Иноязычная лексика в памятниках смоленской письменности конца XVI-XVIII вв. и ее роль в становлении словарного состава смоленского диалекта тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Ущеко, Вера Егоровна

• Ущеко, Вера Егоровна
• кандидат филологических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Ущеко, Вера Егоровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. О ПРОБЛЕМЕ ЗАИМСТВОВАНИЙ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

КОНЦА XVI-XVIII вв.

1.1. Состояние изученности проблемы.

1.2. Из истории Смоленского края и смоленского шляхетства.

1.3. Роль смоленских шляхтичей в усвоении и распространении заимствованной лексики.

1.4. Общая характеристика заимствованной лексики в смоленском диалекте исследуемого периода.

1.5. О путях проникновения заимствований и их освоении в языке.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА II. ИНОЯЗЫЧНАЯ ЛЕКСИКА В СМОЛЕНСКОМ ДИАЛЕКТЕ

КОНЦА XVI-XVIII вв.

Раздел I. Общественно-экономическая лексика.

1.1. Названия лиц по административной должности, служебным функциям, социальному положению.

1.2. Слова, обозначающие понятия, связанные с организацией государственного управления, явлениями и событиями общественной жизни края.

1.3. Профессионально-производственная лексика.

1.3.1. Названия профессий.

1.3.2. Названия хозяйственных и промышленных объектов.

1.4. Названия денежных единиц.

1.5. Лексика, связанная со счетом и измерением.

1.5.1. Единицы измерения земельных площадей и обозначение земельных владений.

1.5.2. Меры жидкости и сыпучих веществ.

1.5.3. Общие единицы измерения.

Раздел II. Бытовая лексика.

II. 1. Названия тканей.

П.2. Лексика одежды, головных уборов и украшений.

11.2.1. Названия одежды и ее элементов.

11.2.2. Названия головных уборов.

11.2.3. Названия украшений.

П.З. Лексика, называющая предметы домашнего обихода.

П.3.1. Названия посуды и другой хозяйственной утвари.

П.З.2. Названия предметов хозяйственного обихода.

П.4. Названия хозяйственных построек и их частей.

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Иноязычная лексика в памятниках смоленской письменности конца XVI-XVIII вв. и ее роль в становлении словарного состава смоленского диалекта»

Актуальность исследования

Проблема лексических заимствований занимает одно из главных мест в современном языкознании. Её исследование имеет важное значение для изучения словарного состава языка на различных этапах его функционирования, а также для выяснения исторических закономерностей его развития. Оно помогает выявить характер и специфику взаимодействия различных языков в разные исторические периоды, что, безусловно, наиболее заметно отражается именно в области лексики.

В развитии русского языка заимствования играют весьма важную роль на протяжении всей истории его существования: пополняется и совершенствуется словарный состав, иноязычная лексика содействует превращению языка в более гибкое, совершенное средство общения, способное обслуживать самые разнообразные функциональные сферы - от бытовой до научной. Наряду с образованием новых слов на базе русского корнеслова, значительное место в пополнении национального лексического фонда, таким образом, играют заимствования.

Естественно, проблема заимствований актуальна для исследователей: рассматриваются слова, пришедшие из разных языков, в разные периоды, слова различных частей речи и пр. Наибольшее внимание исторических лексикологов привлекают заимствования из западноевропейских языков времени их активного проникновения в формирующийся русский национальный литературный язык. Этой проблеме посвящены диссертационные работы В.М.Тамань (1953), Е.М.Иссерлин (1961), А.К.Рейцак (1963), М.Ф. Дашковой (1971), Н.И.Гайнуллиной (1973), О.Г.Щитовой (1986), коллективная монография Е.Э.Биржаковой, Л.А.Войновой и Л.Л.Кутиной (1972), отдельные статьи и книги Л.Л.Кутиной (1958, 1964 и др.), статьи И.С.Хаустовой (1961), А.В.Волосковой (1969), Л.П.Рупосовой (1982, 1984, 1985 и др.); сборник

Заимствования русского языка в историко-функциональном аспекте» (1991) и ряд других работ.1

В некоторых работах рассматриваются заимствования Петровской и допетровской эпох по отдельным тематическим группам слов: Р.И.Сидоренко (1960) исследует военную лексику и заимствования в ее составе на материале памятника XVII в. «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей»; военная же лексика Петровской эпохи, заимствованная из немецкого языка, рассматривается в работе Г.М.Сидорова (1969); Е.А.Барутчева (1984) описывает историю русской зодческой лексики XI-XVIII вв.; Р.С. Кимягорова (1970) - историю театральной терминологии конца XVII - XVIII вв.; административная лексика, заимствованная из немецкого языка в Петровскую эпоху, рассмотрена в работе Е.Г.Сивериной (1974) и т.п.

В последние годы диссертационные исследования по заимствованной лексике проводятся в основном с учетом национально-культурной специфики эпохи заимствований, с учетом национально-культурного компонента и социологических изысканий (см., в частности, работу И.В.Рябовой (1996) «Национально-культурная специфика заимствованной русской лексики: На материале экономической лексики русского языка»). Вопросы истории заимствований в таких трудах остаются, как правило, в стороне.

В некоторых работах заимствованная лексика рассматривается попутно. Так, заимствования XVII - начала XVIII вв. частично проанализированы в диссертационных исследованиях И.С.Хаустовой «Лексика «Ведомостей» 17021703 гг. (Из истории формирования национального литературного языка и его стилей)» (Б.м и г.), Л.Л.Кутиной «Лексика исторических повестей о Смутном времени Московского государства» (М., 1953), М.К.Давыдовой «Лексика

1 ггоТ?ВЬ1е труды по изучению западноевропейских заимствований относятся к началу XX века (Огиенко И.И. - 1911, 1915; Смирнов Н.А. - 1910; еще Я.Грот в своих «Филологических изысканиях» (1876) отмечал слова, «сходные со скандинавскими», слова, «взятые из польского или через посредство польского» и др.)

Повести о Горе и Злочастии»» (Л., 1953), А.Н.Качалкина «Из наблюдений над словарным составом русского языка XVII века» (М., 1968) и др.; в коллективной монографии «История лексики русского литературного языка конца XVII - начала XVIII вв.» (М., 1981) и ряде других трудов.

В основном проблема заимствований из западноевропейских языков в русский литературный язык рассматривается на материале источников XVIII в., причем главным временем определяется Петровская эпоха. Так, в частности, авторы упомянутой монографии Е.Э.Биржакова, Л.А.Войнова и Л.Л.Кутина использовали многочисленные разноплановые тексты, извлеченные из Картотеки Словаря русского языка XVIII в., Словаря Н.А.Смирнова, материалы Я.Грота и др. В работе приводятся внушительные статистические данные: общее число заимствований XVIII в. составляет около 8500 лексем. Столько же примерно дериватов от слов, заимствованных в XVIII в.

Однако нам представляется, что проблема заимствований в русский язык еще далека от окончательного решения даже для указанного наиболее изученного периода, ибо в научный оборот постоянно вводится и должен вводиться новый круг источников, который, бесспорно, позволит пополнить ряда заимствований. Во-вторых, проблема хронологии заимствований и их источников, как пишет Е.Н.Борисова, связана в значительной мере с установлением тех каналов, через которые они проникали в русский язык (1978: 32)1. Здесь, безусловно, самое пристальное внимание следует уделять и языкам-посредникам (например, польскому для западноевропейских заимствований), и западным русским диалектам, которые сыграли определенную роль в усвоении и распространении заимствованной лексики.

Помимо того, как отмечает ряд исторических лексикологов, «.внезапное, на первый взгляд, вторжение новых слов западноевропейского происхождения было подготовлено всей предшествующей историей развития русского языка.

1 Цифры после фамилии автора обозначают год издания работы, при необходимости -часть, том; страницы указаны после двоеточия.

Еще в XVI-XVII вв. иноязычные слова, главным образом латинизмы и германизмы, начали постоянно проникать в книжную и деловую речь» (Волоскова 1969: 33). Поэтому допетровский период в истории заимствований, до настоящего времени недостаточно освещенный в лингвистической литературе, требует более подробного и полного описания.

До сих пор в лингвистике проблема заимствований решается в основном на материале литературного языка. Вместе с тем, как известно, национальный русский литературный язык в процессе своего становления испытал огромное влияние народно-разговорного языка, и поэтому изучать заимствования необходимо и по местным памятникам письменности как Петровской эпохи, времени интенсивных заимствований в русский язык, так и допетровского периода (XVI-XVII века), времени ранних заимствований.

Историки языка все чаще обращаются к изучению словарного состава старорусского языка1, и, естественно, процесс заимствования в областные диалекты требует особого внимания. Это один из актуальных и мало исследованных вопросов, так как обозначенный пласт лексем в говорах исследуется, как правило, лишь попутно.2 Кроме того, длительное время не исследовались в свете означенной проблемы памятники письменности, созданные в западной части южновеликорусской территории, — смоленские и брянские. Докторская диссертация Е.Н.Борисовой «Проблемы становления и развития словарного состава русского языка конца XVI-XVIII вв.» (1978) и ее монография «Лексика Смоленского края по памятникам письменности» (1974) положили начало исследованию заимствований в диалекты (на примере смоленского диалекта конца XVI-XVIII вв.) и роли диалектов в процессе усвоения заимствованной лексики периода формирования национального

1 См., например, диссертационные исследования В.И.Хитровой (1972), Е.Н.Поляковой (1982) и др. л

Лишь в последние годы начали появляться работы, посвященные заимствованной лексике в говорах (Мызников 1994, Кожеватова 1997), но, во-первых, в них в основном исследуется финно-угорская лексика, а во-вторых, ранние заимствования. русского литературного языка.1 Как отмечает автор, «изучение словарного состава смоленских и брянских говоров в историческом аспекте имеет первостепенное значение для выяснения исторического взаимодействия между русским, украинским, белорусским и западнославянскими языками. Так, смоленский диалект, в частности, сыграл . определенную роль в усвоении русским языком западноевропейских, прежде всего - польских, лексических элементов» (1974: 6). В разысканиях Е.Н.Борисовой, которые в настоящем диссертационном исследовании находят прямое продолжение, особое внимание уделяется рассмотрению заимствований в допетровскую эпоху, что практически мало отражено в литературе по заимствованиям.

Итак, еще раз очертим временные рамки исследуемого периода - конец XVI-XVIII вв., что соответствует границам формирования национального русского литературного языка (периодизация Б.А.Ларина, 1961: 25). Отметим следующие важные характеристики изучаемого временного среза:

1. Именно в эту эпоху в смоленский диалект проникло большое число заимствований, многие из которых носили региональный характер и сохранились до настоящего времени, что придает известную специфику словарному составу смоленских говоров прошлого и настоящего.

2. Иноязычная лексика этого времени наименее изучена.

3. Смоленский диалект был той языковой средой, в которой проходили освоение западноевропейские (в значительной части - польские) заимствования.

Объектом исследования избирается заимствованная в смоленский диалект конца XVI-XVIII вв. лексика предметного характера, ибо именно в сфере имен существительных наблюдается наибольшее число заимствований, которые приходят вместе с новыми предметами, обозначают новые понятия либо

1 Е.Н.Борисова до настоящего времени много работает по проблеме заимствований (см., в частности, ее статью «К проблеме заимствований в русском языке XVIII века» (1997) и др.). являются эквивалентами уже существующих в диалекте лексем, пополняя синонимические ряды.

Мы считаем возможным выделить западновеликорусскую лексику, во многом противопоставленную северновеликорусской и южновеликорусской. «Специфика "западновеликорусской" лексики объясняется, во-первых, тем, что часть ее, несомненно, восходит к речи кривичей и некоторых других западных восточнославянских племен, во-вторых, тем, что в "западнорусской" лексике оседали непосредственные заимствования из литовского, латышского, немецкого, польского и некоторых других языков, в-третьих, тем, что "западновеликорусская" лексика то сливалась, то очень тесно переплеталась с белорусской лексикой и даже в период наименьшей связи испытывала ее влияние, в-четвертых, тем, что лексика этой территории имела и самостоятельное развитие» (Козырев 1964:179). В рамках западновеликорусской лексики подробно рассматриваются диалектизмы-заимствования, во многом общие с заимствованиями в старобелорусский язык, рассмотренными в диссертационных исследованиях И.И.Чертко (1967), О.М.Галай (1977), А.Н.Булыко (1980).

Как пишет В.Г.Орлова, своеобразие отношений между русскими и белорусскими языками определяется «наличием в каждом из этих языков значительного количества общих черт языкового строя»; «При наличии одних и тех же явлений в говорах двух близко родственных языков большую роль играют также вопросы общего развития языковой системы говоров, представляющих эти сходные явления, а именно: под влиянием какого из языков они развиваются, и в каком направлении идет их нивелировка» (1961: 5).

В области заимствований общность большого количества лексем объясняется историческими судьбами Смоленского края и Беларуси, о чем мы подробнее скажем в дальнейшем.

Ф.П.Филин, отмечая значительный рост диалектизмов в XIV-XVIII вв., указывает на 3 источника: 1) локальные новообразования разных типов, базирующиеся на системе словообразования, свойственной тому или иному диалекту или группе диалектов; 2) заимствования из соседних языков, получившие местное распространение; 3) общерусские слова, которые вышли из употребления в других областях и сохранились в одном или нескольких диалектах (1972: 607). Он назвал значительное количество заимствованных лексем, общих для огромного юго-западного региона (куда входили в рассматриваемый период и смоленские, и белорусские земли): бачить, буда, будовать «строить», м!)сто «городское поселение, город» и др. (там же: 623).

