Когнитивная семантика лексических средств репрезентации обвинения в современном английском языке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.04, кандидат филологических наук Соловьева, Юлия Германовна

• Соловьева, Юлия Германовна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Соловьева, Юлия Германовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. СЕМАНТИКА ЛЕКСИЧЕСКИХ СРЕДСТВ ОБВИНЕНИЯ КАК ПРОБЛЕМА.

1.1. Обзор работ по исследованию семантики глаголов обвинения.

1.2. Лексико-семантический класс глаголов обвинения.

1.2.1. Выделение глаголов группы «правовые нормы».

1.2.1.1. Глаголы обвинения.

1.2.1.2. Глаголы лже-обвинения.

1.2.1.3. Глаголы самообвинения.

1.2.2. Выделение глаголов группы «нравственные нормы».

1.2.2.1. Глаголы обвинения.

1.2.2.2. Глаголы лже-обвинения.

1.2.2.3. Глаголы самообвинения.

1.3. Значение глаголов обвинения в контексте проблемы представления знаний в языке.

1.4. Компонентный анализ и семантическая диффузность глаголов обвинения.

1.4.1. Субъект обвинения.

1.4.2. Объект обвинения.

1.5. Глаголы обвинения как отражение регулятивной функции языка.

ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ.

ГЛАВА II. ОБВИНЕНИЕ КАК ВИД КОГНИТИВО-КОММУНИКАТИВНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ.

2.1. Преступления и проступки с точки зрения автопоэзиса.

2.2. Обвинение как проявление биологической функции организма.

2.2.1. Биологическая концепция инстинктов.

2.2.2. Психологические предпосылки формирования новой формы инстинкта самосохранения.

2.2.3. Дихотомия "свое" и "чужое" и её реализация в ситуациях обвинения.

2.2.3.1. «Внутренниймир—»Внешний мир! (свои)».

2.2.3.2. «Внутренний мир —> Внешний мир2 (чужие)».

2.3. Обвинение и интенциональность.

2.3.1. Философско-психологический аспект интенциональности.

2.3.2. Лингвистический аспект интенциональности.

2.3.3. Векторы интенциональности.

ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ.

ГЛАВА III. КОГНИТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ.

ГЛАГОЛОВ ОБВИНЕНИЯ.

3.1. Когнитивная семантика глаголов группы «нравственные нормы».

3.1.1. Глаголы обвинения.

3.1.1.1. Глаголы, употребляющиеся при интенциональном обвинении

3.1.1.2. Глаголы, употребляющиеся при каузальном обвинении.

3.1.2. Глаголы самообвинения.

3.1.3. Глаголы лже-обвинения.

3.2. Когнитивная семантика глаголов группы «правовые нормы».

3.2.1. Глаголы обвинения.

3.2.2. Глаголы самообвинения.

3.2.3. Глаголы лже-обвинения.

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Когнитивная семантика лексических средств репрезентации обвинения в современном английском языке»

В соответствии с когнитивным подходом к изучению языка, в лингвистических исследованиях целью анализа языкового материала все чаще являются описание и объяснение способов восприятия и категоризации окружающего мира человеком (Rosch 1973; 1975; Jackendoff 1983; Chafe 1987; Кравченко 1996; Булыгина 1997; Арутюнова 1999; Кубрякова 2004а и др.), влияющих на становление и формирование определенных стереотипов поведения и проявляющихся во всех процессах взаимодействия человека с окружающей средой и другими людьми. Обвинение является одним из типов конфликтного взаимодействия, которое играет подчас решающую роль в жизни человека. Мы обвиняем, сталкиваясь с несправедливостью и проступками, идущими вразрез с моральными нормами общества, в котором живем. Мы слышим об обвинениях, выдвигаемых в рамках закона представителями правовых структур в случае совершения преступления. Как замечает А. Вежбицкая, фразы типа «X accuses Y of Z», «X blames Y.» кажутся более привычными в качестве заголовков газет (Wierzbicka 1987: 3). Эти фразы, по мнению ученого, вплетены в гигантскую сеть речевых актов, из которой состоит вся общественная жизнь (Ibid.).

