Памятник Хотылево I и его место в палеолите Европы тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.06, кандидат исторических наук Очередной, Александр Константинович

• Очередной, Александр Константинович
• кандидат исторических наук
• 2011

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Очередной, Александр Константинович

Введение.

Глава 1 История исследования среднего палеолита верхнего и среднего течения Десны.

Глава 2 Условия залегания среднепалеолитических памятников в бассейне средней Десны

2.1. Строение долины Десны в районе концентрации среднепалеолитических местонахождений.

2.2. Проблема датирования местонахождения.

2.3. Условия залегания находок на местонахождении Хотылево I.,

2.3.1. Характеристики галечника в раскопах 1-6 Ф.М. Заверняева.

2.4. Хроностратиграфическое положение памятников среднего палеолита верхнего и среднего течения Десны.

Глава 3 Коллекция каменного инвентаря.

3.1. Основные понятия, используемые при изучении коллекций Хотылево 1.

3.2. Характеристики инвентаря.

3.2.1. Нуклеусы и нуклевидные формы.

Результаты изучения нуклеусов.

3.2.2. Характеристики сколов коллекций.

3.2.3. Типологический состав коллекций.

3.2.4. Вторичная обработка и особенности изготовления орудий коллекции.

3.2.4.1. Односторонние орудия.

3.2.4.2. Двусторонне обработанные орудия.

Глава 4 Особенности «аморфного комплекса» из коллекций раскопов 1 и 2 Хотылево 1.

Глава 5 Индустрии восточного микока и типологическая характеристика Хотылево 1.

5.1. Место Хотылево I среди памятников среднего палеолита Восточной Европы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Памятник Хотылево I и его место в палеолите Европы»

Среднепалеолитическое местонахождение Хотылево I обнаружено в 1958 году в результате обследования береговой линии Десны на северной окраине села Хотылево Брянского района Брянской области в 18 км к северо-западу от г. Брянска. Открытие было сделано на основании данных о находках древних орудий, частых фаунистических находках (в основном, костей мамонта) и при обследовании известных в течение длительного времени выходов кремня (Лелянов, 1935; Заверняев, 1961). Несмотря на известные к этому времени единичные находки среднего палеолита на Верхней Десне, местонахождение в Хотылево из-за многочисленности и выразительности обнаруженных материалов заставило по-новому оценить потенциал региона и продолжить активные разведочные работы. Успеху разведок, предпринятых Ф.М. Заверняевым и JI.M. Тарасовым в 60-е и 70-е годы, в значительной степени способствовала активность эрозионных процессов на правом коренном берегу Десны (Величко, 1961). Это позволяло обследовать естественные обнажения в овражно-балочной системе правого берега, в особенности в местах выхода кремня, которые достаточно легко фиксировались не только непосредственно у береговой линии (как, например, в Хотылево), но на мысах в овражно-балочных системах долин мелких притоков Десны (рек Руднянки, Бетовки, Коршовки и Госомки) на территории Жуковского и Брянского районов области.

Обнаружение Хотылево I имело широкий резонанс - местонахождение сразу же привлекло к себе внимание как самый северный и самый крупный среднепалеолитический памятник в Восточной Европе. Кроме того, Хотылево I является вторым памятником на Русской равнине после Сухой Мечетки по уровню представительности и выразительности материала. Однако, в отличие от Сухой Мечетки, материал которой был приурочен к ископаемой почве, по всей видимости, микулинского возраста (Праслов, 1984) и находился в состоянии близком in situ, находки Хотылево (по крайней мере, из первых раскопов) были приурочены к аллювиальным отложениям, что усложнило определение их хронологического положения и обусловило массу точек зрения на особенности условий залегания памятника. За годы раскопок с материалом ознакомилось множество специалистов, которые, впрочем, не сформировали единого мнения ни на особенности стратиграфического положения памятника, ни на его типологическую принадлежность.

Возвращение к изучению Хотылево I обусловлено несколькими причинами. В первую очередь это давно назревшая необходимость выяснения возможностей для датировки памятника. Это ключевая проблема изучения Хотылево I, для решения которой необходимо подвергнуть переосмыслению не только коллекции инвентаря, но и геологическую проблематику. Получение максимально объективного представления о возрасте Хотылево I возможно только при продолжении полевых работ, так как только это позволит осуществить весь комплекс естественно-научных исследований, из тех, которые не были проведены на различных участках местонахождения.

Материал, обнаруженный при вскрытии различных участков памятника, был неоднократно опубликован автором раскопок Ф.М. Заверняевым в серии статей, в брошюре «Хотылевское нижнепалеолитическое местонахождение» 1961 года (Заверняев, 1961, с.З-28) и монографии «Хотылевское палеолитическое местонахождение» 1978 года (Заверняев, 1978, с.3-124). Первая работа представляет собой описание места обнаружения и предварительную сводку материалов местонахождения. На момент публикации крупномасштабные работы в Хотылево только начались (первая экспедиция под руководством Ф.М. Заверняева состоялась в 1960 году), поэтому в брошюре отражен результат предварительного обобщения данных о памятнике.

