Система пространственных моделей элементарных простых предложений в ненецком языке: Сопоставление тундрового и лесного диалектов с языками других семей тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, кандидат филологических наук Шилова, Валентина Владимировна

• Шилова, Валентина Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Шилова, Валентина Владимировна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ПОСТРОЕНИЯ СИСТЕМЫ ПРОСТРАНСТВЕННЫХ МОДЕЛЕЙ НЕНЕЦКОГО ЯЗЫКА.

1.1. Теория моделирования элементарного простого предложения.

1.1.1. Предложение как объект исследования.

1.1.2. История формирования теории моделирования предложения.

1.1.3. Семантическое представление модели.

1.1.3.1. Понятие пропозиции. Типы пропозиций.

1.1.3.2. Структура пропозиции.

1.1.4. Варьирование моделей.

1.1.5. Место пространственных моделей в общей системе глагольных и именных моделей.

1.2. Категория пространственности в языке.

1.2.1. Определение понятия "пространство".

1.2.2. Определение пространственных отношений.

1.2.3. Способы размещения предмета в пространстве.

1.2.4. Типы пространственных отношений.

1.2.5. Способы выражения пространственных отношений.

ГЛАВА

СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ПРОСТРАНСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ В НЕНЕЦКОМ ЯЗЫКЕ.

2.1. Пространственные падежи как морфологическое средство выражения пространственных отношений.

2.1.1. Именительный падеж.

2.1.2. Родительный падеж.

2.1.3. Винительный падеж.

2.1.4. Дательно-направительный падеж.

2.1.5. Местно-творительный падеж.

2.1.6. Отложительный падеж.

2.1.7. Продольный падеж.

2.2. Пространственные послелоги.

2.2.1. Послелоги как объект изучения.

2.2.2. Серийные послелоги лесного диалекта ненецкого языка.

2.2.3. Несерийные послелоги лесного диалекта ненецкого языка.

2.2.4. Сочетание послелогов с именами существительными.

2.2.5. Сочетание послелогов с личными местоимениями.

2.2.6. Сравнение послелогов лесного и тундрового диалектов.

2.3. Пространственные наречия.

2.3.1. Типы наречий.

2.3.2. Роль наречий в формировании пространственных моделей.

2.3.3. Сравнение наречий тундрового и лесного диалектов.

2.4. Пространственные глаголы.

2.4.1. Лексико-семантические группы пространственных глаголов

2.4.1.1. Бытийные глаголы.

2.4.1.2. Глаголы движения.

2.4.1.3. Глаголы перемещения.

2.4.1.4. Пространственные семантические компоненты глагольных предикатов.

2.4.2. Грамматические свойства пространственных глаголов.

2.4.3. Статистическое исследование употребления пространственных глаголов ненецкого языка.

2.4.3.1. Глаголы, употребляющиеся с адлокативным локализатором.

2.4.3.2. Глаголы, употребляющиеся с делокативным локализатором

2.4.3.3. Глаголы, употребляющиеся с транслокативным локализатором.

2.4.3.4. Глаголы, употребляющиеся с локативным локализатором.

ГЛАВА

СИСТЕМА ПРОСТРАНСТВЕННЫХ МОДЕЛЕЙ В НЕНЕЦКОМ ЯЗЫКЕ.

3.1. Система пространственных моделей.

3.2. Бытийно-локативные модели.

3.2.1. Бытийные модели.

3.2.1.1. Модели существования.10.

3.2.1.2. Количественные модели.

3.2.1.3. Модели отсутствия.

3.2.2. Бытийно-перцептивные модели.

3.2.2.1. Модели появления.

3.2.2.2. Модели исчезновения.

3.2.3. Локативные модели.

3.2.3.1. Некаузативные локативные модели.

3.2.3.2. Каузативные локативные модели.

3.3. Модели обладания.

3.3.1. Модель обладания.

3.3.2. Количественная модель обладания.

3.3.3. Модель необладания.

3.3.4. Сопоставление моделей обладания в ненецком, хантыйском, эвенкийском и шорском языках.

3.4. Модели локализуемого движения.

3.4.1. Модели локализуемого движения, ориентированного относительно статического пространственного объекта.

3.4.2. Модели локализуемого движения, ориентированного относительно динамического пространственного объекта.

3.5. Модели движения.

3.5.1. Модели, описывающие путь перемещения.

3.5.1.1. Адлокативные модели.

3.5.1.2. Делокативные модели.

3.5.1.3. Транслокативные модели движения.

3.5.2. Модели движения, ориентированного относительно определенного пространственного объекта.

3.5.2.1. Модель преодоления пространства.

3.5.2.2. Модель полного охвата пространства.

3.5.2.3. Модель движения по дуге.

3.5.2.4. Модель движения вверх по реке.

3.5.3. Модели движения с инструментом.

3.5.4. Многокомпонентные модели движения.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Система пространственных моделей элементарных простых предложений в ненецком языке: Сопоставление тундрового и лесного диалектов с языками других семей»

Данная работа посвящена моделированию элементарных простых предложений (ЭПП) пространственной семантики в ненецком языке.

На ненецком языке говорит народность, известная под названием "ненцы". Этот этноним, принятый в советское время, является и самоназванием народности - мн.ч. ненэця"/нгша" * 'люди, ненцы' (от ед.ч. не-нэць'/нешац 'человек, ненец').

По территориально-фонетическому принципу в ненецком языке выделяются два диалекта: тундровый и лесной [Терещенко 1993: 326].

Тундровый диалект распространен в тундровой зоне от восточного побережья Белого моря на западе до нижнего течения реки Енисей на востоке, от побережья Северно-Ледовитого океана на севере до северной границы лесов на юге. Различаются основные группы говоров тундрового диалекта: западный, восточный и центральный (болыпеземельский) говор.

Лесной диалект распространен по р. Пур и по притоку Оби - р. Аган, а также в районе оз. Нумто. По данным Г.Д. Вербова [Вербов 1935], лесной диалект был представлен тремя говорами: пуровским, ляминским, нялин-ским. Ляминский и нялинский говоры являлись переходными и сочетали в себе признаки и лесного, и тундрового диалектов. Однако в настоящее время по рекам Лямин и Нялин лесные ненцы, по-видимому, не проживают. Мы считаем возможным предварительно выделить следующие говоры лесного диалекта ненецкого языка: 1)пуроеский, на котором говорят лесные ненцы, проживающие по р. Пур и ее многочисленным притокам (пос. Тарко-Сале, Харампур, Халясавэй и др. населенные пункты и стойбища Пуровского района Ямало-Ненецкого АО); количество носителей -около 1500 человек; 2) аганский, на котором говорят лесные ненцы, проживающие по притокам Оби - рекам Аган, Ампута и др. (пос. Варьёган Нижневартовского района Ханты-Мансийского АО и близлежащие стойбища); количество носителей - около 250 человек; 3) нумтовский, на котором говорят лесные ненцы в районе оз. Нумто (пос. Нумто Березовского района Ханты-Мансийского АО); количество носителей - около 250 человек.

Общая численность ненцев - 34 тыс. 665 чел. (перепись 1989 г.), среди них лесные ненцы составляют более двух тысяч. Около 77,1 % ненцев считают язык родным. Первая из приведенных лексических единиц принадлежит тундровому диалекту, вторая - лесному. Такая форма подачи примеров - тундр, /лесн. - по отношению к лексическим единицам с идентичным значением сохраняется на протяжении всей работы.

Ненецкий язык является средством устного (ограниченно и письменного) общения в районах проживания ненцев. Большинство ненцев говорит по-русски, в юго-западных районах расселения - также на коми, в юго-восточных - по-хантыйски. Таким образом, ситуации двуязычия и даже трехязычия не являются редкостью.

Основу письменного ненецкого языка составляют два говора тундрового диалекта: болынеземельский и один из наиболее распространенных восточных говоров - ямальский говор. На тундровом диалекте регулярно издается учебная литература для подготовительного и трех классов начальной школы, пособия для учителей. Имеются учебники ненецкого языка и ненецкого фольклора для педучилищ, ненецко-русские и русско-ненецкие словари. Публикуются оригинальные произведения ненецких писателей и поэтов, издан ряд фольклорных сборников. Некоторые передачи по радио ведутся на ненецком языке. В Ямало-Ненецком округе на ненецком языке выходит окружная газета «Наръяна Цэрм"» («Красный Север»). В подготовительном классе школы ведется обучение на тундровом диалекте ненецкого языка.

