Русские инфинитивные предложения и способы их передачи в китайском языке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, кандидат филологических наук Ху Хунтао

• Ху Хунтао
• кандидат филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Ху Хунтао

ВВЕДЕНИЕ

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. ВОПРОС ОБ ИНФИНИТИВНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЯХ В

РУССКОЙ СИНТАКСИЧЕСКОЙ НАУКЕ.

1.1. Критический анализ лингвистических концепций инфинитивных предложений в русском синтаксисе.

1.2. Структурно-грамматические и коммуникативные типы инфинитивных предложений в современном русском языке.

1.3. Оптативные инфинитивные предложения в русском языке.

1.4. Побудительные инфинитивные предложения в русском языке.

Глава 2. СПОСОБЫ И СРЕДСТВА ПЕРЕДАЧИ ИНФИНИТИВНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ РУССКОГО ЯЗЫКА НА КИТАЙСКИЙ ЯЗЫК.

2.1. Повествовательные инфинитивные предложения и способы их передачи в китайском языке.

2.2. Вопросительные инфинитивные предложения и способы их передачи в китайском языке.

2.3. Русские оптативные инфинитивные предложения и способы их передачи в китайском языке.

2.4. Русские побудительные инфинитивные предложения и способы их передачи в китайском языке.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Русские инфинитивные предложения и способы их передачи в китайском языке»

Учение о предложении издавна привлекало внимание лингвистов-типологов, поскольку в закономерностях образования видов и структурно-семантических типов предложений ярко проявляется национальная специфика языка. Достоверность данного тезиса подтверждается в том числе и при сопоставлении структурно-семантических особенностей русских односоставных инфинитивных предложений русского языка и способов их передачи на китайский язык.

Действительно, закономерности и специфика любого языка, в частности китайского и русского языков, еще глубже понимаются, если их рассматривать через призму отличительных и схожих синтаксических черт.

Русский и китайский языки являются радикально отличными друг от друга по форме и, на первый вгляд, как бы не имеют ничего общего. Это не говорит, однако, о том, что их нельзя сравнивать, наоборот, они заслуживают пристального внимания и подробного сравнения. Грамматика истолковывает отвлечённые языковые закономерности, а не только их конкретные формы. Смысл сравнения состоит в том, чтобы перейти от конкретных форм к абстракции закономерностей, а затем посредством закономерностей - к анализу других форм [Чжао Юньпин, 22-23].

Грамматика русского языка и грамматика китайского языка, по всей вероятности, являются одними из наиболее трудных в мире грамматик. Грамматика русского языка трудна своей сложностью, а грамматика китайского языка трудна своей простотой. Грамматические правила русского языка очень строгие, слова всегда изменяются, тогда как грамматические правила китайского довольно гибкие, а слова остаются неизменными при любых грамматических условиях. Сравнительно легче, на наш взгляд, одолеть сложную строгость, чем освоить простую гибкость.

Русский язык относится к флективному типу, а китайский язык -к изолирующему (аморфному). Отсутствие у большинства китайских слов внешних грамматических примет, формально выраженных признаков категориальной принадлежности и в связи с этим показателей их синтаксической принадлежности, сильно затрудняет, как отмечает Ван Янчжан, синтаксический анализ предложения. Поэтому традиционные китайские лингвисты, отмечает далее автор, говорили только о предложениях и словосочетаниях, но никогда не упоминали о членах предложения, присущих индоевропейским языкам [Ван Янчжан, 45].

Проблема членов предложения в китайском языке тесно связана с проблемой принадлежности слова к определённому грамматическому классу слов. Эта проблема решалась по-разному в разные периоды исследования китайского языка. Мы признаём, отмечает Ван Янчжан, что слово китайского языка не привязано достаточно ни к одной определённой категории. Сама возможность выступать в функции разных классов имеет существенное значение [Ван Янчжан, 45-46]. Нас интересует функциональный -.подход к изучению данного вопроса. Функция - это роль, которую играет в предложении словарное слово; функция проявляется в зависимости от позиционной формы слова. Позиция членов предложения у них определяется с учетом всех связей слова. Например, Mifeng qunjizhe huayuanli. Пчёлы роятся в саду. Слово ШШ mifeng пчелы не может стоять после глагола ffi-ШШ qunjizhe (ср. русскую фразу Роятся пчёлы в саду).

Возможность перестановки слова, как правило, связана с изменением направления отношений, категорией конвертирования, что в русском языке достигается изменением морфологических форм слов. Сравним, например, в предложении Ren liulian Beijing Люди очаровываются Пекином — перенос слова Beijing Пекин в начальную позицию потребует постановки компонента jj£ shi - показателя страдательности перед словом А геп люди, а само предложение ^ЬЖ'ЙЁ А Ш Beijing shi ren liulian прочитывается как конверсия типа Пекин очаровывает людей или Люди очаровываются Пекином, Пекином люди очарованы.

Таким образом, фиксированный порядок слов отражает определённое семантическое отношение между элементами языка, тесно связанное с логикой. 4

В китайском языке многие синтаксические отношения и значения выражаются порядком слов.

В китайской грамматике подлежащее - это субъект действия, сказуемое -рассказ (сообщение) о действиях субъекта (в понятие «подлежащее» включаются подлежащее и сказуемое пассивных конструкций, слово, рассказывающее о действиях, - глагол, обозначающий поступки, изменение, наличие, суждение (либо существительное, прилагательное и т.д., оказавшееся в позиции сказуемого). Подлежащее и сказуемое - это два основных равноправных члена предложения, присутствие которых в предложении необходимо, они взаимозависимы [Ван Янчжан, 46].

В грамматической системе китайского языка синтаксису как самодовлеющей сфере речевого выражения принадлежит ведущая роль, и он явно доминирует над морфологией. Синтаксис путунхуа — это широко разветвлённая система многообразных средств и приёмов, обозначающих структурные связи и выражающих грамматические отношения как в простом предложении, так и в сложных синтаксических построениях.

Порядок слов как грамматически значимая линейная последовательность компонентов синтаксических единиц, обусловленная семантическими и структурными факторами, позволяет выразить многие синтаксические отношения и значения» [Горелов, 13].

Поскольку китайский язык менее формализован, нежели русский, семантический подход к исследованию бытующих в нём грамматических фактов и явлений представляется весьма важным. В отдельных случаях семантический критерий играет доминирующую роль. В предложении структурные элементы, находящиеся в препозиции, а также в постпозиции по отношению к глаголу-сказуемому и лишённые формальных признаков, способны выражать разнообразные грамматические отношения. Их разграничение как членов предложения возможно лишь на основе существующих между ними смысловых различий.

Сравнение двух языков, как отмечает Чжао Юньпин, представляет собой, главным образом, сравнение, сопоставление их грамматик. Применение сравнительного метода способствует более глубокому и точному освоению иностранного языка, притом это полезно не только для изучения, но и для переводческой работы и квалифицированного применения иностранного языка [Чжао Юньпин, 21-22].

Предпринятые современными лингвистами попытки углублённого изучения структурно-семантической и функциональной сущности семантических конструкций русского (Н.Д. Арутюнова, В.Г. Адмони, В.В. Белошапкова, Г.А. Золотова, Н.Ю. Шведова, В.В. Бабайцева, П.А. Лекант, С.Е. Скобликова, О.Б. Сиротинина, М.В. Всеволодова) и китайского (А.И. Иванов, Е.Д. Поливанов, A.A. Драгунов, Е.И. Шутова, В.И. Горелов, Тань Аошуан, В.А. Курдюмов, Чэнь Гуотин) языков и выявление ими моделей-, формул-(структурных схем) односоставных и двусоставных предложений настоятельно диктуют необходимость изучения этого своеобразного явления в строе данных разносистемных языков на уровне глубинного структурного синтаксиса, что позволит сделать новые типологические и методические выводы.

Учение Н.Ю. Шведовой о простом предложении, постоянно развивающееся и совершенствующееся, уже давно получило широкую известность. Учение о парадигме предложения, выдвинутое и обоснованное ею, стало неотъемлемой частью современной синтаксической теории. Парадигматические отношения в синтагматической цепи трактуются, как известно, по-разному, однако само наличие парадигматических отношений у выделяемых синтаксических единиц, необходимость их учета и анализа в объяснении синтаксических явлений не вызывает никаких сомнений. Логически необходимое следствие обоснования понятия парадигмы предложения — это выявление структурных схем (образцов, типов) простого предложения. Каждая схема имеет свое грамматическое значение (предикативность) и своё семантическое содержание (семантическая структура предложения), характеризующиеся определённой коммуникативной задачей и тем или иным актуальным членением. Эти диалектически связанные понятия, известные ранее или недавно разработанные Н.Ю. Шведовой, служат основой для многоаспектного определения важнейшей синтаксической единицы: «простое предложение - это такое высказывание, которое образовано по специально предназначенной для этого структурной схеме, обладает грамматическим значением предикативности и своей собственной семантической структурой, обнаруживает эти значения в системе синтаксических форм (парадигме предложения) и в регулярных реализациях имеет коммуникативную задачу, в выражении которой всегда принимает участие интонация» [111, 89-90; 149, 67-80].

В работах по языкознанию основными категориями предложения считают коммуникативность, модальность и предикативность [Виноградов, Ко духов, Перетрухин, Шведова, Золотова, Панфилов, Ломтев]. Как показывает анализ существующих исследований, задача описания и истолкования этих категорий непроста, и об этом можно судить хотя бы по тем противоречиям, которые имеют место во многих современных работах [Адмони, Александров, 26-34; Александров, 3, 133-139; Золотова, 66, 147-154; Крылова-Самойленко, 135-139; Курдюмов, 81, 5-6; Ломтев, 86, 78; Панфилов, 37-48; Райхель, 160-162; Распопов, 103, 70-77; Стеблин-Каменский, 133-135].

К вопросу об отношениях между предикативностью и предложением привлечено особое внимание синтаксистов, а решения его, приемлемого для многих, пока не видно. В настоящее время наблюдаются три подхода к описанию такого рода взаимоотношений.

1) Логический, при котором предикативность понимается как связь между компонентами суждения — субъектом и предикатом, темой и ремой или данным и новым; активными сторонниками этой точки зрения являются И.П. Распопов и O.A. Крылова-Самойленко [103; 130];

2) Грамматический, когда предикативность понимается как связь между подлежащим и сказуемым предложения.Об этом говорят в своих работах Смирницкий, Стеблин-Каменский [Стеблин-Каменский, 160-162]. Сторонники как логической, так и грамматической концепций фактически считают предикативность неотъемлемым и решающим признаком предложения;

3) Негативный, когда отрицается связь предикативности с предложением. На этой позиции стоят Стеблин-Каменский и Райхель [133-135; 160-162].

