Прагмалингвистическое моделирование мены коммуникативных ролей тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Аристов, Сергей Александрович

• Аристов, Сергей Александрович
• кандидат филологических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Аристов, Сергей Александрович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. КОНЦЕПЦИИ МЕНЫ КОММУНИКАТИВНЫХ РОЛЕЙ:

ИСТОКИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

1.1. Традиционный подход к изучению мены коммуникативных ролей

1.1.1. Стохастические модели мены коммуникативных ролей

1.1.2. Сигнальная модель мены коммуникативных ролей

1.1.3. Классическая модель мены коммуникативных ролей

1.1.4. Критика традиционного подхода

1.2. Альтернативные подходы

1.2.1. Синтетическая модель мены коммуникативных ролей

1.2.2. Функционально-калькулятивная модель мены коммуникативных ролей

1.2.3. Интерактивно-координационная модель мены коммуникативных ролей

1.2.4. Интерсубъективный подход к изучению мены коммуникативных ролей

1.3. Выводы по первой главе

ГЛАВА 2. СИТУИРОВАННАЯ МОДЕЛЬ МЕНЫ

КОММУНИКАТИВНЫХ РОЛЕЙ

2.1. Структурная организация дискурса

2.2. Понятие разговорного дискурса

2.3. Фреймовая организация разговорного дискурса

2.4. Когнитивно-акциональные аспекты мены коммуникативных ролей

2.5. Категории коммуникативного участия

2.6. Конверсационные ресурсы мены коммуникативных ролей 102 2.6.1. Сигналы передачи коммуникативного хода

2.6.2. Сигналы взятия коммуникативного хода

2.6.3. Сигналы сохранения коммуникативного хода

2.6.4. Сигналы обратной связи 125 2.7. Выводы по второй главе

ГЛАВА 3. СТИЛЕВЫЕ МАНИФЕСТАЦИИ МЕНЫ

КОММУНИКАТИВНЫХ РОЛЕЙ

3.1. Формы осуществления мены коммуникативных ролей

3.2. Интервентивные действия коммуникантов

3.3. Контекстуальные детерминанты стиля мены коммуникативных ролей

3.3.1. Контекст речевого эпизода

3.3.2. Социальная форма коммуникации

3.3.3. Правила сохранения лица

3.3.4. Принципы коммуникативного сотрудничества

3.4. Понятие стиля мены коммуникативных ролей

3.4.1. Нейтральный стиль мены коммуникативных ролей

3.4.2. Конфронтативный стиль мены коммуникативных ролей

3.4.3. Аффилятивный стиль мены коммуникативных ролей

3.5. Выводы по третьей главе

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Прагмалингвистическое моделирование мены коммуникативных ролей»

Диалоговедческая проблематика обрела в последней трети двадцатого века свой подлинно функциональный статус благодаря внедрению в языкознание деятельностного принципа изучения языкового общения. Долголетняя гегемония формально-структурного подхода к языку обусловила дефицит тех моделей описания лингвистического объекта, которые способны показать использование языка субъектами общения. Социальный и индивидуальный планы языкового феномена оставались долгое время на запасном пути лингвистической парадигмы. В центре внимания языковедов находились языковые единицы и уровни их системного описания, существующие в «рассыпанном» виде в речевой деятельности индивидов, а вопросы использования этих единиц индивидами отводились как несущественные (социально-психологические).

Эпоха формально-структурного языкознания передала эстафету лингвистике функциональной, поставившей во главу угла говорящего, который с помощью языка, записанного в его психоневрологическом механизме, производит речевые действия (Сусов 2000а). Действия говорящего, обусловливаемые его коммуникативными целями и желаниями, вступают в сложные взаимоотношения с действиями других субъектов, участвующих в речевой интеракции, формируя таким образом коммуникативно-прагматическое пространство диалогического дискурса (Сусов 20006).

Строго говоря, интерес к исследованиям диалогического общения нельзя назвать новумом современной лингвистической парадигмы, связанным с т. н. дискурсивным переворотом в социальных науках. Такие дисциплины, как анализ дискурса, конверсационный анализ, анализ разговора ориентируются на установки деятельностного подхода к языку, восходящего ещё к учению В. фон Гумбольдта. Деятельностное представление языка, заявленное и обоснованное в научных трудах И.А. Бодуэна де Куртенэ, JI.B. Щербы, P.O. Якобсона, Л.П. Якубинского и др., противопоставлялось пониманию языка в узком смысле (соссюровский lange или щербовская языковая система). Стремление лингвистов выработать целостный, холистический подход к своему объекту, реализующий единство языка и человека, было обосновано пониманием языка как деятельности человека, направленной на осуществление его целей и желаний.

Логическим следствием деятельностного понимания онтологии языка стало признание того факта, что язык живёт в конкретном речевом общении, т.е. в диалоге. Деятельностная парадигма не мыслима без обращения к психологии и социологии коммуникации, потому как «в языке действуют и психические, и общественные факторы» (Бодуэн де Куртенэ 1963, I: 217). Эти факторы определяют состав и направление коммуникативного процесса, его доминанты и периферию, модус и стратегии речевого общения.

Единство языка и человека имплицирует свойство психичности языковой деятельности. Осуществляя коммуникативную деятельность и находясь в центре эпистемического круга мировосприятия (эгоцентрическая концепция), человек вкладывает личностные смыслы в конструкцию производимого им дискурса. Конструктивный процесс личностного переосмысления внешней действительности нельзя постигнуть с зыбкой позиции индивидуального рационализма, поскольку любой индивид ориентируется в процессе общения на модель партнёра по коммуникативной деятельности и производит дискурс, содействуя и создавая с ним и другими участниками речевого общения совместно «an intersubjectively established, temporarily shared world» (Rommetveit 1974: 29). Принцип интерсубъективности речевого общения предполагает осознание примата феноменологии коллективного в акте интеракции, осуществляемом субъектами в соответствии с теми нормами и конвенциями социально-общественного фона, которые они фактически признают и согласовывают в ходе совместных действий.

Значительный вклад в разработку диалоговедческой проблематики внесли представители Калининской/Тверской семантико-прагматической школы, руководимой И.П. Сусовым. Непосредственное и маргинальное (в русле общих рассуждений) освещение проблем анализа диалогического общения присутствует во всех научных сборниках кафедры, на её семинарах и лекциях. Принципы анализа диалогического дискурса в наибольшей степени отражены в докторских диссертациях A.A. Романова (модель регуляции процесса диалогического взаимодействия), С.А. Сухих (холистическая модель коммуникативного поведения личности), M.JI. Макарова (интерпретативная модель дискурса в малой группе), Л.Г. Васильева (модель аргументативного дискурса), а также в не менее актуальных кандидатских диссертациях A.C. Недобуха, Л.П. Рыжовой, Р.В. Шиленко, О.И. Герасимовой, И.Н. Аксёновой, H.A. Коминой, Т.А. Жалагиной, C.B. Крестинского, Ю.Н. Варзонина, О.Д. Белецкой, К.Н. Къневой, A.C. Горлиной и др.

Изучение системы мены коммуникативных ролей (turn-taking, Sprecherwechsel) составляло всегда один из главных аспектов исследования разговорного дискурса (conversational discourse, Gesprächsdiskurs). Наибольший вклад в становление и развитие концепта мены коммуникативных ролей внесли родоначальники конверсационного анализа (conversational analysis), работавшие в русле этнометодологического направления американской социологии и антропологии (Sacks 1971; Jefferson 1972; Schegloff, Sacks 1973; Sacks et al. 1974; Goffman 1974, 1981; Rath 1979; Goodwin 1981; Schank 1981; Schank, Schoenthal 1983 и др.), а также представители психологического направления изучения принципов коммуникативного обмена (Kendon 1967; Duncan 1972, 1973, 1974, 1981, 1983; Duncan, Niederehe 1974; Duncan, Fiske 1977; Duncan et al. 1979 и др.).

Этот же период характеризуется обращением отечественных лингвистов к проблемам регуляции мены коммуникативных ролей, но в иной терминологии (Земская 1971; Сиротинина 1974; Гольдин 1978; Чахоян 1979; Раздорский 1979; Земская, Ширяев 1980; Почепцов 1981; Розанова и др. 1983; Земская 1979, 1988а, 19886; Скребнев 1985; Чхетиани 1987 и др.).

Последние два десятилетия ознаменовались дальнейшими поисками путей моделирования комплексных процессов мены коммуникативных ролей (МКР) и попытками переосмыслить богатое наследие традиционного направления американского конверсационного анализа и немецкого анализа разговора (Ferguson 1977; Ervin-Tripp 1979; Capeila 1979, 1980; Edelsky 1981; Edmondson 1981; Oreström 1983; Auer 1983; Wilson et al. 1984; Tannen 1984; Faust 1985; Schiffrin 1986; Franck, Franck 1986; Power, Dal Martello 1986; Ellis, Beattie 1986;

Tiittula 1987; Lenz 1988; Bublitz 1988; Schlatter, Hanni 1989; O'Connell et al. 1990; Schwitalla 1992; Kotthoff 1993; Dunne, Ng 1994; Gruber 1996; Kowal et al. 1998; Schegloff 2000; Недобух 1990, 1992 и др.).

