Лексика одежды: Названия головных уборов в орловских говорах; структурно-семантический аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Кузина, Галина Валериевна

• Кузина, Галина Валериевна
• кандидат филологических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Кузина, Галина Валериевна

Введение.

Глава 1. Названия женских головных уборов (структурносемантическое, этнолингвистическое описание)

Раздел 1. Некоторые теоретические вопросы изучения лексической системы диалектного языка

Раздел 2. Названия девичьих головных уборов

2.1 Названия лент, вплетаемых в косу

2.2. Названия повязок, надеваемых на лоб

2.3. Названия девичьих головных уборов в виде шапочки, кички 51 Выводы 52 Раздел 3. Названия головных уборов невесты

3.1. Названия легкого покрывала на голову невесты

3.2. Названия головных уборов в виде венка

3.3. Названия головных уборов в виде шапочки 81 Выводы

Раздел 4. Названия головных уборов замужних женщин

4.1. Названия платков

- Названия повседневных платков

- Названия праздничных платков

- Названия платков, предназначенных для определенных ситуаций, событий

Выводы

4.2. Названия женских головных уборов, имеющих определенную форму

Выводы

Выводы по 1 главе

Глава 2. Названия мужских головных уборов (структурносемантическое, этнолингвистическое описание).

Раздел 1. Названия летних мужских головных уборов

Раздел 2. Названия зимних мужских головных уборов

Выводы по 2 главе

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Лексика одежды: Названия головных уборов в орловских говорах; структурно-семантический аспект»

Без «духовной оседлости», без ощущения корней, без любви, без интереса к собственной истории, дальней и близкой, к культуре своей страны не может быть полноценного человеческого счастья. Культурная среда также необходима для нравственной жизни, как растительный и животный мир для нашего биологического существования». Эти слова принадлежат академику Д.С.Лихачеву [72:16].

Речь идет, как видим, не просто о старине, речь идет о национальных традициях, которые сегодня являются надежной основой для приумножения и развития отечественной культуры, о разумном отношении к культурному наследию наших предков.

Всякое дошедшее до нас произведение народного искусства способно дать обильную пищу сердцу, уму, побудить к глубокому и серьезному размышлению о сохранении собственного национального лица.

Удивительно богатым, незаменимым источником изучения исторического прошлого русского народа, его мировоззрения, национального самосознания, художественно-эстетических взглядов является устная диалектная речь, представляющая собой изначальную форму языка.

На ее основе русским народом были созданы две обработанные системы: литературный язык (письменно-литературный) и язык фольклора. Если две последние системы относительно хорошо изучены, то устная диалектная речь исследована далеко недостаточно. А между тем, она была создана народом в целях удовлетворения своих запросов, и ее рассмотрение прольет новый свет на высокие творческие возможности народа-языкотворца, поэтому обращение к народным говорам имеет большое значение не только в собственно-лингвистическом, но и этнолингвистическом и культуроведческом аспекте.

Изучение народных говоров в перечисленных аспектах является одной из важных задач современного языкознания. В настоящее время большое внимание ученых-языковедов привлекают проблемы системных отношений в русских говорах, исследуется влияние литературного языка на диалектную лексику, взаимодействие различных групп говоров. В трудах таких лингвистов, как Р.И. Аванесов [1], Л.И. Баранникова [8], В.В. Колесов [57], И.А. Попов [91], Ф.П. Сороколетов [104], Ф.П. Филин [110] и других содержатся основные положения о лексическом и грамматическом строе диалектного языка, его систематизации. На современном этапе развития диалектологии ведутся научные изыскания в области словообразования, лексикологии, лексикографии, фразеологии. Активизировалась работа по изучению отдельных говоров в различных аспектах (Т.В. Бахвалова [9], Н.В. Бурко [18], Э.В. Васильева [22], Т.И. Гаврилова [26], Л.И. Кислик [51], М.В. Костромичева [63], Е.А. Красильщик [66] и др.)

Предметом настоящего диссертационного исследования являются наименование одежды в говорах Орловской области.

Лексические единицы, отражающие понятия материальной и духовной жизни народа, представляют огромный интерес в этнолингвистическом аспекте. Этнолингвистический подход позволяет более точно установить этимологию названий, что способствует выявлению особенностей и традиций культуры, быта изучаемого этноса.

Одежда — один из наиболее важных разделов народной культуры. Вместе с жилищем, орудиями труда и производственными навыками, пищей и утварью она образует широкую область материальной культуры народа. Защищая человека от нежелательного воздействия природной среды — от холода или жары, от снега, дождя, ветра, она обеспечивает в значительной мере его существование. Наряду с этой функцией, которую мы условно назовем утилитарной, едва ли не с самого своего появления одежда выполняет еще одну, тесно с ней связанную, серьезную и ответственную функцию, которую столь же условно можно назвать репрезентативной. Она выступает в качестве довольно сложной знаковой системы, позволяющей различать людей по полу и возрасту, по территориальной, этнической, религиозной, соци-' альной принадлежности. Различается одежда мужская и женская, одежда детей, девушек на выданье, молодых женщин и старух, мужчин-воинов, вошедших в зрелый возраст, и стариков, одежда крестьян и горожан, бедных и богатых, социальных низов и верхушки, одежда служителей культа, вообще одежда, употребляемая при ритуалах, одежда праздничная и будничная. Все эти признаки перекрещиваются между собой и изменяются сообразно природным, биологическим и производственным условиям, образуя в совокупности сложный комплекс народного костюма с его многочисленными вариантами.

Традиционный народный костюм не представляет собой чего-то статичного, застывшего. Он складывался исторически на протяжении веков и развивался непрерывно на всем пути существования народа. В процессе развития народной одежды сказывались как изменения быта народа, его социальной структуры, условий существования каждой этносоциальной группы, так и многообразные взаимосвязи и взаимовлияния различных народов — соседних или (в особенности на поздних исторических этапах) отдаленных. Большинство таких изменений оставляло след в комплексе народного костюма в целом (появление новых элементов) или в различных его компонентах (материале, покрое, орнаментации) и использовании (манера ношения).

Все вышесказанное делает народный костюм также важнейшим историческим источником для изучения происхождения народа, его этнического и социального развития, его исторической судьбы, его культурных связей и контактов. А сопоставление одежды различных народов может дать много и для изучения исторического процесса в более широких масштабах.

Народная одежда связана с различными областями духовной жизни народа, включая эстетические и религиозно-магические представления.

Подразделение культуры на материальную и духовную проводится в этнолингвистике условно, так как многие продукты человеческого труда являются одновременно результатом как духовного, так и физического труда [76:6]. Здесь рассматривается одежда не только как часть материальной культуры, а как явление, тесно связанное с духовной жизнью народа, с его обычаями и обрядами. Например, в обычае было принято заготавливать девушке приданое, в частности одежду, по возможности на всю жизнь. А перемена девичьей прически и головного убора на прическу и головной убор замужней женщины была как обычаем, так и обрядом, имевшим определенную символику.

