Морально-этический концепт "совесть" в кумыкской и русской языковых картинах мира: на материале фразеологических и паремиологических единиц тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.02, кандидат филологических наук Шахманова, Бурлият Гебековна

• Шахманова, Бурлият Гебековна
• кандидат филологических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Шахманова, Бурлият Гебековна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИИ И ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА.

§ 1. Язык как культурное явление.

1.1. Картина мира.

1.2. Языковая картина мира.

1.3. Языковое мышление.

§ 2. Базовые понятия лингвокультурологии.

2.1. Менталитет и.ментальность.

2.2. Концепт как ментальное явление.

2.3. Концептосфера и концептуальный анализ.

§ 3. Паремиологический и фразеологический фонды сопоставляемых языков.

Выводы по первой главе.

ГЛАВА II. РЕАЛИЗАЦИЯ МОРАЛЬНО-ЭТИЧЕСКОГО КОНЦЕПТА СОВЕСТЬ НА УРОВНЕ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ И ПАРЕМИО-ЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ.

§ 1. Совесть как наиболее общая нравственно-этическая категория.

1.1. Фразеологизмы и паремии с категорией совесть, честь.

1.2. Къылыкъ/эдеп/намус как выражение концепта совесть в кумыкской наивной картине мира.

1.3. Стыд как структурно-семантический компонент концепта совесть.

1.4. Паремии и фразеологизмы с категорией честь.

§ 2. Художественный перевод как текст культуры.

2.1. Категория совесть, честь в художественных произведениях.

2.2. Категория стыд в художественных произведениях.

§ 3. Морально-этическая оценка концепта совесть в сфере дагестанского менталитета.

Выводы по второй главе.

ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ СЛОВАРИ И ИСТОЧНИКИ. ИСТОЧНИКИ ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Морально-этический концепт "совесть" в кумыкской и русской языковых картинах мира: на материале фразеологических и паремиологических единиц»

В последнее время все большее внимание лингвистов привлекают исследования, проводимые в плане сопоставления двух и более языков. Такое явление не случайно. Ведь обращение к межъязыковому анализу помогает лучше понять закономерности и особенности функционирования изучаемых языковых фактов, позволяет не только глубже проникнуть в структуру наблюдаемых явлений языка, но и полнее осмыслить особенности своего родного языка.

Характерной чертой современного исследования является- попытка реконструкции* «духовного универсума» людей различных культурно-исторических сообществ. Обнаружение и анализ важнейших универсальных категорий культуры, определяющих одновременно и категории человеческого сознания, невозможны без изучения языковой картины мира, в которой отражается-восприятие действительности* и «образ мира» в сознании соответствующего этноса.

В основе происходящих сегодня-кардинальных перемен в языкознании лежит определение языка не как некоторой имманентной системы, а как системы, представляющей собой конститутивное свойство человека и неразрывно связанной с его мышлением, духовной и практической деятельностью. Для современной лингвистики особую значимость приобретает определение реального места языка в процессе культуросозидания конкретной этнической общности. Для выяснения сущности языка к нему следует подходить не только как к средству коммуникации, но прежде всего как к неотъемлемому и важнейшему компоненту национальной культуры.

Язык отражает как материальные стороны жизни народа, так и духовные стороны мира носителей языка - мораль, систему ценностей, менталитет (В. фон Гумбольдт, JI. Вайсгербер, Э. Сепир, A.A. Потебня, А. Вежбицкая, Ю.С. Степанов и др.).

В настоящей работе концепт рассматривается как вербализованный символический образ идеального понятия, отражающий ментальное представление действительности, определяющееся системой традиций кумыкской и русской культуры, в границах которой он этимологизируется внутренней формой как единица информации культуры, которая отражает знание и опыт человека. И фразеологический, и паремиологический составы данных языков представляют собой наиболее проницаемый языковой пласт для реализации этих концептов. Выявив максимально полно состав языковых средств, репрезентирующих концепт, и описав семантику этих единиц, можно изучить сущность и содержание концепта.

Как считает В;В* Колесов, описание словесных знаков по концептам национального менталитета является принципиально новой формой толкования слов, так как слово выступает материалом концепта [Колесов 1999: 156]. Поскольку слово - «не эквивалент.предмета, а эквивалент того, как он был осмыслен речетворческим актом в .момент изобретения слова» [Зубкова 1989: 32], то концепты разных культур имеют различия даже в том случае, если обозначающие их слова синонимичны или тождественны. И изучение концептов даёт возможность получить наиболее полное знание о понятии; существующем в сознании носителей языка и культуры, помогает выявить системность их образа мира и культурные стереотипы, отражающие особенности национального характера.

Проблеме изучения концептов в современной науке уделяется-большое внимание. Это связано с повышенным интересом учёных к вопросам природы языковых единиц, их функционирования и способности хранить и- транслировать через поколения культурную информацию. Концепты представляют собой сложные и многоаспектные явления, о чём свидетельствует обширный фактический материал, накопленный в науке на сегодняшний день.

Под концептом в данной работе понимается единица сознания, обобщающая познавательный и эмоциональный опыт человека в виде культурно обусловленных представлений о физических или духовных объектах окружающей действительности с выделением одной из наиболее значимых характеристик. Совокупность концептов образует национальную концептосферу, которая частично объективируется языковыми средствами.

Данное исследование выполнено в рамках лингвокультурологии, которая в соответствии с общей тенденцией современного языкознания рассматривает явления языка в тесной связи с человеком, его духовной и практической деятельностью. Основным постулатом этой науки является изучение в органическом единстве менталитета и культуры этноса.

Неоценима роль лингвокультурологии как новой комплексной филологической дисциплины, изучающей взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании"[Самедов 2007: 71].

Уникальность нравственных концептов отражается в многообразии значений и смысловых оттенков лексем, реализующих данные концепты в фольклоре. Этические концепты являются продуктом и одновременно составляющей частью национальной-ментальности, которая сознанием обычно не фиксируется. В данной работе фразеологизмы и паремии рассматриваются с точки зрения их способности отражать морально-этические представления носителя языка.

Именно попытка представить фрагмент концептосферы в виде системы взаимосвязанных концептов и определяет актуальность исследования. Актуальность диссертационного исследования обусловлена также интенсивным развитием в последнее десятилетие лингвокультурологии как науки- в плане конкретизации и совершенствования её основополагающих теоретических положений и в отношении осуществления частных описаний отдельных языковых фактов.

Объект исследования - фразеологические единицы и паремии кумыкского и русского языков, отражающие нравственный мир человека.

Предмет исследования - морально-этический концепт намус Н совесть.

Степень изученности проблемы. Вопросы взаимосвязи языка и культуры интересовали лингвистов, как в дореволюционные годы, так и в годы становления отечественного языкознания. Так, учёные (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, Ю.С. Степанов и др.) считают, что полноценное познание культуры народа возможно только через язык. И в своих работах доказывают, что языковые данные играют решающую роль для понимания своеобразия культуры и менталитета народа. Культура формирует языковые категории и концепты. [Маслова 2004: 27].

На основе идей взаимосвязи языка, культуры и мышления возникает наука - лингвокультурология, предпосылками развития которой явились труды В. Гумбольдта,,Э. Сепира, A.A. Потебни и последующих исследователей до настоящего времени.

Согласно концепции Сепира-Уорфа структура языка и системная семантика её единиц коррелируют со структурой мышления и способом познания внешнего мира у того или иного народа. Это значит, что язык может служить источником сведений о культуре народа, его мировидении. Сквозь призму языка прослеживаются особенности национального характера, этических и моральных установок и др. Это позволяет учёным подходить к языку, как к объекту, способному объяснить такой феномен, как культура, мышление и т.д.

Целью исследования Ю.С, Степанова является описание констант культуры в их диахронном аспекте. Н.Д. Арутюнова исследует термины культуры, извлечённые из текстов разных времён и народов. Эти учёные ведут свои исследования с точки зрения внешнего наблюдателя, а не реального носителяязыка. В.Н. Телия и её ученики исследуют языковые сущности с позиции рефлексии носителя живого языка.

Таким образом, лингвокультурология изучает национальный язык и проявляющуюся в языковых категориях материальную и духовную культуры.

