Сокращение и расширение конструкции как прием экспрессивной речи (на материале местоименных вопросительных предложений современного английского языка) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.04, кандидат филологических наук Волгина, Екатерина Андреевна

• Волгина, Екатерина Андреевна
• кандидат филологических наук
• 1984

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Волгина, Екатерина Андреевна

ВВЕДЕНИЕ . 3

ГЛАВА I. МЕСТОИМЕННЫЕ ВОПРОСИТЕЛЬНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ СОКРАЩЕННОЙ СТРУКТУРЫ. 22

§ I. Понятие неполноты предложения .22

§ 2. Структура сокращенных местоименных вопросительных предложений.30

§ 3. Функции сокращенных местоименных вопросительных предложений .53

ВЫВОДЫ.69

ГЛАВА П. МЕСТОИМЕННЫЕ ВОПРОСИТЕЛЬНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ РАСШИРЕННОЙ СТРУКТУРЫ .72

§ I. Понятия языковой избыточности предложения и расширения синтаксической конструкции . 72-

§ 2. Структура расширенных местоименных вопросительных предложений . . 83

§ 3. Функции расширенных местоименных вопросительных предложений .107

ВЫВОДЫ .126

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сокращение и расширение конструкции как прием экспрессивной речи (на материале местоименных вопросительных предложений современного английского языка)»

Изменение объема конструкции в сторону сокращения или, наоборот, расширения при сохранении определенного инвариантного содержания относится к числу важных и чрезвычайно интересных явлений функционирования языка.

В работах большинства лингвистов сокращение объема конструкции, рассматриваемое в терминах синтаксической вариативности как результат опущения наиболее предсказуемых и наименее информативных элементов предложения, обычно объясняется стремлением к экономии языковых средств.

В настоящем исследовании сокращение конструкции изучается с позиций теории парадигматических отношений в синтаксисе. Обращение к понятию нулевой синтаксической формы, находящему четкое определение в рамках этой теории, помогает увидеть за внешними отношениями простой вариативности полных и неполных (сокращенных) конструкций собственное функциональное предназначение последних, их принципиальную несводимость к полным (Блох М.Я., 1970а). При сокращении конструкции, осуществляемой посредством элиминации некоторых из ее компонентов, объем конструкции сокращается, а ее общая функциональная семантика нарастает. Основу приращения данной семантики в сокращенных конструкциях составляет особое выражение актуального членения, а именно изолирующее выделение рематической части высказывания. Как показывают наблюдения, сокращенные конструкции, как правило, отличаются от исходных полных различными эмоционально-экспрессивными коннотациями.

Что касается расширения конструкции при сохранении инвариантного содержания, то оно происходит преимущественно за счет использования повтора и употребления различных эмоциональных элементов! усиливающих экспрессивный момент высказывания. Особым, но весьма важным случаем расширения является расширение вторичного характера, которое реализуется в виде полной предикативной конструкции, употребленной в текстовой последовательности на обычном месте неполной (Блох М.Я., 1970а, с. 96100). Вторично-полные высказывания, как и высказывания с повторами и междометно-эмоциональными элементами, несут коннотации различных чувственных оценок, разных этических установок говорящего и интенсификации выражаемых мыслей.

Таким образом, сокращенные и расширенные конструкции, отнесенные в парадигматике к единой оптимальной (не расширенной и не сокращенной) модели предложения, задающей инвариантную основу их семантике, оказываются непосредственно соотнесенными друг с другом и с функциональной точки зрения: сокращение и расширение объема конструкции выступает в качестве выразительного средства, особо характерного для разговорной речи.

Несмотря на неослабевающий интерес к проблеме вариативного изменения объема конструкций, многое здесь остается неисследованным | в частности, проблема расширения конструкции в прямом соотношении с ее сокращением до сих пор изучению не подвергалась.

Оба процесса - и сокращение, и расширение конструкций -особенно ярко проявляются в вопросно-ответных диалогических единствах. При этом, если вариации объема ответных реплик (в основном, в сторону эллиптического сокращения) давно уже находятся в поле зрения исследователей, то объем стимулирующих вопросов специального внимания исследователей еще не привлекал.

Между тем, уже беглый обзор диалогических текстов, представленных в современных литературных произведениях, показывает, что способностью к вариативному сокращению или расширению обладают не только ответы, поддерживаемые вопросительным контекстным окружением, но и стимулирующие их вопросы, поддерживаемые соответствующим вербальным и ситуативным контекстом.

В настоящем исследовании сокращение и расширение конструкций рассматривается нами на материале местоименных вопросительных предложений современного английского языка. Выбор данных предложений для исследования обусловлен тем, что закономерности сокращения и расширения конструкций в процессе функционирования выявляются в них особенно ярко.

