Русский консерватизм и Н. Я. Данилевский тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Дубина, Вера Сергеевна

• Дубина, Вера Сергеевна
• кандидат исторических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Дубина, Вера Сергеевна

Введение.

Глава 1. Русский консерватизм и социальная концепция

Н.Я. Данилевского.

§ 1 Основные вехи жизненного пути: от социализма к консерватизму.

§2 Русский консерватизм как общественное явление.

§3 Социальная концепция Н.Я. Данилевского и ее место общественной мысли России второй половины XIX века.

§4 Н.Я. Данилевский и идеология панславизма.

Глава 2. Идеи Н.Я. Данилевского в общественном мнении России

XIX века.

§ 1 Проблема "Россия и Европа" и развитие консервативных тенденций в русской общественной мысли XIX века.

§2 Н.Я. Данилевский в оценках русской периодической печати 60-70хгг. XIX века.

§3 Полемика по поводу теории Н.Я. Данилевского в 80-90е годы XIX века.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Русский консерватизм и Н. Я. Данилевский»

Вторая половина XIX века традиционно считается периодом наибольшей активности русского образованного общества, временем возмужания и оформления общественного мнения, когда периодическая печать стала силой, с которой считалось даже правительство. В эпоху реформ важные политические вопросы вышли за рамки салонных разговоров, и общество получило новые возможности для участия в жизни страны. От мечтательных рассуждений о будущем державы русское образованное общество перешло к обсуждению конкретных проблем, что способствовало оформлению политических течений в русской мысли.

В этот период консерватизм складывается как политическое течение, контуры которого, однако, были еще весьма размыты, поэтому определяющим моментом для выявления сущности этого течения является анализ мировоззрения общественных деятелей, причислявших себя к консерваторам или причисленных к ним общественным мнением. Формирование мировоззрения Н.Я. Данилевского пришлось как раз на время становления консерватизма, когда еще не появилось жестких границ между различными течениями политической мысли.

Н.Я. Данилевский успел принять участие во многих общественных течениях: в молодости он числился среди социалистов кружка Петрашевского; позднее современники называли его и славянофилом, и либералом, и панславистом, и консерватором. Благодаря своей главной книге "Россия и Европа", он считался кодификатором славянофильства, символом панславизма и оплотом консерватизма. Кроме того, он явился автором концепции культурно-исторических типов, доставившей ему мировую известность.

Однако личность и мировоззрение Данилевского, интересные уже сами по себе, не являются единственным предметом нашего исследования. В его мировоззрении отразился процесс развития течения в русской мысли, ставившего во главу угла защиту национальной самобытности. Анализ эволюции идейных воззрений Данилевского позволяет выяснить, как шел процесс оформления консервативной мысли, и какие принципы легли в ее основу. Такая постановка проблемы, во многом, и обусловила актуальность исследования.

Предмет исследования диктует хронологические рамки работы, которые охватывают период жизни и сознательной деятельности Н.Я. Данилевского (середина и вторая половина XIX века).

В современной отечественной историографии работы Данилевского переживают бум популярности: если в советский период не только не издавали его "Россию и Европу", но и практически забыли о самом авторе, то сейчас редкий учебник политологии, культурологии и т.п. обходится без указания на Данилевского как автора циклического подхода к историческому процессу. Как это часто случается на волне популярности, многие авторы уже не пытаются вникнуть в суть его мировоззрения, а довольствуются раз и навсегда приклеенными "ярлыками". Эти ярлыки или, можно сказать, стереотипы отношения к книге не только живучи в историографической традиции, но и определяют зачастую ход мысли исследователя. Так, вслед за H.H. Страховым, назвавшим книгу Данилевского "кодексом славянофильства", многие современные исследователи продолжают вписывать Данилевского в славянофильскую традицию1.

Если сразу после появления в печати книга была встречена довольно равнодушно - вышло всего три отзыва, два из которых негативные, а третий принадлежал перу близкого друга Данилевского, то интерес к ней значительно возрос в связи с русско-турецкой войной 1877-1878 гг. Однако тогда идеи Данилевского обросли новыми стереотипами: националист, панславист, ненавистник Европы и т.д. Поэтому в среде интеллектуалов к его работе сформировалось несколько презрительное отношение. Н.К. Михайловский, например, писал: "Данилевский говорит, что славяне невиданный ранее самый лучший четырехосновной тип, а другие вот утверждают, что они кроме самовара ничего изобрести не могут" . Полемика B.C. Соловьева с H.H. Страхо

1 Страхов H.H. Жизнь и труды Данилевского // Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1895. С. 15.

2 Михайловский Н.К. Записки профана // Михайловский Н.К. Полное собрание сочинений. Т.З. СПб., 1909. С.880. вым по поводу "России и Европы", в которой Соловьев остроумно и талантливо нападал на основные идеи Данилевского, объявив их заимствованными из книги немецкого историка Генриха Рюккерта, скомпрометировала теорию культурно-исторических типов в глазах публики.

Несмотря на это, у общественно-политической позиции Данилевского, как и у его концепции, было немало сторонников среди консервативно настроенной части русского общества. Среди них были К.Н. Бестужев-Рюмин, H.H. Страхов, Ф.М. Достоевский. Однако для большей части читающей публики он так и остался известен в качестве славянофила с националистическим оттенком. Даже в начале XX века П.Н. Милюков все еще видел в Данилевском, прежде всего, последователя славянофилов, представлявшего это течение на последней стадии разложения1.

Второй, не менее живучий стереотип - рассматривать идеи Данилевского как основу построений Освальда Шпенглера. В 80-е годы XIX историософская концепция Данилевского подверглась серьезной критике русского историка Н.И. Кареева, и, учитывая впечатление, произведенное статьям B.C. Соловьева, теория культурно-исторических типов мало кем в России принималась всерьез. Однако ситуация изменилась с появлением "Заката Европы". Современники Шпенглера заметили большое сходство циклической концепции Данилевского с идеями "Заката Европы"; находились даже люди, обвинившие Шпенглера в плагиате . С этого времени теорию Данилевского стали рассматривать преимущественно как самостоятельную философско-социологическую концепцию.

В отечественной историографии основу такого подхода заложили работы эмигрантов и, прежде всего, Питирима Сорокина, для которого "Россия и Европа", несмотря на характер политического памфлета, являлась выдаюо щимся трактатом по философии истории и социологии культуры . Надо от

1 Милюков П.Н. Разложение славянофильства ( Н. Данилевский, К. Леонтьев, Вл. Соловьев) // Милюков П.Н. Из истории русской интеллигенции. СПб., 1903.

2 Пивоваров Ю.С. Н. Данилевский в русской культуре и мировой науке // Мир России. 1992. №1. С. 166.

3 SorokinP. Social Philosophies of an Age of Crisis. Boston, 1951. P 71. метить, что двоякое отношение к концепции Данилевского как, с одной стороны, своеобразной теории истории, а с другой, - этапу в развитии славянофильства и национальной идеи, свойственно, в той или иной мере, всей историографии русского зарубежья.

Для H.A. Бердяева и В.В. Зеньковского, идеи Данилевского явились отклонением в развитии славянофильской мысли; Бердяев даже не считал возможным включить взгляды автора "России и Европы" в традицию "русской идеи", поскольку взгляды Данилевского, по его мнению, являлись срывом на национализм и панславизм1. Однако к 20м - 30м годам XX века репутация Данилевского как создателя циклического подхода к истории и предшественника Шпенглера была уже настолько распространена, что, имея перед собой другой предмет рассмотрения, и Бердяев, и Зеньковский не могли не затронуть и вопрос о сходстве идей Данилевского и Шпенглера, а также применении методов естественных наук к истории, что особенно ценил в "России и Европе" Зеньковский2.

Высказывания крупнейших мыслителей русской эмиграции во многом предопределили мнения остальных представителей русского зарубежья. Имя Данилевского стало непременным атрибутом любого исследования по истории русской философии, даже очень краткого, как, например, "История русской философии" Н.О. Лосского. В этой книге автор повторил все имевшиеся к этому времени в распоряжении эмиграции взгляды на концепцию Данилевского, придав им собственное негативное отношение к идеям Данилевского: "эпигон славянофильства периода упадка этого течения, отрицавший общечеловеческую цивилизацию, последователь Рюккерта и предшественник Шпенглера"3.

Другая причина интереса к Данилевскому среди русских эмигрантов -это его репутация предшественника евразийцев. Русская эмигрантка, Е.Ю. Кузьмина -Караваева, известная как мать Мария, в своих записных тетрадях отмечала, что ее отношение к евразийцам определялось через мнения Дани

1 Бердяев H.A. Русская идея // Бердяев H.A. русская идея. Судьба России. М., 1997. С.58; Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М., 1997. С.70-73.

Бердяев H.A. Указ. соч. С.57, 59; Зеньковский В.В. Указ. соч. С.73. о

Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991. С.79-81. левского, который "первый причислил Европу к своим евразийским делам". Евразийцы, по ее мнению, явились последователями Данилевского, были, так сказать, "вскормлены им, причем они переняли от него не только постановку вопроса, но и религию, зачастую с бьющими в глаза ошибками и односто-ронностями"1. Влияние Данилевского на евразийцев отмечалось и Н.А. Бердяевым, который считал, что "евразийцы восстанавливают историософскую теорию Данилевского и усваивают себе его натурализм и номинализм"2.

Несмотря на то, что представители эмиграции 20-3Ох годов публиковали свои работы по-русски и могут рассматриваться как часть русской историографии, они внесли свой вклад скорее в западную традицию, чем в русскую, так как отечественному читателю они стали доступны лишь с опозданием на несколько десятилетий.

Отечественная историография советского периода практически не занималась изучением творчества Данилевского вплоть до 80-х годов XX века: сложившиеся стереотипы о его взглядах - славянофил, панславист, автор философской теории в духе Шпенглера - были в советский период плохой рекомендацией. Школа Покровского, доминировавшая в 20-е годы нашего века, утвердила подход к Данилевскому как к "доктринеру и фанатику своей идеи", "славянофилу, превратившемуся в германофоба, возведшему в закон истории вражду России и Европы" с одной-единственной целью: доказать, что "полицейское самодержавие и есть внутренняя сущность русского народа .

Для зарубежных исследователей эпохи враждебных отношений СССР с капиталистическими странами Запада именно идеи Данилевского являлись воплощением внешнеполитической доктрины Советского Союза, в особен

1 Columbia University Libraries. Manuscript Collections. Bahmeteff Archive. (BAR). Mother Maria Collection. Box №1.

Бердяев Н.А. Евразийство // Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. М., 1993. о

Покровский М.Н. Восточный вопрос (От Парижского мира до Берлинского конгресса) // Покровский М.Н. дипломатия и войны царской России в XIX столетии. М., 1923. С. 246, 248. ности, сталинского периода1. Даже в 70е и 80е годы уходящего столетия за рубежом находились авторы, полагавшие, что советское правительство стао линской эпохи реализовывало план Данилевского . Однако на деле в СССР о Данилевском не только практически забыли, но если и упоминали, то обязательно с негативной оценкой. Вплоть до конца 60х годов изучению мировоззрения Данилевского советские ученые не посвящали специальных исследований: имя автора "России и Европы" лишь изредка мелькало в обзорных работах по истории русской философии или биологии .

В начале 70х годов в советской историографии начинают появляться специальные статьи о Данилевском как об авторе своеобразной философско-социологической концепции. Однако исследователи и в 80е годы еще во многом следовали прежним негативным оценкам: например, А.Н. Филатов признавал за Данилевским некое своеобразие, но в то же время отмечал, как негативную сторону его мировоззрения, отрицание единства исторического процесса, а значит и объективных законов развития4. Новый для отечественной историографии подход к творчеству Данилевского открыл К.В. Султанов, защитивший в 1975 году диссертацию "Философско-социологическая система Н.Я. Данилевского и ее толкование современной западной философией"5. Султанов выделил в мировоззрении Данилевского несколько пластов

1 См.: MacMaster Robert Е. Danilevsky and Spengler: A new interpretation // Journal of Modern history, 1954. V.26. №2; MacMaster Robert E. Danilevsky A Russian totalitarian philosopher. Cambridge. 1967; Petrovich Michael B. The Emergence of Russian Panslavism (1856-1870). N.-Y., 1956. etc.

2 Pruuden S. Panslavism and Russian Communism. L., 1976; Dunlop John B. The Faces of Contemporary Russian Nationalism. Princeton, 1983.

3 Райков Б.Е. Русские биологи-эволюционисты до Дарвина. Т.4. M.-JI., 1959; Маркарян Э.С. О концепции локальных цивилизаций. Критические очерки. Ереван, 1962.

4 Филатов А.Н. К характеристике методологии исторического исследования Н.Я. Данилевского // Ученые записки Казанского педагогического института. Вып. 178. Казань, 1977. С. 106, ИЗ.

5 Султанов К.В. Философско-социологическая система Н.Я. Данилевского и ее толкование современной Западной философией. Автореферат. дисс. канд. филос. наук. JL, 1975. в рассмотрении одних и тех же проблем, признавая за главный и наиболее интересный - философско-социологический пласт1.

Показательно, что Данилевский не вызывал значительный интерес исследователей русского самодержавия и правого лагеря. Отечественная историография традиционно исследовала консерватизм в контексте правительственной политики. Основы этого подхода заложили работы В.А. Твардовской, П.А. Зайончковского, В.А. Китаева, которые акцентировали внимание, прежде всего, на М.Н. Каткове и К.П. Победоносцеве - консерваторах, близких к трону и реально воздействовавших на курс внутренней политики2. Н.Я. Данилевский не принадлежал к их кругу и в силу этого выпал из поля зрения большинства советских историков русского самодержавия.

Таким образом, в 70е годы отечественная историография влилась в уже существовавшую на Западе традицию, в рамках которой общественно-политические и философские взгляды Данилевского разделяются, а последним отдается явное предпочтение. Под таким углом зрения теория культурно-исторических типов изучалась как концепция локальных цивилизаций -циклического видения мирового процесса в противоположность линейному -а имя ее автора ставилось в один ряд с таким мыслителями как Вико, Гердер, Шпенглер, Тойнби и т.д.3 Этот подход стал в современной отечественной историографии доминирующим: в 80е -90е годы нашего столетия исследователи продолжали изучать наследие Данилевского, прежде всего, в контексте истории философии.

Несмотря на то, что с 70х годов XX века теория Данилевского перестала быть "белым пятном" в отечественной историографии, исследования его концепции вплоть до середины 90х годов, по меткому выражению, Ю.С. Пи

1 Там же. С. 7.

