Социальное бытие этноса тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, доктор философских наук Томашевская, Наталья Николаевна

• Томашевская, Наталья Николаевна
• доктор философских наук
• 2005

Оглавление диссертации доктор философских наук Томашевская, Наталья Николаевна

Ведение

Раздел I. Современная философия этноса

Глапа 1. Гносеологические проблемы философии этноса

1.1. Дефинитивный статус понятия «этнос» в философии

1.2. Методологические модификации концепций этничности в современной философии

1.3. Соцпологизация концепции этноса в современной науке

Выводы

Глава 2. Онтология этноса

2.1. Пространственно-временная определенность этноса

2.2. Изменение пространственно-временных характеристик этноса как генезис его социального бытия

2.3. Социальное бытие этноса как конкретно-исторический процесс:

Россия

Выводы

Раздел II. Институциональные параметры социального бытия этноса

Глава I. Этнос в системе экономических и социально- политических институтов

1.1. Институализация экономического бытия этноса

1.2. Политические формы бытия этноса

1.3. Этнос в правовом поле современного общества

Выводы

Глава 2. Иптитуциональные формы духовно-нравственного воспроизводства этноса

2.1. Вера - конфессия - этничность

2.2. Этос этноса

2.3. Институциональные особенности воспроизводства социального бытия этноса

Выводы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социальное бытие этноса»

Актуальность темы исследования определяется современной ситуацией этносоциальных изменений в России. Решение конкретных задач социального развития, политического структурирования и этнического самоопределения серьезно затруднено очевидным недостатком методологической проработки вопросов развития полиэтничного общества в условиях смены социальных систем. При этом если социологические и политологические аспекты проблемы достаточно широко и глубоко рассматриваются современными исследователями, состояние философской рефлексии оставляет желать лучшего. Современная философия этноса, по сути, не является современной, так как этнологические проблемы, за редким исключением, уже давно не находят в ней достойного места. В то же время известно, что философские модели, имеющие прогностический характер, обеспечивают успех прикладных исследований и сокращают их путь к практике.

Вопросы оптимальной организации экономического организма в рыночных условиях, совершенствования структуры власти, минимизации факторов, препятствующих культурному возрождению России - все, так или иначе, связано с обсуждением роли этнического начала в жизни общества.

Но такая постановка вопроса неизбежно приводит к необходимости сформулировать проблему институализации этничности, ибо социальное бытие этноса в конкретизации его пространственно-временных форм легитимировано функционированием уже сложившихся социальных институтов.

Еще несколько лет назад институциональный подход был бы неэффективным, так как социальные институты России только складывались в своей повой конфигурации. Но сейчас не применять его уже невозможно, поскольку институциональная систематизация общества актуализирована, а ее дальнейшее развитие связано с решением вопроса о влиянии этнического фактора. Конечно, Россия в этом отношении - уникальная страна, но поскольку в мире, практически, нет мононациональных государств, решение ^ проблемы этнического и социального для России неизбежно обнаруживает общие -закономерности структурирования социального бытия этноса в постиндустриальном обществе.

Степень разработанности проблемы. Изучение темы диссертационного исследования стало возможным в междисциплинарном пространстве нескольких научных направлений. Прежде всего, это проблемы этногенеза и социогенеза в их конкретно исторической, социологической, политологической рефлексии. Подобный метауровень изучения предполагает трансформацию данных проблем в собственно философские. Ввиду этого, степень их разработанности целесообразно характеризовать исходя из названных направлений.

1. Общие проблемы исторического развития народов, закономерности эволюционных процессов в том или ином аспекте представлены в философии античности (Геродот, Полибий, Гесиод, Посидоний, Аристотель, Демокрит, Эпикур, Лукреций Кар, Плутарх и др.), в христианской (Августин Блаженный, Фома Аквинский) и мусульманской (Ибн-Хальдум) теологической философии. Известен интерес к этим проблемам гуманистов® утопистов XVI века (Т. Мюпцер, Т. Мор, Т. Кампанелла и др.); философов XVII - XIX (Дж. Вико, Ж. Кондорсе, Г. Гердер, Г. Гегель, О. Конт, Ф. Ницше, Л.Г. Морган) и XX веков (Э. Тайлор, О. Шпенглер, К. Ясперс, А. Тойпби и т.д.).

Но собственно философия этноса как систематизированное знание об общих законах развития уникальной биосоциальной организации человечества начала складываться в немецкой классике, прежде всего, благодаря трудам И. Канта и Фихте. Если применять современную

• классификацию, можно сказать, что ими разрабатывались вопросы онтологии и теории познания в философии этноса, тогда как социальная философия этноса обязана своим появлением К. Марксу, М. Веберу, Э. Дюркгейму и Г. Зиммелю.

Накопление эмпирического материала естествознанием и науками о человеке привело к тому, что философия этноса, первоначально складывавшаяся как целостное знание, приобрела дифференцированный характер и в «снятом» виде представлена в нескольких дисциплинах, в том числе с префиксом «этно-»: этносоциология, этнополитология, этнопсихология. В XX веке развитие этих дисциплин было связано с именами П. Бурдье, Ф. Барта, Э. Геллнера, П. Сорокина, Э. Хобсбаума, Б. Андерсона, Э. Смита, П. Козловски и др.

Специфика социологического подхода к этническим и расовым отношениям, нашедшая выражение в теориях неомарксизма, ресурсной конкуренции, символического интеракционизма, «рационального выбора» становится очевидной благодаря наиболее значимым исследованиям О. Кокса, М. Райха, Р. Майлса, Дж. Соломаса, Э. Балибара, И. Валлерстайна, Ф. Мэйера, А. Коэна, К. Митчелла, Ф. Барта, Э. Чемберлена, Т. Веблена, Дж. Коммоиса.

В середине прошлого века этнические исследования за рубежом велись, в основном, в рамках социальной психологии (Т. Парсонс, П. Ван дер Берге, А. Ипкельс, А. Кардинер, С. Либерзон и др.) и культурной антропологии (К. Гирц, М. Мид, С. Нанда). В обобщенном виде это направление представлено в работах В. Вундта, Р. Линтона и Д. Левинсона, выводящих свойства национального характера из так называемой базовой и модальной личности, формирующейся под воздействием специфического для каждого vmoca института воспитания.