В целом, было высказано немало ценных идей относительно природы, структуры и стратегических процессов реализации МКР, вопросов взаимосвязи с ситуативными факторами речевой интеракции и когнитивно-акциональной обработки информации, затрагивающей обменные процессы. Мы попытались в хронологическом порядке отразить движение организационной идеи МКР, описывая основные концепции и этапы изучения тех или иных аспектов обменных процессов и концентрируя своё внимание на принципе интерсубъективности речевого общения, дающем концептуальный ключ к разрешению проблемы координации речевых вкладов. При построении ситуированной модели МКР мы брали за основу идею интерсубъективного согласования коммуникативных планов говорящего и слушающего и принцип контекстуальной обусловленности интерактивно-координационного процесса МКР, детерминируемого фактами актуальной ситуации общения (отсюда и название ситуированная модель МКР).

Предметом настоящего диссертационного исследования является система МКР, выступающая основным средством координации разговорного дискурса.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью интерпретативного анализа условий и способов реализации МКР. Традиционные представления о категории МКР складывались в эпоху системно-регулятивного подхода к явлениям диалогического дискурса. Данный подход ориентировался на понятие инвариантного правила (дистрибутивного правила) организации обменного цикла, нарушения которого расценивались как неудачная коммуникация (miscommunication), не заслуживающая исследовательского внимания.

Системоцентрическая ориентация традиционного направления конверсационного анализа, представленного небезызвестной систематикой МКР (Sacks et al. 1974), не может в полной мере раскрыть динамику координационного процесса МКР по причине отказа от анализа ситуативного контекста обменного действия. Ситуированный подход к интерпретации комплексных процедур МКР возможен только в ракурсе антропоцентрической ориентации лингвистического анализа, предполагающей обращение к таким интерпретативным категориям, как субъект (участник речевого события), его коммуникативные цели, когнитивные и конверсационные ресурсы координации речевых вкладов, стратегии коммуникативного поведения, интерсубъективные соглашения относительно модуса и стиля конституции речевого эпизода, заключаемые интерактантами на фоне актуального контекста взаимодействия.

Цель диссертации состоит в проведении ситуированного, интерпретативного анализа обменного процесса, основанного на интерсубъективном подходе к явлениям МКР.

В связи с поставленной целью предполагается решить ряд задач:

• Провести критический анализ известных концепций МКР и подходов к интерпретации обменных процессов в рамках анализа разговорного дискурса.

• Обосновать необходимость ситуированного подхода к изучению МКР.

• Выявить и охарактеризовать основные категории сценария МКР, а также выяснить характер взаимодействия данных категорий.

• Исследовать корпус разговорных данных с целью обнаружения основных конверсационных ресурсов, участвующих в координации МКР.

• Выделить и описать возможные формы реализации сценария МКР.

• Построить развёрнутую функциональную типологию интервентивных действий (прерываний и т.п.), участвующих в регуляции МКР.

• Проанализировать релевантные контекстуальные детерминанты стиля МКР.

• Установить основные стили осуществления МКР путём эмпирического анализа нескольких корпусов разговорного дискурса.

Для решения поставленных задач использовалась методология интерпретативного анализа разговорного дискурса, практикующая приёмы идентификации перспективы исследователя-аналитика с перспективой участника дискурса. В работе применяются качественные и количественные методы интерпретации смысла дискурса, основанные на эмпирическом опыте исследователя, наблюдении и эксперименте.

Материалом для исследования послужили разговоры (Gespräche) на немецком языке, записанные на аудио- и видеоплёнку и зафиксированные в нотационной системе DIDA (Diskursdatenbank). Общий корпус разговорного материала, используемого в данной работе, составляет более пятнадцати часов. Фрагменты транскриптов, анализируемых в настоящей работе, охватывают сферы семейно-бытового и институционального общения. Все транскрипты были любезно предоставлены Институтом немецкого языка (Institut für deutsche Sprache) г. Маннгейма (ФРГ).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Процессы МКР регулируются не дистрибутивными правилами, а интерсубъективными соглашениями участников коммуникативного обмена, заключаемыми ими на фоне общего контекста совместных действий. Интерсубъективные соглашения, присутствующие виртуально в данном когнитивно-коммуникативном поле участников дискурса, конституируют один из слотов сценария МКР, санкционирующего обменные действия.

2. Сценарий МКР является центральным конституентом ситуированной модели МКР, включающей в себя такие компоненты, как речевой контекст, функциональные условия речевого эпизода и социальную форму коммуникации.

3. МКР есть результат переговорно-регулятивной деятельности коммуникантов по координации речевых вкладов. Переговорные процедуры осуществляются коммуникантами имплицитно или эксплицитно на основании экономического подхода к расходованию доступных всем когнитивных и конверсационных ресурсов сценария МКР.

4. Процедура присвоения коммуникативного хода представляет собой двусторонний акт сверки виртуального плана слушающего и реального плана говорящего, предвосхищающий мену ролями.

5. Осуществление МКР в точке антиципации текущего вклада говорящего является наиболее рекуррентным образцом обмена коммуникативными ходами в многосторонней интеракции и коммуникации, характеризуемой стилем повышенной активности интерактантов.

6. Формы кооперативности коммуникантов (формальная, материальная, субстанциальная) обусловливают использование того или иного стиля МКР в данном речевом эпизоде. Соответственно выделяются конфронтативный, нейтральный и аффилятивный стили МКР.

7. Аффилятивный и конфронтативный стили МКР входят в плоскость конверсационного стиля повышенной активности, характеризуемого чрезвычайно высоким показателем реализации интервентивных действий интерактантов.

Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что категория МКР понимается как интерактивный конструкт, созидаемый всеми сторонами на основании имеющихся интерсубъективных соглашений. В работе обосновывается приоритет переговорно-регулятивного способа координации МКР, представляющего собой двусторонний акт сверки виртуального плана слушающего и реального плана говорящего, и опровергается системно-регулятивная идея традиционного направления, опирающегося на понятие дистрибутивного правила. Переговорно-регулятивная деятельность коммуникантов по координации речевых вкладов определяется в понятиях экономического баланса и оптимального расходования когнитивных и конверсационных ресурсов МКР, используемых интерактантами в соответствии с актуальным контекстом ситуации общения.

Теоретическая значимость защищаемых положений состоит в том, что они позволяют углубить представления о динамике обменных процессов. Дальнейшая разработка основ анализа коммуникативного обмена сделает возможным моделирование МКР с учётом этнокультурных особенностей конструируемого дискурса, а обнаружение вероятностных зависимостей между стилевыми разновидностями МКР и их манифестационными корреляциями может послужить становлению теории коммуникативного обмена и разработке типологии дискурса.

Практическая ценность проведённого исследования определяется возможностью применения полученных данных в лингводидактических целях. Результаты исследования могут быть использованы в курсе общего языкознания, в спецкурсах по прагмалингвистике, анализу дискурса, конверсационному анализу (анализу разговора), основам когнитивной лингвистики и т.д. Наиболее перспективным и многообещающим направлением может стать компьютерная имплементация полученных данных при построении диалоговых систем общения человек - машина.

Цели и задачи исследования обусловили структуру работы. Она состоит из введения, трёх глав, заключения, списка литературы и нотационной системы.

Во введении излагаются мотивы выбора предмета исследования и теоретические посылки, лёгшие в основу работы.

В первой главе «Концепции мены коммуникативных ролей: истоки и перспективы» производится обзор теоретической литературы, посвящённой исследованиям МКР. Критически осмысливается опыт традиционного крыла конверсационного анализа, и обосновывается необходимость интерсубъективного подхода к изучению МКР.

Вторая глава «Ситуированная модель мены коммуникативных ролей» посвящена анализу предлагаемой автором ситуированной модели коммуникативного обмена, центральным компонентом которой является сценарий МКР. Поэтапно излагаются основные категории сценария МКР, выясняется характер их взаимодействия и обосновывается приоритет переговорно-регулятивного подхода к изучению обменных процессов. Далее описываются и иллюстрируются примерами конверсационные ресурсы МКР, участвующие в процессах координации речевых ходов.

В третьей главе «Стилевые манифестации мены коммуникативных ролей» определяются основные формы и способы реализации сценария МКР, которые используются коммуникантами в том или ином контексте речевого события. На основе дифференцированного подхода к явлению кооперативности выводятся три стиля осуществления МКР: конфронтативный, нейтральный и аффилятивный. В заключение экземплярно представляются некоторые стилевые манифестации ситуированной модели МКР.

