Роман Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда", типология жанра тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Савушкина, Наталья Николаевна

• Савушкина, Наталья Николаевна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Савушкина, Наталья Николаевна

Введение.

Глава I

Жанровое содержание романа Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда"

§ 1. "Прощание из ниоткуда" в системе романного творчества писателя.

§ 2. Смысл названия романа.

§ 3. Тема памяти в "Прощании из ниоткуда".

§ 4. Творческая личность и общество в романе.

§ 5. Христианские аспекты проблематики романа Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда" проблемы суда совести, покаяния и искупления).

Глава

Субъектно-речевая организация художественного текста романа "Прощание из ниоткуда".

§ 1. Типы повествователей в романе.

§ 2. Система внутренних повествователей в романе

Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда".

§ 3. Особенности пространственно-временных отношений в романе.

§ 4. Сверхтекстовые связи в романе Владимира Максимова

Прощание из ниоткуда" (библейская символика).

§ 5. Функции интертекста русской литературы в романе

Прощание из ниоткуда".

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Роман Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда", типология жанра»

Актуальность исследования.

Для выявления наиболее характерных тенденций русской литературы 1970 - 1990-х годов, определения её внутренней логики и динамики движения художественного сознания необходимо опираться на концепцию личности в творчестве писателей, непосредственно влиявших на творческий процесс эпохи. Среди многообразных эстетических потоков последней трети двадцатого столетия выделялась и третья волна эмиграции, в которой наряду с художественными исканиями

A.Зиновьева, С.Довлатова, Ю.Алешковского, Г.Владимова,

B.Войновича, И.Бродского, В.Аксёнова, А.Терца, А.Солженицына, Ю.Даниэля, присутствовали и конкретные новаторские тенденции в романистике Владимира Максимова.

В противовес как соцреализму, так и авангардной тенденции, в творчестве Владимира Максимова сформировалась художественная парадигма "постреализма" с некоторыми элементами постмодернизма, наметившимися в произведениях конца 1980-х - 1990-х годов. "Как известно, впервые постреализм как целостная художественная система проступает в 1930-е годы в вершинных произведениях А. Платонова ("Чевенгур", "Котлован", "Ювенильное море"), в поздней лирике О. Мандельштама ("Новые стихи", "Воронежские тетради"), "Реквиеме" А. Ахматовой, "Мастере и Маргарите" М. Булгакова и др. "[1].

В 1950-е - 1960-е годы явление постреализма представляли Б. Пастернак ("Доктор Живаго"), В. Шаламов ("Колымские рассказы") в качестве "могущественной антитезы соцреализму". То открытое, то завуалированное противостояние официальной доктрине соцреализма обусловило не только сохранение гуманистических традиций русской литературы, но и развитие новаторских тенденций, определенных художественных открытий.

Проза Владимира Емельяновича Максимова (Лев Алексеевич Самсонов, 1930-1995) в последние годы вызывает интерес у исследователей, обнаруживающих самые различные подходы к концепции личности героя и жанровому своеобразию его произведений. Одни ученые отмечают определенное сходство в отражении житейского опыта и особенностях идейно-образного постижения мира между ранними повестями Владимира Максимова и творчеством М.Горького [2], другие рассматривают его произведения в русле развития русской автобиографической прозы XX века, вводя "Прощание из ниоткуда" и "Карантин" в контекст автобиографических книг В.Катаева, Л.Пантелеева, К.Паустовского, В.Астафьева, Д.Самойлова, Ю.Нагибина [3].

В монографии М. М. Дунаева "Православие и русская литература" в главе "Русская литература в эмиграции" анализируется творчество Владимира Максимова с позиций православия. Основная авторская мысль этой книги такова: "По масштабу внутренних запросов он [В.Максимов - Н. С.] превзошел и Горького, ибо совершил эволюцию в сторону Достоевского, ощутил потребность религиозного осмысления жизни " [4].