На лесном диалекте ненецкого языка опубликованы два букваря для подготовительных классов школы, ненецко-русские и русско-ненецкие словари, краткое описание грамматики. До сих пор отсутствуют учебники для начальной школы, сборники текстов для чтения. В настоящее время нами готовится к изданию разговорник лесного диалекта ненецкого языка на основе материалов аганского говора.

В начале 90-х годов в пос. Варьёган Нижневартовского района ненецкий поэт Юрий Кылевич Айваседа (Вэлла) предпринял попытку издавать сельскую газету «Тщивсама» («Наша Жизнь») на лесном наречии ненецкого языка. Вышло восемь номеров газеты, но из-за отсутствия финансовой поддержки издание газеты прекратилось.

В Пуровском районе, пос. Тарко-Сале, в последние годы регулярно выходит телевизионная программа «Хаер» на лесном диалекте ненецкого языка (Пуровская телерадиокомпания «Луч», директор -П. И. Колесников).

Происходит интенсификация изучения родного языка в школах. Лесной диалект преподается в начальных классах школы, но учебный материал ограничивается двумя букварями и словарем (6 500 слов).

Для фонетического строя ненецкого языка характерна оппозиция долгих и кратких гласных. Словесное ударение разноместное и подвижное. Наблюдается сингармонизм, например: лесн. то 'озеро' - то=хона (LOC/Sg), пи 'ночь' - пи=хиня (LOC/Sg), ксщя 'рыба' - каця=хана

LOC/Sg), лакапташ 'выхлопотать', левцеш 'виться, извиваться'. Гортанные смычные в определенных фонетических условиях чередуются с другими звуками: назализованный с фонемами [;п] и [/], неназализованный с

И и М.

В лесном диалекте, в отличие от тундрового, наблюдается отсутствие четко выраженного противопоставления согласных по звонкости/глухости; наличие переднеязычного глухого латерального [f\; широкое употребление среднеязычных; факультативная замена назализованного гортанного на [и], [77], неназализованный же гортанный смычный чередуется с [«], И и [j], сравните: тундр, мю' и лесн. мюц 'внутрь'. Говоры пу-ровских, аганских и нумтовских ненцев отличаются друг от друга по некоторым фонетическим, лексическим и грамматическим признакам, которые еще предстоит исследовать. Одним из ярких различий является корреляция среднеязычных [d\ / [?] / 0, например: пуровск. дщеш, аганск. тщеш, нумтовск. гщеш 'жить'.

Несмотря на то, что расхождения между лесным и тундровым диалектами сводятся главным образом к различиям в звуковой оболочке слова, взаимопонимание между лесными и тундровыми ненцами затруднено.

В области морфологии для лесного диалекта характерно присоединение одних и тех же падежных формантов к основам существительных как 1-й, так и 2-й подгрупп II группы (основы, оканчивающиеся на гортанные смычные). Первая подгруппа оканчивается на звонкий (назализова-ный) гортанный смычный, вторая - на глухой (неназализованный) гортанный смычный. Между тем, в тундровом диалекте эти падежные форманты различаются. То же отмечается и в системе спряжения: благодаря отсутствию звонких согласных глагольные основы 1-й и 2-й подгрупп II группы составляют в лесном диалекте единую группу.

По способу соединения морфем ненецкий язык относится преимущественно к языкам агглютинативного типа. Приведем пример словоформы из лесного диалекта ненецкого языка: пё11=ма=хат=а-нта

6opoTbCH=VN=ABL/Sg=INTRFX=POSS/3/Sg после своей схватки'

В современном ненецком языке грамматические разряды слов достаточно разграничены. Выделяются следующие группы слов: 1) знаменательные: глагол, существительное, прилагательное, числительное, местоимение, наречие; 2) служебные: послелоги, союзы, частицы; 3) междометия. Наиболее отчетливо противопоставляются имена и глаголы: при словоизменении они находятся в разных парадигматических рядах. Членение имен проводится менее четко в силу отсутствия у них универсальных формальных признаков. Распространено простое соположение существительных, из которых предшествующее служит определением к последующему, например: лесн. пяшта выц негиа'' пя=ш=та Bbiij неша=" flepeBO=DPRY=POSS/3/Pl тундра ненец=Р1

Букв.: без-дерева-их тундра ненец тундровые ненцы'.

Ненецкий язык относится к языкам номинативного строя. Подлежащее сохраняет форму номинатива вне зависимости от того непереходным или переходным глаголом выражено сказуемое. Субъект, представленный именем в именительном падеже, семантически противопоставлен объекту, представленному именем в винительном падеже, например: лесн.

Неци цамшита детан мышчита [AJIA, Военто-2002]. не=ци=0 ^амши=та дета=н

KeHmiffia=PRTCL=NOM/Sg M*co=ACC/Sg/POSS/3/Sg KOTen=DAT/Sg мышчи=та nono>KHTb=OBJ/3/Sg

Женщина положила мясо в котел.'

Для ненецкого языка характерен фиксированный порядок слов SOV, при котором подчиняемые слова располагаются перед подчиняющими.

На настоящий момент ненецкий язык - как тундровый диалект, так и в большей степени лесной диалект, - является относительно мало изученным.

Тундровый диалект ненецкого языка являлся объектом исследования таких лингвистов, как Г.Н. Прокофьев, Н.М. Терещенко, З.Н. Куприянова, A.M. Щербакова, JI.B. Хомич, А.В. Алмазова, Ю. Янхунен и Т. Салминен. Работы названных авторов представляют собой в основном учебно-методические пособия, а также изыскания в области фонетики и морфологии. Из работ по синтаксису следует отметить «Синтаксис самодийских языков» Н.М. Терещенко [1973], где исследователь сравнивает различные конструкции ненецкого, энецкого, нганасанского и селькупского языков.

Лесным диалектом занимались Я.Н. Попова, М.Я. Бармич. Им принадлежат исследования в области лексики и фонетики. Относительно краткое описание грамматики лесного диалекта было выполнено Г.Д. Вербовым [1935], П. Саммаллахти [1974], Т. Лехтисало [1984].

Цель настоящего исследования - выявление и систематизация пространственных моделей (далее ПМ) в ненецком языке, а также сопоставление ПМ, во-первых, лесного и тундрового диалектов ненецкого языка, а во-вторых, ПМ ненецкого языка с ПМ урало-алтайских языков (хантыйского, шорского и эвенкийского языков). Выбор языков для сравнения обусловлен наличием работ, выполненных в рамках модельного подхода к изучению синтаксиса простого предложения.

Для достижения этой цели было необходимо решить следующие задачи:

1. Выявить ПМ ненецкого языка и описать их особенности.

2. Систематизировать выявленные ПМ: установить основные классы моделей, выявить их дифференциальные признаки, определить иерархические отношения между классом моделей, моделью, структурными и семантическими вариантами моделей.

3. Определить границы структурного и семантического варьирования ПМ.

4. Описать средства выражения пространственных отношений в ненецком языке.

5. Выявить и описать пространственные глаголы в двух диалектах ненецкого языка. При помощи статистического анализа выяснить, как связаны между собой лексико-семантические группы глаголов и типы формируемых ими ПМ.

6. Определить, существует ли закономерное соотношение между классами моделей и средствами их формирования.

7. Сопоставить ПМ тундрового и лесного диалектов ненецкого языка между собой, а также модели ненецкого языка с ПМ хантыйского, эвенкийского и шорского языков.

Положения, выносимые на защиту:

1. ПМ ненецкого языка представлены тремя блоками: 1) статические ПМ; 2) динамические модели; 3) модели локализуемого движения. Статические и динамические модели различаются, во-первых, по семантике предиката, отражающего статику или динамику действия, во-вторых, по типу локализатора: в статических моделях локализатор характеризует существование и местонахождение, в динамических - перемещение субъекта или объекта. Модели локализуемого движения представляют собой отдельный класс, так как они формируются при помощи статического локализатора и динамического глагольного предиката.

