Концепция мира и человека в прозе народов Севера тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.02, кандидат филологических наук Хазанкович, Юлия Геннадьевна

• Хазанкович, Юлия Геннадьевна
• кандидат филологических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Хазанкович, Юлия Геннадьевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Концепция человека в прозе народов Севера.

§ 1. Тема распада родовой жизни.

Роман В.Санги "Женитьба Кевонгов"

§2. Своеобразие типологии героев.

Романы Ю.Рытхэу "Магические числа", "Сон в начале тумана" и "Иней на пороге".

ГЛАВА ВТОРАЯ

Природа и природное начало в духовном становлении человека.

§ 1. Проблема "геностихии" и система нравственных ценностей в произведениях Ю.Шесталова "Синий ветер каслания" и "Тайна Сорни-Най".

§2. Мифопоэтика повести Ю.Рытхэу "Когда киты уходят".

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Концепция мира и человека в прозе народов Севера»

Человек и мир" - один из вечных вопросов литературы и одна из основных проблем литературоведения. При кажущейся разработанности темы (Ломидзе Г.И., Арутюнов J1.H., Бочаров С.Г., Гусейнов Ч.Г., Османова З.Г., Воробьева H.H., Якименко Л.Г., Хитарова С.М., Пошатаева A.B., Белая Г.А. и др.) она не потеряла своей актуальности. На современном этапе в литературоведении актуализирован акисологический подход в осмыслении проблематики произведений, изучаются различные формы "бытия человека", в том числе и литературе национальной. Комплексный подход в исследовании национальной литературы предполагает обращение к смежным дисциплинам (этнологии, философии, этнопсихологии, культурологии), что может способствовать постижению "внутреннего мира" героев и самих произведений. Гуковский Г.А., Гачев Г.Д., Гусейнов Ч.Г. нередко говорили о целесообразности выхода за пределы социологического подхода, поскольку "идейно-эмоциональная" направленность анализа не всегда выявляла "специфическое" и "особенное" в инонациональной прозе.

Большая проза" писателей-северян, представленная наиболее яркими романами Владимира Санги, Юрия Рытхзу, Ювана Шесталова позволяет говорить не только о специфичности художественного содержания всей литературы народов Севера в целом, но и своеобразии национального художественного мышления, проявившегося в "нетрадиционной" проблематике, системе образов, особенностях художественного конфликта, жанрах, темпоральных модификациях внутри произведения. Предлагаемая диссертационная работа исследует некоторые аспекты содержания концепции Мира и человека в прозе народов Севера.

Наиболее существенные положения художественной концепции Мира и человека выдвинуты в трудах Зелинского К.Л., Ломидзе Г.И., Бочарова С.Г., Якименко Л.Г., Бикмухаметова Р.Г. и др. Более конкретной разработкой проблемы на национальном материале занимались в разное время Воробьева Н„ Юсуфов Р., Кубилюс В., Хитарова С., Султанов К., Арутюнов А., Пархоменко М., Пошатаева А. и др. Своеобразие национальной концепции Мира и человека в прозе северян, названные литературоведы прежде всего связывали с особенностями эстетической системы литератур народов Севера.

Первые шаги в этом направлении были сделаны в начале 70-х годов: Воробьева H.H., Хитарова С.М., Далгат У.Б. обращались к фольклору северян и подчеркивали его особую роль в становлении этнохудожественного мышления. Бикмухаметов Р.Г. пытался раскрыть эстетическое своеобразие северной литературы через творческие индивидуальности писателей и исследование их художественного мышления. Якименко Л. и Пархоменко М. указывали на слиянность национальной поэтической традиции и развитых жанровых и стилевых форм в национальной литературе. Этой теме посвящена и монография А.В.Пошатаевой, где автор многогранно раскрывает особенность эстетической системы северных народов, реконструируя основные черты мировоззрения и сам тип духовной культуры северных аборигенов.

Проблеме национального в "младописьменной литературе" также было посвящено множество работ. Начиная с 60-х годов появляются работы Ломидзе Г.И., где он понятие "национальное" рассматривает через понятие "общее" и "частное", "национальное" и "интернациональное" (92, 115, 120).

Литературовед уделял особое внимание национальному роману, который по его словам, "первооткрыватель национальной жизни, психологии, истории" (93, 250). Разработкой вопросов "национального" в "младописьменных литературах" занимались в разные годы также Воробьева H.H., Хитарова С.М., Султанов К.К., Пошатаева A.B., Гусейнов Ч.Г., Кон С.

Заметим, что подход к самой проблеме "национального" и ее понимание у каждого исследователя индивидуальный. Так, например, Воробьева H.H. и Хитарова С.М. в книге "На новых рубежах", которая посвящена исследованию жанра "большой прозы", проявление "национальной сущности" литературы видят в герое и его среде, национальной действительности и творческой личности автора, художественной традиции и специфике образно-изобразительных средств (29; 10).