2. В пашей стране исследование философских проблем этноса всегда отличалось интересными и неординарными подходами, острыми дискуссиями и эвристически ценными результатами. Здесь необходимо, прежде всего, отметить работы В.П. Алексеева, Ю.В. Бромлея, Л.Н. Гумилева, М.С. Джунусова, С.Т. Калтахчяна, В.И. Козлова, М.В. Крюкова, П.М. Рогачева и М.А. Свердлина, Н.Н. Седовой и др. Ими выделены этапы развития этносов, показано отличие между ними как «по горизонтали», так и «по вертикали». В результате сформировались своеобразные, не имеющие аналогов в мире, дополняющие друг друга, социально-классовая теория этноса, биосоциальная теория этноса и биолого-географическая концепция, которые комплементарны друг другу, их интеграция в единую философию этноса возможна и необходима, однако, системообразующий принцип такой интеграции пока не эксплицирован.

Возможно потому, что пока никем не ставился вопрос о теоретическом синтезе лиосоциальных дисциплин.

Между тем, кроссинговые исследования в данной области ведутся достаточно активно. Именно они стали основой появления отечественной этносоциологии (JI.M. Дробижева, А.А. Сусоколов, З.В. Сикевич,

A.О. Боропоев), этнопсихологии (Т.Г. Стефаненко, Г.У. Солдатова,

B.1С). Хотипец ), исторической этнологии (С.М. Абрамзон, И.С. Гурвич, Р.Г. Кузеев, С.В. Лурье, Н.Е. Бекмаханова, Л.П. Лашук), этнодемографии (В.II. Шибаев, С.И. Брук, В.М. Кабузан, Н.Г. Волкова), этнокартографии (II.И. Кушпер, В.В. Карлов).

Однако попытки теоретического синтеза этнофилософских проблем в нашем стране в большой степени зависят от ее исторической судьбы. Возможно, поэтому главное внимание в последние годы уделялось вопросам взаимодействия этнического и национального в социальном развитии (Ю.В. Арутюпян, С.А. Арутюнов, В.А. Здравомыслов, В.А. Тишков, В. 10. Сухачев, В.Э. Тадевосян). В работах высказываются, порой, прямо противоположные взгляды на тенденции этнического и национального развития, вплоть до «вынесения за скобки» собственно этнической

• проблематики (В.А. Тишков).

Подобные разработки необходимы, но абсолютизация интереса именно к этим проблемам элиминирует философское содержание концепции этноса, подменяя его политологическим. Замена понятия «этнос» понятием «нация» ® и придание ему категориального статуса приводит и к фактической замене философии этноса социологией нации, социальное бытие этноса предстает в такой теоретической конструкции как политическое бытие нации. Это может обернуться ошибками в социальной политике. Некоторые из них мы имели несчастье наблюдать в последнее десятилетие (политика России в отношении стран СНГ, прежде всего, закавказских государств, Украины и Белоруссии).

Большинство современных отечественных и зарубежных исследований ф построены по принципу теорий среднего уровня, при этом практически отсутствуют теоретические обобщения в приложении к современной шкале этногенеза. Очевидно, что логика развития научного знания и потребности социальной практики предполагают адекватное прогностическое отражение этнических процессов в современном обществе. Концепция социального бытия этноса необходима, причем, в категориальном поле философии. Все это предопределило объект и предмет диссертационного исследования, его цели и основные задачи.

Цель н задачи исследования. Целью исследования является определение институциональных параметров социального бытия этноса в ® России п экспликация на этой основе закономерностей, общих для нолиэтпичных государств.

Цель исследования реализуется в решении следующих исследовательских задач:

• Обобщить и оценить основные достижения философии этноса по двум параметрам: гносеологическому и онтологическому.

• Рассмотреть генезис социального бытия этноса и описать его как конкретно-исторический процесс.

• Исследовать экономические, политические и правовые основания институализации социального бытия этноса.

• Определить институциональные параметры духовно-нравственного воспроизводства социального бытия этноса.

• Выявить общие для полиэтничных государств закономерности интеграции этноса в их институциональное пространство.

Обьектом исследования является современное полиэтничное общество, уникальным образцом которого выступает Россия.

Предмет исследования - генезис социального бытия этноса в институциональном пространстве современных обществ.

Гипотеза исследования.

Автор предполагал, что философия этноса, построенная на основе единства природного и социального, постулирует появление этноса как естественно-исторический процесс, этнонация при этом выступает как ступень этногенеза, хронологически и сущностно соответствующая индустриальному обществу и предполагающая необходимость государственно-политического оформления этноса. С этой точки зрения не все российские этносы могут быть определены на современном этапе как этпопации и, следовательно, неравенство этнических статусов сохраняется, порождая иерархию отношений к ним в федерации и провоцируя неустойчивость и конфликтогенность социального пространства. Хропотшшческие диспропорции могут быть преодолены в процессе институализации форм социального бытия этноса.

Пространственные диспропорции в развитии этносов также негативно влияют на стабильность и гармоничное развитие социальной системы в целом. Очевидно, что оптимизация социального бытия этноса связана с гармонизацией его взаимодействия с социальными институтами общества. При этом институционализация этнического позволяет разрешать генетическое противоречие социально-биологической природы этноса, легитимируя этническую составляющую общества.

Научная новизна исследования заключается в доказательстве закономерного характера институализации этнических форм развития в современных полиэтничиых обществах.

Научная новизна исследования раскрывается в положениях, iimiiociiimmx на защиту:

1. Современная философия этноса имеет выраженный бинарный характер. При этом если гносеологическая сторона имеет тенденцию к соцпологпзации и политизации этнической проблематики, то онтологическая предоставляет достаточное основание для философских обобщений - в связи с новыми разработками проблем этнического пространства и времени.

2. Социально-философское исследование этноса предполагает раскрытие диалектики объективного и субъективного, материального и идеального, природного и социального в развитии генетически тождественной общности - этноса. В результате это развитие предстает как смена определенных социальных форм (род, племя, народность, нация, наднациональная общность). Переход от одной формы к другой отражает изменение внутреннего порядка существования этноса в институциональных параметрах общества - уровень социально-экономической, политической, религиозной, культурной активности, степень резистентности или инертности этноса и др.

3. В макроисторическом процессе этническая история - это процесс реализации в социальных формах и институтах, удовлетворяющих фундаментальные потребности, внутреннего (природного) потенциала этноса. Интегрированное удовлетворение социальных потребностей этноса осуществляется в пространстве государства через согласование многообразных социальных ролей и статусов, воспроизводимых социальными институтами общества.