Данная тематическая группа словарного состава языка со значением тех или иных видов одежды была предметом и лингвистических исследований. Первой работой, появившейся в советский период, является монография Ф.П. Филина «Лексика русского литературного языка древнекиевской эпохи (по материалам летописей)», в которой содержится описание лексики и семантики слов, бытовавших в древнерусском языке и доживших до сегодняшних дней (одежда, порты, сорочка, свита и др.) [110: 62]. Первым обобщающим исследованием по истории отдельных слов этой словарной группы является монография П.Я. Черных «Очерк русской исторической лексикологии. Древнерусский период», содержащая этимологические рассуждения по поводу ряда слов, интересующих и нас {понева, кожух, японча и другие) [112:70-72].

Названия крестьянской одежды были составной частью специального изучения в работе С.И. Коткова [64]. «Очерки по лексике южновеликорусской письменности XVI - XVII вв.». Этот труд посвящен исследованию словарного состава не только южновеликорусского, но и тех лексических элементов, которые свидетельствуют об исторической общности или связях южновеликорусского наречия с другими восточнославянскими образованиями — языками и диалектами. Таким образом, в круг исследуемой лексики включаются и локальные элементы и элементы общерусского значения, в историю которых южновеликорусские данные вносят некоторую детализацию, а порой и существенные дополнения или коррективы. С.И. Котков выделяет отдельные элементы современной общерусской лексики, южновеликорусская история которых имеет свои особенности. Выявление последних особенно необходимо в плане выяснения процесса формирования русского национального языка.

В отечественной лингвистике отмечаются различные аспекты изучения лексики одежды. В плане общего исследования наименований одежды русского населения, изучения лексем, ставших в общерусском языке архаизмами, но сохранившихся в народных говорах до настоящего времени, наблюдения над отдельными лексико-семантическими группами словарного состава русского языка лексика одежды нашла свое отражение в работах Л.В. Бело-винского [11], Т.А. Бернштама [12], Е.Э. Биржаковой [13], Т.А. Мудрой [80] и других, внесших значительный вклад в теорию и практику научных изысканий в исследовании лексической группы названий народной одежды.

Представляет определенный интерес диссертация Т.А. Мудрой «Проблемы этимологизации диалектной лексики» [80], посвященная изучению предметно-бытовой диалектной лексики: наименований тканей, одежды, головных уборов, обуви, мехов, украшений, драгоценных камней, пищи, напитков и сосудов. Вводятся в научный оборот целые пласты лексики из ранних письменных источников и диалектов, даются новые сведения о фиксации тех или иных слов в памятниках. Проведенное исследование позволило сделать выводы: о языковых средствах древнерусского языка для наименований многих предметов материальной культуры; о типе структурной организации рассмотренных групп слов; о семантических связях лексических групп.

Нужно отметить, что лингвистические работы, посвященные диалектным названием одежды, немногочисленны. В основном этой теме посвящены отдельные статьи. Среди них статья 3. В. Жуковской «Слова - названия одежды, обуви, головных уборов, рукавиц, украшений в псковских говорах» [43]. Автор делит свой материал на три группы: 1 - слова, известные литературному языку в том же значении, но не имеющие диалектного эквивалента {карман, кольцо, пуговица); 2 - диалектные слова, которым есть соответствие в литературном языке в том же значении {хвост — «подол юбки, платья», ожерелок - «воротник»); 3 - диалектные слова, которым в литературном языке соответствуют описательные обороты {поддевок - «одежда под одежду», подворот - «края подола»). Изучению типов передников и их наименований в Рязанском крае посвящена статья Е.П. Осиповой [84] и др.

Современные исследователи уделяют внимание этнолингвистическому описанию лексики одежды, говорят о связи языка и духовной культуры, языка и народного творчества. В этом плане интересна работа З.А. Петровой «Народная одежда в Тверском крае. Этнолингвистическое описание» [87]. З.А. Петрова выделяет нейтральные названия одежды одеванье и одёжина. Она отмечает, что в Тверском крае существует деление одежды на нарядную, праздничную - справа, приправа, наряда и поношенную, старую - трунки, труньё. Кроме этого, автор статьи указывает на то, что в тверских говорах названий женской одежды сохранилось гораздо больше, чем названий мужской одежды [87: 90]. Описание будничного и праздничного народного костюма ряда областей России, в том числе и Орловской, можно встретить у специалистов-этнографов, таких, как А.А. Токарев («Крестьянская одежда населения европейской России XIX - нач. XX в.в.»), М.Н. Мерцалова («Поэзия народного костюма»), В. Гордяева («Русская народная одежда в рисунках»), П.Д. Пономарев («Народный костюм Воронежской губернии») З.А. Петрова «Народная одежда в Тверском крае. Этнолингвистическое описание» [107, 78,30, 90, 87].

Т.А. Пецкая в статье «Разнообразие наименований как одна из особенностей народной речи» рассматривает названия мужской одежды, которые существуют в псковских говорах, причем особое внимание автор уделяет отражённой в языке функции и покрою одежды [88: 31-33].

Сведения о крестьянской одежде чрезвычайно разнообразны. Лингвистами и этнографами разработаны вопросы социальной, этнической и обрядовой значимости одежды (Н.П. Гринкова [34], Н.И. Гаген-Торн [27, 28], Д.К. Зеленин [46] и др.).

В некоторых работах содержится характеристика основных изменений в обрядности сельского населения, а вместе с тем и роли одежды в данных обрядах. В связи с вышесказанным можно назвать работы Л.В. Беловинского [11], О.И. Блиновой [14], Н.П. Гринковой [34], Г.Г. Громова [36]. Однако, имеющегося материала еще недостаточно для широких обобщений. Безусловно, необходимо дальнейшее этнолингвистическое исследование наименований одежды в диалектном языке.

Изучение названий одежды, помимо большого лингвистического, ис-торико-этнографического интереса, имеет практическое значение. О роли одежды, ее функции пишет Г.С. Маслова в работе «Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX - начала XX в.» [76]. Г.С. Маслова, характеризуя одежду южнорусских губерний, отмечает ее сложность и своеобразие, выражающееся во множестве локальных компонентов, разнообразии ее видов. Особенно это касается головного убора невесты, существенно отличающегося в разных губерниях.

Монография Ф.М. Пармана «Русский народный костюм» продолжает этнолингвистическое направление. В ней рассматриваются особенности названий, фасонов, цветовых решений одежды в различных регионах, в том числе на Орловщине [86]. Ф.М. Парман объясняет своеобразие костюма лесостепного Юго-Востока (Орловская, Курская, Тамбовская, Пензенская, Воронежская губернии) особенностями исторического развития этих регионов.

На территории издавна жили, в основном, славянские племена. Здесь же поселялись беглые крепостные крестьяне, уходившие от тягот крепостной неволи на просторы черноземной полосы, так как на этих местах они пользовались некоторое время более льготными условиями. Систематическое заселение края было связано с появлением оборонительной системы — так называемой засечной полосы на южных границах Русского государства в XVI—XVII вв. В дальнейшем потомки военнослужилых людей, составлявших первоначальное оседлое русское население, были причислены к однодворцам, а позднее к государственным крестьянам.

Довольно большое количество однодворцев являлось особенностью всех южновеликорусских губерний, и это наложило определенный отпечаток на материальную культуру края.

