Поэтико-аксиологический аспект драматургии В.Е. Максимова тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Ефремова, Анна Борисовна

• Ефремова, Анна Борисовна
• кандидат филологических наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Ефремова, Анна Борисовна

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Глава I. ОСОБЕННОСТИ ДРАМАТУРГИИ В.Е. МАКСИМОВА.

СПОСОБЫ ДРАМАТИЗАЦИИ В ПЬЕСАХ ПИСАТЕЛЯ 1960-1990-х

ГОДОВ

§ 1. Драмы В.Е. Максимова в контексте русской драматургии

последней трети XX века

§2. Особенности драматизма в пьесах В.Е. Максимова 1970-х годов:

функциональность эпической ремарки

§3. Музыкальные жанры как средство создания драматизма в пьесах В.Е.

Максимова

§ 4. Способы драматизации романа Ф.М. Достоевского «Бесы" в

сценическом монтаже В.Е.Максимова

Глава И. ПОЭТИКО-АКСИОЛОГИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ МОТИВНОГО

КОМПЛЕКСА ДРАМАТУРГИИ

В.Е. МАКСИМОВА

§ 1. Роль библейской символики (мотив «блудного сына» и «неправедного

пути»)

§ 2. Евангельские мотивы «спасительной детскости человечества» и

«пророческого старчества»

§ 3. Библейский лейтмотив милосердной любви

§ 4. Библейский мотив преображающего воздействия природы в пьесах В.Е. Максимова

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРИМЕЧАНИЯ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Поэтико-аксиологический аспект драматургии В.Е. Максимова»

ВВЕДЕНИЕ

Владимир Емельянович Максимов (псевдоним Льва Алексеевича Самсонова 1930 - 1995) вошел в отечественную литературу в конце 1950-х годов как поэт, прозаик, публицист, драматург, редактор журнала «Континент». В контексте литературы того времени драматургия Максимова носила подчеркнуто новаторский характер как в области проблематики, так и в разработке жанровых форм.

В пьесах драматурга отражен его неординарный жизненный опыт. Московский подросток из обычной рабочей семьи после того, как отец был репрессирован в ходе очередной «троцкистской чистки», меняет имя и фамилию, оказывается среди малолетних правонарушителей, а вырвавшись из тюрем и колоний, вдруг «превращается» в звонкого, как его именовали, «молодого колхозного поэта» на кубанской стороне; ведет знакомство с многообещающим комсомольским лидером Михаилом Горбачевым, репортерствует, собирает книгу стихов, но все кончается рассыпанным набором, заточением автора в «психушку» как особо опасного элемента.

Однако через какое-то время Максимов появляется в столице как представитель молодежной прозы. Он пишет повести о «таежных парнях», которые пытаются решить сложные духовные вопросы. Молодого писателя высоко оценил и Константин Паустовский в «Тарусских страницах», и Всеволод Кочетов, посчитавший, что если молодой талант из трудовой среды ввести в редколлегию «Октября», то его очень просто можно перевоспитать в нужном партийном духе. Но «воспитанник» в конце концов оказывается диссидентом, «подписантом», одним из организаторов правозащитного движения в стране. В. Максимова исключают из Союза писателей, тем самым изгоняют в вынужденную эмиграцию - без средств и связей, - без «языка», ставя таким образом «крест» на изгое, навсегда лишенном родины. Он же во Франции становится крупным политическим деятелем, создает всемирно известный журнал «Континент» - трибуну вольного русского слова, в течение

17 лет выпускает его, активно способствуя падению коммунистически-тоталитарного режима в России, куда он все-таки возвращается в 1990-е годы. Приветствуемый новой демократией, он передает «Континент» в надежные руки московских сотоварищей, много выступает в российской прессе, издает книги и ставит пьесы в лучших театрах Москвы.

Пьесы В.Е. Максимова обращены к событиям советской и постсоветской истории: они охватывают большой отрезок времени - с октябрьских событий 1917 года до последних лет перестройки. Хотя писатель показывает реальную жизнь современного общества, жизнь частного человека со всеми будничными мелочами, заботами, радостями и печалями, а в центре его произведений -ситуации, связанные с любовью, смертью и страданиями главных героев, он не похож на других драматургов. Основные темы пьес: распад традиционной семьи, тема «ухода и возвращения», тема «блудного сына», тема выбора жизненного пути, тема прозрения и веры, пути спасения всего человечества и каждой личности в отдельности.

В.Е. Максимов поднимает запретные для того времени проблемы: страдания заключенных в сталинских лагерях, бесчеловечность тоталитарного режима, необходимость возврата традиционных для России духовных ценностей православия. Его пьесам свойственно сочетание остросовременной направленности с ее будничностью и проблемами духовности, носящими надвременной характер. Стремление писателя исследовать жизнь посредством философии повседневности в непрерывном ее течении и определить ее значимость для бессмертной души.

Максимов-драматург следует принципам духовного реализма. С одной стороны, картина жизни людей разных эпох XX века в пьесах В.Е. Максимова отличается исторической достоверностью. С другой стороны, подчеркнуто точное жизнеподобие не мешает автору подняться в своих произведениях до высот истинно философского обобщения, до разговора о «вечных» общечеловеческих проблемах, среди которых поиски истинного смысла жизни,

установление причин одиночества и разобщенности людей, дефицита взаимопонимания и искреиности, доброты и способности к состраданию.

Обобщив опыт работ таких исследователей творчества писателя, как И.М. Попова, Хоанг Тхи Винь, И.Е. Лайко, А.Е. Умнов и других, в работах которых был впервые поставлен вопрос о специфике драматургии В.Е. Максимова, необходимо акцентировать, что В.Е. Максимов сразу обнаруживал задатки драматурга. Характеризуя повесть «Жив человек», Л. Фоменко назвал ее потенциальной драмой: «Драматическая форма, мрачный колорит таят в себе серьезные опасности для художника. Стоило бы Максимову пойти за материалом, где-то упустить самое важное, свое гуманистическое мерило, -повесть не поднялась бы до такой оптимистически звонкой, искренней ноты, какой завершается она в финале. ... Если ко всему этому прибавить то, что в повести соблюдена точная художественная пропорция, что в ней нет лишних эпизодов, что вся она точно, прицельно сделана, то мы убедимся в недюжинном таланте автора» [7: 200].

В. Петелин, анализируя повесть «Стань за черту», признается: «Не покидает ощущение (или что-то вроде предчувствия), что в Максимове происходит ломка прежнего и поиски нового художественного стиля, соответствующего его более зрелым и оригинальным творческим замыслам» [8: 156-182].

Лев Аннинский в статье «Опровержение одиночества», давая оценку сборнику из пяти повестей писателя, тоже подчеркивает драматическую направленность прозы В. Максимова, исследующей «человеческое сознание па изломе»: «Это, конечно, философская проза, вот что держит ее, вот что искупает в ней и тяжелую словесную ткань, и тяжелую символику подробностей, и тяжелую драматическую непоправимость сюжетов» [9: 238].

Максимов был недоволен отрывочными суждениями критиков. В беседе с А. Щупловым сам писатель сетует: «Критики о своих книгах я не слышу почти никакой. Почти никакой! Эпизодически кто-то где-то что-то скажет, но оценки

тому, что я сделал за 40 лет работы в литературе, не слышно. Это часто оценки политические, общественные...» [10: 9].

В вышедшей в 1986 году книге «В литературном зеркале. О творчестве Владимира Максимова» собраны рецензии и научные статьи критиков и исследователей из Америки, Германии, Франции, Израиля, Польши и других стран [5]. «Раскрепощением реализма» называет творческую манеру Владимира Максимова Леонид Ржевский, критик журнала «Грани» [5: 120].В один ряд с 10. Трифоновым, А. Аксеновым и В. Корниловым ставят В. Максимова Фернанда Эберштадт, Ч.А. Мозер и С. Резник [5: 212], которые видят в прозе писателя черты драмы.

