Лингвокультурная специфика паремиологического пространства: на материале русского и английского языков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Ошева, Елена Анатольевна

• Ошева, Елена Анатольевна
• кандидат филологических наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Ошева, Елена Анатольевна

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. СООТНОШЕНИЕ ЯЗЫКА И КУЛЬТУРЫ

1.1. Понятие культура

1.2. Язык как воплощение культуры и духовной жизни народа

1.3. Языковая картина мира и ментальность

1.4. Паремиологическое пространство: дискуссионные вопросы

Глава 2. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПАРЕМИЙ В РУССКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ

2.1. Семантические модели паремий

2.2. Вариантность в сфере функционирования паремий в русском и английском языках

2.2.1. Синонимические замены

2.2.2. Лексические замены

2.2.3. Изменение грамматической формы

2.2.4. Аддиции

2.3. Итоги анализа вариантности

2.4. Бинарные отношения

2.4.1. Группы биномов русского языка

2.4.2. Группы биномов английского языка

2.5. Образность

Выводы

Глава 3. ПАРЕМИИ С КОМПОНЕНТОМ ЗООЛОГИЗМ:

АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКИЙ И СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ

3.1. Антропоцентрический подход

3.2. Определение понятия зоолексика и ее единиц

3.3. Свойства человека, выявленные в паремиях русского языка

3.4. Свойства человека, выявленные в паремиях

английского языка

3.5. Сопоставительный анализ паремий с зоологизмами

в русском и английском языках

3.6. Социолингвистический подход

3.6.1. Материал и методика эксперимента

3.6.2. Результаты пилотажного эксперимента

3.6.3. Общие результаты исследований

с зоологизмами волк, медведь, собака, заяц, лиса

Выводы

Глава 4. КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЕ И ДИСКУРСИВНЫЕ АСПЕКТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ

4.1. Коммуникативно-прагматические аспекты исследования

паремиологических единиц

4.2. Дискурсивные аспекты изучения паремиологических единиц 137 4.2.1. Паремиологические единицы в художественном дискурсе

4.2.2. Паремиологические единицы в масс-медиальном дискурсе

4.2.3. Паремиологические единицы в кинодискурсе

4.2.4. Паремиологические единицы в рекламном дискурсе

4.2.5. Паремиологические единицы в юридическом дискурсе

4.2.6. Паремиологические единицы

в педагогическом дискурсе

4.2.7. Паремиологические единицы в компьютерном дискурсе

Выводы

Заключение

Список литературы

Лексикографические источники

Интернет-источники

Корпусы

Список принятых сокращений

Приложение 1

Приложение 2

Приложение 3

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Лингвокультурная специфика паремиологического пространства: на материале русского и английского языков»

ВВЕДЕНИЕ

Настоящее исследование посвящено проблеме определения категориального статуса паремиологических единиц путем реализации комплексного подхода, включающего изучение языковой единицы с позиций лингвокультурологии, социолингвистики, паремиологии и общего языкознания. Современная лингвистика формируется как антропоцентрическая, иначе говоря, исследование языковых процессов протекает в неразрывной связи с потребностями коммуникативной деятельности и предполагает учет именно человеческого фактора, когда субъект речи и ее реципиент включаются в описание языковых механизмов. Социолингвистический подход в исследовании представлен пилотажным экспериментом, направленным на изучение процессов, происходящих в современном сознании носителей языка. Несмотря на большое количество работ, посвященных изучению паремиологических единиц (В.П. Аникин, Н.Ф. Алефиренко, H.H. Амосова, Е.М. Верещагин, A.B. Кунин, В.М. Мокиенко, Г.Л. Пермяков, И.А. Подюков, Л.Б. Савенкова, Е.И. Селиверстова, H.H. Семененко, Н.М. Шанский, O.E. Фролова, А. Taylor, W. Mieder, A. Dandes, B.J. Whiting, L.P. Smith, M. Halliday, J. Sinclair), ряд вопросов требуют своего решения и уточнения.

Актуальность исследования обусловлена тем, что оно выполнено в русле насущных проблем современного языкознания и смежных с ним дисциплин, касающихся прежде всего вопросов лингвокультурологии, социолингвистики, паремиологии. Актуальность работы заключается также и в том, что вопросы, связанные с функционированием паремиологических единиц в различных видах дискурса, моделированием плана содержания и выражения, вариантностью и со спецификой бинарных отношений в сфере паремиологии, относятся к числу недостаточно изученных. Предлагаемый комплексный подход к исследованию паремиологических единиц предполагает создание понятийного аппарата, который бы позволил рассматривать их как результаты коллективного речетворчества, как

сложные знаки с номинативно-когнитивной функцией в лингвокультурологии.

Объект исследования - паремиологические единицы русского и английского языков как константы паремиологического пространства -среды, в которой они создаются и функционируют.

Предмет исследования - структурно-семантические, коммуникативно-прагматические особенности паремиологических единиц, функционирующих в паремиологическом пространстве, актуализирующие характеристики моделируемого и вариативного.

Цель исследования состоит в изучении структурно-семантической организации паремиологических единиц, их вариативности и моделируемости, в выявлении коммуникативно-прагматических характеристик, дискурсивных свойств, в выявлении закономерностей, определяющих лингвокультурологи-ческую и социолингвистическую специфику паремиологического фонда русского и английского языков.

Реализация поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

1) определить основные понятия, играющие ключевую роль в исследовании паремиологического пространства;

2) исследовать структурно-семантическую специфику паремиологических единиц;

3) определить модели паремий в русском и английском языках;

4) выявить в области вариантности типы замен;

5) выделить группы биномов и дать им обоснование;

6) проанализировать паремии, содержащие зоологизмы, выделив актуальные для информантов компоненты значений;

7) дать характеристику паремиям, включающим зоологизмы, в зависимости от социальных факторов;

8) описать прагматический потенциал паремиологических единиц;

9) исследовать дискурсивные особенности паремиологических единиц.

Научная новизна работы состоит в том, что заявленная целеустановка - выявление и описание лингвистических, социолингвистических, лингвокультурологических, коммуникативно-прагматических и дискурсивных особенностей функционирования паремиологических единиц -реализуется впервые.

Общая теоретико-методологическая база исследования инспирировалась достижениями в таких областях научного знания, как:

- общее языкознание (В. ф. Гумбольдт, Ш. Балли, В.В. Виноградов, С.Д. Кацнельсон, A.A. Потебня);

- социо- и психолингвистика (Т.И. Ерофеева, Е.В. Ерофеева, A.A. Залев-ская, С. Пинкер);

- когнитивная лингвистика (Ю.Е. Прохоров, Ю.С. Степанов);

- лингвокультурология (В.В. Воробьев, Е.И. Зиновьева, В.А. Маслова, В.Н. Телия);

- межкультурная коммуникация, в том числе вопросы исследования языковой картины мира (Ю.Д. Апресян, Н.Ф. Алефиренко, A.A. Гвоздева, Л.И. Гришаева, Д.О. Добровольский, JI.B. Цурикова, В.Г. Костомаров, В.А. Маслова, З.Д. Попова, Ю.Е. Прохоров, В.П. Руднев, Б.А. Серебренников, И.А. Стернин, Р.Х. Хайруллина, А.Т. Хроленко, Н.Ю. Шведова);

- фразеология и паремиология (Н.Ф. Алефиренко, H.H. Амосова, Е.М. Верещагин, A.B. Кунин, В.М. Мокиенко, И.А. Подюков, Л.Б. Савенкова, Е.И. Селиверстова, H.H. Семененко, Н.М. Шанский, А. Taylor, W. Mieder, A. Dandes, B.J. Whiting, L.P. Smith, M. Halliday, J. Sinclair);

- культурология (M.B. Бромлей, И.Г. Гердер, JI.E. Кертман, Б.И. Коно-ненко, O.A. Леонтович, А.Н. Сенкевич, Э.В. Соколов, D. Schneider, L. White, Е.Т. Hall, S. Dahl);

- дискурсология (H.B. Богданова-Бегларян, В.З. Демьянков, E.B. Ерофее-ева, В.И. Карасик, Г.Н. Манаенко, Е.И. Шейгал);

- прагмалингвистика (Ю.Д. Апресян, В.В. Богданов, В.З. Демьянков, Дж. Серль, Дж. Остин).

Теоретическая значимость исследования состоит в попытке осмысления паремиологических единиц как сложного явления, как единиц паремиологического пространства, в котором актуализируются семантические связи и отношения. Работа может внести вклад в развитие теории вариантности и моделируемости паремиологических единиц.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее результатов в лекционных курсах и на практических занятиях по лексикологии, межкультурной коммуникации, лингво-культурологии и в спецкурсах по паремиологии и социолингвистике.

Методы исследования обусловлены его целями и задачами. В работе используются описательный и сопоставительный методы, метод моделирования, метод сплошной выборки, количественная обработка данных, пилотажный эксперимент.

Материал настоящего исследования составили 3600 (1900 из русского языка и 1700 из английского языка) паремиологических единиц из словарей: «Пословицы русского народа» В.П. Даля, «Русские пословицы и поговорки» В.П. Аникина, «Словарь русских пословиц и поговорок» В.В. Жукова, «Словарь-тезаурус русских пословиц, поговорок и метких выражений» В.И. Зимина, «Словарь псковских пословиц и поговорок» В.М. Мокиенко, «Русско-английский словарь образных слов и выражений» T.JI. Брускиной и Л.Ф. Шитовой, «Современный русско-английский фразеологический словарь» Д.И. Квеселевича, «3500 английских фразеологизмов и устойчивых словосочетаний» П.П. Литвинова, «Словарь крылатых выражений» Е.С. Елистратова, Словарь английских пословиц, поговорок, крылатых выражений "Краткость - душа остроумия" Л.В. Васильевой, 'A Dictionary of American Proverbs' W. Mieder, 'A Dictionary of Anglo-American and Albanian Proverbs' M. Guli, 'The Concise Oxford Dictionary of Proverbs' J. Simpson.

По мере необходимости привлекались данные образовательного портала ассоциации «Национальный корпус русского языка» и «Британский национальный корпус», а также материалы единой информационной сети

Интернет. В работе исследован материал данных пилотажного эксперимента, в результате которого было получено 195 толкований паремиологических единиц, включающих зоологизмы.

Достоверность исследования подтверждают объем проанализированного материала, комплекс методов, применяемых для анализа материала, а также комплексный подход при его интерпретации.

Положения, выносимые на защиту:

1. Паремиологическое пространство, как фрагмент русской и английской языковой картины мира, является сложным системным образованием, характеризующимся динамичностью составляющих единиц и открытостью границ. Системность организации паремиологического пространства актуализируется на морфологическом, лексическом и синтаксическом уровнях языка.

2. В паремиологическом пространстве, как динамической сущности, выделяются паремиологические модели, представляющие собой основу для порождения новых единиц носителями языка.

3. Условия варьирования и моделируемости паремиологических единиц обусловлены своеобразием структурно-семантической организации, сферой функционирования и коммуникативно-прагматическими установками.

4. Черты стабильности паремиологических единиц фиксируются на лексическом уровне, отмечаются на структурно-семантическом уровне, обусловливая легкость синонимических и лексических замен, а также изменение грамматической формы.

5. Биномы как в русском, так и в английском социумах обнаруживают семантическую универсальность, при этом для каждого социума характерны свои культурно-специфические биномы.

6. Биосоциальные характеристики носителей русского языка влияют на знание и употребление паремиологических единиц.

7. В зависимости от задач коммуникации, целеустановки адресанта паремиологические единицы демонстрируют богатый прагматический

потенциал, так как обладают ситуационно обусловленной информативностью, которая определяется контекстуальной уместностью и успешностью.

Апробация работы. Основные результаты исследования представлены на ежегодной международной научно-практической конференции «Лингвистические чтения» в НП ВПО «Прикамский социальный институт» (Пермь, 2010, 2011, 2012), на заседаниях кафедры общего и славянского языкознания и на научно-практическом семинаре «Школа социо- и психолингвистики» ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет» (Пермь, 2009, 2012), на Международной научной конференции «Язык, культура, общество» в Московском институте иностранных языков (Москва, 2009, 2011), на научной конференции «Актуальные проблемы контрастивной лингвистики, типологии языков и лингвокультурологии в полиэтническом пространстве» (Уфа, 2011), на Международной научной конференции, посвященной 90-летию образования Белорусского государственного университета, «Межкультурная коммуникация и профессионально ориентированное обучение иностранным языкам» (Республика Беларусь, Минск, 2011), на VI Международной научной конференции «Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах» (Челябинск, 2012).

Междисциплинарность проведенного исследования определила структуру диссертации: она состоит из введения, 4 глав, заключения, списка литературы, лексикографических источников, интернет-источников, корпусов, списка сокращений, приложений.

ГЛАВА 1. СООТНОШЕНИЕ ЯЗЫКА И КУЛЬТУРЫ

1.1. Понятие культура

В XX веке термин культура органично вошел в категориальный аппарат общественных и гуманитарных наук. Это многогранное, комплексное понятие, которое охватывает социальные и материальные явления общественной жизни.

Культура характеризует человека, его образ жизни, отличительными признаками которого являются «высокая степень осознанности поведения, способность пользоваться знаками, символами и передавать накопленный опыт не столько путем биологического наследования, сколько посредством языка, традиции, социальных институтов, письменности» (Соколов 1989: 5).

«Изначальное содержание слова культура возникло на основе лат. cultura в значении - "возделывание, обработка земли". В трудах Цицерона (106-43 до н.э.) встречается толкование культуры как "обработки, совершенствования души". Со временем в романских и других языках слово культура начинает употребляться в значениях "воспитание", "образование", "умение", "почитание", "развитие". Культура - это все, что создано человечеством в отличие от явлений природы» (Кононенко 1999: 115). Культура - это «система исторически развивающихся надбиологических программ человеческой деятельности, поведения и общения, выступающих условием воспроизводства и изменения социальной жизни. Программы деятельности, поведения и общения, составляющие "тело" культуры, представленного всем многообразием знаний, навыков, норм и идеалов, образцов деятельности и поведения, идей и гипотез, верований, социальных целей, ценностных ориентаций» (ФС 2001: 271). Лингвисты отмечают, что самостоятельно слово культура в Европе стало употребляться лишь с XVIII века. До этого оно функционировало только в словосочетаниях, означая по существу совершенствование, улучшение того, с чем сочеталось: 'cultura

juris' - выработка правил поведения, 'cultura linguae' - совершенствование языка. И.Г. Гердер писал: «История того, как удалось человеку достичь господства в мире, — это история человеческой культуры» (Гердер 1977: 46). Он связывал культуру с образом жизни народа, с воспитанием гуманности. В XIX и особенно XX веках понятие культура прочно вошло в лексикон социологов, психологов, публицистов, политиков, экономистов, в обыденную речь широких слоев населения (ЭСК 1997: 209).

Большое количество дефиниций понятия культура можно встретить в работе «Очерки теории этноса» Ю.В. Бромлея (Бромлей 2008), где рассматрены подходы зарубежных и отечественных ученых к определению понятия культуры.

Самой основательной классификацией подходов к определению культуры, по мнению Ю.В. Бромлея, считается классификация JI.E. Кертмана (Кертман 1973), который выделил три типа определений этого понятия: антропологический, социологический, философский. Первый тип охватывает определения, включающие всю жизнь общества. К этой группе причисляются все дефиниции, подчёркивающие надорганический характер культуры. В определениях второго типа культура трактуется как определённая сторона, часть или элемент общественной жизни, при этом данный тип в основном носит описательный характер. Третий тип включает случаи, в которых культура предстаёт как абстрагированное явление, выделяемое из процесса чисто аналитически (Бромлей 2008: 90).

Л. Уайт пишет о культуре как «об организации феноменов, материальных предметов, действий, идей и чувств ...» (White 1943: 335). Д. Шнайдер предложил рассматривать культуру как систему символов и значений, состоящую из определенных единиц, категорий, правил взаимодействия, поведенческих моделей, которые, будучи не всегда доступны чувственному восприятию, тем не менее играют важную роль в определении ее характера (Schneider 1972).

ЮНЕСКО ставит культуру в один ряд с образованием и наукой. В иных толкованиях культура отождествляется с такой сферой социального бытия, как духовная жизнь общества, из которой, однако, нередко исключается язык. А.Н. Сенкевич определяет культуру как «специфическую форму существования родового человека в пространстве и во времени. Навыки и умения человека, то есть его родовые свойства, проявляющиеся в нем самом в процессе его деятельности, трансформируются в мир с помощью культуры. Тем самым культурная деятельность человечества и есть способ его самопостроения и самоосуществления. Культура, в каком-то смысле, эквивалентна обществу, и потому ее изучение - это и изучение общества» (Сенкевич 1989: 299).

В межкультурной коммуникации культура анализируется как «трехслойная сущность»: 1) верхний слой, наиболее явный и доступный чувственному восприятию, включает артефакты, другие материальные явления культуры, а также язык; 2) средний слой - нормы и ценности; 3) внутренний слой - базовые установки, посылки, убеждения, менталитет (Dahl 1998). Данный подход позволяет учитывать влияние различных сторон культуры, их неразрывное единство и связь с человеком как их носителем.