Твардовская В.А. Идеология пореформенного самодержавия (М.Н. Катков и его издания). М., 1978; Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. (Политическая реакция 80х - начала 90х годов). М., 1970; Китаев В.А. От фронды к охранительству. М.,

Грубин B.JI. Проблема общего и особенного в теории культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского // Вестник Ленинградского университета. Вып.2. 1973. N11. воварова "оставались на периферии нашего сознания"1. На эту тему не помещали статьи в центральных журналах, а большинство специальных работ были депонированы в ИНИОН РАН, то есть не получили широкого распространения . В конце 90х годов ситуация изменилась: исследования теории л культурно-исторических типов посыпались как из рога изобилия . Востребованность философского осмысления наследия Данилевского была столько велика, что исследователь В.М. Михеев, например, выпустил за промежуток времени не более трех лет сразу несколько монографий4.

Поскольку анализ концепции Данилевского предпринимался практически только специалистами в области философии, то главным предметом их внимания стала концепция культурно-исторических типов, которая изучалась в традиции мировой философской мысли, отдельно от исторического контекста. Влияние Данилевского на общественную мысль России XIX века, его собственная общественно-политическая позиция остались не затронутыми в таких работах, которые, как правило, не использовали весь спектр источников, ограничиваясь исключительно теоретическими сочинениями самого Н.Я. Данилевского.

1 Пивоваров Ю.С. Очерки истории русской общественно-политической мысли XIX - первой трети XX столетия. М., 1997. С. 149.

2 См., например: Захаров A.A. Идейно-теоретические истоки "России и Европы" Н.Я. Данилевского. Томск, 1994. Деп. ИНИОН РАН. № 4928; Маякунов А.Э. Политический идеал в философско-исторической концепции Н.Я. Данилевского. СПб., 1994. Деп. ИНИОН РАН. № 48986.

3 Бажов С.И. Культура и цивилизация в философско-исторической концепции Н.Я. Данилевского. Автореферат. дисс. канд. филос. наук. М.,1983; Бажов С.И Философия истории Н.Я. Данилевского. М., 1997; Михеев В.М. Философия истории Н.Я. Данилевского. Автореферат. дисс. канд. филос. наук. М., 1994; Соколова С.Н. Философский анализ концепции культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского. Автореферат . дисс. канд. филос. наук. М., 1999; Нугманова H.A. Н.Я. Данилевский о всемирно-историческом процессе: основные понятия и категории // Вестник МГУ. Сер. 8. 1997. №2.

4 Михеев В.М. Славянский Нострадамус. В 2 т. Брест, 1993; Михеев В.М. Тоталитарный мыслитель: анализ теоретического наследия мыслителя XIX века Н.Я. Данилевского. Брест, 1994; Аринин А.Н., Михеев В.М. Самобытные идеи Н.Я. Данилевского. М., 1996.

Вместе с этим в современной историографии появилось небольшое число работ, авторы которых пытались связать воззрения Данилевского с историческими реалиями того времени. Среди работ начала 90х годов выделяется монография Л.Р. Авдеевой, крайне редкий в отечественной историографии пример, когда взгляды Данилевского рассматривались в рамках почвеннического течения1. Вместе с тем, автор оставила без внимания взгляды Ф.М. Достоевского, тем самым лишив картину русского почвенничества полноты и целостности. Более того, книга не является единым изложением почвеннического мировоззрения, а состоит из трех самостоятельных разделов. Излагая теорию Данилевского, Л.Р. Авдеева также как и многие ее предшественники, сосредоточилась, прежде всего, на историософском аспекте мировоззрения автора "России и Европы", и анализе теории культурно-исторических типов, не уделив достаточно внимания его общественно-политической позиции.

Первым опытом монографического исследования взглядов Данилевского с исторической точки зрения является работа Б.П. Балуева, который предпринял попытку комплексного исследования мировоззрения и жизненного пути Н.Я. Данилевского2. Б.П. Балуев рассматривал "Россию и Европу" в контексте спора о судьбах России. В противовес господствовавшим в литературе прошлых лет негативным оценкам, исследователь в своей книге сделал ставку на своеобразие теории Данилевского, ее оригинальность и патриотизм, оставляя за чертой исследования слабые места его концепции и даже аргументированную критику современников (например, основательную статью Н.И. Кареева) . Акцентируя внимание читателя на актуальности вопросов, поднятых Данилевским, Б.П. Балуев иногда переводил систему своей аргументации в русло современных проблем России.

Безусловная заслуга сочинения Б.П. Балуева состоит в том, что он начал разрабатывать сюжеты, связанные с историческими условиями создания

1 Авдеева Л.Р. Русские мыслители Ап. Григорьев, Н.Я. Данилевский, H.H. Страхов. М., 1992.

Балуев Б.П. Споры о судьбах России: Н.Я. Данилевский и его книга "Россия и Европа". М., 1999.

3 Там же. С.11.

России и Европы", средой, в которой вращался Данилевский, привлек новые источники. Благодаря работам современных отечественных историков репутация Данилевского как самобытного мыслителя и общественного деятеля более не подвергается сомнению.

Стереотипы восприятия концепции Данилевского, складывавшиеся на протяжении многих десятилетий, нелегко преодолеть, поэтому и в современной историографии автора "России и Европы" продолжают называть, например, славянофилом1. Одним из борцов с этими стереотипами и старыми формулами выступил Ю.С. Пивоваров, который подробно проанализировал основные тенденции западной историографии по отношению к теории Данилевского. В своей работе автор не претендовал на всесторонний анализ, о чем говорит уже избранный им очерковый способ изложения.

Роль Н.Я. Данилевского в общественной жизни России до сих пор недостаточно раскрыта. Упоминание о ней, как правило, ограничивалось фразами типа "идеи Данилевского были восторженно встречены консервативной публикой"2. При этом необходимо отметить, что термин консерватизм в советской историографии наполнялся негативным содержанием.

В настоящее время, когда тема русского консерватизма обладает чрезвычайной привлекательностью для исследователей. Ежегодно выходят новые работы, посвященные общественным деятелям, близким по своим убеждениям к правому лагерю. Группа консерваторов пополняется все новыми фамилиями. Например, если в советское время консерватизм Достоевского не афишировался, то теперь известного писателя считают одним из наиболее з видных идеологов этого течения .

Ситуация повторилась и с идейным наследием Н.Я. Данилевского: в отечественных работах советского периода его позиция расценивалась как

1 Недошвин В.М. Данилевский "Россия и Европа". К вопросу об истории и теории славянофильства // Отечественная история: Опыт, проблемы, ориентиры исследования. Вып. 5. М., 1990.

2 Филатов А.Н. Указ. соч. С. 105.

3 Твардовская В.А. Достоевский в общественной жизни России. М., 1990; Нечаева B.C. Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских "Время". 1861-1863. М., 1972; Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М., 2000. националистическая и славянофильская, а теперь он все чаще попадает в правый лагерь. В целом, репутация Данилевского как консерватора - в основном наследие зарубежной историографии. Многие авторы, например, А. Валицкий, без колебаний зачисляли его не только в консерваторы, но даже в реакционеры1. Отечественная историография на современном этапе не выработала общепризнанной типологии русского консерватизма, поэтому большинство исследователей ориентируется на западные образцы . Однако схемы, принятые в западной историографии, не всегда полно и правильно отражают историческую действительность России XIX века, поэтому Данилевский, как и многие другие русские мыслители, произвольно причисляется то к консерваторам, то к либералам3.

Западная историография, несмотря на разработанность таких понятий, как консерватизм и либерализм, долгое время занималась русским консерватизмом больше как вражеским течением. Поэтому зарубежные исследователи не отставали от своих советских коллег в создании негативных стереотипов. Однако западная, особенно американская историография, посвящала гораздо больше внимания как типологии и содержанию русского консерватизма в целом, так и мировоззрению Н.Я. Данилевского в частности.

До второй мировой войны специальные исторические исследования русской мысли практически отсутствовали за рубежом: в конце XIX - начале XX века европейцы, как и американцы, только еще начинали интересоваться

1 Walicki A. A History of Russian Thought from the Enlightenment to Marxism. Stanford. 1979. P. 291.

Ермашов Д.В., Ширинянц A.A. У истоков российского консерватизма: Н.М. Карамзин. М., 1999.

Например, исследователь С.И. Бажов называл Данилевского консервативным романтиком. (Бажов С.И. Философия истории Н.Я. Данилевского. М., 1997. С.191.); А.Э.Маякунов считал, что органическое понимание политики вытекает у Данилевского из основных принципов консерватизма, в самом широком смысле. (Маякунов А.Э. Указ. соч. С.З.) Исследователь Б.П. Балуев, считал автора "России и Европы" настоящим либералом. (Балуев Б.П. Указ. соч. С.112); Полным повторением социологической концепции А. Валицкого является, например, работа М.С. Вершинина Русский консерватизм: ретроспективно-политологический анализ // Клио, 1998. №1(4).

Россией1. Еще в 1893 году западный журналист Самсои-Химмелстерна убеждал своих читателей, что Россию необходимо изучать, так как "врага нужно знать в лицо" . Главным предметом внимания работ первой четверти XX века была русская внешняя политика, так называемая русская угроза Западной Европе, и причины Первой мировой войны. Поэтому в этот период доминирует австро-немецкая историография, рассматривавшая русскую общественную мысль в русле опасного для Европы панславизма, толкнувшего ее к вой-не3.

Взгляды Н.Я. Данилевского выступали в таких работах как проповедь агрессивной внешней политики России, проповедь панславизма. Насколько панславизм в представлении зарубежной общественности был "типично" русским явлением, показывает мнение 3. Преэва, автора книги "Россия и славянский мир": "Читатель удивится, что славянские движения стали использоваться Россией только в первой четверти XIX века, а не изначально были таковыми"4. Предпринимались и попытки оправдать панславизм в глазах Европы: поскольку, в глазах европейской общественности, отделить панславизм от внешней русской политики было практически невозможно, славянские авторы, например Рудольф Врба, защищая славян, пришел к полному отрицанию панславизма как явления5.

Если в начале нашего столетия имя Данилевского только мелькало в зарубежных работах, посвященных панславизму, то после перевода в 1920 году "России и Европы" на немецкий язык ее автор прочно закрепился во главе этого "агрессивного течения"6. Следуя за немецкими исследователями, подобный взгляд на теорию Данилевского распространился и на английскую

1 Byrnes R. Russian Studies in the United States before the First Wold War // Forschungen zur Osteuropäischen Geschichte. Berlin, 1978. P. 40. ~ Samson-Himmelsterna H., von. Russia under Alexander III and the preceding period. N.-Y., 1893. P.75.

3 Fischel A. Der Panslavismus bis zum Weltkrieg. Stuttgart - Berlin, 1919. S. 15.

4 Preëv Z. Russia and the Slav Ideal. 1917. P.12.

5 Vrba R. Russland und der Panslavismus. Statische und socialpolitische Studien. B.2. Prague, 1913. S. 21.

6 Kopff S. Russia's Foreign Relations during the Last Half-Century. N. -Y., 1922. P.116. историографию, видевшую в "России и Европе" оформление нового, (агрессивно националистического) типа панславизма1.

Тогда как Европа в русских исследованиях отдавала предпочтение изучению панславизма и причин Первой мировой войны, в США главенствовала эмигрантская литература. В изучении русской общественной мысли американские историки шли по дороге, проложенной Карповичем и Вернадским. Поэтому после Второй мировой войны, в период расцвета русских исследований в США, историки отталкивались от оценок русской общественной мысли, сформулированных эмигрантами. Благодаря работам П. Сорокина в американской историографии утвердился двоякий взгляд на "Россию и Европу" Данилевского: как на политический памфлет и самостоятельную фило-софско-социологическую теорию. К существовавшим представлениям добавился еще подход к мировоззрению Данилевского как ярого панславизма и, понятно, что в эпоху "холодной войны" негативные оценки его общественной позиции восторжествовали над социологическим аспектом его теории.

В эпоху "холодной войны", когда исследования часто создавались по заказу правительства, о русской общественной мысли, особенно консервативной, в США было написано много несправедливого и необдуманного, но, однако, мы согласны с Майклом Дэвидом-Фоксом, что не стоит принижать заслуги исследователей этого периода, превращая всю их работу в последовательное искажение русской истории2.

В 50-е и 60е годы американские исследования, безусловно, доминировали в мировой русистике: за эти годы были заложены основные подходы к изучению русского консерватизма за рубежом. Поскольку это был период господства теории "модернизации", то главными представлялись проблемы поиска альтернатив существующему советскому строю и неизбежность революции 1917 года. Сравнивая русскую историю, так сказать, с западным "эталоном", американские исследователи изучали русскую национальную

1 Sumner В. Н. Russia and the Balkans. 1870-1880. Oxford, 1937. P. 76.

Дэвид-Фокс M. Введение: отцы, дети и внуки американской историографии царской России // Американская русистика: вехи историографии последних лет. Императорский период. Антология. Самара, 2000. С.8. мысль на предмет того, могла ли она развиваться каким-либо другим путем или обязательно должна была привести к революции?1

На передний план в работах сторонников теории модернизации выдвигалась идея о принципиальном отличии России и Западного мира. Вследствие этого, американская историография сосредоточилась, в основном, на исследовании национализма и консерватизма в России, которые, вследствие своего специфического развития, и привели Россию к упадку2. В исследованиях 50х-60х годов практически ставится знак равенства между национальной мыслью и имперской политикой. "Русский панславистский империализм, - писал одни из крупнейших представителей школы "модернизации" Хьюго Сетон-Уотсон, - может быть, яснее всего выражен в известной книге Н.Я. Данилевского"3.

Идеи Данилевского для американской историографии этой эпохи стали характерным признаком развития всей русской национальной мысли, итогом, к которому она с самого начала стремилась. На примере Данилевского такие исследователи как Роберт МакМастер, Ганс Кон и Франк Фаднер доказывали, что в русской мысли изначально был заложен тоталитарный элемент, что она клонилась к национализму и "имперству", также как и русская политика4. Несмотря на то, что диссертация МакМастера содержала массу необоснованных выводов, как это верно показано Ю.С. Пивоваровым, его книга и по сей день остается самым крупным и подробным исследованием мировоззрения Данилевского в западной историографии5. Книга вышла в 1967 году и, скорее всего, работа велась с изначальной установкой на разоблачение национали

1 Black Cyril Е. No Political Alternative to Autocracy Had Adequate Support // Imperial Russia after 1881. Peaceful Modernization or Revolution? N.Y., 1966. P.91.

2 Seton-Watson H. The decline of Imperial Russia. 1855-1914. N. -Y., 1952.

3 Ibid. P. 91.

4 MacMaster Robert E. Danilevsky. A Russian totalitarian philosopher. Cambridge, 1967; Kohn H. Continuity and Chang in Russian and Soviet thought. Cambridge, 1955; Fadner F. Seventy years of Pan-Slavism in Russia: Karazin to Danilevsky 1800-1870. W., 1962.