Однодворцы — особая социальная категория, занимавшая промежуточное положение между дворянами и крестьянами. Однодворцы владели земельным участком на правах служилого поместья, а иногда и крепостными крестьянами, но были обложены податями. Они были потомками служилых людей. В большинстве из замосковных уездов. Их промежуточное положение позволяло не сливаться ни с одной категорией населения. Этим объясняется сохранение у них своеобразных особенностей в костюме, типе жилища и пр. [86: 68].

Потомки однодворцев долгое время сохраняли известное своеобразие, в частности в одежде. Одежда однодворцев имела многие черты, характерные для южновеликорусской культуры. Это можно объяснить в значительной степени тем, что территория южнорусских областей в XVI—XVII вв. была окраиной Русского государства, и поэтому влияние Москвы здесь не особенно сказывалось [90: 31].

Отметим также, что в Курской и отчасти в Орловской губерниях в XVI— XVII вв. осело большое количество украинцев, которые переселялись на Украину из Польши и Великого Княжества Литовского.

В целом состав населения южновеликорусских губерний был очень пестрый, но, тем не менее, материальная культура южновеликорусов и в частности одежда, имеет много общих черт. Вместе с тем наблюдаются различия в деталях, цветовом решении, фасоне одежды и т.д.

Орловский народный костюм отличался своей цветностью, звучанием оттенков красных цветов через орнаментальное решение передника, рубахи, головного убора. Необычны по форме, цветовому и фактурному звучанию головные уборы девичьих свадебных костюмов. Мужской костюм состоял из рубахи, портов, белого головного колпака - валенки, серого или белого с фалдами зипуна, края которого были обшиты нитками или черными суконными (наподобие тесьмы) полосками, лаптей (реже носили сапоги). Так описывает в своем исследовании орловский народный костюм Ф.М. Парман [86: 79].

Как показывают исследованные работы в области современной диалектологии, лексика, обозначающая одежду, изучена явно недостаточно. Наименования одежды подвергались анализу в отечественном языкознании фрагментарно, чаще с этнографической точки зрения. Специального монографического исследования наименований одежды в диалектном языке не проводилось.

Н.Ю. Шведова отмечает, что «существующие в языке лексические классы в науке не описаны как целостные иерархически организованные и многоаспектно характеризующиеся множества. Необходимость такого описания очевидна так же, как очевидна сложность и трудоемкость той работы, которая должна ему предшествовать» [114: 164]. Именно эту задачу - изучить лексику, обозначающую наименования одежды в орловских говорах «как целостное иерархически организованное и многоаспектно характеризующиеся множество», мы поставили перед собой в работе.

Объект настоящего исследования ограничивается лексикой, обозначающей головные уборы.

Потребность народа в особом оформлении важнейших событий семейной, производственной и общественной жизни при помощи головного убора чрезвычайно велика. Изучение материальных компонентов обрядности, каким является головной убор, дает возможность выявить в них то ценное, эстетически прекрасное, что выработано народом на протяжении веков.

Актуальность избранной темы диссертации определяется как общим интересом современной лингвистики к изучению различных тематических групп диалектной лексики, так и необходимостью отбора, систематизации и описания нового диалектного материала.

Особенно это касается тех тематических групп, где ярко отражается духовная и материальная культура, история народа. Именно к такой тематической группе относится лексика, обозначающая наименования одежды.

Наименования, входящие в тематическую группу «Головные уборы», относятся к большому лексическому пласту, к которому традиционно принадлежат названия разных видов мужских и женских головных уборов.

В плане изучения наименований головных уборов великорусские говоры еще не становились объектом детального научного изучения.

С.И. Котков не без сожаления писал, что забвение материалов южновеликорусского наречия, а порою недооценка их — явление традиционное, связанное с неправильным представлением о южновеликорусской степи как области полного запустения, вызванного татаро-монгольской опасностью. Следствием подобного представления явилось на многие годы ограничение базы исследования истории русского языка исключительно кругом северно-и сред невеликорусских памятников [64:147]. Однако без южновеликорусских сведений невозможно ни плодотворное исследование южновеликорусского наречия в его истории, ни воссоздание процесса образования русского национального языка.

Исследование южновеликорусского наречия, особенно его словарного состава, чрезвычайно важно и для выяснения исторического взаимодействия между языками русским, украинским и белорусским, поскольку южновеликорусская область всегда была основной зоной контактов русского языка с другими восточнославянскими и в то же время представляет центральную зону их общего былого основания.

Важно учитывать и роль этой области, соседегы$*ятс краем тюркских кочевий, в процессе заимствования тюркизмов русским языком. Все эти соображения определяют актуальность исследования южновелискорусского наречия.

Предлагаемая диссертационная работа предполагает расширение имеющихся представлений о лексической системе орловских говоров, о языковом менталитете их носителей, отражающем культурные и языковые связи населения края с жителями других регионов.

Кроме того, актуальность исследования определяется недостаточной разработанностью вопросов лексико-семантической, структурной и функциональной дифференциации в пределах диалектной лексики Орловской области, в частности, в номинации головных уборов. Наименования головных уборов в орловских говорах еще не подвергались системному, комплексному изучению. Описание данной тематической группы важно и актуально, так как названия головных уборов относится к лексике, отражающей сферу удовлетворения повседневных материальных потребностей людей.

В соответствии с избранным направлением исследования основной целью работы является комплексное описание наименований головных уборов в рамках орловских говоров в структурно-семантическом и этнолингвистическом аспектах; создание классификации названий головных уборов, основанной на половых, возрастных, социальных, погодных признаках.

Цель работы предполагает решение следующих задач: в общетеоретическом плане представляется необходимым кратко охарактеризовать историю изучаемого вопроса, особенности социо-функциональной структуры диалектной речи и ее место в общенациональном языке; выявить весь массив лексических средств, обозначающих совокупность наименований головных уборов; исследовать их структурно-семантические и функциональные параметры; показать системные отношения внутри тематической группы, обозначающей «Наименования головных уборов» в орловских говорах, проиллюстрировав их контекстами.

Кроме того, в задачи нашего исследования входит: сделать этнографический обзор головных уборов Орловского края; провести словообразовательный анализ лексем описываемой группы; выявить способы словообразования и указать их мотивационную основу; дать этимологическое описание анализируемых лексических единиц; отметить диалектные словообразовательные средства: аффиксы, отсутствующие в деривационной системе русского литературного языка; аффиксы, имеющие в говорах иную, по сравнению с литературным языком, семантику.

Поставленные в работе цели и задачи определили методы исследования. Основной метод исследования - описательный, позволяющий осуществить синхронный анализ диалектных наименований головных уборов в орловских говорах. Под «синхронностью» мы понимаем один из моментов динамического равновесия языковой системы, «опорой» которого служит норма того времени, когда лексика описывается. Именно такое понимание синхронности позволяет выявить системные связи и отношения, с одной стороны, и дает возможность наблюдать и описывать их в употреблении, с другой, то есть создает условия для целостного восприятия объекта.

Кроме того, для решения поставленных задач привлекались традиционный метод лингвистического наблюдения, основанный на индукции: от анализа фактов, их сопоставления к обобщениям и выводам, сравнительно-сопоставительный и метод элементарного статистического подсчета.