Информация, полученная после пяти полевых сезонов (работы проводились с 1960 по 1964 год), была уже более значительной. Основное открытие, совершенное Ф.М. Заверняевым на Хотылево I, по нашему мнению, это выявление различных условий залегания обнаруженных среднепалеолитических материалов в зависимости от расположения вскрытых участков на том или ином отрезке правого коренного берега Десны — выше или ниже по течению. К 1965 году Ф.М. Заверняев уже обладал подтвержденными данными о том, что выше по течению реки культуросодержащие горизонты приурочены к склоновому чехлу коренного берега — это ключевая информация для выявления причин накопления среднепалеолитических изделий в русловых аллювиальных отложениях Десны. Кроме того, Ф.М. Заверняевым было установлено, что на памятнике могут выделяться участки с несколькими культуросодержащими горизонтами, то есть была установлена фактическая культурная многослойность памятника. Тем не менее, эти данные не были использованы при анализе особенностей формирования памятника. Монография 1978 года представляет собой описание стратиграфических, геоморфологических и археологических материалов, совокупность которых и формирует среднепалеолитическое местонахождение Хотылево I, однако подробное рассмотрение этих данных не предполагает всестороннего анализа разных условий образования памятника. Такой подход касается как исследования геологии памятника, так и анализа коллекций каменных изделий из разных раскопов Хотылево I. Интерпретация этих материалов в монографии Ф.М. Заверняева была дана на основании тех представлений об индустриях с двусторонне обработанными изделиями, которые сформировались в отечественном палеолитоведении к 70-м годам. В монографии материал достаточно полно описан, однако его интерпретация, предложенная Ф.М. Заверняевым, нуждается в корректировке в первую очередь из-за того, что она явилась результатом представления фактов, рассмотренных в первом приближении.

К таким фактам, относятся: большое количество бифасиальных форм в большинстве достаточно грубого облика (фрагменты и обломки двусторонне обработанных орудий); большое количество леваллуазских нуклеусов; серии односторонних изделий с незначительной вариабельностью типов; наличие рядом (в 1 и 2 раскопах — в тех же отложениях) «аморфного» комплекса, то есть предметов со следами очень грубого и приблизительного формирования, выделить устойчивые категории среди которых трудно. Залегание изделий в частично переотложенном состоянии приходится на русловой аллювий, время формирования которого установить сложно. Этот набор фактов оставляет возможность удревнять материал.

Таким образом, целью работы является систематизация и анализ всех имеющихся данных, касающихся естественно-научного и археологического изучения памятника. К числу основных задач можно относить такие как рассмотрение следующих проблем: стратиграфии памятника, типолого-морфологической характеристики инвентаря, вопроса о многослойности и выделении нескольких типологически различных комплексов в коллекциях Хотылево I, проблему культурной принадлежности материалов коллекций и определение места памятника среди среднепалеолитических памятников Восточной Европы.

Тема работы, ее построение и особенности геологической проблематики памятника впервые были сформулированы Николаем Дмитриевичем Прасловым, руководившим этим исследованием, и, позже, были дополнены С.А. Васильевым, A.A. Величко, Е.В. Воскресенской, А.Е. Матюхиным и Н.К. Анисюткиным. Обсуждение основных проблем исследования Хотылево I и среднего палеолита Верхней Десны в целом, правка текста и замечания к построению этой работы явились результатом консультаций с В.Е. Щелин-ским, Л.Б. Вишняцким, П.Е. Нехорошевым, A.A. Синицыным, С.А. Кулаковым и М.Н. Мещериным. Особую ценность представляли собой консультации с Л.Б. Вишняцким и П.Е. Нехорошевым в ходе экспедиции сезонов 2009 и 2010 годов. Сложно переоценить значение неформальных обсуждений геолого-геоморфологических проблем изучения среднего палеолита Верхней и Средней Десны в Лаборатории палеоэкологии ИГ РАН с участием A.A. Величко, С.Н. Тимиревой, В.П. Нечаева, Ю.Н. Грибченко, Е.И Куренковой и Е.Ю. Новенко. Особую благодарность мы выражаем коллективу сотрудников Брянского государственного объединенного краеведческого музея Н.Е. Ющенко, Е.А Чеплянской и О.Н. Горелой, а также сотрудникам Хотылевской археологической экспедиции ИА РАН и ее руководителю К.Н. Гаврилову. Их помощь не только оказала значительное влияние на данную работу, но и способствует продолжению изучения среднепалеолитических памятников региона, которое, надеемся, будет непрерывно развиваться в будущем.

