Сопоставительное исследование субстантивной полисемии: На материале немецкого и испанского языков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, кандидат филологических наук Яковлева, Татьяна Анатольевна

• Яковлева, Татьяна Анатольевна
• кандидат филологических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Яковлева, Татьяна Анатольевна

Введение.

Глава 1. Теоретические основания комплексного сопоставительного анализа субстантивной полисемии в немецком и испанском языках. Когнитивные аспекты многозначности.

1.1. Исследование полисемии. Из истории вопроса.

1.2. Общий обзор когнитивного направления в лингвистике

1.2.1. Когнитивный подход к исследованию полисемии.

1.2.2. Структуры представления знаний: концепты, когнитивные модели, картина мира.

1.3. Релевантность полисемии в качестве объекта сопоставительного анализа.

1.4. Разграничение полисемии и омонимии.

1.5. Основные параметры и критерии сопоставительного анализа субстантивной полисемии в немецком и испанском языках.

Выводы по 1 главе.

Глава 2. Комплексный сопоставительный анализ субстантивной полисемии в немецком и испанском языках

2.1. Лексикографические критерии отбора языкового материала и основные параметры его конфронтативного описания.

2.2. Параметрический анализ полисемии немецких и испанских существительных.

2.2.1. Мегасемия.

2.2.2. Распределение значений полисемантов по тематическим и лексико-семантическим группам.

2.2.3. Анализ многозначных лексем по признаку «конкретное -абстрактное».

2.3. Особенности метафорических моделей полисемии. Когнитивная метафора.

2.4. Сопоставление метонимических моделей регулярной полисемии в двух языках.

Выводы по 2 главе.

Глава 3. Национально-культурная специфика полисемии в немецком и испанском языках. Лингвистическая обусловленность многозначности как семантической категории.

3.1. Культурная специфика лексических единиц. Метафора и культурная коннотация.

3.2. Субстантивная полисемия и ее национально-культурные особенности в контексте поливариантных языков.

3.3. Семантическое терминообразование. Лексический и научный фоны термина как носители национально-культурной семантики.

3.4. Некоторые словообразовательные и лексические особенности сравниваемых языков и их влияние на развитие полисемии. Типы корреляций между эквивалентными полисемантами.

3.5. Некоторые аспекты лексикографического представления субстантивной полисемии. Возможности применения результатов исследования в лингводидактических целях.

Выводы по 3 главе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сопоставительное исследование субстантивной полисемии: На материале немецкого и испанского языков»

Данная работа посвящена сопоставительному анализу субстантивной полисемии в немецком и испанском языках.

Выбор темы исследования обусловлен тем, что полисемия, в течение многих десятилетий привлекавшая внимание лингвистов, представляется и сегодня одним из интереснейших, но недостаточно изученных когнитивных механизмов человеческого мышления, языка и речи. В настоящее время перед лингвистами стоит задача комплексного рассмотрения этого явления, осуществить которое в рамках одного направления практически невозможно.

Настоящее исследование выполнено в рамках контрастивной лингвистики с опорой на современные положения таких научных дисциплин, как лексикология, лексикография, когнитивная лингвистика, лингвокультурология.

Контрастивная лингвистика - одно из сравнительно молодых направлений современного языкознания. Она занимается проблемами сопоставления языков (двух и более) независимо от степени их генетической близости с целью не столько выявить общее между ними, сколько внимательно исследовать различия. Импульсом к возникновению контрастивной лингвистики послужили потребности преподавания иностранных языков, что нашло отражение в работах Ч.Фриза, Р.Ладо, Ч.Ферпосона и др. Оформление контрастивной лингвистики как науки связывают с выходом в свет в 1957 г. книги Р.Ладо «Лингвистика поверх границ культур», в которой автор исследует возможности изучения неродного языка, основанного на сопоставлении сходств и различий не только двух языков, но и двух культур. Однако контрастивная лингвистика, как особая дисциплина, окончательно оформилась лишь в 60-70-е гг. XX в. В ее становлении как науки принимали активное участие лингвисты Пражской школы, важную роль в ее развитии сыграли работы Ш.Балли, Э.Косериу, К.Джеймса, Г.Никкеля, Р.Штернеманна, Г.Хельбига и др. В нашей стране значительный вклад в развитие контрастивных исследований внесли Л.В.Щерба, Е.Д.Поливанов, В.Н.Ярцева, А.И.Смирницкий, А.А.Реформатский, В.Г.Гак, В.Д.Аракин и др.

Межъязыковое сопоставление составляет основу различных теоретических и прикладных направлений современных лингвистических исследований -типологического, сравнительно-исторического, трансляционного, контрастив-ного, лексикографического.

Возникает вопрос о месте контрастивной лингвистики среди языковых дисциплин. В своей работе «Контрастивный анализ» К.Джеймс отмечает: «. контрастивный анализ не принадлежит ни к общей, ни к частной лингвистике, а занимает между двумя этими полюсами некое промежуточное положение. Сходным образом контрастивный анализ интересует как внутренняя сущность языка, оказывающегося в сфере изучения, так и сопоставление языков. .И, наконец, хотя контрастивный анализ не занимается ни языковыми семьями, ни другими факторами истории языка, он все же не в такой степени ограничивается изучением «статических» явлений языка, чтобы заслужить наименование «синхронного» /Джеймс 1989, с. 207/.

При знакомстве с литературой по контрастивной лингвистике обращает на себя внимание то обстоятельство, что в одних работах используется термин «контрастивная лингвистика», а в других - «конфронтативная лингвистика». Кроме того, иногда в качестве синонимов употребляются термины «контрастивная грамматика», «контрастивный анализ».

Термин «конфронтативная лингвистика» предложил польский лингвист Л.Заброцкий, который противопоставлял контрастивную лингвистику как область преимущественного изучения различий между языковыми явлениями конфронтативной лингвистике, исследующей как различия, так и сходства и выступающей в данном случае как более общее понятие /Цит. по: Страхова 1988, с. 9/. Такое разграничение терминов не является общепринятым, так как заключенное в нем сужение значения термина «контрастивный» у многих вызывает возражение.

Существует и другая точка зрения. По мнению В.Г.Гака, «при сопоставлении языков неизбежно отмечаются как сходства, так и различия, и никакого принципиального расхождения здесь нет. проводить разницу между «конфронтативным» и «контрастивным» языкознанием нет оснований, оба подхода пользуются одними и тем же методами исследования и все дело здесь заключается в том, что учитывается в первую очередь при использовании его результатов» /Так 1989, с. 9/. Мы разделяем эту точку зрения и рассматриваем оба термина как синонимы. В нашем исследовании мы чаще используем термин «кон-трастивный», подразумевая под ним изучение как сходств, так и различий в сравниваемых языках.

За почти сорокалетнее существование сопоставительной лингвистики было достигнуто многое в плане сравнения и описания языков, начиная с наиболее общих моментов /типы языков: Б.Потье, Дж.Гринберг; анализ глубинной и поверхностной структур предложения: Ч.Филлмор, Р.Дж.Ди Пьетро/ и заканчивая подробным анализом фонетической системы языков /Б.Потье, У.Немзер, Р.Штернеманн, К.Джеймс/. Целый ряд диссертаций и статей посвящен сопоставлению немецкой и русской лексико-семантических систем /Н.М.Минина 1975; Е.Е.Щемелева 1974, 1983; И.Г.Ольшанский 1991; А.И.Фефилов 1985; Е.М.Какзанова 1991; П.К.Кадырбекова 1991; Е.Е.Минакова 1992; Е.П.Которова 1998/.

Проблемам контрастивного описания языков в последнее время уделяется все больше внимания в отечественной и зарубежной лингвистике, о чем свидетельствует растущее число публикаций, а также то обстоятельство, что контрастивная лингвистика присутствует в повестке дня практически всех конференций по теоретическим и прикладным вопросам языкознания.

В испанистике этот раздел языкознания мало разработан /см. Ю.В.Ванников, М.Виньярски 1968; С.И.Канонич 1972; И.В.Дегтяревская 1984; Ю.Л.Рылов, Г.Л.Бессарабова 1997/. Исследования велись и продолжают осуществляться главным образом в области сопоставления разных национальных вариантов испанского языка, преимущественно сравниваются формы обращения /Н.М.Фирсова 1987, 1992,1999, 2000; Функциональные типы речи современного испанского языка 1988; Ю.Л.Рылов 1997/.

Таким образом, актуальность работы обусловлена необходимостью дальнейшего проведения конфронтативных исследований неблизкородственных языков, а также отсутствием в отечественной лингвистике специальных работ в области сопоставления лексики немецкого и испанского языков на уровне общих лексико-семантических категорий. Актуальность темы определяется также тем, что в испанском языке полисемия является малоизученной категорией, сложность изучения этого явления обусловлена, в частности, большим количеством национальных вариантов испанского языка.