В заключении подводятся итоги выполненной работы.

К тексту прилагается список литературы, включающий 290 наименований, в том числе 185 на иностранных языках. В конце работы прилагается нотационная система, которая использовалась при транскрипции разговорного дискурса.

Результаты исследования неоднократно апробировались на заседаниях кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета, на семинарах и коллоквиумах Оснабрюкского университета (ФРГ), а также на двух межвузовских научных конференциях (Тамбов, 1998; Ижевск, 2000).

По теме диссертации опубликовано 9 работ.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Аристов, Сергей Александрович

3.5. ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ

Повседневная речевая практика интерактантов, не предполагающая жёсткого социального контроля и подчинения нормам вышестоящего социального института, характеризуется разнообразными приёмами континуитивного процесса согласования и координации коммуникативных обменов, в центре которых стоят участники речевого события с их личными целями и преференциями, обусловленными соответствующими коммуникативными задачами.

Интерсубъективные соглашения, заключаемые коммуникантами имплицитно или эксплицитно, определяют модус коммуникативного контакта, в том числе и формы МКР, которые являются плодом интерактивного сотрудничества субъектов, проходящего под флагом переговорно-регулятивного, деятельностного аспекта.

В зависимости от того, каким образом конструируется отрезок обменного действия и что появляется на выходе двустороннего акта сверки реального плана говорящего и виртуального плана слушающего, различаются три основные формы МКР: гладкая мена, мена с паузой и симультанная мена ходами.

Симультанная форма МКР представлена двумя типами прерывающих интервентивных действий: наложениями и перебиваниями.

Наложения являются результатом одновременного вступления нескольких участников коммуникации в точке, маркированной сигнальными действиями передачи коммуникативного хода, а перебивания возникают вследствие вступления одного из слушающих в коммуникативный обмен в тот момент, когда говорящий не готов передать ему право совершения очередного коммуникативного хода. Если перебивание не удаётся, реализуется попытка перебива. Если же роль говорящего захватывает перебивающий, производится перебив (в точке, удалённой от ТПП) или перехват (в точке, приближённой к ТИП). Перебивы/перехваты могут быть ответом на уже произведённое прерывающее действие партнёра. Такие перебивы/перехваты называются реактивными. Как правило, реактивные прерывающие действия способствуют восстановлению нарушенного коммуникативного и интерперсонального баланса, вызванного несоблюдением правил положительного и отрицательного лица партнёра.

Симультанные ходы наряду с прерываниями, производимыми без речевого «нахлёста», составляют тип прерывающих интервентивов, которые противопоставляются аккомпанирующим интервентивам. Последние подразделяются на аттентивные сигналы (сигналы реципиента) и вложения (действия комментирующего характера), т.е. являются обычными сигналами обратной связи. Коммуникативная направленность того или иного вложения определяет его интеракционный статус, соответственно различаются комментивные, комплетивные и аддитивные вложения.

Формы МКР, а также типы интервентивных действий являются стилеобразующими конверсационными ресурсами, распознаваемыми на фоне локального контекста коммуникативного обмена и адаптируемыми субъектами дискурса в соответствии с приоритетами и требованиями глобального контекста совместных действий, который оказывает самое прямое влияние на выбор того или иного стиля МКР.

Установление стиля МКР невозможно без обращения к глобальному контексту того речевого эпизода, в котором коммуниканты согласовывают и координируют процедуры присвоения коммуникативного хода. Стилеобразующими факторами глобального уровня выступают тематическая организация и стратегическая ориентация интерактантов, социальная форма коммуникации, правила и принципы речевого общения. Все вместе, контекстуальные детерминанты оказывают самое непосредственное влияние на конституцию стиля МКР. Нами высказывается предположение, что формы ступени) коммуникативного сотрудничества, выступающие в роли прямых объективаций интерсубъективных соглашений сторон о стиле коммуникативных взаимоотношений, в наибольшей степени определяют модус реализации коммуникативного обмена, или стиль МКР.

Стилевые варианты МКР коррелируют с типами коммуникативной кооперации, образующими следующий континуум: формальная кооперация => материальная кооперация => субстанциальная кооперация. Среднее звено соответствует сфере приложения Принципа Кооперации Грайса, маркирующего социально нейтральную ситуацию общения. Формальный и субстанциальный типы коммуникативной кооперации характеризуют общение, в котором интерактанты проявляют повышенную коммуникативную активность.

Формально-кооперативное общение (дивергентный дискурс) есть следствие диссоциативных отношений коммуникантов, вовлечённых в межличностный конфликт.

Субстанциально-кооперативное общение (конвергентный дискурс) отражает ассоциативный процесс укрепления социального контакта, ради которого коммуниканты общаются друг с другом.

Соблюдение Принципов Кооперации и Вежливости предполагает нейтральный стиль осуществления МКР, который в общем и целом отражает классические представления об идеальном, гладком модусе реализации коммуникативного обмена при минимальных затратах на интервентивные прерывающие действия со стороны всех участников общения. Использования нейтрального стиля МКР следует ожидать в ситуациях непродолжительного общения незнакомцев или общения в рамках какого-либо социального института, предписывающего безоговорочное соблюдение определённых норм и конвенций. Всё это возможно только при условии всестороннего заключения актуального соглашения об использовании именно такого (нейтрального) стиля МКР.

В формально-кооперативном общении превалирует конфронтативный стиль МКР. К манифестационным средствам конфронтативного стиля относятся прерывания и перебивания компетитивного характера, диссентивные (противодействующие) вложения, сигналы борьбы за право совершения очередного речевого вклада (конкурирующие сигналы взятия и сохранения роли говорящего), коллективное говорение дивергентного характера (с противоположными интенциями) и другие средства индикации диссентивного когнитивно-коммуникативного поля и диссоциативного вектора отношений интерактантов. Приоритетом переговорно-регулятивной деятельности по координации коммуникативного обмена выступает проспективно планируемый вклад слушающего, маркирующий содержательно значимые отрезки дискурса в аргументации противника, которые тематизируются слушающим в следующем речевом вкладе с целью индикации противоречия или разногласия по ряду пропозициональных или структурно-организационных моментов.

Аффилятивный стиль МКР, предпочитаемый участниками субстанциально-кооперативного общения, характеризует ситуации преимущественно неформального речевого взаимодействия в группах людей, заинтересованных в укреплении социального контакта и ищущих поддержки со стороны партнёров, которые ставят перед собой идентичные цели.

К манифестационным средствам аффилятивного стиля МКР относятся синхронные речевые ходы, осуществляемые на кооперативной основе, многочисленные аккомпанирующие интервентивы, сигнализирующие поддержку и одобрение, кооперативные перебивы и перехваты, коллективное говорение конвергентного характера и другие средства индикации консентивного когнитивно-коммуникативного поля и ассоциативного вектора отношений интерактантов. Приоритетом считается соблюдение положительного лица партнёра, а спорадические нарушения правила отрицательного лица сполна компенсируются кооперативным характером интервентивов, которые не препятствуют взаимопониманию по причине смыслового изоморфизма.

Все три стиля МКР являются типообразующими и допускают всевозможные вариации видового характера.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги настоящего диссертационного исследования, необходимо ещё раз пояснить проблемы, связанные с моделированием процессов МКР.

Активные поиски фактически верифицируемой концепции, объясняющей закономерности и условия осуществления МКР, привели к созданию целого ряда эвристических теорий, в рамках которых процессы МКР моделировались по-разному.

Системно-регулятивная теория, ставшая программным манифестом традиционного конверсационного анализа, опиралась на понятие дистрибутивного правила, жёстко предписывающего возможности совершения очередного коммуникативного хода. Допускалось существование некоего аппарата правил МКР, внедрённого в структуру любого типа разговорного дискурса, что позволяло говорить об инвариантном характере таких правил, не зависящих от контекста коммуникативного обмена.

Стремление системно-регулятивных концепций придать конструкту МКР универсальный ореол обернулось грубой симплификацией комплексного по сути своей процесса реализации мены ходами. Примат формально-системного описания и отказ от контекстуально обусловленной интерпретации процедуры присвоения коммуникативного хода стали предметом резкой критики со стороны тех исследователей, которые обращались к реальному речевому общению и устанавливали периодические отклонения от общепризнанной классической модели МКР.

Многие из них упрекали системно-регулятивную теорию в приверженности традиционному концепту идеальной коммуникации, в рамках которой любые негладкие формы МКР рассматривались как нарушения систематики. Тот факт, что интеракции с подобными нарушениями реально существуют и «выживают», не смущал сторонников традиционного направления конверсационного анализа.

На наш взгляд, необходимо отказаться от системно-регулятивной идеи в пользу интерсубъективного подхода к изучению МКР в силу несостоятельности традиционных концепций с точки зрения их объяснительного потенциала, а что самое важное, по причине редукционистского подхода к объекту исследования.