А. Холл утверждает, что культура сама по себе является коммуникацией, а коммуникация - культурой (Hall 1959: 169). Посредством коммуникации культура обеспечивает: 1) самоидентификацию индивидуума; 2) взаимодействие индивидуума с обществом; 3) согласование деятельности отдельных личностей между собой; 4) интеграцию социальных групп и единство общества в целом; 5) внутреннюю дифференциацию общества и отдельных групп (Леонтович 2005: 79).

Отметим, что понятие культуры является многоаспектным, поэтому исследователям довольно сложно дать единое определение. Так, по мнению В. А. Масловой, трудность определения связана с антиномичностью культуры, которая понимается как единство двух противоположных, но

одинаково хорошо обоснованных суждений (2001). Исследователь приводит примеры антиномий культуры:

«1. Приобщение к культуре способствует социализации личности и в то же время создает предпосылки для ее индивидуализации, то есть способствует раскрытию и утверждению личностью своей уникальности.

2. Культура не зависит от общества, но она не существует вне общества, создается только в обществе.

3. Культура облагораживает человека, оказывает положительное влияние на общество в целом, но она может воздействовать и отрицательно, подчиняя человека разного рода сильным воздействиям, как, например, массовая культура.

4. Культура существует как процесс сохранения традиций, но она непрерывно нарушает нормы и традиции, получая жизненную силу в новациях, ее способность к самообновлению, постоянному порождению новых форм чрезвычайно велика» (Маслова 2001: 15-16).

Усложняет анализ культуры не только множество ее определений, но и тот факт, что исследователи обращаются к анализу этой сущности по нескольку раз, не только уточняя данное понятие, но и меняя свои взгляды. В.А. Маслова дает определение культуры «как совокупности всех форм деятельности субъекта в мире, основанной на системе установок и предписаний, ценностей и норм, образцов и идеалов, это наследственная память коллектива, которая "живет" лишь в диалоге с другими культурами» (Маслова 2001: 15-16).

Следует выделить две составные культуры: материальную и духовную. К материальной относятся орудия труда, оружие, средства передвижения, жилище и другие постройки, одежда, пища, т.е. все вещественные результаты материального производства и способы технологической деятельности человека. Духовная составная - все области духовного производства: искусство, философия, наука, нормы, ценности, человеческие устремления и эмоционально-чувственные переживания.

Разграничение материальной и духовной культуры на основе форм объективизации деятельности все же довольно условно, так как многие продукты человеческого труда являются одновременно результатом как духовной, так и физической деятельности. Любой компонент духовной культуры должен объективироваться, найти свое материальное выражение, а это невозможно без физических усилий, причём в отдельных случаях соответствующий труд может быть даже очень значителен (Бромлей 2008: 107).

Следует изучать экологические и исторические факторы, которые способствовали бы объяснению, почему тот или иной элемент культуры приобрел определенное значение в данном этносе. Экология предоставляет человеку некоторые ресурсы для жизни, которые делают возможными определенные виды деятельности (земледелие, охота, рыболовство). Это может удачно закрепляться и распространяться среди членов данной культуры, становясь автоматическим и переходя в ранг обычаев. Например, место, где выживание зависит от охоты и ловли рыбы, отличается от места, где выживание зависит от успешного земледелия, тем самым особенности среды создают условия для развития особенностей культуры, поведения и навыков социализации. Можно сказать, что экология и история - главные факторы, формирующие культуру, влияющие на поведение членов культуры (Лебедева 1999: 25). Некоторые элементы ландшафта либо в виде зрительных образов, либо в сочетании с топонимикой становятся своего рода символами этнической принадлежности. Наиболее ощутимое воздействие географическая среда оказывает на этнос (особенно на ранних стадиях общественного развития) в период его формирования, когда он как бы адаптируется, приспосабливается к своей природной «нише» (Бромлей 2008: 214).

Особенности материальной и духовной культуры можно увидеть на примере традиционного жилища различных народов мира. Например, свайные постройки характерны для меланезийцев и микронезийцев; плавучие

жилища - для оранг-лаутов и некоторых других народов Юго-Восточной Азии; переносные жилища - юрты, чумы, тапи - для кочевников Средней Азии, народов Севера, индейцев прерий; дома-башни - для народов Кавказа и части арабского этноса.

Часто этнические особенности обнаруживают себя в области такого компонента материальной культуры, как пища. Различия между народами касаются и состава потребляемой пищи, и способов ее приготовления, и времени её приема. Существуют запреты на употребление отдельных видов пищи. Народы Индии в большинстве своем не едят говядины; народы, исповедующие ислам и иудаизм, - свинины; ряд народов почти не употребляет в пищу молока (например, монкхмеры); у некоторых народов ещё недавно деликатесом считалось мясо собаки (например, полинезийцы) (Бромлей 2008: 54).

Материальную часть культуры составляет все, что было создано человеком, в том числе и архитектурные сооружения. В России - это крепости: Петропавловская, Смоленская, Изборская; культовые сооружения: Александровский монастырь, Архангельский собор Кремля, Благовещенский собор, Владимирский собор, Воскресенская Церковь, Знаменский монастырь, Исаакиевский собор; дворцы: Александровский дворец, Большой дворец Петергофа, Зимний дворец, Павловский дворец. В Англии свои культурные ценности - дворцы и замки: Warwick Castle, Windsor Castle, Buckingham Palace, Whitbey Abbey, Kensington Palace; культовые сооружения: Westminster Abbey, Westminster Cathedral, Holy Trinity Brompton; соборы: Birmingham Cathedral, Bristol Cathedral, St Paul's Cathedral, Canterbury Cathedral, Lincoln Cathderal, Oxford Cathedral. В Соединенных Штатах Америки историческую ценность составляют The Statue of Liberty, The White House, U.S. Capitol, The Supreme Court Building, Mount Rushmore, Empire State Building и многие другие. Крепости, дворцы и соборы есть на любом континенте, в любой стране. И каждый памятник - свидетельство истории данной страны или города, органическая часть культуры.

Как справедливо отмечают Л.И. Гришаева и Л.В. Цурикова, «культура создается в процессе жизни и деятельности некоторого сообщества людей, однако она творится, изменяется, реинтерпретируется, транслируется единичными носителями этой культуры. Поэтому каждый представитель некоторой культуры - это и продукт, и потребитель, и производитель, и творец, и транслятор культуры. В этом смысле человек является культурным типом, то есть представителем определенной культуры, обладающим личностной и коллективной идентичностью и отличающимся от другого культурного типа в силу особенностей первой социализации в конкретную культуру» (Гришаева 2004: 36).

Следует отметить, что во всех культурах можно встретить такие универсальные элементы, как игры и состязания, суды, танцы, приветствия, гостеприимство, юмор и шутки. Но формы проявления этих элементов могут быть различны (Гришаева 2004). Мнения о том, что следует считать специфическим для данной культуры, а что - противоречащим культуре, также различаются у различных народов и меняются в ходе истории.

Особенности той или иной культуры закреплены в письменных памятниках, представляющих ценность для страны, к ним относятся: сборники пословиц, поговорок, фразеологизмов, крылатых выражений, молвушек, присловий, прибауток, загадок и т.д. Все это образует паремиологический фонд языков.

Приведем примеры влияния специфики менталитета нации на семантику пословиц и поговорок и сопоставим их в русском и английском языках. Исторически для человека русской культурной традиции была характерна черта «быть как все», которая связана с представлением об устройстве мира: личность важна не сама по себе (как у европейцев), она является частью целого сообщества. Так, положено выглядеть не хуже других, отсюда стремление одеться лучше других осуждается обществом (Маслова 2009: 41), это можно продемонстрировать на следующих примерах: «Тужил дед, что худо одет»; «Щеголь Ивашка: что ни год, то рубашка»; «В чём в церковь

хожу, в том и квашню мешу»; «По платью встречают, по уму провожают» (ПРН); «В лохмотьях и царя за нищего примут»; «В рогожу одеться - от людей отречься; чем чуднее, тем моднее» (СТРППМВ).

Особенность русских состоит также и в том, что они мало улыбаются, у них хмурые лица и они замкнуты. Все это не только потому, что жизнь не давала им повода для веселья. В отличие от Запада природа России значительно суровее, да и сам русский народ считает, что улыбка должна быть осмысленной. Данная культурная особенность также находит свое отражение в паремиях: «Смех без причины - первый признак дурачины»; «Смех — дело серьезное»; «Одна улыбка заменяет полкилограмма тертой моркови»; «Кто людей веселит, про того мир говорит»; «Над старым смеяться — грех»; «Не перед добром развеселился: плакать будешь» (СТРППМВ). В улыбку русский народ вкладывает любовь, доверие, дружелюбие и сердечность.

Особо можно отметить жанр анекдота в России, который является одним из самых популярных. «Человек, умеющий артистично рассказывать анекдоты, - дорогой гость в каждом доме. У русских сложилось особое отношение к юмору, а именно: «качественный», настоящий и тонкий юмор должен быть обязательно немного грустным» (Сергеева 2007: 18). В американской культуре улыбка помогает быть успешным в карьере. Улыбка ничего не стоит, но многое дает, ведь она помогает наладить отношения с другими. Следует улыбаться, несмотря на трудности: ''Не who cannot smile ought not own a shop'; 'The one with a smile always wins'; 'Keep smiling when things are at their worst'; 'Smile and the world smiles with you' (DAP 1992).

Особое значение в России придается счастью, оно связано со страданием и несчастьем. Между этими явлениями существуют причинно-следственные отношения. Русские поговорки и пословицы тому подтверждение: «Строить свое благополучие на несчастье другого»; «Счастья с несчастьем в одних санях ездят»; «Не было бы счастья, да несчастье помогло»; «На чужом горе счастье не построишь»; «Беда ездит

на тройке, а счастье ходит пешком» (СТРППМВ). Такое отношение к несчастью отразилось и в русской классической литературе XIX века, где главной темой были тяжелая человеческая судьба и душевные страдания. Страдания - это и есть проявление души, а значит, и самой жизни. Отсутствие страдания не означает счастья в жизни, часто это знак одиночества, душевного холода или просто признак глупости или неразвитой личности. Важной является способность русских к состраданию, доброжелательности, вниманию к тем, кто нуждается в помощи. Они воспринимают чужое несчастье без всякого осуждения, презрения, потому что несчастье для них - это не результат личной ошибки, а удар судьбы, беда, от которой никто не застрахован. Большинство населения России умеет противостоять мрачности жизни (Сергеева 2007: 23). Это также можно увидеть в пословицах и поговорках: «Есть нечего, зато жить весело»; «Кто в радости живет, того и кручина не берет»; «Раньше смерти не умрем, а если и придется умирать — все равно день терять»; «Доживем до девяноста, а там видно будет» (СТРППМВ).

Для американцев счастье заключается в том, чтобы его создавать самим и делать окружающих счастливыми. Счастье - это добро, подаренное природой, оно заложено в мыслях. Гармония души и разума делает человека счастливым. Счастье дороже денег, и, чтобы быть счастливым, нужно преодолеть трудности: 'All happiness is in mind'; 'Happiness comes to those who give it'; 'Happiness is a good that nature sells us'; 'Happiness is for those , who make it and not for those who search for it'; 'Happiness is more than riches'; 'Happiness is not perfect until it is shared'; 'Real happiness consists of peace of mind and heart'; 'True happiness consists of making others happy'; 'The way to happiness if through tribulation' (DAP).

Все это относится к духовной части культуры, которая включает форму общественного сознания и ее воплощение в литературных, архитектурных памятниках.

Культура, являясь результатом человеческой деятельности, выполняет ряд функций, самая существенная из которых - «сигнификативная функция, которая играет важную роль как в объединении представителей одного этноса (этнической интеграции), так и в разграничении представителей различных этносов (этнической дифференциации)» (Бромлей 2008: 109). Кроме сигнификативной функции, культура может выполнять инструментальную, нормативную и коммуникативную функции (Соколов 1968: 378)1.

Общепризнанной была концепция американского лингвиста и культуролога Э. Сепира, который пришел к выводам: «во-первых, культура охватывает любые социально наследуемые черты человеческой жизни, материальной и духовной; во-вторых, культура может относиться к некоторому довольно условному идеалу индивидуальной «благовоспитанности», в основании которой лежит незначительный корпус усвоенных знаний и опыта, состоящий по большей части из набора типовых реакций, санкционированных общественным классом и долгой традицией; в-третьих, культура понимается как «цивилизация, взятая в той мере, в какой она воплощает в себе национальный дух, т.е. понятие «культура» включает наряду с психологическими и псевдопсихологическими предпосылками национальной цивилизации также набор конкретных манифестаций, которые, как считается, для последней особенно характерны» (Сепир 1993: 446).

Итак, культура — это понятие многогранное, включающее в себя все стороны жизни человека, его духовные и материальные ценности, выполняющие различные функции. Вопрос взаимосвязи языка и культуры сложно отнести к ряду малоизученных. Эта проблема является до сих пор одной из центральных во многих науках, таких как философия,

1 Так, например: 1) инструментальная функция, с которой связана «механическая» техника, выступающая преимущественно как специфическая система средств совместного воздействия человеческих индивидов на материальную среду; 2) нормативная функция, сопряженная с «организационной» техникой как специфической системой средств организации коллективной жизни; 3) сигнификативная функция, выражающаяся в «символической» технике как специфической системе средств, благодаря которой осуществляются умственные и эмоциональные действия человека; 4) коммуникативная функция, неразрывно связанная со знаковой техникой, обеспечивающая общение людей (Соколов 1968: 378; цит. по: Бромлей 2008).

культурология, социология, лингвистика. Однако вопросы лингвокультурной специфики паремиологической сферы требуют особого подхода и другого уровня анализа и обобщения. Специфика культуры народа отражается в его языке, который уникален, так как по-разному фиксирует мир и человека в нем, поэтому следует рассматривать культуру в ее соотношении с языком.

1.2. Язык как воплощение культуры и духовной жизни народа

Большой вклад в разработку вопроса о взаимоотношении языка и культуры внес основоположник философии языка В.фон Гумбольдт. В своей работе «Характер языка и характер народа» учёный связывает своеобразие языка с особенностями духовной жизни нации, которое можно обозначить как «глубокое родство между различными видами духовной деятельности и своеобразием каждого языка» (Гумбольдт 1985: 373). В. фон Гумбольдт подчеркивал, что изучение языков мира - это всемирная история мыслей и чувств человечества. Она должна описывать людей всех стран и всех степеней культурного развития: в нее должно входить все, что касается человека (Гумбольдт 1956: 348). Кроме того, он выделил следующие фундаментальные положения: 1) язык, как непрерывный осмысленный творческий процесс созидания, есть выражение «духа народа», его национальной культуры, которая в нем воплощается и передается потомкам; 2) язык играет важнейшую роль в познании действительности; в формировании вполне определенной «картины мира», которая создается под влиянием того или иного языка как отражения определённого способа представления внеязыковой реальности, т.е. национальной внутренней формы языка, мировоззрения его народа; 3) народ - такой же организм, как человеческий индивид. С такой позиции язык является национальной формой выражения и воплощения культуры (Гумбольдт 1956: 80).

Культура призвана духовно обогащать людей. Человек только тогда становится человеком, когда он с детства усваивает язык и вместе с ним

культуру своего народа. Несомненно, язык необходимо изучать в тесной связи с «культурными зонами» и господствующими идеями народов. Будучи одним из признаков нации, ее «социального взаимодействия», язык представляет собой главную форму выражения и существования национальной культуры. В.Г. Костомаров и Ю.Е. Прохоров отмечают: «Культура как определенная технология человеческой деятельности обладает специфическими особенностями, понимаемыми как "язык культуры". В рамках конкретной культуры он может рассматриваться как система знаков и их отношений, посредством которых устанавливаются координации ценностно-смысловых форм и посредством которых организуются вновь возникающие или существующие представления, образы, понятия и другие смысловые конструкции. С учетом наличия иных этнических культур язык культуры понимается как совокупность всех знаковых способов вербальной и невербальной коммуникации, которые объективируют культуру этноса, выявляют ее этническую специфику и отражают ее взаимодействие с культурами других этносов» (Костомаров, Прохоров 1998: 349).

Как подчеркивал В. фон Гумбольдт, «разные языки - это отнюдь не различные обозначения одной и той же вещи, а различные видения ее» (Гумбольдт 1985: 349). Например, лексика, используемая при описании внешности человека, выделяется в любом национальном языке, составляя важный фрагмент языковой картины мира. Представления о красивой / некрасивой внешности специфичны для каждой культуры, например, сопоставительный анализ единиц русского языка с китайскими и корейскими аналогами наряду со сходствами позволил выявить ряд различий. Так, в современном русском языковом сознании круглое лицо - луноликая красавица уже не расценивается как эталон красоты. Китайское выражение буквально лицо в форме гусиного яща обычно используется для характеристики лица красивой девушки. Для положительной эстетической оценки женского лица используются также круглое лицо и лицо в форме семечка арбуза, так как в данных выражениях содержится иероглиф «круг» -

форма полной Луны. В китайской ментальности этот иероглиф символизирует чистоту, красоту и встречу семьи после разлуки. Большие глаза русские сравнивают с блюдцем, а китайцы и корейцы - с глазами коровы или быка. При этом в китайском и корейском языках коннотация такого сравнения отрицательная (Зиновьева 2010: 26).

