Центральная Россия как историко-культурный регион: Культурогенез Средневековья и раннего Нового времени тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, доктор культурологии Арцыбашева, Татьяна Николаевна

• Арцыбашева, Татьяна Николаевна
• доктор культурологии
• 2004

Оглавление диссертации доктор культурологии Арцыбашева, Татьяна Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.4

Глава !.Общетеоретические основания и историографические предпосылки изучения Центрального региона России.

§1. Основные понятия культурологии региона.

Культурогенез в системе понятий теории культуры.29

§2. Историография культурологии Центрального региона

России как коллективный исследовательский опыт.48—

Глава И. Центральная Россия в IX-XVIII вв.: Формирование геокультурного пространства и развитие материальных форм культуры.

§1. Региональные миграционно-колонизационные процессы и их историческая культурно-ландшафтная и социально-политическая специфика.75

1. Характер расселения, формы колонизации и типы поселений.

2. Московия: «собирание земель» и социально-хозяйственное освоение региона.

§2. Этнокультурная динамика и социокультурная стратификация.100

1. Этническая история и формирование субэтносов.

2. Гетерогенность культуры и территориальная локализация населения.

§3. Развитие коммуникаций и характер урбанизации.115

1. Торговые пути как источник и условие урбанизации.

2. Градообразование и динамика городской культуры.

§4. Динамика материальной культуры и хозяйственно-культурное районирование региона.142

1. XV—XVIII вв. Эволюция материальных форм культуры.

2. Формирование Центрально-промышленного и Черноземно-земледельческого субрегионов.

Глава III. Центральная Россия как территория национально-государственного становления. Социально-организационные и политические формы культуры.

§ 1. Этно-социальная история VIII-XV вв. и генезис русской государственности.158

1. Начала государственности и державная традиция власти.

2. Архетипический образ «Русскойземли» и социально-политические метаморфозы удельного времени.

§2. Христианизация как источник и условие становления новых социально-политических форм культуры.175

1. Церковно-государственная специфика русского христианства.

2. От «Русской земли» к «Святой Руси».

§3. Центральный регион в контексте культурно-политической динамики Московской Руси.197-22?

1. Московия: рождение монархии и сакрализация имперской идеи.

2. На пороге Нового времени: обмирщение общественного сознания.

§4. Социокультурная среда и тип человека.223

1. Природный вектор и ценностные ориентации региональной культуры

2. Сословно-иерархическая стратификация культуры и субъект культуротворчества.

Глава IV. Эволюция духовно-художественной культуры Центральной России: основные формы, приоритеты и ценностные ориентации.

§1. Культурно-символические основы и некоторые особенности развития средневековой культуры Центральной России.243

1. Эзотерическое содержание традиционной культуры и формирование средневекового художественного канона.

2. Сакральный характер слова и логоцентричность культуры.

§2. Локальные художественные школы и культурное наследие удельного времени.266

1. Центральнорусские литературные памятники и их авторы.

2. Церковная архитектура и изобразительное искусство.

§3. Московия, век XV - век XVII: Гомогенизация художественной культуры.288

1. Культурная диффузия и унификация культовой архитектуры.

2. Литература и образование.

§4. Центральный регион в раннее Новое время

XVII-XVHI вв.).303

1. Секуляризация художественной культуры.

2. Развитие светской культуры и формирование системы образования.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Центральная Россия как историко-культурный регион: Культурогенез Средневековья и раннего Нового времени»

И.В. Кондаков назвал культуру России «историческим перекрестком» путей органической восточной традиционности и модернизационного западноевропейского развития [Кондаков, 1999, 63], дав тем самым образную, но наиболее сущностную ее характеристику. Ведь именно эти два импульса, неослабно действовавшие в разные российские эпохи — ключ всех исторических трансформаций и генератор созидательной и разрушительной энергии отечественной культуры. В постоянстве их диалогического взаимодействия сокрыта как тайна культурной целостности (Евро-Азийства), так и загадка уникальности российской цивилизации. Природа же этой уникальности — глубокие корни, питавшие русскую культуру из самых разных источников: индоарийской и иранской, балтской и угро-финской; номадических скифо-сарматской и тюркской культур, утонченной античной с ее прямым (черноморские колонии) и опосредованным (Византия и Балканы) воздействием; славянского язычества и сирийско-византийского и европейского христианства; восточного мистицизма и западного рационализма. Природа уникальности — «загадочный континент», географически и духовно соединивший Европу и Азию, связавший воедино ее народы, истории и культуры; пространство, границы которого — сердцевина Восточно-Европейской равнины, срединная, центральная Россия, где сходятся все пути и где из множества исторических судеб творится одна общая, а из разных лиц - одно единственное.

Именно в пределах этой, в эпоху Средневековья чрезвычайно перспективной для цивилизационного развития территории, представлявшей собой исторически важную контактную зону между арабским Востоком и Западной Европой, Византией и Скандинавией, проходило этнокультурное и социально-государственное становление Руси-России, оказавшейся в эпицентре межрегиональных экономических, политических и религиозных связей и тем получившей возможность включиться в международную жизнь не только в качестве посредника, но и важнейшего участника глобальны.; культурных процессов мирового значения.

В современных административно-политических рамках обозначенное географическое пространство отмечено как Центральный район Российской Федерации и картографировано под номером 1. Вне зависимости от того, случайное ли это совпадение, замысел составителей карты или официальная позиция идеологов федеративного межевания, проставленная единица глубоко символична, поскольку за ней - и отсчет исторического времени, и культурно-цивилизационная значимость той земли, что уже тысячу лет называется «Русской». Ее несомненная неординарность и очевидное социально-культурное предназначение, особая роль в формировании нации и сохранении государственной целостности Отечества и стали основополагающими в выборе с целью культурологического исследования именно этого, столь судьбоносного для России, региона.

АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ И ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ

Необходимо отметить, что с точки зрения ряда современных историков случившееся на рубеже III тысячелетия административно-территориальное выделение Центрального региона РФ произвольно и вне исторично, то есть, не подкреплено ни миграционно-колонизационными, ни цивилизационно-историческими предпосылками и лишь авторитарно связывает столетиями (практически до XVII в.) независимо существовавшие и розно ориентированные (имеющие «разные исторические корни» [Курцев, 2001,

12] и «тянущие» к разным центрам), природно, ресурсно, демографически и культурно автономные области.