4. Современный этап этногенеза характеризуется не только активизацией традиционных институтов, воспроизводящих этническое (язык, семья, духовная культура), но и повышением степени этнизации системообразующих социальных институтов, воспроизводящих пространство общеэтнических интересов (политика, экономика, право). Все это является рефлексией этничности на нарастающее давление социальных практик и государственных интересов, не всегда учитывающих биосоциальную природу этногенеза.

5. Каждый этнос обладает социальным бытием, которое реализуется в пространственно-временных формах. Диспропорции пространственно-времеппых форм разных этносов выступают препятствием для развития общества и его социальных институтов. Институализация параметров этнического бытия позволяет разрешать эти противоречия.

6. Институализация пространственно-временных форм этнического бытия и есть социальное бытие этноса. Существует прямая и обратная связь между этносом и институциональной системой любого общества. С одной стороны, социальные институты требуют актуализации этнического бытия в строго определенных, адекватных их функциям социальных формах. С другой стороны, все социальные институты полиэтничного общес тва выступают как формы легитимации этничности.

7. Стремление этноса выйти за пределы предлагаемых институциональных предписаний является закономерностью развития полиэтничных обществ. Положительная обратная связь в системе «этнос - государство» приводит к тому, что такое стремление удовлетворяется и возникает ситуация, когда пе институты легитимизируют этничность, а этничность легитимизирует институты. Деструктурирование системы в этом случае сопровождается такими социальными девиациями как вооруженные конфликты, правовой нигилизм, религиозный фанатизм, шовинизм, национализм и др.

8. Допустимый уровень проявления этнического в функционировании каждого социального института определяется степенью реализации им основных институциональных функций - функций самосохранения и самовоспроизводства общества-государства. Поэтому, если такие институты как мораль и религия допускают высокий уровень проявления этничности, то такой институт как экономика стремится к ее нивелированию.

9. Институализация этнических процессов в современной России обеспечивается диалектическим единством процессов этнической дифференциации и социальной интеграции. Это единство суть закономерность развития полиэтничного государства. Отличительным признаком социального бытия этноса в России 90-х годов XX века и начала XXI века является сочетание экспансии этничности на социальное пространство с набирающей силу социальной мобильностью этнофоров.

Методологической основой диссертационного исследования являются такие когнитивные процедуры как философская рефлексия, эвристические традиции аналитической философии, логико-диалектический анализ, феноменологический и филогенетический подходы.

В качестве общефилософской методологии применяются принципы социальной диалектики, позволяющие рассматривать социальные процессы как взаимосвязанные не только структурными отношениями, но и генетическими зависимостями. Кроме этого, широко использованы цивилизационный, системный, структурно-функциональный и некоторые другие методы современного социального анализа общественных явлений.

Многоплановость социального бытия этноса в институциональном пространстве потребовала привлечения материалов и источников различных социально-гуманитарных наук - истории, этнологии, правоведения, религиоведения, этики, социальной психологии, культурологии и т.д. Данное обстоятельство предопределило использование методов компаративного анализа и междисциплинарного синтеза, адаптированных к целям и задачам ® исследования.

Теоретическая и практическая значимость исследования может быть представлена в нескольких направлениях:

Теоретические положения диссертации являются обобщением и развитием современной онтологии этноса и, таким образом, способствуют приращению знания в области философии этноса.

Выводы диссертационного исследования могут послужить теоретической базой для научного прогнозирования этнических процессов, для стратегии развития современных обществ.

Результаты исследования, которым автор занимается более двадцати лет, могут быть использованы в качестве методологической базы конкретных научных изысканий в философии, социологии, политологии, социальной антропологии, истории, а также при разработке учебных курсов из цикла общегумапитарпых дисциплин.

Апробации работы. Основные положения, выводы и рекомендации, содержащиеся в диссертации, докладывались на заседаниях кафедры философии политехнического университета (Таллинн), общегуманитарных ® дисциплин Филиала Северо-Кавказского государственного технического университета (Кисловодск), на кафедре философии СевКавГТУ (Ставрополь), кафедре философии, биоэтики и права Волгоградского государственного медицинского университета, кафедре археологии и этнографии Башкирского государственного университета (Уфа).

Материалы диссертационной работы апробировались на международных, всесоюзных, российских, межрегиональных, межвузовских школах-семинарах, сессиях, конференциях, симпозиумах, круглых столах:

• Международном научном симпозиуме «Экономика и право - стратегии

2000» (Кисловодск, 1996); Межвузовской научно-практической конференции «Философские, социально-экономические и психолого-педагогические проблемы современного высшего образования» (Кисловодск-Ставрополь, ® 2000); Научно-методической конференции «Интеграция вузовской науки и учебного процесса в техническом университете» (Ставрополь, 2000); I - II межвузовской научно-практической конференции «Философские и психолого-иедагогические проблемы современного высшего образования» (Кисловодск-Ставрополь, 2001); XXXI - XXXIII научно-технических конференциях по результатам работы профессорско-преподавательского состава, аспирантов и студентов СевКавГТУ за 2000 - 2003 годы

Ставрополь, 2001 - 2004); III межвузовской научно-практической конференции «Вузовская наука и проблемы региона» (Ставрополь-Кисловодск, 2002); II Всемирном курултае башкир (Уфа, 2002); Международной конференции «Кавказ - мир в общем доме: история и современность» (Ставрополь-Кисловодск, 2003), Первой Всероссийской научно-практической конференции «Социология медицины - реформе здравоохранения» (Волгоград, 2004).

На промежуточных материалах исследования разработаны спецкурсы, прочитанные аспирантам и студентам ряда вузов: «Современные этнические процессы в Эстонии» (кафедра славистики Орхуского университета Дании, ® 1992), «Аксиологический статус этничности» (кафедра истории философии

Тартуского государственного университета, 1992), «Место традиционного воспитания в социализации личности» (кафедра социальной работы СевероКавказскою государственного технического университета, 1999), «Лингво-культурное пространство этноса» (факультет истории России Пятигорского государственного лингвистического университета, 2000), «Глобализация и судьбы лносов» (Научно-методический Совет Министерства образования Республики Башкортостан, 2001), «Национальная политика и национальные

• отношения» (кафедра общегуманитарных дисциплин Филиала СевКавГТУ в г. Кисловодске, 2001-2002), «Динамика институциональных параметров этноса» (кафедра философии Башкирского государственного университета, 2002).

Различные аспекты проведенного исследования применялись при осуществлении международных научных и культурных программ с университетскими и научными центрами Дании, Эстонии, субъектов Северного Кавказа, а также в работе Межправительственной Комиссии по проблемам Юга России.