Использовались также методы компонентного и семного анализа, созданные лингвистами на основе современных теорий семасиологии, ономасиологии, фразеологии. При проведении семного анализа мы использовали типологию языковых значений, основанную В.В. Виноградовым и детально развитую в работах В.Г. Гака, A.A. Уфимцевой. Согласно данной концепции, звучание слова получает термин «лексема», а каждое значение слова - термин «сема». С помощью компонентного анализа описан семный состав каждого слова. Термином «сема» мы обозначаем мельчайший компенент значения слова, отражающий определенный признак обозначаемого предмета. Компонентный анализ позволяет описать семный состав исследуемых диалектных лексических единиц и зафиксировать их отличия в литературном языке. Результаты компонентного и семного анализа описываемых слов представлены в виде таблиц сем каждой из лексем.

Научная новизна работы определяется тем, что впервые в диалектологии предпринята попытка комплексного изучения лексики, обозначающей «головные уборы» в орловских говорах.

В диссертационной работе предлагается семантическая классификация наименований головных уборов, которая построена с учетом особенностей разграничения последних на мужские и женские, девичьи и женские, праздничные и повседневные, летние и зимние.

Научную новизну определяют следующие результаты:

- представлено этнолингвистическое описание словарного состава данной тематической группы;

- установлены семантические и формальные связи между рассматриваемыми единицами;

- выявлен набор семантических компонентов в структуре значения каждого члена исследуемого множества лексем;

- определены их мотивировочные признаки;

- отмечены основные способы номинации анализируемых лексем и словообразовательные модели, по которым созданы производные наименования.

Материалом послужили данные Словаря орловских говоров (СОГ), Картотеки словаря орловских говоров (КСОГ), хранящейся в словарном кабинете кафедры русского языка Орловского государственного университета.

Источниками дополнительных сведений явились данные диалектных, исторических, этимологических словарей.

Теоретическая значимость работы заключается в продолжении научных традиций системного изучения лексики говоров, описания отдельных тематических групп. Теоретические выводы работы способствуют пониманию диалектной лексической системы как лингвистического феномена и открывают новые направления в дальнейшем исследовании этого явления.

Практическая ценность исследования состоит в том, что им заложена методологическая и фактологическая база для создания первого словаря орловских говоров «названий головных уборов». Отдельные положения диссертации могут быть использованы при изучении лексических систем народных говоров. Диссертация содержит богатый лингвистический и этнографический материал для общей и региональной лексикологии, этнолингвистики, этнографии, краеведения.

Структура работы обусловлена исходными теоретическими положениями, задачами работы, методикой исследования.

Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, заключения и приложений: индекса рассмотренных лексических единиц, представляющих собой совокупность наименований головных уборов, списка цитируемой и упоминаемой литературы, списка лексикографических источников и их со

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Кузина, Галина Валериевна

Выводы по 2 главе

Наименования головных уборов мужчин в народных говорах необычайно детализированы. Степень конкретности их характеристик различна. Наибольшей конкретностью обладают лексемы, оценивающие головной убор по каким-либо отличительным особенностям. Общая характеристика содержит оценку по признаку летний /зимний. Уточняющее положение в этих группах занимает характеристика мужских головных уборов по внешнему виду, форме, способу изготовления, материалу. Носителями языка во внимание принимается то, что является характерным признаком того или иного головного убора.

В орловских говорах, как и в других народных говорах, встречаются в качестве названий мужских головных уборов существительные, образованные от общенародных слов путем переосмысления их основного значения (бурка, камилавка, клеп, куль), и совпадающие по значению с общенародным языком (кепка, картуз, шапка), и собственно диалектные слова (брыль, ка-питанка, феска).

В качестве мотивационных основ наименований мужских головных уборов в орловских говорах представлены : а) форма головного убора (клеп, куль, папах); б) профессия, занятие человека (капитанка)', в) крой изделия (треух, треушка)', г) способ ношения (нахлобучка, наколок).

164

Сравнивая набор дифференциальных сем в литературном языке и в орловских говорах при наименовании зимних мужских головных уборов, мы видим их определенное отличие. Так, в литературном языке и вязаная, и шитая, имеет одно название - шапка. В говорах для вязаной шапки имеется специальная номинация - чехолок. В отличие от литературного языка в говорах появляются дополнительные семы: материал (овечья шерсть, шерсть, войлок), способ изготовления (стеганая шапка), конусообразная форма (шлычка), крой изделия (треух).

По своему происхождению некоторые слова связаны с тюркоязычной средой (колпак), некоторые с западноевропейской (кепи), с исконно русским можно отнести лексему треух, шестиклинка.

В названиях зимних мужских головных уборов в литературном языке и в орловских говорах наблюдается существенная разница между компонентами данного синонимического ряда, которая касается, прежде всего, оттенков значения.

В живых орловских говорах этот ряд слов шире, чем в литературном языке. Кроме литературного шапка, он включает слова ермолка, клеп, куль, нахлобучка, папах, ямолак и др.

Весь синонимический ряд (кубанка, малахай, папах, треух, ушанка) в своем основном значении - это «шапка». Следовательно, можно считать, что именно слово шапка является гиперонимом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Тематическая группа «Наименования головных уборов» в орловских говорах представлена 178 диалектными лексическими единицами. Часть лексем совпадает со словами литературного языка и в плане выражения, и в плане содержания: картуз, платок, фата, шаль, шапка. Некоторые ЛЕ совпадают со словами литературного языка в плане выражения, но отличаются в плане содержания: красота в литературном языке «все красивое, прекрасное» (MAC, 2:123), в орловских говорах - «девичий головной убор»; лента в литературном языке «узкая полоска ткани, используемая для украшения» (БАС, 6:157), в говорах - «девичий головной убор»; матрешка в литературном языке «полая внутри деревянная кукла» (MAC, 2:237), в говорах - «красивый, нарядный, теплый платок» и др. Есть лексемы, которые совпадают в плане выражения с ЛЕ других говоров, но отличаются от них планом содержания. В северных говорах кичка, сорока - «головной убор замужней женщины», в орловских диалектах эти лексемы известны в значении «головной убор невесты».

Имеются лексемы, составляющие слова собственно-орловские, не отмеченные в других региональных словарях, в других говорах: бастияр, бор-ники, капитанка, ломок и др.

В ТГ «Головные уборы» входят не только ЛЕ, но и устойчивые словосочетания (~ 6%). К ним относятся словосочетания белые шелковые полосы, желтый крест, ковровый платок, кубовый платок, цветучие платки, черный крест, ишенская шаль, и др.

Формирование лексики «Названия головных уборов» в орловских диалектах прошло длительный путь своего развития. Ее становление и развитие было обусловлено исторически определенными общественными и социальными условиями, природными особенностями, традициями, обрядами и обычаями. Ядро диалектной лексики, обозначающей головные уборы в Орловском крае, составляют ЛЕ, имеющие общевеликорусское распространение, а в отношении происхождения связаны с различными регионами. Формирование анализируемой лексики проходило не изолировано от ее становления в других диалектных языках. Так, переселенцы-однодворцы принесли с собой элементы северных говоров, большое влияние оказали украинские говоры. Встречаются заимствованные слова из тюркских (малахай), европейских языков (бант, кепи).

