Паремии, паремические выражения и народные суждения как отражение национально-культурной специфики языковой картины мира: На материале ново(древне)греческого и русского языков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Курбатова, Наталья Владиславовна

• Курбатова, Наталья Владиславовна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Курбатова, Наталья Владиславовна

Введение.

Глава 1. ОСНОВНЫЕ ФУНКЦИИ ПАРЕМИЙ, ПАРЕМИЧЕСКИХ ВЫРАЖЕНИЙ, НАРОДНЫХ СУЖДЕНИЙ И РУССКИХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ В РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ.

1.1. Аспекты лингвистических исследований греческих паремий, паремических выражений, народных суждений и русских фразеологизмов.

1.2. исследование устойчивых единиц в стилистическом, прагматическом и лингвокультурологическом аспектах.

1.3. Аргументация и экспрессия как приемы воздействия на собеседника посредством устойчивых единиц.

Выводы к главе 1.

Глава 2. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ РЕЛЕВАНТНОСТЬ ГРЕЧЕСКИХ ПАРЕМИЙ, ПАРЕМИЧЕСКИХ ВЫРАЖЕНИЙ, НАРОДНЫХ СУЖДЕНИЙ И РУССКИХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ.

2.1. сопоставительная аспектность греческой и русской языковой картины мира.

2.2. сопоставительная аспектность греческих паремий, паремических выражений, народных суждений и русских фразеологизмов.

Выводы к главе 2.

Глава 3. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ПАРЕМИЙ, ПАРЕМИЧЕСКИХ ВЫРАЖЕНИЙ И НАРОДНЫХ СУЖДЕНИЙ В ЯЗЫКЕ РОМАНОВ НИКОСА КАЗАНДЗАКИСА «ХРИСТА РАСПИНАЮТ ВНОВЬ» И «Я, ГРЕК ЗОРБА».

Выводы к главе 3.

Глава 4. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПЕРЕВОДА ПАРЕМИЙ, ПАРЕМИЧЕСКИХ ВЫРАЖЕНИЙ И НАРОДНЫХ СУЖДЕНИЙ.

4.1. Адекватность и эквивалентность перевода паремий, паремических выражений и народных суждений.

4.2. Отражение национально-культурной специфики выражения эмоций в языке перевода.

4.3. Коммуникативно-прагматические и лингвокультурологические аспекты перевода паремий, паремических выражений и народных суждений.

Выводы к главе 4.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Паремии, паремические выражения и народные суждения как отражение национально-культурной специфики языковой картины мира: На материале ново(древне)греческого и русского языков»

В последнее десятилетие появилось много научных трудов, посвященных сравнительной фразеологии. Однако при наличии работ по сопоставлению русской фразеологии с немецкой, английской, французской, индонезийской, монгольской, вьетнамской, чувашской (см. [Райхштейн, 1980, с. 12]), болгарской, молдавской, гагаузской (см. [Горе, 2000]) практически нет исследований по сопоставлению русских и греческих устойчивых единиц, хотя при естественно сложившейся рйзнице между этими языками, народами, культурами все-таки «их сходство'и родственные особенности не менее значительны. <.> Они зиждятс^я на общем происхождении: обе культуры, как западноевропейская, так и русская, в конце концов происходят от сплава христианства с духом античности и являются лишь различными ответвлениями этого общего ствола» [Франк, 1992, с.73.]

Таким образом, актуальность темы исследования обусловлена, во-первых, недостаточным количеством монографических исследований греческих и русских устойчивых единиц в сопоставительном аспекте; во-вторых, необходимостью такого рода исследований для углубленного изучения греческого языка, его преподавания и переводческой деятельности. Если ранее в силу особенностей социального строя России и Греции существовал ряд социальных причин, обусловивших недостаток материала исследования, то к настоящему времени уже имеется достаточная база для проведения такой работы.

Научная новизна. В диссертационной работе выделяется и обосновывается языковой статус особого прагматически маркированного пласта - паремий, паремических выражений и народных суждений -поведенческих регулятивов, связанных с рекомендацией, предостережением или оценкой человеческих действий с точки зрения их эффективности в плане достижения успеха в ситуациях борьбы, конкуренции, конфликта и т.п. Специфика греческих паремий, паремических выражений и народных суждений заключается в их особой культивированности, выражающейся в разработанности, упорядоченности и тенденции к их творческому осмыслению и приложению в практике.

Факт наличия аналогичных выражений в других языках или описания соответствующих приемов в литературном и фольклорном наследии других народов делает естественным попытку их отбора,

I ^ классификации и теоретического осмысления как всеобщего языкового явления. Лингвистический анализ помогает выявить соответствующие л языковые единицы и, основываясь на их структурных, прагматических или семантических характеристиках, предложить лингвистически релевантную классификацию. Такой анализ дает возможность обнаружить много интересного в плане этимологии, семантики, семиотики, прагматики, позволяет сделать ряд заключений о лингвоэтнической специфике и универсальных характеристиках исследуемых языков и ментальности двух народов.

Цель работы - исследование греческих паремий, паремических выражений и народных суждений и русских фразеологизмов как языковых единиц, способных отражать национально-культурную специфику рассматриваемых языков.

Цель работы определила ее задачи:

- определить статус термина «паремия» и сопоставить его значение в греческом и русском языках;

- выявить основные функции паремий, паремических выражений и народных суждений в речевой деятельности;

- исследовать возможность воздействия говорящим на собеседника через паремии, паремические выражения и народные суждения с помощью их аргументативности и экспрессивности;

- изучить функционально-семантическую релевантность греческих паремий, паремических выражений и народных суждений и русских фразеологизмов;

- обозначить наиболее характерные элементы греческой языковой картины мира; t

- исследовать функционирование паремий, паремических выражений и народных суждений в языке греческой художественной литературы; Л определить специфику перевода греческих паремий, паремических выражений и народных суждений на русский язык;

Предмет исследования - устойчивые единицы греческого и русского языков в контексте коммуникативно-прагматической деятельности.

Объект исследования - коммуникативно-прагматическое функционирование устойчивых единиц как способ отражения национально-культурной специфики языковой картины мира.

Иллюстративным материалом послужили различные словари и сборники русских пословиц и поговорок [Ашукин, Ашукина, 1060]; [Даль, 1984]; [Костомаров, Верещагин, 1979]; [Жуков, Молотков, Федоров 1967]; Морохин [Морохин, 1986]; [Фелицина, Прохоров, 1979], новогреческо-русский словарь [НРС, 1993], новогреческий этимологический словарь Г. Бабиниотиса [M7tajimvid)Tri<;, 1998], новогреческий этимологический словарь Э. Криараса [Kpiapag, 1995], новогреческий этимологический словарь паремических слов и выражений [N(xtoodXt|<;, 1996], этимологический сборник паремических слов и выражений [Тр1аутаф1)ХХ(5г|q, 1962], сборник кипрских паремий [Icoawoq, 1998], этимологический словарь кипрского диалекта [XaT^r)icodwog, 1996], а также оригиналы романов N. Ka^avi^aicri «О Хрютос; ^avaoiaopa) vsiai», «Bioq каг 7гоАлте1а tod АХк^ц Zopfirax» и его переводы на русский язык «Христа распинают вновь» (перевод Я. Мочоса и Й. Поступальского), «Я, грек Зорба» (перевод Л. Араб-Оглы). Картотека составляет более 1000 единиц.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Паремии, паремические выражения и народные суждения могут выполнять аргументативную, эстетическую, экспрессивно-оценочную,

5- к стилистическую, социальную функции, а также функции воздействия на человека (в том числе информирование, убеждение, внушение, манипулирование сознанием и поведением) и выражения национально-культурной специфики народа. Воздействующая функция присуща всем паремиям, паремическим выражениям и народным суждениям. При употреблении ряда устойчивых единиц, когда передаются только эмоции говорящего, тоже происходит речевое воздействие на реципиента. По таким высказываниям, особенно бранного характера, реципиент может изменить ранее сложившееся суждение, составить определенное мнение о говорящем, сделать выводы о дальнейшем общении с ним (вплоть до отказа) или же получить представление о том, кому или чему дается такая эмоциональная характеристика. Речевой акт, сводящийся только к выражению эмоций, тоже обычно . оказывается воздействующим. Речевое воздействие с помощью паремий, паремических выражений и народных суждений, помимо информирования, убеждения и внушения, должно предполагать учёт как иллокутивной, так и перлокутивной их силы, которая порой может оказаться непредсказуемой в зависимости от индивидуальных свойств психики, состояния, особенностей реагирования каждого конкретного человека.

2. Особенности национальной картины мира невозможно постичь, не изучив сознание человека, зафиксированное с помощью языка. Самым мощным источником интерпретации национальных эталонов служит фразеологический фонд. Типичность образов, лежащих в основе значения устойчивых единиц, наличие в них символов и эталонов миропонимания есть результат коллективного представления. Национально-культурная значимость устойчивых единиц осознаётся на основе бессознательного или осознанного соотнесения этого живого значения с «кодами» культуры, i известными говорящему, что составляет содержание национально-культурной коннотации. Будучи отражением опыта народа, паремии, паремические выражения, народные суждения, пословицы"1 и поговорки могут давать полную характеристику менталитета, описывать и регулировать речевое поведение.

3. В романах Н. Казандзакиса паремии, паремические выражения и народные суждения зачастую не дополняют информацию, а выполняют функцию ее замещения, тогда их употребление становится сигналом к расшифровке иносказания. Для романов характерно выражение следующих речевых установок с помощью паремий, паремических выражений и народных суждений: 1) предостережение, угроза; 2) урезонивание -взывание к здравому смыслу, к трезвой оценке своих возможностей, к отказу от безнадежных акций; 3) перлокуция, непрямое воздействие; 4) осуждение, упрек. Помимо этого, одной из их функций в романах Казандзакиса является выражение национально-культурной специфики через: а) предметные реалии; б) обычаи, обряды, поверья; в) наблюдения, народные приметы. Благодаря паремиям, паремическим выражениям и народным суждениям, употребляющимся в романах знаменитого греческого писателя, можно выявить такие национальные особенности греков, как: а) вспыльчивость; б) выражение протеста, бунта; в) импульсивность; г) безоглядность, решительность; д) суеверность, свойственную простому народу. В исследуемых романах наиболее распространены следующие функционально-семантические значения паремий, паремических выражений и народных суждений: 1) признание заслуг, воздаяние должного; 2) назидание; 3) самооправдание; 4) искренность, откровенность; 5) оскорбление.