Разработанные автором социокультурные тренинги «Понимание» и «Объяснение» использовались в работе факультета общественных профессий Филиала СевКавГТУ для формирования у студентов навыков позитивного м ежэт11 и ч ее ко го взаимодействия.

Положения и результаты диссертационного исследования представлены в 70 публикациях общим объемом 92,9 п. л , в том числе в 3-х монографиях, статьях в научных журналах, малых научных изданиях и главах в коллективных монографиях.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Томашевская, Наталья Николаевна

Выводы

Современная мобилизация этничности отмечена тенденцией расширенного воспроизводства этнического бытия - религии, морали, семейно-бытовых традиций, что наглядно иллюстрируется данными эгносоциологических проектов конца XX - начала XX века.

ЭТНОС И РЕЛИГИЯ. Адаптация института религии к потребностям этнопационального оформления этноса является основной чертой России 90-х годов. Она происходит за счет общего морального кризиса общества, слабой роли пации-государства как источника идентифиткации, активизации деятельности фундаменталистских движений, вхождения норм шариата в пнсштуты социализации личности, роста религиозной мотивации в политических претензиях отдельных радикальных лидеров. Особенно это характерно для мусульманских этносов, чья духовная элита (под предлогом противодействия ваххабизму) в ряде регионов не оставляет попыток институциональной замены административных и судебных светских органов власти на религиозные. Религиозное сознание становится фактором не только этнического, но и социального бытия этноса. Все более заметной становится роль конфессиональной элиты в этноконсолидационных процессах. Большинство конфессий демонстрируют религиозную терпимость, осторожное, но не агрессивное отношение к новым институтам -к частной собст венности, предпринимательству.

ЭТНОС И МОРАЛЬ. Моральное измерение этноса осуществить непросто в виду множественности сторон. Однако это не означает, что этнические представления о морали размыты. Наоборот, в народе не любят говорить о нравственном и безнравственном абстрактно, вообще. Все оценивается совершенно конкретно, но в этнически окрашенных тонкостях.

Трудности переходного периода превратили нравственность в аффективные всплески недовольства, отрицательного отношения ко всему и всем. Сложное сочетание рациональных, эмоциональных мотиваций достпжи тельности, моральных, внеморальных и аморальных форм социальной мобильности сказались на общем моральном градусе этноса. Появление двойной морали, этноцентризма - тому подтверждение.

Но системный этнический фактор, особенности этнокультурного ядра помогли этносам удержаться в равновесии. Нравственное достоинство они по-прежпему ищут в этнических ценностях, честном труде. Сохраняется пространство доверия к другим этносам. И, несмотря на отдельные попытки некоторых этносов развести «свои» и «чужие» моральные ценности, в целом характер морали остается универсалистским, выступая этическим обоснованием легитимности социального бытия этноса.

ВОСПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОГО БЫТИЯ ЭТНОСА характеризует переплетение внутрисемейных механизмов, базирующихся на широких кровнородственных связях и отношениях партикулярности и социальных институционализированных механизмов, ориентированных на унифицированный общегосударственный процесс социализации. Имеет место вариативность социального самоутверждения молодежи, детерминированная особенностями демографического характера, институтом этнической реидентификации, политизацией социализации.

Часть молодых людей дезориентирована в выборе социальных ценностей, есть группы молодежи, у которых превалируют субъективные психоэмоциональные или националистические (шовинистические) детерминанты, устойчивые ауто- и гетеростереотипы. В условиях политической и социальной нестабильности этническая идентификация, традиционные институты куначества, землячества рассматриваются в качестве социального ресурса в достижении социального и экономического благополучия. Пространство, где доминирует этническая идентичность, вышло за предписанные сферы повседневного и семейного быта, деятельности этнокультурных, просветительских организаций, этиокоифесеиоиальной жизни. Одним из механизмов воспроизводства этничности становится система образования.

В то же время анализ данных более взрослых этапов социализации (2529 и 30-39 лет) обнаружил формирующийся тип «посредника - прагматика», жизненная стратегия которых все больше основывается на предприимчивости, рациональности достижительной мотивации, лабильности социального характера личности.

Таким образом, этническое бытие выступает более устойчивой формой по сравнению с социальным бытием этноса. Многие моменты этнического бытия имеют тенденцию к институализации, особенно в условиях смены социальных систем и обретению ею новых институциональных конфигураций, когда воспроизводство этничности начинает осуществляться теми социальными институтами, которые в свое время сдерживали этнос в легитимных рамках своей деятельности. При этом меняются не только социальные институты, но и сам этнос, легитимация параметров которого отражает новую, адекватную институциональной определенности иолиэттшчного общества, форму его социального бытия. И здесь можно говори ть о закономерностях структурирования социального бытия этноса в постиндустриальную эпоху.

Заключение

Образование этноса, адаптация под меняющиеся условия природной и социальной среды представляется в виде эволюционного процесса, протекающего постоянно, и до сих пор не завершенного. Закономерным для всех без исключения этносов является переход (если его не прервать искусственно) от родо-племенной организации к народности, от нее - к этпопацип и наднациональной общности, где этнические признаки не утрачиваются, но видоизменяются. Такой же закономерностью является нарастание социальных отношений и необходимость их особой организации в систему социальных институтов. Оба эти процесса рядоположенные. Но социальные процессы имеют приоритет над этническими. Следовательно, изменен пи пространственно-временных форм этнического развития под влиянием качественных (технологические скачки) и количественных (эволюции социального организма) изменений общества в целом обусловливает возможность и необходимость структурирования адекватных форм социального бытия этноса и интеграцию их в институционально-етруктурпроваппую пространственно-временную реальность.

Диализ современных процессов социальной трансформации в России, обозначение в ее полиэтничном пространстве новой модели экономического, политического развития, с неизбежностью обозначило этническое начало в жизни общества. Стало очевидным, что оптимальная организация экономики в рыночных условиях, совершенствование структуры власти, формы политического устройства потребовали новой конфигурации социальных институтов, чья конкретизация в 90-е годы XX века во многом предопределила институциональные параметры этноса.

Одновременно развернувшийся процесс формирования национальной государственности и этнонаций внутри государства не означал необходимости в формуле «один этнос - одно государство», но то, насколько бесконфликтно и оптимально для участников (этносов) обоих процессов происходит' интеграция в институциональное пространство государства и насколько комплементарна сложившаяся композиция социальных институтов поиску этносом новой формы социального бытия.

В данном онтологическом и аксиологическом аспектах оправдало себя введение в категориальное пространство научного знания понятия «социальное бытие этноса», которое конкретизирует категории общей философии и обозначает легитимацию пространственно-временных форм этнического бытия как социальных.

