Концепт "модернизация" в политическом дискурсе современной России: проблема идеологизации тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.01, кандидат политических наук Сонина, Екатерина Олеговна

• Сонина, Екатерина Олеговна
• кандидат политических наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат политических наук Сонина, Екатерина Олеговна

Содержание

С.

Введение

Глава 1. Историко-теоретические аспекты идеологизации концепта «модернизация»

1.1. Дискурсивные характеристики концепта «модернизация»

1.2. Особенности построения и функционирования идеологи как формы массового политического дискурса

1.3. Основные концепты идеологического конструирования в российском политическом дискурсе

Глава 2. Основные факторы идеологизации концепта «модернизация» в

современном политическом дискурсе

2.1. Причины возникновения идеологизации научных концептов в российском политическом дискурсе

2.2. Факторы идеологической востребованности концепта «модернизация» в

современной России

2.3 Перспективы преодоления процессов идеологизации концепта «модернизация »в современной России

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Концепт "модернизация" в политическом дискурсе современной России: проблема идеологизации»

Введение

Актуальность темы исследования

Термин «модернизация» достаточно прочно укоренился в риторике российской правящей элиты, определяя с 2008 года содержание большинства реформаторских процессов, инициируемых властью. В трактовке российской Власти «модернизация» предполагает поддержку инновационного развития экономики, информатизацию практически всех сфер жизни российского общества, стимулирование рынка идей для обеспечения лидерских позиций российского государства в мире. Но модернизация - это не просто технология или определенная программа действий, необходимая для достижения поставленных целей. Модернизация - это, прежде всего, теория, систематизирующая методологические подходы к исследованию закономерностей развития трансформирующихся обществ.

Становление модернизационной парадигмы связано с поиском теоретической модели, которая позволит объяснить и спрогнозировать политические, социальные, экономические процессы в обществах переходного типа. С точки зрения своего методологического содержания модернизационная парадигма многомерна, исследует реальные процессы развития в их взаимосвязи. Она опирается на богатый материал социологических и кросскультурных исследований, связанных с анализом причин и последствий конфликтов модернизаций в развивающихся странах. Эволюция модернизационной парадигмы привела к появлению адаптированных неомодернистских концепций, расширивших методологический потенциал модернизационных теорий для анализа процессов, связанных со становлением постиндустриального общества. Такая высокая степень эластичности по отношению к эмпирическим данным, системный, комплексный характер модернизационных концепций делают ее привлекательной как для ученых, так и для власти.

Сохраняющийся переходный характер российского общества создает опасность идеологизации модернизационных концепций. Возникает ситуа-

ция, когда востребованная научная концепция может в очередной раз получить со стороны Власти «авторскую» интерпретацию, искажающую ее первоначальный смысл. Так было уже в политической истории России с ленини-стским прочтением марксистской теории и так сложилось в современной России с идеей суверенной демократии. Решить проблему возникновения в российской политической действительности феномена искажающей идеологической интерпретации научных концепций только путем критического осмысления заявленных властью идей и установок вряд ли представляется возможным. Важно не просто выявить степень соответствия - не соответствия транслируемой со стороны Власти идеологии исходному содержанию интерпретируемой научной теории. Намного важнее ответить на вопрос - почему научные теории могут стать источником «ложных» и необоснованных идей, обретающих порой статус общепринятых. Ответ на это вопрос может быть найден путем анализа причин, инструментов, технологий, посредством которых реализуется идеологическая интерпретация научных идейных концептов в современной России.

Степень научной разработанности темы исследования

Научный анализ проблемы идеологизации концепта «модернизация» опирается на комплекс исследований, которые затрагивают несколько аспектов темы. Первый связан с необходимостью определения основных факторов содержательной и методологической трансформации модернизационной парадигмы на современном этапе. Во-вторых, научное разрешение проблемы идеологической интерпретации концепта «модернизация» невозможно без анализа причин и условий возникновения и функционирования идеологии как формы политического дискурса. Третий аспект темы предполагает выявление основных закономерностей идеологизации научных концептов в современной России.

Становление модернизационной школы, с собственными методологическими подходами к исследованию социальных, политических, экономических процессов, произошло в 1950-е гг. благодаря трудам С.Н. Эйзенштадта,

М. Вейнера, М. Леви, Д. Эптера, С. Блэка, Д. Лернера, Н. Смелдера. Они систематизировали наработки эволюционной теории и структурно-функционального подхода для анализа закономерностей развития политических систем и государств в период после Второй мировой войны.

Особый интерес для исследования проблемы идеологизации модерни-зационных концептов представляют научные подходы, связанные с анализом политических факторов модернизации. Политические аспекты развития модернизирующихся обществ становятся самостоятельным предметом исследования в трудах Д.А. Растоу, Э. Шиллза, Г. Алмонда, Дж. Финкла, Р. Гэбла.

Толчком к эволюции теории модернизации стала обрушившаяся на нее в 1960-е года критика, как со стороны представителей западной академической науки, так и со стороны представителей постмодернистского направления в науке (Р. Барт, М. Фуко, Ж. Деррида и др.). Ответом на критику стало появление «адаптивных» теорий модернизаций. Они учитывали социокультурные факторы трансформации политических систем, опирались на более строгую методологическую базу, предполагающую использование новых социометрических и экономических методов анализа социальных и политических процессов. Усовершенствованная методология в полной мере отразилась на исследованиях С. Хантингтона, С.-Л. Вонга, У. Дэйвиса. Так С. Хантингтон указывает на необходимость пройти какой-то из предложенных уровней вестернизации для выбора того типа развития, который диктуется нуждами конкретного общества (национальными нуждами). Так складывается национальная модель модернизации.

Ш. Эйзенштадт, Э. Тирякян, П. Штомпка определяли скорректированную ими версию теории модернизации как «неомодернизационный анализ». Они рассматривали модернизацию как исторически ограниченный процесс, допускающий обратимость изменений в зависимости от традиций, исторической специфики становления общества, исследовали «модернизационный потенциал» традиций.

Научный подход, анализирующий социально-экономические и политические факторы модернизации в их взаимосвязи с динамикой культуры, представлен в интегральной теории социокультурных изменений Р. Ингле-харта. Этот подход соединяет принципы четырех основных теоретических направлений: модернизации, теории изменения культурных норм, ценностей и символов, теории демократии и теории глобализации.

В России проблемы эволюции теории модернизации в контексте глобализации, социокультурной трансформации модернизирующихся политических систем стали предметом научного анализа сравнительно не давно и представлены в трудах Федотовой В.Г., Паина Э.А., Капустина Б.Г., Алексеева В.В., Побережникова И.В., Ершова Ю.Г.

Особый интерес с точки зрения выявления основных факторов трансформации теории модернизации на современном этапе представляют работы, посвященные анализу общественно-политических изменений, обусловленных переходом к информационному обществу. Основы изучения данной проблемы были заложены работами Ж. Бодрийяра, Э. Гидценса, М. Кастель-са, М. Маклюэна, Э. Тоффлера, Ю. Хабермаса. В среде российских ученых проблема получила развитие в трудах Б. Дубина, Д.В. Иванова, А. Мельвиля, H.H. Моисеева, А.И. Соловьева, Е.Г. Дьяковой, А.Д. Трахтенберг.

Второй аспект проблемы идеологизации концепта «модернизация» неразрывно связан с эволюцией взглядов на идеологию как социально-политический феномен. Несмотря на то, что термин идеология был введен Антуаном Дестютом де Треси в 18 веке, проблема влияния идеологии на социальные, политические процессы, процессы научного познания самостоятельным предметом научного анализа становится в 19 веке. В трудах М. Ве-бера, Э. Дюркгейма, О. Конта, Д.С. Милля рассматриваются вопросы соотношения идеологии и науки, идеологии и истины, природы идеологии, ценности и объективности познания. К.Маркс раскрывал природу идеологии как социального явления через ее связь с интересами господствующих классов, видел в ней прежде всего форму иллюзорного сознания, вызванную противо-

речиями производственных отношений. Для К. Мангейма идеология также выступает искаженным отражением социальной действительности. Только он в функциональном плане противопоставлял идеологию утопии и различал частичную идеологию (искажение фактов и событий в угоду интересам ее носителей) и тотальную идеологию (тип мышления и восприятия действительности, свойственные определенным слоям населения или целым эпохам). Взаимосвязь науки и идеологии раскрыта К. Мангеймом в его «социологии знания», смысл которой заключается в подготовке и осуществлении познания общественных явлений путем выхода «над» различными точками зрения и синтезом их в одно целое.

В 20 веке в рамках трудов неомарксистов (Г. Маркузе, М. Хорхаймер) находит развитие тезис о гиперидеологичности действительности. Согласно данному тезису ложность идеологии есть следствие ложности самой действительности. Наука как форма отражения этой действительности приобретает статус «новой идеологии», так как производимые наукой теоретические концепции неизбежно насквозь идеологичны. Неомакиавелисты (Р. Моска, Р. Михельс, В Парето) тоже гиперболизируют роль идеологии, говорят о ее доминирующем влиянии на различные формы общественного сознания (в том числе религию и науку).

