Концепция духовного взаимодействия природы и человека в прозе Алексея Малышева тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Чанкаева, Любовь Робертовна

• Чанкаева, Любовь Робертовна
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Чанкаева, Любовь Робертовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ТВОРЧЕСТВО А.МАЛЫШЕВА В КОНТЕКСТЕ НАУЧНО-ПОПУЛЯРИЗАТОРСКОЙ И НАУЧНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ 195060-х ГОДОВ

1.1. Понятие о научно-художественной прозе.

1.2. Традиции и поиск своей тропы.

1.3. Раннее творчество А.Малышева («Золотое озеро», «Искатели»)

1.3.1. Начало литературного пути А.Малышева.

1.3.2. Повесть «Золотое озеро». Эстетические аспекты взаимоотношений человека и природы.

1.3.3. «Золотое озеро». Нравственные аспекты взаимоотношений человека и природы.

1.3.4. Тайны природы в повести «Искатели».

ГЛАВА II. ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ФУНКЦИИ ПЕЙЗАЖА В ТВОРЧЕСТВЕ АЛЕКСЕЯ МАЛЫШЕВА: ТИПОЛОГИЯ И ПОЭТИКА

2.1. Роль описания природы в сюжетно-композиционной структуре книги А.Малышева «Повесть о заповедной земле».

2.2. Художественный мир романа А.Малышева «Тропой романтики»

2.2.1. Мотив тропы.

2.2.2.Нравственность- как сюжетообразующий и структурообразующий элемент романа.

2.2.3. Мир природы и функции пейзажа в романе.

2.2.4. Национальный колорит и художественные особенности в романе.

2.3. Этико-эстетическая специфика творчества А.Малышева позднего периода

2.3.1. Фольклорные мотивы в повести «По следам Апсаты».

2.3.2. Поэтика заглавия повести «Орлы вылетают на рассвете».

2.3.3. Типология и поэтика пейзажа в повести «Приют одержимых».

2.3.4. «Корни жизни» А.Малышева.

ГЛАВА III. НАЦИОНАЛЬНЫЕ ОБРАЗЫ МИРА В СЕВЕРОКАВКАЗСКОЙ ПРОЗЕ

3.1. Природа и духовность.

3.2. Природа как антитеза войне.

3.3. Пейзаж как отражение национальных образов мира в произведениях писателей Северного Кавказа.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Концепция духовного взаимодействия природы и человека в прозе Алексея Малышева»

Актуальность исследования обусловлена необходимостью определить роль и значение художественной литературы в поисках решений проблемы взаимоотношений мира природы и человека, культуры и природы. Л.Н. Гумилев говорил о связи народов и их культур с теми «ландшафтами», в которых они сформировались и, как правило, продолжают жить. В теоретическом и практическом решении сложной проблемы взаимодействия с окружающей средой большое значение имеет формирование «экологического сознания», нового отношения к природе, нового мировидения, воспитание «экологической совести». Большую роль в этом процессе играет и литература, и литературоведение, призванное теоретически обобщать нравственные уроки, которые содержатся в художественной практике.

В современной науке появляются новые парадигмы освоения художественного текста; возрастает потребность в сравнении одних и тех же произведений в разные периоды, их интерпретации, в выявлении системы концептов, анализе творчества писателя «другими глазами, не замутненными общепринятыми представлениями и оценками» [28, 312]. Злободневность обсуждаемых литературой вопросов о взаимодействии природы и человека обусловила необходимость серьезного их изучения, этим определена актуальность избранной проблемы.

В искусстве слова чувство природы все более сливается с чувством роди ны, отсюда пейзаж становится своеобразным портретом родины, а единение с природой перерастает в близость к народу. Актуальна установка современной литературы, высказанная Ю.И. Сохряковым: «Возродить утраченное чувство изумления перед миром природы, ее загадками и тайнами с тем, чтобы человек вновь почувствовал себя сыном земли» [232, 7]. Современная литература постигает основы гармонии в том, что выделяет человека из всего остального естественного мира, в надбиологическом, высокодуховном: мудрость и совесть человека становятся фундаментом его сегодняшнего единства с природой.

Актуальность диссертации также обусловлена необходимостью осмыслить концептуальную позицию, выявить функции пейзажа в художественном тексте. До недавнего времени сохранялся стереотип изображения пейзажа как фона действий человека и как средства психологизации личности, однако, в наши дни привлечено внимание исследователей к изучению роли пейзажа в художественном произведении и его поэтике.

Природа и человек» - один из главных аспектов гуманизма К.Паустовского, М.Пришвина, Л.Леонова, Ф.Абрамова, В.Распутина, В.Белова, В.Астафьева. Проблема взаимодействия природы и человека, мир красоты и нравственности нашли свое воплощение, в том числе, и в творчестве Алексея Малышева. Вместе с писателями, стоящими у истоков литературы о взаимоотношении природы и человека, А.Малышев провозгласил мысль о том, что охранять природу - это охранять Родину. Они также неустанно боролись за жизненные права природы тогда, когда в прессе не встречалось слово «экология», утверждали гуманистическую сущность природопользования. В 1950-1960-е годы в связи с подъемом экологического кризиса Алексей Малышев и как ученый, и как писатель настоятельно выдвигал идею сохранения «живой природы», ее исключительного нравственного и эстетического значения для человека. В условиях роста научно-технического прогресса наших дней эти вопросы получили новую остроту и актуальность.

Особенно содержательны в этом смысле произведения А. Малышева: повести «Золотое озеро», «Повесть о заповедной земле», «Орлы вылетают на рассвете», «По следам Апсаты», роман «Тропой романтики» и др. Они образуют целостный, перспективный объект исследования. Именно на этом материале представляется возможным изучить поставленную проблему, особенности ее воплощения, эволюцию творчества писателя в контексте русского и северокавказского литературного процесса. А.Малышев вписал свои произведения в тематику исканий северокавказских прозаиков и воплотил один из ярких аспектов взаимодействия русской и национальной литератур. Сформировавшиеся на едином жизненно-природном пространстве, практически одновременно начавшие путь к вершинам профессионализма, литературы народов Северного Кавказа составляют своеобразный, оригинальный целостный контекст национальных авторов, которые описывали в своих произведениях регион, близкий в территориальном и культурном отношении. В анализируемых произведениях Х.Аппаева, Т.Керашева, А.Кешокова, И.Машбаша, Х.Жирова, А.Охтова, Ф.Абдулжалилова, З.Толгурова, А.Евтыха, Х.Байрамуковой, Н.Джусойты, Э.Гуртуева и др. «открывается» духовное воздействие природы на человека, рисуются неповторимые пейзажи. Выбор имен весьма репрезентативен, он обусловлен обращением названных художников слова к «вечной» теме «природа и человек» и тем, что каждый из них внес в нее заметный вклад. В национальной прозе сохраняются и развиваются традиционные архетипы, наполняясь новой символикой, которая входила также в художественную ткань произведений русских писателей, в частности, А.Малышева. Функции изображения природы, пейзажных зарисовок многообразны, в них прослеживается преемственность и типология.

В диссертации проводятся параллели между творчеством писателей-современников, деятельность которых протекала в одних исторических, национальных условиях, в этой связи прослеживаются литературные взаимосвязи А.Малышева с карачаевскими литераторами О.Хубиевым, Х.Байрамуковой, А.Суюнчевым. В работе анализируются описания природы, ландшафты, пейзажи Карачаево-Черкесии, включенные в художественные тексты русского писателя Алексея Малышева, долгие годы жившего в республике, и писателей -представителей черкесского, абазинского, карачаевского, ногайского народов -А.Охтова, Х.Жирова, Х.Байрамуковой, Ф.Абдулжалилова, с которыми А.Малышев имел тесные творческие взаимоотношения и составившие единое «культурное поле». Прозаики описывали одну местность, в их картинах обнаруживаются общечеловеческие мотивы, образы, прослеживается общность ми-ровидения, вместе с тем у каждого художника выявляются свои особенности. Обнаружение схождений и специфики различий углубляют представление о литературном процессе как единой сущности.

Предмет исследования - взаимодействие природы и человека, эстетические функции пейзажей в прозе А.Малышева и северокавказских писателей.

Алексей Малышев был ученым: глубокое знание автором жизни и законов природы наложило отпечаток на его стиль. Творческий поиск художника отмечен слиянием романтического и реалистического начал, отражающих смену времен года, красоту природы, радость от ее созерцания, движения души человека. Задача Малышева - природоописателя: помочь познать вековую мудрость природы, побудить желания сопереживать с живущими рядом существами. Понимание ее противоречий и актуальных вопросов, размышления и наблюдения, неравнодушие к ее изменениям, чувство гражданина Вселенной -все это наполняет страницы познавательных книг А.Малышева.

В ходе исследования мы останавливаемся на отдельных фрагментах личной и творческой биографии А.Малышева, так как они имеют важное значение для уяснения концепции автора. Жить согласно природе - значит не повторять другую природную жизнь, а выполнять свое, особое предназначение: сохранить все взаимосвязи, от которых зависит жизнь на земле. Жизнь А.Малышева в национальном окружении предполагала налаживание соседских отношений, впитывание горских обычаев, нравов, фольклорных традиций, эстетических идеалов, которые автор соединял с научными знаниями и жизненным опытом. В диссертации рассматривается проблема этнокультурной типологии, характерная для северокавказских литератур, обусловленная общностью литератур соседей, что дает возможность проследить взаимосвязи разных культур.

Информация о писателе появилась в конце 1950-х годов: статьи в газетах В.Михайлова, А.Попова, Е.Кабаченко, Р.Айларова. Интерес к творчеству А.Малышева возник к концу 1960-х годов, в связи с появлением его романа «Тропой романтики», а также других произведений - материалы прессы - информации И.Подсвирова, И.Аджиева и др. в областной газете, К.Черного, М.Усова и др. в краевой печати. В 1970-1980-е годы было обращено внимание прессы: российской - появились отдельные статьи А. Боброва, Е.Киселева, И.Лахно, И.Мотяшова, краевой - С.Страхова, В. Куропаткина, И.Пироговой, Ф.

Сидоренко, В. Юдина, Е.Польской и др., республиканской - Н.Хубиева, А. Су-юнчева, А.Кочкарова и др. В 90-е годы в газетах появлялись сведения о проведении юбилеев писателя, воспоминания, отдельные статьи. Литературоведческие работы не издавались.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые на неисследованном материале анализируется проблема в единстве философского, этического и художественного ее решения, которая исходит из современного понимания человека, его предназначения и самосознания, роли и места в современном мире.

Научная новизна исследования определяется возможностью выявить идейно-эстетическую значимость наследия A.A. Малышева и обусловлена как необходимостью теоретически осмыслить обширный материал прозы в парадигме региональной литературы, так и подходом к нему. В работе предпринята попытка разработать целостную концепцию темы на конкретном материале региона. С именем Малышева в литературу пришел пейзажист, и он заслуживает глубокого и всестороннего изучения, однако нет пока ни одной специальной работы, посвященной этой проблеме. Творчество А. Малышева не становилось еще предметом научного анализа. Работа является первой попыткой монографического исследования художественного мира А.Малышева в аспекте духовного взаимодействия человека и природы. Впервые анализируются повести и романы писателя, выявляются воздействия крупных творческих индивидуальностей на Алексея Малышева, определяются типологические схождения, параллели с русскими и прозаиками Северного Кавказа, осмысливаются особенности поэтики его творений, включенные в контекст исканий русской и северокавказской литератур 50-80-х гг. XX века.

Расширяя рамки поставленной проблемы, мы привлекаем для сравнения материал русской литературы, иллюстрирующий понимание национального русского Космоса и включаем произведения северокавказских авторов для обозначения идей, созвучных мировидению и культуре народов Кавказа. В этом диалоге культур нам видится определенная актуальность и новизна в постановке проблемы и её решении, в понимании контекста. По словам М. М. Бахтина, «всякое понимание есть соотнесение данного текста с другими текстами» [26, 384].

Вводится в научный оборот малоизвестный и неизвестный историко-литературный материал, в том числе и архивный, почерпнутый нами из личного архива писателя А.Малышева, из журнальной и газетной периодики, который ранее не был представлен в литературоведческой науке. В аспекте исследуемой проблематики впервые вводятся в научный оборот высказывания о писателе, содержащиеся в публицистических статьях, документах, воспоминаниях, письмах.

Цель исследования заключается в том, чтобы представить прозу Алексея Малышева в свете взаимодействия природы и человека во взаимообусловленности философских, нравственно-эстетических и художественных аспектов и парадигме северокавказской прозы.

Задачи исследования:

- выявить в сравнительном анализе творчества писателей наиболее общие, ведущие тенденции в разработке проблемы «природа и человек»;

- исследовать художественный мир А.Малышева с привлечением литературоведческих категорий, межлитературных аналогий в аспекте взаимосвязи литератур, традиций и новаторства, типологической общности;

- проследить систему природоописания в ряде произведений, выявить типы пейзажей и их функции;

- определить роль писателя в художественном постижении личности, инонационального характера, национальной образности;

- проанализировать художественные приемы и средства, используемые русскими и национальными авторами;

- изучить постановку экологической проблематики в северокавказской прозе, выявить функции пейзажа: типологию и поэтику.

Методологической и теоретической основой диссертации являются труды известных ученых: А. Веселовского, М. Бахтина, А. Лосева, М. Эпштейна, В. Хализева, А. Бушмина и др. Важную роль в формировании концепции диссертации сыграли выводы исследователей современного многонационального литературного процесса: Г. Ломидзе, Р. Юсуфова, 3. Османовой, Ч. Гусейнова, Г. Гамзатова, Г. Гачева, Л. Егоровой и др.

В диссертационном исследовании также учтен опыт изучения литератур Северного Кавказа Л. Бекизовой, К. Шаззо, 3. Толгурова, У. Панеша, А. Схаля-хо, Р. Мамия, Т.Чамокова, А. Мусукаевой, X. Хапсирокова, П. Чекалова, X. Ба-кова, Ю.Тхагазитова и других. В диссертации применены: сравнительно-исторический, сравнительно-типологический, метод описательной поэтики.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Литературная школа А.Малышева: К.Паустовский, Л.Леонов, М.Пришвин — важный компонент литературного процесса. Исследование творческих контактов позволило определить общность проблематики, типологическую перекличку. Познавательные произведения сформировали самобытный подход к изображению природы, соединили научность с образностью и поэтичностью.

2. В прозе А.Малышева природа выступает разнообразно. Пейзаж представлен в произведениях писателя разными типами: ландшафтный (горный, лесной), построенный на пространственных описаниях, натуралистический, который стремится максимально точно отобразить флору и фауну того места, где происходит действие в повествовании, а также эмоционально-смысловое при-родоописание (романтический, символический, философский, идиллический, трагический пейзажи, пейзаж-настроение).