Каким же представляется на основе философского уровня обобщения социальное бытие этносов в современной России? Итоги проведенного исследования на материале Северного Кавказа, Волго-Уральского региона, Сибири, позволяют сказать следующее.

Россия - уникальный образец полиэтничного государства, диспропорции в этническом и социальном бытие которого делают неоправданным равные для всех этносов темпы и глубину радикальных социальных преобразований. Между тем социальная практика 90-ых годов работала на опережение этнического времени, что побудило этнос развернуться против натиска глубинных по своей сути социальных перемен мобилизованной этничностью. Ответом послужила экспансия этничности за пределы устоявшегося этнического бытия - в институциональное пространство общества.

Темпы и глубина экспансии в разные институты были различными, но общая политизация происходящего процесса спровоцировала крайнюю форму дестабилизации социальной системы - социальные, в том числе вооруженные, конфликты. Мотив власти в пространстве этнических субъектов РФ стал доминирующим, а этничность - конструктом в легитимации многих новых социальных практик. Особенно это касается регионов с глубокими традициями и обычаями, к которым относится и

Северный Кавказ, свою очередь также неоднородный по характеру и формам социального бытия этноса.

Очевидно одно, социальные процессы имели приоритет над этническими, но это не означало слепого следования их нормам и предписаниям, тем более что сами эти нормы были неустоявшимися и непоследовательными при переводе в практическую плоскость. С другой стороны, это не означало переструктурирования или переориентации социальных институтов под этничность. Речь шла о деятельностно-фуикцнопалыюм балансе, позволяющим этническим и социальным практикам интегрировать в пространство друг в друга в интересах каждого из них. ')тот баланс до недавнего времени строился на односторонних уступках государственных структур власти и управления национально-территориальным субъектам. При этом объем уступок зависел от сложившейся еще в советской федерации системы этнических иерархий (республика, автономная область, национально-территориальный округ), исторически сложившегося хозяйственного районирования, места каждого субъекта в экономической, политической сфере новой социальной системы и др.

В ю же время институализация этничности, которой характеризуется современный этап этногенеза, можно рассматривать встречным поиском такого баланса, сущностным выражением которого является статус этиопацип, соответствующий и требующий государственно-политического оформления. Разные этносы стремятся к нему одинаково - через социальные институт, которые в зависимости от способа легитимации этнического бытия делятся на социально-экономические, политические, а также культурологические. Первые институты (экономика, политика, право), основанные па строгих формальных предписаниях, жестко регламентируют витальные функции этноса; вторые (религия, мораль, семья, образование) -способствуют самосохранению этноса и поддерживают межэтническую коммуникацию через неформальный регламент традиций, обычаев, социальных норм и т.п.

Структурно-функциональная логика социального института основана на положениях: 1) каждый институт существует как следствие своих отношений с другими институтами в социальной системе, а также в системах более общего порядка и 2) институты существуют, поскольку, будучи основанные па строгих санкциях социального контроля и общественно значимых 'жепектациях, выполняют определенные функции в обществе, способст вуя его интеграции.

Логика биосоциальной сущности этноса исходит из аксиомы, согласно которой эгпос - это не институт. Отсутствует правомерность его ппеттнуциоиалыюго представления, обусловленная спецификой бинарной природы этноса, социальная программа которой работает на дальнейшую ипституалнзацшо этнического бытия и экспансию в социальное пространство, а генетическая на известную автономию и дифференциацию.

Этностатистический и социологический анализ этноса в современной системе институтов показал функциональное дятельностное и ролевое присутствие этнического фактора в каждом сегменте этой системы -экономике, политике, праве, религии, образовании и др. Масштабы такого присутст вия в каждом конкретном случае разные и по отдельным институтам выглядят следующим образом. При этом только заметим, что рассматривая линии взаимодействия этноса с отдельными социальными институтами, мы вынуждены логически расчленять целостный организм общества. В реальное hi они - единый поток социального взаимного развития.

ЭТНОС И ЭКОНОМИКА. Формирующаяся новая модель экономического поведения этноса, характеризующаяся сочетанием культурно-традиционной этики труда и преуспевания, советского и досоветского патернализма, новых экономических мотиваций прагмат ического (эгоистического) расчета, вынужденная миграция русского п русскоязычного населения сохраняют объективные предпосылки для этносоциальной стратификации. Особенно характерен этот показатель для аграрных этносов с высокой долей сельского населения. В то же время индустриализированные этносы Вол го-Уральского региона демонстрируют гибкость экономического поведения, принятие рыночных отношений как должных, а потому - большую социальную мобильность. В целом нет институциональной основы как для объективации этнизации экономического пространства, так и для институализации этнической дифференциации в экономике национально-государственных образований. Однако глобальные структурные изменения всей системы социальных отношений, связанные с реформированием социально-экономической системы, порождают потерю социальной ориентации масс людей, усиливают их социально-психологический дискомфорт. В этих условиях неизбежно усиление значимости этнических связей, таких, например, как связи внутри общин, родовых и клановых структур. Естественными в этой ситуации являются политизация и идеологизация межэтнических отношений, ведущих к деструкции социального бытия этноса.

ЭТНОС И ПОЛИТИКА. Достижительная стратегия статуса субъект ообразующей (титульной) нации привела не только к политизации этничности, по и этнизации политики. Процесс суверенизации, принятие местных Конституций означал экспансию этнополитики на все жизпеиповажиые социальные процессы. Но главным объектом стали политические ресурсы. При этом степень притязаний к государственной власти зависела от общего уровня развития и благосостояния субъекта и вполне коррелировала с ориентацией партийных элит на распределительную или достпжительную модель экономического поведения. Общим же в рассмотренных субъектах являются доминирующие позиции в этиополи гической иерархии титульных этносов, появление региональных элит, чья самоорганизация и деятельность позволяют оценивать их в качестве нового политического института (Дагестан, Ингушетия, Чечня). При этом имеет место умелое использование местных обычаев, традиций и представлений, как весьма действенных регуляторов массового сознания и поведения в условиях невысокой общей политической культуры населения. Можно без преувеличения сказать, что в долгосрочном плане такими последствиями может стать формирование или реструктуризация этносоциальной пирамиды, охватывающей все социальное пространство, а не только его элитарные участки.

