Полиольный синтез селеноиндатов-галлатов меди в микроволновом поле тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 02.00.21, кандидат наук Гревцев Артём Сергеевич

• Гревцев Артём Сергеевич
• кандидат наук
• 2017

Оглавление диссертации кандидат наук Гревцев Артём Сергеевич

Введение

Глава 1. Обзор литературы

1.1. Солнечная энергетика и солнечные фотопреобразователи

1.2. Современные материалы для формирования фотопреобразователей

1.3. Физико-химические методы получения тонких пленок селеноиндатов (галлатов) меди

1.4. Химический синтез наночастиц Си1пхОа1-х8е2 из растворов

1.5. Поглощение микроволнового излучения веществом, влияние на скорость химических реакций

1.6. Микроволновый синтез

1.7. Полиольный микроволновый синтез селеноиндатов-галлатов меди

Глава 2. Экспериментальные методы синтеза и исследования наночастиц Си1ПхОа1-хЗе2

2.1. Установка для микроволнового синтеза

2.2. Методика проведения экспериментов по исследования механизма реакции образования наночастиц Си1пх(Оа)1-хБе2 при микроволновом полиольном синтезе

2.2.1. Исследование воздействия МВ поля и термического нагрева на ПЭГ

2.2.2. Исследование воздействия МВ облучения и термического нагрева на раствор СиС12 в ПЭГ

2.2.3. Исследование взаимодействия ПЭГ и Бе в МВ поле

2.2.4. Исследование взаимодействия ПЭГ и 1пС13 в МВ поле

2.2.5. Исследование взаимодействия ПЭГ, СиС12 и Бе в МВ поле

2.2.6. Исследование взаимодействия ПЭГ, 1пС13 и Бе в МВ поле

2.2.7. Исследование промежуточных продуктов реакции полиольного микроволнового синтеза Си1пБе2

2.2.8. Исследование влияния средней молекулярной массы ПЭГ на размер и морфологию наночастиц меди, получаемых в процессе

восстановления хлорида меди (II) при МВ облучении

2.3. Методика синтеза наночастиц составов CuInxGa1-xSe2

2.4. Методика получения пленок из синтезированных наночастиц

2.5. Методика получения композитных пленок из синтезированных наночастиц с PCBM

2.6. Методы исследования образцов

2.6.1 Рентгенофазовый анализ

2.6.2 Спектроскопия оптического поглощения в видимом и ближнем ИК диапазоне

2.6.3 Рентгено-флуоресцентный анализ

2.6.4 Динамическое рассеяние света

2.6.5 ИК спектроскопия

2.6.6 Спектроскопия комбинационного рассеяния

2.6.7 Сканирующая электронная микроскопия

2.6.8 Фотоэлектрохимические измерения

2.6.9 Спектроскопия ЯМР

Глава 3. Экспериментальные результаты и их обсуждение

3.1 Механизм реакции полиольного синтеза тройных соединений CuIn(Ga)Se2 в микроволновом поле

3.1.1. Воздействие термического нагрева и микроволнового поля

на ПЭГ

3.1.2. Взаимодействие ПЭГ с хлоридом меди (II)

3.1.3. Взаимодействие ПЭГ, М03 и Se в МВ поле

3.1.4. ^став промежуточных продуктов реакции полиольного микроволнового синтеза CuInSe2

3.2. Исследование частиц CuInхGa1-хSe2, синтезированных полиольным

микроволновым методом

3.2.1. Фазовый состав, морфология, распределение частиц

по размерам

3.2.2. Оптические спектры поглощения пленок, оптическая ширина

запрещенной зоны синтезированных частиц

3.3. Фотоэлектрические свойства полученных композитных пленок

Основные результаты и выводы

Благодарности

Список сокращений и условных обозначений

Список литературы

Введение

Солнечная энергетика является одним из актуальных и активно развивающихся направлений получения электроэнергии. Преимущества данного способа производства электроэнергии заключаются в экологической чистоте, неисчерпаемости солнечной энергии, отсутствии необходимости доставки сырья к преобразователю. Особый интерес представляет непосредственно прямое преобразование солнечной энергии в электрическую при помощи фотоэлектрических преобразователей. На данный момент стоимость производства электроэнергии при использовании модулей солнечных батарей значительно превышает стандартные методы производства электроэнергии, такие как гидроэнергетика и теплоэнергетика. В связи с этим ведутся активные прикладные и теоретические разработки в области создания новых материалов и методов для повышения эффективности преобразования солнечной энергии и по снижению стоимости производства солнечных батарей.

Одним из перспективных материалов для создания фотопоглощающего слоя солнечных элементов являются селеноиндаты-галлаты меди Си1пхОа1-хБе2 со структурой халькопирита. Данный материал обладает близкими к оптимальным оптическими и электрическими свойствами. Активно развивающимся направлением является применение наночастиц полупроводниковых материалов. Нанчастицы могут использоваться для формирования тонких фотопоглощающих слоев методами печати и нанесения в виде спрея для создания как полностью неорганических солнечных элементов, так и в виде композитных органо-неорганических материалов. Композитные органо-неорганические материалы представляют интерес в связи с тем, что сочетают в себе такие преимущества как: высокий коэффициент поглощения и возможность формирования гибких структур, формирование в объеме тонкого слоя межфазных границ для разделения генерируемых носителей заряда, устойчивость к длительному термическому и радиационному воздействию.

Существуют различные методы получения селеноиндатов-галлатов меди в

виде тонкослойных пленок и наноразмерных частиц CuInxGa1-xSe2. Перспективным и активно развивающимся направлением является химический синтез из растворов солей металлов в органических растворителях, однако для синтеза наночастиц используются токсичные вещества для получения растворов селена. При химическом синтезе из растворов данных соединений с использованием элементарного селена основной проблемой является длительное время синтеза и чистота получаемых продуктов. Технологически простым методом для получения халькопиритов, позволяющим значительно ускорить время синтеза является полиольный микроволновый (МВ) метод. В данном методе используются полиспирты для получения растворов солей металлов, при этом нагрев осуществляется микроволновым полем.

Цель и задачи работы

Цель диссертационной работы заключалась в разработке методики синтеза полупроводниковых наночастиц составов CuInxGa1-xSe2 на основе полиольного микроволнового (МВ) метода, изучении химических процессов протекающих при синтезе и исследовании свойств получаемых наночастиц в качестве материала фотопоглощающего слоя в солнечных элементах.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

1. Экспериментальное моделирование и исследование процессов протекающих при взаимодействии исходных реагентов и промежуточных продуктов в МВ поле.

2. Исследование механизма реакции образования наночастиц CuInxGa1-xSe2 при МВ синтезе. Выявление промежуточных продуктов и основных факторов, влияющих на процесс синтеза наночастиц и свойства получаемых материалов.

3. Получение тонких слоев (пленок) из синтезированных наночастиц селеноиндатов-галлатов меди и исследование их морфологии, оптических и фотоэлектрических свойств.

Научная новизна

Исследован механизм формирования наночастиц тройных соединений

Си1пБе2 при микроволновом и термическом нагреве в полиэтиленгликолях (ПЭГ) из солей металлов и элементарного селена, при этом отмечены значительные отличия от синтеза бинарных и тройных селенидов из селен-содержащих растворов.

Установлена зависимость морфологии промежуточного продукта синтеза, коллоидной меди, от молекулярной массы полиэтиленгликоля, применяемого в процессе синтеза. Продемонстрировано получение частиц коллоидной меди кубической формы и в виде наностержней в полиэтиленгликолях.

Предложена модель структуры комплекса меди с полиэтиленгликолем, при этом экспериментально обосновано участие кислорода концевых гидроксильных групп полиэтиленгликоля.

Предложена модель взаимодействия селенидов меди, являющихся промежуточными продуктами полиольного микроволнового синтеза селеноиндатов-галлатов меди, с растворами солей индия и галлия в ПЭГ при синтезе в МВ поле.

Практическая значимость работы

Разработаны условия синтеза наночастиц, позволяющие получить частицы со средними размерами 70 - 110 нм заданных составов CuInxGa1-xSe2 из элементарного селена и раствора солей индия и галлия в полиэтиленгликоле, при этом структура данных частиц и оптические свойства соответствуют свойствам объемных материалов и пленок, наносимых вакуумными методами. Полученные в ходе работы композитные пленки из синтезированных наночастиц CuInxGa1-хБе2/РСВМ (РСВМ - метиловый эфир [6,6]-фенил С61 бутановой кислоты) обладают воспроизводимой фоточувствительностью и могут быть использованы в качестве фотопоглащающего слоя солнечных батарей.

Положения, выносимые на защиту

1. Процесс растворения хлорида меди в ПЭГ протекает с образованием октаэдрического комплекса с ромбическим искажением, при этом в образовании комплекса в первую очередь участвуют концевые гидроксильные группы ПЭГ.

2. При микроволновом облучении ПЭГ наблюдается процесс внутримолекулярного отщепления воды с образованием концевых двойных связей, однако, в присутствии солей меди (II), происходит поэтапное восстановление Cu2+ до Cu+ и затем до Cu0 с участием концевых гидроксильных групп с образованием карбонильных групп, что приводит к подавлению внутримолекулярной дегидратации.

3. Синтез селеноиндатов-галлатов меди протекает через стадию образования селенидов меди, при этом катионы индия и галлия реагируют с образовавшимися частицами селенидов меди без промежуточной стадии образования селенидов индия и галлия в виде отдельной кристаллической или аморфной фазы.

