ИСТОРИОСОФСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ В ТЕОЛОГИИ ВОЛЬФХАРТА ПАННЕНБЕРГА тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.14, кандидат наук Лаврентьев Андрей Валентинович

• Лаврентьев Андрей Валентинович
• кандидат наук
• 2016

Оглавление диссертации кандидат наук Лаврентьев Андрей Валентинович

Оглавление

Введение

Глава 1. История как философско-богословская категория в немецкой библейской теологии

§ 1. От историко-сотериологической к исторической теологии

§ 2. Историко-критический метод в теологии - 43 Выводы к главе 1 - 69 Глава 2. Откровение как история

§ 1. Основы теологии откровения Панненберга - 71 § 2. Эсхатологическая перспектива мировой истории - 92 § 3. Верифицируемость откровения в истории - 99 Выводы к главе 2 - 104 Глава 3. Смысл истории в категориях «Бог», «человек», «церковь»

§ 1. Бог и история: философские, догматические и экуменические аспекты - 106 § 2. Человек и история: антропологический и историософский ответы - 129 § 3. Церковь и история - 146 Выводы к главе 3 - 159 Заключение - 162 Список литературы

Введение

Актуальность темы исследования

ТЛ С С _

В современной отечественной науке протестантская теология многократно становилась предметом исследования. Это связано, прежде всего, с тем, что в ее недрах были разработаны теории, обладающие общефилософской и общекультурной значимостью. Тогда как в советскую эпоху разработки протестантских теологов были скорее предметом марксистской критики1, в постсоветский период они стали рассматриваться более беспристрастно, вследствие чего такие исследования стали характеризоваться многообразностью своих подходов.

Одно из направлений, которое разрабатывалось в современном протестантизме, было философско-теологическое осмысление истории. Поскольку современная протестантская мысль находится в тесной связи с философским и общегуманитарным развитием, данное направление ее разработок является частью дискурса философии истории. Одним из выдающихся протестантских мыслителей XX в., который сделал существенный вклад в этой области, был немецкий протестантский теолог Вольфхарт Панненберг (1928-2014 гг.).

Сильный резонанс в философском и богословском сообществе Европы 60-х гг. XX в. вызвала концепция Панненберга «Откровение как история», возникшая в оппозиции к так называемой теоцентрической модели мышления, доминировавшей в немецкой теологии в пер. пол. XX в., представленной, прежде всего, таким направлением, как «диалектическая теология». Данное направление сводило к минимуму и почти нивелировало значение категории истории для протестантской теологии. Корни «деисторизации» протестантской теологии обнаруживаются в XIX в. в иррациональных

1 Ср., напр.: Гараджа, В.И. Протестантизм. М.: Политиздат,

богословских и философских течениях (например, в пиетизме и в теологии религиозного опыта Шлейермахера). В работах Панненберга доказывается принципиально исторический характер христианского богословия, с которым тесно связано понятие божественного откровения и религиозного опыта.

Теология истории Панненберга является эсхатологически ориентированным развитием его концепции «Откровение как история»1, являющей собой программу исторического откровения Бога и затрагивающей такие проблемные области, как антиномия трансцендентности и имманентности Бога в мире, субъект истории, человеческая свобода и провиденциализм, историческая контингентность и детерминизм. Панненберг акцентирует внимание на историческом элементе и в собственно вероучительных областях христианской теологии (прежде всего, в христологии и триадологии). Его разработки по христологии представляют собой попытку обоснования уникальности и абсолютности христианского откровения, а тринитарные идеи вошли в дискурс межконфессионального богословского диалога между восточным и западным христианством.

В этой связи представляется актуальным предложить исследование историософских и историко-богословских идей Панненберга в качестве философско-религиозной концепции смысла истории, что призвано внести вклад в одну из сторон такого многоаспектного дискурса, как философия истории.

Степень разработанности темы

Взгляды Панненберга нашли освещение в ряде западноевропейских исследований. Существуют разные типы реакции на богословие истории Панненберга. Прежде всего, внимание ученого

1 Программным принято считать сборник статей, вышедший с одноименным названием под редакцией Панненберга: Pannenberg, W. (Hg.). Offenbarung als Geschichte. Göttingen,

сообщества нашло выражение в многочисленных статьях, появившихся в ответ на идеи Панненберга, выраженные в программном сборнике «Откровение как история». Эти статьи носили, как правило, полемический характер1.

Первой небольшой монографией, посвященной критике историко-богословской концепции Панненберга, была работа Гюнтера Кляйна «Теология Слова Божьего и гипотеза универсальной истории» (1964)2, в которой он имел возможность суммировать свои претензии к Панненбергу, фрагментарно высказанные ранее в статьях. Эти идеи отчасти нашли отражение также в последующей работе Кляйна «Реконструкция и интерпретация» (1969)3. Критическое рассмотрение идеи Панненберга нашли отражение у Ганса Гебеля в его работе «Слово Божие как назначение» (1972)4.

В монографии Карла Браатена «История и герменевтика» (1966)5 излагаются богословские идеи Панненберга в историко-герменевтическом контексте современной философии и теологии.

Первая попытка обобщения и определения места Панненберга в контексте современной богословской науки была предпринята французским исследователем Игнасом Бертеном в монографии

1 См., напр.: Althaus, P. Offenbarung als Geschichte und Glaube. Bemerkungen zu Wolfhart Pannenbergs Begriff der Offenbarung // Theologische Literaturzeitung 87 (1962). S. 321-330; Klein, G. Offenbarung als Geschichte? Marginalien zu einem theologischen Programm // MPTh 51 (1962); Fuchs, E. Theologie oder Ideologie. Bemerkungen zu einem heilsgeschichtlichen Programm // ThLZ 88 (1963), S. 257260; Steiger, L. Offenbarungsgeschichte und theologische Vernunft. Zur Theologie Wolfhart Pannenbergs // ZThK 59 (1962), S. 88-113; Muschalek, G., Gamper, A. Offenbarung in Geschichte // ZKth 86 (1964). S. 180-196; Geyer, H.G. Geschichte als theologisches Problem. Bemerkungen zu W. Pannenbergs Geschichtstheologie // EvTh 22 (1962). S

2 Klein, G. Theologie des Wortes Gottes und die Hypothese der Universalgeschichte. München,

3 Klein, G. Rekonstruktion und Interpretation. München: Kaiser,

4 Goebel, H. Wort Gottes als Auftrag. Neukirchen-Vluyn,

5 Braaten, C.E. History and Hermeneutics (New Directions in Theology Today II). Philadelphia,

«История, Откровение и Вера» (1969)1. Следующей попыткой систематически представить основные концепции теологии Панненберга является работа английского автора Алана Галлоуэя «Вольфхарт Панненберг» (1973)2.