Языковая концептуализация как совокупность приёмов семантического представления плана содержания лексических единиц, очевидно, различна в разных культурах [Вежбицкая 1997: 238], однако одной лишь специфики способа семантического представления для выделения концепта как лингво-культурологической категории, видимо, недостаточно: языковые и культурные особенности здесь в значительной мере случайны и не отражают национально-культурного (собственно этнического) своеобразия семантики, и далеко не все различия во внутренней форме отдельных лексических единиц должны осмысливаться как концептологически значимые [Добровольский 1997: 37]. Обращение к внутренней форме фразеологических единиц (образно-метафорической или символьной в своей основе) позволит, как представляется, выявить существенные межъязыковые различия, фиксирующие несовпадения в интерпретации определённых фрагментов действительности разными языковыми сообществами, причём, по-видимому, лишь, некоторые из этих концептуальных различий окажутся культурно-значимыми [42].

Для лингвистического сознания внутренняя форма лексических единиц имеет исключительное значение, так как такая «этимология» вскрывает первичную мотивированность слов, что способствует более углубленному изучению отражения в языке этнического мировоззрения. Ассоциации и смысловые оттенки, создаваемые внутренней формой, обладают большим этнокультурным своеобразием, чем денотативный компонент лексических значений. Внутренняя форма слов, соприкасаясь с их лексическим значением, создаёт определённую «стереоскопичность словесного представления мира»: это «как бы историческая память языка, которая оттеняет его сегодняшнее понимание» [Мечковская 1996: 57].

Если совокупность концептов как семантических единиц, отражающих культурную специфику мировосприятия носителей языка, образует концептуальную область, соотносимую с понятием ментальности как способа видения мира, то концепты, отмеченные этнической спецификой, входят в область, соотносимую с менталитетом как множеством когнитивных, эмотивных и поведенческих стереотипов нации [Добровольский 1997: 42; Телия 1996: 235].

Все расхождения языков и культур выявляются при их сопоставлении. Однако на уровне языковой картины мира эти различия не видны, и слова разных языков выглядят обманчиво эквивалентными. Все эти проблемы обнаруживаются только при сопоставительном изучении, по крайней мере, двух языков и; соответственно, культур [Гюльмагомедов 2004: 62-66].

Понятие намус II совесть было и остаётся одним из важнейших для обыденного сознания человека. Это-понятие регламентирует поведение и регулирует отношения, задавая нравственные ориентиры. Оно применимо к отдельному этносу и к.человечеству в; целом. Это понятие выступает как морально-этическая категория, которая осмысливается в разных культурах и имеет вербальное воплощение в разных языках.

Концепт намус // совесть как лингвокультурологическая категория не был предметом специального, исследования в кумыкском языкознании и в тюркологии.

Цель работы — описать концептосферу намус II совесть на-материале кумыкских и русских фразеологизмов и паремий, что подразумевает'реконструкцию и сопоставление двух языковых картин мира.

Общая цель определяет постановку конкретных исследовательских задач:

1. Описать концепт намус II совесть и выявить этническую специфику его осмысления кумыкским и русским сознанием.

2. Осуществить лексикографический и семантический1 анализ концепта намус II совесть, определив особенности соответствующего, понятия в данных культурах.

3. Установить круг понятий, соотносительных с концептом намус И совесть, и описать знание о них, закодированное во фразеологических и па-ремических единицах языка.

4. Выявить соответствие или несоответствие между этическими категориями, представленными во фразеологии и паремиологии.

5. На основе сопоставительного анализа описать сходства и различия в языковых концептуализациях мира и в проявлении менталитета двух народов.

6. Исследовать особенности вербализации концепта в сопоставляемых языках.

Указанные задачи предопределили набор общих методов исследования и конкретных приемов, используемых в-данной работе. Основным является метод системного функционально-семантического анализа, основанный на наблюдениях за функционированием языковых единиц, когнитивный, описательный и контрастивный методы, а также метод свободного ассоциативного исследования. Специфика исследуемого материала обусловила необходимость смыслового, или «интерпретационного» метода толкования» концепта «совесть».

Рабочая гипотеза исследования состоит в том, что семантический анализ паремий и фразеологизмов о нравственном мире человека позволяет раскрыть содержание наиболее значимых концептов, вербализируемых средствами данного языка, и выявить ассоциативные связи между ними.

Научная новизна исследования состоит в комплексном подходе к изучению универсальных и национально-специфических особенностей репрезентации морально-этических концептов во фразеологическом и паремиоло-гическом фондах языка с применением собственно лингвистического анализа, прежде всего семантического, стилистического и лингвокультурологиче-ского. А также выбором предмета изучения концепта совесть II намус который до сих пор не являлся предметом исследования в кумыкском языке.

Методологической и теоретической основой исследования послужили труды Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, С.А. Аскольдова, В.В. Виноградова, Л. Вайсгербера, А. Вежбицкой, С.Г. Воркачёва, В. Фон'Гумбольдта,

В.И. Карасика, Е.С. Кубряковой, Д.С. Лихачёва, В.В. Колесова, A.A. Потеб-ни, Э. Сепира, Ю.С. Степанова, В.Н. Телии и др.

Особое значение имели исследования по кумыкскому и дагестанским языкам A.A. Абдуллаевой, Н.Э. Гаджиахмедова, Н.Х. Ольмесова, А.Г. Гюль-магомедова, У.М. Батырмурзаевой, К.Х. Даибовой, K.P. Керимова, М.И. Ма-гомедова, Д.С. Самедова, М.Д. Самедова, М-Ш.А. Исаева и др.

Материал исследования был получен методом симптоматической выборки из кумыкских и русских фразеологических словарей и сборников пословиц и поговорок, раскрывающих нравственный мир человека. Иллюстративный материал получен от информантов, использованы примеры из произведений-оригиналов кумыкских прозаиков® их переводы на русский язык.

Теоретическая значимость работы определяется разработкой методики контрастивного-исследования отдельного фрагмента двух национальных концептосфер на материале фразеологических единиц и паремий; исследованием специфики выражения морально-этических ценностей и оценки во фразеологических единицах и паремиях; изучением особенностей вербализации концепта в рассматриваемых лингвокультурах.

Практическая ценность работы заключается в возможности применения разработанного аппарата исследования для анализа фразеологического и паремического материала различных языков. Полученные результаты могут быть использованы на курсах по сопоставительному языкознанию, фразеологии, в спецсеминарах по лексикологии и переводоведению.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Фразеологические единицы и паремии - один из ценнейших источников информации о содержательности морально-этических концептов и ассоциативных связей между ними в сознании носителя языка.

2. Семантический анализ фразеологических единиц и паремий позволяет описать признаки интерпретационного поля соответствующего фрагмента национальной концептосферы.

3. Способы объективации морально-этических концептов в кумыкских и русских фразеологических единицах и паремиях обнаруживают ряд сходств и различий, связанных с содержанием представленных в них ценностей.

4. Универсальное во фразеологизмах и паремиях о нравственном мире человека в сопоставляемых языках свидетельствует об общезначимом характере репрезентируемых ими ценностей. Специфика проявляется в некоторых приоритетах отношения к окружающей действительности, в выборе образа, лежащего в основе фразеологической единицы или паремии, и языковых средств его репрезентации.

5. В кумыкской и русской языковых картинах мира концептуализация мира характеризуется значительным сходством. В обеих языковых картинах содержится в значительной степени одинаковое знание об одних и тех же сторонах действительности и отражается одинаковое видение этого знания.

6. Отличительной чертой кумыкской языковой картины мира является большее количество пословиц без переносного значения по сравнению с русским материалом. В кумыкских паремиях отражён менталитет различных социальных слоев, в них менее широко, чем в русских паремиях, представлена метафора.

Апробация работы. Основные теоретические положения и выводы диссертационной работы обсуждались на расширенном заседании кафедры русского языка в национальной школе Дагестанского государственного университета, научных итоговых конференциях преподавателей и аспирантов ДГУ (Махачкала, 2005-2007), Всероссийской научно-практической конференции «Русский язык в Дагестане: лингвистические, лингвокультурологические и этнолингвистические проблемы функционирования и развития» (Махачкала, 2007), теоретических семинарах лаборатории «Лингвистических исследований» ДГУ, Всероссийской научно-практической конференции «Русский язык в Дагестане: проблемы межкультурной коммуникации» (Махачкала, 2007), Всероссийской научной конференции «Русский язык как язык межнационального общения в образовательном, научном и культурном пространстве полиэтнической России» (Магас, 2007).

