Синтаксическая характеристика глагола аварского языка тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.02, кандидат филологических наук Нурмагомедова, Эльмира Магомедовна

• Нурмагомедова, Эльмира Магомедовна
• кандидат филологических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Нурмагомедова, Эльмира Магомедовна

Введение

0.1. История вопроса.

Глава 1. Синтаксические структуры, создаваемые фактитивными глаголами.

1.1. Глаголы, выражающие физическое, психологическое или интеллектуальное состояние субъекта .1.

1.2. Глаголы, обозначающие пребывание или перемещение в пространстве

1.3. Глаголы, обозначающие изменение состояния или приобретение нового качества

Глава 2. Синтаксические структуры, создаваемые агентивными глаголами

2.1. Глаголы, обозначающие физическое воздействие на объект.

2.2. Глаголы, характеризующие интеллектуальную и психическую деятельность человека

2.3. Глаголы, обозначающие принятие и усвоение пищи

2.4. Производные глаголы, выражающие каузацию изменения состояния лиц и предметов

2.5. Производные глаголы, представляющие собой лексикализованные словосочетания

2.6. Глаголы, обозначающие непосредственное физическое воздействие на объект

Глава 3. Синтаксические структуры, создаваемые аффективными глаголами

3.1. Глаголы, выражающие внешнее восприятие

3.2. Глаголы, выражающие внутреннее восприятие

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Синтаксическая характеристика глагола аварского языка»

В представленной работе исследуются вопросы взаимозависимости (взаимосвязи) семантики глагола и грамматической структуры предложения. Здесь предлагается одна из возможных трактовок соотношения семантических и грамматических категорий в разных конструкциях предложения в аварском языке и в других языках эргативной типологии.

Сложность исследования обусловлена отсутствием собственных исследовательских методов. К тому же семантика предложения не обладает установившимся набором более или менее полно эксплицированных понятий и терминов.

Объектом исследования в данной работе являются различные синтаксические конструкции аварского языка. В диссертации выявляется и описывается связь и зависимость синтаксической структуры предложения от семантики соответствующего глагола-сказуемого. Выявляются, систематизируются и анализируются различные лексико-семантические типы глаголов аварского языка.

Теоретической базой исследования зависимости синтаксической структуры предложения от семантической характеристики глагола-сказуемого послужили труды отечественных и зарубежных исследователей, таких как: М.Е. Алексеев, Н.Д. Арутюнова, Ш. Балли, А.В. Бондарко, С.Д. Кацнельсон, А.Е. Кибрик, Э. Кинэн, Г.А. Климов, Б. Комри, И.И. Мещанинов, В.З. Панфилов, Я.Г. Тестелец, У.Л. Чейф, А.С. Чикобава и других.

Актуальность настоящего исследования обусловлена тем, что в авароведении по сей день не установлено точное количество функционирующих в языке синтаксических структур. Вопрос о синтаксическом членении предложения является одним из противоречивых и неясных в грамматике. Строй предложения и своеобразие его членов в дагестанских языках освещены только в общих чертах. Неясным остается даже число главных членов предложения. В качестве критерия разграничении членов предложения используются или чисто семантические или чисто формальные признаки. В авароведении (можно сказать, и в дагестановедении) нет специальных исследований, посвященных данному вопросу. Сведения по данной теме, содержащиеся в учебной и научной литературе, носят фрагментарный и порою противоречивый характер. Из-за неразработанности данного вопроса возникают серьезные трудности в преподавании синтаксиса аварского языка (и других дагестанских языков).

Концепция членов предложения, основанная на реалиях кавказских языков отсутствует, вследствие этого имеет место механический перенос понятий членов предложения из индоевропеистики на дагестанские языки. И поскольку здесь представлена иная структура предложения и иные синтаксические корреляции, то возникают определенные трудности, касающиеся, прежде всего, трактовки главных членов предложения.

Основная цель данного исследования - определить степень соответствия синтаксической структуры предложения семантической характеристике его сказуемого. В работе определяются также принципы разграничения именных членов предложения и степень соответствия логических понятий "субъект" и "объект" грамматическим понятиям "подлежащее" и «дополнение».

Проведенное исследование имеет целью также выявить сущность структурных и типологических особенностей предложения аварского языка и входящих в него синтаксических единиц. Своеобразие членов предложения в дагестанских языках обусловлено, прежде всего, наличием нескольких падежных форм подлежащего и дополнения. Сложные синтаксические взаимоотношения между членами предложения обусловлены также характером спряжения и согласования глагола.

Предполагается, что разграничение членов предложения должно исходить не только в зависимости от семантического содержания, но и по линии выявления синтаксических связей между членами предложения.

Цель работы предопределила постановку и решение следующих задач:

1. Выявить степень зависимости в аварском языке формальной синтаксической структуры предложения от его семантической структуры.

2. Исследовать зависимость падежного оформления именных членов предложения от семантики глагола, чем и определяется в аварском языке синтаксический механизм простого предложения.

3. Выявить и описать всевозможные семантические типы предложения в аварском языке.

4. Разработать семантическую классификацию первообразных глаголов аварского языка.

5. Определить падежи, в которых могут выражаться субъект и объект.

6. Дать характеристику каждой субъектной и объектной роли.

7. Определить наиболее распространенный тип синтаксической структуры в аварском языке.

Решение этих взаимосвязанных и взаимообусловленных вопросов будет способствовать более глубокому пониманию специфики предложения и его членов в дагестанских языках.

Методы исследования. Выделение членов предложения осуществляется на основе синхронного анализа материала. В работе использованы описательный и структурно-семантический методы, которые позволили охватить достаточно разнообразный и обширный материал. При анализе лексико-семантических групп глаголов используется дистрибутивный метод. Для доказательства отдельных положений привлекается также сопоставительный метод. В работе привлекаются типологические аналогии.

Новизна работы определяется выбором объекта лингвистического анализа и поставленными в ней задачами. Настоящая диссертация представляет собой первое монографическое исследование, посвященное анализу соотношения грамматических и семантических категорий в структуре предложения аварского языка. Это первый опыт системного развернутого исследования семантической природы синтаксических структур аварского языка.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в нем предпринимается попытка детально проанализировать зависимость синтаксической структуры предложения от его семантического содержания.

В представленной работе определяются принципы синтаксического членения предложения в аварском литературном языке. Пересматривается традиционный логический (семантический) принцип выделения членов предложения. При анализе предложения мы исходим из чисто языковых фактов (возможности замены одной морфологической формы другой без изменения структуры предложения; способность к свободному перемещению без изменения логического акцента). В работе определяются признаки, идентифицирующие подлежащее и дополнение в дагестанских языках.

Материал и результаты исследования могут быть использованы при написании научных грамматик дагестанских языков. Материал исследования представляет интерес также для типологических исследований. Можно предположить, что результаты исследования могут быть полезными при решении ряда теоретических вопросов, касающихся синтаксического строя языков эргативного строя.

Практическая значимость исследования заключается в том, полученные результаты могут быть использованы в практике преподавания аварского языка в школе и вузе, на занятиях, посвященных вопросам синтаксиса дагестанских языков на факультете дагестанской филологии.

Данное исследование может стать основой для разработки спецкурса по изучению простого предложения в дагестанских языках.