Заключение диссертации по теме «Археология», Очередной, Александр Константинович

Заключение

Проблематика восточного микока выходит далеко за рамки данной работы. Актуальность изучения этого явления в среднем палеолите определяется многими причинами, среди которых в настоящее время основное место занимает проблема так называемых «переходных» индустрий, выделяемых для ранней и средней поры верхнего палеолита. Новые морфолого-типологические разработки, постепенное совершенствование естественно-научных методов изучения среднепалеолитических памятников и продолжающееся накопление фактического материала позволяют надеяться на появление в скором времени новых обобщающих работ, в которых комплексы Восточной Европы будут описаны на основании единого методического подхода. Реализация этого условия должна способствовать выявлению специфических комплексов на основании технико-типологического анализа коллекций. Для достижения этой цели представляется целесообразным распространить опыт изучения коллекций с двусторонне обработанными орудиями, наработанный за последние десять лет и отраженный в центрально-европейской и отечественной литературе, на такие коллекции, как, например, Рипичени-Извор, Королево Па, Рихта, Антоновка I, Антоновка II, Сухая Мечетка, многочисленные памятники горного Крыма и кавказские памятники. Примером в данном случае может служить анализ старых и, к сожалению, депаспортизованных коллекций Ильской стоянки (Щелинский, Кулаков, 2005). Использование термина «восточный микок» для предварительной атрибуции коллекции Хотылево I, поэтому, является вынужденно традиционным. Здесь под индустрией «восточного микока» («восточно-европейского микока») понимается коллекция с набором двусторонне обработанных изделий, среди которых наиболее выразительными формами являются асимметричные обушковые изделия с одной или двумя лезвийными кромками и двусторонне обработанные остроконечники, среди которых также выделяются симметричные и асимметричные формы.

На основании изученных нами материалов можно заключить, что коллекции Хотылево I, скорее всего, принадлежат нескольким памятникам, сохранность которых частично была нарушена склоновыми процессами в древности. Шесть раскопов Ф.М. Заверняева на правом берегу Десны располагаются на мысах системы балок, выходящей к руслу реки. Сверху вниз по течению последовательно располагаются раскопы № б, 5, 3, 4, 1, 2 и 7 (рис. 3). Последний раскоп (раскоп 7) был заложен с целью сбора коллекции на месте современной хозяйственной ямы. По характеру отложений, вмещающих культуросодержа-щие горизонты, выделяется как минимум два различных участка — это участок, вскрытый раскопами 1, 2, 4 (Хотылево I — 1, 2, 4) и участок, вскрытый раскопами 3, 5, 6 (Хотылево I

- 3, 5, 6). Условия залегания для разных участков Хотылево I не являются одинаковыми. На участке, вскрытом раскопами 3, 5 и 6, материал, по крайней мере, верхних культуросо-держащих горизонтов, залегает в горизонтах погребенных почв в отложениях делювиаль-но-склонового генезиса. Погребенные почвы в таких отложениях представлены зачастую фрагментарно, в виде педоседиментов. Кроме Хотылево I — 3, 5, б именно к отложениям данного типа приурочены стоянки Бетово, Коршево I и Коршево И, культуросодержащие горизонты которых либо в той или иной степени несут следы переотложения, либо залегают in situ. Культуросодержащие горизонты участка, вскрытого раскопами 1, 2 и 4 (Хотылево I - 1, 2, 4) переотложены полностью и залегают в ином типе отложений - базаль-ном горизонте русловой фации аллювия, что соответствует условиям залегания таких памятников как Неготино и Неготино на Руднянке. Постепенный снос материалов по системе балок предопределил их появление в отложениях руслового аллювия Десны ниже по течению от места первоначальной концентрации. Скорее всего, такое место первоначальной концентрации материалов (либо локализации памятников) располагается на участке, вскрытом раскопами 3, 5 и 6 Ф.М. Заверняева (рис. 3). Памятники, концентрирующиеся на участке Хотылево I — 3, 5, 6, являются разновременными, что подтверждается не только стратиграфическими наблюдениями Ф.М. Заверняева в 1963 и 1964 годах (наличие на этом участке Хотылево I разновременных среднепалеолитических памятников подтверждается предварительными результатами разведочных работ экспедиции под руководством автора в 2010 году). Процесс солифлюкционно-делювиального переотложения гу-мусированных суглинков, являвшихся педоседиментами мезинского почвенного комплекса, по-видимому, происходил однотипно на всем этом участке правобережья Десны и приходился на временной интервал между окончанием формирования мезинского полигенетического комплекса и брянским интерстадиалом, что может примерно соответствовать временному интервалу от OIS 5d до начала OIS 4.