Данное исследование продолжает ряд работ, в которых на конкретном языковом материале рассматриваются различные аспекты вот просительных конструкций , и является следующей ступенью в изучении местоименного вопросительного предложения с точки зрения выражения им дополнительных коммуникативных и эмоционально-экспрессивных значений.

В существующих исследованиях местоименных вопросительных предложений встречаются лишь отдельные замечания об изменении объема конструкции в целях создания эмфазы. Эти замечания высказаны в самой общей форме и не дают цельного представления о существенных свойствах данного явления. В настоящей работе, в отличие от предшествующих исследований, в которых изучение мест

Из исследований последнего десятилетия см., например, работы Поздеева М.М., 1970 $ Графовой JI.JI., 1971$ Почепцова О.Г., 1979 ; Корольковой И.А., 1981$ Истоминой Е.А., 1982 и др. тоименного вопросительного предложения проходило преимущественно на материале структур обычного наполнения, исследуются эмоционально-насыщенные вопросительные конструкции сокращенного и расширенного объема. Эти конструкции, помимо выражения основного значения вопросительности, служат для того, чтобы оказывать воздействие на воображение и волю слушающего, вызывать в нем определенные переживания, находящиеся в зависимости от передаваемых конструкцией эмоционально-экспрессивных оценок фактов и событий действительности.

Цель работы заключается в изучении и описании формальных и содержательных особенностей местоименных вопросительных предложений сокращенной и расширенной структуры в процессе функционирования.

Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:

1. Установить структурные подтипы местоименных вопросительных предложений сокращенной и расширенной структуры.

2. Выявить эмоционально-экспрессивные свойства местоименных вопросительных предложений сокращенной и расширенной структуры.

3. Провести анализ общих и дистинктивных парадигматических признаков местоименных вопросительных предложений сокращенного и расширенного объема.

4. Исследовать особенности контекстного функционирования данных предложений.

Б соответствии с этим на защиту выносятся следующие основные положения:

- местоименные вопросительные предложения сокращенной и расширенной структуры представляют собой особые типы вопросительного предложения, обладающие целым рядом формальных, семантических и функциональных особенностей, отличающих их от вопросительных предложений стандартного состава;

- местоименные вопросительные предложения сокращенной структуры формируются посредством элиминации некоторых из их составляющих $ местоименные вопросительные предложения расширенной структуры образуются за счет использования повтора и различных эмоциональных элементов, а также за счет вторичного развертывания эллиптических конструкций *

- при вариативном изменении объема местоименного вопросительного предложения в сторону сокращения или расширения обнаруживается прямая зависимость между количеством заполненных позиций в предложении и диапазоном его функциональных характеристик: чем больше позиций затронуто процессом варьирования, тем более насыщенным оказывается функциональное содержание предложения $

- местоименные вопросительные предложения сокращенной и расширенной структуры занимают периферийный статус внутри системы вопросительных предложений, выражая, наряду с категориальным значением запроса информации, широкий диапазон эмоционально-экспрессивных значений в различных ситуациях и контекстах.

Изучение семантико-синтаксических свойств местоименных вопросительных предложений с сокращением и расширением структуры как приема экспрессивной речи предполагает использование комплексной методики исследования, основу которой составляет контекстно-семантический анализ. Указанный метод используется в сочетании с трансформационным и оппозиционными анализами и методом дескрипторов в рамках диалогического текста.

Новизна работы заключается в подходе к исследованию местоименных вопросительных предложений, которые впервые изучаются с точки зрения вариативности объема их структуры в сторону сокращения или расширения как приема экспрессивной речи. Данный подход позволяет раскрыть ранее неисследованные формальные и функционально-семантические свойства сокращенных и расширенных местоименных вопросительных предложений и определить их участие в создании конструкций со смешанными коммуникативно-установочными свойствами.

Теоретическое значение работы состоит в применении теории парадигматического синтаксиса для описания местоименных вопросительных предложений сокращенной и расширенной структуры как определенной подсистемы в общей системе коммуникативных типов предложения, функционирование которой связано с эмоционально-экспрессивным воздействием на получателя сообщения. Изучаемые конструкции рассматриваются не как окказиональные явления речи, а как закономерно возникающие, рекуррентные структуры, занимающие соответствующее место в синтаксической системе языка.

Практическая ценность диссертации состоит в том, что ее результаты могут быть использованы при разработке соответствующих разделов грамматики и стилистики, при написании курсовых и дипломных работ, на занятиях по практике английской разговорной речи, по теории и практике перевода.