Новизна исследования состоит в том, что в работе впервые сравниваются два поливариантных языка, принадлежащих к разным языковым группам -германской и романской. Новым является привлечение лингвокультурологиче-ского анализа к изучению полисемии. Межъязыковое сравнение многозначных лексем дает возможность обнаружить сходства и несходства в образовании различных моделей полисемии (метафорических, метонимических), раскрывает особенности видения мира, понятийного мышления, словесного творчества разных лингвокультурных общностей. Новизна работы заключается также в выборе объекта исследования применительно к испанскому языку, на материале которого проблемы субстантивной полисемии в отечественной лингвистике еще не рассматривались.

Основной целью работы является выявление общих и различных черт в области субстантивной полисемии двух поливариантных языков: немецкого и испанского, доказательство ее обусловленности социокультурными, когнитив-но-психологическими и внутриязыковыми факторами.

Реализации этой цели служит решение следующих конкретных задач: обосновать релевантность полисемии как семантической универсалии в качестве объекта сопоставительного анализа; провести параметрический анализ многозначных существительных в пределах выборки; сопоставить языковые и когнитивные модели регулярной лексической полисемии в немецком и испанском языках, выявить для каждого языка активные» семантические группы, поставляющие и принимающие переносные значения; сравнить лексические единицы немецкого и испанского языков с целью выявления национально-культурной специфики в каждом из них;

-. сопоставить семантический объем и структуру многозначных эквивалентов; показать зависимость полисемии от поливариантности языка, от грамматических и словообразовательных особенностей, от структуры языка; определить некоторые моменты национально-культурного своеобразия семантического терминообразования; показать возможности применения результатов анализа в лингводидактических целях.

Объектом исследования является многозначность как языковая универсалия, отражающая функциональные свойства языка и языкового знака, фиксирующая различные способы концептуализации культурно-языкового опыта разными лингвокультурными общностями.

Объем поставленных задач потребовал применения комплексной методики исследования, сочетающей традиционный сопоставительный метод с лин-гвокультурологическим анализом полисемии. В работе применялись семасио-ономасиологический и параметрический анализ, а также прототипический подход к семантике.

Материалом для данной работы послужили 311 существительных немецкого и испанского языков (153 и 158 соответственно), объединяющих 1939 лек-сико-семантических варианта, относящихся к десяти семантическим группам (по первому, основному значению): «Наименования лица», «Части тела человека», «Животные», «Растения и их части», «Дом и его части», «Предметы мебели и обстановки», «Инструменты, приспособления», «Окружающая природа», «Небесные тела», «Абстрактные понятия».

Для отбора языковых фактов в качестве основных источников были использованы одноязычные словари немецкого и испанского языков (под ред. Г.Дроздовского, Г.Варига, «Словарь употребления испанского языка» М.Молинер, «Энциклопедический словарь» Espasa Calpe), а также двуязычные словари («Большой немецко-русский словарь» в трех томах под ред. О.И.Москальской, «Испанско-русский словарь» под ред. Б.П.Нарумова, «Испанско-немецкий, немецко-испанский словарь» издательства Langenscheidt). Данные словари являются наиболее объективными и представительными, наиболее отвечающими целям исследования.

Основной и исходной базой исследования является немецкий язык. В ходе анализа каждая семантическая структура немецкого языка сравнивалась с соответствующей (по первому значению) семантической структурой испанского языка.

В работе рассматривался, в основном, европейский вариант испанского языка, учитывались ссылки на значения, употребительные в отдельных странах Латинской Америки, указанные в словаре М.Молинер и «Энциклопедическом словаре».

Теоретическая значимость диссертации заключается в многоаспектном рассмотрении проблемы с применением комплексной методики и учетом последних достижений в области семантики. Положения диссертации, раскрывающие зависимость степени развития полисемии от поливариантности языка, а также влияние национально-культурной специфики на лексическую концептуализацию, на формирование структур полисемантов, углубляют существующие представления о полисемии. Предлагаемая методика анализа субстантивной полисемии в немецком и испанском языках может быть распространена на другие пары языков.

Практическая значимость исследования заключается в том, что полученные данные, касающиеся закономерностей в развитии переносных значений существительных, а также указывающие на характерные различия в субстантивной полисемии, могут быть использованы в курсах лексикологии немецкого и испанского языков, в спецкурсах по контрастивной лексикологии, в переводческой деятельности, а также могут оказать большую помощь в преподавании как общих, так и специализированных аспектов лексики немецкого и испанского языков. Материал, рассмотренный в работе, может послужить основой для составления учебных словарей и пособий. Результаты исследования будут способствовать совершенствованию лексикографического представления полисемии в двуязычных словарях.

Достоверность полученных результатов и выводов обеспечивается значительным объемом проанализированного материала, а также сочетанием традиционных методов исследования с лингвокультурологическим анализом.

В соответствии с основной целью и поставленными задачами диссертационное исследование имеет следующую структуру: введение, три главы, заключение, библиография и три приложения.

Во введении обосновываются актуальность темы диссертации, выбор объекта исследования, определяются цели и задачи работы, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость, указываются методы анализа материала.

Первая глава посвящена истории и теории рассмотрения полисемии в современной лингвистике. В ней обосновывается релевантность полисемии в качестве объекта анализа, показываются различные подходы к разграничению полисемии и омонимии, а также предлагается методика комплексного сопоставительного анализа многозначности в двух языках и основные критерии сопоставления.

Вторая глава содержит комплексный сопоставительный анализ субстантивной полисемии в немецком и испанском языках. Выборка непроизводных и «условно» производных частотных существительных подвергается анализу по семасиологическим и ономасиологическим параметрам. Сопоставляются метафорические и метонимические модели регулярной лексической полисемии и их лексическое наполнение.

В третьей главе рассматривается национально-культурная специфика и лингвистическая обусловленность полисемии в немецком и испанском языках; анализируется культурная коннотация лексических единиц на примере подтипов метафорических переносов. В этой главе освещается также влияние некоторых словообразовательных и лексических особенностей на развитие полисемии; выделяются основные типы корреляций между эквивалентными полисе-мантами. Один из разделов посвящен национально-культурной специфике семантического терминообразования в сравниваемых языках, заключительная часть главы освещает представление многозначности в одно- и двуязычных словарях, а также лексикографические и лингводидактические аспекты сопоставительного анализа полисемии.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования, содержатся выводы, основанные на этих результатах, намечаются перспективы дальнейших исследований в данной области.

Диссертация содержит 47 таблиц, отражающих основные результаты исследования, нумерация которых ведется от начала до конца в порядке их появления.

Библиография содержит 177 наименований работ российских и зарубежных исследователей по проблемам полисемии, когнитивной лингвистике, лингвокультурологии.

В приложения включены существительные, составляющие основной материал исследования, распределенные по семантическим группам, перечень моделей семантических переносов и их лексическое наполнение.

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Яковлева, Татьяна Анатольевна

Выводы по 3 главе

В третьей главе рассматриваются национально-культурная специфика и вопросы лингвистической обусловленности полисемии в немецком и испанском языках. Немецкий и испанский языки в силу их обширной территориальной распространенности, а также многообразия национальных культур, представляют собой богатейший материал для изучения лингвокультурологической специфики полисемии. Сходства и различия в отражении действительности различными языковыми сообществами рассматриваются на примере метафорических моделей полисемии, поскольку именно метафора оказывается наиболее «нагруженной» лингвокультурными особенностями. Изучение метафорических переносов помогает составить более полное представление о языке, мышлении, культуре народа, так как в них воплощены сложные соотношения понятия (концепта), образа, слова и смысла, совокупность представлений об окружающей человека действительности, которая является общей для членов данного языкового коллектива и служит основой их миропонимания.

Национально-культурная специфика полисемии рассматривается в нашей работе в рамках лингвокультурологии, которая изучает корреспонденции языка и культуры в их синхронном взаимодействии. Культурная информация «рассеяна» в языке, она осознанно или неосознанно воспроизводится носителями языка, употребляющими языковые выражения в определенных ситуациях, с определенными целями и определенной эмотивной модальностью.

Наиболее ярко выраженную лингвокультурную коннотацию несут в нашей выборке ТГ «Животные» и «Части тела человека». В результате анализа полисемантов ТГ «Животные» (22 лексемы немецкого языка и 25 испанского) были отобраны 12 и 15 зоосемантов соответственно, обозначающих различные черты характера человека. Из 14 черт характера только шесть характеризуются и немецкими и испанскими существительными, а остальные представлены только испанскими. Десять черт характера несут отрицательную коннотацию, что подтверждает наличие в языке большего количества отрицательных оценок /см. Писанова 1997/.

Символика животных зависит от особых, присущих им качеств и свойств, от той роли, которую они играют в жизни человека. Одни и те же характеристики человека представлены в немецком и испанском языке разными зоосемантами: упрямство в немецком языке выражает лексема Воск (козел), а в испанском языке burro (осел). Глупость помимо эквивалентов Esel, burro (осел); Gans, ganso (гусь) обозначают в немецком языке зоосеманты Huhn (курица), Ochse (вол), Schaf (овца), Ziege (коза), Hammel (баран). Данные примеры можно представить в виде модели: ГЛУПЕЦ, ДУРАК - ЭТО ДОМАШНЕЕ ЖИВОТНОЕ.