В эти и последующие годы вышло много работ, посвященных частным аспектам теологии Панненберга: учение об искуплении,3 значение крестной смерти Иисуса Христа4 и др.

В 80-е гг. появляется ряд монографий, посвященных как систематическому, так и дифференцированному анализу богословской программы Панненберга. Это работа Курта Коха «Бог истории» (1988)5, в которой систематически и обширно представлен круг историософских идей Панненберга. Кох предлагал рассматривать богословие Панненберга в перспективе экуменического межконфессионального диалога.

Исследование французского автора Дениса Мюллера «Слово и история»6 имело своей основной задачей критический анализ представлений Панненберга о значении рационального элемента в когнитивных методах теологии (проблема историко-критического метода, научной верификации).

В работе Кшиштофа Гоздза «Иисус Христос как смысл истории

1 Berten, I. Histoire, revelation et foi. Dialogue avec Wolfhart Pannenberg. Bruxelles, 1969. В немец.переводе книга была издана в 1970 г.: Berten, I. Geschichte, Offenbarung, Glaube. Eine Einführung in die Theologie Wolfhart Pannenbergs. München,

2 Galloway, A.D. Wolfhart Pannenberg. London,

3 Neie, H. The doctrine of the atonement in the theology of Wolfhart Pannenberg. Berlin,

4 Virgulak, F. The death of Christ according to Wolfhart Pannenberg. Roma,

5 Koch, K. Der Gott der Geschichte. Theologie der Geschichte bei Wolfhart Pannenberg als Paradigma einer philosophischen Theologie in ökumenischer Perspektive. Mainz,

6 Müller, D. Parole et Histoire. Dialogue avec Wolfhart Pannenberg. Genève,

у В. Панненберга» (1988)1 представлено исследование путей и принципов исследований Панненберга, ведущих к осознанию смысла истории и ее христологической интерпретации: какой Панненберг видит связь человеческой истории со Христом на онтическом и на богословском уровне, и какой практический смысл получает история на этом основании.

Начиная с 90-х гг. ХХ века исследование творческого наследия Панненберга ознаменовано более дифференцированным подходом ввиду уже достаточно большого количества работ, отражающих систему его богословских взглядов в целом. Внимание уделяется научному статусу теологии и вопросам междисциплинарного богословского диалога2, а также компаративному анализу взглядов Панненберга с идеями того или иного современного теолога3. В 1993 г. выходит монография, посвященная уже неоднократно разработанной теме откровения и истории, в которой автор предлагает свое особое видение идеи откровения истории у Панненберга4.

Исследование Андре Кенделя «История, антиципация и Воскресение»5 проводится в междисциплинарной области систематической теологии и экзегетики.

1 Gozdz, Krzysztof. Jesus Christus als Sinn der Geschichte bei Wolfhart Pannenberg. Regensburg,

2 Это нашло отражение в след. работах: Worthing, M.W. Foundations and functions of theology as universal science. Theological method and apologetic praxis in Wolfhart Pannenberg and Karl Rahner. Frankfurt am Main,

3 Ср., напр.: Hasel, F. Scripture in the theologies of W. Pannenberg and D. G. Bloesch. Frankfurt am Main, 1996; Fukai, T. Paradox und Prolepsis. Geschichtstheologie bei Reinhold Niebuhr und Wolfhart Pannenberg. Marburg, 1996; Salai, H.A. The doctrine of creation in the theology of Barth, Moltmann and Pannenberg. Regensburg,

4 Nnamdi, R. Offenbarung und Geschichte. Zur hermeneutischen Bestimmung der Theologie Wolfhart Pannenbergs. Frankfurt am Main u.a,

5 Kendel, A. Geschichte, Antizipation und Auferstehung. Theologische und textteoretische Untersuchung zu W. Pannenbergs Verständnis von Wirklichkeit. Frankfurt am Main u.a.,

Последней работой, в которой представлен наиболее полный обзор всей богословской системы Панненберга с подробным комментарием, является книга его преемника по кафедре Мюнхенского университета профессора Гюнтера Венца «Систематическая теология Вольфхарта Панненберга»1, переизданная спустя десять лет также на английском языке

К числу компаративистских работ относится монография румынского исследователя Василе Кристеску «Антропология и ее христологическое обоснование у Вольфхарта Панненберга и Думитру Станилоэ»3. Сравнительный характер имеет исследование Нориуки Сакай «Парусия. Понимание времени и приоритетность будущего у М. Хайдеггера и В. Панненберга»4. К числу работ по герменевтике Панненберга относится монография Сеунга Оха «Критическая рефлексия герменевтики Вольфхарта Панненберга»5, написанная с учетом герменевтических разработок втор. пол. XX в. В 2010 г. вышла книга Урсцулы Пекала «Одно откровение - много религий»6, в которой разработан религиоведческий аспект работ Панненберга.