Причем указывается, что шло постоянное взаимодействие говоров и языков, возможны взаимные контакты с обеих сторон: польский язык, в силу исторических причин, влиял на лексику юго-западных территорий, и с востока на запад ощущается языковое влияние (там же: 621). Безусловно, подробное освещение диалектизмов-заимствований в настоящем исследовании внесет определенный вклад в разработку сложнейшего вопроса о польском влиянии на формирующийся национальный русский язык.1

Итак, учитывая вышеизложенное, исследование заимствованной лексики в смоленском диалекте конца XVI-XVIII вв. представляется нам весьма интересным и актуальным, и его практическая ценность не вызывает сомнений.

1 Проблема польского воздействия в системе заимствований XVI-XVII вв. подробно рассматривается практически во всех упомянутых работах белорусских исследователей; см. также: М.Г.Булахов. Старобелорусский язык как посредник в русско-польских языковых связях XYI-XVII вв. // Славянские литературные языки в донационаньный период. Тезисы докладов - М., 1969 - С. 10-11; ЛЛ.Гумецкая. К истории украинско-польских языковых связей // Исследования по польскому языку -М., 1969. - С. 219-228 и др. Это предмет пристального внимания и со стороны русских исторических лексикологов (см., например, работы Е.Н.Борисовой, Л.П.Рупосовой и ДР-)

Цели и задачи работы

Основная цель настоящего исследования - определить роль и место заимствованной лексики в составе смоленского диалекта конца XVI-XVTII вв. и значение западнорусской диалектной языковой среды в процессе усвоения и распространения западноевропейских заимствований означенного периода.

Поставленная цель предполагает решение нескольких конкретных задач:

1) выявить предметную лексику западноевропейского происхождения в составе смоленского диалекта конца XVI-XVIII вв. по памятникам деловой смоленской письменности этого периода;

2) подробно проанализировать иноязычную диалектную лексику, используя сопоставительный материал старобелорусского, староукраинского и старопольского языков, а также других русских диалектов;

3) по возможности установить пути и способы проникновения диалектизмов-заимствований на территорию Смоленского края;

4) рассмотреть освоение заимствованных слов в лексико-семантической системе смоленского диалекта прошлого;

5) проследить за бытованием иноязычных диалектных лексем в современных смоленских говорах;

6) отметить словообразовательные особенности заимствованных слов в говорах Смоленского края прошлого и настоящего;

7) определить роль смоленского диалекта рассматриваемого периода в процессе усвоения русским языком западноевропейских лексических элементов.

Таков круг задач настоящего исследования.

Методы исследования

В соответствии с целями и задачами избираются методы исследования, которые носят традиционный характер: сравнительно-исторический, диахронно-описательный, сопоставительный, ареальный, а также контекстуальный анализ.

Как известно, историзм - один из основных принципов любого научного подхода, особенно в исследованиях, проводившихся в диахронном аспекте, поэтому сравнительно-исторический метод - базовый при изучении любого явления в истории языка, в том числе и при изучении проблемы заимствований (Виноградов 1955: 21).

Нами рассматривается сложный и очень важный в историческом плане период - время формирования национального русского литературного языка, и диахронно-описательный метод позволяет подробно и с привлечением широкого культурно-исторического фона эпохи проследить за вхождением заимствованных лексем в смоленский диалект. Этот метод предполагает собирание, систематизирование языкового материала, его классификацию и описание отдельных тематических групп и слов. Характер описания, его конкретные приемы, а также ориентация материала и его подача диктуются целевой установкой работы.

Так как диалектизмы-заимствования рассматриваемой эпохи сопоставляются с современными диалектизмами иноязычного происхождения, то определенное место занимает сравнительный метод.

Одно из перспективных направлений в изучении языка - ареальная лингвистика, или лингвистическая география (Жирмунский 1954: 3-25 и др.). Для выявления локального характера заимствований в прошлом и в настоящем, несомненно, ареальный метод исследования весьма важен.

Значительную роль при анализе словарного состава памятников письменности играет контекстуальный анализ. Даже при наличии исторических словарей надежным источником объективных данных о значении старорусского слова и его месте в лексико-семантической системе языка является текст (Сосина 1969: 89).

Все использованные методы и приемы тесно связаны между собой, предполагают глубокое и всестороннее исследование языковых явлений, с учетом причинно-следственных связей, обоснование поступательного исторического развития языка в целом и его диалектов в частности.

Материалы и источники исследования

Проблема заимствований рассматриваемого периода в основном решается на материале памятников литературного языка. И тем не менее потребностью тщательного изучения русской разговорной речи как основы национального русского языка объясняется серьезный интерес историков языка к местным памятникам письменности, причем в научный оборот постоянно вводятся все новые и новые источники локального характера (Щитова 1986: 2).

В качестве основного источника исследования западноевропейских заимствований нами избирается смоленская деловая письменность конца XVI-XVIII вв.

Памятники делового письма привлекают нас, прежде всего, потому, что в них мы находим язык эпохи, близкий к живому, разговорному языку. Интерес к исследованию именно этих источников у историков языка вызван желанием создать полную картину формирования русского национального языка, историю, основанную не только на фактах книжного характера, но и на материалах, в значительной мере отражающих особенности живой речи, того или иного диалекта (Винокур 1959: 57-67; Котков 1964: 11-12, 1972: 12-16 и др.). В свое время об этом писал еще И.И.Срезневский: «История русского языка представляется связью нескольких историй отдельных, и две главные из них - история языка простонародного и история языка книжного. На ту и другую диалектолог должен обращать внимание отдельно» (1959: 38).

Самые ранние памятники смоленской деловой письменности принадлежат последней четверти XVI в., и число их невелико. Они опубликованы в АЗР грамоты) и в РИБ-37 (приходно-расходные книги) (список источников и их сокращений дан в приложении).

Памятники XVII в. весьма многочисленны. Частично они опубликованы (например, свод документов времени обороны Смоленска 1609-1611 гг. издан Ю.В.Готье в 1912 г.; много смоленских текстов находим в Актах исторических (АИ), Актах истории Юго-Западной России (АЮЗР) и пр. Рукописные смоленские источники хранятся в следующих архивах:

1. Российский государственный архив древних актов (РГАДА),

2. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (РГБ),

3. Государственный исторический музей (ГИМ),

4. Санкт-Петербургское отделение Института истории РАН (ПОИИ),

5. Институт русской литературы РАН (Пушкинский дом),

6. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (РНБ),

7. Государственный архив Смоленской области (ГАСО),

8. Отдел фондов Смоленского исторического музея (СИМ).

Подробная характеристика смоленских фондов представлена в работах Е.КБорисовой (1970,1978), ИА.Королевой (1986,1990,2000) и МЛТарасова (1997).

Памятники смоленской деловой письменности XVIII в. также весьма многочисленны и разнообразны. Ценнейший языковой материал, в частности, диалектизмы-заимствования, содержат смоленские комедии XVIII в., попутно привлеченные нами для исследования. Их язык, хотя и несколько шаржированный в соответствии с целями, поставленными авторами, точно копирует лексические особенности смоленского диалекта середины XVIII в., сохранившиеся во многом и в современных смоленских говорах.

Все исследуемые тексты представляют собой богатый источник для изучения заимствованной лексики, но в особенно большом количестве предметная заимствованная лексика находит отражение в таможенных книгах, расспросных речах, в которых есть места, описывающие бытовые ситуации, челобитных смоленских шляхтичей второй половины XVII-XVIII вв., разнообразных описях предметов домашнего обихода и некоторых других видах актовой письменности. Определенный интерес представляют многочисленные следственные дела. Гораздо меньше заимствований в отписках воевод и стольников, в указах и распоряжениях административного характера, но и тут нашла отражение заимствованная лексика.

Частично мы рассматривали иноязычную лексику из сочинений образованных смоленских шляхтичей (например, Стефана Коховского), а также материалы прозаического романа «Башня Веселуха», в котором подробно описаны быт и нравы смолян в 1780-х гг.

Выявленный в смоленских источниках материал сопоставлялся нами с лексическими данными белорусских исследователей, в меньшей мере -украинских и польских, а также с данными монографий и диссертаций, посвященных изучению иноязычной лексики в русском языке. При анализе фактического материала учитывались данные исторических словарей русского языка (список дан в приложении), исторического словаря старобелорусского языка, словарей староукраинского и старопольского языков. Использовались также этимологические словари русского и польского языков.

Для определения и уточнения значений многих слов, а также для рассмотрения их дальнейшей судьбы в языке привлекались сведения диалектных словарей русского и белорусского языков. Обращение к этим источникам способствовало снижению субъективизма, неизбежного в исследованиях по исторической диалектологии, и особенно важно при рассмотрении лексем, ограниченных в употреблении территориально.

Научная новизна работы

Научная новизна настоящего исследования определена целями и задачами, которые представлены и последовательно решены в работе.

Достаточную научную ценность имеет, во-первых, сам фактический материал, собранный и подробно проанализированный впервые. Выявлен ряд слов, не засвидетельствованных ни в исторических словарях, ни в их картотеках.

Впервые в специальной работе подробно анализируются диалектизмы-заимствования, рассматриваются пути проникновения их в смоленский диалект прошлого, определяется время заимствований, источник, освоение и бытование в течение нескольких веков, включая современные смоленские говоры.

Также впервые делается попытка определить роль смоленского диалекта как одного из главных западнорусских диалектов в процессе усвоения русским литературным языком периода формирования его лексических норм западноевропейской лексики.

Практическая значимость работы

Результаты исследования представляют определенный интерес для дальнейшей разработки теоретических вопросов, касающихся заимствований Петровской и допетровской эпох, для решения проблемы влияния польского языка на усвоение в русском языке заимствований.

Материалы диссертации могут быть использованы для чтения общих и специальных курсов по исторической лексикологии и истории русского литературного языка в высших учебных заведениях. Они будут способствовать более глубокому изучению русского литературного языка конца XVI-XVIII вв. и частично русской литературы этого времени. На наш взгляд, они могут оказаться полезными для составителей Словаря смоленских говоров, который выходит на кафедре русского языка Смоленского государственного педагогического университета, а также найти применение в школе при разработке регионального компонента на уроках русского языка и литературы.

Апробация работы

Отдельные вопросы исследования были предметом научных докладов на заседаниях кафедры русского языка Смоленского государственного педагогического университета, на научных конференциях, проходивших в Смоленске (Поливановские чтения, международный научный семинар «Е.Д.Поливанов и его идеи в современном освещении", конференции, посвященные дням славянской письменности и культуры) в 1998-2001 гг. На кафедре русского языка СГПУ обсуждалась и диссертационная работа.

Основные положения исследования изложены в опубликованных статьях1.

Основные положения, выносимые на защиту

1. Серьезное влияние (в виде проникновения значительного числа заимствований) на развитие словарного состава русского диалекта, находящегося в пограничном регионе, оказывают языки и диалекты тех народов, с которыми жители имеют политические, общественно-экономические и культурные связи. Особенно усиливаются процессы заимствования в те

1 1. Смоленская шляхта в XVIII веке // Смоленщина в истории русской письменности и культуры: Тезисы докладов научной конференции, посвященной 75-летию Смоленского пединститута. - Смоленск: СГПИ, 1993. - С. 23-24.

2. Иноязычная лексика в смоленской письменности середины XVIII века // Смоленский край в истории славянской письменности и культуры. - Смоленск: СГПИ, М.: ВБПХЛ (Смоленское отделение), 1994. - С. 16-18.

3. Военная лексика иноязычного происхождения в «Памятниках обороны Смоленска 1609-1611 гг.» Ю.В.Готье //Актуальные проблемы современной филологии.-Вып. И. - Смоленск: Универсум, 2001. - С. 52-56.

4. Заимствованная лексика в предметно-тематической группе «названия тканей» (по материалам смоленской деловой письменности XVII века) // Разноуровневые характеристики лексических единиц: Сборник научных статей по материалам докладов и сообщений конференции. Часть 2. История языка и диалектология. Ономастика (Смоленск, 19-20 мая 2001 г.). - Смоленск: СГПУ, 2001. - С. 52-55.

5. К проблеме иноязычных заимствований в диалектную лексическую систему // Международный научный семинар «Е.Д.Поливанов и его идеи в современном освещении»: Сборник научных статей, посвященный 110-й годовщине со дня рождения Е.Д.Поливанова. Смоленск, 27-28 февраля 2001 г. - Смоленск: СГПУ, 2001.-С. 206-211.

6. Польские основы в фамилиях Смоленского края // Разноуровневые характеристики лексических единиц: Сборник научных статей по материалам докладов и сообщений конференции. Часть 2. История языка и диалектология. Ономастика (Смоленск, 19-20 мая 2001 г.). - Смоленск: СГПУ, 2001. - С. 170-174. (В соавторстве с И.А.Королевой). исторические периоды, когда происходит территориальное объединение: в частности, серьезное влияние старопольского языка на смоленский диалект имеет место в период вхождения Смоленского края в состав Речи Посполитой и сразу же после присоединения к Московскому государству.

2. Польский язык через западные русские диалекты (в первую очередь -смоленский) оказал самое серьезное влияние как язык-посредник в усвоении формирующимся национальным русским литературном языком западноевропейской лексики, в том числе и непосредственно полонизмов.

3. Безусловно, велика роль Петровской эпохи в усвоении русским литературным языком западноевропейских заимствований, но не менее значимо допетровское время - конец XVI-XVII вв. Именно в этот период многие иноязычные лексемы стали проникать на Русь через польский язык-передатчик, а в Петровскую эпоху происходило их освоение и закрепление в формирующемся русском литературном языке. Весомое доказательство-обнаружение во вновь вводимых в научный оборот памятниках регионального характера значительного числа заимствованных лексем, официально засвидетельствованных в русском языке лишь в первую треть XVTII в.

4. Смоленский диалект в рассмотренную эпоху в силу билингвизма многих его носителей выполнял роль посредника в передаче западноевропейских заимствований в русский язык. Большую роль в распространении в Московском государстве иноязычной лексики играли торговые связи Смоленска с другими русскими городами, особенно с Москвой, о чем в первую очередь говорят материалы таможенных книг и различных документов экономического характера.

