Культурный потенциал речевого диалога тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, кандидат культурол. наук Лебедева, Татьяна Викторовна

• Лебедева, Татьяна Викторовна
• кандидат культурол. наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат культурол. наук Лебедева, Татьяна Викторовна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ТИПОЛОГИЯ РЕЧЕВОГО ДИАЛОГА КАК КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

1.1. Понятие универсума речевого диалога, его сущность и структура.

1.2. Эротематический диалог.

1.3. Риторический диалог.

1.4. Карнавальный диалог.

1.5. Эристический диалог.

Глава 2. ЭВРИСТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ РЕЧЕВОГО ДИАЛОГА

2.1. Проблема культуры судебной эристики.

2.2. Псевдокарнавальный диалог: опыт определения и классификации.

2.3. Проблема диалогической культуры в сфере управления.

2.4. Диалогика как органон педагогического творчества.

2.5. Переговоры в их отношении к универсуму речевого диалога.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Культурный потенциал речевого диалога»

Слово "диалог" стало одной из ключевых метафор нашего времени. Преодоление кризиса техногенной цивилизации состоит в переориентации вектора бытия человечества с прогрессистских технократических целей на его духовного развитие. Решение этой задачи предполагает радикальный переворот в сознании людей, изменение их ценностных мотивов и установок. Необходимость повышения роли в этих процессах культуры речевого общения на всех уровнях социума, начиная от межличностного общения и кончая межгосударственными отношениями, очевидна.

Слово - живая ткань человеческих взаимоотношений, основа духовной жизни личности и человеческого общежития. В слове реализуют себя содействие, сомыслие и сочувствие. Римский мыслитель Сенека говорил: "Речь такая, какая жизнь". Это действительно так: речь является зеркалом человека и общества. Но еще важнее помнить обратное: жизнь такая, какая речь. Сегодня трезвая и честная оценка состояния отечественного дискурсивного пространства не может не быть критической. К великому сожалению, речь в современной России утрачивает свою связь с мыслью и делом. Масштабы злоупотребления словом, речевого насилия носят эпидемический размах. Столкновение в русской логосфере нескольких речевых парадигм, отражающих разные менталитеты, разные системы ценностей, создает отчуждение между людьми и расшатывает социальное общежитие. "Национальное самозабвение" (термин Н. Бердяева) - утрата национального достоинства русского народа - проявляется не только в необдуманном копировании западных моделей экономической и политической жизни, но и в манипулятивных стилях и манерах речевого общения. Речевые девиации, имеющие место в социуме, столь значительны, что можно говорить о "коррозии" национальной культурной памяти, нарушении святоотеческого принципа уважения личности, разрушении традиции исконно русского речемыслия. Эта печальная констатация важна не для самооправдания по известной обывательской формуле "что ж, жизнь такая". Она необходима для того, чтобы у граждан России, особенно у молодого поколения, наблюдающих опасные политические "игры", нечестивые споры, парад манипулятивных форм общения, формировалась мужественная оптимистическая установка на речь как субстанцию жизни, речь как силу созидающую. Формирование этой установки - задача абсолютно необходимая и в высшей степени благородная. Сказанное и определяет актуальность настоящего исследования. Формулируя тему исследования "Культурный потенциал речевого диалога", автор исходит из убеждения, что подлинный, культурный диалог является неисчерпаемым духовным ресурсом страны. Сила его - в раскрытии "сущностных сил человека" (К. Маркс) и в его потенциально всеместной бытийности.

Говоря о степени разработанности темы, отметим, что встречающиеся в литературе утверждения о том, что проблема диалога оказалась в фокусе научного исследования только в XX веке, представляет собой утрированное обобщение. Речь, скорее, идет о парадигмальных изменениях современного научного знания, возникновении в нем в результате глубинных тектонических преобразований новых смысловых образований. Прямо или косвенно они являются продолжением культурных традиций прошлого. Вместе с тем они связаны с решением так называемых глобальных проблем, стоящих перед человечеством. Диало-гизм как течение современной научной мысли впитал в себя и кристаллизовал достижения культуры самых разных эпох. Этот драгоценный культурный пласт призван обеспечить человечество духовным ресурсом для перехода в новое качественное состояние - конвергентное существование. В концентрированном виде учение о диалоге антино-мично монологической концепции познания. Однако в равной мере неверно было бы игнорировать их культурную преемственность (в духе диалектического отрицания) или растворять эти концепции друг в друге - так, чтобы не замечать в истории науки траекторию развития учения о диалоге.

Возникновение диалога теряет свой след в истории человеческого общества. Известные древнеегипетские жанровые диалоги "Разговор господина с рабом", "Диалог между плугом и мотыгой", "Размышление о нищете" - далеко не первые памятники диалогической культуры. Им предшествовали диалоги в составе фольклорных произведений, мифов, сказок, притч, легенд. Диалог как объект изучения появился в Древней Греции. Известно, что Протагором был написан первый трактат об основах эристики "Искусство спорить". Зенон Элейский впервые стал исследовать вопросно-ответный диалог1. Сократ - родоначальник метода майевтики - превратил вопросно-ответный диалог в метод обучения, что было обобщено и оформлено в диалогах Платона2. Горгий Леонтийский был известен как великолепный мастер эпидейктического диалога. Лисий знаменит как мастер судебных речей. Следует особо подчеркнуть, что древняя Эллада стала родиной карнавального диалога, истоки которого - в культе Диониса и греческих сатурналиях. Площадные карнавальные диалоги киников Антисфена, Диогена, Кратета, Мениппа, Био-на составляют начала западной традиции карнавального диалога3.

Интеграция опыта греческого красноречия и его дальнейшее развитие были осуществлены в "Топике" и "Риторике" Аристотеля. Преемником эллинской диалогической традиции и основателем латинской риторики становится Марк Туллий Цицерон. Его заслуга состоит в систе

1 См.: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. -М: Мысль, 1979. С. 270.

2 Нерсесянц B.C. Сократ. - М.: Наука, 1977; Платон. Диалоги: Соч. в 2-х томах. -М.: Мысль, 1986; Платон. Федр. - М.: Прогресс, 1989; Шичалин Ю.А. Два варианта платоновского "Федра" // Платон. Федр. - М.: Прогресс, 1989. - С. VIII -LXXIII.

3 См.: Нахов И.М. Философия киников. - М.: Наука, 1982.; Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. - М.: Мысль, 1979. - С. 234 -268; Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М.: Художественная литература, 1972.-С. 179-206. матизации риторических фигур и разработке норм ведения риторического диалога. Отдельно следует сказать о "Топике" Цицерона. Это учение о мыслительных моделях изобретения речи. Цицерон указывал на то, что топика представляет собой гибкий диалектический метод мышления, предшествующий логике, что имеет большое значение для нашего исследования.

В Средние века риторика была "служанкой богословия". В этом качестве она обогатила диалогическую культуру жанром религиозной проповеди - гомилетики. В этот период диалог используется преимущественно в религиозных и педагогических целях. Весьма неординарной и эвристичной была диалогическая педагогика Алкуина, известного интеллектуала, ритора, советника Карла Великого1. Интересную форму средневековой дидактики представляли собой университетские диспута-ции2. Иногда диалог уходил во внутреннюю структуру текста, придавая ему полемичный характер. Пьер Абеляр в трактате "Sis et non" писал, что противопоставление противоречивых положений - тезиса и антитезиса -с целью их последующего (в нашем понимании диалогичного. - Т.Л.) примирения должно побуждать читателей более ревностно искать истину3. Само сопоставление аристотелевского наследия в переводах и интерпретации Боэция и арабоязычных философов (Аверроэс) требовало диалогичного подхода, объективно противостоящего монологу Сорбонны. В этой форме нередко формулировались положения, идущие вразрез с официальной схоластикой и содержащие в себе элементы свободомыслия (Сигер Брабантский)4. Будучи первичным элементом культуры, сло

1 См.: Рабинович В. Исповедь книгочея, который учил букве, а укреплял дух. - М.: Книга, 1991.-С. 131 - 195.

2 См. там же, - С. 43-48.

3 См.: Ювалова Е.П. О некоторых интерпретациях ранней и высокой готики в современном западном искусствознании // Современное искусствознание Запада. -М.: Наука, 1977.-С. 35.

