поонежья в XVI - XVII вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Афанасьева, Ольга Евгеньевна

• Афанасьева, Ольга Евгеньевна
• кандидат филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Афанасьева, Ольга Евгеньевна

Введение.

Глава I. Антропонимы в структуре формуляра писцовых книг Поонежья XVI-XVII вв.: модели и состав именований.

1. Особенности формуляров писцовых документов Поонежья XVI-XVII вв. в сопоставлении с аналогичными документами В. Новгорода, Белоозера и Вологодского уезда.

2. Модели мужских именований Поонежья XVI-XVII вв.

3. Состав мужских календарных антропонимов Поонежья XVI-XVII вв.

3.1. Репертуар и особенности употребления мужских календарных антропонимов.

3.2. Канонические и неканонические формы мужских календарных антропонимов.

3.3. Модификаты мужских календарных антропонимов Поонежья середины XVI

XVII вв.

3.4. Имена-композита.

4. Состав и структура женских именований Поонежья XVI-XVII вв.

5. Выводы к первой главе.

Глава II. Некалендарные антропонимы в писцовых документах Поонежья XVI-XVII вв.

1. Некалендарные антропонимы на первой позиции в именовании лица.

1.1. Внутрисемейные имена.

1.2. Прозвищные имена.

2. Некалендарные антропонимы на второй и третьей позиции в именовании лица.

3. Выводы ко второй главе.

Глава III. Топонимия в писцовых документах Поонежья XVI-XVII вв.

1. Посессивные наименования.

1.1. Календарные антропонимы, отмеченные в составе ойконимов.

1.2. Некалендарные антропонимы, отмеченные в составе ойконимов.

2. Локативные топонимы.

3. Квалитативные топонимы.

4. Словообразовательные модели топонимов.

5. Выводы к 3 главе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Имена собственные в деловых документах Поонежья в XVI - XVII вв.»

Во второй половине XX века меняется парадигма научного знания о языке, лингвистика становится наукой о человеке. Вопрос о роли человеческого фактора, находящийся в центре современного языкознания, является главным вопросом современной науки об именах собственных. Имена и наименования, которые человек присваивает тем или иным субъектам и объектам, дают богатый материал для анализа взаимосвязи имени и человека, позволяют выявить духовное, социально-экономическое и культурное состояние нации на определенном этапе ее развития.

В ономастике тенденции антропоцентризма нашли отражение в поиске современных подходов при исследовании русской антропонимии и топонимии, а также в применении методов анализа других научных дисциплин, например, культурологии [Попова, 2002, 76].

В последние десятилетия изучение имен собственных выходит на качественно иной уровень развития: происходит переход от частных исследований к обобщенным монографическим работам, создается множество ономастических словарей, структурируется ономастическая терминология. Активно используются нетрадиционные подходы к анализу ономастических единиц и множеств (когнитивный подход исследования, функциональный, этнолингвистический).

В рамках новых направлений и подходов исследователи пытаются решить основные задачи исторической антропонимии: описать развитие общерусской антропонимической системы, определить процессы, способствовавшие формированию современной трехчленной модели именования лица, охарактеризовать функционирование имен собственных в деловых документах различных жанров и т.п.

Несмотря на важность обобщающих исследований, довольно актуальным направлением остается изучение региональной антропонимии и топонимии, поскольку без анализа всех сохранившихся памятников деловой письменности Русского государства невозможно понять процессы, которые привели к формированию современной антропонимической формулы именования как наиболее оптимального средства номинации лица.

В русской ономастике уже создано большое количество работ по изучению региональной антропонимии и топонимии. Научному анализу подвергались имена собственные разных регионов Русского государства. Личные имена, прозвища и другие ономастические единицы, отмеченные в переписных книгах русских городов, исследовал С. И. Зинин [1969], своеобразие новгородской антропонимии XV- начала XVI вв. изучала P. JI. Сельвина [1976], именования в новгородских памятниках деловой письменности рассматривала А. Н. Мирославская [1955], фамилии уральских казаков периода XVII - начала XX вв. анализирует А. И. Назаров [2003], исторические корни уральских фамилий изучает А. Г. Мосин [2002], донской ономастикон рассматривает JI. М. Щетинин [2004], антропонимы в белозерских документах исследуют Т. В. Бахвалова [1972], Е. Н. Иванова [2004], имена собственные в пермских памятниках характеризует Е. Н. Полякова [1979], антропонимию Прикамья XVII века изучает Н. В. Медведева [1999]; становление русского официального антропонима на примере анализа антропонимии Чердыни исследует Д. В. Семыкин [2000]; именования в тверской деловой письмености анализирует И. М. Ганжина [1992], антропонимы в великоустюжских официально-деловых документах рассматривает С. Н. Смольников [1996], имена собственные в смоленских памятниках делопроизводства изучает И. А. Королёва [1999, 2000]; прозвища и их функционирование в современной речевой коммуникации на материале прозвищ Шумячского и Ершичского районов Смоленской области исследует Т. Т. Денисова [2007]; изменения в системе именований жителей Устюжны Железопольской в XVI-XVII вв. анализирует Н. С. Дьякова [2007]; антропонимы и топонимы в вологодских деловых документах - Ю. И. Чайкина [1987, 2000], И. Н. Попова [2002], Н. В. Комлева [2004] и многие другие.

Исследованию топонимов отдельных территорий Русского государства также посвящено большое количество работ. Восточнославянскую ойконимию изучает В. П. Лемтюгова [1983], топонимию Среднего Посухонья анализирует Е. Н. Варникова [1988], топонимию Вологды и ее окрестностей характеризует JL Н. Монзикова [2004], архаическую топонимию В. Новгорода исследует В. JI. Васильев [2005], московскую городскую топонимию изучают М. В. Горбаневский [1994], Н. Ю. Забелин

2007], функционирование топонимов в монастырской деловой письменности Белоозера XIV-XV вв. рассматривает Е. Н. Иванова [2006], русскую топонимию финно-угорского происхождения на территории Онежского полуострова характеризует Т. И. Киришева [2006], нижегородскую микротопонимию в языковой картине мира анализирует JL А. Климкова

2008] и мн. др.

Подобные исследования дают богатый ономастический материал для описания общерусской антропонимической системы на разных стадиях ее развития, выявляют особенности функционирования онимов в деловых документах разных жанров, акцентируют внимание на локальных особенностях региональных антропосистем.

Памятники официально-деловой письменности отдельных регионов Русского Севера еще не изучены. Не подвергались научному исследованию имена собственные Важского, Кольского уездов, районов Крайнего Севера, территорий Поморья, в том числе и Каргопольского уезда.

Настоящая работа посвящена исследованию региональной антропонимии и топонимии Пооонежья XVI-XVII вв. В работе названия «Поонежье» и «Каргопольский уезд» приравниваются, потому что в древности Поонежье относилось к «области града Каргополя», к Каргопольской земле. Один из крупнейших городов Северной Руси, важный торговый центр, Каргополь административно и экономически подчинял себе огромные пространства вдоль течения реки Онеги до самого моря, а к Западу каргопольский рубеж» проходил по реке Илексе. По мнению историков, «земли вдоль реки Онеги носят название Поонежье» [Гунн, 12-13].

Особенную значимость, на наш взгляд, представляет сопоставительный анализ антропонимов Поонежья и сопредельных территорий с целью выявления общерусских и локальных процессов развития антропонимии Руси XVI - XVII вв. К тому же не менее важно выявить особенности влияния разных центров письменности (Новгорода и Москвы) на антропонимикон Каргопольского уезда XVI - XVII вв. В работе сопоставляются именования Поонежья с антропонимами Белозерья, Вологодского уезда и Великого Новгорода. Для сопоставления привлекаются писцовые материалы В. Новгорода, Белоозера и Вологодского уезда неслучайно, это связано с геополитическим и социально-экономическим положением Каргополя по отношению к вышеназванным регионам. По мнению исследователя истории освоения северных земель Г. П. Гунна, в Каргополе сталкивались два колонизационных потока: поток так называемой низовской колонизации из вологодско-белозерских земель и поток новгородской колонизации, - и в разное время они имели разное преобладание. Вопрос этот остается до конца не решенным. Предполагается, что первоначально каргопольское поселение зависело от Белозерского княжества, затем в XIV-XV веках перешло под власть Новгорода, в состав его волостей [Гунн, 16, Куратов (а), 18].

По свидетельству А. А. Куратова, своим быстрым экономическим возвышением Каргополь был обязан географическому положению: здесь скрещивались торговые пути из Новгорода в Двинскую землю, а из Вологодских и Белозерских областей - в Поморье [Куратов, 2002, (б)]. Как отмечает М. Б. Булгаков, находясь на важных внутренних торговых путях, , г. Белоозеро в XVI в. играл большую роль во внешней торговле Русского государства. Появившиеся в середине XVI в. на Мурманском берегу голландцы торговали с Москвой по Онежскому речному пути (Онега, Шексна, Волга) [Булгаков, 5].

Также необходимо выявить влияние московского приказного языка на состав и структуру именований каргопольцев, поскольку в XVII в. подобное влияние проявлялось в документах официально-деловой письменности практически повсеместно. Выбранные территории оказали существенное воздействие на историю заселения, экономическое и политическое положение региона.

Именования Поонежья рассматривались С. Н. Смольниковым [2005] с точки зрения влияния типа и жанра документа на особенности употребления антропонимов, но отдельной монографической работы, посвященной анализу имен собственных данной территории, пока не создано. Между тем изучение имен собственных Каргопольского уезда имеет важное значение в ряду других исследований региональных антропонимических систем Северной Руси.

Анализ существующих исследований позволяет выделить основные аспекты описания специфики региональных антропонимиконов и определить основные задачи их изучения.

1. В исследованиях довольно часто применяется сопоставление региональных ономастических систем. Сопоставление традиционно проводится либо внутри системы имен собственных, либо на уровне разных систем.

