Традиционная песенная культура алтайцев тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 17.00.02, кандидат искусствоведения Сыченко, Галина Борисовна

• Сыченко, Галина Борисовна
• кандидат искусствоведения
• 1998

Оглавление диссертации кандидат искусствоведения Сыченко, Галина Борисовна

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Глава I. ЭТНОКУЛЬТУРНЫЙ КОНТЕКСТ

ПЕСЕННОЙ ПОЭЗИИ АЛТАЙЦЕВ

1.1. Понятие этнокультурного контекста

1.2. Представления алтайцев о песенной поэзии

1.3. Функционирование песенной поэзии алтайцев

1.3.1. Песня и обряд

1.3. 2. Песня и игра

1.3.3. Коллективные формы досуга и песня

Глава II. ПЕСЕННАЯ ПОЭЗИЯ ЮЖНЫХ АЛТАЙЦЕВ

(ТЕЛЕНГИТОВ, ТЁЛЁСОВ, АЛТАЙ-КИЖИ)

2.1. Народно-песенная терминология

2.2. Ритмико-синтаксическая организация

2.3. Ладо-функциональные отношения внутри ритмических модусов

2.4. Тембровая классификация вокальных жанров интонационной культуры южных алтайцев и тембровая специфика песенной поэзии

2.5. Типологическое определение кожок

Глава III. ПЕСЕННАЯ ПОЭЗИЯ СЕВЕРНЫХ АЛТАЙЦЕВ

(ЧАЛКАНЦЕВ И КУМАНДИНЦЕВ)

3.1. Народно-песенная терминология

3.2. Жанрово-мёлодичеокий состав североалтайской песенной традиции

3.3. Ритмико-синтаксическая организация типовых напевов

3.4. Принципы звуковысотности типовых напевов

3.5. Особенности индивидуализированных версий типовых напевов

3.6. Обрядовые песни тамыр-томыр

3.7. Типологические черты песенной традиции северных алтайцев

Заключение

Литература

Архивные источники

Список сокращений

Приложение I. НОТНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ

Приложение II. ОБРАЗЦЫ ПЕСЕННОЙ ПОЭЗИИ АЛТАЙЦЕВ

Приложение III. ПАСПОРТА НОТНЫХ ПРИМЕРОВ

Приложение IV. СВЕДЕНИЯ ОБ ИСПОЛНИТЕЛЯХ

Приложение V. СВЕДЕНИЯ ОБ АРХИВНЫХ КОЛЛЕКЦИЯХ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Традиционная песенная культура алтайцев»

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность изучения песенных традиций тюрков Южной Сибири, в частности, Горного Алтая обусловлена несколькими факторами. Песенные традиции занимают доминирующее положение во многих культурах, в том числе алтайской, являясь наиболее массовой сферой творчества; в эту сферу вовлечено наибольшее число этнофоров, поскольку, как правило, исполнение песен не требует специальных профессиональных навыков: спеть одно-два четверостишия способен практически каждый. Песни имели высокий статус в традиционной культуре алтайцев, а в настоящее время это наиболее активная и развивающаяся из жанровых традиций алтайского музыкального фольклора. Таким образом, изучение песенной культуры дает возможность, не прибегая к реконструкциям, установить существенные закономерности организации интонационной культуры в синхронном аспекте. Вместе с тем, нельзя не осознавать, что песенная традиция - одна из наиболее открытых к проникновению различных культурных влияний сфер народного творчества. В силу этого в ней быстрее накапливаются изменения, приводящие к системным сдвигам и даже полной перестройке системы. Динамизм современной ситуации выводит это свойство песенной традиции на первый план и одновременно делает еще более актуальной задачу ее фиксации и изучения.

Между тем, до настоящего времени песенная культура алтайцев остается мало исследованной. Серьезные основы изучения ал-

тайской народной песни, заложенные в начале века А. В. Анохиным, не были продолжены другими исследователями. Более того, на определенном этапе развития алтайской культуры произошла подмена объекта исследования. "Алтайскими народными" стали называться песни, сочиненные самодеятельными алтайскими композиторами на народные тексты. В качестве народных такие песни иногда попадали в поле зрения музыкологов (см., например, [39]). Собственно же народные, традиционные напевы продолжали свое бытование, но их изучение практически прекратилось. Безусловно, актуальность обращения к исследованию традиционного песенного пласта обусловлена и этими обстоятельствами.

В теоретическом плане изучение именно алтайских песенных традиций представляется важным для музыкальной тюркологии в целом. Алтайская культура, находясь в центральной области тюркского мира, является как бы связующим звеном между севером и югом, западом и востоком. Она взаимодействует со всеми мировыми религиями, но предпочитает идти по своему пути, сохраняя культурную неповторимость. Изучение каждого из этнических компонентов алтайской культуры могло бы стать темой специального исследования. В совокупности они представляют собой пример длительного исторического взаимодействия самостоятельных культур в рамках некоей общности более высокого порядка, в связи с чем представляется чрезвычайно интересным установить характер взаимосвязей между данными культурами, - и это удобнее всего сделать именно на примере песенных традиций. Особое значение и актуальность такой ракурс приобретает в контексте непростого процесса консолидации алтайского этноса, начавшегося в первые годы советской власти и ставшего вновь актуальным в наши дни,

хотя и на иной основе. В этой связи представляется своевременным и необходимым типологизировать алтайские песенные традиции, а затем выявить их общие черты, которые могли бы стать основанием для дальнейшей интеграции соответствующих локальных культур.

Итак, в настоящий момент алтайская общность складывается из нескольких этнических групп. Общее название ойроты, которое в 1947 году было заменено этнонимом алтайцы, возникло вскоре после Октябрьской революции .1917 года для обозначения нескольких в разной степени родственных тюркоязычных этносов, проживавших в тот момент на территории образованной в 1922 году Ойротской, а затем Горно-Алтайской автономной области (с 1992 года Республики Алтай, далее РА), а также прилегающих к ней районах степного Алтая и Кузбасса. По языковым и культурным особенностям алтайцев обычно разделяют на северных и южных. К числу южных алтайцев исследователи относят теленгитов, населяющих Улаганский и Кош-Агачский районы РА, тёлёсов, почти полностью ассимилированных улаганскими теленгитами, алтай-кижи, проживающих преимущественно в Майминском, Шебалинском, Онгу-дайском, Усть-Канском, Усть-Коксинском районах РА, и телеутов, в основном проживающих в Беловском районе Кемеровской области. К северным алтайцам относят тубаларов, проживающих в Чойском и, отчасти, в Турочакском и Майминском районах РА, чалканцев, основным местом обитания которых является Турочакский район, и кумандинцев, проживающих в Турочакском районе РА, Красногорском, Солтонском районах и городе Бийске Алтайского края. Алтайцы всех групп проживают сегодня также в административном центре РА - городе Горно-Алтайске [11, 25-27, 31, 48, 154-156,

158]. В соответствии с реальной этнокультурной ситуацией в данной работе употребляются этнические названия двух уровней, отвечающие как этническому самосознанию, хорошо сохраняющемуся до сих пор (алтай-кижи, теленгиты, чалканцы и т.д.), так и современному процессу консолидации (алтайцы).

Прежде чем приступить к рассмотрению алтайских песенных традиций, важно провести уточнение объекта исследования, яснее очертить его контуры и границы. Первое уточнение касается качественной характеристики объекта и обусловлено некоторыми особенностями развития отечественной фольклористики, методологические основы которой во многом определены ее восточно-славянской ориентацией. Накопив за несколько столетий огромный фактологический и теоретический материал, она не избежала некоторого "славяноцентристского" уклона. Данная особенность отразилась в тенденции рассматривать богатейшие национальные традиции народов Советского Союза с позиций, сложившихся в славянской фольклористике. При этом нередко возникало, прямое калькирование терминологии, навязывание чужеродных жанровых систем, несвойственных изучаемой культуре, неоправданное отождествление разноэтнических явлений лишь по их внешней схожести, что приводило к неадекватности языка описания, неопределенности и противоречивости понятийного аппарата. О подобных европеоцентристских и литературоцентристских установках по отношению к сибирскому фольклору пишет Е.С.Новик [138], много размышляет об этом и Э.Е.Алексеев [6, с. 24-26].

Применительно к термину "песня" данная проблема была осмыслена и со всей полнотой поставлена И.И.Земцовским [61]. Он пишет, что "песня" как научный термин является одним "из самых

расхожих, общепризнанных и обиходных понятий, кажущихся элементарно ясными и для всех само собой разумеющимися" [61, с.4]. Однако, если сравнить представленные в словарях и энциклопедиях определения песни (в том числе народной) с реальными разнонациональными феноменами, обозначаемыми данным термином, то окажется, "...что под одним термином "песня" мы, фольклористы, неправомерно объединяем совершенно различные вокально-художественные феномены" (там же, с.5), сущностные характеристики которых подчас взаимоисключают друг друга.

Не менее сложная ситуация возникает на уровне жанрового определения собственно' песенных традиций. Если в одних культурах мы можем с легкостью "расчленить" музыкальное пространство песенной традиции на жанры или жанровые группы в соответствии с "тремя китами" - напевом, текстом и функцией (далее НТФ), -то в других это сделать трудно, ибо возникает проблема непараллельного жанрового деления на различных уровнях. Внутреннее устройство песенных культур может быть настолько различным, что они кажутся принципиально неописываемыми в одних и тех же категориях. Эта особенность было замечена еще Б.Бартоком, который, изучая и сравнивая музыкальный фольклор венгров и румын, обнаружил существенные отличия в организации их песенных традиций. Для венгерской народной музыки характерно разнообразие напевов, весь набор которых можно записать практически в любой точке венгерской лингвистической территории. У румын же, напротив, в одном месте можно записать лишь небольшое число напевов, "...и те уж очень схожи" [19, с.30]. Зато на другой диалектной территории румын музыкальный материал совершенно новый, неизвестный предыдущей территории (там же, с.29-30).

Вероятно, между устройством и культурной функцией песенных традиций, а также внутрикультурным осознанием понятий "песня", "песенное", "петь" существуют системные связи, которые отличаются значительной вариативностью, а подчас и противоположностью в разных культурах. Осознание данного факта приводит к мысли, что для успешного изучения песенных традиций необходим непредвзятый, то есть свободный от заранее сложившихся установок подход к изучаемому объекту. В качестве отправной точки следует принять положение о том, что существуют различные типы песенных традиций, соответствующие тому или иному типу культуры.

Специфика сибирских тюркских песенных традиций заключается в отсутствии прямого соответствия функционально-жанрового и музыкально-стилистического уровней организации. В подавляющем большинстве из них мелодическое деление, сопряженное с категорией "напев", отнюдь не дублирует функционально-жанровое. В наиболее показательных случаях мелодический фонд песенной традиции исчерпывается практически одним напевом. Вряд ли эта особенность является показателем ограниченности или бедности. По всей видимости, она свидетельствует об особой роли, выполняемой напевом в таких культурах. Напев в данном случае как бы выпадает из триады НТФ, работая не на жанровое, а на иное, важное для культуры противопоставление. В связи с этим представляется необходимым каким-то образом определить подобный -довольно распространенный - тип организации песенной традиции. В данной работе в этом качестве используется термин песенная поэзия, понимаемый как "поэзия в песенной форме" со свободной взаимосвязью напева и вербального текста, а также напева и

функции. Подчеркнем, что музыкальный компонент, присутствующий в таком определении, существенной расширяет обычное истолкования этого словосочетания как совокупности поющихся вырбальных текстов.

Итак, песенно-поэтические импровизации алтайцев - это наиболее распространенный и сохранившийся до сих пор вид народного творчества, отличающийся разнообразным содержанием, жанрами и функциями и едиными принципами структурной организации текста. Песенно-поэтические импровизации выражаются обязательно в строфической форме в соответствии с традиционными правилами стихосложения и мёлодико-ритмической организации напева. Вместе с тем для удобства и краткости в работе используются также термины "песня", "песни", но только в тех случаях, когда это не может привести к двусмысленности.

