Теории и особенности политической модернизации в России XIX - XXI вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.02, доктор политических наук Матюхин, Андрей Викторович

• Матюхин, Андрей Викторович
• доктор политических наук
• 2006

Оглавление диссертации доктор политических наук Матюхин, Андрей Викторович

Введение.

Раздел I. Идеологические проекты в России: к становлению отечественных теорий политической модернизации.

1.1. Идеология и модернизация.

1.2. Становление и особенности либерального проекта.

1.3. Становление и особенности анархистского проекта.

1.4. Становление и особенности консервативного проекта.

Раздел II. Либеральная теория политической модернизации России.

2.1. Концептуальные основания теории политической модернизации в русском либерализме.

2.2. Социально-политическая организация общества в проектах русского либерализма.

2.3. Методология либеральной модернизации.

Раздел III. Анархистская теория политической модернизации России.

3.1. Концептуальные основания теории политической модернизации в русском анархизме.

3.2. Социально-политическая организация общества в проектах русского анархизма.

3.3. Методология анархистской модернизации.

Раздел IV. Консервативная теория политической модернизации России.

4.1. Концептуальные основания теории политической модернизации в русском консерватизме.

4.2. Социально-политическая организация общества в проектах русского консерватизма.

4.3. Методология консервативной модернизации.

Раздел V. Идеологические модели политической модернизации в современной России.

5.1. Анархизм в либеральных реформах.

5.2. Радикализм и консерватизм как особенности политической модернизации.

5.3. Синтез идеологий в России XXI века.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Теории и особенности политической модернизации в России XIX - XXI вв.»

Актуальность темы исследования. В начале XXI века российское государство после шока либеральных преобразований оказалось в ситуации «стабильной неопределенности» и устойчивого отставания от своих мировых конкурентов (стран Запада, Юго-Восточной Азии и т.д.), а российское общество - в состоянии напряженных ожиданий будущего. В публично-политической риторике современной российской власти произошли значительные изменения по сравнению с лексикой «реформаторской» элиты 1990-х гг. В частности, все чаше звучит слово «модернизация» вместо «реформы». Этому есть социально-психологические объяснения. В результате политической и экономической практики радикальных преобразований и их катастрофических последствий, само слово «реформа» сейчас вызывает стойкое неприятие и отторжение российского населения. Конечно, хочется верить, что это не простая «смена вывесок» для современной политической практики. Но возникает ряд логических вопросов: есть ли у сегодняшней российской элиты системное, научное видение модернизационной проблематики? Не понимается ли под «модернизацией» - как и у предшественников во власти - лишь слепое копирование «западных образцов»? Присутствует ли знакомство с концепциями модернизации применительно к российским условиям и реалиям - противостоящим абстрактно-универсальным подходам? Имеется ли представление об отечественных теориях модернизации, которые родились в российской политической науке не сегодня и не вчера, и даже не в XX веке - а гораздо раньше? Подобные вопросы можно задавать и дальше, но несомненным является одно: сегодняшнее состояние России и вариативность ее будущего крайне актуализирует модернизационную, и в первую очередь, политико-модернизационную тематику. Для нас сейчас это становится не просто предметом абстрактных теоретических дискуссий, а оказывается проблемой национального выживания и дальнейшего развития нашей страны.

Сам вопрос о политической модернизации является полемическим в современной науке. Здесь нет до сих пор однозначного подхода и единых критериев. Процессы политической модернизации определяются и классифицируются часто по различным основаниям, с выделением определенных базовых параметров, например, как «первичные» и «вторичные», «органические» и «неорганические», «доиндустриальные», «индустриальные» и «постиндустриальные», «архаичные», «экономические», и «постэкономические», 3 оригинальные» и «отраженные», «частичные», рецидивирующие» и «тупиковые», «универсальные» и «автахтонные», а так же «спонтанные», «авторитарные», «форсированные» и т.д. На анализ самого концепта «политическая модернизация», помимо собственно политологических исследований, накладывают серьезный отпечаток экономические, социологические, культурологические, исторические, философские, теории. Обобщая ряд подходов в западной науке, современный польский ученый П. Штомпка говорит о трех «смыслах» понятия «модернизация»: 1) все прогрессивные социальные изменения; 2) современное состояние Запада как результат социальных, политических, экономических и культурных трансформаций, начавшихся с XVI века; 3) стремление и усилия отсталых и слаборазвитых обществ «догнать» ведущие развитые страны1. Это достаточно характерная «западноцентристская» трактовка модернизации2, которая, к сожалению, приобрела определенную устойчивость и в постсоветской политологии.

В западной науке модернизационная проблематика сложились под непосредственным влиянием собственного социокультурного и экономического развития, в органической связи с зарождением политических идей Нового Времени, в процессе изменения ценностных ориентации и рационализации общественного сознания. В XIX - первой половине XX века в русле концепции модернизации, как органического элемента социально-политической теории общественной эволюции, работали многие крупные политические мыслители, философы и социологи - Г. Гегель, О. Конт, Г. Спенсер, К. Маркс, Ф. Теннис, М. Вебер, Р. Парк и др. Но наиболее широкое распространение и научную значимость теория модернизации получила после II Мировой Войны как концепция глобального развития современного мира. Преобладавший на протяжении 1950-60-х годов взгляд на модернизацию разрабатывался в рамках универсалистской традиции западного либерализма (Г. Алмонд, М. Леви, Дж. Трегор, У. Ростоу и др.). Основными категориями данного подхода выступали «традиционность» и «современность», а образцом модернизации считались страны Запада, со сложившимися в них социально-политическими и экономическими структурами и ментальностью «общества потребления». Объектом же модернизации в историческом плане являлись традиционные общества, перед которыми стояла необходимость «догоняющего развития», трактуемого, по

1 См.: Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996. С. 170-171.

2 В России подобная западноцентристская трактовка модернизации всегда была присуща либеральному направлению в общественной мысли, что будет показано в нашем исследовании. 4 преимуществу, как тотальная вестернизация и уподобление всех «отсталых» стран «передовому Западу». Политический аспект модернизации предполагал институциональный перенос базовых элементов либерально-демократической политической системы в «архаическую» общественную среду, а в перспективе - окончательную либерально-западническую унификацию всего мира. Так, по мнению современного сторонника данного подхода Ф. Фукуямы, политический либерализм необходимо рассматривать как «конец истории как таковой, завершение идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления»3.

Но уже с начала 1970-х годов подобная трактовка модернизации, как глобальной либеральной трансформации, стала все чаще подвергаться критике в результате переосмысления опыта реального исторического развития в странах Азии, Африки и Латинской Америки. Попытки проведения в странах третьего мира политических и социально-экономических преобразований, ориентированных на прямое заимствование западных образцов, чаще приводили к уничтожению традиционных институтов и устоев, разрушению привычного образа жизни, что влекло за собой социальную дезорганизацию и хаос. Подобная модернизация оборачивалась, в конечном счете, стратегией уничтожения всех цивилизаций, обладающих иными, чем западная, социокультурными параметрами, иной ритмикой жизни. В результате возникало социокультурное отчуждение народов от насаждаемых сверху новых порядков, что приводило часто к всплеску идеологического, политического, религиозного фундаментализма и экстремизма.

Во многом это привело к существенным концептуальным изменениям и теоретическим подходам к проблемам модернизации. Пересмотр прежних положений привел к выводу о вариативности путей, способов и методов культурно-политических и социально-экономических преобразований. Многие западные ученые (А. Этциони, Р. Хелнер, Т. Шейдман, А. Харвей, Д. Лач, Т. Лодж, 3. Валигорский) отрицали жесткую детерминацию либерального прогресса. Признавалось значение локальных культур и цивилизаций, их право на собственную судьбу, говорилось о возможностях самобытного развития на основе уникальных традиций. Уже в 1980-2000-е гг. многие западные ученые (С. Хантгтингтон, Н. Айал, М. Кантовский, Т. Басс, Д. Бьюкенен) фактически отказались от универсализма и первенства либерально-рыночных факторов в понимании политическо

Фукуяма Ф. Конец истории? // Философия истории. Антология. М., 1995. С. 291. го и социально-экономического развития, подчеркивая важнейшую роль социокультурных, цивилизационных аспектов модернизируемых обществ. По мнению представителей этого альтернативного, цивилизационного направления в исследовании процессов модернизации, необходимость преодоления, например, хозяйственной отсталости не противостоит самобытности культур и традиций. Наоборот, экономический рост и промышленный подъем возможен лишь на основе эндогенных ценностей и идеалов, за счет собственного цивилизационного потенциала. Не в последнюю очередь этому способствовал успешный опыт Японии, Китая и ряда стран Юго-Восточной Азии, который доказал, что основой модернизации могут служить собственные социокультурные комплексы, синтез цивилизационной идентичности и национальных ценностных ориентации с идеей развития. Здесь традиционному отождествлению прогресса с однофакторностью экономического роста было противопоставлено подчеркнутое внимание к роли духовных ценностей в определении темпов экономического роста и верификации его целей4.

Можно утверждать, что сейчас одним из основных методологических принципов в политологии постепенно становится комплексный формационно-цивилизационный подход, согласно которому процессы, протекающие в конкретных обществах, анализируются с учетом их социокультурных, исторических, географических особенностей и признается многовекторность модернизационного развития в современном мире. Становится все более понятным, что те или иные успехи модернизации напрямую зависят от того, насколько процессы социально-политических и экономических преобразований протекают органично, вписываются в национальные институты, воспринимаются в конкретном обществе, учитывают его «культурно-генетический код». В связи с этим во многом переосмысливается дихотомия понятий «современный» и «традиционный».

Мы, также являясь сторонниками данного подхода, не склонны видеть целью процессов модернизации механическую замену «традиционного» «современным» - в контексте западных реалий «modernity». На наш взгляд, модернизация - это процесс широких общественных преобразований в соответствии с требованиями времени, который принимает характер органических и позитивных изменений лишь на основе раскрытия собственного цивилизационного потенциала, аккумуляции всего духовного ресурса общества. Принципиальным здесь является не ослабление, а усиление традиционной мо

4 См.: Бергер Я. Модернизация и традиция в современном Китае // Полис. 1995. № 5. С. дели культуры, анализ и акцентация «ментальной основы» преобразований, рациональная программатика саморазвития. В этом случае процессы значимых изменений и внесения инноваций будут тождественны качественному совершенствованию самобытной социокультурной системы, позволят ей выйти на новый виток цивилизационного развития, занять достойное место в современном мире.

В советском обществоведении проблематика политической модернизации рассматривалась в рамках универсальной и однолинейной марксистской парадигмы исторического прогресса - от первобытно-общинного строя до утверждения коммунистического общества. В российской же практике модернизации новейшего периода «демократических реформ» доминирующее положение занял либерально-экономический, глоба-листский подход, связанный с механическим перенесением на отечественную почву сугубо западных моделей развития и «передовых» образцов. Под модернизацией стал пониматься процесс тотальной либерализации политической и экономической системы и максимальное усвоение «западного образа жизни». России предсказывался лишь тот путь модернизации, через который прошла западная цивилизация, а само: понятие «современность» стало отождествляться с сегодняшним состоянием стран либерально-рыночного типа5. Но социально-политическая практика либеральной модернизации в современной России развеяла многие «мифы». Вся парадигма «западных ценностей» устойчиво приобрела для российского общества характер абстракций и идеологических штампов на фоне политической нестабильности и неопределенности, культурного кризиса самоидентичности, нивелирования традиционных нравственных норм, обострившихся социальных проблем, падения уровня жизни и т.д. В настоящий момент в отечественной науке преобладает критический подход в осмыслении либеральных «имитаторских реформ», отмечается их отвлеченно-поверхностный, подражательный характер, отсутствие системного, многофункционального анализа российских реалий. Сейчас становится все более очевидным, что своеобразие России, ее социокультурные особенности таковы, что заслуживают создания национальных концептуальных разработок, выходящих за рамки тех, что возникли на базе изучения других обществ, иных культур.

В последние годы в российской науке это находит все большее отражение. В современных политологических, социологических, философских, культурно-исторических

5 Манифестом подобной трактовки модернизации еще во времена перестройки явилась статья JI: Баткина «Стать Европой» (См.: Век XX и мир. 1988. № 8). 7 исследованиях начинает заметно преобладать цивилизационный подход к отечественным реалиям и аюгивный поиск оптимальной и органичной модели развития России - с учетом ее уникальной специфики. В связи с этим можно заметить, что сейчас значительно возрос интерес к работам классиков российской общественной мысли, особенно к идейно-теоретическому наследию XIX - начала XX века, многое из которого было искажено или вообще вычеркнуто из науки последующих десятилетий. Между тем, данный исторический период крайне важен самим фаюгом рождения, становления, концептуального оформления и размежевания основных российских идеологий, различных социально-политических течений, платформ, группировок, представители которых неустанно искали ответы на множество вопросов, с избытком поставляемых всем ходом исторического развития, постоянно вели дискуссии, порой ожесточенные споры, предлагали свое видение, свои концептуальные разработки, проекты и программы общественно-политических преобразований - то, что языком современной науки можно назвать теориями политической модернизации. Это было время напряженной работы политико-идеологической мысли, эпоха социальных и политических проектов, часто эсхатологического характера, эпоха интенсивного поиска «общественного идеала». Особенностью современной политической ситуации в России является актуализация и органическое продолжение идеологического дискурса дореволюционного периода.

В этой связи отметим, что контекст идеологий в рамках нашего исследования не случаен, а закономерен. Дело в том, что сам подход к проблематике политической модернизации изначально подразумевает анализ идеологических аспеюгов модернизаци-онных концепций. Можно утверждать, что все теории политической модернизации - как в российской, так и в мировой общественной мысли, как классические, так и современные - неизменно оказываются «идеологически окрашенными»6, оперирующими определенными идеологическими моделями реальности. Но, вероятно, по-другому и быть не может. Целостная, состоявшаяся идеология - это всегда Большой Модернизационный Проект для общества, стремление воплотить тот или иной «идеальный образ будущего».

Но плюралистичность идеологических моделей подразумевает и многообразие этих «образов». Поэтому «идеологическая субъективность» теорий политической модернизации - вполне объективна. Она отражает специфику как общественного сознания

6 Это объективно имеет место, вне зависимости от того, признают ли сами авторы тех или иных теорий модернизации свою «идеологичность», или нет (Прим. авт.). 8 в целом, так и политической мысли - в частности. В данном случае мы имеем дело с особой - идеократической сферой общества и человеческого сознания. Являясь, с одной стороны, частью природного мира, человечество оказывается носителем и мира духовно-социального, где характер безусловностей приобретают особые феномены культурных переживаний, духовных ориентации и идейных поисков. Конечно, данная проблема гораздо шире темы «политическая модернизация», более того - шире самой политологии. Эта проблема - интегральна для общественных и гуманитарных наук в целом. Но политическая наука, анализируя, в частности, взаимосвязь и взаимообусловленность политического сознания и политических процессов и явлений, имеет и свою специфику рассмотрения данных общественно-культурных феноменов. И в этом смысле, сама тематика политической модернизации оказывается органически связанной с политическим анализом объективных духовных запросов и социальных потребностей людей, с их особого рода политической «неуспокоенностью», с вечном стремлением человеческого рода к политическому совершенствованию общества - что и находит наиболее полное выражение в идеологиях, структурирующих и рационализирующих эти потребности и ожидания. Так, по мнению А.А. Зиновьева, идеология «создается с той целью, чтобы п стать априорным инструментом сознания» . Со времен Конфуция и Платона - и вплоть до наших дней активный поиск возможностей и способов социального совершенствования стоял во главе угла всех политических идей и проектов, всех идеологий - и тесно связанных с ними теорий политической модернизации8.

Это тем более актуально для России - страны крайне идеократической. Российская историческая практика доказывает: наличие общезначимых политических идей, наличие мобилизующей идеологии - это едва ли не главное условие успешного национального развития и реальных «модернизационных прорывов» (в экономике, геополитике, культуре и т.д.); и наоборот - отсутствие «вдохновляющей» для общественного сознания идеологии - главная причина «исторических утрат» и деградационных процессов во всех сферах государственной и общественной жизни.

7 Зиновьев А.А. Идеология партии будущего. М., 2003. С. 23.

8 На наш взгляд, роль современной политологии, призванной, в том числе, отражать объективный научный запрос на исследование человеческого сознания - с его вечным стремлением к общественно-политическому творчеству - оказывается весьма значительной для создания современной научной картины мира. Поэтому можно предположить, что и роль, и значение политической науки будут в дальнейшем только возрастать (Прим. авт.). 9

Сам термин «идеология» (от греч. idea - идея и logos - учение) был введен французским философом Д. де Траси («Элементы идеологии» 1801) - «как наука о создании, выражении и распространении идей»9. В XIX-XX этот термин активно вошел в политику и научную сферу в связи с формированием пострелигиозных политических идей, образованием политических партий, общественных организаций и движений10. Сейчас понятие «идеология» активно используется не только в политологии, но и во всех других общественных и гуманитарных науках. Однако, совокупность философских, культурологических, социологических, филологических и т.д. трактовок накладывает серьезный отпечаток и на политологические подходы. Вот, например, определение, взятое из современного энциклопедического словаря по политологии: «Идеология - это система философских, научных, художественных, нравственных, политических, правовых, экономических, социологических ценностей и знаний о мире и роли человека в нем»11. Такого рода «широта» определения имеет место и во многих других политологических источниках. Некоторая не систематизированность, «всеохватность» и плюралистичность трактовок позволяет применять понятие «идеология» к различным уровням и сферам социальной реальности (национальная идеология, идеология фирмы и т.д.). Выделяются так же такие виды идеологий, как государственная, экономическая, правовая, нравственная и т.д.12. В этой связи, исходя из специфики политической науки и контекста нашего исследования, необходимо дать свое определение: идеология - это логически стройный и внутренне законченный комплекс политических идей, ориентированный на построение определенного типа общества. В строго политологическом смысле можно утверждать, что все идеологии имеют характер политико-модернизационных концепций, все существуют и развиваются в системе аналитических координат: «современное состояние общества - политический идеал», и устремлены на реализацию этого идеала.

Конечно, идеологии изначально присущ «ген утопичности», попытка выстроить социальную реальность в соответствии с «идеальными схемами». И, тем не менее, уже сама эта попытка, с одной стороны, отражает объективную потребность и необходи

9 См.: Кара-Мурза С.Г. Идеология и мать ее наука. М., 2002. С. 8.

10 Особую значимость понятие «идеология» получила в политической и научной жизни в связи появлением работ классиков марксизма (Прим. авт.).

11 Политология. Краткий энциклопедич. словарь-справочник. Ростов н/Д., 1997. С. 158.

12 Довольно обстоятельный взгляд на различные «виды идеологий» представлен в исследовании А.И. Яковлева «Государственная идеология». Калуга, 2001.

10 мость для общества упорядочивания своего существования, системную организацию жизни, противостоящую хаосу и неопределенности, а с другой стороны - определяет «вектор развития», обозначает стратегические цели и тактические задачи. Рабочая гипотеза исследования исходит из необходимости теоретического и методологического поиска значимых ориентиров для оптимальных и позитивных процессов политической модернизации России на основе изучения и обобщения классического и современного опыта самого широкого спектра отечественных идеологических моделей. Конечно, сама эта тематика потенциально очень велика, но формат диссертационной работы диктует свои ограничения. По этой причине за рамками нашего исследования сознательно оставлена, например, социалистическая идеология (в большевистском и социал-демократическом вариантах), анализу которой был посвящен огромный массив научной литературы советского и постсоветского периодов13.

На наш взгляд, более инновационно оправданным является обращение к альтернативным, но так же весьма значимым российским идеологиям - либерализму, анархизму и консерватизму - в контексте сравнительного анализа политико-модернизационной проблематики. Эти три идеологии, выработанные русской общественной мыслью XIX -начала XX века, изначально обрели вид теорий политической модернизации, получили характер модернизационных проектов для России. Все они были ориентированны на воплощение применительно к «современности», к новым реалиям эпохи Модерна, в которых оказались страна и мир. Но эти идеологические проекты продолжают существовать и в современной России. В постсоветский период произошла своеобразная «политическая реанимация» классических идеологических подходов.