Теория К. Мангейма находит свое продолжение в позитивистских исследованиях (К. Поппер, Р. Арон, Э. Шиллз). Они противопоставляли науку идеологии. Согласно взглядам данных ученых распространение науки как объективной формы познания приведет к постепенному искоренению идеологии.

Анализ процессов, связанных с переходом общества в постиндустриальную стадию развития (Д. Белл, Р. Арон, С. Липсет и др.) подкрепил тенденцию на деидеологизацию науки и социальной действительности. Согласно исследованиям, реализующимся в данном направлении, стремительное развитие технологий материального производства, как следствие, смещение действительных механизмов власти, размытость границ ценностей приводят

к «объективация» жизни человека. На фоне такой «объективации» любые идейные концепты приобретают некий второстепенный характер.

В представлениях постмодернистов идеология сохраняет свою актуальность только как семиотическая система, как современный «метаязыковой миф» (Р. Барт) или «система семантических правил производства сообщений» (Э. Верон). Данная система выполняет важные коммуникативные функции, обеспечивающие «самоописание» общества (М. Фуко) или социализации объектов путем приписывания им непрямых значений (Р. Барт).

К. Герц предпринял попытку интегрировать концепцию идеологии в предметную область теории культуры. В его представлении идеология есть лишь «символическая схематизация» действительности, но она позволяет определить точки социального напряжения и матрицу коллективного сознания.

Ю. Хабермас в рамках своей теории коммуникативного действия говорит об идеологии как искажающей коммуникацию дискурсивной форме. Она изначально мистифицирована, «вырастает» из отчужденного познания. Идеология обусловлена неизбежной вовлеченностью интерпретатора в со-циоисторический контекст, которая позволяет политике проникнуть в сферу науки. Устранить идеологию можно только путем «изменения детерминант ложного сознания».

В 80-е гг. 20 века появились концепции, реанимирующие идеологию как явление, детерминирующее социальные, политические процессы. Представители этого направления (А. Винер, Дж. Лодж) интерпретируют тенденции связанные с возрастающей значимостью информации, обостряющимися экологическими проблемами, размыванием границ власти как факторы, способствующие созданию «глобальной, вселенской» идеологии на основе гуманистических идей и «общечеловеческих ценностей».

П. Рикер обосновывает значимость идеологии в современном обществе, исходя из ее социокультурной природы. В его представлении, идеология -это не только средство обеспечения электорального успеха и овладения вла-

стью. Идеология есть сама реальность, где ложное сознание является только одним из ее уровней. Она позволяет предупредить кризисные явления, играет исключительную роль опосредования в организации социальной действительности и производстве «идентичности» действующих социально-политических сил.

У. Матц также связывает возникновение идеологии с кризисными тенденциями в обществе, обусловленных утратой религией статуса доминирующей формы общественного сознания и утверждением ценностей Модерна (права и свободы личности, политический плюрализм) в качестве базовых ориентиров политических процессов. Идеология будет оставаться доминирующей формой общественного сознания до тех пор, пока будут обладать значимостью детерминанты культуры модерна.

В нашей стране в условиях советской действительности вопрос о взаимосвязи науки и идеологии решался однозначно: долгое время господствовал марксистский подход, и все научные концепции воспринимались только через призму господствующей идеологической интерпретации закономерностей социального, экономического, политического, духовного развития общества. Даже если это были концепции, осуждающие пропагандируемый подход, их актуальность зависла от степени влияния идеологии как идейной схемы структурирования происходящих процессов.

В условиях утраты идеологией прежних господствующих позиций отечественная политическая наука развивается в нескольких направлениях. Первое обосновывает необходимость сохранения идеологией приоритетного положения в процессах преобразования и объяснения духовной сферы политики, принципиально иным должно стать содержательное наполнение идеологии (Т.А.Алексеева, Б.Г. Капустин, И.К. Пантин, О.Ю. Малинова). Вторым направлением является переосмысление содержательного наполнения самого понятия «идеология», отнесения ее к социокультурным феноменам, функционально реализующим связь политики и культуры (В.Б. Пастухов, Н.С. Розов, A.C. Панарин, Ю.Г. Ершов, Г.И. Мусихин). Ряд отечественных исследо-

ваний направлены на поиск истоков идеологических форм политического дискурса в современной России, их обусловленности в том числе и наукой, анализу феномена «научная идеология», возникшего в контексте советского политического дискурса (А. Жукоцкая, С. Кара-Мурза, Э. Баталов). Оценка перспектив «новой идеологии» в современной России связан с выявлением структурных компонентов идеологии, тех идейных концептов, которые выступают в качестве «кирпичиков» идеологического конструирования (А. Колесников, А. Привалов, А. Казанцев). Значительное место в российской науке занимают концепции, раскрывающие семиотическое понимание идеологии. Для обозначения объективности форм идеологии, применимых, в том числе, и для анализа знаковой природы науки, М. Бахтин вводит понятие «идеоло-гема». Ю. Кристева использует этот термин в значении, близком «парадигме» Т. Куна или «эпистеме» М. Фуко. В рамках символического анализа политики и политической науки (К.В. Киселев, В.С.Мартьянов, Л.Г.Фишман) формируется представление о постепенной утрате идеологией ее эвристического потенциала в связи с вступлением российского общества в постиндустриальную стадию развития. «Золотой серединой» оказывается подход А.И. Соловьева, который применительно к анализу современной ситуации вместо термина «идеология» использует термин «идейная конструкция» и выделяет в зависимости от степени востребованности идеологии как идейного проекта фазы идеологизации, деидеологизации и реидеологизации.

Произошедшая во второй половине XX века эволюция теории модернизации делает ее достаточно выгодным объектом идеологизации. Востребованность модернизационной теоретической модели создает большое искушение для власти (новое эффективное средство символической политики) и одновременно - иллюзию для научного мира (ощущение включенности в реальные процессы преобразования политической действительности). Вместе с тем разрешение проблемы идеологической интерпретации действительности на современном этапе оказывается связанным либо с переосмыслением роли идеологии в условиях становления информационного общества, либо пере-

смотром содержания понятия «идеология», либо переоценкой ее функций как структурирующего духовную сферу политики компонента. Проблема идеологического преломления смыслового содержания научных концепций как форм объективации действительности, определения условий и факторов, способствующих возникновению их идеологической интерпретации, выявления механизмов противодействия данным процессам остается не решенной.

Объект исследования - «модернизация» как концепт современной политической теории.

Под концептом в данном случае понимается лингвокультурологическая трактовка термина, а именно многоплановое семантическое образование, в котором можно выделить ценностную, образную и понятийную составляющие.

Предмет исследования - факторы идеологизации концепта «модернизация».

При этом автор придерживается определения «идеологизации» как способа властной интерпретации научных концептов, направленной на обеспечение легитимации на уровне массового сознания принимаемых властными субъектами решений.

Цель исследования - выявить основные причины, механизмы, технологии, которые приводят к возникновению попыток идеологической интерпретации научно-теоретического концепта «модернизация» в политическом дискурсе современной России.

Задачи исследования можно сформулировать следующим образом:

1) определить концептуальные основы возникновения феномена идеологизации концепта «модернизация»;

2) выявить аспекты идеологизации концепта «модернизации», обусловленных историей его возникновения, эволюцией методологического и идейного содержания на современном этапе;

3) систематизировать базовые концепты, которые выступают в качестве структурных элементов идеологизации научных теорий в России, выявить их соотнесенность с «модернизацией»;

4) проанализировать основные механизмы идейного конструирования, актуализированные в политическом дискурсе современной России;

5) выявить причины востребованности концепта «модернизация» в современном российском политическом дискурсе.

6) на основе выявленных механизмов и факторов, способствующих идеологизации концепта «модернизация», определить негативные последствия данных процессов и возможные технологии противодействия им.

Методологические и теоретические основы исследования

Автор исходит из методов, сформулированных в рамках семиотического подхода, предполагающего анализ идеологии и теории модернизации как структурирующих социальную действительность концептов. Исследование проблем идеологизации концепта «модернизации» и осуществляется с использованием основных идей как французской школы дискурс-анализа (М.Фуко, Р.Барт) так и коммуникативно-семиотического дискурс-анализа (Т. Бенедиктова, В.Б. Кашкин, К.В.Киселев, О.Ф.Русакова).

Анализ факторов и технологий идеологической интерпретации базируется на принципе выявления внутренних противоречий идейного содержания концепта «модернизация», обусловливающих его идеологическую трансформацию.

Для определения последствий и способов предупреждения тенденций идеологизации научных концепций используются методики системного и социокультурного анализа, позволяющие выявить, как попытки идеологической интерпретации научных теорий влияет на динамику политического процесса и смену типа политической системы в современной России.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- разработаны концептуальные основы исследования причин и факторов идеологизации концепта «модернизация» в российском политическом дискурсе;

- введена система понятий и методологических схем (идеологическая деконструкция, идеологические коды, матрица идеологического конструирования, конфликтная политическая система), позволяющих структурировать существующие научные подходы, применимые к исследованию проблем идеологизации научных концептов в условиях постиндустриального общества;

- выявлены основные причины идеологизации научных концептов в российском политическом дискурсе;

- обоснована исключительная роль концепта «модернизация» в структурировании российского научного и политического дискурса на современном этапе;

- определены перспективы процессов идеологизации концепта «модернизация», возможные негативные последствия процессов властной интерпретации «модернизации»;

- выявлены возможные пути предупреждения негативных последствий инструментального, одностороннего подхода со стороны правящих элит к трактовке понятия «идеология» и актуальных научных концептов.

