Автобиографический жанр в пермских литературах начала XX века: Кедра Митрей, К. Жаков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.02, кандидат филологических наук Маратканова, Светлана Сергеевна

• Маратканова, Светлана Сергеевна
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Маратканова, Светлана Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. «Дитя больного века» Кедра Митрея как автобиографическая повесть-дневник

1.1. Приемы художественной трансформации жанра дневника.

1.1.1. Своеобразие пространственно-временной организации (хронотоп)

1.1.2. Исповедь-покаяние в произведении

1.2. Автобиографизм - объединительный принцип творчества Кедра

Митрея

ГЛАВА 2. «Сквозь строй жизни» К.Ф. Жакова как автобиографический роман-лирический монолог

2.1. Объединительное качество автобиографизма в романном жанре

2.2. Специфика синтетической природы жанровой формы

2.2.1. Лиризация как основной жанрообразующий прием

2.2.2. Моделирование мира и человека в произведении

2.2.3. «Путешествие» и его художественные возможности

2.2.4. Исповедь-проповедь в романе 146 Заключение 152 Список использованной литературы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Автобиографический жанр в пермских литературах начала XX века: Кедра Митрей, К. Жаков»

Своим творчеством Кедра Митрей (Дмитрий Иванович Корепанов) (1892-1949) и Каллистрат Фалалеевич Жаков (1866-1926) представляют национальное искусство Удмуртии и Коми начала XX века, дооктябрьский период становления удмуртской и коми литератур, начальный этап формирования их жанровых систем. Автобиографический роман «Сквозь строй жизни» (19121914) и автобиографическая повесть «Дитя больного века» (1911-1913), увидевшие свет практически одновременно, - особые явления национальной духовной жизни, вошли в историю литературы, жизни общества не только как документы времени, но и как своего рода «эгодокументы». Являясь первооткрывателями автобиографической жанровой формы, Кедра Митрей и К.Ф. Жаков достаточно ярко выразили потребность человека определить свое место в изменяющемся мире начала XX века.

Актуальность темы исследования.

Жанровая структура организует жизненный материал и позволяет сформировать представление о концепции мира и человека, мере таланта писателей, чьи факты жизни, творческое наследие долгие годы были недосягаемы из-за «информационной блокады». В связи с этим достаточно актуальным является именно жанровый принцип анализа художественных произведений.

Литературы пермских народов - удмуртская и коми, - составляющие один эстетический регион в многонациональной литературе России, нуждаются в теоретическом осмыслении в плане их типологических схождений и различий, являющихся «обязательным следствием единства развития человеческой культуры и необходимым условием осуществления контактных связей между национальными литературами».1 Произведения Кедра Митрея и К.Ф. Жакова, созданные в период становления национальных литератур, в силу объективных

1 Нартов, K.M. Взаимосвязи отечественной и зарубежной литератур в школьном курсе: кн. для учителя. / K.M. Нартов -М.: Просвещение, 1986. - С. 106. социально-культурных условий вписываются в контекст русской классической литературной традиции и мировой литературы, что также требует научной разработки.

О целесообразности выявления общих литературных закономерностей, которым подчинены и «литературы народов, мало известных вследствие своей географической отдаленности. или отставших в своем культурном развитии», писал В.М. Жирмунский еще в 1960 году, обращая внимание на факт сложившейся у данных народов культуры, отличающейся национальным своеобразием. И именно в сравнительном изучении литератур видел исследователь «верный путь к осуществлению этой задачи»1. Анализ произведений писателей, удмурта Кедра Митрея и коми К.Ф. Жакова, заложивших основы межкультурных связей, интернациональных отношений между народами в рамках одной парадигмы, исследование генетических основ автобиографического жанра в национальных литературах в сопоставительном аспекте весьма актуальны и для настоящего времени, требующего глубокого и всестороннего изучения истории и. культуры родственных народов во имя сохранения и развития этноса, упрочения культурного диалога.

На основании вышеизложенного сформулирована цель исследования: в рамках обозначенной творческой парадигмы Кедра Митрей - К.Ф. Жаков осуществить комплексный сопоставительный анализ произведений автобиографической прозы, повести «Дитя больного века» и романа «Сквозь строй жизни» в контексте русской литературы Х1Х-начала XX вв.; рассмотреть их в научно-теоретическом, сравнительно-типологическом и социокультурном аспектах.

Постановка цели предполагает в процессе работы над материалом решение следующих задач:

1. Выявить объективные и субъективные причины обращения Кедра Митрея и К.Ф. Жакова к автобиографическому жанру, общие закономерности и специфику в характере их творческих и жизненных исканий, обусловленные

1 Жирмунский, В.М. Сравнительное литературоведение: Восток и Запад / В.М. Жирмунский. - Л.: Наука, 1979. - С.83. особенностями социально-культурной жизни в республиках рассматриваемого периода.

2. Обозначить в произведениях комплекс структурно-семантических приемов, указывающих на конкретную жанровую форму, определить своеобразие их художественной трансформации в соответствии с «целеустановкой» удмуртского и коми писателей.

3. Рассмотреть повесть «Дитя больного века» и роман «Сквозь строй жизни» в контексте творчества Кедра Митрея и К.Ф. Жакова.

4. Выявить традиции русской литературы Х1Х-начала XX века в автобиографическом произведениях Кедра Митрея и К.Ф. Жакова, а также «интертекстуальное поле» и специфику интерпретации национальными писателями классических образов, мотивов, приемов.

5. Осмыслить типологическое сходство и различия повести Кедра Митрея и романа К.Ф. Жакова.

Степень изученности проблемы.

М.М. Бахтин справедливо считал главными героями литературного процесса жанры, во внутренней и внешней структуре которых наиболее зримо обнаруживаются особенности определенного этапа исторического развития литературы. В основе выделения любого жанра - «исторически сложившегося типа художественных произведений» [Жирмунский 1986: 384] - представление о стандартизированной структуре речевых произведений, «выделение и описание наиболее устойчивых, регулярно повторяющихся содержательных и формальных признаков, объединяющих группу текстов, с их последующей типизацией» [Николина 2003: 25]. В современной филологической науке проблема жанровой организации не является до конца решенной. Вероятно, это связано с тем, что жанровая природа произведения далеко не всегда поддается дифференциации. Данный факт отмечается большинством исследователей. Например, Б.В. Томашевский утверждает, что «. никакой логической и твердой классификации жанров провести нельзя. Их разграничение всегда исторично, то есть справедливо только для определенного исторического момента» [Томашевский

1931: 162]. Сложность отнесения художественного произведения к тому или иному жанру H.A. Николина видит в том, что «классификация жанров строится на разных основаниях, при этом не всегда учитываются «гибридные» жанровые образования, не всегда рассматриваются стилевые особенности произведения» [Николина 2003: 28]. И именно многообразие критериев жанрового деления, на наш взгляд, не всегда позволяет осознать выбранную автором форму.

Вышеуказанные положения распространяются и на автобиографический жанр, который попал в исследовательское поле зрения не так давно, в нашей стране - в связи с усилением внимания к отдельно взятой личности, ее внутреннему миру в период «оттепели», в 60-е годы XX века, за рубежом - практически в этот же период.

В исследованиях российских и западноевропейских ученых отражается процесс осмысления парадоксального по своей природе жанрового образования. Ряд работ посвящен изучению истории формирования жанра, его отдельных этапов, наиболее ярким представителям, классикам жанра. В поле зрения. С.С. Аверинцева античный период [Аверинцев 1973]; в работах Г.Г. Елизавети-ной решаются вопросы становления жанра автобиографии и мемуаров [Елизаветина 1977; 1982]; М.К. Борисенок исследует проблему метода «Исповеди» Ж.-Ж. Руссо [Борисенок 1986]; взгляд З.Р. Сутаевой обращен к автобиографическому и мемуарному наследию A.C. Пушкина, П.А. Вяземского. Н.Г. Чернышевского [Сутаева 1998]; в сфере научных интересов Я.Л. Левкович проблема автобиографизма творчества A.C. Пушкина [Лев-кович 1988]; в работе А.Р. Тартаковского - опыт источниковедческого изучения мемуаристики начала XIX века [Тартаковский 1980]; историко-теоретическое осмысление жанра дневника XIX века - в работе О.Г. Егорова [Егоров 2003]; автобиографической повести о детстве посвящено исследование Л.Н. Савиной [Савина 2002]. Монографии А.О. Болыпева [Болыпев 2002] и Л.И. Бронской [Бронская 2001], диссертации Г.Р. Еайнуллиной [Еайнуллина 2001], Н.Н.Жуковой [Жукова 1993], А.В.Ярковой [Яркова 2004], Н.С.Степановой [Степанова 2000] обращают нас к автобиографической прозе XX века, соответственно, к тому, как решается в ней проблема концепции личности, специфики автобиографической прозы русского Зарубежья. В исследовании М.С. Уварова «Архитектоника исповедального слова» [Уваров 2005], в работе В.Л.Рабинович «Человек в исповедальном жанре» [Рабинович 1991] рассматриваются произведения исповедального характера. Авторы говорят о «литературной исповедальности» текстов П. Абеляра, Ф. Петрарки, С. Боэция. Проблемы поэтики автобиографического текста в большей степени занимают H.A. Николину [Николина 2002, 2003]; тендерный аспект рассматривается в диссертационном исследовании O.E. Ломовой [Ломова 2004]; в работе Н.Л. Пушкаревой [Пушкарева 2000] особо исследуется мужское и женское автобиографическое письмо.

В результате можно получить достаточно полное представление о том, как параллельно этапам культурно-исторического развития человеческого общества происходил процесс жанровой эволюции автобиографических форм, понять объективный характер их связи с процессами самопознания. Наблюдая, за динамикой жанра, можно отметить его движение от начальных форм в сторону усложнения. Данный процесс связан с постепенным усилением интереса к отдельной человеческой личности, с изменением представления о месте человека в мире и формированием индивидуалистического сознания в Новое время.

В теоретических исследованиях современных литературоведов отражается процесс поиска новых подходов и методов исследования данного жанрового образования. Пытаясь понять природу автобиографического способа отражения действительности, многие отечественные и западноевропейские ученые убедились в том, что эта жанровая форма специфична по своей сути.

Автобиографический жанр - «поразительный жанр» [Лежен 2004: 108]. С точки зрения Дж. Олни, уже сам термин «автобиография», содержательное наполнение трех компонентов которого (autos - сам, bios - жизнь, grafo - пишу) может быть осмыслено по-разному, порождает парадоксальный эффект: «все знают, что такое автобиография, но даже два человека не могут прийти на этот счет к единому мнению» [Олни 1980: 3-28].

Действительно, в науке о литературе отсутствуют четкие разграничительные критерии автобиографического жанра и его производных форм, что вызывает со стороны исследователей противоречивые определения жанровой природы ряда произведений. В этой связи, справедливыми представляются слова Р. Фолкенфлика о том, что у автобиографии «есть нормы, но не правила» [Фолкенфлик 1993: 1-20].

В целом, для исследований характерна тенденция к сравнительно-описательному определению данного жанра. «Есть несколько книг, - говорил H.A. Бердяев в своем «Самопознании», - написанных о себе и о своей жизни. Есть, прежде всего, дневник, который автор вел из года в год, изо дня в день. Это очень свободная форма . Есть исповедь. Блаженный Августин и Ж.-Ж. Руссо дали наиболее прославленные примеры. Есть воспоминания.» [Бердяев 1991: 7]. Причем границы между собственно автобиографией, исповедью, мемуарами, дневником, путешествием, художественными автобиографическими жанрами - «вариациями» на автобиографическую тему - весьма условны и подвижны. Убедительным доказательством подвижности жанровых границ, жанровой гибкости автобиографии является факт того, что до сегодняшнего дня не существует общепризнанного определения автобиографического жанра. Наиболее часто цитируется формулировка Ф. Лежена, предложенная в монографии «Автобиография во Франции» (1971): «. мы называем автобиографией ретроспективное повествование о себе, первостепенное значение в котором имеют события частной жизни и история становления личности рассказчика» [Лежен 1998: 10]. Формально-содержательными признаками жанра французский исследователь называет номинальное совпадение автора, повествователя и героя; повествование о частной жизни создателя книги; прозаическую форму; ретроспективность изображения; преимущественно хронологическую последовательность изложения; наконец, наличие так называемого автобиографического соглашения или пакта. Под последним Ф. Лежен понимает своеобразный зачин, в котором автор должен сформулировать свои намерения, определить своего читателя и предполагаемые отношения с ним.