Кроме того, эти три идеологии - либерализм, анархизм и консерватизм - в широком историческом аспекте соответствуют трем базовым, фундаментальным тенденциям в политической жизни России - «либерализации», «радикализации» и «консервации». Данные тенденции объективно имели место всегда,' и вне зависимости от того, какая конкретная идеология в определенный исторический период являлась «правящей». И

13 Относясь с большим уважением к социалистической идеологии, понимая ее огромное значение для России и современного мира, мы, тем не менее, посчитали, что анализ крайне богатого материала по проблемам теории и практики социалистической политической модернизации в контексте сравнительных идеологических подходов неизбежно приведет к большому разрастанию объема диссертационной работы. Однако важнейшие параллели и сравнения в отношении российского социализма будут иметь место в нашем исследовании (Прим. авт.).

11 особенность всех российских политических модернизаций состояла в том, что они осуществлялись в рамках именно этих тенденций. Причем, либеральная и радикал-анархисткая тенденции тяготели к взаимодействию и взаимопроникновению, а в оппозиции этим двум неизменно выступала тенденция консервативная.

Но при всех кардинальных отличиях и отечественный либерализм, и анархизм, и консерватизм возможно охарактеризовать как типично русские явления. Национальная компонента этих доктрин прослеживается в типологических чертах, характерных для всей российской философской и социально-политической мысли: миссионизм, универсальность, эсхатологичность. Объединяют их и те реальные исторические условия, в которых стало возможно появление и развитие самих идеологий, и российская общественная жизнь как объект применения проектов и программ политических преобразований, что уже дает материал для определенного сравнительного анализа. Современная проблематика политической модернизации России базируется на идейно-теоретическом фундаменте, созданном усилиями многих поколений отечественных мыслителей.

Объектом исследования являются идеологические подходы к процессам и технологиям политической модернизации России, их сравнительный анализ и практическая значимость для современного развития страны.

Предметом исследования являются теории политической модернизации в российском либерализме, консерватизме и анархизме и особенности их применения в политической практике.

Цель исследования - выявление на базе либеральной, консервативной и анархистской идеологий при помощи методов сравнительного анализа основных параметров системного подхода в целях политической модернизации современной России.

Для реализации поставленной цели необходимо решение следующих задач:

- выявить исторические предпосылки и особенности становления в России либерального, анархистского и консервативного проектов политической модернизации;

- определить системообразующие параметры теорий политической модернизации в различных идеологических подходах;

- логически выстроить элементы общей политической теории на основании крайне богатой источниковой базы русского либерализма, анархизма и консерватизма в системные рамки целостных идеологических проектов политической модернизации;

- выявить особенности различных идеологических интерпретаций важнейших политико-социальных проблем общественного развития и узловых вопросов социально-политического реформирования;

- определить концептуальные основания и социально-философские истоки теорий политической модернизации в русском либерализме, анархизме и консерватизме;

- проанализировать сущность и содержание предполагаемой социально-политической организации общества в проектах модернизации либерального, анархистского и консервативного направлений;

- выявить пути и методы реализации программных положений в либеральной, анархистской и консервативной теориях политической модернизации;

- показать неоднородность проектов политической модернизации в рамках конкретных идеологических подходов, их дифференциацию на различные течения и группировки, нюансирующих общую модернизационную стратегию;

- выявить особенности практического преломления в общественной жизни России теорий политической модернизации либерального, анархистского и консервативного направлений;

- провести анализ процессов и особенностей современных реформ в России на основе сопоставления идеологических моделей политической модернизации;

- выявить актуальные аспекты теорий политической модернизации в русском либерализме, анархизме и консерватизме для современного развития России.

Степень научной разработанности темы. Диссертационная тема сих пор не являлась предметом самостоятельного научного исследования. Однако некоторые ее аспекты отражены в социально-политической, философской и исторической литературе, посвященной анализу либеральной, анархистской и консервативной доктрин, их про-ектно-политического творчеству. Историографию проблемы можно подразделить на четыре группы источников. Классификацию исследований возможно провести с учетом хронологии и анализа духовно-политической атмосферы, в которых они были созданы.

1). Литература дореволюционного периода (XIX в. - 1917 г.). Особенностью исследовательских работ этого времени являлось острое идейное противостояние различных идеологических направлений, социально-политических течений и группировок. Элементы политической борьбы нашли свое отражение и в различных исследованиях либерализма, анархизма и консерватизма, носивших часто субъективный, оценочный, полемический или явно ангажированный характер.

Специфика анализа либеральных теорий этого времени состояла в том, что многие авторы - представителей академической среды - сами принадлежали к либерально-прогрессистскому лагерю. Поэтому работы Б. Чичерина, К. Кавелина, А. Алексеева, А. Градовского, П. Струве, П. Милюкова, М. Ковалевского, И. Белоконского, Б. Веселов-ского и др. акцентируют внимание на «либеральных ценностях» как необходимом элементе успешного политического развития России14. Еще одной особенностью либеральной тематики политической модернизации в дореволюционной России стало ее «завуалированное» рассмотрение через биографические работы, посвященные М. Сперанскому15. Идейные же оппоненты либералов, прилежащие к консервативному лагерю - Н. Данилевский, К. Леонтьев, М. Катков, М. Коялович, JI. Тихомиров, К. Победоносцев и др. - наоборот, занимались «разоблачением» либеральных проектов переустройства России как «антинациональных»16. Среди относительно «нейтральных» авторов, в работах которых рассматривался либеральный подход, можно назвать П. Линицкого, Д. Корсакова, Н. Щепкина, Н. Жервэ, А. Корнилова, Л. Клейнборта17.

14 См.: Чичерин Б.Н. Несколько современных вопросов. М., 1862; Кавелин К.Д. Краткий взгляд на русскую историю // Кавелин К.Д. Наш умственный строй. М., 1989; Алексеев А.С. Русское Государственное право. М., 1895; Градовский А.Д. Либерализм и западничество // Гра-довский А.Д. Собрание сочинений: В IX тт. Т. VI. СПб, 1901; Струве П.Б. На разные темы. СПб., 1902; Милюков П.Н. Из истории русской интеллигенции. СПб., 1903; Ковалевский М.М. Очерк по истории политических учреждений в России. СПб., 1904; Белоконский И.П. Земство и конституция. М., 1910; Веселовский Б.Б. Самоуправление и демократия. Пг., 1917.

15 См.: Корф М.А. Жизнь графа Сперанского. СПб., 1861; Дмитриев Ф.М. Сперанский. М., 1862; Погодин М. Сперанский // Русский архив. 1871; Катетов И.В. Граф М.М. Сперанский как религиозный мыслитель. Казань, 1889; Южаков С.Н. М.М. Сперанский: Его жизнь и общественная деятельность. СПб., 1892; Сеславин Д.Н. М.М. Сперанский. Киев; Харьков, 1899; Якушкин В.Е. Сперанский и Аракчеев. СПб., 1905; Довнар-Запольский М.В. Политические идеалы М.М. Сперанского. М., 1905; Середонин С.М. Граф М.М. Сперанский. СПб., 1909.

16 См.: Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1895; Леонтьев К.Н. Чем и как либерализм наш вреден? // Леонтьев К.Н. Избранное. М., 1993; Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905; Коялович М.О. История русского самосознания по историческим памятникам и литературным сочинениям. СПб., 1884; Тихомиров Л.А. Демократия либеральная и социальная. М., 1896; Победоносцев К.П. Великая ложь нашего времени. М., 1993.

17 См.: Линицкий П. Славянофильство и либерализм. Опыт систематического обозрения того и другого. Киев, 1882; Корсаков Д.А. Материалы для биографии К.Д. Кавелина // Вестник Европы. 1886. №11; Щепкин Н.Н. Земская и городская Россия о народном представительстве. Ростов н/Д, 1905; Жервэ Н. Несостоявшийся проект народного представительства, предложенный графом Лорис-Меликовым. СПб., 1906; Корнилов А.А. Общественное движение при Александре И. М., 1909; Клейнборт Л. Б.Н.Чичерин // Мир божий. 1904. № 9.

14

Исследования, посвященные консервативному подходу к общественным преобразованиям, в этот период практически отсутствовали (это положение сохранялось и в дальнейшем). Некоторую рациональную систематизацию консервативного политико-модернизационного творчества предприняли лишь в 1905 г. J1. Тихомиров и в 1913 г. П. Казанский18, а отдельные его аспекты рассматривались другими консервативными авторами19. Среди либеральных ученых преобладал взгляд на русский консерватизм как на

20 явление «архаическое», реакционное и принципиально анти-модернизационное .

Что касается работ по русскому анархизму, то необходимо отметить, что они находились на пересечение острейшей «борьбы идей», которая велась на «левом фланге» российской политики. Анархисты в полемике с представителями государственного социализма отстаивали правоту своих модернизационных проектов21, а марксисты и эсеры подвергали их жесткой критике22. Звучала политическая критика русского анархизма так же из либерального23 и консервативного24 лагерей. Среди писавших о русском анар

1Я

См.: Тихомиров JI.A. Монархическая государственность. М., 1905; Казанский П.Е. Власть всероссийского императора. Одесса, 1913.

19 См.: Кошелев А.И. Конституция, Самодержавие и Земская дума. Лейпциг, 1862; Мещерский В.П. Речи консерватора: В 2-х тт. СПб., 1876-1877; Черняев Н.И. О Русском Самодержавии. М., 1895; Семенов П.Н. Самодержавие как государственный строй. СПб., 1906; Логанов П.А. Самодержавие и правовой порядок. Варшава, 1906; Шарапов С.Ф. Самодержавие или конституция? М., 1908; Захаров Н. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912.

20 См.: Чичерин Б.Н. Опыты по истории русского права. М., 1858; Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1893; Кавелин К.Д. Письмо Ф.М. Достоевскому // Кавелин К.Д. Наш умственный строй. М,. 1989; Милюков П.Н. «Исконные начала» и «требования жизни» в русском государственном строе. Ростов н/Д., 1905; Ковалевский М.М. История монархии и монархических доктрин. СПб., 1912; Кокошкин Ф.Ф. Республика. Пг., 1917 и др.

1 См.: Бакунин М.А. Программа общества международной революции // Михаилу Бакунину. 1876-1926. Неизданные материалы и статьи. М., 1926; Кропоткин П.А. Анархия, ее философия и идеал. М., 1905; Ветров И. Анархизм, его теория и практика. СПб., 1906; Черный Л. Новое направление в анархизме: ассоционный анархизм. М., 1907; Дубинский М. Наши задачи // Буревестник. 1908. № 9; Березин Н.Г. Что такое анархизм и чего хотят анархисты? Одесса, 1917; Атабекян А. Против власти. М., 1918 и др.

22 См.: Устинов Е. Современный анархизм. Его конечные идеалы, программа, тактика и нравственно-классовая сущность. Женева, 1905; Кульчицкий Л. Анархизм в России. СПб., 1907; Плеханов Г.В. Анархизм и социализм. М., 1929; Ленин В.И. Анархизм и социализм // Полное собрание сочинений в 55 тт. Т. 5. М., 1976; Он же. Социализм и анархизм // Там же. Т. 12; Сталин И.В. Анархизм или социализм? // Сталин И.В. Сочинения. Т. 1. М., 1946.

23 См.: Чичерин Б.Н. Собственность и государство. Ч. И. М., 1883; Кавелин К.Д. Политические призраки. Берлин, 1878; Ковалевский М.М. Происхождение семьи, рода, племени, собственности, государства и религии. СПб., 1914 и др.

24 См.: Тихомиров JI.A. Начала и концы. Либералы и террористы. М., 1890; Он же. Почему я перестал быть революционером. М., 1895; Ярмонкин В.В. Монархизм и народовластие. СПб., 1912; Победоносцев. К.П. Письма к Александру III. М., 1925 и др.

15 хизме, необходимо назвать также западных исследователей - П. Эльцбахера, В. Боргиу-са, А. Амона, Дж. Маккея, Э. Бернштейна25.

2). Работы представителей русской эмиграции (1917 - 80-е гг.). Среди особенностей этих исследований можно назвать стремление провести обобщенный политико-философский анализ идейных размежеваний в русской социальной мысли и проследить роль различных политических течений и группировок в революционных событиях. Для литературы этого периода характерно также осмысление исторических уроков и поиск «утраченных возможностей».

В эмигрантских кругах шла интенсивная полемика о причинах несостоявшегося российского либерального проекта политической модернизации, а так же о возможностях его «реставрации» в будущем. Этот довольно жаркий спор, продолжавшийся вплоть до окончания II Мировой войны, особенно активно вели П. Струве, И. Гессен, П. Милюков, И. Петрункевич, В. Маклаков26. Лишь во второй половине XX века появляется ряд «свободных от эмоций» академических работ, посвященных специфике русского либерализма и его политико-модернизационного творчества. Это, прежде всего, исследования С. Франка, В. Леонтовича, Г. Адамовича, М. Карповича, Г. Вернадского .

Важно отметить так же вышедший в 1972 г. в США сборник статей «Очерки русского

28 либерализма» , в составлении которого принимали участие многие крупные западные ученые - В. Коупленд, Р. Пайпс, Ч. Тимберлейк, Д. Дэвис и др.

Гораздо меньше в эмиграции было работ, посвященных анархизму и консерватизму. В частности, за границей был опубликован ряд небольших трудов анархических авторов - Я Новомирского, Г. Максимова, А. Карелина29, а в 1931 г. в Чикаго вышел

См.: Эльцбахер П. Сущность анархизма. СПб., 1907; Боргиус В. Теоретические основы анархизма. Одесса, 1906; Амон А. Социализм и анархизм. М., 1906; Маккей Д. Анархисты. Культурные очерки конца XIX столетия. М., 1907; Бернштейн Э. Анархизм. СПб., 1907.

6 См.: Струве П.Б. Размышления о русской революции. София, 1921; Гессен И.В. Искания общественного идеала. Берлин, 1922; Милюков П.Н. Республика или монархия? Париж, 1929; Петрункевич И.И. Из записок общественного деятеля. Берлин, 1934; Маклаков В.А. Власть и общественность на закате старой России. Париж, 1936.

27 Франк С.Л. Биография П.Б. Струве. Нью-Йорк, 1956; Leontovitsch V.V. Geschichte des Liberalismus in Russland. Frankfurt a/M., 1957; Адамович Г.В. Василий Алексеевич Маклаков -политик, юрист, человек. Париж, 1959; Карпович М.М. Два типа русского либерализма // Новый журнал. Нью-Йорк, 1960. № 60; Vernadsky G. History of Russia. New Haven, 1969.

8 Essays of Russian Liberalism. Univ. Missoury Press, 1972.

29 См.: Новомирский Я. Что такое анархизм? Нью-Йорк, 1919; Максимов Г. Беседы с Бакуниным о революции. Chicago, 1934; Карелин А. Вольная жизнь. Детройт, 1955.

16

Интернациональный сборник», объединивший весь цвет русской анархистской эмиграции - П. Аршинова, М. Корн, Э. Гольдман и др. Можно выделить работы К. Каутского, М. Слонима и В. Варшавского, в которых русский анархизм рассматривается как логическая «предтеча» большевизма30. А среди исследователей консерватизма в русском зарубежье можно назвать имена таких авторов, как Г. Локоть, И. Ильин, А. Салтыков, М. Бачинский, И. Солоневич, Н. Полторацкий31.

3). Исследования советского периода (1917-конец 1980-х гг.). Их особенность состояла в том, что, в соответствии с общими методологическими установками диалектического материализма и либерализм, и анархизм, и консерватизм рассматривались как разновидности «буржуазной идеологии». Работы по анархизму, впрочем, в первое послеоктябрьское десятилетие отличались некоторой плюралистичностью и даже апологетикой анархисткой идеологии как революционной. Здесь можно выделить исследования Я. Яковлева, И. Гроссмана-Рощина, В. Хрусталева, Ю. Стеклова32. В 1926 году к пятидесятилетию смерти М. Бакунина выходят в свет два сборника33, в составлении которых принимали участие многие авторы анархисткой ориентации - М. Сажин, В. Полонский, М. Отверженный, В. Худолей и др. Но, начиная с 1930-х гг., исследования этой тематики уже отличаются ярко выраженным предвзятым отношением: анархизм, в основном, рассматривается в контексте противостояния идеологии марксизма. Это характерно для работ Б. Горева, В. Залежского, Е. Ярославского, С. Шило, Н. Прозорова, С. Ерофеева, А. Косичева34 и др. Однако, во второй половине 1960-х - 80-е гг. выходит.ряд исследо

30 См.: Каутский К. Терроризм и коммунизм. Берлин, 1919; Слоним М. Русские предтечи большевизма. Берлин, 1922; Варшавский B.C. Родословная большевизма. Paris, 1982.

31 Локоть Г. Завоевания революции и идеология русского монархизма. Берлин, 1921; Ильин И.А. О монархии. Берлин, 1927; Салтыков А. О монархии, республике и демократии. Париж, 1931; Бачинский М.Л. Законный царь. Париж, 1937; Солоневич И.Л. Народная монархия. Буэнос-Айрес, 1973; Полторацкий М.П. Ильин И.А. о монархии. New-York, 1978.

32 См.: Яковлев Я. Русский анархизм в великой русской революции. Пг., 1921; Гроссман-Рощин И. Октябрьская революция и тактика анархо-синдикалистов. Пг., 1919; Хрусталев В. Анархизм как философия действия. М., 1921; Стеклов Ю.М. Бакунин. Его жизнь и деятельность: В 4-х гг. М., 1926-1927.

33 Михаилу Бакунину (1876-1926). Очерки истории анархического движения в России. М., 1926; Михаилу Бакунину. 1876-1926. Неизданные материалы и статьи. М., 1926.

34 См: Горев Б.И. Анархизм в России. М., 1930; Залежский В. Анархисты в России. М., 1930; Ярославский Е. Анархизм в России. М., 1939; Шило С. Борьба тов. И.В. Сталина против социологии анархизма. Киев, 1949; Прозоров Н.Е. Борьба К. Маркса и Ф. Энгельса против анархизма. М., 1961; Ерофеев С.И. Критика анархистских взглядов М. Бакунина в трудах К. Маркса и Ф. Энгельса. М., 1964: Косичев А.Д. Борьба марксизма-ленинизма с идеологией анархизма и современность. М., 1964. ваний по русскому анархизму, которые, не смотря на идеологизированный характер научных выводов и обобщений, содержали большой фактический и методологический материал. Это работы А. Галактионова, П. Никандрова, В. Комина, М. Пирумовой, Ф. Полянского, Н. Пономарева, С. Канева, Ю. Соколова, В. Джангиряна, Е. Корноуховой35.

Общий подход к русскому либерализму в исследовательской литературе советского периода определило отношение и высказывания В.И. Ленина о его реакционном, антинародном и декадентском характере. С жестко классовых позиций либеральная идеология в России оценивалась в работах А. Бубнова, М. Покровского, Г. Гальперина, С. Мицкевича, А. Слонимского36 и др. Однако, в целом в 1920 - 60-е гг. русский либерализм, в отличие от изучения революционных течений, оставался на периферии советского обществоведения. «Открыла шлюз» активным исследованиям либеральной проблематики вышедшая в 1970 г. коллективная монография «В.И. Ленин и история классов и политических партий в России». В 1970-х - первой половине 1980-х был опубликован ряд важных трудов, которые, несмотря на неизбежную идеологизированность оценок, отличал фундаментальный исследовательский подход. Это работы В. Китаева, В. Зорькина, Н. Уткиной, Н Пирумовой, А. Ушакова, Л. Спирина, К. Шацилло37 и др.