Материалом исследования песенной поэзии алтайцев послужили 32 коллекции фонограмм алтайского фольклора, собраннные сотрудниками Горно-Алтайского научно-исследовательского института истории, языка и литературы (ГАНИИИЯЛ, ныне - Институт гуманитарных исследований Республики Алтай, далее ИГИРА) и Новосибирской государственной консерватории им.М.И.Глинки (далее НГК) в ходе музыкально-этнографических, филологических и комплексных экспедиций. Эти материалы хранятся в архиве ИГИРА и Архиве традиционной музыки (далее ATM) 'НГК (список архивных коллекций см. в Приложении V). В основном, работа по собиранию данной коллекции, насчитывающей более трех тысяч фоноединиц, проводилась с 1984 по 1992 годы в рамках хоздоговора между ИГИРА и НГК и на другой основе продолжается до сих пор. Некоторые материалы были записаны еще в 60-е годы. Кроме того, по

- и -

мере необходимости привлекаются другие архивные и опубликованные источники.

Образцы песенной поэзии занимают значительное место в алтайской коллекции - всего их около 1300 фоноединиц. Основную часть материала (около 90%) составляют поэтические импровизации на традиционные напевы; содержание текстов может быть злободневным вплоть до сиюминутного экспромта, что не противоречит традиции. В оставшуюся часть (около 10%) входят различные ассимиляты (в основном, частушечные) и мелодии репертуара художественной самодеятельности (в работе они не рассматриваются). В целом материал охватывает достаточно полно основные эт-но-культурные группы алтайцев.

Весь массив песенной поэзии в той или иной степени привлекался к анализу, значительная часть образцов была нотирова-на, однако в качестве примеров, иллюстрирующих положения данной работы, отобран лишь 91 образец (см. Приложение II). Выбор данных образцов обусловлен несколькими критериями. Основная часть примеров представляет собой наиболее типичные и повторяющиеся во множестве вариантов напевы, показательные с точки зрения системы в целом. В то же время примеры подбирались таким образом, чтобы как можно полнее проиллюстрировать основные свойства и различные стороны рассматриваемых песенных традиций. В связи с этим следует отметить, что выявленные закономерности на всем объеме материала имеют гораздо более высокое статистическое подтверждение, нежели на том корпусе образцов, которые приведены в работе. В тех случаях, когда имела место объективная недостаточность материала (например, тёлёсского или по отдельным жанровым группам северных алтайцев), но его

подлинность и, по сути, уникальность не вызывала сомнений, он вводился в работу. Во всех остальных случаях единичные версии из анализа исключались. В целом можно констатировать, что объем и качество имеющегося материала позволяет ставить и решать широкий спектр научных и практических задач.

Исходя из вышеизложенного, цель данной работы можно сформулировать следующим образом. Она состоит в выявлении и описании основных черт функционирования, культурно-семантической основы и структурной организации (прежде всего - музыкального компонента) песенной поэзии алтайских этнических групп ("культурных диалектов"), а также в выявлении глубинной общности, которая, по-видимому, является объективной предпосылкой для консолидации в рамках общеалтайской культуры. Здесь необходимо провести второе уточнение границ объекта исследования. В качестве наиболее показательных, репрезентативных для полигене-тичной алтайской культуры были выбраны четыре этнические традиции - две южноалтайские (теленгиты с тёлёсами и алтай-кижи) и две североалтайские (чалканцы и кумандинцы), - составляющие ее основу. Песенные традиции телеутов и тубаларов не вошли в аналитические разделы работы в силу их особого локального колорита и специфического положения в алтайской культуре. Однако при изучении особенностей функционирования песенной поэзии привлечены данные по всем группам алтайцев, так как на глубинном уровне плана содержания культуры между ними выявляется больше схождений, чем различий.

В конкретные задачи работы, направленные на достижение обозначенной цели, входят:

- рассмотрение культурных представлений алтайцев о роли,

месте и функциях песенной традиции;

- анализ обрядовых ситуаций, во время которых исполняются песни, и функции последних в структуре обряда;

- сравнение обрядовых, игровых и досуговых форм бытования песенной поэзии;

- выявление основных культурных доминант песенной поэзии;

- ареальный и этимологический анализ народно-песенной терминологии алтайцев;

- выявление принципов ритмического и архитектонического устройства алтайской песенной поэзии;

- определение типа ритмики в южно- и североалтайской традициях;

- звуковысотный анализ традиций комок и сарын;:

- характеристика тембровой специфики южноалтайских кожок;

- типологическое определение южно- и североалтайских песенных традиций;

- сравнение традиций и выявление общих черт алтайской песенной поэзии.

При решении поставленных задач в работе используются следующие методы. При анализе этнокультурного контекста применяется комплекс культурологических методов, развитых в этнологии, филологической и музыкальной фольклористике, структурной типологии культур [13, 63, ИЗ, 115, 116; 121, 137, 139, 147, 157, 208, 209]. В музыкально-аналитических разделах широко используются слогоритмический метод [15-18, 41 62, 79, 81, 83, 84, 88, 90, 163, 164], а также методы, развитые при изучении монодийных культур и ладов народной музыки [4, 5, 34, 82, 110, 162, 177]. Тембровые описания базируются на методе артикуляци-

онно-акустической классификации [120]. Наконец, при сравнении культур используется сравнительно-сопоставительный метод, впервые развитый в рамках Берлинской этномузыкологической школы (Э.М.Хорнбостель, К.Закс,'0.Абрахам, М.Колински, В.Виора и др., см. [216, 237]).

Новизна работы заключается во введении в научный обиход нотного материала по четырем алтайским песенным традициям, систематизированого в строгом соответствии с этническими и типологическими критериями, а также нового культурологического материала, собранного в ходе полевых и архивных исследований автора. Впервые предприняты разносторонний культурологический анализ песенной поэзии, подробный анализ народно-песенной терминологии, ритмико-архитектонической, звуковысотной и тембровой организации алтайских песенных традиций, их типологическое определение и сравнение. Автором работы установлены типы ритмики, основные черты ладовой.и мелодико-интонационной организации, затронуты некоторые вопросы исполнительского творчества, характерные для южно- и североалтайской песенных традиций. Кроме того, вскрыты глубинные связи между северными и южными традициями и предложена историческая интерпретация этих связей.

Результаты, полученные в данной работе, могут послужить основой для дальнейших исследований в различных направлениях. Первое связано с целостным описанием каждой из алтайских интонационных культур и сравнением их между собой (попытки такого рода предпринимались в [104, 105]). Второе заключается в углублении структурного исследования каждой из песенных традиций с применением универсально-грамматического метода (см.

[123-125]). Третье лежит в области сравнительно-типологического. изучения разноэтнических песенных традиций. Наконец, четвертое состоит в дальнейшем исследовании культурного контекста, например в рамках проблемы "сакральное - несакральное интонирование" и т.д. Кроме того, результаты работы допускают их использование в вузовских и училищных курсах по народному творчеству, в решении задач культурного строительства, педагогики, ориентированной на обучение основам национальной культуры, а также популяризации культурных достижений народов России.

* * *

История собирания и изучения алтайского языка и фольклора насчитывает немногим более полутора столетий. Освоение русскими Сибири происходило, главным образом, двумя путями: сначала через север, а затем сибирскими реками, поэтому раньше оказались освоенными северная и средняя зона Сибири, нежели южная (исключение составляли спасающиеся от гонений старообрядцы-каменщики и некоторые другие группы беглецов, издавна заселявших южные районы Сибири ).

По причине труднодоступности, а также политической нестабильности Южная Сибирь (кроме Минусинской'котловины) оказалась практически вне зоны действия крупных академических экспедиций XVIII - XIX вв. К тому же на данный регион издавна претендовали более сильные южные соседи (исторически последним среди них был Цинский Китай). В целом процесс присоединения к России Горного Алтая растянулся почти на два с половиной века (XVII -

60-е годы XIX века) [154, 168, 170].

В начале XIX века появились первые публикации, описывающие различные стороны материальной и духовной культуры племен, населяющих Горный Алтай [37, 40, 179]. В 1830 году была создана Алтайская духовная миссия, и с этого времени начинается более интенсивное изучение культуры алтайцев. Так, уже в 40-е годы XIX века в Алтайской духовной миссии имелось полное описание шаманского камлания Ульгеню (автор данной записи неизвестен). Эти материалы позже были опубликованы в работах [31, 158].

В этот период осо'бо выделяется деятельность протоиерея В.И.Вербицкого, много сил отдавшего собиранию сведений о языке, верованиях, народном быте и творчестве алтайцев. Он является автором первого "Словаря алтайского и аладагского наречий", а также первой грамматики алтайского языка [32, 42]. Многочисленные работы В.И.Вербицкого, бывшего также членом Императорского Русского Географического Общества, издавались в 50-60-е годы в различных печатных изданиях, таких как, например, "Томские Губернские ведомости", "Томские Епархиальные ведомости", "Православный благовестник" и других. Наиболее полная их подборка содержится в посмертном сборнике "Алтайские инородцы" [31], до сих пор остающемся одним из наиболее ценных источниковедческих трудов по культуре алтайцев.

В.И.Вербицкий отмечал склонность алтайцев к пению и музыке, импровизации. Ему принадлежит первая - самая общая - характеристика алтайской поэтики. Из музыкальных особенностей выделялись волнообразное строение мелодики, специфика хорового исполнения, указывались инструменты сопровождения песен ("ба-

лалайка" у северных и "двухструнная скрипка" у южных алтайцев) .

Большой вклад в изучение всех сторон традиционной культуры алтайцев внес академик В.В.Радлов, проводивший ежегодные экспедиционные исследования тюркских этносов Сибири и Средней Азии в течение 11-ти лет (с 1860 по 1870 гг. включительно). Им были обследованы все этнические группы алтайцев, собран богатейший фольклорный материал. Алтайские фольклорные материалы (в том числе песни) открывают широко известный многотомный труд В.В.Радлова "Образцы народной литературы тюркских племен" [141], а лингвистические занимают большое место в сравнительном словаре тюркских языков [159]. Капитальный труд В.В.Радлова "Aus Sibirien", русский перевод которого был сделан лишь недавно [158], с полным основанием можно назвать энциклопедией культуры тюркских народов.

Кроме публикации текстов .песен алтайцев, В. В. Радлову принадлежит довольно подробная научная характеристика системы алтайского стихосложения [239]. Кроме того, в работах В.В.Радлова содержится ряд тонких замечаний о роли музыки, пения в жизни алтайцев.

В конце XIX - начале XX вв. Горный Алтай посещали многие ученые и путешественники, такие как Г.Н.Потанин, Н.М.Ядринцев, А.Калачев, Н.Шерр и другие [70, 148, 223, 229]. В их работах можно найти немало ценных наблюдений над музыкальной культурой алтайцев, в частности, песнями. Однако в большинстве случаев эти наблюдения высказывались лишь попутно. В некоторых публикациях музыке алтайцев дана негативная эстетическая оценка [29].

Первым исследователем собственно музыкальной культуры алтайцев, первым алтайским композитором и музыкально-общественным деятелем стал А.В.Анохин. Во время своих поездок по Северной Монголии, Алтаю, Туве он собрал большую коллекцию мелодий и текстов песен. А.В.Анохин делал нотные записи, в основном, по слуху, однако им же впервые был применен фонограф для записи музыки Алтае-Саянских тюрков. Точную количественную оценку наследия Анохина дать пока невозможно (источники приводят самые разнообразные цифры), но, вероятно, речь может идти о нескольких сотнях нотных записей. В Фонограммархиве Института русской литературы (Пушкинский дом) хранятся 74 записанных им на фоноваликах образца эпического пения, песен, погребальных плачей, колыбельных, шаманских речитаций телеутов, кумандинцев и алтай-кижи (фонд 54, записи сделаны в 1910-1911 годах). Нотные записи до недавнего времени были опубликованы в небольшом количестве в различных изданиях [65, 119, 146, 225, 227]. Более полная их подборка - 57 образцов - содержится в изданной недавно работе [87], но и она, вероятно, составляет лишь небольшую часть наследия Анохина.

