Романные циклы Бориса Акунина: специфика гипертекста тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат наук Трускова, Екатерина Александровна

• Трускова, Екатерина Александровна
• кандидат наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат наук Трускова, Екатерина Александровна

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ГИПЕРТЕКСТ КАК ФЕНОМЕН ЛИТЕРАТУРНОГО ПРОЦЕССА XX ВЕКА

1.1. Гипертекст как общекультурный феномен

1.2. Свойства гипертекстовой системы

1.3. Историко-культурный контекст развития гипертекста как литературного явления: ситуация постмодернизма

1.4. Интертекстуальная природа гипертекста

1.5. Гипертекст как деформация субъектно-объектных отношений в нарратологии

ГЛАВА 2. СПЕЦИФИКА ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ТЕКСТА В РОМАННЫХ ЦИКЛАХ Б. АКУНИНА

2.1. Литературная традиция организации «фандоринского цикла» Б.Акунина

2.2. Сюжетно-композиционные особенности романов Б. Акунина

2.3. Особенности пространственно-временной организации циклов

2.4. Стилистические приемы создания гипертекстуальной поэтики

2.5. «Фандоринский цикл» как гипертекст всего романного творчества

Б. Акунина

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Романные циклы Бориса Акунина: специфика гипертекста»

ВВЕДЕНИЕ

В связи с возросшим в конце XX века уровнем семиотизации человеческой культуры между произведениями однородных или смежных искусств выстраиваются типологические, ассоциативные, а в некоторых случаях даже иерархические связи. Многообразие форм отражения действительности приводит как к сознательному, эксплицитному, так и непреднамеренному, спонтанному пересечению ценностно-смысловой и мотивно-образной сферы произведений самых разных авторов, что приводит к появлению гипертекстуальной прозы.

Исследование феномена гипертекста в рамках литературного процесса началось в конце XX века, что напрямую свидетельствует об актуальности выбранной нами темы. Подсказанный эпохой постмодернизма и зародившийся в компьютерной среде, гипертекст достаточно быстро охватил все сферы культуры, выступив в искусстве как новая форма выражения современного дискретного, необычайно разветвленного и многоуровневого знания.

Под гипертекстуальной прозой мы понимаем такой вид организации художественного текста, при котором все связи, устанавливаемые в рамках отдельных частей данного текста, а также между ним и другими смежными текстами, формируют четкую систему гиперссылок, благодаря которым структура повествования приобретает дискретность, позволяя перемещаться в рамках текста не стандартным линейным способом, а двигаться по заданным категориям.

Само понятие гипертекст (вслед за явлением) пришло в литературу и культуру в целом из компьютерной среды. Первая компьютерная система, реализующая идею гипертекста, была создана в 1968 г. Она носила чисто научно-исследовательский характер и обеспечивала возможность пользователям в соответствии со своими представлениями формулировать,

наращивать систему связей между элементами информации и просматривать информацию как систему связей.

С технической точки зрения гипертекст можно рассматривать как своеобразную базу данных, которая организуется в виде открытой, свободно наращиваемой и изменяемой сети, узлы которой (линейные тексты) соединяются самим пользователем. От обычной базы данных гипертекст отличается прежде всего тем, что в нем отсутствуют априорно заданные ограничения на характер связей (как, например, в иерархических структурах).

Однако появившись в компьютерной среде, гипертекст достаточно быстро проник в другие сферы человеческой культуры, связанные со знанием, его структуризацией, передачей, поиском. С литературоведческой точки зрения под гипертекстом мы (вслед за В. Рудневым) понимаем текст, устроенный таким образом, что, превращаясь в иерархическую систему, он одновременно продолжает существовать как многомерное, равноправное относительно всех включенных в него субъектов семиотическое пространство, а представляя собой систему, одновременно составляет их единство и множество, что позволяет говорить о цельном образно-мотивном комплексе, складывающемся в результате взаимосвязанного звучания всех прецедентных текстов1.

Базовым для нашего исследования будет являться понятие гипертекстуальной прозы, которое до сих пор не получило четкого общепринятого литературоведческого определения, однако имеет выработанную нами совокупность свойств, необходимую для анализа прецедентных текстов. В центре внимания нашего исследования находится творчество Бориса Акунина (Григория Чхартишвили), недостаточно изученное в силу своей новизны и отсутствия временной дистанции, необходимой для осмысления любого литературного явления, в частности его романы, составляющие так называемый «фандоринский цикл».

1 Руднев В. П. Словарь культуры XX века / В. П. Руднев. — М., 1998. — С. 143. Далее цитируется по этому изданию.

Выбор романа как жанра для исследования феномена гипертекста также не случаен. Именно роман является носителем основных традиций и тенденций развития художественной литературы как модуса преломления авторского отражения современной ему культурно-исторической действительности.

Выбор романов именно данного автора из ряда других современных писателей обусловлен наиболее полным и точным соответствием большинства текстов Бориса Акунина понятию «гипертекст» и установкой на осознание читателем циклов его произведений как гипертекстуальной реальности.

Сразу следует развести употребляемые нами в дальнейшем ходе исследования понятия «цикл» и «гипертекст», потому что, как отмечает в своей монографии «Стратегия художественного синтеза в русской новеллистике 1920-х годов» Е. В. Пономарева: «При исследовании сложных жанровых составляющих (сборников, книг, циклов, микроциклов, серий рассказов) исследователь неизбежно должен осветить триединую проблему —- разрешить вопросы о степени художественного единства, принципах создания подобного новообразования, новизне и особом потенциале, приращении смысла, возникающих при таком расширении и размывании жанровых границ»2.