Переговорно-регулятивный подход к интерпретации МКР куда более перспективен и вместителен благодаря ориентации на деятельностное толкование обменных процессов.

Осуществление МКР есть сложный переговорный процесс координации речевых вкладов, который регулируется не какими угодно инвариантными правилами типа дистрибутивных правил систематики, а теми интерсубъективными соглашениями (contracts, Abkommen), которые в каждой конкретной ситуации общения имеют свою специфическую констелляцию. Сама процедура присвоения коммуникативного хода есть двусторонний акт сверки реального плана говорящего (анализ текущего речевого вклада говорящего) и виртуального плана слушающего (параллельный анализ проспективно планируемого вклада слушающего), а не односторонний акт распознавания ТРП (или ТПП) в речевом вкладе актуального говорящего.

МКР есть результат переговорно-регулятивного процесса координации и соотношения ролевых преференций всех сторон, принимающих решение о вступлении в коммуникативный обмен в соответствии с экономическими рассуждениями о наиболее оптимальных (парето-оптимальных) путях развития дискурса. Критерием оптимальности выступает принцип экономии универсальных когнитивных ресурсов времени и внимания, а также конверсационных ресурсов, которыми располагают все стороны.

Переговорно-регулятивный подход способен объяснить любое несовпадение действительной точки МКР с ТПП и неравномерное использование конверсационных ресурсов благодаря своему неограниченному вероятностному потенциалу, абсорбирующему всю самую релевантную контекстуальную информацию.

Вступление в коммуникативный обмен может быть продиктовано различными факторами внешнего и внутреннего порядка. ТПП является лишь ориентиром для слушающего при подборе самого оптимального решения, обусловливаемого такими фактами, как готовность слушающего сделать речевой вклад (оформление ментального концепта), степень необходимости/срочности сделать речевой вклад, антиципация коммуникативного хода говорящего, нарушение коммуникативного и интерперсонального баланса, одностороннее изменение интерсубъективного соглашения вследствие неравномерного распределения трансакционных расходов и пр.

Приоритет переговорно-регулятивного подхода к явлениям МКР заключается также в том, что процедуры присвоения коммуникативного хода осуществляются субъектами только при условии и с учётом локального и глобального контекста актуальной ситуации общения. Контекст ситуации детерминирует сценарий МКР, который играет роль операционального центра всей ситуированной модели, санкционирующего обменные действия субъектов интеракции. Обменные операции производятся таким образом, что отдельные контекстуальные факторы континуитивно переосмысливаются интерактантами и получают статус действительных соглашений о ходе и способе речевого взаимодействия. Так, соглашения о принципах речевого общения могут обусловить стиль осуществления МКР.

Различные ступени кооперативности (формальная, материальная, субстанциальная) имеют свои корреляции с типами стилевых манифестаций МКР. Нейтральный стиль МКР соответствует сфере приложения Принципа Кооперации (уровень материальной кооперации) и используется в социально нейтральном речевом общении. Конфронтативный стиль применяется коммуникантами в формально-кооперативном общении, отражающем конфликтные способы урегулирования дискурса. Аффилятивный стиль характеризует субстанциально-кооперативное общение субъектов, крайне заинтересованных в сохранении и укреплении социального контакта с собеседниками. Последние два стиля входят в плоскость конверсационного стиля повышенной активности коммуникантов, для которого характерно последовательное несоблюдение Принципа Кооперации. Общение в конфронтативном и аффилятивном ключе обусловливает отличные от нейтрального стиля способы и каналы достижения коммуникативного эффекта. В процессе координации МКР допускаются такие конверсационные ресурсы, как интервентивные действия (негладкие формы МКР), синхронные ходы и коллективное говорение, обмен ходами в точке антиципации и другие средства индикации эмфатического модуса реализации МКР.

Необходимо отметить, что все три стиля МКР являются типообразующими и допускают всевозможные вариации видового характера. Их выделение возможно только в рамках ситуированной модели обменного процесса, поскольку такая модель имплицирует альтернации всевозможных образцов координации речевых вкладов и не замыкается на одном (квазиинвариантном) приоритетном модусе реализации МКР.

Ситуированная модель обладает неограниченным объяснительным потенциалом в силу своей вариативной вместительности. Моделируемые слоты фреймовой конфигурации обменного цикла суть переменные величины, заполняемые различным содержанием в зависимости от ситуации взаимодействия.

В силу этого факта ситуированная модель МКР не этноцентрична. В принципе, её можно применить при описании обменных процессов в любой социокультурной парадигме, и это, возможно, составляет её главную теоретическую и практическую ценность. Данное предположение, бесспорно, является спекулятивным и гипотетическим. Только дальнейший эмпирический анализ на материале всех доступных человеческих языков может подтвердить или опровергнуть состоятельность переговорно-регулятивного, ситуированного подхода к проблеме моделирования мены коммуникативных ролей.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Аристов, Сергей Александрович, 2001 год

1. Андреева Г.М., Яноушек Я. Основные направления воздействия общения на совместную деятельность // Общение и оптимизация совместной деятельности. — М., 1987. — С.6—20.

2. Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология. — М., 1999.

3. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. — М., 1976.

4. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1985. — Вып.16. — С.З—42.

5. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М., 1979.

6. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. — М., 1986.

7. Белецкая О.Д. Подход к диалогу в конверсационном анализе // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.2. — С.32—37.

8. Богданов В.В. Лингвистическая прагматика и ее прикладные аспекты // Прикладное языкознание. — СПб., 1996. — С.268—276.

9. Богданов В.В. Молчание как нулевой речевой акт и его роль в вербальной коммуникации // Языковое общение и его единицы. — Калинин, 1986. — С.12—18.

10. Богданов В.В. Речевое общение: прагматические и семантические аспекты.1. Л., 1990.

11. Богданов В.В. Текст и текстовое общение. — СПб., 1993.

12. Богушевич Д.Г. Опыт классификации эпизодов вербального общения // Языковое общение: Процессы и единицы. — Калинин, 1988. — С.13—21.

13. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. — М., 1963.

14. Бюлер К. Теория языка: Репрезентативная функция языка. — М., 1993.

15. Вандервекен Д. Небуквальные речевые акты // Концептуализация и смысл.1. Новосибирск, 1990.

16. Варзонин Ю.Н. Теоретические основы риторики. — Тверь, 1998.

17. Васильев Л.Г. Три парадигмы понимания: анализ литературы вопроса // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.2. — С.50— 57.

18. Васильев Л.Г., Ощепкова H.A. Прагматика аргумента: Коммуникативный подход // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.З. — С.43—51.

19. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. — М., 1997.

20. Виттгенштейн Л. Философские исследования // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1985. — Вын.16. — С.79—128.

21. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. — Л., 1929.

22. Гойхман О.Я., Надеина Т.М. Основы речевой коммуникации. — М., 1997.

23. Гольдин В.Е. Этикет и речь. — Саратов, 1978.

24. Гончаренко В.В., Шингарёва Е. А. Фреймы для распознавания смысла текста. — Кишинёв, 1984.

25. Гордон Д., Лакофф Дж. Постулаты речевого общения // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1985. — Вып. 16. — С.276—302.

26. Горелов И.Н. Вопросы теории речевой деятельности. — Таллин, 1987.

27. Горлина A.C. Прагматический фокус и связанные с ним коммуникативные неудачи // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.2.1. С.57— 64.

28. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике.

29. М., 1985. — Вып.16. — С.217—237.

30. Девкин В.Д. Диалог: Немецкая разговорная речь в сопоставлении с русской. — М., 1981.

31. Дейк Т.А. ван Вопросы прагматики текста // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1978. — Вып.8. — С.259—336.

32. Дейк Т.А. ван Язык. Познание. Коммуникация. —М., 1989.

33. Дейк Т.А. ван, Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1988. — Выи.23. — С. 153—211.

34. Жалагина Т.А. Коммуникативный фокус в английской диалогической речи. Автореф. дис. .канд. филол. наук. — Л., 1988.

35. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. — М., 1976.

36. Земская Е.А. Русская разговорная речь // Вопросы языкознания. — 1971. — №5, —С.69—80.

37. Земская Е.А. Русская разговорная речь: лингвистический анализ и проблемы обучения. — М., 1979.

38. Земская Е.А. Городская устная речь и задачи её изучения // Разновидности городской устной речи. — М., 1988(а). — С.5—44.

39. Земская Е.А. Политематичность как характерное свойство непринуждённого диалога // Разновидности городской устной речи. — М., 1988(6). — С.234—240.

40. Земская Е.А., Ширяев Е.М. Устная публичная речь: разговорная или кодифицированная? // Вопросы языкознания. — 1980. — № 2. — С.61—72.

41. Зернецкий П.В. Единицы речевой деятельности в диалогическом дискурсе // Языковое общение: единицы и регулятивы. — Калинин, 1987. — С.89— 95.