5 Пивоваров Ю.С. Очерки истории русской общественно-политической мысли XIX- первой трети XX столетия. С. 170-185. ста Данилевского. Однако безусловной заслугой МакМастера можно считать тот факт, что он выступил в защиту оригинальности теории Данилевского, опровергнув бытовавший до этого тезис о заимствовании теории культурно-исторических типов из учебника истории Генриха Рюккерта1.

Фаднер и Кон изучали мировоззрение Данилевского, как и вообще всех русских сторонников народности, как панславистское и националистическое2. Своими работами они продолжили немецкую традицию в изучении панславизма, рассматривая его как русский национализм и политическую доктрину русского правительства, что способствовало появлению подобной традиции и в американской историографии . Панславизм на долгие годы был связан в представлении американских исследователей с внешнеполитической доктриной России и "националистическими теориями" в духе Данилевского, так что даже специальные работы по дипломатии и борьбе славянских стран за независимость обязательно разбирали и этот вопрос. Например, известный славист Чарльз Елавич счел необходимым упомянуть имя Данилевского в исследовании, посвященном влиянию России на политику Болгарии и Сербии, но, судя по тому, что в списке литературы "Россия и Европа" попала в раздел "письма и мемуары", исследователь вряд ли был знаком с ее содержанием4. После работ Фаднера и Кона ярлык "панслависта" стал постоянным спутником Данилевского, так что автор "России и Европы" постоянно фигурировал на страницах многочисленных исследований о панславизме и национализме5.

Исследования по истории России, как страны, имеющей особый путь, были свойственны не только американской, но и немецкой историографии.

1 MacMaster Robert Е. The Question of Heinrich Ruckert's influence on Danilev-skij // American Slavic and East European Review. V.14. №2. 1955.

2Kobn H. Pan-Slavism. It's history and ideology. Notre Dame, 1953; Kohn H. Nationalism: its' Meaning and History. L., 1965; FadnerF. Op. cit.

3 Morison J. D. Katkov and Panslavism // Slavic and East European Review. 1969. Y.46. №107.

4 Jelavich Ch. Tsarist Russia and Balkan Nationalism. Russian Influence in the internal affairs of Bulgaria and Serbia. 1879-1886. Los Angeles, 1958. P.432.

5 Историографию панславизма см. подробнее: Zlatar Z. Pan-Slavism: A Review of the Literature // Canadian Review of Studies of Nationalism. 1990. V. 17. №1-2.

Поэтому "Россия и Европа" Данилевского, как работа, провозглашавшая особенность России, да еще строившая эти выводы на теоретическом фундаменте, стала предметом внимания и немецких исследователей. Наиболее подробный анализ взглядов Данилевского в Германии 5Ох годов принадлежит Конраду фон Пфальцграфу, который, следуя традициям немецкой историографии предыдущих лет, рассматривал теорию Данилевского как панславистскую1. Однако труд немецкого историка уже не являлся политическим памфлетом, и, несмотря на то, что автор более сосредоточился на доступном переложении теории Данилевского, его довольно объемная статья содержала пристальный анализ теоретических положений "России и Европы"2.

Наиболее глубокие и серьезные зарубежные исследования русского консерватизма и национальных течений русской мысли XIX века, появившиеся в 50-60е годы нашего столетия принадлежали Эдварду Тадену и Ричарду Бёрнсу. Ричард Берне рассматривал русский консерватизм, прежде всего, как государственный, поэтому его главная работа посвящена анализу мировоззрения К.П. Победоносцева3. Берне заложил основы в понимании русского консерватизма как явления нового времени. Он справедливо отмечал, что нужно исследовать конкретные течения в России XIX века, а не углубляться в период Киевской Руси. Кроме того, он выявил специфические характеристики русского консерватизма, но сделал это, конечно, в духе своего времени4.

Заслуга Эдварда Тадена в изучении русской мысли состоит, на наш взгляд, в том, что он первый обратился к анализу мнений общества не ров

1 Pfalzgraf K., von. Die Politsierung und Radikalisierung des Problems Russland und Europa bei N.J. Danilevskij // Forschungen zur osteuropäischen Geschichte. Berlin, 1954.

2 Ibid. S. 111-137.

3 Byrnes Robert E. Pobedonostsev. His life and Thought. Bloomington-London, 1968.

4 Byrnes R. Russian Conservative Thought before the Revolution // Russia under the last Tsar. Minneapolis, 1969. P. 45, 46. няя их по политике правительства1. Своими работами он проложил дорогу новой эпохе, так называемой "новой социальной истории", когда, по словам М. Дэвида-Фокса, историю начали изучать снизу, а не сверху, то есть раньше исследователи обращали свое внимание, прежде всего, на действия правительства, государственную идеологию, а теперь перешли к изучению мнений самого общества . Ученик Тадена, Н. Рязановский, развил эту тему более глубоко, показав на примере теории официальной народности и славяноо фильства, "как разошлись пути государства и общества" .

Исследование общественных явлений, без необходимой привязки их к деятельности правительства, позволили новому поколению историков открыть такие, ранее не известные, западной историографии оттенки национальной мысли как, например, почвенничество4. Наиболее глубоким исследованием по истории этого течения в американской историографии является книга Вайна Довлера, которая признается западными критиками одной из лучших книг по истории интеллектуальной мысли России XIX века5. Довлер один из редких исследователей, кто отметил близость общественной позиции Данилевского и почвенников, а также влияние автора "России и Европы" на эволюцию этого течения.

Несмотря на то, что историография 70х -80х годов уже практически отказывается от доминирующего прежде стереотипного подхода к мировоззрению Данилевского как ярого националиста и панслависта, исследователи почвенничества, чтобы показать его мирный и чисто интеллектуальный характер, сосредотачивались на выявлении различий между общественной позицией Достоевского и Страхова с одной стороны, Данилевского - с другой.

1 Thaden Edward С. Russia since 1801. The making of a New Society. N.Y. - L.,

1971 ;Thaden Edward C. The Beginning of Romantic Nationalism in Russia // The American Slavic and East European Review. 1954.V.13. №4. Дэвид-Фокс M. Указ. соч. С. 11.

3 Riasanovsky Nicholas V. "Nationality" in the State Ideology during the Reign of Nicholas I // Russian review. 1960. V.19. №1.

4 Gernstain L. Nikolai Strakhov. Cambridge, 1971; Dowler W. Dostoevsky, Grigo-riev and Native Soil conservatism. Toronto, 1982.

5 Bartle J. The notice on "Wayne Dowler. An unnecessary Man: the Life of Apollon Grigoriev. Toronto, 1995" // Canadian Slavonic papers. V.39. 1997.

Например, исследователь творчества H.H. Страхова Линда Герштайн, на протяжении всей своей книги не упускала случая показать отсутствие панславистских мотивов в творчестве Страхова и объясняла его интерес к Данилевскому, исключительно симпатиями к славянофильству1.

Несмотря на возникновение новых подходов, стереотипы в отношении русского консерватизма продолжали существовать и в 70-80е годы. Наиболее ярким примером этого является доминирование в историографии школы Ричарда Пайпса, для которого консерватизм был исключительно теорией, пропагандирующей авторитаризм. Причем теория эта развивалась в России, по Пайпсу, с XV века и нашла себе адептов в лице таких разных общественных деятелей как Феофан Прокопович, Н.М. Карамзин, Н.Я. Данилевский и Ап. Григорьев2. Концепция Пайпса подверглась обоснованной критике в отечественной историографии; ее отдельные аспекты будут рассмотрены нами в первой главе настоящей работы.

Если в 60е-70е годы XX века в западной историографии преобладали исследования верхних эшелонов власти, дипломатических отношений России с другими странами и всего того, что определяет внутреннюю и внешнюю политику государства; то 80е-90е годы в рамках "новой социальной истории" и, особенно, "новой культурной истории" исследователи обратились к изучению внутренних процессов русской общественной мысли. Появились такие известные работы как, например, "Социальная мысль в царистской России" А. Вуцинича или "История русской мысли" А. Валицкого3. Однако с распадом Советского союза и социалистического лагеря, зарубежные исследователи стали более интересоваться советским периодом нашей истории.

Уровень большинства исследований русского консерватизма и национальной мысли стал гораздо ниже, чем был во времена Тадена, когда появление таких работ как "Агония русской идеи" Тима МакДэниела, можно было объяснить, по крайней мере, правительственным заказом. В своей книге

1 Gernstain L. Op. cit. P. 109, 113.

2 Пайпс P. Русский консерватизм во второй половине XIX в. М., 1970. С. 1,3.

3 Vucinich A. Social Thought in tsarist Russia: the quest for a general science of society 1861-1917. Chicago, 1976. Walicki A. A History of Russian Thought from the Enlightenment to Marxism. Stanford, 1979.

МакДэниел, отказываясь от определения "русской идеи" H.A. Бердяева и не представляя ничего взамен, отрицал наличие в русской мысли собственных ценностей, рассматривая все ее развитие как реакцию на западную жизнь1.

Времена, когда враждебные отношения между нашей страной и Запа-дам определяли пути изучения истории России уже остались позади, однако, продолжают являться работы с удивительным постоянством повторяющие давно умершие стереотипы. Особенно этим отличаются современные исследования русской национальной мысли: по большей части они не выдерживают научной критики, как, например, докторская диссертация И. Ноймана, защищенная в 1993 году в оксфордском университете . В этой книге, основанной на узкой источниковой базе, автор только повторил сошедшие со сцены еще в 70е годы мнения вроде: "панславизм является последовательным развитием славянофильства" .

Общей тенденцией современной западной историографии является охлаждение интереса к творчеству Н.Я. Данилевского и русскому консерватизму. Теперь даже панславизм изучается, прежде всего, как славянское движение, в котором русские панслависты играли далеко не самую главную роль. Поэтому концепция Данилевского в них только упоминается наряду со многими другими представлениями русской общественности, как своеобразная реакция на культурные и политические процессы в славянских землях4.

Заслуживающие серьезного внимания современные работы по истории русской национальной мысли второй половниы XIX века, являются, в основном, продолжением исследований, начатых еще в 80-е годы, как, например, книги Вайна Довлера об Аполлоне Григорьеве5. Вопрос о типологии русского консерватизма, о его характерных особенностях и вовсе оставлен совре

1 MacDaniel Т. The Agony of the Russia Idea. New Jersey, 1996. P. 27, 28. Очевидную слабость этой работы признают и американские критики: Ragsdale H. The notice on "McDaniel T. The Agony of Russian Idea. Princeton. 1996" // Russian Review. 1999. №3.

Neumann Iver B. Russia and the Idea of Europe. L. - N.Y., 1998.

3 Ibid. P.55.

4 Milojkovic-Djuric J. Panslavism and National Identity in Russia and in the Balkans. 1830-1880. Images of the self and others. N.-Y., 1994.

5 Dowler W. An Unnecessary Man: The life of Apollon Grigoriev. Toronto, 1995. менной зарубежной историографией. Если в 50е-60е годы исследователи брали за эталон развитие консерватизма в западной Европе и на этой основе выделяли особенности русского консерватизма, а в 70-е -80е они делили русский консерватизм на всевозможные группы и подгруппы (иногда совершенно нереальные), то современные зарубежные исследователи предпочитают либо вовсе отказаться от типологии консерватизма, сосредотачивая свое внимание на конкретных мнениях одного или нескольких мыслителей, как это сделал А. Мартин, либо эта типология существует в их работах совершенно отдельно и не определяет характер изложения, как у В. Довлера1.

Таким образом, в западной, как и отечественной историографии, к настоящему моменту не выработано четкого представления о сущности и основных типах русского консерватизма, а существующие классификации, как правило, оторваны от реального содержания идей представителей этого течения. В настоящее время, когда произошло признание Данилевского как мыслителя и общественного деятеля, появилась возможность взвешенного анализа его творческого пути, без преувеличения или умаления его заслуг.

Целью диссертационного исследования является комплексное изучение взглядов Н.Я. Данилевского в контексте идей русского консерватизма второй половины XIX века. В соответствии с этим определены следующие задачи работы:

- Изучение формирования мировоззрения и жизненного пути Н.Я. Данилевского;

- Анализ идейных воззрений русских консерваторов второй половины XIX века и выявление основополагающих идей русского консерватизма;

- Исследование социальной концепции Н.Я. Данилевского;

- Изучение вопроса о принадлежности Данилевского к панславизму и отношении русского консерватизма к идее славянского единства;

1 Martin Alexander M. Romantics, Reformers, Reactioners. Russian Conservative Thought and Politics in the Reign of Alexander I. Dekalb, 1997; Dowler W. Dos-toevsky, Grigoriev and Native Soil conservatism. P. 13-22.

- Анализ проблемы отношений России и Европы в русской общественной мысли XIX века;

- Выявление реакции русского образованного общества на политическую теорию Н.Я. Данилевского.

Поставленные задачи определили структуру работы. Первая глава диссертационного исследования посвящена анализу мировоззрения Н.Я. Данилевского. В ней рассмотрены два самых известных аспекта его мысли как автора своеобразной социальной теории и панслависта, поэтому этим проблемам в главе посвящены отдельные параграфы. Кроме того, особое внимание в работе обращено на развитие общественно-политической позиции Данилевского, вопросам ее соответствия убеждениям общепризнанных лидеров русского консерватизма

Если первая глава показывает внутреннюю логику мировоззрения Данилевского, то вторая - раскрывает его положение в общественном мнении. Тема взаимоотношений России и Запада разрабатывалась предшественниками Данилевского разных лет; параграф "Проблема "Россия и Европа" и развитие консервативных тенденций в русской общественной мысли XIX века" призван показать значимость теории Данилевского в развитии этой темы.

Новизна исследования определяется самой постановкой проблемы. Впервые предпринято комплексное исследование философских и общественно-политических взглядов Н.Я. Данилевского в русле эволюции русского консерватизма. Диссертация вводит в научный оборот новый комплекс источников.

Методология исследования. В своей работе автор пытался соединить традиции русской исторической школы с современными подходами, среди которых текстологический анализ "России и Европы", а также изучение взглядов Данилевского и русских консерваторов второй половины XIX века в контексте интеллектуальной истории. В исследовании использованы сравнительно-сопоставительный и проблемно-хронологический методы научного познания.

При подготовке диссертационного исследования был проработан комплекс архивных и опубликованных источников. Использованные в работе исгочники распадаются на три группы: теоретические и публицистические произведения, мемуарные и эпистолярные источники, а также материалы су-дебно-следственного делопроизводства.