Сопоставление внутри системы предполагает, что в процессе анализа проводится сравнение имен собственных одного региона на разных временных срезах. Изучение имен в диахронии предпринято С. И. Зининым в рамках комплексного исследования русской антропонимии XVII-XVIII вв., Е. Н. Ивановой дается многоаспектный анализ онимов Белозерского края конца XIV-XV вв. [2006]. Н. С. Дьякова рассматривает изменения в системе именований жителей г. Устюжны Железопольской в XVI-XVII вв. в рамках синхронно-диахронного подхода [2007], Т. В. Бахвалова исследует антропонимы Белозерья XV-XVII вв. и мн. др. В данных работах содержится богатый ономастических материал и важные наблюдения, которые могут быть использованы при описании имен собственных Каргопольского уезда, Белоозера и Устюжны Железопольской.

В настоящей работе проводится сравнение имен собственных Поонежья XVI и XVII вв. для выявления основных признаков системы именований и географических названий Каргополья и их локальных особенностей.

2. Решение проблем типологии ономастических систем и описание локальных особенностей имен собственных Каргопольского уезда XVI-XVII вв. является важным аспектом анализа в данной работе.

Сопоставление на уровне разных систем предполагает анализ имен собственных отдельных регионов в рамках одного временного среза. Изучению проблем типологии русской антронимии посвящены работы многих ономастов: С. И. Зинин [1969] исследует антропонимию разных регионов Руси XVII-XVIII вв. (Москвы, В. Устюга, Углича, Ростова и др.) и формулирует основные признаки русской антропонимии, В. А. Никонов [1988] подробно рассматривает распространение тех или иных фамилий на разных территориях Руси. Исследования ономастических единиц с позиций синхронного подхода проводились также Д. В. Семыкиным [2000] на антропонимическом материале Чердынской ревизской сказки 1711 года, Н. В. Медведевой [1999] при анализе антропонимии Прикамья XVII века и другими учеными.

Решая проблемы топонимии, исследователи также применяют сопоставительный подход для анализа наименований географических объектов: Е. Л. Березович [1997] на примере изучения топонимии территорий Русского Севера (Архангельской, Вологодской, Костромской областей), Урала (Свердловской и Пермской областей) и Ярославской области реконструирует народную картину мира, А. С. Попов описывает ойконимию Воронежской области на синхронном уровне с позиций семантического и словообразовательного аспекта и сравнивает с топонимами смежных областей России и Украины (Белгородской, Волгоградской, Курской и др.)

Попов, 1998]. Сравнительный анализ имен собственных разных территорий позволяет восстановить антропонимическую и топонимическую систему Русского государства определенного периода. В данной работе предпринята попытка определить сходные и отличительные признаки антропонимиконов Поонежья, Новгородской республики, Белоозера и Вологды. Территории Вологодского, Белозерского уездов и В. Новгорода выбраны для сопоставительного анализа с целью описания антропонимии и топонимии, отраженной в источниках XVI-XVII вв., поскольку важно показать влияние западного и восточного ареалов распространения именований на антропонимическую систему Поонежья.

3. В настоящей работе в процессе анализа имен собственных описывается отражение норм деловой письменности разных центров (Москвы и В. Новгорода) в сотных и переписных книгах Каргопольского уезда XVI-XVII вв.

Типологические особенности имен собственных, функционирующих в официально-деловых документах XVI-XVII вв., могли быть обусловлены воздействием норм делового письма двух центров (Москвы и В. Новгорода). Проблеме влияния традиций делопроизводства на употребление антропонимов в деловых документах отдельных регионов посвящены работы таких исследователей, как Л. М. Щетинин [1980], Ю. И. Чайкина [2006], И. А. Королева [1999], И. Н. Попова [2002], С. Н. Смольников [2005], Е. Н. Иванова [2007]. И. Н. Попова [2002] анализирует официально-деловой документ как жанр и источник антропонимического материала, детально описывает формуляры переписных книг пяти русских городов, характеризует структуру документа, а также особенности употребления антропонимов в переписной книге Вологды 1711 года; С. Н. Смольников [2005] применяет функциональный аспект при анализе антропонимов, а также акцентирует внимание на проблемах, связанных с влиянием норм приказного языка на антропонимию Северной Руси.

Для описания воздействия норм делопроизводства разных центров письменности (Новгород и Москва) на выбор моделей именований, на употребление личных имен и на запись топонимов в деловых документах Поонежья необходимо осветить историю политического подчинения Каргопольского уезда Московской Руси. Исследователи истории Каргополья свидетельствуют, что в XI - XIII вв. в северные земли пришли славяне из двух центров Руси - из Ладоги и Новгорода и из Ростова и Суздаля [Демчук, Уткин, 76].

По свидетельству Г. П. Гунна, в XII — первой половине XIII вв. озеро Лаче входило в состав Ростово-Суздальской, а затем Владимиро-Суздальской земли, а бассейн Онеги — в состав Новгородских земель. Местоположение Каргополя на границе этих территорий, его экономическое и оборонное значение привели к тому, что он был вовлечен в борьбу Новгорода и Москвы за северные области на стороне Новгорода [Гунн, 16]. История заселения и политического подчинения Каргополя указывает на то, что Поонежье испытало воздействие двух крупных центров Русского государства (В. Новгорода и Москвы), которое также отразилось на традициях составления деловых текстов.

Проблеме влияния норм официально-делового письма разных центров (В.Новгород и Москва) на формуляр деловых документов посвящены отдельные статьи Ю. И. Чайкиной [Чайкина, 2006, 19-24] и Е. Н. Ивановой [Иванова, 2007], но в рамках монографического исследования данная проблема не была рассмотрена. В настоящей работе предпринята попытка описать нормы московского приказного языка и особенности новгородского делопроизводства, которые нашли отражение в деловых документах Каргопольского уезда XVI-XVII вв.

4. Все известные описания региональных систем учитывают соотношение календарных и некалендарных имен, описание характера их функционирования. Данный аспект анализа является значимым в работе Р. Л.

Сельвиной [1976] при анализе антропонимов новгородских писцовых книг, а также в исследованиях А. Н. Мирославской [1993], Т. В. Бахваловой [1985].

В данной работе соотношение календарных и некалендарных личных имен на первой позиции в именовании в разных регионах рассматривается при описании влияния письменных центров на антропонимию Каргопольского уезда, при рассмотрении локальных особенностех именника и т.д.

5. Для характеристики регионального антропонимикона важны изменения в составе именований, произошедшие в результате влияния исторических, социальных, культурных факторов. Многие ученые отмечают важность социально-экономического аспекта при анализе имен собственных [Агеева, 1989; В. А. Никонов, В. Г. Костомаров, Е. М. Верещагин, Е. Н. Варникова, М. В. Горбаневский, 1994, Успенский, 1989; О. А. Черепанова, 1992; Щетинин, М. Э. Рут, 1992, 1993, Г. М. Керт, 1995, Н. В. Комлева, 2004, Е. Л. Березович, 1997, 2005].

Исследователи затрагивают проблемы воздействия социально-экономических и культурно-исторических факторов на развитие антропонимии и топонимии отдельных регионов Русского государства. В рамках данного направления решаются разные проблемы: Н.В. Комлева описывает влияние сословного разделения общества на антропонимию Вологодского уезда XVI-XVII вв. [Комлева, 2004, 5], М.В. Горбаневский исследует воздействие исторических и культурных процессов на топонимическую систему Москвы [Горбаневский 1994, 22], Г.М. Керт описывает менталитет саамов на материале топонимии Карелии [Керт, 1995, 71], Е.Л. Березович рассматривает имена- собственные с целью реконструкции языковой картины мира [Березович, 1999, 132] и т.д. По мнению Е.Л. Березович, поставив задачу историко-культурного изучения собственных имен, ономасты, как правило, сосредоточиваются на проблемах отражения в ономастиконе особенностей материальной культуры, бытового уклада, социальных отношений-и т.п. [Березович, 2005, 124].

Развитию этого направления способствует появление ономастических словарей, имеющих культурно-историческую направленность, например, словарь Р. А. Агеевой и др. «Имена московских улиц: Топонимический словарь» [2007], в котором дается комплексное описание московских топонимов. «Словарь коннотативных собственных имен» Е. С. Отина представляет собой «первое в славянской лексикографии собрание онимов различных разрядов, функционирующих в речи и как обычные собственные имена, и как проприальные единицы, развившие дополнительные значения (коннотации)» [2004] и т.п. В этих словарях систематизирован богатый ономастический материал, который дает возможность изучать имена собственные на определенном этапе развития общества с позиций разных направлений.

В данной работе при анализе имен собственных учитывается история заселения Поонежья, географическое, экономическое и политическое положение города.

На развитие антропонимии и топонимии Каргополья оказала влияние история заселения региона. Край заселялся еще в каменном веке первобытными племенами. Как отмечает А. А. Куратов, они оставили многочисленные и разновременные следы своего обитания. В четвертом-третьем тысячелетии до нашей эры сложились своеобразные археологические культуры, отразившие процесс расселения дописьменных этносов - предков современных нерусских народов Архангельского Севера. Древнерусские летописи и народные предания сохранили лишь некоторые древние этнонимы - весь, заволочская чудь, Печера, ямь, самоядь, лопь, угры и др. [Куратов, 18].

Кроме того, имена собственные Каргопольского уезда испытали воздействие процессов христианизации, связанных с образованием на территории анализируемого региона в XIV-XVII вв. большого количества церквей и монастырей. На рубеже XIV-XV вв. под городом и в округе возникают первые монастыри: Строкинская пустынь, Кирилло-Челмогорская пустынь. В то же время близ города был основан Успенский монастырь. В XVII в. возведены самые замечательные храмы Каргополя: Рождества Богородицы, Благовещенский и Воскресенский. Возникновение монастырей свидетельствует о росте влияния города как центра обширных земель.