42. Иванова В.И. Содержательные аспекты предложения-высказывания. — Тверь, 1997.

43. Клюканов И.Э. Единицы речевой деятельности и единицы языкового общения // Языковое общение: процессы и единицы. — Калинин, 1988. — С.41—47.

44. Комина H.A. Коммуникативно-прагматический аспект английской диалогической речи. Дис. .канд. филол. наук. — Калинин, 1984.

45. Комина H.A. Доминанта структурной методологии в конверсационном анализе // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.2.1. С.72—75.

46. Крестинский C.B. Интерпретация актов молчания в дискурсе // Язык, дискурс, личность. — Тверь, 1990. — С.38—45.

47. Крестинский C.B. Коммуникативно значимое молчание в структуре языкового общения. Автореф. дис. .канд. филол. наук. —JL, 1991.

48. Крестинский C.B. Акт молчания и постулаты речевого общения // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.2. — С.75—80.

49. Крестинский C.B. In silentio veritas? // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.З, — С.51—56.

50. Кучинский Г.М. Психологический анализ содержания диалога при совместном решении мыслительной задачи // Психологические исследования общения. — M., 1985. — С.252—264.

51. Кънева Н.К. Интегральный подход к проблеме коммуникативных неудач. Дис. .канд. филол. наук. — Тверь, 1999.

52. Кънева Н.К. Антиидеализм: Релятивный подход к исследованию коммуникативных неудач // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.З. — С.56—62.

53. Леонтьев A.A. Психология общения. — Тарту, 1974.

54. Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1990.

55. Макаров М.Л. Коммуникативная структура текста. — Тверь, 1990.

56. Макаров М.Л. Анализ дискурса в малой группе. — Тверь, 1995.

57. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. — Тверь, 1998(а).

58. Макаров М.Л. Языковое общение в малой группе: Опыт интерпретативного анализа дискурса. Дис. .доктора филол. наук. — Тверь, 1998(6).

59. Минский М. Фреймы для представления знаний. — М., 1979.

60. Недобух A.C. Вербальные сигналы мены коммуникативных ролей. Дис. .канд. филол. наук. — Калинин, 1990.

61. Недобух A.C. Прагма-семантический аспект диалога. — Ижевск, 1992.

62. Остин Дж.Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1986. — Вып. 17. — С.22—130.

63. Падучева Е.В. Прагматические аспекты связности диалога // Изв. АН СССР, — 1982(а). — Т. 41 (4). — С.305—312.

64. Падучева Е.В. Актуализация предложения в составе речевого акта // Формальное представление лингвистической информации. — Новосибирск, 1982(6). —С.38—63.

65. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесённость с действительностью: референциальные аспекты семантики местоимений. — М., 1985.

66. Пойменова A.A. Лексическая ошибка в свете стратегий преодоления коммуникативных затруднений при пользовании иностранным языком. Дис. .канд. филол. наук. — Тверь, 1999.

67. Постовалова В.И. Язык как деятельность: Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта. — М., 1982.

68. Почепцов Г.Г. Фатическая метакоммуникация // Семантика и прагматика синтаксических единств. — Калинин, 1981. — С.52—59.

69. Почепцов О.Г. Основы прагматического описания предложения. — Киев, 1986.

70. Раздорский A.M. О контактоустановительных элементах в японской диалогической речи // Исследование проблем речевого общения. — М., 1979. — С.207—213.

71. Розанова H.H., Земская Е.А., Головинская М.Я. Русская разговорная речь: Фонетика, морфология, лексика, жест. —М., 1983.

72. Романов A.A. Описание типологии коммуникативных рассогласований в диалогическом общении // Проблема функционирования языка. — М., 1987. — С.78—109.

73. Романов A.A. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. — М., 1988.

74. Рыжова Л.П. Игровые факторы коммуникации // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1999. — Вып.З. — С.78—89.

75. Сёрль Дж.Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1986(a).— Вып.17, —С.151—169.

76. Сёрль Дж.Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1986(6). — Вып.17. — С. 170—194.

77. Сёрль Дж.Р., Вандервекен Д. Основные понятия исчисления речевых актов // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1986. — Вып. 18. — С.242—264.

78. Сиротинина О.Б. Русская разговорная речь и особенности её функционирования. — М., 1974.

79. Скребнев Ю.М. Введение в коллоквиалистику. — Саратов, 1985.

80. Соссюр, Ф. де Труды по языкознанию. — М., 1977.

81. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. — М., 1975.

82. Стернин И.А. Коммуникативное поведение как предмет описания // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1998. — Вып.1. — С.93— 98.

83. Столнейкер P.C. Прагматика // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1985. — Вып. 16. — С.419—438.

84. Стросон П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1986. — Вып.17. — С.130—150.

85. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста // Значение и смысл речевых образований. — Калинин, 1979. — С.90—103.

86. Сусов И.П. Семантика и прагматика предложения. —Калинин, 1980.

87. Сусов И.П. К предмету прагмалингвистики // Содержательные аспекты предложения и текста. — Калинин, 1983. — С.З—15.

88. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и её единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц. — Калинин, 1984. — С.З—12.

89. Сусов И.П. Языковое общение и лингвистика // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. — Калинин, 1985. — С.З—12.

90. Сусов И.П. Лингвистика между двумя берегами // Языковое общение: единицы и регулятивы. — Калинин, 1987. — С.9—14.

91. Сусов И.П. Личность как субъект языкового общения // Личностные аспекты языкового общения. — Калинин, 1989. — С.9—16.

92. Сусов И.П. Космические мотивы в науке о языке и в философии языка // Тверской лингвистический меридиан. — Тверь, 1998. — Вып.1. — С.99— 111. — (Электронная версия http://homepages.tversu.ru/~susov/Kosmos.htm).

93. Сусов И.П. История языкознания. — Тверь, 1999(a). — (Электронная версия http://homepages.tversu.ru/~susov/Historyoflinguistics.htm).

94. Сусов И.П. Вариации на фонетическую тему // Лингвистический вестник. — Ижевск, 1999(6). — Вып.1. — С.95—107. — (Электронная версия http://homepages.tversu.ru/~susov/Variations.htm).

95. Сусов И.П. Язык как программа, управляющая коммуникативным поведением // http://homepages.tversu.ru/~susov/Functio.doc

96. Сусов И.П. Формальный vs. функциональный подходы к языку // Лингвистический вестник. — Ижевск, 2000(6). — Вып.2. — С.З—19.

97. Сухих С.А. Прагмалингвистическое измерение коммуникативного процесса. Дис. .доктора филол. наук. —Краснодар, 1998.

98. Сухих С.А., Зеленская В.В. Репрезентативная сущность личности в коммуникативном аспекте реализаций. — Краснодар, 1997.

99. Сухих С.А., Зеленская В.В. Прагмалингвистическое моделирование коммуникативного процесса. — Краснодар, 1998.

100. Философский энциклопедический словарь. — М., 1998.

101. Хаймс Д. Этнография речи // Новое в лингвистике. — М., 1975. — Вып.7. — С.42—95.

102. Чахоян Л.П. Синтаксис диалогической речи современного английского языка. — М., 1979.

103. Чхетиани Т.Д. Метакоммуникативные сигналы слушающего в фазе поддерживания речевого контакта // Языковое общение: Единицы и регулятивы. — Калинин, 1987. — С.103—107.

104. Шенк Р. Обработка концептуальной информации. — М., 1980.

105. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. — Л., 1974.

106. Якубинский Л.П. Избранное: Язык и его функционирование. — М., 1986.

107. Adamzik К. Sprachliches Handeln und sozialer Kontakt: Zur Integration der Kategorie 'Beziehungsaspekt' in eine sprechakttheoretische Beschreibung des Deutschen. — Tübingen, 1984.

108. Adamzik K. Beziehungsgestaltung in Dialogen // Fritz G., Hundsnurscher Fr. (Hrsg.) Handbuch der Dialoganalyse. — Tübingen, 1994. — S.357—374.

109. Allwood J. Linguistic Communication as Action and Cooperation. A study in pragmatics. — Gothenburg, 1976.

110. Atkinson J.M., Héritage J. Structures of social action: Studies in conversation analysis. — Cambridge, 1984.

111. Auer J.C.P. Review of B. Oreström's Turn-taking in English conversation // Linguistics. —1983. — Vol.21. — F.142—748.

112. Auer P., Di Luzio A. (eds.) The contextualization of language. — Amsterdam, 1992.

113. Austin J.L. How to Do Things with Words. — Oxford, 1962.

114. Ballmer T., Brennenstuhl W. Speech Act Classification: A Study in the Lexical Analysis of English Speech Activity Verbs. — Berlin, 1981.

115. Beattie G.W. The dynamics of interruption and the filled pause // British Journal of Social and Clinical Psychology. — 1977. — Vol.16. — P.283—284.