По сравнению с исследованиями анархистских и либеральных концепций, работ, посвященных консервативной доктрине в советском обществоведении было неизмеримо

35 Галактионов А.А. Никандров П.Ф. Идеологи русского народничества. Л., 1966; Комин В.В. Анархизм в России. Калинин, 1969; Пирумова М.Н. Петр Алексеевич Кропоткин. М., 1972; Полянский Ф.Я. Социализм и анархизм. М., 1973; Пономарев Н.В. Проблемы власти в политической доктрине анархизма и максимализма. Казань, 1973; Канев С.Н. Октябрьская революция и крах анархизма. М., 1974; Соколов Ю.В. Социальная сущность анархизма. М., 1977; Джанги-рян В.Г. Критика англо-американской буржуазной историографии М.А. Бакунина и бакунизма. М., 1978; Корноухова Е.М. Борьба партии большевиков против анархизма в России. М., 1981.

36 См.: Бубнов А.С. Идеология буржуазного реставраторства в первоначальный период нэпа // На идеологическом фронте борьбы с контрреволюцией. Сб. Статей. М., 1923; Покровский М.Н. Русская история с древнейших времен. Т. 4. М.; Л., 1925; Гальперин Г.В. К вопросу об истории возникновения Государственной Думы (Булыгинская Дума) // Ученые записки Ленинградского юридического института. М., 1939; Мицкевич С.И. Революционная Москва. М., 1946; Слонимский А.Г. Контрреволюционная роль либеральной буржуазии накануне и во время первой русской революции // Ученые записки Таджикского ун-та. Душанбе, 1955. Т. 13.

3 См.: Китаев В.А. От фронды к охранительству. Из истории русской либеральной мысли 50-60-х годов XIX века. М., 1972; Зорькин В.Д Из истории буржуазно-либеральной общественной мысли России конца XIX - начала XX века. М., 1975; Уткина Н.Ф. Позитивизм, антропологический материализм и наука в России. М., 1975; Пирумова Н.М. Земское либеральное движение. Социальные корни и эволюция до начала XX в. М., 1977; Ушаков А.В. Революционное движение демократической интеллигенции в России 1895-1904. М., 1976; Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (н. XX в. - 1920 г.). М., 1977; Шацилло меньше. Это, возможно, определялось общим негативным отношением к «реакционному наследию». И, тем не менее, исследования многих советских авторов содержат богатый исторический и теоретический материал, без которого и современный научный анализ русского консерватизма был бы неполноценен. Это работы Е. Грекулова, Ю. Соловьева, П. Зайончковского, В. Твардовской, В. Дякина, А. Авреха38 и др. Необходимо назвать также вышедшее в 1977 году в русском переводе исследование американского историка Р. Пайпса «Русский консерватизм второй половины девятнадцатого века», которое способствовало принципиально новому взгляду на отечественный консерватизм как теорию общественных преобразований.

4). Исследования конца 1980-х - 2000-х гг. Начавшиеся в середине 1980-х годов общественно-политические процессы перестройки способствовали пересмотру многих взглядов на центральные категории и направления исторического развития, актуализировали интерес к альтернативным концепциям общественных преобразований, выработанных в отечественной науке. Но в этот период появилось и множество газетно-журнальных публикаций, которые отличались бездоказательностью и легковесностью суждений, обилием фактических и теоретических ошибок.

Среди значимых работ по русскому либерализму, где анализируются, в частности, проекты политических реформ, необходимо отметить исследования Н. Думовой, И. Си-земской, JI. Новиковой, С. Секиринского, В. Шелохаева, В. Приленского, И. Осипова, Д. Олейникова, А. Гоголевского, В. Ведерникова, В Китаева, А. Луночкина, А. Смирнова, Б. Васильева39, а так же ряд тематических сборников40. По истории, философии, социо

К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905-1907 гг. М., 1985.

38 См.: Грекулов Е.Ф. Церковь, самодержавие, народ (2-я половина XIX начало XX века). М., 1969; Соловьев Ю.Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века. Л., 1973; Зайончков-ский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX веке. М., 1978; Твардовская В.А. Идеология пореформенного самодержавия. М„ 1978; Дякин B.C. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. Л., 1978; Аврех А.Я. Царизм и IV Дума. М., 1981.

39 См.: Думова Н.Г. Кадетская партия в период первой мировой войны и Февральской революции. М., 1989; Новикова Л., Сиземская И. Новый либерализм в России // Общественные науки и современность. 1993. № 5; Секиринский С.С., Шелохаев В.В. Либерализм в России: Очерки истории (середина XIX - начало XX в.). М., 1995; Шелохаев В.В. Либеральная модель переустройства России. М., 1996; Приленский В.И. Опыт исследования мировоззрения ранних русских либералов. М., 1995; Осипов И.Д. Философия русского либерализма (XIX - начало XX в.). СПб., 1996; Олейников Д.И. Классическое российское западничество. М., 1996; Гоголевский А.В. Очерки русского либерализма конца XIX - начала XX века. СПб., 1996; Ведерников ВВ., Китаев В.А., Луночкин А.В. Конституционный вопрос в русской либеральной публицистике 60 - 80-х гг. XIX века. М,. 1997; Смирнов А.Ф. Государственная Дума Российской Империи 190619 логии и политологии русского либерализма был защищен ряд диссертаций - О. Малышевой, В. Шамшуриным, О. Ворсиной, А. Усягиным, Т. Ивановой, И Кузнецовой, А. Никотинным, JI. Сидоренко, С. Глушковой41 и др.

Для современных исследований по русскому анархизму характерно его рассмотрение и акцентация как самостоятельного идейно-политического течения, а не только как разновидности «левого оппортунизма». Новый взгляд на русский анархизм как на теорию общественной модернизации присутствует в ряде тематических сборников начала 90-х годов42. В монографиях JL Панковой и Д. Пронякина прослеживается влияние теорий русского анархизма на становление современных альтернативных общественно-политических движений в России и на Западе43. В исследованиях JI. Мамута, С. Ударце-ва, Н. Пирумовой, В. Малинина, В. Маркина предприняты попытки детального анализа антиэтатистских концепций организации общества М.А. Бакунина и П.А. Кропоткина44. В последние годы были защищены ряд докторских и кандидатских диссертаций, где ис

1917 гг.: Историко-правовой очерк. М., 1998, Васильев Б.В. Идея общественного прогресса в философии русского неолиберализма // Социально-гуманитарные знания. 2005. № 2.

4 См.: Революционеры и либералы в России. М., 1990; Великие реформы в России. 18561874. М., 1992; Русский либерализм: исторические судьбы и перспективы: Материалы межд. научн. конференции. М, 1998; Судьба реформ и реформаторов в России. М., 1999; Либеральный консерватизм: История и современность. М., 2001; Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. М., 2001; Российский либерализм: идеи и люди. М., 2004.

41 См.: Малышева О.Г. Развитие конституционных идей и зарождение парламентаризма в России. I и II Государственные Думы: Дисс. канд. ист. наук. М., 1994; Шамшурин В.И. Эпи-стомология либерального консерватизма: Дисс. докт. философ, наук. М., 1995; Ворсина О.Б. Социально-политическая концепция либерализма (исторический опыт и современная Россия): Дисс. канд. полит, наук. СПб., 1996; Усягин А.В. Политологический анализ концепций развития представительных учреждений в России на этапе реформ второй половины XIX века: Дисс. канд. полит, наук. СПб., 1998; Иванова Т.Б. Общественный идеал в русской социальной мысли начала XX века. Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, П.И. Новгородцев, С.Л. Франк: Дисс. канд. социол. наук. СПб., 1998; Кузнецова И.О. Социально-политические взгляды Б.Н. Чичерина. Дисс. канд. социол. наук. Саратов, 1998; Никотин А.Д. Либерализм и реформаторство в России. Взаимодействие парадигмы и практики. Дисс. канд. полит, наук. Волгоград, 1999; Сидоренко Л.А. Идеи парламентаризма в российской политической мысли XIX века: Дисс. канд. полит, наук. Саратов, 2001; Глушкова С.И. Проблема правового идеала в русском либерализме: Дисс. докт. полит, наук. Екатеринбург, 2002.

42 См.: Памяти М.А. Бакунина. М., 1990, Анархия и власть. М., 1992, Социалистический идеал: вчера, сегодня, завтра. М., 1992.

43 См.: Панкова Л.Н. Идейные истоки современных альтернативных движений. М., 1991; Пронякин Д.И. Анархизм. Исторические претензии и уроки истории. Л., 1990.

44 См.: Мамут Л.С. Этатизм и антиэтатизм как типы политического сознания. М., 1989; Ударцев С.Ф. Кропоткин. М., 1989; Пирумова Н.М. Социальная доктрина М.А. Бакунина. М., 1990; Малинин В.А. История русского утопического социализма: вторая половина 19 начала 20 вв. М.; 1991; Маркин В.А. Неизвестный Кропоткин: 1842-1921 гг. М., 2002.

20 следуются многие аспекты концептуальных моделей общественного развития в русском анархизме. Это работы М. Арефьева, С. Гаврилова, Е. Никульченкова, О. Морозова, Г. Бокучавы, О. Сафронова, Д. Бученкова45 и др.

Если своеобразный «пик» научного интереса к русскому анархизму и либерализму пришелся на вторую половину 1980-х - 1990-х гг., то в последние годы стало заметно все возрастающее внимание к русскому консерватизму. Впрочем, уже в конце 1980 -первой половине 1990-х гг. вышли важные научные публикации А. Галкина, П. Рах-шмира, А. Панарина; А. Мельвиля, К. Гаджиева, С. Перегудова, И. Исаева, А. Дугина, У. Лакера, Е. Молчанова, А. Нусхаева и др., посвященные различным аспектам отечественного и зарубежного консерватизма46, а редакциями ряда российских общественно-политических журналов была организована целая серия «круглых столов» по вопросам специфики консерватизма в России и его современном значении47. Взгляд на консервативно-монархическую доктрину как теорию самобытного исторического развития присутствует в работах современных российских традиционалистов О. Платнова, Е. Троиц

45 См.: Арефьев М.А. Социально-политическая философия русского анархизма: Дисс. докт. филос. наук. СПб., 1992; Гаврилов С.А. Концепции будущего общества в экономических теориях русского анархизма: Дисс. канд. экон. наук. М., 1993; Никульченков Е.И. Проблемы эволюции и революции в социально-политической теории П.А. Кропоткина: Дисс. канд. филос. наук. СПб., 1993; Морозов О.П. Проблема власти и свободы в социальных доктринах теоретиков русского анархизма: Дисс. канд. социол. наук. СПб., 1994; Бокучава Г.Ш. Политическая философия М.А. Бакунина и современность: Дисс. канд. полит, наук. М., 1996; Сафронов О.С. Петр Алексеевич Кропоткин как теоретик и пропагандист анархизма, как историк: Дисс. канд. ист. наук. Воронеж, 2000; Бученков Д.Е. Феномен анархизма в политической жизни современной России: Дисс. канд. полит, наук. М., 2003.

46 См.: Галкин А.А., Рахшмир П.Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем. М., 1987; Панарин А.С. Стиль «ретро» в идеологии и политике. М., 1989; Мельвиль А.К. Социальная философия современного американского консерватизма. М., 1990; Гаджиев К.С. Современный консерватизм. Опыт типологизации // Новая и новейшая история. 1991. № 1; Перегудов С.П. Современный консерватизм. Сущность и общественно-политическая роль // Коммунист. 1991. № 8; Исаев И.А. Политико-правовая утопия в России (конец XIX - начало XX века). М., 1991; Дугин А.Г. Консервативная революция. М., 1994; Лакер У. Черная сотня. М., 1994; Молчанов Е.Б. Проблема определения понятий консерватизм и неоконсерватизм в западной и отечественной политологической литературе. М., 1994; Нусхаев А. Консервативная Россия: до и после коммунизма. Элиста, 1996.

47 См.: Россия. Критика исторического опыта. Материалы «круглого стола» // Общественные науки и современность. 1992. № 5-6; Консерватизм в России. Материалы «круглого стола» // Социс. 1993. №1; Российская модернизация: проблемы и перспективы. Материалы «круглого стола» // Вопросы философии. 1993. № 7; Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития. Материалы «круглого стола» // Полис. 1995. № 4; Россия в условиях стратегической нестабильности. Материалы «круглого стола» // Вопросы философии. 1995. № 9; Русский консерватизм: Проблемы, подходы, мнения: «Круглый стол» // Отечественная история. 2001. № 3. кого, А. Тускарева, Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна, В. Ко-жинова48. В конце 1990-х - 2000-е гг. выходит уже ряд академических исследований, где акцентируется внимание, в частности, на потенциале российской консервативной методологии общественных преобразований. Это относится к работам М. Вершинина, С. Пушкина, А. Репникова, А. Карцова, В. Тонких, Ю.Ярецкого, Е. Тимошиной, В. Гусева, М. Лукьянова, М. Кирьянова, Н. Нарочницкой, А. Кольева49, а так же к тематическии сборникам и коллективным монографиям50. Целый ряд диссертаций в последние годы был посвящен анализу как консервативной проблематики в общественно-политических процессах, так и собственно русской консервативной доктрине. Это работы Л. Рухтае-вой, О. Кишенковой, С. Туронка, О. Шакировой, М. Начапкина, А. Пролубникова, М. Чернявского, А. Давиденко, А. Дорошенко, Р. Ромова, А. Илле51 и др.

А О

См.: Платонов О.А. Русская цивилизация. М., 1992; Троицкий Е. Что такое русская соборность? М., 1993; Тускарев А. О христианской государственности // Церковь о государстве. Тверь, 1993; Митрополит Иоанн. Самодержавие духа. СПб., 1994; Кожинов В.В. Черносотенцы и революция. М., 1995.

49 См.: Вершинин М.С. Политология русского консерватизма (XIX-начало XX в.). СПб., 1997; Пушкин С.Н. Историософия русского консерватизма XIX века. И. Новгород, 1998; Репни-ков А.В. Консервативная концепция российской государственности. М., 1999; Карцов А.С. Правовая идеология русского консерватизма. М., 1999; Тонких В.А., Ярецкий Ю.Л. Российский консерватизм: от века к веку // Тонких В.А., Ярецкий Ю.Л. История политической и правовой мысли России. М., 1999; Тимошина Е.В. Политико-правовая идеология русского пореформенного консерватизма: К.П. Победоносцев. СПб., 2000; Гусев В.А. Русский консерватизм: Основные направления и этапы развития. Тверь, 2001; Лукьянов М.Я Российский консерватизм и реформа. 1907-1914. Пермь, 2001; Кирьянов Ю.И. Правые партии в России в 1905-1917 гг. // Труды Института Российской истории РАН. 1999-2000. М., 2002. Вып. 3; Нарочницкая Н.А. Россия и русские в мировой истории. М., 2004; Кольев А.Н. Нация и государство. Теория консервативной реконструкции. М., 2005.

50 Российские консерваторы. Сборник статей. М., 1997; Консерватизм: Идеи и люди. Пермь, 1998; Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М., 2000; Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее: Сб. науч. трудов. Вып. 1. Воронеж, 2001.

51 См.: Рухтаева Л.В. Идея монархической власти в российской политической культуре конца XIX - начала XX веков: Дисс. канд. филос. наук. Екатеринбург, 1995; Кишенкова О.В. Концепция общественной модернизации в политической доктрине российской консервативной мысли XIX - начала XX веков: Дисс. канд ист. наук. М., 1996; Туронок С.Г. Консерватизм в идеологическом процессе: Дисс. канд. полит, наук. М.,1996; Шакирова О.С. Теория и практика реформирования России в учении славянофилов и общественная мысль второй половины XIX -начала XX века: Дисс. канд. ист. наук. Ижевск, 1996; Начапкин М.Н. Монархическая идея в русском консерватизме конца XIX - первой половины XX веков: Дисс. канд ист. наук. Екатеринбург, 1998; Пролубников А.В. Концепция монархической государственности Л.А. Тихомирова: Дисс. канд. полит, наук. М., 1998; Чернявский М.Ю. Религиозно-философские основы консерватизма К.Н. Леонтьева: Дисс. канд. философ, наук. М., 2000; Давиденко А.В. Эволюция правомонархических концепций политического устройства России. 1900-1917 гг.: Дисс. канд. ист. наук. Хабаровск, 2001; Дорошенко А.А. Правые в Государственных думах Россий

22

Среди исследований интегрального характера, посвященных российским идеологиям, необходимо назвать работы А. Медушевского, С. Дзарасова, Г. Белова, Ю. Пиво-варова, А. Замалеева52. Из новейших исследований отметим коллективную монографию «Модели общественного переустройства России. XX век» (Отв. ред. В.В. Шелохаев. М., 2004), где есть разделы, посвященные либеральному, анархическому и консервативному подходам к общественным преобразованиям (авторы - Н. Канищева, В. Шелохаев, Е. Старостин, А. Репников). Но эта работа написана не в политологическом, а в историческом русле, а хронологически она охватывает период лишь с 1900 - по 1917 гг.

Важными для темы нашего исследования являются работы И. Антоновича, В. Коваленко, А. Костина, В. Макаренко, А. Соловьева, С. Кара-Мурзы, А. Зиновьева, А. Уш-кова53 и др., анализирующие идеологические тенденции в современной России и в мире, а так же исследования модернизационных процессов в контексте социокультурной специфики России. Это работы Г. Ашина, И. Кравченко, Н. Моисеева, В. Ильина, А. Ахие-зера, А. Панарина, С. Ланцова, В. Согрина, Э. Андреева, Н. Гапоненко, С. Гаврова, М. Делягина54 и др. ' ской империи: Дисс. канд. ист. наук. Самара, 2003; Ромов Р.Б. Фракция правых в III Государственной думе. 1907-1912: Дисс. канд. ист. наук. М., 2003; Илле A.M. Социально-политические ценности консерватизма в России: Дисс. канд. социол. наук. СПб., 2003.

52 См.: Медушевский А.И. История русской социологии. М., 1993; Дзарасов С.С. Российский путь: Либерализм или социал-демократизм. М., 1994; Белов Г.А. Особенности развития политической мысли России // Кентавр. 1994. № 4; Пивоваров Ю. Очерки истории русской общественно-политической мысли XIX - первой трети XX столетия. М., 1997; Замалеев А. Ф. Учебник русской политологии. СПб., 2002.

53 См.: Антонович И.И. Социодинамика идеологий. Минск, 1995; Коваленко В.И., Костин А.И. Политические идеологии: история и современность // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 1997. № 2; Макаренко В.П. Главные идеологии современности. Ростов н/Д, 2000; Соловьев А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции // Полис. 2001. № 2; Кара-Мурза С.Г. Истмат и проблема восток - запад. М., 2001; Зиновьев А.А. Идеология партии будущего. М., 2003; Ушков A.M. Имперская идея в эпоху глобализации и новый либеральный тоталитаризм // Современный политический анализ и политические технологии. Т. II. М., 2005.

54 См.: Ашин Г.К. Элиты как субъекты модернизации // Модернизация и национальная культура. М, 1995; Кравченко И.И. Модернизация и судьбы сегодняшней России // Там же; Моисеев Н.Н. Время определять национальные цели. М., 1997; Ильин В.В., Ахиезер А.С., Па-нарин А.С. Реформы и контрреформы в России. М., 1996; Ланцов С.А. Российский исторический опыт в свете концепций политической модернизации // Полис. 2001. № 3; Согрин В.В. Современная российская модернизация: этапы, логика, цели // Вопросы философии. 2002. №11; Андреев Э.М., Гапоненко Н.В. Современная Россия: проблемы трансформации системы управления. Красноярск, 2003; Гавров С.Н. Модернизация во имя Империи. Социокультурные аспекты модернизационных процессов в России. М., 2004; Делягин М.Г. Россия после Путина. М., 2005.

Необходимо отметить, что большинство перечисленных работ содержит богатый фактический, теоретический и методологический материал и представляет немалый научный интерес. Но необходимость реализации поставленных в диссертации научных целей и задач потребовало проведения специального исследования.

