Идея христианской общественности в позднем славянофильстве: И.С. Аксаков, Н.Н. Страхов, П.Е. Астафьев, Л.А. Тихомиров тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.03, кандидат наук Атякшев, Максим Валерьевич

• Атякшев, Максим Валерьевич
• кандидат наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат наук Атякшев, Максим Валерьевич

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. И.С. Аксаков и идея христианской общественности

1.1. Отношение В .С. Соловьева к славянофилам в целом

1.2. Сближение B.C. Соловьева с И.С. Аксаковым. Общие моменты и 18 различия в их мировоззрении

1.3. Полемика B.C. Соловьева с И.С. Аксаковым о национальном 27 самоотречении

Глава 2. H.H. Страхов и идея христианской общественности

2.1. Воззрения H.H. Страхова на историю

2.2. Взаимоотношения H.H. Страхова с B.C. Соловьевым

2.3. Спор о теории культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского 41 Глава 3. П.Е. Астафьев и идея христианской общественности

3.1. Полемика П.Е. Астафьева с B.C. Соловьевым по национальному 49 вопросу. «Теория развития» против «теории прогресса»

3.2. Вопрос об общественном благе

3.3. Критика идей «христианской общественности» П.Е. Астафьевым 60 в книге «Вера и знание в единстве мировоззрения»

Глава 4. JI.A. Тихомиров и идея христианской общественности

4.1. Взгляд Л.А. Тихомирова на природу общества

4.2. Критика JI.A. Тихомировым идеи «христианской 74 общественности» в 1890-е гг. Полемики с B.C. Соловьевым о религиозной терпимости и о гражданской свободе

4.3. «Личность, общество и Церковь» 91 ЗАКЛЮЧЕНИЕ 96 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Идея христианской общественности в позднем славянофильстве: И.С. Аксаков, Н.Н. Страхов, П.Е. Астафьев, Л.А. Тихомиров»

ВВЕДЕНИЕ.

Актуальность темы исследования. Диссертация посвящена историко-философскому анализу проблемы отношения виднейших представителей позднего славянофильства - И.С. Аксакова (1826-1886), H.H. Страхова (1828-1896), П.Е. Астафьева (1846-1893) и Л.А. Тихомирова (1852-1923) - к идеям «всемирной теократии» и «христианской общественности» B.C. Соловьева. Со всеми названными авторами Соловьев немало полемизировал в печати в 80-90-е гг. XIX в., и одной из важных тем этой полемики был вопрос о т.н. «христианской общественности» - общественном устройстве, основанном на христианских нравственных началах. Идея такого общества, разработанная B.C. Соловьевым в книге «Россия и Вселенская Церковь», исследована достаточно хорошо, чего нельзя сказать о критике, которой славянофилы подвергали идеи Соловьева. Полемика Соловьева со славянофилами хотя и упоминается почти во всех исследованиях, однако сама объектом сколько-нибудь детального исследования никогда ещё не становилась.

Объектом исследования является отношение ведущих представителей позднего славянофильства к идеям «христианской общественности» B.C. Соловьева, критика ими этих идей и выдвигаемые ими возможные альтернативы идеям Соловьева.

Предмет исследования - полемика B.C. Соловьева со славянофилами во второй половине 80-х - первой половине 90-х гг. XIX в.

Степень разработанности проблемы. Несмотря на довольно большое количество литературы и по славянофилам, и особенно по Соловьеву, данная тема не получила должного освещения и обычно всего лишь упоминается как не слишком значительный эпизод. Так, ее упоминают в своих работах о Соловьеве В.Л. Величко, E.H. Трубецкой, В.В. Розанов, А.Ф. Лосев. Например, В.В. Розанов в своей книге «Литературные изгнанники»,

комментируя письма Страхова к нему о полемике с Соловьевым, сочувствовал Страхову и славянофилам вообще, а о Соловьеве писал, что тот, при всем своем величии, показал себя в этом споре далеко не с лучшей стороны; «не опровергая или слегка опровергая аргументы, обжигал противника смехом, остроумием и намеками на "ретроградность" или "прислужничество правительству"»1. И в целом, считал Розанов, «его полемика с Данилевским, со Страховым, <...> до того чудовищна по низкому, неблагородному, самонадеянно-высокомерному тону, по отвратительно-газетному языку, что вызывает одно впечатление: "фуй! фуй! фуй!"»2.

E.H. Трубецкой в 1913 г. писал, что славянофильство было для Соловьева не внешним, а внутренним врагом: «в нем философ старался победить мечту своей молодости; но трудность заключалась в том, что оно срослось со всем его духовным складом»3. В итоге основной, для Трубецкого, порок славянофильства - смешение вселенского христианства с русским национализмом - остался у Соловьева непобежденным. Но, кроме этой общей характеристики, Трубецкой ничего больше не говорит об этой полемике.

Г.В. Флоровский в статье 1921 г. «Вечное и преходящее в учении русских славянофилов» также писал, что Соловьев в этом споре «стоял всецело на почве старых, классических славянофильских заветов». Несмотря на все многословие своей критики и ее зачастую «личный» и демагогический характер, он, считал Флоровский, совершенно верно определил главное упущение поздних славянофилов. Последние, как считал, вслед за Соловьевым, Флоровский, забыли, что «лишь на почве вселенских, безусловно общезначимых начал возможна подлинная культура. <...> Отрицание же

1 Розанов В.В. Собрание сочинений. Литературные изгнанники. H.H. Страхов. К.Н. Леонтьев / Под общ. ред. А.Н. Николюкина. - М.: Республика, 2001. - С. 20, примеч.

2 Розанов В.В. Из «Мимолетного» 8 июля 1915 г. (о B.C. Соловьеве) / Розанов В.В. Русская мысль / сост., предисл., коммент. А.Н. Николюкина. - М.: Алгоритм, Эксмо, 2006. - С.482.

3 Трубецкой E.H. Миросозерцание Вл.С. Соловьева. В 2 т. Т. 1. - М.: Путь, 1913. - С. 494.

"всемиро-исторического" пути есть шаг к нигилизму, к полному растворению ценностей, должного, в фактах, в наличном, т.е., в конечном счете, к упразднению категории ценности вообще»4.

Наконец, и К.В. Мочульский писал в своей биографии Соловьева, что тот, несмотря на всю свою резкую критику славянофильства, сам по существу довел славянофильскую идею до высшей точки, обещая России всемирное владычество, если она заключит союз с Римом. «Такова, — писал Мочульский, - ирония судьбы Соловьева: ни один эпигон славянофильства в самых дерзких своих мечтах не доходил до такой национальной гордыни»5.

А вот А.Ф. Лосев, в отличие от предыдущих авторов, писал в книге «Владимир Соловьев и его время», что распространенная точка зрения, будто Соловьев был сперва славянофилом в духе Хомякова и Киреевского, а затем покинул этот лагерь, верна лишь в небольшой степени. По самому своему мыслительному складу Соловьев, всегда мысливший в систематически продуманных категориях, был далек от славянофилов, которые никогда не отличались особой систематичностью. И это различие не было просто формальным: так, если славянофилы порицали западную философию за то, что в ней знание оторвано от веры, то Соловьев еще в молодые годы считал, что такой разрыв если и возможен, то лишь как временное явление, вызванное исторической необходимостью6.

Как можно видеть, все вышеназванные авторы, говоря об отношениях Соловьева со славянофилами, почти или совсем не касаются существа полемики между ними. То же самое можно сказать и об исследованиях, посвященных славянофильству и отдельным его представителям: полемика славянофилов и Соловьева в них обычно только упоминается, но не исследуется по существу. Среди таких работ следует особенно отметить книги А.Л. Янова, посвященные критике славянофильства - «Россия против

4 Флоровский Г.В. Вечное и преходящее в учении русских славянофилов // Флоровский Г.В. Из прошлого русской мысли. Статьи. - М.: Аграф, 1998. - С. 49.

5 Мочульский К.В. Гоголь. Соловьев. Достоевский. — М.: Республика, 1996. - С. 170.

6 Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. - М.: Мол. гвардия, 2000. - С. 251.