4. Наночастицы CuInxGai-xSe2 со структурой халькопирита могут быть синтезированы полиольным микроволновым методом из элементарного селена и раствора солей соответствующих металлов в ПЭГ, при этом их свойства соответствуют объемному материалу.

5. Сформированные на основе синтезированных частиц композитные пленки CuInxGa1-xSe2/PCBM (PCBM - метиловый эфир [6,6]-фенил С61 бутановой кислоты) могут использоваться в качестве фотопоглощающего слоя солнечных батарей.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Полиольный синтез селеноиндатов-галлатов меди в микроволновом поле»

Апробация работы

Результаты работы опубликованы в четырех статьях международных и отечественных журналов, реферируемых в базах данных РИНЦ, Web of Science и Scopus:

1. Grevtsev, A.S., Goncharenko I.Yu., Muradova G.M., Bereznev S., Tver'yanovich A.S. Mechanism of a Micro wave-Assisted Polyol Synthesis of Nanosize CuInSe2 Particles and Their Optical and Photoelectric Properties // Russian Journal of Applied Chemistry. 2014. Vol. 87. P. 671-675.

2. Tverjanovich, A.S., Grevtsev A.S., Bereznev S. Interaction of CuCl2 with poly(ethylene glycol) under microwave radiation // Materials Research Express. 2017. Vol. 4. P. 015006.

3. Tomaev, V.V., Mazur A.S., Grevtsev A.S. A study of the process of thermal oxidation of lead selenide by the NMR and XRD methods // Glass Physics and Chemistry. 2017. Vol. 43. P. 70-74.

4. Grevtsev A.S., Levin O.V., Tverjanovich A.S. Microwave assisted polyol synthesis of CuGaSe2 nanoparticles for solar cell application // Funct. Mater. Lett. 2017. Vol. 10. P. 1750050.

Материалы работы представлены на международных конференциях:

1. Гревцев А.С., Мурадова Г.М., Гончаренко И.Ю., Тверьянович А.С. Полиольный микроволновый синтез наночастиц CuInSe2 для солнечных элементов // Тез. докл. VIII Всерос. конф. молодых учёных, аспирантов и студентов с междунар. участием по химии и наноматериалам «Менделеев-2014» Санкт-Петербург, 1-4 апреля 2014. С. 55.

2. Grevtsev A.S., Muradova G.M., Tver'yanovich A.S. Synthesis of CISe Nanoparticles/PCBM thin films for solar cells application // Book of abstracts IX International conference of young scientists on chemistry «Mendeleev-2015» 7-10 of April 2015 Saint Petersburg, P.48.

3. Grevtsev A.S., Mazur A.S. Microwave assisted synthesis of copper indium gallium diselenide nanoparticles // Book of abstracts IX International conference of young scientists on chemistry «Mendeleev-2017» 4-7 of April 2017 Saint Petersburg, P.120.

Глава 1. Обзор литературы

1.1. Солнечная энергетика и солнечные фотопреобразователи

В связи со сложным экологическим положением, связанным с использованием топливных энергоресурсов, а также с ограниченностью данного ресурса актуальной проблемой является разработка и внедрение экологически чистых и возобновляемых источников электроэнергии [1]. Основными направлениями альтернативной энергетики являются гидроэнергетика, ветроэнергетика, биотопливо, геотермальная энергетика и солнечная энергетика. Общая динамика интенсивного развития производства электроэнергии в отрасли солнечной энергетики способствовала значительно возросшему интересу к технологическим и фундаментальным исследованиям солнечных фотоэлементов (СФ). В настоящее время солнечная энергия используется как в условиях открытого космоса, так и в земных условиях. Интерес к солнечной энергетике обусловлен значительными потенциальными мощностями, поскольку интегральная мощность солнечного излучения, входящего в атмосферу земли

о

приближенно составляет 210 ГВт [2]. Основными критериями для внедрения солнечной энергетики являются: подходящие климатические условия региона и средняя продолжительность светового дня. Среди технологических факторов следует отметить значительную стоимость высокоэффективных СФ, в связи с этим возникает необходимость использования систем концентрирования светового потока - параболические зеркала или системы линз. Для широкого внедрения солнечной энергетики необходимо существенное снижение стоимости электроэнергии производимой модулями СФ, в связи с этим актуальными направлениями развития являются повышение эффективности преобразования солнечной энергии в электрическую (КПД) СФ и уменьшение стоимости высокоэффективных СФ, разработка новых технологически простых методов формирования СФ.

В основе прямого преобразования солнечной энергии в электрическую

лежит фотовольтаический эффект, открытый в 1863 г Беккерелем. Фотовольтаический эффект заключается в возникновении электрического тока или напряжения в веществе в результате воздействия света.

Основным критерием, позволяющим сравнивать различные СФ, является эффективность преобразования мощности СФ (КПД) - отношения максимальной выходной мощности Рм к мощности падающего света Р0.

Удельная мощность падающего света Р0 для заданного светового потока Ф0(Х) (количество фотонов попадающих на поверхность площадью 1 м за секунду для диапазона длин волн ДА.) определяется выражением:

Р0= | ^ Фс (№•, (1.1)

х Х

где И - постоянная Планка, с - скорость света, А - длина волны.

Значение КПД зависит от мощности и спектрального состава падающего светового потока, поэтому измерения проводят при стандартизированных условиях - Р0 составляет 1000 Вт/м при спектральном составе АМ 1.5 G (соответствует спектру солнечного света, прошедшего через полторы атмосферы, с учетом добавки светового потока попадающего на СФ в результате рассеяния в атмосфере) [3].

Максимальную выходную мощность СФ определяют из вольтамперных характеристик, получаемых для не освещенного и освещенного СФ. Обычно вольтамперные характеристики (ВАХ) представляют в виде зависимости плотности тока от приложенного напряжения.

При освещении СФ ВАХ смещается относительно темновой ВАХ, при этом Ухх - напряжение холостого хода соответствует напряжению при нулевом значении плотности тока, 1кз - плотность тока короткого замыкания, которая соответствует плотности тока, проходящей через СФ при нулевом напряжении (типичная ВАХ представлена на рисунке 1.1).

J Хм Vxx/

^м1 р 1 м / у

^кз

Рисунок 1.1. Типичная ВАХ солнечного фотоэлемента при освещении. Ум, Тм -напряжение и плотность тока соответствующие максимальной выходной мощности Рм; Ухх, Ткз - напряжение холостого хода и плотности тока короткого замыкания.

Максимальная мощность, которую можно получить, при использовании СФ в качестве источника тока Рм пропорциональна произведению Ум х Тм, располагается в четвертом квадранте ВАХ и зависит от формы вольтамперной характеристики. Для характеристики учитывающей форму ВАХ вводят величину РР, называемую фактором заполнения:

= (12) V т

Откуда получаем выражение для максимальной выходной мощности:

Рм ^ХХтКЗБР. (1.3)

В результате КПД солнечного фотоэлемента определяется выражением:

V т РР

ухх-*КЗгг . (1.4)

Р0

Общая схема устройства солнечного фотоэлемента представлена на рисунке 1.2. Основными составными компонентами СФ: подложка, на которой формируется устройство, в случае тонкопленочных солнечных элементов подложка обычно из прозрачного материала (натрий силикатное стекло или гибкие органические подложки), тыльный и лицевой контакты, между которыми заключается фотоактивный слой. Освещение СФ может происходить как через прозрачную подложку (в таком случае тыльный контакт формируется из прозрачных, проводящих материалов), так и через верхний (лицевой) контакт, который наносится на активный слой в виде металлической сетки.

о о- +

Катод

Активный слой

Анод

Прозрачная подложка

Свет {} й Ц

Рисунок 1.2. Общая схема устройства солнечного фотоэлемента.

Процесс преобразования солнечной энергии в электрическую в СФ описывается следующими основными процессами. Генерация свободных носителей заряда (электроны и дырки) в фотоактивном слое СФ, разделение носителей заряда, транспорт заряженных частиц к электродам, выполнение работы на внешней нагрузке током, протекающим под действием разности потенциалов электродов и рекомбинация электронов с дырками на аноде [3].

Активный слой СФ может быть структурирован различными способами с применением неорганических полупроводников, с использованием органических материалов (материалы электрон донорного и акцепторного типа), гибридных

структур содержащих как органические, так и неорганические материалы.

Неорганические СФ

В случае неорганических СФ наиболее простой вариант конструкции активного слоя представляет полупроводник, находящийся в контакте с металлической поверхностью электрода. Разделение генерируемых в полупроводнике носителей заряда происходит благодаря образованию барьера Шоттки на границе раздела металл-полупроводник, при этом второй электрод обладает омическим контактом с поглощающим свет полупроводниковым материалом. Однако данный тип конструкции СФ не находит распространенного применения в связи с низким значением достигаемой разности потенциалов при разомкнутой цепи (напряжение холостого хода), что приводит к низким значениям КПД таких СФ. Наиболее распространенные конструкции включают в состав активного слоя р - п гетеропереход. В данном случае в активном слое в состоянии контакта находятся два полупроводника с разными типами проводимости (полупроводник р-типа обладает дырочной проводимостью, п-типа электронной проводимостью).

Существенной модификацией структур с гетерогенным переходом является применение в активном фотопоглощающем слое комбинации материалов р-ьп, где между полупроводниками с разным типом проводимости расположен слой не допированного материала, что приводит к образованию внутреннего эффективного поля разделяющего заряд, как и в случае с р - п переходом за счет разницы работы выхода в полупроводниках р- и п-типа, однако эффективное электрическое поле формируется непосредственно в ьслое. Такая структура активного слоя СФ применяется для увеличения КПД обусловленному уменьшением рекомбинации генерируемых под действием света носителей заряда, которые разделяются в тонком недопированном слое полупроводника. Активный слой может состоять из нескольких р - п переходов, соединенных последовательно, при этом возможны комбинации различных материалов, что обеспечивает эффективное преобразование различных спектральных диапазонов солнечного света.

