Аутоагрессивное поведение обвиняемых (типология, судебно-психиатрическая оценка, прогноз) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 14.00.18, кандидат медицинских наук Жардецкий, Александр Николаевич

• Жардецкий, Александр Николаевич
• кандидат медицинских наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат медицинских наук Жардецкий, Александр Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ.

1.1. Историческая справка о классификациях аутоагрессивных действий.

1.2. Факторы суицидального риска.

1.3. Современное представление о факторах, мотивах и типологии аутоагрессивного поведения.

1.4. Актуальность феномена аутоагрессивного поведения, в том числе среди лиц, находящихся в условиях судебно-следственной ситуации.

1.5. Профилактика аутоагрессивных действий.

Глава 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

2.1. Предпосылки формирования модели исследования. Рабочая гипотеза.

2.2. Методы и инструмент исследования. Общая характеристика и принципы группировки обследованных.

2.3. Методы статистико-математического анализа первичных данных.

Глава 3. СОЦИАЛЬНО-ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ И КЛИНИЧЕСКИЕ

ОСОБЕННОСТИ ОБВИНЯЕМЫХ, СКЛОННЫХ К

АУТОАГРЕССИВНОМУ ПОВЕДЕНИЮ.

3.1. Групповые особенности прогностически благоприятной и неблагоприятной характеристики аутоагрессивного поведения

3.2. Сравнительная социально-демографическая характеристика обследованных обвиняемых с аутоагрессивным поведением.

3.3.Клинико - типологическая характеристика обследованного контингента.

Глава 4. СУДЕБНО - ПСИХИАТРИЧЕСКИЕ И СУИЦИДОЛОГИЧЕСКИЕ

ОСОБЕННОСТИ ОБВИНЯЕМЫХ С АУТОАГРЕССИВНЫМ

ПОВЕДЕНИЕМ. ПРИНЦИПЫ ОРГАНИЗАЦИИ ЛЕЧЕБНО

РЕАБИЛИТАЦИОННЫХ МЕРОПРИЯТИЙ ДЛЯ

ОБВИНЯЕМЫХ.

4.1. Суицидологическая характеристика обследованного контингента.

4.2. Некоторые судебно-психиатрические особенности обвиняемых, склонных к аутоагрессивному поведению.

4.3. Организация лечебно - реабилитационных мероприятий обвиняемым с аутоагрессивным поведением.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Аутоагрессивное поведение обвиняемых (типология, судебно-психиатрическая оценка, прогноз)»

Обзор литературы по теме свидетельствует о том, что изучение ауто-агрессивного поведения в различных контингентах населения за последние годы не только не утратило своего значения, но наоборот, привлекает всё более пристальное внимание исследователей как в России, так и за рубежом. На протяжении последних лет этическим, эстетическим, этно-культуральным, историческим аспектам, правовым, медицинским аспектам самоубийства были посвящены исследования А.Г. Амбрумовой (19781998), В.А.Тихоненко (1980), J1.3. Трегубова и Ю.Р. Вагина (1993), Р. Шейдера (1998), И. Паперно (1999), Г.Я. Пилягина (1998), Г.Ш. Чхарти-швили (1999), Ц.П. Короленко (2000), В.Д. Менделевич (2001), М.Г. Вой-цех (2000), М. Ryan, R.Tilt (1998) и многих других.

Подобная актуальность проблемы аутоагрессивного поведения определяется прежде всего частотой этого феномена в популяции. Стандартизированный средний показатель самоубийств за 1996 год составил по данным ВОЗ 15,1 на 100000 населения (24,0 для мужчин и 6,8 для женщин). В период с 1996 - 1998 г.г. по сравнению с 1980 - 1982 г.г. для Российской Федерации показатель самоубийств увеличился на 5,3%; самоубийства как причина смерти вышли на второе место в мире, опередив смерть от раковых заболеваний (доклад ВОЗ о состоянии здравоохранения в мире). В нашей стране помимо традиционно высокого уровня суицидов (более 26 на 100 тысяч населения) отмечается и их постоянный рост, в том числе - в крупных городах (В.Б. Позняк с соавт. 2000). С 1990 по 1997 г.г. число самоубийств в России возросло с 26,4 до 44,0 на 100000 населения (Б.А. Ка-заковцев, 1997; А.Г. Амбрумова, 1998; A.A. Чуркин, 1998). На протяжении последних лет этот показатель остаётся стабильно высоким (Л.Ф. Салама-тов, 2001) - 39,4 на 100000 населения (2000 г.), отмечается рост суицидального поведения у лиц моложе 30 лет (К. Помро с соавт., 1997).

Если учесть, что число самоубийств среди осужденных в 10 раз превышает соответствующий показатель у населения в целом (Pritchard С., 1997), а число незавершённых суицидов превышает количество самоубийств в 10 раз (А.Г. Амбрумова, 1978), становится очевидной актуальность этой проблемы, особенно в условиях значимой психотравмирующей ситуации, каковой является привлечение к уголовной ответственности.

Высокий суицидальный риск традиционно отмечается исследователями у молодёжи (Н.Д. Кибрик, 1988), среди лиц страдающих тяжкими психическими расстройствами (М.Б Пепеляева., 1987). В достаточной мере изучены групповые и личностно-ситуационные суицидогенные факторы среди контингента больных психоневрологических диспансеров (В.Е. Цупрун, 1986). Вместе с тем нам не удалось найти работ с системным анализом аутоагрессивного поведения лиц на различных этапах следствия по уголовным делам. Наиболее часто встречается анализ летальных исходов самоубийств в тюрьмах (Joukamaa М., 1997), связи между совершённым убийством и аутоагрессией преступника (Ltcote D., 1996). Авторы декларируют социальную значимость указанной проблемы в виду высокого суицидального риска данной категории населения. Kullgren G. с соавторами (1998), подтверждая высокую аутоагрессивную активность преступников (в 12 раз выше чем в населении в целом), приходит к выводу, что им пока не удалось установить взаимосвязь между особенностями психики пациентов, глубиной выявленных у них психических расстройств, тяжестью совершённых ими деяний, длительностью пребывания в местах лишения свободы и выбором летального способа самоубийства. При анализе самоубийств среди заключённых, Danto BL., (1997) с горькой иронией констатирует, что, по его мнению, в работе психиатрических и психологических служб по предотвращению самоубийств «больше искусства, чем науки».

A.B. Лагерь, Б.М. Обмороков (2001) считают аутоагрессивное поведение лиц, находящихся в местах лишения свободы одной из наиболее актуальных и наименее разработанных проблем современной суицидологии. По словам исследователей, важность и своевременность разработки превентивных мероприятий в этой области определяется не только высоким суицидальным риском данной категории лиц, но и увеличивающимся количеством привлечённых к уголовной ответственности, перегруженностью пенитенциарных учреждений.

Общепринято, что само по себе аутоагрессивное поведение лиц, совершивших противоправные действия, в психопатологическом отношении нейтрально. Вместе с тем, именно этот феномен зачастую во многом определяет тактику и стратегию предварительного следствия, служит у участников уголовного процесса поводом для возникновения сомнений как в способности лица осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий или руководить ими, так и в возможности назначения ему наказания. Именно лица, склонные к аутоагрессии, привлекают пристальное внимание психиатрических, психологических, режимных служб пенитенциарной системы. По-прежнему остаётся неясным, существуют ли в судебно-следственной ситуации критические этапы с достоверно высоким риском суицида. Остаётся неясным и характер аутоагрессивного поведения лиц после разрешения судебно-следственной ситуации, в том числе - завершения принудительного лечения.

Социальная значимость, внешняя наглядность аутоагрессивных действий для разных участников процесса имеет совершенно самостоятельное, а зачастую прямо противоположное значение, что приводит к своеобразному "конфликту интересов" и диктует необходимость выработки единого стандарта поведения в стандартных ситуациях и решения вопроса о том, кому следует делегировать ответственность за возможные последствия как игнорирования факта аутоагрессии, так и придания ему определяющего значения со всеми вытекающими из этого правовыми последствиями.

Сказанное и определило цель, задачи настоящей диссертационной работы, его методику и использованные конкретные методы.

Цель исследования. Выяснение судебно-психиатрического значения аутоагрессивного поведения лиц, привлекающихся к уголовной ответственности, на этапе предварительного следствия, для совершенствования системы его экспертной оценки и лечебно - реабилитационных мероприятий.

Задачи исследования.

1. Выделить клинико-динамические варианты аутоагрессивного поведения в зависимости от ведущих механизмов его формирования, этапов значимой судебно-следственной ситуации, особенностей факторов предиспозиции;

2. Выявить побудительные психологические механизмы аутоагрессивного поведения (сферу, содержание, психологический механизм реализации) в условиях следственной ситуации;

3. Уточнить значимые взаимоотношения между аутоагрессивным стилем поведения обвиняемых и характером имеющихся у них психических расстройств;

4. Определить дифференцированную судебно - психиатрическую значимость феномена аутоагрессивного поведения в системе критериев оценки способности обвиняемого к произвольной регуляции своего поведения на этапе предварительного следствия; 5. Определить оптимальные принципы медико - правовой трактовки ау-тоагрессивных действий лиц, совершивших противоправные деяния, для выработки единого в этих случаях клинико - реабилитационного и профилактического подхода.

Для достижения поставленных задач и цели исследования на предварительном этапе был проведен сплошной анализ медицинской документации (истории болезни, акты судебно - психиатрической экспертизы), других материалов (уголовных и личных дел обвиняемых, архивных историй болезни из сторонних лечебных учреждений, амбулаторных карт с места жительства и т.п.) за 1988, 1993 и 1998 г.г. на обвиняемых, проходивших стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в региональном центре судебной психиатрии при Курской психиатрической больнице. Из 808 обследованных за эти годы мужчин проявления аутоагрессивного поведения наблюдались у 207 испытуемых (основная клиническая группа); в 110 случаях информация об акте аутоагрессии послужила ведущим (в 90% единственным) основанием для назначения судебно - психиатрической экспертизы.

Сформированная таким образом выборка оказалась достаточной и репрезентативной для системной оценки аутоагрессивного поведения лиц, привлекаемых к уголовной ответственности. Это может быть обосновано такими обстоятельствами как достаточно длительный (десять лет) период обследования, а также возможность сравнительного анализа характера аутоагрессивного поведения у лиц с и без психических расстройств, на разных этапах судебно-следственной ситуации, в прогностически разных (с учетом аутоагрессивного поведения) группах обследованных.

В работе были использованы стандартные при судебно-психиатрическом освидетельствовании клинико-психопатологический, неврологический, параклинические (ЭЭГ, рентгенография) методы обследования. При патопсихологическом исследовании особое внимание уделялось исследованию личности с помощью специализированных методик (тематического апперцепционного теста, теста Розенцвейга, опросников Личко, Леонгарда, Тейлора, Айзенка, цветового теста отношений).

С учетом специфики исследования в работе отдельное внимание было уделено информации, характеризующей аутоагрессивную активность обследованных - данные о кратности суицидальных попыток, месте, обстоятельствах и механизме суицида, сфере и содержании конфликта в прошлом и настоящем, приведшего к аутоагрессии, характере самоповреждений, последствиях (в том числе - объеме оказанной помощи, осложнениях), динамике и выраженности аутоагрессивного поведения на момент обследования, степени психической дезадаптации и др.

По результатам проведенного клинико - статистического анализа выделены прогностически разные клинико - динамические варианты аутоагрессивного поведения обвиняемых на этапе предварительного следствия. Проанализированы ведущие закономерности его формирования в зависимости от факторов предиспозиции, этапов значимой судебно - следственной ситуации, конкретных побудительных механизмов, а также базисной психической патологии. С учётом полученных различий уточнена дифференцированная судебно - психиатрическая значимость аутоагрессивного поведения у обвиняемых на этапе предварительного следствия и принципы организации реабилитационно - профилактических мероприятий для соответствующей категории лиц.

Установлено, что для экспертной и прогностической оценки аутоагрессивного поведения обвиняемых на этапе предварительного следствия наиболее значимые параметры оценки выявляются при сравнительном исследовании прогностически различных вариантов становления аутоагрессивного поведения, в меньшей степени - при сопоставлении лиц с и без психической патологии.

По результатам комплексного клинико - патопсихологического исследования с помощью факторного анализа обоснован принцип разграничения 4 прогностически различных групп обвиняемых, совершивших ауто-агрессивные действия (соотношение интеллектуально - мнестических и личностных расстройств) и определена совокупность актуальных клинических, психологических, диагностических и организационных проблем у испытуемых соответствующих групп.

Теоретическое значение работы состоит в выявлении существующих закономерностей становления аутоагрессивного поведения у лиц в значимой психотравмирующей ситуации в зависимости от факторов предиспозиции, категорий цели и личностного смысла аутоагрессивного акта, а также специфики конкретных механизмов его реализации на разных этапах.

Практическая значимость результатов исследования определяется возможностью использования в повседневной деятельности предложенных принципов оценки дифференцированных вариантов аутоагрессивного поведения у обвиняемых для повышения эффективности лечебно - реабилитационных мероприятий на различных этапах предварительного следствия в отношении данного контингента, в частности за счёт разграничения профессиональной компетенции ответственных лиц.

Заключение диссертации по теме «Психиатрия», Жардецкий, Александр Николаевич

ВЫВОДЫ

1. Результаты клинико - статистического исследования 207 обвиняемых, прошедших стационарное судебно - психиатрическое освидетельствование, подтверждают высокую специфическую актуальность для них феномена аутоагрессивного поведения на этапе предварительного следствия;

2. Для клинической оценки феномена аутоагрессивного поведения обвиняемых на этапе предварительного следствия основное значение имеют параметры, характеризующие тип его течения (благоприятный/неблагоприятный) и мотивационно - атрибутивные характеристики, в том числе с учётом базисной психической патологии;

3. Для обоснования прогностически неблагоприятного варианта аутоагрессивного поведения вне зависимости от наличия (либо характера) базисной Iцсихической патологии по. данным проведенного факторного анализа приоритетное .значение имеют динамические критерии оценки ау-тоагрессивных тенденций; а) их нарастание (либо стационарное состояние * сохранейие), б) высокий либо средний темп усугубления, в) непрерывный либо волнообразный варианты течения.