Понимание красоты в разных странах разное, покажем это, используя паремиологический фонд, который содержит национально-культурное наследие той или иной нации. Эти различия обнаруживают пословицы, поговорки и народные изречения. В русском языке к сфере красоты можно отнести следующее: «С лица не воду пить»; «С красотой не жить, жить с умом»; «Не родись красивой, а родись счастливой»; «Краса до венца, а жизнь до конца» (СППП); «Красив, как наливное яблочко»; «На красивейший цветочек и пчелка летит»; «Глаза у нее — все мужчины будут ее»; «Красота приглядится, а ум пригодится»; «Красота увянет, а ум не обманет»; «Жену выбирай не очами, а ушами»; «Мужчина - не урод, так и красавец»; «Рожа — цвет кирпича»; «Рожа — хоть портянки суши»; «С такой рожей сидеть бы под рогожей»; «С его лица надо бы чешую поскрести»; «Ни рожи, ни кожи, на всех чертей похожа» (СТРППМВ); в английском языке: 'Beauty and folly are old companions'; 'Beauty comes from the soul'; 'Beauty has no brains'; 'Beauty is a fading flower'; 'Beauty is a good letter of introduction'; 'Beauty is one of God's gifts'; 'Beauty is power and a smile is its sword'; 'Beauty opens locked doors'; 'She who is beauty is half married'; 'Where beauty is, there will be love' (DAP); в бирманском языке: «Красивые девушки в девках не засидятся»; «Если ты уродлив, тебе трудно подобрать цвет платья»; «Только если ты хороша, король тебя заметит»; «Красивый человек, но бесхарактерный, похож на цветок, не имеющий запаха»; «Характер хорош, да внешность не вышла»; «Бровь, что трехдневная луна»; «Красивое лицо, что амулет» (БНИ); в испанском языке: «Красивая плутовка повяжет, как веревка»; «Приодетая жена и дурная не дурна» (Интернет-источник 1).

Примеры показывают, что существенных различий в понимании красоты в паремиях представленных языков нет. В русской культуре красота не является главной, на первом месте - духовность. Однако эксплицируется ироничное отношение к красоте. В англо-американской культуре красота стоит рядом с глупостью и отсутствием ума. Важна красота души, а не внешний облик. Красота - это дар Божий, но также она достигается благодаря собственным усилиям. Это временная сила, которая открывает все двери. Красивый человек любим, ему легче найти вторую половинку. В бирманском языке: красота помогает в устройстве личной жизни, в выборе одежды, ее сравнивают с космическими объектами и камнями; ей восхищаются, возводят в культ, однако при этом отдается должное гармонии с внутренним миром, что возможно путем духовного совершенствования. Взаимодействие внешней и внутренней красоты порождает гармонию. В испанском языке красота - это способ обмана, хитрости.

Следовательно, «язык выражает тот или иной подход к действительности, ту или иную точку зрения на действительность, то или иное понимание» (Лосев 1983: 186), т.е. язык выполняет функцию аксиологической интерпретации. Аксиологическая система в сознании носителя языка лежит в основе мироощущения, мировосприятия, мировоззрения и обусловлена историей и культурой данной нации. Наиболее древние понятия, такие как "время", "пространство", "безопасность", "взаимодействие с окружающей средой", составляют инфракультуру народа, которая «лишь впоследствии преобразуется в культуру» (Фаст 1995: 248).

Инфракультура может быть проиллюстрирована следующими паремиями из русского языка: «Всему свой черед»; «Век живи, век учись»; «Время — деньги, торопиться некуда»; «Время красит, а безвременье сушит»; «Время разум дает» (РПП); из английского языка: 'After a storm comes a calm'; 'After rain comes fair weather'; All in good time'; Appetite comes with eating'; 'An apple a day keeps the doctor away' (DAP); из бирманского языка: «Куст не потрясешь — хворост не соберёшь»; «Ни на

юг; ни на север»; «Меньше спи — жизнь длинней будет»; «Не быть дождю, если гром гремит слишком сильно»; «Как лотос в воде расцветает, так и вода от лотоса становится чистой и прозрачной»; «Настанет час - судьба улыбнется и белые пятнышки на ногтях появятся»; «Придет твое время — откроются и возможности»; «Настанет черед, и корове ходить в ярме придется» (БНИ).

Взаимосвязь языка и культуры оказывается движением в одну сторону, так как язык отражает действительность, а культура есть неотъемлемый компонент этой действительности, с которой сталкивается человек, следовательно, и язык - простое отражение культуры (Брутян 1968; Маркарян 1969 и др.). Таким образом, если воздействие культуры на язык вполне очевидно, то вопрос об обратном воздействии языка на культуру остается пока открытым.

Э. Сепир считал, что «язык предшествует культуре, поскольку по отношению к ней является инструментом выражения значения» (Сепир 1993: 42), и что «культурные изменения протекают с большей скоростью, чем изменения языковые» (Сепир 1993: 242). На наш взгляд, важным является мнение Э. Сепира о том, что культура - это результат осознанных процессов, а языковые изменения - более тонкий психологический процесс, не контролируемый сознанием или волей (Сепир 1993: 282).

Связь естественного языка и культуры заключается в том, что язык способствует идентификации объектов окружающего мира (природных и рукотворных), их классификации и упорядочению сведений о них; язык позволяет правильно оценить объекты, явления и их соотношение, он облегчает адаптацию человека в условиях окружающей среды, способствует организации и координации человеческой деятельности и позволяет получить психологическую поддержку правильности своих действий от других членов языкового коллектива (Леонтович 2005: 80).

Таким образом, язык является неотъемлемой частью духовной культуры человечества наряду с другими знаковыми системами, которые включают язык архитектуры, драмы, музыки, танца, национальную символику, обряды.

В культуре и языке каждого народа присутствуют универсальное и национально-специфическое. Универсальные знания создают почву для межкультурной коммуникации, без них межкультурное взаимопонимание было бы невозможно. В то же время в любой культуре имеются присущие только ей культурные значения, закрепленные в языке, моральных нормах, убеждениях, особенностях поведения.

Разница в мировосприятии народов отражена в языке. Так, например, изучая грамматический строй племени хопи, Б. Уорф писал, что язык этого племени не содержит «слов, грамматических форм, конструкций или выражений, которые напрямую относились бы к тому, что мы называем "временем", или к прошлому либо будущему, длящемуся или законченному действию». Он предполагал также, что хопи «не имеют представления или ощущения о времени как о некоем непрерывном потоке, который неуклонно уносит все сущее во вселенной из будущего, через настоящее и прошедшее» (цит. по Линкер 2009: 52). Однако психолингвист С. Пинкер отмечает, что племя хопи не так безразлично ко времени, как о нем пишет Б. Уорф. С. Пинкер ссылается при этом на антрополога Экхарта Малотки, который показал, что в языке данного племени употребляются временные категории, метафоры времени, единицы времени, хопи умеют считать временные отрезки, употребляют такие слова, как «древний», «быстро», «долгое время» и «законченный». Их культура хранит память о событиях, пользуясь весьма сложными методами их датировки, определения точной последовательности праздничных дней, «календарными» веревочками с узелками, зарубками на палочках и несколькими устройствами для исчисления времени, использующих принцип солнечных часов (Пинкер 2009: 52).

Общеизвестно также, что в языке каждого народа, существуют различные цветовые наименования, например, в языке тасманцев нет слова,

соответствующего русскому слову черный, а есть только варианты этого цвета. Бретонское glas означает «голубой» и «зеленый», немецкое слово blau объединяет в себе значения «синий» и «голубой». В каждом языке, помимо основных цветов, различаются многочисленные «предметные» оттенки цветов. Например, в русском языке встречаются такие прилагательные, как лимонный, кирпичный, каштановый, салатный, морковный, свекольный, песочный (Кацнельсон 2004: 82).

У одного из племен Либерии существует лишь несколько слов для описания всего многообразия цветовой гаммы: все теплые цвета {красный, оранжевый, желтый) имеют одно общее наименование, все холодные {голубой, фиолетовый, зеленый) - другое. Объединение желтого, оранжевого и красного в одно понятие - вещь вообще весьма распространенная у африканских народов. Необычное дробление цветового спектра встречается и у европейских народов. В валлийском языке есть слова, объединяющие, с одной стороны, коричневый и темно-серый цвета и, с другой, - светло-серый, синий, голубой и зеленый (Панов 2011: 109).

В языке видят самую выдающуюся примету народа. Языковое сообщество - это предпосылка всякого другого сообщества, и не только потому, что лишь он и делает возможным общение, но прежде всего потому, что он является проводником общего миропонимания как основы общения. Таким образом, именно в языковом сообществе даны предпосылки для сотрудничества множества людей, поэтому сфера значимости языка является естественно данным пространством народа (Вайсгербер 1993: 115).

В.В. Воробьев справедливо утверждает, что «язык как устойчивая система аккумулирует изменения норм культуры не сразу, не сиюминутно, а тщательно "фильтруя" нововведения, испытывая их "на прочность", прежде чем отложить в арсенал своих ценностей» (Воробьев 2008: 27).

Язык и культура взаимосвязаны, так как язык - это действительность духа и лик культуры, специфический способ существования культуры. Материальная и духовная жизнедеятельность человека отражается в

языковой картине мира, выработанной многовековым опытом народа и осуществленной средствами языковой номинации изображения всего существующего.

1.3. Языковая картина мира и ментальность

Феномен, именуемый «картина мира», является таким же древним, как и человек. Создание первых картин мира человеком совпадает по времени с процессом антропогенеза. Однако реалия стала предметом научно-философского рассмотрения лишь в недавнее время. Впервые понятие «картина мира» было выдвинуто в рамках физики в конце XIX - начале XX века: этот термин стал употреблять Г. Герц (1914) применительно к физической картине мира. Он рассматривал картину мира как совокупность внутренних образов внешних предметов, из которых логическим путем можно получать сведения относительно поведения этих предметов (Герц 1973: 208).

Наряду с Г. Герцем, широко пользовался этим термином немецкий физик, основатель квантовой теории Макс Планк, который понимал под физической «картиной мира» «образ мира», формируемый физической наукой и отражающий реальные закономерности природы. Он различал научную и практическую картины мира (Планк 1966: 48).

А. Эйнштейн считал, что «создание картины мира является необходимым моментом для жизнедеятельности человека». Он отмечал, «что человек стремится создать для себя ясную и простую картину мира, чтобы оторваться от мира ощущений» (Эйнштейн 1967: 136). Наиболее адекватно отражает сущность мира, на наш взгляд, определение ее как «исходного глобального образа мира, лежащего в основе мировидения человека, репрезентирующего сущностные свойства мира в понимании ее носителей и являющегося результатом всей духовной активности человека»

(Серебренников 1988: 21). Именно глобальность и всеохватность делает картину мира уникальной.

В.Б. Касевич учитывает тот факт, что «картина мира со временем может устаревать, может быть реликтовой, лишь традиционно воспроизводящей былые оппозиции в силу естественной недоступности иного языкового инструментария; с помощью последнего создаются новые смыслы, для которых старые служат своего рода строительным материалом. Иначе говоря, возникают расхождения между архаической и семантической системой языка и той актуальной ментальной моделью, которая действительна для данного языкового коллектива и проявляется в порождаемых им текстах, а также в закономерностях его поведения» (Касевич 1996: 125-128).

В.П. Руднев, занимающийся философией языка, считает, что можно говорить об универсальной картине мира, свойственной всему человечеству, хотя она будет слишком абстрактна. Для всех картин характерна бинарная оппозиция белого и черного, но у одних групп белое будет соответствовать положительному началу - жизни, а черное - отрицательному началу -смерти, а у других, например у китайцев, наоборот. У любого народа свое представление о добре и зле, о нормах и ценностях (Руднев 1997).

Картины мира структурированы категориальными,

классификационными схемами, которые должны изучаться историей ментальности.

Российский этнограф, антрополог, биолог, путешественник H.H. Миклухо-Маклай провел исследование папуасских языков и выявил «многофокусность» речевой ситуации. Один и тот же предмет назывался различными лицами различно. Однажды, взяв лист в надежде узнать собственно название листа, H.H. Миклухо-Маклай показывал его нескольким туземцам, которые называли лист по-разному. Выяснилось, что один назвал его зеленым, второй - негодным, третий - грязным. Это случалось со многими словами (Кацнельсон 2004: 38). Здесь речь идет о конкретной

ситуации, в которую были поставлены туземцы, также можно говорить об индивидуальном восприятии предмета в силу собственных особенностей человека.

Иногда картину мира называют концептуальной, потому что она, как мозаика, составлена из концептов и связей между ними (Хроленко 2009: 56). В философию термин концепт был введен знаменитым схоластом и богословом средневековой Франции Абеляром в связи с анализом проблемы универсалий, потребовавшим расщепления языка и речи (Прохоров 2009: 32). Концепт понимается как «оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике», «квант» знания, представляющий содержание опыта и знания, а также результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира» (КСКТ 1996: 90). Ю.С. Степанов отмечает, что «концепт включает в себя не только логические признаки, но и компоненты научных, психологических, авангардно-художественных, эмоциональных и бытовых явлений и ситуаций» (Степанов 2007: 20).

Совокупность концептов в коллективном сознании этноса определяется как концептосфера. Концептосфера может быть у языка, отдельной лексемы, она может быть связана с определенным жанром. Концепт может быть представлен в языковом сознании и языковой картине мира, в художественной картине мира (Прохоров 2009). Национальная концептосфера - это совокупность категоризованных, обработанных, стандартизованных концептов в сознании народа (Хроленко 2009: 57).

Язык непосредственно участвует в двух процессах, связанных с существованием картины мира. Во-первых, в его недрах формируется языковая картина мира. Во-вторых, сам язык выражает и эксплицирует другие картины мира человека, которые через посредство специальной лексики входят в язык, привнося в него черты человека, его культуру (Серебренников 1988).

«Существуют сложности в отношениях картины мира и языковой картины. Первая может быть представлена с помощью пространственных, временных, количественных, этических и других параметров. На ее формирование влияют язык, традиции, природа и другие социальные факторы. Языковая картина мира предшествует и формирует специальные картины мира (физическая, химическая), потому что человек способен понимать мир и самого себя благодаря языку, в котором закрепляется опыт. Он и определяет особенности языка на всех его уровнях» (Гвоздева 2003: 35).

Ю.Д. Апресян отмечает, что «языковая картина мира лингво-, или этноспецифична, т.е. отражает особый способ мировидения, присущий данному языку, культурно значимый для него и отличающий его от каких-то других языков» (Апресян 2006: 35).

Языковая картина мира воспринимается по-разному: вербально выраженный результат духовной активности человека как общественного существа (Хайруллина 1996: 11); изображение всего существующего как целостного и многочастного мира, представляющего материальную и духовную жизнедеятельность человека и все, что его окружает (Шведова 1999: 15). O.A. Корнилов определяет языковую картину мира как «кладовую» иллюстративного лингвистического материала для подтверждения тех или иных черт национального характера. В данном случае языковая картина мира не рассматривается как источник знаний о складе мышления и национальном характере. Языковая картина мира может рассматриваться как база данных, на основании которой можно сделать выводы об особенностях мировидения. Здесь она приобретает гносеологическую ценность (Корнилов 2003).

По мнению Д.О. Добровольского, «языковая картина мира» - это не более чем метафора, ибо в реальности «специфические особенности национального языка, в которых зафиксирован уникальный общественно-исторический опыт определенный национальной общности людей, создают для носителей этого языка не какую-то иную, неповторимую картину мира, отличную от объективно существующей, а лишь специфическую окраску

этого мира, обусловленную национальной значимостью предметов, явлений, процессов, избирательным отношением к ним, которое порождается спецификой деятельности, образа жизни и национальной культуры данного народа» (Добровольский 1997: 154).

Культура является частью или результатом ментальности народа, которая порождает культурные феномены. Понятия ментальности и менталитета чаще всего используются как синонимы, однако некоторые исследователи дают им разные толкования. Так, по мнению В.А. Масловой, ментальность - это «незримый минимум духовного единения людей, без которого невозможна организация любого общества» (Маслова 2001: 49). Ментальность глубже мышления, норм поведения и сферы чувств. Она представляет внутреннюю готовность человека действовать определенным образом, это своеобразная область возможного для человека, сфера автоматических форм сознания и поведения. Ментальность воспринимается как «самопонимание группы», как совокупность образов и представлений, которыми руководствуются люди (Хроленко 2009: 44-45). Менталитет -категория, которая отражает внутреннюю организацию и дифференциацию ментальности, склад ума, склад души народа (Маслова 2001: 49). Прилагательное mentalis впервые появилось в языке средневековой схоластики (XIV в.). Существительное mentality стало использоваться в английской философии XVII века. Широкое толкование термина "менталитет" представлено в словаре социолингвистических терминов: «менталитет — свойственный данному народу склад мышления, характеризующийся постоянством, неизменностью. Данный склад мышления, присущий культуре или группе культур, обычно принимается в этой культуре как естественный; он, по сути, не поддается изменению под воздействием идеологического давления (CCT 2006: 116).