В российской науке теология Панненберга была до настоящего времени предметом систематического исследования в единственной работе советского периода «Критический анализ теологической

1 Wenz, G. Wolfhart Pannenbergs Systematische Theologie. Ein einführender Bericht. Göttingen,

2 Wenz, G. Introduction to Wolfhart Pannenberg's Systematic Theology. Göttingen,

3 Cristescu, V. Die Anthropologie und ihre christologische Begründung bei Wolfhart Pannenberg und Dumitru Staniloae. Frankfurt am Main,

4 Sakai, Noriyuki. Parusie. Das Zeitverständnis und der Primat der Zukunft bei M. Heidegger und W. Pannenberg ; ein Vergleich. Diss. München,

5 Oh, S.S. Critical Reflection on Wolfhart Pannenberg's Hermeneutics. Berlin,

6 P^kala, U. Eine Offenbarung - viele Religionen. Die Vielfalt der Religionen aus christlicher Perspektive auf der Grundlage des Offenbarungsbegriffs Wolfhart Pannenbergs. Würzburg,

концепции В. Панненберга» Рыбниковой Г.И.1 Автор диссертации рассматривала свой труд в качестве «марксистской критики модернизированных форм религиозной идеологии»2. В связи с этим работа является идеологически окрашенной и выдержана в полемическом ключе. Несмотря на это, в ней впервые на русском языке были изложены основные идеи Панненберга, хотя и в односторонней интерпретации. Здесь предпринимается попытка вскрыть методологические основы философской теологии Панненберга. По мнению автора, теологические построения Панненберга являются попыткой антропологизации богословия и герменевтической реинтерпретацией основных христианских вероучительных истин, что было обусловлено «кризисом христианской веры в современном западноевропейском мире».

В российском научном пространстве последних трех десятилетий было написано несколько статей, посвященные как общему обзору творчества Панненберга3, так и отдельным аспектам его мысли (антропологии, теологии истории и откровения)4. Кроме

1 Рыбникова, Г.И. Критический анализ теологической концепции В. Панненберга. Дисс. ... канд.филос.н. М.,

2 Рыбникова, Г.И. Критический анализ теологической концепции В. Панненберга: Автореферат дисс. ... канд. филос. н. - М.,

3 Лаврентьев, А.В. Панненберг // Большая Российская Энциклопедия. Т. 25. - М.: БРЭ, 2014. С

4 Гараджа, В. И. Протестантская концепция человека // Буржуазная философская антропология ХХ века. М., 1986. С. 279-293; Гараджа, В.И. Концепции человека: Э. Бруннер, Ф. Гогартен, П. Тиллих, В. Панненберг // От Лютера до Вайцзеккера: великие протестантские мыслители Германии / В. А. Зоц, сост. М., 1994. С. 264-276; Уколов, К.И. Богословская антропология Вольфхарта Панненберга // Вестник ПСТГУ, Вып. 2 (34), 2011. С. 34-46; Он же: Вступительная статья и перевод избр. работ Панненберга в: Сравнительное богословие: немецкий протестантизм XX в. Тексты с комментариями / сост., авт. введ. Кристоф Гестрих; пер., авт. вступ. статей К. И. Уколов. - М., 2009. С. 432490. Лаврентьев, А.В. Проблема историчности Бога в работах Вольфхарта Панненберга (философские, догматические и экуменические аспекты) // Вестник ПСТГУ, Вып. 2 (52), 2014. С. 43-58; Лаврентьев, А.В. Историзм и историко-критический метод в теологии В. Панненберга // Вестник ПСТГУ, Вып. 3 (41). С.

того, на русском языке о Панненберге существуют соответствующие разделы, посвященные краткому общему обзору идей немецкого теолога1.

Таким образом, состояние современной научной разработанности теологии истории Панненберга позволяет заключить, что она неоднократно становилась предметом специальных исследований (прежде всего, в работах западных авторов) и различные ее аспекты были освещены в той или иной перспективе. Разработки предлагаемой диссертации представляют собой систематизацию основных концептов теологии истории Панненберга и попытку их целостного осмысления в единой историософской концепции, которая консолидируется двумя категориями: теологической категорией откровения и философской категорией смысла истории. В такой постановке проблематики исследование представляет собой попытку нового осмысления историософской теологической концепции Панненберга в рамках современных философско-религиозных исследований.

Цель работы - определение роли и содержания концепции философской теологии истории Панненберга в контексте современной философской и богословской мысли.

Поставленная цель обусловливает решение следующих задач:

1) обозначить и охарактеризовать контекст возникновения и развития теологии истории Панненберга;

2) определить методологические основания теологии Панненберга;

3) реконструировать систему историософских взглядов

7-18. Теология истории Вольфхарта Панненберга // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. № 3 (33), 2015. С

1 Гартфельд, Г. Немецкое богословие Нового времени: школы, персоналии, идеи. М., 2005. С. 247-260; Гренц, С., Олсон, Р. Богословие и богословы XX в. Черкассы: Коллоквиум, 2011. С

Панненберга на основании богословской категории откровения;

4) раскрыть категорию смысла истории в работах Панненберга в теологической, антропологической и экклезиологической перспективе.

Объект исследования - современная протестантская теология.

Предметом исследования выступает философско-религиозная система историософских идей Панненберга, являющаяся в то же время конститутивным принципом для всех областей его философско-богословского наследия, а также предпосылки ее возникновения и развития в контексте немецкой теологии XIX и XX вв. и диалога со светским историко-философским знанием.

Теоретико-методологические основы исследования

Исходной методологической установкой исследования являются принципы объективности, полноты изложения материала, историзма, системности, единства логического и исторического, а также междисциплинарный подход.

Философско-религиоведческий характер работы обусловил применение следующих методов исследования:

- исторический метод анализа источников и вторичной литературы по теме исследования;

- сравнительный метод, позволяющий сопоставлять историко-теологические концепции Панненберга, а также модель его теологии откровения с концепциями и моделями иных мыслителей в пространстве немецкой теологии и философии XIX - XX вв.;

- метод теоретической реконструкции, предполагающий обнаружение центральных направлений в дискуссии об историко-богословских категориях, воссоздание логики мышления богословия истории в современной западной теологии.

Кроме того, специфика исследования теологии истории предполагает применение герменевтической процедуры.

Источниковедческой базой исследования служат, прежде всего, работы Панненберга, в которых нашли выражение концепции его теологии истории. До настоящего времени не существует полного собрания сочинений Панненберга, но есть сборники его работ, объединяющие статьи и доклады разных периодов творчества. Среди них в работе используются:

Pannenberg, W. Grundfragen Systematischer Theologie. Gesammelte Aufsätze. Göttingen, Bd. 1 (1967) - Bd. 2 (1980).

Pannenberg, W. Beiträge zur Systematischen Theologie. Göttingen, Bd. 1 (1999) - Bd. 2-3 (2000).