Словарные определения жанра вбирают в себя подходы к жанровой дифференциации частного характера: «Автобиография - жанр документально-художественных произведений, преимущественно в прозе. В широком смысле - произведение, основное содержание которого составляет изображение процесса духовно-нравственного развития личности автора, основанного на осмыслении прошлого с точки зрения опытного, зрелого человека, умудренного жизнью. Жизнь писателя - протосюжет. Личность автора (его внутренний мир, особенности поведения) - прототип главного героя. Автобиографию отличают достоверность, откровенность, саморефлексия» [КЛЭ 1962: 70]. Автобиография определяется в литературоведении как «литературный прозаический жанр», «описание автором собственной жизни» [ЛЭС 1987: 12]. Это пограничный жанр, сочетающий фактическую достоверность и творческое переосмысление фактов. «Для автобиографического жизнеописания характерно стремление осмыслить прожитую жизнь как целое, придать эмпирическому существованию оформленность и связность». Поэтому автобиографии пишутся, как правило, в зрелом возрасте, и писатели нередко прибегают к вымыслу, «дописывают» и «переписывают» свою жизнь, делая ее логичнее, целенаправленнее» [ЛЭС 1987: 12].

Действительно, автобиографический жанр, в отличие от других жанровых образований, с трудом поддается систематизации и классификации, . упорно сопротивляется им [Хализев 1999]. По всей видимости, сложность проблемы заключается в том, что на протяжении всего периода историко-теоретического осмысления проблемы жанровой организации текста автобиографического характера, его специфики теоретики дискутировали, что считать жанровой доминантой: содержательные (идейно-тематическое единство, соотношение факта и вымысла, документального и художественного начал, читательское восприятие автобиографического материала) или формальные признаки (пространственно-временную организацию текста, взаиморасположение в пространстве автора и героя, структурно-семантические особенности композиции произведения и др.).

Поэтому, определяя важнейшие классификационные критерии автобиографического жанра, важно учитывать, что жанр в равной степени есть категория как историческая, так и типологическая. «Жанры представляют собою явление, исторически повторяющееся в разные эпохи - явление не исторически конкретное, а типологическое» [Поспелов 1972: 158]. Несомненно, выявление общих критериев для внутрижанровой классификации должно быть связано с поиском как объединяющих, так и дифференцирующих признаков. Так, с точки зрения А.Т. Васильковского, классификация внутрижанровых явлений, типов должна осуществляться по двум направлениям: по специфике конкретножанро-вого содержания и одновременно по своеобразию той жанровой формы, в которой оно проявляется [Васильковский 1979]. Принципиально важным в данном случае является «выяснение не индивидуального своеобразия литературных явлений, и не просто их сходных черт и связей как таковых, а раскрытие тех принципов и начал, которые позволяют говорить об известной литературно-эстетической общности, о принадлежности данного явления к определенному типу, роду» [Храпченко 1977: 270]. Согласно утверждению М.М. Бахтина, с одной стороны, замысел автора «всегда складывается и развивается в определенной жанровой форме» [Бахтин 1986: 254], с другой, именно жанр служит «регулятором и катализатором дальнейшего действования с текстом» [Богин 1977: 13]. Иначе говоря, человеческая речь в типических ситуациях отливается в готовую форму. А понимание текста предполагает умение отнести его к конкретному жанру. Преемница идей М.М. Бахтина H.A. Николина, опираясь на созданную им теорию речевых жанров, определяет жанр произведения как некий «канон» его строения, реализующий ожидания читателей и особенности формы текста. С точки зрения М.М. Бахтина, жанр как «устойчивый тип высказывания» характеризуется тремя неразрывно связанными друг с другом моментами: особым тематическим содержанием; стилем (т.е. отбором словарных, фразеологических и грамматических средств языка); «композиционным построением». А для дифференциации жанров может быть значим и один из выделенных признаков [Бахтин 1986: 428]. H.A. Николина же, имея в виду широту категории «жанр» для обозначения разного рода «гибридных» образований, вводит в научный обиход термин «жанровая форма», определяющий форму конкретного «нехудожественного» жанрового образования (первичного жанра), на которую опирается автор, преобразуя ее в процессе создания художественного текста» [Николина 2003: 28]. Следовательно, жанровая форма является результатом взаимодействия в литературном процессе художественных и нехудожественных жанров.

Намечая перспективы исследования, сформулируем положения, являющиеся для нас концептуальными.

Объединительным началом автобиографических текстов (автобиографических, художественно-автобиографических произведений, дневников, исповедей, мемуаров, путешествий и других «гибридных» образований) является субъективное начало. Различительные признаки определяются спецификой воплощения в тексте авторского «Я» и его духовно-нравственной эволюции. Соответственно, произведения, имеющие автобиографическую природу, отличаются своеобразием решения проблемы хронотопа.

Автобиографические произведения, с одной стороны, ориентированные на правдивое отражение действительности, не всегда отличаются достоверностью. В них имеет место не столько правда факта, сколько правда человека, личности, осмысливающей мир вокруг себя и себя в этом мире. Авторская саморефлексия может привести к искажению объективной картины жизни. В то же время автобиографический жанр не исключает установку на достоверность. В этом случае произведение обретает исповедальный характер.

Жанровая природа автобиографических произведений достаточно гибкая. Вызывает атрибутивную сложность. С одной стороны, она определяется авторскими намерениями, с другой, - читательскими ожиданиями от текста.

Определяя специфику жанрового образования, необходимо рассматривать его как историко-типологическое явление, как синтез жанра-«прототипа» и жанровой формы.

В процессе анализа синтетических жанровых образований важно учитывать нехудожественный жанр и специфику его трансформации в соответствии с творческой задачей, авторским замыслом. «Теория жанров нужна не для того, чтобы наклеивать на произведение готовые ярлычки. Задача - конкретно разобраться, что в произведении обусловлено «памятью жанра» и какие новые возможности жанра открыты писателем» [Энциклопедический словарь для юношества 2001: 98].

Учитывая, что «совокупность доминант и является определяющим моментом в образовании жанра» [Томашевский 1931: 162], что «жанр есть одна из точек функционального схождения значимости всех элементов» [Скафтымов 1972: 23], и, что концепция личности, воплощенная в произведениях, хронотоп, взаимоотношения автора и героя, их взаиморасположение в художественном времени-пространстве имеют непосредственное жанровое значение в произведениях автобиографической прозы, именно их мы намерены считать доминантами анализа текста произведений национальных писателей.

В силу неразработанности проблемы организации автобиографического жанра и его специфики в национальной науке о литературе, открытия в области исследования автобиографических текстов российских и зарубежных литературоведов являются генеральными и актуализируются в рамках настоящей работы.

Назовем ряд объективных причин, обусловивших своеобразие выбора писателями автобиографической жанровой формы. Вторая жизнь традиционного жанра, его творческая трансформация в творчестве Кедра Митрея и К.Ф. Жакова определяются социально-культурными закономерностями, а также национальными особенностями рассматриваемого периода.

Возникновение младописьменных литератур, в том числе литератур народов Поволжья и Приуралья, справедливо связывают с первой русской революцией, вызвавшей большие перемены во многих сферах политических и нравственных отношений» [Кубанцев 2005: 49]. Начало века отмечено «ощущением внутреннего брожения» в среде зарождающейся удмуртской и коми интеллигенции, «ощущением неустойчивости мира, относительности всех общественных критериев, ценностей и форм, ранее казавшихся неизменными» [Ванслов 1966: 23]. Общественные катаклизмы активизировали духовную энергию народа, стимулировали рост социального и национального самосознания, побудили к творчеству. «Социальные сдвиги вызвали такую интенсивность художественной жизни, какой не знала еще история русского искусства» [Ванслов 1966: 23].

Рассматривая специфику литературного процесса в удмуртской республике, следует учитывать, что «художественная удмуртская письменная литература родилась и начала развиваться в дооктябрьские годы как естественный итог исторического развития культуры народа. Она своими корнями уходит в народное искусство удмуртов, вбирает в себя завоевания русской демократической культуры. Постепенно складывался новый тип художественного мышления, в литературе находили отражение существенные приметы времени» [История советской удмуртской литературы 1987: 55]1. Формируется корпус литераторов, таких как М.П. Прокопьев, К. Герд, М.Г. Можгин, И.Т. Дядюков, Ашальчи Оки. Начиная с Г.Е. Верещагина и кончая дооктябрьскими произведениями Кедра Митрея и К. Герда, удмуртская литература отображала пути обновления национального самосознания, пробуждения социальной активности трудовых масс. В то же время сама выступала стимулятором этих изменений [ИСУЛ 1987: 55].

Исследователь Г.К. Лисовская пишет о рассматриваемом нами периоде как об особом периоде и в коми литературе. Она также отмечает наметившиеся в национальном обществе процессы становления и формирования национального самосознания и «послереволюционный взрыв энтузиазма», выразившийся в творчестве В.Т. Чисталева, В.А. Савина, ИИ. Сажина и др. [Лисовская 1995: 5].

В то же время нельзя не учитывать принципы чередования литератур, их репрезентативности, сформулированные Д. Дюришиным в контексте его теории межлитературных общностей [Дюришин 1979]. Впервые на это обратил внимание П. Домокош [Домокош 1993], который один из первых предпринял попытку сравнительно-типологического и генетического анализа литератур, в

1 Далее: История советской удмуртской литературы = ИСУЛ

13 частности, удмуртской литературы с другими литературами. Мысль о неравномерности культурно-социального развития марийской, удмуртской, чувашской и мордовской литератур дореволюционного периода заключена в исследованиях В.М. Ванюшева [Ванюшев 1991], А.И. Алешкина [Алешкин 1985], Т.Л. Кузнецовой [Кузнецова 1994], В.М. Демина [Демин 1991]. Если удмуртские писатели делали лишь первые шаги в художественном освоении действительности, коми литература «гораздо раньше, чем другие финно-угорские литературы региона, сложилась как целостная эстетическая система», хотя данный факт не должен привести «ни к превышению, ни к принижению их роли в истории» [Демин 1991: 86].

Отличия и сходства социально-культурных доминант обусловили и своеобразие жанрового движения в национальных литературах. Следует отметить, что в удмуртской литературе дооктябрьского периода формируются «. жанры. драмы, поэзии, рассказа и повести, хотя они представлены в значительной степени в зачаточной форме» [ИСУЛ 1987: 55]. В коми литературе, напротив, отмечается «свободное развитие литературы, которое и определило многообразие поисков коми писателей и дало богатство типологических разновидностей от традиционно-реалистического до философского и лирико-поэтического постижения жизни Коми края первой трети XX века» [Лисовская 1995: 16-17].

Тем не менее, «движение жанров в литературах Поволжья идет не обособленно, а в общем литературном потоке страны» [Брыжинский 1995: 3]. А автобиографическая проза есть особое, объективное явление духовной жизни дореволюционного периода, поскольку «в ней отражаются именно переломные этапы умственного развития личности, понимания человеком «себя в мире» и «мира в себе»» [Тартаковский 1980: 23].