3. Пейзаж у Малышева является полифункциональным и выполняет композиционную, сюжетообразующую и смыслообразующую роль в раскрытии авторского замысла, несет эстетическую функцию, служит фоном, предваряет события в жизни героев или сопутствует им, оттеняет внутреннее состояние персонажа, его мироощущение в один из узловых моментов жизни, раскрывает связь героя с родной природой как органической частью Родины. Пейзаж наделен антропоморфизмом, является средством психологического анализа, параллелизма или антитезы.

4. Пейзаж является одним из составляющих поэтики северокавказских авторов, выполняет многообразные функции - это живописный фон, картины природы предстают как параллель человеческих настроений, переживаний, судеб отдельных персонажей. Влияние среды на человека определило основные сюжеты, выбор главных героев, способ их исследования. На фоне природы изображаются положительные персонажи, отрицательные герои вступают в конфликт с природой, уничтожают, истребляют ее, природа не служит для них нравственно-эстетической ценностью. Пейзаж раскрывает мир человека, его восприятие прекрасного в природе и жизни, чуткость и отзывчивость.

Практическая значимость исследования состоит в выявлении общих закономерностей художественного освоения проблем современности, функций пейзажа, определении ее типологии. Это позволяет отчетливо проследить индивидуальные особенности в творчестве отдельного писателя и в конкретных произведениях, а также в контексте литератур. Выводы и оценки, полученные в результате анализа, расширяют представление о процессах формирования и восприятия литературно-художественных традиций, о сложной проблеме человеческих взаимоотношений с природой, вместе с тем открывают методологические подходы к изучению этой проблемы на творчестве других писателей. Материалы исследования могут быть применены в учебно-воспитательном процессе в школе и вузовской практике.

Апробация материалов исследования. Основные положения работы изложены в статьях по теме исследования. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры литературы и журналистики АГУ, на региональных всероссийских и международных научных конференциях в Москве, Санкт - Петербурге, Ставрополе, Карачаевске.

Структура диссертации соответствует поставленным задачам. Она состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Чанкаева, Любовь Робертовна

ВЫВОДЫ

Малышев изображал национальную действительность, вводил в свои произведения фольклорные формы, национальные традиции. Произведения автора, созданные на национальном материале, отразили эволюцию творчества писателя. Если в ранний период своего творчества он описывал внешние стороны быта и нрава людей, небольшие фрагменты природы, в дальнейшем больше уделял внимания человеку, его характеру, показывал изменения в людях старшего поколения, представлял различные типы пейзажей, вводил национальную образность и художественность. Роль Кавказа в жизни и творчестве Малышева огромна. Продолжительное пребывание в тебердинских заповедных местах, контакты с народами стали этапом в творческой биографии писателя, сыграли определенную роль в становлении его мировоззрения и художественного мастерства.

В романе «Тропой романтики» основная тема - взаимоотношения человека и природы, установление гармонии между ними. Лексема «тропа» обретает метафорическое значение и становится ведущей в названии романа, в сю-жетно-композиционной структуре повествования. Эта деталь пространства предстает как элемент духовных исканий. Большое место писатель уделял изменениям, происходившим в людях в процессе преобразования природы (этот прием характерен для К.Паустовского, особенно в «Колхиде»). Автор не только описывает пейзажи, но и ставит вопрос: кто тот человек, который несет за собой губительные для природы изменения? А.Малышев в своих произведениях анализирует те конфликты, которые возникают, когда в хозяйственной практике нарушаются выработанные социальным развитием принципы взаимоотношений с окружающей средой. Он «стремится убедить читателя, что без сопричастности к природе нет полноценной человеческой жизни», создает прекрасные, проникновенные пейзажи, которые даются не для украшения и оживления, а органически входят в ткань романа и выполняют познавательную функцию, несут художественно-эстетическую нагрузку, природоописания чрезвычайно ярки, эмоциональны. В великолепном описании панорамы местности рисуется цельный образ Кавказа. Действие в романе происходит в горах Карачаево-Черкесии. Основанные на многочисленных наблюдениях автора, пейзажи позволяют наглядно показать природные особенности среды. Автор ведет читателя и в глубину ландшафта, и в глубину души горцев. Рефлексия народного сознания доказывается анализом быта и бытия на уровне межнациональных, межсословных и семейных отношений.

В картинах природы есть хвала и благодарность жизни от человека, влюбленного в нее, человека, который помог многим понимать ее красоту и ценность, неустанно воспевая то светлое и доброе, что поддерживает ее на земле. Картины содержат призыв бережно относиться к природному миру, который есть не только источник красоты и нравственно-воспитательной силы, но и свидетель истории. В романе «Тропой романтики» наряду с описаниями природы, обычными пейзажами, встречаются и романтический, символический.

К началу 1980-х годов в прозе А.Малышева усиливается философское начало, в поэтике преобладают образы-символы, мифологические мотивы. Произведения Малышева, созданные на национальном материале, отразили эволюцию творчества писателя. Автор изображал национальную действительность, вводил в свои произведения фольклорные формы, национальные традиции. Если в ранний период своего творчества он описывал внешние стороны быта и нравы людей, включал небольшие фрагменты природы, в дальнейшем он уделял больше внимания человеку, его характеру, показывал изменения в людях старшего поколения, представлял различные типы пейзажей, вводил национальную образность и художественность. Долгие годы жизни и работы в тебердинских заповедных местах, контакты с местными народами сыграли важную роль в творческой биографии писателя, в становлении его мировоззрения и художественного мастерства.

Как показывает проведенный анализ, пейзаж в творчестве Малышева позднего периода носит структурообразующий, композиционный характер, и, вместе с тем, обладает эстетической функцией, оттеняет настроения героев, раскрывает их внутренний мир, создает психологический настрой персонажу и читателю. В рассмотренных пейзажах проводится эмоциональная параллель -созвучие переживаний героя с явлениями природы, которые даются и в номинативном значении, в субъективной соотнесенности, через призму видения персонажа. Описания природы часто наполняются философской мыслью. Цветопись включает множество цветов и их оттенков, преобладают яркие тона. Животные описаны с любовью, нежностью, с использованием изобразительно-выразительных средств языка - естественное ближе автору. Малышев изображает движения животных - влияние К.Паустовского, а с Пришвиным его сближает акцент на повадках зверей и птиц, выделение того, что напоминает человеческие черты. Функции природы в прозе А.Малышева многообразны, пейзажи и описания природы в каждом произведении играют свою специфическую роль.

Пейзажные картины в произведениях А.Малышева выполняют различные художественно-эстетические функции. Одни раскрывают роль природы в жизни человека, показывают фон, на котором разворачиваются события, другие утверждают ее как среду, без которой нельзя жить и работать людям, или картины природы выражают идеал авторского понимания красоты, помогают художнику оттенить прекрасное в нашей повседневной жизни, выделить типическое. Пейзажи Малышева передают солнечное освещение, воздушную среду, тончайшие цветовые нюансы, наблюдаемые писателем в природе.

Выявляя нравственный аспект взаимоотношений между человеком и природой, писатель утверждает, что природа справедлива, мудра, терпелива. Писатель погружается в сокрытые уровни душевной и духовной реальности. Художественное своеобразие малышевских произведений по проблеме «природа -человек» определяется сочетанием публицистичности, научной достоверности, мифологической образности, точного познания самой природы и определения ее роли в судьбе человека.

ГЛАВА III. НАЦИОНАЛЬНЫЕ ОБРАЗЫ МИРА В СЕВЕРОКАВКАЗСКОЙ ПРОЗЕ 3.1. Природа и духовность

Скольких пленил своей красотой Кавказ. Он воспет многими писателями, поэтами, пейзажистами, такими как A.C. Пушкин, М. Ю.Лермонтов, Л.Н. Толстой, позже - A.C. Серафимович, М.Пришвин, М. Шагинян, Ю.Либединский, А.Малышев и др. Горные массивы в произведениях М.Ю. Лермонтова - это не только дань романтизму, не просто пейзаж, на фоне которого разворачивается действие - это действующее лицо. Горы разделяют два мира - небесный и земной. Вселенский размах души и личности поэта позволили ему увидеть и вобрать в себя «космо-психо-логос» (Г. Гачев). Позже Лермонтов вложит свою мысль в уста Максима Максимыча и сравнит реки с людьми. Таким образом, используются художником литературные архетипы, продолжаются мифопоэти-ческие традиции.

Для русских писателей и поэтов горы Кавказа являлись недостающей вертикалью русской плоскости. Теперь горы, встающие на горизонте могучим стражем тишины, защищают и берегут человека, являют собой ощутимую границу бытия. Не идея потерянности и смерти доминирует в горном пейзаже, а жизни и гармонии. Гармония - в иерархически правильном, восходящем к небу, расположении ступеней гор, в их цвете, мягко переходящем - перетекающем от черного или просто темного цвета земли к зелени деревьев и первой невысокой лесной гряды, и далее - к темно-синему гор повыше, и, наконец - через оттенки голубого - к сверкающему белоснежному свету льдистых вершин.

Эти величественные громады дышат уверенностью и спокойствием, от них веет божественной силой. Оки отчасти воплощают собой идею Бога, символизируют Его присутствие на Земле, мир Высшей власти. Ведь горы уже ближе к небу, чем к земле, и их цвета - символы божественного начала - белый и золотой (под лучами солнца). Идея смерти здесь отодвинута на задний план, нет такой тоски и скуки, здесь напряженно бьется жизнь Вечная, а умирать легко и не страшно. Не отсюда ли и своеобразный горский этикет, скорее кодекс чести, в котором главное - честь, а не жизнь, не отсюда ли закон кровной мести, ведь жизнь и память не кончаются, они так же вечны, как эти вершины. И человеческий дух так же силен и бесконечен, беспредельно свободен. Как никто это почувствовал и проник своим поэтическим даром М.Ю. Лермонтов, ибо знал свое родство с миром беспредельной свободы, обозначенной через "вертикальный вектор".

Сакральное значение образа Кавказских гор запечатлено и произведениях A.C. Пушкина, Ф. Тютчева, Б. Пастернака, М. Волошина, Н. Заболоцкого. Не один из проблемных вопросов не осмысливается без дальнейшего развития гуманистических традиций русской литературы, традиций, связанных с проблемой «человек и природа». М.Пришвин - в «Кабарде», Ю.Либединский - в повестях, рассказах, романе «Горы и люди» и др., А.Малышев - в своих книгах, трудах (научных) и многие другие открывают нам мир со своими людьми, гордыми, трудолюбивыми, гостеприимными.

Выдающийся осетинский народный поэт Коста Хетагуров, описывая жизнь горцев на Северном Кавказе, их тяжелую судьбу всегда придерживался принципа гуманизма и интернационализма в своем творчестве. К.Л.Хетагуров, народный поэт, художник, просветитель, был неутомимым борцом за прогрессивные идеи своего времени и страстно выступал в своих произведениях в защиту интересов кабардинского и балкарского народов, близких соседей осетин.

Коста Хетагуров был знаком и дружен со многими деятелями культура и литературы тогдашней Кабарды и Балкарии. Выпускниками Ставропольской мужской классической гимназии, где учился Коста Хетагуров, были адыгские писатели-просветители Султан Казы-Гирей, Султан Адиль-Гирей, Адиль-Гирей Кешев (абазин) ,балкарский музыкант Султан-Бек Абаев, карачаевец Ислам Крымшамхалов. Впоследствии Коста Хетагуров интересовался их творчеством в статьях «Письма из слободы Нальчик Терской области (Из переписки двух приятелей)», «Накануне», «Тартарен», «Учебник географии России», «Наши муллы» и других, в которых содержатся материалы о кабардинцах и балкарцах.

Историко-этнографическая работа Коста Хетагурова «Особа» во многом напоминает «Черкесские предания», работы «Вера, нравы, обычаи, образ жизни черкесов» Султана Хан-Гирея и «Свадебные обряды кабардинцев» Талиба Ка-шежева, очерки «Горцы Нальчикского отдела Кубанской области» Мисоста Абаева и другие. В духовной культуре кавказских народов очень много общего: это, прежде всего, - адат (хабзэ) - неписаный закон, богатырский эпос «Нарты» и, наконец, сама историческая судьба всех национальностей, населяющих Кавказ.

В своих произведениях К.Л. Хетагуров показывает не только жизнь осетинского народа, но также русского, балкарского, кабардинского, черкесского и других народов, проявляя замечательную способность глубочайшего проникновения и художественного отражения их национальных особенностей. Поэма «Фатима»- яркая иллюстрация тому, что творческий горизонт поэта не замыкался рамками одной только осетинской действительности (глубоко и художественно выразительно отразил наиболее характерные национальные черты черкесов). Он проявил большой интерес и уделял много внимания другим народам, их быту, особенностям их национального характера. Народные обычаи, предписывающие почитание и уважение женщины в Осетии, прекрасно показаны в очерке «Особа». Своим творчеством К.Л. Хетагуров заявил о себе как выразитель и носитель дум и чаяний простых людей, как певец всего Кавказа, признанный народом.

Говоря о писателях, в чьем творчестве с большой любовью показаны горцы, Кавказ, нельзя не сказать о Юрии Николаевиче Либединском - человеке, который всю свою жизнь был тесно связан с Северным Кавказом. В результате многолетнего и всестороннего изучения жизни, бьгта, культуры народов Северного Кавказа появились многие значительные произведения Ю. Либедин-ского. Это повести «Будьте счастливы», «Саньят Баташева», «Наследники», роман-трилогия «Горы и люди» (1947), «Зарево» (1952) и «Утро Советов» (1957), ставший вершиной творчества писателя. Ю.Н. Либединский писал, что с кабардинцами он впервые познакомился в Кабарде, с карачаевцами - в Карачае, с балкарцами - в Балкарии. Ю.Либединский изучал народный эпос и историю Кавказа, переводил и издавал осетинские нартские сказания, рассказы осетинских и других писателей. Кавказ стал второй родиной Юрия Либе-динского.

Незабываемая красота Теберды - Домбая, жемчужин Северного Кавказа, вдохновляла многих писателей и поэтов. A.C. Серафимович написал здесь свои рассказы «Адымей» и «Девушка гор». М.С. Шагинян - повесть «Своя судьба»,, Семен Кирсанов, Маргарита Алигер, Вероника Тушнова, Юлия Друнина и другие поэты не раз посвящали стихи горам Теберды. Замечательный певец природы Михаил Михайлович Пришвин восхищался Эльбрусом, природой, людьми. М.М. Пришвин детально изучал жизнь и быт двух небольших горских народов - кабардинцев и балкарцев, - начал знакомиться с флорой а фауной края. Весь накопленный опыт художественного исследования, всю силу своего таланта М.Пришвин посвятил, находясь в Кабардино-Балкарии, глубокому изучению ее природы. Кроме очерков и зарисовок, Пришвиным были опубликованы при жизни несколько коротких, но очень живописных новелл йод названием «Кавказские рассказы», которые затем вошли в четвертый том собрания сочинений писателя.

