Сюжетика заговорно-заклинательных текстов славян и коренных народов Сибири: В сравнительном межславянском и славяно-сибирском освещении тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.09, доктор филологических наук Кляус, Владимир Леонидович

• Кляус, Владимир Леонидович
• доктор филологических наук
• 2001

Оглавление диссертации доктор филологических наук Кляус, Владимир Леонидович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ПОВЕСТВОВАТЕЛЬНЫЕ УРОВНИ ЗАГ0В0Р-НО-ЗАКЖНАТЕЛЬНЫХ ТРАДИЦИЙ. КАТЕГОРИИ СЮЖЕТНЫХ СЛАГАЕМЫХ

ПОВЕСТВОВАТЕЛЬНОСТЬ И СЮЖЕТНОСТЬ ЗАГ0-ВОРНО-ЗАКЛИНАТЕЛЬНЫХ ТЕКСТОВ. АСПЕКТЫ ОБОБЩАЮЩЕГО РЕЕСТРОВОГО ОПИСАНИЯ.

СЮЖЕТНЫЕ СЛАГАЕМЫЕ- И,ПЕРСОНАЖИ ЗАГОВОРНЫХ ТЕКСТОВ.

Персонажи заговорных текстов. Предметы и локусы.

Константы и константные атрибуты персонажей, предметов и локусов.

КОНТАМИНАЦИИ В ЗАГОВОРНЫХ ТЕКСТАХ ВОСТОЧНЫХ И ЮЖНЫХ СЛАВЯН.

ГЛАВА II. ОБЩАЯ, РЕГИОНАЛЬАЯ И ЛОКАЛЬНАЯ СЮЖЕТИКА ЗАГОВОРНЫХ ТЕКСТОВ СЛАВЯН

УРОВНИ СЮЖЕТНЫХ СХОЖДЕНИЙ.

ЮЖНОСЛАВЯНСКИЕ СЮЖЕТЫ ЗАГОВОРНЫХ ТЕКСТОВ

СЮЖЕТИКА РУССКИХ ЗАГОВОРОВ СИБИРИ НА ОБЩЕРУССКОМ И СЛАВЯНСКОМ ФОНЕ.

ЛОКАЛЬНАЯ ЗАГОВОРНАЯ ТРАДИЦИЯ СЕМЕЙСКИХ ЗАБАЙКАЛЬЯ В НОВЫХ ФИКСАЦИЯХ.

ГЛАВА III. СЮЖЕТИКА ЗАГ0В0РН0

ЗАКЛИНАТЕЛЬНЫХ ТЕКСТОВ СЛАВЯН И КОРЕННЫХ НАРОДОВ СИБИРИ В СРАВНИТЕЛЬНОМ АСПЕКТЕ

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ЗАГ0В0РН0-ЗАКЛИНАТЕЛЬНЫХ ТЕКСТОВ КОРЕННЫХ НАРОДОВ СИБИРИ.

СОПОСТАВЛЕНИЕ СЮЖЕТИКИ ЗАГ0В0РН0-ЗАКЛИНАТЕЛЬНЫХ ТЕКСТОВ СЛАВЯН И КОРЕННЫХ НАРОДОВ СИБИРИ.

СОПОСТАВЛЕНИЕ КОМПОЗИЦИОННЫХ ФОРМ ЗАГОВОРНО-ЗАКЛИНАТЕЛЬНЫХ ТЕКСТОВ СЛАВЯН И КОРЕННЫХ НАРОДОВ СИБИРИ.

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РУССКОЙ И АБОРИГЕННЫХ СИБИРСКИХ ЗАГОВОРНО-ЗАКЛИНАТЕЛЬНЫХ ТРАДИЦИЙ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сюжетика заговорно-заклинательных текстов славян и коренных народов Сибири: В сравнительном межславянском и славяно-сибирском освещении»

Актуальность исследования. Изучение заговорно-заклинательного фольклора в России имеет давнюю традицию. Первые шаги по его собиранию были предприняты уже в XVIII столетии (В.Н.Татищев, М.Д.Чулков), когда еще была актуальна судебная практика наказания людей (вплоть до физического устранения), о которых становилось известно, что они владеют ведовским искусством (см. [Чулков 1782, 1786; Татищев 18-61; Покровский 1987] ) .

