Нравственная культура в традиционном быту адыгов тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.07, кандидат исторических наук Шогенова, Фатимат Амедовна

• Шогенова, Фатимат Амедовна
• кандидат исторических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Шогенова, Фатимат Амедовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ И ВНУТРЕННЯЯ

ОРГАНИЗАЦИЯ МОРАЛЬНОГО ОПЫТА АДЫГОВ

§ 1. Проблемы и опыт нравственной культуры адыгов.

§ 2. Эволюция религиозной морали, религиозного сознания и поведения.

§ 3. Этика и этикет в традиционной социорегулятивной культуре адыгов.

ГЛАВА II. ЭМПАТИЧЕСКИЕ НОРМЫ И ИНСТИТУТЫ В

ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ АДЫГОВ

§ 1. Эмпатия, взаимопомощь и установки толерантного мышления и поведения.

§ 2. Почтительность, скромность, самоуважение в повседневной практике общения.'.

§ 3. Отношение к женщинам и детям в системе эмпатического сознания и поведения.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Нравственная культура в традиционном быту адыгов»

Актуальность темы исследования. У адыгов, как и у других народов, на протяжении многих веков складывалась созвучная их ментальности и образу жизни мораль. Она развивалась под влиянием постоянно меняющихся социальных, экономических, политических, культурных условий и обстоятельств. В то же время были выработаны некоторые моральные принципы и установки, носящие характер общечеловеческих, непреходящих ценностей, то есть позитивных, социально признанных и относительно устойчивых, долгосрочных требований и программ поведения.

Этнографическое исследование подобных процессов, фактов, отношений позволяет наиболее полно осветить особенности этнической и культурной истории народа. Особенно важно это для комплексного изучения традиционной соционормативной культуры. Ведь мораль является нормативным институтом, поддерживающим в обществе достаточный для его воспроизводства и развития уровень сплоченности и солидарности, взаимного понимания и признания, что достигается за счет ее относительной стабильности и инвариантности в сравнении с быстро меняющимися нравами1. Даже смена религии, как показывает опыт, не может поколебать наиболее важные, доминантные моральные ценности и установки. Обычно они остаются прежними и лишь иногда облекаются в формы, созвучные новой религии.

Интерес к избранной теме обусловлен во многом и практическими целями и задачами нравственного воспитания подрастающего поколения. Традиционная мораль или этика, как известно, является важным подспорьем в обеспечении необходимой преемственности этнической культуры и воспроизводства базовой личности общества, ориентированной на лучшие образцы нравственно аргументированного мышления и поведения2. Такой этнопеда-гогический аспект обозначенной темы еще больше усиливает ее актуальность и практическую значимость. Он позволяет сконцентрировать внимание на оптимальных способах освоения богатого морального опыта адыгов, который представлен, прежде всего, в религиозной морали, в традиционной этике, в этикете, а также в исторически сложившихся на этой основе нормах сочувственного, эмпатического мышления и поведения, которые являются составной частью традиционной соционормативной культуры народа.

Трансляция опыта, заключенного в этих нормах, передача его новым поколениям — важная задача, которая неизменно встает перед любым обществом. Поэтому в системе всех других культурных традиций особое место занимают этические традиции3, благодаря которым сохраняется преемственность наиболее важных для данного народа, связей и отношений. Освоение данных традиций осуществляется не только стихийно, но также в ходе обучения и воспитания. Проблема нравственной культуры тесно смыкается здесь с проблемами традиций и инноваций, культурной динамики в целом.

Объектом исследования является традиционная нравственная культура адыгов и ее место в системе других компонентов культуры данного народа. Нравственная культура рассматривается при этом, как целостная исторически развивающаяся, изменяющаяся система, основу которой составляют религиозная мораль, этика и этикет. Отличительной особенностью данной системы является не только богатая этническая специфика. В диссертации было обращено внимание и на особое место, которое заняла нравственная культура в истории адыгов. Принципы этической рационализации и интерпретации мира стали, по словам Б.Х. Бгажнокова, смысловой доминантой, первичным рефлексом общеадыгской культуры и цивилизации.4 Можно считать традиционную нравственную культуру самым важным вкладом адыгов в сокровищницу мировой культуры.

В качестве предмета исследования выделяются исторически сложившиеся этические традиции, являющиеся способами существования нравственной культуры.

В каждом конкретном случае эти традиции предстают в виде моделей морально оправданного, этически выверенного мышления и поведения. Например, традиция почитания старших предусматривает большое число конкретных правил поведения, выражающих данное отношение. Специальным и очень сложным социальным институтом, в котором хорошо представлены принципы и нормы взаимного уважения и признания, является традиционный адыгский этикет.

В основании этических традиций важное место занимает эмпатия (от греч. empatheia - сопереживание, сочувствие), как форма проявления внимания, сострадания, понимания. Причем существуют этические традиции, в которых эмпатическое содержание является главенствующим. Таковы рассматриваемые в диссертации традиции взаимопомощи, уважения и самоуважения, почитания детей и детства, почтительного отношения к женщинам. Таким образом, предметом диссертационного исследования являются также некоторые особенности культуры эмпатии, как особого слоя нравственной культуры адыгского народы, в котором на первое место выдвигаются гуманистические основания этических традиций.

Все это вместе взятое определило цель диссертационной работы: исследовать становление и развитие основных компонентов традиционной нравственной культуры адыгов в контексте представлений о культуре эмпатии. Для достижения поставленной цели автором в качестве основных поставлены следующие задачи:

- исследовать основные особенности религиозной морали, этики и этикета адыгов и выявить системные связи каждого из названных институтов обусловленные их общегуманистической направленностью;

- показать, что в культурной истории адыгов также, как и в истории других народов мира, мораль формировалась и развивалась на основе имевшегося у людей еще в начале человеческой истории «инстинкта эмпатии» и человеческой солидарности;

- рассмотреть подробно некоторые, наиболее яркие эмпатические ком- • плексы адыгской культуры, которые определяли во многом специфическую духовную атмосферу повседневного общения, семейного и общественного быта адыгов.