Органические СФ

Спектр энергетических состояний электронов молекулярных орбиталей п-типа в органических полупроводниках имеет структуру схожую с зонной структурой неорганических полупроводников. При поглощении фотонов света происходит переход электронов с ВЗМО на НСМО с образованием экситона (пары электрон дырка) с энергией связи порядка 0.05 эВ [4] при этом транспорт носителей заряда осуществляется между делокализованными состояниями соседних молекул [5].

Среди органических солнечных элементов можно выделить два основных типа организации фотоактивного слоя. Первый вариант представляет двухслойную структуру с последовательно нанесенными слоями вещества выступающего донором электронов (материал с p-типом проводимости) и слоя акцептора (п-тип проводимости). Диссоциация экситонов, генерируемых под действием света, протекает на границе раздела донор - акцептор. Электроны, генерируемые в материале донорного типа, переходят с НСМО донора на НСМО акцептора, который обладает большим сродством к электрону (рисунок 1.3). Аналогичный процесс происходит в слое материала акцептора, где экситоны, генерируемые под действием света, достигают границы раздела донор - акцептор, при этом дырка на ВЗМО акцептора переходит на ВЗМО донора. Разделение зарядов происходит за счет электрического поля, обусловленного разной работой выхода катода и анода.

Электре

Электрод

взмо

взмо

ДОНОР АКЦЕПТОР

Рисунок 1.3. Схема генерации и транспорта заряженных частиц в двуслойных органических СФ.

Недостатком двухслойного типа структуры фотоактивного слоя является малая область эффективно используемого поглощающего материала, находящегося вблизи границы раздела. Длина диффузии экситона в органических полупроводниках составляет примерно 5 - 10 нм [6], следовательно, вклад в фототок дают только экситоны, генерируемые в непосредственной близости границы раздела донор - акцептор.

Второй способ организации фотоактивного слоя заключается в формировании объемного гетероперехода (рисунок 1.4). Принцип генерации и разделения заряженных частиц аналогичен двуслойной структуре, однако в данном случае формируется смесь донора и акцептора в одном слое, которые образуют раздельные, структурированные микрофазы в активном слое с сетью непрерывных каналов проводимости. Преимуществом такой структуры является значительно увеличенная площадь границы раздела, донор - акцептор, однако для эффективного транспорта электронов и дырок должны существовать сплошные каналы проводимости как донорной, так и акцепторной фазы до электродов, что требует подбора подходящих материалов и условий формирования активного

слоя.

Анод

Прозрачная подложка

Свет | t А

Рисунок 1.4. Схема устройства органического СФ с объемным гетеропереходом.

Органо-неорганические СФ

Можно выделить два основных типа структуры активных слоев органо-неорганических СФ - объемный гетеропереход и ячейки Грецеля. Основные принципы устройства фотоактивного слоя в органо-неорганических СФ с объемным гетеропереходом, генерация и разделение носителей заряда аналогичны органическим СФ. Наночастицы неорганических полупроводников применяются в качестве электрон акцепторного материала. Основными предпосылками для применения неорганических наночастиц является высокий коэффициент поглощения и возможность увеличения напряжения холостого хода за счет оптимизации разницы между ВЗМО донора и валентной зоной акцептора.

Активный слой ячейки Грецеля представляет следующую структуру: неорганический акцептор (мезопористый материал, обычно ТЮ2) покрывается слоем органического донора (краситель) за красителем находится слой электролита. Поглощение света происходит в органическом красителе, электрон инжектируется в слой неорганического акцептора, затем исходное состояние красителя восстанавливается в результате переноса от электролита [7].

1.2. Современные материалы для формирования фотопреобразователей

Эффективность преобразования солнечной энергии в электрическую в СФ зависит от множества факторов: температура, интенсивность света, структура и состав активного слоя, свойства электродов, эффективность анти-рефлекторных покрытий.

При выборе материалов для формирования активного слоя СФ основными критериями являются высокий коэффициент поглощения, значение ширины запрещенной зоны, работа выхода, подвижность носителей заряда возможность формирования тонкопленочных структур разработанными физико-химическими методами. Следует отметить, что свойства материалов в значительной степени зависят от метода получения и нанесения в виде тонких пленок, поскольку в таком состоянии существенный вклад в КПД СФ могут вносить морфология поверхности, качество микро и наноструктурированных элементов, наличие различных видов дефектов, как поверхностных, так и объемных.

Наиболее широко распространены и внедрены в промышленность кремниевые солнечные батареи. Кристаллический кремний обладает шириной запрещенной зоны 1.1 эВ, что обеспечивает возможности утилизации большей части спектра солнечного света, однако обладает достаточно низким коэффициентом поглощения. Применение именно этого материала, и развитие СФ на основе кремниевых полупроводников обусловлено значительными достижениями в области микроэлектроники. В 1941 году был впервые описан фотовольтаический эффект кристаллического кремния (с-Б1) и описаны основные принципы устройства фотопреобразователей на основе кремния [8]. Основой для создания кремниевых СФ являются п- или р-типа допированные подложки кристаллического кремния (с-Б1(п) и о-Б1(р) соответственно). Для пассивации поверхностного слоя, а также для создания гетероперехода применяют тонкие слои гидрогенизированного аморфного кремния а-БгИ [9]. Благодаря многочисленным исследованиям и модификациям КПД устройств на основе

гетероперехода a-Si:H(p)/a-Si:H(i)/c-Si(n) (p-i-n тип гетероперехода и аналогичный n-i-p тип перехода на основе c-Si(p)). достигает от 20 до 24 % [10, 11] Для достижения высоких значений КПД также используются анти-рефлекторная форма поверхности c-Si, прозрачные проводящие оксиды, пассивация лицевой и обратной поверхностей с-Si.

Следует отметить, что устройства с высокой эффективностью преобразования на основе c-Si подложек a-Si обладают достаточно сложной структурой, требующей включение сложных многостадийных технологических процессов, а также требуют высокой чистоты материалов и значительный расход маиериалов, что обуславливает высокую стоимость производства СФ.

Арсенид галлия (GaAs) является перспективным материалом для создания высокоэффективных СФ. Ширина запрещенной зоны GaAs составляет 1.43 эВ, что является значением близким к оптимальному для солнечных фотоэлементов с одним гетеропереходом. Высокий коэффициент поглощения в оптическом диапазоне позволяет использовать тонкопленочную структуру с толщиной порядка 2 мкм. Высокая радиоционная стойкость и термическая устойчивость позволяет применять данный материал для СФ для космических аппаратов. Сплавы GaAs с мышьяком, алюминием, фосфором или индием позволяют оптимизировать фотопоглощающий слой для применения в тандемных СФ. Недостатком СФ на основе GaAs является высокая стоимость материала подложки. Для решения этой проблемы могут использоваться многократно применяемые подложки или возможно более дешевые альтернативные подложки [12].

Тонкие поликристаллические пленки на основе соединений со структурой халькопирита также являются перспективным материалом для формирования СФ. Высоким коэффициентом поглощения обладаю пленки составов CuInSe2, CuIn3Se5 и CuIn5Se8 (а также их твердые растворы с элементным составом Cu-In-Ga-Se-S, где часть атомов индия и селена замещена на галлий и серу соответственно). Порядка 99 процентов падающего света поглощается в 1 мкм вещества. Соединения CuInxGa1-xSe2 при мольном соотношении Cu: (In+Ga): Se = 1:1:2

обладают p-типом проводимости. В качестве буферного слоя для формирования СФ обычно применяют CdS (n-тип проводимости), наносимый с освещаемой стороны устройства. Сульфид кадмия широко используется в сочетании с полупроводниками p-типа в связи с хорошо разработанной технологией нанесения из растворов, при этом тонкий слой CdS пассивирует поверхностные дефекты. Изменяя соотношение In/Ga и Se/S можно оптимизировать значение ширины запрещенной зоны для оптимизации КПД СФ. Возможность плавного изменения состава позволяет создавать слой и меняющимся значением ширины запрещенной зоны, что приводит к увеличению эффективности разделения генерируемых зарядов. Состав CuInS2 обладает n-типом проводимости и шириной запрещенной зоны от 1.43 до 1.8 эВ, при этом высокое значение ширины запрещенной зоны достигается в пленках толщиной порядка 100 нм [13]. Интересное применение находят наночастицы n-типа халькопирита CuInS2 в качестве материала для формирования органо-неорганических СФ [14].

Теллурид кадмия CdTe является перспективным материалом для формирования СФ. Технология формирования пленок CdTe достаточно проста в связи с конгруэнтной сублимацией. Ширина запрещенной зоны (1.49 эВ) близка к оптимальной для формирования СФ с одним гетеропереходом. В качестве буферного слоя применяется сульфид кадмия, который обычно наносится поверх прозрачного слоя проводящих оксидов ITO (In2O3:Pb) или FTO (Sn2O3:F) на стеклянной подложке при достаточно высоких температурах подложки 400 -500 °С. Для высоких значений КПД обычно необходима активация активного слоя, для чего применяют обработку хлорсодержащими материалами (CdCl2). Также для эффективной работы необходим низкорезистивный контакт с обратным электродом, для чего используют переходный слой CuxTe, при этом плавное изменение валентной зоны обусловлено диффузией меди в слой CdTe. КПД СФ на основе CdTe составляет примерно 10 - 16 % [15]. Преимуществом данного материала являются, высокая скорость роста пленок при сохранении стехиометрии состава, и оптимальное значение ширины запрещенной зоны, что способствовало внедрению СФ на основе CdTe. Однако недостатками являются

существенная стоимость и ограниченная доступность Те, токсичность материалов, используемых в активном слое. Однако одним из путей решения этой проблемы является вторичное использование материалов при утилизации СФ.

