Проза А. Слаповского, вопросы поэтики тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Курылёва, Марина Викторовна

• Курылёва, Марина Викторовна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Курылёва, Марина Викторовна

Введение.

Глава 1. Трансформация жанровой формы романа в прозе А.Слаповского.

1.1. Постмодернистский роман в контексте развития жанра романа в русской литературе.

1.2. Авантюрный роман А.Слаповского «Я - не я»: поэтика жанра.

Глава 2. Цикл экзистенциальных притч А.Слаповского.

2.1. Притча как жанровая проблема: вопросы генезиса и художественного опыта.

2.2 Принципы сюжетно-фабульного конструирования повестей-притч А.Слаповского.

2.3. Поливалентность символики и многоуровневость прочтения повестейпригч А.Слаповского.

Глава 3. Приём игрового конструирования в прозе А.Слаповского.

3.1. Проблема игровой деятельности в культурологии и теории литературы

3.2. Игровое конструирование в произведении А.Слаповского «Искренний художник: ненаписанный роман».

3.3. Игровое конструирование в романе А.Слаповского «Анкета».

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проза А. Слаповского, вопросы поэтики»

Алексей Иванович Слаповский в современном литературном процессе занимает значительное место. Он сравнительно быстро вошел в литературу, сначала как драматург, а затем и как прозаик. Его пьесы публиковались в журналах «Театр», «Современная драматургия», «Драматург», «Сюжеты» и многих других. Первая пьеса была поставлена в 1985 году в Ярославле. Затем пьесы ставились как в провинциальных городах России (Самара, Н.Новгород, Омск, Новосибирск и др.), так и на сценах Москвы (театр Пушкина) и Петербурга (театр им.Акимова, «Театр поколений» З.Я.Корогодского), а также за рубежом. Всего было поставлено около 20 пьес. Как драматург А.Слаповский был удостоен премии конкурса пьес к 850-летию Москвы (пьеса «Комок»), вышел в финал конкурса Фонда Онассиса на лучшую пьесу мира (1995 - 1997 гг.; пьеса «Сестра Адама» вошла в первую десятку из нескольких тысяч).

Прозу А.Слаповский пишет с 1989 года. Одно из первых произведений -«Искренний художник: ненаписанный роман» - было опубликовано в журнале «Волга», затем в 1990 году повторно в сборнике молодых прозаиков саратовцев - победителей первого межобластного (Саратов, Ульяновск, Пенза) литературного конкурса имени Г.И.Коновалова, проходившего в 1988 - 1989 годах. В то время, пока шел конкурс и составлялся сборник, Слаповский также участвовал в 9-м Всесоюзном совещании молодых писателей в Москве и по его итогам был принят в союз писателей СССР. Далее, в 1992 году, в «Волге» же публикуется его роман «Я - не я», который выдвигался на премию Букера 1993 года и вызвал ряд откликов в центральной прессе. С этого времени «Волга», вскоре и такие журналы, как «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», «Звезда», «Семья и школа», «Золотой век» и другие почти каждый год публикуют новые произведения А.Слаповского. В 93-м году у Слаповского вышло три крупных вещи, в 94-м ещё три. Почти ни один литературный обзор уже не обходится без упоминания его произведений. Автор очень продуктивен, в год у него выходит несколько повестей или роман, и работает он в разных жанрах.1

Творчество Слаповского вызвало различные отзывы литературных критиков. Одни указывают на яркость письма и изобретательность фантазии, другие отказывают автору в творческой индивидуальности, писательской серьёзности и самостоятельности.

Одним из первых обратил внимание на произведения А. Слаповского критик А.Немзер. Он пишет рецензию «Завещание Дельвига» на авантюрный роман «Я - не я» и статью «Двойной портрет на фоне заката», в которой анализирует роман «Я - не я» в контексте современной общественной ситуации/ По мнению А.Немзера, А.Слаповский - один из самых ярких современных прозаиков и даже «ключевая фигура новейшей российской словесности».

На этот же роман Слаповского пишет рецензию М.Ремизова.4 Она отмечает следующие характерные черты автора: во-первых, «он экспериментатор»; во-вторых, «его интересует форма. Она, отдадим ему должное, сделана»; в-третьих, Слаповский - автор «читабельный», «читать Слаповского интересно, а порой и очень смешно». Юмор же, по мнению Ремизовой, в современной словесности, «которая делается почти сплошь с серьёзным выражением лица», «штука редкая, если не сказать редчайшая». И наконец, М.Ремизова отмечает, что самое интересное у Слаповского -«унаследованная у традиции способность описывать характерные сцены,

1 Самые значительные произведения А. Слаповского вышли в следующих изданиях: Слаповский А. Книга для тех, кто не любит читать. - М.: «Грантъ», 1999. - 528 е.; Слаповский А. Первое второе пришествие. Анкета. Я - не я. - М.: «Гранть», 1999. - 786 е.; Слаповский А. День денег: Роман; Гибель гитариста: Повесть; Висельник: Повесть. - М.: «Вагриус», 2000. - 384 е.; Слаповский А. Избранное: «Я - не я»: Авантюрно-философический роман; Первое второе пришествие: Роман; Пьеса № 27; Повести. - М.: ТЕРРА, 2000. - 432 с.

Немзер А. Завещание Дельвига. // Независимая газета. - 1992. - 22 авг. - С. 7.

3 Немзер А. Двойной портрет на фоне заката.// Знамя. - 1993. - № 12. - С. 183 - 193.

4 Ремизова М. Я бы эту премию. // Огонёк. - 1993. - № 28. - С. 15. строить точнейшие диалоги, несколькими штрихами нарисовать образ. У него есть вкус и внимание к детали, он в принципе умеет поставить нужное слово в нужном месте.».

Следующим крупным произведением А.Слаповского, вызвавшим ряд отзывов, стал роман «Первое второе пришествие», выдвигавшийся в 1994-м году на премию Букера и вышедший в финал. Этот роман представил Слаповского как художника многообещающего. В статье «Книгожизнь Алексея Слаповского»1 Р.Арбитман делает следующее заключение о творческом кредо автора: «Слаповский принадлежит к той не слишком многочисленной категории прозаиков, которые отчего-то твердо убеждены, что не литература обязана отражать жизнь, но жизнь изначально организована по законам художественной литературы». (Следует отметить, что почти этот же вывод будет сделан позже в рецензии А.Латыниной на роман «Анкета. Тайнопись открытым текстом»: «.четко понимаешь, что имеешь дело не с той литературой, что интерпретирует жизнь, а с интерпретацией литературы.»2) Такой подход к литературе порождается, видимо, эффектом постмодернистской ситуации, одним из основных постулатов которой можно считать фразу «мир как текст». Далее, как следствие этого подхода, Р.Арбитман отмечает ещё одну особенность письма Слаповского: писатель «вынужден складывать мозаичную картинку нашего бытия из готовых пластмассовых кусочков старенького литературного конструктора, который уже тысячекратно использовался до него». (На это же обращает внимание и А.Латынина в указанной рецензии.)

Роман «Первое второе пришествие» вызвал и негативную оценку. Так А.Василевский в обзоре журнальных публикаций произведений А.Слаповского за 1993 - 94 гг. назвал его «писателем внутренне полым», писателем без души, который вследствие этого «может писать и так и этак».

1 Арбитман Р. Книгожизнь Алексея Слаповского.// Лит. газ. - 1994. - № 12. - С. 4.

2 Латынина А. Игра в кубики.// Лит. газ. - 1997. - № 17. - С. 11.

Слаповский способен, но не оригинален. . Дело в том, что зачастую Слаповский просто работает готовыми блоками.»1 Однако, несмотря на недоброжелательное отношение, критик не смог не отметить главные особенности творчества А.Слаповского, которые уже указывались в предыдущих отзывах. То, что Василевский назвал следствием «отсутствия души», то есть возможностью «писать и так и этак», на самом деле есть следствие внимания к стилю, умение имитировать, дар стилистического и жанрового перевоплощения. Сам Слаповский говорит: «В принципе мне довольно легко дается стилизация, и при желании можно то Гоголем пройтись, то Достоевским прикинуться. Иногда это интересно бывает, но главным не станет всё равно.»2

Подмеченное М.Ремизовой умение достоверно, правдоподобно воспроизводить «характерные сцены, строить точнейшие диалоги, несколькими штрихами нарисовать образ» и «поставить нужное слово в нужном месте» и позволяет А.Слаповскому работать в любом стилистическом ключе, использовать «готовые блоки» или «готовые пластмассовые кусочки старенького литературного конструктора», соединяя их, скрепляя в единое целое. Оперирование «кубиками» дает возможность автору конструировать из них различные сюжетные ходы, делает повествование динамичным.

Способность «проигрывать» различные варианты событий не есть отсутствие целостности или своей точки зрения у автора. В данном случае, думается, целесообразнее говорить о вариативности, как это сделал Н.Лейдерман в рецензии на роман «Первое второе пришествие». Полемизируя в начале статьи с Василевским, он указывает, во-первых, что

1 Василевский А. Вот Слаповский, который способен на всё.// Новый мир. - 1994. - № 7. -С. 222, 224, 225.

Изобрести велосипед. Но только новый!: С А.Слаповским, прозаиком и драматургом, беседует критик Р.Арбитман.// Лит. газ. - 1994. - № 49. - С. 5.

3 Лейдерман Н. Евангелие от Слаповского.//Урал. - 1995. - № 1. - С. 203. - 207. в русскую литературу пришёл настоящий прозаик, свободно владеющий богатейшим регистром «образов речи», с изобретательной фантазией, с органичным и масштабным культурным кругозором», а во-вторых, что мотив вариативности у Слаповского именно мотив, а не просто формальный технологический приём». Этот мотив постоянен и структурно организует художественный мир его произведений, поэтому, по мнению Лейдермана, «следует задуматься над семантикой этого мотива, над тем эстетическим смыслом, который при его посредстве постигается».1

Видимо, появление мотива вариативности и такого ведущего технологического приёма построения текста, как игровое конструирование, в прозе Слаповского обусловлено философскими раздумьями, идейно-эстетическими взглядами современной эпохи, пронизанной постмодернистским мироощущением. Краеугольным камнем этого мироощущения становится релятивизм, равновозможность, равновероятность любой модели мира, категорический отказ от изображения предпочтительного варианта, некоего императива.