Хронологические рамки исследования невозможно точно определить, так как традиционная нравственная культура адыгов складывалась в течение многих столетий и в работе уделяется много внимания содержанию и различным нюансам этой динамики. Однако в основном мы опирались на факты и отношения этической рационализации мира, оформившиеся и действовавшие у адыгов в XIX-XX вв. Основной корпус этических традиций, рассматриваемых в диссертации, сохраняет свою значимость и в настоящее время, как один из важнейших механизмов социальной регуляции поведения.

Исследование проводилось на материале этнографии адыгейцев, черкесов и кабардинцев.

Методологической основой диссертации стали теоретические достижения современной этнологии.

Для целостного представления морали и всего многообразия этических традиций использовался системный и структурно - функциональный подход и анализ. Кроме того, мы руководствовались принципом историзма и методом сравнительно-исторического анализа обычаев и традиций. Использование данных познавательных приемов позволило выделить основные компоненты традиционной нравственной культуры, выявить взаимные связи этих компонентов, а также рассмотреть действие этических традиций в динамике, с учетом изменявшихся на протяжении многих веков социальных, экономических, политических условий этнического бытия адыгов. Исходя из поставленной цели и конкретных задач исследования, в основу анализа этических традиций были положены принципы герменевтики гуманистической этнологии и эмпатического подхода к явлениям культуры.

Еще в начале прошлого века выдающийся американский социолог, один из основоположников символического интеракционизма Ч.Х. Кули отмечал, что во взаимодействии людей различные проявления эмпатии или симпатии, т.е. «душевного соучастия или общения» являются операциональными единицами, из которых состоит человеческое общество. По его мнению, «даже самые сложные и жестко структурированные институты могут рассматриваться как состоящие из бесчисленных личных влияний и актов симпатии, организованных в стройное и устойчивое целое посредством некой системы постоянных символов - таких как законы, конституции, священные писания и т.п., - в которых сохраняются личные влияния»5.

Важное методологическое значение имеют эти положения и в этнологии. Как показано Б.Х. Бгажноковым, в культуре каждого народа имеется мощный слой принципов и норм сочувственного мышления и поведения, который он предлагает назвать «культурой эмпатии»6. Эти принципы и нормы дают о себе знать во всех сферах деятельности этнического социума, поэтому анализ этнической культуры с точки зрения ее эмпатической составляющей мы считаем, вслед за Б.Х. Бгажноковым, одним из методов, позволяющих лучше понять особенности различных форм этнического бытия.

Степень изученности и научной разработанности проблемы. Нравы и этические традиции адыгов, как известно, нашли отражение в известиях зарубежных и российских авторов на протяжении многих веков. Однако специальное и собственно научное - этнографическое и этнопедагогическое изучение этого важнейшего слоя соционормативной культуры адыгов началось сравнительно недавно, главным образом, уже в советский период. В частности, в 1946 году появилась статья Г.А.Кокиева «Военное воспитание у кабар7 динцев», в которой внимание уделено и нравственному воспитанию .

В 50-х годах под несколько иным - этнопедагогическим углом зрения была поставлена проблема нравственной культуры адыгов в работах Ю.К. Намитокова8 и В.В. Смиренина9. Ю.К. Намитоков уже тогда, первым из исследователей обратил внимание на необходимость специального изучения адыгской этики или адыгства. Вслед за этим появились и первые работы по этикету. Г.Х. Мамбетов опубликовал в 1968 году обширную статью, посвященную гостеприимству и застольному этикету адыгов10. С.С. Киржиновым эта проблема была поставлена еще шире в статье под названием «К вопросу об этикете адыгов в семейном и общественном быту», а также в его кандидатской диссертации «Система воспитания адыгов (черкесов) (историко-этнографическое исследование)»11.

Первое развернутое исследование адыгского этикета было предпринято Б.Х. Бгажноковым в рамках особого направления этнографической науки,

1 О названного им этнографией общения . В качестве предмета этнографии общения выделяется этническая специфика и культура этноса в целом. Что же касается этикета (этноэтикета), то он определяется как система свойственных данному народу правил общения, выражающих взаимное уважение и признание.

Важным этапом в этнографическом изучении этических традиций адыгского народа явились обстоятельные работы Я.С.Смирновой, посвященные этой теме, и в особенности статья «Воспитание ребенка в адыгском ауле в прошлом и настоящем»13. Практически эти работы положили начало этнографическому изучению нравственной культуры адыгов.

Много внимания уделили данному вопросу также В.К. Гарданов, М.А. Меретуков, С.Х. Мафедзев, А.И. Мусукаев, А.И. Першиц, Б.С. Кагазежев14 и другие исследователи. В трудах С.Х. Мафедзева тема нравственного воспитания стала одной из центральных. Прежде всего это касается монографии «Межпоколенная трансмиссия традиционной культуры адыгов». Одна из глав исследования посвящена идеям, принципам и методике нравственного воспитания. Здесь можно найти данные об исторически сложившемся образе нравственно воспитанного человека, о типичных формах девиант-ного, безнравственного поведения, о специфических средствах и приемах передачи морального опыта предыдущих поколений новому, подрастающему поколению. В этой работе, как и в книге, посвященной физическому воспитанию15, С.Х. Мафедзев одинаково подробно рассматривает под этнографическим углом зрения не только собственно этические, но и этнопедагогические традиции. Большим и важным вкладом в этнографическое исследование традиционной нравственной культуры адыгов является его обобщающий труд «Адыги. Обычаи и традиции»16.

Работы этнологов, выполненные с таким этнопедагогическим акцентом, были продолжены исследованиями педагогов, в которых на первый план выдвигаются проблемы социализации и трансляции нравственной культуры и народного опыта воспитания. Здесь следует назвать прежде всего работы И.А. Шорова17, Р.А. Мамхеговой18, М.Г. Загазежева19. Они являются развернутыми этнопедагогическими исследованиями традиционной нравственной культуры адыгов. Специально ставится в них и вопрос о так называемом «этническом воспитании».

