Ахматова и Пушкин: к вопросу межтекстовых коммуникаций тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Шатихина, Любовь Валентиновна

• Шатихина, Любовь Валентиновна
• кандидат филологических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Шатихина, Любовь Валентиновна

Введение.3

1. Глава первая.27

Царскосельская тема в произведениях А.С.Пушкина и А.А.Ахматовой.

1.1. Поэзия Пушкина Лицейского периода.27

1.2. Ахматова - «Царскосельская Муза».36

1.3. Сопоставление ахматовских «штудий» с некоторыми другими работами о Пушкине поэтов XX века.60

2. Глава вторая.64

А.А.Ахматова о Пушкине - наследнике Шенье.

3. Глава третья.92

Фольклорные традиции в произведениях А.С.Пушкина и А.А.Ахматовой

3.1. А.С.Пушкин - фольклорист.92

3.2. Ахматовская работа о последней сказке А.С.Пушкина.127

3.3. Фольклорное начало в произведениях А.А.Ахматовой.141

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Ахматова и Пушкин: к вопросу межтекстовых коммуникаций»

Всего полвека назад поэзия А.Ахматовой (А.А.Горенко, 1889-1966) и творчество ее друзей-акмеистов (Н.Гумилев, С.Городецкий, О.Мандельштам и др.) характеризовалось как «индивидуалистическое, формалистическое, упадочническое»1. Очень многое изменилось с тех пор. Освободившись от идеологического давления, литературоведческие исследования расширили свою тематику и обратились к несправедливо забытым авторам.

А.Ахматова была одной из первых, на кого направили свое внимание ученые. Однако и здесь не обошлось без перегибов. При анализе поэтического мира Ахматовой выработались некоторые стереотипные установки, которым иногда поддаются исследователи. Особенно это касается раннего творчества поэта. Тезис о «прекрасной ясности», поддержанный в свое время акмеистами, сыграл здесь негативную роль. Такие качества ахматовской поэтики, как новеллистичность, эпиграмматическая лаконичность, детализация, изначально представляющиеся как новаторство, при многократном повторении утрачивают свою неповторимость и поэтическую ценность, становясь почти безликими штампами.

Имя Анны Ахматовой - одно из немногих имен русской поэзии XX века, отмеченных в десятилетиях неизменностью симпатий (Н.В.Недоброво, В.М.Жирмунский, Б.М.Эйхенаум и др.), хотя революционные потрясения и социально-исторические перемены (20-х и 30-х годов), казалось бы, способны были безвозвратно предать забвению этот негромко и с большими перерывами звучавший лирический голос.

Литературная и жизненная судьба Ахматовой была на редкость нелегкой. «Лирика Анны Ахматовой - неотъемлемая часть нашей национальной культуры, одна из живых и не утрачивающих свежести ветвей на древе великой русской поэзии»2.

Восприятию лирики Ахматовой не могли помешать крайне несправедливые и грубые нападки критиков, имевшие место в известную

1 Р.Д.Тимепчик. Текст в тексте у акмеистов. //Тр. по знаковым системам. XIV. Тарту, 1981. С.31. А.Т.Твардовский. А.А.Ахматова. // Собрание сочинений в 5-ти томах. М., 1971. Т.5. С.365-373. пору. Что касается самих нападок, то они давно отведены жизнью, как всякая предвзятая и бездоказательная критика.

Известны исследовательские труды по творчеству Ахматовой критиков литературы: Н.В.Недоброво, В.М.Жирмунского, Ю.М.Лотмана, Б.М.Эйхенбаума.

Последнее время замечается новое оживление в изучении творчества поэтов Серебряного века, и, конечно же, в изучении Ахматовой.

Наиболее интересной является работа об акмеизме О.А.Лекманова «Книга об акмеизме»3, где автор ведет речь о «Цехе поэтов», созданном в 1911 году по инициативе Николая Гумилева и Сергея Городецкого; им рассмотрено творчество шести стихотворцев (Анны Ахматовой, Сергея Городецкого, Николая Гумилева, Михаила Зенкевича, Осипа Мандельштама и Владимира Нарбута), в конце 1912 года назвавших себя акмеистами (О.А.Лекманов отметил, что все поэты в данном исследовании интересовали его не «сами по себе», а в их тесном взаимодействии с акмеистической средой). О.А.Лекманов в своей работе предпринял попытку пунктирно проследить историю акмеизма после его «официального» конца, провозглашенного критиками в 1914 году.

В своей работе О.А.Лекманов утверждает, что изучение акмеизма сопряжено с немалыми трудностями, хотя «в новой официальной концепции истории русской литературы XX века акмеистам предназначены едва ли не главные роли. А стремление к повышению не только литературного, но и «общественного» статуса акмеизма уже нашло отражение в статьях, доказывающих, что именно в акмеизме воплотилась истинная, так сказать, русская религиозность»4.

Но даже официальная «канонизация» акмеизма не поспособствовала разрешению основного противоречия, мешающего его изучению. Когда речь идет об акмеизме, не всегда понятно, о ком идет речь. А это значит, что

3 ОА.Лекмаиов. Книга об акмеизме и другие работы. Томск. 2000. 704 с.

4 Там же. С.9. термин не вполне функционален: исследователь И.А.Есаулов5 выводит формулу о соборности акмеизма.

Проследив за историей употребления понятия «акмеизм» в критических статьях и литературоведческих штудиях, можно легко убедиться в том, что большинство исследователей (А.Блок, М.Городецкий и другие) писало не об акмеизме, а о каком-то «моем акмеизме», произвольно варьируя состав участников движения и подгоняя его под собственную концепцию.

Пожалуй, самым выразительным примером подобного варьирования может послужить знаменитый фельетон Александра Блока «Без божества, без вдохновенья» (1921 г.). В своей статье Блок упоминает лишь о Гумилеве, Городецком и Ахматовой (которая, впрочем, по Блоку, не акмеистка).

В одном из лучших отечественных пособий по русской литературе, написанном Б.В.Михайловским, в акмеисты зачислено чуть ли не все постсимволистское поколение поэтов и прозаиков (минус официально признанный Маяковский и его окружение).

Список «акмеистов» не случайно начинается у Михайловского именем Кузмина. Это общее место советского литературоведения, которое использовало устойчивую репутацию Кузмина, дабы нагляднее продемонстрировать «эстетизм», «камерность» и подразумеваемую «порочность» акмеизма. Против присоединения, задним числом, Кузмина к акмеистам энергично протестовала Ахматова: «Всем, кто называет Кузмина акмеистом, рекомендую прочесть его «Условности» 1923 года (издательство «Полярная звезда»). Полагаю, что это остудит их пыл навсегда»6. Ахматова имела в виду в первую очередь следующую фразу из статьи Кузмина «Мечтатели»: «. упрямым достоинством акмеизма, произвольно и довольно тупо ограничивающего себя со всех сторон.»'. Хотя эта и подобные ей нелестные характеристики Кузминым акмеизма отнюдь не снимают вопроса

5 И.А.Есаулов. Постсимволизм и соборность. // Постсимволизм как явление культуры: Материалы Международной конференции 10-11 марта 1995. М., 1995. С.7.

6 АА Ахматова. Автобиографическая проза. // Литературное обозрение. 1989. №5. С.9.

7 МА.Кузмин. Условности. Пг., 1923. С. 154. о Кузмине и акмеистах.

Интересно, что у самой Ахматовой в последние годы жизни выработалась собственная версия о количестве участников акмеистического движения. Эта версия позднее была «авторизована» Надеждой Яковлевной Мандельштам8. Согласно ей, от шестерых акмеистов следует отделить «лишнего» (Городецкого), а оставшихся необходимо разделить на акмеистов «подлинных» (Мандельштам, Ахматова, Гумилев) и «поверхностных» (Зенкевич и Нарбут). Наибольшее возражение в этой версии вызывает отлучение от акмеизма Городецкого. Его стихи, и особенно его личность, ретроспективно вряд ли могут вызвать симпатию и сочувствие. Безусловно справедлив убийственный ахматовский микроанализ поэтики Городецкого в ее развитии: «. немного мифотворчества (Вячеслав Иванов) и stile russ'a и снова чулковского мистического анархизма»9. Однако не следует забывать о том, что Городецкий был одним из основателей акмеизма, причем современниками (А.Лозина-Лозинский, К.Чуковский) он зачастую воспринимается как «главный» акмеист. Еще важно то, что стихи Городецкого оказали существенное влияние на творчество многих участников «Цеха поэтов». Чтобы не быть голословным, О.А.Лекманов в своей книге приводит небольшую подборку реминисценций из Городецкого, выявленных им в стихотворениях Осипа Мандельштама, не только раннего, но и позднего.

