К истории формирования возвратных глаголов (на материале языка памятников древнеславянской письменности) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Кузнецова, Марина Вадимовна

• Кузнецова, Марина Вадимовна
• кандидат филологических наук
• 1984

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Кузнецова, Марина Вадимовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ВОЗВРАТНЫЕ ГЛАГОЛЫ АККУЗАТИВН0Г0 ТИПА . 25 РАЗДЕЛ I. НЕСООТНОСИТЕЛЬНЫЕ ВОЗВРАТНЫЕ ГЛАГОЛЫ

§ I. Вводные замечания.

§ 2. Общая характеристика несоотносительных возвратных глаголов.

§ 3. Основные тенденции развития несоотносительных возвратных глаголов.

§ 4. Несоотносительные возвратные глаголы в современном русском языке, имевшие переходные варианты в языке древне славянской письменности

§ 5. Краткие выводы . .

РАЗДЕЛ П. ВОЗВРАТНЫЕ ГЛАГОЛЫ, СООТНОСИТЕЛЬНЫЕ С НЕПЕ РЕХОДНШИ

§ I. Вводные замечания.

§ 2. Глаголы, при которых возможен только одушевленный субъект.

§ 3. Глаголы, при которых возможен только неодушевленный субъект.

§ 4. Глаголы, при которых субъект может быть как одушевленным, так и неодушевленным

§ 5. Краткие выводы.

ГЛАВА П. ВОЗВРАТНЫЕ ГЛАГОЛЫ ДАТИВНОГО ТИПА.

§ I. Вводные замечания

§ 2. Глаголы, сочетающиеся с си.

§ 3. Глаголы дативного типа.

§ 4. Краткие выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «К истории формирования возвратных глаголов (на материале языка памятников древнеславянской письменности)»

Настоящее исследование посвящено возвратным глаголш в языке древ не славянских памятников письменности.

Актуальность темы исследования обусловлена назревшей необходимостью глубокого и всестороннего изучения возвратных глаголов в историческом плане. Несмотря на давнюю традицию описания возвратных глаголов, до сих пор остается в силе положение, согласно которому "история возвратных форл и их функций. нам вовсе не известна" (Виноградов 1946 , 235). В настоящее время, за исключением монографии Н.С.Зарицкого (Зарицкий 1961), мы не имеем сколько-нибудь полного описания возвратных глаголов в языке древних памятников. Однако исследованием Н.С.Зарицкого далеко не полностью исчерпывается представление о всем многообразии и сложности явлений, связанных с возвратными глаголши в истории славянских языков, в том числе и русского. Кроме того, достижения современной лингвистической науки в области славянского и индоевропейского глагола предъявляют новые требования к изучению истории возвратных глаголов.

Возвратные образования занимают исключительное положение в системе глагола славянских языков, в частности русского. Многозначность возвратных глаголов и разнообразие их функций, сложное переплетение в возвратных глаголах многих явлений морфологии, синтаксиса, лексики, словообразования - всё это определило то пристальное внимание, которое уделяется лингвист ши возвратным глаголш на протяжении уже многих лет.

В грамматике русского языка исследование возвратных глаголов традиционно велось в двух основных направлениях. Первое направление связано с выяснением рож возвратных глаголов в системе залоговых противопоставлений, что вызвано использованием одного и того же показателя - постфикса -eg (-сь) - для маркировки возвратных глаголов и пассива в русском языке. Так, в шестизало-говых классификациях, сформировавшихся под влиянием греко-лафинских грамматик, возвратные глаголы распределялись между возвратным, взаимным, общим, средним, страдательным залогами (Ломоносов 1952; Греч 1827; Бостоков 1831; Давыдов 1852). Б трехзалоговых классификациях, сложившихся под воздействием западноевропейского языкознания, все возвратные образования, за исключением тех, которые имеют пассивное значение, выделялись в особый средний залог (Павский 1850; Попов 1881; Ульянов 1891; Шахматов 1941а). Двузалоговые классификации, получившие широкое распространение в последнее время, проявляют различное отношение к возвратным образованиям: соотношение возвратных и невозвратных форм глагола является основным средством выражения категории залога (Фортунатов 1899; Пешковский 1938; Виноградов 1947; Мучник 1971); возвратные глаголы, не входящие в оппозицию актив/пассив, стоят вне категории залога (Королев 1969); возвратные образования, т.е. возвратные глаголы и возвратные форлы глаголов, распределяются между активом и пассивом (Бондарко-Буланин 1967; Бондарко 1976); возвратные глаголы лишены залогового значения и должны рассматриваться целиком как словообразовательный класс (Янко-Триницкая 1962).

Второе направление в исследовании возвратных глаголов заключается в создании их семантических группировок в рамках той или иной залоговой классификации, исходя из характера взаимоотношений, складывающихся между однокорневыми возвратными и невозвратными глаголами. Наиболее полно это направление отразилось в трудах А.А.Шахматова и В.В.Виноградова. Так, А.А.Шахматов выделял восемь разрядов возвратных глаголов, называя их залогши (Шахматов 1941, 476-481). В.В.Виноградов различал пятнадцать значений, свойственных возвратным глаголш (Виноградов 1947, 630-637). Стремление описать возвратные глаголы в виде набора смысловых классов характерно и для ряда последующих исследований (Зналенская 1954; Дмитриева 1955; Янко-Триницкая 1962; Лобанова 1966; Королев 1969; Норман 1972; Недялков 1975).

Представляется, что именно недостаточность исторического изучения возвратных глаголов отрицательно сказывается на их теоретической разработке в обоих направлениях. Возвратные глаголы продолжают оставаться наиболее уязвимым местом любой залоговой классификации. Разбиение же возвратных глаголов на семантические группы пока дает лишь многочисленное количество таких групп, не отражающее в целом лексическое богатство возвратных форд в русском языке, поскольку практически в каждом отдельном случае в основе соотношения невозвратный глагол/возвратный глагол лежит определенный набор различительных признаков, с трудом поддающихся обобщению. Поэтому, вопреки мнению о том, что "обращение к истории возникновения возвратных глаголов в русском языке никакого положительного результата дать не может" (Янко-Триницкая 1962, 54), полагаем, что без ясного и полного представления о форлиро-вании и развитии возвратных глаголов прогресса в определении их действительной роли в системе глагола русского языка достичь невоеможно.

Меаду тем имеющиеся описания возвратных глаголов, зафиксированных в древних пшятниках, не дают целостного представления об основных тенденциях их развития. В единственном солидном исследовании - монографии Н.С.Зарщкого - дается семантическая характеристика возвратных глаголов в древнерусских текстах периода

Х1-Х1У вв. и устанавливаются их основные синтаксические функции (Зарицкий 1961). Ряд статей того же автора посвящен словообразовательному анализу возвратных глаголов, расположению приглагольного ся, вопросу происхождения и становления возвратных глагольных форл (Зарицкий 1958; 1959; 1963). Расположение приглагольного ся в древнерусской письменности является и предметом специального исследования (Guwruutssoiri, 1935). В работах И.А.Марфуниной проводится наблюдение над возвратными глаголши, соотносительными с непереходными, в русской письменности Х1-ХУП вв. (Марфуни-на 1967; 1967а; 1970). Некоторые данные об истории этих же глаголов можно почерпнуть из статей С.П.Обнорского (Обнорский I960; 1961). В исследованиях А.Маргулиеса и Б.Гавранка возвратные глаголы в древне славянских текстах рассматриваются на общем фоне эволюции и современного состояния возвратных форл в славянских языках (J^ujuZibb 1924; ЦлугадгеК. 1928). В ряде исследований, выполненных как на материале древнерусского языка, так и на материале языка ХУ-ХУП вв., возвратным глаголш уделяется известное место лишь в связи с характеристикой категории залога (Никифоров 1952а; Ларина 1953; Семянко 1961; Стрельцова 1970; 1973; 1978; Данков 1981). Частных вопросов - позиций приглагольного ся и образования возвратных глаголов от именных основ - касаются отдельные статьи, созданные на материале не ранее ХУ в. (Русинов 1970; Шаповалова 1970; Коновалова 1971).

Нельзя не отметить, что в исследованиях, посвященных истории возвратных глаголов в русском языке, фактически не рассматривается один из наиболее важных вопросов - вопрос о происхождении возвратных глаголов. Однако рассмотрение этого вопроса вызывает особый интерес при изучении истории возвратных глаголов в русском и других славянских языках.

