Модусы времени в модернистском нарративе (на материале англоязычной прозы ХХ века) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.04, кандидат наук Силантьева Вероника Георгиевна

• Силантьева Вероника Георгиевна
• кандидат наук
• 2017

Оглавление диссертации кандидат наук Силантьева Вероника Георгиевна

Введение

Глава 1. Теоретические основы исследования времени в англоязычном художественном нарративе XX века

1.1. Модус и категория времени

1.1.1. Модус в художественном нарративе

1.1.2. Категория времени в сюжетном нарративе

1.1.3. Категория времени в модернистском нарративе

1.2. Представление о времени в философии модерна

1.2.1. Модели времени в философии модерна

1.2.2. Концепция ритмо-времени в философии модерна

1.2.2.1. Музыкальный ритм как способ моделирования времени

1.3. Категория времени в русле современной лингвистики

1.3.1. Онтологоцентрическая концепция времени

1.3.2. Интерпретация абсолютной и референциальной стратегий в современной лингвистике

1.3.2.1. Гибридная концепция времени

1.3.2.2. Семантико-синтаксическая концепция времени

1.3.2.3. Синтактикоцентрическая и функциональная концепции времени

1.3.2.4. Концепция временных отношений

Выводы к главе

Глава 2. Ассоциативные поля лексемы 'time' в модернистском

нарративе

2.1 .Кластерный анализ

2.1.1. Кластерный анализ лексемы 'time' в англо-английских нормативных словарях

2.1.2. Кластерный анализ лексемы 'time' в электронном тезаурусе «урбанистический словарь»

2.1.3. Кластерный анализ лексемы 'time' в романе Джеймса Джойса «Поминки

по Финнегану»

Выводы к главе

Глава 3. Лингвистические способы моделирования нелинейного времени

в модернистском нарративе

3.1. Моделирование времени модернистского нарратива с помощью фонетических и графических единиц

3.1.1. Звуковая симметрия и типы рифмических построений в романе Джеймса Джойса «Поминки по Финнегану»

3.1.2. Синтагматическая омонимия как нарративное событие в романе Джемса Джойса «Поминки по Финнегану»

3.2 Моделирование времени модернистского нарратива с помощью грамматических структур слова и предложения

3.2.1 Простые и сложные рекурсивные лингвистические структуры

3.2.2. Грамматическое и синтаксическое время в модернистском нарративе

3.2.2.1. Особенности употребления грамматических времен в модернистском нарративе

3.2.2.2. Особенности употребления темпоральных наречий в модернистском нарративе

3.2.2.3. Особенности использования инверсии и эллипсиса в модернистском нарративе

Выводы к главе

Заключение

Список литературы

Список словарей

Список источников примеров

Список сокращений

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Модусы времени в модернистском нарративе (на материале англоязычной прозы ХХ века)»

Введение

Данное диссертационное исследование посвящено выявлению и описанию особенностей репрезентации категории времени в модернистской англоязычной прозе, изучению закономерностей объективации ее синтаксических, структурных, когнитивно-семантических и лингвокультурологических параметров в нелинейном нарративе. Таким образом, объектом исследования выступают языковая и текстовая категории времени, которые рассматриваются во всем многообразии проявления своих характеристик. Предметом исследования являются иррегулярные единицы текстообразования, представляющие собой сложное синтаксическое целое с интегральной семантической структурой, и называемые нами модусами времени.

Актуальность данного исследования обусловлена рядом факторов, а именно:

(1) обращением к изучению особенностей языковой репрезентации понятия время в структуре спонтанного и художественного нарративов, которое способствует дальнейшей детализации комплексного представления о времени в современной англоязычной картине мира;

(2) его включенностью в контекст научных работ по когнитивной нарратологии и психолингвистике текста, ориентированных на субъект языкового действия, моделирующего свою деятельность, опыт и представления в форме повествования в соответствии с социальными и психологическими установками;

(3) его соответствием общей направленности современных лингвистических исследований нарратива на системное и всестороннее изучение текстовых категорий и их соотношения с фактами языка.