4. К числу предикторов ,неблагоприятного течения аутоагрессивного поведения по данным исследования относятся: возраст обследованных до 18 и старше 56 лет: низкий социальный статус, принадлежность к социальной категории военнослужащего срочной службы; отягощенный пре-морбид - наследственная отягощенность по суицидам, "невропатическая конституция", склонность к психогенным формам реагирования, ананка-стный склад личности;

5. феномен 'аутоагрессивного поведения обвиняемых на этапе предварительного следствия обладает различной судебно - психиатрической значимостью. Применительно к решению конкретных экспертных задач это проявляется следующим иерархическим рядом: а) прежде всего ¡4.-1 оценка актуального психического состояния и прогноза б) в меньшей мере - квалификация состояния на уровне юридического и медицинского критериев невменяемости.

6. Для повышения эффективности судебно - психиатрической экспертизы обвиняемых, совершивших суицидальные попытки на этапе предварительного следствия, целесообразен учёт мотивационно - атрибутивных паттернов аутоагрессивного поведения, в зависимости от склада их личности и имеющейся базисной психической патологии. Мотиваци-онно-атрибутивные параметры оценки аутоагрессивного акта имеют преимущественное значение для индивидуально-типовой квалификации актуального психического состояния, в том числе, как предпосылки экспертного вывода относительно медицинского критерия.

7. Соответственно, по результатам факторного анализа клинико-патопсихологических паттернов аутоагрессивного поведения могут быть выделены искаженный (18%), утрированный (49%) и обедненный (13%) типы индивидуального реагирования применительно к ситуации оцениваемого суицидального акта.

8. В основе эффективной вторичной профилактики аутоагрессивного поведения обвиняемых на этапе предварительного следствия должна быть положена индивидуально-типовая оценка этого феномена с учетом следующих приоритетных параметров: а) сопряженность с психическим расстройством; б) динамические закономерности на последовательных этапах (анамнестический, актуальная ситуация с учетом наиболее значимых периодов - стадия дознания - 18,4% суицидальных попыток, момент взятия под стражу - 27,6%, предъявление обвинения и оглашение обвинительного приговора - по 14,9%, решения о направлении на принудительное лечение - 9,1%); в) наличие стойких индивидуальных мотивационно -атрибутивных паттернов суицидального поведения; г) специфическое (с учетом особенностей личности) изменение порога фрустрирующих переживаний.

9. В результате системной оценки параметров аутоагрессивного поведения должна быть сформулирована индивидуальная реабилитационная программа, предусматривающая разрешение совокупности приоритетных задач (общемедицинских, судебно-психиатрических, реабилитационных, организационных) с учетом компетенции ответственных должностных лиц.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Феномен аутоагрессивного поведения, как в населении в целом, так и среди лиц, задержанных после совершения ими общественно опасных действий, на протяжении последних десятилетий не теряет своей актуальности. Это связано с высоким (в 8 - 10 раз выше, чем в населении в целом) суицидальным риском указанной категории граждан, увеличивающимся количеством лиц, привлечённых к уголовной ответственности А.В. Лагерь, Б.М. Обмороков (2001), и тем вниманием, которое уделяется этому событию участниками уголовного процесса.

Аутоагрессивное поведение зачастую становится ведущим поводом для возникновения сомнений как в способности обвиняемого осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий или руководить ими, так и, особенно, в возможности назначения ему наказания. Именно эти лица постоянно находятся в поле зрения медицинских и режимных служб пенитенциарной системы. Не менее актуальным остаётся вопрос критических этапов следственной ситуации с достоверно высоким суицидальным риском. По данным имеющихся исследований остаётся по-прежнему не вполне ясно, существуют ли признаки, на основании которых можно было бы с достаточной вероятностью прогнозировать аутоагрес-сивные акты у обвиняемых.

С целью выяснения юридической значимости феномена аутоагрес-сии, выявления закономерностей его формирования, оценки его статических и динамических характеристик, разработки предложений по профилактике самоубийств обвиняемых был проведен сплошной анализ медицинской документации (истории болезни, акты судебно - психиатрической экспертизы), других материалов (уголовных и личных дел обвиняемых, архивных историй болезни из сторонних лечебных учреждений, амбулаторных карт с места жительства и т.п.) за 1988, 1993 и 1998 г.г. на лиц, проходивших стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в региональном центре судебной психиатрии при Курской психиатрической больнице. Из 808 обследованных за эти годы мужчин проявления аутоаг-рессивного поведения наблюдались у 207 испытуемых (основная клиническая группа); в 110 случаях информация об акте аутоагрессии послужила ведущим (в 90% единственным) основанием для назначения судебно -психиатрической экспертизы.

В работе были использованы стандартные при судебно-психиатрическом освидетельствовании неврологический, параклинический (ЭЭГ, рентгенография) методы обследования. При патопсихологическом исследовании особое внимание уделялось исследованию личности с помощью специализированных методик (тематического апперцепционного теста, теста Розенцвейга, опросников Личко, Леонгарда, Тейлора, Айзенка, цветового теста отношений).

Неврологическое обследование проводилось у 98,4% всех испытуемых, экспериментально-психологическое исследование - у 91%, краниография - у 78,2%, электроэнцефалография - у 74,5%.

Кроме собственно клинических были отобраны другие наиболее информативные признаки, составившие основу специально созданной формализованной регистрационной карты исследования. Для удобства заполнения и последующего анализа первичных научных данных, в регистрационной карте были выделены следующие разделы:

раздел социально-демографических сведений, включающий сведения о принадлежности к определенной возрастной группе, уровне образования, трудовой категории, семейном положении, наличии и числе детей; общий анамнестический раздел, включающий сведения о наличии и характере наследственной отягощенности, наличии психических или поведенческих (в том числе задержки психического развития, асоциальное поведение, злоупотребление психоактивными веществами, и пр.), наличие соматической патологии и невропатической конституции, учете по поводу психических расстройств до совершения противоправных по поводу психических расстройств до совершения противоправных действий; судебно-психиатрический раздел, содержащий сведения о наличии судимостей, поведение в местах заключения под стражу, учете после заключения под стражу (в том числе - учете по поводу аутоагрессив-ного поведения и/или по поводу психических расстройств), характере^со-вершенного общественно опасного действия, заключение экспертной комиссии о наличии или отсутствии психических и поведенческих расстройств, а также решение СПЭК о вменяемости. суицидологический раздел объединяющий информацию о кратности суицидальных попыток, месте, обстоятельствах и механизме суицида, сфере и содержании конфликта в прошлом и настоящем, приведшего к аутоагрессии, характере самоповреждений, последствиях (в том числе -объеме оказанной помощи, осложнениях), динамике и выраженности ауто-агрессивного поведения на момент обследования, степени психической дезадаптации. Кроме того, в регистрационные карты заносились заключения, составленные после проведения патопсихологического обследования.

Замеры, проведенные с интервалом в пять лет, наглядно показали тенденцию увеличения доли обвиняемых, направляемых для проведения судебно-психиатрической экспертизы именно по поводу суицидальных попыток. В 1988 году доля таких испытуемых составляла 20,13%, в 1993 году- 26,77%, а в 1998 году- 31,08%, Таким образом, рост относительного числа таких обвиняемых составил более 10% и явно выходит за рамки статистической погрешности. К тому же, пропорционально увеличилась доля испытуемых, из числа совершивших аутоагрессивные действия, нуждавшихся в оказании экстренной медицинской помощи (вплоть до реанимационных мероприятий). За годы наблюдения эта доля составляла примерно половину от всех обвиняемых - суицидентов (соответственно 11,6% с 1988 году, 12,6% - в 1993 году и 17,3% - в 1998 году).

Изначальная обработка полученного материала проводилась в лицензионной оболочке Windows ХР Home Edition с использованием программного пакета Microsoft Office. Для удобства статистической обработки гюрвичный материал был помещён в таблицы Microsoft Excel. Выбор методов статистико-математического анализа основного блока первичных сведений был определен тем, что все данные об обследованных испытуемых носили качественный характер. В связи с jthm источником числовой информации для аналитических процедур являлись таблицы с распределением частот тех или иных групп обследованных относительно собранных в инструменте исследования качественных признаков. Достоверность различий для таблиц сопряженности определялась по совокупному для таблицы критерию сопряженности/2 (хи-квадрат) Пирсона.

Согласно принципам группировки обследованных испытуемых, большая часть таблиц, с помощью которых анализировался первичный научный материал, представляли собой весьма сложные частотные распределения, не всегда позволяющие наглядно показать соотношение исследуемых групп в системе интересующих признаков. В этом случае нами применялся методический подход, который в современной статистике именуется анализом соответствия. Для решения указанных задач использовался лицензионный программный пакет STATISTICA.

Все обследованные были мужчины в возрасте от 14,5 до 68 лет, их средний возраст составил 33,4 года. Основная часть обследованных испытуемых (более трех четвертей от их общего числа) приходилась на две возрастные группы - от 26 до 35 лет (82 наблюдения; 39,6%) и от 19 до 25 лет (77 наблюдений; 37,2%).

Из общего числа обследованных без признаков психических расстройств было 66 испытуемых (31,9%); с органическими поражениями, включая органическое расстройство личности - 36 (17,3%); практически столько же (17,4%) - с расстройствами личности зрелого возраста; 21 человек (10,1%) страдали алкоголизмом; 14 (6,8%) - шизофренией; 12 (5,8%)

- алкоголизмом и токсикоманиями; 9 (4,3%) - умственной отсталостью; 7 (3,4%) - с реактивными и с 4 (1,9%) алкогольными психозами; 2 испытуемых (1%) страдали эпилепсией. Таким образом, наличие психических и поведенческих расстройств выявлено приблизительно у 2/3 (68,1%) испытуемых.

Для совокупной оценки аутоагрессивного поведения все обследованные были разделены на 2 категории: с благоприятной - 127 наблюдений (61,4%) и неблагоприятной 80 наблюдений (38,6%) характеристиками. В основу деления были положены такие признаки, которые в суицидоло-гии считаются базисными для оценки аутоагрессивного поведения (М.П. Попов, 1984; О.В. Лозовицкий, 1999) как: характер динамики аутоагрессивной активности ("обратное развитие", "стационарная" и "нарастание"), темп нарастания аутоагрессивной активности {"высокий", "средний" и "незначительный") и ее варианты ("непрерывная", "волнообразная", "смешанная" и " неопределенная").

Обратное развитие аутоагрессивного поведения прослеживалось в 122 случаях (58,9% от общего числа наблюдений), как стационарное оно оценивалось в 77 наблюдениях (37,2%), нарастание отмечено в 8 случаях (3,9%).) При этом стационарное течение (96,25%, 69 случаев) и нарастание аутоагрессивных тенденций (10%, 8 случаев) характеризовали его неблагоприятный тип; напротив, при благоприятной характеристике аутоагрес-сии в 93,7% (119 случаев) наблюдалось обратное развитие, стационарное течение оказалось характерным лишь для 8 случаев (6,3%), а нарастание не встречалось вовсе.

Высокий и средний темп нарастания аутоагрессивного поведения статистически достоверно чаще (^ = 100,761, (1/=2, р<0,00001) встречался при неблагоприятной характеристике аутоагрессивного поведения (28,75% против 3,15% и 68,75% против 24,41%). Низкий темп доминировал в случаях благоприятной характеристики аутоагрессии (72,44% - 2,5%).

Непрерывный вариант динамики был отмечен только при неблагоприятном типе аутоагрессии (18,75% наблюдений). Смешанный и неопределённый варианты при неблагоприятной оценке встречались достоверно реже и с близкой между собой частотой (8,75% и 12,05%). Благоприятной характеристике соответствовали преобладание смешанного (51,97%) и неопределённого (43,31%) вариантов динамики.

В выборке в целом преобладало волнообразное течение (60%);

Изложенное выше позволяет утверждать, что деление всех сделанных нами наблюдений по обобщенным признакам динамики аутоагрессив-ного поведения даёт основание разделить всех обследованных испытуемых на группу с благоприятной и неблагоприятной прогностической характеристикой.

В значительной части исследований распространенности аутоагрессии указывается, что наибольшее их число приходится на молодой (до 18 лет) и пожилой возраст (после 50 лет) (Rosenthal Р. et al., 1984; Clarkin J., et al., 1984; Wachtler С., 1984; Fowler R.C., 1986; Jay M.,1989; Berman A., et al., 1990; De-Leo D., et al., 1991; Borst S., et al., 1991; Rich C., et al., 1992). В исследованной же выборке число наблюдений в возрастных группах было распределено лишь с некоторым сдвигом в сторону большего числа лиц молодого возраста - наибольшее число обследованных было представлено в возрастных группах от 19 до 35 лет, и их совокупная доля составляла более трех четвертей от общего числа наблюдений (157 человек, 76,8%).

Принимая во внимание полученные результаты есть основания предположить, что период жизни, в котором находится испытуемый, может служить предиктором аутоагрессивного поведения только тогда, когда одновременно учитываются все примененные нами группирующие признаки (благоприятная/неблагоприятная характеристика аутоагрессивного поведения, заключение СПЭК о наличии/отсутствии психического расстройства, вывод о вменяемости/невменяемости).

Правильность этой гипотезы была проверена при помощи анализа соответствия совокупности отмеченных группирующих признаков возрастным категориям. Кроме того, этот принцип оценки оказался наиболее эффективным при клинико - статистическом анализе и других значимых параметров аутоагрессивного поведения.

Что же касается, в частности, полученных результатов статистического анализа возраста, то они достоверно доказывают, что возрастной категории 19-25 лет соответствуют такие свойства как "благоприятная" характеристика динамики аутоагрессивного поведения, "здоров" и "вменяем". Противоположные свойства по своему характеру ("неблагоприятная", "болен", "невменяем") в большей степени соответствуют возрастным категориям до 18 лет и старше 56 лет. Это соответствует уже упоминавшемуся утверждению о том, что как в популяции в целом, так и в отдельных ее группах наибольшим риском по суицидам отличаются эти возрастные группы населения (Rosenthal P., et al., 1984; и другие). К тому же, как видно из результатов данной аналитической процедуры, с достаточной долей уверенности можно говорить о прогностической надежности клинико-динамической характеристики применительно к возрасту испытуемого только тогда, когда учитывается и состояние его психического здоровья, и, тем более, его вменяемость в отношении совершенного им правонарушения.