4. При переводе с греческого языка на русский наибольшую трудность составляет перевод устойчивых единиц с образной мотивировкой, поскольку образы, из которых складывается картина мира языковой личности, национально специфичны. Наличие большого количества практически идентичных или соотносимых по смыслу для русского и греческого языков устойчивых единиц, в том числе имеющих общий источник, а также крайняя малочисленность противоположных по смыслу единиц говорят об общности многих эстетических, культурных, моральных, бытовых ценностей между русскими и греками, несмотря на различия между языковыми группами, возрастом языков и культур.

Методологической основой работы послужили исследования

A.А. Потебни [Потебня, 1992], В.В.Виноградова [Виноградов, 1977], Е.М.Верещагина, В.Г.Костомарова [Верещагин, Костомаров, 1982],

B.Г. Гака [Гак, 1997], В.П. Жукова [Жуков, 1986], В.А. Архангельского [Архангельский, 1995], А.И. Смирницкого [Смирницкий, 1955], Н.С.Шанского [Шанский, 1985], О.С. Ахмановой [Ахманова, 1955], Н.Н.Амосовой [Амосова, 1961], С.Г. Гаврина [Гаврин, 1961], Р.Н.Попова [Попов, 1976], Ю.А. Гвоздарева [Гвоздарев, 1977; 1980], А.В. Кунина [Кунин, 1956], Л.И. Ройзензона [Ройзензон, 1957; 1961], М.М. Копыленко, З.Д.Поповой [Копыленко, Попова, 1988], Д.О.Добровольского [Добровольский, 1986], В.Н. Телия [Телия, 1996], Н.И.Толстого [Толстой, 1995], Г.П. Немца [Немец, 1993; 1999], Г.Г. Почепцова [Почепцов, 2001],

С.А. Мегентесова [Мегентесов, 2001], А.Д. Райхштейна [Райхштейн, 1980], Г.Д. Сидорковой [Сидоркова, 1999], Н.Ю. Фанян [Фанян, 2000], Т. NaTGOvA-Tj [NaxaouX,r|c;, 1996], К. ПалтткоАлои [ПалауисоАдои, а.%.], М. TptavxacpuAAlSri [ТрщутасриШбт^, 1962], К. Xax^nuaavvau [XaT^r|icoawog, 1996] и других ученых.

Методы, использовавшиеся в работе: сопоставительный, описательный, диахронического анализа. Кроме того, в исследовании применены методики контекстуального и ситуативно-контекстуального анализа, учитывающего ситуативно-детерминированные связи паремий, паремических выражений и народных суждений, способы их употребления, к прием количественного подсчета.

Практическая значимость. Материалы данного исследования могут быть использованы в практике преподавания на новогреческом отделении Кубанского госуниверситета, на филологическом факультете при чтении спецкурсов и проведении спецсеминаров по зарубежной литературе, в лингвистических курсах, посвященных анализу художественного текста, идиостилю писателя, теории и практике перевода, а также в курсах лингвострановедения, социолингвистики, культурологии, фразеологии, лексикологии и лексикографии.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были апробированы на заседаниях кафедры общего и славянорусского языкознания, новогреческого отделения Кубанского госуниверситета, отражены в статьях и выступлениях автора в студенческом научном обществе Кубанского госуниверситета, при чтении спецкурса по лексикологии на отделении международных отношений ФИСМО Кубанского государственного университета, на Международном коллоквиуме по лингвистике (Сочи, 1996); на Международной научной конференции (Сочи - Карлсруэ - Краснодар, 2001).

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Курбатова, Наталья Владиславовна

Выводы к главе 4

Изученный материал позволяет сделать следующие выводы.

В наше время большое практическое значение приобретает разработка критериев оценки качества перевода. Объективная критическая оценка предполагает наличие определенных норм, позволяющих определить оправданность отклонений от нормы перевода. При этом необходимо учитывать ряд жанровых, смысловых, стилистических, прагматических и других факторов.

Анализ особенностей смысловой структуры текста в разных языках позволяет выявить причины семантических преобразований в процессе перевода, особенности интерпретации смысла оригинала.

Перевод устойчивых единиц - очень сложный процесс. Во-первых, переводчик должен правильно установить их основное значение, что невозможно без знания этимологии; во-вторых, сохранить стиль оригинала. Нередко одна и та же устойчивая единица по воле писателя может приобретать разные оттенки значения, разную стилистическую окраску. Все зависит от вида, характера и стиля повествования. Поэтому переводчик, работая с устойчивыми единицами, должен добиваться потенциального соответствия не только их значений, но и стилистической окраски.

При переводе важно учитывать и цель употребления устойчивых единиц. Несовпадение конкретного употребления устойчивой единицы и её соответствия даже при совпадении их основных значений - признак неадекватности перевода. Устойчивая единица может иметь несколько употреблений и, соответственно, разное эмоциональное воздействие на реципиента.

С понятием «эквивалентность перевода» связано понятие инвариантность перевода». К числу инвариантных признаков, которые охватывают все виды эквивалентности, относится соответствие коммуникативной интенции автора оригинала коммуникативному эффекту перевода. При таком соответствии достигается коммуникативная эквивалентность. Если же удается достичь соответствия только на одном из этих уровней, то речь может идти лишь о частичной эквивалентности. Полной эквивалентности переводчик добивается, когда коммуникативная эквивалентность охватывает все уровни - семантический, прагматический и др. С учетом эквивалентности переводчик стремится передать содержание оригинала на всех семиотических уровнях и в полном объеме его функций, адекватный же перевод зачастую требует компромисса, кроме того, изменяется при этом сама цель коммуникативного акта, в результате чего неизбежны отступления от эквивалентности текста. Следовательно, можно добиться адекватности перевода даже тогда, когда он не отвечает критериям эквивалентности. В частности, отдельные части текста могут быть неэквивалентны, если в целом перевод текста адекватен оригиналу. Главное, чтобы любое отступление от эквивалентности диктовалось объективной необходимостью, а не произволом переводчика.

При переводе с греческого языка на русский наибольшую трудность для переводчика составляет перевод имен и фамилий, а также устойчивых единиц с образной мотивировкой, поскольку образы, из которых складывается картина мира языковой личности, национально специфичны.

Одна из самых характерных черт национально-культурной специфики греков - выражение эмоций. Проблема эквивалентности воспроизведения эмоциональных (эмотивных) компонентов значения языковых единиц при переводе - одна из сложных, особенно это касается не общего типа эмоциональности знака, а определенного типа эмоции или ее оттенка. Эта сложность связана с тем, что в живой речи эмотивные компоненты могут превалировать над индикативно-дескриптивными или сопровождать их, придавая всему высказыванию эмотивность. Эмотивность при этом коммуникативно значима. Трудности перевода эмоций обусловлены наличием различий семантических связей между единицами разных уровней в исходном и переводящем языках.

В греческом языке в коммуникативном акте часто используются разнообразные паралингвистические средства. Перевод подобных устойчивых единиц, содержащих описание этих средств, зависит во многом от контекстного окружения.

Задача переводчика — передать не только сюжет подлинника, но и стиль автора. Перевод, искажающий сюжет подлинника, - довольно редкое явление, в то время как с неверной передачей стиля автора читатель встречается очень часто. Переводчик прежде всего должен разобраться в том, как пишет автор: свойственна ли ему эмоциональность, объективно или пристрастно изображает он события, как он это делает - с иронией, добрым смехом или гротескно. Переводчику необходимо знать, какие человеческие качества и социальные явления вызывают у автора подлинника сочувствие, к чему он относится с насмешкой или осуждением. Получив общее представление о стиле автора, следует выяснить вопросы: как автор относится к своим персонажам, какими средствами он пользуется для передачи характера героя, какую роль отводит его речи и т.д. Зная все это и владея богатейшим арсеналом средств русского языка, переводчик сможет избежать механического копирования подлинника.

Перевод как форму деятельности можно представить и как языковой контакт, нацеленный на адекватную передачу содержания оригинала с помощью средств другого языка, и как связь культур, отраженных в этих языках, поскольку перевод - это прежде всего соприкосновение двух культур.

Лексико-семантический анализ паремий и ПВ показал, что наибольшую трудность при переводе вызывают единицы, возникшие только на основе мотивировок и не связанные с конкретной материальной формой или исходным текстом. Особенно важно сохранять национальный колорит в переводе. Поскольку перевод требует адаптации текста к новому получателю, неизбежны изменения в информации, содержащейся в оригинале. И здесь важнейшим принципом прагматического аспекта перевода должен быть учет функциональной роли, которую играет реалия в том или ином сообщении.

Прагматические значения в меньшей степени поддаются передаче при переводе. Это объясняется тем, что разные народы во многом отличаются отношением к предметам, понятиям и ситуациям. При переводе художественной литературы основная роль отводится прагматическим значениям, и переводчику приходится зачастую жертвовать референциальными значениями, чтобы сохранить наиболее важную для данных текстов информацию, которую несут прагматические значения. Более того, нередки случаи, когда существенная информация заключена именно во внутрилингвистических значениях единиц текста. Ради их передачи переводчик жертвует другими значениями. В каждом конкретном случае переводчик должен сам решить, какому значению отдать предпочтение, чтобы избежать потери информации, наиболее важной для переводимого текста. В большинстве случаев возможность сделать правильный выбор зависит от контекста. Однако не всегда контекст содержит требуемое уточнение, в результате трудно произвести однозначный выбор эквивалента. В таких случаях правильный выбор требуемого соответствия при переводе возможен только за пределами языкового контекста и при условии знания реальной действительности

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализируя различные точки зрения ученых на фразеологию, мы пришли к выводу, что наиболее убедительна позиция тех лингвистов, которые относят к фразеологии идиомы и фразеологические сочетания, пословицы и поговорки - произведения народного творчества, запечатлевшего мудрость народа, его ценностную картину мира.