Таким образом, подтверждаются выводы С.И. Коткова о том, что зафиксированная в южновеликорусских памятниках совокупность названий одежды почти по всем своем составе имеет общевеликорусское распространение, а в отношении происхождения частью связана с Востоком и при этом главным образом с тюркоязычною средой; отдельные, более поздние заимствования, имевшие некоторое распространение на южной и западной окраинах южновеликорусского наречия, вместе с соответствующими реалиями поступили с Украины; еще более поздние заимствования, воспринятые также вместе с реалиями в основном помещичьей средой, проникли в южновеликорусскую область, во-первых, из Белоруссии и Польши, во-вторых, из западноевропейских стран, в известной степени через польское посредство [64:39].

Анализ ЛЕ с интегральной семой «головной убор» позволил выделить среди них две ТГ: «Названия женских головных уборов» и «Названия мужских головных уборов». В данных ТГ выделены ЛСГ: «Названия головных уборов, которые носили девушки», «Названия головных уборов невесты», «Названия головных уборов замужних женщин», «Названия летних мужских головных уборов», «Названия зимних мужских головных уборов».

Количество лексико-семантических групп говорит о богатстве лексики, характеризующей разнообразие, значение головного убора в жизни русского человека.

Из рассмотренных нами ТГ более емкой по количеству ЛЕ оказалась ТГ «Названия женских головных уборов» (147 слов). По нашему мнению, это связано со сложностью, многоэлементностью женского головного убора, с различными видами украшений, отделки, вышивки, а разнообразие деталей головного убора ведет за собой и разнообразие их названий.

ТГ «Названия мужских головных уборов» не отличается особым разнообразием, она немногочисленна (31 слово). Это связано с универсальностью мужского головного убора и его функциями. Один головной убор использовался и в будни, и в праздники. Мужчины были более мобильны, могли путешествовать, ездить на заработки в город, что обеспечило использование наименований головных уборов из литературного языка. В данной группе их наибольшее количество (картуз, колпак, тюбетейка, шапка).

Как показал лингвистический анализ материала, большинство слов -наименований головных уборов образовано морфологическим способом.

Достаточно продуктивным оказался суффиксальный способ словообразования при помощи суффиксов, обладающих различной словообразовательной семантикой. Среди них встречаются лексемы, мотивированные именами существительными (венчик, волосник, дежник, косник и др.). Для слов вязен-ка, путанка, сборничек, сдевка, тиска и др. производящей основой является глагольная.

При помощи нулевой аффиксации образовались слова клеп, накидь, мотивированные глаголом.

Распространенным оказался комбинированный способ словообразования, то есть при помощи префикса и суффикса: набровка, накосник, налобник, начельник, обнарядка, соплетинка и др. Производящим являются глагольные и субстантивные основы.

Имеет распространение и такой способ словообразования, как способ сложения основ: белокоска, белокройка, белокромка, головодец, косоплетка, лобогрейка.

В процессе возникновения диалектной ЛЕ одно из важных мест занимает такой неморфологический способ, как лексико-семантический. Данным способом образованы слова: бант, воля, кисея, кокетка, красота, матрешка, махры, миткаль, полотенце, чехол и др.

В ходе исследования мы пришли к выводу, что при образовании новых слов в говорах отражаются те же тенденции, что и в литературном языке: самыми продуктивными являются аффиксальные способы образования. Из неморфологических способов в литературном языке наиболее продуктивен лексико-семантический. В говорах проявляется общеязыковая тенденция: лексико-семантический способ словообразования является одним из наиболее распространенных. Многие единицы данной группы - результат вторичной номинации, то есть явились следствием семантической трансформации при метафорическом и метонимическом переносе значений. Другие неморфологические способы в исследуемой ТГ (лексико-грамматический, лексико-синтаксический) не представлены.

В собранном нами материале выделяются слова, которые можно назвать непроизводными с точки зрения современного русского языка, то есть они имеют «затемненную» этимологию, и подчас трудно или совсем невозможно установить их связи с другими словами говоров или современного литературного языка, следовательно, нельзя определить ни мотивированности, ни способа образования этих диалектных единиц. К группе таких наименований головных уборов мы относим бастияр, кустына, чуйка.

Представлены в орловских говорах и фонетические диалектизмы: ленда, уваль, хватюшка.

Таким образом, в орловских диалектах мы наблюдаем разнообразие способов словообразования.

Анализ исследуемого материала позволил охарактеризовать и семантическую структуру каждого члена ТГ «Названия головных уборов».

1. Тщательный анализ лексических единиц, данные словарей дают возможность определить набор сем, формирующих лексические значения членов данной ТГ и составляющих ее ЛСГ, связанных с номинацией головных уборов в орловских говорах. При формировании ТГ мы ориентировались на обобщенный семантический инвариант «Женские головные уборы как предметы» и «Мужские головные уборы как предметы». При выделении ЛСГ использовали конкретизирующие семы, указывающие на предназначенность головного убора: «головные уборы, которые носили девушки», «головные уборы невест», «головные убора замужних женщин», «праздничные женские головные уборы», «повседневные женские головные уборы», «зимние мужские головные уборы», «летние мужские головные уборы». ЛСГ сформировались на основе синонимических рядов (семантические синонимы) с различными мотивационными признаками. Мы выделили общие моти-вационные признаки, содержащиеся в семантической структуре диалектных наименований головных уборов. В процессе номинации различных реалий на первый план может выступать тот или иной мотивационный признак. В семантике слов исследуемой нами ТГ и составляющих ее ЛСГ таких признаков девять:

1. Соотнесенность со способом изготовления (сборник, вязенка, ламок, сдевка).

2. Соотнесенность со способом ношения (нахлобучка, наколок).

3. Соотнесенность с материалом изготовления (кашемир, кисея, миткаль).

4. Соотнесенность с местом ношения (набровка, налобник, начелок).

5. Соотнесенность с формой, внешним видом (брыль, колпак, куль).

6. Соотнесенность с особенностями покроя, фасона (треух).

7. Соотнесенность с функциями предмета (завеска, накрышник, покров, покрылка).

8. Соотнесенность с рисунком, узором (белоклетка, белокоска, бело-крайка, белокромка).

9. Соотнесенность с местом изготовления (варшавка, бухарка).

Таким образом, выявлены семы, которые, варьируясь тем или иным образом, формируют значения слов исследуемой ТГ.

Оперируя полным набором сем, можно установить в значениях членов ТГ общие семы и дифференцирующие, что дает возможность определить системные связи в группе, принципы ее организации.

По отношению друг к другу выявленные семы находятся в определенных смысловых оппозициях. Перечислим эти оппозиции и конкретные семы, их составляющие. Первая оппозиция по обобщенности и конкретности в обозначении головного убора: принадлежность полу. Вторая - более конкретная - по наименованию субъекта владения: принадлежность девушке, принадлежность невесте и др. Третья оппозиция по обобщенности и конкретности в предназначении головных уборов (сфера, функции и место применения): домашний обиход, конкретные виды работ, времена года, будни и праздники. Четвертая оппозиция по качественной характеристике головных уборов: сема, характеризующая материал предмета, сема, характеризующая украшенность предмета и др.

Метод компонентного анализа позволил показать системность, иерархическую организацию лексики на самых разных уровнях обобщения, позволил увидеть, какая сема/семы отличает значение одного слова от другого.

Данный вывод подтверждает одно из теоретических положений работы Ю.