116. Beattie G.W. Floor apportionment and gaze in conversational dyads // British Journal of Social and Clinical Psychology. — 1978. — Vol.17. — P.7—15.

117. Beattie G.W. Encoding units in spontaneous speech: Some implications for the dynamics of conversation // Dechert H.W., Raupach M. (eds.) Temporal Variables in Speech. — The Hague, 1980.

118. Beattie G.W. Sequential temporal patterns of speech and gaze in dialogue // Kendon A. Nonverbal Communication, Interaction and Gesture. — The Hague, 1981(a). — P.297—319.

119. Beattie G.W. The regulation of speaker turns in face-to-face conversation: Some implications for conversation in sound-only communication channels // Semiotica. — 1981(b). — Vol.34. — P.55—70.

120. Bergmann J.R. Ethnomethodologische Konversationsanalyse // Bergmann J.R. (Hrsg.) Dialogforschung. — Düsseldorf, 1981. — S.9—52.

121. Bergmann J.R. Ethnomethodologische Konversationsanalyse // Fritz G., Hundsnurscher Fr. (Hrsg.) Handbuch der Dialoganalyse. — Tübingen, 1994. — S.3—16.

122. Bilmes J. Being interrupted // Language in Society. — 1997. — Vol.26. — P.507—531.

123. Brady P.T. A technique for investigating on-off patterns of speech // Bell System Technical Journal. — 1965. — Vol.44. — P.l— 22.

124. Brinker K., Sager S.F. Linguistische Gesprächsanalyse. — Berlin, 1989.

125. Brinker K., Sager S.F. Linguistische Gesprächsanalyse. 2., durchg. und erg. Aufl.1. Berlin, 1996.

126. Brown P., Levinson S. Universals in language usage: Politeness phenomena // Questions and politeness: Strategies in social interaction. — Cambridge, 1978.1. P.56—289.

127. Brown P., Levinson S. Politeness: Some universals in language usage. — Cambridge, 1987.

128. Brown G., Yule G. Discourse analysis. — Cambridge, 1983.

129. Bublitz W. Supportive fellow-speakers and cooperative conversations. — Amsterdam; Philadelphia, 1988.

130. Bußman H. Lexikon der Sprachwissenschaft. 2., völlig neu bearb. Aufl. — Stuttgart, 1990.

131. Butterworth B., Hine R., Brady K. Speech and interaction in sound-only communication channels // Semiotica. — 1977. — Vol.20. — P.81—99.

132. Capeila J.N. Talk-silence sequences in informal conversations I // Human Communication Research. — 1979(a). — Vol.6. — P.3—17.

133. Capella J.N. Talk-silence sequences in informal conversations II // Human Communication Research. — 1979(b). — P. 130—145.

134. Capella J.N., Planalp S. Talk and silence sequences in informal conversations III: Interspeaker influence // Human Communication Research. — 1981. — Vol.7.1. P.117—132.

135. Cherubim D. Vorwort // Fehlerlinguistik. Beiträge zum Problem der sprachlichen Abweichungen.—Tübingen, 1980.

136. Chomsky N. Aspects of the theory of syntax. — Cambridge, 1965.

137. Clark H.H., Clark E.V. Psychology and language: An introduction to psycholinguistics. —New York, 1977.

138. Coates J. Gossip revisited: language in all-female groups // Coates J., Cameron D. (eds.) Women in their speech communities. New Perspectives on Language and Sex. London. — 1989. — P.94—117.

139. Coulthard M. An Introduction to Discourse Analysis. — London, 1977.

140. Cowley S.J. Of Timing, Turn-Taking, and Conversations // Journal of Psycholinguistic Research. — 1998. — Vol.27(5). — P.541—573.

141. Crawford M. Talking difference: On gender and language. — London, 1995.

142. Crystal D., Davy D. Investigating English style. — London, 1969.

143. Cutler A., Pearson M. On the analysis of prosodic turn-taking cues // JohnsLewis C. (ed.) Intonation in discourse. — London, 1986. — P. 139—155.

144. Deutsch M. Konfliktregelung. Konstruktive und destruktive Prozesse. — München, 1976.

145. Dijk T.A. van Handbook of discourse analysis. — London, 1985. — Vols.l—4.

146. Dijk T.A. van Textwissenschaft: Eine interdisziplinäre Einführung. — München, 1980.

147. Dijk T.A. van Studies in the Pragmatics of Discourse. — The Hague, 1981.

148. Dijk T.A. van, Kintsch W. Strategies of Discourse Comprehension. — New York, 1983.

149. Dittmann A.T. Style in conversation // Semiótica. — 1973. — Vol.3. — P.241— 271.

150. Dittmann J. Einleitung Was ist, zu welchen Zwecken und wie treiben wir Konversationsanalyse? // Dittmann J. (Hrsg.) Arbeiten zur Konversationsanalyse. — Tübingen, 1979. — S.l—43.

151. Dittmann J. (Hrsg.) Arbeiten zur Konversationsanalyse. — Tübingen, 1979.

152. Dittmann A.T., Llewellyn L.G. Relationship between vocalizations and head nods as listener responses // Journal of Personality and Social Psychology. — 1968. — Vol.11. — P.98—106.

153. Duncan S. Some signals and rules for taking speaking turns in conversation // Journal of Personality and Social Psychology. — 1972. — Vol.23. — P.283— 292.

154. Duncan S. Toward a grammar for dyadic conversation // Semiótica. — 1973. — Vol.9. — P.29—46.

155. Duncan S. On the structure of speaker-auditor interaction during speaking turns // Language in Society. — 1974. — Vol.2. — P. 161—180.

156. Duncan S. Conversational strategies // Sebeok T.A., Rosenthal R. (eds.) The Clever Hans Phenomenon: Communication with Horses, Whales, Apes and People. — New York, 1981.

157. Duncan S. Speaking turns: Studies of structure and individual differences // Wiemann J.M., Harrison R.P. (eds.) Nonverbal Interaction. — Beverly Hills, 1983.

158. Duncan S., Brunner L.J., Fiske D.W. Strategy signals in face-to-face interaction // Journal of Personality and Social Psychology. —1979. — Vol.37. — P.301— 313.

159. Duncan S., Fiske D.W. Face-to-face interaction: Research, methods, and theory.1. Hillsdale, 1977.

160. Duncan S., Niederehe G. On signaling that it's your turn to speak // Journal of Experimental Social Psychology. — 1974. — Vol.10. — P.234—247.

161. Dunne M., Ng S.H. Simultaneous Speech in Small Group Conversations: All-Together-Now and One-at-a-time? // Journal of Language and Social Psychology. — 1994. — Vol.13. — P.45—72.

162. Eco U. Eine Palette von Grautönen // Die Zeit. — 1986. — 29 Aug. — S.51.

163. Edelsky C. Who's got the floor? // Language in Society. — 1981. — Vol.l0(3).1. P.383—421.

164. Edmondson W. Spoken Discourse: A Model for Analysis. — London, 1981.

165. Ehlich K. Kooperation und sprachliches Handeln // Liedtke F., Keller R. Kommunikation und Kooperation. — Tübingen, 1987. — S.17—35.

166. Ellis A., Beattie G.W. The psychology of language and communication. — New York, 1986.

167. Erickson F. Listening and speaking // Languages and linguistics: The interdependence of theory, data, and application. — Washington, 1986. — P.294—319.

168. Ervin-Tripp S. Children's verbal turn-taking // Ochs E., Schieffelin B.B. (eds.) Developmental pragmatics. — New York, 1979. — P.391—429.

169. Falk J. The conversational duet // Proceedings of the 6th Annual Meeting of the Berkely Linguistics Society. — Berkely, 1980. —P.507—514.

170. Faust M. Antagonistic interaction of top politicians in TV discussions // Melena J.L. (ed.) Symbolae Ludovico Mitxelena septugenario oblatae. — Vitoria-Gasteiz, 1985. — P.1437—1450.

171. Ferguson N. Simultaneous speech, interruptions and dominance // British Journal of Social and Clinical Psychology. — 1977. — Vol.16. — P.295—302.

172. Fetzer A. Konversationsanalyse und Konversationsunterricht: Zur Theorie und Praxis im universitären Kontext // http ://www.ualberta.ca/~german/ej ournal/fetzer.htm

173. Fiehler R. Kommunikation und Kooperation. — Berlin, 1980.

174. Fiehler R. Einwürfe // Sucharowski W. (Hrsg.) Gesprächsforschung im Vergleich. — Tübingen, 1985. — S.77—107.

175. Franck D., Franck G. Zwischenmenschliche Verhandlung versus intersubjektive Norm // Papiere zur Linguistik. — 1986. — № 35(2). — S.55—79.