Исследователями неоднократно указывалось на то, что внимание к «эго-документам», создание произведений, в которых жизненный факт рассматривается как художественно значимый, приходится на периоды, отличающиеся социально-экономической и политической нестабильностью. В этой ситуации формируется мироощущение, суть которого составляет недовольство действительностью, разочарование и, вместе с тем, надежда на полное осуществление идеалов. Документальная литература, мемуаристика и дневники появляются на свет в периоды общественного кризиса, накала социальной жизни, общественных потрясений. Оценивая политическую ситуацию (крах эпохи морального единогласия, начавшейся в 50-е годы), сложившуюся во Франции 90-х годов XIX века, Ф. Лежен, приводит целый ряд мемуаров и дневников, изданных один за другим: «Башкирцева М.К. «Дневник» 1887; Стендаль «Жизнь Анри Брюлара» 1890; Гонкуры» [Лежен 2000: 112]. Русский романтизм 30-х годов XIX века также возбудил напряженное внимание к личности человека и в русской литературе. Эпоха раннего реализма не утратила этот интерес и выдвинула требование психологической конкретности, требование социально-исторической обусловленности изображаемого. В свете этих требований по-новому трактуется тема становления человека. Л .Я. Гинзбург отмечает, что в переходный период для литературы начала 50-х наблюдается повышенный интерес ко всевозможным мемуарам, автобиографиям, запискам, очеркам. Именно в этой атмосфере возникло «Детство» Л.Н. Толстого. Интересны наблюдения исследователя относительно того, что Л.Н. Толстой закончил «Детство» в 1852 году, а А.И. Герцен приступил к работе над первой частью «Былого и дум» - «Детская и университет» также в 1852 году [Гинзбург 1957]. В этом случае можно рассматривать данное совпадение как исторически закономерное.

Аналогичные процессы происходили и в удмуртском, и в коми обществе начала XX века, когда со сменой формаций наблюдалась смена не только политических ориентиров, но и смена религиозных и нравственных установок личности. Своеобразие литературного процесса жанрообразования в удмуртской и коми литературах обусловлено пересечением процессов узко национальных: действием закона неравномерного развития литератур и процессов, идентичных процессам, характерным для европейской и русской литератур.

Фигуры Кедра Митрея и К.Ф. Жакова - ключевые в литературном процессе дооктябрьского периода. В истории национальных литератур периода становления им отведена ведущая роль. На значительность художественных открытий удмуртского писателя указывается в исследованиях З.А. Богомоловой [Богомолова 1967], П. Домокоша [Домокош 1993], А.С.Зуевой [Зуева 1997]. Стремление вписать К.Ф. Жакова «в контекст российской и мировой литературы того времени, выделить его из числа многих писателей как зырянина, человека редкой одаренности, сумевшего проявить свой талант на российской литературной ниве» [Демин 1993: 14] проявилось у его современников (П.А.Сорокин, А.М.Горький [Горький 1959; 1988], A.A. Блок, В.А.Брюсов [История коми литературы 1980]), а также у современных финно-угорских ученых, в работах которых утвердился взгляд на К.Ф. Жакова как на специфическое явление финно-угорской культуры, творчеством которого определяется своеобразие дооктябрьского периода в развитии коми литературы.

Обращает внимание мысль Г.К. Лисовской о целостности дооктябрьского периода, определяемого «единством национальной идеи, импульс которой был дан в творчестве К.Ф. Жакова, и который был подхвачен в творчестве В.Т. Чисталева, В.А. Савина, И.ГГСажина и других коми писателей» [Лисов-ская 1995: 16]. Высокий уровень развития национальной литературы, с точки зрения Т.Л. Кузнецовой, выразился, прежде всего, «в многожанровом творчестве К.Ф. Жакова», которое как бы «являло одну ветвь развития коми литературы начала XX века» [Кузнецова 1994: 12]. В.Н.Демин, оценивая личность К.Ф. Жакова, утверждая мысль об особенностях коми литературы дооктябрьского периода, специфическое начало связывает с именем К.Ф. Жакова, положившего начало национально-романтическому направлению в коми поэзии, созвучному поискам Кузебая Герда в удмуртской литературе [Демин 1991: 96]. В.М. Ванюшев, характеризуя период спада начала века, когда коми литература начинала как бы заново, без учета художественного и философского опыта И. Куратова, именно с именем К.Ф. Жакова связывает авангардную роль коми литературы до Октября, ставя его в ряд со Стефаном Пермским и И.А. Куратовым. Именно благодаря К.Ф. Жакову, «создавшему свои неординарные произведения в начале XX века с опорой на широкий контекст цивилизации, в том числе и на духовное наследие своего народа, в истории межлитературной общности региона дооктябрьского времени, - приходит к заключению ученый, - коми культура в очередной раз достигла своих вершин [Ваню-шев 1991:256].

Творчество удмуртского и коми писателей на протяжении десятилетий было «закрыто» для читателя, не являлось предметом серьезного теоретического анализа, не получало позитивных оценок со стороны литературной критики. Исследователи указывают на две причины изъятия творческого наследия Кедра Митрея и К.Ф. Жакова из литературного контекста. Одна из них заключается в их билингвизме. «Двуязычное творчество первых русских писателей было лишено . свободы выбора и изначально продиктовано обстоятельствами» [Пантелеева 2002: 254]. Отставание уровня развития национального литературного языка от развития художественного мышления и потребностей в образном самовыражении отдельных удмуртских писателей, в частности, Кедра Митрея, одна из причин их «русскоязычного дебюта» в литературе. Выбор «дневниково-исповедальной формы обусловлен .попытками «молодого, тогда еще неизвест-. ного, но уже с определенной долей творческого тщеславия Кедра Митрея . найти своего сочувствующего читателя, а им потенциально мог стать русскоязычный человек, ибо грамотных удмуртов было очень мало» [Пантелеева 2002: 255]. Исследователь А.К. Микушев говорит о К.Ф. Жакове как об одновременно и русском, и коми писателе, т.е. писателе по-настоящему российском, особо подчеркивая, что К.Ф. Жаков неотделим от коми национальной культуры [Микушев 1991: 192].

По справедливому утверждению А.Г. Шкляева, «долгое время по причинам идеологического и чисто методологического характера история молодых национальных литератур искусственно сужалась: из нее фактически изымались, как антинародные, . как ненациональные - произведения, написанные на русском языке; как нехудожественные - произведения, которые не укладывались в рамки традиционных жанров» [Шкляев 1993: 43]. В то же время следует учитывать, что русский язык выступает в произведениях писателей других этносов как прямое условие выхода произведений с «ярчайшим колоритом к всероссийскому читателю, как результат взаимодействия двух культур» [Шкляев 1993: 256].

Во-вторых, следует учитывать, что уральская тема долгое время была закрыта для исследователей мировой литературы. По справедливому замечанию П. Домокоша, который говорил о недоверии к уральским темам со стороны современных исследователей мировой литературы, «лишь немногие включают литературы уральских народов, особенно малых, в состав мировой литературы» [Домокош 1993: 8]. Крупнейшие исследователи (В.М.Жирмунский, И.Г. Неупокоева, Г. Ломидзе), занимающиеся проблемой соотношения национального и интернационального, не упоминают в своих трудах об уральских народах по причине незнания фактов их литературной жизни.

Лишь начиная с 60-х годов XX века появился ряд работ, исследующих жизнь и творчество удмуртского писателя. Прежде всего, это работы З.А.Богомоловой (1967; 1981), П.К. Поздеева (1968), повесть «С надеждой и верой» 3. Веселой (1983), в которых представлен жизненный и творческий путь. Кедра Митрея. Теоретические исследования ученых современности С.Т. Арекеевой (1999; 2002; 2005), A.C. Зуевой (1984; 1985; 1989; 1997; 2003), В.Л. Шибанова (2002), в которых поднимаются актуальные ныне проблемы историко-культурного характера, организации повествования, автора, жанровой специфики прозаических и драматических произведений удмуртского писателя.

Книга памяти «Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея» (2003), включающая воспоминания, статьи, посвящения и произведения Кедра Митрея, изданная к стодесятилетию первопроходца удмуртской литературы, проливает свет на обстоятельства жизни писателя, причины его заточения и реабилитации в 1956 году. Первая полная библиография творчества, составленная Е.Г. Красновской [Красновская 2003: 331-338], включает более ста источников. Ее анализ позволяет увидеть и период молчания (с 1936 по 1956 годы) - отсутствие публикаций, и статьи, диаметрально противоположные - статьи против Д.И. Корепанова: [Горохов 1927] и статьи в его защиту [Гаршин 1927; Дядюков 1927]. Характер публикаций позволяет говорить о недостаточной степени разработанности творчества Кедра Митрея в удмуртском литературоведении. Его личности посвящены словарные статьи в Литературной энциклопедии слов (1987), биобиблиографическом справочнике «Писатели Удмуртии» (1989). Большинство же материалов написано в жанрах эссе, газетной и журнальной статьи по случаю памятной или знаменательной даты (см. материалы Н. Бушмелева, В. Владыкина, Ф. Ермакова, А. Ермолаева, А. Клабукова, Н. Кузнецова, С. Самсонова, Р. Яшиной). В целом, наблюдается отсутствие комплексных теоретических исследований творчества Кедра Митрея, автобиографической повести «Дитя больного века».

Несмотря на то, что К.Ф. Жаков наряду с И.А. Куратовым, Г.С. Лыткиным, М.Н. Лебедевым задал вектор развития зырянской литературе, резко отрицательная оценка писателя, утвердившаяся к 1938 году, «безраздельно господствовала до 1968 года, а в дальнейшем, вплоть до конца 80-х годов, вокруг наследия К.Ф. Жакова велись острые споры при сохранении официально однозначной отрицательной оценки последнего» [Жеребцов 1993: 26]. Ряд ис-. следователей советского периода считали его произведения реакционными и идеалистическими. И, несмотря на стремление отдельных литераторов и журналистов (И. Изъюрова, А.К. Микушева, В.И. Лыткина, В.А. Латышевой) вернуть К.Ф. Жакову доброе имя, официальное отношение к нему определило характер большинства литературоведческих исследований. В «Истории Коми АССР» (1981) о нем есть лишь краткое негативное упоминание. Его имя хотели вычеркнуть из «Истории Коми литературы» (1980). На шестом Международном конгрессе финно-угроведов в г. Сыктывкаре в 1985 году, в самом начале перестройки, ни один доклад коми ученых не был посвящен К.Ф. Жакову, а его имя вычеркнуто из программы [Микушев 1991: 180].

Только на рубеже 1980-90-х появились публикации позитивного характера, посвященные творчеству К.Ф. Жакова. Определение роли и места писателя в контексте философских, фольклорных и литературных традиций, идейно-содержательное значение его произведений, жанрово-образные особенности, культурологические связи - все это остро волнует коми исследователей последних десятилетий: Г.В. Беляева, В.Н. Демина, О.В. Карагодина, В.А. Латышеву, В.А. Лимерову, Г.К. Лисовскую, Л.В. Лыткину, А.К. Микушева, которые «пробили брешь в стене, возведенной вокруг личности Жакова» [Жеребцов 1993: 24].

Особо следует выделить работы коми и удмуртских литературоведов Т.Л. Кузнецовой [Кузнецова 1993: 71-76], представившей общий анализ романа К.Ф. Жакова «Сквозь строй жизни» и А.Г. Шкляева [Шкляев 1993: 43], вписавшего коми писателя в общекультурное национальное пространство, поскольку их проблематика близка теме нашего исследования. Именно в работе удмуртского ученого рождается мысль о типологическом сходстве произведений Кедра Митрея и К.Ф. Жакова, что и позволяет сопоставлять повесть «Дитя больного века» и роман «Сквозь строй жизни». Суждение исследователя о том, что «как на фоне творчества Жакова мы заново открываем русскоязычные произведения удмуртских авторов, так в контексте творчества первых удмуртских писателей видна органичность творческих поисков самого К.Ф. Жакова для пермских литератур», материализованное на бумаге еще в 1993 году, наводит на мысль о «зеркальности» произведений, имеет право на жизнь и последующее развитие в рамках данного исследования. «Единственности и неповторимости творческого облика писателя нисколько не противоречит обнаружение то более полных, то частичных и все-таки существенных «соответствий», которые нужно установить, . объяснить» [Жирмунский 1979: 149]. Из обнаружения этих соответствий в творчестве Кедра Митрея и К.Ф. Жакова и вырастает понимание общих законов развития литературы в целом.

Поскольку попытка сопоставительного анализа произведений с общей автобиографической основой с точки зрения специфики их жанровой организации и в сопоставительном аспекте до настоящего времени не была предпринята, значимым для нас является выявление как общих жанрообразующих признаков, обусловленных сходными процессами социальной и литературной жизни, так и специфических особенностей, определяемых логикой развития литературного процесса в удмуртской и коми республиках.