А.В.Анохин явился не только первым собирателем, но и первым исследователем музыки алтайцев. Им были написаны несколько музыкально-этнографических работ [241-245], некоторые из которых автор прочитал в качестве докладов в Томском Отделении Императорского Русского Музыкального Общества.

В докладе "Народное песеннное музыкальное творчество алтайцев, монголов и шорцев" [245], прочитанном 20 марта 1908 года, А.В.Анохин впервые довольно подробно и содержательно характеризует и сравнивает вокальное народное творчество монго-

лов и алтайцев (в основном, алтай-кижи). Как монгольские, так и алтайские мелодии автор относит к разряду несимметричной, то есть не имеющей тактового деления, музыки и решительно высказывается против указания размера в нотных записях [245, с.10, 18-20]. Им отмечаются следующие свойства ритмики: соответствие слогу, как правило, только одной ноты (там же, с. И); относительная долгота звуков (там же, с.18); "полное согласие" акцентов в словах и мелодии (там же, с.19).

По форме исполнения Анохин выделяет протяжные и речитативные мелодии (там же, с. И), а с точки зрения строения - две их категории: неделимые, или простые, и более сложные. "Второго рода мелодии с внешней стороны отличаются более богатым узором и внутренним содержанием. В соотношении предложений этих мелодий видна причинная связь: одно предложение по течению музыкальной мысли является как бы вопросом, а другое - ответом ему" (там же, с.10). Следует отметить, что такая структура мелострофы до сих пор является отличительным признаком напевов алтай-кижи.

Много ценных наблюдений сделано А.В.Анохиным по поводу функционирования вокальных жанров (там же, с.25), эстетики народного пения (там же, с. 16, 22). В связи с последней им высказывается актуальное до сих пор положение о большой значимости тембровой специфики народного пения и 'предпринимается довольно редкая для своего времени попытка описания тембро-арти-куляции (там же, с.11, 22, 23).

При описании ладовой организации напевов алтай-кижи А.В.Анохин останавливается на составе звукоряда ("гаммы"), функциональности тонов (там же, с.12-16). При достаточно тон-

ких и верных наблюдениях в этой области Анохин, тем не менее, пришел к неверному выводу о заимствовании общими предками монголов и алтайцев "восточно-китайской гаммы", то есть пентатоники. Он пишет, что позже, в'силу исторических обстоятельств, эти народы разошлись и дальше у каждого из них музыкальное искусство развивалось по-разному. "Монголы ... до сих пор сохранили ее ["китайскую гамму" - Г.С.] в первичном виде" (там же, с.14). "Алтайцы ... с течением времени видоизменили пятисту-пенную гамму сообразно своим духовным запросам, поэтому музыка алтайцев резко отличается от музыки монголов" (там же, с. 15).

В 20-е годы нашего столетия высказывалась противоположная мнению А.В.Анохина точка зрения о непентатоничности алтайской музыки [85], однако необходимо аргументировать ее более подробно. В связи с этим выскажем ряд соображений, касающихся проблемы "алтайской пентатоники". Во-первых, в исторически обозримое время алтайцы и монголы не были единым народом, хотя часть алтайцев и входила в состав ряда монгольских государственных образований, в основном, в качестве данников. Об этом красноречиво свидетельствуют и произведения народного творчества, и исторические источники. Во времена же праалтайской языковой общности (около 8000 лет назад) заимствование китайской пентатоники вряд ли могло иметь место. Во-вторых, как показывают наблюдения, для тюркских культур характерно сознательное подчеркивание своей этнической специфичности. Это особенно ярко проявляется, в том числе, в ладовых нормах напевов, характере мелодического движения. Совместное со своими завоевателями заимствование такого существенного элемента музыкального мышления, как звукоряд, с точки зрения национальной пси-

хологии кажется невероятным.

Наконец, в-третьих. А.В.Анохин, отмечая такую важную особенность музыкальной культуры алтайцев, как наличие нескольких разных "гамм" - звукорядов - и справедливо увязывая это обстоятельство с неоднородным этническим составом алтайцев (там же, с.15), применяет понятие китайской гаммы только к звукоряду алтай-кижи. Последний, по Анохину, имеет структуру 1а-йо-ге-пй/Та (секунда образуется из-за украшающих мелодию фиоритур, с.16), то есть состоит только из четырех основных ступеней. Вряд ли могла иметь место утрата пятого звука с течением времени. Кроме того, характерная для китайской пентатоники функциональная индифферентность тонов совершенно не свойственна алтайской музыке. Напротив, функциональная специфика тонов звукоряда здесь ярко выражена, что отмечается и самим Анохиным (там же).

Все вышеизложенное не позволяет согласиться с мнением о "пентатоничности" алтайской музыки, сохранившим, тем не менее, удивительную устойчивость во времени [47, 65, 184, 225]. При этом наиболее ценные наблюдения А.В.Анохина, подтверждаемые и современными исследованиями, остались, по существу, незамеченными.

В дальнейшем материалы А. В. Анохина были использованы в различных изданиях, в частности, в первой сводной публикации, посвященной музыке народов Сибири, вышедшей уже в советское время [227]. Здесь были опубликованы девять нотных образцов песенного творчества алтайцев и шорцев, описаны основные музыкальные инструменты. Авторы статьи проводят различие между напевами алтай-кижи и телеутов. Напевы первых "почти не выходят

за пределы терции, большой или малой, ... тогда как у телеутов .... мы имеем многочисленные и сложные песни, иногда приближающиеся по отдельным оборотам к русским, но с преобладанием четкой пентатонической основы" (там же, стб.582). Вероятно, авторы статьи не разделяли взглядов А.В.Анохина на алтайскую пентатонику, о чем свидетельствует характеристика мелодий ал-тай-кижи. Применение же понятия пентатоники к телеутским напевам представляется более правомерным. В целом данная публикация является первым обобщающим взглядом на музыку алтайцев в общесибирском контексте.

После А.В.Анохина музыку алтайцев записывали: в 1915 году А.Н.Липский, в 1928 - А.Г.Данилин и Л.Э.Каруновская (Фонограм-мархив ИРЛИ, фонды 24 и 139). Горный Алтай в разные годы посетили А. Кочарян, И. Рыжкин, Н. Раков, В.Мурадели, Э.Денисов, Н.Пирумов и другие [46, 47, 166, 246, 247]. Из музыковедческих работ 30-х годов отметим неопубликованный труд А.Кочаряна [246] и небольшую статью И. Рыжкина [166].

Рукопись А.Кочаряна называется "Песни Ойротии". Основное внимание в ней уделено ладовым свойствам алтайских мелодий, ограничивающимся типологией звукорядов без указания на функциональность ступеней в них. Если А. В.Анохиным был проанализирован звукоряд алтай-кижи, то А.Кочарян выделяет четыре различных типа звукорядов и классифицирует их следующим образом:

1) квартовый звукоряд, существующий в двух разновидностях (полный и "скрытый" - с-сЬП;

' 2) гексахорд а-с-с1-е-Г (от звукоряда, указанного А.В.Анохиным, отличается сотношением верхних ступеней);

3) гептахорд, состоящий из двух кварт с одним общим зву-

ком й-^-с;

4) октавный звукоряд, представляющий собой пентахорд "квартового происхождения" с квартой.

В нотных расшифровках автором применен ряд дополнительных знаков для более точной фиксации звучания, в частности, начального глиссандирования в напевах алтай-кижи. Следует признать, что данная работа в значительной мере дополнила музыковедческую характеристику алтайской музыки. Вместе с тем, автор не достаточно ясно соотнес выявленные им звукоряды с этнической принадлежностью напевов, в результате чего идентификация данных структур представляет определенную трудность.

Еще более дифференцированая характеристика звукорядов содержится в статье И.Рыжкина [166], побывавшего на Алтае в июле-августе 1936 года в составе делегации ССК. Судя по маршруту поездки, И.Рыжкину удалось познакомиться с напевами различных этнических групп алтайцев, что нашло отражение в предложенной им схеме из двадцати различных основных звукорядов и пяти их разновидностей (см. Таблицу I).

Таблица I. Звукоряды алтайских напевов (по И. Рыжкину)

I) 2) 3) _А.

Пустыми нотами в таблице обозначены опорные тоны. Наиболее употребительным, по словам автора, является седьмой звукоряд. Отметим, что его структура аналогичной второму типу, выявленному А.Кочаряном. К сожалению, И.Рыжкиным, как и А.Коча-ряном, не указана этническая принадлежность данных звукорядов.

В 40-е годы предпринимаются попытки дифференцированного изучения фольклора алтайцев. В 1941 г. выходит статья филолога и этнографа Н.П.Дыренковой о кумандинских песнях-"taqpaq" [55], не содержащая, к сожалению, музыкального материала. В конце 40-х годов появляется рукопись композитора С. Погодина "Экспедиция к народу телеутов", написанная в результате поездки в 1947 году [247]. Музыкальная культура телеутов была впервые представлена С.Погодиным с точки зрения ее самостоятельности и самобытности. Приведенные им восемь нотных образцов показывали различные вокальные жанры, как старинные, так и современные. В настоящий момент эти нотировки с выдержками из рукописи опубликованы [193].

Тенденция к описанию диалектной специфики музыкального фольклора алтайцев видна в статье А.Ильина, опубликованной в 1950 году [65]. Он разделяет музыку южных и северных алтайцев, к числу последних относя также телеутов и шорцев. Данная статья написана, вероятно, по материалам А. В. Анохина, что чувствуется во многих высказываниях автора. "Песни Южного Алтая основаны на пентатонике, их диапазон ограничивается квинтой. Северные племена создали песни, более разнообразные по ... звукорядам. Пентатоника не является их характерным признаком; чаще всего в них встречаются ладовые образования, близкие киргизской и казахской музыке, с одной стороны, и русской ма-

жоро-минорной системе, с другой. Диапазон мелодий северных алтайцев достигает октавы, а иногда - ноны" (там же, с. 63). В качестве жанровых разновидностей песен "кожон" у южных алтайцев А.Ильин выделяет охотничьй, свадебные, колыбельные песни, песни "сатирически-состязательные" - "согуш". Им приводится название песенной импровизации "табыскак". Интересен приводимый А.Ильиным факт наличия детской песни "Заинька" ("Койо-нок"), ныне бытующей только в североалтайском регионе, у южных алтайцев (там же, с.64).

У североалтайских племен отмечается наличие плясовых, свадебных, обрядовых, охотничьих, колыбельных, игровых, траурных ("сыгыт"), а также исторических песен. "По богатству музыкального творчества из всей северной группы алтайских племен выделяются телеуты ... У телеутов есть интереснейшие лирические, игровые, плясовые, шуточные, героические, сказочные и свадебные песни, отличающиеся красотой и своеобразием мелодии" (там же).

А.Ильин приводит в статье пять примеров традиционных песен, взятых, очевидно, из архива А.В.Анохина. При этом источниковедческая работа, по всей вероятности, не была им проведена, так как, помимо фольклорных, приведены и авторские песни А.В.Анохина. Тенденция к нерасчленению собственно народного и композиторского творчества оказалась довольно устойчивой. Она характерна и для публикаций 60-х годов как самого А.Ильина [134, 135], так и других авторов [146, 225].

Указанные публикации, как и небольшая статья Т.С.Тюхтене-ва [205], были адресованы широкому кругу читателей, что во многом определило их характер. Тем не менее, значение данных

работ состоит в том, что они завершают определенный этап развития алтайской музыкальной фольклористики [146, 225].