Н. Караулова: «Общая и русская идеография»: «Иерархия на уровне компонентов есть необходимая предпосылка иерархии значений, а, в конечном счете, — системной организации словаря» [48:99]. Перефразируя это высказывание по отношению к объекту данного исследования, скажем: иерархия на уровне компонентов (сем) значений членов группы есть необходимая предпосылка иерархии самих значений в смысловой структуре слов, а в конечном счете — системной организации всей группы.

Исчерпывающее описание семантической структуры слова, выявление компонентов его значений является важным шагом на пути систематизации лексики по семантическому основанию и установления лексико-семантической классификации слов в диалектном языке.

Анализ конкретного языкового материала дал возможность поставить, а в некоторых случаях и решить ряд теоретических проблем. Тезис работы, заключающийся в том, что лексическое значение слова в диалектном языке представляет собой определенным образом организованный комплекс семантических компонентов — сем, и что сема имеет статус полноправной единицы семантического описания, как представляется, в процессе исследования подтвердился.

Исследование ТГ «Названия головных уборов» в орловских говорах дало возможность проанализировать статус данной ТГ в диалектном языке, динамизм ее развития и системные связи. ТГ и включаемые в них ЛСГ представляют собой определенное лексическое множество со всеми признаками его системной организации.

Результат анализа материала подтвердил положение о том, что понятие системных отношений на лексико-семантическом уровне не только не исключает внимания к отдельным элементам лексико-семантической системы — словам, но и обязательно требует его, так как изучение каждого отдельного элемента лексической системы содействует более глубокому и полному пониманию системы в ее внутренних связях и взаимодействиях.

ЛЕ, представляющие наименования головных уборов в орловских говорах были проанализированы и в этнолингвистическом аспекте, который позволил указать на связь языка и духовной культуры, народного творчества. В нашей работе мы отметили в этнографическом обзоре своеобразие головных уборов разных регионов, в том числе и Орловщины.

В диссертационной работе мы стремились дать полное описание каждого диалектного слова, встетившегося нам в значении «наименование головного убора» с учетом и собственно культурного этнического компонента

172 его семантики, и скрытого экспрессивного компонента значения (образного). Например, при описании значений слов воля, красота, матрешка.

При исследовании JIE мы придерживались оценки диалектного слова A.A. Потебней, увлеченного идеей В. Гумбольдта о языке как духе народа, как художественной миниатюры, структурно тождественной, например, басне. A.A. Потебня рассматривал диалектный язык как «поэтическое творчество» его «безымянных создателей» [92:79]. Мы также рассматривали каждую JTE с установкой на нее как на «эстетически значимое творчество, пусть в рамках одного только слова» [92:79].

Диалектное мотивированное слово, живое, легко варьирующееся, воспроизводимое и создаваемое одновременно, дает богатейший материал для изучения духовной культуры народа через изучение внутренней формы слова как одного из наиболее ярких проявлений внутренней формы языка.

173

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Кузина, Галина Валериевна, 2001 год

1. Аванесов Р.И. О двух аспектах предмета диалектологии // Общеславянский лингвистический атлас: Материалы и исследования. М., 1956. - 462 с.

2. Аванесов Р.И. Очерки русской диалектологии: В 2 ч. 4.1. М., 1949. -334 с.

3. Адлер Б. Возникновение одежды: Очерк. СПб, 1903. - 84 с.

4. Анохина Л.И. Лексика питания; названия печеных кушаний из муки в орловских говорах (структурно-семантический аспект): Дис. . канд. фи-лол. наук. Орел, 1998. - 243 с.

5. Афанасьев A.A. Поэтические воззрения славян на природу. Tl. M.,1956. 543 с.

6. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М.,1957.-295 с.

7. Бакунин П.В. Деловая и бытовая письменность XVII в. М., 1953.428 с.

8. Баранникова Л.И. Русские народные говоры в советский период //К проблеме соотношения языка идиалекта. Саратов, 1967. - 106 с.

9. Бахвалова Т.В. Выражение в языке внешнего облика человека средствами категории агентивности. Орел, 1996. - 240 с.

10. Бахвалова Т.В. Характеристика интеллектуальных способностей человека лексическими и фразеологическими средствами языка (на материале орловских говоров): Уч. пособие. Орел, 1993. - 130 с.

11. Беловинский Л.В. История русской материальной культуры. Ч. 1. -М„ 1995,- 108 с.

12. Бернштам Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX начала XX вв. - Л., 1988. - 246 с.

13. Биржакова Е.Э. Очерки исторической лексикологии русского языка XVIII в. Языковые контакты и заимствования/ Биржакова Е.Э., Войнова JI.А., Кутина Л.Л.- Л., 1972. 294 с.

14. Блинова О. И. Введение в современную региональную лексикологию. Томск, 1975. - 262 с.

15. Блинова О.И. Русская диалектология. Лексика. Томск,1984.-133 с.

16. Бромлей C.B. Очерки морфологии русских говоров/ Бромлей C.B., Булатова Л.Н. М., 1972. - 448 с.

17. Будагов P.A. История слов в истории общества. М., 1971.- 270 с.

18. Бурко Н.В. Орографическая лексика в орловских говорах: Дис. . канд. филол. наук. Орел, 1998. - 269 с. •

19. Буровик В.И. Родословная вещей. М., 1998. - 223 е.

20. Буслаев Ф.И. Опыт исторической грамматики русского языка. 4.1. -Этимология. М.,1858. - 244 с.

21. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика. М., 1990. -175 с.

22. Васильева Э.В. Типы лексико-семантических структур диалектного субстантива: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 1979. - 18с.

23. Васильченко С.М. Формально-семантические связи русского имени существительного в семасиологическом и ономасиологическом аспектах. -Орел, 1996.-194 с.

24. Виноградов В.В. Из истории лексикологии // Виноградов В. В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М., 1977. - 559 с.

25. Виноградов В.В. Слово и значение как предмет историко-лексикологическое изучения// Избранные труды. Лексикология и лексикография. М., 1977. - 559 с.

26. Гаврилова Т.И. Терминология похоронно-номинального обряда в этнолингвистическом освещении (на материале Курского региона): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Белгород, 1997. - 17с.

27. Гаген-Торн Н.И. Магическое значение волос и головного убора в свадебных обрядах Восточной Европы // СЭ. 1933. - № 5. - 168 с.

28. Гаген-Торн Т.И. Свадьба в Салтыковской вол. Моршанского у. Тамбовской губ. // Материалы по свадьбе и семейно-родовому строю народов СССР.-Л., 1926.-184 с.

29. Гак В.Г. Об относительности лексикографических категорий в лексикографии // Проблемы учебной лексикографии и обучения лексике. М., 1978. - 364 с.

30. Гордяева В. Русская народная одежда. М. 1998. - 163 с.

31. Горностаев В.В. Заметки о женских головных уборах//Изв. Императорского археологического общества. Т. 4. СПб, 1861. - 154 с.

32. Григорьев В.П. Поэтика слова. М., 1979. - 343 с.

33. Григорян А. Г. Некоторые проблемы системного и исторического изучения лексики и семантики // ВЯ. 1983. - № 4. - С.62-65.

34. Гринкова Н.П. Одежда западной части Калужской губернии. Л., 1927,- 186 с.