Теоретическую основу исследования составили труды классиков русского либерализма, консерватизма55 и анархизма - М.М. Сперанского, Б.Н. Чичерина, К.Д. Кавелина, Н.М. Коркунова, М.М. Ковалевского, Л.И. Петражицкого, А.С. Алексеева, И.И. Петрункевича, П.Б. Струве, С.Л. Франка, П.И. Новгородцева, П.Н. Милюкова, Л.А. Тихомирова, М.Н. Каткова, К.П. Победоносцева, И.С. Аксакова, А.И. Кошелева, Н.Я Данилевского, К.Н. Леонтьева, Ф.М. Достоевского, В.Н. Мещерского, Д.А. Хомякова, С.Ф. Шарапова, И.А. Ильина, М.А. Бакунина, П.А. Кропоткина, А.А. Карелина, Я.И. Новомирского, М.И. Корн, Г.П. Максимова, В.Л. и А.Л. Гординых, А.А. Борового и др., а так же архивные источники, документы политических партий и движений, статьи программного характера XIX - начала XXI веков, опубликованные в СМИ, политологические, исторические, философские, социологические, культурологические, правовые концепции российских и зарубежных ученых, научные публикации XIX, XX и начала XXI веков, отразившие классические и современные подходы к проблематике и методологии политической модернизации России. Важно заметить, что богатейшее наследие российской политической мысли до сих пор не является изученным в достаточной мере: многие имена, концепции, наработки, подходы, научные труды продолжают открываться и анализироваться уже в XXI веке. В контексте политических процессов и явлений современности это способствует во многом новому видению актуальнейших проблем сегодняшнего развития России и возможных вариантов будущего состояния страны, что имеет непосредственное отношение к самой тематике политической модернизации в отечественной политологии.

Методологическая основа исследования связана с комплексным использованием как общенаучных принципов и методов - системности, диалектики и логики позна

55 Ряд важнейших теоретических источников по русскому консерватизму являются безымянными, например, «Самодержавие. История, закон, юридическая конструкция» (б.м., б.г.) и «Что такое монархия. Опыт монархического катехизиса» (М., 1911.). Проведенный автором сравнительный стилистический и источниковедческий анализ позволяет выдвинуть предположение о том, что первая работа принадлежит А. Романовичу-Славотинскому, а вторая - Л. Тихомирову (Прим. авт.). ния, форм и способов научного осмысления реальности (синтез, обобщение, сравнение, абстрагирование, индукция, дедукция), так и специальных методов и научных подходов, широко применяемых в современных политических исследованиях. Важное значение имели историко-политологический и социокультурный исследовательские подходы, методы политологического, социологического и правового моделирования, метод сравнительного политологического анализа, а также такие методы, как институциональный, структурно-функциональный, экспертной оценки и политического прогнозирования. В русле историко-политологического подхода, позволяющего рассмотреть предмет изучения в контексте становления, динамики, взаимосвязи и актуализации, задействованы такие методы, как сравнительно-исторический, ретроспективный, периодизации, аналогий, критический, биографический, источниковедческий. На начальном этапе исследования особое значение для темы работы имели методы сбора, обработки, изучения, структурирования и анализа богатейшей источниковой базы по русскому либерализму, анархизму и консерватизму, где многое находилось вне поля зрения современных научных разработок. При рассмотрении становления, формирования, развития и трансформаций теорий политической модернизации в России активно использовались методы политологического, социологического и правового моделирования, предполагающие воссоздание комплексной картины теоретических политико-модернизационных конструкций в рамках целостных идеологических подходов как особых феноменов российского интеллектуального наследия и современной политической жизни. Социокультурный подход применялся для соотнесения проектно-теоретического политического творчества и объективных исторических, социальных и культурных процессов жизнедеятельности российского общества. Особое значение имел метод сравнительного политологического анализа, необходимость применения которого вытекает из цели и задач исследования. Сравнительный анализ проводился как в русле концептуальных оснований, социально-политической программатики и технологий реализации политических проектов в различных идеологических подходах, так и при соотнесении классических и современных идеологических моделей политической модернизации России.

Хронологические рамки исследования охватывают период с начала XIX в. по начало XXI в. Особое значение имеет период XIX - начала XX вв. как время зарождения, становления и «расцвета» классических идеологий в России - либеральной, анархической и консервативной. В этот период российскими политическими мыслителями

25 были выдвинуты оригинальные проекты общественных преобразований, предложены модернизационные модели социально-политического развития и обновления страны. В советский период мы можем констатировать исчезновение либерализма, анархизма и консерватизма как полноценных доктрин из общественно-политической науки и практики в самой России, и их периферийное существование в эмигрантской общественной мысли. Однако в конце 1980-х гг. состоялось «возвращение» либерализма, анархизма и консерватизма в российскую общественную жизнь и политическую науку. В начале XXI в. мы имеем возможность анализировать практическое преломление различных идеологических моделей в процессах современного политического развития России.

Научная новизна исследования. Впервые в политической науке предпринимается попытка системного сравнительного анализа теорий и особенностей политической модернизации в интерпретации различных отечественных идеологических подходов -либерального, анархистского и консервативного.

• мировоззренческие системы персоналий, школ и направлений в российской политической философии и науке представлены как органические элементы теорий политической модернизации в рамках определенных идеологических подходов;

• на основе широкого круга источников проведена реконструкция, систематизация и сравнительный анализ идей и воззрений представителей либерализма, анархизма и консерватизма в отношении политических, социальных, культурных, религиозных, экономических факторов развития России, ее политического будущего, на пути, способы и методы общественных преобразований, а также формы и принципы социально-политической организации общества в процессе политической модернизации;

• определены базовые структурные элементы, имеющие универсальный характер и для последующих исследований теорий политической модернизации в контексте различных идеологических подходов: концептуальные основания модернизационных теорий, проектирование организации социально-политической сферы, пути и методы практической реализации целей и задач политической модернизации;

• последовательно раскрыты сущность, содержание, структура, особенности и принципиальные различия теорий политической модернизации в русском либерализме, анархизме и консерватизме по поводу основных концептов: государства, общества, личности, права, самоуправления, централистских и децентралистских начал власти, институтов народного представительства, революционных, эволюционных и реформистских технологий общественных преобразований;

• на основе политико-модернизационной тематики предложены внутривидовые классификации различных течений в рамках отдельных идеологических подходов;

• показаны особенности практического преломления в российской общественной жизни теоретических моделей политической модернизации;

• осуществлено проецирование классических идеологических моделей политической модернизации на явления и особенности современной политической жизни России;

• показана аюуальность принципиальных подходов к проблемам политической модернизации в либерализме, консерватизме и анархизме для современного политологического дискурса;

• выявлены наиболее значимые ориентиры, приемлемые для современной политической модернизации российского общества.

Положения, выносимые на защиту:

1. Важнейшим концептуальным элементом идейно-политического творчества всего спектра либеральной идеологии в России является «западноцентризм» - постоянная апелляция к западному опыту и западным моделям как к неким (в большей или меньшей степени) идеальным образцам для российской политической модернизации. Необходимость либеральных преобразований декларировалась в контексте постоянного противопоставления образцов западных политических реалий «архаике», «деспотизму», «тоталитаризму» и т.п. российских социальных и политических институтов и явлений. Апогеем данной тенденции стали либеральные реформы нашего времени.

2. При единстве стратегической цели политической модернизации в русском либерализме - построении в России общества западного типа - методы ее достижения существенно различались. В контексте анализа методологии политической модернизации может быть решен крайне полемический в современной политологии вопрос о неоднородности либерализма в России. В нашем исследовании мы выдвигаем положение о возможности следующей классификации: консервативный либерализм XIX века, либеральный консерватизм XX века и радикальный либерализм. Этому аюуальному аспекту современного политического знания всецело посвящен параграф диссертации, где на основе анализа путей и методов политической модернизации предложена базовая дифференциация либерализма в России.

3. Анархистская теория политической модернизации является наиболее ярким воплощением радикального, революционного подхода к общественным преобразованиям. Анархизм в России изначально приобрел вид радикально-модернизационной идеологии крайне футуристического плана, что позволяет увидеть и проанализировать специфику радикального политического мышления в целом. Модель политической модернизации в анархизме предполагала решительное преодоление сложившихся общественно-исторических реалий, устоев и традиций, кардинальную системную перестройку и создание нового социума на базе собственного социально-политического проекта.

4. Прямой противоположностью анархистскому радикализму в русской общественной мысли являлась консервативная теория политической модернизации, в основе которой лежали идеи непрерывности исторического процесса, преемственности в общественном развитии, постепенности преобразований и прагматического реформирования. «Модернизация» здесь не противопоставлялась «традиции», а рассматривалась в русле ее органического продолжения. Консервативная модель предусматривала постепенную, крайне осторожную замену определенных единичных факторов общественной жизни другими единичными факторами, при стабильном функционировании системы в целом.

5. В русском консерватизме успехи политической модернизации страны напрямую связывались с сохранением централистской системы власти и имперской модели государственности. Консерваторы полагали, что исторически сложившаяся имперская модель способствует консолидации и органическому сосуществованию всех национальных общностей, а полиэтничность и культурное многообразие России является плодотворным источником всего государственного творчества и предпосылкой дальнейшего развития и конкурентоспособности страны в условиях современного мира.

6. Публичная, программная составляющая современного либерализма в России во многом совпадает с основными тезисами проекта политической модернизации классического отечественного либерализма XIX - начала XX века. Но анализ реальной практики либеральной модернизации в современной России показывает актуализацию скорее анархистского, а не классического либерального проекта. И в экономике, и в политике, и в культуре практика современной либеральной элиты явилась ярким примером анархического, крайне радикального подхода к общественным преобразованиям.

7. Традиции, особенности и практика радикализма в России заставляют сегодня целенаправленно выбрать в качестве методологической основы преобразований консер

28 вативную модель, дальнейшее игнорирование которой обрекает нашу страну на путь бесконечных радикальных потрясений. При этом необходимо использовать и позитивный потенциал других российских идеологий, все ключевые, конструктивные элементы которых обязательно должны быть интегрированы в современную российскую модель модернизации. Сегодня успешная модернизация не возможна на основе какой-либо моноидеологии - «правой» или «левой». Идейно-теоретические основания, на которые сможет опираться современное российское общество в своем развитии должны быть многоуровневыми, ориентированными на решение целого комплекса социальных, политических, экономических, культурных, экологических проблем.

Теоретическое значение диссертации. В диссертации выявлены роль, значение и специфика идеологических подходов к политической модернизации в России. Положения и выводы диссертации могут служить основой для совершенствования системы политологического, социологического, философского, исторического, экономического, культурологического и юридического образования, стать основой для введения соответствующих спецкурсов по отечественной политико-модернизационной тематике в высших учебных заведениях страны и в системе переподготовки и повышения квалификации преподавателей социальных и гуманитарных дисциплин, а так же явиться основой дальнейших научных исследований теорий, процессов и особенностей политической модернизации России.

Практическая значимость исследования. Основные положения и теоретические результаты диссертации могут быть использованы для разработки элементов стратегии и тактики государственной политики РФ в области политической, социальной и экономической модернизации российского общества, а также в качестве рекомендаций органам власти федерального, регионального и местного уровней для более частных и прикладных аспектов проведения социальных реформ, административно-управленческий деятельности и совершенствования законодательства, применительно к политическим институтам и механизмам функционирования гражданского общества в процессе политической модернизации России.

Структура диссертации. Исследование состоит из введения, пяти разделов, заключения и списка источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», Матюхин, Андрей Викторович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертации были исследованы альтернативные теории политической модернизации в России - либеральная, анархистская и консервативная, которые были порожденные отечественной социокультурной средой, и имели свои особенности применения и преломления в политической практике XIX - XXI веков. Были выявлены предпосылки становления, генезиса и трансформаций данных теорий в России. В целях системного сравнительного анализа были определены системообразующие параметры теорий политической модернизации в контексте идеологических подходов: концептуальные основания, социально-политическая организация общества в модернизационных проектах, методология модернизации. Это нашло отражение в структуре комплексного анализа либеральной, анархистской и консервативной теорий политической модернизации России, как особых феноменов российской политической жизни и важнейших факторов политического развития страны.

В либеральной теории политической модернизации России была выявлена «за-падноцентристская» специфика, стратегический характер ориентации отечественных либералов на идеологическую платформу западного либерализма. Государство западного типа здесь всегда ассоциировалось с «современной» и «прогрессивной» политической системой, а западноцентристкие мотивы подводились под более универсальные категории - «цивилизация», «культура», «просвещение», «общечеловеческие ценности» и т.д. Необходимость либеральных преобразований декларировалась в контексте постоянного противопоставления образцов западных политических реалий «архаике», «деспотизму», «тоталитаризму» и т.п. российских социальных и политических институтов и явлений. Апогеем данной тенденции стали либеральные реформы нашего времени.

Приверженность западноевропейским эволюционным концепциям Нового Времени давала основание отечественным либералам постоянно характеризовать Россию как страну с «запаздывающим» типом развития по сравнению с Европой и Северной Америкой. Главным критерием прогрессивности признавалось достижение стадии гражданского общества. Это напрямую связывалось с гарантией прав и свобод личности, что предполагало формирование особого типа политического союза - правового государства. В этой связи, была исследована «пограничная ситуация» в подходах русского либерализма. С одной стороны, он находился в русле традиций российской духовной культуры, а с другой - на отечественный либерализм неизменно оказывало влияние западное учение о «правовом государстве». Русские либералы перенесли этот конкретно-исторический и культурно-политический феномен, присущий общественному сознанию народов западных стран периода Нового времени, на российскую почву, да еще напрямую связали его с категориями нравственности и гуманизма (правовое государство -нравственно и гуманно, не правовое - безнравственно и антигуманно). Стараясь канализировать основные этические понятия формами «правового государства», российские либералы выдвигали постоянные требования «прав и свобод личности». Однако, при отсутствии необходимых нравственных скреп, имеющих безусловный характер нормирования социальных проявлений, «голое» право выполнить функции обязательной нормативности оказывается не в состоянии. Мы вполне предметно можем наблюдать это на примере современной России: с одной стороны - формальное декларирование «правового государства», а с другой - возможность реализации всякого рода «свобод», зачастую никак не коррелирующих с элементарными нормами человеческой морали. В связи с этим, в диссертации были отмечены анархистские тенденции абсолютизации прав и свобод личности, неизменно проявляющиеся в русском либерализме.

Анализ многочисленных проектов модернизации политико-социальной сферы в отечественном либерализме дал возможность выявить общую для них особенность -стремление к преодолению концентрации и централизации власти в России. Эти проекты, в той или иной степени, были ориентированы на возможности «расконцентрирова-ния» и «децентрализации» традиционных полномочий властной вертикали и пресечения вероятностей злоупотреблений властью. Программы либеральных реформ предусматривали верховенство закона, реализацию принципа разделения властей и формирование системы «зрелого» парламентаризма. Но в отношении методологии модернизации среди российских либералов не было полного единства. В связи с этим, были выделены консервативно-либеральная и радикально-либеральная традиции. Представители консервативно-либеральной традиции исходили из необходимости не революционных, а мирных, органичных и постепенных преобразований общества в направлении либерального идеала. По мнению автора, методология и подходы к процессам политической модернизации российского общества консервативного либерализма представляются актуальными и позитивными явлениями еще и потому, что они на системном уровне альтернативны той разрушительной программе реформ, которая в современной России обозначается как «либеральная». В связи с этим было отмечено, что анализ феномена российского либерализма в целом приводит к выводу о том, что в этом политико-идеологическом направлении заметную, и даже доминирующую роль играли либералы отнюдь не консервативного, а радикального толка. Основным их отличием является базовая ориентация не на методы и средства, а на либеральные идеи принципы и цели, а главным источники истины признаются работы, исследования и построения западных идеологов -приверженцев либеральной доктрины. По убеждению радикальных либералов, средства и методы - лишь техническая проблема реализации западных образцов, безотносительно к специфике культурно-политической среды. Первичность «власти идей» предполагает, в случае необходимости, использование и революционных методов их воплощения для «нецивилизованных» (не западных) обществ.

Западноцентристское мышление отечественных радикал-либералов постоянно вступало в противоречие с российскими реалиями, с общинной психологией, с архетипами российского менталитета, всегда глубинно традиционалистского, склонного к патернализму, к органической, а не «гражданской» солидарности, к этической ориентации на «правду», а не формальное «право». Опыт начала XX века (неудачная попытка проведения политической модернизации Временным правительством в 1917 году), подтвержденный и опытом конца XX века, показал, что в кризисные периоды истории массовое российское сознание если и готово к восприятию каких-либо либеральных идей, то на достаточно поверхностном уровне, и вряд ли склонно делать эти идеи критериями организации всей жизни - но не в силу некой «отсталости», а по причине неорганичности для российской цивилизации либеральной идеологии как «западного продукта». В моменты кризисов, общественной неустойчивости российский «политический маятник», как правило, склоняется не в направлении компромиссных «либеральных ценностей», обретающих характер абстракций, а стремится к гораздо более радикальному, экзистенциально-революционному полюсу. При «размахе амплитуды исторического колебания» в России всегда фиксировались консервативные и революционные крайности. Необходимость системного рассмотрение проблемы альтернативности путей политической модернизации России привела к необходимости анализа полярных, диаметрально противоположных отечественных идеологических проектов: левого -анархистского, и правого - консервативно-монархического.

Концептуальными основаниями анархистской теории политической модернизации необходимо признать акцентацию биосоциального статуса человека и общества, отрицание государства и абсолютизацию свободы личности. Крайне позитивистский, натуралистический характер данной концепции, экстраполяция природных закономерностей на социальную среду приводили анархистов к убеждению о жестком детерминизме поступательного развития общества в направлении солидарного идеала анархического общежития. Согласно анархистским проектам модернизации, преодоление государственного элемента в социальной жизни предполагало построение общества на началах самоорганизации и тотального самоуправления (непосредственной демократии), при независимости территориальных, профессиональных, корпоративных объединений. По мнению анархистов, первичной ячейкой должны были стать коммуны, общины, кооперативы, гильдии, артели, разного рода ассоциации, имеющие свободное, неотчуждаемое право вступать друг с другом в любые союзы и федерации. Для анархистов автономия и федерализм являлись антиподами политического централизма. Объединению людей посредством государственной власти они противопоставляли принцип федеративного договора на началах добровольности. При этом, русскими анархистами отрицалась позитивность функций государственной регуляции общественных и экономических отношений, изначально отвергалась возможность институционального анализа системы органов государственной власти, а реализация механизмов социально-политического управления обществом сводилась к проблеме антагонистического противостояния правящего меньшинства и управляемого большинства.

Несомненно, что анархистские проекты общественной самоорганизации и федерирования носят характер социальной утопии. Такого рода социальная организация создала бы плохо управляемую систему и парализовала полноценную жизнедеятельность общества, привела бы его к деструктивным последствиям. Однако, и сами идеальные схемы децентрализованных форм социальной жизни в проектах анархистов рушились, когда речь заходила, например, о необходимости обороны и защиты от внешних экспансий «враждебного окружения» после анархической революции.

Революция признавалась анархистами единственным эффективным методом политической модернизации общества. Анархисты требовали не просто преобразования государства, а создания на его месте принципиально нового социального и экономического порядка, основанного на началах разума и справедливости. Русский анархизм был ориентирован на максимально скорое достижение своих политических целей посредством революционного перелома в обществе. Модель политической модернизации предполагала решительное преодоление сложившихся общественно-исторических реалий, устоев и традиций, кардинальную системную перестройку и создание нового социума на базе собственного социально-политического проекта. Вся предшествующая история рассматривалась анархистами как подготовительный период, формирующий предпосылки становления нового безгосударственного общества, а «старые формы», все традиционное и устоявшееся оценивается как «пережиток», «помеха» на пути поступательного прогресса к идеалу. Признание же биологического фактора доминирующим и в социальной среде давало возможность теоретикам анархизма предполагать готовность человеческого общества к воплощению идеального анархического строя практически вне зависимости от исторических, социально-политических и экономических условий. Считая полное освобождение всего человечества от «государственного рабства» своей главной целью, анархисты видели возможность ее реализации исключительно посредством «мировой революции», где России отводилась роль эпицентра «революционного взрыва». Абсолютизация индивидуального начала в социальной жизни порождала идейную борьбу анархистов с различными формами и проявлениями «патриотизма» и «национализма». Такого рода радикальный интернационализм имел следствием планетар-ность масштаба политического конструирования, ожидание исчезновения всех границ и возникновения добровольной международной анархической федерации.