176. Franke W. Elementare Dialogstrukturen. Darstellung, Analyse, Diskussion. — Tübingen, 1990.

177. French P., Local J. Turn-competitive incomings // Journal of pragmatics. — 1983, — Vol.7.— P.17—38.

178. Garfinkel H. Studies in ethnomethodology. — Englewood Cliffs, 1967.

179. Giles H., Wiemann J.M. Language, social comparison and power // The handbook of communication science. — Newbury, 1987. — P.350—384.

180. Glindemann R. Zusammensprechen in Gesprächen. Aspekte einer konsonanztheoretischen Pragmatik. — Tübingen, 1987.

181. Goffman E. On face-work. An analysis of ritual elements in social interaction // Psychiatry. — 1955. — Vol.18. — P.213—231.

182. Goffman E. Interaktionsrituale. Über Verhalten in direkter Kommunikation. — Frankfurt/M., 1971.

183. Goffman E. Replies and Responses // Language in Society. — 1976. — Vol.5. — P.257—313.

184. Goffman E. Forms of talk. Philadelphia, 1981.

185. Goffman E. The interaction order// American Sociological Review. — 1983. — Vol.48. —P.l—17.

186. Good C.H. Some structural aspects of casual conversation // UEA papers in linguistics. — 1977. — Vol.4. — P. 18—37.

187. Goodwin C. Conversational Organization: Interaction between Speakers and Hearers. —New York, 1981.

188. Grice H.P. Logic and conversation // Syntax and semantics. — New York, 1975. — Vol.3: Speech Acts. — P.41—48.

189. Gruber H. Streitgespräche. Zur Pragmatik einer Diskursform. — Opladen, 1996.

190. Gumperz J.J. Discourse strategies. — Cambridge, 1982.

191. Gumperz J.J., Hymes D. (eds.) Directions in Sociolinguistics. The Ethnography of Communication. —New York, 1972.

192. Habermas J. Toward a theory of communicative competence // Recent sociology: Patterns of communicative behaviour. — New York, 1970. — №2 — P. 115— 148.

193. Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. —Frankfurt/M., 1981.

194. Haviland J.B. 'Con Buenos Chiles': Talk, targets, and teasing in Zinacantän // Text. — 1986. — Vol.6. — P.249—282.

195. Henne H. Die Rolle des Hörers im Gespräch // Rosengren J. (Hrsg.) Sprache und Pragmatik. — Malmö, 1979. — S. 122—134.

196. Henne H., Rehbock H. Einführung in die Gesprächsanalyse. 2. Aufl. — Berlin; New York, 1982.

197. Henne H., Rehbock H. Einfuhrung in die Gesprächsanalyse. 3., durchg. und erw. Aufl. — Berlin; New York, 1995.

198. Holly W. Imagearbeit in Gesprächen. Zur linguistischen Beschreibung des Beziehungsaspekts. — Tübingen, 1979.

199. Jaffe J., Feldstein S. Rhythms of Dialogue. — New York, 1970.

200. James D., Clarke S. Women, men, and interruptions: A critical review // Tannen D. (ed.) Gender and conversational interaction. — New York, 1993. — P.231— 280.

201. Jefferson G. Side sequences // Sudnow D. (Hrsg.) Studies in social interaction.

202. New York, 1972. — P.294—338.

203. Jefferson G. On the organization of laughter in talk about troubles // Structures of social action: Studies in conversation analysis. — Cambridge, 1984. — P.346— 369.

204. Kallmeyer W. (Hrsg.) Exemplarische Analysen des Sprachverhaltens in Mannheim // Schriften des Instituts für deutsche Sprache: Kommunikation in der Stadt. — Berlin, 1994. — Bd.4(l).

205. Kallmeyer W. (Hrsg.) Ethnographien von Mannheimer Stadtteilen // Schriften des Instituts für deutsche Sprache: Kommunikation in der Stadt. — Berlin, 1995.1. Bd.4(2).

206. Keim I. Kommunikative Stilistik einer sozialen Welt «kleiner Leute» in der Mannheimer Innenstadt // Schriften des Instituts für deutsche Sprache: Kommunikation in der Stadt. — Berlin, 1995. — Bd.4(3).

207. Keller R. Kooperation und Eigennutz // Liedtke F., Keller R. (Hrsg.) Kommunikation und Kooperation. — Tübingen, 1987.— S.l—17.

208. Kendon A. Some functions of gaze-direction in social interaction // Acta psychologica. — 1967. — Vol.26. — P.22^17.

209. Kendon A. Movement co-ordination in social interaction: Some examples described // Acta psychologica. — 1970. — Vol.32. — P. 101—125.

210. Kendon A. Gesticulation and speech: Two aspects of the process of utterance // Key M.R. (ed.) The Relationship of Verbal and Nonverbal Communication. — The Hague, 1980.

211. Kneip R. Der Kommentarschritt eine Analysekategorie der Gesprächstheorie // Papers from the Fifth Scandinavian Conference of Linguistics. — Stockholm, 1980. — Part II. — S.53—69.

212. Kotthoff H. Unterbrechungen, Überlappungen und andere Interventionen // Deutsche Sprache. — 1993. — H.2. — S. 162—185.

213. Kowal S. etc. Unterbrechungen in Medieninterviews. Geschlechtstypisches Gesprächsverhalten? // Germanistische Linguistik. — 1998. — H. 139/140. — S.280—299.

214. Kreis S. Die Kategorie "Beziehung" in der Kommunikationsanalyse: Eine linguistische Untersuchung zur Bedeutung des Beziehungsaspekts. Diss. — Zürich, 1985.

215. Labov W. Das Studium der Sprache im sozialen Kontext // Klein W., Wunderlich D. (Hrsg.) Aspekte der Soziolinguistik. — Frankfurt/M., 1971.

216. Leech G.N. Explorations in Semantics and Pragmatics. —Amsterdam, 1980.

217. Leech G.N. Principles of Pragmatics. — London, 1983.

218. Lenz F. Turn-taking in technical meetings. Zu einem Aspekt der Interaktion in mündlicher Fachkommunikation // Linguistische Berichte. — 1988. — H.l 14. — S.134—162.

219. Levinson S. Pragmatics. — Cambridge, 1983.

220. Lieven E.V.M. Turn-taking and pragmatics: Two issues in early child language // Campbell R.N., Smith P.T. (eds.) Recent advances in the psychology of language: Language development and mother-child interaction. — New York, 1978, —P.215—236.

221. Löffler H. Soziolinguistische Kommunikationsanalyse // Fritz G., Hundsnurscher Fr. (Hrsg.) Handbuch der Dialoganalyse. — Tübingen, 1994. — S.37—50.

222. Malinowski B. The problem of meaning in primitive languages // The meaning of meaning. 10th ed. — London, 1972. — P.296—336.

223. Mandelbaum J. Couples sharing stories // Communication Quarterly. — 1987. — Vol.35. — P.144—170.

224. McLaughlin M.L., Cody M.J. Awkward silences: Behavioral antecedents and consequences of the conversational lapse // Human Communication Research. — 1982, —Vol.8.—P.299—316.

225. Metzler Lexikon Sprache. 2., Überarb. und erg. Aufl. — Stuttgart; Weimar, 2000.

226. Mey J.L. Poet and Peasant. A Pragmatic Comedy in Five Acts // Journal of Pragmatics. — 1987. — Vol.11(3). — P.281—297.

227. Nothdurft W. (Hrsg.) Streit schlichten: gesprächsanalytische Untersuchungen zu institutionellen Formen konsensueller Konfliktregelung // Schriften des Instituts für deutsche Sprache: Schlichtung. —Berlin, 1995. —Bd.5(l).

228. Nothdurft W. Konfliktstoff: Gesprächsanalyse der Konfliktbearbeitung in Schlichtungsgesprächen // Schriften des Instituts für deutsche Sprache: Schlichtung. — Berlin, 1997. — Bd.5(2).

229. O'Connell D.C., Kowal S., Kaltenbacher E. Turn-Taking: A Critical Analysis of the Research Tradition // Journal of Psycholinguistic Research. — 1990. — Vol. 19(6). — P.345—373.

230. O'Donnell/Trujillo N., Adams K. 'Heheh' in conversation: Some co-ordinating accomplishments of laughter // Western Journal of Speech Communication. — 1983. — Vol.47. — P.175—191.

231. Oreström B. Turn-taking in English Conversation. — Lund, 1983.

232. Patzelt W.J. Grundlagen der Ethnomethodologie. Theorie, Empirie und politikwissenschaftlicher Nutzen einer Soziologie des Alltags. — München, 1987.

233. Pavlidou T. Cooperation and the choice of linguistic means: Some evidence from the use of the subjunctive in Modern Greek // Journal of Pragmatics. — 1991. — Vol.15(1). — P.l 1—42.

234. Power R.J.D., Dal Martello M.F. Some criticisms of Sacks, Schegloff, and Jefferson on turn-taking // Semiotica. — 1986. — Vol.58(l/2). — P.29^10.

