Художественная концепция личности в творчестве В. Белова и В. Маканина 60 - 80-х годов тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Балаценко, Наталья Сергеевна

• Балаценко, Наталья Сергеевна
• кандидат филологических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Балаценко, Наталья Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ЧЕЛОВЕК И ВРЕМЯ В ТВОРЧЕСТВЕ В.БЕЛОВА.

ГЛАВА 2. БЫТ И БЫТИЕ ЛИЧНОСТИ В ТВОРЧЕСТВЕ В.МАКАНИНА.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Художественная концепция личности в творчестве В. Белова и В. Маканина 60 - 80-х годов»

В.Белов и В.Маканин - прозаики, пришедшие в отечественную литературу почти одновременно. Первый из них публикует повесть "Деревня Бердяйка" в 1961 году, второй - роман "Прямая линия" в 1965 году. Однако если судить об их творчестве по работам критиков и литературоведов, то возникает ощущение, что В.Белов и В.Маканин - авторы разных поколений. Не случайно они были отнесены к течениям, отличающимся друг от друга в первую очередь временем вхождения в литературу: В.Белов традиционно называется среди авторов деревенской прозы, возникшей на рубеже 50 - 60-х годов, В.Маканин - в числе представителей прозы сорокалетних 70-х годов. Также с опозданием - более чем на десять лет - творчество В.Маканина было введено в широкий критический и литературоведческий обиход. Групповая прописка обоих художников слова в разной степени обусловила известные стереотипы восприятия их произведений исследователями 60 - 90-х годов.

Наиболее распространённым является следующий. Творчество В.Белова и деревенская проза, творчество В.Маканина и проза «сорокалетних» в литературоведении и критике рассматриваются как явления неразрывные, и ошибочные суждения автоматически переносятся с названных течений на произведения интересующих нас авторов и наоборот. Думается, нет смысла особо говорить об уязвимости подходов, проявившихся в 60 -70-е годы. Об этом достаточно полно и точно сказано в работах Ю.Селезнёва[151], В.Кожинова[93], А.Ланщикова[105] и некоторых других исследователей. Остановимся на том, что лишь 4 вскользь" прозвучало или не прозвучало совсем в литературоведении и критике данного периода.

Авторы разных направлений в качестве одной из тенденций в развитии прозы 60 - 80-х годов справедливо называли обращение к классике. Но при определении сути усвояемого наследия возникали самые разные версии, в которых классика трактовалась либо с вульгарно-социологических, либо с половинчатых позиций, когда вульгарный социологизм разной степени концентрации соседствовал с духовно-метафизическим подходом.

Так, Ю.Селезнёв, один из самых глубоких критиков данного периода, во многих своих работах совершенно точно раскрывает своеобразие русской литературы XIX века, в частности через понятие "народность". Однако исследователь, как и многие авторы того времени, характеризуя народ, народность, игнорирует их главную - духовную - составляющую. Поэтому вызывает возраженр1е и центральная идея Ю.Селезнёва: "Преодоление буржуазного эгоцентрического гуманизма народностью, как типом русского самосознания - вот что являет нам лицо целого русской литературы XIX века, вот что типологически характеризует природу творчества каждого ргз её великих созидателей, как бы ни различались их индивидуальные рщеологические, эстетические и даже политические взгля-ды"[150.С.24].

Думается, что целого русской литературы нет и быть не может, ибо, например, идеи и идеалы, утверждаемые Ф.Достоевским и Н.Чернышевским, - это духовно несовместимые явления в силу своей христианской и антихристианской сути. Данное несовершенство исследовательской мысли, несо5 вершенство литературоведческого инструментария, проявившегося во многих работах о В.Белове и В.Маканине, порождено главным образом рецидивами материалистического, обезбо-женного сознания, сознания к тому же литературоцентричного.

Это нашло отражение и в трактовке личности - центральной проблемы нашей работы: "Русская литература, будучи действенной силой формирования нашего национального самосознания, .выработала новый тип индивидуальной человеческой личности, способной и готовой на самопожертвование во имя народа"[150.С.31]. Однако очевидно, что данный тип личности сформирован христианской верой. Хотя, конечно, могут привести контраргумент в духе Вальтера Шубарта: "Русский, в противоположность западному человеку, обладает христианскими добродетелями в качестве постоянных национальных свойств. Русские были христианами ещё до обращения в христианство'^ 124. С. 146]. Нас такая аргументация, несомненно, льстящая национальному самолюбию, не убеждает.

И.Золотусский, вероятнее всего, ближе других в этот период подошёл к христианскому пониманию личности. В статье "Оглянись с любовью" он точно указал на главный путь прозы 70-х годов и через неё - русской классики: "Эти упования на душу, эти прямые обращения к душе, как к краеугольному камню нашей памяти, стали знамением литературы 70-х годов. Раньше как-то всё больше кивали на обстоятельства, в них находя корень зла и избавление от всех бед, сейчас центр интереса сдвинулся к душе - к этой невидимой силе, которая, однако, ворочает всем и от которой зависит всё"[б1 .С. 10].

Закономерно и показательно то, что финал второй части "Канунов" В.Белова критик поверяет не просто правдой людей, 6 народа, что может быть истолковано по-разному, но и правдой Бога. Понятно, что из-за существовавшей тогда цензуры об этом сказано при помощи цитаты из романа: "Зверь. Зверь, нехристь. За что ненавидит меня? Зверь хоть кого зверем сделает, зверь, зверь, зверь. Уйти надо. Убить велит! Убить? Человека убить?. Да разве он человек? Убить. Нет. это Бога убить. Уйти."[14.С.342]

И.Золотусскому, как и некоторым другим исследователям, для утверждения христианских ценностей, идеи Бога приходилось прибегать к помощи разных художественных приёмов. В статье о прозе К.Воробьёва для того, чтобы выразить наиболее заветное, официально запретное, исследователь поступает как художник, используя недоговорённости, символы: "Их связывает что-то иное, высшее.