Н. М. Щедрина, Н. Л. Лейдерман и М. Н. Липовецкий сходятся в том, что проза Владимира Максимова вписывается в традиции русской исторической романистики и продолжает искания художников последней трети XX века [5], когда происходила трансформация исторического идеологического романа соцреализма и "сюжет жизни" выверялся "сюжетом мысли". Ученые сближаются также во мнении, что не только силой логики, но и светом "истин вековых", "преодолением магии идеологических критериев и догм" Владимир Максимов подходит к разрушению канона идеологического романа, к смещению его структуры в сторону романа философского. Аналогичным образом построены такие романы - по своей идеологии далеко отстоящие друг от друга - как, например,

Семь дней творения" Владимира Максимова, "Покушение на миражи" В. Тендрякова, "Берег" и "Выбор" Ю. Бондарева [6].

В работах Л. А. Шаховой и А. В. Баклыкова представлены иные концепции творчества Владимира Максимова. По мнению этих исследователей, романистика писателя несет в себе двойственные тенденции, заключающиеся в совмещении реалистических и модернистских устремлений. Сходясь в мысли, что даже "оппоненты соцреализма" сохраняли "доктринерский тип мышления" и воспринимали окружающий мир в антиномической парадигме, вышеуказанные авторы усматривают в романах "Ковчег для незваных" и "Кочевание до смерти" воздействие на тексты писателя теории хаоса, культурной антропологии, структурализма и деконструктивизма [7].

В статье В.Е. Тихомировой «Литература и небытие (к вопросу о поэтике прозы "третьей волны" русской эмиграции)" Владимир Максимов рассматривается в ряду писателей Д.Савицкого, С.Юрьенена, Б.Кенжеева, Ю.Милославского, которые создавали произведения "изгнания", "романы отъезда". Важнейшей "сверхтемой" романа "Прощания из ниоткуда" исследователь называет борьбу культуры со смертью, так как "своеобразный тип мироотношения определяет особую пограмму полного развёртывания художественной системы небытия" [11].

В.Е.Головчинер в свей работе, посвященной пьесе Владимира Максимова "Кто боится Рэя Бредбери?", отмечал, что у писателя важными мотивами являются мотивы "границы" и "двойничества" [12].

С возникновением художественного сознания произошла перестановка в мифопоэтической модели Космоса, которая всегда носила "космогонический" характер, то есть наглядно демонстрировала вселенский порядок, объясняла законы мироустройства, оправданность бытия: в произведении искусства человек с периферии мироздания переносится в центр космоса, а все явления вселенского универсума < .> разместились вокруг человека, приобрели ценностное значение по отношению к человеку - стали эстетической мерой его судьбы и поведения" [8].

Владимир Максимов в романе "Прощание из ниоткуда" творит образ "сокращенной Вселенной", рассматривая и советскую и западноевропейскую действительность как единую модель мира, в которой царят одни и те же законы, созданные "искаженной человеческой природой".

Творчество Владимира Максимова является "неизбежным порождением нашего духовного безвременья" [9], так как в нем сочетаются стремление к вере с целью "очиститься от порчи убийственных идеологий" и " нигилистическая экзальтация безверия", ибо в романах писателя показано, как "в недрах эпохи утраты надежд шестидесятниками, крушения, казалось бы, обретенных во времена хрущевской оттепели идеалов, нравственного императива, позволяющего человеку оставаться человеком , вызревали творческие планы многих писателей современности, в том числе и постмодернистов" [9, с. 538].

Действительно, являясь представителем Третьей волны русской эмиграции, Владимир Максимов, еще будучи советским писателем, по сути выступал как внутренний эмигрант, так как ощущал себя чуждым тому, что происходило в литературе соцреализма 1960-х годов. Уже в романах "Семь дней творения" (1971), "Карантин" (1973), "Ковчег для незваных" (1978) он воспротивился всей системе социальных и идеологических ценностей советского общества, как тоталитарных, так и либеральных. Увидев "хлипкость душ" современников, впавших в бездну бездуховности, художник в своем последнем романе "Кочевание до смерти" избрал поэтику постмодернизма. Как отмечают исследователи, "новый тип культуры, который возникает на исходе XIX века и получает название модернистского, рожден прежде всего глубочайшим разочарованием и сомнением в реальности и достижимости мировой гармонии вообще, <.> именно модернизм, а затем авангард и постмодернизм приходят к новому типу художественного мифотворчества - ориентированного не на преодоление хаоса космосом, а на поэтизацию и постижение хаоса как универсальной и неодолимой формы человеческого бытия" [1,с.9].