Элементы новизны конкретизируются в положениях, выносимых на защиту:

1. Анализ дискурсивных характеристик концепта «модернизации» показывает, что он выступает очень выгодным семантическим элементом в поле идеологического конструирования. Модернизационная парадигма, определившая идейное и функциональное содержание концепта «модернизация», изначально была «политически имплицитной», методологически многомерной, обладала достаточно расширенным и адаптивным инструментарием, позволяющим дать системное видение закономерностей актуальных социальных, экономических и политических трансформаций. «Модернизация»

встраивает изменения в социальную систему, предоставляя власти возможность идейного обоснования выбранной стратегии реализации реформ, тем более, когда реформирование носит всесторонний характер.

2. Возникновение феномена идеологизации связанно с функциональным содержанием идеологии. Как форма политического дискурса идеология всегда балансировала между научными способами рационализации действительности и символическими, ритуализированными практиками интерпретации, аккумулируемых в рамках той или иной идеологической доктрины идей и ценностей. В условиях становления постиндустриального общества инструментальный подход к идеологии как средству символической политики, позволяющему посредством односторонней властной интерпретации научных концептов преодолеть кризисные тенденции в обществе, может привести к возникновению феномена идеологической деконструкции. Идеологическая деконструкция -возникающая вследствие политико-идеологической интерпретации научных теорий инверсия их сущностных, содержательных компонентов, приводящая к возникновению конфликтных, дисбалансирующих тенденций в политической системе. Данная инверсия есть результат глубинного несоответствия тех речевых практик, коммуникационных кодов, способов презентации, которыми оперирует власть, ценностям, типу коммуникации, наиболее востребованными в обществе, его политической самоидентификации и предпочитаемым моделям политического поведения.

3. В условиях российской действительности идеологическое конструирование реализовывалось в соответствие с определенной концептуальной матрицей. Базовыми ее концептами выступают «Запад», «Модернизация», «Власть», «Народ» («Масса»), «Интеллигенция» и «Герой». Отношения между элементами концептуальной матрицы идеологии в российском политическом дискурсе выстраивались по принципу классического семантического треугольника Ролана Барта. В качестве означаемого здесь выступали «Власть» (ключевая политическая инстанция) и «Народ» = «Масса» (основной адресат идеологии и объект властного воздействия); означающего «За-

пад» (средство самоидентификации российской политической системы) и «Модернизация» (легитимировала особый статус Власти); знаков «Интеллигенция» (субъект, ответственный за «производство идей») и «Герой» (особый тип харизматичного лидера, способного помочь «Народу»= «Массе» преодолеть кризисные процессы). Метафоричный характер российских идеологических кодов давал возможность для их максимально широкой интерпретации: от крайне националистических до абсолютно западнических трактовок, позволяя сместить смысловые акценты в зависимости от тех целей и задач, которые стояли перед обществом и/ или властью в рамках государственного строительства.

4. В российском политическом дискурсе доминировал инструментальный подход к идеологии. Власть обращалась к идеологическому ресурсу в условиях, когда в результате неэффективных государственных преобразова-1шй кризис приобретал практических всеохватывающий характер, создавая" угрозу, прежде всего, самой Власти. Отсутствие времени и угроза социальной катастрофы приводили к тому, что идеологии в России структурировались путем идеологизации наиболее востребованных на Западе или в российском научном дискурсе концептов, получая смысловую окраску, отвечающую интересам обеспечения устойчивости российской Власти.

5. Идеологическая востребованность концепта «модернизация» в современной российской политической риторике обусловлена социокультурными факторами формирования российского политического дискурса и одновременно выгодно отвечают тем целям и задачам, которые стоят на современном этапе перед российской властью. Концепт «модернизация» выгодно вписывается в традиции идеологического конструирования в России, в своем смысловом содержании опирается на уже укоренившиеся в российском политическом дискурсе понятия и ценности (права человека, свобода личности, демократия) и одновременно может выступать средством внешнеполитической легитимации российской власти.

6. Главным негативным следствием идеологизации концепта «модернизация» на современном этапе может стать утверждение в России в результате его идеологической деконструкции конфликтной политической системы. В условиях конфликтной политической системы власть и общество существуют в параллельных, не пересекающихся плоскостях. Они не отчужде-ны друг от друга абсолютно. К каждой идейной новации Власти общество относится как к данности, считаться с которой следует, но конвертировать ее установки в личные ценностные ориентации совсем не обязательно. В этом случае власть утрачивает источники обновления, пространство политического размывается, политика исчерпывает свое смысловое назначение как поле публичного распределения властного ресурса для обеспечения целостности общества.

Научно-практическая значимость диссертационного исследования.

"Теоретическая значимость результатов исследования заключается в научной новизне полученных результатов, которые расширяют возможности теоретического осмысления феномена идеологизации концепта «модернизация» в условиях политической системы современной России.

Основные положения диссертации могут быть использованы в учебных курсах по политологии, технологии политического процесса, политической социологии, политической и социальной философии. Диссертационное исследование может стать также основой для подготовки спецкурса по рассматриваемой теме.

Выводы диссертационного исследования могут представлять методологический интерес при анализе и прогнозировании эффективности государственных преобразований с точки зрения их идейной составляющей, разработки материалов по вопросам политического консультирования.

Апробация результатов диссертационного исследования.

Основные положения диссертационного исследования были представлены в докладах на международных, всероссийских, региональных и междисциплинарных научных форумах, конференциях: «Проблемы реформиро-

вания государственного и муниципального управления в современной России» (г. Екатеринбург, 2003 г.)», «Политическая культура и политические процессы в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования» (г. Екатеринбург, 2004 г.), «Политическая, административная и образовательные реформы в Российской Федерации: пути взаимовлияния» (г. Екатеринбург, 2005 г.), «Россия: приоритетные национальные проекты и программы развития» (г. Москва, 2006 г.), «Партнерство государства и гражданского общества в реализации административной и образовательной реформ в России» (г. Екатеринбург, 2007 г.), «Россия: ключевые проблемы и решения» (г. Москва, 2007, 2008, 2009, 2010 гг.), «Россия в период трансформации в европейской перспективе» (г. Ярославль, 2008 г.), «Государственное власть и государственное управление в России: история и современность» (г. Санкт-Петербург, 2008 г.), «Управление социальными, экономическими и политическим процессами в регионе» (гГЕкатеринбург, 2008ТУ)~«Государство, политика, социум: вызовы и стратегические приоритеты развития» (г. Екатеринбург, 2008., 2009, 2010, 2011, 2012 гг.) и др.

Работа прошла апробацию в конкурсах научных проектов молодых ученых: международный конкурс научно-исследовательских работ молодых ученых и специалистов «Государственное управление в XXI веке: актуальные проблемы» (г. Санкт-Петербург, 2007, 2008 г.г.).

Материалы диссертационного исследования обсуждались на кафедре философии и политологии Уральского института - филиала ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ».

Положения и выводы диссертационного исследования изложены в публикациях автора, в том числе 4 в издании, рекомендованном ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации, 1 - в депонированном издании ИНИОН РАН. Общий объем публикаций - 8, 83 п.л.

Структура и объем диссертации

В соответствии с поставленными задачами содержание работы образуют введение, две главы (шесть параграфов) и заключение. Прилагается список использованных источников и литературы из 223 наименований на русском и иностранных языках. Общий объем работы - 152 страницы.

Заключение диссертации по теме «Теория политики, история и методология политической науки», Сонина, Екатерина Олеговна

Заключение

В диссертационной работе проведен комплексный анализ теоретико-методологических подходов и факторов, способствующих идеологизации концепта «модернизация» в контексте политического дискурса современной России.

1) Опираясь на методологию, обоснованную в рамках постструктурализма и деконструктивизма, коммуникативно-семиотического дискурс-анализа, подходы, сформулированные кратологической и постмодернистской теорией дискурса, можно дать следующее определение идеологической деконструкции. Идеологическая деконструкция есть возникающая вследствие политико-идеологической интерпретации научных теорий инверсия их сущностных, содержательных компонентов, приводящая к возникновению конфликтных, дисбалансирующих тенденций в политической системе. Данная инверсия оказывается следствием применения властью речевых, дискурсивных практик прошлого, сохраняющих свое действие в настоящем, но используемых для объяснения будущего.