Наиболее полное представление о мировоззрении Данилевского, и основополагающих ценностях русского консерватизма дают теоретические и публицистические произведения, как его самого, так и его единомышленников и противников. Главное среди них - самое крупное сочинение Данилевского - "Россия и Европа", анализ которого дает ценные сведения об общественной позиции мыслителя, формировании его взглядов, круге его чтения и т.д. Сопоставление политической позиции "России и Европы" с мнениями, выраженными в ранних работах Данилевского и его позднейших политических статьях, позволяет проследить эволюцию его идейных воззрений. Следует отметить, что Н.Я. Данилевский уклонялся от детального изложения своего мировоззрения, поэтому подчас случайно оброненная им фраза может служить ключом к пониманию его политической позиции1.

Значение взглядов Данилевского для идеологии русского консерватизма познается через сопоставление их с воззрениями признанных лидеров "охранительного" движения, и, главным образом, М.Н. Каткова. При работе над диссертацией привлекались наиболее известные работы Каткова, а также его публицистика разных лет2. Важный пласт теоретических источников составляют сочинения О.Ф. Миллера, H.H. Страхова, Ф.М. Достоевского, A.A. Киреева и др., а также периодические издания, относящиеся к правому крылу русской общественной мысли, и, прежде всего, те из них, в которых со

1 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991; Данилевский Н.Я. Горе победителям. Сборник политических статей. М., 1998; Данилевский Н.Я. Дарвинизм. Критическое исследование. Т.1. СПб., 1885; Данилевский Н.Я. Дополнение к опыту областного великорусского словаря. СПб., 1869; Данилевский Н.Я. О низком курсе наших денег и новых источниках государственных доходов. СПб., 1880.

2 Катков М.Н. О дворянстве. М., 1905; Катков М.Н. О печати. М., 1905; Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905; Катков М.Н. О современных вопросах России. (1879-1887). М., б.д.; Катков М.Н. Собрание передовых статей Московских ведомостей за 1863 год. М., 1897; за 1877 год. М., 1898. трудничал Николай Яковлевич1. Особый интерес представляют источники, зафиксировавшие реакцию общества на работы Данилевского и иллюстрирующие отношение различных общественных течений к консервативной идеологии. Ярким примером такого рода источников служат полемические статьи B.C. Соловьева и H.H. Страхова2.

Основная масса теоретических и публицистических источников опубликована, однако часть работ первостепенной важности до сих пор не увидела свет. Наиболее интересные сочинения хранятся в Российском государственном архиве литературы и искусства в фондах О.Ф. Миллера, В.Е. Чеши-хина и П.П. Перцова; Бахметьевском архиве Колумбийского университета в коллекции русских эмигрантов. Среди них работа О.Ф. Миллера, посвященная сравнительному анализу славянофильства и консерватизма, труды русского зарубежья о Н.Я. Данилевском и т.д3.

Вторую группу источников составляют мемуары, дневники и переписка современников, дающие крайне важный материал для оценки всех сторон поставленной в диссертационном сочинении темы. Следует отметить, что этой группе источников свойственна субъективность и, иногда, неверная передача фактов. Вместе с тем, частная переписка гораздо более информативна,

1 Киреев A.A. Избавимся ли мы от нашего нигилизма? СПб., 1882; Киреев

A.A. Народная политика как основа порядка. (Ответ К.Н. Леонтьеву). СПб., 1899; Киреев A.A. Славянофильство и национализм. (Ответ B.C. Соловьеву). СПб., 1890; Миллер О.Ф. Славянство и Европа. СПб., 1877; Страхов H.H. Борьба с Западом в нашей литературе. Кн.2. Киев, 1897.; Кн.З. Киев, 1898; Достоевский Ф.М. Два лагеря теоретиков // Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 т. Т.20. Д., 1980.

2 Соловьев B.C. Россия и Европа // Вестник Европы. 1888. №2,4; Соловьев

B.C. Счастливые мысли господина Страхова // Вестник Европы. 1890. №11.; Соловьев B.C. Немецкий подлинник и русский список // Вестник Европы. 1890. N12; Страхов H.H. Исторические взгляды Г. Рюккерта и Н.Я. Данилевского // Русский вестник. 1894. №10; Страхов Н.Н Наша культура и всемирное единство // Русский Вестник. 1888. №6; Страхов Н.Н О книге Данилевского "Россия и Европа"// Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.,1991.

3 РГАЛИ. Ф.1380. Миллер О.Ф. Оп.1. Ед. xp.l 1; Columbia University Libraries. Manuscript Division. Bahmeteff Archive (BAR). Mother Maria Collection. Box 1; Box 2. а также содержит более смелые и яркие оценки текущих событий, чем газетные или журнальные статьи.

Эпистолярные памятники имеют особое значение при изучении наследия Н.Я. Данилевского, который большую часть жизни провел вдали от столиц и постоянно получал информацию от своих более осведомленных друзей. Часть источников данной группы опубликована, однако основная масса выявлена нами в фондах российских (ГАРФ, РГИА, РНБ ОР, РГБ ОР, ГИМ ОПИ, РГАЛИ) и зарубежных (Бахметьевский архив Колумбийского университета США, Отдел рукописей Библиотеки Конгресса США) архивохранилищ. К числу наиболее важных относятся коллекция писем Данилевского к В.В. Григорьеву, переписка H.H. Страхова с русскими публицистами, главной темой которой была теория культурно-исторических типов, а также обширная корреспонденция А.Н. Майкова1. Особый интерес представляют впервые введенные в научный оборот письма политических деятелей славянских государств Европы по восточному вопросу, отзывы славян о "России и Европе" Данилевского, а также крупное собрание переписки генерала М.Д. Скобелева по славянскому вопросу .

Дневники и мемуары русских общественных деятелей второй половины XIX века позволили значительно расширить представления о жизненном пути и взглядах Н.Я. Данилевского, а также послужили для воссоздания атмосферы эпохи. В ряду наиболее ценных источников следует назвать дневник A.A. Киреева, который он вел, начиная с 1863 года и практически до последних дней жизни, и в который заносил сведения о политических вопросах волновавших русское общество. По роду придворной службы Киреев был в курсе многих секретных дел русского двора, поэтому его дневник, хранящийся в отделе рукописей Российской государственной библиотеки, является особо ценным источником для изучения русской политической мысли .

1 РГИА. Ф.853. Григорьев В.В. Оп.2. Ед. хр. 185; РНБ ОР. Ф.224. Григорьев В.В. Ед.хр.34; РНБ ОР. Ф.747. Страхов H.H. Ед. хр.10, 13-15; РГАЛИ. Ф.1159. Страхов H.H. Оп.2. Ед.хр.6-8; РНБ ОР. Ф.452. Майковы. Ед.хр. 107, 189, 226.

2 BAR. Scobelev correspondence. Box 1; РНБ OP. Ф.452. Ед.хр. 333; ГИМ ОПИ. Ф.208. Черняев М.Г. Ед.хр. 14, 29.

3 РГБ ОР. Ф. 126. Киреевы-Новиковы. Оп.1. Ед.хр. 7, 10, 11.

Значительную роль при подготовке диссертационной работы сыграли воспоминания друга молодости Данилевского П.П. Семенова-Тян-Шанского, Е.М. Феоктистова, Е.А. Штакеншнейдер и др1. Часть мемуарного наследия хранится в Бахметьевском архиве Колумбийского университета. Так, например, воспоминания офицера А. Лаврова, участвовавшего в путешествии наследника Александра Александровича, проливают свет на некоторые события жизни Н.Я. Данилевского, прежде находившиеся под вопросом2.

Материалы судебно-следственного делопроизводства отличаются высокой степенью достоверности. Они содержат ряд ценных сведений о молодости Н.Я. Данилевского, в то время когда он был участником кружка М.В. Буташевича-Петрашевского. Материалы следствия над петрашевцами изданы в советское время, однако, ряд донесений о его жизни в ссылке, дающие ценную информацию о малоизвестном периоде жизни Данилевского, до сих пор не опубликованы и хранятся в центральных архивохранилищах3.

Значительный интерес представляют материалы цензурных ведомств. Цензура действовала от имени властей; мнения цензоров, факты предупреждений и прекращения периодических изданий, примеры разрешений и отказов на право издания - позволяют очертить контуры правительственной политики в отношении консервативной печати, что позволяет судить о реакции на публичные выступления русских консерваторов не только со стороны общества, но и со стороны властей. В фондах цензурных комитетов и Главного управления по делам печати хранятся материалы редакций (журнал "Заря", "Русский мир" и т.д.), рецензии цензоров (в том числе на "Россию и Европу" Н.Я. Данилевского, "Русское общество в настоящем и будущем" P.A. Фадеева и т.д.), материалы не пропущенные цензурой4.

1 Феоктистов Е.В. За кулисами политики и литературы. 1848-1896. М., 1991; Штакеншнейдер Е.А. Из записок Е.А. Штакеншнейдер // Русский вестник. 1901. №6; Семенов-Тян-Шанский П.П. Мемуары. Т.1. Пг., 1917; Т.2. М., 1946.

BAR. Lavrov family papers Collection. Box 1.

3 Документы следствия по делу Н.Я. Данилевского // Дело петрашевцев, М.-Л., 1941; ГАРФ. Ф.109. Эксп.1. (1849)Ед.хр. 214 4.52.

4 РГИА. Ф.774. Московский цензурный комитет, Ф.776. Главное управление по делам печати, Ф.777. Санкт-Петербургский цензурный комитет; РНБ ОР. Ф.831. Цензурные материалы; ГЦТМ им. A.A. Бахрушина. Ф.657. Цензурный комитет.

28

Всего при подготовке диссертационного сочинения использовалось 101 фонд десяти российских архивохранилищ (Государственный архив Российской федерации (ГАРФ), Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ), Российский государственный исторический архив (РГИА), Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (РГБ ОР) и Российской национальной библиотеки (РНБ ОР), Центральный государственный исторический архив города Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб), Архив Российской академии наук (Архив РАН), Отдел письменных источников Государственного исторического музея (ГИМ ОПИ), Государственный центральный театральный музей (ГЦТМ им. A.A. Бахрушина), Государственный архив Самарской области (ГACO) и десяти коллекций двух американских собраний (Бахметьевский архив Колумбийского университета, Отдел рукописей Библиотеки Конгресса).

В целом, использованные при работе над диссертационным сочинением источники содержат богатый и разнообразный исторический материал и позволяют составить целостное представление о Н.Я. Данилевском как теоретике и общественном деятеле, его месте в лагере консерваторов и роли в истории русской общественной мысли.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Дубина, Вера Сергеевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Во второй половине XIX века русский консерватизм оформился как политическое течение, однако границы его были еще весьма размыты, что давало возможность для различных интерпретаций его основополагающих принципов. Большинство современных исследователей русской общественной мысли отмечали трудность точной и четкой градации консерватизма и либерализма в России. В XIX веке эти определения подчас носили произвольный характер, так что, в конце концов, по словам М.Н. Каткова, перестали вообще что-либо обозначать.

Русский консерватизм содержал в себе множество разнообразных оттенков. Взгляды Н.Я. Данилевского отразили переходный момент в развитии русской мысли: в его мировоззрении присутствовали и славянофильские, и почвеннические элементы, а также мнения в духе "Московских ведомостей".

Формирование идейных воззрений Н.Я. Данилевского пришлось на 40е годы XIX века, когда в университетской среде царила германская наука и, по словам Б.Н. Чичерина, "философское одушевление" было в полном разгаре. Данилевский получил хорошее образование: он закончил курс в Царскосельском лицее, где делалась ставка на преподавание гуманитарных дисциплин. Впоследствии, обучаясь в университете по "разряду естественных наук", он самостоятельно продолжал изучение литературы по общественным дисциплинам.

Более того, университетская среда как нельзя лучше способствовала развитию интереса бывшего лицеиста к современными философскими теориями, стремлению к обобщениям. Как естественника Данилевского привлекали глобальные построения, прежде всего, на базе естественных наук, результаты которых в эти годы считались наиболее точными и способными предоставить верный метод изучения мира.

Современная историография видела в теории Н.Я. Данилевского, прежде всего, философско-социологическую концепцию. Однако мы считаем, что Данилевский стремился, прежде всего, донести до читателя свою общественную позицию, а не увлечь его размышлениями о сущности исторического процесса. Только четыре главы "России и Европы" посвящены изложению теории культурно-исторических типов, а остальные тринадцать - современным политическим вопросам. По меткому замечанию Н.И. Кареева, прославление славянства Данилевским — еще один шаг вслед за Гегелем, видевшим в германском духе завершение идеи человечества, Боклем, бравшим за образец историю Англии, и Гизо, видевшим во Франции наилучшее отображение европейской цивилизации.

Изучение эволюции взглядов Н.Я. Данилевского, как и сферы его научных интересов, показало, что общественные вопросы занимали весьма значительное место в его мировоззрении. Его интерес к теории общественного устройства - не только научный интерес, но, прежде всего, реакция на политические события в России. Поэтому было бы неправильно рассматривать "Россию и Европу" как плод абстрактного теоретизирования, а теорию культурно-исторических типов - исключительно как философскую теорию.

В своих общественных взглядах Данилевский, как и многие представители, так называемого "правого лагеря", прошел эволюцию от увлечения радикальными течениями до осознания необходимости охранения национальных начал. Однако многие увлечения молодых лет не исчезли в его мировоззрении и до старости: он сохранил свой сциентистский взгляд на мир, веру в духовное единство человечества и даже уважение к системе Фурье, в которой он видел образчик естественной теории.

Для Данилевского, с его бесконечной верой в науку, история не могла представляться бесцельным процессом, лишенным разумного объяснения, а для патриота Данилевского - великие задачи не могли не реализоваться в истории России. Он подчеркивал, что Россия - единственная из всех европейских держав, - в состоянии совместить нравственные побуждения с политической выгодой, в чем и состоит залог исполнения "ее великих судеб". Исходная посылка теории Данилевского состояла в том, что при видимом технологическом отставании России от Европы, она по-своему прогрессивна.

Прогресс, как символ жизни и продвижения вперед, был очень важен для Данилевского, как и для большей части современного ему общества.

Н.Я. Данилевского причисляли к лагерю консерваторов, в основном, из-за ярко выраженного национального характера его работ. В работе было показано, как шел процесс слияния сторонников национальной идеи с консерваторами, и Данилевский сыграл в этом процессе немаловажную роль. Непременным условием консервативных взглядов, в глазах многих современников, стал национализм, а Данилевский - примером его крайнего выражения. Мощное влияние Данилевского испытало на себе мировоззрение как отдельных почвенников, например, H.H. Страхова, так и течение в целом.

Усиление националистических моментов было свойственно многим представителям "народно-охранительной" мысли: и "почвенникам" Ф.М. Достоевскому с H.H. Страховым, и славянофилу И.С. Аксакову. Под влиянием серьезных политических потрясений, таких как Крымская война или Польское восстание, сторонники народности сближались между собой и все более и более дрейфовали в сторону консерватизма. Идеи Данилевского представляются нам своеобразным индикатором этого процесса: он впитал в себя идеи славянофилов, был близок мировоззрению почвенников, а к концу жизни приблизился к позиции Каткова.