Наиболее резко противопоставленными представляются две точки зрения на сущность предикативности. Согласно одной точке зрения, «значение общей категории предикативности, формирующей предложение, заключается в отнесении содержания предложения к действительности» [Шведова, 151, 123129.; Стеблин-Каменский, 160-162]. При этом признаётся, что «предикативность не всегда выражается в предикативной связи между частями или членами предложения, что она может быть присуща предложению в целом и не вызывать его расчленения» [Русская грамматика, Золотова, Панфилов, Стеблин-Каменский]. Согласно второй точке зрения, предикативность - это «сказуемостное свойство», или «сказуемостное отношение», т.е. «то, что делает сказуемое сказуемым». Иначе говоря, предикативность рассматривается как особого рода отношение между компонентами предложения, возникающее благодаря своеобразной противопоставленности одного компонента (сказуемого или подобного ему по функции элемента структуры) другому [Распопов, 103, 70-77; Стеблин-Каменский, 133-135].

Создаётся впечатление крайней контрастности, полного взаимоисключения этих точек зрения. Однако такое впечатление может возникнуть лишь при их абсолютизации — в том случае, когда они рассматриваются как всоеобъемлющие концепции предикативности. В действительности же каждая из этих точек зрения выражает реальную предикативность только с одной стороны и в своей односторонности правильна. Первая касается содержания предикативности, вторая - её формы.

Вслед за Золотовой мы считаем, что «каждому предложению независимо от его состава и строения присуща предикативность, т.е. отнесённость к действительности, которая и делает его средством формирования и выражения мысли» [Золотова, 66, 138], что основным, неотъемлемым признаком предложения также является предикативность - соотнесённость его содержания с действительностью. «. Значение и назначение общей категории предикативности, формирующей предложение, пишет акад. В.В. Виноградов, заключается в отнесении содержания предложения к действительности» [Виноградов, 29, 404].

Как видим, несмотря на широкое развитие синтаксических исследований, синтаксис остаётся одним из наименее изученных уровней, что связано с объективными трудностями его изучения: 1) необъятное множество конкретных предложений, каждое из которых обладает своим индивидуальным значением, затрудняет их классификацию; 2) тесная связь синтаксиса не только с морфологией, но и с лексикой усложняет исследование любого синтаксического явления.

За привычными грамматическими терминами «предложение простое» -«предложение сложное», «предложение двусоставное» — «предложение односоставное», «предложение полное» - «предложение неполное», «предложение повествовательное» — «предложение вопросительное» -«предложение побудительное», «предложение невосклицательное» -«предложение восклицательное» и т.д., образующими, как видим, оппозиции, стоят разные синтаксические категории словесных конструкций. Описать и понять каждую из них - это значит описать и понять свойственное ей грамматическое значение и выражающие это значение формальные показатели.

Совокупность и система грамматических категорий словесных позиций и грамматических категорий словесных конструкций - это и есть синтаксис языка, соотнесённый и связанный в пределах грамматики с морфологией языка [Березин, Головин, 194].

Сопоставительный синтаксис русского и китайского языков остаётся одной из неисследованных областей языкознания. До сих пор нет монографических исследований, посвященных сопоставительному синтаксису простого предложения в русском и китайском языках. 4 9

Создание унифицированных способов описания и установление основных принципов сравнения систем различных языков давно интересуют лингвистов. Это по сей день остаётся одной из основных задач типологии.

Хотя и достигнуты определённые успехи в области методики сопоставительного исследования, в разработке способов выделения общих признаков, в определении принципов сравнительного описания содержательных единиц языков, в создании параметров системно-типологической классификации языков, тем не менее единый универсальный способ сравнительного описания всех сторон структуры языков ещё не найден [Гак, Нерознак, Джаббарова, Бандарко, Будагов, Михеев, Мещанинов, Солнцев, Скаличка, Успенский, Якобсон, Ярцева].

Одним из приёмов лингвистического исследования в научных и практических целях является сопоставительно-типологическое £ изучение разносистемных языков.

Касаясь вопроса типологического сопоставления, Солнцев отмечает, что лингвистическое исследование может быть определено как типологическое при условии сопоставления минимум двух языков и что сам факт сопоставления разных языков является постоянным моментом всяческого типологического исследования [Солнцев, 5-28]. Конечную цель сопоставления языков чешский лингвист Скаличка совершенно справедливо видит в необходимости определения того, что является общим для всех языков, иначе говоря, каковы универсалии, и наоборот, что является специфичным для некоторых языков [Скаличка, 3-10 ]. Среди многих классификаций, которым подвергается сопоставительное изучение языков, отмечает Гак, наиболее существенным является1 разделение его на структурную и функциональную типологию. Если структурная- и сопоставительная лингвистика исследует особенности организации сравниваемых языков, их форм, то функциональное сопоставительное изучение языков призвано раскрыть закономерности построения речи на данном языке в сравнении с другим. Это, по-видимому, и является конечной целью сопоставительного изучения языков. Функциональносопоставительная лингвистика должна сопоставлять средства, избираемые говорящим на разных языках при реализации одних и тех же типовых коммуникативных заданий в сходных ситуациях [Гак, 37].

Специфика любого языка существует не вообще, вне его сравнения с другим языком, но она выявляется только в процессе сопоставительного анализа конкретных языковых фактов в пределах аналогичных категорий изучаемых языков. Выступая в качестве катализатора основных специфических свойств языка, обнаруживающихся в процессе сопоставления этого языка с другим более рельефно, более зримо, сопоставительное описание, с одной стороны, способствует лучшему усвоению каждого из языков, с другой, — создает предпосылки для освоения того или иного языка носителем другого языка [Нерознак, 52].

Придавая большое значение сопоставительному изучению языков разных >. систем, Виноградов подчёркивал, что «. .наряду со сравнительно-историческим изучением родственных языков возможно и даже необходимо сравнительное или сопоставительное изучение разносистемных языков, особенно актуален сопоставительный анализ синтаксических явлений разносистемных языков» [Виноградов, 28].

Определяя задачи синтаксической типологии, Мещанинов отмечал, что общими для всех языков категориями выступают элементы не морфологии и лексики, а синтаксиса. Подлежащее, сказуемое, дополнение и определение являются общеязыковыми категориями. Их назначением служит передача отношений между членами предложения. Субъектные, предикативные, объектные и атрибутивные отношения прослеживаются во всех языках и выступают в каждом развёрнутом предложении. Так, для передачи подлежащего в языках разных типов используется разная падежная форма, но подлежащее всегда выступает как субъект действия [Мещанинов, 196].

Тесная связь, существующая между морфологией и синтаксисом, осложняет установление грамматического объекта синтаксической типологии, но не снимает задачи выявления сходных и различных синтаксических конструкций в языках разных типов.

При типологическом исследовании языков важно принимать во внимание не все признаки (иначе это может привести к длинному списку критериев, которые отличают один язык от другого), а только такие, которые, будучи сгруппированы в определённые типы, могут служить основой для дальнейшего исследования структурных особенностей языков, т.е. обладали бы информативностью [Березин, 351].

Сопоставительному изучению синтаксиса русского и китайского языков посвящены работы Шутовой. Основополагающим трудом является монография «Синтаксис современного китайского языка» (на основе сопоставления китайского и русского языков), которая имеет отношение к проблеме специфики сопоставительного метода исследования разносистемных языков, к целям и задачам (их детализации и предназначению), сравнительно-типологическому описанию грамматических категорий разных уровней (фонетических, морфологических и синтаксических) [Шутова, 1991]. Ценные материалы по сопоставлению грамматического строя русского и китайского языков содержатся также в работах Чэнь Готин («Сочетание слов и структура предложения в русском и китайском языках» [Чэнь Готин, 2002]) и Чжао Юньпин - «Сопоставительная грамматика русского и китайского языков» [Чжао Юньпин, 2004].

В этом плане представляет определённый интерес работа Всеволодовой и и Го Шуфэнь «Классы моделей русского простого предложения и их типовых значений. Модели русских предложений со статальными предикатами и их речевые реализации (в зеркале китайского языка)» [Го Шуфэнь, 1999]. В работе выделены основные модели (структурные схемы) русского простого предложения, разделённые на классы по типам предикатов. Это первый после академических грамматик 1970 и 1980 гг. опыт систематизированного описания формальных моделей русского простого предложения в теснейшей связи со значением, присущим данной модели. При этом сравниваются не сами модели предложения, а их речевые реализации с учётом порядка слов и просодики. Авторы ставят перед собой задачи:

1) выработать алгоритмы выбора соответствующей модели при продуцировании текста на неродном языке; 2) получить интересный материал для сопоставительного и типологического анализа; 3) понять языковые механизмы, обеспечивающие в каждом языке возможность/невозможность тех или иных трансформаций; 4) выявить и сформулировать коммуникативные установки говорящего, решаемые с использованием тех или иных модификаций и трансформов.

В основе методики анализа лежит положение, что "первоосновой любого предложения-высказывания является не формальная структура, а её содержательный вариант, который передаёт определённую типовую ситуацию. Известно, что типовая ситуация есть лингвистическая универсалия, что позволяет применять это понятие к любому языку. Более того, как правило, конкретный класс типовых ситуаций имеет в каждом языке специально выработанные языком прототипические модели.". Авторами проекта выделены пять основных типовых ситуаций в зависимости от характера предиката: 1) бытийные и местонахождения; 2) акциональные, включающие как действия одушевлённого и неодушевлённого субъекта, так и явления и события; 3) статальные (состояния одушевлённого и неодушевлённого субъекта и среды); 4) реляционные, характеризующие самые разные типы отношений между двумя и более релянтами; 5) характеризационные, где выявляются признаки субъекта: квалитативный, квалификативный и квантитативный" [Всеволодова, Го Шуфен, 1999, 4-5].

Позднее появился ряд исследований, посвящённых специально сопоставительному изучении двух языков, а также диссертации и статьи по различным вопросам сравнительного языкознания русского и китайского языков (Ван Янчжан, Ван Минци, Сун Юн Шэнь, Ван Цзиньлинь, Го Давэнь, Хэ Хуа).