2) Причины идеологизации концепта «модернизации» обусловлены его дискурсивной природой. Он выступает очень выгодным семантическим элементом в поле идеологического конструирования. Модернизационная парадигма, определившая идейное и функциональное содержание концепта «модернизация», изначально была «политически имплицитной», методологически многомерной, обладала достаточно расширенным и адаптивным инструментарием, позволяющим дать системное видение закономерностей актуальных социальных, экономических и политических трансформаций. Теория модернизации была изначально «политически имплицитной» (В.В. Алексеев, И.В. Побережников). Концепт «модернизация» никогда не носили исключительно теоретический характер. Он явился естественным следствием изменений, произошедших в мировой политической системе после второй мировой войны. Модернизационная перспектива в сущности явилась теоретической основной биполярного мира. Она легитимировала установившийся мировой политический порядок, предвосхищая намечающиеся институциональные трансформации, способствовала окончательному утверждению свободы, равенства, справедливости в качестве базовых ориентационных начал политических процессов

В научно-методологическом плане модернизационная школа адаптировала наиболее популярные и «апробированные» на тот период эволюционную (Г. Мэн, Г. Спенсер, О. Конт) и функционалистскую (Т. Парсонс, Э. Шиллз) теории. Поэтому она обладала достаточно расширенным, адаптивным инструментарием для исследования и обоснования актуальных социальных и политических трансформаций. На современном этапе идеологическая привлекательность модернизационной парадигмы обусловлена также ее своеобразным возрождением. Научно-методологическая критика модернистских концепций реализовывалась преимущественно через концепции постмодерна, отрицающие возможность едино направленного пути исторического развития различных политических и социальных систем и рассматривающие политику как поле конкурентной борьбы смыслов и символов, зачастую не соотносимых друг с другом. Но здесь появляется ловушка: постмодерн вторичен в своем идейном содержании (Фишман Л.Г.). Критически относясь к модернистским идейным концепциям, он закономерно ищет опору в том, что ему предшествовало. Концепции постмодерна носят относительный характер. В результате, все многообразие концептуальных терминов в политической науке на современном этапе есть лишь многообразное преломление качественных сторон «демократии» как понятия теории модернизации.

Наконец, после обрушившейся в 1960-х гг. всесторонней критики произошло серьезное теоретико-методологическое обновление модернизацион-ных подходов. Решающее воздействие на характер эволюции модернизационной парадигмы оказала переоценка места и значения социокультурных факторов в процессе перехода общества от традиционного к современному.

Однозначное, негативное отношение к социокультурной традиции сменила гибкая, конструктивистская трактовка традиции в ходе модернизационного периода. Такой теоретико-методологический сдвиг и привел к появлению адаптированных модернизационных концепций (неомодернизм, теория социокультурных изменений Р. Инглехарта, теория «хорошего общества» и т.д.). Данные концепции опирались на углубленные ситуационные исследования, учитывали социокультурные факторы модернизационных процессов и возможность «конфликтов модернизации», возникающих при столкновении современных и традиционных ценностей. «Модернизация» встраивает изменения в социальную систему, предоставляя власти возможность идейного обоснования выбранной стратегии реализации реформ, тем более, когда реформирование носит всесторонний характер

3) Возникновения феномена «идеологизации» обусловлено многоас-пектностью понятия «идеология», особенностями ее построения и функционирования в поле политического дискурса. Появление «идеологии» связано с кризисом религии как формы общественного сознания. В силу обладания идеологией серьезным ориентационным потенциалом она позволяет предупредить и «обуздать» в достаточно короткие сроки связанные с кризисом конфликтные тенденции в обществе. Но как форма массового политического дискурса идеология всегда была не свободна от религиозных символических практик схематизации действительности. Идеология неизбежно балансировала на грани между поиском истины в конкурентной политической борьбе и ритуализированными практиками легитимации власти. «Балансирующая неоднозначность» смыслового и функционального наполнения идеологии обуславливает опасность возникновения феномена идеологической деконструкции научных концептов.

4) Очевидная идеологическая привлекательность концепта «модернизация» создает угрозу его инверсионной властной интерпретации. Процессы идеологизации обладают разрушительной по отношению к политической системе силой. Несмотря на всю свою привлекательность, инструментальный подход к идеологии, исключительно как средству легитимации принимаемых правящей элитой решений, и односторонне прочтение научно-теоретических концептов, преломленное на интерес Власти, может спровоцировать целый комплекс негативных последствий. «Идеологизированные» научные концепты не могут выступать вечно легитимирующим основанием политического режима. Неизбежное «разоблачение» идеологии вводит массовое политическое сознание в состояние вакуума. Самое опасное следствие этого - возможность заполнения вакуума радикальными, экстремистскими установками.

5) В условиях становления информационного общества тип социальной коммуникации меняется, происходит ее «раскодировка», что неизбежно сказывается на эффективности идеологии как форме властного воздействия на массовое сознание. На сегодняшний день следует говорить не о каналах, а коммуникационных сетях, которые конституируют «инфосферу» (Э. Тоф-флер). Обращаясь к идеологическому ресурсу как средству управления общественным сознанием, власть сегодня рискует вдвойне. Транслируемые властью ценности, сталкиваясь в разветвленных, неконтролируемых, высокоскоростных сетях с оппозиционными установками, могут предстать в инверсионных формах. В условиях становления информационного общества свобода намного быстрее оборачивается произволом, тем более когда повседневность очевидно контрастирует с навязываемыми властью идеалами.

6) Возникновение феномена идеологизации в российском политическом дискурсе во многом обусловлено природой семантических элементов, образующих содержание практически любого российского иделогического проекта. Логика идеологического конструирования предполагает оперирование идейными концептами, которые образуют семантическую матрицу идеологии. Данные семантические элементы несут на себе определенную содержательную и функциональную нагрузку, выступают кодами идеологии, обеспечивающими «ее включение» в массовом общественном сознании. В российском политическом дискурсе можно выявить шесть семантических элементов, которые обязательно присутствовали в любом идейном проекте, легитимирующим политический режим: «Запад», «Модернизация», «Власть», «Интеллигенция», «Масса» = «Народ» и «Герой». Отношения между элементами концептуальной матрицы идеологии в российском политическом дискурсе выстраивались по принципу классического семантического треугольника Ро-лана Барта. В качестве означаемого здесь выступали «Власть» (ключевая политическая инстанция) и «Народ» = «Масса» (основной адресат идеологии и объект властного воздействия); означающего «Запад» (средство самоидентификации российской политической системы) и «Модернизация» (легитимировала особый статус Власти); знаков «Интеллигенция» (субъект, ответственный за «производство идей») и «Герой» (особый тип харизматичного лидера, способного помочь «Народу»^ «Массе» преодолеть кризисные процессы). Российские идеологические коды исключительно функциональны, но их исходный смысл максимально не определен. Российские идеологические коды носят, в большей степени, мифологизированный характер. Массовое сознание реагирует на них не в силу научной обоснованности идеологических кодов, а скорее в силу их привычности. Это концепты, которые не требуют дополнительных разъяснений. Мифологичность российских идеологических кодов допускает возможность максимально широких метафорических переносов внутри созданной ими матрицы. Они обладают большим инверсионным потенциалом. В российском политическом дискурсе«3апад», «Модернизация», «Власть», «Интеллигенция», «Масса» = «Народ» и «Герой» - кодовые элементы механизма идеологической деконструкции научных концептов.

7) Анализируются основные факторы, обуславливающие возникновение феномена идеологизации в российском политическом дискурсе, можно сформулировать вывод о том, что возникновение феномена идеологической деконструкции предопределенно особенностями реализации реформаторских процессов в России. Они всегда носили масштабный, практически всеохватывающий характер, предполагая изменения одновременно в нескольких сферах жизни общества: от разрешения проблем, которые относятся к разряду повседневных, порой даже бытовых, до изменений, касающихся порядка перераспределения и обновления власти. Но угрожающим был не масштаб и разноуровневый характер государственных преобразований, а сроки, в которые предполагалось их реализовать. Для российского общественного сознания реформы оказывались не просто новой идейной моделью, а новой ценностной системой, требующей постепенной адаптации, которая позволила бы ощутить на практике ее действенность. Частота и быстрые темпы процессов реформирования, постоянная смена вектора государственного развития неизбежно вводили общество в состояние глубокой растерянности, не давая самого главного - чувства уверенности и стабильности. Состояние кризиса российского общества (даже затрагивающего одну из сфер его жизни - социальную, политическую, экономическую, духовную), исключительная фрагментарность российского общественного сознания, возникновение конфликтных тенденций в системе отношений «личность - общество - власть» как итог большинства попыток реформирования практически неизбежно заставляли власть в России обращаться к идеологическому ресурсу. С той только особенностью, что определенный идейный проект «запускался» российской властью не на начальной стадии реализации государственных преобразований, с тем, чтобы подготовить общественное мнение к масштабным изменениям и вписать их необходимость в объективный процесс исторических, социальных, культурных трансформаций. К нему обращались уже по ходу реформ, вследствие чего он оказывался не одной из причин реформирования, а его последействием, спасательным кругом для Власти, рискующей самой оказаться в состоянии кризиса. Ограниченные сроки осуществления изменений приводили к тому, что данный проект зачастую заимствовался извне. Поскольку заимствование осуществляла власть, то идейный концепт неизбежно получал «авторскую» интерпретацию с ее стороны и оборачивался идеологией, носящей этатистский (в отличие от конкурентного партийного на Западе) характер. Идеологией, которая оказывалась не долгосрочной стратегией, систематизирующей выбранные обществом пути государственного развития, а дополнительным управленческим ресурсом Власти, направляющей стихийную энергию массового противления в русло государственного строительства и спасения Отечества.