Систематический труд, суммирующий основные положения теологии Панненберга: Pannenberg, W. Systematische Theologie. Göttingen, Bd. 1 (1988), Bd. 2 (1991), Bd. 3 (1993).

Манифестный сборник «Откровение как история»: Offenbarung als Geschichte. Hrsg. von W. Pannenberg. Göttingen,

Монография Панненберга, суммирующая его

антропологические взгляды: Pannenberg, W. Anthropologie in theologischer Perspektive. Göttingen,

Кроме того, исследование опирается на сочинения западных мыслителей XIX и XX вв. для реконструкции историко-философского фона и дискуссий, в которых формировалась теология истории Панненберга.

Научная новизна исследования

Работа представляет собой первое в отечественной науке систематическое исследование философско-теологической концепции истории Панненберга.

1) Впервые вводится в оборот круг классических источников по современной немецкой теологии истории, в число которых входят труды Панненберга, до настоящего времени систематически не изученные в работах отечественных исследователей.

2) Воссоздан исторический фон возникновения и развития теологии истории Панненберга в контексте философско-религиозного осмысления истории современным протестантизмом.

3) Определены методологические основания теологии истории Панненберга, позволяющие заключить о возможности применения научных методов в теологических исследованиях.

4) Реконструирована система историософских взглядов Панненберга в русле теологии откровения.

5) Произведена аспектная классификация историософских идей Панненберга в теологическом, антропологическом и экклезиологическом отношениях.

Положения, выносимые на защиту:

1. В немецкой протестантской теологии к середине XX в. формируются два противоположных отношения к категории истории. Первое направление сосредоточено на абстрактном и психологическом переживании религиозного опыта, тогда как другое обращает внимание на конкретную событийность опыта религиозного спасения в футурологической и эсхатологической перспективе.

2. Философско-теологическая концепция истории Панненберга ориентирована на разумное взаимодействие теологии с достижениями и методологией современной науки, в частности, с историко-критическим методом, лишенным наслоений позитивизма.

3. Концепция «откровение как история» является одной из уникальных моделей доказательства абсолютности христианского откровения на основании предварительной реализации конца истории в явлении Иисуса Христа.

4. Историческая теология Панненберга имеет апологетическое значение, интегрируя идеи Бога и откровения в междисциплинарное проблемное поле, причем не в качестве догматических постулатов, а как проблему в ее исторической сложности.

5. Проблема историчности Бога разрешается в троичном богословии Панненберга, которое позволяет говорить об имманентности Бога миру, с одной стороны, и Его трансцендентности по отношению к сотворенной реальности, с другой. Такое утверждение становится возможным в контексте обсуждения проблемы имманентной и икономической триадологии, имеющей немаловажное значение для расхождения путей восточного и западного богословия.

6. Панненберг подчеркивал определяющее значение истории для антропологии, доказывая, что попытки обосновать смысл предназначения человека с помощью универсальной природной константы приводят к искаженному пониманию человека, и являются выражением интуиций, чуждых христианству.

7. Осмысление христианской истории Панненберга является утверждением ее трансцендентного (теистического) основания. Вследствие этого в полемике с рядом современных теологов Панненберг защищает идею Бога как субъекта истории. Помимо этого, он указывает на пагубные последствия проникновения антропоцентризма в богословское осмысление истории: это сегментация истории на сакральную и профанную, а также тотальная десакрализация послебиблейской истории.

8. В философско-религиозной концепции истории Панненберга совершенно особую роль играет идея Церкви: в результате осуществления своей религиозной миссии (проповеди вероучения и образа жизни) христианская Церковь способствовала формированию единого культурного пространства, а также имела важное значение в определении общественно-политических судеб европейской цивилизации.

Теоретическая значимость исследования.

Философско-религиоведческая значимость диссертации заключается в анализе и прояснении совокупности философских и богословских представлений исторической теологии Панненберга в контексте современной западноевропейской мысли. Вследствие фундаментальности разрабатываемой проблемы работа открывает широкую перспективу для дальнейших исследований. Результаты исследования позволяют обратиться к сопоставлению идей Панненберга с идеями отечественных мыслителей, развивавших историко-богословские концепции (например, Г. Флоровского).

Практическая значимость исследования.

Введенные впервые в отечественный научный оборот источники, теоретические наработки и результаты исследования могут быть использованы при подготовке учебных пособий по философии религии, а также для разработки как специальных, так и лекционных курсов по ряду историко-философских и богословских дисциплин. Заключения исследования, касающиеся специфики западного и в особенности протестантского богословия и религиозности, могут быть полезны для ведения межконфессионального диалога.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «ИСТОРИОСОФСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ В ТЕОЛОГИИ ВОЛЬФХАРТА ПАННЕНБЕРГА»

Апробация работы

Основные положения и выводы диссертации были отражены в 9 публикациях автора общим объемом 6,3 п.л., в том числе в трех статьях в ведущих рецензируемых журналах, рекомендуемых ВАК РФ. Ряд положений исследования был также артикулирован в докладах на международных и всероссийских конференциях. Среди них: Футурологический конгресс: будущее России и мира (Москва, 2010); XIII Свято-Троицкие ежегодные международные академические чтения (Санкт-Петербург, 2013); Международная научная конференция «Российское государство и социально-экономические вызовы современности» (Москва, 2014);

всероссийская научная конференция «Человек в кризисном обществе XX-XXI вв.: христианская рефлексия» (Москва, 2015).

Структура диссертации

Структура диссертации обусловлена поставленными целями, задачами и методологией исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы. Общее количество страниц диссертации - 185. Текст исследования изложен на 169 страницах. Список литературы состоит из 201 наименования, 167 из которых - на иностранных языках.

Глава 1. История как философско-богословская категория в немецкой библейской теологии

Традиционно основным источником протестантского богословия считается Библия. Прежде всего в текстах Ветхого и Нового Заветов, как базовом источнике Откровения, ищут обоснования своих теоретических построений и современные протестантские теологи. Тщательное осмысление истории как философской и богословской категории было начато в библейской протестантской науке около двух столетий назад. Релевантность истории для теологии была вновь артикулирована в середине XX в. Панненбергом, выступившим в защиту необходимости сохранять историчность христианского вероучения. В дальнейшем будут представлены основные ступени развития теологии истории в Германии в XIX - первой половине XX вв., в русле которой формировалась концепция Панненберга. В этой связи будет также представлено значение исторической критики, как для германской, так и для всей современной теологии.