Для паремий, ПВ и НС можно выделить аргументативную, эстетическую, экспрессивно-оценочную, стилистическую, социальную функции, а также функции воздействия на человека (в том числе информирование, убеждение, внушение, манипулирование сознанием и поведением) и выражения национально-культурной специфики народа. Воздействующая функция присуща всем паремиям, ПВ и НС, при этом воздействие может быть как явным, ощутимым, сиюминутным, так и отдаленным во времени, скрытым; не только положительным, но и отрицательным, поскольку, характеризуя с помощью паремии объект речи, её субъект вольно или невольно характеризует самого себя. Есть основания полагать, что при употреблении ряда устойчивых единиц, передающих только эмоции говорящего, тоже происходит речевое воздействие на реципиента, но отсутствуют традиционно выделяемые лингвистами информирование, убеждение, внушение. Благодаря таким высказываниям; особенно бранного характера, реципиент может изменить ранее сложившееся суждение, составить определенное мнение о говорящем, принять решение о дальнейшем общении с ним (вплоть до отказа), получить представление о том, кому или чему дается эмоциональная характеристика. Речевой акт, сводящийся только к выражению эмоций, тоже обычно выполняет воздействующую роль. Таким образом, говоря о видах речевого воздействия с помощью паремий, ПВ и НС, помимо информирования, убеждения и внушения, нужно принимать во внимание не только иллокутивную их силу, но и перлокутивную, которая в зависимости от индивидуальных свойств психики, состояния, особенностей реагирования каждого конкретного человека может оказаться непредсказуемой.

Значение большинства устойчивых единиц ситуативно, что требует не только знания их значения, но и тех ситуаций, в которых их можно употреблять. Другая особенность многих устойчивых единиц - оценочный характер значения и выражение эмоционального отношения. Экспрессивность связана со стилистической окраской устойчивых единиц. Образ, отраженный в лексическом составе сочетания, влияет на уместность или неуместность употребления устойчивых единиц в тех или иных социально значимых условиях речи. Стилистически значим сам характер образно мотивирующего основания: его книжность, обычность, сугубо бытовой жанр, иногда выходящий за рамки приличия. Образное содержание устойчивых единиц отражает своего рода ценностные эталоны или стереотипы культурно-национального видения мира. Знание о стилистической окраске значения принадлежит сразу нескольким сферам языковой деятельности - языковой компетенции, нормам общения, прагматическим аспектам общения.

Устойчивые единицы возникают в каждом языке на основе образного представления действительности, отображающей обиходно-эмпирический, исторический или духовный опыт нации, связанный с ее культурными традициями, поскольку субъект речевой деятельности - это всегда субъект национальной культуры. Система образов, вошедших во фразеологический состав языка, служит для кумуляции мировидения. Она так или иначе связана с материальной, социальной или духовной культурой народа, а потому может свидетельствовать о его культурно-национальном опыте и традициях, средством воплощения чего служит образное основание. Национально-культурная значимость устойчивых единиц осознается на основе бессознательного или осознанного соотнесения этого живого значения с «кодами» культуры, известными говорящему, что составляет содержание национально-культурной коннотации.

Особенности национальной картины мира невозможно постичь, не изучив сознание человека, зафиксированное с помощью языка. Самым мощным источником интерпретации национальных эталонов служит фразеологический фонд. Типичность образов, лежащих в основе значения устойчивых единиц, наличие в них символов или эталонов миропонимания есть результат коллективного представления. Будучи отражением опыта народа, греческие паремии, ПВ, НС и русские пословицы и поговорки могут давать полную характеристику менталитета, описывать и регулировать речевое поведение.

Сопоставительный анализ греческих и русских устойчивых единиц показал большую близость двух народов. Главным фактором, сближающим их, является православие, исповедуемое в обеих странах. И в Греции, и на Руси издревле основной отраслью было земледелие. Насилие и гнет иностранных захватчиков породили у этих народов стремление к свободе. Греция, как и Россия, испытывала на себе влияние других стран, что наложило отпечаток на культуру нации.

Обширен круг тем и идей паремий, ПВ и НС, обобщающих житейско-бытовой опыт греческого народа, а также своеобразие природы. Для греческих паремий, ПВ и НС наиболее характерны следующие темы: труд, гостеприимство, долг женщины - до сих пор больше всего в женщине ценится ее привязанность к семье, забота о всех ее членах, особенно о самых беспомощных - престарелых и детях. Быть греком для большей части населения означает быть православным, этим обусловлено большое количество библеизмов в языке. Многие греческие паремии, ПВ и НС, связанные с поведенческими концептами, отображают этические нормы народа. Большой пласт паремий, ПВ и НС связан с социальными отношениями, которые оцениваются по разным параметрам: богатство, бедность, отношение к труду, к деньгам и пр. Многие греческие устойчивые единицы соотносятся с аналогичными в русском языке, например, русский и греческий народы высмеивали людей, меняющих отношение к человеку в зависимости от наличия у него денег. Однако присущее русским терпение для греков нехарактерно.

Паремии, ПВ и НС в соотносительном плане можно разделить на четыре неравновеликие группы: 1) практически идентичные для русского и греческого языков устойчивые единицы, в том числе имеющие общий источник (латинский язык, Библия); 2) соотносимые по смыслу устойчивые единицы, в том числе: а) различающиеся лексически, но совпадающие по смыслу; б) в основном совпадающие по структуре и лексическому составу, но отличающиеся национально-специфическими реалиями, лексемами, конкретизаторами, присущими только одной из наций; 3) устойчивые единицы, присущие только греческому языку. Преобладающую часть составляют устойчивые единицы первых двух групп. Хотя они могут в разной степени выражать эмоциональность, экспрессивность, отличаться оттенками значения, иметь специфическую пресуппозиционную основу, тем не менее их наличие говорит об общности многих эстетических, культурных, моральных, бытовых ценностей у русских и греков, несмотря на различия между языковыми группами, возрастом языков и культур.

Огромное количество паремий, ПВ и НС содержится в романах знаменитого греческого писателя Н. Казандзакиса, многие высказывания персонажей которых могут сами стать крылатыми выражениями, поговорками; именно они помогают читателю глубже проникнуть в замысел автора, понять человеческую душу, греческий народ в целом. В обоих романах ярко выражено то или иное отношение к религии. Выдержки, слова и устойчивые выражения из Библии сопровождают многие действия персонажей, органично вплетаются в бытовую речь, придавая ей достоверность, выражая убежденность героев в правоте своих слов и поступков. Этим обусловлено и большое количество библеизмов в обоих романах, устойчивых единиц, восходящих к библейским событиям, и их переосмысление, приспособление к реальным событиям и людям. Чтение таких произведений рассчитано на читателя, хорошо знакомого с библейскими текстами, способного восстановить смысл библейских реминисценций.

В романах «Вю<; каг тгоАлтгга тои ZopjxTtd» («Я, грек Зорба») и

О Хрютос; £avacTm)pcov£Tai» («Христа распинают вновь») наиболее распространены следующие функционально-семантические значения паремий, ПВ и НС: 1) признание заслуг, воздаяние должного;

2) назидание; 3) самооправдание; 4) искренность, откровенность; 5) оскорбление.

Часто паремии, ПВ и НС в романах Н. Казандзакиса не дополняют информацию, а выполняют функцию ее замещения, тогда их употребление становится сигналом к расшифровке иносказания. Для обоих романов характерно выражение следующих речевых установок с помощью паремий, ПВ и НС: 1) предорстережение, угроза; 2) урезонивание;

3) перлокуция, непрямое воздействие; 4) осуждение, упрек. Помимо этого, одной из их функций в романах Н. Казандзакиса является выражение национально-культурной специфики, которую составляют, в частности: а) предметные реалии; б) обычаи, обряды, поверья; в) наблюдения, народные приметы. Благодаря паремиям, ПВ и НС, употребляющимся в романах знаменитого греческого писателя, можно выявить такие национальные особенности греков, как, например: а) вспыльчивость; б) выражение протеста, бунта; в) импульсивность; г) безоглядность, решительность; д) суеверность, свойственную простому народу; е) сарказм.

К числу инвариантных признаков, которые охватывают все виды эквивалентности перевода, относится соответствие коммуникативной интенции автора оригинала коммуникативному эффекту перевода, когда достигается коммуникативная эквивалентность. Если же удается достичь соответствия только на одном из этих уровней, то речь может идти лишь о частичной эквивалентности. Добиваясь эквивалентности, переводчик стремится передать содержание оригинала на всех семиотических уровнях и в полном объеме его функций, адекватный же перевод зачастую требует компромисса, кроме того, изменяется при этом сама цель коммуникативного акта, в результате чего неизбежны отступления от эквивалентности текста. Следовательно, можно добиться адекватности перевода даже тогда, когда он не отвечает критериям эквивалентности. В частности, отдельные части текста могут быть неэквивалентны, если в целом перевод текста адекватен оригиналу. Главное, чтобы любое отступление от эквивалентности диктовалось объективной необходимостью, а не произволом переводчика. Перевод как форму деятельности можно представить и как языковой контакт, нацеленный на адекватную передачу содержания оригинала с помощью средств другого языка, и как связь культур, отраженных в этих языках, поскольку перевод - это соприкосновение двух культур.

Сложности перевода паремий, ПВ и НС обусловлены тем, что переводчик должен, во-первых, правильно установить основное значение устойчивой единицы, что невозможно без знания её этимологии; вовторых, точно знать цель её употребления; в-третьих, сохранить стиль оригинала. Несовпадение конкретного употребления устойчивой единицы и употребления её соответствия даже при совпадении их основных значений — признак неадекватности перевода. В ряде случаев словосочетания не могут быть единицами перевода, соответствия можно достигнуть только на уровне предложений, особенно это характерно для паремий, ПВ, имеющих грамматически законченную форму, и НС.

При переводе с греческого языка на русский определенную трудность для переводчика составляет перевод устойчивых единиц с образной мотивировкой, поскольку образы, из которых складывается картина мира языковой личности, национально специфичны.

Одной из характерных черт греков является эмоциональность. Воспроизведение ее эквивалентности при переводе - сложная задача, особенно это касается не общего типа эмоциональности знака, а определенного типа эмоции или ее оттенка. Эта сложность обусловлена, во-первых, наличием различий семантических связей между единицами разных уровней в исходном и переводящем языках; во-вторых, тем, что в живой речи эмотивные компоненты могут превалировать над индикативно-дескриптивными или сопровождать их, придавая всему высказыванию эмотивность, которая при этом становится коммуникативно значимой.