4 См.: Быховский Б.Э. Сигер Брабантский - предтеча французского материализма // Философские науки. - М., 1977. - № 1. - С. 73 - 81; Быховский Б.Э. Луч света во мраке схоластики // Вопросы философии. - 1978. - № 2. - С. 122 - 132; Быховский Б.Э. Сигер Брабантский. - М.: Мысль, 1979. во, представленное в схоластической философии, нередко проецировало свой внутренний диалогизм на изобразительное искусство. Например, готические соборы Франции во многом воспроизводили структуру вербальной ткани схоластических трактатов. Особое значение приобретал принцип согласованности (сопсогёапйа) или примирения, казалось бы, непримиримых противоположностей1. При этом архитектура выходила за рамки схоластики, наглядно персонифицируя диалогизм, присущий культуре.

Период раннего Возрождения был отмечен яркой фигурой Николая Кузанского - философа из Южной Германии. Его произведения, написанные в форме диалогов, еще схоластичные по форме, содержали элементы диалектики2. Диалогизм мышления Кузанца проявил себя в догадках философа о противоречивости процесса познания, о том, что познание есть вечное приближение мышления к объекту, к бесконечности, понимаемой как совпадение противоположностей3.

Эпоха Возрождения была эпохой расцвета диалога. Как литературный жанр диалог играл фундаментальную роль в культуре Ренессанса. Он опирался на античную платоновскую традицию и на диалектику, выделившуюся из средневековой логики4. Большая часть произведений итальянских гуманистов была написана в жанре диалога. Диалог настолько органично вошел в духовную жизнь сообщества гуманистов, что стирались грани между стилистикой литературных диалогов и устных диалогов как формы просвещенного досуга. Итальянский гуманистический диалог выражал собой гуманистическую структуру мышления, базирующуюся не столько на монологической дедуктивной логике, сколь

1 См.: Панофский Э. Готическая архитектура и схоластика // Декоративное искусство СССР. - М„ 1979,-№8.-С. 31.

2 Тажуризина З.А. Николай из Кузы // Николай Кузанский: Сочинения в двух томах.-Т. 1.-М.: Мысль, 1979. - С. 5-45.

3 См.: Тажуризина З.А. Философия Николая Кузанского. - М.: Изд-во Московского ун-та, 1972.-С. 140.

4 Баткин Л.М. Итальянское Возрождение. Проблемы и люди. - М.: Российский государственный гуманитарный университет, 1995.-С. 189. ко на логике общения, диалектике, как она понималась Сократом, т.е. умении совместными усилиями найти истину в процессе диалога. Создатели гуманистических диалогов акцентировали равноправие сторон и многоголосый поиск истины, который осуществляется в общении. Достоверность знания, полученного за пределами диалогического стиля обсуждения, ставилась под сомнение. Сам диалог выступал как символ бесконечного движения к истине1. На Севере Европы традиция сократического диалога получила развитие в литературно-философских произведениях Эразма Роттердамского, которого современники не случайно называли "нидерландским Сократом". Широко известны также диалоги Ульриха фон Гуттена и В. Пиркгеймера.

Кризис риторики, наметившийся в Новое время, начинается одновременно с закатом Возрождения. Его путь пролегал через кризис гуманизма, разрушение гуманистического диалога как литературного жанра и возникновение "моды" на яростную письменную полемику между гуманистами и реформаторами и представителями различных реформаци-онных течений2. Это было прологом будущего монологизма картезианской рациональности3. Однако дух диалогизма подспудно присутствует в изложении риторических взглядов Блеза Паскаля, в его афористике, в работе "Об искусстве убеждения"4. Его концепция убеждения выходит за рамки формальной логики. Он ставит проблему достойного мышления как высшей нравственной характеристики человека, как гаранта его ответственного поступка. По утверждению М. Фуко, Паскаль создал особый тип рациональности - "духовной рациональности", уникальной для

1 См.: Баткин JI.M. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. - М.: Наука, 1978. - С. 133; Баткин JI.M. Итальянское Возрождение. Проблемы и люди. - С. 551, 174, 175, 184, 185,200, 204, 208.

2 См.: Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово. - М.: Просвещение, 1996; Михальская А.К. Русский Сократ: Лекции по сравнительно-исторической риторике. - М.: Academia, 1996.

3 См.: Философия ранних буржуазных революций. - М.: Наука, 1983. - С. 133 - 156.

4 Паскаль Б. Об искусстве убеждения // Стрельцова Г.Я. Паскаль в европейской культуре. - М.: Республика, 1994. - С. 449 - 459. времени, в котором он жил1. Риторическим достижением эпохи Просвещения стало начинание И. Канта, который первым "развел" логику на канон и органон2. Таким образом были созданы дополняющие друг друга традиции - формальной логики, являющейся техникой мышления (монологической по форме), и логики практической, учитывающей диалогическую специфику речевой ситуации.

Источником современных диалогических изысканий стали философские идеи немецких романтиков - Ф. Шеллинга, Ф. Шлейермахера, Л. Тика, а также теории антигегельянцев прошлого столетия, в первую очередь Л. Фейербаха, который идею диалога положил в основу создания материалистической антропологии. В XX столетии теоретическим источником концепций диалога стали фундаментальные исследования сознания Э. Гуссерля. Как философское течение диалогизм ставил перед собой цель осмысления феномена отчуждения между человеком и предметным миром, человеком и человеком и создания нового типа рефлексии, основанной на диалоге. По духу это учение близко к экзистенциализму. Его основателем явился философ-антрополог Мартин Бубер. В 1919 г. в статье "Что делать?" он сформулировал идею непосредственного общения между людьми путем чистосердечного разговора. В его фундаментальном труде "Я и ты" были разработаны основные принципы диа-логизма. Эти идеи составляют стержень традиции западной диалогики, представленной именами Г. Марселя, Г. Риккерта, О. Розеншток-Хюсси, Ф. Розенцвейга, Л. Витгенштейна, М. Хайдеггера, Ф. Эбнера, а в последнюю четверть XX века - Р. Барта, А. Гремаса, X. Гадамера, М. Фуко, Г. Яуса. Сближение концепции диалога с социологией и прагмолингвисти-кой прослеживается в "теории коммуникативного поведения", созданной

1 См.: Фуко М. Герменевтика субъекта // Социо-Логос. Вып. 1. - М.: Прогресс, 1991.-С. 284.

2 См.: Грифцова И.Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики. - М.: Эдиториал УРСС, 1988.-С. 57-58.

Ю. Хабермасом. В русской философской мысли начало развитию концепции диалога было положено H.A. Бердяевым, A.A. Майером и C.JT. Франком. В святоотеческой традиции и русской классической литературе принцип диалога составлял естественную основу их нравственного смысла.

Огромную роль в современной теории диалога играют ее аргумен-тативные аспекты, которые исследуются в рамках риторики и практической логики. В 50-х годах XX века на Западе почти одновременно были опубликованы исследования, имеющие большое значение для современной теории аргументации и понимания специфики диалогичного сознания. Речь идет о книге бельгийского философа, логика Хайма Перель-мана "Неориторика" и книге немецкого ученого Теодора Фивега "Топика и юриспруденция: к вопросу об основном методе исследования в праве"1.

X. Перельман, в течение двенадцати лет занимавшийся изучением аргументации юристов и ученых-гуманитариев, пришел к выводу, что судебный диалог и научная полемика имеют топическую (риторическую), а не только формально-логическую природу. Им была заново открыта забытая в эпоху Просвещения та часть учения Аристотеля, которая была посвящена топике. В своем исследовании Перельман подчеркивал, что значение судебной эристики выходит за рамки права и влияет на уровень культуры, интеллектуальной жизни общества в целом. Благодаря этому ученому аргументация вышла за границы "чистой логики" и стала рассматриваться как коммуникативная деятельность, как диалог2. X. Перельман развивает те традиции изучения диалога в аспекте

1 См: Перельман X., Ольберт-Тытека Л. Новая риторика. Трактат об аргументации // Язык и моделирование социального взаимодействия: пер. с англ. - М.: Прогресс, 1987.-С. 207-264.

2 Как известно, формальная логика абстрагируется от речевой ситуации, в ней вообще отсутствуют категории субъекта и предмета общения. Ситуативный подход к исследованию аргументации реализует себя в рамках риторической науки и праг-молингвистики. аргументации, которые были заложены Аристотелем в его произведениях "Топика" и "Риторика"1. В этом же ключе рассуждает и Т. Фивег. Основной тезис его исследования состоит в утверждении, что правовая система вряд ли может быть названа системой в логическом смысле, а само право сегодня основывается не столько на логике, сколько на топике, имеющей ярко выраженную диалектическую (в классическом и исходном смыслах этого слова) природу. Эти ученые вернули риторике, изучающей закономерности диалога, и праву их изначальную связь.