России. Очерки истории русского национализма 1825-1921» (Новосибирск, 1999) и ее расширенное и дополненное издание «Патриотизм и национализм в России 1825-1921» (Москва, 2002), весьма пристрастные, но от того не менее интересные. Янов открыто называет Соловьева своим учителем и высоко оценивает его борьбу против позднего славянофильства, считая, что тот не только указал на опасность перерождения здорового патриотизма и национального самосознания в пагубное национальное самообожание, но и впервые вывел формулу этого перерождения, которую исследователь называет «лестницей Соловьева»: «национальное самосознание -национальное самодовольство - национальное самообожание - национальное самоуничтожение» . Эта «драма патриотизма в имперской стране, впервые описанная Соловьевым применительно к России, имеет на самом деле смысл

Q

всемирный, универсальный» , что подтверждают судьбы Германии и Японии.

Из других современных исследований, в которых затрагивается тема взаимоотношений Соловьева и поздних славянофилов, можно указать на монографии A.B. Богданова (М., 2001) и A.A. Васильева (Барнаул, 2011) о почвенничестве, Е.А. Антонова (Белгород, 2007), Н.В. Снетовой (Пермь, 2010) о Страхове, работы М.Б. Смолина, O.A. Милевского, A.B. Репникова и A.B. и C.B. Посадских о JI.A. Тихомирове. Полемике Страхова с Соловьевым и, шире, развитию взаимоотношений между двумя философами посвящена статья В.А. Фатеева в коллективной монографии «H.H. Страхов в диалогах с современниками» (СПб., 2010). Факты, изложенные в ней, имеют определенный интерес, но в целом эта статья является скорее публицистической, чем научной - автор уделяет основное внимание нравственной стороне полемики, всячески подчеркивая недостойное поведение Соловьева, но мало говорит о ее существе. Что касается И.С.

7 Янов А.Л. После Ельцина: «Веймарская Россия». - М: Изд. фирма «Крук»: Моск. гор. типография A.C. Пушкина, 1995.-С. 105.

8 Янов А.Л. Россия против России. Очерки русского национализма 1825-1921. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999.-С. 19.

Аксакова и П.Е. Астафьева, то и в весьма небогатой литературе о них (работы Е.И. Анненковой об Аксаковых, М.Б. Смолина об Астафьеве) также нельзя найти сколько-нибудь детального разбора их споров с Соловьевым. Источниковая база исследования представлена, во-первых, сочинениями B.C. Соловьева, в которых излагаются его теократические идеи, - прежде всего это «Россия и Вселенская Церковь»» и «Великий спор и христианская политика», а также «Критика отвлеченных начал и доклад «Об упадке средневекового миросозерцания». Эти работы использованы для того, чтобы дать общую картину воззрений Соловьева, и потому подробно не рассматриваются. Основными же источниками являются посвященные критике соловьевских идей следующие статьи: И.С. Аксакова - «О взаимном отношении народа, государства и общества», «Об отношении современного прогресса к христианству (по поводу статьи B.C. Соловьева «О духовной власти в России»)», «Цивилизация и христианский идеал», «По поводу статьи B.C. Соловьева "О Церкви и расколе"», «Против национального самоотречения и пантеистических тенденций, выразившихся в статьях B.C. Соловьева»; H.H. Страхова - «О книге Н.Я. Данилевского "Россия и Европа"», «Наша культура и всемирное единство», «Последний ответ г. Вл. Соловьеву», «Новая выходка против книги Н.Я. Данилевского»; П.Е. Астафьева - «Национальность и общечеловеческие задачи», «К спору с г-ном Вл. Соловьевым», «Общественное благо в роли верховного начала нравственной жизни» и его обширный трактат «Вера и знание в единстве мировоззрения»; и Л.А. Тихомирова - «Почему я перестал быть революционером», «Начала и концы. Либералы и террористы», «Духовенство и общество в современном религиозном движении», «К вопросу о терпимости», «К вопросу о свободе», «Христианство и политика», «Личность, общество и Церковь», а также ответные статьи Соловьева. Анализ этой группы источников и составляет большую часть диссертации.

Цель кандидатской диссертации - выявить причины, по которым славянофилы отвергали идеи Соловьева, и исследовать их собственные представления о возможности построения общества, основанного на принципах христианской нравственности.

Задачи исследования. В соответствии с заявленной целью, в исследовании решаются следующие задачи:

1.Выявить основные общие моменты и отличия в идеях B.C. Соловьева и славянофилов в целом.

2.Рассмотреть вкратце взгляды каждого из выбранных авторов на природу общества и сущность исторического процесса - для лучшего понимания его позиции относительно идеи «христианской общественности».

3.Исследовать отношение каждого из выбранных авторов к идее «христианской общественности» Соловьева, определить для каждого из них основные положительные и отрицательные моменты, которые он находил в этой идее.

4.Выяснить, выдвигались ли поздними славянофилами какие-либо альтернативы идее «христианской общественности» и каковы были эти альтернативы.

Методология исследования определяется его предметом, объектом, целью и задачами и основана на принципах историзма и научной объективности. Основным методом работы является исследование отношения каждого выбранных нами авторов к соловьевской идее «христианской общественности» в контексте его общих воззрений на природу общества, человечества и исторического процесса, а также личных отношений каждого из авторов с B.C. Соловьевым.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые подробно исследуется полемика Соловьева с поздними славянофилами. Раскрыты основные пункты расхождений между ними, причины, по которым поздние

славянофилы не принимали соловьевской идеи «христианской общественности», и аргументы, выдвигавшиеся ими против этой идеи. Положения, выносимые на защиту.

1. В ходе активной полемики, которую B.C. Соловьев вел со славянофилами во второй половине 80-х - первой половине 90-х гг. XIX в., предметом обсуждения не раз становилась его теократическая идея «христианской общественности».

2. Все рассмотренные нами четыре основных представителя позднего славянофильства - И.С. Аксаков, H.H. Страхов, П.Е. Астафьев и JI.A. Тихомиров — не разделяли идеи «христианской общественности» B.C. Соловьева.

3. И.С. Аксаков, поначалу видевший в Соловьеве «своего человека», не принял его теократических идей, во-первых, потому, что, в отличие от Соловьева, вовсе не считал исторической задачей христианства установление совершенного общественного строя. Во-вторых, ему претила откровенная симпатия Соловьева к католицизму и папству и резкая критика им православия. В-третьих, Аксакова возмущали заявления Соловьева, что России следует отречься от своей «религиозной исключительности» ради великого дела воссоединения церквей и возрождения всего христианского мира. Сам же Аксаков твёрдо стоял за национальную самобытность русского народа, католицизм считал ересью, а папство - антихристианской духовной тиранией.

4. H.H. Страхов, хотя и был долгое время другом Соловьева, но, по большому счёту, всегда считал его религиозно-философские идеи довольно сомнительными. После разгромной статьи Соловьева о книге Н.Я. Данилевского «Россия и Европа» Страхов, будучи другом к тому времени уже покойного Данилевского и сторонником его теории культурно-исторических типов, выступил против Соловьева и, в свою очередь, подверг критике его идею человечества как единого организма, которую тот

II I Е Е ) | ■ I

противопоставлял теории Данилевского. Если человечество, вопрошал Страхов, и в самом деле единый организм, то где в этом организме важнейший орган - голова, где его главные и служебные органы? Соловьев, поглощенный мечтами об отвлеченном единстве, об этом ничего не говорит, считая эту идею самоочевидной. Страхов же, вслед за Данилевским, противопоставлял этой идее идею единства человечества в Боге, которую считал подлинно христианской.

5. П.Е. Астафьев не принимал идеи «христианской общественности» Соловьева прежде всего потому, что видел в них яркое выражение того, что называл «теорией прогресса» - убеждения, что история развивается от плохого к хорошему, а смысл ее заключается в ее объективных результатах. Сам же Астафьев придерживался другого направления, названного им «теорией развития», для которой смысл истории - не в ее объективных безличных результатах, а в самом ее процессе, в ее живых и разнообразных деятелях.

Что касается собственно идеи христианской общественности, то Астафьев видел в этой идее проявление религиозного утилитаризма, стремления ограничить религиозную задачу исключительно земными делами. В результате, считал он, Соловьев, боровшийся против позитивизма, сам пришел к своего рода позитивизму на почве теократии. Он придает решающее значение социальным преобразованиям, а значение веры умаляет, тогда как именно вера, по убеждению Астафьева, является основой религии, а преобразования, совершаемые без веры, ни к какому добру не ведут.