Наибольшую трудность при переводе вызывают единицы, возникшие только на основе мотивировок и не связанные с конкретной материальной формой или исходным текстом. Особенно важно сохранять национальный колорит в переводе. Поскольку перевод требует адаптации текста к новому получателю, неизбежны изменения в информации, содержащейся в оригинале. И здесь важнейшим принципом прагматического аспекта перевода должен быть учет функциональной роли, которую играет реалия в том или ином сообщении.

Прагматические значения в меньшей степени поддаются передаче при переводе. Это объясняется тем, что разные народы во многом отличаются отношением к предметам, понятиям и ситуациям. При переводе художественной литературы основная роль отводится прагматическим значениям, и переводчику приходится зачастую жертвовать референциальными значениями, чтобы сохранить наиболее важную для данных текстов информацию, которую несут прагматические значения. В большинстве случаев возможность сделать правильный выбор зависит от контекста, особенно это касается передачи паралингвистических средств. Однако не всегда контекст содержит требуемое уточнение, в результате трудно произвести однозначный выбор эквивалента. В таких случаях правильный выбор требуемого соответствия при переводе возможен только за пределами языкового контекста и при условии знания реальной действительности.

Намечая дальнейшие перспективы исследования темы, можно отметить, например, необходимость выявления полного перечня этико-культурологических греко-русских соответствий через контрастивно-стилистический анализ; возможность провести наблюдения над сходствами и различиями в организации внутренней формы эквивалентных слов, выражений для более полного выявления роли языков как носителей и хранителей духовной культуры этносов; создание словаря, отражающего эти данные.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Курбатова, Наталья Владиславовна, 2002 год

1. Амосова Н.Н. К вопросу о лексическом значении слова // Вестник ЛГУ. 1957. № 2.

2. Амосова Н.Н. О целостном значении идиомы // Исследования по английской филологии: Сб. науч. тр. Л., 1961.

3. Амосова Н.Н. Основы английской фразеологии. Л., 1963.

4. Аничков И.Е. Идиоматика идиом и идиоматика идиоматизмов // Проблемы фразеологии. Исследования и материалы. М.; Л., 1964.

5. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. № 1.

6. Апресян Ю.Д. Проблема синонима // Вопросы языкознания. 1957. №6.

7. Арсентьева Е.Ф. Фразеология и экспрессивность // Филология и культура: Тез. Междунар. конф. Тамбов, 1977.

8. Артемова А.В. Эмотивно-оценочная объективация концепта «женщина» в семантике фразеологических единиц: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Пятигорск, 2000.

9. Арутюнова Н.Д. Тождество и подобие (заметки о взаимодействии концептов) // Тождество и подобие. Сравнение и идентификация. М., 1990.

10. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1998. П.Архангельский В.Л. Заметки о синтаксическом аспекте визучении русской фразеологии // Уч. зап. Таганрог, пед. ин-та. 1958. №6.

11. Архангельский В.Л. Некоторые вопросы русской фразеологии в связи с историей ее изучения // Уч. зап. Ростов. н/Д пед. ин-та. 1995. Вып. 4.

12. Архангельский В.JI. Устойчивые фразы в современном русском языке. Основы теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии. Ростов н/Д, 1964.

13. Ахманова О.С. Еще к вопросу о слове как основной единице языка // Вестник МГУ. 1955. № 1.

14. Ахманова О.С. О стилистической дифференциации слов // Сб. ст. по языкознанию. М., 1958.

15. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М., 1957.

16. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

17. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения. 2-е изд, доп. М., 1960.

18. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика: Дис. . д-ра филол. наук. Воронеж, 1998.

19. Байрамова Л.К., Нелюбина Е.А. Основные принципы составления тематико-идеографического словаря фразеологизмов // Русский язык в национальной школе. 1998. № 11.

20. Балабанов А.Т. Прагмастилистические параметры перевода // Язык в мире и мир в языке: Матер. Междунар. науч. конф. Сочи; Карлсруэ; Краснодар, 2001.

21. Балабанов А.Т., Буданова С.А., Тоичкина Л.Я. Некоторые особенности перевода произведений юмористического жанра // Синтактика. Семантика. Прагматика: Межвуз. Междунар. сб. науч. тр. Патры; Краснодар, 1996.

22. Балыкова Г.Ф., Савенкова Л.Б. Концептосфера «труд» в русских паремиях // Русский язык: фразеология, грамматика, стилистика: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв.ред. Н.В. Изотова. Ростов н/Д, 2000.

23. Бархударов J1.C. Уровни языковой иерархии и перевод // Тетради переводчика. 1969. № 6.

24. Бархударов J1.C. Язык и перевод. М., 1975.

25. Батырова Г.З. Функционально-семантическая значимость английских и русских глагольных фразеологических единиц: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Уфа, 1999.

26. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

27. Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии. 1990. № 2.

28. Берков В.Ф. Аргументация и вопрос // Речевое общение и коммуникация. Вып. 1. Экополис и культура. 1993.

29. Библия в пословицах и поговорках. М., 2000.

30. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии: Историко-этимологический справочник. СПб., 2001.

31. Борботько В.Г. Общая теория дискурса (принципы формирования и смыслопорождения): Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Краснодар, 1998.

32. Булаховский Л.А. Введение в языкознание. М., 1953. Ч. 2.

33. Булаховский Л.А. Курс русского литературного языка. 5-е изд. М, 1952. Т. 1.

34. Варзонин Ю.Н. Коммуникативные акты с установкой на иронию. Тверь, 1994. '

35. Вежбицкая А. Язык, культура, познание. М., 1996.

36. Великие мысли великих людей: В 3 т. / Сост. А.П. Кондратов. М., 2001.

37. Верещагин Е.М. О древнейших переводах Библии, а также о переводе на современный русский язык // Азия и Африка сегодня. 1993. №11.

38. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Национально-культурная семантика русских фразеологизмов // Словари и лингвострановедение. М., 1982.

39. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. М., 1990.

40. Вернер А.В. Семантическая и функционально-коммуникативная характеристика фразеологических единиц с культурным компонентом значения: Дис. . д-рафилол. наук. М., 1998.

41. Виноград Т. Программа, понимающая естественный язык. М., 1976.

42. Виноград Т., Флорес Ф. О понимании компьютеров и познания // Язык и интеллект. М., 1996.

43. Виноградов В.В. Вопросы изучения словосочетаний // Вопросы языкознания. 1954. № 3.

44. Виноградов В.В. О формах слова // Известия АН СССР. Отд. литературы и языка. 1944. Т. 3. Вып. 1.

45. Виноградов В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке // А.А.Шахматов: Сб. науч. тр. М., 1947.

46. Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // Избранные труды. М., 1977. Т. 3.

47. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слов // Избранные труды. М., 1977. Т. 3.

48. Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв. М., 1938.

49. Виноградов В.В. Русский язык. М., 1947.

50. Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М., 1997.

51. Гаврин С.Г. О связи синтаксических функций фразеологизмов с грамматической формой опорного слова // Уч. зап. Перм. пед. ин-та. 1961. Вып. 28.

52. Гак В.Г. Особенности библейских фразеологизмов в русском языке (в сопоставлении с французскими библеизмами) // Вопросы языкознания. 1997. № 5.

53. Гак В.Г. Эмоции и оценки в структуре высказывания и текста // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1997. № 2.

54. Гак В.Г. Языковые преобразования. М., 1998.

55. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М., 1998.

56. Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразования. Ростов н/Д, 1977.

57. Гвоздарев Ю.А. Рассказы о русской фразеологии. М., 1980.

58. Гвоздарев Ю.А. Язык есть исповедь народа. М., 1993.

59. Гече Г. Библейские истории: Пер. с венг. 2-е изд. М., 1988.

60. Гойхман О.Я., Надеина Т. М. Основы речевой коммуникации: Учебник для вузов / Под ред. проф. О. Я. Гойхмана. М., 1997.

61. Горе М.С. Этнохарактеризующие элементы в структурах фразеологических единиц // Русский язык: фразеология, грамматика, стилистика: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв.ред. Н.В. Изотова. Ростов н/Д, 2000.

62. Грейдина JI.H. Основы системной концепции коммуникативно-культурного воздействия (теоретико-экспериментальное исследование). Краснодар, 1999.

63. Греческие и русские пословицы и поговорки: словарь / Сост. Н.В. Курбатова; Под ред. проф. Е. Аргиропулоса и А. Сулиоса. Краснодар, 1998.

64. Гукасова Э.М. Ценностно-нормативная картина мира греческой и русской национальных личностей (На материале афористики) // Язык и национальные образы мира: Матер. Междунар. науч. конф. Майкоп, 2001.

65. Гумбольдт В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества (1830-1835) // Гумбольдт В. Избр. тр. по языкознанию. М., 1984.

66. Даль В.И. Пословицы русского народа. М., 1984. Т. 1-2.

67. Денисенко С.Н. Характеристика языковой личности во фразеологической семантике // Языковая личность и семантика. Волгоград, 1994.

68. Диброва Е.И. Феномены текста: культурофилологический и психофилологический// Филология -Philologika. 1996. № 10.

69. Дмитриева О.А. Культурно-языковые характеристики пословиц и афоризмов: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1997.

70. Добровольский Д.О. К проблеме лексико-семантических универсалий // Национальные доклады высшей школы. Сер. Филол. науки. 1986. № 5.

71. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопросы языкознания. 1998. № 6.

72. Добровольский Д.О. Образная составляющая в семантике идиом // Вопросы языкознания. 1996. № 1.

73. Добровольский Д.О., Караулов Ю.Н. Фразеология в ассоциативном словаре // Известия РАН. Сер. литературы и языка. 1992. Т. 51. №6.

74. Добрыднева Е.А. Коммуникативно-прагматическая парадигма русской фразеологии: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Волгоград, 2000.

75. Драчева С.И. Экспериментальное исследование национальной специфики концептуальной картины мира. Барнаул, 1998.

76. Дубининский В.В. Лексические параллели. Харьков, 1993.

77. Дубичинский В.В. Теоретическое и лексикографическое описание лексических параллелей: Дис. . д-ра филол. наук. Краснодар, 1995.

78. Жуков В.П. Русская фразеология: Учеб. пособие. М., 1986.

79. Зеленская В.В. Репрезентативная сущность языковой личности в коммуникативном аспекте реализаций. Краснодар, 2000.