Для СФ на основе красителей (ячейки Грецеля) используют широкозонные полупроводники 7п0, Бп02, ТЮ2. Большинство ячеек такого типа формируется на диоксиде титана ТЮ2, ширина запрещенной зоны которого составляет 3.2 эВ. Поглощающий свет краситель наносится тонким слоем на оксид титана. Для увеличения поверхности обычно используют слой наноразмерных частиц оксида, в качестве красителя используют производные хлорофилла и его комплексы с различными металлами. Высокие значения КПД получены для комплексов рутения с бипиридином 7 - 10% [16].

В последние годы активно изучаются органические СФ. Такие СФ удобны тем, что могут быть нанесены на подложки любого типа методом печати или распыления спрея, что должно существенно снизить стоимость производства СФ. Для органических СФ широкое распространение получили поли-3-гексилтиофен (Р3НТ) и бензодитиофеновые производные, выступающие в роли электрон донорных материалов. В качестве электрон акцепторного материала в паре с производными Р3НТ и бензодитиофена применяются фуллерены С60, С70 и их растворимые производные. Интерес к фуллеренам главным образом обусловлен высоким сродством к электрону данных материалов, способностью образовывать наноразмерные структуры в объемном гетеропереходе, обладают высокой подвижностью электронов [17, 18]. Для достижения высокой эффективности важным критерием является ширина запрещенной зоны полупроводника, в связи с чем применение узкозонных органических полимеров значительно увеличивает эффективность СФ вследствие утилизации большей части спектра солнечного света. Среди основных путей развития электрон донорных материалов следует отметить подбор сомономеров или акцепторных групп в сочетание с бензодитиофеном для уменьшения ширины запрещенной зоны и уровня энергии ВЗМО, что приводит к увеличению спектрального диапазона, поглощаемого полимером и напряжения холостого хода соответственно. КПД устройств, с

применением бензодитиофеновых производных, составляет порядка 5 - 7%[19]. Среди производных тиофена следует также отметить поли{2,3-[4,4-бис(2-этилгексил)-4И-циклопента[2,1-Ь;3,4-Ь']дитиофен]-альт-4,7-(1,2,3-бензобензотиадиазол)} (РСРБТВТ) в сочетании с РС7оВМ давшего эффективность преобразования солнечного света примерно 5.5% [20]

В качестве донорных материалов (р-типа проводимости) для СФ исследовались фталоцианины металлов (Си, 7п), которые в паре с фулереном С60 позволяют получить КПД порядка 2% [21], замещенный парафениленвинилен (МБМО-РРУ) [22] КПД достигает порядка 2.5 %.

Оптимизация электрон акцептора РСВМ или РС70ВМ обычно связана с попытками повысить уровень энергии НСМО, что приводит к увеличению напряжения холостого хода [23, 24].

Относительно новым направлением создания СФ является применение наночастиц в качестве электрон акцепторного материала в сочетании с органическими донорами. Для формирования объемного гетеропереходного слоя применяются наночастицы СёТе [25], РЬБ [26], БпБе [27], ОаЛБ [28] Си1пБ2[29]. Основными путями повышения КПД гибридных солнечных элементов является оптимизация транспорта заряженых частиц и утилизация ближнего ИК диапазона солнечного света. В связи с этим особый интерес представляют наночастицы РЬБ (0.4 эВ) и РЬБе (0.27 эВ). В работе [30] КПД СФ на основе РЬБ составил 3.7%. Транспортные свойства были улучшены за счет применения электрон-акцепторного слоя ТЮ2 в качестве органического полимера использовался РБТРВТ (поли{2,6-[К-(1-октилнонил)-дитиено-[3,2-Ь:2',3'-ё]пиррол]-альт-4,7-(1,2,3-бензобензотиадиазол)}).

1.3. Физико-химические методы получения тонких пленок селеноиндатов (галлатов) меди

В предыдущем разделе были описаны перспективные материалы для создания солнечных фотоэлементов, одним из которых являются тонкие поликристаллические пленки Си!пхОа1-х8е2. Интерес к данному материалу

обусловлен варьируемой шириной запрещенной зоны от 1 до 1.6 эВ и высоким коэффициентом поглощения (порядка 105 см-1). Свойства, а также стоимость изготовления СФ существенным образом зависят от методов получения тонкопленочных материалов. Получаемый материал должен обладать высокой чистотой, структура пленки должна быть однородной, существенным фактором также является однородность состава и морфологии пленок с высокой площадью поверхности (более 100 см ) для коммерческого внедрения. Существуют разнообразные методы синтеза тонких поликристаллических пленок, среди которых наилучшие результаты получаются с использованием вакуумных и высокотемпературных процессов, что, однако, значительно увеличивает стоимость производства пленок. Приведем основные методы получения пленок Си1пхОа1-х8е2

Одновременное соиспарение элементов

Сущность этого метода заключается в нанесении всех элементов соединения с заданным стехиометрическим соотношением на подложку путем испарения элементов.

При формировании пленок Си1пхОа1-х8е2 одностадийным соиспарением, составные элементы наносятся на разогретую подложку (порядка 550 °С), где в результате спонтанных реакций образуется соединение со структурой халькопирита [31]. При этом осаждение элементов может осуществляться из молекулярных или ионных пучков, получаемых термическим испарением, магнетронным распылением [32]. Сложность реализации данного метода заключается в необходимости подбора условий (соотношения потоков элементов) для формирования заданного состава, при этом создание однородного потока элементов для больших площадей поверхности является сложной практической задачей. Также требуются условия глубокого вакуума для переноса элементов. Среди преимуществ следует отметить высокое качество получаемых пленок и возможность контролируемого синтеза составов Си1п38е5, образующихся в режиме нанесения с недостатком меди.

Для получения тонких пленок соиспорением элементов возможны также

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Гревцев Артём Сергеевич, 2017 год

Список литературы

1. Sen Z. Solar energy in progress and future research trends // Prog. Energy Combust. Sci. 2004. Vol. 30, № 4. P. 367-416.

2. Гременок В.Ф., Тиванов М.С., Залесский В.Б. Солнечные элементы на основе полупроводниковых материалов / Минск: БГУ, 2007. - 222с.

3. Fonash S.J. Solar Cell Device Physics. 2nd ed. / New York: Academic Press Inc, 2010. - 353 p.

4. Knupfer M. Exciton binding energies in organic semiconductors // Appl. Phys. A Mater. Sci. Process. 2003. Vol. 77, № 5. P. 623-626.

5. Mihailetchi V.D., Xie H., Boer B.De, Koster L.J.A., Blom P.W.M. Charge transport and photocurrent generation in poly(3-hexylthiophene): Methanofullerene bulk-heterojunction solar cells // Adv. Funct. Mater. 2006. Vol. 16, № 5. P. 699-708.

6. Markov D.E., Amsterdam E., Blom P.W.M., Sieval A.B., Hummelen J.C. Accurate measurement of the exciton diffusion length in a conjugated polymer using a heterostructure with a side-chain cross-linked fullerene layer // J. Phys. Chem. A. 2005. Vol. 109, № 24. P. 5266-5274.

7. Kay A., Graetzel M. Artificial photosynthesis. 1. Photosensitization of titania solar cells with chlorophyll derivatives and related natural porphyrins // J. Phys. Chem. 1993. Vol. 97, № 23. P. 6272-6277.

8. Wolf S. De., Descoeudres A., Holman Z.C., Ballif C. High-efficiency Silicon Heterojunction Solar Cells: A Review // Green. 2012. Vol. 0, № 0. P. 7-24.

9. Hamakawa Y., Fujimoto K., Okuda K., Kashima Y., Nonomura S., Okamoto H. New types of high efficiency solar cells based on a-Si // Appl. Phys. Lett. 1983. Vol. 43, № 7. P. 644-646.

10. Tsunomura Y., Yoshimine Y., Taguchi M., Baba T., Kinoshita T., Kanno H., Sakata H., Maruyama E., Tanaka M. Twenty-two percent efficiency HIT solar cell // Sol. Energy Mater. Sol. Cells. 2009. Vol. 93, № 6-7. P. 670-673.

11. Taguchi M., Yano A., Tohoda S., Matsuyama K., Nakamura Y., Nishiwaki T., Fujita K., Maruyama E. 24.7% Record efficiency HIT solar cell on thin silicon wafer // IEEE J. Photovoltaics. 2014. Vol. 4, № 1. P. 96-99.

12. Gardner J.S., Shurdha E., Wang C., Lau L.D., Rodriguez R.G., Pak J.J. Rapid synthesis and size control of CuInS2 semi-conductor nanoparticles using microwave irradiation // J. Nanoparticle Res. 2008. Vol. 10, № 4. P. 633-641.

13. Rabeh M.B., Khedmi N., Fodha M.A., Kanzari M. The effect of thickness on optical band gap and N-type conductivity of CuInS2 thin films annealed in air atmosphere // Energy Procedia. 2014. Vol. 44, № May 2013. P. 52-60.