6. В рамках культурно-исторического аспекта исследуется отражение языковой картины мира старорусского человека. Изучением языковой картины мира на ономастическом материале занимаются такие исследователи, как М. Э. Рут [2008], Е. JI. Березович [2000], В. О. Максимов [2009] и другие. В. О. Максимов, изучая фамилии как отражение языковой картины мира, отмечает, что этот чрезвычайно интересный и перспективный новый путь исследования фамильных именований может быть соотнесён с тем вектором, который для российской филологической науки конца XX -начала XXI веков следует признать одним из определяющих, - с возрождением антропоцентризма в отечественной филологии [Максимов, 2009].

Большой интерес вызывают монографии М. Э. Рут, поскольку классификация имен собственных по предметным сферам бытия дает возможность продуктивно группировать и анализировать различные ономастические единицы, что убедительно демонстрируется в процессе сопоставления имен собственных Северной Руси прошлых веков с современными именами в «систематизации образных ономастических моделей, целью которой является реконструкция общей модели мира, существующей в сознании номинатора» [Рут, 2008, 51]. Классификация М.Э.Рут по предметным сферам употребления ономастических единиц может быть использована при анализе и сопоставлении имен собственных Каргопольского уезда, В. Новгорода, Белоозера, Вологодского уезда XVI-XVII вв.

Все перечисленные аспекты научного анализа определяют объект и предмет, цели и задачи изучения антропонимии и топонимии Поонежья XVI-XVII вв.

Объект изучения. В работе исследуются антропонимы и ойконимы, отмеченные в деловых документах Поонежья XVI -XVII вв. в сопоставлении с аналогичными источниками В. Новгорода, Белоозера и Вологодского уезда. Для исследования привлечено 9615 антропонимов и 925 ойконимов, отмеченных в деловых документах Поонежья XVI-XVII вв., а также 6074 именования, зафиксированные в писцовых источниках В.Новгорода, Белоозера, Вологодского уезда. Общее количество анализируемых имен собственных равняется 16614 ономастическим единицам. Для сопоставления используются статистические данные по другим севернорусским территориям, приведенные в работах P. JI. Сельвиной, С. Н. Смольникова, Н.В. Комлевой, Ю. И. Чайкиной.

Предмет исследования. В настоящей работе рассматриваются процессы развития антропонимии и топонимии Поонежья XVI-XVII вв., обусловленные воздействием норм деловой письменности разных центров делопроизводства (Москвы и В.Новгорода), влиянием социально-экономических и историко-культурных факторов и изменением языковой картины мира каргопольцев.

Цель данной работы — описать структурные и семантические особенности антропонимов и топонимов Поонежья XVI-XVII вв., связанные с воздействием традиций делопроизводства разных центров (Москвы и В.Новгорода), установить общие и локальные признаки ономастиконов Каргопольского уезда по сравнению с анализируемыми ономастическими системами.

В соответствии с целью исследования поставлены следующие задачи:

1) охарактеризовать и классифицировать основные антропонимические и топонимические единицы в анализируемых документах по составу, структуре и семантике производящих основ, а также по предметно-тематическим сферам;

2) определить типологические особенности анализируемых систем, значимые для их сопоставительного анализа;

3) выявить локальные отличия ономастиконов Каргопольского уезда по сравнению с ономастическими системами В.Новгорода, Белоозера и Вологды XVI-XVII вв.;

4) описать влияние норм московского приказного языка и норм новгородского делопроизводства на особенности употребления имен собственных в сотных и переписных книгах Поонежья;

5) проанализировать ойконимы с целью выявления внутриязыковых, социально-экономических и историко-культурных факторов, повлиявших на состав и структуру русских топонимов;

6) реконструировать отдельные фрагменты языковой картины мира каргопольцев, которые нашли отражение в писцовых документах Каргопольского уезда XVI-XVII вв.

Хронологические рамки исследования. Для исследования были выбраны деловые документы XVI-XVII вв., это обусловлено тем, что данный период связан с наиболее активным социально-экономическим развитием Каргополья. Как отмечают ученые, расцвет Каргополя в XVI-XVII вв. обусловлен выгодным экономическим и географическим положением. В

XVI в. река Онега была важной артерией, соединяющей ведущий соледобывающий район страны Поморье с центром. Основными товарами, которые шли из Каргопольского уезда по стране, были соль и продукты морского и речного промыслов. [Демчук, Уткин, 41]. В Каргополе пересекались торговые пути из Новгорода в Двинские земли и из Вологодских и Белозерских земель в Поморье [Гунн, 17]. По этой причине в Каргополь приезжали торговать из Великого Новгорода, Вологды, Москвы, с Белоозера, Двины, Ваги. В XVII в. Каргополь, продолжал оставаться крупным центром внутренней торговли.

Период создания анализируемых источников середина XVI - середина

XVII вв., это важный этап развития антропонимии, и топонимии Русского государства, это заключительная стадия существования языка великорусской народности и начальный этап формирования общенационального языка.

Нижней границей исследования является 1555 г., что обусловлено наличием деловых документов, принадлежащих данному периоду, верхняя граница — 1648 г., что связано с датой самой ранней, сохранившейся до наших дней переписи населения Каргопольского уезда XVII в.

По мнению многих исследователей, именно в этот период происходит становление трехчленной модели именования лица, вытеснение некалендарных личных имен с первой позиции в именовании, формируется «дифференцированный подход к именуемым», связанный с использованием полных и модифицированных личных имен, и других процессов, обусловивших развитие антропонимии Русского государства в целом [Чичагов, 1959, Селищев, 1968, Никонов, 1967, Мирославская, 1971, Королева, 1999, Чайкина, 2001].

Источники фактического материала. Материалом для исследования послужили имена собственные Поонежья XVI-XVII вв., зафиксированные в документах официально-деловой письменности.

1. "Сотная на Каргополь 1561-1564 гг.".

2. "Сотные на волости Каргопольского уезда 1561-1562 гг.".

3. "Сотная на Турчасовский стан Каргопольского уезда с письма Я. И. Сабурова и И. А. Кутузова 1556 г.".

4. «Переписная книга посадских дворов города Каргополя, деревень, дворов в черных волостях Каргопольского уезда переписи воеводы Василия Ивановича Жукова» (1648 г.) II РГАДА, ф. 137, on. 1. Вятка (Хлынов). № 6 а/ 11. Л. 1-500.

К числу источников, используемых для сопоставления, относятся писцовые документы В. Новгорода, Бел озера и Вологодского уезда.

5. «Новгородские писцовые книги. Книги Бежецкой пятины, 1564 г.

6. Переписная книга Новгорода Великого переписи князя Григория Даниловича Долгорукого и подьячего Ивана Раковского, 1646 г.

7. Переписные книги пригородных монастырей Новгорода Великого и монастырских пригородных вотчин переписи князя Г.Д. Долгорукого и подьячего Ивана Раковского.

8. «Сотная с писцовых книг Ф. Ф. Хидырщикова и Г. JI. Клементиева на земли Кирилло-Белозерского монастыря в Белозерском уезде 1544 г.» // Северный археографический сборник: Северные писцовые книги, сотницы и платежницы XVI в. Вып. 2. - Вологда, 1972.

9. «Переписная дозорная книга Вологодского уезда 1589-1590 гг.»// Северный археографический сборник: Северные писцовые книги, сотницы и платежницы XVI в. Вып. 2. - Вологда, 1972.

Источниками фактического материала послужили не только деловые документы Каргопольского уезда, но и памятники делопроизводства Белоозера, Вологодского уезда и В. Новгорода. Ономастический материал деловых документов данных территорий используется для сопоставления региональных ономастических систем.

Несмотря на то, что Каргопольский уезд никогда не входил в состав новгородских пятин, для анализа имен собственных В. Новгорода выбраны писцовые книги Бежецкой пятины. По свидетельству А. Н. Насонова, «на северо-востоке пределы Обонежской пятины кончались там, где начинались волоки к реке Онеге. Поонежье вместе с Заволочьем, на которое еще в XV в. претендовали великие князья московские, не вошло в состав пятин» [Насонов, 118]. Из новгородских земель Обонежская и Бежецкая пятины Новгородской республики (см. Приложение 1) ближе всего располагались к територии Каргопольского уезда. По этой причине для сопоставления региональных ономастиконов к анализу привлечены писцовые книги Бежецкой пятины.

В настоящей работе, в основном, изучаются источники писцового жанра — это сотные (списки с писцовых книг), дозорные и переписные книги, которые включают богатый антропонимический и топонимический материал и традиционно используются исследователями в работах по исторической ономастике.

Значение данных памятников велико для исследования антропонимии и топонимии, поскольку они содержат не только информацию об экономике, о развитии сельского хозяйства, ремесла, торговли, но и сведения о населении и населённых пунктах, которые дают материал для описания антропонимической и топонимической системы анализируемого региона.

Наличие в переписных книгах большого количества фактического материала говорит о богатстве этих источников, освещающих некоторые из важнейших сторон истории русского централизованного государства конца XV-XVII веков. Они дают представление о процессах социально-экономического развития, а также отражают этапы становления современной антропонимической системы и процессы формирования ойконимов.

Характеристика деловых актов требует анализа их формуляра. Формуляр - это общая единица, рассматриваемая С. С. Волковым в качестве «определенной языковой оболочки (набор устойчивых и обязательных словосочетаний - предложений и формул), в которую облекалось содержание акта и которая отличала данный акт от иных, имеющих близкое или аналогичное содержание, но совсем другую цель» [Волков, 1974, 21]. Минимальной единицей делового документа считается формула, которая является, по мнению В. Я. Дерягина, «основной единицей стилистического анализа делового текста» [Дерягин, 1985, 244]. Как отмечает И. Н. Попова, для официально-деловых текстов старорусского периода под формулой понимается «фразеологизм номинативного и коммуникативного характера, а также словосочетание, синтаксическая конструкция (модель предложения) с более или менее постоянным составом» [Попова, 2002, 8].

Особенности формуляра писцовых, актовых материалов анализировали такие ученые, как В. Я. Дерягин [1980], Ф. П. Филин [1982], С. С. Волков [1980], Б. А. Ларин [1977], И. Н. Попова [2002] и мн. др. В. Я. Дерягин изучал формуляр официально-деловых документов на основе анализа актовых источников. Б. А. Ларин, исследуя разговорный язык Московской Руси, отмечает, что в Московских приказах постепенно, лишь с XV - XVI вв., по мере усиления централизации административной системы, создается единство административной терминологии и фразеологии, единство основных норм языка деловой письменности [Ларин, 319-320].