Объектом исследования являются автобиографические произведения национальных (удмуртской и коми) литератур: повесть Кедра Митрея «Дитя больного века» и роман К.Ф. Жакова «Сквозь строй жизни».

Предметом исследования стали мировоззренческие и эстетические основы автобиографического творчества Кедра Митрея и К.Ф. Жакова; жанровая специфика, генезис, поэтика первых автобиографических произведений в удмуртской и коми литературах.

Теоретико-методологической основой диссертационного исследования являются труды ведущих российских и западноевропейских литературоведов (Р. Барт, М.М. Бахтин, Ю.Б. Борев, С.Н. Бройтман, В.В. Ванслов, А.Н. Веселовский, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, В.Д. Днепров, Д. Дюришин, A.B. Есин, В.М. Жирмунский, Б.О. Корман, Н.И. Конрад, Ю. Кристева, Д.С. Лихачев, Г. Ломидзе, Ю.М. Лотман, Е.М. Мелетинский, K.M. Нартов, И.Г. Неупокоева, Г.Н. Поспелов, В.Я. Пропп, Б.В. Томашевский, М.Б. Храпченко, К.Г. Юнг и др.); исследования отечественных и зарубежных ученых, посвященные автобиографическому жанру (С.С. Аверинцев, Л.Я. Гинзбург, Г. Гюсдорф, Г.Г. Елизаветина, Ф. Лежен, С.И. Машинский, Г. Миш, М. Медарич, H.A. Николина, Д. Олни, В.Л. Рабинович, Т.В. Радзиевская, др.); научные работы исследователей национальных литератур (A.B. Алешкин, С.Т. Арекеева, Н.М. Бассель, З.А. Богомолова,

A.И. Брыжинский, В.М. Ванюшев, В.Н. Демин, П. Домокош, Ф.К. Ермаков, Т.Н. Зайцева, A.C. Зуева, Т.Л. Кузнецова Л.А. Латышева, В.А. Лимерова, Г.К. Лисовская, А.К. Микушев, М.Ф. Пахомова, В.В. Пахорукова,

B.Л. Шибанов, А.Г. Шкляев, Н.И. Черапкин).

В соответствии с поставленными задачами в основу работы положены ис-торико-генетический, сравнительно-типологический, культурологический подходы к анализу художественных произведений автобиографического характера.

Применение историко-генетического анализа позволило рассмотреть автобиографические произведения с диахронической точки зрения, вписать их в автобиографическую традицию, в контекст русской классической литературы

Х1Х-начала XX вв., а также выявить в рассматриваемых текстах проявление черт архаического фольклора, древнейших литературных форм.

В процессе сравнительно-типологического анализа, предполагающего сопоставление содержательно-структурных особенностей произведений, были выявлены не только специфические особенности вышеуказанных жанровых образований, но и общее и особенное, обусловленное объективными и субъективными предпосылками.

Культурологический анализ позволил вписать рассматриваемые произведения автобиографического жанра в определенное культурное пространство, рассмотреть произведения национальных литератур как диалог культур.

Степень научной новизны.

1. Работа представляет первую в удмуртском литературоведении попытку анализа произведений начального этапа формирования автобиографического жанра в пермских литературах (удмуртской и коми) в сравнительно-типологическом аспекте.

2. Впервые автобиографические произведения национальных литератур вписаны в общекультурный контекст, автобиографическую традицию русской литературы.

Научно-практическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы могут быть полезны при разработке историко-литературных исследований, посвященных проблемам становления жанровой системы в литературах малых народов, подготовке спецкурсов в вузовской практике, в практике школьного преподавания национальной литературы учителями-словесниками.

Апробация работы. Основные положения и выводы исследования представлены в докладах на научных конференциях в ГГПИ (г. Глазов), УдГУ (г. Ижевск), а также отражены в шести публикациях (г. Москва, г. Ижевск, г. Саранск, г. Глазов).

Структура работы соотносится с поставленными целями и задачами. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы. Основная часть изложена на 161 страницах. Список использованной литературы включает 230 наименований.

Заключение диссертации по теме «Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)», Маратканова, Светлана Сергеевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Кедра Митрей и К.Ф. Жаков - знаковые фигуры в национальных литературах дореволюционного периода. Им отведена ведущая роль творцов литературы, основателей жанровых систем, осуществивших попытку диалектического изображения внутреннего мира человека переломной эпохи. Именно в условиях социально-экономической и политической нестабильности сформировалось мироощущение начинающих прозаиков, суть которого составляет недовольство действительностью, разочарование и, вместе с тем, надежда на полное осуществление идеалов.

Одновременное обращение писателей к автобиографическому жанру в первые десятилетия XX века есть проявление тенденции, отличающей литературный процесс переходного периода. Стремление человека осмыслить себя в постоянно изменяющемся мире есть процесс всеобщий и конкретно-исторический применительно к условиям национальной жизни удмуртского и коми народов. «Типологические аналогии в развитии литератур выступают особенно отчетливо в тех случаях, когда отдельные произведения, жанры и стили в литературах, не связанных между собою прямыми взаимодействиями, обнаруживают черты более или менее значительного сходства, обусловленные общими социально-историческими причинами».1 Уровень развития удмуртской и коми литератур в дооктябрьский период еще не дал им возможности войти в широкие творческие контакты между собой. Регион Поволжья и Приуралья до революции выступал разносистемной общностью [Сафуанов 1991: 69]. Для Удмуртии и Коми характерно переплетение социально-исторических, религиозных и литературных процессов. Однако исторически они развивались по-разному. С одной стороны, «отмечается определенная степень изолированности

1 Ломидзе Г. Интернациональный характер социалистической культуры. - В кн.: Взаимодействие и взаимообогащение социалистических культур. - М., 1980. - С. 22. финно-угорских литератур Поволжья и Урала рубежа XIX -XX веков до Октября 1917 года. С другой, некий параллелизм сходных процессов» [Шкляев 1992: 48]. Необходимо отметить стремление Кедра Митрея и К.Ф. Жакова в процессе культурно-просветительской деятельности разомкнуть не только географическое, но и этнографическое, культурное пространства, установить межнациональные связи, объединить народы путем сближения литератур.

Литературное наследие основоположников национальных литератур являет собой пример практической реализации категории литературного билингвизма, которая «выступает показателем особо тесной межлитературности» [Бассель 1991:23].

Черты историко-типологического сходства и различия между произведениями удмуртского и коми писателей обнаружены в идейном, психологическом содержании, в мотивах, сюжетах, в поэтических образах и ситуациях и в особенностях жанровой композиции [Жирмунский 1979]. Сравнительно-типологический анализ произведений подтвердил выводы ученых-теоретиков о неравномерном характере развития национальных литератур: у произведений с единой автобиографической основой различный художественный уровень.

Эволюция жанров в творчестве национальных писателей может быть представлена в виде направленного луча: у удмуртского - от автобиографической повести к драматургии, рассказам, роману; у коми писателя - от рассказа к автобиографическому роману.

Если для Кедра Митрея с автобиографической повести начался путь в большую литературу, разработка тем, образов, мотивов, законов поэтики, то для К.Ф. Жакова рассказы явились своеобразными «эскизами», а роман - специфической формой обобщения его жизненных, философских взглядов, художественных поисков. Автобиографизм неавтобиографического творчества как литературный прием, указывающий на интенцию авторов, Кедра Митрея и К.Ф. Жакова, с одной стороны, является принципом, позволяющим рассматривать творчество каждого писателя как динамично развивающуюся систему, получить представление об авторском идеале, с другой, выявить своеобразие литературного процесса в республиках, обусловленное объективными предпосылками и условиями социально-исторического развития, а именно: относительно ученическим характером удмуртской литературы и более широким культурным контекстом литературы Коми, что, безусловно, сказалось на оформлении замысла произведений, имеющих автобиографическую природу.

Сопоставительный анализ произведений, основанный на выявлении комплекса структурно-семантических признаков, смысловых оппозиций, помог выявить общее и особенное в самоидентификации героев с пограничным сознанием, специфику их отражения действительности, своеобразие словесной формы выражения жизненного опыта первыми национальными писателями, отнести повесть Кедра Митрея и роман К.Ф. Жакова к определенным жанровым формам, а именно: рассмотреть автобиографическую повесть Кедра Митрея как автобиографическую повесть-дневник, роман «Сквозь строй жизни» как автобиографический роман-лирический монолог.

Автобиографический жанр, а точнее новая жанровая форма, возникшая в процессе трансформации традиционного жанра-прототипа, выступает не просто как прием, с помощью которого национальные писатели реализуют свой замысел, а как оптимальный способ реализации их творческой задачи, создания своего образа мира. Кедра Митрей, делая на литературном поприще первые шаги, в отличие от пятидесятилетнего К.Ф. Жакова, представляет в повести становящееся сознание личности автобиографического героя. Удмуртский писатель не просто реконструировал свою жизнь, воссоздал ее с помощью имеющихся у него личных документов, он в процессе художественного оформления личного дневника размышлял над процессом жизненной и духовной трансформации.

В романе «Сквозь строй жизни» К.Ф. Жакова отразилось достаточно сформированное мировоззрение автобиографического героя, романтика и реалиста одновременно, к своим неполным пятидесяти годам определившего свое место в пространстве жизни, осознанно следующего жизненному сюжету. Мы наблюдаем, как автор сознательно использует приемы лирики и большой эпической прозы, привлекая обширный философско-литературный контекст, как виртуозно владеет секретами стилистического оформления текста (несмотря на то, что ориентация на античную и западноевропейскую литературу в произведениях становящихся литератур была минимальная [Домокош 1993]).

Произведения, созданные в переходный период, отличает синтетический характер, тенденция к размыванию жанровых границ. Повесть Кедра Митрея возникла в результате взаимодействия первичных жанров: дневника, путешествия, исповеди, покаяния. Роман К.Ф. Жакова был создан на путях синтеза эпического и лирического, жанров автобиографии, путешествия, исповеди, проповеди. Мы пришли к выводам о генетической и типологической близости рассматриваемых произведений с данными фольклорными, религиозно-художественными образованиями.

Путешествие реализуется на страницах произведений и как прием, позволяющий представить перемещение героев в пространстве, и как романтический образ-символ, и как этнографическая составляющая сюжета, раскрывающая научность мышления и гуманизм сознания авторов и их героев. Одновременно своеобразие путешествия обусловлено спецификой авторских концепций личности, особенностями культурного пространства.

Жанр исповеди трансформируется в произведениях в соответствии с авторскими целеустановками: у Кедра Митрея выявлены покаянные тона, у К.Ф. Жакова проявляются проповеднические интонации. В отличие от исповеди-проповеди романтического героя романа К.Ф. Жакова в исповеди-покаянии героя Кедра Митрея реализована установка на реалистическое воспроизведение становящегося характера человека переходной эпохи.

Автобиографическое творчество удмуртского и коми писателей органично вписывается как в контекст мировой, русской, так и национальной литературы и философии Х1Х-начала XX века, в автобиографическую традицию отечественной классики, что позволило обозначить специфику художественного отражения действительности в творчестве Кедра Митрея и К.Ф. Жакова, существенным образом повлиявшую на жанровое оформление рассматриваемых произведений. В них отразились ведущие тенденции литературной эпохи того времени, связанные со способом отражения действительности. В повести и романе соединились два основных стилевых течения, которые выделяют исследователи русской литературы рубежа веков. Одно из них сохраняет чистоту реалистического стиля, неприкосновенность предметно-изобразительной основы, другое отличается повышенной экспрессией образной речи, стремится расшатать канон объективности стиля, вступает в контакт с поэтикой нереалистических художественных направлений. Удмуртский писатель проявляет тенденцию к типизации, как героя, так и действительного мира, среды, формирующей его сознание. Творчество коми писателя органично вписывается в контекст «серебряного века» русской культуры с его ориентацией на ее «золотой век». Наряду с реалистическими элементами в его романе выявлены черты символизма, импрессионистического искусства, а значит, установка на романтическую традицию XIX века. Доминирование романтического начала определило, с нашей точки зрения, процесс лиризации романа «Сквозь строй жизни» на содержательном и формальном уровнях, в результате чего и возникла специфическое жанровое образование - автобиографический роман-лирический монолог.

