Модерн в архитектуре Москвы: Проблема своеобразия и западноевропейских влияний тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 18.00.01, доктор искусствоведения в форме науч. докл. Нащокина, Мария Владимировна

• Нащокина, Мария Владимировна
• доктор искусствоведения в форме науч. докл.
• 2000

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Модерн в архитектуре Москвы: Проблема своеобразия и западноевропейских влияний»

Представляемая диссертация является результатом последовательных авторских исследований избранной темы, отраженных в публикациях 1983-2000 гг., посвященных особенностям московской архитектуры середины XIX — начала XX вв. — истокам и предпосылкам формирования московского модерна, кругу его творцов и заказчиков, местным чертам и формальным открытиям, а также проблеме западноевропейских влияний на процесс становления стиля, во многом предопределившей его своеобразие.

После долгого периода забвения и отрицания русский модерн вот уже более тридцати лет находится в фокусе историко-культурного и историко-архитектурного внимания. Интерес к нему, зародившийся в 1960-е годы и подкрепленный общеевропейским увлечением архитектурно-художественным языком Ар Нуво, в 1980-1990-х гг. в силу новых исторических реалий России послужил импульсом к пересмотру всего художественного процесса XX века. В мимолетном стиле «серебряного века», совпавшем по времени с началом царствования последнего российского императора и «ренессансным» всплеском отечественной культуры, вдруг заметили не только отдельные ростки последующего развития искусств и архитектуры, но стилевую определенность и художественную самоценность. В конце XX века модерн вновь привлек к себе свободой эстетического выбора, богатством стилистических возможностей и изобразительных средств. Таким образом, представление о нем как о полноценном стиле, обладающем собственным архитектурно-изобрази-""льным языком, сложилось в нашем сознании совсем недавно. >енение места модерна в русской культуре заставило глубже •йти к его общей стилевой характеристике и увидеть в его * ¡¡иях ранее не замечавшиеся местные особенности, учим из самых существенных и наименее изученных воп-'•^номенологии русского модерна оставался вопрос о мас-, роли западноевропейских влияний в процессе стансв-стиля. Его неразработанность затрудняла понимание ре-аного места русского модерна в европейском архитектурном процессе конца XIX — начала XX вв. и обобщение особенностей его московского варианта.

Первые историки архитектуры послереволюционного периода, отчасти традиционно (вслед за критикой 1900-1910-х гг.), отчасти увлеченные эпикой созидания нового искусства или возрождением высокого строя классики, единодушно признавали искусство модерна упадочным. В 1920-1950-х гг. даже сложился своеобразный штамп отрицания модерна — «буржуазного стиля», которому как раз и «инкриминировали» заимствование архитектурных форм с Запада, что даже создало некий стереотип его «вины» перед отечественным зодчеством. Хотя в 1960-1970-х гг. лексика вульгарного социологизма практически исчезла со страниц книг по истории русской архитектуры, все же ощутимо «космополитическая» ориентация модерна заставила его новых исследователей начать с обоснования закономерности его возникновения в русской культуре рубежа столетий, выявления черт, генетически связанных с русской национальной архитектурной традицией. Так появились работы Е.А.Борисовой, Е.И.Кйриченко, В.В.Кириллова, Б.М.Кирикова, В.Г.Лисовского, А.Л.Пунина, Т.А.Славиной, Н.Ф.Хомутецкого, ставшие во многих отношениях классическими для понимания национальной специфики стиля. Несмотря на явный приоритет проблемы русской самобытности модерна в те годы, в фундаментальной монографий «Русская архитектура 1830-1910 годов» Е.И.Кириченко ввела в оборот термин «интернациональный модерн», публично утвердив наличие значительного пласта архитектурного наследия того времени, отмеченного явными европейскими влияниями. Однако, их глубокое и подробное исследование осталось за рамками работ 1970-х годов.

Во второй половине 1980-х стало очевидным, что приблизиться к всестороннему пониманию и оценке русской архитектуры рубежа веков без учета фактора влияний — едва ли не важнейшего в стилеобразовании того времени — невозможно. Новый язык форм, использованный русским модерном, не только не обладал стилистической цельностью своих основных западноевропейских аналогов, но и неизбежно оказывался результатом более или менее удачных интерпретаций или заимствований. Это хорошо понимали современники: главными аргументами противников модерна в то время как раз и были — подражательность стиля, отсутствие у него национальных «корней» и очевидная неспособность выдвинуть лаконичную организующую идею, объединившую бы разнообразные художественные поиски в единое стилевое движение.

Впервые попытка классифицировать западноевропейские влияния в московской архитектуре была предпринята автором совместно с А.В.Ерофеевым) в рамках исследований по программе «Изучение, сохранение и реставрация архитектурного наследия Ар Нуво-Югендстиля», начатой ЮНЕСКО в 1986 г. Было выделено семь основных вариантов европейского модерна, отраженных в архитектуре Москвы, (английский и шотландский, австрийский, французский, бельгийский, скандинавский, немецкий, интернациональный и рациональный). Представленная модель была еще достаточно эклектичной, так как ставила более общие градации (интернациональный и рациональный) в один ряд с национальными разновидностями западноевропейских влияний, кроме того, в ней слабо прочитывалась региональная специфика Москвы.