Б.С. Ерасов рассматривает менталитет как глубинный уровень культуры, на котором осознанное соединяется с бессознательным и который

служит основой устойчивой системы смыслов и представлений, укорененных в сознании и поведении многих поколений (Ерасов 1996: 20).

Менталитет разных народов обусловливает их мировосприятие и миропонимание, одни и те же предметы и явления могут быть восприняты с разной точки зрения. Можно говорить о менталитете личности, группы или народа. «Менталитет конкретной личности обусловлен национальным, групповым менталитетом, а также факторами личного развития человека -его образованием, накопленным опытом и культурой» (Попова, Стернин 2007: 40-41). Под групповым менталитетом мы вслед за З.Д. Поповой и И.А. Стерниным понимаем «особенности восприятия и понимания действительности, определенные социальными, возрастными, профессиональными и тендерными группами людей. Менталитет группы формируется в тесной связи с групповыми установками, действующими в группе механизмами апперцепции» (Попова, Стернин 2007: 41).

В культурологической литературе имеют место попытки разделения менталитетов, например: 1) «западный» менталитет стремится в форме и суждениях отражать окружающую действительность и имеет практическую направленность; 2) «восточный» ориентирован на интуитивное мышление, в большей степени направлен на созерцание, духовное самоусовершенствование, развитие внутреннего мира, чаще всего использует не понятия, а смыслообразы и мифы; 3) менталитет «традиционного общества» ориентирован на предметное решение жизненных ситуаций и конкретных проблем, стоящих перед этнокультурной общностью (Велик 1998: 135).

В обществе существует деление людей по тем или иным признакам. Как отмечает Р.Я. Першиц, «главное в менталитете человека — это его отношение к тому или иному делению других людей по тем или иным признакам. В СССР главным было деление людей по классам (рабочий класс, крестьянство, интеллигенция), в Германии 1930-х годов или в ЮАР до 90-х -по расам, в Иране 80-х - по религиям» (Перщиц 2003: 15). Ученый выделяет

три признака, влияющих на менталитет: национальность, социальный статус и вероисповедание.

Относительно национальности автор утверждает, что из всех этносов мира большинство живут в условиях национальной неоднородности, что обусловлено миграцией людей. Благодаря присущим им национальным особенностям они неизбежно будут отличаться от коренного населения. Эти отличия носят как внешний характер, так и внутренний (например, свойства характера, особые социальные устремления, особенности в поведении и привычках).

Разделение людей по социальному статусу, по мнению автора, обусловлено различием функций отдельных людей в жизнедеятельности общественного организма. Р.Я. Першиц считает, что образ мыслей явно зависит от генетических особенностей человека, и, с другой стороны, - образ мыслей меняется под воздействием внешней среды.

Религиозный признак является не менее древним, чем социальный. Религиозно-конфессинальная обстановка также играла роль, особенно в районах совместного проживания нескольких этносов. Поэтому на уровне сознания отдельного человека неизбежно формировалось определенное отношение к иноверцам, причем оно не обязательно совпадало с отношением к национальности человека как носителя определённой веры (Першиц 2003: 36-37).

Таким образом, язык передает сокровища национальной культуры из поколения в поколение. Он формирует личность человека, носителя языка, менталитет, отношение к людям через культуру народа, пользующегося данным языком как средством общения. Менталитет представляет собой свойственный данному народу склад мышления, характеризующийся постоянством, неизменностью. Менталитет является категорией, которая отражает внутреннюю организацию и дифференциацию ментальности. В этом отношении особая роль отводится паремиологической сфере языков,

так как именно здесь мы можем наблюдать примеры актуализации особенностей менталитета и ментальности народа.

1.4. Паремиологическое пространство: дискуссионные вопросы

Паремиологический фонд с древних пор интересует ученых. Первым, кто классифицировал и привел в систему пословицы и поговорки (паремии), был Аристотель (384-322 до н.э.). Он отмечал, что паремии - это элементы старой философии, которые выжили благодаря своей краткости. Паремии использовали в своих стихах античные поэты - Гомер и Гесиод (VIII в. до н.э.), а также Аристофан и Менандр.

В английской литературе пик употребления пословиц и поговорок пришелся на XVI-XVII вв. Английские драматурги Дж. Лили и Б. Джонсон наполняли свои пьесы различного рода афоризмами, У. Шекспир применял паремии в качестве названий своих комедий «Конец - делу венец» (All's well that Ends Well), «Мера за меру» (Measure for Measure), а также трагедий «Гамлет» (сцена 5, акт 1) (Hamlet) и «Ромео и Джульетта» (Romeo and Juliet). Дж. Чосер, считающийся отцом английской поэзии, использовал пословицы и поговорки в своих длинных стихах, где они имели юмористический характер. В начале XIX века писатели-романисты, такие как C.B. Скотт и Ч. Диккенс, использовали фольклорные мотивы.

В Древней Руси сборники мудрых мыслей и афористических изречений появляются с распространением письменности, чаще всего представляя собой перевод уже существующих сборников (например «Сборники Святослава» (1073, 1076) (Гриченко 2006: 14).

В 1929 году Дж.Л. Апперсон (G.L. Apperson) опубликовал исторический словарь английских паремий и паремийных выражений 'English Proverbs and Proverbial Phrases: A Historical Dictionary'. В нем содержатся паремии и паремийные выражения, переведенные с греческого или латинского языков, а также заимствования из других языков. В 1931 году появился первый

фундаментальный труд по исследованию английских пословиц и поговорок «The Proverb» А. Тейлора (А. Taylor) о видах, происхождении и структуре паремий.

В начале XVIII века в различных печатных изданиях начинает появляться небольшая подборка пословиц. Первая, относительно крупная, публикация пословиц на русском языке была осуществлена Н.Г. Кургановым в его книге «Российская универсальная грамматика, или Всеобщее письмословие» (1769 г.). Впервые в виде отдельной книги русские пословицы печатаются в сборнике профессора Московского университета A.A. Барсова «Собрание 4291 древних российских пословиц» (1770 г.). Классическое издание В. Даля «Пословицы русского народа» (1861 г.) включает в себя пословицы, поговорки, меткие слова и другие тексты, относящиеся к области паремиологии.

В течение веков сложился фонд материала народной мудрости, который составил предмет изучения науки паремиологии. Сюда входят пословицы и поговорки, называемые паремиями.

Пословица - это устойчиво воспроизводимый в речи афоризм фольклорного происхождения, имеющий как образную, так и «безобразную» структуру значения, характеризующуюся эквивалентностью суждения, относительной независимостью от внешнего контекста и наличием подтекста.

Поговорка — это устойчивое выражение, не эквивалентное суждению. Она не обладает семантической независимостью от внешнего контекста, и ее функционирование во многом обусловлено способностью украшать и разнообразить речь (Алефиренко, Семененко 2009: 248).

Греческое слово паремия эквивалентно термину "пословица", но исследователи включают также в это понятие поговорки. Вслед за Л.Б. Савенковой под паремиями понимаем вторичные языковые знаки — замкнутые устойчивые фразы (пословицы и поговорки), являющиеся маркерами ситуаций или отношений между реалиями (Савенкова 2002: 3).

В.А. Воропаева к кругу паремий относит пословицы, поговорки, изречения из Священного Писания, обладающие признаками общеизвестности (Воропаева 2007: 24). И.А. Подюков определяет текст паремии, т.е. пословицы и поговорки, как «мысль, утверждение, проверенное временем и человеческим опытом. Это отражение достаточно сложной формы человеческого мышления, такого рода афористическое суждение, где предстают в образно-символическом моделировании и оценочном комментарии типическая жизненная ситуация или сущностные отношения между людьми» (Подюков 1999: 152). Г.Л. Пермяков выделял паремиологический уровень языка, говоря о пословицах. Автор отметил, что пословицы и поговорки образуют основной фонд паремийных выражений (Пермяков 2001).

Таким образом, паремия - это вербальная форма, известная носителям языка, которая лаконично и метафорично выражает глубокое, исходное знание, накопленное нацией или человечеством в процессе познания мира и реальности.

Исследованием паремиологии занимаются многие современные лингвисты, такие как С.Н. Аверина (2005), Н.Ф. Алефиренко (2009), В.П. Аникин (1996), О.Н. Антонова (2012), Е.Е. Бровкина (2006), М.Я. Котова (2004), Г.Л. Пермяков (1988), И.А. Подюков (1999), Л.Б. Савенкова (2002), Е.И. Селиверстова (2009), O.E. Фролова (2005), З.А. Юсупова (2005) и др.

Отечественная паремиология изучает закономерности образования паремий, их объективные характеристики, синтаксическую структуру, функциональные свойства, а также особенности бытования в языке и речи. Исследования посвящены в большей мере национальной картине мира.

Проблемы паремиологии разрабатываются также английскими и американскими паремиологами, такими как А. Taylor (1931), W. Mieder (1993, 2007), A. Dandes (1981), B.J. Whiting (1968, 1989).

Английские и американские исследователи делают акцент на сопоставительных вопросах, сравнивая паремиологию различных языков. Изучение паремиологии ведется с точки зрения психологии, литературоведения, лингвистики, истории, фольклористики и антропологии. Американские исследователи так же, как и отечественные, затрагивают структурные и семиотические особенности, анализ происхождения, истории паремий, их использование в литературных произведениях или психологических тестах, средствах массовой информации.

В 1900-х годах ученые обратили внимание на «ходячие выражения», смысл которых обычно не вытекал из значения слов, составляющих эти выражения, но которые тем не менее являлись меткими, эмоционально-образными средствами выражения мысли. Такого рода выражения, играющие важную роль в организации лексико-семантической системы, стали называть фразеологизмами. Так возникла новая наука фразеология, предметом изучения которой являются фразеологические обороты, называемые также фразеологизмами, фразеологическими единицами и фраземами. Фразеологизм (фразеологическая единица) — общее название семантически связанных сочетаний слов и предложений, которые в отличие от исходных с ними по форме синтаксических структур не производятся в соответствии с общими закономерностями выбора и комбинации слов при организации высказывания, а воспроизводятся в речи в фиксированном соотношении семантической структуры и определенного лексико-грамматического состава (БЭС 1998: 559).

Родоначальником теории фразеологии является Ш. Балли, швейцарский лингвист французского происхождения, который впервые систематизировал устойчивые сочетания слов в своей книге «Французская стилистика» (1909). Ш. Балли дал стройную классификацию фразеологизмов: фразеологические обороты - сочетания, прочно вошедшие в язык; фразеологические группы - в них отдельные слова еще сохраняют относительную самостоятельность;

фразеологические единицы - где наблюдается полная связанность элементов (Балли 1961: 90; Bally 1909: 68).

В советском языкознании первые публикации, освещающие проблемы фразеологической системы русского языка, появились в 50-х гг. XX века. Из отечественных ученых, занимающихся данными вопросами, отметим Б.А. Ларина, изучающего историю устойчивых сочетаний. Затем В.В. Виноградов посвятил свои работы вопросам функциональной фразеологии и в соответствии с принципами Ш. Балли предложил свою классификацию фразеологизмов: фразеологические сращения, фразеологические единства, фразеологические сочетания. Н.М. Шанский добавил к ним «фразеологические выражения», к которым относятся поговорки и пословицы, изречения, крылатые слова, а также устойчивые сочетания, выполняющие номинативную функцию. Исследователь рассматривал устойчивые сочетания системы русского языка с точки зрения лексического состава устойчивых оборотов, их морфологической и синтаксической структуры, а также с точки зрения их происхождения, классификации источников появления.

1960-70-е годы стали временем расцвета фразеологии как отдельного направления исследования номинативных систем разных языков. Проводились научные конференции по общим и частным вопросам фразеологии. Среди отечественных ученых были и такие, кто занимался английской фразеологией, например H.H. Амосова (1963), A.B. Кунин (1972).

Большой вклад в развитие фразеологии внес В.М. Мокиенко, автор работы «Славянская фразеология» (1980), где анализируются языковые противоречия (моделируемость - немоделируемость, образность -безобразность, имплицитность - эксплицитность и др.), которые играют принципиально важную роль в развитии фразеологии. Особое внимание уделяется диалектной речи, так как диалектный материал помогает глубже понять механизм фразеологии в современном языке.

Современные фразеологические исследования посвящены изучению различных аспектов: методологии описания, значения фразеологизмов разных языков (Василенко 2011; Баширова 2006); исследованию антропоцентрической фразеологии (на материале русского, английского и татарского языков), включающей в себя человеческие эмоции, восприятие, ощущения, интеллектуальные способности, характер и т.д. (Багаутдинова 2007; Егоров 2010; Сакаева 2009). На материале русского, немецкого и башкирского языков исследуются фразеологические единицы с точки зрения грамматического строя языков (Галиева 2007). Существует ряд работ, которые являются продолжением исследований, посвященных функционированию фразеологических единиц в различных дискурсах на материале различных языков (см., например: Г.И. Алиомарова (2003), О .А. Казеннова (2009), Г.А. Коваленко (2010), Т.М. Николюкина (2007) и ДР-)-

Фразеология как наука в России возникла гораздо раньше, чем в Англии или США. К 1960-м годам английская и американская фразеология как лингвистическая дисциплина отсутствовала. Научная разработка проблем идиоматики в английском и американском языкознании сводилась к отдельным публикациям, сборникам научных статей, к кратким вводным замечаниям, высказываемым в предисловии к некоторым словарям или практическим пособиям по языку. Специфика и границы фразеологического фонда английского языка лексикологами и лексикографами трактовались очень широко. Понятие о фразеологической единице, или идиоме, или речении, оставалось расплывчатым (Амосова 1963: 11). В зарубежной лингвистике помимо терминов "фразеология" и "фразеологизм" широко используются термины "идиоматика" и "идиома". Идиома, или идиоматическое выражение, - это речение, значение которого не может быть выведено из его компонентов (Амосова 1963: 18).

Первые публикации, посвященные английской идиоматике, были сделаны рядом исследователей - L.P. Smith (1925), W.J. Ball (1958), Е. Partdridge (1947).

Английский лингвист Л.П. Смит уделяет внимание «лексическим идиомам», т.е. идиоматическим сочетаниям, слов экспрессивного характера, дает описание некоторых структурных особенностей, однако не рассматривает структурно-семантическую типологию и семантическое своеобразие. Роль «лексических идиом» в языке Л.П. Смит сводит к роли добавочных выразительных средств языка (Smith 1925). Изучая идиоматику английской разговорной речи, У.Дж. Болл отмечает различные типы языковых явлений, входящих в понятие идиоматики, которую он определяет как употребление обычных слов в необычном смысле. Исследователь полностью игнорирует признак устойчивости конкретного лексического состава идиомы, не принимает во внимание характер языкового образования (Ball 1958). Э. Партридж рассматривает устойчивые сочетания с точки зрения стилистики, определяя их как «клише». Клише, по мнению ученого, могут представлять собой «затрепанные» обороты речи, метафоры, потерявшие первоначальную остроту. Идиомы представляют собой составную часть всего арсенала языковых клише (Partridge 1947).

На формирование англо-американской фразеологии повлияла классическая русская фразеологическая традиция. С 1970-х годов фразеология набирает свои обороты в США и Западной Европе. Среди ученых, продолжающих изучение фразеологии, были А.Р. Cowie (1998), P. Howarth (1993), М.А.К. Halliday (1966) и J. Sinclair (1991, 1987). Интерес ученых привлекали описательный и компаративный аспекты. Дж. Синклер и М.А.К. Халлидей (Halliday, 1966) изучали электронный корпус устной и письменной английской речи. Дж. Синклер (Sinclair, 1991) занимался развитием языкового корпуса в Британии как основы фразеологических исследований и создании лексикографических источников. П. Ховарт (Howarth, 1993) проводил сравнительный анализ словосочетаний в

письменной речи носителей языка и изучающих английский как иностранный.

Изучение фразеологизмов показало, что они являются близкими к пословицам и поговоркам по происхождению, но различными по структуре. Таким образом, появились разногласия по поводу того, относить к фразеологическому фонду пословицы и поговорки или нет.

Одни ученые считают, что пословицы и поговорки не включаются во фразеологической фонд. Например, H.H. Амосова полагает, что «ни по содержанию, ни по функции пословицы и поговорки не отвечают признакам фразеологической единицы» (Амосова 1963: 144). Такого же мнения придерживается Н.Ф. Алефиренко: «Паремии отличаются от фразеологизмов смысловой и интонационной завершенностью и синтаксической членимостью. В основе пословицы лежат не понятия, как у фразеологизмов, а суждения». Следовательно, Н.Ф. Алефиренко относит пословицы и поговорки к паремиологии (Алефиренко 2009: 242). Решительно выдвигает пословицы за границы фразеологической системы языка З.К. Тарланов, отмечая, что «принципиальное отличие фразеологизмов, включая и поговорки, от пословиц состоит в том, что всякий фразеологизм теоретически - это соединение постоянного содержания с постоянной формой. Несколько иначе обстоит дело с пословицей, сочетающей в себе черты фразеологизма и синтаксически свободного сочетания одновременно. Суждение, выражаемое пословицей, актуально для ряда эпох, является относительно постоянной величиной, как и содержание фразеологизма, но в каждый конкретно-исторический период эта постоянная величина (суждение) имеет свою форму выражения, соответствующую уровню развития синтаксического строя языка в каждый данный период» (Тарланов 1972: 81-82).