В XIX веке заговоры, наряду с эпической поэзией и сказками, оказались в центре внимания зарождавшейся фольклористики. Буквально все выдающиеся филологи того времени обращаются к заговорам, затрагивая проблемы их происхождения, эволюции, языка, стиля, структуры, сюжети-ки, во многом определяя пути дальнейшего изучения жанра (см. [Буслаев 1861; Афанасьев 1865-1869; Крушевский 187 6; Потебня 1877; Веселовский 1879-1891; Соколов 1889; Даль 1890; Миллер 1896] и др.). В немалой степени, конечно же, тому способствовала деятельность [Сахаров 1841-184 9; Гуляев 184 9; Рыбников 18 67; Майков 1869; Чубинский 1872; Ефименко 1874, 1878; Драгоманов 187 6; Забылин 1880], других филологов, этнографов и просто любителей русской словесности и народной старины, занимавшихся собиранием и публикацией восточнославянских заговорных текстов.

В конце XIX и начале XX века, с появлением сборников [Романов 1891; Добровольский 1891; Шейн 1893; Логиновский

1899, 1903; Виноградов 1907-1909; Азадовский 1914; Виноградов 19,15, 1915а; Соколовы 1915] монографий и статей [Сумцов 1892; Зелинский 1897; Ветухов 1902-1907; Попов 1903; Максимов 1903; Новомбергский 1906, 1907; Блок 1908; Мансикка 1909; Елеонская 1917] и особенно [Познанский 1917] изучение заговорно-заклинательных текстов становится одним из наиболее развитых направлений российской науки о славянском фольклоре. Характерно, что в этот же период начинается исследование шаманизма, шаманской поэзии и обрядности коренных народов Сибири. К этой теме обращаются [Банзаров 1891; Иохельсон 1900; Хангалов 1903; Ката-нов 1907; Пилсудский 1909-1910; Ионов 1916], а также И.А.Худяков, В.Г.Богораз, Л.Я.Штернберг, С.М.Широкогоров, И.А.Лопатин, работы которых будут изданы позднее.

Революционные преобразования значительно изменили отношение к заговорам и заклинаниям. Интерес к ним был огромен, но возможностей всестороннего изучения с годами становилось все меньше. Особенно это касалось восточнославянских традиций. Среди фольклористов лишь единицы (см. [Астахова 1928; Елеонская 1929; Соколов 1941; Петров 1978] и .некоторые другие) в полевых исследованиях и отчасти в печатных работах обращались к этому жанру славянского фольклора. Ритуально-обрядовые традиции коренных сибиряков в это время изучались более активно. Именно в 20-30 гг. выходят книги и статьи [Лопатин 1922, 1925; Анохин 1924; Богораз 1927, 1931; Каруновская 1927, 1935; Ястремский 1929; Дыренкова 1927; Ксенофонтов 1928, 1929; Василевич 1936; Золотарев 1939; Штернберг 1939; Васильев

1940], многими из них, а также [Крейнович 1973] ведутся полевые работы. В трудах этих ученых, посвященных шамазаклинательные тексты занимают не последнее место.

С конца 50-х годов российская фольклористика постепенно начала возвращаться как к собиранию заговорного фольклора, так и к теоретическому осмыслению материала. Этому способствовала научная и преподавательская деятельность П.Г.Богатырева, А.М.Астаховой, Э.В.Померанцевой, Н.И.Толстого, В.В.Иванова. В итоге к последнему десятилетию XX в. благодаря переизданию некоторых классических сборников, антологий и новых записей восточнославянских текстов1, трудам [Толстой, Толстая 1981; Толстой 1984; Варташевич 1990; Топоров 1993, 1995; Агапкина, Топорков 1990; Харитонова 1992; Толстая 1999; Топорков 1999; Завьялова 1999; Вельмезова 1999; Фадеева 2000], а также некоторым работам автора, исследование славянских заговоров вышло на качественно иной уровень.

Из появившихся в этот период зарубежных исследований, посвященных заговорам славян, особый интерес представляют труды [Котуля 1969, 1976; Кошов 1980; Раденкович 1982, 1996, 1996а; Гоев 1989].