В последние десятилетия антропологический принцип изучения языка становится определяющим в методике и практике преподавания русского языка как неродного. Этот подход учитывает, что одной из основных проблем современного языкознания является изучение и расшифровка закодированных на синтаксическом уровне способов мышления, что даёт возможность проникнуть в сущность той языковой картины мира, которая характерна для представителей данного этноса в данную эпоху. В связи с такой постановкой вопроса на первое место в изучении грамматики выдвигается самая ненаблюдаемая, скрытая в человеческом сознании сфера - синтаксис и синтаксические отношения. Отражённые в сознании языковой личности отношения и связи между реалиями внеязыковой действительности реализуются на уровне высказывания в разнообразнейших синтаксических структурах. Синтаксис сообщает не столько о том, какие составные элементы картины мира человеком познаны, сколько о том, как они между собой связаны.

Следовательно, на грамматическом уровне национального языкового сознания способы соединения понятий оказываются более важными, чем способы их номинации. Изучение языка, а значит, и способов национального мышления, невозможно без глубокого и тонкого осознания особенностей синтаксических связей в предложении и его реализации на уровне высказывания. Таким образом, для того чтобы научиться говорить и писать на неродном языке, очень важно не только знать, но и чувствовать его синтаксический строй. Овладение тонкостями синтаксической семантики изучаемого языка важно не только для формирования продуктивных умений в устной и письменной речи, но и для понимания коммуникативной интенции в речи других людей, тех особых эмотивных и волюнтативных нюансов, которые далеко не всегда выражаются эксплицитно, но могут быть скрыты в самой грамматической структуре предложения. К синтаксическим структурам, изучение которых вызывает наибольшие трудности у иностранных учащихся, несомненно, можно отнести конструкции с независимым инфинитивом, так как в родном языке учащихся не всегда есть языковой эквивалент таким предложениям, а значит, передать их содержание с помощью прямого перевода не представляется возможным. Между тем инфинитивные предложения очень характерны для русского языка в силу их особой эмоциональности и многообразия выражаемых ими модальных оттенков.

В работе анализируются наиболее часто встречающиеся в русском языке структурно-семантические типы инфинитивных предложений, знание синтаксических структур которых, с нашей точски зрения, необходимо не только для их узнавания и понимания, но и для активного продуцирования в собственной речи. В качестве примеров приводятся инфинитивные предложения, извлечённые из художественных текстов, синтаксис которых отражает стихию разговорной речи, что особенно важно для занятий в иноязычной аудитории. Инфинитивные предложения - это уникальный тип предложений, имеющий в русском языке свою семантическую и функциональную специфику. Они представляют собой своеобразное семантически и грамматически комплицированное явление. Их структурный лаконизм сопровождается семантической ёмкостью и синкретизмом, сильной модальной насыщенностью и особой выразительностью.

Объектом нашего исследования является сопоставительно--, типологический аспект структурно-семантических и коммуникативных типов односоставных инфинитивных предложений русского языка, способов и средств их передачи в китайском языке.

Сопоставление способов и средств передачи русских инфинитивных предложений на китайский язык проводится в основном на материале русских художественных текстов и их переводов на китайский язык. Материалом для исследования послужили произведения Гоголя, Тургенева, Достоевского, Пушкина, Толстого, Чехова, Булгакова, Горького, Солженицына,

Паустовского и др. и их переводы на китайском языке. Следует отметить, что с целью наиболее точного определения способов и средств передачи инфинитивных односоставных предложений русского языка на китайский язык в некоторых случаях использовался подстрочный перевод.

Синтаксис односоставных инфинитивных предложений русского языка и способов и средств их передачи в китайском языке не подвергался специальному изучению в сопоставительном плане. В нашем исследовании делается попытка выявления основных структурно-семантических и коммуникативных типов односоставных инфинитивных предложений русского языка и их эквивалентов в китайском языке, то есть русские модели инфинитивных предложений сопоставляются с их китайскими содержательными эквивалентами. Структурные типы (разновидности) инфинитивных предложений русского языка систематизированы так, чтобы наилучшим образом выявить их эквиваленты в китайском языке. При этом в целях сопоставительного анализа впервые используются понятия структурной схемы (формулы, модели) и парадигмы предложения, характерные для синтаксической теории наших дней; выявлены китайские соответствия каждого типа предложений русского языка.

Инфинитивные предложения - это особый структурно-семантический тип односоставных предложений, имеющий свою семантико-функциональную специфику. Для инфинитивных предложений характерна семантическая ёмкость, смысловой синкретизм и модальная насыщенность.

Основные структурные и семантические свойства инфинитивного предложения определены природой инфинитива, называющего действие, но не способного, в отличие от личных форм глагола, характеризовать это действие по времени протекания. Общее модально значение инфинитивного предложения — потенциальность действия, темпоральное значение — вневременность, нелокализованность на оси объективного времени. На общее значение потенциального действия наслаиваются различные частные модальные значения, для выражения которых имеются специальные языковые средства.

Целью данной работы является изучение и системное описание типологических особенностей синтаксиса простого односоставного инфинитивного предложения и способов и средств их передачи в китайском языке.

Отсюда вытекают следующие задачи :

- определить основные структурно-семантические и коммуникативные типы односоставных инфинитивных предложений в русском языке;

- уточнить принципы классификации инфинитивных односоставных предложений в русском языке;

- определить модальные значения инфинитивных предложений; выявить структурно-семантические особенности односоставных инфинитивных предложений в русском языке; проанализировать способы и средства передачи основного структурного компонента русских инфинитивных предложений в китайском языке.

Методы исследования. В работе используются: а) приёмы парадигматического анализа синтаксических явлений; б) сопоставительный * анализ структур разносистемных языков; в) приёмы синтаксического моделирования; г) элементы трансформационного анализа; д) описательный метод.

Научная новизна исследования заключается в том, что в работе впервые делается попытка сопоставления структурно-семантических и функциональных особенностей инфинитивных предложений русского языка, проводится полная и последовательная классификация односоставных инфинитивных ^ предложений по структурно-семантическим признакам, выявляются семантические и синтаксические типы информации и характер их корреляций и способы и средства их передачи в китайском языке.

Теоретическое значение диссертации определяется тем, что она способствует: а) выяснению вопроса о типологии простого предложения в русском и китайском языках; б) выявлению интегральных и дифференциальных черт структурно-семантических типов простого предложения в сопоставляемых языках; в) построению рациональной классификации структурно-семантических типов односоставных инфинитивных предложений русского языка и способов и средств их передачи в китайском языке.

Практическое значение исследования. Материалы диссертации могу г быть использованы при изучении основных структурно-семантических типов простых односоставных инфинитивных предложений русского языка и способов и средств их передачи в китайском языке, при составлении учебников и учебных пособий по сопоставительному языкознанию, при создании программ и учебников по русскому языку для китайской школы и по китайскому языку для русской школы, в спецкурсах и спецсеминарах по сопоставительному языкознанию, а также в практике перевода с русского языка на китайский и наоборот.

Апробация работы и внедрение её результатов. Содержание диссертации излагалось в виде докладов на ежегодных научно-теоретических конференциях профессорско-преподавательского состава Российско-Таджикского (славянского) университета («Славянские чтения», 2008-2009); Международной научной конференции «Актуальные проблемы филологии и культурологии» (Душанбе, 2009). По теме диссертации имеются публикации (список приведён в конце автореферата).

Структура и содержание работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы, состоящего из 167 авторских названий и 39 иллюстративных источников.

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Ху Хунтао

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Инфинитивные предложения - это уникальный тип предложений, имеющий в русском языке свою семантико-синтаксическую и функциональную специфику. Их структурный лаконизм сопровождается семантической ёмкостью и синкретизмом, сильной модальной насыщенностью и особой выразительностью. Эти предложения придают речи специфическую стилистическую окрашенность и экспрессию. В традиционной русской грамматике их место почти всегда было спорным и неопределённым. Их относили или к безличным предложениям, или выделяли как самостоятельный тип односоставных предложений. В «Русской грамматике - 80» они считаются одной из четырёх основных разновидностей однокомпонентных схем предложений и описываются как инфинитивный класс, строящийся по моделям типа: Здесь не пройти; Цвести садам! Молчать! [Русская грамматика, Т. 2, 373-378]. В некоторых трудах по деривационному синтаксису они рассматриваются как модальные дериваты - производные или от предложений спрягаемо-глагольного типа: Он едет — Ему ехать, или от конструкций с зависимым инфинитивом: Ему надо ехать— Ему ехать [Гришина, 1988].

Главный член инфинитивного предложения выражается инфинитивом, не зависящим ни от какого другого члена предложения и обозначающим действие или состояние как желательное, необходимое, возможное, неизбежное: Как бы мне пообедать (Чехов. Палата № 6, 165). Как же ее не любить? (Булгаков. Иван Васильевич, 321). Чего тут не сметь\ (Булгаков. Полоумный Журден, 402). Нечего мне под старость лет расставаться с тобою да искать одинокой могилы на чужой сторонке. Вместе жить и вместе умирать (Пушкин: Капитанская дочка, 271). Как подать ей помощь? Как освободить от рук злодея? (Пушкин. Капитанская дочка, 286).

Наблюдения над функционированием инфинитивных предложений в современном русском языке свидетельствуют о том, что инфинитивные предложения составляют характерную особенность русского синтаксиса, и их выделение в качестве самостоятельного структурно-семантического типа односоставных предложений является оправданным и целесообразным, так как в отличие от других структурно-семантических типов односоставных предложений имеет свою собственную структуру и семантику.

Спецификой данных конструкций является то, что в их составе всегда есть или подразумевается субъектный детерминант в форме дательного падежа со значением активного лица.

Следует отметить и то, что в форме главного члена инфинитивных предложений нет указания на отнесённость высказывания к какому-либо лицу: они характеризуются внеличностью. Однако в структуре инфинитивных предложений дополнение в дательном падеже содержит точное указание па отнесенность высказывания к 1, 2 и 3 лицу (к 1- и 2-му только личными местоимениями, к 3-му - личным местоимением 3-го лица или существительным) [Лекант, 8, 38]: Куда мне (тебе, ему, нам, вам, им) идти. Ну, а как мне убедить вас? (Чехов. Чайка, 326). Тебе бы отдохнуть (Булгаков. Блаженство, 629). Где уж ей там с молодежью, да особенно с нашей, управиться\ (Шолохов. Поднятая целина, 370). Хоть бы в конце жизни нам не прятаться, не лгать (Чехов. Чайка, 243). Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены (Толстой. Война и мир, 52). Над кем же им смеяться! (Рыбаков. Дети Арбата, 72). А зачем человеку жить сто лет? (Солженицын. Раковый корпус, 24).