В работе А.М.Параева, посвященной музыкальным инструментам алтайцев [146], приводится описание сольного вокально-инструментального (в сопровождении смычковой лютни "икили") исполнения южноалтайских песен "кожон". Б.М.Шульгин, основываясь на работах своих предшественников, главным образом, А.В.Анохина и А.Кочаряна, дополняет характеристику народной музыки описанием ее современного состояния [225]. К сожалению, данная работа Б.М.Шульгина содежит ряд фактологических неточностей. Он, в частности, приписывает В.В. Радлову нотировки детских песенок "Жалоба сороки" и "Хвастовство зайчика", на самом деле принадлежащие А.В.Анохину. В характеристике традиционного алтайского мелоса отсутствует описание его музыкально-диалектных особенностей. В вопросе ладообразования Б.М.Шульгин (как и А.М.Параев) стоит на позициях "пентатоничности" алтайской музыки. Таким образом, будучи первой монографической работой, специально посвященной музыкальной культуре алтайцев, книга Б.М.Шульгина в теоретическом плане не содержала существенно новых идей о традиционной музыке алтайцев.

В 1952 году был образован Горно-Алтайский научно-исследовательский институт истории, языка и литературы. Его директор С.С.Суразаков положил начало формированию'при институте фоног-раммархива. Многие из сделанных им и другими сотрудниками института фонозаписей ныне являются уникальными. В изучении песенной традиции филологической фольклористикой в эти годы был достигнут новый уровень осмысления. Начиная с пионерских работ по алтайскому стихосложению, данный процесс шел непрерывно

[31, 33, 108, 114, 204, 232, 237, 239]. Специально проблемой стихосложения в 60-70-е годы занимался С.М.Каташев. Он исследовал принципы организации лирического и эпического стиха, преимущественно, в южноалтайских традициях [74-78]. Североалтайская система стихосложения пока остается мало изученной.

Согласно С.М.Каташеву, наиболее типичной композиционной формой алтайской народной песни является форма, состоящая из двух четверостиший, второе из которых представляет собой вариант - смысловой, синонимический - первого, более углубленно или с новыми оттенками раскрывающий основную тему. Степень и форма такого варьирования может быть различной [75, с. 113]. Каждый из катренов, в свою очередь, распадается на два дистиха, то есть две полустрофы, состоящие из двух стихотворных строк. В синтаксическом плане дистих, как правило, составляет одно предложение. Два дистиха образуют катрен на основе "двучленного параллелизма" [33].

Композиционная форма песни способствует благодаря параллельному строению раскрытию начального высказывания. Однако, по мнению С.М.Каташева, параллелизм является не только особым художественным приемом, раскрывающим и углубляющим через сопоставление образов выражаемую в песне мысль. Он является также одним из основных средств ритмической организации стиха, то есть одним из конструктивных элементов поэтической системы алтайцев [75, с.119]. Речь идет, таким образом, о структурно-семантическом параллелизме.

Другими важнейшими ритмоорганизующими элементами алтайской народной песни являются, по С. М.Каташеву, равносложность -изосиллабизм - и начальная рифма. С. М. Каташевым проведено важ-

ное уточнение типа силлабики, характерного для южноалтайских песен. В основе данной системы лежит семисложный стих с четырехсложной доцезурной и трехсложной послецезурной частями -4+3, - хотя встречаются и отклонения от семисложника. Наиболее частое отклонение - восьмисложник структуры 5+3. Существенными для понимания музыкальной стороны песен представляются выявленные С.М.Каташевым закономерности, касающиеся общей тенденции к равносложности и различных приемов выравнивания отклоняющихся от семисложной нормы строк. Так, в строках с большим числом слогов используются редуцирование (выпадение) и элизия (стяжение) гласных, употребление долгого гласного как краткого, опущение причастных и деепричастных аффиксов. В строках с меньшим числом слогов встречаются наращение аффиксов к основе, двухсложная интерпретация слогов с долгими гласными, употребление парных слов, заполнение строки асемантическими слогами и словами (там же, с. 119-128), В других работах С. М. Каташевым были исследованы рифма и строфика алтайской песни [77, 78]. Таким образом, с филологической стороны алтайская песня была исследована достаточно подробно.

В то же время - и не только в связи с изучением песенной традиции - в эти годы стала сказываться нехватка этномузыколо-гических кадров. Это привело, например, к тому, что в изданной в 70-80-е годы "Музыкальной энциклопедии"' отсутствует статья "Алтайская музыка", а статья об алтайской музыке в "Музыкальном энциклопедическом словаре" написана с устаревших в научном плане позиций [184].

С 1984 года к сотрудничеству с институтом привлекается Новосибирская консерватория, совместно с которой проводятся

экспедиции, обрабатывается материал и готовятся издания алтайского фольклора. Наиболее значительные из них - алтайские тома по эпосу, сказкам, песням, мифам, легендам и преданиям в 60-томной серии "Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока". Планируются издания материалов по каждой этнолокаль-ной группе, а также по основным жанровым сферам. В настоящий момент авторским коллективом HPK опубликовано около 40 работ по алтайской народной музыке [91-94, 96-106, 118, 122, 124-127, 185-195, 220, 222, 230, 233, 236, 240], защищена кандидатская диссертация [95].

В русле научных и творческих связей между ИГИРА и НГК находится и данная работа, призванная восполнить некоторые из

существующих пробелов в изучении музыки алтайцев.

* * *

Структура работы сложилась в соответствии с поставленными задачами. Она состоит из введения, трех глав, заключения и пяти приложений. Первая глава посвящена анализу этнокультурного контекста песенной поэзии, вторая и третья главы содержат целостное аналитическое описание южно- и североалтайской песенных традиций соответственно. Нотное приложение включает 91 образец песенной поэзии алтайцев. Справочный аппарат, помимо списка литературы, содержит перечень нотных примеров, список обозначений, паспортные данные исполнителей, список архивных коллекций.

Заключение диссертации по теме «Музыкальное искусство», Сыченко, Галина Борисовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Многие аспекты традиционных культур народов Сибири и Дальнего Востока, сохранивших, несмотря на довольно длительные контакты экспансивного типа, самобытные черты, изучены основательно и подробно. В частности, неоспоримы успехи лингвистики, фольклористики и этнографии, в активе которых - труды не только по отдельным этносам, частным аспектам, узким проблемам материальной и духовной культуры (число таких работ огромно), но и труды обобщающего плана, дающие основания для выхода на уровень сравнительно-типологических исследований, а также и сами подобные исследования (см., например, [67, 171, 217 и др.]).

Этномузыкознание в последние годы также вплотную подошло к такого рода исследованиям. Если на протяжении примерно шести десятилетий вышло лишь несколько публикаций сравнительно-типологического направления, посвященных сибирским музыкальным культурам (например, [1, 2, 28, 183, 227, 228 и др.]), то в настоящий момент сибирская этномузыкология располагает двумя изданиями, представляющими собой попытки сводного - более или менее типологизированного - представления интонационных культур региона [129, 221].

Тем не менее, нельзя сказать, что достигнутый уровень сопоставим с уровнем знаний о сибирских культурах в смежных дисциплинах. Многие интонационные культуры Сибири и Дальнего Востока до сих пор не описаны даже с точки зрения жанровой системы (например, различные группы сибирских татар, тувинцы-тоджинцы, тубалары, кумандинцы, бельтиры, чулымцы и т.д.), не говоря уже о глубокой изученности хотя бы основных жанровых традиций. Практически отсутствуют кросскультурные исследования типологически близких музыкальных феноменов, скажем, тюркского эпоса или сибирских шаманских традиций. Если же ставить задачу сравнительно-типологического изучения целостных сибирских культур, то отсутствие достаточного количества исследований, а также - и в особенности - необходимого числа надежных публикаций нотных текстов начинает сказываться в еще большей степени.

С этой точки зрения данное исследование представляет собой необходимую ступень в изучении музыкальных традиций тюрков Сибири. С одной стороны, его результаты позволяют рассматривать этно-локальные варианты алтайской песенной традиции как взаимосвязанные части единого целого. С другой стороны, установленные в работе структурные типы южно- и североалтайской песенной поэзии представляет собой систему координат, то есть фактически метаязык, в принципе пригодный для описания других традиций подобного рода. Особое значение здесь имеет, по-видимому, ритмическая организация, поскольку она обеспечивает единство поэтического и музыкального компонентов песенной поэзии.

Дальнейшее исследование песенной культуры алтайцев видится в следующих аспектах. Во-первых, необходимы целостные описания алтайских интонационных культур - алтай-кижи, теленги-тов, телеутов, чалканцев, кумандинцев, тубаларов - с выявлением специфики устройства песенной поэзии, ее культурной роли, системы взаимосвязей с другими жанрами, иными словами, исследования песенных традиций в контексте конкретных интонационных культур. Во-вторых, крайне необходимы - в тех случаях, когда это позволяет объем материала - максимально полные структурные описания песенных традиций, что даст возможность исторических реконструкций. Наконец, в-третьих, возможна постановка задачи сравнительно-типологических. исследований. песенных традиций в широких ареальных границах родственных (Южная Сибирь, Центральная Азия) или неродственных, но исторически взаимосвязанных (Сибирь в целом, Евразия) культур.

Уже сейчас можно выявить некоторые параллели, свидетельствующие о разноуровневых корреляциях между культурными традициями, в частности, песенными. Например, анализ песенной терминологии чалканцев и кумандинцев выявил ее западные связи (см. Главу 3). Закономерности же структурной организации, по всей вероятности, обнаруживают некоторые черты сходства с башкирской, татарской и казахской музыкальными культурами. Так, мелодический контур североалтайских типовых напевов довольно близок к мелодическому контуру свадебных причитаний башкир [167]. Сосуществование коротких 7-/8- и длинных 10-/11-сложных строк в песенных текстах зафиксировано не только у северных алтайцев, но и у татар [66], а также у казахов [14]. Более того, с последними североалтайские напевы имеют целый комплекс сходных признаков. Например, и у северных алтайцев, и у казахов длинные строки восходят к коротким. В' обеих традициях используются одинаковые принципы формирования таких строк: с одной стороны дробление, с другой - присоединение сегментов. Для некоторых песен казахов характерны припевы с синсемантическими слогами "а-ха-ха", "ха-ла-ла" и т.д. (там же, с. 129-133).

Приведенные примеры демонстрируют наличие параллелей между культурами, историческое родство которых восходит к весьма отдаленной эпохе. Можно надеяться, что дальнейшие иследования в этой области позволят приблизиться к решению крайне важной в теоретическом отношении проблемы взаимодействия генетических, исторических и типологических факторов при формировании крупных этнокультурных ареалов Сибири и сопредельных территорий.

Список литературы диссертационного исследования кандидат искусствоведения Сыченко, Галина Борисовна, 1998 год

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Айзенштадт A.M. Жанровая типология речитатива в музыкальном фольклоре "малых" народов Сибири // Музыкальная культура Сибири и Дальнего Востока. История и современность. - Новосибирск, 1983. - С.27-30.

2. Айзенштадт A.M. Музыкальный фольклор народностей Нижнего Приамурья // Музыкальный фольклор народов Севера и Сибири. - М., 1986. - С.5-94.

3. Аксенов А.Н. Тувинская народная музыка. - М.: Музыка, 1964. - 238 С.

4. Алексеев Э.Е. Проблемы формирования лада (на материале якутской народной песни): Исследование. - М.: Музыка, 1976. -

288 с.

5. Алексеев Э.Е. Раннефольклорное интонирование: Звуковы-сотный аспект. - М.: Сов. композитор, 1986. - 240 с.

6. Алексеев Э.Е. Фольклор в контексте современной культуры. - М.: Сов.композитор, 1988,- 237 с.

7. Алексеев Э.Е., Николаева H.H. Образцы якутского песенного фольклора. - Якутск: Якут. кн. изд-во, 1981. - 100 с.

