Провинциальное чиновничество Европейского Севера России 1918-1920-х годов: На материалах Архангельской и Вологодской губерний тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Малахов, Родион Александрович

• Малахов, Родион Александрович
• кандидат исторических наук
• 1999

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Малахов, Родион Александрович

Введение.

Глава 1. Провинциальные органы власти и чиновничий аппарат.

§1. Чиновничество: понятие, правовое положение.

§2. Формирование структуры местных органов власти.

§3. Кадровая политика: подбор чиновников, партийный контроль.

Глава 2. Социально - профессиональный состав провинциального чиновничества.

§1. Численность.

§2. Половозрастной и национальный состав

§3. Образование и партийность.

§4. Социальное и материальное положение.

Глава 3. Прохождение чиновничьей службы.

§1. Карьера провинциального чиновничества.

§2. Внешние условия деятельности провинциального чиновничества.

§3. Административные отношения и психологический климат в чиновничьей среде.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Провинциальное чиновничество Европейского Севера России 1918-1920-х годов: На материалах Архангельской и Вологодской губерний»

В политической истории России XX века произошло несколько крупных сдвигов, повлиявших на организацию общественной жизни в стране. Революционные события октября 1917 г. привели к появлению на исторической аре: не новых людей, взявших руководство страной в свои руки. От тех, кто оказался «у руля» власти, во многом зависела жизнь населения. Социальные, политические, нравственные, профессиональные качества управленцев оказывали влияние на претворение в жизнь задач, поставленных государством. Аппарат управления - это носитель власти. Его деятельность во многом определила судьбу политического режима в стране. Изучение аппарата власти имеет принципиальное значение для понимания механизма функционирования государственных институтов, порядка принятия административных решений и их исполнения, эволюции российской государственности.

• В отечественной историографии сложилась традиция изучения чиновничества России. Эволюция этого слоя была прослежена Н. Ф. Демидовой, А. Н. Медушевским, С. М. Троицким, С. В. Мироненко, Н. П. Ерошкиным, П. А. Зайончковским на материале XVI - XIX веков. Исследование государственного аппарата Советской России 1917 - 1920 гг. проводилось Е. Г. Гим-пельсоном и М. П. Ирошниковым, госаппарата 1920 - 1930-х гг. - Т. П. Кор-жихиной, госаппарата 1940-х гг. - Т. Г. Архиповой. Изучением аппарата власти послевоенных лет занимались В. А. Власов, В. М. Манохин и другие исследователи. Анализ современного аппарата управления проводят Т. Г. Ар-хипова, А. В. Оболонский1.

Изучение аппарата власти Советского государства 1918 - 1920-х гг. началось уже в первые послереволюционные годы. Литература по данному вопросу, созданная в 1920-е гг., широко освещала вопросы государственного строительства, кадрового состава учреждений и положения служащих. В 1920-х гг. проводились исследования правовой базы функционирования государственного аппарата2. В основу этих трудов было положено изучение нормативных документов, регламентирующих деятельность служащих (порядок приема и увольнения, требования к квалификации, социальная защита и др.). Эти работы создавались как комментарии к юридическим нормам, а, следовательно, не претендовали на исторический анализ фактов. Однако в них отражены особенности государственной политики в отношении этого слоя, правовое положение работников аппарата управления.

Особого внимания заслуживают работы, посвященные вопросам формирования и структуры местных органов исполнительной власти. В 1920-е гг. исследователи (И. Н. Ананов, С. И. Чугунов), опираясь на нормативные акты, рассматривали порядок созыва Советов и создания их исполкомов, структуру данных учреждений. Ими проанализированы функции и иерархия органов власти. Большое внимание было уделено рассмотрению путей активизации деятельности советских органов3. Однако в работах не получила необходимого освещения практическая деятельность по формированию органов власти, отсутствовал анализ конкретного материала по государственному строительству. В дальнейшем масштабы изучения проблем, связанных с государственным аппаратом, заметно сузились. Особенности политической жизни страны 1930 - 1940-х гг. стали причиной приостановки исследования рассматриваемой темы. Вместе с тем в журнале «Советское строительство» продолжали публиковаться работы, посвященные государственным учреждениям (например, статьи М. Каревой о составе и полномочиях исполнительных органов с точки зрения правовых норм и др.)4- С конца 1950-х и в 1960-е гг. заметно активизировалось изучение государственного строительства в Советской России. В работах А. И. Лепешкина, Б. М. Морозова, А. А. Нелидова были рассмотрены структура, принципы функционирования, эволюция государственных учреждений Советской России5. Отталкиваясь от ленинских принципов построения системы власти, исследователи показали, как на практике шло формирование центральных и местных органов управления. Особое внимание было уделено созданию органов власти в деревне, где проживало большинство населения России.

В 1960-е - начале 1990-х гг. был выполнен ряд диссертационных исследований по вопросам, связанным с историей создания органов управления в Советской России. Объектом их изучения являлись провинциальные органы советской власти и кадровый состав местных исполкомов таких регионов, как Верхняя Волга, Карелия, Коми республика, Восточная Сибирь и Якутия6. В работах освещались проблемы создания, характера деятельности органов власти и др. В этот период появились работы Т. П. Коржихиной по истории государственных учреждений СССР, в которых прослеживается линия по изучению высших органоввласти, центральных органовуправления народным хозяйством и социально-культурным строительством, административно-политических учреждений. Особое внимание было уделено местным исполкомам7. Т. П. Коржихина вышла за рамки изучения органов власти, предприняв попытку выявить особенности системы управления в целом. Другие исследователи сосредоточили внимание в основном на изучении конкретных групп учреждений, например, чрезвычайных органов8. В 1990-х гг. расширилось количество работ по истории государственного строительства на Европейском Севере России в изучаемый период9. В целом, работы по истории государственных учреждений Советской России заложили фундамент для изучения чиновничества, ибо эволюция системы органов управления определяла изменения в среде служащих.

Заметное место в научной литературе заняли труды, связанные с изучением формирования партийных органов. Большое значение для воссоздания прошлого КПСС имела общесоюзная программа по подготовке работ по истории региональных партийных организаций. На рубеже 1960 - 1970-х гг. вышли в свет очерки по истории Вологодской и Архангельской организаций КПСС10. К их написанию были привлечены наиболее квалифицированные кадры местных историков партии. Проблематика данных трудов была в основном однотипна. В них освещались организационная и агитационно-пропагандистская деятельность региональных парткомов, направления работы партийных организаций в деревне и в области промышленного производства. Затрагивались также вопросы создания местных партийных органов, их структура, динамика чисток в рядах коммунистической партии. Однако состав работников партийных комитетов здесь фактически не рассматривался. Кроме коллективных трудов в 1970-е гг. выходили работы отдельных авторов по различным проблемам. Так, Н. Р. Андрухов рассмотрел процессы количественных и качественных изменений в партийных организациях по стране, а также вопросы, стоящие перед партийными органами по регулированию социального состава и численности коммунистов, взаимосвязи партийных и советских органов и др.11 Исследованию темпов и масштабов строительства сельских партийных организаций в 1920-х гг. посвятила одну из своих работ

А. Е. Павлова12.

Среди трудов регионального характера отметим исследование И. П. Шо-роховой по истории организации РКП(б) г. Архангельска первой половины 1920-х гг.13 Она проследила динамику количественных изменений городской партийной организации, рассмотрела основные направления ее деятельности. Однако не был проведен анализ состава партийных работников. Изучение сети партийных органов власти 1920-х гг. на Европейском Севере России проводилось при создании статистических сборников по истории партийных организаций14. Однако сведения об изменениях количества партийных комитетов фрагментарны. Проблемам партийного руководства формированием органов исполнительной власти на северо-западе России уделила значительное внимание В. М. Губарева15. Она отметила причины затягивания ликвидации «старого аппарата управления» и описала борьбу большевиков за создание органов советской власти в Вологодской губернии. Особое внимание было уделено организации волостных Советов и существованию Союза коммун Северной области. Вместе с тем процесс формирования структуры органов власти на северо-западе России не был проанализирован. Не получила освещений: проблема кадрового состава местных учреждений.

С 1920-х гг. стали исследоваться социальные параметры аппарата местных органов власти: половозрастные характеристики, социальное происхождение, партийность, образование, управленческий стаж служащих. Эти труды представляли собой совокупность описательных материалов с таблицами и графиками. Создавались они в качестве информационных сборников с опорой на сведения, полученные с мест16. Однако далеко не все региональные учреждения направляли в центр документы о личном составе. Этому препятствовало отсутствие четкой связи центра с территориями и слабость учетной работы на местах. Вместе с тем данные работы содержат репрезентативные сведения, которые показывают социальную характеристику кадрового состава местных учреждений власти. Некоторые исследователи проанализировали и представили результаты выборочных обследований со стороны центра низовых органов власти17. В целом, отмеченные труды только констатировали факты, характеризующие состав служащих. Работам во многом не доставало аналитического рассмотрения задач, содержания и результатов кадровой политики. Несколько последующих десятилетий изучение вопросов социального состава органов власти 1918 - 1920-х гг. практически не проводилось.

С 1960-х гг. исследователи вновь обратились к изучению социального состава органов власти. В диссертационных исследованиях Т. П. Коржихиной, О. Ю. Кузивановой, А. М. Селиванова, Л. А. Сидоровой, Т. Ф. Ящук изучался кадровый состав местных исполкомов следующих территорий: Верхняя Волга, Карелия, Коми республика, Восточная Сибирь и Якутия. В этих работах кроме проблем, связанных с государственным строительством, освещались вопросы штатного и фактического состава учреждений, социальные характеристики служащих, обучение работников, выдвиженчество, политика партии в отношении работников местных органов власти. Данная схема изложения материала часто базировалась на сводных характеристиках половозрастного состава, социального положения, партийности, образования членов местных исполкомов. Хронологические рамки исследований соответствовали общепринятой тогда периодизации истории России XX века. Не особенности протекания исторических процессов, а заранее заданные рамки ограничивали временной диапазон данных работ. Изучение работников аппарата власти не выходило, как правило, за пределы рассмотрения состава работников исполкомов. Однако некоторые функционеры исполнительных комитетов не были заняты управленческой деятельностью в данных органах (ответственный секретарь партийного комитета, представители промышленных предприятий, профсоюзов). Кроме того, количественный состав исполнительных комитетов был строго зафиксирован Конституцией РСФСР 1918 г. на следующем уровне: для губернии - 25 человек, для уездов - 15 человек. Следовательно, анализ только личного состава исполнительных комитетов не позволяет охарактеризовать все провинциальное чиновничество.

Значительный вклад в изучение социального состава аппарата власти внес Е. Г. Гимпельсон. Он сосредоточил внимание на изучении, прежде всего, служащих органов исполнительной власти: Совета Народных Комиссаров (далее - СНК), Народных Комиссариатов, местных исполкомов. В основу исследования состава управленцев им были положены статистические материалы. Ученый рассмотрел численность, возрастные характеристики, национальность, социальное положение, партийность, уровень образования служащих. Исследователь не касался изучения партийных работников. Не получили достаточного освещения вопросы продолжительности пребывания чиновников на ответственных должностях, отраслевом направлении перемещений служащих. Кроме того, в своих работах он показал процесс создания органов государственного управления; были рассмотрены вопросы участия рабочего класса в деятельности органов власти, формирования центрального и местного чиновничьего аппаратов, зарождения номенклатуры. Немаловажное место в трудах ученого занял вопрос о «нравственном облике», социально-психологическом образе управленцев. При решении этой проблемы уделялось особое внимание материальному положению, привилегиям служащих и возникавшим на их почве злоупотреблениям властью18.

Изучением кадрового состава центральных властных органов занимался М. П. Ирошников19. Он показал процесс комплектования кадров и личный состав Наркоматов, опираясь на материалы переписи советских служащих г. Москвы 1918 г. Ученый выявил характер предыдущей деятельности данных чиновников. На основе списков, анкет и других учетных документов М. П. Ирошников проанализировал кадровый состав Совнаркома и Совета Обороны с точки зрения социально-профессиональной характеристики служащих (численность, партийность, возраст, происхождение, образование). В целом, поставленные исследователем проблемы имеют принципиальное значение для понимания особенностей управленческой деятельности чиновников.

Социально-демографические характеристики служащих стали объектом изучения В. Б. Жиромской, JI. А. Пинегиной и других исследователей. Ис-точниковой основой данных работ стали материалы Всероссийских и Всесоюзных переписей населения 1920-х гг. На их основе авторы попытались охарактеризовать эту общность по таким аспектам, как определение места работников управления в структуре населения, сведений о численности, социальном положении, партийности, образовании этой группы20.

Принципиальное значение в научной литературе имеет вопрос о месте служащих в социальной системе. Работники государственного аппарата рассматривались в советской историографии в качестве одной из групп интеллигенции. Интеллигенция считалась «социальным слоем, состоящим из лиц, профессионально занимающихся умственным трудом»21. Работы западных исследователей А. Авторханова, М. С. Восленского, М. Джиласа были nolo священы вопросам создания в Советском Союзе класса государственных служащих, особенностям положения этого класса22. Данные авторы были оппозиционно настроены к советской власти. В своих трудах они стремились объявить виновником всех недостатков в развитии СССР номенклатуру и ее создателя И. В. Сталина. Данные работы оказали значительное влияние на изучение советского чиновничества отечественными исследователями. На рубеже 1980 - 1990-х гг. в историографии появились работы, характеризующие место чиновников в социальной структуре советского общества с новых позиций. Эти работы тяготели к публицистическому описанию проблем. Вместе с тем они повлияли на активизацию научного интереса к данной проблеме. Так, Б. Кочерга, В. П. Макаренко, А. Подщеколдин, И. Соколов указывали на существование в Советском Союзе класса чиновников, причем «господствующего класса», «класса - эксплуататора». Взгляды исследователей на состав этого класса заметно разошлись. М. Джилас считал, что «новый класс» - это партийная бюрократия. С. Андреев и Б. Кочерга доказывали, что новый класс - это производственно-управленческие служащие23. По мнению Л. Гудкова, чиновничество «представляет собой не «слой», а скорее вертикаль, это как бы «сложноподчиненная», иерархически организованная общность»24. В последнее время ряд отечественных историков рассматривает чиновничество в качестве «особого социального слоя»25.