Образы животных являются традиционными эталонами культуры, определяющими мировоззрение данного народа. Названия одних и тех же животных в немецком и испанском языках, употребленные по отношению к человеку, подразумевают нередко различные качества, характеризуют людей по-разному, иногда прямо противоположно (Huhn (курица) - разг. глупый, ограниченный человек (обычно о женщине); gallina (курица) - м.р. и ж.р. трус, трусиха, заячья душа).

В работе были рассмотрены основные подтипы метафорического переноса ЛСГ «Животные» и «Части тела человека», выделены двенадцать и восемь переносов соответственно. Переносы, характерные только для испанского языка: «Животное - обман», «Животное - физическое состояние (пьянство, похмелье)», « Животное - термин сельского хозяйства», «Часть тела человека - болезнь». Концепты «Обман, мошенничество, жульничество» представлены в нашей выборке несколькими моделями онтологических метафор: ВОР - ЭТО НЕБОЛЬШОЕ ЖИВОТНОЕ (rata (крыса), raton (мышь), gato (кот)); ПЛУТ, МОШЕННИК - ЭТО ХИЩНОЕ ЖИВОТНОЕ (tigre (тигр), zorro (лис, самец)); ПЛУТ, МОШЕННИК - ЭТО НЕБОЛЬШОЙ ПРЕДМЕТ С ЦЕЛЕВЫМ НАЗНАЧЕНИЕМ (tarugo (штифт, штырь), gancho(KpioK, крючок)).

Испанский язык, как поливариантный (насчитывающий 20 национальных вариантов) имеет определенные особенности в образовании субстантивной полисемии по сравнению с немецким языком (имеющим пять национальных вариантов, некоторые из них представлены в нашей выборке единичными JICB). Были проанализированы JICB, характерные для Латинской Америки в целом и для отдельных испаноязычных стран Южной, Центральной и Северной Америки. Среди всего массива американизмов (62 ЛСВ) можно выделить следующие основные группы: Предметы (19ЛСВ), Лицо (17 ЛСВ), Животные, растения (7 ЛСВ), Пища (7 ЛСВ), Абстрактные понятия (3 ЛСВ).

Конкретное своеобразие каждого национального варианта обусловливается рядом внешних факторов, среди которых особая роль принадлежит соци-ально-историческому и географическому; кроме этого важен также учет воздействия местных индейских языков, влияние африканских и других языков и учет специфики экспорта испанского языка.

В работе были рассмотрены некоторые особенности семантического терминообразования в немецком и испанском языках. Основными способами семантического терминообразования являются сужение и расширение семантической структуры общеупотребительных слов. Специфика терминообразования обусловливается, в основном, сочетанием специализации значения с привлечением различных языковых средств, характерных для того или иного языка (словосложение в немецком языке:Wand - Tenniswand, именное соположение в испанском языке: ano luz, tren correo).

Основным терминологическим слоем» являются слова национального языка общеупотребительной сферы. Немецкий язык (в пределах данной выборки) является более терминологичным, чем испанский. Терминологические значения составили в немецком языке 34% от общего количества значений, а в испанском - 24,6 %. Информационно-терминологическая сфера конкретного национального языка располагает особыми средствами (терминообразующими моделями), свойственными только данному языку и обладающими высокой степенью информативности.

В результате анализа было выявлено, что для носителей немецкого языка большее значение имеют такие сферы применения терминологической лексики, как «Точные науки и техника», «Спорт», «Горное дело», «Охота», для испанцев более значимы «Ботаника, зоология», «Военное дело», «Морское дело», «Экономика и коммерция». Наиболее активные СГ - доноры терминологической лексики в немецком языке (по мере убывания) «Части тела человека», «Абстрактные понятия», «Растения и их части»; для испанского языка - «Части тела человека», «Растения и их части», «Абстрактные понятия». Наименьшее количество терминологических значений дает в немецком языке ТГ «Небесные тела», а в испанском языке ТГ «Окружающая природа».

Одним из направлений исследования было установление зависимости особенностей регулярной полисемии в немецком и испанском языках от структурно-системной организации языка и степени его аналитичности. Существенным фактором, препятствующим развитию полисемии в немецком языке, является активность словосложения. С другой стороны, деривационный эллипс (усечение композита: Maschine f (машина, станок) - За) kurz ftir Schreibmaschine (пишущая машинка); b) kurz fur Nahmaschine (швейная машинка)), является одним из источников полисемии.

Образование отдельных видов РЛП возможно с помощью оппозиции артиклей, обеспечивающей переходы между лексико-семантическими разрядами существительных. Это явление характерно, в основном, для немецкого языка: (die) Mohre (морковь) - eine Mohre (корнеплод моркови); (das) Glas (стекло) -ein Glas (стакан). Переход между именами абстрактными и конкретными осуществляется в обоих языках: (die) Schonheit (красота) - eine/die Schonheit (красавица), (la) belleza (красота)- una belleza (красавица).

Особенностью испанского языка, влияющей на развитие РЛП, является наличие существительных, имеющих парные соответствия в мужском и женском роде, род которых различается либо лексически, либо соответствующими суффиксами (-о для м.р. и -а для ж.р.): el hijo, la hija, el tio, la tia. В словарях такие существительные часто объединяются в одну словарную статью.

Лексикализация множественного числа исходного слова является одним из факторов, способствующих семантической деривации в обоих языках: Vater (отец) - PI. Vorfahren, Ahnen (предки); hijo (сын) - PI. Descendientes (потомки). Для немецкого языка характерно видоизменение лексикализованной формы по сравнению с основной формой множественного числа (Faden (нитки) - Faden (сажени), Hahne (петухи) - Hahnen (самцы птиц)), а также наличие у существительного значений, реализуемых только в единственном числе (Vater (отец)-<о.Р1.> Gott (тк. в ед. ч. бог)).

Развитие семантической деривации зависит также и от грамматического рода существительных. В испанском языке одна и та же лексема может характеризовать мужчину или женщину, при этом она получает соответственно артикль мужского или женского рода (gallina (курица) - ш. о f. трус, трусиха).

В результате исследования была подтверждена гипотеза: чем аналитич-нее язык, тем чаще один и тот же лексемный знак выполняет различные функции, тем выше средний коэффициент полисемии. Испанский язык более анали-тичный, чем немецкий, коэффициент полисемии составляет 6,9 значений на одну лексему, немецкий язык менее аналитичный, коэффициент полисемии - 5,6 значений.

На следующем этапе исследования было осуществлено сопоставление семантического объема и структуры многозначных эквивалентов, а также установлены типы корреляций между ними. Были выделены четыре основных типа соответствий в зависимости от степени эквивалентности семантических микросистем полисемантов (отсутствие сходных переносных значений, совпадение по одному, двум и т.д. значениям) и степени эквивалентности их прямых номинативных значений (дифференциальных признаков, характера их отношения к денотату и словообразовательной структуры).

Подавляющее большинство эквивалентов совпадает по двум и более значениям, что составляет, однако, 20-40% от общего количества значений в семантических структурах, при этом сходные переходные значения часто различаются семантическими компонентами или коннотацией.

В результате сопоставительного анализа 285 многозначных эквивалентов подтвердились наблюдения многих исследователей относительно преобладания частичной идентичности значений сопоставляемых языковых явлений в различных языках. При большом количестве совпадений отдельных значений не было обнаружено ни одного случая полного совпадения всей семантической микросистемы полисемантов (от трех значений и выше).

Наибольшее количество сходных значений (в среднем четыре у каждой пары эквивалентов) и отсутствие лексем, не имеющих сходных значений обнаруживает ЛСГ «Абстрактные понятия», наименьшее сходство наблюдается в ТГ «Животные» и «Предметы мебели и обстановки».

Выявление общего и специфического в полисемии различных языков позволяет показать контрастивные особенности данного явления, обусловливающие контрастивную ценность определенных языковых факторов, которые затем учитываются в методике преподавания иностранных языков, учебной лексикографии и переводе. На основании контрастивной ценности лексических единиц возможно как создание учебного толкового словаря (словаря пассивного типа) для учащихся, так и двуязычного ономасиологического словаря (словаря активного типа), в котором отражаются различные способы выражения одного понятия в родном и изучаемом языках.

Дифференциация типичных ошибок, вызванных интерференцией (межъязыковой, межвариантной, экстралингвистической) в области полисемии, также может быть использована для их предотвращения и, в конечном итоге, для развития коммуникативной компетенции в изучаемом языке.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Настоящее исследование показало целесообразность комплексного анализа субстантивной полисемии в рамках контрастивной лингвистики с привлечением данных лексикологии, лексикографии, когнитивной лингвистики и лин-гвокультурологии.

Базовые семантические механизмы, определяющие универсальные и специфические черты субстантивной полисемии, ее количественные и качественные характеристики, обусловленность экстралингвистическими и внутриязыковыми факторами выявляются на основе значительного языкового материала, охватывающего десять семантических групп (311 лексем, 1939 ЛСВ), извлеченного из наиболее полных и авторитетных словарей современного немецкого и испанского языков.

В работе предлагается новая методика сопоставительного анализа полисемии двух неблизкородственных языков, включающая исследования когнитивных механизмов многозначности и ее национально-культурной обусловленности. Сопоставление языковых фактов в обоих языках осуществлялось с использованием единой техники и одного и того же понятийного аппарата, относительно общего набора параметров.