2. Статические ПМ представлены бытийно-локативными моделями и моделями обладания. Основанием для противопоставления этих моделей является их типовое значение: существование или местонахождение предмета в точке пространства, с одной стороны, и существование предмета в сфере субъекта-посессора, с другой.

Бытийно-локативные модели подразделяются на три группы: бытийные, локативные и бытийно-перцептивные модели. Основанием для их разграничения является тип пропозиции. В бытийных утверждается существование субъекта, в локативных - его местонахождение. Бытийно-перцептивные модели описывают ситуацию появления или исчезновения субъекта из поля зрения говорящего или действующего лица.

Модели движения включают: 1) модели, характеризующие путь перемещения; 2) модели движения, ориентированного относительно объекта; 3) модели с инструментом, характеризующим средство передвижения.

В зависимости от типа локализатора модели первого класса подразделяются на: а) адлокативные модели, характеризующие конечный пункт перемещения, б) делокативные модели, характеризующие начальный пункт перемещения, в) транслокативные модели, указывающие на трассу перемещения.

Класс моделей движения, ориентированного относительно объекта, включает четыре модели: преодоления пространства, полного охвата пространства, движения по дуге, движения вверх по реке. Особенностью данного класса моделей является способ выражения пространственного ориентира: при помощи имени в форме винительного падежа.

Модели локализуемого движения представлены двумя группами: 1) модели движения, ориентированного относительно статического объекта, и 2) модели движения, ориентированного относительно динамического объекта.

Дальнейшая классификация моделей внутри каждого класса происходит с опорой на семантику локализатора. Выделяются дейктические модели, описывающие пространственные отношения между субъектом и действующим лицом, и модели, характеризующие расположение субъекта относительно системы пространственных координат. Так, например, некаузативные локативные модели включают дейктическую, инэссивную, су-бэссивную, суперэссивную и апудэссивную модели.

3. По признаку наличия / отсутствия объекта каузации в рамках локативных моделей и моделей, описывающих путь перемещения, противопоставляются друг другу каузативные и некаузативные модели.

4. ПМ обладают структурными и семантическими вариантами. Структурные варианты ПМ обусловлены способом выражения локализатора (падежная форма имени, субстантивно-после ложное сочетание, наречие, имплицитный способ выражения: через семантику глагола), семантические варианты ПМ выделяются с опорой на семантику компонентов, входящих в модель.

5. В ненецком языке одним из основных средств выражения пространственных отношений являются пространственные глаголы. Мы выявили тундр. 150 и лесн. 109 глаголов, формирующих пространственные конструкции.

Пространственные глаголы ненецкого языка определяют главным образом типовую семантику ПМ, характеризуя каузативное перемещение, некаузативное перемещение, местонахождение и т.д.

6. Другими средствами выражения пространственных отношений являются: а) пространственные падежи: дательно-направительный, местно-творительный, продольный, исходный, в редких случаях родительный; б) послелоги и в) наречия.

Пространственные падежи ненецкого языка участвуют главным образом в выражении типовой семантики моделей. Так, например, дательно-направительный падеж определяет направительный характер локализатора адлокативных моделей.

Послелоги ненецкого языка являются основным средством выражения конкретных пространственных отношений, таких как местонахождение под чем-либо, на поверхности чего-либо, около чего-либо и т.д., и тем самым обусловливают существование разветвленной системы ПМ.

Наречия принимают участие главным образом в формировании дейктических моделей, характеризующих локализацию субъекта или объекта относительно действующего лица.

7. Различия между ПМ лесного и тундрового диалектов касаются главным образом семантического варьирования моделей.

8. Дифференциация систем ПМ ненецкого, хантыйского, эвенкийского и шорского языков обусловлена различиями в структуре и лексическом наполнении конструкций со значением обладания и помещения.

Материалом для данного исследования послужила выборка примеров на тундровом и лесном диалектах ненецкого языка объемом около 4 500 фраз. Источником примеров являются произведения ненецкого фольклора, а также грамматики, словари, учебные пособия. В силу этнографических особенностей ненецкого народа, а именно его кочевого образа жизни, фольклорный материал дает великолепную языковую картину пространства.

По лесному диалекту ненецкого языка использовались полевые материалы - анкеты, тексты, диалоги, полученные в экспедициях летом 2000 года, осенью 2001 года в пос. Варьёган Нижневартовского района Тюменской области, а также в экспедиции летом 2002 года в пос. Тарко-Сале, пос. Харампур, стойбища Военто и Медвежья гора Ямало-Ненецкого автономного округа.

При записи полевых материалов на лесном диалекте ненецкого языка мы ориентировались на нормы практической орфографии, представленной в словаре М.Я. Бармич, ^А. Вэлло [1994]. Дифтонг [ае] мы обозначаем на письме буквой «э», которая соответствует «э» в словаре М. Я. Бармич и И. А. Вэлло [1994] и выбрана по техническим причинам. Знаком «'», как и в словаре М. Я. Бармич и И. А. Вэлло, обозначен не звонкий гортанный, как в тундровом диалекте, а твердый приступ, который появляется перед взрывными согласными (к,п,т), например: мя'=кна" ' flOM=DAT/Sg/POSS/lPl'.

Необходимость сбора полевых материалов обусловлена тем, что в качестве источника синтаксического материала по лесному диалекту в нашем распоряжение имеется лишь грамматика Г.Д. Вербова [1935] и букварь М.Я. Бармич,VA. Вэлло [Бармич, Вэлло 1992].

Примеры, взятые из печатных работ, приводятся в орфографии авторов и сопровождаются ссылкой на источник. Примеры, полученные от информантов, сопровождаются ссылкой на конкретного информанта, а также указанием на место и год экспедиции, в которой был получен данный пример.

В качестве примеров ЭПП мы рассматривали не только собственно простые предложения, но и части полипредикативных конструкций, однако только в том случае, когда части полипредикативных конструкций построены по модели ЭПП.

Все примеры приводятся в глоссированном виде. Первая строка глоссирования представляет собой предложение в том виде, в котором оно встречается в тексте, вторая и третья строки - морфологический разбор этого предложения, в марровских кавычках представлен его литературный перевод на русский язык.

Толкование пространственных глаголов и других лексических единиц приводится по словарю, Н.М. Терещенко (тундровый диалект) [1965] и

И' по словарю М.Я. Бармич и А. Вэлло (лесной диалект) [1994]. Исключение составляет пласт лексики, полученной от информантов и не зафиксированной в словаре лесного диалекта. В этом случае толкование лексики производится при помощи словаря тундрового диалекта Н.М. Терещенко, в котором может быть представлен тундровый коррелят данного слова. Если таковой не обнаруживается, то значение слова проверяется с информантами-билингвами.

Методы и методики. Основной метод исследования - метод моделирования предложений с применением разнообразных методик лингвистического исследования: сравнительно-сопоставительный анализ и сопоставительно-типологический анализ, структурно-семантический анализ, компонентный анализ, статистический анализ, методика лингвистического описания.

Теоретические предпосылки исследования. Метод моделирования разрабатывается в отечественной лингвистике начиная с 50-х гг. XX в. и применительно к русскому языку представлен в трудах Т. П. Ломтева, Н. Ю. Шведовой, В. А. Белошапковой, Г. А. Золотовой,

М. В. Всеволодовой и др. Он был успешно применен и развит при описании фрагментов синтаксиса простого предложения некоторых языков народов Сибири, например, хантыйского [Соловар 1992], шорского [Теляко-ва 1994; Невская 1997], мансийского [Якушко 1997], тувинского [Сага-ан 1998], хакасского [Чугунекова 1998], эвенского [Мальчуков 1999], эвенкийского [Самойлова 2002]. Сущность метода моделирования ЭНН заключается в том, чтобы извлечь из речевых реализаций образцы, или модели, по которым строятся высказывания.

Знание принципа построения предложений является функционально важным с точки зрения изучения и описания языка: модельный подход к изучению предложений позволяет представить предложение как эмиче-скую сущность. По определению М. И. Черемисиной, модели представляют собой образцы синтаксических конструкций, соотнесенных с некоторыми обобщенными ситуациями действительности и служащих их знаками. Формальная сторона моделей отражена в виде структурных схем, семантическая представлена пропозицией.