6. Л.А. Тихомиров в 1890-е гг. критиковал Соловьева главным образом за несоответствие его идей каноническому православию. Так, он считал, что Соловьев в своих теократических построениях плохо различает природу государства и церкви, хочет придать последней, помимо присущей ей духовной силы, еще и материальную, сделать ее государством в государстве.

Опыт папства, отмечал Тихомиров, показывает, что это отнюдь не способствует благу церкви.

Позже, в 1903 г., в брошюре «Личность, общество и Церковь» Тихомиров писал, что Соловьев недостаточно ясно представлял себе природу общества, смешивая его, с одной стороны, с организмом, с другой - с церковью. В действительности же, считал Тихомиров, организм, общество и церковь - принципиально разные уровни организации жизни, хотя в них и действуют схожие законы кооперации. Поэтому никакая «христианская общественность», никакое «оцерковление» общества, о котором говорит Соловьев, невозможно и не нужно. Церковь, как духовная кооперация «не от мира сего» (ибо источник духа - Бог - трансцендентен), никак не может вписаться в рамки общества, вполне земной кооперации человеческих сознаний и воль.

7. Итак, все рассмотренные нами авторы отвергали идею христианской общественности B.C. Соловьева по двум основным причинам. Первой причиной было чрезмерное возвышение единого человечества в ущерб отдельным нациям, которое они усматривали в этой идее. Вследствие этого перекоса, как они были убеждены, Соловьев склонен смешивать всякое национальное чувство и самое начало национальности с национальным эгоизмом (хотя на словах отделяет их друг от друга), и третировать это начало как языческое, разделяющее людей и противное подлинному христианству. Вторая причина состояла в том, что, как считали славянофилы, эта идея, хотя и преподносится автором как полное и окончательное осуществление христианства, по существу своему противоречит подлинному христианскому духу и является попыткой (скорее всего, неосознанной) втиснуть христианский идеал «Царства Божия не от мира сего» в рамки именно сего мира.

Научно-практическая значимость исследования. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы в общих и

специальных курсах по истории философии, а также при изучении истории русской философии и культуры.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на кафедре истории отечественной философии РГГУ. Основные положения диссертации нашли свое отражение в статьях «B.C. Соловьев и JI.A. Тихомиров о соотношении личности, общества и Церкви», «Критика П.Е. Астафьевым теократической идеи B.C. Соловьева», «Полемика И.С. Аксакова с B.C. Соловьевым о соотношении национального и общечеловеческого», «H.H. Страхов и B.C. Соловьев. Спор о теории культурно-исторических типов». Результаты работы докладывались на Круглом столе аспирантов РГГУ «Теоретические проблемы гуманитарного знания: междисциплинарные и пограничные поля исследований» (2011 г.) и 55-й Всероссийской научной конференции молодых ученых в МФТИ (2012 г.). Некоторые положения работы были отражены в следующих статьях, опубликованных в журналах, включённых в перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий ВАК при Министерстве образования и науки РФ:

1. Атякшев М.В. B.C. Соловьев и JI.A. Тихомиров о соотношении личности, общества и Церкви. // Вестник РГГУ, сер. Философские науки. Религиоведение. - 2012. - №17. - С. 71-79

2. Атякшев М.В. Полемика И.С. Аксакова с B.C. Соловьевым о соотношении национального и общечеловеческого. // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. - 2012. - №5 - С. 49-56.

3. Атякшев М.В. H.H. Страхов и B.C. Соловьев: спор о теории культурно-исторических типов. // Соловьевские исследования. - 2012. №3. — С. 71-77.

Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, разделенных на 12 параграфов, заключения и списка использованной литературы и источников.

Глава 1. И.С. АКСАКОВ И ИДЕЯ ХРИСТИАНСКОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ.

1.1. Отношение B.C. Соловьева к славянофилам в целом.

Как известно, во второй половине 70-х-начале 80-х годов XIX в. Соловьев был весьма близок к славянофилам, видевшими в нем своего духовного наследника. В числе тех, кто придерживался такого мнения, был и Иван Сергеевич Аксаков, который поначалу весьма хорошо относился к Соловьеву и публиковал его статьи в своей газете «Русь».

Надо сказать, у Соловьева было много общего во взглядах не только и с Иваном Аксаковым, но и с другими ранними славянофилами,. Сравнительный анализ взглядов Соловьева и ранних славянофилов заслуживает отдельного обстоятельного исследования и не входит в нашу задачу, но все же стоит сказать об этом несколько слов для того, чтобы в дальнейшем лучше понимать идеи Аксакова.

Хотя, как это уже было показано во Введении, не все исследователи разделяют убеждение, что идеи Соловьева выросли из славянофильства и представляют собой его логическое завершение, однако подобный взгляд все же весьма распространен еще со времени жизни философа. Так, первый биограф Соловьева B.JI. Величко писал, что во взглядах основоположника славянофильства и философа всеединства «чрезвычайно много общего <...> Соловьев только идет дальше Хомякова и, исходя из учения об абсолютном всеединстве, расходится с великим славянофилом нашим во взгляде на Запад»9. Современный исследователь A.A. Васильев тоже говорит о том, что Соловьев подхватил и раскрыл более подробно и четко многие идеи, которые были только намечены в трудах ранних славянофилов - например, учение о

9 Величко В.Л. Владимир Соловьев. Жизнь и творения. - СПб.: книжный магазин А.Ф. Цинзерлинга, 1903. -С. 89.

цельном знании, выросшее из философии цельного духа, или идею всемирно-исторического призвания русского народа10.

Впрочем, другой исследователь, Е.Б. Рашковский, отмечает еще одно важное различие во взглядах Соловьева и славянофилов: в теократической схеме философа, в отличие от славянофильских идей, совершенно отсутствует народ как самостоятельная сила. Представители начал царства, священства и пророчества - власть, духовенство и интеллигенция - опекают и наставляют народ как детей. В этом отношении Соловьев оказывается куда большим патерналистом и консерватором, чем славянофилы, несмотря на свою всегдашнюю бескомпромиссную борьбу за соблюдение прав граждан и особенно - права на свободу совести11. А А.Д. Каплин идет еще дальше и

19

вовсе называет Соловьева «мнимым "продолжателем славянофилов"» , правда, не поясняя сколько-нибудь обстоятельно свою позицию.

Что же касается отношения самого Соловьева к ранним славянофилам, то он на страницах «России и Вселенской церкви» ставил им в заслугу то, что они поняли все значение вопроса о смысле существования России и поставили этот вопрос перед русским обществом. Однако разрешить его, по

1 "X

мнению Соловьева, им не удалось . Сам он, как известно, видел решение этого вопроса в воссоединении православной и католической церквей, объединении светской власти российского императора с духовной властью папы и создании всемирной теократии.

Такой взгляд, конечно, явно противоречил главной идее славянофилов (особенно поздних) - будто бы Западная Европа разлагается и сходит с исторической сцены, а ее место должно занять славянство во главе с Россией.

10 Васильев А.А. Очерки истории русской консервативной правовой мысли (славянофилы и почвенники). -М.: Юрлитинформ, 2011. - С. 29.

11 Рашковский Е.Б. B.C. Соловьев и гражданское общество / Соловьевский сборник: материалы международной конференции «B.C. Соловьев и его философское наследие». Москва, 28-30 августа 2000 г. -М.: Феноменология - Герменевтика, 2001. - С. 403.

12 Каплин А.Д. Славянофилы, их сподвижники и последователи. - М.: Институт русской цивилизации, 2011. -С. 530.

13 Соловьев B.C. Россия и Вселенская церковь / пер. с франц. K.A. Рачинского / Соловьёв B.C. Россия и Вселенская церковь. Избранные сочинения. - Мн.: Харвест, 1999. - С. 287.

Об этой идее Соловьев писал: «Держась славянофильского верования в особое призвание и великую будущность славянства, не следует ли дать этой вере более ясное, а главное, более человеколюбивое и христианское выражение, нежели то, которое высказывается в учении о гниении Запада? Лучше полагать призвание славянства не в том, чтобы сменить Европу на исторической сцене, а в том, чтобы исцелить ее и воздвигнуть к новой, более полной жизни»14. А о болезненном для славянофилов вопросе - как воссоединить западных славян-католиков с православными восточными славянами - Соловьев писал, что такое воссоединение станет по-настоящему возможно лишь тогда, когда католицизм и православие не будут исключать друг друга и можно будет, оставаясь православным, быть вместе с тем и католиком, и наоборот15. Естественно, подобные воззрения были для славянофилов совершенно неприемлемы, в чем мы убедимся ниже, рассматривая полемику Соловьева с И.С. Аксаковым.