В качестве сырья для изготовления нуклеусов, орудий и, в целом, процесса расщепления, использовался местный плитчатый кремень, отдельные экземпляры которого имеют размеры более 30x40x10 см (рис. 90). Отдельности этого кремня приурочены к меловым отложениям, перекрывающим пески сеноман-альбского яруса меловой системы, и встречаются в бортах балок, расчленяющих тот участок коренного берега Десны, на котором выявлен памятник. В основном размер плиток не превышает 20x25x5 см. Кроме того, использовались и более тонкие части плиток, отслоившиеся в результате температурных перепадов. На таких отдельностях сырья могли изготавливаться не только двусторонне обработанные изделия, но и односторонние орудия коллекции (рис. 90). В ряде случаев реутилизации подвергались истощенные нуклеусы, которые могли служить заготовкой для двусторонне обработанных форм (рис. 70). Наконец, в коллекциях Хотылево I выделяются несколько крупных отщепов с двусторонней обработкой, что напрямую свидетельствует об использовании отщепов для изготовления двусторонне обработанных орудий (рис. 90).

При изучении коллекции автором были проанализированы сколы из коллекций раскопов 5 и 6, а нуклеусы и нуклевидные изделия (проанализировано 132 экз.) и орудия из коллекций всех раскопов. Все изученные нуклеусы относятся к плоскостному принципу расщепления и дифференцируются на конвергентный и различные способы параллельного расщепления. Выделяется четыре таких приема: параллельный, параллельно-встречный, ортогональный и подперекрестный. Наличие негативов краевого центростремительного и краевого продольного восстановления выпуклости поверхности расщепления на нуклеусах, расщеплявшихся всеми выделенными приемами, а в особенности радиальным и подперекрестным, свидетельствует в пользу избирательной утилизации нуклеусов. В целом, первичное расщепление Хотылево I можно характеризовать как основанное на плоскостном принципе. Среди сколов коллекции наиболее часто встречается параллельный прием скалывания с гладких площадок с подготовленной зоной расщепления. При этом доминирование параллельного приема не связано с аналогичным доминированием нуклеусов только параллельного приема расщепления. Сколы с параллельным и однонаправленным расположением негативов на дорсальной поверхности могли серийно получаться при расщеплении нуклеусов и параллельного, и параллельно-встречного, и подперекрестного приемов параллельного способа расщепления.

Что касается подготовки зоны расщепления, то в коллекции выделяется две группы сколов — первая, самая многочисленная, без подготовки зоны расщепления или с минимальной такой подготовкой, связана с приемами параллельного способа расщепления. Ко второй группе сколов с подготовленной зоной расщепления относятся сколы, полученные приемами как параллельного, так и конвергентного способов расщепления. Не исключено, что в данном случае такое распределение внимания к зонам расщепления может быть связано с дифференцированным подходом к получению сколов. Об этом свидетельствуют и леваллуазские сколы Хотылево I. В коллекции выделяется серия выразительных леваллу-азских отщепов, среди которых доминируют изделия с фасетированными площадками и радиальной огранкой дорсальных поверхностей. На основании этой серии можно заключить, что получение крупных отщепов с поверхностей расщепления, восстановленных центростремительными сколами при конвергентном и радиальном приемах скалывания, осуществлялось в большинстве случаев с подготовленных фасетированных площадок. В месте с леваллуазскими сколами в коллекциях выделяется и набор сопутствующих продуктов при плоскостном расщеплении как конвергентным, так и параллельным способами. Это серии сколов второго снятия (или сколов типа enlèvement deux), серия сколов периодического восстановления выпуклости фронта нуклеуса с помощью бокового (центростремительного краевого) или, соответственно, продольного восстановления, серия ре-берчато-обушковых сколов. Кроме того, выделяются примечательные серии сколов формирования орудий, среди которых, в частности выделяются сколы утончения двусторонне обработанных изделий и бивентральные сколы (сколы комбева).

Выше неоднократно упоминалось, что на фоне плоскостного принципа расщепления плиточного сырья в Хотылево I четкая дифференциация между нуклеусами, например, конвергентного способа расщепления или подперекрестного приема параллельного способа расщепления (в особенности при наличии двусторонних экземпляров таких нуклеусов) и изготовлением двусторонне обработанных орудий (по крайней мере, на начальных этапах изготовления — до придания изделию формы и изготовления лезвийных кромок вторичной обработкой) не всегда оправдана. Однако это положение отнюдь не является абсолютным. На материалах памятника выделяется серия изделий, на которых прослеживаются примеры технологии попеременной однонаправленной альтернативной двусторонней обработки поверхностей (Wechselseitig-gleichgerichtete Bearbeitungstechnik или WGBT немецких исследователей) (рис. 91), которая является настолько специфичной, что если и может быть связана с перечисленными приемами расщепления нуклеусов, то только как прямое свидетельство реутилизации последних. Кроме альтернативной обработки выделяются и другие варианты утончений — встречное и продольное.