Структура работы

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и приложения.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Ущеко, Вера Егоровна

ВЫВОДЫ

Подробно проанализировав отобранную заимствованную лексику, пришедшую в смоленский диалект в основном в конце XVI-XVIII вв. (хотя некоторые слова засвидетельствованы в смоленских источниках уже с конца XV века), мы пришли к следующим выводам.

1. Исходя из поставленных в работе задач, мы сосредоточили внимание на лексике диалектной, однако попутно в составе тех или иных предметно-тематических групп (например, название тканей, одежды, головных уборов, мер измерения и др.) останавливались и на общеупотребительных названиях, активно бытовавших в Смоленском крае рассматриваемого периода. Такое более широкое описание заимствований дает возможность составить впечатление и об общности смоленского диалекта прошлого и формирующегося литературного языка, с одной стороны, а также сопоставить заимствования (время их проникновения, освоение, распространение и т.д.), нах, с лексикой, специфичной для гы нашего исследования приводят к нца XVI-XVIII вв. представляет собой штельной степени своеобразную, гем изученного периода, ченной из памятников смоленской вованной лексики, сопоставление с старорусских источников, а также аропольских позволили показать, как жого края оказали непосредственное го состава смоленского диалекта, как с русскими говорами, так и с юпейскими языками (в значительной

3. Языковые связи Смоленского края с Украиной и Белоруссией сложились исторически на основе общности социально-экономических и общественно-политических условий в определенные этапы развития регионов. Усиление этих связей в тот период, когда Смоленщина вместе с украинскими и белорусскими территориями входила в состав Речи Посполитой, как раз и обусловило то своеобразие, которое отличает смоленские говора от остальных южновеликорусских. Во многом особености лексической системы смоленского диалекта XVII-XYIII вв. связаны с притоком большого числа западноевропейских заимствований, в основном из немецкого или латинского языков, пришедших на Смоленщину через посредство старопольского языка, или непосредственных полонизмов.

4. Самое значительное число заимствований выявлено в составе двух больших лексико-сематических разрядов слов - обществено-экономической лексики и бытовой лексики. Связано это, безусловно, с особеностями жизни смолян в период вхождения края в состав Речи Посполитой и непосредствено после присоединения его к Московскому государству: 1) развитием торговых и экономических связей и с Польско-Литовским государством и со странами Западной Европы и Прибалтики; 2) административной реорганизацией Смоленского края на польский лад; 3) изменениями в социальной и общественной жизни Смоленщины; 4) развитием ремесел и промыслов; 5) достаточно широким хозяйственным строительством; 6) введением в обращение новых денежных единиц; 7) использованием новых единиц измерения и счета; 8) особой системой землепользования; 9) распространением новой польской моды; 10) появлением в быту новых заимствованных реалий. Так, например, различия в составе земледельческой лексики на территории Смоленщины, с одной стороны, и на территории, где распространены другие южновеликорусские говоры (орловские, воронежские, курские и др.), - с другой объясняются разной у южновеликорусов и жителей Смоленского края системой землепользования. В то же время эта система была общей для смолян, белорусов и украинцев и привела к появления в сельскохозяйственной лексике (в частности, в лексике метрической земельной системы) значительного числа германизмов, полонизмов или литуанизмов (волока (уволока) «мера земли», грунт «земельное владение», морг «1/30 (у)волоки, приблизительно половина русской дюжины», пляц «земельный участок, мера земли», стена «граница отмежеванного участка», шнур «мера длины» и др.). Эта лексика продолжала сохраняться в значительной своей части и после того, как Смоленск был присоединен к Москве и на территории региона вновь получила распространение общерусская лексика измерения площадей. Многие лексемы бытуют и в настоящее время в современных смоленских говорах, причем часть с тем же значением, либо с несколько измененной семантикой (грунт «огород», застенок «небольшой участок земли», морг «мера десятинного луга», «старинная единица измерения земельной площади», морги «отрезки луга», пляц «полоска на огороде, засаженная той или иной культурой», шнур «мера измерения длины площади»). Хотя нельзя не отметить, что часть слов уже уходит в пассив носителей говоров, так как послереволюционные изменения в земельной системе привели к невостребованию некоторых обозначений (и вместе с тем они еще известны, как показывают материалы Картотеки словаря смоленских говоров, в основном старшему поколению).

5. Сопоставление заимствованной в смоленский диалект лексики с немецкими или латинскими исходными и польскими соответствиями, учет экстралингвистических факторов позволяет считать, что большая часть германизмов проникла в смоленский диалект именно через польский язык. Так, из польского или через посредство польского заимствованы в XVII в. многочисленные наименования тканей (в значительной части общие со старобелорусским языком, а иногда и староукраинским), например, бавальница «хлопчатобумажная ткань», баркан (боркан) «хлопчатобумажная ткань», едвабница «шелковая ткань», табин «вид ткани», цвилих (цвилик) «вид ткани» и т.д.; некоторые заимствования носили общерусский характер: замш(а), ирха «двусторонняя замша» (известно на Руси с XVI в.), гарус (известно со второй половины XVI в.), лундыш (люндыш) «английское сукно» (с конца XVI в.), к(а)ол(а)оменка (полуколоменка) «шерстяная ткань», стамед (стамет) «шерстяная ткань» (XVI в.) и др. Диалектизмы-заимствования в этой группе, как правило, не дошли до нашего времени, а общерусские названия тканей в большей части сохранились или еще фиксируются в современных толковых словарях как названия старинных тканей: камка, кармазин, стамед (стамет) и др.

Многочисленны заимствования через польский язык в лексике одежды, головных уборов и украшений: в основном отражается общность одежды смолян и белорусов; в какой-то мере это обусловлено и польской модой исследуемого периода (басаман (пасаман) «тесьма для отделки», жупан «род верхней одежды», китлик «верхняя одежда короткий кафтан», кунтуш «верхняя одежда вроде кафтана», магерка (могирка) «шапка», саян «сарафан», сукенка «платье», хустка «платок», шеморлук «женское платье» и др.). Отдельные заимствования пришли из литовского (андарак «женская одежда из сукна», наметка «женский головной убор»). Названия одежды очень быстро меняются, однако большинство названий, вышедших из употребления, продолжают бытовать в говорах, но обозначают другие виды одежды (жупан сегодня на Смоленщине - «старинная верхняя мужская или женская одежда из домотканного сукна», катанка - «длинный зипун», «рабочий кафтан», кунтыш - «женское пальто без воротника» и др.). На других русских территориях, а также в Белоруссии слова могут обозначать другие разновидности одежды (кошуля, магерка, шнуровка). Некоторые лексемы вовсе ушли из языка (китлик, пас, шеморлук и др.) или устаревают (саян, сукенка, шлафрок). Есть и стабильные именования (ковнер «воротник», панчохи «чулки», хустка «платок» и т.д.). ,

Многочисленны диалектизмы-заимствования, пришедшие через посредство польского, среди другой бытовой лексики (келих (келишек) «чаша, бокал», клямка «дверная щеколда, ручка двери», коц «попона», куфа «бочка, кадка», млин «мельница», отувальня «полотенце», полумисок (полмисок) «род чашки или блюда», пугар «чаша, кубок, бокал», талерка «тарелка», фарба «краска», фляша «фляга», фортка «калитка», чоп (чеп) «винный чан», и др.).

Единичны литовские заимствования (пуня (пунька) «хозяйственная постройка»). Многие слова бытового характера до сих пор известны в Смоленском крае (полумисок «глубокая миска, тарелка», талерка «тарелка», келих (келишек) «рюмка», пуня «сарай для сена, сарай для хозяйственных надобностей, хлев, сарай для скота», шклянка (склянка) «бутылка, стакан» и т.д.); отдельные лексемы не сохранились (пугар, фарба, фляша (его заменило общеупотребительное фляга (фляжка)) и пр.).

6. Немало общих со старобелорусским языком заимствований появилось в смоленском диалекте ранее означенного для рассмотрения периода, о чем свидетельствуют немногочисленные смоленские памятники письменности, включенные в Литовскую метрику (в период вхождения края в состав Великого княжества Литовского) (войт «староста», лист «документ», пан и др., райца «судья» и пр.). Однако смоленских источников XV-XVI в. сохранилось очень мало (в отличие, например, от старобелорусских, проанализированных, в частности, А.Н.Булыко, И.И.Чертко и другими исследователями), поэтому далеко не всегда можно говорить о более или менее точном времени появления в смоленском диалекте того или иного заимствования. Какая-то часть проанализированных наименований проникла в исследуемую эпоху и в другие южновеликорусские говоры, преимущественно в юго-западные.

7. Значительная часть заимствований освоилась и органически вошла в словарный состав смоленского диалекта. Об их прочном усвоении свидетельствует тот факт, что многие из них на русской почве обрастали дериватами: гарнец - гарцовый, гарцовский (суб.) «питейный дом», гарцовая (суб.) «помещение в кабаке, где продают напитка гарнцами», морг морговые земли, застенок «участок земли, леса, расположенный за стеной «границей» - застенные, застеночные земли, тузин(а) «дюжина» -полтузины «полдюжины», пугар - полпогар, полпугар, полпугарик и пр.

Многие из заимствованных слов в дальнейшем еще более расширяют число дериватов, что свидетельствует об их активной жизни в говорах на протяжении столетий: гарнец - гарец, гарница, гарц, гарца, гарцевень, гарцевуха, гарцовка, гарцуха, гарчик.

8. Вся заимствованная лексика существенно обогатила словарный состав смоленского диалекта рассматриваемой эпохи, выполняла активную коммуникативную функцию. Обычно проникали заимствования либо устным, либо устно-письменным путем и являлись либо результатом устно-языковых контактов поляков и смолян, либо следствием господствующего долгое время в среде смоленского шляхетства двуязычия. Все это способствовало образованию многочисленных фонетико-морфологических вариантов заимствований (бровар (провар, провор), волока - уволока, кварта (фарта, форта, хварта, полфарта, полфартка, фатырка, фовартка), тузин - тузина, шиптох — шиптух и др.).

9. Большое количество фонетико-морфологических вариантов связано также с фонетическим освоением заимствованной лексики. Так, довольно часто смешиваются звуки [с] и [ш], что характерно для немецких слов (штамед -ста мед, шкляр - скляр, шкло - скло, шклянка - склянка, шнур - снур и др.). Наблюдается смешение звуков [б] и [п] — это связано иногда с возможными вариантами в языке-передатчике (польском): бровар - провар, провор, басаман - пасаман и пр. Имеет место смешение [о] и [у], характерное для смоленских говоров прошлого и настоящего (шиптох - шиптух, погар -пугар, кунтуш - кунтош и др.). Как и в других южновеликорусских говорах, а также в старобелорусском и староукраинском языках имеет место смешение [ф], [х], [хв]: фаска - хваска, фарта - хварта и др. Иногда упрощаются сочетания согласных (маетность - майность, изуфрь - изуфь и др.). Слова с полногласием бытуют в польской огласовке (хлоп - холоп). Меняется конечные согласные основы (шураль — шурай, ковнерь — ковнеръ и пр.). Смешение [о] и [а] в безударной позиции свидетельствует об уже распространившемся акании (фартовые — фортовые, баркан - боркан и пр.). Иногда можно констатировать, что варианты заимствований, более отдаленные в звуковом отношении от польских эквивалентов, являются результатами устного усвоения их в смоленском диалекте. Наоборот, точная передача на письме особенностей польского произношения указывает на письменный, книжный путь проникновения лексем. Если слово в своем произношении в диалекте ближе к польскому эквиваленту, чем к немецкому (например, кушнер - kusnierz - Kursenaere, войт - wojt - Vogit, ландрат - landrat - Landrait, привилей - przywiley - privilegium (латинск.), кухарь - kucharz - Kuchenaire и пр.), то можно в какой-то мере определить, что осуществилось не прямое заимствование, а через язык-посредник.

10. Грамматическое освоение западноевропейских заимствований (германизмов, латинизмов и др.) происходило в основном уже в польском языке, который имеет в сфере имен существительных сходную систему рода и склонения.

11. Сущность семантического освоения заключается в становлении лексического значения в новой языковой среде. Оно, как и фонетическая и морфонетическая адаптация, свидетельствует о включении этих лексем в активный словарь смоленского диалекта и о способности их наравне с собственными словами выполнять коммуникативную функцию.

Проникая в новое языковое окружение, заимствования приспосабливаются к чужой лексической системе, входят в чужие для него лексические связи, поэтому семантика может меняться.

Так, слово грунт (кгрунт) в старопольском языке обладало весьма разветвленной семантикой: «точка опоры», «дно реки», «участок земли», земельная собственность», «поверхность земли», «фундамент», «основа», «первая краска»; в немецком языке значений еще больше.

В смоленском же диалекте происходит упрощение семантической структуры: грунт (кгрунт) «земельное владение».

Есть лексемы, которые постоянно сохраняют исходное значение, существующее в языке-источнике и не измененное в языке-передатчике: бондарь «бондарь», гута «стекольный завод», кухарь «повар», кушнер «скорняк», талер «денежная единица», талерка «тарелка» и др.

Встречаются случаи, когда значение изменяется в языке-посреднике, то есть в польском (ср., в частности, фаска «бочка» - старопольск. faska «бочка, лоханка» - немецк. Vaze, faze «бочка, сосуд, шкаф»).

Иногда значение претерпевает изменение от конкретного к абстрактному, то есть расширяется: рада «совет, собрание, власть» - старопольск. rada «совет» - немецк. Rath, Rat «совет»; экипаж «имущество» - французске quipage «снаряжение, команда корабля» и др.