Обозначенный спектр проблем впоследствии нашел отражение в литературоведческих изысканиях Р.Ф.Юсуфова, А.В.Пошатаевой, К.К.Султанова, Г.А.Белой, Г.Соктоева, Б.Л.Комановского, М.М.,Пархоменко. Каждый исследователь проблему национального романа рассматривал в определенном "ключе". Так, К.Султанов, М.Пархоменко сосредоточили внимание на жанровой динамике национального романа, то А.Пошатаева, Г.Белая, Н.Воробьева, С.Хитарова, Р.Юсуфов делали акцент на концепции человека, проблеме национального характера, "психологическом облике героя" в национальной литературе. Детальному изучению проблемы национального характера предшествовали работы М.Б.Храпченко, Д.С.Лихачева, Л.Н.Новиченко, К.Л.Зелинского. Эти труды для нас важны в концептуально-типологическом плане.

Постижение диалектики национального характера было еще связано с осознанием самобытной проблематики национальной прозы. Это дало возможность "нащупать" авторскую концепцию мира и человека у крупных художников.

Несмотря на такой неослабевающий интерес к данной проблеме, она так и остается актуальной среди литературоведов. Хитарова С.М. и Воробьева H.H. в книге "На новых рубежах" подчеркивали, что "исследование сущности национального характера на новом историческом уровне всегда ново".

Исследования литературоведов последних двух десятилетий тому яркое подтверждение. Концепция человека в национальной прозе прежде всего выявляется на уровне национального характера, "психологического облика" героя. История развития национальной литературы, ее тематика и проблематика, самобытные характеры, наглядно свидетельствуют, что психологический облик героя формирует объективная историческая и духовная жизнь народа (исторически сложившийся бытовой уклад жизни и трудовая деятельность, географический ландшафт, кодекс родовых законов). Воробьева H.H. в работе "Принципы историзма в изображении характера" отметила, что характер "явление национально определенное". Каждый герой - носитель определенных качеств национального характера и, по словам ученого, ими "определяется "ход истории" национальной жизни, и, в свою очередь, они (качества -- Ю.Х) определяются ею. Они отражают суть движения национальной жизни". А.В.Пошатаева углубляет данные положения и рассматривает сложную структуру быта, состояния и психологии героев "младописьменной прозы" Севера через соотношение "социальное-природное-нравственное". Исследователь выявляет национальную психологию через основные, индивидуальные черты характера представителей этноса, особенности их поведения, их мировосприятия, специфика которого определена некоторыми социокультурными факторами: природная среда, верования, быт. Зависимость всего человека от природной среды обитания формирует не только особое мировидение, но и родовые законы их существования в

Природе и с Природой. Языческие верования северных аборигенов, анимализм, как отражение про-мифологического сознания, своеобразно преломились через фольклор, который crut достоянием национальной литературы.

Фольклор северных народов запечатлел законы природного мироустройства, праэтику и ''экологию отношений11 человека и Природы. Фольклор, мифология как "способы познания мира11 в младописьменной литературе выступают как характерная черта поэтики.

Природа вошла в прозу северян самостоятельным "героем" через "этнический ландшафт" (Чернецов В. Н., Симченко Ю. Б.), "геностихию" (Канашкин A.B.)., став частью ''национального мира'1 всей северной литературы. В прозе романистов "этнический ландшафт'1 - это не только природный мир, пространство которого одухотворено, но и мир социальный, освещенный законами родовой жизни. Он входит составной частью в концепцию содержания "Мира и человека".

Проблему "национального мира" детально рассматривает Арутюнов Л.В. в контексте исследования художественной формы национального сознания, где он подчеркивает, что "среда", Природа, быт, верования, история есть своего рода "почва", "причина" национального своеобразия (8; 143). Картины Природы, быт в повествовании создают своего рода "национальный колорит" в повествовании. Этой точки зрения придерживались некоторые другие исследователи национальной прозы Севера в частности А.Власенко, Ю.Шпрыгов, В.Вуколов. Позднее осмысление проблемы "национального мира" в северной литературе было соотнесено с художественным исследованием этического и эстетического духовного опыта северных народов, их нравов, традиций, сознания. Впервые на материале северной прозы проблему "человек-природа-социум" в историко-культурном контексте рассмотрела А.В.Пошатаева.