Основное содержание исследования отражено в 9 публикациях автора.

Структура и объём работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка использованной литературы, списка словарей и источников цитированных примеров. Общий объём работы составляет 170 стр.

Во введении обосновывается выбор темы, актуальность, определяются цель, задачи и методы исследования, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе содержится обзор работ, связанных с проблематикой исследования, описываются понятия языковой картины мира, менталитета, концептосферы, определяются основные исходные посылки исследования языковых картин мира.

Во второй главе проводится анализ одного из фрагментов кумыкской и русской языковых картин мира, устанавливаются черты сходства и различия в кумыкской и русской концептуализациях, в национальном менталитете.

В заключении обобщаются результаты исследования.

Заключение диссертации по теме «Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)», Шахманова, Бурлият Гебековна

Выводы по второй главе

Вербальное поведение представителей определённого лингвокультур-ного социума является ментальным зеркалом их национально-культурных ценностей. Национальная специфичность паремиологического и фразеологического фондов кумыкского и русского языков не означает их несоотносимо-сти. Универсальные, общечеловеческие культурные ценности обусловливают сходство паремий в обоих языках.

Изучение паремиологического и фразеологического материала даёт возможность описать характеристические-свойства исследуемого концепта, нашедшего отражение в мировидении лингвокультурологической общности I и репрезентированного в языке.

Национально-культурные различия, особенности психологического стереотипа и исторических традиций служат причиной существования в языке единиц, на которых лежит яркая'печать национального'колорита и самобытности. Подобные единицы характерны только для языка данного народа, и в другом языке невозможно подобрать эквивалент.

Образы, лежащие в основе фразеологизмов, носят символический характер; обнаруживается противопоставление положительного отрицательному. Фразеологические единицы, созданные на основе образных сравнений, наиболее ярко показывают самобытность и неповторимую оригинальность языка. Они непосредственно связаны с условиями жизни народа, его мышлением и образно-поэтическим воображением.

Средством воплощения национально-культурной специфики во - фразеологическом обороте является его образное основание, а способом указания на эту специфику — интерпретация образного основания в знаковом «культурно-национальном пространстве» данной языковой общности».

В образном основании фразеологизмов особенно концентрированно воплощаются характерные черты мировидения лингвокультурной общности. Оно же является и средством воплощения национально-культурной специфики фразеологизма. Соотнесение образа, выраженного в буквальном прочтении фразеологизма, составляет содержание культурной коннотации. Образность способствует экспрессивности и яркой эмоциональности. Образ связан с эмоциональной сферой человека, а потому - насыщен личным смыслом. Такие качества образа как «конкретность» и «абстрактность» не исключают друг друга, поскольку мыслительный образ, как правило, редуцирован, фрагментарен («абстрактен») и в то же время-является чувственно конкретным.

Концептуально-метафорическая концепция состоит в том, что мотивация паремий и фразеологизмов основывается не* на конкретных визуальных средствах, спровоцированных буквальным прочтением соответствующих примеров, а на достаточно абстрактных способах интерпретаций одних сущностей в терминах других. Так содержание концепта «совесть» во фразеологизмах и паремиях представлено иначе, чем значение репрезентирующих его лексем. Анализ концепта «совесть» и его компонентов позволяют описать один из фрагментов концептосферы языка.

Концепт совесть связан с реальным и идеальным миром: с лицами, действиями, качествами и т.д. Человеческое сознание осмысливает совесть как в связи с бытовыми представлениями, так и с духовной, религиозной сферой. Совесть в обоих языках обозначает результаты концептуальной деятельности человека.

Прозаическое произведение отражает реалии быта, морально-этические установления, о которых нет достоверной информации в текстах иных жанров. Категория стыд, обусловленная приличиями, обычаями и нравственными нормами, может иметь разные проявления в зависимости от глубины-переживаний. Субъектом же стыда как компонента совести является человек со всеми присущими ему чертами, составляющими саму природу совести — нравственного мира человека, его особенностей и индивидуальных черт.

Анализ художественных текстов и изучение базовых концептов раскрывает ментальность народа и его культуры через язык. Так, моральноэтический концепт совесть с составляющим его компонентом «честь» выражает общественное признание того, что заслуживает высокой оценки в деятельности отдельной личности, коллектива и т.д.

Этические (нравственные) концепты являются продуктом и одновременно составляющей частью национальной ментальности, которая сознанием обычно не фиксируется. О нравственных воззрениях этноса заявляет сам этнос, причём на бессознательном языковом уровне, который можно считать самым объективным и беспристрастным средством самооценки. Этические концепты объединяют физический и духовный статус индивида и этноса в целом, складываясь в специфически национальную структуру, отражающую фундаментальные черты национального характера.

В структурно-грамматическом плане между языками также существуют как общие, так и различные черты. Сходство заключается в наличии в обоих языках одинаковых типов фразеологических единиц. Различия в грамматическом плане связаны с наличием или отсутствием тех или иных категорий у фразеологизмов каждого языка, а также их функционированием.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение одного из фрагментов языковой картины мира, выраженных в фундаментальных концептах, позволяет констатировать следующее.

В кумыкском и русском языках выявляются универсальные понятия, входящие в общий понятийный базис, основывающий язык и мышление человека (а значит, и культуру в целом). Это свидетельствует о частичной универсальности способа концептуализации действительности в сопоставляемых языках. Однако языковые картины данных языков, складывавшиеся в рамках соответствующего этносознания, имеют свои особенности, предопределенные своеобразием членения мира.

У'каждого носителя языка языковая картина мира тоже имеет определенные индивидуальные особенности, поскольку им производится своеобразная переработка собственного речевого опыта. Поэтому каждый потребитель языка в процессе речевой деятельности может производить, творить новое, собственное, но в соответствии с нормами и диалектикой развития коммуникативной и познавательной функций конкретного языка. Потому и эти индивидуальные особенности речевой деятельности, при которой отражается языковая картина мира, в своей абстрактной, обобщенной форме являются всеобщими, типичными для носителей других языков. Последней и обусловливается коммуникативная, познавательная функция знаковой системы языка как универсальной социальной сущности, в формах которой обеспечивается отражение, познание и преобразование (в пределах практической целесообразности) окружающей действительности.

Языковая картина мира кумыкского и русского народов фиксирует результаты познавательной деятельности человека в языковых единицах разного уровня. Наивные представления о мире складываются в определенную наивную картину мира языка у соответствующего народа. Исследование наивных представлений о мире сможет раскрыть такие основы национального сознания, как менталитет народа, его ментальность и национальное своеобразие.

Внешний и внутренний миры представляются человеку через призму его культуры и языка как- неотъемлемой части этой- культуры. В ходе теоретической и практической деятельности человек чаще имеет дело не с непосредственным миром, а с репрезентацией мира, с когнитивными моделями и языковыми схемами,- существующими в'языке.

По концептосфере данного языка мы можем судить о культуре нации, её нравственных законах, этических традициях и т.д. Концептуализация — один из важнейших процессов познавательной деятельности человека.

Практически, любой текст как явление культуры может стать объектом анализа с целью выявления национальной специфики и культурных универсалий. Фразеологизмы*и паремии представляют особый интерес для-подобного исследования; поскольку культурологическая информация содержится: в них в концентрированном виде, максимально обобщенной форме. Пословицы фиксируют особенности быта народа, его традиции, уклад жизни, нравы и обычаи. Они в значительной степени отражают не только материальные условия жизни народа, но также и его менталитет.

Предметом анализа в работе стал концепт совесть, отражающий духовный способ освоения действительности. Определяя круг этого концепта; мы исходили не только из общефилософского понимания культуры как способа самореализации индивида и этноса, но и из антропоцентрических характеристик концепта. Нас интересовал тот фрагмент языковой'картины, мира, в котором фигурирует человек, и то, что, прежде всего и в наибольшей мере, на наш взгляд, выражает его мироощущение и самоощущение, т.е. составляет суть его духовной и душевной жизни. Анализ языкового материала' показывает, что намус П совесть в языковых картинах мира сопоставляемых языков обладает такими свойствами, как способностью управлять поступками и мыслями людей, доставляет неприятные ощущения, предотвращает злые поступки, является «нравственным регулятором», «судьёй». В кумыкской языковой картине мира представлено большее количество паремий с. нравственными требованиями, которые носят рекомендательный характер, по сравнению с русской языковой картиной. Подобные лингвокультурные единицы раскрывают содержание традиционных представлений, религиозных воззрений, связанных с обычаями и адатами представителей кумыкского менталитета.