Михаил Пришвин умел слышать и замечать не только тончайшие черты природы, не отделяя человека от нее, но также внимательно наблюдал за людьми, с которыми ему приходилось встречаться. Одним, двумя штрихами писатель «схватывал», казалось бы, неуловимые явления жизни, фиксируя в то же время наиболее характерные черты кабардинцев и балкарцев. Здесь уместно вспомнить строки из книги М. Пришвина «О творческом поведении»: «Я не управляю творчеством, как механизмом, но я веду себя так, чтобы выходили из меня прочные вещи: мое искусство слова стало мне, как поведение. Так вот я хотел бы сказать и о себе, что моя поэзия есть акт моей дружбы с человеком, и отсюда все мое поведение: пишу-значит, люблю» [216, 14].

Для Пришвина главным в ЖИЗНИ было художественное описание природы. В этом отношении характерно его описание кавказского утра, утра Приэльбрусья: «Сегодня было тихое морозное утро. Я любовался горами от первого легкого разлива света до тех пор, пока не стал свет белый, и день белым, и горы встали белые в славе.Горы, Горы!. Сегодня утром перед окном земля белая поднимается в небесам. На лесах туман рассек все черное белой полосой и оставил вверху черные зубчики леса, пилой своей пересекающие бок ближайшей горы с вечным снегом. Но гора эта закрывает еще более высокий Эльбрус» [123, 31].

Свое философское понимание явлений природы М.М.Пришвин переводит на общечеловеческий язык правды жизни. В органическом сочетании художественного природоведения с художественным человековедением, видимо, и заключается обаяние и сила писателя. М.М. Пришвин говорит, что только живопись систематически с давних времен изучает по-своему природу и в художественном смысле делает такие же открытия, как и наука.

Думается, что это можно отнести и к живописным полотнам Николая Александровича Ярошенко - певца Кавказа, его народов. В 1883 году в журнале «Художественные ведомости» писали о H.A. Ярошенко: «До сих пор мы знали Ярошенко как портретиста,. теперь узнаем в нем, кроме того, художника, наделенного большою способностью к пейзажу - такой способностью, что было бы с его стороны рационально обратить свою деятельность преимущественно на этот род живописи. Выставленные им восемнадцать этюдов, снятые прямо с натуры, доказывают, что он обладает таким чутьем к впечатлениям природы, непосредственностью и своеобразием в их передаче, и, что всего драгоценней, способностью держаться в сильных и ярких красках, соблюдая их естественность и гармоничность». В результате внимательного и глубокого изучения природы Северного Кавказа, художник создает в 1898 году пейзаж «В горах Кавказа». Природе и народам Кабардино-Балкарии посвящены многие полотна H.A. Ярошенко. Значительный интерес представляют такие работы художника, как: «На Тереке», «Горец», «Горец на коне», «Старик-кабардинец», «Кабардинец в траве», «Татарин кавказский», «Татарка» (так тогда называли балкарцев) и многие другие. Чувством глубокого уважения к горцам, умением понять их характер, быт и обычаи проникнуты все произведения H.A. Ярошен-ко. Можно смело сказать, что по достоверности материала, по глубине и увлеченности темой ни один из русских художников не может сравниться с Н. Ярошенко - подлинным певцом природы Кавказа и бытописателем его народов. Неспроста великий критик В.В. Стасов назвал художника «портретистом гор».Художник наслаждается красотой величавой природы и размышляет: « Я хочу тебя всю взять на холст, богатую, скудную, далекую и ту, что обнимает меня и трогает своей преданностью» [228, 27]. Нас восхищают полотна художников, сумевших передать, запечатлеть «характер», прелесть природы. А все ли умеют видеть эту красоту, беречь ее?

В своих воспоминаниях Нора Адамян пишет: «Тогда, в повседневном общении, я поняла, что Алексей Александрович не «сухарь» и не «загордившийся», как склонна была думать раньше. Я увидела, что он легко находит общий язык с людьми, которые связаны с ним работой, обнаружила, что у него возникли дружеские отношения со многими карачаевцами, и поняла, что у этого человека просто не хватает времени, и он не хочет отвлекаться от своих основных занятии и намеченных планов жизни» [155, 363].

Алексей Александрович Малышев считает, что главное и его жизни- искания. Искания в науке, литературе. Достижения и снова искания, требовательность к себе, вечная неуспокоенность - таков путь A.A. Малышева.

3.2. Природа как антитеза войне В творчестве писателей теснейшим образом сплетаются впечатления от природы с судьбами народа, мира. В русской литературе природа выступала как антитеза войне. П. Павленко заметил, что «ничто так не запоминается на войне, как природа». В годы войны природа еще могла быть опорой человеку, взывать к гуманному отношению к ней; теперь, в начале XXI века, актуальна мысль, что человек - часть природы, и если погибнет природа, погибнет и человечество. Развитие социума ведет к постепенному разрушению биосферы, но этому не могли ни противостоять Л.Леонов, К. Паустовский, С.Залыгин, В.Распутин, Ч.Айтматов.

Крупный русскоязычный писатель Северного Кавказа Эфенди Капиев оказал влияние на последующее развитие литературы региона. Если рассмотреть проблему «природа и война» на примере фронтовых очерков Э. Капиева, К.Кулиева и А. Кешокова, то можно сделать интересные наблюдения. В очерках Кешокова пейзажей нет вообще, тогда как у Капиева можно встретить пейзаж как фон боевых действий: «Далеко на горизонте заходило солнце, весь запад пылал огнем» [101].

В очерке К.Кулиева «Моя земля» пейзажный образ оттеняет образ солдата-украинца Ивана Шевченко, который, став на колено, поглаживал рукой молодую траву: «Я отдал кровь за эту землю, готов был отдать и жизнь. Теперь эту землю никому не отдам! Земля моя! Мать моя! - тихо и проникновенно шептал он» [121]. В символическом образе земли - родины Кулиев застрагивает два плана. Первый - сиюминутное восприятие ее героем, которому "никогда эта земля украинская не была так дорога и близка, как сейчас", в минуты смертельной схватки с врагом. Второй - обычное, свойственное человеку чувство родной земли, выраженное пространной авторской характеристикой: "Иван Шевченко любил свою землю вообще, как любят люди свою родину. Он любил ее закаты и зори.". У К.Кулиева образы природы носят обобщенно-символический характер. Так в очерке "Русские дороги " преобладают конкретные описания, эмоциональность, лирический пафос, представлены рефрены, возвышенные сравнения, свидетельствующие о состоянии душевного подъема публициста.

Во фронтовом очерке Э. Капиева "Штурм" пейзаж помещен в экспозицию рассказа, тем самым создается определенный эмоциональный фон. И в кульминационный момент, когда немцы минометным огнем подожгли камыш и на десятки верст вокруг забушевало пламя, возникает пейзажный образ зарослей. Этический пейзаж автор соединяет с батальной живописью, и оно здесь служит средством поэтизации героев всадников-казаков: ". Казаки проваливались по грудь в ледяную воду, над ними клокотал пожар, их лица были красны в зареве, а навстречу летела метель и буря, но тела их были устремлены вперед." [103,

242]. Как и в "Штурме", в очерке "Разведчики" пейзаж достаточно выразителен и выполнен в романтическом ключе, способствуя раскрытию внутреннего мира автора-повествователя. Выразительны отдельные строки: "В зарослях камыша поблескивает холодная вода." [103, 271].

Во "Фронтовых записях" Э.Капиева приводятся следующие описания мира природы: "Ему (жуку - Л.Ч.)не было дела ни до чего, и я глядел на него невольно с сожалением. Дурак, ведь ты ничего не знаешь - меня ведь чуть не убили" [102, 278]. Очень поэтично показан чудом уцелевший обломок абрикоса, вдруг зацветший нежным розовато-белым цветом - как символ бессмертия природы, и который, по мысли автора, говорит: ".Я всех вас переживу!". Также поэтичен образ - символ вечной тишины Вселенной, стояв над израненной землей, которой " не бело дела до войны и людей".

Во "Фронтовых записях" Э.Капиева звучит мысль о том, что война гибельна и для человека и для природы. "Эта война касается не только людей и народов, - записывает Капиев, - в ней участвует вместе с людьми и животное, и птицы и звери, в ней участвует вся природа" [102, 280]. Возникает мотив неубранных полей. Капиев включает детали в пейзажный образ: "И пустые брички, зеленеющие едва-едва дали, и вода в канавах, я невысохшая грязь, мертвец, и обстрел, и гром "катюши", сожженные машины, и трупы коней - все это уже стало пейзажем и весьма обыденным. Ну что ж! Такова весна в этом году" [102, 281] - пишет автор.

Великая Отечественная как " жестокая, беспощадная, самая справедливая из всех воин", по мысли Капиева, в пейзаже предстает в двух цветах: красной и черной. "Красным заревом пылают города, красной кровью залиты степи, черный дым стелется по земле, черны лица убитых", «черное небо», «красное полотнище». Пожаром автор подчеркивает трагическую красоту пейзажа войны: «О, это отражение красного, желтого пылания и голубого-голубого».

У Э. Капиева встречаем развернутые описания: "Жаворонок над полем боя. Он повис между небом и тлетворно черной от запекшейся крови, изуродованной землей, повис на серебряной нитке, а трель его, трепещущая, живая, была торжеством жизни над смертью. Единственный раненый (остальные были мертвы) с глазами, полными слез, слушал его песню, и казалось, мертвецы молчат, чтоб не нарушить трели жаворонка" [102, 285].

Или вот далее: "Стрельба и грохот, повторяемый гулким, раскатистым эхом ущелья,- пишет Капиев, - и дым, и чад, и пламень разрывов на горе и вокруг горы были так чудовищны, что казалось, из горы вдруг прорвался огнедышащий вулкан и вся гора извергает лаву и пламя.". В другой записи о судьбе горы рассказано, как о судьбе потерявшего здоровье и прежний облик фронтовика. "Была гора, заросшая леском, зеленая, веселая, нарядная", но, переходя из рук в руки, "гора буквально на глазах одряхлела, облысела, осунулась". Нет и признака леса, деревья искромсаны, нет округлых, упругих форм - она стала костистой, угрюмой, скучной и больше уже не радует взора . "Переживи с мое", - как бы говорит ее немое молчание. Пережал, пережил, знаю.".

Так Э.Капиев показывает картины сражений и оскверненную войной природу: "Столетние сосны пляшут в небе, ибо не успевают упасть, как следующий взрыв подбрасывает их еще выше. Ад!". «Могучий дуб, как когтями, ободран и растерзан снарядом" [102, 310]. Гибель природы ощущается автором как гибель жизни вообще.

Тема зашиты земли звучит и в публицистике, и в прозе, как, например, в повести осетинского писателя Г.Агнаева «Последняя лошадь». В тяжелые минуты старый Куыдайнат вспоминает годы войны, гибель пятерых товарищей-солдат, свое чудесное спасение и прозрение, настигшее его среди вспышек взрывов: без сил он лежал в окопе и почувствовал, что от земли вроде шли какие-то силы, он чувствовал, как они вливаются в него, как проясняется сознание, ровнее бьется сердце: «Он приподнялся и уставился на землю воспаленным взглядом. Ничего больше не существовало, кроме этого кусочка земли. Земля была точно живая. Куыдайнату показалось даже, что она колышется, дышит, и он обратился к ней как к живому существу: «Знаешь ли ты, за что отдали свои жизни Астан. Коля, Сергей. Ваня и Юра?» [5, 23]

С сухим, колючим кустарником для топки печей - каракурой - сравнивает кабардинский писатель Г.Адыгов (повесть "Каракура") нравственную стойкость, силу духа женщины, не покладая рук работающей в тяжелые годы войны, "сжигающей" себя, дающей тепло и свет людям вокруг.

Таким образом, тема природы преломлялась в творчестве северокавказских авторов через внимание к природе и психологии личности. В произведениях чувствуется заряд патриотических идей. В русскоязычной публицистике Э. Капиева, К.Кулиева, А. Кешокова и др. показана оскверненная войной природа, передана образная память о родных местах. Завершая традиционную концепцию: «человек и природа», как истинные художники писатели - горцы предвосхитили многие аспекты современной постановки проблемы, вступая в диалог с нашим временем.

3.3. Пейзаж в произведениях писателей Северного Кавказа

Особую важность представляют литературоведческие исследования, по мнению М.Б. Храпченко, изучающие литературу «в кругу других, соприкасающихся с ней литератур» [260, 7]. Изучение истории литератур народов Северного Кавказа позволяет выявить существенные черты движения национального искусства к вершинам мастерства. Нельзя не видеть, что осетинской, кабардинской, балкарской, карачаевской, чеченской, ингушской литературам свойственно многообразие идей, глубокое проникновение во внутренний мир человека, изображение окружающей природы, животного мира.

Уровнем фольклорной ориентации в карачаевской прозе определены функции пейзажа в романе X. Аппаева «Черный сундук» (1935-1936). Автор предпочитает развернутые пейзажи, где он создает эпический параллелизм, когда природа как бы аккомпанирует состоянию персонажа. Говоря о романе «Черный сундук», следует подчеркнуть, что аппаевские особенности письма рождены структурообразующим воздействием на творчество горского писателя фольклора, в котором эпический параллелизм и сравнения обладают структурообразующими функциями. В народном творчестве через эти приемы воссоздается жизнь во всех ее проявлениях, от быта до бытия.

В романе важное место занимают пейзажные зарисовки, несущие различные эмоциональные и социально-психологические функции. Сравним два пейзажа, один в начале произведения, другой в конце, которые помогают раскрыть основную идею - торжество справедливости. Во второй главе дается картина горного аула, который, по образному авторскому выражению, находится в ущелье, как в «каменном сундуке»: «Спотыкаясь и обгоняя друг друга, вырываются из-под вечных снегов освобожденные горные воды, гулко и стремительно падают потоками вниз, сливаются в глубокой теснине ущелья и несутся дальше к морю, чтобы влиться в него. Как войдешь в аул, так прежде всего слух твой поражает смешанный слитный гул Кубани и сосен на склонах гор».

Здесь и далее подстрочный перевод А.Караевой [104, 149].

Этому описанию противостоит символический пейзаж, раскрывающийся перед Канаматом, Семеном и его товарищами, когда они выходят из пещеры, которая столько времени служила им убежищем. В роман включены символические пейзажи, предваряющие в большинстве драматические события. Так, например, дается картина засушливого лета, когда идет тяжба крестьян с Кан-шаубием из-за воды. Такие пейзажи вносят настроение тревоги, напряженности, как, например, горный пейзаж перед сценой убийства Хамита: «Сегодня день особенно пасмурный. Белые облака, словно тонким слоем ваты, закрыли половину неба. Свинцовые тучи на западе, гонимые ветром, теснятся у вершин. Эльбрус сдвинул брови, сердито нахмурился, обволок свою вершину дождевыми тучами, словно лохматой серой овчинной шапкой».