Анализ семантики глаголов и глагольных сочетаний, репрезентирующих обвинение в английском языке, представляет интерес для лингвистики по ряду причин. Так, в английском языке насчитывается 38 глаголов обвинения (Roget 1999), в то время как в русском языке используются в основном два глагола, винить и обвинить / обвинять. Возникает закономерный вопрос: «Почему количество глаголов обвинения в современном английском языке во много раз превышает количество соответствующих глаголов в русском языке?» Как в русской культуре, так и в английской существуют понятия «право», «мораль», в рамках которых и выдвигается обвинение; видимых причин такому существенному различию нет.

3. Д. Попова и И.А. Стернин отмечают, что представление какого-либо явления посредством многочисленной лексики указывает на значимость этого явления для носителей языка: «Существует закон номинативной дробности (дифференциации, расчлененности денотативного поля, денотативной сферы): чем выше номинативная дробность, расчлененность той или иной денотативной сферы, тем большую важность имеют репрезентируемые совокупностью этих средств концепты в сознании носителей языка в данный период, на данном этапе развития общества и мышления» (Попова 2001: 98). Кроме того, следует принять во внимание то, что обвинение не имеет аналогов в физическом мире, а является исключительно порождением человеческого сознания. Многочисленная глагольная лексика, репрезентирующая обвинение, указывает на то, что в значениях глаголов обвинения отражаются какие-то особенности, присущие самому процессу обвинения. По-видимому, эти специфические элементы воспринимаются носителями английского языка как жизненно важные для успешного существования в социуме. Следовательно, можно говорить о важности роли, которую играет процесс обвинения в жизни англоязычного общества, а глаголы обвинения представляется возможным отнести к разряду «лингвоспецифических слов» (Вежбицкая 2001). «Лингвоспецифические слова отражают и передают образ жизни, характерный для некоторой данной языковой общности, и могли бы рассматриваться как своего рода свидетельства о каких-то особенностях соответствующей культуры. . В языке находят свое отражение и одновременно формируются ценности, идеалы и установки людей, то, как они думают о мире и о своей жизни в этом мире, и соответствующие языковые единицы представляют собой «бесценные ключи» (priceless clues) к пониманию этих аспектов культуры» (Шмелев 2001: 8). Понять, что кроется за этой многочисленной лексикой и почему обвинению отводится такое привилегированное место в жизни, значит понять, как в англоязычной культуре происходит восприятие мира, в котором они живут, - мира человеческих отношений и взаимоотношений. Все вышеизложенное и определило выбор объекта нашего исследования, которым являются лексические средства репрезентации обвинения в современном английском языке. В качестве основных лексических средств для анализа мы выбрали глаголы обвинения, но для создания более полной картины объективации феномена обвинения мы сочли целесообразным включить в корпус исследуемых единиц глагольные сочетания, обозначающие обвинение. Мы отдаем себе отчет в том, что глаголы в этих сочетаниях не являются собственно глаголами обвинения, например, глагол shift в сочетании shift the blame. Чтобы не перегружать работу сложными формулировками, мы будем применять фразу «глаголы обвинения» как к собственно глаголам обвинения, так и к глагольным сочетаниям, репрезентирующим обвинение.

Глаголы обвинения не являлись объектом специального изучения в лингвистике, они лишь изредка попадали в фокус внимания лингвистов вместе с другими лексическими единицами. В основном в качестве объекта анализа выбирались глаголы accuse и blame (Fillmore 1971; Wierzbicka 1987; Vanderveken 1994; Сильницкий 1986; Карасик 1989 и др.). В большинстве случаев анализ приводился в рамках теории речевых актов. Так, например, Д. Вандервекен (Vanderveken 1994) относит глаголы обвинения accuse, blame и calumniate к перформативам, цель которых - сообщить слушающему, как обстоят дела в действительности. Г.Г. Сильницкий и В.И. Карасик указывают на способность глаголов обвинения имплицировать определенное воздействие на обвиняемого со стороны обвинителя. Других исследователей интересует проявление оценки в семантике глаголов обвинения (Воркачев 1990; Булыгина 1997).

Проведенный нами анализ работ, посвященных семантике глаголов обвинения, позволяет констатировать следующее: до настоящего времени семантический статус глаголов обвинения не определен, и разные авторы относят их к разным группам, а также остается нерешенным вопрос о том, какие глаголы можно причислить к лексико-семантическому классу глаголов обвинения. В связи с этим, предметом нашего анализа будет являться семантика глаголов обвинения.