Опираясь, с одной стороны, на культурное наследие северных народов - фольклор, мифологию, где нашли отражение языческие представления аборигенов, с другой - на художественный опыт самих писателей-северян, ученый подчеркивает специфическое понимание писателями-северянами ж:изни природы и жизни человека (137; 116), которое уходит своими корнями в фольклор и мифологию. Общим для большинства исследователей стало положение о том, что фольклор был своего рода "эстетическим плацдармом, с которого начала свой взлет литература народов Севера" (20; 144). Более того, многоуровневое взаимодействие художественного произведения с фольклором обусловило стилевое своеобразие северной литературы. Велика роль фольклора, духовного наследия народа, в зарождении и становлении этнохудожественного мышления писателей-северян. Фольклор народов Севера выработал свой "художественный канон" (сюжеты, сюжетные линии, мотивы, традиционные формулы, культовые представления, обозначение времени, пространства и т.д.). Он активно использовался в современной прозе писателями-северянами и стал органичной частью художественной "этнотрадиции". Этот аспект взаимодействия литературы и фольклора глубоко раскрыли Далгат У Б., Ломидзе Г.И., Бикмухаметов Р.Г., Пошатаева A.B., Комановский Б.Л., Якименко Л. Они подчеркивали, что в сказках, преданиях, мифах и легендах, гармонично вошедших в повествовательную ткань романов, прежде всего был отражен духовный опыт нации, этический идеал национальной культуры. Мифология в художественной прозе северян стала тонким инструментом во вскрытии внутренних психологических и общественных конфликтов, в рождении своеобразного национального характера - так закладывалась, основа самобытной концепции "Мира и человека" в северной прозе.

Бытовые и "сказочные границы" повествований некоторые исследователи назвали "поэмой патриархального быта" (220; 38), тем самым подчеркивая, что национальный колорит - лишь "внешняя деталь" национального художественного своеобразия северной прозы.

Но "национальный колорит" в северной литературе в силу особенностей ее художественного развития и своеобразия стилевых исканий, которые стали предметом изучения Ломидзе Г.И., Якименко JL, Пошатаевой A.B., Комановского Б.Л., Романенко Д., Михайловской Н.Г., Шпрыгова Ю.М., Михайлова А.К., Собольковой М.Н., приобрел особую значимость и глубину. Национальный колорит - это своего рода традиционно сложившаяся и художественно-закрепившаяся "манера видеть вещи" (Гегель). Отсюда следует, что описание природного мира, быта, среды в прозе Севера предстает и как объект изображения, и как уже художественно воплощенная национальная действительность. Природный мир в произведениях писателей-северян одновременно выступает как "внешнее бытие" северянина, и как "духовная субстанция", формирующая национальный характер. В прозе северян они находятся в органичном единстве, что, на наш взгляд, и определяет национальное своеобразие северной литературы.

Вопрос о роли и месте фольклора в прозе Севера не перестает быть актуальным. Появление новых по своей форме и содержанию произведений Анны Неркаги, Галины Кэптукэ, Еремея Айпина, а также переосмысление творческого наследия уже известных художников Ювана Шесталова, Юрия Рытхэу, Владимира Санти, проблема взаимодействия литературы и фольклора на уровне жанровой формы, стиля приобретает первостепенное значение.

Углубление в проблематику взаимодействия литературы и углубленное исследование мифо-фольклорного начала в повествованиях северян с привлечением этнографии, этнологии, философии, культурологии позволило литературоведам преодолеть интерпретационную "скованность". Традиционно литературоведы роль фольклора в структуре северной прозы ограничивались "поэтической" (Л.Якименко /211; 162/), "образной" (А.Власенко /27; 80/) или "сюжетной" (И. Смольников /175; 72/) функцией. Но поиск новых направлений анализа национальной литературы, обращение к национальной истории и духовному опыту северных народов, как базису национального сознания, позволили исследователям северной прозы "нащупать" глубинные смысловые пласты ее содержания, определить генезис ее художественных форм.

А. В. Пошатаева в своей фундаментальной монографии "Литература народов Севера" подчеркивала, что "сказки, легенды, мифы участвуют в развитии сюжета, способствуя воссозданию в них национально-художественного видения мира" (137; 129). По существу, исследователь дала "расширенное" толкование "новыми качествами взаимодействия литературы и фольклора, подчеркивая, что "национальная специфическая образность народного мышления и фольклорные мотивы становятся неотъемлемой частью идейно-художественной системы современного литературного произведения с его сложной проблематикой и композицией" (137; 140). Обращаясь к истории развития художественной словесности Севера, выявив специфику литературного процесса в регионе Пошатаева A.B. своеобразие северной литературы объясняет органичным соединением национальной духовной культуры и художественного сознания писателя. Духовный опыт народа, его мировосприятие, верования, отраженные в мифо-фольклоре, в своей совокупности дают ясное представление о национальной картине Мира" (Г.Гачев). Все это синтезируется художественным сознанием автора, преломляется через его идейно-художественный замысел и становится органичной частью художественной системы, образного мира северной литературы, определяя ее национальное своеобразие.