Впрочем, вопрос об отношении к католицизму для нас здесь не столь интересен, как вопрос о соотношении соловьевского социального идеала «христианской общественности» с социальными идеалами ранних славянофилов. Сколько-нибудь обстоятельное исследование этой темы требует, конечно, отдельной работы, однако все же небезынтересным представляется сравнить эти два идеала для того, чтобы в дальнейшем лучше понимать позицию И.С. Аксакова.

Теократический идеал «христианской общественности» Соловьева является довольно-таки расплывчатым и неопределенным - как указывал еще E.H. Трубецкой, даже в разных местах одних и тех же сочинений Соловьева теократия описывается то как свободное соединение Бога и человека, то как церковно-государственный строй, который может быть осуществлен лишь путем принуждения, то как воплощение небесного в земном и конечная цель истории, то как только подготовительный этап на пути к осуществлению

14 Соловьев B.C. Славянский вопрос / Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1. - М.: Правда, 1989. - С. 318.

15 Там же. С. 326.

цели истории, который будет упразднен в «жизни будущего века»16. Но все же этот идеал отличается одной очень характерной чертой: он везде описывается Соловьевым как нечто еще небывалое в истории. Вернее, подобное единение человека с Богом, когда Бог был «все во всем», существовало еще до грехопадения человека и начала истории, и именно в восстановлении этого единения и состоит, считал Соловьев, смысл истории17.

Что же ранних славянофилов, то им, как и Соловьеву, была весьма близка идея устроения общества на основе христианских нравственных начал. Как и Соловьев, они это тоже представляли себе устроение как восстановление некоего прежде бывшего состояния, если не и идеального, то в любом случае намного лучшего, чем нынешнее. Но это состояние они относили не ко временам райской жизни Адама и Евы, а к значительно более поздней эпохе - к допетровской Руси. Славянофилы (прежде всего К.С. Аксаков) считали, как известно, что такое христианское общество существовало в, когда русский народ жил в соответствии со своими национальными началами, глубоко проникнутыми христианским духом братской любви. Так, К.С. Аксаков писал, что славянские народы с самого начала своей истории показывают себя как народы не политические, чуждые стремления к власти. Жизнь их устраивалась изначально на началах внутренней правды и свободного убеждения, в отличие от народов Западной Европы, чья жизнь строилась на основе внешнего принудительного закона18. Именно в этом смысле - как отсутствие формальных законов у древних славян - понимает Аксаков слова летописца «не было правды в них»19. Однако временное владычество варягов, которых славяне изгнали, могло показать им, с одной стороны, всю ложность государства, несовместимость

Заключение диссертации по теме «История философии», Атякшев, Максим Валерьевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Из проведенного нами исследования можно сделать следующие выводы:

1. Никто из рассмотренных нами представителей позднего славянофильства - ни И.С. Аксаков, ни H.H. Страхов, ни П.Е. Астафьев, ни Л.А. Тихомиров - не симпатизировал идеям «всемирной теократии» и «христианской общественности» B.C. Соловьева. При этом вовсе нельзя сказать, что расхождение было тотальным - как писал сам Соловьев в предисловии ко второму выпуску «Национального вопроса в России», его оппоненты не отвергали ни одного из его основных положений: ни всеобщего, всечеловеческого характера христианских начал, ни того факта, что эти начала очень мало осуществлены в жизни человечества, ни уверенности Соловьева в том, что русский народ имеет свою всемирно-

297

религиозную задачу . Однако соловьевское понимание этой задачи оказалось для них неприемлемым. Почему?

Как мы видели выше, два основных аргумента, которые поздние славянофилы выдвигали против идеи «христианской общественности», — это искажение христианского идеала и чрезмерное умаление национального начала в пользу единого человечества. Второй, как мы видели, звучал гораздо чаще и вызывал намного более упорную полемику, однако первый является более важным, так как касается самых основ теории Соловьева.

2. Искажение христианского идеала в идеях Соловьева усматривали все четыре рассмотренных нами автора, однако далеко не всегда этот вопрос поднимался ими в ходе полемики. Так, И.С. Аксаков и H.H. Страхов, споря с Соловьевым, ни разу не коснулись этой темы - первый, по-видимому, в силу своего практического склада, второй - в силу того, что полемизировал с Соловьевым по довольно-таки частному вопросу о теории культурно-

297 Соловьев B.C. Национальный вопрос в России. Выпуск второй. Предисловие / Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1. Философская публицистика. - С. 412.

исторических типов Н.Я. Данилевского. Однако другие их сочинения, написанные вне рамок этой полемики, ясно дают понять, что И.С. Аксаков вовсе не сочувствовал идеям «христианского прогресса» и считал их несогласными с духом Евангелия, а H.H. Страхов вообще относился с подозрением ко всяким прогрессистским идеям, тем более - к идеям, претендующим на всемирное значение. Эти последние представлялись ему, как мы видели, «антиорганическими, следовательно, и антиисторическими».

П.Е. Астафьев, в отличие от Аксакова и Страхова, не раз открыто высказывал убеждение, что идеи B.C. Соловьева являются профанацией христианской идеи Царства Божия. В этих идеях он видел проявление характерного для новейшей эпохи религиозного утилитаризма, стремления свести религию с неба на землю, сделать религиозную задачу земной -этической, социальной, экономической. Правда, в идее «христианской общественности» Соловьева этот дух выражен далеко не столь явно, как, например, в сочинениях Льва Толстого, однако факт остается фактом -Соловьев, давний и убежденный противник позитивистско-утилитаристского мировоззрения, сам не уберегся от его влияния. И в результате он, борец за христианские нравственные идеалы, подменил, возможно, сам того не замечая, трансцендентную религиозную задачу личного душеспасения вполне земной задачей устроения идеального общества. Также Астафьев решительно возражал против попыток Соловьева представить свою идею как развитие русского народного идеала «Святой Руси» - русский народ, считал Петр Евгеньевич, по самому характеру своей религиозности никогда не признал бы религиозной задачей задачу земного благоустройства, как это делает Соловьев. Его идеал, указывал Астафьев, имеет в действительности не русское, а западноевропейское происхождение.

Что же касается Л.А. Тихомирова, то он при жизни Соловьева ни разу не касался в своих статьях существа его идеи «христианской общественности», а полемизировал с ним по разным частным вопросам.

Известно, однако, что Тихомиров с большим подозрением относился к новейшим религиозным течениям, видя в них, как и П.Е. Астафьев, попытку интеллигенции сделать религию орудием общественного переустройства. В статье 1892 г. «Духовенство и общество в современном религиозном движении» в числе кумиров этой жаждущей социальных перемен интеллигенции был упомянут и Соловьев, с которым Тихомиров в том же году рассорился и вернул ему его книги со словами, что в них нет ничего полезного для христианина. Все это достаточно ясно свидетельствует о том, что идею «христианской общественности» Тихомиров не разделял и считал ее противоречащей христианству.

3. Об умалении Соловьевым национального начала в пользу общечеловеческого особенно много и горячо писал И.С. Аксаков, но и все остальные выбранные нами авторы не обошли вниманием этот вопрос.

Для И.С. Аксакова и H.H. Страхова этот вопрос был главным камнем преткновения в идее «христианской общественности». Аксаков, как мы видели, считал, что Соловьев, призывая к «национальному самоотречению» во имя торжества христианского дела, сам выступает как радикальный западник и к тому же обеляет традиционное интеллигентское западничество, преподнося его как высшее проявление патриотизма. Страхов был не столь строг в оценках, но тоже считал, что Соловьев слишком увлечен своими мечтами о единстве человечества, причем единство это оказывается весьма отвлеченным.