Обучение родному языку учащихся национальной школы требует глубокого осмысления структуры предложения и принципов выделения членов предложения. Практическому решению этой актуальной задачи может послужить материал и выводы данного исследования.

Апробация и публикации. Работа выполнялась на кафедре дагестанских языков Дагестанского государственного университета. Основные положения диссертации изложены в докладе на ежегодной научно-практической конференции профессорско-преподавательского состава ДГУ (2004) и в пяти публикациях, в том числе и в реферируемом сборнике «Вопросы филологии» (2006). Работа обсуждалась на заседании кафедры дагестанских языков.

Источником исследования явились тексты художественной литературы на аварском языке, устная речь, произведения устного народного творчества. Для сравнения привлекаются данные генетически родственных дагестанских языков.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Различия в лексической семантике глагольного вокабуляра в кавказских языках проецируются в синтаксис. Семантика высказывания определяет выбор падежей субъекта и объекта действия.

2. Определяющим фактором при формировании конструкции предложения является не синтаксическая характеристика глагола (переходность ~ непереходность), а логический субъект, выступающий в функции подлежащего.

3. Между смысловой структурой (или глубинной структурой) предложения и его формальной (поверхностной) структурой нет прямого соответствия, поэтому нельзя отождествлять семантическую и структурную модель предложения. Связь между объективной реальностью и структурой предложения, несомненно, существует, но она носит опосредованный характер.

4. В дагестанских языках синтаксические конструкции выполняют смыслоразличительную функцию. Посредством различных конструкций осуществляется, в частности, различие намеренного и ненамеренного действия

5. В дагестанских языках подлежащим разных конструкций предложения соответствуют разные логические категории. Этим объясняется то обстоятельство, что подлежащие в разных конструкциях (в разных семантических типах предложений) оформляются разными падежами.

6. В аварском языке неоднозначны не только формы выражения субъекта действия, но и формы выражения объекта действия.

7. Формой подлежащего в аварском языке может быть не только падеж, но и место, занимаемое им в предложении.

8. Позиция каждого члена предложения определяется характером синтаксической связи, типом синтаксической конструкции и синтаксической функцией слова.

0.1. История вопроса

Несмотря на давнюю традицию синтаксического анализа по членам предложения и наличие целого ряда исследований, посвященных данной теме, вопрос о синтаксическом членении остается даже в индоевропеистике одним из наиболее противоречивых и неясных.

В современной лингвистике понятия логического субъекта, логического предиката и логического объекта трактуются неоднозначно. Наиболее популярна точка зрения представителей логической грамматики, которые, выявляя различие между глубинным субъектом и предикатом и их поверхностными манифестациями, склонны трактовать морфологические и синтаксические признаки, как идиоэтнические по своей природе.

Номенклатура членов предложения в индоевропеистике возникла в результате подхода к синтаксису с позиций логики. Еще в XVIII в. энциклопедисты провозгласили логику основой грамматики. В XIX и XX вв. сохраняется грамматическая традиция усматривать в семантико-грамматической организации предложения логическую схему строения суждения (пропозиции), что отразилось и на терминологии: термины логики (субъект, объект, предикат) были использованы для обозначения членов предложения, для определения, что такое тот или иной член предложения. Как правило, члены предложения отождествляют с обозначаемым ими содержанием. То есть имеет место подмена категорий языкового порядка категориями логики.

В научной литературе в последнее время подвергались критике логическое направление в грамматике и логические способы выделения синтаксических единиц. Однако в школьном преподавании по сей день, господствует анализ предложения, построенный на логических принципах. (Такой-то член предложения отвечает на такой-то вопрос - логический принцип).

Первые грамматики, как известно, разрабатывались философами. Так, "Грамматика" Аристотеля зиждется на логике и логических категориях. Аристотель является родоначальником как логики, так и грамматики. Эту традицию описания грамматики продолжают затем и стоики. Поэтому многие грамматические термины восходят к логике. Античные языковеды рассматривают разум и речь в неразрывном единстве, как единый logos, учение о котором и является основой древнегреческого учения о языке в единстве его онтологических, логических и грамматических свойств.

Термин "логика", введенный стоиками для словесного выражения мысли, имел синкретический логико-лингвистический смысл.

Первоначально предполагалась гармония логических и языковых (как формальных, так и содержательных) категорий - отсюда и синкретизм терминов. Логический принцип продолжает господствовать в грамматических трудах вплоть до середины девятнадцатого века.

В романистике логический подход к описанию грамматики сохраняется на протяжении всего девятнадцатого и отчасти двадцатого века, связано это с деятельностью энциклопедистов, провозгласивших логику основой грамматики. До этого времени считалось, что грамматические категории должны быть одними и теми же для всех языков, поскольку логические категории носят всеобщий характер.

Лишь со второй половины девятнадцатого века начинается критика логического направления в грамматике и логических способов выделения грамматических (синтаксических) единиц. Очевидно, это следует объяснить тем, что в это время идет интенсивное изучение все новых и новых языков, факты которых не согласуются с теорией классических грамматик. Хотя логика и ее законы и едины, но их психологическое восприятие у разных народов различны, чем и обусловлены специфические особенности грамматического строя. Оказалось также, что не все категории логики имеют языковые соответствия, как, впрочем, и не все языковые формы имеют логическое содержание. Не во всех предложениях (а уж тем более -не во всех языках) совпадает логическая и грамматическая характеристика членов предложения. И, самое главное, анализ предложений на основе единой логической модели не позволяет описать реальные синтаксические структуры во всем их многообразии и выявить индивидуальные особенности конкретных языков, то есть, логика не располагает надежными методами классификации языковых форм.

Критика логического направления в языкознании сопровождалась строгим разграничением собственно языковых категорий от категорий логики и (реже) провозглашением их независимости. Развитие формального грамматического анализа имело следствием выдвижение на передний план морфологии. Логический принцип определения членов предложения (такой-то член предложения отвечает на такой-то вопрос) был заменен морфологическим (такая-то форма выражает такой-то член предложения). Уязвимость морфологического принципа в том, что одинаковые отношения можно выразить посредством разных морфологических форм (ср.: "Не существует такого грамматического значения, которое не могло бы выражаться рядом форм" - Ярцева, 1972:11).

Члены предложения - категория синтаксическая и их специфику целесообразно искать в особенностях сочетания слов; при построении предложения. Учет формального критерия при определении синтаксических категорий необходим, но в отличие от морфологии, синтаксис интересуют формы слов не изолированно, а в сочетании друг с другом. Нельзя не согласиться с мнением С. Д. Кацнельсона (1972:7), что "ни один структурный признак, изъятый из системы языка и рассматриваемый в отдельности, не может, поэтому отразить все многообразие элементов языкового строя и его типологические особенности".