Причины такой позиции - в характерном для специалиста-историка (палеографа, археолога, археографа, демографа) детально-тематическом подходе к историко-культурному анализу, узкоспециальном зонировании историко-географического пространства и точечно-хронологическом соотнесении событий и артефактов. А как писал в недавнем прошлом JI.H. Гумилев, «.в систематологии рассматриваются не отдельные факты — элементы и непредвзятые оценки, а связи между событиями, невидимые очевидцу и неизвестные позднему интерпретатору. Зато они видны историку широкого профиля, обобщающему не цитаты, а факты, отслоенные от эмоций информаторов и интерпретаторов» [Гумилев, 1989,489]. Действительно, любое из признанных общеисторических, историософских или культурфилософских рассуждений о становлении и развитии Отечества аксиоматически опирается на признание изначальной общности культурно-исторической судьбы Центральной России. Ретроспективный же анализ, (ft систематизирование и культурологическое осмысление разнородного исторического, археологического, лингвистического, демографического, антропологического материала, равно как и топо-, гидро-, этнонимических, этнографических, социологических и др. данных это с очевидностью подтверждает, убедительно демонстрируя, как в обозначенном ареале на протяжении, как минимум тысячелетия идут, периодически меняя направление, напряженность и интенсивность, активные коммуникационные процессы, побудительные причины, характер и результаты которых и есть реальная история жизни его гео-, био- и культуросферы. История, засвидетельствованная рождением оригинального суперэтноса, нации и государства, аккумулированная в колоссальном пласте культуры, называемой «русской», и выраженная важнейшими символами идентичности «общности и культурного порядка» [Эйзенштадт, 1998, 100] великого народа, б чьей «дединой и отчиной» стала эта земля. Выросшая в ее пределах многовековая культура запечатлела изменчивые географические, ландшафтные, геополитические, социальные, духовно-коммуникативные й художественно-творческие особенности своего развития, и тщательное изучение истоков, оснований, импульсов и характера регионального культуротворчества позволяет раскрыть феномен и этого «места», и глубоко связанного с ним «русского духа» и русской «почвенности».

По точному замечанию патриарха отечественной культурологии М.С. Кагана история русской культуры «еще не осмыслена в закономерностях ее развития» [Каган, 2003, т.1, 7] и не написана ни в общенациональном, ни в индивидуально-этнических, ни, тем более, территориально-локальных ее вариантах. Тому есть разные причины, в числе которых и то, что на протяжении двух последних столетий исследователи Отечества, так или иначе, отталкивались от подспудного, но направляющего их мысль убеждения в периферийности русской цивилизации относительно предшествующих и современных цивилизаций Востока и Запада, что надолго утвердило в качестве приоритетного «европоцентристский» сравнительно-типологический метод ее изучения. Постоянная оглядка на западноевропейскую социально-культурную историю, попытка «дотянуться» и уложить в прокрустово ложе системы ее периодизации и оценки течение национально-исторической и культурно-художественной жизни породили- в качестве основной характеристики русской культуры многозначное и достаточно условное обозначение, терминологически выраженное понятиями «самобытность» и «своеобразие». И только в последнее время таковые перестают быть общим местом и расхожим постулированием, превращаясь в в научную позицию, позволяющую рассматривать общую и региональные культуры России как органичные и самодостаточные относительно истоков и условий своего существования.

Как справедливо отметил в предисловии к современному изданию классического исторического труда М.К. Любавского «Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до XX века» его редактор Александр Дегтярев: «Общепризнанная математическая теория утверждает, что в сверхсложных системах нет второстепенных факторов. То, что вчера представлялось обстоятельством совершенно не значащим, сегодня вдруг выходит на первый план и начинает определять жизнь.» [Любавский, 1996, 6—7]. Два десятилетия назад не было и помышлений о возможности и, тем более, необходимости специального исследования культуры центра европейской части России, олицетворявшей концентрированную «всерусскость» и упорядоченную стабильность, воспринимавшиеся на тот период всесторонне изученными и многократно описанными в немалом количестве разноплановых научных и научно-публицистических рабо^. Однако ставшие в постперестроечной России реальной угрозой и ныне лишь приостановленные тенденции регионального обособления изменили и казавшееся незыблемым геополитическое пространство Отечества, и научные подходы, ракурсы восприятия и оценочные «мерки», заставив ученых-гуманитариев (и не только их) поставить вопрос о тех пределах и тех границах (в том числе и территориальных) неделимого «ядра русскости», которые на протяжении веков удерживали и продолжают удерживать этнический, социально-культурный и государственно-политический баланс России.

Активно осуществляемая последние годы централизация власти заметно ускорила процессы дифференциации центра и периферии, столицы и провинции и усилила их поляризацию. Понять происходящее и прогнозировать дальнейшее развитие может помочь изучение исторических модификаций этнокультурной целостности Центральной России. Выявление генетических основ, константных характеристик и базовых закономерностей устроения и функционирования ее региональной социокультурной системы способно пролить свет и на реальное прошлое, и на ощущаемое ныне зыбким и неустойчивым национально-культурное будущее всей российской цивилизации. Как отмечает в своей докторской диссертации Г.К. Щедрина: «Специальное исследование проблем культуры имеет в наши дни не менее актуальное значение, чем политологическая "злоба дня". Само представление об актуальности приобретает несколько иной смысл, поскольку культурологическая сосредоточенность и современная социальная значимость научных изысканий теперь едины» [Щедрина, 1999, 3].

Тенденции к фрагментарности посттоталитарного пространства Российской Федерации» [Шулепова, 1998, 3] и «рождение новой идеологии регионализма» (JI.M. Мосолова) фокусирует внимание ученых (этнологов, культурологов, социологов, регионоведов) на значимости диахронического принципа в моделировании культурных стратегий регионов России, на согласованности и целесообразности социально-культурного менеджмента, учитывающего исторические корни регионального развития, предпосылки и особенности локальных культуроформирующих процессов. «Необходимо точное знание содержания и методов анализа культурных изменений, принципов внедрения новой, более адекватной современной культуры, существования аспектов политической и хозяйственной деятельности», - предупреждает А.Я. Флиер [Флиер, 2000, 4]. «Невозможно верно осуществлять современный выбор пути, мысля о культуре каждого народа России и всех их вместе вне истории, вне учета регионально выработанного устойчивого ядра культуры и ее меняющейся периферии», - уточняет JI.M. Мосолова [Мосолова, 2000, 6]. «Накапливание материала о местной культуре специалистами в регионах, осмысление ее с учетом всей совокупности возвращаемой научно-практической традиции.позволяет органически вписываться в современный образ науки о местной культуре, ориентированной на диалог, полифонизм, а также ее трансляцию всеми доступными средствами, включая и образовательную систему», -подытоживает Э.А. Шулепова [Шулепова, 2000, 10].