И. Н. Попова в ходе изучения переписной книги Вологды 1711 года сравнивает 5 переписных книг разных регионов Русского государства и выделяет особенности формуляра данных документов и переписной книги Вологды 1711 г.

Как отмечает С. Н. Смольников, формальная общность антропонимии в документах XVI-XVII вв., деловых актах, составленных в разных регионах Русского государства, обусловлена едиными нормами приказного языка, средствами которого оформлялись старорусские деловые тексты. По словам исследователя, в приказном языке XVI—XVII вв. сформировались особые нормы именования лица, свои требования к использованию антропонимии [Смольников, 2005, 74-76].

Особенности формуляров делового письма Великого Новгорода и Москвы, нашедшие отражение в анализируемых писцовых материалах, проявляются в ряде признаков. К ним относятся особенности использования терминов административно-территориального деления, отличия в употреблении единиц налогообложения, различия в структуре писцовых документов, принципы построения статей в сотных и переписных книгах, особенности формул мужских именований, соотношение календарных и некалендарных личных имен, фонетические, морфологические и словообразовательные особенности в антропонимии и топонимии исследуемых источников, активность имен-композита. Перечисленные параметры положены в основу анализа имен собственных Поонежья XVI-XVII вв.

Решаемые задачи и характер изучаемых источников обусловливают и методологию исследования, которая основана на принципах объективности, научности и историзма. Объективность предполагает способность исследователя наблюдать и излагать строго, объективно. Историзм как методологический принцип требует от ученого любое явление рассматривать, во-первых, в его возникновении, развитии и изменении; во-вторых, в связи с другими явлениями и условиями данной эпохи; в-третьих, в связи с конкретным опытом, который позволяет установить не только непосредственные, но и отдаленные последствия изучаемого события или процесса [Аникеев, 125].

Основные методы анализа ономастических единиц и явлений направлены на достижение поставленных целей: сравнительно-сопоставительный метод применяется для выявления общих особенностей ономастических систем; историко-сравнительный метод в процессе сравнения открывает возможность для обоснования и объяснения ономастических процессов, фактов и явлений; описательный метод применяется для описания выявленных ономастических процессов и явлений; количественно-статистический метод используется для определения соотношения количества антропонимов и топонимов по разным признакам.

В рамках данных методов используются приёмы классификации имён, реконструкции имён собственных и их форм, приёмы моделирования структурного анализа. I

Научная новизна исследования состоит в том, что антропонимия и топонимия Поонежья не подвергалась системному анализу как языковое и этнокультурное явление. Между тем, документы делопроизводства Северной Руси, в частности Каргополя, содержат богатый ономастический материал, который поможет воссоздать, дополнить сведения об антропонимической системе XVI-XVII вв., восстановить фрагменты' языковой, картины мира каргопольцев, описать традиции деловой письменности В. Новгорода и Москвы, нашедшие отражение в сотных и переписных книгах Каргопольского уезда XVI-XVII вв.

Положения, выносимые на защиту.

1) История антропонимии и топонимии Поонежья в целом отражает общие процессы развития ономастической системы, свойственные для разных территорий русского государства XVI-XVII вв. Типологическими особенностями имен собственных, выявленными при исследовании деловых документов Каргопольского уезда, В. Новгорода, Белоозера и Вологодского уезда XVI-XVII вв., являются активность двухкомпоненных моделей именования лица в писцовых материалах XVI в., вытеснение некалендарных антропонимов с первой позиции в именовании лица, стабильность первой пятерки личных имен, употребляемых в деловых документах всех исследуемых регионов, распространение групп антропонимов, относящихся к основным предметно-тематическим сферам «Человек», «Семья», «Внешний мир» во всех анализируемых источниках.

2) Региональная антропонимия и топонимия дает богатый материал для исследования системы ценностей жителей отдельных районов Русского государства XVI-XVII вв. К местным особенностям имен собственных Поонежья относятся низкая активность порядковых личных имен, популярность апотропеических антропонимов на первой позиции в именовании лица и антропонимов, указывающих на этническую принадлежность лица, род деятельности именуемого. Локальные отличия антропонимической и топонимической системы Каргопольского уезда объясняются ценностными ориентирами этноязыкового коллектива, языковой картиной мира каргопольцев.

3) Особенности антропонимии и топонимии Поонежья связаны с влиянием ономастики Новгорода. К традициям делового письма В. Новгорода, которые оказали воздействие на употребление имен собственных в писцовых материалах Поонежья XVI-XVII вв., относятся раннее формирование фамилий, низкая активность в сотных Каргопольского уезда XVI в. некалендарных личных имен, популярность имен, указывающих на профессию, род занятий именуемого, распространение антропонимов с суффиксом -хм- и топонимов с формантом —екая.

4) Имена собственные Поонежья испытали воздействие традиций деловой письменности Центральной Руси. К нормам московского приказного языка, оказавшим влияние на употребление антропонимов и топонимов в деловых документах Каргопольского уезда XVI-XVII вв., относятся активность трехкомпонентных моделей номинации, вытеснение некалендарного антропонима с первой позиции в именовании лица в переписных книгах XVII в., популярность личных имен с формантами -ук/-юк и антропонимов с суффиксами ~ов/~ев, преобладание посессивных названий географических объектов.

5) Процесс формирования фамилий и становление трехчленной формулы именования лица в Каргопольском уезде складывались быстрее, чем в Вологодском и Белозерском уездах XVI-XVII вв. Более раннее формирование фамилии в Поонежье, чем в регионах, где преобладало поместное и монастырское землевладение (Вологда и Белоозеро), обусловлено типом феодальной зависимости крестьян, широким распространением черносошного землевладения.

Актуальность работы обусловлена тем, что исследование имен собственных Поонежья XVI-XVII вв. направлено на описание типологических, структурных и семантических особенностей антропонимов и топонимов Поонежья XVI-XVII вв. посредством сравнения ономастиконов Каргополья, В. Новгорода, Белоозера, Вологды и других территорий. Данное направление позволит выявить типологические и локальные черты ономастических систем, характеризующих общерусскую антропонимическую систему. Также в работе предпринята попытка описания норм делопроизводства двух центров (В. Новгорода и Москвы), повлиявших на формуляр и особенности употребления имен собственных в писцовых документах Поонежья XVI-XVII вв.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования заключается в развитии методик комплексного анализа исторической ономастики. Результаты анализа ономастического материала могут быть использованы для формирования целостного представления об антропонимической и топонимической системе Русского государства в период формирования великорусской народности, при изучении процессов развития и взаимовлияния ономастических систем разных регионов друг на друга.

Результаты, полученные в ходе исследования, могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории русской топонимии и антропонимии, в лекционных курсах и учебных пособиях по исторической ономастике и лексикологии.

Апробация результатов исследования была проведена на VIII Международной филологической конференции (6-7 октября 2005 г., Гомель), на XXXVI Международной филологической конференции (13-18 марта 2007 г., Санкт-Петербург), на научно-практической конференции «Проблемы текста», посвященной 100-летию со дня рождения академика Д. С. Лихачева (ноябрь 2006 г., Вологда), на научно-практической конференции «Сессия молодых ученых и аспирантов» (ноябрь 2007 г., Вологда). Основное содержание работы изложено в пяти публикациях.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

Первая глава исследования посвящена анализу состава и структуры мужских именований жителей Поонежья в сопоставлении с именованиями В. Новгорода, Белоозера и Вологодского уезда XVI-XVII вв., а также анализу женских именований Каргопольского уезда. Во второй главе описываются некалендарные личные имена на разных позициях в именовании и классифицируются по предметно-тематическим сферам. Предметом рассмотрения в третьей главе выступает топонимия Каргопольского уезда XVI-XVII вв. В заключении изложены общие выводы, которые являются результатом анализа имен собственных Поонежья XVI-XVII вв. Приложение включает в себя карты территориального деления Русского государства в XV-XVI вв.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Афанасьева, Ольга Евгеньевна

5. Выводы к 3 главе

В результате анализа ойконимов, отмеченных в сотных Каргопольского уезда XVI в., мы пришли к следующим выводам.

В деловых документах Каргопольского уезда XVI-XVII вв. преобладают посессивные топонимы, как и на территории Белоозера и Вологодского уезда. Данное явление отражает общерусские процессы в топонимии, оно обусловлено влиянием системы географических названий Московской Руси на фиксацию топонимии Поонежья и наименований географических объектов в официальных документах близлежащих регионов.

Наименования, возникшие по связи с человеком (поссесивные топонимы), точнее характеризуют именник Поонежья XV-XVI вв. по сравнению с антропонимическими материалами. В итоге по данным топонимии более точно восстанавливается именник Каргополья. На основе некалендарных личных имен и прозвищ каргопольцев образовано 319 ойконимов, это составляет 34% от общего количества посессивных топонимов {дер. Прибышево, дер. Рявковская, дер. Воронинская и др.). Данное явление связано с тем, что топонимия более тесно связана с живой речью носителей языка, а также с тем, что собственные географические названия в меньшей мере зависели от норм делопроизводства.

На территории Каргополья отмечено • широкое распространение топонимов, образованных от календарных личных имен с суффиксом,-хн-{дер. Стехновская), данный факт вызван воздействием новгородской антропонимии на именник каргопольцев. . •'.•:

Семантика некалендарных антропонимов, отмеченных в составе ойконимов Поонежья XVI-XVII вв., отличается большим разнообразием, чем семантика личных имен, зафиксированных на первой позиции в именовании лица. Среди ойконимов преобладают наименования, образованные от антропонимов, которые принадлежат к предметнотематическим сферам «Человек», «Внешний мир», «Дом, двор». Самая популярная сфера «Внешний мир» представлена несколькими группами антропонимов. Среди них активна группа имен, указывающих на род деятельности, профессию именуемого; особенно популярны наименования, связанные с кузнечным, гончарным делом, обработкой леса {дер. Кузнецовкая, дер. Череповская, дер. Кашкаровская, дер. Древоделовская и др.). Этот факт отражает особенности языковой картины мира каргопольцев, свидетельствует о высоком уровне развития ремесел на исследуемой территории и о том, что для жителей Поонежья было важно занятие человека.

