Теоретическая лингвистика и судебная лингвистическая экспертиза тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, доктор филологических наук Бринев, Константин Иванович

• Бринев, Константин Иванович
• доктор филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации доктор филологических наук Бринев, Константин Иванович

Введение

Глава 1. Теоретические основания исследования

1.1. Субъективистская теория истины в теоретической лингвистике.

1.2. Принцип эссенциализма в теоретической лингвистике и его прикладное значение.

1.3. Истина как соответствие фактам. Дуализм решений и фактов.

Выводы.

Глава 2. Общая характеристика судебной лингвистической экспертизы. Уровень решений и уровень фактов

2.1. Судебная лингвистическая экспертиза как отрасль юридической лингвистики.

2.2. Проблема разграничения лингвистического и юридического уровней в лингвистической экспертизе.

2.3. Лингвистическая экспертиза в процессуально-юридическом аспекте

2.3.1. Субъект экспертизы. Типы экспертиз.

2.3.2. Место лингвистической экспертизы в процессе установления фактов, имеющих значение для разрешения дела.

2.3.3. Выводы эксперта. Оценка экспертизы следственным и судебным органом.

2.4. Лингвистическая экспертиза как исследование продуктов речевой деятельности

2.4.1. Объект и предмет лингвистической экспертизы.

2.4.2. Цели и задачи лингвистической экспертизы

Пределы компетенции лингвиста-эксперта.

2.4.3. Проблема метода лингвистической экспертизы.

2.4.3.1. Интроспективные методы

Метод субституции спорных смыслов.

2.4.3.2. Экспериментальные методы.

2.4.4. Выводы экспертного заключения в исследовательском аспекте.

2.5. Проблема отнесения лингвистической экспертизы к определенному роду судебных экспертиз.

Выводы.

Глава 3. Общая характеристика экспертных задач, решаемых при производстве лингвистической экспертизы в рамках различных категорий дел

3.1. Судебная лингвистическая экспертиза по делам об оскорблении

3.1.1. Общая характеристика экспертных задач по делам об оскорблении.

3.1.2. Оскорбление как феномен права.

3.1.3 Феномен оскорбления в правосознании лингвиста.

3.1.4. Решение проблемы оскорбления в лингвистической экспертологии.

3.1.5. Оскорбление как форма речевого поведения оскорбление как речевой акт).

3.1.6 Другие формы речевого поведения, способные вызывать перлокутивный эффект обиды обвинение и понижение статуса).

3.1.7. Проблемы экспертной квалификации неприличной формы.

3.2. Судебная лингвистическая экспертиза по делам клевете и распространении не соответствующих действительности порочащих сведений

3.2.1. Общая характеристика экспертных задач.

3.2.2. Фактитивные и оценочные утверждения как феномен права.

3.2.3. Проблема разграничения категорий событие», «оценка», «факт», «мнение».

3.2.3.1 Проблема разграничения категорий сведений / мнение», «оценка / факт».

3.2.3.2. Противопоставление определенных и неопределенных высказываний.

3.2.3.3. Противопоставление оценочных и описательных (дескриптивных) высказываний.

3.2.3.4. Проблема разграничения категорий факт» и «событие».

3.3. Судебная лингвистическая экспертиза по делам о разжигании межнациональной, религиозной, социальной розни и призывам к экстремистской деятельности

3.3.1 Общая характеристика экспертных задач

Призывы как феномен права.

3.3.2. Призыв как речевой акт.

3.4. Судебная лингвистическая экспертиза по делам, связанным с угрозой

3.4.1. Общая характеристика экспертных задач.

3.4.2. Угроза как феномен права.

3.4.3. Угроза как речевой акт.

3.5 Некоторые задачи, решение которых не требует привлечения специалиста, обладающего познаниями в области лингвистики

3.5.1. Установление наличия / отсутствия негативной информации о лице / группе лиц.

3.5.2. Квалификация информации на предмет ее отношения к наркотическим и психотропным веществам.

Выводы.

Глава 4. Решение экспертных задач в рамках различных категорий дел

4.1. Решение экспертных задач по делам об оскорблении

4.1.1. Экспертная ситуация 1.

4.1.2. Экспертная ситуация 2.

4.1.3. Экспертная ситуация 3.

4.2. Решение экспертных задач по делам о распространении не соответствующих действительности порочащих сведений

4.2.1. Экспертная ситуация 1.

4.2.2. Экспертная ситуация 2.

4.2.3. Экспертная ситуация 3.

4.3. Решение экспертных задач по делам о разжигании национальной, религиозной, социальной розни и призывам к экстремистским действиям

4.3.1.Экспертная ситуация 1.

4.3.2. Экспертная ситуация 2.

4.3.3. Экспертная ситуация 3.

4.4. Решение экспертных задач по делам, связанным с установлением угрозы

Экспертная ситуация 1.

Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Теоретическая лингвистика и судебная лингвистическая экспертиза»

Постановка проблемы. Настоящее исследование посвящено описанию состояния и возможных путей развития лингвистических теорий через призму параметров, которые задает судебная лингвистическая экспертиза.

В начале 90-х годов прошлого века появилась новая отрасль лингвистического знания — юридическая лингвистика — наука, предметом которой является зона пересечения языка и права. Появление новой отрасли стимулировало активизацию междисциплинарных исследований, имеющих свои специфические проблемы. Как правило, эти проблемы связаны с филологическим обеспечением профессиональной юридической деятельности в различных ее проявлениях (законотворчество, законоприменение, судебное красноречие, судебная экспертиза).

Лингвистика получила в лице юриспруденции и юридической деятельности новую и достаточно широкую сферу применения, и значимость теоретической лингвистики для юриспруденции в настоящее время не вызывает сомнений и признается многими исследователями [Берг, 2004; Галяшина, 2003; Горошко, 2006; Губаева, 2002; Иваненко, 2006; Нефляшева, 2001]. Лингвистика в этом аспекте выступает в инструментальной функции: лингвистические знания позволяют решать актуальные социальные задачи (в частности, лингвистическая экспертиза служит одним из способов получения доказательственной информации). Однако не является достаточно разработанным вопрос о значении юриспруденции для фундаментальной теоретической лингвистики [Голев, 2009]. Это значение оценивается как периферийное и соответствует общему представлению о том, что прикладные аспекты языкознания - периферийная область для науки [Голев, Матвеева, 2006]. Однако «фоновость» прикладных аспектов языкознания, по нашему мнению, не может быть переоценена. На глубинном уровне теоретическое и прикладное исследования представляются в каком-то отношении единым целым. Эта целостность может быть обоснована логически.

Исследование, которое осуществляет лингвист в ходе проведения судебной лингвистической экспертизы, представляет собой вид ситуационного объяснения [Поппер, 2006]. Базовым вопросом для такого вида описания является вопрос следующего типа: «Что происходило тогда-то?» Ответ на этот вопрос подразумевает знание общих высказываний вида: «Всегда, если X, то У», которые и являются теоретическими высказываниями. Таким образом, исследования в области лингвистической экспертизы необходимо предполагают наличие какой-либо теории. Это также объясняет и возможность обратного воздействия лингвистических экспертных исследований на теоретическую лингвистику: если лингвист сталкивается с ситуацией, когда он не способен дать удовлетворительного объяснения тому, что происходило в конкретной спорной ситуации, это, по меньшей мере, свидетельствует о том, что на теоретическом уровне отсутствует удовлетворительное описание или объяснение какого-то типа ситуаций, а это может стимулировать теоретические поиски и привести к пересмотру лингвистических теорий.

На методологическом уровне описанная ситуация означает то, что лингвистическая наука, получившая еще один выход в практическую сферу, приобрела также новую область верификации и фальсификации своих теоретических предположений и описаний. В этом смысле лингвистическая экспертология и лингвистическая экспертиза выступают для теоретической лингвистики в качестве своего рода нового материала, на котором можно проверить теоретические лингвистические построения и апробировать их эффективность.

Актуальность исследования обусловлена как внутренними, так и внешними факторами развития лингвистического знания. К числу первых факторов относится, прежде всего, необходимость осознания основ лингвистической науки, ее места в гуманитарном знании, качеств и свойств собственно теоретического исследования языка, а также возможности его развития. Вторые факторы организуются вокруг недавно возникшей отрасли прикладной лингвистики - юридической лингвистики [Араева, 2006а, 20066; Баранов, 2007; Бутакова, 2003, 2007(а), 2007(6); Галяшина, 2003, 2005, 2006; Голев, 1999, 2002; Доронина, 2004, 2008; Иваненко, 2006; Кара-Мурза, 2003, 2004; Катышев, 2001; Лебедева, 2000; Матвеева, 2002, 2005; Мишланов, 2007; Осадчий, 2006, 2007; Чернышова, 2000, 2002; Шарифуллин, 2005, 2007] и, в частности, одной из ее подотраслей — лингвистической экспертологии. Для последней особенно актуален вопрос о применении существующих лингвистических теорий при установлении доказательственных фактов в ходе экспертного исследования спорных текстов.

Две названные группы факторов, как уже нами отмечалось выше, на глубинном уровне восходят к одной проблеме - проблеме теоретического знания как знания, решающего конкретные проблемы эмпирического характера, объясняющего и описывающего факты. Различие обусловлено лишь тем, что при собственно теоретическом исследовании проблемы и факты возникают как результат прогресса научного познания, они напрямую не связаны с социальной жизнью общества, тогда как во втором аспекте проблемы и факты возникают как результат социального заказа.

Актуальность работы обусловлена и тем, что в настоящее время, по нашему мнению, в лингвистике явно не обсуждается вопрос о качестве теорий, лежащих в основе лингвистической науки. Особенно это касается отражательного уровня теоретических, построений. Такие вопросы, как «Какие факты реальной действительности описывает теория? Какие теории применяются в прикладных областях знания и как они применяются?», не получают надлежащего освещения как в теоретической, так и в прикладной лингвистике. Это связано с тем, что в современной теоретической лингвистике явно ослаблен описательный момент, описательный в том смысле, что любая теория описывает и объясняет то, что происходит в реальной действительности. В настоящее время в лингвистике теория - это нечто абстрактное и весьма слабо соотносящееся с реальностью, которая связана с эмпирическим базисом науки (существует, например, проблема фактического содержания лингвистических терминов и описаний [Хомский, 1972] и проблема психологической реальности лингвистических гипотез [Человеческий фактор.,1991, с.82]. Само употребление слов «теоретическое» и «теория» в лингвистических исследованиях движется в сторону словоупотребления, осложненного следующей коннотацией: «Общие отвлеченные рассуждения, соображения в противовес практической деятельности или реальной действительности» и отдаляется от дескриптивного значения: «Совокупность научных положений, обосновывающих общий принцип объяснения каких-л. фактов, явлений».1 Этот эффект, по нашему мнению, возникает в связи с тем, что наука в процессе объяснения переходит от известного к неизвестному. «Объяснение в чистой науке всегда представляет собой логическое сведение одних гипотез к другим - гипотезам более высокого уровня универсальности; сведение "известных фактов" и известных теорий к предположениям, которые известны нам гораздо меньше и которые еще нуждаются в проверке» [Поппер, 2004, с.110]. В частности, постулируются ненаблюдаемые объекты [Шаумян, 1965] и новые отношения. Таким образом научное знание отдаляется от того, что именуют непосредственными данными, и создаются определенные трудности в интерпретации теорий и терминов, употребленных в этих теориях, вопрос, на что они указывают, время от времени возникает в лингвистике [Звегинцев, 2001; Человеческий фактор, 1991], отсюда возникают сомнения в том, что эти теории и термины вообще что-то означают [Лемов, 2004], а процесс теоретического исследования кажется похожим на отвлеченное от реальности рассуждение. Результаты этого процесса наиболее ярко иллюстрируются концепциями, в которых указывается на то, что лингвистические теории — это конструкты, этим

