Язык как миросозидание: Лингвофилософская концепция неогумбольдтианства тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.04, доктор филологических наук Радченко, Олег Анатольевич,

• Радченко, Олег Анатольевич,
• доктор филологических наук
• 1997

Оглавление диссертации доктор филологических наук Радченко, Олег Анатольевич,

Введение.

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ. Неогумбольдтианство в историографической перспективе

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ. Неогумбольдтианская феноменология родного языка.

2.1. Концепт «родного языка» в немецком языкознании XIX века (истоки концептогенеза).

2.1.1. Ю.Г.Шоттель и lingua ipsa.

2.1.2. Г.В.Лейбниц и «зерцало разума».

2.1.3. «Magus im Norden» и «гений языка».

2.1.4. «Открытия» Гердера.

2.1.5. Кабинетная революция — В. фон Гумбольдт.

2.1.6. Диадохи.

2.1.7. «Первый апостол» Х.Штайнталь.

2.1.8. «Чистая архитектоника» В.Вундта.

2.1.9. «Псевдогумбольдтианство» Ф.Маутнера.

2.1.10. «Инструментовки языкового мышления» в концепции К.Фосслера.

2.1.11. Гумбольдт в России.

2.1.12. «Гумбольдтианское неокантианство» Кассирера.

2.1.13. «Принцип языковой относительности» Э.Сепира.

2.2. Феномен родного языка в концептуальной системе неогумбольд-тианства.

2.2.1. Открытие родного языка как феномен человеческой истории

2.2.2. Deutsch как этноним.

2.2.3. Язык как объективное социальное образование.

2.2.4. Действенность родного языка.

2.2.5. Ипостаси языка.

2.2.6. Диктатура письма.

2.2.7. Языковой закон человечества.

2.2.8. Родной язык как форма общественного познания.

2.2.9. Возможности языка (sprachliche Leistung).

2.2.10. Язык как энергейя.

2.2.11.' Язык как действующая сила.

2.2.12. Сущность языкового организма.

2.2.13. Детская речь как объект неогумбольдтианской психологии языка.

2.2.14. Неогумбольдтианские принципы лингводидактики.

2.2.15. Язык и обыденное сознание. Языковой реализм.

2.2.16. Закон родного языка и проблема двуязычия.

2.2.17. Язык как медиум символического познания.

2.2.18. Структура языкового знака.

2.2.19. «Экзистенциальная чеканка» понятий.

2.2.20. Феномен ценности языковых знаков.

2.2.21. Грамматика, ориентированная на содержание.

2.2.22. Феномен языкового поля.

2.2.23. Язык как промежуточный мир.

2.2.24. Языковая картина мира (sprachliches Weltbild).

2.2.25. Языковая и научная картины мира.

2.2.26. Внутренняя форма языка.

2.2.27. Феномен Worten der Welt.

2.2.28. Духовное освоение фрагментов мира (Zugriff).

2.2.29. Существует ли картина мира в диалектах?.

2.2.30. Искусственные языки.

2.2.31. Многообразие языков и новые принципы их сравнения

2.2.32. «Языковые встречи народов».

2.2.33. Язык как феномен культуры.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Язык как миросозидание: Лингвофилософская концепция неогумбольдтианства»

одведение итогов развития языковедения XX века — вполне естественная задача науки о языке на переломе столетий, и именно ей посвящены уже многочисленные работы и конференции по историографии лингвистики. Однако у этого процесса есть еще одно существенное назначение. Усилиями историков языковедения должна быть преодолена и ощущаемая в настоящее время в лингвистической среде своего рода «энантиодромия» в связи с утратой прежних, связанных с идеологическими рамками «стандартов» в оценке зарубежных лингвистических концепций. В такой ситуации от историка языковедения требуется большая метакритическая работа по воссозданию более объективной концептуальной картины, присущей даже, казалось бы, хорошо известным у нас лингвистическим направлениям.

Предлагаемое исследование также пытается рассеять довольно плотное марево не- и недопонимания и идеологизированной критики, окружавшее и все еще окружающее одно из серьезнейших направлений в европейской лингвофилософии — неогумболъдтианство. Наиболее интенсивное развитие неогумбольдтианства пришлось на период 1920-1990 гг. и было связано с деятельностью целого ряда известных германистов, лингвофилософов, лингвосоциологов, главным образом, немецких. В 50-70-х гг. научная деятельность неогумбольдтианцев концентрировалась вокруг двух основных центров — Мюнстерской школы германистики, сложившейся вокруг Йоста Трира, и группы лингвистов Боннского университета во главе с Йоханном Лео Вайсгербером.