Отдельным вопросом в историографии рассматриваемой темы является проблема выдвиженчества. Разработка этой темы началась еще в 1920-е гг.26 В этих трудах были рассмотрены руководящие директивы по выдвижению населения в органы власти, механизм и некоторые результаты этого процесса. Изучение этой проблемы велось на протяжении многих десятилетий XX века. Изучение выдвиженчества являлось традиционной темой отечественной историографии по вопросам становления органов власти. А. М. Селиванов, Л. А. Сидорова, Т. Ф. Ящук и другие исследователи показали цели и масштабы этого процесса на региональном уровне, социальный состав выдвиженцев. В результате исследований был накоплен значительный материал по данному вопросу. Однако разработка этой темы, в известной мере, базировалась на идейно-политической основе. Схема изучения данной проблемы строилась на основе анализа задач, поставленных партией перед аппаратом власти, и рассмотрения процесса их реализации. В последних работах была предпринята попытка переосмысления этого явления с точки зрения его социального содержания. Так, например, В. С. Волков определил выдвиженчество как изменение социального статуса человека в результате перехода от физического труда к управленческой деятельности27.

В 1920-х гг. была заложена основа изучения материального положения советских служащих. В этой связи привлекают внимание сборники статей Всесоюзного совета административно-советских, общественных и торговых служащих, которые создавались в ходе изучения практического положения на местах. Они являлись специализированными справочниками, всесторонне освещающими материальное обеспечение членов профсоюза советских служащих (административных, производственных, торговых, финансовых, кооперативных работников). В этих сборниках аналитические описания проблем сочетаются с демонстрацией таблиц. В статьях М. С. Вовси, М. Гольцмана, Л. Минца и других исследователей анализировались, в частности, проблемы изменений заработной платы, состояния безработицы, тарификации, финансового положения работников управления. Рассматриваемые работы адресовались, прежде всего, местным профсоюзным органам для обеспечения «правильности союзной линии в тарифной работе» и регулировании заработной платы28. Длительное время эта проблема практически не изучалась^ только в 1990-х гг. стали проводиться исследования по проблемам имущественного положения, привилегий чиновников29.

Особое внимание в литературе было уделено изучению вопроса о подготовке в 1920-е гг. кадров советских служащих. В работах Л. С. Леоновой были описаны формы и содержание процесса обучения, состав учащихся, территориальные масштабы образовательного процесса. Рассмотрением этих проблем на материале Европейского Севера России занималась С. П. Крупина30. Она показала количество и состав обучающихся, порядок создания совпартшкол и динамику подготовки работников в 1920-е гг. В целом, вопросы подготовки и переподготовки управленческих кадров подробно изучены в научной литературе, что позволяет составить достаточно полное представление об этом процессе.

Описанию деятельности наиболее крупных фигур чиновничества Европейского Севера России 1918 - 1920-х гг. не было уделено достаточного внимания в литературе. В историографии имеется несколько статей о руководителях губернских органов власти. Например, о председателях Вологодского губернского исполнительного комитета (далее - ГИК) М. К. Ветошкине, Ш. 3. Элиаве. Привлекли внимание исследователей фигуры служащих с революционным прошлым (К. Н. Бедняков)31. Большой интерес в литературе проявился в отношении деятельности М. С. Кедрова. Он не являлся работником архангельских или вологодских органов власти, но внес определенный вклад в их создание как представитель центра32. Большинство из этих трудов содержат описание революционных подвигов и практически не имеют сведений о специфике их управленческой деятельности. Вместе с тем они представляют необходимую информацию о карьере чиновников, а также биографические сведения. В 1990-е гг. стали появляться работы внутренне свободные от политической зависимости и направленные на рассмотрение управленческой деятельности местных руководителей, например, о секретаре Архангельского губернского комитета партии С. А. Бергавинове, о председателе Архангельского губисполкома А. П. Попове33.

Особое место среди работ по проблемам, связанным с чиновничьим аппаратом, занимают труды Т. П. Коржихиной. Она выявила особенности административно-командной системы управления в СССР, которые заключались в уменьшении значения Советов, в преобладании административно-репрессивных методов управления. Увеличилась численность чиновничества, произошло сращивание советского и партийного аппаратов власти. Ею показано, что политическая концепция государства-коммуны, не предполагающая разделение законодательных, исполнительных и судебных функций, стала одной из главных причин существования особого типа чиновничества в России34. Вслед за М. С. Восленским, Т. П. Коржихина стала одним из первых исследователей советской номенклатуры35. Она, В. А. Божанов, В. П. Пашин рассмотрели порядок функционирования номенклатурных списков № 1, № 2 и № 3, показав динамику изменений количества должностей, учитываемых ЦК партии, в центральных органах власти. Исследователи показали, что вступление на номенклатурную должность приводило к появлению у работника особых привилегий. Следовательно, номенклатурные списки формировали особый замкнутый слой управленческих кадров. Такая кадровая политика, по мнению В. А. Божанова, привела к расколу внутри государственного аппарата между «номенклатурными» привилегированными чиновниками и «неноменклатурными» работниками. В результате изучения особенностей кадровой политики были описаны масштабы контроля партии над госаппаратом. Был выявлен механизм подбора кадров и назначений, иерархия должностей36. Однако объектом изучения был, прежде всего, порядок учета работников центрального аппарата. Номенклатурная система местного уровня не стала предметом научного анализа.

Обзор исследований о чиновничестве России 1918 - 1920-х гг. приводит к выводу о том, что отечественные ученые внесли большой вклад в разработку истории государственных учреждений Советской России. Объектом научного рассмотрения стал кадровый состав органов исполнительной власти. Лучше изучены вопросы подготовки работников, механизм выдвижения рабочих и крестьян в аппарат власти. Проведен анализ номенклатурной системы, действовавшей в органах центральной власти. В последние годы были опубликованы работы, касающиеся морально-психологического климата в среде ответственных работников 1920-х гг.37 Стали создаваться обобщающие труды по истории государственной службы в России38. Появились комплексные работы, рассматривающие государственную службу с позиций политологии, истории, законодательства, экономики, страноведения и др.39 Вместе с тем изучение историографии данной проблемы показало необходимость ее дальнейшего научного исследования. Не стало предметом специального изучения провинциальное чиновничество. В большинстве работ по рассматриваемой тематике представлен анализ личного состава учреждений власти, а не категории служащих как социального слоя. Изучение деятельности отдельных групп ответственных работников местных партийных органов власти представлено фрагментарно. В историографии недостаточно исследована результативность кадровой политики центра в регионах. Не получили подробного освещения особенности управленческой деятельности чиновников, специфика взаимоотношений служащих между собой и психологический климат в аппарате власти.

Целью настоящей работы является изучение проблем формирования, общественной роли провинциального чиновничества, параметров этого слоя как особой социальной группы. Отечественные исследователи Н. Ф. Демидова, Н. П. Ерошкин, Е. Г. Гимпельсон, П. А. Зайончковский, Т. П. Коржихина, А. Н. Медушевский, С. В. Мироненко, С. М. Троицкий и другие определили основные задачи изучения чиновничества России. Совокупность этих вопросов включает следующие проблемы: преемственность чиновничества, нормативная база их деятельности, социальная характеристика служащих, их количественные и качественные изменения, комплектование кадров, эффективность работы аппарата власти, имущественное положение работников системы управления, образ чиновничества в общественном сознании, формирование социального типа чиновника, положение человека во власти. Однако анализ всех этих проблем не представляется возможным в рамках данной диссертации. В задачу настоящей работы входит обоснование понятия «чиновничество», изучение его правового положения, особенностей формирования партийных и советских органов власти в Архангельской и Вологодской губерниях в 1918 - 1920-х гг. Вместе с тем необходимо показать порядок подбора кадров, контроль партийных органов над провинциальным чиновничеством. Следует выявить численность ответственных работников местных органов власти, половозрастные характеристики, социальное и материальное положение, уровень образования, партийность ответственных работников. Требуется проанализировать карьеру провинциального чиновничества. Необходимо изучить внешние и внутренние факторы, обусловившие характер управленческой деятельности (взаимоотношения с вышестоящими органами и населением, влияние региональных особенностей на характер управления, адаптацию людей к работе в аппарате власти, загруженность служащих профессиональными обязанностями, механизм управленческой деятельности и вклад работников в реализацию конкретных решений, восприятие чиновниками своего труда), морально-психологический климат в чиновничьей среде.

Предметом данного исследования являлось чиновничество губернских, уездных, волостных партийных комитетов и исполкомов. Анализ состава служащих кооперативных, профсоюзных и производственных учреждений и организаций не входил в круг задач этой работы. Слой ответственных работников аппарата власти 1918 - 1920-х гг. обозначен в настоящем исследовании как чиновничество. Данный термин принят в качестве теоретического понятия и не связан напрямую с чиновничеством «Табели о рангах» Петра I.

Хронологические рамки исследования объясняются следующим образом. Начальная точка связана с тем, что в 1918 г. стали формироваться органы большевистской власти и аппарат управления на Европейском Севере России. Конечный предел обусловлен тем, что в конце 1920-х гг. в результате изменения губернского административно - территориального деления на Европейском Севере России произошла трансформация структуры властных органов. Появились новые черты в чиновничьей системе, связанные с ограничением самостоятельности в деятельности ответственных работников местных органов власти. В конце 1920-х гг. вступила в полную силу система контроля (номенклатурный механизм) центральной власти над провинциальным чиновничеством.

Территориальные рамки исследования включают Архангельскую и Вологодскую губернии, являвшиеся в изучаемый период самостоятельными регионами Советской России. Архангельская и Вологодская губернии привлекли внимание вследствие того, что эти территории имели близкие историко-культурные корни, богатые традиции крестьянского самоуправления. В 1918 - 1920-х гг. в этих губерниях существовала единообразная структура власти: партийные и исполнительные комитеты губернского, уездного, волостного и сельского масштабов. Следует учитывать, что выбор объектов для сравнения должен объясняться возможностью их сопоставления. В Северо-Двинской губернии в 1924 г. было проведено районирование с упразднением уездных и волостных органов власти. Вместо них были созданы районы. Произошли принципиальные изменения в чиновничьем аппарате. На национальных территориях в 1920-е гг. шел процесс формирования своей государственности. В 1921 г. была создана Коми автономная область с особой структурой власти и компетенцией органов управления (ЦИК, СНК, Народные комиссариаты), что повлияло на состав чиновничьего аппарата. В 1923 г. была образована Карельская АССР, высшими органами исполнительной власти которой являлись ЦИК, СНК, Народные комиссариаты. В 1927 г. на данной территории было проведено районирование и упразднены уездные и волостные органы власти. Олонецкая губерния была вообще упразднена в 1922 г. Таким образом, губернские, уездные, волостные исполкомы и партийные комитеты на протяжении 1920-х гг. имели только Архангельская и Вологодская губернии.

Изучение чиновничества данных территорий демонстрирует особенности каждой из губерний и позволяет выявить специфические черты местных властей. Причины этих различий были заложены экономическими особенностями Архангельской и Вологодской губерний: первая - промысловая, вторая -сельскохозяйственная. Боевые события интервенции и гражданской войны, прошедших непосредственно по Архангельской губернии, замедлили здесь процесс формирования чиновничьего аппарата партийных комитетов и исполкомов.

Вологодская губерния в 1920-е гг. включала: Вельский, Вологодский, Гря-зовецкий (в 1924 г. упразднен, его территория вошла в состав Вологодского уезда), Кадниковский, Каргопольский (до 1919 г. являлся уездом Олонецкой губернии) и Тотемский уезды. В состав Архангельской губернии в 1920-е гг. входили: Архангельский, Емецкий (в 1925 году упразднен, его территория вошла в Архангельский уезд), Мезенский, Онежский, Пинежский (в 1927 году упразднен, его территория вошла в Архангельский уезд), Печорский и Шенкурский уезды. Эти губернии просуществовали до 1929 г., затем вошли в состав Северного края с центром в г. Архангельске.

Источниковая база изучения провинциального чиновничества России 1918 - 1920-х годов включает в себя теоретические труды партийных и государственных руководителей, документы коммунистической партии, законодательные акты и нормативные документы органов исполнительной власти, делопроизводственную документацию партийных и советских учреждений, статистические источники, воспоминания, периодическую печать. Данные группы документов в основном соответствуют общей классификации источников по истории Советской России40.

Рассмотрим особенности каждой группы источников.

Работы В. И. Ленина и других лидеров партии и государства по-прежнему занимают важное место в комплексе источников по истории России XX века. Теоретическая разработка руководителйшютраны вопросов государственного строительства легла в основу последующих нормативных актов и общей политики государства в отношении аппарата управления. Эти материалы опубликованы. Они достаточно изучены с точки зрения взглядов их авторов на процесс государственного строительства и формирование чиновничьего аппарата. В частности, анализом этих трудов занимались А. Ф. Зверев, Т. П. Коржихина, Г. В. Косарева и другие исследователи41. Следует отметить, что во вве&ёнйи Любого учебника по истории государственных учреждений СССР, вышедшЕгодо 1991 г., обязательно давался анализ ленинских принципов построения социалистического аппарата власти. Труды первых государственных лиц базировались на непосредственном опыте государственного строительства. Одной из особенностей данных источников является их преемственность. В работах многих руководителей можно обнаружить развитие ленинских идей. В целом, труды лидеров коммунистической партии и государства (В. И. Ленина, И. В. Сталина, Н. И. Бухарина, Л. Д. Троцкого, Ф. Э. Дзержинского, Л. М. Кагановича, Л. Б. Каменева, В. В. Куйбышева, А. И. Рыкова, Г. К. Орджоникидзе и др.) являются важным источником для изучения чиновничества Советской России. Они дают сведения об эволюции восприятия руководством страны сущности и содержания аппарата управления. Эти источники показывают различные подходы первых лиц государства к созданию системы власти. Анализируя данные материалы, можно составить представление о возможных путях эволюции системы власти. В рамках настоящего исследования использовались в основном последние работы В. И. Ленина «Лучше меньше, да лучше», «Как нам реорганизовать Рабкрин», И. В. Сталина - «Вопросы ленинизма». В этих трудах завершенный вид приобрели мысли авторов о сущности и содержании государственного аппарата. Можно сравнить идеи руководителей с реальным развитием системы власти. Так, например, И. В. Сталин считал, что разного рода массовые организации, включающие миллионы людей (профсоюзы, фабрично-заводские комитеты, союзы молодежи, Советы), должны в конечном итоге подчиняться партии и осуществлять на практике задачи центра42. В большей степени этот тезис был реализован в действительности.