К анализу драматических элементов романа В.Е. Максимова «Семь дней творения» обращался М.М. Дунаев, который посвятил ему основную часть своей главы в книге «Православие и русская литература» [11], называя его произведением «вершинным, классическим созданием русской литературы», в котором «ясно были выражены все те идеи, которые затем будут развиваться и углубляться в дальнейшем творчестве писателя» [11: 592]. Исследователь считает, что «эстетическое освоение бытия все более углубляется, обретает у Максимова подлинно религиозное освещение. Через внутренние размышления многих персонажей происходит страшное осознание какого-то страшного греха, за который приходится расплачиваться всем»[11: 599]. По мысли М.М. Дунаева, Владимир Максимов продолжает идеи Л.Н. Толстого, идя дальше в отражении глобального этического переворота в российском обществе. Очень важным представляется М.М. Дунаеву, что философская и политическая позиция писателя была иной, нежели у большинства литераторов России 19601970-х годов. Он подчеркивает: «Максимов, по его признанию, ощущал себя чуждым тому, что происходило в литературе. Он являет себя непримиримым противником всего комплекса социальных и идеологических ценностей, которыми обладало советское общество: от яро-консервативных до бездумно-либеральных» [11: 592]. Называя Владимира Максимова «своеобразным

внутренним эмигрантом», критик особенно отрадным считает «религиозный подход к осмыслению отображаемого бытия», имея в виду драматургию [11: 592].

В.Е. Головчинер впервые в отечественном литературоведении в драматургии Владимира Максимова обнаруживает двойничество на всех художественных уровнях пьесы «Кто боится Рэя Бредбери?», связывает творчество Владимира Максимова с эстетическими исканиями таких художников, как В. Аксенов и И. Бродский. У этих писателей тоже усматривается устойчивый интерес к мотивам «границы и двойничества», что исследователь объясняет общими обстоятельствами в их судьбе - вынужденной эмиграцией в пору брежневского правления, а также «неизбежной рефлексией по поводу разных возможностей реализации судьбы человеческой в странах западной демократии и в СССР» [12: 295].

Важны для нас исследования драматургии писателя, предпринятые И.М. Поповой, Хоанг Тхи Винь, И.Е. Лайко и А.Е. Умновым [22].

В обобщающих трудах И.М. Поповой «Сотворить себя в духе». Христианская аксиология прозы Владимира Максимова»[18] на не известном раннее науке материале анализируется прозаическое творчество Владимира Максимова. Проза В.Е. Максимова рассматривается с позиций философско-эстетической парадигмы проблематики произведений и православно-христианской аксиологии, заложенной в мировоззрении автора. В работе показана эволюция мировоззрения писателя от ранних повестей 1960-х годов до романистики 1990-х годов, обобщено все, что было сказано о писателе в отечественном и зарубежном литературоведении.

В монографии И.М. Поповой «Путь взыскующей совести: Духовный реализм в литературе русского зарубежья: Владимир Максимов» [19], исследуются православная аксиологическая основа в художественной прозе, драматургии и публицистике писателя в аспекте формирования духовного реализма в литературе второй половины XX века. Отдельная часть монографии

«Реализм духа в драматургии Владимира Максимова» посвящена анализу кризиса семьи, патриотизма и в целом духовности и вопросам возможного возрождения соборной души народа в пьесах В.Е. Максимова 1960 - 1990-х годов.

Особенно значимыми для нашего исследования являются диссертациониые исследования Хоанг Тхи Винь «Драматургия Владимира Максимова 1960-1980-х годов в контексте творчества писателя»[20] и Лайко Игоря Евгеньевича «Мифоэпический контекст драматургии Владимира Максимова 1970-1990-х годов» [21]. Работа Хоанг Тхи Винь посвящена анализу соотношения эпического и драматического в пьесах «Жив человек», «Стань за черту», «Эхо в конце августа», написанных по мотивам одноименных повестей. В данной работе выявлена проблема кризиса «русского дома и семьи», определены пути ее художественного решения на материале пьес В.Е. Максимова. В драмах Максимова «Стань за черту» (1967), «Жив человек» (1965), «Позывные твоих параллелей» (1966), «Эхо в конце августа» (1967), «Дом без номера» (1969) проанализированы проблемы «маленького человека», поиска смысла жизни, проблема мятущейся души и христианского единения, взаимоотношений народа и власти, личности и общества.

В диссертационном исследовании Лайко И.Е. «Мифоэпический контекст драматургии Владимира Максимова 1970 - 1990-х годов» говорится о том, что в драматургии и прозе исследуемого периода развенчивается советский миф «об Отце всех народов», связанный с проблемой «блудного сыновства». Писатель показывает «безотцовщину» как главную причину распада Семьи и Русского дома, явившегося следствием духовного кризиса в условиях тоталитарной идеологии государства. Драматург параллельно художественно воссоздает эти процессы в анализируемых драмах «Стань за черту», «Жив человек», «Дом без номера», «Берлин на исходе ночи», «Позывные твоих параллелей» и в романах «Семь дней творения», «Ковчег для незваных», «Карантин», «Заглянуть в бездну», «Прощание из ниоткуда», «Кочевание до смерти»[21].

И.Е. Лайко приходит к выводу, что максимовская драматургия 1980 -1990-х годов посвящена развенчанию мифа о советском «человекобоге», создающем рай на земле («Дом без номера», «Берлин на исходе ночи», «Кто боится Рэя Бредбери», «Борек - станция пограничная». Проблема «безотцовщины» и исторического беспамятства углубляется в драмах с помощью показа ложности революционных идеалов, подмены истинного идеала бытия на «муляж материального благополучия» [21].

И.Е. Лайко обоснованно констатировал, что в пьесах «Эхо в конце августа», «Позывные твоих параллелей», «Берлин на исходе ночи», «Кто боится Рэя Бредбери», «Там вдали за рекой» развенчивается ложная романтика «вечной революции» и травестируется миф «о другом береге», где «светлый путь» реализуется в мнимый рай западно-европейского демократического общества. Отмечается также усиление процессов взаимодействия жанровых признаков драмы и комедии, драмы и трагикомедии, что приводит к «расшатыванию» жанровой структуры, утрате отчетливых жанровых границ, и в драме активно используются элементы комедии, а в комедии - элементы драмы [21].

Тем не менее за пределами исследований остались проблемы драматизма как художественного модуса пьес В.Е. Максимова, не проведен функциональный анализ жанров, не выявлены элементы драматургической структуры, не определена функциональность заголовков и ремарок, не установлена специфика хронотопа, не выявлен мотивный комплекс, не определена художественная концепция личности - то есть не проведён целостный анализ всех драматургических произведений Максимова с позиций его философско-поэтического содержания. А между тем изучение драматургии позволяет увидеть глубокие закономерности творчества В.Е. Максимова и в целостности представить особенности его художественного мира, састично вписывающегося в контекст литературного процесса последней трети XX века.

Актуальность диссертационной работы обусловлена соответствием ее тематики одному из приоритетных направлений литературоведения, связанному с необходимостью изучения драматургии русского зарубежья, в том числе - комплексного исследования особенностей драматизма и поэтико-философского содержания пьес В.Е. Максимова. Изучение драматургии писателя актуально в связи с тем, что пьесы В.Е. Максимова представляют собой органическую часть художественного мира писателя, отражающего характерные тенденции литературы «третьей волны» русского зарубежья в контексте общекультурной жизни России.

Диссертация написана на материале драматургических произведений В.Е. Максимова в сопоставлении с повестями и романами писателя.