Как отмечал в своей классической статье «Преодолевшие символизм» (1916 года) В.М.Жирмунский, возможность последующей инфляции понятия «акмеизм» была заложена уже в его наспех выбранном, «туманном и невыразительном»10 названии. О.А.Лекманов в настоящей работе предлагает рассматривать акмеизм как сумму трех концентрических окружностей.

Первый, самый широкий круг, образуют участники «Цеха поэтов». Второй круг - собственно шесть акмеистов. Третий, наиболее эзотерический,

8 КЯМанделыитам. Вторая книга. М., 1990. С.31-53.

9 Записные книжки Анны Ахматовой (1958-1966). М, Torino. 1996. С.245.

10 В.М.Жирмуиский. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977. С. 131.

- стихотворцы, чью поэтику, в соответствии со сложившейся традицией, именуют «семантической» (Мандельштам, Ахматова, Гумилев). О.А.Лекманов в своем исследовании говорит обо всех трех акмеистических кругах как о равноправных, «первые два «круга» определяются признаками биографическими» и только «третий - общностью поэтик»11.

О.А.Лекманов не претендует на то, чтобы подвести исчерпывающий итог всему, что уже было сказано об акмеизме, в этой книге он только попытался скорректировать точку зрения крупнейшего знатока русской поэзии Р.Д.Тименчика. Превращение слова «акмеизм» из условного термина в реально работающий - вот главная задача настоящей книги О.А.Лекманова.

Известно, что одна из проблем, сохраняющих актуальность в сегодняшнем ахматоведении, - это проблема формирования адекватной исследовательской позиции к вопросу об ахматовской концепции акмеизма.

Именно к этому вопросу и обращался О.А.Лекманов в своей работе «Книга об акмеизме и другие работы», что помогло нам выявить художественную стратегию акмеизма в литературном процессе.

В своей работе «Анна Ахматова: Сквозь призму жанра»'2 Л.Г.Кихней анализирует современные подходы к проблеме литературного жанра, ею предлагается «рабочая модель» жанра, которая проверяется на материале поэзии одного из самых выдающихся поэтов XX века А.А.Ахматовой. Выявление ряда разномасштабных авторских установок позволило показать природу жанровых процессов в творчестве Ахматовой, объяснить механизм жанровой «памяти» и жанровых модификации, а таюке описать приемы и образные средства воплощения, соответствующие каждой жанровой структуре. Л.Г.Кихней в своей работе исходила из идеи, что Ахматова - при всей ее кажущейся традиционности и «классичности» - создала в русской поэзии уникальную художественную систему. И следовательно, жанровые процессы, происходящие в ее творчестве, являются по сути дела инновационными и специфичными, ибо нельзя создать чего-то по Новое литературное обозрение. 1999. №35. С.426.

Л.Г.Кихней. Н.В. Чаунииа. Анна Ахматова: Сквозь призму жанра. М, 2005. 147 с. настоящему нового в искусстве, не нарушив старый жанровый канон. Вместе с тем, Кихней с осторожностью говорит о формировании в творчестве Ахматовой новых жанров, предпочитая понятию «жанр» - понятие «жанровая тенденция». При жанровом анализе поэзии Ахматовой Кихней, в основном, сосредоточила внимание на выявлении трех жанровых тенденций - новеллистической, коммуникативно-диалогической и эпитафической. Исследователь полагает, что именно эти разноаспектные тенденции (с различной степенью интенсивности потаившиеся на разных этапах ахматовской лирики) в значительной мере отражают своеобразие жанровых процессов в творчестве Ахматовой.

В своей книге Л.Г.Кихней подвела некоторые итоги. Она выяснила, что категория жанра играет разные функциональные роли в писательском и читательском восприятии. Если смотреть на жанр с точки зрения читателя, то жанр произведения соотносится с распознаванием в тексте примет, относящих его к какому-то уже канонизированному в читательском сознании типу произведений. Если же смотреть на жанр с точки зрения автора, то в нем в первую очередь актуализируется понятийный комплекс авторских установок, в зависимости от которых произведение и обретает некую типическую целостность, формально-содержательную завершенность.

Л.Г.Кихней применила свой подход к поэзии XX века, в частности к ахматовской, она пришла к выводу, что жанровый статус произведение обретает тогда, когда тематика или прагматика какого-либо вида текстов, особенность их бытования и функционирования вступает в корреляцию с формальными приметами их построения, коль скоро они начнут восприниматься как маркеры определенной авторской установки.

Исследователь отмечает, что специфика обращения Ахматовой (как поэта XX века) с жанровым каноном заключается в том, что она учитывает эффект так называемого «жанрового ожидания», возникающего в результате читательской ориентации на нормативную идею жанра. Причем эта «нормативная идея» зачастую становится не столько формальным или содержательным, сколько модальным «маркером» текста, входя в его структуру как некий эмоционально-смысловой кодификатор.

Жанровая же перестройка внутри единой художественной системы - в нашем случае системы ахматовской поэзии — чуткий «резонатор», реагирующий как на внешние (социокультурные), так и на внутренние (мировоззренческие) факторы.

Так, новеллистические тенденции в лирике ранней Ахматовой отражают новый (по своей сути, феноменологический) метод художественного мышления. Внешние картины бытия дополняются различными формами лирической интроспекции, которые чаще всего составляют диалогическую параллель или антитезу первым. Лирический сюжет в таком случае развивается не в рамках повествовательной модели, а по принципу контрапункта. Смысловое целое, в результате, представляет собой не завершенный мыслеобраз («готовую вещь»), а диалогическое развертывание оппозиционных элементов; при этом синтез не снимает противоречия через отрицание, а совмещает, гармонизирует их. В итоге, структура ранних ахматовских стихотворений, имитируя сюжетно-эпическое повествование, по сути дела, оказывается поэтической моделью, которая воспроизводит механизм эмоционального восприятия и ассоциативно-рефлексирующую работу сознания и памяти.

Расцвет жанра лирической новеллы пришелся на первые сборники Ахматовой - «Вечер» (1912) и «Четки» (1914). Но начиная с «Белой стаи» (1917) и «Подорожника» (1921), наблюдается явное изменение жанровой картины. Любовные, новеллистически разыгранные коллизии уступают место молитвам и причитаниям, полемическим обращениям и профетическим «пророчествам».

Смена экзистенциальных и аксиологических ориентиров повлекла за собой и показательные жанровые трансформации. Закономерно, что в ситуации острых эпохальных конфликтов, эсхатологически осмысляемых автором, становится более актуальным новая художественная стратегия, связанная, в частности, с обрядово-магическими функциями, приписываемым поэтическому слову. Вместе с тем кардинально меняются и адресные установки: на смену сугубо частным, интимным обращениям «к другу» приходит апелляция ко «многим», к «городу и миру», которая - с усилением в обществе тоталитарных тенденций - дифференцируется, в зависимости от образа коллективного адресата (друзей, отступников, врагов), а также от его статуса - мирского или сакрального, явного или тайного.

Важнейшая жанровая особенность ахматовской поэзии, выявленная Л.Г.Кихней, - это феномен скрещивания и диффузии, известных ранее традиционных лирических и обрядовых жанров, например частушки и причети, послания и эпитафии. В итоге, Ахматова не просто разрушает предшествующие каноны (ср.: «По мне, в стихах все быть должно некстати,/ Не так, как у людей.»13), но и задает новые жанровые принципы, согласно которым становится возможным создание новой, неканонизированной жанровой системы.