Более глубокому, в том числе и философскому осмыслению морального опыта адыгов в немалой степени способствовали специальные исследования социологов и философов: Р.А. Ханаху и О.М. Цветкова20, И.В. Касландзия21, К.Х. Унежева , В.Х. Пшемурзова . В русле такого преимущественно философского и этнопсихологического подхода выдержана монография Б.Х. Бгажнокова «Адыгская этика».

Благодаря этим исследованиям традиционная адыгская этика (адыгагьэ) предстала в виде стройной системы взаимосвязанных моральных понятий, принципов, установок, как механизм адаптации человека и общества к постоянно меняющимся условиям и обстоятельствам жизни.

Выделяется и перечень важнейших социальных функций адыгства: коммуникативная, идентификационная, идеологическая, аксиологическая, воспитательная, мировоззренческая, когнитивная24. Несомненно, такие исследования являются важным подспорьем для, собственно, этнографического изучения этических и этнопедагогических традиций адыгов.

То же самое следует сказать и о работах, в которых традиционная нравственная культура адыгов рассматривается в тесной связи с правовой культурой. В исследованиях Х.М. Думанова, И.Л. Бабич, А.И. Першица25, подчеркивается, что в адыгском обществе феодальное право было неотделимо от традиционной духовно-нравственной культуры народа. Особо отчетливо это показано в совместном труде Х.М. Думанова и Ю.М. Кетова «Адыгэ хабзэ и суд в Кабарде во второй половине XIX в» 26. Авторы считают адыгскую этику или адыгагьэ составной и очень важной частью феодального обычного права адыгов - адыгэ хабзэ. Тем самым акцентируется внимание на том, что в любом обществе нравственные законы направляют, регулируют экономические и правовые отношения.

Таким образом, научная разработка поставленной нами проблемы имеет уже свою традицию и в этом направлении сделан, можно сказать, настоящий прорыв. Но многие аспекты традиционной нравственной культуры остаются все еще малоизученными. В частности, не было уделено достаточного внимания месту религиозной морали в данном слое соционормативной культуры. Кроме того, недостаточно четко были определены специфические свойства и функции этических и этнопедагогических традиций. Одной из важнейших остается проблема современного состояния нравственной культуры адыгов, соотношение в ней общих представлений о моральных принципах и реального, индивидуального поведения. Не были изучены в достаточной мере и очень важные мотивационные аспекты этических традиций, определяющие их смысловую доминанту и функциональную зависимость.

Источниковую базу исследования составили: 1) сведения российских и европейских авторов X-XIX вв., касающиеся нравов, семейного и общественного быта адыгов, 2) полевой этнографический материал, 3) публикации свода пословиц, афоризмов, правовых и этических норм, действовавших в традиционном быту адыгов.

Существует множество публикаций, в которых бытописатели Черкесии подробно рассказывают об образе жизни адыгов, о их привычках, нравах, религиозных верованиях и обрядах. Достаточно в этой связи назвать составленный В.К. Гардановым сборник «Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XIII-XIX вв.», опубликованный в 1974 году. Сравнение этих материалов с работами российских авторов (С. Броневского, И. Бларамберга, Л. Люлье, А. Махвича-Мацкевича, В. Василькова, К.Ф. Сталя27 и др.) позволяет представить более или менее полную картину традиционной нравственной культуры адыгов. Неоценимое значение для восстановления этой картины имеют также труды дореволюционных адыгских историков и просветителей, так как они не только хорошо знали эту культуру, но были также ее носителями. Прежде всего, это труды Хан-Гирея, Ш. Ногмова, А. Кешева28.

Известно, что многие моральные нормы были составной частью свода феодального обычного права адыгов. Поэтому в работе мы пользовались также и этими материалами, изданными Ш. Ногмовым, Ф.И. Леонтовичем, Х.М. Думановым29. В разделе о религиозной морали мы опирались также на переводы Корана и хадисов, в том числе и хадисов, записанных на кабардино-черкесском языке и бытующих среди современных адыгов30. Кроме того, были использованы своды кабардинских пословиц, афоризмов и устойчивых выражений, в которых содержится множество данных о специфике основных моральных принципов и понятий народа31.

Наконец, ценную информацию мы получили и в ходе этнографических экспедиций в Кабардино-Балкарии, Адыгее, Карачаево-Черкесии. Прежде всего это материалы по семейному быту, по традиционным представлениям адыгов о почитании старших, женщин, детей, об обычаях взаимопомощи, о религиозном поведении и бытовом исламе. Отдельно ставился информантам вопрос о средствах и приемах нравственного воспитания, что позволило получить ценные сведения о механизмах сохранения и трансляции морального опыта народа.

Научная новизна исследования состоит в том, что традиционная нравственная культура адыгов представлена как сложная система, состоящая из традиционной религиозной морали, этики (адыгагъэ) и этикета (адыгэ хабзэ, адыгэ нэмыс). На конкретном материале показано взаимодействие религиозной морали с традиционной этикой и этикетом. Выяснилось, что благодаря такому взаимодействию увеличивается потенциал и усиливается общий со-циорегулятивный эффект ценностно-нормативной культуры. Специально выделяются наряду с этическими традициями особая разновидность морального опыта, которую мы называем этнопедагогическими традициями. Впервые эти традиции рассмотрены под углом зрения гуманистического, эмпати-ческого подхода к этнической культуре. Эвристическая ценность данного подхода состоит в том, что он позволяет несколько иначе, с общегуманистических позиций рассматривать и оценивать известные факты и отношения традиционного семейного и общественного быта адыгов, способствует выявлению новых (остававшихся ранее в тени), очень любопытных способов этической рационализации и интерпретации бытия человека и общества.

Практическая значимость работы. Предпринятый в работе анализ морального опыта адыгов можно использовать для составления специальных учебников и учебных пособий по нравственной культуре народа, а также курса лекций и образовательных программ по нравственному и эстетическому воспитанию подрастающего поколения. Важное значение могут иметь данные материалы и для формирования высокой правовой культуры, с учетом того обстоятельства, что одним из источников права являются традиционные нравственные принципы и нормы.