§ 1. От историко-сотериологической к исторической теологии

Панненберг считал, что история для богословия имеет сотериологическое значение, поскольку главным событием истории, с христианской точки зрения, является пришествие в мир Бога в лице Иисуса Христа, усвоившего человеческое бытие в его временной, исторической действительности. В немецкой протестантской теологии первой половины XX столетия формируется круг теологов, отрицавших историчность боговоплощения. В связи с этим Панненберг встал на защиту исторического основания христианской сотериологии. Для того чтобы проследить ход данной апологии у

Панненберга, необходимо кратко представить генезис и развитие основных антиисторических направлений немецкого протестантизма в XIX и XX вв. Центральным концептом, вокруг которого сосредоточивался дискурс понимания исторического в богословском преломлении, было понятие «истории спасения».

Понятие «история спасения» относится к основополагающим экзегетическим концептам западной теологии, в которых выражено постижение христианской идеи откровения. В общих чертах историю спасения понимали, как ряд целенаправленных божественных действий в человеческой истории, ведущих к религиозному спасению человечества в перспективе вечной жизни с Богом. Данная концепция со времени средневековья считалась адекватным герменевтическим ключом для понимания единства Библии, а впоследствии получила новое развитие в современной западной теологии (как католической, так и протестантской) в контексте реалий Нового времени, так что стало возможным говорить об особом направлении - теологии истории спасения или историко-сотериологической теологии1. Известными ее представителями являются, например, Иоганн фон Гофман (1810-1877), Оскар Кульман (1902-1999), Эрих Зауер (18981959). Характерной чертой историко-сотериологического мышления является сопряжение идеи откровения с современным пониманием истории. В этом проявляется отличие историко-сотериологической от метафизической (естественной) теологии. Тем не менее, понимание истории спасения также не было однозначным, как будет показано

1 В работах современных теологов (в том числе и Панненберга) за термином Heilsgeschichte стоит широкий спектр понимания данного концепта. Имея всю совокупность понимания в истории развития этого термина, современные теологи в том или ином контексте выделяли ту или иную его сторону. В качестве перевода термина Heilsgeschichte мы используем словосочетание «история спасения», а производное прилагательное heilsgeschichtlich переводим как «историко-сотериологический». В переводе словосочетания heilsgeschichtliche Theologie мы пользуемся двумя вариантами перевода: 1) историко-сотериологическая теология, или 2) теология истории спасения.

впоследствии. Идея истории спасения как основного инструмента христианского богословского познания (особенно в рамках протестантской традиции) возникла из «антипатии к учению реформации и [лютеранской] ортодоксии»1. Эта принципиальная полемическая черта встречается уже у предтеч историко-сотериологического мышления в протестантизме в постреформаторской теологии Завета, где история спасения понималась как следствие заключения Завета Бога с людьми2, а также в пиетистских кругах XIX в.

Противостояние естественной и историко-сотериологической теологии не привело к построению каких-либо значимых систем. Тем не менее, в результате сформировался методологический подход, объединявший веру с историческим событием Иисуса Христа, а также со всей библейской историей Завета. Здесь появляется намерение доказать, что истина христианской веры основана не на отвлеченном умозрении, а на исторической реальности. Однако, несмотря на преодоление прежней богословской стагнации, в качестве недостатка историко-сотериологической теологии считалось отсутствие критического взаимодействия между историей спасения и общей идеей истории.

Данный недостаток, возможно, был обусловлен абсолютизацией понятия «история спасения». Так, согласно классической работе Густава Вета «История спасения», под историко-сотериологической теологией следует понимать такую теологию, которая «образует в непрерывном обобщении исторической, экзегетической и догматической работы уникальную систему, на основании которой стремится представить само становление истории откровения - от

1 Steck, G. Die Idee der Heilsgeschichte. Zollikon, 1959. S. 12.

2 Cp. Moltmann, J. Prädestination und Heilsgeschichte bei Mose Amyraut // ZKG 6566 (1953-1954). S. 270-303.

творения до окончательного наступления Царства Божьего»1. Согласно такому представлению история спасения является божественным действием, «которое, по аналогии с человеческой историей, сознается как последовательность событий, совершающихся по предуготовленному божественному плану»2, осуществляемому от сотворения мира до его преображения в Царстве Божьем.

Вместе с тем, историко-сотериологическая теология рассматривала историю спасения как «особый вид истории»3, имеющей в своей основе сверхисторическую веру, о чем начал говорить, прежде всего, немецкий теолог Мартин Келер, ставший родоначальником керигматической теологии.

1.1. Традиции керигматической теологии в немецком протестантизме

Керигматическая теология - обобщенное название тех направлений немецкого протестантизма, основное внимание которых было сосредоточено на понятии «керигма». По мнению Панненберга, специфическое отношение данного течения к исторической основе библейского благовестия стало одним из начал деисторизации христианства.

Корни керигматической теологии следует искать в сочинениях немецкого теолога-библеиста Мартина Келера (1835-1912). Центральная тема этой теологии была кратко выражена Келером следующим образом: «истинный Христос - это проповеданный

1 Weth, G. Die Heilsgeschichte. Ihr universeller und ihr individueller Sinn in der offenbarungsgeschichtlichen Theologie des 19. Jahrhunderts. München, 1931. S. 5 и след.

2 Ott, H. Art. Heilsgeschichte. In: RGG III. Tübingen, 1959. S. 187.

3 Blaser, K. Gottes Heil in heutiger Wirklichkeit. Frankfurt a. Main, 1978. S. 35.

Христос»1. Следует учитывать, что данное утверждение является полемически окрашенным, поскольку его появление обусловлено противостоянием с теологией жизни Иисуса.