Тем не менее большинство отечественных исследователей включают пословицы, полностью или частично, в разряд фразеологических единиц.

Академик В.В. Виноградов относит пословицы, поговорки, клише, крылатые выражения в группу фразеологических единств: «К области фразеологических единств относятся и многие фразовые штампы, клише, типичные для разных литературных стилей, литературные цитаты, и крылатые выражения, и народные пословицы, и поговорки» (Виноградов 1977: 133). Эта же позиция просматривается и у Н.М. Шанского, который включает речения, крылатые слова, афоризмы, пословицы и поговорки, выражения, обороты речи, идиомы во фразеологические обороты (Шанский 2012: 7). Л.А. Булаховский ставит пословицы и поговорки на первое место среди фразеологических оборотов, отмечая, что они употребляются «как обычные фразы литературного языка» (Булаховский 1954: 54).

Из приведенных точек зрения, видно, что каждый исследователь имеет свои доводы как в пользу включения премий во фразеологический фонд, так и в пользу обратного.

В настоящее время ученые начинают включать в паремиологию гораздо больше единиц, чем это было раньше. Так, «паремийные сборники помимо пословиц и поговорок включают в себя присловья, скоро-(чисто-) говорки, прибаутки, загадки, поверья, суеверья, сельскохозяйственные приметы и даже изредка разгадки снов» (Алефиренко, Семененко 2009: 243). Расширяется и состав «пословичных жанров»: в них входят не только пословицы и поговорки, но и пословичные сравнения, пословичные преувеличения, пословичные вопросы, двойные формулы и веллеризмы (Антонова 2012: 9); не только русские пословицы и поговорки, но и меткие выражения, как-то: молвушки, присловья, приговорки, присказки, загадки, приметы, дразнилки и считалки, т.е. вся народная речь (Зимин 2010); «пословицы, поговорки, загадки, присловие, прибаутки, побасенки, поверья, пожелания и некоторые другие виды» (Сперанская 1999: 6).

Свойство воспроизводимости объединяет в класс паремий различные языковые единицы - языковые афоризмы (пословицы, поговорки, крылатые слова и т.д.) и фразеологические единицы. На основе воспроизводимости

можно допустить включение фразеологических выражений в объем паремиологии.

Мы считаем, что все вышеперечисленные единицы, входящие в паремиологию и фразеологию, образуют паремиологический фонд, поскольку, по мнению Е.М. Верещагина, «изоморфизм семантической структуры номинативных единиц языка позволяет подойти к ним как к внутренне однородному источнику страноведческих сведений» (Верещагин 1990: 82).

В зарубежной лингвистике используется термин proverb, имеющий значение 'пословица и поговорка' (паремия). Для термина "фразеологизм" используют 'fixed expression (phrase) ', 'idiom ', 'phraseological locution '. Термин saying используется в значении «изречение». Согласно словарю Cambridge Advanced learner's Dictionary, 'saying' - a well-known and wise statement, which often has a meaning that is different from the simple meanings of the words it contains (известное и мудрое изречение, имеющее значение, отличающееся от значения слов, которые оно содержит) (CALD 2006: 1129). Таким образом, английские и американские ученые используют термин saying, который включает в себя различные виды: пословицы, поговорки, афоризмы, слоганы, клише и идиомы. Широкое толкование термина saying позволяет считать его терминологическим синонимом русского паремиологического фонда.

Таким образом, паремиологический фонд включает в себя совокупность различных народных изречений. К ним относятся: пословица — меткое, образное изречение, обобщающее различные явления жизни и имеющее обычно назидательный смысл; квазипословица - авторская перефразировка традиционных пословиц, часто носит иронический характер; поговорка -краткое устойчивое выражение, обычно образное, рифмованное и не составляющее, в отличие от пословицы, законченного высказывания; фразеологизмы - семантически связанные сочетания слов и предложений, которые в отличие от исходных с ними по форме синтаксических структур не

производятся в соответствии с общими закономерностями выбора и комбинации слов при организации высказывания, а воспроизводятся в речи в фиксированном соотношении семантической структуры и определенного лексико-грамматического состава; идиома или идиоматическое выражение — речение, значение которого не может быть выведено из его компонентов; слоган - лаконичное и интонационно запоминаемое неанонимное выражение, созданное компанией или сообществом, оставляющее отпечаток в сознании носителей языка той или иной культуры; крылатые выражения -устойчивые, афористические, обычно образные выражения, вошедшие в речевое употребление из определенного фольклорного, литературного, публицистического или научного источника, а также изречения выдающихся деятелей.

Данные единицы имеют ряд общих признаков, таких как образность, т.е. способность создавать наглядно-чувственные представления о предметах и явлениях действительности. Кроме того, общим свойством является и прецедентность, т.е. известность широкому окружению людей и неоднократное обращение к данным единицам в дискурсе языковой личности. Следующая особенность заключается в вероятностной устойчивости данных единиц, т.е. неизменности стандарта их лексико-грамматического состава при вариативном воспроизведении в речи.

Через язык открывается богатство мира и многообразие того, что мы познаем о нем; и человеческое бытие становится для нас шире, поскольку языки в отчетливых и действенных чертах представляют различные способы мышления и восприятия.

Выводы

Культура вбирает в себя усвоенные знания и опыт народа, которые передаются из поколения в поколение. Передача происходит посредством языковых средств, которые являются мощным средством воздействия на личность через культуру. В культуре и языке выделяются специфические и

универсальные категории. Материальная и духовная составляющие культуры являются элементами языковой картины мира, следовательно, языковая картина мира представляет собой языковую номинацию всего того, что окружает человека. Она выступает как база данных, на основании которой можно судить о мировосприятии и мировидении. Анализ картины мира в различных культурных сообществах позволяет понять, чем различаются различные культуры, как они дополняют друг друга на уровне мировой культуры.

Культура является частью ментальное™, которая понимается как духовная настроенность человека или группы людей, без которой невозможна организация общества. Культура человечества представляет собой совокупность этнических культур, которые многообразны, потому что действия разных народов, направленные на удовлетворение одних и тех же потребностей, различны. Менталитет отражает внутреннюю организацию и дифференциацию ментальности. Он влияет на мироощущение и понимание, одни и те же предметы и явления могут быть восприняты с разной точки зрения. Особенности менталитета отражаются в паремиологических единицах, функционирующих в паремиологическом пространстве. Единицами паремиологического фонда являются пословицы, поговорки, фразеологизмы, крылатые выражения, слоганы и др. Паремиологический фонд является передатчиком и хранителем информации, накопленной человечеством. Будучи порождением речевой стихии, паремиологические единицы ярко свидетельствуют о тех свойствах и закономерностях языковой системы, которые обусловлены тесной связью языка и мышления.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Ошева, Елена Анатольевна

Выводы

Паремиологические единицы соотносящиеся с разными речевыми актами, демонстрируют представления об окружающей действительности, так как в них выражаются намерения в отношении другого лица, актуализируется целенаправленность, оказывается воздействие на сознание адресата. Ими обосновывают свои высказывания, выражают негативные эмоции, дают обещания и многое др. По словам A.A. Потебни, действительная жизнь . слова совершается в речи. . слово в речи каждый раз соответствует одному акту мысли, .» (Потебня 2010: 3). То же самое можно сказать и применительно к паремиологическим единицам. Паремиологические единицы проникают во все сферы жизни человека, в связи с этим необходимо изучить их функциональную составляющую в различных видах дискурса.

Анализ показал, что каждый вид дискурса характеризуется определенными паремиологическими единицами, которые выполняют различные функции в зависимости от поставленных задач. Так, в художественном дискурсе присутствует широкий спектр паремий и фразеологизмов, для которых характерна эмоционально-эскпрессивная функция. Русским и английским паремиям, встречающимся в художественном дискурсе, присуща функция констатации, т.е. имеет место факт информирования о положении дел, событиях и явлениях. Английские паремии также демонстрируют функцию обоснования, разъяснения, а также резюмирования и предостережения. Эмоционально-экспрессивная функция присуща масс-медиальному дискурсу и кинодискурсу, в которых представлены крылатые выражения, а также паремии и фразеологизмы. Манипулятивная функция характерна для рекламного дискурса, так как, используя слоганы, компания пытается убедить аудиторию в том, что их продукт самый качественный и занимает достойное место на рынке. Поучительная, обучающая функция свойственна педагогическому дискурсу, поскольку в процессе обучения происходит передача опыта, приобщение к ценностям и видам поведения. Для компьютерного дискурса характерна функция обслуживания профессиональной деятельности или сферы интересов. Использование пословиц и поговорок компьютерной тематики облегчает понимание и взаимодействие людей, общающихся в данной сфере. В юридическом дискурсе паремиологические единицы выступают в качестве аргументативных средств языка, так как они могут подкреплять, усиливать, обосновывать позицию или мысль говорящего, высказываемого по какому-то поводу.

Таким образом, общей функцией паремиологических единиц в рассмотренных дискурсах является функция речевого воздействия. Как видно, каждый из представленных дискурсов имеет и характерные для него функциональные особенности, для выявления которых используются те или иные паремиологические единицы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Язык выступает хранителем информации о мире, которая добыта всеми членами определенной этнолингвистической культурно-языковой общности людей.

В культуре и языке любого народа присутствуют универсальные и национально-специфические черты. В процессе контакта культур данные особенности, не осознаваемые при внутрикультурном общении, становятся очевидными.

Культура является частью ментальности народа, характерной для отдельной личности, социальной или этнической группы людей. В настойчивых попытках постичь ментальность народа, её особенности, современная лингвистика обращается к разным сторонам языка, так как он признается ярким отражением характера народа, его мировоззрения и мироощущения.

Богатство мира и многообразие того, что мы познаем о нем, по словам В. ф. Гумбольдта, открывается через язык, и человеческое бытие становится шире, поскольку языки в отчетливых и действенных чертах представляют различные способы мышления и восприятия.

С нашей точки зрения, характер, черты человека любой национальности наиболее ярко проявляются в паремиологических единицах, которые функционируют в паремиологическом пространстве и фиксируют взаимоотношения различных сторон действительности, межличностных отношений, отношение человека к разного рода обстоятельствам, к труду, эмоциональные характеристики человека, умственные и мыслительные способности, физические качества, положение в обществе.

Другими словами паремиологические единицы являются, с нашей точки зрения, «лингвистическим зеркалом» национального опыта и мировоззрения народа.

Исследование паремиологических единиц не должно замыкаться на выявлении социолингвистических и лингвокультурологических особенностей, поскольку среда их функционирования - паремиологическое пространство - являет собой обширную многослойную субстанцию, в которой каждая из частей требует к себе пристального внимания и тщательного детального описания. Именно на этом основании мы привлекаем к исследованию лингвокультурной специфики паремиологического пространства собственно лингвистические аспекты, а именно структурно-семантические особенности паремиологических единиц; их вариантность, с одной стороны, и стабильность, с другой; бинарные отношения, образность и коммуникативно-прагматические функции паремиологических единиц.

Вышеперечисленные аспекты исследования позволяют констатировать эффективность применения комплексного подхода к исследованию паремиологических единиц. Описание паремической семантики при использовании данного подхода позволяет учитывать особенности паремиологических единиц в разноструктурных языках, продемонстрировать способы вербального воплощения значимых для русской и английской лингвокультур констант и установить их взаимосвязи «в семантических сетях народного менталитета». Мы исходим из того, что паремиологические единицы являются средством репрезентации этноязыкового сознания, так как они выражают важнейшие, актуальные стереотипы культуры и способствуют стереотипизации представлений, оценок и действий, значимых для этнокультуры и этноязыкового сознания.

Представленное исследование паремиологических единиц русского и английского языков позволяет нам сделать вывод относительно статуса паремиологических единиц, а именно, - это поликонцептуальные единицы, обладающие признаками моделируемости, вариантности, стабильности и повторяемости. Смысловая насыщенность паремиологических единиц создает условия для объединения их в тематические группы, а выбор паремиологических единиц, их модели или варианта, созданного носителем языка, зависит, в первую очередь, от целей и условий коммуникации.

С этих позиций паремиологические единицы рассматриваются как продукт дискурса, речевой стихии, протекающей в определенных коммуникативных рамках.

Паремиологические единицы и русского и английского языков актуализируются в виде определенных для каждого языка семантических моделях. В исследуемых источниках в русском языке нами описано 30 семантических моделей, в английском - 24 модели. В русском и английском языках модели - рус. «кто — тот», «глагол в форме повелительного наклонения — а(да)», «каков(-а, -о, -ы) - таков (-а, -о, -ы), «не делай чего-либо - а», «тот - кто», «еам-а, сам — сам» (-и, -сам); англ. 'he(the man, people) who/that', 'if smb. do(es) smth. — smb./smth. do(es) smth', 'if smb. do(es) smth. — do (don't) smth. ', 'never do smth. ', 'who does smth. — do smth. ', 'don't do smth. before ', do smth. - smb. will (shall) ', 'don't do smth. — until/till', 'do smth. before smth. ' - отражают антропоцентрический характер и направленность паремиологических единиц. Другие модели фиксируют взаимодействие предметов, явлений, событий, процессов в окружающей действительности.

Использование паремиологических единиц носителями языка способствует их варьируемости и позволяет наблюдать динамику их образования, возникновения, в конечном счете, их речевую «гибкость». В русском и английском языках фиксируются синонимические замены в области функционирования знаменательных частей речи. Однако в русском языке более частотными являются синонимические замены глагола. Наряду с синонимическими заменами довольно часто фиксируются лексические замены, при этом выделяются не только замены в сфере одной части речи, но и смешанные типы, характерные в большей степени для английского языка. Синонимические и лексические замены выполняют функцию уточнения, придавая паремиологической единице определенную степень оценочности. Помимо синонимических и лексических замен выявлены случаи изменения грамматической формы, что позволяет говорящему использовать паремиологическую единицу в более узком, детализированном контексте, акцентируя внимание на конкретном ситуативно важном элементе. Но в целом паремии имеют относительную независимость от значений, контекста употребления и, как отмечалось ранее, способны сохранить «прозрачность» о внутренней формы высказывания в условиях разных событийных фонов.

При изучении актуализации бинарных отношений особую значимость приобретают лексические пары в виде биполярных концептов, поскольку они являют собой важный элемент структуры паремии в целом, участвуя в создании определенного пословичного образа. Группы биномов друг - недруг (враг), человек — бог, день — ночь (днем - ночью), начало — конец, черный — белый, богатый — бедный (бедный — богатый), стар (ый) (ость) — молод (ой) (ость), большой — маленький, много — мало, сегодня — завтра, жить — умирать (умереть, умрешь, умерли) рассматриваются нами как универсальные для исследуемых лингвокультур. Контрастная оценка представляет собой важный элемент в процессах концептуализации и категоризации мира в силу того, что при этом реализуется творческая способность сознания человека, сопоставлять и противопоставлять разного рода сущности. В качестве одного из источников сведений о базовых структурах познания определяется антропоцентризм, поскольку структурно-семантическая организация языка обусловлена физическими и психическими особенностями человека.

В связи с этим изучение мира природы, соотносящегося с миром человека, дает богатый материал для выявления характеристик и свойств человека в лингвокультурном аспекте. Зоологизмы в этом случае обладают высокой объяснительной силой для понимания психологии человека посредством животного мира. В исследовании представлены 9 групп, отражающих характеристики человека через образы животных: отношения человека к коллективу и отдельным людям, обстоятельствам, труду, индивидуальные психические свойства, эмоциональное состояние человека, волевые качества человека, познавательные процессы, физические качества и свойства, родственные отношения. Параллелизм животного мира и мира человека является фактором во многом определяющим функционирование зоологизмов в речи. В основу ассоциативных связей между поведением человека и животного легли наблюдения людей в процессе их практической деятельности над различными видами и особями животных.

Важным явилось проведение пилотажного эксперимента, целью которого было выявление актуальных паремиологических единиц с зоологизмами. В эксперименте было задействовано 40 информантов в возрасте от 20 до 60 лет со средним и высшем образованием. Данный эксперимент показал, что информанты не владеют знанием большого количества паремиологических единиц и не употребляют их в речи, а большая их часть находится в пассивном запасе, об этом свидетельствует их повторяемость и стабильность. Нам представляется важным подчеркнуть тот факт, что воспроизводимость паремиологических единиц может увеличиться, если они будут использованы в живом речевом употреблении.

Данный эксперимент доказал, что информанты в своей речевой практике не различают паремии, фразеологизмы и крылатые выражения. Это ещё раз доказывает необходимость объединения их в единый паремиологический фонд с родовым понятием паремиологическая единица.

Паремиологические единицы функционируют в паремиологическом пространстве, которое представляется динамичным и не имеющем границ, поскольку это открытая система. Паремиологические единицы обладают определенной иллокутивной силой, что позволяет соотносить их с различными иллокутивными актами, ведущими из которых являются констативы, регулятивы, экспрессивы. Эти функции паремиологических единиц рассматриваются нами как первичные. В зависимости от контекста употребления иллокутивная составляющая может меняться. Но в целом всегда имеет место актуализация целенаправленного процесса воздействия на сознание и поведение адресата. Для различных типов дискурсов выделяются определенные функции, соотносимые с отдельно взятым дискурсом. Функционирование паремиологических единиц в живой речи очень ярко демонстрирует их повторяемость и стабильность, а структурные и семантические модификации свидетельствуют о динамическом характере этого процесса.