Кроме того, итоги исследования могут лечь в основу соответствующих разделов в обобщающих трудах по истории, этнографии и народной педагогике адыгов.

Структура диссертации определена ее целями и задачами. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы. Первая глава посвящена исследованию и внутренней организации традиционной нравственной культуры. Во второй главе рассматриваются традиционные нормы и институты, в которых наиболее отчетливо проявляются специфические особенности этических и этнопедагогических традиций адыгского народа. В заключении подводятся итоги исследования.

Заключение диссертации по теме «Этнография, этнология и антропология», Шогенова, Фатимат Амедовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Традиционная нравственная культура адыгов, представляет собой целостную систему, состоящую из трех подсистем: религиозной морали, этики и этикета. В каждой из этих подсистем отчетливо выделяются в качестве элементов или строевых соционормативных единиц этические традиции, и тесно с ними связанные этнопедагогические традиции. Первые являются носителями исторически сложившегося морального опыта народа. Вторые представляют собой сформировавшиеся также в ходе истории способы передачи данного опыта новому поколению. Основной вывод, который из этого следует, состоит в том, что преемственность традиционной моральной теории и практики становится возможной только благодаря взаимодействию этических и этнопедагогических традиций. Эта закономерность имеет определенное значение и для исследования динамики морального мышления и поведения, для понимания исторических корней и внутренней организации морального опыта любого народа, в том числе и адыгов.

Материалы диссертационного исследования показывают, что традиции адыгского народа, практически во всех сферах деятельности имеют определенный этический акцент, хотя не все они в этом смысле равнозначны. Это означает, что моральное сознание и обоснование этнического бытия носит своего рода универсальный, тотальный характер. Оно дает о себе знать в сфере первичного производства, жизнеобеспечения, в социальной организации общества и в обычном праве, в сфере устного народного творчества и профессионального искусства. Однако больше всего и как бы в чистом виде этические и этнопедагогические традиции представлены в традиционной со-циорегулятивной культуре этноса и особенно в той ее части, которую принято называть нравственной культурой. В сущности именно здесь и сосредоточены исторически сложившиеся представления о смысле и назначении человеческого существования и этнического бытия.

Но эти представления постоянно меняются, являясь в этом отношении составной частью происходящих в мире социальных изменений. На протяжении многих веков религиозная мораль адыгов постоянно усложнялась и обогащалась, что было связано во многом с заменой одних религиозных систем другими. Менялось в зависимости от этого представление о священном или святом, о высших моральных ценностях и о высшем моральном благе. В частности, с принятием ислама утратили прежнее ценностно-регулятивное значение языческие боги, такие, как Бог леса - Мазитха, Бог неба - Уашхо, Бог грома - Шибле и т.д. Сошла на нет практика религиозных обрядов и бытового поведения, так или иначе связанная с язычеством.

То же самое произошло и с христианской, православной религиозной традицией, которая была у адыгов продолжительна и сильна. Это проблема еще слабо изучена. Многие исследователи приуменьшают значение христианства в становлении нравственной культуры адыгов. Но материал диссертации свидетельствует о том, что символы христианства оказывали на нее мощное благотворное влияние на протяжении более чем тысячелетия, начиная с VI века, когда адыги официально приняли эту религию. Образы Марии богородицы (Мэрем), Иисуса Христа, Святого Георгия (Аушигера), Ильи-громовержца (Елэ), а также такие символы и обряды христианства, как крест, храм, пост, способствовали развитию представлений об организации этически выверенного поведения.

Что же касается ислама, то он только продолжил традицию поступательного развития религиозной морали. Поэтому здесь следует подчеркнуть особо, что некоторые наиболее важные моральные ценности являются общими для всех религий. В частности, много общего обнаруживает древняя религиозная система адыгов не только с этикой христианства и ислама, но также и с некоторыми положениями буддизма, особенно в той его части, которая касается благодеяния и спасения, как очистительных и богоугодных действий. Ярким выражением этой традиции является практика мышления и поведения, которая получила у адыгов и у многих других народов Кавказа емкое название «псапэ».

Существенные изменения претерпели нравы, привычки, семейный и общественный быт адыгов. Нормы морали складывались и формировались здесь в тесном взаимодействии с религиозными этическими традициями, создавая ценностно - нормативную базу для развития феодального обычного права адыгов - адыгэ хабзэ. Это был морально-правовой кодекс, в котором все нормы и институты находили так или иначе этическое обоснование. Каждая норма феодального обычного права рассматривалась с точки зрения соответствия ее принципам адыгской этики: человечности, почтительности, разумности, мужества, чести. И все сводилось (часто путем Особых, иногда спекулятивных умозаключений) к этим принципам, то есть к адыгству как наиболее общему и полному выражению оптимальных способов этической рационализации и интерпретации этнического и индивидуально-личного бытия.

Важной составной частью адыгэ хабзэ был адыгский этикет -адыгэ нэмыс (адыгэ щэнхабзэ). Это сложный институт, состоящий из огромного числа правил общения, выражающих взаимное уважение и признание. В целом адыгский этикет является нормативной системой, призванной обеспечить реализацию принципов адыгской этики в повседневном семейном и общественном быту, в ходе постоянно повторяющихся и развивающихся контактов и отношений между людьми. Но прежде всего адыгэ нэмыс является выражением почтительного, уважительного отношения людей друг к другу, способом поддержания в обществе элементарного социального порядка и дисциплины.

Основополагающее значение имеет в данном случае нравственное содержание самого понятия нэмыс. Оно восходит к греческому «nomos» со значением «норма, закон». Но в адыгской и в целом в кавказской культурной традиции этот термин используется прежде всего как отображение прав человека на элементарное уважение и признание, как своего рода этический иммунитет личности - ц1ыхум и нэмыс.