Актуальность исследования определяется тем, что анализ семантики лексических средств репрезентации обвинения осуществляется в рамках когнитивного подхода к языку (Maturana 1978; Zlatev 2003; Кравченко 2001), т.е. такого подхода, при котором делается попытка рассмотреть исследуемые единицы в их связи с когнитивными и биологическими процессами - с восприятием и категоризацией, инстинктами и мышлением, интенциональностью и эмоциями. Такой подход к исследованию языковых единиц в полной мере соответствует требованиям когнитивной семантики: «человеку как познающему субъекту . приписывается активная роль в формировании значений языковых единиц: человек формирует значения, а не получает их в готовом виде, - а также активная роль в выборе языковых средств выражения для описания той или иной ситуации и в понимании мотивов этого выбора» (Болдырев 2000: 18). Новый подход к изучению значения был принят в связи с тем, что «кардинальный вопрос языкознания, вопрос о языковом значении, до сих пор остается не решенным» (Кравченко 2000: 102). Поскольку язык является человеческим установлением, то он «не может быть понят и объяснен вне связи с его создателем и пользователем» (Кравченко 1996: 6). Поэтому наука о языке из имманентной науки «превратилась» в науку междисциплинарную. Её междисциплинарность проявляется в интеграции с комплексом других наук: психологией, философией, биологией, нейрофизиологией, культурологией и другими, т.е. с теми сопряженными областями «реального мира, без и вне которых не существует язык» (Ibid.). Обращение к накопленному опыту других дисциплин, изучающих человека, является плодотворным и помогает при изучении языкового материала «вскрыть некоторые новые факты, которые не обнаруживаются при использовании традиционных и структурных методов» (Баранов 1997: 14). И, как следствие, исследования, проводимые в рамках когнитивного направления, не ограничиваются только лингвистическими аспектами.

Опираясь на постулаты когнитивной семантики (Баранов 1997), мы в ходе работы привлекали результаты, полученные в области традиционной лингвистики (Fillmore 1971; Сильницкий 1986 и др.), когнитивной лингвистики (Leach 1976; Wierzbicka 1987, 1989; Langacker 1987; Кравченко 1992, 1996, 2001; Булыгина 1997; Арутюнова 1999; Кубрякова 2004 и др.), когнитивной психологии (Rosch 1973, 1975; Ahn 1995; Холодная 2002; Изард 2003), биолингвистики (GivTn 2002; Zlatev 2003), философии (Sidgewick 1893; Спиркин 1960; Юм 1966), биологии (Кеннон 1927; Симонов 1975), когнитивной биологии (Maturana 1978, 1980; Матурана 2001), юриспруденции (Emerson 1983; Criminology 1995). Результаты этих исследований использованы для достижения цели нашей работы: выявить когнитивную специфику значения глаголов обвинения и объяснить, почему феномен обвинения представлена столь обширной глагольной лексикой в современном английском языке.

В соответствии с поставленной целью в диссертации решаются следующие задачи.

1. Выявить лексические средства, которые образуют лексико-семантический класс глаголов обвинения на основе выделенных критериев.

2. Описать незафиксированные в словарях компоненты значения глаголов обвинения.

3. На основе данных исследований по психологии, биологии, философии, юриспруденции установить, что представляет собой языковая категория обвинения и какие механизмы задействует человек в процессе обвинения.

4. Разработать когнитивно-семантическую классификацию глаголов обвинения с учетом полученных результатов.

Эмпирической базой исследования послужили данные лексикографических источников, текстовые фрагменты из художественных произведений англоязычных писателей и периодической печати, отобранные методом сплошной выборки, тексты песен. Выбор последних источников обусловлен тем, что в настоящее время в публицистике и песне стремятся широко использовать в качестве выразительных средств именно разговорные лексические единицы, которые позволяют обнаружить некоторые новые когнитивные компоненты (Попова 2001: 136). Общее количество проанализированных примеров составляет около 3000 единиц.