В общественных условиях 80-х годов представители лагеря Каткова, к которым в самой большей степени относится понятие "консервативный", действительно сближались с представителями иных национальных течений. Фактор национальный, то есть действия, прежде всего, в национальных интересах, стал одним из главнейших вопросов для консерваторов конца XIX века. В общественном сознании конца столетия ревнители национальной идеи и консерваторы превратились в единую партию, а националистические сюжеты стали неотъемлемой частью консервативной идеологии.

Данилевского называли "националистом" главным образом потому, что он высказывался за прагматический подход к внешней политике. Его обвиняли в макиавеллизме, в безнравственности его политических идеалов, имеющих в основе только принцип "зуб за зуб, глаз за глаз" и т.д. Отказ от нравственных принципов в политике, необходимость принятия внешнеполитических решений из соображений, прежде всего, государственной пользы, действительно присутствует в мысли Данилевского. В этом вопросе Данилевский не последователь славянофилов, а человек новой эпохи политического реализма.

Вместе с тем, Данилевский, несмотря на весь свой политический рационализм, исходил в своих построениях не просто из понятий государственной выгоды, необходимости момента и процветания государства, но и из сложившихся представлений о народном духе и целях русской народности. Всей своей книгой он доказывал читателю, и себе тоже, что русский дух ничуть не менее чем европейский, способен к прогрессивному развитию.

Мировоззрение Данилевского, таким образом, представляло собою переходный этап от позиции почвенников к политическому реализму второй половины XIX века, нашедшему свое отражение как в позиции P.A. Фадеева, так и консерваторов круга М.Н. Каткова.

В идеях Данилевского также присутствовало сочетание "старого и нового": его мировоззрение было спаяно из старых, в том числе и славянофильских, представлений о народности, и новых, возникших под влиянием политических изменений: усиление значения государства, власти, решения практических политических вопросов.

Идея органичности претворилась в теории Данилевского в требование естественной системы истории, то есть подразделении исторических явлений (и, следовательно, их изучения) по культурно-историческим типам. Поскольку для Данилевского основы каждого типа зарождаются и вырабатываются только в процессе его исторического развития, - которое у всего живого происходит по-своему, - то их невозможно усвоить каким-либо другим образом, кроме как прожив свою историческую жизнь. Наука, как продукт разума, а не бессознательного развития, у автора "России и Европы" вынесена за рамки культурно-исторического типа, а ее достижения всеобщи - ими могут пользоваться все народы. То есть общественно-политическое устройство государства для Данилевского - продукт бессознательноисторического развития народа и является специфическим свойством культурного типа.

Сходство в оценках самодержавия у Каткова и Данилевского очевидно, однако, говоря о взаимосвязи царя и народа в России, они ставили разные акценты: для Данилевского самое главное в этой формуле - органическое единство народа и государства. Он считал, что государство отражает волю народа, осуществляет его коренные политические воззрения, а значит -интересы государства и народа неразрывны, и потому действовать для пользы государства - значит действовать для пользы народа. М.Н. Катков подходил к этому вопросу с другой стороны: взаимозависимость государства и народа означала для него, что русские подданные имеют священную и почетную обязанность стоять на страже прав верховной власти.

Во взглядах на государство и политику Данилевский, также не был полным единомышленником почвенников и, в частности, Ф.М. Достоевского. Если Достоевский не мыслил существование человечества без общественного идеала и этим резко отделялся от "охранителей", ориентировавшихся на "государственную пользу", то Данилевский совместил в своем мировоззрении и то и другое. Для него в государстве воплощался народный дух, который один только мог привнести смысл в политику.

Однако из анализа вопросов политического свойства он делал выводы далеко уходящие за пределы чисто практических государственных проблем: из политического противостояния России и Запада для него, как и для почвенников, вытекала идея особенности России, ее "своеисторичности". Правильнее даже будет сказать, что на этой идее Данилевский и основывался в своем анализе политической ситуации, постоянно возвращаясь к ней при рассмотрении конкретных примеров.

Русской политике в Европе, как и политическому разрешению восточного вопроса, Данилевский посвятил немало времени и сил: в статье "Чего мы вправе благоразумно желать от исхода настоящей войны", опубликованной в 1877 году в журнале "Русский мир", он, как опытный дипломат, прикидывал, какие условия Россия могла потребовать при тех или иных обстоятельствах. Немало таких страниц и в "России и Европе", где, обсуждая будущий Всеславянский союз, автор подробно излагал все его выгоды и неудобства для политики отдельных государств. Однако чисто политическое решение для него - только часть дела: на протяжении всей книги он не раз подчеркивал, что существуют низменные (политические) интересы и высшее культурное призвание, отображающее цели исторического существования. И поэтому, несмотря на то, что война для Данилевского закономерное следствие восточного вопроса, она все-таки не может его решить окончательно, так как проблема состоит в культурном отношении славянства и Европейских стран.

В эпоху Данилевского для русского национального чувства наступил уже новый период, когда нельзя было уже просто говорить о различии двух культур: русской и европейской. Если в первой половине XIX века русское самосознание развивалось в рамках одного из могущественнейших государств Европы, то во второй половине столетия ситуация изменилась: политическое положение России не соответствовало уровню национальных претензий. В это время в национальном вопросе начинает брать верх элемент политический.

Данилевский доводил разделение России и Европы до логического конца, признавая их результатом развития двух различных типов, имеющих в своей основе отличные друг от друга "начала", а, следовательно, враждебные друг другу. Таким образом, книга Данилевского завершает целый этап в развитии вопроса об отношении Европы к России, и одновременно стоит у истоков следующего, националистического этапа.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Дубина, Вера Сергеевна, 2000 год

1. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ1. Г АРФ)

2. Секретный архив III Отделения С.Е.И.В. канцелярии. Ф.109. Оп.1. Ед.хр.64-66,69, 1791, 1937, 1969, 1971, 2051, 2211.; Оп.З. Ед.хр. 109, 931, 1072, 1994.

3. Ф.109. Экс.1. (1849). Ед.хр. 104, 214 4.52.

4. Ф.601. Николай II. Оп.1. Ед.хр. 1339; Оп.З. Ед.хр.З.

5. Ф.677. Александр III. Оп.1. Ед.хр. 137, 303, 304.

6. Ф.678. Александр II. Оп.1. Ед.хр. 885.

7. Ф.728. Корф H.A. Оп.1.4.2. Ед.хр. 1624, 2478, 2479.

8. Ф.1068. Аксаков И.С. Оп.1. Ед.хр. 1025.

9. Ф.1099. Филиппов Т.И. Оп.1. Ед.хр. 557, 1162, 3445, 1937.

10. Ф.1729. Святополк-Мирский П.Д. Оп.1. Ед.хр. 129, 166, 673, 680.

11. РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ АРХИВ1. РГИА)

12. Ф.398.Министерство государственных имуществ. Оп.26. Ед.хр. 9934, 10013; Оп. 30. Ед.хр.11174.

13. Ф.679. Липранди И.П. Оп.2. Ед.хр. 34, 42, 44.

14. Ф.774. Московский цензурный комитет. Оп.1. Ед.хр. 37, 57, 59.

15. Ф.776. Главное управление по делам печати. Оп.З. Ед.хр. 105, 158, 161, 361,438, 791; Оп. 4. Ед.хр. 52, 84, 86, 240, 460, 545; Оп. 5. Ед.хр. 95 ч.1.; Оп. 6.

16. Ед.хр. 70-73, 146-148, 185, 316, 361, 386, 388, 402, 489.

17. Ф.777. Санкт-Петербургский цензурный комитет. Оп.2. Ед.Хр. 9(1869),28(1870), 67(1868), 78(1870), 78(1874); Оп.З. Ед.Хр. 19(1878), 20(1882),22(1880), 37(1878), 94(1876).

18. Ф.853. Григорьев В.В. Оп.1. Ед.хр. 299, 302, 309, 314; Оп.2. Ед.хр.71, 72, 77, 78, 120, 185, 188.

19. Ф.1021. Перовские. Оп.1. Ед.хр. 123, 126. Ф.1120. Соловьевы Оп.1. Ед.хр.7, 8, 42.

20. Ф.1282.Канцелярия министра внутренних дел. Оп.1. Ед.хр. 1, 881, 882; Оп.2. Ед.хр. 1946, 1947.

21. Ф.1287. Хозяйственный департамент Министерства внутренних дел. Оп.7. Ед.хр. 66.

22. Ф.1574. Киреев А.А.Оп.1. Ед.Хр. 48.

23. РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСКУССТВА1. РГАЛИ)

24. Ф.373. Погодин М.П. Оп.1. Ед.хр.7, 56, 86, 93, 193, 345; Оп.2. Ед.хр. 4; Оп.З. Ед.хр. 10.

25. Ф.436. Срезневские. Оп.1. Ед.хр.2497.

26. Ф.446. Соловьев B.C. Оп.2. Ед.хр.29, 58.

27. Ф.471. Сонцовы. Оп.1. Ед.хр. 43.

28. Ф.553. Чешихин В.Е. Оп.1. Ед.хр. 23.

29. Ф.637. Языков. Оп.1. Ед.хр. 84.

30. Ф.909. Шнайдер В.П. Оп.1. Ед.хр. 7.

31. Ф.1159. Страхов H.H. Оп.1. Ед.хр.2; Оп.2. Ед.хр. 1, 2, 6-8.

32. Ф.1380. Миллер О.Ф. Оп.1. Ед.хр. 3, 11.

33. Ф.1571. Коллекция Юдина. Оп.1. Ед.хр. 3095.

34. Ф. 1796. Перцов П.П. Оп.1. Ед.хр. 176.

35. РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА ОТДЕЛ РУКОПИСЕЙ (РГБ ОР)

36. Ф.93. Достоевские. Оп.2. Карт.2. Ед.хр.129; Карт.З. Ед.хр. 9; Карт.6. Ед.хр. 42; Карт.9. Ед.хр. 19,20,22,24.

37. Ф.120. Катков М.Н. Карт.1. Ед.хр. 5; Карт.9. Ед.хр. 11,21, 41, 47; Карт.10.

38. Ед.хр. 19; Карт. 49. Ед.хр. 9; Карт.54. Ед.хр. 11.

39. Ф.126. Киреевы-Новиковы. Оп.1. Ед.хр. 7,10,11; Оп.2. Ед.хр. 7.

40. Ф.169. Милютин Д.А. Карт.63. Ед.хр. 4.

41. Ф.227. Писаревский. Карт. 10. Ед.хр.39.

42. Ф.230. Победоносцев К.П. М 4391. Ед.хр. 18.

43. Ф.231. Спасский М.Ф. Оп.2. Карт.31. Ед.хр.Ю.

44. Ф.239. Попов H.A. Карт.2. Ед.хр. 2; Карт.7. Ед.хр. 24; Карт. 12. Ед.хр. 16;

45. Карт. 13. Ед.хр. 34; Карт. 19. Ед.хр.26.

46. Ф.249. Розанов B.B. М3821 Ед.хр. 14; М4201. Ед.хр. 1.

47. Ф.332. Чижов Ф.В. Карт.20. Ед.хр.32

48. Ф.616. Масановы И.Ф. Карт.З. Ед.хр. 29.

49. РОССИЙСКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА ОТДЕЛ РУКОПИСЕЙ (РНБ ОР)

50. Ф.6. Аверкиев Д.М. Ед.хр. 16, 27, 38.

51. Ф.14. Аксаков И.С. Ед.хр. 24, 25, 28, 42, 172, 195, 196, 215, 265, 371, 440, 658.

52. Ф. 37. Артемьев А.И. Ед.хр 132, 175, 221.

53. Ф. 52. Батюшков П.Н. Ед.хр. 155.1. Ф. 98. Боткин. Ед.хр. 36.

54. Ф.120. Бычковы. Ед.хр. 1292.

55. Ф. 124. Собрание Вакселя П.Л. Ед.хр. 4153, 4154.

56. Ф.171. Гаевский В.П. Ед.хр. 103, 123, 129, 253.

57. Ф.224. Григорьев В.В. Ед.хр. 34.

58. Ф.226. Грот К.К. Оп.1. Ед.хр. 37, 73.

59. Ф.237. Данилевский Н.Я. Ед.хр. 1- 15, 18-27.

60. Ф.349. Киреев A.A. и Новиков А.И. Ед.хр. 4, 153.

61. Ф.391. Краевский A.A. Ед.хр. 210, 296, 782.

62. Ф.452. Майковы. Ед.хр. 107, 189, 190, 226, 272, 275, 287, 296, 306, 330, 333, 336. Ф.523. Новиков H.H. Ед. хр. 1038. Ф.525. Новое время Ед.хр. 67, 83. Ф.531. Норов A.C. Ед.хр. 73.

63. Ф.587. Победоносцев К.П. Ед.хр.27, 28.

64. Ф.608. Помяловский И.В. Оп.1. Ед.хр. 299, 2282, 2362, 2527, 2566, 4037, 4038, 4824, 4921, 5222.

65. Ф.621. Пыпин А.Н. Ед.хр. 29, 144, 153, 244, 362, 424, 806, 1011, 1024. Ф.664.Савваитов П.И. (фонд не разобран)Письма Страхова Савваитову. Ф.665. Савельев А.И. Ед.хр. 210. Ф. 718. Соловьев B.C. Ед.хр. 32, 34, 72. Ф. 744. Стоюнин В.Я. Ед.хр. 273.

66. Ф.747. Страхов H.H. Ед.хр. 5, 8, 10, 13-15, 17, 20,21,31.

67. Ф.777. Тиханов П.Н. Ед.хр. 2379.

68. Ф.831. Цензурные материалы. Ед.хр. 2.

69. Ф.833. Цеэ В.А. Ед.хр. 185.

70. Ф.847. Шаховской Н.В. Ед.хр. 577-579, 641.

71. Ф.850. Шевырев С.П. Ед.хр. 106, 217, 678, 775.

72. Ф.1000. Собрание отдельных поступлений. Оп.2. Ед. хр. 493.

73. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ АРХИВ

74. ГОРОДА САНКТ-ПЕТЕРБУРГА (ЦГИА СПб)

75. Ф.11. Александровский лицей. Оп.1. Ед. хр.770а, 809, 830, 3035, 3085. Ф.355. Императорское училище правоведения. Оп.1. Ед.хр. 32, 1352, 2411, 3980, 4898а.

76. Ф.400. Петербургское славянское благотворительное общество. Оп.1. Ед. хр. 1а, 26, 81, 82, 253, 330, 502, 612а, 728, 810, 846, 937. Ф.2095. Киреев H.A. Оп.1. Ед. хр.1, 2.