Следует оговорить, что в лингвистике отношение к расчленению высказывания на два уровня: логический и грамматический, вовсе не однозначно. Так, Г. В. Колшанский (1979:321), не без оснований на то, полагает, что "расчленение высказывания по соответствующим уровням -логическому и грамматическому, темному и ремному, актуальному и виртуальному и т.д., по существу исказило действительную грамматическую картину языка и привело к внутренне противоречивому утверждению о сосуществовании в одном высказывании двух высказываний -грамматических и смысловых. Можно предположить, что собственно синтаксический подход к системе грамматических средств языка имеет все основания описать монистически и логически непротиворечиво синтаксическую структуру высказывания в полном соответствии однозначным коммуникативным характером высказываний и преодолеть тем самым традиционный консерватизм грамматического учения вообще". В современной лингвистике представлены самые разнообразные мнения по этому поводу: от полного отождествления логических категорий с грамматическими, до отрицания какой-либо связи между ними. Но поскольку истина, как правило, имеет тенденцию располагаться где-то посередине, то необходимы исследования на стыке двух наук - логики и грамматики. Кстати, инициатива в исследовании этой проблемы принадлежит логикам. Лингвисты по традиции продолжают отождествлять логические и грамматические категории. Конечно, между подлежащим, дополнением, сказуемым и субъектом, объектом, предикатом, как и в целом между предложением и суждением существует определенная соотносительность, которую легко принять за тождество.

Отождествление суждения и предложения, как и других логических и грамматических категорий снимает, правда, одну из сложнейших проблем -проблему соотношения языка и мышления, грамматики и логики. Но снять проблему вовсе не означает решить ее. Снятию проблемы содействует отчасти установившаяся в лингвистике уже давно традиция - называть одним и тем же словом разные, хотя и связанные между собой понятия. Так, например, "субъектом" называется и субъект суждения, и подлежащее предложения, и производитель действия. Между тем, субъект суждения вовсе не обязательно должен быть подлежащим предложения и наоборот, подлежащее предложения - это не всегда субъект суждения.

Связь лингвистики и логики естественна. Как писал один из наиболее последовательных поборников союза логики и лингвистики И. И. Давыдов (1953:16-17), "как слово с мыслью, так и Грамматика с Логикою находятся в тесной связи. Эта естественная связь должна поддерживаться как связь мысли и слова. Логика, объясняя происхождение органических отношений мыслей и понятий, служит нам руководством, с помощью которого Грамматика разрешает свою задачу. Равно Грамматика, излагая формы, в которых особые отношения мыслей и понятий и их последовательное развитие отпечатлеваются осязательно, открывает логике вход в святилище мыслящего духа; как и все формы отражаются в языке, так и она служит Логике руководительницею, которой мысль может довериться при разрешении своих вопросов".

Чтобы решить проблему соотношения логических и грамматических категорий следует установить зависимость логического содержания предложения от грамматической формы предложения. Общепризнанно, что грамматические отношения, а именно - отношения, существующие между синтаксическими элементами предложения, могут иметь различную природу. А один и тот же элемент этих отношений, например, субъект, может быть членом нескольких отношений, например, логических, грамматических и психологических. То есть, субъект предложения - это сложная функциональная категория. Как правило, субъект суждения в предложении выражается подлежащим. Но возможны и другие соотношения. Хотя субъект и подлежащее, объект и дополнение, предикат и сказуемое определенным образом и соотносительны между собой, они ни в коей мере не являются тождественными. Поэтому необходимо провести четкое разграничение этих понятий: подлежащее и дополнение - это члены предложения, представленные определенными словами, а субъект и объект - это не члены предложения, не слова, а предметы мысли, которые находят отражение в предложении, но сами остаются вне структуры предложения.

История изучения синтаксической структуры предложения аварского языка связана, в первую очередь, с работами таких лингвистов, как А.А. Бокарев, И.И.Мещанинов, Г.И. Мадиева, Д.С. Самедов, М.Е.Алексеев, Я.Г. Тестелец, М.И.Магомедов. По дагестанским языкам вопросы так или иначе связанные с нашей темой освещались в трудах Г.А. Климова, А.Е. Кибрика, М.-С.М. Мусаева, Р.Г. Эльдаровой и многих других. Однако по сей день, нет специального исследования, посвященного выявлению соотношений между грамматической и семантической структурой предложения в дагестанских языках.

В представленной работе предполагается дать характеристику семантических типов предложений аварского языка, в которых в особых грамматических формах выявляются логические отношения и связи объективной действительности. В работе содержится также анализ взаимоотношений языковых форм с категориями мышления. Анализ главных, то есть, необходимых членов предложения (подлежащего, прямого дополнения и сказуемого) дается как часть анализа структуры предложения, поскольку формальные различия членов предложения свидетельствуют о различиях между разными типами предложения.

Для более полного выявления своеобразия синтаксической структуры аварского языка в ряде случаев будут даны сопоставления со строем русского (и других индоевропейских языков). Но сопоставление не носит систематический характер, поскольку работа отнюдь не является сопоставительной.

Заключение диссертации по теме «Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)», Нурмагомедова, Эльмира Магомедовна

В каждом языке существует ряд средств, осуществляющих

(выражающих) синтаксическую связь между словами в предложении

способствующих выявлению членов предложения. Это морфологические

(структурные), семантические и синтаксические средства. Для различных

структур предложения в аварском языке значимость этих средств различна. Для абсолютивной конструкции предложения значимы морфологические

средства выражения связи между словами в предложении. Согласование - это

морфологическое средство связи, так как оно осуществляется через формы

слов, например:

Вас Вач1ана «мальчик пришел»

Йас Йач1ана <гдевочка пришла»

Бече Бач1ана «теленок пришел»

Васал Рач1ана «мальчики пришли». В данных предложениях абсолютивной конструкции имеет место

согласование в классе и числе подлежащего в форме абсолютива и глагола -

сказуемого. Для эргативной конструкции предложения значимы семантические

средства выражения синтаксической связи, например:

Васасс техь ц1ц1алулеб буго

Мальчик (эрг.1гр.кл.) книга (абс.З гр.кл.) читать (презенс Згр.кл.)

«Мальчик читает книгу». Здесь семантический критерий является существенным фактором при

определении членов предложения. Определение подлежащего в данном

случае осуществляется путем сопоставления с семантическим содержанием

предложения (только по смыслу), поскольку функциональная омонимия

эргативного и абсолютивного падежей нрепятствует распознаванию

подлежащего и дополнения. Действующее лицо = субъект действия =

реальный субъект = агентив на синтаксическом уровне соответствует

подлежащему. А для эргативоидной или биабсолютивной (биноминативной)

конструкции определяющим критерием является чисто синтаксическое

средство выражения синтаксических связей - порядок слов. Предложения Вас

эмен веццулев вуго и Эмен вас веццулев вуго не равны по содержанию, хотя они

состоят из одних и тех же слов, и соответственные слова имеют одни и те же

формы. Первое предложение означает: «Сын отца хвалит». А второе

предложение - «Отец сына хвалит». Различие в содержании этих предложений

определяется только порядком слов. Для других типов конструкций порядок слов не является определяющим

критерием разграничения членов предложения, но, тем не менее, всякое

изменение порядка слов сказывается на содержании предложения. В

эргативной и абсолютивной конструкциях синтаксические связи и функции

отдельных слов при изменении порядка слов, в отличие от эргативоидной

конструкции не меняются, но предложение в целом приобретает несколько

иной оттенок значения. Так что порядок слов в дагестанских эргативных

языках имеет большое значение для строя и смысла предложения. Формальный анализ весьма важен для лингвистического описания, но

формальный анализ, основанный лишь на перечислении внешних признаков,

которые позволяют распознать подлежащее или дополнение, и не

объясняющий что же стоит за непосредственно наблюдаемыми фактами,

игнорирующий семантическую сторону языковых явлений не может дать

адекватного представления о структуре языка. Только глубинный анализ (die

innere Sprachform - по В. Гумбольдту), который предлагает (проводит)

логическая грамматика может дать адекватное описание структуры

предложения и распознание членов предложения. Логические формы мышления определяют как структуру предложения,

так и весь синтаксический строй. По мнению одного из признанных

авторитетов в области сравнительно-исторического синтаксиса Я.