Известно, что индоевропейская оппозиция акгив/медий, некогда находившая формальное выражение в виде двух различных типов глагольного спряжения (активное и медиальное), не сохранилась в славянских, балтийских, германских и романских языках. Практически единственным наследием индоевропейского медия являлся лишь готский медиопассив (Мейе 1952, 92). Значения, выражавшиеся ранее медиальными формши глагола, в перечисленных четырех языковых группах стали выражаться падежными формами возвратного местоимения. Уже в общеславянском основным средством передачи медиальных значений становится сочетание глагольной основы с краткой формой возвратного местоимения винительного падежа (Мейе 1951, 263). Принято считать, что преобладающим значением, которое лежало в основе этого сочетания, было значение возвратности: присоединяясь к глаголам, сд залыкало действие в сфере субъекта и являлось показателем того, что действие переходит на сшого его производителя (см., например: Зарицкий 1958, 115). Поэтому предполагается, что первым по времени появления значением возвратных глаголов было так называемое собственно-возвратное значение, на базе которого в дальнейшем развилось всё многообразие значений возвратных глаголов - от взаимного до страдательного и безличного - как следствие "затемнения" первоначального собственно-возвратного значения (см., например: Буслаев 1959, 347-348; Некрасов 1865, 70-71; Богородщкий 1935, 166-167; Якубинский 1953 , 246; Никифоров 1952 , 28; Норман 1972 , 57-60). При этом подразумевается обязательная переходность производящего невозвратного глагола, ибо в противном случае затруднительно объяснить, каким образом оказалось возможным сочетание глаголов с ся, т.е. с формой винительного падежа в функции прямого объекта. То обстоятельство, что глагол, получивший ся, становился возвратным, а следовательно, непереходным, определило традиционный в исторической грамматике русского языка взгляд на ся исключительно как на показатель непереходности.

Однако ряд фактов как древних, так и современных индоевропейских языков, включая славянские, находится в явном противоречии с укоренившимся в русском языкознании представлением о происхождении возвратных глаголов.

Унаследовав из общеиндоевропейского языка-основы существовавшее в нем противопоставление значений глаголов активных значениям глаголов медиальных, славянские, балтийские, германские и романские языки должны были путем присоединения возвратного местоимения развить и выражение значений, сходных со значениями индоевропейского медия.

По поводу основного содержания и функций медия (или среднего залога) индоевропеистика до сих пор не пришла к единой точке зрения.

В древнеиндийской грамматике Пашни различие в значении между активным и средним залогами определяется сшими их названиями: рслол^ъоо. poudcum, 'слово для другого' и aWuie packm. 'слово для себя' (Барроу 1976, 274-275; Елизаренкова 1982, 274).

На основании анализа значений древнеиндийских и древнегреческих глаголов, имеющих только медиальные окончания, Б.Дельбрюк установил, что медий выражал значение состояния, и отметил три различные функции медия: медий динамический, т.е. подчеркивающий участие субъекта в действии, медий возвратный, указывающий направленность действия на субъект, и медий взаимный ( 1897, 417-425).

В.А.Богородицкий называл средний залог "возвратным" в смысле отношения действия субъекта к сшому же субъекту, полагая, что средний залог объединял значения прямовозвратное, косвенно-возвратное, взаимное и страдательное (Богородицкий 1917, 184185).

П.Шантрен, хотя и приходит к выводу о невоЕМОжюсти точно установить смысл различия между окончаниями действительного и среднего залогов, но рассматривает, тем не менее, возвратное значение только в качестве одного из оттенков значения среднего залога, указывающего в целом на "особый характер связи процесса с субъектом" (Шантрен 1953, 243-244).

По определению Э.Прокоша, медиальный залог сочетал в себе возвратную и страдательную функции (Прокош 1954, 221).

Как полагает А.Мейе, "окончания среднего залога показывают, что субъект лично заинтересован в процессе" (Мейе 1938, 257). При этом исследователь уточняет: "Средний залог не есть возвратный, но он выражает часто значения, близкие к возвратному" (Мейе 1938, 257).

Мнение А.Мейе поддерживает и А.Эрну, утверзкдая, что медио-пассив в латинском языке, как и в греческом, обозначает заинтересованность субъекта в действии, выраженном глаголом (Эрну 1950, 148).

Заинтересованность субъекта в действии представляется основным значением среднего залога также Э.Бенвенисту, уточняющему это значение следующим образом: "Б активном залоге глаголы означают процесс, который исходит из субъекта и развивается вовне. Б среднем залоге. глагол указывает процесс, который развивается в субъекте; субъект является внутренним по отношению к про-• цессу" (Бенвенист 1974, 188). Значения поссесивности, возвратности, взаимности и т.п. рассматриваются Э.Бенвенистом как "частные употребления" среднего залога (Бенвенист 1974, 186).

И.М.Тронский говорит о непереходном и рефлексивном значениях как "подвидах" общего значения медия - "субъект медиального глагола мыслится внутри глагольного процесса" (Тронский 1967, 88-89). Вместе с тем И.М.Тронский делает веснла важный вывод о том, что "перфект и медий генетически восходят к одной и той же категории - категории глаголов состояния, некогда противостоявшей в доистории индоевропейского языка глаголам действия" (Тронский 1967, 90). Этот вывод позволяет исследователю объяснить двойственность семантической структуры медия (объединение в нем значений состояния и действия в пользу субъекта) влиянием глаголов действия (Тронский 1967, 90-91).

На значение состояния как древнейшее значение индоевропейского медиума (точнее, "протомедиума") указал ранее А.Н.Савченко (Савченко I960, 37, 59, 70). По его мнению, на смену значению состояния в "протомедиуме" пришло значение непереходности в медиуме. Но в связи с тем, что "различение переходности и непереходности в ту эпоху не достигло еще четкости и понятие непереходности было расплывчатым, к нему присоединялось и понятие возвратности, т.е. направленности действия на самого деятеля" (Савченко I960, 81).

В настоящее время лишь И.А.Перелшутер считает рефлексивную функцию медия его первоначальной функцией (Перелылутер 1981, 101102).

Перечисленные точки зрения исследователей по поводу значений индоевропейского медия свидетельствуют о том, что возвратное значение не было единственным или основным значением медия, а включалось в общий круг его значений. Возвратное значение, по-видимому, воспринималось как частный случай либо "заинтересованности субъекта в действии", либо "действия, ограниченного сферой субъекта", либо "состояния".

Любопытно, что возвратного значения фактически не шел ме-дий в санскрите, где в этом значении использовалось возвратное местоимение atvacoum ' себя' (Барроу 1976, 275), ив индоиранских языках (Савченко 1974, 307). Возвратное значение было мало распространено в древнегреческом и латинсксзл медии, так как в этих языках смысловая возвратность выражалась в основном возвратными местоимениями (Реферовская 1956, 12-13; 1959, 89; Тронский I960, 211; Перельмутер 1977, 147-148; НлЫшс 1942, 5). Следовательно, появление возвратных местоимений в качестве специальных показателей возвратности "может быть расценено как стремление внести дифференциацию и уточнение в столь многозначную форму, какой являлся индоевропейский медиум" (Гухман 1964, 211). Однако это не означает, что в древнеевропейских языках, утративших медиальные окончания и развивших возвратные форщ - сочетание глагольных основ с возвратными местоимениями, возвратное значение являлось преобладающим. Так, в древнескандинавских языках прямо-возвратное значение встречается редко; возвратным образованиям в большей степени свойственно косвенно-возвратное, взаимно-возвратное значение и значение непереходности (Стеблин-Каменский 1953, 239; Берков 1955, 12). В готском собственно-возвратное значение являлось лишь одним из узких оттенков значения возвратных конструкций (Гухман 1948, 127, 129). Вообще, по мнению М.М.Гухман, никакие факты германских языков не указывают на примат узковозвратного значения глагольных фор/i с возвратным местоимением (Гухман 1964 , 261). Что касается балтийских языков, то в прусских текстах лишь несколько глаголов в сочетании с возвратным местоимением имеют собственно-возвратное значение (Генюшене 1981, 145). Факты древне славянских языков, в частности древнерусского, также не свидетельствуют о преобладании собственно-возвратного значения (Данков 1981, 72). Подавляющее большинство всех возвратных глаголов в древне русском языке составляли глаголы с так называемым "общевозвратным" значением (Зарицкий 1961, 52; Данков 1981, 85). Тем не менее, как уже отмечалось, в русистике собственно-возвратное значение продолжает рассматриваться в качестве изначального значения возвратных образований.