Настоящая работа ставит целью охватить лишь небольшой фрагмент всей системы синтаксических единиц ненецкого языка, а именно систему синтаксических единиц со значением пространства.

Категории пространственности посвящено много работ как лингвистического, так и философско-этнографического плана [Топоров 1961; Ар-дентов 1963; Кибрик 1970; Канцельсон 1972; Апресян 1974; Арутюнова 1976; Засорина 1977; Степанов 1981; Всеволодова, Владимирский 1982; Селиверстова 1989; Колшанский 1990 и др.]. Отдельным средствам выражения пространственных и временных отношений в тундровом диалекте ненецкого языка посвящена работа Т.Г. Перфильевой [1974]. В отличие от Т.Г. Перфильевой, мы исследуем пространственные конструкции с целью описания синтаксических единиц ненецкого языка; подробно описываем такие средства выражения пространственных отношений, как пространственные глаголы; оперируем материалом не только тундрового, но также и лесного диалекта.

Актуальность темы исследования определяется тем, что ПМ занимают центральное место среди других моделей ненецкого языка, поскольку передают такие важные с коммуникативной точки зрения отношения, как отношения существования, местонахождения, перемещения объекта или субъекта в пространстве. На основе пространственных конструкций формируются конструкции с другими обстоятельственными отношениями, например, временные и причинные.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что на данный момент не существует полного синтаксического описания ненецкого языка. Выше упомянутая сопоставительная работа Н.М. Терещенко [1973] выполнена в рамках формального подхода к изучению синтаксиса. Мы же придерживаемся структурно-семантического направления и используем другой подход к описанию ненецкого языка, а именно метод моделирования. В отличие от Н.М. Терещенко, мы анализируем конструкции не только тундрового, но и лесного диалекта, а также проводим сопоставление данных конструкций.

Работа представляет собой первое описание системы моделей ЭПП пространственной семантики в ненецком языке.

Впервые описываются такие лексико-семантические группы ненецких глаголов, как глаголы бытия и глаголы перемещения объекта в пространстве.

На материале лесного диалекта выявлен и описан ряд пространственных глаголов и пространственных послелогов, ранее в литературе не представленных.

Практическое применение работы. Результаты исследования могут быть использованы при написании академической грамматики ненецкого языка, а также школьных и вузовских учебников. Наиболее актуальным это является для лесного диалекта ненецкого языка, по которому в настоящее время учебных пособий не существует.

Данное исследование может послужить материалом для создания грамматики лесного диалекта ненецкого языка, в частности, для описания синтаксиса. Собранный лексический материал поможет дополнить имеющийся словарь по лесному диалекту.

Материалы исследования могут использоваться при типологическом описании моделей предложения в языках разных семей.

Апробация работы. Основные положения исследования докладывались на Международных научных студенческих конференциях (Новосибирск, 1997- 1998), конференциях молодых ученых Института филологии ОИИФиФ СО РАН (Новосибирск, 1999 - 2001 гг.), на конференциях «Языки народов Сибири и сопредельных регионов» (Новосибирск, 20002001 гг.), Международной конференции молодых финноугроведов IFUSCO (г. Таллин, 2000 г.), на Международных конференциях «XXII Дульзоновские чтения» и «XXIII Дульзоновские чтения» (г. Томск, 2000 и 2002 гг.), на 1-м Международном симпозиуме по синтаксису ненецкого языка (г. Хельсинки, 2001 г.). Основные положения диссертации отражены в следующих работах:

1. Модели элементарных простых предложений с глаголами движения в английском языке (в сопоставлении с русским) // Материалы XXXVII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Филология. Новосибирск, 1999. С. 34-36.

2. Глагольные модели элементарного простого предложения со значением пространства в ненецком языке // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Материалы XXII Дульзонов-ских чтений. Часть 3. Томск, 2000. С. 198-204.

3. Бытийные модели элементарного простого предложения в тундровом диалекте ненецкого языка // Материалы XXXIX Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Филология. Новосибирск, 2001. С. 127-128.

4. Семантический анализ глаголов движения ненецкого языка (тундровый и лесной диалект) // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Материалы XXIII Дульзоновских чтений. Часть 1. Томск, 2002. С. 357-366.

5. Семантическая классификация бытийных глаголов ненецкого языка // Материалы XL Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. Новосибирск, 2002. С. 107-109.

6. Пространственные послелоги в лесном диалекте ненецкого языка // Языки коренных народов Сибири. Новосибирск, 2002. (в печати)

7. Когнитивное исследование глаголов перемещения на материале ненецкого языка // Лексическая и грамматическая семантика. Новосибирск, 2002. (в печати)

8. Семантическая классификация глаголов движения ненецкого языка (тундровый и лесной диалект) // Linguistica Uralica. Таллин, 2002. (в печати)

Структура работы. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и девяти приложений.

Во Введении представлена краткая информация о ненецком языке, формулируется объект исследования, цель и задачи исследования, описываются актуальность, материал и методы исследования, приводятся положения, выносимые на защиту.

В Первой главе представлен краткий очерк истории изучения теории моделирования предложений, вводятся основные термины, используемые в работе, описываются типы пространственных отношений, которые являются функционально важными при систематизации ПМ, а также рассматриваются характерные для ненецкого языка способы размещения субъекта или объекта в пространстве.

Во Второй главе исследования описываются лексические и морфологические средства выражения пространственных отношений в ненецком языке, такие как пространственные глаголы, наречия, послелоги и пространственные падежи.

В Третьей главе описываются ПМ, образующие систему синтаксических единиц ненецкого языка, варьирование данных моделей, проводится сопоставление синтаксических единиц ненецкого, хантыйского, эвенкийского и шорского языков.

В Заключении подведены итоги исследования.

В конце работы приводится список литературы, использованной при написании работы, а также девять приложений.

В приложениях даны грамматические парадигмы ненецкого языка, списки ПМ, пространственных глаголов, послелогов, условных обозначений, список сокращений произведений, из которых взят материал для исследования, список информантов, примеры текстов лесного и тундрового диалектов с глоссированием.

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Шилова, Валентина Владимировна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, мы описали систему пространственных моделей элементарного простого предложения в ненецком языке, установили дифференциальные признаки классов моделей, рассмотрели, какие средства выражения пространственных отношений участвуют в формировании ПМ.

В ненецком языке ПМ представлены тремя блоками: 1) статические модели - бытийно-локативные модели и модели обладания; 2) динамические модели - модели движения; 3) промежуточные модели -модели локализуемого движения. Такое разграничение обусловлено общей семантикой предикатов, образующих данные модели, а также типом локализатора.

Все представленные классы ПМ, за исключением моделей обладания, моделей, ориентированных относительно пространственного объекта, а также модели исчезновения с имплицитным локализатором, подразделяются на конкретные ПМ. Выделяются дейктические модели, описывающие пространственные отношения между субъектом и действующим лицом, и модели, описывающие расположение субъекта относительно пространственной системы координат. Обозначение последних проводится на основе десяти локализаций и пяти ориентаций, большинство из которых приводится в [Мельчук 1998: 336] (см. Приложение 2).

Бытийно-локативные модели представлены бытийными, локативными моделями и бытийно-перцептивными моделями. Перечисленные типы моделей имеют разное типовое значение. Кроме этого, бытийные и локативные модели различаются по своему коммуникативному членению: в бытийных моделях актуализируется субъект, в локативных - локум, а также по способу образования отрицательных предложений. В бытийных конструкциях предложения с отрицательным значением формируют отдельную модель, в то время как в локативных являются парадигматическим вариантом модели.

Бытийные модели включают модели существования, количественные модели и модели отсутствия. Основанием для такого разграничения является разное типовое значение данных моделей. На основе нашего материала мы выявили пять моделей существования - дейктическую, апудэссивную, суперэссивную, инэссивную, медиэссивную, четыре количественные модели — дейктическую, суперэссивную, инэссивную и постэссивную, и пять модель отсутствия - дейктическую, апудэссивную, суперэссивную, инэссивную и интерэссивную.

Бытийно-перцептивные модели классифицируются на модели появления и модели исчезновения.