Анализ также продемонстировал, что концепт совесть связан с реальным и идеальным миром: с лицами, действиями, качествами и т.д. Человеческое сознание осмысливает совесть как в связи с бытовыми представлениями, так и с духовной; религиозной сферой. Совесть в обоих языках обозначает результаты концептуальной деятельности человека.

Концепт совесть связан и с другими этическими категориями. Сходство проявляется в том, что и совесть и другие категории'участвуют в формировании нравственного развития человека и в рассматриваемых языках выражают одно понятие совесть Н намус. Расхождения наблюдаются в том, что намус в кумыкской лингвокультуре связан не только с набором всех этических и моральных качеств, но и с традицией и обычаями. Понятие намус более национализировано, за счёт символьной составляющей фразеологизмов и паремий. Намус в кумыкском языке является лексическим выражением и таких категорий как долг, обязанность. В русском языке это разные лексемы. Ср.: намус - честь, долг, обязанность. Но лексема честь в кумыкском языке имеет и другое языковое выражение - абур, гьюрмет, связанное с почётом, уважением и авторитетом. В обоих языках честь связана с определёнными действиями, с поведенческими актами, а в кумыкском языке - и с. ритуалом гостеприимства. Критерий уважительного отношения и почитания выражается также в антиномиях старший-младший, дети-родители, женщина-невестка. Лексема достоинство в кумыкском языке представлена глаголами тутмакъ — держать, наречной формой сав - живо и ассоциируется с человечностью - адамлыкъ. В синонимичные отношения вступают также лексемы къылыкъ, эдеп и ягь — составляющие концепт совесть в кумыкском языке. Следовательно, в кумыкском и русском языках есть конкретное слово для-обозначения внутреннего мира человека. В русском языке — это совесть, а в кумыкском - намус, къылыкъ, эдеп, ягъ.

Когда мы ставили перед собой задачу дифференцировать универсальное и специфичное в языковых картинах сопоставляемых языков, мы не подозревали о многих сложностях, возникающих при попытке осуществить эту дифференциацию. Во всяком случае, это не всегда возможно определить однозначно. Точнее было бы сказать, что даже то, что» признаётся как.универсальное в одном языке, в другом отличается своеобразием, приобретая новые смысловые оттенки, то есть в то же время в рамках языковых картин мира, взятых в целом, существуют когнитивные структуры, не имеющие* параллелей,, закрепляющие знание, опыт, присущие только одному социуму. Такие же когнитивные структуры обнаруживаются и в отдельных фрагментах пословичных картин мира.

- Вербальное поведение представителей определенного лингвокуль-турного социума является ментальным зеркалом их национально-культурных ценностей; национальная специфичность паремиологических фондов русского и кумыкского-языков не означает их несоотносимости. Универсальные, общечеловеческие культурные ценности обусловливают сходство паремий в двух языках; национально-культурные различия, особенности' психологического стереотипа и исторических традиций служат причиной существования в паремиологическом фонде разных языков- единиц, на которых лежит яркая печать национального колорита и самобытности. Подобные паремии характерны только для языка данного народа, и в другом языке невозможно подобрать эквивалент, в основу которого положен идентичный образ; поскольку в паремиях образно и метко подмечены существенные моменты жизнедеятельности человека, то, постигая их, можно приобщиться таким образом к культуре страны изучаемого языка.

Анализ показал, что в кумыкской и русской языковых картинах мира содержится в значительной степени одинаковое знание об одних и тех же сторонах действительности. Это проявилось в существовании параллельных семантических групп паремий и фразеологизмов, на основе которых возможно реконструировать сходные фрагменты картин мира.

Наблюдается сходство в признаках «размера», «чистоты», «добросовестности». В русской языковой картине мира существуют признаки «обладания голосом, материала, вида, местонахождения», что не выявляется в кумыкской лингвокультуре. Если местом локализации стыда, как компонента совести, в кумыкской и русской языковых картинах мира является лицо, глаза, то местом локализации совести в русской лингвокультуре является сердце, душа, а в кумыкской языковой картине в качестве совести выступает само сердце, т.е. совесть в-кумыкском менталитете более конкретизировано:

Паремиям в обоих языках присуща однозначная^ оценка явлений; более чёткое противопоставление добра и зла, белого и чёрного и т.д. Отдельные фрагменты наивной этики сопоставляемых языков выражены в конструкциях с компонентами «белое-чёрное», «верх-низ». В языковых картинах этические нормы связаны с белым/светлым, а с чёрным/тёмным связаны аморальные поступки и действия с этической точки зрения. Различие «высокого» и «низкого» связано с характеристикой пространственных выражений. Следовательно, нарушение этических норм связываются с «чёрным/тёмным» и «низом», имеющим неприятные последствия. Такое противопоставление в определённой форме схематизирует этические представления как часть представлений о мире. Положительные коннотации в кумыкской и русской1 языковых картинах мира в пространственном аспекте соотносятся с «верхом», в цветовом - со светлыми тонами; отрицательные коннотации - соотносятся с «низом», в цветовом — с тёмными, грязными.

Особенностью объективации концепта в русском языке можно считать использование словообразовательных средств (в частности, суффиксов), а в кумыкском языке грамматические аффиксы принадлежности, что не характерно для русского языка. Факт «наличия/отсутствия» совести также сопровождается и формами отрицания (в кумыкском языке). Употребление модальных слов с оценочным выражением характерно для обоих рассматривавмых языков.В кумыкских, паремиях находят применение графические средства, изменение порядка слов; (инверсия). Различие состоит и в структурном оформлении, в компонентном составе паремий: кумыкскому языку характерно парное сочетание слов. Но наблюдаются случаи, когда при схожести компонентного состава и актуальному значению; наблюдаются-различия в образной составляющей.

В? паремиях обоих языков реализуются' концептуальные метафоры. Осуществляется переосмысление абстрактных понятий по антропоцентрической и предметной линии, уподобление человека животному и наоборот. Широко представлены! метафора-сравнение, сравнение. Паремии обычно метафоричны: метафора - основное средство вербализации концепта. Общеизвестен тот факт, что образы и метафоры, на базе: которых строятся пословицы, могут служить источником изучения национально-культурной специфики (метафора цвета в обоих языках). Различия в образности часто обусловлены наличием этнокультурного компонента значения: (особенно это проявляется в кумыкской языковой картине).

При описании признаков человека; в исследуемых языках- использовались: разнородные виды метафор: витальные - «живое- существо»; антропоморфные - «человек» и зооморфные «животные/насекомые»: Например; «рак», образ «когтистого зверя» в русской лингвокультуре, «свекла»* «собака» в обоих языках, представители высших сословий - «князья» в кумыкском менталитете. Так, лексическая^ связанность со своим понятийным? основанием; даёт возможность реконструировать концепт через его языковые выражениям

Исследование специфики морального одобрения? или осуждения; в отличие от других видов модальности, выявление критериев специфически моральной модальности представляется- довольно сложной задачей. Тем не менее, можно описать некоторые абстрактно-содержательные признаки, на основании которых производятся морально-этические оценки. На наш взгляд, такими признаками можно считать аксиомы поведения:.

В обеих культурах положительно оцениваются такие морально-этические ценности, как добро, честность, добропорядочность, ответственность и пр. Когда мы обращаемся к анализу отдельных пословиц, особенности их содержания позволяют говорить как об универсальных представлениях о действительности, в частности, как о нравственном мире человека, так и о культурно-специфических особенностях взгляда на мир.