В обращении А.Слаповского к евангельскому тексту в романе «Первое второе пришествие» Н.Лейдерман видит даже некую закономерность развития литературы постмодернизма: «Постмодернизм, чья парадигма зиждется на дискредитации всех и всяческих культурных и художественных канонов рано или поздно должен был подступиться к книгам Священного Писания. И именно на них (и при их посредстве) завершить свой виток, ибо дальше и выше нет святынь. И - либо рассыпаться, либо перейти в нечто качественно новое, иное».2

Не избежала сопоставлений особенностей письма А.Слаповского с эстетикой постмодернизма и Е.Ливантовская (Воробьева) в рецензии на роман «Анкета.

1 Лейдерман Н. Указ. ст. С. 204.

2 Там же. С. 204-205.

Тайнопись открытым текстом».1 Критик, обращая внимание на отдельные постулаты постмодернистской эстетики (например, уравнивание в правах и даже предпочтение измышлений героя реальной действительности, а литературного сюжета самой жизни), отмечает также использование в романе художественных приёмов, характерных для соц-арта. Среди них, прежде всего, работу с «языком описания», отражающим «языковую картину мира», запечатленную «в мозгу бывшего советского человека»2. Соц-арт по преимуществу ориентирован на переосмысление языков власти, их деконструкцию и делегитимизацизо. Одной из центральных тем романа «Анкета» становится вскрытие мифов культурного сознания советского да и постсоветского человека тоже, обнаружение подмены реальности ложными представлениями об истине, идеале и мире вообще.

Две последующие рецензии А.Курского и А.Колобродова3 на роман А.Слаповского «День денег», также выдвигавшийся на премию Букера 1999 года и попавший в финал, практически ничего нового не прибавляют к уже отмеченному другими критиками. А.Курский, характеризуя прозу Слаповского, замечает, что «разомкнутость, несводимость к цели, горизонтальное развертывание вместо вертикального, смыслового» наделяет «повествовательную игру Слаповского мощным философским содержанием», а о героях пишет, что «это роли, замещающие наше дефектное стремление освоить мир в схемах».4 А.Курский, находя в «горизонтальном развёртывании» «философское содержание» (что само по себе уже противоречиво), по существу не обосновывает своего утверждения, не раскрывает истоков, назначения и функционирования «схематичных» построений, конструкций, конструирования текста в целом у рецензируемого

1 Ливантовская (Воробьева) Е. Жизнь как анкета и как сюжет. // Новый мир. - 1998. - № 2,-С. 198-201.

2 Там же. С. 199.

Курский А. Рецензия на роман А.Слаповского «День денег». // Волга. -1999. - № 9. - С. 153 - 154; Колобродов А. Слаповский сам. // Знамя. - 1999. 10. - С. 198 - 201.

4 Курский А. Указ. ст. С. 153. автора. А ведь художественное своеобразие творчества А.Слаповского не может быть раскрыто и в полной мере осознано только в рамках предлагаемой концепции «горизонтального развертывания» и «вариативности».

По существу, ни в одной из указанных статей критики не делают серьёзно' обоснованных попыток отнести творчество А.Слаповского к какому-то литературному направлению. Первая такая попытка принадлежит М.Липовецкому. В своей монографии «Русский постмодернизм. Очерки исторической поэтики» он относит его творчество к прозе «новой волны».1 При этом исследователь, уточняя, разделяет указанную генерацию на более раннюю, называя здесь имена Т.Толстой, Вяч.Пьецуха, Евг.Попова, Вик.Ерофеева, В.Нарбиковой, А.Иванченко, и более позднюю, «близкой культурно-эстетической ориентации», в которую наряду с В.Сорокиным, А.Гавриловым, М.Бергом, Д.Галковским, В.Шаровым, В.Пелевиным включает и А.Слаповского. Анализируя собственно постмодернистскую прозу, Липовецкий приходит к выводу, что «набирает силы проза, явно укоренённая в реалистической традиции, но столь же явно учитывающая опыт постмодернистской художественности».2 Он называет эту прозу «постреализмом» и относит к ней произведения В.Маканина («Лаз», «Квази», «Сюр в пролетарском районе», «Кавказский пленный»), Л.Петрушевской (новеллистика, повесть «Время ночь»), М.Харитонова («Линии судьбы, или Сундучок Милашевича»), С.Довлатова, а также таких молодых авторов, как М.Шишкин («Всех ожидает одна ночь»), А.Верников (книга рассказов «Жизнь на ветру»), П.Алешковский («Жизнеописание Хорька»), М.Палей («Кабирия с Обводного канала»), А.Дмитриев («Воскобоев и Елизавета»), А.Иванченко («Монограмма»), О.Ермаков («Знак зверя»). Липовецкий ещё

1 Липовецкий М. Русский постмодернизм. Очерки исторической поэтики. - Екатеринбург, 1997. С. 211.

2 Там же. С. 312. более конкретизирует место А.Слаповского, ставя его роман «Первое второе пришествие» в один ряд с этими произведениями.

Само содержание понятия «постреализм» было сформулировано М.Липовецким и Н. Лейдерманом ранее в статье «Жизнь после смерти, или новые сведения о реализме». Главным отличительным признаком прозы постреализма литературоведы называют «способность к гуманистическому измерению реальности»: «. постмодернизм, парадоксально осмыслив образ культуры в качестве наиболее адекватного аналога, а точнее «представителя» бытийного хаоса, и выстраивая сложную культурологическую поэтику, в ходе своей эволюции «потерял» конкретного живого человека с его болью, с его судьбой: человек постепенно оказался замещенным пучком взаимоисключающих культурологических ассоциаций. Постреализм же, начиная с его первооткрывателей, никогда не порывает с конкретным измерением человеческой личности.»1

Появление «гуманистического измерения реальности» и формирование нового типа поэтики в прозе последнего десятилетия XX века отмечают не только М.Липовецкий и Н.Лейдерман, но и другие критики и литературные обозреватели. К.Степанян в статье «Реализм как заключительная стадия постмодернизма», используя вместо термина «постреализм» близкий термин «новый реализм», дает этому явлению следующее определение, в главном сходное с приведённым выше: «. под новым реализмом я разумею те произведения, авторы которых верят в реальное существование высших духовных сущностей и ставят своей целью обратить к ним (именно к ним, а не в свою веру) читателя».2 К авторам «нового реализма» К.Степанян относит таких, как А.Королёв («Голова Гоголя»), А.Матвеев («История Лоримура, или Обретение веры»), Л.Богданов («Проблески мысли и ещё

1 Лейдерман Н., Липовецкий М. Жизнь после Смерти, или Новые сведения о реализме. // Новый мир. - 1993. - № 7. - С. 238.

2 Степанян К. Реализм как заключительная стадия постмодернизма. // Знамя. - 1992. - № 9. -С. 235. чего-то (заметки о чаепитии и землетрясениях)»), М.Харитонов («Линии судьбы.»). Несомненно причастной к новому реализму Степанян считает повесть В.Пелевина «Омон Ра» и цикл рассказов «Апокрифы нового времени» Ю.Буйды. Творчество А.Слаповского не попало в поле зрения литературного обозревателя. Однако, следующая статья БС.Степаняна «Назову себя Цвайшлацирен? (Любовь, ирония и проза развитого постмодернизма)» уже в заглавии упоминает фамилию одного из героев А.Слаповского. К.Степанян отмечает в статье, что «постмодернизм не есть совокупность приёмов и формальных признаков, постмодернизм - это особое миропонимание, в котором утрачено «доверие к "центрирующим мифологемам" - Бог, Бытие или Смысл жизни, Природа, Истина -сакральным центрам, "генерирующим вокруг себя вращение интеллектуальной энергии"».1 Критик рисует два варианта, две возможности восприятия отсутствия таких «центрирующих ценностей» художником: «Да, для постмодерниста мир состоит из множества мозаичных осколков. Но реакция на это состояние мира может быть разной: либо радостная эйфория от возможности беспечно играть мозаичными кусочками, либо - трагическая попытка хоть как-то склеить расколотый мир, пусть даже собственной кровью. (.) Постмодернистским произведение будет и в том, и в другом случае.».2 Но только во втором случае, по мнению К.Степаняна, мы будем иметь дело с подлинной литературой. Необходимо отметить, что «склеить расколотый мир» можно, по существу, только «центрируя» его, или пытаясь «центрировать», вокруг ценностей духовно-душевного бытия человека и, следовательно, неизбежно вводя в систему координат художественного произведения «гуманистическое измерение реальности». В статье К.Степаняна мы сталкиваемся с ещё недостаточным, неточным, спорным разграничением направлений постмодернизма и «нового реализма», ведущим

1 Степанян К. Назову себя Цвайшпацирен? (Любовь, ирония и проза развитого постмодернизма). // Знамя. - 1993. - № И. - С. 190.

2 Там же. С. 186. к некоторой некорректности. Очевидны неопределённое содержание не вполне устоявшихся терминов и необходимость их дальнейшего разграничения.

К «произведениям подлинной литературы» К.Степанян склонен относить не только уже упомянутую повесть Пелевина «Омон Ра», но и роман В.Шарова «Репетиции» и произведения А.Слаповского. О Слаповском критик, отмечая обращение писателя к одной из серьёзнейших проблем современности, а именно проблеме иллюзорности и взаимозаменяемости личности в абсурдном мире, пишет: «Наиболее убедительно взаимозависимость "мир как абсурд - исчезновение (или бесконечная вариативность) личности" в прозе последнего времени отразил А. Слаповский в повестях "Я - не я" (уточним: «Я - не я» - роман. - М.К.) и "Закодированный".»1

Об изменении литературной ситуации, о качественно новом витке искусства пишет и Наталья Иванова в статье «Преодолевшие постмодернизм»,2 обозначив его как «трансметареализм».

Наиболее полное, устоявшееся и аргументированное изложение концепция этого нового направления получила в учебном пособии Н.Л.Лейдермана и М.Н.Липовецкого «Современная русская литература». В основу этого изложения и была положена идея противопоставления мирообразов Хаоса и Космоса, то есть гармонии с такими её составляющими «центрирующими ценностями», как Истина и Смысл Бытия.

Классическое искусство, «начиная с волшебных сказок и кончая (в русской литературе по крайней мере) реализмом Толстого и его последователей», отмечают авторы пособия, ориентировалось на «создание своей, всякий раз иной, художественной модели гармонии между человеком,

1 Степанян К. Назову себя Цвайшпацирен? (Любовь, ирония и проза развитого постмодернизма). С. 192.