Тревожный тон усиливается за счет символического параллелизма: «Войдя в лес, услышав пение птиц, перелетавших с ветки на ветку, парень достал из рукава берестяную дудку, завернутую в рваную рубаху, и стал наигрывать. Играла свои мелодии дуда Хамита, щебетали и пели птицы. Высматривая себе, добычу, раскачивался, как на качелях, на ветке березы ястреб. Беззаботно чистили под крылышками пичуги, прислушиваясь к звукам дуды. Вдруг ястреб, шумно рассекая воздух крыльями, настиг одну из них и унес. Хамит, самозабвенно наигрывавший, сидя на старом пне, услышал шум и поднял голову: два перышка, дрожа в воздухе, медленно опустились ему на колени с ветки, откуда только что раздавалось пение птиц».

В символику пейзажа вплетаются народные приметы надвигающейся беды: «Северный ветер завыл сильнее в дымаре, и старушке показалось, что это воет пес. Она выглянула наружу и крикнула: «Пошел вон, проклятый! Вой в своем дворе, чтобы он сгинул!». Только вернулась она в дом, вой раздался снова. Выглянув второй раз, старуха увидела, что под порывами ветра клонится почти до земли верхушка молоденькой яблони, одиноко растущей во дворе. Тревожась, как бы ветер не сломал деревце, она вошла в дом и услыхала зов: «Анам!». Наклонилась над внучкой и успела лишь принять ее последнее дыхание. Выл и выл ветер, погасив лучинки в светце». Как тонко подмечено А.Караевой: «Есть в романе и пейзажи-заключения, где автор как бы одухотворяет природу и делает ее судьей над происходящим. Таким пейзажем завершается глава об издевательствах над Тауджан и Джантемиром»: «Сияющее солнце, славно содрогаясь от этого черного насилия и спеша спрятаться, озарило последними лучами грудь леса и - скрылось за острыми гребнями гор.» [104, 150].

Используется и контрастный пейзаж, служащий усилению драматизма, например, изображение ясного весеннего дня над могилой безвинно погибшей Файруз: «Ветер утих и настал теплый день. На ветке шиповника, растущего в кешене (надземный склеп), раскачивается синица. Она то заливается песней, то проворно чистит грудку. Возвещая конец зимы, выглядывают из-под сухой прошлогодней травы подснежники.».

Пейзаж в романе служит средством поэтизации народной жизни и положительного героя, так как авторская концепция сводится к слиянию жизни народной и жизни природной. Положительные персонажи наделены тонким восприятием природы, из которой они черпают силы, мудрость, отрицательные же- отвергают мир природы. Авторской речи и речи героев присущи параллели между окружающей природой и человеческими характерами и отношениями. Картины природы помогают автору оттенить образы, создать фон: «Когда луна появилась из-за гор, как будто чья-то ранее невидимая рука подняла медный таз, Канамат и Байдымат, взявшись за руки, тяжело дыша, словно гонимые охотниками олень и марал, поднялись на курган над аулом» [12, 83].

Таким образом, пейзаж в романе X. Аппаева «Черный сундук» служит средством поэтизации природы, придает лиричность и национальную окрашенность. Автор впервые в карачаевской литературе уделил большое внимание в произведении пейзажу, представил его различные типы (символический, предваряющий драматические события, контрастный, пейзажи-заключения), которые выполняют смыслообразующие и структурообразующие функции.

Тембот Керашев, работавший в литературе с 20-х годов почти до конца XX века, показал образцы мастерства и психологической глубины в изображении гармонии живой природы и человека. Это мы наблюдаем в большой и малой прозе автора - романах, повестях и рассказах: - «Дорога к счастью» (Щам-буль), «Ку ка», «Дочь шапсугов», «Последний выстрел», «Состязание с мечтой», «Злоключения Нану», «Месть табунщика», «Абрек» и других.

Роль пейзажа в произведениях Керашева пластична, значительна и колоритна. Писатель умело использует при создании образов явления природы в виде параллелизмов и как фон для описания событий. Почти все действия происходят на фоне величавой природы Кавказа, где горы-исполины, могучие лесные массивы, реки являются постоянными спутниками жизнеобитания и источником существования. Так, например, в повести «Абрек» тяжелая участь Кай-мета, любящего свободу, ассоциируется с боем горных зубров в стаде. Автор пишет: «Перед охотниками открылась невиданная картина: на широкой зеленой поляне собралось по меньшей мере тридцать самок зубров. Выстроившись почти ровной шеренгой, они глазели на схватку двух могучих быков. Вся поляна была истоптана и взрыта копытами; видно, драка самцов началась давно. Над огромными, с неимоверными разросшимися горбами, могучими тушами быков клубилась густая испарина. Зубры то застывали на месте, упершись лбами и сверкая налитыми кровью глазами, то, сцепившись рогами, пытались свернуть друг другу голову, то начинали неистово скакать, норовя коротким страшным рогом пронзить бок противника, иногда кому-нибудь из них мощным напором удавалось отбросить другого назад метров на десять. А самки стояли как вкопанные и почти безучастно смотрели на этот поединок» [106, 367-368]. Последнюю фразу Каймета: «не у всех хватает разума!» нужно понимать как продолжение борьбы не только между зверями, но - и людьми.

Проникновенно и прозрачно созданы пейзажи писателем в его повести «Месть табунщика». Табунщик Лаукан и красавица Сура из разных горских сословий и разного воспитания. Любимую Лауканом Суру крадут для богатого жениха, но он решительно выступает за ее освобождение. Табунщик ее увозит на коне, спасает и охраняет ее, чтобы вернуть домой. Лаукан зажигает в лесу «два костра», кладет бурку, заботиться о ней. Символичен образ двух костров и неприкосновенность занавеса-бурки. Это великолепные художественные детали-находки мастера. Кульминационную любовную сцену сопровождает описание многокрасочного пейзажа, торжествует любовь - торжествует природа:

Лесок весь звенел от неистового птичьего пения. Похоже было, все птицы собрались тут, чтобы устроить этот чудесный, ликующий хор. Казалось, за каждой веткой скрывалась птица, и каждая пела по-своему. Повсюду свистели, щебетали, кричали, гудели, невообразимой трелью щелкали птичьи голоса. И, не смотря на такой разнобой, все звуки сливались в стройный птичий гимн. Он не был похож на обычную птичью перекличку. Пели напряженно, неистово -во всю мощь глотки и дыхания, во всю силу искусства каждой птички. Птиц не было заметно, они скрывались в листве и даже не перепархивали с ветки на ветку. Казалось, сам лесок поет». На этом пейзажном фоне ярче оттенены поэтические черты героини, ее психологическое состояние, душевные качества которой раскрываются через восприятие красоты природы. Через образы природы автор идет к философским и общечеловеческим обобщениям. «Вспоминая торжественный утренний хор птиц, она только теперь стала понимать, чему они радовались. Жить без оглядки на строгий суд людей . без жажды превосходства над другими, без сплетен. Как хорошо так свободно дышать и любоваться красотой леса! Как птица крылатая! Вспоминались слова Лаукана о человечности, о любви, о тяжелой женской доле. Конечно, он был прав» [106, 520524]. В произведении символичные детали «двух костров», «хора птиц».

Перед глазами читателя романа кабардинского писателя Алима Кешокова «Чудесное мгновенье» проходят картины природы, быта Кабарды и образы кабардинцев во всем своеобразии их национальных характеров. Конкретность обстоятельств в литературном творчестве не терпит состояния метафизики, оторванности от среды. В данном толковании конкретность обстоятельств предполагает наличие сложных и различных деталей самого разнообразного рода общественных, социальных, национальных и других. Эти детали придают характерам колоритность, накладывают на них отпечаток определенной среды.

Герой повести кабардинского писателя К. Эльгара «Ночное солнце» Мурат - человек с богатым жизненным опытом - передает народную мудрость своему воспитаннику Муссе, срубившему зря молодое дерево ради своего молодецкого задора: «Не то, что дерево - хворостинку раньше времени нельзя сорвать. А лес - это же, посмотри, какой красавец стоит, нам его и беречь. Мы бережем его, а он - нас: и в ливень укроет, и чистым хвойным воздухом напоит» [288, 95]. Постаревший Мурат относится к лесу, как к живому, близкому существу, не представляя себя без него. Заметим, что автор «Словаря символов» X. Керлот соотносит полярности: «Архетип леса также восходит к женскому началу, как и вода, он имеет материнские функции» [107, 289].

Мурат, ощущавший щедрость природы с детства, наблюдал ее постоянное обновление и сформировался в сильную личность со стойким характером, добрым (в отличие от его брата, хитрого, жадного Камбота, с детства избегавшего поездок в лес-кормилец). Еще в молодости в тихий осенний лес, как в свой дом, привез он свою невесту, украв ее со свадьбы с нелюбимым, здесь в лесу он с ней скрывался от погони и мести. И лес принял их под свои ветви, услал травой постель новобрачным, укрыл пушистой листвой. Благодаря природе выстоял герой в трудных жизненных ситуациях, и в конце жизни (оставшийся без сыновей, погибших на фронте) лес дает ему свою энергию и наполняет силой его душу и тело, успокаивает. И кончается жизнь Мурата Банова в лесу, он навеки слился с природой. А на месте смерти одного человека, рождается другой. Жизнь продолжается. Лес врачует, просветляет, забирает людские обиды, защищает человека. Символ леса передает родство с человеком, взаимосвязь макрокосмоса и микрокосмоса.

Старый Урузмаг - герой повести «Возвращение Урузмага» осетинского писателя Нафи Джусойты [75] - перед смертью спешит поклониться своему Мировому Древу - Пастушьей чинаре. Страдающий, измученный, приобретает он у дерева поддержку, надежду.

Жизнь, быт, люди конкретной национальной среды - абазинского аула -показаны в романе Хамида Жирова «Пробуждение гор» (1962). Картиной изображения мира природы (как и во многих национальных произведениях, в том числе и в повести «Белая птица» И. Машбаша) начинается роман «Пробуждение гор»: «Это произошло вчера, в обычный жаркий день. На горных склонах трава еще мягкая, сочная; на равнине, где солнце особенно припекает, травы уже жухнут, желтеют. Только из глубин сумеречных ущелий нет-нет да повеет приятный освежающий ветерок; он ласково перебирает гривы лошадей, с хрустом отрывающих пучки крепкой травы.» [90, 12]. Эта картина сразу дает представление о национальном мире, о поэтических образах и несет отпечаток яркого колорита.

С сочувствием к животному описаны сцены (волк вцепился в голову лошади, охота на лань) с любовью создан образ родничка. «Унылый и надоедливый долгий, неиссякаемый» дождик усугублял переживания героя - председателя аулсовета, и это становится символом последующей сцены романа: лошадь угодила в водоворот, а потом станет тонуть председатель.

В романе Абдулаха Охтова «Млечный путь» небольшими штрихами очерчен пейзаж: «Утро было ясное и сухое. На синем весеннем небе ни облачка. Лишь между двумя вершинами Эльбруса таяла, уменьшалась от лучей солнца маленькая тучка. Скоро она исчезла, размыв синеву между вершинами.

Эльбрус словно насупился, стал похож на громадный белый гриб. Это было верным показателем того, что скоро погода переменится» [183, 123].

Приведем пейзажную картину из повести-легенды А.Охтова «Аул Теге-нокой»: «И вот наступила весна. Зеленые сочные травы настолько поднялись, что кони стали наедаться меньше чем за половину дня. И нетерпеливые джигиты, собираясь в дальнюю дорогу, перестали брать корм для коней. Леса стали густыми от листьев, и в них легко было скрыться от вражеских глаз. Такая ранняя, дружная весна бывает в горах не каждый год, и ее особенно оценили те, кто любил набеги. От бурных весенних дождей разливаются горные реки, меняются места бродов.» [183, 264]. Лирическое настроение создает весенняя пейзажная картина.

Устойчивые мотивы холода, мороза пронизывают следующую картину произведения и придают тональность повествованию, выступают антагонистом к персонажу. На антитезе построена эта зарисовка: «Над рекой Ходзь стоял пар, а солнце было бледное, словно озябшее, и оно медленно поднималось, и его слабые лучи не могли согреть галок, в изобилии черневших на белом снегу за аулом. И лес казался ниже, потому что его придавил мороз. Такие морозы в горах редкость. Они бывают, когда дует южный ветер с полуночи и до обеда» [183, 280-281]. Природа показана в унисон психологическому состоянию персонажа.

Рассмотрим авторскую характеристику героя в повести ногайского писателя Ф.Абдулжалилова «Когда приходит весна»: «. черствое сердце Аскера было подобно цветку, который не находит благоприятной среды, чтобы расцвести.» [2, 26]. Видно, что аргумент оказывается убедительней, если подкреплен ссылкой на жизнь окружающего мира. Ведь человек - только частица огромной системы - Вселенной, следовательно, он обязан подчиняться законам, установленным свыше, жить так, как существует мир вокруг. Но уже от личных душевных качеств, от жизненной позиции зависит, что способен увидеть он, что выделить из всего многообразия жизни, какие сделать выводы. Эта мысль созвучна концепции А. Малышева.

Балкарский прозаик Эльберт Гуртуев в одноименном рассказе «Карагач -древо памяти» [67], открывающем книгу, описывает могучее дерево, ставшее свидетелем разных бед и радостей. И заканчивается книга тоже образом дерева - кизила (повесть «Горький кизил»). Красный цвет кизила - цвет жизни, радости, любви — задает оптимистичную тональность.

В отношении произведений А.Евтыха, И.Машбаша, А.Теппеева, З.Толгурова можно сказать, что для них вступление - безотносительно, пейзаж это или диалог, или иная повествовательная форма - иногда служит действенным средством знакомства читателя с героем, точнее, с его будущим эмоциональным, философским и идеологическим статусом. Так у Теппеева читаем: «.И еще пройдут годы. Будут лить дожди. Обрыв станет и круче и выше. Могильный камень будет клониться к воде. Снова вырастут зеленые травы, выпадут белые снега. Снежная шапка надгробья растает, и он, глядя на бурную воду, увидит еще, как растворятся ледяные осколки. Пространство между могилой и обрывом, словно жизнь человека, будет становиться все меньше. Обрыв, как смерть, будет все ближе и ближе подбираться к могиле. Но пока еще я могу прочесть надпись на могильном камне».

Ранее мы отмечали, что в национальной прозе наблюдается включение пейзажной зарисовки перед началом повествования. Приведем пример из исторической повести «Белая птица» Исхака Машбаша: «Солнце еще только поднималось из-за горизонта, но уже было жарким, а, поднявшись в зенит, становилось раскаленным, размыто-белым и палило немилосердно. Ни дуновения, ни ветерка. От зноя никли долу травы, желтели листья на деревьях. Быстрые веселые птицы и те не спешили в слинявшую высь, забивались в гущу кустов. Жарко от солнца, еще жарче от винтовочной и пушечной пальбы» [167, 6].