Ваккернагеля (Wachkemagel 1920:63) имеет место определенный нрогресс в

развитии синтаксического строя индоевропейских языков, поскольку более

новые формы выражения обнаруживают большее соответствие логики, чем

более старые формы. В частности имеет место победа логического принципа

соединения слов над чисто ритмическим. Поскольку предложение выражает отраженный в сознании человека

отрезок объективной действительности, то структура предложения

обнаруживает определенную связь с семантическим содержанием

предложения. Связь синтаксической структуры предложения с семантическим

содержанием проявляется и закрепляется в семантических типах предложения. В аварском языке представлены пять семантических типов предложения

с множеством подтипов. В эргативных языках, в том числе и в аварском языке нет общей (единой)

формы подлежащего. Форма подлежащего здесь обнаруживает

непосредственную связь с семантическим содержанием предложения. Подлежащим разных семантических типов предложения соответствует

разное семантическое содержание. По этой причине в разных семантических

типах предложения подлежащее оформляется разными падежами. В основу определения членов предложения, наряду с учетом

семантического и структурного признаков, должны лечь и особенности

сочетания слов в предложении. Разграничение членов предложения должно

идти, прежде всего, по линии выявления синтаксических связей между членами

предложения. Для эргативных языков важно, что объект переходных глаголов и субъект

непереходных обнаруживает формальную идентичность: и тот и другой

оформлены именем в абсолютиве, независимо от выполняемой ими функции. А

субъект при переходных глаголах оформляется иначе - эргативным падежом. Аварский язык характеризуется полистадиальной синтаксической

структурой. Здесь одновременно функционирует около десяти синтаксических

структур обусловлено наличием глаголов различной семантики. Лексическая

семантика глагола обуславливает выбор падежа подлежащего, а сказуемое

согласуется с именем в абсолютиве независимо от выполняемой ими

синтаксической функции: подлежащего, прямого дополнения, косвенного

дополнения. Неоднозначны не только формы выражения субъекта действия, но

и формы выражения объекта действия. В аварском языке не только переходный глагол определяет эргативную

конструкцию, но и активный или инактивный характер (т. е. семантическая

характеристика) субъекта действия. Только активный субъект способен

создавать эргативную конструкцию. Между логическим содержанием и структурой предложения существует

определенная связь, но между ними нет тождества. Одно и то же мыслительное

(логическое) содержание может передаваться посредством различных

синтаксических структур. Так, например, предложение «Мальчик читает книгу» в аварском языке может быть выражено двумя различными

конструкциями:

1) Эргативной:

Васасс т1ехь ц1ц1алулеб буго;

2) биноминативной (эргативоидной):

Вас техь ц1ц1алулев вуго. Об отсутствии тождества между логическими и грамматическими понятиями

свидетельствует и факт несоответствия структурной модели предложения и

ее семантической модели. Например, структурной модели «имя в абсолютиве + гл.-сказ.»

соответствуют три семантические модели:

1) агенс - действие:

Вас халт1улев вуго. Мальчик (абс. гр. кл.) работать (презенс гр. кл.)

«Мальчик работает». 2) пациенс - состояние:

Вас Вегун вуго. Мальчик (абс. гр.кл.) лежать (презенс I гр.кл.)

«Мальчик лежит». 3) носитель признака - признак:

Вас хъвадарулев вуго. Мальчик (абс. гр.кл.) писательствовать (презенс I гр.кл.). «Мальчик писательствует». Одна и та же семантическая модель может быть представлена различными

формальными структурами:

1. Вас х1алт1улев вуго. Мальчик (абс. + гр.кл.) работать (презенс гр.кл.). «Мальчик работает». 2. Васасс xiamnlu гьабулеб буго. Мальчик (абс. I гр. кл.) работа (абс. III гр.кл.) делать (презенс II гр.кл.). «Мальчик работает». Для анализа грамматической семантики важны не всякие смысловые

различия, а только те, что обладают грамматической значимостью. Вопросы взаимозависимости логического содержания предложения и ее

грамматической структуры и соотношения логических и грамматических

категорий в разных конструкциях предложения в языках эргативнои типологии

- являются одними из наиболее дискутируемых и противоречивых вопросов

науки о языке. Отсутствие традиции выделения членов предложения,

основанной на реалиях дагестанских языков еще более усугубляет данную

проблему в дагестанском языкознании. В дагестанских языках подлежащим разных конструкций предложения

соответствуют разные логические категории. Этим, на наш взгляд, объясняется

то обстоятельство, что подлежащие в разных конструкциях (в разных

семантический типах предложений) оформляются разными падежами. При определении статуса подлежащего современная лингвистика

учитывает три уровня факторов: прагматический, синтаксический и

содержательный. По мнению У. Чейфа (1982: 280), "синтаксические аргументы

или, по крайней мере, некоторые из них легче поддаются классификации и

вызывают меньше споров. Содержательные аргументы заводят нас в трясину

неопределенности, из которой психологические эксперименты пока еще не

указали удачного выхода". По и синтаксические признаки оказываются не

такими уж бесспорными. К наиболее распространенному синтаксическому признаку,

выражающему статус подлежащего, в индоевропейских языках относится

глагольное согласование. По этот признак оказался нерелевантным для ряда

языков. В дагестанских языках глагольное согласование определяется

статусом падежа, а не статусом того или иного члена предложения. Существует еще одно каноническое определение подлежащего:

подлежащее - это форма именительного падежа субъекта. Данное определение

подлежащего также оказалось неприемлемым для дагестанских языков, т. к. подлежащее в дагестанских языках может быть выражено именем в разных

падежах в зависимости от семантики глагола-сказуемого. При глаголах

состояния и близких к нему значениях подлежащее стоит в абсолютном падеже

(который отличается в функциональном плане от именительного падежа

индоевропейских языков). При глаголах активного действия подлежащее

оформляется эргативным падежом и т. д. Однако, ни падежное оформление именных членов предложения, ни их

согласование с глаголом-сказуемым, сами по себе, взятые отдельно, не

характеризуют всей сущности подлежащего как единицы синтаксической

структуры, не выражают реляционную сущность подлежащего. Подлежащее, как единица синтаксического уровня, как член

предложения, прежде всего, должна характеризоваться определенными

отношениями с другими членами предложения. Эти отношения выражаются. прежде всего, порядком слов в предложении. Большое значение порядку слов