В большинстве существующих грамматических описаний инфинитивных предложений обычно выделяют следующие их структурно-семантические разновидности: предложения со значениями долженствования: Мне ехать; неизбежности: Быть грозе\; ненужности, ненеобходимости: Денег мне не занимать; недопустимости, нецелесообразности: Не ночевать же нам на улице\; невозможности: Здесь не пройти; желания: Уехать бы!; побуждения: Молчать!; вопроса: Вам помочь?; отрицания: Некому работать, Некогда отдыхать, Незачем спорить и др. [Тулапина, 216].

В современном русском языке существует два типа классификаций инфинитивных предложений. Один из них основан на формальнограмматическом признаке, другой — на функциональных особенностях инфинитивных предложений.

Большинство исследователей выделяют два формально-грамматических типа инфинитивных предложений: Инфинитивные предложения без частицы бы и инфинитивные предложения с частицей бы. Инфинитивные предложения без частицы бы выражают модальное значение долженствования, необходимости, невозможности, неизбежности, предопределенности, целесообразности, предстояния и т.п., Инфинитивные предложения с частицей бы выражают значение желательности, долженствования или же предостережения.

Именно с различиями коммуникативного назначения связаны разновидности инфинитивных предложений, как отмечает Скобликова Е.С., которая выделяет побудительные, вопросительные, повествовательные и оптативные инфинитивные предложения [Тимофеев, 125-130],

Наблюдения над переводами показывают, что каждая из структурно-семантических разновидностей инфинитивных предложений передается в китайском языке целым набором различных синтаксических конструкций.

1. Предложения со значением долженствования. Эти предложения отличаются диффузностью семантики. В ней наслаиваются одно на другое три значения: необходимости, предстояния и вынужденности, независимости действия от воли субъекта. Эти конструкции Золотова относит к более широкому разряду предложений с эпистемическим значением, выражающим уверенность говорящего в осуществимости/неосуществимости, необходимости, неизбежности, предопределенности сообщаемого [Коммуникативная грамматика, 1998, 143]. На китайский язык они передаются при помощи сочетания модальное слово Ш уао (должен, нужно, надо)+ глагол, составляют большую часть китайских предложений: Мне скоро на дежурство идти (Горький. Мещане, 34) Wo hen kuai уао qu zhiban le = Я скоро должен идти дежурство. Мне вам только два слова сказать, — прошептал он вполголоса (Достоевский. Идиот, 353). Ш^Ш^Ъ^ШМШШ,

Ф/^/Шо". Wo you Hang juhua уао dui nin shuo, ta xiaoshengde yu. Вам здесь жить ids* ^^ÜiäüNin уао zhu zai zheli.

2. Предложения со значением неизбежности часто перекрещиваются с предложениями долженствования. В них значение неизбежности, объективной предопределенности действия, сопровождается сильным оттенком уверенности говорящего в неизменном наступлении действия. Основное средство их передачи в китайском языке — конструкции с S? уао должен+основной глагол или "лЁ^-yiding уао обязательно должен (будет), а также сочетание

Ebiding неизбежно, непременно: .Быть урожаю (Шолохов. Поднятая целина, 287). ~''/Ell. ШШ. yiding уао shouhuo = (обязательно) должны получить урожай. Быть в дороге какой- нибудь беде, не иначе Й^-Ь^/Ё^^сЯ^, Zai lushang biding you zainan, meiyou banfa

Шолохов. Поднятая целина, 458) = В дороге обязательно (непременно) будет беда, не иначе; или отрицательной формой будущего времени: Не бывать этому браку, пока я жив, и к черту господина Лужина ЖПдаШ^^ЗШ, -¿{til Wo huozhe yitian, zhemen hunshi jiu bu hui chenggong, qu tamade Luren xiansheng. (Достоевский. Преступление и наказание, 21). Быть тебе ученым Ni yiding hui chengwei kexuejia = Ты обязательно стать ученым (В данном случае модальный глагол "iv hui выполняет вспомогательную функцию, также указывает на будущее время). Знаешь . Не быть мне головогй iJc^ölirfcNi zhidao. Wo bu hui dang. (Горький. Мещане, 64).

3. Предложения со значением невозможности являются одним из самых распространённых типов инфинитивных предложений, который обозначает несовершимость действия, осознаваемую говорящим чаще всего как обусловленную стечением внешних факторов и обстоятельств. Основные способы передачи этих предложений в китайском языке в основном передаются при помощи модального слова Ш neng лючь+глагол, модального глагола ^hui мочь, основного глагола+ модального слова ^Т buliao. В предложениях с модальным словом Ш/^Ш neng/buneng мочь/не мочь модальное слово занимает препозицию по отношению к глаголу, а в конструкциях c^f Т buliao не мочь модальное слово находится в постпозиции к глаголу: Не вам учить меня Ш^ШШШ Nin bu neng jiao wo (Чехов. Палата № 6, 181) = Вы не мочь учить я. Мне сегодня не отдохнуть í&^^'íft Ж^Т Wo jintian xiuxibuliao = Я сегодня не мочь отдыхать. Ребенку столько не съесть 'hí^Hfl^FTiÉ^^ Xiaohaizi chibuliao zheme duo = Ребенок съесть не мочь так много (столько). Вишням в этом году не цвести ^^W^^^F^FT Yingtaoshu jinnian kaibulao = Дерево вишни в этом году не мочь цвести.

4. Инфинитивные предложения с отрицательными местоименными словами некого, нечего негде, некогда, не с кем, незачем, не о чем и др. не имеют параллели среди предложений со спрягаемо-глагольной формой. По значению этот довольно большой и продуктивный разряд предложений можно разделить на две группы: а) предложения, обозначающие невозможность совершения действия из-за отсутствия необходимых условий для этого: субъекта, объекта, места, времени: Некогда мне читать (Горький. В людях, 278). Учить нас некому. (Горький. Детство, 147). Негде отдохнуть и др.; б) предложения, обозначающие ненужность, ненеобходимость или нецелесообразность действия: Незачем еще вам беспокоиться! Нечего на ветер слова кидать! (Шолохов. Поднятая целина, 528).

В китайском языке предложения первой разновидности имеют аналоги с отрицательным словом ^C^h Rlwuchu ke нет места можно + глагол, Ш'ЙШУЗ meiyou difang не имеется (есть) места+глатол -Й|н] не имеется (не есть) времени+тлатол Ш/Ш A meiyou ren не имеется (не есть) человек+тлатол: Мне удирать некудаШЗъ&ЩШ Wo wuchu ke pao. (Булгаков. Мастер и Маргарита, 132). = Я нет место можно бежать. Некогда мне читать. WHíTlH^Í' Wo meiyou shijian du shu (Горький. В людях, 278). = Я не имею времени читать. Учить нас некому. Meiyou ren jiao women. (Горький. Детство,

147) = Не есть (имеется) человек учить мы.

Предложения второй группы имеют в качестве содержательного аналога чаще всего конструкцию VxWmeiyоu biyao не имеется необходимость (не надо, не нужно). Мне бежать некуда. meiyou biyao taoqilai (Горький. Мещане, 50). = Мне не надо бежать (доел.: Мне нет необходимости бежать). Мне торопиться некуда. ^^Wi&lc^f'ttWo meiyou biyao zhuomang. = Мне не надо торопиться.

5. Вопросительные инфинитивные предложения включают в себя две грамматические и семантические разновидности: модели без вопросительных местоименных слов и модели с вопросительными словами: Вас доставить на дом? (Горький. Варвары, 428). Помочь вам, Леночка? (Булгаков. Дни Турбиных, 102).

Инфинитивные предложения без вопросительного слова и без эксплицитного субъекта отличаются от остальных интонационных вопросов тем, что в них говорящий потенциально готов принять участие в действии, о котором спрашивается: Готовить чай? (Горький. Дачники, 189). Подогреть самовар! (Горький. Дачники, 198). Лечь в больницу! (Рыбаков. Дети Арбата, 124). Налить еще! (Горький. Варвары, 477).

В китайском языке им соответствует конструкция, состоящая из модального слова 1?(Ш§с) надо, нужно, хотеть, желать +глагол+вопросительной частицы А поместье объехать! klliy^^fflJEEiff"'i^H^fBu shi yao dao gechu tianzhuang qu zhuan yi zhuan ma? Закрыть дверь Ц^-ЬП ^ Yao guanshang men ma? (Достоевский. Идиот, 250). Позвонить родителям! Ш^й^ШШ tf^T^ Yao gei fumu da dianhua ma? Открыть окно! IcЙТГ" ШЯ1 Yao dakai chuang hu ma? Готовить чай! ш Ic ^r Ж Xuyao chashui ma? (Горький. Дачники, 189). Подогреть самовар! IciP^^SE^Yao jiare chahu ma? (Горький. Дачники, 198).

Предложения с вопросительными словами далеко не однозначны (что отражается в их интонационном оформлении). Анализ фактического материала свидетельствует о том, что одна и та же конструкция в зависимости от контекста может получать различную интерпретацию.

В простейших случаях в них заключен вопрос об обстоятельствах, не известных говорящему. Такой вопрос предполагает обращение к собеседнику и в большинстве случаев - определенный и однозначный ответ: Извиняюсь, это я куда-то не туда вышел. У вас тут стенка, что ли, провалилась? Виноват, как пройти на улицу? Прямо? Мерси. (Булгаков. Блаженство, 613). Расскажите только мне, как добраться до большой дороги. Рассказать-то мудрено, поворотов много; разве я тебе дам девочку, чтобы проводила. (Гоголь. Мертвые души, 51). Чего ж мне теперь делать? Ложись да спи. только и всего. (Горький. На дне, 148). Варвара Михайловна. Что сказать? - Басов. Ну, чтоб он более внимательно относился к своим обязанностям. а'? (Горький. Дачники, 186).