2 Иванова Н. Преодолевшие постмодернизм. // Знамя. - 1998. - № 4. социумом и природой».1 Но практически весь XX век протекает под знаком искусства неклассического. Такие направления искусства как модернизм, авангард и постмодернизм «приходят к новому типу художественного мифотворчества - ориентированного не на преодоление Хаоса Космосом, а на поэтизацию и постижение Хаоса как универсальной и неодолимой формы человеческого бытия»2. Исходная, «начальная позиция» классического искусства есть утверждение смысла и закономерности в реальности, «начальная позиция» неклассического искусства - убеждение в отсутствии оных. «Однако в XX веке, - пишут Н.Лейдерман и М.Липовецкий, - многие художники не решились ни утверждать, ни отрицать. Они отказались от позиции, заменив её непрерывным вопрошанием: а есть ли смысл в реальности? что есть реальность? как сделать смысл реальным, а реальность осмысленной? Именно по этому пути пошли Чехов и Бунин, и ещё более радикально - Бабель, Замятин, Ватинов, Добычин, Платонов, Мандельштам.

Так рождается новая "парадигма художественности". В её основе лежит универсально понимаемый принцип относительности, диалогического постижения непрерывно меняющегося мира и открытости авторской позиции по отношению к нему. Именно этот феномен мы определяем термином "постреализм \ »

Авторы учебного пособия дают не только определение нового направления, но и формулируют основные принципы его эстетики и поэтики. Основы новой — «релятивной» - эстетики были заложены, по их мнению, в трудах М.М.Бахтина. Среди наиболее значимых изысканий и постулатов учёного отмечены такие, как идея «об амбивалентности народной культуры», «о полифоническом романе как форме, узаконивающей равноправие всех

1 Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Л. Современная русская литература.: В 3-х кн. Кн. 1: Литература «оттепели» (1953 - 1968): Учебное пособие. - М.: Эдиториал УРСС,2001. С. 9.

2 Там же.

Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: В з-х кн. Кн. 3: В конце века (1986 - 1990-е гг.): Учебное пособие. -М: Эдиториал УРСС, 2001. С. 97. голосов и отсутствие последнего слова о мире», «взгляд на роман как на такое жанровое образование, которое . ориентируется на живую становящуюся современность и на незавершённый характер», теория «хронотопа как материализованного единства определённого пространства и времени, обладающего самодостаточностью и формирующего свой тип бытия, отличный от бытия в ином хронотопе»1. Эта релятивная эстетика оказывается также близкой и постмодернистскому диалогу с Хаосом. Она «воспринимает постмодернистскую художественную логику, направленную на построение взрывчатого компромисса между философскими или эстетическими противоположностями»2. Но в постмодернизме этот «взрывчатый компромисс» существует как данность в авторском сознании, а в постреализме осуществляется на глазах читателя в пространстве и времени героя, в сюжете его жизни. Н.Лейдерман и М.Липовецкий считают показательными в плане поисков компромисса между жизнью и литературностью, приводящих к взрыву, такие произведения, как «Воскобоев и Елизавета» А.Дмитриева, «Бесконечный тупик» Дмитрия Галковского, прозу Петрушевской. С полным правом можно отнести к этому списку романы А.Слаповского «Искренний художник» и «Анкета».

В произведениях постреализма герой, как правило, интуитивно постигает «связи всего сущего», и происходит это прежде всего через осознание своей личной ответственности. «Герой постреализма, как и постмодернистский автор, воспринимает мир как хаос и пустоту, но в отличие от постмодернистского автора, принимает на себя ответственность не за весь мир, а всего лишь за примыкающий к человеку небольшой пространственно-временной фрагмент этого мира.» и пытается наполнить его своими «неотчуждаемыми» смыслами. Таким образом, центральной в прозе постреализма становится категория смысла/смыслов, но не объективных, а

1 Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Указ. соч. Кн. 3. С. 97 - 98.

2 Там же. С. 101.

3 Там же. С. 102. личностных, вырастающих до степени объективных. Таким образом, релятивная эстетика постреализма в конечном итоге не носит характер ! тотального духовного релятивизма. Напротив, это есть попытка преодоления последнего, попытка постижения связей мира в его разрывах и раздробленности.

Новая «релятивная» эстетика формирует новые структурные принципы, позволяющие отразить абсурдность мира и поиски смыслов в реальности. Авторы пособия выделяют следующие: «1. Сочетание детерминизма с поиском внекаузальных (иррациональных) связей. . 2. Сочетание социальности и психологизма с исследованием родового и метафизического слоев человеческой натуры. . 3. Структура образа предполагает амбивалентность художественной оценки. Оценка становится неразрешимой проблемой и для автора, и для читателя. . 4. Моделирование образа мира как диалога (или даже полилога) далеко отстоящих друг от друга культурных языков, и прежде всего - языков остро современных и архаических».1 ^Активизация «памяти жанра» (М.М.Бахтин) плачей, притч, библейских мифов и легенд - одна из характернейших особенностей постреализма. Н.Лейдерман и М.Липовецкий, делая попытку разграничить течения постреализма 1980 - 90-х годов, наряду с прозой «сорокалетних» (В.Маканин, А.Ким, Р.Киреев, А.Курчаткин) и «новым автобиографизмом» (проза С.Довлатова, «Трепанация черепа» С.Гандлевского, «Альбом для марок» Андрея Сергеева, «Бесконечный тупик» Дмитрия Галковского, мемуары Евгения Федорова) выделяют также течение, связанное «с переосмыслением масштабных религиозно-мифологических систем путём создания современных версий Священного писания».2 Здесь, рядом с произведениями Ф.Горенштейна «Искупление» и «Псалом», А.Иванченко «Монограмма», Д.Шарова «Репетиции», находится место романа

1 Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Л. Указ. соч. С. 99.

2 Там же. С. 100.

А.Слаповского «Первое второе пришествие». «Все эти романы, - отмечают, характеризуя их как постреалистические, Н.Лейдерман и М.Липовецкий, - с одной стороны, раскрывают трагедию богооставленности, демонстрируя j провал надежды на всеобщее и универсальное спасение, а с другой -! отстаивают способность отдельного человека привносить свои собственные, личные, смыслы в экзистенциальный хаос, и сопрягая свои смыслы со смыслами другого, тоже частного, тоже заброшенного, человека создавать метафору всеобщей связи явлений в пространстве собственной судьбы.»1

Н.Лейдерман и М.Липовецкий, называя А.Слаповского в числе писателей-постреалистов, упоминают только один из его романов, не рассматривая его творчество в целом. Авторы других статей и литературных обзоров относят л его творчество и к постмодернизму, и отчасти к соц-арту. В самом деле, I А.Слаповский блестяще владеет приёмами постмодернизма и соц-арта, но | проблематика его произведений вращается вокруг человека, вокруг поисков человеком смыслов в реальности и реальности в смыслах. И в этом он верен принципам реалистического искусства. Эстетическое поле «находимости» А.Слаповского, по нашему мнению, постреализм, синтезирующий разнонаправленные творческие энергии в одном русле и с одной целью: адекватное повествование о человеке, человеческом сознании, базирующемся в большей части на различного рода виртуальных реальностях, на «не сущем» в прямом смысле слова.

Каждое направление, а тем более «новая парадигма художественности», несёт свои перестройки жанровой системы, свои жанровые предпочтения. Ведь в жанре, как указывает Л.В. Чернец, «скрещиваются и находят выражение важнейшие закономерности литературного процесса: соотношение содержания и формы, замысла автора и требований традиции, ожиданий читателей, устойчивых и быстро изменяющихся особенностей

1 Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Л. Указ. соч. С. 101. литературы».1 И поэтому именно в модификациях жанровой структуры прежде всего следует наблюдать и фиксировать моменты изменения и новизны.

Историю теории жанров можно начинать, видимо, еще с Аристотеля и его книги «Об искусстве поэзии». Однако, единой, всеобъемлющей теории жанров в литературоведении до сих пор не существует, так как нет достаточно четких и неизменных в процессе развития литературы оснований для их классификации.

Проблемам жанра в XX веке уделяют внимание представители формальной школы (Б.В.Томашевский, В.Б.Шкловский и др.). Для них первое место занимает исследование структуры произведения. Б.В.Томашевский называл жанры "группировками приемов", которые обладают устойчивостью и зависят "от обстановки возникновения, назначения и условий восприятия произведений, от подражания старым произведениям и возникающей отсюда литературной традиции". Признаки жанра доминируют в произведении и определяют его организацию."2

В 30-е - 40-е гг. внимание ученых начинает привлекать вопрос не формы, а содержания как категории жанра. Новый взгляд на содержание как категорию жанра был выдвинут в работах М.МБахтина. Выступая с острой критикой формализма и доказывая теорию содержательного своеобразия жанра , ученый вводит понятие "содержательной формы": ". сам же эстетический объект слагается из художественно-оформленного содержания (или содержательной художественной формы)".3 В интерпретации Бахтина жанры - не комбинации формальных приемов, а "формы видения и осмысления определенных сторон мира".4

1 Чернец J1.B. Литературные жанры (проблемы типологии и поэтики). - М., 1982. С. 43.

2 Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М.-Л., 1928. С. 206.

3 Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М, 1975. С. 49.

4 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 332.

Содержание становится ведущим принципом типологии жанров, представленной Г.Н.Поспеловым. В центре внимания Г.Н.Поспелова не столько жанры, сколько жанровые группы, выделяемые им на основе жанрового содержания, сферы проблематики произведений. Для него важно "найти в многосложности содержания художественных произведений такую его сторону, такой его исторчески повторяющийся аспект, который и является жанровым аспектом, в наличии которого и заключается вообще сущность жанра и его разновидностей."1 Ученый обозначил их в следующей исторической последовательности: мифологическая, национально-историческая, отологическая нравоописательная), романическая.