В отечественной науке проблемами диалога занимались М.М. Бахтин, H.A. Безменова, J1.M. Баткин, B.C. Библер, Л.П. Буева, Г. Буш, А.Ф. Лосев, Э.В. Ильенков, М.С. Каган, Ю.М. Лотман, М.К. Мамарда-швили, В.Л. Махлин, А.К. Михальская, С.И. Поварнин, В.Л. Рабинович, Ю.В. Рождественский, Г.И. Рузавин, И.В. Пешков. М.М. Бахтин исследовал специфику диалогичного сознания на материале творчества Франсуа Рабле и Ф.М. Достоевского2. Ю.М. Лотман в своих трудах дал впечатляющую картину диалогической ситуации сосуществования культур3. Л.М. Баткин много сделал для философского осмысления сути и значения гуманистического диалога эпохи Возрождения. Ренессансный диалог рассматривается им не просто как литературный жанр. Л.М. Баткин убедительно представил его в качестве фундаментального, структурообразующего начала культуры Возрождения, как наиболее полное воплощение смысла и типа данной культуры4. Л.П. Буева исследует проблему

1 Аристотель. Риторика // Античные риторики. - М.: Изд-во МГУ, 1978; Аристотель: Соч. в 4-х томах. - М.: Мысль, 1978.

2 См.: Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. - 2-е изд. - М.: Художественная литература, 1990; Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - 3-е изд. - М.: Художественная литература, 1972.

3 См.: Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история. - М.: Школа "Языки русской культуры", 1996.

4 См.: Баткин Л.М. Итальянский гуманистический диалог XV века // Из истории культуры средних веков и Возрождения. - М.: Наука, 1976. - С. 175 - 221; Баткин Л.М. Итальянское Возрождение. Проблемы и люди. - М.: Российский государственный гуманитарный университет, 1995. - С. 151 - 208. общения в философском ключе, рассматривая его в диалектической взаимосвязи с концептом деятельности1. Э.В. Ильенков разрабатывал проблемы диалектической логики и природы идеального2. Ю.В. Рождественский исследует закономерности, видовые и жанровые формы диалога в составе предметного поля современной риторики3. Эвристическое прогнозирование диалогической ситуации бытия культур было осуществлено B.C. Библером4. Полагаем, что многоаспектность проработки понятия диалога в русской культуре обусловлена ее глубинными основаниями: соборностью, особым типом взаимосвязи между духовностью и рациональностью, ее открытостью по отношению к другим культурам, ее насыщенностью православно-христианским этизмом.

Таким образом, в современной научной литературе проблема феномена диалога является многоуровневым объектом исследования и рассматривается в нескольких планах: в философском, теоретико-культурологическом, историческом, риторическом, логическом, этическом, эстетическом, психологическом, социологическом, лингвистическом, литературоведческом и др. Зачастую понятие "диалог" работает как принцип исследования других проблем культуры. Более того, слово "диалог" нередко используется не в собственном, а в метафорическом смысле, интегрирующем в себе опыт изучения динамики взаимовлияния, взаимодействия и взаимопроникновения культур5. По-видимому, это объясня

1 См.: Буева Л.П. Человек: деятельность и общение. - М.: Мысль, 1978.

2 См.: Ильенков Э.В. Диалектическая логика. - М.: Политиздат, 1974.

3 См.: Рождественский Ю.В. Теория риторики. - М.: Добросвет, 1997.

4 См.: Библер B.C. Мышление как творчество (Введение в логику мысленного диалога). - М.: Изд-во полит, лит-ры, 1975; Библер B.C. От наукоучения к логике культуры. Два философских введения в двадцать первый век. - М.: Политиздат, 1991; Библер B.C. Итоги и замыслы (конспект философской логики культуры) // Вопросы философии . - 1993. - № 5. - С. 75 - 93.

5 См.: Мир в III тысячелетии. Диалог мировоззрений. Материалы У Всероссийского научно - богословского симпозиума 15-16 июня 1999 года. - Н.Новгород: ВВАГС, 1999; Багровников H.A. Диалог традиций и новаторства в ксилографиях Любекской Библии. - Н.Новгород: Изд-во Нижегородского ун-та им. Н.И.Лобачевского, 1999; Лебедева Т.В. Нормы устной речи. - Н.Новгород: НКИ, 1997. ется потребностью в категории, интегрирующей в себе сложные процессы в культурной коммуникации и требующей исследования ее механизмов, отличных от цивилизационных процессов. Однако, как нам кажется, здесь скрыта опасность утраты рабочей мощности понятия "диалог" и превращения его в аморфное, отвлеченное понятие. В связи с этим отметим, что теоретическое моделирование диалога как речевого феномена, предполагающего многоголосие конкретных эмпирических субъектов общения, на наш взгляд, весьма значимо и полезно не только в аспекте культуры речи как таковой. Оно помогает анализировать закономерности культурной коммуникации и в более широком плане на основе известного параллелизма механизмов межличностного общения и диалога между локальными культурными образованиями - семиосферами (по Ю. Лотману). С другой стороны, традиционные проблемы культуры речи, рассмотренные в сопряжении философского и культурологического смыслов, поднимаются до уровня культурологических проблем. При этом открываются новые горизонты их исследования. Становятся очевидными 1) неправомерность отождествления категорий культуры речи и правильности речи, 2) некорректность редукции риторики к красноречию или стилистике, 3) ограниченность трактовки лексических и стилистических средств экспрессивности речи как внешних приемов ее украшения, не имеющих, якобы, отношения к рождению мысли.

Мы ставим своей задачей исследование диалога в его эмпирическом виде, как речевого феномена, предполагающего по меньшей мере двухголосие конкретных, эмпирических субъектов общения.

В отечественной культурной традиции начало преодоления названных редукционистских стереотипов в трактовке предмета риторики связано с именем замечательного филолога, философа, историка, ритора и писателя К.П. Зеленецкого. Он первым в XIX веке в условиях кризиса риторики поставил под сомнение понимание риторического мастерства как украшения готового текста и рассматривал образные структуры речи как способ естественного процесса мышления и "произрождения" культурного текста. Эта оригинальная концепция практической словесности не утратила своей актуальности и сегодня. Риторическое учение К.П. Зе-ленецкого вплотную подводило к такому пониманию риторики, согласно которому она возвращает себе статус науки, связанной самым тесным образом с социальной практикой и духовной культурой общества, науки о речемыслительном творчестве и индивидуальной ответственности в этом творчестве автора. Полагаем, что внутригуманитарная коммуникация между риторикой, рассматривающей диалог как речевой феномен, и культурологией, исследующей проблему диалога в более широком контексте, обеспечивает объемное видение проблемы и страхует ученых от крайностей абстрактно-эмпирического и схоластического подходов к ее изучению. Плодотворность риторического, риторико-семиотического методов исследования проблем диалога и диалога культур подтверждается работами С.С. Аверинцева, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, М.К. Мамардашвили, В.Л. Рабиновича. С другой стороны, научные исследования закономерностей и форм диалога, выполненные в контексте национальной риторической традиции, вносят существенный вклад в развитие отечественной культурологии. К числу таких исследований мы относим труды Ю.В. Рождественского, E.H. Зарецкой, А.К. Михальской, И.В. Пешкова, Г.Г. Хазагерова и других авторов.

Целью диссертации являются исследование феномена речевого диалога диалога как целокупного структурированного множества культурных типов вербального взаимодействия между людьми и демонстрация эвристического потенциала этих типов диалога в тех социальных сферах, где преимущественно формируются их нормы и каноны.

Для реализации этой цели ставятся следующие задачи:

1. Раскрыть сущность и структуру понятия "универсум речевого диалога". Используя историческую, логико-философскую, теоретикориторическую и эмпирическую аргументацию, обосновать основные типы диалога и базовую лингвокультурную структуру социума.

2. Эксплицировать понятие феномена речевого диалога в характеристиках основных его типов - эротематическом, риторическом, эристи-ческом и карнавальном диалогах. Изложить принципы деления этих диалогов на модусы второго порядка.

3. Продемонстрировать методологическую продуктивность четы-рехполюсной модели речевого диалога и ее эвристическую ценность на примере социальных сфер, где эти типы диалога являются доминантными и системообразующими: культурного досуга (карнавального диалога); юриспруденции (эристического диалога как формы судебного состязания); управления (риторического, совещательного диалога); педагогики (вопросно-ответного диалога); коммерции и предпринимательства (переговоры).

Следует подчеркнуть, что речь ни в коем случае не идет о редукции бытия этих диалогов к названным сферам социальной жизни. Мы акцентируем внимание на этих сферах человеческой практики постольку, поскольку они конституируют и транслируют в общество универсальные типы, нормы и образцы человеческого коммуникативного поведения.

