Парадигмы рациональности и военно-теоретическое знание тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.01, кандидат философских наук Чернуха, Ростислав Михайлович

• Чернуха, Ростислав Михайлович
• кандидат философских наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат философских наук Чернуха, Ростислав Михайлович

Введение С.

Глава I. Идеалы и нормы классической и неклассической С. 19 ^ рациональности

§ 1. Проблема дефиниции рациональности С.

§ 2. Эпоха классической рациональности С.

2.1 Идеалы рациональности в эпоху античности С.

2.2 Идеалы рациональности в эпоху Нового времени С.

§ 3. Эпоха неклассической рациональности С.

3.1 Разрушение идеалов классической рациональности С. 64 в начале XIX века

3.2 Формирование новых идеалов рациональности С. 82 во второй половине XIX века

Выводы по первой главе С. лава II. Военно-теоретическое знание в контексте С. 112 рациональности

§ 1. Военно-теоретическое знание в контексте классической С. 112 рациональности

1.1 Представления о войне в эпоху'античности С.

1.2 Война как объект внимания философии Нового времени С. 125 и возникновение военной науки

§ 2. Военно-теоретическое знание в контексте неклассической С. 166 рациональности

2.1 Отражение идеалов и норм рациональности переходного С. 166 периода в представлениях о войне и военно-теоретическом знании

2.2 Роль позитивизма в военно-теоретическом знании С.

2.3 Война и военно-теоретическое знание в марксистско- С. 181 ленинской социально-философской мысли

2.4 Война в русской религиозно-философской мысли конца С. 191 XIX начала XX веков

2.5 Психология войны С.

2.6 Социология войны С.

2.7 Конфликтология С. 220 .^Выводы по второй главе С. 225 ; Заключение С.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Парадигмы рациональности и военно-теоретическое знание»

Современное реформирование всей военной структуры России обусловлено значительными социальными изменениями. Особенностью современного реформирования является поиск наиболее прагматичных моделей разрешения возникающих противоречий, формирование военно-теоретической базы на основе современных парадигм социального теоретического и практического знания, что, по существу, вводит военное дело в «контекст рациональности».

Длительное время проблемы войны, мира и армии развивались у нас с позиций марксистско-ленинской концепции исторического процесса. Потому и совокупность теоретических знаний в этой области носила название — «Марксистско-ленинское учение о войне, мире и армии». Господствующая в общественном сознании идеология, наука и политика ориентировали военную науку и практику на обоснование и реализацию военно-насильственных вариантов классовой борьбы пролетариата, революционного перехода от капитализма к социализму, защиты социалистического Отечества от посягательств империалистических агрессоров и непримиримо-антагонистическое противоборство двух противоположных общественных систем. С позиций классово-революционной идеологии разрабатывались и пропагандировались такие фундаментально-теоретические проблемы войны как: источники и причины возникновения войн, их сущность и соотношение с политикой, классификация и социальный характер войн, а также закономерности хода, исхода войны и подготовки к ее ведению.

Вступление России в постсоветский период своей истории сопровождается существенной «переоценкой ценностей» в общественном сознании, переориентацией системы военно-научных знаний на новые философско-мировоззренческие и методологические ориентиры. Социальную обусловленность данного процесса составили: существенное изменение облика современного мира, распад СССР и новое положение России в системе межгосударственных отношений, деидеологизация международных отношений и внутриполитической жизни страны, возникновение политического плюрализма в России и раскрепощение общественного сознания, признание многообразия идей, теорий и взглядов. На этом сложном, противоречивом и далеко не безболезненном фоне постепенно стали формироваться и обозначаться новые философско-мировоззренческие и методологические ориентиры теоретического анализа социальных проблем войны, мира и армии.

Одним из наиболее значимых направлений современной философской мысли является поиск философских оснований и обоснование ценности науки в рамках рациональности. Рассмотрение войны как социального явления в контексте классической и неклассической рациональности позволяет всесторонне оценить значение, выработанных в социальном знании установок, эффективность методологии военной науки, путей ее развития; выработать новые подходы к развитию военно-теоретического знания в свете современного реформирования армии.

Актуальность. Если поставить вопрос об основных тенденциях, путях переориентации мировоззренческих4 и методологических подходов к научному анализу войн в настоящее время, то их можно обозначить следующим образом.

Во-первых, можно констатировать расширение социально-философского поля военно-социальной теории, что способствует обогащению ее мировоззренческих и методологических ориентиров. Если раньше это поле составляли преимущественно положения и выводы исторического материализма, то сегодня теоретический анализ войны переориентируется на позитивные результаты различных парадигм в отечественной и зарубежной социально-философской мысли.

Во-вторых, происходит переориентация социально-философского учения о войне с классово-революционных, партийно-идеологических принципов на общечеловеческие, цивилизационно-культурные и геополитические ценности и реалии. Теоретический анализ источников и причин, сущности и типологии войн и военных конфликтов стал базироваться на основе цивилизационно-культурных разломов и геополитических реалий, а также уровней технического развития.

В-третьих, происходит усиление и обогащение гуманистического содержания мировоззренческих и методологических основ теоретического анализа войны. Раньше проблемы войны изучались в отрыве от проблем мира, а последние исследовались в рамках теории международных отношений. Сегодня в рамках системы военно-научных знаний активно исследуются проблемы предотвращения войны, гуманистического содержания воинской деятельности, соотношения политических и военных средств и способов обеспечения мира, миротворческой роли вооруженных сил, положения и роли человека в современной войне.

В-четвертых, уточняется и наполняется новым содержанием категориальный аппарат военно-социальной теории. Речь идет о содержательном наполнении таких понятий, как «сущность войны», «причины войны», «законы войны», «классификация войн» и др.

Так, например, социально-философское содержание категории «война» обнаруживает свою недостаточность, если по-прежнему понимать войну как продолжение политики классов и государств средствами вооруженного насилия. Представляется, что это классическое определение войны, обоснованное К. Клаузевицем, высоко оцененное и дополненное классовым содержанием в марксизме-ленинизме, сегодня нуждается в социально-философском переосмыслении и новом обосновании.

Аналогично дело обстоит с современным пониманием причин войн и источников военной опасности. Так, раньше, с позиций социальной философии марксизма, наиболее общие и конечные истоки войн виделись нам только в классово-антагонистических противоречиях общества. Однако были и ныне ведутся войны и военные конфликты, которые далеко не полностью укладываются в данную схему причинности. Сегодня настало время дополнить и развить прежние взгляды на причинность войн рассмотрением таких процессов, как неравномерность экономического и политического развития государств и народов, разобщенность интересов различных социальных субъектов вследствие неизбежной дифференциации и неоднородности общества, существенные противоречия и различия в системах ценностей государств и народов, нарушение свободы и автономии личности под давлением социально-групповых интересов, а также повышенная агрессивность, экспансивность, воля к власти и другие психологические фрустрации отдельных государственно-политических лидеров.

Проблему классификации войн сегодня трудно полностью разрешить также с позиций только формационного подхода к истории и различия государств мира по устаревшей дихотомии «капитализм — социализм». Исторические типы войн необходимо различать в соответствии с общепризнанной периодизацией мировой истории, а типология межгосударственных войн и вооруженных конфликтов современности может быть построена с позиций не только технократического подхода, но и на основе анализа противоречий между государствами различных типов, потоков, очагов и центров притяжения современной цивилизации. Вместе с тем исторический и цивилизационный подходы к классификации войн и вооруженных конфликтов, могут дополняться их дифференциацией по масштабным и военно-техническим основаниям (критериям).

Таким образом, сформировалась проблема соответствия содержания эпохи, содержания войн и содержания военно-теоретического знания.

Степень научной разработанности проблемы. Изучение философии и истории науки в целом и военно-теоретического знания в частности имеет долгую традицию. Научную литературу по данной проблеме можно разбить на несколько основных категорий.

1. Работы, предполагающие широкие обобщения в философии науки, а также работы, раскрывающие рациональность в различных аспектах.

Существенную роль в изучении науки как исторически развивающейся системы, включенной в социокультурный контекст, сыграли исследования ряда зарубежных философов Г. Башляра, А. Бергсона, М. Блока, А. Койре, Т.

Куна, И. Лакатоса, М. Полани, К. Поппера, И. Пригожина, Б. Рассела, М. Фуко, Дж. Холтона и др1.Прежде всего это постпозитивистская философия знаменующая появление эволюционистских концепций философии науки, а также феноменология и структурализм, предлагавшие свои собственные программы рационалистического или культурологического обоснования и анализа научного знания.