П.Е. Астафьев видел в соловьевской идее «христианской общественности» яркий образчик того, что он называл «теорией прогресса», исходящей убеждения, будто история развивается от худшего к лучшему, а смысл ее заключается в ее объективных результатах. Тем самым исторические деятели оказываются низведены до уровня безличных орудий исторического процесса. Таковы, считал Астафьев, все теории, противопоставляющие или подчиняющие национальное начало

общечеловеческому. Сам же Астафьев придерживался другого направления, названного им «теорией развития», для которой смысл истории - не в ее объективных безличных результатах, а в самом ее процессе, в ее живых и разнообразных деятелях.

Соловьевскую же идею человечества как единого организма Астафьев считал не просто ошибочной, а даже недостойной наименования идеи - он готов был признать ее самое большее за образ, и то - фальшивый. Где, спрашивал он, в этом организме единое сознание и воля, и почему сознание и воля присутствуют в отдельных нациях, якобы только органах организма-человечества?

Также, рассуждая об общественном благе (заботе о котором Соловьев приписывал такую огромную роль в деле продвижения общества по пути нравственного прогресса), Астафьев писал, как мы помним, что из всех возможных представлений о нем наиболее ясным для ума и наиболее благотворным в нравственном отношении является представление об общественном благе как о благе родины, отечества. Если же это благо представляют себе в виде блага какой-то более абстрактной общности -например, социального класса или всего человечества, как у Соловьева, — то понятие общественного блага само превращается в абстракцию, малопригодную для руководства нравственной жизнью человека.

Что же касается Л.А. Тихомирова, то он уделял вопросу о соотношении национального и общечеловеческого начал весьма мало внимания: только уже после смерти Соловьева, в брошюре «Личность, общество и Церковь», он, помимо прочего, указал на то, что покойный философ приписывал слишком большое значение человечеству, рассматривая его как единый организм. Сам же Тихомиров, как и другие славянофилы, считал эту идею ошибочной - по его мнению, человеческое общество представляет собой явление иного порядка, нежели организм, и никак не может быть ему уподоблено.

4. Помимо двух вышеназванных аргументов, общих для всех четверых рассмотренных нами авторов, следует указать еще несколько более частных, которые выдвигались одним или несколькими критиками Соловьева. Так, И.С. Аксаков нападал на философа за его симпатии к католицизму, в котором, как он считал, для Соловьева всецело заключена «сама Божественная истина». Во имя этой якобы истины Соловьев и требует от России и православной церкви отречься от своей «религиозной исключительности» и «национального самодовольства».

Но, вопрошал Аксаков, если воссоединение церквей, ради которого Россия якобы должна отречься от своей религиозной исключительности, действительно нужно всему христианскому миру, то почему же Соловьев не требует такого же отречения от Западной церкви? Ведь она гораздо глубже, чем православный Восток, погрязла в «религиозной исключительности», считает себя единственной истинной церковью и воссоединение с Востоком представляет только в виде полного подчинения его себе. Соловьев же этого не замечает, зато упорно стремится, с помощью призывов к национальному самоотречению, подточить русское национальное чувство, видящее в католицизме врага. Именно эти призывы и вызвали самые острые нарекания Аксакова, упорно отстаивавшего в своих статьях национальную самобытность русского народа.

5. Среди других возражений, выдвинутых поздними славянофилами против идеи «христианской общественности», стоит отметить также указание Л.А. Тихомирова на недостаточно ясное понимание Соловьевым природы общества и Церкви. Соловьев, считал он, ошибается и в своем представлении о человечестве как о едином организме, и в своем стремлении создать «христианскую общественность», уподобить общество Церкви. В действительности же, по Тихомирову, организм, общество и Церковь, несмотря на формальное сходство (обусловленное тем, что в них всех действуют принципиально общие законы кооперации), по существу своему

Е I

различны. Организм есть кооперация органического вещества, общество же -кооперация нервных центров живых существ, их душ. Общество основано на душевном, или психическом, элементе личности и представляет собой стихийный природный процесс, Церковь же - на духовном элементе, трансцендентном по своей природе, т.к. источник духа - не в человеке, но в Боге. Поэтому, считал Тихомиров, человек не может внести свой духовный элемент в жизнь общества, одухотворить ее, и, таким образом, «христианская общественность» в духе Соловьева оказывается невозможной.

6. Выше мы представили основные возражения, которые высказывались поздними славянофилами против идеи «христианской общественности» B.C. Соловьева. Сам Соловьев, оценивая славянофильскую критику своих идей, утверждал, что его оппоненты, называя себя православными христианами, почему-то нападали на него именно за то, что он призывал Россию идти христианским путем смирения и нравственного совершенствования, и вместо этого предлагали языческий путь национального самомнения и своекорыстия298. Но насколько можно верить такой оценке? Действительно ли славянофилы призывали именно к этому?

И.С. Аксаков, как мы помним, считал, что нельзя служить высшей истине (к чему призывал Соловьев), не исполняя ее требований относительно своих «ближайших ближних», т.е. своего народа. К тому же, по его убеждению, для того, чтобы быть в состоянии служить великой общенародной цели, нужно для начала послужить своей народности, раскрытию ее сил и талантов.

H.H. Страхов был почвенником, сторонником органического развития и национальной самобытности299. Придерживаясь теории культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского, на которую Соловьев так яростно

298 Соловьев B.C. Национальный вопрос в России. Выпуск второй. Предисловие / Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1. Философская публицистика. - С. 412.

299 Так, еще в 1860-х гг. он писал, что «все дело в том и состоит, чтобы ничего не переносить, ничему не подражать, а все развивать из того, что есть, и не разрушая того, что есть» (Страхов H.H. Спор об общем образовании. // Страхов H.H. Избранные труды. С. 40).

нападал за ее «ползучесть», Страхов считал высшей формой организации человечества культурно-исторические типы, а единое человечество называл фикцией. Подлинное единство человечества, считал он, в Боге, а не в каких-либо земных институтах.

П.Е. Астафьев, рассуждая о понятии общественного блага, отмечал, что из всех возможных его толкований наиболее ясным, нравственно здоровым и пригодным для практического руководства нравственной жизнью является то, которое видит это благо в благе родины, отечества. Если же рассматривать общественное благо как благо социального класса или всего человечества (как это делает Соловьев), нравственное влияние таких представлений, считал Астафьев, будет куда менее благоприятным.

Наконец, и Л.А. Тихомиров, как мы видели выше, также считал, что Соловьев приписывает слишком большое значение человечеству, представляя его неким единым организмом, каковым оно в принципе не может быть. Также Тихомиров, полемизируя с Соловьевым, писал, что христианские нравственные заповеди неприменимы к государствам и обществам, так как назначение заповедей - помочь человеку спасти свою бессмертную душу, а у государств и обществ души нет. Из этого можно сделать очевидный вывод, что, по Тихомирову, государства и общества вовсе не обязаны жертвовать своими насущными интересами ради неких высших целей.

Итак, как можно видеть, все оппоненты Соловьева ценили благо народа и отечества больше, чем благо человечества, считая последнее слишком абстрактным понятием. При желании такой взгляд вполне можно счесть проявлением национального своекорыстия и самомнения. Однако, чтобы определить, насколько это справедливо в отношении каждого из рассмотренных нами авторов по отдельности, необходимо специальное исследование, которое не входит в нашу задачу.

7. Ну а что поздние славянофилы противопоставляли соловьевской идее «христианской обществнности», какие альтернативы ей они могли предложить? Дать на этот вопрос определенный ответ намного сложнее, нежели на вопрос о возражениях. Все четверо оппонентов Соловьева, как мы видели, сосредоточились главным образом на критике его идей, а не на развитии альтернативных. Однако из их критики можно извлечь и кое-что конструктивное.

И.С. Аксаков и, с некоторыми оговорками, П.Е. Астафьев придерживались традиционного славянофильского воззрения, что русские по своему духовному складу - народ «не политический, а бытовой». И наилучшим образом, как считали они оба, русскому характеру соответствует самодержавная власть (Астафьев даже называл самодержавие «родным, кровным» для русского народа300). Правда, представление о самодержавии у них было несколько разным: Аксаков понимал его как своего рода «народную монархию», за которой, как он считал, будущее не только России,

1Л1

но Европы . Астафьев же, как и другие поздние славянофилы в строгом смысле этого слова, был более консервативен в своих воззрениях, резко критиковал парламентаризм и надеялся, что «западный поток парламентаризма» встретит неодолимую преграду именно в лице «сильной, верной себе и способной к энергичной и духовной жизни России, - России ещё религиозной, немыслимой без самодержавия и народности»302.