77. АРХИВ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК (Архив РАН)

78. Ф.489. СемевскийВ.И.Оп.1.Ед.хр. 29, 38,410, 438, 595, 811,841, 844; Оп.З. Ед.хр. 316, 368, 400.

79. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ТЕАТРАЛЬНЫЙ МУЗЕЙ

80. ИМ. А.А. БАХРУШИНА. (ГЦТМ)

81. Ф.1. Бахрушин А.А. Оп.1. Ед.хр. 4748, 4788, 4753. Ф.53. Верстовский А.Н. Оп.1. Ед.хр. 305-307, 313, 360. Ф.78. Грибоедов А.С. Оп.1. Ед.хр. 19, 20, 35. Ф.170. Страхов Н.Н. Оп.1. Ед.хр. 3.

82. Ф.200. Писемский А.Н. Оп.1. Ед.хр.1897, 1934-1937, 1939-1945,1947-1953, 1956-1961, 1963.

83. Ф.322. Аверкиев Д. Оп.1. Ед.хр. 18, 19.

84. Ф.657. Цензурный комитет. Оп.1. Ед.хр. 14, 16-18, 20, 22-24, 26, 98.

85. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ САМАРСКОЙ ОБЛАСТИ1. ГАСО)

86. Ф.1. Самарское губернское правление. Оп.1. Ед.хр. 36; Оп.З. Ед.хр. 828; Оп.7. Ед.хр. 10-15, 18, 21,22.

87. Ф.З. Канцелярия самарского губернатора. Оп.65. Ед.хр. 2; Оп.67. Ед.хр. 37, 38, 39; Оп.68. Ед.хр. 70, 79; Оп.69. Ед.хр. 1,10.

88. COLUMBIA UNIVERSITY LIBRARIES. MANUSCRIPT COLLECTIONS.1. BAHMETEFF ARCHIVE (BAR)

89. Korostovetz V.K. Collection. Box 3. Kovalevskii M.M. Collection. Box 1.

90. Kozul'lcin family papers Collection. Box 1. Lavrov family papers Collection. Box 1. Mother Maria Collection. Box 1; Box 2. Skobelev M.D. Collection. Box 1. Witte S.U. Collection. Box 1. Zaretskii Collection. Box 1.

91. BRARY OF CONGRESS. MANUSCRIPT DIVISION.

92. Kennan George Collection. Box 1, 52, 56, 94, 97. Schuyler Eugene Collection. Box 1.

93. ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

94. Аксаков И.С. Сочинения. В 3 т. СПб., 1886.

95. Астафьев П.Е. К спору с г. Вл. Соловьевым // Русский вестник. 1890. №10.

96. Безобразов Н. Против Данилевского //Наблюдатель. 1888. Ноябрь.

97. Бестужев-Рюмин К.Н. О книге Н.Я. Данилевского. Сборник экономических и политических статей. Издание H.H. Страхова. СПб. 1890 // Русский вестник. 1890. Т.207. №3.

98. Бестужев-Рюмин К.Н. Некролог Н.Я. Данилевскому // Известия Санкт-Петербургского благотворительного общества. 1885. №10.

99. Бестужев-Рюмин К.Н. Русская история. СПб., 1872. Т.1.

100. Бестужев-Рюмин К.Н. Теория культурно-исторических типов // Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1895.

101. Библиография и журналистика (разбор статей Н.Я. Данилевского) // Голос. 1869. №207.

102. Бирюков П.И. Биография Льва Николаевича Толстого. М., 1908.

103. Ю.Бланк Я. Способ борьбы с филоксерой без уничтожения виноградников //

104. Градовский А.Д. Политические теории XIX века // Заря. 1869. №1,4.

105. Градовский А.Д. Собрание сочинений А.Д. Градовского. Т.6. СПб, 1901.

106. Градовский Г.К. Итоги (1862-1907). Историко-политические очерки и статьи. Киев, 1908.

107. Григорьев A.A. Развитие идеи народности в нашей литературе со смерти Пушкина // Григорьев A.A. Собрание сочинений. Вып.З. М, 1915.

108. Данилевский Н.Я. Горе победителям. Сборник политических статей. М, 1998.

109. Данилевский Н.Я. Дарвинизм. Критическое исследование. Т.1. СПб, 1885.

110. Данилевский Н.Я. Дополнение к опыту областного великорусского словаря. СПб, 1869.

111. Данилевский Н.Я. Кавказ и его городские жители в нынешнем их положении. СПб. б/д, б/м.

112. Данилевский Н.Я. О движении народонаселения в России // Журнал министерства внутренних дел. 1852. N12.

113. Данилевский Н.Я. О низком курсе наших денег и новых источниках государственных доходов. СПб, 1880.

114. Данилевский Н.Я. О пути мадьяр с Урала в Лебедию // Известия Русского Географического общества. T.XIX.

115. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М, 1991.

116. Данилевский Н.Я. Филлоксера на южном берегу Крыма и средства борьбы с нею. Феодосия,1880.

117. Документы и материалы славянских организаций, съездов, конференций // Русско-Славянская цивилизация: исторические истоки, современные геополитические проблемы, перспективы славянской взаимности. М, 1998.

118. Достоевский Ф.М. Два лагеря теоретиков // Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 т. Т.20. Л, 1980.

119. Достоевский Ф.М. Дневник писателя. 1873 // Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 т. Т.12. СПб, 1994.

120. Достоевский Ф.М. Дневник писателя. 1876 // Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 т. Т. 13. СПб, 1994.31 .Достоевский Ф.М. Книжность и грамотность // Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в ЗОти т. Т. 19. Л, 1979.

121. Достоевский Ф.М. Ответ редакции "Времени" на нападение "Московских ведомостей" // Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 т. Т.20. Л., 1980.

122. Достоевский Ф.М. Славянофилы, черногорцы и западники. Самая последняя перепалка // Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 т. Т.20. Л., 1980.

123. Из общественной хроники // Вестник Европы. 1882. №4.

124. Из современной хроники // Заря. 1870. №3,5.

125. Кавелин К.Д. Наш умственный строй. Статьи по философии русской истории и культуры. М., 1989.

126. Кареев Н.И. Теория культурно-исторических типов // Кареев Н.И. Собр. соч. Т.2. СПб., 1912.

127. Катков М.Н. О дворянстве. М., 1905.

128. Катков М.Н. О печати. М., 1905.

129. Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905.

130. Катков М.Н. О современных вопросах России. (1879-1887). М., б.д.

131. Катков М.Н. Собрание передовых статей Московских ведомостей за 1863 год. М., 1897; за 1877 год. М., 1898.

132. Киреев A.A. Избавимся ли мы от нашего нигилизма? СПб., 1882.

133. Киреев A.A. Народная политика как основа порядка. (Ответ К.Н. Леонтьеву). СПб.,1899.

134. Киреев A.A. Славянофильство и национализм. (Ответ B.C. Соловьеву). СПб., 1890.

135. Киреевский И.В. Избранные статьи. М., 1984.

136. Книжные новости // Журнал министерства народного просвещения. 1888. №4.

137. Критика // Вестник Европы. 1882. №7.

138. Критика // Русская мысль. 1888. №4.

139. Кулиш П. письмо к редактору "Санкт-Петербургских ведомостей" о гг. Каткове и Аксакове. Варшава, 1867.

140. Ламанский В.И. Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе. СПб., 1871.

141. Лаппо-Данилевский A.A. Методология истории. М., 1911.

142. Леонтьев К.Н. Катков и его враги на празднике Пушкина // Леонтьев К. Собрание сочинений в 9т. СПб., 1913. Т.7.

143. Леонтьев К.Н. Вл. Соловьев против Данилевского // Леонтьев К.Н. Собрание сочинений. В 9 т. СПб., 1913. Т.7.

144. Леонтьев К.Н. Византизм и славянство. М., 1889.

145. Липранди А.П. Государственные заветы Каткова. Катков и Данилевский о "Финляндском вопросе" // Московские Ведомости. 1899. №197.

146. Липранди И.П. Восточный вопрос и Болгария. М., 1868.

147. Литературное обозрение // Вестник Европы. 1890. №11.

148. Майков А. Н. Из рассказов о русской истории // Заря. 1869. №8.

149. Мангейм К. Консервативная мысль // Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.

150. Мещерский В.П. Мои воспоминания. 4.2. СПб., 1898.

151. Миллер О.Ф. Вико и значение его "Новой науки" для психологии народов // Заря. 1870. №4.

152. Миллер О.Ф. Вступительная речь, произнесенная 25 января 1870года в Санкт-Петербургском университете // Заря. 1870. №2.

153. Миллер О.Ф. Русско-славянский вопрос и начало народности // Заря. 1870. №6.

154. Миллер О.Ф. Славянство и Европа. СПб., 1877.

155. Михайловский Н.К. Россия и Европа // Михайловский Н.К. Полное Собрание сочинений в 10 т. Изд.4. Т.З. СПб., 1909.

156. Михневич В. Наши знакомые. Фельетонный словарь современников. СПб., 1884.

157. Некролог. Данилевский Н.Я. // Правительственный вестник. 1885. №252.

158. Н.Я. Данилевский. О низком курсе наших денег и новых источниках государственных доходов (рецензия) // Дело. 1886. №8.

159. Объявление об издании ежемесячного журнала "Заря" // Заря. 1869. № 11.

160. Погодин М.П. Параллель русской истории с историей западноевропейских государств, относительно начала. Б.м., б.д.

161. Погодин М.П. Петр I и национальное, органическое развитие. М., 1863.73 .Погодин М.П. По поводу памятника Богдану Хмельницкому // Заря. 1870. №1.

162. Погодин М.П. Собрание статей, писем и речей по поводу славянского вопроса. М, 1978.

163. Полонский J1.A. Внутренне обозрение // М.М. Стасюлевич и его современники в их переписке. Т.1. СПб., 1911.

164. Политический разговор с поляками // Заря. 1870. №8.

165. П.1Ц. (Щебаньский П.) Литературные заметки // Русский вестник. 1869. №5,6.

166. П.Щ. (Щебаньский П.)3аметка// Русский вестник. 1869. №8.

167. Разбор "России и Европы" Н.Я. Данилевского и "Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе" Вл. Ламанского // Отечественные записки. 1871. №5.

168. Самарин Ю.Ф. Революционный консерватизм. Берлин, 1875.81 .Семенов Н. О труде Н.Я. Данилевского "Дарвинизм. Критическое исследование" // Русский вестник. 1888. №12.

169. Скабичевский A.M. Очерки литературного движения после Белинского и Гоголя // Русская мысль. 1888. № 3,5.

170. Скриба П. Литература и жизнь. По поводу статьи B.C. Соловьева "Немецкий подлинник и русский список" // Новое время. 1890. №343.

171. Соловьев B.C. Данилевский Н.Я. // Соловьев B.C. Собрание сочинений. В 2 т. Т.2. М, 1990.

172. Соловьев B.C. Литературная критика. М, 1990.

173. Соловьев B.C. Мнимая борьба с Западом // Русская мысль. 1890. №8.

174. Соловьев B.C. Немецкий подлинник и русский список // Вестник Европы. 1890. N12.

175. Соловьев B.C. О грехах и болезнях // Вестник Европы. 1889. №1.

176. Соловьев B.C. Ответ Н.Я. Данилевскому // Известия Санкт-Петербургского славянского благотворительного общества. 1885. №3.

177. Соловьев B.C. Очерки из истории русского сознания // Вестник Европы.1889. №6.

178. Соловьев B.C. Письмо в редакцию // Вестник Европы. 1889. №3.

179. Соловьев B.C. Россия и Европа // Вестник Европы. 1888. №2,4.

180. Соловьев B.C. Счастливые мысли господина Страхова // Вестник Европы.1890. №11.

181. Соловьев С.М. Исторические письма // Соловьев С.М. Сочинения в XVIII кн. Кн. XVI. М., 1995.

182. Соловьев С.М. Записки для детей моих, а если можно, и для других // Соловьев С.М. Избранные труды. Записки. М., 1983.

183. Страхов H.H. Борьба с Западом в нашей литературе. Кн.2. Киев,1897.; Кн.З. Киев,1898.

184. Страхов H.H. A.C. Фамицын о "Дарвинизме" Н.Я. Данилевского // Русский вестник. Т.201. 1889. №4.

185. Страхов H.H. Василий Владимирович Кашпирев // Гражданин. 1875. №50.

186. Страхов Н.Н Всегдашняя ошибка Дарвинистов // Русский вестник. 1887. №11,12.

187. Страхов H.H. Жизнь и труды Н.Я. Данилевского // Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1895.

188. Страхов H.H. Западничество и славянофильство // Страхов H.H. Критические статьи. Киев, 1902.

189. Страхов H.H. Иностранная словесность в отношении к русской // Заря. 1870. №7,9; 1871. № 1-3, 8, 10, 11; 1872. № 1.

190. Страхов H.H. Исторические взгляды Г. Рюккерта и Н.Я. Данилевского // Русский вестник. 1894. №10.

191. Страхов H.H. Критические заметки о текущей литературе // Заря. 1869. №7.

192. Страхов Н.Н Наша культура и всемирное единство // Русский вестник. 1888. №6.

193. Страхов Н.Н О книге Данилевского "Россия и Европа"// Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.,1991.

194. Страхов H.H. Полное опровержение дарвинизма // Русский вестник. 1877. №1.

195. Страхов H.H. Последний ответ г. Вл. Соловьеву // Русский вестник. 1889. №2.

196. Тимирязев К.А. Бессильная злоба антидарвиниста // Русская мысль. 1889. №5-7.

197. Ю.Тимирязев К.А. Чарльз Дарвин и его учение. 4.2. М., 1921. Ш.Трубецкой С.Н. Разочарованный славянофил // Вестник Европы. 1892. Кн. 10.

198. Уваров С.С. Речь президента императорской академии наук, попечителя Санкт-Петербургского учебного округа в торжественном собрании главного педагогического института. 22 марта 1818. СПб., 1818.

199. Фадеев P.A. Мнение о восточном вопросе. СПб., 1870.

200. Фадеев P.A. Чем нам быть? Наше общество в настоящем и будущем. СПб., 1874.

201. Фаминцын A.C. Опровергнут ли дарвинизм Данилевским? // Вестник Европы. 1889. №2.

202. Пб.Хомяков A.C. Мнение иностранцев о России // Полное собрание сочинений. Т.1.М., 1878.

203. Хомяков A.C. Мнение русских об иностранцах // Хомяков A.C. Полное собрание сочинений. Т.1. М., 1878.

204. Хомяков A.C. О старом и новом // Хомяков A.C. Собрание сочинений. В 2 т. Т.1. М., 1994.

205. Шелгунов И.В. Очерки русской жизни // Русская мысль. 1888. №6.