Так, парадигматический подход к анализу научных революций впервые появляется у Т. Куна, который поднимает проблему влияния на методологию научных открытий общих структур мышления и их эволюции. Т. Кун дал широкое толкование термину «парадигма», обобщив в нем широкий контекст научных представлений, аксиом, методов и очевидностей, предопределяющих общепризнанные установки, разделяемые научным сообществом в конкретной исторической ситуации. Парадигма обладает определенным набором предписаний: символических обобщений; метафизических элементов, задающих способ видения универсума и его онтологию; ценностных установок, влияющих на выбор направлений исследования, и, наконец, «общепринятых образцов» - схем решения конкретных задач, обеспечивающих функционирование науки.

Лакатос в своих исследованиях отмечал, что философские принципы включаются в состав ядра исследовательских программ науки и могут быть рассмотрены в качестве эвристики, заложенной в каждом таком ядре.

По мнению А. Койре история научной мысли учит нас, что во-первых, она никогда не была полностью отделена от философской мысли; во-вторых великие научные революции всегда определялись изменениями философских концепций; в-третьих, научная мысль развивалась не в вакууме, а в рамках определенных идей, фундаментальных принципов, наделенных аксиоматиче

1 Башляр Г. Новый рационализм. - М., 1987; Бергсон А. Собр. соч., т. 1. - М., 1992; Блок М. Апология истории, или ремесло историка. - М.,1986; Койре А. От замкнутого мира к бесконечной вселенной. - М., 2001; Кун Т. Структура научных революций. - М., 1971; Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции // Структура и развитие науки. - М., 1978; Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. - М., 1985; Поппер К. Логика и рост научного знания. - М.,1983; Пригожин И. От существующего к возникающему. - М.,1985; Рассел Б. История Западной философии. - М., 1959; Фуко М. Слова и вещи. - М., 1977; Холтон Дж. Тематический анализ науки. - М., 1981 и др. ской очевидностью, которые, как правило, считались принадлежащими собственно философии.

2. С нашей точки зрения, особый интерес представляет ряд работ, посвященных анализу исторических типов рациональности, которые решают проблему изменения облика науки. Так, например, в настоящей работе используются результаты исследований таких отечественных философов как Н.С. Автономова, П.П. Гайденко, В.А. Кайдалов, И.Т. Касавин, В.А. Лекторский, М.К. Мамардашвили, Н.С. Мудрагей, П.П. Огурцов, Т.И. Ойзерман, Э.Ю. Соловьев, B.C. Степин, B.C. Швырев,, и др1.

В частности, М.К. Мамардашвили раскрывает свое видение классического и неклассического идеалов рациональности, прежде всего как попытку преодоления дуализма природы и культуры. «Дело в том, что то, что не ре-шимо аналитически, решается прекрасно самим фактом существования в космосе живых форм. Так вот, не вторгается ли факт существования живых форм и их возможности в мире именно в эту точку, где обнаруживаются такие свойства энергетических и физических взаимодействий в мире? Не в этой ли точке мы должны вообще искать включение и жизни, и сознания в физическую картину мира? То есть такую картину, которая прекратила бы скандал допущения двух разнородных вещей, совершенно не гомогенных, а именно - существование физики, с одной стороны, а с другой - жизни и сознания, которые мы никак не можем соединить в одном исследовании»2. Фи

Автономова Н.С. Рассудок, разум, рациональность. - М., 1988; Гайденко П.П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. - М.,2000; Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум. — М.,2003; Ермолаенко А.И., ПаЙда К.Ю. Превращенные формы социальной рациональности. - Киев, 1987; Йолан П.Р., Крымский С.Б., Парахонский В.А. Рациональность в науке и культуре. - Киев, 1989; Кайдалов В.А. Методология естественнонаучного и социального познания. — Пермь, 1973;Кайдалов В.А., Железняк В.И., Имачаев В.Р. Философские основания теоретической педагогики. В 2-х кн. - Пермь, 2004; Кизима B.B. Культурно-исторический процесс и проблема рациональности. - Киев, 1985; Мамардашвили M.K., Соловьев Э.Ю., Швырев B.C. Классика и современность: две эпохи в развитии буржуазной философии; Мамардашвили M. Мой опыт нетипичен.- СПб.,2000; Порус B.H. Парадоксальная рациональность (Очерки научной рациональности). - M., 1999; Пружинин Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания. - М., 1986; Степин B.C. Теоретическое знание. - М.,2000; Степин B.C., Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. - М., 1994; Степин B.C. Философская антропология и философия науки. - M., 1992; Степин B.C., Горохов В.Г., Розов А. Философия науки и техники. - M., 1995; Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры // Вопросы философии №2, 1996; и др. А также сб.: Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. - М.,1999; Исторические типы рациональности. В 2-х томах. - M., 1995; Философия, наука, цивилизация. - M., 1999.

2 Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеал рациональности // Мой опыт нетипичен. -СПб.: Азбука, 2000. - С. 232. лософ сопрягает основные принципы и идеалы рациональности с определением сознания. «Если для классической философии, являвшейся по своей сути «философией самосознания» и приписывавшей сознанию телеологическую структуру, жизнь последнего протекала только в одном измерении — в измерении восприятия и представления, воспроизводимых рефлексивным сознанием субъекта»1, - пишет М.К. Мамардашвили, - то неклассическая философия «прерывает телеологическую схему, сослужившую в свое время известную эвристическую службу в анализе явлений сознания (прежде всего научного). Определенные образования сознания оказываются инвариантными относительно любых других (скажем более развитых) форм сознания и неустранимыми последними»2.

B.C. Степин, по-своему разрешая проблему дуализма природы и культуры, разрабатывает философско-методологический анализ научного знания, раскрывая значение картины мира, идеалов и норм научного исследования и философских оснований в формировании и росте научного знания. Исследуя новые тенденции в развитии науки, он выделяет три типа научной рациональности - классический, неклассический и постнеклассический. «Классический тип научной рациональности, центрируя внимание на объекте, стремится при теоретическом объяснении и описании элиминировать все, что относится к субъекту, средствам и операциям его деятельности. Неклассический тип научной рациональности учитывает связи между знаниями об объекте и характером средств и операций деятельности. Экспликация этих связей рассматривается в качестве условий объективно-истинного описания и объяснения мира. Но связи между внутринаучными и социальными ценностями и целями по-прежнему не являются предметом научной рефлексии. Постнеклассический тип научной рациональности расширяет поле рефлексии над деятельностью. Он учитывает соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с особенностью средств и операций деятельности, но и с

1 Мамардашвили М.К. Анализ сознания в работах Маркса. // Вопросы философии №6 1968. - С. 16.

2 Там же. - С. 22. ценностно-целевыми структурами. Причем эксплицируется связь внутрина-учных целей с вненаучными, социальными ценностями и целями»1.

П.П. Гайденко раскрывает проблему исторического характера рациональности в поиске нового взгляда на природу и человека, общество, историю, опираясь на категорию разума. Понимая рациональность, прежде всего, как разум, как смысл, П.П. Гайденко пытается вернуть рациональности ее сущность - принцип целесообразности, единый как для наук о природе, так и для наук о культуре. «От научной рациональности, понятой как техника овладения природой, необходимо вновь обратиться к разуму - как к той высшей человеческой способности, которая позволяет понимать — понимать смысловую связь не только человеческих действий и душевных движений, но и явлений природы, взятых в их целостности, в их единстве: в их живой связи»2.

Такие философы как Автономова Н.С., Гуревич П.С., Ильин В.В., Ка-савин И.Т., Мудрагей Н.С., Никитин Е.П., Никифоров А.Л., Новиков А.А., Огурцов А.П., Порус В.Н., Пружинин Б.И., Розов М.А., Трубников Н.Н., Федотова В.Г., Швырев B.C. и др. также стремятся выявить специфику современной постановки проблемы рациональности и причины, вызвавшие интерес к этой теме в настоящее время3. Ими прослеживаются исторические формы, которые принимала идея рациональности на разных этапах эволюции философского знания, анализируется природа научной рациональности и ее соотношение с иными формами рациональности и интеллектуализма. Рациональность раскрывается как ценность культуры, как способ познания и социальной действительности, исследуются взаимоотношения рациональности и веры, рационального и иррационального, рациональности и свободы и т.д.

1 Степин B.C. Теоретическое знание. - М.: Прогресс-Традиция, 2000. - С. 633-634.

2 Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум. - М.: Прогресс-Традиция, 2003. - С. 26.

3 См. сб.: Рациональность как предмет философского исследования. - М.:ИФРАН, 1995; Рациональность на перепутье. В 2-х книгах,- М.: РОССПЭН, 1999; Исторические типы рациональности. В 2-х т. - М.: ИФРАН, 1995; Философия, наука, цивилизация. - М.: Эдиториал УРСС, 1999.