Описание национально-культурной специфики паремий тесно связано с проблемами исследования человеческого сознания, восприятия мира и способов его осознания, отраженных в языке. Антропоцентрический подход базируется на учении В. фон Гумбольдта, Л. Вайсгербера; гипотезе лингвистической относительности Э. Сепира и Б. Уорфа, концепции неогумбольдтиан-ства, антропологических и культурологических исследованиях, ориентированных на разработку идей картины мира, концептов, концептосфер и др. Исследование паремий в когнитивном аспекте основано на понимании их как знаков, соотносимых по структуре со свернутым текстом и имеющих в своем содержании несколько блоков информации (макрокомпонентов), охватывающих объективный и субъективный компоненты сигнификата - денота-цию, оценку, мотивацию, стилистическую маркированность. Кроме того, когнитивный подход к изучению пословиц, поговорок и фразеологических единиц позволил нам рассматривать способы проникновения в них знаков национальной культуры — установок, стереотипов, символов. Очень ярко национально-культурная специфика проявляется в семантической организации паремий, в их образной структуре.

Составные именные компоненты пословиц и поговорок, бесспорно, содержат культурно-национальную информацию, являются семиотическими кодами, содержащими наиболее-значимые черты мировидения. Несоответствия в системах культурных ценностей двух народов служат источником безэквивалентных паремий, которые квалифицируются как абсолютные лингво-культурные лакуны.

Прозаическое произведение также отражает реалии быта, морально-этические установления, о которых нет достоверной информации в текстах, иных жанров.- Категория стыд, обусловленная приличиями, обычаями и нравственными нормами, может иметь разные проявления- в зависимости от глубины переживаний. Субъектом же стыда как компонента совести является человек совсеми присущими ему чертами; составляющими саму природу совести — нравственного мира человека, его особенностей и индивидуальных черт.

В заключение- отметим, что актуальность исследования? морально-этических паремий позволяет не только описать содержание отдельных объективируемых в них концептов, но и смоделировать фрагмент концептосфе-рьг (морально-этические ценности) как- систему взаимосвязанных морально-этических концептов. Паремии как часть языковой: системы» выступают в качестве: хранилищам культурных традиций народного менталитета, в них: наиболее-ярко подмечены и отражены^ моменты жизнедеятельности представителей определенного языкового социума. Национальная специфика фразеологического оборота отражает образ жизни и характер народа; его традиции, обычаи; этнический быт и т.д. Изучение фразеологического материала даёт возможность описать характеристические свойства исследуемого концепта, нашедшего отражение в мировидении лингвокультурологической общности и репрезентированного в языке.

Таким образом:,, практически, любой текст как явление культуры может стать объектом анализа с целью выявления национальной специфики и культурных универсалий. Фразеологизмы и паремии представляют особый интерес: для подобного исследования; поскольку культурологическая* информация содержится в них в концентрированном виде, максимально1 обобщенной! форме. Они в значительной степени отражают не только материальные условия жизни народа, но также и его менталитет.

Анализ художественных текстов также раскрывает ментальность народа и его культуры через язык. Так, морально-этический концепт совесть с составляющим его компонентом честь выражает общественное признание того, что заслуживает высокой оценки в деятельности отдельной личности, коллектива и т.д.

В языковой картине мира принимает участие система этических оценок, которая находит знаковое отображение в системе национального языка и отражает нравственное сознание человека. Этическая оценка отражает морально - нравственную, этическую ориентацию человека, нравственное становление личности, общества и выражает реакцию человека на окружающий мир, поступки, действия.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Шахманова, Бурлият Гебековна, 2008 год

1. Абдуллаев A.A. Верность* художественного перевода // Семантика языковых единиц разных уровней: Вып. Т. — Махачкала, 2000.

2. Абдуллаев-A.A. Проблемы художественного перевода: социолингвистический анализ. Махачкала: ГУТ1«Даг. кн*. изд-во», 2002.

3. Абдуллаев A.A. Языковая жизнь и языковая личность в Дагестане. -М:, 2003.

4. Амосова Н:Н. Основы английской фразеологии. Л:, 1963.

5. Аничков И.Е. Идиоматика и семантика // Вопросы языкознания, 1992, №5.

6. Апресян Ю.Д. Фразеологические синонимы типа «гла-гол+существительное» в современном английском языке: Дис. канд. филол. наук. М., 1956.

7. Апресян Ю:Д. Метафора в. семантическом представлении эмоций // Вопросы языкознания. 1993. № 3. С. 36-40.

8. Ю.Апресян Ю.Д; Новый объяснительный словарь синонимов: концепции и типы информации // Новый объяснительный словарь синонимов,- М.: Проспект. 1995а:

9. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка // Избранные труды. Т. 2.-М., 19956;

10. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: Попытка системного анализа//Вопросы языкознания. № 1. -М., 1995в. С.37-67.

11. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Интегральное описание языка и системная лексикография. Т. 2. Языки русской культуры. — М., 1995г. С. 348-388.

12. Арсеньтьева Е.Ф. Сопоставительный анализ фразеологических единиц. -Казань, 1989.

13. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. М.: Наука, 1976.

14. Арутюнова Н.Д: О стыде и стуже // Вопросы языкознания. 1997, № 1. С. 59-70.

15. Арутюнова Н.Д. О стыде и стуже // Логический анализ языка. Языки этики. -М., 2000. С. 54-78

16. Архангельский В.Л.Устойчивые фразы в современном русском языке. -Ростов-на-Дону, 1964.

17. Аскольдов С.А. Концепт и слово. // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М., 1980.

18. Аскольдов С.А. Концепт и слово. // Русская словесность. От теории-словесности к структуре текста. Антология / Под ред. В.ПНерознака. -М.: Акаёегша. 1997. С. 267 279.

19. Астемирова Ф.Б. Кумыкская лексика советской эпохи. Махачкала, 1970.

20. Бабкин А.М. Идиоматика (фразеология) в языке и словаре // Современная русская лексикография. Л., 1979.

21. Барли Н. Структурный подход к пословице и максиме // Паремиологи-ческие исследования: Сб. ст. -М., 1984. С. 127-148.

22. Бастриков A.B. Изменение значений слов с морально-этической семантикой в русском литературном языке XVIII в.: Авто-реф.дис.канд.филол.наук. JI., 1989.

23. Батырмурзаева У.М. Лексико-семантическая структура слова в кумыкском языке: Автореф. дис.канд. филол.наук. Махачкала, 1996.

24. Бекмурзаева С.И: Словообразование имён существительных в современном кумыкском литературном языке: Автореф. дис.канд. филол.наук. Тбилиси, 1981.

25. Бербешкина З.А. Совесть как этическая категория- М.: Высш. шк., 1986.

26. Беширов Б.Ш. Омонимия в современном кумыкском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2002.

27. Бижева З.Х. Культурные концепты в адыгской языковой картине мира:. Дис. д.филол.н.— Нальчик, 1999.31 .Бицилли П.М. Нация и язык. Из истории филологической науки. Серия литературы и языка. Т.51. № 5. 1992. С. 68-84.

28. Богин Г.И. Переход смыслов в значения // Понимание и рефлексия. Ч. 2.-Тверь, 1994.

29. Бондаренко В.Т. О соотнесённости фразеологических единиц и частей речи в современном русском языке // Вопросы теории и истории русского языка. Вып. 4. Калуга, 1971.

30. Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл. Л.: Наука, 1978.

31. Бондарко A.B. О стратификации семантики // Общее языкознание и теория грамматики. СПб., 1998. С. 51-63.

32. Борщев В.Б. Естественный язык наивная математика для описания наивной,картины мира // Московский-лингвистический альманах. Вып. 1. Спорное в лингвистике. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. С. 203-225.

33. Бромлей Ю.В. Этнографические аспекты изучения человека // Человек в системе наук. -М.: Наука, 1989. С. 190-201.

34. Вайсгербер Jl. Язык и философия. // Вопросы языкознания, 1993. № 2. С. 114-124.

35. Вайсгербер Л. Родной язык и формирование духа. Пер. с нем., вступ. ст. и коммент. O.A. Радченко. М., 1993.

36. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997.

37. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999. С. 16-18.

38. Верещагин Е.М. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М.: Рус.яз., 1983.

39. Вингенштейн Л. Философские работы / Пер. с нем. / Ооставл., вступит, статья, примеч. М.К. Козловой. Пер. М.С. Козлова и Ю.А. Асеева. М., 4.1.-М., 1994.

40. Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии // Труды юбилейной научной сессии ЛГУ. Л., 1946. С. 45-69.

41. Виноградов В.В. Русский язык,(грамматическое учение о слове). Изд. 2-е. М.: Высшая школа, 1972.

42. Виноградов B.C. Перевод: Общие и лексические вопросы. М.: КДУ, 2004.

43. Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001а. № 1. С. 64-72.

