Послелоги удэгейского языка: в сопоставительном аспекте тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, кандидат филологических наук Трофимова, Анна Олеговна

• Трофимова, Анна Олеговна
• кандидат филологических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Трофимова, Анна Олеговна

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. О МЕСТЕ ПОСЛЕЛОГОВ В ГРАММАТИЧЕСКОЙ

СИСТЕМЕ УДЭГЕЙСКОГО ЯЗЫКА

1.1. Проблема определения статуса послелогов в языковой системе

1.1.1. Грамматическая сущность послелогов

1.1.2. «Имена в служебной функции»

1.1.3. Проблема разграничения послелогов и знаменательных слов

1.1.4. Неоднозначная интерпретация некоторых лексем

1.2. Классификация частей речи в тунгусо-маньчжурских языках

1.2.1. Класс имен существительных

1.2.2. Класс имен прилагательных

1.2.3. Класс глаголов

1.2.4. Класс наречий

1.2.5. Взаимодействие послелогов с различными разрядами слов класса имен существительных

Глава 2. МЕСТО ПОСЛЕЛОГОВ В СИСТЕМЕ СКЛОНЕНИЯ

УДЭГЕЙСКОГО ЯЗЫКА

2.1. Структура послеложных конструкций

2.1.1. Притяжательное сочетание как база для послеложной конструкции с серийным отыменным послелогом

2.1.2. Способ примыкания в послеложной конструкции

2.1.3. Конструкция с послелогом как аналитическая форма склонения

2.2. Падежная система удэгейского языка 74 2.2.1. Значения, выражаемые аффиксально

2.2.1.1. Нелокальные отношения в системе падежей

2.2.1.2. Локальные, темпоральные, каузальные, совместные отношения в системе падежей

2.2.2. Значения, выражаемые послелогами

Глава 3. СОСТАВ И ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПОСЛЕЛОГОВ

УДЭГЕЙСКОГО ЯЗЫКА

3.1. Первообразные послелоги

3.2. Производные послелоги

3.2.1. Серийные отыменные послелоги

3.2.2. Одиночные отыменные послелоги

3.2.3. Отглагольные послелоги

3.2.4. Особая группа отыменных послелогов

Глава 4. СОПОСТАВЛЕНИЕ ГРАММАТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ

ПОСЛЕЛОГОВ УДЭГЕЙСКОГО И КОРЕЙСКОГО ЯЗЫКОВ

4.1. Теоретические концепции кореистов

4.2. Выражение локальных отношений в корейском языке

4.3. Выражение темпоральных отношений

4.4. Выражение каузальных отношений

4.5. Выражение значения адресата

4.6. Вариативность грамматических средств при выражении значений

4.7. Происхождение корейских послелогов 157 ЗАКЛЮЧЕНИЕ 163 ПРИЛОЖЕНИЕ. Классификация послелогов по значениям 166 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 170 СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Послелоги удэгейского языка: в сопоставительном аспекте»

Краткие сведения об удэгейцах и их языке. Общая численность удэгейцев по данным переписей с I трети XX в. по начало XXI в. колебалась в пределах полутора-двух тысяч человек: в 1926 г. - 1357 чел., 1959 г. - 1444 чел., 1970 г. - 1469 чел., 1979 г. - 1551 чел., 1989 г. - 1902 человека [Кормушин 1998: 7]. По данным Всероссийской переписи 2002 года численность удэгейцев составила 1657 человек [www.perepis2002.ru]. Самоназвание народа - удэ, удэхе. Родным языком владеют ок. 140 чел., русским ок. 1527 чел. Территория расселения удэгейцев - Приморский край и Хабаровский край. Язык используют, как правило, люди пожилого возраста и только в бытовом общении. Младшее и среднее поколение языком не владеет. В целом по территории расселения удэгейцев картина следующая: молодежь совершенно не знает удэгейского языка. Люди младше 40 лет языком активно не владеют, хотя некоторые способны понимать бытовую речь. Старшая группа (старше 60 лет) свободно владеет удэгейским языком, но не всегда хорошо говорит по-русски.

Удэгейский язык традиционно относится к южной группе тунгусских языков. Однако фактически он может быть условно отнесен к языкам переходного типа, как совмещающий особенности, характерные и для южной, и для северной группы языков. К языкам переходного типа относится также орочский, а по некоторым показателям и негидальский [Языки (Красная книга) 2002].

Удэгейский язык обладает достаточно сложной фонетической системой: гласные подразделяются на краткие (10 фонем), долгие (10 фонем), прерывные (8), включая дифтонги, и аспирированные гласные (10). Состав согласных: 20 фонем, противопоставленных по активному органу (губно-губные, передне-, средне- и заднеязычные, глоточные, гортанные); звонкости / глухости; характеру преграды, создаваемой произносительными органами (смычные, щелевые, дрожащие); участию носового резонатора (носовые / неносовые). Действует закон сингармонизма (по признаку ряда).

В удэгейском в настоящее время выделяется три диалекта: дюрский, бикинский, самаргинский. Грамматический строй и синтаксис едины для всех диалектов. Различия отмечаются области фонетики и лексики (как правило, за счет контактов с соседними языками или диалектами). Выделяется бикинский диалект (с. Красный Яр), испытавший наибольшее влияние китайского языка. Однако в силу миграционных процессов происходит нивелировка диалектных различий. Так, например, в с. Агзу Приморского края много выходцев из бассейна р. Хор, то же самое можно сказать и о жителях с. Арсеньево (Рассвет), где некогда был представлен анюйский говор. Литературный удэгейский язык, начавший формироваться на базе хорского говора, не получил дальнейшего развития. Он был исключен из школьного обучения и других общественных сфер (радио, журналы, телевидение и т.п.). С самого конца XX в. предпринимаются попытки возродить изучение удэгейского языка в начальных классах школы, в вузах обучение на нем не ведется. Он является исчезающим языком одного из коренных малочисленных этносов Дальнего Востока.