Существуют кроме того представления о необходимости наиболее внимательно и почтительно относиться к некоторым категориям лиц. Прежде всего это старшие, женщины, дети, гости и отсюда такие принципы адыгского этикета, как почитание старших, женщин, детей и гостей. Кроме того, объектом этически акцентированного внимания и почтительного отношения должен сделать человек себя самого. И отсюда еще один очень важный принцип адыгской этики - самоуважение (ирсьэлъытэж). В соединении с некоторыми другими фатическими по своему содержанию установками (благожелательность, скромность и толерантность, выразительность и артистизм) эти принципы образуют внутреннее морально-этическое содержание всего многообразия правил адыгского этикета, придавая ему особую изысканность, на которую всегда обращали внимание бытописатели Черкесии.

Этикет облегчает контакты, создает благоприятный психологический, духовный климат взаимодействия. Он, как и мораль в целом, способствует удовлетворению потребности человека в социальном признании и уважении, охраняет личные достоинства человека. Поэтому мы рассматриваем этикет как эмпатический механизм, как составную часть того слоя культуры, который называют сейчас культурой эмпатии. В соединении с обычаями и обрядами такого - эмпатического толка этикет является концентрированным выражением самых лучших этических и этнопедагогических традиций.

К этим выводам мы пришли, также рассмотрев некоторые особенности такого широко известного во всем мире традиционного института, как взаимопомощь.

У адыгов существует множество различных видов взаимопомощи и все они являются реализацией определенных этических обязательств, которые берут на себя члены определенной локальной группы - прежде всего соседской общины. В основе этих обязательств лежит сочувственное отношение к людям и своего рода деятельное сострадание. При этом всегда детально расписаны правила, в соответствии с которыми оказывается помощь, а также сопутствующие трудовой деятельности обряды и формы общения. Они выстраиваются таким образом, что сама по себе работа не воспринимается как тяжелая, тягостная. Бескорыстная помощь превращается в важный компонент праздничной культуры - вывод, к которому еще до нас пришли другие этнологи. Поэтому никто из участников взаимопомощи не воспринимал свой труд как потерю времени, сил, средств. Напротив, создавалось приподнятое настроение и ощущение какого-то важного приобретения и обогащения. Несомненно этому способствовал во многом сам факт включения взаимопомощи в систему праздничной культуры.

Ощущение удовлетворения и возрастания жизненных сил создают неизбежно все лучшие образцы эмпатического действия. В том числе и те, что относят к обычным нормам вежливого обращения, учтивости. Акты взаимной вежливости, предупредительности, тактичности выступают здесь в качестве особого аспекта того целого, которое мы называем обществом. Лишившись этой эмпатической основы повседневных контактов, общество по существу распалось бы. Вот почему у каждого народа складывается целая система правил вежливого обращения. У адыгов, она, как известно, получила очень большое развитие. Существует огромное количество речевых и неречевых стандартов и атрибутов общения, использование которых считается необходимым для поддержания в семейном и общественном быту высокого уровня взаимного уважения и самоуважения. Более чем красноречиво свидетельствуют об этом приводимые в работе благопожелания, приуроченные к типовым ситуациям взаимодействия. К сожалению, многие из этих формул являются достоянием только старшего поколения адыгов, в то время как младшие о них слабо информированы.

Это свидетельствует о нарушении преемственности морального опыта о сбоях в традиционных процессах передачи этнокультурной информации.

Отсюда другой очень важный вывод, к которому мы приходим. Он состоит в том, что в настоящее время, зачастую недооцениваются важные консолидирующие, дисциплинирующие функции этикета. Поэтому в современной воспитательно-образовательной практике этой, на наш взгляд, самой важной стороне социализации уделяется недостаточное внимание, что связано во многом и с утратой здорового чувства самоуважения, деформацией некогда очень развитой и высокой «культуры себя». Без этого, как показывает опыт, не поможет даже хорошее знание различных аспектов традиционной нравственной культуры. Такое знание становится формальным, не переходящим в соответствующие навыки и привычки морального мышления и поведения.

То же самое следует сказать и о всех других формах понимающего, сочувственного поведения, о культуре эмпатии в целом. Простое описание таких культурных комплексов еще мало что дает. Поэтому мы пришли к выводу, что в этнографических и этнопедагогических исследованиях морали необходимо не только детально описать внешнюю сторону этической традиции, но также вскрыть ее внутренние гуманистические, эстетические основания, а также исследовать в полном объеме средства и приемы донесения этого содержания до сведения каждого носителя культуры. Анализ, предпринятого нами под этим углом зрения, традиционного отношения к женщинам, детям, старикам лишний раз свидетельствует об этом. Выяснилось, что забота о женщинах и детях, предусмотренные этикетом, всевозможные знаки внимания, которые им по традиции оказывают, все многообразие обычаев и обрядов с этим связанных, имеют глубокие исторические корни и свою - в каждом случае особую - этическую, гуманистическую аргументацию.

Идеи, установки и способы этической и эстетической рационализации мира, при умелом их использовании могут стать хорошей базой для этического и эстетического воспитания детей и молодежи в семье, школьных и дошкольных, средних и высших профессиональных учебных заведениях.

Очевидно, что без освоения глубинного содержания этических традиций невозможно правильно построить современную воспитательно-образовательную деятельность. Принципы эмпатического подхода к явлениям культуры, которыми мы руководствовались в данном исследовании, совершенно необходимы, на наш взгляд, для выработки общей методологии этнографических исследований и при комплексном междисциплинарном изучении морали.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Шогенова, Фатимат Амедовна, 2004 год

1. Адыгэ 1уэры1уатэхэр (Адыгский фольклор). Т.2. Налшык, 1969.

2. Адыгэ псалъэжьхэр (Адыгские пословицы). Налшык, 1994.

3. Асколи Э.Д. Описание Черного моря и Татарии//АБКИЕА. Нальчик,1974.

4. Белл Дж. Дневник пребывания в Черкесии в течение 1837,1838, 1839 гг.1. АБКИЕА. Нальчик, 1974.

5. Бесс Ж.- Ш.де. Путешествие в Крым, на Кавказ, в Грузию, Армению, Малую

6. Азию и в Константинополь в 1829 и 1830 гг.// АБКИЕА. Нальчик, 1974.

7. Бларамберг И. Кавказская рукопись. Ставрополь, 1992.

8. Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе.-М, 1823.