80. Зеленская В.В., Курбатова Н.В. Классификация и оценка терминологических средств при переводе // Язык и коммуникация: деятельность человека и построение лингвистических ценностей: Матер. Междунар. коллоквиума по лингвистике. Сочи; Краснодар, 1996.

81. Ионова С.В. Эмотивность текста как лингвистическая проблема. Волгоград, 1998.

82. Казандзакис Н. Христа распинают вновь / Пер. с новогреч. Я. Мочоса и И. Поступальского. М., 1962.

83. Казандзакис Н. Я, грек Зорба / Пер. с новогреч. Л.Араб-Оглы. М., 1998.

84. Карабан В.И. Аргументация просьб в комплексных директивах // Речевое общение и коммуникация. СПб., 1993. Вып. 1.

85. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград, 1996.

86. Карасик В.И. Язык социального статуса. М., 1992.

87. Касенкова Т.Н. Речевые стратегии как модуляции перспектив языкового отображения мира. Краснодар, 2000.

88. Кашароков Б.Г. Сопоставительно-типологический анализ фразеологизмов русского, немецкого и кабардино-черкесского языков: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 1999.

89. Киприянова А.А. Функциональные особенности зооморфизмов: Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 1999.

90. Кириллова Н.Н. Истоки идеоэтнической фразеологии // Проблемы идеоэтнической фразеологии. СПб., 1996.

91. Коваленко Е.Г. «Инвариантный» портрет (образ) русского человека: поиск культурно-языковых и языковых доминант // Язык и национальные образы мира: Матер. Междунар. науч. конф. Майкоп, 2001.

92. Ковшова M.JI. Культурно-национальная специфика ФЕ: когнитивные аспекты: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1996.

93. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М., 1975.

94. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода. М., 1980.

95. Комплексный этико-культурологический словарь русского языка для школ . Республики Адыгея / Под общим руководством Р.Ю. Намитоковой. Майкоп, 2001.

96. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии. 2-е изд. Воронеж, 1988.

97. Корзина С.А. Французский язык. Речевые клише в диалогической речи. М., 1991.

98. Костомаров В.Г., Верещагин Е.М. О пословицах, поговорках и крылатых выражениях в лингвострановедческом словаре //

99. Фелицына В.П., Прохоров Ю.Е. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения. Лингвострановедческий словарь / Под ред. Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова. М., 1979.

100. Кочедыков Л.Г. Библейская фразеология как объект лингвистического описания // Семантическая системность языковых единиц. Самара, 1997.

101. Кубланов М.М. Новый Завет. Поиски и находки. Культура и религия. 1968.

102. Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. М., 1988. /

103. Кулешова Н.Д. Языковая личность в аспекте психолингвистических характеристик. Краснодар, 2001.

104. Кун Н.А. Легенды и мифы Древней Греции. 4-е изд. М., 1957.

105. Кунин А.В. Некоторые вопросы английской фразеологии // Англо-русский фразеологический словарь. М., 1956.

106. Ларин Б.А. Очерки по фразеологии (о систематизации и методах исследования фразеологических материалов) // Уч. зап. ЛГУ. 1956. № 198.

107. Лебедев А.А. Метакоммуникативные речевые действия в сопоставительном аспекте. М., 1991.

108. Легенды и мифы Древнего Рима и Древней Греции / Сост. И. Марьяш. Кишинев, 1994.

109. Макарова С.Г. Функционально-стилистический компонент коннотации фразеологических единиц русского и французского языков: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 1999.

110. Малишевская Д.Ч. Пословицы как источник культурно-национальной интерпретации // Семантика языковых единиц. М., 1996.

111. Малые жанры русского фольклора: Хрестоматия / Сост. В.Н. Морохин. 2-е изд., испр. и доп. М., 1986.

112. Мальцева О.Н. Описание языковой личности. Краснодар, 2000.

113. Марченко О.И. Риторика как норма гуманитарной культуры. М., 1994.

114. Маслова В.А. Некоторые онтологические аспекты эмотивности текста // Язык и эмоции : Сб. науч. тр. Волгоград, 1995.

115. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учеб. пособие. М., 2001.

116. Мастерство перевода. М., 1965.

117. Мегентесов С.А., Сидорков С.В. К вопросу о роли пословичных паремий в организации сюжета // Язык в мире и мир в языке: Матер. Междунар. науч. конф. Сочи; Карлсруэ; Краснодар, 2001.

118. Мифологический словарь / Сост. М.Н. Ботвинник, Б.М. Коган, М.Б. Рабинович, Б.П. Селецкий. 4-е изд. М., 1985.

119. Михальская А.К. Русский Сократ. М., 1996.

120. Мокиенко В.Н. Идеография и историко-этимологический анализ фразеологии // Вопросы языкознания. 1995. № 4.

121. Молотков А.И. Основы фразеологии русского языка. М., 1977.

122. Мочос Я. Никое Казандзакис и его роман «Христа распинают вновь»: Вступительная статья // Казандзакис Н. Христа распинают вновь. М., 1962.

123. Назаров В.Н., Мелешко Е.Д. Этика: словарь афоризмов и изречений. М., 1995.

124. Назарова И.П. Функционирование библеизмов в русском и немецком языках и лингвопрагматические особенности вариантов перевода. Краснодар, 2001.

125. Назарян А.Г. Фразеология современного французского языка. М., 1976.

126. Нгетунь К.К. Структурно-семантические особенности русских пословиц и поговорок с пространственно-временными характеристиками: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2002.

127. Нелюбин JI.JI. Переводоведение в ретроспективе // Филология -Philologika. 1997. № 12.

128. Немец Г.П. Прагматика метаязыка. Киев, 1993.

129. Немец Г.П. Семантика метаязыковых субстанций. М.; Краснодар, 1999.

130. Немец Г.П., Тхорик В.И. Из истории библиологии в России // Природа. Общество. Человек. 1996. № 2-3.

131. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1978. Вып. 8.

132. Николаюк Н.Г. Библейское слово в нашей речи: Словарь-справочник. СПб., 1998.

133. Новогреческо-русский словарь (НРС) / И.П. Хориков, М.Г. Малев. М., 1993.

134. Ожегов С.И. О структуре фразеологии (в связи с проектом фразеологического словаря русского языка) // Лексикограф, сб. М., 1958. №2.

135. Остин Дж.Л. Слово как действие. // НЗЛ. Вып. XVII. Теория речевых актов. М., 1986

136. Ощепкова В.В. Культурологические, этнографические и типологические аспекты лингвострановедения: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1995.

137. Павиленис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка. М., 1983.

138. Павловская А.В. Этнические стереотипы в свете межкультурной коммуникации // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 1998. № 1.

139. Панкратова С.Н. Фразеологические единицы и текст // Вестник Санкт-Петербург. унт-та. Сер.2. История, языкознание, литературоведение. 1996. Вып. 2.

140. Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки. М., 1970.

141. Писанова Т.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики (эстетические и этические оценки). М., 1997.

142. Поливанов Е.Д. Введение в языкознание для языковедных вузов. Л., 1928.

143. Попов Р.Н. Лексические архаизмы в устойчивых словосочетаниях современного русского языка // Филологические науки. 1959. № 3.

144. Попов Р.Н. Методы исследования фразеологического состава языка: Учеб. пособие. Курск, 1976.

145. Попов Р.Н. Фразеологизмы современного русского языка с архаичными значениями и формами слов: Учеб. пособие. М., 1976.

146. Пословицы и поговорки народов Востока. М., 1961.

147. Потебня А.А. Полное собрание сочинений. 4-е изд. Т. 1: Мысль и язык. Одесса, 1992.

148. Потебня А.А. Собрание трудов. Т. 2: Символ и миф в народной культуре. М., 2000.

149. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М., 1976.

150. Почепцов Г.Г. Русская семиотика. М., 2001.

151. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М., 2001.

152. Прокопьева С.Н. Механизмы создания фразеологической образности: Дис. . д-ра филол. наук. М., 1996.

153. Разум сердца: Мир нравственности в высказываниях и афоризмах / Сост. В.Н. Назаров, Г.П. Сидоров. М., 1990.

154. Райхштейн А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии: Учеб. пособие. М., 1980.

155. Раков Ю.А. Сокровища античной и библейской мудрости: Происхождение афоризмов и образных выражений. СПб., 1999.

156. Ревзин И.И., Розенцвейк И.Ю. Основы общего и машинного перевода. М., 1963.

157. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 2001.

158. Ройзензон Л.И. Некоторые вопросы теории фразеологии // Тез. докл. науч. конф. Самарканд, 1957.

159. Ройзензон Л.И. Фразеология как лингвистическое явление // Тр. Самарканд, ун-та. 1961. № 113.

160. Ройзензон Л.И., Авалиани Ю.Ю. Заметки по теории фразеологии // Тр. Узбек, ун-та. Самарканд, 1959. Сер. 95.

161. Ройзензон Л.И., Бушуй Н.М. Материалы к общей библиографии по вопросам фразеологии. Самарканд, 1970.

162. Рысева Е.А. Международный симпозиум «Фразеология в контексте культуры» // Известия РАН. Сер. литературы и языка. 1998. Т. 57. №5.

163. Савицкий В.М. Фразеологические новообразования в свете лингвострановедения и семиотики культур // Лингвострановедческое описание лексики английского языка. М., 1983.

164. Семантика и коммуникативные функции кинесических средств общения. М., 1999.

165. Сидоркова Г.Д. Прагматика паремий: пословицы и поговорки как речевые действия. Краснодар, 1999.

166. Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка. СПб., 1993.

167. Словарь иностранных слов. 8-е изд., стереотип. М., 1981.

168. Смирницкий А.И. Значение слова //Вопросы языкознания. 1955. №3.

169. Смирницкий А.И. К вопросу о слове (проблема тождества слова) // Тр. Ин-та языкознания. 1954. Т. 4.

170. Смирницкий А.И. Лексическое и грамматическое в слове // Вопросы грамматического строя: Сб. науч. тр. М., 1955.

171. Смирницкий А.И. Объективность существования языка. М., 1954.

172. Солодуб Ю.П. К вопросу о совпадении фразеологических оборотов в различных языках // Вопросы языкознания. 1982. № 2.