Нынешнему российскому обществу требуется как понимание характерных для переходных периодов закономерностей движения и взвешенная оценка роли постоянных и новообразующихся факторов обновления, так и умение разбираться в сути происходящих культурных процессов, определять степень устойчивости старых и механизм возникновения новых культурных форм. Но главное, в чем оно нуждается -это точное знание и соблюдение законов воспроизводства культуры и культуротворчества. История, особенно российская, неоднократно доказывала, что забвение фундаментальных традиций, игнорирование архетипов сознания и культурных детерминант создает тупиковые ситуации и действует разрушительно. Социально-культурная политика должна строится на преемственности, а образование опираться на познание реального историко-культурного процесса без какого-либо искажения логики его движения или отвержения локальных культурных ценностей. Нельзя не согласиться с мнением О. Долженко, который утверждает, что «регионализация - не только вообще единственный путь к образованию в меру человека (а не государства или ведомства), но и наиболее естественный, который традиционное российское общество должно пройти, чтобы добраться до своих истоков, с тем, чтобы обрести утраченные начала» [Долженко, 2003,30].

Как показали ученые, занимающиеся вопросами культурологического образования и его связи с региональным фактором (С.Д. Валентей, Е.П. Белозерцев, Г.С. Буторина, О.В. Долженко, Л.Г. Ионин, Л.М. Мосолова, И.Л. Набок, А.С. Панарин, С.Н. Токарев, Э.А. Шулепова), пробелы в исследовании конкретных этнических и региональных форм культуры и их многообразных взаимоотношений затрудняют формирование содержания общекультурной подготовки и воспитание необходимой новому российскому обществу толерантности и межкультурной комплиментарности, реально обеспечиваемых лишь целостным культурологическим знанием. Ретроспективное изучение культурного потенциала регионов России не только обогащает нашу историческую память, но раскрывает закономерности сегодняшних изменений, дает возможность осмыслить те процессы и явления культурной жизни, которые уже имели место и, став константами культурной идентичности, способны к воспроизводству.

Настоящая работа представляет собой историко-культурологическое исследование одного из российских регионов в контексте темы «Центральная Россия как историко-культурный регион. Культурогенез Средневековья и раннего Нового времени». Помимо упомянутых политических, идеологических и социокультурных обстоятельств, ее актуальность определена расширением проблематики наук о культуре, обусловленным ясно обозначившимися тенденциями современного социокультурного движения, и в первую очередь, попыткой возродить локальные традиции, а значит, опереться на константные составляющие этнического, национального и регионально-культурного развития российских территорий. Как дать простор для творчества и как это творчество регулировать, чтобы страна не разваливалась, а ее культурные центры превратились в структурные, опорно-каркасные точки, обеспечивающие и общероссийскую стабильность, и равномерное развитие регионов России? - поиски ответов на этот вопрос в очередной раз принуждают к анализу общероссийской и региональной истории. Подлинная многоаспектная картина становления и развития российской культуры и объективная оценка ее достижений и противоречий сделает адекватным восприятие культурного прошлого Отечества и будет способствовать внедрению нового знания в повседневную практику, задав важнейшее условие культурного возрождения.

Избранная диссертационная проблема, таким образом, особенно актуальна и в связи с запросами активно развивающейся общей культурологии или до сих пор не имеющей сколько-нибудь развернутого монографического или диссертационного исследования специальной культурологии региона, и по причине необходимости соответствия фундаментальной науки современным образовательным и социальным стратегиям.

ПРОБЛЕМА диссертации связана с насущной надобностью воссоздания истории региональной культуры, что предполагает установление ее истоков, основ и наиболее важных «узловых» моментов эволюции; определение особо значимых факторов социокультурной динамики и таких периодов историко-культурного процесса, что обусловили общий и специфический характер локальной культурной структуры (подсистемы), в значительной мере оказавшейся базовой для всей российской социокультурной и государственной системы.

ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ: история культуры России.

ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ: историко-культурное формирование Центрального региона России в эпоху Средневековья и раннего Нового времени.

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ - определить особенности культурогенеза средневекового и нововременного обществ на территории Центральной России, выявив предпосылки и закономерности сложения региона как историко-культурной зоны и рассматривая социокультурную динамику как процесс смены устойчивых и изменчивых состояний и обновления культурных систем.

ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ:

- собрать и обобщить разрозненные данные специальных наук о различных сторонах культуры региона;

- проанализировать историю изучения культуры Центральной России и создать современный вариант ее историографии;

- рассмотреть культурологию региона как отрасль обобщающего (интегративного, синтетического) знания и показать эвристический потенциал системно-синергетического подхода к исследованию региональных культурных процессов;

- определить содержание категории «культурогенез» и связанные с ней понятия современной теоретической и исторической культурологии;

- определить факторы культурогенеза, постоянно действовавшие в самый значимый период этнического, культурного и государственного самоопределения региона;

- выявить специфику и принципы формирования этносоциального и историко-культурного пространства и основы социокультурной целостности Центральной России;

- исследовать обозначенный регион как специфическую историко-культурную зону с вариативными геокультурными и коммуникативными микрорегиональными характеристиками, обусловившими локальные особенности культурогенеза ее средневекового и нововременного обществ (закономерности динамики, циклов развития и логики движения);

- раскрыть особенности генезиса таких ее культурных подсистем, как этническая структура, экономика и управление, земледелие и торговля, характер поселений, тип ментальности, духовно-религиозная жизнь и художественное творчество;

- ввести новый региональный материал в поле зрения исторической культурологии;

- способствовать формированию культурологической компетентности, культурной идентичности и историко-культурной памяти молодого поколения жителей региона, а также развитию современной культуры Отечества.

ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ И ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ: Географические рамки исследования преимущественно совпадают с границами Центрального административного района Российской Федерации (незначительное расхождение определяется историческим изменением государственно-административной принадлежности территориальных областей) и включают занимающие центральное положение в издавна наиболее освоенной европейской части страны Московскую, Брянскую, Владимирскую, Ивановскую, Калининскую, Калужскую, Костромскую, Орловскую, Рязанскую, Смоленскую, Тульскую, Ярославскую области и компактные по территории области Черноземья -Белгородскую, Воронежскую, Курскую, Липецкую и Тамбовскую. Исторически эти земли развивались в тесной связи, но в разном направлении, что на рубеже XVIII-XIX вв. выразилось формированием Центрально-промышленного и Черноземно-земледельческого (впоследствии будет называться Центрально-земледельческим и Центрально-Черноземным) экономических регионов России. По этой причине и в силу того, что геокультурное пространство Центральной России окончательно оформилось лишь в XVIII столетии, а очевидное преодоление рамок традиционной культуры отмечается здесь не ранее XIX века, временной период исследования локализуется в пределах предшествующего тысячелетия: от рубежа VIII-IX до рубежа XVIII-XIX вв.