Апробация и внедрение результатов исследования. О результатах исследования, выполненного по теме диссертации, докладывалось на межвузовском научно-теоретическом семинаре Чечено-Ингушского университета (1975), на межвузовской научно-теоретической конференции слушателей ФПК, преподавателей и аспирантов Ростовского-на-Дону гос.дед.института (1975), на научно-теоретических конференциях преподавателей и аспирантов Ростовского-на-Дону гос.лед.института (1977, 1981). Материалы исследования используются в курсе теоретической грамматики МГПИ имени В. И, Ленина, на практических занятиях по английскому языку факультета иностранных языков Ростовского-на-Дону гос.пед.института, а также при написании курсовых и дипломных работ.

Материалом исследования послужили 5126 микродиалогов, включающих сокращенные и расширенные местоименные вопросительные предложения, выделенных методом сплошной выборки из произведений британских, американских и австралийских писателей преимущественно XX века. Для достижения большей полноты и достоверности результатов исследования анализу подвергались произведения разных жанров - романы, рассказы, пьесы, Общий объем проанализированной литературы составляет около 16 тысяч страниц. х х х

Смысловая информация, передаваемая любой конструкцией, связана с текстом, специфика которого требует определенной семантической организации предложения и его соответствующей прагматической направленности. В зависимости от целей исследования в работах лингвистов рассматривались текстовые отрезки разного размера - "от абзаца или законченного диалога до цельного произведения" (Колшанский Г.В., 1980, с.72).

В настоящем исследовании формальные и содержательные особенности местоименных вопросительных предложений сокращенной и расширенной структуры рассматриваются в диалогическом единстве, которое представлено либо в непосредственном, открытом выражении как альтернирующие цепочки, создаваемые чередованием реплик собеседников, либо во внутреннем монологе, служащем для передачи мыслей, чувств героев, раскрытия их внутреннего мира (Девкин В.Д., 1981, с.5 § Москальская О.И., 1981, сЛ22-123).

Выбор данного вида речевой деятельности для анализа изучаемых конструкций обусловлен тем, что диалог является областью речевой коммуникации, в которой местоименные вопросительные предложения представлены наиболее широко. Говорящий, формируя высказывание, учитывает конкретного адресата, чтобы обеспечить адекватное понимание своих мыслей и получить нужную реакцию. Установка на адресата проявляется, главным образом, в различном отборе языковых средств в зависимости от ориентации говорящего на определенные возрастные, профессиональные и другие качества получателя сообщения. При анализе местоименных вопросительных предложений сокращенной и расширенной структуры в работе учитываются сведения о самом говорящем (кто говорит), о слушающем (кому говорит), о речевой ситуации (когда говорит и зачем говорит).

В лингвистических работах, посвященных исследованию вопросительных предложений, предлагаются различные критерии их изучения, а именно: критерий формально-синтаксического строения предложения (Гуляев Ю.А., 1970 $ Хачапурндзе О.Н., 1968 $ Николаев В. П., 1982 | Jespersen О., 1940; Lee W., 1960; R.Kingdon,

1958а; Millington-Ward J., 1957), критерий вопросительного слова (Рейнганд Р.Л., 1961), дистрибутивный критерий (Поздеев М.М., # 1970), критерий взаимодействия содержательной и формально-грамV

- II матической структур предложения (Травкина А.Д., 1980), интонационный критерий (Ольшевская Р.В., 1974 } Графова Л.Л., 1971), логико-семантический и прагматический критерии (Почелцов О.Г., 1979) и другие1. Каждое из указанных исследований представляет собой определенную ценность, описывая вопросительное предложение со стороны его формы, содержания, его функций в речи, интонационной структуры, прагматической направленности и способствует дальнейшему развитию теории вопросительного предложения. Однако предлагаемые лингвистами критерии выделения и описания вопросительного предложения не могут охватить все его разновидности и одновременно противопоставить их предложениям невопросительным с необходимой степенью строгости.

На основе традиционно выделяемых формальных признаков вопросительного предложения невозможно однозначно определить данное предложение как вопросительное, поскольку эти признаки встречаются и в невопросительных предложениях. В связи с этим было высказано мнение, что ни один из обычных признаков вопроса не может служить абсолютным критерием определения вопросительного предложения. Так, Бархударов Л.С. пишет: ".хотя практически опознать предложение вопросительное не трудно, но затруднительным является установление единого формального критерия определения вопросительных предложений. Как уже отмечалось в лингвистической литературе, вопросительные предложения не характеризуются каким-либо одним общим для всех видов вопросов, инвариантным признаком: различные разновидности вопросительных предложений характеризуются различными формальными признаками" (Бархударов

I. См. обзор классификаций, проведенный Я.Сиганом, 1973.

Л.С., 1966, с.173-174)• Ян Сиган отмечает, что " none of the three factors is a decisive clue for the question or nonques-tion function of a given utterance" (Cygan J., 1973* p.142)» то есть "ни один из трех факторов не является решающим для определения вопросительных или невопросительных функций данного высказывания" (пер. Е.Б.)