14. Yue W., Wu F., Liu C., Qiu Z., Cui Q., Zhang H., Gao F., Shen W., Qiao Q., Wang M. Incorporating CuInS2 quantum dots into polymer/oxide-nanoarray system for efficient hybrid solar cells // Sol. Energy Mater. Sol. Cells. 2013. Vol. 114. P. 43-53.

15. Robert W. Birkmire., Xie H., Brian E. McCandless. CdTe thin film technology: Leading thin film PV into the future // Current Opinion in Solid State and Materials Science. 2010. Vol. 14, № 5. P. 139-142.

16. Deb S.K., Ferrere S., Frank A.J., Gregg B.A., Huang S.Y., Nozik A.J., Schlichthorl G., Zaban A. Photochemical Solar Cells Based on Dye-Sensitization of Nanocrystalline TiO 2 // NCPV Photovoltaics Program Review: Proceedings Of The 15th Conference, 1999. Vol. 462. P. 473-480.

17. Mihailetchi V.D., Xie H., Boer B.D., Koster L.J.A., Blom P.W.M. Charge transport and photocurrent generation in poly(3-hexylthiophene): Methanofullerene bulk-heterojunction solar cells // Adv. Funct. Mater. 2006. Vol. 16, № 5. P. 699-708.

18. Huang J., Li G., Yang Y. Influence of composition and heat-treatment on the charge transport properties of poly(3-hexylthiophene) and [6,6]-phenyl C61 -butyric acid methyl ester blends // Appl. Phys. Lett. 2005. Vol. 87, № 11. P. 2003-2006.

19. Liang Y., Feng D., Wu Y., Tsai S.T., Li G., Ray C., Yu L. Highly efficient solar cell polymers developed via fine-tuning of structural and electronic properties // J. Am. Chem. Soc. 2009. Vol. 131, № 22. P. 7792-7799.

20. Liang Y., Xu Z., Xia J., Tsai S. T., Wu Y., Li G., Ray C., Yu L. For the bright future-bulk heteroj unction polymer solar cells with power conversion efficiency of 7.4% // Adv. Mater. 2010. Vol. 22, № 20. P. 135-138.

21. Chen C., Wang M., Li J., Pootrakulchote N., Alibabaei L., Decoppet J., Tsai J., Gra C., Wu C., Zakeeruddin S. M., Gra M. Highly Efficient Light-Harvesting.//ACS Nano 2009. Vol. 3, № 10. P. 3103-3109.

22. Shaheen S. E., Brabec C. J., Sariciftci N. S., Padinger F., Fromherz T., Hummelen J. C. 2.5% Efficient Organic Plastic Solar Cells // Appl. Phys. Lett. 2001. Vol. 78, № 6. P. 841-843.

23. Faist M. A., Keivanidis P. E., Foster S., Wobkenberg P. H., Anthopoulos T. D., Bradley D. D. C., Durrant J. R., Nelson J. Effect of multiple adduct fullerenes on charge generation and transport in photovoltaic blends with poly(3-hexylthiophene-2,5-diyl) // J. Polym. Sci. Part B Polym. Phys. 2011. Vol. 49, № 1. P. 45-51.

24. Matsuo Y., Sato Y., Niinomi T., Soga I., Tanaka H., Nakamura E. Columnar structure in bulk heterojunction in solution-processable three-layered p-i-n organic photovoltaic devices using tetrabenzoporphyrin precursor and silylmethyl[60]fullerene // J. Am. Chem. Soc. 2009. Vol. 131, № 44. P. 16048-16050.

25. Olson J. D., Rodriguez Y. W., Yang L. D., Alers G. B., Carter S. A. CdTe Schottky diodes from colloidal nanocrystals // Appl. Phys. Lett. 2010. Vol. 96, № 24. P. 2008-2011.

26. Noone K. M., Strein E., Anderson N. C., Wu P. T., Jenekhe S. A., Ginger D. S. Broadband absorbing bulk heterojunction photovoltaics using low-bandgap solution-processed quantum dots // Nano Lett. 2010. Vol. 10, № 7. P. 2635-2639.

27. Franzman M. A., Schlenker C. W., Thompson M. E., Brutchey R. L. Solution-phase synthesis of SnSe nanocrystals for use in solar cells // J. Am. Chem. Soc. 2010. Vol. 132, № 12. P. 4060-4061.

28. Ren S., Zhao N., Crawford S. C., Tambe M., Bulovic V., Gradecak S. Heterojunction photovoltaics using GaAs nanowires and conjugated polymers // Nano Lett. 2011. Vol. 11, № 2. P. 408-413.

29. Maier E., Rath T., Haas W., Werzer O., Saf R., Hofer F., Meissner D., Volobujeva O., Bereznev S., Mellikov E., Amenitsch H., Resel R., Trimmel G. CuInS2Poly(3-(ethyl-4-butanoate)thiophene) nanocomposite solar cells: Preparation by an in situ formation route, performance and stability issues // Sol. Energy Mater. Sol. Cells. 2011. Vol. 95, № 5. P. 1354-1361.

30. Seo J., Cho M. J., Lee D., Cartwright A. N., Prasad P. N. Efficient heterojunction photovoltaic cell utilizing nanocomposites of lead sulfide nanocrystals and a low-bandgap polymer // Adv. Mater. 2011. Vol. 23, № 31. P. 3984-3988.

31. Contreras M. A., Noufi R. Chalcopyrite Cu ( In , Ga ) Se2 and defect-chalcopyrite Cu ( In , Ga ) 3Se5 materials in photovoltaic P-N junctions // J. Cryst. Growth. 1997. Vol. 174. P. 283-288.

32. Delahoy A. E., Chen L., Akhtar M., Sang B., Guo S. New technologies for CIGS photovoltaics // Sol. Energy. 2004. Vol. 77, № 6. P. 785-793.

33. Akhavan V. A., Goodfellow B. W., Panthani M. G., Steinhagen C., Harvey T. B., Stolle C. J., Korgel B. A. Colloidal CIGS and CZTS nanocrystals: A precursor route to printed photovoltaics // Journal of Solid State Chemistry. 2012. Vol. 189. P. 2-12.

34. Stolle C. J., Harvey T. B., Korgel B. A. Nanocrystal photovoltaics: A review of recent progress // Curr. Opin. Chem. Eng. 2013. Vol. 2, № 2. P. 160-167.

35. Lee H. J., Chen P., Moon S. J., Sauvage F., Sivula K., Bessho T., Gamelin D. R., Comte P., Zakeeruddin S. M., Seok S. I., Gratzel M., Nazeeruddin M. K. Regenerative PbS and CdS quantum dot sensitized solar cells with a cobalt complex as hole mediator // Langmuir. 2009. Vol. 25, № 13. P. 7602-7608.

36. Pattantyus-Abraham A. G., Kramer I. J., Barkhouse A. R., Wang X., Konstantatos G., Debnath R., Levina L., Raabe I., Nazeeruddin M. K., Gratzel M. Depleted-heterojunction colloidal quantum dot solar cells // ACS Nano. 2010. Vol. 4, № 6. P. 3374-3380.

37. Han S., Kong M., Guo Y., Wang M. Synthesis of copper indium sulfide nanoparticles by solvothermal method // Mater. Lett. 2009. Vol. 63, № 13-14. P. 11921194.

38. Zeng T., Ni H., Chen Y., Su X., Shi W. Facile synthesis of CuInS2 nanocrystals "photovoltaic ink" via hot-injection strategy under ambient environment // Mater. Lett. Elsevier, 2016. Vol. 172. P. 94-97.

39. Yu C., Zhang L., Tian L., Liu D., Chen F., Wang C. Synthesis and Formation Mechanism of CuInS2 Nanocrystals with Tunable Phase // CrystEngComm. 2014. Vol. 16, № 41. P. 9596-9602.

40. Kruszynska M., Borchert H., Parisi J., Kolny-Olesiak J. Synthesis and shape control of CuInS2 nanoparticles // J. Am. Chem. Soc. 2010. Vol. 132, № 45. P. 1597615986.

41. Chen H., Yu S.M., Shin D.W., Yoo J.B. Solvothermal Synthesis and Characterization of Chalcopyrite CuInSe2 Nanoparticles // Nanoscale Res. Lett. 2010. Vol. 5, № 1. P. 217-223.

42. Hahn J.S., Gyungse P., Jaehyeong L., Joongpyo S. Synthesis of CuInSe2 nanoparticles in an oleic acid solution for application in thin film solar cells // J. Ind. Eng. Chem. 2015. Vol. 21. P. 754-759.

43. Jiang Y., Wu Y., Mo X., Yu W., Xie Y., Qian Y. Elemental solvothermal reaction to produce ternary semiconductor CuInE2 (E = S, Se) nanorods // Inorg. Chem. 2000. Vol. 39, № 14. P. 2964-2965.

44. Malik M., O'Brien P., Revaprasadu N. Novel Route for the Preparation of CuSe and CuInSe2 Nanoparticles // Adv. Mater. 1999. Vol. 11, № 17. P. 1441-1444.

45. Koo B., Patel R. N., Korgel B. A. Synthesis of CuInSe2 nanocrystals with trigonal pyramidal shape // J. Am. Chem. Soc. 2009. Vol. 131, № 9. P. 3134-3135.

46. Guo Q., Kim S. J., Kar M., Shafarman W. N., Birkmire R. W., Stach E. A., Agrawal R., Hillhouse H. W. Development of CulnSe 2 nanocrystal and nanoring inks for low-cost solar cells // Nano Lett. 2008. Vol. 8, № 9. P. 2982-2987.