Относительно сибирских заговорно-заклинательных традиций необходимо отметить, что новейшая история их изучения началась с издания в 1969 г. «Краткого описание Верхоянского округа» И.А.Худякова, где наряду с рассказом о низму, фольклору сибирских народов, заговорнобыте якутов середины XIX в. , их обычаях и ритуалах автор на языке оригинала и в переводе привел около ста произвел дений заговорно-заклинательного фольклора, в том числе и тексты шаманских мистерий. Выход этой, во многом уникальной, книги дал исследователям возможность публиковать образцы своих записей шаманской поэзии и заговорно-заклинательных текстов (см. сборники и исследования [Таксами 1971; Лебедев, Цинциус 1972; Эргис 1974; Аврорин, Лебедева 1978; Каташ 1978; Бардаханова 1982]). С 80-х гг. постижение ритуально-обрядовой поэзии народов Сибири ведется намного активнее. Работы [Алексеев 1984; Новик 1984, 1995, 1996; Смоляк 1991; Гаер 1991; Баскаков, Якимова 1993; Костеркина, Хелимский 1994; Симченко 1996; Ке-нин-Лопсан 1987, 1996; Кэптукэ 1996; Павлова 1997; Функ 1997; Березницкий 1999], других фольклористов и этнографов дают импульсы полевым, экспериментальным, теоретическим исследованиям по шаманизму и обрядово-магическим практикам коренных сибиряков. Уже Ф.И.Буслаев в одной из первых работ в фольклористике по заговорно-заклинательному фольклору не ограничился текстами какого-то одного народа, одной этнической группы [Буслаев 18 61] . Такой подход,, утвердившийся в российской науке, оказался по существу верным, так как в целом именно сопоставляя и сравнивая, исследователи определили основные особенности и характер жанра, генезис, эволюцию и распространенность отдельных заговорных сюжетов,

1 См. [Смирнов, Ильинская 1992; Савушкина 1993; Адонь-ева, Овчинникова 1993; РКОФСДВ 1997; Коровашко 1997; МайI мотивов, образов, формул, расширили представления о славянских заговорных текстах, их языке и поэтике- Но в отличие от привлекавшегося раннего индоевропейского материала, который известен только по древним письменным фиксациям, сибирские заговорно-заклинательные тексты - это уходящий, но, как и славянские заговоры, продолжающий устно бытовать вид традиционного фольклора. Поэтому сравнительное изучение славянских и сибирских заговорно-заклинательных текстов - многообразных по воплощению и фазам, но все же сходных по жанровым признакам и одновременно бытующих в едином евразийском пространстве - весьма актуально, так как поможет по-новому представить некоторые этапы развития этой древней фольклорной формы.

К этому следует добавить, что исследователи культуры коренных сибиряков хотя и занимались изучением их ритуалов и обрядов, в первую очередь шаманских, к сожалению, недостаточно последовательно и полно фиксировали заговор-но-заклинательные тексты, особенно те, которые исполнялись вне шаманских камланий. Именно поэтому, на данном этапе для сравнительного исследования актуальным является овладение сибирским материалом в его совокупности, который может быть сопоставим по своим жанровым признакам со славянским, изученным намного лучше. Без выявления соответствующего сибирского материала и определения на его основе заговорно-заклинательного сюжетно-мотивного фонда дальнейшее движение для компаративных исследований в этой области невозможно. ков 1997; РЗЗ 1998] и др.

Цель и задачи исследования. Основной целью настоящей работы является выявление сюжетной общности, во-первых, разнославянских и, во-вторых, славянских и сибирских за-говорно-заклинательных текстов.

Поставленную цель предлагается достичь решением следующих задач: определить повествовательность и сюжетность заговорно-заклинательного фольклора; выявить круг сопоставимых заговорно-заклинательных текстов славян и коренных народов Сибири; систематизировать славянскую и сибирскую заговорно-заклинательную сюжетику и осуществить ее сравнительный анализ сначала между славянскими, а затем славянскими и сибирскими традициями.