Н.Л.Лейдерман находит своеобразные точки пересечения концепций М.Бахтина и Г.Н.Поспелова, введя термин "метажанра", под которым он предлагает понимать определенное "конструктивное направление": «. если М.М. Бахтин охарактеризовал принципиальные конструктивные черты метажанров эпоса, мениппеи, романа и выявил окаменевшее в них мироощущение эпох, то Г.Н. Поспеловым охарактеризованы проблемно-содержательные аспекты этих же метажанров (хотя и названных несколько иначе), установлены их связи с идеологической атмосферой породивших их эпох.»2

Анализируя предшествующие жанровые концепции и продолжая осмысление жанровых проблем, Н.Лейдерман дает свое обобщающее определение сущности жанра: «. смысл жанровой структуры в целом, как установлено исследователями по генезису жанров, состоит в создании некоей образной "модели" мира, в которой всё сущее обретало бы свою цель и свой порядок, сливалось бы в завершенную картину бытия, совершающегося в соответствии с неким общим законом жизни. Она, эта

1 Поспелов Г.Н. Теория литературы. М., 1979. С.233.

2 Лейдерман Н.Л. Движение времени и законы жанра. Свердловск, 1982. С. 137. модель" и есть ядро жанра, которая сохраняется в течение многовековой жизни жанра под слоем всяческих новообразований.»1

Развитие и смена жанров всегда обусловлены той концепцией личности, которая господствует в данную эпоху. Так наиболее адекватным жанром для эпохи классицизма становится драма, для романтизма - поэма, для реализма, как показал М.М.Бахтин, - роман. "Таким образом, жанр непосредственно реагирует на эстетическую концепцию личности."2 Ведь центром литературы, как и других искусств, становится прежде всего человек и "все человеческое".

Каждое направление и даже каждый художник ищет свою форму для выражения своего миропонимания, своей "модели мира" и места человека в нем. В процессе этого поиска «из огромного "запасника" культурно-художественного фонда извлекаются именно те традиции, которые семантически созвучны и "со-формны" утверждающейся в данное историческое время концепции личности.»^ С новой концепцией личности связаны и жанровые предпочтения постреализма, в частности актуализация жанрового архетипа романа воспитания, притчи и мифа как наиболее адекватных для отражения метафизического слоя человеческой натуры.

А.Слаповский относится к числу тех писателей, которые работают в разных жанрах. Среди его жанровых форм есть драмы, романы, повести, рассказы. Кроме того, целому ряду произведений автор дает свои, подчас необычные жанровые обозначения: детективная пастораль ("Вещий сон"), уличный романс ("Братья"), рок-баллада ("Кумир"), блатной романс ("Крюк"). Некоторые произведения Слаповского обозначены по принципу принадлежности к жанру и к типу жанра: авантюрный роман ("Я - не я"), плутовской роман ("День денег"). Поэтому, анализируя произведения Слаповского, нужно говорить не только о "типологии первого уровня", но и

1 Лейдерман H.JI. Указ. соч. С. 18. Выделено мною.-М.К.

2 Там же. С. 30.

3 Там же. С. 30.

0 более дробной, конкретной "типологии второго уровня" (Эсалнек А.Я.1), разрабатывающей проблему типов внутри того или иного жанра. Как каждый талантливый художник, он ощущает скрытые жанровые возможности. Его модификации «жанровой формы» и «жанрового содержания», с одной стороны, обусловлены самой природой жанра, а с другой - современными общественно-социальными и литературными процессами.

Несмотря на довольно многочисленные литературно-критические работы, творчество А.Слаповского не было предметом специальных исследований. Между тем литературоведческий анализ особенностей поэтики его творчества способствует не только более полному представлению о жанровой системе его прозы и основных приёмах построения текста, но и о современном литературном процессе в целом. В этом видится актуальность данного исследования.

Цель данного исследования: попытаться осмыслить поэтику прозы А.Слаповского как явление постреалистической художественной парадигмы, где синтезируются разнонаправленные творческие энергии в одном русле, но не теряется связь с «конкретным измерением личности», утверждаются абсурдность и хаос бытия, но не подвергается сомнению существование реальности.

В соответствии с поставленной целью необходимо было решить следующие задачи:

1. Разобраться в вопросах теории жанров (романа и притчи в частности), особенностях художественных парадигм постмодернизма и постреализма.

2. Выявить своеобразие жанровых форм прозы Алексея Слаповского, так как именно в жанре пересекаются и находят своё выражение важнейшие составляющие художественного произведения: соотношение содержания и формы, замысла автора и его реализации, архитектоника произведения, система конфликтов и персонажей, стиль. В частности исследовать новые

1 См. : Эсалнек А.Я. Внутрижанровая типология и пути ее изучения. М., 1985. черты, привнесённые автором в уже сложившийся жанр авантюрного романа, романа воспитания, проанализировать процесс их «оживления», трансформации и особенности отражения современной действительности в «клетках» традиционной жанровой формы; в контексте жанровых особенностей экзистенциальной притчи рассмотреть авторский цикл «Общедоступный песенник», повести «Висельник» и «Гибель гитариста» как цикл экзистенциальных притч. 3. Осмыслить роль приёма игрового конструирования в художественном тексте и исследовать его функционирование в произведениях А.Слаповского.

Материалом исследования являются прозаические произведения А.Слаповского; в качестве пристального литературоведческого анализа избраны романы «Искренний художник: ненаписанный роман», «Я - не я», «Анкета» и повести «Братья», «Висельник», «Гибель гитариста». Положения, выносимые на защиту:

1. А. Слаповский - писатель-постреалист с устойчивым интересом к «гуманистическому измерению» реальности, к раскрытию социально-психологической и экзистенциальной природы человеческой личности, целенаправленно моделирующий во имя этого художественный мир произведения.

2. Жанровые искания А.Слаповского отражают глубокое понимание природы жанра и возможностей его поэтики, что позволяет художнику в модификациях «старой» формы отразить новое содержание.

3. Приём игрового конструирования, образуя вариативный сюжет, дает возможность поливалентного осмысления произведений А.Слаповского, работает на многоаспектное изображение современной действительности.

Методологической основой исследования являются общетеоретические работы по теории жанров А.Н.Веселовского, О.М.Фрейденберг,

Б.В.Томашевского, В.Б.Шкловского, Г.Н.Поспелова, Ю.Тынянова, Л.В.Чернец, М.М.Голубкова, а также по теории жанра романа В.Г.Белинского, М.М.Бахтина, А.Я.Эсалнек, Г.М.Косикова Н.В.Барковской, В.В.Ерофеева, В.В.Кожинова, Н.Л.Лейдермана и других; работы по поэтике отечественного и зарубежного постмодернизма М.Липовецкого, И.П.Ильина, В.Курицына, М.Эпштейна, Д.Затонского и целого ряда других авторов; труды по игре как феномене человеческого бытия и игровому фактору культуры Й.Хёйзинги, Е.Финка, М.М.Бахтина. Исследование выполнено в рамках сравнительно-типологического метода.

Апробация работы. Основные положения исследования были сообщены автором на теоретическом семинаре, на научно-практической конференции «Христианство и культура» (Ульяновск, 1999), на итоговых научных конференциях Ульяновского педагогического университета (Ульяновск, 2000, 2001, 2002), на Четвёртых Веселовских чтениях (Ульяновск, 2002), на Всероссийских научно-практических конференциях «Человек в культуре России» (Ульяновск, 1999, 2000, 2001, 2002). По теме диссертации опубликовано 7 работ: 1) Постмодернизм в литературе (некоторые стилистические особенности текстов и их социальная обусловленность). // Человек в культуре России: Материалы VII Всероссийской научно-практической конференции, посвященной Дню славянской письменности и культуры. - Ульяновск: ИПК ПРО, 1999. С. 92 - 93; 2) К вопросу об изучении лирических произведений в начальных классах. // Личность младшего школьника: Сборник научно-практических материалов. - Ульяновск: УлГПУ, 1999. С. 36 - 38; 3) Приём игрового конструирования в литературе постреализма. // Человек в культуре России: Материалы VIII Всероссийской научно-практической конференции, посвященной Дню славянской письменности и культуры. - Ульяновск, ИПК ПРО, 2000. С. 71 - 73; 4) Художественное исследование экзистенциальной пустоты в творчестве А.Слаповского. // Бытие творческой личности: Материалы IX Всероссийской научно-практической конференции «Человек в культуре России». Часть 2. -Ульяновск: ИПК ПРО, 2001. С. 19 - 21; 5) Научная рациональность в «экосистеме» постмодернизма. // Любшцевские чтения, 2002 (сборник докладов) / Отв. ред. А.Н.Марасов. - Ульяновск: УлГПУ, 2002. С. 111-113 (в соавторстве); 6) Игровое конструирование как структурообразующий принцип «Анкеты» А.Слаповского. // Проблемы взаимодействия эстетических систем реализма и модернизма. Четвертые Веселовские чтения: Межвузовский сборник научных трудов. - Ульяновск: УлГПУ, 2002. С. 103 -110; 7) Проблема целостности человека в творчестве А.Слаповского. // Человек в культуре России: Материалы X Всероссийской научно-практической конференции. - Ульяновск: УИПКПРО, 2002. С. 35 - 37.

Возможность практического применения результатов диссертации. Теоретические выводы и материал исследования можно использовать в вузовских курсах литературы XX века, спецкурсах и спецсеминарах по творчеству современных писателей, по поэтике постмодернизма. Представленный анализ прозаических текстов можно применять в качестве материала на практикуме по анализу произведений на филологических факультетах ВУЗов, в гуманитарных классах общеобразовательных школ, лицеев, гимназий.

Структура работы определяется целями и задачами исследования. Она состоит из Введения, 3 глав, и Указателя литературы. Объем работы 229 страниц. Указатель литературы содержит 222 наименования.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Курылёва, Марина Викторовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Логика развития всей культуры XX века, и литературы в частности, обусловлена стремлением к вычленению в лавинообразном потоке информации и открытий, новых оснований для новой целостности и синтеза. В этом движении роль эпохи постмодернизма видится в разрушении и тотальной десакрализации прежней картины мира и прежних ценностей. Искусство же, приходящее на смену постмодернизму и обозначенное М.Липовецким как «постреализм», ищет в хаотической и релятивной картине мира те основания Бытия, которые носят не иерархический, как в классическом искусстве, а параметрический характер, и на которых базируется само духовное существование человека.

Творчество А.Слаповского развивается в русле «постреализма». Герои его прозы пытаются осознать собственную значимость и отыскать своё место в жизни. Поиски и попытки героев, изначально живущих в мире онтологического хаоса и обладающих, как правило, «мозаичным» (А.Моль) сознанием, лишенным чётких нравственных ориентиров, редко увенчиваются успехом. Поэтому практически все произведения А.Слаповского пронизаны глубоким трагизмом.