Довольно распространённым в русском языке являются несобственно-вопросительные инфинитивные предложения: Идёт пьяный, жестоко растягивая гармонику, спотыкается и бормочет: — Я дойду до тебя . обязательно. — Дурачок, — щурясь на красное солнце, говорит бабушка, — куда тебе дойти? Упадешь скоро, уснешь, а во сне тебя оберут. (Горький. В людях, 260). Куда уж мне плясать! Людей смешить только. (Горький. Детство, 30). - А кто лучше: французы или русские? - А как это знать? Я ведь не видел, каково французы у себя дома живут. (Горький. Детство, 59). Я вот тоже не знаю, как мне жить. — Ну. Кто это знает? Не видал я таких, чтобы знали! Так живут люди, кто к чему привык. (Горький. В людях, 436). Вы только что сказали, что слишком просты, чтобы понимать меня. О, что тут понимать?! (Чехов. Чайка, 244). Очевидно, мы не понимаем друг друга. Ну, как мне убедить вас? (Чехов. Чайка, 306).

Основным способом передачи вопросительных инфинитивных предложений с вопросительным словом и без вопросительного слова с местоименным компонентом в форме дательного падежа с модальным оттенком необходимости осуществления действия является двусоставное предложение: средством выражения сказуемого — модальный глагол Так что мне теперь делатьЧЖ&^Ш&^ШХшпяал. \уо гептеЬап пе? (Достоевский.

Преступление и наказание, 119). Куда тебе ехать! 'Î&ÎÈJIULtË Ni wang nar zou? (Пушкин дочка, 294). Я вот тоже не знаю, как мне жить? Ш^^ШШМЖШУа^Щ Wo ye bu zhidao wo gai zenme huozhe. (Горький. В людях, 436).

Сколько вам платить, профессор!.ШШ, Jiaoshou, gai fu nin duoshao qian? (Булгаков. Мастер и Маргарита, 209). = Профессор, должен платить вам сколько денег?

6. Инфинитивные предложения без дательного субъекта типа что делать? передаются на китаискии язык сочетанием ^лл^ ifrZenmeban Что делать! Как быть!: Ну, что же делать! fë&fih Ai! Zenme ban? (Достоевский. Преступление и наказание, 42). Наблюдается и передача этих предложений при помощи модального компонента "Ш gai: Итак, что же делать теперь! M&tëM&iïh Xianzai gai zenme ban? = Теперь следует (надо) что делать?

7. Вопросительные предложения со структурой зачем + инфинитив с модальным оттенком значения необходимости, нужности, надобности, целесообразности передаются безличными предложениями, а средством выражения является устойчивая грамматическая конструкция ^ff^S? wei shenme уао почему должен + инфинитив: И зачем, зачем вам уезжать!. {ШУЛИ'^, Й/ff-ÂlcTÊ Nimen wei shenme, wei shenme уао zou! (Достоевский. Преступление и наказание, 153). = Вам зачем, зачем нужно уезжать! Способ передачи данных моделей зависит от конкретного модального оттенка.

8. Инфинитивные предложения со значением «отсутствие возможности, способности для реализации действия» передаются на китайский язык при помощи модального слова t&neng мочь, быть в силах и #hui мочь, уметь и модифицирующей частицей Шпе. Особенностью данной частицы в конце обратно-вопросительных предложений заключается в том, что подчеркивает утверждение или стремление говорящего убедить собеседника: Да где ж тут увидеть! ШШШ^М Na neng kanjian ne? (Достоевский. Преступление и наказание, 52). = Откуда можно увидеть? = Где можно увидеть? Да как же это забыть? Ä^i^^^^iciRjSZhe ni zenme hui wangji ne? = Это ты как можешь забыть.

9. Имеются также предложения типа: О чем же с ней говорить?

RTij£Öt№Gen ta you shenme ke tan de ne? = С ней есть что можно говорить. (Достоевский. Преступление и наказание, 103). Чего там смотреть? ^if ^.wTifift you shenme ke kan de? (Достоевский. Преступление и наказание, 87). = Есть что же можно смотреть? Они передаются при помощи модального слова pjke можно, дозволено.

10. Требуют внимания обратно-вопросительные инфинитивные предложения с местоимением где, куда, откуда: Когда же скучать? Щ![> ftt iXl^ti&tyäna you shijian fachou ne? (Гоголь. Мертвые души, 282). = Откуда имеется время скучать? Где им все понять\ Tarnen neng hui dong zhexie! (Русско-китайский словарь, 638). = Они откуда могут понять это!

11. Вопросительные инфинитивные предложения с частицами ли, не. ли, разве, неужели, что ли, наслаивающие на основную семантику вопроса оттенки сомнения, колебания, нерешительности, неприятия, возмущения и т.д., передаются на китайский язык при помощи конструкции Ц+глагол, при помощи вопросительной частицы Щта, ^listnandao разве, неужели: Не взять ли извозчика? Je Щ fS^/^Yao bu yao jiao yiliang mache? (Достоевский. Преступление и наказание, 42). У дворника не спросить ли! |r] Щ П А ^ Bu qu wenwen kanmenren ma?

12. Инфинитивные конструкции, выражающие значение невозможности, имеющими при себе отрицательную частицу не, передают невозможность несовершения действий и процессов, обнаруживая при этом отчетливые смысловые связи с повествовательными предложениями, формируемыми предикатами нельзя, невозможно, обозначает актуальную, совпадающую с моментом речи оценку некоторой абстрактной ситуации, не соотнесенной с моментом речи. Однако в ряде случаев оценка относится к времени, предшествующему моменту: Как же не взволноваться? Ш^ЩКШ^} Zenme neng bu jiao ren jidong? (Булгаков. Мастер и Маргарита, 117).= Как можно не вызвать у человека волнение? Да и как не бить! Zenme пег^ Ьи ёа пе? (Тургенев. Записки охотника, 210). = Как можно не бить.

13. Оптативные инфинитивные предложения констатируют желательность/нежелательность действия и употребляются в утвердительных и отрицательных предложениях. Они употребляются при выражении желания говорящего сделать что-либо или его желание, чтобы кто-то другой совершил определенное действие. По сути дела, желание так же наслаивается на необходимость совершения действия, как и приказ, повеление, причем субъектом может быть и сам говорящий, и кто-либо другой.

Почти постоянной грамматической приметой этих предложений является частица бы: Дядюшка, как бы мне пообедать. (Чехов. Палата № б, 168). Хоть бы в конце жизни нам не прятаться, не лгать. (Чехов. Чайка, 243). Чаю бы выпить сейчас. (Булгаков. Иван Васильевич, 293). Только бы увидеть его, взять за руки. (Паустовский. Разливы рек, 224). В ваши годы вам бы дома сидеть. (Булгаков. Иван Васильевич, 297). Еще бы не радоваться! (Солженицын. Раковый корпус, 30).Хоть бы солнышко вполглазаувидеть\ (Паустовский). Ну как для такого первенца хотя бы и такую дочерью не пожертвовать. (Достоевский. Преступление и наказание, 23). Как бы нам ее домой отправить, подумайте-ка\ (Достоевский. Преступление и наказание, 25). Тебе бы в уголовном розыске служить\ (Булгаков. Иван Васильевич, 321). Тебе бы с такими речами к бегунам идти. (Горький. На дне, 165).

В китайском языке основным средством передачи оптативности являются модальные слова "оЩкеуи в значении «хотеть, желать»; конструкции Ш.ШШТneng. Иао 1е можно . было бы хорошо: конструкции глагол + (7^$? са1 Ьао было бы хорошо), с помощью следующих конструкций: глагол + 0$-д.ио Ьао хорошо бы, как хорошо: сочетания (основное значение: лучше всего) со значением «желательно, предпочтительно» + инфинитив:

Все бы тебе знать!. БЬепше с!ои xiang ^ёао!

Горький. Детство, 32). = Ты что все хочешь знать.

112

Мне бы, дурехе, поговорить с ним, задержать ero.^:i¿''1vÍJl/R, ^ вТ ¡¿кШШШ.—Ш, . .Wo zhege shagua, ben keyi gen ta tanyitan/

Горький. Детство, 132).

Прочитать бы мне эту книгу. Wo neng ba zhe ben shu duwan, jiu hao le.

Хоть бы отдохнуть где- нибудь, а! Ш^&ШЪШШ^Ш-ЩХы shenme difang xiexie duo hao.

Как бы мне пообедать. ^пШЗ^Ш^М Gei wo kai fan cai hao. (Чехов. Палата №6, 165).

Если бы с ним поговорить. ШЖп&ШШШШШШ'Т Yaoshi neng gen ta tantan jiu hao le (Булгаков. Мастер и Маргарита, 32).

Значение желательности и целесообразности передается и при помощи модального слова ££i^yinggai:

Вот тут бы отобрать у него калоши и зонтик, — проговорил Иван Иваныч.

ЗШ^ЛФМШ^ШШФТ. РЯРЯЙ^и Zhe yi lai gai you ren duozou tade taoxie he yusan le.Yifan - Yifanneiqi shuo (Чехов. Человек в футляре, 37).

Оптативные инфинитивные конструкции типа лишь бы, только бы+ инфинитив, желательность избираемого и единственного или же «желаемость единственно необходимого» (Русская грамматика, 375) передается при помощи следующих конструкций: ^üZhi shi только (лишь), Д J?Zhi уао только (лишь)+инфинитив (глагол) + jiu hao было бы хорошо, как раз хорошо, только выбраться. ШШ' хиуао в значении «нужно», «необходимо», jSíi^yinggai нужно, следует, необходимо:

Только бы адрес-то нам узнать! ^FjÉ, ШПШШрТÓiJiÉtt Buguo women yinggai qingchu tade dizhi! (Достоевский. Преступление и наказание, 25).

Только вам бы успокоиться, Ипполит, а? ^Ш^н^Т^тЙИЖ Ж, ÎFyjè^J'-ixf, i&ijâJlk'^^fcî Nin xuyao jing xia xin lai xiuxi, Yibolite, nin shuo shi bu shi? (Достоевский. Идиот, 356).

Только бы выбраться отсюда. A^^S^iüCong zheli yi chu qu (Булгаков. Мастер и Маргарита, 273).

Только бы поглядеть на этого приказчика. rTJRШШШШШ zhi yao neng kankan zhao ren xihuan de dianyuan (Горький. В людях,

178).

Лишь бы не опоздать на занятия. />> yao shang ke bu chidao jiu hao.

Как показывают наблюдения, русские инфинитивные побудительные предложения, выражающие категорические приказы типа Молчать! передаются на китайский язык при помощи сочетаний 'Ш П Zhu kou! ШЩв\ zui! Закройрот\ Различие лишь только стилистическое. Более грубым и строгим является сочетание Й H$jBi zui!