Изучение документов коммунистической партии показывает, что партийные материалы охватывали весь круг проблем, стоящих перед государством. Особое место занимал среди них вопрос, связанный со становлением и функционированием государственного аппарата. В рамках настоящего исследования использовались постановления и решения партийных съездов и конференций, документы центральных партийных органов и местных партийных организаций.

Материалы центральных съездов и конференций в основном опубликованы43. На протяжении 1918 - 1920-х гг. в Москве было проведено несколько десятков этих партийных форумов. Материалы каждого из них включали доклад по текущему моменту, отчет ЦК, доклады по внешней и главным направлениям внутренней политики, резолюции, постановления. Эти документы позволяют очертить круг основных проблем в отношении кадровой политики на местах. В течение 1918 -1920-х гг. изменялась проблемная направленность данных документов. В первые годы после революции на партийных съездах и конференциях были приняты решения, касающиеся взаимоотношений партийных и советских органов власти. Стали разрабатываться основы кадровой политики партии. Появились решения о структуре партийных комитетов, о партстаже секретарей губернских и уездных комитетов партии44. В первой половине 1920-х гг. были приняты постановления о борьбе с «излишествами» партийных руководителей, об опасности их «нэповского» перерождения. Оформилась идея о «диктатуре компартии». За РКП(б) была закреплена задача подбора государственных служащих, ввиду «дефицита» кадров снизился необходимый партстаж для секретарей губкомов45. Во второй половине 1920-х гг. одной из главных тем постановлений съездов и конференций по изучаемому вопросу являлась проблема «выдвиженчества», то есть привлечение трудящихся к управлению государством через выборы и назначение представителей рабочего класса и крестьянства на руководящие должности. Особую актуальность приобрели темы борьбы с бюрократизмом путем «чистки» в партии и усиления контроля, вопросы фракционности в ВКП(б)46. Работа с данными документами (по теме их имеется несколько десятков) показывает изменения в содержании кадровой политики. Данные источники дают теоретическое обоснование многих конкретных фактов и тенденций в эволюции аппарата власти.

Документы центральных партийных органов власти (ЦК, Политбюро, Оргбюро, Центральной контрольной комиссии (далее - ЦКК)) частично опубликованы. Определенная их часть хранится в архивах (прежде всего, в Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории). Постановления и решения имели директивный характер с целью более детальной регламентации управленческой деятельности и кадровой политики на местах. Данные материалы, касающиеся провинциального чиновничества изучаемого периода, составляют несколько десятков документов. Они определяли порядок решения конкретных вопросов. Так, в связи с общей линией партии в условиях НЭПа, направленной на борьбу с частным капиталом, 19 сентября 1924 г. было опубликовано постановление ЦК РКП(б) «О подборе работников для торговых, кооперативных и кредитных учреждений» с целью перевести коммерческие организации под партийный контроль. В документе устанавливалось четкое количество коммунистов, направляемых для руководства конкретными организациями47. Рассматриваемая группа документов позволяет раскрыть механизм осуществления решений, принятых на съездах и конференциях. Документы центральных партийных органов были направлены на реализацию тактических задач партии.

Регулированием кадровых вопросов в провинции занимались и местные партийные конференции. Документы Вологодских губернских партийных конференций хранятся в Вологодском областном архиве новейшей политической истории, в фонде Вологодского губкома РКП(б) - ВКП(б) (Ф. 1853) (полный вариант) и частично в РЦХИДНИ (Ф. 17). Материалам каждой губернской конференции в ВОАНПИ отведено отдельное архивное дело. В 1918 - 1920-х гг. в Вологде было проведено 17 губернских партконференций. Их материалы составляют 17 архивных дел в машинописном виде. Аналогичным образом хранятся материалы партийных конференций Архангельской губернии в ГАОПДФАО (Ф. 1). В изучаемый период здесь было проведено 14 губернских конференций. Обращает на себя внимание уже тот факт, что количество Вологодских губернских партконференций за первую половину 1920-х г. в два раза превышает число партийных форумов за вторую половину 192023 х г. Эта динамика может показать некоторое снижение значимости открытого обсуждения партийных вопросов. Однако в Архангельской губернии данная тенденция не была столь выраженной. На протяжении рассматриваемого периода практически ежегодно проходила одна губернская партийная конференция. Исключение составляют только 1921 и 1925 гг., когда в течение одного года состоялись несколько конференций.

Структура этих материалов аналогична документам центральных партийных съездов. В отчетных докладах ответственных секретарей можно обнаружить сведения, характеризующие личный состав партийных органов. В стенограммах прений по отдельным вопросам содержится информация о характере взаимоотношений в среде чиновников, об отношении населения к партийным работникам. Из документов можно получить сведения о противоречиях, возникавших между отдельными «ответственными работниками» и группами служащих. Так, в отчетном докладе губкома на VIII Вологодской губернской партийной конференции в сентябре 1921 г. секретарь губкома Н. И. Нечаев заявил, что «на наших заседаниях Бюро и на заседаниях Пленума часто бывали противоречия и решения, вынесенные Бюро, часто отменялись Пленумом»48.

Партийные конференции первых лет Советской власти являлись ареной прямых и откровенных высказываний, обсуждений, критики ответственных работников, включая прежних и нынешних ответственных секретарей губкома и председателей губисполкома. Большинство партийных работников-делегатов конференций обладали высокой степенью принципиальности и честности при обсуждении кадровых вопросов, выступая против неформальных отношений зависимости и подчинения внутри госаппарата. Так, например, на

VIII Вологодской губернской партконференции критике подвергся известный в губернии человек, бывший в первые месяцы Советской власти ответственным секретарем Вологодского губкома партии, А. В. Мальцев. Председатель губисполкома И. В. Курилов отметил, что А. В. Мальцев, работая в горсовете, «кубарем вылетел» из губкома за неисполнение партийных обязанностей49. Однако материалы местных партийных конференций дают недостаточное количество информации о деловых и личных отношениях в среде служащих. Более того, требуется осторожность в ее использовании, так как публичные выступления и реплики с мест могли быть средством сведения счетов между чиновниками.

Законодательные акты и нормативные документы органов исполнительной власти имеют значение для определения юридического статуса служащих. Особенностью нормотворчества 1918 - 1920-х гг. было отсутствие полной унификации документов. Их иерархия еще не сложилась. Не было ясности и в функциональном разделении между документами, отсюда - множественность форм нормативных актов. Среди рассматриваемых документов следует выделить Конституцию РСФСР 1918 г., где специальный раздел был посвящен официальному оформлению системы местных исполнительных комитетов с точным указанием количества их членов. Конституционное оформление подчеркивает важность и необходимость для страны системы государственного управления. Представляют интерес актовые материалы съездов Советов 1918 - 1920-х гг.50 Для настоящего исследования важны постановления «О советском строительстве». Данные постановления устанавливали структуру отделов губернских, уездных и волостных исполкомов (создавая и упраздняя отделы), порядок их деятельности, подотчетность, компетенцию работников.

Так, постановление VII Всероссийского съезда Советов «О советском строительстве» (декабрь 1919 г.) предусматривало создание 15 отделов в каждом губисполкоме, их структуру, а также механизм создания и упразднения51. Данные документы оформляли общую линию кадровой политики, обязывая затем СНК или Президиум ВЦИК разработать и принять конкретные решения. Обращаясь к процессу создания документов на съездах Советов, следует иметь в виду, что проекты постановлений выносились на общее утверждение только после их согласования и доработок во фракции коммунистов. Следовательно, изучая законодательные акты Советской России, необходимо учитывать, что нормотворчество во многом являлось исполнением воли коммунистической партии, а точнее, ее аппарата.

В данную группу источников входят декреты, активно применявшиеся в Советской России до середины 1920-х гг. По отношению к чиновникам были приняты декреты, регулировавшие порядок службы (например, Декрет СНК «О воспрещении самовольного перехода советских служащих из одного ведомства в другое» от 12 апреля 1919 г.52). Данные нормативные акты определяли некоторые пути комплектования личного состава учреждений (Декрет СНК «О порядке отпуска заключенных на работы в советские учреждения» от 17 декабря 1919 г.53). Документы устанавливали правовой статус служащих в условиях НЭПа (например, Декрет СНК «Об ограничении права участия в частных торговых и промышленных предприятиях для лиц, состоящих на государственной службе» (апрель 1922 г.)54). Всего в нашем распоряжении имеется около десяти декретов, которые важны для характеристики особенностей политики центра в отношении местных служащих.

Отдельное место в группе рассматриваемых источников занимают документы органов советской власти на местах. Прежде всего, это материалы съездов Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Съезд Советов официально являлся высшим органом власти в рамках губернии, уезда и волости. На нем обсуждались наиболее важные вопросы социально-экономической жизни регионов. С апреля 1918 по апрель 1929 г. в Вологодской губернии состоялось 14 губернских съездов Советов. Динамика их проведения говорит о том, что с середины 1920-х гг. темпы созыва съездов заметно снизились. Вероятно, причиной этого стало совершенствование оперативного управления и перенесение центра тяжести управления на партийные органы власти. Количество делегатов большинства съездов не превышало 200 человек. Структура документов съезда включает в себя основные доклады, записи прений по ним и заключительное слово докладчика, резолюции съезда по докладам, а также сведения мандатной комиссии о делегатах, приветствия съезду, материалы о выборах делегатов на съезд Советов в Москву и членов губисполкома. Документы съездов Советов Вологодской губернии в основном хранятся в фондах ГАВО (Ф. 53, 585), Архангельской губернии - в ГААО (Ф. 352). Данные материалы представляют собой, как правило, машинописные копии стенограмм, докладов и резолюций. Сгруппированы эти документы следующим образом: материалы нескольких съездов в одном архивном деле. Сведения по нескольким съездам представлены только газетными публикациями их материалов. Среди обсуждавшихся на съездах вопросов присутствовала и тема о состоянии аппарата местной власти, хотя она не была среди главных вопросов, так как выработка кадровой политики являлась прерогативой коммунистической партии. Вместе с тем делегаты говорили о недостатке работников, слабой квалификации служащих. Критика работников аппарата с дореволюционным стажем звучала из уст как простых крестьян, так и губернских руководителей. Особое внимание уделяли в своих докладах ответственные работники вопросу о жаловании чиновников. Тема бюрократизма в органах власти являлась одной из главных тем обсуждения55. В целом, данные материалы дают информацию о состоянии местного аппарата власти, о восприятии служащих населением, о взаимоотношении низовых и губернских органов власти.

Таким образом, законодательные и нормативные документы показывают правовое положение государственных служащих, методы и характер регулирования центральными органами деятельности местной власти. Постановления и резолюции региональных съездов Советов представляли собой сочетание установок центра и практической деятельности в провинции.

Делопроизводственная документация партийных и советских учреждений имеет первостепенное значение для изучения аппарата власти. К разработке данных материалов обращался ряд исследователей (И. Б. Мацарина, А. Л. Райцхаум, А. Н. Сокова, И. Е. Тамм)56. В данных работах была показана эволюция структуры основных делопроизводственных документов на протяжении 1920-х гг., причины, повлиявшие на эти преобразования. В своих трудах данные исследователи отмечали, что в советском делопроизводстве сохранялись дореволюционные традиции. В последнее время, в связи с открытием ряда архивных фондов, исследователи получили доступ к прежде засекреченным делопроизводственным документам центральных партийных органов. Так, Т. П. Коржихиной, Ю. Ю. Фигатнером были введены в научный оборот неизвестные ранее материалы Орграспредотдела ЦК РКП(б) - ВКП(б)

КПСС: официальные биографические и служебные характеристики руководящей верхушки партии, инструкции, положения о порядке назначения государственных служащих57. Группа данных источников по теме наиболее многочисленна. Основная масса материалов хранится в архивах. Значительная часть архивных документов 1918 - 1920-х гг. машинописно оформлена на стандартных листах. В соответствии с традицией научной литературы, разрабатывающей проблемы государственного строительства, рассмотрим наши источники по группам, выделенным в этих работах. Организационные документы определяли порядок, структуру, компетенцию, задачи и род деятельности учреждения. К данной группе относятся положения, правила, уставы. Вопросы создания и функционирования местных исполкомов, их отделов регулировали специально изданные для этого документы (например, положение «О земельных комитетах» (декабрь 1917 г.), положение «О коммунальных отделах исполкомов» от 8 апреля 1920 г.)58. Данные положения устанавливали компетенцию органа власти, статус, штаты и порядок подбора кадров, функциональные обязанности руководителя учреждения или заведующего отделом, механизм отчетности и контроля за деятельностью со стороны вышестоящего органа. Эти документы, как правило, принимались СНК, а также ВЦИК и подписывались руководителями, управляющими делами и секретарями этих органов власти. Затем они публиковались и рассылались на места. Заслуживает внимания организационная документация местных организаций коммунистической партии. Например, «Общее положение Вологодской губернской организации РКП(б)» начала 1920-х гг., строится на таких же основах (регулируются вопросы структуры, штатов, порядка и критериев подбора кадров губернского, уездных и волостных комитетов партии), что и положения об исполнительных комитетах Советов59. Деятельность чиновников регламентировали особые правила о правах и обязанностях. Так, «Правила внутреннего распорядка управления Вологодского губисполкома» 1928 г. устанавливали время работы, перерыв, перечень наказываемых «служебных проступков»60.

К группе распорядительных документов в первую очередь относятся циркуляры и инструкции. Народный Комиссариат Внутренних Дел (далее -НКВД) в 1918 г. принял ряд документов, поясняющих порядок установления Советской власти на местах (они предписывали механизм увольнения царского чиновничества и упразднения старых учреждений, регулировали порядок создания отделов и подотделов в новых органах власти). В циркулярах указывался адресат («Всем Губсовдепам»), вместо названия ставился только его номер, подписывался документ Наркомом внутренних дел или исполняющим его обязанности. Главная цель инструкций - расшифровать местным властям их обязанности и основные направления деятельности, поэтому внешне они объемнее циркуляров61. Особенностью циркуляров и инструкций являлось то, что они имели оперативный характер, позволяли наиболее быстро управлять ситуацией, а также служили инструментом ведомственного регулирования. Аналогичным образом оформлялись циркуляры губернских властей в уезды и волости. Количество данных документов огромно. Так, например, по словам инструктора ЦК ВКП(б) С. А. Бергавинова, обследовавшего в 1926 г. Архангельскую губернскую партийную организацию, «Шенкурский уком буквально заваливает волкомы бумажным потоком: 20000 листов бумаги директив и циркуляров за год»62. Распорядительные материалы местных учреждений, касающиеся аппарата власти рассматриваемого периода, составляют несколько десятков документов и хранятся в архивах Архангельской и Вологодской областей.