173. Солодуб Ю.П. Контрастивная фразеология // Филологические науки. 1998. № 4.

174. Солодуб Ю.П. Сопоставительный анализ структуры лексического и фразеологического значения // Филологические науки. 1997. № 5.

175. Солодухо Э.М. Вопросы сопоставительного изучения заимствованной фразеологии. Казань, 1977.

176. Солодухо Э.М. Теория фразеологического сближения (на материале языков славянской, германской и романской групп). Казань, 1989.

177. Стемковская Ю. Е. Человек в зеркале родного языка // Славяноведение. 1997. № 1.

178. Сытникова Ф.Х. Фразеология и паремиология безразличия как зеркало социальной апатии // Язык в мире и мир в языке: Матер. Междунар. науч. конф. Сочи; Карлсруэ; Краснодар, 2001.

179. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996.

180. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. М., 1981.

181. Тетради переводчика. 1989. № 23.

182. Ткаченко П.В. Вопрос о пословицах как материале фразеологии // Уч. зап. Саратов, гос. пединститута. 1958. Вып. 30.

183. Толстой Н.И. Язык и народная культура. М., 1995.

184. Турсунов Ф.М. Лексико-семантический анализ пословиц и поговорок в таджикском и русском языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Душанбе, 1999.

185. Уфимцева А.А. Лексическое значение: принцип семиологического описания лексики. М., 1986.

186. Уфимцева Н.В. Русские глазами русских // Язык система. Язык - текст. Язык - способность. М., 1995.

187. Уфимцева Н.В. Этнические и культурные стереотипы: кросс-культурное исследование П Известия АН. Сер. лит. и язык. 1995. Т. 54. №3.

188. Фанян Н.Ю. Аргументативное пространство фразеологизмов П Язык в мире и мир в языке: Матер. Междунар. науч. конф. Сочи; Карлсруэ; Краснодар, 2001.

189. Фанян Н.Ю. Аргументация как лингвопрагматическая структура. Краснодар, 2000.

190. Фархутдинова Ф.Ф. Роль паремий в лингвокультурологических исследованиях // Фразеология-2000. Тула, 2000.

191. Фелицина В.П., Прохоров Ю.Е. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения: Лингвострановедческий словарь / Под ред. Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова. М., 1979.

192. Фелицына В.П. О пословицах и поговорках как материале для фразеологического словаря // Проблемы фразеологии. Исследования и материалы. М.; JL, 1964.

193. Фиада А. Эти странные греки / Пер. с англ. Т. Севостьяновой. М., 2000.

194. Философия любви. Ч. 1. М., 1990.

195. Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII-XX в. / Под. ред. А.И. Федорова. М., 1995.

196. Франк C.JI. Духовные основы общества. М., 1992.

197. Фрезер Дж.Дж. Фольклор в Ветхом Завете: Пер. с англ. 2-е изд., испр. М., 1989.

198. Харитонова И.И. К проблеме определения фразеологической единицы // Проблемы романистики. М., 1991. Вып. 2.

199. Хлыбова С.В. Моделирование фрагмента региональной картины мира. Барнаул, 1998.

200. Хрестоматия по переводоведению / Сост. Л.И. Содорова, В.И. Тхорик. Краснодар, 2001.

201. Чалкова Е.Г. Основы иноязычной личностно-ориентированной фразеосемантики. М., 1999.

202. Чернышева И.И. Фразеология современного немецкого языка. М, 1970.

203. Шанский Н.М. Лексика и фразеология современного русского языка. М., 1957.

204. Шанский Н.М. Основные свойства и приемы стилистического использования фразеологический оборотов в русском языке И Русский язык в школе. 1957. № 3.

205. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка: Учеб. пособие для вузов. М., 1985.

206. Шаховский В.И. Национально-культурная специфика эмоций в языке оригинала и ее отражение в языке перевода // Тетради переводчика. М., 1989. № 23.

207. Швейцер А.Д. Перевод как акт межкультурной коммуникации // Актуальные проблемы межкультурной коммуникации: Сб. науч.тр. МГУ. М, 1999. Вып. № 444.

208. Щека Ю.В. Турецко-русский словарь. 2-е изд. М., 1999.

209. Щерба JI.B. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

210. ЯБЭС Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд. М., 1998.

211. Яковенко Н.Э. Когнитивно-прагматический подход к пониманию текста. Краснодар, 1998.

212. Ярцева В.Н. Типология языков и проблема универсалий // Вопросы языкознания. 1976. № 2.

213. Osgood С., Way W.H., Miron M.S. Grosscultural Universals of Affective Meaning. Urbana, 1975.

214. Reiss K., Vermeer HJ. Gryndlegung einer allgemeinen Translationstheorie. Tubingen, 1981.

215. IcoawoqK. 1000+1 южркхкёс; 7uapoi(j,i8<;. Asdkcooicx, 1998.

216. Ka^avx^aktiq N. «Bioq кш, 7io)axsla too AXs^r) Zopjam». Л&икоэспа, 1981.

217. Ka^avx^&KTiq N. «О Xpicrxoq ^avaaxompcovsxoa». AeDKGoaia, 1981.

218. Kpiapaq E. Ae^uco тг|<; o-uyxP0VTl^ sXXr|viKf|q 5т| цохпсг)*; yXcaaaaq. AGrjva, 1995.

219. Мтгариукотт^ Г. As^iko xr|<; vsaq eMrivncrjq yXaxjaaq. AOfjva, 1998.

220. NaxaoDXriq T. Ae^siq Kai фрааец тгароцдюбец. A0f|va, 1996.222. na7caviKoIaoa) K. Nso£)Ja~|viKT| mXoXoyia. X.x., x-%.

221. Рсоршос; К. Epeic; oi'EA,A,r|vs^. A9f|va, 1984.

222. ТргаУШ(рг)Ш8г|<; М. ПарснцихюЦ сррааец. ©есоаХошщ, 1962.

223. XaT^r|icodwo<; К. Етор.оЪугкб ^е^гко хщ opiloi3|ievr|<; ютргакг^ бш^ектои. AeuKtooia, 1996.

224. Паремии, паремические слова и выражения и народные суэвдения в языке романа Н. Казандзакиса «Bioq koi TtoXiTEia tod AXf^i. Zopp;ra», извлеченные методом сплошной выборки

225. Клянусь морем, братва, когда я поглядел смерти в лицо, я не думал больше ни о Богородице, ни о Николае Угоднике! (22)

226. Z>pavroe£a; ёкара ^acpviaopevog.- And tov SiaoXov тц pdva. Biog кш noXireia Tlrjdrjge тгоХХа naXovKia, Kai тюра xov yepaoe, кавюе ото crcepvo naXovm edcb ki avoi&xavi. (39) .

227. Будь повнимательней, Зорба,- сказал я ему вполголоса, веди себя сейчас, пока мы входим в деревню, как полагается. Не нужно, чтобы они в чем-то засомневались, Зорба! (35)

228. Я спросил, где мы могли бы переночевать.- Идите к мадам Гортензии, — крикнул кто-то.- Француженка? —удивился я.- Она явилась с другого конца света. Везде пожила, везде побывала, а когда состарилась, осела здесь и открыла трактир. (37)

229. Он смотрел на меня с триумфом:- Вот сейчас я подожду твоего ответа, сказал он. (44)

230. Ki apxice va рад avoiyei n/v Kapdia zrjg, ожсод avoiyovpe eva жаХго aevxovKi, уерато ржахаргка, KiTpiviaapeva pafiaaaKia, жаЛгёд TovaXsTeq. (49)

231. Ты понял, хозяин? — шепнул он мне.- Понял, ответил я, —я тебя понял, старый развратник.- Из старой курицы самый наваристый бульон, сказал он облизываясь. — Я в этом кое-что понимаю. (45)

232. Вот это жизнь, хозяин, настоящая жизнь. Послушай, я веду себя так, будто через минуту помру. Тороплюсь съесть свою курицу, пока не сыграл в ящик. (45)

233. Она принесла кастрюлю и поставила ее перед нами. Заметив вдруг три прибора, она остановилась с раскрытым ртом. (45)

234. H yiayia pov ацкыае та £vXiaapeva хёрга тцд orov ovpavo: "Trjv катара pov va' x£l? a7lo та (pvlXa Ttjq KapSidq!" cpcova^e. Кг and trj рёра eKeivrj r\ какорогра rj yiayia pov щре tijv катсо РоХта. (59)

235. Аьтод avehafie v' anoqaoi&i каг va еутеХег eycb povdxa avelafia va nXep(bvo) та anaapeva, хшРк кагpeyaXrj arevoxcopia. (61)

236. Моя бабушка подняла к небу свои иссохшие руки и крикнула мне: "Я тебя проклинаю всем своим сердцем". С этого дня она стала медленно спускаться по склону, потихоньку угасала и спустя два месяца умерла. (57)

237. За ним было решать и исполнять, я же должен был платить за разбитые горшки, что, впрочем, мне даже нравилось. (59)

238. Я был увлечен наивной идеей синтезировать или слить воедино несовместимые понятия. Это было все равно что соединить земную жизнь и царство небесное. (63)

239. С твоего разрешения, хозяин, - сказал он, - сдается мне, что твой мозг не очень-то круто замешан, настоящая размазня для блинов. (63)

240. Я ничего не могу поделать, хозяин! Так оно и есть: ем я фасоль, про фасоль и говорю. (64)21. После чего, даже не

241. Eldeg жеод gtekovvtolv rj yvvaiKa tov gov Co. каг nspipevs Siaxayeq; (73)

242. Mr\ dappsig жеод ё(рауа Kovro/opro, a(f>evtiko ge ysXaaav. (74)24. "VXa та жоХЬжХока, aXvTa уга рад жро(5Хг\рата, та Xvvei avzoq ps pia onadia, gov tov Gvpnazpicbxr/ tov то Msya АЩаутро." (74)

243. Ti nspipsvsiq and rig yvvameq; Na xavovv izaidia ps onoiov Xdxei. Ti жepipsveiq ажд rovg dvrpsq; Na яs(prow rrrtj (рака. BoXtov piyavtj, acpevruco! (81)

244. Exsiq ержюгостмц as psva, atpsvriKo; pcbrrjos ps aycovia каг ps orvXcoos катарата.- Exco, 2орржа, rov ажокрЮг/ка.

245. Как только нам становилось весело, сердца наши раскрывались. Он хотел мне подробно рассказать о том, что с ним произошло во время русской революции, я же пытался посвятить его в свои похождения. (83)