В конце 1930-х годов для удэгейского языка Е. Р. Шнейдером был создан алфавит на основе латиницы, стали издаваться учебники для младших классов. Однако в 40-е годы XX века обучение в школе на удэгейском языке было прервано, а язык долгое время оставался бесписьменным. В последние десятилетия (примерно с середины 80-х гг. XX века) исследователи вновь обратились к изучению удэгейского языка. Проект удэгейской орфографии на основе кириллицы был составлен сотрудником Института филологии СО РАН (г. Новосибирск) к. ф. н. М. Д. Симоновым (ум. в 2000 г.) совместно с хорской удэгейкой, знатоком удэгейского фольклора В. Т. Кялундзюгой (проект утвержден в 1989 г.). В результате исследований удэгейского языка в последнее время появились букварь, два словаря, грамматика [см. Кялундзюга 1999; UD 1998; Гирфанова 2001; Nikolaeva & Tolskaya 2001]. В настоящее время в Институте филологии СО РАН продолжается исследование особенностей грамматики удэгейского языка. Тунгусо-маньчжурские языки также изучаются в Институте лингвистических исследований РАН (г. Санкт-Петербург), в РГПУ им. А. И. Герцена (г. Санкт-Петербург).

Предлагаемая работа посвящена послелогам удэгейского языка, а именно исследованию места послелогов в грамматической системе удэгейского языка, роли послелогов в системе склонения и проблеме происхождения послелогов. В качестве языка для сопоставления избран корейский. Корейский и удэгейский языки являются типологически близкими. Способ выражения падежных отношений в корейском и удэгейском языках сходен. Кроме того, сопоставление удэгейского с корейским языком ранее не проводилось.

Целью настоящего исследования является обоснование правомерности включения послелогов в систему склонения удэгейского языка как служебных единиц, дополняющих систему значений, выражаемую суффиксальными падежами, а также сопоставление системы послелогов удэгейского языка с системой послелогов типологически сходного корейского языка.

Для достижения цели исследования необходимо решить следующие задачи:

1. Выявить и описать послелоги удэгейского языка.

2. Построить классификации послелогов по структуре и функционированию.

3. Исследовать послеложные конструкции с разными значениями (локальные, темпоральные, каузальные и др.).

4. Описать особенности притяжательных конструкций удэгейского языка, поскольку притяжательная конструкция является базовой для образования послеложной конструкции с серийным отыменным послелогом.

5. Проанализировать некоторые особенности грамматической системы удэгейского языка, отличающих ее от грамматических систем других тунгусо-маньчжурских языков.

6. Предложить решение вопроса о составе и происхождении послелогов. Представить классификацию отглагольных и отыменных послелогов, попытаться выявить их этимологическую структуру.

7. Сопоставить системы склонения удэгейского языка и типологически сходного корейского языка, чтобы более четко обозначить особенности и специфику склонения в каждом из этих языков.

Положения, выносимые на защиту:

1.В удэгейском языке насчитывается около 80 послелогов. В предлагаемой работе впервые исследовано около 30 не описанных ранее послеложных единиц, таким образом, перечень послелогов является существенно дополненным. В данной работе каждый послелог рассматривается как самостоятельное слово, поскольку вычленение падежного аффикса из его состава возможно лишь как абсолютно этимологическая операция.

2. Ранее исследователи удэгейского языка рассматривали в качестве послелогов преимущественно серийные послелоги (было описано около 45 единиц). Наличие несерийных послелогов отличает удэгейский язык от других тунгусо-маньчжурских языков. Несерийными в удэгейском языке являются особые отыменные послелоги с формантами ~'(а)фа, -ихи (около 20 единиц) и отглагольные послелоги (моцголиэ, солоихи, эгэлиэ,

Нзоцкуд^. Несерийные послелоги образуют с существительным послеложную конструкцию, организованную по типу грамматического примыкания. Серийные послелоги (около 50 единиц) образуют с существительным послеложную конструкцию, организованную по типу притяжания.

3. Удэгейский язык характеризуется двумя основными способами выражения падежных отношений - синтетическим (аффиксы различных падежей в составе словоформ) и аналитическим (посредством послелогов). «Аналитические падежи» являются дополнением синтетической падежной системы языка в сфере темпоральных, каузальных и локальных значений.

4. Системы послелогов удэгейского и корейского языков характеризуются типологическим сходством в семантике выражаемых отношений: как удэгейские, так и корейские послелоги участвуют в выражении пространственных, временных, причинных значений. С точки зрения синтаксической организации послеложной конструкции, корейские послелоги сходны с удэгейскими несерийными, поскольку взаимодействуют с существительными по типу примыкания. Типологические различия между удэгейской и корейской системами склонения заключаются в том, что удэгейский язык обладает как синтетическими падежами, так и послелогами, а корейский - только аналитическими для выражения различных значений.

Материалом исследования послужили все опубликованные тексты на удэгейском языке: [ФУ 1998; Кормушин 1998; Канчуга 2002; UT 2003; UD 1998], а также экспедиционные материалы М.Д.Симонова1. Была проведена сплошная выборка послелогов из «Удэгейско-русского словаря», уточненная с помощью указанных текстовых источников. Основными текстовыми источниками являются [ФУ 1998; Канчуга 2002;

1 Контексты из данных источников даются в графике оригиналов. Отдельные удэгейские слова, встречающиеся в тексте диссертации, даются в графике М. Д. Симонова.

Симонов (рукопись)]. Выборка удэгейских контекстов составила более 2000 предложений с послелогами. Материалом для написания сопоставительного параграфа послужили грамматические исследования по корейскому языку [Рамстедт 1951; Холодович 1954; Sohn 1999; Мазур 2004; Никольский 1962]. Кроме того, было использовано несколько анкет, проработанных с носителями языка из Республики Корея - к. ф. н. Гон Сук Ким, преподавателем Пусанского университета иностранных языков, к. ф. н. Хо Чжонг Чжангом, преподавателем корейского языка в Новосибирском государственном университете.

Методы и методики, использованные в работе: метод сплошной выборки, дескриптивный метод и метод сопоставительного анализа, метод наблюдения, метод этимологического анализа, элементы метода компонентного и контекстного анализа, а также элементы метода статистического анализа.