9. Васильков В.В. Очерк быта темиргоевцев// СМОМПК. Вып.29. Тифлис,1901.

10. Главани К. Описание Черкесии//АБКИЕА. Нальчик, 1974.

11. Грабовский Н.Ф. Очерк суда и уголовных преступлений в кабардинском округе//ССКГ. Вып.4. Тифлис, 1870.

12. Интериано Дж. Быт и страна зихов, именуемых черкесами. Достопримечательное повествование//АБКИЕА. Нальчик, 1974.

13. Кабардинский фольклор. Вступ. ст., комментарий и словарь М.Е.Талпа; Общая ред. Г.Н. Бройдо. Изд.2.доп. Нальчик, 2000.

14. Кешев А. Избранные произведения.//Вступ. ст. и подготовка текстов Р.Х.

15. Коран. //Пер. И.Ю. Крачковского. М., 1990.

16. Кох К. Путешествие по России и в кавказские земли//АБКИЕА. Нальчик 1974.

17. Лапинский Т. Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских. Т.1,2.//Пер. В.К. Гарданова; Предисл. Х.С. Кушхова; Послесл. А.Х. Бижева. Нальчик, 1995.

18. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Вып.1. Одесса, 1888.

19. Лонгворт Дж. Год среди черкесов//АБКИЕА. Нальчик, 1974.

20. Лукка Дж. Описание перекопских и ногайских татар, черкесов, мингрелов и грузин//АБКИЕА. Нальчик, 1974.

21. Мариньи Т. Путешествие в Черкесию//АБКИЕА. Нальчик, 1974.

22. Масуди. Из книги «Луга золотые и рудники драгоценных камней» //СМОМПК. Вып.38.

23. Монпере Ф., Дюбуа де. Путешествие вокруг Кавказа. Т.1. Сухуми, 1937.

24. Нарты. Адыгейский героический эпос. М., 1974.

25. Нарты. Кабардинский эпос. Нальчик, 2002.

26. Правовые нормы адыгов и балкаро-карачаевцев в XV XIX вв. Сост. Х.М. Думанов, Ф.Х. Думанова. Майкоп, 1997.

27. Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа//КС. Вып. XXI Тифлис, 1900.

28. Торнау Ф.Ф. Воспоминания кавказского офицера//Русский вестник, 1864. № 10.

29. Хан-Гирей. Записки о Черкесии. //Вступ.ст. и подготовка текста к печати

30. В.К. Гарданова и Г.Х. Мамбетова. Нальчик, 1978.

31. Хан-Гирей. Избранные произведения. //Подготовка текста и вступ. статья

32. Р.Х. Хашхожевой. Нальчик, 1974.2. Научная литература

33. Абаев Н.В. Концепция «просветления» в «Махаяма шраддхотпадашаст-ре» //Психологические аспекты буддизма. Новосибирск, 1986.

34. Абаев Н.В. Чань-будцизм и культура психической деятельности в средневековом Китае. Новосибирск, 1983.

35. Адзын М.И., Шенкао М.А. Адыгэ муслымэнхэм я хьэдисхэр, я зэчырхэр, фарзхэр (Хадисы, закиры и фарзы мусульман-адыгов). Ставрополь, 1998.

36. Алемединова З.Н. Художественная культура черкесов. Нальчик, 1998.

37. Альбов Н. Ботанико-географические исследования в Западном Закавказье в 1893 году//ЗКОИРГО. T.XIV. Тифлис, 1894.

38. Анчабадзе Ю.Д. «Остракизм» на Кавказе//СЭ, 1979. № 5.

39. Апресян Р.Г. Идея морали. М., 1995.

40. Арутюнов С.А. Адаптивное значение культурного полиморизма// ЭО, 1993.4.

41. Арутюнов С.А. Анализ и оценка избегания//СЭ, 1979. № 1.

42. Арутюнов С.А. Кавказское застолье как социальный регулятор// Одиссей. Человек в истории. М., 1999.

43. Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М., 1989.

44. Арутюнов С.А. Этнографическая наука и культурная динамика// Исследования по общей этнографии. М., 1979.

45. Архангельский JI.M. Применение методов конкретной социологии в этикоэмпирических исследованиях. М., 1982.

46. Ахелис Т. Очерк сравнительного изучения религии. СПб., 1906.

47. Ахриев Ч.Э. Ингушские праздники//Избранное. //Сост. отв. ред. и авторнауч. примечаний Абу Мальсагов. Назрань, 2000.

48. Бабич И.Л. Народные традиции в общественном быту кабардинцев. М., 1995.

49. Бгажноков Б.Х. Адыгская этика. Нальчик, 1999.

50. Бгажноков Б.Х. Адыгский этикет. Нальчик, 1978.

51. Бгъэжьнокьуэ Б. Гущэхэпхэ (Обряд укладывания ребенка в люльку) // ЦЦэнгъуазэ, 1991. № 6.

52. Бгажноков Б.Х. Древняя религиозная система адыгов//Газета Юга, 2003, №32.

53. Бгажноков Б.Х. Женщина в адыгской картине мира//Литературная Ка-бардино Балкария, 2002, № 3.

54. Бгажноков БХ О структуре и функциях паремии «Щыхубз пшэрыхь ху-щанэ» //Художественный язык фольклора кабардинцев и балкарцев. Нальчик, 1981.

55. Бгажноков Б.Х. Образ жизни адыгской феодальной знати// Из истории феодальной Кабарды и Балкарии. Нальчик, 1981.

56. Бгажноков Б.Х. Основания гуманистической этнологии. М., 2003.

57. Бгажноков Б.Х. Черкесское игрище. Нальчик, 1991.

58. Бгажноков Б.Х. Эмпатия в системе права и система прав на эмпатию //

59. Культурный диалог: лекции по проблемам межэтнического и межконфессионального взаимодействия. М., 2003.227 Библия. Женева, 1998.

60. Блюмкин В.А., Гумницкий Г.Н. О понятии морали // Что такое мораль? М., 1988.

61. Боас Ф. Ум первобытного человека. М.-Л., 1926.