Молчать! - вскричал Пилат. ft Р ! . Zhu kou! Biladuo huodao.(M. Булгаков. Мастер и Маргарита, 37).

Молчать, говорят тебе! Молчать! (И. Тургенев. Записки охотника, 94). ШШ, ВШ7ШГ! Ш Щ\ Bi zui, tingdao le meiyou! Bi zui!

Основным средством выражения побуждения в побудительных инфинитивных предложениях как в русском, так и в китайском языках является интонация:

Тут Пилат вскричал: — Вывести конвой с балкона! :

Л РАМ Ж Ш "и! Biladuo dasheng heling: Weidui chechu yangtai! (M. Булгаков. Мастер и Маргарита, 35).

Звонить, звонить! Сейчас же звонить! ÎT^iS! Da dian hua!

Mashang da dianhua! (M. Булгаков. Мастер и Маргарита, 49).

Побудительные инфинитивные предложения, в которых побуждение сближается с долженствованием, передаются при помощи модального слова к , uêneng + глагола:

Ничего не солить, - приказал Кузьмин. ^{^^М^ШШлк, Chi shenme dou bu neng fang yan, Kuziming fenfu. = Ничего не надо ( не нужно) солить. (М. Булгаков Мастер и Маргарита, 209).

Имеются инфинитивные предложения с модальным значением недопустимости действия в коммуникативной функции побуждения (запрещения) типа:

В вагонах не курить! Й^шгЙМ Chexiangnei buxu chou yan = Вагон внутри не разрешается курить.

В классе не разговаривать! :{±Ш Й Л^тш i^t§Zai bannei buxu tanhua = В классе нельзя разговаривать.

В китайском языке одним из способов передачи значения запрещения производить какие-либо действия является устойчивая грамматическая конструкция Й^ШЬихи запрещено, нельзя, В семантических оценках выражения модальности в китайском языке немаловажная роль принадлежит и модальным глаголам. Модальные глаголы в китайском языке очень употребительны и устойчивы. Они обладают основными признаками, свойственными словам, входящим в активный состав лексики. Вместе с тем, эти глаголы выражают не действие или состояние, а лишь отношение субъекта к действию. Они обычно употребляются в сочетании с другими основными глаголами и образуют вместе с ними единые члены предложения, выражая бесспорность, возможность, желание, необходимость, долженствование, целесообразность и др.

Находясь в позиции перед основным глаголом и обозначая возможность действия, модальный глагол естественно движется к позиции «модального слова» (надо, нужно, необходимо, должно и др.)

В китайском языке к группе модальных глаголов со значением возможности относятся следующие модальные глаголы: H&neng мочь, быть в силах, nenggou мочь, быть в состоянии (физическая возможность, а также способность или возможность, обусловленные обстоятельствами или причиной), ^chui мочь, уметь (овладение посредством обучения каким-либо навыками или умением), keyi можно, дозволено (возможность с разрешением к совершению действия, рТвь kenneng молено, возможно (быть в состоянии совершения действия).

Модальный глагол н& neng в некоторых случаях по значению совпадает с модальным глаголом ^hui, то есть обозначает обладание какой либо-способностью. За исключением отдельных случаев все модальные глаголы употребляются с отрицанием ^Fbu, то есть имеют форму ^l&neng не мочь, не быть в сипах.

К группе модальных глаголов со значением «долженствование» относятся следующие модальные глаголы: jSi^yinggai нужно, следует, необходимо, J^Z^yingdang следует, должно, надо, i^gai следует, должен, надо, Цуао нужно, надо, должно» ШШ хиуао нужно, необходимо. В разговорной речи модальный глагол 5с уао часто встречается в сочетании ~-~/E3cyiding уао обязательно нуэюно.

К группе модальных глаголов со значением желания относятся следующие модальные глаголы: 1суао желать, хотеть, чаять, Ш yuan хотеть, желать, ЖШ-yuanyi хотеть, эюелать, М xiang думать, намереваться, Efken хотеть, быть готовым > l&gan сметь, решаться. Отрицательное значение модального глагола Цуао чаще передается словосочетанием xiang.

К группе модальных глаголов со значением обязанности относятся следующие модальные глаголы: il&^j/ibixu необходимо, должно, обязательно нужно у flfdei надлежит, следует, полагается. Модальный глагол bixu выражает разумное требование и усиливает повелительное наклонение глагола. Модальный глагол f#dei более часто используется в разговорной речи и выражает волю или необходимость какого-либо действия. Отрицательное значение модального глагола Ш dei передается словосочетанием ^fj f] bu yong или ^Filbu уао, по-китайски нельзя сказать dei.

Многие типичные полнозначные глаголы также регулярно употребляются в качестве вспомогательных: в позиции между субъектом действия и вторым (полнозначным в данной конкретной позиции) глаголом. Это глаголы состояния (фазы действия): JF^nkaishi начинать, ^^zhuoshou приступать, ШШ jixu продолжать, ШЖ jieshu завершать, i^lhtingzhi останавливать, а также многие другие, «корректирующие» основное действие или выражающие субъективное отношение к нему, где Я£пка1зЫ во вспомогательной функции имеет значение «начинать некое действие» (Курдюмов. Курс китайского языка. Теоретическая грамматика, 321-322).

Сравнительное изучение способов передачи инфинитивных предложений русского языка на китайский язык осуществляется впервые и поэтому возможно и не достаточно полное их описание. Поскольку данная тема впервые является объектом сопоставительного исследования русского и китайского языков, она должна получить дальнейшую разработку в сопоставительном плане. Первые попытки сопоставления в данной работе, надеемся, послужат материалом для дальнейших исследований.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Ху Хунтао, 2010 год

1. Адмони В.Г. Двучленные фразы в трактовке Л.В. Щербы и проблемы предикативности // Филологические науки, 1967, № 1. — С. 37-42.

2. Адмони В.Г. Типология предложения // Исследования по общей теории грамматики. М., 1969.

3. Адмони В.Г. Содержательные и композиционные аспекты предложения // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. -Л.: Наука, 1975.-С. 5-12.

4. Александров Н.М. О предикативном отношении // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. - С. 133139.

5. Александров Н.М. К вопросу о предикативности // Грамматические исследования. Ч. 1. Л, 1975. - С. 26-34.

6. Арват H.H. Об изучении односоставных предложений // Русский язык в национальной школе. 1977, № 4. - С. 27-33.

7. Ардентов Б.П. Русский синтаксис. Вып. 1. Кишинев, 1969. - 334 с.

8. Арутюнова Н.Д. Вариации на тему предложения / Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М.: Наука, 1969. - С. 3848.

9. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М.: Наука, 1976. - 383с.

10. Бабайцева В.В. Односоставные предложения в современном русском языке. М.: Просвещение, 1968. - 160 с.

11. Бабайцева В. В. Предложение как многоаспектная единица синтаксиса // Русский язык в школе. 1984. - № 3. - С. 30-34.

12. Бабайцева В.В., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. Синтаксис и пунктуация. М.: Просвещение, 1981. -271 с.

13. Блох М.Я. О различении так называемых глубинной и поверхностной структур предложения // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. — С. 16-18.

14. Большой русско-китайский словарь. Пекин: Шанъу инынугуань, 2001. 2857 с.

15. Белошапкова В.А. Современный русский язык: Синтаксис. М.: Высшая школа, 1977.-248 с.

16. Белошапкова В.А. Минимальные структурные схемы русского предложения // Русский язык за рубежом. 1978, № 5. - С. 55-59.

17. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. — М.: Просвещение, 1979. 416 с.

18. Бондарко A.B. Семантические категории в аспекте сопоставительных исследований // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. -М.: Наука, 1987. С. 26-36.

19. Брицын В.М. Синтаксис и семантика инфинитива в современном русском языке. Киев: Наукова думка, 1990. - 320 с.

20. Будагов P.A. К теории сходств и различий в грамматике близкородственных языков // Вопросы языкознания. № 4. — 1980. - С. 3-20.

21. Валгина Н.С., Розенталь Д.Э., Фомина М.И., Цапукевич В.В. Современный русский язык. М.: Высшая школа, 1962. - 468 с.

22. Валгина Н.С. Синтаксис современного русского языка. М.: Изд-во МГУ, 1964.-435 с.

23. Ван Минци. Выражение количества в русском языке (с позиции носителя китайского языка): Автореф: дис. . канд. фил. наук. Пенза, 2004. 23 с.

24. Ван Цзиньлинь. Обращение в типологически различающихся языках (на материале русского и китайского языков): Автореф. дис. . канд. фил. наук. Волгоград, 1996.-24 с.

25. Ван Янчжан. Функциональная грамматика русского языка. Предложение. Содержание. Форма и парадигма (на материале предложений с глаголами эмоционального состояния и отношения). Пекин, Шанхай и др. 1996. 293 с.

26. Виноградов В.В. Русский язык. М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

27. Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. — М.: Высшая школа, 1986. 640 с.

28. Виноградов В. В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Вопросы грамматического строя. -М.: АН СССР, 1955. С. 389-435.

29. Виноградов В.В. Некоторые задачи изучения синтаксиса простого предложения // Вопросы языкознания. 1954. - № 1. - С. 3-29.

30. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке // Тр. института русского языка, Т.П. М.-Л., 1950.

31. Воинова Е.И. О соотношении инфинитивных и безличных предложений // Русский язык в школе. 1958. - № 2. — С. 12-15.

32. Всеволодова М.В., Го Шуфен. Классы моделей русского простого предложений и их типовых значений. Модели русских предложений со статальными предикатами и их речевые реализации (в зеркале китайского языка). М.: АЦФИ, 1999. 169 с.

33. Гак В.Г. К проблеме синтаксической семантики. (Семантическая интерпретация «глубинных» и «поверхностных» структур // Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М.: Наука, 1969. - С. 7785.

34. Гак В.Г. Сопоставительное изучение языков и лингвистическая типология // Русский язык за рубежом. 1974. - № 3. - С. 40-45.

35. Гак В.Г. К проблеме сопоставительно-типологического анализа речевого акта и текста // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. -М.: Наука, 1987. С. 37-48.

36. Галкина-Федорук Е.М. Безличные предложения в современном русском языке // Вопросы синтаксиса современного русского языка. — М.: Учпедгиз, 1950.-С. 302-320.

37. Галкина-Федорук Е.М. Безличные предложения в современном русском языке. М.: Изд-во МГУ, 1958. - 332 с.