Теоретические предпосылки исследования. В теоретическом плане предлагаемая работа опирается на исследования О. П. Суника, впервые предложившего применить принцип категориального значения при классификации слов по частям речи в тунгусо-маньчжурских языках [Суник 1966], а также подробно исследовавшего имя существительное тунгусо-маньчжурских языков [Суник 1982]; В. А. Аврорина, описавшего грамматическую систему - в том числе послелоги - нанайского и маньчжурского языков [Аврорин 1959; Аврорин 1961; Аврорин 2000]; К. А. Новиковой, исследовавшей склонение существительных в эвенском языке [Новикова I960]; С. JI. Чарекова, считающего, что «именно формирование грамматических категорий слов (частей речи), являясь ключевым отличием языка от сигнальной системы животных, положило начало формированию человеческой речи» [Чареков 1997: 4-5]. Кроме того, важными в теоретическом отношении являются работы И. Е. Аничкова, выделившего основные четыре класса слов: существительное, прилагательное, наречие и глагол на материале русского и английского языков [Аничков 1968; Аничков 1997]; И. В. Кормушина, который опубликовал краткий грамматический очерк, тексты и словарь по удэгейскому языку [Кормушин 1998]. В предлагаемой работе мы опираемся на исследования Б. В. Болдырева, последовательно применившего и развившего принцип общеграмматического значения для частеречной классификации на материале эвенкийского и орочского языков, построившего концептуально новую классификацию частей речи [Болдырев 2000; Аврорин, Болдырев 2001; Болдырев 2004а]; И.А.Николаевой и М. В. Тольской [Nikolaeva & Tolskaya 2001]; JI. М. Гореловой [Gorelova 2002]. Кроме того, важными в теоретическом и практическом отношении являются выводы А. П. Володина, предложившего включать послелоги в систему склонения существительного на материале палеоазиатских языков [Володин 1974]; В. М. Солнцева (частеречная классификация с учетом категориального значения на материале китайского языка) [Солнцев 1995]; М. Д. Симонова (материалы и ряд вопросов по грамматике удэгейского языка, в частности, по статусу послелогов) [UD 1998, V. 1; Симонов (рукопись)].

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые предложена уточненная трактовка частнограмматической категории падежа и способов выражения падежных отношений в удэгейском языке. При этом послеложное выражение падежных значений рассматривается как одна из составляющих системы склонения удэгейского языка («аналитический падеж», дополняющий систему склонения). Попутно представлена уточненная структурная схема послеложного словосочетания. Впервые представлена подробная и последовательная классификация удэгейских послелогов по типу производящей основы. На основании этой классификации в удэгейском языке (в отличие от других тунгусо-маньчжурских) удалось выявить два типа послелогов: серийные отыменные и одиночные отыменные с суффиксом -?а/-?э) и несерийные особая группа отыменных послелогов на -'(а)фа, -ихи и отглагольные послелоги). Особенностью последних является то, что они образуют послеложную конструкцию по типу примыкания. Впервые проводится сопоставление удэгейских послелогов с корейскими, при этом удалось установить, что корейские послелоги примыкают к предшествующему имени, как и удэгейские несерийные послелоги. В удэгейском и корейском языках с помощью послелогов выражаются одни и те же грамматические отношения между главными и зависимыми членами словосочетания. Наконец, новизна исследования состоит в том, что предлагаемая работа является первым развернутым описанием послелогов и их места в грамматической системе удэгейского языка. Кроме того, к удэгейскому языку применена частеречная классификация знаменательных слов на основе единого признака - общеграмматического (категориального) значения знаменательных слов. Данная классификация была предложена и развита Б. В. Болдыревым на материале орочского и эвенкийского языков [см. Болдырев 2000, Т. 2: 431-466; Аврорин, Болдырев 2001; Болдырев 2004а].

Актуальность исследования определяется тем, что дискуссионной остается проблема склонения. Под склонением мы понимаем маркирование (форму) выражения отношений, возникающих в предложении между именем и словом, обозначающим действие. Актуальным представляется также сравнение удэгейского языка с корейским с целью выявления способов выражения падежных отношений и привлечения внимания к тому общему, что эти способы объединяет, а также к тем особенностям, которые являются специфичными. Сопоставление удэгейских послелогов с корейскими проводится постольку, поскольку бытует гипотеза, согласно которой к алтайской языковой общности (состоящей из тюркских, тунгусо-маньчжурских и монгольских языков) примыкают корейский и японский языки. Данную концепцию поддерживали в разное время Г. Рамстедт, Н. Поппе,

B. Л. Котвич, Е. Д. Поливанов, Н. А. Баскаков, А. В. Дыбо и др. [Языкознание 2000: 28; Языки РФ 2001: 79-86; Баскаков 1981]. По мнению

C. А. Старостина и В. М. Алпатова, в настоящее время принадлежность японского языка к алтайской макросемье можно считать доказанной [Старостин 1991; Языки мира 1997: 325]. Ряд грамматических особенностей допускает возможность типологически связывать алтайские и уральские языки (Е. А. Хелимский [Языки РФ 2005: 255]).

Сопоставление удэгейского языка с корейским проводится по двум основным направлениям: а) исследование семантики послеложных конструкций; б) описание структурной организации послеложных конструкций. Третье направление - этимологический анализ - при сопоставлении доминирующим не является (для удэгейского языка предлагается достаточно подробная этимологическая классификация послелогов, а для корейского языка - менее подробная, поскольку в этом плане они исследованы пока недостаточно).

Ранее материал тунгусо-маньчжурских языков привлекался в основном для сравнения грамматических систем разных языков данной семьи [см., например, Суник 1962; Суник 19686; Суник 1982; Болдырев 1976; Болдырев 1987] или для сопоставления с грамматическими системами тюркских языков [см., например, Черемисина 1981; Склонение 1984]. Грамматические системы уральских языков также описываются в сравнении с тунгусо-маньчжурскими [см., например, Кошкарева 2002а; Шилова 2002в].

Практическое применение работы. Результаты исследования могут быть использованы при написании грамматики удэгейского языка, учебников и дидактических материалов для школ и вузов, для разработки лекционных курсов и семинарских занятий по тунгусо-маньчжурским языкам, а также для типологического и сопоставительного изучения языков разных систем.