Попытка показать столь длительную регионально-культурную эволюцию связана, в первую очередь, с реальным временем жизни региональной культуры, условно относимой к мезоуровню. Такой подход, благодаря состоянию современной источниковедческой базы и степени историографической изученности диссертационной проблемы, позволяет осуществить необходимый ретроспективный анализ с определенной степенью полноты и завершенности, так как принятые хронологические рамки показывают важнейшие качественные сдвиги социокультурного формообразования, а историческое обозрение широкой региональной географии демонстрирует количественные изменения означенного геокультурного пространства.

ОСНОВНАЯ ИДЕЯ: скрупулезное исследование в рамках современной культурологической парадигмы и контексте общего исторического развития условий, факторов и путей формирования значительного и не менее значимого для Отечества историко-культурного региона дает реальную возможность выявления действенных и ныне системно-синергетических факторов функционирования не только исторического ядра — Центральной России, но и всего сложнейшего организма русской культуры.

СТЕПЕНЬ НАУЧНОЙ РАЗРАБОТАННОСТИ ПРОБЛЕМЫ:

Центральная Россия была и остается объектом пристального внимания широкого круга ученых, представлявших и представляющих самые разные научные школы и исследовательские направления. Однако, как свидетельствует материал, историческая и культурологическая мысль до сих пор развивала преимущественно общерусское содержание и направленность. Социальная и культурная история региона, во многом ставшая основой целого ряда оригинальных концептуальных построений и историософских теорий, отражена в общеисторических и специально-тематических работах разного времени и характера, в значительной мере сформировавших базовую часть общероссийской историографии. В последние годы к признанным отечественной научной классикой историческим, историко-географическим, культурфилософским, социально-экономическим или искусствоведческим трудам прибавилось значительное количество оригинальных работ культурологической или культуроведческой и историко-художественной направленности, отличающихся своеобразием авторской позиции (А.С. Ахиезер, Т.С. Георгиева, С.Д. Домников, М.С. Каган, И.В. Кондаков, Н.А. Нарочницкая, К. Петров-Стромский, А. Панченко, В.М. Розин, В.Ф. Шаповалов, АЛ. Флиер и так далее), многоаспектностью освещения отечественных культурно-исторических процессов и фундаментальной фактологической базой.

В течение длительного периода шло успешное накопление "и систематизирование оригинального регионального материала, способствующего определению естественно-географической обусловленности эволюции территории в ее связи с социальными изменениями и хозяйственными и в целом культуро-творческими возможностями населения. В то же время, как свидетельствует наличествующая культуроведческая литература, провинциальная историческая мысль продолжала сохранять общерусское содержание. Потому в современной исторической и культурологической науке еще н^ сложилось целостной картины развития социальных основ бытия и духовно-художественной культуры Центрального региона России. Его социокультурную историю еще только предстоит написать.

Однако в последние годы появился ряд работ общетеоретического и методологического содержания, оказавшихся прецедентными для разработки обозначенной исследовательской проблемы и реально послуживших основанием построения модели этногеографического формирования и историко-культурного развития региона; в определенной степени подсказавших как теоретические критерии отбора материала, так и принцип его ретроспективного разворачивания. К таковым в первую очередь относятся новейшие теоретические, историко-культурологические и философские труды М.С. Кагана и А.Я Флиера; авторская концепция этнологии, внутриэтнического распределения культуры и структурирования этноса (историческая этнология) С.В. Лурье; общетеоретические положения регионалистики, проиллюстрированные примерами методологии практического анализа эволюции древнейших историко-культурных зон России авторов коллективной монографии «Основания регионалистики» (1999 г.) под общей редакцией А.С. Гердта и Г.С. Лебедева; разработанное

JI.M. Мосоловой в процессе масштабного исследовательского проекта «Регионы России» (1998-2004) теоретико-методологическое руководство к региональным культурологическим изысканиям; ряд статей (JI.C. Вагиновой, Е.В. Васильевой, З.Д. Ильиной, И.А. Жерносенко, С.Б. Смирнова, Ю.В. Новик, Н.А. Костюриной, Х.Г. Тхагапсоева, А.Ю. Чукурова, Э.А. Шулеповой, Г.К. Щедриной и др.) и диссертационных работ (JT.B. Дмитриевой, Н.А. Кривич, М.Р. Маняхиной, Н.А. Розенберг и др.), осмысляющих и описывающих в диахронической и синхронической проекции и межтерриториальном соотнесении актуальные проблемы и многообразные аспекты бытия локальных культур России.

В пространстве библиографии по культурологии и философии культуры, исторической, социологической, искусствоведческой и другой специализированной научной литературы диссертант ориентировался на конкретные научные направления и тексты, содержащие фактический и аналитический материал, способствующий раскрытию исследуемой проблематики и выстраиванию в обозначенном контексте авторской модели региональной культуры. В необходимой мере использовались разноплановые и разнохарактерные научно-публицистические, публицистические, справочные и даже популярные работы, содержащие или не достаточно репрезентируемые, или вовсе не отраженные (ни фактически, ни тематически) в научных публикациях значимые персоналии и вещественные и идеальные артефакты истории культурного развития региона. В целях обозначения особенностей и характера региональных культуроформирующих процессов и иллюстрирования исторически наблюдаемых духовно-художественных явлений общеконтекстному исследованию подверглись памятники и феномены художественной культуры различных эпох.

Культурология как «сфера совокупного знания» (А.Я. Флиер), включающего его самые разнообразные компоненты, как новая, соотносящая общее, абстрактно-логическое с конкретным форма синтеза данных, опирается на идеи, концепции и выводы различных научных дисциплин. По этой причине представленное культурологическое исследование является пограничным и сопрягается с историческим, социологическим, искусствоведческим, литературоведческим и другими областями знания, необходимым образом используя фактологические данные, точный анализ и аргументированные суждения различных специалистов, позиция которых отражена как в контексте диссертационного исследования, так и текстологически - посредством цитирования авторского материала.