Модели появления представлены дейктической, суперэссивной и по-стэссивной моделями.

Модели исчезновения включают модели с эксплицитным и имплицитным локализатором.

Отличительной особенностью ненецкого языка является специфическое структурное оформление модели ичезновения с эксплицитным локализатором: глаголы прекращения бытия, имеющие основу общую с послелогами, формируют особую модель, локализатор которой выражен родительным падежом имени. Кроме этого, данный подкласс моделей подразделяются на конкретные типы в зависимости от семантики глагола, а не от семантики локализатора, как в других ПМ. Нами выделены три модели исчезновения с эксплицитным локализатором: постэссивная, субэссивная и интерэссивная.

Локативные модели представлены некаузативной и каузативной разновидностями. Особенностью некаузативных моделей является богатое семантическое варьирование, которое обусловлено лексическим значением глагольного предиката. Некаузативные локативные модели представлены дейктической, апудэссивной, суперэссивной, инэссивной, субэссивной, ау-тэссивной, пролативно-эссивной моделями. Каузативные локативные модели - суперэссивной, инэссивной и субэссивной дейктической моделями.

Модели обладания, а именно модель собственно обладания, количественная модель и модель необладания, отличаются тем, что описывают существование объекта в сфере обладания. В силу своих структурных особенностей модели обладания не образуют структурного и семантического варьирования.

Модели обладания в ненецком языке формируются, по-видимому, на основе моделей существования: в них в качестве предиката используется бытийный глагол танясъ /татяш 'иметься'. В отличие от моделей существования, в моделях обладания посессор - семантический локализатор модели - выражен не местно-творительным падежом имени, а лично-притяжательными показателями, присоединяющимися к объекту-посессиву.

Модели движения представлены тремя группами моделей: модели, описывающие путь перемещения, модели с инструментом, и модели, ориентированные относительно пространственного объекта.

Класс моделей движения, описывающих путь перемещения, включает: 1) адлокативные модели; 2) делокативные модели; 3) транслокативные модели.

Первые включают модели движения и модели помещения. Некаузативные адлокативные модели движения представлены восемью ПМ: дейктической, апудлативной, суперлативной, иллативной, сублативной, по-стлативной, директивной и терминативной моделями, каузативные — девятью: дейктической, апудлативной, директивной, суперлативной, иллативной, терминативной, постлативной, аутлативной, мультилативной моделями. Модели субъектного помещения включают четыре модели: дейктиче-скую, апудлативную, иллативную и суперлативную модели, модели помещения объекта - семь: дейктическую, апудлативную, суперлативную, иллативную, сублативную, интерлативную и медилативную ПМ.

Делокативные модели также подразделяются на модели движения и модели удаления. Некаузативные делокативные модели движения представлены двумя ПМ: дейктической и директивной, каузативные — пятью: дейктической, апудэлативной, суперэлативной, йнэлативной, аутэлативной моделями. Модели субъектного удаления включают пять ПМ: адэлатив-ную, инэлативную, субэлативную, интерэлативную и суперэлативную модели, модели удаления объекта - четыре: апудэлативную, суперэлативную, инэлативную и субэлативную ПМ.

Некаузативные транслокативные модели представлены пятью моделями: дейктической, суперпролатйвной, апудпролативной, инпролативной и медипролативной ПМ. Каузативные - суперпролатйвной и пролативной ПМ.

Класс моделей движения, ориентированного относительно объекта отличается от всех остальных по двум признакам: 1) эти модели не способны образовывать каузативные корреляты; 2) в силу своих структурных и семантических особенностей, эти модели не совместимы с моделями, описывающими путь перемещения, относительно описания ситуации направленного движения (куда? откуда? по какой трассе? передвигается).

Данный класс моделей представлен четырьмя моделями: преодоления пространства, полного охвата пространства, движения по дуге, движения вверх по реке. Особенностью этих моделей является способ выражения пространственного ориентира: при помощи имени в форме винительного падежа.

Модели локализуемого движения занимают промежуточное место среди статических и динамических моделей, так как формируются при помощи динамического предиката, выраженного глаголом движения, и статического локализатора. Выделяются следующие модели локализуемого движения, ориентированного относительно статического объекта: дейктическая, инэссивная, суперэссивная, апудэссивная и интерэссивная ПМ.

Модели локализуемого движения, ориентированного относительно динамического объекта, • представлены антеээсивной, постэссивной и апудэс-сивной ПМ. " .

Большинство ПМ обладают структурными и семантическими вариантами. Структурное варьирование обусловлено способом выражения локализатора (падежная форма имени, субстантивно-послеложное сочетание, наречие, имплицитный способ выражения: через семантику глагола). Семантическое варьирование происходит на двух уровнях: 1) на пространственном уровне выделяются варианты, обусловленные пространственной семантикой локализатора, 2) на непространственном уровне - варианты,-обусловленные семантикой глагольного предиката, а также семантикой имени, которым выражен субъект или объект модели. .

Статистическое исследование пространственных глаголов ненецкого языка показало, что общая семантика ПМ, «классовая» семантика, обусловлена типом локализатора и семантикой глагола.

Выделение определенных конструкций, в частности модели локализуемого движения, связано с тем, что глагол не всегда является семантическим центром предложения. В описываемой модели в качестве предиката употребляются глаголы движения, которые указывают на динамический характер модели, локативный локализатор, в свою очередь, характеризует местонахождение субъекта, а не его движение. Таким образом, локализатор вместе с лексическим значением глагола формируют пропозицию модели.

Однако в моделях, ориентированных относительно пространственного объекта, глагольные предикаты инкорпорируют такие семантические компоненты, как «преодолеваемый объект», «огибаемый объект» или «полный охват движением определенного пространственного объекта», и тем самым определяют пропозицию модели.

Выделяемые нами каузативные модели также в значительной степени определяются семантикой предикатов, составляющих эти модели. В каузативных моделях движения глаголы перемещения объекта содержат семантический компонент динамического состояния субъекта, совершающего перемещение, что обусловливает его употребление в моделях движения. В каузативных моделях удаления и помещения семантическая структура глаголов удаления и помещения обтьекта включает компонент локализации субъекта в определенном месте. Этот компонент локализации субъекта в значительной степени определяет выделение этих моделей.

Пространственные падежи оказывают влияние как на типовую семантику модели, так и на конкретную, в зависимости от лексического значения имени, использующегося в качестве локализатора.

Послелоги обусловливают выделение конкретных ПМ, описывающих расположение субъекта относительно определенной системы координат. Однако в случае употребления послелога в лично-притяжательной форме расположение субъекта утверждается относительно действующего лица.

Наречия, в отличие от послелогов, формируют только дейктические

ПМ.

Сопоставление ненецких ПМ с ПМ хантыйского, эвенкийского и шорского языков показало, что основной причиной различий соответствующих систем ПМ является разное семантическое наполнение пространственных падежей, а именно разные семантические функции, которые "выполняют дательный и местный падежи.

В ненецком и шорском языках дательно-направительный падеж способен выполнять директивную и локативную функции, в то время как в хантыйском языке дательный падеж выполняет только директивную функцию. Вследствие этого, в модели субъектного помещения в ненецком языке употребляется дательно-направительный падеж, указывая на совмещение значений локации и направления, а в хантыйском данная модель полностью динамическая.

В эвенкийском языке сферы употребления дательного и местного падежей иные: дательный падёж указывает на место, в котором совершается действие, местный — маркирует направление движения. Кроме структурных различий, которые возникают вследствие разной семантики падежей, наблюдается различие в системе ПМ данных языков. Это различие касается моделей помещения объекта. В эвенкийском языке в модели помещения объекта используется дательный падеж, обозначающий место, что способствует отнесению этой модели к локативным каузативным моделям, в ненецком языке, в свою очередь, употребление дательно-направительного падежа позволяет отнести модель помещения объекта к моделям адлоктивного движения.

Специфика системы ПМ ненецкого языка заключается также в том, что в .ненецком языке, в отличие от хантыйского, возможно совмещение пропозиций, именно этим обусловлено выделение варианта модели существования с глаголами проявления признака в ненецком языке.