Апробация. Основные результаты исследования были представлены на региональных конференциях «Языки коренных народов Сибири и сопредельных регионов» в октябре 2001, 2002 и 2005 гг. (Новосибирск, Институт филологии СО РАН); на всероссийской конференции, посвященной 100-летию со дня рождения проф. В. И. Цинциус, в октябре 2003 г. (Санкт-Петербург, Институт лингвистических исследований (ИЛИ РАН)). На следующих международных конференциях: «XXIII Дульзоновские чтения. Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур» в июне 2002 г. (Томск, ТГПУ); «Формирование образовательных программ, направленных на создание нового типа гуманитарного образования, в условиях полиэтнического сибирского сообщества» в октябре 2003 г. (Новосибирск, Институт филологии СО РАН и НГУ); на конференциях Seoul International Altaistic Conference. Endangered Altaic Languages в сентябре 2004 г. и Seoul International Altaistic Conference. Perspectives on the Studies of Endangered Manchu-Tungus в сентябре 2006 г. (Республика Корея, г. Сеул, Сеульский Национальный Университет).

Основные результаты диссертации отражены в девяти публикациях автора (список публикаций помещен после основного списка литературы).

Структура работы. Предлагаемое диссертационное исследование состоит из Введения, четырех глав, Заключения, одного Приложения, Списка литературы, Списка сокращений.

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Трофимова, Анна Олеговна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование разряда служебных слов в удэгейском языке позволило сделать следующие основные выводы:

1. Послелоги являются одним из служебных разрядов слов. Они дополняют падежную систему, дифференцируя падежные значения или выражая отношения, которые отсутствуют в системе суффиксально выраженных падежей.

2. Отношения принадлежности выражаются в удэгейском языке с помощью притяжательной конструкции, которая является базовой для образования послеложной конструкции с отыменным серийным послелогом.

3. Этимологически послелоги удэгейского языка делятся на первообразные (непроизводные) и производные. Производные послелоги, в свою очередь, подразделяются на отыменные и отглагольные. Серийные отыменные послелоги образуют с именем существительным послеложную конструкцию притяжательного типа. Отглагольные послелоги образуют послеложную конструкцию по типу примыкания.

4. В удэгейском языке выделяется также особая группа отыменных послелогов, возможно, этимологически восходящих к именам («Именная основа + формант 'фа», «Именная основа + формант ихи»). Данные послелоги в конструктивном отношении имеют определенное сходство с отглагольными послелогами, поскольку взаимодействуют с именем по способу примыкания.

5. Некоторые послелоги, например, послелог долони 'внутри чего-л.' в последнее время имеет тенденцию к слиянию с некоторыми существительными. То есть намечается переход от аналитизма к синтетизму в выражении падежных значений - послелоги постепенно переходят в падежные аффиксы.

6. В процессе сравнения систем корейского и удэгейского языков выявлены как сходства, так и различия между ними.

Основным отличием является способ выражения падежных отношений: в корейском падежные значения описываются с помощью аналитических средств, в удэгейском языке - как с помощью аналитических (послелоги), так и с помощью синтетических средств (падежные аффиксы в составе словоформ). Однако некоторые из корейских формантов можно считать послелогами.

Отличие удэгейских и корейских послелогов проявляется также и в том, что в удэгейском существуют серийные притяжательные послелоги, а в корейском в составе послелогов нет притяжательного форманта.

Различия касаются и организации притяжательной конструкции в обоих языках. Корейское притяжательное сочетание «имя + имя» построено иначе, чем удэгейское: маркером посессивности в корейском оформляется первый член конструкции, при этом его наличие носит факультативный характер; в удэгейском формант принадлежности присутствует в морфемной структуре второго члена сочетания и является обязательным.

Сходство данных языков проявляется в следующем - с помощью послелогов выражаются три основных типа отношений: пространственные, Л временные, причинные. С точки зрения сочетаемости со знаменательными словами, удэгейские и корейские послелоги ведут себя одинаково: в обоих языках данные служебные слова присоединяются только к словам класса существительного.

Выявлено сходство в морфологической структуре послелогов: в корейском языке послелоги либо непроизводны, либо восходят к падежным формам имен или к отглагольным формам.

В синтаксическом отношении корейские послелоги ведут себя так, как удэгейские отглагольные и особые отыменные послелоги, т.е. присоединяются к имени преимущественно способом примыкания.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Трофимова, Анна Олеговна, 2007 год

1. Аврорин 1959 и Аврорин 1961 Аврорин В. А. Грамматика нанайского языка. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, Т. 1 1959, Т. 2 1961.

2. Аврорин 1981 Аврорин В. А. Синтаксические исследования по нанайскому языку. - Л.: Наука, 1981.

3. Аврорин 2000 Аврорин В. А. Грамматика маньчжурского письменного языка. - СПб.: Наука, 2000.

4. Аврорин, Болдырев 2001 Аврорин В. А., Болдырев Б. В. Грамматика орочского языка. - Новосибирск, Изд-во СО РАН, 2001.

5. Агранат 2002 АгранатТ. Б. Пространственные послелоги и заменяющие их выражения в истории венгерского языка. // Исследования по теории грамматики. Ч. 2. Грамматикализация пространственных значений. - М., 2002. с. 99-106.

6. Алпатов 1981 Алпатов В. М. Замечания о японской падежной системе. // Падежи и их эквиваленты в строе сложного предложения в языках народов Сибири Сборник научных трудов. - Новосибирск, 1981.с. 66-79.

7. Аничков 1968 Аничков И. Е. Можно ли считать проблему частей речи решенной? // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - Л.: Наука, 1968. с. 116-128.

8. Аничков 1997 Аничков И. Е. Проблема частей речи. // Аничков И. Е. Труды по языкознанию. - СПб.: Наука, 1997. с. 363-406.

9. Артемьев 2003 Артемьев Н. М. О тунгусо-маньчжурских и долганских грамматических соответствиях. // Мат-лы конф., посвящ. 100-летию со дня рождения проф. В. И. Цинциус (13-14 окт. 2003 г.) - СПб.: Наука, 2003. с. 36-40.

10. Арутюнова 1965 Арутюнова Н. Д. О критерии выделения аналитических форм. // Аналитические конструкции в языках различных типов. -М.-Л.: Наука, 1965. с. 89-93.

11. Баскаков 1979 Баскаков Н. А. Историко-типологическая морфология тюркских языков. - М.: Наука, 1979.

12. Баскаков 1981 Баскаков Н. А. Алтайская семья языков и ее изучение. - М.: Наука, 1981.

13. Беккер 1974 Беккер Э. Г. К употреблению падежей в селькупском языке. // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. - Л.: Наука, 1974. с. 243-253.