Анализ распределения испытуемых по образовательному уровню показал, что у более чем половины обследованных (114 человек, 55,1%) преобладало среднее и среднее специальное образование. Высшее образование имели только шесть испытуемых (2,9%). В то же время обращает на себя внимание значительное количество обследованных, не имевших даже полного среднего образования (суммарно 87 наблюдений, 41,9%). Из них 16 (7,7%) человек закончили только начальную школу, 71 человек (34,2%) получили неполное среднее образование. Иначе говоря, образовательный уровень изученного контингента был существенно ниже средних популя-ционных показателей, что соотносится с результатами других исследований (Я Кемешкери., 1975; О.О. Лозовицкий, 1999; В.Ф. Войцех, 2000; А.А. Северный, 2000).

Примечательно, что по основным группирующим признакам значимых различий в образовательном уровне полученных групп выявлено не было.

С учётом образовательного уровня обследованных, вполне логичным выглядит анализ данных об их занятости. Более половины испытуемых (122 человека, 58,9%) не работали и не учились. При этом только 42 (20,1% от общего числа наблюдений) из них имели либо группу инвалидности либо пенсию по возрасту, 80 (38,6%) человек не имели вообще никаких определенных занятий.

Вместе с тем обращает на себя внимание существенная доля военнослужащих среди обследованных - примерно десятая часть (25 наблюдений, 12,1%). 15 человек из них (7,2% от общего числа наблюдений) по клинико-динамической характеристике была отнесена к группе «неблагоприятных». Данное обстоятельство заслуживает внимания и наверно отдельного исследования в силу специфической социальной значимости данного феномена.

Анализ семейного положения обследованных показал, что практически две трети (139 человек, 67,1%) не состояли в браке. Еще около пятой части составили лица, состоящие либо в гражданском браке (23 наблюдения, 11,1%), либо поддерживающие неустойчивые связи (15 наблюдений, 7,7%); и только 30 человек (14,5%) имели полноценные семьи.

При неблагоприятном в целом семейном статусе, тем не менее, досл товерных различий для распределения в целом (% = 1,20909, <№=4, р=,877), так и для каждой пары (с благоприятной и неблагоприятной прогностической оценкой) по категориям семейного статуса выявлено не было.

Анализ обобщенных прогностических характеристик аутоагрессивного поведения с учётом клинико - психопатологических особенностей обследованных установил, что имеющиеся очевидные различия между нил ми не случайны (х =28,7260, сИ=5, р=,000026). В самом деле, если среди испытуемых с благоприятной прогностической характеристикой большую часть составили без психических расстройств (38% от числа испытуемых в группе, 49 наблюдений), то среди испытуемых с неблагоприятным прогнозом таковые составили немногим более пятой части (21,8%, 17 наблюдений). Некоторое преобладание в группе испытуемых с благоприятным прогнозом можно отметить по категориям психических расстройств, связанных со злоупотреблением психоактивными веществами (ПАВ) (21,3%, 27 наблюдений против 12,8%, 10 наблюдений) и умственной отсталости (6,2%, 8 наблюдений против 1,3%, одного наблюдения).

В группе же испытуемых с неблагоприятной прогностической характеристикой преобладали больные с органическими психическими расстройствами (26,9%, 21 наблюдение против 11,8%, 17 наблюдений) и шизофренией (15,4%, 12 наблюдений против 1,6%, 2 наблюдения). В то же время отметим, что в обеих группах примерно пятую часть составили больные с психогенными психическими и поведенческими расстройствами - 21,8% (17 наблюдений) среди испытуемых с неблагоприятным прогнозом и 20,5% (26 наблюдений) - с благоприятным прогнозом.

Приведенные данные позволяют утверждать о наличии определённой зависимости между тяжестью психических расстройств, имеющихся у лиц, привлечённых к уголовной ответственности и неблагоприятными тенденциями их аутоагрессивного поведения.

Однако, этот анализ показал, что достоверность различий определяется не столько при сравнении каких-либо нозологических категорий, а сколько "профилей" распределений по группам.

Анализ наследственной отягощённости (самоубийством, эндогенными заболеваниями, другими психозами, алкоголизмом, олигофренией) показал, что около половины испытуемых (123 наблюдения, 46,9%) отрицали у себя наличие отягощённого анамнеза. Наиболее часто в анамнезе были выявлены сведения о том, что ближайшие родственники обследованных совершали суицидальные попытки (без указания о наличии или отсутствии фоновой психической патологии) (37 наблюдений, 17,4%) или страдали психотическими формами неуказанных психических заболеваний (20 наблюдений, 7,7%).

При сравнении пар групп, выделенных по прогностической характеристике, согласно категориям наследственной отягощённости определено, что испытуемые неблагоприятной группы (73,8% от числа наблюдений в группе, 59 человек) относительно чаще отрицали наследственную отяго-щенность, чем благоприятной группы (50,39%, 64 человек) (р=0,0072). Наследственную отягощенность по самоубийствам подтверждали только испытуемые из "благоприятной" группы (37 человек, 29,23%).

Несколько парадоксальными оказались результаты сопоставления наследственной отягощённости в группах, сформированных по варианту решения СПЭК. Так 36 человек (21,6%), признанных вменяемыми, указали на отягощенность по самоубийствам, в то время как в группе невменяемых такой был только один.

Более показательные в этом отношении результаты были получены при анализе распределения долей. Как уже было сказано выше, наблюдалась определенная взаимосвязь признаков: "неблагоприятная" (прогностическая характеристика) - "болен" - невменяем" и "благоприятная" - "здоров" - "вменяем".

Для испытуемых с благоприятной прогностической характеристикой была свойственна наследственная отягощенность по самоубийствам и алкоголизму. Об этом свидетельствуют существенные положительные факторные нагрузки групповым признакам "благоприятная", "вменяем", "здоров".

Что же касается соответствия групповых признаков "неблагоприятная", "невменяем", "болен" то вполне очевидно соответствие категориям "неуказанна" и "другие психозы" (отрицательные факторные нагрузки). Однако нельзя не заметить, что значительные отрицательные факторные нагрузки имеют и категории наследственной отягощенности эндогенными психическими расстройствами и олигофренией, что может свидетельствовать об ограниченных возможностях объективного выявления наследственной отягощенности в неблагоприятной группе.

Было установлено так же, что более пятой части обследованных обнаруживали в детском возрасте в разной степени выраженную задержку в психическом развитии (44 человека или 21,2% от общего числа наблюдений). При этом, в 14,0% случаев (29 наблюдений) это были легкие проявления, в 7,2% (15наблюдений) выраженные. При делении всех обследованных на группы по основным признакам, можно было наблюдать некоторые вариации указанных соотношений. Так среди испытуемых с неблагоприятной прогностической характеристикой доля обследованных, у которых отмечалась в анамнезе задержка психического развития, составляла 23,8% против доли в 19,7% испытуемых с благоприятной прогностической характеристикой.

Что же касается выявленных случаев психических расстройств в анамнезе, то в данном случае наблюдалась иная картина. Результаты предварительного анализа показали, что все выявленные в анамнезе расстройства психики и поведения целесообразно объединить в четыре категории -органические, психотические (галлюцинаторно-бредовые), аффективные, а также невротические и неврозоподобные.

Общее число выявленных у испытуемых в анамнезе психических расстройств составило четверть (25,1%, 52 наблюдения) от всего количества наблюдавшихся. При чем наибольшую часть составили больные с патологией органической природы (23 наблюдения, 11,1%). Невротические и неврозоподобные расстройства отмечены в 8,2% случаев (17 человек), а аффективные - в 5,3% случаев (11 человек).

Естественно, что наличие и характер психической патологии в анамнезе были достоверно различными для групп вменяемых/невменяемых (%2 = 19,25, с1£=4, р<0,001). Так в целом в группе невменяемых психические расстройства в анамнезе наблюдались в 45,0% случаев, тогда как среди признанных вменяемыми - только в 20,1%. Данное различие между группами вменяемых и невменяемых преимущественно обеспечивалось относительно большим числом наблюдений больных с органической патологией в последней (соответственно 7,2% и 27,5%; р<0,01).

Неслучайными были и различия распределений анамнестически выявленных психических расстройств, наблюдавшиеся между группами испытуемых с благоприятной и неблагоприятной характеристикой аутоаг-рессивного поведения (х = 24,69, с1£=4, р<0,0001). Отметим, что относительное число больных в неблагоприятной группе было выше примерно на 10%, чем в благоприятной. К тому же в "неблагоприятной" группе явно (и достоверно - р<0,05) преобладали больные с органической психопатологией.

Отдельного внимания заслуживает анализ частоты злоупотребления обследованными психоактивными веществами (ПАВ), что было выявлено примерно у 2/3 испытуемых (63,3%, 127 человек), большее число которых квалифицировалось как бытовое пьянство (67 человек, 32,4%). Вместе с тем была достаточно велика доля больных с зависимостью от ПАВ - страдающих хроническим алкоголизмом 38 человек (18,4%), наркоманиями -15 человек 7,3% и токсикоманиями - 7 человек (3,4%).

С учётом особенностей формирующегося стереотипа реагирования лиц с невропатической конституцией этот параметр считается значимым при оценке предрасположенности к аутоагрессивному поведению. Доля испытуемых с выявленными невропатическими чертами была довольно значительной - 29,9% случаев (62 человека), причём 20,3% обследованных обнаруживали умеренно выраженные признаки невропатии, а 9,6% - ярко выраженные.

Анализ же соотношения частоты и выраженности невропатической конституции в прогностических клинико-динамических группах показал, что общее число выявленных случаев невропатической конституции для испытуемых "неблагоприятной" группы на 12,3% превышает число таковых в благоприятной группе. Однако если у испытуемых с благоприятным прогнозом доли умеренной и ярко выраженной невропатической конституции примерно одинаковы (соответственно 14,2% и 11,0% от числа наблюдений в группе), то в группе с неблагоприятным прогнозом явно и достоверно (р<0,05), преобладало число лиц с умеренно выраженной невропатией (30,0% против 7,5%). Также статистически достоверными были различия при оценке групп по категориям выраженности невропатии в целом - х2 = 7,75, сК=2, р=0,021.

Результаты проведенного исследования свидетельствуют, что для эффективной оценки закономерностей аутоагрессивного поведения наряду со сведениями клинико-анамнестического характера, важное значение имеют данные патопсихологического обследования испытуемых. Использование этих обобщенных патопсихологических характеристик, полученных в результате факторного анализа, даёт возможность системной оценки значимых параметров на каждом уровне расстройств.

Поскольку первичные данные описывались бинарными переменными («есть признак - нет признака») для выяснения факторной структуры данных патопсихологических особенностей обследованного контингента применялась процедура множественного анализа соответствий. В результате были выделены два общих фактора, позволившие определить основные группы признаков, наилучшим образом описывающие значимые личностные свойства испытуемых, склонных к аутоагрессии. Смысловое содержание каждого из основных факторов можно определить по наибольшим (по модулю) факторным нагрузкам. Значимость переменной для объяснения факторной структуры определялась величиной не менее |0,45|.

Смысловое содержание первого из выделенных факторов объяснялось такими свойствами как затрудненность запоминания (0,69), грубое снижение памяти (0,51), снижение умственной работоспособности (0,50), истощаемость психических процессов (0,49) и снижение активного внимания (0,48). Иначе говоря, это фактор можно было определить как фактор, измеряющий интеллектуально - мнестические нарушения.

Все значимые факторные нагрузки по первому фактору имели только положительное значение. Это означало, что в системе признаков, характеризующих патопсихологическую картину обследованного контингента испытуемых, интеллектуально - мнестические нарушения не имели своего "значимого антипода".

И напротив, смысловое содержание второго фактора объяснялось двумя противоположными комплексами признаков. С одной стороны в комплекс признаков, имеющих значимые положительные нагрузки, входили соскальзывание (0,69), разноплановость (0,63) и бредовая настроенность (0,47). Совокупность этих признаков можно было в целом охарактеризовать как психастеническую тревожность (ананкастные черты личности). С другой стороны, наибольшие отрицательные нагрузки имели эгоцентризм и демонстративность (-0,59), внешне обвиняющий тип реагирования (-0,53) , а так же усиление черт возбудимого характера (-0,47). Этот комплекс определялся как ригидная возбудимость.

Применяя упомянутую трактовку смыслового содержания выделенных главных факторов, характеризующих обследованных испытуемых, в то же время не игнорировались и те признаки, которые не имели достаточных факторных нагрузок. Скорее система найденных факторов рассматривалась как своеобразный классификатор патохарактерологических свойств лиц, склонных к аутоагрессии; "малозначимые" признаки при этом рассматривались как факультативные.

Кроме того, в результате исследования были получены факторные значения для каждого из обследованных, которые, также как и факторные нагрузки признаков, служили для классификации испытуемых в системе выделенных главных факторов. По факторным значениям преобладающих патопсихологических черт, таким образом, были определены четыре типа испытуемых: тип А - обследованные, имевшие положительные значения по обоим факторам - сочетание интеллектуально - мнестических нарушений и ананкастных черт личности - 45 наблюдений, 21,7%; тип В - обследованные, имевшие отрицательные значения по первому фактору и положительные нагрузки по второму фактору - ананка-стные черты личности без интеллектуально - мнестических нарушений -51 наблюдение, 24,6%; тип С - обследованные, имевшие отрицательные значения по обоим факторам - ригидная возбудимость без интеллектуально - мнестических нарушений - 44 наблюдений, 21,2%; тип Э - обследованные, имевшие положительные значения по первому фактору и отрицательные по второму - ригидная возбудимость с интеллектуально - мнестическими нарушениями - 67 наблюдений, 32,3%.

После выделения групп по результатам факторного анализа преобладающих личностных особенностей, были проанализированы соответствующие распределения по основным группирующим признакам (благоприятная/неблагоприятная характеристика, болен/здоров, вменяем/невменяем).

Установлено, что имевшие место некоторые различия долей патопсихологических типов между группами "больных" и "здоровых" носили л скорее случайный характер (х = 5,64, сН=3, р=0,130). Это понятно с учётом нозологической неспецифичности личностных расстройств как таковых. Одновременно различия долевых распределений были достоверны в групл пах вменяемых и невменяемых (X = Н,28, <1^3, р=0,0025), что объясняется известной корреляцией личностных расстройств определённой структуры с экспертным решением.