Теоретической основой исследования послужили положения когнитивной нарратологии (H.P. Abbott, M. Jahn, D. Herman, M. Bortolussi, P. Dixon, M. Fludernik, A. Banfield, U. Margolin), корпусной стилистики (J. Culpeper, E. Semino, M. Short, M. Toolan), лингвистики текста (И.В. Арнольд, А.А.

Масленникова, М.М. Бахтин, У. Эко, Р. Барт) и гипертекста (P. George, J. Landow, J. December, Thomas J. Farrell), функциональной и коммуникативной грамматик (W. Klein, N. Hornstein, Tompson, А. В. Бондарко), психолингвистики (Белянин, Н.А. Рубакин И.Ю. Марковина, Т.М. Дридзе).

Цель работы состоит в выявлении грамматических, лексических и фонологических инструментов моделирования времени, используемых в модернистском нарративе в соответствии с концепцией нелинейного времени, лежащей в основе его поэтики.

Для того чтобы установить, является ли модернистский нарратив нелинейным несюжетным повествованием с особыми временными характеристиками, мы предполагаем решить несколько задач:

1) Осуществить типологизацию модусов времени: выделить фонологические, морфологические, грамматические, синтаксические уровни моделирования времени в модернистском тексте и определить их суггестивную, эстетическую и структурообразующие функции;

2) Выявить относительно стабильные аспекты темпорального значения, то есть те, которые не зависят от изменения представлений о времени и нарративе, целей автора или субъективного восприятия реципиента. Найти и проанализировать новые с точки зрения нормы английского языка и традиционного повествования способы моделирования категории времени в модернистском нарративе;

3) Провести кластерный анализ лексемы 'time' в словарях, электронном дискурсе и в модернистском романе Джеймса Джойса «Поминки по Финнегану». Сопоставив дефиниционные кластеры, ассоциативные поля в спонтанных и художественных нарративах, описать новые способы тематизации времени, то есть изменения в структуре лексического значения времени.

4) Определить сегментные и супрасегментные способы ритмизации модернистской прозы. Обнаружить, каким образом чередования, повторы и рифма влияют на временные характеристики нелинейного повествования.

5) Проанализировать морфологические и синтаксические категории, задействованные в моделировании нарративного времени бессюжетного повествования.

Материалом исследования реализации категории времени в модернистском нарративе послужили 176 дефиниций из 8 толковых словарей английского языка, 45 спонтанных нарратива, а также 150 фрагментов художественных текстов Джеймса Джойса, Самюэля Беккета, Вирджинии Вульф, Томаса Пинчона, Джона Барта и т.д.

Методологической основой исследования категории времени в нарративе являются сложившиеся представления о том, что: а) нарратив относится к формам познания, а модели времени в нарративе являются результатом категоризации опыта сообщества, на языке которого создан данный нарратив, поэтому нарративные проекции категории времени связаны с дискурсом и метадискурсом времени; б) структура модернистского нарратива отличается от поэтики сюжетных, линейных повествований предшествующей литературной традиции, поскольку в ней реализуются новые концепции времени; в) прозаический ритм является динамическим фактором текстообразования, то есть выступает в качестве нарративного времени, поддерживающего целостность и развитие повествования.

При решении поставленных задач в ходе исследования применялись следующие методы и приемы лингвистического анализа:

1) метод кластерного анализа словарных дефиниций, спонтанных нарративов и фрагментов модернистского нарратива, который использовался в работе для выявления ассоциативного поля 'time', представляющего лексический уровень понятия время в виде слов, употребляемых в минимальном контексте ядерной единицы 'time';

2) сравнительно-сопоставительный анализ ассоциативных полей лексемы 'time' в разных видах нарратива и метод лингвистического моделирования для наглядного представления результатов, полученных в ходе исследования;

3) метод фоноритмического анализа лексических единиц, направленный на определение взаимосвязи звукового рисунка слов и композиций звукобуквенных ритмов с временными характеристиками нарратива;