3. Несмотря на то, что война в контексте рациональности никем ранее не рассматривалась, тем не менее, можно указать целый спектр работ, в которых война рассматривается как социальное явление в целом.

Среди них следует выделить труды зарубежных и отечественных военных теоретиков прошлого, в которых в контексте научного прогнозирования анализируются природа и сущность, причины и закономерности, ход и исход войны. Собственно военно-теоретические труды Н. Макиавелли, Г.Д. Бюлова, Г. Ллойда, А.А. Жомини, К. Клаузевица, В. фон-Вилизена, А.В. Суворова, Н.В. Медема, Г.А. Леера, Н. Головина, А.А. Свечина, А.Е. Снесарева, А. Керсновского, А. Мариюшкина, Е.И. Мартынова, и др1. А также социально-философские работы Платона, Аристотеля, Ш. Монтескье, Т. Гоббса, Г. Гегеля, Ф. Энгельса, П. Сорокина, И.А. Ильина, Н.А. Бердяева, В.Ф. Эрна, К. Лоренца и др., касающиеся войны2.

4. Работы современных исследователей войны и военного дела В.А. Золотарева, В.И. Слипченко, С.А. Тюшкевича и др., посвященные становлению, формированию и развитию военно-теоретического знания. Прежде всего, это работы связанные с проблемой поиска оснований военной науки , а также полемика, развернувшаяся на страницах журнала «Военная мысль» относительно сущности и содержания военного образования 4.

1 См.: Макиавелли Н. О военном искусстве. - СПб., 1999; сб. Стратегия в трудах военных классиков. - М., 2003; Клаузевиц К. О войне. -М., 1994; Суворов А.В. Наука побеждать // Русская военная мысль, XVIII век. M., СПб., - 2003; Мещеряков Г.П. Русская военная мысль в XIX в.- М., 1973; Сидоров В.П. Русская военно-теоретическая мысль до XX века. - М., 1993; Хорошо забытое старое. - М., 1991; Российский военный сборник: Выпуск 9. Философия войны. - М.,1995; Выпуск 16. Военная мысль в изгнании: Творчество русской военной эмиграции. - М.,1999.

2 Платон, Аристотель. Политика. Наука об управлении государством. - М., СПб., 2003; Монтескье Ш. Избранные произведения. - M., 1955; Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Сочинения в 2 т. Т. 2. - М.,1991; Гегель Г. Лекции по философии истории. - СПб., 1993; Энгельс Ф. Анти-Дюринг. - M., 1977; Сорокин П.А. Причины войны и условия мира // Социологические исследования №12, 1993; Ильин И.А. Понятие права и силы (Опыт методологического анализа) // Ильин И.А. Сочинения в 2 т. - М., 1993; Бердяев Н.А. Судьба России: Сочинения. - М., 1998; Эрн В.Ф. Время славянофильствует. - М., 1991; Лоренц К. Агрессия (так называемое зло) // Вопросы философии, № 3, 1992.

3 См.: Философия войны. - М., 1995; Золотарев В.А. Военная безопасность Государства Российского. - М., 2001; Серебрянников В.В. Социология войны. - М.,1997; Слипченко В.И. Войны шестого поколения. - М., 2002; Тюшкевич С.А. Философия и военная теория. - М., Наука, 1975; Тюшкевич С.А. Война и современность. - М.,1986; Тюшкевич С.А. Законы войны: сущность, механизм действия, факторы использования — M., 2003 и др.

4 Милованов В.И. Учение о войне и армии: проблемы и альтернативы развития. // Военная мысль №4, 1991; Родионов И.Н. О некоторых проблемах развития военной науки. // Военная мысль №11-12, 1991; Рыбкин В.И., Круглов B.B. К вопросу о системе законов вооруженной борьбы. // Военная мысль №2, 1993; Борчев M.A. О методологии развития и формирования военной науки. // Военная мысль №4, 1997; Еремин В.П.

Можно констатировать, что в целом в вышеуказанных работах был выработан категориальный аппарат и методология научно-теоретического знания, которые были использованы в нашем исследовании. Однако обозначенная проблема поиска фундаментальных оснований военно-теоретического знания в предложенном нами аспекте ранее не рассматривалась.

Незавершенность теоретической разработки проблемы не позволяет в должной мере удовлетворить растущие потребности военной науки и практики, учитывая новые социальные реалии. Отсутствие стройной концепции военной безопасности, противоречивость в понимании социальных явлений войны и мира оставляют обозначенную проблему открытой, что и обусловило объект, предмет, цель и задачи диссертационного исследования.

Объектом данного исследования является рациональность как пара-дигмальный контекст научного знания.

Предметом исследования является развитие военно-теоретического знания в парадигмах рациональности.

Основная цель исследования: философско-методологический анализ оснований военно-теоретического знания.

Для достижения поставленной цели автор ставит перед собой следующие задачи:

• представить рациональность как контекст научного знания;

• изучить какое влияние философия оказала на развитие военно-теоретических знаний и представлений о войне;

• исследовать специфику развития военно-теоретического знания в парадигмах классической и неклассической рациональности;

Методологические подходы к формированию доктрины военного образования в России. // Военная мысль №5, 1997; Тюшкевич С.А. Военная наука и безопасность России. // Военная мысль №2, 2001; Белоконев Г.П. Философия и военная наука. // Военная мысль №5, 2002; Резниченко В.Г. О влиянии методологии исследования войн будущего на военно-техническую политику России. // Военная мысль №1, 2003; Николаев А.И. О приоритетах военной науки. // Военная мысль №3, 2003 и др.

• проанализировать парадигматический сдвиг, произошедший в период перехода науки от ее экстенсивного развития к интенсивному (конец XIX начало XX вв.);

• проанализировать возможности парадигматической идентификации / современного военно-теоретического знания.

Методология. В целом, методологической основой данного исследования является разработанный B.C. Степиным философско-методологический анализ науки как исторически развивающейся системы, включенной в социокультурный контекст. Данный подход открывает возможности для более конкретного анализа проблемы взаимодействия внутринаучных и социокультурных факторов, поскольку именно основания науки функционируют в качестве опосредующего звена между теориями и эмпирическими знаниями науки, с одной стороны, и остальной культурой, в которую они должны быть включены, с другой.

Свой вклад в данную проблематику B.C. Степин оценивает следующим образом: «Мой вклад в эту проблематику состоит в использовании трех совместных критериев: во-первых, характера идеалов и норм познания, фиксирующих способ познавательного отношения субъекта к миру, во-вторых, типа системной организации осваиваемых объектов (малых систем, больших, самоорганизующихся систем и саморазвивающихся, человекоразмерных систем), и, в-третьих, способа философско-методологической рефлексии, характеризующей тот или иной тип рациональности»1.

Таким образом, исследование внутренней структуры научной дисциплины должно привести к уточнению инфраструктуры дисциплинарного знания. Как показал B.C. Степин, кроме картины мира (схемы предмета) к системообразующим компонентам научной дисциплины принадлежат идеалы и нормы исследования (схема метода), а также мировоззренческие и философские основания. Они вместе с картиной мира образуют инфраструктуру на

1 Интервью с академиком В.С.Степиным. По «Гамбургскому счету». // Философия, Наука, Цивилизация. Под ред. В.В.Казютинского. - М.: Эдиториал УРСС, 1999. - С. 358. учной дисциплины, обеспечивающей включение тех или иных теоретических и эмпирических знаний данной дисциплины в культуру эпохи.

В ходе диссертационного исследования используется парадигматический метод. Парадигма в нашем исследовании является достаточно широкой теоретической конструкцией, обобщающей базовые установки человеческого мировидения, связанной с определенными типами сознания и рациональности, которые в свою очередь, определяют структуру языка и всего спектра заложенных в нем дискурсов. Парадигмы представляют собой «своеобразные «каналы» между культурно-историческим целым и его компонентом наукой, через которые совершается «кровообращение» и через которые наука, с одной стороны, «питается» от социального тела, а с другой - создает необходимые для жизни этого тела «ферменты»: опосредует связи социального образования с природой и осуществляет необходимые для его самосохранения и самовоспроизводства способы самосознания, саморефлексии»1.

Рассмотрение формирования и эволюции парадигмальных оснований военной теории осуществляется на основе контекстуализации представлений о войне в спектре гносеологических установок.