Достоверные различия были получены и при анализе прогностически благоприятной и неблагоприятной групп (%2 = 8,72, сИ>=3, р=0,0332).

Это подтверждает, что результаты патопсихологического эксперимента имеют важное суицидологическое значение в повседневной практике.

Почти во всех случаях в вариациях долей играют роль два из четырёх выделенных типов - В (ананкастные черты личности без интеллектуально - мнестических нарушений) и Б (ригидная возбудимость с интеллектуально - мнестическими нарушениям), тогда как типы А и С примерно сохраняют свои пропорции, а имеющиеся некоторые различия в прогностически разных группах статистически не достоверны.

В то же время в "благоприятной" группе испытуемые с патопсихологическим типом Б достоверно преобладали над типом В (р<0,05). Таким образом, важно, что для обследованных с прогностически благоприятной характеристикой были в большей степени свойственны ригидная возбудимость с интеллектуально - мнестическими нарушениями и в наименьшей степени - наличие ананкастных черт личности. Наоборот, в группе с неблагоприятной прогностической характеристикой, доля испытуемых с патопсихологическим типом В (40,6%) была почти в два раза больше доли испытуемых с патопсихологическим типом Б (21,4%) (р<0,001). То есть, в группе с неблагоприятной прогностической характеристикой аутоагрес-сивного поведения достоверно преобладал испытуемые с анакастными чертами личности без интеллектуально - мнестических нарушений.

Аналогично выглядели долевые соотношения и при разделении контингента испытуемых на группы вменяемых и невменяемых. Имевшее место долевое соотношение между типом Б (38,9%) и В (20,4%) в группе вменяемых испытуемых составляло примерно 2:1; различия достоверны (р<0,002). В группе же невменяемых испытуемых доля выявленного патопсихологического типа В (41,4%) почти в семь раз превышала долю типа И (6,9%).

Естественно, что в работе большое значение было уделено исследованию частных параметров аутоагрессивного поведения испытуемых в совокупности с анализом событий, собственно приведших к необходимости проведения судебно-психиатрического освидетельствования.

Выявлено, что в большинстве случаев (69 наблюдений, 29,95%) в прошлом суициды не имели места. В остальных случаях с учётом кратности суицидов, наблюдения распределились более или менее равномерно. Чаще всего в анамнезе имели место две суицидальные попытки (56 наблюдений, 27,05%), реже - три и более (47 наблюдений, 22,7%).

При анализе распределения долей категорий кратности суицидальных попыток, составленные по основным группирующим признакам, были отмечены достоверные различия только между группами, разделенными по характеру прогноза аутоагрессивного поведения = 27,6038, с^=3, р=0,000004) и параметру «наличия/отсутствия» психического расстройства (X2 = 19,9629, сК=3, р=0,0002).

Исследование не выявило достоверных различий по признаку кратности суицидальных попыток, совершённых обследованными, в группах вменяемых и невменяемых в целом. Более того, установлена определённая связь между кратностью суицидальных попыток и вменяемостью. Так "три и более" суицидальных попытки отмечались у 29,08% вменяемых против соответственно, 9,1% (р<0,02) у невменяемых, а по категории "две" - соответственно 30,1% против 19,7% (р< 0,05).

Несколько парадоксально выглядит и соотношение распределений категорий кратности по группам, разделенным по признаку наличие/отсутствие психической патологии. С одной стороны можно говорить о большей относительной частоте лиц с психической патологией в категории, совершивших две суицидальных попытки (40,0% против 23,95%, р<0,05), а с другой - доля "здоровых", совершивших три и более суицидальных попытки почти на 10% больше чем "больных".

Распределение частот по прогностической характеристике аутоаг-рессивного поведения выглядело более ожидаемо - явное преобладание и не случайное (р<0,05) в группе тех, у кого было три и более суицидальных попытки (37,5% против 13,4%).

Анализ соответствия кратности суицидальных попыток по основным группирующим признакам показал, что категория "три и более" совершённых суицидальных попыток наиболее близко примыкает к групповому признаку "неблагоприятная" прогностическая характеристика, то есть большое число суицидальных попыток в анамнезе, даже при противоречивости полученного распределения, соответствует неблагоприятной прогностической характеристике. В то же время говорить о малой кратности суицидальных попыток в анамнезе как о позитивном предикторе можно лишь в тех случаях, когда этот признак совпадает с "благоприятной" обобщенной клинико-динамической характеристикой аутоагрессивного поведения. Кроме того, установлено, что отсутствие указаний на суицидальные попытки в анамнезе не дает возможности с уверенностью считать это прогностически благоприятным признаком.

При оценке анамнеза самоубийц с повторными суицидальными попытками очевидна необходимость выяснения конфликтной ситуации, провоцировавшей ранее аутоагрессивные мысли и тенденции. Справедливости ради отметим, что возможность выяснить сферу жизни, в которой возникла конфликтная ситуация согласно перечисленным в инструменте исследования категориям, была не очень успешной. Испытуемые утвердительно указывали на конфликтные ситуации только в сфере личной жизни (107 наблюдений, 51,7%). Остальные либо не определяли сферу прошлого конфликта вовсе, либо (в силу того, что настоящая суицидальная попытка первая) эти категории были неприменимы. Однако заметим что в группе с неблагоприятной прогностической характеристикой (58 наблюдений,

72,5% от числа наблюдений в группе) испытуемые достоверно чаще (р<0,001) определенно высказывались по поводу конфликтной сферы, чем в группе с благоприятным прогнозом (49 наблюдений, 38,6%).

Анализ сферы конфликта в настоящей актуальной следственной ситуации показал, что если факт привлечения к уголовной ответственности для обвиняемого является актуальным, то это свидетельствует о неблагоприятном суицидальном прогнозе. В нашем случае доля таких испытуемых (40,0%) в четыре раза (р<0,01) превышала число обследованных с прогностически благоприятной формой аутоагрессивного поведения, которые также указывали на привлечение к уголовной ответственности как сферу актуального конфликта.

В системе признаков, в той или иной мере определяющих предиспо-зицию аутоагрессивного поведения, наиболее важным является психологические механизмы его формирования и содержание.

Основную часть среди обследованных обвиняемых (в большинстве наблюдений и примерно в равных долях) представляли суициды как "отказ" (36 наблюдений, 33,0%) и "протест, месть" (34 наблюдения, 31,2%). Третьим по частоте была категория "избежание" (22 наблюдения 20,2%). Наименьшими в наблюдаемой группе суицидентов были категории "призыв" (12 наблюдений, 11,0%) и "демонстративно-шантажный" личностный смысл (5 наблюдений, 4,6%).

Сопоставление психологических механизмов суицидальных попыток и выделенных ранее патопсихологических типов обследованных показало, что для типа "А" (преобладание интеллектуально - мнестических нарушений с отдельными анакастными чертами) в большей мере соответствовала категория "избежание", а патопсихологический тип "В" (преобладание ананкастных черт без интеллектуально - мнестических нарушений) по факторной нагрузке противостоит всем остальным. При чем этому типу в большей мере соответствовала категория "призыв", а так же наименьшая по численности категория - "демонстративно-шантажный". Типу "С" (преобладание ригидно - возбудимых черт личности) примерно в одинаковой степени соответствовали "протест, месть", а так же "отказ". В случае типа "Б" (преобладание интеллектуально - мнестических нарушений с ригидно -возбудимыми чертами личности) наиболее соответствовала категория "отказ".

Существенным является и то выявленное обстоятельство, что чаще всего обвиняемые, совершая суицидальные попытки, не давали себе время на обдумывание, о чем свидетельствуют результаты исследования в соответствии с которыми более половины обвиняемых (59,3%) принимали решение о самоубийстве без обдумывания. Если добавить тех, кому мысль покончить с собой пришла непосредственно перед суицидальной попыткой (12,0%) или за несколько часов до нее (6,5%), то можно заключить, что более чем в трех четвертях случаев вряд ли можно выяснить у обвиняемых наличие аутоагрессивных тенденций лишь путем расспроса. После достаточно долгих раздумий - в течение дней (14,8%) или недель (7,4%) -к решению добровольно уйти из жизни приходит лишь незначительная часть лиц в статусе обвиняемого.

Наибольший риск развития аутоагрессивного поведения отмечен у испытуемых сразу после изменения меры пресечения и заключения под стражу (27,6%). Значительная часть испытуемых предприняли суицидальные попытки на этапе дознания (18,4%), после предъявления обвинения (14,9%), а так же после вынесения обвинительного приговора (14,9%) или направления на принудительное лечение (9,1%). На остальных этапах су-дебно-следственных действий суицидальные попытки наблюдались нами лишь в единичных случаях.

Анализ собственно судебно-психиатрического аспекта во многом позволяет прояснить обстоятельства, побуждающие обвиняемых к совершению акта аутоагрессии.

Структура совершённых противоправных действий у обследованных принципиально не отличается от таковой по сравнению с результатами исследований других судебно - психиатрических контингентов (Ф.В. Кондратьев, Б.В. Шостакович и др.) Наибольшая часть (35,8% 74 наблюдения) представлена имущественными правонарушениями. Второе место принадлежит ООД против личности (55 наблюдений, 26,6%). Затем по частоте встречаемости в наших наблюдениях примерно в равных долях следуют хулиганство (28 наблюдений, 13,5%) и, что наиболее примечательно, воинские преступления (22 наблюдения, 10,6%). Реже всего нами наблюдались сексуальные противозаконные действия (12 наблюдений, 5,8%), а так же отнесенные к категории прочие (16 наблюдений, 7,7%).

Однако эти данные могут быть существенно уточнены с учётом уже упоминавшихся группирующих признаков. Следует отметить, что категории ООД достоверно были различно распределены только при разделении всего контингента по прогностической характеристике аутоагрессивного поведения (% = 12,55, ё£=5, р=0,03) и наличию психических и поведенческих расстройств (% = 18,10, ё£=5, р=0,00283). Эти различия в первом случае обеспечивались достоверно меньшим относительным числом имущественных правонарушений у обследованных с неблагоприятным прогнозом (31,3% против 38,6%, р<0,05), но большим относительным числом воинских правонарушений (16,3% против 7,09%, р<0,05). Во втором случае, в группе больных относительно реже встречались имущественные ООД (27,3% против 39,7% у здоровых, р<0,05) и хулиганство (соответственно 7,6% против 16,3%, р<0,05). При делении контингента обследованных на группы вменяемых и невменяемых неслучайных различий в распределения выявлено не было (% = 4,14882, сИ:=5, р=0,53).

В добавлении к сведениям о характере ООД отметим, что только немногим более трети всех обследованных не привлекались к судебной или административной ответственности до настоящего правонарушения (73 наблюдения, 35,2%). В то же время более двух судимостей имели 68 человек (32,8%). 46 человек (22,3%) были судимы однажды, в том числе условно. 13 человек (6,3%) привлекались к административной ответственности, а 7 человек (3,4%) состояли на учете в инспекции по делам несовершеннолетних. 90 человек (43,5%) имели отрицательные характеристики из мест содержания под стражей.

В контексте изложенных данных настораживающе выглядят сведения об учете (по медицинским и режимным показаниям) в местах временного содержания под стражей. Испытуемые с неблагоприятной характеристикой аутоагрессивного поведения достоверно реже (р<0,01) находились на учете (41 человек, 51,3% от общего числа наблюдений в группе), чем с благоприятной (95 человек, 74,8%).

Аналогичный вывод получен нами при анализе учета по факту их склонности к аутоагрессии. Действительно, в том случае, когда испытуемый состоял на учете, мы достоверно чаще наблюдали позитивную динамику аутоагрессивного поведения (69,9%), нежели тогда, когда не учитывалась склонность к аутоагрессии (45,1%) (х = 12,0827, сИ:=1, р=0,00051).

Вменяемыми, по заключению экспертных комиссий, были признаны 80,7% обследованных, невменяемыми - 19,3%. Примечательно, что значительная часть испытуемых, страдающих различными психическими расстройствами, была признана вменяемыми, и их доля составила почти половину от общего числа обследованных (48,8%, 101 наблюдение).

Говоря о профилактике аутоагрессивного поведения следует исходить из приоритетной задачи врача - выработки тактики ведения лиц со склонностью к суицидальному поведению. В первую очередь это определение суицидального риска как при наличии так и отсутствии психической патологии.

Сравнительный клинико-статистический анализ групп обследованных, сформированных с учетом разных критериев (обвиняемые с и без психических расстройств; вменяемые, невменяемые, подпадающие под действие ч. 1 ст.81 УК РФ), свидетельствует, что феномен аутоагрессивного поведения обладает специфической экспертной значимостью.

В этой связи следует отметить, прежде всего, его особую "наглядность", когда декларируемые, а тем более реализуемые суицидальные намерения у обвиняемых на этапе предварительного следствия практически всегда становятся актуальной проблемой организации содержания этих лиц. Так, в частности, по данным проведенного исследования в 110 случаях из 207 предпринятая суицидальная попытка была значимым основанием для направления обвиняемого на судебно-психиатрическую экспертизу, а в 99 случаях - единственным. Не оспаривая того положения, что предпринятая суицидальная попытка всегда должна расцениваться как событие, требующее неотложной медико-правовой оценки, следует тем не менее указать, что в ряде случаев становлению так называемого суицидально-шантажного стиля поведения способствовал именно недифференцированный подход с переоценкой суицидальных высказываний обвиняемых.

Второе важное положение состоит в том, что аутоагрессия у обвиняемых в психотравмирующей ситуации не может, тем не менее, отождествляться с проявлением психопатологии. Однако такой вывод является исключительной компетенцией психиатра-клинициста и может быть сделан по результатам комплексной оценки преморбида, анамнеза, актуального психического состояния.

В тех случаях, когда есть клинические основания квалифицировать актуальное психическое состояние испытуемого, совершившего суицидальную попытку, в рамках психического расстройства, приоритетной задачей эксперта является оценка тяжести последнего (разграничение психотического/непсихотического уровня расстройств) и вынесение прогностического суждения, в частности, относительно суицидальных тенденций.

Следующее важное методическое положение, которое может быть сформулировано по результатам работы, состоит в том, что феномен ауто-агрессивного поведения, как одно из проявлений психического расстройства, имеет дифференцированную судебно-психиатрическую значимость.