1 Толкования значений слова «теория» извлечены из Словаря русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П Евгеньевой. - 4-е изд., стер. - М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999. названием актуализируется мысль о том, что в каком-то отношении невозможно говорить о соответствии конструктов действительности. Естественно, что деятельность по созданию конструктов вполне можно определить как общие отвлеченные рассуждения, соображения в противовес практической деятельности или реальной действительности. Таким образом появляется представление о том, что теория — это нечто отвлеченное от действительности, слабо с ней связанное или, по крайней мере, непонятно, каким образом связанное. Более умеренной в этом аспекте оказывается идея огрубления, которая связана с постулированием неизбежности огрубления реальной действительности при теоретическом исследовании, эта идея восходит к эссенциалистским представлениям о познании. (Под эссенциализмом мы понимаем гипотезу, согласно которой возможно познание реального мира при помощи окончательных, далее необъяснимых сущностей [Поппер, 2002]). Эта гипотеза наиболее отчетливо обнаруживается в представлениях о функции общих (нарицательных) слов естественного языка, согласно которым нарицательные слова обозначают вещи и явления, объединенные скрытой сущностью, цель научного познания при таком подходе заключается в обнаружении этой скрытой сущности.) Идея огрубления иллюстрирует скептический вариант эссенциализма, фактически утверждается, что истинная сущность мира или явления не может быть до конца познана, но тот факт, что она, согласно этой концепции, существует, не вызывает сомнений. Таким образом, тот факт, что при описании происходит огрубление реальности, свидетельствует о том, что описания в каком-то смысле не соответствуют действительности, поскольку эта действительность не такова, каковой она описывается. Эта теория поддерживается другим утверждением, которое связано с принятием субъективной теории истины: описания всегда релятивны, по крайней мере, относительно языка и человеческой природы, поэтому человек описывает только так, как способен видеть, слышать, чувствовать или выражать свои мысли, и, следовательно, теории неизбежно огрубляют и не могут описать то, какова ситуация или вещь на самом деле.

В диссертации развивается концепция, согласно которой теоретическая деятельность — это деятельность по созданию конструктов в том смысле, что теории - это человеческие изобретения, в этом аспекте они, действительно, конструкты, но это не означает, что они не могут соотноситься с действительностью. Некоторые лингвистические теории, возможно, слабо соотносятся с действительностью или вообще с ней не соотносятся, но это не является необходимым свойством лингвистических теорий и следствием того, что теория обладает отвлеченностью или теория — это конструкт, который заведомо неверно представляет то, на описание чего он направлен. Автор работы исходит из другой теоретической предпосылки, согласно которой а) если некоторая теория огрубляет, то, если найдена другая теория, которая больше соответствует действительности, ее необходимо предпочесть первой теории, б) если теория не связана с действительностью или слабо с ней связана, то необходимо разработать теорию, которая была бы с ней связана или связана больше, чем предыдущая.

Такая точка зрения предполагает признание следующих презумпций: первая связана с тем, что в лингвистических описаниях мы можем использовать теорию корреспондентной истины [Аристотель, 1999; Вригт, 1986; Дэвидсон, 1986; Лакатос, 2003; Остин, 1999; Поппер, 1992, 1993, 2002, 2004; Рассел, 1997, 2007; Тарский, http://khazarzar.skeptik.net/books/tarski01.ht га], другими словами, истины как соответствия фактам, вторая - с отказом от концепции исходной, далее не объяснимой сущности явления (вещи, отношения и т. п.), а также с признанием того, что теоретические построения при помощи критики могут приближаться к истине [Кубрякова, 2004; Лакатос, 2003; Поппер, 1992, 2002, 2004; Звегинцев, 2001]. Иначе говоря, теории могут прогрессировать в описании действительности, но это не предполагает установления окончательной единой истины, которая может быть сформулирована в одном высказывании, или установления окончательной сущности какого-либо явления. В работе также принимается концепция методологического номинализма, согласно которой термины представляют собой не наименования группы вещей, явлений или свойств, объединенных какой-либо сущностью, но сокращения для описательной эмпирической информации, а общие слова — гипотезы об объектах реального мира, которые могут быть фальсифицированы при помощи фактических высказываний.

Таким образом, в настоящем исследовании признается, что базовой функцией теории является описание и объяснение эмпирических высказываний; теория — это то, что отвечает на вопрос, почему факты таковы, каковы они есть.

При таком подходе грань между прикладной и теоретической наукой представляется недостаточно четкой. Как уже было отмечено, теория призвана решать какую-то проблему, при этом проблема должна носить фактический характер, другими словами, теория объясняет факты, утверждения о реальной действительности. Таким образом, теория — это то, что объясняет реальное положение дел. Естественно, это не означает, что теоретическое напрямую связано с прикладным, не все теории автоматически имеют прикладное применение, теоретическое не нуждается, строго говоря, в прикладных проблемах, но обратное неверно, так как любая прикладная разработка основана на какой-либо теории. Такая теория, безусловно, может не быть явно сформулированной, более того, прикладная разработка может быть основана и на теории, которая не входит в ядро теоретической дисциплины, в рамках которой рассматриваются прикладные проблемы. Особенно это стало заметным в юридической лингвистике и в экспертных исследованиях, где факт, что экспертные исследования базируются на лингвистических теориях, только постулируется, но нигде не эксплицирован, а сами экспертные исследования, скорее, строятся на теориях, основанных на здравом смысле с наличием лингвистических терминов. Необходимо также отметить, что все фактические ситуации, которые возникают или выявляются в ходе прикладных исследований, могут и в каком-то отношении должны быть рассмотрены в рамках существующих теорий. Особенно значимы в данном аспекте те факты, которые противоречат принятым теориям, так как наличие таких фактов может свидетельствовать об ограниченности объяснительных возможностей этих теорий и их объяснение может послужить основой для их улучшения или пересмотра вплоть до отказа от существующих теорий и разработки новых.

Так, например, исследования в области лингвистической экспертологии выявили, что лингвистические теории недостаточно «мощны» для того, чтобы описывать события, которые происходят в конкретное время и в конкретном месте. Мы считаем, что это отражает общее состояние лингвистической теории: практически никогда принятая или вновь разработанная теория не влечет очевидных прикладных решений, но очень часто прикладные задачи, которые пытается решить лингвистическая наука, показывают, что она не в состоянии добиться удовлетворительных прикладных результатов. Этот факт не смущает лингвистическое сообщество и, как правило, не вызывает пересмотр лингвистических концепций (тогда как это необходимо), скорее, лингвисты склонны придерживаться своих убеждений, несмотря на то, что они не приводят к каким-либо ощутимым результатам. Эти факты, если они ■ истинны, иллюстрируют то, что теоретическая лингвистика не является мощной отраслью знания, в противном случае глубина исследования объекта лингвистики (ее внутреннее развитие) облегчала бы решение прикладных проблем. В настоящее время этого не наблюдается, а потому интерес к теоретической лингвистике и ее основаниям не может быть недооценен и вопросы о том, какие теоретические презумпции лежат в основе лингвистических описаний, присутствуют ли в лингвистике эмпирические теории, опровержимы ли эти теоретические презумпции опытными данными, являются центральными. В работе осуществляется попытка анализа таких' предпосылок и следствий, которые влекут эти предпосылки для лингвистики, фактическим материалом исследования при этом выступает новая отрасль прикладных лингвистических знаний — судебная лингвистическая экспертология.

Таким образом, с одной стороны, работа носит метатеоретический характер, в ней осуществлена попытка построения «теории о теории». Эта попытка еще далека от признака «системное», но системные исследования в этой области являются, скорее, перспективой данной работы и в дальнейшем способны составить содержание особой дисциплины, которую можно было бы назвать «метатеоретической лингвистикой», настоящая же работа лишь фрагментарно отражает проблемное поле названной дисциплины.

Еще одна сторона, которая обусловливает актуальность исследования, связана с разработкой теоретических основ новой дисциплины -лингвистической экспертологии. Описанные выше теоретические презумпции в предпринятой диссертационной работе спроецированы на теоретическое обоснование принятия экспертных решений в ходе производства лингвистических экспертиз. Это особенно значимо, так как в настоящее время в лингвистической экспертологии доминирует сугубо прикладной подход (его также можно назвать технологическим) к решению задач, которые ставятся правоохранительными органами перед лингвистами. Сущность этого подхода заключается в том, что считается истинным утверждение, согласно которому лингвистические теории даны нам при экспертном исследовании и они удовлетворительны (или, по крайней мере, могут стать удовлетворительными при определенной их коррекции) для выполнения экспертных заданий. Таким образом, лингвистическая экспертология оказалась методикоцентричной. Одной из важнейших задач, которые стоят в центре исследований в области лингвистической экспертологии, является задача по созданию методик проведения лингвистических экспертиз по различным категориям дел. В общем случае признается, что существующих лингвистических теорий достаточно для достижения поставленной задачи. Именно этот тезис, по мнению автора, является неудовлетворительным в части способности лингвистической экспертизы описывать факты, другими словами, производить описательные высказывания о событиях, которые имели место в конкретное время в конкретном месте, причем такие высказывания, что они могут быть истинными или ложными. Тот факт, что экспертные исследования базируются на лингвистических теориях, только постулируется, а сами экспертные исследования, скорее, строятся на теориях, основанных на здравом смысле, но не на фундаментальных теоретических исследованиях. Так, например, проблема разграничения фактитивности и оценочности (сведения и мнения) в рамках дел по 152 ГК и 129 УК никогда не была ясно сформулирована, скорее, предполагалось, что лингвистическое разграничение события и оценки автоматически помогает решить эту проблему [Матвеева, 2005]. Другими словами, никогда не ставился вопрос: какую реальную лингвистическую проблему мы решаем, когда проводим грань между описательными и оценочными высказываниями? На этот вопрос достаточно трудно ответить еще и потому, что в лингвистике весьма распространен тезис о том, что каждое высказывание субъективно, и этот тезис противоречит фактам разграничения дескриптивных и оценочных высказываний в реальных экспертных исследованиях, потому что если признается, что все высказывания субъективны, то исследовательская часть любого экспертного заключения должна строиться следующим образом: «Так как все высказывания субъективны, то высказывание X публикации У является мнением».

Не менее проблематичным представляется состояние теоретического в делах по квалификации оскорбления. Тогда как достаточно ясной является юридическая проблема, которая решается при производстве лингвистических экспертиз по делам об" оскорблении, совершенно неясна лингвистическая проблема, которую необходимо решить в этом случае. Тот факт, что лигвисты дали оскорбительным словам название «инвективные слова», не имеет никакого значения, потому что, дав новое название какому-то факту, невозможно получить нового знания, поэтому такие суждения в экспертных заключениях, как «в лингвистике данные слова относятся к инвективной лексике» достаточно малосодержательны, несмотря на то, что они истинны, поскольку определенные слова действительно называются в лингвистике словом «инвектива». Стоит отметить, что создание терминологического аппарата описания инвективы еще признается в качестве цели лингвистического теоретического изучения [Кусов, 2004, 2005], вероятно, при этом предполагается, что «переназывание» фактов другими словами способно решить реальные теоретические проблемы. В настоящей работе высказывается иное предположение: создание терминологического аппарата не имеет слишком большого значения, оно (создание) является в лучшем случае побочным продуктом решения реальных описательных проблем. Термин — всего лишь удобное средство, служащее для сокращения научного текста [Поппер, 1992].