На основании результатов анализа первичного расщепления коллекций, выделение какого-либо компонента, который мог бы достоверно обозначать наличие в Хотылево I разных среднепалеолитических индустрий, не подтверждается весомыми аргументами. В первую очередь это касается выделения в коллекциях Хотылево I леваллуазской составляющей. Основания для постановки вопроса о весомом наборе леваллуазских изделий крайне незначительны и базируются только на выделении леваллуазского способа расщепления на основании формальных характеристик нуклеусов и некоторой части сколов коллекции. В тоже время леваллуазские изделия в Хотылево I могут являться лишь следствием использования плоскостных способов расщепления и находиться в тесной связи с изготовлением некоторых категорий двусторонне обработанных изделий, что подтверждается специфическими нуклевидными формами в коллекциях раскопов 5 и 6. Аргументов для выделения отдельного леваллуазского компонента в коллекциях мало еще и потому, что в Хотылево отсутствуют как серии типичных леваллуазских острий, так и значительные серии односторонних орудий, изготовленных на леваллуазских сколах. Односторонние орудия в коллекциях Хотылево I вообще представлены минимальным набором. Последний факт, конечно, не может считаться аргументом в пользу культурной атрибуции памятника, так как вероятно речь может идти о сохранности коллекций.

Орудия, выделяемые в коллекциях Хотылево I, чрезвычайно выразительны. В первую очередь это касается, конечно, двусторонне обработанных изделий, среди которых выделяются асимметричные обушковые двусторонне обработанные изделия с неодинаковыми по протяженности лезвийными кромками (ножи, относящиеся к категории кайль-мессеров), листовидные двусторонне обработанные остроконечники (часто — удлиненные) также чрезвычайно выразительны и имеют прямые соответствия с ЕМайБркгеп и Раг^кеП-ЫаЦ. Среди односторонних орудий в коллекции выделяются одинарные и двойные продольные скребла, симметричные и асимметричные остроконечники, отщепы с ретушью, нож с обушком и скребок. Кроме того, в коллекции зафиксировано 19 фрагментов (или — обломков) с выразительной двусторонней обработкой и несколько нуклевидных изделий, которые после окончания использования в качестве нуклеусов были подвергнуты дальнейшей обработке (в частности, на них были сформированы лезвийные кромки).

Орудийный набор на данном этапе изучения Хотылево I также не дает нам весомых аргументов для выделения устойчивых (серийных) специфических характеристик памятника. Этому препятствуют с одной стороны скудный орудийный набор (малочисленность орудий), а с другой стороны то, что морфологические характеристики односторонних орудий сходны с аналогичными чертами двусторонне обработанных форм. Мор-фолого-типологические характеристики изделий укладываются в типичную вариабельность для индустрии восточно-европейского микока. При необходимости поиска специфических черт на этом материале, можно, наверное, использовать многообразие бифаси-альных форм, превратив обобщающие характеристики в дифференцирующие (например, характеристики обушков, часто заменяющихся на кайльмессерах Хотылево I извилистой, невыпрямленной кромкой края, либо базироваться на часто варьирующей форме орудия). Однако, по моему мнению, аргументов такого типа недостаточно. Нельзя до конца игнорировать и тот факт, что в нынешней коллекции Хотылево I смешаны разные культуросо-держащие горизонты, выявленные Ф.М. Заверняевым в раскопах 5 и 6. Принимая во внимание этот факт, справедливо было бы ожидать появления серийных специфических черт. Однако они отсутствуют. Не исключено, что их отсутствие объясняется в первую очередь сильно сократившимся количеством единиц хранения в коллекции. В таком случае выявление специфических черт Хотылево I неизбежно при продолжении исследований памятника.

В том случае, если степень насыщенности разных культуросодержащих горизонтов, и, соответственно, количественный и типологический состав как односторонних, так и двусторонне обработанных орудий (а также их обломков), нельзя выяснить на основании сохранившейся документации, материалы коллекции рассматриваются целиком, как и в случае с депаспортизованными памятниками (например, фактически аналогичным является состояние коллекций Ильской стоянки из раскопок С.Н. Замятнина и В.А. Городцо-ва). Таким образом, вопрос выделения каких-либо разнокультурных комплексов в такой коллекции целиком зависит от типологического облика изделий внутри коллекций. В данном случае, выделение каких-либо комплексов, не связанных с культурным (морфолого-типологическим) контекстом Кайльмессергруппе, не находит подтверждений.

Круг индустрий, имеющих какие-либо аналогии с Хотылево I можно будет назвать чрезвычайно широким в том случае, если все коллекции памятника принимать за один комплекс или за несколько очень близких по инвентарю комплексов. В этом случае, опираясь на результаты изучения коллекции, у нас есть все основания отнести Хотылево I к кругу равнинных памятников севера Центральной Европы. Если принять за основу концепцию географического районирования, предложенную Г. Бозинским и О. Иорисом, то все характеристики, которые в 70-е и 80-е гг. прошлого века считались специфическими для Хотылево I, находят соответствия в индустриях памятников типа группы Зальцгиттер-Лебенштсдт, Лихтенберга, Циемны и Кёнигсауэ А (рис. 94). Дальше на восток эту группу можно продолжить памятниками Хотылево I, Рихта и Сухая Мечетка.