206. Шибаньский А. Против Данилевского // Русский Вестник. 1888. N4-5.121.1mpacatus. Наши литературные дела. Текущие журнальные заметки // Северный вестник. 1888. №6.

207. Z (Буренин В.П.) Критика // Санкт-Петербургские ведомости. 1869. № 18, 63,119, 196.

208. Gallenga A. Two years of Eastern Question. V.l. L., 1877.

209. Herbert B. Russia in 1870. L., 1871.

210. Samson-Himmelsterna H. von Russia under Alexander III and the preceding period. N.-Y., 1893.

211. МЕМУАРНЫЕ И ЭПИСТОЛЯРНЫЕ ИСТОЧНИКИ

212. Авсеенко А.Г. Кружок // Исторический вестник. 1909. №5.

213. Бэр K.M. Письма Карла Бэра к ученым Петербурга. Л., 1976.

214. Веселовский H. В.В. Григорьев по его письмам и трудам (1816-1881). СПб., 1887.

215. Гайнцева Э.Т. Неопубликованные письма Страхова к Достоевскому // Вопросы русской литературы. Вып.2. Львов, 1972.

216. Герцен А.И. Былое и думы // Герцен А.И. Собрание сочинений. В 8 т. Т. 1-4, М., 1982.

217. Головин A.B. Записки для немногих // Вопросы истории. 1996. №1,2, 4-6, 9, 10; 1997. №1-11.

218. Григорьев A.A. Воспоминания. JL, 1980.

219. Григорьев A.A. Письма. М., 1999.

220. Достоевская А.Г. Воспоминания. М., 1987.

221. Ю.Достоевский Ф.М. Письма H.H. Страхову // Биографии, письма и заметки из записной книжки Достоевского. СПб., 1883.

222. П.Достоевский Ф.М. Из записной книжки Достоевского // Биографии, письма и заметки из записной книжки Достоевского. СПб., 1883.

223. Достоевский Ф.М. Письма // Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 т. Т.28. Кн.2. Л., 1985.

224. Иванова М.А. Воспоминания // Ф.М, Достоевский в воспоминаниях современников. Т.2. М., 1990.

225. Из архива O.A. Новиковой (письма Н.П. Гилярова-Платонова) // Русский вестник. 1901. №11.

226. Из памятных тетрадей С.М. Сухотина // Русский архив. 1894. Кн.З. №9.

227. Катков М.Н. Письма к Александру II и III // Былое. 1917. №4.

228. К.П. Победоносцев и его корреспонденты. Т.1. Полутом 1. М-Пг., 1923.

229. К.Р. (Константин Романов) Избранная переписка. СПб., 1999.

230. Леонтьев К.Н. Избранные письма. 1854-1891. СПб., 1993.

231. Пальма А. Из старых воспоминаний // Новое время. 1885. №33.

232. Переписка B.C. Соловьева и И.С. Аксакова // Русская мысль. 1913. №12.

233. Переписка Л.Н. Толстого с H.H. Страховым. 1870-1894. Т.2. СПб., 1914.

234. ПисьмаК. Бэра ученым Петербурга. Л., 1976.

235. Письма М.Н. Каткова к A.M. Попову // Русский архив. 1888. №8.

236. Письма М.П. Погодина, С.П. Шевырева и М.А. Максимовича к князю П.А. Вяземскому 1825 1874. СПб., 1901.

237. Письма М.П. Погодина к С.П. Шевыреву // Русский архив. 1883. №1.

238. Письма Погодину М.П. из славянских земель // Чтения в Историческом обществе истории и древностей при Московском университете. 1879. Январь -Март. Кн.1; 1880. Январь-март. №11.

239. Письма Страхова H.H. к B.B Розанову // Розанов В.В. Литературные изгнанники. Т.1.СП6, 1913.

240. Письма Страхова H.H. к Н.Я. Данилевскому // Русский Вестник. 1901. N1-3.

241. Письма Страхова H.H. к Ф.М. Достоевскому // Шестидесятые годы. М, 1940.

242. Письма Страхова H.H. к Толстому Л.Н, Толстой С.А, Каткову М.Н. // Русский вестник. 1901. №6.

243. Письма С. Энгельгардт к А. Фету // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома. СПб, 1994.

244. Погодин М.П. Школьные воспоминания // Вестник Европы. 1868. №8.

245. Розанов В.В. Воспоминания о Страхове // Русское обозрение. 1986. Кн. 10.

246. Розанов В.В. Литературные изгнанники. Т.1. СПб, 1913.

247. Семенов Н.П. Н.Я. Данилевский. СПб, 1895.

248. Семенов-Тян-Шанский П.П. Мемуары. Т.1. Пг, 1917; Т.2. М, 1946.

249. Сергиенко П.А. Новый сборник писем Л.Н. Толстого. М, 1912.

250. Соловьев B.C. Письма // Соловьев B.C. Полное собрание сочинений в 12 томах. Т.4. Брюссель, 1970.

251. Стасюлевич М.М. и его современники в их переписке. T.1-IV. СПб, 1912.

252. Страхов H.H. Жизнь и труды Данилевского // Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.1895.

253. Страхов H.H. Воспоминания и отрывки. СПб, 1892.

254. Страхов H.H. Кашпиров В.В. //Гражданин. 1875. №50.

255. Тютчева А.Ф. Воспоминания. М, 2000.

256. Тыркова-Вильямс A.B. Воспоминания. То, чего больше не будет. М, 1998.

257. Феоктистов Е.В. За кулисами политики и литературы. 1848-1896. М, 1991.

258. Штакеншнейдер Е.А. Из записок Е.А. Штакеншнейдер // Русский вестник. 1901. №6.

259. МАТЕРИАЛЫ СУДЕБНО СЛЕДСТВЕННОГО ДЕЛОПРОИЗВОДСТВА

260. Документы следствия по делу Н.Я. Данилевского // Дело петрашевцев, М.-Л, 1941.

261. Объяснения и показания Ф.М. Достоевского по делу петрашевцев // Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 т. Т.12. СПб, 1994.1.I. СПЕЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА

262. Авдеева Л.Р. Проблема "России и Европы" в воззрениях Данилевского и К.Н. Леонтьева // Вестник МГУ. 1982. Сер. N7. N3-4.

263. Авдеева Л.Р. Русские мыслители Ап. Григорьев, Н.Я. Данилевский, H.H. Страхов. М., 1992.

264. Аксенова Е.П. Славянская идея в интерпретации А.Н. Пыпина // Славянский альманах. М., 1998.

265. Алексушин Г.В. Самарские губернаторы от С.Г. Волховского до К.А. Титова. Самара, 1996.

266. Аринин А.Н., Михеев В.М. Самобытные идеи Н.Я. Данилевского. М., 1996.

267. Бажов С.И. Культура и цивилизация в философско-исторической концепции Н.Я. Данилевского. Автореферат. дисс. канд. филос. наук. М.,1983.

268. Бажов С.И Философия истории Н.Я. Данилевского. М., 1997.

269. Балуев Б.П. Споры о судьбах России: Н.Я. Данилевский и его книга "Россия и Европа". М., 1999.

270. Бекетов А. Исторические очерки 25летней деятельности Императорского вольного экономического общества с 1865 по 1890г. СПб., 1890.

271. Ю.Бердяев H.A. Евразийство // Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. М., 1993.

272. П.Бердяев H.A. Русская идея. Судьба России. М., 1997.

273. Бердяев H.A. Судьба русского консерватизма // Киносценарии. 1989. №5.

274. З.Бессонов Б.Н. Судьба России взгляд русских мыслителей. М., 1992.

275. Ванштейн О.Л. Очерки развития буржуазной философии и методологии истории в XIX-XX веках. Л., 1979.

276. Вершинин М.С. Русский консерватизм: ретроспективно-политологический анализ // Клио. СПб., 1998. №1.

277. Власть и реформы в России. От самодержавной к советской России. СПб., 1996.

278. Виппер Р.Ю. Общественные учения и исторические теории XVIII и XIX веков в связи с общественными движениями на Западе. СПб., 1900.

279. Галактионов A.A., Никандров П.Ф. Русская философия IX-XIX вв. Л., 1989.

280. Гарбузов В.Н. Консерватизм: понятие и типология // Полис. 1995. №4.

281. Голосенко И. Философия истории Питирима Сорокина // Новая и новейшая история. 1966. N4.

282. Григорьев В.В. Императорский Санкт-Петербурский университет в течение первых 50 лет его существования. СПб, 1870.

283. Гришин Д.В. "Дневник писателя" Ф.М. Достоевского. Мельбурн, 1966.

284. Грубин B.JI. Проблема общего и особенного в теории культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского // Вестник Ленинградского университета. 1973. N11. Вып.2.

285. Грот Н. Памяти H.H. Страхова. К характеристике его философского миросозерцания. М, 1896.

286. Данилевский Н.Я. // Отечественная история с древнейших времен. Т.1. М, 1994.

287. Данилевский Н.Я. // Русский биографический словарь. СПб, 1905. Т.6.

288. Деборин А. Гибель Европы или торжество заката империализма // Шпенглер О. Закат Европы. М.-Л. 1923.

289. Долгов K.M. Восхождение на Афон. Жизнь и миросозерцание Константина Леонтьева. М, 1997.

290. Долинин A.C. Ф.М. Достоевский и H.H. Страхов // Шестидесятые годы. М, 1940.

291. Дмитриев С.С. Славянофилы и славянофильство // Историк-марксист. 1941. №1.

292. Дубина B.C. Государь и христианин: образ православного монарха в русской общественной мысли XIX века // Четвертые Иоанновские чтения. Самара, 2000.

293. Дубина B.C. "Немецкий подлинник и русский список": Г. Рюккерт и Н.Я. Данилевский // История и историография зарубежного мира в лицах. Самара, 1999. №4.

294. Дубина B.C. Один день из путешествия цесаревича по Волге // Самарский земский сборник. Самара, 1999.

295. Дубина B.C. Проблема "Россия и Европа" в русской общественной мысли XIX века// Философский век. Альманах. СПб, 1999. Вып. 10.

296. Дубина B.C. Развитие национальной идеи в России. Панславизм // Философский век. Альманах. СПб, 1998. Вып.5.

297. Дубина B.C. Религиозный идеал и проблема национальной самобытности в русской мысли XIX века // Третьи Иоанновские чтения. Самара, 1999.

298. Дубина B.C. Самобытные идеи Н.Я. Данилевского и западная историография // Карамзинский сборник. Ульяновск, 1998.

299. Дубина B.C. Славянский вопрос и русская периодическая печать 60-70х гг. XIX века // Платоновские чтения. Самара, 2000. №5.

300. Дубина B.C. Судьба идей Н.Я. Данилевского в отечественной и западной историографии // Тезисы российско-американского симпозиума "Актуальные проблемы преподавания истории в университетах России и США". Самара, 1998.

301. Дубина B.C., Терехина О.В. "Россия и Европа" Т. Масарика и Н.Я. Данилевского // История и историография зарубежного мира в лицах. Самара, 1999. №4.

302. Дурновцев В.И. Россия и Европа: обзор материалов по истории русской исторической мысли XVIII-XIX вв. М., 1985.

303. Дэвид- Фокс М. Введение: отцы, дети и внуки в американской историографии царской России // Американская русистика: Вехи историографии последних лет. Императорский период. Антология. Самара, 2000.

304. Егоров Б.Ф. О национализме и панславизме славянофилов // Славянофильство и современность. СПб., 1994.

305. Ермашов Д.В., Ширинянц A.A. У истоков российского консерватизма: Н.М. Карамзин. М., 1999.

306. Есин Б.И. Русская дореволюционная газета. М., 1971.

307. Захаров А.А Идейно-теоретические истоки "России и Европы" Н.Я. Данилевского. Томск, 1964. Деп. в ИНИОН РАН.47.3еньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.,1997.

308. Иваск Ю. Философия истории Данилевского в книге "Россия и Европа" // Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Лондон Нью-Йорк, 1966.

309. Кантор Б.К. К проблеме самосознания русской философской мысли // Вопросы философии. 1988. N9.

310. Консерватизм и либерализм: созвучия и диссонансы. Пермь, 1996.

311. Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития. Материалы круглого стола // Полис. 1995. №4.

312. Корнилов A.A. Общественное движение при Александре II (1855-1881). Исторические очерки. М., 1909.

313. Леонтович В.В. История либерализма в России. 1762-1914. М., 1995.

314. Лосев А.Ф. B.C. Соловьев и его время. М., 1990.

315. Лосский И.О. История русской философии. М., 1991.

316. Лукина Т.А. Эволюционные воззрения K.M. Бэра в 60-70 гг. XIX века // Из эпистолярного наследия K.M. Бэра. Л., 1978.

317. Маркарян Э.С. О концепции локальных цивилизаций. Критический очерк. Ереван, 1962.

318. Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов. Т.2.М., 1957; Т.З. М., 1958.

319. Масарик Т.Г. Россия и Европа. СПб., 2000.

320. Маякунов А.Э. Политический идеал в философско-исторической концепции Н.Я. Данилевского. СПб., 1994. Деп. в ИНИОН РАН.

321. Милюков П.Н. Разложение славянофильства // Милюков П.Н. Из истории русской интеллигенции. СПб., 1903.

322. Милюков П.Н. Главные течения русской исторической мысли. СПб., 1913. Ч.З.

323. Михеев В.М. Славянский Нострадамус. В 2 т. Брест, 1993.

324. Михеев В.М. Тоталитарный мыслитель: анализ теоретического наследия мыслителя XIX века Н.Я. Данилевского. Брест, 1994.

325. Михеев В.М. Философия истории Н.Я. Данилевского. Автореферат. дисс. канд. филос. наук. М., 1994.

326. Мордовский Н.В. К критике философии истории Н.Я. Данилевский // Философские проблемы общественного развития. М., 1971.

327. Мыльников A.C. Народы Центральной Европы: формирование национального самосознания XVIII XIX вв. СПб., 1997.

328. Мякотин В. Данилевский Н.Я. // Энциклопедический словарь "Гранат".

329. Нечаева B.C. Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских "Время". 1861-1863. М, 1972.

330. Нечаева B.C. Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских "Эпоха". 1864-1865. М, 1975.

331. Николай Яковлевич Данилевский // История Государства Российского. Жизнеописания. XIX век. Вторая половина. М, 1998.

332. Недошвин В.М. Данилевский "Россия и Европа". К вопросу об истории и теории славянофильства // Отечественная история: Опыт, проблемы, ориентиры исследования. Вып. 5. М, 1990.

333. Никольский Б.В. Николай Николаевич Страхов. СПб., 1896.

334. Нугманова H.A. Н.Я. Данилевский о всемирно-историческом процессе: основные понятия и категории К Вестник МГУ. 1997. Сер. 8. №2.