Наличие нескольких парадигм в каждой эпохе развития науки свидетельствует о ее «нелинейном» развитии. Сопоставление философских концепций социально-гуманитарного познания в рамках классической и неклассической рациональности с представлениями о войне, фактами реализации данных концепций в военной теории, представляет собой широкое поле для исследований. Такой подход позволяет изучить, каким образом формируется, живет и затем трансформируется или же прекращает свое существование парадигма, соответственно как изменяется построенная на ее основе военно-научная теория. Именно при переходе от одной культурно-исторической эпохи к другой, существенно отличной от первой, можно видеть, как меняются общемировоззренческие ориентиры ученого, влияющие на его понимание

1 Гайденко П.П. Эволюция понятия науки: становление и развитие первых научных программ. - М.: Наука, 1980.-С.12. картины мира и своего места в ней, и как это изменение сказывается на характере научного мышления в различных парадигмах. Только благодаря такому сравнению оказывается возможным выяснить специфические особенности военно-теоретического знания разных эпох, показав, как изменяется понимание науки, ее предмета и методов исследования, норм и идеалов научного познания. Весьма плодотворным в данном случае оказывается метод сравнительно-исторического анализа. Сопоставление философского и военно-теоретического знания в рамках более или менее завершенных периодов их развития, и в соотношении с более общими культурно-историческими эпохами - таков путь выявления объективных тенденций развития военной науки.

Таким образом, специфика методологии заключена в целостности фи-лософско-методологического анализа военно-теоретического знания в контексте рациональности и сравнительно-исторического метода, которые раскрывают проблему роста и способа изменения военно-теоретического познания, а также парадигматического подхода, на основе которого устанавливается типология военно-теоретического знания.

Новизна данного подхода заключается в следующем.

Во-первых, в нем использованы эвристические возможности категории "рациональность", представленной нами как контекст развития военно-теоретического знания. В целом, сохраняя типологию классической, неклассической и постнеклассической рациональности как фундаментальную основу познания, предлагается новый методологический подход к пониманию возникновения, роста и изменения знания. На основе критерия рациональности выделяются ее «аксиологическая», «метафизическая» и «научная» субпарадигмы, в границах которых предлагается рассматривать военно-теоретическое знание. Введение субпарадигм существенно обогащает содержание фундаментальных парадигм классической и неклассической рациональности. Вместе с тем, разработанная абстрактно-теоретическая конструкция позволяет в данном ключе рассматривать и более широкий круг явлений.

Во-вторых, новым является процедура установления типа военно-теоретического знания. Типология военно-теоретического знания определяется по способу философской рефлексии над основаниями военно-теоретического знания. Если в основаниях акцентируется онтологический аспект, то военно-теоретическое знание реализовывается в «метафизической парадигме» рациональности, в «аксиологической парадигме» усиливается ценностный аспект, в «научной» - методологический аспект. Если военно-теоретическое познание не осуществляет подобное рефлексирование над своими основаниями, и сущность войны не распознается, то знания такого рода не относятся к исследуемому предмету и характеризуются как военное дело или военное искусство, а рациональность такого рода носит инструментальный, технологичный характер.

В-третьих, к новым результатам можно отнести подтверждение того, что философские принципы, общие мировоззренческие установки и специальные методологические концепции оказывают на развитие военной науки гораздо более сильное и радикальное влияние на современном этапе эволюции, чем на предшествующих. Под воздействием изменений парадигм философского мышления изменялись представления о сущности войны, методах вооруженной борьбы, средствах и цели, соответственно изменялись и научные установки.

В-четвертых, философско-методологический анализ существующих философских парадигм открывает широкий путь для понимания современных условий и причин, природы и сущности войны как социального явления. Это позволяет не только максимально полно рассматривать войну как социальное явление, но и находить адекватные ответы на вызовы действительности в плюрализме философских парадигм.

Теоретическая значимость заключается в переосмыслении мировоззренческих оснований военно-научного познания, расширении сферы военной теории, а практическая ценность - в том, что материалы исследований и основные выводы могут быть использованы в ходе обучения и переподготовки офицеров внутренних войск МВД России и других силовых структур. В частности, новый подход к пониманию природы, сущности, причин войны, не только может быть использован в преподавании блока гуманитарных дисциплин (философии, социологии, политологии, педагогики, военной психологии и т.д.), но и требует переработки учебной литературы по военной истории, которая до сих пор опирается лишь на марксистско-ленинское учение о войне.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Понятие "рациональность" носит полисемантический характер, что позволяет представить рациональность контекстом в отношении научного знания в целом, и военно-теоретического в частности.

2. Инфраструктура военно-теоретического знания носит подвижный, изменчивый характер. Основополагающие изменения происходят под воздействием философских фундаментальных парадигм классической и неклассической рациональности.

3. Идея дифференциации фундаментальных парадигм на аксиологическую, метафизическую и научную субпарадигмы углубляет философско-методологический анализ военно-теоретического знания в контексте рациональности и раскрывает проблему его роста и способа изменения как прямое следование образцам данных субпарадигм.

4. Специфическими особенностями военно-теоретического знания в парадигмах классической рациональности являются такие философские основания, в которых война предстает как проявление устройства, организованности объективированного (природного) бытия. В рамках этой парадигмы война в науке рассматривается как простой объект, детерминированный причинно-следственными связями.

5. В парадигмах неклассической рациональности война предстает как проявление субъективированного (духовного) бытия социума, проявление человеческой деятельности, обусловленной субъект-субъектными отношениями. В рамках данной парадигмы война в науке рассматривается как сложный динамичный процесс межсубъектного взаимодействия.

Структура и объем работы. Текст диссертационного исследования состоит из введения, двух глав (в первой главе три параграфа, во второй два параграфа), заключения и списка литературы. Содержание работы изложено на 247 страницах. Библиография состоит из 225 наименований.

Заключение диссертации по теме «Онтология и теория познания», Чернуха, Ростислав Михайлович

Выводы по второй главе

В современном научном сообществе утвердилась позиция, с точки зрения которой наука в своем развитии обусловлена тем широким контекстуальным смыслом, который связывается с понятием «рациональность». Рациональность, являясь фундаментальной характеристикой социокультурной реальности и познания, в обобщенном значении выступает как контекст, выполняющий когнитивные и социально-культурные функции.

Рациональность не является устойчивой данностью, раскрывая свое содержание в различных формах и типах в исторической перспективе. В своем исследовании мы опирались на категориальную пару классической и неклассической рациональности.

В данной главе было проведено сравнение представлений о войне в различных парадигмах рациональности, а также проанализировано содержание инфраструктуры военной науки по его соответствию системообразующим компонентам научного знания классического и неклассического типа рациональности.

Таким образом, опираясь на рациональность как контекст в понимании войны и различных подходов к развитию военно-теоретического знания, можно сделать ряд следующих выводов.

Во-первых, рациональность фиксирует устойчивые системообразующие компоненты военно-теоретического знания, составляющих некий образец познания, следование которому гарантирует разрешение поставленных проблем. Основания военной науки функционируют в качестве опосредующего звена между теориями и эмпирическими знаниями науки, с одной стороны, и остальной культурой, в которую они должны быть включены, с другой. Механизм включения обеспечивает инфраструктура науки.

Инфраструктура военной науки, включающая картину мира (схему предмета), идеалы и нормы исследования (схему метода), а также философские основания, подвержена изменениям в рамках классической и неклассической рациональности.

В пределах вышеозначенных парадигм рациональности, были выделены следующие субпарадигмы:

• аксиологическая рациональность;

• метафизическая рациональность;

• научная рациональность.

Аксиологическая рациональность сформировалась в эпоху античности. В данной субпарадигме благо и ум не что иное, как цель и средство для достижения цели. Ум - это не только средство достижения блага, но и единственно возможный путь к нему. В аксиологической рациональности деятельность, необходимая для реализации ценностного (этического) идеала, и носитель этого идеала (человек) - нераздельны. Таким образом, аксиологическая рациональность неразрывно связана с целеориентацией на высшее благо, а война, военное дело в целом, рассматривается с точки зрения нравственного смысла, за пределами которого она теряет свою значимость и рациональность.

Метафизическая рациональность сформировалась в эпоху античности. Согласно предпосылке данной субпарадигмы познающий разум сам придает природе и истории разумную структуру. Рациональность мыслится здесь как «материальная» структура - содержательно организующая мир и обнаруживающаяся в нем. Самосознание оказывается ключом к внутренней сфере абсолютно достоверных представлений, которые мы можем иметь о вещах. Идеалом и нормой метафизической рациональности выступает методологическая позиция, которая позволяет мышлению очиститься от скрытых предрассудков, предполагает дистанцирование от сферы повседневного опыта и ведет к первенству теории относительно практики.