Наблюдение за ходом региональных политических процессов показывает, что основными пунктами, вокруг которых время от времени вспыхивает острая борьба, являются этническое представительство в органах власти н кадровые назначения. Понятно, что кадровая политика, создающая преимущества для одних народов в ущерб другим, нарушение избирательных прав напрямую сказываются на состоянии межэтнических отношений и социальном бытие этноса. r)'III()C И ПРАВО. Процесс политико-правового оформления этпоиацнй, искусственно ускоренный идеологизацией нормы «естественного» права на самоопределение, значительно опережает процесс становления российской гражданской нации по нормам «позитивного» права. Заложниками такого развития событий стали русскоязычные регионы и сам русский этнос. Несовпадение федеральных законодательных инициатив с практикой их проведения на местах, региональное нормотворчество отягощаемся существованием теневых структур, деформирующих нормы гражданского и конституционного права, а институализация норм обычного права корректирует систему сложившихся социальных институтов и их функционалыю-деятельностную согласованность. При этом этничность все чаще выступает инструментом достижения внеэтнических целей. Для части населения установка на интеграцию и более высокие статусные позиции в общероссийском пространстве оказалась слабее, чем ставка на радикальный вариант полного суверенитета на этнической основе. Вот почему многие этносы Северного Кавказа, не пережившие еще внутритейповую организацию социального бытия, достигают его, в основном, через политические институты.

С одной стороны это снимает пространственно-временные диспропорции форм социального бытия, выравнивая статус этносов и снимая противоречия между этнической и социальной эволюцией, с другой -деформирует социальное бытие этноса, так как не экономика, политика и право легитимируют этничность, а институализация этничности легитимирует экономику, политику, право. Это нередко провоцирует появление иеэтнических форм бытия - сепаратизм, терроризм, правовой нигилизм, сектантство, религиозный фанатизм.

ЭТ1 ЮС И РЕЛИГИЯ. Адаптация института религии к потребностям и нонационального оформления этноса является основной чертой России 90-х годов. Она происходит за счет общего морального кризиса общества, слабой роли нации-государства как источника идентификации, активизации деятельности фундаменталистских движений, вхождения норм шариата в пне 1 mi ут i.i социализации личности, роста религиозной мотивации в политических претензиях отдельных радикальных лидеров. Особенно это характерно для мусульманских этносов, чья духовная элита (под предлогом противодействия ваххабизму) в ряде регионов не оставляет попыток институциональной замены административных и судебных светских органов власти па религиозные (Дагестан) или на переплетение светского и духовною компонентов власти (Ингушетия, Чечня). Религиозное сознание становится фактором не только этнического, но и социального бытия этноса, противопоставляя этносы не только по этническому, но и религиозному принципу. Все более заметной становится роль конфессиональной элиты в этиокоисолидационных процессах.

ЭТ1 ЮС И МОРАЛЬ. Трудности переходного периода превратили нравственность в аффективные всплески недовольства, отрицательного отношения ко всему и всем. Сложное сочетание рациональных, эмоциональных мотиваций достижительности, моральных и аморальных форм социальной мобильности сказались на общем моральном градусе этноса. Появление двойной морали, всяческих «фобий» - тому подтверждение.

По именно системный этнический фактор, особенности этнокультурного ядра помогли этносам удержаться в относительном равновесии. Как показали данные международных этносоциологических проектов, восстановить благополучие, или, вернее, создать его, этносы стараются путем трудовой деятельности, принятии рыночных правил «игры». Нравственное достоинство они по-прежнему ищут в этнических ценностях, честном труде. Сохраняется пространство доверия к другим этносам. И, несмотря па отдельные попытки некоторых этносов развести «свои» и «чужие» моральные ценности, в целом характер морали остается универсалистским, выступая этическим обоснованием легитимности социального бытия этноса.

ВОСПРОИЗВОДСТВО СОЦИАЛЬНОГО БЫТИЯ ЭТНОСА характеризует переплетение внутрисемейных механизмов, базирующихся на широких кровнородственных связях и отношениях партикулярности и социальных институционализированных механизмов, ориентированных на унифицированный общегосударственный процесс социализации. Имеет место вариативность социального самоутверждения молодежи, детерминированная особенностями социо-географического, демографического характера, институтом этнической реидентификации, политизацией социализации.

Пространство, где доминирует этническая идентичность, вышло за предписанные сферы повседневного и семейного быта, деятельности этнокультурных, просветительских организаций, этноконфессиональной жпзпи. Одним из механизмов воспроизводства этничности становится система образования, институализации этнического компонента в которой содействуют не только региональные властные структуры, но и государственные (Закон об образовании 1992 года). В условиях политической и социальной нестабильности этническая идентификация, традиционные институты куначества, землячества рассматриваются ими в качестве социального ресурса в достижении социального и экономического благополучия.

Таким образом, многие моменты этнического бытия обнаружили тенденцию к более широкой институализации, при которой воспроизводство социального бытия этноса начинает осуществляться теми социальными институтами, которые в свое время сдерживали этнос в легитимных рамках своей деятельности. При этом меняются не только социальные институты, но и сам иное. И здесь можно говорить о тенденциях структурирования социального бытия этноса.

1. Легитимация этничности предопределяет выбор этноса в пользу пис I итуциональной пространственно-временной определенности, каковой является современный этап в развитии общества. В свою очередь, она предполагает обратную связь - социальных институтов с этносом, которая является рефлексией на сохранение институтом своего интеграционного потенциала в обществе. Важным представляется не только взаимодействие этноса и того или иного института, а место этого взаимодействия в достижении стабильности, в наилучшем сочетании интересов государства и этноса.

2. Поиск баланса социальных и этнических интересов - перманентный процесс, выражением которого является не только более достойный материальный, но и духовный уровень общества. В этом процессе в объеме своих функциональных ролей социальное страхует этническое, а этническое страхует социальное. Это позволяет обществу сохранять целостность, преемственность, динамику в выполнении и социальной, п биосоциальной программы. Их направленность с точки зрения социализации этноса разная: генетическая направлена на дифференциацию, социальная - на интеграцию этносов. Каждый этнос решает генетическую программу по своему - одни, дистанцируясь от процессов интеграции, ассимиляции, другие — активно в них участвуя. Но нельзя не видеть того, что именно социальные условия могут снизить или повысить генетический потенциал этноса. В этом аспекте иистптуализация этничности - попытка этноса понять и использовать потенциал трансформирующегося социального пространства в интересах и потребностях продолжающегося процесса этногенеза. Формой, в которую эта попытка облекается, становится политизированная этничность или этнизированная политика. Легитимируя новый статус этноса, они постепенно деактуализируются. 11а передний план выступают повседневные проблемы жизнеобеспечения.