12. Многие слова, относящиеся в лексикографических источниках или исследуемых трудах к заимствованиям Петровской эпохи, засвидетельствованы в смоленской деловой письменности гораздо ранее, что в определенной мере еще раз доказывает значимость допетровского периода в процессе западноевропейских заимствований, особенно пришедших через польский язык-посредник (бунт (бунтик) «связка, кипа чего-либо», квить «квитанция, документ», пекарня, флагдук (фландук) «ткань, полотно» (из голландского), шафа (шофа) «шкаф» (слово не вошло в литературный язык), шкатула «шкатулка», штука «кусок, единица измерения» и др).

13. Выявлен ряд слов, не засвидетельствованных в существующих лексикографических трудах: атамин «название ткани», бавежна «хлопчатобумажная ткань», валтух «сукно», летчина (лятчина) «название ткани», обликь «документ, вексель», олкер «пристройка», порада «совет, собрание», кармазимъ «кармазин» и др.

14. Смоленский диалект в рассматриваемую эпоху выполнял роль посредника в усвоении русским литературным языком ряда западноевропейских заимствований, особенно полонизмов. Об этом говорит высокая частотность таких лексем в смоленских источниках, иногда их более ранние фиксации (гарнец «мера жидких и сыпучих тел; сосуд мерою в гарнец» и его дериваты, кварта «мера жидкости; сосуд», мещанин, пан, пани, панич, пекарня, шинкарь, шинок (шинк) «кабак» и др.).

Закреплению в литературном языке этой лексики способствовала переписка смоленских приказных людей с Москвой, содержащая усвоенную смоленским диалектом заимствованную лексику. Одним из доказательств такого влияния могут служить ответные грамоты московских писцов, в которых москвичи зачастую использовали лексику своих смоленских корреспондентов (например, войт, квит, ландрат, лист, маетность, мещанин, пан, панич, привилей, рада, рудня, фурман, шляхтич и др.). Большую роль в распространении в Московском государстве иноязычных слов играли торговые связи Смоленска с другими русскими городами, особенно с Москвой, о чем в первую очередь говорят материалы таможенных книг и различные документы экономического характера.

15. Наличие локализмов-заимствований в системе смоленского диалекта составляет его своеобразие, отличая от других региональных систем, в том числе южновеликорусских. Еще раз находим убедительные доказательства тому, что процессы объединения или расхождения средневековых диалектов состоят в самой тесной и непосредственной зависимости от социально-экономических, политических условий, культурных связей народов и регионов. Локализмы-заимствования вошли в смоленский диалект из языка или через язык тех народов, с которыми смоляне жили на одной территории, находились в соседстве или же имели политические, торговые, культурные связи.

Заключение

Историко-лексикологическое исследование иноязычной лексики в лексико-семантической системе смоленского диалекта периода формирования национальных норм, проведенное на основе памятников смоленской деловой письменности конца XVI-XVIII вв., показало, что региональный материал, вводимый в научный оборот с использованием широких соспоставительных данных и детально проанализированный, позволяет достаточно объективно рассмотреть многие аспекты проблемы западноевропейских заимствований в русский язык допетровской и Петровской эпох.

Еще раз находит подтверждение вывод многих историков языка (Е.Н.Борисова, В.И.Собинникова, В.И.Хитрова и др.) о существовании в рассматриваемый период региональных лексико-семантических систем, отличавшихся от общенационального языка с его еще не сложившимися нормами и не совпадавших друг с другом. Несомненно, диалектные системы в своей основе были близки литературному языку, однако в определенной мере и отличались о него, особенно в области словарного состава. Во многом такие отличия мотивируются экстралингвистическими факторами, историко-культурными условиями, в которых развивался тот или иной регион. В свете сказанного результаты нашего исследования приводят к выводу, что смоленский диалект конца XVI-XVIII вв. представлял собой весьма сложную и своеобразную речевую систему, в значительной степени отличавшуюся от других диалектных систем означенного периода во многом за счет большого числа западноевропейских заимствований, вошедших в его словарный состав в связи с сложными историческими судьбами Смоленского края - длительным вхождением в состав сначала Великого княжества Литовского, а потом Речи Посполитой.

В работе рассмотрено 279 иноязычных лексем и их дериватов и вариантов, что позволило провести исследование заимствований в самых разных аспектах и сделать достаточно объективные выводы.

Наши наблюдения подтвердили мнение некоторых историков языка (Е.И.Иссерлин, Л.П.Рупосова, Г.Хютль-Ворт и др.) о значимости допетровской эпохи в процессе заимствования западноевропейской лексики в русский язык. Конечно же, роль Петровской эпохи, общепризнанная и объективная, не умаляется, но вместе с тем несоменным становится тот факт (и это подтверждается введением в научный оборот новых источников, особенно западнорусских), что весьма многочисленен пласт заимствований, пришедших на Русь уже в конце XVI-XVII вв. (а иногда еще и ранее), а в Петровскую эпоху лишь закрепившихся в словарном составе формирующегося языка русской нации. Безусловно, богатый фактический материал в значительной мере дают периферийные памятники письменности указанного периода, до последнего времени не слишком активно исследовавшиеся в рамках означенной проблемы. Поэтому еще раз подчеркиваем важность и актуальность исследования иоязычной лексики западноевропейского происхождения в региональных лексико-семантических системах, а не только в литературном языке.

Анализ заимствований в смоленском диалекте конца XVI-XVIII вв. показал, что польский язык рассматриваемой эпохи сыграл важную роль как язык-посредник, язык-передатчик западноевропейских заимствований (в первую очередь - германизмов, а также латинизмов и слов из литовского языка) в русский язык. Причем смоленский диалект послужил той языковой средой, в которой заимствования проходили своеобразную апробацию, осваивались, закреплялись и распространиялись в центр. Среди заимтствований много также непосредственных полонизмов. Способствовал широкому усвоению и распространению иноязычной лексики билингвизм особого сословия жителей Смоленского края XVII-XVIII вв. - смоленского шляхетства, хорошо владевшего и русским, и польским языками. Именно билингвизм смоленской шляхты был той языковой средой, в которой активно бытовали западноевропейские заимствования.

В значительной своей части иноязычная лексика, вошедшая в смоленский диалект, имела общерусский характер, однако немало слов бытовало лишь на ограниченной территории и являлось диалектными; ареал лексем, как правило, очерчен юго-зарпадным регионом, иногда только западным. Много локализмов-заимствований (около 80%), как показал сопоставительный материал, являются общими со старобелорруским языком, что, несомненно, мотивировано исторической общностью смолян и белорусов и что как раз и определяет то своеобразие, которое отличает смоленские говоры от остальных южновеликорусских. В частности, имела место разная у южновеликорусов и смолян система землепользования, метрическая система, одежда и пр., и вместе с тем наблюдается общность в этих сферах у жителей белорусских территорий и Смоленского края в рассматриваемую эпоху. Ряд диалектных лексем имеет только смоленский ареал, что в значительной мере обусловлено специфическим составом населения Смоленского края в прошлом, его в какой-то мере «индивидуальным» культурно-историческим фоном эпохи.

Памятники смоленской деловой письменности - надежный источник выявления диалектизмов-заимствований, а также определения хронологии их вхождения в смоленский диалект и распространения в нем. Устанавливается подобная хронология путем сопоставления времени фиксации лексемы в смоленском источнике, старобелорусских или сравниваемых старорусских текстах и в старопольском словаре, отразившем все богатство старопольского языка. Однако далеко не всегда можно указать точное время заимствования, так как в нашем распоряжении очень мало памятников XVI века, не говоря уже о более ранних. Основная масса источников самого разного жанрового характера относится к XVII-XVIII вв. Особую ценность для изучения предметной лексики, выбранной нами для исследования, имеют таможенные книги и выписи из таможенных книг, материалы по кабакам и купеческим дворам, межевые книги, челобитные и некоторые другие жанры деловой письменности (в основном различные грамоты экономического характера). Нередко в письмах смоленских шляхтичей, поляков по происхождению, русский текст перемежается с польским, и в таких источниках тоже обнаруживаются полонизмы или германизмы, получившие распространение в смоленских говорах.

Заимствованная лексика общерусского характера в смоленском диалекте прошлого нередко фиксируется ранее, чем на других русских территориях. Анализ нашего фактического материала общерусского характера позволяет внести некоторые коррективы не только в данные Словаря Фасмера, но и в данные Словаря русского языка XI-XVII вв. (см. историю слов бунт «связка, кипа, пачка», мещанин «горожанин», флагдук «ткань, полотно», фурман «возница» и др.). Этот факт, несомненно, еще раз подчеркивает значимость западных русских территорий (в частности, Смоленщины) и их говоров в усвоении и распространении западноевропейских заимствований, в закреплении их в словарном составе формирующегося национального русского языка. Нами также обнаружены диалектизмы-заимствования, не представленные в Словаре русского языка XI-XVII вв. и его картотеке (атамин «название ткани», кармазим «кармазин», облик «документ, вексель», олкер «пристройка», тузинка (тузинок) «род сукна» и т.д.).

Значительная часть иноязычной лексики входила в словарный состав смоленского диалекта устным путем, вследствие чего фактический облик слов претерпевал изменения и приводил к образованию вариантов (например, для слов гарнец, кварта и др.). Органическое же вхождение иноязычной лексики в речь жителей Смоленского края и ее активное бытование в регионе помимо того, что способствовало общему усвоению той или иной лексемы, приводило также к появлению многочисленных дериватов. Этот факт, несомненно, имел и обратную связь: слово и его родственное окружение прочно осваивалось и сохранялось в диалекте. Многие заимствования рассматриваемой эпохи (около

60 %) до сих пор имеют место в словарном составе современных смоленских говоров, причем иногда с сохранением семантической структуры лексемы прошлого (крали, кральки «бусы», талерка «тарелка», хустка «платок», шкатуна, шкатунка «шкатулка» и др.), иногда с ее изменениями (сужение значения - грунт «огород», келих, келишек «рюмка», пляц «полоска земли на огороде, засеянная одной культурой», рада «совет» и пр.; расширение значения - застенок «небольшой участок земли, катанка «длинный зипун», кварта «кружка любого размера» и т.п.). Еще раз подчеркнем, что уже при вхождении иноязычной лексики в лексико-семантическую систему смоленского диалекта многие слова меняли свое значение по отношению к значению в языке-источнике и языке-передатчике (расширение семантики, сужение семантики, появление нового значения); в дальнейшем семантика определенной части заимствований претерпевает еще большие изменения, вызванные самыми разнообразными языковыми и внеязыковыми факторами (например, изменением моды, системы землепользования и пр.).

Ареалы некоторой части локализмов-заимствований в XIX-XX вв. расширились, как об этом свидетельствуют областные словари и их картотеки (см., например, ареалы слов крамарь «лавочник», кушнер «скорняк», маетность «имение, поместье, имущество, собственность»). По всей видимости, этому способствовали в какой-то мере серьезные миграционные процессы среди населения Смоленского края, связанные с его сложными историческими судьбами. Не исключено, однако, что в исследуемую эпоху ареалы могли быть шире, так как далеко не весь региональный исторический материал введен в научный оборот. Безусловно, смоленский диалект сыграл весьма значительную роль в распространении заимствований в другие русские регионы.

Часть лексем по-прежнему активна на территории Смоленщины и Белоруси (либо войдя в состав белорусского литературного языка, либо сохраняясь в его говорах), что свидетельствует не только об исторической общности смолян и белорусов, но и об их языковой и культурной близости и в настоящее время (белорусское литературное кварта «кружка» - смоленское кварта «кружка любого размера»; белорусское ковнер «воротник» -смоленское ковнер (ковмерь) «воротник», белорусское магерка «белая войлочная шляпа» - смоленское магерка «белая войлочная шапка с тульей и без полей» и т.п.).

В связи с этим нам хотелось бы сделать одно предположение, которое не развивается в нашем исследовании, но на которое мы обращаем внимание: это может и должно стать предметом будущих научных изысканий.

Территориальная общность, начиная со времен существования Смоленско-Полоцкого княжества, Смоленского края и белорусского региона (в их современных границах, которые менялись вплоть до 30-х годов XX столетия) позволяет говорить также об относительной общности исторических источников, в первую очередь - памятников деловой письмености. Следовательно, актовые материалы, которые белорусские историки языка считают старобелорусскими, в определенной части могут быть отнесены и к смоленским, так как многие населенные пункты, даже такие крупные, как Орша, Витебск, Кричев, Горки и др., в тот или иной период времени входили в разные территориальные объединения. Безусловно, это требует серьезных исторических доказательств, однако при отыскании таковых приведет к обнаружению немалого пласта общих заимствований и локализмов-заимствований, пришедших в Смоленский край еще ранее, чем определено ныне. Таким образом, это еще более усиливает значимость смоленского диалекта прошлого в усвоении русским языком западноевропейских заимствований. Определенное подтверждение мы нашли уже в пересмотре документов из Литовской метрики, часть которых прямо или косвенно указывает на смоленское происхождение, хотя до последнего времени тексты в основном использовались лишь белорусскими и литовскими историками языка. Так, мы отметили в нашем исследовании ряд заимствований, пришедших в смоленских диалект уже в конце XV - начале XVI вв. (войт «староста», маршалок «чин», райца «судья» и др.). Достаточно веским подтверждением нашей мысли могут служить классические труды академика Е.Ф.Карского, в частности, его библиографический очерк «К вопросу о разработке старого западно-русского языка» (Вильна, 1893), где он прямо пишет о серьезной языковой общности говоров Смоленщины и части белорусских территорий (Витебской, Могилевской, Полоцкой и некоторых других), подчеркивает общность памятников письмености прошлого (XTV-XVII вв.) для этих земель (сс. 7, 14, 16 и др.). Правда, ученый склонен считать смоленские территории белорусскими в дальнейшем, но это вопрос отчасти политический и не входит в нашу компетенцию.