246. О Zoppxaq Xomov оорготще va окарсооЕг evaspio pe x0VlP° ovppa, pe orvXovg, ре ракарабед, va крераег rovg корробд and xr\v kopvyrj tov fiovvov, ki duo va neig Kbfiivo va o(pevTOviC,ovvTai ото aKpoyidXi. (87)

247. Если удастся наладить канатную дорогу, спустим весь лес, потом откроем лесопилку, чтобы делать доски, столбы, крепежный лес, деньги будем грести лопатой, а затем можно построить трехмачтовый корабль и, смотав удочки, отправиться бродить по свету! (86)

248. Гга Хёуе, Zoppxa! Avpio eivai Кпргакц, ва £ovpiaxovpe, 9a fiaXovpe та каХа рад, ва каре arrfv Kvpa-MizovpnovXiva, {соц Kai кота! Asv sxovps SovXsia ад то pi^ovpe Xoinov o£co ажохре Xsys! (93)

249. В нашей деревне говорят: "Только краденое мясо имеет вкус". Твоя собственнаяэто не краденое мясо. (91)

250. Тогда снимает золотую сережку, чтобы заплатить. Тут я вскипел. Позволить женщине отдать свои серьги, украшения, душистое мыло, флакон духов. (92)43. "Что за страна, говорю я себе, — ты слышишь! Сок арбуза и дыни, это земля обетованная!" (95)

251. Koha^av ката ttjv жорта Eppe%e fie та TovXovfiia, KaKapit^av та vepa andvco атгд кетред, kcuzov капоь аотражед andQiQav tov ayepa. (109)

252. Efiya o£cq, vepai'Siaptj! акоьащке жall rj cpcovr} tov MavpavTcbvrj 6£а>! (110)

253. О Zoppndg KaQovvTav ста Kapfiovva. H X4Pa TOV £^XS avay/ei та pvaXa, Ssv tov xcopovcav ma oi тёооеркд Toi%oi. (110)50. — AcpevriKO, ебю ae OeXoj prjv vтpoжldaelg то avrpmo yevog! (112)

254. H far}' vai pneXdg, е^акоХоЬОцае о Zoppndg, о Qdvaxog Sev eivai. Zcovzavog avQpconog, £epeig ti Qa nei; N' ароХад то C<ovapi aov каг va yvpeveig Kafiya.

255. Гляди-ка, дядюшка твой разозлился, - сказал он тихо. -Если бы мог, он бы ее изрубил на мелкие кусочки, несчастную! Сохрани ее Господь! (106)

256. Все обернулись в сторону двери. Дождь продолжал лить как из ведра. Между камней булькали струи воды; молнии из конца в конец полосовали небо. (107)

257. Убирайся! — крикнул старый Маврандони. — Убирайся отсюда! (107)

258. Зорба сидел, будто на углях. Вдова распалила его мысли и он не мог больше находиться в четырех стенах. (108)50. — Хозяин, повторил он, - я тебя подожду здесь. Не опозорь наш мужской род! (110)

259. Сама жизнь -неприятность, — продолжал Зорба, - смерть - нет. Знаешь ли ты, что значит жить? Расстегнуть пояс и искать ссоры.

260. Я ничего не отвечал. Зорба прав, я это знал, но мне не хватало смелости. Моя жизнь шла по ложному пути, связи с людьми выражались лишь в форме внутреннего монолога. (111)

261. Вот и все! Затем в этот же вечер постучи в ее дверь. Куй железо, пока горячо! (111)53. "Есть тут дочь одного паши, она чиста, как вода, и ждетnepipevei orov ovm vrjq, sXa!" (115)

262. Oco вед стоо tcovpov rtjv порта ppovTa! povppovpioe, еокощ кг apxice va cpvoasi pe 6vpo та Ppepeva £vXa. (115)

263. Поь yvpi^sg naXi, Zoppna; tov pcoTovoa.

264. Movvt£co<t' та, acpsvTiKO, sXsys каг aXXaCe Kovfievca. (117)

265. Zov ёхсо nei ncog pe Xsve каг Ilepovoondpo, угатг, onov naco, та Kava) ytjq MaSiap. (118)

266. Eine, фуаХе and тг\ Орака та Kaarava, pov' Senas pia cpovxza, уерюе та пощракга рад ращ.

267. О Оеод va та (pspsi Serial eina oKovvTpcbvTaq.

268. О 0eog va та (рёрег аргатера! SiopOcoas о Zoppnag. Qg тсора, pe та Ss^ia, прокощ Sev eiSape. (119)тебя в своей комнате, пойдем, маленький Руми, пойдем!" (113)54. — Самый худший из глухих тот, кто не хочет услышать! — прошептал он.

269. И наклонившись, он с остервенением стал раздувать огонь под влажными поленьями. (113)

270. Куда это ты опять ходил, Зорба? - спрашивал я его.

271. Не лезь-ка ты, хозяин, — говорил он и менял тему разговора. (115)

272. Я тебе однажды говорил, что меня называют "паршой", потому что где бы я ни появлялся, я не оставляю камня на камне. (116)

273. Что касается меня, я могу сказать наперед, я ее никогда не трону. Она мне не по зубам, черт бы ее побрал! (116)

274. С этими словами он достал из золы каштаны, дал горсть мне и наполнил наши стаканы раки.

275. Да поможет нам Бог! -сказал я, чокаясь.

276. Да поможет нам Бог, — повторил Зорба, если ты этого хочешь. Но до сего времени это

277. Tpa)E каг жгУЕ, pov (pd>va& kolQe тбоо, трсоЕ каг nivs, acpEvriKO, ожаоЕ КЕЩ, трауоЬЬщоЕ каг ov, рсорё жагбг, oav rovg тоожауараююд: "Аб£а ev ец/гатогд!." ГеууцОще о Хрготбд, Sev Eivai nai^e уёХаоЕ. . (129)

278. Kivyjge о Ai-BaoiXrjg ажб щу KaioapEia, Хбугод кг avTog, ps Хартг каг каХарарг, кг ёсртаое отоничего хорошего не дало. (117)

279. К счастью, у Зорбы хватило времени плюнуть три раза прежде, чем поп обратился к нему.

280. Добрый день, поп! — ответил Зорба сквозь зубы на приветствие. (118)

281. Вы что, бросили свои кайла в шахте? - гневно крикнул Зорба.1. Рабочие смолкли.

282. Пей и ешь, - кричал он мне каждую минуту, - ешь и пей, хозяин, веселись. Пой и ты, парень, пой, как поют пастухи: "Слава всевышнему!." Христос воскресе, это не какой-то там пустяк. (127)

283. Несколько деревенских мальчишек с большим бумажным корабликом в руках

284. XovXam stovto крепко акроугаХг va nXe&i to еуксорю tov Zoppna, epeva xai Trjq avvnapxTrjq "apxovTioaraq Kvpiaq". (130)

285. To novnovXevio Kovcpdpi avTo Trjq nszaXovSaq 9appcb ncoq eivai то peyalmepo fiapoq nov ex00 GT11 (tweisfjaij pov. (132)

286. Щра то Зрдро ката то хсорю 6a' xsl ma anoXvoei rj XeiTOVpyid, npoxcopovaa, каг nepipeva pa napdloyo xwnoK&pdl noioq 6a Tvxaive о npcbroq avOpconoq nov 9a' (ЗХепа apxiXpoviauKa noioq 9a' nave подаршд orrjv y/vxtf pov. (134)

287. ГаруаНотще rj ypia Zeipr\va, pa Sev та'/acre то pari Trjq yapido. ото дсоро то apna^e, eXvoe то Xpvoo cnphi, Kohafe eovpe (pcovrj. (137)

288. Этот маленький трупик был, пожалуй, самой большой тяжестью на моей совести. (131)

289. Я пошел в деревню. Служба должна была уже кончиться. Опережая события и испытывая нелепое волнение, я спрашивал себя: кого я встречу в первый день этого года -вестника добра? (132)

290. Старая русалка вздрогнула, словно ее пощекотали, но головы не потеряла. Глаза ее впились в подарок. Она схватила его, развязала золоченую тесьму, посмотрела и вскрикнула. (135)

291. Asv sivai oXopovaxrj, sypov^s о Zoppnaq, sivai ps то ZovXtipav-naca, 8sv т/у fiXsnsiq; BpicKsxai GTOvg s<pra ovpavovq то {3pa>po6r\XvKo, naps! (142)

292. Врща, acpsvTiKo! (pcova& and ракрга. Врцка ttj acoavfj кХ1оц yXiarpovos, ^syXiorpovas rj anprj, pa ttjv sniaaa!

293. Bake Xoinov ofinpoq урцуора! Фсотга ста тота, Zoppna! (147)

294. Хозяин, я нашел! - кричал он издали. - Я нашел нужный наклон. Он все не давался, никак не хотел, чтобы я его уловил, негодник, но теперь я его ухватил!- Тогда торопись поджечь порох, Зорба! (145)

295. Av Eicaipvs тrj x4Pa> yptjyopa в' dpxi&v oi yxpivisq, ржорег кг oi VTponeq. Av nali Sev xr\v enaipve, ва то'x^ papdfy oe oXrj zov тrj (corj, у гаи Oa Oappovoe Tucoq sxaoe mvsva реуаХо кеХетсобрг. Mnpoq укре/год каг m'oco ре/га. (173)

296. MeyaXq BSopaSa (vycbvsi, (pepaps то Gvppa, кагрб v' avefiovpe ото povaorr/pi, va fipovpe rovg TavpapnaSsq, va imoypayjovpe та XapTia yia то S&go. FIpi va Sow tov evaspio каг itapovv та pvala Tovqayspa, катаХа/Зед; (188)

297. Хсожаае tov XvKrjQrjKa. 'Htov gov izaiSi kov' каре ara&eq каг тсора Sev ^tpEi ncog va та pnalmcei. (188)98. — Zoppna, cpcbva^a &GKcbvmq, aas то SiaoXo, Sev tov sxovpe avayKrj! IlepaG/iEva ^exaapeva. (188)

298. Паре o£co, eine. EScb gtovq TEGGEpeiq Toixovg Ss /£«/>«« то

299. Gavrovpi Qepio' vai, 6eXei anXoxcopia. (189)

300. Никого не забыл. Теперь ты видишь, у меня голова на месте, хозяин! (187)

301. Скоро страстная неделя, тросы и теперь есть, пришло время идти в монастырь к этим толстякам и подписать бумаги на лес. До того, как они увидят канатную дорогу и начнут задумываться, тебе ясно? (187)

302. Он замолчал, и мне стало его жаль. Зорба был похож на ребенка, который, набедокурив и не зная, как избежать наказания, трепещет всем своим маленьким сердцем. (187)

303. Зорба, - взорвался я, -оставь черта в покое, мы в нем не нуждаемся! Что о том тужить, чего нельзя воротить.187)

304. Пойдем наружу, сказал он, — в этих четырех стенах сантури словно не в своей тарелке. Ей, как дикому животному, нужен простор.188)

305. Ti ae peXXei, acpsvTiKo; WvXXovq cr' a/spa. To кокаХо копа, dae то /epz nov то piyysi. (195)

306. Что это тебе втемяшилось, хозяин? Бери кость и не думай о руке, которая ее бросила. (195)

307. Я же говорю себе: "Это не так, наверняка Господь Бог любит шутки. Входи, мой петрушка, входи, малыш! — скажет он мне однажды. -Расскажи что-нибудь смешное!"