Таким образом, исследователи не только ясно обозначили суть "национального" в северной литературе, но и раскрыли содержание ее составляющих (в частности понятия "национальный мир", "национальный характер"). На наш взгляд из этого следует, что национальная проза содержит и проецирует определенную художественно-эстетическую картину мира, проявляющуюся в системе этнических и духовных ценностей человека, характер которого многогранно воплощен писателями-северянами. Это один из содержательных аспектов художественной концепции Мира и человека в северной прозе. При этом следует заметить, что у каждого художника она имеет индивидуальное, только ей присущее содержание.

Заметим, что за время становления прозы народов Севера в литературоведении сложился широкий спектр ее изучения: помимо проблемы взаимодействия северной литературы с фольклором, объектом научной рефлексии был жанр "нового эпоса" (Г.Ломидзе, Р.Бикмухаметов, М.Пархоменко, Ю. Шпрыгов, А. Михайлов), а также концепция личности (Р.Бикмухаметов, Л.Якименко, Н.Воробьева, С.Хитарова, Р.Ф.Юсуфов, А.Пошатаева, Г.А.Белая и др.).

Широта исследований новописьменной прозы не исключила "односторонность" подходов в ее изучении: иногда поиск эстетического своеобразия выявлял "норматизированность видения" предмета, а сама проблема "специфики", "национального своеобразия" скорее фиксировалась, но не всегда глубоко осмысливалась. Последнее, наверное, объясняется тем, что некоторые исследователи ставили перед собой цель описать художественное явление, что собственно и определяло сам подход к материалу, так и принципы его анализа.

В контексте современного гуманитарного знания стало очевидным, что собственно социологический подход не охватывает и не характеризует "какие-то очень серьезные аспекты взаимоотношений человека и мира" (64; 8), которые собственно и составляют глубинное содержание северной прозы. Познавательная ситуация сложилась так, что тематическим ядром исследования концепции личности в национальной литературе, по точному замечанию Р. Бикмухаметова, была, в основном, проблема "Человек и История" (20; 148). Акцент делался на формировании новой социалистической личности из среды народностей Севера (24; 186), а проблематика произведения обычно укладывалась в прокрустово ложе "классовой борьбы" и "социального движения" (20; 1 64).

Пафос классовой борьбы и социального обновления одно время был критерием "эстетического достоинства" национальной прозы, предопределяя идеологический вектор интерпретации концепции "Мира и человека" в романах С. Курилова, Г. Ходжера, Ю. Рытхэу, Ю. Шесталова.

Учитывая весь исследовательский опыт изучения младописьменных литератур, в частности литератур народов Севера, отраженный в трудах К.Л.Зелинского, Г.И.Ломидзе, У.Б.Далгат, Л.Якименко, Р.Бикмухаметова, Р.Ф.Юсуфова, Н.Н.ЕЗоробьевой, А.В.Пошатаевой, С.М.Хитаровой и др., ориентируясь на "культурно-исторический" анализ самого художественного процесса в сесверных литературах, позволяет с качественно иных позиций подойти к проблеме Человека, рассмотреть ее в контексте многоуровневых связей человека с Миром - духовной, социально-этнической, исторической. Научный "задел" подобного исследования заложен в новейших исследованиях А.В.Пошатаевой, Р.Ф.Юсуфова, Г.Д.Гачева, где рассматривается проблема отношений, единение героя, как представителя конкретного этноса, с Миром -социумом, Природой. Причем специфика этих отношений предопределена традиционной мифологической культурой северных народов.

Актуальность и перспектива нашего исследования обозначенной проблемы прежде всего видится в контексте выявления национального своеобразия концепции Мира и человека в прозе Севера, как эстетическо-художественной системе авторских представлений о мире и человеке.

Концепция "Мира и человека" есть "результат" эстетического отношения к Миру и художественного познания человека. В творчестве каждого художника, том или ином произведении реализуется самобытная, во многом неповторимая концепция "Мира и человека", через которую мы собственно и "усваиваем авторский взгляд на мир и человека". Проблема "мир и человек" интересна прежде всего в аспекте "фундаментальной потребности человека в целостном духовно-нравственном самоопределении", ведь самоопределение человека всегда сопряжено с выбором им своего бытия в этом Мире и с другими людьми.