В диссертационном исследовании анализируется заимствованая предметная лексика двух больших разрядов: общественно-экономическая и бытовая, - ибо именно в этих функциональных сферах наиболее ярко нашли отражение изменения, связанные с реорганизацией Смоленского края описываемого периода и притоком в словарный состав его диалекта этого времени значительного числа иноязычных лексем западноевропейского происхождения. Рамки работы не позволили нам обратить внимание на заимствования в других группах, охватывающих всестороннюю жизнь и деятельность смолян, в частности, военную лексику, религиозную (заимствования в этой области связаны с приходом в край католиков и распространением католической веры среди высших социальных слоев региона), научную и др., однако в некоторых наших публикациях мы обращали внимание и на заимствования из названных сфер. В дальнейшем подробное описание не охваченной в настоящем исследовании иноязычной лексики позволит всесторонне рассмотреть лексико-семантическую систему смоленского диалекта периода формирования общерусских лексических норм. Хотя следует еще раз подчеркнуть, что и приведенный в нашей работе

186 фактический материал не оставляет сомнений в значительной роли западных русских диалектов в процессе заимствований из западноевропейских языков.

Можно по-разному оценивать роль иноязычной лексики в развитии лексико-семантической системы смоленских говоров прошлого и настоящего, однако нельзя не согласиться с главным фактом: пришедшие лексемы заметно пополнили в словарном составе почти все семантические звенья, серьезно обогатив речь жителей региона.

Анализ фактического материала диссертации позволяет укрепить позиции тех историков языка, которые не отрицают роли Польши и польского языка в усвоении западноевропейских заимствований, в какой-то мере показать лингвистическую несостоятельность заключений, подобных следующему: «Можно утверждать, что в отношении русских лексических заимствований значение польского языка, как источника заимствований, было весьма преувеличено» (Тамань 1953:7).

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Ущеко, Вера Егоровна, 2003 год

1. Аванесов Р.И. Лингвистическая география и история языка // Вопросы языкознания. - 1952. - № 6.

2. Алексеенко С.И. Лексические элементы западноевропейских языков в русском языке XIV-XVI вв.: Автореф. дис. канд.филол.наук. Ростов-на-Дону, 1978.-24 с.

3. Антонович А.К. Язык судебной (актовой) книги Каунасского земского суда 1566-1567 гг.: Дис. канд.филол.наук. — Вильнюс, 1961. 619 с.

4. Арсеньев Ю.В. Геральдика. М., 1908.

5. Барутчева Е.А. Из истории русской зодческой лексики (XI-XVIII вв.): Автореф. дис.канд.филол.наук. М., 1984. - 19 с.

6. Биржакова Е.Э., Войнова Л.А., Кутина Л.Л. Очерки по исторической лексикологии русского языка XVIII века. Языковые контакты и заимствования. Л.: Наука, 1972. - 431 с.

7. Богословский М. Смоленское шляхетство в XVTII в. // Журнал Министерства народного Просвещения (ЖМП). — СПб. 1899. - № 3. -С. 25-61.

8. Борисова Е.Н. Из истории смоленских говоров // Вопросы теории и методики изучения русского языка: Уч. зап. Смоленского гос.пед. ин-та им.К.Маркса. Смоленск: СГПИ, 1964. - Вып. XIII. - Ч. I. - С. 141-166.

9. Борисова Е.Н. Деловая письменность XVI-XVIII вв. как источник для изучения говоров Смоленщины // Вопросы теории и методики изучения русского языка: Уч. зап. Смоленского гос.пед. ин-та им.К.Маркса. -Смоленск, 1970. Вып. XXII. - С. 138-158.

10. Борисова Е.Н. Лексика Смоленского края по памятникам письменности: Учебное пособие. Смоленск, 1974. - 160 с.

11. Борисова Е.Н. Проблемы становления и развития словарного состава русского языка конца XVI-XVIII вв.: Дис. докт.филол.наук. — М., 1978. -441 с.

12. Борисова Е.Н. К проблеме заимствований в русском языке XVIII века // Разноуровневые характеристики лексических единиц: Матер, межвуз.науч.-практ. конф. Смоленск, 3-4 июня 1997. - Смоленск: СГПИ, 1997.-Ч. 1.-С. 86-93.

13. Бражникова Н.Н. Исследование в области лексики Южного Зауралья по данным деловой письменности XVII-XVIII вв.: Дис. канд. филол. наук. -М., 1971.-245 с.

14. Бражникова Н.Н. Из наблюдений над синонимами в памятниках письменности Южного Зауралья // Развитие синонимических отношений в русском литературном языке второй половины XVIII века. Казань: ЮГУ, 1972.-С. 47-50.

15. Бугославский Г. Смоленские земли в литовский период (территория, общественный и политический строй). 1404-1514 гг. // Смоленская старина. Смоленск, 1914. - Вып. 3. - Ч. 1. - С. 1-104.

16. Булахов М.Г. Старобелорусский язык как посредник в русско-польских языковых связях XVI-XVII вв. // Славянские литературные языки в донациональный период: Тезисы докладов. М., 1969. - С. 10-11.

17. Булыко А.Н. Лексические заимствования в белорусском языке XIV-XVIII вв.: Дис. д-ра филол.наук. Минск, 1980. - 455 с.

18. Васильев А.Д. Динамика слова в истории русского языка: Учебное пособие. Красноярск: КГПИ, 1993. - 148 с.

19. Васильев А.Д. Судьбы заимствований в русской лексике: Учебное пособие для спецкурса / Красноярский гос. пед. ун-т. Красноярск: КГПУ, 1993. -90 с.

20. Васильев А.Д. Введение в историческую лексикологию русского языка: Пособие для спецкурса. — Красноярск: КГПУ, 1997. 104 с.

21. Васильев А.Д. Слово в телеэфире. Очерки новейшего словоупотребления в российском телевидении: Монография // Раздел «Экспансия заимствований». Красноярск: Сиб.ЮИ МВД РФ, 2000. - С. 73-100.

22. Виноградов В.В. Проблема исторического взаимодействия литературного языка и языка художественной литературы // Вопросы языкознания. -1955.-№4.-С. 3-34.

23. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1959. -492 с.

24. Волоскова А.В. Иноязычные слова в дипломатической терминологии начала XVTII в. //Сб. Взаимодействие языков. Свердловск, 1969. - С. 3137.

25. Вяржбоусю А.А. Беларуска-лггоуския лекачныя узаемасувязи: Дис. канд. филол.наук. Минск, 1960. - 737 с.

26. Гайнуллина Н.И. Заимствованная лексика в «Письмах и бумагах императора Петра Великого» (К проблеме освоения слов иноязычного происхождения в Петровскую эпоху): Автореф. дис. канд. филол.наук. -Алма-Ата, 1973. 24 с.

27. Галай О.М. Бытовая лексика немецкого происхождения в старобелорусском языке (на материале письменных памятников XV-XVII вв.): Автореф. дис. канд. филол.наук. Минск, 1977. - 18 с.

28. Гумецкая JI.JI. К истории украинско-польских языковых связей // Исследования по польскому языку. -М., 1969. С. 219-228.

29. Давыдова М.К. Лексика «Повести о Горе и Злочастии»: Дис. канд. филол.наук. Л., 1953. - 389 с.

30. Дашкова М.Ф. Иноязычная лексика в произведениях различных жанров и в источниках делового стиля русского языка I четверти XVIII в.: Автореф. дис. канд. филол.наук. Воронеж, 1971. - 21 с.

31. Демьянов В.Г. Иноязычная лексика в истории русского языка XI-XVII веков. Проблемы морфологической адаптации. М.: Наука, 2001. -409 с.

32. Жирмунский В.М. О некоторых проблемах лингвистической географии // Вопросы языкознания. 1954. - № 4. - С. 3-25.

33. Заимствования русского языка в историко-функциональном аспекте // Сб. науч.тр. Казань: КГУ, 1991. - 190 с.

34. Ильенко В.В. Диалектная лексика в языке общерусских летописных сводов XV-XVII вв.: Дис. канд.филол.наук. Днепропетровск, 1960.

35. Иссерлин Е.М. Лексика русского литературного языка 2-ой половины XVII в.: Автореф. дис. канд. филол.наук. Л., 1961.-23 с.

36. Иссерлин Е.М. Иноязычная лексика и ее место в словарном составе современного русского языка. М., 1965.

37. История русского литературного языка конца XVII начала XVIII вв. — М., 1981.

38. Итунина А.Л. Формирование ботанической терминологии в языке русской науки XVIII первой четверти XIX века: Дис. канд. филол.наук. -Смоленск, 1999.-281 с.

39. Карский Е.Ф. К вопросу о разработке старого западно-русского языка. -Вильна, 1893.

40. Качалкин А.Н. Из наблюдений над словарным составом русского языка1. XVII века. М., 1968.

41. Кимягорова Р.С. Из истории театральной терминологии конца XVII

42. XVIII вв.: Автореф. дис. канд.филол.наук. — М., 1970. 20 с.

43. Князькова Г.П. О диалектной лексике в русском языке XVIII в. (К постановке вопроса) // Процессы формирования лексики русского литературного языка (от Кантемира до Карамзина). М.-Л., 1966.

44. Кожеватова О.А. Заимствования в лексике говоров Русского Севера и проблемы общего регионального лексического фонда: Автореф. дис. канд. филол.наук. Екатеринбург: Уральский университет, 1997. — 18 с.

45. Козырев И.С. Отношение смоленской областной лексики к лексике соседних говоров и языков // Уч. зап. Орловского пед. ин-та Орел, 1964. -Т.XXII.-С. 179-196.

46. Королева И.А. Памятники деловой письменности XVII-XVIII вв. в отделе фондов Смоленского исторического музея // Лексическая играмматическая семантика: Сб.науч.тр. / Отв. ред. Е.Н. Борисова -Смоленск, 1986. С. 106-112.

47. Королева И.А. Глагольная синонимия в языке смоленской деловой письменности конца XVI-XVIII вв.: Дис. канд.филол.наук. Смоленск, 1990.-276 с.

48. Королева И.А. Антропонимия Смоленского края в литовский период // Смоленщина на связи времен героических. Смоленск, 1995. - С. 40-48.

49. Королева И.А. Из истории фамилий Смоленского края: Материалы для словаря. Смоленск, 1996. — 156 с.

50. Королева И.А. Фамилии Смоленского края в прошлом и настоящем. -Смоленск: СГПУ, 1999. 128 с.

51. Королева И.А. Деловая письменность как основной источник изучения антропонимической лексики (становление современной формулы ФАМИЛИЯ, ИМЯ, ОТЧЕСТВО). Москва-Смоленск: СГПУ, 2000. - 158с.

52. Королькова А.В. К вопросу о лексической синонимии в диалектах (на материале глагольной синонимии брянских говоров) // XXV Герценовские чтения. Филол. науки. Лингвистика. Л., 1972. - С. 50-54.

53. Котков С.И. О предмете исторического источниковедения // Источниковедение и история русского языка. М.: Наука, 1964. - С. 3-13.

54. Котков С.И. Очерки по лексике южновеликорусской письменности XVI-XVIII вв. М.: Наука, 1970. - 317 с.

55. Котков С.И. Таможенные книги Камер-Коллегии источники по истории русского языка // Русское и славянское языкознание / Отв. ред. Ф.П.Филин. -М.: Наука, 1972. - С. 135-143.

56. Кривчик В.Ф. Словарный состав белорусских переводных повестей второй половины XVI века: Дис. канд.филол.наук. -М., 1952. 328 с.

57. Крысин Л.П. О причинах лексических заимствований // Русский язык в школе. 1965. - № 3. - С. 11-15.

58. Крысин Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке. М.: Наука, 1968. - 208 с.

59. Крысин Л.П. Языковое заимствование как проблема диахронической социолингвистики. М.: Наука, 1993.-С. 131-151.

60. Купрэенка В.А. Промыславая лексжа у помшках старабеларускай шсьменнасщ XV-XVII ст. (бортнщтва, рыбалоуства, паляванне): Дис. канд.филол.наук. Минск, 1968.

61. Кутина Л.Л. Лексика исторических повестей о «Смутном времени Московского государства»: Автореф. дис. канд. филол.наук. Л., 1953. -23 с.

62. Кутина Л.Л. К вопросу о синонимии в языке XVII века // Очерки по лексикологии, фразеологии и стилистике: Уч. зап. ЛГУ. — Л., 1958. Вып. 42.-№243.-С. 104-134.

63. Кутина Л.Л. Формирование языка русской науки (терминология математики, астрономии, географии в первой трети XVIII века). М.-Л.: Наука, 1964.

64. Ларин Б.А. Разговорный язык Московской Руси // Начальный этап формирования национального русского языка. Л.: ЛГУ, 1961. - С. 22-35.

65. Любавский М.К. Областное деление и местное управление Литовско-русского государства ко времени издания Первого Литовского Статута. -М., 1892.-998 с.

66. Любавский М.К. Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской Унии включительно. М., 1910. - 376 с.

67. Марченко Е.З. Бытовая предметная лексика в старобелорусских памятниках деловой письменности XV-XVI вв.: Дис. канд.филол. наук. -Вильнюс, 1964.

68. Маслова Г.С. Нарядная одежда русских, украинцев и белорусов в XIX -начале XX вв. // Восточнославянский этнографический сборник. М., 1956.-Т. 31.

69. Мурзакевич Д.Н. История губернского города Смоленска от древних времен до 1804 г. Смоленск, 1804. - 221 с.

70. Мызников С.А. Лексика прибалтийско-финского происхождения в русских говорах Обонежья: Автореф. дис. канд. филол.наук. СПб., 1994. — 21 с.

71. Непийвода Ф.А. Актов1е книги Стародубського мкького уряду як памятка украинсько1 лггературно1 мови: Дис. канд.филол.наук. — Кшв, 1961. -С. 109.

72. Огиенко И.И. К вопросу об иностранных словах, вошедших в русский язык при Петре Великом // Русский филологический вестник. Варшава, 1911.Т. 65.-№3-4.-С. 352-369.