Как будто кто-то третий присутствует при этих поздних свиданиях и благословляет их"[61 .С.24].

В конце 80-х, в 90-е годы, когда духовно-метафизический, христианский критерий в оценке произведений литературы был заявлен многими авторами открыто, произошло, на первый взгляд, неожиданное. В трактовке творчества В.Белова и оценке всей деревенской прозы часть критиков пошла по стопам К.Леонтьева. Правда, если он в статье "О всемирной любви" христианский пафос Пушкинской речи Ф.Достоевского свёл к проповеди космополитической любви, а произведения художника нашёл уязвимыми в отношении Церкви, то некоторые современные авторы отказывают В.Белову и деревенской прозе в христианстве: "Пытаясь воспроизвести народное мировосприятие, они, естественно, включают в него и фрагменты христианского мировидения. Надо сказать, правда, что даже у самых 7 лучших из деревенщиков христианское понимание бытия выражено настолько нечётко, что сплошь и рядом оно переходит во что-то иное, чаще всего пантеизм"[2.С. 17]. Вопрос о христианстве В.Маканина, как правило, даже не ставится, что само по себе уже показательно.

Эти и подобные им подходы порождены фактографической позицией, то есть исследователи пытаются найти проявление внешней церковности в произведениях В.Белова и В.Маканина. Думается, более правы те авторы, которые делают упор на специфику проявления религиозного сознания в литературе, а именно, оно должно быть "усвоено вовнутрь'^ 122. С. 20], как в созданршх А.Пушкина и Ф.Достоевского.

Несомненно и то, что этот усвоенный христианский дух или божественность как предварительное условие высокой литературы должны иметь и имеют непосредственные формы проявления в художественной ткани произведения. Отношение к человеку, герою - одна из главных, если не главная, сфера этого проявления.

Динамика восприятия главного героя, одного из ведущих типов личности большинства произведений В.Белова и деревенской прозы вообще, такова. В 60 - 70-е годы многие исследователи утверждали, что это герой с доличностным сознанием, его существование всецело определяется средой. Наибольшее же неприятие вызвало такое качество данного типа личности, как самопожертвование, которое в интерпретации А.Бочарова, типичной для исследователей левого направления, выглядит так: "Почему обязательно подчинять себя целому? Вправду ли в человеке всегда существует нечто, которое треа буется подчинять, подавлять? Неужели фатальна диктатура народа над личностью?"[26.С.295]

Уже в самих вопросах и последовавших затем рассуждениях автор одной из немногих монографий по проблеме нашего исследования произвольно трактует, переиначивает, по его словам, "ходовой тезис", в котором он сразу и без доказательств находит "оборотную сторону фрейдистского взгляда на неустранимость перманентного конфликта между личностью и обществом."[26.С.295]. Возникает большое количество вопросов, на которые не найдёшь ответов в работе А.Бочарова. В то же время главное не вызывает сомнений: самопожертвование понимается автором как подавление личности. Показательно и то, что у литературоведа в одном ряду стоят безволие, уступчивость, самопожертвование. Отметим пока очевидное: уже в самих словах "самопожертвование", "самоотречение" содержится указание на добровольное, сознательное действрге человека, поэтому, во-первых, ни о каком насилии, диктатуре кого-либо над личностью речи быть не может, во-вторых, таким образом проявляется естество, сущность личности, свидетельствующие о её воле, высоте духовно-нравственного мира.

В 80-е годы характер обвинений подобного типа несколько модифицируется. Так, В.Бондаренко в статье со знаменательным названием "Кто приходит на место Африканыча" утверждает, что на "наших глазах вместо культуры устойчивой среды появилась культура личности, причём, первую отличает "мир "должного", система этических запретов, накладываемых патриархальной культурой старого ли города, старой ли дерев-ни"[24.С.4]. Во-первых, как справедливо утверждал не раз А.Гулыга, любая подлинная культура начинается с системы запретов; во-вторых, в основе, по выражению В.Бондаренко, "патриархальной этики", носителями которой являются многие герои В.Белова, лежит не приказ, не общая команда, а национальный, православный тип поведения.

Непонимание этого порождает с конца 80-х годов новые ростки старой идеи: в нашей истории не было демократических традиций, сознание крестьян было добуржуазным, а интересы дальше околицы не простирались, отсюда сложность отношений со словом "общее", поэтому крестьянство и стало почвой и проводником политики сталинизма[89.С.159].

В 70 - 80-е годы процесс осмысления творчества В.Маканина шёл по пути, традиционному для исследователей данного периода. Т.Толстая, может быть, наиболее общо выразила проблему, о которой писали очень многие: "При всём разнообразии сюжетов. тема у Маканина просматривается одна, о чём бы он ни писал. Я бы определила эту тему как противостояние коллектива (общества, толпы, стайки, роя, артели, компании, свиты, вообще любой группы) индивиду[41.С.88]. При этом, как явствует из следзющего высказывания, понятия, "индивид" и "личность" совпадают: "И свою неслиянность с роем, своё выпадение индиврщ ощущает как вещь вполне реальную.

Слияние с роем, по Маканину, невозможно, и личность, выпавшая из него, есть личность трагическая"[41 .С.88]. Отождествление и непрояснённость этих понятий, отсутствие типологии личности - вот что присуще многим работам о творчестве В.Маканина.