H.H. Страхов, критикуя отвлеченные и «антиорганические» идеи Соловьева, не выдвигал, однако, никакого собственного социального идеала. А вот JI.A. Тихомиров считал, как мы помним, что человек неспособен

300 Астафьев П.Е. Национальность и общечеловеческие задачи. // Астафьев П.Е. Вера и знание в единстве мировоззрения. С. 47.

301 Именно на идею народно-монархического устройства, в противовес отмирающему аристократически-монархическому, опираются, считал Аксаков, Наполеон III и Бисмарк (Аксаков И.С. Два государственных типа: народно-монархический и аристократически-монархический. // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? С. 324-326. Впрочем, как отмечал в «Монархической государственности» Л.А. Тихомиров, Аксаков вообще мало разбирал в своих статьях принцип самодержавия сам по себе (Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. - M.: Айрис-пресс, 2006. - С. 285).

302 Астафьев П.Е. Из итогов века. // Астафьев П.Е. Вера и знание в единстве мировоззрения. С. 147.

внести духовный элемент своей личности в жизнь общества и радикально изменить его природу. Поэтому он был сторонником традиционного, сословного или, по его собственному выражению, «разумно-расслоенного общества», подобного тому, что существовало в Средние века (которые он однажды назвал «христианскими временами). Это общество, считал Тихомиров, должно строиться на началах авторитета, иерархии и дисциплина, а не свободы и равенства, на которых, по его убеждению, и нельзя основать никакого общества.

Итак, как можно видеть, все четверо оппонентов Соловьева так или иначе были сторонниками традиционного общественного устройства, которое, как они считали, более соответствует христианским идеалам, чем «христианская общественность» по Соловьеву.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Атякшев, Максим Валерьевич, 2013 год

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.

1.Сочинения B.C. Соловьева, И.С. Аксакова, H.H. Страхова, П.Е. Астафьева и Л.А. Тихомирова.

1. Аксаков И.С. Государственные законы, полицейский надзор и уголовные кары по делам религиозным. // Аксаков И.С. Сочинения в 7 т. Т. 4. - М.: типография М.Г. Волчанинова, 1886. - С. 84-90.

2. Аксаков И.С. Два государственных типа: народно-монархический и аристократически-монархический. // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? - М.: РОССПЭН, 2002. - С. 322-326.

3. Аксаков И.С. О взаимном отношении народа, государства и общества. // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? С. 132-156.

4. Аксаков И.С. Об отношении современного прогресса к христианству (по поводу статьи B.C. Соловьева «О духовной власти в России»). // Аксаков И.С. Сочинения в 7 т. Т. 4. - С. 189-199.

5. Аксаков И.С. О необходимости личного нравственного подвига для преуспеяния гражданской жизни. // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? С. 234-241.

6. Аксаков И.С. Ответ на рукописную статью «Христианство и прогресс», присланную в редакцию газеты «Русь». // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? С. 796-811.

7. Аксаков И.С. По поводу кончины Н.Я. Данилевского // Аксаков И.С. Полное собрание сочинений в 7 т. Т. 7. - М.: типография М.Г. Волчанинова, 1887.-С. 730

8. Аксаков И.С. По поводу статьи B.C. Соловьева «О Церкви и расколе». // Аксаков И.С. Сочинения в 7 т. Т. 4. - С. 212-217.

9. Аксаков И.С. Почему в православной России не допускается свобода совести? // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? С. 754-757.

10. Аксаков И.С. Против национального самоотречения и пантеистических тенденций, выразившихся в статьях B.C. Соловьева. // Аксаков И.С. Сочинения в 7 т. Т. 4. - С. 218-258.

11. Аксаков И.С. <Самодержавие не есть религиозная истина>. // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? С. 897-900.

12. Аксаков И.С. Цивилизация и христианский идеал. // Аксаков И.С. Отчего так нелегко живется в России? С. 773-784.

13. Астафьев П.Е. Вера и знание в единстве мировоззрения. // Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. - М.: Журнал «Москва», 2000. -С. 352-527.

14. Астафьев П.Е. Из итогов века. // Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. С. 133-177.

15. Астафьев П.Е. К спору с г-ном Вл. Соловьевым. // Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. С. 65-82.

16. Астафьев П.Е. Национальность и общечеловеческие задачи. // Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. С. 25-57.

17. Астафьев П.Е. Общественное благо в роли верховного начала нравственной жизни. // Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. С. 178-197.

18. Астафьев П.Е. Смысл истории и идеалы прогресса. // Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. С. 89-132.

19. Астафьев П.Е. Чувство как нравственное начало. - М.: Типография JI.O. Снегирева, 1886. - 84 с.

20. Из бумаг H.H. Страхова. I. Цель жизни. // Русский вестник, 1898, №1-2. С. 143-148.

21. Кольцов И. [Тихомиров Л.А.]. К вопросу об экономике и политике. // Дело, 1881, №5. - «Современное обозрение». С. 2-38.

22. Соловьев B.C. Великий спор и христианская политика. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1: Философская публицистика. - М.: Правда, 1989. - С. 59-167.

23. Соловьев B.C. Византизм и Россия. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 2: Чтения о Богочеловечестве. Философская публицистика. - М.: Правда, 1989. -С. 562-601.

24. [Соловьев B.C.]. Внутреннее обозрение. // Вестник Европы, 1893, №1. — С. 397-398.

25. Соловьев B.C. Вопрос о «самочинном умствовании». // Соловьев B.C. Сочинения в 2 Т. Т.2. - С. 466-472.

26. Соловьев B.C. Грехи России. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 2 — С. 207-211.

27. Соловьев B.C. Из общественной хроники. Свобода личности и гражданская свобода. //ВестникЕвропы, 1894, №1. С. 455-463.

28. Соловьёв B.C. Исторический сфинкс. // Вестник Европы, № 6/1893. - с. 780-789.

29. Соловьев B.C. Конец спора. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 2— С. 522-548.

30. Соловьев B.C. Критика отвлеченных начал. // Соловьев B.C. Полное собрание сочинений и писем в 20 т. Сочинения в 15 т. Т. 3. - М.: Наука, 2001. - С. 7-360.

31. Соловьев B.C. Любовь к народу и русский народный идеал (Открытое письмо к И.С. Аксакову). // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1: Философская публицистика. М.: Правда, 1989. С. 293-311.

32. Соловьев B.C. Национальный вопрос в России. Выпуск второй. Предисловие. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1- С. 411-413.

33. [Соловьев B.C.]. Нечто о свободе. // Вестник Европы, 1893, №5. Из общественной хроники. - С. 452-454.

34. Соловьев B.C. О грехах и болезнях. // Соловьев B.C. Сочинения. В 2 т. Т.1.С. 513-531.

35. Соловьев B.C. О духовной власти в России. // Соловьев B.C. Сочинения. В 2 т. Т. 1.С. 43-58.

36. Соловьев B.C. О народности и народных делах России. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1. - С. 279-293.

37. Соловьев B.C. О подделках. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 2.- С. 305-316.

38. Соловьёв B.C. Оправдание Добра. - М.: Республика, 1996. - 478 с.

39. Соловьев B.C. О русском народном расколе. // Соловьев B.C. Сочинения. В 2 т. Т.1.-С. 180-205.

40. Соловьев B.C. Об упадке средневекового миросозерцания. // Соловьев

B.C. Собрание сочинений. В 10 тт. т. VI. - Брюссель: Жизнь с Богом, 1967. -

C. 381-393.

41. Соловьев B.C. Ответ Н.Я. Данилевскому. // Соловьев B.C. О христианском единстве. - Брюссель: Жизнь с Богом, 1967. - С. 89-93.

42. Соловьёв B.C. Россия и Вселенская церковь. // Пер. с франц. К.А. Рачинского. // Соловьёв B.C. Россия и Вселенская церковь. Избранные сочинения. -Мн.: Харвест, 1999. -с. 233-524.

43. Соловьев B.C. Россия и Европа. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1. -С. 333-396.

44. Соловьев B.C. Русская идея. // Пер. с франц. Г.А. Рачинского // Соловьев

B.C. Россия и Вселенская Церковь. - С. 161-206.

45. Соловьев B.C. Самосознание или самодовольство? // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1. - С. 592-604.