Вторая по популярности сфера «Человек» включает имена, характеризующие человека по внешности и поведению. При реконструкции апеллятивных основ выявлены признаки, которые были значимы для жителей Поонежья: в исследуемый период популярны топоосновы, указывающие на черты характера именуемого: дер. БолтухинскажБолтуха, Болтун — в основу топонима положена речевая характеристика именуемого; дер. Смешковская - признак поведения человека (веселый); данное качество характера человека оценивалось в ряде случаев негативно - дер. Пустосмеховская, дер. Лежыбоковская>Лежибок>лежибок. — отношение к труду, дер. Пестовская — признак поведения (заносчивость); дер. Дураковская - оценка умственных качеств лица и др.

Анализ топонимов, восходящих к названиям природных объектов, дает представление об особенностях ландшафта {дер. Заозере, дер. Напорожъе, дер. Каменное, дер. Горка). Данные топонимы имеют древнейшее происхождение, они образованы еще до того, как стало важно указывать в названии селения его принадлежность человеку. Локативные наименования составляют всего 13 % от общего количества ойконимов, поскольку они были вытеснены названиями посессивного типа, распространение которых является отличительным признаком топонимической системы Новгородских земель.

В деловых документах Каргопольского уезда XVI в. наибольшей популярностью пользуется словообразовательная модель с топоформантом — екая, причиной активности которой является воздействие норм деловой письменности В.Новгорода.

Заключение

Изучение региональных ономастиконов в ряду других исследований помогает дополнить сведения об антропонимической и топонимической системе русского языка XVI-XVII вв.

В данной работе предпринята попытка исследования имен собственных, отмеченных в сотных и переписных книгах Поонежья XVI-XVII вв. В процессе анализа было проведено сопоставление антропонимов и топонимов Каргопольского уезда с именами собственными, зафиксированными в писцовых материалах В.Новгорода, Белоозера и Вологодского уезда XVI-XVII вв.

Анализ имен собственных Каргопольского уезда осуществляется путем сопоставления систем по различным признакам. Сопоставление ономастических единиц сопредельных территорий позволило отметить процессы и явления, свойственные ономастиконам отдельных районов Русского государства. Характеристика именований на уровне одной системы, но на разных временных отрезках помогла определить изменения в антропонимии одного региона, произошедшие в течение столетия.

Сопоставление проведено в разных аспектах описания специфики региональных ономастиконов. Подобное многоаспектное сравнение имен собственных Поонежья, В. Новгорода, Белоозера, Вологодского уезда позволило установить типологические и локальные особенности антропонимии и топонимии Каргопольского уезда XVI-XVII вв. Однако дальнейшего обсуждения требуют вопросы масштабного сопоставления ономастиконов разных регионов Русского государства с целью описания антропонимической и топонимической системы русского языка XVI-XVII вв.

В ходе исследования имен собственных Поонежья XVI-XVII вв. объединена нетрадиционная классификация некалендарных антропонимов по предметно-тематическим сферам с классификацией по семантике производящих основ. В итоге классификации лексико-семантические группы антропонимов и ойконимы отантропонимического происхождения Каргопольского уезда разделены по предметно-тематическим сферам, на основе анализа популярности которых охарактеризованы особенности языковой картины мира каргопольцев.

В результате сопоставления ономастиконов анализируемых территорий выявлены основные признаки антропонимов и топонимов Поонежья, которые обусловлены воздействием общерусских процессов, были, сделаны выводы о влиянии разных письменных традиций делопроизводства (Москвы и В.Новгорода), а также отмечены локальные особенности имен собственных Каргопольского уезда XVI-XVII вв.

I. Имена собственные Поонежья XVI-XVII вв. отражают признаки, связанные с воздействием общерусских антропонимических и топонимических процессов. К данным признакам относятся особенности формул именования лица, соотношение календарных и некалендарных антропонимов в XVI-XVII вв., популярность отдельных предметно-тематических сфер.

Активность двухкомпоненных моделей именования лица в XVI веке связана с жанром документов и социальным статусом именуемых. Анализируемые источники являются писцовыми и переписными книгами, для которых использование двучленных структур именования, было общепринятым стандартом. К тому же основная масса номинантов принадлежит к классу крестьян, при именовании которых двукомпонентная формула также была нормой в деловой письменности Русского государства XVI-XVII вв.

В процессе анализа антропонимов Каргопольского уезда на первой позиции в именовании лица установлено, что разное соотношение календарных и некалендарных личных имен обусловлено жанром документов, различным влиянием норм делопроизводства двух писцовых школ (В. Новгорода и Москвы), локальными отличиями составления сотных Поонежья XVI в. Доказательством влияния формуляра делового документа на запись некалендарного антропонима на первой позиции в именовании является сравнение некалендарных личных имен жителей Поонежья.XVI в. с основами топонимов отантропонимического происхождения, в которых некалендарные антропонимы встречаются чаще.

В результате статистического сравнения календарных антропонимов Каргопольского уезда и В. Новгорода, Вологодского и Белозерского уездов выделено пять самых активных личных имен: Иван/Ивашко/Иванко, Федор/Федко/Фетко, Васипий/Василей /Васка/Васюк, Семен/Сенка. Данные имена были самыми популярными во всех районах Русского государства. Пятый антропоним меняется в зависимости от территории распространения, в Каргополье и В.Новгороде - это личное имя Грндка/Гридя/Григорий/Гришка, в Вологодских и Белозерских документах — Яков. Активность одних и тех же антропонимов в деловых документах разных регионов Русского государства обусловлена воздействием христианских традиций на антропонимическую систему русского языка XVI-XVII вв. и, вероятно, языковым вкусом эпохи.

При анализе некалендарных личных имен, отмеченных в официально-деловых документах Поонежья, Белоозера, В. Новгорода и Вологодского уезда, установлено, что основные предметно-тематические сферы «Человек», «Семья», «Внешний мир» представлены во всех анализируемых источниках.

Среди внутрисемейных личных имен Каргополья активны апотропеические имена (Некрас, Злобка), принадлежащие к сфере «Внешний I мир», антропонимы, характеризующие отношение родителей к рождению ребенка (Нечай, Истома, Жданко, Богдан), относящиеся к сфере «Семья». Популярность личных имен данных предметно-тематических сфер обусловлена общерусскими стандартами, которые применялись писцами всех исследуемых деловых документов при употреблении некалендарного антропонима на первой позиции в именовании лица.

Прозвищные личные имена широко представлены предметно-тематическими сферами «Человек», «Окружающая природа» и «Внешний мир». Среди групп антропонимов, относящихся к сфере «Человек», активны имена, указывающие на внешность и характер именуемого. Популярность антропонимов, характеризующих внешний вид и поведение номинанта, указывает на то, что люди обращали особое внимание на внешность человека и отражали в именовании лица особенности внешнего облика (Сухонос, Горбун, Широкой, Сухорук и т.д.). Для крестьян важно было отметить способность именуемого к труду. Подобные личные имена отмечены в писцовых материалах как Каргопольского уезда, так и В.Новгорода, Белоозера и Вологодского уезда.

II. Выделены особенности антропонимов и топонимов Поонежья, связанные с влиянием норм делопроизводства Новгородской республики. К традициям делового письма В.Новгорода, которые оказали воздействие на употребление имен собственных в писцовых материалах Поонежья XVI-XVII вв., относятся раннее формирование фамилий, низкая активность в сотных Каргопольского уезда XVI в. некалендарных личных имен, популярность антропонимов, указывающих на профессию, род занятий именуемого, широкое распространение имен с суффиксом -хн- и топонимов с формантом —екая.

Более раннее формирование фамилии в Каргопольском уезде связано с типом подчинения крестьян. В XVI-XVII вв. в Поонежье было распространено черносошное землевладение, крестьяне являлись свободными людьми, в то время как на территориях Белоозера и Вологодского уезда преобладало монастырское и поместное землевладение, при которых крестьяне являлись зависимым классом. В связи с этим процесс формирования фамилий и становление трехчленной формулы именования лица в Каргопольском уезде складывались быстрее, чем в Вологодском и

Белозерском уездах XVI-XVII вв., которые испытали большее политическое и социально-экономическое воздействие Москвы.

В писцовых источниках Каргопольского уезда XVI в. календарные личные имена значительно преобладают над некалендарными, что связано с влиянием норм новгородской деловой письменности, поскольку в писцовых материалах В.Новгорода наблюдается низкий процент некалендарных антропонимов, как и в документах Поонежья. В то время как в анализируемых источниках Белозерского и Вологодского уездов отмечено более последовательное употребление некалендарного антропонима на первой позиции в именовании лица.

Активность в Каргополе XVI-XVII вв. антропонимов, указывающих на профессию, род занятий, характеризует влияние западного ареала распространения антропонимии, а также социально-экономическое развитие региона.

В процессе анализа словообразовательных особенностей антропонимов и топонимов Каргопольского уезда отмечено, что популярность суффикса -хи-, а также активность топонимических конструкций с формантом -екая является следствием распространения норм делопроизводства Новгородской республики.

III. Определены особенности антропонимов и топонимов Поонежья, связанные с влиянием норм делового письма Москвы. К данным особенностям относятся широкое распространение черносошного землевладения, активность трехкомпонентных моделей номинации, вытеснение некалендарного антропонима с первой позиции в именовании лица в переписных книгах XVII в., популярность личных имен с форматами — ук/-юк и антропонимов с суффиксами -ов/-ев, преобладание посессивных названий географических объектов.