Работа носит локальный характер, однако специфика региона такова, что его культурологическое осмысление не позволяет обойти вниманием ряд характеристик, касающихся отечественной культуры в целом, поскольку именно Центральная Россия стала той «кюветой», в которой из разнородного «материала» и под большим давлением вырастал ее гигантский «кристалл». И в этой невозможности репрезентировать региональную культуру без обращения к ее важнейшим признакам, одновременно являющимся базисными свойствами общенациональной культуры, - самое большое затруднение автора, старающегося в своих рассуждениях избегать общеизвестного.

Другим серьезным препятствием оказалась противоречивость, а часто и бинарность позиций ученых по ключевым для истории России (и Центрального региона в том числе), вопросам. Отсутствие в современной историографии попыток решить фундаментальные исторические проблемы делает всякое, в том числе и предлагаемое концептуальное построение изначально уязвимым, поскольку оно опирается лишь на одну из известных позиций и разрабатывает ряд идей, более века оспариваемых в научном мире, а значит отвергаемых рядом исследователей.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА диссертации состоит в ее региональном аспекте: это первое культурологическое исследование Центральной России.

Впервые проведен интегративный диахронический и синхронический анализ геокультурной истории региона, определены условия и факторы социокультурной динамики и обозначены доминанты, имплицирующие системные признаки и закономерности развития материальной, духовной и художественной сфер локальной культуры. Понимание региона как исторически сложившейся культурной целостности, обладающей определенной направленностью формирования всех его структур — этнических, экономических, демографических, политических, социокультурных, духовно-психологических, коммуникативных, конфессиональных, институциональных, художественных, позволило проанализировать культурные императивы и аттракторы развития в конкретные цивилизационные эпохи.

Новым является изучение региональной культуры как определенной устойчивой системы, исторически становящейся в условиях взаимодействия, взаимоотталкивания и диалога различных культурных традиций; установление взаимосвязи внешнего и внутреннего, сложной и простой, по отношению к ней, культурной системы. Впервые делается попытка через ряд основных модальностей: человеческую деятельность, предметную среду, исторические модификации — раскрыть характер региональной культуры (конкретно — Центральной России) в полноте его динамического бытия, а также проводится синтезирующее рассмотрение художественной культуры как определенной целостности, исторически развивающейся внутри культурной системы.

Впервые в отечественной науке административный регион Российской федерации исследован на мезоуровне как историко-культурная зона; сложение российской государственности рассмотрено как историко-культурное явление, а социально-организационные и институциональные формы национальной культуры - как культурный феномен.

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ диссертации определяется тем, что апробирован новый методологический подход к построению исторической модели региональной культуры, а достигнутые результаты дают основания для дальнейшего продуктивного изучения процессов развития культуры в ее этнических, региональных и локальных вариантах, то есть разработанная автором концепция культурологического исследования имеет значение для современной теоретической культурологии.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ работы состоит в том, что она может способствовать заполнению пробелов в трудах по общей и региональной истории культуры народов России; дальнейшему углублению изучения локальных российских культурных процессов и пониманию роли конкретных феноменов в культуроформирующем движении регионов; определению совокупного и единичного в их развитии и формированию научно-обоснованной федеративно-региональной культурной политики.

Полученные результаты исследования можно продуктивно использовать в области исторического и культурологического образования, методологии культурологических и региональных исследований, при выработке стратегий управления развитием культурных процессов. Диссертационный материал, использованный при разработке обучающих традиционных и медиа программ и специальных учебных курсов по истории отечественной и региональной культуры России, проблемам теории культуры и истории искусства, способен стать и комплексным знанием, и основой мировоззренческой позиции, что равно необходимо для компетентного участия выпускников школ и вузов в сохранении и развитии социокультурной среды региона.

МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ:

Рассмотрение региональной культуры основано на понимании ее ка:с относительно автономной культурной системы, функционирующей во взаимодействии и взаимообусловленности духовно-содержательной, морфологической и институциональной структур, их историческом развитии и типологических модификациях.

В целом проделанная работа представляет собой комплексное, междисциплинарное историко-культурологическое исследование с привлечением широкого круга источников и современной методологии гуманитарного знания. Она основана на междисциплинарном (использование концептуальных разработок и данных историко-культурных, археологических, социологических, историко-географических, этнографических, климатологических, этнологических, искусствоведческих и других наук) и региональном подходах (в рамках целостного этнокультурного, исторического и ландшафтно-географического образования, каковым является Центральная Россия) и осуществляет трехстороннее (выделяя геокультурное, социально-политическое, духовно-художественное пространство) диахроническое и синхроническое рассмотрение социокультурной реальности посредством архитектонического, функционального и исторического анализов, позволяющих определить как специфику функционирования и развития локальной культурной системы, так и ее качества, отражающие типологическое ■ и общее, особенное и единичное, творческое й репродукционное, рациональное и иррациональное.

Базовыми в диссертации являются системно-синергетическая методологическая установка парадигмального уровня и реализуемый посредством контекстного, генетического и герменевтического анализов историко-феноменологический метод.

Гносеологическое пространство - • исследования выстраивается с

• - позиций выявления придающего целостность изучаемой культурной системе «системообразующего отношения» (М.С. Каган), а разработка идеальной модели культуры опирается на такие, идеи и положения синергетики, как наличие в сложноорганизованных системах скрытых неравновесных тенденций и нелинейность, вариативность и многовариантность развития, отсутствие жесткого детерминизма в макро- и микромире.

Выделение и отслеживание наиболее значимых процессов и форм региональной культуры в ее диахроническом и синстадиальном измерениях обеспечивает целостный историко-феноменологический метод, позволяющий вскрыть внутреннюю сущность культурных предметов и особенности определяющих становление единого культурного пространства региона антропологических традиций.

Анализ движения каждого направления развития в общей жизни культуры, обнаруживающий системную связь культурных компонентов и показывающий их свойства с необходимыми для всестороннего и целостного описания системы полнотой и достаточностью, осуществляется посредством контекстного мышления.

Существенная методологическая роль, как в классификации, так и в истолковании артефактов и исторических свидетельств, принадлежит генетическому и герменевтическому анализам, способствующим выявлению истоков и факторов культурных изменений. Особо значимые культурные феномены и художественные произведения подвергаются культурологическому истолкованию.

При этом смыслореконструирование, выступающее предпосылкой отбора и контекстного рассмотрения привлекаемого материала, осуществляется с позиций современности, а сам метод разворачивается в процессе реализации исследования, направляемого последовательным и поэтапным решением поставленных целей и задач.