Необходимость осмысления реального состояния общества и человека в нём потребовала обращения писателя к крупной жанровой форме - роману. Жанровая форма авантюрного романа с её давно утраченным жанровым содержанием, а потому открытая для модифицирования и трансформаций, оказалась наиболее «приемлемой» для отражения современной алогичной, абсурдной действительности. Сохранённая основа кумулятивного сюжета авантюрного романа (путешествие, похождения и приключения героя) дает возможность А.Слаповскому показать срез разных слоёв общества. Строясь по типу механического присоединения эпизодов, такой сюжет позволяет «прикрепить» ряд показательных минисюжетов, отражающих хаотичность современной действительности. Таким образом автор наполняет «клетки» устаревшей формы новым - этологическим — жанровым содержанием. Возможность такого содержания безусловно присутствовала в жанре, но в скрытом виде. А.Слаповский сумел почувствовать её и использовать для отражения своего художественного замысла

В трансформированном виде в романе А.Слаповского присутствует и другая жанровая особенность авантюрного романа - ослабленная собственно романная проблематика, становление и развитие характера в его связях с обществом и миром. Её использование обусловлено возможностью глубинного сопоставления архетипического героя-пикаро, ещё не умеющего рефлексировать и оценивать свои поступки, с героем, уже «не управляющим» (А.Камю) своим сознанием. Подобный герой - «не-я-герой» - не деятель, не творец, не субъект культуры и даже не совсем личность. Эта антропологическая проблема выдвигается на передний план самой художественной структурой романа (заглавием, сосредоточением собственно романной проблематики в начале и конце произведения, сюжетной схемой). Основанием сюжетной схемы романа становится именно неспособность героев к деянию, вообще делу, понятому как ценность. Бездеятельность и бездуховность, порождающие друг друга, являются, по А.Слаповскому, причиной деградации общества.

В трансформированном жанре «романа воспитания» как романа «индивидуальной судьбы» А.Слаповский раскрывает не реальное становление героя в его связях с обществом и миром, а мучительное «искреннее» приспособление к тем «готовым формам» и образцам общественной жизни, в которые, как в прокрустово ложе, вынужден «поместиться» герой.

Активизация «памяти жанра» (М.Бахтин) плачей, притч, библейских мифов и легенд, по мнению Н.Лейдермана и М.Липовецкого, ещё одна характерная особенность постреализма. Жанр притчи органично присущ А.Слаповскому, так как автор обладает особым - «притчевым» - типом художественного мышления, отличающимся аналитизмом и склонностью к глубоким философским обобщениям и выводам

Жанр притчи в творчестве крупнейших художников XX века (Ф.Кафка, А.Камю, Ж.-П.Сартр, В.Набоков) претерпевает серьёзные изменения, наполняясь экзистенциальным содержанием. Но устойчивыми чертами жанра остаются 1) иносказание, предполагающее схематизм фабулы и условность (иногда и фантастичность) ситуации, 2) свой нравственный и экзистенциальный выбор, который всегда совершает герой, 3) символичность и возможность множества истожований, воспринимаемых читателем в нерасчленённой целостности.

Заявленная в начале исследования гипотеза о том, что повести «Братья», «Висельник», «Гибель гитариста» - экзистенциальные притчи, подтвердилась в процессе анализа. Рассмотрение повестей «Висельник» и «Гибель гитариста» в контексте авторского цикла «Общедоступный песенник» расширяет цикл и позволяет выявить его подлинную жанровую природу. «Братья», «Висельник», «Гибель гитариста» в жанровом отношении действительно развернутые экзистенциальные притчи. Они отличаются схематизмом фабулы, заданным «маскировочными» «низкими» жанрами: мелодрамы в «Висельнике», уличного романса в «Братьях», детектива в «Гибели гитариста», и условностью центральной ситуации. В «Висельнике» это гипотетическая ситуация убийства героини, в «Братьях» условны встреча и «братство» главных героев, в «Гибели гитариста» условность - само убийство и «поиск преступника», являющийся лишь поводом, а не целью развертывания повествования. Целью же всех повестей-притч становится отображение поисков героями экзистенциальных глубин, смысла жизни, попыток обретения полноты бытия, идеалов и авторитетов. Герои притч А.Слаповского в целом совершают свой экзистенциальный выбор, который носит регрессивный, разрушительный характер. Все главные герои цикла экзистенциальных притч принадлежат к исследуемому автором типу «не-ягероя». Они пытаются утвердиться в жизни, нащупать почву под ногами, став необходимыми другим людям - любимой женщине, названому брату, учителю-гитаристу - и через их экзистенцию обрести собственный смысл существования. Однако иной, «другой» (Ж.П. Сартр) не в состоянии заполнить экзистенциальную пустоту в душе «не-я-героя». Автор вскрывает кардинальный слом психики, выраженный в нарушении самоидентификации у «не-я-героя». Такой герой перестаёт осознавать границы и рамки своего человеческого «я», распоряжаясь жизнью другого человека.

Использование приёма троекратного повтора, характерного для мифов, сказок, притч, создание замкнутого временного пространства (например, день рождения - конец года в «Братьях»), опоры на архетипы «коллективного бессознательного» (К.Г.Юнг) помогают осмыслить произведения как символические.

Используя типичный для поэтики постмодернизма приём интертекстуального письма, А.Слаповский опирается на широкий культурный контекст, дающий его повестям-притчам поливалентное истолкование. Так обращение к корпусу текстов и образам народного творчества, активизация архетипа двойничества в «Братьях» позволяют трактовать притчу как предупреждение о последствиях очередного насильственного «разделения» русского мира и обострения социальных контрастов, которые стали для страны практически историческим проклятием.

Наряду с интертекстуальностью одним из наиболее излюбленных приёмов А.Слаповского является приём игрового конструирования. Он пронизывает как структуру художественного текста (на уровне языка, взаимодействия нескольких текстов в рамках одного, взаимодействия нескольких сюжетов и хронотопов), так и систему субъектно-объектных отношений: герой - автор-герой - автор - читатель. Суть и назначение приёма игрового конструирования видится в его исключительных возможностях «соединять несоединимое», порождать новые смыслы, ставить мысленный эксперимент.

В произведениях А.Слаповского приём игрового конструирования выполняет как структурообразующую, так и смыслообразующую роль. Это ярко прослеживается при анализе романов «Искренний художник» и «Анкета)). Текст «Искреннего художника)) конструируется на основе текстов, написанных в рамках соцреализма, их проекции и одновременной делегитимизации в тексте, создающемся автором. Субъектно-объектные отношения романа конструируются как цепочка внутри- и «вненаходимостей» (М.Бахтин): автор-творец «вненаходим» по отношению к автору-герою текста, который в свою очередь «вненаходим» по отношению к герою. Такая конструкция позволяет взглянуть на изображаемое и изображённое с разных точек зрения - изнутри и извне; дает возможность нескольких аспектов осмысления действительности. Конструирование подобной структуры выполняет таким образом уже и смыслообразующую функцию. И если основной задачей творческого бытия автора-героя становится делегитимизация текстов соцреализма, то в хронотопе героя разворачивается драма человека, живущего по законам соцреалистического дискурса, пытающегося «освоить» чуждый для него, но «канонизированный)) обществом образ жизни. В процессе этого герой теряет способность испытывать спонтанные искренние чувства, заменяя их чувством искренней убеждённости.

По сути Неядов - своеобразный предтеча «не-я-героя», с тем лишь отличием, что «не-я-герой», потеряв способность к спонтанным чувствам, уже утратил в хаотичном, неструктурированном мире и способность испытывать убеждённость в чём-либо.

В романе «Анкета» художником конструируются и взаимодействуют три образа, три модели мира. Одна - христианская, с её заповедями «не солги», «не укради», «не прелюбодействуй)), «не убий)>; другая - близкая к реальности, с её полутонами и размытыми границами норм и оценок; третья -абсурдная модель хаотической действительности, где нет никаких законов.

211

Рефлексирующему сознанию героя открывается, что ни одна из этих моделей не соответствует жизни. Жизнь шире любой модели, любого текста, транслирующего модель. Мир не есть текст, в нем возможно всё. Однако в конечном итоге «растерянное» и безопорное сознание героя начинает структурировать именно текст, за неимением лучшего - анкетный, одновременно «порождающий» и конструирующий текст самого произведения. Герой превращается в «не-я-героя». Вариативность истолкований финала произведения обнаруживает сложные отношения самого автора с философией и литературной практикой постмодернизма, которые оказали серьёзное воздействие на писателя и в мировоззренческом, и в художественно-эстетическом плане. Игнорируя негуманистические установки постмодернизма, А.Слаповский всегда стремится к познанию человеческой души; этой цели подчинены и используемые А.Слаповским приёмы постмодернистской поэтики.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Курылёва, Марина Викторовна, 2002 год

1. СОЧИНЕНИЯ А. СЛАПОВСКОГО

2. Слаповский А.И. и др. Искренний художник: Ненаписанный роман. // А.И. Слаповский. Искренний художник: /Ненаписанный роман/, А.В.Дубчак. Валька: /Рассказы/, В.Н.Шваров. Полынь горькая: /Повесть. - Саратов: Приволжское кн. изд-во, 1990. - 331 с.

3. Слаповский А.И. Глокая куздра: Повесть//Волга.-1991.-№ 8,- С.17- 40.

5. Слаповский А.И. Закодированный, или Восемь первых глав: Повесть // Волга. - 1993. - № 1. - С. 16 - 66.

6. Слаповский А.И. Пыльная зима: Повесть //Знамя. - 1993. -№10.-С. 29-50.

7. Слаповский А.И. Здравствуй, здравствуй. Новый год! Повесть // Волга.- 1994. -№ 1.- С. 3-61.

8. Слаповский А.И. Вещий сон: Детективная пастораль // Знамя. - 1994. -№ 3. - С. 13-81.

9. Слаповский А.И. Из «Книги для тех, кто не любит читать»: Рассказы // Дружба народов. - 1994. - № 2. - С. 92 - 101.

10. Слаповский А.И. Висельник: Повесть//Волга. - 1994. -№11/12. -С. 6 - 60.

11. Слаповский А.И. Жар-птица: Повесть//Волга.- 1995.- № 2/3 — С. 9- 51.

12. Слаповский А.И. Братья: Уличный романс // Знамя. - 1995. - № 12. -С. 136- 164.

13. Слаповский А.И. Гибель гитариста: Повесть // Звезда. - 1996. - № 1. -С. 9-60.