Соответственно, представляется возможным определить иерархический ряд, отражающий значимость критериев оценки аутоагрессивного акта. Такой ряд с учетом убывающей диагностической значимости феномена аутоагрессивного поведения при решении конкретных экспертных задач может быть представлен как:

1) квалификация актуального психического состояния;

2) оценка прогноза;

3) квалификация состояния применительно к юридическому критерию формулы невменяемости;

4) использование характеристик аутоагрессивного акта для диагностики на уровне медицинского критерия формулы невменяемости.

Прицельный анализ свидетельствует, что во всех случаях факт совершения суицидального акта, его специфические характеристики (истинность, особенности мотивации и др.) является самостоятельным критерием для квалификации актуального психического состояния.

Параметры аутоагрессивного поведения в этом случае являются критерием тяжести имеющегося психического расстройства в целом, они интегрируются в систему критериев оценки ведущего синдрома - депрессия, личностное расстройство, реже - расстройство в сфере влечений, либо продуктивное психопатологическое расстройство. Конкретная экспертная задача в этих случаях состоит в оценке уголовно - процессуальной дееспособности обвиняемого и возможности назначения ему наказания (ч.1 ст. 81). Результаты исследования показывают, что актуальное аутоагрессивное поведение в рамках ведущего психического расстройства на практике нередко бывает достаточным основанием для направления обвиняемого на лечение до выхода из болезненного расстройства. Другая экспертная задача состоит в оценке способности такого лица принимать участие в следственных действиях; эта задача решается в контексте общей оценки его уголовно - процессуальной дееспособности на момент производства следственных действий.

Таким образом, критерии оценки суицидального акта имеют самостоятельное значение как маркёр тяжести актуального психического расстройства.

Во всех проанализированных случаях характер аутоагрессивного поведения являлся одним из ведущих критериев оценки прогноза как настоящего психического состояния обвиняемого, так и для выбора необходимой медицинской помощи. Понятно, что эта задача (оценка прогноза) решается в контексте упомянутой выше оценки актуального психического состояния. Однако, её самостоятельное значение состоит в определении специфической тактики взаимодействия медицинских и режимных служб в проведении лечебно - реабилитационных и лечебных мероприятий лицам с суицидальными тенденциями.

Меньшее значение, как показывает проведенный анализ, имеет использование параметров аутоагрессивного поведения для квалификации состояния применительно к юридическому критерию формулы невменяемости. В литературе хорошо известны описания «расширенных суицидов» или перенос аутоагрессивных установок на окружающих. Подобная мотивация описана в одном из клинических наблюдений диссертации, когда испытуемый, после разрыва с любимой, совершил заранее спланированную суицидальную попытку после убийства сожительницы.

Список литературы диссертационного исследования кандидат медицинских наук Жардецкий, Александр Николаевич, 2003 год

1. Агазаде Н.В. Аутоагрессивные явления в клинике психических болезней. Автореф. дисс. докт. мед. наук, М., 1989,43 с.

2. Агаларзаде А.З. Психические расстройства у осуждённых (эпидемиологический, судебно-психиатрический и организационный аспекты). Автореф. дисс. докт. мед. наук., М., 1990,38 с.

3. Александровский Ю.А. Состояния психической дезадаптации и их компенсация //Пограничные нервно психические расстройства - М., 1976.-272 с.

4. Александровский Ю.А. Начальные проявления невротических расстройств //Клиническая медицина. 1988. - Вып. 9. - С.57-64.

5. Александровский Ю.А. Пути совершенствования лечебно профилактической помощи больным с пограничными психическими расстройствами //Пограничная психиатрия. Сборник научных трудов под ред. Ю.А. Александровского. - М., - 2001. С.6-16.

6. Амбрумова А.Г. Социальная адаптация и суицид. Труды НИИ психиатрии им. Асатиани. Тбилиси, 1974, т. 19-20, С.47-49.

7. Амбрумова А.Г., Бородин C.B. Суицидологические исследования в СССР: состояние и проблемы. В кн.: Актуальные проблемы суицидоло-гии //Труды Московского научно исследовательского института психиатрии, том №92 М., 1981, С.6-25.

8. Амбрумова А.Г., Бородин C.B., Михлин A.C. Предупреждение самоубийств (изучение и проведение предупредительных мер). М., - 1980, 162 с.

9. Амбрумова А.Г. Пути и становление отечественной суицидологии. //Социальная и клиническая психиатрия №4, М., 1995, С. 53-59.

10. Амбрумова А.Г. Психология самоубийства. //Социальная и клиническая психиатрия №4, М., 1996, С. 14-19.

11. Амбрумова А.Г., Постовалова Л.И. Семейная диагностика в суицидологической практике. Методические рекомендации. М., 1983., С.8-9.

12. Амбрумова А.Г., Калашников О.Э. Клинико-психологическое исследование самоубийства. //Социальная и клиническая психиатрия №4, М., 1998, С. 65-76.

13. Амбрумова А.Г., Бородин C.B., Михлин A.C., Метёлкин М.Б. Ауто-агрессивные проявления: мотивы и профилактика. //Исправительно -трудовые учреждения, вып. 18., - М., 1982., С. 24 - 29.

14. Амбрумова А.Г., Метёлкин М.Б. Профилактика аутоагрессивныхпроявлений. //Исправительно -трудовые учреждения, вып. 2, М., 1983.,1. С. 56-58. <Л

15. Амбрумова А.Г., Полеев А.М. Неотложная психотерапевтическая помощь в суицидологической практике. //Метод. Рекомендации. М., 1986., - 25 с.

16. Амбрумова А.Г., Тихоненко В.А. Диагностика суицидального поведения. Методические рекомендации. М., 1980., 47 с.

17. Анискин Д.Б. Социально психиатрические аспекты проблемы самоубийств в России. //Социальная и судебная психиатрия: история и современность. Мат. юбилейной конф. Под ред. Т.Б. Дмитриевой. - М., 1996. - С.13-16.

18. Антохин Г.А. Сравнительный анализ суицидального поведения больных шизофренией //Актуальные проблемы суицидологии. М., 1978. - С.115-123.

19. Антохин Г.А. Диагностика суицидального поведения при шизофрении //Актуальные проблемы суицидологии. М., 1981. - С. 168-177.

20. Башкиров Г.А., Лазебник А.И. Динамика частоты завершённых суицидов среди детей и подростков в Удмуртии. //Культуральные и этнические проблемы психического здоровья. Выпуск II / Под ред. Б.С. Положе-го, A.A. Чуркина. Москва- Ижевск., 1997. - С.310-312.

21. Бехтерев В.М. О причинах самоубийства и возможной борьбе с ними. //Вестник знания, 1912, №2, С. 131-141, №3, С.253 -264.

22. Блейлер Е. Руководство по психиатрии, Берлин, 1920, 538 с.

23. Бруханский Н.П. Антисоциальные душевнобольные и психопаты. //Второе Всероссийское совещание по вопросам психиатрии и наркологии, тезисы докл., М., 1924. С. 43,44.

24. Бруханский Н.П. Судебная психиатрия. М., 1928, С. 385 - 388.

25. Булацель П.Ф. Самоубийство с древнейших времен и до наших дней. СПб, 1990, изд.2-е.

26. Ванчакова Н.П., Смирнов A.B., Рыбакова К.В., Урюпов Ф.О. Сравнительная характеристика лиц с различными способами суицида //Актуальные вопросы клинической, социальной и судебной психиатрии. С-Петербург, 2001. С. 103-107.

27. Васильев В.В. Этнокультуральные особенности суицидального поведения психически больных в Удмуртии. //Афтореф. дисс. кан. мед наук. М.,-2001, С. 12,21-22.

28. Ведрин Ж., Вебер Д. Можно ли оценить риск суицида? //Социальная и клиническая психиатрия. М., -1997., №3, С.69.

29. Войцех В.Ф. К проблеме суицидального поведения. //Материалы XIII съезда психиатров России, М., 2000 г. стр. 312 -313.

30. Войцех В.Ф., Балашова М.Г., Особенности суицидального поьедения по данным НИИ «Скорой помощи» им. В.Н. Склифосовского. //Материалы XIII съезда психиатров России, М., 2000 г. стр. 313.

31. Войцех В.Ф., Гилод В.М. Способ суицида и некоторые характеристики суицидентов. //Материалы XIII съезда психиатров России, М., -2000 г. стр.313.

32. Войцехович Б.А., Редько А.Н. Социально-гигиенический «портрет» самоубийцы. //Ж. Здравоохранение РФ, 1994, №1, С. 23-25

33. Гавенко B.JL, Кожина A.M., Романова И.В., Прокопович Е.М., Динамика состояний дезадаптации у подростков, находящихся в местах лишения свободы. //Материалы международной конференции психиатров, М., 1998, С. 128-129.

34. Гацолаев К.Б. Суицидальное поведение и другие виды девиаций при различных вариантах психопатий. //Актуальные проблемы суицидологии. М., -1981. С. 177-184.

35. Гернет М.Н. Моральная статистика. М. 1922, изд. ЦСУ СССР, гл. 13, Статистика самоубийств. - С.223-228.

36. Григорьева Е.А., Лапин И.А. Аутоагрессия и депрессия. //Серийные убийства и социальная агрессия: что нас ожидает в XXI веке? Медицинские аспекты социальной агрессии. Материалы 3-ей международной научной конференции. Ростов на Дону, 2001. С. 164-166.

37. Гордон Г.И. Современные самоубийства, //Русская мысль №5, 1912. -С. 79.

38. Гулямов М.Г., Бессонов Ю.В. Суицидальные и агрессивные действия больных шизофренией с ведущим синдромом Кандинского и пути их профилактики: Метод, рекомендации. М., 1980. - 18 с.

39. Гурьева В.А., Дмитриева Т.Б., Гиндикин В.Я., Макушкин Е.В., Морозова Н.Б. Клиническая и судебная подростковая психиатрия. М., 2001. -480 с.

40. Гурьева В.А. Психогенные поведенческие реакции. //В кн.: Клиническая и судебная подростковая психиатрия. Под ред. В.А. Гурьевой. М., 2001.-С.227.

41. Данилова М.Б. Особенности клиники и принципы медикаментозной терапии больных пограничными расстройствами с суицидальными тенденциями //Актуальные проблемы суицидологии. М., 1978. - С. 185-193.

42. Данилова М.Б., Пепеляева Т.И. Диагностика и профилактика суицидального поведения больных шизофренией. //Метод, рекомендации. М., 1987. С.6.

43. Данилова М.Б. Комплексный подход к реабилитации душевнобольных суицидентов в системе суицидологической службы. //Проблемы профилактики и реабилитации в суицидологии. М.,1984. - С.77-82.

44. Данилова М.Б., Елисеев И.М., Пустовалова Л.И. Некоторые социально-клинические характеристики группы высокого суицидального риска //Актуальные проблемы суицидологии. М., - 1978. - С.171-184.

45. Данилова М.Б., Ордянская А.Б. Принципы терапевтической и социальной реабилитации суицидентов //Актуальные проблемы суицидологии.-М., 1981.-227-237.

46. Данилова М.Б., Козловский В.М. Медикаментозная терапия суици-доопасных состояний депрессивной структуры в амбулаторной практике //Научные и организационные проблемы суицидологии. М., 1983. -С.181-187.

47. Дмитриева Т.Б. Альянс права и милосердия: О проблеме защиты прав человека в психиатрии: М., 2001 - С.40.

48. Дмитриева Т.Б., Качаева М.А., Особенности агрессивных действий женщин, совершаемых в состоянии депрессии, //Российский психиатрический журнал Приложение «Депрессии у женщин, Москва 2001 г. -С.5-6.

49. Доклад о состоянии здравоохранения в мире. //Психическое здоровье: новое понимание, новая надежда. Всемирная организация здравоохранения. М., - 2001. - С.49.

50. Дукаревич М.З. Сравнительно возрастные исследования в суицидологии. - М., 1989. - С. 133-140.

51. Дурнов А.Н. Суицидальное поведение психопатических личностей. //Актуальные проблемы суицидологии. М., - 1978. - С. 139.

52. Дюркгейм Э. Общественное разделение труда. Метод социологии. М.,- 1991., С.461.

53. Дюркгейм Э. Самоубийство. Социологический этюд. Пер. с фр. А.Н. Ильинского. СПб, - 1998. - 496 с.

54. Елисеев И.М. Особенности клиники и аутоагрессивного поведения при полинаркомании (барбитуратизм и алкоголизм) //Актуальные проблемы суицидологии. М., 1978. - С. 145-154.

55. Елисеев И.М. Алкоголизм и аутоагрессия //Актуальные проблемы суицидологии. М., 1981. - С. 185-195.

56. Ермолаева Е.А. Суицидальное поведение в дебюте эндогенного заболевания. //Материалы XIII съезда психиатров России, М., 2000 г. С. 314.

57. Ефремов B.C. Об оценке психического состояния суицидента во время попытки самоубийства //Актуальные вопросы клинической, социальной и судебной психиатрии. С-Петербург, 2001. С. 100-103.

58. Заика В.Г. Возрастные особенности аутоагрессивного поведения при эндогенных депрессиях. //Серийные убийства и социальная агрессия: что нас ожидает в XXI веке? Медицинские аспекты социальной агрессии.

59. Материалы 3-ей международной научной конференции. Ростов на Дону, 2001. С.215-217

60. Зулкорнеева З.Р. Буланова С.А. Особенности клинических вариантов суицидального поведения психически больных, страдающих, органическим поражением головного мозга травматической этиологии. //Материалы XIII съезда психиатров России, М., 2000 г. С. 315.

61. Казаковцев Б.А. Законодательство и проблемы организации специализированной скорой и неотложной психиатрической помощи //Социальная и клиническая психиатрия. М., 1997. - №1. С.130.

62. Кадина Т.И., Корнилов А.П. Аутоагрессивные действия потерпевших. //Серийные убийства и социальная агрессия. Тезисы докладов конференции. Ростов-на-Дону, 1994, С. 46-47.

63. Кадина Т. И. Изучение аутоагрессивных поступков на материале амбулаторной судебно психиатрической экспертизы, //Материалы международной конференции психиатров, М., - 1998 - С. 136 - 137.