Таким образом, тезису, согласно которому необходимо создавать методики, ведущие к принятию экспертных решений, в работе противопоставлен тезис, согласно которому необходимо обсуждать теории, на основе которых возможно построение методик или на которых они фактически строятся в настоящее время. Обсуждать, прежде всего, с точки зрения способности описывать факты, так как именно этот аспект лингвистических теорий представляется не совсем неудовлетворительным. Это необходимо еще и потому, что любая методика основана на какой-либо теории, следовательно, достаточно важно выявить теоретические предпосылки, на которых основана та или иная методика или принятие того или иного экспертного решения. Другими словами, нужно решать теоретические проблемы описательного характера. Иллюстрацией сказанного могут служить примеры явно сформулированных теоретических презумпций. Еще не так давно в качестве исходного методического тезиса признавалась необходимость описания текста как целого, так как именно целое показывает значимость частей и позволяет более точно квалифицировать тот или иной речевой факт. Но это частная теоретическая предпосылка, поскольку суждение «Любой текст, фигурирующий в судебном разбирательстве, принадлежит одному человеку», является потенциально фальсифицируемым суждением, а потому не меньшее значение имеет разработка описания речевых произведений, не объединенных одним замыслом, или как если бы они содержали части, произведенные разными людьми.

Таким образом, вопрос заключается не в том, как построить приемлемую методику на описанном выше предположении, но вопрос должен быть поставлен в теоретической плоскости, а именно соответствует ли эта теория фактам, возможно ли ее критиковать и опровергнуть, возможно ли вместо нее предложить другие теории, которые лучшим образом описывают факты и т. п. Иными словами, в настоящее время более актуален вопрос о том, продуктивно ли представление, что целью теории является разработка терминологических аппаратов, но не вопрос о том, как можно в короткие сроки разработать приемлемый терминологический аппарат для описания оскорбления.

Сказанное выше обусловливает базовые исследовательские параметры работы.

Объект исследования - лингвистические теории, которые применяются в настоящее время при производстве лингвистических экспертиз.

Предмет исследования — объяснительные возможности лингвистических теорий, применяющихся для решения конкретных исследовательских задач при производстве лингвистических экспертиз (их непротиворечивость, полнота, ограничения в объяснении конкретных фактов).

Цель исследования — выявление и анализ проблемных ситуаций, связанных с теоретическим уровнем лингвистического знания, выдвижение предположений по возможному решению выявленных проблем.

Данная цель конкретизируется в следующих задачах:

- выявление и анализ эффективности теоретических презумпций, лежащих в основе современного лингвистического знания и применяющихся при производстве лингвистических экспертиз;

- анализ эффективности принципа методологического номинализма и теории корреспондентной истины при построении лингвистической теории;

- разработка теории истины как соответствия фактам в ее применении к лингвистике, переформулировка и решение проблемных ситуаций, возникающих при производстве лингвистических экспертиз в рамках концепции методологического номинализма;

- разработка модели экспертной деятельности, ориентированной на установление и описание фактов; определение пределов компетенции лингвиста-эксперта в зависимости от возможности лингвистики как науки описывать ситуации, которые имели место в реальной действительности.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В настоящее время в теоретической и юридической лингвистике доминирует эссенциалистский принцип построения теорий. На методологическом уровне этот принцип заключается в требовании точного определения терминов, которыми лингвисты пользуются при построении любой теории, предполагается, что уточнение значения терминов является эффективным способом построения лингвистической теории. В теоретической и юридической лингвистике доминируют концепции, основанные на субъективной теории истины, в этой связи лингвистика представляет собой интерпретативную, а не описательную дисциплину.

2. Эссенциалистский и субъективистский принципы построения теорий не являются эффективными. Следствием этих принципов оказываются вербоцентризм и релятивизм в построении лингвистической теории. Вербоцентризм заключается в том, что теории, основанные на принципах эссенциализма, посвящены описанию значения и понимания терминов, но не поиску дескриптивных утверждений о том, что исследуется. Релятивизм в лингвистике связан как с принципом эссенциализма, так и с субъективистской теорией истины.

3. Эссенциалистский принцип приводит к неразличению уровня фактов и уровня решений при построении лингвистической теории, следствием этого выступает то, что лингвистические теории являются предписательными, а описательный момент в них редуцируется. Более эффективными принципами построения теорий являются презумпции, связанные с принятием методологического номинализма и теории истины как соответствия фактам, а также с теоретическим положением, согласно которому нормы и факты представляют собой два вида не сводимых друг к другу явлений.

4. Любая лингвистическая теория решает какие-то дескриптивные, проблемы и описывает какие-либо факты, эффективность решения этих проблем и описания фактов является одним из критериев принятия и отбрасывания теории. Прикладные исследования представляют собой один из типов дескриптивных проблем, которые могут и должны рассматриваться в рамках теоретической лингвистики. Резкое противопоставление прикладного и теоретического не является эффективным и ослабляет роль теоретического знания в решении проблем прикладного характера. Любое прикладное исследование основано на какой-либо теории, при этом прикладное исследование может не быть основано на теоретических, принципах, находящихся в ядре теоретической лингвистики.

5. Релятивизация лингвистических описаний, которая возникает при производстве судебных лингвистических экспертиз, связана с применением эссенциалистского теоретического принципа при принятии экспертных решений.

6. Границы компетенции лингвиста-эксперта определяются принципом возможности / невозможности устанавливать и описывать конкретные факты в рамках лингвистической науки, но не проблемами категориального характера, связанными с принадлежностью / непринадлежностью конкретной категории лингвистике или правоведению. Нарушение пределов компетенции лингвистом-экспертом в ходе производства лингвистических экспертиз связано с неразличением уровня фактов и уровня решений, присутствующих в юридико-лингвистической деятельности, и на глубинном уровне - с эссенциалистским принципом построения лингвистической теории.

7. Речевой акт оскорбления, речевой акт призыва, речевой акт угрозы представляют собой единицы эмического уровня языка и являются инвариантом реализации конкретных форм речевого поведения. Данные единицы обладают иллокутивной целью, условиями успешности и условиями искренности, рассчитаны на конкретный перлокутивный эффект. Связь между иллокутивной целью данных речевых актов и перлокутивным эффектом, на который они направлены, не является строго детерминированной.

8. Противопоставление описательных и оценочных высказываний проходит как в прагматическом, так и в семантическом аспектах. На прагматическом уровне данная оппозиция организуется вокруг условий ответственности говорящего за истинность сообщаемой информации, на семантическом уровне оппозиция организуется относительно противопоставления фактов и решений. Высказывания-решения в противоположность дескриптивным высказываниям не могут быть истинными или ложными. Высказывания, традиционно квалифицируемые как субъективные мнения говорящего, представляют собой дескриптивные (описательные) высказывания о фактах ментального состояния говорящего.

Научная новизна исследования. В работе впервые описаны исходные презумпции эссенциалистского метода теоретизирования в лингвистике и дана оценка его эффективности; разработан номиналистический подход к построению лингвистических теорий на примере проблемных ситуаций, возникающих при производстве лингвистических экспертиз; выявлены теоретические предпосылки проблемных ситуаций, лежащих в основе производства судебных лингвистических экспертиз, предложено решение этих ситуаций в рамках концепции методологического номинализма и теории истины как соответствия фактам. В работе номиналистически описаны такие формы речевого поведения, как речевые акты оскорбления, угрозы, призыва, понижения статуса и др.; выявлены и проанализированы существующие критерии разграничения дескриптивных и оценочных высказываний.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно вносит вклад в разработку теоретического принципа корреспондентной истины в построении лингвистической теории, а также способствует становлению теоретической экспертологии — одного из разделов современной юридической лингвистики. Исследование также вносит вклад в разработку теоретических презумпций принятия экспертных решений в ходе производства лингвистических экспертиз в рамках различных категорий дел.

Практическая значимость. Результаты исследования могут иметь как непосредственное применение при производстве судебных лингвистических экспертиз, так и составить основу методических разработок и рекомендаций производства судебных лингвистических экспертиз в рамках различных категорий дел (оскорбление, угроза, призывы к экстремистской деятельности т. п.).

Материалом исследования являются экспертные заключения Гильдии лингвистов-экспертов по информационным и документационным спорам (г. Москва), опубликованные в изданиях книги «Цена слова» [Цена слова 2002], экспертные заключения картотеки Ассоциации лингвистов-экспертов и преподавателей «Лексис», а также экспертные заключения автора диссертации. Общий объем экспертных заключений составляет 150 единиц.

Методология и методика работы. Методологически диссертационное исследование основано на корреспондентной теории истины, разработано в рамках теории познания, традиционной и современной логики.

Методологическую основу исследования также составляют современные разработки в области юрислингвистики и судебного речеведения. В работе использованы следующие методы: метод описания, моделирования, а также метод прагматического анализа.

Структура работы. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы и приложений.

Апробация работы. Основные положения работы обсуждались на III Международной научно-практической конференции «Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты» (Бийск, 30 ноября — 1 декабря 2006 г.), IV Международной научно-практической конференции «Языковая картина мира» (Бийск, 16-17 октября 2008 г.), Международной научной конференции «Русский язык и современное российское право» (Кемерово, 3-7 октября 2006 г.), Международной научно-практической конференции «Воспитание читателя» (Барнаул, 14-16 марта 2007 г.), Первом Международном филологическом форуме (Кемерово, 1-3 июля 2009 г.).

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Бринев, Константин Иванович

Выводы

1. Пределы компетенции лингвиста-эксперта ограничены не категориальным аспектом ^определяются не сферой употребления того или иного термина или принадлежностью той или иной категории лингвистике или юриспруденции), но относительно возможностей лингвистики как науки устанавливать конкретные факты.

2. На современном уровне развития лингвистических теорий лингвист-эксперт не может установить некоммуникативное намерение спорного речевого произведения. По способу построения высказывания невозможно установить цель, ради которой строилось то или иное сообщение.

3. Уровень развития лингвистики как науки определяет, что в компетенцию лингвиста не входит установление факта степени причиненного морального ущерба спорным речевым произведением адресату, способности речевого произведения порождать межнациональную, религиозную, социальную рознь, приводить к нарушению целостности государства и др.

4. Для оценки возможного перлокутивного эффекта необходима разработка новых лингвистических теорий, в основе которых лежали бы индетерминистские описания и которые являлись бы статистическими.

5. В компетенцию лингвиста по делам об оскорблении входит установление формы речевого поведения говорящего (квалификация речевого акта оскорбления).

6. В компетенцию лингвиста по делам о клевете и распространении сведений, не соответствующих действительности, входит квалификация высказывания в аспекте «фактитивное / оценочное».

7. В компетенцию лингвиста-эксперта по делам, связанным с квалификацией угрозы, входит анализ формы поведения говорящего (угроза / предостережение).

Заключение

Лингвистическая экспертология как область юридической лингвистики и как область практических лингвистических исследований стимулировала постановку определенного вида проблем, без решения которых дальнейшие исследования в этой области, по нашему мнению, могут оказаться неэффективными. Настоящая работа была направлена на выявление этих проблем и выдвижение предположений по их возможному решению.

Центральной проблемой, которая следует из факта, что лингвистическая экспертология представляет собой прикладную область лингвистики, является проблема статуса лингвистической теории, с одной стороны, в аспекте ее соответствия / несоответствия действительности, а с другой стороны, в аспекте ее применения для объяснения конкретных ситуаций. Сначала остановимся на комментарии второго выделенного нами аспекта.