При употреблении термина «цикл» применительно к романам Б. Акунина мы имеем в виду некое устоявшееся и скомбинированное в единое целое самим автором количество романов, объединенных общим героем, единым ракурсом повествования (возможно, повествователем), сквозными мотивами.

Под термином «гипертекст» в рамках романного творчества Б. Акунина мы понимаем такую степень художественного единства романов цикла, при которой взаимосвязи между ними прослеживаются не только в наличии единого героя (именно поэтому литературоведы называют один из циклов Б. Акунина Фандоринский цикл), повествователя и мотивов, но и в

2 Пономарева Е. В. Стратегии художественного синтеза в русской новеллистике 1920-х годов / Е. В. Пономарева. —Челябинск : Библиотека А. Миллера, 2006. - С. 106.

существенных связях между различными романами цикла на уровне хронотопа (наличие безусловной хронологии развития событий в каждом последующем по отношению к предыдущему в цикле), и в горизонтально (в рамках одного романа) и вертикально (между разными романами) устанавливаемых сюжетных взаимосвязях и контрольных точках (в которых автор предлагает нам вернуться в какой-либо из моментов другого романа по гиперссылке), заставляющих эти связи использовать.

Критериями отбора данных романов среди других произведений Бориса Акунина является, во-первых, различное время их написания, что позволяет говорить о планомерном и последовательном создании «фандоринского цикла» как гипертекста, во-вторых, безусловная включенность каждого из них не только в цикл, но в некий единый гипертекст. Так, в цикле «Новый детектив» мы будем рассматривать роман «Смерть Ахиллеса» (1998); в цикле «Приключения магистра» — романы «Алтын-Толобас» (2000), «Внеклассное чтение» (2002), «ФМ» (2006), «Сокол и ласточка» (2009); в цикле «Жанры» — «Детская книга» (2005). Обзорно мы рассмотрим и другие романы из этих серий.

Таким образом, разграничив понятия «цикл» и «гипертекст», мы можем утверждать, что избранные нами для анализа романы относятся с формальной точки зрения к разным циклам (в цикле «Новый детектив» главным героем романов является Эраст Фандорин, в цикле «Приключения магистра» — Николас Фандорин, в цикле «Жанры» — Ластик Фандорин), однако, с точки зрения хронологической и сюжетной преемственности, а также наличия в романах очевидных гиперссылок друг на друга, их можно отнести к единому гипертексту, организующему «фандоринский цикл» (и здесь мы подразумеваем не формальное объединение романов, а весь комплекс текстов, главными героями которых являются представители рода Фандориных, а сюжетные линии которых имеют безусловные переклички друг с другом).

Выбор именно данных романов из цикла обусловлен представленностью в художественном времени текстов различных эпох, что позволит проследить многообразие гипертекстуальных ссылок в их горизонтальном и вертикальном пространственно-временном континууме. Так, в романе «Смерть Ахиллеса» представлена Москва 1882 года и одновременно ретроспективное повествование о далеком прошлом одного из главных героев романа; в романе «Алтын-Толобас» — Москва 1995 года и Россия XVII века; в романе «Внеклассное чтение» — годы царствования Екатерины Второй и начало XXI века; в романе «ФМ» — 1865 и 2006 годы; в романе «Сокол и Ласточка» — 2009 и 1702 годы; в романе «Детская книга» повествование вообще рассредоточено на четыре разных временных пласта — 1605—1606 годы, 1914, 2006 годы и далекое будущее.

В современном литературоведении понятие гипертекст не имеет четкого определения, что связано с недостаточной изученностью самого явления гипертекстуальности в цикле гуманитарных наук в целом и в теории литературы в частности. Изучением данного литературного явления в той или иной мере занимались такие исследователи и литературоведы как: Р. Барт, У. Эко, В. П. Руднев, М. Я. Визель, А. Н. Баранов, А. В. Андреев и др.3

3 Барт Р. Смерть автора // Избранные работы: семиотика, поэтика / Р. Барт. — М., 1989.

— С. 384—391. Далее цитируется по этому изданию.

Руднев В. П. Словарь культуры XX века / В. П. Руднев. — М.: Аграф, 1998. Далее цитируется по этому изданию.

Визель М. Я. Поздние романы Итало Кальвино как образцы внекомпьютерного гипертекста. Проблемы итальянистики / М. Я. Визель // Литература и культура. — Вып.2.

— М. :РГГУ, 2006. Далее цитируется по этому изданию.

Баранов О. В. Гипертекстовая субкультура / О. В. Баранов // Знамя. — 1997. — № 5. Далее цитируется по этому изданию.

Андреев А. Литература без бумаги / А. Андреев // Мир Internet. — http://www/ iworld.ru /magazine/print.phtml?p=36673289/1999. — №1.

Одним из первых об идее нелинейности заговорил французский философ Ж. Деррида. Он выдвинул идею о новом типе книги, основанном на нелинейном принципе её организации. Деррида уверен, что в предстоящую эпоху нелинейное письмо станет реальным фактом культуры, лишив монополии линейный текст, книгу. Тем самым, по мысли философа, подрывается тотальность, которую несёт в себе книга традиционного типа.