НА ЗАЩИТУ ВЫНОСЯТСЯ СЛЕДУЮЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ:

Центральный регион РФ представляет собой исторически сложившуюся историко-культурную зону мезоуровня, прошедшую в своем формировании следующие стадии:

VIII-X вв. «Разметка» структурного каркаса ареального пространства, образуемого водно-коммуникационными магистралями и узлами торгово-ремесленных центров, с характерным развитием сети разнонаправленных торговых путей и концентрацией разноэтничного населения на «удобных» для хозяйственной деятельности ландшафтах, территориально обозначенных анклавами различающихся археологических культур. Начало формирования «многомерно-пространственной» структуры (нелинейного развития) социокультурной системы региона.

X-XII вв. Реализация накопленного социально-экономического потенциала, стабилизация и иерархизация территории. Образование в итоге синхронных урбанизационных, геополитических и конфессиональных процессов геокультурного пространства «Русская земля». Утверждение сети трансконтинентальных и локальных коммуникаций и формирование поликультурных городовых областей, сохраняющих преимущественные традиционные связи с древне-племенными культурными центрами за пределами ареала Центральной России.

XIII-XV вв. Полифуркация и выделение ядра мезо-ИКЗ как результат развития социально-экономических и духовных процессов, церковно-политических и военных событий. Смещение населения (запустение Южной и уплотнение Северо-Восточной микро-ИКЗ), «блуждание столиц» и утверждение единого регионального центра в лице Москвы. Изменение характера миграций и снятие веками регламентировавшей расселение традиции: модифицируется принцип выбора осваиваемой территории, организации хозяйства и обустройства мест оседлости, обновляются социальные стереотипы и политические механизмы. Активная перестройка коммуникационной сети, все более замыкающейся и приобретающей очевидно внутренний характер, расширение и усложнение колонизационных процессов и урбанистические преобразования, выраженные трансформацией городской культуры. Выделение в качестве аттрактора преобразующей общественное бытие религиозно-политической мифологемы «Святая Русь», постепенное нивелирование культурной вариативности и сужение нелинейности социокультурной динамики. Развитие общекультурных тенденций и последовательная унификация культурно-семантического пространства.

XVI-XVIII вв. Централизация регионального пространства и формирование коммуникационно-административной матрицы мезо-ИКЗ. Окончательная консолидация центральнорусских территорий вокруг Москвы с характерным для нее деятельным колонизационно-хозяйственным освоением «пустынных» земель, выравниванием плотности населения и слиянием отдельных территориальных областей в общее ареальное пространство — Центральная Россия. Активизируются синхронные связи, осуществляющие горизонтальное распространение внутрикулътурных инноваций массового характера в профессиональной и элитарной культуре, формируется новая система коммуникаций и культурной трансляции. На конфессионально-административной и социально-политической основе нарастает гомогенизация и тоталиризация культуры, отчетливо проявляются секуляризационные и антиклерикальные тенденции.

- Сложение региона представляет собой исторически целостный процесс, в котором сочетание регионообразующих факторов создает предпосылки внутренне закономерного развития с четко просматриваемой логикой и тенденциями. Среди факторов в качестве первоочередных выделяются социокультурные и государствообразующие функции, а модернизация политических форм культуры детерминирована традицией власти наравне с имеющей исторические корни ментальностью общества и поведенческими стереотипами. •

- В пределах Центральной России, в эпоху Средневековья представлявшей собою исторически важную контактную зону между кочевыми и торгово-оседлыми цивилизациями и многовалентное «поле» разнородных межкультурных коммуникаций, осуществлялось нелинейное этнокультурное и эволюционное социально-государственное становление Руси-России, вынужденным образом аккумулировавшей и синтезировавшей черты социально-, религиозно и политически разновекторных культур.

Социокультурное пространство региона изначально формируется как открыто-коммуникативное, организованное на началах экономических, политических и конфессиональных связей, сохраняющих стремление к расширению (устремленность «за горизонт») и под давлением внешних обстоятельств перерастающих в аксиологические социоментальные характеристики, присущие как геокультурному пространству в целом, так и психоантропологическому типу его населения. Изначально промаркированное родовыми святынями Храма и Образа ойкумена Центральной России все более ощущается «отеческим Домом» («Мать-земля», «Дом Богородицы») и Центром мира, что отразилось в эфметическом определении «Москва-первопрестольная»1.

Системообразующим фактором региональной культуры на первых двух этапах ее развития была территориальная община и торгово-княжеский город. В «московский» период функция центра культуры перешла к авторитарной церковно-светской власти, уравновешенной «соборным социумом» крестьянского «мира» и монастырским общественно-государственным служением. В период раннего Нового времени региональная культурная система стала приобретать жестко-централизованный институциональный характер, наметилась нарастающая поляризация элитарной и народной культуры, усиленная активизацией персонифицированного культуротворчества.

Социокультурная динамика региона отразила сглаженное православием разноуровневое и разновекторное европейское, болгаро-византийское и номадическое влияние, однако в ряду других российских регионов Центральный отличается рано выраженным единством социокультурного организма, гармонично соединившего различные этнические и антропологические черты, ставшие основой созидательной национально-культурной энергии и выразительной многоликости русского суперэтноса.

- Уникальность вариативных внутрирегиональных этнокультурных образований во многом является продуктом межэтнических коммуникаций и внешних воздействий, сила которых напрямую определялась степенью их включенности в культурный взаимообмен. В то же время культурные процессы демонстрируют раннее появление в региональном пространстве монокультурной общности, единство и территориальная плотность которой нарастали, а культурный слой прибывал в границах двух основных параметров: массовости (коллективности) и повторяемости (традиционности), базирующихся на открытости культурным влияниям и неизменности культурных ориентаций.

- Полиэтничность и многослойность региональной культуры - итог непрерывных внутренних миграционных процессов и племенной, этнической и культурной ассимиляции, тогда как моноконфессиональность - результат целенаправленной многовековой христианизаторской политики власти, трансформировавшей религиозно-социальные идеи в культурно-политические идеологемы. 1

- Разгадка культурно-политического тяготения Центральной России к единому центру сокрыта в генезисе авторитарной власти, органически синтезировавшей дружинное единоначалие воли выборного хакана-князя и земледельчески патриархальную генетическую власть отца, сакрализованные языческо-христианской религиозной традицией и олицетворенные в представлении о «государе-царе-защитнике».

1 Сравните с эфметизмами атеистического советского периода «Родина-Мать» и «Большая земля».

В параллельности и единовременности развития авторитаризма, образования целостной соборной монокультуры и выделении ядра национально-государственной территории воплощен фундаментальный принцип культурогенеза Центрального региона РФ.