С начала 90-х годов наметились новые подходы, вызванные прежде всего общими процессами либерализации разных

10 сфер жизни: модные идеи проецируются на литературу. Н.Лейдерман, М.Липовецкий, отмечая в прозе начала 80-х годов, в творчестве В.Маканина в частности, качественный сдвиг, определяют его следующим образом: "Вопрос о том, как наладить жизнь вопреки хаосу, сменяется вопросом о том, как жить внутри хаоса тоталитарной системы и в этом будничном распаде всё-таки остаться человеком"[108.С.245]. Чуть раньше подобную мысль высказывает А.Агеев: "Маканин пишет Посёлок как единственную форму жизни, утверждавшуюся на огромном пространстве России. Посёлок - это форма жизни, которая в передрягах катастрофической истории оказалась единственно жизнеспособной, необычайно устойчивой."[1 .С.27] Критик, как и ранее И.Клямкин, обратившийся к творчеству В.Белова, пытается решить проблему тоталитаризма предельно просто и одним махом: ".Маканинский Посёлок - это основание пирамиды, которую мы сейчас называеи "тоталитарное общество"^. С.27].Непродуктивность такого подхода мы покажем на примере творчества В.Белова и В.Маканина в основной части нашей работы, сейчас же укажем на его истоки.

Исследователи разных направлений отмечают особенность, которую современный американский философ С.Лаперуз определяет так: "Русский переживает мир, исходя не из "Я" и не из "Ты", а из "Мы"[ 124.СЛ 47]. Именно при попытке определить суть и составляющие этого абстрактного "мы", этой универсальной единицы измерения национального менталитета возникают принципиальные расхождения.

Одни авторы (отчасти П.Чаадаев, западники XIX века, Д.Мережковский, Н.Бердяев, многочисленные литературоведы, критики, политологи и т.д. "левой" ориентации от А.Бочарова

11 и И.Клямкина до А.Агеева и М.Эпштейна), сторонники евро-центризма, считающие западный индивидуализм высшей формой человеческого сознания, видят в таком мироотношении, в таком национальном сознании серьёзный недостаток, который, с их точки зрения, так своеобразно и разнопланово проявляется: Россия "жила слишком природной, недостаточно человеческой жизнью, слишком родовой, недостаточно личной жизнью. Личное человеческое начало всё ещё не овладело безличными природными стихиями земли. Эту свою исконную родовую биологию Россия переживала как исконную свою коллективную мистику и в лице иных своих идеологов видела в этом своё преимущество перед Западной Европой"[18.С.24].

Другие авторы - славянофилы и их последователи от В.Розанова и Н.Страхова до И.Ильина и В.Кожинова - видели в этом "мы" не столько преимущество, сколько национальное своеобразие, то, что определяет лицо народа. Первым, пожалуй, наиболее содержательно сказал об этом И.Киреевский: ".там поземельная собственность - первое основание гражданских отношений - здесь собственность только случайное выражение отношений личных; там законность формальнологическая - здесь выходящая из быта; там наклонность права к справедливости внешней - здесь предпочтение внутренней; там юрргспруденция стремится к логическому кодексу - здесь вместо наружной связности формы с формою ищет она внутренней связи правомерного убеждения с убеждениями веры и быта; там законы исходят искусственно из господствующего мнения - здесь они рождались естественно из быта.; там волнение духа партий - здесь - незыблемость основного убеждения.; там внутренняя тревожность духа при рассудочной уве

12 ренности в своём нравственном совершенстве - у русского глубокая тишина и спокойствие внутреннего самосознания при постоянной недоверчивости к себе и при неограниченной требовательности нравственного усовершенствования; одним словом, там раздвоение духа, раздвоение мыслей, раздвоение наук, раздвоение государства, раздвоение сословий, раздвоение общества, раздвоение семейных прав и обязанностей, раздвоение нравственного и сердечного состояния, раздвоение всей совокупности и всех отдельных видов бытия человеческого, общественного и частного; в России, напротив того, преимущественное стремление к цельности бытия внутреннего и внешнего, общественного и частного, умозрительного и житейского, искусственного и нравственного"[86.С.235].

Это в конце концов и определяет на протяжении длительного времени разное толкование личности. Сторонники европейского, католически-протестантского подхода под личностью понимают человека, который свои индивидуальные интересы ставит выше интересов народных, национальных, государственных. Среди современных представителей такого подхода назовём только некоторых литературоведов и критиков: этоА.Бочаров, Г.Белая, М.Эпштейн, Б.Сарнов, М.Левина, С.Чупринин, А.Агеев.

И.Золотусский, Ю.Лощиц, Ю.Селезнёв, М.Лобанов, В.Кожинов, П.Басинский, И.Роднянская и многие другие авторы считают, что личность начинается не с самоутверждения, а с самоотдачи: через "отречение от индивидуалистического, эгоцентрического Я человек из индивидуума перерождается в личность"[152.С.31]. Именно с таких православных позиций мы и будем рассматривать интересующую нас проблему.

13

Само понятие "концепция личности" впервые возникает ещё в 50-е годы в работах Л.Тимофеева. В 60 - 70-е годы опубликованы первые исследования и защищены первые диссертации по данной теме: Т.Краснощёкова. Концепция человека в творчестве Всеволода Иванова (1963)[96]; З.Османова. Художественная концепция личности в литературах Советского Востока (Традиции и современность) (1977)[130]; А.Бочаров. Требовательная любовь. Концепция личности в современной советской литературе (1977)[2б].