Документами, освещающими деятельность учреждений, являлись протоколы и стенограммы. Протоколы, по мнению А. С. Покровского, «особый вид делопроизводственной документации, отражающей в своей массе совокупность вопросов, которыми ведает и фактически занимается учреждение, и показывающий, таким образом, лицо учреждения, объем, направление, характер его работы»63. Протоколы заседаний советских и партийных органов власти имели единый порядок оформления и структурно состояли из двух частей: «слушали» и «постановили».

Каждое заседание любого подразделения органов власти предполагало оформление протокола, поэтому количество этих материалов очень велико. Для изучения чиновничества северных губерний было использовано около ста данных документов. Хранятся они в местных и центральных архивах и в основном сгруппированы в отдельные архивные дела. Располагаются протоколы в архивных делах по хронологическому порядку и оформлены в машинописном виде. Содержание протоколов - рассмотрение узких вопросов деятельности отдельного учреждения или целой системы, в зависимости от ранга органа власти. Так, в протоколе заседания Президиума ЦКК РКП(б) от 18 января 1924 г. в части «постановили» одобрялась замена «беспартийных секретарей в госучреждениях . партийными товарищами»64. На местном уровне, например, в протоколе совещания при заведующем Вологодским губфинот-делом от 14 июня 1927 г. постановлялось преобразовать подотделы губернского финансового отдела65. Для изучения управленческой деятельности чиновничества важно исследовать в данных документах порядок обсуждения проблем, предлагаемые ответственными работниками варианты разрешения вопросов, факторы, повлиявшие на принятие окончательного решения.

Исследование государственного аппарата как иерархической системы ответственных работников опирается на материалы, касающиеся учета и распределения партийных и советских кадров. С начала 1920-х гг. шел процесс выработки механизма данной политики. В нашем распоряжении имеются документы, отправленньш Орграспредотделом ЦК партии на места относительно учета, подбора, назначения, перемещения работников (коммунистов и беспартийных) государственных, хозяйственных, кооперативных, профессиональных органов (в частности, постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) «О порядке подбора и назначения работников» от 16 ноября 1925 г.; инструкция «О формах согласования назначений и перемещений руководящих работников местных учреждений» и положение «Об учете ответственных работников» от 16 ноября 1925 г. и др.). Хранятся эти документы в ВОАНПИ (Ф. 1853), ГА-ОПДФАО (Ф.1). Анализ этих источников позволяет подойти к пониманию особенностей кадровой политики партии в региональных учреждениях.

В 1923 г. вступила в действие «номенклатурная» система. Постановлением Оргбюро ЦК РКП(б) от 12 июня 1923 г. вводился особый порядок учета и перемещения ответственных работников (номенклатуры - № 1, № 2, № 3). В регионы были разосланы документы, содержащие номенклатуру должностей, учитываемых ЦК партии. После чего губернские, а также уездные комитеты партии создавали свои перечни контролируемых должностей. Данные материалы представляют собой машинописные структурированные по отраслям народного хозяйства (партийная, советско-административная, профессиональная, пропагандистско-воспитательная, промышленно-производственная и др.) перечни должностей, оформленные на стандартных листах. Эти документы вертикально разделены на несколько частей (в зависимости от количества перечисляемых номенклатурных списков - от одного до трех), с указанием номенклатурной принадлежности каждой должности. Документы подписывались заведующим учетным подотделом ЦК партии, заведующими Организационных отделов губкома и укомов ВКП(б). «Номенклатурная» документация позволяет представить масштабы контроля и управления партийными органами всей кадровой политикой на местах, демонстрирует принципиальное единство кадровой политики центра в отношении советских и партийных чиновников. Данные источники показывают не только иерархию должностей, но и - органов власти. Так, в номенклатуру ЦК партии по Вологодской губернии в 1925 г. из числа работников уездных комитетов партии входили только ответственные секретари и заведующие организационными отделами Вологодского, Тотемского уездных комитетов и Сухонского райкома партии66. Это обстоятельство позволяет определить значимость и статус чиновников, учреждений, а также территорий в рамках губернии.

Персональная характеристика провинциальных служащих сосредоточена, прежде всего, в списках членов парткомов, исполкомов и их отделов, анкетах и личных листках ответственных работников. В. 3. Дробижев высказывался за статистическую обработку сведений списков и анкет служащих местных органов власти и передачу их содержания в виде таблиц. Вместе с тем исследователь считал, что «форма таблиц должна быть не заранее предопределена, а создана только применительно к конкретному виду источника»67. На основе данного подхода к указанным источникам В. 3. Дробижев предпринял попытку описать состав административных работников некоторых провинциальных совнархозов России 1920-х гг.

Списки, анкеты, листки по учету кадров - это самая большая по количеству и важнейшая по значимости группа делопроизводственных документов, использованная для изучения провинциального чиновничества Архангельской и Вологодской губерний. Характеризуя названную группу документов, отметим, что, по распоряжению Вологодского губкома партии Вологодский губисполком периодически представлял сведения о своем составе. Так, в списке членов Вологодского ГИК на 1 октября 1923 г. (количеством 6 стандартных листов) учитывались возраст, образование, занимаемая должность, партстаж, социальное положение, основная профессия, национальность чиновника68.

Представляют интерес анкеты ответственных работников. Их значение подчеркивает тот факт, что они являлись источником для составления обобщенных сведений ведомственного учета69. Как правило, анкетный лист был отпечатан единообразно и заполнен от руки самим опрашиваемым. Обратимся к анкетированию работников уездных исполнительных комитетов (далее - УИК) Вологодской губернии 1924 - 1925 гг. Документы хранятся в ГАВО (Ф. 585) и представляют собой стандартные листы со списком вопросов и ответами на них анкетируемых чиновников. Первичные материалы обследования направлялись в административный отдел губисполкома для обработки и анализа сведений. Основной перечень вопросов к членам и кандидатам в члены исполкомов Вельского, Грязовецкого, Кадниковского, Тотем-ского уездов состоял из 28 пунктов (для Вологодского и Каргопольского уездов - из И). Анкета фиксировала год и место рождения человека, его национальность, социальное положение, профессию, образование, отношение к воинской службе, партийность, состояние здоровья и др.70 В настоящей работе использованы сведения более ста данных документов.

В результате обработки сведений списков, анкет, листков по учету кадров, отзывов о работе автором настоящей работы была создана «база данных» на более чем 1300 чиновников. В ней вся информация о каждом ответственном работнике сгруппирована по отдельным разделам: фамилия, имя, отчество, год рождения, место рождения, национальность, происхождение, социальное положение, партийность, этапы карьеры, масштаб деятельности (губернский, уездный, волостной, сельский), характеристика деятельности, автобиография, комментарий. Были сформированы разделы для специального кодирования информации. Затем < сведения каждого раздела подвергались самостоятельному изучению. Так, например, для определения социального положения чиновников сводились воедино сведения соответствующей графы. Затем математическим путем подсчитывалось количество рабочих, крестьян, интеллигенции. Особую сложность представляла группировка и изучение объемных сведений о карьере служащего: должностях, управленческом стаже, районах, где проходила служба. Для решения этой задачи каждое учреждение, должность, название губернии и уезда кодировались. Так, каждому учреждению был присвоен свой код: губисполком - А, губком - Б, уездный исполком - В, уездный комитет партии - Г, волостной исполком - Д, волостной комитет партии - Е, сельсовет - Ж. Обо всех руководителях учреждений в специальной графе делалась запись - R, о заведующих отделами - ZO, о заведующие подотделами - ZPO, об инструкторах - INS. После чего напротив каждого кода ставилась цифра, обозначающая продолжительность исполнения должности. Названия уездов, в которых работали чиновники, записывались в отдельную графу сокращенно. Например, Грязовецкий уезд - Гр. и т. д. Далее материал систематизировался и анализировался, опираясь на это кодирование. Например, в процессе выявления из числа ответственных работников секретарей губкомов партии необходимо было отобрать сведения, удовлетворяющие двум условиям: «Б» и «И.» и т. д. Таким образом, на карточку каждого чиновника заносилось несколько кодов, которые давали информацию о карьере, управленческом стаже, о местностях, где работал служащий.

Необходимо указать и то, что показатели, полученные в результате подсчета сведений о чиновниках по определенным критериям, представляют собой усреднение с широким охватом шкалы используемых данных. Так, например, при выяснении вопроса о возрасте вступления в должность ответственного секретаря Архангельского губкома партии было подсчитано среднее значение возраста. Ответственные секретари Архангельского губкома партии 1918 - 1920-х гг. приступали к работе в среднем в 30 лет71. Диапазон возрастной шкалы руководителей данного учреждения составлял от 24 до 40 лет.

Описанию деловых качеств чиновников посвящены отзывы об их работе, которые подписывались ответственными секретарями губкома для служащих губернского уровня и секретарями укомов - для уездных работников. Отзывы о работе создавались на всех чиновников, включая секретарей губернских комитетов партии. Однако характеристики деятельности руководителей губернских партийных организаций сосредоточены в РЦХИДНИ (Ф. 17), остальной части провинциальных чиновников - в местных архивах. Как правило, эти материалы оформлялись по одной схеме (инициативность, умение организовать работу и подобрать людей, участие в партийной жизни, целесообразность использования на данном месте) и отправлялись в учетно-статистический подотдел организационно-инструкторского отдела губкома. В рамках изучения архангельского и вологодского чиновничества было использовано более 50 данных документов. Эти материалы требуют пристального внимания с точки зрения достоверности описываемых фактов. Так, например, партийная характеристика, данная председателю Вологодского гу-бисполкома Г. 3. Заонегину в 1920 году говорила о том, что «т. Заонегин хороший администратор и организатор. Агитатор и лектор. Хорошо дисциплинирован»72. Однако анализ выступлений делегатов VII и VIII Вологодских губернских партийных конференций, прошедших в 1921 году, показал, что Г. 3. Заонегин в период работы председателем губисполкома проявил себя как некомпетентный руководитель с диктаторскими наклонностями. Следовательно, рассмотрение данных документов позволяет предположить, что официальный отзыв губкома о работнике мог не всегда соответствовать действительности.

Одним из элементов рассматриваемой группы документов являются автобиографии служащих губернских и уездных учреждений. В данных материалах зафиксированы, как правило, наиболее значимые, с точки зрения авторов, вехи их жизни, этапы служебной карьеры. Внешне данный источник представляет собой машинописные документы на стандартных листах объемом от половины до четырех страниц текста, подписанные автором с указанием даты написания. В нашем распоряжении имеется несколько десятков данных документов. Они хранятся в местных архивах (ГААО, ГАВО, ВО-АНПИ), в машинописном виде, в основном в «Личных делах» ответственных работников. Представляет интерес субъективная оценка чиновниками отдельных исторических событий общероссийского и губернского масштаба первых десятилетий XX века, современниками которых они являлись. Вместе с тем необходимо учитывать и то, что автобиографии писались не для того, чтобы полно и беспристрастно изобразить минувшие события, а являлись достаточно формальным документом, направляемым в «Личное дело» работника. Следовательно, форма документов обусловила содержание автобиографий, состоящих в большинстве случаев из «сухого» перечня событий жизни. За время своей административной деятельности чиновник не раз брался за написание автобиографии, то есть возвращался через некоторое время к одним и тем же событиям своего прошлого. У некоторых работников это вызывало отрицательные эмоции. Так, заведующий отделом народного просвещения Архангельского губисполкома в 1919 г. Ф. И. Яворский заметил в автобиографии: «Пишу четвертую биографию и дал себе слово, что эта четвертая будет последней, ибо не весьма приятно в мои тридцать с хвостиком пережевывать давнишние и перевертывать страницы пережитого. Да и от дела отрывают»73. Практика неоднократного написания служащим автобиографий позволяет изучить вопрос о возможности изменений в описании автором отдельных событий своей жизни. Анализ автобиографий как источника в некоторой степени может прояснить особенности сознания провинциального чиновничества.

В результате исполнения распоряжений руководства в учреждении создавалась группа отчетных документов (справки, сводки, обзоры, докладные записки и др.). Эти материалы находятся в центральных (ГАРФ, РЦХИДНИ) и местных архивах. Количество данных документов, использованных в настоящем исследовании, составило несколько сотен единиц. До 1920 г. система отчета местных парткомов перед центром не была налажена. Низшие партийные комитеты не справлялись с составлением отчетов. В 1920 гг. ЦК партии обратился ко всем партийным организациям с циркулярным письмом, в котором сообщал, что для волостных, районных и других низших парторганизаций обязательных форм отчетности перед ЦК не устанавливается. Вместе с тем, как показал А. Д. Чернев, ЦК РКП(б) в 1920 г. для губернских и уездных комитетов партии «установил одну обязательную форму отчетности -«Программу ежемесячных сведений», которую укомы были обязаны предоставлять в одном экземпляре в губком, и еще в одном - непосредственно в ЦК. Для губернских комитетов данным письмом устанавливались три обязательных формы отчетности перед ЦК: 1) «Программа ежемесячных сведений»; 2) «Движение партийного состава», представлялась три раза в год; 3) «Карточка учета отдельных организаций и ячеек по губернии». Первая форма предполагала освещение, прежде всего, «вопросов о внутренней жизни организации и ее комитета»74.