Метафизическая рациональность раскрывает онтологическую сущность войны, соотносимую с постижением неизменных принципов и законов бытия, благодаря неразрывности структур сознания и бытия. Поиск абсолютных величин, неизменно существующих принципов бытия, способных разрешать практические потребности войны, составляют метафизические основы развивающегося военно-теоретического знания.

Научная рациональность сформировалась в эпоху Нового времени. Это рациональность своего образа действий и имманентных ему процедур — методов научного познания. В качестве разумного выступает уже не порядок вещей, а решение проблемы, достигаемое в методическом освоении реальности. Научная рациональность понимается как высший и аутентичный тип сознания и деятельности, образец для всех сфер современной культуры, тем самым она как универсальное средство организации деятельности отождествляется с целесообразностью. Война укладывается в схему простого объекта научного познания и рассматривается как объект приложения утвердившихся естественнонаучных норм и методов познания (механика, математика), который не имеет сверхопытного метафизического основания.

Следует отметить, что подобная дифференциация рациональности носит условный характер и не претендует на жесткое нормирование и кодификацию. Так, метафизическая и аксиологическая рациональность постоянно переплетаются и переходят друг в друга.

Представленные формы рациональности, выступая своеобразными субпарадигмами, могут иметь место как в классическом, так и в неклассическом типе рациональности.

Во-вторых, философско-методологический анализ «науки о войне» раскрывает проблему роста и способа изменения военно-научного познания как прямое следование образцам парадигм классической и неклассической рациональности. Развитие военной науки соотносится с изменениями, происходящими в философской мысли парадигм классической и неклассической рациональности. Именно философское мировоззрение, способы и методы познания конституировали военную науку. Вместе с изменением парадигм философского мышления изменялись представления о сущности войны, методах вооруженной борьбы, средствах и целях, соответственно изменялись и научные установки. Возможности же философских оснований военной науки социально детерминированы, а потому включают широкий спектр человеческого бытия.

В-третьих, представления о войне характеризуются пониманием сущности войны. Не смотря на то, что данные представления изменяются под влиянием доминирующих философских парадигм, они могут рассматриваться как различные аспекты в границах общего контекста рациональности.

Таким образом, можно выделить наличие таких определений сущности войны как:

• проявление противоборства, вражды как начала возникновения различных сущностей и неотъемлемое условие возникновения гармонии (Гераклит);

• средство для достижения общественного блага (Платон, Аристотель);

• одна из форм (в дихотомии война — мир) общественного состояния (философия Просвещения);

• простой объект приложения утвердившихся естественнонаучных научных норм и методов познания (первые стратегические системы);

• феномен человеческой деятельности, все знания о котором организованы на основе фактов (феноменология, позитивизм);

• феномен экономической деятельности (например, род хозяйственной деятельности по Аристотелю, противоречие экономических отношений по К. Марксу и Ф. Энгельсу);

• выражение религиозно-онтологического смысла бытия, одна из форм проявления сущности народа в метафизическом плане (религиозно-философские концепции);

• проявление насилия и агрессии, присущих человеку и обществу (социальная психология, этология);

• проявление социального конфликта: столкновение или нарушение ценностно-нормативных структур общества или различных обществ (социология); нарушение общественной коммуникативности (теория коммуникативной деятельности);

• сложный системный объект, знания о котором фиксируются в различных научных дисциплинах, в соответствии их предметам и методам (философия, социология и психология войны).

В-четвертых, следует отметить, что переход от одного типа рациональности к другому осуществился не вдруг, не одномоментно, а занимал определенное место в историческом развитии военно-научного познания, проявляясь в форме разрешения противоречий, назревших как между концептуальными схемами и эмпирическими фактами с одной стороны, так и различными по своей мощи философскими парадигмами с другой. Данный период знаменуется разрушением прежней картины мира, идеалов и норм познания, и, наконец, характера объекта исследования, и их последовательным замещением новыми, наиболее соответствующими новой реальности, практической деятельности и разумной целесообразности. В соответствии с представлениями о сущности войны, складывающимися в различных философских парадигмах, военно-теоретическое знание занимается исследованием различных факторов, способствующих возникновению, ходу и исходу войны.

В-пятых, военная наука конституируется в эпоху Нового времени в рамках научной и метафизической субпарадигм рациональности. Оппозиция данных парадигм, которая развивается с конца XVIII до конца XIX века, акцентирует переходный период от классического типа рациональности к неклассическому. Вместе с тем, при смене типов и форм рациональности представления о войне, существовавшие ранее, не утрачиваются безвозвратно, а смещаются на периферию военно-научного познания.

230 Заключение

В современной науке возникает все больше споров - что считать войной, а что вооруженным конфликтом, какова роль и место армии в обществе; что важнее для обеспечения безопасности общества - сильное государство или развитое гражданское общество, военный потенциал или военная мощь. С изменением общества появляются новые формы войны и мира, новые типы армий, меняются взгляды общества на военную безопасность и способы ее достижения. Причем трансформация общественного сознания происходит с поразительной быстротой и на наших глазах.

Старые привычные понятия уже не могут объяснить процессы, происходящие в современном обществе. Современная война — это проблема, которую общество еще не освоило, не распознало, не научилось решать позитивно, поэтому вынуждено решать грубыми методами вооруженной силы. Но при современных скоростях научно-технического прогресса, ускорения социального развития нужен поиск новых способов достижения мира на разумных основаниях.

Обращение к разуму при разрешении социальных конфликтов вводит современную военную науку в контекст рациональности.

Понятие «рациональность» носит полисемантический характер. С одной стороны, это представляет трудность в определении терминологии, но с другой стороны позволяет представить рациональность не как жестко фиксированное терминологическое понятие, а как некое семантическое поле, рассматриваемое в качестве контекста развития научного знания.

Выступая контекстом в отношении научного знания в целом, рациональность выступает контекстом и для военно-теоретического знания.

В данном случае под «наукой о войне» следует понимать не традиционную военную науку, объектом которой является вооруженная борьба (которую можно соотносить, например, с военным искусством), а более общую или мегавоенную науку, объектом которой выступает вся война. Традиционная военная наука должна познавать формы организации вооруженной борьбы, ее закономерности и тенденции, протекание в пространстве и во времени как процесса, который управляется двумя противоположными центрами в целях достижения поставленных целей. А объектом «науки о войне» выступает война как состояние общества со всеми его материальными и духовными составляющими. «Существование общей и традиционной военных наук, диалектически между собой связанных как общее и частное, является важнейшим логическим итогом всего предшествующего развития военно-теоретических знаний, результатом их дифференциации и интеграции»1.

Наши исследования показали, что военная наука формируется, прежде всего, на основе понимания сущности войны. Представления о сущности войны вырабатываются на теоретическом уровне в социально-философских системах. Философско-методологический анализ раскрывает проблему роста и способа изменения военно-научного познания как прямое следование образцам философских парадигм классической и неклассической рациональности. Инфраструктура военной науки носит подвижный, изменчивый характер, соотносится с изменениями, происходящими под давлением философских парадигм классической и неклассической рациональности. Именно философское мировоззрение, способы и методы познания конституировали военную науку. Соответственно представленным типам рациональности изменялся характер идеалов и норм познания, представления об объекте познания и способ философско-методологической рефлексии, а значит, изменялись представления о сущности войны, ее причинах, характере, целях и средствах.

Специфическими особенностями военной науки, ее развития в парадигмах классической рациональности нам представляются, прежде всего, такие философские основания, в которых война, предстает как проявление устройства, организованности объективированного (природного) бытия. На первый план выходит постижение онтологической сущности войны, соотносимой с постижением универсальных связей, неизменных принципов и законов, де

1 Тюшкевич С.А. Актуальные проблемы развития военной науки // Военная мысль № 4, 1996. - С. 70. терминации бытия. Идеалы и нормы познания составляют такую схему метода познания, из которого элиминировано все субъективное. Война в науке в рамках данной парадигмы рассматривается как простой объект, детерминированный причинно-следственными связями.

С другой стороны, война предстает как проявление субъективированного (духовного) бытия социума, проявление человеческой деятельности, обусловленной субъект-субъектными отношениями. Такой подход к пониманию сущности и развития войны присущ парадигмам неклассической рациональности. Идеалы и нормы познания неклассической рациональности не только учитывают метод исследования, помимо объекта, но и включают сам субъект познания. Война в науке рассматривается как сложный динамичный процесс межсубъектного взамодействия.

Вместе с тем следует отметить, что при смене типов и форм рациональности представления о войне, существовавшие ранее, не утрачиваются, а смещаются на периферию военно-научного познания.