Определение вопросительного предложения на основе содержащегося в нем вопроса оказывается недостаточным, поскольку вопросительное предложение способно выполнять не только функцию вопроса, но и функции побуждения, а также эмоционально-окрашенного сообщения в различных контекстуальных условиях и ситуациях.

Изучение и определение вопросительного предложения на основе только семантического критерия не даст полного представления о нем, если мы не будем учитывать особенности его синтаксического строения. Для определения структурно-семантической организации любой языковой единицы, в том числе и местоименного вопросительного предложения, необходимо учитывать взаимоотношение между формой и содержанием синтаксической единицы. "Форма существенна, сущность формирована", - говорит В.И.Ленин (Полн. собр.соч., т.29, с.129). "Любой объект действительности представляет собой единство содержания и формы. В мире нет и не может быть содержания вообще, а есть только определенным образом оформленное содержание" (Основы марксистско-ленинской философии, 1981, с.128).

Теоретической базой настоящего исследования послужили положения, разрабатываемые в трудах Блоха М.Я.; I) об информативной и семантической ценности языковых элементов (1971) $ 2) о непосредственном участии актуального членения в формировании коммуникативных типов предложения (1973, 1976а) $ 3) об оппозиционном замещении (1973а, 19776) $ 4) о соотношении эмоциональности и экспрессивности высказывания.

Согласно первому положению, ценность языковых элементов, их соотносительная важность измеряется в терминах семантической информации и определяется как "семантика, передаваемая языковыми элементами в акте речевого общения" (Блох М.Я., 1971, с.5), Строгое различение парадигматической (языковой) семантики и речевой информации, передаваемой элементами языка с помощью своей семантики, дает право говорить о соотносительной информативной ценности этих элементов в коммуникации. Для характеристики информативной ценности языковых элементов в коммуникации целесообразно обратиться, как считает Блох М.Я., к понятию информативно-коммуникативного или информативно-синтагматического дублирования, то есть повторения некоторым последующим элементом высказывания той информации, которая была передана некоторым предшествующим элементом высказывания. Информативный элемент оценивается как дублирующий или недублирующий в свете той суммарной информации, которую несет предложение в целом. Б работе, вслед за Блохом М.Я., нами различается полное и частичное дублирование семантики предложений.

Согласно второму положению, впервые выдвинутомупрофессором Блохом М.Я. и использованномув работах его учеников1, актуальное членение непосредственно участвует в формировании коммуникативной установки предложения. Каждый коммуникативный тип предложения, - пишет Блох М.Я., - отличается своей собственной спе

I. См.работы Корольковой И.А., 1981 Истоминой Е.А., 1982 и др цификой актуального членения, связанной прежде всего с характером ремы как смыслового центра высказывания. Принципиальное своеобразие актуального членения вопросительного предложения в отличие от повествовательного предложения заключается в открытом характере ремы (Блох М.Я., 1976а). В силу открытого характера ремы информативная перспектива оказывается незавершенной, она программирует информативную перспективу ответного высказывания. Отсюда сочетаемость вопросительного и ответного предложений носит обязательный характер и является существенным свойством вопросительного коммуникативного типа предложения. Способ обозначения открытой ремы в предложении зависит от характера запрашиваемой информации. Коммуникативной целью местоименного вопросительного предложения, в котором рема обозначена вопросительным словом, является замена неизвестного элемента конструкцией, содержащей необходимую информацию. Коммуникативное задание неместоименного вопроса заключается в представлении открытой ремы в виде альтернативы, которая требует своего закрытия в ответной реплике в виде определенного выбора. Взаимосвязь ответа с вопросом носит обязательный характер и входит в число существенных свойств вопросительного предложения. Следовательно, учет актуального членения при анализе вопросительного предложения позволяет обнаружить взаимодействие содержательных и формальных средств в выражении вопросительного типа коммуникации.

В зависимости от способа обозначения открытой ремы (местоименное вопросительное слово или альтернатива) вопросительное предложение представлено двумя основными типами - местоименным и альтернативным (Блох М.Я., Королькова И.А., Истомина Е.А.). Открытый характер ремы в альтернативных вопросах проявляется в наличии нескольких членов альтернативы, которые исключают друг друга по содержанию. Различие между местоименными и альтернативными вопросительными предложениями состоит в том, что в местоименном вопросе непосредственно отражается лишь обще-категориальная сторона ремы реплики, а в альтернативном вопросе, в плане открытого выбора, отражается также и конкретно-знаменательная сторона ремы реплики (Блох М.Я., 19766, с.60 ; 1983, с, 252, 259-261).

Но наряду с кардинальными коммуникативными типами в общей системе языка существуют и смешанные коммуникативные типы предложения. Подобные промежуточные коммуникативные конструкции выделяются М.Я.Блохом для всех трех пар коммуникативно-установочных соотнесений: повествование-вопрос, повествование-побуждение, побуждение-вопрос, побуждение-повествование, вопрос-повествование, вопрос-побуждение.