Другая важная особенность творчества Ахматовой - усиление макрожанровых тенденций, когда жанровый статус обретает не только цикл, но и поэтическая книга.

Жанровый статус «книги» как структурно-содержательного единства -тема в ахматоведении практически не исследована. Это отчасти объясняется тем, что после «Anno Domini» (1922) ни один поэтический сборник не вышел при жизни Ахматовой в том виде, в каком он был ею задуман. Сегодня, когда поэтические книги реконструированы в их первоначальном авторском смысле (с учетом авторских композиционных вариантов), появилась возможность уловить некоторые метажанровые закономерности, ускользающие ранее от внимания исследователей.

Так, для Л.Г.Кихней очевидно, что Ахматова была озабочена тем, чтобы предоставить все свое поэтическое творчество как единый текст, своего рода «книгу судьбы».

13 АЛЛхматоаа. Мне ни к чему одические рати.(1940) // Ахматова A.A. Собрание сочинения в 6 Т. М., 1998, T.I. С.461.

Таким образом, исследователь делает вывод, что у Ахматовой смысловая целостность отдельного сборника и его имя находятся в отношениях тождества: совокупность текстов, входящих в книгу, выступает как развернутое имя, смысловая структура которого впитывает в себя всю массу значений и контекстуальных связей между отдельными стихотворениями.

Вопросом жанровой специфики произведений Ахматовой занимались В.В.Виноградов, И.П.Смирнов и венгерская исследовательница Анна Хан. Но и Виноградов, и Смирнов, да и сама А.Хан оставили вопрос о жанровой специфике открытым.

А между тем для понимания поэзии Ахматовой именно этот вопрос чрезвычайно важен.

Поэтому нам так необходимы наблюдения Л.Г.Кихней, сделанные ею в работе «Анна Ахматова: Сквозь призму жанра».

Перед поэтами Серебряного века встала грандиозная задача, которую поставило время: сохранение русских литературных традиций «золотого века» и их перенесение в новое историческое и художественное пространство. Многие поэты XX века (символисты, декаденты и т.д.) считали себя наследниками и продолжателями пушкинской традиции в поэзии, среди которых есть и имя Анны Ахматовой. «Поэтическая школа Ахматовой - при всех особенностях ее стиля и при наличии ближайших влияний, испытанных в молодости, - это, в первую очередь, школа пушкинская, школа, откуда вышли и идут столь многие и столь разные мастера нашей поэзии»14.

Интересными являются литературоведческие работы о творчестве Пушкина и Ахматовой.

Сама по себе тема «Ахматова и Пушкин» - интереснейшая область исследования литературного наследия Серебряного века.

Большое исследовательское значение по творчеству Ахматовой и Пушкина имеют работы О.А.Клинга «Своеобразие эпического в лирике

14 АЛ.Твардовский. А.А.Ахматова. // Собрание сочинений в 5-ти томах. М., 1971. Т.5. С.369.

А.Ахматовой»15 о поэтическом стиле Ахматовой и о ее лирическом жанре,

О.А.Лекманова «Мандельштам и Ахматова»16 о сопоставительном анализе творчества О.Э.Мандельштама и А.А.Ахматовой, «Акмеисты: поэты круга

Гумилева»17 о литературных объединениях и о первом «Цехе поэтов».

18

Писала на эту же тему Л.Г.Кихней «Поэзия Анны Ахматовой» о темах, сюжетах, образах в художественном творчестве Ахматовой, «К пушкинским подтекстам в "Поэме без героя" Анны Ахматовой»19. Исследовательскую

20 21 22 работу по этой теме ведут С.И.Кормилов , Л.А.Колобаева , С.А.Коваленко и др.

Рассмотренные выше работы всех авторов играют важную роль в изучении, в первую очередь, поэтических текстов Ахматовой. Эти работы актуальны, так как позволяют проанализировать, охарактеризовать все творчество Ахматовой с разных позиций и с разными целями, определяя суть особенностей ахматовской лирики.

Ее первые стихи в России появились в 1911 году в журнале «Аполлон»,

15 ОА.Клинг. Своеобразие эпического в лирике А.А.Ахматовой. // Науч. докл. высш. шк Филол. науки. - М., 1989. -№6. С.3-7.

16 О.А.Лекманов. Мандельштам и Ахматова: Четыре фрагмента диалога. // Филол. зап. - Воронеж, 1994. -Вып. 2. С.83-86.

17 ОАЛекманов. Акмеисты: поэты круга Гумилева: Статья первая. // Новое лит. обозрение. — М., 1996. -№17. С.168-184. ОА.Лекманов. Акмеисты: поэты круга Гумилева: Статья вторая. // Новое лит. обозрение. -М., 1996. - №19. С.148-161. ОА.Лекманов. Акмеисты: поэты круга Гумилева: Статья третья. // Новое лит. обозрение. - М., 1996. -№20. С.40-55.

18 Л.Г.Кихней. Поэзия Анны Ахматовой: Тайны ремесла. // МГУ им. М.В.Ломоносова. Филол. фак - М.: Диалог МГУ, 1997. - 145 с.

19 Л.Г.Кихней. К пушкинским подгестам в «Поэме без героя» Анны Ахматовой:, (О двух эпиграфах из «Евгения Онегина»), // АС.Пушкин и русская литература. - М, 2004. С.70-80.

20 С.И.Кормилов. Поэтическое творчество Анны Ахматовой. 2-е изд. М., 2000. С.И.Кормилов. А.А.Ахматова. // Русская литература XIX-XX веков: В 2-х т. Т.2: Русская литература XX века. Сост. и науч. ред. Б.С.Бугров, М.М. Голубков. М„ 2001.

ТА.Пахарева. Миф об акмеизме в творчестве Анны Ахматовой. Анна Ахматова: эпоха, судьа, творчество: Крымский Ахматовский научный сборник. Вып.4. Симферополь, 2006. С.3-9.

Г.М.Темнснко. «Сохрани мой талисман» (об одном восточном мотиве в поэзии Пушкина и Ахматовой). Культура народов Причерноморья. Симферополь, 1997, №1. с.61-68.

Н.Банников. На рубеже веков. // Серебряный век русской поэзии. - М., 1993. С.3-16. Н.Ю.Грякалова. Акмеизм. Мир, творчество, культура. // Русские поэты «серебряного века»: Сб. стихотворений в 2т. - Л., 1991. - Т.2. С.5-30. О.Обухова. Ранняя проза Гумилева в свете поэтики акмеизма. // Гумилевские чтения. — СПб., 1996. С.120-125. Т.И.Подкорытова. «Смуглый отрок» А.Ахматовой: истоки и смысл мифологемы. // Пушкинский альманах: (1799-2001). - Омск, 2001. - №2. С.69-87. И.В.Пьянзина. Поэтика акмеизма в раннем творчестве Ахматовой. // Материалы докладов V конференции молодых ученых Мордовского государственного университета им. Н.П.Огорева, 11-12 апреля 2000 года. - Саранск, 2000. С. 109-113.

21 ЛА.Колобаева. Ахматова и Мандельштам (самосознание личности в лирике). // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. №2. 1993. С.3-11.

22 СА.Коваленко. Петербургские сны Анны Ахматовой. / Сост., вступ. статья, реконструкция текста и коммент. С. А.Коваленко. СПб., 2004. а уже в 1912 году вышел и поэтический сборник «Вечер».

В эти годы Ахматова вступает на литературную арену как поэт, и ее творчество сразу же попадает в сферу внимания литературоведов (В.А.Чудовский и Н.В.Недоброво), сочетавших тщательное изучение пушкинской эпохи с интересом к современной поэзии. В стихах ранней Ахматовой они зачастую находили живые отголоски тех традиций русской поэзии, которые были предметом их академических штудий. Методы изучения поэтической семантики, возникшие из анализа поэзии XIX в. в Пушкинском семинарии С.А.Венгерова, переносились ими на материал поэзии Ахматовой.