4) структурно-семантический анализ нарратива, включающий логико-смысловой анализ текста и семантико-синтаксический разбор отдельных предложений, нацеленный на выявление особенностей языковой репрезентации категории грамматического времени в модернистском нарративе.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые (1) систематизированы параметры нарративного события, модуса времени, для нелинейного повествования; (2) выработан алгоритм комплексного анализа фонологических, морфологических, лексических и синтаксических уровней текста, определяющий способы моделирования времени в модернистском нарративе; (3) представлена концепция и апробация методики кластерного анализа художественного нарратива, совмещающая математико-статистический, лексико-семантический, сравнительно-сопоставительный и интерпретационный методы исследования; (4) предложен оригинальный подход к изучению фоноритмической структуры нарратива, выявляющий рифмические построения и их динамические свойства; (5) в исследовании художественного повествования применен метод анкетирования для подтверждения восприимчивости реципиента к закономерностям чередований лексических единиц и структурных блоков, лежащих в основе цельнооформленности модернистского нарратива.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что работа вносит вклад в изучение способов моделирования нарративного времени в

модернистских текстах, соотношений категории времени и ее нарративных проекций, а также проливает свет на изменения темпорального дискурса английского языка.

Практическая значимость работы обусловлена возможностью использования её результатов в дальнейших научных исследованиях, а также в учебном процессе - в лекционных и семинарских занятиях по риторике, когнитивной нарратологии, психолингвистике, при разработке и чтении спецкурсов по лингвистике текста и корпусной стилистике. Положения, выносимые на защиту:

1. Нарративное время в модернистском повествовании задаётся композиционным ритмом, включающим лексический ритм, фонемику, рифмическое словообразование, рекурсивные синтаксические структуры и нарративный дейксис. Параметры нарративного события или модуса времени, представленного в модернистском тексте в виде ритмического построения, вариативны, различаются по рецептивной сложности и степени тематизации.

2. Серийный ритм синтагмовых омофонов, разложенных тоталлитетов и тавтологических синтаксических структур, предполагающий большее количество маркированных позиций при экономии языковых средств, динамизирует повествование. Макротематизация в виде открытых рекурсивных структур и сквозных лексических повторов отвечает за поддержание целостности нарратива, но не способствует текстовой прогрессии.

3. Тематические группы для лексемы 'time' в романе Джеймса Джойса «Поминки по Финнегану» отличаются от дефиниционных кластеров, но имеют некоторые сходства с дескрипторами, выявленными в спонтанных нарративах электронного контента. Минимальный контекст лексемы 'time' в модернистском нарративе реализует представление о мифологическом времени природных, аграрных циклов и архетипических сюжетов.

Отвлеченное, абстрактное, научное или наоборот крайне субъективное толкование времени не свойственно произведению Джойса.

4. Значения акцентируемых морфем, деривативов и синонимов в «Поминках по Финнегану» не формируют единой эмоционально-смысловой доминанты текста, что способствует фрагментации повествования на уровне восприятия. В лексическом ритме романа совмещаются психостилистические характеристики «темных», «светлых», «печальных», «веселых» текстов [Белянин 2000], варьируя суггестивные функции нарратива.

5. На грамматическом уровне моделирования нелинейного времени модернистский нарратив прибегает к инвертированному порядку слов, ситуативному эллипсису, несогласованному употреблению грамматических времён, дейктических наречий, использует фрагментированные предложения с невербалиями вместо глагольных предикатов.

Апробация работы. Основные положения диссертации были отражены в 6 публикациях, 3 из которых в изданиях, зафиксированных в перечне ВАК РФ.

Структура диссертации Настоящее исследование общим объемом 177 страницы печатного текста состоит из введения, трех глав и заключения. К работе прилагается список использованной литературы, включающий 104 наименований на русском и 130 на иностранных языках, список использованной литературы, список использованных словарей, список источников примеров, список сокращений.

Глава 1. Теоретические основы исследования категории времени в англоязычном художественном нарративе XX века 1.1. Модус и категория времени

Мы предлагаем использовать термин «модус времени», обозначающий форму представления и говорения о времени, для того чтобы подчеркнуть функциональную направленность нашего исследования, задача которого состоит в типологизации способов моделирования времени в модернистском нарративе.