Теологией жизни Иисуса принято называть исследования, ориентированные на научную верифицируемость истории жизни и учения Иисуса Христа. В целом это направление отрицает божественность Иисуса Христа. Начало данных исследований несет на себе очевидный отпечаток идеологии Просвещения, отрицающей сверхъестественные явления и утверждающей доминантный статус разума. Одним из родоначальников библейской критики эпохи Просвещения был немецкий историк и филолог Реймарус (16941768), оценивавший учение Христа как несостоявшуюся политическую миссию и отрицавший его доктринальный характер. Наиболее критичным к христианскому вероучению был философ и теолог Давид Штраус (1808-1874), настаивавший на мифотворческом характере Евангелий. По мысли Штрауса, исторический, то есть действительный Иисус стал предметом коллективного сознания Его последователей после смерти (здесь Штраус пользовался гегелевскими разработками о различении до- и послепасхального Иисуса). Однако другие исследователи «жизни Иисуса» предотвратили попытки Штрауса обосновать историко-критическую несостоятельность христианского вероучения. Так, например, известный теолог Фердинанд Баур (1792-1860), несмотря на критичное отношение к сверхъестественному характеру христианской веры, подчеркивал нравственную ценность учения земного Христа (des irdischen Jesu). Ценность христианства в глазах данных исследователей заключалась не в сотериологическом содержании учения Иисуса Христа, а в его этической составляющей.

1 Kähler, M. Der sogenannte historische Jesus und der geschichtliche, biblische Christus. Leipzig, 1892. S. 22.

Поэтому становится совершенно понятным стремление Келера противостать теологии жизни Иисуса, выхолащивавшей собственно религиозную составляющую христианства. Согласно Панненбергу, Келер вовсе не стремился доказать, что исторический путь Иисуса Христа не имел никакого религиозного значения, а хотел только подчеркнуть, что лишь проповеданный Христос есть истинный исторический Иисус. Сущностью христианского учения является, согласно Келеру, «не история, например, первохристиан, сотериологической икономии или т.п., но содержание доносимой проповеди, в которой историческое всегда делается актуальным для любого момента времени»1.

В 1-й пол. XX в. идеи влиятельных немецких теологов обнаружили много общего с идеями Келера. Это, например, концепция Вильгельма Германа (1846-1922), несмотря на его в некотором отношении противостояние рассуждениям Келера. Согласно Герману, личный опыт познания Иисуса освобождает человека от необходимости постижения исторического плана2. Особенно значимой для керигматической теологии в XX в. стало развитие догматической темы «Слова Божьего», возникшей в среде эрлангенского лютеранства, корни которого обнаруживаются в пиетистском движении пробуждения (Erweckungsbewegung) начала XIX в. Под «Словом Божиим» подразумевалось не написанное слово Библии в русле учения о богодухновенности, а слово проповеди, формой выражения которой было и Священное Писание. Влияние этой идеи существенно укрепилось в период лютеранского ренессанса 20-х гг. XX в.

Все эти предпосылки достигли своей кульминации в диалектической теологии, поскольку именно она стала называться

1 Kähler, M. Die Wissenschaft der christlichen Lehre. Neukirchen, 1966. S. 47.

2 Herrmann, W. Der Verkehr des Christen mit Gott. Stuttgart u.a., 1908. S. 92.

«теологией Слова Божьего». Диалектическую теологию следует понимать как особую и наиболее значимую форму многопланового движения керигматической теологии. Панненберг подчеркивал, что неслучайно учение Карла Барта о Слове Божием исходит из благовестия (керигмы). Наиболее известное выражение керигматическая теология получила в работах Рудольфа Бультмана.

Керигматическая теология расценивала библейские тексты как свидетельства об определенных уникальных событиях, и считала неприемлемым применять к Библии историко-критическую методологию исследования1, поскольку, согласно принципам такого исследования, истинность явлений прошлого может утверждаться посредством постижения схожих явлений в настоящем. По мнению Панненберга, историческая наука начала XX в. действительно мало внимания уделяла своеобразию Библии как свидетельства об уникальных и неповторимых событиях, исследуя ее только как религиоведческий памятник и исходя из аналогии современного познания человека о мире и о себе самом.

Керигматическая теология в лице, прежде всего, Келера, отвергала историко-критический метод в богословском исследовании, поскольку последний пренебрегал главным в библейских текстах -свидетельством о реальности Бога. Здесь, согласно Келеру, находилось уязвимое место критического подхода исследователей жизни Иисуса, поскольку невозможно было найти связь человека Иисуса со свидетельством апостолов о Христе. Это позволило Келеру сформировать твердое убеждение, что Евангелия являются не биографическим рассказом, а свидетельством о воскресшем Христе. Он считал, что исследование библейских текстов только как исторических документов о человеческой религиозности не

1 См.: Pannenberg W. Kerygma und Geschichte. In: Grundfragen Systematischer Theologie. Bd. 1. Göttingen, 1979. S. 81.

раскрывает их главного содержания. По мнению Панненберга, такое заключение и, как следствие, отвержение историко-критического метода в той форме, в которой он был распространен в тот период, было вполне оправданным1. Однако он тут же замечает, что оппозиционный настрой к современной исторической критике приводит керигматическую теологию к утрате собственно исторической почвы библейских свидетельств. То есть, что фактические жизнь и действия Иисуса Христа не имеют первостепенной значимости, как имеет ее новозаветная проповедь. В результате возникал принципиальный вопрос: принимает ли наше сознание реальность библейских событий и их значение? Керигматическая теология категорично отрицала саму постановку такого вопроса и клеймила его как признак неверия. Вера, в ее представлении, должна довольствоваться провозвестием (керигмой), а не искать ненужных подтверждений, вопрошая об исторической достоверности библейского провозвестия. В результате, согласно Панненбергу, элиминировалась сама историческая основа вероучения, что ослабило позиции христианства. Панненберг утверждал, что одно только абстрактное притязание на истину, лишенное фактической исторической почвы, не может быть достаточным основанием для веры: «благовестие Христово само нуждалось в исторической легитимации, в подтверждении Самого Бога, и получило его - через Воскресение Распятого из мертвых»2.

При этом Панненберг считал, что в сочинениях самого Келера обозначенная утеря исторического только намечалась, но не проявилась в полной мере. Для Келера, согласно Панненбергу, основой для веры еще оставалось реальное историческое событие, но уже наметилась дифференциация между «значением Откровения» и

1 См.: Pannenberg, W. Kerygma und Geschichte. S. 82.