335. Оболенская C.B. Немцы в глазах русских XIX века: черты и особенности психологии // Вопросы истории. 1997. №12.

336. Павленко А.Н. Три модели исторического времени // История науки в контексте культуры. М, 1990.

337. Пайпс Р. Русский консерватизм во второй половине XIX в. М, 1970.

338. Пеунова М.К. Неославянофильство // История философии в СССР. М, 1968.Т.З.

339. Пивоваров Ю.С. Н. Данилевский в русской культуре и мировой науке // Мир России. 1992. Т.1. №1.

340. Пивоваров Ю.С. Очерки истории русской общественно-политической мысли XIX первой трети XX столетий. М, 1997.

341. Покровский М.Н. Восточный вопрос (от Парижского мира до Берлинского конгресса) // Дипломатия и войны царской России XIX столетия. М, 1923.

342. Поляков JI.B. Введение в русскую философию конца XIX века. М., 1970.

343. Пыпин А.Н. Вопрос о национальности и панславизм // Современник. 1864. №3.

344. Пыпин А.Н. Панславизм в прошлом и настоящем. СПб, 1913.

345. Райков Б.Е. Русские биологи-эволюционисты до Дарвина. Т.4. M.-JI, 1959.

346. Розанов В.И. Вопрос о происхождении организмов. Дарвинизм. Критическое исследование Н.Я. Данилевского // Русский вестник. 1889. №5.

347. Россия и Запад: взаимодействие культур. Материалы круглого стола // Вопросы философии. 1992. N6.

348. Рубанин H.A. Этюды о русской читающей публике. СПб., 1895.

349. Русская периодическая печать (1702-1894). М., 1959.

350. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М., 2000.

351. Русско-славянская цивилизация: исторические истоки, современные геополитические проблемы, перспективы славянской взаимности. М., 1998.

352. Сакулин "Органическое восприятие" // Вестник Европы. 1915. N6.

353. Сборник статей по истории и статистике русской периодической печати. 1703-1903. СПб., 1903.

354. Семенов П.П. История полувековой деятельности Русского географического общества 1845-1895. Т.1-3. СПб., 1896.

355. Славянофильство и западничество: консервативная и либеральная утопия в работах Анджея Валицкого. Вып.1. М., 1991.; Вып.2. М., 1994.

356. Скуратов А. Гегель, Камю и русские традиции // Вольное слово. Самиздат. Вып. 17-18. Франкфурт на Майне, 1975.

357. Соколов Н.М. A.C. Хомяков и Н.Я. Данилевский // Русский Вестник. 1904. №7.

358. Соловьев Э.Г. У истоков русского консерватизма// Полис. 1997. №3.

359. Социологическая мысль в России. Очерки истории немарксистской социологии последней трети XIX-начале XX вв. JI.,1978.

360. Султанов К.В. Философско-социологическая система Н.Я. Данилевского и ее толкование современной Западной Философией. Автореферат. дисс. канд. филос. наук. Л., 1975.

361. Султанов К.В. Философско-социологическая система Н.Я. Данилевского Л., 1989. Деп. в ИНИОН РАН.

362. Сухомлинов М.И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Т.2. СПб., 1889.

363. Твардовская В.А. Достоевский в общественной жизни России. М., 1990. Юб.Твардовская В.А. Идеология пореформенного самодержавия (М.Н. Каткови его издания). М., 1978.

364. Тойнби А. Цивилизация перед лицом истории. М.,1993.

365. Тодес Д. Мальтузианская метафора Дарвина и российская эволюционная мысль (1859-1917) // Американская русистика: вехи историографии последних лет. Императорский период. Самара, 2000.

366. Травина Е.М. Взаимодействие культур: социально-философский анализ. Автореферат. дисс. канд. филос. наук. СПб.,1992.

367. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций // Полис. 1994. №11.113 .Ходнев П. История Императорского вольного экономического общества с 1765 по 1865 гг. СПб., 1865.

368. Холодковский Н.А. Карл Бэр. Берлин, 1923.

369. Цимбаев Н.И. Славянофильство. М., 1985.

370. Цимбаев Н.И. И.С. Аксаков в общественной жизни пореформенной России. М., 1978.

371. Чернуха В.Г. Правительственная политика в отношении печати 60-70 гг. XIX в. Л., 1989.

372. Чесноков Т.Д. Современная буржуазная философия истории. Горький, 1972.

373. Шкуринов П.С. Позитивизм в России XIX в. М.,1980.

374. Энгельгардт Н. Очерки истории русской цензуры в связи с развитием печати. 1703-1903. СПб., 1904.

375. Энциклопедический словарь под ред. Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т.8. СПб., 1892; Т.9. СПб., 1893; Т. 19. СПб., 1896.

376. Янов А. Славянофилы и Константин Леонтьев. Русская мысль и ее интерпретаторы // Вопросы философии. 1969. N8.

377. Arnakis George G. The Role of Religion in the development of Balkan Nationalism // The Balkans in the Transition. Essays on the development of Balkan's life and politics since the XVIII century. L. A., 1963.

378. Bartholomew F. Saltykov, Miliutin and Maikov: Forgotten Circle // Canadian Slavonic Papers. 1984. V.26. №4.

379. Bartle J. The notice on "Wayne Dowler. An unnecessary Man: the Life of Apollon Grigoriev. Toronto, 1995" // Canadian Slavonic papers. V.39. 1997.

380. Black Cyril E. No Political Alternative to Autocracy Had Adequate Support // Imperial Russia after 1881. Peaceful Modernization or Revolution? N.Y., 1966.

381. Brock P. Smoler's Idea of Nationality // Slavic Review. 1928. V.28. № 1.

382. Byrnes R. Russian Conservative Thought before the Revolution // Russia under the last Tsar. Minneapolis, 1969.

383. Byrnes R. Russian Studies in the United States before the First Wold War // Forschungen zur Osteuropäischen Geschichte. Berlin, 1978.

384. Capek T. The Slovaks of Hungary. Slavs and Panslavism. N.-Y, 1909.

385. Carter Stephen K. Russian Nationalism: Yesterday, Today, Tomorrow. N.-Y, 1990.

386. Cranckshaw E. The Shadow of the winter palace. Russia drifts to Revolution. 1825-1917.Chicago, 1971.

387. Dahm H. The outlook for philosophy and the fall of the Slavophil Utopia // Dahm H. Russia entries the XX century 1894-1917. N.Y., 1971.

388. Dowler W. Dostoevsky, Grigoriev and Native Soil conservatism. Toronto, 1982.

389. Dowley David G. Russian Nationalism and the Gold War (Review of books) // The American Historical Review. 1994. V.99. №1.

390. Dunlop John B. The Faces of Contemporary Russian Nationalism. Princeton, 1983

391. Fadner F. Seventy years of Pan-Slavism in Russia: Karazin to Danilevsky 18001870. W, 1962.

392. Fischel A. Der Panslavismus bis zum Weltkrieg. Stuttgart Berlin, 1919.

393. Gernstain L. Nikolai Strakhov. Cambridge, 1971.

394. Greenfeld L. The Formation of the Russian National Identity // Comparative studies in Society and History. V.32. №3. 1990.

395. Hamburg G. H. The notice on "Slapetokh D. The French Revolution in Russian Intellectual Life: 1865-1905" // Russian Review. 1998. V.58. №1.

396. Hunczak T. Pan-Slavism or Pan-Russianism // Russian Imperialism from Ivan the Great to the Revolution. New Jersey, 1974.

397. Huntington Samuel P. Conservatism as an Ideology //The American Political Science review. 1957. V.57. №2.144.1gges G. The Idea of progress in recent philosophies of history // Journal of Modern History. Chicago, 1958. V.30. №3.

398. Jelavich B. Tsarist Russia and Balkan National Liberation Movements: a Study in Great Power Mythology // Culture and Nationalism in XIX century Eastern Europe. Ohio, 1985.

399. Jelavich Ch. Tsarist Russia and Balkan Nationalism. Russian Influence in the internal affairs of Bulgaria and Serbia. 1879-1886. Los Angeles, 1958.

400. Jensen John H. Nationalism and Cultural Revivals: the Romanian and Serbian Experiences. 1780-1870s. // Culture and Nationalism in XIX century Eastern Europe. Ohio, 1985.

401. Katsainos Charles T. The Theory and practice of Russian Panslavism. W., 1951.

402. Kirk R. The Conservative mind. N.-Y., 1968.

403. Kohn H. Continuity and Chang in Russian and Soviet thought. Cambridge, 1955.151 .Kohn H. Idea of nationalism. Cambridge, 1967.

404. Kohn H. Nationalism: its' meaning and history. L., 1965.

405. Kohn H. Pan-Slavism. It's history and ideology. Notre Dame, 1953.

406. Kopff S. A. Russia's foreign relations during the last half century. N.-Y., 1922.

407. Kostya S. Pan-Slavism. W., 1981.

408. Lavrin J. Russia, Slavdom and the Western Wold. L., 1969.

409. Lieven Dominic C. B. Russia and the origins of the First World War. N.-Y., 1983.

410. Lieven Dominic C. B. Russia's Rulers under the Old Regime. New Haven -London, 1989.

411. MacDaniel T. The Agony of the Russia Idea. New Jersey, 1996.

412. MacKenzie D. Russia's Balkan policies under Alexander II. 1855-1881 // Imperial Russian foreign policy. Cambridge, 1993.

413. MacKenzie D. The Serbs and Russian Pan-Slavism 1875-1878. N.Y., 1967.

414. MacMaster Robert E. Danilevsky. A Russian totalitarian philosopher. Cambridge, 1967.

415. MacMaster Robert E. Danilevsky and Spengler: A new interpretation // Journal of Modern history, 1954. V.26. №2.

416. MacMaster Robert E. The Question of Heinrich Ruckert's influence on Danilev-slcij // American Slavic and East European Review. V.14. №2. 1955.

417. Masaryk Tomas G. The Slavs among the Nations // Slavonic Nations of Yesterday and Today. N.-Y., 1925.

418. Masaryk Tomas G. The spirit of Russia. L-N.Y. V.1,2. 1961.

419. Martin Alexander M. Romantics, Reformers, Reactioners. Russian Conservative Thought and Politics in the Reign of Alexander I. Dekalb, 1997.

420. Milojkovic-Djuric J. Panslavism and National Identity in Russia and in the Balkans. 1830-1880. Images of the self and others. N.Y., 1994.

421. Morison J. D. Katkov and Panslavism // Slavic and East European Review. 1969. V.46. №107.

422. Muller G. Panslavism und Kulturmorfologie. Zum Werke N.J. Danilevsky // Sacculum, München. 1963. V.14. №3/4.

423. Neumann Iver B. Russia and the Idea of Europe. L. -N.Y., 1998.

424. Nisbert R. Preface // Journal of contemporary History. 1978. V.13. №4. 173 .Patterson B. The Character of Conservatism. L., 1973.

425. Petrovich Michael B. The Emergence of Russian Panslavism (1856-1870). N.-Y., 1956.

426. Pipers R. Russian Conservatism of the Nineteenth Century // Slavic Review. 1971. V.30.№1.

427. Pipers R. Struve. Liberal on the Right. 1905-1944. L., 1980.

428. Pfalzgraf K. Die Politsierung und Radikalisierung des Problems Russland und Europa bei N.J. Danilevskij // Forschungen zur osteuropäischen Geschichte. Berlin, 1954.

429. Preev Z. Russia and the Slav Ideal. 1917.

430. Pruud Ch. Pre-Revolutionary Russian nationalism // Canadian Review of studies in nationalism. 1974. Y. 1. №2.

431. Prauden S. Panslavism and Russian Communism. L., 1976.

432. Ragsdale H. The notice on "McDaniel T. The Agony of Russian Idea. Princeton. 1996" // Russian Review. 1999. №3.

433. Reddel Carl W. S.M. Solov'ev and Multi-National History // Russian History. Colorado, 1986. №4.

434. Riasanovsky Nicholas V. Fourierism in Russia: an estimate of the Petrasevcy // The American Slavic and East European Review. 1953. Y. VII. №3. P.290.

435. Riasanovsky Nicholas V. "Nationality" in the State Ideology during the Reign of Nicholas I // Russian review. 1960. V. 19. №1.

436. Rimsona H. von. Geschichte Russlands. (Ohne ort), 1970.

437. Rogger H. Nationalism and the State: a Russian dilemma // Comparative studies in Society and History. 1962. V.4.

438. Rogers James A. Charles Darvin and Russian Scientists // Russian Review. 1960. V.19. №4.

439. Seddon J. The Petrashevtsy: A Reappraisal // Slavic Review. V.43. 1984. №3.

440. Seton-Watson H. The decline of imperial Russia. 1855-1914. N.-Y., 1952.

441. Shumann Hans G. The problem of Conservatism: some notes of methodology // Journal of contemporary History. 1978. V.13. №4.

442. Shyder Louis L. Varieties of Nationalism. Hinsdale. Illinois, 1976.

443. Smal O. The Crimean war and Slavophiles // War and Society in the XIX century Russian Empire. Toronto, 1972.

444. Stavrianos L. The Influence of the West on the Balkans // The Balkans in the Transition. Essays on the development of Balkan's life and politics since the XVIII century. L. -A., 1963.

445. Sumner B. H. Russia and the Balkans. 1870-1880. Oxford, 1937.

446. Sussex R. Lingua Nostra: The Nineteenth-Century Language Revivals // Culture and Nationalism in XIX century Eastern Europe. Ohio, 1985.

447. Thaden Edward C. Interpreting History: collective essays on Russia's relations with Europe. N.-Y., 1990.

448. Thaden Edward C. Russia since 1801. The making of a new society. N.Y. L., 1971.

449. Thaden Edward C. The Beginning of Romantic Nationalism in Russia // The American Slavic and East European Review. 1954.V.13. №4.

450. Thaden Edward C. The conservative nationalism in XIX century in Russia. Seattle. 1964.

451. Thompson E. Understanding Russia: The Holy Fool in Russian culture. N.Y. -L., 1987.

452. Vrba R. Russland und der Panslavismus. Statische und socialpolitische Studien. B.2. Prague, 1913.

453. Vucinich A. Social Thought in tsarist Russia: the quest for a general science of society 1861-1917. Chicago, 1976.

454. Waldron P. The End of Imperial Russia. 1855-1917. N.-Y., 1997.228

455. Walicki A. A History of Russian Thought from the Enlightenment to Marxism, Stanford, 1979.

456. Warren Walsh B. Pobedonostsev and Panslavism // Russian Review. 1949.V.8, №4.

457. Weeks Theodore R. Nation and State in Late Imperial Russia. Illinois, 1995.

458. Zlatar Z. Pan-Slavism: A Review of the Literature // Canadian Review of Studies of Nationalism. 1990. V.17. №1-2.