На территории Каргопольского уезда в XV1-XVH вв. было распространено черносошное землевладение, в Белозерском уезде преобладали монастырские земельные владения, а в Вологодском уезде поместное и дворцовое землевладение. Данные факты указывают на то, что Белоозеро и Вологодский уезд испытали большее влияние форм земельной собственности Московской Руси, доминирование черносошного землевладения в Поонежье обусловлено ростом политического влияния Москвы.

Активность трехчленных конструкций в писцовых материалах Каргополья связана с воздействием традиций деловой письменности Московской Руси XVI-XVII вв.

В деловых документах Поонежья большой популярностью пользуются именования с суффиксами -ов/-ев. Это явление обусловлено влиянием норм делопроизводства Москвы.

Резкое снижение употребления некалендарных антропонимов на первой позиции в именовании лица в писцовых материалах XVII века связано с жанром документов, а также с влиянием норм делового языка московских приказов.

Среди личных имен жителей Каргопольского уезда отмечено большое количество модификатов. Модифицированные формы образованы с помощью разных формантов, из которых активны антропонимы с формантами —ук/~юк. Данные факты также указывают на воздействие особенностей формуляра деловой письменности Московской Руси.

К тому же в топонимии Каргопольского уезда высокой популярностью пользуются посессивные наименования географических объектов, что связано с распространением традиций топонимической системы Московских земель.

IV. Антропонимическая и топонимическая система Каргопольского уезда имеет локальные отличия от региональных ономастиконов Новгорода, Белоозера, Вологды XVI-XVII вв. К местным особенностям имен собственных, отмеченных в деловых документах Поонежья, относятся распространение вариантов имен Огафан, Парфей, низкая активность порядковых личных имен, популярность апотропеических антропонимов на первой позиции в именовании лица и антропонимов, указывающих на этническую принадлежность лица, род деятельности именуемого.

Фиксация в писцовых и переписных книгах Каргопольского уезда варианта имени Огафан. на разных позициях в составе именования и формы личного имени Парфей связана с тем, что каргопольцы, вероятно, употребляли данные варианты антропонимов в разговорной речи, поэтому их запись в деловых документах Поонежья является локальной особенностью антропонимии исследуемого региона.

В сотных Поонежья XVI в. очень редко встречаются личные имена, указывающие на порядок рождения детей (Первушка, Третьяк, Вторко), в переписных книгах 1648 г. они снова используются на первой позиции в именовании. Данное явление может объясняться более строгим отношением писцов к порядковым именам.

В антропонимии Каргопольского уезда широко представлены предметно-тематические сферы «Человек», «Семья» и «Внешний мир». В сфере «Человек» в основном отмечены имена, указывающие на те качества личности именуемого, которые имели важное значение в миропонимании жителей Поонежья, данные антропонимы отражают понятия «лень», «пьянство», «глупость», «жадность», «заносчивость», обусловленные проблемами аксиологического анализа антропонимии.

Большей популярностью по сравнению с остальными регионами пользуются апотропеические антропонимы (Некраско, Злобка) и имена, характеризующие отношение родителей к младенцу (Истома, Нечай), в документах делопроизводства XVII в. особенно активно имя Жданко. Активность данных лексико-семантических групп, относящихся к пердметно-тематическим сферам «Внешний мир» и «Семья» связана с особенностями языковой картины мира жителей Поонежья.

Среди групп, принадлежащих к предметно-тематической сфере «Внешний мир», активны имена, указывающие на этническую принадлежность, и антропонимы, характеризующие профессию, род деятельности человека. Популярность в документах делопроизводства Каргопольского уезда XVI-XVII вв. антропонимов, указывающих на этническую принадлежность лица (Тверин, Москва, Заонежанин, Вологда), свидетельствует о миграционных процессах на территорию Поонежья из Карелии, Новгорода, Москвы.

Высокая активность в деловых документах Каргопольского уезда XVI-XVII вв. основ топонимов отантропонимического происхождения и антропонимов, указывающих на профессию, род занятий именуемого, обусловлена развитием экономических и торговых отношений Поонежья с В. Новгородом, Вологодским, Белозерским уездом и другими регионами русского государства. Кроме этого, профессиональные прозвища характеризуют языковую картину мира каргопольцев, поскольку мастера гончарного, сапожного, скорняцкого дела, плотники и рыбаки особенно ценились в XVII в.

Отмеченные локальные отличия имен собственных Каргопольского уезда объясняются ценностными ориентирами этноязыкового коллектива, языковой картиной мира каргопольцев.

Антропонимическая система тесно связана с экономической и культурной жизнью региона и всего Русского государства. Все отмеченные нами особенности имен собственных характеризуют общерусские антропонимические процессы, региональные черты ономастикона жителей Поонежья и указывают на влияние норм делопроизвоства разных центров (Москвы и В. Новгорода).

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Афанасьева, Ольга Евгеньевна, 2010 год

1. Аграрная история Северо-Запада России. JI, 1974.

2. Азарх, Ю.С. Апеллятивный и ономастический словообразовательные типы / Ю.С. Азарх // Лексика и фразеология севернорусских говоров. Вологда, 1980.- С.134 140.

3. Аникеев А.А. Методология классической историографии. — Ставрополь, 2005.

4. Архангельский Север в документах истории (с древнейших времен до 1917 года). Хрестоматия/Общ. ред. А.А. Куратова. Архангельск, 2004.

5. Бакланова Е.Н. Переписные книги 1678 и 1717 гг. по Вологодскому уезду как ономастический источник//Этнография имен. — М., 1971.

6. Бахвалова Т.В. Семантические и функциональные особенности некалендарных имен (На материале памятников письменности Белозерья XV-XVI1 вв.) / Т.В. Бахвалова // Проблемы русской ономастики. Вологда, 1985.-С.71 -82.

7. Бахвалова Т.В. К изучению истории развития личных имен в Белозерье (на материале памятников письменности XV — XVII вв. : автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / Бахвалова Татьяна Васильевна. — Л., 1972. 20с.

8. Березович Е.Л. Этнолингвистическая проблематика в работах по ономастике (1987-1998) / Е.Л. Березович // Известия Уральского государственного университета. — 1999. — №13. — С. 128 — 141.

9. Березович Е.Л. О специфике топонимической версии этнокультурной информации/ТИзвестия Уральского государственного университета. — 1997. -№7.

10. Ю.Березович Е.Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте / Е.Л. Березович. Екатеринбург, 2000. -532с.

11. Болотов В.И. К вопросу о значении имен собственных \\ Восточнославянская ономастика. — Москва, 1972.

12. Бондалетов В.Д. Русская ономастика. Учеб.пособие для студентов пед. ин-тов по спец. №2101 'Рус.яз и лит.' / В.Д. Бондалетов М.,1983. - 224с.

13. Булгаков М.Б. Вологодско-белозерские торговые связи в первой половине XVII века//Историко-литературный альманах «Белозерье». — Вологда: «Русь», 1994.-Вып. 1.

14. Варникова Е.Н. Русская топонимия Среднего Посухонья в ономастическом аспекте: диссертация канд. филол. наук// Е.Н. Варникова. — Вологда, 1988.

15. Варникова Е.Н. Об одном топонимическом противостоянии на карте Вологодской области// в рукописи, 2008.

16. Васильев Ю.С. Аграрные отношения в Поморье XVI-XVII вв.: Учебное пособие по спецкурсу. Сыктывкар, 1979.

17. Васильев Ю.С. Материалы писцового делопроизводства Севера России в XVI веке / Ю.С. Васильев // Крестьянство Севера России в XVI в.: Межвуз. Сб. науч. трудов. Вологда, 1984. - С.19 -31.

18. Васильев Ю.С. Некоторые источниковедческие проблемы материалов писцового делопроизводства XVI — XVII вв. / Ю.С. Васильев // Проблемы историографии и источниковедения истории Европейского Севера: Межвуз. Сб. науч. трудов. Вологда, 1992. - С. 12 - 21.

19. Васильев B.JI. Архаическая топонимия Новгородской земли-(Древнеславянские деантропонимные образования)/НовГУ имени Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2005. - 468 с. (Серия «Монографии»; Вып.4.). ISBN 5-98769-006-4

20. Верещагин Е.М. Костомаров В.Г. Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного//Русский язык. -М, 1983.

21. Веселовский С.Б. Ономастикон: Древнерусские имена, прозвища, фамилии / С.Б. Веселовский. М., 1974.

22. Винниченко . Т.В. Некалендарные имена в памятниках деловой письменности Северной Руси XVI—XVII вв. / Т.В. Винниченко II XVII Ломоносовские международные научные чтения. Сб. науч. трудов. — Вып.1. -Архангельск, 2005. С.28 - 37.

23. Витов М.В. Историко-географические очерки Заонежья XVI-XVII вв. — М, 1962.

24. Волков С. С. Стилевые лексико-фразеологические средства деловой письменности XVII в. (на материале челобитных). Дисс. доктора филол. наук. -Л., 1980.

25. Володарский Я.Е. Вологдский уезд в XVII веке//Аграрная история Европейского Севера СССР. Вологда, 1970, с. 256-366.

26. Воробьев В.М., Дегтярев А.Я Русское феодальное землевладение от "смутого времени" до кануна петровских реформ. Л., 1986.

27. Ганжина И.М. Тверская антропонимия XVI в. в социально-исторической и лингвистическом аспектах. АКД. Тверь, 1992.

28. Гвоздева Е. Л. Образование и функционирование мужских календарных имен в русской деловой письменности XIV—XVI вв. Дисс. канд. филол. н. — Днепропетровск, 1987.

29. Гильфердинг А.Ф. Олонецкая губерния и ее рапсоды// Онежские былины, записанные А.Ф. Гильфердингом летом 1871 года. В 3-х томах. М. -Л., Т. 1.

30. Гончаренко П.Г. О возможностях синергетического исследования языковых явлений//Вестник Поморского университета. — 2007. №8, с. 86-89.

31. Горбаневский М. В. Русская городская топонимия: проблемы ист.-культурного изучения и современного лексикографического описания: Автореф. дис. . д-ра филол. наук /Ин-т рус. яз. им. АСП. М., 1994. 39 с.

32. Гунн Г.П. Каргополье Онега. - М, 1989.