Материал исследования. В настоящей работе рассматриваются тексты заговорных традиций славян всех трех языковых групп и коренных народов Восточной, Южной Сибири и Дальнего Востока2. Учтены русские, украинские, белорусские, польские, чешские, болгарские, македонские, сербские заговоры и заговорно-заклинательные тексты тунгусо-маньчжурских. (эвенков, эвенов, орочей, нанайцев, ульчей, негидальцев, маньчжуров), палеоазиатских (нивхов, .чуко-чей, эскимосов, кетов, юкагиров, айнов), самодийских (нганасан, ненцев), тюркских (якутов, алтайцев, тувинцев,

Далее по отношению к этим регионам будет употреб ляться слово Сибирь, хотя, конечно, не учитывается мате риал народов, проживающих в Западной Сибири и зона Даль него Востока лишь условно может называться Сибирью. телеутов, шорцев),. монгольских (бурят, монголов) народов3. ,

Обращение к славянским заговорным текстам объясняется их единым происхождением и бытованием в сходном, при всей конфессиональной разнице, христианском культурно-религиозном пространстве. Всего учтена сюжетика более 3000 текстов из публикаций Х1Х-ХХ вв., вышедших в России и других славянских странах. Естественно, что основу этого фонда составляют русские и белорусские заговоры.

Заговорно-заклинательные тексты народов Сибири в подавляющем большинстве публиковались лишь в разрозненном виде в различных трудах по этнографии и фольклору. В целом, в более чем пятидесяти печатных работах выявлено около 350 текстов, среди которых в количественном отношении преобладают чукотские, якутские и эвенкийские. Не все они имеет сюжетный характер, поэтому в настоящем исследовании учтена лишь часть этого материала.

В работе использованы также наши полевые записи, сделанные среди эвенков и русского старожильческого населения Забайкалья в 1993-2000 гг.

Теория и методология исследования. В общетеоретическом плане мы опирались на теорию стадиального развития фольклора. Руководящим методологическим принципом рассмотрения и анализа заговорно-заклинательных текстов славянских и сибирских традиций для нас является принцип ис

3 Привлечены также отдельные заговорно-заклинательные тексты североамериканских индейцев (чироки, сиу, хавасу

I I I торизма, определяющий анализ разностадиальных явлений фольклора в культурном и историческом контекстах.

Вырабатывая методику своей работы, мы опирались на труды А.Н.Веселовского по исторической поэтике и сравнительному изучению фольклора [Веселовский 1879-1891, 1868, 1940], В.Я.Проппа по морфологии сказки и рассмотрению сказки и эпоса на фоне раннестадиальных образований [Пропп 1969, 1986], на исследования Б.Н.Путилова по сюжетности и историко-типологическому методу изучения фольклора [Путилов 1975, 1976], Ю.И.Смирнова по эволюции славянского эпоса, системе эпического повествования и систематике сюжетики фольклорных форм [Смирнов 1968, 1974, 1988], на компаративные работы В.М.Гацака по этно-поэтическим константам разноэтнических и разностадиальных традиций [Гацак 1989, 1990, 1990а, 1999]. Подходы этих ученых к материалу, их исследования явились для нас источником большинства идей, заложенных и отчасти реализованных в данной работе.

Научная новизна работы. В 1994 г. мы защитили кандидатскую диссертация по теме «Заговоры восточных и южных славян: опыт систематизации повествовательных элементов». В ней была освещена история собирания заговорной поэзии в России, Болгарии, Сербии (до начала 90-х гг.); определены подходы к систематике заговорной сюжетики; отмечены факты сходства и отличия восточнославянских - и южнославянских паи), которые стадиально близки сибирским заговоров на функциональном, композиционном, мотивном, сюжетном, тематическом уровнях.

В настоящей работе, когда нами уже реализована идея системного реестрового описания сюжетики заговорной поэзии славян (см. книгу «Указатель сюжетов и сюжетных ситуаций заговорных текстов восточных и южных славян». М., 1997), проблемы сравнительного изучения заговорно-заклинательных сюжетов и текстов в целом, а также их дальнейшей систематизации, рассматриваются не только на значительно более широком материале, но и с выходом на новые технологические уровни.