14. Слаповский А.И. Из цикла «Общедоступный песенник» // Дружба народов. - 1996. - № 3. - С. 22 - 51.

15. Слаповский А.И. Литературы мертвой воды: критика на свои произведения // Литературная Россия. — 1996. - № 21. - С. 5.

16. Слаповский А.И. Между большим и средним пальцем. // Литературная газета - 1996. - № 44. - С. 4.

17. Слаповский А.И. Анкета. Тайнопись открытым текстом: Роман // Звезда. - 1997. - № 2. - С. 7 - 70; № 3. - С. 18 - 92.

18. Слаповский А.И. Талий: Житейская история // Дружба народов. - 1999. - № 6. - С. 7-43.

19. Слаповский А.И. День денег: Плутовской роман // Новый мир. - 1999. -№6.-С. 3-101.

20. Слаповский А.И. Книга для тех, кто не любит читать. - М.: «Грантъ», 1999.-528 с.

21. Слаповский А.И. Первое второе пришествие. Анкета. Я - не я. - М.: «Грантъ», 1999.-786 с.

22. Слаповский А.И. День денег: Роман: Гибель гитариста: Повесть; Висельник: Повесть. - М.: «Вагриус», 2000. - 384 с.

23. Слаповский А.И. Избранное: «Я - не я»: Авантюрно-философический роман; Первое второе пришествие: Роман; Пьеса № 27; Повести. - М. : ТЕРРА, 2000. - 432 с.

24. ТРУДЫ ПО ТЕОРИИ И ИСТОРИИ ЛИТЕРАТУРЫ

25. Агранович С.З., Саморукова И.В. Двойничество. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001. - 130 с.

26. Анастасьев Н.А. Феномен Набокова. - М.: Сов. писатель, 1992. - 316 с.

27. Андреев Л.Г. Порывы и поиски XX века. // Называть вещи своими именами: Прогр. Выступления мастеров зап.-европ. лит. XX в./ Сост.

28. Л.Г.Андреев и др.; Под ред. и с предисл. Л.Г.Андреева; Коммент. Г.К.Косикова и др. - М.: Прогресс, 1986. - 637, 1. с.

29. Аскин Я.Ф. Категория будущего и принцип её воплощения в искусстве. // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. - Л., «Наука», 1974. С. 67-73.

30. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. - М.: «Худож. лит.», 1975. - 502 с.

31. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. — М., «Худож. лит.», 1990. - 541 с.

32. Бахтин М.М. Эпос и роман. - Спб.: Азбука, 2000. - 304 с.

33. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. -423 с.

34. Введение в литературоведение: Литературное произведение: основные понятия и термины. / Л.В.Чернец, В.Е.Хализев, С.Н.Бройтман и др. -М.: Высш. шк., 1999. - 556 с.

35. Ю.Веселовский А.Н. Историческая поэтика. - Л.: «Худож. лит.», 1940. -648 с.

36. Вопросы сюжетосложения. Сб. ст. Ред. коллегия: И.А.Дубашинский и др.. - Рига, «Звайгзне», 1969. - 160 с.

37. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. - Л.: Сов. писатель, 1979. - 222 с.

38. Го лубков М.М. Утраченные альтернативы: Формирование монистической концепции сов. лит. 20-30-х гг. - М.: Наследие, 1992. -199 с.

39. Греймас А.Ж. В поисках трансформационных моделей. // Зарубежные исследования по семиотике фольклора: Сб. ст.. - М.: Наука, 1985. -516 с.

40. Долинин А. Поглядим на арлекинов: Штрихи к портрету В.Набокова. // Литературное обозрение. - 1988. - № 9. - С. 15 - 20.

41. Ерофеев, В.В. В лабиринте проклятых вопросов. - М.: Сов. писатель, 1990.-447 с.

42. Ерофеев, В.В. Русская проза Владимира Набокова. I Набоков В. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 1. - М.: «Правда», 1990. С. 3 - 32.

43. Женетт, Жерар. Фигуры: Работы по поэтике: в 2-х т. - М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. Т. 1. - 472 с. Т. 2. - 472 с.

44. Иванов В.В. Категория времени в искусстве и культуре XX века. // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. - Л.: Наука, 1974.-С. 39-67.

45. Композиция и сюжетосложение: Сб. ст./ Редкол.: С.А.Голубков (отв. ред.) и др. - Куйбышев: Б. и., 1980. - 125 с.

46. Корман, Б. О. Изучение текста художественного произведения. - М., «Просвещение», 1972. - 110 с.

47. Левин, Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. - М.: Языки русской культуры, 1998. - 824 с.

48. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Л. Современная русская литература: В 3-х кн. Кн. 1: Литература «оттепели» (1953 - 1968): Учебное пособие. -М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 288 с.

49. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: В 3-х кн. Кн. 3: В конце века (1986 - 1990-е годы): Учебное пособие. -М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 160 с.

50. Мелетинский Е.М. Герой волшебной сказки. - М.: Изд-во восточной литературы, 1958. - 264 с.

51. Поспелов Г.Н. К вопросу о поэтических жанрах.//Доклады и сообщения филологического факультета МГУ, - 1948. - № 5. - С. 63 - 105.

52. Поспелов Г.Н. Теория литературы. -М.: Высш. шк. 1978. - 351 с.

53. Поспелов Г.Н. Типология литературных родов и жанров. // Вестн. Моск. ун-та. Сер 9. Филология, - 1978. - № 4. - С. 3 - 98.

54. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. - JL: «Изд-во ленинградского ун-та», 1986. — 365 с.

55. Развитие реализма в русской литературе. В 3-х т. Т. 3. Ред. коллегия:. У.Р.Фохт. (гл. ред.) и др.. -М.: «Наука», 1974. - 359 с.

56. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Сб. ст. Ред. коллегия: Б.Ф.Егоров (отв. ред.) и др. - JI.: «Наука», 1974. - 299 с.

57. Роман, человек, общество. На встрече писателей Европы в Ленинграде. П Иностранная литература. - 1963. - № 11. - С. 204 - 252.

58. Сучков Б.Л. Лики времени. Статьи о писателях и литературном процессе: В 2-х тт. Т. 1. - М.: «Художественная литература», 1976. -416 с.

59. Текст: семантика и структура: Сб. ст. / АН СССР. Ин-т славяноведения и балканистики; [Отв. ред. Т.В.Цивъян]. - М.: «Наука», 1983.-302 с.

60. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика: Учеб. пособие. - М.: Аспект Пресс, 1999. - 334 с.

61. Трыков В. Камю, А. // Зарубежные писатели. Биобиблиографический словарь. В 2-х ч. Ч. 1. А - Л. / Под ред. Н.П.Михальской. - М.: Просвещение: Учеб. лит., 1997. С, 342 - 346.

62. Успенский Б.А. Семиотика искусства. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. - 360 с.

63. Уэллек Р и Уоррен О. Теория литературы: Перевод с англ.. - М.: Прогресс, 1978. - 325 с.

64. Фридлендер Г.М. Поэтика русского реализма. Очерки о русской литературе XIX века. - JL: «Наука», 1971. - 293 с.

65. Фридман А.А. Мир как пространство и время. - М.: «Наука», 1965. -112 с.

66. Хализев В.Е. Теория литературы. - М.: «Высшая школа», 1999. - 398 с.

67. Чернец Л.В. Литературные жанры: Пробл. типологии и поэтики. -М.:1. Изд-воМГУ, 1982.-192 с.

68. Чернухина И.Я. Очерк стилистики художественного прозаического текста: (Факторы текстообразования). - Воронеж: Изд-во Воронеж, унта, 1977.-207 с.

69. Шкловский В.Б. О теории прозы. -М.: Сов. писатель, 1983. - 383 с.

70. Шкловский В.Б. Энергия заблуждения: Книга о сюжете. - М.: Сов. писатель, 1981.-351 с.

71. Шкловский В.Б. Тетива. О несходстве сходного. - М.: Сов. писатель, 1970.-375 с.

72. Эйзенштейн С.М. Избранные произведения: В 6-ти г. Т. 2. - М.: «Искусство», 1964. - 567 с.

73. Эйхенбаум Б.М. Статьи о Лермонтове. - М.-Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1961.-372 с.

74. Яковлева, Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира: (модели пространства, времени и восприятия). -М.: Гнозис, 1994. - 344 с.

75. Emrich W. Die Bilderwelt Franz Kafkas. - "Akzente", 1960. Hf 2. S. 181.

76. Janouch, Gustav. Gesprache mit Kafka. Erinnerungen und Aufzeichnungen. Frankfurt a. M., 1951. S. 28.

77. Siebenschein, Hugo. Franz Kafka und sein Werk. - "Wissenschaftliche Annalen", 1957. № 12. S. 797.1. ТРУДЫ ПО ТЕОРИИ ЖАНРА

78. Агранович С.З., Саморукова И.В. Гармония - цель - гармония. Художественное сознание в зеркале притчи. - Самара: Изд-во «Самарский ун-т», 1997.

79. Андреева Т.Н. Социально-философская проблематика цикла В.Белова «Воспитание по доктору Споку»: Жанрово-стилевой аспект. // О жанре и стиле советской литературы. - Калинин, 1988. - С. 95 - 108.

80. Барковская Н.В. Поэтика символистского романа./ Урал. гос. пед. ун-т; Екатеринбург, 1996. - 286 с.

81. Белинский В.Г. Разделение поэзии на роды и виды. // Белинский В.Г. Собрание сочинений. В 9-ти томах. Т. 3. М., «художественная литература», 1978. С. 294-350.

82. Богданов В.А. Роман. // ЛЭС / под общ. ред. В.М.Кожевникова и П.А.Николаева. - М.: «Советская энциклопедия», 1987. С. 329 - 333.

83. Гиршман, М.М.; Гнатко, В.В. Цикл М.Горького «По Руси» как художественное целое. // Жанрово-стилевое единство художественного произведения. - Новосибирск, 1989. - С. 122 - 129.

84. Гудошников Я.И. Русский городской романс. Тамбов, 1990. - 90 с.

85. Данилова, В.В. Композиционная роль алогизма в «Петербургских повестях» Н.В.Гоголя: (К проблеме прозаического цикла). // Эволюция художественных форм и творчество писателя. - Алма-Ата, 1989.- С. 14 -21.