В исследовании обосновывается релевантность полисемии в качестве объекта комплексного сопоставительного анализа. Полисемия представляет собой языковую универсалию, по-разному «ведущую себя» в сравниваемых языках. Она характеризует ядро, центр лексикона, т.е. является достаточно весомым критерием для сравнения двух лексических систем. В ядро лексико-семантической системы входят наиболее частотные, преимущественно непроизводные слова (Simplizia), обладающие максимальной мотивирующей способностью, без которой невозможна семантическая деривация.

Наибольший интерес для выявления семантических тождеств и различий представляет субстантивная полисемия, так как имя существительное обладает наиболее высоким номинационным потенциалом; в его семантической структуре более четко прослеживаются границы между отдельными лексикосемантическими вариантами, более очевидно действие механизмов переноса наименований (метафоры и метонимии).

Результаты анализа показали, что степень развития полисемии зависит от поливариантности языка. Средний коэффициент полисемии в расчете на одну лексему оказался в испанском языке выше (6,9 значений), чем в немецком (5,6). Это объясняется, помимо других причин, большей территориальной распространенностью испанского языка и большим количеством национальных вариантов (20 национальных вариантов в испанском языке и пять - в немецком).

В ходе нашего исследования получили подтверждение выводы И.Г.Ольшанского /Ольшанский 1996/ о зависимости между полисемантизмом и конкретностью/абстрактностью лексики. Соотношение «конкретных, абстрактных и конкретно-абстрактных значений» в выборке простых и условно простых существительных составило в немецком языке 80,5% - 15,8% - 3,7%, в испанском языке соответственно: 79,5% - 17,5% - 3,0%, что показывает явное преобладание конкретных значений. Конкретные значения преобладают не только количественно, но и по охвату СГ-реципиентов (17 конкретных СГ из 22), т.е. по уровню семантической производности.

Сходства и различия в репрезентации окружающего мира и концептуализации человеческого опыта в каждом из сравниваемых языков наиболее рельефно проявляются при сопоставлении метафорических и метонимических моделей полисемии. Две модели семантического переноса различаются по способу индивидуализации предмета или явления /Ольшанский, Скиба 1987/. Метонимия выделяет предмет на основе более или менее характерного признака (например, наименования человека «по части тела»: Kopf, cabeza (голова)). Метафора «индивидуализирует предмет, относя его к классу, к которому он не принадлежит» (Hals - 3b) Halsentau (мор. галс (снасть)); lengua (язык) - 6 lengueta, fiel de la balanza (стрелка весов)). Метафорические и метонимические модели регулярной лексической полисемии выявлялись и сопоставлялись на основе тематической классификации.

Развитие полисемии путем метафоризации характерно для конкретных существительных, которые являются доминирующей категорией слов в обеих выборках. Выявлению сходств и различий в образовании регулярных метафорических моделей в немецком и испанском языках уделяется основное внимание в работе. Сопоставлялись различные типы метафор: антропоморфные, зооморфные, ботанические, технические, географические, онтологические.

На материале данной выборки было выделено 22 метафорические модели, большинство из которых реализуется в обоих языках (животное - человек, предмет - абстрактное понятие, растение - человек). Специфичным для немецкого языка является перенос «Растение - часть тела животного». Значения, образованные по этой модели, часто имеют лексикографическую помету Jagerspr. (охотн.). На материале испанской выборки были выделены несколько моделей онтологических метафор, характеризующих такие концепты, как «обман, мошенничество, жульничество»: ВОР - ЭТО НЕБОЛЬШОЕ ПО РАЗМЕРУ ЖИВОТНОЕ (rata, raton, gato); ПЛУТ, МОШЕННИК - ЭТО ХИЩНОЕ ЖИВОТНОЕ/НЕБОЛЬШОЙ ПРЕДМЕТ С ЦЕЛЕВЫМ НАЗНАЧЕНИЕМ (tigre, zorro / tarugo, gancho).

Наиболее активным источником метафоры в обоих языках является сфера "Лицо". В то же время в испанском языке эта семантическая область выступает активнее, чем в немецком (119 исп. и 78 нем. ЛСВ соответственно). Второе место занимает сфера предметов, которая преобладает по охвату групп - реципиентов в обоих языках (по семь групп в каждом). Примечателен тот факт, что сфера предметов имеет практически одинаковое количество переносных значений в качестве семантического «донора» (67 ЛСВ в немецком языке и 70 ЛСВ -в испанском) и в качестве «реципиента» (114 и 113 ЛСВ соответственно).

Активным источником метафоры в обоих языках является сфера животных. Наиболее продуктивна модель «Животное - человек», причем большинство переносов, указывающих на внешность или характер человека, несут отрицательную коннотацию, что подтверждает наблюдения многих исследователей о преобладании отрицательных оценок в языке /Писанова 1997/.

В качестве объекта метафоризации в обоих языках доминирует сфера предметов, что объясняется потребностями общества в наименовании новых приборов, материалов, изделий и т.д. Активно выступает как реципиент сфера «Лицо», притягивая переносы из четырех СГ-доноров. В испанском языке количество ЛСВ этой сферы превышает количество ЛСВ в немецком языке (90 и 76 ЛСВ).

Универсальным законом семантической деривации является переход от конкретного к абстрактному. Сфера абстрактных понятий является мало активной в качестве источника метафоризации, но занимает третье место в обеих выборках среди групп - «реципиентов».

Тематическая группа «Растения» выступает как активный семантический «донор», но в качестве объекта метафоризации сфера растений обнаруживает наименьшее количество переносов в обоих языках.

В отличие от содержательной специфики метафорических моделей, которая определяется, в основном, культурными факторами, своеобразие метонимии обусловливается структурными особенностями языка, в частности, его словообразованием. Метонимические переносы конкретных и абстрактных существительных были рассмотрены отдельно. Для абстрактных существительных более характерны метонимические трансформации, чем метафорические. В рамках ЛСГ «Абстрактные существительные» были выделены шесть метонимических моделей. Среди конкретных существительных (девять ТГ) выделено 13 моделей метонимии. Специфичными для немецкого языка являются метонимические переносы «Действие - субъект действия», «Единица измерения -результат измерения», «Часть растения - растение, вид растений».

Результаты сопоставления метонимических переносов подтвердили зависимость количества совпадений от продуктивности модели. Высокая продуктивность модели предполагает широкие возможности ее актуализации и не создает окказиональных значений. Окказиональные значения создаются при реализации малопродуктивных метонимических моделей, которые и определяют специфику метонимии в том или ином языке.

Сопоставление метафорических и метонимических моделей, отражающих естественные логические связи между предметами и явлениями, показало, что большинство моделей реализуется в обоих языках. Было отмечено, что для всех моделей характерно культурно обусловленное своеобразие, повлиявшее на качественный и количественный аспекты языкового отражения. К особенностям полисемии в немецком и испанском языках относятся также различная степень продуктивности той или иной модели, наличие специфических для каждого языка моделей. Испанский язык выступает как более «метафоричный» (было обнаружено 302 ЯМ в испанском языке и 262 - в немецком). Это объясняется тем, что испанская языковая картина мира, как нам представляется, более детализована, а также наличием большего количества национальных вариантов испанского языка. Национально-культурная специфика значений предопределяется экономическими, географическими, социально-историческими факторами, номинативной и когнитивной значимостью того или иного понятия.

Немецкий и испанский языки дают обширный материал для изучения лингвокультурологической специфики полисемии. Культурная коннотация лексических единиц была рассмотрена на примере подтипов метафорических переносов в рамках ТГ «Животные» и «Части тела человека», которые, как можно считать, отличаются наибольшей национальной спецификой, наиболее индивидуальными для каждого языка ассоциативными полями. Образное отражение действительности с помощью метафор приобретает некоторые специфические черты, свойственные данному национальному общественному сознанию, поскольку именно метафора оказывается в большей степени «нагруженной» культурными коннотациями. В ходе исследования выявлены случаи аналогий в передаче одних и тех же концептов (Bulle, torro (бык) - силач, богатырь; Fuchs, zorro (лисица) - хитрец, пройдоха), а также различия (упрямый человек в немецком языке Воск (козел), в испанском языке burro (осел); дорогого, любимого человека в немецком языке называют Herz, Herzchen (сердце, сердечко), а в испанском - ojo (глаз) в выражениях mis ojos, ojos mios).

Для обоих языков характерны следующие модели онтологических метафор: ГЛУПЕЦ, ДУРАК - ЭТО ДОМАШНЕЕ ЖИВОТНОЕ ( Esel, Hammel, Schaf, Gans; burro, ganso), ОПЬЯНЕНИЕ, ПЬЯНСТВО, ПОХМЕЛЬЕ - ЭТО ЖИВОТНОЕ С ОСТРЫМИ КОГТЯМИ (Kater, lobo, zorro, perra, gorila, raton).