Подобные тенденции осмысления мира мы обнаруживаем в зрелый период творчества Владимир Максимова, особенно в его романах "Прощание из ниоткуда" (1974-1981), "Ковчег для незваных" (1978), "Заглянуть в бездну" (1985), "Кочевание до смерти" (1994). При этом термин "хаос" употребляется здесь в значении одной из наиболее универсальных моделей построения художественного образа мира.

Общей составляющей всего художественного процесса в русской литературе XX века, как известно, было взаимодействие реалистических и модернистских структур, названное неореализмом. Так, Максимилиан Волошин еще в первом десятилетии XX века заявил, что "в романах и повестях Андрея Белого, Кузьмина, Ремизова, Алексея Толстого у нас уже начинаются пути неореализма <.> новый реализм - это скорее синтез, чем реакция, окончательное подведение итогов данного принципа, а не отрицание его" [10]. Не является исключением в этом смысле и творческая установка Владимира Максимова, включавшая различные эстетические тенденции.

Современные исследователи совершенно справедливо обращают особое внимание на библейские параллели и аллюзии в прозе Владимира Максимова [7,с.140], на парадоксальное совмещение реалистических и постмодернистских поэтических средств в процессе воплощения художественных образов.

Оказавшись на пересечении классических и неклассических художественных систем, в зоне взаимоотталкивания и синтезирования реалистических и модернистских структур, Владимир Максимов внес реальный вклад в русскую литературу XX века. В романах "Ковчег для незваных", "Карантин", "Заглянуть в бездну", "Семь дней творения", и в особенности в романе "Прощание из ниоткуда" он сумел выявить узловые вопросы, касающиеся развития личности и общества в целом в сложнейший период русской истории - накануне ломки старой социальной системы и распада СССР. Изучение романа "Прощание из ниоткуда" в связи с этим представляется актуальным еще и потому, что доныне нет ни одного монографического исследования на эту тему.

Объектом нашего исследования выбран наиболее сложный и противоречивый роман писателя "Прощание из ниоткуда", создававшийся около семи лет в различных историко-культурных ситуациях разных стран в самый драматический период его жизни (отъезд из России, первые годы эмиграции, разочарование в ценностях западной демократии) и несущий в себе новые художественные тенденции, существующий в контексте предшествующих и последующих произведений Владимира Максимова.

Предметом диссертационного исследования является общежанровая структурная модель романа "Прощание из ниоткуда", понимаемая как сложная система, состоящая из взаимосвязанных уровней: концептуального, субъектного, пространственно-временного и стилистического.

В связи с этим, мы видим основную цель диссертации в том, чтобы представить по возможности полное рассмотрение ранее не описанной в научных работах проблемы жанровой специфики романа Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда".

Исходя из данной цели, в диссертации ставятся следующие задачи:

- выявить концептуальный уровень произведения Владимира Максимова, проявляющийся на тематическом уровне, в проблематике, особенностях конфликта, сюжетосложения и идейного пафоса;

- определить субъектную организацию романа "Прощание из ниоткуда", а также простанственно-временную организацию его художественного мира, подтекстовые и сверхтекстовые ассоциации;

- изучить уровень "внешней" формы произведения в его подсистемах: речевой и стилевой организации текста;

- обозначить место романа "Прощание из ниоткуда" в системе творчества Владимира Максимова в целом и в художественно-философских исканиях эпохи последней трети XX столетия.