47. Tang J., Hinds S., Kelley S. O., Sargent E. H. Synthesis of colloidal CuGaSe2, CuInSe2, and Cu(InGa)Se2 nanoparticles // Chem. Mater. 2008. Vol. 20, № 22. P. 6906-6910.

48. Hsu W. H., Hsiang H. I., Yen F. C., Shei S. C.. Two-step sintering of nanocrystalline Cu(In0.7Ga0.3)Se2 // Ceram. Int. Elsevier, 2014. Vol. 41, № 1. P. 547553.

49. Кубракова И.В. Микроволновое излучение в аналитической химии: возможности и перспективы использования // Успехи Химии. 2002. Том. 71, № 4. С. 327-340.

50. C. Gabriel, S. Gabriel, E. H. Grant, E. H. Grant, B. S. J. Halstead, and D. Michael P. Mingos. Dielectric parameters relevant to microwave dielectric heating // Chem. Soc. Rev. 1998. Vol. 27, № 3. P. 213-224.

51. M. B. Gawande, S. N. Shelke, R. Zboril, and R. S. Varma. Microwave-assisted chemistry: Synthetic applications for rapid assembly of nanomaterials and organics // Acc. Chem. Res. 2014. Vol. 47, № 4. P. 1338-1348.

52. P. Lidstrom, J. Tierney, B. Wathey, and J. Westman. Microwave assisted organic synthesis—a review // Tetrahedron. 2001. Vol. 57, № 45. P. 9225-9283.

53. Райхардт К. Растворители и эффекты среды в органической химии / VCH Verlagsgesellscchaft mbH, 1988, пер. с англ. - М: Мир, 1991. - 763 c.

54. CRC Handbook of chemistry and physics 63rd edition / Editor: Robert C. Weast, Boca Raton: CRC press, Inc., 1982. - 2381 p.

55. Binner J.G.P., Hassine N.A., Cross T.E. The possible role of the pre-exponential factor in explaining the increased reaction rates observed during the microwave synthesis of titanium carbide // J. Mater. Sci. 1995. Vol. 30, № 21. P. 5389-5393.

56. Perreux L., Loupy A. A tentative rationalization of microwave effects in organic synthesis according to the reaction medium, and mechanistic considerations // Tetrahedron. 2001. Vol. 57, № 45. P. 9199-9223.

57. Berlan J., Giboreau P., Lefeuvre S., Marchand C. Synthese organique sous champ microondes: premier exemple d'activation specifique en phase homogene // Tetrahedron Lett. 1991. Vol. 32, № 21. P. 2363-2366.

58. Pein A., Baghbanzadeh M., Rath T., Haas W., Maier E., Amenitsch H., Hofer F., Kappe C.O., Trimmel. G. Investigation of the Formation of CulnS 2 Nanoparticles by

the Oleylamine Route: Comparison of Microwave-Assisted and Conventional Syntheses // Inorg. Chem. 2011. Vol. 50, № 1. P. 193-200.

59. Medvedeva A.S., Demina M.M., Kon'kova T.V., Nguyen T. Le H., Afonin A.V., Ushakov I.A. Microwave assisted solvent- and catalyst-free three-component synthesis of NH-1,2,3-triazoloimines // Tetrahedron. 2017. Vol. 73, № 27-28. P. 3979-3985.

60. Mahmoodi N.O., Rahimi S., Pasandideh Nadamani M. Microwave-assisted synthesis and photochromic properties of new azo-imidazoles // Dye. Pigment. 2017. Vol. 143. P. 387-392

61. Bonacorso H.G. Libero F.M., Forno G.M. Dal, Pittaluga E.P., Back D.F. et al. New regioselective synthesis of polyfunctionalized 3-ferrocenyl-1H-pyrroles under microwave irradiation // Tetrahedron Lett. 2016. Vol. 57, № 41. P. 4568-4573.

62. Zahran M.A.-H., El-Essawy F.A.-A., Yassin S.M., Salem T.A.-R., Boshta N.M. et al. Rapid and Efficient Synthesis of 4-Substituted Pyrazol-5-one under Microwave Irradiation in Solvent-Free Conditions // Arch. Pharm. (Weinheim). 2007. Vol. 340, № 11. P. 591-598.

63. Outirite M., Lebrini M., Lagrenee M., Bentiss F. New one step synthesis of 3,5-disubstituted pyrazoles under microwave irradiation and classical heating // J. Heterocycl. Chem. 2008. Vol. 45, № 2. P. 503-505.

64 Lee J.C., Choi H.J., Lee Y.C. Efficient synthesis of multi-substituted oxazoles under solvent-free microwave irradiation // Tetrahedron Lett. 2003. Vol. 44, № 1. P. 123-125.

65. Jagani C.L., Sojitra N.A., Vanparia S.F., Patel T.S., Dixit R.B., Dixit B.C. Microwave promoted synthesis and antimicrobial activity of 3-thiazole substituted 2-styryl-4(3H)-quinazolinone derivatives // J. Saudi Chem. Soc. 2012. Vol. 16, № 4. P. 363-369.

66. Soriente A., Spinella A., De Rosa M., Giordano M., Scettri A. Solvent free reaction under microwave irradiation: A new procedure for Eu+3-catalyzed Michael addition of 1,3-dicarbonyl compounds // Tetrahedron Lett. 1997. Vol. 38, № 2. P. 289290.

67. Sviridova L.A., Golubeva G.A. New method for the direct cyanoethylation of pyrazole derivatives // Chem. Heterocycl. Compd. 1999. Vol. 35, № 2. P. 245-245.

68. Lami L., Casal B., Cuadra L., Alvarez A., Ruiz E. Synthesis of 2 ,4-D ester herbicides // Green Chem. 1999. Vol. 1, № August. P. 199-204.

69. Limousin C., Cleophax J., Loupy A., Petit A. Synthesis of benzoyl and dodecanoyl derivatives from protected carbohydrates under focused microwave irradiation // Tetrahedron. 1998. Vol. 54, № 44. P. 13567-13578.

70. Vanden Eynde J.J., Rutot D. Microwave-mediated derivatization of poly(styrene-co-allyl alcohol), a key step for the soluble polymer-assisted synthesis of heterocycles // Tetrahedron. 1999. Vol. 55, № 9. P. 2687-2694.

71. Balaji B.S., Chanda B.M. Simple and high yielding syntheses of ß-keto esters catalysed by zeolites // Tetrahedron. 1998. Vol. 54, № 43. P. 13237-13252.

72. Majetich G., Hicks R. Applications of microwave-accelerated organic synthesis // Radiat. Phys. Chem. 1995. Vol. 45, № 4. P. 567-579.

73. Heravi M.M., Tajbakhsh M., Bakooie H., Ajami D. Solid State Cleavage of Semicarbazones with Montmorillonite K-10 Supported Bis(trimethylsilyl)chromate under Microwave Irradiation // Monatshefte für Chemie / Chem. Mon. Springer-Verlag, 1999. Vol. 130, № 7. P. 933-936.

74. Oussaid A., Loupy A., Delgado F., Alvarez C., Patino R., Laberge, L., Rousell, J. Selective Oxidation of Arenes in Dry Media under FocusedMicrowavesf // J. Chem. Res. 1997. Vol. 34, № 9. P. 342-343.

75. Varma R.S., Saini R.K. Microwave-assisted reduction of carbonyl compounds in solid state using sodium borohydride supported on Alumina // Tetrahedron Lett. 1997. Vol. 38, № 25. P. 4337-4338.

76 Gadhwal S, Baruah M, Sandhu J. Microwave Induced Synthesis of Hydrazones and Wolff-Kishner Reduction of Carbonyl Compounds// Synlett, 1999. Vol. 1999, № 10. P. 1573-1574.

77. Ju Y., Kumar D., Varma R.S. Revisiting nucleophilic substitution reactions: Microwave-assisted synthesis of azides, thiocyanates, and sulfones in an aqueous medium // J. Org. Chem. 2006. Vol. 71, № 17. P. 6697-6700.

78. Salmoria G. V., Dall'Oglio E., Zucco C. Aromatic nucleophilic substitutions under microwave irradiation // Tetrahedron Lett. 1998. Vol. 39, № 17. P. 2471-2474.

79. Stefane B., Pozgan F, Sosic I. Gobec S. A microwave-assisted nucleophilic substitution reaction on a quinoline system: The synthesis of amino analogues of nitroxoline // Tetrahedron Lett. 2012. Vol. 53, № 15. P. 1964-1967.

80. Garrigues B., Laurent R., Laporte C., Laporterie A., Dubac J. Microwave-Assisted Carbonyl Diels-Alder and Carbonyl-Ene Reactions Supported on Graphite // Liebigs Ann. 2006. Vol. 1996, № 5. P. 743-744.

81. Michel Lerestif J., Feuillet S., Pierre Bazureau J., Hamelin J. Puff H., Hamelin J. Novel Synthesis of Protected Methyl 4-Hydroxy-1,2,3,4-tetrahydroisoquinoline-3-carboxylate via Cleavage of Functionalized Dihydrooxazoles (Oxazolines) // J. Chem. Res. 1999. Vol. 38, № 1. P. 32.

82. Arshi N., Ahmed F., Kumar S., Anwar M.S., Lu J., Koo B.H., Lee C.G. Microwave assisted synthesis of gold nanoparticles and their antibacterial activity against Escherichia coli (E. coli) // Current Applied Physics. 2011. Vol. 11, № 1 SUPPL. P. S360-S363.