В настоящее время в лингвистике, по нашему мнению, неявно доминирует взгляд, согласно которому теоретические знания - это сорт знаний «для-себя» и «в-себе», и они не имеют никакого значения для решения прикладных задач или, по крайней мере, весьма слабо с ними связаны.

Разрабатывая концепцию исследования, мы исходили из другой презумпции, согласно которой не существует ни одной прикладной задачи, которая не решалась бы при помощи какой-либо теории, включая теорию, основанную на обыденных представлениях о предмете исследования. Естественно, мы не считаем, что прикладное и теоретическое — это одно и то же, но их объединяет достаточно важная вещь — факт. Любая теория предназначена для описания и, что более важно, для объяснения существующих фактов, прикладные же исследования, по крайней мере, в лингвистической экспертизе, направлены на ситуационное объяснение фактов89. При этом конкретное ситуационное объяснение не может обойтись без какой-либо теории.

Таким образом, в исследовании мы исходили «из примата» теоретического, считая, что в прикладных исследованиях обязательно применяются существующие лингвистические теории (в том числе и неполные, и внутренне противоречивые, и ad hoc теории) для описания и объяснения ситуаций или событий, которые происходят в конкретное время в конкретном месте. Эта позиция может быть обоснована тезисом о невозможности чистого индуктивного познания как научно-теоретического, так и обыденно-ориентационного [Поппер, 2002]. Поэтому для того, чтобы описывать какие-то конкретные ситуации необходимо выяснить, какие лингвистические теории в настоящее время кладутся в основание объяснений конкретных фактов. Анализ этого вопроса привел нас к утверждению о том, что существующие лингвистические теории, которые доминируют как в классической теоретической лингвистике, так и в одной из ее прикладных областей - лингвистической экспертизе - построены, с одной стороны, на субъективной теории истины, а с другой стороны, они являются эссенциалистскими теориями. Эти два признака логически не предполагают друг друга, хотя в существующей лингвистической методологии образуют определенное единство, в том смысле, что принятые лингвистические теории ведут к субъективизации и релятивизации лингвистических описаний.

Относительно принципа эссенциализма это заключается в том, что принятые теории формулируются не по поводу фактов (событий, которые происходят в конкретное время в конкретном месте), но по поводу названий этих фактов, вследствие этого в лингвистике как науке доминирует интерпретационный, а не описательный принцип построения теорий. Эссенциалистский принцип поддерживается и доминирующей в лингвистике субъективной теорией истины, которая основывается, с одной стороны, на

89 Мы не комментируем здесь прикладные исследования в естественных науках, которые связаны и с управлением событиями. признании субъективности естественного языка (языковая деятельность - это деятельность, которая «пронизана» субъективным началом), и это в определенном смысле основано на фактическом положении дел, так как, очевидно, что любое речевое произведение порождается конкретным человеком. С другой стороны, в лингвистике как науке не ставится вопрос о ложности лингвистических теорий, что является следствием принятия ценностей субъективистского плюрализма, который может быть описан формулой «все истинно» или «все правы с какой-то точки зрения».

Работа основана на концепции методологического номинализма, согласно которой названия классов явлений есть сокращения для обозначения описательных высказываний, поэтому общие понятия - это гипотезы, которые могут быть опровергнуты опытом, а, следовательно, вопросы эссенциалистского характера носят словесный характер и не являются важными вопросами. Данные вопросы могут быть переформулированы в вопросы о действительности в том смысле, что при ответе на поставленный вопрос мы высказываем предложения о действительности, которые могут быть истинными или ложными. Последний факт (ложность высказываний) свидетельствует в пользу того, что мы способны принимать какие-то высказывания в качестве истинных не потому, что нам это нам нравится или кажется полезным или в силу договоренности, а потому что мы можем их соотносить с тем, что происходит и не происходит в реальности.

Принятие данной концепции неизбежно ставит вопрос об объяснительной продуктивности базовой лингвистической оппозиции субъективного / объективного. С точки зрения концепции методологического номинализма данная оппозиция не может быть признана продуктивной в лингвистике, так как ментальные состояния, например, говорящего — это тоже определенный сорт событий, и утверждения об этих событиях являются фактическими утверждениями в том смысле, что эти утверждения могут соответствовать и не соответствовать фактам. Таким образом, принимается гипотеза о том, что в речевом сообщении кодируется информация как о состоянии мира, так и о ментальном состоянии человека, производящего это сообщение. Принятие этой гипотезы влечет принятие того, что эти два типа информации могут быть в теоретическом плане описаны при помощи фактических утверждений и ни один из этих типов информации не является более реальным или предпочтительным. Укажем также, что развиваемая теория не требует изложения ее в такой форме, в которой истина признается истиной относительно категории «сторона» или «аспект», другими словами, нет никакой необходимости излагать представленную лингвистическую теорию примерно в таком ключе: «В любом высказывании кодируется информация, с одной стороны, о мире, с другой стороны, о ментальных состояниях субъекта речевой деятельности, и так как субъект речевой деятельности - это часть мира, то информация о его ментальных состояниях тоже объективна. Верно и обратное: так как мир воспринимается конкретным человеком и перерабатывается этим конкретным человеком, то информация о мире, которая кодируется в речевом сообщении, является и субъективной информацией». Такие формулировки, конечно возможны, но они ничего не добавляют к фактическому положению дел, но касаются только характера употребления слов «субъективно» и «объективно».

Характер принятой в работе теории и определил характер решения конкретных прикладных проблем, которые поставлены в лингвистической экспертологии. Во-первых, мы стремились исключить все экспертные проблемы, которые сформулированы в эссенциалистской форме, например: «Что такое угроза?» или «Что такое оскорбление?», и попытались переформулировать их в номиналистической форме, представить их как проблемы о реальности и эмпирических фактах. Согласно этой переформулировке оскорбление, например, - это единица кода русского языка в том смысле, что если говорящий пользуется этой единицей, то он обязательно вынужден вести себя определенным образом. И если он этого не делает, то речевое произведение не способно передать необходимую информацию, следствием этого являются коммуникативные неудачи. Тогда как неприличная форма не является единицей кода русского языка, и этот тип информации не кодируется в сообщении так же, как кодируется, например, семантический компонент женскости при употреблении слова «врачиха» или кодируется оскорбление при употреблении речевого акта «оскорбление».

Во-вторых, мы пытались обосновать тезис о том, что реальные речевые события, относительно которых формулируются экспертные задачи, не зависят от определения терминов, называющих эти явления, ни в отношении точности этих определений, ни относительно сферы бытования этих определений. В последнем случае мы имеем в виду распространенный взгляд, согласно которому оскорбление зависит от того, как оно определяется в лингвистике или юриспруденции, и имеется (в соответствии с этой позицией), по крайней мере, два оскорбления — юридическое и лингвистическо е.

И, наконец, в-третьих, мы попытались дать номиналистическое описание конкретных явлений языка и речи, которые в настоящее время являются предметами экспертных исследований в рамках разрешения различных юридических категорий дел. В диссертации с различной степенью подробности описаны такие формы речевого поведения как оскорбление, угроза, призыв и д.р., осуществлена попытка семантического и прагматического объяснения различий между оценочными и фактитивными высказываниями.

Естественно, что поставленные проблемы не решены в работе полностью. Прежде всего, это объясняется тем фактом, что это невозможно в принципе, так как любое объяснение не является окончательным объяснением, но является системой гипотез, которые совместимы со всеми известными к конкретному периоду фактами, и принимается только на основе того, что является к конкретному времени более эффективным объяснением. Но мы также способны указать на конкретные слабые стороны в разработанной нами номиналистической концепции описания фактов языка и речи, которые являются предметом лингвистической экспертизы.

Так, очевидно, что в диссертации до конца не решена проблема границ применения в качестве объяснительного принципа для описания процессов порождения и восприятия речевых произведений такой лингвистической гипотезы, как «речевой акт». То, что эта проблема должна быть решена, не вызывает никаких сомнений. Необходимо пояснить нашу позицию по поводу высказывания «должна быть решена». Неограниченное применение объяснительного принципа, называемого словосочетанием «речевой акт» в итоге может привести к следующей ситуации: ничто не будет «запрещать» лингвистам выделять, например, речевой акт утверждения конкретного Х-а в конкретное время в конкретном месте. (Например, мы можем выделить речевой акт утверждения Петрова 25.05.95 в 13.00 по адресу X и т.п.),. естественно, что при таком подходе речевой акт лишается статуса объяснительной теории, в основе которой лежат общие высказывания формы «для всех X верно, что.». Однако отметим, что проблема ограничений, по нашему мнению, может быть решена. В частности, мы считаем, что нам удалось обосновать тот факт, что оценка не является речевым актом, а это значит, по крайней мере, что не все является речевым актом. Безусловно, что необходимы дальнейшие разработки лингвистической теории в этом направлении.

Мы уверены, что это не единственный недостаток данного, исследования, и считаем, что необходимо критическое обсуждение как можно большей части положений работы в плане поиска ответа на следующие вопросы: «Какие положения исследования опровергаются эмпирическими фактами, то есть являются фактически ложными?», «Какие допускают возможное опровержение, то есть являются содержательными (содержательными в том смысле, что претендуют на описание реального положения дел) собственно теоретическими положениями?». И, наконец, быть может, самый основной вопрос: «Какие положения не могут быть опровергнуты ни при каких условиях и, соответственно, не являются эмпирически содержательными утверждениями?»

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Бринев, Константин Иванович, 2010 год

1. Аверьянова, Т.В. Судебная экспертиза: Курс общей теории / Т.В. Аверьянова. М. : Норма, 2006. - 480 с.

2. Аверьянова, Т. В. Язык в судебно-экспертной деятельности // Воронежские криминалистические чтения. Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 2003. -С. 53 — 57

3. Агапов, П. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма: анализ законодательной новации // Уголовное право. М.: AHO "Юридические программы", 2007, № 1. С. 4-7.

4. Айдукевич, К. Картина мира и понятийный аппарат Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.catholic.uz/tlfiles/readingroom/aidukevichkartinamira/

5. Александров, A.C. Юридическая техника судебная лингвистика - грамматика права // Проблемы юридической техники: Сб. ст. / Под ред. В.М. Баранова. - Нижний Новгород, 2000

6. Александров, A.C. Введение в судебную лингвистику / A.C. Александров. Н. Новгород : Нижегородская правовая акад., 2003. — 420 с.

7. Алексеева, М.И. Внимание к проблеме сквернословия в правоохранительной и пенитенциарной системах как начальный этап на пути ее решения // Inter-cultural-net. Владимир, 2003. - Вып. 2. - С. 13-17

8. Алиева, С.А. Стратегия "оскорбление": (к постановке проблемы) // Теория языка и межкультурная коммуникация. Курск, 2005. - Вып. 4. - С. 4-8

9. Анисимов, A.JI. Гражданско-правовая защита чести, достоинства и деловой репутации по законодательству Российской Федерации : учеб. пособие для студентов вузов / A.JI. Анисимов. М. : ВЛАДОС-ПРЕСС, 2001. - 223 с.

10. Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. —

11. М.: Лабиринт, 2007. 320 с.

12. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика: синонимические средства языка / Ю.Д. Апресян. М., 1974.

13. Араева, Л.А. Проблемы судебно-лингвистической экспертизы в рамках дел о защите чести и достоинства о клевете и оскорблении / Л.А. Араева, М.А. Осадчий // Рос. юрид. журн. 2006а. - № 2. - С. 86-94.