Почти сразу же Ахматова была поставлена критиками в ряд самых больших русских поэтов. Общение с поэтом, критиком и историком литературы Н.В.Недоброво было одним из самых важных факторов становления литературоведческих представлений Ахматовой.

В 1910-е гг. поэзия Ахматовой пользуется особым вниманием кружка молодых филологов, в который, помимо Недоброво, входили А.А.Смирнов, К.В.Мочульский, С.Э.Радлов, А.Л.Слонимский, А.И.Белецкий, Б.М.Эйхенбаум, В.М.Жирмунский.

Литературная мысль 1910-е гг. в лице названных начинающих тогда ученых склонна была соотносить имя Ахматовой с представлением о поэтическом наследии Пушкина. В.М.Жирмунский говорил о возрождении традиций пушкинской школы в поэзии Ахматовой23. А.Л.Слонимский, рецензируя «Белую стаю» (1917), отмечал: «В накоплении рифм, в подборе звуков, в торжественном спокойствии речи - нечто от Пушкина»24. О том же писал и Д.П.Якубович в неподписанной рецензии на «Белую стаю»: «Теперь поэтесса вошла на путь, который мы бы назвали пушкинским. Законченности формы соответствует содержание гармонически-спокойное: чаще звучат белые стихи, величавее и проще становятся ямбы <.> Пушкинское

23 Д.И.Выгодский, В пушкинском кружке. // Новая жизнь. 1917, №6, 25 апреля.

24 Вестник Европы. 1917, №9-12. С.407-408. устремление приятно и неожиданно у Ахматовой» . Итоги такого рода сопоставлениям и оценкам подводил в 1921 г. К.В.Мочульский. В поэзии Ахматовой он тоже видел «мост к пушкинской поэтике и благородной простоте и спокойной ясности школы 20-30-х годов»26.

Раннее творчество Ахматовой выразило многие принципы акмеистической эстетики, воспринятые поэтессой в индивидуальном понимании. Характер миропонимания Ахматовой уже отграничивал ее, акмеистку, от атеизма.

Вопреки акмеистическому призыву принять действительность "во всей совокупности красот и безобразий" , лирика Ахматовой исполнена глубочайшего драматизма, острого ощущения непрочности, дисгармоничности бытия, приближающейся катастрофы. Именно поэтому так часто в ее стихах проходят мотивы беды, горя, тоски, близкой смерти

28 5

Томилось сердце, не зная далее Причины горя своего" и др.) . "Голос беды' постоянно звучал в ее творчестве. Лирика Ахматовой выделялась из поэзии акмеистов и тем, что в ранних стихах поэтессы уже обозначилась, более или менее отчётливо, основная тема всего ее последующего творчества - тема Родины, особое, интимное чувство высокого патриотизма ("Ты знаешь, я томлюсь в неволе.", 1913; "Приду туда, и отлетит томленье.", 1916; "Молитва", 1915, и др.).

Ранняя поэзия Ахматовой уже предсказала ее замечательный дар открытия человека. Ее герой серьезен, искренен и в малом. И главное — поэтесса любит человека, верит в его духовные силы и способности. Вот почему ее стихи, не только в сравнении с акмеистическими выступлениями, но и на фоне вообще русской поэзии начала XX века воспринимались новаторски. Новизна ахматовской лирики была замечена современниками (В.Брюсов, Л.Канегиссер) сразу. Такой зоркий наблюдатель, каким был В.Брюсов, отметил, что «стихи госпожи Ахматовой весьма дороги нам своей

25 Русское богатство. 1918, №1-2-3. С.354.

26 К В. А (очульский. Поэтическое творчество Анны Ахматовой. // Русская мысль. София. 1921. №3-4. С.201.

27 CTopodeifKim. Некоторые течения в современной русской поэзии. Аполлон, 1913, №1. С.48.

28 А.А.Ахматова. Прогулка. (1913) // Ахматова A.A. Собрание сочинения в 6 т. М., 1998. T.l. С.122. особенной остротой» . А Леонид Канегиссер (под псевдонимом Л.К.) писал, что особенность ахматовских стихов в том и заключается, что «давно знакомые слова звучат ново и остро»30. Именно здесь рождались подлинно поэтические открытия, такой взгляд на мир, что позволяет говорить о поэзии Ахматовой как о новом явлении в развитии русской лирики XX века.

Относительно позднего творчества Ахматовой дело обстоит иначе: основное количество исследований, посвященных поэзии Ахматовой после 1940-го года, составляют работы по «Поэме без героя» (в 90-х годах был необычайный интерес к «Реквиему»), остальные поэмы и лирика автора, которые не менее ценны для всего творческого пути поэта, рассматриваются крайне редко. Хотя стихи Ахматовой последних десятилетий ее жизни пронизаны высокой духовностью, философичностью, заставляющей задуматься над смыслом жизни. Итоговые стихи Ахматовой побуждали говорить «о многих замечательных чертах» ее поэтического мастерства: «о ее тонком чувстве русской природы, об абсолютном слухе к интонациям родной речи, о неотразимой психологической точности выражения душевных движений, о сложной простоте, о непринужденности и свободе интонации ее стиха, об особой доверительности ее поэтических признаний.» .

Известно, что к середине 20-х годов (1926-1936) Ахматова оказалась искусственно изъятой из литературного процесса и вступила в полосу длительной изоляции. Именно этот период стал началом ее обращения к Пушкину, результатом которого были опубликованные в 30-е годы статьи. «Последняя сказка Пушкина» (1933) и «"Адольф" Бенжамена Константа» в творчестве Пушкина» (1936). Исследователь В.В.Мусатов писал, что «Пушкин был для нее менее всего "материалом"» - она искала в нем опору и

32 смысл, выверяла по нему свой путь, свои творческие принципы» . Ее собственное положение в эпохе (непонимание критики, приход нового и

29 В.Брюсов. Новые течения в русской поэзии. // Русская мысль. 1913, №4. С. 141. м Л.К. (Каиегисер Л.) Анна Ахматова. «Четки». Стихи. 1914.//Северные записки. 1914, №5. С.176.

31 Л.Т.Твардовский. Собрание сочинений в 5-ти томах. М., 1971. Т.5. С. 369.

В.В.Мусатов. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX века. От Анненского до Пастернака. М., 1992. С.137. чужого во многом поколения читателей, социальное и творческое одиночество) существенно перекликались с положением Пушкина в 30-е годы.

В автобиографических заметках Ахматова упоминает о раннем знакомстве с русской классикой, но сохранилось и драгоценное свидетельство о ее достаточно раннем интересе к историко-литературным документам. Ближайшая подруга Ахматовой по Царскому Селу В.С.Срезневская в воспоминаниях об Ахматовой пишет о периоде 1904-1905 гг. (т.е. о пятнадцати-, шестнадцатилетней Ане Горенко): «Мы много гуляли по паркам, обе боготворили Пушкина, знали его хорошо, помнили и изучали его биографию по всем доступным нам источникам (письмо Жуковского отцу поэта, лицейские заметки, словом, тот скудный материал, попадавший в наши еще такие слабые pyKH)[»j3. У Ахматовой возникли потребности изучения и сближения с Пушкиным. С середины 20-х гг. и до последних дней жизни изучала она творческое наследие Пушкина, написав целый цикл статей и заметок о жизни и творчестве поэта.

Пристальный интерес Ахматовой к творчеству и судьбе Пушкина означает, что в его творчестве она черпала силы в самые сложные периоды своей жизни. «Пушкинские штудии», как назвала их сама Ахматова: выявляют новый взгляд на Пушкина, позволяют проникнуть в творческий мир самой Ахматовой, на что обращал внимание еще Б.М.Эйхенбаум: «Историко-литературные работы Ахматовой важны не только сами по себе (они достаточно высоко оценены нашим пушкиноведением), но и как материал характеристики ее творческого пути и ее творческой личности: уход от поэтической деятельности не был уходом от литературы и от современности вообще»34.

Работы Ахматовой-пушкиниста широко известны. Некоторые из ее пушкинских работ были напечатаны — «Последняя сказка Пушкина» (1933);

33 B.C. Срезневская. Воспоминания об Ахматовой. М. 1991. С.242.

34 Б.М.Эйхенбаум. Вступительное слово к вечеру А.А.Ахматовой в Доме кино 17 марта 1946 г. (РГАЛИ, ф. 1527, оп.1,№ 180, л.9).