Широкий спектр представлений о войне позволяет в настоящее время выдвигать различные классификации войн. При этом камнем преткновения для многих воентологов является наличие или отсутствие вооруженной борьбы, насилия с помощью оружия. В военной доктрине Российской Федерации наряду с вооруженной борьбой указывается возможность достижения военно-политических целей непрямыми, неконтактными действиями, например, использование субъектами международных отношений информационных и других (в том числе нетрадиционных) средств и технологий. Однако методологическая основа исследования информационных и других («негорячих») войн до сих пор разработана в недостаточной степени. На основе наших исследований можно предположить эффективное использование в «науке о войне» теоретико-методологического арсенала, выработанного современными социально-философскими концепциями. Поскольку в ядре конфликтной матрицы, порождающей войну, находится человек и его ценностно-нормативная самоидентификация, а также общественная (межкультурная) коммуникация, то предметом военной науки может быть столкновение или нарушение ценностно-нормативных структур общества или различных обществ, а также нарушение общественной коммуникативности. Такое понимание сущности войны, предмета военной науки позволяет рассматривать новый тип насилия, имеющий нетрадиционный характер и приобретающий все большее распространение в современном мире.

234

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Чернуха, Ростислав Михайлович, 2005 год

1. Автономова Н.С. Рациональность: наука, философия, жизнь // Рациональность как предмет философского исследования. М.: ИФРАН, 1995. — 225с.

2. Андреев В.Г. Оружие и война: новые тенденции развития // Военная мысль №3, 1999.

3. Аристотель. Никомахова этика // Сочинения в 4т. Т.4. М.: Мысль, 1984. — 830 с.

4. Аристотель. Политика // Сочинения в 4т. Т.4. М.: Мысль, 1984. — 830 с.

5. Асмус В.Ф. Античная философия: 3-е изд. - М.: высшая школа, 1998. — 400 с.

6. Баиов А.К. Начальные основы строительства будущей русской армии. // Философия войны. М.: Анкил-Воин, 1995. — 240 с.

7. Батищев Г.С. Введение в диалектику творчества. — СПб.: ГХГИ, 1997.

8. Башляр Г. Новый рационализм. М.: Прогресс, 1987. — 374 с.

9. Белоконев Г.П. Философия и военная наука. // Военная мысль №5, 2002. Ю.Бердяев Н. Судьба России: Сочинения. М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков:

10. ФОЛИО, 1998.-736 с. П.Борчев М.А. О методологии развития и формирования военной науки // Военная мысль №4, 1997.

11. Бэкон Ф. О достоинстве и преумножении наук // Соч. Т.1. — М.: Мысль, 1977.-567 с.

12. Бюлов Д.Г. Принципы стратегии// Стратегия в трудах военных классиков. -М.: Финансовый контроль, 2003. 592 с.

13. Бюлов Д.Г. Дух новейшей военной системы // Стратегия в трудах военных классиков. М.: Финансовый контроль, 2003. — 592 с.

14. Бюлов Д.Г. О политике и стратегии // Стратегия в трудах военных классиков. — М.: Финансовый контроль, 2003. 592 с.

15. Ваттель Э. Право народов или принципы естественного права. — М., 1960.

16. Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. — 805 с.

17. Верди-дю-Вернуа. Этюды о войне // Стратегия в трудах военных классиков. — М.: Финансовый контроль, 2003. 592 с.

18. Вестник древней истории. М.: Издательство АН СССР, 1940. № I (10)-4 (13).

19. Вилизен В. Теория большой войны // Стратегия в трудах военных классиков. — М.: Финансовый контроль, 2003. 592 с.

20. Военная мысль античности: Сочинения древнегреческих и византийских авторов. М.: ООО "Издательство ACT"; СПб.: Terra Fantastica, 2002. -665 с.

21. Военная наука: Теоретический труд. М.: ВАГШ, 1992.

22. Военный энциклопедический словарь. М.: Воениздат, 1983. — 863 с.

23. Военный энциклопедический словарь. / В 2 томах. М.: Большая Российская энциклопедия; Рипол Классик, 2001. - Т.1 848 е., Т.2 816 с.

24. Война и армия. М.: Воениздат, 1977. - 415 с.

25. Война и мир в традиционных обществах (по материалам западных исследований): научно-аналитический обзор. -М.: ИНИОН РАН, 1992.

26. Волков Г. У колыбели науки. М.: Молодая гвардия, 1971. - 223 с.

27. Воробьев И.Н., Круглов В.В., Суптеля А.И. Военная футурология. М., 2001.

28. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988.-704 с.

29. Гаджиев К. О природе конфликтов и войн в современном мире // Вопросы философии № 6, 1997.

30. Гайденко П.П. Античный и новоевропейский типы рациональности: физика Аристотеля и механика Галилея // Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. Кн.2. М.: РОССПЭН, 1999.

31. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность: Социология М. Вебера и веберовский ренессанс. М.: Политиздат, 1991. — 366 с.

32. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному. М.: Республика, 1997. — 496с.

33. Гайденко П.П. К предыстории становления новоевропейской науки // Философия, наука, цивилизация. М.: Эдиториал УРСС, 1999. - 367 с.

34. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки: становление и развитие первых научных программ М.: Наука, 1980. - 567 с.

35. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (формирование научных программ нового времени XVII XVIII вв.). - М.: Наука, 1987. - 447 с.

36. Гареев М.А. Методологические проблемы военных наук // Военная мысль № 8, 1994.

37. Гартман Н. Проблема духовного бытия. Исследования к обоснованию философии истории и наук о духе. // Культурология XX век: Антология -М., Юрист, 1995.-703 с.

38. Гегель Г. Лекции по философии истории. СПб.: Наука, 1994. - 349 с.

39. Гегель Г. Сочинения в 14 т. Т.8. М.-Л.: Соцэкгиз, 1929-1958. - 410 с.

40. Гегель Г.В.Ф. Философия истории. СПб., 1993.

41. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. - 524 с.

42. Геродот. История в девяти книгах. Л.: Наука, 1972. — 600 с.

43. Глой Карен. Холистски-экологичсская или механистическая картина мира // Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. Кн.2. М.: РОССПЭН, 1999.

44. Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Сочинения в 2 т. Т. 2. -М., 1991.

45. Головин Н.Н. Наука о войне. О социологическом изучении войны. — Париж, 1938.

46. Головин Н.Н. Наука о войне // Философия войны. М.: Анкил-Воин, 1995. -239 с.

47. Гроций Г. О праве войны и мира. М.: Госюриздат, 1956. - 868 с.

48. Гуревич П.С. Поиск новой рациональности (по материалам трех всемирных конгрессов) // Рациональность как предмет философского исследования. М.: ИФРАН, 1995. - 225 с.

49. Гусейнов А.А. Понятие насилия // Философия, наука, цивилизация. М.: Эдиториал УРСС, 1999. - 367 с.

50. Даниленко И.С. Война . ведет государство властным определенным руслом // Военно-исторический журнал № 12, 2001 №3, 2002.

51. Данилов В. Н. Оценка военно-политической обстановки в структуре военной политологии. // Военная мысль №4, 1991.

52. Денисов В.В. Социология насилия. М.: Политиздат, 1975. — 214 с.

53. Дильтей В. Введение в науки о духе // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX века. Трактаты, статьи, эссе. М.,1987.

54. Дильтей В. Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах. // Культурология XX век: Антология — М., Юрист, 1995. -703с.

55. Добронравова И.С. Идеалы и типы научной рациональности // Философия, наука, цивилизация. -М.: Эдиториал УРСС, 1999. -367 с.

56. Дремков А.А. Нетрадиционные войны: сущность, проблемы, перспективы // Военная мысль № 2, 1998.

57. Дридзе Т.М. Экоантропоцентристская парадигма в социальном познании и социальном управлении. // Человек №2, 1998.

58. Еремин В.П. Методологические подходы к формированию доктрины военного образования в России // Военная мысль №5, 1997.

59. Зотов В.А. Никогда не считая числа врагов и не смущаясь ничтожеством своих сил. // Военно-исторический журнал № 9, 2001.

60. Ильин В.В. Критерии научности знания. М.: Высшая школа, 1989. -127 с.

61. Идеалы и нормы научного исследования. — Минск: Издательство БГУ, 1981.-431 с.

62. Ильин И.А. Понятие права и силы (Опыт методологического анализа) // Ильин И.А. Сочинения в 2 т. М.: ТОО Рарогъ, 1993. - 448 с.

63. Ионов И.Н. Теория цивилизаций и эволюция научного знания. // ОНС №6, 1997.

64. Искусство войны: Антология военной мысли. В 2 кн. — СПб.: Новое время, 2000.