86. Дарвин, М.Н. Мужское и женское в «Повестях Белкина» А.С.Пушкина: (О некоторых особенностях построения цикла). II Сюжет и мотив в контексте традиции. - Новосибирск, 1998. - С. 172 - 186.

87. Ю.Дарвин М.Н. Цикл. // Введение в литературоведение: Литературное произведение: основные понятия и термины. / Л.В.Чернец,

88. В.Е.Хализев, С.Н.Бройтман и др. I - М.: «Высшая школа», 1999. С. 482 - 496.

89. Жанровое разнобразие современной прозы Запада / Д.В.Затонский, Т.Н.Денисова, Ю.П.Уваров, В.И.Оленева; Отв. ред. Д.В.Затонский.; Киев: Наук, думка, 1989. - 298 с.

90. Жанровое своеобразие литературы Англии и США XX века: Межвуз. сб. науч. трудов. - Челябинск: ЧГПИ, 1985. -118 с.

91. Жанрово-композиционное своеобразие реалистического повествования /Вологодский гос. пед. ин-т; под ред. В.В.Гура- Вологда, 1982. - 175 с.

92. Жанровые разновидности романа в зарубежной литературе XVIII - XX вв. / Рук. авт. Коллектива М.П.Мудесити. - Киев; Одесса; Вища шк., 1985. - 148 с.

93. Жанры русской литературы: сб. научных трудов. / Иркутский ун-т. — Иркутск: Б. и., 1991.- 144 с.

94. Ильин А.А. «Царь-рыба» В.Астафьева как особый эпический цикл. / Рос. гос. пед. ун-т им.А.И.Герцена. - Л., 1991. - 11 с.

95. Канонические Евангелия / под ред. С.В.Лёзова и С.В.Тищенко, перев. с греч. В.Н.Кузнецовой. - М.: «Наука», Изд. фирма «Восточная литература», 1993. -348 с.

96. Карев А.В., Мицкевич А.И., Попов В.А. Экзегетика. - СПб.: Наука, 1997.-205 с.

97. Княжицкий А.И. Притчи. - М.: МИРОС, 1994. - 216 с.

98. Кожинов В.В. Происхождение романа. Теорет,- ист. очерк. - М.: «Сов. писатель», 1963. - 439 с.

99. Козлова, С.М. Цикл «Внезапные рассказы». К проблеме творческого синтеза. // Творчество В.М.Шукшина: Метод. Поэтика. Стиль. -Барнаул, 1997.-С. 45-60.

100. Косиков Г.Н. О принципах повествования в романе. // Литературные направления и стили: Сб. ст., посвящ. 75-летию проф. Г.Н.Поспелова;

101. Под ред. П.А.Николаева, Е.Г.Рудневой. - М: Изд-во Моск. ун-та, 1976. С. 43-75.

102. Крутоус В.П. О «мелодраматическом». /У Вопросы философии. - 1981.- № 5. - С. 125-136.

103. Лейдерман Н.Л. Движение времени и законы жанра: Жанровые закономерности развития советской прозы в 60-70-е гг. - Свердловск, Сред.-Урал. кн. изд-во, 1982.-254 с.

104. Ляпина, Л.Е. Циклизация в русской литературе 1840-х - 60-х гг.: Автореф. дис. д-ра филол. наук / Санкт-Петербург, гос. ун-т. - СПб., 1995.-28 с.

105. Марченко А. Для восполнения объема. // Вопросы литературы. - 1974.- № 8. - С. 56-93.

106. Писаревская Г.Г. Роль литературной реминисценции в названии цикла рассказов Л.Петрушевской «Песни восточных славян». // Русская литература XX века: образ, язык, мысль. - М., 1995. - С. 95 - 102.

107. Пульхригудова Е.М. Мелодрама. // ЛЭС / под общ. ред. В.М.Кожевникова и П.А.Николаева. - М.: «Советская энциклопедия», 1987. С. 216.

108. Проблемы литературных жанров: Мат-лы 7-й научн. межвуз. конф., 4 -7 мая 1992 г. / Под ред. Ф.З.Кануновой и др. - Томск: Изд-во Том. унта, 1992.- 182 с.

109. Приходько Т.Ф. Парабола. // ЛЭС / под общ. ред. В.М.Кожевникова и П.А.Николаева. - М., 1987. С. 267.

110. Старикова Е. Реализм и символизм. // Развитие реализма в русской литературе. В 3-х т. Т. 3. Ред. кол.: У.Р.Фохт (гл. ред.) и др. - М.: «Наука», 1974. С. 166-219.

111. Старыгина Н.Н. Циклизация в русской литературе XIX в. и творчестве Н.С.Лескова. // Модификация художественных форм в историко-литературном процессе. - Свердловск, 1988. - С. 59 - 72.

112. Современный роман: Опыт исследования. / Л.В.Бычихина и др.; Отв. ред. Е.А.Цурганова. - М.: Наука, 1990. - 285 с.

113. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. - М.: Лабиринт, 1997. -448 с.

114. Хализев В.Е.; Шешунова, С.В. Цикл А.С.Пушкина «Повести Белкина». -М: Высш. шк., 1989. - 80 с.

115. Циклизация литературных произведений: Системность и целостность. Межвуз. сб. науч. тр. / Кемер. гос. ун-т; Редкол: Дарвин М.Н. (отв. ред.) и др. - Кемерово, 1994. - 105 с.

116. Чубарова В.Н. Притча. // Современный словарь справочник по литературе. / Сост. и науч. ред. С.И.Кормилов. - М.: Олимп: ООО «Фирма «Изд-во ACT»», 1999. С. 377.

117. Шлайфер Р. Обобщающая эстетика жанра: Бахтин, Якобсон, Беньямин. // Вопросы литературы. - 1997. - № 2. - С. 76 - 100.

118. Шпилевая Г.А. Жанровая эволюция циклов Г.И.Успенского («Нравы Растеряевой улицы», «Разоренье», «Власть земли»): Автореф. дис. канд. филол. наук / Воронеж, гос. ун-т. - Воронеж, 1993. - 17 с.

119. Эсалнек, А.Я. Внутрижанровая типология и пути её изучения. - М.:

120. Изд-во МГУ, 1985. - 183 с. 41. Эсалнек А.Я. Своеобразие романа как жанра. - М.: Изд-во МГУ, 1978. -79 с.

121. ТРУДЫ ПО ЭСТЕТИКЕ И ПОЭТИКЕ ПОСТМОДЕРНИЗМА

122. Анастасьев Н. «У слов долгое эхо». // Вопросы литературы. - 1996.-№ 4.-С. 3-30.

123. Анастасьев Н. Энергия сопротивления: Фрагменты литературной картины мира XX века. //Дружба народов. - 1994. - № 7. - С. 188 - 198.

124. Баткин Л. О постмодернизме и «постмодернизме»: О судьбе ценностей в эпоху после модерна // Октябрь. - 1996. - № 10. - С. 176-188.

125. Белая Г.А. Смена кода в русской культуре XX века как экзистенциальная ситуация. // Литературное обозрение. - 1996. - № 5/6. -С. 111-116.

126. Генис А. Треугольник: (Авангард, соцреализм, постмодернизм). // Иностранная литература. - 1994. - № 10. - С. 244 - 248.

127. Гройс Б. Полуторный стиль: социалистический реализм между модернизмом и постмодернизмом. // Новое литературное обозрение. -1995. -№ 15.-С. 44-53.

128. Дарк О. Новая русская проза и западное средневековье. // Новое литературное обозрение. - 1994. - № 8. - С. 287 - 301.

129. Затонский Д. Постмодернизм в историческом интерьере. // Вопросы литературы. - 1996. - № 3. - С. 182 - 205.

130. Иваницкая Е. Постмодернизм = Модернизм? // Знамя. - 1994. - № 9. -С. 186-193.

131. Иванова Н. Преодолевшие постмодернизм. // Знамя. - 1998. - № 4. - С. 195 -207.

132. Ивбулис В.Я. Модернизм и постмодернизм: идейно-эстетические поиски на Западе. - М.: Знание, 1988. - 62 с.

133. Ивбулис В.Я. От модернизма к постмодернизму. // Вопросы литературы. - 1989. - № 9. - С. 256-261.

134. Ильин И.П. Концепция человека в современной литературе, 1980-е годы. // В сб.: Ильин И.П. Проблема личности в литературе постмодернизма: Теоретические аспекты-М.: Знание, 1990 - С. 47-70.

135. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. - М.: Интрада, 1998. - 256 с.

136. Камянов В. Космос на задворках. //Новый мир. - 1994. - № 3. - С. 227 -238.

137. Камянов В. Метафизика на морозце: Над страницами «рваной» прозы. // Литературная газета. - 1994. - № \2 (23 марта). - С. 4.

138. Касаткина Т. В поисках утраченной реальности. // Новый мир. - 1997. -№ 3. - С. 200-212.

139. Культурология. XX век. Словарь. - СПб.: «Университетская книга», 1997.-640 с.

140. Курицын В. Время множить приставки: К понятию постмодернизма. // Октябрь. - 1997. - № 7. - С. 178 -183.

141. Курицын В. Жды два равно. // Октябрь. - 1996. - № 9. С. 180 - 183.

142. Курицын В. Концептуализм и соц-арт: тела и ностальгии. // Новое литературное обозрение. - 1998. - № 30. - С. 305 - 330.

143. Курицын В. К ситуации постмодернизма. // Новое литературное обозрение. - 1995. -№ 11.-С. 197-223.

144. Курицын В. О некоторых попытках противостояния «авангардной парадигме». // Новое лит. обозрение. - 1996. - № 20. - С. 331 - 366.

145. Курицын В. Очарование нейтрализации. Что же такое соц-арт? // Лит. газ. - 1992,- № 11 (i i марта). - С. 5.

146. Курицын В. Постмодернизм: новая первобытная культура. // Новый мир. - 1992. - № 2. - С. 225 - 232.

147. Лекух Д. Метаморфозы мелкого беса: О «новой гуманитарной прозе». // Лит. газ. - 1992. - № 21 (20 мая). - С. 4.

148. Лейдерман Н., Липовецкий М. Жизнь после смерти, или Новые сведения о реализме. // Новый мир. - 1993. - № 7. - С. 233 - 252.

149. Линецкий В. О пошлости в литературе, или Главный парадокс постмодернизма. // Волга. - 1997. - № 11/12. - С. 179 - 190.