64. Каубиш В.К. О некоторых факторах, способствующих суицидальному поведению подростков и молодых людей. //Материалы XIII съезда психиатров России, М., 2000. - С. 315.

65. Кемешкери Я. Исследование самоубийц г. Будапешта. 1972 I. //Сообщение Института по демографии ЦСУ и Венгерской Академии наук. Будапешт. 1975.

66. Кибрик Н.Д., Кушнарёв В.М. Профилактика дезадаптации и суицидального поведения у обучающейся молодёжи. //Метод, рекомендации. М., 1988. - С.12-18.

67. Козлов Н.И. Замечания о сужении ярёмной дири у людей умопоме-шанных и самоубийц. //Друг здравия, СПБ, 1844, №41, С. 325-326.

68. Кони А.Ф. Самоубийство в законе и жизни. Собр. соч. т.4. М., -1967. - С.454-482.

69. Корнетов А.Н. Клинико эпидемиологические данные о суицидальных попытках в подростково - юношеском возрасте, //Материалы XIII съезда психиатров России, М., - 2000. - С. 315-316.

70. Крафт Эйбинг Р. Учебник психиатрии. На основании клинических наблюдений. - С-Петербург, 1890. - 890 с.

71. Кривулин E.H. Расстройства адаптации у осужденных несовершеннолетних с резидуальной церебральной патологией, // Материалы международной конференции психиатров, М., 1998. - С. 150.

72. Корсаков С.С. Курс психиатрии. М., 1981. - 113 с.

73. Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Социодинамическая психиатрия. М., 2000. С.393-399.

74. Кузнецов В.Е. Исторические аспекты исследования самоубийств в России. В кн.: Актуальные проблемы суицидологии //труды Московского научно исследовательского института психиатрии, том №92 М., 1981. - С.35.

75. Лагерь A.B., Омороков Б.М. Особенности аутоагрессивного поведения у лиц, содержащихся в изоляторах временного содержания и ИУ.

76. Серийные убийства и социальная агрессия: что нас ожидает в XXI веке? Медицинские аспекты социальной агрессии. Материалы 3-ей международной научной конференции. Ростов на Дону, 2001. С.296-298.

77. Лазарашвили И.С. Анализ повторных суицидальных попыток практически здоровых лиц и лиц, страдающих психопатией //Проблемы профилактики и реабилитации в суицидологии. М., 1984. - С. 124-135.

78. Лазарашвили И.С. Повторные суицидальные действия лиц, страдающих некоторыми формами психопатий //Комплексные исследования в суицидологии. М., 1986. - С. 105-113.

79. Ларичев В.П. Психотерапевтическая помощь в практике суицидологии //актуальные проблемы суицидологии. М., 1981. - С. 256-263.

80. Ласый Е.В. Суицидальные попытки: цель и угроза жизни. //Материалы XIII съезда психиатров России, М., 2000. - С. 316.

81. Лсшицкий М.А., Ваулин С.в. психопатологическая характеристика лиц, госпитализированных в психиатрические стационары в связи с суицидальной попыткой //Социальная и клиническая психиатрия. М., 1997. - №1. С.128-129.

82. Лапицкий М.А., Ваулин C.B., Асмоловская Т.В., Осипова H.H. Суи-цидоопасные состояния у подростков (профилактика и терапия). //Материалы XIII съезда психиатров России, М., 2000. - С. 316.

83. Лейбович Я.Л. 1000 современных самоубийств (социальный очерк). М. 1923.

84. Леонов Ив. Рассуждения о грудной железе (glandula thymus) в физиологическом, патологоанатомическом и судебно медицинском отношении. //Друг здравия, СПБ, 1842, №15, С. 116-118, №16, С. 124-126, №36 С. 284-285.

85. Лихачёв A.B. Самоубийство в Западной Европе и Европейской России. Опыт сравнительно статистического исследования. Санкт-Петербург, 1-382.-С.6, 12-25.

86. Лозовицкий О.В., Чуканов А.Н. Социальные и клинические аспекты суицидологии. //Актуальные вопросы психиатрии и неврологии. Труды Астраханской государственной медицинской академии, том 17 (XLI) -Астрахань, 1999. С. 22-29

87. Ломброзо Ц. Гениальность и помешательство. Параллель между великими людьми и помешанными. С-Петербург, 1885. - 352 с.

88. Макушкин Е.В. Дизонтогенез: клинические формы. //В кн.: Клиническая и судебная подростковая психиатрия. Под ред. В.А. Гурьевой. М., 2001. С.89-91.

89. Мальцева М.М., Котов В.П. Опасные действия психически больных //Психопатологические механизмы, профилактика. М., 1995. - 255с.

90. Маньян В. Клинический этюд об импульсивных поступках душевнобольных. СПб., 1881, С. 4-6.

91. Менделевич В.Д. Психология девнантного поведения. //Учебное пособие, М., 2001. С. 92-96.

92. Мовчан В.Н. Некоторые социально-психиатрические аспекты самоубийств у лиц позднего возраста, //Материалы международной конференции психиатров, М. 1998. - С.89-90.

93. Никитин А.Д. Костяные отложения на серповидном отростке твёрдой оболочки мозга у самоубийцы, душевно больного (демонстрацияанатомических препаратов). //Московский врачебный журнал, 1852, кн. 1-2 С. 112-113.

94. Новиков Г.И. К вопросу о неврозе ожидания. //Пограничные расстройства в судебно-психиатрической практике. (Сборник научных трудов). Под ред. Т.Б. Дмитриевой. М. -1991. - С.79.

95. Одрянская А.Б. особенности суицидального поведения у больных малопрогредиентной шизофренией //Актуальные проблемы суицидоло-гии. М. -1978. - С.123-130.

96. Ордянская А.Б., Скибина Г.А. Принципы организации кризисного стационара и особенности ведения лиц в кризисных состояниях //Научные и организационные проблемы суицидологии. М. - 1983. - С. 151-158.

97. Ольхин П.М. О самоубийстве в медицинском отношении. Составил по сочинениям F. Winslow, Brjerre de Boismont et Bertrand. СПБ, 1859.45 c.

98. Островский П.П. О введении единообразной регистрации случаев самовольной смерти. Одесса. 1911.

99. Остроглазое В.Г. Психопатологическое исследование суицидентов, //Материалы XIII съезда психиатров России, М., 2000. - С. 317-318.

100. Паперно И. Самоубийство как культурный институт. М. 1999. - 256 с.

101. Паршин А.Н. Суицид как развитие личности. //Материалы XIII съезда психиатров России, М. 2000 - С. 318

102. Пащенко И.Е. Транскультуральный аспект суицидального поведения. //Материалы XIII съезда психиатров России, М. 2000 - С. 318.

103. Пелипас В.Е. Суицидальные проявления в клинике некоторых форм психопатии. //Автореф. дисс. канд. мед. наук. -М. -1971. С.19-21.

104. Пелипас В.Е. Суицидальные проявления в клинике психопатий. //Проблемы судебной психиатрии. М., -1971. - С. 166-188.

105. Пелипас В.Е. Симуляция психических расстройств и её распознавание при судебно психиатрической экспертизе. - М. 1983. - 26 с.

106. Печерникова Т.П. психические аномалии в судебно-психиатрической практике //Психические расстройства, не исключающие вменяемости (клинические и судебно психиатрические аспекты). - М. - 1984. - С.11-20.

107. Печерникова Т.П., Кадина Т.И., Бутылина Н.В. Суицидоопасные стрессовые состояния. //Социальная и судебная психиатрия: история и современность. (Сборник научных трудов) под ред. Т.Б. Дмитриевой М. - 1996. - С.330-332.

108. Пилягина Г.А. К проблеме самоубийств на Украине, //Материалы международной конференции психиатров, М. 1998 - С.93.

109. Пирожков В.Ф. Влияние социальной изоляции в виде лишения свободы на психологию осужденных. //Вопросы борьбы с преступностью, вып. 35, М. -1981 С. 40 -51.

110. Позняк В.Б., Рунец К.Е., Ласый Е.В., Зиборова Е.Ю., Королик Л.В., Рынков П.В., Давыдов P.P., Терешкович З.С. Эпидемиологический анализ суицидов в г. Минске (1994-1997). //Материалы XIII съезда психиатров России, М. 2000. - С. 318.

111. Позняк В.Б., Рунец К.Е., Ласый Е.В., Зиборова Е.Ю.,. Королик Л.В, Рынков П.В., Давыдов P.P.,. Терешкович З.С. Эпидемиологический анализ суицидов в г. Минске (1997-1998). //Материалы XIII съезда психиатров России, М. 2000. - С. 319.

112. Полякова В.И. Терапия и реабилитация лиц с ситуационными реакциями и психогенными депрессиями, совершивших суицидальную попытку. Метод рекомендации. М. - 1988. - С. 17.

113. Помро К., Делорм М., Дрюо Ж.—М., Тедо Ф.-П. Суицидальное поведение в юношеском возрасте //Социальная и клиническая психиатрия. -М. 1997.-№3.-С.63.

114. Понизовский A.M. Клинико-психологический анализ суицидального поведения больных маниакально-депрессивным психозом //Актуальные проблемы суицидологии. М. -1981. - С.131-139.

115. Понизовский A.M. Варианты суицидального поведения больных маниакально-депрессивным психозом и циклотимией: Автореф. дис. канд. мед. наук. J1. - 1980. - 20 с.

116. Понизовский A.M. Анализ основных подходов к пониманию суицидального поведения при депрессиях //актуальные проблемы суицидоло-гии.-М. 1981. С.150-167.

117. Попов П.М. Типология суицидальных проявлений у больных шизофренией в связи с задачами судебно-психиатрической экспертизы и профилактики общественно-опасных деяний: Метод, рекомендации. М., -1984 - С.4-5, 8-9,12.

118. Портнов В.А., Смирнов П.В. Антиципация возраста совершения повторных суицидальных попыток //Материалы XIII съезда психиатров России, М. -2000-С.319.

119. Принудительное лечение в психиатрическом стационаре //Руководство для врачей// под редакцией В.П. Котова. М., 201. - 350 с.

120. Прозоров J1.A. Самоубийство в тюрьмах и около тюрем по данным 1906 и 1907 гг. Медицинское обозрение, 1908, №12, 16 с.

121. Психиатрия. Под ред. Р. Шейдера. М. -1998 С.214-219.

122. Риковська Н., Фшьц Щ., Сувало Б., Дол1шня Н., Ришковська О. До питания про вплив сощальних фактор1в на динамжу сущидальних спроб на Льв1вщиш. //Материалы международной конференции психиатров, М., -1998 С. 323 - 324.

123. Родин Д. О постановке статистики самоубийств в России. "Вестник статистики'' М. 1922, №5-8. С.84-98.

124. Саламатов Л.Ф. Суициды на территории Кировской области. //Актуальные вопросы психиатрии и наркологии. Сборник научных трудов под ред. A.A. Чуркина и В.И. Багаева, Москва Киров 2001 - С.32.

125. Северный A.A. Суицидальный риск в детско подростковой популяции и организация психиатрической помощи детям. //Материалы XIII съезда психиатров России, М. - 2000 - С. 142.

126. Сербский В.П. Психиатрия. Руководство к изучению душевных болезней. М.- 1912. - 654 с.

127. Сергеев A.B. Реактивные состояния у женщин, находящихся в су-дебно следственной ситуации, особенности, структура. //Актуальные вопросы клинической, социальной и судебной психиатрии. С-Петербург, - 2001 - С.98-99.

128. Скибина Г.А., Виноградова И.А. Диагностика суицидального поведения при невротической депрессии, //Материалы XIII съезда психиатров России, М. 2000 - С. 319-320.

129. Собчик Е.Ю. Принципы индивидуального психокоррекционного подхода в работе психолога кабинета социально-психологической помощи //Комплексные исследования в суицидологии. М.- 1986. - С. 152-158.

130. Таганцев Н.С. «О преступлениях против жизни по русскому праву», 2- изд., т.2, //Санкт-Петербург, 1873 С. 409, 410.

131. Тарновский E.H. Самоубийство и его причина. //Вестник и библиотека самообразования, 1904, №49, С.1755-1792; №50, С. 1795-1798

132. Тиунов C.B. Аффективные состояния «позднего» подросткового периода у военнослужащих срочной службы. //Депрессивные и коморбид-ные расстройства, под ред. А.Б. Смулевича. М. - 1997 - С.298-299.

133. Тиунов C.B., Щербаков С.И. Аутоагрессивное поведение у военнослужащих срочной службы. //Мат. науч. конф. «Перспективы развития подростковой социальной и судебной психиатрии», Хабаровск. - 1995. -С.36-38.

134. Тиунов C.B. Аутоагрессивное поведение у военнослужащих срочной службы (клиническая феноменология, прогноз, лечение) //Автореф. канд. дисс., Москва. 2000 - 20 С.

135. Тихоненко В.А. Диагностика суицидального поведения.: Метод, рекомендации.- М. 1980 - С.5-24.

136. Тихоненко В.А., Михлин A.C., Ревин В.П., Дукаревич М.З., Постова-лова Л.И. Комплексная превенция суицидов //Актуальные проблемы суи-цидологии. Труды Московского научно исследовательского института психиатрии, том №92. - М. -1981 - С. 210-218.

137. Тихоненко В.А., Цупрун В.Е. Факторы суицидального риска в популяции больных психоневрологичекого диспансера //Научные и организационные проблемы суицидологии. М. - 1983 - С.133-141.

138. Трайнина Е.Г. Диагностика и профилактика аутоагрессивных проявлений у больных алкоголизмом и токсикоманиями. :/Метод. рекомендации., М. 1987 - С.4,6.

139. Трегубов Л.З., Вагин Ю.Р. Эстетика самоубийства. Пермь. 1993 268 с.

140. Христо A.C. Алкоголизация у лиц с суицидальным поведением. //Материалы XIII съезда психиатров России, М. 2000 - С.320.

141. Троян Н.И. О поздних реактивных состояниях //Практика судебно-психиатрической экспертизы. М. - 1962. - Вып.6. - С. 11 -13.

142. Фелинская Н.И. Реактивные состояния в судебно-психиатрической клинике. М. - 1969. - 291 с.

143. Фелинская Н.И., Шубина Н.К. Закономерности формирования психопатической личности и пути её компенсации и адаптации. В кн: Диагностические проблемы психиатрии. М. - 1973, - С.83-96.

