Фортификационные сооружения на территории Тувы (конец I тыс. до н. э. – конец I тыс. н. э.) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.06, кандидат наук Тулуш Демир Константинович

• Тулуш Демир Константинович
• кандидат наук
• 2015

Оглавление диссертации кандидат наук Тулуш Демир Константинович

Введение

Глава 1. История исследования фортификационных сооружений Тувы

1.1. Пред-и ранненаучный период

1.2. Исследование фортификационных памятников Тувы

в конце XIX - XX в

1.3. Современный период исследования

Глава 2. Фортификационные сооружения Тувы

2.1. Топографические характеристики городищ

2.2. Планиграфические характеристики городищ

2.3. Конструктивные особенности фортификационных сооружений

2.4. Крепость Пор-Бажын - образец древнекитайской архитектуры

Глава 3. Фортификационные сооружения Тувы в сравнении с городищами

других территорий Центральной Азии

3.1. Городища Центральной Азии

3.2. Сравнительный анализ городищ Тувы с фортификационными сооружениями сопредельных территорий

Заключение

Использованная литература

Список сокращений

Приложения

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Фортификационные сооружения на территории Тувы (конец I тыс. до н. э. – конец I тыс. н. э.)»

Введение

Центральноазиатский регион сыграл значительную роль в исторических процессах Евразии в разные периоды. Среди археологических памятников I тыс. до н. э. - I тыс. н. э. особое место занимают характерные для этого горно-степного региона поселения-крепости. Они известны в восточной части современной Монголии, в Забайкалье, Хакасии, Туве и на Горном Алтае. На каждой из перечисленных территорий с разной степенью интенсивности проводились исследования их остатков.

Особое место в истории хуннов, сяньби, жужаней, тюрков, уйгуров и кыргызов занимают укрепленные поселения и фортификационные сооружения, существование которых у кочевников в исторической науке до XIX в. отрицалось. Вопреки этому представлению, кочевникам Центральной Азии не были чужды навыки строительства укреплений. Первые фортификационные сооружения на территории Центральной Азии предположительно возникают в период существования государства хунну (III в. до н. э. - I в. н. э.). Хунну завоевали обширные территории Монголии, Восточного Туркестана, Горного Алтая, Забайкалья, Тувы и Минусинской котловины. В это время строительство городов и крепостей, окруженных высокими глинобитными валами, ведется как на р. Орхон в Монголии -центре государства хунну, так и на его окраинах - в Забайкалье, Минусинской котловине, Туве и на Алтае.

Республика Тыва расположена в самом центре азиатского материка и представляет собой уникальный в географическом и историческом плане регион. С севера и востока Тува ограничена высокими хребтами Западного и Восточного Саян, с запада - Алтайским нагорьем, на юге - хребтами Обручева и Танну-Ола. Они образуют Тувинскую котловину, по которой протекают р. Енисей (тув. - Улуг-Хем) и ее левый приток - Хемчик.

Территория Тувы вследствие географического положения входила в зону политических и военных интересов древних государств Центральной Азии, периодически становясь форпостом или пограничной территорией кочевых империй. Это наложило отпечаток на протекавшие историко-культурные процессы.

В 1885-1891 гг. Д. А. Клеменц впервые зафиксировал и сделал научное описание городищ на территории Тувы - на реках Ак-Суг, Манчурек, Чадаана, Барык, Чааты и оз. Тере-Холь, тем самым положил начало их изучению. За прошедшие вслед за этим годы археологами были выявлены, обследованы и частично раскопаны несколько наиболее сохранившихся городищ. Благодаря исследованиям С. И. Вайнштейна и JI. Р. Кызласова к концу XX в. стало известно о существовании 17 городищ, крепостей и одного наблюдательного пункта на территории Тувы. Наиболее масштабные раскопки проведены на памятниках Бажын-Алаак в Дзун-Хемчикском районе (далее - Бажын-Алаак 1 ), III Шагонарское (Шагонар 3 , Бажын-Алаак в Чаа-Хольском районе (Бажын-Алаак 2), Пор-Бажын и Катылыг 5.