2 Ibid.

«историческим фактом», который содержал это значение: «христианскую веру не следует отделять от простого и понятного восприятия исторического извещения, в этом она имеет способ проверки своего содержания. Но в этом извещении, наряду с рассказом об историческом факте, находится свидетельство значения Откровения, которое относится к нему [историческому факту - А.Л.] и которое может быть доступным только для веры»1. Данное разведение «исторического факта» и «значения откровения» Панненберг расценивал в качестве основной проблемы: является ли «значение Откровения» чем-то внешним по отношению к «факту»? Он считал, что такое разделение могло подражать неокантианскому разделению между бытием и значением (Sein und Wert). Однако Панненберг категорически не принимал такого различения события и его значения. Согласно Келеру, основание веры не заключается в знании о каких-либо событиях. Этим событиям необходимо должно сопутствовать «доказательство о сверхисторическом их значении», причем такое доказательство возникает «только при верующем участии в этих событиях»2. Подчеркивание сверхисторической сердцевины истории было воспринято впоследствии, прежде всего, Карлом Бартом. Для него история имела характер Откровения только как «первоистория» или «праистория» (Urgeschichte): «В самой истории, насколько можно видеть, нет ничего, что могло бы основать веру»3. Согласно Панненбергу, толкование Бартом боговоплощения как первоистории последовательно приводит к глобальному обесцениванию богословского значения истории. То же самое, по его мнению, случилось и в экзистенциальной теологии Гогартена и Бультмана в результате понимания конкретной истории как

1 Kähler, M. Die Wissenschaft der christlichen Lehre. S. 18.

2 Kähler, M. Wissenschaft der christlichen Lehre. S. 16, 21

3 Barth, K. Die christliche Dogmatik im Entwurf. Die Lehre vom Worte Gottes. München, 1927. S. 237.

субъективной историчности человека.

Согласно Панненбергу, если считать различение, обозначенное Келером, справедливым, то «значение Откровения» становится самодостаточным и не нуждается в историческом факте. Панненберг отмечал, что эта самодостаточность керигмы в отношении ее исторического коррелята утвердится позднее под влиянием формально-исторической критики. Панненберг удивлялся тому обстоятельству, что именно в то время, как библейские свидетельства о Христе стали предметом исторического исследования, история, о которой они провозглашали, исчезла из поля зрения.

Панненберг подчеркивал, что керигматический подход в анализе библейского текста выдвигал на первый план свидетельство общины, а не Самого Христа и содержание Его слов. Исходя из этого вопрос об историческом Иисусе казался безнадежным и ненужным предприятием. Панненберг отмечал, что только позднее, не без влияния экзистенциальной философии, произошла знаменательная смена интереса: в Евангелии перестали искать документальных данных о земном пути Иисуса, а стали искать экзистенциального толкования раннего христианства. Но при этом, согласно Панненбергу, историческая основа керигмы так и осталась открытой проблемой. Систематическую разработанность и оправдание экзистенциальное толкование полило у Бультмана. Для этого, как считал Панненберг, Бультман должен был отвергнуть историко-сотериологическое понимание Писания, зарождавшееся у Келера.

Примечательно то обстоятельство, что при отделении керигмы от исторической основы учитывалось только свидетельство Нового Завета. Историческая основа новозаветной керигмы сконцентрирована на одном событии - воскресении Иисуса Христа, которое представлялось недоступным для критического исследования. Именно поэтому, согласно Панненбергу, в

экзистенциальной теологии могла быть предпринята попытка противопоставить воскресение Христово всем прочим событиям как эсхатологическое. Согласно Панненбергу, подобное отвержение всех событий прошлого было бы невозможным при серьезном отношении в к ветхозаветным библейским свидетельствам. В связи с упразднением в рамках экзистенциальной теологии историчности христианства, Панненберг предлагал взглянуть на христианскую сотериологию с учетом ветхозаветного контекста. Особенно релевантной работой в данном русле Панненберг называл «Теологию Ветхого Завета» Герхарда фон Рада1.

1.2. Значение ветхозаветных исследований для историко-сотериологической теологии в XX в.

Как неоднократно подчеркивал в своих работах Панненберг, ветхозаветные исследования середины XX в. во многих отношениях представляют собой апологию христианского понимания истории. Очевидно, что это понимание пронизывает также тексты Нового Завета, но господствующая в середине XX в. школа новозаветных исследований (прежде всего, бультмановская школа экзистенциального толкования) сводила исторические основания христианской веры лишь к отдельным моментам библейской истории.

Большинство современных ветхозаветных исследований подчеркивают эсхатологический характер истории Древнего Израиля. Христианское вероучение говорит о том, что целью ветхозаветной истории является пришествие Христа и основание Его Церкви. О том же свидетельствовал и библеист Герхард фон Рад, утверждая, что «мы видим повсюду в истории, одухотворенной Словом Божиим, равным

1 Rad, Gerhard von. Theologie des Alten Testaments, Bd 1 : Die Theologie der geschichtlichen Überlieferung Israels. München 1957; Bd. 2: Die Theologie der prophetischen Überlieferung Israels. München, 1967.

образом в действиях суда и в действиях избавления, уже прообразованное новозаветное событие Христа»1. Ветхозаветные исследования, таким образом, показывают, насколько Новый Завет предполагает предшествующую библейскую историю.

В конце XIX в. в западной либеральной теологии ветхозаветными исследованиями занималась по преимуществу историко-религиозная школа, которая рассматривала Ветхий Завет в качестве основного источника по иудаизму. Исходя из этого проводился сравнительный анализ иудаизма с христианством, базовым источником которого считался Новый Завет. С точки зрения историко-религиозной школы, связь Ветхого и Нового Заветов не имела принципиального значения для позднейшего церковного вероучения, а была только элементом в развитии иудейской религии.

Изменения характера ветхозаветных исследований в XX в. во многом обусловлен появлением диалектической теологии и ее обширного влияния на все области богословской науки. Библеисты стали считать себя в первую очередь не историками, как прежде, а теологами. Не было однозначности в вопросе соотношения библейской науки с христианским вероучением, но богословская проблематика единства Ветхого и Нового Заветов стала одним из главных вопросов богословской герменевтики в XX в.