62. Бочаров З.В. Антропология возраста. СПб., 2001.

63. Булатова А.Г. Традиционные праздники и обряды народов горного Дагестана в Х1Х-нача.ле XX в. Л., 1988.

64. Васильев Л.С. История религий Востока (религиозно-культурные традиции и общество). М., 1983.

65. Вишняускайте А.И. Семейный быт литовских колхозников//Семья и семейный быт колхозников Прибалтики. М., 1962.

66. Волков Г.И. Этнопедагогика. Чебоксары, 1974.

67. Гадагатль А.А. Особенности социализации детей у адыгов // Культура и быт адыгов. Майкоп. Вып.9. 2001.

68. Гадамер Х.-Г. Истина и метод, М., 1988.

69. Гарданов В.К. Аталычество// Доклад на IX Международном конгрессе антропологических и этнографических наук. М., 1973.

70. Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVIII-XIX вв.).,1. М., 1967.

71. Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М., 1997.

72. Громыко М.М. Проблемы и источники исследований этических традицийрусских крестьян XIX В.//СЭ, 1979. №5.

73. Громыко М.М. Традиционные нормы поведения и общения русских крестьян XIX в. М., 1986.

74. Гулиа Д. Божество охоты и охотничий язык у абхазов//К этнографии1. Абхазии. Сухуми, 1926.

75. Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. М., 1998.

76. Гусейнов А.А. Моральная демагогия как социальный феномен //Реформаторские идеи в социальном развитии России, М., 1998.

77. Дбар С.А. Обычаи и обряды детского цикла у абхазов. Сухуми, 2000.

78. Джандар М.А. Песня в семейных обрядах адыгов. Майкоп, 1991.

79. Дирр М.А. Божества охоты и охотничий язык у кавказцев//СМОМПК1. Вып.44. Тифлис, 1915.

80. Дубровин Н. Черкесы (адыге). Краснодар, 1927.

81. Думанов Х.М., Кетов Ю.М. Адыгэ хабзэ и суд в Кабарде во второй половине XVII-XIX вв. Нальчик, 2000.

82. Думанов Х.М. Некоторые обычаи и традиции, связанные с охотой у кабардинцев в Х1Х-начале XX века//Этнография народов Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1977.

83. Думанов Х.М. Обычное имущественное право кабардинцев. Нальчик,1976.

84. Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия. М.,1880.

85. Загазежев М.Г. Очерки по адыгской народной педагогике. Нальчик, 1996.

86. Зеленин Д.К. Табу слов у народов Восточной Европы и Северной Азии. Запреты на охоте и иных промыслах. 4.1. JL, 1929.

87. Золотарев A.M. Общественные отношения дородовой коммуны//Перво-бытное общество. М., 1932.

88. Зыбковец В.Ф. Происхождение нравственности. М., 1974.

89. Игнатович А.И. Десять ступеней бодхисатвы/ЯТсихологические аспектыбуддизма. Новосибирск, 1986.

90. Инал-Ипа Ш.Д. Традиции и современность. Сухуми, 1973.

91. Кагазежев Б.С. Инструментальная культура адыгов. Майкоп, 1992.

92. Кагазежев Б.С. Национальная культура и проблемы эстетическоговоспитания//Проблемы педагогики высшей, школы в условиях ее современного реформирования. Майкоп, 1998.

93. Кагазежев Б.С. Традиционная музыкальная культура, народов Северного Кавказа. Майкоп, 1999.

94. Кавецкий А.А. Происхождение обычая у знатных горцев отдавать своих детей на воспитание посторонним лицам//Кубанские областные ведомости. 1879. №3.

95. Калмыков И.Х. Черкесы. Черкесск, 1974.

96. Каменев Н. Урочище Адыхеко//Кубанские войсковые ведомости. №43.44. Екатеринодар, 1866.

97. Касландзия Н.В. Адыгагъэ и апсуара: адыго-абхазские культурно-этические параллели//Философия и социология в республике Адыгея. -Вып.1. Майкоп, 1995.

98. Керашев Т. Абрек. //Избранные произведения. Т.2. Краснодар, 1985.

99. Керефов Б. Адыги (Краткий историко-этнологическии очерк) // Вестник КБИГИ. Вып.8. Нальчик, 2001.

100. Киржинов С.С. К вопросу об этикете адыгов в семейном и общественномбыту//Археолого-этнографический сборник. Вып. 1. Нальчик, 1974.

101. Киржинов С.С. О народном воспитании у адыгов//УЗ АНИИ. Т. 17. Майкоп, 1974.

102. Киржинов С.С. Система воспитания адыгов (черкесов) (Историко этнографическое исследование). Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Тбилиси, 1977.

103. Кисляков Н.А. Очерки по истории семьи и брака у народов Средней Азии и Казахстана. JL, 1969.

104. Классическая буддийская философия. М., 1999.

105. Ковалевский М. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. СПб., 1905.

106. Коджесау Э.Л., Меретуков М.А. Семейный и общественный быт// Культура и быт колхозного крестьянства Адыгейской Автономной области, М., 1964.

107. Коджесау Э.Л. Об обычаях и традициях адыгейского народа // УЗ АНИИЯЛИ. Т.VIII. Майкоп, 1968.

108. Коджесау Э.Д. Положение женщины в адыгском обществе в прошлом //Культура и быт адыгов. Майкоп, 2001.

109. Кокиев Г.А. Военное воспитание у кабардинцев в прошлом// УЗКБНИИ. Т.1. Нальчик, 1946.

110. Кокиев Г.А. К вопросу об атапычестве//Революция и горец. 1929. № 3

111. Комарова Г.А. О понятии "этнопедагогика" в советской этнографической и педагогической науке//Изучение преемственности этнокультурных явлений. М., 1980.

112. Кон И.С. Ребенок и общество. Историко-этнографическая перспектива. МЛ988.

113. Конфуций. Лунь Юй//Древнекитайская философия. T.l. М., 1972.

114. Конфуций. Суждения и беседы. СПб., 2001.

115. Косвен И.О. Аталычество//СЭ, 1935. № 2.