В 80 - 90-е годы явно усилился интерес литературоведов к разработке художественной концепции личности на материале творчества разных писателей, о чём в первую очередь свидетельствуют следующие диссертацирг. К.Иванов. Концепция личности нового типа в современном художественном очерке 70-х годов (1984)[64]; Т.Богданович. Художественные открытия А.Платонова и А.Малышкина в прозе 20 - 30-х годов (концепция личности и истории) (1988)[20]; А.Мальков. Концепция личности в прозе П.Ф.Нилина и формы её художественного воплощения (1991)[119]; О.Бердникова. Концепция творческой личности в прозе И.А.Бунина (1992)[17]; Г.Лукьянина. Концепция личности в русской советской прозе 1930-х годов (1994)[110]; С.Скопкарёва. Концепция личности в прозе Даниила Гранина 60 - 80-х годов (1991)[155]; Т.Гарипова. Концепция личности в современной литературе (а материале русской и узбекской прозы) (1997)[35]; Д.Ковальчук. Художественная концепция личности в русской прозе 20 - 30-х годов XX века (М.А.Булгаков, А.А.Фадеев) (1998)[90].

Итак, несмотря на большое количество работ по интересующей нас проблеме, исследования о художественной кон

14 цепции личности именно в творчестве В.Белова и В.Маканина отсутствуют. Да и сама проблема, её теоретическая разработка, что было показано выше, страдает серьёзными изъянами. Поэтому актуальность нашего исследования и определяется нерешённостью перечисленных историко-литературных и теоретических вопросов.

Выбор темы обусловлен тем, что «концепция личности», своеобразный идейно-художественный центр произведения, позволяет выявить основные особенности творчества ведущих писателей последних десятилетий. К тому же сопряжение прозы В.Белова и В.Маканина, прозы, рассмотренной в контексте творчества многих авторов, даёт представление о некоторых общих тенденциях развития современной литературы.

Вот почему предметом исследования является художественный поиск личностного идеала в творчестве В.Белова и В.Маканина, поиск, соотносимый с христианскими православными ценностями, а объектом - ключевые, знаковые произведения этих авторов и некоторые произведения М.Шолохова,

A.Платонова, Ю.Трифонова, Ю.Казакова, А.Битова,

B.Михальского и других прозаиков XX века.

Цель диссертационного исследования - выявить сущность взглядов на человека В.Белова и В.Маканина, а также формы их художественной реализации.

Замысел работы был определён следующей гипотезой: русские писатели В.Белов и В.Маканин своё видение личности и формы его художественного воплощения осознанно и неосознанно соотносят с православным подходом к человеку, с традициями христианского гуманизма русской литературы XIX века.

15

Цель исследования и выдвигаемая гипотеза определяют постановку следующих задач:

1) представить различные подходы к творчеству В.Белова и В.Маканина, к концепции личности в их прозе в первую очередь; на основе системного анализа основных произведений этих авторов показать степень научной достоверности и продуктивности данных подходов;

2) выявить основные типы личности в творчестве В.Белова и В.Маканрша, их соотнесённость с православными ценностями и формы их художественного воплощения;

3) показать характер взаимодействия личности с обстоятельствами, бытом, временем, Богом; определить разные художественные уровни личности в прозе В.Белова и В.Маканина;

4) сопоставить идейно-художественные приоритеты писателей с определёнными тенденциями развития современного литературного процесса;

5) определить степень взаимосвязи творчества В.Белова и В.Маканина с традицией христианского гуманизма русской классической литературы.

Методологической и теоретической основой диссертационного исследования послужили труды по теории и истории литературы М.Бахтина, Г.Белой, Л.Гинзбург, В.Гусева, И.Золотусского, В.Кожинова, Ю.Селезнёва, В.Чередниченко и других авторов, а также работы по философии Н.Бердяева, А.Гулыги, Л.Карсавина, С.Франка и других.

Для решения поставленных задач в работе использовались сравнительно-тршологический и культурно-исторический методы.

16

Научная новизна диссертационного исследования заключается прежде всего в том, что впервые художественная концепция личности последовательно рассматривается на материале творчества В.Белова и В.Маканина 60 - 80-х годов с православных позиций. Выдвигается и новая типология личности в прозе этих авторов.

Достоверность и обоснованность результатов и основных выводов работы определяется исходными методологическими положениями, широкой опорой на научный и литературно-фактический материал, глубоким анализом проблемы.

Практической значение диссертации состоит в том, что наблюдения и выводы её могут быть использованы при дальнейшем изучении прозы В.Белова и В.Маканина, при чтении курса лекций по истории русской литературы XX века, а также спецкурсов и спецсеминаров по творчеству названных авторов. Работа может быть полезна при проведении уроков литературы в школе, факультативных занятий и кружков.

Апробация и внедрение результатов. Основные положения работы докладывались на внутривузовских научно-практических конференциях АГПИ в 1996 - 1999 гг., обсуждались на заседании кафедры литературы, методологических семинарах, аспирантских объединениях названного вуза. Материалы исследования отражены в публикациях автора диссертационной работы.

Проводимые исследования можно разбить на следующие этапы:

1. 1995 - 1996 г.г. - практическое знакомство с проблемой, изучение степени её новизны, начало опыт

17 но-поисковой работы, обобщение полученных данных.

2. 1996 - 1997 г.г. - обобщение данных литературоведения и философии, определение формы, структуры, динамики исследования, построение общей гипотезы работы, публикация тезисов.

3. 1997 - 2000 г.г. - написание диссертации, публикация статей.

Структура и объём работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. Список литературы включает 188 наименований. Общий объём исследования -166 страниц текста, набранного и распечатанного на принтере ЭВМ.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Балаценко, Наталья Сергеевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В творчестве В.Белова и В.Маканина 60 - 80-х годов проблема личности решается на разном материале. В прозе В.Белова личность проявляется как через социально-исторические события, так и через семейно-бытовые отношения. При этом писатель искусно сочетает разные планы изображения человека, не отдавая предпочтения ни одному из нргх. В.Маканин - принципиально внесоциальный писатель: социальное время если и существует в его произведениях, то лишь как фон, то, что не оказывает серьёзного давления на личность. Поэтому человек в творчестве В.Маканина раскрывается через быт, а это, как известно, было признаком плохого тона для литературы того времени. Показательно, что пафос нашумевшей статьи И.Дедкова «Когда рассеялся лирический туман.» разделили авторы разных направлений, уверенные в том, что через быт, любовь нельзя познать время и человека.