Методология исследования предполагает применение следующих видов анализа: сравнительно-типологический, заключающийся в соотнесении избранного для исследования произведения с художественными текстами подобного литературного ряда, а также историко-функциональный и структурно-поэтический подходы.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые исследуется значительное и уникальное в жанровом отношении произведение незаурядного художника XX века. В работе представлен целостный анализ ранее не изученного романа Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда".

Практическая значимость исследования.

Диссертационная работа создает базу для дальнейших исследований в области романистики Владимира Максимова. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при чтении лекционных курсов по истории русской литературы XX века, а также при подготовке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам функционирования неклассических эстетических систем в современной литературе.

Апробация работы. Основные положения исследования были апробированы на аспирантских семинарах: "Художественно-философские искания русской литературы XX века" (кафедра русской филологии Тамбовского технического госуниверситета 1999 - 2002) и межвузовских научных конференциях. Результаты научного исследования отражены в шести публикациях.

Рабочая гипотеза, выдвигаемая в диссертации, такова: в своем романе "Прощание из ниоткуда" Владимир Максимов обогащает романную жанровую форму, синтезируя эпические, драматические и лирические тенденции и осуществляя взаимодействие классических и неклассических художественных систем, реалистических, модернистских и постмодернистских структур для воплощения проблематики автобиографического философского романа исповедального плана.

Положения, выносимые на защиту:

1. Роман "Прощание из ниоткуда" Владимира Максимова - центральное произведение в системе зрелого творчества писателя, воплощающее творческую концепцию автора в синтетической жанровой форме философского романа с исповедальным автобиографическим компонентом.

2. Жанровое содержание романа включает в себя следующие важные проблемы: исторической и родовой памяти, отчего дома, тему творчества в аспекте свободы личности и служения Истине, тему воскрешения соборной души русского народа через покаяние, духовное очищение и возрождение.

3. Роман "Прощание из ниоткуда" отличается сложной формой субъектной организации, когда переплетается прямое слово безличного повествователя с целой системой внутренних рассказчиков, выступающих в различных внутрироманных жанрах, взаимодействующих с энергией авторского сознания, выражаемого в подтекстовых и сверхтекстовых (ассоциативных) связях.

4. В систему способов художественного отображения в романе "Прощание из ниоткуда" входит хронотоп, ориентированный на непосредственное воссоздание исторической эпохи, называемой эпохой развитого социализма" в связи с изображением внутриличностных событий в их мифопоэтическом аспекте ("дом", "путь", "сон", "смерть и воскресение"), формированием духовного человека.

5. Сверхтекстовые связи (историко-культурные ассоциации), в которых преобладают библейские и литературные цитаты, реминисценции, "культурные сигналы", жанрово обусловлены и помогают формированию основной авторской концепции художественного мира романа "Прощание из ниоткуда".

6. Интонационно-речевая организация произведения Владимира Максимова выступает как равноправный носитель жанра и создаёт оптимистический тон повествования, несмотря на драматизм изображаемых событий.

7. Целостный жанровый анализ романа "Прощание из ниоткуда" Владимира Максимова позволяет определить концепцию человека в художественном мире этого произведения, которая заключается в отрицании сведения личности только к социальной функции, в утверждении эстетического идеала, ориентированного на устремлённость к вечным ценностям, к преодолению "бездны", к высокой духовности.

Структура диссертационного исследования такова:

Первая глава "Жанровое содержание романа Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда" посвящена принципам миромоделирова-ния, формирующим концептуальный уровень произведения. Здесь определяется смысл заголовка романа, выявляются основные темы и проблемы, решаемые автором (тема исторической памяти, отчего дома, "творца и искусства", тема христианства); выявляется место романа "Прощание из ниоткуда" в системе всего творчества писателя.

Во второй главе "Субъектно-речевая организация художественного текста романа "Прощание из ниоткуда" исследуются типы повествователей в произведении, изучается соотношение внутренних жанров, опре

13 деляются функции ассоциативного фона, выявляется речевая и стилевая структуры художественного текста.