Испанский язык в странах Латинской Америки имеет свои особенности как в плане фонетики и грамматики, так и в плане лексики. Каждому национальному варианту испанского языка присуща своя специфика, которая зависит от языковой ситуации в данном регионе, от характера взаимодействия контактирующих языков и от внутриязыковых факторов. Н.М.Фирсова /Фирсова 2000 II/ выделяет пять основных типов лексико-семантических расхождений между пиренейским национальным вариантом и латиноамериканскими вариантами испанского языка. Это межвариантная полисемия, межвариантная омонимия, межвариантная антонимия, межвариантная синонимия и лексическая дублет-ность. Для нашего исследования наибольшее значение имеют межвариантная полисемия (aparador m - Исп. шкаф для посуды, буфет, Гонд. напиток, легкое угощение; aguja f - Исп. игла, иголка, Лат. Амер. планка штакетника) и межвариантная омонимия (gato m - Исп. кот (домашнее животное), мышеловка., Apr. вид народного танца, Перу рынок под открытым небом).

В этой связи представляется важным изучение латиноамериканских национальных употреблений в области лексики. Были проанализированы 62 ЛСВ, используемых в разных странах Латинской Америки. В основном это наименования значимых в когнитивном отношении предметов и явлений действительности, а также животных и растений.

Одной из особенностей американизмов является перенесение обозначений реалий, имеющих отношение к объектам флоры и фауны, предметам быта на близкие понятия. Испанские завоеватели называли открытые в Америке животные и растения по аналогии с известными им европейскими животными и растениями. В нашей выборке встречаются переносы, обозначающие разных животных одной и той же лексемой: tigre - тигр и амер. ягуар, oveja - овца и амер. лама, leon - лев и амер. пума.

Причинами возникновения межвариантных расхождений в испанском языке являются развитие собственных творческих возможностей каждого национального варианта испанского языка, а также влияние других языков на основе постоянных контактов.

Неотъемлемой составной частью номинативной деятельности языка является терминологическая номинация. Исследование специфики и закономерностей процесса терминологической номинации в конкретных языках позволяет сделать вывод о том, что терминология - достаточно самостоятельное явление не только в функциональном, но и в структурном плане. За терминологией закрепляются специфические средства именования специальных понятий, в рамках различных языков существуют и развиваются по-своему универсальные национальные и интернациональные способы терминологической номинации.

Результаты анализа терминологических значений в немецком и испанском языках (в рамках выборки полисемантичных существительных) показали большую значимость для немецкого языкового сообщества таких сфер, как «Точные науки и техника», «Спорт», «Горное дело», «Охота». Для испанцев значимыми являются сферы: «Экономика, коммерция», «Военное дело», «Морское дело», «Ботаника, зоология». В немецком языке, более «пронизанном» наукой, терминологические значения составили 34% от общего количества значений в нашей выборке, а в испанском языке - 24,6%.

Одной из задач исследования было установление зависимости регулярной лексической полисемии от степени аналитичности или синтетичности языка. Мы исходили из гипотезы, выдвинутой С.Ульманном /Ульманн 1970/: чем чаще для выражения различных понятий используется один и тот же форматив, тем больше функций он выполняет, тем выше средний коэффициент полисемии в этом языке. И наоборот, чем больше формативов обозначают различные аспекты одного понятия, тем меньше функций выполняет каждый из них, тем ниже средний коэффициент полисемии. Для испанского языка более характерны аналитические тенденции (развитие многозначности в пределах одного форматива), в немецком языке аналитические тенденции и развертывание полисемии сдерживаются активностью словосложения. Результаты анализа подтвердили зависимость уровня полисемантичности языка от степени его аналитичности: разница в индексе полисемии двух языков составляет 1,3 значения.

Сопоставление многозначности существительных, эквивалентных по первой семеме, выявило определенное сходство и совпадения лексико-семантических структур полисемантов. Результаты исследования обнаруживают большое количество совпадений отдельных аспектов концептуальных структур, стоящих за многозначными словами. Данный факт свидетельствует о сходстве опыта народов, говорящих на сопоставляемых языках и универсальности оснований номинативной деятельности. Практически отсутствует полное совпадение концептов, онтологизируемых в многозначных словах, что говорит об идиоэтничности концептуализации действительности средствами родного языка. В нашем исследовании не выявлено ни одного случая полного совпадения семантических микросистем эквивалентных полисемантов (при семантическом объеме полисемантов от трех значений (ЛСВ) и больше).

Практические результаты комплексного сопоставительного анализа, выявившего области совпадения и расхождения в семантических структурах полисемантов двух языков, позволяют прогнозировать возможные лексические трудности в практике преподавания немецкого и испанского языков, например, при решении проблемы межъязыковой интерференции. В лингводидактическом отношении следует обращать внимание на сходства и различия в передаче одного и того же концепта, например «неряшливость» - Schwein = cerdo (свинья); «хитрость, мошенничество» - Fuchs = zorro (лиса); «упрямство» в немецком языке Воск (козел), в испанском - burro (осел), «очередь» - в немецком языке Schlange (змея), в испанском - cola (хвост). Результаты анализа могут быть использованы при составлении двуязычного ономасиологического словаря понятий как фрагмента концептуальной картины мира.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Яковлева, Татьяна Анатольевна, 2001 год

1. Алексеева Л.М. О соотношении слова и термина // Проблемы социолингвистики и многоязычия. - М.: Московский лицей, 1997, № 1. - С. 83-92.

2. Апресян Ю.Д. Избранные труды;В 2 т. М.: Школа "Языки русской культуры"; Изд. фирма "Восточная литература" РАН, 1995. Т. 1.- 472 с.

3. Арбатский Д.И. Основные способы толкования значений слов // Русский язык в школе. 1970. - № 3. - С. 26-31.

4. Аристотель. Сочинения в 4-х т. М.: Мысль, 1984. Т. 4. - 830 с.

5. Арсеньева М.Г., Строева Г.В., Хазанович А.П. Многозначность и омонимия. Л., 1966. - 131 с.

6. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора (синтаксис и лексика) // Лингвистика и поэтика. -М., 1979. С. 147-173.

7. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка/Пер. с франц. М: Изд-во иностр. лит-ры, 1955. - 416 с.

8. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Лео Вайсгербер в когнитивной перспективе // Изв. АН СССР. С ЛЯ. М., 1990. - Т. 49. - № 5. - С. 451-458.

9. Беляевская Е.Г. О характере когнитивных оснований языковых категорий // Когнитивные аспекты языковой категоризации. Сб. науч. тр. РГПУ им. С.А.Есенина. Рязань, 2000. - С. 9-14.

10. Блэк М. Метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 153172.

11. Болдырев Н.Н. Значение и смысл с когнитивной точки зрения и проблема многозначности // Материалы Второй Междунар. шк. семинара по когнитивной лингвистике. Сб. тезисов. 4.1. Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2000. - С. 11-17.

12. Брутян Г.А. Языковая картина мира и ее роль в познании // Методологические проблемы анализа языка. Ереван, 1976.- С. 227-228.

13. Будагов Р.А. Язык, история и современность. М.: Изд. МГУ, 1971.299 с.

14. Будагов Р.А. Человек и его язык. 2-е изд. М., 1976. - 428 с.

15. Будагов Р.А. Сходства и несходства между родственными языками (романский лингвистический материал). М.: Наука, 1985. - 270 с.

16. Будагов Р.А. Толковые словари в национальной культуре народов. -М.: Изд-во МГУ, 1989. 151 с.

17. Буйнова О.Ю. Производно-метафорическое значение в развитии семантической структуры слова. Дис. . канд. филол. наук.-М., 1998-188 с.

18. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. /Пер. с англ. М.: Русские словари, 1996. - 411 с.

19. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова.-М., 1980.-320 с.

20. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвостранове-дение в преподавании русского языка как иностранного. 4-е изд., перераб. и доп. -М.: Рус. яз., 1990.-248 с.

21. Виноградов В.В. Русский язык /Грамматическое учение о слове. 2-е изд. М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

22. Виноградов B.C. Грамматика испанского языка: Практический курс. М.: Высшая школа, 1990. - 432 с.

23. Виноградов B.C. Курс лексикологии испанского языка. М.: Высшая школа, 1994.- 192 с.

24. Володина М.В. Теория терминологической номинации. М.: Изд-во МГУ, 1997.- 180 с.

25. Воробьев Ю.А. Лексика немецкого языка в культурологическом аспекте. (Опыт лексикологического описания на материале ТГ "Пища"): Автореферат дис.канд. филол. наук. М., 1994. - 16 с.

26. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. -М.: Просвещение, 1980. -300 с.

27. Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическо// Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988. С. 11-26.

28. Гак В.Г. О контрастивной лингвистике // Новое в зарубежной лингвистке. Вып. XXV. М: Прогресс, 1989. - С. 5-17.

29. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: Курс лекций. М.: Издательский центр «Академия», 1998. - 432 с.

30. Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М.: Прогресс, 1988.-С. 5-11.

31. Гинзбург ЕЛ. Конструкции полисемии в русском языке. Таксономия и метонимия. М.: Наука 1985. - 223 с.

32. Гладров В. Теоретические вопросы межъязыковой эквивалентности // Сопоставительное изучение немецкого и русского языков: грамматико-лексические аспекты. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994. - С. 5 - 16.