44. Воркачёв С.Г. Концепт счастья: понятийный и образный компоненты // ИАН СЛЯ. 20016. Т. 60, № 6. С. 54-71.

45. Воркачев С. Г. Методологические основания лингвоконцептологии // Теоретическая, и прикладная лингвистика. Вып. 3: Аспекты метаком-муникативной деятельности. Воронеж, 2002. С. 79-95.

46. Воробьёв В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М., 1997.

47. Гаджиахмедов Н.Э. Словоизменительные категории имени и глагола в кумыкском языке (сравнительно с другими тюркскими языками). — Махачкала: Изд-во «Юпитер», 2000.

48. Гаджиахмедов Н.Э. Сопоставительный анализ русского и кумыкского менталитетов в полилингвокультурной ситуации Дагестана // Семантика языковых единиц разных уровней. Вып. 9: — Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2004. С. 6-13.

49. Гак В.Г. Фразеорефлексы в,этнокультурном аспекте // Филологические науки. 1995. № 4. С. 47-56.

50. Гачечиладзе Г. Художественный перевод и литературные взаимосвязи. -М., 1972.

51. ГвоздевВ.В Место пословиц как структурно-семантических образований в языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. — М., 1983. ,,

52. Глухих В.М. Пословицы как материал для лингвистического разбора // Русский язык в школе. М., 2001. № 1. С. 90-92.

53. Головин Б.Н. Введение в языкознание. -М.: Высшая школа, 1973.

54. Гумбольдт В. фон О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества // Избранные -труды по языкознанию. -М.: Прогресс, 1984. С. 37-301.

55. Гумбольдт В. фон. Язык и философия'культуры / Пер. с нем. // Сост., общ. ред. и вступит, статья A.B. Гулыги, Г.В. Рамишвили. М.: Прогресс, 1985.

56. Гунченко О.М. Фразеологические единицы, структурно подобные односоставному предложению: Автореф. дис. . канд. филол. наук / О.М. Гунченко. Орёл, 1999.

57. Гуревич А.Г. Концепт света и тьмы в русской и английской языковых картинах мира: Автореф. дис.канд.филол.наук. Махачкала, 2005.

58. Гюльмагомедов А.Г. К проблеме исследования языкознания в Дагестане. Лингвистический ежегодник. № 2. Махачкала, 1998. С. 10-15.

59. Гюльмагомедов А.Г. Сопоставительное языкознание. Хрест. учебн. по-соб. Махачкала: ДГУ, 2004.

60. Даибова К.Х. Фразеология кумыского языка: Автореф. дис. канд. фи-лол. наук. -М., 1971.

61. Джалилова П.И. Синонимы и синонимические отношения' в лексике кумыкского языка: Автореф. дис. канд.филол.наук. Махачкала, 2003.

62. ДмитриевН.К. Грамматика кумыкского языка. M.-JL, 1940.69 ¡Дмитриева O.A. Культурно-языковые хар актеристики пословиц и афоризмов (на материале французского и русского языков): Дис. канд. филол. наук / O.A. Дмитриева. - Волгоград, 1997.

63. Добровольский Д. О. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопросы языкознания. № 6. 1997. С. 37-48.

64. Ермолаева JT.C. Неогумбольдтианство // ЛЭС. М., 1990.

65. Исаев М-Ш.А. Структурная организация и семантика фразеологических единиц даргинского языка. Махачкала, 1995.

66. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград-Архангельск, 1996. С. 3 - 16.

67. Карасик В. И., Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. / Под ред. И. А. Стернина;.- Воронеж: ВГУ, 2001а; С. 75-80.

68. Карасик В.И. © категориях лингвокультурологии // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности: Сб. науч. тр. — Волгоград: Перемена, 20016; С! 3-16;78;Карасик; В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс., — Волгоград, 2002. С. 166-205:

69. Карасик В.И Языковые концепты как измерения- культуры, (субкатегориальный кластер темпоральности). (www.crc.pomorsu.ru).

70. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. — М., 1976.

71. Касарес X. Введение в современную лексикографию. М., 1958;

72. Клименков Г.И: Лексическое представление' концепта: «совесть» в па-ремиологии // Слово. Семантика. Текст. Сб. науч. Тр., посвящ. Юбилею проф; В.В. Степановой. Санкт-Петербург, 2002. С. 68-72.

73. Клоков В;Т. Основные направления лингвокультурологических исследований в рамках семиотического подхода'// Теоретическая и прикладная лишъистика. Выпуск 2. Язык и социальная среда. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000; С. 60-67.

74. Колесов В.В. Концепт культуры: образ, понятие, символ // Вестник С.-Петербургского ун-та. 1992: Сер. 2. Выш 2. С. 30-40:

75. Колесов В.В: Ментальные характеристики?русского• слова в языке и в философской интуиции // Язык и этнический менталитет. — Петрозаводск, 1995. С. 13-24.

76. Колесов В.В. Жизнь происходит от слова. СПб.: Златоуст,. 1999:

77. Колесов В.В. Философия русского слова.— СПб., 2002.

78. Колшанский Г. В: Объективная картина мира-в познании и языке / Отв. ред. А.М. Шахнарович. -М.: Наука, 1990.

79. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. 2-е., испр. и доп. изд. М.: «Наука», 1975.

80. Коротун O.B. Образ-концепт «внешний человек» в русской языковой картине мира: Дис. канд.филол.наук. — Омск, 2002.9¡.Кравченко A.B. Язык и восприятие. Когнитивные аспекты языковой категоризации. — Иркутск: ИГУ, 1996:

81. Красавский H.A. Динамика эмоциональных концептов в немецкой и русской-лингвокультурах: Автореф. дис.д.филол.наук. Волгоград, 200 h

82. Крикманн A.A. Некоторые аспекты семантической неопределённости пословицы // Основы структурной паремиологии. — М., 1988. С. 84-102.

83. Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании.языковой картины, мира// Роль.человеческого фактора в языке. Язык, и картина мира. -М.: Наука, 1988. С. 141-172.

84. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма. Лингвистика — психология когнитивная наука // Вопросы языкознания. 1994. № 4. С. 34-36.

85. Кубрякова E.G. Эволюция лингвистических идей во второй половине 20 века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века. Сб. статей. М., 1995. С. 144-238.

86. Кунин A.B. Внутренняя форма фразеологических единиц // Слово в грамматике и словаре. -М.: Наука, 1984. С. 183-188.

87. Кушу С.А. Лингвокультурные концепты как отражение языковой картины мира: Автореф. дис.канд.филол.наук. — Майкоп, 2004.

88. Левин Ю.И. Провербиальное пространство // Паремиологические исследования. Сб. статей. М., 1984, С. 108-126.

89. Лихачёв Д.С. Концептосфера-русского языка // ИАН СЛЯ. 1993. №1.Т.52;С. 3-9.

90. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка / Русская словесность: От теории словесности к структуре текста. М., 1997а. С.280-287.

91. Лихачев Д.С. Смех как мировоззрение // Д.С. Лихачев Историческая поэтика русской литературы. -СПб.: «Алетейя», 19976. С. 342-403.

92. Магомедов М.И. Связи и отношения в лексике кумыкского языка: Автореф. дис. канд. филол. наук. — Махачкала, 2004.

93. Магомедов М-Г.З. Фразеология даргинского языка. — Махачкала, 1980.'

94. МагомедхановгМ.М. Проблемы национально-русской фразеологии. Махачкала, 1988.

95. Мамедов М.Б. Об использовании фольклорных материалов фразеологического характера в публицистическом стиле // Советская тюркология. 1975. № 2. С. 91-101.

96. Маремшаова А.Д. Концепт «совесть» в кабардинской и русской языковой картине мира // Материалы всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых учёных «Перспектива -2002». T. I. Нальчик, 2002. С. 65-68.

97. МаркеловаЕ.В. Процессы концептуализации в пословицах / Е.В. Маркелова // Квантитативная лингвистика и семантика: сб. науч. тр. -Новосибирск, 2000. Вып. 2. С. 142-149.

98. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учебн.пособие для студ. высш. учебн. завед. — М:: Издат. центр «Академия», 2004.

99. Мельников Г.П. Принципы системной лингвистики в применении к проблемам тюркологии // Структура и истории тюркских языков. -М.: Наука, 1971.