8. Алтайский фольклор (Материалы по чалканскому диалекту) / Сост., запись и переводы Е.П.Кандараковой. - Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во, Горно-Алт. отд. - 216 с.

9. Анохин A.B. Материалы по шаманству у алтайцев, собранные во время путешествий по Алтаю в 1910-1912 гг. по поручению

Русского Комитета для изучения Средней и Восточной Азии. -Л. :, 1924. - 148+7+2 с.

10. АнтоноваЕ.В. Очерки культуры древних земледельцев Передней и Средней Азии: Опыт' реконструкции мировосприятия. -М.: Наука, Гл. ред. вост. лит-ры, 1984. -.262 с.

11. Аристов H.A. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности // Живая старина. - СПб., 1896. - Вып. 3-4. - С. 277-456.

12. Асиновская A.A. Хакасы // Музыкальная культура Сибири. - Новосибирск, 1997. - Т.1. - Кн.1. - С. 317-345.

13. Байбурин А.К, Левинтон Г.А. К проблеме "у этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов" // Фольклор и этнография: У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. - Л., 1984. - С. 229-245.

14. Байгаскина А. Эволюция стихотворных размеров и логика развития музыкальной формы казахской народной песни // Проблемы музыкального фольклора народов СССР. - М., 1973. - С. 126-146.

15. Банин A.A. К изучению русского народно-песенного стиха (методологические заметки) // Фольклор. Поэтика и традиции. - М., 1981. - С. 94-139.

16. Банин A.A. Метод морфологического описания произведений фольклора // Методы изучения фольклора. - Л., 1983.

С.80-95.

17. Банин A.A. Об одном аналитическом методе музыкальной фольклористики // Музыкальная фольклористика. - М., 1978. -Вып.2. - С. 117-157.

18. Банин A.A. О принципах моделирования обобщенного ело-

гового ритма. Вопросы методики и методологии // Памяти К.В.Квитки. - М., 1983. - С. 165-179.

19. Барток Б. Народная музыка Венгрии и соседних народов.

- М. : Музыка, 1966. - 79 с.

20. Баскаков H.A. Алтайский, фольклор .и литература. - Барнаул: Алтайгиз, 1948. - 23 с.

21. Баскаков H.A. Алтайский язык // Лингвистический энциклопедический словарь. - М., 1990 - С. 29.

22. Баскаков H.A. Диалект кумандинцев (куманды-кижи). Грамматический очерк, тексты, переводы и словарь. - М.: Наука, 1972. - с.

23. Баскаков H.A. Диалект Лебединских татар-чалканцев (куу-кижи). Грамматический очерк, тексты, переводы, словарь. -М. : Наука, 1985. - 233 с.

24. Баскаков H.A. Диалект черневых татар (туба-кижи). Грамматический очерк и словарь., - М.: Наука, 1966. - 173 с.

25. Баскаков H.A. Диалекты алтайского языка // Вопросы алтайского языкознания. -Горно-Алтайск, 1988. - С. 3-20.

26. Баскаков H.A. Очерк грамматики ойротского языка // Ойротско-русский словарь. - М., 1947. - С. 219-312.

27. Баскаков H.A. Очерк развития и формирования алтайского языка и его диалектов // Ученые записки Горно-Алтайского НИИ истории, языка и литературы. - Горно-Алтайск, 1960. Вып.3. - С.42-70.

28. Бродский И.А. К изучению музыки народов Севера РСФСР // Традиционное и современное народное музыкальное искусство.

- М., 1976. - С. 244-257. - (Сборник трудов ГМПИ им.Гнесиных.

- Вып.29).

29. Булгаков В. Музыка у калмыков-алтайцев // Русская музыкальная газета. - 1905. - NN 23-24. - С. 606-608.

30. Вейнберг И.П. Человек в культуре древнего Ближнего Востока. - М.: Наука. Глав. ред. вост. лит-ры, 1986. - 208 с.

31. Вербицкий В.И. Алтайские инородцы: Сборник этнографических статей и исследований / Ред. А.А.Ивановского. - М.: [Изд-во моек, ун-та], 1893. - 221 с.

32. Вербицкий В.И. Словарь алтайского и аладагского наречий тюркского языка. - Казань: Изд. Правосл. миссион. об-ва, 1884. - 491 с.

33. Веселовский А.Н. Психологический параллелизм и его формы в отражениях поэтического стиля // Веселовский А.Н. Историческая поэтика / Ред., вст. ст. и прим. В.М.Жирмунского. -Л.: Худ. лит-ра, 1940. - С. 125-199.

34. Галицкая С.П. Теоретические вопросы монодии. - Ташкент: Фан, 1981. - 92 с.

35. Галицкая С.П. Эвенки // Музыкальная культура Сибири. - Новосибирск, 1997. - Т.1. - Кн.1. - С. 154-184.

36. Гиршман Я.М. Башкирская народная музыка // Муз. энциклопедия. - М.: Сов. энциклопедия, 1973. - Т. 1. - Стб. 368-371.

37. Гельмерсен Г. Телецкое озеро и телеуты Восточного Алтая // Горный журнал. - СПб., 1840. - Ч.'1, кн.1. - С. 41-61; ч. 1, кн. 2. - С. 239-261; ч. 1, кн.З. - С. 421-446; ч. 2, кн. 4. -С. 17-57.

38. Глисон Г. Введение в дескриптивную лингвистику. - М.: Иностр. лит-ра, 1959. - 486 с.

39. Горковенко A.A. О Ленине поют народы // В.И.Ленин в

песнях народов СССР. - М.: Музыка, 1971. - С. 14-57.

40. Горохов А.М. Краткое этнографическое описание Бийс-ких, или Алтайских Калмыков // Журнал Министерства внутренних дел. - СПб., 1840. - Ч. 38. - N 10. - С. 201-228.

41. Гошовский В.Л. У истоков народной музыки славян. М.: Сов композитор, 1971. - 304 с.

42. Грамматика алтайского языка / Сост. членами Алтайской миссии. - Казань: [Университетская тип.], 1896. - 290 с.

43. Грачева Г.Н. Традиционное мировоззрение охотников Таймыра: (На материалах нганасан XIX - начала XX в.). -Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1983. - 173 е., ил.

44. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Искусство, 1984. - 350 с.

45. Данилин А.Г. Бурханизм (из истории национально-освободительного движения в Горном Алтае). - Горно-Алтайск: Ак-Че-чек, 1993. - 206 с.

46. Данилин А.Г. Опыт работы с национальной ойротской песней // Советская музыка. - 1936. - N 12. - С.49-52.

47. Денисов Э., Николаев А., Пирумов А. По Алтаю // Сов. музыка. - 1955. - N 12. - С. 61-69.

48. Долгих Б.0. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII и. - М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 622 е., илл. - (Труды Ин-та этнографии им. Н.Н.Миклухо-Маклая. Новая серия. Т.55).

49. Древнетюркский словарь / Ред. В.М.Наделяев, Д.М.Наси-лов, Э. Р. Тенишев, А.М.Щербак. - Л.: Наука, 1969. - 676 с.

50. Дугаров Д.С. Бурятские народные песни: Песни западных бурят. - Улан-Удэ: Бур. кн. изд-во, 1980. - 280 с.

51. Дугаров Д.С. Бурятские народные песни. Т.1. Песни хо-

ри-бурят / АН СССР, Сиб. отд-ние, Бурятский комплексный науч-но-иссл. ин-т. - Улан-Удэ, 1964. - 443 с.

52. Дугаров Д.С. Исторические корни белого шаманства (на материале обрядового фольклора бурят). - М.: Наука, 1991. -298 с. ...

53. Дугаров Д.С., Куницын 0.0. Буряты //Музыкальная культура Сибири. - Новосибирск, 1997. - Т.1. - Кн.1. - С. 366-404.

54. Дыренкова Н.П. Культ огня у алтайцев и телеут // Сборник Музея антропологии и этнографии. - Л., 1927. - Т.6. -С.63-78.

55. Дыренкова Н.П. Кумандинские песни "taqpaq" // Советский фольклор. Сборник статей и материалов. - М., 1947. - N 7. - С. 82-90.

56. Дыренкова Н.П. Пережитки идеологии материнского рода у алтайских тюрков (духи "егт^еп(1ег„огокегтег") // Памяти В. Г. Богораза. - М.-Л., 1937. - С.123-145.

57. Дыренкова Н.П. Род, классификационная система родства и брачные нормы у алтайцев и телеут // Материалы по свадьбе и семейно-родовому строю народов СССР. - Л., 1926. - С.247-259.

58. Дьяконова В.П. Алтайцы. Похоронная обрядность // Семейная обрядность народов Сибири. - М., 1980. - С.100-107.

59. Дьяконова В.П. Алтайцы. Свадебная обрядность // Семейная обрядность народов Сибири. - М., 1980. - С.19-24.

60. Дюшалиев К.Ш. Киргизская народная песня. - М.: Сов.композитор, 1982. - 144 с.

61. Земцовский И.И. Песня как исторический феномен // Народная песня: Проблемы изучения. - Л., 1983. - С.4-21.

62. Ефименкова Б.Б. Ритмика русских традиционных песен: Учебное пособие по курсу "Народное музыкальное творчество".

М.: Изд-во МГИК, 1993. - 152 с.

63. Ефименкова Б.Б. Свадебные песни и причитания как один из кодов ритуала // Фольклор: проблемы сохранения, изучения и пропаганды: Тез. Всесоюз. научно-практ. конф. 25-28 апр. 1988. - М. , 1988. - Ч. 1. - С. 152-154.

64. Ефимова А. Телеутская свадьба // Материалы по свадьбе и семейно-родовому строю народов СССР. - Л., 1926. - С. 225-246.

65. Ильин А. Музыкальное творчество алтайцев // Советская музыка. - 1950. - N 8. - С. 63-65.

66. Исанбет Ю.Н. Две основные формы татарской народной песни // Народная песня: Проблемы изучения. - Л., 1983. - С. 57-69.

67. Историко-этнографический атлас Сибири / Ред. М.Г. Левин, Л.П. Потапов. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1961. - 498 с.

68. Казагачева З.С. Зарождение алтайской литературы/ Ин-т мировой лит-ры им. А.М.Горького, Горно-Алт. НИИ истории, языка и лит-ры. - Горно-Алтайск, 1972. - 147 с.

69. Казахский музыкальный фольклор. - Алма-Ата: Наука, 1982. - 263 с.

70. Калачев А. Несколько слов о поэзии теленгетов // Живая старина. - СПб., 1896. - Вып. 3-4. - С. 489-500.

71. Кароматов Ф.М. Узбекская музыка // Музыкальная энциклопедия. - М. , 1981. - Т. 5. - Стб. 684-693.

72. Каруновская Л.Э. Из алтайских верований и обрядов, связанных с ребенком // Сборник Музея антропологии и этногра-

фии. - Л. , 1927. - Т. 6. - С. 19-36.

73. Каташ С.С. Алкыш сос (благопожелания) - древний жанр алтайского фольклора // Улагашевские чтения. - Горно-Алтайск, 1979. - Вып.1 - С. 63-77.

74. Каташев С.М. Алтайский героический эпос // Алтайские героические сказания: Очы-Бала. Кан-Алтын. - Новосибирск, 1997. - С. 11-46. (Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока. Т.15)

75. Каташев С.М. Основные ритмические определители алтайских народных песен // Улагашевские чтения. - Горно-Алтайск, 1979. - Вып.1. - С. 112-133.

76. Каташев С.М. Особенности напевного и речевого стиха алтайского героического эпоса // Фольклорное наследие Горного Алтая. - Горно-Алтайск, 1989. - С. 72-81.

77. Каташев С.М. Рифма в алтайской поэзии // Ученые зап. Горно-Алт. НИИ истории, языка и лит-ры. - Горно-Алтайск, 1971. - Вып. 10. - С. 80-104.