14. И.Араева, Л.А. Судебно-лингвистическая экспертиза по криминальным проявлениям экстремизма / Л.А. Араева, М.А. Осадчий // Уголовный процесс. 20066. - № 4. - С. 45-56.

15. Араева, Л.А. Осадчий, М.А. Проблемы судебно-лингвистической экспертизы в рамках дел о защите чести и достоинства, о клевете и оскорблении//Российский юридический журнл.2006.№2. С 86-94

16. Араева, Л.А. Осадчий, М.А. Судебно-лингвистическая экспертиза в расследовании преступлений против чести и достоинства // Уголовный процесс. М.: Издат. дом "Арбитражная практика", 2006, № 2. -С. 58-64.

17. Аристотель Метафизика /Аристотель ; Пер. А. В. Кубицкого.-Ростов н/Д: Феникс, 1999.-601 с.

18. Артеменко, ' Н.В., Минькова, A.M. Спорные вопросы применения нормы об освобождении от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим / Н.В. Артеменко, A.M. Минькова // Справочно-правовая система КонсультантПлюс.

19. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции / Н.Д. Арутюнова // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 13. М., 1982. -С.10-33.

20. Арутюнова, Н.Д. Предложение и его смысл / Н.Д. Арутюнова -М., 1976.

21. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт / Н.Д. Арутюнова М., 1988.

22. Баранов А.Н. Лингвистическая экспертиза текста: теория и практика: учеб. пособие / А.Н. Баранов. М.: Флинта: Наука, 2007. - 592 с.

23. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979.-424с.

24. Безменова, H.A., Герасимов, В. И. Некоторые проблемы теории речевых актов. — «Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики». М., ИНИОН, 1984

25. Белкин, P.C. Курс криминалистики. Т 2 - М., 1997. - С. 289345.

26. Белкин, P.C. Собирание, исследование и оценка доказательств / P.C. Белкин.-М., 1966.

27. Бельчиков, Ю.А. Инвективная лексика в контексте некоторых тенденций в современной русской речевой коммуникации. // Филологические науки; М, 2002. №4. С. 66 73

28. Богданов, В.В. Речевое общение. Прагматические и семантические аспекты. — JI: Изд-во Ленинград, ун-та, 1990. 88с.

29. Богданов, В.В.Текст и текстовое общение. — СПб: Санкт-Петербург. гос. ун-т, 1993. 68с.

30. Болотнова, Н.С. Основы теории текста. — Томск, 1999

31. Борисов, C.B. Уголовная ответственность за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма // Российский следователь. М.: Юрист, 2007, № 19. - С. 10-12

32. Брагина, А.Г. Проблема установления общественно опасного деяния при оскорблении представителя власти // Рос. следователь. 2005. - № 8.-С. 35-37

33. Бринев, К.И. Реклама в парадигме инвективности / К.И. Бринев // Юрислингвистика 8 : Русский язык и современное российское право: Сб. научных трудов / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та,. -Барнаул, 2007. - С.402-405.

34. Бринев, К.И. Судебная лингвистическая экспертиза по делам об оскорблении. Оскорбление в метасознании лингвиста Электронный ресурс. // http://pusic.ucoz.m /

35. Бринев, К.И. Честный юрист в думе (анализ предвыборной листовки) / К.И. Бринев // Юрислингвистика 7 : Язык как феномен правовой коммуникации: Сб. научных трудов / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 268-275

36. Бродская, И.А. Особенности национальной трактовки чести, достоинства и деловой репутации//Адвокат.2000. №4. — С.29-37

37. Бугаец, A.A. Клевета и оскорбление: почему молчит Уголовный кодекс // Юрислингвистика-2: русский язык в его естественном и юридическом бытии. Барнаул, АГУ, 2000

38. Бугаец, A.A. Об использовании правовых принципов при разграничении факта и мнения в судебной экспертизе конфликтного текста. // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право. Кемерово Барнаул. 2007.

39. Будагов P.A. Язык реальность - язык / P.A. Будагов. - М., Наука, 1983.-262 с.

40. Булах, A.A., Галактионова И.В., Кавиева Ю.А., Кобозева И.М.

41. Судебная лингвистическая экспертиза // Бюллетень Министерства юстиции Российской Федерации. М.: Спарк, 2004, № 9. - С. 63-70

42. Булыгина Т.В. О границах и содержании прагматики. — Изв. АН СССР. Сер. лит-ры и языка. — 1981. — № 4

43. Булыгина, Т.В., Шмелев, Н.Д. Оценочные речевые жанры извне и изнутри // Логический анализ языка: Язык речевых действий. М.: Наука, 1994

44. Бутакова, Л.О. «Надо ли руководителю платить налоги?». // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право. Кемерово Барнаул. 2007 (а).

45. Бутакова, Л.О. Психолингвистические методы определения толерантности // Вестник МГЛУ. Выпуск 541. Серия «Лингвистика». Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. М., 2007(6). - С. 47-58.

46. Валгина Н.С. Теория текста: Учебное пособие. М.: «Логос»,2003

47. Вежбицка, А. Дескрипция или цитация / А. Вежбицка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. —М., 1982.

48. Вежбицка, А. Прототипы и инварианты / А. Вежбицкка // Язык. Культура. Познание. -М., 1996. С. 201-231.

49. Вежбицка, А. Речевые жанры в свете теории элементарных смысловых единиц. / Вежбицка А. // Антология речевых жанров. М.: Лабиринт, 2007. - С.68-81.

50. Венгеров А.Б. Теория государства и права: Учебник для. юридических вузов / А.Б. Венгеров. М.: Юриспруденция, 2000. - 528 с.

51. Вендлер, 3. Иллокутивное самоубийство // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1985. — Вып. 16 : Лингвистическая прагматика. - С. 238250

52. Вендлер, 3. Факты в языке // Философия. Логика. Язык. М., 1997

53. Власов, A.A. Проблемы судебной защиты чести, достоинства и деловой репутации / A.A. Власов. М. : Изд-во им. Сабашниковых, 2000. -344 с.

54. Воинов, А. Юридический аспект защиты чести и достоинства. Теория и практика // Законодательство и практика СМИ. №1, 1997

55. Волков, С. Защита деловой репутации от порочащих сведений / С. Волков, В. Булычев // Рос. юстиция. 2003. - № 8. - С. 49-52

56. Волобуева, Ю.С. Соотношение категории оценки и лексического значения слова. // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право. Кемерово Барнаул. 2007

57. Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки / Е.М. Вольф. -М., 1985.

58. Воркачев, С.Г. Концепт "оскорбление" и его этимологическая память / С.Г. Воркачев, Г.В. Кусов // Теоретическая и прикладная лингвистика. Воронеж, 2000. - Вып. 2. - С. 90-102.

59. Воронцов, С. А. Понятие экстремизма и его сущностные признаки // Философия права. 2007. - № 4. - С. 65-71

60. Воронцова, Т. А. Негативные оценочные высказывания в публичном дискурсе. // Вестник Челябинского государственного педагогического университета №4. - Челябинск, 2006. - С. 158-165

61. Воскресенская, В.А. Речевая тактика косвенного оскорбления в политической коммуникации // XV международные Ломоносовский чтения. -Архангельск, 2003. С. 140-143

62. Вригт, Г.Х. фон Нормы, истина и логика / Г.Х. фон Вригт // Логико-философские исследования. Избранные труды. — М., 1986.

63. Гальперин И.Г. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Изд-во «Наука», 1981. 139с.

64. Галяшина, Е. Возможности судебных речеведческих экспертиз по делам о защите прав интеллектуальной собственности // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. 2005. — N 9. - С. 50-58

65. Галяшина, Е.И. Лингвистика против экстремизма / Е.И. Галяшина. М., 2006.

66. Галяшина, Е.И. Основы судебного речеведения: Монография / Галяшина Е.И. М.: СТЭНСИ, 2003. - 236 с.

67. Галяшина, Е.И. Правовой статус судебной лингвистической экспертизы / Галяшина Е.И. // Цена слова. М.: СТЭНСИ, 2002. - С. 228-237.

68. Галяшина, Е.И. Специальные знания в области лингвистики и речеведения: вопросы профессиональной подготовки судебных экспертов // Теория и практика судебной экспертизы. Научно-практический журнал. М., 2006, № 2 (2). - С. 52-61

69. Галяшина, Е.И. Судебная лингвистическая экспертиза: проблемы становления подготовки экспертов // Воронежские криминалистические чтения. Сборник научных трудов. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2006, Вып. 7. - С. 83-97

70. Галяшина, Е., Горбаневский, М., Стернин, И. Лингвистические признаки диффамации в теории и практике судебных лингвистических экспертиз // Взгляд. — М., 2005. Вып. 1 (6)

71. Гаскарова, М.Л. Правовая защита чести и достоинства личности: вопросы теории :автореф. дис. . канд. юр. наук: М., 1999

72. Глаголев, Н.В. Ложная информация и способы ее выражения в тексте // Филологические науки. №4, 1987

73. Глинская, Н.П. Западная юридическая лингвистика: проблемы и перспективы // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. -2003. — № 4. С. 171-173

74. Голев, Н.Д. Актуальные проблемы юрислингвистической экспертизы // Юрислингвистика-3: Проблемы юрислингвистической экспертизы / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000. 273 с.

75. Голев, Н.Д. Антиномии русской орфографии / Н.Д. Голев. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 160 с.

76. Гол ев, Н. Еще раз о глубине судебной лингвистической экспертизе текстов СМИ / Н. Гол ев, В. Пищальникова // Журналист. — 2005. — № 2. С. 82-84

77. Голев, Н.Д. «Взял для себя все» // Юрислингвистика-5: Юридические аспекты права и лингвистические аспекты языка: Сб. научных трудов / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 246251.

78. Голев, Н.Д. Инвективная и манипулятивная функции языка // Юрислингвистика-7: Язык как феноменправовой коммуникации межвузовский сборник научных статей / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 3-11

79. Голев, Н.Д., Матвеева, О.Н. Лингвистическая экспертиза: на стыке языка и права // Юрислингвистика-7: Язык как феноменправовой коммуникации : межвузовский сборник научных статей / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 168-185

80. Голев, Н.Д. Юридический аспект языка в лингвистическом освещении Юрислингвистика: проблемы и перспективы : Межвуз. сб. научных трудов / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул.: Изд-во Алт. ун-та, 1999. -С. 7-38.

81. Голев, Н.Д. Юрислингвистическая экспертиза как баланс противоречий// Языки профессиональной коммуникации: Материалы международной конференции. Челябинск, 2003. С.24-26

82. Голощапова, Т.Н., Полосина, A.M. Лингвистическая экспертиза // Судебная экспертиза, 2005. №4

83. Гоменюк, A.A. Инвективность как языковая агрессия в речевой коммуникации // (Электронный ресурс) http://www.rusnauka.com/NPM 2006/Philologia/7 gomeniuk%20a.a.doc.htm

84. Горошко, Е.И. Судебная лингвистика: становление теоретической парадинмы //Юрислингвистика-7: Язык как феноменправовой коммуникации : межвузовский сборник научных статей / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 191-198

85. Губаева, Т., Муратов М., Пантелеев Б. Экспертиза по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации // Российская юстиция, 2002, №4, с. 64-65

86. Гузина, О.С. Лингвостилистический анализ текста : учеб. пособие / О.С. Гузина ; Иркут. гос. пед. ун-т. Иркутск, 2001. - 190 с.

87. Гумбольдт, Вильгельм фон. Избранные труды по языкознанию /Гумбольдт Вильгельм фон; Пер. с нем. под ред. и с предисл. Г. В. Рамишвили.-М.: Изд. группа "Прогресс", 2001.-397 с.