В губернских исполкомах существовала специальная форма документа (№ 4) под названием «Сообщения о переменах по губисполкому в прохождении службы и других изменениях квалифицированных советских работников РСФСР» для отчетности перед ВЦИК о переменах в кадрах. В этих сообщениях за подписью председателя и секретаря губисполкома указывалась фамилия служащего, срок исполнения им должности, а также орган, отозвавший или переместивший его. Данный источник дает информацию о том, какие учреждения непосредственно осуществляли кадровую политику на местах. Представляют интерес ежемесячные «Сводки о работах губисполкома». Так, например, сводки о деятельности Вологодского ГИК за 1922 - 1923 гг. были отпечатаны по определенной форме и адресованы в губком РКП(б). Одним из пунктов отчета (всего их 7) является вопрос о составе ГИК, его отделов и изменениях в составе за отчетный период, указываются фамилии и должности ушедших и пришедших в губисполком чиновников. Кроме того, в сводках затрагивалась тема о «выдвиженчестве», а также о работе бывших членов РКП(б), занимающих служебные должности75. Ценность данных документов в том, что они представляют подробную картину кадровых изменений в гу-бисполкоме за указанный период. Необходимо отметить и то, что сведения об изменениях личного состава создавались также в уездных исполкомах и направлялись в губернские органы власти.

Особенности политики выдвижения населения на советскую и партийную работу демонстрируют поуездные сводки об учете, прежде всего крестьян, выдвигавшихся на работу в государственные учреждения. В документах указывались фамилия, год и место рождения, социальное и семейное положение, образование, партийность, занимаемая должность и орган, выдвинувший на нее. Эти первичные материалы направлялись в губисполком, который в свою очередь систематизировал полученные сведения и отправлял их во ВЦИК. В частности, перед ГИК стояла задача описания мнений уездных исполкомов о сущности понятия выдвиженчества и предоставления информации о масштабах этого явления в губернии76.

Для характеристики местного аппарата представляет интерес информационная отчетность о составе губернских исполкомов, а также сведения о личном количественном составе служащих их отделов. Эти документы представляют собой оформленные в виде таблиц материалы, в которых дается информация о составе, во-первых, административного персонала

ОС£МЙОКАЯ заведующих отделами, подотделами, отделениями, частями, секциями и их замов); во-вторых, специалистов (инструкторов, инспекторов и др.); в-третьих, технического канцелярского и низшего обслуживающего персонала, с точки зрения численности служащих по штату и фактически77. Данные материалы создавались периодически на протяжении 1920-х гг. Необходимо отметить и то, что в отношении состава уездных и волостных исполкомов создавались аналогичные документы. Ценность данных документов в том, что на их основе можно определить численность ответственных работников, их социальное положение, партийность, образование, стаж управленческой деятельности. Для изучения низового советского аппарата губерний (членов волостных исполкомов и сельских советов) следует обратиться к группе обобщенных (в рамках губернии) материалов. В частности, заслуживают внимания «Доклад об итогах избирательной кампании Советов в Вологодской губернии 1926 года»; «Информационная сводка об итогах отчетной и перевыборной кампании Советов в 1928/29 года в Вологодской губернии» и другие материалы, позволяющие проследить изменения количественного и качественного (социальное положение, пол, возраст, партийность и др.) состава председателей и членов волисполкомов и сельских Советов78. Аналогичные документы создавались по итогам выборов в Архангельской губернии («Отчет о проведении кампании перевыборов Советов в 1926/27 г.», «Избирательная кампания в Архангельской губернии /по информационным материалам Центризбиркома/» и др.)79. Эти документы хранятся в ГАРФ (Ф. Р-1235), в ГАВО (Ф. 585), ГААО (Ф. 352) и насчитывают несколько десятков документов.

Контрольная документация включала в себя материалы для изучения вышестоящими органами власти деятельности нижестоящих. В этой связи заслуживают внимания «Обзоры деятельности местных парторганизаций», проводимые информационно-инструкторским подотделом Орготдела ЦК;с целью информирования центра о ситуации в регионах. Машинописные материалы сосредотачивались в информационно-инструкторском подотделе Орготдела ЦК (за исследуемый период было обнаружено несколько архивных дел). Так, в «Обзоре деятельности губкомов, обкомов в области финансовой и налоговой политики» 1922 г. за подписью заведующего информационно-инструкторским подотделом ЦК причиной тяжелого финансового положения в Вологодской губернии называлась «склока» между вологодскими партработниками80. Ответом центра на ситуацию в Вологодской губернии явилось также решение заседания Оргбюро ЦК РКП от 5 марта 1923 г. об отзыве из Вологды участников «склоки» в распоряжение ЦК, передача ЦКК вопроса о поведении некоторых работников81.

Низовой аппарат характеризуют «Акты инструкторских обследований волостных исполкомов и сельсоветов», проводившиеся в течение 1920-х годов. Объем документов составляет несколько десятков архивных дел. Хранятся они в ГААО (Ф. 352), ГАВО (Ф. 585). Данное изучение проводилось представителями уездных и губернских учреждений. Материалы такого исследования представляют собой машинописные и рукописные тексты, раскрывающие вопросы местонахождения исполнительного комитета, ведения им делопроизводства, состояния сельского хозяйства в районе и др. Однако документы не имеют единой формы, и, следовательно, объем информации, а также проблематика обследования зависят от намерений проверяющего. Во всех документах присутствует информация о личном составе учреждения, в некоторых из них дается характеристика чиновникам, уделяется внимание вопросу об авторитете служащих среди местного населения.

Немаловажным источником для изучения чиновничьего аппарата является служебная переписка чиновников. Значительный объем данных материалов (около 4400 документов) опубликован82. Рассмотрение этого издания дает основания вести речь о контактах центра и регионов по различным вопросам. В столицу писали, чтобы решить проблему, «выбить» средства, пожаловаться и т. д. Данные партийные документы частично уже стали предметом источниковедческого исследования. Так, Л. С. Леонова раскрыла содержание и показала значимость переписки центральных и местных партийных органов первых лет Советской власти по вопросу о подготовке партийных кадров83. Вместе с тем данная переписка происходила от имени учреждения и несколько оттеняла роль отдельного чиновника, инициировавшего ее. В последнее время началась публикация писем крупных государственных деятелей страны84. Однако значительная часть документов находится в архивах. Данные материалы откровенно характеризуют отдельных ответственных работников, а также демонстрируют некоторые особенности механизма политического управления страной. Так, например, главнокомандующий вооруженными силами Республики И. И. Вацетис в служебном письме от 18 апреля 1919 года докладывал В. И. Ленину, что М. С. Кедров - начальник Особого отдела ВЧК, особоуполномоченный в Вологде - является виновником развала 2-й армии, «неудачным командующим 6-й армии», создает во вверенных ему войсках «личный режим»85. В нашем распоряжении находится незначительная (около десяти) доля документов, вышедших «из под пера» конкретных работников. Фактически исключение составляют письма секретаря Архангельского губкома ВКП(Б) С. А. Бергавинова по вопросам развития лесной промышленности, чистки в партии, районированию, адресованные Л. М. Кагановичу, Г. М. Кржижановскому, В. М. Молотову. В некоторых документах автор опускается до самоуничижения. Например, в письме к Кржижановскому (май 1928 г.) Бергавинов пишет: «Простите за надоедливость, уж такая у меня натура бурчливая» или «Ну вот и все, еще раз извините за эту писульку»86. Переписка вносит личностное начало в обсуждение деловых вопросов. Этим она важна для изучения психологического климата в аппарате власти. Она носит субъективный характер, поэтому эти документы требуют проверки достоверности по другим источникам. Вместе с тем использование переписки «оживляет» материал индивидуальным восприятием конкретных событий, а также дополняет «портреты» чиновников и характеризует взаимоотношения между служащими.

Статистические материалы составляют отдельную группу источников по теме. Данные документы позволяют увидеть место служащих в социальной структуре общества, выделить критерии отнесения тех или иных профессиональных групп к категории служащих. Для изучения личного состава учреждений власти значительную помощь оказывают переписи. Большая часть материалов массовой демографической статистики 1920-х гг. опубликована. В 1920-е гг. в стране были проведены Всероссийские переписи населения 1920, 1922 гг., Всесоюзная городская перепись 1923 года, Всесоюзная перепись населения 1926 г. К статистическому исследованию работников аппарата власти следует отнести переписи служащих г. Москвы 1918, 1922, 1924 гг.87 Следует отметить и то, что подсчет количества провинциальных чиновников на основе результатов переписей населения практически не представляется возможным, так как разработчики данных материалов не выделяли специальную графу «ответственные работники органов власти». Так, в результате обработки первичных материалов переписей (например, Всесоюзной городской переписи 1923 г., Всесоюзной переписи населения 1926 г.) разработчиками в категории «служащие» была в'ыделена группа «старший административный персонал». Состав данной группы не исчерпывался только служащими аппарата государственной власти, в нее были включены также руководители государственных промышленных предприятий. Вместе с тем юридические кадры учитывались в отдельной группе, хотя часть из них состояла членами отделов юстиции местных исполкомов и, следовательно, принадлежала к числу провинциального чиновничества88.

В изучаемый период были организованы Всероссийская и Всесоюзная партийные переписи 1922 и 1927 годов. Исследователи К. Б. Литвак, О. В. Наумов, В. Н. Шепелев показали механизм подготовки и проведения этих обследований89. Информативность данных источников достаточно велика. Так, например, первичные материалы переписи 1922 г. проясняют социальное положение и происхождение, образование, служебный стаж служащих-коммунистов90. В нашем распоряжении имеется около 50 этих документов.

Органы центральной власти (Орграспредотдел ЦК партии, ЦСУ и др.) проводили специальные ведомственные обследования численности служащих, включая, как правило, в объект исследования работников управления отдельными отраслями народного хозяйства. Результаты этих обследований опубликованы91. Сведения, полученные в результате вертикального изучения аппарата власти, не дают достаточно информации о чиновниках в рамках горизонтально-территориального изучения (губернский, уездный, волостной и сельский уровни). Более того, обследованиЕ работников волостных и сельских учреждений в первые годы Советской власти вообще не проводилось. По словам С. Гурвича, «статистическое изучение советской системы в сельских местностях было начато НКВД в 1922 г. До этого времени никаких более или менее полных данных о выборах и составе низового советского аппарата не имеется»92. В 1920-е гг. Наркомат рабоче-крестьянской инспекции (далее - РКИ) проводил (в некоторых случаях совместно с ЦКК партии) выборочные обследования низовых советских органов (волостных исполкомов и сельсоветов), в которых учитывались социальное положение, партийность и стаж советской работы членов и председателей местной власти93. Представляют интерес обследования работников государственного аппарата СССР, проводимые отделом статистики труда Центрального статистического управления (далее - ЦСУ) при участии Орграспредотдела ЦК партии, начиная с ЦИК и заканчивая местными исполкомами. В ходе изучения служащих «в порядке сплошного охвата» собиралась информация о возрасте, поле, социальном положении, образовании, партийности работников94. На аналогичных условиях центральные партийные органы проводили в 1920-е гг. статистические обследования состава партийных работников95. Результаты данных ведомственных исследований представляют интерес для настоящей работы с точки зрения выявления социальных характеристик работников аппарата власти в масштабах всей страны. Однако данные обследования были направлены на изучение состава органов власти (членов исполкомов, членов партийных комитетов), а не всего аппарата управления этих учреждений (включая заведующих отделами, подотделами, инструкторов). Этот подход не удовлетворяет критериям, предъявляемым к составу чиновничества в настоящем исследовании. Следовательно, использовать данные материалы в полном объеме в рамках изучаемой темы не представляется возможным.

Среди материалов центральных архивов находятся статистические документы о состоянии местного аппарата. Так, в «Ведомостях Центрального статистического управления о личном составе служащих отдела.» региональных исполкомов РСФСР за 1921 и 1922 гг. (в том числе по Архангельской и Вологодской губерниям), хранящихся в РГАЭ (Ф. 1562), представлены сведения, касающиеся штатного и фактического количества работников управленческих учреждений (присутствует информация о половом распределении по должностям). Данные материалы представляют собой стандартные бланки, разбитые на 13 должностных групп (высший административный персонал, низший административный персонал, хозяйственный персонал и др.) и заполненные от руки. Сведения о составе Вологодского ГИК за 1921, 1922 гг. расположены на 38 листах двух архивных дел96. Ведомости о составе служащих Архангельского губисполкома 1921 и 1922 гг. находятся также в РГАЭ в этом же фонде, в двух архивных делах97.

В целом, статистические материалы позволяют выяснить количество служащих, структуру распределения по должностям, а также проследить динамику изменения их состава. Документы показывают тенденцию социально-демографических изменений в стране на протяжении 1920-х гг., что позволяет определить удельный вес и динамику численности группы административных служащих в составе населения. Вместе с тем критерии отбора работников в категорию служащих в рамках статистических обследований 1920-х гг. в основном не совпадают с подходом к составу чиновничества в настоящем исследовании.

В последнее время расширился объем изданной мемуарной литературы. Известны воспоминания крупных государственных деятелей или их близких. Однако ощущается недостаток воспоминаний провинциальных работников. Для исследования чиновничества Вологодской губернии в нашем распоряжении имеется работа председателя Вологодского губисполкома М. К. Ветош-кина, в которой автор описывает особенности деятельности губисполкома в первые годы Советской власти98. Представляет интерес основанный на личных воспоминаниях и отдельных документах исторический труд М. С. Кедрова о создании органов Советской власти в Архангельской и Вологодской губерниях в 1918 г. в ходе проведения там «советской ревизии», которую он возглавлял". Указанные труды имеют особое значение еще и потому, что предлагают различные точки зрения на события 1918 г. на Европейском Севере, дают противоположные оценки местному партийному руководству в деле государственного строительства.

На страницах журнала «Пролетарская революция» в 1928 г. развернулась дискуссия между этими авторами по проблемам становления Советской власти на Севере России и месте каждого из них в этом процессе100. Основная причина разногласий заключалась в личных противоречиях М. К. Ветошкина и М. С. Кедрова, возникших еще в 1918 г. Ветошкин позднее писал об этом: «В своих взаимоотношениях с местными советскими и партийными организациями т. Кедров, будучи одно время во главе армии, боровшейся на северном фронте, применял метод военного командования, стараясь распространить на всех военную диктатуру. На этой почве у Вологодского губкома шли постоянно столкновения со штабом т. Кедрова»101. Безусловно, воспоминания носят субъективный характер, однако они расширяют сведения о чиновниках, характеризуют отношения между ними, описывают восприятие служащими процесса государственного строительства.