Исходя из этого опыта, в задачи последующих авторских исследований вошло определение спектра, значения и масштаба основных влияний европейских центров нового искусства на московскую архитектуру конца XIX — начала XX вв., а также возможно более точная характеристика их проявления — на уровне языковой общности, на уровне заимствований объемно-планировочной структуры или принципа фасадной композиции, на уровне цитирования того или иного декоративного мотива или детали. Важно было также охарактеризовать особенности московской версии модерна и очертить круг его мастеров.

Предметом исследования стала проблема своеобразия московского модерна, предопределенная как влияниями западноевропейских вариантов стиля, так и сложившиеся на основе местных архитектурных традиций. Объект исследования — архитектура московского модерна, отразившая не только поиски новых стилевых форм, но и сложившийся образ города с его почти азиатской пестротой и традиционным бытом, с наклонностью одновременно и к к декоративной пышности, и к вызывающей новизне. Временные границы исследования — 1898-1910-е годы — охватывают весь период бытования стиля модерн в архитектурной практике Москвы. Аналитические выводы работы базируются на впервые введенном в оборот автором полном своде наиболее значимых архитектурных произведений, построенных в стиле модерн в Москве.

Сегодня архитектуру второй половины XIX — начала XX вв. уже трудно назвать малоизученной. После выхода в свет теоретических разделов в обобщающих трудах (ВИА,тЛ0; статьи С.О.Хан-Магомедова, А.И.Власюка, И.В.Эрн, Е.И.Кйриченко) и солидных монографий, широко представивших архитектурную панораму России конца XIX -— начала XX вв. (Г.Ю. Стернина, Е.А.Борисовой, Е.И.Кириченко, Т.П.Каждан, В.В.Кириллова), в конце 1980-х гг. вновь возник стойкий интерес к теоретическому осмыслению искусства «эпохи модерна». Общие вопросы стилистического развития конца XIX -— начала XX в. были всесторонне рассмотрены в работах Д.В.Сарабьянова, посвященных характеристике наиболее значимых произведений Ар Нуво в мировом искусстве. Глубокая характеристика противоречивой природы модерна дана в книге «По лабиринтам авангарда» В.С.Тур-чина, раскрывшего внутреннюю диалектику стиля и его богатейший стилеобразующий потенциал. Кроме того, в последние годы немало книг и статей было посвящено вопросам развития модерна в изобразительном искусстве отдельных европейских стран (И.А.Азизян, Э.А.Гольдзампт, Е.К.Виноградова, М.Ф.Киселев, И.Е.Светлов и др.).

Наиболее значительный вклад в изучение русского модерна внесла Е.И.Кириченко --- автор многих статей и книг о творчестве Ф.О.Шехтеля и архитектуре этого времени, совокупность которых впервые серьезно обратила на русский модерн широкое общественное внимание. Нельзя не отметить и работ Е. А .Борисовой, много занимавшейся исследованием неорусскогостиля и его взаимосвязями с модерном. Попыткой концептуального осмысления русского модерна и его значения для развития архитектуры 1920-х гг. была посвящена книга В.В.Кириллова. В исследованиях В.С.Горюнова и М.П.Тубли впервые в отечественном архитектуроведении был охвачен весь круг Мирового зодчества конца XIX — начала XX вв. Авторы интерпретировали модерн как завершающий этап периода историзма, начало которому, по их мнению, положила эпоха Возрождения. Существенной вехой в постижении архитектурно-стилистического процесса рубежа веков стали работы А.В-Иконникова, в том числе недавно вышедшая фундаментальная монография об историзме в архитектуре, посвященная теоретическим проблемам использования наследия в мировом архитектурном процессе и давшая оригинальную интерпретацию национально-романтическому движению в России конца XIX — начала XX вв.

В процессе накопления знаний об архитектуре и искусстве рассматриваемого периода существенна роль архитектурно-художественных выставок, из которых наиболее значимыми были «Москва-Париж» (1981) и «Сумерки царей» (Лондон-М.,1991), увенчавшиеся изданием солидных каталогов. Большое значение для изучения московского модерна имела юбилейная выставка Ф.О.Шехтеля (М.,1987), впервые представившая публике обширную коллекцию авторских чертежей мастера, а также уникальная международная выставка в Турине (1994), вновь собравшая вместе уцелевшие экспонаты своей знаменитой предшественницы 1902 г. В ее энциклопедически полном каталоге оказалась суммирована вся профессиональная информация по изучению Ар Нуво и его важнейших персоналий в Австрии, Бельгии, Венгрии, Германии, Голландии, Италии, Норвегии, Швеции, Шотландии и Франции. Перечисленные монографии и экспозиции обозначили основные творческие проблемы архитектуры модерна (в том числе московского), предложили принципы подхода к ней и интерпретацию общих закономерностей развития.