При изучении функционирования гипертекста в рамках художественного мира какого-либо произведения возникает вопрос об определении этой особой организации художественного мира текста. В связи с этим уместно упомянуть, что другой французский философ — Жан Бодриар — ввел понятие гиперреальности. Для того чтобы понять, что такое гиперреальность В. П. Руднев предлагает отождествить реальность с текстом, а текст построить как гипертекст — получится гиперреальность. Исходя из этого, мы можем сказать, что гиперреальность — это некая художественная реальность, организованная по принципу гипертекста.

Понятие «гипертекст» автор «Словаря культуры XX века» определяет так: «Это текст, устроенный таким образом, что он превращается в систему,

4

иерархию текстов, одновременно составляя единство и множество текстов» .

В «S/Z» Р. Барта читаем: «Такой идеальный текст пронизан сетью бесчисленных, переплетающихся между собой внутренних ходов, не имеющих друг над другом власти; он являет собой галактику означающих, а не структуру означаемых; у него нет начала, он обратим; в него можно вступить через множество входов, ни один из которых нельзя признать главным; вереница мобилизуемых им кодов теряется где-то в бесконечной дали, они "не разрешимы" (их смысл не подчинен принципу разрешимости, так что любое решение будет случайным, как при броске игральных костей); этим сугубо множественным текстом способны завладеть различные смысловые системы,

Руднев В. П. Указ. изд. С. 245.

однако их круг не замкнут, ибо мера таких систем — бесконечность самого языка»5.

О. В. Баранов в статье «Гипертекстовая субкультура» рассматривает понятие гипертекст как противопоставление тексту по ряду коррелятивных признаков. По его мнению, субкультура гипертекста столь же насквозь мифологична, как и любая другая, и ее нужно рассматривать непременно с точки зрения определенной условности. Первоисточники, авторы идей, терминов и концепций условны в той степени, как и сам реальный виртуальный гипертекст.

Мы же в качестве магистрального для нашего исследования предлагаем следующее определение гипертекста. Гипертекст — это способ организации текста, при котором структурные единицы, входящие в его состав, одновременно выступают как автономные образования и как части целого, организуемые при помощи гиперссылок и функционирующие как единое семиотическое поле.

Еще менее изученным представляется функционирование гипертекста непосредственно в художественной реальности конкретных произведений русской литературы. То есть теория существования гипертекста как явления никак не преломляется через призму литературного процесса, представленного произведениями русских авторов. В критике есть указания на то, что к гипертекстуальной прозе можно отнести тексты таких авторов как М. Елизаров («Библиотекарь»), В. Сорокин («Голубое сало»), М. Веллер («Гонец из Пизы»), и многие другие, однако, анализ этих произведений как гипертекстовой системы до сих пор не производился.

Под литературным псевдонимом Бориса Акунина живет и творит писатель, эссеист, литературный переводчик, критик, беллетрист, японист и литературовед Григорий Шалвович Чхартишвили. Получив образование на историко-филологическом отделении Института стран Азии и Африки (МГУ),

5 Барт Р. Указ. изд. С. 386.

автор приобрел исключительный, интеллектуально-эстетический стиль повествования, а осуществляемые им переводы японской, английской и американской литературы позволяют ему создавать в своих поистине медиакультурных произведениях неоспоримый и необычайно живой колорит и ощущение правдоподобной причастности Эраста Петровича к стране восходящего солнца, а Николаса Фандорина к чопорной Британии. Поразительна чрезвычайная осведомленность автора в этнических, поведенческих, культурных и даже бытовых особенностях данных стран. Востоковедческое образование автора помогает ему синтезировать два мировоззрения — восточное и западное — и взглянуть иначе не только на азиатскую веру, но и на европейский прагматизм.

Борис Акунин работал заместителем главного редактора журнала «Иностранная литература», однако в начале октября 2000 года оставил эту должность, чтобы заниматься исключительно беллетристикой.

Как редактор Антологии «Писатель и самоубийство», литературно-критических статей и многочисленных переводов Григорий Чхартишвили уже привлек к себе внимание литературоведов и критиков, но подлинное признание к нему пришло только после публикации романа «Азазель».

Как отмечает сам автор, «Борис Акунин» — это коммерческий проект, поэтому все романы печатаются под псевдонимом, в то время как критические и документальные работы Григорий Чхартишвили публикует под своим настоящим именем. Автор называет свою работу деловым проектом, так как вдохновения и творческих озарений у него не бывает, а есть лишь жесткий план произведения и список действующих лиц, характеры и поступки которых четко определены (возможно, отсюда же образы совершенно неэволюционирующих Фандориных). Как отмечает Акунин, все это помогает ему эффективно работать и убыстряет процесс создания книги, в ходе которого автор не может себе позволить увлечься ходом повествования и расширить ту или иную сюжетную линию, иначе вся конструкция романа может рухнуть.

В 2000 году Б. Акунин был выдвинут на соискание премии «Smirnoff-Букер 2000» за «Коронацию», однако в число финалистов не вошел. В сентябре 2000 года на Московской книжной ярмарке был назван российским писателем года.

На сегодняшний день Борис Акунин — автор более двух десятков детективов: 14 из серии «Новый детектив» о сыщике Эрасте Фандорине, живущем во второй половине XIX — нач. XX вв. («Азазель», «Турецкий гамбит», «Левиафан», «Смерть Ахиллеса», «Особые поручения». «Статский советник», «Коронация», «Любовница Смерти», «Любовник Смерти»); четыре из серии «Приключения магистра»: «Алтын-Толобас» — о родоначальнике Фандориных немецком дворянине фон Дорне, приехавшем в Россию в XVII в., и одновременно о внуке Эраста Фандорина, Николасе, прибывшем в Россию в наше время; роман «ФМ» — о приключениях Николаса Фандорина, разыскивающего неизвестную повесть Ф. М. Достоевского; роман «Внеклассное чтение», повествующий о путешествиях в истории сына Николаса — Ластика; роман «Сокол и Ласточка», рассказывающий об авантюрных поисках сокровищ по карте, переданной тетей Синтией.