33. Гунн. Г.П. Каргопольский озерный край. М, 1984.

34. Гура А.В. Символика животных в славянской народной традиции / А.В. Гура. — М., 1997.

35. Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков (XII-XIV вв.). Курс лекций. М, 2000, 388 с.

36. Демчук Г.В. Уткин Н.Н. Посвящение церквей в Каргопольском уезде по сотным выписям XVI в.//Христианство и Север. По материалам VI Каргопольской научной конференции/ Науч. ред. и сост. Н.И. Решетников. — М, 2002.

37. Дерягин В.Я. Варьирование языковых средств в текстах деловой письменности (важские денежные отписки XVI — XVII вв.) // Источники по истории русского языка. М., 1976. — С. 3-37.

38. Дерягин В. Я. Об историко-стилистическом исследовании актовых текстов // Вопросы языкознания. — 1980. №4. - С. 97—107.

39. Дерягин В.Я. О местных вариантах русской деловой речи XV-XVII вв. // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. Т. 39. - 1980. - № 5. - С. 448-455.

40. Дмиртиева С.И. Географическое распространение русских былин (по материалам конца XIX — начала XX в.). М. 1975.

41. Дьякова Н.С. Изменения в системе именований жителей г. Устюжны Железопольской в XVI-XVII вв. (по материалам сотных 1567, 1597 и 1626 гг.): дисс. на соискание науч.ст. канд.фил.наук. — Вологда, 2007.

42. Дьякова Н. С. Изменения в системе именований жителей г. Устюжны Железопольской в XVI-XVII вв. (по материалам сотных 1567, 1597 и 1626 гг.). — Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Вологда, 2007.

43. Забелин Н.Ю. Московская городская топонимия: структурно-семантический анализ топонимической системы. — Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — Москва, 2007.

44. Зализняк А.А. Древненовгородский диалект / А.А. Зализняк. — М., 1995. 720с. - ISBN 5-88766-022-3

45. Зимин А.А. Россия на рубеже XV-XVI столетий (Очерки социальног-политической истории). М., Мысль, 1982.

46. Зинин С.И. Русская антропонимия XVII-XVTII вв. (на материале переписных книг городов). АКД. - Ташкент, 1969.

47. Зинин С.И Из истории антропонимической терминологии / С.И. Зинин // Антропонимика. М.,1970. - С.24 - 26. - (1).

48. Зинин С.И. Суффиксы русских фамилий XVII XVIII веков// Антропонимика. - М.,1970. - С.94 - 97. - (2).

49. Зинин С.И. О термине 'фамилия' / С.И. Зинин // Вопросы ономастики. — Самарканд, 1971. С.22 — 28.

50. Иванова Е.Н. Имена собственные в монастырской деловой письменности Белозерья конца XIV — XV вв. — Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — Вологда, 2006.

51. Имена московских улиц: Топонимический словарь / Агеева Р.А., Бондарук Т.П., Поспелов Е.М., Соколова Т.П., Шилов A.JI. М.: ОГИ, 2007. - 608 с.

52. Керт Г. М. Топонимное видение народа: (На мат-ле саамской топонимии) //Этническое и языковое самосознание: Мат-лы конф. М., 1995. С.70- 72.

53. Киришева Т. И. Русская топонимия финно-угорского происхождения на территории Онежского полуострова. — Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — Екатеринбург, 2006.

54. Климкова JI.A. Нижегородская микротопонимия в языковой картине мира. — Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук. — Москва, 2008.

55. Колчин Б.А. Обработка железа в Московском государстве в XVI в. В кн.: Материалы и исследования по археологии СССР: Материалы и исследования по археологии Москвы, т. II, № 12. M.-JL, 1949.

56. Комлева Н.В. Антропонимия города Вологды и Вологодского уезда XVI-XVII вв. как источник изучения локальной языковой картины мира//История русского слова: Ономастака и специальная лексика Северной Руси. Вып.2. — Вологда, 2004.

57. Комлева Н.В. Патронимы в именованиях вологжан конца XVI-XVII веков (на материале памятников официально—деловой письменности) // Русское слово в тексте и словаре. — Вологда, 2003. — С. 102 — 110. — (2).

58. Комлева Н.В. Антропонимия вологодских памятников официально-деловой письменности конца XVI-XVII веков: диссертация канд. филол. наук / Н.В. Комлева. Вологда, 2004. - (2).

59. Комлева Н.В. Житель Вологодского уезда XVII века в отражении антропонимикона// Рябининские чтения — 2007. Материалы V научной конференции по изучению народной культуры Русского Севера. — Петрозаводск, 2007.

60. Королева И.А. Происхождение фамилий и отчеств на Руси: Монография. -Смоленск, 1999.

61. Королева, И.А. Становление русской антропонимической системы: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / Королева Инна Александровна. М.,2000.

62. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. — М., 1994. — 246 с.

63. Костомаров В.Г. Вопросы культуры речи в подготовке преподавателей-русистов // Доклады советской делегации на ШМ Конгресс МАПРЯЛ. М., 1979.

64. Крючкова М.Н. Соборная колокольня города Каргополя: Легенды и факты//Каргополь: Ист. и культ, наследие: Материалы науч.-практ. конф. — Каргополь, 1996.

65. Купина Н.А., Михайлова О.А //Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. Науч. Конф., Екатеринбург, 20-23 сентября 2005 г. — Екатеринбург: Изд-во Урал. Ун-та, 2005. 340 с. ISBN 5-7996-0224-2

66. Куратов А.А. Архангельский Север в документах истории (с древнейших времен до 1917 года). Хрестоматия/Общ.ред. А.А. Куратова. Архангельск, 2004, 440 с. ISBN 5 85879-104-2 (а).

67. Куратов А.А. Православные святыни и святые в истории Архангельского Севера. Архангельск, 2002. 226 с. (б).

68. Куратов А.А.: Православные святыни и святые в истории Архангельского Севера// http://projects.pomorsu.ru/pss/chapters/chapterl/1.10.shtml (б).

69. Кюршунова, И.А. Антропонимия Карелии донационального периода как источник изучения духовного мира человека прошлого / И.А. Кюршунова Электронный ресурс. Режим доступа:http://kizhi.karelia.ru/specialist/pub/library/rjabinin2003/0309.htm

70. Кюршунова, И.А. Образ человека в языковой кортине мира (по данным региональной антропонимии) // Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. науч. конф., Екатеринбург, 20-23 сентября 2005 г. -Екатеринбург, 2005. С. 198 - 200.

71. Ларин Б.А. Разговорный язык Московской Руси/Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание (Избранные работы). М., 1977.

72. Лемтюгова В.П. Восточнославянская ойконимия апеллятивного происхождения: Названия типов поселений. Минск: Наука и техника, 1983.

73. Мароевич Р. Патронимы в системе категорий принадлежности древнерусского языка // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1988-1990.-М., 1993.-С. 103-116.

74. Мачинский Д.А. "Дунай" русского фольклора на фоне восточнославянской истории и мифологии // Русский Север: Проблемы этнографии и фольклора. Л., 1981.

75. Медведева Н.В. Антропонимия Прикамья первой половины XVII века в динамическом аспекте (на материале переписных документов по вотчинам Строгановых). Дисс. канд. филол. наук. Пермь: ПГУ, 1999.

76. Мерзон А.Ц. Писцовые и переписные книги XV—XVII вв. Учебное пособие по источниковедению истории СССР / А.Ц. Мерзон. М.,1956.

77. Мирославская А. Н. Особенности словообразовательной структуры русских календарных имен// Ономастика Поволжья. Вып. 2. — Горький, 19 71. С. 47-51.

78. Мирославская А. Н. О древнерусских именах, прозвищах и прозваниях // Перспективы развития славянской ономастики. — М., 1980. — С. 202—213.

79. Монзикова JI. Н. Топонимия Вологды и ее окрестностей: Дис. . канд. филол. наук. Вологда, 2004.

80. Мосин А. Г. Исторические корни уральских фамилий: опыт историко-антропонимического исследования. — Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Екатеринбург, 2002.

81. Назаров А.И. Очерки по истории фамилий уральских (яицких) казаков / А.И. Назаров. Алматы, 2003.

82. Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территория древнерусского государства. — М, 1951.

83. Никонов В.А. Женские имена в России XVIII в.//Этнография имен, М., 1971.

84. Никонов В.А. Имя и общество / В.А. Никонов. — М., 1970.

85. Никонов В.А. Вологодские фамилии/В.А. Никонов// Эволюция лексической системы севернорусских говоров. — Вологда, 1984.

86. Никонов, В.А. География фамилий / В.А. Никонов. — М., 1988.

87. Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. Науч. Конф., Екатеринбург, 20-23 сентября 2005 г. Екатеринбург: Изд-во Урал. Ун-та, 2005. - 340 с. ISBN 5-7996-0224-2

88. Отин Е.С. Словарь коннотативных собственных имен. Донецк: ООО "Юго-Восток, Лтд", 2004. 412 с.

89. Очерки по истории Карелии. Петрозаводск, 1957, т. 1.

90. Парфенова Н.Н. Русская антропонимика как характеристика положения русской женщины (по данным деловой письменности Зауралья XVI-XVIII вв.) // Женщина и свобода: Пути выбора в мире традиций и перемен. Материалы международной конференции. -М., 1994.

91. Подольская Н.В. Некоторые вопросы исторической ономастики в связи с анализом берестяных грамот / Н.В. Подольская // Историческая ономастика. -М., 1977.-С.49-71.

92. Полякова Е.Н. Изменения в пермской антропонимии XVI-XVIII веков//Материалы Международной научной конференции «Изменяющийсяязыково мир». Пермь: Пермский госуниверситет, 2001.1

93. Полякова Е.Н. Роль делового языка в развитии русской антропонимии XVII-XVIII вв. // Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. Науч. конф., Екатеринбург, 20-23 сенбября 2005 г. -Екатеринбург, 2005. С.66 — 68.

94. Попова И.Н. Переписная книга Вологды 1711 года как жанр и лингвистический источник: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / Попова Ирина Николаевна. Вологда, 2002. - 19с.