Теоретико-методологической базой исследования являются труды известных теоретиков литературы Ю. М. Лотмана, М. М. Бахтина, М. М. Гиршмана, Б. О. Кормана, В. И. Тюпы, В. Е. Хализева, Н. Л. Лей-дермана и других.

В диссертации учитываются также исследования Д.Затонского, Н.Д.Тамарченко, А.Д.Михайлова и других в области истории русской литературы XX века.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Савушкина, Наталья Николаевна

137 Заключение

Роман Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда" является одним из самых сложных проблемных произведений с особой судьбой, обладающим необычной жанровой формой, устойчивой структурой, организующей все элементы произведения в эстетическую концепцию действительности.

Прощание из ниоткуда" в ряду других произведений этого писателя, а также прозы А.Солженицына, А.Зиновьева, В.Аксенова, С.Довлатова, С.Соколова и других принадлежит к книгам, открывающим новые пути художественного освоения реальности, отходящими от соц-реалистической догмы и доктринерских типов мышления.

В романе Владимира Максимова обобщаются и углубляются центральные творческие идеи предшествующей прозы художника, воплощенные в таких текстах, как "Семь дней творения", "Ковчег для незваных", "Заглянуть в бездну".

Прощание из ниоткуда" - это автобиографическое художественное повествование, изложенное в форме исповеди, где каждая субъект-но-речевая зона соотносится с определённой стороной сознания, характера и судьбы главного героя, "исповедующегося" перед всем человечеством.

В романе "Прощание из ниоткуда" представлена Россия от глубинки до столицы, красочно обрисованы образы "бесчисленных евгениев, одарённых свыше совестью" и людей выморочных с "хлипкой совестью". Через весь роман тянется портретная галерея лиц, изуродованных социальными обстоятельствами, той Системой, которая властвовала в России.

В этом аспекте роман "Прощание из ниоткуда" можно рассматривать как социально-исторический. Многогранность "Прощания из ниоткуда" позволяет автору ещё глубже и ярче передать напряжённое постижение окружающего мира и нелёгкое самопознание главного героя -Влада Самсонова.

Жанровое содержание романа "Прощание из ниоткуда" включает в себя темы "исторической памяти" и "отчего дома", очага, который нельзя забыть, к которому нужно всегда возвращаться, питаясь его живительными духовными токами. Тема "Дома-России" приобретает одновременно философский, нравственный и "надмирный" смысл, будучи тесно связанной с проблемой свободы творческой личности и проблемой совести, ведущей к теме смысла человеческого бытия.

Вписываясь в ряд выдающихся произведений русской литературы о творчестве художника слова в условиях тоталитарного режима (В.Дудинцева, В.Тендрякова, Ю.Бондарева, С.Залыгина, Ч.Айтматова), роман "Прощание из ниоткуда" демонстрирует возможность творческой личности противостоять несвободе и творить по законам Совести. Эта авторская идея воплощается в судьбе главного героя произведения Влада Самсонова, который вначале впитывал все постулаты идеологической пропаганды, а затем под воздействием своего жизненного опыта и миропонимания Мастера, Писателя (Ю.Домбровского) и других литераторов-правдолюбцев стал отстаивать свои эстетические убеждения, не идя ни на какие компромиссы.

Как и в романах "Семь дней творения", "Карантин", историческом романе "Заглянуть в бездну", а также в "Ковчеге для незваных", в "Прощании из ниоткуда" Владимир Максимов, показывая ужасы тоталитарного государства, вымирание народа "одной шестой света", прошедшего через кровавые революции, гражданские войны, голод и разруху и попавшего в тиски сталинского террора, связывает возрождение России с покаянным возвращением к Вере Христианской, к христианской нравственности. Обе книги, составляющие роман, имеют заголовки с религиозной символикой. Главными в произведении оказываются христианские понятия греха, покаяния, искушения, страдания, исповеди, богосыновст-ва, богооставленности и духовного воскресения.