Социальное бытие этноса конкретизировано в пространстве отдельных институтов, но к ним не сводится, доказывая инвариантность функционального взаимодействия в восходящем развитии форм социального бытия этноса. В то же время можно говорить об определенной закономерности такого взаимодействия: с одной стороны, социальное бытие этноса реализуется постольку, поскольку не выступает деструктивной силой, а конструктивным участником в социальных процессах. Значит, оно должно быть интегрировано в социальные институты. С другой стороны, этническое и социальное в эволюции разрешается позитивно тогда, когда социальные институты ограничивают проявление этнического, используя только то, что полезно для их развития. Соответственно, социальное бытие этноса -это ииституализированное этническое бытие. Всякая другая позиция (самоизоляция, противостояние) ведет к неэтническому поведению и девиациям. Эпоха постиндустриального производства предполагает еще больший приоритет надэтнических, транснациональных практик, а, следовательно, больше этнических ограничений деятельностью социальных институтов.

4. В концепции социального бытия этноса важно учитывать процессы развития, отмирания функций одних институтов, нарождения новых, наличие антагонизмов, возможности трансплантировать свои функции в другие институты; одни функции могут быть явными (витальные), другие латентными (достижение статуса, престижа в социальной иерархии, полигиния, полиандрия) и т.п. В этом отношении возникновение из пространства этнического бытия в социальном пространстве этноэлит, этнопартий - отражение таких скрытых функции.

Это лишь некоторые из обозначенных в нашем исследовании тенденций в развитии социального бытия этноса. Но они позволяют говорить о некоторых закономерностях для всех полиэтничных обществ:

Социальным процессам и институтам принадлежит ведущая роль по отношению к этническим процессам. Этническое может быть предегап.исно в обществе только в легитимных институтах.

Ипституализация этничности, как отражение первичной роли социальных интересов всего общества - такая же закономерность развитии постиндустриального общества.

11одводя итоги пройденного философией этноса пути, хотелось бы обратить внимание на сложность форм социального бытия этноса, которые должны предостеречь нас от чрезмерного оптимизма в возможностях конечного знания об этносе, а тем более от мышления в категориях абсолютных истин. Но определенные механизмы оптимизации социального бытия эт носа в современной России следует предусмотреть уже сейчас:

Основным идеологическим обоснованием этносоциальных процессов должно стат ь утверждение доктрины России как национального государства с мношэгничным составом населения и гражданской общностью россиян. 11рп этом эт нические русские должны будут (это фактически и существует на уровне обыденного сознания) отдать предпочтение российской общности и российскому патриотизму, в котором русский язык и русская культура будут иметь доминирующий статус.

Конституционно-правовая основа и административное устройство. Идея федеративного устройства государства, провозглашенная, по так н не решенная советской властью, во многом дискредитировала себя. Однако это не значит, что она исчерпала себя. Заложенное в новой Конституции Российской Федерации (декабрь 1993 года) усиление конституционного федерализма содержит механизмы, способные реализован» и сущность самого государства - единство территории, населения и власти, и его регионов. Но этот процесс следует оптимизировать через реформу государственно-территориального устройства. Эта реформа может стат ь плодотворной, если сумеет адекватно отразить общие интересы всех эт носов и регионов страны, найти оптимальное соотношение интересов специфических (Центр - регионы, регионы - регионы). Она может быть эффективной, только будучи поэтапной. При этом самым ответственным и важным но своей значимости должен стать первый (подготовительный) этап. Иго основное содержание - выявление реальных противоречий и проблем во взаимоотношениях Центра и регионов (субъектов Федерации), а также во внутрирегиональных этнических отношениях.

11оскольку иерархичность статусов этносов в социальном пространстве образуется дистанцией между взаимодействующими этническими группами, интегральным показателем которого является политический статус (наличие государственности, титульность, представленность в органах власти и т.д.), на следующем этапе важно подумать о системе мер по обеспечению «оптимальной унификации» административно-территориального устройства Российской Федерации:

•позволяющей обеспечить действительное равноправие субъектов Федерации н наладить их действенное участие в управлении страной;

•нейтрализующей любые предпосылки и угрозы нарушения целостности и единства российского государства;

•открывающей возможность для преодоления «асимметричности» самой Федерации и укрепления конституционного федерализма;

•дающей Центру необходимые полномочия (в частности, права и санкции) в обеспечении безусловного верховенства федеральных законов над законами субъектов;

•состоящей из более крупных, чем сейчас, этнически родственных субъектов.

Можно было бы сократить число субъектов Федерации на основе укрупнения ныне существующих. Статус субъекта Федерации важно сохранить за всеми республиками и краями. В состав последних могли бы войти некоторые области и автономные округа. При всем этом границы субъектов Федерации как старых, так и вновь образованных, должны быть четко определены и законодательно закреплены.

Российский федерализм при этом будет, как и прежде, основываться на «двух китах» (этнонациональном и территориальном), но появится возможность обеспечить представительное равноправие для субъектов Федерации. В частности края, как и республики, получат право на собственную конституцию и государственную атрибутику, соответствующие органы исполнительной и законодательной власти.

Однако необходимая децентрализация управления и самостоятельность субъектов Федерации должны иметь разумные пределы, нейтрализующие сепаратистские настроения. Федеральной власти целесообразно «дать» рычаги воздействия на региональную элиту в случае превышения последними своих конституционных прерогатив органам местного самоуправления. В настоящее время фактическое бесправие, полная зависимость последних от региональных властей стали очевидными.

Этнокультурный фактор. В России сохраняются языки и культурное своеобразие представителей около ста этнических общностей, и в то же время высок уровень интегрированное™ в доминирующую российскую культуру на # основе русского языка. В перспективе на десятилетие главными представляются развитие двуязычия и многокультурности - оптимальная стратегия для нерусского населения страны и для части русских, проживающих в этно-территориальных автономиях. При этом следует снижать значимость этнической принадлежности граждан, признать реальное п. существования множественной, в том числе «ситуативной», социально-политической идентичности.