Объектом исследования являются пьесы 1960-х годов «Жив человек», «Стань за черту»; драмы 1970-х годов «Позывные твоих параллелей», «Эхо в конце августа», «Дом без номера», «Бесы», Кто боится Рэя Бредбери»; драматические произведения 1980-1990-х годов «Берлин на исходе ночи», «Там вдали за рекой», «Кукла, или Конь Калигулы», «Пьедестал», «Музейные ценности». Объектом изучения второго ряда являются повести и романы Максимова.

Предметом изучения в диссертации стал поэтико - аксиологический аспект драматических произведений писателя в сопоставлении с его романистикой.

Цель исследования заключается в анализе способов художественной репрезентации поэтико - философских концептуальных установок В.Е. Максимова, воплощенных в драматических жанровых формах, а также в определении их роли в моделировании художественного мира писателя.

Поставленной целью определяются задачи диссертационной работы:

1. Рассмотреть особенности драматургии В.Е. Максимова в контексте всего творчества писателя.

2. Выявить художественные средства драматургических произведений, созданных на основе эпических произведений («Жив человек», «Стань за черту», «Эхо в конце августа» и «Бесы»).

3. Определить специфику драматизма (как модуса художественности) В.Е. Максимова 1970 - 1980-х годов, в том числе обозначить художественную функциональность эпических ремарок.

4. Проанализировать мотивный комплекс драматургии В.Е. Максимова, определив смысл его динамики от ранних пьес к драмам конца 1980 - 1990-х годов, установив значимость библейской символики в мотивах «блудного сына», «спасительной детскости», «старчества», «праведного и неправедного пути» и др.

5. Определить поэтико-аксиологическое художественное содержание лейтмотивов милосердной любви и преображающей силы природы в пьесах В.Е. Максимова.

Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые в целостном изучении выявляются поэтико-аксиологические особенности драматургии В.Е. Максимова: определяется художественный, функциональный смысл пьес, написанных по сюжетам повестей «Жив человек», «Стань за черту», «Эхо в конце августа» и по роману «Бесы» Ф.М. Достоевского, а так же драм 19701990 годов. Новизна диссертации заключается также в целенаправленном анализе драматургии писателя как эстетического феномена в контексте развития всего творчества Максимова.

Рабочая гипотеза диссертационного исследования состоит в том, что в пьесах Максимова просматриваются оригинальные способы сюжетосложения посредством введения Евангельских мотивов и использования многофункциональных эпических ремарок, а так же синтеза драматургических и кинематографических художественных приёмов, позволяющих раскрыть динамику художественного мироведения писателя, основанного на православной аксиологии духовного реализма.

Положения, выносимыс на защиту:

1) Драмы В.Е. Максимова отличаются поиском новаторских тем и жанровых форм («сцены из эмигрантской жизни», «фантазия на троих», «метаморфоза в двух картинах» и т.п.), при этом автор стремился к сохранению культурной памяти и к формированию новых жанровых разновидностей, ставя проблемы падение духовности, кризиса семьи, как влияния тоталитаризма на личность.

2) В драмах В.Е. Максимова контаминируются эпическое и драматическое, о чём свидетельствуют оригинальные эпические ремарки, которые мы классифицировали по выполняемым функциям на 6 видов:

а) психологическая эпическая ремарка (функция описания внутреннего состояния героя), б) голос за кадром (функция авторского комментирования действий персонажей), в) голос библейского, исторического или литературного персонажа (функция расширения «пространственно-временных рамок пьесы»), г) «мысли вслух» - голос главного героя (функция самопознания); д) озвученное сновидение героя (ретроспективная или предваряющая функция); е) «мысленный поединок» (описание душевной борьбы героя в форме спора голосов персонажей).

3) Раскрытию православной аксиологической основы драматургических произведений, выявляющей авторскую интенцию, способствует целостная мотивная структура текста, основанная на символических антиномиях: дорога -тупик; небо - грязь, звезда - окорок, дом - бездомье; морской простор - глухой лес, природа - ледяная пустыня и т.д.

4) Сложная система мотивов и лейтмотивов в пьесах В.Е. Максимова, включающая евангельские мотивы «блудного сына», «истинного пути», «спасительной детскости», «пророческого старчества» и лейтмотивов «милосердной любви», «преображающей силы природы», «песни - души народа», является структурообразующей основой не только драматургии, но и художественного творчества писателя в целом.

Метод исследования представляет сочетание проблемно-аналитического, сравнительного, структурного, герменевтического и историко-функционального анализа.

Теоретическая значимость исследования состоит в определении и уточнении на примере драматургии В.Е. Максимова теоретических аспектов функционирования эпических ремарок, символико-мотивного комплекса, а также обоснования и применения поэтико - аксиологического подхода к изучению драматических произведений.

Практическое значение работы. Основные положения и выводы исследования нашли практическое применение в лекционных и семинарских курсах по «Современной русской литературе» при обучении студентов Московского государственного социально-гуманитарного института. Результаты исследования могут быть использованы для разработки и чтения лекционных и специальных курсов по современной русской драматургии, проведении семинарских занятий по истории русской литературы второй половины XX века, по истории литературы русского зарубежья, а также специальных курсов, посвященных проблемам драматургии и творчеству писателей русского зарубежья «третьей волны».

Апробация диссертационного исследования. Результаты исследования апробированы: на Международной научно-практической конференции «Человек и Природа в русской литературе XX века» в Мичуринском государственном педагогическом институте (Мичуринск, 2008г.); на научной Интернет-конференции «Прецедентные феномены тамбовских писателей в современной литературе» в Тамбовском государственном техническом университете (Тамбов,2008г.); на Международной научной конференции «Экологии языка и речи» в Тамбовском государственном университете Г.Р. Державина (Тамбов, 2011 г); на II Международной научно-практической Интернет-конференции «Современные проблемы филологии» в Тамбовском государственном техническом университете (Тамбов,2012г.).

Методологической базой диссертационного исследования являются:

- в области теории жанра работы Н.Д. Тамарченко, Б.В. Томашевского, В.И. Тюпы и др.;

- в области исследований художественной структуры текста - труды В.В. Виноградова, Ю.Н. Тынянова, М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, Б.М. Гаспарова и ДР-;

- в области анализа творчества В.Е. Максимова - исследования Д. Браун, М.М. Глазковой, Т.Е. Жуковой, М.М. Дунаева, Е.Ю. Зубаревой, И.Е. Лайко, A.M. Любомудрова, И.М. Поповой, Т.Г. Кучиной, А.Г. Соколова, Ю.А. Сохрякова, А.Е. Умнова, Хоанг Тхи Винь и др.

Публикации. По теме диссертационного исследования автором опубликовано 8 работ общим объемом 3,5 п.л. (авторский объем 3,4 п.л.), в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК РФ, общим объемом 1,5 п.л.

Структура и объем диссертации. Структура работы обусловлена последовательностью и характером задач, решаемых в исследовании. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний и списка использованной литературы.

Введение включает в себя обоснование темы, актуальности и новизны исследования, обзор критической литературы, методологию исследования, цели и задачи работы.

В первой главе, «Особенности драматургии В.Е. Максимова: способы драматизации в пьесах 1960 - 1990-х годов», анализируются максимовские драмы в культурном контексте развития русской драматургии и в контексте всего творчества писателя; определяется также функциональность различных видов эпической ремарки, и художественный смысл музыкальных жанров в драматургических произведений.

Вторая глава «Мотивный комплекс драматургии В.Е. Максимова» посвящена выявлению значимости интерпретированных евангельских мотивов «блудного сына», «спасительной детскости», «истинного пути», и лейтмотивов

«милосердной любви», «пророческого старчества», «преображающей природы» и др., которые осовремениваются писателем в пьесах путём сопостановления с историческими событиями XX столетия.

Заключение содержит выводы по всему диссертационному исследованию.