Поэтому мы ставим своей задачей попытаться прочитать концепцию Мира и человека, исходя из национального взгляда на мир, который закреплен мифо-фольклорным наследием, и одновременно исследовать взгляд на мир самих национальных писателей, в котором своеобразно преломились этническое мироощущение, национальное сознание. Поэтому, исследуя авторский взгляд на мир, сами подходы ею художественного освоения в конкретном произведении, мы прежде всего обращаемся к национальному характеру, национальным ценностям, на которые ориентировано сознание героев. Ведь мироориентация - это прежде всего отношение человека к миру, "основа его реакции на окружающее". Обычно герои выступают как носители той или иной системы ценностей, сопряженных с иерархией ценностей самого автора. Противопоставление героев по эмоционально-ценностной мироориентации мы находим в работах Г.Б. Гуковского, который на материале русской классической литературы исследовал характеры героев через соотношение самих "типов мироориентаций".

Раньше в исследованиях по национальной литературе предельное внимание было уделено "типологии нового героя", взаимосвязи человека со средой в "процессе социального переустройства", концепции "нового человека", способного подняться на более высокую ступень социального развития. При этом основной конфликт романов определялся "борьбой героев за право быть хозяевами собственных жизней", "борьбой индивида с обществом и природой". Ядром литературоведческих и критических прочтений стал человек нового мира, сознание и мировоззрение которого рассматривались через призму социального обновления. При таком социологизированном подходе иногда терялась национальная самобытность героев в младописьменных литературах.

При всем множестве литературоведческих и критических работ по литературе народов Севера есть одно фундаментальное исследование, где художественная система северной прозы рассматривается в контексте культурно-исторического и духовного наследия нации, становления ее самосознания (140). Обозначенный подход дает импульс дальнейшей работе в этом направлении. Под "национально-специфическим" в северной прозе понимается не изображение северной экзотики, а особый художественный взгляд на литературу, присущий конкретному писателю, который творит "внутри" национальной культуры. В составе такого "взгляда" прежде всего национально-этические ценности, которые создаются культурой как способом жизни данного народа.

Специфичность этн оху дожествен н о го мышления писателей-северян и сам "предмет" художественной рефлексии определили не только своеобразие художественных образов конфликта и коллизии, но и оригинальность используемой жанровой формы, которая отражает национальное содержание произведений - "повествование о роде". Последнее, представленное романами и повестями В. Санги: "Женитьба Кевонгов", "Ложный гон", "Изгин"; Ю. Рытхэу: "Магические числа", "Когда киты уходят"; Ю. Шесталова: "Когда качало меня солнце", "Синий ветер каслания", "Тайна Сорни-Най", - вобрав в себя черты исторического, философского и социального романов, оказалось наиболее репрезентативным в воплощении национально-художественной концепции "Мира и человека".

Нарастание эпичности" оказалось весьма характерной тенденцией в прозе народов Севера, сопряженной со стремлением писателей во всей целостности освоить "диалектику мира" и "диалектику взаимоотношений" людей между собой.

Эту эволюционную черту поэтики северной литературы, подчеркивали большинство исследователей, связывая ее появление, с одной стороны, как закономерность влияния русской литературы (Г.Ломидзе, Л.Якименко, М.М.Пархоменко, А.Власенко), с другой - как трансформация традиционных форм повествований (Р.Ф.Юсуфов, А.Пошагаева, С.Хитарова и др.). "Повествование о роде" оказалось своего рода "жанровой модификацией" (125; 235), где в полной мере проявилась индивидуальность и неповторимое своеобразие северной прозы. Жанровая форма стала воплощением "жизненного содержания", "целостной картины мира", где многогранно запечатлена диалектика национальной жизни.

В центре повествований писателей-северян — родовое сообщество, родовой человек, носитель фольклорно-мифологического сознания. Но у рода "истории в нашем понимании" нет, и романисты "младописьменных литератур почти лишены возможности избирать героями каких-либо исторических деятелей" и "редко могут опираться на какие-либо отмеченные в истории события" (20; 103). Прямолинейное типологическое сближение "повествования о роде" с "исторической прозой" (Власенко А. /27; 57/), "социальным эпосом" (Якименко JI. /226; 158/), "историко-эпическим повествованием" (Шпрыгов Ю. /209; 170/), "романом-эпопеей" (Пархоменко М.М. /126; 185/), "историко-революционным романом" (Окорокова В. /122/) на наш взгляд, не позволило в полной мере уловить исследователям внутрикультурный контекст произведений - своеобразное национальное мировидение героев, синтез мифофольклорного и собственно художественного, авторского образов мира, сам "тип мироотношений" героев в национальной среде.