95. Попова Е.А. Человек как основополагающая величина современного языкознания/Филологические науки. №3. - 2002.

96. Попов С.А. Ойконимия Воронежской области: семантика и словообразование. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — Воронеж, 1998

97. Рут М.Э. Образная номинация в русской ономастике. — М., 2008, 192 с.

98. Рут М.Э. Антропонимы: размышления о семантике / М.Э. Рут // Известия УрГУ. Выпуск 20. Екатеринбург, 2001. - С. 59 - 64.

99. Рут М.Э. Северный астрономический тип в севернорусской интерпретации// Рябининские чтения — 2003. Материалы IV научной конференции по изучению народной культуры Русского Севера. -Петрозаводск, 2003.

100. ЮЗ.Селищев A.M. Происхождение русских фамилий, личных имен и прозвищ / A.M. Селищев // Селищев A.M. Избранные труды. М.,1963. — С. 97-128.

101. Сельвина P.JI. Личные имена в Новгородских писцовых книгах XV-XVI вв.: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / Р.Л. Сельвина. — М., 1976.-27с.

102. Семыкин Д.В. Антропонимия чердынской ревизской сказки 1711 года (к проблеме становления официального русского антропонима). Дисс. . канд. филол. наук. Пермь: ПТУ, 2000

103. Смоленские говоры Литературный язык — Культура: Сборник научных трудов. - Смоленск: СГПУ, 2003 - 292 с.

104. Смолицкая Г.П. Топонимический словарь Центральной России. М., 2002, 416 с.

105. Смольников С.Н. Антропонимия в деловой письменности Русского Севера XVI-XVII вв.: Функциональные категории и модальные отношения. -СПб, 2005.(1)

106. Смольников С.Н. Антропонимия в разных типах деловой письменности Русского Севера XVI-XVII вв. / С.Н. Смольников. Вологда, 2005. — 118с. -ISBN 5-878221-253-1.

107. Смольников, С.Н. Антропонимия в системе модальных отношений // Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. науч. конф., Екатеринбург, 20-23 сенбября 2005 г. Екатеринбург, 2005. - С.21-23. - (2).

108. Суперанская А.В. Структура имени собственного. Фонология и морфология / А.В. Суперанская. М., 1969 - 208с.

109. Суперанская А.В., Суслова, А.В. 'Нестандартные' русские фамилии / А.В. Суперанская, А.В. Суслова // Ономастика и норма. М., 1976. — С. 5971.

110. Суперанская А.В., Суслова, А.В. Современные русские фамилии / А.В. Суперанская, А.В. Суслова. М., 1984.

111. Успенский Б.А. Из истории русских канонических имен: история ударения в канонических именах собственных в их отношении к русским литературным и разговорным формам / Б.А. Успенский. — М., 1969. — 329с.

112. Успенский Б.А. Мена имен в России в исторической и семиотической перспективе. М, 1996.

113. Филин Ф.П. О словарном составе языка великорусского народа/Вопросы языкознания. М., 1982, № 5. - С. 18-28.

114. Чайкина Ю.И. Личные имена горожан на Русском Севере в начале XVII в. (На материале писцовых и дозорных книг Вологды, Великого Устюга, Белоозера)//

115. Чайкина Ю.И. К вопросу о влиянии разных письменных центров на антропонимию памятников деловой речи XV-XVII в. / Ю.И. Чайкина // (в печати), 2007. (1).

116. Чайкина Ю.И. Мужские некалендарные личные имена в русском языке XI-XIV вв. (на материале новгородских берестяных грамот) // XVII Ломоносовские международные научные чтения. Архангельск, 2005. Вып.1 С.122.

117. Чайкина Ю.И. Женские имена (начало XVIII века) / Ю.И. Чайкина // Русская ономастика и ономастика России. М.,1994. - С.66 - 74.

118. Чайкина Ю.И. Антропонимы в местных документах XVI—XVII вв. (на материале купчих Двинского уезда) / Ю.И. Чайкина // Проблемы русистики: Сборник статей /под ред. Т.А. Демешкиной. Томск, 2001 - С. 178 - 182.

119. Чайкина Ю.И. История лексики Вологодской земли (Белозерье и Заволочье). Вологда, 2005.- 260с. - (1). - ISBN 5-87822-256-6

120. Чайкина Ю.И. К вопросу о периодизации некалендарных личных имен на Руси / Ю.И. Чайкина // Проблемы текста: Материалы научнопрактической конференции, посвященной 100-летию со дня рождения академика Д.С. Лихачева. Словесность. Вологда, 2006. — С. 19-24.

121. Черкасова М. С. Крупная феодальная вотчина в России конца XVI XVII века (По архиву Троице-Сергиевой Лавры): Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. Отечественная история/ Вологод. гос. пед. ун-т. - Вологда, 2001.

122. Черкасова М.С. К вопросу о финансовом статусе русских монастырей в XVI- XVII вв. (По актовому материалу) // Кириллов. Краеведческий альманах. Вып.З. Вологда, 1998. - С.67-68.

123. Чичагов В.К. Из истории русских имен, прозвищ и фамилий / В.К. Чичагов. -М., 1959.

124. Шапиро А.Л. О природе феодальной собственности на землю//Вопросы истории. 1969. - №12. - с. 70-71.

125. Шапошник В.А. Возвращение к Турчасову. // Памятники архангельского Севера. Архангельск, 1991.

126. Щетинин Л.М. Донской ономастикон / Л.М. Щетинин. Ростов-на-Дону, 2004. - 348с.

127. Щетинин Л.М. Антропонимический текст как источник исторической информации // Перспективы развития славянской ономастики. М., 1980. -С. 163-168.

128. Янин В.Л. Зализняк А.А. Новгородские грамоты на бересте. — М, 1986.

129. Янин В.Я., Зализняк А.А. Новгородские грамоты на бересте: Из раскопок 1984-1989 г. -М., 1993.

130. Источники и их условные обозначения

131. Доз. Волог. у. «Переписная дозорная книга Вологодского уезда 15891590 гг.»// Северный археографический сборник: Северные писцовые книги, сотницы и платежницы XVI в. Вып. 2. - Вологда, 1972.

132. Сотн. Каргоп. Сотная на Каргополь 1561-1564гг.// Материалы по истории Европейского Севера СССР. Северный археологический сборник. Вып. 2. - Вологда, 1972, с. 291-299.

133. Сотн. Каргоп. у. Сотные на волости Каргопольского уезда 15611562гг.// Материалы по истории Европейского Севера СССР. Северный археологический сборник. Вып. 2. — Вологда, 1972;

134. Сотн. Турч. ст. Сотная на Турчасовский стан Каргопольского уезда с письма Я.И. Сабурова и И.А. Кутузова 1556г.//Северный археографический сборник: Северные писцовые книги, сотницы и платежницы XVI в. Вып. 2. — Вологда, 1972.

135. Переп. Каргоп. у. Переписная книга посадских дворов города Каргополя, деревень, дворов в черных волостях Каргопольского уезда переписи воеводы Василия Ивановича Жукова (1648 г.) // РГАДА, ф. 137, оп. 1. Вятка (Хлынов). № 6 а / 11. Л. 1- 500.

136. Новг. пищ. Новгородские писцовые книги. Книги Бежецкой пятины: I - 1501, II- 1545, III- 1551, IV - 1564,1564 г. - Петроград, 1915.

137. Пл. кн. Каргоп. у. Платежная книга Каргопольского уезда 15551556гг.// Материалы по истории Европейского Севера СССР. Северный археологический сборник. Вып. 2. — Вологда, 1972, с. 253-290.

138. Словари, справочники и их условные обозначения

139. ВФ Чайкина Ю.И. Вологодские фамилии: Этимологический словарь.- Вологда, 1995.- 122с. -ISBN 5-87822-035-0

140. Д Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. - М., 1994.-т.1-4.

141. Кюршунова Кюршунова И.А. Словарь некалендарных личных имен, прозвищ и фамильных прозваний Северо-Западной Руси XV-XVII вв. - СПб., 2010. - ISBN 978-5-86007-599-3.

142. ССРФ Ганжина И.М. Словарь современных русских фамилий. - М., 2001.- 672с. - ISBN 5-271-00127-Х, ISBN 5-237-04101-9.

143. Полякова Полякова Е.Н. Словарь пермских фамилий. - Пермь, 2005.- 463с. ISBN 5-93824-061-1

144. СВГ Словарь вологодских говоров: учебное пособие по русской диалектологии. - Вологда, 1993 - 2002. - вып. 1-9.

145. СГРС — Словарь говоров Русского Севера / под ред. А.К. Матвеева. -т. 1.:А-Б. Екатеринбург,2001. - 252с. - ISBN 5-7525-0999-8.

146. Срезневский Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. - т. I - II. - М, 2003. - ISBN5-94457-094-6; ISBN5-94457-095-4; т.Ш. - Спб.,1912.

147. СРНГ Словарь русских народных говоров. — Вып. 1 — 36,40. — М.; Л.; СПб., 1965-2006.

148. СлРЯХГ-XVII Словарь русского языка XI - XVII вв. - Вып. 1 - 26-М., 1975-2002.

149. СРЛИ— Суперанская А.В. Словарь русских личных имен. М., 2005. -544с. - ISBN 5-699-10971-4.

150. Тупиков — Тупиков Н. М. Словарь древнерусских личных собственных имен. М., 2004. - 904 с.

151. Унбегаун Унбегаун Б.О. Русские фамилии. — М., 1989 - 443с. - ISBN 5-01-001045-3

152. Фасмер — Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4т — 4-е изд., стер. т.1 - IV. - М., 2003.1. Сокращенияарх. архангельский м. — местов. во дворе новг. — новгородскийволог. вологодский перм. - пермскийвлад. владимирский пож. - пожня

153. Д., д. двор пек. - псковскийдер. деревня ряз. - рязанскийдр.-рус. древнерусский твер. — тверскойкарел. карельский тюрк. - тюркскийкостром. костромской фин. - финскийл.и. личное имя