73. Огиенко И.И. Иноязычные элементы в русском языке: история проникновения заимствованных слов в русский язык. Киев, 1915.-136 с.

74. Орлова В.Г. Русско-белорусские языковые отношения по данным диалектологических атласов // Материалы и исследования по русской диалектологии. Новая серия. Вып. II. М.: АН СССР, 1961.-С. 1-15.

75. Писарев С.П. Смоленск и его история. — Смоленск, 1894. — 295 с.

76. Писарев С.П. Памятная книга г. Смоленска. Смоленск, 1898. - 202 с.

77. Полякова Е.Н. Лексика местных деловых памятников XVII-начала XVIII века и принципы ее изучения. Пермь, 1979. - 201 с.

78. Расторгуев П.А. Говоры на территории Смоленщины. — М.: АН СССР, 1960.-207 с.

79. Рейцак А.К. Германизмы в лексике памятников русской деловой письменности XV- XVII вв.: Дис. канд. филол.наук. Л., 1963. - 662 с.

80. Рупосова Л.П. О специфике функционирования иноязычных слов в русском языке на начальном этапе заимствования (XVI-XVII вв.) // Вопросы семантики. Исследования по исторической семантике. -Калининград: ЮГУ, 1982. С. 29-37.

81. Рупосова Л.П. Семантическая ассимиляция полонизмов в русском языке XVI-XVII вв. // Вопросы семантики. Калининград: КГУ, 1984. - С. 60-68.

82. Рупосова Л.П. Лексика повести о Петре и Магилене (по спискам XVII-начала XVIII вв.) // Проблемы истории русской лексики и терминологии:

83. Межвуз. сб. науч.тр./ Отв. ред. Н.А. Кондратов. М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1985.-С. 12-19.

84. Рябова И.В. Национально-культурная специфика заимствований русской лексики: на материале экономической лексики русского языка: Автореф. дис. канд. филол.наук.-М., 1996.— 22с.

85. Свежинский В.М. Из истории белорусско-польских контактов древней поры (на материале «Дневника» Ф.М.Евлашовского): Дис. канд. филол.наук. -Минск, 1978.

86. Сиверина Е.Г. Административная лексика, заимствованная из немецкого языка в Петровскую эпоху (К истокам семантико-стилистического освоения русского языка): Автореф. дис. канд. филол.наук. Куйбышев, 1974.-18 с.

87. Сидоренко Р.И. Военная лексика памятника XVII века «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей»: Автореф. дис. канд. филол.наук. -Львов, 1960.-21 с.

88. Сидоров Г.М. Военная лексика, заимствованная из немецкого языка в Петровскую эпоху (К истории семантико-стилистического и фонетического освоения русского языка): Автореф. дис. канд. филол.наук. Куйбышев, 1969. - 22 с.

89. Скурат К.У. Назвы метрычных адзшак у старажытнай беларускай мове (на матэрыяле шсьмовых помншау XV-XVII стст.): Дис. канд.филол.наук. -Минск, 1971.

90. Скурат К.У. Даушя беларусюя меры. Минск: Наука и тэхшка, 1974.

91. Смолина К.П. Типы синонимических отношений в русском литературном языке второй половины XVIII века.-М.: Наука, 1977.-141 с.

92. Собинникова В.И. Общенародные и диалектные черты в языке деловой письменности XVII начала XVTII века (по материалам воронежских грамот) // Начальный этап формирования русского национального языка. -Л.: ЛГУ, 1961.-С. 205-218.

93. Соболевский А.И. Русские заимствованные слова. СПб., 1891.

94. Соболевский AM. Переводная литература Московской Руси XVI-XVII вв. -СПб., 1903.

95. Соболевский А.И. Образованность Московской Руси XV-XVII вв. // М.А. Аксенов. Очерки из истории народного просвещения в Смоленском крае с древнейших времен до начала XIX столетия. Смоленск, 1909. -109 с.

96. Соколова Н.К. Обиходно-бытовая лексика в языке воронежских грамот XVII в.: Дис. канд.филол.наук. Воронеж, 1956.— 351 с.

97. Сорокин Ю.С. О задачах изучения лексики русского языка XVIII века // Процессы формирования лексики русского литературного языка (от Кантемира до Карамзина). М.-Л: Наука, 1966. - С. 7-34.

98. Сосина Р.В. Типы минимально достаточных контекстов, выявляющих значения глаголов // Актуальные проблемы лексикологии: Тез. докл. лингвистической конф. Новосибирск, 1969. - Вып. II. — Ч. 2. - С. 89.

99. Срезневский И.И. Мысли об истории русского языка. М.: Учпедгиз, 1959. - 135 с. /СПб., 1850/.

100. Стецко П.У. Прадметна-бытавая летка зельвенсюх гаворак: Дис. канд. филол. наук. Минск, 1962.

101. Судавичене JI.B. Лексические особенности московского перевода Литовского Статута 1588 г.: Дис. канд. филол. наук. Вильнюс, 1964. -454 с.

102. Судаков А.Д. География старорусского слова. Вологда: ВШИ, 1983. -122 с.

103. Тамань В.М. О польской лексике в языке русских памятников XVI- первой половины XVII вв.: Дис. канд. филол.наук. Л., 1953.

104. Тарасов М.И. Лексика комедий конца XVIII начала XIX вв. (К проблеме становления нормированной разговорной разновидности русского литературного языка): Дис. канд. филол.наук. - Смоленск, 1997. - 239 с.

105. Ткач Ф.Е. К вопросу о полонизмах в языке украинских деловых документов середины XVII столетия // Труды Одесского ун-та / Серия филол.наук.- Одесса, 1958.- Т.148.-Вып.7 С.201-213.

106. Унбегаун Б.О. Русские фамилии. М.: Прогресс-Универс, 1995. - 448 с.

107. Филин Ф.П. Происхождение русского, украинского и белорусского языков: Историко-диалектологический очерк. Д.: Наука, 1972. - 655 с.

108. Фролов Н.К. и др. Общие и региональные проблемы взаимодействия языков и их подсистем: Сб. науч. тр. / Тюменский гос. ун-т. Тюмень: ТГУ, 1997.-122 с.

109. Хаустова И.С. О лексической синонимии в литературном языке Петровской эпохи (по материалам «Ведомостей» 1702-1703 гг.) // Начальный этап формирования русского национального языка. Д.: ЛГУ, 1961.-С. 169-178.

110. Хаустова И.С. Лексика «Ведомостей» 1702-1703 гг. (Из истории формирования национального литературного языка и его стилей): Дис. канд.филол.наук. Б.м. и г. - 277 с.

111. Хитрова В.И. Местная лексика в языке воронежских рукописных памятников (ХЛП-перв.четв.ХУШ в.): Автореф. дис. канд. филол. наук. -Воронеж, 1972.-18 с.

112. Худаш М.Л. Из истории украинской антропонимики. Киев: Наукова думка, 1977.-236 с.

113. Чертко И.И. Лексика немецкого происхождения в старобелорусском языке: Автореф. дис. канд. филол.наук. Минск, 1967. - 23 с.

114. Шадурск1 И.В. Сельскагаспадарчая лекспса у старабеларускай шсьмовай мове: Дис. канд.филол.наук. Минск, 1967.

115. Ширяев С.Д. Смоленск и его социальный ландшафт в XVI-XVII вв. -Смоленск: Библиотека журнала «Годы», 2001. 56 с. (Переиздание работы 1931 г.)198

116. Щитова О.Г. Западноевропейские заимствования в русской разговорной речи XVII в. (Проблемы ассимиляции): Автореф. дис. канд. филол.наук. -Томск, 1986.- 19 с.

117. G.Hulil-Worth Foreign Words in Russian Historical Scetch (1550-1800). University of California Publications in linguistics. Vol. 28/ Berkelly and Los Angeles, 1963.

118. Kochman St.Poionika w leksykografii rosiyjskiej XVII wieku. Warszawa-Wroctaw, 1975. - 73 c.

119. Leeming Hehry Rola jfzyka polskiego w rozwoju lersyki rosyjskiej do roku 1969. Wyrazy pochodzenia lacinskiego I romanskiego. Wroclaw, 1976. -115 c.1.. СПИСОК СЛОВАРЕЙ И ИХ УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ

120. БАС Словарь современного русского литературного языка.- M.-JL: АН СССР, 1948-1956. Т. 1-17.

121. Брандт Брандт Р. Выписки из старопольской словесности (сословариком). М, 1900.

122. Горбачевский Горбачевский Н. Словарь древнего актового языка

123. Северо-Западного края и Царства Польского. -Вильна, 1874.-399 с.

124. Гринченко Б.Д. Словарь украинского языка. Киев, 1907-1909.-Т. I-IV.

125. Добровольский Добровольский В.Н. Смоленский областной словарь.1. Смоленск, 1914.

126. КДРС Картотека Словаря русского языка XI-XVII вв.

127. Словарный сектор Института русского языка РАН. -Москва.

128. Кочин Кочин Г.Е. Материалы для терминологическогословаря древней России / Под ред. Б.Д.Грекова. М.-Л., 1937.

129. Крапива Беларуска-русю слоунш / Пад рэд. К.К.Крашвы. М.:

130. Дзяржауная выдавецтва замежных i нацыянальных слоушкау, 1962. 1048 с.

131. КСРНГ Картотека словаря русских народных говоров.

132. Словарный сектор Института языкознания РАН. -Санкт-Петербург.4. Гринченко5. Грот6. Даль

133. КССГ Картотека Словаря смоленских говоров. Смоленскийгосударственный педагогический университет. -Смоленск.

134. Куликовский Куликовский П.П. Словарь областного олонецкогонаречия в его бытовом и этнографическом применении. М., 1898. - 150 с.

135. Лексикон Вейсмана Вейсман Э.С. Немецко-латинский и русский лексиконкупно с первыми началами русского языка к общей пользе при Императорской АН печатанию издан. -СПб., 1731.

136. Лексикон И.Геснера Лексикон латинский с Геснерова этимологическоголексикона на русский язык переведен в Императорском университете. М., 1767.

137. Лексикон славеноросский и имен толкование, составленный П.Берындою. Киев, 1627/ Издан: Киев, 1961.

138. Поликарпов Ф. Лексикон треязычный, сиречь речений славенских, еллино-греческих и латинских сокровище, из различных древних и новых книг собранное и по славенскому алфавиту в чин расположенное. М., 1704.

139. Словарь Академии Российской /САР-1/

140. Словарь Академии Российской /САР-2/

141. Миртов А.В. Донской словарь. Ростов-на-Дону, 1929.

142. Словарь белорусского наречия, составленный И. Носовичем. СПб., 1870.

143. Опыт областного великорусского словаря. СПб., 1852.

144. Словарь русского языка XVIII вв. Л.: Наука, 1984. -. Вып. 1-.

145. Словарь Академии Российской. СПб., 1789-1794. -T.I-VL

146. Словарь Академии Российской по азбучному порядку расположенный. СПб., 1806-1822. - T.I-VI.

147. Словарь Словарь иностранных слов. М., 1949. иностранных слов

148. Словарь Словарь иностранных слов. М., 1987. иностранных слов34. Словарь 1847

149. Словарь церковно-славянского и русского языка. -СПб., 1847.-Т. I- IV.

150. Словарь русского Словарь русского языка XI-XVII вв. М.: Наука, 1975. языка XI-XVII вв. /Сл.РЯ XI-XVII вв./- Вып. 1-24.36. Смирнов37. Срезневский38. СРНГ39. ССГ40. ССМ41. ССРЯ42. Тимченко43. Тупиков44. Ушаков

151. Лексикон вокабулам новым по алфавиту расположенный // Западное влияние на русский язык в Петровскую эпоху / Сб. ОРЯС. Т.88. Ч. 2. - СПб., 1910-С. 1-339.

152. Материалы для словаря древнерусского языка. СПб., 1893-1903.-Т. I- III.

153. Словарь русских народных говоров. Л.: Наука, 1965. -. Вып. 1-30.

154. Словарь смоленских говоров. СмоленскгСГПУ, 1974-.-Т. 1-9.

155. Словник староукрашськой мови XIV-XV столетий. -Кшв, 1977-1978.-Т. 1-2.

156. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Перевод и дополнения О.Н.Трубачева. СПб.: Азбука, 1996.-Т. I-IV.

157. Bruckner A. Slownik etymologiczny j?zyka polskiego. -Warszawa, 1970.

158. Slownik gwar polskich / Ul. J.Karlowicz. Krakow, 1900-1911.-T. I-XVIII.1.nde S.B. Slownik j^zyka polskiego. Lwow, 1854-1860.-T. I-VI.

159. Slawski F. Slownik etymologiczny j^zyka polskiego/ -Krakow, 1952-1975.-T. 1-4.

160. Slownik staropolski. Wroclaw - Warszawa — Krakow -Gdansk - Zodz, 1953-1985. - T. I-IX.1П. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ИХ УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИИ1. ПЕЧАТНЫЕ1. АЗР3. АМГ4. Анпилогов5. АТУ6. АЮЗ (Р)1. ИСТОЧНИКИ

161. Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографической комиссией. -T.I-XL СПб, 1866-1893. 2. АИ Акты исторические, собранные и изданные

162. Археографическою комиссиею. T.I-V. СПб, 18411842.

163. Акты Московского государства. Т. I-III. СПб, 18901901.

164. Башня Веселуха Башня Веселуха или Смоленск и его жители шестьдесятлет назад // Библиотека ж. «Край Смоленский». 1992. -№ 1. — Печ. по изд. СПб, 1845. - Соч. смоленского старожила Ф.Ф.Э.

165. Бонне Бонне Ш. Созерцание природы (перевод.

166. И.Виноградова) Кн. 1-4. СПб, 1792-1796. Кн. 5-6. -Смоленск, 1804.