Содержание работы изложено на 179 страницах. Список использованной литературы включает 176 наименований.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Ефремова, Анна Борисовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате предпринятого исследования можно прийти к следующим выводам.

Пьесы В.Е. Максимова отчасти вписываются в социальную проблематику и художественно-стилевые поиски, которые вела русская драматургия 1960 - 1990-х в лице А. Арбузова, А. Володина, В. Розова, Л. Зорина, Э. Радзинского, М. Шатрова, когда доминирующей была потребность ввести нового героя, изобрести новые художественные драматургические формы. Обратившись к религиозным темам, драматург острее почувствовал «великий разлом эпохи» и стал отражать действительность в категориях духовного реализма, устремляя, по его словам, «духовную вертикаль художественного творчества в вечность», то есть соизмеряя поступки персонажей с Евангельскими ценностями.

В драматургии В.Е. Максимова заметна динамика: пьесы 1960-х годов более оптимистичны, им свойственна социально-назидательная направленность; в драмах 1970-х годов усиливаются Евангельские контексты, но появляются нотки скепсиса при постановке социально-философских проблем, а в драматургических произведениях 1980-х - начала 1990-х годов проявляется пессимистический взгляд на возможность выхода России из духовного кризиса. Большое внимание в поздних драмах автор обращает на новаторство в области формы, на поиск игровых приёмов, на эффектное современное драматургическое воплощение художественных идей.

Во многих пьесах Максимова («Стань за черту», «Жив человек», «Позывные твоих параллелей», «Эхо в конце августа», «Дом без номера») основным является решение проблемы разрушения традиционных семейных отношений путём противопоставления современной семье и христианского идеала семьи, «как царства милосердной любви и малой церкви».

В драмах В.Е. Максимова 1980 - 1990-х годов можно выделить в качестве самой универсальной и повторяющейся ситуации - ситуацию одиночества, которая, с одной стороны, непреодолима и которую, с другой стороны, постоянно пытаются преодолеть персонажи Максимова, совершая нелогичные действия и сталкиваясь со «стеной» равнодушия или бытовой агрессии.

В максимовских пьесах 1960-1970 годов важным художественным средством являются особые эпические голосовые ремарки, среди которых мы выделяем шесть функциональных разновидностей: а) психологическая эпическая ремарка (функция описания внутреннего состояния героя), б) голос за кадром (функция авторского комментирования действий персонажей), в) голос библейского, исторического или литературного персонажа (функция расширения пространственно-временных рамок пьесы), г) «мысли вслух» -голос главного героя (функция самопознания); д) озвученное сновидение героя (ретроспективная или предваряющая функция); е) «мысленный поединок» (описание душевной борьбы героя в форме спора голосов персонажей).

В максимовских оригинальных эпических ремарках репрезентировалось авторское сознание, подчёркивалась концептуальная идея произведения и более выявлялось душевное состояние и изменения в духовной сфере персонажей. Эпическими ремарками являются у Максимова и «сны героев», которые озвучивались голосом рассказчика и выполняли характеризующую и архитектоническую функции.

Сюжетно-фабульное содержание пьес Максимова формируют музыкальные образы, взятые из русского, советского фольклора и мировой классики, выполняющие различные художественные функции, главные из которых выражение авторского мироведения, формирование поэтико -аксиологического фона произведения.

Особую драматическую роль играют музыкальные вставки в пьесах В.Е. Максимова. Посредством исконно народного песенного творчества драматург передает бессмертный «генетический код» русского народа, определяет сущность национального характера и выявляет духовные «потери», произошедшие в послереволюционное время. Знаковым является тот факт, что музыкально-песенная стихия пьес 1960 - 1970-х годов иссякает в драмах конца 1980-х - начала 1990-х годов, что связано с динамикой художественно-мировоззренческих отношений драматурга.

Оригинальна поэтика сценического монтажа «Бесы», созданного В.Е. Максимовым по одноименному роману Ф.М. Достоевского. Творческие идеи Ф.М. Достоевского, созданные им образы, мотивы и сюжеты его произведений были для В.Е. Максимова источником художественного осмысления и "приложения" к новым историческим реалиям XX века, по которым он сверял исполнение пророчеств русского классика, наблюдал сдвиги, произошедшие в социальной жизни России, в духовном и душевном состоянии русского народа.

Роман Ф.М. Достоевского "Бесы" стал для В.Е. Максимова концептуально значимым произведением, очевидно потому, что в этом произведении были гениально точно определены истоки социальной катастрофы XX столетия, прозорливо показаны те потрясающие негативные последствия, к которым привели революционно-демократические, атеистические идеи преобразования мира на основе равенства всех сословий.

Создавая драматургический сценарий романа Ф.М. Достоевского «Бесы», В.Е. Максимов разработал такие яркие драматургические приемы, как чтение - комментарий «Откровения Иоанна Богослова» за сценой; высвечивание лиц вождей пролетариата и других революционных деятелей; звучание знаковых для советских людей мелодий и песен различных эпох (революции, гражданской войны, Великой отечественной войны 1941 - 1945 годов). Значим для аксиологии пьесы «Бесы» и художественный приём введения масок персонажей, среди которых всегда выделено концептуальное лицо Автора. Это позволило драматургии привнести в художественный текст современное звучание, сохранив в целостности интенцию Достоевского.

Изучив мотивный комплекс, формирующий главные идеалы пьес В.Е. Максимова от 1960 до 1990-х годов, можно убедиться, что все мотивы, входящие в него, тесно взаимосвязаны и восходят к различным Ветхозаветным и Новозаветным ценностям, имеющим важный для драматурга православный, аксиологический смысл.

Так евангельский мотив «блудного сына» совмещается в драмах 1960-х годов - 1970-х годов («Жив человек», «Стань за черту», «Эхо в конце августа», «Позывные твоих параллелей» и др.) с антиномическим библейским мотивом «праведного - неправедного пути», характеризуя динамику духовного состояния общества в периоды послереволюционных событий, гражданской войны, сталинских репрессий и Великой отечественной войны.

Евангельские идеи «спасительной для человечества детскости» и «пророческого старчества», возрожденного в советское время, образуют по сути единый лейтмотив, входящий во все ранние пьесы писателя. В драмах 1980 - 1990-х годов («Дом без номера», «Кто боится Рэя Бредбери», «Берлин на исходе ночи», «Там вдали за рекой», «Кукла, или Конь Калигулы», «Пьедестал», «Музейные ценности») в связи с изменившимся творческим настроением Максимова в период перестройки и распада великой державы мотив старчества исчезает, концептуальный смысл при этом воплощается посредством идеи «детскости» и «милосердной любви», пронизывающих все творчество Максимова, в целом.

В последнем из вышеназванных мотивов четко обнаруживаются идейно-философские изменения: в ранних пьесах «Божья милосердная любовь» провозглашается средством воскресения России из духовного кризиса, восстановления ее былой силы, мощи и влияния в мировом обществе. В драме 1980-х - 1990-х годов варьируется символика Страшного Суда, и драматург демонстрирует последствия распада семьи, беспризорничество, обнищание и озлобление народа, рост преступности, вседозволенности, распущенности, алкоголизма и наркомании («Борек - станция пограничная», «Берлин на исходе ночи», «Пьедестал», «Кукла, или Конь Калигулы», «Музейные ценности»). Все эти процессы писатель связывает с потерей мужским населением навыков «милосердной любви». В поздних максимовских драмах утверждается, что только русские женщины способны своими чуткими отзывчивыми сердцами воспринять и возродить православную веру в прадедов, восстановить милосердие и жертвенность в семейных отношениях как общечеловеческую нравственную норму, духовно поднять Россию с колен, спасти ее народ от вымирания, обеспечив детям и внукам достойное будущее не только в земной жизни, но и в бессмертии.