Общее направление работы и конкретные задачи каждого этапа определили следующие методы и приемы исследования', анализ словарных дефиниций, компонентный анализ, трансформационный метод, анализ лексической сочетаемости слов, метод интроспекции, метод когнитивной интерпретации.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые осуществлен междисциплинарный подход к исследованию обвинения как когнитивно-коммуникативного феномена и языковых (лексических) средств его репрезентации в современном английском языке.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Обвинение - вид коммуникативного (когнитивного) взаимодействия, выполняющего защитную и регулятивную функции.

2. Коммуникативные (когнитивные) взаимодействия имеют два вектора интенциональности: внешний и внутренний. Соответственно, в феномене обвинения можно выделить функцию регуляции общественной активности, или внешний вектор, указывающий на каузальный характер обвинения, и функцию саморегуляции психической активности индивида, или внутренний вектор, указывающий на интенциональный характер обвинения.

3. Интенциональное обвинение есть вид проявления инстинкта самосохранения. Данному типу обвинения свойственен комплекс эмоциональных паттернов, характеризующих эмоциональное состояние обвинителя. Причины, вызвавшие эти эмоции, выступают в качестве критерия выбора того или иного лексического средства выражения обвинения.

4. Каузальное обвинение есть вид проявления инстинкта самосохранения, характеризующееся отсутствием эмоционального фона, призванное регулировать отношения в обществе.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит вклад в биокогнтивную концепцию языка, развивая положения о регулятивноадаптивной функции языка и неразрывной связи семантики и когниции.

Практическая ценность исследования состоит в возможности использования его результатов в преподавании курсов по когнитивной семантике, теории языка, в практике преподавания английского языка как иностранного, практике перевода, а также в лексикографии.

Апробация работы. Основные положения исследования были апробированы на заседаниях Центра языковой подготовки БГУЭП (ноябрь 2002, 2003, 2004гг., январь 2005г.), а также представлены в форме доклада на IX международной научно-практической конференции «Лингвистические парадигмы и лингводидактика» (18 - 19 июня 2004г., г. Иркутск). По теме диссертации опубликовано три работы.

Структура и объём работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии (156 наименований, из них 57 на иностранных языках).

Заключение диссертации по теме «Германские языки», Соловьева, Юлия Германовна

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ

Анализ глаголов и глагольных сочетаний мы начали с группы «Нравственные нормы», поскольку нормы морали являются исходной базой для образования правовых норм любого государства. Исследование языкового материала показало, что глаголы, образующие эту группу, указывают на реализацию общественно-регулятивной функции (каузальное обвинение) и функции саморегуляции психической активности индивида (интенциональное обвинение).

Интенциональное обвинение характеризуется двунаправленностью. С одной стороны, обвинитель пытается восстановить нарушенное равновесие посредством обвинения (внешний вектор). Данный мотив четко осознается им (проявление осознанного характера интенциональности). Однако отсутствие официального статуса и отсутствие консенсуальной области взаимодействий между ним и обвиняемым резко снижает степень эффективности обвинения, сводя её на нет. С другой стороны, интенциональному обвинению всегда сопутствует целый комплекс эмоций, который способствует реализации функции саморегуляции психической активности (внутренний вектор). Обвинитель не осознает, что при эмоционально окрашенном обвинении осуществляется эта функция (проявление неосознанного характера интенциональности). Исследование языкового материала выявило несколько эмоциональных паттернов, сопровождающих обвинение, начиная от сдержанного раздражения и заканчивая гневом, граничащим с состоянием аффекта. Выбор того или иного лексического средства, обозначающего обвинение, зависит от причин, вызвавших обвинение и от типа эмоционального паттерна.

В области моральных отношений каузальное обвинение характеризуется рациональностью и сдержанным характером обвинения, поскольку осуществляется функция общественной активности (внешний вектор). Однако, это обвинение не лишено эмоциональной окраски. Выбор глаголов и глагольных сочетаний зависит от причины обвинения, с одной стороны, и социального статуса обвинителя - с другой.

Группа глаголов, принадлежащих сфере «Правовые нормы», представлена обширной глагольной лексикой. Данный факт обусловлен тем, что сложная процедура обвинения детализируется посредством разных лексем.