38. Галкина-Федорук Е.М. Односоставные предложения в современном русском языке // Русский язык в школе. 1959. - № 2. - С. 11-18.

39. Галкина-Федорук Е.М., Горшкова Г.В., Шанский Н.М. Современный русский язык: Синтаксис. -М.: Учпедгиз, 1958. 199 с.

40. Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. Ч. 2. М.: Учпедгиз, 1961. - 302 с.

41. Гневко В.Т., Кравченко З.Ф., Хмелевская Е.С. Современный русский язык. Минск: Вышэйшая школа, 1975. 142.

42. Го Давэнь. Отклонение от норм литературного языка в переводах китайской прозы на русский язык (на материале китайских изданий): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1990. 18 с.

43. Го Шуфэнь. Формальная структура, обозначающая состояние субъекта, и ее речевые реализации в современном русском языке (в зеркале китайского языка): Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1998. 23 с.

44. Горелов В.И. Теоретическая грамматика китайского языка. М.: Прсвещение, 1989. - 318 с.

45. Горелов В.И. Грамматика китайского языка. М.: Просвещение, 1974. -275с.

46. Грамматика русского языка. Т.2. Синтаксис. / Под ред. В.В. Виноградова. -М.: Наука, 1954.-704 с.

47. Грамматика русского языка. Ч. 2 / Под ред. В.В. Виноградова. М.: Наука, 1960.-702 с.

48. Грамматика современного русского литературного языка. Ч. 2 / Под ред. В.В. Виноградова. М.: Наука, 1970. - 767 с.

49. Гришина Н.И. Инфинитивные предложения и их место среди синтаксических структур русского языка // Системный анализ значимых единиц русского языка: Синтаксические структуры. — Красноярск: Изд-во Красноярск, ун-та, 1984. С. 112-116.

50. Гришина Н.И. Место инфинитивных предложений в синтаксической системе современного русского языка: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1988.-22 с.

51. Губарь Н.Я. Синтаксические синонимы в современном китайском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1983. 18 с.

52. Гулыга E.B. О семантике предложения // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. - С. 21-29.

53. Дерибас Л.А., Мишина К.И. Типы предложений в русском языке. М.: Высшая школа, 1981. 168 с.

54. Джаббарова М.Т. Межкатегориальные связи в системе неличных форм глагола: Автореф. дис. докт. филол. наук. Душанбе, 2005. - 45 с.

55. Джаббарова М.Т. Система неличных форм глагола в русском и таджикском языках. Душанбе: Изд-во РТСУ, 2005. - 300 с.

56. Джаббарова М.Т. Сравнительная типология русского и таджикского языков: Неспрягаемые формы глагола в русском и таджикском языках. -Душанбе: Изд-во РТСУ, 2006. 105 с.

57. Дмитриева Л.К. К вопросу об основной синтаксической единице // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. -Л.: Наука, 1975. С. 82-84.

58. Долин Ю.Т. К вопросу о синтаксической классификации главного члена односоставного предложения // Русский язык и литература в таджикской школе. 1994. -№ 1.-С. 2-7.

59. Драгунов A.A. Исследования по грамматике современного китайского языка. М.-Л.: Изд-во АН СССР. 231 с.

60. Дручинина Т.П., Онипенко Н.К. К вопросу об односоставном предложении // Русский язык в школе. 1993. - № 1. - С. 22-26.

61. Золотова Г.А. О глагольности предложения // Вопросы синтаксиса русского языка. Калуга: Изд-во ТГПИ, 1971. С. 11-16.

62. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Наука, 1973.-351 с.

63. Золотова Г.А. К понятию предикативности // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. - С. 147154.

64. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. — М.: Наука, 1982.-368 с.

65. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 2004. 544 с.

66. Зуева И.В. Инфинитивные предложения в русском языке и их структурно-семантические соответствия в сербско-хорватском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1992. 21 с.

67. Иванов А.И. Поливанов Е.Д. Грамматика современного китайского языка. Изд. 5-е.-М.: Издательство ЛКИ, 2007. 304 с.

68. Ивич М. Оппозиция: «Односоставное предложение» «Двусоставное предложение» // Филологические науки. - 1965. -№ 4. - С. 181-184.

69. Иртеньева Н.Ф. Информативное членение предложения // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975.- С. 29-32.

70. Кирилова В.А. К вопросу о логической структуре односотавных предложений // Логико-грамматические очерки. М.: Высшая школа, 1961. С. 181-202.

71. Кирилова В.А. О компонентах структуры предложения // Вопросы русского языкознания. М.: Изд-во МГУ, 1976. 60-71.

72. Ковтунова И.И. Принципы словорасположения в современном русском языке// Русский язык: Грамматические исследования. М.: Наука, 1967. - С. 96-146.

73. Ковтунова И.И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения. -М.: Просвещение, 1976. -239 с.

74. Кодухов В.И. О двух основных аспектах предложения // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975.- С. 33-40.

75. Кодухов В.И. Введение в языкознание. М.: Просвещение, 1979. -351 с.

76. Кокорина С.И. К вопросу о грамматической семантике структурной схемы простого предложения // Спорные вопросы синтаксиса. М.: Изд-во МГУ, 1974.-С. 3-33.

77. Краткая грамматика русского языка. М.: Русский язык, 1989. 639 с.

78. Кротевич Е.В. Предложение и его признаки. Львов: Изд-во Львов, ун-та.- 1954.-41с.

79. Крылова-Самойленко О.А. О предикативности // Филологические науки. -1965.- № 1.-С. 135-139.

80. Курдюмов В.А. Курс китайского языка. Теоретическая грамматика. М.: Цитадель-трейд: Вече, 2006. — 576 с.

81. Курдюмов В.А. Предикация и предикативность в китайской и русской речи: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1994. 18 с.

82. Лекант П.А. Синтаксис простого предложения в современном русском языке. -М.: Высшая школа, 1974. 160 с.

83. Лекант П.А. Типы и формы сказуемого в современном русском языке. -М.: Высшая школа, 1976. 143 с.

84. Ломтев Т.П. Основы синтаксиса современного русского языка. М., 1958.- С. 85-86.

85. Ломтев Т.П. Природа синтаксических явлений (к вопросу о предмете синтаксиса) // Филологические науки. 1961. - № 3. - С. 26-37.

86. Ломтев Т.П. Предложение и его грамматические категории. М.: Изд-во МГУ, 1972.-278 с.

87. Люкшин Ю.В. К вопросу о синтаксических позициях односоставных предложений // Исследования по грамматике русского языка. Л.: Изд-во ЛГУ, 1973.-С. 128-137.

88. Мельчук И.А. Строение синтаксических компонентов описания языка и синтаксические единицы // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. - С. 92-100.

89. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1945.-196 с.

90. Михеев А.В. Контрастивная прагматика // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. М.: Наука, 1980. С. 175-180.

91. Нерознак В.П. О трех подходах к изучению языков в рамках синхронного сравнения (типологический — характерологический -контрастивный) //

92. Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. — М.: Наука, 1987. С. 5-26.

93. Односоставные предложения в восточных языках. М.: Наука, 1976. -136 с.

94. Онипенко Н.К. Теория коммуникативной грамматики и проблема системного описания русского синтаксиса // Русский язык в научном освещении. 2002. - № 2. - С. 111-112.

95. Панфилов В.З. Взаимоотношение языка и мышления. М.: Наука, 1971. -232 с.

96. Панфилов В.З. Категория модальности и ее роль в конструировании структуры предложения // Вопросы языкознания. 1977. № 4. - С. 37-48.

97. Перетрухин В.Н. Введение в языкознание. Воронеж: Изд-во Воронежск. ун-та, 1973.-359 с.

98. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1957.-511 с.

99. Поройкова Н.И. Морфологические и морфологизированные средства выражения побуждения, примыкающие к парадигме повелительного наклонения/ Функциональный анализ грамматических единиц. — Л.: Изд-во ЛГПИ, 1980.-С. 77-99.

100. Почтенная Т.Г. К вопросу об односоставных предложениях // Русский язык в школе. — 1956. № 2. — С. 17 -20.

101. Почтенная Т.Г. Русский язык. Синтаксис. Односоставные предложения. -М.: Изд-во МГУ, 1966. 36 с.

102. Райхель Г.М. Предикативность и предложение // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. JL: Наука, 1975. - С. 160162.

103. Распопов И.П. К вопросу о предикативности // Вопросы языкознания. -1958.-№5.-С. 70-77.

104. Распопов И.П. К характеристике конструктивных типов простого предложения в современном русском языке // Русский язык в школе. -1968. № 4. - С. 73-82.

105. Распопов И.П. Несколько замечаний о так называемой семантической структуре предложения // Вопросы языкознания. 1981. - № 4. - С. 24-34.

106. Распопов И.П. Спорные вопросы синтаксиса. Ростов: Изд-во Ростовск. унта, 1981.- 128 с.

107. Рогова К.А. Современный русский литературный язык: Односоставные предложения. JL: Изд-во ЛГУ, 1971. - 46 с.

108. Рождественский Ю.В. Типологический постулат лингвистики // Спорные вопросы строя китайского языка. М.: Наука, 1965. С. 5-12.

109. Руднев А.Г. Синтаксис современного русского языка. М.: Высшая школа, 1968.-320 с.

110. Румянцев М.К. Типы связей слов в современном китайском языке и их интонационные характеристики // Спорные вопросы строя китайского языка. — М.: Наука, 1965.-С. 12-18.

111. Русская грамматика. Т. 2. / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М.: Наука, 1982. -709 с.

112. Ш.Ряжская Ю.А. Инфинитивные предикативные единицы в составе сложноподчиненного предложения: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 2007.

113. Салимов Р.Д. Способы и средства передачи инфинитивных предложений русского языка на таджикский // Вестник ТГНУ. 2007, № 5(37). С. 72-85.

114. Седельников Е.А. Структура простого предложения с точки зрения синтагматических и парадигматических отношений // Филологические науки. -1961.-№3.-С. 66-77.

115. Сиднин И.Н. Изучение типов односоставных предложений // Русский язык в национальной школе. 1982. — № 3. - С. 37-41.

116. Сиротинина О.Б. Лекции по синтаксису русского языка. М.: Высшая школа, 1980.- 141 с.

117. Скаличка В. Сопоставительное изучение языков. М., 1974. - С. 3-10.

118. Скобликова Е.С. Односоставные предложения / Цикл лекций по спецкурсу «Описательный синтаксис современного русского языка». Куйбышев: Изд-во КГУ, 1977.-70 с.