Источниками данного исследования послужили монографии и научные статьи по проблемам диалога. Автор опирается на отечественную культурологическую традицию, связанную с творчеством М.М. Бахтина, JI.M. Баткина, B.C. Библера1. Их идеи и мыслительные схемы, посвя

1 Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - 3-е изд. - М.: Художественная литература, 1972; Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. - 2-е изд. - М., 1990; Баткин Л.М. Итальянский гуманистический диалог XV века // Из истории культуры средних веков и Возрождения.

- М.: Наука, 1976. - С. 175 - 221; Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. - М.: Наука, 1978; Баткин Л.М. Итальянское Возрождение. Проблемы и люди. - М.: Российский государственный гуманитарный университет, 1995; Библер B.C. От наукоучения к логике культуры. Два философских введения в двадцать первый век. - М.: Политиздат, 1991; Библер B.C. Итоги и замыслы (конспект философской логики культуры) // Вопросы философии. - 1993. - № 5. - С. 75

- 93. щенные проблеме диалога как манифестации конструктивного совмещения общего и особенного, замкнутого и открытого, примиряющего и спорящего, занимают в диссертации особое место. Большое значение для нашей работы имеет понятие "карнавальный диалог", исследованное М.М. Бахтиным. Мы использовали также идеи Й. Хейзинги об игровой природе культуры и фрагменты богатейшего историко-культурного материала, представленного в трудах Д.С. Лихачева1.

Особую группу составляет классическая и современная литература по логике и риторике. Нами привлекалась также современная философская, правовая и литературная публицистика2. Отличительной особенностью библиографии является использование в качестве источников произведений классической отечественной литературы. Это произведения Ф.М. Достоевского, Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого, A.C. Пушкина, А.П. Чехова, А.Т. Твардовского, Ю.О. Домбровского, А.И. Солженицына3. Специфика этого класса источников состоит в том, что они сохраняют те особенности диалога, которые невозможно раскрыть средствами научного текста.

Большое значение для нашего исследования имеют концептуальные

1 Хейзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня: Пер. с нидерл. - М.: Прогресс; Прогресс-Академия, 1992; Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение и другие работы. - СПб.: Алетейя, 1999.

2 Камю А. Избранное: Сборник: Пер. с франц. - М.: Радуга, 1989. - 464 е.; Королев М. Компромат - оружие политикана // Юридический вестник. - 1999. - № 7. - С. 3; Монахов Г. Адвокат: слуга закона или .клиента? // Юридический вестник. - 1996.

- № 5. - С. 8; Добротворская Г.И., Лебедева Т.В. Маска, я тебя знаю? (Карнавальные модели на политическом подиуме) // Нижегородские новости. - 1999. - 16 декабря; Моруа А. Письма к незнакомке // Сенека и др. Если хочешь быть свободным / Сенека, Честерфильд, Моруа. - М.: Политиздат, 1992. - С. 220 - 358; Салтыков-Щедрин М.Е. Письма к тетеньке // Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч. : В 10 т,-М.: Правда, 1988. - Т. 7. - С. 273 - 519; Шестопал Я. Неповторимый Плевако // Юридический вестник. - 1996. - № 3. - С. 28; Колесников А. Русский пи-ар, бессмысленный и беспощадный // Известия. - 1999. - 6 марта. - С. 4.

3 См.: Достоевский Ф.М. Село Степанчиково и его обитатели // Достоевский Ф.М. Собр. соч.: В 10 томах. - М.: Художественная литература, 1955; Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. - М.: Современник, 1981; Домбровский Ю.О. Факультет ненужных вещей. - М.: Советский писатель, 1989; Солженицын А.И. В круге первом.

- М.: Новый мир, 1990; Толстой Л.Н. Воскресенье. - М.: Художественная литература, 1953. идеи, представленные в трудах JI.A. Зеленова1, В.А. Кутырева2, A.A. Су-бетто3, A.B. Дахина4. Автору близки идеи архитектонической природы объектов культуры, в частности, архитектоники текста как феномена культуры, представленные в работах C.B. Норенкова5. Следует особо отметить методологическую значимость для данного исследования научных разработок Нижегородского Философского клуба, возглавляемого вот уже более 30 лет доктором философских наук, профессором, членом Общероссийской Академии человековедения J1.A. Зеленовым6.

1 См.: Зеленов JI.A. Система философии: Монография. - Н.Новгород: Изд-во ННГУ имени Н.И.Лобачевского, 1991; Нижегородский философский клуб. -Н.Новгород: HACA, 1991; Зеленов Л.А., Куликов Г.И. Методологические проблемы эстетики. - М.: Высшая школа, 1982.

2 Кутырев В.А. Естественное и искусственное: борьба миров. - Н.Новгород: Издательство "Нижний Новгород", 1994; Кутырев В.А. Разум против человека (Философия выживания в эпоху модернизма). - М.: ЧеРо, 1999 и др.

3 См.: Субетто A.A. Геополитическая логика взаимодействия русской и мировой культур в контексте философии Истории России как евразийской цивилизации // II Нижегородская ярмарка идей. XXVII Академический симпозиум "Россия в культуре мира". - Н.Новгород, 1989. - С. 77 - 95.

4 Дахин A.B. Формационное определение универсума. - Часть 1. Природный мир: Монография. - Н.Новгород: Нижегородский архитектурно-строительный институт, 1992; Дахин A.B. Феноменология универсальности в культуре. - Н.Новгород: Изд-во Нижегород. ун-та им. Н.И.Лобачевского, 1995.

5 См.: Норенков C.B. Архитектоническое искусство. - Н.Новгород: Волго-Вятское книжное изд-во, 1991; Норенков C.B. Введение в архитектонику: архитектурная и техническая эстетика проектной деятельности. - Н.Новгород: Изд-во Нижегород. ун-та им. Н.И.Лобачевского, 1991.

6 Антропономия (Общая теория человека) - Н.Новгород, 1991; Методология и теория деятельности: Тезисы докладов к X Межзональному симпозиуму. - Горький, 1982; Методология социального проектирования: Тезисы докладов к XXIII академическому симпозиуму. - Н.Новгород, 1995; Народное мироосвоение: народный опыт, народная культура: Тезисы докладов к XXIV академическому симпозиуму. - Н.Новгород, 1996; Проблема человека в системе основных типов миро-освоения: Тезисы докладов к XXI академическому симпозиуму. - Н.Новгород, 1993; Система частных наук о человеке: Тезисы Академического межзонального симпозиума. - Н.Новгород, 1992; Система культуры личности и ее значение для научно-технического прогресса: Тезисы докладов к XIII межзональному симпозиуму. - Горький, 1989; Социальные институты и социальные отношения: Тезисы докладов к XI Межзональному научному симпозиуму. - Горький, 1983; Судьба России: Альтернативы развития. Части 1 и 2: Тезисы докладов XXV международного академического симпозиума. - Н.Новгород, 1997; Теория потребностей и способностей: Тезисы докладов к XII Межзональному симпозиуму. - Горький, 1984; I Нижегородская ярмарка идей; II Нижегородская ярмарка идей. XXVII Академический симпозиум "Россия в культуре мира". - Н.Новгород, 1999.

Нельзя не сказать о том, что проблемы общения, диалога находятся в фокусе интересов школы Л.А. Зеленова и рассматриваются в контексте системно-деятельностного подхода. Мы обращаем внимание на то, что диалог является для этого научного сообщества не только объектом изучения, но и стилем работы и жизни, представляет собой естественную атмосферу его бытия. По существу, это - уникальная в отечественной практике реализация идеи диалога в континууме сегодняшней жизни, подтверждающая возможность и плодотворность парадигмы диалога не только в будущем, но и в настоящем1.

Методологической основой исследования явились классические принципы диалектики, системного подхода к исследованию проблемы, открытый Карлом Марксом метод восхождения от абстрактного к конкретному, топический метод изобретения и организации текста, инструментарий формальной и практической логики (современной теории аргументации).

Сформулированные выше цели, задачи и методы исследования определили следующую структуру работы.

Первая задача реализуются в рамках первого параграфа "Понятие универсума речевого диалога, его сущность и структура" первой главы. В нем находят отражение теоретико-методологические аспекты проблемы таким образом, что сделанные в нем обобщения и выводы служат отправным моментом исследования и предопределяют содержание и строение работы в целом.