Сформировавшееся в процессе развития особое «культурно-гравитационное поле» «вмещающего ландшафта» (JI.H. Гумилев) Центральной России в пределах пространства своего влияния определенным и необходимым образом воздействует на всякое культуротворчество, и любое вырождение, кризис или подмена традиционной для исконной России власти неизбежно приводили и будут приводить к хаосу, шаткости социально-государственной системы " и обрушению культуры.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ: Отдельные проблемы и положения диссертации были изложены на: ежегодных научно-практических конференциях профессорско-преподавательского состава Курского государственного университета (2000-2004) и в научных статьях, опубликованных в профильных научных журналах и разноплановых сборниках исследовательских материалов.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры и методическом семинаре кафедры культурологии КГУ, а также на заседании кафедры художественной культуры Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена.

ВНЕДРЕНИЕ: собранные в ходе работы материалы и выводы диссертации используются при чтении курсов по культурологии, истории культур и цивилизаций, мировой художественной и православной культур студентам КГУ и педагогам системы общего, профессионального и дополнительного образования, проходящим регулярную квалификационную подготовку и прослушивающим профильные спецкурсы Факультета профессиональной переподготовки учителя Курского государственного университета.

СТРУКТУРА И ОБЪЕМ РАБОТЫ обусловлены поставленными целями и задачами, а также требованиями последовательного раскрытия темы исследования. Диссертация состоит из введения, 4 глав, заключения, списка использованной литературы (750 наименований) и 8 листов иллюстраций.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Арцыбашева, Татьяна Николаевна

Как проделанный историографический анализ, так и синтезирующее междисциплинарное исследование позволяет говорить о Центральном регионе РФ как о длительное время нелинейно развивающейся историко культурной зоне (PIK3) мезоуровня, прошедшей в своем формировании в период Средневековья и раннего Нового времени четыре условно выделенные стадии развития.Стадию системно-коммуникационной «разметки» структурного каркаса ареального пространства (VIII-X вв.), напрямую связанную с гидрофизикой древнейших речных дорог Восточно-Европейской равнины.Начавшись, как представляется, организацией соляного пути и отодвигавшихся от Приазовья и Предкавказья все дальше на север соле- и металловарниц (обеспечивающих функционирование торговых путей), она завершается появлением континентальных водных магистралей, стянутых узлами торгово-ремесленных центров (древнейшие топохороны центральнорусской территории: Курск, Рыльск, Смоленск, Рязань, Муром, Ростов, Суздаль). Эти первые полиэтничные поселения и составили опорный каркас новоформирующегося геокультурного пространства, объединенного системой разнонаправленных путей натурально-денежного обмена и совокупной властью держателей и охранителей разворачивающейся евразийской торговли.Параллельно означенному и в определенной связи с ним с разной степенью интенсивности шел многовекторный, волнообразный процесс хозяйственного освоения региональных ландшафтов, наметивший зоны промыслово-земледельческого использования территориальных «удобий» славяно-русским населением, миграции которого значительно облегчались открытостью пространств и взаимопроникновением речных бассейнов.Комплексное натуральное хозяйство и быстроразвивающееся ремесло и торговля определили специфику расселения и эволюцию поселений, среди которых преобладали малодворная неукрепленная селитьба и замыкавшие потенциально опасные направления многочисленные городища, крупнейшие из которых стали ячейками формирующейся административной системы.Для этого исторического периода характерны образование «накрывшей» Восточно-Европейскую равнину разветвленной сети трансъевропейских торговых путей и активизация миграционных процессов, итогом которых стало заселение берегов рек Дон, Ока, Десна, Волга (с их

притоками) и появление лесостепного Юго-Западного (Днепровского Левобережного и Окско-Донского), Северо-Западного (Днепро-Деснинского) и Северо-Восточного (Волго-Окского) геокультурных анклавов Средней Руси. В последнее столетие эпохи культурный обмен значительно усилился вследствие роста раннегородских ремесленных и воинско-княжеских центров, утверждения династийной власти и расширения спонтанной христианизации, совокупно определивших основные векторы формирования «многомерно-пространственной» структуры социокультурной системы региона.Стадия реализации накопленного социально-экономического потенциала, стабилизации и иерархизации территории ГХ-ХП вв.).Образование геокультурного пространства «Русская земля» как итог синхронных урбанизационных, геополитических и конфессиональных процессов. Возникновение субэтносов и этнотерриториальных образований, усиление периферийных земельных центров и выделение городовых областей: Чернигово-Северской, Смоленско-Брянской, Муромско-Рязанской, Ростово-Суздальской. Стабилизация сети трансконтинентальных путей и формирование внутренних коммуникаций, укрепление стягивающих заселенные области великокняжеских городов, сохраняющих традиционные связи с древне-племенными культурными центрами и «отчими землями» за пределами регионального пространства Центральной России.Социокультурное развитие этого периода обуславливалось степенью включенности в локальные процессы этно- и мультикультурного взаимообмена, осуществляемого при посредстве социальной элиты: купцов, деятелей Церкви и представителей династийной княжеской власти.Нелинейная регионально-культурная динамика определялась, в первую очередь, самостоятельным внутренним развитием отдельных микро-РПСЗ, представлявших полиэтнокультурные и межэтнические общности.Стадия полифуркации и выделения ядра мезо-РЖЗ (XIII-XV вв.), как результат развития социально-экономических и духовных процессов на фоне церковно-политических и военных событий и природно-климатических изменений. Для этого периода особенно характерны активная перестройка коммуникационной сети, все более замыкающейся и приобретающей очевидно внутренний характер, расширение и усложнение колонизационных процессов и урбанистические преобразования, выраженные трансформацией городской культуры. Отмечается сопровождаемое смещением населения (запустение Юго-Западной и уплотнение Северо-Восточной микро-РПСЗ) изменение характера миграций и снятие веками регламентировавшей расселение традиции: модифицируется принцип выбора осваиваемой территории, организации хозяйства и обустройства мест оседлости, происходит обновление социальных стереотипов и политических механизмов.Синтез княжеско-боярских и «городовых» общественных интересов спровоцировал формирование в рамках межэтнических общностей микрогосударств «удельного типа», тогда как следствием усиления феодализации, внешней политической зависимости и сакрализации власти стало последовательное и поэтапное утверждение авторитаризма.Наблюдается «блуждание столиц» и утверждение единого регионального центра в лице Москвы, настойчиво распространяющей свою власть на освоенные и пустующие территории. Отмечается постепенное нивелирование культурной вариативности и сужение нелинейности социодинамики. В качестве аттрактора выделяется преобразующая общественное бытие религиозно-политическая мифологема «Святой Руси».На фоне культурной диффузии формируются общекультурные тенденции и происходит последовательная унификация культурно-семантического пространства, решающую роль в которой сыграли традиционные направления миграций населения и исторически сложившиеся связи первоначально оформившихся земель.Стадия окончательной централизации регионального пространства и формирования коммуникационно-административной матрицы мезо-ИКЗ (XVI-XVIII вв.). Отмечается завершение консолидации центральнорусских территорий вокруг Москвы, активное колонизационно-хозяйственное освоение «пустынных» земель, выравнивание плотности заселения и слияние отдельных территориальных областей в общее ареальное пространство -