Двоемирие» героев национальной автобиографической прозы коренится в их психологии и структуре личности. Появление героя с «пограничным» типом мышления - явление исторически закономерное. Оно может рассматриваться как стремление писателей-первопроходцев, стоящих перед проблемой нравственно-этического выбора, решить для себя проблему личностного самоопределения. Автобиографический жанр в этом случае имеет, в силу своих возможностей, значительные преимущества. Важно отметить, что возрастная дистанция между Кедра Митреем и К.Ф. Жаковым в двадцать лет, различный уровень образованности на момент создания произведений во многом определяют своеобразие ценностно-смысловой позиции героев в бытие. Герой Кедра Митрея только намечает свою жизненную траекторию. В силу недостаточного жизненного опыта, он обладает достаточно противоречивым сознанием. В то же время на этапе развязки мы видим автобиографического героя человеком, помнящим прошлое, историю своего народа, живущим настоящим, поиском истины, смысла жизни без Бога, устремленным в будущее, понимающим, что оно целиком зависит от его способности двигаться вперед, идти наперекор жизненным препятствиям, умения сохранить цельность личности.

Герой коми писателя, имея романтическую природу, как и сам К.Ф. Жаков, по положению в пространстве и времени - маргинал, чем пополняет галерею «лишних людей» романтической эпохи. Действенная природа его автобиографического героя раскрывается посредством смысловых оппозиций, являющихся доминантой структуры личности человека с двойственным сознанием: с одной стороны, вышедшего из недр народной жизни зырян, с другой, -стремящегося познать «чужое»; с одной стороны, одинокого, вступившего в конфликт с обществом, противопоставившего себя ему, с другой, - стремящегося к единению всех народов; с одной стороны, в своей жизни следующего законам природной сообразности, противопоставляющего себя цивилизованному, искусственному миру, с другой, - не мыслящего жизни без науки. Итогом разрешения данных противоречий являются гуманистические морально-нравственные установки героя.

Искания национальных писателей, Кедра Митрея и К.Ф. Жакова, глубоко укоренены в национальную почву. Повесть и роман отличаются национальным содержанием. Первые национальные прозаики, Григорий Верещагин, чуваш Спиридон Михайлов, мордвин Макар Евсевьев, удмурт Кедра Митрей и коми Каллистрат Жаков, воплотили свои представления в системе образов героев, близких народу, путешественников, пилигримов, движимых по дорогам родного края высоким стремлением не только познать основы жизни своего народа, но и сохранить его культурные и исторические традиции, ментальность. Удмуртский и коми писатели, являясь представителями национальной интеллигенции, озабочены положением своего народа, состоянием его культуры. В то лее время стоит отметить, что герой Кедра Митрея пребывает в своем национальном пространстве, тогда как герой К.Ф. Жакова - ученый-путешественник, который смог разомкнуть культурное пространство Коми, и ему открылся мир во всем многообразии населяющих его народов и национальностей. Писатель отвергает «современную вражду народов», «существующую колониальную политику», «систему порабощения и истребления слабых, малокультурных народов», «нынешние вооружения». К.Ф. Жаков обращается к народной теме в связи с развитием философского, нравственно-этического конфликта, борьбой двух начал, поисками смысла жизни. Преодолевая разрушительное, темное, уводящее от людей, сверхчеловеческое, автобиографический герой приходит к постижению смысла: жить для своего народа. И этой вписанностью в контекст народной жизни он близок автобиографическому герою Кедра Митрея.

Сознание первых национальных писателей пантеистично. Пантеизм Кедра Митрея имеет свои особенности. «Писатель расширяет сферу природы. Она дополняется у него крестьянским бытом, который рассматривается как продолжение ее священной атрибутики». [Зуева 2003: 161]. В пантеистической картине, создаваемой коми писателем, «человек лишь часть прекрасного целого», а «природа, хранящая память, является главным художественным элементом, обладает такой же эстетической значимостью, как и фольклор» [Лисовская 1993: 60]. И если автобиографический герой Кедра Митрея воспринимает время как человек с традиционным патриархальным, религиозным сознанием, то для героя-философа К.Ф. Жакова, остро чувствующего мир, жизненные законы есть неизменная категория. Он воспринимает жизнь природы, смену жизненных циклов как нечто устойчивое, дающее опору человеку, живущему в мире переменных величин. Пространство имеет существенное отношение к герою, накладывает отпечаток на его внутренний мир, определяет позитивное отношение к природе, простым людям, родине, а также позволяет понять позицию естественного человека по отношению к цивилизованному, носителю разрушительного для героя начала. В его творчестве активизируется процесс взаимодействия фольклорных способов видения мира с собственно литературными формами освоения жизни, идет становление художественного индивидуально-авторского сознания.

Таким образом, Кедра Митрей в автобиографической повести-дневнике «Дитя больного века» намечает свою жизненную траекторию, реализует достаточно обширный читательский и художественный опыт. К.Ф. Жаков, «зырянский Фауст», философ, художник, математик, астроном, в автобиографическом романе-лирическом монологе «Сквозь строй жизни» отражает свои достаточно сформированные представления о пределе, идеале человека и о способах движения к нему.

Авторские концепции личности удмуртского и коми писателей, воплотившиеся в автобиографических произведениях, оптимистичны, позволяют постичь нравственно-эстетические законы не только данных произведений, но и творчества Кедра Митрея и К.Ф. Жакова в целом, в эволюции. Традиционные темы и мотивы послужили для писателей исходным материалом, поскольку оба явились не только основоположниками национальных литератур, но и новаторами в области художественного творчества, в области жанрообразования. Объединительным центром произведений является человек с активным мировосприятием, стремящийся к истине, нравственному совершенствованию, познанию мира, служению народу путем возрождения его культуры. Художественная концепция личности в произведениях автобиографического характера, созданных писателями-современниками, принадлежащими к разным культурам и творившими на сломе эпох, предстает как основа их творческого сознания, отражающая позиции первых представителей национальной интеллигенции по отношению, прежде всего, к человеку как преобразователю действительности. Выбор ими автобиографической формы произведений сознателен, закономерен и обусловлен социально-историческими условиями, а также субъективными причинами, а именно: уровнем личностного самосознания, достигнутым к определенному возрасту. Обращение литераторов к автобиографической прозе, «словесно овеществленной памяти" (Л.Я. Гинзбург), в начале XX века есть показатель уровня цивилизованности удмуртского и коми народов, их сознательного, аналитического отношения к своему прошлому, настоящему и будущему, а, следовательно, к своему бытию.

Резюмируем вышеизложенное в ряде выводов:

1. Ощущение неустойчивости мира в обществе начала XX века стимулирует рост социального и национального самосознания, связанный с процессами самопознания личности, открытием «я» и определением его места в изменяющемся мире, что побуждает различных по национальности писателей, Кедра Митрея и К.Ф. Жакова, обратиться к автобиографическому жанру, который наиболее адекватно отражает процесс духовно-нравственного развития личности, прожитую жизнь как целое, придает эмпирическому существованию оформленность и связность.

2. Жанровое оформление произведений определяется не только объективными особенностями развития младописьменной удмуртской и старописьменной коми литератур, но и субъективными причинами. Актуализация жанра дневника обусловлена мировосприятием девятнадцатилетнего Кедра Митрея, который, используя приемы художественного оформления дневникового текста, представляет процесс формирования начальных жизненных установок героя. Пятидесятилетний К.Ф. Жаков обращается к романному жанру с лирической доминантой в основе, в границах которого разрешает нравственно-философский конфликт, подводит жизненные итоги.

3. Проблема моделирования мира и человека решается в границах преобладающего в творчестве каждого писателя способа отражения действительности: если Кедра Митрей тяготеет к реализму, у К.Ф. Жакова ключевую роль играет романтический метод, усложненный неоромантическими и символическими тенденциями начала XX века.

4. В плане хронотопа в исследуемых произведениях особую роль играет жанр путешествия, что определяет их архитектонику, сходство сюжетной организации, своеобразие авторских концепций личности. Если для Кедра Митрея путешествие символизирует поиск молодым представителем удмуртской творческой интеллигенции, просветителем, этнографом, гуманистом, своего места в региональном пространстве, то для ученого и мыслителя К.Ф. Жакова, в силу его полифункциональности, путешествие расширяется до границ всего мира, Вселенной и определяется его научными и философскими представлениями.

5. Автобиографические произведения Кедра Митрея и К.Ф. Жакова, отличающиеся синтетическим характером, генетически и типологически сближаются с религиозно-художественными образованиями, т.е. исповедью. Характер исповеди в повести «Дитя больного века» отражает стремление героя преодолеть свойственную удмуртам, с точки зрения Кедра Митрея, замкнутость. Диалогический характер исповеди героя романа «Сквозь строй жизни» определяется открытостью сознания, свойственной народу Коми, что рождает проповеднические интонации.

6. Важную роль в произведениях играет мифологизм и пантеизм, базирующиеся на национальных архетипах. Если у Кедра Митрея на первый план выходят «первичные», т.е. языческо-архаические мифы, то у К.Ф. Жакова — это синтез «первичных» и «вторичных» мифов, объединяющих в себе весь спектр культурных мифов, начиная от античности и заканчивая «серебряным» веком».

7. Контексты автобиографической повести и автобиографического романа активно вписываются в контекст русской классической литературы XIX-начала XX века. Ключевыми фигурами, объединяющими их, являются, прежде всего, JI.H. Толстой, М.Ю. Лермонтов, H.A. Некрасов. Но при этом можно говорить о различии их интертекстуального поля. Кедра Митрей тяготеет к реалистическим традициям психологической прозы М.Ю. Лермонтова, Н.Г. Помяловского, других писателей-народников; К.Ф. Жаков, в свою очередь, к античной и западноевропейской литературе, к европейскому и русскому романтизму (Д. Байрон, В.А. Жуковский, М.Ю. Лермонтов), неоромантизму (A.M. Горький), символизму (В. Брюсов, А. Блок), а также философии Ф. Ницше, H.A. Бердяева, B.C. Соловьева.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Маратканова, Светлана Сергеевна, 2006 год

1. Аверинцев, С.С. Плутарх и античная биография: к вопросу о месте классика жанра в истории жанра / С.С. Аверинцев. М.: Наука, 1973. - 278 с.

2. Алейникова, З.Я. Жанровое своеобразие мемуарно-художественной автобиографии 60-70-х годов: Дис. . канд. филол. наук / З.Я. Алейникова. М. 1981.- 163 с.

3. Алешкин, A.B. Эпическая поэзия младописьменных народов Поволжья: Дооктябрьский период / A.B. Алешкин. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1983.- 127с.

4. Алешкин, A.B. Эпос дружбы: Типология жанра поэмы в литературах народов Поволжья / A.B. Алешкин. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1985. - 183 с.

5. Алешкин, A.B. Формирование мордовского историко-литературного процесса / A.B. Алешкин // Мордва: Историко-культурные очерки / ред. кол.:

6. B.А. Балашов (отв. ред.), B.C. Брыжинский, И.А. Ефимов; рук. авт. коллектива академик Н.П. Макаркин. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1995. - С. .552-576.

7. Арекеева, С.Т. Проблема отцов и детей в удмуртской литературе /

8. Арзамасцева, И.Н. / Детская литература: учеб. для студ. высш. и сред, иед. учеб. заведений / И.Н. Арзамасцева, С.А. Николаева. М.: Высш. шк., 2000.-472 с.

9. Арутюнов, JI. Проблемы исследования художественных форм национального сознания / JI. Арутюнов // Национальное и интернациональное в советской литературе. М.: Сов. писатель, 1982.

10. Баевский, B.C. Тютчев: поэзия экзистенциальных переживаний. / B.C. Баевский // Известия АН. Сер. лит. и языка. 2003. - Т. 62. - № 6. - С. 3-10.

11. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Р. Барт. М.: Прогресс, 1989-616 с.

12. Бассель, Н.М, Проблемы межнациональной общности эстонской советской литературы / Н.М. Бассель Таллинн: Ээсти раамат, 1985. - 312 с.