Предварительные результаты работы Верхнедеснинской экспедиции ИИМК РАН на памятнике Хотылево I, начатые в сезоне 2010 года, подтверждают вероятность обнаружения стратиграфически разных культуросодержащих горизонтов с инвентарем сред-непалеолитического облика в районе участков, вскрытых раскопами 5 и 6 Ф.М. Заверняе-ва в 60-е годы прошлого века. Эти результаты демонстрируют, что углубленное представление о среднепалеолитическом памятнике Хотылево I можно получить только с учетом новых хроностратиграфических данных и их использовании при анализе четко стратифицированных коллекций. При этом основные перспективы дальнейшей работы с коллекциями Хотылево I состоят в выявлении особенностей инвентаря внутри восточно-микокской типологической вариабельности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Очередной, Александр Константинович, 2011 год

1. Анисюткин Н.К., Григорьев Г.П. — «Die mittelpaläolithischen Funde im westlichen

2. Воеводский М.В. Деснинская археологическая экспедиция в 1940 году. КСИА, № XIII, М.-Л., 1946 г., с. 89-95

3. Воеводский М.В. Находки нижнего палеолита в бассейне р. Десны. CA, № XII, М.-Л., 1950 г., с. 217-231

4. Воеводский М.В. Ранний палеолит Русской равнины. Ученые записки МГУ, вып. 115, М., 1948 г., с. 127-168

5. Вознячук Л.Н. — Отложения последнего межледниковья на территории Белоруссии. В сб.:

6. Гладилин В.Н. Ранний палеолит, в кн.: Археология УССР, Т. 1, Киев, «Наукова думка», 1985, с. 12-54

7. Гладилин В.Н. — Проблемы раннего палеолита, Новосибирск, 1989, 53 с

8. Голованова, JI.B., Хоффекер, Д.Ф. Микок на Северном Кавказе. АА № 9, Донецк, 2000 г., с. 35-64.

9. Горецкий Г.И. Аллювиальная летопись Великого Пра-Днепра, М.; 1970 Григорьев Г.П. - Начало верхнего палеолита и происхождение Homo Sapiens. Л, Наука, 1968

10. Заверняев Ф.М., Шмидт Е.А. — Новая находка нижнего палеолита на Верхней Десне. СА, № 1, 1961, с. 243-247

11. Заверняев Ф.М. Хотылевское палеолитическое местонахождение. Под ред. Н.Д. Прасло-ва, Л., "Наука", 1978, с. 3-124

12. Заверняэв Ф.М. — Кремяш заготовки середньопалеолггичного мюценаходження Хотильо-ве. Археолопя, № 23, 1977, с. 36-47

13. Замятины С.Н. — Итоги последних исследований Ильского палеолитического местонахождения. ТМАИЧП, вып. 5, Москва-Ленинград-Новосибирск, 1934

14. Замятнин С.Н. Сталинградская палеолитическая стоянка, КСИА, вып. 82, М, 1961, с. 537

15. Иванова И.К. — Распространение и возраст палеолитических стоянок, в. сб.: Лесс — периг-ляциал — палеолит на территории Средней и Восточной Европы, М., 1969а, с. 465480

16. Иванова И.К. — Геологические условия нахождения палеолита на территории .СССР. БМОИП. отд. геол., 19696, вып. 3

17. Кулаковская Л., Козловский Я., Собчик К. Микокские ножи: определение и классификация. Археологический альманах, № 3, Донецк, 1994, с.59-70

18. Колесник A.B. Трансформация скребел с утонченным корпусом, АА №3, Донецк, 1994, с.85-100

19. Колесник, A.B. — «Восточный микок» миф или реальность?, АА №8, Донецк, 1999, с.37-50

20. Колесник A.B. Памятники среднего палеолита Донбасса. АА, №12, Донецк, 2003 г., 292 с.

21. Колосов Ю.Г. Аккайская мустьерская культура, Киев, «Наукова думка», 1986, 223 с.

22. Колосов Ю.Г., Степанчук, В.Н., Чабай, В.П. Ранний палеолит Крыма, Киев, «Наукова думка», 1993, 222 с.