Исследование этого направления предполагает преодоление известного парадокса: с одной стороны, с оценкой деятельности неогумбольдтианцев связаны всевозможные предрассудки и мифы, распространявшиеся в отечественном языкознании с начала 50-х гг. относительно философских и особенно политических аспектов неогумбольдтианства; с другой стороны, практические результаты этой деятельности оказали весьма значительное влияние на развитие германистики в восточной Европе, в том числе и в нашей стране, во второй половине нашего столетия. Усугубляет этот парадокс отсутствие серьезных научных публикаций, посвященных анализу теории и практики неогумбольдтианского языковедения. Предлагаемая книга является попыткой восполнить этот пробел.

Исследование выполнено в русле нарративной лингвоисториографии, представленной прежде всего работами известного немецкого лингвиста П.Шмиттера. Метод нарративности состоит в расчленении конкретного историографического действа на конститутивные части и исследовании каждой из них с точки зрения ее объективности [БсЬхшйег 1995]. Следование нарративности предполагает также изучение исторического и научного контекста того или иного действа, поэтому собственно аналитические рассуждения о неогумбольдтианстве предваряются в книге историческим очерком его становления, фоном для которого служит изложение жизненного и научного пути основателя немецкого неогумбольдтианства — Й.Л.Вайсгер-бера. Безусловным постулатом нарративности являются изначальный отказ от всякой предвзятости по отношению к конкретным личностям, на взглядах которых строится то или иное направление, и связанная с этим крайняя степень критичного отношения к мало проверенным сведениям о них в сочетании с большой архивной и иной поисковой работой. Это в особенности касается деятельности немецких ученых в нацистский период, не получившей до сих пор даже относительно объективного освещения, в том числе в самой Германии.

Следующей ступенью является воссоздание неогумбольдтианского тезо-генеза, того процесса складывания концепции, который привел в результате к появлению уникальной системы концептов, сформировавших в своей совокупности целостную теорию родного языка как уникального гносеологического медиума, миросозидания конкретного народа. Эта теория и составляет основу неогумбольдтианства как особого пути интерпретации философских идей В. фон Гумбольдта. Раскрытие тезогенеза осуществляется в работе как выявление конкретных путей формирования составляющих данную теорию концептов, их концептогенеза.

Принципиальное значение имеет в этой связи целостность как характеристика теоретического здания неогумбольдтианства. Й.Л.Вайсгербер считал главным отличием своего целостного подхода (ganzheitliche Betrachtung) к исследованию языка от современных ему школ сочетание следующих трех принципов: смены формального подхода в языкознании методом, направленным на содержательную сторону языка; более активного преодоления барьеров между науками и отдельными дисциплинами внутри языковедения; рассмотрением языковых процессов в тесной взаимосвязи с историческим процессом развития конкретного народа [SW79c, 96-97]. При более внимательном рассмотрении той методики, которой он пользовался при изложении основ такой «лингвистической антропологии» [SW283, 168], обнаруживается определенная последовательность ступеней, примечательная тем, что все попытки заменить ее другой, переставить ступени способны превратить рассуждения о неогумбольдтианстве в безнадежные блуждания по концептуальным лабиринтам. Поэтому и в предлагаемом исследовании нашла отражение исследовательская логика Вайсгербера: от лин-гвоисториографического экскурса к неогумбольдтианской философии языка, затем к психологии языка, а лишь после этого — к собственно социологии языка (обоснование именно такого пути см. в [SW113b, 18]). Правда, «скоро выясняется, что о простом делении на философию языка, социологию языка и психологию языка не может быть и речи; эти три нити должны, наоборот, прослеживаться через все целое в тесной взаимосвязи, чтобы вместе обрести ту несущую силу, которая пристала столь неисчерпаемому предмету, как язык» [SW113b, 19].

В процессе написания книги наибольший интерес привлекла к себе нео-гумбольдтианская социология языка, которую Вайсгербер сознательно отличает от социолингвистики по двум причинам: 1) социолингвистика включается чаще всего в языковедение, ориентированное на теорию деятельности; социология языка укладывается в указанную неогумбольдтианскую триаду, 2) социолингвистика исследует язык как часть поведенческой структуры человека, программу создания языкового поведения; по этой причине область интересов социолингвистики заведомо сужается при всей той роли, которая отводится языку в поведенческой структуре человека [SW271, 129]. Среди феноменов, составляющих объект социологии языка, обнаруживаются родной язык и языковое сообщество, соотношение языкового сообщества и нации, народа, языковые меньшинства и языковой империализм, проблемы картины мира диалекта, личное и групповое право на родной язык.