Вопросы государственного строительства и состояния аппарата власти занимали немаловажное место в периодической печати России 1918 - 1920-х гг. Особого внимания в этой связи заслуживают журнальные публикации. Прежде всего отметим, что в указанный период в г. Москве выходил в свет ряд изданий, объектом изучения которых являлся чиновничий аппарат. С 1918 г. НКВД, а затем ВЦИК издавали сначала еженедельный, а с 1920 г. ежемесячный журнал «Власть Советов», в котором публиковались нормативные документы о деятельности местных органов власти, сводки о составе провинциального чиновничьего аппарата, аналитические статьи о специфике управления. В издании печатались дискуссионные статьи, освещался местный опыт государственного строительства. Таким образом, журнал не был выразителем только мнения НКВД или ВЦИК, а позволял на своих страницах высказаться губернским и уездным работникам с критикой аппарата и предложениями по его реорганизации.

В 1925 г. вышел в свет первый номер ежемесячного журнала Наркомата РКИ «Техника управления», в статьях которого сосредотачивалось внимание, прежде всего, на теоретических основах функционирования системы государственных учреждений, предлагались методы улучшения делопроизводства и всего технического механизма управления102. Изучению вопросов научной организации управленческого труда были посвящены издаваемые практически при каждом Наркомате журналы: «Время», «Вопросы советского хозяйства и управления», «Вопросы труда», «Организация труда» и др. По словам Г. В. Косаревой, в 1920-е г. в стране выходило в свет около 20 специальных журналов, тематически нацеленных на совершенствование труда служащих103. Состоянию государственного аппарата уделялось в 1920-е г. особое внимание в журнале «Советское строительство», издаваемом институтом советского строительства Коммунистической академии. Освещению истории становления Советской власти и периоду первых послереволюционных лет был посвящен журнал отдела ЦК ВКП(б) по изучению истории Октябрьской революции и ВКП(б) - истпарта - «Пролетарская революция», в котором печатались воспоминания участников событий, а также исследовательские работы. В рамках настоящей работы использовалась и местная печать. В журнале Вологодского губкома партии «Вестник Вологодского губкома», издаваемом с 1921 г., публиковались распорядительные документы ЦК партии и губкома, информационные обзоры о состоянии уездных партийных комитетов, статьи местных ответственных работников по кадровым вопросам. Свой печатный орган имел отдел управления Вологодского губисполкома -«Бюллетень Вологодского губернского отдела управления», издаваемый с 1921 г. В нем публиковались постановления, приказы, инструкции, положения центральных и местных органов советской власти, регулирующие деятельность местного аппарата власти. В журнале помещались статьи, содержащие статистические сведения о составе ответственных работников отделов управления Вологодской губернии, а также в целом по стране. В газете «Красный Север», органе Вологодского губернского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, издаваемой с 1917 г., печатались материалы местных съездов Советов, статьи об отдельных вологодских руководителях.

Газетные публикации содержали биографические сведения о некоторых чиновниках. Однако аналитических работ по вопросу об аппарате власти в местной прессе не обнаружено. Периодика во многом являлась пропагандистским оформлением кадровой политики партийных органов.

Подводя итоги источникового обзора, следует констатировать, что документы позволяют описать количественный и качественный состав служащих, показать их положение и общественное значение, выявить тенденции эволюции данной социальной группы. В ходе исследования основное внимание уделялось делопроизводственным материалам, дающим персональную информацию о служащих (списки, анкеты), сведения о конкретной деятельности чиновников преобладали над материалами нормативного и теоретического характера. Это объясняется тем, что на данном этапе исследования провинциального чиновничества главной задачей является изучение чиновничества как социального слоя, с присущими этой общности социально-профессиональными характеристиками.

Методология настоящего исследования формировалась исходя из представления о единстве принципов историзма и объективности. Изучение исторического материала проводилось с позиции необходимости получения истинных знаний о предмете. В основе исследовательской работы лежало стремление проанализировать поставленные проблемы с точки зрения эволюции рассматриваемых процессов, определения их места в системе других явлений. Изучение провинциального чиновничества строилось на основе следующих методов исследования. Анализ особенностей процесса строительства системы местных органов власти, эволюции кадровой политики центра на местах, специфики практической деятельности аппарата власти проводился с учетом историко-генетических аспектов проблемы. Историко-сравнительные подходы позволили сопоставить показатели социально-профессионального статуса ответственных работников разных должностных уровней, соотнести социальные характеристики архангельского и вологодского чиновничества с данными по стране. Упорядочение совокупности отдельных групп чиновников, определение принципиальных особенностей каждой должностной группы служащих на основе присущих им общих признаков проводилось с точки зрения историко-типологического метода исследования. Исследовательская методика социально-профессионального изучения генеральной совокупности чиновников Архангельской и Вологодской губерний 1918 - 1920-х гг. предполагала сбор сведений о малой совокупности путем проведения случайной выборки. В результате научного поиска были собраны персональные материалы на более чем 1300 ответственных работников, что вполне соответствует требованиям репрезентативности при изучении всего провинциального чиновничества двух изучаемых губерний.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка используемых источников и литературы, приложения. Построение работы определялось кругом поставленных задач. В первой главе рассматриваются понятие, правовое положение провинциального чиновничества Советской России, особенности формирования государственных учреждений в северных губерниях. Здесь же уделено внимание кадровой политике в отношении местных служащих: комплектованию штатов и системе контроля коммунистической партии над аппаратом власти. Вторая глава посвящена характеристике чиновничества как социального слоя. В третьей главе рассматриваются проблемы карьеры ответственных работников, взаимоотношений местных чи

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Малахов, Родион Александрович

Заключение

Изучение особенностей формирования партийных и советских органов в Архангельской и Вологодской губерниях в 1918 - 1920-х гг. показало, что этот процесс, помимо политики центра, был обусловлен воздействием региональных социально-политических и экономических факторов: природно-территориальных особенностей , гражданской войны , деятельности Союза коммун Северной области. Немаловажную роль в структурной реорганизации учреждений играли местные чиновники, которые, исходя из собственного понимания проблем, предлагали варианты преобразований. Однако центральная власть часто отменяла такие решения провинциальных органов.

Анализ кадровой политики позволяет вести речь об остром недостатке управленцев в первые годы Советской власти. Государство вынуждено было пойти на нетрадиционные меры комплектования штатов: запрещение служащим перехода из учреждения в учреждение, допуск к управлению заключенных и др. Созданный центром партийный контроль над провинциальным чиновничеством должен был стабилизировать личный состав органов власти и укрепить иерархию чиновничества. Создание номенклатурного порядка учета служащих явилось результатом стремления центральной власти к «огосударствлению» всех работников аппарата управления, то есть к закреплению за ними государственных функций и наложением на них государственного контроля. Однако номенклатурная система, начав реально применяться на местах с середины 1920-х гг., первоначально исполняла технические функции и в тот период еще не оказала принципиального влияния на складывание особой группы служащих. Стремление государства к корпоративизму и номенклатурной системе уравновешивалось «обрастанием» местных чиновников различными связями (личными, социальными, имущественными), корректирующими исполнение государственной службы.

Изучение социально-профессионального состава чиновничества привело к выводу о количественном росте на протяжении 1920-х гг. группы ответственных работников органов власти Архангельской и Вологодской губерний. Чиновничьи должности в этот период в основном занимали работники 30 -40-летнего возраста, что в основном соответствовало общероссийскому положению. Большинство ответственных работников имели низкий уровень образования, что оказывало негативное влияние на отправление управленческих функций. Партийность среди провинциальных чиновников в 1918 -1920-е гг. еще не стала необходимым фактором для продвижения по службе. Вместе с тем ответственные работники губернских органов власти, в отличие от уездных чиновников, имели более продолжительный партийный стаж, что было характерно для органов власти всей страны. Крестьянское происхождение имело большинство провинциальных чиновников региона. Однако руководящие работники губернских учреждений, как правило, считали себя рабочими и служащими. Чем ниже был уровень власти, тем выше - доля крестьянства среди чиновников. Преобладанием рабочих, как правило, отличались исполкомы промышленных городов (например, из соседних регионов - Костромская губерния). В целом, по России большинство в губернских и уездных исполкомах составляли служащие. Изучение особенностей материального положения чиновников показало неоднородность этой группы. Различия в финансовом положении служащих Советской России изучаемого периода были обусловлены характером учреждения, хозяйственным значением территории, где оно находилось, должностным рангом чиновника. На благосостояние работников оказывали влияние внешние факторы, например, гражданская война. Большинство местных чиновников на протяжении 1920-х гг. испытывали материальную нужду.

Анализ карьеры провинциального чиновничества показал, что срок исполнения ответственной должности в органах власти Архангельской и Вологодской губерний первого десятилетия Советской власти в среднем составлял полтора года. Однако заведующие подотделами и инструктора партийных и советских учреждений исполняли свои должности несколько дольше, в среднем около двух лет. Время пребывания на своих постах руководителей учреждений, как правило, не превышало одного года. Продолжительность работы была обусловлена политикой центральных партийных органов и особенностями деловых качеств работника. Карьера чиновников в 1918 - 1920-х гг. в основном не была связана с работой в одном учреждении.

Изучение факторов, обусловивших характер управленческой деятельности позволяет сделать вывод о том, что исполнение функциональных обязанностей ответственными работниками во многом зависело не от распоряжений вышестоящих органов, а от конкретных условий работы и личностного понимания служащими решаемых проблем. Центр, особенно в первые послереволюционные годы, слабо влиял на местный аппарат управления. Волостные и сельские чиновники на протяжении 1920-х гг. во многом были независимы от контроля над ними со стороны уездных, губернских и, тем более, центральных учреждений. Отношения провинциальных служащих с вышестоящими органами осложнялись стремлением местных чиновников к самостоятельности. На формирование морально-психологического климата в местных органах власти оказывал влияние комплекс обстоятельств, связанных с уровнем образования, социальным положением, материальным благосостоянием чиновников и др. Придание исключительной значимости своей должности иногда приводило к «самоуправству» ответственных работников. В целом, в 1920-е гг. была слаба корпоративность чиновников, их групповые интересы не проявились. Служащие низовых органов имели тесную имущественную и психологическую связь с населением, что затрудняло формирование чиновничества как особого социального слоя. Одной из проблем изучения чиновничества Советской России является вопрос о преемственности с дореволюционным аппаратом. В настоящей работе было показано, что определенная часть ответственных работников имела до 1917 г. опыт службы в органах власти, земских учреждениях, общественных организациях. Так, например, более 10% заведующих отделами Вологодского губисполкома 1918 - 1920-х гг., около 25% заведующих подотделами и инструкторов Архангельского и Вологодского губернских исполкомов имели такую практику до революции.

На основании проанализированного материала, можно предположить, что чиновничество в Советской России изучаемого периода несло не только исполнительские функции (как западная бюрократия), но и нормотворческие. Чиновник в конечном итоге не являлся беспристрастным исполнителем решений вышестоящих органов. Аппарат власти постоянно пытался трансформировать, «пропустить через себя» распоряжения руководства. Таким он был во многом под влиянием населения, которое, видимо, нуждалось в чиновничестве, управляющем «не по закону, а по совести», то есть решающем вопросы, опираясь на эмоциональное восприятие проблем, «входящем» в положение каждого просителя. Однако теоретические обобщения по этой проблеме станут возможными только после глубокого конкретно-исторического анализа провинциального чиновничества на всем протяжении существования Советской России.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Малахов, Родион Александрович, 1999 год

1. Источники: а) архивные

2. Вологодский областной архив новейшей политической истории. Ф. 259 Тотемский уездный комитет партии (1918 - 1929 гг.)

3. Ф. 1853 Вологодский губернский комитет партии (1917 - 1929 гг.) Ф. 2050 - Вологодский уездный комитет партии (1917 - 1929 гг.) Ф. 2446 - Грязовецкий уездный комитет партии (1917 - 1924 гг.) Ф. 2447 - Кадниковский уездный комитет партии (1917 - 1929 гг.)

4. Государственный архив Вологодской области.

5. Государственный архив общественно-политических движений и формирований Архангельской области.

6. Ф. 1 Архангельский губернский комитет партии (1917 - 1929 гг.) Ф. 8 - Шенкурский уездный комитет партии (1918 - 1929 гг.) Ф. 238 - Вельский уездный комитет партии (1918 - 1929 гг.)

7. Государственный архив Архангельской области.

8. Ф. 352 Архангельский губернский исполнительный комитет (1918 - 1929 гг.) Ф. 786 - Каргопольский уездный исполнительный комитет (1917 - 1929 гг.)

9. Государственный архив Российской Федерации.

10. Ф. Р-1235 Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (19171938 гг.)

11. Ф. Р-393 Народный Комиссариат Внутренних Дел (с 1917 г.)

12. Российский государственный архив экономики.

13. Ф. 1562 Центральное статистическое управление (1918 - 1987 гг.)

14. Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории.

15. Ф. 17 Центральный Комитет Коммунистической партии (1898 - 1991 гг.)б) опубликованные

16. Архангельская область в период восстановления народного хозяйства 1921 1925 гг. Сб. документов. - Архангельск: Сев. - Зап. кн. изд-во, 1980. - 187 с.

17. Бажанов Б. Кремль, 20-е годы. Воспоминания бывшего секретаря Сталина // Огонек. 1989. - № 38 - 42,45.

18. Бинеман Я., Хейнман С. Кадры государственного и кооперативного аппарата СССР. М.: Планхозгиз, 1930. - 300 с.

19. Большевистское руководство. Переписка. 1912 1927. Сб. документов. -М.: РОССПЭН, 1996. - 423 с.

20. Борьба за власть Советов в Вологодской губернии (1917 1919 гг.). Сб. документов. - Вологда: Областная книжная редакция, 1957. - 280 с.

21. Ветошкин М. К. О большевистской тактике, «левой» критике и карикатурной истории // Пролетарская революция. 1928. - № 9. - С. 88 - 105.

22. Ветошкин М. К. Революция и гражданская война на Севере. Вологда: Истпарт Вологодского губкома ВКП(б), 1927. - 214 с.

23. Волисполкомы и сельсоветы. По данным обследования ЦКК РКП(б) и НК РКИ. М.: Издательство НК РКИ, 1924. - 226 с.

24. Государственный аппарат СССР 1924 1928 гг. - М.: Мосполиграф, 1929. -126 с.

25. Декреты Советской власти. В 13 тт. М.: Политиздат, 1957 - 1989.

26. Иванов Ф. Назревший вопрос Советского строительства // Власть Советов. 1924.-№ 6. - С.5 - 12.

27. К вопросу о сокращении штатов в партийных аппаратах // Вестник Вологодского губкома РКП(б). 1922. - № 10. - С. 28 - 29.