Вместе с тем из приведенных выше многочисленных определений значения медия совершенно не следует, что и значение интранзитив-ности являлось основным значением индоевропейского медия, хотя он и служил для образования интранзитивных форм от переходных глаголов. Медиальные формы в ряде древних индоевропейских языков, например древнегреческом, могли даже сочетаться с винительным прямого дополнения, что трудно согласовать с представлением об интранзитивной функции медия как древнейшей (Савченко I960, 34; Перелшутер 1977, II8-II9). Тем более, что вряд ли на ранних этапах развития индоевропейских языков вообще существовала четкая корреляция глаголов по признаку переходность/непереходность. Как указывает А.Мейе, "индоевропейский глагол не является сш по себе ни переходным, ни непереходным, и относящиеся к нему глагольные основы допускают оба эти значения" (Мейе 1938, 213). Была также высказана и убедительно обоснована точка зрения о тем, что "переходность и непереходность в их взаимно противопоставленности являются категориями историческими и что роль и значение их как в лексико-семантической, так и в гралмэтической системе того или иного языка не могут рассматриваться как изначально данные и стабильные" (Десницкая 1951, 143). Эта точка зрения противоречила другой, не менее убедительной, согласно которой в общеиндоевропейской глагольной системе существовало "противопоставление непереходно-перфектно-медиопассивной 2-й серии и активной 1-й серии" (Иванов 1965, 137). Очевидной казалась несовместимость этих двух точек зрения. Однако их удалось примирить благодаря развитию общей теории языков активного строя. Как показали специальные исследования, многие черты гралм ат иче с кого строя, реконструируемые для общеиндоевропейского языка, находят себе соответствия в языках активного строя, а следовательно, являются типологически сходными (см.: Климов 1973; 1977). Это позволило предположить, что "активную фазу переживали, вероятно, и такие, ныне в своей основе номинативные языки, как индоевропейские" (Климов 1977 , 304). Одну из важнейших черт языков активного строя составляет противопоставление глаголов не по признаку переходность/непереходность, а по признаку акт ив но ст ь/инакт ив но ст ь (Климов 1972, 5). Таким образом, противопоставление двух глагольных серий в индоевропейском стало рассматриваться не как различие непереходного и переходного спряжения, а как противопоставление инактив-ной серии глагольных форд активной (см., например: Иванов 1981, 71). Определение основного значения 2-й серии индоевропейских глагольных форд как инакгявного, т.е. стативного, подтвердило также мнение А.Н.Савченко и И.М.Тройского (см. выше) о значении состояния как древнейшем значении индоевропейского медия. Вместе с тем оказалась доказанной точка зрения А.В.Десницкой о более позднем развитии переходного значения в связи с закреплением за винительным падежом функции прямого объекта, пришедшей на смену обстоятельственно-определительным его значениям (Десницкая 1947, 498-499). Уместным представляется здесь напомнить также об известном положении, высказанном впервые еще в конце прошлого века, но нашедшем убедительное подтверждение только в настоящее время:". .Активность первоначально вовсе не тождественна с транзитивностью" (Попов 1881, 301).

Представление о позднем становлении оппозиции переходность/ непереходность в индоевропейских языках плохо согласуется с фактами славянских, балтийских, романских и германских языков, которым с древнейших времен известно присоединение возвратного местоимения винительного падежа к непереходным глагольным основам, а также существование глаголов чг$глил/а, tajoium. (Гухман 1948, II7-I20; Шипмарев 1952, 100; Стеблин-Кшенский 1955, 127; Рефе-ровская 1957, 209-210; Зарицкий 1961, 120-130; Бернадишене 1962, 15; Марфунина 1967 и др.; Якулене 1968 , 6). Применительно к славянским языкам эти факты обычно объясняются явлениями аналогии и утраты. Так, возвратные глаголы, сопоставимые с непереходными, согласно общепринятому мнению, появились по аналогии с большинством возвратных глаголов, при которых ся употреблялось для обозначения непереходности (см., например: Поржезинский 1903, 50; Обнорский I960, 19). Возникновение глаголов ч^едлшх. Wtam. традиционно связывается с утратой производящих невозвратных переходных глаголов (ал., например: Богородицкий 1935, 167; Обнорский 1953, 59). Признавая всю несомненную значимость для истории языка явлений аналогии и утраты, полагаем, что ссылкой на них не следует подменять действительное изучение процессов, приведших к образованию возвратных глаголов, соотносительных с непереходными, и глаголов t^'&nava tcuntum. Вопрос о происхождении этих глаголов нуждается в обстоятельном исследовании.

В явном противоречии с распространенным в исторической грамматике русского языка положением об обязательном образовании возвратных глаголов от соответствующих невозвратных переходных находится и факт существования в древних индоевропейских языках не только возвратного компонента, восходящего к форме винительного падежа возвратного местоимения, но и возвратного компонента, по происхождению являющегося форлой дательного падежа возвратного местоимения. Например, в готском языке глаголы могли сочетаться как с винительным падежом возвратного местоимения sik., так и с дательным sU (Гуяман 1964, 213). В древнескандинавских языках использовались формы винительного падежа $LK и дательного £ег (Александров 1941, 68; Стеблин-Каменекий 1955, 238). Прусский язык знал сочетания глаголов с йе - формой винительного падежа и с sl(n,) - формой дательного (Генюшене 1981, 144). Обе падежные форлы возвратного местоимения - Se и - были известны старофранцузскому языку (Реферовская 1956, 17-18), хотя s'lfcl обычно присоединялось только к непереходным глаголал, обозначающим чувства, мыслительные процессы, т.е. её источникам, по-видимому, являлся do-Uvus etlocus (см. подробнее: $te$aru.m. 1962, 264-266). Не представляет исключения и язык памятников древнеславянской писшенности, где наряду с формой винительного падежа ся употреблялась в качестве возвратного компонента и форма дательного си (Буслаев 1959, 348; Соболевский 1907, 101). Употребление глаголов с возвратным компонентом си в древне славянских текстах также истолковывается как влияние dalivus etfatus (1924, 247271; Якубинский 1953 , 247-249) или daiLvus com.mo<U el шлотштих^ (Зарицкий 1958, 116; Гавранек 1963, 62).

Судьба так называемых возвратных глаголов дативного типа, т.е. использующих в качестве возвратного компонента форлу дательного падежа, сложилась неодинаковым образом в различных группах индоевропейских языков. В германских языках был обобщен аккуза-тивный тип, т.е. использующий в качестве возвратного компонента форлу винительного падежа (Девкин 1954; Берков 1955; Гухман 1966; Халипов 1972). Что касается романских языков, то во французском языке также утвердился аккузативный тип (Боровская 1953; Рефе-ровекая 1956; Sielanuul 1962), тогда как, например, в румынском сохранилось различие глаголов с возвратными компонентами бе и 21 (Генюшене 1983, 100). В современных балтийских языках возвратные глаголы имеют возвратные компоненты -SL-/-S (литовский язык) и -S (латышский язык), восходящие к древней форле возвратного местоимения дательного падежа si(n)<*gel ; однако отдельные диалекты литовского и латышского языков продолжают использовать глаголы с возвратным местоимением , происходящим от винительного падежа местоимения (Поржезинский 1903, 90; Бернадишене 1962, 4). Напротив, процесс вытеснения си как компонента возвратных глаголов путем зшены его на ся в русском языке произошел уже не позднее ХУ1 в. (Никифоров 1952, 17). Современному русскому литературному языку, а также многим диалектам современного русского языка известны только возвратные глаголы на -ся. Между тем употребление возвратных глаголов на -си характерно "для всей полосы средне- и южнорусских говоров, кроме того, для части Восточно-Новгородской и Владимиро-Поволжской групп» примыкающей к территории среднерусских говоров" (Обнорский 1953 , 76). В некоторых современных славянских языках, например чешском, словацком и болгарском, сосуществуют оба типа возвратных глаголов - аккузативный с се/йе/scL и дативный с си/gi (см. подробнее: Леоновичева 1962; .Ацаркина 1963; Норлан 1971; Новикова 1977; Xajpo^cva, 1956).

Столь разнообразные пути развития дативных возвратных форд в индоевропейских языках, казалось бы, должны были вызвать особый интерес лингвистов. Но специальные исследования, посвященные истории возвратных глаголов дативного типа, отсутствуют как в индоевропейском, так и в славянском языкознании.

Приведенные факты древних и современных индоевропейских языков со всей очевидностью свидетельствуют о том, что в свете типологических данных история формирования возвратных глаголов в русском языке во многом остается еще не вполне ясной, в связи с чем становится актуальным её дальнейшее исследование.

Из всего многообразия вопросов, связанных с историей возвратных глаголов в русском языке, для исследования выбран наиболее кардинальный и сложный, с одной стороны, и наименее изученный, с другой. Таким вопросом является вопрос о формировании возвратных глаголов. Именно в рассмотрении вопроса о формировании возвратных глаголов в русском языке состоит основная цель настоящего исследования.

Для достижения этой цели предполагается решение следующих задач:

1) определить первоначальный смысл сочетания глагольной основы с падежными формами возвратного местоимения;

2) проследить взаимоотношения, существовавшие между возвратностью и противопоставлением глаголов по переходности/непереходности;

3) проверить традиционное положение о том, что возвратность в славянских языках, в частности русском, появилась как средство обозначения непереходности;

4) наметить основные тенденции развития возвратных глаголов на протяжении исторической жизни русского языка.

Объектом исследования служат те возвратные глаголы, образование которых затруднительно объяснить, исходя из принятой в исторической грамматике русского языка схемы "переходный глагол + ся". а именно: глаголы чг^Евлио. ioailum, (или несоотносительные возвратные глаголы), возвратные глаголы, соотносительные с непереходными, и возвратные глаголы дативного типа. Выбор в качестве объекта исследования данных групп возвратных глаголов обусловлен также тем, что эти глаголы либо ранее специально не изучались, либо выводы, сделанные относительно их происхождения, не могут считаться полностью удовлетворительными.