Далее следуют романы из серии «Провинциальный детектив» (о женщине-сыщике — монахине Пелагии): «Пелагия и белый бульдог», «Пелагия и черный монах», «Пелагия и красный петух».

В экспериментальную серию «Жанры» включены: роман, повествующий о приключениях детей Николаса Фандорина (роман «Детская книга»); роман, описывающий события Гражданской войны, в которых, однако, принимает участие родственник Фандорина Егор Дорин («Шпионский роман»); роман, в котором принимают участие чудом уцелевшие после аварии Сергей Дронов и Роберт Драновский; роман с «двойным дном», включающий два самостоятельных романа, связанных между собой при помощи подсказок-кодов («Квест»).

Кроме исторических детективов, Б. Акунин написал еще пьесу-детектив — «Чайка», повествующую о возможных вариантах событий и развивающую каждую детективную линию в отдельности; трагедию на мотив «Гамлета» У. Шекспира; а для газеты «Неофициальная Москва» он сочинил «Сказки для Идиотов», уже вышедшие отдельным изданием.

Создавая в своих романах неоспоримо убедительный колорит царской и современной России, автор, несомненно, позволяет себе некоторую вольность в интерпретации реальных исторических событий.

Например, в романе «Азазель» причиной стремительного развития прогресса во второй половине XIX века стала организация, наподобие масонской, — частный пансионат англичанки леди Эстер, которая воспитывает в нем детей сирот. Суть ее метода в выявлении того уникального таланта, который заложен в каждого ребенка, а затем развитие этого таланта. Когда безгранично преданный своей воспитаннице сирота вырастает, он «засылается» на служение отечеству и быстро растет по служебной лестнице, благодаря развитому таланту, но никогда не забывает про воспитавший его «пансионат». И все крупнейшие деятели политики, науки, культуры были, по Б. Акунину, учениками леди Эстер, для неблагополучных детей это, действительно, отличный старт в жизни. Но есть один нюанс: помня своих благодетелей, дети с необычайно развитыми способностями до конца жизни будут хранить верность своему учителю и выполнять его корыстные идеологически оформленные поручения.

Или, например, роман «Смерть Ахиллеса», в котором знаменитый русский генерал Соболев (в реальности Скобелев), герой русско-турецкой войны 1877-1878 годов, будучи решительным панславистом, задумал произвести бонапартистский переворот, освободить балканские страны, создать единое славянское государство и т.д. Про это стало известно на уровне императорской семьи, и Соболев был убит международным наемным убийцей, нанятым братом царя.

Еще более вольную трактовку известных исторических событий мы находим в романе «Статский советник». В нем действиями подпольной революционной Боевой Группы управляет офицер Департамента полиции Пожарский, используя БГ в своих собственных, карьерных целях. Руководитель БГ, Грин, получает от него анонимные записки с указанием конфиденциальной информации: когда, где будет тот или иной крупный чиновник. Цель Пожарского — как можно выше подняться наверх по служебной лестнице, с тем чтобы потом, уже будучи руководителем, бороться с революционной заразой своими методами, спасая Россию от неминуемой гибели. Иначе говоря, жизненное кредо Пожарского: «цель оправдывает средства».

Наконец, в «Коронации» Б. Акунин вводит в роман огромное количество действительных исторических деятелей — всю царскую семью конца XIX века. У одного из великих князей международный преступник похищает малолетнего сына, требуя в качестве выкупа знаменитый бриллиант с коронационного скипетра. Ситуация осложняется тем, что в Москве, в которой и разворачивается действие романа, на днях должна состояться коронация будущего императора Николая II. Если на скипетре не будет бриллианта, то это вызовет международный скандал; однако тот же скандал разразится и если преступник убьет сына великого князя и разошлет его останки по всей Москве. В результате Романовы решают отсрочить время обмена на неделю, то есть «арендовать» бриллиант у преступника, выплачивая ему каждый день то или другое знаменитое украшение династии. В обмен на это авантюрист (оказавшийся впоследствии женщиной) показывает им живого мальчика. В конце концов мальчика убивают, но Романовы остаются спокойны, так как коронация не сорвалась. Все повествование сопровождается описанием нравов императорской семьи: эпатажный гомосексуализм московского генерал-губернатора (великого князя Симеона Александровича), слюнтяйство и душевная слабость самого императора.

Помимо принесших ему известность романов и повестей в творческой копилке Акунина недавно появился сборник наиболее ярких произведений современных западных беллетристов — «Лекарство от скуки».

Автор называет себя беллетристом, а не писателем. Разницу Борис Акунин видит в том, что писатель обычно пишет для себя и «в стол», в то время как беллетрист целиком работает на читателя. Именно беллетрист имеет возможность, не поддаваясь потокам вдохновения, искусно конструировать текст, моделировать реальность.

По утверждению одного из ведущих исследователей творчества Б. Акунина, «осмелюсь утверждать, что Борис Акунин как создатель "фандоринского" проекта вполне оригинален. Прежде всего, никто иной не декларировал и вроде бы не декларирует свой сериал как осознанный проект, не демонстрирует — решительно, смело, откровенно — собственную стратегию успеха: "Все жанры классического криминального романа в литературном проекте Б. Акунина "Приключения Эраста Фандорина"»6.