28. Кедров М. С. За Советский Север. Д.: Прибой, 1927. 202 с.

29. Кедров М. С. Рецензия на книгу: Ветошкин М. К. «Революция и гражданская война на Севере». Вологда, 1927. // Пролетарская революция. 1928. -№2.-С. 172- 178.

30. Кедров М. С. О неудачной защите небольшевистской тактики // Пролетарская революция. 1928. - № 9. - С. 106 - 120.

31. Киселев А. К вопросу об организации отделов местного хозяйства // Власть Советов. 1924. - № 1. - С. 41 - 49.

32. Козырев Н. Отделы управления и губюсты (к упрощению советского аппарата) // Власть Советов. 1920. - № 4. - С. 3 - 4.

33. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898 1988). 9-е изд. В 15 тт. - М.: Политиздат, 1983 - 1989.

34. Ленин В. И. Полное собрание Сочинений. Изд. 5. В 55 тт. М.: Госполитиздат, 1958- 1965.

35. Лобанов Г. К вопросу об НКВД // Власть Советов. 1924. - № 5. - С. 98 -99.

36. Нужны ли отделы управления? (Из местных дискуссий) // Власть Советов.- 1922.-№ 1 -2.-С. 21 -22.

37. НЭП в восприятии современников // Вологда: Историко-краеведческий альманах. Вологда, 1994. Вып. 1. - С. 522 - 533.

38. Осинский Н. Новые задачи строительства Советской республики // Власть Советов. 1919. - № 2. - С. 7 - 17.

39. Очередные вопросы Советского строительства // Власть Советов. 1920. -№9-10.-С. 2-3.

40. Партийные, профессиональные и кооперативные органы и госаппарат. К XIV съезду РКП(б). М. - Л.: Госиздат, 1926. - 312 с.

41. Переписка секретариата ЦК РСДРП(б)-РКП(б) с местными партийными организациями. Март 1917 г. июль 1919 г. Сб. документов. В 8 тт. - М.,2141957- 1974.

42. Положения о сельских Советах и волисполкомах. Кадников, 1925. - 24 с.

43. Равич. Улучшение аппарата управления // Техника управления. 1926. - № 9.-С. 15-18.

44. Рейн Р. Реорганизация уездного аппарата и новое положение об уиспол-комах // Власть Советов. 1924. - № 3 - 4. - С. 67 - 75.

45. Сборник циркуляров, положений и инструкций по учету и распределению членов РКП. М.: ЦК РКП(б), 1922. - 30 с.

46. Советы Вологодской области, 1917 1987: Документы и материалы. - Архангельск: Сев. - Зап. кн. изд-во, 1988. - 190 с.

47. Сталин И. В. Вопросы ленинизма. М.: Госиздат, 1926. - 432 с.

48. Статистический сборник по Вологодской губернии за 1925 1927 гг. - Вологда: Губстатотдел, 1929. - 436 с.

49. Съезды Советов РСФСР и автономных республик РСФСР. В 7 тт. М.: Юриздат, 1959 - 1965.

50. Циркуляры и постановления ЦК РКП // Вестник Вологодского губернского комитета РКП(б). 1921. - № 2. - 28 с.1. Литература:

51. Авторханов А. Технология власти. М.: СП «Слово» - Центр «Новый мир», 1991.-638 с.

52. Административно-территориальное деление Архангельской губернии и области в XVIII XX вв.: Справочник. - Архангельск: «Правда Севера», 1997.-413 с.

53. Акимов И. Система и итоги подготовки работников низового советского аппарата // Советское строительство. 1929. - № 11. - С. 97 - 102.

54. Ананов И. Н. Местные органы Советской власти. Л.: Госиздат, 1925. - 56 с.

55. Андреев С. Структура власти и задачи общества // Нева. 1989. - № 1. - С. 144- 173.

56. Андреев С. Причины и следствия // Урал. 1988. - № 1. - С. 104 - 139.

57. Андрухов Н. Р. Партийное строительство после Октября. 1917 1924 гг. -М.: Политиздат, 1973. - 216 с.

58. Андрухов Н. Р. Партийное строительство в период борьбы за победу социализма в СССР (1917 1937 гг.). - М.: Мысль, 1977. - 375 с.

59. Аншелес И. И. Законы о найме рабочих и служащих и ответственность за их нарушение. М.: «Право и жизнь», 1924. - 156 с.

60. Аппарат государственного управления: интересы и деятельность. Киев: Наукова Думка, 1993. - 166 с.

61. Архипова Т. Г. Государственный аппарат РСФСР в годы Великой Отечественной войны (1941 1945). - М.: МГИАИ, 1981.-94 с.

62. Архипова Т. Г., Румянцева М. Ф., Сенин А. С. История государственной службы в России XVIII XX века. - М.: РГГУ, 1999. - 232 с.

63. Беданова Л. А. Первые Советы на Севере (на материалах Вельского уезда Вологодской губернии) // Холодный дом Севера. Архангельск, 1996. - С. 43-51.

64. Белогуров М. Г. Статистические источники о составе сельских советов в первые годы восстановительного периода (1921 1923 гг.) // Источниковедение истории советского общества. - М., 1978. - Вып. III. - С. 197 - 231.

65. Божанов В. А. Восхождение к абсолютной власти (большевики и советское государство в 20-е годы). Минск: Згода, 1995. - 254 с.

66. Божанов В. А. Государственные служащие в СССР: историческая судьба социального слоя // Вестник Белорусского Государственного университета. Серия 3. История, философия, политология. 1993. - № 3. - С. 40 - 43.

67. Бугай Н. Ф. Чрезвычайные органы Советской власти. М.: Наука, 1990. -320 с.

68. Бюрократия, авторитаризм и будущее демократии в России (материалы «круглого стола») // Вопросы философии. 1993. - № 2. - С. 3 - 32.

69. Владимирский М. Советы, исполкомы и съезды Советов (материалы к изучению строения и деятельности органов местного управления). М.: Госиздат, 1920- 1921. Вып. 1 - 2.

70. Власов В. А. Советский государственный аппарат. М.: Госюриздат, 1959. - 376 с.

71. Власть и реформы в России. Материалы «круглого стола», посвященного обсуждению коллективной монографии петербургских историков // Отечественная история. 1998. - № 2. - С . 3 - 36.

72. Волков В. С. Выдвиженчество в условиях становления административно-командной системы в СССР (20 30-е гг.) // Российская интеллигенция. Страницы истории. Межвуз. сб. науч. тр. - С-Пб., 1991. - С. 43 - 67.

73. Волынская В.А. Из истории установления Советской власти на Севере // Материалы по истории Европейского Севера СССР. Северный археографический сборник. Вологда, 1973. - Вып. III. - С. 28 - 51.

74. Восленский М. С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: «Советская Россия» совм. с МП «Октябрь», 1991. - 624 с.

75. Герасименко Г. А. Земское самоуправление в России. М.: Наука, 1990. -264 с.

76. Гимпельсон Е. Г. Начальный этап складывания административно-командной политической системы (1918 1920 гг.) // Формирование административно-командной системы (20 - 30-е годы ). Сб. статей. - М., 1992. -С. 34 - 55.

77. Гимпельсон Е. Г. Рабочий класс в управлении советским государством. Ноябрь 1917 1920 гг. - М.: Наука, 1982. - 344 с.

78. Гимпельсон Е. Г. Советские управленцы 1917 1920 гг. - М.: Наука, 1998. -260 с.

79. Гимпельсон Е. Г. Советские управленцы: политический и нравственный облик (1917 1920 гг.) // Отечественная история. -1997. - № 5. - С. 44 - 54.

80. Гимпельсон Е. Г. Формирование советской политической системы. 1917 -1923 гг. М.: Наука, 1995. - 234 с.

81. Городские Советы // Власть Советов. 1920. - № 8. - С. 10.

82. Государственная служба (комплексный подход). М.: Дело, 1999. 440 с.

83. Губарева В. М. Борьба большевиков за установление и упрочение Советской власти на Северо-Западе России. Л.: ЛГУ, 1982. - 136 с.

84. Гудков Л. и др. Бюрократизм и бюрократия: необходимость уточнений // Коммунист. 1988.- № 12. - С. 73 - 84.

85. Гурвич С. Сельсоветы и волисполкомы в 1922 1924 гг. // Советское строительство. - 1925. - Сб. 1. - С. 35 - 54.

86. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. С-Пб. - М., 1882. Т. 4. - С. 604-605.

87. Данные переписи служащих 1922 г. о составе кадров Наркоматов РСФСР.- М.: МГУ, 1972. 172 с.

88. Джарол Б. Мангейм, Ричард К. Рич. Политология. Методы исследования.- М.: Издательство «Весь мир», 1997. 544 с.

89. Джилас М. Новый класс // Джилас М. Лицо тоталитаризма. М., 1992. - С. 159-360.

90. Демидова Н. Ф. Бюрократизация государственного аппарата абсолютизма в XVI XVIII вв. // Абсолютизм в России (XVII - XVIII вв.). - М.: Наука, 1964. - С. 206 - 242.

91. Демидова Н. Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М.: Наука, 1987. - 232 с.

92. Дробижев В. 3. Некоторые вопросы передачи текста массовых источников // Исторический архив. 1960. - № 6. - С. 143 - 149.

93. Дробижев В. 3. Роль рабочего класса СССР в формировании командных кадров социалистической промышленности (1917 1936 гг.) // История СССР. -1961. - № 4. - С. 55 - 75.

94. Дробижев В. 3., Пивовар Е. И. Коммунисты в центральных органах управления РСФСР (некоторые результаты обработки с помощью ЭВМ материалов переписи служащих советских учреждений в 1918 г.)// Вопросы истории КПСС. 1985. - № 4. - С. 105 -117.

95. Дробижев В. 3., Пивовар Е. И. Статистические обследования интеллигенции и служащих (обзор источников) // История СССР. 1978. - № 3. - С. 70 -88.

96. Дробижева Л. М. Отчеты экономических совещаний один из важнейших источников по истории советского общества (1921 - 1923 гг.) // Источниковедение истории советского общества. - М.: Наука, 1964. - С. 190 - 221.

97. Елпатьевский А. В. Документирование прохождения государственной службы в России XVIII начала XX веков // Труды ВНИИДАД. - М., 1974. Т. У.Ч. 1.-С. 146-205.

98. Ермолаев И. Е. Новая экономическая политика, строение и методы работы партии // Вестник Вологодского губернского комитета РКП(б). 1922. -№ 8. - С. 65 - 67.

99. Ерошкин Н. П. Крепостническое самодержавие и его политические институты: (первая половина XIX века). М.: Мысль, 1981. - 252 с.

100. Ерошкин Н. П. Чиновничество // Советская Историческая Энциклопедия. -М., 1976.-Т. 16.-С. 72.

101. Жиромская В. Б. «Кадры решают все!» (Административно-управленческий аппарат в 20-30-е годы по данным общих и спецпереписей) // Формирование административно-командной системы (20-30-е годы). Сб. статей. М., 1992. - С. 203 - 221.

102. Жиромская В.Б. После революционных бурь: Население России в первой половине 20-х гг. М.: Наука, 1996. - 158 с.

103. Жиромская В. Б. Советский город в 1921 1925 гг.: Проблемы социальной структуры. - М.: Наука, 1988. - 168 с.

104. Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М.: Мысль, 1978. - 288 с.

105. Зверев А. Ф. В. И. Ленин о сущности бюрократии и бюрократизма // Советское государство и право. 1987. - № 1. - С. 44 - 51.

106. Изменения социальной структуры советского общества. Октябрь 1917 -1920 гг. М.: Мысль, 1976. - 344 с.

107. Изменения социальной структуры советского общества: 1921 сер. 1930-х гг. - М.: Мысль, 1979. - 343 с.

108. Ильин В. И. Государство и социальная стратификация советского и постсоветского обществ 1917 1996 гг.: опыт конструктивистско - структуралистского анализа. - Сыктывкар, 1996.

109. Ильин В., Хосуева Н. Социальная мобильность региональной административной элиты в переходный период (партийно-советская номенклатура на рынке труда) // Рубеж: альманах социальных исследований. Сыктывкар. 1997.-№ 10-11.-С. 124- 138.

110. Ирошников М. П. Материалы переписи служащих 1918 г. источник по истории становления советского государства // Источниковедение истории Великого Октября. - М., 1977. - С. 237 - 255.

111. Ирошников М. П. Председатель Совнаркома и Совета Обороны В. И. Ульянов (Ленин). Очерки государственной деятельности в июле 1918 марте 1920 г. - Л.: Наука, 1980. - 336 с.

112. Ирошников М. П. Рожденное Октябрем. Очерки истории становления Советского государства. Л.: Наука, 1987. - 256 с.

113. Ирошников М. П. Создание советского центрального государственного аппарата. Совет Народных Комиссаров и Народные Комиссариаты. Октябрь 1917 январь 1918 г. - М. - Л.: Наука, 1966. - 300 с.

114. Источниковедение истории СССР. Учебник. М.: Высшая школа, 1973. -560 с.

115. Кабанов В. В. Источниковедение истории советского общества: Курс лекций. М.: РГГУ, 1997. - 388 с.

116. Календарь знаменательных и памятных дат по Вологодской области на 1990 г. Вологда, 1989. - 25 с.

117. Киселев А. Ф., Чураков Д. О. Бюрократия и НЭП // Власть и общественные организации в России в первой трети XX столетия. М., 1993. - С. 100 -116.

118. Классы, социальные слои и группы в СССР. М.: Наука, 1968. - 232 с.

119. Ковальченко И. Д. Методы исторического исследования. М.: Наука, 1987.-440 с.

120. Коновалов Ф. Я. и др. Вологда, XII начало XX века: Краевед. Словарь. -Архангельск: Северо-западное книжное изд-во, 1993. - 298 с.

121. Кононенко П. К характеристике волисполкомов (По данным экспедиционного обследования РКИ) // Власть Советов. 1924. - № 1. - С. 58 - 65.

122. Коржихина Т. П. В. И. Ленин о сущности бюрократизма и методах борьбы с ним в условиях построения социалистического общества // Вопросы истории. 1987. - № 8. - С. 3 - 19.

123. Коржихина Т. П. Основные черты административно-командной системы управления // Формирование административно-командной системы (2030-е годы). Сб. статей. М., 1992. - С. 146 - 164.