В части психологии языка средоточием исследований неогумбольдтиан-цев являются «общие условия, при которых протекает языковая жизнь конкретного человека,» и «понимание того, что означает эта языковая сторона в жизни и труде конкретного человека»: языковой организм, языковой реализм, феномены детской речи, развития языка у школьников, «языкового старения», многообразные условия использования языка, язык глухонемых, разнообразные языковые аномалии [SW113, 137]. Однако исследование бесчисленных индивидуальных форм проявления языковой личности не относится к первичным задачам изучения конкретного языка [SW268, 210].

Предметом рассуждений и исследования в части философии языка служат неогумбольдтианская семиотика, язык как промежуточный мир, полевая теория описания языка, языковые освоения фрагментов мира (Zugriffe) и акты автономного творчества языка (Ausgriffe), проблема воссоздания мира посредством слова (Worten der Welt), языковые значимости (Geltungen), три типа языковой философии (антропоцентризм, этноцентризм и глоттоцентризм), языковое миросозидание (sprachliche Weltgestaltung).

В качестве прикладных областей, которые будут нас интересовать в связи с триадой Вайсгербера, — описание языка и лингводидактика, язык как со-творец истории, язык как медиум культуры. Тем самым мы обращаемся к трем сферам, впервые очерченным Вайсгербером еще в 1938 г. [SW67, 33]. Именно в них можно выявить энергейю, действенную силу родного языка, и каждая из этих сфер связана с определенной группой задач для языковедов: 1) «Всякий родной язык — это раскрытие миросози-дающей силы языка, ведь он создает средоточие всякого преобразования бытия в собственность духа, которое нам следует рассматривать как первичную возможность языка» [SW113b, 116], поэтому в первом случае нас будет интересовать, какими возможностями располагает язык, чтобы сделать окружающий мир доступным для человеческого сознания; 2) «каждый родной язык — это могучая историческая сила, которая не только обретает историческую действенность со всеми ее отдельными составляющими в каждом "использовании" языка, но и оказывает как целое непрерывные воздействия на историческую жизнь его языкового сообщества» [Б'^НЗЬ, 116], поэтому во втором случае наше внимание будет приковано к воздействию языка внутри исторических процессов реальной жизни данного языкового сообщества; 3) «каждый родной язык есть несущая культуру сила, которая на всем пространстве своей значимости и применения дает возможность миросозиданию стать плодотворным для всех форм культурного творчества» [Б^УНЗЬ, 116], поэтому в третьем случае наш интерес привлечет культуросозидающая возможность языка, те формы, в которых миросо-зидание данного языка влияет на все формы общественного действия, связанные с использованием языка (см. также [Б'Шб^ 141]).

Что же касается сверхзадачи нашего исследования, то, принимая во внимание стремление неогумбольдтианцев и особенно Вайсгербера, с одной стороны, опираться на идиоэтнический характер символического познания человеческих коллективов, а с другой стороны, — устанавливать общезначимые закономерности этого процесса (в виде «человеческого закона языка», что напоминает, кстати, о законах, которые Гумбольдт устанавливал для эстетики), мы попытаемся исследовать это соотношение идиоэтнического и универсального в неогумбольдтианской концепции языка и определить грани водораздела между ними. На узкой прифронтовой полосе между идиоэтничным и универсальным мы попытаемся обозначить действующие там феномены, которые заслуживают особенного названия — идиоуниверсалий, то есть процессы, предположительно характерные для языкового миросозидания всех народов, но осуществляемые каждым из них особым образом.

Особо оговорим ограничения, которые мы изначально накладываем на наше исследование:

1) Работа не содержит анализа многочисленных критических замечаний в адрес немумбольдтиапства; эти замечания уже рассматривались нами ранее в других публикациях (см. [ЛасИвсЬепко 1993], [Радченко 1990, 19936]). Предлагаемая работа носит более дескриптивно-аналитический, чем полемический, характер.

2) К анализу не привлекались труды Й.Л.Вайсгербера и других неогумбольдтианцев по кельтологии и ономастике, так как они выдержаны в целом в традиционном духе, за исключением работ Й. Трира;

3) Работы неогумбольдтианцев по реформе немецкой орфографии и некоторым другим чисто германистским темам, часто писавшиеся «на злобу дня», приводятся весьма избирательно.