13. Бассель, Н.М. Некоторые проблемы теории межлитературных общностей / Н.М. Бассель // Дооктябрьские истоки межлитературной общности Ура-ло-Поволжья: сб. статей / Сост. и отв. ред. В.М. Ванюшев. Ижевск: УИИЯИЛ. УРО АН СССР, 1991. - С. 15-25.

14. Бассель, Н.М. Общность финно-угорских литератур и пути ее изучения / Н.М. Бассель // Дооктябрьские истоки межлитературной общности Урало-Поволжья: сб. статей / Сост. и отв. ред. В.М. Ванюшев. Ижевск: УИИЯИЛ. УРО АН СССР, 1991. - С. 26-40.

15. Бахтин, М.М. Эпос и роман: О методологии исследования романа / М.М. Бахтин // Вопросы литературы. 1970. - № 1. - С. 121.

16. Бахтин, М.М. Время и пространство в романе / М.М. Бахтин // Вопросы литературы. 1974. -№ 3. - С. 215-219.

17. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики/ М.М. Бахтин. М.: Худож. лит., 1975. - 502 с.

18. Бахтин, М.М. Проблема отношения автора к герою / М.М. Бахтин // Вопросы литературы. 1978. - № 2. - С. 350-410.

19. Бахтин,М.М. Эстетика словесного творчества / М.М.Бахтин. М.: Искусство, 1979. - 424 с.

20. Бахтин,М.М. Литературно-критические статьи/ М.М.Бахтин. М.: Худож. лит., 1986. - 541 с.

21. Беляев, Г.В. От вечно живого корня / Г.В. Беляев. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1983 - 192 с.

22. Бердяев, H.A. Самопознание: (Опыт философской автобиографии) / H.A. Бердяев. -М.: 1991.

23. Березкин, Г. Звенья: Творческая индивидуальность и взаимодействие литератур / Г. Березкин: Пер. с белорус. М.: Сов. писатель, 1984. - 376 с.

24. Богданова, Л.А. Жанровое своеобразие поэмы в литературе Удмуртии: Дис. . канд. филол. наук / Л.А. Богданова. Саранск, 2006. - 180 с.

25. Богин, Г.И. Речевой жанр как средство индивидуализации / Г.И. Богин // Жанры речи: Сб. ст. / Ин-т рус. яз. и рус. лит. при филол. фак. Сарат. гос. ун-та им. Н.Г. Чернышевского. Саратов: Изд-во гос. учеб.-науч. центра «Колледж», 1997.-212 с.

26. Богомолова, З.А. Творчество Кедра Митрея / З.А. Богомолова. -Ижевск: Удмуртия, 1967. 116 с.

27. Богомолова, З.А. Кедра Митрей (Дмитрий Иванович Корепанов) (1892-1949) / З.А. Богомолова // Богомолова, З.А. Песня над Чепцой и Камой. -М.: Современник, 1981. С. 28-35, 55-70.

28. Богомолова, З.А. Высокое горение / З.А.Богомолова // Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея: Воспоминания, статьи,письма, посвящения и произведения Кедра Митрея / Сост. З.А. Богомолова. -Ижевск: Удмуртия, 2003. С. 10-12.

29. Большев, А.О. Исповедально-автобиографическое начало в русской прозе второй половины XX века / А.О. Большев. СПб.: Филол. ф-т СПб. ун-та, 2002.- 170 с.

30. Борев, Ю.Б. Концепция личности / Ю.Б. Борев. М.: Ереван, 1980. -193 с.

31. Борисенок, М.К. «Исповедь» Жана-Жака Руссо: К проблеме метода: автореф. дис. . канд. филол. наук-М.: 1986. 182с.

32. Бройтман, С.Н. Из лекций по исторической поэтике: слово и образ / С.Н. Бройтман. Тверь: ТвГУ, 2001. - 66 с.

33. Бронская, Л.И. Концепция личности в автобиографической прозе русского зарубежья первой половины XX века: И.С. Шмелев, Б.К. Зайцев, М.А. Осоргин / Л.И. Бронская. Ставрополь: Ставроп. гос. ун-т, 2001. - 120 с.

34. Брыжинский, А.И. Процессы жанрового развития мордовской прозы (50-90-е годы) / А.И. Брыжинский. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1995. - 192 с.

35. Булгаков, С.Н. Философия имени / С.Н.Булгаков. СПб.: Наука, 1998.-446 с.

36. Бур дина, C.B. Жанровое своеобразие современной советской поэмы. / C.B. Бурдина // Проблемы литературных жанров. Материалы 6 науч. межвуз. конф. 7-9 дек. 1988.-Томск, 1990.-С. 183-184.

37. Бушмелев, Н. Прозаик, драматург, поэт, литературовед: К 100-летию со дня рождения. // Иднакар (Глазов). 1992. - 13 апр.

38. Ванслов, В.В. Эстетика романтизма / В.В. Ванслов. -М., 1966.

39. Ванюшев, В.М. Расцвет и сближение: О типологии соотношения национального и интернационального в удмуртской и других младописьменных литературах / В.М. Ванюшев. Ижевск: Удмуртия, 1980. -252 с.

40. Ванюшев, В.М. Вершины корнями сильны: статьи об удмуртской литературе / В.М. Ванюшев. Устинов: Удмуртия, 1987. - 264 с.

41. Ванюшев, В.М. Истоки удмуртской советской литературы / В.М. Ванюшев // История удмуртской советской литературы: в 2 т. / кол. авторов; ИМЛИ им. A.M. Горького АН СССР, НИИ при СМ УАССР. Т. 1. - Устинов, Удмуртия, 1987. -252 с.

42. Ванюшев, В.М. Новые перспективы исследований / В.М. Ванюшев,

43. B.И. Чулков // Дооктябрьские истоки межлитературной общности Урало-Поволжья: сб. статей / Сост. и отв. ред. В.М. Ванюшев. Ижевск: УИИЯИЛ. УРО АН СССР, 1991.-С. 251-260.

44. Ванюшев, В.М. В широком контексте литератур / В.М. Ванюшев // Дооктябрьские истоки межлитературной общности Урало-Поволжья: сб. статей / Сост. и отв. ред. В.М. Ванюшев. Ижевск: УИИЯИЛ УРО АН СССР, 1991.1. C. 3-14.

45. Ванюшев, В.М. Творческое наследие Г.Е. Верещагина в контексте национальных литератур Урало-Поволжья / В.М. Ванюшев. Ижевск: УИИЯЛ УРО РАН, 1995.-294 с.

46. Васильковский, А.Т. Жанровые разновидности русской советской поэмы. 1917-1941. Опыт типологической характеристики / А.Т. Васильковский. -Киев: Вища школа, 1979. 199 с.

47. Веселая, З.А. С надеждой и верой: повесть / З.А. Веселая. Ижевск: Удмуртия, 1983.-208 с.

48. Веселовский, А.И. Историческая поэтика / А.И. Веселовский. М.: Высш. шк, 1989.-357 с.

49. Вестник знания. М., 1926. - № 7. - С. 485.

50. Виноградов, В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика / В.В. Виноградов.-М.: АН СССР, 1963.-255 с.

51. Винокур, Г.О. Об изучении языка литературных произведений / Г.О. Винокур // Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

52. Владыкин, В.Е. Эссе о Кузебае Герде, Кедра Митре, Ашальчи Оки, Михаиле Коновалове / В.Е. Владыкин // Кузнецов Н.С. Из мрака. Ижевск, 1994.-С. 390-391.

53. Гайнуллина, Г.Р. Развитие татарской автобиографической прозы в 60-70-е годы XX века: Автореферат дис. . канд. филол. наук / Г.Р. Гайнуллина -Казань, 2001.-22 с.

54. Гаршин, Б. О крутых поворотах: В защиту Д. Корепанова. / Б. Гаршин // Ижев. правда. 1927. - 24 авг.

55. Гинзбург, Л.Я. «Былое и думы» Герцена / Л.Я. Гинзбург. Л.: Гослитиздат, 1957.-374 с.

56. Гинзбург, Л.Я. О психологической прозе / Л.Я. Гинзбург. Л.: Худож. лит., 1977.-443 с.

57. Горохов, П. О крутых поворотах: Против Д. Корепанова. / П. Горохов и др. // Ижев. правда. 1927. - № 179.

58. Горький и русская журналистика начала XX века: Неизданная переписка. -М.: Наука, 1988. С. 400.

59. Горьковские чтения. 1953 1957.-М.: АН СССР, 1959.-С. 48.

60. Демин, В.Н. К.Ф. Жаков как явление финно-угорской культуры XX века / В.Н. Демин // К.Ф. Жаков. Проблемы творчества: Труды Ин-та языка, лит. и истории Коми научного центра УРО РАН. Сыктывкар, 1993. - Вып. 55. -С. 8-20.

61. Днепров, В.Д. Идеи времени и формы времени / В.Д. Днепров. М.: Сов. писатель, 1980. - 600 с.

62. Домокош, П. История удмуртской литературы / П. Домокош -Ижевск: Удмуртия, 1993. 446 с.

63. Домокош, П. Формирование литератур малых уральских народов / П. Домокош; Пер. с венг Йошкар-Ола: Марийское кн. изд-во, 1993. - 288 с.

64. Дубашинский, И.А. Джордж Гордон Байрон / И.А. Дубашинский. -М.: Просвещение, 1985.- 144 с.

65. Дюришин, Д. Теория сравнительного изучения литературы / Д. Дюришин; Пер. со словац. / М.: Прогресс, 1979. - 320 с.

66. Дядюков, И. О крутых поворотах: Против «тройки» 179 и в защиту Д. Корепанова. / И. Дядюков // Ижев. правда. 1927. - № 188.

67. Егоров, О.Г. Русский литературный дневник XIX века: История и теория жанра / О.Г. Егоров. М.: Флинта; Наука, 2003. - 280 с.

68. Елизаветина, Г.Г. Жанровые особенности автобиографического повествования: Герцен, Руссо, Чернышевский / Г.Г. Елизаветина // Герцен художник и публицист. - М.: Худож. лит., 1977. - С. 4-20.

69. Елизаветина, Г.Г. Становление жанров автобиографии и мемуаров / Г.Г. Елизаветина // Русский и западно-европейский классицизм: Проза. М.: Наука, 1982.-С. 148-159.

70. Емельянов, Л.И. О границах применения специальных методов изучения литературы / Л.И. Емельянов // Методологические вопросы науки о литературе: сб. научных трудов /АН СССР, Ин-т рус. лит., Пушкинский дом. Л.: Наука, 1984.

71. Ермаков, Ф.К. Традиции русской литературы и фольклора в творчестве Г.Е. Верещагина / Ф.К. Ермаков // Внутренние и межнациональные связи удмуртской литературы и фольклора. Ижевск: НИИ при СММ УАССР, 1978. -С. 83-88.

72. Ермаков, Ф.К. Творческие связи удмуртской литературы с русской и другими литературами / Ф.К. Ермаков. Ижевск: Удмуртия, 1981. - 196 с.

73. Ермилова, Е.В. Истоки и формирование жанров чувашской литературы ХУ1П-Х1Х вв.: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Е.В. Ермилова Чебоксары, 2003.-27 с.

74. Ермолаев, А.А. Сквозь бурные годы: К 70-летию со дня рождения. // Комсомолец Удмуртии. 1962. - 29 сент.

75. Есин, А.Б. Психологизм русской классической литературы: Книга для учителя / А.Б. Есин. М.: Просвещение, 1988. - 176 с.

76. Жаков, К.Ф. Теория переменного и предела в гносеологии и в истории познания / К.Ф. Жаков. СПб.: Издание М.В. Пирожкова, 1904. - С. 156-157

77. Жаков, К.Ф. Лимитизм. Единство наук, философии и религий / К.Ф. Жаков.-Рига, 1929.

78. Жеребцов, И.Л. К.Ф. Жаков в оценках советских исследователей / И.Л. Жеребцов // К.Ф. Жаков. Проблемы творчества: / Труды Ин-та языка, лит. и истории Коми научного центра УРО РАН. Сыктывкар, 1993. Вып. 55. -С. 21-27.