Суть проблемы, конечно же не в предмете изображения, а в уровне осмысления (наличие таланта подразумевается как несомненное, первое условие), мир о видении художника. Как показал анализ рассмотренных нами произведений, уровень этот, мировидение это - христианские, православные. Отсюда те результаты, которые мы определяем как разрушение устоявшихся литературных стереотипов - «кулака», «бедняка», «коллективизации», «провинции», «обыкновенного» человека, взаимоотношения творческой личности и народа и т.д.

Это происходит прежде всего потому, что В.Белов и В.Маканин не в традициях материалистического сознания, не в традициях советской литературы подходят к изображению че

151 ловека. Личность в их творчестве - не продукт социально-общественных отношений, а явление духовное, несущее в себе отражение лика Божьего. Именно по отношению к русской триаде: «Я - народ - Бог» - духовной вертикали в прозе В.Белова и В.Маканина - мы выделяем три основных типа личности в творчестве этих писателей: соборный, амбивалентный, эгоцентрический.

Соборный тип личности, являющийся выражением авторского идеала В.Белова и В.Маканина, в творчестве первого художника представлен как главными, так и второстепенными героями, в прозе второго автора - лишь второстепенными персонажами. В произведениях В.Белова и В.Маканина соборная личность начинается, рождается с самоотдачи, самопожертвования, с христианской любви. Именно этот тип личности является одним из «показателей» «стержневой словесности» (В.Бондаренко) в литературе XX века. Именно он и не только он разрушает искусственные рамки литературных течений: «деревенская проза», «проза сорокалетних», где были прописаны критиками и литературоведами В.Белов и В.Маканин, и ставит их в один ряд с Ю.Казаковым, Г.Семёновым, В.Распутиным, В.Лихоносовым, В.Личутиным и другими писателям*!-современник ами.

Амбивалентный и эгоцентрический типы личности - это результат обезбожения человека. Разница между данными типами - в степени и качестве разрыва личности с христианскими ценностями. Подход В.Белова и В.Маканина к человеку - в отличие от многих писателей-современников и художников XX века вообще - лишён социальных, национальных, религиозных, групповых и т.д. ограничений. В творчестве 60 - 80-х годов они верны заветам русской классики, заветам христианского гуманизма.

При этом В.Маканин больше, чем В.Белов, «не судья» человека, он до последнего «верит» во внутренний духовно-нравственный потенциал личности, в возможность её вочелове-чивания, возрождения:. Поэтому его герои обладают значительной степенью «открытости», «незавершённости». Поэтому столь значительную роль в творчестве гогсателя занимает «немотивированный» уровень личности.

Это, в свою очередь, выражается через нарушение причинно-следственных связей, усиление роли подтекста, двусмысленности, аллегории, сюжетно-композиционной незавершённости, художественной провокации. Выражается через «конфузную» ситуацию, условным знаком которой являются многочисленные «вдруг» в прозе В.Маканина. «Вдруг» - это своеобразный проявитель личности, указание на наличие в ней начал, которые не просчитываются заранее, тем более не определяются внешними факторами, социально-общественными прежде всего.

Прозу В.Маканина 60 - 80-х годов отличает и большая, чем у В.Белова закрытость и сложность выражения авторской позиции, и большая ориентация на читателя как на сотворца, как на человека, в чьи функции входит и кто способен домыслить, допрозреть дальнейшие судьбы героев, предложить свои версии решения проблем, поставленных автором и т.д.

Сказанное, конечно, не означает, что художественный мир В.Маканина совершеннее художественного мира В. Белова. Указанные отличия лишь свидетельствуют о том, как по

153 разному, при сходных позициях к человеку, реализуется художественная концепция личности в творчестве этих авторов.

Проза В.Белова и В.Маканина 60 - 80-х годов, на наш взгляд, свидетельствует о том, что многочисленные диагнозы об «усталости», «исчерпанности» В.Белова-художника, высказывания о «жестокости», «нерусскости» В.Маканина не имеют под собой никаких оснований. Творчество этих авторов в вершинных своих достижениях, думается, является златым звеном в цели русской литературы.

154

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Балаценко, Наталья Сергеевна, 2000 год

1. Агеев А. Истина и свобода. /7 Литературное обозрение. -1990. - № 9.

2. Анищенко Г. Искусство, которое заповедано Богом. // Вопросы литературы. 1991. - № 8.

3. Аннинский Л. Структура лабиринта. Владимир Маканин и литература «серединного» человека. /7 Знамя. 1986. - № 12.

4. Архангельский А. О символе бедном замолвите слово. // Литературное обозрение. 1990. - № 9.

5. Басинский П. Мужики и баре. //Новый мир. 1996. - № 4.

6. Бахтин М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. - 424 С.

7. Белая Г. Художественный мир современной прозы. М., 1983. - 190 С.

8. Белинский В. Собр. соч в 9-ти томах. Т.6. - М., 1981. - 6781. С.

9. Белов В. Воспитание по доктору Споку. Сборник прозы.

10. М., 1978. 256 С. Ю.Белов В. Избранные произведения: В 3-х Т. - М., 1983, 1984. П.Белов В. Привычное дело. - М., 1986. - 158 С.

11. Белов В. Раздумья на Родине. М., 1986. - 271 С.

12. Белов В. Всё впереди. // Наш современник. 1986. - № 7,8.

13. Белов В. Кануны: Хроника конца 20-х годов. М., 1989. -464 С.

14. З.Белов В. Год великого перелома. // Новый мир. 1989. - № 3; Новый мир. - 1991. - № 3,4; Наш современник. - 1994. - №12.155

15. Белов В. Час шестый (хроника 1932 года). // Наш современник. 1997. - № 9ДО; Наш современник. - 1998. - № 2,3.