придавал Д. Кацнельсон (1972: 63-64): "Подлежащее для нас -

синтаксическая функция, немыслимая вне языковой формы. Но формой

подлежащего может быть не только падеж, но и место в предложении. В

беспадежных языках словопорядок - основная форма обнаружения основных

позиционных функций именных членов предложения. Роль порядка слов в этом

деле столь велика, что в некоторых конструкциях порядок слов выступает как

более существенный способ выделения субъекта, чем форма именительного

падежа". К такой конструкции в дагестанских языках относится так называемая

индефинитная (или эргативоидная) конструкция, в которой субъектно объектные имена характеризуются падежной недифференцированностью. В

этой конструкции подлежащее занимает маргинально левую позицию, а прямое

дополнение занимает серединную позицию между подлежащим и глаголом,

сказуемым, т.е. располагает структурой (S-O-V). Изменение данного

словопорядка неизбежно приводит к изменению подлежащего предложения. Только совокупность признаков позволяет выделить подлежащее как

главный член предложения среди других именных членов предложепия, что

позволяет определить подлежащее как многофакторное понятие. Первая

попытка выделить подлежащее в эргативных языках как многофакторное

понятие принадлежит Гуго Шухардту(8сИисЬагс1!, 1895: 11-15). В дагестанских языках синтаксические конструкции выполняют

смыслоразличительную функцию. Посредством различных конструкций

осуществляется, в частности, различие намеренного и ненамеренного действия,

например:

Дщца ц1ер Бекана. я (эрг.) стекло (абс.) разбить (аорист)

"Я разбил стекло". Дидассан ц1ер Бекана. я (трансл.) стекло (абс.) разбить (аорист)

"Я разбил стекло (нечаянно)". Лак. На шуша гъагъав. Я (абс) бутылка (абс) разбить (аорист)

«Я разбил бутылку». Туща шуща гъаргъунни. Я (лок) бутылка (абс) ломать (аорист)

«Я разбил бутылку (ненароком)». Различия в лексической семантике глагольного вокабуляра в кавказских

языках проецируются в синтаксис. Семантика высказывания определяет

выбор падежей субъекта и объекта действия. Определенная семантика

предполагает и определенные грамматические средства (формы). Эта

зависимость выбора падежной формы актанта от изменения семантической

роли представлена во всех дагестанских языках, напр. Дщца васассе т1ехь кьуна. я (эрг.) сыну (дат.) книгу (абс.) дать (аорист.)

«Я сыну книгу дал». Дщца васассухъе miexb кьуна. я (эрг.) сыну (элат. 2) книгу (абс.) дать (аорист)

«Я сыну книгу дал». Несмотря на одинаковый перевод, эти предложения несут различную

информацию. В примере (8) а имеется в виду, что я дал сыну книгу, и она

принадлежит ему. То есть, васассе «сыну» - это реципиент, адресат

(получатель) книги. В примере [8) б.] имеется в виду передача книги

промежуточному лицу, а не во владение. То есть, васассухъе «сыну» - это не

рециниент, а комнлетив. Более или менее ощутима эта разница в семантике

следующих предложений:

Гьеб г1арац due кье!

Эти деньги (абс.) я (лок.) дать (имп.)

«Дай эти деньги мне!»

Гьеб г1арац дихъе кье!

Эти деньги (абс.) я (элат. II) дать (имп.)

«Дай эти деньги ко мне (на временное хранение)». Такая семантико-структурная дифференциация проводится по всем

дагестанским языкам, например:

Дарг, Илди арц наб диха!

Эти деньги (абс.) я (дат) дать (имп.)

«Эти деньги мне дай!». Илди арц лабзи диха!

Эти деньги (абс.) я (лок) дать (имп.)

«Дай эти деньги ко мне (на временное хранение)». Таб. Гьализ пул удуз ча!

Эти деньги (абс.) я (дат) дать (императив)

«Эти деньги мне дай!»

Гьализ пулудухъна ча

Эти деньги (абс.) я (латив) дать (императив)

«Эти деньги мне (ко мне) дай!»

Узу бализ китаб тувунза. Я (эрг.) сын (дат.) книга (абс.) дать (аорист)

«Я сыну книгу дал (насовсем)». Узу балихьна китаб тувунза. Я (эрг.) сын (латив) книга (абс.) дать (аорист)

«Я сыну книгу дал (на время)». Лезг. Захъ чкул ава. Я (лок.) нож (абс.) иметь (презенс)

«У меня есть нож». Зав чкул ава. Я (эрг.) нож (абс.) есть (презенс)

«У меня есть нож». Агул. Захъ кант1 хъайа. Я (дат.) нож (абс.) иметь (презенс)

«У меня есть нож». Зав кант1 хъайа. Я (эрг.) нож (абс.) иметь (презенс)

«У меня есть нож». Эти явления, относящиеся к области пограничной между синтаксисом и

лексикой (лексической семантикой) представляются особо значимыми,

поскольку семантическая основа предложения обуславливает ее

синтаксическую структуру. Учет этих обстоятельств доказывает неправомерность традиции

возведения эргативной конструкции к особенностям переходного глагола. Не

только переходный глагол определяет эргативную конструкцию, вернее не

столько переходный глагол, сколько активный или инактивный характер (т. е. семантическая характеристика) субъекта действия. Формально любое имя

при переходном глаголе может образовать эргативную конструкцию. Но

здесь имеют место определенные семантические ограничения. Такие понятия

как активность инактивность, лицо ие-лицо, разумность неразумность,

одушевленность неодушевленность оказывают непосредственное влияние

на выбор конструкции. Все анализированные в данной работе структуры предложения

обнаруживают прямую зависимость от семантики предиката и сочетающихся

с ним именных членов предложения. Вместе с тем, можно привести примеры, когда один и тот же реальный

факт и одно и то же семантическое отношение можно выразить

предложениями различной структуры, что свидетельствует об отсутствии

полного изоморфизма между структурными и семантическими (или логико грамматическими) типами предложений. Например:

Васассда г1айиб Буго. мальчик (лок. 1 гр.кл.) вина (абс. 3 гр. кл.) есть (3 гр. кл. презенс)

«Мальчик виноват». Вас г1айибияв Вуго. мальчик (абс. I гр.кл.) виноватый (прил. I гр.кл.) есть (I гр. кл. презенс)

«Мальчик виноват». Значит, связь между фактами и отношениями объективной

действительности и структурой предложения носит опосредованный

характер, и нет, казалось бы, очевидного, на первый взгляд, тождества между

смысловой структурой (или глубинной структурой) и формальной (или

поверхностной) структурой предложения. Определяющим фактором при формировании конструкции

предложения является не синтаксическая характеристика глагола

(переходность непереходность), как это традиционно принято считать, а

логический субъект, выступающий в функции подлежащего. Об этом

свидетельствует, в частности явление неразличения форм абсолютива и

эргатива в ряде говоров (келебском, кегерском, кахибском) и диалектов

(гидском) аварского языка. Явления неразличения форм абсолютива и

эргатива имеет место также в цезских языках. Среди цезских языков только

хваршинский различает в личных местоимениях формы абсолютива и

эргатива, в цезском, бежтинском, гинухском и гунзибском они не

дифференцированы, В андийских языках (в андийском, ахвахском,

годоберинском, чамалинском) формы абсолюта и эргатива личных

местоимений не дифференцированы в той или иной' стенени. Среди

многочисленных дагестанских языков только в лакском, даргинском,

лезгинском и частично в аварском различаются формы эргатива и

абсолютива личных местоимений нервого и второго лица, В остальных

языках они не дифференцированы. Примечательно, что это не касается

местоимений третьего лица. Учитывая это, и тот факт, что во всех

дагестанских языках в функции местоимений третьего лица выстунают

указательные местоимений, становится очевидным значимость утверждения

Э, Бенвениста (1974: 285) о том, что третье лицо но существу не есть лицо, а

форма выражения функции не-лица. Приведенные примеры ущербности корреляции эргативной и