46. Соловьев B.C. Славянофильство и его вырождение. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1. - С. 433-500.

47. Соловьев B.C. Славянский вопрос. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 1.

C. 311-327.

48. Соловьев B.C. Спор о справедливости. // Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 2.-С. 509-521.

49. Соловьев B.C. Чтения о Богочеловечестве Соловьев B.C. Сочинения в 2 т. Т. 2.-С. 5-170.

50. Страхов H.H. Наша культура и всемирное единство. // Страхов H.H. Избранные труды. - М.: РОССПЭН, 2010. - С. 397-443.

51. Страхов H.H. Новая выходка против книги Н.Я. Данилевского. // Страхов H.H. Избранные труды. - С. 454-476.

52. Страхов H.H. О книге Н.Я. Данилевского «Россия и Европа». Отдельный оттиск из «Известий Санкт-Петербургского славянского благотворительного общества (№12, декабрь, 1886). - СПб.: Типография Е. Евдокимова, 1887. - 4 с.

53. Страхов H.H. Письма о нигилизме. // Страхов H.H. Избранные труды. С. 364-396.

54. Страхов H.H. Последний ответ г. Вл. Соловьеву. // Страхов H.H. Избранные труды. С. 443-454.

55. Страхов H.H. Ряд статей о русской литературе. Статья первая. Перелом. // Страхов H.H. Избранные труды. С. 174-193.

56. Страхов H.H. Спор об общем образовании. // Страхов H.H. Избранные труды. С. 39-44.

57. Тихомиров JI.A. Государство и Церковь. // Тихомиров J1.A. Критика демократии. Избранные статьи. - М.: Изд-во журнала «Москва», 1997. - С. 595-603.

58. Тихомиров JI.A. Два объяснения. // Тихомиров JI.A. Критика демократии. -С. 497-505.

59. Тихомиров JI.A. Духовенство и общество в современном религиозном движении. // Тихомиров JI.A. Критика демократии. - С. 359-372.

60. Тихомиров JI.A. Искания свободы. // Русское обозрение, 1893, №3. - С. 427-439.

61. Тихомиров Л.А. К вопросу о свободе. // Тихомиров Л.А. Критика демократии. - С. 449-460.

62. Тихомиров Л.А. К вопросу о терпимости. // Тихомиров Л.А. Критика демократии. - С. 396-408.

63. Тихомиров Л.А. К чему приводит наш спор? // Тихомиров Л.А. Критика демократии. - С. 468-473.

64. Тихомиров Л.А. Китай, Россия и Европа. // Тихомиров Л.А. Христианское государство и внешняя политика. - М.: Изд-во «ФИВ», 2012. -С. 317-344.

65. Тихомиров Л.А. Клерикализм и союз с Церковью. // Тихомиров Л.А. К реформе обновленной России. - М.: Типография В.М. Саблина, 1912. - С. 3842.

66. Тихомиров Л.А. Личность, общество и Церковь. // Тихомиров Л.А. Христианское государство и внешняя политика. - М.: Изд. «ФИВ», 2012. — С. 406-439.

67. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. - М.: Айрис-пресс, 2006. - 624 г.

68. Тихомиров Л.А. Нечто о реакции. // Тихомиров Л.А. К реформе обновленной России - С. 35-38.

69. Тихомиров Л.А. Почему я перестал быть революционером. // Тихомиров Л.А. Критика демократии. С. 23-67.

70. Тихомиров Л.А. Рабочий вопрос (практические способы его решения). -М.: Тип. В.А. Жданович, 1909. - [2], 257, VI с.

71. Тихомиров Л.А. Религиозно-философские основы истории. - М.: Айрис-пресс, Лагуна-арт, 2004. - 688 с.

72. Тихомиров Л.А. Современное положение приходского вопроса. Сообш., след. 12 янв. 1907 г. пред. Прих. комис. Рус. Монарх, собр. в Москве. - [М.]: Унив. тип., [1907].- 16 с.

73. Тихомиров JI.А. Социальные миражи современности. // Володихин Д., Алексеев С. и др. Традиция и русская цивилизация. Сборник статей. — М.: Астрель: ACT: Транзиткнига, 2006. - С. 200-259.

74. Тихомиров Л.А. Чего нам ждать от революции? // Вестник «Народной воли», 1884, №2. С. 227-262.

Н.Письма B.C. Соловьева, И.С. Аксакова, H.H. Страхова, П.Е. Астафьева и Л.А. Тихомирова.

75. Аксаков И.С. Письмо к доктору богословия и профессору Деллингеру, октябрь 1871 г. // Аксаков И.С. Сочинения в 7 т. Т. 4. - С. 276-305.

76. Аксаков И.С. Письмо H.A. Елагину от 12 июня 1861 г. // Русский архив, 1915, №1. С. 5-13.

77. Из переписки H.H. Страхова с Л.Н. Толстым. // Мотовникова E.H., Ольхов П.А. Полемика и понимание. Философские очерки мышления и личности H.H. Страхова. - М.: СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2012. -С. 162-179.

78. Переписка Л.Н. Толстого с H.H. Страховым. - СПб.: Типография Б.М. Вольфа, 1914. - 478 с.

79. Письма B.C. Соловьева. Том I. / Под ред. Э.Л. Радлова. - СПб.: Типография т-ва «Общественная польза», 1908. - 272 с.

80. Письма H.H. Страхова к Н.Я. Данилевскому. // Русский вестник, 1901, №2. - С. 453-469.

81. Соловьев B.C. Письмо И.С. Аксакову. Март 1883 г. // Соловьев B.C. Россия и вселенская церковь. С. 526-527.

Ш.Использованная литература.

82. Аксаков К.С. Западная Европа и народность. // Аксаков К.С., Аксаков И.С. Избранные труды. - М.: РОССПЭН, 2010. - С. 189-195.

83. Аксаков К.С. Записка «О внутреннем состоянии России», представленная государю императору Александру II в 1855 г. // Аксаков К.С., Аксаков И.С. Избранные труды. - С. 227-251.

84. Аксаков К.С. Несколько слов о русской истории, возбужденных историею г. Соловьева. По поводу I тома. // Аксаков К.С., Аксаков И.С. Избранные труды. С. 209-226.

85. Аксаков К.С. <0 народности>. // Славянофильство: pro et contra / сост. В.А. Фадеев. СПб.: РХГА, 2006. С. 109-110.

86. Аксаков К.С. О том же [Об основных началах русской истории]. // Аксаков К.С., Аксаков И.С. Избранные труды. С. 201-208

87. Аксаков К.С. Об основных началах русской истории. // Аксаков К.С., Аксаков И.С. Избранные труды. С. 196-200.

88. Аксаков Н.П. Духа не угашайте! (Ответ на статью JI.A. Тихомирова «Духовенство и общество в современном религиозном движении») - М.: Изд-во Свято-Филарет. Моск. высш. православно-христ. школы, 2002. - 168 с.

89. Алексеев К.А. Владимир Соловьев и судьба России. Социально-политические искания третьего пути. - М.: РОССПЭН, 2007. - 144 с.

90. Анненкова Е.И. Аксаковы. - СПб.: Наука, 1998. - 368 с.

91. Антонов Е.А. Антропоцентрическая философия Н.Н. Страхова как мыслителя переходной эпохи. - Белгород: Издательство БелГУ, 2007 - 168 с.

92. Бендин А.Ю. Владимир Соловьев о проблемах веротерпимости в Российской Империи. // Россия и Вселенская Церковь: B.C. Соловьев и проблема религиозного и культурного единения человечества. / Ред. В. Порус. - М.: Библейско-богословский ин-т св. апостола Андрея, 2004. - С. 58-71.

93. Благова Т.И. Родоначальники славянофильства. Алексей Хомяков и Иван Киреевский. М.: Высшая школа, 1995. 352 с.

94. Благова Т.И., Пугачев О.С. B.C. Соловьев и славянофилы: к вопросу о вере и разуме. // Современные проблемы философского знания: межвуз. сборник науч. трудов. Вып. 3. - Пенза: Пенз. гос. пед. ун-т им. В.Г. Белинского, 2002. - С. 100-110.

95. Богданов A.B. Почвенничество. Политическая философия A.A. Григорьева, Ф.М. Достоевского, H.H. Страхова. - М.: Издатель Воробьев A.B., 2001.-144 с.