В данном исследовании проанализированы фактические данные «Указателя» по элементам повествования, которые раскрывают картину мира заговорных текстов, по сюжетным контаминациям; выявлена региональная и общая сюжетика традиций относящихся ко всем трем славянских группам народов; рассмотрены видеозаписи реальных заговорно-заклинательных актов (в том числе повторных), сделанных среди русского старожильческого населения Забайкалья; впервые систематизирована сюжетика заговорнозаклинательных текстов ряда коренных народов Сибири и сопоставлена сюжетика славянских и сибирских заговорно-заклинательных текстов; обобщены факты взаимовлияния за-говорно-заклинательных традиций русского и коренного населения Сибири. В целом все это составляет научную новизну работы.

Апробация работы. Работа обсуждена и одобрена на заседании отдела фольклора ИМЛИ им. А.М.Горького РАН. По ее теме опубликованы две книги - «Указатель сюжетов и сюжетных ситуаций заговорных текстов восточных и южных славян» (М., 1997) и монография «Сюжетика заговорных текстов славян в сравнительном изучении. К постановке проблемы» (М., 2000). Основные положения работы апробированы в докладах на XIII Международном симпозиуме «Фольклор балканских народов» (Охрид, Республика Македония, 1997), V Всероссийском симпозиуме «Американские индейцы: перспектива и ретроспектива исследований» (Москва, 1999); III Конгрессе этнографов и антропологов России (Москва, 1999); на конференциях «Слово как действие» (Москва, 1998) «Провинциальный текст в русской художественной культуре» (Тверь, 1998), «Духовный мир русской провинции» (Елец, 1999), «В поисках «балканского» на Балканах» (Москва, 1999), IV Международном семинаре по визуальной антропологии «Фиксация традиционной культуры визуальными средствами: Методология. Практика. Этика. Инструментарий» (Москва, 2000) и других.

Заключение диссертации по теме «Фольклористика», Кляус, Владимир Леонидович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Повествовательность и сюжетность являются фундаментальными признаками большого числа жанров фольклора, в том числе и заговорно-заклинательного. Являясь основой повествования, заговорная сюжетика обладает такими свойствами, как определяемость и сопоставимость, независимо от этнической традиции. В первой главе диссертационного исследования рассмотрены проблемы повествования, содержания и структуры восточнославянского и южнославянского заговорного фольклора в тех аспектах, которые были выдвинуты при составлении «Указателя сюжетов и сюжетных ситуаций заговорных текстов восточных и южных славян». Это оказалось необходимо сделать потому, что возникла потребность осмысления опыта «Указателя» и выявившихся благодаря ему фактических данных по текстам славянских заговорных традиций .

Материал «Указателя» позволил определить характер сюжетных слагаемых, играющих в заговорном сюжетообразовании ключевые роли - действия персонажей, персонажи, локусы и предметы. Выявлена системность действий персонажей, проведена классификация персонажей и выявлена частотность их активности в сюжетах. Классификация предметов и локусов заговорной сюжетики и определения их частотности позволила показать картину сюжетного заговорного мира. Анализ констант и константных атрибутов персонажей, предметов и локусов выявил типологичность определенных признаков для некоторых из них, а именно - волка, ворона, ,рыбы, змеи, солнца, реки, дуба, камня, дома и заговаривающего. На материале «Указателя» рассмотрен вопрос о контаминациях заговорных сюжетов и сюжетных ситуаций. Выяснено, что большинство контаминаций имеют единичный характер, и лишь некоторые из них закреплены в традиции.

Вторая глава посвящена проблемам сравнительного анализа заговорной сюжетики славянских народов всех трех языковых групп.

• Представленный общеславянский список схождений, охватывающий одиннадцать позиций, показывает, что в славянских заговорных традициях существует общее сюжетное ядро, от которого сначала как бы радиально расходятся сюжеты и сюжетные ситуации единые для двух каких-либо языковых групп славянских народов, потом - сюжеты, характерные для каждой группы, далее - для одного народа и затем - региональная, локальная сюжетика.

На другом полюсе по отношению к общеславянским сюжетам находятся сюжеты, имеющие региональное и локальное распространение. Они рассмотрены на примере южнославянских и русских сибирских заговорных текстов, но, без сомнения, и другие этнические и региональные традиции имеют если не оригинальные заговорные сюжеты, то какие-то версии и редакции уже известных. Это говорит о том, что сю-жетообразование в славянских заговорах шло постоянно, на протяжении всего периода существования жанра, а в некоторых регионах, в частности, в Забайкалье, где, как показывают полевые материалы автора, они по-прежнему активно бытует, видимо, продолжается и в наши дни. Анализ видеозаписей реальных обрядовых актов у русского старожильческого населения Забайкалья (семейских), во время которых исполнялись заговорно-заклинательные тексты, позволил сделать выводы о бытовании у них определенного типа обрядового акта лечения сглаза и порчи, о трансформациях, произошедших здесь с заговорной традицией.