В соответствии с этим как местоименные, так и альтернативные вопросительные предложения разделяются на три подтипа: собственно-вопросительные предложения, вопросительно-побудительные предложения, вопросительно-повествовательные предложения (Блох М.Я., 1983, с.262-268).

Наблюдения над текстами показывают, что эмоциональные вопросительные предложения, выделяющиеся в рамках общей подсистемы местоименных вопросительных предложений в качестве их периферийных форм, представляют собой сложившиеся и широко употребимые подтипы синтаксических конструкций, созданные в соответствии с закономерностями грамматики языка и обусловленные коммуникативными потребностями говорящих. А если существует данная языковая форма, то должен существовать и определенный набор значений, закрепленных за ней (Истомина Е.А., 1982). Местоименным вопросительным предложениям свойственна многозначность. Кроме постоянного значения - значения вопроса, обусловленного спецификой актуального членения и закрепленного в структуре предложения, вопросительное предложение может приобретать и реализовать невопросительные значения, например, побуждение, сообщение.

Способность вопросительного предложения выражать наряду с водросомневопросительные значения возникает благодаря подвижности границ системы коммуникативных типов предложения и основана на действии оппозиционного замещения, проявляющемся в виде нейтрализации (стилистически немаркированное замещение) и транспозиции (стилистически маркированное замещение).

Явление транспозиции до сих пор изучалось на материале вопросительного предложения обычного наполнения, то есть без учета изменения структуры предложения в сторону сокращения или расширения. В данном исследовании явление транспозиции рассматривается на материале местоименных вопросительных предложений сокращенной и расширенной структуры в определенных контекстуальных условиях. Транспозиция понимается, вслед за М.Я.Блохом, как такой перенос языкового элемента в необычные для него условия употребления, при котором одновременно выявляются его собственные и несобственные функции (Блох М.Я., 1973а, 19776, 1977а).

Появление несобственных функций в вопросительном предложении происходит за счет его употребления в нетипичном для него контексте, при этом основное значение вопросительного предложения - значение вопросительности отступает на задний план и служит фоном для реализации других значений, например, значения побуждения или повествования. Вместе с тем это значение вопро-сительности не исчезает полностью, так как присуще вопросительному предложению благодаря формальной выраженности в структуре предложения. Таким образом, вопросительное предложение может иметь два разных типа значений: основной и дополнительный.

Основное значение, отличающее местоименное вопросительное предложение от других коммуникативных типов предложений и реат лизующееся в контексте, мы называем ядерным значением, а сопутствующие значения, выявляющиеся в определенных речевых условиях - контекстуальными значениями.

Местоименным вопросительным предложениям, реализующим контекстуальные значения, свойственна эмоционально-экспрессивная окраска. Она является результатом проявления определенного эмоционального состояния говорящего и находит свое отражение в структурной организации предложения.

Понятия эмоциональности, экспрессивности взаимосвязаны. При всем многообразии толкований этих сложных явлений можно выделить следующие точки зрения на понимание экспрессивности и эмоциональности в лингвистической литературе: I. неразграничение понятий эмоциональности и экспрессивности} 2. выявление объемных соотношений между экспрессивностью и эмоциональностью* 3. принятие концепции о несопоставимости этих понятий § 4. разграничение этих двух понятий по линии языка и речи.

В настоящем исследовании принимается точка зрения М.Я.Блоха и его последователей (Кашурникова Л.Д., 1980* Истомина Е.А., т

Подобные основные значения конструкций иногда называются "парадигматическими".

1982), которые рассматривают эмоциональность и экспрессивность как категории, обладающие общими и дифференциальными признаками.

К общим признакам эмоциональности и экспрессивности, по мнению авторов, следует отнести их совместную противопоставленность рациональному в высказывании. Обе эти категории могут сопутствовать концептуальному содержанию речи как дополнительные. Они могут быть представлены не только сегментными средствами языка (слова, словосочетания), но и сверхсегментными средствами (интонация, порядок слов). Кроме того, эмоциональность и экспрессивность допускают не только качественную, но и количественную оценку, т.е. выявляются с различной степенью интенсивности.

Дифференциация категорий эмоциональности и экспрессивности основана на их различной природе: эмоциональные элементы в языке служат для выражения чувств человека, а экспрессивные - для усиления выразительности и изобразительности как при выражении эмоций, так и при выражении любой иной коммуникации. Эмоциональность и экспрессивность, являясь специфическими свойствами предложения, выполняют разные задачи в процессе коммуникации. Эмоциональное прямо противопоставляется интеллектуальному и волевому в содержании языковых единиц, а экспрессивность соприкасается как с эмоциональным, так и интеллектуальным и волевым в их проявлении. Таким образом, экспрессивность и эмоциональность отличаются друг от друга в том, что экспрессивность выявляет целенаправленное воздействие на слушателя посредством повышения впечатляющей силы высказывания, а эмоциональность служит для выражения оценочного отношения к явлениям действительности.