35. Гришанова В.Н. Названия одного женского украшения в говорах Орловской области // Лексический атлас русских народных говоров: Мат. ис-след. СПб., 1998. - С.181-186.

36. Громов Г.Г. Одежда // Очерки русской культуры XV в. Ч. 1. М., 1987.- 187 с.

37. Грузберг Л.А. Слова древнерусского языка в лексике пермских говоров // Живое слово в русской речи Прикамья: Межвуз. сб. науч. тр. -Пермь, 1986. -С.49-60.

38. Диалектная лексика: Сб. науч. тр. Л., 1988. - 209 с.

39. Древняя одежда народов Восточной Европы. М., 1996. -204 с.

40. Евтихеева Л.Ю. Крестьянский быт южнорусской деревни. М., 1997.-340 с.

41. Женщина и вещественный мир культуры у народов Европы и России: Сб. музея антропологии и этнографии. Спб., 1999. - 243 с.

42. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII в.- М., 1996. 143 с.

43. Жуковская З.В. Слова-названия одежды, обуви, головных уборов, рукавиц, украшений в Псковских говорах // Лексический атлас русских народных говоров: Мат. и исслед. СПб., 1998. - С.88-92.

44. Забелин И.Е. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания. М., 1990.-520 с.

45. Захарова К.Ф. Диалектное членение русского языка. М., 1970.166 с.

46. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография.- М., 1991. 348 с.

47. Калашникова Ю.Т. Лексика одежды в карельских говорах. Петрозаводск, 1992. - 84 с.

48. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976 - 355 с.

49. Киреева Е.В. История костюма. Европейский костюм от античности до XX века. М„ 1976. - 251 с.

50. Кирсанова Т.В. Костюм в русской художественной культуре. М., 1995.-452 с.

51. Кислик Л.И. К вопросу системного описания диалектной лексики (на материале брянских говоров) // Актуальные проблемы диалектной и исторической лексикологии русского языка: Сб. ст. Вологод. гос. пед. ин-та. 1983.-С. 93-95.

52. Коготкова Т.С. Русская диалектная лексикология (состояние и перспективы). М., 1979. - 335 с.

53. Козырев В.А. Диалектная лексикология на современном этапе: Уч. пособие по спецкурсу.- Л., 1986. 85 с.

54. Козырев В.А. Лексика современных русских народных говоров. -Л., 1986. 125 с.

55. Колесницкая И.М. Коса и «красота» в свадебном фольклоре восточных славян // Актуальные проблемы диалектной лексикологии: Сб ст. Томск, пед ин-та/ Колесницкая И.М., Телегина Л.М. Томск, 1996. - С. 112122.

56. Колесов В.В. Жизнь происходит от слова.-Златоуст, 1999- 206 с.

57. Колесов В.В. Русская диалектология: Уч. пос. М., 1990. -207 с.

58. Колшанский Г.В. О понятии контекстной семантики/УТеория языка. Англистика. Кельтология. М., 1976. - 480 с.

59. Комиссаржевский В.К. История костюма. Минск, 1998. - 254 с.

60. Копорская Е.С. Семантические соотношения книжно-славянской и исконно русской лексики в русском литературном языке конца XVIII -начала XIX вв. (процессы семантической аналогии): Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1973.-18 с.

61. Корсун Э.А. Набивные ткани//Добрых рук мастерство. Произведения народного искусства в собрании Государственного Русского музея. Л., 1986.-121 с.

62. Костомаров В.Г. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. -М., 1993. С.87-110.

63. Костромичева М.В. Лексика свадебного обряда (на материале орловских говоров): Дис. . канд. филол. наук. Орел, 1997. - 203 с.

64. Котков С.И. Очерки по лексике южновеликорусской письменности XVI XVII вв. - М., 1970. - 316 с.

65. Кошарная С.А. О названиях некоторых традиционных видов одежды, входящей в женский костюм Белгородской области // Лексический атлас русских народных говоров. X Всерос. диалект, совещание. СПб, 1994. -С.186-188.

66. Красильщик Е.А. Названия домашних животных с точки зрения их физического и физиологического состояния (на материале говоров Костромской и Ярославской областей): Автореф. дис. . канд. филол. наук Орел, 2000. - 20 с.

67. Крестьянская одежда населения Европейской России. М., 1991.316 с.

68. Кузнецов А.И. От компонентного анализа к компонентному синтезу. -М., 1986.-189 с.

69. Кузнецова О.Д. Актуальные процессы в говорах русского языка. -Л., 1986.-182 с.

70. Куфтин Т.П. Названия предметов домашнего быта (на материале говоров Ивановской области): Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1994. -16 с.

71. Ларина Л.И. Региональная лексика обрядовой одежды невесты // Проблемы региональной лексикологии, фразеологии. Орел, 1994. - С.72-73.

72. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси М., 1970.-520 с.

73. Логинов К.К. Материальная культура и производственно-бытовая магия русских Заонежья. СПб., 1993. — 112 с.

74. Лукина Т.Н. Предметно-бытовая лексика древнерусского языка. -М., 1990.-166 с.

75. Лукьянова H.A. Лексика современных говоров как объект изучения. Новосибирск, 1983. - 116 с.

76. Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX начала XX вв. - М., 1984. - 163 с.

77. Маслова Г.С. Одежда // Этнография восточных славян. М., 1987.158 с.

78. Мерцалова М.Н. Костюм разных времен и народов. М., 1993.437 с.

79. Мерцалова М.Н. Поэзия народного костюма. М., 1988. - 416 с.

80. Мерцалова М.Н. Поэзия народного костюма. М., 1988. - 416 с.

81. Мудрая Т.А. Проблемы этимологизации диалектной лексики (по материалам предметно-бытовой лексики): Автореф. дис. . канд. филол. наук-М., 1983.-18 с.

82. Никифоровский Т.С. Наименования овощей и фруктов в диалектной лексике Самарской и Оренбургской областей: Автореф. дис. . канд. филол. наук М., 1993. - 18 с.

83. Орловская область: Историко-экономический очерк. Тула, 1970.316 с.

84. Осипова Е.П. Типы передников и их наименования в Рязанском крае // Лексический атлас русских народных говоров: Мат. и исслед. СПб., 1998.-С. 193-195.

85. Оссовецкий И.А. Лексика современных русских народных говоров. -М., 1982.-198 с.

86. Парман Ф.М. Русский народный костюм. М., 1994. - 472 с.

87. Петрова З.А. Народная одежда в Тверском крае: Этнолингвистическое описание // Лексический атлас русских народных говоров: Мат. и исслед. СПб., 1998. - С. 58 - 61.

88. Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. М., 1959.382 с.

89. Пономарев П.Д. Народный костюм Воронежской губернии. Воронеж, 1994. - 129 с.

90. Попов И.А. Лексический атлас русских народных говоров. Л., 1974.-45 с.

91. Потебня А.А. Из записок по русской словесности. Харьков, 1909. -418 с.

92. Прохорова В.Н. Бытовая лексика в языке второй половины XVII в.: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1953. 16 с.

93. Рабинович М.Г. Древнерусская одежда IX XIII вв. и одежда русских XIII - XVII вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. - М., 1986.-211 с.

94. РивошЯ.Н. Время и вещи. М., 1990. - 312 с.