33. Городникова М.Д., Розен Е.В. Лексикология современного немецкого языка. М.: Просвещение, 1967. - 167 с.

34. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию /Пер. с немецкого -М.: Прогресс, 1984.-397 с.

35. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопр. языкознания. 1994. - № 4. - С. 17-33.

36. Денисов П.Н. Место и роль самых многозначных слов в лексической системе языка // Слово в грамматике и словаре. М.: Наука, 1984. - С. 142-158.

37. Джеймс К. Контрастивный анализ // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXV. М.: Прогресс, 1989. - С. 205-306.

38. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопр. языкознания. М., 1997. - № 6. - С.37-48.

39. Домашнее А.И. Современный немецкий язык в его национальных вариантах. Л., 1983.-231 с.

40. Домашнев А.И. Основные черты полинациональных языков // Языки мира. Проблемы языковой вариативности. -М.: Наука, 1990. С. 74-94.

41. Домашнев А.И. Языковая ситуация в странах немецкой речи // Язык, культура, этнос. М.: Наука, 1994.-С. 141-150.42.3адорожный М.И. О границах полисемии и омонимии. М: Изд-во МГУ, 1971.-71 с.

42. Звегинцев В.А. История языкознания XIX и XX вв. в очерках и извлечениях. -М.: Учпедгиз, 1965. Ч. 2.-495 с.

43. Зеленецкий А.Л., Монахов П.Ф. Сравнительная типология немецкого и русского языков. М., 1983. - 210 с.

44. Каменская О.Л. Языковая личность и семантика слова // Социокультурное варьирование в языке. М., 2001. - С. 3-14. (Тр. МГЛУ; Вып. 425).

45. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. -М.: Наука, 1981. 364 с.

46. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.- 264 с.

47. Карцевский С.О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака // Звегинцев В.А. История языкознания XIX XX вв. в очерках и извлечениях.- М., 1965. 4.2.-С. 85-90.

48. Касарес X. Введение в современную лексикографию / Пер. с исп-М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1958. -354 с.

49. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М. -Л.: Наука, 1965.- 110 с.

50. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. -М.: Наука, 1990.- 108 с.

51. Которова Е. Межъязыковая эквивалентность в лексической семантике: Сопоставительное исследование русского и немецкого языков (Berliner Slawistische Arbeiten; Bd. 5). ~ Frankfurt a. M.: Lang, 1998. 300 c.

52. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем // Язык и структуры представления знаний. Сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 1992. - С. 4-38.

53. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука // Вопр. языкознания. - 1994. - № 4. -С. 34-47.

54. Кубрякова Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективации в языке) // Изв. РАН. СЛЯ. М., 1999. -Т. 58. №5-6.-С. 3-12.

55. Кузьменко Н.А. Выделение омонимов из семантической структуры английских многозначных слов: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1981. - 15 с.

56. Кузнецова Э.В. Части речи и лексико-семантические группы // Вопр. языкознания. 1975. - № 5. - С. 78-86.

57. Курчаткина Н.Н., Супрун А.В. Фразеология испанского языка: Учеб. пособие для ин-тов и фак-ов иностр. яз. М.: Высшая школа, 1981. - 144 с.

58. Курчаткина Н.Н., Ново-Гонсалес П. Практикум по лексикологии испанского языка: Учеб. пособие. М: Высшая школа, 1987. - 160 с.

59. Кустова Г.И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений // Вопр. языкознания. 2000. - № 4. - С. 85-109.

60. Ладо Р. Лингвистика поверх границ культур //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXV. М.: Прогресс, 1989. - С. 32-63.

61. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII.-М.: Прогресс, 1988.-С. 12-51.

62. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 387-415.

63. Левицкий В.В. Типы лексических микросистем и критерии их различения // Науч. докл. высш. школы. Филологические науки. М., 1988. - № 5. -С. 66-73.

64. Левицкий В.В., Стернин И.А. Экспериментальные методы в семасиологии. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1989. - 192 с.

65. Маккормак Э. Когнитивная теория метафоры // Теория метафоры. -М.: Прогресс, 1990. С. 358-386.

66. Марчук М.В. Динамика лексических значений многозначных слов (лексика основного терминологического слоя): Автореф. дис. . д-ра филол. наук. -М, 1996.-59 с.

67. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. М.: Наследие, 1997. - 207 с.

68. Медведева А.В. Национально-культурный компонент языкового символа // Материалы Второй Междунар. шк. семинара по когнитивной лингвистике. Сб. тезисов. 4.1. Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2000. - С. 62-64.

69. Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. 176 с.

70. Минакова Е.Е. Сопоставительный анализ субстантивной полисемии в немецком и русском языках: Дис. .канд. филол. наук. М., 1992. 251 с.

71. Морковкин В.В. Контраставная ценность русских слов как объект интерпретации в педагогической лингвистике и учебной лексикографии // Теория и практика учебной лексикографии. М.: ИРЯ им. А.С.Пушкина, 1988. - С. 7-22.

72. Никитин М.В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика). М.: Высшая школа, 1983. - 127 с.

73. Ольшанский И.Г., Скиба В.П. Лексическая полисемия в системе языка и тексте. Кишинев: Штиинца, 1987. - 128 с.

74. Ольшанский И.Г. Двунаправленный анализ субстантивной полисемии в современном немецком языке // Лексикон языка и коммуникативная деятельность человека. М., 1990. - С. 5-14 (Тр./МГИИЯ им. М. Тореза; Вып. 360).

75. Ольшанский И.Г. Лексическая полисемия в современном немецком языке (системные, коммуникативные и лексикографические аспекты): Дис. д-ра филол. наук. М., 1991. - 530 с.

76. Ольшанский И.Г. Когнитивные аспекты лексической многозначности (на материале современного немецкого языка)// Филологические науки. 1996. -№5.-С. 85-93.

77. Ольшанский И.Г. Полисемия и проблема "центр периферия" в лексике (на материале немецкого языка) // Omagui lui Grigore Cincilei. La 70 de ani. -Chisinau, 1997,- C.l31-137 (Тр./ Молдавск. гос. ун-та).

78. Ольшанский И.Г. Лексика, фразеология, текст: лингво-культурологические компоненты // Язык и культура. Сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 1999.-С. 10-26.

79. Ольшанский И.Г. О соотношении лексической полисемии и метафоры // Лексика и лексикография. Сб. научных трудов. Вып. 11. М.: Ин-т языкознания РАН, 2000. -С. 135 - 145.

80. Опарина Е.О. Лексикология. Фразеология. Терминология // Актуальные проблемы российского языкознания: 1992 1996 гг. Сб. обзоров. - М.: ИНИОН РАН, 1997.-С. 108-128.

81. Опарина Е.О. Лингвокультурология: Методологические основания и базовые понятия // Язык и культура. Сб. обзоров. - М.: ИНИОН РАН, 1999. -С. 27-48.

82. Писанова Т.В. Семантическая структура и функционально-коммуникативные свойства зооморфизмов испанского языка: Автореф. . канд. филол. наук. М., 1989. - 22 с.

83. Писанова Т.В. Национально-культурные аспекты зооморфных метафор в испанском языке // Логико-лингвистические проблемы текста, перевода, терминологии. М., 1993. - С. 83 - 102. (Тр. / МГЛУ; Вып. 413).

84. Писанова Т.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики: Эстетические и этические оценки. -М.: Издательство ИКАР, 1997. 320 с.

85. Подгаевская А.В. Сопоставление фразеологизмов португальского и русского языков по культурным концептам в рамках контрастивного анализа // Актуальные проблемы языкознания и литературоведения. М., 1994. - С. 17-24.

86. Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. М.: Изд-во АН СССР, 1959.-382 с.

87. Попова З.Д., Стернин И.А. Понятие концепт в лингвистических исследованиях. Воронеж: Изд-во Воронежск. ун-та, 1999. - 30 с.

88. Прохорова В.Н. Полисемия и лексико-семантический способ словообразования в современном русском языке. М.: Изд. МГУ, 1980. - 85 с.

89. Раевская О.В. О некоторых типах дискурсивной метонимии // Изв. РАН. СЛЯ. 1999. Т.58. - № 2. - С. 3 - 12.

90. Райхштейн А.Г. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. М.: Высшая школа, 1980. - 142 с.

91. Родченко А.В. Средства эвфемии в современном испанском языке (на материале кубинского национального варианта): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2000.-20 с.

92. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Отв. ред. Б.А.Серебренников. М.: Наука, 1988.-216 с.

93. Рылов Ю.Л. Бессарабова Г.Л. Очерки сопоставительного изучения испанского и русского языков. Монография. Воронеж: Издательско-полиграфический центр Воронежского пед. ун-та, 1997. - 188 с.

94. Седов А.Е. История генетики, запечатленная в метафорах ее языка: количественный и структурный анализ // Проблемы социолингвистики и многоязычия. М.: Московский лицей, 1997. - № 1 - С. 35-47.

95. Сердобинцев Н.Я. Семантическая структура многозначных слов // Семантический и функциональный аспекты изучения лексики русского языка. -Саратов, 1983. С. 3-19.

96. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. М.: Наука, 1988. ~ 248 с.

97. Скляревская Г.Н. Языковая метафора как объект лексикологии и лексикографии: Автореф. дис.д-ра филол. наук.-Л., 1989.-21 с.

98. Смирницкий А.И. К вопросу о слове. Проблема «тождества слова». М.: Изд-во АН СССР, 1954. - С. 3 - 49.

99. Соболева П.А. Словообразовательная полисемия и омонимия. М.: Наука, 1980.-293 с.

100. Сопоставительные исследования межуровневого взаимодействия единиц в системах немецкого и русского языков // Межвузовск. сб. научных трудов.-Тула, 1988.-87 с.

101. Степанов Г.В. Испанский язык в странах Латинской Америки. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1963. - 202 с.

102. Степанов Г.В. Типология языковых состояний и ситуаций в странах романской речи. М., 1976.

103. Степанов Г.В. К проблеме языкового варьирования. М.: Наука, 1979.-325 с.

104. Стернина М.А. Лексико-грамматическая полисемия в системе языка (опыт разработки интегральной теории полисемии): Дис. . д-ра филол. наук. -Воронеж, 1999.-253 с.

105. Страхова B.C. Контрастивная лингвистика /немецкоязычная школа/: Учеб. пособие. М., 1988. - 23 с.

106. Страхова B.C. Метафора как культурно-специфическая модель // Социокультурное варьирование в языке. М., 2001. - С. 14-21. (Тр. / МГЛУ; Вып. 452).

107. Строкина Т.С. Функционирование австрийского нациоанльного варианта немецкого языка после 1945 года (социолингвистический и стилистический аспекты): Дис. . канд. филол. наук. -М., 1980. -225 с.

108. Телия В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурогический аспекты. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.-288 с.

109. Торсуева И.Г. Детерминированность высказывания параметрами текста // Вопр. языкознания. 1986. - № 1. - С. 91-99.

110. Трубачев О.Н. Этимологические исследования и лексическая семантика //Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. -С. 147-179.

111. Ульманн С. Семантические универсалии //Новое в лингвистике. Вып. III. М.: Прогресс, 1970. - С. 250-299.

112. УрысонЕ.В. Языковая картина мира VS. Обиходные представления (модель восприятия в русском языке) // ВЯ. 1998. № 2. С. 3-21.

113. Фирсова Н.М. Современный испанский язык в Колумбии. Лексика. -М.: Изд-во УДН, 1984. 86 с.

114. Фирсова Н.М., Буэнаньо Рухель А. Испанская разговорная речь в Эквадоре: Учеб. пособие. М.: Изд-во РУДН, 1992. - 88 с.

115. Фирсова Н.М. Испанская разговорная речь: Учеб. пособие. М<: Изд-во РУДН, 1999.-262 с.

116. Фирсова Н.М. Языковая вариативность и национально-культурная специфика речевого общения в испанском языке: Учеб. пособие. М.: Изд-во РУДН, II 2000. - 128 с.

117. Функциональные типы речи современного испанского языка: Учеб. пособие /Н.М.Фирсова, А.В.Синявский, О.С.Чеснокова и др./. М.: Изд-во УДН, 1988.-84 с.

118. Хёнигсвальд Г.М. Полисемия: взгляд историка / Пер. с английского // Вопр. языкознания. 1996. - № 5. - С. 3-6.

119. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике: сходства и различия в теориях и целях // Вопр. языкознания. 1996. - № 2. - С. 68 - 78.

120. Черданцева Т.З. Идиоматика и культура (постановка вопроса) // Вопр. языкознания. 1996. - № 1. - С. 58-70.

121. Шаталина Т.О. К вопросу о методе описания семантической структуры слова в двуязычном словаре (на материале англо-русского словаря) // Сопоставительное изучение семантической динамики. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986.-С. 5- 12.

122. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Просвещение, 1964. - 243 с.

123. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973.-279 с.

124. Щемелева Е.Е. Асимметрические деривационные парадигмы в немецком языке // Иностр. языки в шк. -1983.-№3.С.12-18.

125. Языковая номинация. Виды наименований. М,: Наука, 1977.357с.

126. Яковлева Е.С. Фрагменты русской ЯКМ: модели пространства, времени и восприятия. М.: Изд-во Гнозис, 1994. - 344 с.

127. Alonso М. Enciclopedia del idioma. Madrid, 1968.

128. Alonso A. Estudios linguisticos. Temas hispano-americanos. Madrid, 1976.-358 p.

129. Amnion U. Deutsch als plurinationale Sprache mit sprachdidaktischen Ausblicken // Osterreichisches Deutsch als Fremdsprache, - Wien, 1996. - H. 1. - S. 4-15.

130. Baldauf Ch.J. Konzept und Metaphor Prazisierung einer vagen Beziehung // Linguistische Berichte. Forschung, Information, Diskussion / Hrsg. von G.Grewendorf (Univ. Frankfort), A. von Stechov (Univ. Tubingen), 1996. - H. 166. -S. 461 -482.

131. Barz I., Schroder M. Das andere Worterbuch // Deutsch als Fremdsprache, В., 1994.- H. 3 - S. 131-138.

132. Cartagena N., Gauger H.-M. Vergleichende Grammatik: Spanisch -Deutsch. Mannheim, 1989. - T. 2. - 705 S.

133. Casares J. Nuevo concepto del Diccionario de la Lengua. Madrid,1941.

134. Casares J. Introduction a la lexicografia moderna. Madrid, 1950.360p.

135. Casares J. Novedades en el Diccionario Academico.-Madrid, 1950.

136. Domaschnew A.J. Zum Begriff des lexikographischen Parameters // Лексика и лексикография. М., 1999. - С. 104-109 (Тр. Орловского гос. технич. ун-та; Вып. 10).

137. Donee P. Landeskunde und Linguolandeskunde in der interkulturellen Kommunikation // Deutsch als Fremdsprache, В., 1991. - H. 4. - S. 222-226.

138. Einfuhrung in die konfrontative Linguistik / unter Leitung von Sternemann R.,- Leipzig, 1983.- 147 S.

139. Esbozo de una nueva gramatica de la lengua espanola. 2 P. Parte I: Fonologia у morfologia. Спб.: Лань, 1997. - 352 p.

140. Feigs W. Interkulturelle Kommunikation und Landeskunde // Deutsch als Fremdsprache, В., 1993. - H. 2. - S. 78-80.

141. Florez L. Lexico del cuerpo humano en Colombia-Bogota, 1969 314 p.

142. Florez L. Apuntes de espanol. Bogota, 1977. - 229 p.

143. Garcia Hoz V. El vocabulario general de orientation cientifica у sus es-tratos. Madrid, 1978. - 431 p.

144. Garovi A. Nationale schweizerische Varianten im Duden // Sprachspiegel. Schweizerische Zeitschrift fur die deutsche Muttersprache, Basel, 1999.-H. 4.-S. 142-146.

145. Goncarenko S. Zum Einfluss der deutschen Ubersetzungen auf das russische „Romancero" // Ars transferendi: Sprache, Ubersetzung, Interkulturalitat. Festschrift fur Nikolai Salnikow zum 65. Geburtstag, Frankfurt a. Main, 1998. - S. 443-454.

146. Guitlitz A. Curso de lexicologia de la lengua espanola contemporanea. -M., 1974.

147. Hofer L. Worterbuch mit nationalen Varianten des Deutschen // Sprachspiegel. Schweizerische Zeitschrift fur die deutsche Muttersprache, Basel, 1999. -H. 1. -S. 7-15.

148. Iribarren J.M. El porque de los dichos. Madrid, 1956. - 722 p.

149. Koleckova O. Kontrastive semantische Analyse immer noch hochaktuell?//Deutsch als Fremdsprache, - B. 1995.-H. 1. - S. 229 - 233.

150. La lengua espanola hoy / Coordination M. Seco у G.Salvador. Madrid, 1995.-322 p.

151. Langacker R.W. A view of linguistic semantics // Topics in cognitive linguistics. Amsterdam; Philadelphia, 1988. - P. 49 - 90.

152. Linguistische Studien. Semantische und funktionale Beschreibung des Russischen und Deutschen. Hrsg. von W.Bahner, K.-H. Heidolph, W. Neumann, J.Schildt u.a. Berlin, 1982. - Bd. 99. - 288 S.

153. Linguistische Studien. Studien zur Sprachkonfrontation. Hrsg. von G.Wojak. Berlin, 1988. - Bd. 176. - 138 S.

154. Linguistische Studien. Synchroner slawisch-deutscher Sprachvergleich. Hrsg. von R.Eckert und W.Gladrow. Berlin, 1989. - Bd. 200. - 187 S.

155. Mayer G. Von der Landeskunde zur Kulturwissenschaft // Ubersetzerische Kompetenz / Hrsg. von Kelletat A.F. Frankfurt a.M.: Lang, 1996. -Bd. 22. - S. 243-246.

156. Nagy A. Deutsch als plurizentristische Sprache // Osterreichisches Deutsch als Fremdsprache, Wien, 1996. - H. 1. - S. 48 - 51.