Изменение в синтаксической организации местоименного вопросительного предложения в сторону сокращения или расширения затрагивает оба рассматриваемых функциональных аспекта его содержания (как эмоциональный, так и экспрессивный) и находится в прямой зависимости от условий контекста.

Б работах советских и зарубежных лингвистов выделяются два основных типа контекста: лингвистический и экстралингвистический (Амосова H.H., 1963} Ахманова О.С., 1966 j Колшанский Г.В., 1959 , uilmann s., 1966), Лингвистический контекст, в свою очередь, подразделяется на микроконтекст и макроконтекст (Колшанский Г. В., 1959 ; Глаголев Н.В., 1967). Лингвистический микроконтекст определяется как совокупность структурно-семантических связей, складывающихся внутри отдельного предложения речи и определяющих его содержание. Под лингвистическим макроконтекстом понимается такая часть структурно выраженной коммуникации, которая непосредственно предшествует отдельному предложению речи или следует за ним и определяет извне его содержание и форму. Экстралингвистический контекст квалифицируется как структурно не выраженная коммуникация, непосредственно обусловливающая содержание и форму предложений речи.

Особую роль приобретает контекст для интерпретации местоименных вопросительных предложений сокращенной и расширенной структуры, характеризующихся многозначностью. "При наличии у морфологической или синтаксической формы целой гаммы значений, актуализация в высказывании одного из значений (или их оттенков) происходит непосредственно под влиянием связей с контекстом и ситуацией" (Адмони В.Г., 1975, с.48).

Структурная форма вопросительного предложения во многом обусловливается контекстом и коммуникативной установкой говорящего. Подчеркивая роль контекста, ситуации и паралингвистичес-ких средств в возникновении неполных предложений В.В.Виноградов пишет: "В речевой общественной практике разговорного обмена мыслями, в связи с конкретной ситуацией, при наличии мимики и жестов как вспомогательных средств, при большой экспрессивной силе интонации формируются такие структурные типы предложений, в которых отсутствует словесное выражение каких-либо отдельных членов, ясных из контекста и ситуации" (Виноградов В.В., 1954, с.29). В.Г.Адмони также отмечает большую роль контекста и ситуации в образовании и смысловом наполнении эллипса, которые помогают "разгрузить" предложение, позволяя обойтись без непосредственного включения в него соответствующей сочетающейся формы, поскольку обязательная проекция на эту форму уже содержится в какой-либо из введенных в предложение форм (Адмони В.Г., 1964, с.25-26).

Исходя из определения контекста как семантически реализуемой синтаксической единицы с указательным минимумом, для целей нашего исследования мы берем контекст, который непосредственно окружает высказывание говорящего, то есть окружение местоименного вопросительного предложения слева и справа. Левое окружение рассматривается нами как фактор, который оказывает влияние на формирование эмоционально-экспрессивной семантики местоименного вопросительного предложения, правое окружение рассматривается как показатель распознавания коммуникативного типа предложения, его значения.

X -у. X

Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения.

Заключение диссертации по теме «Германские языки», Волгина, Екатерина Андреевна

ВЫВОДЫ

1. Местоименные вопросительные предложения расширенной структуры представляют собой такие высказывания, в которых расширение происходит за счет повтора (как в рамках предложения, так и за его рамками), за счет конструкций вторичной полноты, а также за счет употребления различных элементов эмоционально-междометного характера.

Расширение внешнего формального состава местоименного вопросительного предложения носит функционально-семантический характер, который выявляется в том, что в расширенных вопросительных предложениях реализуется добавочная эмоцио-нально-коннотативная семантика, отличающая расширенное предложение от предложения обычного наполнения.

Изучаемые расширенные конструкции противопоставляются нерасширенным конструкциям по своим формальным и содержательным признакам, образуя с ними оппозиционные пары в синтаксической парадигматике языка.

2. Функциональный повтор, стилистически маркирующий речь, строится в рассматриваемых предложениях главным образом посредством повторения вопросительного слова (или словосочетания), являющегося семантически ведущим элементом в членном составе высказывания. Повтор других элементов предложения с экспрессивным назначением для местоименных вопросов нехарактерен. Функциональный повтор как стилистически целенаправленное расширение конструкции следует отличать от случайного повторения слов, не несущего экспрессивной нагрузки, а являющегося либо сопутствующим результатом волнения говорящего, либо "издержкой" речеобразования, связанной с поиском соответствующих форм выражения мысли ("пробы и ошибки" в выборе нужных слов и конструкций). Наряду с внутренним повтором, ограниченным пределами местоименного вопросительного предложения, в языке используется повтор, выходящий за пределы предложения. Такой пропозитивный повтор по составу повторяющихся элементов может быть полным (равнообъемным и сжимающим) и частичным (перифрастическим), а по дистрибутивной характеристике контактным и дистантным. В местоименно-вопро-сительных конструкциях, расширенных за счет повторов разных типов, осуществляется градационный принцип выделения экспрессивных значений.