16. Бердникова О. Концепция творческой личности в прозе И.Бунина. Дис.канд. филол.наук. Воронеж. - 1992. - 189 С.

17. Бердяев Н. Судьба России. М., 1990. - 371 С.

18. Битов А. Семь путешествий. Л., 1976. - 591 С.

19. Богданович Т. Художественные открытия А.Платонова и А.Малышкина в прозе 20 30-х годов (Концепция личности и история). - Дис. .канд. филол.наук. - М., МГУ, 1988. -324 С.

20. Большакова А. Феномен деревенской прозы. /7 Русская словесность. 1999. - № 3.

21. Бондаренко В. Столкновение духа с материей. // Литературная газета. 1980. - № 3.

22. Бондаренко В. Автопортрет поколения. /7 Вопросы литературы. 1985. - №> 11.

23. Бондаренко В. Кто приходит на место Африкановича. //Учительская газета. 1987. - 17 февраля.

24. Бондаренко В. Стержневая словесность. //Наш современник.- 1989. № 12.

25. Бочаров А. Требовательная любовь. Концепция личности в современной советской прозе. М., 1977. - 368 С.

26. Бочаров А. К ядру и по касательной. //Вопросы литературы.- 1987. № 1.

27. Вильчек Л. Вниз по течению деревенской прозы. //Вопросы литературы. 1985. - № 6.

28. Виноградов В. О языке художественной литературы. М.„1959. 655 С.156

29. Виноградов В. Избранные труды: Язык и стиль русских писателей от Карамзина до Гоголя. М., 1990. - 388 С.

30. Волков И. Литература как вид художественного творчества. М., 1985. - 192 С.

31. Вопросы методологии литературоведения. М.-Л., 1966. -284 С.

32. Воронов Вл. Художественная концепция. Из опыта советской прозы 60 80-х годов. - М., 1984. - 384 С.

33. Гальцева Р. Семь злейших духов. // Вопросы литературы. -1991. № 8.

34. ЗЗ.Гарипова Г. Концепция личности в современной литературе (на материале русской и узбекской прозы). Автореферат дис. .канд.филол.наук. Ташкент, 1997. - 29 С.

35. Гачев Г. Образ в русской художественной культуре. М"., 1981. - 247 С.

36. Гачев Г. Национальные образы мира. М., 1 988. - 448 С.

37. Генис А. Взгляд из тупика. //Огонёк. 1990. - № 52.

38. Гинзбург Л. О психологической прозе. Л., 1977. - 317 С.

39. Гинзбург Л. О литературном герое. М., 1979. - 224 С.41.".Голос летящий в купол". Беседа прозаика Татьяны Толстой и критика Карена Степаняна. /7 Вопросы литературы. -1988. № 2.

40. Голубков М. Литературные алгоритмы. //Москва. 1992. -№ 2-4.

41. Гулыга А. Искусство истории. М., 1980. - 288 С.

42. Гусев В. Память и стиль. Современная советская литература и классическая традиция. М., 1981. - 352 С.

43. Гусев В. Испытание веком. М., 1982. - 256 С.

44. Гусев В. Герой и стиль. М., 1983. - 286 С.157

45. Гусев В. Конец "периода"? // Литературная учёба. 1983. -№ 4.

46. Дёгтев В. Живая страсть. // Литературная Россия. 1995. -№ 39.

47. Дёгтев В. Мёртвая жизнь. Манифест нового поколения. // Литератруная Россия. 1995. - № 47.

48. Дедков И. Возвращение s себе. М., 1978. - 319 С.51 .Дедков И. Когда рассеялся лирический туман. /7 Литературное обозрение. 1981. - № 8.

49. Добренко Е. Фоменко А. Храм без божества. Тоталитарная культура и национальная идея. // Литературная газета. -1991. - № 28.

50. Добролюбов Н. Собр.соч в 3 Т. Т.2. - М., 1952. - 743 С.

51. Достоевский Ф. Полн.собр.соч. в 30 Т. Т.27. - М., 1984.463 С.

52. Евсеев В. Многоголосье мира. //Литературное обозрение. -1988. № 4.

53. Ермолин Е. Человек без адреса. Роман Владимира Маканина "Андеграунд, или Герой нашего времени" как книга последних слов. /7 Континент. 1998. - № 86.

54. Ершов Л. Память и стиль. М., 1984. - 342 С.

55. Ершов Л. Три портрета. М., 1985. - 48 С.

56. Есаулов И. Категория соборности в русской литературе. -Петрозаводск.,. 1995. С.бО.Золотусский И. Час выбора. М., 1976. - 3 19 С.61 .Золотусский И. Очная ставка с памятью. М.5 1983. - 288 С.62.3олотусский И. Отчёт о пути. // Знамя. 1987. - № 1.

57. Иванов Д. Что же впереди? /7 Огонёк. 1987. - № 2.158

58. Иванов К. Концепция личности нового типа в современном очерке 70-х годов. Дис.канд.филол.наук. Львов, 1984. -163 С.

59. Иванова Н. Очень предварительные итоги. О Владимире Ма-канине. // Литературная учёба. 1981. - № 1.

60. Иванова Н. Парадоксы любви и любовь к парадоксам. //Литературная учёба. 1983. - № 5.

61. Иванова Н. Проза Юрия Трифонова. М., 1984. - 296 С.

62. Иванова Н. Перекличка. //Литературная учёба. 1985. - № 3.

63. Иванова Н. Испытание правдой. // Знамя. 1987. - № 1.

64. Иванова Н. Иллюзия обретения. //Литературная газета. -1987. № 14.