При оценке проектов международного объединения народов в русском анархизме, можно отметить отсутствие рационального анализа исторических, географических, политических факторов развития самой России, и детального исследования опыта процессов централизации и децентрализации в стране. Сама теория анархизма не давала оснований прогнозам реальных последствий политической дезинтеграции для России. Но ожидание мировой революции и тенденция переноса социальной борьбы на глобальный уровень были у анархистов не случайны, а являлись закономерным следствием самой анархистской теории модернизации: история человечества трактовалась как поступательное революционное движение от «менее совершенных» к «более совершенным» формам социальности, где высшей ступенью и должен был стать идеал анархии. Это была своеобразная натуралистическая эсхатология. Однако данная интерпретация прогресса, по существу, игнорировала специфику политического развития самой России, с характерными для нее инверсионными процессами, как реакцией на радикальные изменения в обществе. Революционные и мобилизационные компоненты общественных преобразований, как правило, сменялись восстановлением традиционных структур, а консервативные тенденции неизменно сменяли радикальные. В связи с этим, автор посчитал логичным обращение к консервативной теории политической модернизации.

При анализе концептуальных оснований теории политической модернизации в русском консерватизме была выявлена специфика религизно-этатистского подхода. Самодержавная монархия трактовалась как власть одного лица, получившего свое верховенство по божественному праву. Соответственно этому, отношения подданных к монарху определялись не юридическим правом, а нравственной обязанностью. Религиозно-нравственный идеал получал в обществе значение верховного, а монарх выступал его посредником уже в системе политических отношений. Консерваторы особенно подчеркивали, что монарх, как носитель верховной власти, должен выражать дух нации, ее веру, идеал - но не волю народа, ибо в этом случае мы бы имели дело не с монархией, а с демократией (царством количества, а не качества). Монархическое начало признавалось наиболее функциональным и конструктивным для роли верховной власти, содержащим огромный потенциал для всего государственного строительства.

Русские консерваторы абсолютизировали роль и значение государства, и тесно связывали их с природой самодержавной власти. Они признали истиной основой общежития органическую связь индивидов и социальных групп с государственным целым, где само государство выступало естественным политико-струюурирующим завершением общества. Подобная этатистская пирамидальная модель «общества - государства» неизбежно замыкалась на фигуре единоличного носителя верховной власти, а самодержавие трактовалось именно той формой правления, которая в наибольшей степени отражает природу государства как средства социальной организации. Не ставя под сомнение правомерность подобных политологических выводов консерваторов, все же подчеркнем, что не видим настоятельной необходимости в абсолютизации самодержавия. Динамика политической жизни предполагает как трансформационный характер самого государства, так и эволюцию форм, средств и методов реализации государственной власти и критериев ее легитимации. Вместе с тем, необходимо признать, что в России государство всегда играло важнейшую социально-политическую и культурную роль, и являлось доминирующим элементом общественной жизни. Поэтому и в процессах современной российской модернизации государство - в силу традиции - должно взять на себя во многом ведущую роль. С одной стороны, государство может стать инициатором ряда крупномасштабных и общенациональных экономических, социальных и научно-технических программ по основным направлениям общественного развития, а с другой стороны, оно должно выступить гарантом политической стабильности и порядка в стране.

Модели реформ русских консерваторов в рамках традиционной, самодержавной государственности были вызваны, в том числе, необходимостью адекватного ответа на модернизационные проекты либеральных и радикальных политических течений. В частности, идейные оппоненты русских консерваторов часто прибегали к приемам отождествления самодержавной власти в России с тотальным господством бюрократического аппарата. Консерваторы же отвергали правомерность такого похода, полагая, что рост бюрократии и злоупотребления чиновничества - это скорее сложившаяся традиция плодов не консервативных, а либеральных реформ в России - они неизменно оканчивались бюрократическим произволом. В организационных же проектах консерваторов бюрократии отводилось определенное, в соответствии с ее общественной ролью, место в структуре государственного управления - являться «передаточным звеном» между верховной властью и обществом. Они полагали, что при создании эффективного механизма противодействия любым формам административного диктата, бюрократия, с технической стороны, составляет наиболее совершенную систему передачи полномочий власти.

Но делая акцент на том, что государство естественным образом завершает собою многообразную социальную систему, консерваторы говорили о двухуровневой струюуре управления в стране - сочетании сильной централизованной государственности с полномочными органами власти на местах, деятельность которых должна быть сопряжена с неформализованным исполнением долга и службой отечеству. Русские консерваторы были яркими приверженцами принципа политического централизма и сохранения имперской формы российской государственности - как органических результатов русской истории и необходимых предпосылок дальнейшей модернизации страны. Консерваторы считали, что любое ослабление централизованной власти в пользу предоставления больших полномочий территориям, неизбежно приведет к дезорганизации государственного управления и развалу единой страны, а реализация проектов переустройства России на основе конфедерации народов пресечет все возможности успешной политической модернизации. Они полагали, что исторически сложившаяся имперская модель способствует консолидации и органическому сосуществованию всех национальных общностей, а полиэтничность и культурное многообразие России является плодотворным источником государственного творчества.

Централистские и имперские аспекты модернизационных проектов нашли свое отражение и в экономических программах русских консерваторов: цели и задачи хозяйственного развития страны рассматривались исключительно в соответствии с высшими государственными интересами. Консерваторы являлись сторонниками максимальной экономической автаркии для России - системы замкнутого самоудовлетворяющегося имперского хозяйства, основанного на развитии внутренних производительных сил, балансе экономических потенциалов территорий, централизованной координации рынка ресурсов, внешней торговли и государственного регулирования, что позволило бы избежать масштабной интеграции в систему мирового экономического пространства и глобального разделения труда в пользу западных метрополий. Консерваторы считали, что проникновение иностранного капитала в Россию поставит хозяйственные институты страны в зависимость от западных бирж и рынков, а это приведет к потере и политической самостоятельности, к приходу к власти марионеточных режимов управления страной. По мнению сторонников консервативного направления, национальная централизованная модель экономики напрямую связана с проблемами сохранения Россией своей политической независимости, цивилизационной идентичности, успешной международной конкуренции и дальнейшего развития страны в условиях современного мира. Актуализируя подход русских консерваторов, необходимо подчеркнуть, что модернизаци-онные тенденции в политической и экономической жизни современной России должны быть тесно связаны с развитием соседних государств СНГ, с дальнейшими интеграционными процессами, ориентированными на максимально возможное восстановление утерянной геополитической субъекгности Евразии.

Методология политической модернизации в русском консерватизме отличалась принципиальным антирадикализмом. В ее основе лежали идеи непрерывности исторического процесса, преемственности в общественном развитии, постепенности преобразований и прагматического реформирования. «Модернизация» здесь не противопоставлялась «традиции», а рассматривалась в русле ее органического продолжения. «Будущее», по убеждению консерваторов, должно опираться на прошлое, генетически вырастать из него на основе уже существующих структур. При этом «самобытные начала» не вступают в противоречия с процессами модернизации, а являются ее необходимым условием, так как подлинная самобытность реализуется в истории только посредством саморазвития, на основе уникальных цивилизационных потенций и духовных ресурсов нации, не нарушая органического процесса жизнедеятельности социума. И наоборот, отказ от самобытности, следование абстрактным универсалиям, «общечеловеческим ценностям и образцам» равнозначно отказу и от развития, от успешной модернизации, от своего будущего.

Консервативная модель политической модернизации предусматривала постепенную и рационально осмысленную замену определенных единичных факторов общественной жизни другими единичными факторами, при стабильном функционировании системы в целом. Результаты конкретных преобразований должны достигаться путем постоянного развития и реформирования традиционных структур и институтов, а не их новым строительством. Приоритет необходимо отдать частным, постепенным изменениям, а не системным, статусным реорганизациям, охватывающим целые сферы общественной и государственной жизни. Без разумной консервативной политики Россия в своем развитии будет осуждена на бесконечно повторяющиеся циклы революционных переломов и системных перестроек, где каждый новый этап будет являться опровержением предыдущего, что в итоге приведет страну к исторической катастрофе.

Выступая, в частности, против планов либеральной модернизации России, консерваторы полагали, что искусственное насаждение западных культурно-политических ценностей и образцов неизбежно приведет к разрушению традиционных институтов и жизненных укладов, а главное - прервет плодотворную возможность собственной национально-исторической эволюционной модернизации. Они рассматривали политику как инструмент, создающий наилучшие возможности для полноценной жизнедеятельности нации, для поддержания и наращивания ее материальных и духовных сил, для ее успешного исторического движения и мировой конкурентоспособности. Отводя большую роль рациональной стратегии развития, консерваторы подчеркивали, что российская политическая наука должна быть самостоятельной, непосредственно изучать свою страну, относиться продуманно и взвешенно к любым заимствованным политическим идеям, не быть подверженной слепому влиянию доктрин, исходящих часто из совершенно иных комбинаций исторических и социокультурных условий, так как это может оказать негативное влияние на общественную, политическую и культурную жизнь своего народа.

В связи с этим, в диссертации был рассмотрен любопытный парадокс, связанный с острейшим и для послереволюционного периода политологическим вопросом: «ниспровергнув» самодержавие в 1917 году, не осталась ли Россия консервативно-монархической страной? И советский, и постсоветский период нашей истории дают нам, в определенной степени, положительный ответ на этот вопрос. Сильная автократическая традиция, идеократическая легитимация власти, ментальная склонность национального самосознания к сильному государству, его отеческой опеке, к «твердой руке», к имперскому мышлению, к традиционализму - все это поистине актуально и по сей день. Вероятно, мы имеем дело с устойчивыми «архетипами» национального политического сознания, или «коллективного бессознательного» - по определению К. Юнга. И здесь (в каком-то смысле - «неожиданно») выясняется, что именно социально-политическая доктрина русского консерватизма, может быть, наиболее полно отражает устойчивую специфику российского менталитета, а произведения классиков русского консерватизма перманентно сохраняют свою актуальность.

В России конца XX - начала XXI века, как и в XIX - начале XX века, модели политической модернизации продолжают существовать в рамках различных идеологических подходов. Если брать формальную «представленность» в политической сфере современной России определенных идеологических сил, то можно заметить серьезное институциональное, партийное и информационное превосходство либералов над анархистами и консерваторами. Но в действительности - в контексте социокультурной специфики России - анархистская и консервативная модели являются не менее актуальными и теснейшим образом связанными с современными политическими процессами. Политологический анализ российской ситуации сквозь призму «живых» идеологических моделей приводит к следующему выводу: либеральная модель современной российской модернизации оказывается теснейшим образом переплетенной с анархистской моделью, а в оппозиции этому симбиозу предстает модель консервативная.

Действительно, если публичная, программная составляющая современного либерализма в России во многом совпадает с основными тезисами проекта политической модернизации классического отечественного либерализма XIX - начала XX века, то анализ реальной практики либеральной модернизации в современной России показывает актуализацию скорее анархистского, а не классического либерального проекта. В соответствии с универсальной для анархистов максимой М.А. Бакунина - «разрушай», либеральная элита начала свою деятельность с разрушения Советского Союза, а под видом «реформ» приступила к реализации преобразований революционного характера, коренным образом изменяющих структуру социально-политических и экономических отношений в обществе. Подобно анархистскому, крайне радикальному проекту, ориентированному на максимально скорое достижение своих идеологических целей, программа «либеральных реформ» подразумевала быстрый и одновременный переход к политической демократии и рыночной экономике. Радикальность шагов была во всем: если демократизация - то до танкового расстрела российского парламента, если экономическая либерализация - то вплоть до обнищания большинства населения, если приватизация -то до вырастания мощнейших мафиозно-олигархических структур.

Анархистские тенденции проявились в различных аспектах современной «либеральной модернизации». Антиэтатистские установки анархистов - в уходе государства из жизненно важных сфер российского общества: социального обеспечения, экономического регулирования, науки, образования, культуры. Акцентация анархической «биологической базы» проводимых реформ (выживают лишь конкурентоспособные особи) воплотилась в становлении жестокой социал-дарвинистской модели общественной жизни современной России. Анархистские идеи о важности «разбойничьей» составляющей социальной базы революции реализовались в том, что криминалитет и околокриминапь-ный бизнес стал надежной опорой и либеральных реформ. В соответствии с анархистскими конфедеративными проектами шло «выстраивание федеративных отношений» в стране. Процессы децентрализации и суверенизации административно-территориальных и национальных образований остро поставили вопрос о сохранении России как единого и суверенного государства. Анархистский универсализм, отрицание национально-государственных ценностей и приверженность глобальным, всеобщим ценностям так же нашли преломление в идеологии и деятельности современной либеральной элиты, что проявилось в стремлениях к унификации общественной жизни страны по «мировым стандартам». Это совпало с мощной пропагандистской компанией по «разоблачению» российского патриотизма как «последнего прибежища негодяев» и т.п. - также в полном соответствии с анархистскими установками. Нашел отражение в идеологии современных либералов и «экономикоцентризм» русского анархизма, где «отмена» государственно-политических факторов для полноценного становления нового общества предполагала абсолютизацию факторов экономических. В либеральной модернизации современной России был предельно заострен именно экономический - рыночный фактор. На основе революционного изменения собственности в стране (приватизации) и с помощью сугубо рыночных механизмов предполагалось быстрое «подтягивание» других, «отсталых» сфер российской общественной и культурной жизни до необходимых Западу стандартов. И в экономике, и в политике, и в культуре практика современной либеральной элиты явилась ярким примером анархического, крайне радикального подхода к общественным преобразованиям.

В этой связи, была выявлена закономерность российских политических процессов: и в современном, и в широком историческом аспекте модернизационная проблематика в России традиционно оказывается связанной с феноменом отечественного радикализма, которому неизменно противостоит консерватизм. Алгоритм российской истории подтверждает: после бурных общественных потрясений консерватизм постоянно возрождался, воспроизводился в различных модификациях, идеологические обоснования которых были более поверхностны, чем коренные, почвеннические тенденции российской политической жизни. Анализ особенностей радикализма в России, деструкгивности его социальных последствий заставляет сегодня целенаправленно обратить внимание на консервативную модель модернизации. Дальнейшее игнорирование этой модели как основы преобразований обрекает нашу страну на путь бесконечных радикальных потрясений. Актуализация же основных параметров консервативной модели дает нам вариант «не катастрофической» модернизации. В современном рациональном, политически-осмысленном, национально-ориентированном реформировании страны консервативная модель должна стать базовой, при обязательной интеграции в нее всех ценных, жизнеспособных и конструктивных элементов других отечественные идеологических моделей. В настоящее время - в этом основа нашего национального выживания.

При этом нельзя игнорировать и позитивный потенциал других российских идеологий. В частности, консервативная модель модернизации должна быть обязательно дополнена принципом «политического релятивизма», разработанным либеральными идеологами начала XX века. Этот принцип предполагает преодоление всех попыток абсолютизации как прошлых, так и будущих «безусловных образцов» политических систем. В процессах осмысленной политической модернизации искусство политики состоит в том, чтобы общественные и государственные формы оказывались наиболее оптимальными для каждого конкретного исторического периода, а сами политики должны руководствоваться относительно наилучшим в данных условиях решением насущных проблем и способствовать созданию оптимальных предпосылок к творческому развитию общественных сил. Принцип «политического релятивизма», ориентированный на постепенные улучшения конкретных и отдельных сторон общественной и государственной жизни путем напряженной и трудной, часто рутинной и обыденной работы, соответствует требованиям рациональной, трезвой консервативной политики в ее современном значении, и существенно дополняет консервативную модель в целом, снимая с нее «налет архаики». Здоровый консерватизм в настоящее время жизненно необходим, и если угодно, спасителен для страны, устававшей от радикальных экспериментов.

Но и в анархистской модели, в ее «созидательной части» заложен немалый потенциал для современного социального творчества, например, на уровне малых групп, низовых общественных структур, кооперативного движения. Актуальное обращение к анархистской модели заставляет взглянуть по-новому на многие привычные явления политической жизни - на роль государства в обществе, на деятельность бюрократических структур, на развитие местного самоуправления. В настоящее время поиск оптимальной модели политической модернизации для России обязательно предполагает использование всего позитивного, актуального и жизнеспособного, что наработано в отечественной социально-политической науке и практике.

В диссертации было показано, что классические идеологические подходы к политической модернизации сохраняют свою актуальность для современного развития страны, и как следствие - для злободневного политологического дискурса. На основе сравнительного анализа были выявлены наиболее значимые ориентиры в отношении стратегии и тактики политического развития, роли государства и гражданского общества, соотношения административной вертикали и самоуправления, централистских и федералистских начал власти, интеграционных процессов на постсоветском пространстве и положения России в современном мире, взаимосвязи экономических и культурно-политических факторов развития, а так же в отношении путей, способов и методов общественных преобразований в процессах политической модернизации. В этой связи, была обоснована необходимость современной интегрированной и многоуровневой идеологической модели российской модернизации, с целью решения целого комплекса социальных, политических, экономических, культурных проблем. Системный подход к модернизации России в XXI веке подразумевает творческий, конструктивный синтез позитивного потенциала всех российских идеологий. При этом отметим, что саму проблематику данной диссертации возможно рассматривать в качестве одного из актуальных аспектов анализа современной политической ситуации в России и в мире.

Современная Россия, как и сто лет назад, стоит перед сакраментальным вопросом: в каком направлении развиваться, как осуществить успешную модернизацию. Однако, в отличие от положения столетней давности, сегодня предельно заострен вопрос об историческом выживании страны. А это требует от всего российского общества, и в первую очередь - от российской власти предельной концентрации и мобилизации, напряжения всего комплекса ресурсов - организационных, экономических, интеллектуальных - для выработки и осуществления стратегического модернизационного прорыва.

В этой связи, несколько настораживают заявления представителей современной политической элиты о том, что «Россия окончательно сделала свой выбор». Что под этим подразумевается? Каков этот выбор? Каковы его основные параметры? Ответы, как правило, носят весьма общий, политико-риторический характер: «Россия должна стать демократическим государством с развитой рыночной экономикой». Но эти общие понятия ничего не объясняют. Те или иные элементы демократии и рынка мы можем наблюдать и в Англии, и в Нигерии, и в Сингапуре и т.д. Но каков системный, концептуально очерченный, научно обоснованный и идеологически подкрепленный путь именно России в будущее? Есть ли у нашей элиты, у страны в целом четкий и ясный проект модернизации - который в условиях современной жестокой международной конкуренции и означает, как минимум, национальное выживание?

Показательно, в связи с этим, что наши прямые и традиционные конкуренты -страны Запада (а со времен Н.Я. Данилевского ничего принципиально не изменилось) устами представителей своих элит, или политически ангажированных общественных организаций почти беспрерывно, на протяжении всего периода наших «либеральных реформ» выражали и выражают «озабоченность» положением дел в России. Чем же «озабочены» наши западные партнеры? Может быть, действительно серьезными, «кричащими» проблемами современного российского общества - возросшей смертностью населения, падением уровня жизни, распространением наркомании, упадком нравственных ценностей и т.д.? Отнюдь. Постоянная «озабоченность» высказывается по поводу развития именно «демократии» и «рынка» в России (и это не смотря на непрерывные заверения многих представителей российских властных структур в их «строительстве»). Заметим, что акцент западной критики переносится с уровня реальности, на уровень, по сути, абстракций. И здесь действительно стоит очень серьезно задуматься.