8) В рамках диссертационного исследования определенно, что идеологическая привлекательность концепта «модернизация» на современном этапе обусловлена изменениями, которые произошли в российском политическом дискусре за последние 20 лет. Одним из положительных итогов современных государственных преобразований является сохранение на уровне общественного сознания уважительного отношения к демократическим ценностям и ценностям гражданского общества. Массовым сознанием они воспринимаются как своеобразная «страховочная сетка», предупреждающая подавляющее воздействие российской Власти. Потому и декларация иных ориентиров развития кроме как становление России в качестве «свободного, демократического государства» представляется вряд ли возможным. Свободы, права человека, справедливость и демократия есть понятия, ставшие привычными для российской политической риторики, носящие характер «узловых точек» современного российского политического дискурса. Опора на них теории модернизации делает ее только привлекательнее в глазах российских идеологов.

Еще один фактор, привлекающий внимание к модернизационным концепциям со стороны российской Власти - это их адаптивность по отношению к российским традициям идеологического конструирования, выстраивающегося вокруг основных шести семантических элементов: «Запад», «Модернизация», «Масса = Народ», «Власть» «Интеллигенция», «Герой».

Наконец, обращение к концептам модернизации способствует не только внутри-, но и внешнеполитической легитимации российской власти. Аккумулирование идейных модернизационных установок в российской политической риторике не вызывает такой негативной реакции со стороны Запада как властно интерпретированные предыдущие идейные заимствования (в т.ч. и суверенная демократия).

9) Подвергая теорию модернизации идеологической интерпретации , низводя ее идейное содержание до концептов, обеспечивающих легитимацию принимаемых политических решений, российская власть не учитывает возможность возникновения целого комплекса побочных эффектов инструментального подхода к научно-теоретическим моделям государственных преобразований. Социально-экономический контекст обращения к модернизации как идейному тренду сегодня стимулирует возникновение «неразрешимостей», которые могут привести в перспективе к идеологической деконструкции модернизационных концептов. Усиление кризисных тенденций, ускоренных разветвленными информационными сетями, которые моментально обнажают противоречивый характер властных решений и делают их предметом массового обсуждения и осуждения, неизбежно меняют само общество.

Адресат идеологии стал качественно иным. Качественное изменения самой социальной массы - это главная неразрешимость идеологического ресурса сегодня. В российских условиях частота смены векторов общественного развития, постоянное стремление российской Власти посредством применения идеологического ресурса повысить эффективность управления приводят к становлению массового общества потребления. Доминирование инстинкта самосохранения в качестве базовой установки поведения формирует потребительское отношение к политике, редуцируя социальные идеалы до уровня установок, связанных с элементарным социобиологическим выживанием или со стремлением повысить свой социальный статус, имея в виду в первую очередь повышение уровня дохода. Основным критерием при оценке личностью эффективности функционирования власти в современном российском обществе стало чувство личного комфорта. Власть может реализовы-вать эффективно свои управленческие функции настолько, насколько она выдерживает привычные для общества материальные стандарты существования. Каждая попытка с ее стороны утверждения нового видения укоренившихся социальных явлений и процессов воспринимается российским обществом весьма болезненно, как посягательство на достигнутые личные свободы и социальные гарантии. Использование идеологических инструментов сегодня не может восполнить управленческие функции Власти. Стремление к властной идеологической интерпретации в качестве ресурса управления не препятствует, а, наоборот, стимулирует возникновение конфликтных тенденций на разных уровнях политической системы.

Утверждение конфликтной политической системы может стать главным негативным следствием идеологизации модернизационной теории. В условиях конфликтной политической системы власть и общество существуют в параллельных, не пересекающихся плоскостях. Они не отчуждены друг от друга абсолютно. Каждая идейная новации Власти вызывает недоверительное, настороженное отношение со стороны общества, но воспринимается как данность, считаться с которой следует, но конвертировать ее установки в личные ценностные ориентации совсем не обязательно. Власть утрачивает источники обновления, пространство политического размывается, политика исчерпывает свое смысловое назначение как поле публичного распределения властного ресурса для обеспечения целостности общества. Социальные акторы начинают искать альтернативные пути личностной самореализации и самоидентификации, нежели через существующую политическую систему. Зачастую ими оказываются экстремистские движения. Растрачивая ресурсы на «освоение» новых идеологических проектов российская власть рискует оказаться несостоятельной перед решением проблем, которые будет иметь для нее катастрофичные последствия.

Нарастающие кризисные тенденции в российском обществе не представляют собой упадок всего и вся. Они есть сигнал исчерпанности определенных векторов развития и форм властного воздействия. Восполнить издержки применения идеологического ресурса в России в настоящее время еще представляется возможным. Для этого необходимо, в первую очередь, обновление политической культуры путем создания условий для гражданской самореализации личности. Ориентация на общественный интерес и понимание свободы, ответственности личности как основных ценностей развития социума, имеет необратимый исторический характер, является необходимым условием развития любого общества на современном этапе. Потому и новый тип политической культуры должен базироваться на понимании человека как самодеятельного субъекта, способного к самостоятельному выбору социальных ориентиров, требующего для осознанности и рациональности осуществляемого выбора гражданской самореализации. Обновление политической культуры есть важный фактор предупреждения кризиса самой Власти.

Учитывая, что обращение к деструктирующему политическую систему идеологическому ресурсу - неизбежное следствие административного воздействия на объективные по своей природе трансформации, происходящие в социальной среде, важно четко понимать, выбор какой модели модернизации может обеспечить реальные конкурентные преимущества российской государству в будущем. Модернизация, взятая в научном измерении. - это не одна теория, а целый конгломерат идейных концептов, программ и технологий их осуществления. Состоятельность отдельных моделей модернизации в различных странах, ее новый виток в ряде стран (Япония, Китай) предполагает, что модернизация должна носить не догоняющий, а опережающий характер. Смысл не только в том, что необходимо создавать инновационные технологии седьмого поколения. Важно переосмыслить сам подход к технологиям. Необходимо не просто достигнуть определенного уровня технического и экономического развития. Инновационность на современном этапе состоит в обретении способности сочетать известные методы и техники с существующими социокультурными особенностями и превращать эти социокультурные особенности в свои конкурентные преимущества.

Список литературы диссертационного исследования кандидат политических наук Сонина, Екатерина Олеговна, 2013 год

Литература

1. Arne Mastekaasa. Post-materialism values and subjective satisfaction; testing Ronald Inglehart's hypotheses// Acta Sociologica. 1983. Vol. 26. No.2.

2. Bell D. The end of ideology. N. Y., 1960.

3. Bertrand Badie. The Imported State: The Westernization of the Political Order. Stanford University Press, 2000.

4. Black C. The Dynamics of Modernisation: A study in Comparative History. N.Y., 1966.

5. Eisenstadt S. N. Modernization: Protest and Change. Englewood Cliffs: Prentice- Hall, 1966.

6. Eisenstadt S. (ed.). Multiple Modernities. New Brunswick, NY: Transactions Books, 2002. P. 1-29.

7. Geertz C. Ideology as a Cultural System. N.Y.: Longman, 1994.

8. Heywood Andrew. Political ideologies. An introduction. Macmillan,

1992.

9. Levy M. Modernisation and the Structure of Sosietetes: A setting for International.Affairs. Vol. 1-2. Princeton, 1966.

10. Ricoer P. Lectures on Ideology and Utopia. N.Y., Columbia University Press, 1986.

11. William M. Lafferty. Basic needs and political values: some perspectives from Norway Europe's "Silent Revolution"// Acta Sociologica. 1976. Vol. 19. No.2.

12. Автономова H. С. Философский язык Жака Деррида : монография М. : РОССПЭН, 2011. — 509 с.

13. Административные реформы в России: история и современность/ Под общ. редакцией д.э.н., проф. Р.Н. Байгузина. М.: РОССПЭН, 2006. - 645 с.

14. Алексеев В.В., Побережников И.В. Школа модернизации: эволюция теоретических основ// Уральский исторический вестник. 2000. № 5-6. С. 8-47.

15. Алексеева В.А., Миняйло А.Н., Шардыко С.К. Стратегические приоритеты Отечества. Методология российской модернизации. Екатеринбург: Изд-во Ур. ун-та, 2003. - 222 с

16. Анашвили В. Вечный суверен// Эксперт. 2009. № 14 (653). С. 22 -

30.

17. Анохин М.Г. Политическая система: переходные процессы. М.: ИСПИ РАН, 1996.-330 с

18. Антуан Дестют де Траси. Элементы идеологии. 4.1. Идеология в собственном смысле слова. Гл.11. Размышляя о предшествующем и о способе Кондильяка анализировать мысль// Вопросы философии. 2013. № 8. С. 149 - 154.

19. Аузан A.A. «Колея» российской модернизации// Общественные науки и современность. 2007. № 6. С. 54 - 60.

20. Аузан А. Национальная формула модернизации: [Электронный ресурс] - URL: http: // www.polit.ru/lectures/2009/10/16/auzan.html (проверено 11.07.2013).

21. Аузан А. Национальные ценности и российская модернизация: перерасчет маршрута: [Электронный ресурс] - URL: http: www.polit.ru/ lectures/ 2008/10/22/auzan.html (проверено 20.11.2012 г).

22. Афанасьева Е. Государство или революция. М.:. Издательство «Европа», 2005. - 128 с.