14. Бертагаев 1965 Бертагаев Т. А. Сочетание слов и аналитическая конструкция. // Аналитические конструкции в языках различных типов. -М.-Л.: Наука, 1965. с. 121-128.

15. Бирюк, Рожанский 2002 Бирюк О. Л., Рожанский Ф. И. Третий лишний (обстоятельственный падеж в марийском языке). // Исследования по теории грамматики. Ч. 2. Грамматикализация пространственных значений. -М., 2002. с. 107-126.

16. Болдырев 1976 Болдырев Б. В. Категория косвенной принадлежности в тунгусо-маньчжурских языках. -М.: Наука, 1976.

17. Болдырев 1987 Болдырев Б. В. Словообразование имен существительных в тунгусо-маньчжурских языках в сравнительно-историческом освещении. - Новосибирск: Наука, 1987.

18. Болдырев 1999 Болдырев Б. В. К проблеме послелогов в тунгусо-маньчжурских языках. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 5. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1999. с. 151-156.

19. Болдырев 2000 Болдырев Б. В. Эвенкийско-русский словарь -Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2000 (в 2-х томах).

20. Болдырев 2004а Болдырев Б. В. Части речи и грамматические категории эвенкийского языка в сравнительном освещении. Дисс. . докт. филол. наук. - Новосибирск, 2004.

21. Болдырев 20046 Болдырев Б. В. Конверсивы и их место в системе частей речи эвенкийского языка. // In: Altai Hakpo. Journal of the Altaic Society of Korea. No. 14, June 2004, pp. 65-78.

22. Языкознание 2000 Большой энциклопедический словарь. Языкознание. - М., 2000.

23. Бродская 1988а Бродская JI. М. Предикативное склонение причастий в связи с их «субстантивностью» (на материале эвенкийского языка). // Языки народов СССР. Межвуз. сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1988. с. 21-29.

24. Бродская 19886 Бродская JI. М. Сложноподчиненное предложение в эвенкийском языке. - Новосибирск: Наука, 1988.

25. Быконя 1977 Быконя В. В. Послелоги, конкретизирующие направление движения на вопрос «куда?» в селькупском языке. // Языки и топонимия. Вып. 5. - Томск, 1977. с. 65-70.

26. Ван Ли 1989 Ван Ли. Части речи. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXII. Языкознание в Китае. М.: Прогресс, 1989.с. 37-55.

27. Володин 1974 Володин А. П. Падеж: форма и значение или значение и форма? // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. -Л.: Наука, 1974. с. 261-291.

28. Володин 2001 Володин А. П. Мысли о палеоазиатской проблеме. // Вопросы языкознания 2001 № 4. с. 129-141.

29. Володин 2004 Володин А. П. К проблеме частей речи. // Гуманитарные науки в Сибири, 2004, № 4. с. 23-28.

30. Ганенков 2002 Ганенков Д. С. Типология падежных значений: семантическая зона пролатива. // Исследования по теории грамматики. Ч. 2. Грамматикализация пространственных значений. - М., 2002. с. 35-56.

31. Ганенков, Мерданова 2002 Ганенков Д. С., Мерданова С. Р. Семантика пространственных форм существительных в агульском языке. // Исследования по теории грамматики. Ч. 2. Грамматикализация пространственных значений. - М., 2002. с. 127-149.

32. Гецадзе 1974 Гецадзе И. О. К типологии падежных систем. // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. - Д.: Наука, 1974.с. 118-126.

33. Гирфанова 2001 Гирфанова А. X. Удэгейско-русский словарь. -СПб.: Наука, 2001.

34. Губайдуллина 2003а Губайдуллина М. Э. К вопросу о значении так называемого инструментального падежа. // Мат-лы конф., посвящ. 100-летию со дня рождения проф. В. И. Цинциус (13-14 октября 2003 г.) -СПб.: Наука, 2003. с. 88-99.

35. Губайдуллина 20036 Губайдуллина М. Э.

36. О многофункциональности морфологических единиц (на примере формы -уп) как следствии особенности строя тюркских языков. // Мат-лы конф., посвящ. 100-летию со дня рождения проф. В. И. Цинциус (13-14 октября 2003 г.) СПб.: Наука, 2003. с. 100-107.

37. Демесинова 1988 Демесинова Н. X. Причастно-послеложные конструкции как средство связи частей сложных предложений в казахском языке. // Языки народов СССР. Межвуз. сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1988, с. 29-35.

38. Жирмунский 1965 Жирмунский В. М. Об аналитических конструкциях. // Аналитические конструкции в языках различных типов. -М.-Л.: Наука, 1965. с. 5-57.

39. Жирмунский 1968 Жирмунский В. М. О природе частей речи и их классификации. // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - Л.: Наука, 1968. с. 7-32.

40. Жукова 1974 Жукова А. Н. Выражение пространственных отношений в системе склонения существительных корякского языка. // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. - Л.: Наука, 1974.с. 158-162.

41. Золотова 1988 Золотова Г. А. Синтаксический словарь. Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. М.: Наука, 1988.

42. Кассирер 2002 КассирерЭ. Представление о времени. // Кассирер Э. Философия символических форм. Т. 1. Язык. М.-СПб., 2002.с. 147-157.

43. Коваленко 1985 Коваленко Н. Н. Супин и целевое деепричастие в нганасанском языке. // Полипредикативные конструкции в языках разных систем. Сб. науч. статей. -Новосибирск, 1985, с. 149-154.

44. Ковган 1999 Ковган Е. В. Хантыйские определительные конструкции аналитического типа. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 5. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1999. с. 84-91.

45. Ковган 2002 Ковган Е. В. Способы выражения кореферентности в хантыйском тексте. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 12. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 2002. с. 3-28.

46. Колосова, Черемисина 2002 Колосова Т. А., Черемисина М. И. Предложения с деепричастиями в русском и их аналоги в тюркскихязыках. // Вестник НГУ. Серия: История, Филология. Т. 1. Вып. 1. Филология. Новосибирск, 2002. с. 59-67.

47. Кормушин 1968 Кормушин И. В. О критериях частей речи. // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - JL: Наука, 1968. с. 250-253.

48. Кормушин 1998 Кормушин И. В. Удыхейский язык. Материалы по этнографии. Очерк фонетики и грамматики. Тексты и переводы. Словарь. -М.: Наука, 1998.