Конечно, можно понять, что в самом общем виде под «демократией и рынком» подразумевается (как и в начале 1990-х гг.) тот либеральный тип государства, который сложился на Западе. Однако, обратим внимание хотя бы на следующий факт: уже в 2000-е гг. в российской науке появился ряд серьезных исследований таких авторов как -А. Паршев, С. Валянский, Д. Калюжный, М. Калашников, Ю. Крупное, С. Кара-Мурза, С. Телегин; А. Дугин, Д. Львов, Ю. Мухин, М. Делягин1 и др. - где на основе богатого

1 См.: Паршев. А.П. Почему Россия не Америка. М., 2000; Валянский С., Калюжный Д. Понять Россию умом. М., 2002; Калашников М. Вперед в СССР - 2. М., 2003; Крупнов Ю. Стать мировой державой. М., 2003; Кара-Мурза С.Г., Телегин С.Г. Царь-холод, или почему вымерзает эмпирического материала, и на уровне основательного политико-экономического анализа доказывается невозможность полноценной реализации либерально-рыночной модели в России, хотя бы в силу особых, весьма суровых климатических условий северной Евразии. В этих работах отстаивается необходимость полноценного государственного регулирования и национализации всех важнейших структурных элементов российской экономики, значимость серьезной социально-экономической плановой государственной нагрузки в целях национального выживания и развития - что ни как не гармонирует с постулатами западного либерализма и утверждениями наших отечественных либеральных эпигонов.

Можно посмотреть на проблему и шире, не вступая напрямую в полемику о ценности и «ценностях» самого западного либерализма. Подчеркнем свою позицию: как и любой культурный феномен, западный либерализм, несомненно, достоин уважения и внимательного отношения. Однако позволим себе поставить под некоторые сомнения «общечеловеческие», «безусловные» и т.д. «ценности» либерального государства в условиях современного, крайне не устойчивого мира. Вопрос может быть сформулирован так: в состоянии ли либеральное государство выполнять важнейшие социальные функции в случае возникновения неординарной для населения ситуации? Такого рода вопрос особенно актуализируется в обстановке современной глобальной нестабильности. Наглядным примером может служить неспособность наиболее мощной либеральной державы - США справиться с последствиями урагана «Катрин», разрушившим в сентябре 2005 г. город Новый Орлеан. Здесь стало понятным, что либеральное государство не обладает достаточными мобилизационными, организационными ресурсами, и, если возможно так сформулировать - ресурсами жертвенности и социального служения. На протяжении нескольких недель после катастрофы в городе царили хаос, анархия, мародерство, огромное количество американских граждан погибло в результате недостатка воды и элементарных лекарств, а также голода, эпидемий и разгула преступности. Мощное, но построенное на либеральных принципах американское государство оказалось неспособным на выполнение того функционального предназначения, которое предписывалось самими классиками западного либерализма - Гоббсом, Локком, Монтескье, Миллем и др.

Россия. М., 2003; Дугин А.Г. Проект «Евразия». М., 2004; Львов Д.С. Вернуть народу ренту. М., 2004; Мухин Ю.И. За державу обидно! М., 2004; Делягин М.Г. Россия после Путина. М., 2005.

Необходимо так же посмотреть на западную либеральную модель модернизации в свете современных политических, социальных и экологических тенденций мировой цивилизации. Со времени начала реализации этой модели (промышленной революции) к началу XXI века человечество подошло с огромным грузом накопившихся проблем, грозящих глобальной катастрофой. На наших глазах меняется внешняя среда, поведение живых существ, серьезно ухудшается экология. Все больше дает о себе знать возрастающее социальное напряжение, неравенство и неоднородность обществ, распространение бедности, социальная несправедливость, голод и недоедание, безработица, неграмотность, упадок нравственных ценностей, нарастание радикальных тенденций - терроризм, бунты среди молодежи, преступность, взрывы насилия, распад традиционных социальных структур, политическая коррупция, бюрократизм, ужесточение полицейских мер, ухудшение природной ситуации, энергетический кризис и т.д. Самым острейшим образом стоит вопрос о выживании человеческого мира, что напрямую связано с сохранением среды его обитания - биосферы.

Что же подвело человечество к порогу катастрофы? В первую очередь, ориентация на развитие эгоистического начала, которое, несомненно, заложено в каждой человеческой личности. Эта базовая индивидуалистическая ориентация, уходящая своими корнями в стихийность социальных и экономических процессов Нового Времени, имела и свое идейное подкрепление в западноевропейской рациональной философии, позитивистской социологии, экономической теории, традиции которой заложил Адам Смит, и политической идеологии либерализма. Мы можем констатировать, что во многом причинами кризиса современного мира являются те ценности и приоритеты, в пользу которых сделал свой выбор коллективный Запад. Более того, экспансивная и агрессивная западная цивилизация стала активно транслировать, экспортировать, навязывать свои ценности, идеологию, институты, экономическую и политическую систему всем иным, не западным обществам под идейной вывеской «общечеловеческих ценностей» и «образцов модернизации».

При доминировании Запада в современном мире торжествует и современная модификация западной идеологии «человека естественного» и «человека экономического», которую обобщенно можно определить как «либерально-рыночный эгоцентризм». Именно эта идеология постоянно задействует животно-эгоистический потенциал современных людей и приводит к дисгармонии с окружающим миром, природой, к внутреннему психологическому разладу. Но главное - эта идеология постепенно подводит человечество к исторической пропасти. Вот, например, что отмечает современный крупный политолог и эколог Н.Н. Моисеев: «Сейчас в мире господствует идеология «economics», возводящая на пьедестал мудрости экономическое начало. Но природа властно вторгается в «историю людей» и из ее фона превращается в активного соучастника исторического процесса. Более того, она, как грозный судия, грозит карами всем тем, кто принимает убожество современной западной мысли в качестве нового евангелия»2.

Несомненно, что при формировании идеологии и реализации стратегии модернизации современной России, этот экологический аспект должен быть учтен. В силу исторической традиции российской модели как политической, идеологической, экономической мировой альтернативы, российское государство должно включить решение глобальных экологических проблем в структуру своих собственных модернизационных задач, в систему современной мобилизующей интегральной идеологии. Но сегодня для нас предельно заострен вопрос о национальном выживании, в контексте которого необходимо подходить к классическому спору о ценностях тех или иных идеологий. Одно из наиболее крупных достижений политической науки XX века - теория элит - вообще переводит вопрос о «ценностях» (в их нарочито идеологизировнном, политико-риторическом заострении) во вторичную плоскость, ставя во главе угла комплекс стратегических, общенациональных задач, которые либо реализуются, либо не реализуются «политическим классом». Качественная неспособность правящего класса к реализации стратегии, к полноценному управлению, наконец, к выполнению самой роли элиты, сводит его с исторической арены. Но общественная жизнь при наличии такого рода «элиты» подвергается всякого рода катаклизмам, противоречиям и регрессом в различных сферах, и главное - опасностям национальной катастрофы.

В контексте проблемы национального выживания России и возможностей успешной модернизации страны, представляется необходимым соблюдение, как минимум, двух условий:

1). Отказ от попыток воплощения «модернизационных образцов», порожденных какой-либо конкретной (неважно - западной или восточной) социокультурной средой и историей. Здесь речь не идет о вдумчивом, прагматическом использовании плодотворных элементов чужого опыта - это часто полезно и необходимо. Но нельзя поверхностно, без должного анализа, с почти религиозным поклонением перенимать этот «опыт» целиком на уровне «моделей» и «систем». Отечественная (и не только) история нас

2 Моисеев Н.Н. Время определять национальные цели. М., 1997. С. 208.

371 убеждает в этом. И «западноцентризм», и какой-либо гипотетический «востокоцен-тризм»3 по своей сути имеют для России не самостоятельный, не творческий характер, и не в состоянии обеспечить реальный модернизационный прорыв нашей страны.

2). Рациональное, вдумчивое, систематизированное изучение политико-социальных, политико-психологических, культурно-исторических особенностей российского общества как уникального цивилизационного генотипа, имеющего, кроме того, и несомненный потенциал позитивного решения современных глобальных проблем. И здесь, в определенной мере, мы находимся только в начале пути.

Еще в 1905 г. J1.A. Тихомиров сетовал на «неясность научного сознания» в российском обществоведении, на отсутствие в нем необходимого рационального цивилизационного подхода к изучению специфики своей страны4, а через сто лет - в 2005 г. -современный политолог С.Г. Кара-Мурза приводит в своем исследовании показательное (не публичное) высказывание Ю.В. Андропова: «Мы не знаем общества, в котором живем»5. Действительно, во многом следствием этого «незнания» и явились разрушительные процессы последних 15-20 лет. И здесь необходимо подчеркнуть высокую степень ответственности российских ученых. Да, были в истории России «модернизационные прорывы» - и во времена Ивана Грозного, и во времена Петра I, и во времена С.Ю. Витте, и, особенно, в советский период. Но эти прорывы были скорее интуитивными, но не научно-обоснованными. В результате после «прорывов» следовали, как правило, «откат», «застой», а часто дестабилизация и хаос. Отсюда - актуальнейшей задачей становится подлинный цивлилизационный анализ и выработка научно-обоснованной стратегии движения России в будущее. Наверное, не будет большим преувеличением сказать, что и от современных политологов, представителей других общественных наук зависит

3 Впрочем, не только гипотетический. В контексте результатов разрушительных реформ по «западному образцу», все чаще можно услышать суждения о целостной переориентации с западных моделей на восточные (японскую, китайскую, южнокорейскую, или даже - малазийскую). На наш взгляд, подобный системный «востокоцентризм» столь же непродуктивен для российской модернизации, как и «западноцентризм». Может быть «востокоцентризм» и чуть более органичен для России, но он не решит проблему национального модернизационного «прорыва». Успешная модернизация стран Юго-Восточной Азии как раз и была связана не с бездумным «центризмом» (западным, советским и т.д.), а с использованием собственного цивилизационного (японского, китайского и т.д.) потенциала. Для России в настоящий момент важна именно эта «цивилизационная методология» модернизации (которая, кстати, во многом сходна с отечественной консервативной методологической традицией), а не конкретные сис

• темные азиатские модели (Прим. авт.).

4 См.: Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1992. С. 328-334.

5 Кара-Мурза С.Г. Потерянный разум. М., 2005. С. 81. выживание и успешное развитие России в XXI веке. Сама история ставит перед научным сообществом такую задачу.

Отрадно, что в последние годы началось (или возобновилось после прерванной славянофильской и консервативной традиции) это научное движение. Публикуются важные и актуальные труды многих российских ученых и подлинных патриотов своей страны, проделывающих трудную, но жизненно необходимую для нашего будущего исследовательскую работу. Несомненно, что в этом - научная, аналитическая основа национального выживания России. Конечно, данная проблема гораздо шире и нашего диссертационного исследования, и многих других единичных исследований. Но она под силу в целом российскому научному сообществу (и политологическому - в первую очередь), обладающему немалым интеллектуальным и творческим потенциалом.

У российской науки есть уникальный шанс - развиваться вместе с национальным самосознанием, а у России есть великий шанс на модернизационный прорыв - шанс, который может ей предоставить отечественная наука.

Список литературы диссертационного исследования доктор политических наук Матюхин, Андрей Викторович, 2006 год

1. Источники по русскому либерализму

2. Алексеев А.С. Русское Государственное право. М., 1895.

3. Васильчиков А.И. О самоуправлении. Сравнительный обзор русских и иностранных земских общественных учреждений: В 3 тт. СПб., 1869-1871.

4. Вестник Временного Правительства. 1917.-20 апреля; 11 июня; 27 августа.

5. Вестник Европы. 1875.-Кн. 1; 1877.-Кн. 12; 1882.-Кн. 4; 1909.-Кн. 1.

6. Вехи. Интеллигенция в России. М., 1991.

7. Витге С.Ю. Самодержавие и земство. СПб., 1908.

8. Витге С.Ю. По поводу национализма. Национальная экономия и Фридрих Лист. СПб., 1912.

9. Витте С.Ю. Воспоминания: В 3-х тг. М., 1994.

10. Возрождение. 1925. - 3 июня; 4 июня; 10 июня; 16 июля.

11. Вяземский П.А. Стихотворения. Воспоминания. Записные книжки. М., 1988.

12. Гессен В.М. Вопросы местного управления. СПб., 1896.

13. Гессен С.И. Избранные сочинения. М., 1999.

14. Градовский А.Д. История местного самоуправления в России: В 2 тг. СПб., 1868.

15. Градовский А.Д. Славянофильская теория государства // Голос. -1881. № 159.

16. Градовский А.Д. Собрание сочинений: В IX тг. СПб., 1899-1904. Т. VI. 1901; Т. IX. 1904.

17. Грановский Т.Н. Лекции по истории средневековья. М., 1961.

18. Западники 40-х годов. М., 1910.

19. Изгоев А.С. Социализм, культура и большевизм // Из глубины. М., 1990.

20. Кавелин К.Д. Политические призраки. Берлин, 1878.

21. Кавелин К.Д. Задачи этики. СПб., 1885.

22. Кавелин К.Д. Собрание сочинений: В 4 тг. СПб., 1897-1900.

23. Кавелин К.Д. Наш умственный строй. Статьи по философии русской истории и культуры.-М,. 1989.

24. Ковалевский М.М. Происхождение современной демократии. М., 1895.

25. Ковалевский М.М. К истории всеобщего избирательного права // Пифферун О. Европейские избирательные системы. СПб., 1905.

26. Ковалевский М.М. Современные социологи. СПб., 1905.

27. Ковалевский М.М. Общее конституционное право. СПб., 1908.

28. Ковалевский М.М. Социология. СПб., 1910.

29. Ковалевский М.М. Государство на Западе в начале XX в. // История нашего времени: В 2-хтг.-Т. 1.-СП6., 1912.

30. Ковалевский М.М. Прогресс // Вестник Европы. -1912. № 2.

31. Ковалевский М.М. Очерк истории развития социологии в конце XIX и начале XX века // История нашего времени. Современная культура и ее проблемы. Т. VII. Вып. 27. - Пг., 1914.

32. Ковалевский М.М. Происхождение семьи, рода, племени, собственности, государства и религии. (Итоги науки в теории и практике). СПб., 1914.

33. Ковалевский М.М. Ученый, государственный и общественный деятель и гражданин. Сборник статей. Пг., 1917.

34. Ковалевский М.М. Очерк происхождения и развития семьи и собственности. М., 1939.

35. Ковалевский М.М. Учение о личных правах // Опыт русского либерализма. Антология. -М., 1997.

36. Кокошкин Ф.Ф. Республика. Пг., 1917.

37. Коркунов Н.М. Энциклопедия права. СПб., 1877.

38. Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1893.

39. Коркунов Н.М. Указ и закон. СПб., 1894.

40. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1898.

41. Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства. М., 1915.

42. Лазаревский Н.И. Мелкая земская единица. Самоуправление. СПб., 1902.

43. Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910.

44. Маклаков В.А. Из прошлого // Современные записки. Т. 41. Париж, 1930.

45. Маклаков В.А. Власть и общественность на закате старой России. Париж, 1936.

46. Маклаков В.А. Первая Государственная Дума. Париж, 1939.

47. Милюков П.Н. «Исконные начала» и «требования жизни» в русском государственном строе. Ростов-на-Дону, 1905.

48. Милюков П.Н. Год борьбы. Публицистическая хроника. 1905-1906 гг. СПб., 1907.

49. Милюков П.Н. История второй русской революции. Т. 1. Вып. 1. - София, 1921.

50. Милюков П.Н. Республика или монархия? Париж, 1929. * 50. Милюков П.Н. Воспоминания. - М., 1991.

51. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 т. М., 1993.

52. М.М.Стасюлевич и его современники в их переписке: В V тт. СПб., 1911-1913.

53. Мнения земских собраний о современном положении в России. Берлин, 1882.

54. Муромцев С.А. Проект Основного и Избирательного законов // Сергей Андреевич Муромцев. М., 1911.

55. Новгородцев П.И. Право на достойное человеческое существование // Новгородцев П.И., Покровский И.А. О праве на существование. СПб., 1911.

56. Новгородцев П.И. Восстановление святынь // Путь. 1926. - № 4.

57. Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М., 1991.

58. Освобождение. 1902. - № 1; 1903. - № 25.

59. Основной Государственный закон Российской Империи. Париж, 1905.

60. Петергофские совещания. О проекте государственной Думы. Какую Думу хотели дать народу Николай II и его министры. Пг., 1917.

61. Петражицкий Л.И Теория права и государства в связи с теорией нравственности: В 2-х тт.-СПб., 1909-1910.

62. Петрункевич И.И. Из записок общественного деятеля. Берлин, 1934.

63. Письма Кавелина к Грановскому. Публикация Ш.М. Левина // Литературное наследство. Т. 67. М„ 1959.

64. Письма К.Дм. Кавелина и Ив.С. Тургенева к Ал. Ив. Герцену. Женева, 1892.

65. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1917.

66. Последние новости. 1925. - 24 июня; 4 июля; 1926. - 18 мая.

67. Предложения и проекты П.А. Валуева по вопросам внутренней политики (1862-1866) // Исторический архив. 1958. - № 1.

68. Сперанский М.М. Руководство к познанию законов. СПб., 1845.

69. Сперанский М.М. Свобода // В память гр. М.М. Сперанского. 1772-1872. СПб., 1872.

70. Сперанский М. М. Понятие добра и пользы // Катетов И.В. Граф М.М.Сперанский как религиозный мыслитель. Казань, 1889.

71. Сперанский М.М. Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России, 1803. Историческое Обозрение. Т. XI. СПб., 1901.

72. Сперанский М.М. План государственного преобразования. М., 1905.

73. Сперанский М.М. Проекты и записки. М; Л., 1961.

74. Струве П.Б. На разные темы. СПб., 1902.

75. Струве П.Б. Понятие и проблема социальной политики // Известия Санкт-Петербургского политехнического института. Т. 14. -1910.

76. Струве П.Б. Patriotika. СПб., 1910.

77. Струве П.Б. Политика, культура, религия, социализм. СПб., 1911.

78. Струве П.Б. Великая Россия // Вопросы философии. 1992. - № 12.

79. Струве П., Франк С. Очерки философии культуры // Полярная звезда. 1905. - № 2.

80. Франк C.JI. Политика и идеи // Полярная звезда. 1905. - № 1.

81. Франк СЛ. Биография П.Б. Струве. Нью-Йорк, 1956.

82. Франк СЛ. Духовные основы общества. М., 1992.

83. Франк СЛ. Философские предпосылки деспотизма // Вопросы философии. 1992. - № 3.

84. Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма: В 2-х тт. М., 1991.

85. Чичерин Б.Н. Опыты по истории русского права. М., 1858.

86. Чичерин Б.Н. Очерки Англии и Франции. М., 1858.

87. Чичерин Б.Н. Несколько современных вопросов. М., 1862.

88. Чичерин Б.Н. О народном представительстве. М., 1866.

89. Чичерин Б.Н. Собственность и государство: В 2 тг. М., 1882-1883.

90. Чичерин Б.Н. Курс государственной науки: В 3-х тг. М., 1894-1898.

91. Чичерин Б.Н. Россия накануне XX столетия. Берлин. 1900.

92. Чичерин Б.Н. Философия права. М., 1900.

93. Чичерин Б.Н. Вопросы политики. М., 1903.

94. Чичерин Б.И. Мысли о современном положении России. Берлин, 1903.

95. Чичерин Б.Н. Сборник статей и выступлений. М., 1904.

96. Чичерин Б.Н. Конституционный вопрос в России. СПб., 1906.

97. Юридический вестник. 1880. - № VI.

98. Источники по русскому анархизму

99. Анархисты. Документы и материалы: В 2-х тт. М., 1998 1999.

100. Анархический вестник. 1934. - № 7.3. Анархия. -1918.-12 марта.

101. Аршинов П. Формы и принципы организации анархистов в борьбе за коммунизм и анархию // Интернациональный сборник. Чикаго, 1931.

102. А.С. Чернознаменцы и безначальцы // Михаилу Бакунину (1876-1926). Очерки истории анархического движения в России. М., 1926.