Таким же глобальным по значимости сквозным лейтмотивом является художественно воплощенная идея о преображающем человека воздействии природы, свидетельствующей о Божественной гармонии внешнего мира, который должен быть эталоном для воссоздания внутренней красоты человека, должного осознавать свою греховность и совершенствовать себя посредством свободной сильной воли. Флористическая поэтика в драмах В.Е. Максимова формируется антиномическими символическими образами (море - берег, тайга - океан, небо - земля, снег - цветы и др.). Основная функциональность перечисленных символов знаменует или преображение духа, или окончательную духовную деградацию персонажей.

Знаковым является то, что изображения природы почти исчезают в поздних драмах Максимова, косвенно оставаясь только в памяти человека, в народных песнях, которые волнуют душу, но умом воспринимаются как ложь («Там вдали за рекой», «Берлин на исходе ночи», «Музейные ценности»).

Происходящее в драмах сужение природного хронотопа подчеркивает авторское убеждение, что глубокий разлад человека с окружающим миром, с природой, которая во все времена спасала и лечила душу человека своей величественной красотой, свидетельствовала о бессмертии души, о вечности, означает усиление духовного кризиса человечества в конце XX века.

Предельное сужение флористического пространства происходит в пьесе «Кукла, или Конь Калигулы», в которой речь идет о возможном уничтожении России. Единственным образом природы в этой пьесе является ледяная пустыня, в которую превратилась Москва, а оставшиеся последние люди,

Мария и Иосиф (евангельская аллюзия), загнаны в подвал мавзолея Ленина. Появляющийся в финале образ спасительного огня, вспыхивающего в печи, крик родившегося мертвым младенца символизируют наличие последнего шанса на спасение человечества. Милосердной любовью Марии, побеждающей тьму и смерть все бесовские козни в пьесе выражается жажда русской женщины в муках послужить Всевышнему и возродить Добро, Справедливость и Веру.

В.Е. Максимов мастерски повсеместно использует в своей драматургии художественную символику Библии (в заголовках пьес, в именах персонажей, в мотивном комплексе, в пейзажах, в эпических ремарках, в изображениях природы, в световых эффектах, музыкально-песенном оформлении), утверждая православную аксиологию как незыблемую основу в своём художественном мире, проецируя её на точные описания исторических реалий.

В целом, характеризуя особенности драматизации художественного материала в пьесах В.Е. Максимова 1960 - 1990-х годов, можно констатировать, что изображение реальности происходит в драматургии в рамках духовного реализма, предполагающего осмысление исторических ситуаций земной жизни человека в рамках православных ценностей.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Ефремова, Анна Борисовна, 2013 год

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

I

1. Максимов В.Е. Собрание сочинений: в 8 т. - М.: Терра, 1991-1993. - Т. 1-9 (доп.).

2. Максимов В.Е. Автобиографический этюд // Сага о носорогах. -Франкфурт-на-Майне. - 1981. - С. 7.

3. Максимов В.Е. Без иллюзий /Беседу вела Пугач А. // Юность. - 1991. -№ 8. - С. 28-29.

4. Максимов В.Е. Будет ли лучше? Беседа с Владимиром Максимовым // Москва. - 1992. - № 5-6. - С. 4-9.

5. Максимов В.Е. Борек - станция пограничная // Континет. - 1995. - №84.

- С. 47.

6. Максимов В.Е. Ваша страна /Интервью с писателем Максимовым // Театральная жизнь. -1991,- №23. - С. 11, 29-31.

7. Максимов В.Е. Духовной жаждою томим // Континент. - 1981. - №27. -С. 356.

8. Максимов В.Е. Если бы я знал, что все так обернется... (Беседа с писателем Владимиром Максимовым) // На боевом посту. - 1993. - № 5-6.

- С. 38-40.

9. Максимов В.Е. Если весь организм больной, то... (Беседа с В. Максимовым) // Театральная жизнь. - 1990. - № 16. - С. 15- 17.

10. Максимов В.Е. Интервью профессора Глэда с главный редактором журнала «Континент» // Время и мы. - 1986. - № 88. - С. 168-187.

11. Максимов В.Е. Кочевание до смерти. // Максимов В.Е. Избранное. - М.: Терра. - 1994. - 734с.

12. Максимов В.Е. Мы не в изгнании, мы в послании... (Беседа с писателем В.Е. Максимовым) // Россия. - 1991. - №34. - С.8.

13. Максимов В.Е. Мы обживаем землю: Роман, повести. - М.: Молодая

гвардия. - 1991. - 606с.

14. Максимов В.Е. Мы все на одной галере (Беседа с писателем В.Е. Максимовым) // Социальная защита. - 1991. - № 4. - С.38-40.

15. Максимов В.Е. Мы думали, что начинаем новую эпоху // Литературная газета. - 1990. -№ 19. - С. 12.

16. Максимов В.Е. Надо признаться - все мы жертвы... // Книжное обозрение. - 1990. - № 14. - С. 8-9.

17. Максимов В.Е. Рабиес НуОво и другие истории: Повесть и рассказы./ Владимир Максимов. - М.: ТОО «Сварогь». - 1996. - 50с.

18. Максимов В.Е. Сага о носорогах / Владимир Максимов. Frankfurt. - М: 1981. - 253с.

19. Максимов В.Е. Самоистребление [Публицистика. Послесловие П. Алешина]. - М.: Голос. - 1995. - 347с.

20. Максимов В.Е. Сделать шаг навстречу друг другу... // Книжное обозрение. - 1991, 26 апреля. -№17. - С. 13.

21. Максимов В.Е. Соблазненные словом /Образ российской интеллигенции // Смена, 1992. - №7. - С. 16-24.

22. Максимов В.Е. Тревожное возвращение // Континент. - 1992. - № 2. - С. 10.

23. Максимов В.Е. Что с нами происходит?: о нравственных проблемах человечества //Книжное обозрение. - 1991. - № 43. - С. 6.

24. Максимов В.Е. Шаги к горизонту: Повести. - М.: Советский писатель. 1967.-422с.

25. Максимов В.Е. Я без России - ничто // Наш современник. - 1993. - №11. -С. 161-169.

26. Максимов В.Е. Я обвиняю в первую очередь себя... // Литературная Россия. - 1995. - № 1-2. - С. 4.

П

27. Авдеева Е.В. Поэтико-философская картина мира в романе Владимира

Максимова "Карантин": Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. - Тамбов, 2004. - 162с.

28. Авраменко А.П. История литературы русского зарубежья (1920-е - начало 1990-х годов). М.: Академический Проект: Альма Матер, 2011. - 706 с.

29. Агеносов В.В. Литература русского зарубежья (1918-1996). - M.: ТЕРРА, 1998,- 630с.

30. Аксаков И.С. Христианство и социальный прогресс. СПб. 1914. - 124 с.

31. Алехина И. В. Философско-поэтический аспект художественной публицистики Владимира Максимова: Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01,- Тамбов, 2007. - 204с.

32. Алехина И. В. Способы выражения русской ментальное в художественных текстах Владимира Максимова // Национально-культурный компонент в тексте и языке: Материалы докл. III Междунар. науч. конф. под эгидой МАПРЯЛ. 7-9 апреля 2005г.: в 3 ч. Минск: Минск, гос. литер, ун-т, 2005. - Ч. 1. - С. 218-220.

33. Ананичев А. Библейские мотивы в прозе Максимова. // Картина мира и человека в литературе и мысли русской эмиграции. - Краков, 2003. -С. 299-312.

34. Андреев И.М. Русские писатели XIX века. Очерки по истории русской литературы XIX века. - М.: Изд. дом "Русский паломник". - М., 2009. - 590с.

35. Анищенко Г. Искусство, которое заповедано Богом // Вопросы литературы. - 1991. - № 8. - С. 10-18.

36. Аннинский Л. А. Локти и крылья. Литература 80-х - падения, реальности, парадоксы. - М., 1989. - 260с.