Научная новизна работы состоит в пересмотре ряда положений, ставших традиционными в исторической грамматике русского языка при освещении вопроса о происхождении возвратных глаголов. В работе анализируются также явления, которые презде оставались вне поля зрения исследователей. Так, впервые подробно описываются возвратные глаголы дативного типа и намечаются основные пути развития несоотносительных возвратных глаголов аккузатив но го типа. В исследовании уточняются некоторые данные, давно и прочно утвердившиеся в научном обиходе. Анализ языкового материала позволяет также устранить отдельные неточности и ошибки, которые существовали в трактовке ряда примеров в словарях и в исторических работах.

Обращение к истокам формирования возвратных глаголов имеет и первостепенное теоретическое значение. В исследовании предлагается такое истолкование процесса формирования возвратных глаголов, при котором соединение глагольной основы с возвратным компонентом не оказывается обусловленным корреляцией глаголов по признаку переходность/непереходность. Одновременно с этим определяется то общее значение, которое объединяло возвратные образоваг-ния на относительно ранних этапах развития славянского языкового строя. В ходе исследования удается также установить важную для решения вопроса о происхождении возвратных глаголов взаимосвязь между оппозицией возвратность/переходность и категорией времени. Процесс формирования возвратных глаголов в русском языке раскрывается в соответствии с имеющимися данными типологических исследований, что позволяет проникнуть в отдаленное прошлое индоевропейских языков и выявить некоторые существенные особенности обще индоевропейской глагольной системы.

Теоретический характер исследования не исключает возможностей практического применения его результатов, которые могут быть использованы при подготовке курсов по исторической грамматике русского языка, при создании учебных пособий по морфологии глагола, при составлении исторических словарей, а также могут быть полезными при исследовании новых памятников древне славянской писшенности.

Общая цель и частные задачи исследования определили и материал, положенный в его основу: это древнейшие славянские памятники писшенности. Границы изучаемого периода заключены между началом XI в. и концом ХШ в., что дает возможность не только обратиться к началу писшенной истории возвратных форм, но и составить представление о перспективе их развития на определенном отрезке языковой действительности. При анализе возвратных глаголов дативного типа временные рамки расширены вплоть до ХУ в. Необходимый для этого материал заимствуется из различных словарей с соответствующими ссылками. В круг источников исследования включен также памятник, который сохранился в списке, выходящем за пределы конца ХШ в.: Слово о полку Игореве. В работе широко используется и летописный материал. Учитывая, однако, то обстоятельство, что древнейшие дошедшие до нас списки летописей относятся ко времени не ранее конца ХШ в., а главным образом к Х1У в. и началу ХУ в., представляется целесообразным в летописном материале привлечь описание событий лишь до 1300 г. включительно.

Ввиду того, что процесс формирования возвратных глаголов уходит своими корнями в общее доисторическое прошлое славянских языков и эволюция возвратных глаголов в русском языке не может быть представлена вне её связи с историей других славянских языков, к исследованию привлекаются древние памятники, созданные как на Руси, так и в Болгарии и в Сербии. Объединяет эти памятники "древ не славянский письменно-литературный язык", на котором они написаны и который "в начальную эпоху своего общественного функционирования представлял собою единую и общую фонетическую, грамматическую и лексико-стилистическую систему, понятную для всех носителей славянских наречий" (Мещерский 1978, 15). Вместе с тем в работе учитывается принадлежность памятников к различным изводам древне славянского языка: древнерусскому (восточнославянскому), древне болгарскому (старославянскому) и древнесербскому.

К исследованию привлечено большое количество письменных памятников, что позволяет существенно обновить и расширить тот круг источников, которым ранее пользовались исследователи при описании возвратных глаголов в древне славянских текстах.

Исследование основывается на материале как переводных, так и оригинальных памятников древнеславянской письменности. В число источников исследования включены памятники, принадлежащие различным жанровым разновидностям: житийная и церковно-проповедническая литература, юридические и церковно-юридические памятники, лето-писно-хроникальные тексты, художественные произведения. В круг источников входит и церковно-каноническая литература (Псалтырь, Евангелие, Апостол и т.п.), представленная в различных древнесла-вянских переводах.

Извлечение материала (путем сплошной и несплошной выборки) производилось преимущественно по изданиям памятников. Исключение * представляют только два памятника (Толстовская псалтырь и Толковый апокалипсис), текст которых расписывался по рукописям.

В исследовании учитываются также данные исторических словарей: "Словаря церковнославянского языка" А.Х.Востокова, "Материалов для словаря древнерусского языка" И.И.Срезневского, "Словаря старославянского языка", издаваемого Институтом языков и литератур Чехословацкой Академии наук, "Словаря русского языка Х1-ХУП вв.", составляемого Институтом русского языка Академии наук СССР.

Языковой материал в пределах принятых для него источников составил материальную базу настоящего исследования, отражающую более восьми тысяч употреблений возвратных глаголов в древнесла-вянских памятниках периода Х1-ХШ вв. В соответствии с определенным выше объектом исследования непосредственно в работе используется лишь незначительная часть собранного материала - около тысячи употреблений. Однако обширный объем всего собранного материала позволил создать целостное впечатление о системе возвратных $opvi исследуемого периода, в связи с чем оказалось возможным придать вполне обоснованный характер многим высказанным в данной работе предположениям, а также её основным выводам.

Методологическую основу исследования составляет метод лингвистического описания. Кроме того, в работе применяются статистический и сопоставительный методы исследования.

Ввиду большого объема материала сопоставление в плане диахронии проводится исключительно с данными современного русского литературного языка; данные как диалектов современного русского языка, так и современных славянских языков к исследованию не привлекаются. В синхронном плане проводится сопоставление с данными древнегреческого языка. При этом греческие параллели к ряду древне славянских переводных текстов заимствуются из изданий древних палягников, в которых греческий текст приводится либо полностью, либо помещается в качестве дополнительного материала при комментировании в подстрочных примечаниях. Греческий текст Ветхого Завета приводится по изданию Септуагинты^. Греческий текст Евангелия цитируется по изданию Галицкого евангелия, где наряду с древ не славянским содержится греческий текст по списку 835 г.

Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. К работе прилагается список источников материала и список цитируемой лингвистической литературы.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Кузнецова, Марина Вадимовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенный анализ возвратных глаголов аккузативного типа (несоотносительных возвратных глаголов, глаголов, соотносительных с непереходными) и возвратных глаголов дативного типа в языке древних славянских памятников письменности позволяет сделать следующие основные выводы.

Происхождение возвратных глаголов не может быть объяснено, исходя из традиционной точки зрения, согласно которой всякий воз- . вратный глагол образован от соответствующего переходного путем присоединения к нему ся - краткой форды возвратного местоимения винительного падежа. Формирование возвратных глаголов относится к тому периоду развития языка, когда отсутствовало противопоставление глаголов по переходности/непереходности. Винительный беспредложный продолжал использоваться для выражения обстоятельственно-определительных отношений, и за ним еще окончательно не закрепилось объектное значение. В основе различения глаголов лежал не синтаксический признак - возможность или невозможность постановки при них формы винительного падежа в значении прямого объекта, а признак семантический - обозначение ими активного действия или же состояния, ослабленного, длительного действия.

В свою очередь, категория глаголов состояния обусловила происхождение индоевропейского медия. Медиальные окончания в индоевропейском языке и служили, наряду с суффиксами -а-, -е-, формальными показателями глаголов состояния, длительного действия. Значение индоевропейского медия было сохранено славянскими, балтийскими, романскими и германскими языками, однако медиальные окончания в этих языках утратились. Формальным средствам выражения значения индоевропейского медия, в частности, в славянских языках становится возвратность в двух ее основных типах, аккузатив-ном и дативном.

Выбор той или иной краткой формы возвратного местоимения оказался связанным, с одной стороны, с одушевленностью/неодушевленностью субъекта, а с другой - с обозначением непроизвольного состояния или достигнутого состояния.

Достигнутое состояние - это результат предшествующего действия самого субъекта или произведенного на субъект (объект) конкретного физического действия либо эмоционального воздействия. Если на неодушевленный объект может быть оказано только физическое действие, то одушевленный объект способен испытывать как конкретное физическое действие, так и эмоциональное воздействие. Разграничение глаголов конкретного физического действия и глаголов эмоционального воздействия находило свое формальное выражение в обозначении выступающего при них объекта действия. Неодушевленный и одушевленный объекты глаголов конкретного физического действия обозначались формой винительного падежа, а одушевленный объект глаголов эмоционального воздействия - формой дательного падежа. Не исключено, что некогда форма дательного падежа употреблялась вообще для обозначения всякого одушевленного объекта, тогда как форма винительного падежа служила для обозначения только неодушевленного объекта действия.