Другая особенность ненецкого языка, которая сближает его с шорским и эвенкийским, с одной стороны, и отличает от хантыйского, связана с формированием моделей обладания. В ненецком, шорском и эвенкийском языках модели обладания ориентированы на объект, который, по сравнению с субъектном-посессором занимает более важную синтаксическую позицию. В хантыйском языке модели обладания направлены на описание в первую очередь субъекта-поессора.

Таким образом, дифференциация систем ПМ ненецкого, хантыйского, эвенкийского и шорского языков обусловлена лексико-синтаксическими, семантическими и структурно-синтаксическими особенностями данных языков. Лексико-синтаксические особенности ненецкого, шорского, и эвенкийского языков позволяют выделить семантический вариант существования субъекта, проявляющего себя визуально. Семантическая дифференциация падежей обусловливает не только структурное различие моделей в ненецком и эвенкийском языках, но также и разное месторасположение моделей помещения объекта в системе ПМ. Структурно-синтаксические особенности определяют структурную дифференциацию моделей обладания в сравниваемых языках.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Шилова, Валентина Владимировна, 2002 год

1. АГАФОНОВА, К. 2000. О конструкции предлог "С+генитив" // Д. Пайар, О.Н.Селиверстова (ред.), Исследования по семантике предлогов. М.: Русские словари.

2. Актуализация предложений: В 2-х томах. / Под ред. А.И. Варшавской. С-Пб., 1997.

3. АЛМАЗОВ А, А. В. 1961. Самоучитель ненецкого языка. JI.

4. АПРЕСЯН, Ю.Д. 1967. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М.

5. АПРЕСЯН, Ю.Д. 1974. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.

6. АРДЕНТОВ, Б.П. 1963. К становлению категории движения, пространства и времени // Некоторые вопросы философии. №3. Кишинев. С. 71-80.

7. АРТЮХОВА, В.И. 1965. Взаимосвязь лексики и грамматики в приглагольных предложных конструкциях современного английского языка. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Л.

8. АРУТЮНОВА, Н.Д. 1976. Предложение и его смысл. М.

9. АРУТЮНОВА, Н.Д.; Ширяев, Е.Н. 1983. Русское предложение: бытийный тип (структура и значение). М.

10. АРУТЮНОВА, Н.Д. 1988. Типы языковых значений: (Оценки. События. Факт).1. М.

11. АРУТЮНОВА, Н.Д. 1990. Пропозиция // Лингвистический энциклопедический словарь. М.

12. АРУТЮНОВ А, Н.Д. 1990. Предикат // Лингвистический энциклопедический словарь. М.

13. АРУТЮНОВА, Н.Д. 1999. Язык и мир человека. М.

14. АРУТЮНОВА, Н.Д. 2000. Два эскиза к "геометрии" Достоевского // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 368-385.

15. АХМАТОВ, И.Х.1980. Структурно-семантические модели простого предложения в современном карачаево-балкарском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М.

16. БАБЕНКО, Л.Г. (ред.) 1999. Толковый словарь русских глаголов. М.

17. БАДХЕН, М.В. 1981. Поле пространственной локализованное™ в современном английском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Л.

18. БАРМИЧ, М.Я.; ВЭЛЛО, И.А. 1994. Словарь ненецко-русский и русско-ненецкий (лесной диалект). С.-Пб.

19. БАТАЛОВА, Р. М. 1993. Пермские языки // Языки мира: Уральские языки. М.

20. БЕЛОШАПКОВА, В. А. 1979. Расширенные структурные схемы русского предложения //Русский язык за рубежом. №5. С. 63-68.

21. БЕЛОШАПКОВА, В.А. 1978. Минимальные структурные схемы русского предложения //Русский язык за рубежом. №5. С. 55-59.

22. БЕЛОШАПКОВА, В.А. 1989. Современный русский язык. М.

23. БЕЛОШАПКОВА, В.А. 1997. Современный русский язьпе. Синтаксис. 3-е издание, исп. и доп. М.

24. БЕЛОШАПКОВА, В.А.; ШМЕЛЕВА, Т.В. 1981. Деривационная парадигма предложения // Вестник МГУ. № 2.

25. БИТЕХТИНА, Г.А.; МУРАВЬЕВА, Л.С.; ЮДИНА, Л.П. 1967. Употребление глаголов движения в русском языке. М.

26. БОНДАРКО, А.В. 1984. Принципы функциональной грамматики и вопросы ас-пектологии. J1.

27. БУРКОВА, С.И.; КОШКАРЁВА, Н.Б.; ШИЛОВА, В.В. 2002. Образцы текстов на лесном диалекте ненецкого языка // Языки коренных народов Сибири. Вып. 7. Новосибирск.

28. ВЕЖБИЦКАЯ, А. 1996. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари.

29. ВЕРБОВ, Г. Д. 1973. Диалект лесных ненцев // Самодийский сборник. Новосибирск. С. 4-190.

30. ВЛАДИМИРСКИЙ, Е.Ю. 1979 Выражение пространственных отношений // Русский язык за рубежом. №1. С. 27-36.

31. ВОЛОХИНА, Г.А.; ПОПОВА, З.Д. 1999. Синтаксические концепты русского простого предложения. Воронеж.

32. Вопросы коммуникативно-функционального описания, синтаксического строя русского языка. Под ред. М.В. Всеволодовой и С А. Шуваловой. М., 1989. •

33. ВСЕВОЛОДОВА, М.В.; ВЛАДИМИРСКИЙ, Е.Ю. 1982. Способы выражения пространственных отношений в современном русском языке. М.

34. ВСЕВОЛОДОВА, М.В. 1995. Функционально-семантический синтаксис. М.

35. ВСЕВОЛОДОВА, М.В.; ДЕМЕНТЬЕВА, О.Ю. 1997. Проблемы синтаксической парадигматики: коммуникативная парадигма предложений (на материале двусоставных глагольных предложений, включающих имя локума). М.

36. ГАК, В.Г. 1971. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания // Семантическая структура слова. М.

37. ГАК, В.Г. 2000. Пространство вне пространства//Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 127-135.

38. ГАРВИН, П.Л. 1972. Относительная анализируемость морфологических данных // Принципы типологического анализа языков различного строя. М. С. 31-43.

39. ГОЛОВАНОВ, Б.В. 1983. Пути развития семантической структуры глаголов со значением движения по воздуху и по воде. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Одесса.

40. Грамматика киргизского языка. Фрунзе, 1987.

41. Грамматика современного башкирского литературного языка. М., 1981.

42. Грамматика современного русского литературного языка (Под редакцией Н.Ю.Шведовой). М., 1970.

43. Грамматика современного русского литературного языка. М., 1980. Т.1,2.

44. Грамматика современного якутского литературного языка. Фонетика и Морфология. М., 1982.

45. ГУ НАЕВ, 3. С. 1977. О выражении пространственных отношений в некоторых дагестанских языках // Вопросы языкознания. №6. С. 126-130.

46. ДАЛЬ, В.И. 1882. Толковый словарь живаго великорускаго языка. В 4-х томах. С-Пб.-М.

47. ДАНИЛЬЧЕНКО, Н.И. 1985. Субъективно-пространственный компонент семантической структуры предложения. Автореф. Дисс. . канд. филол. наук. Одесса.

48. ДОРОФЕЕВА, Д.М. 1986. Синтаксическая сочетаемость русского глагола. М.

49. ДУРСТ-АНДЕРСЕН, П.В. 2000. Предложно-падежная система русского языка. Понятие контакт vs. неконтакт // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 135-152.

50. ЕЛИСЕЕВ, Ю. С. 1993. Финский язык // Языки мира:. Уральские языки. М.1. С. 90-115.

51. ЖОЛОБОВ, С.И. 1983. Семантика и функционирование английских глаголов, обозначающих определенно-направленное перемещение в пространстве. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Калинин.

52. ЗАКАРЯН, А.А. 1982. Семантика пространственных'и временных предлогов в современном английском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. М.

53. ЗАЛИЗНЯК, Анна А. 2000. Преодоление пространства в русской языковой картине "мира: глагол добираться // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 30-38.

54. ЗАСОРИНА, Л.Н. 1977. Грамматика локативных словосочетаний русского языка (проблема синонимии предлогов и наречий). Автореф. дисс. . докт. филол. наук. М.