49. Кошкарева 2002а ~ Кошкарева Н. Б. Синтаксические функции дательного падежа в уральских языках Сибири (в сопоставлении с тунгусо-маньчжурскими). // Языки коренных народов Сибири. Вып. 8. Сб. науч. трудов. Новосибирск, 2002. с. 32-49.

50. Кошкарева 20026 Кошкарева Н. Б. Коммуникативная парадигма хантыйского предложения. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 12. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 2002. с. 29-44.

51. Кузьмина 1988 Кузьмина А. И. Категория притяжательности в селькупском языке. // Языки народов СССР. Межвуз сб. науч. трудов. Новосибирск, 1988. с. 46-60.

52. Кунгуров, Тихонов 1968 Кунгуров Р.К., Тихонов А. Н. Изобразительные слова как самостоятельная часть речи. // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - JL: Наука, 1968. с. 254-258.

53. Курилов 1974 Курилов Г. Н. К вопросу о родительном падеже в юкагирском языке. // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. -Л.: Наука, 1974. с. 230-232.

54. Кялундзюга 1999 Кялундзюга В. Т. Удиэ кэйэвэни оньоити (Удэгейский букварь). - Хабаровское книжное изд-во, 1999.

55. Лаврентьев 2001 Лаврентьев А. М. Категория падежа и лингвистическая типология. На материале русского языка. - Новосибирск, 2001.

56. Ли Цзиньси, Лю Шижу 1989 Ли Цзиньси, Лю Шижу. Еще раз об изучении грамматики - разграничение частей речи и проблема существительных. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXII. Языкознание в Китае. М.: Прогресс, 1989. с. 81-96.

57. Мазур 2004 МазурЮ. Н. Грамматика корейского языка (Морфология. Словообразование). Теоретический курс. - М.: Муравей, Вост. Лит., 2004.

58. Мазурова 2002 Мазурова Ю. В. Есть ли у стен уши? Отыменные предлоги в персидском языке. // Исследования по теории грамматики. Ч. 2. Грамматикализация пространственных значений. - М., 2002. с. 199-219.

59. Майтинская 1982 Майтинская К. Е. Служебные слова в финно-угорских языках. - М.: Наука, 1982.

60. Мальчуков 2002 Мальчуков А. Л. Синтаксис эвенского языка: структурные, семантические, коммуникативные аспекты. Автореф. дисс. .докт. филол. наук - СПб, 2002.

61. Мещанинов 1978 Мещанинов И. И. Члены предложения и части речи. - Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1978.

62. Михневич 1968 Михневич А. Е. Проблема частей речи и типы словообразования. // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - Л.: Наука, 1968. с. 152-157.

63. Мыреева 2004 Мыреева А. Н. Эвенкийско-русский словарь. -Новосибирск: Наука, 2004.

64. Невская 1996 Невская И. А. Пространственные имена в составе локализаторов в шорском языке. // Гуманитарные науки в Сибири. 1996,4, с. 74-79.

65. Невская 1998 Невская И. А. Типы локативных предикатов в тюркских языках. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 4. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1998. с. 215-236.

66. Невская 2005 Невская И. А. Пространственные отношения в тюркских языках Южной Сибири (на материале шорского языка). -Новосибирск: Ника, 2005.

67. Симонов Неопубликованные полевые материалы М. Д. Симонова «Новые дополнения к удэгейско-русскому словарю» (рукопись).

68. Нестерова 2003 Нестерова Е. В. Образные слова в эвенском языке. // Мат-лы конф., посвящ. 100-летию со дня рождения проф. В. И. Цинциус (13-14 октября 2003 г.)-СПб.: Наука, 2003. с. 139-140.

69. Никольский 1962 Никольский JI. Б. Служебные слова в корейском языке. -М.: Изд-во вост. лит., 1962.

70. Новикова 1960 Новикова К. А. Очерки диалектов эвенского языка. Ольский говор. 4.1. - M.-JL: Изд-во АН СССР, 1960.

71. Новикова 1980 Новикова К. А. Очерки диалектов эвенского языка. Ольский говор. 4.2. - JL: Наука, 1980.

72. Озолиня 2001 Озолиня JI. В. Орокско-русский словарь. -Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2001.

73. Озолиня, Федяева 2003 Озолиня JI. В., Федяева И. Я. Орокско-русский и Русско-орокский словарь. - Южно-Сахалинск: Сахалинское книжное изд-во, 2003.

74. Озонова 1998 Озонова А. А. Модальные причастные аналитические конструкции со служебным компонентом бол- в алтайскомязыке. //Языки коренных народов Сибири. Сб. науч. трудов. Вып. 4. 1998. с. 181-197.

75. Ондар 1999а Ондар Ч. С. Причастные аналитические конструкции тувинского языка с вспомогательным глаголом болур и частицами. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 5. Сб. науч. трудов. -Новосибирск, 1999. с. 186-196.

76. Ондар 19996 Ондар Ч. С. Семантика причастных аналитических конструкций сказуемого с вспомогательным глаголом тур= в тувинском языке. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 6. Сб. науч. трудов. -Новосибирск, 1999. с. 165-181.

77. Орсулова 1998 Орсулова Т. Е. Сочетание послелогов со служебными именами в алтайском языке. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 4. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1998. с. 116-121.

78. Оюн 1985 ОюнМ. В. Об одном типе определительных конструкций тувинского языка. // Полипредикативные конструкции в языках разных систем. Сб. науч. статей. - Новосибирск, 1985, с. 114-124.

79. Перфильева 1974 Перфильева Т. Г. Выражение пространственных отношений в ненецком языке (падежи и другие средства). // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. - JL: Наука, 1974. с. 163-173.

80. Лингвистический ландшафт 2005 Пути формирования лингвистического ландшафта Сибири. Колл. монография. - Новосибирск: Ника, 2005.

81. РГ1980 Русская грамматика. М.: Наука, 1980. Т. 2.

82. Склонение 1984 Предикативное склонение причастий в алтайских языках / Черемисина М. И., Бродская JI. М., Горелова JI. М. и др. -Новосибирск: Наука, 1984.

83. Рамстедт 1951 Рамстедт Г. Грамматика корейского языка. - М.: Изд-во иностр. литературы, 1951.

84. Ришес, Цинциус 1952 Ришес JI. Д., Цинциус В. И. Краткий очерк грамматики эвенского (ламутского) языка. Послелоги. / Русско-эвенский словарь. М., 1952.