Вторая задача решается последовательно в следующих четырех параграфах, посвященных изучению основных структурно-функциональных особенностей диалоговых типов. Эта часть работы воспроиз

1 Мотивы невозможности диалогического бытия, представления диалога исключительно как образа будущего человеческого общежития или, наоборот, уходящей в прошлое идеальной утопической мечты представлены в научной литературе и в других артефактах культуры. По сути своей "культура" постмодернизма, философия постмодернизма, в частности, являются выражением отрицания идеи культуры и манифестацией безверия, бездуховности во всевозможных градациях, начиная от скептицизма, кончая цинизмом. водит в своей структуре схему деления понятия "универсум речевого диалога" на четыре класса: эротематический, риторический, карнавальный (игровой) и эристический диалоги. По внутренней композиции и методам анализа эти параграфы сходны. В этой части работы преобладают логические процедуры деления и ограничения понятия "диалог", что и отражено в ее названии "Типология речевого диалога как научная проблема".

Решение третьей задачи, связанной со стремлением продемонстрировать культурную значимость классификационного анализа диалога, осуществляется во второй главе. В ней исследованные типологические структуры диалога проецируются в социум и рассматриваются в контексте их сферного бытия. Выбранный аспект анализа - культурный смысл и эвристическая ценность диалога. В первом параграфе осуществляется исследование лингвокультурной специфики судебного состязательного диалога, что является основанием для осмысления состояния речевой культуры современной отечественной судебной практики. Второй параграф этой главы посвящен исследованию феномена псевдокарнавала в теоретическом и практическом планах. В параграфе третьем рассматривается проблема подлинного и мнимого диалога в сфере управления. Содержание четвертого параграфа представляет собой рассуждение об эвристическом потенциале диалога в педагогическом творчестве. В пятом, завершающем параграфе определяется классификационный статус понятия "переговоры", его отношение к понятию "универсум речевого диалога". Общие признаки этих звеньев работы - их структурная и смысловая сопряженность с первой главой, демонстративный характер, ри-торико-культурологическая фактура рассуждения и стремление обозначить болезненные проблемы современного отечественного дискурса, проблемный подход к исследованию и как следствие этого - относительно свободная, но обусловленная существом проблемы внутренняя композиция каждого из этих параграфов. Общая же композиция второй главы "Эвристический потенциал речевого диалога" представляет собой зеркально перевернутый структурный "слепок" с первой главы. Это обусловлено: 1) системным подходом к исследованию проблемы, 2) обращением к методу восхождения от абстрактного к конкретному, 3) аргументированным утверждением автора об интегративной природе переговоров. В последнем параграфе доминируют логические процедуры умножения и обобщения понятий. Благодаря этому осуществляется возврат-восхождение к понятию "универсум речевого диалога", его конкретизация и формулировка апостериорной дефиниции. В итоге текст обретает ярко выраженную кольцевую композицию, которая, как нам представляется, адекватно выражает замысел работы и архитектонику содержания отправного понятия "универсум речевого диалога". Основные структурные звенья исследования и логика их изложения отражены схематически в приложении на с. 209.

Научная новизна диссертации заключается в системном подходе к проблеме исследования вербального диалога. Реализуя в рамках такого подхода типологический метод анализа, автор стремится выявить основные универсалии речевого диалога с выходом на его четырехполюсную модель. Структура универсума диалога находит рекурсивное отражение в каждом из типов диалога: эротематическом, риторическом, карнавальном и эристическом. В соответствии с этой логикой выводятся модусы данных диалогов второго порядка. Отмечаются единые логические основания указанных классификаций. Исследованная логика деления понятия "речевой диалог" несет в себе глубокий культурный смысл. Она структурирует аргументативные средства диалога, другие его речевые приемы, коммуникативные тактики и стратегии. Она обозначает границы, где возникают многочисленные этические проблемы и подсказывает пути их решения культурными, риторическими и логическими, средствами.

Исследованные структуры речевого диалога рассматриваются не только как абстрактные объекты, но и как структуры, реализующие себя эмпирически в системе социума. Анализируются четыре логосферы социума, соответствующие четырехполюсной модели диалога: право, досуг, управление, педагогика. Исследуются те существенные аспекты бытия диалога в этих сферах, которые актуальны для современной России. Сквозной идеей этой части работы является мысль о том, что, проявляя себя в разных сферах социума, диалог непосредственно коррелирует с качеством образования, эффективностью управления, проблемой преодоления правового нигилизма и формирования правового пространства России, с деловой культурой, с культурой досуга и повседневного общения.

На защиту выносятся положения, структурно-логические схемы которых даны в приложении работы1:

1. Модель универсума речевого диалога и ее обоснование (рис. 1.1, с. 210).

2. Модели: модусы эротематического диалога (рис. 1.2, с. 211), модусы риторического диалога (рис. 1.3, с. 212), модусы игрового диалога (рис. 1.4, с. 211), модусы эристического диалога (рис. 1.5, с. 212).

3. Модели спора (рис. 1.5а, с. 213) и классификации процедур в споре (рис. 1.56, с. 214).

4. Модель классификации псевдокарнавального диалога (рис. 2.2, с. 215).

5. Модель переговоров в их отношении к универсуму речевого диалога (рис. 2.5, с. 216).

Исследование диалога как феномена речевой культуры не суть схоластические изыскания. Они имеют прямое отношение к экономической, политико-правовой и духовно-нравственной идентификации современной России, к формированию на ее территории гражданского общества, исследованию сложного комплекса духовно-нравственных проблем, стоящих перед страной.

1 Нумерация рисунков соответствует нумерации глав и параграфов.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Лебедева, Татьяна Викторовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проблема речевого диалога является актуальной и интереснейшей проблемой науки и практики. "Одним из отличительных признаков великого народа является его способность подниматься на ноги после падения"1. Сегодня Россия остро нуждается в оценке своих сил и своих возможностей, материальных и духовных. Диалогика - сокровищница культуры, открытая не только для духовных сфер общественного производства - науки, искусства, педагогики, политики, права, но и развития сфер экономики, предпринимательства и торговли. Являясь феноменом культуры, диалог несовместим с манипулированем. Он выступает источником духовного роста личности, основой ее нравственной жизни и гармонического бытия в социуме. Сила его - в социальной всеместности, раскрытии потенциала "сущностных сил человека" (К.Маркс), в генерации духовного потенциала нации для решения стоящих перед нею серьезных масштабных проблем.

1.1. Диалог - это равносубъектное, открытое (трансцендентирую-щее, расширяющее горизонты сознания) речевое взаимодействие двух суверенных личностей на основе общечеловеческой культурной пямяти, национально-исторических культурных норм и традиций, общих целей, взаимного уважения, толерантного отношения к "инаковости" мира другого собеседника. Свобода и ответственность - два противоположных признака подлинно диалогических взаимоотношений. Уважение к собеседнику - качество, имманентно присущее диалогической личности. Диалог предполагает известное дистанцирование от предмета общения для осознавания смысла проблемной ситуации, недопустимо смешивать отношение к предмету диалога и отношение к собеседнику. Диалог - это способность мыслить и чувствовать в структурах общения, это собесе

1 Ключевский В.О. Исторические портреты. - М.: Правда, 1991. - С. 65. дующее мышление, "публичное мышление" (И.Андроников), "общительная речь между людьми" (В.Даль), "общение в мысли" (А.Ф.Лосев).

Универсум речевого диалога - класс его типов, в терминах которых определяется любой эмпирический диалог, или его элемент - речевой прием, аргумент, тактика, стратегия. Это конструкт, который задает предметную область логических действий с понятием "речевой диалог", связывает в единое целое все его мыслимые модусы. Диалог как феномен культуры имеет два измерения - субъект-субъектное и субъект-предметное. Второе измерение пространства диалога ортогонально первому. Их объединение дает четырехполюсную модель универсума диалога, которая включает в себя эротематический (вопросно-ответный), риторический (мирный), карнавальный (игровой), эристический (спор) диалоги. Названные типы речевого диалога являются одновременно основными инстанциями риторического сознания личности, общества: сотрудничество - борьба, познание - игра. Четырехполюсная модель диалога подтверждается исторически и теоретически. Этические токи пронизывают всю речевую ткань диалога, актуализируясь особенно в пограничных зонах общения. Абсолютизация одной из этих инстанций в структуре способностей личности или в структуре общественного сознания приводит к четырем девиациям речемыслия: рационализму, диони-сизму, соглашательству, критиканству. Гармоническое развитие личности, устойчивое развитие общества - это не только установление режима диалогических взаимоотношений, но и проблема меры соотношения между универсальными инстанциями бытия диалога, проблема их разумного баланса. Особенно важно соблюдение этого баланса в системе образования, в политике, в управлении, в сфере досуга.