Органичное слияние национальной поэтической традиции с развитыми жанровыми и стилевыми формами" (Бикмухаметов Р. /20; 146/) позволило подойти к изучению "Повествования о роде" в аспекте этологического (нравоописательного - Ю. X.) и романического жанрового содержания (Бикмухаметов Р., Якименко JI., Власенко А.). Одни исследователи подчеркивали приоритет нравоописательного начала в северной прозе (20; 25), (120), (223), другие - пересечение содержательных планов: нравоописательного, позволившего дать общую картину жизни нации, внутреннего облика человека с "родовой психологией", и романического, отражающего "становление", изменение героя, "диалектику его души" (27). Синтез содержательных планов в рамках повествования способствовал воссозданию целостной картины жизни нации, отражению объективного процесса изменения в самой национальной жизни нации, отражению объективного процесса изменения в самой национальной жизни, национальной психологии и национальном сознании. Все это в своей совокупности получило художественное преломление через авторское видение Мира, его "мирочувствование" и воплотилось в концептуальной точке зрения.

Исходя из этого, опираясь на труды предшественников в области изучения литератур народов Севера и ориентируясь на конкретное изучение "повествований о роде", следует сформулировать следующую цель нашего исследования:

- Выявить художественное своеобразие концепции "Мира и человека" в ее национальной обусловленности на материале "повествования о роде" в литературах народов Севера.

Поставленная цель предполагает следующие задачи, разрешаемые в двух главах работы. Первая глава посвящена изучению концепции человека в прозе Севера на материале романа Владимира Санги "Женитьба Кевонгов", дилогии Юрия Рытхэу "Сон в начале тумана", "Иней на пороге" и романа "Магические числа, где предполагается:

1) раскрыть своеобразие "национального мира", "национальной среды" и особенности их художественного воплощения;

2) исследовать своеобразие типологии героев, определить и охарактеризовать основные "типы" их ценностной мироориентации.;

Во второй главе на материале повестей К).Рытхэу "Когда киты уходят", Ю.Шесталова "Синий ветер каслания" и "Тайна Сорни-Най" исследуется диалектика отношений человека и природы, что позволит:

1) выявить значимость этноприродного фактора в системе ценностей северного человека и его обуславливающую роль в формировании художественной концепции "Мира и человека";

2) раскрыть художественное своеобразие проблемы "человек и Природа" в прозе северян.

Заключение диссертации по теме «Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)», Хазанкович, Юлия Геннадьевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение образной концепции Мира и человека на материале национальной прозы народов Севера, ее соотношение с объективной действительностью и с художественной индивидуальностью каждого прозаика - одна из ключевых проблем современного литературоведения. В последнее время утверждается новый подход изучения концепции мира и человека в национальных литературах - культурно-исторический, предполагающий обращение к художественному генезису национальной прозы в единстве ее формы и содержания. Первый опыт подобного исследования мы обнаруживаем в работе А.В.Пошатаевой "Литературы народов Севера".

Опираясь на работы Е.М.Мелетинского, У.Б.Далгат, М.М.Бахтина, Г.И.Ломидзе, Л.Якименко, Г.А.Белой и др., мы предлагаем национальное своеобразие концепции Мира и человека исследовать посредством системно-типологического и культурно-исторического подходов. В диссертации подчеркивается, что национальное своеобразие авторских концепций определено рядом факторов, которые отражают духовный опыт и социально-историческое, культурное развитие народов. Национально-художественное своеобразие концепции Мира и человека мы выявили на материале авторских концепций, оригинальность которых обусловлена творческой задачей автора, основной идеей.

Само мировосприятие автора, как носителя сознания своего народа, специфика его этиохудожественного мышления, вобравшего и синтезирующего духовный опыт нации, эпические традиции духовного наследия и опыт русской литературы, накладывает особый отпечаток на содержание произведений. Обращаясь к "повествованию о роде", которое, на наш взгляд, наиболее репрезентативное в выражении национальнохудожественного своеобразия северной прозы, мы выявляем специфику авторских концепций Владимира Санги, Юрия Рытхэу, Ювана Шесталова, сквозь призму их выражения в образной структуре, способы типизации характеров и обстоятельств, композиции, пространственно-временной структуре и самой художественной форме. Суть различий авторских концепций состоит в самом понимании писателей концепции нравственной жизни, сообразной гармоничному природному укладу, концепции человека, образ которого трактуется в зависимости от его эмоционально-ценностной мироориентации, "носительства" определенного типа сознания - мифологического или "цивилизованного". Все это соответственно определяет своеобразную проблематику произведений. Основные выводы и результаты наблюдений в первой и второй главах диссертационного исследования.

Итак, своеобразие концепции Мира и человека в прозе народов Севера - в специфике национального характера родового человека (носителя и "не-носителя" родового сознания, героя-"чужака"). Заметим, что у каждого художника она имеет свое "индивидуально-характерное" качество, но общим моментом стало то, что Ю. Рытхэу и В. Санги в своих романах противопоставляют характеры героев с точки зрения нравственно-психологических аспектов личностного сознания в процессе их взаимодействия с окружающим Миром - Природой, другими людьми. Это позволило прозаикам высветить индивидуальные нравственные и социальные грани их личностей.