55. ЗОЛОТОВА, Г.А. 1973. Очерк функционального синтаксиса русского языка.1. М.

56. ЗОЛОТОВА, Г.А. 1982. Коммуникативные аспекты синтаксиса. М.

57. ЗОЛОТОВА, Г.А.; ОНИПЕНКО, Н.К.; СИДОРОВА, М.Ю. 1998. Коммуникатив ная грамматика русского языка. М.

58. ИБРАХИМОВ, С. 1983. Семантический и синтаксический анализ русских глаголов однонаправленного и разнонаправленного движения. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М.

59. КВИТКОВСКАЯ, Л.И. 1980. Лексико-грамматические средства выражения значений некоторых русских глагольных приставок в современном английском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Киев.

60. KEPT, Г.М.1971. Саамский язык. Л.

61. КИБРИК, А.Е. 1970. К типологии пространственных значений (на материале падежных систем дагестанских языков) //Язык и человек. М.

62. КОЖЕМЯКА, В.И. 1984. Структурно-семантические особенности группы английских глаголов, обозначающих перемещение в вертикальной плоскости. Автореф. дисс. канд. филол. наук. М.

63. КОЛЕСНИКОВА, В.Д. 1966. Синтаксис эвенкийского языка. М.-Л.

64. КОЛШАНСКИЙ, Г.В. 1990. Объективная картина мира в познании и языке. М.

65. КОШКАРЕВА, Н. Б. 1991. Конструкции с инфинитными формами глагола в хантыйском языке. Дисс. .канд. филол. наук. Новосибирск.

66. КОШКАРЕВА, Н. Б. 2002. Синтаксические функции дательного падежа в уральских языках Сибири (в сопоставлении с тунгусо-маньчжурскими) // Языки коренных народов Сибири. Новосибирск (в печати).

67. КРЕЙНОВИЧ, Е.А. 1960 Выражение пространственных отношений в нивхском языке // Вопросы языкознания,.№1. С. 78-90.

68. КРИВОНОСОВ, А.Т. 1971 Структурно-функциональные модели в синтаксисе // Вопросы языкознания. №1. С. 65-76.

69. КУПРИЯНОВА, 3. Н.; ХОМИЧ,Л.В.; ЩЕРБАКОВА, A.M. 1957. Ненецкий язык: Учебное пособие для педучилищ. Л.

70. ЛЕВОНТИНА, И.Б.; ШМЕЛЕВ, А.Д. 2000. Родные просторы // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 338-348.

71. ЛЕКАНТ, П.А: 1971. Грамматическая форма простого предложения и система его структурно-синтаксических типов в современном русском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М.w 242

72. ЛИЗУНОВА, Р.Д. 1991. Семантика аналитических конструкций с глаголами движения. Авторёф. дисс. канд. филол. наук. Алма-Ата.

73. Лингвистический энциклопедический словарь: М., 1990.

74. Логический анализ языка: языки пространств. М., 2000.

75. Логический анализ языка: семантика начала и конца. М.: Индрик, 2002.

76. ЛОМТЕВ, Т.П. 1969. Принципы построения формулы предложения // Филологические науки. Вып. 5. М. С.56-69.

77. ЛОМТЕВ, Т.П. 1976. Лекции по общему языкознанию. М.

78. ЛОМТЕВ, Т.П. 1976. Общее и русское языкознание. М.

79. ЛЫ СКОВ А, Н. А. 1997. Имена-предикаты, в обско-угорском предложении // Вопросы финно-угорской филологии. Вып. 6. С.-Пб.

80. МАИТИНСКАЯ, К. Е. 1982. Служебные слова в финно-угорских языках. М.

81. МАИТИНСКАЯ, К. Е. 1993. Финно-угорские языки // 'Языки мира: Уральские языки. М. С. 20-32.

82. МАЗУРОВА, Ю.А. 2000. Наречия верха и низа в русском языке//Д. Пайар, О.Н.Селиверстова (ред.), Исследования по семантике предлогов. М.: Русские словари.

83. МАЛЬЧУКОВ, А.Л. 1999. Синтаксис простого предложения в эвенском языке (структурные и семантические аспекты). С.-Пб.: Наука.

84. МАРТЫНОВ, В .В. 1982. Категории языка. М.

85. МЕЛЬЧУК, И.А. 1998. Курс общей морфологии. Пер. с фр. В.А. Плунгяна. Т. 2,3. М.- Вена.

86. Мифы и предания ненцев Ямала. Автор-составитель J1.A. Лар. Отв. ред. Е.Т. Пушкарева. Тюмень. 2001.

87. МУРАВЬЕВА, Л.С. 1975. Сочетаемость глаголов движения с другими глаголами в современном русском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. М.

88. НАУМЕНКО, А.В. 1990. Координаты локации ("субъект", "пространство", "время") в семантической организации газетного текста. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Харьков.

89. НЕВСКАЯ, И.А. 1997. Типология локативных конструкций в тюркских языках Южной Сибири. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Новосибирск.92. Ненецкий эпос. М., 1960.

90. Ненецкий фольклор. Красноярск, 1995.

91. ОРАЗОВ,М. 1970. Служебные имена в тюркских языках. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Ташкент.

92. Основы финно-угорского языкознания: Вопросы происхождения и развития финно-угорских языков. М., 1974.

93. ПАВЛЕНКО, Л.Г. 1985. Реминисценции активного строя в кетских глаголах движения // Структура самодийских и енисейских языков. Томск.

94. ПАДУЧЕВА, Е.В. 2000. Пространство в обличии времени и наоборот (к типологии метонимических переносов) // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 239-255.

95. ПЕРФИЛЬЕВА, Т.Г. 1972. Глаголы движения в ненецком языке // Советское финно-угроведение. №8. 3. С. 217-221.

96. ПЕРФИЛЬЕВА, Т.Г. 1973. Выражение временных и пространственных отношений глагольными сочетаниями с винительным и родительным падежами в ненецком языке // Самодийский сборник. Новосибирск. С. 191-198.

97. ПЕРФИЛЬЕВА, Т.Г. 1974. Выражение временных и пространственных отношений средствами ненецкого языка. Дисс. . канд. филол. наук. Новосибирск.

98. ПОДЛЕССКАЯ, В.И.; РАХИЛИНА, Е.В. 2000. "Лицом к лицу" // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 98-108.

99. РАСПОПОВ, И.П. 1981. Спорные вопросы синтаксиса. Ростов-на-Дону.

100. РАХИЛИНА, Е.В. 2000. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М.

101. РОКИТАУ, Т. 1988. Приставочные глаголы движения и их валентные свойства. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Воронеж.

102. РОЖАНСКИЙ, Ф.И. 2000. Направление движения (типологическое исследование) // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 56-67.

103. Русская глагольная лексика: пересекаемость парадигм. Екатеринбург. 1997.

104. САГААН, Н.Я. 1998. Система средств выражения пространственных отношений в тувинском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Новосибирск.

105. САЙКИЕВА, С.М. 1970. Глаголы движения-перемещения в современном русском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Алма-Ата

106. САМОЙЛОВА, Е.Г. 2002. Модели элементарного простого предложения в эвенкийском языке. Дипломная работа. Новосибирск: НГУ.

107. СЕЛИВЕРСТОВА, О.Н. 1990. Контрастивная синтаксическая семантика. Опыт описания. М.

108. СЕЛИВЕРСТОВА, О.Н. 1982. Предикаты "нахождения в пространстве" // Семантические типы предикатов. М.

109. СЕРГЕЕВА, Т.Д. 1977. Лексико-грамматические связи глаголов движения на внутриглагольном и межкатегориальном уровнях. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Томск.

110. СЕРЭЭДАР, Н.Ч.; СКРИБНИК, Е.К.; ЧЕРЕМИСИНА, М.И. 1996. Структурно-семантическая организация предложений наличия, локализации, количества и отсутствия в тюркских языках Южной Сибири. Новосибирск.

111. СЕРЭЭДАР, Н.Ч. 1995. Основные типы предложений с именным сказуемым в тувинском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Новосибирск.