150. Липовецкий М.Н. Диалогизм в поэтике русского постмодернизма. // Русская литература XX века: направления и течения. - Екатеринбург, 1995.-Вып. 2.-С. 19-30.

151. Липовецкий М. Закон крутизны. //Вопросы литературы. - 1991. - № 11 -12.-C.3-36.

152. Липовецкий М. Изживание смерти: Специфика русского постмодернизма. // Знамя. - 1995. - № 8. - С. 194 - 205.

153. Липовецкий М. Паралогия русского постмодернизма. // Новое лит. обозрение. - 1998. - № 30. - С. 285 - 304.

154. Липовецкий М.Н. Русский постмодернизм. (Очерки исторической поэтики): Монография /Урал. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 1997.-317 с.

155. Литература «третьей волны». / Сб. научн. ст. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 1997. - 330 с.

156. Лихина Н.Е. Актуальные проблемы современной русской литературы: Постмодернизм: Учеб. пособие / Калинингр. гос. ун-т. - Калининград, 1997.-58 с.

157. Маньковская Н.Б. «Париж со змеями»: (Введение в эстетику постмодернизма). / РАН. Ин-т философии. - М., 1995. -221 с.

158. Марчок В. Контуры авторства в постмодернизме. // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9, Филология. - М., 1998. - № 2. - С. 46 - 55.

159. Милославский Ю. Слишком торжественные похороны. // Лит. газ. -1994. - № 23 (8 июня). - С. 8.

160. Новиков В. Заскок. // Знамя. - 1995. - № 10. - С. 189 - 199.

161. Новиков В. Точка, поставленная вовремя: О постмодернистской новеллистике в современной русской литературе. //Знамя - 1993.- № 2. С. 205-208.

162. Носов С. Литература и игра. // Новый мир. - 1992. - № 2. - С. 232 - 239.

163. Парамонов Б. Конец стиля: Постмодернизм. // Звезда. - 1994. № 8. - С. 187-193.

164. Руднев В.П. Постмодернизм: О направлении совр. философии, \( искусства, науки, литературы. // Руднев В.П. Словарь культуры XXвека. -М.: Аграф, 1997. - С. 220 - 225.

165. Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература: Учеб. пособие. - М.: Флинта: Наука, 1999. - 608 с.

166. Славецкий В. После постмодернизма. // Вопросы литературы. - 1991. -№ 11/12.-С. 37-47.

167. Степанян К. Назову себя Цвайшпацирен?: (Любовь, ирония и проза развитого постмодернизма). // Знамя. - 1993. - № 11. - С. 184 - 194.

168. Степанян К. Постмодернизм - боль и забота наша. // Вопросы литературы. - 1998. - № 5. - С. 32 - 54.

169. Степанян К. Реализм как заключительная стадия постмодернизма: Заметки литературного критика. // Знамя. - 1992. - № 9. - С. 231 -238.

170. Уланов А. Осколки авангарда. // Знамя. - 1997. - № 9. - С. 212 - 216.

171. Халипов В. Постмодернизм в системе мировой культуры. // Иностранная литература. - 1994. - № 1. - С. 235 - 240.

172. Чупринин С. Сбывшееся небывшее: Либеральный взгляд на современную литературу - и «высокую», и «низкую». // Знамя. — 1993. - № 9. - С. 181-188.

173. Эпштейн М. Истоки и смысл русского постмодернизма. // Звезда. -1996. -№8.-С. 166-188.

174. Эпштейн М. От модернизма к постмодернизму: диалектика «гипер» в культуре XX века.//Новое литературное обозрение. - № 16. - С. 32 - 46.

175. Эпштейн М. Прото-, или Конец постмодернизма. //Знамя. - 1996. - № 3. -С. 196-209.

176. ТРУДЫ ПО КУЛЬТУРОЛОГИИ. АНТРОПОЛОГИИ И ФИЛОСОФИИ

177. Григорьева Т.П. Дао и логос (встреча культур). - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1992. - 424 с.

178. Григорьян Б.Т. Философская антропология. -М.: Мысль, 1982. - 188 с.

179. Григорьян Б.Т. Человек. Его положение и призвание в современном мире. -М.: Мысль, 1986. - 224 с.

180. Зотов А.Ф. Современная западная философия: Учебн. - М.: Высш. шк., 2001.-784 с.

181. Ильенков Э.В. Философия и культура. -М.: Политиздат, 1991. - 464 с.

182. История философии: Запад - Россия - Восток (книга четвертая: Философия XX века). - М.: «Греко-латинский кабинет» Ю.А.Шичалина, 1999. - 448 с.

183. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. - М.: Политиздат, 1990. -415 с.

184. Ксендзюк А. Тайна Карлоса Кастанеды. Анализ магического знания дона Хуана: теория и практика. - Одесса, Хаджибей, 1995. - 480 с.

185. Леви-Стросс К. Миф, ритуал и генетика. // Природа. - 1978. - № 1. - С. 90-106.

186. Леви-Стросс К. Структура мифов. //Вопросы философии. - 1970. - № 7. -С. 152-164.

187. И.Леви-Стросс К. Структурная антропология-М.: «Наука», 1983 — 535 с.

188. Мелетинский Е.М. Клод Леви-Стросс и структурная типология мифа. //Вопросы философии. - 1970. - № 7. - С. 165 - 173.

189. Мысливченко А.Г. Человек как предмет философского познания. - М.: Политиздат, 1972. - 190 с.

190. Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. - М.: Изд-во «Прометей», МГПИ им. Ленина, 1989. - 287 с.

191. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой: Пер с англ. / Общ. ред В.И.Аршинова, Ю.Л.Климонтовича и Ю.В.Сачкова. -М.: Прогресс, 1986. - 432 с.

192. Проблема человека в западной философии: Переводы. / Сост. и послесл. П.С.Гуревича; Общ. ред. Ю.Н.Попова. - М.: Прогресс, 1988. -552 с.

193. Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. - М.: Политиздат,1991.-366 с.

194. Сартр Ж.П. Первичное отношение к другому: любовь, язык, мазохизм. // Проблема человека в западной философии: Переводы. / Сост. и послесл. П.С.Гуревича; Общ. ред. Ю.Н.Попова. - М.: Прогресс, 1988. -552 с.

195. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. - М.: Политиздат,1992.-543 с.

196. Спиркин А.Г. Сознание и самосознание. -М.: ИПЛ, 1972. - 303 с.

197. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. -М.: Политиздат, 1989. - 573 с.

198. Тихонов А.А. Человек как субъект познания: проблемы становления. -Ульяновск: УлГПУ, 2000. - 136 с.

199. Финк Э. Основные феномены человеческого бытия. // Проблема человека в западной философии: Переводы. / Сост. и послесл. П.С.Гуревича; Общ. ред. Ю.Н.Попова. - М.: Прогресс, 1988. - 552 с.

200. Хёйзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня: Пер. с нидерл. / Общ. ред. и послесл. Г.М.Тавризян. - М: Изд-я группа «Прогресс», «Прогресс - Академия», 1992. - 464 с.

201. Юнг К.Г. Сознание и бессознательное: Сборник. / Пер. с англ. — СПБ.: Университетская книга, 1997. - 544 с.

202. Юнг К.Г., фон Франц M.-JL, Хендерсон Дж. JL, Якоби И., Яффе А. Человек и его символы. / Под общ. редакцией С.Н.Сиренко.- М.: Серебряные нити, 1997. - 368 с.

203. Фон Франц M.-JI. Процесс индивидуации. // Юнг К.Г., фон Франц M.-JL, Хендерсон Дж. Л., Якоби И., Яффе А. Человек и его символы. / Под общ. редакцией С.Н.Сиренко-М.: Серебряные нити,1997. С. 155-226.

204. Хендерсон Дж. Л. Древние мифы и современный человек. // Юнг К.Г., фон Франц М.-Л., Хендерсон Дж. Л., Якоби И., Яффе А. Человек и его символы. / Под общ. редакцией С.Н.Сиренко- М.: Серебряные нити, 1997. С. 155-226.

205. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир - эпоха Просвещения. / Сост. П.С.Гуревич. -М.: Политиздат, 1991. -463 с.

206. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. XIX век./ Ред. кол. И.Г.Фролов и др. - М.: Республика, 1995.-528 с.

207. ТРУДЫ ПО ТВОРЧЕСТВУ А. СЛАПОВСКОГО

208. Арбитман Р. Книгожизнь Алексея Слаповского. // Лит. газ. - 1994. - 23 марта (№ 12). - С. 4.

209. Василевский А. Вот Слаповский, который способен на всё. // Новый мир. - 1994. - № 7. - С. 221 -227.

210. Зернов Д. Рецензия. // Волга. - 1997. - № 7/8. - С. 246 - 248.

211. Изобрести велосипед. Но только новый!: С А.Слаповским, прозаиком и драматургом, беседует критик Р.Арбитман. // Лит. газ. - 1994. — 7 дек. (№49).-С. 5.

212. Колобродов А. Слаповский сам. // Знамя. - 1999. - № 10. - С. 198 - 201.

213. Курский А. //Волга. - 1999. - № 9. - С. 153 - 154.

214. Латынина А. Игра в кубики. // Лит. газ. - 1997. - 30 апр. (№ 17). - С. 11.

215. Лейдерман Н. Евангелие от Слаповского. // Урал. - 1995. - № 1. - С. 203-207.

216. Ливантовская (Воробьева) Е. Жизнь как анкета и как сюжет. // Новый мир. -М., 1998. -№ 2. -С. 198-201.

217. Ю.Немзер А. Двойной портрет на фоне заката. // Знамя. - 1993. - № 12. -С. 183 - 193.

218. П.Немзер А. Жертвоприношение. // Дружба народов. - 1997. - № 2. - С. 184- 185.

219. Немзер А. Завещание Дельвига. // Независимая газета. - 1992. - 22 августа. - С. 7.

220. Рахаева Ю. А.Слаповский: «Войти в "Пятый угол" - и выйти непокалеченным». // Известия. - 2001. - 27 января. - С. 9.

221. Ремизова М. Золотая лихорадка. // Лит. газ. - 1995. - № 40. - С. 4.

222. Ремизова М. Я бы эту премию. // Огонёк. - 1993. - № 28. - С. 15.

223. Селезнёва Е. А.Слаповский: «Москва - такая же мифологема, как и Саратов». // Книжное обозрение. - 2000. - 7 авг. (№ 32.) - С. 5.