Глаголы, обозначающие достигнутое состояние неодушевленного субъекта как результат конкретного физического действия, получили возвратный компонент ся, т.е. сформировали возвратность аккузативного типа. Глаголы, обозначающие достигнутое состояние одушевленного субъекта как результат эмоционального воздействия, получили возвратный компонент си, т.е. сформировали возвратность дативного типа. Возвратность аккузативного типа сформировали также глаголы, обозначающие непроизвольное состояние одушевленного или неодушевленного субъектов.

Таким образом, возвратность в древнеславянском языке продолжала служить для обозначения состояния субъекта. Невозвратные и возвратные формы одного глагола соотносились по активности/инак-тивности, интенсивности/ослабленности действия. Различие между ними в конечном итоге сводилось к разграничению между глаголами действия и глаголами состояния.

Однако в эпоху появления первых славянских памятников письменности функция обозначения состояния субъекта, длительного, ослабленного действия возвратностью постепенно утрачивается. Связано это прежде всего с закреплением за винительным беспредложным значения прямого объекта, следствием чего явилось утверждение в языке противопоставления глаголов по переходности/непереходности.

Возвратность дативного типа вступила в явное противоречие с новой системой выражения субъектно-объектных отношений, ибо отныне в славянских языках форма винительного падежа окончательно вытесняет форму дательного падежа в значении прямого объекта. Разграничение глаголов конкретного физического действия и глаголов эмоционального воздействия перестает быть актуальным. Прямой объект стал выражаться формой винительного падежа вне зависимости от его одушевленности/неодушевленности. Оказавшись в изоляции, возвратные глаголы дативного типа либо утрачиваются, либо начинают выступать с обычным для большинства возвратных глаголов возвратным компонентом ся.

Возвратность аккузативного типа приобретает новую для нее функцию - функцию обозначения непереходности. Возвратный компонент ся становится формальным показателем непереходности.

Два важных процесса явились результатом переосмысления ся из показателя глаголов состояния в показатель непереходных глаголов.

Возвратные глаголы, употреблявшиеся ранее для обозначения состояния и имевшие соответствующие невозвратные варианты, обозначающие активное действие, либо исчезают вообще, либо обнаруживают тенденцию к лексикализации значения, либо уступают место своим невозвратным вариантам, значение которых с возникновением различия по переходности/непереходности определяется как непереходное .

Возвратные глаголы, употреблявшиеся ранее для обозначения состояния и не имевшие соответствующих невозвратных вариантов, обозначающих активное действие, развивают последние на протяжении исторической жизни языка. Эти возвратные глаголы, восприни-маясь на данной ступени развития языка как непереходные, образуют невозвратный вариант, т.е. новый переходный глагол. Прежде всего процесс формирования переходного значения отразился в формах настоящего времени. Результатом этого процесса явилось возникновение переходных вариантов тех глаголов, которые ранее знали только возвратную форду, т.е. принадлежали к числу несоотносительных. Между тем в некоторых случаях возвратный глагол, приобретя переходный вариант, в дальнейшем его утрачивал и возвращался к своей исходной возвратной форле.

Отмеченные тенденции развития возвратных глаголов позволяют прийти к выводу о том, что ни один возвратный глагол, известный современному русскому языку как несоотносительный, не был произведен от соответствующего невозвратного переходного глагола, тем более утраченного в ходе исторического развития языка; ни один возвратный глагол, соотносительный в современном русском языке с соответствующим непереходным, не был образован от этого непереходного глагола по аналогии с иными возвратными глаголами.

Причина существования в языке памятников древне славянской писшенности глаголов, соотносительных с непереходными, объясняется сохранением унаследованного из доисторического прошлого противопоставления глаголов действия и глаголов состояния.

Причина существования в языке памятников древ не славянской писшенности не соотносительных возвратных глаголов связана с выражением исконного для возвратности значения состояния.

Первоначальный смысл сочетания глагольной основы с ся заключался в стремлении выразить значение состояния. Противопоставление глаголов по переходности/непереходности возникает значительно позднее. Следовательно, возвратность в славянских языках, в частности русском, по относительной хронологии представляет собой более архаическое явление, нежели переходность/непереходность. Именно обозначение возвратностью состояния субъекта, наряду с обозначением инактивного, ослабленного действия, послужило исходным пунктом для последующего формирования в языке системы залоговых отношений.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Кузнецова, Марина Вадимовна, 1984 год

1. Апокалипсис с толкованиями Андрея Кесарийского, ХП-ХШ вв.- Рукопись Б АН, собр. акад. Н.К.Никольского, № 1.- Апокал

2. Апостол Енинский, XI в.- Мирчев К., Кодов Хр. Енински апостол. Старобългарски паметник от XI в.- София: Изд. на Българската Академия на науките, 1965.- АпЕн

3. Апостол Охридский, ХП в.- Кульбакин С.М. Охрид-ская рукопись апостола конца ХП века. В кн.: Български старини. Кн.Ш.- София: Изд. Археографи-ческата комисия при Министерството на народната просвета, 1907.- АпОхр

4. Апостол Слепченский, ХП в.- Ильинский Г.А. Слеп-ченский апостол ХП века. С приложением двух фототипиче ских снимков.- М., 1912.- АпСлепч

5. Евангелие Добромирово, ХП в.- Велчев Б. Доброми-рово евангелие. Български паметник от началото на ХП век.- София: Изд. на Българската Академия на науките, 1975.- ЕвДобр

6. Евангелие Мариинское, XI в.- Ягич И.В. Памятник глаголической писшенности. Мариинское четвероевангелие с примечаниями и приложениями.- Берлин;

7. СПб.: Изд. Отд. русского языка и словесности АН,1883.- ЕвМар

8. Евангелие Мирославово, ХП в.- Сто^анови!) Л. Мирослава ево ^еван^елзе.- Београд, 1897.- ЕвМир

9. Евангелие Мстиславово, до III7 г.- Воскресенский Г.А. Евангелие от Марка по основным спискам четырех редакций рукописного славянского евангельского текста с разночтениями из ста восьми рукописей евангелия Х1-ХУ1 вв.- Сергиев Посад, 1894.- ЕвМст

10. Евангелие Остромирово, 1056-1057 гг. Востоков А.Х. Остромирово евангелие 1055-57 года. С приложением греческого текста евангелий и с грамматическими объяснениями.- СПб., 1843.- ЕвОстр

11. Житие Андрея Юродивого, по списку Софийского Пролога, ХП-ХШ вв.- Срезневский И.И. Сведения и заметки о малоизвестных и неизвестных памятниках.87.- Сборник Отд. русского языка и словесности

12. АН, 1879, т.XX, В 4, с.149-184.- ЖАндрЮр

13. Житие Нифонта, по списку Выголексинского сборника, ХП в.- Выголексинский сборник/Под ред.

14. С.И.Коткова.-М.: Наука, 1977, с.69-133.- ЖНиф

15. Житие Саввы Освященного, ХШ в.- Помяловский И. Житие св.Саввы Освященного, составленное св.Кириллом Скифопольским, в древнерусском переводе.- СПб.: Изд. Общества любителей древней писшенности, 1890.- ЖСав

16. Житие Феодора Студита, по списку Выголексинского сборника, ХП в.- Выголексинский сборник/Под ред. С.И.Коткова.- М.: Наука, 1977, с.134-409.- ЖФСт

17. Отд. русского языка и словесности АН, 1874, т.ХП, № I, с.105-136.- ЛТур

18. Минея служебная, октябрь 1096 г. Там же, с.1224.- Мин96

19. Минея служебная, ноябрь 1097 г.- Там же, с.265504.- Мин9732. Пандекты Антиоха, XI в.а) Срезневский И.И. Выписки из Пандекта Антиоха XI в.- Известия Отд. русского языка и словесности

20. Пандекты Никона Черногорца, по Ярославскому списку, ХП-ХШ вв.- Срезневский И.И. Сведения и заметки о малоизвестных и неизвестных памятниках. ^54.- Сборник Отд. русского языка и словесности АН, 1874, т.ХП, }?. I, с.215-296.

21. Паремийник Григоровичев, ХП в.- Брандт Р. Григо-ровичев паримейник. В сличении с другими паримей-никами. Вып.1.- Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском ун-те, 1894, кн.1.