95. Русская грамматика: В 2 т.- М., 1980. Т.1 - 680 е., Т.2. - 709 с.

96. Русская диалектология / Под ред. Л.Л. Касаткина. М., 1989. - 223с.

97. Русская диалектология/Под ред. В.В. Колесова,- М., 1998. 207 с

98. Русский традиционный костюм: Энциклопедия. СПб., 1998.-568 с.

99. Селищев A.M. Избранные труды. М., 1968. - 460 с.

100. Смолина К.П. Лексика имущественной сферы в русском языке XI XVII веков. - М., 1990. - 188 с.

101. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30 90-е годы XIX в. - М,- Л., 1965. - 365 с.

102. Сороколетов Ф.П. Диалектная лексика как система // Восточнославянское и общее языкознание. М., 1978. - 284 с.

103. Сороколетов Ф.П. К вопросу о системных отношениях в лексике народных говоров /У Диалектная лексика. Л., 1978. - 164 с.

104. Судаков Г.В. Лексикология старорусского языка. М., 1983.100 с.

105. Телия В.Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц /У Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. М., 1991.-С. 36-67.

106. Токарев A.A. Крестьянская одежда населения европейский России XIX нач. XX вв. - М., 1973. - 134 с.

107. Уфимцева A.A. Опыт изучения лексики как системы. М., 1962. -287 с.

108. Уфимцева A.A. Лексическое значение: принцип семиологическо-го описания лексики. М., 1986. - 239 е.

109. Филин Ф.П. Лексика русского литературного языка древнекиев-ской эпохи (по материалам летописей). М., 1963. - 625 с.

110. Филин Ф.П. Проект «Словаря русских народных говоров». М,-Л., 1961.- 198 с.

111. Черных П.Я. Очерк русской исторической лексикологии. Древнерусский период. М., 1956.-318с.

112. Шангина И.И. Образы русской вышивки на обрядовых полотенцах XIX XX вв.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. - Л., 1985. - 18 с.

113. Шведова Н.Ю. Лексическая система и ее отражение в толковом словаре // Русистика сегодня. М., 1987. - С. 18-27.

114. Шмелев Д.Н. Об одной активной аналогии в современном русском языке. (Существительные с суффиксом инк(а)) // Развитие современного русского языка. - М., 1963. - С.113-117.

115. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973. - 280 с.

116. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. - 428 с.

117. Этерлей E.H. К вопросу о взаимоотношении русского литературного языка и диалектов // Диалектная лексика. Л., 1971. - С.6-34.

118. ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ И ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

119. Ахм. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

120. БАС Словарь современного русского литературного языка. - Т. 1-17.-М., Л., 1948-1965.

121. БЭС Языкознание. М., 1998.

122. Даль Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. - Т. 1-4. -М„ 1955.

123. Кр. ЭСРЯ Шанский Н.М., Иванова В .В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. - М., 1971.

124. КСОГ Картотека словаря орловских говоров. Материалы хранятся на кафедре русского языка Орловского педагогического университета.

125. MAC Словарь современного русского литературного языка. - Т. 1-4 -М., 1981-1984.

126. МСДр.Я Срезневский И.И. Материалы для Словаря древнерусского язы-ка.-Т. 1-3.-М., 1958.

127. СВГ Словарь вологодских говоров. Под. ред. Т.Г. Паникаровской - Вып. 1-5,- Вологда, 1983-1990.

128. Сл. Тих. Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка -Т. 1-2,-М., 1985.

129. СОГ Словарь орловских говоров. Под ред. Т.В.Бахваловой. Вып. 1-4. -Ярославль, 1989-1991; Вып. 5-7. - Орел, 1992-1995.

130. СРНГ Словарь русских народных говоров. - Вып. 1-29,- М., Л., 19651995.

131. СРЯ Словарь русского языка XI-XVII вв. - Т. 1-18. - М., 1975 - 1992.

132. СРЯ. Ож. Ожегов С. И. Словарь русского языка. - М., 1973.

133. ССВЯ Калайдович П. Словарь синонимов великорусского языка. - СПб, 1817.202

134. ССГ Словарь смоленских говоров. Под ред. А.Ф.Ивановой. - Вып. 1-4-Смоленск, 1974-1985.

135. ССЛ Словарь свадебной лексики орловщины. - Орел, 1998.

136. Преобр. Преображенский А. Этимологический словарь русского языка. -Т. 1-2. - М., 1910-1914; выпуск последний - Труды института русского языка.-Т. 1.-М., Л., 1949.

137. ЭСРЯФ Фасмер М. Этимологический словарь русского языка - Т. 1-4-М., 1965-1973.

138. ЭСРЯШ,- Этимологический словарь русского языка. Автор-составитель Н.М.Шанский. Вып. 1-8. - М, 1963-1982.

139. Названия районов Орловской области и их условныесокращения

140. Болх. Болховский (г. Болхов)

141. Верх. Верховский (пос. Верховье)

142. Глаз. Глазуновский (пос. Глазуновка)

143. Дмитр. Дмитровский (г. Дмитровск-Орловский)

144. Долж. Должанский (пос. Долгое)

145. Залег. Залегощенский (пос. Залегощь)

146. Знам. Знаменский (с. Знаменское)

147. Колпн. Колпнянский (пос. Колпны)

148. Коре. Корсаковский (пос. Корсаково)

149. Краен. Краснозоренский (пос. Красная Заря)

150. Кром. Кромской (пос. Кромны)1. Лив. Ливенский (г. Ливны)

151. Малоарх. Малоархангельский (г. Малоархангельск)

152. Мцен. Мценский (г. Мценск)

153. Новодер. Новодеревеньковский (пос. Хомутово)

154. Новое. Новосильский (г. Новосиль)1. Орл.- Орловский (г. Орел)

155. Покр. Покровский (пос. Покровское)

156. Свердл. Свердловский (пос. Змиевка)

157. Соек. Сосковский (с. Сосково)

158. Троен. Троснянский (с Троена)

159. Урицк. Урицкий (пос. Нарышкино)

160. Хот. Хотынецкий (пос. Хотынец)

161. Шабл. Шаблыкинский (пос. Шаблыкино)1. КАЛУЖСКАЯ ОБЛАСТЬ /1. Ч ТУЛЬСКАЯ ОБЛАСТЬ\ ® V/'--' энлмхнсмох / V.1. С Л ° о 4) V /""Ч.7 \ МЦЮСК ) КОРСАКОВ о (р- ЛтоганЕцу Г-7 Iи о ГЧ ^ X I- Д.г- % I Г^-^ Nш,./ \новосиль1 уо ^ ш«льитоу- Д } «жгощ,0 —"V г

162. Г* <- VI I" ТЗМИХВКАл „Г 1 5 ~о % 1 ДТСРОМЫ ^ о е. о ^ ю

163. ЗС ( *) чл „ покровског ; / О1. Г' о ^-----у^Г о чк <

164. ЛМШРОВСК-ОРПО^ о ^ Р Г 0 < <

165. Ч^«Л^ Ч 1Р0СНА ^/^ЬяфптпМ > \ ^1. У } л—'"'" \ < ^ Ч ^колпны,- \ -г С

166. КУРСКАЯ ОБЛАСТЬ \—^ ^'ДОЛГОЕ > Ко ( ч1. V. /» ./ —'1. У '