65. Иванова Н. В полоску, клеточку и мелкий горошек. //Знамя. 1999. - № 2.

66. Ильин И. О грядущей России: Избранные статьи. Джор-данвилл, США, 1991.- 367 С.

67. Ильин И. Собрание соч. в 10 Т. Т.6. - М., 1996. - 560 С.1. JL

68. Казаков Ю. Осень в дубовых лесах. М., 1 983. - 575 С.

69. Казаков Ю. Две ночи. М., 1986. - 336 С.

70. Камянов В. Сюжет и вокруг. Из опыта дебютантов 60 70-х годов. //Новый мир. - 1983. - № 4.

71. Камянов В. В тесноте и обиде, или "Новый человек" на земле и под землёй. /'/Новый мир. •- 1991. № 12.

72. Камянов В. Космос на задворках. //Новый мир. 1994. - № 3.

73. Канашкин В. Очарование человека. Герой и история: диалектика восхождения. Краснодар, 1988. - 255 С.159

74. Кантор В. "Принцип христианского реализма"., или Против утопического своеволия. /7 Вопросы литературы. 1988. - №6.81 .Кардин В. Двое против города. /7 Литературное обозрение. 1986. № б.

75. Карсавин Л. Малые сочинения. С.-П., 1994. - 532 С.

76. Кемеров В. Проблема личности: Методология исследования и жизненный смысл. М., 1977. - 255 С.

77. Киреев Р. Где-то рядом ходят Гуровы. // Литературная учёба. 1983. - № 5.

78. Киреев Р. Обретение через утрату. /7 Литературная газета.1987. № 14.

79. Киреевский И. Избранные статьи. М.5 1984. - 383 С.8 7. Кириллова И. Литературное воплощение образа Христа. //'Вопросы литературы. 1991. - № 8.

80. Клитко А. Глубина фокуса. М., 1981. - 271 С.

81. Клямкин И. Какая улица ведёт к храму? /7 Новый мир. -1987. м> 11.

82. Ковальчук Д. Художественная концепция личности в русской прозе 20 30-х годов XX века (М.А.Булгаков, А.А.Фадеев). - Армавир, 1998. - 160 С.91 .Кожин А. Стилистика художественной литературы. М.? 1982. - 189 С.

83. Кожинов В. «И назовёт меня всяк сущий в ней язык.» /7

84. Наш современник. 1981. - № 11. 93 .Кожин о в В. Статьи о современной литературе. - М., 1982.303 с.

85. Кожинов В. Размышления о русской литературе. М., 1991.- 526 С.160

86. Кокшенёва К. У "Букера" в плену. //Москва. 1994. - № 3.

87. Краснощёкова Т. Концепция человека в творчестве Вс. Иванова. М., 1963. - 274 С.

88. Кузин Н. Преждевременные итоги. /7 Север. 1987. - № 1.

89. Кузнецов Ф. Судьбы деревни в прозе и в критике. М., 1975. - 64 С.

90. Кузьменко Ю. Советская литература вчера, сегодня, завтра. М., 1984. - 364 С.

91. Курбатов В. Возвращение будущего. /7 Советская литература. 1990. - № 11.

92. Курбатов В. Хлопцы, чьи вы будете? // Москва. 1993. - Лг® 6.

93. Курбатов В. По образу и подобию. //Москва. 1994. - № 1.

94. Л актин В. По правде говоря. /7 Известия. 1986. - 3,4 декабря.

95. Лакшин В. Иван Денисович, его друзья и недруги. В кн.: Лакшин В. Пути журнальные. - М., 1990. - * С.

96. Ланщиков А. Деревня и "деревенская" проза. В кн.: Лан-щиков А. Вопросы и время. - М., 1978. - С.84-113.

97. Левина М. Апофеоз беспочвенности ("Онтологическая" проза в свете идей русской философии). // Вопросы литературы. 1991. - № 9,10.

98. Левина-Паркер М. Смерть героя. /7 Вопросы литературы. -1995. № 5.

99. Ю8.Лейдерман Н., Липовецкий М. Между хаосом и космосом.1. П Новый мир. 1991. - № 7.

100. Леонтьев К. О всемирной любви. /7 Наш современник. -1990. № 7.161

101. Маканин В. Утрата: Повести, рассказы. М., 1989. - 398 С.

102. Маканин В. Портрет и вокруг. Один и одна. М., 1991. -416 С.

103. Пб.Маканин В. Андеграунд, или Герой нашего времени. М.,1999. 557 С.

104. Максимов В. Нас возвышающий обман. //Литературная газета. 1990. - № 9.

105. Мальгин А. В поисках «мирового зла». // Вопросы литературы. 1987. - № 9.

106. Мальков А. Концепция личности в прозе П.Ф.Нилина и формы её художественного воплощения: Дис. канд.филол.наук. МОПИ, 1991. - 193 С.

107. Марченко Ал. И духовно навеки почил? // Новый мир.1995. № 8.121 .Матевосян Г. Твой род: Повести, рассказы. М., 1986. -480 С.

108. Михайлов Ал. Пологий скат. /7 Вопросы литературы. -1991. № 8.

109. Михальский В. Всё уносящий ветер. М., 1981. - 463 С.

110. Морозова Т. Лаперуз Ст. Индивидуализм и соборность. Русско-американский диалог. // Москва. - 1996. - № 9.162

111. Морозова Т. Подземные жители. // Москва. 1998. - № 12.

112. Недзвецкий В. Предшественники и истоки "деревенской прозы" /7 Литература в школе. 1999. - № 6.

113. Немзер А. Когда? Где? Кого? О романе Владимира Мака-нина: опыт краткого путеводителя. /7 Новый мир. 1998. - № 10.

114. Новиков Вл. Диалог. М., 1986. - 270 С.