37. Аннинский Л.А. Необрывающийся диалог // Континент. - 1996. - №2. -С. 217-223.

38. Аннинский Л.А. Опровержение одиночества // Новый мир. - 1974. - №4. -С. 237-238.

39. Антоний (Храповицкий), митрополит. Пастырское изучение людей и жизни по сочинениям Ф.М. Достоевского // Ф.М. Достоевский и Православие. - М.: Отчий дом, 1997. - С. 74-175.

40. Аношкина - Касаткина В.Н. Православные основы русской литературы XIX века. -М.: Пашков дом, 201 1. - 383 с.

41. Арнольд И.В. Проблемы диалогизма, интертекстуальности и герменевтики. В интерпретации художественного текста: лекции к спецкурсу / Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена. - СПб.: Образование, 1995. - 85с.

42. Баклыков A.B. Жанровое своеобразие романа Владимира Максимова "Кочевание до смерти": Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. - Тамбов, 2000. - 189с.

43. Барг М.А. Эпохи и идеи: Становление историзма. М., 1987. - 308 с.

44. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе // Вопросы литературы и эстетики. - М, 1975. - С. 234-236.

45. Бахтин М.М. Очерки по исторической поэтике. Эпос и роман. - СПб.: Азбука, 2000. - 304 с.

46. Бахтин М.М. К методологии литературоведения // Контекст. 1974. -М., 1975. - С. 16-34.

47. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М.: Советская Россия, 1979. - 320с.

48. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. - М.: Наука, 1986. - 455с.

49. Бахтин М.М. Эпос и роман /О методологии исследования романа. - СПб.: Азбука, 2000. - 304с.

50. Бондаренко В. Встреча с Максимовым//Слово, 1990. - № 17. - С.120-122.

51. Буковский В. Воспоминания соучастника//Континент. - 1996.- №87. - С. 259-262.

52. Вакенродер В.Т. Краски // Литературные манифесты западно-европейских романтиков. - М.: Изд. МГУ, 1980. - С. 80.

53. Васильев В.Е. Литература русского зарубежья в современном литературном процессе России // Современная русская литература конца XX -начала XXI века /Под ред. С.И. Тиминой. - М.: Академия, 2011. - С. 164182.

54. Васильев В.Е., Семенова, Т.О. Литература русского зарубежья // Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы / Под ред. СИ. Тиминой. - СПб.: Логос; М: Высшая школа, 2002. - С.258-305.

55. Вартанова Л.Е. Художественная концепция личности в творчестве В.Максимова: Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. - Армавир, 2001. - 160 с.

56. Вертлиб Е. Василий Шукшин и русское духовное возрождение. - New York. 1990.-С. 53.

57. Виноградов В.В. Избранные труды. Поэтика русской литературы. - М.: Наука, 1977.- 198с.

58. Виноградов, И.И. Кочевание до смерти. Памяти русского писателя В.Е.Максимова//Континент. - 1995. - № 84. - С. 9-12.

59. Виноградов И.И. Между отчаянием и упованием. // Континент. - 1995. №83. - С. 299-331.

60. Виноградов И.И. Памяти Владимира Максимова // Континент. - 1996. - № 87. - С 247-252.

61. Виноградов И.И. Духовные искания русской литературы. - М. Русский путь, 2005. - 670с.

62. В литературном зеркале: о творчестве Владимира Максимова. - Париж; Нью-Йорк: Третья волна, 1986. - 272с.

63. Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. - М.: Наука, 1994. - 279 с.

64. Гегель Г.В. Эстетика. В 4 т. Т. 3. Под ред. М. Лифшица. - М.: Искусство, 1971.-С. 540.

65. Георгиева Т.С. Русская культура и православие. - М.: Аспект Пресс, 2008. -397 с.

66. Глазкова М.М. Роман Владимира Максимова "Семь дней творения": проблематика, система образов, поэтика: Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01.- Тамбов, 2004. - 184с.

67. Глазкова М.М. Творение человека из хлипкой души (по роману В. Максимова "Семь дней творения") // "Текст, теория и методика в контексте вузовского образования": Сб. науч. тр. I Всеросс. конф. - Тольятти: Тольяттинский гос. ун-т, 2003. - С. 159-162.

68. Глэд Д. Беседы в изгнании. Русское литературное зарубежье. - М.: Наука, 1991/1992.-540с.

69. Головчинер, В.Е. Поэтика тождества (пьеса В. Максимова "Кто боится Рэя Бредбери?") // Литература "третьей войны" русской эмиграции: Сб. науч. ст. / Самара: Самарский гос. ун-т, 1997. - С. 295-310.

70. Гордович, К.Д. История отечественной литературы XX века. - СПб.: СпецЛит, 2000. - 320с.

71. Гус М.С. Идеи и образы Ф.М. Достоевского. - М.: Худ. лит., 1971. - 591с.

72. Гюббенет И.В. Основы филологической интерпретации литературно-художественного текста. - М: МГУ, 1991. - 204с.

73. Дзиов А.Р. Проза Владимира Максимова: Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01 - СПб., 1994.- 160с.

74. Дмитриева Ю.Л. Эволюция героя в творчестве В. Максимова 1960 - 1970 г. Дис. ... канд фил. наук: 10.01.01.- Астрахань, 2006. - 195с.

75. Дорофеева Л.Г. Христианская парадигма в романе Владимира Максимова «Прощание из ниоткуда». - Калининград. 1994. - С. 95.

76. Дуда К. Драматические проблемы в драмах Владимира Максимова // Картина мира и человека в литературе и мысли русской эмиграции. -Краков, 2003.-С. 310 - 324.

77. Дунаев М.М. Православие и русская литература: в 6 ч. - М.: Христианская литература, 2000. - Ч. 6. - 893с.

78. Евангельский текст в русской литературе XVIII - XX веков. Цитата, реминисценция, сюжет, жанр: Сб. науч. тр. - Петрозаводск: Петрозаводский гос. ун-т, 1994. - 387с.

79. Евнин Ф.И. Творчество Ф.М. Достоевского. - М.: Прогресс, 1976. - 244с.

80. Ермакова М.Я. Традиции Достоевского в русской прозе. - М.: Просвещение, 1990. - 128с.

81. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. - Петрозаводск, 1995.-С. 363.

82. Есаулов И.А. Пасхальный архетип в поэтике Достоевского / Евангельский текст в русской литературе XVIII -XX веков. - Петрозаводск: Петрозавод. ун-т, 1998. - Вып.2. - С. 349-363.

83. Жукова Т.С. Поэтико-философский аспект повестей Владимира Максимова 1960-х-годов: Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. - Тамбов, 2004. - 179с.

84. Жукова Т.С. Роман Ф.М. Достоевского "Преступление и наказание" в художественном отражении Владимира Максимова // Художественное слово в современном мире: Сб. науч. ст. / Под ред. И.М. Поповой; ТГТУ. - Тамбов, 2004. - Вып. 7. - С. 180-184.

85. Жукова Т.С. Личность и общество в повести Владимира Максимова "Дорога" // Текст: теория и методика в контексте вузовского образования: Сб. ст. II Всеросс. науч. конф. - Тольятти: Тольяттинский государственный университет, 2004. - С. 56-60.

86. Жукова Т.Е. Ранняя проза Владимира Максимова: монография. - Тамбов: Издательство Першина Р.В., 2012. - 145 с.

87. Звозников A.A. Достоевский и православие // Евангельский текст в русской литературе XIII - XX веков: Сб. науч. тр. - Петрозаводск: Петрозавод. ун-т, 1994. - С. 179.

88. Зубарева Е.Ю. Литература "третьей волны". Проза. Основные тенденции // История литературы русского зарубежья (1920-е - начало 1990-х гг.). Под ред. А.П. Авраменко. - М.: Академический проект; Альма

Матер, 2011.- 706с.