78. Каташев С.М. Строфа в алтайской поэзии // Алтайский фольклор и литература. - Горно-Алтайск, 1982. - С. 55- 76.

79. Квитка К.В. Амфибрахий в украинских народных песнях (из записок о ритмике) // Избр. тр.: В 2 т. - М.: Сов. композитор, 1973. - Т.2 - С. 81-111.

80. Квитка К.В. Вступительные замечания к музыкально-этнографическим исследованиям // Избр. тр.: В 2 т. - М.: Сов. композитор, 1973. - Т.2 - С. 3-27.

81. Квитка К. В. Избранные труды: В 2 т. / Сост. и ком-мент. В.Л.Гошовского. - М.: Сов. композитор, 1971. -Т.1. -384 с.; 1973.- Т.2. - 423 с.

82. Квитка К. В. Первобытные звукоряды // Избр. тр.: В 2 т. - М.: Сов. композитор, 1971. - Т.1 - С. 215-274.

83. Квитка К. В. Песенные формы с вдвое увеличенными ритмическими группами // Избр. тр.: В 2 т. - М. : Сов. композитор, 1971. - Т.1 - С. 48-59. .

84. Квитка К. В. Украинские песни о матери-детоубийце // Избр. тр.: В 2 т. - М.: Сов. композитор, 1973. - Т.2 -С.119-191.

85. Квитка К. В. Этногеографическое распространение пентатоники в Советском Союзе // Избр. тр.: В 2 т. - М.: Сов. композитор, 1973. - Т. 2 -'С. 47-64.

86. Керимов С. А. Музыкальная культура Дагестанской АССР // Музыкальная культура автономных республик РСФСР / Ред. Г.И.Литинский. - М.: Музгиз, 1957. - С. 105-124.

87. Композитор Андрей Викторович Анохин. Сказание об Алтае / Сост. В.Ф.Хохолков. - Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во, Горно-Алт. отд., 1989. - 120 с.

88. Кондратьев М.Г. К вопросу о временной организации чувашских народных песен // Памяти К.В.Квитки. - М., 1983. - С. 179-184.

89. Кондратьев М.Г. О ритме чувашской народной песни: К проблеме квантитативности в народной музыке. - М. : Сов. композитор, 1990. - 141 с.

90. Кондратьев М.Г. О ритмической системе чувашской народной песни. Статья вторая // Чувашское народное творчество. - Чебоксары, 1985. - С. 19-40.

91. Кондратьева Н.М. Колыбельные теленгитов // Музыкальная этнография Северной Азии. - Новосибирск, 1989. - С.

183-196.

92. Кондратьева Н.М. Колыбельные телеутов, тубаларов, ку-мандинцев, чалканцев // Фольклорное наследие Горного Алтая. -Горно-Алтайск, 1989. - С. 20-48.

93. Кондратьева Н.М. Сигнальное интонирование в фольклоре алтайцев // Социально-культурные процессы в Советской Сибири: Тез. докл. обл. науч. конф. по проблемам современного искусства и нар. творчества. - Омск, 1985. - С. 72-75.

94. Кондратьева Н.М. Сигнальные инструменты алтайцев как памятники традиционной культуры (к проблеме формирования экологического сознания) // Проблемы формирования нового человека: тез. докл. - Иркутск, 1986. - С. 97-98.

95. Кондратьева Н.М. Скотоводческие заговоры теленгитов: Дис. ... канд. искусствоведения. - Новосибирск, 1996. - 235 с.

96. Кондратьева Н.М. Специфика кая в теленгитских колыбельных // Мелодии хоомея. - Кызыл: Тув. кн. изд-во, 1994. -С. 67-68.

97. Кондратьева Н.М. Текст и ритм в теленгитских скотоводческих заговорах // Первый международный симпозиум "Музыка тюркских народов": тез. докл. - Алматы, 1994. - С. 70-71.

98. Кондратьева Н.М. Тембровая организация в южноалтайском эпосе // Проблемы изучения музыки эпоса: Тез. докл. и со-общ. научно-практ. конференции. - Клайпеда, 1988. - С. 45-46.

99. Кондратьева Н.М., Мазепус В.В. Диахронная интерпретация синхронных функциональных систем и история формирования теленгитских заговоров // Аборигены Сибири: Проблемы изучения исчезающих языков и культур: Тез. междунар. науч. конф. - Новосибирск, 1995. - Т.1. - С. 350-354.

100. Кондратьева Н.М., Мазепус B.B. Звуковысотная структура теленгитских заговоров // Сибирские чтения: Тез. докл. -СПб., 1992. - С.83-84.

101. Кондратьева Н.М., Мазепус В.В. Изучение артикуляци-онно-акустической базы народного интонирования // Проблемы культуры в условиях Сибири и перестройки: Тез. докл. респ. науч. конф. - Кемерово, 1990. - Ч. 3. - С. 79-82.

102. Кондратьева Н.М., Мазепус В. В. Скотоводческие заговоры в культуре алтайцев // Altaica. - 1993. - N 3. - С. 41-52.

103. Кондратьева Н.М., Мазепус В.В. Функциональная система теленгитских заговоров // Экологические проблемы, культура и образование: Тез. и материалы Сибирской научно-практ. конф. - Новосибирск, 1993. - С.68-70.

104. Кондратьева Н.М., Мазепус В.В., Сыченко Г.Б. Концепция учебного пособия "Интонационная культура чалканцев" // Интеллект, культура и образование: Материалы Сибирской конф. -Новосибирск, 1994. - С.126-128.

105. Кондратьева Н.М., Сыченко Г.Б. Алтайцы (теленгиты, тёлёсы, алтай-кижи, тубалары, чалканцы, кумандинцы, телеуты) // Музыкальная культура Сибири. - Новосибирск, 1997. - Т.1. -Кн.1. - С. 209-283.

106. Кондратьева Н.М., Сыченко Г.Б. Традиционные фоноинс-трументы алтайцев // Проблемы культуры в условиях Сибири и перестройки: Тез. докл. респ. науч. конф. - Кемерово, 1990. -

»

Ч. 3. - С. 83-85.

107. Коноев А. Традиционные поэтические элементы в современной алтайской свадьбе // Улагашевские чтения. - Горно-Ал-

тайск, 1971. - Вып.1. - С. 90-94.

108. Корш Ф. Древнейший народный стих турецких племен // Записки Вост. отд. Имп. Русского Археологического об-ва. СПб., 1909. - Т.19. - ВЫП. 2-3. - С.139-167.

109. Кузьмина Е.Е. Откуда .пришли индоарии?: Материальная культура племен андроновской общности и происхождение индои-ранцев. - М.: МГП "Калина" ВИНИТИ РАН, 1994. - 464 с.

110. Кушнарев Х.С. Вопросы истории и теории армянской мо-нодической музыки. - Л.: Гос. муз. изд-во, 1958. - 626 с.

111. Кыргыс З.К. Песенная культура тувинского народа. -Кызыл: Тув. кн. изд-во, 1992. - 144 с.

112. Ларионова A.C. Якуты // Музыкальная культура Сибири. - Новосибирск, 1997. - Т. 1. - Кн.1. - С. 185-208.

113. Левинтон Г.А. К вопросу о функциях словесных компонентов обряда // Фольклор и этнография: Обряды и борядовый фольклор. - Л., 1974. - С. 162-170.

114. Линин A.M. К вопросам формального изучения поэзии турецких народов // Известия Вост. факультета Азербайджанского гос. ун-та им. В.И.Ленина. - Баку, 1926. - Т.1. - С. 139-201; 1928. - Т.2. - С. 37-60.

115. Лотман Ю.М. Типология культуры. - Тарту, 1970. - 106 с. - (Статьи по типологии культуры. Материалы к курсу теории литературы / Тарт. гос. ун-т. - Вып.1.).

116. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. О семиотическом механизме культуры // Труды по знаковым системам. - Тарту, 1971. -Вып.5. - С. 144-166.

117. Львова Э.Л., Октябрьская И.В., Сагалаев А.М., Усма-нова М.С. Традиционое мировоззрение тюрков Южной Сибири:

Пространство и время. Вещный мир. - Новосибирск: Наука. Сибирское отд-ние, 1988. - 225 с.

118. Львова Э.Л., Октябрьская И.В., Сагалаев A.M., Усма-нова М.С. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири: Человек. Общество. - Новосибирск: Наука.. Сибирское отд-ние, 1989. - 243 С.

119. Маадай-Кара: Алтайский героический эпос. - М.: Наука. Гл.ред. вост. лит-ры, 1973. - 474 с.

120. Мазепус В. В. Артикуляционный принцип определения тембров при описании этнических интонационных феноменов // Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур: Тез. междунар. науч. конф. -Новосибирск, 1995. -Т.1. -С.10-13.

121. Мазепус В.В. Культурный контекст этномузыкальных систем // Музыкальная этнография Северной Азии. - Новосибирск, 1989. - С. 28-44.

122. Мазепус В.В. Тембро-высотные инварианты теленгитско-го кая // Мелодии хоомея. - Кызыл: Тув. кн. изд-во, 1994. - С. 65-66.

123. Мазепус В.В. Универсально-грамматический поход в культурологии / Новосибирская гос. консерватория. - Новосибирск, 1993. - 46 с.

124. Мазепус В.В., Сыченко Г.Б. Порождающая грамматика ритмической структуры дистиха в песенной поэзии чалканцев и кумандинцев // Народная культура Сибири и Дальнего Востока: Материалы VI науч.-практ. семинара Сибирского регионального вузовского центра по фольклору. - Новосибирск, 1997. - С. 92-95.

125. Мазепус В.В., Сыченко Г.Б. Синтагматика теленгитских кожон // Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур: Тез. междунар. науч. конф. - Новосибирск, 1995. -Т.1. - С. 358-360.

126. Мазепус В. В., Сыченко. Г. Б. Тембровая классификация вокальных жанров в интонационной культуре теленгитов // Экологические проблемы, культура и образование: Тез. и материалы Сибирской научно-практ. конф. - Новосибирск, 1993. - С. 65-68.

127. Мазепус В.В., Сыченко Г.Б. Тембровые особенности теленгитских кожон // Сибирские чтения: Тез. докл. - СПб., 1992.

- С. 84-86.

128. Малов С.Е. Памятники древнетюркской письменности: Тексты и исследования. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1951. - 451 с.

129. Музыкальная культура Сибири: В 3 т. / Комитет по культуре администрации Новосибирской обл., Новосибирская гос. консерватория. - Новосибирск, 1997. - Т.1. - Традиционная музыкальная культура народов Сибири. - Кн.1. - Традиционная культура коренных народов. - с. - Кн.2. Традиционная культура сибирских переселенцев. - с.

130. Нагаева Л.И. Танцы восточных башкир. - М.: Наука, 1981. - 126 с.

131. Назаренко Р. Б. Шорцы // Музыкальная культура Сибири.

- Новосибирск, 1997. - Т.1. - Кн.1. - С. 284-300.

132. Назаренко Р.Б., Арбачакова Л.Н. О шорской жанровой традиции сарын // Народная культура Сибири и Дальнего Востока: Материалы VI науч.-практ. семинара Сибирского регионального вузовского центра по фольклору. - Новосибирск, 1997. - С. 101-103.

133. Народное музыкальное творчество хакасов / Записал А.А.Кенель. - Абакан, 1955. - 143 с.

134. Народные песни алтайцев / Сост. А. Ильин. - Горно-Алтайск, 1961.

135. Народные песни Горного Алтая / Сост. А.Ильин. - Горно-Алтайск, 1971.

136. Нигметзянов М.Н. Народные песни волжских татар. М.: Сов.композитор, 1982. - 135 с.