Адольф" Бенжамена Констана в творчестве Пушкина» (1936); «Каменный гость» (1958). Другие работы, ставшие результатом ее «пушкинских штудий», «Александрина», «Пушкин и Невское взморье», «Пушкин в 1828 году», должны были войти в книгу А.Ахматовой «Гибель Пушкина». А вот работы «Пушкин и Мицкевич» (30-е годы), «Пушкин и Достоевский» (1949) (по словам И.Н.Томашевской, возможно, самое значимое из того, что она написала о Пушкине) пропали в блокаду.

Взгляды и стремления, заботы и труды Ахматовой, ее гражданская и творческая биография своеобразно преломились в исследовательских статьях. Это были отклики на различные явления литературной жизни.

Занимаясь изучением наследия Пушкина, Ахматова была связана с широкими кругами пушкинистов того времени (Б.В.Томашевский, М.К.Азадовский и др.), которые в большинстве своем представляли Пушкинский Дом как ведущий центр советского пушкиноведения.

Поэтическое творчество и критические выступления соотносятся у Ахматовой как разные жанры, в которых получили свое отражение единый взгляд на жизнь и на литературу, единая система эстетических взглядов. Ее литературоведческие труды являются частью наследия поэта, без которых трудно составить полное представление о ее творчестве, так как литературно-критическая позиция находится в тесной связи с основными мотивами поэзии Ахматовой.

Широким был круг ее литературных интересов: в размышлениях о поэтических традициях Пушкина, о судьбе наследия Пушкина, в откликах на творчество поэтов-современников получили выражение ее эстетические принципы и литературные взгляды.

Разумеется, далеко не все, что определяло ее литературную позицию, бесспорно: порой ее оценки несут отпечаток пристрастий, полемических увлечений, обусловленных временем. Однако бесспорным и не утратившим своей идейной и эстетической значимости остаются ее суждения, касающиеся проблем литературы, связанных с творчеством Пушкина.

В истории поэзии, в сложных исканиях, которыми был отмечен путь Ахматовой на протяжении десятилетий, никогда не теряли своей остроты и методологической актуальности такие проблемы, как преемственность и народность.

В своих литературных статьях Ахматова утверждает активное отношение к поэтической традиции, к художественному опыту и исканиям тех поэтов, чье слово наиболее полно отражало дух времени. Она улавливает преемственную связь, получающую свое выражение в творчестве поэтов, имена которых стали вехами на пути русской поэзии: Пушкин, Некрасов, Блок.

Для Ахматовой преемственность раскрывается в единстве гражданских, нравственных и эстетических мотивов. В Пушкине она видит начало всех начал и свершений в русской поэзии, в знаменательных поэтических открытиях последующих времен узнает «пророческие пушкинские предопределения». Так глубинная сила преемственности проявилась в Ахматовой, неотразимо свидетельствуя о том, что только верность пушкинским традициям - традициям правды, народности и гуманизма, определила меру и эффективность ахматовской поэзии в 60-е годы XX века.

В наследии Пушкина Ахматовой особенно близко и дорого то, что характеризует творческую мощь и народность пушкинского таланта. Ахматова пытается осмыслить, переплавить опыт Пушкина. Пушкин в творчестве Ахматовой не исчерпаем.

Ахматова утверждает необходимость бережного, индивидуального подхода к каждой литературной биографии. Поучительно умение Ахматовой создавать критический литературный портрет. Своими исследовательскими работами она вносит посильный вклад в пушкиноведение. Лаконизм и емкость характеристик, точность наблюдений, передающих черты творческой индивидуальности и своеобразия, проявились в ее научных статьях.

В своих научных работах, посвященных изучению этих тем, Ахматова высказывает суждения, отличающиеся пониманием творческой индивидуальности Пушкина, жанрового своеобразия его стиха, интонации, стиля.

Ахматова умеет сопрягать в художественном единстве явления и мотивы, лежащие в разных пластах жизни, активно выражает свое отношение к событиям истории и судьбам людей.

Начиная с 30-х годов XX века для творчества Ахматовой становится характерным сочетание сиюминутной отзывчивости на людское страдание, т.е., иначе говоря, актуальности, с высоким и мудрым взглядом, идущим как бы издалека и сверху. Она судит свою эпоху, зная и учитывая весь путь человечества, его поражения, преступления и победы, судит с позиции общечеловеческой непреходящей нравственности, выработанной в длинной веренице столетий. В этом пункте Ахматова и Пушкин были исключительно близки и обращались подчас, как бы перекликаясь друг с другом, к одним и тем же образам и темам.

В Пушкине Ахматова стремится подчеркнуть то, что наиболее актуально с точки зрения интересов современного поэтического развития.

В лирике Ахматовой, где упоминается образ Пушкина, фоном поэтического изображения чаще всего являются места, связанные с Пушкиным: это Царское Село, Павловск, Петербург и Кавказ. Почти каждое из этих мест связано с жизнью и Пушкина, и Ахматовой: «аллеи», «треуголка», «сосны», «пни» - все это не только атрибуты пушкинской эпохи, но и тот определенный пласт культуры, который строится на пушкинских традициях. Пушкинская тема возникла в поэзии Ахматовой на основе ее глубинного познания творчества Пушкина, в результате бесед с друзьями-пушкинистами, а также личных ощущений в Царском Селе, в пушкинском Петербурге и на Кавказе. Ахматова — часть этого мира, этой культуры, но при этом она и «наследница», сохранившая верность пушкинским идеалам.

Но важнее этих даже неизбежных совпадений, сходящихся к общему сюжету, оказывается совпадение идей и мотивов, которые и Ахматова и Пушкин акцентируют, возможно, не без цели отсылок к собственной жизни и к тем духовным решениям, которые они были вынуждены принять.

Воссоздавая образ Пушкина, Ахматова поднимает сверхважные для нее проблемы: политические (такие, как «поэт и власть», «поэт и общество», «поэт и время») и литературоведческие - например, о назначении поэта и поэзии, о поэтическом даре данном от Бога, и пр. Некоторые проблемы, поставленные в небольших по размеру, но «бездонных» по содержанию стихотворениях Ахматовой о Пушкине, ею только обозначены, а над иными она размышляла всю свою жизнь, что затем нашло отражение в научно-исследовательских статьях о Пушкине. Можно с уверенностью утверждать единство проблематики в лирике Ахматовой и ее статьях о Пушкине.

Для Ахматовой творческая индивидуальность Пушкина особенно рельефно проявляется в слове — своеобразном по своей красоте и выразительности. Образный стиль Пушкина настолько свеж и в то же время един, поэт мастерски умеет вбирать в свои строки нужные ему народные речения, яркость и меткость русского сказочного слова.

Как верно заметила Ахматова, о языке, поэзии Пушкина необходимо писать с ориентацией на опыт этого поэта. Пушкин заботился о том, чтобы слово, почерпнутое из источника народной речи, составляло реальность родной поэзии.

Ахматова ищет истинные ценности творчества Пушкина там, куда редко заглядывает современная критика. Своеобразие ахматовского подхода к Пушкину, как ни странно, поясняет одно давнее замечание М.О.Гершензона: «В Пушкине есть места, «куда не ступала еще нога человека» <.>, труднодоступные и неведомые»"5. Символисты пытались искать «эзотерического» Пушкина, недоступного непосвященным. Ахматова же искала у Пушкина «тайнопись». В Пушкине она искала тайну его

35 М.О.Гершензон. Статьи о Пушкине. М., 1926. С. 17. творческой победы, его творческой воли. «Тайный» Пушкин Ахматовой потому оказался «зашифрованным», что его опыт далеко обгонял свою эпоху и своих современников, будучи адресованным будущему. Ахматовский Пушкин воплотил пережитый опыт, который казался созвучным человеку XX столетия.

В ахматовских работах трудно отделить, где кончается исследовательский подход и где начинается художественный анализ, ведущий к созданию образа Пушкина.