Таким образом, мы наблюдаем творческий характер отражения реальности, действительности, свойств человека, его мировоззрение и мироощущения в языке.

К перспективам исследования мы относим более глубокое исследование русского паремиологического фонда, паремиологических единиц, а также изучение лингвокультурной специфики паремиологического пространства на материале других разноструктурных языков с целью выявления национальной специфики, в которой находят отражение обычаи и традиции народа, особенности менталитета. Перспективы дальнейшего исследования связаны также с разработкой сопоставительного аспекта изучения паремиологических единиц русского языка на фоне других языков.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Ошева, Елена Анатольевна, 2013 год

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абрамова, А. Г. Фразеологические единицы с компонентами-соматизмами в разноструктурных языках: на материале русского и чувашского языков : дис. ... канд. филол. наук / А. Г. Абрамова. - Чебоксары, 2005.- 181 с.

2. Аверина, С. Н. Пословично-поговорочные паремии как аргументативные средства языка : дис. ... канд. филол. наук / С. Н. Аверина. - Краснодар, 2005. - 159 с.

3. Ажеж, К. Человек говорящий. Вклад лингвистики в гуманитарные науки / К. Ажеж. Пер. с ф. Изд. 2-е, стереот. - М.: Едиториал УРСС, 2008. -304 с.

4. Алефиренко, Н. Ф. «Живое» слово : проблемы функциональной лексикологии : монография / Н. Ф. Алефиренко. - Москва: Флинта : Наука, 2009.-341, [1] с.

5. Алефиренко, Н. Ф. Фразеология и паремиология : учеб. пособие для бакалаврского уровня филол. образования / Н. Ф. Алефиренко, Н. Н. Семененко. - Москва : Флинта : Наука, 2009. - 342, [1] с.

6. Алиомарова, Г. И. Трансформированная фразеология как текстообразующий элемент единого целого : На материале художественной деревенской прозы : дис. ... канд. филол. наук / Г. И. Алиомарова. -Махачкала. - 2003. - 153 с.

7. Алпатов, В. М. Об антропоцентричном и системоцентричном подходе к языку / В. М. Алпатов // Вопросы языкознания. - 1993. - № 3. - С. 15-26.

8. Амелина, JI. С. Английские пословицы, обозначающие отсутствие материального достатка / JI. С. Амелина // RES STUDIOSA : сб. ст. / сост., отв. ред. Н. В. Осколкова ; Поморский гос. ун-т им. М. В. Ломоносова. -Архангельск, 2007. - Вып. 2. - С. 7-12.

9. Амосова, Н. Н. Основы английской фразеологии / Н. Н. Амосова. -Ленинград : Изд-во ЛГУ, 1963. - 208 с.

10. Ананьев, Б. Г. Человек как предмет познания / Б. Г. Ананьев. -Ленинград : ЛГУ, 1968. - 339 с.

11. Аникин, В. П. Теория фольклора / В. П. Аникин. - Москва : Изд-во МГУ, 1996.-404 с.

12. Антонова, О. Н. Функциональные свойства паремий - трансформов в англоязычном публицистическом дискурсе : автореф. дис ... канд. филол. наук / О. Н. Антонова. - Москва, 2012. - 27 с.ф

13. Апресян, Ю. Д. Интегральное описание языка и системная лексикография. Избр. Труды / Ю. Д. Апресян. - Москва : Школа «Языки русской культуры» : Вост. лит., 1995. - Т. 2. - 766 с.

14. Апресян, В. Ю., Апресян, Ю. Д., Бабаева, Е. Э. Языковая картина мира и системная лексикография. / В. Ю. Апресян, Ю. Д. Апресян, Е. Э. Бабаева, О. Ю. Богуславская, Б. Л. Иомдин, Т. В. Крылова, И. Б. Левонтина, А. В. Санников, Е. В. Урысон; Отв. Ред. Ю. Д. Апресян. - М.: Языки славянских культур, 2006. - 912 с. - (Studia philological).

15. Арнольд, И. В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования) : учеб. пособие для студентов пед. ин—тов по спец. № 2103 «Иностранные языки» / И. В. Арнольд. - Изд. 2-е., перераб. -Ленинград : Просвещение, 1981. -295 с.

16. Артемова, В. Г. Ментальность русского народа : традиции и эволюция / В. Г. Артемова, Я. В. Филиппова // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Серия: Социальные науки. — 2008. — № 2.-С. 1-12.

17. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. - Москва : Языки русской культуры, 1999. - I-XV, 896 с.

18. Архипкина, Л. В. Немецкие фразеологические единицы с компонентами-соматизмами в лингвокогнитивном и культурном аспектах : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Л. В. Архипкина. - Москва, 2007. - 24 с.

19. Багаутдинова, Г. А. Человек во фразеологии : антропоцентрический и аксиологическй аспекты : автореф. дис ... д-ра филол. наук / Г. А. Багаутдинова. - Казань, 2007. - 35 с.

20. Балли, Ш. Французская стилистика. / Ш. Балли. - Москва : Изд-во иностр. лит., 1961. - 395 с.

21. Балли, Ш. Язык и жизнь / Ш. Балли. - Москва : Едиториал УРСС, 2009.-232 с.

22. Барсов А. А. Собрание 4291 древних российских пословиц / А. А. Барсов. - Москва : Типография университета, 1770. - 320 с.

23. Барт, Р. Избранные работы : семиотика. Поэтика / Р. Барт ; пер. с фр., сост., общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова. - Москва : Прогресс, 1994. -615 с.

24. Баширова, М. А. Структура и семантика диалектных фразеологических единиц азербайджанского языка : на материале дербентского диалекта : дис. ... д-ра филол. наук / М. А. Баширова. -Махачкала, 2006. - 357 с.

25. Бегун, В. В. Рекламный слоган как трансформация культурных стереотипов / В. В. Бегун // Вестник Пермского университета. Серия: Российская и зарубежная филология. - 2010. - Вып. 1(7). - С. 31-37.

26. Белик, А. А. Культурология : антропологические теории культур : учеб. пособие / А. А. Белик ; Рос. гос. гуманитар, ун-т, [Ин—т "Открытое о-во"]. - Москва : Изд-во РГГУ, 1998. - 239 с.

27. Благова, Г. Ф. Пословица и жизнь : личный фонд русских пословиц в историко—фольклористической ретроспективе / Г. Ф. Благова. - Москва : «Вост. лит.» РАН, 2000. - 222 с.

28. Блинова, О. И. Зооморфизм как явление народной речевой культуры / О. И. Блинова // Славинистика. Синхрония и диахрония : сб. ст. к 70-летию И. С. Улуханова. - Москва, 2006. - С. 570-577.

29. Богданов, В. В. Иллокутивная функция высказывания и перформативный глагол / В. В. Богданов // Содержательные аспекты

предложения и текста. Межвузов. Тематич. Сборник. - Калинин: КГУ, 1983. - С. 27-38.

30. Богданов, В. В. Предложение и текст в содержательном аспекте / В. В. Богданов. - Санкт-Петербург : Филол. ф-т СПб. гос. ун-та, 2007. - 278 с.

31. Богданова-Бегларян, Н. В. Конструкция (...) скажем (...) в повседневной русской речи (материалы к словарю дискурсивных единиц) / Н. В. Богданова-Бегларян // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. № 2. - Республика Калмыкия : ФГБУ науки КИГИ РАН, 2012.-С. 153 - 157.

32. Богус, 3. А. Соматизмы в разносистемных языках: семантико-словообразовательный и лингвокультурологической аспекты: на материале русского, адыгейского и английского языков : дис. ... канд. филол. наук / 3. А. Богус. - Майкоп, 2006. - 222 с.

33. Боровых, Е. А. Антонимическая парадигма в русских и английских паремиях : структурно—семантический и культурологический аспекты : дис. ... канд. филол. наук / Е. А. Боровых. - Челябинск, 2007. - 238 с.

34. Бровкина, Е. Е. Пословицы как продуктивные единицы языка и фольклора (на материале французского языка) : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Е. Е. Бровкина. - Курск, 2006. - 23 с.

35. Бромлей, Ю. В. Очерки теории этноса / Ю. В. Бромлей ; послесл. Н. Я. Бромлей. - Изд. 2-е, доп. - Москва : Изд-во ЛКИ, 2008. - 440 с.

36. Брутян, Г. А. Гипотеза Сепира-Уорфа : лекция, прочит, в Лондон, ун-те в 1967 г. / Г. А. Брутян. - Ереван : Луйс, 1968. - 66 с.

37. Булаховский, Л. А. Введение в языкознание. Ч. 2 / Л. А. Булаховский. - Москва : Учпедгиз, 1954. - 173 с.

38. Быганова, Е. А. Прагмалингвистический аспект категории социального статуса в немецкоязычном тексте : дисс. ... канд. филол. наук / Е. А. Быганова. - Москва, 2010. - 150 с.

39. Вайсгербер, И. Л. Родной язык и формирование духа / Й. Л. Вайсгербер ; пер. с нем., вступ. ст. и коммент. О. А. Радченко. - Москва : Изд-во МГУ, 1993. - 224 с.

40. Василенко, А. П. Аспекты семантики фразеологизмов (на материале русского и французского языков) : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / А. П. Василенко. - Орел, 2011. - 43 с.

41. Вежбицка, А. Речевые акты / А. Вежбицка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16, 1985. - С. 156-178.

42. Вендлер, 3. Иллокутивное самоубийство / 3. Вендлер // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. - Москва : Прогресс, 1985. - С. 238-251.

43. Верещагин, Е. М. Язык и культура : лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного / Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров. - Москва : Русский язык, 1990. - 246 с.

44. Виноградов, В. В. Избранные труды : лексикология и лексикография / В. В. Виноградов. - Москва : Наука, 1977. - 312 с.

45. Витгенштейн, Л. Философские исследования / Л. Витгенштейн // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. - М., 1985. - С. 79-128.

46. Вольф, Е. М. Функциональная семантика оценки / Е. М. Вольф. -Москва : Наука, 1985. - 228 с.

47. Воробьёв, В. В. Лингвокультурология : монография / В. В. Воробьев. - Москва : РУДН, 2008. - 336 с.

48. Воропаева, В. А. Сопоставительная характеристика английских, немецких и русских паремий и фразеологизмов, выражающих толерантность : дис. ... канд. филол. наук / В. А. Воропаева. - Тамбов, 2007. - 168 с.

49. Воропаева, В. А. Сопоставительная характеристика английских, немецких и русских паремий и фразеологизмов, выражающих толерантность : автореф. дис. ... канд. филол. наук / В. А. Воропаева. - Москва, 2007. - 23 с.

50. Галиева, Г. Р. Фразеологические единицы в зеркале грамматического строя языка : на материале русского, немецкого и

башкирского языков : дис. ... канд. филол. наук / Г. Р. Галиева. - Уфа, 2007. -141 с.

51. Гафарова, К. Т. Сопоставительный анализ фразеологических единиц с зоонимами и фитонимами в таджикском, немецком и русском языках : дис. ... канд. филол. наук / К. Т. Гафарова. - Душанбе, 2007. - 164 с.

52. Гвоздева, А. А. Языковая картина мира : лингвокультурологические и тендерные особенности (на материале художественных произведений русскоязычных и англоязычных авторов) : дис. ... канд. филол. наук / А. А. Гвоздева. - Тамбов, 2003. - 151 с.

53. Гердер, И. Г. Идеи к философии истории человечества / И. Г. Гердер. - Москва : Наука, 1977. - 705 с.

54. Герц, Г. Принципы механики, изложенные в новой связи / Г. Герц // Жизнь науки : антология вступлений к классическому естествознанию. -Москва, 1973. - С. 206-210.

55. Горшков, А. И. Русская стилистика / А. И. Горшков. - М.: Астрель, 2001.-368 с.

56. Готлиб, Н. Н. Семантико-прагматические особенности высказываний, не допускающих экспликацию перформатива : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Н. Н. Готлиб. - Ленинград, 1986. - 16 с.

57. Гребенарова, С., Попов, Р. Обичаят «Миша сватба» у българите / С. Гребенарова, Р. Попов // Българска етнография. - 1987. - № 3. - С. 35-44.

58. Григорьева, А. А. Русский менталитет : сущность и структура (социально-философский анализ) : автореф. дис. ... канд. филос. наук / А. А. Григорьева. - Томск, 2008. - 17 с.

59. Гриченко, Л. В. Русские и английские пословицы побудительной семантики : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Л. В. Гриченко. - Ростов-на-Дону, 2006. - 24 с.

60. Гришаева, Л. И. Введение в теорию межкультурной коммуникации : учеб. пособие / Л. И. Гришаева, Л. В. Цурикова. - 2-е изд., доп. - Воронеж : Воронеж, гос. ун-т, 2004. - 424 с.

61. Гукетлова, Ф. Н. Зооморфный код культуры в языковой картине мира : на материале кабардино-черкесского, русского и французского языков : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / Ф. Н. Гукетлова. - Москва, 2009. - 53 с.

62. Гумбольдт, В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода / В. Гумбольдт // Звегинцев В.А. Хрестоматия по истории языкознания XIX-XX веков. -Москва : Учпедгиз, 1956. - 458 с.

63. Гумбольдт, В. Язык и философия культуры : пер. с нем. / В. Гумбольдт. - Москва : Прогресс, 1985. - 450 с.

64. Гура, А. В. Символика животных в славянской народной традиции / А. В. Гура. - Москва : Издательство «ИНДРИК», 1997. - 912 с. (Традиционная духовная культура славян / Современные исследования).

65. Дандис, А. О структуре пословицы : (перевод статьи: On the Structure of the Proverb // Proverbium. 1975. № 25. S. 961-973) / А. Дандис // Паремиологический сборник : пословица. Загадка : структура, смысл, текст. - Москва, 1978. - С. 13-34.

66. Дейк, Т. А. ван Вопросы прагматики текста / Т. А. Дейк // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8, 1990. - С. 12.

67. Демьянков, В. 3. Англо-русские термины по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста. Вып. 2. Методы анализа текста / В. 3. Демьянков. - Москва, 1982. - 288 с. - (Тетради новых терминов ; № 39).

68. Демьянков, В. 3. Теория речевых актов в контексте современной лингвистической литературы / В. 3. Демьянков // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 14, 1986-С.1-5.

69. Демьянков, В. 3. Текст и дискурс как термины и как слова обыденного языка / В. 3. Демьянков // IV Международная научная конференция «Язык, культура, общество», Москва, 27-30 сент. 2007 г. : пленарные доклады. - Москва, 2007. - С. 86-95.

70. Добровольский, Д. О. Национально-культурная специфика во фразеологии / Д. О. Добровольский // Вопросы языкознания. - 1997. - № 6. -С. 37-48 ; 1998.-№ 6.-С. 48-57.

71. Дьяченко, Ю. А. Фитонимическая лексика в художественной прозе Е.И. Носова : дис. ... канд. филол. наук / Ю. А. Дьяченко. - Курск, 2010. -197 с.

72. Дэнги, А. Фразеологизмы с анималистическим компонентом в русском языке : с позиции носителя венгерского языка : дис. ... канд. филол. наук / А. Дэнги. - Москва, 2002. - 187 с.

73. Егоров, А. В. Удмуртская соматическая фразеология : (в сопоставлении с венгерской) : автореф. дис. ... канд. филол. наук / А. В. Егоров. - Ижевск, 2010. - 19 с.

74. Ерасов, Б. С. Социальная культурология : [учебник для вузов] / Б. С. Ерасов. - 2-е изд., испр. и доп. - Москва : Аспект-пресс, 1996. - 590 с.

75. Ерофеева, Е. В. Вероятностные структуры идиомов: социолингвистический аспект / Е. В. Ерофеева. - Пермь : Изд.-во Перм. унта, 2005. - 320 с.

76. Ерофеева, Е. В. К вопросу о соотношении понятий текст и дискурс / Е. В. Ерофеева, А. Н. Кудлаева // Проблемы социо- и психолингвистики : сб. ст. / отв. ред. Т. И. Ерофеева ; Перм. ун-т. - Пермь, 2003. - Вып. 3. - С. 2836.

77. Ерофеева, Т. И. Социолект : стратификационное исследование : монография / Т. И. Ерофеева ; Перм. гос. ун-т. - Пермь, 2009. - 240 с.

78. Желтухина, М. Р. Тропологическая суггестивность масс-медиального дискурса : о проблеме речевого воздействия тропов в языке СМИ : монография / М. Р. Желтухина. - Москва : Ин—т языкознания РАН ; Волгоград : Изд-во ВФ МУПК, 2003. - 656 с.

79. Жучков, Д. О. Речевой акт угрозы как объект прагмалингвистиечского анализа : дисс. ... канд. филол. наук / Д. О. Жучков. -Воронеж, 2010. - 181 с.

80. Завалишина, Ю. Г. Зоонимы и фитонимы в русской и английской паремиологии в аспекте этнического менталитета : дис. ... канд. филол. наук / Ю. Г. Завалишина. - Курск, 1998. - 220 с.