83. Mallikarjuna N.N., Varma R.S. Microwave-assisted shape-controlled bulk synthesis of noble nanocrystals and their catalytic properties // Cryst. Growth Des. 2007. Vol. 7, № 4. P. 686-690.

84. Kundu S., Liang H. Polyelectrolyte-mediated non-micellar synthesis of monodispersed "aggregates" of gold nanoparticles using a microwave approach // Colloids Surfaces A Physicochem. Eng. Asp. 2008. Vol. 330, № 2-3. P. 143-150.

85. Lee J.H., Hong S.K. Kim J. M., Ko W.B. Synthesis of Gold Nanoparticles Using Pluronic ® F127NF Under Microwave Irradiation and Catalytic Effects // J. Nanosci. Nanotechnol. 2011. Vol. 11, № 1. P. 734-737.

86. Baruwati B., Varma R. High Value Products from Waste: High value products from waste: Grape pomace extract-a three-in-one package for the synthesis of metal nanoparticles // ChemSusChem. 2009. Vol. 2, № 11. P. 1041-1044.

87. Pal A., Shah S., Devi S. Synthesis of Au, Ag and Au-Ag alloy nanoparticles in aqueous polymer solution // Colloids Surfaces A Physicochem. Eng. Asp. 2007. Vol. 302, № 1-3. P. 51-57.

88. Kou J., Varma R.S. Beet juice utilization: Expeditious green synthesis of noble metal nanoparticles (Ag, Au, Pt, and Pd) using microwaves // RSC Adv. 2012. Vol. 2, № 27. P. 10283.

89. Mehta S.K., Gupta S. Time-efficient microwave synthesis of Pd nanoparticles and their electrocatalytic property in oxidation of formic acid and alcohols in alkaline media // J. Appl. Electrochem. 2011. Vol. 41, № 12. P. 1407-1417.

90. Nishioka M., Miyakawa M., Daino Y., Kataoka H., Koda H., Sato K., Suzuki T.M. Single-mode microwave reactor used for continuous flow reactions under elevated pressure // Ind. Eng. Chem. Res. 2013. Vol. 52, № 12. P. 4683-4687.

91. Liu Y.-Q., Zhang M., Wang F.-X., Pan G.-B. Facile microwave-assisted synthesis of uniform single-crystal copper nanowires with excellent electrical conductivity // RSC Adv. 2012. Vol. 2, № 30. P. 11235-11237.

92. Fan C., Li W., Zhao S., Chen J., Li X. Efficient one pot synthesis of chitosan-induced gold nanoparticles by microwave irradiation // Mater. Lett. 2008. Vol. 62, № 20. P. 3518-3520.

93. Kundu S., Liang H. Shape-controlled synthesis of triangular gold nanoprisms using microwave irradiation. // J. Nanosci. Nanotechnol. 2010. Vol. 10, № 2. P. 746754.

94. Wang J., Wang Z. Rapid synthesis of hexagon-shaped gold nanoplates by microwave assistant method // Mater. Lett. 2007. Vol. 61, № 19-20. P. 4149-4151.

95. Uppal M.A., Kafizas A., Ewing M.B., Parkin I.P. The effect of initiation method on the size, monodispersity and shape of gold nanoparticles formed by the Turkevich method // New J. Chem. 2010. Vol. 34, № 12. P. 2906.

96. Zhang Z., Jia J., Ma Y., Weng J., Sun Y., Sun L. Microwave-assisted one-step rapid synthesis of folic acid modified gold nanoparticles for cancer cell targeting and detection // Medchemcomm. 2011. Vol. 2, № 11. P. 1079.

97. Luo Y. A simple microwave-based route for size-controlled preparation of colloidal Pt nanoparticles // Mater. Lett. 2007. Vol. 61, № 8-9. P. 1873-1875.

98. Wang H., Wangl L., Nemoto Y., Suzuki N., Yamauchi Y. Microwave-assisted rapid synthesis of platinum nanoclusters with high surface area // J Nanosci Nanotechnol. 2010. Vol. 10, № 10. P. 6489-6494.

99. Mehta S.K., Gupta S. Time-efficient microwave synthesis of Pd nanoparticles and their electrocatalytic property in oxidation of formic acid and alcohols in alkaline media // J. Appl. Electrochem. 2011. Vol. 41, № 12. P. 1407-1417.

100. Zhang H., Yin Y., Hu Y., Li C., Wu P., Wei S., Cai C. Pd@Pt core-shell nanostructures with controllable composition synthesized by a microwave method and their enhanced electrocatalytic activity toward oxygen reduction and methanol oxidation // J. Phys. Chem. C. 2010. Vol. 114, № 27. P. 11861-11867.

101. Hu X.L., Zhu Y.J., Wang S.W. Sonochemical and microwave-assisted synthesis of linked single-crystalline ZnO rods // Mater. Chem. Phys. 2004. Vol. 88, № 2-3. P. 421-426.

102. Pires F.I., Joanni E., Savu R., Zaghete M.A., Longo E., Varela J.A. Microwave-assisted hydrothermal synthesis of nanocrystalline SnO powders // Mater. Lett. 2008. Vol. 62, № 2. P. 239-242.

103. Jouhannaud J., Rossignol J., Stuerga D. Rapid synthesis of tin (IV) oxide nanoparticles by microwave induced thermohydrolysis // J. Solid State Chem. 2008. Vol. 181, № 6. P. 1439-1444.

104. Tripathy S.K., Mishra A., Jha S.K., Wahab R., Al-Khedhairy A.A. Microwave assisted hydrothermal synthesis of mesoporous SnO2 nanoparticles for ethanol sensing and degradation // J. Mater. Sci. Mater. Electron. 2013. Vol. 24, № 6. P. 2082-2090.

105. Qui G. et al. Microwave-Assisted Hydrothermal Synthesis of Nanosized Fe2O3 for catalysts and adsorbents// J. Phys. Chem. C. 2011. Vol. 115, № 40. P. 19626-19631.

106. Muraliganth T., Vadivel Murugan A., Manthiram A. Facile synthesis of carbon-decorated single-crystalline Fe3O4 nanowires and their application as high performance anode in lithium ion batteries // Chem. Commun. 2009. Vol. 148, № 47. P. 7360 -7362.

107. Volanti D.P., Orlandi M., Andres J., Longo E. Efficient microwave-assisted hydrothermal synthesis of CuO sea urchin-like architectures via a mesoscale self-assembly // CrystEngComm. 2010. Vol. 12, № 6. P. 1696-1699.

108. Arin M., Lommens P., Hopkins S.C., Pollefeyt G., Van der Eycken, J., Ricart S., Granados X., Glowacki B.A., Van Driessche I. Deposition of photocatalytically active TiO2 films by inkjet printing of TiO2 nanoparticle suspensions obtained from microwave-assisted hydrothermal synthesis // Nanotechnology. 2012. Vol. 23, № 16. P. 165603.

109. Lehnen T., Zopes D., Mathur S. Phase-selective microwave synthesis and inkjet printing applications of Zn2SnO4 (ZTO) quantum dots // J. Mater. Chem. 2012. Vol. 22, № 34. P. 17732.

110. Shao M., Xu F., Peng Y., Wu J., Li Q., Zhang S., Qian Y. Microwave-templated synthesis of CdS nanotubes in aqueous solution at room temperature // New J. Chem. 2002. Vol. 26, № 10. P. 1440-1442.

111. Mu C.F., Yao Q.Z., Qu X.F., Zhou G.T., Li M.L., Fu S.Q. Controlled synthesis of various hierarchical nanostructures of copper sulfide by a facile microwave irradiation method // Colloids Surfaces A Physicochem. Eng. Asp. 2010. Vol. 371, № 1-3. P. 1421.

112. Zhu J., Xu J., Liao X. Preparation of CdS and ZnS nanoparticles using microwave irradiation // Mater. Lett. 2001. Vol. 47, № 1-2. P. 25-29.

113. Al Juhaiman L., Scoles L., Kingston D., Patarachao B., Wang D., Bensebaa F. Green synthesis of tunable Cu(In1-xGax)Se2 nanoparticles using non-organic solvents // Green Chem. 2010. Vol. 12, № 7. P. 1248.

114. Huang L., Han H. One-step synthesis of water-soluble ZnSe quantum dots via microwave irradiation // Mater. Lett. 2010. Vol. 64, № 9. P. 1099-1101.

115. Li L., Qian H., Ren J., M. Bruchez, Jr., Moronne M. et al. Rapid synthesis of highly luminescent CdTe nanocrystals in the aqueous phase by microwave irradiation with controllable temperature // Chem. Commun. 2005. Vol. 281, № 4. P. 528.

116. Qian H., Qiu X., Li L., Ren J. Microwave-assisted aqueous synthesis: A rapid approach to prepare highly luminescent ZnSe(S) alloyed quantum dots // J. Phys. Chem. B. 2006. Vol. 110, № 18. P. 9034-9040.

117. He Y., Lu H.T., Sai L.M., Lai W.Y., Fan Q.Li., Wang L.H., Huang W. Microwave-assisted growth and characterization of water-dispersed CdTe/CdS core-shell nanocrystals with high photoluminescence // J. Phys. Chem. B. 2006. Vol. 110, № 27. P. 13370-13374.

118. Sai L.M., Kong X.Y. Microwave-assisted synthesis of water-dispersed CdTe/CdSe core/shell type II quantum dots // Nanoscale Res. Lett. 2011. Vol. 6, № 1. P. 399.