Согласно логико-семантической концепции, понятие «модус» обозначает высказывание, в котором содержание, имеющее отношение к действительности (факт, событие или состояние), объединяется с интенцией говорящего [Балли 1955: 44; Lyons 1996: 254; Гак 2000: 10]. При этом модус и пропозиция находятся в отношениях выводимости, то есть пропозиции соответствует определённая форма выражения, модальная рамка.

Более поздние исследования в русле семантико-синтаксического подхода рассматривают модус как модально-прагматическую рамку, имеющую относительно независимую синтаксическую позицию по отношению к пропозиционному, предметному значению. Мнение о том, что модусы автономны и вариативны, обнаруживает себя в исследованиях Н.Д. Арутюновой, Б.М. Гаспарова, Е.С. Кубряковой, О.А. Кобриной, О.А. Березиной и т.д.

В сборнике «Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста» Н.Д. Арутюнова говорит о разных и конфликтующих факторах, которые действуют в рамках текста [Арутюнова 1990: 176]. Б.М. Гаспаров в книге «Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования» пишет, что категориальная форма образуется в столкновении смысловых перспектив отдельных компонентов высказывания [Гаспаров 1996: 211]. О.А. Кобрина называет модус полифункциональной структурой [Кобрина 2003: 11]. В целом лингвисты указывают на существование разных интенций и смыслополаганий в структуре модуса [Золотова 1998: 60].

Понятие модус начинает подразумевать внешнюю модальность или оценку [Никитин 2000: 7]. Модально-прагматическая рамка включает аксиологическую, эмоционально-экспрессивную, социальную и другие виды оценки, имеющие опосредованное отношение к внутренней модальности, задаваемой семантикой глагола. Б.М. Гаспаров представляет модус как объединение категорий наклонения, отрицания, вида; предметного значения; общих тематических, коммуникативных, жанровых свойств высказывания и ситуации в целом [Гаспаров 1996: 213]. О.А. Кобрина включает в сферу модуса категории модальности, оценочности, эмотивности, эвиденциальности, приблизительности, отрицания, персуазивности [Кобрина 2006: 90].

Переход от концепции модальной рамки к представлению о модально-прагматической рамке способствует переосмыслению категории времени. В формальной концепции модуса время рассматривается как шифтерная категория, которая соотносит сообщаемый факт или время пропозиции с фактом сообщения, моментом речи. [Якобсон 1972: 101]. В новой семантико-синтаксической интерпретации модусные роли, в том числе время, относятся ко всей пропозиции, а не только предикату [Богданов 2007: 112]. Категориальный кластер, объединяющий семантику глагола с временной морфологией, дополняется коммуникативными установками субъекта, то есть момент речи переосмысляется в ситуацию или событие говорения.

Темпоральное значение высказывания определяется отношениями трёх компонентов: грамматического, лексического и контекстуального признаков времени [Бондарко 1971: 66, 1983: 106]. Трёхуровневая модель времени также интерпретируется как соотношение внешнего, внутреннего и субъективного времён [Chafe 1976: 27, Гак 1997: 127, Красухин 1997: 63].

Внешнее время или грамматический признак отвечает на вопрос когда, то есть локализует событие. Грамматическое время обычно считается наиболее регулярным способом передачи временных отношений. Внутреннее время или лексический признак отвечает на вопрос как, связывается лингвистами с

аспектуальностью, а также внутренней модальностью. Контекстуальное или субъективное время является наиболее вариативным компонентом темпорального значения, поскольку связана с категорией оценки.

Контекстный или субъективный признак времени может приписываются любым языковым средствам, уточняющим грамматическое действие, например, адвербиальным детерминантам для глагольных форм, просодическим средствам для выражения определённости/неопределённости. Контекст не только модифицирует грамматическое и семантическое значение предиката, но и определяет положение высказывания в дискурсе [ван Дейк 1989: 42]. l.l.l. Модус в художественном нарративе

Главное свойство художественного повествования состоит в том, что оно не только рассказывает историю, но и предоставляет инструкции по ее интерпретации, называемую сюжетом, дискурсом, логикой истории [Herman 2002, Genette 1980, Успенский 2000]. В процессе чтения временная и пространственная дистанция между нарративными партиципантами: автором, персонажами и читателем сокращается, и восстанавливаются недостающие информативные лакуны в истории. Инактивация смыслов происходит благодаря нарративному времени, то есть ритмической композиции текста, чередующей и повторяющей отдельные высказывания повествования в определённой последовательности.