112. СЕРЭЭДАР, Н.Ч. 1997. Управление глаголов движения в тувинском языке // А.А. Пальмбах ученый, писатель, просветитель (Тезисы докладов научно-практической конференции, посвященной 100-летию со дня рождения. 1 октября 1997 г.). Кызыл. С. 20-21.

113. СИЛЬНИЦКИЙ, Г.Г. 1986. Семантические классы глаголов в английском языке. Смоленск.

114. СИРОТА, Р.И. 1968. Лексико-синтаксическая сочетаемость ГД и глаголов перемещения предметов в пространстве в современном русском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М.

115. СОКОЛОВА, В.М. 1967. Глаголы движения в современном английском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Л.

116. СОЛОВАР, В.Н. 1992. Структурно-семантические типы простого предложения казымского диалекта хантыйского языка. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Новосибирск.

117. СОРОКИНА, И.П. 1974. Функции локативных падежей в энецком языке // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. Л. С. 254-260.

118. СОРОКИНА, И.П. 1974. Функция послеложных конструкций в выражении пространственных отношений. (На материале энецкого языка) // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. Л. С. 174-178.

119. СПАГИС, А.А. 1969. Парные и непарные глаголы в русском языке. М.

120. СТЕПАНОВ, Ю.С. 1985. В трехмерном пространстве языка. М.

121. ТЕЛЯКОВА, В.М. 1994. Простое предложение в шорском языке в сопоставлении с русским. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Новосибирск.

122. ТЕНИШЕВ, Э.Р. 1961. Глаголы движения в тюркских языках // Историческое развитие лексики тюркских языков. М.

123. ТЕНЬЕР, Л. 1988. Основы структурного синтаксиса. М.

124. Теория функциональной грамматики: Бытийность. Локативность. Посессив-ность. Обусловленность. С-Пб. 1996.128'. ТЕРЕЩЕНКО, Н. М. 1955. Ненец-ко-русский словарь (тундровый диалект). М.

125. ТЕРЕЩЕНКО, Н. М. 1956. Материалы и исследования по языку ненцев. J1.

126. ТЕРЕЩЕНКО, Н.М. 1959. В помощь самостоятельно изучающим ненецкий язык. (Опыт сопоставительной грамматики ненецкого и русского языков). Л.

127. ТЕРЕЩЕНКО, Н.М. 1965. Ненецко-русский словарь. М.

128. ТЕРЕЩЕНКО, Н.М. 1973. Синтаксис самодийских языков. М.

129. ТЕРЕЩЕНКО, Н.М. 1993. Самодийские языки //Языки мира: Уральская семья языков. М. С.320-326.

130. Типология грамматических категорий. М. 1975.

131. ТОПОРОВ, В.Н. 1983. Пространство и текст. М.

132. ТОШОВИЧ, Б. 2000. Глаголы каузации положения в пространстве // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 163-179.

133. ТУМАШЕВА, Д.Г. 1984. Семантика аналитических конструкций с глаголами движения. // Татарский язык: Лексическая и грамматическая семантика. Казань. С. 5971.

134. ФЕОКТИСТОВ, А. П. 1993. Эрзянский язык // Языки мира: Уральские языки. М. С. 190-209.

135. ФИЛИПЕНКО, М.В. 2000. Проблемы описания предлогов в современных лингвистических теориях (обзор) // Д. Пайар, О.Н. Селиверстова (ред.), Исследования по семантике послелогов. М.: Русские словари.

136. ФИЛИПЕНКО, М.В. 2000. Следы "пути" в высказывании //Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 308-315.

137. ФИЛИПЕНКО, М.В. 2002. О совместимоти начал и концов, или Сочетаемость глагольной приставки вы- и предлога в // Логический анализ языка: семантика начала и конца. М.: Индрик. С. 252-267.

138. Фольклор ненцев. Под ред Е.Т. Пушкаревой. Новосибирск, 2001.

139. ХАЙДУ, П. 1985. Уральские языки и народы. М.

140. ХАЛИКОВ, К. 1967. Глаголы движения в узбекском литературном языке: Ав-тореф. дисс. .канд. филол. наук. Самарканд.

141. ХЕЛИМСКИЙ, Е.А. 1982. Древнейшие венгерско-самодийские параллели. М.

142. ХОМИЧ, Л.В. 1966. Ненцы. М.-Л.: Наука.

143. ХОМСКИЙ, Н. 1972. Аспекты теории синтаксиса. Пер. с англ. работы 1965.1. М.

144. ХОЩАНОВ, Б.Х. 1992. Пространственные и временные отношения в разно-системных языках. Нукус: Билим.

145. ЧЕРЕМИСИНА, М.И.; КОЛОСОВА, Г.А. 1987. Очерки по теории сложного предложения. Новосибирск.

146. ЧЕРЕМИСИНА, М.И.; СОЛОВАР, В.Н. 1990. Предложение в хантыйском языке. Новосибирск.

147. ЧЕРЕМИСИНА, М.И. 1989. О теоретических вопросах модельного описания предложений // Предложение в языках Сибири. Новосибирск. С. 3-18.

148. ЧЕРЕМИСИНА, М.И.; КОЛОСОВА, Т.А. 1994. О структурной модели и семантике предложения // Вопросы грамматики и лексикологии в историческом и синхронном освещении. Новосибирск. С. 56-61.

149. ЧЕРЕМИСИНА, М.И.; СКРИБНИК, Е.К. 1996. О системе моделей элементарных простых предложений в языках Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. № 4. Новосибирск. С. 46-57.

150. ЧЕСНОКОВА, Jl.Д. 1978. Элементарная синтаксическая единица как компонент семантической структуры предложения // Семантическая структура предложения. Ростов-на-Дону.

151. ЧУГУНЕКОВА, А.Н. 1998. Глаголы движения и формируемые ими модели простого предложения (на материале хакасского языка). Автореф. дисс. .канд. филол. наук. Новосибирск.

152. ШАТУНОВСКИЙ, И.Б. 2000. Предложения наличия vs. бытийные и локативные предложения в русском языке // Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 189-198.

153. ШВЕДОВА, Н.Ю. 1973. Спорные вопросы описания структурных схем простого предложения и его парадигм // Вопросы языкознания. №4. С. 25-37.

154. ШВЕДОВА, Н.Ю. 1973. О соотношении грамматической и семантической структуры предложения // Славянское языкознание.'М.: Наука.

155. ШМЕЛЕВА, Т.В. 1983. Предложение и ситуация в синтаксической концепции Ломтева Т.П. // Филологические науки. №3. С. 42-47.

156. ШМЕЛЕВА, Т.В. 1988. Семантический синтаксис. Курс лекций. Красноярск.

157. ШОЛАНКЕ, И.О. 1979. Глаголы движения "идти-ходить", "ехать-ездить" без приставок и с приставками: в=, вы=, при=, у=, под=, от=,. по= и их эквиваленты в английском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. М.

158. ЯКОВЛЕВА, Е.С. 1994. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.

159. ЯКУШКО, Г.Т. 1997. Модели простого предложения с глагольным сказуемым (на материале мансийского языка). Автореф. дисс. канд. филол. наук. Новосибирск.

160. ЯНКО, Т.Е. 2000. Бытование и обладание: конструкции с глаголом быть И Логический анализ языка: языки пространств. М. С. 198-212.

161. DICK, Simon С. 1997. The Theory of Functional Grammar. Mouton de Gruyter, Berlin - New York.

162. LANGACKER, R. 1987 Foundations of cognitive grammar. Vol.1: Theoretical prerequisites. Stanford: SUP.

163. LEVINSON, Stephen C. 1996. Frames of reference and Molyneux's Question: Crosslinguistic evidence. Language and space. Cambridge, MA: MIT Press.

164. MIKOLA, T. 1975. Die alten Postpositionen des Nenzischen (Jurak-samojedischen). Budapest.

165. SAMMALLAHTI, Pekko. 1974. Material from Forest Nenets. Helsinki.

166. TALMY, Leonard. 2000. Toward a cognitive semantics, Volume II: Typology and process in concept. Massachusetts Institute of Technology.

167. VAN VALIN, R. Jr. 1997. Syntax: Structure, Meaning and Function. Cambridge University Press.