Книги об Эрасте Фандорине уже вышли в Италии, Франции, Японии и др. странах. В планах Бориса Акунина — написать электронную книгу — «безбумажный вариант хорошей литературы третьего тысячелетия». Как полагает сам автор, она будет посвящена Эрасту Фандорину, что еще раз подтверждает нашу гипотезу о гипертекстуальной природе сюжетов, романов и всего творчества Бориса Акунина.

Целью нашего исследования является выявление механизмов функционирования гипертекста как способа организации семиотического пространства в рамках романных циклов Бориса Акунина «Новый детектив», «Приключения магистра», «Жанры».

6 Ранчин А. Романы Б. Акунина и классическая традиция: повествование в четырех главах с предуведомлением, лирическим отступлением и эпилогом / А. Ранчин // НЛО, 2004. — № 67. Далее цитируется по этому изданию.

Исходя из вышеуказанной цели, мы ставим перед собой следующие задачи:

1. Проанализировать особенности гипертекстовой системы романных циклов Б. Акунина.

2. Рассмотреть способы создания гипертекстовой реальности на примере романов «Смерть Ахиллеса», «Внеклассное чтение», «Алтын-Толобас», «ФМ», «Детская книга».

3. Определить специфику субъектно-объектных отношений в гипертекстовом повествовании.

4. Выявить особенности поэтики гипертекстуальных циклов Б. Акунина.

5. Сделать вывод о механизмах фунционирования и формах восприятия гипертекстов в творчестве Б. Акунина.

Предметом исследования является выявление форм и способов функционирования гипертекста в романных циклах Бориса Акунина.

Объектом исследования является «фандоринский цикл» Бориса Акунина в целом и каждое из произведений всех серий в отдельности, рассматриваемые как пример гипертекстуальной системы, вписанной в эстетику современной русской литературы. Рассмотрение разноплановых, целостных по своей композиционной завершенности романов как единого гипертекста представляется нам возможным в силу регулярных ссылок на героев, события или действия романов в цикле, предшествующих данному. Каждый из них условно входит в один из трех циклов («Приключения магистра», «Жанры», «Новый детектив»), объединяющих произведения единым временным промежутком, жанровой спецификой и главным героем (кем-либо из семейства Фандориных).

Теоретическую и методологическую основу диссертации составили работы по теории и истории литературы М. М. Бахтина, Р. Барта, У. Эко, Ю. М. Лотмана, В. Е. Хализева, Н. Л. Лейдермана, Н. Д. Тамарченко, В. И. Тюпы, В. П. Руднева, А. Н. Баранова, М. Н. Эпштейна.

Наиболее значимые работы, посвященные жизни и творчеству Бориса Акунина в целом — это статьи А. Ранчина, В. В. Химич, Л. Данилкина, В. Пригодича, Л. Пирогова, П. Басинского, Н. Алексеева, М. Трофименкова, Г. Ульяновой, В. Лебедева, О. Китаевой.

Многие исследователи задумываются над причинами столь большого успеха автора и столь стремительного роста его популярности. Б. В. Дубин, А. М. Ранчин и Н. Л. Потанина связывают успех акунинского проекта с особенностями стиля автора (хороший язык, витиеватость фраз, продуманность конструкций, обилие игровых лингвистических моментов), его эрудированностью в различных областях человеческих знаний и дотошностью в описании конкретных вещей, не известных среднестатистическому россиянину (обычаи самураев, кодекс русского офицера и т.д.), обилие реминисценций с классическими произведениями литературы, занимательная детективная сюжетная линия. Особенно на детективном характере и историчности романов Б. Акунина останавливается в своей статье «Борис Акунин как учитель истории» Л. Лурье, отмечая, что Акунин выделяется из ряда подобных авторов современной литературы качественным материалом, стилевой и поэтической многослойностью, последовательностью ритмической организации повествования. Более того, в качестве основной положительной характеристики творчества Акунина автор статьи выделяет привлечение школьной аудитории к процессу разгадывания запутанных детективных историй, созданных в романах, а, как следствие, повышение интереса школьников к чтению вообще.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Трускова, Екатерина Александровна, 2012 год

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1. Источники

1.1. Акунин Б. Внеклассное чтение: В 2 т. / Б. Акунин. — М. : ОЛМА Медиа Групп, 2009. — Т. 1. — 384 с.

1.2. Акунин Б. Внеклассное чтение: В 2 т. / Б. Акунин. — М. : ОЛМА Медиа Групп, 2009. — Т. 1. — 381 с.

1.3. Акунин, Б. ФМ: В 2 т. / Б. Акунин. — М. : ОЛМА Медиа Групп, 2009. — Т.1. —350 с.

1.4. Акунин, Б. ФМ: В 2 т. / Б. Акунин. — М. : ОЛМА Медиа Групп, 2009. — Т.1. —286 с.

1.5. Акунин, Б. Алтын-Толобас / Б. Акунин. — М. : ОЛМА Медиа Групп, 2010. —352 с.

1.6. Акунин Б. Квест / Б. Акунин. — М. : ACT: Астрель, 2008. — 608 с.

1.7. Акунин Б. Азазель / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2005. — 224 с.

1.8. Акунин Б. Квест / Б. Акунин. — М. : ACT: Астрель, 2008. — 192 с.

1.9. Акунин Б. Особые поручения / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2002. — 368 с.

1.10. Акунин Б. Смерть Ахиллеса / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2008. — 428 с.