119. Скобликова Е.С. Современный русский язык: Синтаксис простого предложения. М.: Просвещение, 1979. - 236 с.

120. Скребнев Ю.М. Несколько замечаний по поводу проблемы универсальной единицы синтаксиса // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. — С. 114-121.

121. Смола B.C. Способы и средства передачи конструкций с инфинитивом русского языка на таджикский язык: Автореф. дис. канд. филол. наук. -Душанбе, 1972.-27 с.

122. Смольянинова E.H. Значение, функция и употребление в синтаксисе // Языковые значения. Л., 1976. - С. 108-115.

123. Современный русский литературный язык. Л.: Просвещение, 1988. - 672 с.

124. Современный русский язык. М.: Азбуковник, 1997. - 928 с.

125. Современный русский язык: Пособие для студентов ссузов пед. профиля. -М.: Дрофа, 2001.-448 с.

126. Солганик Г.Я. О модальном значении синтаксических конструкций // Русский язык в школе. 1988. - № 5. - С. 66-73.

127. Солнцев В.М. Установление подобия как метод типологического языкознания // Лингвистическая типология и восточные языки. М., 1965. - С. 5-28.

128. Солнцева Н.В., Солнцев В.М. Опыт экспериментального исследования функционирования морфологических показателей в изолирующих языках (на материале китайского языка) // Спорные вопросы строя китайского языка. М.: Наука, 1965.-С. 85-97.

129. Стеблин-Каменский М.И. О предикативности // Вестник ЛГУ. 1956. - № 20, вып. 4.-С. 133-135.

130. Сун Юн Шень. Порядок слов и его связь с интонацией в русском языке в сопоставление с китайским: Авореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1995. -23 с.

131. Сусов И.П. Формальные и семантические аспекты предложения // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. -Л.: Наука, 1975.-С. 61-68.

132. Сятковский С.И. О принципах классификации простого предложения в современном русском языке // Русский язык в школе — 1965. — № 3. С. 3-11.

133. Тань Аошуан. Проблемы скрытой грамматики (на материале типологии китайского языка): Автореф. дис. .докт. филол. наук. М., 1995. 43 с.

134. Тань Аошуан. Проблемы скрытой грамматики: Синтаксис, семантика, прагматика языка изолирующего строя (на примере китайского языка). М.: Языки славянской культуры, 2002. - 896 с.

135. Тарланов З.К. О парадигматическом описании предложения как одном из приемов синтаксического исследования // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. -Л.: Наука, 1975. С. 72-75.

136. Тимофеев К.А. Об основных типах инфинитивных предложений в современном русском литературном языке // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М.: Учпедгиз, 1950. — С. 257-301.

137. Тулапина Э.М. Инфинитивные предложения с было/будет II Русская речь. 1969. — № 1.-С. 62-68.

138. Тяпкина Н.И. Об использовании понятия валентности при описании моделей предложения // Разыскания по общему и китайскому языкознанию. М.: Наука, 1980.-С. 50-57.

139. Успенский Б.А. Структурная типология языков. М.: Наука, 1965. — 286 с.

140. Федоров А.К. Трудные вопросы синтаксиса. М.: Просвещение, 1972. -239 с.

141. Хабибуллин В.А. Современный китайский язык. Морфология. Синтаксис. -Владивосток: Изд-во ДВУ, 1988. 143 с.

142. Хабибуллин В.А. К проблеме порядка значимых элементов в современном китайском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1980. 19 с.

143. Хэ Хуа. Структурно-семантический анализ сложных слов в китайском и русском языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 1997. 23 с.

144. Чернов В.И. Синтаксические свойства предикативных конструкций с инфинитивными формами связок // Вопросы синтаксиса русского языка. Калуга: Изд-во ТГПИ, 1971. С. 77-87.

145. Чэнь Готин. Актуальное членение и порядок слов в двусоставном повествовательном предложении. Харбин: Изд-во Харбинск. политехи. Ин-та, 2007. 268 с.

146. Чжао Юньпин. Сопоставительная грамматика русского и китайского языка. М.: Прогресс, 2003. С. 21-22.

147. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. JL: Учпедгиз, 1941. - 258 с.

148. Шведова Н.Ю. Типология односоставных предложений на основе характера парадигм // Проблемы современной филологии (Сб. статей к 70-летию акад. В.В. Виноградова). -М.: Наука, 1965. С. 282-287.

149. Шведова Н.Ю. Парадигматика простого предложения в современном русском языке // Русский язык: Грамматические исследования. М.: Наука, 1967.-С. 3-77.

150. Шведова Н.Ю. О понятии «регулярная реализация структурной схемы простого предложения» // Мысли о современном русском языке / Под ред. акад. В.В. Виноградова. -М.: Просвещение, 1969. С. 67-80.

151. Шведова Н.Ю. Об основных синтаксических единицах и аспектах их изучения. /Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. - С. 123-129.

152. Шмелев Д.Н. Несколько замечаний к построению синтаксической теории // Филологические науки. 1961. - № 3. - С. 86-94.

153. Шутова Е.И. К постановке вопроса о формально-синтаксическом и логико-смысловом членении предложения // Спорные вопросы строя китайского языка. -М.: Наука, 1965.-С. 152-163.

154. Шутова Е.И. Вопросы теории синтаксиса на основе сопоставления китайского и русского языков: Автореф. дис. .докт. филол. наук. М., 1987. -47 с.

155. Шутова Е.И. Синтаксис современного китайского языка. М.: Наука, 1991. — 391 с.

156. Юрасова Л.Е. Употребление и синонимика инфинитивных предложений в составе сложноподчиненного предложения: Автореф. дис.канд. филол. наук. — Куйбышев, 1971.- 18 с.

157. Юрченко B.C. Предложение, его основной тип и парадигма // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. -Л.: Наука, 1975. С. 75-81.

158. Юрченко B.C. Структура предложения и система синтаксиса // Вопросы языкознания. 1979. - № 4. - С. 77-89.

159. Юрченко B.C. Односоставные предложения //Русский язык в школе. 1996. - № 6. - С. 62-66.

160. Якобсон Т.К. К теоретическому обоснованию сопоставительного описания языков // Русский язык за рубежом. 1979. - № 6. - С. 77-80.

161. Яковлев Г.Ю. Категория модальности в свете представления о динамической природе языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 2002. -18 с.

162. Ярцева В.Н. О сопоставительном методе изучения языков // Филологические науки. 1960. - № 1. - С. 5-11.163. (Китайско-русский словарь). Пекин: Шанъу инынугуань, 2000. 1250 с.

163. BMW- (Lv Jipin). т^гШШЖ t1ШЙ1983^. 474. (Лю Дзипин. Основы китайской грамматики).

164. ММФ, ШМл, ШР (Liu Yuehua, Pan Wenyu, Gu Hua). Ufëfêïi;.1983^. 628.

165. ШЩ^ (Li Qin, Qian Qin). ШШ^ rlxia'SL Синтаксическая семантика русского языка. 2006. 565.167. 1Ш: Il2004, 413. (Чэнь Готин. Сочетание слов и структура предложения в русском и китайском языках. Пекин : 2004.-413 с).

166. Источники иллюстративного материала

167. Горький A.M. Детство. В людях. Мои университеты. Л.: Худ. лит-ра, 1974.-550 с.

168. Булгаков М.А. Избранное: Мастер и Маргарита. М.: Худ. лит-ра, 1988. -480 с.

169. Булгаков М.А. Пьесы. М.: Сов. писатель, 1987. 656 с.

170. Бунин И.А. Повести и рассказы. Л.: Лениздат, 1985. 639 с.

171. Гоголь Н.В. Сочинения. Т. 2. М.: Худ. Лит-ра, 1985. 654 с.

172. Гоголь Н.В. Мертвые души. Сыктывкар: Коми книжн. изд-во, 1977.368 с.

173. Горький М. Рассказы. На дне. М.: Дрофа, 2002. 160 с.

174. Горький М. Полное собрание сочинений. Т. 7. Пьесы, драматические наброски. М.: Наука. 1970. 687 с.

175. Достоевский Ф.М. Идиот. М.: Худ. лит-ра, 1983. 607 с.

176. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. М.: Худ. лит-ра, 1983. —272 с.

177. Замятин Е. Избранное. М.: Правда, 1989. - 463 с.

178. Паустовский К. Повести и рассказы. Л.: Худ. лит-ра, 1985. 320 с.

179. Пушкин A.C. Сочинения. В 3-х томах. Т. 3. Проза. М.: Худ. лит-ра, 1987.-528 с.

180. Рыбаков А.Н. Дети Арбата: Роман. Душанбе: Ирфон, 1988. -495 с.

181. Солженицын А. Раковый корпус. М.: Худ. лит-ра, 1990. 462с.

182. Толстой JI.H. Война и мир. М.: Худ. лит-ра, 1983. 832 с.

183. Толстой JI.H. Анна Каренина. М.:

184. Тургенев И.С. Записки охотника. М.: Худ. лит-ра, 1985. 254 с.

185. Чехов А.П. Избранное. М.: Просвещение, 1984. 384 с.20. ЖШ1А. ЛАШй. 20073ч 412 с.21. ш. ш вшжш±, 2007^.182 с.

186. ШШ-Л. jSf^Ss. ВЖЖШ±, 2007^. 189 с.23. ж шжа. штш. ш вжж»±, 2007^. i82c.24. ±ШШсЖШ±, 2007^. 389 с.

187. Л^сШ. ШШ. ±у№ЗСЖШ±, 2007^. 349 с.26. m^vi. 2006 471 с.27. . 1991^. 186 с.28. & АИ. Ш ВШЖШ±, 2007^. 198 с.29. ШШ ■ ±у№£ЖМ±, 2006 597 с.

188. ШЯ. В. П'НЖМ±, 2006^. 285 с.31.№ ¿г< т т. Рчг. и. кшшшя. ш вжжм±, 2007^. 245 с.32. 1983^, 390 с.33. рвт^чр^ш. шшшцшштш. 1980 зво с.34. Ш. 2008^. 537 с.35. А. (±м).ш-.ш^жм±, 2006649 с.

189. ЗШША. (ФДО). Ш: Ш^ЖМ±, 2006 649 с.

190. ЗШШ А. (ТЖ). Ш: Ш>;ЖШ±, 2006 649 с.38. 5ВД11.X. &Я. 2008 301 с.39. ФЯ. 9.4=?. 20073ч 307 с.