Исследование городищ на начальном этапе носило, в основном, описательный, фактологический характер. Находки фрагментов так называемой «уйгурской» керамики, сходной с кыргызскими «вазами», и других артефактов позволили JI. Р. Кызласову сделать выводы о синхронности всех городищ Тувы и их строительстве в период Уйгурского каганата (745-840 гг.) [Кызласов Л. Р., 1959, 19696, 1984, 2006]. Сами городища - их топография и планиграфия, строительные материалы и технологии, а также иные архитектурно-археологические элементы специально не исследовались, что делает актуальным данное исследование.

Наименование «Бажын-Алаак» в литературе присвоено двум городищам: первое выявлено на р. Чадаан (Дзун-Хемчикский район) в 1891 г., второе - в 1957 г. на р. Чаа-Холь (Чаа-Хольский район). Во избежание путаницы нами предложено называть их, соответственно, Бажын-Алаак 1 и Бажын-Алаак 2. " Л. Р. Кызласовым группа городищ близ г. Шагонара была названа I Шагонарское, II Шагонарское, III Шагонарское и IV Шагонарское. В настоящей работе автором предлагается унифицировать наименования фортификационных памятников Тувы и обозначить данные городища как Шагонар 1, Шагонар 2, Шагонар 3 и Шагонар 4.

Актуальность исследования. На относительно небольшой территории Республики Тыва насчитывается свыше 10 тысяч памятников археологии, в том числе городища и крепости, расположенные, в основном, вдоль рек Енисей и Хемчик. Фортификационные сооружения, датируемые серединой I тыс. до н. э. - I тыс. н. э., известны на территории современной Монголии, в Забайкалье, Хакасии и Горном Алтае. Это свидетельствует о том, что кочевникам Центральной Азии не были чужды навыки градостроительства, характерные для оседлых народов.

В настоящее время возрос интерес к исследованию укрепленных поселений скотоводов степной Евразии - Казахстана, Монголии, а также северо-западного Китая. Вместе с тем отсутствуют обобщающие работы по этому важному направлению научных исследований.

Городища Тувы являются уникальным источником информации о геополитической, социально-экономической и демографической ситуации в регионе, развитии строительной техники, военного дела и культуры. Однако многие из перечисленных вопросов остаются до сих пор малоизученными, дискуссионными. Слабо разработаны вопросы возникновения, типологии и хронологии укрепленных поселений. Требуют дальнейшего исследования такие аспекты, как функциональное назначение и планировка городищ, взаимосвязь с географическими и иными условиями расположения.

Необходимость комплексного анализа опубликованных результатов и новых материалов с точки зрения современных подходов и методов определяет актуальность данного исследования. Данное исследование является первой обобщающей работой по укрепленным поселениям Тувы. В результате проведенных в 2006-2014 гг. археологических исследований собраны новые научные материалы и сведения обо всех известных на сегодняшний день фортификационных сооружениях Тувы.

Вместе с тем необходимо отметить, что обозначенные проблемы нельзя рассматривать изолированно, на примере памятников одной лишь

Тувы, поэтому были привлечены опубликованные источники по фортификационным сооружениям соседних регионов. Это позволило рассмотреть укрепленные поселения в целом, на значительной территории Центральной Азии.

Термином «фортификационное сооружение» в настоящей работе обозначается капитальное сооружение оборонительного характера, имеющее протяженную (вал, стена) или замкнутую (городище, крепость) форму. В свою очередь, замкнутые фортификационные сооружения разделяются на земляные или глинобитные валы, окружавшие административные, культовые и торговые центры - городища (убежища для населения и скота, хозяйственные и складские сооружения), и предназначенные для активной защиты от военной угрозы крепости с высокими стенами, снабженные рвом и башнями, а также наблюдательные пункты. Термин «городище» в настоящей работе используется по отношению ко всем фортификационным сооружениям замкнутой формы.

Вместе с тем автор считает возможным использование терминов «наблюдательный пункт», «обнесенный стенами (валами) город», «крепость», заимствованных из иных литературных источников или устоявшихся в научной литературе (к примеру, крепость Пор-Бажын и др.).