89. Зубарева Е.Ю. Проза русского зарубежья (1970-1980-е годы). - М: Академический проект, 1991. - 304с.

90. Зырянов О.В. Христианская религиозность в структуре феномена русской литературной классики // Святоотеческие традиции в русской литературе: Сб. материалов II Всеросс. науч. конф. с междунар. участием. - Омск, 2009. -С. 11-18.

91. Иверни В. Постижение // В литературном зеркале: о творчестве Владимира Максимова. - Париж - Нью-Йорк: Третья волна, 1986. - С.34-58.

92. Кайда Л. Композиционный анализ художественного текста. Теория. Методология. Алгоритмы обратной связи. - М.: Флинта. 2000. -272с.

93. Каримова И.Р. Коммуникативная организация драматического произведения (на материале пьес А. Галича, В. Максимова, А. Вампилова): Дис. канд. филол. наук: 10.01.01 - Казань, 2004. - 141 с.

94. Карпов В. Связь времен. -М. 2001. - С. 20-21.

95. Карякин Ю.Ф. Достоевский и Апокалипсис. (Вступительная статья к 1-му тому 7-ми томного издания Ф.М. Достоевского) // Книжное обозрение, 1994, №43.-С. 8-9.

96. Качурин К.О. Авторская позиция и средства ее выражения в публицистике В.Е. Максимова: Дис. канд. филол. наук: 10.01.01 - Москва, 2009. - 140 с.

97. Компаньон А. Демон теории. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2001.- 333с.

98. Корман, Б.О. О целостности литературного произведения // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. - 1977.-№6.- С. 508 - 510.

99. Краснослободцева Т.А. "Семейство случайное" и "семейство обреченное". Достоевский в художественном мире Сергеева-Ценского // Русский язык и литература рубежа XX - XXI веков: специфика функцио-

нирования: Всеросс. науч. конф. языковедов и литературоведов 5-7 мая 2005 г. - Самара: СГПУ, 2005 - С. 590-593.

100. Кузьмина H.A. Интертекст: тема с вариациями. Феномены языка и культуры в интертекстуальной интерпретации. Изд. 2-е, испр. и доп. -М.: Книжный дом «Либроком», 2011.- 272с.

101. Лайко И.Е. Мифопоэтический контекст драматургии Владимира Максимова 1970-1990-х годов: Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. -Тамбов, 2007. - 172с.

102. Лайко И.Е. Функции ремарок в драме Владимира Максимова "стань за черту" // Художественное слово в современном мире: Сб. науч.ст. - Тамбов, 2006. - Вып. 10. - С. 35-41.

103. Лайко И.Е. Способы воплощения русской ментальное™ в дра матургии Владимира Максимова // Славянские языки и культура. Язык. Культура. Коммуникации: Материалы междунар. науч. конф. - Тула, 2008. ТЛИ. - С. 151-153.

104. Лайко И.Е. Символика света и звука в драматургии Владимира Максимова // Гуманитарные науки. Проблемы и решения: Межвузовский сб. науч. ст.; Под ред. A.A. Слезина. - Спб.: Нестор, 2007. - Вып. V. - С. 241-245.

105. Лайко И.Е. Символика света и звука в драмах В. Максимова "Жив человек", "Стань за черту", "Позывные твоих параллелей" // Вестник Тамбовского университета. Сер. Гуманитарные науки. - Тамбов, 2007.-Вып. 8.-С. 88-90.

106. Лайко И.Е. Способы выражения авторского сознания в пьесах Владимира Максимова // Вестник Тамбовского государственного технического университета. - Тамбов: Тамб. гос. техн. ун-т, 2007. - Т. 13, -№15. С. 330-336.

107. Лейдерман Н.Л. Русская литературная классика XX века: Очерки. -Екатеринбург, 1996. - 306с.

108. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: в 3 кн. Кн. 2: Семидесятые годы (1968:1986). - М.: Эдиториал УРСС, 2001.-285с.

109. Лосский Н.О. Достоевский и христианское миропонимание / Ф.М. Достоевский и православие. - М.: Отчий дом, 1997. - С. 217-247.

110. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста. - М.: Искусство. 1970. -150с.

111. Лотман Ю.М. Семиотика культуры // Избранные статьи: в 3 т. - Таллинн, 1992. - Т. 1.- 380 с.

112. Лужный Р. Владимир Максимов и другие. Религиозное течение в современной русской литературе // В литературном зеркале. О творчестве Максимова. - Париж. Нью-Йорк: Третья волна, 1986. - С. 62.

113. Любомудров A.M. Духовный реализм в литературе русского зарубежья. Борис Зайцев, Иван Шмелев. - Спб.: Пушкинский дом. 2003. - 328 с.

114. Маневич Г.И. Один вне двора посреди неба // Континент. - 2000. -№ 106.-С. 272.

115. Марамзин В. Русский роман Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда" // В литературном зеркале: о творчестве Владимира Максимова. - Париж; Нью-Йорк: Третья волна, 1986. - С. 73-85.

116. Маркович В.М. Вопрос о литературных направлениях и по строении истории русской литературы XIX века. // Освобождение от догм. История русской литературы: состояние и пути изучения. - М.: Наследие, 1997.-Т.I. -С.112-148.

117. Мень A.B. Культура и духовное восхождение. - М.: Искусство, 1992.-495с.

118. Махов А.Е. «Музыкальное» как литературоведческая проблема // Наука о литературе в XX веке. - М.: ИНИОН РАМН, 2001. - С. 190.

119. Мень A.B. Мировая духовная культура: лекции и беседы. - М.: Фонд А. Меня, 1995. - 671с.

120. Михайлов О.Н. От Мережковского до Бродского. Литература русского зарубежья. - М.: Просвещение, 2001. - 336с.

121. Морель Ж-П. Страждущая русская душа в творчестве Владимира Максимова. (Владимир Максимов. У истоков выдающегося творчества) // В литературном зеркале: о творчестве Владимира Максимова. - Париж; Нью-Йорк: Третья волна, 1986. - С. 85-96.

122. Незабудкина Е.В. Концепт "Железного пути" России в романе Владимира Максимова "Карантин" // Художественное слово в современном мире: Сб. ст. /Тамб. гос. техн. ун-т. - Тамбов, 2001. - Вып. 3. - С. 3839.

123. Незабудкина Е.В. Система "внутренних нарраторов" в романе Владимира Максимова "Карантин" // Художественное слово в современном мире: Сб. ст. / Тамб. гос. техн. ун-т. - Тамбов. 2002. - Вып. 5. - С. 3033.

124. Нефагина Г.Л. Динамика стилевых течений в русской прозе 1980-90-х годов. - Минск: БГУ, 1998.- 390с.

125. Нефагина Г.Л. Русская проза конца XX века. - М.: Флинта-Наука, 2003.- 320с.

126. Николаева О. Современная литература и православие. - М.: Наследие, 1999.- 382с.

127. Николина H.A. Поэтика русской автобиографической прозы. - М.: Наука, 2002. - 424с.

128. Поль Жан. Приготовительная школа эстетики. - М.: Искусство, 1981. - С. 238.

129. Попова И.М. "Чужое слово" в творчестве Е.И. Замятина (Н.В. Гоголь, М.Е. Салтыков-Щедрин, Ф.М. Достоевский). - Тамбов: ТГТУ. 1997,- 151с.

130. Попова И.М. Интертекстуальность художественного творчества. - Тамбов: ТГТУ. 1998.- 63с.

131. Попова И.М. Роль христианства в исторической судьбе России (по роману Вл. Максимова "Карантин") // Оптина пустынь и русская культура: Тр. X Всерос. чтений, посвящ. братьям Киреевским. - Калуга, 2001. - С. 21-28.