И.Машбаш создает поэтичный образ дуба, который выполняет роль природного источника, спокойствия и силы для персонажа: «В стороне от дороги лежал многовековой дуб, должно быть, поваленный бурей. Сел Джамбеч на могучий кряж, прислонился отяжелевшей от жары и усталости головой к ветке, вздохнул облегченно, думал, отдохнет немного, подремлет — и дальше, но закрыл глаза и почувствовал, что не стало ему легче, тишина встревожила его, ведь он совсем отвык от нее: ружейная стрельба, артиллерийская канонада, звон клинков, сабель и кинжалов, яростное ржание коней, стоны раненых, отчаянная брань давно уже стали привычными для него, до того привычными, что, казалось, ничего иного нет больше в этом мире, и вдруг — такая глубокая тишина! Совсем рядом, чуть не у самого уха Джамбеча, дремотно попискивала какая-то птичка. Горько-соленый пот струился по его щекам, по усам и бороде, солонил губы. Тревожное предчуствие одолевало Джамбеча» [167, 7]. Природа помогает раскрыть внутренний мир героя, на этом фоне ярче оттенены поэтические черты его натуры, психологическое состояние. Картина символически перекликается с настроением персонажа.

В эпизоде из повести А.Евтыха «Разрыв сердца» включен повествовательный момент применительно к запущенному пейзажу - «берег тут крутой, обрезанный», «солнце пробивается лишь в полдень» - конкретизирует описываемые далее события, служа своеобразной их иллюстрацией. «Природный» элемент налицо («темное, неуютное для людей логово», изредка появляющийся свет «недолгий, гаснет быстро».), а человек, которому вторит мрачная, скорбящая природа, не назван. Но он подразумевается из ближайшего контекста лирического отступления - это главных герой Жора Хапатук. Автор с экспрессией хочет передать свое отношение к природе: «Изумительные сочные цветы всех оттенков, пахучие, вдыхаешь всей грудью - и ты как бы уже иначе смотришь на мир, он становится красивым, цветным». Приведем эпизод, когда маленькая девочка, протягивающая автору цветы, «. не знала, не ведала, что этот человек не может принять от нее цветы, по той причине, что он не кто-нибудь, а адыг, а эти адыги спокон веков жили настороженной жизнью, вросли, может, в самую красивую природу Причерноморья, в эти горы. » [81, 122].

А.Евтых представляет в романе городской пейзаж: «Тут, куда ни глянешь, обвораживающая природа, прозрачная до самого дна река Белая, и совсем неподалеку впадает в нее другая, тихая, теплая до самой глубокой осени; отсюда, из парка, видны снежные горы Фиж и Оштен» [81, 120]. Образ зеленого и уютного родного города, всегда живущий в сердце автора-рассказчика, находящегося вдали от родины, проходит рефреном в повести: «Я был влюблен в этот тихий, теплый и зимой город, пахнущий озоном, заснеженный, и тут же все растает, и опять весна, за весной лето и сама осень, как лето опять же, ливни, грохот грома. а теперь и этот двор, хорошие деревья, и повсюду цветы, цветы, милый город, души не чаю, счастливый для меня город.» [81, 142]. Или же: «.наш-то Майкоп, он прекрасен и своими осенними теплыми чистыми днями, летними ливнями, после которых сразу же солнце, ярко, уже и сухо, свежо, чисто, каждый лист на ветке, на цветочном стволе омыт, выкупан.» [81, 152].

Карачаевская писательница Х.Байрамукова стремится к созданию не столько повествовательной канвы, сколько к воспроизведению окружающей обстановки, в которой и разворачивается сюжет. Приведем пример описания природы из романа Х.Байрамуковой «Годы и горы»: «Шум, гам, крики и смех. Кто-то поскользнувшись, падает, увлекая рядом стоящего, оба пытаются встать, но ноги не держат, скользят на льду, и так они и катятся до самого берега Кубани. Кто-то занят делом - чинит порвавшийся кнут. Ну а шум от шмыганья носами заглушает шум зимней реки. Я вытащил из-за пазухи и хайнух и свой кнут, аккуратно обмотал плетью волчок — по самому желобку. Осторожно поставил хайнух на лед, еле дотрагиваясь плетыо, начал разгонять его. Когда же хайнух, в своем вращении прочно установйлся на льду, некоторое время не трогал его, любуясь его сдержанным и нетерпеливым подрагиванием и стреляя глазами по сторонам - все ли видят мою радость?»

В романном пространстве, как правило, представлен и такой элемент повествования, как «выпадающие», не участвующие в сюжете вставки - иногда пейзажные описания, иногда авторские отступления: «Летние дни, проведенные в Хурзуке, я не забуду всю свою жизнь. Словно белоснежные сахарные головы стоят сверкающие горы, постепенно подергивающиеся синеватой дымкой. Деревья долин и склонов одеваются зеленой листвой так, словно и зимой они простоят в своем наряде. На правом берегу Кубани, начиная от Темирболатовских мест до самого Учкулана, тянутся угодья Джурта - прошлогодний типчак, уже расцвеченный яркими пятнами молодой травы. Она лишь проглядывает, но скотина, словно не надеясь на время, когда она вырастет, рвет ее с корнями, не в силах отвлечься от запаха трав» [25, 83].

Подобная зарисовка иногда задает и описывает сюжетную среду, которая одновременно с этим в самом сюжете как будто бы и не задействована. В более поздней прозе такой прием оказался постоянным, более того - он является своеобразным приемом нового поколения прозаиков, для которых идеологически не задействованное описание природы стало как бы традиционным, цель которого - уведомить читателя о будущем реалистическом описании событий. В романе «Годы и горы» у X. Байрамуковой среда не играет особую роль, но сам характер использования описания окружающей обстановки очень хорошо демонстрирует ее отношение к пейзажной зарисовке. Чаще всего в произведениях, относящихся к крупной прозаической форме изолированная часть (безотносительно, пейзаж это или диалог, или иная повествовательная форма) иногда служит действенным средством знакомства читателя с героем, точнее, с его будущим эмоциональным, философским и идеологическим статусом.

Мы позволим выйти за рамки исследования прозаического материала, чтобы подчеркнуть поэтическое отношение к природе как прозаиков, так и поэтов. Юсуф Созаруков обращается к образам природы родного края, тех мест, которые описывает А.Малышев, в которых «преломляются реалии национального быта и особенности кавказской природы»:

Скоро в силу известной причины Протрубит в небесах птицелет. И подмокшей серой овчиной По Кубани шуга поплывет.

Автор объединяет национальное специфическое и инонациональное в создании образов, отборе материала. Национальное своеобразие почерка Ю.Созарукова заметны в стихах «Эльтаркач», «Улицы аула», «Фатима», «Мой милый край!» и других. Особенности взгляда художника на мир выражается в авторском видении мира, в образе лирического героя и в этом осознается его национально-культурная принадлежность. Черты национальной принадлежности автора находят свое отражение в структуре поэтической речи, в поэтике. Карачаевскому поэту Ю.Созарукову характерны не ослепительные эпитеты, сравнения, метафоры, а спокойные афористические выражения, распространенные в горской народной поэзии.

У балкарских прозаиков распространены описания природы, с которых начиналась и первая балкарская повесть О.Этезова «Камни помнят». Уровень эстетического отражения в повести З.Толгурова «Медвежий камень» представляются цельными компонентами сюжетной линии и эти элементы плавно вплетены в развитие событий в едином пространственно-временном континууме, и тональность пейзажных зарисовок задается действиями персонажей, а не пребыванием героя или авторского «я» «вне» пейзажных картин. Сопоставим описания из произведения Зейтуна Толгурова: «Солнце светит настолько жарко, что вся округа подернулась маревом. Припорошенные пылью увядшие сорняки по сторонам дороги едва шевелятся. На улице в тени дерева двое мальчиков играют в альчики.» [246, 3] и «.Ночь настолько темна, что ничего не видно. В свете ламп, пробивающемся из окон, ухабы улицы, заполненные водой, масляно поблескивают, словно жир на поверхности похлебки. В свете окон, вдоль стен домов, осторожно продвигается какая-то тень. Она на короткие мгновения исчезает, затем появляется вновь. Затем, перебравшись на забор, оглядываясь по сторонам, присела под окном.» [246, 16]. У Толгурова цельное восприятие временных представлений, его герои находятся в едином пространстве и времени с окружающей обстановкой, что подчеркнуто употребляемыми писателем глагольными формами.

Известный всем народам архетип - образ матери-земли - в связи с особенностями горного топоса получает в литературе новое наполнение. Земля не только дает жизнь, силы и поддержку, но и, как пожилая женшина, состарившаяся мать, требует особой опеки, ласки и ухода. Например, в повести З.Толгурова "Алые травы" умудренный жизнью Каспот поучает сына: Как же я брошу поляну?. Не скоси я сейчас эту траву - на следующий год она станет реже, а там, глядишь, и вовсе выродится. Так вот и лысеет земля. А человек на то и зовется человеком, чтобы не давать земле лысеть, чтобы помогать новой траве сменять старую" [247, 11]. Здесь наблюдается взаимовлияние: земля требует к себе заботливого, уважительного отношения, и выступая образцом для поведения, формируя этикет поведения, природа, таким образом, дает пример почтительного отношения к матери, к любой старой женщине.

Литературный герой чувствует себя правым и защищенным, ощущая поддержку матери-земли. В таком случае он представляет коллективное "я" народа, как это происходит с героями повести З.Толгурова "Алые травы". Каспот и Азретали хранят в своей памяти трагические события минувшей войны, берегут обычаи чести и совести рода: «И молчаливые скалы, стоящие подобно сторожевым крепостям, и вся эта земля, теплая, добрая кормилица-земля, взрастившая его сыновей, - все это несокрушимая кольчуга. Она защитит его даже от огня, если сама будет защищена им." [247, 65].

Рассмотрим отрывки из произведения балкарского писателя Б. Гуляева: «Весна. Все вокруг красиво расцвело. Солнце готовится зайти за гор. Заурбек. сел. на камень, и смотрит на горный ручеек, что, прыгая по камешкам.» [63, 137-138]. «.Когда они двинулись от пещеры вниз, (в этот момент) наступило (было) время второго намаза.» [63, 36]. «.Когда ночная темнота сгустилась, Заурбек.» [63, 38]. У Башира Гуляева пейзажные описания несколько скупы и представляются атрибутами непосредственных действий героев, отсутствует единство пространства, времени и действия.

В поэтике исторического романа Исхака Машбаша «Раскаты далекого грома» выражается мастерство авторского стиля. В противоположность Дари-хат, Акоза постоянно изображается с авторской симпатией, которая находит выражение в сравнениях героини с прекрасными образами природы: «Как у птички, залетевшей в дом и не находящей выхода, маленькое сердце колотится в груди, ноги подкашиваются»; «трудолюбивая, как с тонкой талией муравей» (дословный перевод).

Лирическая повесть осетинского писателя М.Дзасохова «Наедине с природой» состоит из новелл-притч о красоте и очаровании природы, ее насыщенной, гармоничной жизни. Яркие краски, образные выражения находит автор, описывая природу: «Шиповник опять надрывается от смеха. Словно на всем склоне нет никого счастливее и радостнее его, будто только он имеет такие ярко-красные щеки. Осень не только для шиповника, для всех наступила, другие тоже радуются ей, но никто так не радуется, как шиповник» [76, 354]. Представляется вполне естественным и логичным, что совершенная, гармоничная природа, ее жизнь в современной северокавказской повести предстают и критерием морали, нравственности, образцом и примером для человеческого существования. Так, часто это проявляется в монологах и полилогах героев. Природа, ее строгая гармония и миропорядок призываются своеобразными свидетелями в спорах действующих лиц: «Бурливая река до моря не доходит, то, что не успел сделать в спокойной обстановке, второпях и вовсе не наверстаешь», - ответствует на упрек в медлительности один из персонажей повести Г.Агнаева «Последняя лошадь» [5, 178]. "Преобладание нравственных начал в жизни общества повлекло за собой притчевый аскетизм современной повести», - отмечает критик Ф.Урусбиева [253, 45].

О многом говорит отношение к земле Мутая, героя повести балкарского писателя X. Шаваева "Глаза земли", в чьей душе рождаются такие думы: " . мысли есть и у земли. Есть у нее свой язык, своя надежда, своя вера . иначе не могла бы она бесконечно отдавать людям свою доброту, свое богатство, свое тепло" [277, 131]. Мутай рассуждает о том, что неверно земля раздает свои богатства - и тем, кто хорошо работает, и тем, кто плохо. Но потом приходит к мысли, что люди виноваты в этом сами, а земля, как мать, щедра и терпелива. "Сколько же ты выдержала? Сколько сейчас терпишь!. Такое у тебя предназначение, такая должность. У нас и у тебя судьба такая - терпеть, оставаясь всегда щедрыми и добрыми" [277, 138].

Когда же забываются священные обязанности, сыновний долг, тревогой и горечью наполняется душа. Печальные нотки сквозят в размышлении старого

Чанты (повесть Б.Шинкубы "Чанта приехал"), вернувшегося в родной аул, но заставшего развалины на месте семейного очага. "Выйдя на середину своего бывшего двора, Чанта снова остановился и огляделся вокруг. "Боже мой, - подумал он, - как все изменилось, не узнать двора.! Грустно, печально, когда человек забрасывает землю, она теряет всю свою красоту" [282, 621].

Горный космос утверждает жизнь, и это свойственное древней эпике представление, запечатлено в современной литературе Северного Кавказа порою с помощью тех же известных мифологем - дерева, камня, горы и других. Так, в романе М.Кармокова "А тополя все растут." с образом дерева связана судьба и характер главной героини. Любовь и неумирающее природное начало воплощены в юной Аслижан.

Исмел Шогемоков, герой Х.Теунова ("Род Шогемоковых"), желая прекратить кровную месть, убивает себя. «Но решение о самоубийстве не носит у Исмела экзистенциального характера, - отмечает Ю.Тхагазитов, - напротив, он решается на него ради освобождения друзей-заложников и безопасности единственного сына - продолжателя рода Шогемоковых" [252, 186]. Особенности архаического мышления, менталитета сохраняются в современной повести. Много пожившие и умудренные нелегким опытом герои Б.Шинкубы (повесть "Чанта приехал") и Н.Джусойты (повесть "Возвращение Урузмага") едут умирать в родные аулы. Изможденный болезнью Урузмаг после долгих скитаний по городским больницам возвращается в родное село. Прощается Урузмаг с чистым лесным ключом, с Пастушьей чинарой, с одинокой скалой, с любимым конем, с односельчанами. И это прощание превращается для него в последний бездонный глоток свежего воздуха - на родной земле болезнь не так сильно беспокоит его. и мысли о смерти не тревожны и отчаянны, а естественны и спокойны. Эту последнюю радость, эту новую силу подарила ему родная земля. "И ничего-то здесь уже нет, - думает Урузмаг,- а я люблю и эти развороченные камки брошенных домов, и эти лопухи, и густой запах бурьяна в этот жаркий день. Она, земля, может и одинаковая всюду, но для меня нет" [75, 71]. Урузмаг умирает, сливаясь с родной землей навеки.