88. Гусев, О.Б. Ответственность, вытекающая из распространения, сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию // Юрист. -1999.-№ 8.-С. 34-35

89. Дементьев, В. В. Непрямая коммуникация и ее жанры. Саратов: Изд-во Сара-тов. ун-та, 2000. - 246 с.

90. Дементьев, В. В. Изучение речевых жанров: Обзор работ в современной русистике. // Вопросы языкознания. 1997. - № 1. - С. 109 -121.

91. Дементьев, В. В. Фатические речевые жанры // Вопросы языкознания. 1999. - № 1.- С. 37-55

92. Дементьев, В.В., Седов К.Ф. Социопрагматический аспект теории речевых жанров: Учебное пособие. Саратов, 1998

93. Демещенко, T.JI. Защита чести, достоинства, деловой репутации // Актуальные проблемы государства и права на современном этапе. Материалы Международной научной конференции студентов и аспирантов (Минск, 27 28 октября 2000 г.). - М., 2001. - С. 110-112

94. Дмитриенко, Г.В. Оскорбление как форма реализации вербальной агрессии // Университетские чтения 2007. Материалы научно-методических чтений ПГЛУ. - Часть III. - ИГЛУ: Пятигорск — 2007. С. 52-56

95. Долинин, К. А. Проблема речевых жанров через сорок пять лет после статьи Бахтина // Русистика: Лингвистическая педагогика конца XX века.-СПб., 1998. С. 35-46

96. Доронина, C.B. Залежалый товар / С.В.Доронина // Юрислингвистика-5: юридические аспекты языка и лингвистические аспекты права : Межвузовский сборник научных трудов / Под ред. Н.Д. Голева. -Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2004. С. 271-280.

97. Дэвидсон, Д. Истина и значение / Д. Дэвидсон // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17 Логический анализ естественного языка. — М.: «Прогресс», 1986. С. 99-121.

98. Дэвидсон, Д. Об идее концептуальной схемы/ Д.Дэвидсон Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.philosophy.ru/library/davidson/schem.html

99. Жанры речи: Сборник научных статей / Под ред. В.Е. Гольдина. Саратов: Изд-во ГосУНЦ "Колледж" - Вып. 1, 1997; Вып. 2, 1999, 300 е.; Вып. 3, 2002, 318 с.

100. Жельвис, В.И. Инвектива / В.И. Жельвис // Антология речевых жанров. М.: Лабиринт, 2007. - С. 187-195.

101. Жельвис, В.И. Некоторые эмоциогенные особенности инвективного общения //Язык и эмоции. Волгоград, 1994. - С. 24-32

102. Жельвис, В.И. Распространение порочащих слухов: поиски путей уклонения от судебного преследования // Юрислингвистика 5: юридические аспекты языка и лингвистические аспекты права /Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул, 2004. С. 138-144

103. Завражина, A.B. Инвективные синтаксические средства массмедийного политического дискурса // Русский язык, литература, культура в школе и вузе. 2007. - № 3. - С. 55—58

104. Звегинцев, В.А. Язык и лингвистическая теория /В.А. Звегинцев.-М.: Эдиториал УРСС, 2001.-248 с.

105. Злобина, Т.Г. Некоторые вопросы классификации видов судебной экспертизы / Теоретические и практические вопросы судебной экспертизы: Сборник научных трудов ВНИИСЭ. № 38. М., 1979

106. Зинин, A.M., Омельянюк, Г.Г., Пахомов, A.B. Введение в судебную экспертизу / A.M. Зинин, Г.Г. Омельянюк, A.B. Пахомов М., 2002.

107. Зорин, А. Легализация обсценной лексики и ее культурные последствия // Russian culture i transition. Stanford, 1993. Vol. 7. C. 123-144

108. Игумнов, E. Защита чести, достоинства и деловой репутации граждан // Президент. Парламент. Правительство. -1997. -№ 1. С. 76-78

109. Иваненко, Г.С. Понятие утверждения в юрислингвистике / Г.С. Иваненко // Материалы региональной конференции «Актуальные проблемы русского языка», посвященной 70-летию ЧГПУ / Под общей ред. Гашевой — Челябинск: Юж.-Урал. книж изд-во, 20056. С.468-472

110. Иваненко, Ю.Г. О гражданско-правовой защите чести, достоинства и деловой репутации // Законодательство. М., 1998, № 12. - С. 22-25

111. Иваненко, Ю.Г. Юридически значимые понятия по делам о защите чести, достоинства, деловой репутации // Мировой судья. М.: Юрист, 2004, № 3. - С. 14-22

112. Ивнн, A.A. Логика Электронный ресурс. // http://psylib.org.ua/books/ivinaO 1 /index.

113. Информационные споры: как в них победить? Решения, рекомендации, экспертные заключения Судебной палаты по информационным спорам при Президенте РФ / Под ред. А.К. Симонова. Составитель А.К. Копейка. М.: Галерия. 2002

114. Капленко, В.Н. Инвективность открытая и скрытая// Юрислингвитика 3: проблемы юрислингвистической экспертизы: Межвузовский сборник научных трудов. Под ред. Н.Д.Голева. Барнаул, 2002

115. Кара-Мурза, Е. Что такое агитация и что такое информация в избирательном законодательстве и в лингвистике/ Е. Кара-Мурза // Законодательство и практика масс-медиа. -2003. -№ 10. С. 3-6

116. Кара-Мурза, Е.С. Русский язык в журналистике и лингвистическая экспертиза // Журналистика и культура рус. речи. — 2004. — № 1.-С. 64-75.

117. Карнап, Р. Эмпиризм, семантика и онтология / Р. Карнап Электронный ресурс. Режим доступа: http ://www.philosophy .ru/library/carnap/02 .html

118. Катышев, П.А. Ортологическое моделирование современной судебной речи. // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право. Кемерово Барнаул. 2007.

119. Катышев, П.А. Ортология судебной речи // Русистика сегодня. Томск, 2001.

120. Катышев, П.А., Князькова, Т.В. Эволюция нарративной структуры в речах А.Ф. кони // Юрислингвистика-7: Язык как феноменправовой коммуникации : межвузовский сборник научных статей / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 96-107.

121. Кибальник, А., Соломоненко, И. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма // Законность. М., 2007, № 2. - С. 14-16

122. Ким, A.A. Инвективная лексика: коммуникативно-прагматический аспект // Проблемы лингвистики текста в культурологическом освещении. — Таганрог, 2001. — С. 65-75

123. Кириллова, JI.E. Понятие дискурса и процедура лингвистического экспертного исследования. //Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право. Кемерово — Барнаул. 2007

124. Колдин, В.Я. Экспертиза как инструмент права // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова.- Нижний Новгород, 2000

125. Колшанский Г.В. Лингвистика текста. М, 1978.

126. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке / Г.В. Колшанский. — М., 1975.

127. Комаренко, О. Судебная практика по искам граждан к средствам массовой информации о защите чести и достоинства // Судебная власть. -Пермь, 2004, № 2 (13). С. 28-29

128. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации, 7-е издание, переработанное и дополненное, ответственный редактор -председатель Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедев Электронный ресурс. // Справочно-правовая система КонсультантПлюс.

129. Королева, О.П. Эмоционально-оценочная энантиосемия инвективных оценочных номинаций // Res philologica. Архангельск, 2002. — Вып. З.-С. 96-98

130. Кожина М.Н. Некоторые аспекты изучения речевых жанров в нехудожественных текстах // Стереотипность и творчество в тексте: Межвузовский сборник научных трудов — Пермь: Перм. ун-т, 1999

131. Коряковцев, A.B. Проблемы категориального обоснования и описания инвективности. // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право / Под ред. Н.Д. Голева. Кемерово — Барнаул, 2007

132. Краснянская, Т.И. Интерпретация понятия «унижение чести, достоинства, деловой репутации» участниками судебного процесса. Автореф. Дисс. . канд. филол. Наук. — Пермь, 2008. 22с.

133. Краснянская, Т.И. Понятия чести, достоинства и деловой репутации в юрислингвистическом аспекте// Гуманитарные науки и современность: сборник научных трудов. Западно-Уральский институт экономики и права, Пермь, 2007. С. 98-117

134. Кречетов, Д.В. Честь и достоинство (исторический аспект) / Д.В. Кречетов // Юрислингвистика-2 : русский язык в его естественном и юридическом бытии. — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000. С. 113-117.

135. Куайн, У.О. Референция и модальность // Новое в зарубежной лингвистике: Логика и лингвистика (теория референции). Вып. XIII. М.: «Радуга», 1982. - С. 87-109.

136. Куайн, У.О. Слово и объект / У.О. Куайн Электронный ресурс. Режим доступа: http://quine-ocr.narod.ru/online/quine.htm

137. Кубрякова, Е.С. Язык и знание. На пути получения знаний о языке: части речи с когнитивной точки зрения / Е.С. Кубрякова. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 555с.

138. Кузьмина, H.A. Стратегия уклонения от оскорбления: экспериментальное исследование // Антропотекст-1: Сб. статей / Отв. ред. Л.Г. Ким. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2006. - С.321-333

139. Курс уголовного права. В 5 томах. Под ред. Кузнецовой И.М, Тяжковой И.М, Борзенкова Г.Н, Комисарова B.C. М.: Зерцало, 2002.: Т.1.-624с., Т.2- 464с., Т.З.- 470с., Т.4. - 662с., Т.5.- 512с.

140. Кусов, Г.В. Оскорбление как иллокутивный лингвокультурный концепт: автореф. дис. . канд. филол. наук / Кусов Г.В.; Волгоград. -Волгоград, 2004. 27 с.

141. Лагодин, A.B. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма // Труды юридического факультета Ставропольского государственного университета. Ставрополь: Сервисшкола, 2006, Вып. 13. - С. 102-105.

142. Лакатос, И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ / И. Лакатос // Кун Т. Структура научных революций. М.: ООО «Издательство ACT», 2003, с 269-455

143. Лакофф, Д. Женщины, огонь и опасные вещи. Что категории языка говорят нам о категориях мышления / Дж. Лакофф. — М.: Едиториал УРСС, 2004.

144. Лакофф, Дж., Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон. М.: Издательство ЛКИ, 2008. - 256 с.

145. Лебедева, Н.Б. Полиситуативность глагольной семантики (на материале русских префиксальных глаголов) / Н.Б. Лебедева. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1999.

146. Левин, Ю.И; Об обсценных выражениях русского языка // Левин Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. - С. 809-819

147. Левонтина, И. Буква и закон. Судебная лингвистическая экспертиза // http://www.strana-oz.ru/?numid=23 &article= 1050

148. Лемов, A.B. Лингвистические флогистоны / A.B. Лемов //. Русский язык: исторические судьбы и современность. М.: Изд-ство Московского университета, 2004. — С. 19-20.

149. Магировская, О.В. Репрезентация субъекта познания в языке / О.В. Магировская. автореферат доктора наук Электронный ресурс. -Режим доступа: http://vak.ed.gov.ru/common/img/uploaded/fíles/vak/announcem ents/filolog/2009/26-10/Magiro vskayaOV.doc

150. Макеева, Л. Ответственность СМИ за разжигание нетерпимости и розни/ Л. Макеева // Законодательство и практика масс-медиа. -2004. -№ 4. -С. 17-21

151. Мамаев, Н.Ю. Методические презумпции лингвистической экспертизы // Юрислингвистика-9: Истина в языке и праве : межвузовский сборник научных трудов / под ред. Н.Д. Голева. — Кемерово; Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2008. 454 с.