23. Кухарчук Ю.В. Палеолит юго-запада СССР и сопредельных территорий. Рихта, Киев, 1989, 68 с. Препринт

24. Кухарчук Ю.В. — Ашельский комплекс Житомирской стоянки. В сб. «Раннепалеолитиче-ские коллективы Евразии», под. ред. А.П. Деревянко, В.Г. Петрина, Новосибирск, 1992, с. 93-111

25. Кухарчук Ю.В. К проблеме дифференциации ножей и скребел, АА №3, Донецк, 1994, с. 71-84

26. Кухарчук Ю.В. Мустьерские комплексы Житомирской стоянки и их соотношение с индустрией Рихты, АА № 4, 1995, с. 53-74

27. Лелянов Н.И. Палеолитический человек на территории Западной области. В сб.: Геология и полезные ископаемые Западной области. II. Смоленск, 1935

28. Матюхин А.Е. Некоторые особенности кремневой индустрии среднепалеолитического памятника Хотылево 1. Деснинские древности, вып. IV, Брянск, 2006, с. 102-114

29. Месяц В.А. (б) — Житомирская раннепалеолитическая стоянка (предварительное сообщение). КСИА, вып. 12, Киев, 1962, с.53-56 Морозова Т.Д. Развитие почвенного покрова Европы в позднем плейстоцене.М., Наука. 1981

30. Праслов Н.Д. Ранний палеолит Северо-Восточного Приазовья и Нижнего Дона. МИА,№ 157,1968 г. 153 с.

31. Праслов Н.Д. Ранний палеолит Русской равнины и Крыма. Археология СССР, Палеолит СССР, Москва, "Наука", 1984 г., с. 94-135.

32. Рихтер Ю. — Двусторонние индустрии позднего среднего палеолита из Сеселфелсгрота в Южной Германии, АА, Донецк, № 8, 1999, с.91- 98

33. Ситник О.С., Богуцький А.Б. — Палеолит Подшля: Великий Глибочок I, Лыйв, 1998, 144 с.

34. Ситник О.С. — Середнш палеолгг Подшля, Льв1в, 2000, 368 с.

35. Смирнов C.B. Мустьерская стоянка Рихта. КСИА, № 157, М, 1979, с.9-14

36. Смирнов C.B. — Мустьерський комплекс мюценахождення Орел. Археолопя, № XXII, Киев, 1969, с. 12-30

37. Степанчук В.Н. — Нижний и средний палеолит Украины. Черновцы, Зелена Буковина, 2006, 463 с

38. Тарасов Л.М. — Мустьерская стоянка Бетово на Верхней Десне; сб. Тезисы докладов конференции, посвященной итогам полевых археологических исследований 1972 года в СССР; Ташкент, «Фан», 1973 г., с.4-271

39. Тарасов Л.М. Мустьерская стоянка Бетово и ее природное окружение; в сб. «Палеоэкология древнего человека», К X конгрессу INQUA (Великобритания, 1977); Москва, «Наука», 1977, с. 5-243

40. Тарасов Л.М. — Относительная хронология палеолитических стоянок Верхней Десны; в сб. «Корреляция отложений, событий и процессов антропогена», Тезисы докладов VI Всесоюзного совещания по изучению четвертичного периода. Кишинев, 1986 (а) г., с.5-322;

41. Тарасов Л.М. Многослойная стоянка Коршево I; в сб. «Палеолит и неолит», М., 1986 (б) г.

42. Тарасов Л.М. Условия обитания мустьерского человека в бассейне Десны; в сб. «Проблемы антропологии и археологии каменного века Евразии», Иркутск, 1987 г., с. 392;

43. Тарасов Л.М. — Мустьерское местонахождение Неготино в Руднянке; КСИА, № 189, Москва, 1987 г.;

44. Тарасов Л.М. — О закономерности развития техники обработки камня в палеолите среднерусской возвышенности; в сб. «Закономерности развития палеолитических культур на территории Франции и Восточной Европы», Л., «Наука», 1988, с. 5-65;

45. Тарасов Л.М. Периодизация палеолита бассейна Верхней Десны; в сб. «Четвертичный период. Палеонтология и археология», К XXVIII Международному геологическому конгрессу, Вашингтон, 1989 г.; Кишинев, «Штиинца», 1989 г.;

46. Тарасов Л.М. — Палеолит бассейна Десны; автореферат докт. дисс., Л., 1991 г.;

47. Тарасов JT.M. — О палеолите Деснинского бассейна; в сб. «Древние культуры и археологические изыскания. Материалы к пленуму ИИМК 26-28 ноября 1991», СПб, 1991 г., с. 4-82;

48. Тарасов J1.M. — Мустьерское местонахождение Неготино; в сб. «Проблемы палеолита Восточной Европы», КСИА, № 206, Москва, 1992 г.