абсолютивной форм личных местоимений свидетельствуют о нервоначальном

делении предметов не только на активные и инактивные, но и на лицо - не

Связь между объективной реальностью и структурой предложения,

несомненно, существует, но она носят опосредованный характер. Между

смысловой структурой (или глубинной структурой) предложения и его

формальной (поверхностной) структурой нет прямого соответствия, поэтому

нельзя отождествлять семантическую и структурную модель предложения.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Нурмагомедова, Эльмира Магомедовна, 2007 год

1. Абдуллаев З.Г. Эргативная конструкция предложения в горских письменных языках Дагестана Эргативная конструкция предложения в языках различных типов. Л., 1

2. Абдуллаев З.Г Очерки по синтаксису даргинского языка. М., 1971, Абдуллаев 3. Г. Проблемы эргативности даргинского языка. М., 1

3. Абдуллаев 3. Г. К проблеме дагестанских языках Актуальные главных членов предложения в проблемы дагестанско-нахского языкознания. Махачкала, 1986 а. 97-

4. Адмони В. Г. Структурно-смысловое ядро предложения Члены предложения в языках различных типов. Л., 1972. 35-

5. Адмони В. Г. Основы теории грамматики. М.-Л., 1

6. Алексеев М. Е. Проблема аффективной конструкции предложения: Автореф. дис.... канд. филол. наук. М 1

7. Алексеев М. Е. Функции эргативного падежа в арчинском языке Именное склонение в дагестанских языках. Махачкала. 1

8. Алексеев М. Е. Структура простого предложения в лезгинских языках. Изв. АН СССР. П.Я.- Т. 44. 1985. 4. 309-317.

9. Алексеев М. Е., Шейхов Э. М. Лезгинский язык. М 1

10. Алексеев М. Е., Атаев Б. М. Аварский язык. М., 1

11. Анресян Ю. Д. Современные методы изучения значений и некоторые проблемы структурной лингвистики Проблемы структурной лингвистики. М 1

12. Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл. М., 1

13. Атаев Б.М. О некоторых особенностях выражения второстепенных членов предложения в аварском языке Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып.

14. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1

15. Бархударов А. К вопросу о бинарности оппозиций и симметрии грамматических систем //ВЯ, 1966.

16. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1

17. Бехерт И. Эргативность, как исходный пункт изучения прагматической основы грамматических категорий Новое в зарубежной лингвистике.-М., 1982.-Вып. 1.- 411-

18. Бокарев А. А. Синтаксис аварского языка. М. Л., 1

19. Бокарев Е.А. Выражение субъектно-объектных отношений в дагестанских языках Изв. АН СССР, ОЛЯ. 1948. Т. VII. Вып. I.

20. Бондарко А. В. Теория морфологических категорий. Л., 1

21. Бондарко А. В. Грамматическое значение и смысл. Л., 1

22. Будагов Р. А. Этюды по синтаксису румынского языка. М., 1

23. Булыгина Т. В. Грамматические оппозиции Исследования по общей теории грамматики. М., 1

24. Быховская Л. Особенности употребления переходного глагола в даргинском языке Памяти акад. Н. Я. Марра. М.-Л., 1

25. Быховская Л. Пассивная конструкция в яфетических языках Язык и мышление. Т. П. Л., 1

26. Вардуль И. Ф. О семантике и ее месте в лингвистическом описании Вопросы семантики. Тез. докл. М., 1

27. Вейнрейх У. О семантической структуре языка Новое в лингвистике. Вып. 5. М 1970. С 163-

28. Виноградов В. В. Вопросы синтаксиса современного русского языка. М 1

29. Вопросы грамматики. М.-Л., 1

30. Вопросы сравнительной филологии. Сб. ст. -М.-Л., 1

31. Вопросы синтаксического строя иберийско-кавказских языков. Нальчик, 1

32. Ворошил Г. Об одном случае замены эргативного падежа при переходном глаголе именительным в ниджском диалекте удинского языка

33. Гаджиев М.М. Синтаксис лезгинского языка. 4.

34. Простое предложение. -Махачкала, 1

35. Гайдаров Р.И. В каких случаях субъект действия в лезгинском языке следует считать подлежащим? Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып.

36. Махачкала, 2000. Гак В. Г. К проблеме синтаксической семантики Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М., 1969. Гак В. Г. К проблеме соотношения языка и действительости //ВЯ, 1972. 5 Гецадзе И. О. К истории формирования эргативной конструкции в абхазском языке ЭКПЯРТ. Д., 1964.

37. Гецадзе И. О., Гайдарова Ф. А. О выражении субъектно-объектных отношений в иберийско-кавказских языках Категория субъекта и объекта в языках различных типов. Л., 1982.-С. 154-

38. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М., 1

39. Глагол в языках Дагестана. Махачкала, 1

40. Глагольные категории. Исследования по теории грамматики. Часть I. -М.,2

41. Горский Д. П. Логика. М., 1

42. Гухман М. М. Происхождение строя готского глагола Труды

43. Гухман М. М. Развитие залоговых противопоставлений в германских языках. М., 1

44. Гухман М. М. Конструкции с дательно-винительным лица и проблема эргативного прошлого индоевропейских языков ЭКПЯРТ. Д., 1964.

45. Гухман М. М. Позиции подлежащего в языках разных типов Члены предложения в языках различных типов.- Л., 1972. 19-

46. Давыдов И. И. Опыт общесравнительной грамматики русского языка. -СПб., 1

47. Джорбенадзе Б.А. Грузинский глагол: вопросы формального и семантического анализа. Тбилиси, 1

48. Дешериева Т. И. Субъектно-объектные отношения в разноструктурных языках. М., 1

49. Дешериева Т. И. Схема залоговой дифференциации в языках проблемы дагестанско-нахского эргативной типологии Актуальные языкознания. Махачкала, 1986.- 45-

50. Дьяконов И.М. Эргативная конструкция и субъектно-объектные отношения Эргативная конструкция предложения в языках различных типов.-Л., 1

51. Есперсен О. Философия грамматики. М., 1

52. Жирков Л. И. О строе глагола в яфетических языках Дагестана. Докл. АН СССР.-1930.-№5.

53. Золотова Г. А. О структуре простого предложения в русском языке //ВЯ, 1967.№

54. Золотова Т. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., 1

55. Золотова Г. А. К типологии простого предложения. ВЯ, 1978,

56. Исаев М.Г. Сравнительный анализ глагольных категорий аварского языка. -Махачкала,2

57. Исаков И.А. Гинухский язык Языки Дагестана. Махачкала- Москва, 2000. 360

58. Исаков И.А. Гунзибский язык Языки Дагестана. Махачкала- Москва, 2000. 391

59. Исаченко А. В. Бинарность, привативные оппозиции и грамматические значения ВЯ, 1963.