Характеры своих героев писатели раскрывают в аспекте их судьбы. Кагот (роман "Магические числа" Ю. Рытхэу) и Касказик ("Женитьба Кевонгов" В. Санги) оказываются в "поле социального напряжения" (М. Мамардашвили), в естественном круговороте социальной (пред-и-постреволюционные события) и природно-родовой жизни, вытесняемые и вытесненные из своего исторического родового мира объективными социальными процессами. От Мира зависит судьба человека и как следствие - судьба всего рода.

В отличие от повестей первых писателей-северян (Н. Тарабукина, Д.Кимонко, Т.Одулока) в "Женитьбе Кевонгов" В. Санги "бытопись" природно-родовой жизни сопрягает с характером главного героя - старика Кае казн ка, образ которого отражает авторское представление о сложности родовой личности, ее духовно-нравственной цельности. Романная ситуация в "Женитьбе Кевонгов" - в стремлении родового человека, носителя мифологического сознания, сохранить этические и нравственные законы предков, которые в то же время входят в противоречие с "другим" миром и "другой психологией" людей - Чочуны, Тимоши Пупка. Герой В.Санги пребывает на грани между социальными мирами в "поле социального напряжения". Это позволяет автору сосредоточиться и вскрыть глубокие трагические противоречия в самой национальной жизни на рубеже веков через судьбу родового человека.

В повестях Рытхэу "Когда киты уходят", Ю. Шесталова "Синий ветер каслания" и "Тайна Сорни-Най" концепция Мира и человека воплощена через проблему взаимодействия Природы и человека. Прозаики осмысливают качественные свойства человека-Личности, сам процесс становления духовного мира молодого человека. Антиномия "со-природный человек" и герой, которому чуждо "природно-мифологическое" ощущение Мира, сохраняется, но основной акцент делается авторами на поиске героем нравственной опоры в жизни, на присутствии в личности субстанциальных (духовных) ценностей этноса, способствующих обретению героем себя, осознанию им прошлого своего народа, своих предков, нахождению своего места в жизни.

В прозе Ю. Шесталова исследуется Личность молодых героев, находящихся на ступени взросления, мировоззренческо-нравственного возмужания. Для героев Шесталова характерна саморефлексия и рефлексия окружающего (герой-повествователь в романе "Синий ветер каслания"). Сергей Лугуй и Венька Ленинградский ("Тайна Сорни-Най") стремятся к поиску своего места в жизни, выбору своей миропозиции во многом определенной близостью к Природе, земле своих предков, и это выражается у Шесталова в отстаивании героями своих нравственных и жизненных принципов существования в обществе. Позиция каждого героя имеет смысловую весомость, и потому они в конце романа приходят к определенному нравственному итогу, который оказв,1вается показателем их личностности, значительности их жизненной и морально-нравственной позиции, соотнесенной с историко-культурным опытом "отцов" и "дедов". Определенность "идейной" позиции Веньки Ленинградского проявляется в духовной "завершенности" героя и невозможности его слияния с природно-мифологическим миром Ильля-Аки, ценностями прошлого, и это отличает его образ от образа Сергея Лугуя. Ю.Шесталов свое видение проблемы "Мир и Человек" реализует через постановку вопроса: "Что определяет нравственность, "духовный стержень" человека?"

В повести-притче Ю. Рытхэу "Когда киты уходят" строится мифологическая концепция "Мира и человека". Обращение автора к мифологическим истокам истории своего народа позволяет на качественно ином уровне "измерить" "духовно-нравственное" состояние современного Мира и человека. Мифологическое единение Человека и Природы, олицетворенное в образах прародителей береговых людей - женщины Hay и кита Рэу, отражает особость мироощущения самого автора, его художественное мышление. Мифологическое единение противостоит распаду духовных ценностей прошлого бытия,, заключенных в Принципе

Великой любви. Потомки Hay олицетворяют собой непримиримое противостояние Природного мира и человека. Великий смысл согласия и гармонии в отношениях человека и Природы был сперва попран, а затем утерян, что стало началом личной и всечеловеческой трагедии, поскольку забвение законов предков нарушает общий порядок жизни, внутреннюю связь Мира и человека. Hay умирает и процесс распада связи времен и пространства становится тотальным. Мир лишается Вечности, потому что потомки Hay забыли свой нравственный долг и лишились Памяти. Так, слово о Мире, лишенном гармонии, у Ю. Рытхэу становится словом о человеке, нарушившем природную гармонию бытия.