3. Конструкции вторичной полноты возникают в результате развертывания полного предложения в такой текстовой позиции, для которой характерно употребление неполного предложения. Вторично-полное местоименное вопросительное предложение осложняет содержащийся в нем запрос информации эмоциональными коннотациями значительной силы.

4. Расширение местоименного вопроса посредством эмоциональных лексических элементов - таких, как междометия, служебные усилительные слова и обращения, модифицирует семантику запроса информации, сообщая ей свойство риторичности.

5. Всем исследованным расширенным местоименным вопросам свойственна высокая эмоциональная нагрузка.

Конкретизация эмоциональных значений расширенных местоименных вопросов, также как и сокращенных, осуществляется с помощью дескрипторов, подразделяемых на общие и уточнитель-ные (дескрипторы-спецификаторы). Общие дескрипторы, к которым относится структура высказывания, а также некоторые лексические элементы расширения, свидетельствуют о повышенной эмоциональной интенсивности конструкции в целом. Дескрипторы-спецификаторы, включающие непосредственные лексические индикаторы эмоций, а также авторские комментарии и введения речи, прямо называют эмоции, выражаемые изучаемыми предложениями, распределяя их презде всего по рубрикам положительных и отрицательных.

6. Расширенные местоименные вопросы, употребляясь в реальных речевых контекстах, как и сокращенные местоименные вопросы, выполняют не только первичную функцию запроса информации, но и вторичные функции невопросительного характера, а именно, функции побуждения, сообщения и установления контакта между собеседниками.

7. Передавая вторичные значения побуждения и сообщения, расширенные местоименные вопросы выражают сложную гамму дополнительных значений эмоционального и знаменательного характера. Местоименные вопросительно-побудительные предложения расширенной структуры насыщены выразительной аппеляцией к чувствам собеседника.' Местоименные вопросительно-повествовательные предложения расширенной структуры служат особо выразительным средством передачи интенсивного утверждения и интенсивного отрицания; они служат также действенным приемом строевой организации рассуждения в ходе речемыслительного процесса.

8. Опосредуя установление контакта между собеседниками (фатическая функция конструкции), расширенные местоименные вопросы насыщены интенсивным эмоциональным содержанием. Являясь речевым сигналом внимания и запроса внимания, стимулируя продолжение речи, побуждая собеседника к передаче разнообраз ной дополнительной информации, эти конструкции, в отличие от сокращенных вопросов, почти всегда сохраняют свою знаменательную семантику.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Волгина, Екатерина Андреевна, 1984 год

1. Albee, ZS, Albee Е. The Zoo Story. - N.Y.: Coward-McCann, 1960. - 58 p.

2. Albee, DBS. Albee E. The Death of Bessie Smith. -N.Y.: Coward-McCann, 1960. - 68 p.

3. Albee, AD. Albee E. The American Dream. - N.Y.s A Signet Book, 1964. - 76 p.

4. Albee^ EG. Albee E. Everything in the Garden. -N.Y.: Pocket Books, 1969. - 215 p.

5. Albee, DB. Albee E. A Delicate Balance. - N.Y.: Atheneum, 1966. - 170 p.

6. Albee, BS. Albee E. Bedtime Story. - N.Y.: Atheneum, 1966. - 157 p.

7. Aldridge, SE. Aldridge J. The Sea Eagle. - Kiev: Dnipro Publishers, 1975. - 279 P.

8. Bates, DH. Bates H.E, Death of a Huntsman. - London: Penguin Books, 1957. - 222 p.

9. Bates, LFL. Bates H.E. Love for Lydia. - Harmonds-worth (Mx): Penguin Books, 1974. - 501 p.

10. Benton, NL. Benton K. Nurse in Love. - London: Haale, 1975. - 189 p.

11. Block, FL. Block T. Flowers for the Living. -London: H.F.W. Deane & Sons, 1949. - 56 p.

12. Christie, PPI. Christie A. Parker Pyne Investigates. - London: Penguin Books, 1956. - 190 p.

13. Christie, EN. Christie A. Endless Night. - London: Collins, 1967. 224 p.

14. Christie, MBT. Christie A. The Mystery of the Blue Train. - London: Collins, 1970. - 220 p.

15. Christie, SS. Christie A. Selected Stories. -Moscow: Progress Publishers, 1976. - 333 P*

16. Dennis, HFF. Dennis P. How Firm a Foundation. -N.Y.: Morrow, 1968. - 300 p.17* Dreiser, GG. Dreiser Th. Geirnie Gerhardt. - Moscow: Progress Publishers, 1972. - 357 p»