124. Коржихина Т. П. Рождение административно-командной системы управления // Административно-командная система управления. Проблемы и факты. Межвузовский сб. научных работ. М., 1992. - С. 4 - 26.

125. Коржихина Т. П. Советское государство и его учреждения: ноябрь 1917 г. декабрь 1991 г. - М.: РГГУ, 1994.-418 с.

126. Коржихина Т. П. Создание Советской государственности и государственного аппарата в Якутии (1917 1922 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. - М., 1964.

127. Коржихина Т. П., Сенин А. С. История российской государственности. -М.: Интерпракс, 1995. 350 с.

128. Коржихина Т. П., Фигатнер Ю. Ю. Советская номенклатура: становление, механизмы действия // Вопросы истории. 1993. - № 7. - С. 25 - 38.

129. Косарева Г. В. В. И. Ленин о научной организации управленческого труда в советском государственном аппарате // Труды МГИАИ. 1970. - Т. 28. -С. 342-361.

130. Кочерга Б. Советская бюрократия: путь к власти // Вестник высшей школы. 1990.-№ 12. - С. 56 - 65.

131. Краткая историческая справка об изменениях административно территориального деления Вологодской области // Политическая агитация. -1979.-№11. июнь.-С. 8-12.

132. Кудюкина М. М. Органы управления в деревне: сельсовет и сход. 1926 -1929 гг. // Историческое значение НЭПа. Сб. научных трудов. М., 1990. -С. 109- 128.

133. Кузиванова О. Ю. Актуальные проблемы становления и развития Коми национальной государственности (1917 1930-е годы). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. - Сыктывкар, 1992. -275 с.

134. Лаврин В. А. Ветошкин Михаил Кузьмич // История СССР. 1967. - № 4. -С. 104-111.

135. Левин М. Бюрократия и Сталинизм II Вопросы истории. 1995. - № 3. - С. 16-28.

136. Леонова Л. С. Подготовка кадров в партийных учебных заведениях 1917 -1932 гг. (историография) // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 1978. - № 2. - С. 3 - 17.

137. Леонова Л. С. Подготовка кадров в партийных учебных заведениях (1917 -1920 гг.) // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 1984. -№2.-С. 3- 15.90. 10 лет строительства Советской власти в Вологодской губернии. Вологда: ГИК, 1927. - 200 с.

138. Лепешкин А. И. Местные органы власти Советского государства (1921 -1936 гг.). М.: Госюриздат, 1959. - 412 с.

139. Литвак К. Б. К вопросу о партийных переписях и культурном уровне коммунистов в 20-е годы // Вопросы истории КПСС. 1991. - № 2. - С. 79 -92.

140. Ломовцева В. Г. Организация Народного Комиссариата земледелия РСФСР в 1917-1918 гг. // Труды МГИАИ. М., 1965. - Т. 19.-С. 55-91.

141. Макаренко В. П. Бюрократия и Сталинизм. Ростов-на-Дону: Издательство Ростовского ун-та, 1989. - 368 с.

142. Макарова С. Л. Опросные листы Мособлисполкома и Наркомзема как источник по истории советского строительства на местах (ноябрь 1917 -июнь 1918 г.) // Источниковедение истории советского общества. М., 1978. -Вып. III.-С. 160- 196.

143. Манохин В. М. Советская государственная служба. М.: Юридическая литература, 1966. - 196 с.

144. Массовые источники по социально-экономической истории советского общества. М.: Наука, 1979. - 374 с.

145. Мацарина И. Б. Из истории рационализации делопроизводства в советских учреждениях в 1925 1930 гг. // Труды МГИАИ. - 1970. - Т. 28. - С. 362 - 376.

146. Медушевский А. Н. Развитие аппарата управления России в первой четверти XVIII века // История СССР. 1983. - № 6. - С. 136 - 143.

147. Мироненко С. В. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX в. М.: Наука, 1989. - 240 с.

148. Митрофанов А. X. Выдвижение рабочих и крестьян. По материалам местных контрольных комиссий РКП(б). М.: Госиздат, 1926. - 48 с.

149. Митрофанов А. Компартия и госаппарат. М. - JL: Госиздат, 1928. - 116 с.

150. Морозов Б. М. Из истории формирования кадров Наркомата путей сообщения в первый год пролетарской диктатуры (по данным переписи служащих Москвы 1918 г.) // История СССР. 1985. - № 5. - С. 132 - 138.

151. Морозов Б. М. Создание и укрепление советского государственного аппарата (ноябрь 1917 март 1919). - М.: Госполитиздат, 1957. - 216 с.

152. Морякова О. В. Провинциальное чиновничество в России второй четверти XIX века: социальный портрет, быт и нравы // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 1993. - № 6. - С. 11 - 23.

153. Муругов И., Колесников А. Аппарат низовых советских органов. По материалам обследования НК РКИ РСФСР 1925 г. М. - Д.: Госиздат, 1926. -138 с.

154. Мымрин Г. Е. Октябрь на Севере. Архангельск, 1967. - 184 с.

155. Мэтьюз М. Становление системы привилегий в советском государстве // Вопросы истории. 1992. - № 2 - 3. - С. 45 - 61.

156. Наймушин М. Е. Государственное строительство в Коми автономной области в 20-е годы: деятельность судебных и правоохранительных органов: Автореферат дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Сыктывкар, 1997.-20 с.

157. Наумов О. В., Шепелев В.Н. Материалы Всероссийской переписи членов РКП(б) 1922 г. // Вопросы истории КПСС. 1986. - № 4. - С. 48 - 62.

158. Ш.Нелидов A.A. История государственных учреждений СССР 1917 1936 гг. (учебное пособие). - М.: МГИАИ, 1962. - 750 с.

159. Нелидов А. А. Народный комиссариат продовольствия РСФСР и его местные органы в период установления и проведения в жизнь продовольственной диктатуры (лето и осень 1918 г.) // Труды МГИАИ. М., 1965. - Т. 19. - С. 3 - 54.

160. Никитинский Г. Вопросы выдвиженчества // Советское строительство.1929. №4. -С. 6-21.

161. Никифорак П. П. Историография создания и развития советской государственности (1917 1920 гг.) // Некоторые проблемы истории советского общества (историография). - М., 1964. - С. 34 - 84.

162. Оболонский А. В. Бюрократия и государство. Очерки. М.: Институт государства и права РАН, 1996. - 68 с.

163. Обухов Л. А. Изнанка сверхценностных установок: моральный облик большевиков в годы гражданской войны // Революция и человек: быт, нравы, поведение, мораль. М., 1997. - С. 161 - 170.

164. Овсянкин Е. И. Огненная межа. Архангельск: Архконсалт, 1997. - 208 с.

165. Овчинникова Н. В. Ленинские требования к кадрам государственного аппарата управления и делопроизводства // Труды МГИАИ. 1975. - Т. 31. -Вып. I.-C. 81 -98.

166. Органы Советской власти с 1-го Губ. Съезда до 2-го Губ. Съезда Советов // 1917 1920. Октябрьская революция и интервенция на Севере. - Архангельск, 1927. Сб. № 4. - С. 195 - 204.

167. Очерки истории Архангельской организации КПСС. Архангельск: Северо-западное книжное изд-во, 1970. - 304 с.

168. Очерки истории Вологодской организации КПСС (1895 1968). - Вологда: Северо-западное книжное изд-во, 1969. - 688 с.

169. Павлова А. Е. К вопросу о строительстве сельских партийных организаций в годы восстановления народного хозяйства (1921 1925 гг.) // Вестник Московского университета. Серия 8. История. - 1986. - № 2. - С. 27 - 39.

170. Павлова И. В. Механизм политической власти в СССР в 20 30-е годы // Вопросы истории. - 1998. - № 11 - 12. - С. 49 - 66.

171. Памятные даты Архангельской области. За 1979, 1982, 1983, 1985, 1994 гг. Архангельск, 1979, 1982,1983, 1985, 1994.

172. Панов П. В. Вопросы историографии партийного руководства Советами в годы НЭПа // Проблемы историографии и источниковедения партийных организаций. Пермь, 1992. - С. 27 - 41.

173. Пачкория В. Первый председатель // Север. 1978. - № 11. - С. 106 -111.

174. Пашин В. П. Механизм номенклатуры: становление, развитие, упрочение / Курский гос. техн. ун-т. Курск, 1995. - 171 с. Рукопись деп. в ИНИОН1. РАН.

175. Первый председатель Вологодского губисполкома (новые документы о М. К. Ветошкине) // Вологодский архив. Сб. документов и материалов. -Вологда, 1963. Вып. II. - С. 3 - 29.

176. Пивовар Е. И. Перепись служащих советских учреждений Москвы 1918 г. как источник по истории интеллигенции. Опыт создания банка машиночитаемой информации // История СССР. 1985. - № 1. - С. 146 - 157.

177. Пинегина Л. А. Некоторые данные о численности и составе интеллигенции к началу восстановительного периода (по материалам переписей 1922 и 1923 гг.) // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 1979. -№ 3. - С. 12-20.

178. Пластинин В. Н. Коммунист Кедров. Архангельск: Сев. зап. книж. изд-во, 1969.- 112 с.

179. Подщеколдин А., Соколов И. Бюрократия это класс // Молодой коммунист. - 1989. - № 5. - С. 10 -17.

180. Покровский А. С. Значение протоколов президиума ВЦИК для изучения государственного строительства (ноябрь 1917 г. июль 1918 г.) // Источниковедение истории советского общества. - М., 1964. - С. 64 - 97.

181. Положение труда служащих, объединяемых профсоюзом административно-советских, общественных и торговых работников. Статистический сборник. М.: ЦК ВСАСОТР, 1924. - Вып. III. - 160 с.

182. Рабочий класс в управлении государством. 1926 1937 гг. - М.: Мысль, 1968.-240 с.

183. Разенков А. С. Советские служащие в первые годы НЭПа / Моск. ин-т инжен. с-х. пр-ва им. В. П. Горячкина. М., 1990. - 28 с. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР.

184. Райхцаум А. Л. Вопросы организаторской работы по совершенствованию аппарата управления во второй половине 20-х годов // Труды ВНИИ-ДАД. М., 1976. - Т. VI. - Ч. 2. - С. 71 - 96.

185. Розит Д. П. Проверка работы низового аппарата в деревне. Основные итоги проверки низового аппарата членами ЦКК РКП(б) в 12 уездах и округах СССР. М.: издательство НК РКИ СССР, 1926. - 96 с.

186. Руководящие кадры РКП(б) и их распределение. М.: Госиздат, 1924.170 с.

187. Сбойчаков M. И., Цыбов С. И., Чистяков Н.Ф. Михаил Сергеевич Кедров. М.: Воениздат, 1969. - 120 с.

188. Селиванов А. М. Организационное укрепление советского государственного аппарата в 1921 1925 гг. (на материалах Верхней Волги). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. - Томск, 1975.-217 с.

189. Серебрякова 3. Л. Областные объединения Советов России. Март 1917 -декабрь 1918 гг. М.: Наука, 1977. - 230 с.

190. Серебрянский 3. Саботаж и создание нового государственного аппарата // Пролетарская революция. 1926. - № 10. - С. 5 -17.

191. Сидорова Л. А. Советы Карелии в годы восстановления народного хозяйства (1921 1925 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. - Петрозаводск, 1979. - 191 с.

192. Сокова А. Н. Из истории стандартизации документов в СССР. Ведомственная унификация 1920-х годов // Труды ВНИИДАД. М., 1973. - Т. 2. - С. 22 - 34.

193. Тамм И. Е. Из истории становления советского делопроизводства (по материалам 1921 г.) // Археографический ежегодник за 1969 г. М., 1971. -С. 160- 173.

194. Тамм И. Е. К изучению делопроизводственных документов первых лет Советской власти (о классификации и археографическом заголовке) // Археографический ежегодник за 1981 г. М., 1982. - С. 188 - 201.

195. Троицкий С. М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. Формирование бюрократии. М.: Наука, 1974. - 396 с.

196. Тяжельникова В. С. Самоубийства коммунистов в 1920-е годы // Отечественная история. 1998. - № 6. - С. 158 - 173.

197. Феномен бюрократии и социальная структура советского общества (материалы дискуссии) // Социально-политические науки. 1990. - № 5. - С. 48-68.

198. Филимонов В. Я. Власть городская, власть деревенская. (К истории формирования партийно-бюрократического аппарата в 1920-е годы) // Власть и общественные организации в России в первой трети XX столетия.-M., 1993.-С. 117-126.

199. Фрадкин JI. Е. Служба в государственных учреждениях и предприятиях (основные правовые условия). М.: Вопросы труда, 1925. - 64 с.

200. Ханталин Р. А. Октябрьская революция в судьбе А. П. Попова // Россия, 1917: взгляд сквозь годы. Архангельск, 1998. - С. 58 - 63.

201. Черняева А. А. Константин Николаевич Бедняков (1882 1942 гг.) // Материалы по истории Европейского Севера СССР. Северный археографический сборник. - Вологда, 1973. - Вып. III. - С. 52 - 59.

202. Чесноков С. В. Проблемы кадровой политики в советской историографии // Проблемы историографии и источниковедения партийных организаций. Пермь, 1992. - С. 57 - 63.

203. Чернев А. Д. О постановке отчетности и информации в РКП(б) на заключительном этапе гражданской войны (1920 г.) // Вестник Московского университета. Серия IX. История. 1975. - № 4. - С. 21 - 34.

204. Чиновник это звучит гордо? Либерализм: идеи, опыт, современность // Открытая политика. - 1998. - № 2. - С. 68 - 74.

205. Чтения памяти Т. П. Коржихиной: Российская государственность: опыт и перспективы изучения: Тезисы межвузовской научной конференции, 1 3 июня, 1995 г. - М.: РГГУ, 1995. - 131 с.

206. Чугунов С. И. Вопросы организации и деятельности сельсоветов. М. -Л., 1925 - 1927. - Ч. 1 - 2.

207. Чугунов С. Сельсоветы и сельсходы // Власть Советов. 1924. - № 6. - С. 134- 137.

208. Шубин С. И. Архангельские оппортунисты // Отечественная история. -1999.-№1.-С. 145-151.

209. Ящук Т. Ф. Органы исполнительной власти в Сибири в 1921 1925 гг. (Структура, функции, кадровый состав). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. - Омск, 1993. - 234 с.