историко-культурную зону «Центральная Россия». Происходит выделение отличающихся своеобразием культурных конфигураций Центрально промышленной и Центрально-земледельческой хозяйственно-экономических Активизируются синхронные связи, осуществляющие горизонтальное распространение внутрикулътурных инноваций массового характера 'в профессиональной и элитарной культуре, формируется новая система коммуникаций и культурной трансляции. На конфессионально административной и социально-политической основе нарастает гомогенизация и тоталиризация культуры, все отчетливей становятся секуляризационные и антиклерикальные тенденции.Таким образом, сложение региона представляет собой исторически целостный процесс, в котором сочетание регионообразующих факторов создает предпосылки внутренне закономерного развития с четко просматриваемой логикой и тенденциями, среди которых как первоочередные выделяются социокультурные и государствообразующие функции, а модернизация политических форм культуры детерминирована традицией власти наравне с имеющей исторические корни ментальностью общества и поведенческими стереотипами.Социокультурное региональное пространство изначально формируется как открыто-коммуникативное, организованное на началах экономических, политических и конфессиональных связей, сохраняющих стремление к расширению (устремленность «за горизонт») и под давлением внешних обстоятельств перерастающих в аксиологические социоментальные характеристики, присущие как геокультурному ареалу в целом, так и психоантропологическому типу его населения. Изначально промаркированная отеческими святынями Храма и Образа территориальное пространство Центральной России все более ощущается «отеческим Домом» («Мать-земля», «Дом Богородицы», «Родина-Мать») и Центром мира, что отразилось в эфметическом названии «Москва-первопрестольная», много позднее трансформировавшемся в понятие «Большая земля».Уникальность внутрирегиональных этнокультурных образований во многом является продуктом межэтнических коммуникаций и внешних воздействий, сила которых напрямую определялась степенью их включенности в культурный взаимообмен. Культурные импульсы распространялись по единой сети коммуникаций, связывающих центры \i области различных субэтнических общностей. Происходил своеобразный сплав различных по происхождению культурных элементов в рамках межэтнической общности на единой основе христианства, что определило, в первую очередь, специфику духовно-художественной культуры региона.В ряду других российских регионов Центральный отличается выраженным единством социокультурного организма, гармонично соединившего различные этнические и антропологические черты, ставшие основой созидательной национально-культурной энергии и выразительной многоликости русского суперэтноса. Культурные процессы демонстрируют раннее образование в региональном пространстве монокультурной общности, единство и территориальная плотность которой нарастали, а культурный слой прибывал в границах двух основных параметров: массовости (коллективности) и повторяемости (традиционности), базирующихся на открытости культурным влияниям и неизменности культурных ориентаций Системообразующим фактором региональной культуры на первых этапах ее развития была территориальная община и торгово-княжеский город. В «московский» период функция центра культуры перешла к авторитарной церковно-светской власти, уравновешенной «соборным социумом» крестьянского «мира» и монастырским общественно государственным служением. В период раннего Нового времени региональная культурная система стала приобретать жестксу централизованный институциональный характер, наметилась нарастающая поляризация элитарной и народной культуры, усиленная активизацией персонифицированного культуротворчества.Не оставались неизменными и основные культурные формы, вариации которых демонстрировали значимость пространственного и конфессионального аспекта самоидентификации и живз^есть «земляческого» и иерархического сознания как культурных архетипов власти и социума.Социокультурная динамика региона отразила сглаженное православием разноуровневое и разновекторное европейское, болгаро-византийское я номадическое влияния, отмеченные в национальном менталитете многополярностью и противоречивостью.Устойчивые черты региональная этносоциокультурная традиция получает на протяжении средневековья, притом, что эколого-адаптивная доминанта культурного развития преобладает до конца XIX века. Артефакты исследуемого периода, хотя и отражают специфические особенности мышления и мировосприятия локальных групп населения, но, демонстрируя множественность «картин мира», они в то же время показывают их сопоставимость.Полиэтничность и многослойность региональной культуры — итог непрерывных внутренних миграционных процессов и племенной, этнической и культурной ассимиляции, тогда как моноконфессиональность — результат целенаправленной многовековой христианизаторской политики власти, трансформировавшей религиозно-социальные идеи в культурно политические идеологемы, синтезировавшие православный духовный универсализм и русское национальное начало.Разгадка культурно-политического тяготения Центральной России к единому центру сокрыта в генезисе авторитарной власти, органически синтезировавшей дружинное единоначалие воли выборного хакана-князя и земледельчески патриархальную генетическую власть отца, сакрализованные языческо-христианской религиозной традицией и олицетворенные в представлении о «государе-царе-зашитнике».В параллельности и единовременности развития авторитаризма, образования целостной соборной монокультуры и выделении ядра национально-государственной территории воплощен фундаментальный принцип культурогенеза Центрального региона Российской Федерации.Сформировавшееся в процессе развития особое «культурно гравитационное поле» «вмещающего ландшафта» Центральной России в пределах пространства своего влияния определенным и необходимым образом воздействует на всякое культуротворчество, и любое вырождение, кризис или подмена традиционной для исконной России власти неизбежно приводили и будут приводить к хаосу, шаткости социально-государственной системы и обрушению культуры.

Список литературы диссертационного исследования доктор культурологии Арцыбашева, Татьяна Николаевна, 2004 год

1. В ее авторстве можно заподозрить Сильвестра Медведева, жившего приблизительно в то время и в тех монастырях, где родился этот литературный памятник.

2. Тщательный анализ искусствоведа Веры Брюсовой показал, что программы исполняемой мастерами стенописи, согласовывались комиссией, состоящей из заказчика, духовенства, главы артели и представителей власти.

3. Об этом свидетельствует обилие живописной работы и отсутствие указаний на обмен мастерами с центральными и северными городами Руси.

4. Согласно преданию, в начале XVI века алтарь был всего лишь городской башней, служившей Лжедмитрию местом схорона.