Как показало время, относительная устойчивость политических режимов и правящих элитных кланов в постсоветское время, и сыгравшая в целом стабилизирующую роль, не способствовала развитию традиций прямого народовластия, нормальной смены и сосуществования элитных кланов. Сделать прогнозируемым и нормализовать процесс невозможно без формирования общероссийской политической элиты, включающей в себя представителей этнических элит народов России. Инструментом этого процесса является инкорпорация этнических элит в федеральные органы власти. Речь идет вовсе не о выделении жестко закрепленных законом национальных квот или процентных норм (такая практика во всем мире доказала свою несостоятельность), а о развитии политической культуры, ® требующей учета многообразия этнической структуры общества при формировании органов власти. Разумеется, учет этнического фактора, как и пола, возраста, возможен только после определения деловых качеств претендентов. Однако не исключается целевое применение политических технологий и экономических рычагов в отношении лиц и групп, нацеленных на воспроизводство сепаратистских и националистических настроений.

Важным элементом в проведении политики этнополитической интеграции должна стать ротация кадров. При этом речь идет не только о «вертикальной» ротации, при которой способных политиков и управленцев из национальных регионов приглашают на работу в центр, но и о «горизонтальной». Перемещение федеральных чиновников из одних регионов па работу в другие должно стать не эпизодическим явлением, а общим правилом.

11е следует отторгать, а использовать созданные эмпирическим опытом этносов в 90-е годы новые политические институты - особых этнических округов в миогоэтничных районах, систему этнократических должностей (Дагестан), позволяющих сочетать традиции и нормы представительной демократ ни. Правда, при этом нужно следить за соблюдением равенства прав п возможностей различных этносов.

В целях ослабления манипулирования региональной этноэлитой массовым сознанием создать широкую систему заказных исследований и специальных грантов на межэтнический компонент в гуманитарном блоке образовательных региональных и федеральном стандартах; издавать массовыми тиражами фундаментальные патриотические научные работы отечественных исследований; усилить контроль над созданием учебной литературы.

Попятно, что социальное бытие этноса неотделимо от этнического бытия. 11 здесь наиболее разумным видится невмешательство без особых причин в сложившиеся традиционные институты семьи, брака, семейного воспитания.

Псе эти мероприятия невозможны без соответствующего теоретического обобщения и этностатистического обеспечения, одним из фрагментов которого и является данная работа.

Список литературы диссертационного исследования доктор философских наук Томашевская, Наталья Николаевна, 2005 год

1., Хилл С., Тернер Б.С. Социологический словарь / Пер. шил. 2-е изд., перераб., доп. М.: Экономика, 2004. 620 с.

2. Абульханова-Славская К.А. Диалектика человеческой жизни (соотношение философско-методологического и конкретно-научного подхода к проблеме индивида). М.: Мысль, 1977. 224 с.

3. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М.: Мысль, 1991. 299 с.

4. Авксентьев В.А. Этнические конфликты: история и типология // Социологические исследования. 1996. № 12. С. 43 -49.

5. Адаир Д. Психология власти / Пер. с англ. М.: Эксмо, 2004. 320 с.

6. Акимов Р. Помологическое понятие времени // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 1999. № 3. С. 51 58.

7. Алексахина Н.А. Тенденция в изменении национальной идентичности пародов России // Социологические исследования. 1998. № 2. С. 49 -54.

8. Алексахина Н.А. Этническая реидентификация и лингвистическая русификация: бывший Советский Союз и Российская Федерация // Социальная трансформация российского общества. М.: ИСЭПН, 1995. С. 49-58.

9. Альтерматт Урс. Этнонационализм в Европе / Пер. с немецкого С.В. Базарповой. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2000. 367 с.

10. Андреев И.Л. Происхождение человека и общества. Изд-е 2-е испр. и доп. М.: Мысль, 1988. 415 с.

11. Андреев Ю.П., Коржевская Н.М., Костина Н.Б. Социальные институты: содержание, функции, структура. Свердловск: Изд-во Урал. Ун-та, 1989. 83 2. с.

12. Апохии П.К. Философские аспекты теории функциональной системы. Избранные труды. М.: Наука, 1978. 400 с.

13. Лрппин А.Н. Российская государственность и проблемы федерализма. 2001. Электронный оригинал:http://www.iea.ras.ru/Russian/publications/applied/105.html

14. Аристотель. Политика / Пер. М.: ACT, 2002. 393 с.

15. Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М.: Наука, 1989. 243 с.

16. Арупоияп Ю.В. О трансформации социальной структуры постсоветских наций // Социологические исследования. 1998. № 4. С. 57 67.

17. Лствацатурова М. Северокавказские этнические сообщества Ставрополья: движение к диаспоре? // Диаспоры. 2001. № 1. С. 60 -76.

18. Баграмов Э.А. Национальный вопрос в борьбе идей. М.: Политиздат, 1982. 336 с.

19. Балибар, Этьен; Валлерстайн, Иммануэль. Раса, нация, класс Двусмысленные идентичности / Пер. группы авторов под ред. Д. Скоиипа, Б. Кагарлицкого, Б. Скуратова. М.: Логос-Альтера; Ессе Homo. 2003.272 с.

20. Баландин Р.К., Бондарев Л.Г. Природа и цивилизация. М.: Мысль, 1988. 391 с.

21. Баранова Е.С. Нетрадиционная социология в России? // Социологические исследования. 1997. № 10. С. 116- 121.

22. Берк У. Общество риска. На пути к другому модерну / Пер. с нем. М.: 1 lporpecc-Традиция, 2003. 383 с.

23. Бердяев М.А. Русская идея // Основные проблемы русской мысли XIX п начала XX века. Судьба России. М.: Сварог и К, 1997. 541 с.

24. Бердяев Н. Смысл истории. М.: Мысль, 1990. 175 с.

25. Бердяев И. Судьба России. Опыты по психологии войны и национальности. М.: Мысль, 1990. 207 с.

26. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. A.M. Прохоров. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. 1456 с.

27. Борисова Т.В. Философский анализ предпринимательской деятельности: Онтологический и социально-антропологический аспект / Под ред. д.ф.н., проф. Мартыновича С.Ф. Самара: Изд-во Самарского гос. пед. ун-та, 2003. 166 с.

28. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV XVIII вв.: В 3-х т. Т. 1: Структуры повседневности: Возможное и невозможное / Пер. с фр. JI.E. Кубеля; Вступ. ст. Ю.Н. Афанасьева. М.: Прогресс, 1986. 622 с.

29. Бромлей Ю.В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых подходов. М.: Наука, 1988. 207 с.

30. Бромлей 10. Очерки теории этноса. М.: Прогресс, 1983. 216 с.

31. Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии (очерки теории и пс Iории). М.: Наука, 1981. 390 с.

32. Бромлей Ю.В. Этнос и этнография. М.: Наука, 1973. 283 с.

33. Бромлей Ю.В. Этносоциальные процессы: теория, история и38