23. Ахиезер A.C. Как «открыть» закрытое общество. М.:. ИЧП «Издательский Магистр», 1997. - 40 С.

24. Ашин Г.К., Понеделков A.B., Старостин A.M., Кислицын С.А. Основы политической элитологии. М.: Книжный дом «Либроком», 2013 -504 с.

25. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1994. С. 77 -87, 246 - 262.

26. Барт Р. Мифологии/ Пер. с фр., вступ. ст. и коммент. С. Зенкина. М.: Академический Проект, 2008. — 315 с.

27. Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры/ Сост., пер. с фр. и вступ. ст. С. Н. Зенкина. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2003. — 512 с.

28. Барботько Л.М., Войтов В.А., Мирский Э.М. Тотальная идеология против тоталитарного государства// Вопросы философии. 2000. № 11. С. 12-27.

29. Баталов Э. От тоталитарной идеологии - к идеологическому плюрализму// Общественные науки и современность. 1991. № 3. С. 76 - 80.

30. Баталов Э. Политическая культура России сквозь призму civic culture// Pro et Contra. 2008. № l.C. 45 - 60.

31. Бейлин Б. Идеологические истоки Американской революции. М.: Новое издательство, 2010. С.

32. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования./ Пер. с англ. под ред. В.Л. Иноземцева; Вступ. ст. В.Л. Иноземцева. М.: Академия, 1999 - 956 с.

33. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995. - 256 с.

34. Бердяев H.A. Судьба России. М.:Сварог, 1997. - 544 с.

35. Биллингтон Д. Россия в поисках себя. М.:. РОССПЭН, 2006 - 224

с.

36. Бляхман Л.С. Уроки кризиса, перспективы модернизации и экономическая наука// Проблемы современной экономики. 2010. № 1. С. 23-34.

37. Бодрийяр Ж. Система вещей/ Пер. с фр. С.Н. Зенкина. М., 2001. -

174 с.

38. Бойков В.Э. Государственная служба. Взгляд извне и изнутри// Социологические исследования. 2003. № 9. С. 85-91.

39. Бюрократия как проблема. Круглый стол// Общественные науки и современность. 2012. № 4. С. 39 -61.

40. Вайнштейн Г.И. Закономерности и проблемы посткоммунистических трансформаций// Политические институты на рубеже тысячелетий/ Изд. 2-е стереотип. Дубна: ООО «Феникс», 2005. С. 136-172.

41. Василенко A.B. Современное российское государство (начало XXI в.): контуры идеологии// Государство и право. 2009 № 6. С. 12 - 19.

42. Вебер М. Избранное. Образ общества. М.: Юрист, 1994. С. 43 -

440.

43. Вишневский Ю.Р., Коробейникова А.П., Шапко В.Т. Культурная политика в современной России: проблемы и перспективы// Современное общество вопросы теории, методологии, методы социальных исследований: материалы VII Всероссийской научной конференции. Пермь, 2004. С. 178 -180

44. Власть. Политика. Технологии/ Под общей редакцией Матвеенко Ю.И., Мизулина М.Ю. М.:. ДиАр, 2002. - 296 с

45. Водак Рут. Критическая лингвистика и критический анализ дискурса// Политическая лингвистика. 2011. № 4 (38). С. 286 - 291.

46. Гаджиев К. О пользе и ущербности «универсальных ценностей»// Мировая экономика и международные отношения. 2008. № 5. С. 19-29.

47. Гайдар Е.Т. Смуты и институты// Общественные науки и современность. 2010. № 6. С. 6 - 16.

48. Галкин A.A. Общественное сознание сломать «через колено» невозможно// Синергия. 2009. № 6 (15). С. 74-85.

49. Гелбрайт Дж. К. Новое индустриальное общество. М.: Прогресс, 1969.-225 с.

50. Герасимов И. Российская ментальность и модернизация// Общественные науки и современность. 1994. № 4. С. 21 - 32.

51. Герц К. Идеология как культурная система// Новое литературное обозрения. 1998. № 29. С. 23-42.

52. Глинчикова А.Г. Демократическая модернизация и национальная культура// Полис. 2010. № 6. С. 2-14.

53. Гончаров В.Э. Концепция идеологии и современная российская политика: автореферат на соиск. степени к.политич. н. СПб, 1999 - 17 С.

54. Граждан В. Антибюрократическая революция: возможна ли она?// Власть. 2004. № 10.

55. Громовик В.Г. «Идеология» и «идеологии» как предмет научного анализа. М., 2004. - 79 с.

56. Гурко E.H.. Деконструкция: тексты и интерпретация. Минск: Экономпресс, 2001. — 320 с.

57. Гурко Е. Н. Тексты деконструкции. Differance. Томск: Водолей, 1999, — 159 с.

58. Двадцать лет реформ глазами россиян (опыт многолетних социологических замеров): аналитический доклад Института социологии РАН// Полис. 2011. № 6. С. 109 - 119.

59. Дегоев В. Самоослепление - новая политическая мифология России// Политический журнал. 2006. № 45-46. С. 54 - 61, 34 - 45

60. Делягин М.Г. Ценностный кризис: почему формальная демократия не работает// Политические исследования. 2008. № 1. С. 109 - 122.

61. Демидов А.В. Эволюция российской модернизации. М., 1998. -

231 с.

62. Демократия: универсальные ценности и многообразие исторического опыта: материалы совместного круглого стола ИФ РАН, журналов «Полис» и «Политический класс»// Политические исследования. 2008. № 5. С. 55-74.

63. Деррида Жак. О граммотологии./ Пер. с фр. и вступ. ст. Н. Авто-номовой. М.: Издательство «Ad Marginem», 2000. - 512.С.

64. Деррида, Жак. Письмо и различие. М. : Акад. Проект, 2000. —

495 с

65. Деррида Жак. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук// Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму/ Пер. с фр. и вступ. ст. Г. К. Косикова. М., 2000. С. 410 - 422.

66. Дилигенский Г. Что мы знаем о демократии и гражданском обществе?// Pro et Contra. 1997. Осень. С. 223 - 243

67. Дугин А.Г. Россия и Запад: прогнозы развития отношений// Синергия. 2009. № 7 (16). С. 8 - 60

68. Дьякова Е.Г., Трахтенберг А.Д. Массовая коммуникация и проблема конструирования реальности: анализ основных теоретических подходов. Екатеринбург: УрО РАН, 1999. - 130 с.

69. Ершов Ю.Г. Национальная идея// Современный философский словарь/ Под общ. редакцией проф. В.Е. Кемерова. М.: Академический проект, 2004. С. 440-443.

70. Ершов Ю.Г. Основные политико-идеологические проблемы становления Российской государственности//ЧиновникЪ. 2002. № 5 (21). С. 18 -26.

71. Ершов Ю.Г., Носова О.В. Духовные и идеологические проблемы российской модернизации// Уральский международный философский журнал. 1999. № 1.С. 27-37.

72. Жукоцкая А.В. Проблема идеологии: социально-философский анализ: автореферат на соиск. уч. степ, д.ф.н. по спец. 09.00.11. М., 1998. - 42 с.

73. Зеленко Б.И. Непростая демократия в России// Вопросы философии. 2004. №7. С. 41 -47.

74. Идеология// Современный философский словарь. Москва - Екатеринбург, 1996. С. 210 - 214.

75. Ильин В.В. Реформы и контрреформы в России. Циклы модерни-зационного процесса. М.: МГУ, 1996. - 355 с.

76. Ильин М.В. Политическая модернизация: неоконченная драма в трех действиях// Стратегия. 1998. № 1. С. 3-17.

77. Ильин М.В. Умножение идеологий, или Проблема «переводимо-сти общественного сознания»// Полис. 1997. № 4. С. 78 - 88.

78. Ильин И.П. Постмодернизм: словарь терминов. М.: ИНИОН РАН, ЕЧТИАБА, 2001. - 384 С.

79. Инглехарт Р. Модернизация и постмодернизация// Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1999.

80. Казанцев А.А. Грамматика «русской идеи», или как создавать новые идеологии в России// Полис. 2010. № 3. С. 100 - 113

81. Какое-то умиление патриархальной реальностью: советская история управляемого патриотизма// Власть: аналитический еженедельник. 2007. № 18 (722). С. 62-69.

82. Категории политической науки. М.:. Московский государственный институт международных отношений (Университет); РОССПЭН, 2002. -656 с.

83. Капустин Б.Г. Идеология и политика в посткоммунистической России. М.: Эдиториал УРСС, 2000 - 136 С.

84. Категории политической науки. М.:. Московский государственный институт международных отношений (Университет); РОССПЭН, 2002. -656 с.

85. Кемеров В.Е. Социальная философия: Учебник для высшей школы. М.:. Академический проект, 2004

86. Кива A.B. Многоликость российской модернизации// Общественные науки и современность. 2011. № 1. С. 42 - 51

87. Киселев К.В. Акторы и тренды региональной политики: политические ситуации в Свердловской области в электоральном цикле 2003-2007 гг. Екатеринбург: УрО РАН, 2007. - 376 с.

88. Киселев К.В. Миф о среднем классе: основания конструирования и политические функции// Научный ежегодник Института философии и права УрО РАН. Екатеринбург, 2008. Вып. 8. С. 355 - 365.