22. Псалтырь Синайская, XI в.- Северьянов С. Синайская псалтырь, глаголический памятник XI века.- Пг.: Изд. Отд. русского языка и словесности АН,1922 (Памятники старославянского языка, т.1У).- ПсСин

23. Псалтырь Толстовская с толкованиями Афанасия Александрийского, ХП в.-Рукопись ГПБД п.1, 23.- ПсТол

24. Русская Правда (полная редакция), по списку Новгородской Кормчей, 1282 г.- Карский Е.Ф. Русская Правда по древнейшему списку.- Л.: Изд. АН СССР,1930 (фотокопия).- РусПр

25. Саввина книга, XI в.- Щепкин В.Н. Саввина книга.- СПб.: Изд. Отд. русского языка и словесности АН, 1903 (Памятники старославянского языка, т.1,вып.2).- Сав

26. Сборник Успенский, ХП в.- Успенский сборник ХП-ХШ вв./Под ред. С.И.Коткова.-М.: Наука, 1971.- СбУсп

27. Сказание о Борисе и Глебе, по списку Успенского сборника, ХП в.- Там же, с.42-58.- СкЕГ

28. Слова Григория Назианзина, XI в.- Буцилович А. ХШ слов Григория Богослова в древне славянском переводе по рукописи Императорской Публичной библиотеки XI века.- СПб.: Изд. Отд. русского языка и словесности АН, 1875.- ГрНаз

29. Слова Кирилла Туровского, по списку Толстовского сборника, ХШ в.- Калайдович К. Памятники российской словесности.-М., 1821, с.18-91.- КТур

30. Слово о полку Игореве.- Слово о полку Игореве/Под ред. В.П.Адриановой-Перетц.- М.; Л.: Изд. АН СССР,1950, с.9-31.- СлПИг

31. Слово св.Ипполита об антихристе, до 1212 г.- Не-воструев К. Слово св.Ипполита об антихристе в славянском переводе по списку ХП в.-М., 1868.- СлИп

32. Супрасльская рукопись, XI в.- Северьянов С. Суп-расльская рукопись. T.I.- СПб.: Изд. Отд. русского языка и словесности АН, 1904 (Памятники старославянского языка, т.П, вып.I).- Супр

33. Востоков А.Х. Словарь церковнославянского языка.

34. T.I-П.- СПб.: Изд. П отделения АН, I858-I86I.- Воет

35. Словарь русского языка XI-ХУЛ вв. Вып. 1-Х-.- М.: Наука, I975-I983-. СлРЯ

36. Словарь современного русского литературного языка. T.I-ХУП.-М.; Л.: Изд. АН СССР, 1948-1965.- СлСРЛЯ

37. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. T.I-Ш и Дополнения.- СПб.: Изд. Отд. русского языка и словесности АН, I893-I9I2.- Срезн

38. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка.

39. Т.П.- М.: Прогресс, 1967.- Фасмер

40. Этимологический словарь русского языка/ Под ред. Н.М.Шанского. Т.П, вып.8.- М.: Изд. МГУ, 1982.- ЭтСлРЯ

41. Stovnill ja^lCa sWosCaveasKeho . 1-ХХХШ-. pT-ataa, : CesKos£ovensK,a- dKx^eiuLe. ved ustav да-^Кд! a Ctterwx1. W,, 1959-1979- . СлССЯ1. ЛИТЕРАТУРА

42. Авилова 1976 Авилова Н.С. Вид глагола и семантика глагольного слова.- М.: Наука, 1976.- 328 с.

43. Аксаков 1875 Аксаков К.С. Критический разбор "Опыта исторической грамматики русского языка" Ф.И.Буслаева.- Поли, собр. соч., т.П, ч.1. М., 1875, -с.439-645.

44. Александров 1941 Александров A.M. Генезис страдательного залога в древ не исландском языке.- Ученые записки Ленинградского ун-та, 1941, й 58, вып.5, с.50-93.

45. Ацаркина 1963 Ацаркина Т.А. Возвратный глагольный компонентв современном чешском языке. В кн.: Исследования по чешскому языку.- м.: Изд. АН СССР, 1963, с.86-104.

46. Барроу 1976 Барроу Т. Санскрит.- М.: Прогресс, 1976.- 411с.

47. Барсов 1890 Барсов Е.В. "Слово о полку Игореве" как художественный памятник Киевской дружинной Руси. Т.Ш. Лексикология "Слова".-М., 1890.- 537 с.

48. Бахилина 1975 Бахилина Н.Б. История цветообозначений в русском языке.- М.: Наука, 1975.- 288 с.

49. Бенвенист 1974 Бенвенист Э. Активный и средний залог в глаголе.- В кн.: Бенвенист Э. Общая лингвистика.- М.: Прогресс, 1974, с.184-191.

50. Берков 1955 Берков В.П. Залоговое значение возвратных форм в древ не исландском и современном норвежском языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Л., 1955.- 15 с.

51. Бернадишене 1962 Бернадишене П. Значение и употребление возвратных глаголов в современном литовском литературном языке: Автореф. дис. . кадо. филол. наук.-Вильнюс, 1962.- 16 с.

52. Богородицкий 1917 Богородицкий В.А. Краткий очерк сравнительной грамматики арио-европейских языков .-2-е изд.- Казань, 1917.- 207 с.

53. Богородицкий 1935 Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики (Из университетских чтений).-5-е изд.,перераб.--М.; Л.: Соцэкгиз, 1935.- 356 с.

54. Бондарко 1976 Бондарко А.В. Теория морфологических категорий.- Л.: Наука, 1976.- 255 с.

55. Бондарко Буланин 1967 - Бондарко А.В., Буланин Л.Л. Русский глагол: Пособие для студентов и учителей.- Л.: Просвещение, 1967.- 192 с.

56. Боровская 1953 Боровская М.Г. К вопросу о развитии местоименных глаголов во французском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1953.- II с.

57. Брандт 1885 Брандт Р. 0 сильных и слабых формах.- Русский филологический вестник, 1885, т.Х1У, JS 4, с.338-346.

58. Буслаев 1959 Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка.-6-е изд.- М.: Учпедгиз, 1959.- 623 с.

59. Вайан 1952 Вайан А. Руководство по старославянскому языку.- М.: Изд. иностр. лит-ры, 1952.- 446 с.

60. Ван-Вейк 1957 Ван-Вейк Н. История старославянского языка.- М.: Изд. иностр. лит-ры, 1957.- 368 с.

61. Виноградов 1946 Виноградов В.В. 0 задачах истории русского литературного языка, преимущественно ХУП-Х1Х вв.- Известия АН СССР, Отд. литературы и языка, 1946, т.У, вып.З,' с.223--238.

62. Виноградов 1947 Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове).- М.; Л.: Учпедгиз, 1947.- 784 с.

63. Востоков 1831 Востоков А.Х. Русская грамматика.- СПб.,1831.- 408 с.

64. Гавранек 1963 Гавранек Б. Залог () в старославянском языке в сравнительном плане.- В кн.: Исследования по синтаксису старославянского языка.- Прага: Изд. Чехословацкой АН, 1963, с.15-100.

65. Гадолина 1963 Гадолина М.А. История форм личных и возвратного местоимений в славянских языках.- М.: Изд. АН СССР, 1963.- 147 с.

66. Гвоздиков 1904 Гвоздиков Б. Опыт классификации залогов русского глагола.- Русский филологический вестник, 1904, т.Л1,1. JS 1-2, с. 162-228.

67. Генюшене 1981 Генюшене Э.Ш. Рефлексивы в прусском языке.-- BoitLsluicu , 1981, т.17 (2), с.143-155.

68. Генюшене 1983 Генюшене Э.Ш. Рефлексивные глаголы в балтийских языках и типология рефлексивов: Учебное пособие.- Вильнюс, 1983.- 168 с.

69. Греч 1827 Греч Н.И. Практическая русская грамматика.- СПб., 1827.- 579 с.

70. Гухман 1948 Гухман М.М. О происхождении возвратных конструкций (на материале готского).- В кн.: Язык и мышление. T.XI.--М.; Л.: Изд. АН СССР, 1948, с.104-132.

71. Гухман 1964 Гухман М.М. Развитие залоговых противопоставлений в германских языках((Опыт историко-типологического исследования родственных языков).- М.: Наука, 1964.- 294 с.

72. Гухман 1966 Гурман М.М. Глагол в германских языках.- В кн.: Сравнительная грамматика германских языков. Т.4.- М.: Наука, 1966, с.124-434.

73. Давыдов 1852 Давыдов И. Опыт обще сравнительной грамматики русского языка.- СПб., 1852.- 462 с.

74. Данков 1981 Данков В.Н. Историческая грамматика русского языка. Выражение залоговых отношений у глагола: Учебное пособие для филологических специальностей.- М.: Высшая школа, 1981.- 112 с.

75. Девкин 1954 Девкин В.Д. Глаголы с sicL в современном немецком языке.- Ученые записки Калужского пед. ин-та, 1954,вып.2. Общественные и филологические науки, с.80-99.

76. Десницкая 1941 Десницкая А.В. Переходные и непереходные глаголы в древнеисландском языке.- Ученые записки Ленинград-, ского ун-та, 1941, & 58, вып.5, с.117-137.

77. Десницкая 1947 Десницкая А.В. К вопросу о происхождении винительного падежа в индоевропейских языках.- Известия АН СССР, Отд. литературы и языка, 1947, т.У1, вып.6, с.493-499.

78. Десницкая 1951 Десницкая А.В. Из истории развития категории глагольной переходности.- В кн.: Памяти акад. Л.В.Щербы.--Л.: Изд. ЛГУ, 1951, с.136-144.