152. Марченко, C.B. Базовые понятия чести, достоинства и деловой репутации как объектов гражданских прав // Адвокатская практика. 2004. -N4. - С. 33-37

153. Матвеева, Г.Г. Речевой поступок: содержание и форма. // Личность, речь и юридическая практика// Донской Юридический Институт. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 4. Ростов-на-Дону. 2001. — С.' 48-52

154. Матвеева, О.Н. Лингвистическая экспертиза : взгляд на конфликтный текст сквозь призму закона // Юрислингвистика-6 : Инвективное и манипулятивное функционирование языка / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 56-68

155. Матвеева, О.Н. Методические рекомендации по назначению лингвистической экспертизы / О.Н. Матвеева // Юрислингвистика-6: Инвективное и манипулятивное функционирование языка / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 409-413

156. Матвеева, О.Н. Статья «Комментарий «СК»» / О.Н. Матвеева // Цена слова. -М.: СТЭНСИ, 2002. С.184-190

157. Мельчук, И.А. Опыт теории лингвистических моделей «СМЫСЛ «-»ТЕКСТ» / И.А. Мельчук. М., 1974.

158. Мигирин, В.Н. Язык как система категорий отображения /. В.Н. Мигирин. Кишинев: «Штиинца», 1973. - 238 с.

159. Мизис, И.Ю. Инвектива как часть культуры // Культура и образование на рубеже тысячелетий. Тамбов, 2000. — С. 225-226

160. Мишланов, В.А. Языковые и речевые признаки манипулятивных текстов / В.А. Мишланов // Юрислингвистика-8 : Русский язык и современное российское право / под ред. Н.Д. Голева. — Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2007. С. 216-221.

161. Москальская, О.И. Грамматика текста. / О.И. Москальская. М: Высшая школа, 1981. - 183с.

162. Мулькеева, В.О. Речевые стратегии конфликта и факторы, влияющие на их выбор : автореф. дис. канд. филол. наук / Мулькеева В.О. ; Рос. гос. пед. ун-т. СПб., 2006. - 19 с.

163. Наборщикова, Г. Лингвистическая экспертиза по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации // Судебная власть. Пермь, 2004, № 2 (13). - С. 20-28

164. Надель-Червинская М. Проблемы обсценной лексики в лексикографическом описании // Электронный ресурс. URL: http://plutser.ru/nauka7M Nadel Czerwinska Problemy mata (28.01.08).

165. Нефляшева, H.A. Задачи и функции лингвистической экспертизы в законотворческом процессе // Филол. вестн. Майкоп, 2001. - N З.-С. 103-108

166. Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. Сборник. Пер. с англ./Сост. и вступ. ст. И. М. Кобозевой и В. 3. Демьянкова. Общ. ред. Б. Ю. Городецкого. — М.: Прогресс, 1986.— 424 с.

167. Орлова, О.В. К вопросу о роли коммуникативного подхода в лингвистической экспертизе// Юрислингвитика 3: проблемы юрислингвистической экспертизы: Межвузовский сборник научных трудов / Под ред. Н.Д.Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. - С.53-58

168. Осадчий, М.А. Наказание за экстремизм в Интернете: опыт, судебного процесса / М. А. Осадчий. // Коллегия. 2007. - N 3. - С. 50-55.

169. Осадчий, М. А. Правовой самоконтроль оратора / М. А. Осадчий. М.: Альпина Бизнес Букс, 2007. - 316 с.

170. Осадчий, М.А. Проявление экстремизма в публичных выступлениях и литературе / М. А. Осадчий. // Коллегия. — 2006а. N 6. - С. 48-51

171. Осадчий, М.А. Процессуальная целесообразность лингвистической экспертизы в делах по защите чести и достоинства личности / М. А. Осадчий. // Уголовный процесс. М.: Изд. Дом "Арбитражная практика", 2007, № 3. - С. 56-64

172. Осадчий, М.А. Социальный экстремизм как объект судебно-лингвистической экспертизы / М. А. Осадчий. // Уголовный процесс. М.: Изд. Дом "Арбитражная практика", 2008, № 2. - С. 55-64

173. Осадчий, М.А. Судебно-лингвистическая экспертиза вербальных форм проявления экстремизма с учетом изменений от 27.07.2006 / М. А. Осадчий.// Уголовный процесс. М.: Изд. Дом "Арбитражная практика", 20066, № 10.-С. 54-64

174. Осадчий, М. А. Использование лингвистических познаний в расследовании преступлений, предусмотренных статьей 282 УК РФ /М. А. Осадчий. //Юридический консультант. -2006в. № 12. - С. 18- 23

175. Осташевский, A.B. Клевета и оскорбление: метаязыковой аспект / A.B. Осташевский // Проблемы истории журналистики. Ростов: Изд-во РГУ,. 1996. с.48-50

176. Осташевский, A.B. Оскорбление как правовой и языковой феномен (на материале древнерусских памятников) / A.B. Осташевский // Педагогика, филология, журналистика: опыт и перспективы. Краснодар: КубГУ, 1996.-С. 137-141

177. Осташевский, А. В. Метаязыковые аспекты характеристики клеветы и оскорбления: Автореф. дис . канд. филол. наук.- Краснодар: РИЦ КГУ, 1996.-25с.

178. Остин, Дж. Как совершать действия при помощи слов /. Д.ж. Остин // Избранное. М., 1999.

179. Памятка по вопросам назначения судебной лингвистической экспертизы: Для судей, следователей, дознавателей, прокуроров, экспертов, адвокатов и юрисконсультов / Под ред. М.В. Горбаневского. — М.: Медея, 2004. 104 с.

180. Петров, В.В. Язык и логические теории / В.В. Петров И Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17 Логический анализ естественного языка. -М.: «Прогресс», 1986. С. 5-23.

181. Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации / Авт.-сост.А.А. Леонтьев, В.Н. Базылев, Ю.А. Бельчиков, Ю.А. Сорокин; Отв. ред. А.К. Симонов.-М., 1997.

182. Поппер, K.P. Историческое объяснение / K.P. Поппер // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики — М.: Эдиториал УРСС, 2006. С 330-340.

183. Поппер, K.P. Логика и рост научного знания / K.P. Поппер. М.,

184. Поппер, К. Нищета историцизма / K.P. Поппер. М., 1993.

185. Поппер, K.P. Предположения и опровержения: Рост научного знания / K.P. Поппер. М.: ООО «Издательство ACT»: ЗАО НПП «Ермак», 2004. - 638 с.

186. Поппер, K.P. Объективное знание. Эволюционный подход. / K.P. Поппер. — М.: Эдиториал УРСС, 2002. — 384 с.

187. Поппер, K.P. Открытое общество и его враги. Т. 2: Время лжепророков: Гегель, Маркс и другие оракулы / K.P. Поппер. — М.: Феникс, Международный фонд «Культурная инициатива», 1992. — 528 с.

188. Постатейный комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации под руководством H.A. Громова // Справочно-правовая система КонсультантПлюс.

189. Потапенко, С. Факты и мнения в делах о защите чести // Российская юстиция. -2001. -N 7. С. 28-29.

190. Преступления против правосудия / под редакц. A.B. Галаховой Электронный ресурс. — Режим доступа: Справочно-правовая система КонсультантПлюс

191. Радченко В.И. Комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации / Электронный ресурс. Режим доступа: Справочно-правовая система КонсультантПлюс.

192. Рассолов, И.М. Правовые проблемы ответственности за распространение по Интернету сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию // Представительная власть. — 2007. — Спецвыпуск (№ 73).

193. Ратинов, А.Р. Экспертиза текстов массовой информации — необходимое условие подлинного правосудия / А.Р. Ратинов // Цена слова. -М.: СТЭНСИ, 2002. С. 211-221.

194. Рассел, Б. История западной философии Т. 1 / Б. Рассел. — Новосибирск: Изд-ство новосибирского университета, 1994. 458 с.

195. Рассел, Б. Философия логического атомизма / Б. Рассел // Избранные труды. Новосибирск: Сиб. унив. изд-ство, 2007. - С. 121 - 223.

196. Рассел, Б. Человеческое познание его сфера и границы / Б. Рассел. Киев.: Ника-Центр, 1997. - 560 с.

197. Рахимбергенова, М.Х. Оценочные стратегии в создании образа этнически чужого на страницах российской прессы. // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право / Под ред. Н.Д. Голева. -Кемерово Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007

198. Ревазян, Г.В. Криминалистическая экспертиза как объект лингвистического анализа // Филологический поиск. Волгоград, 1996. Вып. 2. С. 124-127

199. Российская, Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе / Е.Р. Российская. -М.: Норма, 2008. 688 с.

200. Ростова, А.Н., Калинина, Г.Н. Прагматико-ситуативные типы реализации речевого акта оскорбления в молодежном общении. // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право / Под ред. Н.Д. Голева. Кемерово — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007

201. Сапожников, Р. Правовые механизмы противодействия разжиганию национальной вражды с использованием средств массовой информации // Язык мой.: Проблема этнической и религиозной нетерпимости в российских СМИ. -М., 2002. С. 145-153

202. Саржина, О.В. Функции инвективной лексики в высказывании (на примере ивективных имен лица) // Юрислингвистика-6: Инвективное и манипулятивное функционирование языка / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 69-89

203. Сафронов, В.А. К понятию языко-речевых конфликтов : (юридико-лингвист. аспект) // Молодежь в XXI веке. Рубцовск - Барнаул, 2004. - С. 254-257

204. Светлов, В.А. Что мы утверждаем, называя что-либо истинным и ложным (несемантический анализ парадокса лжеца) // Современная логика : Проблемы, теории, истории и применения в науке. СПб., 2004. - С. 417-421

205. Стеблева, Е.В. Свобода выражения мнений и убеждений в аспекте защиты чести, достоинства и деловой репутации / Е.В. Стеблева // Юстиция. -2007. -№ 4. С. 58-64

206. Седов, К.Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности. — Саратов, 1999

207. Седова, Т.В. Иллокуция оскорбления или "школа злословия" // Сб. науч. тр. / Моск. гос. лингв, ун-т. М., 2000. - N 455. - С. 125-134

208. Серль, Дж. Р. Классификация иллокутивных актов / Дж. Р. Серль // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. М., 1986.

209. Соболева, Е. Г. Лингвистическая экспертиза: методики, ограничения в применении // Экспертиза в современном мире: от знания к деятельности / Под ред. Г.В. Иванченко, Д.А. Леонтьева. —М.: Смысл, 2006. — С.203-214

210. Соловьев, Г.М. Лингвопублицистическая корреляция "Факт-Оценка" (На примере современной газетной публицистики): Автореф. дис. д-ра филол.наук.- Краснодар, 2000.- 42с.

211. Соловьева, Л.А. Рассмотрение дел о защите деловой репутации юридических лиц // Юрид. мир. 1997. - N 2. - С. 57-61

212. Сологуб, О.П. Исковое заявление: жанроведческий анализ // Юрислингвистика-7: Язык как феноменправовой коммуникации : межвузовский сборник научных статей / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 118-127

213. Сорокин, Ю.А. Статус факта (события) и оценки в текстах массовой коммуникации // Юрислингвистика-2: русский язык в его естественном и юридическом бытии / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул, АГУ, 2000

214. Степко, М.Л. Проблема скрытой инвективной прагматики оценочных высказываний в жанре комментария // Языковые и культурные контакты различных народов: Сборник статей Международной научно-методической конференции. Пенза, 2007

215. Степко, М.Л. Проблема типологии речевых средств инвективности в языке современной прессы // Культурная жизнь Юга России. Краснодар, 2007. № 5 (24)

216. Сорокотягина, Д.А., Сорокотягин, И.Н. Судебная экспертиза: Учебное пособие / Д.А. Сорокотягина, И.Н. Сорокотягин. Ростов-на-Дону: Феникс, 2006. - 336 с.