Анализ глаголов обвинения, глаголов лже-обвинения и глаголов самообвинения показал, что они указывают на каузальный тип обвинения, целью которого является регуляция общественной активности, за исключением глагольного сочетания make allegations, принадлежащего группе лжеобвинения. Глаголы обвинения указывают, что предприняты попытки по восстановлению порядка в обществе, который нарушен совершением преступления. Глаголы, обозначающие лже-обвинение и самообвинение, указывают на стремление обвинителя создать благоприятные условия для своего существования. Выбор глаголов и глагольных сочетаний зависит напрямую от социального статуса обвинителя и от целей, которые преследует обвинитель.

Проведенный нами анализ показал тот путь, который прошло обвинение в процессе своего эволюционно-биологического развития. Его «зачатки» представлены ин-тенциональным обвинением. Здесь обвинение используется человеком как способ защиты и самосохранения, способ активный. Данное обвинение сохранило в себе эмоциональный настрой, который свойственен человеку при защите или нападении.

Венец эволюции когнитивно-аффективной структуры обвинения представлен каузальным обвинением, особенно глаголами группы «Правовые нормы». Вследствие высокого статуса обвинителя, обвинение предстает как реальная сила, способная регулировать отношения между разными членами социума и защищать порядок, гарантирующий дальнейшую эволюцию человеческого общества.

177

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Концепции традиционного семантического исследования не позволяют во многих случаях уяснить смысловую и функциональную разницу между лексическими единицами, объективирующими определенную область знаний. Де-финиционный анализ глаголов и словосочетаний, репрезентирующих обвинение, не дал результатов, которые смогли четко обозначить дифференциальные признаки каждой из лексем / словосочетания. Между тем, численность глаголов обвинения в современном английском языке во много раз превышает количество соответствующих глаголов в русском языке. Репрезентация обвинения посредством многочисленной глагольной лексики указывает на то, что обвинение как вид когнитивного взаимодействия играет важную роль в англоязычном социуме. Понять, что кроется за этой лексикой и почему обвинению отводится такое «привилегированное» место в жизни, значит понять, как в англоязычной культуре происходит восприятие мира человеческих взаимоотношений.

В соответствии с современными тенденциями в лингвистике, пропагандирующими междисциплинарный подход к изучению любого языкового феномена, а, также учитывая то, что язык является конституирующим свойством человека как биологического вида, мы предприняли попытку рассмотреть нашу проблему в рамках биокогнитивной теории языка, включающей следующие основные положения: а) «все сказанное сказано наблюдателем», поэтому человека можно анализировать и понять, только рассматривая в совокупности с той частью окружающей среды, с которой он взаимодействует. Область взаимодействия наблюдателя со средой и ее компонентами является когнитивной областью; б) язык, являясь когнитивной областью взаимодействий, одновременно осуществляет функцию ориентации в когнитивной области ориентируемого; в) суть ориентирующего воздействия сводится к поддержанию баланса между организмом и средой.

Применив эти положения при анализе исследуемого материала, мы пришли к следующему заключению.

Поведение человека в обществе регулируется различными социальными нормами, из которых наиболее важными являются мораль и право. Являясь системами нормативной регуляции, обеспечивающими стабильное существование и развитие социума, они могут проявляться в разных формах. Одной из форм регуляции выступает обвинение, которое мы рассматриваем как когнитивно-коммуникативный феномен.

Обвинение - это не искусственный способ регуляции отношений, оно — одна из форм проявления инстинкта самосохранения, направленного на преодоление отрицательных воздействий социальной среды (преступления и проступки). Преступления и проступки воспринимаются человеком как аномальные явления, представляющие угрозу для его мира. Они являются своеобразными стимулами, требующими ответной (защитной) реакции. В качестве защитной реакции, способной восстановить нарушенное равновесие между миром человека и окружающей средой, выступает обвинение, которое мы рассматриваем как проявление гомеостаза на уровне межличностных отношений.