79. Жирмунский, В.М. Байрон и Пушкин. Пушкин и западные литературы / В.М. Жирмунский. Л.: Наука, 1978. - 423 с.

80. Жирмунский, В.М. Сравнительное литературоведение: Восток и Запад/ В.М. Жирмунский. Л.: Наука, 1979. - 496 с.

81. Жирмунский, В.М. Введение в литературоведение: курс лекций / В.М. Жирмунский. СПб.: Изд-во С.-Петерб. гос. ун-та, 1996. - 438 с.

82. Жукова, H.H. Проблема становления творческой личности в художественных биографиях Б.К.Зайцева: автореф. дис. . канд. филол. наук / H.H. Жукова. М., 1993. - 22 с.

83. Журбина, Е. Повесть с двумя сюжетами / Е. Журбина. М. Сов. писатель, 1974.-295 с.

84. Зайцева, Т.Н. Идеал и реальность: Герой и конфликт в художественной литературе народов Поволжья и Приуралья (50-80-е годы) Т.Н. Зайцева. -Ижевск: УИИЯЛ УРО РАН, 1993. 128 с.

85. Зуева, A.C. Поэтика удмуртского романа / A.C. Зуева. Ижевск: Удмуртия, 1984.-192 с.

86. Зуева, A.C. Общее и особенное в удмуртском романе / A.C. Зуева // Советский многонациональный роман. М.: Наука, 1985. - С. 347-358.

87. Зуева, A.C. Проблема автора и читателя в рассказе Кедра Митрея «Сурсву» («Березовый сок») / A.C. Зуева // Малые жанры прозы в литературах народов Поволжья и Приуралья. Ижевск: Удм. ин-т истории, яз. и лит., 1989. -С. 121-126.

88. Зуева, A.C. «Тяжкое иго» Кедра Митрея / A.C. Зуева // Удмуртская литература в контексте языческих и христианских традиций. Ижевск: Изд-во Удм. ун-та, 1997.-С. 68-95.

89. Зуева, A.C. Удмуртская литература в контексте языческих и христианских традиций / A.C. Зуева. Ижевск: Изд-во Удм. ун-та, 1997. - 372 с.

90. Известия Архангельского общества изучения русского Севера. 1910. -№17. С.35.

91. История коми литературы: в 3 т. Т. 2. - Сыктывкар: Коми кн. изд.-во, 1980.-327 с.

92. Карагодин, О.В. Литературное творчество коми писателя К.Ф. Жа-кова (философско-эстетический аспект): автореф. дис. . канд. филол. наук / О.В. Карагодин. Казань, 1994. -22с.

93. Кедра Митрей (1892-1949) // Писатели Удмуртии: Биобиблиогр. справ. / Сост. А.Н. Уваров. Ижевск, 1989. - С. 193-197.

94. Келдыш, В.А. Новое в критическом реализме и в его эстетике / В.А. Келдыш // Литературно-эстетические концепции в России конца XIX начала XX в. - М.: Наука, 1975. - 416 с.

95. Клабуков, А.Н. Мой первый редактор: К 75-летию со дня рождения. // Комсомолец Удмуртии. 1967. - 28 сент.

96. Конрад, Н.И. Запад и Восток / Н.И. Конрад. М., 1966. - С.

97. Корепанов-Кедра (Митрей Кедра) Дмитрий Иванович // Лит. эн-цикл. слов. М., 1987. - С. 623.

98. Корман, Б.О. Избранные труды по теории и истории литературы / Б.О. Корман. Ижевск: Изд-во Удм. ун-та, 1992. - 236 с.

99. Красновская, Е.Г. Функция музыки в удмуртской художественной словесности: Автореф. дис. . канд. филол. наук. / Е.Г. Красновская Чебоксары, 2006. - 23 с.

100. Краткая литературная энциклопедия. М., 1962. - Т. 1. - С. 70,

101. Кристева, Ю. Бахтин: Слово, диалог и роман / Ю. Кристева // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1993. -№ 3. - С. 5-6.

102. Крысько, В.Г. Этническая психология: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Издат. центр «Академия», 2004. 320 с.

103. Кубанцев, Т.И. Литература финно-угорских народов Поволжья и Приуралья / Т.И. Кубанцев. Саранск, 1994.

104. Кудрявцева, P.A. К вопросу о формировании эпических жанров в марийской литературе (теоретический и историко-литературный аспект) / P.A. Кудряцева // Литература и время: сб. статей / Науч. ред. A.A. Васинкин. -Йошкар-Ола: МарНИИ, 2003. С. 51-62.

105. Кузнецов, Н.С. Кедры гибнут стоя. Кедра Митрей и «Дело «СОФИИ». // Кузнецов Н.С. Из мрака. Ижевск: Изд-во Удм. ун-та, 1994. - С. 141-149.

106. Кузнецова, Т.Л. Художественные особенности романа К.Ф. Жакова «Сквозь строй жизни» / Т.Л. Кузнецова // К.Ф. Жаков. Проблемы творчества / Труды Ин-та языка, лит. и истории Коми научного центра УРО РАН. Сыктывкар, 1993.-Вып. 55.-С. 71-76.

107. Кузнецова, Т.Л. Комическое в коми литературе / Т.Л. Кузнецова. -Сыктывкар: Изд-во Коми РИППКРНО, 1994. 73 с.

108. Латышева, В.А. Драматургия и жизнь: Эволюция жанров драматургии угро-финских народов Поволжья и Приуралья / В.А. Латышева Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1985. - 80 с.

109. Латышева, S.A. Певец зырянской пармы / Л.А. Латышева Сыктывкар, 2006. - 125 с.

110. Левкович, Я.Jl. Автобиографическая проза и письма Пушкина / Я.Л. Левкович. Л.: Наука, 1988. - 328 с.

111. Л ежен, Ф., В защиту автобиографии. Эссе разных лет / Ф. Лежен// Иностранная литература. 2000. № 4. - С. 108-116.

112. Лисовская, Г.К. Рассказ начала XX века и своеобразие рассказов К.Ф. Жакова / Г.К. Лисовская // Дооктябрьские истоки межлитературной общности Урало-Поволжья: сб. статей / Сост. и отв. ред. В.М. Ванюшев. Ижевск: УИИЯИЛ. УРО АН СССР, 1991.-С. 201-211.

113. Лисовская, Г.К. Коми рассказ первой трети XX века. Поэтика жанра: Научные доклады / Г.К. Лисовская; Коми научный центр УРО. РАН. Сыктывкар, 1995. - Вып. 365. - 24 с.

114. Лисовская, Г.К. Каллистрат Жаков и Фридрих Ницше / Г.К. Лисовская // Г.Е. Верещагин и этнокультурное развитие народов Урало-Поволжья: Сб. статей / Сост. В.М. Ванюшев, Т.С. Зыкина; отв. ред. В.М. Ванюшев. Ижевск: УНИИЯИЛ УРО РАН, 2004. с. 262-269.

115. Литературный энциклопедический словарь. Л., 1987.-С. 12.

116. Лихачев, Д.С. Будущее литературы как предмет изучения / Д.С. Лихачев // Новый мир. 1969. - № 9. - С. 173-175.

117. Ломидзе, Г. Интернационализм и национальные традиции / Г. Ломидзе// Вопросы литературы. 1961. - № 3. - С. 10.

118. Ломидзе, Г. Интернациональный характер социалистической культуры / Г. Ломидзе // Взаимодействие и взаимообогащение социалистических культур. М.: Мысль, 1980. - 318 с.

119. Ломова, O.E. Речевое поведение актера в автобиографических текстах (на материале русского и немецкого языков): Автореф. дис. . канд. фи-лол. наук / O.E. Ломова. Ростов н/Д, 2004. - 19 с.

120. Лосев, А.Ф. Философия имени / А.Ф. Лосев // Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М., 1990.

121. Лотман, Ю.М. Избранные статьи в 3 т. Т. 1. Статьи по семиотике и типологии культуры / Ю.М. Лотман. - Таллинн: Александра, 1992. - 479 с.

122. Лыткина, Л.В. Малая проза К.Ф. Жакова (проблемы повествования) / Л.В. Лыткина // К.Ф. Жаков. Проблемы творчества: Труды Ин-та языка, лит. и истории Коми научного центра УРО РАН. Сыктывкар, 1993. - Вып. 55 -С. 65-70.

123. Маковский, С. Из воспоминаний об Иннокентии Анненском / С. Маковский // Поэзия серебряного века в школе: книга для учителя / Авт,-сост. Е.М. Болдырева, A.B. Леденев. М.: Дрофа, 2001. - 384 с.

124. Медарич, М. Автобиография / автобиографизм / М. Медарич // Автоинтерпретация. СПб., 1998.

125. Мелетинский, Е.М. О литературных архетипах / Е.М. Мелетинский. -М., 1994.

126. Микушев, А.К. Вступительная статья к роману К.Ф. Жакова «Сквозь строй жизни» / А.К. Микушев // Жаков К.Ф. Сквозь строй жизни: роман. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1996. - 384 с.

127. Микушев, А.К. Каллистрат Жаков российский писатель, этнограф, фольклорист / А.К. Микушев // Дооктябрьские истоки межлитературной общности Урало-Поволжья: сб. статей / Сост. и отв. ред. В.М. Ванюшев. -Ижевск: УИИЯИЛ УРО АН СССР, 1991. - С. 180-200.

128. Мукаржовский, Я. Литературный язык и поэтический язык / Я. Му-каржовский // Пражский лингвистический кружок. М., 1967.

129. Нартов, K.M. Взаимосвязи отечественной и зарубежной литератур в школьном курсе: кн. для учителя / K.M. Нартов М.: Просвещение, 1986. - 191с.

130. Неупокоева, И.Г. История всемирной литературы: Проблемы системного и сравнительного анализа / И.Г. Неупокоева. -М.: Наука, 1985. 359 с.

131. Неупокоева, И.Г. Проблемы взаимодействия современных литератур (три очерка) / И.Г. Неупокоева. М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 227 с.

132. Николина, H.A. Поэтика русской автобиографической прозы: учеб. пособие / H.A. Николина М.: Флинта; Наука, 2002. - 424 с.

133. Николина, H.A. Филологический анализ текста: учеб. пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений / H.A. Николина. М.: Издательский центр «Академия», 2003. - 256 с.

134. Ницше, Ф. Так говорил Заратустра: Книга для всех и ни для кого. -М.: Изд-во МГУ, 1990. 300 с.

135. Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея: Воспоминания, статьи, письма, посвящения и произведения Кедра Митрея / сост. З.А. Богомолова. Ижевск: Удмуртия, 2003. - 352 с.

136. Орлова, H.A. Речевой жанр «мемуары» и его реализация в текстах разных типов речевой культуры: Дис. . канд. филол. наук / Н.А.Орлова. -Омск, 2004.-176 с.

137. От структурализма к постструктурализму. Французская семиотика. -М., 2000.

138. Пантелеева, В.Г. Художественный билингвизм в удмуртской литературе / В.Г. Пантелеева // Движение эпохи движение литературы. Удмуртская литература XX века: учеб. пособие / С.Т. Арекеева, Т.И. Зайцева,

139. В.Г. Пантелеева и др.; под ред. Т.И. Зайцевой, С.Т. Арекеевой. Ижевск: Удмурт. ун-т, 2002. - 262 с.

140. Пархоменко, М.Н. Горизонты реализма: О традициях и новаторстве в советской литературе / М.Н. Пархоменко. М.: Сов. писатель, 1982. - 464 с.

141. Пахомова, М.Ф. Эпос молодых литератур / М.Ф. Пахомова. Л.: Наука, 1977.- 106 с.

142. Пахорукова, В.В. Пути и проблемы развития коми-пермяцкой прозы / В.В. Пахорукова. Л.: Наука, 1977. - 176 с.

143. Пахорукова, В.В. Предвоенная проза пермских народов: учеб. пособие по спецкурсу / В.В. Пахорукова. Сыктывкар: Изд-во Сыктывкар, гос. унта, 1981.-66 с.

144. Пахорукова, В.В. Современная коми-пермяцкая литература: учеб. пособие / В.В. Пахорукова; Сыктывкарский ун-т. Сыктывкар, 1996. -192 с.