Интерес к этим проблемам определил основное направление литературоведческих размышлений Ахматовой.

Слово Ахматовой о литературе имеет опору и в ее личном творческом опыте. Однако было бы неверно ориентироваться только на собственные суждения о проблемах жизни и искусства, о литературном движении времени и поэтическом мастерстве, если художник берет в руки перо исследователя.

Она вмешивается в литературный процесс, откликается на явления литературной жизни. Литературоведческие статьи и выступления — все это органично входит в творческий арсенал поэта.

Нельзя не признать, что приемы исследования своеобразия произведений Ахматовой, сопряженные с исследованием общих «точек соприкосновения», спецификой использования «чужого слова», различных способов цитирования, и направленные на дешифровку семантических «полей», образовавшихся в результате творческого «диалога», взаимовлияния художников с тождественными взглядами, дают возможность проследить на конкретных примерах преломления в них пушкинской традиции.

Проблема контекстуального взаимодействия, поиска и обнаружения новых аналогий и параллелей, межтекстовых связей у Ахматовой становится сегодня актуальной как никогда. Именно этих проблем и касались в своих исследовательских работах О.А.Лекманов и Л.Г.Кихней.

Произведения Ахматовой органично вобрали в себя культурные пласты» различных эпох и достижения всех направлений искусства -библейскую символику, исторические и фольклорные мотивы и ассоциации, «вечные образы» скульптуры, архитектуры и живописи, неисчерпаемые ресурсы человеческой памяти, что, в свою очередь, обусловило множественность их «прочтений» и «прототекстов», которые, однако, не дают однозначной, окончательной интерпретации. Р.Д.Тименчик определяет построение поэтического текста как развертывание некой «культурной парадигмы»: «чужое слово, скрытое в глубинных слоях текста, регулирует семантические процессы в поверхностных структурах. Глубинные цитаты существуют в состоянии пульсации, создавая или не создавая новый уровень интерпретации текста. »",б.

Новизна предлагаемого исследования связана с выявлениям контекстуальных взаимосвязей в произведениях Пушкина и Ахматовой. Актуальность работы, на основании выявленных аналогий и типологических «схождений» определяется и качественно новым подходом к отбору материала: подробно рассматривается «Царскосельская тема» и тема «Фольклорных традиций» в произведениях Ахматовой и Пушкина и межтекстовая «коммуникация» произведений Пушкина и Шенье вплоть до совпадения образной системы мастеров слова.

Безусловно, выбор тем не спонтанен: основная задача работы состоит в определении характеристик, свидетельствующих об их общности. В этом контексте темы являются тем ключом, которые наилучшим образом подходят для исследуемого материала. Их анализ позволил нам охватить творческий путь поэтов, а также рассмотреть особенности их поэтики. Основываясь на работы исследователей (В.М.Жирмунский, Б.М.Эйхенбаум и др.) и публицистические работы самих представителей культуры начала XX века (В.Я.Брюсов, М.И.Цветаева, В.Ф.Ходасевич и др.), мы выводим непосредственное содержание темы «А.Ахматова и А.Пушкин: к вопросу межтекстовых коммуникаций» и показываем ее конкретную реализацию в

36 Р.Д.Тименчик. Текст в тексте у акмеистов. // Тр. по знаковым системам. XIV. Тарту, 1981. С.69. жизни уже на биографии Ахматовой.

Кроме того, предметом обстоятельного анализа в данной работе стало осмысление многообразия интерпретаций образа лирической героини в рамках сравнительно небольших по объему, но семантически «нагруженных» произведений Ахматовой.

Как рождается в произведениях Ахматовой уникальный вариант сопряжения, взаимовлияния различных временных планов? В чем специфика и художественное своеобразие «мысленного диалога» у Ахматовой и Пушкина? Как реализуется «преемственность» между Пушкиным и Шенье, Пушкиным и Ахматовой? Как осуществляется творческий «диалог» Ахматовой и русской культурной традиции Х1Х-ХХ вв.? С поиском ответа на эти вопросы связано решение ряда исследовательских задач, поставленных в данной работе.

Следует заметить, что материал, рассматриваемый нами, недостаточно полно изучен другими учеными. Работа представляет собой собственно авторскую концепцию художественного мира Ахматовой.

Все рассуждения исследования вытекают из тщательного анализа текстов Ахматовой, а также в данной работе проведен анализ «пушкинских штудий» Анны Ахматовой в контексте ее творчества и выявлена соотнесенность «пушкинских штудий» с ее биографией и поэзией.

Объектом исследования избраны три культурных среза в творчестве Ахматовой и Пушкина: органический и современный или царскосельский, а также европейский, фольклорный. При этом уделяется внимание тематике, мотивам, образам, творческому методу.

Предметом исследования выступают особенности лирики А.Ахматовой и А.Пушкина, которые проявляются на всех структурно-семантических уровнях художественных произведений.

Принципы и методы исследования.

Определяя специфику текстов Ахматовой и Пушкина, мы опирались на историко-литературный метод, позволяющий выявить взаимодействия основных уровней лирического текста: идейно-образного, стилистического. Исследовали особенности классического стиля лирики А.А.Ахматовой и А.С.Пушкина.

Степень разработанности проблемы.

Наследие Пушкина исследовано Б.В.Томашевским, М.А.Цявловским, П.Е.Щеголевым, В.Я.Брюсовым, А.Белым и многими другими писателями и философами. Попытки осмысления делали А.С. Поляков, М.Гофман, С.Томашевский.

Огромная роль в изучении творчества А.С. Пушкина принадлежит

A.Ахматовой.

Источниковую базу диссертации составляют труды критиков литературы: В.М.Жирмунского, Б.М.Эйхенбаума, а также выдающихся пушкинистов: Б.В.Томашевского, М:А.Цявловского, С.М.Бонди,

B. С.Непомнящего, ахматоведов: П.Н.Лукницкого, А.И.Павловского и современных ахматоведов: Р.Д.Тименчика, ЛХ.Кихней и О.А.Лекманова и др.

Цели и задачи исследования.

Целью данного диссертационного исследования является следующее:

• определение сущности и значения работ Ахматовой-пушкиниста в изучении творчества Пушкина;

• анализ «пушкинских начал» в творчестве Ахматовой;

• сопоставление исследований Ахматовой с исследованиями других поэтов-пушкинистов с целью выявления вклада Ахматовой в пушкиноведение.

Таким образом, главные задачи работы «А.Ахматова и А.Пушкин: к вопросу межтекстовых коммуникаций» следующие:

• выделить отечественные и зарубежные источники, оказавшие влияние на формирование литературоведческих взглядов Ахматовой;

• определить роль и статус лирической героини в произведениях

Ахматовой;

• проанализировать семантические «поля», общие «точки соприкосновения», обнаруживая индивидуальное своеобразие Ахматовой;

• понять относительно новые принципы поэтики Ахматовой: цитацию, тайнопись и др.

• рассмотреть смысловое содержание ахматовской трактовки произведений Пушкина;

• осмысление образа Пушкина в поэзии Ахматовой;

• выявить отношение Ахматовой к поэтической традиции Пушкина;

• установить диалогичность как литературный прием в творчестве Пушкина и Ахматовой.

Метод исследования определяется задачей анализа литературоведческих статей («штудий») Ахматовой о жизни и творчестве Пушкина («Последняя сказка Пушкина» (1933) и др.), стихотворений, в которых возникает образ Пушкина («Смуглый отрок бродил по аллеям.» (1911), «Царскосельская статуя» (1916), «Пушкин» (1943) и др.), реминисценций из Шенье в лирике Пушкина и фольклорной поэтики в текстах Пушкина и Ахматовой, поэтому был выбран герменевтический подход, историко-литературный и сравнительно-типологический методы исследования.

Научная новизна исследования.