85. Сагаан 1998 Сагаан Н. Я. Пространственные служебные имена в тувинском языке. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 4. Сб. науч. трудов.-Новосибирск: Изд-во СО РАН, 1998. с. 102-115.

86. Сагаан 1999 Сагаан Н. Я. Послелоги - конкретизаторы пространственных отношений в тувинском языке. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 5. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1999. с. 312-327.

87. Сажина 2002 СажинаС. А. Колебания в порядке следования притяжательных суффиксов в диалектах коми языка. // Linguistica Uralica XXXVIII2002, V. 4. с. 245-254.

88. Севортян 1965 СевортянЭ. В. Грамматические и семантические признаки аналитических конструкций в отличие от свободных словосочетаний в тюркских языках. // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., JL 1965. с. 233-239.

89. Скорик 1968 Скорик П. Я. О принципах классификации слов по частям речи (на материале чукотско-камчатских языков). // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - Л.: Наука, 1968. с. 282-291.

90. Солнцева, Солнцев 1965 Солнцева Н. В., Солнцев В. М. Анализ и аналитизм. // Аналитические конструкции в языках различных типов. - МЛ.: Наука, 1965. с. 81-84.

91. Солнцев 1995 Солнцев В. М. Введение в теорию изолирующих языков. - М.: Издат. фирма «Восточная литература» РАН, 1995.

92. Сорокина 1974а Сорокина И. П. Функции послеложных конструкций в выражении пространственных отношений (на материале энецкого языка). // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. -Л.: Наука, 1974. с. 174-178.

93. Сорокина 19746 Сорокина И. П. Функции локативных падежей в энецком языке. // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. - JL: Наука, 1974. с. 254-260.

94. Сорокина 1985 Сорокина И. П. Полипредикативные конструкции с послелогами в энецком языке. // Полипредикативные конструкции в языках разных систем. Сб. науч. статей. - Новосибирск, 1985, с. 139-148.

95. ССТМЯ Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков. Материалы к этимологическому словарю. В 2-х томах. - Д.: Наука, Ленингр. отд-е. Т. 1.1975, Т. 2. 1977.

96. Старостин 1991 Старостин С. А. Алтайская проблема и происхождение японского языка. - М., 1991.

97. Суник 1962 Суник О. П. Глагол в тунгусо-маньчжурских языках. Морфологическая структура и система форм глагольного слова. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1962.

98. Суник 1965 Суник О. П. О понятиях «аналитическая форма слова» и «аналитический строй языка». // Аналитические конструкции в языках различных типов. - М.-Л.: Наука, 1965. с. 70-79.

99. Суник 1966 Суник О. П. Общая теория частей речи. - М.-Л.: Наука, 1966.

100. Суник 1968а Суник О. П. Вопросы общей теории частей речи. // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. -Л.: Наука, 1968. с. 33-48.

101. Суник 19686 Суник О. П. Тунгусо-маньчжурские языки. // Языки народов СССР. Т. 5 Монгольские, тунгусо-маньчжурские и палеоазиатские языки. - Л.: Наука, 1968, с. 53-67.

102. Суник 1968в Суник О. П. Удэгейский язык. // Языки народов СССР. Т.5 Монгольские, тунгусо-маньчжурские и палеоазиатские языки. -Л.: Наука, 1968. с. 210-234.

103. Суник 1982 Суник О. П. Существительное в тунгусо-маньчжурских языках. В сравнении с другими алтайскими языками. - Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1982.

104. Тажибаева 2001 Тажибаева С. Ж. Каузальные полипредикативные конструкции казахского языка (сопоставительный аспект). - Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001.

105. Терещенко 1968 Терещенко Н. М. К генезису частей речи (на материале самодийских языков). // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - Л.: Наука, 1968. с. 292-300.

106. Терещенко 1974а Терещенко Н. М. Склонение в самодийских языках. // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. - Л.: Наука, 1974. с. 33-50.

107. Терещенко 19746 Терещенко Н. М. Особенности употребления падежных форм в самодийских языках. // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. - Л.: Наука, 1974. с. 233-242.

108. Трофимова С.М. 1989 Трофимова С. М. Падежно-послеложные конструкции монгольских языков и их русские эквиваленты. -Новосибирск: Наука, 1989.

109. Трофимова С.М. 2003 Трофимова С. М. К вопросу о двойном склонении в монгольских языках. // Мат-лы конф., посвящ. 100-летию со дня рождения проф. В. И. Цинциус (13-14 октября 2003 г.) - СПб.: Наука, 2003. с. 211-215.

110. Убрятова 1976 УбрятоваЕ. И. Исследования по синтаксису якутского языка. II. Сложное предложение. Кн. 1. - Новосибирск: Наука, 1976.

111. ИЗ. ФУ 1998 Фольклор удэгейцев. Ниманку, тэлунгу, ехэ. // Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока. Т. 18. -Новосибирск: Наука, 1998.

112. Фу Цзыдун 1989а ФуЦзыдун. Функция и позиция слова. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXII. Языкознание в Китае. М.: Прогресс, 1989. с. 56-80.

113. Фу Цзыдун 19896 ФуЦзыдун. Разграничение и распознавание частей речи // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXII. Языкознание в Китае. М.: Прогресс, 1989. с. 108-125.

114. Холодович 1954 Холодович А. А. Очерк грамматики корейского языка. - М.: Изд-во иностр. литературы, 1954.

115. Цинциус 1968 Цинциус В. И. Грамматический строй языка и проблемы частей речи (по материалам тунгусо-маньчжурских языков). // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - JL: Наука, 1968. с. 306-317.

116. Чареков 1997 Чареков С. JI. К происхождению языка. - СПб., 1997.

117. Черемисина 1981 Черемисина М. И. Предикативное склонение как база зависимой предикации в алтайских языках. // Падежи и их эквиваленты в строе сложного предложения в языках народов Сибири. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1981. с. 12-38.

118. Черемисина, Колосова 1987- Черемисина М. И.,

119. Колосова Т. А. Очерки по теории сложного предложения. Новосибирск: Наука, 1987.

120. Черемисина 1992 Черемисина М. И. Языки коренных народов Сибири. -Новосибирск, 1992.