60. Казенин К.И. Синтаксические ограничения и пути их объяснения (на материале дагестанских языков). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1

61. Калинина Е. Об одном способе выражения коммуникативного языках Вопросы членения предложения в некоторых дагестанских кавказского языкознания. Махачкала, 1

62. Категории глагола и структура предложения. Конструкции предикатными актантами. Л., 1983.

63. Категория субъекта и объекта в языках различных типов. Сб. ст. Л., 1

64. Кацнельсон Д. О грамматической категории Вестник ЛГУ, 1948, №

65. Кацнельсон Д. Типология языка и речевое мышление. М., 1

66. Керимов К. Р. Эргативность и залог с позиции, функциональносемантической категории залоговости Языкознание в Дагестане. Махачкала, 1997. 37-

67. Кибрик А. Е. Номинативная (эргативная) конструкция и логическое ударение в арчинском языке Исследования по структурной и прикладной лингвистике. М., 1

68. Кибрик А.Е. Структурное описание арчинского языка методами полевой лингвистики: Автореф. дис. докт. филол. наук. М., 1

69. Кибрик А.Е. Подлежащее и проблемы универсальной модели языка Известия АН СССР Сер. лит. и яз., 1979. Т. 38.

70. Кибрик А. Е. Предикатно-аргументные отношения в семантически эргативных языках Известия АН СССР. Сер. Литературы и языка, 1980,

71. Кибрик А.Е. Эталон эргативности и дагестанские языки М., Актуальные вопросы 1980а. структурной и прикладной лингвистики. Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности. М., 1981.

72. Кибрик А. Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (универсальное, типовое и специфическое в языке). М., 1

73. Кибрик А.Е. Синтаксис аффективной конструкции в арчинском языке Тез. докл. IX Коллоквиума Европейского общества кавказоведов. 2

74. Кибрик А.Е. Константы и переменные языка. СПб., 2

75. Кинэн Э. К универсальному определению подлежащего Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XI. М., 1982. 236-

76. Климов Г. А. Очерк общей теории эргативности. М., 1

77. Климов Г. А. О месте активного строя в контенсивно-типологической классификации языков Теория языка: Англистика, Кельтология. М., 1

78. Климов Г. А. Типология языков активного строя. М., 1

79. Комри Б., Полинская М. К вопросу об анализе падежных форм и падежных категорий в некоторых дагестанских языках Девятый М., международный коллоквиум Европейского общества кавказоведов. Тез. докл. Махачкала, 1998.-С.71-

80. Кондаков Н. И. Логический словарь. М., 1

81. Коротков Н. Н., Панфилов В. 3. О типологии категорий.- ВЯ, 1965.-

83. Курбанов К.К. О главных членах предложения в табасаранском языке Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып.

84. Курилович Е. Очерки по лингвистике. М., 1

85. Локтев Т. П. Предложение и его грамматические категории. 1

86. Магдилова Р.А. Выражение простого глагольного аварском литературном сказуемого в М., языке Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып.

87. Магомедбекова 3. М. О некоторых синтаксических особенностях глаголов чувственного восприятия в аваро-андийских языках Вопросы синтаксического строя иберийско-кавказских языков. Нальчик, 1977. 247-

88. Магомедов Г. И. Эргатив и категория залога в дагестанских языках Тез. докл. IX Международного Коллоквиума Европейского общества кавказоведов. Махачкала, 1998.

89. Магомедов М. И. О категории залога в аварском языке Тез. докл. научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований ИИЯЛ в 1988-1989 гг. Махачкала, 1980.

90. Магомедов М. И. Падежное кодирование субъекта и объекта в аварском языке Дагестанский лингвистический сборник. М., 1985. 3339.

91. Магомедов М. И. Эргативность и понятие подлежащего в аварском языке Тез. докл. научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований 1ЖЯЛ. Махачкала, 1992.-С.

92. Магомедов М. И. Оппозиция залоговых отношений в причастиях аварского языка Актуальные проблемы общего и кавказского языкознания. Нальчик, 1997.-С. 168-

93. Магомедов М. И. О категории залога в аварском языке Вопросы кавказского языкознания. Махачкала, 1997. 124-

94. Магомедов М. И. Грамматическая и семантическая дифференциация структуры предложения в аварском языке Материалы Международного симпозиума, поев. 100-летию со дня рождения А. Чикобава. Тбилиси, 1998.-С. 201-

95. Магомедов М. И. О категории залога в дагестанских языках Тез. докл. IX Международного коллоквиума ЕОК. Махачкала, 1998. М, 168

96. Магомедов М.И. Субъектно-объектные отношения и категория залога в аварском языке. М., 2

97. Магомедова-Расулова Н.А. Семантическая обусловленность выражения субъектно-объектных отношений глаголами в аварском языке Актуальные проблемы общего и кавказского языкознания. Нальчик, 1997.

98. Магомедова-Расулова П.А. Семантический и функциональный статус глаголов контактирования в аварском языке Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 8. М., 2

99. Магомедова П.А. Семантика и синтаксис аварского глагола (оныт семантической интерпретации синтаксиса). М., 2

100. Магометов А.А. Об одной синтаксической конструкции в даргинском языке (по материалам мегебского диалекта) Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1973. Т. XVIII. Магометов лакском А.А. Субъектно-объектное языках согласование глагола в и даргинском Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1976. Т.Ш. Мадиева Г.И. Аварский язык. Часть

101. Синтаксис. Махачкала, 1

102. Маллаева З.М. Видо-временная система аварского языка. Махачкала, 1

103. Маллаева З.М. Каузативная диатеза аварского языка Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып.

104. Маллаева З.М. Грамматические категории аварского языка. Модальность, залоговость. Махачкала, 2

105. Махмудова СМ. Способы выражения субъектно-объектных отношений в рутульском языке. -Автореф... канд. дне. Махачкала, 1995.

106. Махмудова СМ. К истории образования эргатива Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вын.

107. Махмудова М. Рефлексив грамматически приоритетная группа в рутульском языке Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып.4-

108. Мейланова У.А. Морфологическая и синтаксическая характеристика падежей в лезгинском языке. Махачкала, 1

109. Мейланова У.А., Талибов Б.Б. Конструкции предложения с переходнонепереходными глаголами в лезгинском языке Вопросы 4-ой синтаксическогостроя иберийско-каквказских языков: Материалы региональной сессии по историко-сравнительному изучению иберийскокавказскихязыков. Нальчик, 1

110. Мельчук И.А. О синтаксическом нуле Типология пассивных конструкций: Диатезы и залоги. Д., 1

111. Мещанинов И. И. Члены предложения и части речи. М.-Л., 1

112. Мещанинов И. И. Понятийные категории в языке Труды военного Ин-та иностр. яз. М., 1

113. Мещанинов И. И. Типологические сопоставления и типология систем. -НДВШ филол. науки, 1958.

114. Мещанинов И. И. Структура предложения. М.-Л., 1963.

115. Микаилов Ш. И. Сравнительно-историческая морфология аварских диалектов. Махачкала, 1

116. Мусаев М.-С.М. Возникновение и развитие эргатива даргинского языка Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып.

117. Мусаев М.-С. М. Сколько же главных членов предложения и как их выделяют в кавказских языках Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып.