103. Атабекян А. Основы Земской Финансовой организации без власти и принуждения. М., 1918.

104. Атабекян. А. Перелом в анархическом учении. М., 1918.

105. Атабекян А. Против власти. М., 1918.

106. Атабекян А. Социальные задачи домовых комитетов. М., 1918.

107. Бакунин М.А. К офицерам русской армии. Женева, 1870.

108. Бакунин М.А. Наука и насущное революционное дело. Вып. 1. Б.м., 1870.

109. Бакунин М.А. Парижская коммуна и понятие о государственности. Женева, 1892.

110. Бакунин М.А. Воззвание к славянам. Берлин, 1904.

111. Бакунин М.А. Речи и воззвания. СПб., 1906.

112. Бакунин. М.А. Письма к А.И. Герцену и Н.П. Огареву. СПб., 1906.

113. Бакунин М.А. Бог и государство. М; Пг., 1918.

114. Бакунин М.А. Избранные сочинения: В 5 тг. Пг.; М., 1919-1921.

115. Бакунин М.А. Программа общества международной революции // Михаилу Бакунину. 1876-1926. Неизданные материалы и статьи. М., 1926.

116. Бакунин М.А. Собрание сочинений и писем: В 4-х тг. М., 1934-1935.

117. Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. М., 1989.

118. Березин Н.Г. Что такое анархизм и чего хотят анархисты? Одесса, 1917.

119. Боровой А. Личность и общество в анархистском мировоззрении. Пг.; М., 1920.

120. Боровой А. Бакунин // Михаилу Бакунину (1876-1926). Очерки истории анархического движения в России. М., 1926.

121. Буревестник. -1917. -12 ноября.

122. Ветров И. Анархизм, его теория и практика. СПб., 1906.

123. Виконт О. Анархический индивидуализм. М., 1906.

124. Волин В. Вожди и массы // Интернациональный сборник. Чикаго, 1931.

125. Вольский А. Теория и практика анархизма. М.,1906.

126. Гольдман Э. Петр Алексеевич Кропоткин // Интернациональный сборник. Чикаго, 1931.

127. Гордины бр. Манифест Анархистов (панархистов). М., 1918.

128. Гордины бр. Социомагия и социотехника, или общезнахарство и общестроительство. -Б.м., 1918.

129. Грав Ж. Умирающее общество и анархизм. М., 1906.

130. Дубинский М. Наши задачи (личность и общество) // Буревестник. 1908. - № 9. * 34. Карелин А. Государство и Анархисты. - М., 1918.

131. Карелин А. Анархисты в народническом движении 70-х годов // Михаилу Бакунину. (1876-1926). Очерки истории анархического движения в России. М., 1926.

132. Карелин А. Вольная жизнь. Детройт, 1955.

133. Корн М. Революционный синдикализм и анархизм. Пг.; М., 1920.

134. Корн М. П.А. Кропоткин и русское революционное движение // Интернациональный сборник. Чикаго, 1931.

135. Кропоткин П.А. Земледелие, фабрично-заводская и кустарная промышленность и ремесла. М., 1903.

136. Кропоткин П.А. Анархия, ее философия, ее идеал. СПб., 1906.

137. Кропоткин П.А. Завоевание хлеба. СПб., 1906.

138. Кропоткин П.А. Нравственные начала анархизма. Лондон, 1907.

139. Кропоткин П.А. Представительное правительство. СПб, 1908.

140. Кропоткин П.А. Государство и его роль в истории. М., 1917.

141. Кропоткин П.А. Безначальный коммунизм и экспроприация. Казань, 1918.

142. Кропоткин П.А. Взаимная помощь как фактор эволюции. М., 1918.

143. Кропоткин П.А. Поля, фабрики и мастерские. М., 1918.

144. Кропоткин П.А. Анархическая работа во время революции. Пг.; М., 1919.

145. Кропоткин П.А. Анархия. Пг., 1919.

146. Кропоткин П.А. Современная наука и анархия. Пг.; М., 1920.

147. Кропоткин П.А. Речи бунтовщика. Пг.; М., 1921.

148. Кропоткин П.А. Взаимная помощь среди животных и людей, как двигатель прогресса. -Пг.; М., 1922.

149. Кропоткин П.А. Сборник статей к 80-тилетию со дня рождения. М., 1922.

150. Кропоткин П.А. Век грядущего. М., 1925.

151. Кропоткин. П.А. Письмо <Александру>. Дмитров, 2 мая 1920 г. // Интернациональный сборник. Чикаго, 1931.

152. Кропоткин П.А. Что делать // Интернациональный сборник. Чикаго, 1931.

153. Кропоткин П.А. Должны ли мы заниматься рассмотрением идеала будущего общественного строя // Революционное народничество 70-х годов XIX века. М., 1964.

154. Кропоткин П.А. Великая Французская революция. М., 1979.

155. Кропоткин П.А. Записки революционера. М., 1988.

156. Кропоткин П.А. Хлеб и воля. Современная наука и анархия. М., 1990.

157. Кропоткин П.А. Этика. Избранные труды. М., 1990.

158. Кропоткин П.А. Письмо г. Стеффену. Октябрь. 1914. // Панкова JI.H. Идейные истоки современных альтернативных движений. М., 1991.

159. Кропоткин П.А. Анархический коммунизм // Образ будущего в русской социально-политической мысли конца XIX начала XX века. - М., 1994.

160. Кропоткин П.А. Новые времена // Антология русской классической социологии. М., 1995.

161. Листок группы «Безначалие». 1905. - № 1.

162. Максимов Г. Беседы с Бакуниным о революции. Chicago, 1934.

163. Малатеста. Э. Наша программа. Издание Рабочей издательской Группы в Республике Аргентина, 1922.

164. Материалы для биографии М.А. Бакунина: В 3-х тг. М., Л., 1928.

165. Михаил Бакунин о государстве // Анархизм. Ч. 1. Б.м., Б.г.

166. Новомирский Я. Что такое анархизм? Нью-Йорк, 1919.

167. Новомирский Я. Анархическое движение в Одессе // Михаилу Бакунину (1876-1926). Очерки истории анархического движения в России. М., 1926.

168. Отверженный Н. Главные течения в анархической литературе XX века // Михаилу Бакунину (1876-1926). Очерки истории анархического движения в России. М., 1926.

169. Пиро Т. Бакунизм и реакция // Михаилу Бакунину (1876-1926). Очерки истории анархического движения в России. М., 1926

170. Толстой Л.Н. Путь жизни. М., 1993.75. Хлеб и Воля. 1905.-№4.

171. Черный Л. Новое направление в анархизме: ассоционный анархизм. М., 1907.

172. Источники по русскому консерватизму

173. Аксаков И.С. Сочинения: В 7-ми тг. М., 1886 - 1887.

174. Архиепископ Серафим. Русская идеология. СПб., 1992.

175. Безобразов В.П. Земские учреждения и самоуправление // Русский вестник. 1874.-№ 4.

176. Билецкий A.M. Самодержавие как особенность русской жизни. Вильна, 1898.

177. Гурко В.И. Наше государственное и народное хозяйство. СПб., 1909.

178. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1895; М., 1991.

179. Достоевский Ф.М. Дневник писателя // Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений. Т. XI.-СПб., 1891.

180. Епископ Аидронник. Русский гражданский строй жизни перед судом христианина, или основание и смысл царского самодержавия. Старая-Русса, 1909.

181. Заозерский Н. О церковной власти. Сергиев Посад, 1894.

182. Захаров Н. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912.

183. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. СПб., 1914.

184. Князьков С. Самодержавие в его исконном смысле. СПб., 1906.

185. Ильин И.А. Понятие права и силы. Опыт методологического анализа. М., 1920.

186. Ильин И.А. О монархии. Берлин, 1927.

187. Ильин И.А. Сочинения: В 2-х тт. М., 1993.

188. Казанский П.Е. Власть всероссийского императора. Одесса, 1913.

189. Катков В.Д. О власти русского императора и ее недругах. // Русская речь. -1912. № 18.

190. Катков М.Н. Полное собрание передовых статей «Московских ведомостей» за 1886 год. -М., 1897.

191. Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905.

192. Катков М.Н. Имперское слово. М., 2002.

193. Киреев А.А. Спор с западниками настоящей минуты // Русское обозрение. 1895. - № 5.

194. Киреев А.А. Россия в начале XX столетия. СПб., 1903.

195. Коялович М.О. История русского самосознания по историческим памятникам и литературным сочинениям. СПб., 1884.

196. Кошелев А.И. Конституция, Самодержавие и Земская дума. Лейпциг, 1862.

197. Леонтьев К.Н. Избранное. М., 1993.

198. Леонтьев К.Н. Избранные письма. СПб., 1993.

199. Логанов П.А. Самодержавие и правовой порядок. Варшава, 1906.

200. Мещерский В.П. Речи консерватора: В. 2-х тт. СПб., 1876-1877.

201. Митрополит Филарет. Слова и речи. Б.м., 1861.

202. Митрополит Филарет. Пространный христианский катехизис православной кафолической восточной церкви. Одесса, 1917.

203. Митрополит Филарет о государстве. Тверь, 1992.

204. Московские ведомости. 1863. - № 82; 1864. - № 10; 1866. - № 138; № 154; 1867. - № 243; 1869. - № 267; 1881. - № 104; 1884. - №12; № 138; 1885. - № 110; 1886. - № 341.

205. Памяти Вячеслава Константиновича Плеве. СПб. 1904.

206. Победоносцев К.П. Московский сборник. М., 1901.

207. Победоносцев. К.П. Письма к Александру III. М., 1925.

208. Победоносцев К.П. Великая ложь нашего времени. М., 1993.

209. Погодин М.П. Древняя русская история от монгольского ига. М., 1871.38. Право. 1905.-20 марта.

210. Розанов В.В. О подразумеваемом смысле нашей монархии. СПб., 1912.

211. Розанов В.В. Несовместимые контрасты жития. Литературно-эстетические работы разных лет. М., 1990.

212. Романович-Славотинский А. Система русского государственного права. Киев, 1886.

213. Самодержавие. История, закон, юридическая конструкция. б.м., б.г.

214. Семенов П.Н. Самодержавие как государственный строй. СПб., 1906.

215. Слонимский Л. О монархии. СПб., 1907.

216. Солоневич И.Л. Народная монархия. М., 1991.

217. Степанов К. Самодержавие и представительство. М., 1906.

218. Страхов Н.Н. Борьба с Западом в нашей литературе. СПб., 1890.

219. Тихомиров Л.А. Начала и концы. Либералы и террористы. М., 1890.

220. Тихомиров Л.А. Почему я перестал быть революционером. М., 1895.

221. Тихомиров Л.А. Борьба века. М., 1896.

222. Тихомиров Л.А. Вопросы экономической политики. М., 1900.

223. Тихомиров Л.А. О недостатках конституции 1906 года. М., 1907.

224. Тихомиров Л.А. К реформе обновленной России. М., 1912.

225. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб., 1992.

226. Тихомиров Л.А. Единоличная власть как принцип государственного строения. М., 1993.

227. Тышко А. О самодержавной царской власти и ее божественном установлении. Пг., 1915.

228. Харьковские губернские ведомости. 1906. - № 6.

229. Хомяков Д.А. Самодержавие. Православие. Народность. Монреаль, 1983.

230. Церковь и государство, преосвященного Никанора, архиепископа Херсонского и Одесского.-СПб., 1888.

231. Черняев Н.И. О Русском Самодержавии. М., 1895.

232. Что такое монархия. Опыт монархического катехизиса. М., 1911.

233. Шарапов С.Ф. Самодержавие или конституция? М., 1908.

234. Ярмонкин В.В. Монархизм и народовластие. СПб., 1912.1. Литература

235. Аврех А.Я. Царизм и третьеиюньская система. М., 1966.

236. Аврех А.Я. Царизм и IV Дума. 1912-1914. М., 1981.

237. Авцинова Г.И. Мыслители России о феномене радикализма // Социально-политический журнал. 1997. -№ 1.

238. Адамович Г.В. Василий Алексеевич Маклаков политик, юрист, человек. - Париж, 1959.

239. Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М., 1998.

240. Алексеева Т.А. Современные политические теории. М., 2000.

241. Амон А. Социализм и анархизм. М., 1906.

242. Андерсон В.И. М.А. Бакунин. СПб., 1906.

243. Андреев Э.М. Системная методология анализа современных социально-политических трансформаций // Современный политический анализ и политические технологии. Т. И. -М., 2005.

244. Андреев Э.М., Гапоненко Н.В. Современная Россия: проблемы трансформации системы управления. Красноярск, 2003.

245. Андрианов П.Б. Иерархия вечный закон человеческой жизни // К. Леонтьев - наш современник. - СПб., 1993.

246. Аникин А.В. Путь исканий: социально-экономические идеи в России до марксизма. -М., 1990.

247. Антонович И.И. Социодинамика идеологий. Минск, 1995.

248. Ашин Г.К. Элиты как субъекты модернизации // Модернизация и национальная культура.-М, 1995.

249. Ашин Г.К., Охотский Е.В. Курс элитологии. М., 1999.

250. Баталов Э.Я. Философия бунта. М., 1973.

251. Баткин Л. Стать Европой // Век XX и мир. 1988. - № 8.

252. Бачинский М.Л. Законный царь. Париж, 1937.

253. Белов Г.А. Особенности развития политической мысли России // Кентавр 1994. - № 4.

254. Белоконский И.П. Земское движение. М., 1910.

255. Белоконский И.П. Земство и конституция. М., 1910.

256. Бенедиктов Н.А., Пушкин С.Н., Шапошников Л.Е., Шаталин Е.Н. Философия истории в России. Нижний Новгород, 1994.ц 23. Бергер Я. Модернизация и традиция в современном Китае // Полис. 1995. - № 5.

257. Бердяев Н.А. Дневник философа // Путь. 1926. - № 4.

258. Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // О России и русской философской культуре. Философы послеоктябрьского зарубежья.-М., 1990.

259. Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990.

260. Бердяев Н.А. Философия неравенства. М., 1993.

261. Берлин П.А. Апостолы анархии. Пг., б.г.

262. Бернпггейн Э. Анархизм. СПб., 1907.

263. Боргиус В. Теоретические основы анархизма. Одесса, 1906.

264. Булычев Ю. Сверяясь с Россией // Москва. 1992. - № 2 - 4.

265. Бурин С.Н. Судьбы безвестные: С. Нечаев, JI. Тихомиров, В. Засулич, М., 1994.

266. Бутенко А.П., Кочетков JI.H. Идеология в России: проблемы и перспективы // Социально-политический журнал. 1998. № 4.

267. Вагнер В. Ковалевский как социолог. Вестник Европы. - 1916. - № 8.

268. Валянский С., Калюжный Д. Понять Россию умом. М., 2002.

269. Варшавский B.C. Родословная большевизма. Paris, 1982.

270. Васильев Б.В. Идея общественного прогресса в философии русского неолиберализма // Социально-гуманитарные знания. 2005. № 2.

271. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

272. Ведерников ВВ., Китаев В.А., Луночкин А.В. Конституционный вопрос в русской либеральной публицистике 60 80-х гг. XIX века. - М., 1997.

273. Вернадский Г.В. Русская история. М., 1997.

274. В.И. Ленин и история классов и политических партии в России. М., 1970.

275. Володин А.Г. Гражданское общество и модернизация в России (истоки и современная проблематика) // Полис 2002. - № 3.

276. Гавров С.Н. Модернизация во имя Империи. Социокультурные аспекты модернизаци-онных процессов в России. М., 2004.

277. Гаджиев К.С. Консерватизм: современные интерпретации. М., 1990.

278. Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1995.

279. Галактионов А.А. Русская социология XI-XX веков. СПб., 2002.

280. Галактионов Л.А., Никандров П.Ф. Русская философия XI-XIX веков. Л., 1990.

281. Галкин А.А., Рахшмир П.Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем. М., 1987.

282. Гальперин Г.В. К вопросу об истории возникновения Государственной Думы (Булыгин-ская Дума) // Ученые записки Ленинградского юридического института. М., 1939.

283. Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. М., 1998.

284. ГармизаВ.В. Подготовка земской реформы 1864 года. М., 1957.

285. Гидденс А. Власть. Управление. Политика // Рубеж. Альманах социальных исследований.-СПб., 1992.-№3.

286. Гоголевский А.В. Очерки русского либерализма конца XIX начала XX века. - СПб., 1996.

287. Горев Б.И. Анархизм в России. М., 1930.

288. Государственная Дума в России. М., 1957.

289. Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. СПб., 1910.

290. Грекулов Е.Ф. Церковь, самодержавие, народ (2-я половина XIX начало XX века). М., 1969.

291. Гроссман-Рощин И. Октябрьская революция и тактика анархо-синдикалистов. Пг., 1919.

292. Гроссман-Рощин И. Характеристика творчества П.А.Кропоткина. Пг.; М., 1921.

293. Гуревич Я.Я. О государственном управлении (Что такое самодержавие, конституция, республика). Пг., 1917.

294. Гусев В.А. К.П. Победоносцев русский консерватор - государственник // Социально-политический журнал - 1993 - № 11-12.

295. Гусев В.А. Русский консерватизм: Основные направления и этапы развития. Тверь, 2001.

296. Делягин М.Г. Россия после Путина. М., 2005.

297. Деникин А.И. Очерки русской смуты // Вопросы истории. 1990. - № 8.

298. Джангирян В.Г. Критика англо-американской буржуазной историографии М.А. Бакунина и бакунизма. М., 1978.

299. Дзарасов С.С. Российский путь: Либерализм или социал-демократизм. М., 1994.

300. Дмитриев Ф.М. Сперанский. М. 1862.

301. Довнар-Запольский М.В. Политические идеалы М.М. Сперанского. М., 1905.

302. Дубинин Э. Эволюция анархизма // Новое время 1974 - № 15.

303. Дугин А.Г. Консервативная революция. М., 1994.

304. Дугин А.Г. Философия традиционализма. М., 2002.

305. Думова Н.Г. Кадетская партия в период первой мировой войны и Февральской революции.-М., 1989.

306. Дякин B.C. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. JL, 1978.

307. Ерофеев С.И. Критика анархистских взглядов М. Бакунина в трудах К. Маркса и Ф. Энгельса. М., 1964.

308. Ерошкин Н.П. Российское чиновничество // Политическое образование. 1989 - № 6.

309. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1997.

310. Жервэ Н. Несостоявшийся проект народного представительства, предложенный графом Лорис-Меликовым. СПб., 1906.

311. Зайончковский П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880-х гг. М., 1964.

312. Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX веке. -М., 1978.

313. Залежский В. Анархисты в России. М., 1930.

314. Замалеев А. Ф. Учебник русской политологии. СПб., 2002.

315. Замалеев А.Ф., Осипов И.Д. Русская политология: Обзор основных направлений. СПб., 1994.

316. Зеньковский В.В. История русской философии: В 2-х тт. Л., 1991.

317. Зильберман И.Б. Политическая теория анархизма М.А. Бакунина. Л., 1963.

318. Зиновьев А.А. Посткоммунистическая Россия. М.,. 1996.

319. Зиновьев А.А. Идеология партии будущего. М., 2003.

320. Зорькин В.Д. Из истории буржуазно-либеральной общественной мысли России конца XIX-начала XX века. М., 1975.

321. Зорькин В.Д. Чичерин. М., 1984.

322. Иванов В. Славянофильство и западное направление // Молва 1857. - № 23.

323. Ильин В.В., Ахиезер А.С. Российская цивилизация: содержание, границы, возможности. М., 2000.

324. Ильин В.В., Ахиезер А.С., Панарин А.С. Реформы и контрреформы в России. М., 1996.

325. Ильин М.В. Слова и смыслы. Опыт описания ключевых политических понятий. М., 1997.

326. Иоффе Г.З. Семнадцатый год: Ленин, Керенский, Корнилов. М., 1995.

327. Исаев И.А., Золотухина Н.М. История политических и правовых учений России (XI-XX вв.). М., 1995.