144. Фрейеров O.E. Случай глотания инородных тел. В кн: Проблемы судебной психиатрии, вып. III, - M. - 1941 - С.328-334.

145. Фрейеров O.E. О клинических вариантах динамики психопатии. //Проблемы судебной психиатрии, вып. X М. - 1961 - С. 187 - 200.

146. Цупрун В.Е. Профилактика суицидального поведения среди контингента больных психоневрологического диспансера. //Метод, рекомендации. М., -1986 - С.6-8,12.

147. Цупрун В.Е. Психопатологические сидромы и суицидальный риск. //Материалы XIII съезда психиатров России, М. 2000 - С. 320.

148. Чуркин A.A. Психическое здоровье населения в период социально -экономических реформ. //Материалы международной конференции психиатров, М. 1998 - С. 108 - 109.

149. Чхартишвили Г.Ш. Писатель и самоубийство. М. 1999. - 576 с.

150. Шишков С.Н. О назначении и исполнении наказания лицам, имеющим психические аномалии //Социалистическая законность. 1989. - №3. -С.30.

151. Шубина Н.К., Боброва И.Н. О некоторых клинических подходах к адаптации психопатических личностей. //Журн. неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова, 1976, т.76, вып.9. С. 1699-1763.

152. Шостакович Б.В. К вопросу о связи некоторых особенностей динамики возбудимых психопатий с ситуацией //Проблемы общей и судебной психиатрии. М., 1963. - Вып.14. - С.149-158.

153. Шостакович Б.В. Клиника и судебно-психиатрическая оценка так называемой глубокой психопатии. В кн: Актуальные вопросы социальной и клинической психиатрии, т.2. - Душанбе, 1969 - С.34-38.

154. Шостакович Б.В. Некоторые данные о динамике состояния психопатических личностей, отбывающих наказание. //Практика судебно-психиатрической экспертизы. М., 1971. - №19. - С.38-44.

155. Шюле Г. Руководство к душевным болезням. Харьков, 1888. -256с.

156. Щербак А.Е. Клинические лекции по нервным и душевным болезням. Варшава, 1961. - 640с.

157. Щербак А.Е. Преступный человек по Ломброзо. СПБ., 1989, С.34

158. Angst J., Dobler-Mikola A. The Zurich stud). 2. The continuum from normal to pathological mood swings //Europ. Arch. Psychiatry Neurol. Sci. -1984. Vol.234, №1. - P.21-29.

159. Appleby L. Suicide in psychiatric patients: risk and prevention. //Br. J. Psychiatry. 1992 Dec.; 161. P.749-758.

160. Apter A., Kotler M., Sevy S., Plutchik R., Brown S.L., Foster H., Hillbrand M., Korn M.L., van-Praag H.M. Correlates of risk of suicide in violent and nonviolent psychiatric patients. //Am. J. Psychiatry. 1991 Jul; 148(7).- P.883-887.

161. Arciniegas D., Anderson C. Suicide in Neurologic Illness. //Cur Treat Options Neurol. 2002, Nov; 4(6) - P.457-468.

162. Aronson J., Shukla S. Life events and relapse in bipolar disorders: The impact of a catastrophic event //Acta Psychiatr. Scand. 1978. - Vol.75, №6.- P.571-576.

163. Asberg M., Schalling D. et al. Psychobiology of suicide, impulsivity, and related phenomena. In H.Y. Meltzer (ed.), Psychopharmacology: The third generation of progress/ New York: Raven Press, 1987. P. 655-668.

164. Baauw E., Kekhof A., Vermunt R., Suicides and Other Deaths in Police Custody //Suicide and Life-threatening Behavior. 1997, 27 (2) - P. 153-163.

165. Bach-y-Rita G., Veno A. Habitual violence: a profile of 62 men. //Am. J. Psychiatry, 1987 August, 151. P. 218 -221.

166. Backett S., Suicide in Scottish Prisons, //Br. J. Psychiatry, 1987,151. P. 218-221.

167. Badley C, Greer S. Clinical and social predictors of repeated attempted suicide: A multivariate analysis //Br.J. Psychiatry. 1971. - Vol.132, №552. -P.515-521.

168. Barber M. E., Marzuk P.M., Leon A. C., Portera L. Aborted Suicide Attempts: A New Classification of Suicidal Behavior //Am. J. Psychiatry, 1998; 155.- P.385-389.

169. Barnes R.A.; Ennis-J; Schober-R; Cohort analysis of Ontario suicide rates, 1877-1976.; Can. J. Psychiatry. 1986 Apr; 31(3). - P. 208-213.

170. Beaumont G. Suicide and antidepressant overdosage in general practice. //Br. J. Psychiatry Suppl. 1989 Oct(6). - P.27-31.

171. Beck A.T., Street R.A., Kovacs M., Garrison B. Hopelessness and eventual suicide: A 10-year prospective study of patients hospitalized with suicidal ideation //Am. J. Psychiatry. 1985. - Vol.142, №5. - P.559-563.

172. Beck A.T., Weishaar M.E. Suicide risk assessment and prediction. //Crisis. 1990 Nov; 11(2). P.22-30.

173. Beratis S. Factors associated with adolescent suicidal attempts in Greece; //Psychopathology. 1990; 23(3). P.161-168.

174. Berman A.L., Schwartz R.H. Suicide attempts among adolescent drug users. //Am. J. Dis. Child. 1990 Mar; 144(3). P.310-314.

175. Beskow J. Depression and suicide. //Pharmacopsychiatry. 1990 Jan; 23, Suppl. 1. -P.3-8;

176. Blumenthal, S.J You suicide: The physician's role in suicide prevention. //J.A.M.A. 1990, 264. P.3194-3196.

177. Boehm K., Chessare J.B., Valko T.R., Sager M.S. Teen Line: a descriptive analysis of a peer telephone listening service. //Adolescence. 1991 Fall; 26(103).-P.643-648.

178. Borst S.R., Noam G.G. Suicidality and psychopathology in hospitalized children and adolescents. //Acta Paedopsychiatr. 1989; 52(3). P.165-175.

179. Bourdin C.E., Du suicide cosidere comme maladie //Batignolles, 1845. -P. 78-79.

180. Branchey L., Branchey M., Shaw S., Lieber C.S. Depression, suicide, and aggression in alcoholics and their relationship to plasma amino acids. //Psychiatry-Res. 1984 Jul; 12(3). P.219-226.

181. Brent D.A., Kolko D.J., Allan M.J., Brown R.V. Suicidality in affectively disordered adolescent inpatients. //J. Am. Acad. Child. Adolesc. Psychiatry. 1990 Jul; 29(4). P.586-593.

182. Breton M.P., Ducot B., Spira A., Levy Leblond E., Courtecuisse V. Les tentatives de suicides de l'adolescente. Aspects epidemiologiques. //Fortschr-Neurol-Psychiatr. 1985 Jul; 53(7). P.259-270.

183. Buckle H.T., History of Civilization in England, vol. 1 //London, 1873. -P. 19-27.

184. Caldwell C.B., Gottesman II. Schizophrenics kill themselves too: a review of risk factors for suicide. //Schizophr. Bull. 1990; 16(4). P.571-589;

185. Cartwright J. Investigating Deaths in Police Custody //Deaths of Offenders. The Hidden Side of Justice. King's College London 1998. - P.101.

186. Christoffel K.K; Anzinger N.K.; Merrill D.A.; Age-related patterns of violent death, Cook County, Illinois, 1977 through 1982. //Am. J. Dis. Child. -1989 Dec; 143(12). P.1403-1409.

187. Chou Yuan-Hwa, Cheng Chiang Wu. Ming Lun Liu, T'eng Ping Chang, Pan Ming Chen, Win Chien Liu; Risk Factors for Attempted Suicide among Taiwan Conscripts; //Abstracts of X World Congress of Psychiatry; Madrid, Spain, August 23-28,1996.

188. Clayton P.J. Suicide. //Psychiatr. Clin. North. Am. 1985 Jun; 8(2). P. 203-214.

189. Cummings J.L. Organic psychosis. //Psychosomatics. 1988. - Vol.29, №1.-P.16-26.

190. Danto BL. Suicide litigation as an agent of change in jail and prison: an initial report. //Behav. Sci. Law. 1997. Autumn, 15(4). - P. 415-425.

191. Davidson F., Choquet M. Apport de 1'epidemiologic a la comprehension et la prevention du suicide de l'adolescent. //Rev. Neuropsychiat. Infant. -1978, 26,12. P.683-691.

192. Diekstra R.F. Suicidal behavior and depressive disorders in adolescents and young adults. //Neuropsychobiology. 1989; 22(4) P.194-207.

193. Dinwiddie S.H., Reich T., Cloninger C.R. Psychiatric comorbidity and suicidality among intravenous drug users. //J. Clin. Psychiatry. 1992 Oct; 53(10).-P.364-369.

194. Douglas. J.D. The Social Meanings of Suicide. Princeton, 1967. P.81.

195. Douglas. J.D. The Social Meanings of Suicide. New Jersey, 1967. P. 163-231.

196. Drake R.E., Cotton P.G. Depression, hopelessness and suicide in chronic schizophrenia //Br. J. Psychiatry. 1986. - Vol.148, №5. - P.554-559.

197. Douglas J.D. Images of Peviance. London, 1972 P.165-191.

198. F"J.' 1111 11 JJ- 1 ■■'«■■Uli.Hl""™»194

199. Dooley E., Prison Suicide in England and Wales 1972 1987, //Br. J. Psychiatry. - 1990,156. - P.40-45.

200. Dooley E., Non-natural Deaths in Prison. //British Journal of Criminology. 1990, 30(2) - P. 229-34.

201. Dunitz M. Abstract. //International Journal of Psychiatry in Clinical Practice. 2002. Vol.6 №3 - P.155-161.

202. Ernst K. Die Zunahme der Suizide in der psychiatrischen Kliniken: Tatsachen, Ursachen, Prävention. //Soz. Präventiv. Med. 1979. - Bd.24, №1. - S.34-37.

203. Esgurol J.E.D., Des Maladies mentales. Paris, 1983. P. 315,325.1

204. Ettinger R. Evaluation of suicide prevention after attempted suicide. //Acta Psychiat. Scand., 1975, Suppl. P.136-139.

205. Falret J.P. De l'hypochondrie et du suicide. Paris, 1822.

206. Farberow N. Prevention and therapy in crisis. In: Suicide and attempted suicide. //Nordiske Bokhandelus. Forlag. Stockholm, 1972. - P.303-316.

207. Farberow N. Group psychotherapy for self-destructive persons //Emergency and disaster management. New York, 1976. - P.169-185.

208. Fernando S., Storm V. Suicide among psychiatric patients of a district general hospital. //Psychol. Med. 1984 Aug; 14(3). - P. 661-672.

209. Felthous A.R., Preventing Jailhouse Suicides. //Bulletin of the American Academy of Psychiatry and Law. 1994, 22. - P.477-488.

210. Fowler R.C, Rich C.L, Young D. San Diego Suicide Study. II. Substance abuse in young cases. //Arch. Gen. Psychiatry. 1986 Oct; 43(10). - P.962-965;

211. Freud Z. Schlusswort der Selbstmord-Diskussion, //Gesammelte Werke, Achte Auflage, Bd. 8, Frankfurt am Main, 1990. - S. 64.

212. Fujita T., Kurisu E. Suicide deaths among psychiatric patients a study based on vital statistics. //Nippon. Koshu. Eisei. Zasshi. - 1992 Nov; 39(11). -P.858-864.

213. Garlow S.J., D'Orio B., Purselle D.C. The relationship of restrictions on state hospitalization find suicides among emergency psychiatric patients. //Psychiatr. Serv. 2002 Oct; 53(10)/ - P.1297-300.

214. Gispert M., Wheeler K., Marsh L., Davis M.S. Suicidal adolescents: factors in evaluation. //Adolescence. 1985 Winter; 20(80). P.753-762.

215. Goldring N., Fieve R.R. Attempted suicide in manic-depressive disorder. //Am. J. Psychiatry. 1984 Jul; 38(3). P.373-383.

216. Gonzales Gomez MJ., Garcia Alonso C. Effects of bioclimatology on suicides. //Aten Primaria. March 15; 19(4). P.177-182.

217. Gupta S.C., Singh H. Trivedi J.K. Evaluation of suicidal risk in depressions and schizophrenics. A 2-etar follow-up study. //Indian Journal of Psychiatry. 1992, 34(4). - P.298-310.

218. Hancking I, The Trading of Chance. //Cambridge, 1990 P. 65,129-131.

219. Harrer G., Kofler Westergren B. Depression and criminality. //Psychopathology. 1986; 19 Suppl. 2. P.215-219.

220. Hayes L.M. National Study of Jail Suicides: Seven Years Later. //Psychiatric Quarterly, 1989, 60(1). P. 7-29.

221. Hayes L.M. Prison Suicide: An Overview and Guide to Prevention (Part 2), //Crisis, 1995,16(1) P. 9-12.

222. Hawton K., Fagg J. Trends in deliberate self-poisoning and self-injury in Oxford, 1976 1990. //British Medical Journal, 1992. - P.304,1409 - 1411.

223. Hawton K., James R. General Hospital Services for attempted suicide patients: a survey in one region. //Health Trends, 1995, 27. P. 18-21.

224. Heikkinen M., Aro H., Lonnqvist J. Recent life events and their role in suicide as seen by the spouses. //Acta. Psychiatr. Scand. 1992 Dec; 86(6). -P.489-494.

225. Holding T.A., Buglace. D., Duffy J.C., Kreitman N. Parasuicide in Edinburgh. A seven year Review 1968 - 74. // Br. J. Psychiatry - 1977, 130. June. - P.534 - 543.

226. Indian Journal of Psychiatry. The Significance Of Attempted Suicide In Armed Forces. Abstract. 2002, 44(3). - P.2777-27282.

227. Inskip H.M., Harris E.C. Lifetime risk of suicide for affective disorder, alcoholism and schizophrenia. //Br. J. Psychiatry. 1998. - P.172, 35-37.

228. Isometsa E., Henriksson M., Lonnqvist J. Completed suicide and recent lithium treatment. //J. Affect. Disord. -1992 Oct; 26(2) P.101-103.