17. Dreiser, AT. Dreiser Th. An American Tragedy. -Moscow: Foreign Languages Publishing House, 1949» vv, I-II.896 p.

18. Galsworthy, ECh. Galsworthy, J. End of the Chapter. - Moscow: Progress Publishers, 1960. - 602 p.

19. Galsworthy, IC. Galsworthy J. In Chancery. -Moscow: Progress Publishers, 1974. - 304 p.

20. Galsworthy, MP. Galsworthy J. The Man of Property. - Moscow: Progress Publishers, 1974. - 383 P«

21. Gardner, CLH. Gardner E.S. The Case of the Lonely Heiress. - N.Y.: Atheneum; 1965. - 245 p.

22. Gordon, LDP. Gordon G. Let the Day Perish. -Moscow: Foreign Languages Publishing House, 1961. - 311 P*

23. Greene, QA. Greene G. The Quiet American. -Moscow: Progress Publishers, 1959. - 267 p.

24. Hemingway, FA. Hemingway E. A Farewell to Arms, -Moscow: Progress Publishers, 1969. - 319 p.

25. Hemingway, SS. Hemingway E. Selected Stories. -1 Moscow: Progress Publishers, 1971. - 397 p.

26. Hemingway, HHN. Hemingway E. To Have and Have Not. - Moscow: Международные отношения, 1979. - 216 p.

27. Hemingway, F. Hemingway E. Fiesta. - M.: Международные отношения, 1981. - 246 p.

28. Fitzgerald, SShS. Fitzgerald F.S. Selected Short Stories. - Moscow: Progress Publishers, 1979. - 557 p.

29. Fry, YS. Fry Ch. A Yard of Sun. - N.Y.: Oxford Univ. Press, 1970. - 113 p.

30. Lawrence, VG. Lawrence D.H. The Virgin and the Gipsy. - London: Martin Seeker, 1931. - 191 p.

31. Mansfield, SS. Mansfield £. Selected Stories. -Moscow, Progress Publishers, 1957» - 183 p.

32. Maugham, SP, Maugham S. Selected Plays. - Har-mondsworth (Mx): Penguin Books, 1963. - 684 p.

33. Maugham, NC. Maugham S. The Narrow Corner. -Harmondsworth (Mx): Penguin Books, 1963. - 217 p.

34. Maugham, OHB. Maugham S. Of Human Bondage. -Harmondsworth: Penguin Books, 1963. - 684 p.

35. Maugham, MS, Maugham S. The Moon and Sixpence. -Moscow: Progress Publishers, 1969. - 239 p.

36. Maugham, Th. Maugham S. Theatre. - Moscow:

37. Progress Publishing House, 1979* 287 P«

38. M I A R Making It All Right (Modern English Short Stories). - Moscow: Progress Publishers, 1978. -458 p.

39. Maurier, RS. Maurier D. The Rendezvouz and other Stories. - London: Pan Books LTD, 1981. - 234 p.

40. McCullers, SRW. McCullers C. The Square Root of Wonderful. - London: Cresset, 1981. - 159 p*

41. Miller, CP. Miller A. Collected Plays. - N.Y.: The Viking Press, 1957. - 450 p.

42. Murdoch, S. Murdoch I. The Sandcastle. - Har-mondsworth (Mddx): Penguin Books, 1964. - 312 p.

43. Osborne, LBA. Osborne J. Look Back in Anger. Modern English Plays. - Moscow: Progress, 1966, p. 33-141 (108 p.).

44. Pinter, DW. Pinter H. The Dumb Waiter. - London: Methuen, 1962. - 29 p.

45. Priestley, BSh. Priestley J.B. Bright Shadow. -London: Samuel French, 1950. - 70 p.

46. Priestley, ESP. Priestley J. Ever Since Paradise.-London: Samuel French, 1946. - 90 p.

47. Salinger, CIR. Salinger J. The Catcher in the Rye. - Moscov/: Progress, 1968. - 246 p.

48. Salinger, SS. Salinger J. Selected Stories. -Moscow: Progress, 1982. - 438 p.

49. Sillitoe, KTD. Sillitoe A. Key to the Door. -Moscow: Progress, 1969. - 468 p.53* Shaw, WH. Shaw B. The Widower's House. - Moscow:

50. Progress Publishers, 1950. 171 p.

51. Spark, R. Spark M, Robinson. - London: Penguin Books, 1978. - 173 p.

52. Whiting, PS. Whiting J. A Penny for a Song. -London: Heinemann Educational Books. LTD, 1966. - 262 p.