217. Степко, M.JI. Определение объема и границ понятия «инвектива» в отечественной лингвистике / M.JI. Степко // Язык и межкультурная коммуникация: Сборник статей I Межународной конференции. Астрахань, 2007

218. Стернин, И.А. Оскорбление и неприличная языковая форма как предмет лингвистической экспертизы / И.А. Стернин // Антропотекст-1. — Томск: Изд-во Том. Ун-та, 2006. 370 с.

219. Сугачев, JI.H. Ответственность за оскорбление. М.: Юрид. лит.,19 66

220. Сутурина, О. Клевета и оскорбление как юридическая и лингвистическая проблема // Электронный ресурс: http://rus-lang.com/nir/nirs/doklad/doklad5

221. Тарский, А. Семантическая концепция истины и основания семантики Электронный ресурс. Режим доступа: http://khazarzar.skeptik.net/books/tarskiO 1 .htm

222. Теория и практика лингвистического анализа текстов СМИ в судебных экспертизах и информационных спорах: Сборник материаловнаучно-практического семинара. Москва, 7-8 декабря 2002 г. Часть 2 / Под ред. М.В. Горбаневского. М.: Галерия, 2003. - 328 с.

223. Ткачевский, Ю.М. Уголовная ответственность за оскорбление/ Ю.М. Ткачевский // Законодательство. -2000. -№ 1. С. 69-76

224. Ткаченко, В. Оскорбление его формы и квалификация // Социалистическая законность. - 1991. - № 4. - С. 42-43

225. Толкаченко, A.A. Оскорбление военнослужащего (научно-практический комментарий к ст. 336 УК РФ) / A.A. Толкаченко // Военно-уголовное право: Прил. к журн. "Право в Вооруж. Силах". -2004. -№ 1. С. 14 (В журн. "Право в Вооруж. Силах", № 2041)

226. Топильская, Е.Е. Диффамация под лингвистичеким микроскопом (на материале судебных решений) // Современные проблемы лингвистики и методики преподавания русского языка в вузе и школе: Сборник научных трудов. Вып.З. Воронеж, 2008 - С. 116-126

227. Третьякова, B.C. Конфликт глазами лингвиста // Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. унта, 2000. С. 143-158

228. Третьякова, B.C. Конфликтное функционирование языка // Юрислингвистика 8 : русский язык и современное российское право / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2007

229. Тюленев, И.В. Предмет спора по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации. Правильное определение предмета спора -залог принятия судом обоснованного и законного решения // Закон и право. -М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007, № 10. С. 57-58

230. Уорф, Б.JT. Отношение норм поведения и мышления к языку / Б.Л. Уорф // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 1. М., 1960.

231. Устинов, В.В. Правовое регулирование и механизмы противодействия терроризму и экстремизму в Российской Федерации: действующая нормативно-правовая база и перспективы ее совершенствования // Гос-во и право. 2002. - N 7. - С. 30-45

232. Файзуллина, А.Г. К проблеме возникновения инвективной лексики / А.Г Файзуллина // Вопросы филологических наук, 2008 №1(30). -М,: Изд-во «Компания Спутник+», 2008. - С. 47 - 51

233. Файзуллина, А.Г. Лакунарная инвективная лексика в разноструктурных языках / А.Г Файзуллина // Вестник Вят ГГУ,2008. — №3(2). Киров: Изд-во Вятск. гос. гуманит. ун-та, 2008. - С. 145-152

234. Файзуллина, А.Г. Метафорика инвективных композитов концепта «человек» / А.Г Файзуллина // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. 2009. - №1. - Пенза, Изд-во ПГУ. - С. 105 -114

235. Файзуллина, А.Г. Номинация как методологическая основа исследования инвективной лексики / А.Г Файзуллина // Вестник ЧТУ, 2008. -№ 4. Чебоксары: Изд-во Чув. гос. ун-та, 2008. - С. 180 - 187

236. Файзуллина, А.Г. Роль вторичной номинации при образовании инвективной лексики // Проблемы прикладной лингвистики: сб. ст. международной научно-практической конференции. Пенза: АНОО «Приволжский Дом знаний», 2007 - С. 266 -271

237. Федосюк, М. Ю. Нерешенные вопросы теории речевых жанров // Вопросы языкознания. 1997. №5. С. 102-120

238. Фесенко, Г.О. О содержании нормы УК РФ "Публичные призывы к развязыванию агрессивной войны": Правоведение // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион: Правоведение. Общественные науки: Спецвыпуск. Ростов-на-Дону, 2006. - С. 97-98

239. Фетисова, Е.С. Судебные • споры по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации с участием средств массовой информации // Вестник Амурского государственного университета. Научно-теоретический журнал. Благовещенск, 2004, № 26. - С. 47-49

240. Фомичева, М.А. Угроза как способ совершения преступления (основания криминализации, виды и характеристика) / М.А. Фомичева. -Владимир, 2007. 176 с.

241. Хомский, Н. Язык и мышление /Н. Хомский ; пер. с англ. Б. Ю. Городецкого .-М.: Изд-во Моск. ун-та, 1972.-122 с.

242. Хрусталев, В.Н., Питрюк, В.А. Потребность практики — обновление классификации криминалистических экспертиз // Российский следователь. 2001. № 4.

243. Чекалин, A.A. Комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации Электронный ресурс. — Режим доступа: Справочно-правовая система Констультантплюс.

244. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи. М., 1991.-237 с.

245. Шаумян, С.К. Структурная лингвистика /С. К. Шаумян; Акад. наук СССР, Ин-т рус. яз.-М.: Наука, 1965.-396 с.

246. Цена слова: Из практики лингвистических экспертиз / Под ред. М.В. Горбаневского. -2-е изд., перераб и доп. — М.: Галерея, 2002. 336 с.

247. Черепанов, С.К. Лгу, следовательно, высказываюсь // Современная логика : проблемы теории, истории и применения в науке : материалы VI Междунар. науч. конф., 22-24 июня 2000 г. СПб., 2000. - С. 546-549

248. Черников, О.Ю. Защита доброго имени: проблемы терминологии Электронный ресурс. // Право: Теория и Практика. 2003. - № 8.

249. Рогов, Д.И. Честь и деловая репутация гражданина как объекты права на достоверную оценку/ Д.И. Рогов // Российский юридический журнал. -2004. -№ 3. С. 87-92

250. Шарифуллин, Б.Я. Обсценная лексика: терминологические заметки // Речевое общение : вестн. рос. ритор, ассоциации. Красноярск, 2000. - № 1(9). - С. 108-111 ; То же Электронный ресурс. - ШЬ: http://library.krasu.ru/ft/ft/articles/0070226.pdf (21.01.08)

251. Шарифуллин, Б.Я. Проблема инвективы: лингвистический и юрислингвистический статус. // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право / Под ред. Н.Д. Голева. Кемерово - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. - С. 301-306

252. Шарифуллин, Б.Я. Речевая инвектива на рандеву лингвистики и юриспруденции: pro et contra / Б.Я. Шарифуллин // Юрислингвистика 6: инвективное и манипулятивное функционирование языка / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2005. - 419 с.

253. Шарифуллин, Б.Я. Языковая агрессия и языковое насилие в свете юрислингвистики: проблема инвективы // Юрислингвистика 5: юридические аспекты языка и лингвистические аспекты права /Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 120-132

254. Шатун, О.А. Оценка истинности и ложности мотивировки поступка в аспекте соотношения текста и метатекста // Проблемы лингвистики текста в культурологическом освещении. Таганрог, 2001. — С. 103-109

255. Шатуновский, И.Б. "Правда", "истина", "искренность", "правильность" и "ложь" как показатели соответствия / несоответствия содержания предложения мысли и действительности // Логический анализ языка.-М., 1991.-С. 31-38

256. Шляхов, А.Р. Судебная экспертиза: организация и проведение / А.Р.Шляхов. — М., 1979.

257. Шмелева Т. В. Речевой жанр: опыт общефилологического осмысления // Collegium. 1995. №1/2. С. 57-65

258. Щепоткин, В. Как отличить экстремизм от критики? // Рос. Федерация сегодня. — 2006. —N14. — С. 17-18

259. Щербинина, Ю.В. Методы диагностики речевой агрессии // Прикл. психология и психоанализ. 2001. - № 3. — С. 39-55

260. Эрделевский А. Утверждение о факте и выражение мнения -понятия разного рода // Российская юстиция, №6, 1997

261. Юдин, A.B. "Злоупотребление правом на обращение" по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации юридических лиц // Журнал российского права. М.: Норма, 2006, № 10. - С. 108-114

262. Юнаковская, A.A. Показатели конфликтного общения русских / A.A. Юнаковская // Юрислингвистика-6 инвективное и манипулятивное функционирование языка / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. унта, 2005.-С. 131-152.

263. Юрислингвистика-2: русский язык в его естественном и юридическом бытии: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000. 273 с.

264. Юрислингвистика-3: Проблемы юрислингвистической экспертизы: Межвузовский сборник научных трудов / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. 263 с.

265. Юрислингвистика-5: лингвистические аспекты права и юридические аспекты языка Сб. научных трудов / Под ред. Н.Д. Голева .Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. 354 с.

266. Юрислингвистика 6: инвективное и манипулятивное функционирование языка / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. унта, 2005.-419 с.

267. Юрислингвистика 7: .язык как феномен правовой коммуникации / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2006.

268. Юрислингвистика 8 : русский язык и современное российское право / под ред. Н.Д. Голева. — Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2007.

269. Юрислингвистика-9: Истина в языке и праве : межвузовский сборник научных трудов / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово; Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2008. - 454 с.

270. Нормативные акты и судебная практика:

271. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации Текст. // "Собрание законодательства РФ", 29.07.2002, N 30, ст. 3012.

272. Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации: Приказ МВД РФ от 29 июня 2005 г. № 511 Текст. // Российская газета, №191, 30.08.2005

273. Гражданский кодекс Российской Федерации (Часть 1) Текст. // Собрание законодательства РФ", 05.12.1994, N 32, ст. 3301,

274. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации Текст. // Собрание законодательства РФ, 18.11.2002, N 46, ст. 4532,

275. Кассационное определение Верховного Суда Российской Федерации от 20 ноября 2007 г. N 41-о07-84 Текст. // Справочно-правовая система КонсультантПлюс.

276. О государственной судебно экспертной деятельности в российской федерации: Федеральный закон от 30.12.2001 N 196-ФЗ // Собрание законодательства РФ", 04.06.2001, N 23.

277. О противодействии экстремистской деятельности: Федеральный закон от 25 июля 2002 года NIM-ФЗ // Собрание законодательства РФ 2002. - N 30. - Ст. 3031.

278. О рекламе: Федеральный закон от 13 марта 2006 года N 38-Ф3 // Собрание законодательства РФ-2006-N 12 — Ст. 1232.

279. О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 №3 Текст. // Российская газета", № 50, 15.03.2005.

280. О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29 // Справочно-правовая система КонсультантПлюс.

281. Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 19 сентября 2007 г. № 390-п07 // Справочно-правовая система КонсультантПлюс.

282. Уголовный кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства РФ", 17.06.1996, N 25, ст. 2954.

283. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921