235. Poyatos F. Verbal and nonverbal expression in interaction: research and pedagogical perspectives // Proceedings of the fourth international congress of applied linguistics. — 1976. — Vol.1. — P.87—97.

236. Quasthoff U. Das Prinzip des primären Sprechers, das Zuständigkeitsprinzip und das Verantwortungsprinzip // Ehlich K. (Hrsg.) Medizinische und therapeutische Kommunikation. — Opladen, 1990. — S.66—81.

237. Rath R. Kommunikationspraxis: Analysen zur Textbildung und Textgliederung im gesprochenen Deutsch. — Göttingen, 1979.

238. Rehbein J. Komplexes Handeln. — Stuttgart, 1977.

239. Rommetveit R. On message structure. A framework for the study of language and communication. — London, 1974.

240. Rosenfeld H.M. Conversational control functions in nonverbal behaviour // Siegman A.W., Feldstein S. (eds.) Nonverbal Behaviour and Communication. — Hillsdale, 1978.

241. Roulet E. On the structure of conversation as negotiation // Searle J.R. et al. (On) Searle on Conversation. — Amsterdam; Philadelphia, 1992.

242. Sacks H. On the preferences for agreement and contiguity in sequences in conversation // Talk and social organization. — Clevedon, 1987. — P.54—69.

243. Sacks H. Lectures on Conversation. 2nd ed. — Cambridge, 1995. — 2 vols.

244. Sacks H., Schegloff E.A., Jefferson G. A simplest systematics for the organization of turn-taking for conversation // Language. — 1974. — Vol.50(4). — Parti. —P.696—735.

245. Sager S.F. Sprache und Beziehung: Linguistische Untersuchungen zum Zusammenhang von sprachlicher Kommunikation und zwischenmenschlicher Beziehung. — Tübingen, 1981.

246. Schank G. Untersuchungen zum Ablauf natürlicher Dialoge. — München, 1981.

247. Schank G., Schwitalla J. (Hrsg.) Konflikte in Gesprächen. — Tübingen, 1987.

248. Schegloff E.A. The relevance of repair to syntax-for-conversation // Syntax and Semantics. — 1979. — P.261—286.

249. Schegloff E.A. Identification and recognition in telephone conversation openings // Psathas G. (Hrsg.) Everyday language. Studies in Ethnomethodology. — New York, 1980, — P.23—78.

250. Schegloff E.A. Some sources of misunderstanding in talk-in-interaction // Linguistics. — 1987. — Vol.25. — P.201—218.

251. Schegloff E.A. On the organization of sequences as a source of "coherence" in talk-in-interaction // Conversational organization and its development. — Norwood, 1990, —P.51—77.

252. Schegloff E.A. Conversational analysis and social shared cognition // Perspectives on socially shared cognition. — Washington, 1991. — P.150—171.

253. Schegloff E.A. To Searle on conversation // Searle J.R. et al. (On) Searle on Conversation. — Amsterdam; Philadelphia, 1992. — P.l 13—128.

254. Schegloff E.A. Overlapping talk and the organization of turn-taking for conversation // Language in Society. — 2000. — Vol.29. — P.l—63.

255. Schegloff E.A., Jefferson G., Sacks H. The preference for self-correction in the organization of repair in conversation // Language. — 1977. — Vol.53. — P.361—382.

256. Schegloff E.A., Sacks H. Opening up closings // Semiótica. — 1973. — Vol.8.1. P.289—327.

257. Schiffrin D. Turn-initial variation: structure and function in conversation // Sankoff D. (ed.) Diversity and Diachrony. — Amsterdam, 1986. — P.367—380.

258. Schiffrin D. Approaches to Discourse. — Oxford, 1994.

259. Schiffrin D. Theory and method in discourse analysis: what context for what unit? // Language and Communication. — 1997. — Vol. 17(2). — P.75—93.

260. Schlatter T., Hänni R. Zur Steuerung des Sprecherwechsels in einem ArztPatient-Gespräch. Eine Einzelfalluntersuchung // Archiv fur Psychologie. — 1989,— Vol.141. — S.273—286.

261. Schlobinski P. Empirische Sprachwissenschaft. — Opladen, 1996.

262. Schmidt C. Typisch weiblich typisch männlich. Geschlechtstypisches Kommunikationsverhalten in studentischen Kleingruppen. — Tübingen, 1988.

263. Schmitt R. Kontextualisierung und Konversationdanalyse // Deutsche Sprache.1993. — H.21. — S.326—352.

264. Schröder P. (Hrsg.) Schlichtungsgespräche: ein Textband mit einer exemplarischen Analyse // Schriften des Instituts für deutsche Sprache: Schlichtung. — Berlin, 1997. — Bd.5(3).

265. Schwitalla J. Dialogsteuerung in Interviews. — München, 1979.

266. Schwitalla J. Über einige Weisen des gemeinsamen Sprechens // Zeitschrift für Sprachwissenschaft. — 1992. — Bd. 11(1). — S.68—99.

267. Schwitalla J. Kommunikative Stilistik zweier sozialer Welten in MannheimVogelstang // Schriften des Instituts für deutsche Sprache: Kommunikation in der Stadt. — Berlin, 1995. — Bd.4(4).

268. Searle J.R. Speech Acts: An Essay in the Philosophy of Language. — Cambridge, 1969.

269. Searle J.R. Conversation // Searle J.R. et al. (On) Searle on Conversation. — Amsterdam, 1992. — P.7—29.

270. Shields M.M. Yes and no: a study of negation and affirmation in discourse of children between three and five // Proceedings of the fourth international congress of applied linguistics. — 1976. — Vol.1. — P.451—465.

271. Sinclair J., Coulthard M. Towards an Analysis of Discourse: The English Used by Teachers and Pupils. — Oxford, 1975.

272. Steuble A. Integrative Konversationsanalyse. Zum Zusammenhang von Sprache, nonverbaler Kommunikation und interaktiver Beziehung. — Pfaffenweiler, 1986.

273. Talbot M. «I wish you'd stop interrupting me!»: Interruptions and asymmetries of speaker-rights in equal encounters // Journal of Pragmatics. — 1992. — Vol. 18. — P.451—466.

274. Tannen D. Conversational Style: Analyzing Talk among Friends. — Norwood, 1984.

275. Tannen D. That's not what I meant! How conversational style makes or breaks your relations with others. —New York, 1986.

276. Tannen D. Conversational style // Dechert H.W., Raupach M. (eds.) Psycholinguistic models of production. — Norwood, 1987. — P.251—267.

277. Tannen D. You just don't understand: Women and men in conversation. — New York, 1990.

278. Tiittula L. Wie kommt man zu Wort? Zum Sprecherwechsel im Finnischen unter fremdsprachendidaktischer Fragestellung. —Frankfurt/M., 1987.

279. Trömel-Plötz S. Frauensprache: Sprache der Veränderung. — Frankfurt/M., 1982.

280. Trömel-Plötz S. (ed.) Gewalt durch Sprache. — Frankfurt/M., 1987.

281. Wahmhoff S., Wenzel A. Ein hm ist noch lange kein hm oder - Was heißt klientenbezogene Gesprächsfuhrung // Dittmann J. (Hrsg.) Arbeiten zur Konversationsanalyse. — Tübingen, 1979. — S.58—297.

282. Wald B. Zur Einheitlichkeit und Einleitung von Diskurseinheiten // Quasthoff U. (Hrsg.) Sprachstruktur Sozialstruktur. —Königstein, 1978. — S.128—149.

283. Watts R.J. Power in Family Discourse. — Berlin, 1991.

284. Watzlawick P., Beavin J., Jackson D. Pragmatics of human communication. — New York, 1967.

285. Wiemann J.M., Knapp M.L. Turn-taking in conversations // Journal of Communication. — 1975. — Vol.25. — P.75—92.

286. Wilson T.P., Wiemann J.M., Zimmermann D.H. Models of turn-taking in conversational interaction // Journal of language and social psychology. —1984. — Vol.3. — P.159—183.

287. Wolf S. Streitgespräche. Theorien, Analyseverfahren, Typisierungsmöglichkeiten. — Freiburg, 1975.

288. Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie. — Frankfurt/M., 1976.

289. Wunderlich D. Zur Konventionalität von Sprechhandlungen // Schwerpunkte. Linguistik und Kommunikationwissenschaft. — Wiesbaden, 1975.

290. Yngve V.H. On getting a word in Edgewise // Papers of the Sixth Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society. — 1970. — P.567—577.

291. CHT параязыковые явления, прерывающие речь (на строке говорящего)

292. ONISCH сопроводительный комментарий (на строке комментария К)

293. DISTANZIERT длина черты соответствует периоду обозначаемого явления

294. QUIETSCHEN экстралингвистические явления (на строке глобального комментария К&). . выпускаемый речевой отрезок с комментарием