По мнению американского исследователя Карла Браатена, к середине XX столетия в западноевропейской теологии формируются четыре типа ветхозаветного толкования: христологическое, экзистенциальное, типологическое и историческое толкования2. Наиболее яркими представителями христологической интерпретации были Карл Барт и Вильгельм Вишер, определявшие смысл Ветхого Завета как свидетельства об Иисусе Христе. Так, согласно данному

1 Rad, Gerhard von. Typologische Auslegung des Alten Testaments // Evangelische Theologie. 12 Jg.. München, 1952/53. S. 31.

2 См. Braaten, Carl E.. History and Hermeneutics. London, 1968. PP. 116-129.

виду толкования, в Ветхом Завете Христос был предметом ожидания, а в Новом - предметом воспоминания. Вишер развил догматические тезисы Барта в своем двухтомном сочинении «Свидетельство о Христе в Ветхом Завете»1. Как отмечает Браатен, христологический подход Барта и Вишера был явно преувеличен, вследствие чего сводился к аллегорической экзегезе и лишал Ветхий Завет собственного содержания.

Экзистенциальная интерпретация представлена в основном в работах Рудольфа Бультмана и, отчасти, Фридриха Баумгертеля, которые считали Ветхий Завет предназначенным исключительно для человека, находящегося «под Законом» (то есть живущего еще по правилам ветхозаветного Закона Моисеева). Здесь Бультман пользуется известным учением о Законе и Евангелии, развитого Лютером (который, в свою очередь опирался на текст новозаветного послания к Римлянам). Бультман отрицает традиционное значение Ветхого Завета как книги предвозвещений, исполняющихся в Новом Завете, ибо такое значение, по его мнению, противоречит современным методам исторического познания2. Согласно Бультману, вера не нуждается в исторических свидетельствах о том, что Иисус Христос является смыслом профетической истории Древнего Израиля. По мнению Бультмана, радикальное различие между Ветхим и Новым Заветом заключается в том, что Новый Завет имеет эсхатологическое измерение. На этом основании он приходил к заключению, что христианская община не является более «эмпирико-историческим сообществом мира сего» и не нуждается более в административных институтах, поскольку находится под

1 Vischer, W. Das Christuszeugnis des Alten Testaments. In 2 Bände. Bd. 1: Das Gesetz. München, 1934; Bd. 2: Die Propheten. München, 1942.

2 Bultmann, R. Weissagung und Erfüllung. In: Ders. Glauben und Verstehen. Gesam. Aufsätze. Bd. 2. Tübingen, 1968. S. 165.

управлением Божьим, превосходящим мир1. Согласно Бультману, ветхозаветную историю можно определить как «Закон», поскольку Закон обнаруживает духовный конфликт человека, невозможность его бытия без Бога, что, как считал Бультман, должно приводить человека ко Христу. Исходя из этого он утверждал, что сохранение в Церкви ветхозаветного предания имеет только педагогические цели -показать человеку его потребность в Боге2. В результате, согласно Бультману, Ветхий Завет не следует считать Словом Откровения Божьего, имеющего силу во всяком месте и в любое время: «Ветхий Завет не является Словом Божиим в собственном смысле для христианской веры. Церковь называет Ветхий Завет Словом Божиим лишь настолько, насколько вновь находит в нем то, что она уже знает из Откровения в Иисусе Христе»3. Очевидно, что такие утверждения нарушают библейское единство, и вполне объяснимо, что бультмановская позиция встретила резкое сопротивление со стороны многих его современников.

Типологическим методом толкования пользовались Герхард фон Рад, Вальтер Вольф и другие исследователи с целью обосновать единство Ветхого и Нового Заветов. В своем программном сочинении «Типологическое толкование Ветхого Завета»4 фон Рад определяет цель, пределы и возможности данного метода. Типологический метод ищет соотношения между некоторыми типами в Ветхом Завете (такими как определенные лица, установления и события), предзнаменующими подобные реалии в Новом Завете. Понимая, что это может увлечь интерпретатора в область несущественных деталей, фон Рад предлагал определенный христологический фокус.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Лаврентьев Андрей Валентинович, 2016 год

Источники

189) Pannenberg, W. Anthropologie in theologischer Perspektive. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1983. - 540 s.

190) Pannenberg, W. Beiträge zur Systematischen Theologie. Bd. 1 - 2. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1999-2000. - 2 Bd.

191) Pannenberg, W. Christentum in einer säkularisierten Welt. Freiburg: Herder, 1988. -79 s.

192) Pannenberg, W. Einsicht und Glaube: Antwort an Paul Althaus // Theologische Literaturzeitung, 88 (1963). S. 81-92.

193) Pannenberg, W. Gottebenbildlichkeit als Bestimmung des Menschen in der neuren Theologiegeschichte. München: Verlag der Bayerischen Akademie der Wissenschaften; Beck in Komm., 1979. - 23 s.

194) Pannenberg, W. Grundfragen Systematischer Theologie. In 2 Bd. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1979-1980. - 2 Bd.

195) Pannenberg, W. Grundzüge der Christologie. Gütersloh: Mohn, 1964. 431 s.

196) Pannenberg, W. Glaube und Wirklichkeit. München: Kaiser, 1975. 175 s.

197) Pannenberg, W. Hermeneutik und Universalgeschichte // Zeitschrift für Theologie und Kirche, 60, 1963. S. 90 - 121.

198) Pannenberg, W. (Hrsg.). Offenbarung als Geschichte. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1961. -131 s.

199) Pannenberg, W. Systematische Theologie. In 3 Bd. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1988-1993. - 3 Bd.

200) Panneberg, W. Weltgeschichte und Heilsgeschichte; Erfordert die Einheit der Geschichte ein Subjekt / Koselleck, R./Stempel W.- D. (Hrsg.). Geschichte, Ereignis und Erzählung. Poetik und Hermeneutik. Bd. 5. München, 1973. S. 307-323.

201) Pannenberg, W. Wissenschaftstheorie und Theologie. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1973. - 454 s.