100. Мельчук- И.А. Опыт теории лингвистических моделей «Смысл-Текст».-М., 1974'.

101. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. 2-е изд. испр М., 1996.

102. Моральные ценности и личность. М., 1994.

103. Мысль и язык. 1862. Мысль и язык // Потебня A.A. Эстетика и поэтика. — М., 1976.

104. Нестероваг Л.Ю. Структурно-семантические и функциональные свойства фразеологической предикативной семантики: Автореф. дис. . канд. филол. наук /Л.Ю. Нестерова. — Челябинск, 1999.

105. Никитина С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка. Культурные концепты / Под ред. Н.Д. Арутюновой. -М., 1991. Вып. № 4. С. И 7-123.

106. Никольская И.Г., Антонова М.Е. Метафора в представлении-эмоций (на примере «стыда» и «сомнения»).// Контенсивная типология естественных языков. Махачкала, 2007. С. 24-27.

107. Ольмесов Н.Х. Сопоставительная грамматика кумыкского и русского языков. Фонетика. Морфология. Махачкала, 2000.12Г. Опарина Е.О. Язык и культура: Сб. обзоров / РАН ИНИОН. М.: ИНИОН, 1999. С. 19-32.

108. Павилёнис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка. -М.: Мысль, 1983.

109. Павлов В.М. Проблема языка и мышления в трудах В.Гумбольдта и в неогумбольдтианском языкознании // Язык и мышление. М.: Наука, 1967. С. 152-161.

110. Падучева Е.В. Таксономические категории глагола и семантика видового противопоставления // Семиотика и информатика. Вып. 34. М.: ВИНИТИ-Русские словари, 1994. С. 7-31.

111. Панфилов В.З. Язык. Мышление. Культура. // Вопросы языкознания. 1975. № 1.С. 5-9.

112. Панфилов В.З. Философские проблемы языкознания (гносеологические аспекты). -М.: Наука, 1977.

113. Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки: Заметки по общей теории клише / Г.Л. Пермяков. М.: Наука, 1970.

114. Пермяков Г.Л. К вопросу о структуре паремиологического фонда // Типологическое исследование по фольклору. Об. статей. — М., 1975. С. 247-274.

115. Писанова Т.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики: Дис. . .д-ра филос.наук / Т.В. Писанова. — М., 1997.

116. Попова З.Д., Стернин-И.А. Понятие «концепт» в,лингвистических исследованиях. — Воронеж. 1999:

117. Попова К. Об интегрированных курсах по. русскому и родным* языкам. Л.А. Русские культурные концепты. „ Якутск. ww.adada.nm.ru/txt/potebnya.htm www.rol.ru.

118. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. — М.: Наука, 1988. С. 8-691

119. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М.: Наука, 1958.

120. Потебня A.A. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. Харьков, 1994.

121. Потебня A.A. Мысль и язык // Фрагменты из сборника «Слово и миф», серия «Приложение к журналу «Вопросы философии», 1989. // www.adada.nm.ru/txt/potebnya.htmwww.rol.ru.

122. Почепцов О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира // Вопросы языкознания. 1990.1№ 6. С. 110-122.

123. Привалова И.В. Отражение национально-культурных ценностей в па-ремиологическом фонде языка / И.В. Привалова // Язык. Сознание. Коммуникация.: Сб. ст.-М., 2001. Вып. 18. С. 10-16.

124. Проблемы фразеологической семантики / Отв. ред. Г.А. Лилич. СПб; 1996.

125. Рацен Т.Н. Пословицы и поговорки с антропонимическим компонентом как источник изучения, менталитета народа // Славянские1 истоки словесности и культуры в Западной Сибири. Ч. 1. Изд-во Тюменск. гос. ун-та, 2001. С. 161-171.

126. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира / Отв. Ред. Б.А. Серебренников. М., 1988.

127. Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингвокуль-турологический аспекты/Л.Б. Савенкова. — Ростов н/Д: Изд-во Рост. Гос. Ун-та, 2002.

128. Самедов Д.С., Самедов М.Д. К вопросу о сопоставительном изучении фразеологических единиц в лингвокультурологическом аспекте // XI Коллоквиум^ Европейского общества Кавказоведов. Тез. Докладов.м., 2002. с; 66.

129. Самедов М;Д. К вопросу о сопоставительном изучении фразеологических единицфазносистемных языков в лингвокультурологическом аспекте // Языкознание в Дагестане. Лингвистический ежегодник. Махачкала, 2004. Вып. 7. С. 76-82.

130. Самедов Д.С., Самедов М.Д; К. проблеме «этнос-язык-культура» (на материале фразеологических единиц арчинского языка с национально-культурным компонентом) // Вопросы лингвокультурологии и этно-ментальности. Махачкала, 2006. Вып. 1. С. 115-121.

131. Самедов Д.С., Гамалей? Т.В. Русский язык в Дагестане: проблемы межкультурной коммуникации // Русский язык в Дагестане. Махачкала; 2007. Вып: 1. С. 67-72.

132. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М., 1993.

133. Серебренников Б.А. К проблеме сущности языка // Общее языкознание. Формы существования, функции, истории знака. М., 1970. С. 993.

134. Солодуб Ю.П. К вопросу о совпадении фразеологических оборотов в различных языках//Вопросы языкознания. 1982. №2. С. 106-114.

135. Солодуб Ю.П. Национальная специфика и универсальные свойства фразеологизмов как объект лингвистического исследования // Филологические науки. 1990. № 6. С. 55-65.

136. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. — М:, 1988.

137. Степанов Ю.С. В трёхмерном> пространстве языка: семантические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю.С. Степанов. — Ml: Наука. 1985.

138. Степанов Ю.С., Проскурин С.Г. Смена культурных парадигм и её внутренние механизмы // Философия языка: в границах и вне границ. — Харьков, 1993. С. 16-47.

139. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. — М.: Школа «Языки,русской культуры», 1997.

140. Султанмурадов A.M. Способы выражения аспектуальных значений в кумыкском языке: Автореф. дис.канд.филол.наук. Махачкала, 1997.

141. Тарланов З.К. Язык и культура. Петрозаводск, 1984.

142. Тарланов З.К. Русские пословицы: семантика и поэтика / З.К. Тарланов. Петрозаводск, 1999.

143. Татарова Б.Р. Языковая концептуализация понятия «совесть» // Материалы Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых учёных.-T.II. Нальчик, 2003. С. 109-111.

144. Телия, В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М., 1996а.

145. Телия В.Н. Что такое фразеология. М., 19966. С. 45-58.

146. Телия В.Н. Первоочерёдные задачи-и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка'в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. — М., 1999.

147. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация: (Учебн. пособ.) -M.:Oiobo/S1ovo, 2000.

148. Турсунов Ф.М. Лексико-семантический анализ, пословиц и поговорок в таджикском и русском языках: Автореф. дис. . .канд. филол. наук. — Душанбе; 1999.

149. Уорф Б. Отношение норм поведениями мышления к языку. Наука и языкознание. Лингвистика и логика // Новое в лингвистике. — М., 1960. Вып.1. С. 135-198.

150. Ураксин З.Г. Фразеология башкирского языка. — М., «Наука», 1975.

151. Урысон Е.В. Фундаментальные способности человека и? наивная «анатомия» //Вопросы языкознания. 1995. № 3. С. 3-17.

152. УрысонЕ.В. Языковая картина мира VS обиходные представления (модель восприятия в русском языке) // Вопросы языкознания. 19981 № 2.

153. Фархутдинова Ф.В. Паремиологический вариант концепта «память» // Лингвистика какая она есть. Лингвистика - какая она будет. -Иваново, 1998.

154. Фархутдинова ФЛЗ. Взглянуть на мир сквозь призму слова: опыт лин-гвокультурологического анализа русскости. Иваново, 2000.

155. Фрумника P.M. Есть ли у современной лингвистики своя эпистемология? // Язык и наука конца XX в. Сб. ст. М:, 1995. С. 74-117.

156. Хайдеггер М; Время картины мира. // Новая технократическая волна на Западе М., 1986.

157. Хангереев М-Б.Д. Сравнительный анализ соматических'фразеологических единиц аваро-андийских языков: Автореф. дис.канд. филол. наук. — Махачкала, 1993.