328. История политических и правовых учений / Под ред. B.C. Нерсесянца. М, 1999.

329. Катетов И.В. Граф М.М.Сперанский как религиозный мыслитель. Казань, 1889.

330. Канев С.Н. Октябрьская революция и крах анархизма. М., 1974.

331. Канев С.Н. Революция и анархизм. М., 1987.

332. Капицын В.М. Идентификационные основания классификации прав человека // Социально-политический журнал. 1997 - № 6.

333. Кара-Мурза С.Г. Интеллигенция на пепелище России. М., 1997.

334. Кара-Мурза С.Г. Истмат и проблема восток запад. - М., 2001.

335. Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация: В 2-х книгах. М., 2001.

336. Кара-Мурза С.Г. Идеология и мать ее наука. М., 2002.

337. Кара-Мурза С.Г. Потерянный разум. М., 2005.

338. Кара-Мурза С.Г. Экспорт революции. Ющенко, Саакашвили. М., 2005.

339. Кареев Н.И. Основы русской социологии. СПб., 1996.

340. Карпович М.М. Два типа русского либерализма: Маклаков и Милюков // Опыт русского либерализма. Антология. М., 1997.

341. Карташев А.В. Святая Русь в пути России // Церковь о государстве. Старица Тверской обл., 1993.

342. Карцев А.С. Правовая идеология русского консерватизма. М., 1999.

343. Каспэ С.И. Империи: генезис, структура, функции // Полис. 1997. - № 5.

344. Каутский К. Терроризм и коммунизм. Берлин, 1919.

345. Кельнер В.Е. Стасюлевич и либеральная оппозиция в 70-х начале 80-х годов XIX века // Отечественная история. - 1992. - № 4.

346. Кизелыптейн Г.Б. Б.Н Чичерин // Вопросы истории 1997. - № 4.

347. Китаев В.А. От фронды к охранительству. Из истории русской либеральной мысли 5060-х годов XIX века. М., 1972.

348. Клейнборт JI. Б.Н.Чичерин // Мир божий. 1904. - № 9.

349. Коваленко В.И. Интегративная идеология в России: основания, проблемы, перспективы // Вестник Московского университета. Серия 12. Социально-политические исследования.- 1994.-№ 1.

350. Коваленко В.И. Михаил Михайлович Сперанский // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. - 1999. - № 6.

351. Коваленко В.И., Голошумов Е.В. Национальная идея как научная проблема современной российской политологии // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. - 1998 - № 1.

352. Коваленко В.И., Костин А.И. Политические идеологии: история и современность // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. - 1997. - № 2.

353. Кожинов В.В. Черносотенцы и революция. М., 1995.

354. Кожинов В.В. Судьба России: вчера, сегодня, завтра. М., 1997.

355. Колесников В.И., Круглов Ю.Г., Олесюк Е.В. Реформы и контрреформы либерализма в России // Социально-гуманитарные знания. 2005. - № 1.

356. Кольев А.Н. Нация и государство. Теория консервативной реконструкции. М., 2005.

357. Комин В.В. Анархизм в России. Калинин, 1969.

358. Кондорсе Ж.А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М., 1936.

359. Консерватизм в России и мире: Прошлое и настоящее: Сб. науч. трудов. Вып. 1. -Воронеж, 2001.

360. Консерватизм в России. Материалы «круглого стола» // Социс. 1993. - № 1.

361. Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития. Материалы «круглого стола» // Полис. 1995. - № 4.

362. Конституция графа Лорис-Меликова. Материалы для ее истории // Былое. Пг., 1918.

363. Корноухова Е.М. Борьба партии большевиков против анархизма в России. М., 1981.

364. Корольков А.А. Пророчества Константна Леонтьева. СПб., 1991.

365. Корсаков Д.А. Материалы для биографии К.Д. Кавелина // Вестник Европы. 1886. - № 11.

366. Корф М. А. Жизнь графа Сперанского: В 2-х тт. СПб., 1861.

367. Косичев А.Д. Борьба марксизма-ленинизма с идеологией анархизма и современность. -М., 1964.

368. Костылев В.Н. Выбор Льва Тихомирова // Вопросы истории 1992. - № 6-7.

369. Кравченко И.И. Модернизация и судьбы сегодняшней России // Модернизация и национальная культура. М., 1995.

370. Краснов Б.И. Политическое прогнозирование // Социально-политический журнал -1994. -№ 11-12.

371. Крыштановская О. Анатомия российской элиты. М., 2005.

372. Кузина Л.П. Из истории борьбы большевиков против анархистов в период подготовки Октябрьской революции // Ленин. Партия. Октябрь. Л., 1967.

373. Кульчицкий Л. Анархизм в России. СПб., 1907.

374. Лакер У. Черная сотня. Происхождение русского фашизма. М., 1994.

375. Ланцов С.А. Российский исторический опыт в свете концепций политической модернизации // Полис 2001. - № 3.

376. Левин М.Ш. Общественное движение в России в 60-70-е годы XIX века. М., 1958.

377. Ленин В.И. Анархизм и социализм // Полн. собр. соч.: В 55 тт. Т. 5. М., 1976.

378. Ленин В.И. Социализм и анархизм // Полн. собр. соч.: В 55 тт. Т. 12. М., 1976.

379. Леонтович В.В. История либерализма в России 1762-1914. М., 1995.

380. Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. М., 2001.

381. Линицкий П. Славянофильство и либерализм. Опыт систематического обозрения того и другого. Киев, 1882.

382. Лисичкин В.А. Шелепин Л.А. Россия под властью плутократии. М., 2003.

383. Литвак Б.Г. Реформы и революции в России // История СССР. 1991. - № 2.

384. Локоть Г. Завоевания революции и идеология русского монархизма. Берлин, 1921.

385. Лосский И.О. Характер русского народа // Лосский И.О. Условия абсолютного добра. -М., 1991.

386. Ляшенко Л.М. Революционные народники. М., 1989.

387. Магазинер Я.М. Политическая идея Ковалевского в связи с характеристикой его личности. Пг., 1917.

388. Макаренко В.П. Главные идеологии современности. Ростов-на-Дону, 2000.

389. Маккей Дж. Анархисты. Культурные очерки конца XIX столетия. М., 1907.

390. Малинин В.А. История русского утопического социализма: вторая половина 19 -начало 20 в.-М., 1991.

391. Малинова О.Ю. Партийные идеологии в России: атрибут или антураж? //Полис 2001. -№ 5.

392. Малявин С.Н. История русской социально-философской мысли. М., 2003.

393. Мамут Л.С. Этатизм и антиэтатизм как типы политического сознания. М., 1989.

394. Мангейм К. Идеология и утопия. М., 1992.

395. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Избранные произведения: В 3 тт. Т. 1. -М., 1980.

396. Маслин М.А. Критика буржуазных интерпретаций идеологии русского революционного народничества. М., 1977.

397. Медушевский А.И. История русской социологии. М., 1993.

398. Местное самоуправление в России. Отечественный исторический опыт. Сборник документов (1861-1917 гг.). М., 1998.

399. Милевский О.А. К вопросу о причинах отхода JI. Тихомирова от революционного движения. Томск, 1995.

400. Мироненко СБ. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX века. М., 1989.

401. Митрополит Иоанн. Самодержавие духа. СПб., 1994.

402. Моисеев Н.Н. Время определять национальные цели. М., 1997.

403. Модели общественного переустройства России. XX век / Отв. ред. В.В. Шелохаев. М., 2004.

404. Модернизация в России и конфликт ценностей. М., 1994.

405. Нарочницкая Н.А. Россия и русские в мировой истории. М., 2004.

406. Наше Отечество. Опыт политической истории. М., 1991.

407. Неволин С.Б. Лев Александрович Тихомиров // Русские философы (конец XIX середина XX века). Антология. - Вып. 2. - М., 1994.

408. Нусхаев А. Консервативная Россия: до и после коммунизма. Элиста, 1996.

409. Олейников Д.И. Классическое российское западничество. М., 1996.

410. Осипов Г.В. Социальное мифотворчество и социальная практика. М., 2000.

411. Осипов Г.В., Андреев Э.М. Современные российские реформы: опыт социологической экспертизы // Социально-политический журнал. 1995. - № 1.

412. Осипов И.Д. Философия русского либерализма (XIX начало XX в.). - СПб., 1996.

413. Осипова Е.В. Издержки и просчеты нашего реформаторства // Модернизация и национальная культура. М., 1995.

414. Отечественная война и русское общество. 1812-1912: В 2 тт. М., 1911.

415. Пайпс Р. Русский консерватизм второй половины девятнадцатого века. М., 1977.

416. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993.

417. Панарин А.С. Стиль «ретро» в идеологии и политике. М., 1989.

418. Панарин А.С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. -М., 1998.

419. Панарин А.С. Православная цивилизация в глобальном мире. М., 2002.

420. Панкова Л.Н. Идейные истоки современных альтернативных движений. М., 1991.

421. Панкова J1.H. Централизм и федерализм в генезисе российской государственности // Современный политический анализ и политические технологии. Т. II. - М., 2005.

422. Пантин И.К., Плимак Е.Г., Хорос В.Г. Революционная традиция в России. 1783-1883 гг. М., 1986.

423. Паршев А.П. Почему Россия не Америка. М., 2000.

424. Петров Ф.А. Земско-либеральные проекты переустройства государственных учреждений в России в конце 70-х начале 80-х годов XIX в. // Отечественная история - 1993 -№4.

425. Пивоваров Ю. Очерки истории русской общественно-политической мысли XIX — первой трети XX столетия. М., 1997.

426. Пирумова М.Н. Петр Алексеевич Кропоткин. М., 1972.

427. Пирумова Н.М. Земское либеральное движение: Социальные корни и эволюция до начала XX века. М., 1977.

428. Пирумова Н.М. Социальная доктрина М.А. Бакунина. М., 1990.

429. Платонов О.А. Русская цивилизация. М., 1992.

430. Плеханов Г.В. Анархизм и социализм. М., 1929.

431. Подвинцев О.Б. Постимперская адаптация консервативного сознания: благоприятствующие факторы // Полис 2001. - № 3.

432. Позднякова С.А. Западная политическая традиция в России. М., 1999.

433. Покровский М.Н. Александр I // История России в XIX веке. Дореформенная Россия. -М., 2001.

434. Политическая история русской эмиграции. 1920-1940. Документы и материалы. / Под. ред. А.Ф. Киселева М., 1999.

435. Политическая мысль в России. Словарь персоналий (XI в. 1917 г.) - М., 2001.

436. Политические партии России. Конец XIX-первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996.

437. Полонский В. Тайный Интернационал Бакунина // Михаилу Бакунину (1876-1926). Неизданные материалы и статьи. М., 1926.

438. Полторацкий М.П. Ильин И.А. о монархии. New-York, 1978.

439. Полянский Ф.Я Критика экономических теорий анархизма. М., 1970.

440. Полянский Ф.Я. Социализм и анархизм. М., 1973.• 208. Пономарев Н.В. Проблемы власти в политической доктрине анархизма и максимализма. Казань, 1973.

441. Пронякин Д.И. Анархизм. Исторические претензии и уроки истории. JI., 1990.

442. Путь. Орган русской религиозной мысли. Книга 1. М., 1992.

443. Пыпин А.Н. Исторический очерк общественного движения при Александре I. СПб., 1871.

444. Революционеры и либералы в России. М., 1990.

445. Реймерс Н.А. О «правом» и «левом» типах мышления. Париж, 1949.

446. Российская модернизация: проблемы и перспективы. Материалы «круглого стола» // Вопросы философии. 1993. - № 7.

447. Российские консерваторы. Сборник статей. М., 1997.

448. Российский либерализм: идеи и люди / Под общ. ред. А.А. Кара-Мурзы. М., 2004.

449. Россия в условиях стратегической нестабильности. Материалы «круглого стола» // Вопросы философии. 1995. - № 9.

450. Россия. Критика исторического опыта. Материалы «круглого стола» // Общественные науки и современность. 1992. - № 5-6.

451. Рубби А. Ельциниада. Первое десятилетие постсоветской России. М., 2004.

452. Русов Н.Н. Критики анархизма. Плеханов. Базаров. Штаммлер. М., 1918.

453. Русов Н.Н. Анархические элементы в славянофильстве // Михаилу Бакунину (18761926). Очерки истории анархического движения в России. М., 1926.

454. Русская философия. Словарь / Под общ. ред. М.А. Маслина. М., 1995.

455. Русский консерватизм. Проблемы, подходы, мнения: «Круглый стол» // Отечественная история.-2001.-№3.

456. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика / Под. ред. В.Я. Гроссула. -М., 2000.

457. Русское зарубежье. Сборник. Л., 1991.

458. Салтыков А. О монархии, республике и демократии. Париж, 1931.

459. Сафронов Б.Г. М.М. Ковалевский как социолог. М., 1960.

460. Святая Русь. Энциклопедический словарь русской цивилизации / Составитель О.А. Платонов. М., 2000.

461. Секиринский С.С., Филиппова Т.А. Родословная российской свободы. М., 1993.

462. Секиринский С.С., Шелохаев В.В. Либерализм в России: Очерки истории (середина XIX начало XX в.). - М., 1995.

463. Середонин С.М. Граф М. М. Сперанский. СПб., 1909.

464. Сеславин Д.Н. М.М. Сперанский. Киев; Харьков, 1899.

465. Сиземская И., Новикова JI. Новый либерализм в России // Общественные науки и современность. 1993. - № 5.

466. Слоним М. Русские предтечи большевизма. Берлин, 1922.

467. Смирнов А.Ф. Государственная Дума Российской Империи. 1906-1917. М., 1998.

468. Собко Е.М. Государственный Совет и контрреформы (1880 1890-е гг.) // Вопросы истории. - 1995.-№ 11-12.

469. Согрин В.В. Современная российская модернизация: этапы, логика, цели // Вопросы философии. 2002. -№11.

470. Соколов Ю.В. Социальная сущность анархизма. М., 1977.

471. Сокольская И.Б. Консерватизм: идея или метод // Полис. 1998. - № 5.

472. Соловьев А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции // Полис -2001,-№2.

473. Соловьев Э.Г. У истоков российского консерватизма // Полис. 1997. - № 3.

474. Соловьев Ю.Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века. JL, 1973.

475. Социологическая мысль в России. Очерки истории немарксистской социологии последней трети XIX начала XX в. - Л., 1978.

476. Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России. М., 1977.

477. Сталин И.В. Анархизм или социализм? // Сталин И.В. Сочинения. Т. 1. М., 1946.

478. Стеклов Ю.М. Михаил Александрович Бакунин, его жизнь и деятельность: В 4-х тг. -М; Л., 1926-1927.

479. Судьба реформ и реформаторов в России. М., 1999.

480. Таганцев Н.С. Пережитое. Учреждение Государственной думы в 1905-1906 гг. Пг., 1917.

481. Твардовская В.А. Идеология пореформенного самодержавия. М., 1978.

482. Тимошина Е.В. Политико-правовая идеология русского пореформенного консерватизма: К.П. Победоносцев. СПб., 2000.

483. Тонких В.А., Ярецкий Ю.Л. История политической и правовой мысли России. М., 1999.

484. Туган-Барановский М.И. Социальные основы кооперации // Образ будущего в русской социально-экономической мысли конца XIX начала XX века. - М., 1994.

485. Туган-Барановский. М.И. К лучшему будущему. М., 1996.

486. Тускарев А. О христианской государственности // Церковь о государстве. Тверь, 1993.

487. Тяпин И.Н. М.Н. Катков и его философия истории // Социально-гуманитарные знания. 2005 - № 2.

488. Ударцев С.Ф. Кропоткин. М., 1989.

489. Устинов Е. Современный анархизм. Его конечные идеалы, программа, тактика и нравственно-классовая сущность. Женева, 1905.

490. Уткина Н.Ф. Позитивизм, антропологический материализм и наука в России. М., 1975.

491. Утопический социализм в России. М., 1985.

492. Учреждение Государственной думы. М., 1905.

493. Ушков A.M. Имперская идея в эпоху глобализации и новый либеральный тоталитаризм // Современный политический анализ и политические технологии. Т. II. М., 2005.

494. Фукуяма Ф. Конец истории? // Философия истории. Антология. М., 1995.

495. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Избранные работы по философии русской истории и культуры: В 2-х тт. Т. 1. СПб., 1991.

496. Флоровский. Г. Пути русского богословия. Париж, 1937.

497. Фомичев С. Прелюдия к анархизму // Третий путь. 1999. - № 44.

498. Хрусталев В. Анархизм как философия действия. М., 1921.

499. Ценкер Е.В. Анархизм: история и критика анархистских учений. М., 1906.

500. Цымбаев Н.И. Славянофильство. М., 1986.

501. Чадов М.Д. Славянофилы и народное представительство. Харьков, 1906.

502. Черменский Е.Д. О социальном облике «освобожденчества» (1902-1905 гг.) // История СССР. 1977.-№6.

503. Чернуха В.Г. Внутренняя политика царизма с середины 50-х до начала 80-х гг. XIX в. -Л., 1978.

504. Чибиряев С.А. Великий русский реформатор. Жизнь, деятельность, политические взгляды М.М. Сперанского. М., 1989.

505. Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905-1907 гг. М., 1985.

506. Шелохаев В.В. Либеральная модель переустройства России. М., 1996.

507. Шестопал Е.Б. Восприятие образов власти: политико-психологический анализ // Полис. -1995. -№4.

508. Шило С. Борьба тов. И.В. Сталина против социологии анархизма. Киев, 1949.

509. ШтомпкаП. Социология социальных изменений. М., 1996.

510. ЭйзенпггадтШ. Революция и преобразование обществ. М., 1999.

511. Экономика русской цивилизации. М., 1995.

512. Эльцбахер П. Сущность анархизма. СПб., 1907.

513. Яковлев А.И. Государственная идеология. Калуга, 2001.

514. Яковлев Я. Русский анархизм в великой русской революции. Пг., 1921.

515. Якушкин В.Е. Сперанский и Аракчеев. СПб., 1905.

516. Ярославский Е. Анархизм в России. М., 1939.

517. Beyme К. von. Die politischen Theorien der Gegenwart. Munchen, 1984.

518. Bracher K.D. Zeit der Ideologien. Eine Geschichte politischen Denkens im XX Jahrhundert. -Stuttgart, 1982.

519. Clark J. The Anarchism Movement. Montreal, 1994.

520. Constitutionalism. New York, 1979.

521. Covell C. The Redefinition of Conservatism. New York, 1986.

522. Errico Malatesta: His Life and Ideas. London, 1965.

523. Essays of Russian Liberalism / Ed. with introd. by Ch. E. Timberlake. Univ. Missouiy Press, 1972.

524. Galay Sh. The Liberation Movement in Russia (1900-1905). Cambridge, 1973.

525. Habermas J. The New Conserwatism. Cambridge, 1989.

526. Kaltenbrunner G.-K. Der Schwierige Konservatisme. Definition. Theorien. Portrats. Herford; Berlin, 1975.295. Liberalismus. Koln, 1976.

527. Lehning A. Anarchism // Dictionary of the History of Ideas. New York, 1998.

528. Miller D. Anarchism. London, 1994.

529. Nettlau M. Geschichte der Anarchie. Vaduz, 1984.

530. Nozick R. Anarchy, State and Utopia. New York, 1974.

531. Preuss U. Revolution, Fortschritt, und Verfassung. Berlin, 1990.

532. Richa Th. A Russian European: Paul Milukov in Russian Politics. London, 1969.

533. Self P. Political Theories of Moderm Government. London, 1995.

534. Taylor M. Anarchy and Cooperation. Cambridge, 1997.

535. The Zemstvo in Russia: An Experiment in local Self-government / Ed. T. Emmons, W.S. Vucinich. Cambridge, 1982.

536. Weiss J. Conservatism in Europe: 1770-1945. London, 1997.

537. Woodcock G. Anarchism. Harmondsworth, 1992.

538. WollfR. In Defence of Anarchism. New York, 1970.