1.2. Эротематический диалог - это вход в директорию диалога, символизирующий значимую встречу собеседников и погружение в пространство этой значимости для его совместного разгадывания. Этому диалогу принадлежит не только "герменевтическое первенство"

Х.Гадамер), но и креативное (творческое, эвристическое) первенство. Деление эротематического диалога на серьезный (проблемный), шутливый (игровой), доброжелательный и критический обусловлено структурой универсума речевого диалога. Эта классификация обычно не учитывается в логике, но весьма значима для овладения техникой вопросно-ответного диалога, особенно в педагогике. Потенциал эротематического диалога предполагает использование богатства форм вопросов в диапазоне между названными его модусами. Недооценивается эвристическая, психологическая, катарсическая роль игровых вопросов (вермонтского вопроса, уловки комизма, риторической уловки Горгия и др.) для формирования гибкости мышления, остроумия, находчивости.

Структуры вопросно-ответного диалога, выполняющие побудительную функцию, определяют специфику провокационной речи. В ней в явной или контекстуальной форме содержится стимул к речемысли-тельному или физическому действию (или бездействию). Побуждение может выступать в двух формах: позитивной и негативной. Соответственно, существует два образа провокации - грубой и креативной (творческой). (Провокация не может быть редуцирована только к подстрекательству). Отрицательная провокация разрушает диалог, человеческое общежитие, являясь формой вербального и невербального насилия. Она убивает в человеке способность к творчеству и свободному, ответственному поступку. Креативная провокация, напротив, является феноменом культуры, выступает в качестве эвристики творчества вообще, речемыс-лительного творчества, в частности. В изучение эвристических возможностей креативной провокации значительный вклад должна внести риторика, исследующая формы и закономерности вопросно-ответного дискурса в континууме диалога.

1.3. Риторический диалог - это диалог мира, согласия, сотрудничества. Его главный признак - стремление к согласию, присоединению к собеседнику. Как форма сотрудничества, партнерства, миросозидания, риторический диалог является важнейшей стороной универсума общения. Он делится на четыре модуса - информационный диалог, речь-убеждение, диатрибу и беседу. В основе этого деления лежит универсум речевого диалога и логическая процедура "обращение суждения". В этой директории диалога актуализируют себя категории: "доверие", "искренность, "убеждение". Одна из наиболее важных структур в культуре риторического диалога - культура убеждения. Она необходима в повседневной жизни и в профессиональном общении. В убеждении важнейшую роль играют аргументы. Не следует путать аргументацию с рационализацией. Рационализация - онтологизация психологических мотивов деятельности - феномен психологический, а не духовный. Это - псевдоаргументация, закрывающая дорогу к пониманию самого себя, к осознава-нию собственного поступка. Рационализация является существенной преградой на пути к культурной, релевантной оценке человеческих взаимоотношений, объясняет феномен духовной "слепоты" индивида.

Рассуждение как форма риторического диалога обретает культурные контуры при условии владения навыками обоснования. На дефицит этой культуры в современном российском политическом дискурсе обращает внимание в своих публичных выступлениях А.И. Солженицын. Существует типичная, классическая модель рассуждения, именуемая хрией. В хрии процесс рассуждения имеет восьмичастную структуру, которую насыщают мыслительные схемы (топы) причины, примера, аналогии, противного, свидетельства и др. Хрия - речемыслительная эвристика, являющаяся продуктом истории культуры; она представляет собой результат обобщения опыта рассуждений в сферах политики, права, педагогики, управления и науки, в результате которого выкристаллизовалась оптимальная структура убеждающей речи.

1.4. Логическая процедура "обращение суждений" обосновывает деление игрового диалога на четыре вида - мирные, атональные (состязательные) игры, познавательные лингвистические игры (познание через игру) и игры досуговые (для отдыха и наслаждения). Исследование форм карнавализации мышления осуществлено на материале творчества А.П. Чехова. Фигуры карнавального мышления, к которым обращался Чехов в своих ранних рассказах, весьма разнообразны - прием контраста, логическая непоследовательность, смешение стилей, тавтология, комическая двусмысленность, смешные олицетворения и сравнения, опустошение слова, нарочито искаженная речь, каламбуры, профессионализмы, комические цитации, образная и остроумная характеристика. Чехов проявляет себя как крупный писатель, продолжая и развивая лучшие традиции Пушкина и Гоголя. Мастерство и оригинальность Чехова - не в примитивных приемах, а в умении создавать новые смысловые оттенки, неожиданные и острые. А.П. Чехов уже в первых своих рассказах раскрылся как писатель с замечательной ищущей и тонкой душой. Прикосновение к творчеству А.П. Чехова - напоминание о подлинной духовности, подлинном, неманипулятивном общении, о ценности человеческой искренности и взаимопонимания, о настоящем комизме, несущем в себе свет добра. Художественное и эпистолярное наследие А.П. Чехова - антитеза безмерной, безбожной, псевдокарнавальной стихии современной России. Карнавальный смех Чехова не заслоняет свет истины, в отличие от карнавальной пошлости и ханжества, которыми изобилуют современный российский политический дискурс и средства массовой информации.

1.5. Спор - это последний рубеж цивилизованного диалога, последний "бастион" на границе между диалогом и физическим насилием (полемосом). Полемика предпочтительнее физического столкновения -полемоса. Это исходная посылка права. Длительная история права служит подтверждением необходимости этого типа диалога. Отрицая споры как культурный феномен, известный американский теоретик общения Карнеги допускал ошибку ложного обобщения. Назначение спора состоит в трансформации насилия в словесный бой, в ходе которого осуществляется поиск истины или справедливого решения проблемы в каждом конкретном случае. На пороге XXI века ненасильственная форма человеческого общежития становится императивом, обеспечивающим возможность выживания человечества.

Культура спора предполагает конкретизацию его вида: от этого зависят поведение его участников, их аргументация, выбор стратегии и тактики общения - успех диалога в целом. Существуют четыре модуса эристического дискурса: спор ради истины, спор-убеждение, спор ради победы и спор-игра. В такой модификации спора находит отражение деление диалога на типы - эротематический, риторический, эристический и игровой. Включение С.И. Поварниным в названный ряд модусов спора пятого вида диалога мы находим не совсем корректным: нарушены основания деления понятий. В континууме спора в снятом виде присутствуют все другие типы диалога, которые объясняют существование в его составе четырех процедур. Вопросно-ответный диалог в составе спора составляет суть процедуры осведомления; риторический диалог - доказательство (аргументированное утверждение, обоснованное изложение своей позиции); собственно спор (аргументированное отрицание тезиса противника) - опровержение; игровой диалог в составе спора есть образная структура эристического дискурса, выполняющая функцию апелляции к чувствам. Сходство внешних (типологических) и внутренних (процедурных) структур спора подтверждается эмпирически, что может служить косвенным доказательством адекватности предложенной модели универсума речевого диалога. Наиболее типичными формами деструктивного эристического диалога являются: 1) "беспредметный спор", или логомахия - бессмысленный, пустой, алогичный диалог, 2) "бессубъектный спор", напоминающий базар, участники которого не слышат друг друга, 3) абсурдический спор, соединяющий в себе признаки первой и второй деструкций. Неразвитость эристической культуры в России является питательной средой конформизма, легковерия, некритичности мышления.

2.1. В области права феномен диалога реализует себя в идее состязательного суда. Судебная состязательность как словесное противоборство является квинтэссенцией судебного спора. Принцип состязательности (диалогового режима разрешения конфликта) - основополагающий принцип демократического судопроизводства. Ему принадлежит важная роль в формировании основ правового сознания и развитии интеллектуальной жизни общества. Судебный диалог является важнейшей предпосылкой и структурообразующим элементом демократии, гарантом соблюдения прав личности и устойчивого развития страны. Сложность правовой ситуации в России заключается в том, что она оказалась отрезанной и от отечественных исторических корней, и от западной континентальной системы права. Сегодня в стране сосуществуют правовое сознание советского периода, западническое правовое мышление в виде правовых новаций последнего десятилетия, и исконно русское правовое мышление. Идет поиск форм синтеза правовых систем. В контексте этого процесса, на наш взгляд, необходимо осознание того, что прямое заимствование западной модели судебного диалога, порожденного самим типом западной культуры и западной рациональности, неприемлемо для России. Такой "диалог культур" разрушителен. В отечественной культуре, в том числе и правовой, за основу всегда принимался не рационализм, а более сложный критерий - совесть. Рациональность же выступала в виде его аспекта. В синтезе правовых систем, по нашему убеждению, должны доминировать принципы отечественной правовой традиции последней трети XIX - начала XX века как наиболее перспективные в духовном плане. Путь к этому лежит через преодоление отчужденных форм судебной коммуникации, каковыми являются: злоупотребление нормами процессуального материального права и риторические злоупотребления (красноречием и логикой).