89. Киселев К.В. Партийное проектирование в современной России: роль идеологии// Научный ежегодник Института философии и права УрО РАН. Екатеринбург. 2007. Выпуск 7. С. 231 - 239

90. Киселев К.В. Символическая политика: власть vs общество. Екатеринбург: Дискурс - ПИ, 2006. - 132 С.

91. Клеман К. Новые социальные движения в России// Административные реформы в контексте властных отношений: опыт постсоциалистических трансформаций в сравнительной перспективе/ Под ред. А. Олейника и О. Гаман-Головутиной. М.: РОССПЭН, 2008. С. 144 - 174.

92. Клямкин И., Кутковец Т. Кремлевская школа политологии. Как нас учат любить Родину. М., 2006.

93. Колеров Модест. Что мы знаем о постсоветских странах: [Электронный ресурс] - URL: http: //www.polit.ru/ lectures/2006/ 07/04/ kolerov.html (проверено 18.03. 2009)..

94. Колесников А., Привалов А. Новая русская идеология. М., 2001. -

233 с.

95. Косолапов И.А. Интегративная идеология для России: интеллектуальный и политический вызов// Вопросы философии. 1994. № 1. С. 3 - 25.

96. Костюшев В.В. Социальный протест в поле политики: потенциал, репертуар, дискурс (опыт теоретической интерпретации )// Полис. 2011. № 4. С. 144- 157.

97. Краснов М.А. Персоналистский режим в России. Опыт институционального анализа. М., 2006. - 533 с.

98. Краснова Т.И. Анализ политического дискурса: подходы и категории// Политическая лингвистика. 2013. № 2 (44). С. 46 - 54.

99. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: Курс лекций. М., 2001. - 440 с.

100. Критерии политической модернизации: круглый стол// Латинская Америка. 2003. № 10, 11. С. 12-23, 10-24.

101. Крыштановская О. Back to the USSR// Новое время. 2008. № 16. С. 22-31.

102. Куда идет Россия? Трансформация социальной сферы и социальная политика. М.: Дело, 1998. - 384 с.

103. Куда пойдет Россия: новые возможности и ограничения современного развития: круглый стол журнала «Полис»// Политические исследования. 2013. № 1.С. 32-49.

104. Кузьмин В. Действующее лицо и исполнители// Российская газета. 2006. 10 мая.

105. Кульпин Э.С. Альтернативы российской модернизации, или реставрация Мэйдзи по-русски// Общественные науки и современность.2009. № 5. С. 158- 169..

106. Кульпин Э.С. Глобализирующийся мир и политическая модернизация// Политические исследования. 2013. № 4. С. 168 - 180.

107. Куренной В. Мыслящая Россия. Картография современных интеллектуальных направлений. М.:. Наследие Евразии, 2006. С.

108. Лапин Н.И. Тревожная стабилизация// Общественные науки и современность. 2007. № 6. 39 - 53.

109. Лапкин В.В. «Модернизация» и «капитализм»: переосмысляя современное развитие// Политические исследования. 2012. № 6. С. 41 - 54.

110. Лапкин В.В. Политическая модернизация России в контексте глобальных изменений. М.:. ИМЭМО РАН, 2012 - 140 с.

111. Лебедева H.H., Туманянц К.А. Препятствия модернизации в современной России// Общественные науки и современность. 2012. №. 3. С. 16 -26.

112. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М.: РОССПЭН, 2001.-384 с.

113. Лейбович О.Л. Реформы 1953 - 1964 гг. в контексте отечественной модернизации: Автореферат дисс. на соискание уч. степени д.и.н.. Екатеринбург, 1995. - 43 с.

114. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. М., СПб: Алетейя, 1998 -

160 с.

115. Лихачев Д.С. О национальном характере русских// Вопросы философии. 1990. № 4. С. 32-36.

116. Логинов A.B. Идеология как проблема социальной онтологии: диссер. на соиск. степени к.ф.н. по спец. 09.00.11. Екатеринбург, 2004. - 436 с.

117. Лоскутов В.А. Между «цветной» революцией и бархатной «контрреволюцией», или как уцелеть чиновнику в ожидании годо// Чинов-никЪ. 2005. № 3 (37). С. 30-43.

118. Лоскутов В.А. От номенклатуры к бюрократии// ЧиновникЪ. 1998. № 1.С. 6-12.

119. Лотман Ю.М. Люди и чины/ Беседы о русской культуре. СПб.,

1994.

120. Мангейм К. Идеология и утопия// Антология мировой политической мысли. В 5 т. Т.2: Зарубежная мысль XX в. М.: Мысль, 1997. С. 346-383

121. Макаренко В П. Главные идеологии современности. Ростов - на -Дону, 2000. -321 с.

122. Малыгина И.В.Национализм как форма культурной идентичности и его специфика// Общественные науки и современность. 2004. № 1. С. 22-30.

123. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология/ Сочинения. Т. 3. Издание второе. М., 1955. С. 1- 452.

124. Маркузе Г. Одномерный человек. Исследование идеологии Развитого индустриального общества. М., 1994 - 342 с.

125. Мартьянов B.C. Метаморфозы российского Модерна: выживет ли Россия в глобализирующемся мире. Екатеринбург: УрО РАН, 2007. - 348 е..

126. Мартьянов B.C. Один Модерн или «множество»?// Полис. 2010. №6. С. 41-67.

127. Мартьянов B.C. Модерн продолжается?// Полис. 2012. № 3. С.

108- 122.

I

128. Мартьянов B.C. Политический проект Модерна: от мироэконо-мики к мирополитике: стратегии России в глобализирующемся мире. М.:. РОССПЭН, 2010.-359 с.

129. Мартьянов B.C. Постмодерн - реванш «проклятой стороны Модерна»// Полис. 2005. № 2. С. 147 - 157.

130. Матц У. Идеология как детерминанта политики в эпоху Модерна//Полис. 1992. №. 1. С. 130- 142.

131. Медведев Д.А. Россия, вперед!: [Электронный ресурс] - URL: http//www.gazeta.ru/comments/2009/09/l0_a_3258568.shtm (Дата обращения: 23.05.2013).

132. Медовников Д, Силаев Н. Не продавайте первородство за похлебку// Эксперт. 2009. № 14 (653). С. 19 - 21.

133. Мирошников Ю.И. Социокультурный смысл коммуникации// Научный ежегодник Института философии и права УрО РАН. Екатеринбург, 2002. 2002. Вып. 3. С. 29 - 53.

134. Московичев Л. Н. Теория «деидеологизации»: иллюзии и действительность. М.:. Мысль, 1971 - 238 с.

135. Межуев Б. В. Перспективы политической модернизации России// Полис. 2010. №6. С. 6-22.

136. Мигранян А. Концепция суверенной демократии шагнула за границу России// Российская газета. 2007. 12 октября

137. Мигранян А. Россия в поисках идентичности. М.:. Междунар. отн., 1997.- 156 с

138. Миллер Д. Политические учения: краткое введение. М., 2007. -

257 с

139. Модернизация: зарубежный опыт и Россия. М.: Агентство ИНФОМАРТ, 1994. - 345 с.

140. Москвин Д.Е. Политическое самоопределение россиян в условиях «манипулятивной демократии» (электоральный аспект)// Политическая культура и политические процессы в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования: Сб. науч. статей: в 3 частях. Екатеринбург, 2004. Ч. З.С. 126-129

141. Москвичев Л.Н. Теория «деидеологизации»: иллюзия и действительность. М.: Мысль, 1971. - 238 с.

142. Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. М.: Центр психологии и психотерапии, 1998. - 480 с.

143. Мусихин Г.И. Дискурсивный анализ идеологий: возможности и ограничения// Полис. 2011. № 5. С. 128 - 143.

144. Мусихин Г.И. Идеология и история// Общественные науки и современность. 2012. № 1. С. 134 - 146.

145. Мусихин Г.И. Идеология и культура// Полис. 2012. № 1. С. 53 -

62.

146. Мэмфорд. Л. Миф машины. Техника и развитие человечества. Пер. с англ. - М.: Логос, 2001. - 408 С.

147. Наумов С., Слонов Н. Российский исторический тип управления - Запад или Восток?// Власть. 2004. № 12. С. 29-30.

148. Нещадин А. Административная реформа: уроки прошлого и настоящего// Власть. 2004. № 6.

149. Никонов В. Стратегия Путина// Российская газета. 2004. 22 декабря.

150. Оболонский A.B. Государственная служба в России и в мире: тенденции последних десятилетий// ЧиновникЪ. 2005. №3 (37). С. 13-16.

151. Оболонский A.B. На службе государевой: к истории российского чиновничества// Общественные науки и современность. 1997. № 5.С. 63-74.

152. Образы российской власти: От Ельцина до Путина/ Под ред. Е.Б. Шестопал. М.: РОССПЭН, 2008. - 416 с.

153. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. М.: ACT Москва, 2007. - 269

с.

154. Паин Э.А. Исторический «бег по кругу» (Попытка объяснения причин циклических срывов модернизационных процессов в России)// Общественные науки и современность. 2008. № 4. С. 54 - 66.

155. Паин Э.А. Многокультурная модернизация: эволюция теоретических взглядов/Юбщественные науки и современность. 2009. № 6. С. 37 - 54.