118. Новое в лингвистике. М., 1960. Вып.

119. Падучева Е. В. О семантике синтаксиса. М., 1

120. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1

121. Грамматика и логика. М.-Л., 1

122. Панфилов В.З. Взаимоотношение языка и мышления. М., 1

123. Пауль Г. Принципы истории языка. М., 1

124. Пирейко Л. А. Основные вопросы эргативности на индоиранских языков. М., 1

125. Подлежащее и проблема универсальной модели яз. Изв. АН СССР. Сер. Лит. и яз. 1979. 4 Раджабов Р.Н. Проблема кореферентного опущения в цезском языке Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 5. М., 1998. материале

126. Рифтин А. П. Основные принципы построения теорий стадий в языке Труды юбилейной научн. сессии ЛГУ (спец. филол.). Л., 1

127. Саидова П.А. Годоберинский язык Языки Дагестана. МахачкалаМосква, 2000. 360

128. Саидова П.А. Андийский язык Языки Дагестана. МахачкалаМосква, 2000. 275

129. Самедов Д.С. предложение в аварском языке в Сложное сопоставлении с русским. Махачкала, 1

130. Самедов Д.С. К вопросу о семантической типологии предложения в языках различных систем Вопросы простого кавказского языкознания. Махачкала, 1

131. Самедов Д.С. Инфинитивные конструкции в аварском языке Вопросы кавказского языкознания. Вып.

132. Серебренников Б. А. Вероятностные обоснования в компаративистике. М., 1

133. Сепир Э. Язык. Введение

134. Смирницкий А. И. Синтаксис английского языка. М 1

135. Степанов Ю. Современные связи лингвистики и логики ВЯ, 1973, №

136. Степанов Ю. Имена, предикаты предложения. М., 1

137. Сулейманов Н.Д. Агульский язык Языки Дагестана. МахачкалаМосква, 2000. 63 81.

138. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М., 1

139. Махачкала- Тестелец Я.Г. Эргативные построения в нахско-дагестанских языках ВЯ,№4.М., 1

140. Тестелец Я.Г. Введение

141. Теории функциональной грамматики. Персональность и залоговость. СПб., 1

142. Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Д., 1

143. Типология грамматических категорий. М., 1

144. Толдова Ю. О некоторых синтаксических особенностях дативных и аффективных глаголов в дагестанских языках Тез. докл. IX Коллоквиума Европейского общества кавказоведов. М., 2

145. Уорф Б. Л. Лингвистика и логика Новое в лингвистике. М., 1960. Вып.

146. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание. П. Чеченский язык. Тифлис, 1

147. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание. III. Аварский язык. Тифлис, 1

148. Фриз Ч. Значение и лингвистический анализ Повое в лингвистике. Вып. 2 м 1

149. Хайдаков М. Система глагола в дагестанских языках. М., 1975.

150. Халилов М.Ш. Бежтинский язык Языки Дагестана. МахачкалаМосква, 2000. 332-

151. Ханмагомедов Б. Г. Очерки по синтаксису табасаранского языка. Махачкала, 1

152. Ханмагомедов Б. Г. К вонросу о главных членах предложения в табасаранском языке Международная научная конференция, посвященная 275-летию РАН и 50-летию ДНЦ РАН. Махачкала, 1

153. Хлебникова И. Б. Оппозиции в морфологии. М., 1

154. Холодович А. А. Проблемы грамматической теории. Д., 1

155. Хомский Н. Синтаксические структуры Новое в лингвистике. Вып. 2 М., 1

156. Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса. М., 1

157. Церцвадзе И. И. Андийский язык. Тбилиси, 1

158. Чейф У. Л. Значение и структура языка. М., 1

160. Чикобава А. Проблема эргативной конструкции в кавказских языках: стабильный и лабильный вариант этой конструкции. Изв. ИЯР1МК, 1942.-Т. XII.

161. Члены нредложения в языках различных тинов. Л,, 1

162. Шведова Н. Ю. О соотношении грамматической и семантической структуры предложения Славянское языкознание. М., 1

163. Шейхов Э.М. Лексико-грамматические классы глаголов в лезгинском языке. Автореф. дис.... канд. филол. наук. М., 1

164. Шейхов Э.М. Об особенностях согласования лезгинского глагола Вонросы кавказского языкознания. Махачкала, 1

165. Щедровицкий Г. В. Смысл и значение Проблемы семантики. М., 1

166. Щерба Л. В. О второстененных членах предложения Избранные работы но языкознанию и фонетике. Л., 1958. T.I. Шубик А. Иерархия членов предложения в индоевропейских языках//Категории субъекта и объекта в языках различных типов. Л., 1982. -С.125-

167. Эльдарова Р.Г. Лакский глагол (Система глагольного словоизменения). Махачкала, 2

168. Эльдарова Р.Г. Что есть нодлежащее? Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вын.

169. Эльдарова Р.Г., Шамхалова М.Д. Эргативные конструкции предложения в лакском языке Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып. 4-

171. Эргативная конструкция предложения в языках разл. типов. Л., 1

172. Ярцева В. Н. Свободные и связанные дополнения в английском языке Язык и мышление. XI. Л., 1

173. Ярцева В. Н. Исторический синтаксис английского языка. М.-Л., 1

174. Anderson St. R. On the Notion of Subject in Ergative Languages. LI, 1976:1-

175. Bechert J. Zur funktionalen Erklarung des Ergativsystems Papiere zur Linguistik. Kronberg, №12:5

176. Brunot F. Pricis de grammaire historique de la langue Francoise. Paris, 1

177. Comrie B. The ergative: variations on a theme. Lingua, 32.-1973. C.239

178. Comrie B. The antiergative: Finlands Answer to Basque. Grossman et al,, 1975. C.I 12-

179. Comrie B. Language universal and Linguistic Typology. Syntax and Morphology. Chicago, 1

180. Harris A. G. The Position of Subject Argument in Udi Матер. Междун. Симпозиума. Тбилиси, 1998: 118-

181. Helbig G. Valenz, Semantik und Satzmodelle Deutsch als Fremdsprache. -1976. H. 2.

182. Keenan Е,, Comrie В. Noun Phrase Accessibility and Universal Grammar. -Cambridge, 1

183. Keenan Edward The functional Principle: Generalizing the Notion of «Subject of» La Galy et al, 1974.-C, 298-

184. Charles N. Subjects and Topic/ New-York, 1

185. Schmidt F. Logik und Syntax. Berlin, 1

186. Schmidt W. Grundlagen der deutschen Grammatik. Berlin, 1

187. Schuchardt H. Ober den passiver kaukasischen Charakter des Transitivs in den der Sprachen Sitzungsbericht der kaiserlicher Akademie Wissenschaft. B 133, Wien, 1995: 1-

188. Segeth N. Elementare Logik. Berlin, 1

189. Sommerfeld V., Schreiber H. Worterbuch zur Valenz und Distibution Leipzig, 1

190. Martinet A. La construction Ergative et les structures elemensairee, 1

191. Dirr A. Einftihrung in das Studium der Kaukasischen Sprachen. Leipzig, 1

192. Steintal H. Einleitung in die Psychologie und Sprachwissenschaft. Berlin, 1871.