79. Дмитриев 1953 Дмитриев Л.А. Глагол "каяти" и река Каяла в "Слове о полку Игореве".- Труды Отд. древнерусской литературы Ин-та русской литературы АН СССР, т.IX. 1953, с.30-38,

80. Дмитриева 1955 Дмитриева A.M. К вопросу о возвратно-среднем залоге в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1955.- 16 с.

81. Елизаренкова 1961 Елизаренкова Т.Я. Значение основ презен-са в "Ригведе".- В кн.: Языки Индии.- М.: Изд. восточн. литры, 1961, с.91-165.

82. Елизаренкова 1982 Елизаренкова Т.Я. Грамматика ведийского языка.- М.: Наука, 1982.- 439 с.

83. Жуковская Панкратова 1974 - Жуковская Л.П., Панкратова Н.П. Древнерусское сд при глаголах в издаваемом тексте и словоуказателе.- В кн.: Памятники русского языка. Вопросы исследования и издания.- М.: Наука, 1974, с.268-282.

84. Зарицкий 1958 Зарицкий Н.С. Происхождение и становление залогообразующего аффикса -ся в древнерусском языке Х1-Х1Увв.-- В1сник Кисвського университету, 1958, JB I. Серия ф1лолог1'С та журналистики, вип.Г, с.115-121.

85. Зарицкий 1959 Зарицкий Н.С. О месте возвратного аффикса -ся в структуре предложений древнерусского языка.- Весник Ки!вського университету, 1959, J£ 2. Сер1я филолога та журнал!, стики, вип.1, с.67-75.

86. Зарицкий 1961 Зарицкий Н.С. Формы и функции возвратных глаголов (на материале древнерусского языка).-Киев: Изд. Киевского ун-та, 1961.- 132 с.

87. Зарицкий 1963 Зарицкий Н.С. Словообразовательная характеристика глаголов на -ся в древнерусском языке.- В кн.: Питания IcTopa та культури словян. Ч.П.- Ки в: Вид. Кжвського ун-ту, 1963, с.99-105.

88. Знаменская 1954 Знаменская А.В. Словообразовательное значение суффикса -ся в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Л., 1954.- 18 с.

89. Иванов 1965 Иванов В.В. Общеиндоевропейская, праславянская и анатолийская языковые системы (Сравнительно-типологические очерки).- М.: Наука, 1965,- 298 с.

90. Иванов 1968 Иванов В.В. Отражение двух серий индоевропейских глагольных форм в праславянском.- В кн.: Славянское языкознание. У1 Международный съезд славистов (Прага, август 1968 г.). Доклады советской делегации.-М.: Наука, 1968, с. 225-276.

91. Иванов 1981 Иванов В.В. Славянский, балтийский и раннебалканский глагол. Индоевропейские истоки.- М.: Наука, 1981,- 271 с.

92. Климов 1972 Климов Г.А. К характеристике языков активного строя.- Вопросы языкознания, 1972, $ 4, с.3-13.

93. Климов 1973 Климов Г.А. Типология языков активного строя и реконструкция протоиндоевропейского.- Известия АН СССР, Сер. литературы и языка, 1973, т.ХХХП, вып.5, с.442-447.

94. Климов, 1977 Климов Г.А. Типология языков активного строя.-- М.: Наука, 1977.- 320 с.

95. Коновалова 1971 Коновалова Л.И. Возвратная частица -ся в списках Судебника 1550 года.- Ученые записки Казанского пед. ин-та, 1971, вып.97, с.114-119.

96. Королев 1969 Королев Э.И. Исследование семантики русских возвратных глаголов и обработка некоторых субъектно-объект-ных конструкций при автоматическом переводе: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1969.- 17 с.

97. Кузнецов 1959 Кузнецов П.С. Очерки исторической морфологии русского языка.- М.: Изд. АН СССР, 1959.- 275 с.

98. Ларина 1953 Ларина О.Н. Глагольные форды в московских памятниках делового писша ХУ в.: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1953.- 16 с.

99. Леоновичева 1962 Леоновичева 3. Чешские возвратные глаголы с частицей si и их соответствия в русском языке.- Ученые записки Ленинградского ун-та, 1962, J6 316. Сер. филол. наук, вып.64, с.149-163.

100. Лобанова 1966 Лобанова Н.А. Синтаксическая сочетаемость возвратных глаголов в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1966.- 17 с.

101. Ломоносов 1952 Ломоносов М.В. Российская грамматика.- Полн.собр. соч., т.УЛ. Труды по филологии.-М.; Л.: Изд. АН СССР, 1952, с.389-578.

102. Ломтев 1956 Ломтев Т.П. Очерки по историческому синтаксису русского языка.- М.: Изд. МГУ, 1956.- 596 с.

103. Львов 1971 Львов А.С. Старославянское въ сво£ си.- Б кн.: Проблемы истории и диалектологии славянских языков.- М.: Наука, 1971, с.181-188.

104. Марфунина 1967 Марфунина И.А. К истории возвратных глаголов, соотносительных с непереходными, в русском языке XI-ХУЛ вв. - Вестник Московского ун-та, 1967, $ I,- Сер. Филология, с.30-39.

105. Марфунина 1967а Марфунина И.А. К истории возвратных глаголов с плеонастической частицей -ся.- Вестник Московского ун-та, 1967, й 6. Сер. Филология, с.58-66.

106. Марфунина 1970 Марфунина И.А. К истории формирования возвратных глаголов (Развитие структурных средств выражения сосредоточенности действия в субъекте): Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1970.- 13 с.

107. Маслов 1958 Маслов Ю.С. Роль так называемой перфективации и имперфект ив ации в процессе возникновения славянского глагольного вида.- М.: Изд. АН СССР, 1958.- 39 с.

108. Мейе 1938 Мейе А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков.- М.; Л.: Соцэкгиз, 1938,- 510 с.

109. Мейе 1951 Мейе А. Общеславянский язык.- М.: Изд. иностр. лит-ры, 1951.- 491.

110. Мейе 1952 Мейе А. Основные особенности германской группы языков.- М.: Изд. иностр. лит-ры, 1952.- 167 с.

111. Мещерский 1978 Мещерский Н.А. Источники и состав древней славяно-русской переводной писшенности 1Х-ХУ веков: Учебноепособие.- Л.: Изд. ЛГУ, 1978.- 112 с.

112. Мразек 1963 Мразек Р. Дательный падеж в старославянском языке. - В кн.: Исследования по синтаксису старославянского языка.- Прага: Изд. Чехословацкой АН, 1963, с.225-261.

113. Мучник 1971 Мучник И.П. Грамматические категории глаголаи имени в современном русском литературном языке.- М.: Наука, 1971.- 298 с.

114. Некрасов 1865 Некрасов Н.П. О значении форм русского глагола.- СПб., 1865.- 313 с.

115. Никифоров 1952 Никифоров С.Д. Глагол, его категории и формы в русской письменности второй половины ХУ1 века.- М.: Изд. АН СССР, 1952.- 344 с.

116. Никифоров 1952а Никифоров С.Д. Категория залога по памятникам второй половины ХУ1 века.- Ученые записки Московского гос. пед. ин-та им. В.И.Ленина, 1952, т.64. Труды каредры русского языка, вып.З, с.77-99.

117. Новикова 1977 Новикова Л.И. Аналитический тип возвратных конструкций с компонентом Si в современном чешском языке.-- Вестник Московского ун-та. Сер. Филология, 1977, № 3,с. Ю-20.

118. Норман 1971 Норман Б.Ю. Функции элемента си в глагольных конструкциях болгарского языка.- В кн.: Лснгвсстычныя дасле-даванни-MIhck, 1971, с.184-189.

119. Норман 1972 Норман Б.Ю. Переходность, залог, возвратность (на материале болгарского и других славянских языков).--Минск: Изд. ЕГУ им. В.И.Ленина, 1972.- 132 с.

120. Обнорский 1953 Обнорский С.П. Очерки по морфологии русского глагола.- М.: Изд. АН СССР, 1953.- 251 с.

121. Обнорский I960 Обнорский С.П. Возвратные глаголы на -сяв русском языке.- Известия АН СССР, Отд. литературы и языка, I960, т.XIX, вып.1, с.19-21.

122. Обнорский 1961 Обнорский С.П. К истории залогов в русском языке.- В кн.: Исследования по лексикологии и грамматике русского языка.- М.: Изд. АН СССР, 1961, с.168-171.

123. Павский 1850 Павский Г. Филологические наблюдения над составом русского языка. Рассуждение третье. О глаголе. 2-е изд.- СПб., 1850.- 271 с.

124. Перелшутер 1977 Перелшутер И.А. Общеиндоевропейский и греческий глагол.- Л.: Наука, 1977.- 207 с.

125. Попов 1881 Попов А.В. Синтаксические исследования.- Воронеж, 1881.- 307 с.

126. Поржезинский 1903 Поржезинский В.К. Возвратная форма глаголов в литовском и латышском языках.- М., 1903.- 109 с.