229. Jay M.S., Graham C.J., Flowers C. Adolescent suicide attempters presenting to a pediatric facility. //Adolescence. 1989, Summer; 24(94). P.467-472.

230. Joukamaa M. Prison suicide in Finland, 1969-1992. // Forensic Sci. Int. -1997 Oct 6; 89 (3). P.167-74.

231. Kessel N., McCullock J., Hendry J. et al. Hospital management of attempted suicide in Edinburgh. //Scot. Med. J., 1964, 9, 8 P.333-334.

232. Klerman G.L. Clinical epidemiology of suicide //J. Clin. Psychiatry. -1988. Vol.48, Suppl. - P.33-38.

233. Knewles R.S. Masks of depression: A review of the records in a private psychiatric practice //Dakota J. Med. 1987. - Vol.40, №1. - P.23-24.

234. Krebs-Roubicek E. Psychotherapie der Depression. //Therapiewoche. -1987. Bd.37, №11.- S.942-948.

235. Kraepelin E., Psychiatrie. IV B. Klinische Psychiatrie. Ill T/ 8 Fufl. Vorrl. v. J .A. Barth. 1915.

236. Kreitman N. Subcultural aspects of attempted suicide. In: Hare E., Wing J. //Psychiatric epidemiology. London, Oxford University Press, 1970. - P.38-42.

237. Kreitman N., Carstairs V., Duffy J. Association of age and social class with suicide among men in Great Britain. //J. Epidemiol. Community Health. 1991 Sep; 45(3). P.195-202.

238. Kullgren G., Tengstrom A., Grann M. Suicide among personality-disordered offenders: a follow-up study of 1943 male criminal offenders. // Soc. Psychiatry Epidemiology. 1998 Dec; 33 Suppl. S. 102-106.

239. Lalive J., Fischer W., Fonjallas C. Tentatives de suicide et filieres de soins: vers une comprehension des mesures thérapeutique. //Soz.-u. Prav. Mod., 1979, 24,1. - P.53-57.

240. Landmark J., Ctrnovsky Z.Z., Merskey H. Correlates of suicide attempts and ideation in schizophrenia //Br. J. Psychiatry. 1987. - Vol.151, №1. -P.18-20.

241. Leenaars A.A. Are young adults' suicides psychologically different from those of other adults? (The Shneidman Lecture). //Suicide Life Threat. Behav. 1989 Fall; 19(3). P.249-263.

242. Lester D., Beck A.T., Narret S. Suicidal intent in successive suicidal actions //Psychol. Rep. 1978. - Vol. 43, №1. - P.110.

243. Lester D. An analysis of poets and novelists who completed suicide. //Act. Nerv. Super. Praha. 1990 Mar; 32(1). P.6-11.

244. Liebling A. Prison Suicide and Nature of Imprisonment. //Deaths of Offenders. The Hidden Side of Justice. King's College. London 1998. - P.66, 68.

245. Liebling A. Suicide and Amongst Women Prisoners. //Howard Journal. 1994, 33(1). P. 1-9.

246. Linkowski P., Van Wettere J.P., Kerkhofs M., Gregoire F., Brauman H., Mendlewicz J. Violent suicidal behavior and the thyrotropin-releasing hormone-thyroid-stimulating hormone test: a clinical outcome study. //Neuropsychobiology. 1984; 12(1). P.19-22.

247. Litman R., Wold C., Graham N. Beyond emergency services: the continuing relationship maintenance program. In: Litman R. Emergency and disaster help. New York, 1976. - P. 55-66.

248. Long N. What Are The Lesson From Tragedies? //Deaths of Offenders. The Hidden Side of Justice. King's College. London 1998. - P.125-137.

249. Maltsberger J.T, Buit D.H. Counter-transference hate in the treatment of suicidal patients. //Arch. Gen. Psychiatry. 1974. Vol.30, №5. - H.625-633.

250. Mann J.J. Psychobiological predictors of suicide. //J. Clin. Psychiatry. -1987. Vol.48, Suppl. - P.39-43.

251. Malmberg A., Simkin S. Suicide in farmers. //Br. J. Psychiatry. 1999. Vol.175. - P.103-105.

252. Marzuk H.V., Tardiif K., Hirsch C.S. The epidemiology of murder-suicide. //J.F.M.A., 1992, 267. P.3179-3183

253. Martin R.L., Cloninger C.R., Guze S.B., Clayton P.J. Frequency and differential diagnosis of depressive syndromes in schizophrenia //J. Clin. Psychiatry. -1985. Vol.46, №1. - P.9-13.

254. Martinez E. A. Suicide Attempts: Survival and Recurrence. //Abstracts of X World Congress of Psychiatry; Madrid, Spain, August 23-28,1996.

255. Meehan P.J., Saltzman L.E., Sattin R.W. Suicides among older United States residents: epidemiologic characteristics and trends. //Am. J. Public Health. 1991 Sep; 81(9). P.l 198-1200.

256. Mcintosh J.L. Suicide among the elderly: levels and trends. //Am. J. Orthopsychiatry. 1985 Apr; 55(2). P. 288-293.

257. Mcintosh J.L., Jewell B.L. Sex difference trends in completed suicide. //Suicide Life Threat. Behav. 1986 Spring; 16(1). P. 16-27.

258. McKee G.R. Lethal vs non-lethal suicide attempts in jail. //Psychol. Rep. 1998; Apr; 82 (2). P.611-4.

259. McNeill Y., Gillies M., Wood S. Fifteen year olds at risk of parasuicide or suicide: how can we identify them in general practice? // Farm Pract. 2002 Oct; 19(5). P.461-465.

260. Michel K. Suizide und Suizidversuche: Konnte der Arzt mehr tun? Ergebnisse einer Befragung Angehöriger von Suizidversuchern und Suizidopfern. //Schweiz. Med. Wochenschr. 1986 Jun 7; 116(23). P. 770774.

261. Mitterauer B., Barta H. Ist der Selbstmorder im Akt der Selbsttotung steuerungsfähig? Versicherungsrechtliche Überlegungen zu einem neuen medizinischen Erklärungsmodell. //Versicherungsmedizin. 1989 Nov 1; 41(6). P.181-186.

262. Morel B.A. Traite des degenerescence. J. Baillairo. Paris, 1857.

263. Morselli E. I. 1 suiscidio: sago di statistica morale comparata //Milano, 1897. H. 37, 45.

264. Nyman A.K., Johnson H. Patterns of self-destructive behaviour in schizophrenia //Acta Psychyatr. Scand. 1985. - Vol.73, №3. - P.252-262.282. d'Orban P.T. Review of female homicide. //Irish Journal of Psychological Medicine, 1990, vol. 7. P.64-70.

265. Okoner S., Ahr R., Rohmann M., Stopfkuchen H., Einsiedel E. Vergiftungen als Suizidmittel von Kindern und Jugendlichen. //Dtsch. Med. Wochenschr. 1985, Jan 25; 110(4). P. 137-140.

266. Oventone I.M., Kreitman N. Two Syndromes of Suicide. //Br. J. Psychiatry. -1974,124, 4. P.336 - 345.

267. Phillips D.P., Carstensen L.L. Clustering of teenage suicides after television news stories about suicide. //N. Engl. J. Med. 1986 Sep 11; 315(11). -P.685-689.

268. Podolsky E., Mind of the murderer. //The Journal of Criminal Law, Criminology and Police Sciences, 1954; vol. 45, № 1. - P.48-50.

269. Ponnudurai R., Uma T.S., Rajarathinam S. Determinants of suicidal attempts of wives of substance abusers. //Indian Journal of Psychiatry. 2001 33(4). P.291-292.

270. Pokorny A.D. A follow-up study of 618 suicidal patients //Am. J. Psychiatry. 1966. - Vol.122, №10. - P.1109-1116.

271. Power K.G., Cooke D.J., Brooks D.N. Life stress, medical lethality, and suicidal intent. //Br. J. Psychiatry. 1985. - Vol.147, №12. - P.655-659.

272. Preradovic M., Griva D., Eror S. Maskirane depresije. //Vojnosanit-Pregl. 1991 Jan-Feb; 48(1). P.41-45;

273. Quill T.E., Townsend P. Bad news: delivery, dialogue, and dilemmas. //Arch. Intern. Med. 1991 Mar; 151(3). -P.463-468.

274. Rich C.L., Runeson B.S. Similarities in diagnostic comorbidity between Psychiatr. Scand. 1992 Nov; 86(5). P.335-339.

275. Rihmer Z., Barsi J., Arato M., Demeter E. Suicide in subtypes of primary major depression. //J. Affect. Disord. 1990 Mar; 18(3). P. 221-225.

276. Ringel E. Depression und suizid. //Wien. Klin. Wschr. 1985. - Bd.97, №4. - S.215-221.

277. Rosenthal P.A., Rosenthal S. Suicidal behavior by preschool children. //Am. J. Psychiatry. 1984 Apr; 141(4). P.520-525.

278. Rossau C.D., Mortensen P.B. Risk factors for suicide in patients with schizophrenia: nested case-control study. //Br. J. Psychiatry. 1997, 171. -P.355-359.

279. Roy A. Suicide in recurrent affective disorder patients. //Can. J. Psychiatry. 1984 Jun; 29(4). P.319-322.

280. Roy A. Family history of suicide in manic-depressive patients. //J. Affect. Disord. 1985 Mar-Apr; 8(2). P.187-189.

281. Roy A. Family history of suicide in affective disorder patients. //J. Clin. Psychiatry. 1985 Aug; 46(8). P.317-319.

282. Roy A., Schreiber J., Mazonson A., Pickar D. Suicidal behavior in chronic schizophrenic patients: a follow-up study. //Can. J. Psychiatry. 1986 Nov; 31(8).-P.737-740.

283. Roy A., Pickar D., De Jong J., Karoum F., Linnoila M. Suicidal behavior in depression: relationship to noradrenergic function. //Biol. Psychiatry. 1989 Feb 1; 25(3).-P.341-350.

284. Roy A., Lamparski D., De Jong J., Moore V., Linnoila M. Characteristics of alcoholics who attempt suicide. //Am. J. Psychiatry. 1990 Jun; 147(6). -P.761-765.

285. Ryan M. Deaths in Custody: The Politics and Language of Culpability in Post-modern Britain. 1998 P.21-32.

286. Salkovskis P., Storer D. Cognitive behavioral problem solving in the treatment of patients who repeatedly attempt suicide: a controlled trial. //Br. J. Psychiatry. 1990. P.157, 871-876.

287. Santoro I.P., Dawood A.W., Ayral G. The murder-suicide: A study of the post-aggressional suicide. //Am. J. Forensic Med. 1985. - Vol.6, №3. -P.222-225.

288. Scharfetter C. Die Selbsttotung schizophrener Menschen. //Schweiz. Arch. Neurol. Psychiatry. 1986; 137(4). P.85-93.

289. Sharfsteing S. Will community mental health survive in the 1980s? //Am. J. Psychiatry. 1978,135,11. P.1363-1365.

290. Shamoian C.A. Psychogeriatrics. //Neurol. Clin. 1984, Feb; 2(1). P.155-172.

291. Schifano F., De-Leo D. Can pharmacological intervention aid in the prevention of suicidal behavior? //Pharmacopsychiatry. 1991 Jul; 24(4). P.113-117.

292. Shneidman E.S. Preventing suicide. //Am. J. of Nursing, 1965, 65, 2. -P.lll-116.

293. Shneidman E.S. Suicide. //Encyclopedia Britannica, 1973, vol. 21. -P.383.

294. Sills M.R., Bland S.D. Summary Statistics for Pediatric Psychiatric to US Emergency Departments, 1993-1999. //Pediatrics. 2002 Oct; 110(4). P.40.

295. Sundgvist-Stensman U.B. Suicides in close connection with psychiatric care: An analysis 57 cases in Swedish country. //Acta Psychiatr. Scand. -1987. Vol.76, №1. - P.15-20.

296. Stone M.N. Exploratory psychotherapy in schizophrenia spectrum patients: A réévaluation in the light of long-term follow-up of schizophrenic and borderline patients //Bull. Menninger Clin. - 1986. - Vol.50, №3. - P.287-306.

297. The General Hospital Management of Adult Deliberate Self-Harm. F Consensus Statement on Standards for Service Provision (Council Report CR 32). //Royal College of Psychiatrists. London, 1994.

298. Guyer B., Lescohier I., Gallagher S.S., Hausman A., Azzara C.V. Intentional injuries among children and adolescents in Massachusetts. //N. Engl. J. Med. 1989 Dec 7; 321(23). P.1584-1589;

299. Tilt R. Changing Perspectives on Prisoners. //Deaths of Offenders. The Hidden Side of Justice. King's College. London, 1998. - P.33, 43.

300. Toumbourou J., Gregg M. Suicidal adolescents. //J. Adolesc. Health. -2002 Sep; 31(3). P.277-285.

301. Toylor Steve. Suicide and Renewal of Life. //Sociological Review. V.26, №2, -1978. P.373-374.

302. Vroublevsky A., Harwin J., Russia. In: Grant M., ed. Alcohol and emerging markets: patterns, problems and responses. Philadelphia. 1998. - Brunner Mazel. - P.203-223.

303. Ward T., Coles D. Investigating Suspicious Deaths in Police Custody. //Deaths of Offenders. The Hidden Side of Justice. King's College. London 1998. - P.105-112.

304. Weeke A., Vaeth M. Excess mortality of bipolar and unipolar manic-depressive patients. //J. Affect. Disord. 1986 Nov-Dec; 11(3). P.227-234.

305. White G.L., Murdock R.T., Richardson G.E., Ellis G.D., Schmidt L.J. Development of a tool to assess suicide risk factors in urban adolescents. //Adolescence. 1990 Fall; 25(99). P.655-666.

306. Winslow F. The anatomy of Suicide. London, 1840.- P.227-228, 280-282.

307. Wolfersdorf M., Keller F., Steinen B., Hole G. Delusional depression and suicide. //Acta Psychiatr. Scand. 1987. - Vol.76, №4. - P.359-363.

308. Wolfersdorf M., Vogel R., Keller F., Hole G. The increase of suicides in psychiatric hospitals in southwestern Germany according to diagnostic subgroups. //Crisis. 1991 Apr; 12(1). P.34-47.