145. Петров, А.Н. Некоторые проблемы удмуртской ментальности / А.Н. Петров // Об этнической психологии удмуртов: сб. статей. Ижевск: УИИЯЛ УРО РАН, 1998. - 143 с.

146. Писатели Удмуртии: Биобиблиографический справочник / Сост. А.Н. Уваров. Ижевск, 1989. -463 с.

147. Поведская, А. Рецензия / А. Поведская // Изв. Арх. Общества изучения Русского Севера. 1914. - № 18. - С. 579-583.

148. Поздеев, П.К. Кедра Митрейлэн улэмез но творчествоез / П.К. Поздеев. Ижевск: Удмуртия, 1968. - 43 с.

149. Поздеев, П.К. Родившиеся 75 лет назад: Трагедия «Эш-Тэрек» и повесть «Дитя больного века» / П.К. Поздеев // Светлый путь (Игра). 1986. - 25 сент.

150. Поспелов, Г.Н. Проблемы исторического развития литературы / Г.Н. Поспелов. -М.: Просвещение, 1972. 271 с.

151. Прокофьев, Н.И. Древнерусские хождения Х11-ХУ веков: Проблема жанра и стиля: автореф. дис. . доктора филол. наук / Н.И. Прокофьев. М., 1970.-28 с.

152. Пропп, В.Я. Морфология сказки / В.Я. Пропп. М.: Наука, 1969.

153. Пушкарева, Н.Л. У истоков женской автобиографии / Н.Л. Пушкарева // Филологические науки. 2000. - № 3. - С. 62-68.

154. Рабинович, В.Л. Человек в исповедальном жанре / В.Л. Рабинович. -М., 1991,- 320 с.

155. Расторгуева, М.Б. Речевой жанр церковно-религиозной проповеди / М.Б. Расторгуева: Дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 2005. - 185 с.

156. Романова,Г.Л. Автобиографические жанры / Г.Л.Романова // Филологические науки. 2000. - № 3. - С. 195-199.

157. Самсонов, С.А. Из цикла «Двенадцать портретов»: Воспоминания о Кедра Митрее, И. Гаврилове, Ф. Васильеве. //Луч. 1994. -№ 1. - С. 49-51.

158. Скафтымов, А.П. Нравственные искания русских писателей. М.,1972.

159. Словарь русского языка: 4 т./ Под ред. А.П. Евгеньевой; АН СССР, Ин-т русск. яз. 3-е изд., стереотип. - Т. 4. - М.: Русский язык, 1988. - 800 с.

160. Смольнякова, И.Л. О принципах классификации современной мемуарной литературы / И.Л. Смольникова // Проблемы реализма. Вып.6. - Вологда: Изд-во Вологод. гос. пед. ун-та, 1979. - С. 152-165.

161. Смольнякова, И.Л. Советская мемуарно-автобиографическая проза 70-х годов: Художественное своеобразие. Традиции. Тенденции развития: Ав-тореф. дис. . канд. филол. наук / И.Л. Смольнякова. Л., 1982. - 24 с.

162. Степанова, Н.С. Мотив воспоминаний как эстетическая проблема в русскоязычных произведениях В. Набокова: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.С. Степанова. Орел, 2000. - 18 с.

163. Сутаева, З.Р. Жанровые особенности автобиографической и мемуарной прозы: На материале творчества A.C. Пушкина, А. Вяземского, Н.Г. Чернышевского: Дис. канд. филол. наук / З.Р. Сутаева. М., 1998. - 185 с.

164. Тартаковский, А.Г. 1812 год и русская мемуаристика: Опыт источниковедческого изучения / А.Г. Тартаковский. -М.: Наука, 1980. 311 с.

165. Томашевский, Б.В. Теория литературы. Поэтика / Б.В. Томашевский.-М.; Л., 1931.-162 с.

166. Тынянов, Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю.Н. Тынянов. М.: Наука, 1977. - 574 с.

167. Уваров, М.С. Архитектоника исповедального слова // Материалы Интернета / http://rusneb.ru.

168. Флоренский,П.А. Имена: Вып. 1 / П.А.Флоренский. Малое собр. соч. М.: ТОО «Купина», 1993.

169. Хализев, В.Е. Теория литературы. М.: Высш. шк., 2002. - 398 с.

170. Храпченко, М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы / М.Б. Храпченко. 4-е изд. - М.: Худож. лит. 1977. - 446 с.

171. Черапкин, Н.И. В братском содружестве / Н.И. Черапкин. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1969. - 384 с.

172. Черапкин, Н.И. Притоки / Н.И. Черапкин. М.: Современник, 1973. -198 с.

173. Шадрина, М.Г. К вопросу о становлении и развитии жанра путешествий / М.Г. Шадрина // Филологические науки. 2000. - № 3. - С. 78-83.

174. Шаталов, С.Е. Художественный мир И.С. Тургенева / С.Е. Шаталов. -М.: Наука, 1979.-312 с.

175. Шибанов, ВЛ. Между контекстом и интертекстом / В.Л. Шибанов // Женщина на Олимпе. Ижевск: Изд. дом «Удм. ун-т», 2003. - 416 с.

176. Шкляев, А.Г. Влияние романтизма A.M. Горького и финских поэтов на удмуртскую поэзию в период ее перехода к реализму / А.Г. Шкляев // Вопросы литературы народов СССР. Вып. 8. Киев, Одесса, 1982.

177. Шкляев, А.Г. Времена литературы времена жизни: Статьи об удмуртской литературе. - Ижевск: Удмуртия, 1992. - 208 с.

178. Шкляев, А.Г. К.Ф. Жаков и первые удмуртские писатели: типология творческих поисков / А.Г. Шкляев // К.Ф. Жаков. Проблемы творчества: Труды Ин-та языка, лит. и истории Коми научного центра УРО РАН. Сыктывкар, 1993.-Вып. 55.-С. 43-49.

179. Шкляев, Г.К. Этническая психология удмуртов по литературным данным / Г.К. Шкляев // Об этнической психологии удмуртов. Ижевск, Удмуртия, 1998.-143 с.

180. Энциклопедический словарь для юношества. Литературоведение от «А» до «Я» / Сост. В.И. Новиков, Е.А. Шкловский. 2-е изд., доп. и перераб. -М.: Издательский дом «Современная педагогика», 2001. - 528 с.

181. Эсалнек, Э.Я. Внутрижанровая типология и пути ее изучения. / Э.Я. Эсалнек. -М.: Изд-во МГУ, 1985.- 183 с.

182. Юнг, К.Г. Об отношении аналитической психологии к поэтико-художественному творчеству / К.Г. Юнг // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. -М.: Изд-во МГУ, 1987. 510 с.

183. Яркова, A.B. Жанр автобиографического романа в творчестве Б.К. Зайцева / A.B. Яркова. 2004 // Материалы Интернета. Режим доступа: http://www.yarkova.lodya.ru/Alla52.htm.

184. Яшина, Р.И. У истоков удмуртской литературы: К 90-летию со дня рождения. / Р.И. Яшина // Удм. правда. 1982. - 29 сент.

185. Bruss, El. Autobiographical Acts: The Changing Situation of Literary Genre / EI. Brass // Baltimore, 1976.

186. Gusdorf, G. Conditions et limites de l'autobiographie / G. Gusdorf // Formen der Darstellung. Berlin, 1956. P. - 105-123.

187. Lejeune, Ph. Signes de vie. Le pacte autobiographique 2. Ph. Lejeune. -Paris, 2004.-P. 6-26.

188. Mandel, J.B, Full of Life Now / J.B. Mandel // Autobiography: Essays Theoretical and Critical. Princeton, N.Y., 1980. P. 53.

189. Список художественных текстов

190. Аксаков, С.Т. Детские годы Багрова-внука / С.Т. Аксаков // Собр. соч.: в 4 т.-М.: Худож. лит., 1955.-T. 1.-С. 281-582.

191. Блок, A.A. Собр. соч.: в 6 т. / A.A. Блок. JI: Худож. лит., 1980. -T. 1.-С. 299-300.

192. Гарин-Михайловский, Н.Г. Детство Темы / Н.Г. Гарин-Михайловский // Собр. соч.: в 5 т.- М.: Худож. лит., 1958. Т. 1. - С. 55-215.

193. Герд, К. Завод / К. Герд; пер. Вл. Емельянова // Луч. 1997. - № 9-10.-С. 64-70.

194. Герд, К. Чагыр чын / К. Герд // Зарни кыл чурьесы / подстрочный перевод Л.А. Богдановой. Ижевск, 1997.-С. 140-151.

195. Герцен, А.И. Былое и думы: Роман / А.И. Герцен. М.: Худож. лит., 1969.-925 с.

196. Гоголь, Н.В. Вечера на хуторе близ Диканьки / Н.В. Гоголь // Собр. соч.: в 8 т. М.: Правда, 1984. - Т. 1 - С. 66-92.

197. Жаков, К.Ф. Под шум северного ветра / К.Ф. Жаков. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1990. - 305 с.

198. Жаков, К.Ф. Сквозь строй жизни: роман / К.Ф.Жаков. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1996. - 384 с.

199. Жуковский, В.А. Избранное / В.А. Жуковский. М.: Правда, 1986.586 с.

200. Кедра Митрей. Тяжкое иго / Кедра Митрей. Ижевск: Удмурт, книжное изд-во, 1958. - 100 с.

201. Кедра Митрей. Избранное / Кедра Митрей. Ижевск: Удмуртия, 1965.-200 с.

202. Кедра Митрей. Дитя больного века / Кедра Митрей // Инвожо. -1993.-№ 10-12, 1994.-№ 1-2.

203. Кедра Митрей. Березовый сок / Кедра Митрей; пер. В. Пантелеевой // Луч. 1996. - № 9-10. - С. 7-8.

204. Кедра Митрей. Идна-батыр: Трагедия / Кедра Митрей // Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея: Воспоминания, статьи, письма, посвящения и произведения Кедра Митрея / Сост. З.А. Богомолова. -Ижевск: Удмуртия, 2003. С. 68-87.

205. Кедра Митрей. Потрясенный Вужгурт / Кедра Митрей // Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея: Воспоминания, статьи, письма, посвящения и произведения Кедра Митрея / Сост. З.А. Богомолова. -Ижевск: Удмуртия, 2003. С. 96-97.

206. Кедра Митрей. Эш-Тэрек. Трагедия / Кедра Митрей // Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея: Воспоминания, статьи, письма, посвящения и произведения Кедра Митрея / Сост. З.А. Богомолова. -Ижевск: Удмуртия, 2003. С. 39-67.

207. Кедра Митрей. Юбер-батыр. Поэма / Кедра Митрей // Опаленный подвиг батыра. Жизнь и творчество Кедра Митрея: Воспоминания, статьи,письма, посвящения и произведения Кедра Митрея / Сост. З.А. Богомолова. -Ижевск: Удмуртия, 2003. С. 88-93.

208. Куприн, А.И. Молох: Повесть / А.И. Куприн // Собр. соч. в 6 т. М.: Худож. лит., 1957. - Т. 2. - С. 5-87.

209. Лермонтов, М.Ю. Герой нашего времени / М.Ю. Лермонтов // Соч.: в 2 т.-М.: Правда, 1988.-Т. 1.-С. 455-589.

210. Лермонтов,М.Ю. Соч.: в 2 т. / М.Ю.Лермонтов. М.: Правда,1990.-Т. 2.-720 с.

211. Некрасов, H.A. Кому на Руси жить хорошо / H.A. Некрасов // Полн. собр. соч.: в 15 т.-Л.: Наука, 1982.-Т. 5. С. 26-37.

212. Помяловский Н.Г. Повести / Н.Г. Помяловский. М.: Моск. рабочий, 1981.-400 с.

213. Толстой, Л.Н. Исповедь / Л.Н. Толстой // Собр. соч.: в 22 т. М.: Правда, 1983.-Т. 16.-447 с.

214. Толстой, Л.Н. Детство / Л.Н.Толстой // Собр. соч.: в 12 т. М.: Правда, 1987.-Т. 1.-С. 41-139.