308. Мсорё, 0ар poo xcoq та' %eiq тетракбою! еже о Zoppxaq kai ощсобще axdvco. (200)

309. Kai yian Sev екаре то Odpa trjq, хатер Zaxapia, xpi va Kaif/ovv to povaorrjpi; pdrcrjoe о Zoppxaq.- BovXai tov Yy/icTov! атсокрШщЕ о KaXoyepoq Kai атаурококцбцкЕ rpEiq (popeq. (201)111. — KaTaXfieq; pov' xe о Zoppxaq. KardXaj3sq; ZoSo/ia кт Гб/лорра!.

310. Ti ката! sypou^s о Zoppxaq. Кбракад коракоь pan Se fiydCei KaloyEpoq Kaloytpov, to fiydQei. Гга кока tovq va fiyalovv та рапа r\ pia Trjq dXXrjq.

311. О Evaq tov aXXov. SiopOcoaa yeXcbvraq.- Мсорё, то iSio KavEi sSco, prj yakvaq щ £a/apevia gov! (205)112. — Mr\v avaKaTEVTEiq каг та KdfiEiq в&Хасса! Age ps peva sxco то gxeSio pov. (205)

312. Так что, как видишь, я тоже попаду в рай, только как шут.

313. Послушай, старина, пожалуй, у тебя есть голова на плечах! — сказал Зорба, поднимаясь. (200)110. — Почему же она не сотворила чуда до того, как они сожгли монастырь, отец Захария? — спросил Зорба.

314. На то воля Всевышнего! — ответил монах и трижды перекрестился. (201)

315. Ты видишь? - спросил Зорба. - Тебе понятно? Содом и Гоморра!.

316. Сколько злости! ворчал Зорба. - Ворон ворону глаз не выклюет, а вот монахи готовы. Посмотри-ка, как они одна другую подкусывают.

317. Один другого, — сказал я, смеясь.

318. Тут, старина, нет разницы, лучше не ломай себе голову! (205)

319. Самое главное, ни во что не вмешивайся, иначе все испортишь! Позволь мне самому этим заняться, у меня есть свой собственный план. (206)

320. Не твоя забота, это уж мое дело. Я подмажу, где надо, и дело пойдет, понятно? (208)114. — Но для чего? Я не понимаю.

321. Потому что я истратил больше чем нужно в Кандии, понятно теперь? Потому что Лола меня надула, иначе говоря, было потрачено немало твоих денег. Ты думаешь, я забыл об этом? У меня тоже есть

322. Хагрёгщае ре pico xeili, niKpaptvoq ki dypioq, каг ardQrjKe napdpepa pe ty\v пХатг} yvpiapevr/сказать, что ребенком пел в церковном хоре; я сопровождал попа на свадьбах, крестинах, похоронах и выучил церковные песнопения наизусть. (223)

323. В молитве есть еще слова, - сказал Зорба, - но пусть меня повесят, если я их вспомню! Однако перейдем к делу. (224)

324. Он утешал до такой степени, что женщины его опустошили. Все в нем было переломано, его рвало, в конце концов его разбил паралич, и он умер. (227)

325. Поздоровавшись сквозь зубы, он неприступно держался в стороне, стоя спиной к морю.orrj ваХаооа. (235)

326. ЪХа, коюржарЕ Zoppnd, sins, TtspacfiEva ^sxaopsva щ x£Pa gov! (259)

327. Разве Господь Бог соблаговолит проявить интерес к земляным червям и считаться с ними? Злиться, бушевать, портить себе кровь потому, что кто-то ошибся и полез на соседнюю червячиху? Или же кто-то съел кусочек мяса в Святую пятницу? (244)

328. Может быть, потому, что он похож на меня? Но кто тебе сказал, что я меньше похожу на Господа Бога, чем поп Стефан, который проводит свои дни и ночи, преклонив колена и собирая копейки? (245)

329. Ты видишь идущую женщину, прекрасную, как родниковая вода, сердце твое расцветает, но тут земля разверзается и поглощает ее. (245)

330. Так ты еще и издеваешься надо мной? Удачный момент ты выбрал, у меня нож, а у тебя его нет. (261)

331. Что же, дружище Зорба, - сказал он, - дело прошлое, давай свою руку! (262)

332. Она впилась ногтями в подушку всю в пятнах от слез, слюны и пота и громко закричала:-Я не хочу умирать! Не хочу! Только что пришли дветёХсо!

333. Ma 01 Svo рогроХоцтрвд tov Xcopiov £i%av кюХа napei Ttj pvpcoSia rrig ki eixolv катасртаагг. (264)

334. Apxi&i nia va та xdvsi, povppovpiGE rj бега то Aevio. ©a' Se tov ayysXo щд каг акгахтще. (267)

335. О Оебд va rrj avxcopsaei! Кго, тг ёкарЕ, vepo ki аХатг (269)

336. Mcops, yia копа то ytpo-Zoppnd, еже о MavoXaKag, Kvvrjydsi коракга! Хцрещ о какорогрцд, ад tov cpcova^ovpE va nisi рга рак ар га.

337. Zoppna, Zoppжd> povppovpiGE, /Заота esco ge вёХсл!" (269)деревенские плакальщицы,прослышавшие о состоянии мадам. (267)

338. По правде сказать, матушка Малом атенъя, — произнесла тетушка Ленио, поджимая губы, — они не ошиблись. "Если хочешь есть, стащи; если хочешь владеть, кради!" Этот совет дала моя покойная мать. (268)

339. Она уже не понимает, что говорит, - прошептала тетушка Ленио, — должно быть, она увидела своего ангела-хранителя и пришла в ужас. (269)

340. Попугай, спрыгнувший на дно клетки, уцепившись за прутья, увидел, как Зорба протянул громадную руку к его хозяйке и с безграничной нежностью опустил ей веки.

341. Быстрей, помогите! Она умерла, заверещали плакальщицы, ринувшись к кровати. (271)

342. Бог взял ее душу! Все ее грехи не в счет! (272)

343. Смотри-ка! Гляньте на старого Зорбу, — сказал Манолакас, — он бросает камни в воронов!

344. А, вот он где, вдовец, пригласим-ка его выпить стаканчик в память о его курочке!.

345. Зорба! Зорба! нашептывал он себе. - Крепись. Я жду тебя

346. Vxh be О' ажХсоссо eycb сто Харо то Хагрб pov aav apvi каг va tov ж со: "£<pa& pe, aya pov, v' ayidcco!" (276)

347. МжеХад, erne тёХод, ржеХад реуаХод. Av tov fiaXco срсотш, та раса tov Оа Kaovv аа SaSi, pa avTog eivai aSvvapog о какорогрцд, жетсг каг кокаХо, О' apyrjcei va yivei атахщ. (285)

348. Ma о Zoppizdg копале tov каХбуеро ре yovpXcoptva та ратга кг ёкауе акаусота то стауро тov рездесь. (272)139. — Нет, я не из тех кто, как баран, подставит свою шею смерти со словами: "Отрежь мне голову, чтобы я сразу отправился в рай!" (279)

349. Какая досада, - сказал он наконец, - очень досадно. Если я подожгу, одежда займется, как факел, но сам он, бедняга, кожа да кости! Такому тощему надо безумно много времени, чтобы стать пеплом. (288)

350. Но он, пяля глаза на монаха, с серьезным видом беспрерывно крестился, выказывая крайнее1. Kaxavvfy7.- Мёуад eicai, Kvpie, /leyag eicai, Kvpie, кт Oavpaord та epya (tod, povppovpife (289)

351. EKOvvxprj&pe. KaxaXafiaivape ki 01 Svo рад жеод Sev ржороше vaизумление.- Как ты велик, Господь, как велик, и как замечательны дела твои! шептал он. (292)

352. Браво, ты настоящий мастер! - воскликнул Зорба, хлопая в ладоши и отбивая такт. - Браво, малыш, к черту бумажный хлам и чернильницы! К черту наживу добра и барыши. (298)

353. Казалось, он кричал: "Что ты можешь мне сделать, Всемогущий? Ничего, только убить. Убей меня, мне плевать. Я сказал все, что хотел сказать, я танцую и больше в тебе не нуждаюсь!" (298)

354. Мы чокнулись. Такая глубокая печаль не могла стольfiaora&i жга TcoXXrfv сора xoarj OTSvoxcbpia. Ежреже va fialovpe та кХарата r\ va maoovpe то %орд каг va yivovps arotmi ото peSvGi. (304)

355. Навсегда! — повторил Зорба, с трудом сглотнув слюну. - Да, навсегда. Твои слова, что мы снова встретимся и построим наш монастырь, это недостойная попытка утешения; я этого не принимаю! (308)

356. Мозг, наподобие бакалейщика, ведет учет: заплатил столько, выручил столько, вот мой доход, вот потери. Это осторожный мелкий лавочник, который никогда не рискнет всем, а всегда кое-что прибережет. (308)

357. Вытаскивает кисет .а он пуст, дома забыл наполнить. (310)