Итак, смерть в микрокосме горцев утрачивает свою неизбежную трагичность, перестает быть фатальной предопределенностью, и в этом проявляется влияние макрокосма, способность героев воспринять уроки общения с природой. Более общий итог, к которому мы приходим в данном разделе, состоит в следующем: архаическая модель мира, запечатленная в древнейшем памятнике народов Кавказа "Нарты", жива в сознании носителей национальной культуры, и в виде архетипов находит свое продолжение в литературах Северного Кавказа. Введение в ткань художественного произведения фольклорных образов и мотивов углубляет, а иногда тонко оттеняет смысловую наполненность произведения. Обращение писателя к мифопоэтическим реалиям подразумевает всеобщую причастность к этим образам, идеям (т.е. архетипам сознания, мышления). Но их осмысление и использование в современных художественных произведениях происходит на качественно новом уровне, с учетом накопленного опыта, изменения пределов литературного ареала и индивидуального, авторского видения мира.

Произведения северокавказских авторов позволили сравнить природо-описания, пейзажи с картинами, созданными русским писателем А. Малышевым, впитавшим национальные образы, горские мотивы. Его произведения, созданные на местном материале, отражают национальное воззрение на мир, национальную художественную «логику», склад мышления. Исследование ряда художественных текстов северокавказских писателей с точки зрения проблемы взаимодействия природы и человека свидетельствует о том, что эта тема занимает достойное место в литературах, а каждое произведение отличается неповторимым отношением к природе, передает родственную близость с ней. А.Малышев вписал свою тему «природа и человек» в контекст художественных исканий прозаиков Северного Кавказа.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Своеобразие литературы о природе определяется сочетанием публицистичности, научной достоверности и поэтической образности. В свете обострения в наше время проблемы экологии исследованная тема имеет особо актуальное значение: «расширяется этика человека - в ее диапазон включаются взаимоотношения с природными существами и стихиями, которые оказываются нашими собратьями по бытию и участию в космическом холоде Вселенной» [54, 431]. Для создания объемной картины литературного пейзажа проводились историко-литературные, теоретические, типологические наблюдения. Конкретный анализ различных способов воплощения глобальной проблемы в творчестве отдельных писателей и литературного процесса дает нам возможность увидеть не только глубину художественного постижения темы, но и обогащение самой литературы.

Художественный мир А. Малышева рассматривался нами комплексно как макросистема, ориентированная на его «индивидуальную мифологию», художественный стиль, характерологию, реальность и читательское восприятие. Эти элементы связаны с художественным произведением логическими, интуитивными, эстетическими отношениями.

Художественному мастерству А. Малышев учился и у своих предшественников: Толстого, Тургенева, Бунина и современников: Леонова, Паустовского, Шолохова, Пришвина, Астафьева, Распутина, в творчестве которых мы находим типологически близкие реалии. Изменение стилистических систем довольно заметно проявляется в творчестве Малышева-романтика, Малышева-реалиста. При анализе мы учитывали взаимодействие нескольких стилистических систем в его художественном мире. Выбор языковых средств зависит у писателя от эстетического вкуса, видения мира, эрудиции автора, от жанра и содержания произведения. Для определения характерных особенностей словесного мастерства художника важно было представить личность и образ автора -писателя, его литературную школу. Его литературная школа - Пришвин, Леонов, Паустовский. Обратим внимание, что Л.Леонов отметил Малышева как «доброго друга природы., отдавшего много сил на ее сохранение для будущего», а К. Паустовский говорил: «A.A. Малышев - писатель неторопливый, очень серьезный, требовательный к себе, владеющий простым и ясным языком».

Проведенный анализ позволяет сказать, что A.A. Малышев вместе с М.Пришвиным, Л.Леоновым, К.Паустовским стоял у истоков современной экологической литературы, понимаемой нами как литература о взаимоотношении человека с природой. В работе мы выявляли общие тенденции развития литературного процесса в подходе изображения взаимоотношений «природа - человек», и особенные, что отличает литературу региона, составляет ее своеобразие и самобытность, и в связи с чем определили место А. Малышева в северокавказском литературном процессе. Таким образом, без творчества А.Малышева литературная панорама региона будет неполной.

А. Малышев создал целую картину о жизни лесов, растений, цветов, трав в их отношении к солнцу, к временам года, к человеку. Главный герой книг Малышева - природа, главная тема - человек и природа, главная озабоченность - как ее спасти. Писатель изображал то состояние человеческой души в соотнесенности с природой, воспевая ее, настоятельно выдвигая ее исключительное нравственное и эстетическое значение для человека и общества, их духовное взаимодействие.

Произведения А. Малышева имеют романтические названия: «Искатели», «Мечтатели», «Тропою романтики», «Приют одержимых», «Орлы вылетают на рассвете» и т.д. Вместе с героями повествований читатели проникают в тайны природных явлений, распутывают клубки экологических проблем, ищут ответы на сложные вопросы бытия, наблюдают редких животных, идут по следу уссурийского тигра. По-Малышеву, человек, равнодушный к красоте природы, равнодушен и к Родине, народу. Родина, природа - неотъемлемые понятия, ибо и корень в словах один, и в жизни они неразделимы. Без любви к родному дому, месту, где ты родился, нет и не может быть большой любви к Отечеству. Он неустанно боролся против истребителей природы и бездумных потребителей ее ресурсов. Его произведения были ценным материалом для воспитания любви к природе, доброты, патриотизма и интернационализма. Традиционные для писателя мотивы природы, истории в ходе эволюции его творчества насыщались художественной зрелостью, обретали новое звучание. Образы природы представляются неожиданными, смелыми, наполняются содержательной значимостью. Величавая природа определяет строй повествования, авторского переживания. Природа часто предстает изменчивой, пребывающей в самых различных состояниях. Эмоционально-напряженное восприятие природы превалирует над пространственным, «ландшафтным» описанием, субъективность доминирует. Во всем природном писатель усматривал близость к человеку, нерасторжимость связи людей с природой. В произведениях Малышева сталкиваются в самых различных ситуациях представители многих национальностей, и автор стремился показать, что язык и мироощущение не определяют поведение людей, и что люди разделяются по их отношению к общечеловеческим принципам, состраданию, любви к природе, к справедливости и др. Произведения писателя учат бережному отношению к природе, быть ближе к ней, жить по ее законам.

Малышеву свойственны чувство слитности с природой, антропоморфиза-ция ее. Его описания конкретны, детализированы. Каждое дерево, цветок, птица, насекомое показаны в своей наповторимости. С особым чувством раскрывает автор душу природы, он не устает удивляться окружающему миру, его красоте и многообразию. Герои произведений А.Малышева чутки к красоте природы, это не пассивные наблюдатели, а творцы жизни, открывающие для себя это прекрасное в природе. Его произведения отражают взаимосвязь человека и природы, помогают читателю понять неповторимый язык природы, воспитывают любовь к земному. Писательская позиция Малышева синтезирует собственное поэтическое дарование (изображает природу как поэт) и его научные знания (он видит и понимает окружающий мир как ученый-природовед). Это позволяет ему «показать природу не внешне, статично, сиюминутно, а в динамике, в вечном борении, что дает читателю полнее, глубже понять ее извечность и величие» [206].

Слово и его многоплановость при выражении понятий и образных представлений рассмотрены в контексте художественного целого. Анализ поэтики произведений Малышева определил вывод, что автор умел выявлять тонкие смысловые нюансы отдельных лексических единиц. Почти в каждом тексте встречаются слова с нейтральной стилистической окраской, с своеобразным экспрессивным содержанием. Грубоватые, стилистически сниженные просторечные элементы, диалектизмы, встречаются в авторском повествовании и в речи персонажей, но они допускаются писателем в языке художественной прозы со стилистической мотивировкой, не вступая в конфликт с культурой речи. Употребляя лексику другого языка, писатель учитывал содержание произведения, историческую и местную обстановку, характерные психологические особенности героев, национальный колорит, понимая внутренние стилистические возможности слов и употребление их в контексте художественного целого. Свойством внутренней формы изобразительно-выразительных средств является наличие компонентов и участие показателей, связывающих их, каждое из которых находит своё место и усиливает эстетическое воздействие всего текста на читателя. Эпитеты, метафоры, сравнения точны, естественно связаны с предметом изображения. Эпитеты писателя помогают изображать пейзаж, раскрыть живые картины, индивидуализировать духовный мир персонажей и пронизаны образностью, эмоциональностью. При помощи метафор в контексте художественного целого, достигается эстетическое воздействие на читателя, создаются образы, экономнее реализуется замысел произведения. Есть в произведениях «необычные», неожиданные, индивидуально-авторские метафоры, насыщенные эмоциональностью, поэтической окраской. Метафоризация - одно из характерных свойств стиля Малышева. Метафоричность слита с реалистичным письмом. Особое значение имеет цветопись в произведениях А.Малышева. Радостное ощущение бытия и воспроизведение дивных преображений в природе сообщают читателю впечатление цельности и гармонии. Для создания образа при помощи сравнения писателю нужно было передать тонкие, скрытые внутренние особенности предметов и явлений окружающего мира, в том числе и природного. Малышев обладал большой наблюдательностью, ассоциативностью. В его произведениях встречаются абстрактные, отвлечённые сравнения, а также яркие, отличающиеся образностью, эмоциональностью, содержательностью. Писателя интересует образная основа слова, эстетическая и поэтическая функции для передачи многогранной сложной характеристики явлений объективной действительности, природоописаний. Синтаксические изобразительные средства (антитеза, инверсия, повтор, риторические вопросы, риторические восклицания, риторические обращения и т.д.) украшают стиль писателя, тонко вплетаются в ткань произведения.

В прозе А.Малышева даны разные типы пейзажей: ландшафтный (горный, лесной), натуралистический, эмоционально-смысловое описание природы (романтический, символический, философский, идиллический, трагический пейзажи, пейзаж-настроение). Некоторые картины природы могут совмещать различные типы пейзажей. В его произведениях природа представлена всесторонне и разнообразно. Природа служит фоном для изображения целеустремленных, мужественных, романтических персонажей. Из растительного мира крупным планом представлены деревья, растения, реки, горы, а также мир животных и птиц. Отдельные картины природы несут описательную функцию, дают представление о местности, становятся участниками событий. В произведениях Малышева нет «безучастных», «равнодушных» картин природы, они являются органически составной частью единого целого художественного организма и вместе с тем каждая из них выполняет определенную, отведенную ей самостоятельную функцию. Таким образом, пейзаж выполняет смыслообра-зующую, композиционную, эстетическую функции.

Знание автором жизни природы, понимание ее противоречий и насущных вопросов, сочувствие животным и наблюдения за ними - характерно Малышеву-художнику. Предпринятый анализ подтверждает, что истоками творчества А.Малышева стали сама жизнь, опыт, живые наблюдения. В творчестве писателя были прослежены тенденции к расширению тематики и обращению к национальному материалу, углублению понимания национального характера, колорита, интерпретации философских корней фольклора. Мифы и легенды становятся идейно-композиционным ядром произведения, как в повести «По следам Апсаты», несут в себе, в новой литературной интерпретации философские проблемы времени, выступают как формо- и сюжетообразующий компонент. Более возрастающее внимание народов к духовной жизни друг друга приводит писателей к отражению в художественном произведении инонациональной жизни, образа человека другой национальности, исследованию жизни соседних народов, что находит воплощение в содержании, образности.

Специфические особенности, национальное своеобразие северокавказской прозы связаны с основными мифологемами (Мирового Древа, Мировой Горы), фольклором. Горный космос, как национальное видение мира, порождает идею вечности всего живого. Главный вывод, к которому мы пришли - это то, что писатели показывают, что природа и человек неразделимы, нерасчлени-мы, взаимосвязаны и взаимообусловлены, познание природы происходит через познание человека и наоборот, гибель природы влечет за собой гибель человека. Горный космос включает сакральные объекты (гора, камень, дерево, земля, священные животные), которые переходят в символ, архетип. Наблюдения показали, что мифопоэтическая традиция трепетного, священного отношения к земле сохранена и продолжена в литературах Северного Кавказа. Архаическая модель мира, запечатленная в древнем памятнике «Нарты», вошла в национальную культуру в виде архетипов и отражена в литературе. Северокавказские авторы используют мифологемы дерева и горы, которые углубляют семантику произведений. Эти образы несут мотивы вечности и непреходящности жизни, преемственности традиций, взаимосвязи природы и человека. Выводы, к которым приходят северокавказские литераторы, сводятся к тому, что человеку нужен мир, в котором он родился, в котором жили его предки, живут родные и близкие. В целостности с природой он обретает характер, душу. Модель: человек - часть окружающего его мира - близка к народным истокам жизни, ее корням.

Художественное творчество русского писателя А.Малышева проникнуто всеми особенностями ближней культуры: быта, истории, картин мира. Национальная культура соседей выполняет недостающие звенья в собственной культуре. Сравнительное исследование духа других народов, «трепетное уважение к ее уникальности» (Г.Гачев) в связи с национальной природой, бытом, языком воссоздает целостный национальный портрет.

Пейзаж в произведениях А.Малышева и ряда: северокавказских авторов: Х.Аппаева, Т.Керашева, З.Толгурова, Х.Байрамуковой, А.Кешокова, А.Охтова, Х.Жирова, Н.Джусойты, И.Машбаша, А.Евтыха, Ф.Абдулжалилова, Э.Гуртуева и других является полифункциональным, наделен антропоморфизмом, несет художественно-эстетическую функцию, служит фоном, предваряет события в жизни героев или сопутствует им, оттеняет внутреннее состояние персонажа. Писатели стремятся выявить духовные связи человека с окружающей природой, укрепляют гуманистические основы. Сопоставление творчества художников с разными эстетическими системами открывает социально-нравственную, духовную близость исканий, обозначает вопрос о преемственности в литературном процессе. Злободневна проблема «природа и человек» в жизни нашего общества, и она определена не только нынешней экологической ситуацией, состоянием природы, а исходит из современного понимания человека, его предназначения и самосознания, роли и места в мире. Природа воспитывает чувство прекрасного, делает душу добрее. Экологическая драма разворачивается на наших глазах: выбывают из оборота плодородные почвы, иссякают пригодные для питья пресные воды, портится плодородная почва, меняется климат. Сегодня, в XXI веке экологическая проблема волнует многих. Мы забываем, что прогресс не должен достигаться ценой гибели живой природы, известная заповедь Гиппократа для врача: «Прежде всего - не повреди!» распространяется теперь не только на человека, но и на то, что его окружает. Вот почему эта важнейшая проблема не может не находиться в поле зрения и художников слова.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Чанкаева, Любовь Робертовна, 2006 год

1. Абаев В.И. Осетинский язык и фольклор. М.-Л., - 1959. - 564 с.

2. Абдулжалилов Ф.А. Когда приходит весна. Ставрополь, 1972.