115. Новиков Вл. Бедный эрос. Неподъёмная тема современной словесности. //Новый мир. 1998. - № 11.

116. ЗО.Османова 3. Художественная концепция личности в литературе советского Востока (Традиции и современность). -М., 1977. 137 С.

117. Ответ любовью. Беседа с Грантом Матевосяном. /7 Литературное обозрение. 1985. - № 10.

118. Павлов О. Русский человек в XX веке. Александр Солженицын в зеркале каратаевщины. // Дружба народов. -1998. № 12

119. Павлов Ю. Рассказы А.Солженицына 60 90-х годов: "правый" и "левый" подходы к изображению человека. - В кн.: Русская и русскоязычная литература XX века: К вопросу о художественной концепции личности. - Армавир, 2000. -С.162.

120. Пискунова С. Пискунов В. В пространствах новых. Миры и антимиры натурфилософской прозы. // Литературное обозрение. 1 986. - № 2.

121. Пискунова С. Пискунов В. Всё прочее литература. // Вопросы литературы. - 1988. - № 2.

122. Платонов А. Чевенгур: Роман и повести. М., 1989. - 656 С.

123. Померанц Г. Корзина цветов нобелевскому лауреату. // Октябрь. 1990. - № 11.

124. Пришвин М. Из дневников разных лет. // Литературная учёба. 1984. - № 3.141 .Рогощенков И. Подвиг традиции. //Север. 1989. - № 9.

125. Роднянская И. Незнакомые знакомцы. В кн.: Роднянская И. Художник в поисках истины. - М., 1989. - С.108-145.

126. Роднянская И. Сюжеты тревоги. Проза Маканина под знаком "новой" жестокости. /7 Новый мир. 1997. - № 4.

127. Розанов В. Сочинения. М., 1990. - 592 С.

128. Розанов В. Собр.соч. О писательстве и писателях. М., 1995. - 734 С.

129. Нб.Рябчук М. Синдром Башилова. Я Литературное обозрение. 1984. - № 11.

130. Сахаров Вс. Обновляющийся мир : Заметки о текущей литературе. М., 1980. - 288 С.

131. Светов Ф. После подарка. // Вопросы литературы. М., 1991. - № 8.

132. Селезнёв Ю. Вечное движение. M.s 1976. - 237 С.

133. Селезнёв Ю. Мысль чувствующая и живая. М. 1982. -336 С.

134. Селезнёв Ю. Василий Белов. М.? 1983. - 144 С.164

135. Селезнёв Ю. Глазами народа. Размышления о народности русской литературы. М., 1986. - 349 С.

136. Семёнов Г. Утренние слёзы. М., 1982. - 335 С.

137. Сидоров Е. На пути к синтезу. М. 1979. - 335 С.

138. Скопкарёва С. Концепция личности в прозе Д.Гранина 60 -80-х годов. Дис.канд филол.наук. М., 1996. - 200 С.

139. Славникова О. Деревенская проза ледникового периода. // Новый мир. 1999. - № 2.

140. Солженицын А. Рассказы. М., 1991. - 288 С.

141. Соловьёва И. Натюрморт с книгой и зеркалом. /7 Литературное обозрение. 1988. - № 4.

142. Сохряков Ю. .которая породила. Человек и земля в современной прозе. /7 Наш современник. 1987. - № 2.

143. Сохряков Ю. Ненавидеть зло сейчас мало. // Наш современник. 1987. - № 12.161 .Страхов Н. Литературная критика. М., 1984. - 431 С.

144. Стрелкова И. Взрослые игры и слезинка ребёнка.// Наш современник. 1987. - № 5.

145. Стрелкова И. Литература в отсутствие критики. // Наш современник. 1996. - № 10.

146. Сурганов Вс. Человек на земле. М., 1976. - 502 С.

147. Татаринов А. Контуры реальности в постсоветской прозе. -В кн.: Русская литература XX века: Актуальные проблемы развития. Краснодар, 1999. - С.83 - 106.

148. Татауров П. Когда слепой ведёт слепого. // Литературная Россия. 1994. - № 4.

149. Теория литературных стилей. М., 1978. - 510 С.

150. Тимофеева В. Пути художественного изучения личности. -Л., 1975. 195 С.165

151. Трифонов Ю. Избранное: Роман. Повести. М., 1983. - 514 С.

152. Трифонов Ю. Отблеск костра. Исчезновение: Документальная повесть, роман. М.5 1988. - 300 С.17 1 .Ульяшов Г1. Каков же итог? // Литературная Россия. 1987. - 5 декабря.

153. Ульяшов П. "Кануны" Белова и тема коллективизации в современной прозе. II Литература в школе. 1990. - № 2.

154. Урнов Д. О близком и далёком. // Вопросы литературы. -1987. № 9.

155. Франк С. Духовные основы общества. М., 1992. - 362 С.

156. Цурикова Г., Кузьмичёв И. Иллюзия одиночества. /7 Нева. -1989. № 7.

157. Чалмаев В. "Воздушная воздвигалась арка." (Деревенская проза ~ реализм, нравственный кодекс, испытание будущим). /У Вопросы литературы. 1985. - № 6.

158. Чалмаев В. Андрей Платонов. М., 1989. - 448 С.

159. Чалмаев В. Трудная земля («Деревенская проза»: уроки прошлого, энергия современных прозрений). /7 Литературная газета. 1989. - № 46.

160. Чередниченко В. Эволюционный метод в литературоведении. /7 Филология Philologie. - 1995. - № 8.

161. Черников А. Проза И.С.Шмелёва: концепция мира и человека. Автореферат дис. .канд.филол.наук. М., 1996. - 40 С.181 .Чупринин С. Каждому своё? II Литературная учёба. -1981. - № 1.

162. Чупринин С. Ясным светом. II Новый мир. 1982. - № 6.