Проблемы сопоставительного анализа славянских и аборигенных сибирских заговорно-заклинательных текстов, поставленные в третьей главе, могут быть восприняты как преждевременные, так как фольклористика не накопила еще достаточного количества фактического материала по заго-ворно-заклинательньм традициям коренных народов Сибири. Один из показателей этого - вышедшие на сегодня тома научной серии «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока». В более чем двух десятках изданных книг этот жанр поэтического творчества сибирских аборигенов пока еще не публиковался.

Настоящее исследование проведено на ограниченном материале, и поэтому сопоставление сюжетики славянских и сибирских заговорно-заклинательных текстов носит экспериментальный характер. Тексты народов Сибири проанализированы через славянскую сюжетную систему, схема которой была наложена в общем-то на инородный для нее материал. Думается, что если бы была возможность исходить только .из собственно сибирских текстов, то могла бы получиться иная картина. Кроме этого, привлекаемые неславянские традиции сами по себе неравнозначны и в определенной степени раз1-ностадиальны по отношению друг к другу. Следует также добавить, что используемые записи не всегда отвечают необходимым фольклористическим требованиям, и их явно недостаточно для подведения каких-то окончательных итогов.

Тем не менее, полученные результаты позволяют сделать ряд выводов и наблюдений, принципиально важных для исследования заговорно-заклинательных текстов. Первый вывод касается работоспособности построенной системы. С ее помощью, хотя она и была составлена исключительно на славянском материале, удалось описать и систематизировать неславянскую сюжетику заговорно-заклинательных текстов. При этом были выявлены сюжетные связи внутри сибирского материала, определены версии и варианты некоторых сюжетов и сюжетных ситуаций, которые зафиксированы не только в одной, но и в разных традициях. Последнее указывает на то, что, несмотря на языковые, культурные, хозяйственные, социальные различия между сибирскими народами, их заго-ворно-заклинательный фольклор несомненно имеет много.общих черт, и его можно рассматривать в едином контексте.

Сопоставление сибирской и славянской заговорно-заклинательной сюжетики выявило ряд аналогий, иногда довольно близких. Некоторые сибирские сюжеты соотносимы с сюжетами из списка славянских сюжетных схождений, другие - с уникальными славянскими сюжетами, часто имеющими единичные фиксации. Учитывая данные по функциональному сходству заговорно-заклинательных текстов славян и коренных народов Сибири, которые подтверждаются составленной рабочей классификацией последних, жанровую близость, обусловившую взаимодействие заговорно-заклинательных традиций на территориях совместного проживания и культурного по-граничья, сходство сюжетики произведений обрядового магического фольклора славян и аборигенов Сибири весьма показательно.

Сравнительный анализ сюжетики славянских и неславянских сибирских традиций - шаг в исследовании элементов, свойственных любым текстам заговорно-заклинательного фольклора, вне зависимости от этнической принадлежности и стадии развития. Дальнейшие исследования в этой области могут быть связаны с проектом компьютерного тезаурирова-ния заговорно-заклинательных текстов.

В мультимедийном тезаурусе, построенном как компьютерная полнотекстовая база данных, учитывается материал заговорно-заклинательных традиций славян (русских, украинцев, белорусов, сербов, болгар, македонцев, поляков, чехов) и коренных народов Сибири (эвенков, бурят, тувинцев, якутов и др.). Его создание является новым шагом в сравнительном изучении заговорно-заклинательных жанров и традиций. В нем в едином электронном массиве хранятся за-говорно-заклинательные тексты разноэтнических и разноста-диальных традиций, их видео и аудиофиксации. С его помощью уже можно осуществлять анализ композиционных форм заговорных текстов, их функциональной направленности и регионального распространения. В дальнейшем будет возможен текстологический анализ, учитывающий элементы повествования, мотивный и сюжетный состав, поэтические константы, I