121. Черемисина, Скрибник 1996 Черемисина М. И., Скрибник Е. К. О системе моделей элементарных простых предложений в языках Сибири. // Гуманитарные науки в Сибири. 1996. № 4, с. 46-57.

122. Черемисина 1999 Черемисина М. И. О некоторых типах определительных конструкций, не вполне отвечающих понятию сложного предложения. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 6. Сб. науч. трудов. - Новосибирск: Изд-во СО РАН, 1999. с. 3-18.

123. Черемисина 2004 Черемисина М. И. Теоретические проблемы синтаксиса и лексикологии языков разных систем. Новосибирск: Наука, 2004.

124. Шамина 1981 Шамина JI. А. Причастно-послеложные конструкции зависимой части сложноподчиненных предложений времени. // Падежи и их эквиваленты в строе сложного предложения в языках народов Сибири. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 1981. с. 98-111.

125. Шамина 2001 Шамина JI. А. Полипредикативные синтетические предложения в тувинском языке. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001.

126. Шамина, Ондар 2003 Шамина JI. А., Ондар Ч. С. Глагольные аналитические конструкции с первым причастным компонентом в тувинском языке. - Новосибирск: Изд-во НГУ, 2003.

127. Шибанов 2003 Шибанов А. А. О значении изобразительных слов в удмуртском языке. // Linguistica Uralica XXXIX 2003, V.1, с. 20-23.

128. Шилова 2002а Шилова В. В. Пространственные послелоги в лесном диалекте ненецкого языка. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 8. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 2002. с. 234-258.

129. Шилова 20026 Шилова В. В. Бытийно-перцептивные модели элементарных простых предложений в ненецком языке. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 12. Сб. науч. трудов. - Новосибирск, 2002.с. 115-123.

130. Шилова 2002в Шилова В. В. Система пространственных моделей элементарных простых предложений в ненецком языкесопоставление тундрового и лесного диалектов с языками других семей). Дисс. .канд. филол. наук. Новосибирск, 2002.

131. Языки мира 1997 Языки мира. Монгольские языки. Тунгусо-маньчжурские языки. Японский язык. Корейский язык. - М.: Индрик, 1997.

132. Языки (Красная книга) 2002 Языки народов России. Красная книга. Энцикл. словарь-справочник. М., 2002.

133. Языки РФ 1997, Языки РФ 2001 и Языки РФ 2005 Языки Российской Федерации и соседних государств. Энциклопедия в 3-х томах. -М.: Наука, Т. 1. 1997, Т. 2. 2001, Т. 3. 2005.

134. Яхонтов 1968 Яхонтов С. Е. Понятие частей речи в общем китайском языкознании. // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - Л.: Наука, 1968. с. 70-79.

135. Яхонтов 2003 Яхонтов С. Е. Некоторые алтайские этимологии. // Мат-лы конф., посвящ. 100-летию со дня рождения проф. В. И. Цинциус (13-14 октября 2003 г.) - СПб.: Наука, 2003. с. 263-269.

136. Erelt & Metslang 2003 Erelt, М. & Metslang, Н. Case Marking of the Predicative in Estonian. // Linguistica Uralica XXXIX 2003, V. 3.1. PP. 166-174.

137. Gorelova 2002 Gorelova, L. M. Manchu Grammar. - Leiden, Boston, Koeln: Brill 2002 (Printed in the Netherlands).

138. Nikolaeva & Tolskaya 2001 Nikolaeva, I. & Tolskaya, M. The Grammar of Udihe. - Berlin, The Hague: Mouton de Gruyter, 2001.

139. Researches in Altaic languages 1975 Researches in Altaicthlanguages. Papers read at the 14 Meeting of the Permanent International Altaistic Conference Held in Szeged, August 22-28, 1971. Budapest: Akademiai Kiado, 1975. (Ed. by L. Ligeti).

140. UD 1998 Kyalundzuga V. Т., Simonov M. D. An Udeghe Language Dictionary. Khor River Region Dialect. - Стеншев, 1998 (в 3-х томах).

141. UT 2003 Nikolaeva I., Perekhvalskaya E. & Tolskaya M. eds. Udeghe Texts. With Preface by T. Tsumagari // Endangered Languages of the Pacific Rim (ELPR Publications Series A2-025). - Nakanishi Printing Co, Ltd. 2003.

142. Payne 2001 Payne, Т. E. Describing Morphosyntax. A Guide for Field Linguists. - Cambridge University Press 2001.

143. Sohn 1999 Sohn, Ho-Min. The Korean Language. - Cambridge University Press, 1999.

144. РАБОТЫ АВТОРА ПО ТЕМЕ ИССЛЕДОВАНИЯ:

145. Трофимова А. 20026 Трофимова А. О. О месте послелогов в системе частей речи удэгейского языка. // Языки коренных народов Сибири. Вып. 8. Сб. науч. трудов. - Новосибирск: Изд-во НГУ, 2002.с. 259-271.

146. Трофимова А. 20036 Трофимова А. О. Категория падежа и способы ее выражения в удэгейском языке. // Гуманитарные науки в Сибири, 2003, № 4. с. 95-99.

147. Трофимова А. 2003в Трофимова А. О. Состав и происхождение послелогов удэгейского языка. // Сибирский филологический журнал, 2003, №3-4. с. 159-168.

148. Трофимова А. 2004 Трофимова А. О. Различия между предикативной и притяжательной конструкциями (на материале удэгейского языка). // Te%vr| ураццапкт) (Искусство грамматики). Вып.1. Новосибирск, 2004. с. 512-524.

149. Trofimova, А. 2005 Trofimova, Anna. То the Problem of Postpositions in Udihe. In: Altai Hakpo. Journal of the Altaic Society of Korea. June 2005, No 15. PP. 27-39.

150. Ким, Трофимова 2005 Ким Г. С., Трофимова А. О. Значения удэгейских и корейских послелогов (в сопоставительном аспекте). // Языки коренных народов Сибири. Вып. 16. Сб. науч. трудов. Новосибирск: Изд-во НГУ, 2005. с. 105-110.

151. Trofimova, А. 2006 Trofimova, Anna. Special Group of Denominative Postpositions in Udihe. In: Proceedings of the 7th Seoul International Altaistic Conference. Perspectives on the Studies of Endangered Manchu-Tungus. SNU, Sept. 24-27,2006. PP. 101-113.