116. Косвен М.О. Пережитки матриархата у народов Кавказа//СЭ,1936. № 4-5.

117. Косвен М.О. Семейная община и патронимия. М., 1963.

118. Котова И.Б., Шиянов Е.Н. Становление и развитие гуманистической этнологии. Ростов-на-Дону, 1997.

119. Краулей Э.А. Мистическая роза. СПб., 1905.

120. Кропоткин П.А. Взаимная помощь как фактор эволюции. М., 1918.

121. Куббель Л.Е. Становление первобытной истории как науки// История первобытного общества. Общие вопросы. Проблемы антропосоциогене-за. М., 1983.

122. Кули Ч.Х. Человеческая природа и социальный порядок. М.,2000.

123. Кумыков Т.Х. Экономическое и культурное развитие Кабардино Балка-рии в XIX веке. Нальчик, 1965.

124. Кунижева З.М. Семья и семейный быт//Абазины. Историко-этнографический очерк. Черкесск, 1989.

125. Купер А. Постмодернизм, Кембридж и «великая калахарская дискуссия» //ЭО, 1993. № 4.

126. Кучмезов Б.Х. Охотничий быт и обрядность у балкарцев//Вестник1. КБГИ. Вып.9.

127. Кучмезова М.Ч. Соционормативная культура балкарцев: традиции и современность. Нальчик, 2003.

128. Лавров Л.И. Доисламские верования адыгейцев и кабардинцев // Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований. ТИЭ. Новая серия. TLI. М., 1959.

129. Леббок Дж. Начало цивилизации и первобытное состояние человека, СПб., 1896.

130. Левада Ю.А. Социальная природа религии. М., 1965.

131. Апикова Кудас Ибрагимовна, 1917 г.р. сел. Каменомостское, Зольский район. Кабардино-Балкарская республика.

132. Бавукова Фатимат Хусеновна, 1918 г.р. сел. Лечинкай, Чегемский район. Кабардино-Балкарская республика.

133. Балкарова Лоля Нагоевна, 1925 г.р. сел. Исламей, Терский район. Кабардино-Балкарская республика.

134. Волков Салман Джаботович, 1925 г.р. аул Блечежин, Кошекабльский район, республика Адыгея.

135. Бичоева Чазибан Жуковна, 1913 г.р. сел. Малка, Зольский район. Кабардино-Балкарская республика.

136. Ворокова Роза Мачраиловна, 1932 г.р. сел. Малка, Зольский район. Кабардино-Балкарская республика.

137. Гурдугова Чаниуат Хаутиевна, 1919 г.р. сел. Карагач, Прохладненский район, Кабардино-Балкарская республика.

138. Жанказиев Бетал Масхудович, 1929 г.р. сел. Сармаково, Зольский район, Кабардино-Балкарская республика.

139. Езаова Мадинат Нашховна, 1913 г.р. сел. Зеюко, Хабезский район,

140. Карачаево-Черкесская Балкарская республика.

141. Кабалова Замират Шуевна, 1928 г.р. сел. Хабез, Хабезский район, Карачаево-Черкесская Балкарская республика.

142. Канукоев Шума Абубович, 1930 г.р. сел. Лечинкай, Чегемский район, Кабардино-Балкарская республика.

143. Кушхов Мурадин Хусенович, 1932 г.р. сел. Сармаково, Зольский район.

144. Кабардино-Балкарская республика.

145. Лажараева Лаху Цуевна, 1920 г.р. сел. Плановское, Терский район, Кабардино-Балкарская республика.

146. Машукова Хаджет Матуевна, 1926 г.р., сел. Каменомостское, Зольский район, Кабардино-Балкарская республика.

147. Мафова Сара Абдуловна, 1937 г.р. аул Пшизов, Шовгеновский район, Республика Адыгея.

148. Нагоева Зоя Юсуфовна, 1934 г.р. аул Пшичо, Шовгеновский район, Республика Адыгея.

149. Патова Кулистан Жамекгиреевна, 1912 г.р. сел. Бесланей, Адыгехабльский район, Карачаево-Черкесская республика.

150. Пхешхова Фатимат Муридовна, 1913 г.р. сел. Алибердуко, Хабезский район, Карачаево-Черкесская республика.

151. Тогулапова Хабцаца Бердовна, 1925 г.р. сел. Аргудан, Урванский район,

152. Кабардино-Балкарская республика.

153. Уришев Хасан Мухамедович, 1922 г.р. сел. Псыхурей, Баксанский район, Кабардино-Балкарская республика.

154. Хабиев Хабала Нагоевич, 1931 г.р. сел. Нижний Курп, Терский район, Кабардино-Балкарская республика.

155. Хапачева Нина Юсуфовна, 1930 г.р. аул Хатажукай, Шовгенов-ский район, республика Адыгея.

156. Шериева Марьям Ибрагимовна, 1924 г.р. сел. Каменомостское, Зольский район, Кабардино-Балкарская республика.

157. Шогенова Кудас Исмеловна, 1923 г.р. сел. Каменомостское, Зольский район, Кабардино-Балкарская республика.

158. Шовгенова Хабиба Шугаюбовна, 1927 г.р. аул Блечепсин, Кошехабльский район, Республика Адыгея.1. УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

159. АБКИЕА Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов ХШ-Х1Х вв. Нальчик, 1974.

160. ЗКОИРГО Записки Кавказского отдела Русского географического общества. Тифлис.

161. КБИГИ Кабардино-балкарский институт гуманитарных исследований

162. КС Кавказский сборник. Тифлис.

163. КЗС Кавказский этнографический сборник. М.

164. СМОМПК Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа

165. ССКГ Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис.

166. СЭ Советская этнография. М.

167. ТИЭ Труды Института этнографии АН СССР. М.

168. УЗАНИИ Ученые записки Адыгейского научно-исследовательского института. Майкоп.

169. УЗКБНИИ Ученые записки Кабардино-Балкарского научно-исследовательского института

170. УЗКНИИ Ученые записки Кабардинского научно-исследовательского института

171. ЭО Этнографическое обозрение. М.