1.11. Акунин Б. Шпионский роман / Б. Акунин. — М. : ACT, 2011. — 377 с.

1.12. Акунин Б. Любовница смерти / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2008. — 256 с.

1.13. Акунин Б. Любовник смерти / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2010. — 288 с.

1.14. Акунин. Б. Левиафан : Роман / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2009. — 240 с.

1.15. Акунин Б. Турецкий гамбит / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2010. — 240 с.

1.16. Акунин. Б. Инь и Ян / Б. Акунин. —М. : Захаров, 2010. — 176 с.

1.17. Акунин Б. Весь мир театр / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2010. — 480 с.

1.18. Акунин Б. Смерть на брудершафт / Б. Акунин. — М. : ACT, 2010. — 472 с.

1.19. Акунин Б. Сокол и ласточка / Б. Акунин. — М. : OJIMA Медиа Групп, 2010. —624 с.

1.20. Акунин Б. Алмазная колесница / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2010. — 324 с.

1.21. Акунин Б. Статский советник / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2010. — 288 с.

1.22. Акунин Б. Коронация, или Последний из романов / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2000. — 349 с.

1.23. Акунин Б. Фантастика / Б. Акунин. — М. : ACT, 2010. — 288 с.

1.24. Акунин Б. Нефритовые четки / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2009. — 704 с.

1.25. Акунин Б. Кладбищенские истории / Б. Акунин. — М. : Захаров, 2010. — 220 с.

1.26. Акунин Б. Пелагия и красный петух / Б. Акунин. — М. : ACT, 2003. — 314 с.

1.27. Акунин Б. Пелагия и белый бульдог / Б. Акунин. — М. : ACT, 2002. — 285 с.

1.28. Акунин Б. Пелагия и черный монах / Б. Акунин. — М. : ACT, 2001. — 416 с.

2. Научная и критическая литература

2.1. Алексеев Н. Русско-японский сыщик / Н. Алексеев // Иностранец, май 2000.

2.2. Аймермахер К. Знак. Текст. Культура / К. Аймермахер. М. : Дом интеллектуальной книги, 1998. — 260 с.

2.3. Андреев А. Литература без бумаги / А. Андреев // Мир Internet. — http://www/ iworld.ru /magazine/print.phtml?p=36673289/1999. — №1

2.4. Александров Г. Я не писатель, я беллетрист // http://www.peoples.ru/artliterature/prose/detectiv/akunin/interview.html. http://tree.fandorin.ru/1280/index.html

2.5. Афасижев М. Н. О природе художественной информации / М. Н. Афасижев // Искусство в контексте информационной культуры. Проблема информационной культуры. Вып. 4. — М. : Смысл, 1997. — С. 7—17.

2.6. Баранов О. В. Гипертекстовая субкультура / О. В. Баранов // Знамя. — 1997. — № 5. — С. 202—205.

2.7. Барт Р. Избранные работы : Семиотика : Поэтика : Пер. с фр. / Сост. общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова. —М.: Прогресс, 1989. — 616 с.

2.8. Басинский П. Штиль в стакане воды / П. Басинский // Литературная газета, 23—29 мая, 2001. — № 21.

2.9. Бассин Е. Я. Семантическая философия искусства / Е. Я. Бассин. — М. : Искусство, 1998. — 192 с.

2.10. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет / М. М. Бахтин. — М. : Худож. лит., 1975. — С. 447—483.

2.11. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества / М. М. Бахтин. — М. : Искусство, 1979. — 424 с.

2.12. Беляева Н. Русский роман XX века: интертекстуальность как конструктивный принцип / Н. Беляева // Русскоязычная литература в контексте восточнославянской культуры: сб. статей по материалам

Международной Интернет-конференции (15-19 декабря 2006 года) / Науч.ред. Т. Л. Рыбальченко. — Томск : изд-во Том. Ун-та, 2007. — С. 248—263.

2.13.Библер В. С. Диалог. Сознание. Культура (идея культуры в работах М. М. Бахтина) / В. С. Библер // Одиссей. Человек в истории. — М., 1989. — С. 30—31.

2.14. Бычков В. В. Эстетика : учебник / В. В. Бычков. — М. : Гардарики, 2004. — 556 с.

2.15. Вайль П., Генис А. Новая прозаб та же или «другая» // Новый мир. — 1989. — № 10. — С. 247—258.

2.16. Вайнштейн О. Удовольствие от гипртекста. Генетическая критика во Франции / О. Вайнтштейн // Новое литературное обозрение. — 1995. — № 13. —С. 383—388.

2.17. Вайнштейн О. Постмодернизм: история или язык? / О. Вайнштейн // Вопросы философии. — 1993. —№ 3. — С. 4—18.

2.18. Визель М. Я. Поздние романы Итало Кальвино как образцы внекомпьютерного гипертекста. Проблемы итальянистики / М. Я. Визель // Литература и культура. — Вып.2. — М. : РГГУ, 2006. — С. 169—190.

2.19. Визель М. Я. Гипертексты по ту и эту сторону экрана // Иностранная литература. — 1999. — № 10. — С. 169—177.

2.20. Гваттари Д. Ризома. Философия эпохи постмодерна / Д. Гваттари. — Минск, 1996.— 522 с.

2.21. Гурвич И. А. Беллетристика в русской литературе XIX в. / И. А. Гурвич. -М., 1991.- 323 с.

2.22. Дарк О. Новая русская проза и западное средневековье / О. Дарк // Новое литературное обозрение. — 1994. — № 8. — С. 287—301.