81. Залевская, А. А. Текст и его понимание: монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2011. - 177 с.

82. Зацепина, Е. В. Вербализация концепта «Друг» в немецких и русских паремиях : дис. ... канд. филол. наук / Е. В. Зацепина. - Тамбов, 2010.- 178 с.

83. Зиновьева, Е. И. Русская ментальность в зеркале языка : учеб. пособие / Е. И. Зиновьева. - Санкт-Петербург : Изд-во «Нестор-История», 2010.-96 с.

84. Золотарев, А. М. Родовой строй и первобытная мифология / А. М. Золотарев. - Москва : Наука, 1964. - 328 с.

85. Иванов, В. В. Исследования в области славянских древностей : лексические и фразеологические вопросы реконструкции текстов / В. В. Иванов, В. Н. Торопов. - Москва : Наука, 1974. - 343 с.

86. Иванова, Е. В. Пословичная концептуализация мира (на материале английских и русских пословиц) : дис. ... д-ра филол. наук / Е. В. Иванова. - Санкт-Петербург, 2003. - 415 с.

87. Иссерс, О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи / О. С. Иссерс. - Изд. 6-е, доп. - Москва : Изд-во ЛКИ, 2012. - 304 с.

88. Казеннова, О. А. Функционирование фразеологизмов в устном дискурсе (на материале спортивных репортажей) : автореф. дис. ... канд. филол. наук / О. А. Казеннова. - Москва, 2009. - 24 с.

89. Казыдуб, Н. Н. Интенциональные предикаты со значением попытки / Н. Н. Казыдуб // Системный анализ простого и сложного предложений. Межвуз. сб. науч. тр. - Ленинград: ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1990. - С. 25-32.

90. Казыдуб, Н. Н. К проблеме семантической классификации глаголов / Н. Н. Казыдуб // Актуальные проблемы семасеологии. Межвуз. сб. науч. тр. - Ленинград: ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1991. - С. 36^14.

91. Карам, Р. А. Структура и семантика зоокомпозитов в русском языке : дис. ... канд. филол. наук / Р. А. Карам. - Елец, 2010. - 206 с.

92. Карасик, В. И. Языковой круг : личность, концепты, дискурс : монография / В. И. Карасик. - Волгоград : Перемена, 2002. - 477 с.

93. Касевич, В. Б. Буддизм. Картина мира. Язык = Buddhism. Worldview. Language / В. Б. Касевич ; СПб. гос. ун-т, Вост. фак. - Санкт-Петербург : Центр «Петерб. Востоковедение», 1996. - 275 с.

94. Кацнельсон, С. Д. Содержание слова, значение и обозначение / С. Д. Кацнельсон ; под общ. ред. В. М. Жирмунского, М. М. Гухман, С. Д. Кацнельсона. - Изд. 2-е, стереотип. - Москва : Едиториал УРСС, 2004. - 112 с. - (Лингвистическое наследие XX века).

95. Кертман, Л. Е. К методологии изучения культуры и критике её идеалистических концепций / Л. Е. Кертман // Новая и новейшая история. -1973.-№3.-С. 32-47.

96. Киприянова, А. А. Функциональные особенности зооморфизмов : на материале фразеологии и паремиологии русского, английского, французского и новогреческого языков : дис. ... канд. филол. наук / А. А. Киприянова. - Краснодар, 1999. - 217 с.

97. Кобозева, Н. М. Основы теории речевых актов / Н. М. Кобозева // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17, 1986. - С. 7-22.

98. Коваленко, Г. А. Функционирование библейской лексики и фразеологии в светском дискурсе : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Г. А. Коваленко. - Чебоксары, 2010. - 28 с.

99. Колесникова, Л. В. Юридический дискурс как результат категоризации и концептуализации действительности : на материале предметно—терминологической области "Международное частное право" : дис. ... канд. филол. наук / Л. В. Колесникова. - Ставрополь, 2007. - 166 с.

100. Кононенко, Б. И. Культурология в терминах, понятиях, именах : справ, учеб. пособие / Б. И. Кононенко. - Москва : Изд-во «Щит-М», 1999. -406 с.

101. Корнилов, О. А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов / О. А. Корнилов ; [Моск. гос. ун-т им. М. В. Ломоносова, Фак. ин. яз.]. - 2-е изд., испр. и доп. - Москва : ЧеРо, 2003. -347 с.

102. Костомаров, В. Г. Язык и «язык культуры» в межкультурном общении / В. Г. Костомаров, Ю. Е. Прохоров // Россия - Восток - Запад. -Москва, 1998. - С. 349-356.

117. Костомаров, В. Г. Наш язык в действии. Очерки современной русской стилистики / В. Г. Костомаров. - Москва : Гардарики, 2005. - 287 с.

103. Котова, М. Ю. Славянская паремиология : дис. ... д-ра филол. наук / М. Ю. Котова. - Санкт-Петербург, 2004. - 231 с. + Прил. (540 с.)

104. Кунин, А. В. Фразеология современного английского языка / А. В. Кунин, Москва : Издательство «Международные отношения», 1972. - 288 с.

105. Куражова, И. В. Имена животных как отражение ценностной картины мира в английской лингвокультуре : автореф. дис. ... канд. филол. наук / И. В. Куражова. - Иваново, 2007. - 23 с.

106. Курганов, Н. Г. Российская универсальная грамматика, или Всеобщее письмословие: Предлагающее Легчайший способ основательнаго учения русскому языку: С Седмью присовокуплениями разных учебных и полезнозабавных вещей / Н. Г. Курганов. - Издано во граде Святого Петра: [Тип. Морск. Кад. корпуса], 1769. - [6], 424 с.

107. Лакофф, Д., Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живем : Пер. с англ. / Под ред. и с предисл. А. Н. Баранова. Изд. 2-е. / Д. Лакофф. - Москва : Издательство ЛКИ, 2008. - 256 с.

108. Ларин, Б. А. Эстетика слова и язык писателя : избр. ст. / Б. А. Ларин. - Ленинград : Худож. лит. Ленингр. от-ние, 1974. - 285 с.

109. Лебедева, Н. М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию : учеб. пособие / Н. М. Лебедева. - Москва : Ключ-С, 1999. - 224 с.

110. Леонтович, О. А. Русские и американцы : парадоксы межкультурного общения : монография / О. А. Леонтович. - Москва : Гнозис, 2005.-352 с.

111. Липаев, А. П. Педагогический дискурс как средство социального воспитания сельских школьников : дис. ... канд. пед. наук / А. П. Липаев. -Кострома, 2004. - 175 с.

112. Лосев, А. Ф. Языковая структура : учеб. пособие / А. Ф. Лосев. -Москва : МГПИ, 1983. - 374 с.

113. Манаенко, Г. Н. Дискурс в его отношении к речи, тексту и языку / Г. Н. Манаенко // Язык. Текст. Дискурс : межвуз. сб. науч. ст. - Ставрополь, 2003. - С. 26-40.

114. Марданова, Д. М. Сопоставительный анализ фразеологических зоонимов в английском и турецком языках : дис. ... канд. филол. наук/ Д. М. Марданова. - Казань, 1997. - 283 с.

115. Маркарян, Э. С. Очерки теории культуры / Э. С. Маркарян. -Ереван : АН Арм. ССР, 1969. - 228 с.

116. Маслова, В. А. Лингвокультурология : учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В. А. Маслова. - Москва : Академия, 2001. - 208 с.

117. Маслова, В. А. Культурный стереотип и его роль в поведении сквозь призму языка / В. А. Маслова // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики : межвуз. сб. науч. тр. / под ред. д-ра филол. наук Т. Ю. Тамерьян ; Сев.-Осет. гос. ун-т им. К. Л. Хетагурова. -Владикавказ, 2009. - Вып. 11. - С. 37-44.

118. Мирзаева, Т. А. Оценка человека в пословицах и поговорках русского, английского, испанского и табасаранского народов : морально-нравственная сфера : дис. ... канд. филол. наук / Т. А. Мирзаева. -Ставрополь, 2008. - 211 с.

119. Мишланова, С. Л. Когнитивный аспект медицинской коммуникации / С. Л. Мишланова // Теория коммуникации & прикладная

коммуникация / под общ. ред. И. Н. Розиной. - Ростов на Дону, 2002. - С. 9198. - (Вестник Российской коммуникативной ассоциации ; вып. 1).

120. Мокиенко, В. М. Славянская фразеология : учеб. пособие для филол. спец. ун-тов / В. М. Мокиенко. - Москва : Высш. школа, 1980. - 207 с.

121. Николюкина, Т. М. Русские фразеологические средства нравственной характеристики человека : дис. ... канд. филол. наук / Т. М. Николюкина. - Тамбов, 2007. - 279 с.

122. Овчинникова, И. Г. Реклама в российском городе : лингво-социокультурный анализ / И. Г. Овчинникова // Филологические заметки : межвуз. сб. науч. тр. / Перм. гос. ун-т, Ун-т в Любляне ; отв. ред. Т. И. Ерофеева, Я. Вречко. - Пермь ; Любляна, 2005. - Вып. 3, ч. 2. - С. 163-174.

123. Олешков, М. Ю. Моделирование коммуникативного процесса : монография / М. Ю. Олешков. - Нижний Тагил : Нижнетагил. гос. соц.-пед. акад., 2006. - 336 с.

124. Олешков, М. Ю. Ментальность дискурсивно-речевого пространства (на примере фреймов дидактической ситуации) // Дискурс, культура, ментальность : коллективная монография / Отв. ред. М. Ю. Олешков. -Нижний Тагил : Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия, 2011. - С. 88-108. - (Серия «Язык и дискурс». Выпуск 3).

125. Орёл, В. Е. Культура, символы и животный мир. - X.: Гуманитарный Центр, 2008. - 584 с.

126. Остин, Дж. Л. Слово как действие / Дж. Л. Остин // Новое в зарубежной лингвистике. - Москва, 1986. - Вып. 17. - С. 22-129.

127. Остин, Дж. Л. Перформативы - констативы // Философия языка / Ред.-сост. Дж. Р. Сёрл: Пер. с англ. - Москва : Едиториал УРСС, 2004. С. 2334.

128. Панов, Е. Н. Знаки, символы, языки : коммуникация в царстве животных и в мире людей / Е. Н. Панов. - Изд. 6-е, испр. и доп. - Москва : Изд-во ЛКИ, 2011. - 504 с.

129. Пермяков, Г. Л. Основы структурной паремиологии / Г. Л. Пермяков. - Москва : Гл. ред. вост. лит., 1988. - 236 с.

130. Пермяков, Г. Л. Пословицы и поговорки народов Востока / Г. Л. Пермяков. - Москва : Лабиринт, 2001. - 624 с.

131. Першиц, Р. Я. Анатомия ментальносте : человек и общество / Р. Я. Першиц. - Санкт-Петербург : Симпозиум, 2003. - 143 с.

132. Петрова, Е. Б. Прагмалингвистический анализ побудительного акта реактивного совета : дис. ... канд. филол. наук / Е. Б. Петрова. -Новосибирск, 2010, - 299 с.

133.Пинкер, С. Язык как инстинкт / С. Пинкер. - Изд. 2-е, испр. -Москва : Кн. дом «ЛИБРОКОМ», 2009. - 456 с.

134.Планк, М. Единство физической картины мира / М. Планк. - Москва : Наука, 1966.-287 с.

135.Подюков, И. А. Семиотический аспект текста паремии / И. А. Подюков // Лингвистические и эстетические аспекты анализа текста. -Соликамск, 1999. - С. 152-158.

136. Подюков, И. А. Культурно-семиотические аспекты народной фразелогии : дис. ... д-та филол. наук / И. А. Подюков. - Пермь, 1996. - 366 с.

137. Полиниченко, Д. Ю. Естественный язык как лингвокультурный семиотический концепт : на материале русского и английского языков : дис. ... канд. филол. наук / Д. Ю. Полиниченко. - Краснодар, 2004. - 179 с.

138. Попова, 3. Д. Семантико-когнитивный анализ языка : науч. изд. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. - Воронеж : Истоки, 2007. - 251 с.

139. Потебня, А. А. Слово и предложение : Введение в теорию. / А. А. Потебня. - Москва : КРАС АНД, 2010. - 128 с. (Лингвистическое наследие XIX века.)

140. Поштарева, Т. В. Использование пословиц в учебно-воспитательном процессе / Т. В. Поштарева // Начальная школа плюс до и после. - 2009. - № 6. - С. 43-47.

141. Прохоров, Ю. Е. В поисках концепта / Ю. Е. Прохоров. - 2-е изд. -Москва : Флинта : Наука, 2009. - 176 с.

142. Пуцилева, Л. Ф. Культурно детерминированные коннотации русских зоонимов : дис. ... канд. филол. наук / Л. Ф. Пуцилева. - Санкт-Петербург, 2009. - 239 с.

143. Радбиль, Т. Б. Основы изучения языкового менталитета : учеб. пособие / Т. Б. Радбиль. - Москва : Флинта : Наука, 2010. - 328 с.

144. Ромат, Е. В. Реклама / Е. В. Ромат. - Санкт-Петербург : Питер, 2004.- 176 с.

145.Руднев, В. П. Словарь культуры XX века : ключевые понятия и тексты / В. П. Руднев. - Москва : АГРАФ, 1997. - 384 с.

146. Саблина, М. В. Пословицы в газетном тексте : функциональный аспект / М. В. Саблина // Речевое общение : специализир. вестн. / Краснояр. гос. ун-т ; под ред. А. П. Сковородникова. - Красноярск, 2006. - Вып. 8-9 (16-17).-С. 220-224.

147. Савенкова, Л. Б. Русские паремии как функционирующая система : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / Л. Б. Савенкова ; Рост. гос. ун-т. - Ростов на Дону, 2002. - 46 с.

148. Сакаева, Л. Р. Сопоставительный анализ фразеологических единиц антропоцентрической направленности : дис. ... д-ра филол. наук / Л. Р. Сакаева. - Казань, 2009. - 408 с.

149.Салимовский, В. А. Культура речи и речевая антикультура / В. А. Салимовский // Дискурс, культура, ментальность: коллективная монография / Отв. ред. М. Ю. Олешков. - Нижний Тагил : Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия, 2011. — С. 34—50.

150. Санников, В. 3. Русский язык в зеркале языковой игры / В. 3. Санников. - Москва : Языки славянской культуры, 2002. - 552 с.

151. Селиверстова, Е. И. Пространство русской пословицы : постоянство и изменчивость / Е. И. Селиверстова. - Санкт-Петербург : МИРС, 2009. - 270 с.

152.Семененко, H. Н. Русские паремии : функция, семантика, прагматика : монография / H. Н. Семененко. - Старый Оскол : РОСА, 2011. — 353 с.

153. Сенкевич, А. Н. Общество. Культура. Поэзия : (поэзия хинди периода независимости) / А. Н. Сенкевич ; АН СССР, Ин-т мир. лит. им. А. М. Горького. - Москва : Наука, 1989. - 227 с.

154. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии : пер. с англ. / Э. Сепир. - Москва : Прогресс. Изд. группа «Универс», 1993. - 654 с.

155. Сергеева, А. В. Русские стереотипы поведения, традиции, ментальность / А. В. Сергеева. - 5-е изд. - Москва : Флинта : Наука, 2007. -320 с.

156. Серебренников, Б. А. Роль человеческого фактора. Язык и мышление / Б. А. Серебренников. - Москва : Наука, 1988. - 244, [3] с.

157. Серль, Дж. Косвенные речевые акты / Дж. Серль // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17, 1986. - С. 36-57.

158. Серль, Дж. Природа интенциональных состояний / Дж. Серль // Философия, логика, язык. - Москва : Прогресс, 1987. - С. 96-127.

159. Серль, Дж. Классификация иллокутивных актов / Дж. Серль // Зарубежная лингвистика. II: Пер. с англ. / Общ. Ред. В. А. Звегинцева, Б. А. Успенского, Б. Ю. Городецкого. - Москва : Издательская группа «Прогресс», - 1999.-С. 229-253.

160. Сёрл, Дж. Что такое речевой акт? / Дж. Сёрль // Философия языка / Ред.-сост. Дж. Р. Сёрль: Пер. с англ. - Москва : Едиториал УРСС, 2004. - С. 56-74.

161. Серова, JL А. Концепт «труд» в немецких и русских паремиях : дис. ... канд. филол. наук / JI. А. Серова. - Москва, 2009. - 196 с.

162. Синячкин, В. П. Общечеловеческие ценности в русской культуре : лингвокультурологический анализ : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / В. П. Синячкин. - Москва, 2011. - 57 с.

163. Созинова, Э. М. Общее и специфическое в паремиях-эквивалентах : на материале башкирского, русского и английского языков : дис. ... канд. филол. наук / Э. М. Созинова. - Уфа, 2006. - 213 с.

164. Соколов, Э. В. Понятие, сущность и основные функции культуры : учеб. пособие / Э. В. Соколов. - Ленинград : Изд-во Ленинград, гос. ин-та культуры им. Н. К. Крупской, 1989. - 84 с.

165. Сорока, Ю. Г. Кинодискурс повседневности постмодерна / Ю. Г. Сорока // Постмодерн : новая магическая эпоха / под ред. JI. Г. Ионина. -Харьков, 2002. - С. 47^19.