119. Hu Y., Qian H., Liu Y., Du G., Zhang F., Wang L., Hu X. A microwave-assisted rapid route to synthesize ZnO/ZnS core-shell nanostructures via controllable surface sulfidation of ZnO nanorods // CrystEngComm. 2011. Vol. 13, № 10. P. 3438.

120. Yu W., Tu W., Liu H. Synthesis of Nanoscale Platinum Colloids by Microwave Dielectric Heating // Langmuir. 1999. Vol. 15, № 1. P. 6-9.

121 Zhou B., Zhao Y., Pu L., Zhu J.J. Microwave-assisted synthesis of nanocrystalline Bi2Te 3 // Mater. Chem. Phys. 2006. Vol. 96, № 2-3. P. 192-196.

122. Tai G., Zhou J., Guo W. Inorganic salt-induced phase control and optical characterization of cadmium sulfide nanoparticles. // Nanotechnology. IOP Publishing, 2010. Vol. 21, № 17. P. 175601.

123. Flynn B., Wang W., Chang C.H., Herman G.S. Microwave assisted synthesis of Cu2ZnSnS4 colloidal nanoparticle inks // Phys. Status Solidi Appl. Mater. Sci. 2012. Vol. 209, № 11. P. 2186-2194.

124. Lu Q.Y., Gao F., Komarneni S. Microwave-assisted synthesis of one-dimensional nanostructures // J. Mater. Res. 2004. Vol. 19, № 6. P. 1649-1655.

125. Ferrer E., Nater S., Rivera D., Colon J.M., Zayas F., Gonzalez M., Castro M.E. Turning "on" and "off" nucleation and growth: Microwave assisted synthesis of CdS clusters and nanoparticles // Mater. Res. Bull. 2012. Vol. 47, № 11. P. 3835-3843.

126. Hu X., Yu J.C. High-yield synthesis of nickel and nickel phosphide nanowires via microwave-assisted processes // Chem. Mater. 2008. Vol. 20, № 21. P. 6743-6749.

127. Hasegawa Y. et al. Synthesis and photophysical properties of EuS nanoparticles from the thermal reduction of novel Eu(III) complex // J. Phys. Chem. B. 2006. Vol. 110, № 18. P. 9008-9011.

128. Grisaru H., Palchik O., Gedanken A., Palchik V., Slifkin M., Weiss A. M. Microwave-assisted polyol synthesis of CuInTe2 and CuInSe2 nanoparticles. // Inorg. Chem. 2003. Vol. 42, № 22. P. 7148-7155.

129. Wu J. D., Wang L. T., Gau C. Synthesis of CuInGaSe2 nanoparticles by modified polyol route // Sol. Energy Mater. Sol. Cells. 2012. Vol. 98. P. 404-408.

130. Tongpeng S., Sarakonsri T., Kurata H., Shinoda Y. Synthesis and characterization of CuGaSe2 nanoparticles prepared by a microwave method// J. Ceram. Process Res. 2013. Vol. 14, № 1. P. 92-95.

131. Seo Y. H., Lee B. S., Jo Y., Choi Y., Ahn S., Yoon K., Woo K., Moon J., Ryu B. H., Jeong S. Facile microwave-assisted synthesis of multiphase CuInSe2 nanoparticles and the role of secondary CuSe phase on photovoltaic device performance // Conf. Rec. IEEE Photovolt. Spec. Conf. 2013. P. 426-429.

132. Fitzmorris R. C., Oleksak R. P., Zhou Z., Mangum B. D., Kurtin J. N., Herman G. S. Structural and optical characterization of CuInS2 quantum dots synthesized by microwave-assisted continuous flow methods // J. Nanoparticle Res. 2015. Vol. 17, № 7. P. 319.

133. Tomaev V.V., Mazur A.S., Grevtsev A.S. A study of the process of thermal oxidation of lead selenide by the NMR and XRD methods // Glass Physics and Chemistry. 2017. Vol. 43. P. 70-74.

134. Rozenberg M., Loewenschuss A., Marcus Y. IR spectra and hydration of short-chain polyethyleneglycols // Spectrochim. Acta Part A Mol. Biomol. Spectrosc. 1998. Vol. 54, № 12. P. 1819-1826.

135. Deygen I. M., Kudryashova E. V. New versatile approach for analysis of PEG content in conjugates and complexes with biomacromolecules based on FTIR spectroscopy // Colloids Surfaces B Biointerfaces. 2016. Vol. 141. P. 36-43.

136. Patel R., Bingham J., Daniel S., Watkins-Kenney S., Kennedy A. The Determination of Polyethlylene Glycol and Water in Archaeological Wood using

Infrared Spectroscopy and Stepwise Multiple Linear Regression // Int. J. Conserv. Sci. 2012. Vol. 3, № 1. P. 3-10.

137. Lee J. Y., Lee S. J., Kim K. S. Raman intensities of C=C stretching vibrational frequencies of polyenes: Nodal mode analysis // J. Chem. Phys. 1997. Vol. 107, № 11. P. 4112.

138. Pestryakov A. N., Petranovskii V. P., Kryazhov A., Ozhereliev O., Pfander N., Knop-Gericke A. Study of copper nanoparticles formation on supports of different nature by UV-Vis diffuse reflectance spectroscopy // Chem. Phys. Lett. 2004. Vol. 385, № 3-4. P. 173-176.

139. Spessard J. E. Spectra of ions with 9d electrons-I. Spectra of copper (II) and silver (II) in perchloric, nitric, sulfuric, and phosphoric acid media // Spectrochim. Acta. 1969. Vol. 25A. P. 731-748.

140. Holmes O. G., McClure D. S. Optical Spectra of Hydrated Ions of the Transition Metals // J. Chem. Phys. 1957. Vol. 26, № 6. P. 1686-1694.

141. Matsuoka J., Toyoda M., Yoshida S. Composition dependence of the optical absorption spectra of cupric ion in sodium borosilicate glass melts // J. Non. Cryst. Solids. 2008. Vol. 354, № 2-9. P. 255-258.

142. Zhang Q., Chen G., Dong G., Zhang G., Liu X., Qiu J., Zhou Q., Chen Q., Chen. The reduction of Cu2+ to Cu+ and optical properties of Cu+ ions in Cu-doped and Cu/Al-codoped high silica glasses sintered in an air atmosphere // Chem. Phys. Lett. Elsevier B.V., 2009. Vol. 482, № 4-6. P. 228-233.

143. Duran A., Navarro J.M.F. The Coloring of Glass by Cu2+ Ions // Phys. and Chem. of Glasses 1985. Vol. 26, № 4. P. 126-131.

144. Feng Z. V., Li X., Gewirth A. A. Inhibition due to the interaction of polyethylene glycol, chloride, and copper in plating baths: A surface-enhanced Raman study // J. Phys. Chem. B. 2003. Vol. 107, № 35. P. 9415-9423.

145. Siidra O. I., Krivovichev S. V., Armbruster T., Filatov S.K., Pekov I.V. The crystal structure of Leningradite, PbCu3(VO4)2Cl2 // The Canadian Mineralogist 2007. Vol. 45, P. 445-449.

146. Gemmi M., Campostrini I., Demartin F., Gorelik T. E., Gramaccioli C. M. Structure of the new mineral sarrabusite, Pb 5CuCl 4(SeO 3) 4, solved by manual electron-diffraction tomography // Acta Crystallogr. Sect. B Struct. Sci. 2012. Vol. 68, № 1. P. 15-23.

147. Rincon C., Ramirez F. J. Lattice vibrations of CulnSe2 and CuGaSe2 by Raman microspectrometry // J. Appl. Phys. 1992. Vol. 72. P. 4321-4324.

148. Luo M. F., Fang P., He M., Xie Y. L. In situ XRD, Raman, and TPR studies of CuO/Al2O3 catalysts for CO oxidation // J. Mol. Catal. A Chem. 2005. Vol. 239, № 12. P. 243-248.

149. Guo L., Shen X., Zhu G., Chen K. Preparation and gas-sensing performance of In2O3 porous nanoplatelets // Sensors Actuators, B Chem. 2011. Vol. 155, № 2. P. 752758.

150. Xue C., Papadimitriou D., Raptis Y. S., Esser N., Richter W., Siebentritt S., Lux-Steiner M. C. Compositional dependence of Raman scattering and photoluminescence emission in Cu xGaySe2 thin films // J. Appl. Phys. 2003. Vol. 94, № 2003. P. 4341.

151. Ramirez F. J., Rincon C. Polarized micro-Raman spectra in CuGaSe2 // Solid State Commun. 1992. Vol. 84, № 5. P. 551-556.

152. Witte W., Kniese R., Powalla M. Raman investigations of Cu(In,Ga)Se2 thin films with various copper contents // Thin Solid Films. 2008. Vol. 517, № 2. P. 867869.

153. Jeong A. R., Jo W., Park D. Y., Cheong H., Seo Y. K., Park J. H., Chung J. S., Lee Y. S., Kwark Y. J. Effects of substrates on structural and optical properties of Cu-poor CuGaSe2 thin films prepared by in-situ co-evaporation // Curr. Appl. Phys. 2013. Vol. 13, № 5. P. 907-912.

154. Shay J.L., Tell B., Kasper H.M., Schiavone L.M. Electronic structure of AgInSe2 and CuInSe2 // Phys. Rev. B. 1973. Vol. 7, № 10. P. 4485-4490.

155. Jung S.Il., Yoon K.H., Ahn S., Gwak J., Yun J.H. Fabrication and characterization of wide band-gap CuGaSe2 thin films for tandem structure // Curr. Appl. Phys. 2010. Vol. 10. P. S395-S398.