156. Панарин A.C. Реванш истории: Российская стратегическая инициатива в XXI веке. М., 2005. - 567 с.

157. Панкратов С.А. Модернизация как исторический феномен. Волгоград, 1999.-353 с.

158. Пантин В.И., Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России (к обсуждению гипотезы)// Полис. 1998. № 2. С. 23-34.

159. Пастухов В.Б. Конец русской идеологии (Новый курс или новый путь?)// Полис. 2001. № 1. С. 48-63.

160. Пастухов В.Б. Предчувствие гражданской войны. От «номенклатуры» к «клептоклатуре»: взлет т и падение «внутреннего государства» в современной России// Полис. 2011. № 6. С. 143 - 159.

161. Петухов В. Демократия участия и политическая трансформация России. М., 2007.- 176 с

162. Пивоваров Ю. Русская политика в ее историческом и культурном отношениях. М.: РОССПЭН, 2006. - 168 с.

163. Пивоваров Ю.С. Русская политическая традиция и современность. М.,2006. - 256 с.

164. Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. «Русская система» как попытка понимания русской истории// Полис. 2001. № 4. С. 37 - 48.

165. Полохало В. Негражданское общество как социополитический феномен Украины (Отражение социального характера «среднего» украинца в избирательном процессе)// Полис. 1996. № 6. С. 25 -33.

166. Полтерович В. Искусство реформ: [Электронный ресурс] - URL: http// polit.ru/lectures/2006/06/26/polterovich.html (Дата обращения: 12.05.2012)

167. Полтерович В. М. Элементы теории реформ. М.: Экономика, 2007-314 с.

168. Понеделков A.B., Кузина С.И. Ценностное измерение политических процессов в современной России// Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2013. № 1. С. 70- 76.

169. Поцелуев С.П. Диалог как властная стратегия// Философия права. 2009 №2. С. 57-61.

170. Права человека и нравственная ответственность: выступление митрополита Смоленского и Калининградского на X Всемирном Русском Народном Соборе «Вера. Человек. Земля. Миссия России в XXI веке»// Из-вестия.2006.5 апреля

171. Путин без улыбки: как российский президент стал человеком года// Русский репортер. 2007. № 30 (030). С. 51 - 53.

172. Путин В.В. Россия сосредотачивается - вызовы, на которые мы должны ответить// Российская газета. 2012. 16 января.

173. Рассадина Т. А. Трансформация традиционных ценностей россиян в постперестроечный период// Социологические исследования. 2006. № 9. С. 95- 102.

174. Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической модели// Полис. 1996. № 5. С. 5 - 15.

175. Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. М.: Изд. центр «Академия», 1995. С. 38-59, 110-127.

176. Российская идентичность в социологическом измерении: аналитический доклад рабочей группы Института социологии РАН// Политические исследования. 2008. № 1. С. 67-91.

177. Российская модернизация: проблемы и перспективы (материалы круглого стола)// Вопросы философии. 1993. № 7. С. 5 - 17.

178. Русакова О.Ф. Дискурс, политический дискурс, политическая дискурсология// Многообразие политического дискурса. Екатеринбург, 2004. С. 212-223.

179. Русакова О.Ф. Основные теоретико - методологические подходы к интерпретации дискурса// Научный ежегодник Института философии и права УрО РАН. Екатеринбург, 2007. Выпуск 7. С. 5 - 34.

180. Русакова О.Ф. Современная политическая философия: предмет, концепты, дискурс. Екатеринбург: ИД «Дискурс-Пи», 2012. - 533 с.

181. Российская идентичность в социологическом измерении: аналитический доклад рабочей группы Института социологии РАН// Политические исследования. 2008. № 1. С. 67-91

182. Семочкина М.Б. Чиновник: соцокультурная модель// Чиновник. №5.1999. С

183. Серио П. Анализ дискурса во французской школе (дискурс и интердискурс)// Семиотика: Антология/ Сост. Ю.С. Степанов. Изд. 2-е , испр. и доп. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. С. 550566.

184. Семененко И.С. Группы интересов в социокультурном пространстве: вызов демократизации или ресурс демократии// Политические институты на рубеже тысячелетий/ Изд. 2-е стереотип. Дубна: ООО «Феникс», 2005. С. 81 - 100.

185. Сироткин В. Перестройка: ретроспекция// Перестройка: двадцать лет спустя/ Сост. В.И. Толстых. М.:. Русский путь, 2005. С. 24 - 29.

186. Скоробогацкий В.В. Анти - Сизиф или Человек в зеркале философии. Екатеринбург: УрАГС, 2008.

187. Скоробогацкий В.В. Общество и власть в эпоху перемен: сборник статей и докладов. Екатеринбург: УрАГС, 2007 - 120 с.

188. Скоробогацкий В.В. Социокультурный анализ власти. Екатеринбург, 2002. - 288 с.

189. Современные тенденции развития символического пространства политики и концепт идеологии. Материалы дискуссии// Полис. 2004. № 4. С. 28-51.

190. Соловьев А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции// Полис. 2001. № 2. С. 5 - 23.

191. Согрин В.В. Противоречивые итоги президентства В.Путина// Общественные науки и современность. 2009. № 1. С. 69 - 87.

192. Стексова Т.И. «Послание президента» как жанр политической коммуникации// Политическая лингвистика. 2012. № 3 (41). С. 58 - 63.

193. Старостин A.M. Социально-гуманитарные инновации в контексте философской прагматики. Монография. Ростов н/Д: ОАО «Дониздат», 2012 -252 с.

194. Стиглиц Дж.Ю. Ревущие девяностые. Смена развала/ Пер. с англ. М.:. Современная экономика и право, 2005. - 565 с

195. Сурков В. Национализация будущего// Эксперт. 2006. 20 ноября. С. 30-32

196. Сурков В. Русская политическая культура. Взгляд из утопии// http//www.kreml.org/opinions/l52681586 (Дата обращения: 20.09.2011)

197. Татаркова Д.Ю. Несистемная оппозиция: специфика презентации в печатных СМИ// Полис. 2013. № 4. С. 132 - 136.

198. Тетерин А.Е. Применение качественных методов в политологическом исследовании (на примере критического дискурс - анализа Н. Фэр-ло)// Полис. 2011. № 5. С. 145 - 150.

199. Тихонова А.Е. Социокультурная модернизация в России (Опыт эмпирического анализа)// Общественные науки и современность. 2008. № 2. 3, С. 5-24, 5-21

200. Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М., 2004. С

201. Тоффлер Э. Третья волна. М., 2002.

202. Трахтенберг А.Д. Дискурсивный анализ массовой коммуникации и парадоксы левого сознания// Полис. 2006. № 4. С. 22 - 30.

203. Трахтенберг А.Д. Интернет как возвышенный объект идеологии в антикапиталистической риторике// Научный ежегодник Института философии и права УрО РАН. Екатеринбург, 2008. Выпуск 8. С. 241 - 256.

204. Третьяков В. Императивы Путина. Управляемая демократия и неуправляемый авторитаризм// Литературная газета. 2003. 5-11 ноября.

205. Утопия и утопическое мышление. Антология. М.: Прогресс, 1991 -405 с.

206. Федотова В.Г. Кризис ценностей: идеология и социальная наука// Модернизация в России и конфликт ценностей. М., 1993. С.

207. Федотова В.Г. Неклассические модернизации и альтернативы модернизационной теории// Вопросы философии. 2002. № 12. С. 3-21

208. Федотова В.Г. Перестройка как попытка улучшить жизнь людей// Перестройка: Двадцать лет спустя. М.:. Русский путь, 2005. С.

209. Федотова В.Г. Хорошее общество. М.: Прогресс- традиция, 2005. С. 163-182

210. Фишман Л.Г. Постмодернистская ловушка: путь туда и обратно. Екатеринбург: УрО РАН, 2004. - 233 с.

211. Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму. М. : Прогресс, 2000. — 536 с. :

212. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет. Пер. с франц. М.:. Касталь, 1996 - 448 с.

213. Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. М.: Праксис, 2006. Ч.З. - 320 с.

214. Хабермас Ю.. Вовлечение другого. Очерки политической теории/ Пер. с нем. Ю. С. Медведева под ред. Д. В. Скляднева. СПб.: Наука, 2001. — 417 с.

215. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. Московские лекции и интервью. М.:. Академия, 1995 - 246 С.

216. Хабермас Ю. Модерн - незавершенный проект// Вопросы философии. 1992. №4. С. 40-51.

217. Ходжсон Дж. Что такое институты// Вопросы экономики. 2007. №8. С. 28-48.

218. Холодковский К.Г. К вопросу о политической системе современной России// Полис. 2009. № 3. С. 7 - 23.

219. Чудинов А.П. Дискурсивные характеристики политической коммуникации// Политическая лингвистика. 2012. № 2 (40). С.53 - 59.

220. Цапар В. Теория модернизации и различие путей общественного развития// Социс. 1998. № 8. С. 34 - 45.

221. Шепелев Л.Е. Чиновный мир России. СПб.: Искусство- СПБ, 1999. - 567 с.

222. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996. - 415

с.

223. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование общества. Сравнительное изучение цивилизации. М., 1998. - 433 с.