При обвинении происходит противопоставление отдельного человека обществу, одного человека другому, т.е. происходит деление мира на «свое» и «чужое». В ходе исследования нами были выделены две модели обвинения: «Внутренний мир - Внешний мир) (свои)» и «Внутренний мир - Внешний мир2 (чужие)». Сфера «Внутренний мир» представляет собой систему ценностей, норм и правил, по которым живет человек. Именно эта система ценностей определяет, будет ли входить обвиняемый в микросферу «Внешний мир1 (свои)», или он будет причислен к враждебному миру «Внешний мир2 (чужие)». Анализ языкового материала показал, что обвинение либо не высказывается вслух против близкого человека, либо обвинитель ищет событийную причину в качестве объекта обвинения. Такое поведение обусловлено законами природы, которые требуют защиты своего. Если обвинение направлено против человека, принадлежащего к «Внешнему миру2 (чужие)», то характер обвинения будет зависеть от социального статуса обвинителя. В зависимости от социального статуса обвинителя были выделены три типа обвинения. Первый тип характеризуется эмоциональной окрашенностью и часто принимает вид возмездия. В качестве обвинителя выступает отдельный индивид, не обладающий никаким социальным статусом, кроме стремления защитить «свое» от «чужого». Второму типу свойственен более сдержанный характер обвинения, однако он не лишен эмоционального фона. Обвинителем является человек, имеющий определенный социальный статус (директор, начальник, представители средств массовой информации). Данный тип занимает промежуточное положение. Третий тип - официальное обвинение, выдвигаемое представителями правовых структур. Высокий социальный статус обвинителя обусловливает сдержанный характер обвинения. Выделение трех типов обвинения позволяет проследить градацию обвинения по степени эмоциональности, детерминированной социальным статусом обвинителя.

В зависимости от того, осуществляется ли регуляция взаимодействий в области права или морали, при обвинении задействуются разные механизмы. В области морали реализуются первый и второй типы обвинения. Первый тип мы назвали интенциональным. Для него характерна реализация функции саморегуляции психической активности. Обвиняя, человек пытается воздействовать на обвиняемого, заставить его либо признать свою вину, либо предпринять какие-либо действия по исправлению содеянного. Однако функция регуляции (воздействия на обвиняемого) не реализуется из-за отсутствия официального статуса у обвинителя. Анализ языкового материала показал, что посредством интенционального обвинения человек освобождается от негативных эмоций, переполняющих его в момент обвинения. В результате такого обвинения восстанавливается психологический гомеостаз, который был нарушен совершением проступка. Таким образом, интенциональный тип обвинения характеризуется двунаправленностью: воздействие на обвиняемого (внешний вектор интенциональности) и воздействием на психическое состояние обвинителя (внутренний вектор интенциональности). При этом если воздействие на обвиняемого осознается обвинителем, то осознания того, что обвинение влияет на его собственный внутренний мир, не происходит. На основании этого были выделены сознательный и несознательный виды интенциональности. Данный тип обвинения - проявление инстинкта самосохранения на низшей стадии.

Второй тип обвинения также относится к области морали. Он имеет каузальный характер. Обладая определенным социальным статусом, обвинитель данной ему властью воздействует на обвиняемого. Более того, обвинитель может официально наказать обвиняемого за совершение проступка. Эта отличительная особенность способствует регулированию процесса взаимодействия и обусловливает реализацию регулятивно-общественной функции обвинения. Каузальное обвинение в области моральных отношений также характеризуется двунаправленностью, вследствие эмоциональной окрашенности. Несмотря на сниженную степень эмоциональности, при реализации данного типа обвинения может осуществляться функция саморегуляции психической активности индивида Данная функция имеет второстепенное значение при каузальном обвинении. Она может происходить, если в роли обвинителя выступает отдельный человек, а не группа лиц.

Обвинение, выдвигаемое в рамках закона, является каузальным (третий тип обвинения). Оно призвано реализовывать функцию регуляции общественной активности. В роли обвинителей выступают представители правоохранительных органов или власти. Высокий статус обвинителя обусловливает сдержанный характер обвинения. Здесь четко обозначены каузальные связи. Выделенный нами корпус глаголов и глагольных сочетаний указывает на то, что обвинение в области права детализировано, вследствие чего, каждый глагол или словосочетание репрезентирует определенную часть обвинительного процесса. Каузальное обвинение — проявление инстинкта на высшей стадии.