96. Васильев A.A. Консервативное государственно-правовое учение почвенников (Ф.М. и М.М. Достоевских, A.A. Григорьева, H.H. Страхова). -Барнаул: Азбука, 2011. - 157 с.

97. Васильев A.A. Очерки истории русской консервативной правовой мысли (славянофилы и почвенники). - М.: Юрлитинформ, 2011. - 256 с.

98. Введенский А.И. Петр Евгеньевич Астафьев. // Богословский вестник, 1893, №6.-С. 554-576.

99. Величко B.JI. Владимир Соловьев. Жизнь и творения. - СПб.: Книжный магазин А.Ф. Цинзерлинга, 1903. - 208 с.

100. Георгиевский А.П. Иван Сергеевич Аксаков и современная действительность. Отдельный оттиск из журнала «Вестник Образования и Воспитания», 1915, №№5-6. — Казань: Центральная типография, 1915. — 47 с.

101. Данилевский Н.Я. Владимир Соловьев о православии и католицизме. // Известия Санкт-Петербургского славянского благотворительного общества. 1885, №2. с. 53-63; №3, С. 121-134.

102. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. - М.: Эксмо, Алгоритм, 2003. - 640 с.

103. Евлампиев И.И. Жизненная драма Владимира Соловьева. // Вопросы философии, 2011, №2. С. 127-138.

104. Зеньковский В.В. История русской философии. - М.: Академический проект, Раритет, 2001. - 880 с.

105. Золотарев Д.П. Позднее славянофильство и его роль в общественно-политической жизни России 60 - 90-х гг. XIX в. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук. - Воронеж, 2004. -24 с.

106. Каплин А.Д. Славянофилы, их сподвижники и последователи. - М.: Институт русской цивилизации, 2011. - 624 с.

107. Клименко М. Владимир Соловьев о месте России в мире. // Соловьевский сборник: материалы международной конференции «B.C. Соловьев и его философское наследие». Москва, 28-30 августа 2000 г. - М.: Феноменология - Герменевтика, 2001. - С. 426-433.

108. Климова С.М. На пороге рождения диалектики культуры, или диалоги H.H. Страхова с современниками. // H.H. Страхов в диалогах с современниками. Философия как культура понимания. / Ред. Н.П. Ильин. -СПб.: Алетейя, 2008. - С. 13-38.

109. Козлов A.A. П.Е. Астафьев как философ. // Вопросы философии и психологии. 1893, №18 (3). - С. 122-126.

110. Кошелев В. А. Иван Аксаков: консервативная оппозиция как литературная идеология. // Русская литература, 2006, №1. - С. 76-94.

111. Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. - М.: Мол. гвардия, 2000. -613[11] с.

112. Милевский O.A. Идеи Л.А. Тихомирова по преобразованию церковно-государственных отношений (1901-1913 гг.). // Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее: Сборник научных трудов. Вып. 1. - Воронеж, Изд-во Воронежского государственного универститета, 2001. - С. 147-158.

113. Мотовникова Е.И., Ольхов П.А. Полемика и понимание: философские очерки мышления и личности H.H. Страхова. - М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2012.- 199 с.

114. Мочульский К.В. Гоголь. Соловьев. Достоевский. - М.: Республика, 1996.-606 с.

115. Начапкин М.Н. Малоизвестные страницы русского консерватизма. JI.A. Тихомиров: жизнь и мировоззрение. - Екатеринбург: Издательство ГОУ ВПО «Рос. гос. проф.-пед. ун-т», 2007. - 425 с.

116. Некрасова H.A. Проблема духовности в современной культуре. // Творческое наследие H.H. Страхова и современная социально-гуманитарная мысль: материалы всероссийской научной конференции 31 октября - 1 ноября 2003 г. - Белгород: Издательство БелГУ, 2003. - С. 20-23.

117. Панов И. Славянофильство как философское учение. // Журнал Министерства народного просвещения, 1880, №11/ часть CCXIIL - С. 1-67.

118. Повесть временных лет. // Первые книги Святой Руси. - М.: Даръ, 2005. - С. 49-427.

119. Посадский A.B., Посадский C.B. J1.A. Тихомиров. Философско-культурологические искания. - СПб.: Издательство «СПбКО», 2009. - 260 с.

120. Пушкин С.Н. Славянофилы о религиозной вере. // Мир человека. Ежегодник-альманах Нижегородского отделения РФО и Общероссийской академии человековедения. Вып. 1 (4). Ниж. Новгород: НЕСИ, 2001. С. 178187.

121. Рашковский Е.Б. B.C. Соловьев и гражданское общество. // Соловьевский сборник. - С. 398-408.

122. Репников A.B., Милевский O.A. Две жизни Льва Тихомирова. — М.: Academia, 2011. - 560 с.

123. Розанов В.В. Из «Мимолетного» 8 июля 1915 г. (о B.C. Соловьеве) / Розанов В.В. Русская мысль. // Сост., предисл., коммент. А.Н. Николюкина. -М.: Алгоритм, Эксмо, 2006. - С.481-486.

124. Розанов В.В. Собрание сочинений. Литературные изгнанники. H.H. Страхов. К.Н. Леонтьев / Под общ. ред. А.Н. Николюкина. - М.: Республика, 2001.-477 с.

125. Сементковский Р.И. К истории либерализма. // Исторический вестник, 1893, №2.-С. 481-501.

126. Синев Е.И. Проблема общественного прогресса и нравственности в философии истории A.C. Хомякова. // Современные проблемы философского знания. Вып. 3 - С. 65-73.

127. Смолин М.Б. Всеобъемлющий идеал Льва Тихомирова. // Тихомиров Л.А. Религиозно-философские основы истории. С. 5-25.

128. Смолин М.Б. Метафизик и гусар [о П.Е. Астафьеве]. // Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. С. 5-24.

129. Смолин М.Б. От Бога все его труды (Жизнь и творчество Л.А. Тихомирова) // Тихомиров Л.А. Тени прошлого. - М., 2000. - с. 5-16.

130. Снетова Н.В. Философия H.H. Страхова (опыт интеллектуальной биографии). - Пермь: Пермский гос. ун-т, 2010.-352 с.

131. Твардовская В.А. Социалистическая мысль России на рубеже 1870-1880 гг. - М.: Наука, 1969. - 239 с.

132. Трубецкой E.H. Миросозерцание В л.С. Соловьева. В 2 т. Т. 1. - М.: Путь, 1913.-631 с.

133. Фатеев В.А. H.H. Страхов и B.C. Соловьев: к истории полемики. // H.H. Страхов в диалогах с современниками. - С. 153-173.

134. Флоровский Г.В. Вечное и преходящее в учении русских славянофилов. // Флоровский Г.В. Из прошлого русской мысли. Статьи. - М.: Аграф, 1998. -С. 31-51.

135. Хомяков A.C. Семирамида (И<сследование> и<стины> и<сторических> и<дей>). // Хомяков A.C. Сочинения в 2 т. Т. 1: работы по историософии. -М.: Московский философский фонд: Издательство «Медиум», 1994. - С. 15446.

136. Хомяков A.C. По поводу отрывков, найденных в бумагах И.В. Киреевского. // Хомяков A.C. Полное собрание сочинений. Т.1. - М.: Типография т-ва И.В. Кушнерев и Ко, 1911. - С. 261-281.

137. Цимбаев Н.И. И.С. Аксаков в общественной жизни пореформенной России. М.: Изд-во Мое. ун-та, 1978. 264 с.

138. Янов A.JI. Патриотизм и национализм в России 1825-1921. - М.: ИКЦ «Академкнига», 2002. - 398 с.

139. Янов A.JI. После Ельцина: «Веймарская Россия». - М: Изд. фирма «Крук»: Моск. гор. типография А.С. Пушкина, 1995. - 316, [3] с.

140. Янов А.Л. Россия против России. Очерки русского национализма 18251921. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. - 368, [16] с.

141. Spectator (Грингмут В.А.). Свобода. Три закона социальной психологии. // Московские ведомости, 1893, №336. - С. 2.

142. Copleston, Frederick. Philosophy in Russia: From Herzen to Lenin and Berdyaev. - Tunbridge Wells (Kent); Notre Dame (IN): Search Press: Univ. of Notre Dame, 1986. - X, 445p.