2.23. Дридзе Т. М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. — М. : Наука, 1984. — 268 с.

2.24. Жолковский А. К. Блуждающие сны: Из истории русского модернизма /

A. К. Жолковский. — М. : Советский писатель, 1992.

2.25. Затонский Д. Модернизм и постмодернизм: мысли об извечном коловращении изящных и неизящных искусств / Д. Затонский. — Москва— Харьков : Фолио-Аст, 2000.

2.26. Затонский Д. В.Постмодернизм в историческом интерьере / Д. В. Затонский // Вопросы литературы. — М., 1996. — №3. — С.5—18.

2.27. Ильин И. И. Интертекстуальность / И. И. Ильин // Современное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. М., 1999. — С. 208.

2.28. Китаева О. Детективы о прекрасном XIX веке / О. Китаева // Дипломат, январь 2001.

2.29. Карымова М. Г. Гипертекст в философии постмодернизма / М. Г. Карымова // Вестник ТюмГУ, Тюмень, 2002. — С. 65.

2.30. Корман Б. О. Избранные труды по теории и истории литературы / Б. О. Корман. — Ижевск, 1992. — 314 с.

2.31. Корнев С. «Сетевая литература» и завершение постмодерна / С. Корнев. — НЛО. —№32(4/1998).— С. 30.

2.32. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман / Ю. Кристева // Вестник Моск. Ун-та. Сер. 9. филология. — 1995. — № 1. — С. 97—124.

2.33. Курицын В. К ситуации постмодернизма / В. Курицын // Новое литературное обозрение. — 1995. —№ 11. — С. 197—223.

2.34. Курицын В. Русский литературный постмодернизм / В. Курицын. — М. :«ОГИ», 2000. —С.38.

2.35. Курицын В. Н. Постмодернизм: Новая первобытная культура /

B. Н. Курицын // Новый мир 1992.- №2. - С. 225—239.

2.36. Ларионова Н. С. Гипертекст как форма культуры. Явление «Homo digitalis» / Н. С. Ларионова // Гуманитарий. История и общественные науки. Сборник научных трудов. Выпуск III. — М. : МПГУ, 2002. — С. 216—223.

2.37. Лейдерман Н. Л. Движение времени и законы жанра / Н. Л. Лейдерман. -— Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1982. — 255 с.

2.38. Липовецкий М. Закон крутизны / М. Липовецкий // Вопросы литературы. — 1991. — № 11—12. — С. 3—36.

2.39. Лотман Ю. М. Структура художественного текста: Семиотические исследования по теории искусства / Ю. М. Лотман. — М. : Искусство, 1970. — 383 с.

2.40. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров / Ю. М. Лотман. Спб. : Искусство. — 2000. — С. 45.

2.41. Лотман Ю. М. Массовая литература как историко-культурная проблема / Ю. М. Лотман Избранные статьи: В 3 т. Таллинн, 1993. Т. 3. — 382 с.

2.42. Мелюхин И. С. Информационное общество: истоки, проблемы, тенденции развития. — М. : Издательство МГУ, 1999. — 208 с.

2.43. Лурье Л. Борис Акунин как учитель истории/ Л. Лурье. — Искусство кино, 2000. — №8. — С. 53.

2.44. Меднис Н. Е. Сверхтексты в русской литературе / Н. Е. Меднис. — Новосибирск : НГПУ, 2003.

2.45. Милитарев В. Ю., Яглом И. М. Информационная культура эпохи НТР / В. Ю. Милитарев, И. М. Яглом // Информатика и культура. — Новосибирск : Наука. — 1990. — С. 94—108.

2.46. Нефагина Г. Л. Русская проза второй половины 80х-нач.90х гг. ХХв. / Г. Л. Нефагина. — Минск : Издат центр «Экономпресс», 1998. — 288 с.

2.47. Оводова Н. С. Гипертекст и виртуальная реальность на примере киноискусства / Н. С. Оводова // сб. Материалов международной конференции студентов и аспирантов по фундаментальным наукам «Ломоносов». Вып.4. — М. Изд-во МГУ, 2000. — С. 435— 436.

2.48. Оводова Н. С. Особенность мировосприятия человека в современной культуре / Н. С. Оводова // Мир человека в философии и искусстве : Материалы VIII областной студенческой и научной конференции и III

педагогических чтений / Сборник тезисов и статей / Под ред. М. Ананченко, П. Овсянкина. — Архангельск, 2001. — С. 166— 169.

2.49. Подорога В. А. Философское произведение как событие / В. А. Подорога // Вопросы философии. — 1993. — № 3. — С. 9—12.

2.50. Пономарева Е. В. Стратегия художественного синтеза в русской новеллистике 1920-х годов / Е. В. Пономарева. — Челбяниск : Библиотека

A. Миллера, 2006 — 452 с.

2.51. Потапов В. На выходе из андеграунда / В. Потапов // Новый мир. — 1989. — № 10. — С. 250—264.

2.52. Пригодич В. Развлечение для взыскательного читателя, или новая книга Б. Акунина о пращуре и внуке великого сыщика /

B. Пригодич // Лондонский курьер, апрель 2000. — С. 29—31.

2.53. Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности : Пер. с фр. / Общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова. — М. : Издательство ЛКИ, 2008. — 240 с.

2.54. Ранчин А. М. Романы Б. Акунина и классическая традиция: повествование в четырех главах с предуведомлением, нелирическим отступлением и эпилогом / А. М. Ранчин //НЛО, 2004. — №67. — С. 235— 266.