Повествование строится как постепенное восхождение к Истине через падения и "восстания из греха", причем воспрять главному герою всегда помогало доброе отношение окружающих людей, проявлявших "милость к падшим". Прослеживая свою жизнь, Влад Самсонов вспоминает эти неожиданные "милости", которые спасали его от смерти и которые удостоверяли его в Благодати Божьей. Герой приходит к выводу, что зло разрушает, а добро созидает, и становится на путь покаяния. Преобладание христианских идей в романе "Прощание из ниоткуда" убеждает в том, что это роман "христианского воспитания", где "воспитателем" является сама жизнь.

Выявленный в романе "Прощание из ниоткуда" концептуальный уровень жанра теснейшим образом связан с уровнем внутренней и внешней форм художественного текста, с субъектной и пространственно-временной, а также речевой организацией художественного мира. Для воплощения сложнейшей проблематики Владимир Максимов использует сочетание различных типов повествований: безличное повествование (когда рассказчик находится за пределами художественного действия) и персонифицированные повествователи (драматизированные нарраторы, играющие конкретную художественную роль).

Повествование ведется одновременно и от лица лирического героя Влада Самсонова, что создаёт форму исповеди, и от безличного лица, что придает описаниям объективность и документальность. Кроме того в романе слышны голоса "внутренних нарраторов", оформленные как различные внутритекстовые жанры: "весёлый рассказец", "байка", "баллада", "повесть", "сказ". В них звучат сказовые голоса раскулаченных крестьян, авантюристов, тюремных доходяг, рабочих, эмигрантов, сынков номенклатурных лиц и так далее, что придает повествованию атмосферу особой доверительности, задушевности, позволяет максимально погрузиться во внутренний мир личности путём самораскрытия героя.

Владимир Максимов в романе "Прощание из ниоткуда" использует оригинальный метод выражения авторского сознания через выделение заглавными буквами ключевых для автора слов, так называемых концептов. Таким образом, писатель акцентирует в своем тексте наиболее важные для него смыслы, мировоззренческого понятия.

Система внутренних жанров, существующая в романе "Прощание из ниоткуда", работает на более глубокое выявление авторской позиции. Внутренние нарраторы, среди которых представители всех слоев населения, затрагивают проблемы смысла жизни, добра и ненависти, возмездия и божественного воздаяния за зло, патриотизма и космополитизма, творческого бессмертия, западной и восточной ментальности, любви и семейных ценностей. То есть все те вопросы, которые мучают главного героя и стоящего за ним автора романа.

Голоса внутренних повествователей делают художественное полотно романа более объективным, многоплановым, показывают схожесть общечеловеческих проблем быта и бытия.

Пространственно-временная организация романа "Прощание из ниоткуда" отличается особым эпическим хронотопом, ориентированным на совмещение времени и пространства в единый сгусток, пульсирующий в сознании героя и изменяющийся в зависимости от внутриличност-ных событий. Пространство и время в романе условны, соприсутствующие постоянно и предполагающие неожиданные скачки через эпохи и государства ("рассекая время и пространство") по мере течения потока сознания главного героя.

Реальность зачастую изображается как сон, видение, наваждение, а сон совмещается с явью или продолжает реальность. Так, десять веков христианства воспринимаются героем как единый миг в ожидании Веры, а минуты избиений, страданий сливаются с вечностью.

В состав хронотопа в "Прощании из ниоткуда" входят: сюжет, как цепь событий, пейзажные зарисовки, вводные эпизоды и ассоциативные библейские события, накладываемые героем на события собственной жизни.

Как и для всей прозы Владимира Максимова в целом, так и для анализируемого нами романа "Прощание из ниоткуда" характерно усиленное обращение к сверхтекстовым связям, которые взаимодействуют и с концептуальным полем художественного текста, и с внутренней пространственно-временной, и с субъектной структурой произведения.