65. История военного искусства. С.-Пб.: Полигон, Т.4. 1994.

66. История философии: Запад — Россия — Восток. В 4-х книгах. — М.: Греко-латинский кабинет Ю.А.Шичалина, 1999. — 448 с.

67. Каган М.С. Системный подход и гуманитарное знание. JL: ЛГУ, 1991. — 383 с.

68. Казарин П.С. Характер войны как категория военной науки // Военная мысль № 6, 2002.

69. Кайдалов В.А. Методология естественнонаучного и социального познания.-Пермь, 1973.

70. Кайдалов В.А., Железняк В.И., Имачаев В.Р. Философские основания теоретической педагогики. В 2-х кн. Пермь: ЦРО, 2004. — кн.1 67 е., кн.2 87 с.

71. Кант И. Критика способности суждения // Сочинения в 8 т. Т.5. — М.: ЧОРО, 1994.-414 с.

72. Кант И. К вечному миру // Сочинения в 8 т. Т.7. М.: ЧОРО, 1994. - 495 с.

73. Капто А.С. Философия мира: истоки, тенденции, перспективы. М.: Политиздат, 1990.-431 с.

74. Карл эрц-герцог. Основы высшего военного искусства // Стратегия в трудах военных классиков. М.: Финансовый контроль, 2003. - 592 с.

75. Карл эрц-герцог. Основы стратегии // Стратегия в трудах военных классиков. М.: Финансовый контроль, 2003. - 592 с.

76. Касавин И.Т. О ситуациях проблематизации рациональности // Рациональность как предмет философского исследования. — М.: ИФРАН, 1995. — 225 с.

77. Керсновский А.А. Философия войны // Философия войны. М.: Анкил-Воин, 1995.-239 с.

78. Кпаузевиц К. О войне. М.: Логос; Наука. 1994. - 448 с.

79. Клименко А.Ф. Глобализация и ее влияние на военную политику и военную стратегию. // Военная мысль №5, 2002.

80. Клименко А.Ф. К вопросу о теории военных конфликтов. // Военная мысль №10, 1992.

81. Князев В.М. Метафизика духа в русской религиозной философии конца XIX начала XX века. - Екатеринбург: УрГУ, 2000. — 47 с.

82. Койре А. От замкнутого мира к бесконечной вселенной. М.: Логос, 2001.

83. Корф Н.А. Общее введение в стратегию, понимаемую в широком смысле (Этюды военных наук). СПб.: Тип. штаба отд. Корп. Жандармов, 1897.

84. Косарева Л.М. Рождение науки нового времени из духа культуры. М., 1997.-360 с.

85. Кравчено А.А. Проблема рациональности в гуманитарном знании // Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. Кн.1. М.: РОССПЭН, 1999. — 225 с.

86. Ксенофонт. Греческая история. СПб., 1993.

87. Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII начала XIX века. - М.: Высш. шк., 1989. - 478 с.

88. Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в структуре и динамике знания // Философия, наука, цивилизация. М.: Эдиториал УРСС, 1999. - 367 с.

89. Кун Т. Структура научных революций. М.: Ермак, 2003. - 363 с.

90. Леваль Ж.Л. Введение к позитивной части стратегии // Стратегия в трудах военных классиков. М.: Финансовый контроль, 2003. - 592 с.

91. Левин Г.Д. Causa finalis как критерий рациональности // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т. 1. М.: ИФРАН, 1995. - 350 с.

92. Леер Г.А. Безыдейность // Стратегия в трудах военных классиков. — М.: Финансовый контроль, 2003. 592 с.

93. Леер Г.А. Опыт критико-историчсского исследования законов искусства ведения войны: (Положительная стратегия). СПб., 1896, ч.1.

94. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. — М.: Эдиториал УРСС, 2001. 255 с.

95. Ллойд Г. Введение к истории войны в Германии 1756 года между прусским королем и императрицей с ее союзниками, или военные и политические мемуары генерала Ллойда // Стратегия в трудах военных классиков. -М.: Финансовый контроль, 2003. 592 с.

96. Лоренц К. Агрессия (так называемое зло) // Вопросы философии № 3, 1992.

97. Лоренц К. Восемь смертных грехов цивилизованного человечества // Вопросы философии № 3, 1992.

98. Лоскутов Ю.В. Категория субстанции и концепция исторического процесса: автореферат диссертации кандидата филос. наук 09.00.01. — Пермь: ПГУ, 2000.- 12 с.

99. Макаров С.О. Рассуждения по вопросам морской тактики. — М.: Воен-мориздат, 1942. 132 с.

100. Юб.Макиавелли Н. О военном искусстве. СПб.: Амфора, 1999. - 255 с.

101. Мамардашвйли М.К. Анализ сознания в работах Маркса. // Вопросы философии №6, 1968.

102. Мамардашвили М.К. К пространственно-временной феноменологии событий знания. // Вопросы философии №1, 1994.

103. Ю9.Мамардашвили М. Мой опыт нетипичен. СПб.: Азбука, 2000. - 400 с.

104. ИО.Мамчур Е.А. Причиниость как идеал научного познания // Философия, наука, цивилизация. М.: Эдиториал УРСС, 1999. — 367 с.

105. Маритен Ж. О человеческом знании. // Вопросы философии № 5, 1997.

106. Мариюшкин А. Помни войну. // Философия войны. М.: Анкил-Воин, 1995.-239 с.

107. ПЗ.Маркова J1.A. Научная рациональность глазами позитивистов и Н.Бердяева // Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. Кн.2. — М.: РОССПЭН, 1999.

108. Маркс К., Энгельс Ф., Ленин В.И. О войне и армии: Сб. произведений. — М.: Воениздат, 1982. 512 с.

109. Марксистско-ленинская философия и методологические проблемы военной теории и практики. М.: Воениздат, 1982. - 406 с.

110. Марксизм-ленинизм о войне и армии. М.: Воениздат, 1968. - 361 с.

111. Марксистско-ленинская методология военной истории. М.: Наука, 1976. -375 с.

112. Махлаюк А.В. Армия Римской империи: Очерки традиций и ментально-сти. Нижний Новгород, 2000.

113. Медем Н.В. О первых сочинениях генерала Жомини // Стратегия в трудах военных классиков. М.: Финансовый контроль, 2003. — 592 с.

114. Медем Н.В. Новейшие сочинения генерала Жомини о стратегии // Стратегия в трудах военных классиков. М.: Финансовый контроль, 2003. — 592 с.

115. Мещеряков Г.П. Русская военная мысль в XIX веке. М.: Наука, 1973. — 315 с.

116. Милованов В.И. Учение о войне и армии: проблемы и альтернативы развития. // Военная мысль №4, 1991.

117. Михневич Н.П. Стратегия. СПб.: В.Березовский, 1910. - 406 с.

118. Мольтке. О стратегии // Стратегия в трудах военных классиков. — М.: Финансовый контроль, 2003. 592 с.

119. Мольтке. Речь в заседании рейхстага 14 мая 1890 года при обсуждении проекта усиления мирного состава германской армии // Стратегия в трудах военных классиков. М.: Финансовый контроль, 2003. - 592 с.

120. Мудрагей Н.С. Рациональное иррациональное: взаимодействие и противостояние // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т.1. — М.: ИФРАН, 1995.-350 с.

121. Никитин Е.П. Спецрациональность // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т. 1. М.: ИФРАН, 1995. - 350 с.

122. Николаев А.И. О приоритетах военной науки. // Военная мысль №3, 2003.

123. Николаи Г.Ф. Биология войны. Л., 1926.

124. Новиков А.А. Рациональность в ее истоках и утратах // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т.1. М.: ИФРАН, 1995. - 350 с.

125. Платон. Политик. Законы. // Сочинения в 4 т. Т.4. М.: Мысль, 1990. — 830 с.

126. Платон. Федон. Пир. // Сочинения в 4 т. Т.2. -М., 1990.-526 с.

127. Платон, Аристотель. Политика. Наука об управлении государством. — М.: Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2003.

128. Подсобляев Е.Ф. О содержании военной науки // Военная мысль № 1, 1997.

129. Полибий. Всеобщая история в сорока книгах: В 3 т. СПб.: Наука; Ювента, 1994-1995.

130. Поляков А.В. Критика современных буржуазных фальсификаций источников войн и военной опасности. Киев: Знание, 1982. — 14 с.

131. НО.Порус В.Н. Системный смысл понятия «научная рациональность» // Рациональность как предмет философского исследования. М.: ИФРАН, 1995.-225 с.

132. Пружинин Б.И. Рациональность и единство знания // Рациональность как предмет философского исследования. М.: ИФРАН, 1995. — 225 с.