Научная новизна исследования заключается в обращение к текстам Ахматовой и Пушкина, содержащим элементы авторской интерпретации. Анализ критических статей и отзывов современников о поэтах, об их произведениях позволили определить отношение поэтов к традиции. Предпринята попытка интерпретации поэтических текстов, дано описание сюжетного уровня циклов. При анализе стилистических особенностей текстов учитывается отбор языковых средств, построение синтаксических конструкций, тип интонации. Новизна определяется и избираемой историко-литературный контекст первой трети XX века, что позволяет определить уникальность поэтического творчества Пушкина.

Научно-практическая значимость исследования.

Содержание диссертации, ее основные выводы и положения могут быть использованы как по русской литературе XIX века - при изучении творчества А.С.Пушкина, так и по современной литературе XX века - при изучении творчества Анны Ахматовой, в том числе и общих проблем теории и истории литературы XIX — XX вв. На основании данной работы возможно проведение открытых уроков, лекций, спецкурсов, факультативов 1Х-Х1 классах школы и в вузовских курсах для студентов филологических, философских, исторических факультетов по темам: «Мой Пушкин», «А.С.Пушкин в поэзии А.Ахматовой», «Творчество А.Ахматовой», «Трагедия личности, тема судьбы народа в поэзии А.А.Ахматовой», «А.Ахматова в критике и литературоведении», «Ахматова и Пушкин», «Царскосельская тема» в произведениях Ахматовой и Пушкина, тема «фольклорных традиций» в произведениях Пушкина и Ахматовой, «Ахматова о Пушкине - наследнике Шенье».

Апробация работы.

Материалы и результаты исследования предлагались ученикам школ и гимназий в г. Видное Московской области в форме факультативов, спецкурса, урока-лекции, урока-проектирования, урока внеклассного чтения по темам: «Через Пушкина в наши дни», «Ахматова как исследователь творчества Пушкина», «Царскосельская статуя» Пушкина и Ахматовой (сопоставительный анализ двух стихотворений), «Образ Пушкина в раннем творчестве А.А.Ахматовой», «Ахматова - пушкинист» и другие.

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Шатихина, Любовь Валентиновна, 2008 год

1. Ахматова A.A. Автобиографическая проза. И Литературное обозрение. 1989. №5. С.9.

2. Ахматова A.A. О Пушкине: Статьи и заметки. Л., 1977. С.279.

3. Ахматова A.A. Слово о Пушкине. М., 1989. С.53.

4. Ахматова A.A. Собрание сочинений в 6 т . М., 1998. Т.1, 2,3,6.

5. Ахматова A.A. Сочинения в 2-х томах. М., 1986. Т.1, 2.

6. Ахматова A.A. Сочинения в двух томах. М., 1990. Т.1, 2.

7. Ахматова A.A. Стихотворения и поэмы. JL, 1977.

8. Ахматова A.A. Шаг времени. Ленинградский альманах. Л., 1945. С.209-212.

9. Записные книжки Анны Ахматовой (1958-1966). М., Torino, 1996. С. 177, 245.

10. Сербский эпос. В 2-х тт. Перевод А.Ахматовой. М., 1960, Т.2.Н.Пушкин и поэтический язык XX века: Сборник статей, посвященный 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина. М., 1999.

11. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 10-ти томах. М.-Л., 1949. Т. VI, Т.Х.

12. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 10-ти томах. М., 19571958. T.V, VI, IV.

13. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 10-ти томах. Л., 1978. Т.5.

14. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 10-ти томах. Л., 1977-1979. Т.1, Т.2.

15. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 16-ти томах. М., 19371959. Т.4, T.II, Т.14.

16. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 17-ти томах. М., 1994. Т.1-5.

17. Пушкин A.C. Сочинения в 3-х томах. М., 1955. Т.1, 3.

18. Пушкин A.C. Сочинения в 19-ти томах. М., 1937. Т.4.Научная литература:

19. Аверинцев С.С. «Но ты, священная свобода.» Отзвуки Великой французской революции в русской культуре. // Новый мир. М., 1989. -№7. С.185-187.

20. Азадовский М.К. Пушкин и фольклор. Статьи. // Сборник литературы и фольклор. М.-Л., 1938. С.41.

21. Балашова И.А. Пушкинские образы в стихотворном цикле А.Ахматовой «Реквием». // Ахматовские чтения. Тверь, 1991. С.38-46.

22. Банников Н. На рубеже веков. // Серебряный век русской поэзии. М., 1993. С.3-16.

23. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 9-ти томах. М., 1981. Т.6. С.275-276.

24. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 9-ти томах. М., 1986. Т.6. С.183.

25. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 12-ти томах. 1953-1959. Т.5. С.558.

26. Блок А.А. Собрание сочинений. В 8 Т. М.-Л., 1962. С.181.

27. Бонди С.М. Черновики Пушкина. Статьи. 1930-1970. М., 1971. С.52.

28. Брюсов В.Я. Новые течения в русской поэзии. // Русская мысль. 1913, №4. С.141.

29. Брюсов В.Я. Собрание сочинений. Статьи о Пушкине. М., 1975. Т.7. С.165, 166,170,172, 174.

30. Бурдина C.B. Поэмы Анны Ахматовой: «Вечные образы» культуры и жанр. Пермь, 2002. С.162.

31. Вестник Европы. 1917, №9-12. С.407-408.

32. Виленкин В.Я. Воспоминания с комментариями. // Вопросы литературы. 1979, №3. С.248.

33. Виноградов В.В. Стиль Пушкина. М., 1941. С.428.

34. Власова З.И. О приемах композиции в частушке. // Русский фольклор. М.-Л., 1960, V. С.242.

35. Вопросы литературы, 1970. -№ 1. С.158-208.

36. Вопросы литературы, 1973. № 3. C.I91-236.

37. Выгодский Д.И. В пушкинском кружке. // Новая жизнь. 1917, №6, 25 апреля.

38. Галлербах Э.Ф. Город Муз. Царское Село в поэзии. СПб, 1993. Глава V.

39. Гаспаров М.Л. Очерк истории русского стиха. М., 1984. С.240.

40. Герасимов Ю.К. Русский символизм и фольклор. // Русская литература. 1985, №1. С.99-105.

41. Гершензон М.О. Статьи о Пушкине. М., 1926. С. 17.

42. Герпггейн Э.Г. Послесловие. — В кн.: Ахматова А. о Пушкине. Статьи и заметки. Л., 1977. С.286.

43. Герштейн Э.Г., Вацуло В.Э. Заметки А.А.Ахматовой о Пушкине. Л.,1972. С.38.

44. Гинзбург Л.Я. Литература в поисках реальности. М., 1987. С.126.

45. Гинзбург Л.Я. О лирике. Л., 1974. С.289, 347-348.

46. Гоголь Н.В. Несколько слов о Пушкине. // Собрание сочинений в 7-ми томах. М., 1986. Т.VI. С.57.

47. Гоголь Н.В. Полное собрание сочинений. М., 1979. T.VII. С.73.

48. Горелов А. Русская частушка в записях советского времени. // Частушки в записях советского времени. М.-Л., 1965. С. 19.

49. Городецкий С. Некоторые течения в современной русской поэзии. Аполлон, 1913. №1. С.48.

50. Горький М. А.С.Пушкин. // Горький М. Литературно-критические произведения. М., 1954. С.79.

51. Гречаная Е.П. «Андре Шенье поэт» и Андре Шенье в России в издании Шенье А. Сочинения 1819. М., 1995.

52. Григорьев A.A. Взгляды на русскую литературу со смерти Пушкина. // Григорьев A.A. Сочинения в 2-х т. М., 1990. Т.2. С.56-57.

53. Грякалова Н.Ю. Фольклорные традиции в поэзии Анны Ахматовой // Русская литература. 1982. -№ 1. С.47-63.

54. Гроссман Л.П. Пушкин. Серия ЖЗЛ. М., 1960.

55. Гусев В. Свободы сеятель пустынный. // Новый мир. М., 1989. № 8. С.221-225.

56. Евтушенко Е.А. Строфы века. Антология русской поэзии. Минск-Москва, 1995.

57. Есаулов И.А. Постсимволизм и соборность. // Постсимволизм как явление культуры: Материалы Международной конференции 10-11 марта 1995. М., 1995. С.7.