4) Упоминая с целью аналитического сопоставления конкурировавшие с неогумбольдтианством в разное время концепции, мы будем излагать их фрагментарно и не стремимся к системному сравнению их с неогумбольдтианством, опираясь на тот факт, что данные концепции достаточно подробно описаны в лингвистической литературе. Это, правда, не означает, что в ходе знакомства с ними и указанного сопоставления не было обнаружено ничего нового, позволяющего высказать некоторые отличающиеся от принятых оценки этих теорий (в основном это касается концепций К.Фосслера, Х.Штайнталя, А.А.Потебни).

Важно показать здесь и те группы текстов, которые были использованы для изложения и анализа воззрений неогумбольдтианцев: 1) Нами были изучены в хронологическом порядке все работы Й.Л. Вайсгербера и существенно уточнена их библиография; 2) Привлекались также основные работы других представителей гумбольдтианства и неогумбольдтианства в Германии, а также труды представителей других разновидностей гумбольди-анства вне Германии. 3) Были изучены критические работы, посвященные неогумбольдтианству и отдельным публикациям его представителей, рецензии и полемические статьи, в том числе изданные в различных странах Европы, Азии и Америки. 4) Были прослежены сплошным образом упоминания о неогумбольдтианцах и мнения о них в отечественной и зарубежной лингвистической литературе за период с 1923 по 1997 гг.; 5) Чрезвычайно полезным, в особенности для восстановления биографических данных об ученых этого направления, оказался фронтальный просмотр основных лингвистических журналов Германии с 1920 по 1997 гг.; с этой же целью изучались существующие биографические словари и библиографические указатели. 6) В многочисленных личных беседах с современниками интересующих нас событий были собраны воспоминания о ЙЛ.Вайсгербере и других неогумбольдтианцах, различных обстоятельствах их научной карьеры, дискуссиях с научными контрагентами; нас интересовали прежде всего воспоминания учеников, родственников Вайсгербера. 7) Для прояснения многих деталей научной и личной суцьбы неогумбольдтианцев, в том числе и с целью проверки оправданности критического отношения некоторых современных лингвистов к их деятельности во времена «третьего рейха», мы ознакомились с архивными материалами, личными делами времен второй мировой войны, личным архивом и рукописями, письмами Й.Л.Вайсгербера. 8) Наконец, привлекались и труды тех ученых, имена которых так или иначе цитировались или особенно часто упоминались нео-гумбольдианцами; это и определило круг имен и работ, представленных в предлагаемой монографии.

В этой связи хочется выразить искреннюю признательность за помощь в сборе материалов семье Й.Л.Вайсгербера, в особенности проф. Б.Вайс-герберу, а также проф. Х.Гипперу, д-ру Х.Шварцу, проф. Х.Бринкманну, проф. П.Шмиттеру, д-ру К.Дутцу и коллегам из Исследовательского общества по истории языкознания (ЗвёЗ). Особую благодарность хочется выразить коллективу Института общего языкознания Вестфальского университета им. Вильгельма и его директору, проф. д-ру К.-П.Херберманну за многочисленные ценные советы и обсуждение материалов книги на различных этапах работы, а также за предоставление возможности длительного пребывания в Мюнстере с целью завершения работы. Это пребывания было бы невозможно и без поддержки Немецкой Службы Академических Обменов

ДААД), выделившей полуторагодичную исследовательскую стипендию автору этой книги для продолжения работы над ней; в этой связи выражаем нашу признательность директору Московского отделения ДААД д-ру Г.Бергхорну и руководителю отдела стран СНГ в ДААД д-ру П.Хиллеру за их поддержку и участие в реализации этого проекта.

В процессе подготовки монографии деятельное участие в ее неоднократном обсуждении принимали коллеги из лаборатории теоретического языкознания Института языкознания РАН; хотелось бы сердечно поблагодарить руководителя лаборатории, акад. Ю.С.Степанова и всех коллег за их критические замечания и пожелания, без которых книга не смогла бы состояться.

Наконец, мы искренне признательны рецензенту д.ф.н., проф. В.И.Посто-валовой за поддержку и помощь советами и критическими замечаниями на всех этапах работы над книгой.

Заключение диссертации по теме «Германские языки», Радченко, Олег Анатольевич,

Заключение.116