167. Вишневский Вишневский Д.К. Несколько документов XVII столетия,относящихся к истории Смоленской земли. Смоленск, 1900.

168. Готье Памятники обороны Смоленска 1609-1611 гг., изд.1. Ю.В.Готье. М, 1912.11. Грамотки12. ДАИ

169. Грамотки XVII начала XVIII вв. / Под ред. С.И.Коткова. - М.: Наука, 1969.

170. Дополнение к Актам историческим, собранным и изданным Археографическою комиссиею. Т.1-12. СПб., 1846-1872.

171. Дополнения к Актам, относящимся к истории Южной и Западной России. Т. 3. СПб., 1862.

172. Деловая Деловая письменность русского Севера XVI-XVII вв.письменность ,материалы к практическим занятиям по историирусского Севера 4 г r грусского языка) / Отв. ред. Ю.И.Чайкина. — Вологда:13. ДАЮЗ(Р)

173. Деловая письменность Смол. XVI-XVII вв.16. Деловаяписьменность Смол. XVIII в.17. Довгялло18. Довнар-Запольский19. Ист.песня Смол. XVn в.1. ВГПИ, 1986. 60 с.

174. Историко-юридические материалы

175. Историко-юридические материалы губерний Витебской и Могилевской. T.I-XXIX. Витебск, 1871-1901.21. Мемориал Коховского22. РБС23. РИБ-224. РИБ-2025. РИБ-2726. РИБ-3727. Рудни

176. Русская историческая лексикология29. Смол.комед. XVIII в.30. Смол.1. Кристоприв. кн.

177. Смоленская кристоприводная книга 1598 г. // Источники по истории русского языка. М.: Наука, 1976. - С.131-166.

178. Смоленские Смоленские грамоты XIII-XIV вв. М.: Наука, 1963. грамоты

179. Чернушки, 1680 Документ деревни Чернушек 1680 г. // Смоленскаястарина. Смоленск, 1911. - Вып. 1. -Ч. II.2. РУКОПИСНЫЕ ИСТОЧНИКИ

180. РГАДА РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ ДРЕВНИХ АКТОВ 1. Фонд 137, опись I — Боярские и городовые книги

181. Ф.137/1,2,1628 г. Вязьмы города приходная записная (книга) оприеме вина, пива и меду и о продаже оного и что за то собрано денег.

182. Ф. 137/1,5,1642г. Книга г.Вязьмы о сборе вина с кабаков.

183. Ф. 137/1,14,1650г. Таможенная книга г.Вязьмы.

184. Ф.137/1,36,1675г. Таможенная книга г.Вязьмы.

185. Фонд 145, опись 1 Смоленский приказ

186. Ф. 145/1, 1, 1650-1652 гг. Дела по челобитьям старост и других людейг.Дорогобужа, отписки из Смоленска, Белой и т.д.

187. Ф. 145/1, 1, 1668 г. Дело по челобитью смоленской шляхтыротмистра Яна Станкевича на жену Лыкошина.

188. Ф. 145/1, 2, 1664 г. Сказки дорогобужских шляхт и других чиновпо судному делу дорогобужских посадских людей с стольником Никифором Толочановым.

189. Ф.145/1, 2, 1666 г. Переписные и мерные книги находящимсяоколо города Смоленска дворами и всякому строению.

190. Ф. 145/1, 3, 1686 г. Выписки из переписных книг Рославльскогоуезда.

191. Ф.145/1, кн.5, 7161, 1659г.

192. Ф. 145/1, кн.6, 7174, 1665 г. Ф.145/1, 6, 1668 г. Ф.145/1, 7, 1661 г.

193. Ф.145/1, кн.7, ч. I и П, 1668 г.1. Ф.145/1, кн. 11, 1672 г.

194. Ф.145/1, 16, 1679 г. Ф.145/1, 11, 1666 г.

195. Ф.145/1,12,ч.1, 1673-1696гг. Ф.145/1,12,ч.2, 1673-1696гг. Ф.145/1,13, 1674 г.

196. Ф.145/1,14, 1669 г. Ф.145/1,15, 1676-1679 гг.1. Ф.145/1, 20, 1674 г.

197. Росписной список о г.Смоленске боярина и воеводы князя Б.А.Репнина с окольничими и воеводою князем П.А.Долгоруковым. Росписной список г.Смоленска, Рославля, Белой и Велижа.

198. Дело по челобитью смоленских бурмистров и мещан о взятках дьяков

199. Явочное челобитье смоленского шляхтича П.

200. Галимонта об уходе с дороги посланных из

201. Смоленска в Москву колодников-литовскихлюдей и следствие о тех людях.

202. Дела по челобитью старост и других людейг.Дорогобужа, отписки из Смоленска, Белой ипр.

203. Росписной список г.Смоленска по осмотрустольника и воеводы князя Михаила Голицынас боярином и воеводою Иваном Хованским.

204. Опись стрелецким дворам в г. Смоленске.

205. Перепись Смоленского уезду государевых,дворцовых и новоотписных сел и деревень.

206. Таможенная книга по г.Смоленску.

207. Таможенная книга по г.Смоленску.

208. Дело об оценке ценовщиками в Дорогобужекабацкого заводы у головы Смирина стоварищи вина, меду.».

209. Выписка из смоленских приходных книг.

210. Книга записная таможенного денежного сбора вг.Смоленск.

211. Отписка из Смоленска от смоленского архиепископа Варсонофия.

212. Ф. 145/1, кн.20, 7196, 1681 г. Росписной список г.Смоленска по осмотрубоярина и воеводы Петра Салтыкова с боярином и воеводою князем Иван Троекуровым

213. Ф.145/1, 31, 1705 г. Дело по челобитью школьных учеников овыдаче им жалованья за другую половину года.

214. Ф. 145/1, кн.36, 1694 г. Росписной список г.Смоленска.

215. Ф.145/1,44, 1705-1706 гг. Опись оставшаяся после умершего в г.

216. Смоленске преосвященного митрополита Селиверста йожиткам.

217. Фонд 145, опись 2 Смоленский приказ

218. Ф. 145/2, 3, 1680 г. Сыскное дело о злоупотреблениях приказчикадворцовых волостей Дорогобужского уезда Ф.Щочки.

219. Ф. 145/2, 4, 1692 г. Опись территории у Вознесенского монастыря

220. Фонд 281 — Грамоты Коллегии Экономии

221. Ф.281/7,3/10893, 1756г. и др. Сборник актов разнородного содержания.

222. Фонд 417, опись 1 Смоленская губернская канцелярия

223. Ф.417/1,8, 1741 г. и др. Дело по челобитной смоленского шляхтича А.

224. Глебова о побеге крепостного крестьянина с детьми в Польшу.

225. Ф.417/1, 20,1729 г. Дело о захвате земли, потраве лугов и избиении.

226. Ф.417/1,39,1767 г. О приёме в селе Поречье Смоленского уездамонетного двора.

227. Ф.417/1, 42, 15, 1771 г. Дело о драке мещан с поверенным и целовальникамив дворцовом селе Духовщине.

228. Фонд 461, опись 1 Вельская воеводская канцелярия

229. Ф.461/1, 371, 1731 г. Дело по челобитью шляхтича К.Варноховского.

230. Ф.461/1, 1539, 1743 г. Явочные челобитья разных лиц.

231. Фонд 615, опись 1 — Крепостные книги местных учреждений1. Смоленск, Белый)

232. Ф. 615/1, 1203, 1755 г. Книга росписная на приданое

233. Ф. 615/1, 1223, 1760 г. Книга росписная на приданое

234. Фонд 712, опись 1 Бельский городовой магистрат

235. Ф.712/1, 13, 1740 г. Дело по челобитью бельского пушкаря Волынкина набелянина А.Киселя о возвращении земли.

236. Ф.712/1, 18, 1745 г. О завладении мещанами Андроновским лугом,принадлежащим посадскому человеку С. Терешенкову.

237. Ф.712/1, 27, 1752 г. Дело о разделе имения.

238. Ф.712/1, 37, 1761 г. Дело о разделе имения белян С. и И.Зебницких

239. Ф.712/1, 54, 1740 г. Дело по челобитью белянина Сыченикова с невесткойего Прасковьей о расспросе белянина Л.Сыченикова и его жены по поводу составного письма

240. Ф.712/1,82, 1744 г. Дело о краже у бельского посадского человека1. Бородкина пожитков.

241. Ф.712/1, 97, 1747 г. О взыскании соборным Л.Жбанковым с ларечного1. М.Нифанова денег.

242. Ф.712/1, 138, 1752 г. Дело о понуждении вдовы Агафьи и сына ее С.

243. Мазурова к выдаче купчей крепости на заложенное имение белянину Голотину.

244. Ф.712/1, 226, 1765 г. Дело об оценке и продаже дома.

245. Ф.712/1, 265, 1769 г. Десять явочных челобитных.

246. Фонд 763, опись 1 Рославльский городовой магистрат

247. Ф.763/1, 2, 1745 г. Дело по доношению драгуна Г. о беглых людях.

248. Ф.763/1, 18, 1751г. Следственное дело по явочному челобитью старосты

249. Рославльской Николаевской церкви В.Колесникова о краже из церкви свечных огарков рославльским посадским человеком Р.Павловым.

250. Ф.763/1, 23, 1761 г. Дело об украденных З.Голенкиным лошадях.

251. Ф.763/1, 112, 1775 г. Дело о причинении обид рославльскими купцамислужителям Рославльской питейной конторы.10. Фонд 829, опись 1 Таможни

252. Ф.829/1,1618,1695-1696гг. Таможенные выписи на товары

253. Ф.829/1, 1672, 1695 г. Смоленская пограничная таможня. Таможенныевыписи на товары.

254. Ф.829/1,1676,1740-1741гг. Смоленская пограничная таможня. Таможенныевыписи на ввозимые в Смоленск товары.

255. Ф.829/1, 1678, 1741г. Таможенные выписи разных таможен на товары,привезенные из-за польской границы и купленные в Смоленске.

256. Фонд 876, опись 1 Вельская ландратская канцелярия

257. Ф.876/1,4, 1716 г. Дело о конфискации винокуренных котлов ивзыскании штрафа за винокурение.

258. Ф.876/1, 33, 1719 г. Дело по челобитью шляхтича П.М.Касперского обизбиении его жены и увозе имущества дворовыми людьми шляхтича П.Л.Касперского.

259. Ф.876/1,85, 1722 г. Челобитная помещицы А.И.Стефанович оразграблении ее дома неизвестными людьми.

260. Ф.876/1, 88, 1726 г. Дело о краже имущества у помещицы Ф.Поплонской.

261. Фонд 1108, опись 1 Вельская приказная изба

262. Ф.1108/1, 83, 1707 г. Челобитье подполковника И.Брылкина об украденныху крестьян его пожитках.

263. Фонд 1209, опись 2 Поместный приказ

264. Ф. 1209/2, 15171, 1670-1697гг. Отказные книги на поместья и вотчины

265. Смоленского уезда, Дорогобужского, Вельского, Серпейского, и Рославльского уездов.

266. Ф.1209/2, 15175, 1685-1690гг. Отказные книги на поместья и вотчины

267. Смоленского, Вельского, Дорогобужского, Рославльского уездов.

268. Ф.1209/2,15179, 1656-1701гг. Отказные книги на поместья и вотчины в

269. Смоленском, Вельском, Дорогобужском, Рославльском уездах.

270. ГИМ —Государственный исторический музей (отдел письменных источников)

271. Фонд 14 Материалы о вотчинах Голицыных в Гжатском, Рославльском и1. Смоленском уездах

272. Ф.14, 2618,1796-1798 гг. Книга прихода и расхода хлеба сельца Барятинца.

273. Ф.14,2611,1785-1788 гг. Переписка разрозненная по селу Барятинец повотчинным делам.

274. Фонд 440 Документы по вотчинам Донского монастыря 1672-1702 гг.

275. Ф.440,434, 1688 г. Книга на землю, проданную смоленским мещанином

276. П.Прянишниковым стольнику Ф.Яблонскому.

277. Ф.440, 434,1701-1702 гг. Дела монастырской вотчины о земельных спорах.

278. РГБ — Российская государственная библиотека (отдел рукописей)

279. Челобитны Дела по Гжатской вотчине сел Пречистенское и

280. Ф. 64, Вязьма) 4 ед., Столбово Смоленской губернии. 1777 г.

281. ПОИИ Санкт-Петербургское отделение Института истории РАН Коллекция 124/1 - Коллекция Соловьева, опись 1

282. Коллекция 238/2 Коллекция Соловьева, опись 2

283. К.23 8/2, 261/9, 1673 г. Купчая на двор в Смоленске, проданный полковником

284. Брюсом ротмистру Ивану Станкевичу.

285. ПУШКИНСКИЙ ДОМ (С.-Петербург)23,458. С.Коховский, Кох. «Книга снъ блудный» 1766г. Стефана Коховского.

286. РНБ Российская национальная библиотека (отдел рукописей)

287. Фонд 532 Основное собрание русских актов и грамот (ОСАГ)

288. Ф.532,1078,1656-57гг. Наказная память смоленского воеводы князя

289. П.А.Долгорукова об отказе в поместье (Ветлицкий стан Смоленского уезда) смоленской шляхтянке вдове Доротее Яновской.1. Ф.532, 1087, 1658г.

290. Ф.532, 1090, 1658г. Ф.532, 1114, 1658г.1. Ф.532, 1117, 1658г.

291. Ф.532, 1401, 1661г. Ф.532, 1402, 1661г.

292. Ф.532,1528, 1664г. Ф.532, 1657, 1668г.1. Ф.532, 1819, 1670г.1. Ф.532, 2061, 1674г.1. Ф.532, 2460, 1679г.

293. Отписка смоленского воеводы князя П.А.Долгорукова в Москву об отправке денежной казны из Смоленска в Могилёв.