Сверхтекстовые "культурные отсылки" вызывают соответствующие эстетические ассоциации, углубляют семантическую ёмкость символов, помогают уяснить авторскую позицию. Владимир Максимов ориентирует читателя на библейские и классические литературные тексты, известные любому мало-мальски образованному человеку. Цитаты из произведений русских классиков XIX века или из художественных текстов писателей "серебряного века" и современников Владимира Максимова создают иронический тон повествования, высмеивая пороки персонажей, или формируют романтический, героический, трагический пафос, являясь эффективным средством выражения авторского сознания.

Концепция личности главного героя складывается в "Прощании из ниоткуда" с опорой на варьированные библейские сюжеты ("о блудном сыне", "о грехопадении", "о бесплодной смоковнице", "о зарытом в землю таланте", "о всемирном потопе", "о жене Лота"). Христианская легенда "О хождении Царя Небесного по Руси", интертекст которой, переданный посредством тютчевского стихотворения, завершает вторую книгу романа "Прощание из ниоткуда" - "Чашу ярости" и придает жизнеутверждающее, исполненное надеждой звучание финала, становится символом духовного воскресения.

Ассоциативный фон произведения Владимира Максимова выполняет множество художественных функций, одна из которых - расширение охвата жизненного материала за счёт сопоставления далёкого прошлого и настоящего, между которыми обнаруживаются неожиданные параллели. Сочетаясь друг с другом, цитаты из литературных текстов выполняют сюжетообразующие, композиционные функции, являются средством характеристики образа, а также формируют подтекст произведения.

В изобилии присутствующих в романе "Прощание из ниоткуда" "следах" произведений различных советских писателей и поэтов выявляется авторская эстетическая концепция и подвергается испытанию внутренняя логика художественной реальности, создаваемой Владимиром Максимовым.

Выявленные особенности внутренней и внешней жанровых форм и жанрового содержания одного из лучших романов Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда" гармонично организуют рождённую индивидуальным творческим поиском писателя концепцию мира и человека, вводя её в соотношение с многовековым опытом христианского православного мышления и определяя пути духовного возрождения народа России.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Савушкина, Наталья Николаевна, 2002 год

1. Максимов В.Е. Собрание сочинений: В 8-ми т. - М.: Терра, 19911993.

2. Максимов В.Е. Без иллюзий (Беседу вела Пугач А.) // Юность. 1991. № 8. С.28-29.

3. Максимов В.Е. Будет ли лучше? (Беседа с Владимиром Максимовым) // Москва. 1992. № 5/6. С. 4-9.

4. Максимов В.Е. Ваша страна (Интервью с писателем Максимовым) //Театральная жизнь. 1991. № 23. С. 11, 29-31.

5. Максимов В.Е. В одиночку из беды не выскочить (Беседа с писателем Владимиром Максимовым)//Труд. 1991. 5 января.

6. Максимов В.Е. Возрождение ткани жизни (к оценке политических и экономических перемен в России: Беседа с главным редактором журнала "Континент" (Париж) В.Максимовым) // Деловые люди. 1992. № 2. С. 56-58.

7. Максимов В.Е. В преддверии нашего завтра // Континент. 1992.71. С. 275-276.

8. Максимов В.Е. Где тебя ждут, ангел? Встречи в двух актах, шести картинах// Континент. 1993. № 75. С. 23-59.

9. Максимов В.Е. Если бы я знал, что все так обернется. (Беседа с писателем В.Е. Максимовым) // На боевом посту. 1993. № 5/6. С. 38-40.

10. Максимов В.Е. Если весь организм больной, то. (Беседа с В. Максимовым)//Театральная жизнь. 1990. № 16. С. 15-17.

11. Максимов В.Е. Заглянуть в бездну // Знамя. 1990. № 9. С. 66-70.

12. Максимов В.Е. Заглянуть в бездну. М.Московский рабочий, 1990.-252 с.

13. Максимов В.Е. Игра Запада с экс-Союзом может закончиться в пользу государства мафии II Российская газета. 1993. 10 апреля.14