Не прошли мимо русского модерна и некоторые зарубежные исследователи (К.Кук, В.Салмонд, Д.Ховард). Однако, как представляется, для осмысления и интерпретации феномена русского и московского модерна оказались более значимы труды зарубежных историков искусства, впрямую не касавшихся русской архитектуры. Это, уже ставшие классическими работы Н.Певз-нера, С.Тчуди-Мадсена, Г.-Р.Хичкока, Р.Хамана и Е.Херманда, Р. Шмуцлера, А.Уиттика, Р.Бэнема и исследования последнего времени, существенно расширившие круг изученных архитектурных памятников и уточнивших теоретические основы стиля (книги Ф.Борси, Э.Годоли, А.Мораванского, Дж.Ховарда,) Два последних десятилетия внесли в исследования Ар Нуво тему внешних влияний и заимствований, присущих архитектуре большинства европейских стран (труды Ю.Шабади, Д.Фанелли и Э.Годоли, М.Мессина, Я.Крастиньша, А.Лене, Я.Г'ерле, Р.Варе и других), появилось немало новых книг по важнейшим персоналиям эпохи. Упомянем также репринтную деятельность западноевропейских издательств, предоставивших современному читателю переиздания сборников проектов О.Вагнера, Й.-М.Ольб-риха, А.Сант-Элиа, Й.Хоффмана и некоторых других крупнейших архитекторов рубежа веков. (Увражи^ издательства «>№а8тиЙ1», подготовленные П.Хайко; книга И.-М.Ольбриха «Идеи. Венская архитектура и интерьеры » со вступительной статьей Э.Годоли и нек. др.)

Комплекс перечисленных книг и альбомов с научными комментариями, во многом способствовал преодолению скептического отношения к модерну, характерного для всей европейской культуры 1920-1950-х годов, а кроме того, значительно обогатил иконографический багаж стиля, послуживший основой для начала широкого сравнительного анализа произведений мастеров стиля различных европейских стран. Накопленный объем знаний позволил сегодня выйти на качественно новый этап изучения и русского модерна в его основных региональных вариантах, что предопределило цель данной работы — рассмотрение архитектуры московского модерна в аспекте его своеобразия и наиболее значимых для становления стиля западноевропейских влияний.

В работе использованы исторический и компаративный методы исследования, позволившие выявить хронологические рамки стиля, его особенности, круг мастеров, а также общность объемно-пространственных характеристик, приемов фасадных композиций, декора и архитектурной орнаментики сооружений московского модерна и их западноевропейских образцов. Исследование проведено на обширном историографическом и архивном материале, содержащемся в русской архитектурной публицистике, а также архивах. Проработав более десяти лет с материалами фонда Строительного управления Московской городской Управы в Историко-архитектурного архиве Глав АПУ Москвы (ныне ЦАНТДМ), автор изучил всю сохранившуюся проектную документацию по наиболее значимым памятникам московского модерна.

Стремление автора шире раскрыть специфику московского модерна, включив ранее неизученный аспект западноевропейских влияний и очертив его стилистические и временные границы, позволило подойти к раскрытию тонких механизмов формирования стиля, и, фактически, предопределило научную новизну работы. Кроме того, использование обширного документального материала способствовало уточнению авторства многих построек, корректировке неточных датировок, введению в научный оборот десятков новых незаурядных произведений этого направления и созданию обширной галереи творческих портретов архитекторов московского модерна, включившей около ста имен.

Практическим результатом работы стало внедрение значительного свода новых фактических данных и оценочных категорий памятников московского модерна в практику реконструкции и реставрации застройки исторического центра Москвы.

Апробация диссертационной работы осуществлена посредством публикации тринадцати книг по архитектуре Москвы (около 100 а.л.), в том числе десяти глав или разделов в семи коллективных монографиях, а также научных статей, общим объемом около 60 п.л. Проблема региональных особенностей русского модерна была впервые представлена в авторской концепции выставки «Архитектура европейской России около 1900-го года.» (ЦНИИТИА-ГНИМА, соавтор А.В.Ерофеев), экспонированной в городах ФРГ в 1986-1987 гг. Разные аспекты темы освещались автором на многих международных конференциях (ЮНЕСКО, DO.CO.MO.MO. и других), а также конференциях и семинарах РААСН, НИИТАГ, ГНИМА им. A.B. Щусева, ГИИ, PAX, МАрхИ, МГУ, ГМИИ, Музея-заповедника «Абрамцево», Общества истории искусства, Общества изучения русской усадьбы, Федоро-Давыдовских чтениях и т.д.

Структура диссертации в форме научного доклада состоит из введения, трех частей, заключения и списка опубликованных работ автора. В тексте доклада под названиями разделов в скобках указаны номера публикаций, в которых изложены их основные положения.

Заключение диссертации по теме «Теория и история архитектуры, реставрация и реконструкция историко-архитектурного наследия», Нащокина, Мария Владимировна

Заключение.55

Опубликованные работы автора по теме диссертации .65