Нарративное время непрерывно и направлено [Partee 1984; Dowty 1986; Бондарко 1999, Genette 1980, Chatman 1990, Rimmon-Kenan 2002, Margolin 2003]. В нарратологии существуют разные объяснения динамики нарратива или текстовой прогрессии. Многие исследователи интерпретируют линейное развитие нарративна, используя термин возможный мир [Eco 1984: 246; Рикер 1998: 174; Лотман 1996: 238; Степанов 1983: 22-23; Dolezel 1998: 10; Ryan 1991: 21; Wales 2001: 64].

Возможные миры в повествовании являются желаемыми мирами авторов, персонажей и читателей. Под авторами и читателями

понимаются десубстанциализированные рассказчик и реципиент, то есть

структуры текста, а не реальные участники коммуникации. Нарратив динамизируется благодаря возникающим конфликтам между возможными мирами нарративных партиципантов и насущными мирами текста.

Нарративная прогрессия осуществляется персонажами на событийном или повествуемом уровне. Миры персонажей рассматриваются как набор пропозиций, управляемых модальными операторами или предикатами с пропозиционной семантикой [Barthes 1993: 278; Dolezel 1998: 45]. Ментальные миры верований, статические модальные миры долженствований и желаний, динамические модальные миры, связанные с реализацией целей и планов акторов могут не актуализироваться в тексте. В результате персонаж сталкивается с необходимостью принятия решения, от которого зависит развитие событий и следующие предпочтения. Варианты преодоления конфликта, из которых могут выбрать персонажи в каждой точке истории, определены характером повествуемого субъекта, а также конвенциями жанра.

Аукториальные миры или воображаемые миры автора формируют внешнюю модальность нарратива, в отличие от миров персонажей, которые соответствуют внутренней модальности нарратива, фиксируемой семантикой предиката. Миры автора ассоциируются с категориями времени, модальности, указывающими на дистанцию от излагаемого, и залогом, передающим связь глагольного действия и субъекта: персонажа, читателя или нарратора [Женетт 1998: 224]. Аукториальные миры ограничивают варианты развития нарратива, то есть миры персонажей, навязывая событиям свои причинно-следственные отношения.

Роль реципиента относительно пассивна в нарративе: ожидания реального читателя вынесены за пределы текста, основаны на стереотипных представлениях о хронологии и сюжете, то есть читательской компетенции. Универсальный способ интерпретации повествования, называемый идеальным читателем [Шмидт 2003: 35], определяется точками зрения автора.

В тех случаях, когда в сюжете литературного произведения, то есть в организации повествуемых событий наблюдаются отступления от традиционных событийных ходов, миры реального читателя не актуализируются. Новые причинно-следственные отношения между событиями, устанавливаемые персонажами и авторами, создают ситуацию выбора для реципиента, поскольку ему необходимо поменять представление о модели текста. Однако решения, принятые нарраторами и персонажами, ограничивают выбор читателя.

В модальной концепции нарратива, миры персонажей соответствуют диктуму, авторов - модусу; читателю отводится функция оценки, относящаяся к модально-прагматической рамке высказывания. Миры персонажей, авторов и читателей не только дополняют, но и взаимно ограничивают друг друга. Благодаря конфликту между желаемыми и насущными мирами нарративных партиципантов повествование приобретает свои динамические свойства. Ограниченный выбор или фактор нарративной предсказуемости определяет линейный характер нарративного времени [Бремон 1980: 406].

1.1.2. Категория времени в сюжетном нарративе

Модальная концепция нарратива объясняет текстовую прогрессию, то есть линейное время повествования, как конфликт миров. В рамках данного подхода грамматическое время, отвечающее за локализацию событий, рассматривается как модусная категория, то есть авторская точка зрения, координирующая развитие истории. Однако временные отношения в нарративе, так же как и в высказывании, определяются не только грамматическими временами, но другими показателями времени: существительные, наречия, частицы, предложно-падежные конструкции с временным значением или другие элементы, обладающие потенциальной способностью к временной локализации события [Козинцева 1991: 24; Долинина 1996: 233]. Дейктические слова могут относиться как к плану повествования, так и плану повествуемого, то есть мирам персонажей.