В классификации судебной аргументации отражена структура универсума диалога: рациональные аргументы, совещательные аргументы, судительные аргументы, эпидейктические аргументы. В судебном диалоге используется строгая рациональная аргументация и игровые приемы обоснования - эристические уловки и красноречие (игровые доводы), апеллирующие к чувствам присяжных. Понимание эристической сущности судебного состязательного диалога служит основой для объяснения встречающихся в нем типов речевых злоупотреблений. В современном отечественном праве, как и в целом в российской жизни, ясно просматривается синдром пуерилизма. Пуерилизм (термин Й. Хейзинги) - псевдодиалог игрового типа, взрослые игры, представляющие собой отчужденные формы социальной коммуникации. Этот феномен проявляет себя в нарушении правовых и этических норм судебного диалога, в злоупотреблении логико-лингвистическими возможностями языка. Смысл правового пуерилизма - в неблагородном и безответственном смешении игры и серьезного, в недобросовестном манипулировании процессуальными и риторическими средствами состязательного судебного процесса. Эта тенденция являются опасной для духовного здоровья нации и существования самого института права. Насилие не перерабатывается, а лишь перевоплощается в речевую форму. Право силы трансформируется не в силу права, а в насилие права, насилие над правдой средствами самого права. Становясь инструментом насилия, выраженного в форме недобросовестной речевой игры, право утрачивает свое общественное призвание, отрицает само себя. Поэтому судебный пуерилизм - это гибельный путь для правовой состязательности и общества в целом.

В связи с этим особое значение для отечественной юриспруденции имеет реализация в судебном диалоге практики "честной игры", понимаемой как "порядочность". Она предполагает соблюдение процессуально-правовых норм спора и диктует потребность в усилении гуманитарной подготовки юристов, риторической подготовки, в частности.

Знание фигур силлогистики, типологии софизмов, психологических уловок и фигур красноречия, умение корректно использовать эти знания -важнейшие слагаемые профессиональной культуры юристов. Презумпция добросовестности сторон - добровольное принятие спорящими сторонами обязательств не нарушать процессуальные нормы и не злоупотреблять лингвистической игрой - снимает эту проблему. Основания для преодоления речевых злоупотреблений содержатся в разумном, целесообразном правовом законодательстве и добросовестной правоприменительной практике. Последняя всегда предполагает нравственный, ответственный поступок судебного деятеля. Нравственная культура юриста является одной из существенных предпосылок преодоления кризиса, в котором оказалась Россия.

2.2. В научный оборот целесообразно ввести понятие псевдокарнавала: это устранит двусмысленность термина "карнавал". Являющийся антиподом карнавала, псевдокарнавальный диалог - девиация, свидель-ствующая о серьезном неблагополучии в жизни человека и (или) общества, об утрате субъектом своей личностной и социальной идентификации. В отличие от средневекового карнавала, выполнявшего функции временной отдушины, поддельное, "ложно оптимистическое" бытие псевдокарнавала стремится втянуть в свой водоворот жизнь в целом. Псевдокарнавал имеет разрушительные последствия для бытия личности и общества. Он создает иллюзию единства между его участниками "на почве выхождения человека за пределы индивидуальности" (А.Ф. Лосев), в то время как подлинная свобода и подлинная солидарность предполагает способность к рефлексии, к осознанию интересов и мотивов другого, способность к осознанному и ответственному поступку.

Деструктивность псевдокарнавала проявляется в двух планах - в нарушении логики предмета деятельности и логики коммуникации. Исходя из этого предпринята попытка выстроить классификацию псевдокарнавального диалога в координатах субъект-предметных и субъектсубъектных отношений. Таким образом, выявлены основные модусы псевдокарнавала: фанатизм и шутовство, мистификация и профанство, самодурство и холопство, бесовство и юродство, демагогия и фарс. Понятие "вакханалия", по мнению автора, - собирательное понятие, охватывающее весь спектр модусов псевдокарнавала. Предложенная классификация пседокарнавального диалога комментируется и иллюстрируется с использованием произведений Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова, Н.В. Гоголя и реалий современной России. Подчеркивается злободневность исследования проблемы псевдокарнавала для современной России. Смысл псевдокарнавала, очевидно, в том, что он вынуждает людей вернуться на путь ответственного поступка. Переживая тяготы псевдокарнавала, люди, говоря словами А. Камю, "обращают свою судьбу в дело человеческое".

2.3. В современном зарубежном бизнесе, менеджменте, коммерции, социальном проектировании, инженерии, дизайне эффективность профессионального диалога является важнейшей составляющей делового успеха. Однако соотношение бизнеса и риторики противоречиво. Наряду с отношениями содружества в чисто прагматическом и этическом планах, имеют место существенные моменты их взаимоотрицания. Русская риторика, неся в себе традицию исконно русского речемыслия, не может принять в качестве нормы манипулятивные схемы, тактики, стратегии западного стиля общения с присущими ему саморекламой, безоглядной состязательностью, манипулированием. Союз бизнеса и риторики возможен. Но он не должен быть безусловным, беспринципным, стихийным, манипулятивным по отношению к риторике. Наша страна не должна слепо следовать западным моделям и образцам общения. Возрождающаяся российская риторика может расти только от своего корня, исконно русской традиции речемыслия, заимствуя ценное в западной ло-госфере и западной риторической традиции. Она не может быть на подхвате изменившейся политической и экономической конъюнктуры, не может рассматриваться только как ее средство и инструмент, принося в жертву идею нравственности. Предпринимательство и коммерция в России, вся система управления должны основываться на нравственных нормах, признающих приоритет общечеловеческих ценностей.

2.4. Сегодня как никогда важно, чтобы средняя и высшая школы формировали человека, ориентированного на создание образа будущего общества, а не на консервацию уходящих в прошлое социальных идеалов и предрассудков. Средняя школа призвана быть "образом будущего в мире настоящего" (Фихте). Неизбежна смена образовательной парадигмы. Педагогика должна стать творческой. Обзор отечественных инновационных педагогических технологий показывает, что диалог является их фундаментальным принципом, способствующим раскрытию духовного ресурса человека. Диалог должен не только пронизывать всю систему взаимоотношений в школе, но и криталлизироваться в организационных структурах школы. Мир школы - образ социума. Универсум общения в школе также, как и в обществе, развивается в координатах: познание - игра, сотрудничество - борьба.

Риторика способна выступать в роли органона педагогического творчества. Выдвигается идея диалогической проективной педагогики и разрабатывается основные ее принципы применительно к курсам риторики и логики. Формы занятия изобретаются, проектируются преподавателем, опираясь на знание логико-риторических закономерностей диалога, цель, содержание урока, оценку аудитории и обстановки. При этом универсум диалога понимается не только как совокупность вопросно-ответного, риторического, эристического и карнавального диалогов, а рассматривается как конструкт, определяющий логику методического творчества учителя.

2.5. В компромиссной зоне между риторическим и эристическим, между вопросно-ответным и эпидейктическим диалогом находятся переговоры. Этот тип коммуникации доминирует в бизнесе, коммерции, в других формах практики. Переговоры - равиосубъектное информационное взаимодействие, обладающее многомерной, виртуальной природой. Они представляют собой такой модус диалога, в котором представительствуют четыре его типа: риторический диалог (отношения сотрудничества, партнерства), эристический диалог (отношения вербальной конфронтации, борьбы), вопросно-ответный диалог (рациональные технологии решения проблемы), игровой диалог (игровые технологии решения проблемы). Успешное ведение переговоров предполагает овладение навыками этих диалогов. Являясь "плавающей" структурой, переговоры меняют свою конфигурацию в зависимости от изменения предмета и коммуникативной ситуации. Переговоры являются наиболее полным, симметричным эмпирическим аналогом конструкта "универсум речевого диалога". Они несут в себе синкретический образ диалога, вбирая богатство свойств, характеристик, приемов, присущих его модусам. Будучи смешанным диалогом, варьирующим топику вопросно-ответного комплекса, игры, беседы и спора, переговоры являются интереснейшим объектом для культурологического анализа, для исследования закономерностей человеческого общения. В переговорном процессе - ввиду его виртуальности - чаще, чем в других типах диалога, встречаются и конкурируют разные коммуникативные стратегии, полярные типы диалогов. При этом обнаруживают себя следующие парадоксы диалога: парадокс сотрудничества, парадокс конкуренции, парадокс истины и парадокс игры. Знание содержания этих парадоксов составляет весьма важный элемент культуры переговоров; оно страхует от нежелательных метаморфоз, связанных с переходом победы в поражение, конструктивного диалога в деструктивный. Изучение культурных аспектов переговорного процесса в контексте универсума речевого диалога дает возможность прояснить многие аспекты человеческого взаимопонимания. Переговоры не являются только жанром деловой речи, а представляют универсальную речевую форму обустройства человеческого общежития.