166. Сперанская, А. Н. Правила речевого поведения в русских паремиях : автореф. дис. ... канд. филол. наук / А. Н. Сперанская. - Красноярск, 1999. -210 с.

167. Степанов, Ю. С. Концепты. Тонкая пленка цивилизации / Ю. С. Степанов. - Москва : Языки славянских культур, 2007. - 248 с. : ил. (Вклейки после с. 64, 192).

168. Стросон, П. Ф. Намерение и конвенция в речевых актах / П. Ф. Стросон // Философия языка / Ред.-сост. Дж. Р. Сёрль: Пер. с англ. - Москва : Едиториал УРСС, 2004. - С. 35-55.

169. Суперанская, А. В. Прописная и строчная буква в собственных именах разных категорий / А. В. Суперанская // Орфография собственных имен. - Москва, 1965. - С. 25^13.

170. Тарланов, 3. К. Пословицы как материал для изучения синтаксиса : (к истории изучения и определения пословиц) // Ученые записки Ленинградского педагогического института. - Петрозаводск, 1972. - Т. 467. -С. 69-106.

171. Телия, В. Н. Человеческий фактор в языке : языковые механизмы экспрессивности / В. Н. Телия ; Ин—т языкознания. - Москва : Наука, 1991. — 214 с.

172. Толстой, Н. И. Язык и народная культура : очерки по славянской мифологии и этнолингвистики / Н. И. Толстой. - Москва : Индрик, 1995. -512 с.

173. Харрис, Р. Психология массовых коммуникаций / Р. Харрис. -Москва : ОЛМА-ПРЕСС, 2002. - 448 с.

174. Хайруллина, P. X. Картина мира в русской фразеологии (в сопоставлении с башкирскими параллелями) : пособие по спецкурсу / P. X. Хайруллина. - Москва : Прометей, 1996. - 146 с.

175. Хроленко, А. Т. Основы лингвокультурологии : учеб. пособие / А. Т. Хроленко ; под ред. В. Д. Бондалетова. - 5-е изд. - Москва : Флинта : Наука, 2009. - 184 с.

176. Фаст, Дж. Язык тела / Дж. Фаст. Как понять иностранца без слов / Э. Холл ; [к сб. в целом] пер. с англ. Ю. В. Емельянова. - Москва : Вече : Персей : ACT, 1995.-431 с.

177. Франк, Д. Семь грехов прагматики: тезисы о теории речевых актов, анализе речевого общения, лингвистике и риторике / Д. Франк // Зарубежная лингвистика. II: Пер. с англ. / Общ. ред. В. А. Звегинцева, Б. А. Успенского, Б. Ю. Городецкого. - Москва : Издательская группа «Прогресс», 1999. С. 254-264.

178. Фролов, М. Е. Телевизионный дискурс информационно-аналитических программ : на материале программ криминально-правовой тематики НТВ : дис. ... канд. филол. наук / М. Е. Фролов. - Тверь, 2004. - 203 с.

179. Фролова, О. Е. Пословица и её отношение к действительности / О. Е. Фролова // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. - 2005. - № 4. - С. 125-132.

180. Чумичева, Т. С. Фразеологизмы с компонентами—соматизмами в национальных вариантах английского языка (на материале британского и

американского вариантов) : дис. ... канд. филол. наук / Т. С. Чумичева. -Нижний Новгород, 2010. - 24 с.

181. Шанский, H. М. Фразеология современного русского языка : учеб. пособие / H. М. Шанский. - Изд. 6-е. - Москва : Кн. дом «ЛИБРОКОМ», 2012. - 272 с. - (Лингвистическое наследие XX века).

182. Шведова, Н. Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над русским семантическим словарем / Н. Ю. Шведова // Вопросы языкознания. - 1999. -№ 1. - С. 3-17.

183. Шейгал, Е. И. Семиотика политического дискурса / Е. И. Шейгал. -Москва : Гнозис, 2004. - 328 с.

184. Эйнштейн, А. Влияние Максвелла на развитие представлений о физической реальности / А. Эйнштейн // Эйнштейн А. Собрание научных трудов : в 4 т. - Москва, 1967. - Т. 4. - С. 136-139.

185. Эпштейн, M. Н. Мир животных и самопознание человека : по мотивам народной русской поэзии XIX-XX веков / M. Н. Эпштейн // Художественное творчество. - Ленинград, 1986. - С. 5-27.

186. Юсупова, 3. А. Языковые аспекты реализации противопоставления в паремии (на материале французских, английских и русских пословиц и поговорок) : дис. ... канд. филол. наук / 3. А. Юсупова. - Уфа, 2005. - 146 с.

187. Ball, W. J. A Practical guide to colloquial idiom / W. J. Ball. - London : Longmans : Green & Co, 1958. - XI. - 258 p.

188. Bally, Ch. Traité de stylistique française. Premiere volume / Ch. Bally. -Heidelberg : Carl Winters ; Paris : С. Klincksieck, 1909. - 331 p.

189. Cowie, A. P. Phraseology Theory Analysis and Applications / A. P. Cowie. - New York : Oxford University Press, 1998. - 258 p.

190. Dahl, S. Communications and Culture Transformation : cultural Diversity, Globalization and Cultural Convergence [Electronic resource] : project presented to the European University, Barcelona, June 1998. - Mode of access : http://www.stephweb.com/capstone/index.htm(/l.htm, 2.htm, /3.htm, /4. htm, /5. htm. /6. htm).

191. Dandes, A. The Wisdom of Many : essays on the Proverb / Dandes A., Mieder W. - New York : Garland, 1981.-326 p.

192. Fontaine, C. R. Proverb performance in the Hebrew Bible / C. R. Fontaine // Wise words : essays on the proverb / ed. W. Mieder. - New York, 1994.-P. 393-413.

193. Grzybek, P. Foundations of Semiotic proverb study / P. Grzybek // Wise words : essays on the proverb / ed. W. Mieder. - New York, 1994. - P. 31-71.

194. Hall, E. T. The Silent Language / E. T. Hall. - New York : Doubleday, 1959.-240 p.

195. Halliday, M. A. K. Lexis as a Linguistic Level / M. A. K. Halliday // In memory of J. R. Firth / ed. C. E. Bazell, J. Catford, M.A.K. Halliday, R. Robinson. -London, 1966.-P. 148-162.

196. Howarth, P. A Phraseological Approach to Academic Writing / P. Howarth // Language Learning and success : studying through English / ed. G. M. Blue. - London, 1993. - P. 58-59.

197. Lau, K. J., Tokofsky, P., Winick, S. D. What goes around comes around. The circulation of Proverbs in Cintemporary Life / K. J. Lau, P. Tokofsky, S. D. Winick. - Utah State University Press. Logan, Utah. 2004. - 190 p.

198. Lieber, M. D. Analogic ambiguity. A paradox of proverbial usage / M. D. Lieber // Wise words : essays on the proverb / ed. W. Mieder. - New York, 1994.-P. 99-126.

199. Levy I. J. From one act of charity, the world is saved. Creative selection of proverbs in Sephardic Narrative /1. J. Levy, R. L. Zumwalt // What goes around comes around : the circulation of Proverbs in Contemporary Life. - Logan : Utah State University Press, 2004. - P. 37-57.

200. Mieder, W. The children and proverbs speak the truth : teaching proverbial wisdom to fourth graders / W. Mieder, D. Holmes. - Burlington : University of Vermont, 2000. - 240 p.

201. Mieder, W. Proverbs are never out of fashion. Popular wisdom in the modern age / W. Mieder. - New York ; Oxford, 1993. - 109 p.

202. Mieder, W. Yankee wisdom : american proverbs and the worldview of New England / W. Mieder // Phraseology and Culture in English / ed. Paul Skandera. - Berlin ; New York, 2007. - P. 205-234.

203. Schneider, D. What is Kinship All About? / D. Schneider // Kinship Studies in the Morgan Centennial Year. - Washington, 1972. - P. 32-63.

204. Seiler, F. Deutsche Sprichwörterkunde / F. Seiler. - München, 1922. -458 s.

205. Sinclair, J. M. A Progress Report : collocation // Language Topics : essays in Honour of Michael Halliday / ed. R. Steele, T. Threadgold. -Amsterdam, 1987. - Vol. 2. - P. 319-331.

206. Sinclair, J. Corpus, Concordance, Collocation / J. Sinclair. - Oxford : Oxford University Press. 1991. - 179 p.

207. Smith, L. P. Words and Idioms : Studies in the English Language / L. P. Smith. - London : Constable & Co, 1925. - IX, [3], 299 [1] p.

208. Taylor, A. The proverb / A. Taylor. - Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press. 1931. - 223 p.

209. White, L. A. Energy and the Evolution of Culture / L. A. White // American Anthropologist. - 1943. - Vol. 45, № 3 (July-Sept.). - P. 335-356.

210. Whiting, B. J. Proverbs, sentences, and proverbial phrases : from English Writings Mainly before 1500 / B. J. Whiting. - Cambridge, Mass. : Harvard University Press, 1968. - 773 p.

211. Whiting, B. J. Modern proverbs and Proverbial sayings / B. J. Whiting. - Cambridge, Mass. : Harvard University Press, 1989. - XV. - 709 p.

212. Wunderlich, D. Studien zur Sprechakttheorie / D. Wunderlich. Zweite Auflage. Frankfurt am Main : Suhrkamp Verlag, 1978. - 432 S.

Лексикографические источники

1. Авдеев, В. И. Энциклопедический словарь по культурологии / В. И. Авдеев. - Москва : Изд-во «Центр», 1997. - 480 с.

2. Аникин, В. П. Русские пословицы и поговорки / В. П. Аникин. -Москва : «Художественная литература», 1988. -431 с.

3. Брускина, Т. JL, Шитова, Л.Ф. Русско-английский словарь образных слов и выражений / Т. Л. Брускина, Л. Ф. Шитова. - СПб. : Антология, 2008. -352 с.

4. Васильева, Л. В. Краткость-душа остроумия. Английские пословицы, поговорки, крылатые выражения / Л. В. Васильева. - Москва : ЗАО Центрполиграф, 2004. - 350 с.

5. Даль, В. Пословицы русского народа / В. Даль. - СПб. : Авалон, Азбука-классика, 2007. - 304 с.

6. Жуков, В. П. Словарь русских пословиц и поговорок / В. П. Жуков. -Москва : Изд-во «Советская энциклопедия», 1967. - 536 с.

7. Зимин, В. И. Словарь-тезаурус русских пословиц, поговорок и метких выражений / В. И. Зимин. - Москва : АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2010.-736 с.

8. Елистратов, В. С. Словарь крылатых слов (русский кинематограф): Около тыс. единиц / В. С. Елистратов. - Москва : Русские словари, 1999. -181 с.

9. Иллюстров, И. И. Юридические пословицы и поговорки русского народа / И. И. Иллюстров. - Изд. 3-е. Москва : КРАСАНД, 2011. - 80 с.

10. Квеселевич, Д. И. Современный русско-английский фразеологический словарь / Д. И. Квеселевич. - Москва : ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2002. - 624 с.

11. Кубрякова, Е. С., Демьянков, В. 3., Панкрац, Ю. Г., Лузина, Л. Г. Краткий словарь когнитивных терминов / Е. С. Кубрякова, В. 3. Демьянков, Ю. Г. Панкрац, Л. Г. Лузина. - Москва : МГУ, 1996. - 245 с.

12. Литвинов, П. П. 3500 английских фразеологизмов и устойчивых словосочетаний / П. П. Литвинов. - Москва : Астрель: ACT, 2007. - 285 с.

13. Мазо, В. Д. Бирманские народные изречения: Более 4000 бирманских пословиц и поговорок с их русскими эквивалентами / В. Д. Мазо. - Москва : Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. - 560 с.

14. Михальченко, В. Ю. Словарь социолингвистических терминов / В. Ю. Михальченко. - Москва : Институт языкознания РАН, 2006. - 312 с.

15. Мокиенко, В. М., Никитина, Т. Г. Словарь псковских пословиц и поговорок / В. М. Мокиенко, Т. Г. Никитина. - СПб.: «НОРИНТ», 2001.- 176 с.

16. Современный словарь иностранных слов: 0к.20 ООО слов. — М.: Рус. яз., 1992,- 740 с.

17. Фразеологический словарь старославянского языка. Научно-исследовательская словарная лаборатория. МАГУ. Отв. ред. С. Г. Шулежкова, члены редколлегии: М. А. Коротенко, Л. Н. Мишина, А. А. Осипова. - Москва : Флинта, Наука, 2011. - 424 с.

18. Фролов, И. Т. Философский словарь / И. Т. Фролов. 7-е зд. -Москва : Республика, 2001. - 719 с.

19. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд. Москва : «Большая Российская энциклопедия». 1998. - 685 с.

20. Appearson, G. L. 'English Proverbs and Proverbial Phrases: A Historical Dictionary' / G. L. Appearson. - London and Toronto : Dent & Sons, 1929. - 721 P-

21. Cambridge Advanced Learner's Dictionary, second edition. -Cambridge : Cambridge University Press, 2005. - 1592 p.

22. Guli, M. A Dictionary of Anglo-American and Albanian Proverbs / M. Guli. - Saarbrücken : Lambert Academic Publishing, 2010. - 348 p.

23. Mieder, W. A Dictionary of American Proverbs / W. Mieder. - New York, Oxford : Oxford University Press, 1992. - 710 p.

24. Partridge, E. A Dictionary of Cliches / E. Partridge. - 3th ed. - London : Routledge, 1947.-260 p.

25. Simpson, J. Concise Dictionary of Proverbs / J. Simpson. - Oxford : Oxford University Press, 2003. - 364 p.

Интернет-источники

1. URL: http://www.orator.ru/poslovicy_ispanskie.html

2. URL: www.lingvo.ru

3. URL: http://dictionary.reference.com/browse/heaven?s=t

4. URL:http://www.symbolarium.ru/index.php/%D0%9A%D0%BE%D0% BD%D1%8C

5. URL: http://www.pure-spirit.com/more-animal-symbolism

6. URL: http://mediascope.ru/node/755

7. URL: http://www.afi.com/100years/quotes.aspx

8. URL: http://prmaster.su/art_of_sale/chestnye-slogany-smeh-skvoz-slezy_371.html

9. URL: http://auto-dubai.ru/vne-rubrik/reklamnye-slogany-avtomobilej-rossijskie-avtozavody/

10. URL: http://www.thinkslogans.eom/slogans/advertising-slogans/page/2/

11. Кожемякин E.A. Юридический дискурс как культурный феномен: структура и смыслообразование. URL: http ://konference. Siberia -expert.com/publ/doklad_s_obsuzhdeniem_na_sajte/kozhemjakin_e_a_juridicheskij _diskurs_kak_kulturnyj_fenomen_struktura_i_smysloobrazovanie/2-1-0-28

12. Ежова Т. В. Педагогический дискурс и его проектирование. URL: http://www.eidos.ru/journal/2007/0930-5.htm.

13. Самаричева А. И. Англоязычное влияние на немецкий компьютерный Дискурс // Язык, коммуникация и социальная среда. Вып. 1. Воронеж: ВГУ, 2001. URL: http:/tpl 1999.narod.ru/WebLSE2001 /Samar.htm.

14. Русские компьютерные пословицы. URL: http://www.strangecosmos. com/content/item/10985 8.html.

15. URL: http://www.mith.ni/cgi-bin/yabb2/YaBB.pl?board=ozornik;action= display;num=l 208109732

16. Woodbridge B. Computer Pro verbs. URL: http://www.netfunny.com/rhf/ jokes/98/Jun/proverbs.html

Корпусы

1. Национальный корпус русского языка URL: http://www.ruscorpora.ru/

2. British National Corpus URL: http://www.natcorp.ox.ac.uk/

Список принятых сокращений

АФУС - 3500 английских фразеологизмов и устойчивых словосочетаний

БНИ - Бирманские народные изречения

БЭС - Языкознание. Большой энциклопедический словарь

КДО - Краткость-душа остроумия

КСКТ - Краткий словарь когнитивных терминов

ПРН - Пословицы русского народа

РАСОСВ - Русско-английский словарь образных слов и выражений

РПП - Русские пословицы и поговорки

СКС - Словарь крылатых слов

СППП - Словарь псковских пословиц и поговорок

СРАФС - Современный русско-английский фразеологический словарь

СРПП - Словарь русских пословиц и поговорок

ССИС - Современный словарь иностранных слов

ССТ - Словарь социолингвистических терминов

СТРППМВ - Словарь-тезаурус русских пословиц, поговорок и метких выражений

ФС - Философский словарь

ФССЯ - Фразеологический словарь старославянского языка

ЭСК - Энциклопедический словарь по культурологии

ЮППРН - Юридические пословицы и поговорки русского народа.

CALD - Cambridge Advanced Learner's Dictionary

CDP - Concise Dictionary of Proverbs

DAP - A Dictionary of American Proverbs

DAAAP - A Dictionary of Anglo-American and Albanian Proverbs N - имя существительное

V- глагол

Adj. - имя прилагательное Рг. - местоимение

Pos.Pr. - притяжательное местоимение

Adv. - наречие

Num. - числительное

Conj. - союз

Prep. - предлог

Art. - артикль

Sent. - предложение