132. Попова И.М. Жанрово-стилевая диффузия в романах Владимира Максимова // Известия Тульского государственного университета. Сер. Русский язык и литература в мировом сообществе. - Тула, 2003. - Вып. 5. -С. 241-250.

133. Попова, И.М. Культурные коды в поздней прозе В. Максимова // Русская литература и философия: постижение человека: Материалы Все рос. науч. конф., 6-8 октября 2003, Липецк. - Липецк, 2004. - С. 76-82.

134. Попова И.М. "Путь взыскующей совести": Духовный реализм в литературе русского зарубежья: Владимир Максимов. - Тамбов: Тамб. гос. техн. ун-т, 2008. - 276с.

135. Попова, И.М. Системы повествователей в поздней прозе Владимира Максимова // Мир России в зеркале новейшей художественной литературы. - Саратов, 2004. - С. 134-137.

136. Попова И.М. "Сотворить себя в духе". Христианская аксиология прозы Владимира Максимова. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2005. - 222 с.

137. Попова И.М. Особенности повествования в поздней прозе В.Максимова // Русский язык: исторические судьбы и современность: Материалы И Междунар. конгресса исследователей русского языка / Моск. гос. ун-т. - М., 2004. - С. 464-468.

138. Ржевский Л. Триптих В.Е. Максимова // В литературном "зеркале: о творчестве Владимира Максимова. - Париж; Нью-Йорк: Третья волна, 1986. - С. 96-124.

139. Рубин И. Раскаяние и просветление // В литературном зеркале: о творчестве Владимира Максимова. - Париж; Нью-Йорк: Третья волна, 1986. - С. 22-32.

140. Савушкина H.H. Библейские мотивы в творчестве Вл. Максимова как

способ иронического отношения к действительности // Художественное слово в современном мире: Сб. ст. / Тамб. гос. техн. ун-т. - Тамбов, 2000. -С. 29-31.

141. Савушкина H.H. Жанровое своеобразие романа Вл. Максимова "Прощание из ниоткуда" // Художественное слово в современном мире: Сб.ст. / Тамб. гос. техн. ун-т. - Тамбов, 2000. - С. 9-13.

142. Савушкина H.H. Роман Владимира Максимова "Прощание из ниоткуда". Типология жанра: Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. - Тамбов, 2002.- 159с.

143. Сенкевич A.B. Жанровое своеобразие романа Владимира Мак симова "Семь дней творения": Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. -Тамбов, 2004. - 156с.

144. Соколов А.Г. Судьбы русской литературной эмиграции. - М.: МГУ, 1991. - 300с.

145. Соколов, А.Г. Проблемы изучения литературы русского зарубежья // Вестник Московского университета. Сер.: Филология. 1991. - № 5. - С.11-17.

146. Сохряков Ю.А. Творчество Ф.М. Достоевского и русская проза XX века (70-80-е годы). - М.: ИМЛИ РАН, 2002. - 240с.

147. Степанов Д.А. Константы: словарь русской культуры; Изд. 3-е, иснр. и доп. - М.: Академический Проект, 2004. - С. 881.

148. Степанов Д.Н. Диалог о концептах Свобода и Несвобода, о Достоевском, Вл. Соловьеве и многом другом / Опыт метафизического концептуального анализа // Современная философия языка в России. Предварительные публикации 1998г. /Институтязыкознания РАН. - М., 1999. -174с.

149. Тамарченко Н.Д., Тюпа В.И., Бройтман С.Н. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. 3-е изд. - М.; Издательский центр "Академия", 2008.- 512с.

150. Тынянов Ю.Н. Литературный факт. - М.: Высшая школа, 1993.

- 135с.

151. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. - М.: Наука, 1979. - 390с.

152. Тюпа В.И. Аналитика художественного / Введение в литературный анализ.

- М: Изд-во "Лабиринт" РГТУ, 2001.- 192 с.

153. Умнов А.Е. «Слово» Ф.М. Достоевского в творчестве В.Е. Максимова. Дис... канд филол. наук: 10.01.01. - Тамбов, 2011. -217 с.

154. Успенский Б.А. Поэтика композиции. - СПб.: Азбука, 2000. - 353с.

155. Фатеева H.A. Контрапункт интертекстуальности, или интертекст в мире текстов. - М.: Агар, 2000. - 280с.

156. Фесенко Э.Я. Теория литературы. Изд. 3-е, доп. и испр. - М.: Академический проект, 2008. - 780с.

157. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. - М.: Рос. гос. гумманитарн. ун-т, 1997. -448с.

158. Фуксон Л.Ю. Проблема интерпретации и ценностная природа литературного произведения. - Кемерово, 1999. - 262с.

159. Хализев В.Е. Теория литературы. 3-е изд., доп. и испр. - М: Высшая школа, 2002. - 437с.

160. Хоанг Тхи Винь. Драматургия Владимира Максимова 19601980-х годов в контексте творчества писател: Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. - Тамбов, 2006. - 165 с.

222. Чу Юань. Жанровое своеобразие романа Владимира Максимова "Заглянуть в бездну": Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. - Тамбов, 2003. -178с.

161. Шахова Л.А. Женственная сущность божества в романе В. Максимова "Ковчег для незваных" // III Державинские чтения. Филология: Материалы науч. конф. молодых ученых / Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина. - Тамбов. 1998. - С. 135-136.

162. Шахова JI.A. Смысл библейских параллелей в прозе В. Максимова // Труды Тамб. гос. техн. ун-та: Сб. науч. ст. Ч. III. Экономика, право, педагогика / Тамб. гос. техн. ун-т. - Тамбов, 1998. - С. 255-258.

163. Шахова Л.А. Функции интертекста в романистике Владимира Максимова (на примере романа "Ковчег для незваных"): Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01.-Тамбов, 1999.- 162с.

164. Щедрина Н.М. Литература русского зарубежья. Историческая проза Б. Зайцева, Д. Мережковского, В. Ходасевича, М. Алданова, А. Солженицына, В. Максимова. - Уфа: БИПКРО. 1994. - 58с.

III

165. Бауэр В. Энциклопедия символов. - М.: Крон-пресс, 2000. - 626 с.

166. Библейско-биографический словарь / Сост. Ф.И. Яцкевич, П.Я. Благовещенский. - М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000. - 912с.

167. Библейский словарь. Энциклопедический словарь / Сост. Эрик Нюстрем. Перевод со шведского под ред. И.С. Свенсона. Новое пересмотренное и исправленное издание с ил. - СПб.: Изд-во ХО "Библия для всех", 1999. -530с.

168. Борев Ю.Б. Эстетика. Теория литературы: Энциклопедический словарь терминов / Ю.Б. Борев. - М.: ООО "Издательство Астрель"; ООО "Издательство АСТ11,2003. - 575с.

169. Жюльен Н. Словарь символов. - Екатеринбург: Изд-во "Урал Л.Т.Д.", 2000. - 598 с.

170. Мифологический словарь. Гл. ред. Е.М. Мелетинский. - М: "Советская энциклопедия", 1991. - 736с.

171. Свешников, В. Очерки христианской эпохи. - М.: Паломник, 2001. - 622с.

172. Степанов Д.А. Константы: словарь русской культуры: Изд. 3-е, испр. доп. - М.: Академический Проект, 2004. - 881с.

173. Петрухин В.Я., Агапина, Т.А. Энциклопедический словарь. "Славянская мифология". - М.: Элмк Лак, 1995. - 416с.

174. Холл Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Пер. с англ. А. Майкапара. Сер.: "Академия". - М: КРОН-ПРЕСС, 1999. - 656с.

175. Худякова Е.В. Старчество в русской художественной литературе конца XIX - начала XX века: дис... кандидата культурологических наук. Ярославль, 2003.- 182 с.

176. Якушин Н.И. Тропа к Достоевскому. - Рязань, 2005. - С. 112.