158. Хангишиев Д.М., Керимов И. Къумукъ тил: педколледжлер учун дарслыкъ. Махачкалала: Изд-во НИИ педагогики, 1999.

159. Харитонов В.И. Концептуальный анализ фольклорной лексики, характеризующей нравственный мир русского человека: Автореф. канд.филол.наук. Белгород, 1997.

160. Хроленко А.Т. Лингвокультуроведение. Курск, 2000.

161. Ченки А. Семантика в когнитивной лингвистике / А. Ченки // Функциональные и когнитивные теории. -М., 1978. С. 348-356.

162. Ченки А. Семантика в когнитивной* лингвистике. Фундаментальные направления современной, когнитивной- лингвистики / Под ред. A.A. Кибрина, И.И. Кобозевой, И1А. Секериной. MI, 1997. С. 340-369.

163. Черданцева Т.З. Идиоматика и культура // Вопросы языкознания. № 1. 1996. G. 58-70.

164. Шахманова Б.Г. Анализ реализации концепта «совесть» в кумыкском языке сопоставительно с русским // Вопросы дагестанских языков и литературы. Вып. IV. Махачкала: ДГПУ, 2005. С. 146-152.

165. Шахманова Б.Г. Анализ реализации категории «стыд» как компонента концепта «совесть» в кумыкском языке в сопоставлении с русским // Вопросы дагестанских языков и литературы. Вып. IV. Махачкала: ДГПУ, 2005. С. 155-157.

166. Шахманова Б.Г. Паремии как форма отражения нравственного'опыта народа // Вопросы тюркологии. № 1. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2006. С. 159-163.

167. Шахманова Б.Г. Фразеология как отражение национальной специфики языка // Вопросы тюркологии. № 1. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2006. С. 163-166.

168. Шахматова Б.Г. Языковая картина мира как отражение менталитета народа И Проблемы общего и дагестанского языкознания. Вып. V. Махачкала: ДНЦ(РАН;.2007. С. 313-317.

169. Шахматова Б.Г. Паремии и фразеологизмы с компонентом ¡честь как отражение: менталитета народа // Вопросы лингвокультурологии и этноментальности; Выпуск 2. Сборник статей; Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2007. С. 129-145.

170. Швыдкая Л.И. Синонимия пословиц и афоризмов в.английском языке: Автореф. дис. .канд.филол.наук. Л., 1973.

171. Шелестак Е.В. О лингвистическом исследовании символов // Вопросы язьжознания: №-4:-М;, 1997. С. 125-140: , •■

172. Широкова О; Жизнь пословицы // Русский язык в школе,. 1931, № 6-7.

173. Шмелёв>Д;Н; Современный«русский язык. Лёксика; М., 1977.

174. Шмелёв А.Д1 Функциональная: стилистика и моральные: концепты // Язык. Культура. Гуманитарное знание: Научное наследие Г.О: Винокура и современность. -М.: Научный мир, 1999. С. 217-230.

175. Шрейдер Ю.А. Этика. Введение в предмет. М.: Текст, 1998.193ЛДедровицкий Г.П. Смысл и значение // Избранные труды.-М;, 1995.

176. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, 1974.

177. Язык и мышление. М.: Наука, 1967.

178. Языковая картина мира «Кругосвет». Энциклопедия, 2001. www.rol.ru.

179. Ясперс К. Смысл и назначение истории. — М.: Изд-во «Республика», 1994.

180. Wierzbicka A. The Case for Surface Case. Ann Arboa. 1980.

181. Wierzbicka A. Semantics, culture and cognition./ W.Y; Oxford, 1992.

182. ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ СЛОВАРИ И ИСТОЧНИКИ

183. Айтывлар ва аталар сёзлери. М., 1983.

184. Айтывлар ва аталар сёзлери. М., 1991.

185. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Изд-е 3-е. — М., 2005.

186. Васильева Н.В., Виноградов В.А., Шахнарович A.M. Краткий словарь лингвистических терминов. М.: Русский язык, 1995.

187. Гаджиахмедов Н.Э. «Айтывлагъа аркъа таяп». Махачкала, 2000.

188. Даибова К.Х. Краткий фразеологический словарь кумыкского языка. -Махачкала, 1973.

189. Даибова К.Х. Кумыкско-русский и русско-кумыкский фразеологический словарь. — Махачкала, 1981.

190. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Рус. яз. 1978-1980. Т. 4. 1980.

191. Даль В.И. Пословицы русского народа. М., 1997. Ю.Демьянков В.З. Краткий словарь когнитивных терминов. -М.: МГУ,1996.

192. П.Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 1967.

193. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. 1-2. 2-е изд. М.: Рус. яз., 1994.

194. Краткий словарь по философии. Изд-е 3-е. -М., 1979.

195. Краткий словарь по этике / Под ред. О.Г. Дробницкого, И.С. Кона. -М., 1965.

196. Назаревич А.Ф. Пословицы и поговорки народов Дагестана. М.,1997.

197. Пословицы. Поговорки. Загадки. -М.: Современник, 1986.

198. Руднев В.П. Словарь культуры XX в. М., 1998.

199. Русско-кумыкский словарь. Махачкала, 1997.

200. Словарь грамматических омонимов русского языка. — М., 2004.

201. Словарь по этике / Под ред. A.A. Гусейнова, И.С. Кона. Изд. 6. — М., 1989.

202. Словарь русского языка. С.И. Ожегов. Изд. 2., испр. и доп. — М., 1952.

203. Словарь русского языка: В 4-х т. / АН СССР, Ин-т рус.яз / Под ред. А.П. Евгеньевой. 2-е изд., испр. и доп. — М.: Русский язык, 19811984. Т. 4. С-Я. 1984.

204. Словарь русского языка. -М., 2005.

205. Словарь синонимов русского языка. М., 1975.

206. Словарь современного русского литературного языка. Т. 8. Изд-во АН СССР. -М, Л., 1959.

207. Словарь фразеологических синонимов русского языка. М.: Русский язык, 1987.

208. Снегирёв И.М. Словарь русских пословиц и поговорок: Русские в своих пословицах. Н. Новгород, 1996.

209. Сыналагъан сёзлер ва айтывлар. М., 1972.

210. Толковый словарь русского языка: 80 ООО слов и фразеологических выражений. М., 1999.

211. Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка. — М.: Русский язык, 1996.

212. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4-х т. Т. 3. / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачёва. 2-е изд., стер. - М.: Прогресс, 1987.

213. Философский словарь / Под ред. М.М. Розенталя, П.Ф. Юдина. М., 1963.

214. Фразеологический словарь русского литературного языка / Под ред. А.Н. Фёдорова. Т.2. Новосибирск: Наука, 1995.

215. Халипаева И.А. Предания старины глубокой. Записки о народнопоэтических традициях с. Башлыкент. Махачкала, 2007.

216. ИСТОЧНИКИ ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА

217. Абуков К. Мен понагьлыман, Марьям. Сюйсе де-сюймесе де. Повест-лер ва хабарлар. Вопреки, (на кум яз.) Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1972.

218. Абуков К. Я виноват, Марьям. Пер. с кум. В. Михальского. — Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1967.

219. Абуков К. И судный день впереди. Проза, лит. критика, публицистика. -Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1998.

220. Атаева 3. Гюнню гёремен. Вижу солнце, (на кум. яз.) Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1990.

221. Атаева 3. Незамужняя вдова. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1998.

222. Аткай. Мен оьктеммен. Сайламлы асарлары. Избранные произведения (на кум. яз.). Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1961.

223. Аткай. Я горжусь. «В кумыкской степи». — Махачкала: Даг.,кн. изд-во, 1960.

224. Гереев Ю.Б. Маржанатны хыяллары. Молла Насрутдинни с'апар ёлда-шы. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1962.

225. Гереев Ю.Б. Заботы Маржанат. Пер. с кум. К. Полупанова. Весна, пришедшая с севера. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1959. М.: Советский писатель, 1964.

226. Керимов И.А. Ёлугъув. Юртлу къызлар. Сельские девушки, (на кум. яз.). Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1958.

227. Керимов И.А. Встреча. Заря над Каспием. М.: Советский писатель, 1979.

228. Мантаева У. Бир увуч топуракъ. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1979.

229. Мантаева У. Горсть земли. Ночь перед грозой. Пер. с кум. Голубевой Л. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 2002.а