2.55. Риффатер М. Формальный анализ и история литературы / М. Риффатер // Новое литературное обозрение. — 1992. — № 1. — С. 20—37.

2.56. Руднев В. П. Морфология реальности: Исследование по «философии текста» / В. П. Руднев. — М. : «Русское феноменологическое общество», 1996. —207 с.

2.57. Руднев В. П. Словарь культуры XX века / В. П. Руднев. — М. : Аграф, 1998.— 456 с.

2.58. Руднев В. П. Понятие, исторические условия и этапы становления массовой культуры / В. П. Руднев // Энциклопедический словарь культуры XX века. М., 2001. - С. 405-407.

2.59. Сафронова JI. В. Поэтика литературного сериала и проблема автора и героя / Л. В. Сафронова // Русская литература. — СПб. : Наука, 2006. — №2.—С. 145—149.

2.60. Сафиуллина 3. А. О генезисе информации в социально-коммуникативных процессах / 3. А. Сафиуллина // Культура и образование в информационном обществе. — Краснодар, КГУКИ, 2003. — 22—25.

2.61. Скоропанова И. С. Русская постмодернистская литература: учеб. пособие / И. С. Скоропанова. — М. : Флинта: Наука, 1999. — С. 26.

2.62. Скоропанова И. С. Первая волна русского постмодернизма / И. С. Скоропанова // Русская постмодернистская литература. — М. : Флинт; Наука, 2001. —С. 71—79.

2.63. Субботин Д. М. Интертекст: навигация по смысловым связям / Д. М. Субботин // Пользовательский интерфейс: исследование, проектирование, реализация. — 1993. — № 3. — С. 68—73.

2.64. Субботин M. М. Теория и практика нелинейного письма (взгляд сквозь призму "грамматологии" Ж.Деррида) / M. М. Субботин // Вопросы философии. — 1993. —№ 3. — С. 36—45.

2.65. Субботин M. М. Гипертекст. Новая форма письменной коммуникации / M. М. Субботин // Итоги науки и техники. Сер. Информатика. — М. : ВИНИТИ, 1994. Т. 18. — 158 с.

2.66. Субботин M. М. Эвристический эффект гипертекста / M. М. Субботин // НТИ. — Сер. 1. Орг. и методика информ. работы. — 1994. — № 4. — С. 9—14.

2.67. Смирнов И. П. Бытие и творчество / И. П. Смирнов. — Marburg, 1990. — С. 9.

2.68. Тамарченко Н. Д. Теоретическая поэтика: понятия и определения / Н. Д. Тамарченко. — М. : РГГУ, 1999. — 286 с.

2.70. Трофименков М. Дело Акунина / М. Трофименков // Новая русская книга, 2000. — № 4.

2.71. Тюпа В. И. Анализ художественного текста / В. И. Тюпа. — М. : РГГУ, 2001.—192 с.

2.72. Федорова Ж. В. Массовая литература в России XIX века: художественный и социальный аспекты / Ж. В. Федорова. — Казань: изд-во Казанского гос. ун-та, 2003. — С. 163—170.

2.73. Хализев В. Е. Теория литературы / В. Е. Хализев. — М. : Высшая школа, 1999.— 365 с.

2.74. Химич В. В. Роман Б. Акунина «Ф.М.»: «Чужой» текст в «своей» игре /

B. В. Химич // Литературный текст XX века: проблемы поэтики. — Челябинск: ЮУрГУ, 2010. — С. 394-399.

2.75. Царева Е. В. Литература постмодернизма и нелинейные информационные технологии / Е. В. Царева // Парадигмы XXI века: информационное общество, информационное мировоззрение, информационная культура. — Краснодар, КГУКИ, 2002. — С. 177—180.

2.76. Чешков М. А. «Новая наука», постмодернизм и целостность современного мира / М. А. Чешков // Вопросы философии. — 1995. — № 4. — С. 26—27.

2.77. Чувильская Е. А. Гипертекст как явление ситуации постмодернизма / Е. А. Чувильская //Актуальные проблемы современных наук: материалы IV-й международной научно-практической конференции, 16-31 июня 2008 г. — Прага : Nauka i studia, 2008. — С. 79—86.

2.78. Чхартишвили Г. Ш. Энциклопедия литературицида / Г. Ш. Чхартишвили. 2-е изд., перераб. и доп. — М. : Захаров, 2006. — Т. 2. —

C. 463.

2.79. Эко, У. От Интернета к Гутенбергу: текст и гипертекст / У. Эко // Отрывки из публичной лекции Умберто Эко на экономическом факультете МГУ 20 мая 1998. — http://www.philosophy.ru/library/eco/internet.html

2.80. Эпштейн М. Н. Прото- или Конец постмодернизма / М. Н. Эпштейн // Знамя. — 1996. — № 3. — С. 222—234.

2.81. Эпштейн М. Н. Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX-XX веков / М. Н. Эпштейн. — М. : Советский писатель, 1988. — 385 с.

2.82. Эпштейн В. JI. Гипертекст — новая парадигма информатики / В. JI. Эпштейн // Автоматика и телемеханика. — № 11, 1991. — С. 23—26.

2.83. Эпштейн М. Н. Истоки и смысл русского постмодернизма / М. Эпштейн // Звезда, 1996. — №8. — С. 166—188.

2.84. Яусс Г. Р. История литературы как провокация литературоведения / Г. Р. Яусс // Новое литературное обозрение. — 1995. — № 12. — С. 123—145.