294. Отказная выпис на двор и на пляц белского мещанина Федки Волского.

295. Отказная выпис на слободку Кортавину в Дорогобужском уезде смоленскому шляхтичу ротмистру И.Станкевичу.

296. Купчая на пустошъ в Смоленском уезде, проданную смоленской шляхты ротмистру Яну Станкевичу с женой. Меновая на двор в Смоленске промененный смоленским шляхтичем С.Зенковичем смоленской шляхты ротмистру Я.Станкевичу.

297. Поступная запись на пустоши в Смоленском уезде, которыми шляхтянка Т.К.Желобоцкая поступалась в вечное владение своему брату смоленскому шляхтичу Я.Г.Станкевичу.

298. Ф.532,1708,1668-1669гг. Выписка с книг с таможенных и кружечного двораприему и расходу.

299. СИМ Смоленский исторический музей (отдел фондов)1. СИМ 7822, 1672 г.1. СИМ 7843, 1687 г. и др

300. СИМ 7862, 1681 г. СИМ 7865, XVII в. СИМ 7872, 1681 г. СИМ 7886, 1685 г.1. СИМ 7889, XVII в.1. СИМ 7927, 1649 г.1. СИМ 7957, 1670 г.

301. СИМ 8034,1675 г. СИМ 8143, 1672 г.1. СИМ 8174, 1679 г.

302. Челобитная бельского шляхтича Б.Рачинского овозвращении беглого крестьянина.

303. Дело по челобитью царям Ивану и Петру Алексеевичуи Софье Алексеевне человека боярина Хитрова опобеге крестьян села Подлипечья.

304. Челобитная Федки Войта о побоях и увечьях.1. Межевая выпись.

305. Царский указ о наделах земли в Смоленском уезде. Челобитье смоленского шляхтича С.Домецкого о прекращении жалобы его на бельских стрельцов о побоях и увечье.

306. Челобитная П.Денисьева о земляных ссорах со смоленским шляхтичем М.Калакуцким. О размежевании в Вельском уезде в Старцовской волости поместья вдовы Алфимьевой. Челобитная царю A.M. бельского посадского человека выборного таможенного и посадского головы

307. B.Трофимова на бельского посадского человека

308. C.Ефимова о брани и бесчестии.

309. Дело по челобитью пана Ивана Сенковского. Показания бельского таможенного и кабацкого головы Я.Константинова в Вельской приказной избе. Допрос в Вельской приказной избе вдовы шляхтянки Анны Петровской о замужней ее дочери, бежавшей от мужа.

310. СИМ 8213, 1679 г. Дело по челобитной царю Федору Алексеевичусмоленского шляхтича Я.Скрыдлы о беглом крестьянине.

311. СИМ 8234, 1675 г. Дело бельского посадского человека Сенки Постернакас бельским посадским человеком Феткой Филипповым о земле и решение по этому делу.

312. СИМ 8802,1792-1796гг. Дело о разводе с женой помещика Лебедева.

313. СИМ 8866,1766-1794гг. Дела Смоленского наместнического управления.

314. СИМ 9900, 1726 г. Выписки с писцовых и межевых книг на вотчиныкнязей Щербатовых.

315. СИМ 9901, XVIII в. Описание города Вязьмы и уезда.

316. ГАСО Государственный архив Смоленской области Фонд 106 — Храповицкие, князья Оболенские

317. Ф. 106, 10, 1768 г. Межевая книга Якова Карла Мадалянского

318. Смоленского уезда Сиваковского стана.

319. Фонд 113 — Фонд Клетновой, опись 1

320. Ф.113/1,6,155,1772-1791гг. Потитульные прошения, выписки из указов и инаяпереписка. Доверенности и чертежи.

321. Ф.113/1,205, 1758г. Выпись Михайле Потемкину на недвижимоеимущество Смоленского и Бельского имения

322. Фонд 114 Фонд Барышниковых, опись 1

323. Ф.114/1, 1,2, 1718г. Переписка о продаже крепостных крестьян, о розыскебеглых и спорных границах землепользования с другими лицами Алексинской вотчинской конторы.

324. Ф.114/1,1, 1, 1754 г. Договор о передаче приданого своей дочери

325. С.Г. Васильчиковым С.П.Озерову.1.. СЛОВНИК РАБОТЫ

326. Агажанты «длинные женские манжеты с кружевами»

327. Андарак «женская одежда из сукна»1. Атамин «название ткани»

328. Бавальница «хлопчатобумажная ткань»

329. Бавежна «хлопчатобумажная ткань»1. Байка «байка»

330. Бархан (боркан) — «хлопчатобумажная ткань»

331. Басаман (пасаман, пасаманка) «тесьма для отделки одежды»1. Бая «байка»1. Бисер «бисер»

332. Блонды «женские украшения»

333. Бондарь «изготовитель бочек, бондарь»

334. Бровар (провар, провор) «пивоварня, винокурня»1. Буда «смолокурня»1. Будник «работник буды»

335. Будный стан то же, что буда

336. Бунт (бунтик) «связка, кипа чего-либо»

337. Бургер «то же, что бурмистр»

338. Бургомистр «то же, что бурмистр»

339. Бурмистр «глава городского самоуправления», «староста», «начальник»

340. Важня «помещение, в котором взвешивают товар» В ал тух — «сукно»

341. Войт — «староста», «руководитель волости»

342. Войтовство «небольшой округ в составе волости» Волока (уволока) - «мера земли» (~ 21,4 га)

343. Волочные земли «жалованные земли»

344. Гарнец (гарец) — «мера жидких и сыпучих веществ», «сосуд мерой в гарнец»

345. Гарус «тонкая шерстяная ткань»

346. Гарцовая (суб.) «помещение, комната в кабаке, где продают напитки гарнцами»

347. Гарцовский, гарцовый (суб.) «питейный дом, в котором напитки продают гарнцами»

348. Гвалт «разбой», «беззаконие», «насилие»

349. Грош (и) «польская монета», «деньги вообще»

350. Грунт (кгрунт) — «земельное владение»1. Гута «стекольный завод»

351. Гутник «мастер на стекольном заводе»

352. Едвабница «шелковая ткань»

353. Жичка «цветная шерстяная пряжа»

354. Жупан «род верхней одежды»1. Замша «замша»

355. Занизки «украшения для волос»

356. Застенные, застеночные земли «земли за стенами, то есть границами»

357. Застенок «участок земли, леса, расположенный за стенами, границами отмежеванных владений»1. Звычай «обычай»

358. Земянин «мелкий помещик» 54,59,60

359. Злотник «золотых дел мастер» 84

360. Злотый «польская монета» 19,54,84,87,99,100,149

361. Изуфрь (изуфь) «шерстяная ткань» 122,123,124,136,175

362. Ирха «двусторонняя замша» 124,136,173

363. Ка(о)ла(о)минка (полуколоминка) «шерстяная ткань» 125,136

364. Камка «шелковая узорчатая ткань» 45,120,122,123,124,125,136,156,173

365. Камлот «шерстяная ткань» 12 5

366. Канифас — «льняная ткань» 126,136

367. Кармазим «кармазин» 133,177,182

368. Кармазин — «ткань ярко-красного цвета» 45,120,122,126,136,173,177,182

369. Катанка «верхняя женская одежда» 140,173,183

370. Кварта (фарта, форта, хварта, полфарта, полфартка, 19,20,32,43,44,54,55,фатырка, фовартка) «мера жидкости», «сосуд мерою в 114,115,116,117,121,1/8 или 1/10 ведра (обычно для вина)» 156,175,178,182,183,184

371. Квартовая (суб.) «помещение в кабаке, где продаютнапитки в кварты» 114

372. Квит «квитанция», «документ» 72,80,82,177,178

373. Келих (келишек) «чаша; бокал» 155,157,173,174,183

374. Киндяк (киндюк) «красная хлопчатобумажная ткань» 45,123,126

375. Кипа «связка, тюк чего-либо» 118

376. Кисея — «тонкая прозрачная ткань из хлопка» 45,127,136

377. Китлик «верхняя одежда; короткий кафтан» 39,140,173

378. Клейноты «драгоценности» 22,152

379. Клямка «дверная щеколда, ручка двери» 167,168,174

380. Ковнер(ь)- «воротник» 39,140,141,173,176,184

381. Комора (коморка) «небольшая комната; чулан»1. Кострежа «сорт сукна»1. Котляр «котельщик»1. Коц(а) «попона»1. Кошалка «корзина»1. Кошуля «рубашка», «шуба»1. Крали (кральки) «бусы»1. Крамарь — «лавочник»

382. Кумач «красная хлопчатобумажная ткань»

383. Кунтуш (кунтош) — «верхняя одежда вроде кафтана»1. Куфа — «бочка, кадка»1. Куфайка «фуфайка»1. Кухарь «повар»1. Кухня «кухня»1. Кушнер «скорняк»

384. Лундыш (люндыш) «английское сукно»

385. Магерка (могирка) «шапка» Магистрат - «орган городского управления»

386. Маетность (майность) «имение, поместье; имущество, собственность»

387. Маршалок «лицо, имеющее чин» Местечко - «небольшой город» Место — «город» Мешканье — «проживание» Мещанин - «горожанин»

388. Миткаль «тонкая хлобчатобумажная ткань» Млин - «мельница» Млинарь - «мельник»

389. Морг — «1/30 часть (у)волоки, приблизительно половина русской десятины; участок пахотной земли»

390. Морговые земли «пахотные земли»

391. Наметка — «женский головной убор»1. Облик «документ, вексель»1. Обрус «скатерть»1. Олкер «пристройка»1. Отувальня — «полотенце»

392. Пан «помещик; шляхтич; господин»1. Пане — «обращение к пану»

393. Пани — «помещица, шляхтянка, госпожа; жена пана»

394. Панове (собир.) «паны, шляхтичи» 64,65

395. Панский (прил.) «относящийся к пану» 45,64

396. Панство (собир.) то же, что Панове 64

397. Панчохи «чулки» 20,32,148,149,173

398. Паперка (поперка) «бумажный пакетик дляукрашений» 153

399. Пара «единица счета» 119,121,142,162,1631. Пас «пояс» 142,143,1731. Патерки «бусы» 1541. Пахолок «слуга» 64

400. Пекарня «пекарня» 45,96,97,177,178

401. Пенезь «польская монета», «деньги вообще» 54,100

402. Пляц «мера земли», «земельный участок» 19,32,33,39,40,41,45,54,55,102,105,106,110, 121,172,1831. Поварня «кухня» 165

403. Повет «округ», «уезд» 19,71

404. Полумисок (полмисок) «род чашки или блюда» 155,156,157,174

405. Привилей «привилегия» 19,22,41,42,54,80,176,178

406. Прут «мера измерения земли» 106

407. Публикация «объявление» 73,74,75

408. Публиковать «объявлять» 73,74,75

409. Пугар (полпогар, полпугар, полпугарик) «бокал, чаша,кубок» 20,157,174,175

410. Пуня (пунька) «хозяйственная постройка» 166,174

411. Рада (порада) «совет, собрание; власть» 40,47,54,65,68,69,177,178,1831. Радный пан «член рады» 68

412. Райца «судья», «советник» 19,54,65, 174,1851. Ранда «кабак»

413. Ратуша «орган государственного управления» Рескрипт - «выписка из документа» Ретование (ретувание) - «помощь», «спасение» Ретунок - то же, что ретование Рок — «год»

414. Рудник «рабочий рудни» Рудница - то же, что рудня

415. Рудницкий (рудинский) «относящийся к рудне»

416. Рудня «домна, железноделательный завод»1. Рымарь «шорник»1. Сарга «саржа»1. Саржа «саржа»1. Саян «сарафан»

417. Скрыня (скринка, скрыничка, скрынка) «коробка, сундук»1. Слесарь «слесарь»

418. Служба «крестьянское землевладение»

419. Стамед (стамет) «шерстяная ткань»1. Статут «кодекс законов»

420. Триб «граница, межа обычно в лесу в виде зарубок или просеки, по которой шла стена»

421. Трибовая стена то же, что триб

422. Тузин (тузина), полтузины «дюжина», «полдюжины»

423. Тузинка (тузинок) «род сукна»

424. Фалендыш (хвалендыш) «то же, что лундыш (люндыш)»

425. Фантик(и) «украшения, нашивка» Фарба - «краска»

426. Фартовый (фортовый) (прил.) питейный дом -«питейный дом, где напитки продаются фартами (квартами)»

427. Фаска (хваска) «бочка», «мера измерения» Фая - «род ткани»

428. Флагдук (фландук) «ткань, полотно»1. Фланель «фланель»1. Фляша «фляга»1. Фортка «калитка»1. Фунт «мера веса»1. Фурман (хурман) «возница»1. Хустка «платок»1. Цвилих (цвилик) «ткань»

429. Чвертка «четвертая часть чего-либо, часть земельного участка»

430. Шинкованье «изготовление хмельных напитков»

431. Шинковать — «держать шинок и изготовлять хмельные напитки»1. Шинок (шинк) «кабак»

432. Шиптох (шиптух) «сорт сукна»

433. Шкатула (шкатуна, шкатунка) «шкатулка»1. Шкло (скло) «стекло»

434. Шклянка (склянка) «стеклянный сосуд»1. Шкляр — «стекольщик»1. Шлафрок «халат»

435. Шляхетство (собир.) «собрание шляхтичей»

436. Шляхетский (прил.) «относящийся к шляхтичам» Шляхта (собир.) - «собрание шляхтичей», «шляхтич»1. Шляхтич «шляхтич»1. Шляхтянка «шляхтянка»

437. Шмат «кусок земли, надел; возможная мера земли»1. Шнур «мера длины»

438. Шнуровка «женская одежда, род лифа с зашнурованным корсетом»

439. Шофа (шафа) «шкаф для посуды»