Обвинение как вид когнитивного взаимодействия с регулятивной функцией объективируется в языке в обвинительных речевых актах и репрезентируется специальными лексическими средствами, включающими корпус глаголов обвинения и словосочетаний (accuse, blame, charge, make allegations, shift the blame и др.). Большое количество этой глагольной лексики обусловлено необходимостью дифференцировать различные способы осуществления защиты «своего» от «чужого», детерминированные условиями среды (ниши) обвинителя. Как показало проведенное исследование, подход к языку с позиций биологической теории познания позволяет получить убедительные ответы на поставленные вопросы: «Почему обвинение в английском языке репрезентировано большим корпусом глагольной лексики и почему оно играет важную роль в англоязычной культуре?». Данный подход представляется перспективным в решении ряда проблем, связанных с общей проблемой языкового значения, ибо дает непротиворечивые и убедительные результаты.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Соловьева, Юлия Германовна, 2005 год

1. Александрова Л.Г. One's self и Oneself как способы репрезентации концепта Я в современном языке: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.04 / ИГЛУ. Иркутск, 2000. - 164 с.

2. Апресян Ю.Д. Некоторые соображения о дейксисе в связи с понятием наивной модели мира / Ю.Д. Апресян // Teoría Tekstu. Wrociaw: Rinehart & Winston, 1986. - С. 18 - 34.

3. Апресян Ю.Д. Значение и употребление / Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания. 2001. - № 4. - С. 3 - 22.

4. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.

5. Бабаева Е.В. Концептологические характеристики социальных норм в немецкой и русской лингвокультурах: Монография / Е.В. Бабаева. Волгоград: Перемена, 2003. - 171 с.

6. Баранов А.Н. Постулаты когнитивной семантики / А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский // Известия РАН. Серия литературы и языка. 1997. - Т. 56.-№1.-С. 11-21.

7. Болдырев H.H. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии / H.H. Болдырев. Тамбов: ТГУ, 2000. - 118 с.

8. Бибок К. Проблема концептуальной семантики русского и венгерского языков / К. Бибок // Вопросы языкознания. 1996. - № 2. - С. 156 - 164.

9. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию в 2-х томах / И.А. Бодуэн де Куртенэ -М.: Наука, 1983. Т.1. - 271 с.

10. Брунер Дж. О познавательном развитии / Дж. Брунер // Исследование развития познавательной деятельности. М.: Педагогика, 1971. -Ч. 1.-С. 56 - 97.

11. Булыгина Т.В. Языковая концептуализация (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев. М.: Языки русской культуры, 1997.- 574 с.

12. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка / К. Бюлер. -М.: Прогресс, 2000. 528 с.

13. Вандриес Ж. Язык. Лингвистическое введение в историю / Ж. Вандриес. -М.: Наука, 1937.- 148 с.

14. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика: Учебное пособие для ВУЗов // Л.М. Васильев. М.: Высшая школа, 1990. - 176 с.

15. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов /

16. A. Вежбицкая. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 288 с.

17. Воркачев С.Г. К семантическому представлению дезидеративной оценки в естественном языке / С.Г. Воркачев // Вопросы языкознания. 1990. -№4.- С. 86-92.

18. Воронова С.К. Парадигматические отношения в лексике / С.К. Воронова // Современный английский язык (слово и предложение): Учеб.-метод. пособие для студентов пед. вузов и ф-тов иностр. яз. Иркутск: ИГЛУ, 1997. - С. 150-210.

19. Глинская Н.П. Английский юридический язык: история, особенности, перспективы / Н.П. Глинская // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2002. - № 3. - С. 120-123.

20. Гоббс Т. Избранные произведения в 2-х томах. / Т. Гоббс. М.: Мысль, 1964.-Т 1.- 583 с.

21. Гуревич Л.С. Опыт анализа сложно структурированных глаголов (на материале глаголов управления в современном английском языке): Дис. . канд. филол. наук: 10.02.04 / ИГЭА. Иркутск, 2001.-261 с.

22. Давыдова Т.А. Речевой акт упрека в английском языке: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.04 / ИГЛУ. Иркутск, 2003. - 161 с.

23. Демьянков В.З. Намерение в интерпретации и интерпретация намерений /

24. B.З. Демьянков // Текст: Структура и анализ. М.: Институт языкознания АН СССР, 1989. - С. 41 - 46.

25. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода / В.З. Демьянков // Вопросы языкознания. 1994. -№ 4. - С. 17 - 33.

26. Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце 20 века / В.З. Демьянков // Язык и наука конца 20 века: Сб. статей. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1995. - С. 239 - 320.

27. Демьянков В.З. Когнитивная семантика / В.З. Демьянков // Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г. и др. М.: Филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996.-С. 73-74.

28. Евтушок Ю.Г. Языковая репрезентация концепта CRIME: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.04 / БГУЭП. Иркутск, 2004. - 183 с.

29. Зарецкая E.H. Риторика: теория и практика речевой коммуникации / E.H. Зарецкая. М.: Дело, 1998. - 470 с.

30. Звада О.В. Фрейм «Morality» и его объективация в языке: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.04 / ИГЛУ. Иркутск, 2003. - 173 с.

31. Зубкова Л.Г. Общая теория языка в развитии: Учеб. пособие / Л.Г. Зубко-ва. М.: Изд-во РУДН, 2002. - 472 с.

32. Ивашенко О.В. Концепт ВЕРА в современном русском языке / О.В. Ива-шенко // Актуальные проблемы языкознания и методики обучения иностранным языкам. Воронеж: ВГУ, 2000. - С. 186 - 197.

33. Изард К. Психология эмоций / К. Изард. СПб.: Питер, 2003. - 464 с.

34. Карасик В.И. Статус лица в значении слова: Учебное пособие по спецкурсу / В.И. Карасик. Волгоград: ВГПИ им. A.C. Серафимовича, 1989. - 112 с.

35. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение / С.Д. Кац-нельсон. М.: Наука, 1965. - 110 с.

36. Кеннон У. Изменения в организме при боли, голоде, страхе и ярости / У. Кеннон. М.: Наука, 1927. - 128 с.

37. Кеннон У. Мудрость тела / У. Кенонн. М.: Наука, 1977. - 270 с.

38. Ковалева Л.М. Семантика главного глагола и категория таксиса в КПА / Л.М. Ковалева // Семантические и парадигматические аспекты английского предложения. Иркутск: ИГЛУ, 1992. - С. 144 - 159.

39. Ковалева JI.M. О семантических признаках / Л.М. Ковалева // Когнитивный анализ слова. Иркутск: ИГЭА, 2000. - С. 33 - 47.

40. Ковалева Л.М. Роль SELF в концептуализации Я / Л.М. Ковалева, Л.Г. Александрова // Когнитивный анализ слова. Иркутск: ИГЭА, 2000. -С. 103- 125.

41. Корф E.H. Концепт причины в аспекте лингвистической и культурной значимости (на материале совр. англ. языка): Дис. . канд. филол. наук: 10.02.04 / СПбГУ. Спб., 1996. - 174 с.

42. Костюшкина Г.М. Психологический структурализм / Г.М. Костюшкина // Современные направления во французской лингвистике (структурализм и постструктурализм). М.: Диана, 1996. - С. 135- 160.

43. Кравченко A.B. Вопросы теории указательности: Эгоцентричность. Дейк-тичность. Индексальностъ / А.В Кравченко. Иркутск: ИГЛУ, 1992. - 212 с.

44. Кравченко A.B. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации / A.B. Кравченко. Иркутск: ИГУ, 1996. - 160 с.

45. Кравченко A.B. Почему семантика не может быть когнитивной: На пути к пониманию языка / A.B. Кравченко // Когнитивная парадигма: Тезисы международной конференции. 27-28 апреля 2000 г. Пятигорск: Дело, 2000.-С. 102- 104.

46. Кравченко A.B. Знак, значение, знание. Очерк когнитивной философии языка / A.B. Кравченко. Иркутск: Иркутская областная типография № 1, 2001.- 261 с.

47. Кравченко A.B. Когнитивная лингвистика сегодня: интеграционные процессы и проблема метода / A.B. Кравченко // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. - № 1. - С. 37 - 52.

48. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (Опыт парадигмального анализа) /Е.С. Кубрякова // Язык и наука конца 20 века. М.: Наука, 1995. - С. 144 - 238.

49. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Е.С. Кубрякова / РАН ИЯ. М.: Языки славянской культуры, 2004 а. - 560 с.48