157. Olschanskij I.G. Sprache und Kultur: kognitive und prototypische Ansatze // Лексика и лексикография. Сб. научных трудов. Вып. 10. М.: Ин-т языкознания РАН, 1999. - С. 130-140.

158. Reader zur kontrastiven Linguistik. Hrsg. von G. Nickel. Konigsstein Ts.: Atenaum, 1971.

159. Rosch E. Cognitive representations of semantic categories // Journal of experimental psychology. General, 1975 (3). p. 192-233.

160. Schilling K. Bedeutung, Geltung und Interpretation // Ubersetzerische Kompetenz / Hrsg. von Kelletat A.F. ~ Frankfurt a.M.: Lang, 1996. Bd. 22 - S. 247-285.

161. Schippan Th. Einfuhrung in die Semasiologie.- Leipzig: Bibliograph. Institut, 1975. -269 S.

162. Schwarz M. Einfuhrung in die {cognitive Linguistik. Tubingen: Francke, 1992. - 219 S.

163. Schwarz M. Kognitive Semantiktheorie und neupsychologische Realitat: Reprasentationale und prozedurale Aspekte der semantischen Kompetenz. Tubingen: Niemeyer Verlag, 1992. - 163 S.

164. Schierholz S.J.: Lexikologische Analysen zur Abstraktheit, Haufigkeit und Polysemie deutscher Substantive.- Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1991.- 25IS.

165. Seco M. La vida de las palabras // Voronina M.M. Antologia de la lexicologia espanola. Kiev, 1977. - P. 33 - 62.V

166. Stepanowa M.D., Cernyseva LI. Lexikologie der deutschen Gegenwartssprache. Moskau, 1986. - 247 S.

167. Thimme Chr. Interkulturelle Landeskunde: Ein kritischer Beitrag zur aktuellen Landeskunde Diskussion // Deutsch als Fremdsprache, - В., 1995. - H. 3. -S. 131-137.

168. Ullmann S. Semantica. Madrid, 1976. - 320 p.

169. Ungerer F., Schmid H.-J. An Introduction to Cognitive Linguistics. London, New York, 1997. 306 p.

170. Vilches Acuna R. Semantica espanola. Acepciones primitivas у cambio de significado de las palabras espanolas. Buenos Aires, 1954. - 188 p.

171. Wills W. Kontrastive Linguistik und Ubersetzungswissenschaft: Versuch einer Abgrenzung // Deutsch als Fremdsprache, В., 1994. - H 1. - S. 13-19.

172. Wittgenstein L. Philosophische Untersuchungen. Frankfurt a. Main, 1971. - 268 S.

173. Zibrova G.I. Osterreichisches und schweizerisches Deutsch. M.: Vys-saya Skola, 1995.- 159 c.

174. ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

175. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969.608 с.

176. Большой немецко-русский словарь в трех томах / Под ред. О.И.Москальской 3-е изд. М.: Русский язык, 1997. - Т. 1. - 760 е.; Т. 2. - 680с.; Т. 3.-365 с.

177. Испанско-русский словарь /Под ред. Б.П.Нарумова. М.: Русский язык, 1988.-832 с.

178. Испанско-русский словарь. Латинская Америка /Под ред. Н.М.Фирсовой. М.: Наука, 1988. - 606 с.

179. Краткий словарь когнитивных терминов / Под ред. Е.С.Кубряковой. -М., 1996.-245 с.

180. Лингвистический энциклопедический словарь /Гл. ред. Ярцева В.Н. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

181. Мальцева Д.Г. Германия; Страна и язык: Лингвострановедческий словарь. М.: Рус. словари, 1998. - 383 с.

182. Словарь наиболее употребительных слов английского, немецкого и французского языков / Под. общ. ред. И.В.Рахманова. М.: ГИС, 1960.

183. Americanismos: Diccionario ilustrado Sopena. Barcelona: Sopena, 1983.-670 p.

184. Bildworterbuch. Deutsch und Spanisch. Leipzig, 1956. - 745 S.

185. Benot E. Diccionario de ideas afines у elementos de fecnologia. -Buenos Aires: Ediciones Anaconda, 1942. 1418 p.

186. Brockhaus Wahrig. Deutsches Worterbuch in 6 Banden. Hrsg. von G.Wahrig, H.Kramer, H.Zimmermann. - Wiesbaden: F.A. Brockhaus; Deutsche Ver-lagsanstalt, Stuttgart, 1980-1984. - 5310 S.

187. Casares J. Diccionario ideologico de la lengua espanola. Barcelona: Gili, 1981.-887 p.

188. Diccionario de la lengua espanola. Real Academia espanola. 19-a ed. -Madrid: Ed. Espasa Calpe, 1994. 2133 p.

189. Diccionario enciclopedico. Espasa 1. 3-a ed. - Madrid: Ed. Espasa Calpe, 1986.- 1675 p.

190. Dornseiff F. Der deutsche Wortschatz nach Sachgruppen. 7. Auflage. -Berlin New York, 1970. - 922 S.

191. Duden. Das groBe Worterbuch der deutschen Sprache in 6 Banden. Hrsg. und bearb. von G. Drosdowski (Leitung). Mannheim, Wien, Zurich, 1976-1981. -2992 S.

192. Duden. Das groBe Worterbuch der deutschen Sprache in 8 Banden. Hrsg. und bearb. von G. Drosdowski (Leitung). Mannheim, Wien, Zurich, 1993-1995. -4096 S.

193. Duden. Deutsches Universal worterbuch. Hrsg. und bearb. vom Wissenschaftlichen Rat und den Mitarbeitern der Dudenredaktion. Mannheim, Leipzig, Wien, Zurich: Dudenverlag, 1996. - 1816 S.

194. Lexikon sprachwissenschaftlicher Termini. Leipzig, 1988.- 281 S.

195. Lewandowski Th. Linguistisches Worterbuch in 3 Banden. Heidelberg, 1984.-972 S.

196. Langenscheidts Handworterbuch. Spanisch. Spanisch-Deutsch, Deutsch-Spanisch. Hrsg. von H.Muller und G.Haensch. Neubearbeitung G.Haensch. Berlin, Munchen, Wien, Zurich, New York, 1996. - 1300 S.

197. Moliner M. Diccionario de uso del espanol, Madrid: Ed. Credos, 1986. -Т. 1.- 1446 p.; Т.2.- 1585 p.

198. Monlau P.-F. Diccionario etimologico de la lengua castellana. Buenos Aires.: Libreria "El Ateneo", 1944. - 1186 p.

199. Nuevo diccionario de americanismos. Dirigido por G.Haensch у R. Werner. Bogota, 1993. T. 1-3.

200. PONS. Diccionario para la ensenanza de la lengua espanola. Universidad de Alcala de Henares.- Barcelona, 1999. 1248 p.

201. Wahrig. Deutsches Worterbuch. Neu hrsg. von R.Wahrig Burfeind. -Gutersloh: Bertelsmann Lexikon Verlag, 1997. - 1420 S.

202. СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ1. А абстрактное значение

203. БНРС Большой немецко-русский словарь в 3-х томах под ред.1. О.И.Москальской

204. ИРС Испанско-русский словарь под ред. Б.П.Нарумова1. ИЯ испанский язык1. К конкретное значение

205. К/А конкретно-абстрактное значение

206. ККМ концептуальная картина мира

207. КЛ когнитивная лингвистика1. КМ картина мира1. КН когнитивная наука

208. КСКТ Краткий словарь когнитивных терминов под ред. Е.С.Кубряковой

209. ЛСВ лексико-семантический вариант

210. ЛСГ лексико-семантическая группа

211. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь под ред. В.Н.Ярцевой1. НЯ немецкий язык

212. ПК полисемантический комплекс

213. РЛП регулярная лексическая полисемия1. СГ семантическая группа

214. СЛТ Словарь линвистических терминов О.С.Ахмановой1. ТГ тематическая группа1. ЯКМ языковая картина мира1. ЯМ языковая метафора

215. FAZ Frankfurter Allgemeine Zeitung1. Z Die Zeit

216. Список существительных по семантическим группам с указанием количества конкретных и абстрактных значений.

217. Наименования лица (степень родства, пол, род занятий)1. НЯ1 Base f (кузина)-4К2 Bauer m (крестьянин) 4К

218. Bruder ш (брат) 4(ЗК - К/А)4 Dame f (дама) 6 (5К- А)5 Doktor m (доктор) ЗК

219. Frau f (женщина) 5(4К- К/А)

220. Herr m (господин) 6(ЗК - А -2К/А)8 Lehrer m (учитель) 4К9 Mann m (мужчина) ЗК

221. Mensch m (человек) 4(3 К - К/А)11 Mutter f (мать) 4К12 Oma f (бабушка) ЗК13 Onkel т (дядя) ЗК14 Ора т (дедушка) ЗК15 Tante Г(тетя)-4К

222. Schwester f (сестра)-5(4К К/А)

223. Tochter f (дочь) 4(ЗК - К/А)

224. Vater m (отец) 10(8К - А - К/А)

225. Vetter m (кузен) 3(2К - К/А)20 Weib п (женщина) 4К