В заключение отметим, что в стратегическом и тактическом планах ключевой смысл парадигмы речевого диалога состоит в осознавании и раскрытии собственного творческого потенциала российского общества, в создании социальных условий для его реализации. Культура речи ни в коей мере не может быть редуцирована к ее правильности или красноречию. Культура речи есть феномен диалогический. Демократия и диалог - спутники на дорогах истории, и эта связь законосообразна. Диалог нельзя декретировать, его можно взрастить усилиями гуманитарных наук и гуманистической педагогики, настойчивым и неуклонным внедрением в организацию управления, права и в стиль их работы принципа диалога. Речевые игры как формы злоупотребления словом в названных сферах общественной жизни суть индикатор коррумпированности государственных институтов. Настоящая диалогическая речь есть преддверие дела, прообраз ответственного поступка. "Спутница мира, подруга просвещенного досуга, питомица, взращенная совершенным государственным устройством"(М.Т.Цицерон), диалогическая речь в лучших своих образцах всегда была и будет проводником идеи жизнестрои-тельства.

Список литературы диссертационного исследования кандидат культурол. наук Лебедева, Татьяна Викторовна, 2000 год

1. II Международная Нижегородская ярмарка идей. XXVII академический симпозиум "Россия в культуре мира": Тезисы докладов. -Н.Новгород, 1999. 596 с.

2. Августин Аврелий. Исповедь / Августин Аврелий. Исповедь: Абеляр П. История моих бедствий: Пер. с латин. М. Республика, 1992.-335 с.

3. Авеличев А.К. Возвращение риторики. Вступительная статья // Дюбуа Ж., Пир Ф., Тринон А. др. Общая риторика. М.: Прогресс, 1986.-С. 5-25.

4. Аверинцев С.С. Два рождения европейского рационализма // Риторики и истоки европейской литературной традиции. М.: Школа "Языки русской культуры", 1996. - С. 319 - 328.

5. Акименко Т.В., Лебедева Т.В. Два образа провокации // Духовный мир человека: проблемы и перспективы: Тезисы выступлений на Региональной научной конференции 17-18 апреля 2000 г. Н. Новгород: НКИ, 2000. - С. 480 - 483.

6. Александров Д.Н. Риторика. М.: ЮНИТИ - ДАНА, 1999. - 534 с.

7. Алексеев А.П. Аргументация. Познание. Общение. М.: Изд-во МГУ, 1991.- 149 с.

8. Андроников И.Л. "Я хочу рассказать вам." Рассказы, портреты, очерки, статьи. М.: Советский писатель, 1971. - 575 с.

9. Антропономия. (Общая теория человека). Нижегородский философский клуб. Н.Новгород: НАСА, 1991. - 172 с.

10. Апресян Р.Г. Сила и насилие слова // Человек. 1997. - № 5. - С. 133 -137.

11. Арапов М.В. "А уяснится предмет без труда и слова подберутся" // Человек. - 1997. - № 4. - С. 40 - 55.

12. Арапов М.В. Слово о риторике // Знание сила. - 1996. - № 1. - С. 91-96.

13. Аристотель. О софистических опровержениях // Аристотель. Соч.: В 4-х т. М.: Мысль, 1978. - Т.2. - С. 533 - 593.

14. Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. -Минск: Литература, 1998. 1392 с.

15. Арредондо Л. Искусство деловой презентации: Пер. с англ. Челябинск: Урал LTD, 1998. - 520 с.

16. Артюкова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 136 - 137.

17. Ахутин A.B. В стране Мамардашвили // Вопросы философии. -1996.-№7.-С. 31-54.

18. Багровников H.A. Диалог традиций и новаторства в ксилографиях Любекской Библии. Н.Новгород: Изд-во Нижегородского университета, 1999.-247 с.

19. Багровников H.A. Карнавальные элементы в графике Эрхарда Альтдорфера // Культура и цивилизация: вопросы теории и истории: Межвузовский сборник научных трудов. Н.Новгород: НКИ, 1998.-С. 237-248.

20. Баранов А.Н. Политический дискурс: прощание с ритуалом? // Человек. 1997. -№ 6. - С. 108 - 118.

21. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. Пер. с фр. М.: Прогресс, 1989.-615 с.

22. Барт Р. Мифологии. Пер. с фр. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996.-313 с.

23. Баткин Л.М. Итальянский гуманистический диалог XV века // Из истории культуры средних веков и Возрождения. М.: Наука, 1976. -С. 175-221.

24. Баткин J1.M. Итальянское возрождение: проблемы и люди. М.: Всерос. туманит, ун-т, 1995.-448 с.

25. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 3-е изд. - М.: Художественная литература, 1972 - 471 с.

26. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. 2-е изд. - М.: Художественная литература, 1990. - 544 с.

27. Безменова H.A. Очерки по теории и истории риторики. М.: Наука, 1991.-213 с.

28. Бердяев Н. О фанатизме, ортодоксии и истине // Человек. 1997. -№ З.-С.67-75.

29. Бердяев Н.О. Парадокс лжи // Человек. 1999. - № 2. - С.102 - 108.

30. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. М.: Прогресс, 1987.-400 с.

31. Библер B.C. Итоги и замыслы (конспект философской логики культуры) // Вопросы философии. 1993 - № 5. - С. 75 - 93.

32. Библер B.C. Мышление как творчество (Введение в логику мысленного диалога). М.: Политиздат, 1975. - 399 с.

33. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры. Два философских введения в двадцать первый век. М.: Политиздат, 1991. - 413 с.

34. Борев Ю.Б. Эстетика. 4-е изд. доп. - М.: Политиздат, 1988. - 496 с.

35. Бубер М. Диалог // Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995.-С. 93-156.

36. Бубер М. Проблема человека: Пер. с нем. К.: Ника-Центр, Вист-С, 1998.- 96 с.

37. Бубер М. Я и Ты // Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995.-С. 15-92.

38. Булавка Л.А., Бузгалин A.B. Бахтин: Диалектика диалога versus метафизика постмодернизма // Вопросы философии. 2000. - № 1. -С. 119-131 .

39. Буш Г. Диалогика и творчество. Рига: Авотс, 1985. - 318 с.

40. Быховский Б.Э. Луч света во мраке схоластики // Вопросы философии. 1978.-№ 2. - С. 122-132.

41. Быховский Б.Э. Сигер Брабантский предтеча французского материализма // Философские науки. - 1977. - № 1. - С. 73 - 81.

42. Быховский Б.Э. Сигер Брабантский. М.: Мысль, 1979. - 183 с.

43. Вайман С.Т. Диалогика согласия // Человек. 1997. - № 1. - С. 70 -82.

44. Вейль Г. Симметрия: Пер. с англ. Б.В.Бирюкова и Ю.А. Данилова -М.: Наука, 1968.-192 с.

45. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. Пер. с нем. М.: Иностранная литература, 1958. - 133 с.

46. Войкуйский А. Я говорю, мы говорим. Очерки о человеческом общении. М.: Знание, 1982. - 192 с.

47. Волков A.A. Риторика для юристов (теория аргументации). М.: МГУ, 1996.-161 с.

48. Волкова Е.В., Оруджева С.З. Тона и обертоны серьезного в философии М.Бахтина // Вопросы философии. 2000. - № 1. - С. 102 -118.

49. Воронцов С.П. "Русская идея" как семиотический феномен // Человек,-1997.-№3.-С. 77-92.

50. Гадамер Х.-Г. Герменевтическое первенство вопроса // Логика и риторика: Хрестоматия / Сост. В.Ф.Берков, 1997. 624 с.

51. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. Пер с нем. М.: Прогресс, 1988. - 699 с.

52. Гайденко П.П. Бытие и разум // Вопросы философии. 1997. - № 7. -С. 114-140.

53. Гоголь Н.В. Мертвые души // Гоголь Н.В. Соч.: В 5 т. М.: Акад. наук СССР, 1952. - Т. 5. - 568 с.

54. Гоголь Н.В. Ревизор // Гоголь Н.В. Соч.: В 5 т. М.: Акад. наук СССР, 1952. - Т. 4. - С. 5 - 122.56