В художественном нарративе встречаются высказывания, в которых грамматическое время употребляется с несвойственным дейктическим наречием, что создаёт ситуацию двойственной временной соотнесённости [Pyrhonen 2007: 112]. Такие случаи несогласованности причисляются исследователями к примерам несобственно прямой речи [Banfield 1982; Recanati 2000: 170], свободного косвенного дискурса [Fludernik 1993] или внутренней фокализации [Женетт 1972: 205-207].

Суть явления заключается в том, что пространственно-временная позиция [Stockwell 2002: 96] нарратора, задаваемая грамматическим временем, совмещается с точкой зрения персонажа. Используя терминологию Женетта, можно сказать, что наречие обозначает первичного диегитического нарратора или экстрадиегитического-гомодиегитического автора, то есть повествование ведётся не от лица актора, участника событий, но наблюдателя, являющегося частью диегесиса, рассказываемой истории [Женетт 1972: 253]. Другие исследователи причисляют временные наречия к контексту мысли или сознания, в противовес контексту высказывания, к которому относятся грамматические времена и местоимения [Sperber 1995: 2; Schlenker 2004: 284]. Контекст мысли или сознания также принадлежит плану повествуемого, то есть отождествляется с персонажем.

В следующем примере №1 наречие теперь/сейчас 'now' согласуется с глаголом в прошедшем времени:

(1) She leaned against the high-backed bus seat and watched the last of the fast-food restaurants and muffler shops fall away. Now it was just the countryside — newly ploughed fields and belts of trees that were turning that fabulous cloudy green that belongs only to April. [RM: 2].

Дейктическое наречие настоящего времени служит для сокращения дистанции между нарратором и повествуемым событием, установленной формой глагола в прошедшем времени. Рассказчик выступает в качестве достоверного свидетеля происходившего или участника описываемых событий,

а затем актуализирует события для реципиента. Наречие now, относящееся к моменту речи или ситуативному контексту [Kamp 1971: 230], маркирует общий для рассказчика и читателя временной план: режим реального времени. Художественное повествование приобретает свойства спонтанного нарратива.

Аналогичным образом Анна Бэнфилд интерпретирует следующий пример:

(2) The sun had now sunk lower in the sky. [WVW: 129]

Наречие now приписывается субъекту сознания, который противопоставляется рассказчику, чья точка зрения реализуется в глагольной форме Past Perfect ('had sunk').

Указательные местоимения в обстоятельственных словосочетаниях времени также относятся к временной перспективе персонажа или автора второго порядка:

(3) He told her about his encounter with the man and the switchblade and their family portrait. Normally, she or any mother would have been shocked. But for Dianne, it was just another event in this horrible week [JGC: 17].

В словосочетании 'this horrible week' элементом несобственно прямой речи или свободно-косвенного дискурса является не только дейктическое местоимение 'this', но и эпитет 'horrible', являющийся дополнительным показателем субъективности, то есть внутренней фокализации.

(4) Then he sank heavily in his chair. Was that the man who had prevented him from being happy? Was that the man whom Sally had loved all these years and for whom she had waited so desperately? It was grotesque. He had been cheated. [Red: 295]

В словосочетании 'all these years' субъективизация повествуемого усиливается за счёт прилагательного 'all', подчёркивающего длительность и мучительность ожидания персонажа. Внутренне состояние или контекст мысли оказывается современным повествованию, а не повествуемому ('had loved', 'had waited').

Для объяснения несогласованного использования наречий 'today', 'yesterday', 'tomorrow', не указывающих на время говорения, но соотносящихся с ним, также применяется концепция несобственно прямой речи. Высказывания, в

которых употребляется наречие 'yesterday' с предикатом в настоящем времени или наречие 'tomorrow/today' с формой прошедшего времени, рассматриваются в рамках данной концепции как совмещение временных перспектив автора и персонажа.