3. Абрамов Ф. Дом. Повести. Рассказы. Публицистика. М., 1988.

4. Агеносов В. Советский философский роман. М., - 1991. - 300 с.

5. Агнаев Г. Последняя лошадь. Пер. с осетин. М,, 1988 .

6. Адамян Н. Долина здоровья. Ставрополь, 1983.

7. Адамян Н. Послесловие В кн. А. Малышев «Корни жизни». - М., 1986.

8. Аджиев И. Романтика жизни // Ленинское знамя. 1968. - 3 января.

9. Аджиев И. Рецензия на роман А. Малышева «Тропою романтики» 19 декабря 1962 г. Архив А. Малышева.

10. Айларов Р. Интересная книга о Теберде. // По ленинскому пути. 1959. - 23 сентября.

11. Алексеева Л.Н. Роль рефлексии в понимании текста // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. 1985. - №4. - С. 68-69.

12. АппаевХ. Черный сундук.-М., 1971.

13. Арзамасцева И., Николаева С. К.Г.Паустовский // Детская литература. -М., 2002.-471с.

14. Арсеньев В.К. По Уссурийскому краю. Дерсу Узала. Л., 1978,

15. Арутюнов Л. Национальный мир и человек // Советская литература и мировой литературный процесс. Изображение человека. М.: Наука, 1972.-460с.

16. Арутюнов Л.Н. Взаимодействие литератур и проблемы новаторства. -М„- 1972.-33 с.

17. Архетипы в фольклоре и литературе: Сборник научных статей. Кемерово,-1994.-91 с.

18. Астафьев В. Царь-рыба. Повествование в рассказах. — Наш современник. 1976. - № 4.

19. Астафьев В. Медвежья кровь // Новый мир. №8. - 1984. - С.4-5.

20. Астафьев В. Вечно живи, речка Виви//Комсомольская правда. 1989.-№41.

21. Афанасьев А. Н. Древо жизни. -М., 1983.

22. Барабаш Ю.Я. Алгебра и гармония: О методологии литературоведческого анализа. М., - 1977. - 224 с.

23. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. Ростов-на-Дону: РГУ, 1993.- 172 с.

24. Барулин В. «Зри в корень.жизни». // Ставрополье «Аргументы и факты». - 1990. - 13 июля.

25. Байрамукова X. Годы и горы. Черкесск, 1964.

26. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1995. - 502 с.

27. Бахтин М. Эстетика словесного творчества. М.: Наука, 1979. - 371 с.

28. Бахтин М.М. Литературно критические статьи. - М., 1986.

29. Бекизова Jl. От богатырского эпоса к роману. Черкесск, 1974.

30. Бекизова Л.А. Художественная трактовка нового героя в современной прозе Северного Кавказа. // Традиции и современность. Метод и жанр. -Черкесск, 1986.

31. Белая Г. Вечное и преходящее. Человек и природа в интерпретации современной прозы // Литературное обозрение. 1979. - №2.

32. Белякова Г. С. Славянская мифология. М., 1995.

33. Беседа с А. Малышевым от 20 июня 1998 г., Теберда. Архив Л.Чанкаевой.

34. Биографическая справка о А. Малышеве. // Ставрополье. 1968. - № 34.

35. Бобров А. Яркие плоды // Литературная Россия. 1975. - 3 октября.

36. Бондарев Ю.В. Человек имеет в себе мир. М.: Молодая гвардия, 1980.

37. Бочаров А. Бесконечность поиска: Художественные поиски современной советской прозы, М.: Советский писатель, 1982. - 423с.

38. Бушмин A.C. Литературная преемственность как проблема исследования // Вопросы методологии литературоведения. М.-Л., 1966.

39. Бушмин A.C. Преемственность в развитии литературы. М., 1975.

40. Вастик С. По следам Апсаты. // Ставрополье. 1975. - № 4.

41. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.,1996.

42. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. Л.: Высшая школа, 1989. -404с.

43. Виноградов В.В. Избранные труды. Поэтика русской литературы. М., 1996.

44. Виноградов В.В. О языке художественной прозы. М., 1980.

45. Витковская Л.В. Когнитивная парадигма «образа автора» в северокавказской литературе. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук. Нальчик, 2005.

46. Волков О. Теберда шумит и плещет. // Дон. 1975. - №. 9.

47. Волков О. Теберда шумит и плещет. В кн. «Чур, заповедано». - М.: Советская Россия, 1976.

48. Вопросы методологии литературоведения. Л., 1969. - 284с.

49. Ворожбитова A.A. К проблеме атрибуции русскоязычного текста: языковые и внеязыковые критерии // Современные аспекты изучения литератур народов Северного Кавказа. Тезисы. Карачаевск, 1992.

50. Ворожбитова A.A. Русскоязычная проза Северного Кавказа 1941-1945 годов: Э.Капиев, А.Кешоков, А.Кулиев. Автореф. дис. на соискание ученой степени кандидата филологических наук. - М., 1992. - 17с.

51. Гадагатль А., Шаззо К. Аскер Евтых // УЗ АНИИ. Майкоп: Кн. Изд-во, 1968.-Т. VI.-С. 63-64.

52. Галанов Б. Живопись словом. Портрет. Пейзаж. Вещь. М., 1974. -184с.

53. Гамзатов Г.Г. Национальная художественная культура в калейдоскопе памяти. -М., 1996.

54. Гачев Г. Национальные образы мира. М., 1988. - 448 с.

55. Гачев Г. Национальный космо-психо-логос//Вопросы философии. М. -1994.- №12.

56. Гачев Г.Д. Ментальности народов мира. М.: Изд-во Эксмо, 2003. -544 с

57. Гегель Г. В. Сочинения: т. 14. М., 1958. - 440 с.

58. Генис A.A. Пейзажи. СПб., 2002.

59. Гептнер В.Г. Памяти Л.Г. Капланова. Послесловие // А. Малышев. Повесть о таежном следопыте. Владивосток, 1966.

60. Гирусов Э.В. Система «общество-природа»: Проблемы социальной экологии. -М.: Изд-во Моск. университета, 1976.

61. Гнеушев В. Воспитание орлов. // Ставропольская правда. 1982. - 17 сентября.

62. Гринберг И. Рецензия на повесть «Золотое озеро» от 6. IV. 1950. Архив А.А.Малышева

63. Гуляев Б. Гюл къысым / Беглец (на карач.-балкарск. языке). Нальчик, 1973.

64. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., 1990. - 356 с.

65. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984. - 397 с.

66. Гурленова Л.В. Чувство природы в русской прозе 1920-1930-х годов. -Сыктывкар, 1998.- 178 с.

67. Гуртуев Э.Б. Каргач древо памяти. Повести. - Нальчик, 1993.

68. Далинин К.А. Интерпретация текста. М.: Просвещение, 1985.

69. Далгат У.Б. Литература и фольклор: теоретические аспекты. М.: Наука, 1981.-304 с.

70. Демина Л. Эволюция конфликта как идейно-эстетической категории в русском литературном процессе 50-60- годов XX в. М.: Прометей, 2001.- 304с.

71. Джамбаев X. Все успевает сделать // Ленинское знамя. 1995. - 5 апреля.

72. Джанкезов М. Писатель детям. // Ленинское знамя. - 1977. - 13 июля (на карач. яз.).

73. Джуртубаев М.М. Древние верования балкарцев и карачаевцев. Нальчик, 1991. -256с.

74. Джуртубаев М.Ч. Духовная культура карачаево-балкарского народа. // Эльбрус. 1994. - С. 105-191.

75. Джусойты Н. Г. Реки вспять не текут. Повести. Пер. с осетинского. -М., 1981.

76. Дзасохов М. Осетинский долг. Повести. Пер. с осетин. М., 1988 .

77. Добин Е. Герой. Сюжет. Деталь. М.-Л., 1962.

78. Долгов K.M. Эстетика природы как форма философской антропологии // Эстетика природы. М.: Институт философии. - 1994.

79. Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литературы. М., 1979.- 320с.

80. Евтых А. Двери открыты настежь. М., 1973.

81. Евтых A.K. Разрыв сердца. Повести. М.: Издат. дом М.Х. Маржохова, 2000.- 262с.

82. Егорова Л.П. Романтика познания // Ставрополье. 1960. - №2. - С.71-74.

83. Егорова Л.П. Технология литературоведческого исследования (Учебно-методическое пособие). Ставрополь, 2001.

84. Егорова Л.П. Пейзаж в произведениях К.Паустовского. Язык и текст в пространстве культуры: Сборник статей научно-методического семинара «TEXTUS». Вып.9/ Санкт - Петербург - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2003.- С.273-282.

85. Егорова Л.П. У истоков советской романтической прозы. Ставрополь, 1968.-80 с.

86. Егоров Л. О национальных особенностях искусства. // В сб.: За коммунистическую идейность литературы и искусства. М.: Политиздат, 1957. -С.130.

87. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. -М., 1999.

88. Женьшень в огороде. // Неделя. 1986. - № 32.

89. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение: Восток-Запад: Избранные труды. Л., 1979. - 493с.

90. Жиров X. Пробуждение гор. Перевод с абаз. - Черкесск: Ставропольское книжное издательство, 1982.

91. Жукова Г. Интернационализм и проблема национального .характера. // Веб.: Национальное и интернациональное в искусстве. -М.: Мысль, 1964.-С.113—114.

92. Зайцева С. А. Малышев: «Жизнь это творчество» // Ленинское знамя.- 1987.-27 ноября.

93. Зайцева С. Корень жизни Алексея Малышева. // День республики. -1997. 11 октября.

94. Залыгин С. Не хочу жить в долг // Комсомольская правда. 1989. -№3.

95. Запись беседы с A.A. Малышевым. Теберда 1 июля 1998 г. - Архив Л.Чанкаевой.

96. Золотусский И. Отчет о пути // Знамя,- 1987. №1.

97. Иванова Н.Д. Содержание и принципы филологического изучения пейзажа// Филологические науки. 1994. - №5/ 6. - С.76-83.

98. Иванов Вс. Воспоминания о К.Паустовском. М.: Советский писатель, 1975.

99. Кабаченко Е. Перед III Всесоюзным съездом писателей. // Ставрополье.- 1959.-№2.

100. Кабаченко Е. Тринадцатый кордон. // Ставропольская правда. 1970. -23 ноября.

101. Капиев Э. Красный лев // Вперед за Родину. 1943. - 1 апр.

102. Капиев Э. Записные книжки.-М., 1956.-418с.

103. Капиев Э. Избранное. М., 1959.-663с.

104. Караева А.И. Очерки карачаевской литературы. М.: Наука, 1960.

105. Каракетов Ю., Халкечев В. Щедрость таланта // Ставропольская правда.- 1975. 21 сентября.

106. Керашев. Т. Избранные произведения в 3-х томах, т. 2. Майкоп, 1982.

107. Керлот X. Словарь символов. М., 1994.

108. Киселев Е., Лахно И. Там, где шумит Теберда. // Правда. 1970. - 21 июля.

109. Ковский В.Е. Литературный процесс 60-70-х гг. / динамика развития и проблемы изучения советской литературы/. М., 1983. - 336 с.

110. Конрад Н. Запад и Восток: Статьи. Изд. 2-ое. М., 1972. - 496 с.

111. Корень жизни Алексея Малышева. //День республики. 1997. - 11 октября.

112. Кормин H.A. Эстетика природы как философская проблема // Эстетика природы.-М., 1994.

113. Костинский Ю. Алексей Малышев и Карачай // Мир дому твоему. М., 1993. -№20.

114. Костинский Ю. Всадник на горной тропе. // Природа и человек. 1995.- №2.

115. Кочкаров А. В лаборатории доктора. //Ленинское знамя. 1974. - 12 февраля (на карач. яз.).

116. Кочкаров А. Потомки знаменитых людей. //Ленинское знамя. 1979. -30 мая.

117. Кочкаров А. Что подарить гостям? // Ленинское знамя. 1985. - 25 октября.

118. Краткая литературная энциклопедия. Т.2. М., 1973.

119. Краткий словарь поэтики. М., 1963.

120. Кубанов Д. Рецензия 26 февраля 1985 г. Архив А. Малышева.

121. Кулиев К. Моя земля // Сын Отечества. 1943. - 30 сентября.

122. Кулиев К. О жизнь! Тобою сердце полно. Собр.соч. в 3-х т., т.1. - М., 1976.

123. Курашинов Б.М. В кругу друзей. Памятные страницы. Нальчик, 1973.

124. Куропаткин В. В борьбе добра и зла. // Ставропольская правда. 1983. -20 сентября.

125. Куропаткин В. Сокровенный человек. // Ставропольская правда. 1988. - 9 января.

126. Куропаткин В. Сопричастие. //Ленинское знамя. 1989. - 15 сентября.

127. Кустов В. «Сам я по природе романтик» //Ленинское знамя. 1983. - 9 декабря.

128. Лахно И. Тебердинский корень. // Правда. 1974. - 13 февраля.

129. Лермонтов М.Ю. Сочинения в 2-х т., т. 1. М., 1988.

130. Липатов A.B. Литературоведение: холистическая альтернатива самодостаточности //Литературоведение на пороге XXI века. М.: Рандеву -AM, 1998.

131. Липин С.А. Человек глазами природы. -М., 1985.-232 с.

132. Литературная теория немецкого романтизма. Л., 1934.

133. Литературный энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1987.

134. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл.ред. и сост. А.Н. Николюкин. М.: Интелвак, 2003. - 1600 стб.

135. Литература народов России: XX век: словарь / (Отв. редактор Надьяр-ных)., Инст. Мировой лит. им. A.M. Горького. М.: Наука, 2005. - 365 с.

136. Лихачев Д.С. Заметки о русском. М., 1981.-71 с.

137. Лихачев Д. С. К специфике художественного смысла // Изв. АН СССР, ОЛЯ. 1979.- № 6. - С.509- 512.

138. Ломидзе Г. Единство и многообразие. -М., 1960. 527с.

139. Лосев А. Античная мифология в ее историческом развитии. -М., 1957.

140. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1976. -367 с.

141. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. -М., 1992.-272 с.

142. Любимова Т.Б. Природа как эстетическая ценность // Эстетика природы.-М., 1994.

143. Малышев Алексей. Золотое озеро. М.: Детгиз, 1952. - 256 с.

144. Малышев Алексей. Искатели (Тайна голубых озер). Ставрополь; 1959. -372с.

145. Малышев Алексей. Повесть о заповедной земле. Ставрополь, 1962. -224с.

146. Малышев Алексей. Повесть о таежном следопыте. Владивосток, 1966. 166с.

147. Малышев Алексей. Тропой романтики (Записки энтузиаста). Ставрополь, 1967.-380 с.

148. Малышев Алексей. Звери в плену. Повесть. Ставрополь, 1972. - 48 с.

149. Малышев Алексей. По следам Апсаты. Ставрополь, 1975. - 224с.