49. Тарасов JI.M. — Мустье восточноевропейского приледниковья; в сб. «Историко-культурное наследие. Памятники археологии Центральной России охранное изучение и музеефикация», Рязань, 1994 г., с. 4-189;

50. Тарасов JI.M. — Мустьерские стоянки Верхней Десны; в сб. «Деснинские древности», вып. I, Брянск, 1995, с.15-18;

51. Тарасов JI.M. — Мустьерское местонахождение Лебедевка; в сб. «Деснинские древности», вып. II, Брянск, 2002 г., с. 6-302;

52. Тарасов Л.М. — Новые раннепалеолитические стоянки на Десне; АО 1974 г., М.,1975;

53. Тарасов Л.М. — Исследования палеолита на Десне в районе Бетово; АО 1975 г., М.,1976;

54. Тарасов Л.М. — Раскопки в Бетове и Косице; АО 1977 г., М.,1978;

55. Тарасов Л.М. Раскопки палеолитических стоянок на Верхней Десне; АО 1976 г., М.Д977;

56. Тарасов Л.М. — Раскопки Неготино на Руднянке; АО 1978 г., М.,1979;

57. Тарасов Л.М. — Исследование мустьерской стоянки Бетово; АО 1979 г., М.,1980;

58. Тарасов Л.М. — Изучение палеолита Верхней Десны; АО 1980 г., М.,1981;

59. Тарасов Л.М. — Исследование мустьерских стоянок на Десне; АО 1981 г., М.,1983;

60. Тарасов Л.М. — Исследование деснинских палеолитических стоянок; АО 1982 г., М.,1984;

61. Тарасов Л.М. — Результаты работы Деснинской экспедиции; АО 1983 г., М.,1985;

62. Тарасов Л.М. — Раскопки в Масловке и Бетово; АО 1972 г., М.,1973;

63. Тарасов Л.М. — Раскопки в Бетово; АО 1973 г., М.,1974;

64. Хварцкия М.Х., Полякова Н.Е., Очередной А.К. — Мачагуа — памятник среднего каменного века в Абхазии, СПб, 2005, 176 с;

65. Хохловкина В.А. Находки раннего палеолита в Орловской области. БКИЧП, № 9, М.-Л., 1947 г., с. 80-81

66. Деснинские древности, вып. IV, Брянск, 2006, с. 63-70 Чубур A.A., Миненко В.В. Новое нижнепалеолитическое местонахождение в Неготино.

67. Boëda, É. Steinartefakt-Produktionssequenzen im Kulna-Höhle. Quartär 45/46, 1995, p.75-98

68. Bordes F. Typologie du palèolitique ancient et moyen. Public, de l'Institut de Prehist. de 1'-Universite de Bordeaux, 1961, mem. 1.

69. Bosinski G. Die mittelpaläolithischen Funde im westlichen Mitteleuropa. Fundamenta A/4, Köln, 1967, 206 p.

70. Bosinski G. El paleolítico medio en Europa Central, Zephyrus, Revista de prehistoria y arqueología, Vol. LIII-LIV (53-54), 2000-2001, Universidad Salamanca, p.79-142

71. Brèzillon M. La dénomination des objets de Pierre taillée. 1971. Paris.

72. Chabai V.P., Demidenko Yu.E. The classification of flint artifacts. The Middle Palaeolithicof Western Crimea. Ed. by A.E. Marks and V.P. Chabai, pp. 31-51, vol. 1, Études et Recherches Archéologiques de L'Université de Liège № 84. Liège,1998.

73. Chabai V., Marks A., Yevtushenko A. Views of the Crimean Middle Paleolithic: Past and Present. European Prehistory, vol. 7, 1995, p.59-80

74. Chabai V. P., Monigal K. The Paleolithic of Crimea. The Middle Paleolithic of Western Crimea, vol. 2. Etudes et Recherches Archéologiques de L'Université de Liège 87, 1999, 249 p.

75. Chabai V. Kabazi II, Units V and VI: Artefacts, in: Kabazi II: last interglacial occupation, environment and subsistence. Palaeolithic Sites of Crimea, Vol. 1, Simferopol-Cologne, 2005, p. 99-132

76. Chabai V., Richter J., Uthmeier, T. Kabazi II, Units V And VI, in: Kabazi II: last interglacial occupation, environment and subsistence. Palaeolithic Sites of Crimea, Vol. 1, Simferopol-Cologne, 2005, p. 297 p.

77. Chabai V., Richter J., Uthmeier, T. — Kabazi V: interstratification of Micoquian and Levallois-Mousterian camp sites. Palaeolithic Sites of Crimea, Vol. 3, part 2, Simferopol-Cologne, 2008, 535 p.

78. Chmielewski W. — Ensembles Micoquo-Prondnikiens en Europe Centrale. Geographia Polonica, 17, 1969, p.371-386

79. Demidenko Yu. E., Middle Paleolithic Industries of the Eastern Crimea: Interpretations of

80. Mania D., Toepfer V. Königsaue, Gleiderung, Ökologie und mittelpaläolithische Funde derletzten Eiszeit, Berlin, 1973, 164 p. Mania D. Die "Harzrete" aus der mittelpalaolithische Ufersiedlung am Ascherslebener See bei

81. Wetzel R., Bosinski G. Die Bocksteinschmiede im Lonetal. Teil I-II, Stuttgart, 1969, 230 p. Valoch K. - Die erforschung der Kulna-Höhle 1961 - 1976. Brno, 1988