(5) Tomorrow was Monday, Monday, the beginning of another school week! [WinL: 185]

С точки зрения Анны Бэнфилд, в данном примере наречие tomorrow относится к миру персонажа, контексту мысли, а грамматическое время Past Simple - к контексту высказывания, передаёт авторскую перспективу [Banfield, 1982: 98].

(6) John bid me goodbye, and walked home. He would ask me to marry him today (, he thought). evoked scene: John to himself: "I will ask Yael to marry me today." [Op. Cit. Sharvit 2006: 366]

Местоимения me/I указывают на нарратора первого порядка, today относится к внутренней фокализации, would фиксирует временную дистанцию между двумя точками зрения, локализуется там же где и гомодиегитический автор.

Нарративное время или линейная динамическая модель повествования определяется конфликтом миров авторов, персонажей и читателя, тогда как время в нарративе структурируется конфликтом временных пространств рассказчика и актора. Для того чтобы соотнести нарративное время и лингвистическую категорию времени, мы предлагаем использовать термин модус времени.

1.1.3. Категория времени в модернистском нарративе

Работа посвящена исследованию способов моделирования времени в модернистском нарративе на материале произведений британских писателей Джеймса Джойса, Самюэля Беккета, Вирджинии Вульф, Томаса Пинчона, Джона Барта. Термин модернизм, используемый нами для противопоставления анализируемых текстов традиционным типам повествования, передаёт интерес писателей к истории, биографии, то есть подчёркивает их стремление к созданию иных способов моделирования времени в произведении.

Мы не дифференцируем рассматриваемые литературные тексты, разделяя модернистский и постмодернистский нарративы, с точки зрения их жанровой, стилистической или хронологической принадлежности, как это предлагают делать некоторые отечественные и зарубежные историки литературы и литературоведы. Большинство исследований, посвящённых интересующей нас тематике, различают модернизм и постмодернизм в литературе на основании мировоззренческих концепций и настроений: модернизм характеризуется как стремление к обновлению, а постмодернизм как утрата веры в создание принципиально нового высказывания [Bradbury and McFarlane: 19; Levi: 117; Eysteinsson: 129; Perloff: 571; Hoffmann, Hornung, Kunow: 20].

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Силантьева Вероника Георгиевна, 2017 год

Список источников примеров

1. Adebayo D. Come Back, We'll Do Some Calculos//New writing # 12. An anthology of stories. Eds. Diran Adebayo, Blake Morrison and Jane Rogers. Picador, 2003. - 352p.

2. Barth J. Chimera. Boston, New York: Mariner Books, 2001. - 308p.

3. Beсkett S. Three Novels: Molloy. Malone Dies. The Unnamable. New York: Grove Press, 1994. - 414p.

4. Brockes E. Visiting Time//New writing # 12. An anthology of stories. Eds. Diran Adebayo, Blake Morrison and Jane Rogers. Picador, 2003. - 352p.

5. Grisham J. The Client. Published by Arrowbooks, 1993. - 640p.

6. Joyce J. Finnegans Wake. L.: Penguin, 1992. - 628p.

7. King S. Rose Madder. Hodder and Stoughton, 1995. - 652p.

8. Lawrence D.H. Women in Love. London: Heinemann, 1971. - 432p.

9. Maugham W.S. Red//Rain and Other Short Stories. Прогресс, 1977. - 408 p.

10.Pinchon Th. Gravity's Rainbow. Penguin, 2006. - 784.

11.The Old English Orosius// Early English Text Society. Ed. Janet Bately. Ser. 2. No 6, 1980. - 44 p.

12.Woolf V. The Waves. Wordsworth, 2000. - 192p.

Список сокращений

Finnegans Wake - FW

King S. Rose Madder - RM

Woolf V. The Waves - WVW

Grisham J. The Client - JGC

Maugham W.S. Red - Red

Lawrence D.H. Women in Love - WinL

Pinchon Th. Gravity's Rainbow - GR

Barth J. Chimera - JBCh

Beсkett S. Molloy - SBM

Brockes E. Visiting Time - VT

The Old English Orosius - OEO

Adebayo D. Come Back, We'll Do Some Calculos - DA