150. Малышев Алексей. Тринадцатый кордон. М. 1971. - 240с.

151. Малышев Алексей. Мечтатели. М.: Советский писатель, 1977.-287с.

152. Малышев Алексей. Ты за них в ответе. Повесть. Ставрополь, 1977. -95с.

153. Малышев Алексей. Орлы вылетают на рассвете. Ставрополь, 1981. -140с.

154. Малышев Алексей. Встреча ветров. М.: Советский писатель, 1982. -220с.

155. Малышев Алексей. Корни жизни. М.: Советский писатель, 1986. -365с.

156. Малышев Алексей. Приют одержимых. Ставрополь, 1987. - 204с.

157. Малышев Алексей. Оюнчу. Ставрополь, 1991.

158. Малышев Алексей. Удивляться жизни. Черкесск, 1998.

159. Малышев Алексей. Горный обвал. Черкесск, 2000. - 118с.

160. Малышев Алексей. Клад. //Литературный сборник. Ворошиловск, 1939. - С.77-88.

161. Малышев Алексей. Давным-давно. Из автобиографической повести. В кн. «Звенья». - Саранск, 1983. - С. 162- 191.

162. Малышев А. Его влекли горы // Ставропольская правда. 1989. - 26 ноября.

163. Малышев А. Три встречи // Ставропольская правда. 1991.-26 января.

164. Малышев А. В долине убитого зубра // Литературная Россия. 1986. -13 июня.

165. Малышев А. Автобиография Архив А.Малышева.

166. Мамий Р. Вровень с веком. Идейно-нравственные ориентиры и художественные искания адыгейской прозы второй половины двадцатого века. -Майкоп: Качество, 2001. 340 с.

167. Машбаш И. Белая птица. Майкоп: Адыгейское республиканское книжное издательство, 1995. -224с.

168. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. М., 1994.

169. Мень А. В. Мировая духовная культура. Христианство. Церковь. Лекции и беседы. М., 1995.

170. Михайлов В. Без конфликтов и противоречий. //Алтайская правда. -1953.-№7.

171. Мотяшев И. Несмотря на все ухищрения. // Литературная газета. -1970,-И ноября.

172. Мусукаева А.Х. Северокавказскяй роман. Нальчик. 1993.

173. Нарты. Героический эпос балкарцев и карачаевцев. М., 1994.

174. Насимович A.A. Повесть о таежном следопыте. // Природа. 1967. - № 2.

175. Неупокоева И.Г. Некоторые вопросы изучения взаимосвязей и взаимодействий национальных литератур. // Взаимосвязи и взаимодействие национальных литератур. М., 1961.

176. Неупокоева И. Г. История всемирной литературы: Проблемы системного и сравнительного анализа. М., 1976. - 359 с.

177. Никольский В.А. Природа и человек в русской литературе 19в. (50-60-е годы).-Калинин, 1973.

178. Носов Е. Усвятские шлемоносцы. — Наш современник. 1977. - № 4.

179. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1986.

180. Османова 3. К характеристике творчества Э. Капиева (Из истории русско-дагестанских литературных связей) // Взаимосвязи литератур Востока и Запада. М., 1961. - С. 68-81.

181. Османова З.Г. Художественная концепция личности в литературах Советского Востока. М., 1972.

182. Охтов А. Камень Асият. -М.: Советская Россия, 1968.

183. Охтов А. Млечный путь. Черкесск: Ставропольское книжное издательство, 1981.-312с.

184. Палиевский П.В. Литература и теория. М., 1978. - 395 с.

185. Панеш У. Традиции и новаторство. Майкоп, 1984.

186. Панеш У.М. Типологические связи и формирование художественно-эстетического единства адыгских литератур. Майкоп, 1990. - 285с.

187. Паустовский К.Г. За красоту родной земли. В кн.: Рассказы. Очерки и публицистика. Статьи и выступления по вопросам литературы и искусства. -М.: Худ. литература, 1972.

188. Паустовский К. Умение видеть//Вопросы литературы . 1963. - № 12.

189. Паустовский К. Рекомендация в члены СП СССР. Таруса. - 26 мая 1960г.- Копия. - Архив А. Малышева.

190. Пигарев К. Русская литературы и изобразительное искусство: Очерки о русском национальном пейзаже середины XIX в. М., 1972.

191. Пигарев К.И. Пейзаж как средство символизации в рассказах Л.Андреева // Природа и человек в художественной литературе. Волгоград, 2001. - С.86-97.

192. Подсвиров И. Человек, ученый, писатель. //Ленинское знамя. 1966. -18 сентября.

193. Подсвиров И. След в жизни. // Кавказская здравница. 1967. - 18 апреля.

194. Поливанова Н. Ученый и писатель. //Ленинское знамя. 1977. - 7 октября.

195. Польская Е. Книга о Теберде. Ставропольская правда. 1974. - 29 августа.

196. Попов А. Хорошая книга. // Ставропольская правда. 1959. - 25 августа.

197. Пирогова И. «Мечтатели». // Ставропольская правда. 1978. - 19 февраля.

198. Письмо К.Паустовского А.Малышеву от 24 апреля 1950 года. Архив А.Малышева.

199. Письмо X. Байрамуковой к А. Малышеву от 10 февраля 1974 г. Архив А. Малышева.

200. Письмо X. Байрамуковой от 24 февраля 1974 г. Архив А. Малышева.

201. Письмо X. Байрамуковой к А. Малышеву от 26 февраля 1974 г. Архив А.Малышева.

202. Письмо И. Мизиева к А. Малышеву. Архив А. Малышева.

203. Письмо О. Хубиева к А. Малышеву от 8 февраля 1974 г. Архив А.Малышева.

204. Письмо X. Байрамуковой А. Малышеву от 14 апреля 1975 г. Архив А.Малышева.

205. Письмо О. Хубиева А. Малышеву от 2 ноября 1983 г. Архив А. Малышева.

206. Письмо X. Байрамуковой А. Малышеву от 16 ноября 1992 г. Архив А. Малышева.

207. Письма Л.Леонова к А.Малышеву. Архив Малышева.

208. Письмо Л.Леонова к А.Малышеву от 7 июля 1984 г. Архив А.Малышева.

209. Потебня А. А. Эстетика и поэтика. М., 1976. - 614 с.

210. Природа в художественном мире писателя. Межвузовский сборник научных трудов. Волгоград, 1994. - 108 с.

211. Природа и человек в русской литературе: Материалы Всероссийской научной конференции. Волгоград, 2000. - 188 с.

212. Природа и человек в художественной литературе. Волгоград, 2001. -318с.

213. Природа: материальное и духовное. Тезисы и доклады Всероссийской научной конференции. СПб., 2002. - 242 с.

214. Пришвин М. Дорога к другу. ( Из литературного наследия). //Литературная газета». 1956. - 2 августа

215. Пришвин М.М. Собр. соч.: В 6 т, т. 6.-М., 1957.

216. Пришвин М.М. О творческом поведении. М., 1969.

217. Пришвин М.М. Собр. соч.: В 8 т. Т. 3. - М., 1983.

218. Пришвин М.М. Дневники 1914—1917. М., 1991.

219. Пришвин М.М. Дневники 1920—1922. М., 1995.

220. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. Статьи. М.: Наука, 1976. -325 с.

221. Пруцков Н.И. Историко-сравнительный анализ произведений художественной литературы. М., 1974.

222. Распутин В.Г. Что в слове, что за словом? Иркутск: ВосточноСибирское изд-во, 1987.

223. Рахманов И. Рецензия. Архив А. Малышева.

224. Рукопись романа Архив А. Малышева.

225. Рукописный журнал «Парус» (пять номеров). Архив А. Малышева.

226. Руссова Н.Ю. Типология образных деталей семантической доминантой «природа» в лирической поэзии// Природа: материальное и духовное. Тезисы и доклады Всероссийской научной конференции. СП.-б., 2002.

227. Савин О. Юбилей писателя // Пензенская правда. 1987. - 2 ноября.

228. Секлюцкий В. Николай Александрович Ярошенко. Ставрополь, 1963.

229. Сидоренко Ф. А.Малышев: Не нарушать тайну единства с природой // Кавказская здравница (Пятигорск). 1987. - 28 ноября.

230. Сидров В. Покорение «Дара богов». // Дружба. 1983. - № 1.

231. Словарь литературоведческих терминов. М., 1974.

232. Сохряков Ю.И. Природа и человек (по страницам современной литературы) // Новое в жизни, науке, технике М.: Знание, 1990. - 62 с.

233. Степанов Б. Книга братства. // Ставропольская правда. 1985. - 29 марта.

234. Стреляева М. Читательская конференция. // По ленинскому пути. 29 декабря.

235. Страхов С. Тропой романтики // Кавказская здравница. 1977. - 8 октября.

236. Страхов С. Тропа романтика (Творческий портрет). // Ставрополье. -1971.-№3.

237. Страхов С. Тропой романтики // Кавказская здравница. 1977. - 8 октября.

238. Суровцев 10. В 70-е и сегодня: Очерки теории и практики современного литературного процесса. М.: Советский писатель, 1985. - 574 с.

239. Суханов А. «Великий отшельник» выходит к людям. // Вокруг света. -1981.- №6.

240. Суюнчев А. Ступени восхождения (о книге А. Малышева « Корни жизни») // Ставропольская правда. 1986. - 26 ноября.

241. Суюнчев А. Вехи творчества. //Кабардино-Балкарская правда. 1997. -22 октября.

242. Схаляхо А. Идейно-художественное становление адыгейской литературы- Майкоп, 1988. 284 с.

243. Телеграмма Л.Леонова к А.Малышеву. Архив А. Малышева.

244. Теппеев А. Балкарская проза. Нальчик, 1976.

245. Теппеев А. Очерки истории балкарской литературы. Нальчик, 1999.

246. Толгуров 3. Медвежий камень. Нальчик, 1966.

247. Толгуров З.Х. Алые травы. Повести. Пер. с балкарского. М.,1975.

248. Толгуров 3. В контексте духовной общности. Нальчик, 1991.

249. Толова Г.Н. Пейзаж в литературе и искусстве // Пейзаж в литературе и живописи. Сборник научных трудов. Пермь, 1993. -С.3-10.

250. Толстой Л.Н. Хаджи-Мурат. Повести и рассказы. В 2-х томах, т.2. М., 1960.

251. Тургенев И.С. Соч., т.5. М.-Л., 1963.

252. Тхагазитов Ю.М. Духовно-культурные основы кабардинской литературы.-Нальчик, 1994.

253. Урусбиева Ф.Х. Портреты и проблемы. Нальчик, 1990.

254. Усов М. На своей тропе. // Ставропольская правда. 1968. — 11 февраля.

255. Усов М. Ученый и писатель. // Ставропольская правда. 1977. - 8 октября.

256. Философские проблемы глобальной экологии. М.: Наука, 1983.

257. Хализев В.Е. Природа. Пейзаж // Хализев В.Е. Теория литературы. -М.: Высшая школа, 1999. С. 206 - 212.

258. Хапсироков Х.Х. Рецензия на повесть А.Малышева «Орлы вылетают на рассвете» от 28.06.1979г. Архив Союза писателей Карачаево-Черкесии.

259. Хорошая книга. О повести А.Малышева «Искатели» // Ставропольская правда. 1959. - 25 августа.

260. Храпченко М.Б. О некоторых направлениях литературоведческого исследования // Русская литература. 1973. -№1.

261. Храпченко М. Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. М., 1977. - 446 с.

262. Хубиев О. Предисловие к повести «По следам Апсаты». 1984 г. Архив А. Малышева.

263. Хубиев Н. Дорогой доброты. //Ленинское знамя. 1976. - 13 января.

264. Хубиев Н. Зеленый парус // Ленинское знамя. 1977. - 8 октября (на карач. яз.).

265. Хубиев Н. Звезда мечты. //Ленинское знамя. 1978. - 19 мая.

266. Хубиев Н. Зеленый парус // День республики. 1991. - 24 декабря.

267. Хутыз K.K. Некоторые обычаи и традиции, связанные с охраной природы и животного мира у адыгов // Региональная научно-практическая конференция «Биосфера и человек» (Материалы конференции). Майкоп, 1997.-С.196.

268. Чамоков Т. В созвездии сияющего братства. М.: Современник, 1976. -255 с.

269. Чамоков Т.Н. В ритме эпохи (О литературе адыгских народов). Нальчик, 1986.- 182 с.

270. Чанкаева Т.А. Эволюция карачаевской литературы: Проблематика. Поэтика. Межлитературные связи. М.-Ставрополь, 2004. - 96 с.

271. Человек и природа. М., 1980.

272. Человек -природа- искусство. -JL, 1986.

273. Черный К. Писательского полку прибыло. // Ставропольская правда. -1968.- 15 июня.

274. Черный К. Заметки о рукописи А. Малышева «Тропою романтики» 19 февраля 1965г.-Архив А.Малышева.

275. Чудакова М. Эфенди Капиев. М., 1970. - 240с.276. «Чувство природы» в русской литературе. Сыктывкар, 1995. - 432 с.

276. Шаваев X. Глаза земли. Повести. Пер. с балкарского. Нальчик, 1990.

277. Шаззо К.Г. Художественный конфликт и эволюция жанров в адыгских литературах. Тбилиси, 1978. - 239с.

278. Шаззо К. Адыгейская советская литература на современном этапе (1957-1978) // Вопросы истории адыгейской советской литературы. В 2-х кн. - Кн. 1. - Майкоп: Адыг.кн.изд-во, 1979.

279. Шаззо К. Новые рубежи // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Майкоп: Адыг.кн.изд-во, 1988. - С.3-25.

280. Шаталова JI. Человек и природа в современной советской литературе. — Кишинев, 1980.

281. Шинкуба Б. Последний из ушедших. Романы, повести. Пер. с абхазского.-Нальчик, 1994.

282. Шишков В. Юг России: его литература. // Наш современник. 1969. -№ 3.

283. Шкапская М. Рецензия на роман А.Малышева «Золотое озеро». Архив А.Малышева.

284. Шкловский В.Б. О теории прозы. М.: Советский писатель, 1983. -383 с

285. Шогенцукова H.A. Опыт онтологической поэтики. М., 1995.

286. Шолохов М. Собр. соч. в 8-ми т, т. 5. М., 1957.

287. Эльгар К.Д. «Ночное солнце». Повести. Пер с кабардинского. М., 1984.

288. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.»: Система пейзажных образов в русской поэзии. М., 1990.

289. Эстетика природы. М.: Институт философии. - 1994.

290. Эфендиева Т.Е. Кайсын Кулиев: Литературный портрет. М.: Советская Россия, 1985. - 128с.

291. Юдин В. Земля заповедная. А.А.Малышев «Повесть о заповедной зем ле», «Орлы вылетают на рассвете» // Советский Армавир. 1983. - 22 ян варя.

292. ЮнгК.Г. Архетип и символ. М.: Ренессанс, 1991.-304с.

293. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М., 1994. - 336 с.