58. Жирмунский В.М. Преодолевшие символизм. Л., 1928. С.294-295.

59. Жирмунский В.М. Преодолевшие символизм. // Русская мысль, 1916, №12. С.56.

60. Жирмунский В.М. Творчество Анны Ахматовой. Л., 1973. С.23, 25, 46, 52, 76, 80-81, 83, 134,228.

61. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977. С.61, 114, 131,203.

62. Журнал «Московский телеграф», 1928. № 5, ч.20. С.78.

63. Журнал «Наука и жизнь», 1999. №1. С.88.

64. Журнал «Новое литературное обозрение», 1999. №35. С.426.

65. Журнал «Русская словесность», 1999. №2, С.14.

66. Журнал «Русское богатство». 1918, №1-2-3. С.354.

67. Зайцев В.А. Русская поэзия XX века: 1940-1990-е годы. М., 2001.

68. Зайцев В.А., Герасименко А.П. История русской литературы второй половины XX века. М., 2004.

69. Иванов В. Эссе, статьи, переводы. // Богословско-философский журнал «Логос» №> 45, Bruxelles, 1985.

70. Ильин И. А. Собрание сочинений в 9-ти т. Стихотворения «Пророческое призвание Пушкина», «Национальная миссия Пушкина», «Пушкин в жизни. 1799-1837». М., 1996. T.VI, Кн. 3.

71. История русской литературы. M., Т.4.

72. JI.K. (Канегисер Л.) Анна Ахматова. «Четки». Стихи. 1914. // Северные записки. 1914, №5. С.176.

73. Кибальник С.А. Антропологические эпиграммы Пушкина. // Пушкин: Исследования и материалы. Л., 1986. Выпуск XII.

74. Кихней Л.Г. Акмеизм. Миропонимание и поэтика. М., 2001.

75. Кихней Л.Г. К пушкинским подтекстам в «Поэме без героя» Анны Ахматовой: (О двух эпиграфах из «Евгения Онегина»). // А.С.Пушкин и русская литература. М., 2004. С.70-80.

76. Кихней Л.Г. Поэзия Анны Ахматовой. Тайны ремесла. М., 1997.

77. Кихней Л.Г., Чаунина Н.В. Анна Ахматова: Сквозь призму жанра. М., 2005.

78. Кихней Л.Г., Фоменко О.Е. «Так молюсь за твоей литургией.». Христианская вера и поэзия Анны Ахматовой. М., 2000.

79. Клинг О.А. Своеобразие эпического в лирике А.А.Ахматовой. // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. М., 1989. № 6. С.3-7.

80. Кобзарь Е.Н., Гутшабес С.Э. Проблема духовного сопротивления в поэзии А.Ахматовой 30-х годов. // Ахматовские чтения. Тверь, 1991. С.107-113.

81. Коваленко С.А. Петербургские сны Анны Ахматовой. / Сост., вступ. статья, реконструкция текста и коммент. С.А.Коваленко. СПб., 2004.

82. Колобаева Л.А. Ахматова и Мандельштам (самосознание личности в лирике). //Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. №2. 1993. С.3-11.

83. Коржавин Н. Анна Ахматова и «серебряный век». // Новый мир. М., 1989. -№ 7. С.240-261.

84. КолпаковаН.П. Русская народная бытовая песня. М. Л., 1962. С.209.

85. Кормилов С.И. Поэтическое творчество Анны Ахматовой. 2-е изд. М., 2000.

86. Кормилов С.И. А.А.Ахматова. // Русская литература XIX-XX веков: В 2-х т. Т.2: Русская литература XX века. Сост. и науч. ред. Б.С.Бугров, М.М.Голубков. М., 2001.

87. Красавченко Т.Н. Ахматова в зеркалах зарубежной критики. // Тайны ремесла: Ахматовские чтения. Вып. 2. М., 1992. С.113-124.

88. Кублановский Ю. О «Реквиеме» Анны Ахматовой. // Волга. №11-12. 1992. С.158-164.

89. Кузмин М.А. Условности. Пг., 1923. С.154.

90. Лейдерман Н.Л. Бремя и величие скорби. «Реквием» в контексте творческого пути Анны Ахматовой. // Лейдерман Н.Л. Русская литературная классика XX века: Монографические очерки. Екатеринбург, 1996. С.184-216.

91. Лекманов O.A. Акмеисты: поэты круга Гумилева: Статья первая. // Новое лит. обозрение. М., 1996. №17. С.168-184.

92. Лекманов O.A. Акмеисты: поэты круга Гумилева: Статья вторая. // Новое лит. обозрение. М., 1996. №19. С.148-161.

93. Лекманов O.A. Акмеисты: поэты круга Гумилева: Статья третья. // Новое лит. обозрение. М., 1996. №20. С.40-55.

94. Лекманов O.A. Книга об акмеизме и другие работы. Томск, 2000. С.9.

95. Лекманов O.A. Мандельштам и Ахматова: Четыре фрагмента диалога. // Филол. зап. Воронеж, 1994. Вып. 2. С.83-86.

96. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. 3-е изд. М., 1979.

97. Лотман Ю.М. Болдинская осень. М., 1982. С.129-130.

98. Лотман Ю.М. Семиосфера. Внутри мыслящий миров. // Статьи. Исследования. Заметки. СПб, 2001.

99. Лихачев Д.С. Великое наследие. Классические произведения Древней Руси. М., 1980. С.332.

100. Лукницкий П.Н. ACUMIANA. Встречи с Анной Ахматовой. В 2 Т. Париж, 1991. Т.1-.1924-1925.; Париж, М, 1997. Т.2: 1926-1927. С.48, 114,117,122-125, 160-161.

101. Лукницкий П.Н. Ранние пушкинские штудии Анны Ахматовой. // Вопросы литературы, 1978, № 1, с. 185-228.

102. Лунин Б.В. Живые страницы. А.СЛушкин. В воспоминаниях, письмах, дневниках, автобиографических произведениях и документах. М., 1970.

103. Лупанова И.П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX в. Петрозаводск, 1959. С.177-182.

104. Макогоненко Г.П. Творчество А.С.Пушкина в 1830-е годы (18301833). Л., 1974.

105. Макогоненко Г.П. Творчество А.С.Пушкина в 1830-е годы. (18331836). Л., 1982.

106. Максимов Д.Е. Об Анне Ахматовой, какой помню. // Материалы и сообщения по славяноведению. Сегед, 1984.

107. Мандельштам Н.Я. Вторая книга. М., 1990. С.31-53.

108. Мочульский К.В. Поэтическое творчество Анны Ахматовой. // Русская мысль. София, 1921. №3-4. С.201.

109. Муравьева О.С. Из наблюдений над «Песнями западных славян». // Пушкин. Исследования и материалы. Л., 1983, Т. XI. С.161.

110. Мусатов В.В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX века. От Анненского до Пастернака. М., 1992. С. 137.

111. Недоброво Н.В. Анна Ахматова. // Русская мысль. №7. 1915. С.50-68.

112. Неизданные письма иностранных писателей ХУШ-ХГХ вв. из Ленинградских рукописных собраний. М.-Л., 1960. С.272.

113. Непомнящий B.C. Поэзия и судьба: Над страницами духовной биографии Пушкина. М., 1987. С.64.

114. Озеров Л. Мастерство и волшебство. Книга статей. М., 1976. С.259.

115. Орлов В. Перепутья: Из истории русской поэзии начала XX века. М., 1976.

116. Павловский А.И. Анна Ахматова: Жизнь и творчество. М., 1991. С.27, 96,124.

117. Павловский А.И. Анна Ахматова. Очерки творчества. Л., 1982.

118. Пахарева Т.А. Миф об акмеизме в творчестве Анны Ахматовой. Анна Ахматова: эпоха, судьа, творчество: Крымский Ахматовский научный сборник. Вып.4. Симферополь, 2006. С.3-9.

119. Подкорытова Т.И. «Смуглый отрок» А.Ахматовой: истоки и смысл мифологемы. //Пушкинский альманах: (1799-2001). Омск, 2001. №2. С.69-87.