127. Потебня 1941 Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т.1У.-М.; Л.: Изд. АН СССР, 1941.- 320 с.

128. Правдин 1956 Прав дин А.Б. Дательный приглагольный в старославянском и древнерусском языках.- Ученые записки Ин-та славяноведения АН СССР, 1956, т.ХШ, с.3-120.

129. Правдин 1957 Правдин А.Б. К вопросу о праславянских значениях дательного падежа.- Вопросы языкознания, 1957, $ 6,с.81-83.

130. Прево 1952 Прево М.А. История форл личных и возвратного местоимений в русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- М., 1952.- 16 с.

131. Прокош 1954 Прокош Э. Сравнительная грамматика германских языков.- М.: Изд. иностр. лит-ры, 1954.- 379 с.

132. Реферовская 1956 Реферовская Е.А. Развитие категории залога во французском языке: Автореф. дис. . д-ра филол. наук.- Л., 1956.- 39 с.

133. Реферовская 1957 Реферовская Е.А. Местоименная форма - форма непереходности.- Ученые записки Ленинградского ун-та, 1957, № 204. Серия филол. наук, вып.29, с.195/213.

134. Реферовская 1959 Реферовская Е.А. Латинская "медиальная" форда.- Вопросы языкознания, 1959, $ I, с.84-89.

135. Русинов 1970 Русинов Н.Д. Заметки по морфологии старорусского языка.- Ученые записки Горьковского ун-та, 1970, вып. 99. Сер. лингвистическая. Материалы и исследования по русской грамматике и лексикологии, 1970, с.163-191.

136. Савченко I960 Савченко А.Н. Происхождение среднего залога • в индоевропейском языке.- Ростов-на-Дону: Изд. Ростовскогоун-та, I960.- 83 с.

137. Савченко 1974 Савченко А.Н. Сравнительная грамматика индоевропейских языков: Учебное пособие для филологических факультетов университетов.- М.: Высшая школа, 1974.- 410 с.

138. Семянко 1961 Семянко В.А. 0 залогах в I Новгородской летописи.- Ученые записки Московского обл. пед. ин-таигл. Н.К.Крупской, 1961, т.100. Труды кафедры русского языка, вып.6, с.45-58.

139. Серебренников 1974 Серебренников Б.А. Вероятностные обоснования в компаративистике.- М.: Наука, 1974.- 352 с.

140. Силина 1974 Силина В.Б. Отыменные глаголы с суффиксами -ова- (-ева-), -ьствова- в русском языке Х1-ХУП вв.: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1974.- 26 с.

141. Соболевский 1903 Соболевский А.И. рец^ Возвратная форла глаголов в литовском и латышском языках. Исследование В.К.Поржезинского.- Журнал Министерства народного просвещения, 1903, т.349, с.160-166.

142. Соболевский 1907 Соболевский А.И. Лекции по истории русского языка.-4-е изд.- М., 1907.- 306 с.

143. Станишева 1966 Станишева Д.С. Винительный падеж в восточнославянских языках.- София: Изд. Болгарской АН, 1966.- 296 с.

144. Стеблин-Каменекий 1953 Стеблин-Каменекий М.И. История скандинавских языков.- М.; JI. : Изд. АН СССР, 1953.- 340 с.

145. Сте блин-Каменский 1955 Стеблин-Каме некий М.И. Древнеисланд-ский язык.-М.: Изд. иностр. лит-ры, 1955.- 286 с.

146. Стрельцова 1973 Стрельцова М.И. Функционирование страдательного залога в древнерусском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Л., 1973.- 20 с.

147. Стрельцова 1978 Стрельцова М.И. О связи видо-временных и залоговых значений в причастиях на -м-, -н-, -т- в древнерусском языке (по памятникам Х1-Х1У вв.).- В кн.: Проблемы теории грамматического залога.- Л.: Наука, 1978, с.213-219.

148. Тронский I960 Тронский И.М. Историческая грамматика латинского языка.- М.: Изд. лит-ры на иностр. языках, 1960.- 320 с.

149. Тронский 1967 Тронский И.М. Общеиндоевропейское языковое состояние (Вопросы реконструкции).- Л.: Наука, 1967.- 103 с.

150. Ульянов 1891 Ульянов Г.К. Значения глагольных основ в литовско-славянском языке. Ч.Ь. Основы, обозначающие различия по залогам.- Варшава, 1891.- 306 с.

151. Федорова 1971 Федорова М.В. Сравнительная характеристика разрядов русских местоимений ХЛ-ХХ веков: Автореф. дис. . д-ра филол. наук.- Воронеж, 1971.- 50 с.

152. Фортунатов 1899 Фортунатов Ф.Ф. О залогах русского глагола. - Известия Отд. русского языка и словесности АН, 1899, т1У, кн.4, с.1153-1158.

153. Халипов 1972 Халипов С.Г. Возвратные глаголы в шведском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Л., 1972.- 14 с.

154. Ходова 1963 Ходова К.И. Система падежей старославянского языка.- М.: Изд. АН СССР, 1963.- 160 с.

155. Шантрен 1953 Шантрен П. Историческая морфология греческого языка.- М.: Изд. иностр. лит-ры, 1953,- 339 с.

156. Шаповалова 1970 Шаповалова Т.А. Глагольные образования с суффиксом -ся от именных основ в русском литературном языке ХУШ века. - В кн.: Вопросы русского языка.- Ярославль, 1970,с.178-196.

157. Шахматов 1941 Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. 2-е изд.- Л.: Учпедгиз, 1941.- 620 с.12b Шахматов 1941а Шахматов А.А. Очерк современного русского литературного языка.-4-е изд.-М.: Учпедгиз, 1941.- 287 с.

158. Шипмарев 1952 Шипмарев В.Ф. Историческая морфология французского языка.- М.: Изд. АН СССР, 1952.- 268 с.

159. Шипмарев 1952а Шипмарев В.Ф. От латинских залоговых форм к французским.- Ученые записки Ленинградского ун-та, 1952, $ 156. Сер. филол. наук, вып.15, с. 247-255.

160. Эрну 1950 Эрну А. Историческая морфология латинского языка.- М.: Изд. иностр. лит-ры, 1950.- 319 с.

161. Якубинский 1953 Якубинский Л.П. История древнерусского языка.- М.: Учпедгиз, 1953.- 368 с.

162. Якулене 1968 Якулене А. История возвратных глаголов в литовском и в других балтийских языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Вильнюс, 1968.- 19 с.

163. Янко-Триницкая 1962 Янко-Триницкая Н.А. Возвратные глаголы в современном русском языке.- М.: Изд. АН СССР, 1962.- 247с.

164. Ярцева 1948 Ярцева В.Н. Свободное и связанное дополнение в английском языке.- В кн.: Язык и мышление. Т.XI.- М.; Л.: Изд. АН СССР, 1948, с.406-419.

165. Сишолъъоа 1^5" (Woodson d. Slu<W '(Жал. ciie fU^ftuavs m fcussLstW (Up-psc&a uhwwtbi lets wusfci^t, fe<i.'«, Я 9 ). Uppsala, .

166. HatcW HoAcW. 0. RefCexlve v/e*£s; XatCu,. Oe^ , dbcW (tiokirtS HopKinS studied in Цошхилд. (xtefccxiuft.e2> oaui Cavi^uou^e*,, v.Sc2tC«ncf«- XovtAon. , 194a." Ь\Ъ p.

167. UavtaheK. IW& ~ .HovtantK. &.(Wwi.v/ai&l v s&Mxftsfc^i. jaA^cH.! (Ro'iptav^

168. Xiii. s^ecnosii. nauK, lr. Utул., VЛ). Рго-ta, s.

169. Xa^atovoL -Xapoaxova V. Ж olaiKe daicweUo L^pu. ii/taU^tl. i&avi^,.--Casc^is рго seovtuisKe MwlWl a «iejuu^ ШЯ, , a/4, s.&a\-<o27.

170. Мотиве* JI\aji^uCie& CL. Фее VoJka. U^&XCvcl

171. СЗйЫпйаи^ БвшЧо&елг. <£е\л- uJaci Ua*U?>u.cJh«., ta^. vovl О. .«Кезйгю. uhi Е.велиеКея.).

172. JAei^el а. t'e^Cod se ргеь ^ел seaAK* Лёпиляе* die ea i&caett 4e &wjw.sti<yue Pojus , wig,> v. iq , p. ago- Ш.

173. S>ta.hj \3'ia- Сfo.S. setms<Ae wU MCsde olI^CII av Tie! NoisKe VUehsKo^sftKo<1 Oseo-ii. UisUiisK

174. KCasse, Ni). Osfco, \9i1a.139. SUfchini. wta.

175. CLW-VU. 'ij, atcL VOL* рго1го*тщга£е ел. elию^ед. • ~ OUx- en- Ptovence '. tV&dicoiich. ^ел ^e1. Иге?>, 19U. TO p.