137. Новик Е.С. Глубинная структура обрядового текста и ее интерпретации // Фольклор: Проблемы сохранения, изучения и пропаганды: Тез. Всесоюз. научно-практ. конф. - М., 1988. -Ч. 1. - С. 168-170.

138. Новик Е.С. К типологии жанров несказочой прозы Сибири и Дальнего Востока // Фольклорное наследие народов Сибири и Дальнего Востока. - Горно-Алтайск, 1986. - С. 36-48.

139. Новик Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме: Опыт сопоставления структур,- М.: Наука. Глав. ред. вост. лит-ры, 1984. - 304 с. - ("Исследования по фольклору и мифологии Востока").

140. Новик Е.С. Фольклор - обряд - верования: Опыт структурно-семиотического изучения текстов устной культуры: Дисс. в форме науч. докл. ... докт. филол. наук / Ин-т мировой лит-ры им. А.М.Горького. - М., 1996. - 55 с.

141. Образцы литературы тюркских племен, живущих в Южной Сибири и Дзунгарской степи / Собраны В.В.Радловым. - СПб.: [Тип. Имп. Акад.], 1866. - 4.1. - Поднаречия Алтая: алтайцев, телеутов, черневых и Лебединских татар, шорцев и саянцев. 419 с.

142. Ойротско-русский словарь / Сост. Н.А.Баскаков, Т.М.Тощакова. - М.: ОГИЗ, 1947. - 312 с.

143. Октябрьская И.В., Сагалаев A.M. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири: Знак и ритуал. - Новосибирск: Наука. Сибирское отд-ние, 1990. - 209 с.

144. Павлова Т.В. Эвены // Музыкальная культура Сибири. -Новосибирск, 1997. - Т.1. - Кн.1. - С. 130-153.

145. Павлючик С.К. О народных песнях шорцев // Этнография народов Сибири. - Новосибирск, 1984. - С. 135-148.

146. Параев A.M. Алтайские народные музыкальные инструменты. - Горно-Алтайск: Горно-Алт. кн. изд-во, 1963. - 36 с.

147. Пашина 0. О влиянии этнографического контекста на жанровую атрибуцию жатвенных песен // Фольклорный текст: Функция и структура. - М., 1992. - С. 58-72.

148. Потанин Г.Н. Очерки Северо-Западной Монголии. Рез-ты путешествия, исполненного в 1979 году по поручению И.Р.Г.О. -СПб., 1883. - Вып.IV. Материалы этнографические. - 1026 е., 26 л. прил., 102 рис.

149. Потапов Л.П. Алтайские тёлёсы в этническом отношении // Проблемы происхождения и этнической истории тюркских народов Сибири / Томский ун-т. - Томск, 1987. - С. 53-71.

150. Потапов Л.П. Алтайский шаманизм. - Л.: Наука. Ленинград. отд-ние, 1991. - 321 с.

151. Потапов Л.П. Древнетюркские черты почитания Неба у саяно-алтайских народов // Этнография народов Алтая и Западной Сибири. - Новосибирск, 1978. - С. 50-64.

152. Потапов Л.П. Заметки о происхождении челканцев-лебе-динцев // Бронзовый и железный век Сибири / Отв. ред. В. Е.Ла-

ричев. - Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1974. - С. 304-313. - (Древняя Сибирь. Вып.4).

153. Потапов Л.П. Охотничьи поверья и обряды у алтайских турков // Культура и письменность Востока. - Баку, 1929.

Кн.5. - С. 123-149. .

154. Потапов Л.П. Очерки по истории алтайцев. - М.-Л.: Изд-во ин-та этнографии им. H.Н.Миклухо-Маклая, 1953. - 444 с.

155. Потапов Л.П. Этнический состав и происхождение алтайцев: Историко-этнографический очерк. - Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1969. - 196 с.

156. Потапов Л.П., Сатлаев Ф.А. Алтайцы // Народы мира: Историко-этнографический справочник. - М., 1988. - С. 51-52.

157. Путилов Б.Н. Миф - обряд - песня Новой Гвинеи. - М.: Наука, 1980. - 383 с.

158. Радлов В.В. Из Сибири. Страницы дневника / Пер. с нем. К. Д. Цивиной, Б.Е.Чистовой; отв. ред. С. И. Вайнштейн. - М. : Наука, 1989. - 749 с.

159. Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий. - СПб., 1893. - Т.1, ч.1. - 967 стб. ; ч. 2. - 1914 стб. ; 1899. - Т. 2, ч.1. - 1052 стб.; 4.2. - 1814 стб.; 1905. - Т.З, ч. 1 - 1260 стб. ; ч. 2. 2203 стб.

160. Раевский Д.С. Модель мира скифской культуры: Проблемы мировоззрения ираноязычных народов евразийских степей I тысячелетия до н.э. - М.: Наука. Глав.ред. вост. лит-ры, 1985. -256 с.

161. Рассадин В.И. Монголо-бурятские заимствования в сибирских тюркских языках. - М. : Наука, 1980. - 115 с.

162. Руднева A.B. Ладовое строение русских народных песен

// Руднева A.B. Русское народное музыкальное творчество: Очерки по теории фольклора. - М.: Сов. композитор, 1990. - С. 104-138.

163. Руднева A.B. О расстановке тактовых черт в русских народных песнях // Музыкальная фольклористика. - М., 1986. -Вып.З. - С. 48-68.

164. Руднева A.B. Ритмика стиха и напева в русских народных песнях // Известия на института за музика. - София, 1969. - С. 303-334.

165. Рустам-Заде 3. Турецкая музыка // Музыкальная энциклопедия. - М., 1981. -'Т. 5. - Стб. 640-644.

166. Рыжкин И. О музыкальной культуре Ойротии // Советская музыка. - 1936. - N 12. - С. 42-48.

167. Сальманова Л.К. Свадебные причитания башкир Аргаяшс-кого района Челябинской области // Традиционное народное музыкальное искусство и современность. - М.,1982. - С. 103-119. -(Сборник трудов ГМПИ им.Гнесиных. - Вып. 60).

168. Самаев Г.П. Горный Алтай в XVII - середине XIX в.: Проблемы политической истории и присоединения к России. - Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во. Горно-Алт. отд-ние, 1991. - 256 с.

169. Сатлаев Ф.А. "Коча-кан" - старинный обряд испрашива-ния плодородия у кумандинцев // Сборник'МАЭ. - Т.27. - Л., 1971. - С. 130-141.

170. Сатлаев Ф.А. Кумандинцы. Историко-этнографический очерк. - Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во. Горно-Алт. отд-ние, 1974. - 200 с.

171. Семейная обрядность народов Сибири (опыт сравнитель-

ного изучения) / Отв. ред. И.С.Гурвич. - М.: Наука, 1980. -

240 С.

172. Сказки и предания алтайских тувинцев. Собраны Эрикой Таубе / Сост., предисл., коммент. Э.Таубе. Авториз. пер. с нем. Б.Е.Чистовой. - М.: .Изд.. фирма "Восточная литература" РАН, 1994. - 382 с. ("Сказки и мифы народов Востока").

173. Скворцова Н.М. Два очерка о сибирских музыкальных культурах. Ненцы и тофалары: Дипл. работа / Новосибирская гос. консерватория. - Новосибирск, 1995. - 59 с.

174. Скворцова Н.М. Тофалары // Музыкальная культура Сибири. - Новосибирск, 1997. - Т.1. - Кн.1. - С. 301-316.

175. Смирнов Б.Ф. Монгольская народная музыка. - М.: Сов. композитор, 1971. - 365 с.

176. Смирнов Б.Ф. Музыкальная культура Монголии. - М.: Музгиз, 1963. - 120 с.

177. Сокальский П.П. Русская народная музыка великорусская и малорусская в ее строении мелодическом и ритмическом и отличия ее от основной современной гармонической музыки. -Харьков: Изд. А.Дорре, 1888. - 368+8 с.

178. Соломатина С.Н. Колыбель в обрядах и представлениях народов Саяно-Алтая // Этнические культуры Сибири. Проблемы эволюции и контактов. - Новосибирск, 1986. - С. 146-153.

179. Спасский Г. Путешествие к Алтайским Калмыкам // Сибирский вестник, издаваемый Гр.Спасским. - СПб., 1823. - 4.4. - Вып. 19-24. - С. 1-15, 15-22, 23-30, 31-40.

180. Старостин С. А. Алтайская проблема и происхождение японского языка. - М.: Наука. Глав. ред. вост. лит-ры, 1991. -298 с.

181. Старынкевич И. Д. Формы заключения брака у турецких племен Сибири и у кочевников Средней Азии // Сборник Музея антропологии и этнографии. - Л., 1930. - Вып.9. - С. 215-236.

182. Стеблева И.В. Поэтика древнетюркской литературы и ее трансформация в раннеклассический период.. - М.: Наука, 1976. -214 с.

183. Стешенко-Куфтина В.К. Элементы музыкальной культуры палеоазиатов и тунгусов // Этнография. - М.-Л., 1930. - N 3. -С. 81-108.

184. Стоянов А.К. Алтая музыка // Музыкальный энциклопедический словарь. - М. : Сов. энциклопедия, 1990. - С. 27.

185. Сыченко Г. Б. Звуковысотные структуры в типовых напевах чалканцев // Народная культура: Материалы V Всерос. науч. -практ. семинара по фольклору. - Омск, 1997. - С. 59-62.

186. Сыченко Г. Б. Кабай кожон и пежик сарын - песни о колыбели южных и северных алтайцев // Россия и Восток: Традиционная культура, этнокультурные и этносоциальные процессы: Мат-лы IV междунар. науч. конф. "Россия и Восток: Проблемы взаимодействия". - Омск, 1997. - С. 238-241.

187. Сыченко Г.Б. Локальные традиции в песенной культуре алтайцев // Социально-культурные процессы в Советской Сибири: Тез. докл. обл. науч. конф. по проблемам современного искусства и нар. творчества. - Омск, 1985. - С." 69-72.

188. Сыченко Г.Б. Мелодические параллели кумандинского шаманского обряда // Народная культура Сибири и Дальнего Востока: Материалы VI науч.-практ. семинара Сибирского регионального вузовского центра по фольклору. - Новосибирск, 1997. - С. 95-98.

189. Сыченко Г.Б. Некоторые проблемы изучения песенных традиций (на примере песенной поэзии тюрков Горного Алтая) // Проблемы культуры в условиях Сибири и перестройки: Тез. докл. респ. науч. конф. - Кемерово, 1990. - Ч. 3. - С. 86-88.

190. Сыченко Г. Б. Особенности пения оевероалтайских шаманов // Шаманизм как религия. Генезис, реконструкция, традиции. - Якутск, 1992. - С. 55-56.

191. Сыченко Г.Б. Проблемы изучения шаманского интонирования народов Сибири // Взаимоотношения народов России, Сибири и стран Востока, История и современность:1 Доклады Второй меж-дунар. науч.-практ. конференции. - М., Иркутск, Тэгу, 1997. -Кн.1. - С. 305-309.

192. Сыченко Г.Б. Проблемы изучения эпоса северных алтайцев // Проблемы изучения музыки эпоса: Тез. докл. и сообщ. на-учно-практ. конф. - Клайпеда, 1988. - С.44-45.

193. Сыченко Г. Б. Ритмическая типология песенной поэзии алтайцев // Музыкальная этнография Северной Азии. - Новосибирск, 1989. - С.170-183.

194. Сыченко Г.Б. Системное изучение традиции "кожон" как способ ее включения в современное образование и культуру // Экологические проблемы, культура и образование: Тез. и материалы Сибирской научно-практ. конф. - Новосибирск, 1993. - С. 70-73.

195. Сыченко Г.Б. Теленгитские наигрыши на шооре // Первый международный симпозиум "Музыка тюркских народов": тез. докл. - Алматы, 1994. - С. 121-122.

196. Тадина H.A. Алтайская свадебная обрядность XIX-XX вв. - Горно-Алтайск: Юч-Сюмер, 1995. - 215 с.