133. Работы М. Вебера по социологии религии и культуре. Вып. 1-2, М., ИНИОН, 1991.

134. МЗ.Резниченко В.Г. О влиянии методологии исследования войн будущего на военно-техническую политику России. // Военная мысль №1, 2003.

135. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М.: Республика, 1998. — 413 с.

136. Родионов И.Н. О некоторых проблемах развития военной науки. // Военная мысль № 11 -12, 1991.

137. Розин В.М. Контекстное, полифоническое мышление перспектива XXI века.//ОНС №5, 1996.

138. Розов М.А. Знание как объект исследования. Воспоминания о работе новосибирского семинара. //Вопросы философии №1, 1998.

139. Розов М.А. История науки и проблема ее рациональной реконструкции // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т.1. — М.: ИФРАН, 1995. -350 с.

140. Розов М.А. О границах рациональности // Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. Кн.1. М.: РОССПЭН, 1999.

141. Романовская Т.Б. Рациональное обоснование вненаучного // Вопросы философии № 9, 1994.

142. Русская военная мысль: конец XIX начало XX вв. М.: Наука, 1982. — 252 с.

143. Русская военно-теоретическая мысль XIX и начала XX вв. М: Воениз-дат, 1960.-758 с.

144. Рутманис К.В. Генезис идей рациональности // Рациональность как предмет философского исследования. М.: ИФРАН, 1995. - 225 с.

145. Рыбкин Е.И. Война и политика в современную эпоху. М., 1973.

146. Рыбкин В.И., Круглов В.В. К вопросу о системе законов вооруженной борьбы. // Военная мысль №2, 1993.

147. Семенов Е.В. Современное состояние и новая роль гуманитарных и социальных наук. // ОНС №1, 1997.

148. Сергейчик Е.М. Философия истории. СПб.: Лань, 2002. - 608 с.

149. Серебрянников В.В. Военная социология: Опыт и проблемы // Социологические исследования № 12, 1993.

150. Серебрянников В.В. Социология войны. — М.: Научный мир, 1997. — 399с.

151. Скворцов Л.В. Обретает ли метафизика второе дыхание? М.: Мысль, 1966.- 198 с.

152. Слипченко В.И. Войны шестого поколения. М., 2002.

153. Смирнова Н.М. Исторические типы рациональности в социальном познании // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т.1. М.: ИФРАН, 1995.-350 с.

154. Современная западная философия: Словарь. М.: Политиздат, 1991. — 414 с.

155. Сокулер З.А. Научная рациональность Нового времени. Эволюционизм и креационизм // Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. Кн.2. — М.: РОССПЭН, 1999.

156. Соловьев А.В. Полемология французская социология войны // Социологические исследования № 12, 1993.

157. Соловьев В.В., Дремков А.А. Еще раз о предмете и структуре военной науки // Военная мысль № 9, 1994.

158. Соловьев B.C. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории // Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1988. - 892 с.

159. Сорокин П.А. Причины войны и условия мира. // Социологические исследования №12, 1993.

160. Сорокин П.А. Забытый фактор войны // Социологические исследования № 11, 1999.

161. Сорокин П.А.Условия и перспективы мира без войны // Социологические исследования № 5, 1999.

162. Спенсер Г. Развитие политических учреждений. СПб., 1882.

163. Спенсер Г. Основание социологии // Сочинения в 7 т. Т. 4. СПб., 1898.

164. Степин B.C., Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. М., 1994.

165. Степин B.C. Судьба марксизма и будущее цивилизации // Марксизм: pro и contra. М.: Республика, 1992. - 189 с.

166. Степин B.C. Теоретическое знание. М.: Прогресс - Традиция, 2000. -744 с.

167. Степин B.C. Философская антропология и философия науки. М., 1992.

168. Степин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники. М.: Контакт - Альфа, 1995. - 377 с.

169. Степин B.C. Эпоха перемен и сценарии будущего. Избранная социально-философская публицистика. М.: ИФРАН, 1996. - 176 с.

170. Тимашев Н.С. Как возникают войны? // Социологические исследования № 12, 1993.

171. Трактаты о вечном мире. М.: Созэкгиз, 1963. - 278 с.183 .Трубников Н.Н. Кризис европейского научного разума. Философия науки и философия жизни // Рациональность как предмет философского исследования. М.: ИФРАН, 1995. - 225 с.

172. Туллин С. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984. — 327 с.

173. Тюшкевич С.А. Актуальные проблемы развития военной науки // Военная мысль № 4, 1996.

174. Тюшкевич С.А. Военная наука и безопасность России // Военная мысль №2, 2001.

175. Тюшкевич С.А. Война и современность. М., Наука, 1986. - 215 с.

176. Тюшкевич С.А. Философия и военная теория. М., Наука, 1975. — 312 с.

177. Тюшкевич С.А. Законы войны: сущность, механизм действия, факторы использования. М., Книга и бизнес, 2002. — 360 с.

178. Фарман П.И. Рациональность как проблема культуры и познания // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т.1. М.: ИФРАН, 1995. - 350 с.

179. Федотова В.Г. Рациональность как предпосылка и содержание модернизации общества // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т.1. — М.: ИФРАН, 1995.-350 с.

180. Философия и гуманитарное знание: социокультурный анализ. Свердловск: УрГУ, 1986. - 141 с.

181. Философия и методология науки. 4.1. М.: SvR-Apryc, 1994. - 304 с.

182. Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1989.-814 с.

183. Фош Ф. Ведение войны // Стратегия в трудах военных классиков. — М.: Финансовый контроль, 2003. 592 с.

184. Фрагменты ранних греческих философов. 4.1. От эпических теокосмого-ний до возникновения атомистики. М., 1992.

185. Фрейд 3. Психоанализ. Религия. Культура. М., 1992.

186. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.: Республика 1994.-447 с.

187. Фромм Э. Бегство от свободы. М.: Прогресс, 1990. - 269 с.

188. Фромм Э. Душа человека: сборник. М.: Республика, 1992. - 429 с.

189. Фромм. Э. Психоанализ и религия. // Сумерки богов. — М.: Политиздат, 1989.-398 с.

190. Фукидид. История. (Лит. Памятники). Л.: Наука, 1981. - 543 с.

191. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет. М.: Магистериум: Касталь, 1996. - 447 с.

192. Фукуяма Ф. Великий разрыв. М.: ACT, 2003. - 476 с.

193. Фуллер Дж. Реформация войны. -М., 1931.

194. Фурс В.Н. Философия незавершенного модерна Юргена Хабермаса. — М.: Экономпресс, 2000. 224 с.

195. Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге: сборник. — М.: Высш.шк., 1991.- 190 с.

196. Хайдеггер М. Время и бытие: статьи и выступления. — М.: Республика, 1993.-445 с.

197. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. — М.: ООО «Издательство ACT», 2003.-608 с.

198. Хвостова К.В. История проблемы познания. // Вопросы философии N4, 1997.

199. Хейзинга Й. Осень средневековья. М.: Наука, 1988. — 539 с.

200. Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М.: Прогресс. Прогресс - Академия, 1992. - 458 с.

201. Хоружий С.С. Русь новая Александрия: страница из предыстории евразийской идеи // Начала № 4, 1992.

202. Цицерон М.Т. Философские трактаты. М.: Наука, 1997. - 304 с.

203. Чалдымов Н.А., Ксенофонтов В.Н. Характер и тенденции развития военно-политологических взглядов за рубежом. // Военная мысль №4, 1991.

204. Чернышевский Н.Г. Избр. Соч. Т.2. М.: Гослитиздат, 1950. - 839 с.

205. Швырев B.C. О понятиях «открытой» и «закрытой» рациональности (рациональность в спектре ее возможностей) // Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. Кн.1. -М.: РОССПЭН, 1999.

206. Швырев B.C. Рациональность в спектре ее возможностей // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т.1. М.: ИФРАН, 1995. - 350 с.

207. Швырев B.C. Рациональность в современной культуре // OHCN1, 1997.

208. Швырев B.C. Рациональность как философская проблема // Рациональность как предмет философского исследования. — М.: ИФРАН, 1995. — 225с.

209. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. М., Политиздат, 1978. - 358 с.

210. Энгельс Ф. Роль насилия в истории // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения в 9 т. Т.6. М., 1984.

211. Эрн В.Ф. Время славянофильствует: Сочинения. М.: Правда, 1991. — 575с.

212. Юркевич П.Д. Философские произведения. М.: Правда, 1990. — 572 с.

213. Юсупов Р. М., Анисимов А.П. Истинны ли законы войны? // Военная мысль №10, 1991.