В заключение следует отметить, что попытка выявить своеобразие авторской концепции "Мира и человека" на материале произведений В. Санги, Ю. Шесталова, Ю. Рытхэу показало разнообразие эстетических позиций и художественных подходов писателей, но она будет представлена еще более разнообразной при включении произведений Г. Ходжера, социально-философских повестей Г.Кэшуке и А.Неркаги, "орнаментальной" прозы П.Киле.

Перспектива разрабатываемой темы прежде всего видится в углублении системно-типологического и культурно-исторического подходов при изучении художественного своеобразия северной прозы, художественной индивидуальности национального писателя. Последняя может быть осмыслена через раскрытие ее глубокой взаимосвязи с фольклорным наследием народа и принципами его миросозерцания. А вместе с тем, это позволило бы исследователям во всей эстетической полноте понять и целостно осмыслить литературу народов Севера в аспекте ее художественного генезиса. Контекстуальное изучение "младописьменных" литератур могло бы придать будущим исследованиям содержательную глубину и собственно гуманитарное измерение.

140

Думается, что рассмотрение концепции "Мира и человека" в обозначенных направлениях позволило углубить наши представления о прозе народов Севера как эстетическом феномене. Есть все основания полагать, что литература народов Севера находится в состоянии художественного поиска, открывая все новые и новые возможности для осмысления внутренних и внешних противоречий самой жизни, для их всестороннего и глубокого художественного исследования. Но все-таки самой главной художественной ценностью северной прозы был и остается Человек, с образом которого, вероятно и будут связаны дальнейшие художественные открытия литературы Севера.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Хазанкович, Юлия Геннадьевна, 2000 год

1. • Адерихин В. Г. Проблемы историзма в русской советской литературе60.80 гг. -М., 1986.

2. Алексеев Н. А. Шаманизм тюркоязычных народов Сибири. -Новосибирск, Наука, 1964.

3. Анисимов А. Ф. Общее и особенное в развитии общества и религии народов Сибири. -Л., Наука, 1969.4. ' Антонов Г. А., Донских О. А., Марковина И. А., Сорокин Ю. А.

4. Текст как явление культуры. -Новосибирск, Наука, 1989.

5. Антошин К. У истоков жизни. -Красноярск, 1981.

6. Антошин К. Ф. О фольклорных истоках дилогии С. Курилова "Ханидо и Халерха". -Красноярск, Наука, 1990.

7. Апухтина В. А. Современная советская проза 60-70-е годы. -М., 1982.

8. Арутюнов Л. Проблемы исследования национальных форм художественного сознания / В кн. Национальное и интернациональное в советской литературе. -М., 1971.

9. Арутюнов Л. Взаимодействие,литератур и проблема новаторства. -М„ 1971.

10. Баландин А. Н. Предисловие // Шесталов Ю. Миснэ. Добрая лесная фея. -Тюмень, 1961.

11. Бальбуров Э. "И что без бури океан!." // Аврора. 1979. № 4.

12. Бальбуров Э.А. Поэтика лирической прозы. 1960-1970-е годы. Новосибирск, 1983.

13. Барцевич В. Природа и люди в первой книге "Слово Арата" С. Тока // Улут хем. -1960. -кн. 5.

14. Басилов В. Н. Что такое шаманство // Этнографическое обозрение. 1997. № 1.

15. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. -М., 1975.

16. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. -М., 1979.

17. Бахтин М. М. Эстетическое наследие и современность. Изд-во Мордовского университета. -Саранск, 1992.

18. Бахтин М. М. Дополнения и изменения к "Рабле" / Собр. соч. в 7 т. Т. 5. М„ 1996.19.- Бикмухаметов Р. Роман и литературный процесс // Вопросы литературы. 1991. № 9.

19. Бикмухаметов Р. Орбиты взаимодействия. -М., Сов. писатель, 1983.

20. Богораз В. Там. Воскресшее племя. -М„, 1935.

21. Бурлина Е. Я. Культура и жанр. Методологические проблемы жанрового образования и жанрового синтеза. -Саратов, 1987.23: Буслаев Ф. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб, 1861, т. 1.

22. Буякас Т. М., Зевин О. Г. Опыт утверждения общечеловеческих ценностей культурных символов - в индивидуальном сознании // Вопросы психологии. 1997. № 5.

23. Васильев А. 3. Генеалогические проблемы художественной культуры / к методологии изучения жанра. В' кн.: Художественная культура и искусство: методологические проблемы. -Л., 1987.

24. Виноградов В. В. О языке художественной прозы. -М., 1980.

25. Власенко А. Расцвет. О современной литературе народов РСФСР. -М„ Сов. Россия. 1984.

26. Власенко А. Юрий Рытхэу. Литературный портрет. -М., Сов. Россия. 1988.

27. Воробьева Н. П., Хитарова С. На новых рубежах. -М. Советский писатель. 1972.30