197. Тадина H.A. Алтайский свадебный фольклор // Проблемы антропологии и исторической этнографии Западной Сибири. Омск, 1991. - С. 87-98.

198. Тощакова Е.М. Алтайская женщина в дореволюционном прошлом // Ученые записки Горно-Алт. НИИ истории, языка и лит-ры. - Горно-Алтайск, 1958. - Вып.2. - С. 108-150.

199. Тощакова Е.М. Заметки о современном семейном быте у алтайцев // Этнография народов Алтая и Западной Сибири. - Новосибирск, 1978. - С. 65-69.

200. Тощакова Е.М. К вопросу о современной свадебной обрядности у телесов и теленгитов // Этнография Северной Азии. -Новосибирск, 1980. - С. 78-86.

201. Тощакова Е.М. Традиционные черты народной культуры алтайцев (XIX - началоТГ в. ). - Новосибирск: Наука. Сибирское отд-ние, 1978. - 160 с.

202. Трояков П.А. Промысловая и магическая функция оказывания сказок у хакасов // Сов. этнография. - 1969. - N 2. -С.24-34.

203. Тувинско-русский словарь / Ред. Э.Р.Тенишев. - М.: Сов. энциклопедия, 1968. - 646 с.

204. Тюхтенев Т. С. К вопросу об алтайских народных песнях советского периода (20-30-е годы) // Ученые записки Горно-Алт. НИИ истории, языка и литературы. - Горно-Алтайск, 1960. Вып.3. - С. 122-146.

205. Тюхтенев Т. С. Песни Горного Алтая // Муз.жизнь. 1962. - N И. - С. 2-3.

206. Укачина К.Е. Песни и благопожелания в свадебном обряде алтайцев // Фольклорное наследие Горного Алтая. - Гор-

но-Алтайск, 1989. - С. 102-115.

207. Унгвицкая М.А., Майногашева В.Е. Хакасское народное поэтическое творчество. - Абакан: Красноярск, кн. изд-во. Хак. отд-ние, 1972. - 401 с.

208. Фольклорный текст: Функция и структура / Отв. ред. и сост. М.А.Енговатова. - М., 1992. - 158 с. - (Сборник трудов РАМ им. Гнесиных. - Вып. 121.).

209. Фольклор: Образ и поэтическое слово в контексте / Отв. ред. В.М.Гацак. - М.: Наука, 1984. - 294 с.

210. Функ Д.А. Телеутское шаманство:4 Традиционные этнографические интерпретации и новые исследовательские возможности / РАН, йн-т этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. -М., 1997. - 268 с. - (Этнологические исследования по шаманству и иным ранним верованиям и практикам. - Т.2).

211. Хомич Л.В. Колыбель у народов Сибири // Материальная и духовная культура народов Сибири. - Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1988. - С.24-49. - (Сборник Музея антропологии и этнографии. - Вып. 42).

212. Хорло П. Народная песенная поэзия монголов: (Проблема жанрового состава). - Новосибирск: Наука. Сибирское отд-ние, 1989. - 149 с.

213. Чагдуров С.Ш. Поэтика Гэсэриады. - Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1993. - 368 с.

214. Чанчибаева Л. О современных религиозных пережитках у алтайцев // Этнография народов Алтая и Западной Сибири. - Новосибирск, 1978. - С. 90-103.

215. Чебоксаров H.H., Чебоксарова И.А. Народы, расы, культуры. - М.: Наука, 1985. - 271 с.

216. Чекановска А. Музыкальная этнография: Методология и методика. - М.: Сов. композитор, 1983. - 190 с.

217. Черемисина М.й. Языки коренных народов Сибири: Учеб. пособие / Новосиб. ун-т. - Новосибирск, 1992. - 92 с.

218. Шатинова Н.И. Мир."невидимых" пр традиционным представлениям алтайцев // Вопросы археологии и этнографии Горного Алтая / Горно-Алт. НИИ истории, языка и лит-ры. - Горно-Алтайск, 1983. - С. 149-161.

219. Шатинова Н.И. Семья у алтайцев. - Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во. Горно-Алт. отд-ние, 1981. - 184 с.

220. Шейкин Ю.И. Кай - сказительское интонирование у алтайцев // Устный эпос: проблемы истории, теории и сказительст-ва (Материалы третьей междунар. конф. памяти А.Б. Лорда). -Якутск, 1994. - С. 35-38.

221. Шейкин Ю.И. Музыкальная культура народов Северной Азии / Мин-во культуры Республики Саха (Якутия). - Якутск, 1996. - 122 с.

222. Шейкин Ю.И., Никифорова B.C. Алтайское эпическое интонирование // Алтайские героические сказания: Очы-Бала. Кан-Алтын. - Новосибирск, 1997. - С. 47-70. (Памятники фольклора народов Сибири и дальнего Востока. Т.15)

223. Шерр Н.Б. Из поездки к кумандинцам в 1898 г. // Алтайский сборник. - Барнаул, 1903. - Т. 5. - С. 81-114.

224. Шерстова Л.И. Алтай-кижи в конце XIX - начале XX в.: (История формирования этноконфессиональной общности): Автореф. дис. ... канд. ист. наук / АН СССР, Ин-т этнографии им. Н.Н.Миклухо-Маклая, Ленингр. часть. - Л., 1985. - 17 с.

225. Шульгин Б.М. О музыкальной культуре алтайцев. - Гор-

но-Алтайск: Алт. кн. изд-во. Горно-Алт. отд-ние, 1968. - 88 с.

226. Щербак A.M. Сравнительная фонетика тюркских языков. - Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1970. - 204 с.

227. Эвальд Э.В., КосоваНов В., Абаянцев С. Музыка и музыкальные инструменты народов . Сибири // Сибирская советская энциклопедия. - Новосибирск, 1932. - Т.З. - С. 577-596.

228. Юсфин А. Об исследовании музыки народов Севера, Сибири и Дальнего Востока // Проблемы музыкального фольклора народов СССР. - М., 1973. - С. 188-194.

229. Ядринцев Н.М. Об алтайских и черневых татарах. Доклад читан на заседании Отделения Этнографии 23 марта 1881 г.: Отдельно отпечатано из Известий И.Р.Г.О. - СПб.: Тип. В.Безоб-разова и Комп., 1881. - 27 с.

230. Якубовская М.В. Топшур и топшурная музыка у теленги-тов // Народная культура Сибири и Дальнего Востока: Материалы VI науч.-практ. семинара Сибирского регионального вузовского центра по фольклору. - Новосибирск, 1997. - С. 98-101.

231. Якутско-русский словарь / Ред. П.А.Слепцов. - М.: Сов. энциклопедия, 1972. - 605 с.

232. Алтай албатыныьг кожондоры / JyyHrbiHbi тургускан, кире созин ле ао'аруларын бичиген кижи Т.С.Тюхтенев / Туулу Алтайдьит история, тил ле литература аайынча научный шинжу бткурер инс-титуды. - Горно-Алтайск, 1979. - 239 с.

233. Сиченко Г.Б. Ноталар, комментарии к нотам // Алтай кожондор / Туулу Алтайдыц история, тил ле литература аайынча научный шинжу откурер институды. - Горно-Алтайск, 1991. - С. 59-64.

234. Abraham 0., Hornbostel Е.М. von. Suggested methods

for the transcription of Exotic music // Ethnomusicology. 1994. - Vol.38. - N 3. - P. 425-456.

235. Dioécegi V. Libation songs of the Altaic Turks // Acta Ethnographica Academiae SCientiarum Hungaricae. - Budapest, 1970. - T.19. - P. 95-106..

236. Kondratyeva N.M. Altayan lullabies // Family as the Tradition Carrier: Abstr. of Nordic-Baltic-Finno-Ugric Conf. -Tallinn, 1994. - P. 35-36.

237. Kowalski Tadeusz. Ze studjow nad forma poezji ludow tureckich. - Krakow: Nakt. Pol. Akad. Umiejetnosci (Prace Komis. oryjentalistycznej Pol. Akad. umiejetnosci), 1921. - 184 P-

238. Nettl B. Theory and method in ethnomusicology. -N.-Y. : The Free press of Glencoe, 1964. - 306 p.

239. Radioff W. Über die formen der gebundenen Rede bei den altaischen Tataren // Zeitschrift für Völkerpsychologie und Sprachwissenschaft. - 1866. - Bd.4. - P. 85-114.

240. Sichenko G. Shamanism of the Nothern Altaians (Chel-kan and Kumandin) // Shamanism and performing arts: Abstr. of the 2rd Conf. of the ISSR. - Budapest, 1993. - P. 71-72.

СПИСОК АРХИВНЫХ ИСТОЧНИКОВ 1. Рукописи.

241. Анохин A.B. Азиатская музыка тюркских и монгольских племен: Рукопись. - Архив АРКМ, фонд А.В. Анохина.

242. Анохин A.B. Богатырский эпос: Рукопись. - Архив

АРКМ, фонд А.В.Анохина, папка 5.

243. Анохин A.B. Музыка Алтае-Саянского нагорья: Рукопись / Подг. к печ. К. А. Вертковым. - Архив ИЭ РАН. - Ф. И, оп. 94.

244. Анохин А.В. Музыкальная этнография: Рукопись. - Архив АРКМ, фонд A.B. Анохина. .

245. Анохин A.B. Народное песенное музыкальное творчество алтайцев, монголов, шорцев: Доклад, читанный в отделении Томского Русского музыкального общества 20 марта 1908 года: Рукопись. - Архив АРКМ, фонд А.В.Анохина, N 4448.

246. Кочарян А.К. Песни Ойротии: Рукопись. - Архив АРКМ.

247. Погодин С. Экспедиция к народу телеутов: Рукопись. - РФ ATM.

248. Сыченко Г. Б. Некоторые особенности интонирования алтайских шаманов: Рукопись. - РФ ATM.

2. Полевые дневники.

249. Полевой дневник В.И.Киле, 1991 г.; ATM, материалы колл. 74.

250. Полевой дневник Н.М.Кондратьевой, 1985 г.; ATM, материалы колл. 25.

251. Полевой дневник С.У.Садыковой, 1985 г.; ATM, материалы колл. 18.

252. Полевой дневник Д. С. Сайнаховой, 1988 г.; ATM, материалы колл. 68.

253. Полевой дневник Г. Б. Сыченко, 1986 г.; ATM, материалы колл. 27.

254. Полевой дневник Г.Б.Сыченко, 1987г.; ATM, материалы

колл. 66.

255. Полевой дневник Г.Б.Сыченко, 1990 г.; ATM, материалы колл. 73.

256. Полевой дневник Г.Б.Сыченко, 1992 г.; ATM, материалы колл. 75. .

257. Полевой дневник Г.Б.Сыченко, 1992 г.; материалы личной колл.

258. Полевой дневник Г.Б.Сыченко, .1993 г.; ATM, материалы колл. 130.

259. Полевой дневник 0.А.Шейкиной, 1988 г.; ATM, материалы колл. 67.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

АРКМ - Алтайский республиканский краеведческий музей им. A.B. Анохина

ATM - Архив традиционной музыки ГААО - Горно-Алтайская автономная область ГАНИИИЯЛ - Горно-Алтайский научно-исследовательский институт истории, языка и литературы

ИГИРА - Институт гуманитарных исследований Республики Алтай

НГК - Новосибирская государственная консерватория им. М. И. Глинки

РА - Республика Алтай РФ - рукописный фонд

Названия языков:

алт. - алтайский

башк. - башкирский

др.-уйг. - древне-уйгурский.

каз. - казахский

кирг. - киргизский

кумык. - кумыкский

монг. - монгольский

саг. - сагайский

с.-уйг. - сары-уйгурский

тат. - татарский телеут. - телеутский тув, - тувинский тур. - турецкий узб. - узбекский хак. - хакасский чув. - чувашский шор. - шорский як. - якутский