Цель исследования - установить культурно-исторические периоды существования и функциональное назначение фортификационных сооружений Тувы на основе анализа основных характеристик оборонительных конструкций.

Для достижения цели поставлены следующие задачи:

1. Обобщить результаты и материалы предшествующего изучения укрепленных городищ Тувы.

2. Проанализировать строительно-архитектурные особенности городищ: связь с ландшафтом, строительные материалы, приемы и технологии.

3. Охарактеризовать строительные технологии, примененные при возведении укрепленных городищ Тувы, сравнить их с соответствующими технологиями городищ на сопредельных территориях; осуществить систематизацию и типологизацию городищ.

4. Установить факторы и хронологические рамки периода возникновения и существования городищ, культурно-историческую принадлежность их обитателей.

5. Определить функциональное назначение и значимость городищ Тувы в истории центральноазиатского региона.

Объектом исследования являются процессы формирования и развития традиции строительства укрепленных поселений, городищ и наблюдательных пунктов на территории Тувы с эпохи хунну до падения Уйгурского каганата (конец I тыс. до н. э. - начало II тыс. н. э.).

Предмет исследования составляют топографические, планиграфические и конструктивные характеристики фортификации укрепленных поселений, городищ и наблюдательных пунктов, выявленных на территории Тувы.

Территория исследования включает территорию современной Республики Тыва, в первую очередь, бассейны рек Енисей и Хемчик, в пределах которых локализованы почти все городища. Для сравнения в работе были привлечены материалы по фортификационным памятникам сопредельных территорий - Минусинской котловины, Забайкалья, Монголии и Горного Алтая.

Хронологические рамки исследования. За нижнюю границу принята эпоха хунну (III в. до н. э. - I в. н. э.) - время возникновения первых укрепленных поселений, обнесенных по периметру земляными валами и рвами. Верхняя граница - сер. IX в. - время завоевания территории Тувы енисейскими кыргызами, разрушившими уйгурские городища.

Источниковая база исследования включает несколько видов источников: архитектурно-археологические материалы о городищах, собранные исследователями в ходе экспедиций (в том числе автором в 20062013 гг.), архивные данные, научные труды и публикации.

При подготовке работы были привлечены материалы китайских летописей - наиболее ранних письменных свидетельств о древних городах и фортификационных сооружениях Центральной Азии в переводах Н. Я. Бичурина [Бичурин, 1829, 1950], В. С. Таскина [Материалы по истории..., 1989], Р. В. Вяткина и А. М. Карапетьянца [Исторические записки, 2002; Исторические записки, 2010].

Ценные исторические сведения получены из трудов средневековых арабских, персидских и западноевропейских путешественников - Махмуда Кашгари (XI в.) [Махмуд ал-Кашгари, 2005], В. Рубрука и П. Карпини (XIII в.) [Путешествия..., 1957], Рашида-ад-дина (ХШ-Х1У вв.) [Рашид-ад-дин, 1952], Ала-ад-Дина Джувейни [Чингисхан..., 2004] и др.

Сведения о фортификационных памятниках Тувы содержат труды Д. А. Клеменца и Н. М. Ядринцева, которые в числе первых производили исследования на территории Тувы, Алтая и Северной Монголии [Клеменц, 1895; Ядринцев, 1890, 1901].

Значительный пласт информации был получен из трудов С. И. Вайнштейна и Л. Р. Кызласова. Многолетние исследования позволили Л. Р. Кызласову описать большинство городищ центральной и западной Тувы, составить их планы и нанести на карту. Он обосновал теорию оборонительного назначения древнеуйгурских городищ Тувы [Кызласов Л. Р., 1959, 1964, 1965а, 19656, 19696, 1979, 1981, 1984, 1988, 2006; Архив ИА РАН, Р-1, д. 7742, д. 6807, д. 1828, д. 1973; Архив ИА РАН, Ф. 1, д. 1359, д. 1581]. С. И. Вайнштейн провел крупные раскопки на крепости Пор-Бажын [Вайнштейн, 1958; 1964; Архив ИА РАН, д. 806; ф. 1, р-1, д. 1437].

Из других источников советского периода важные сведения были извлечены из материалов экспедиций С. В. Киселева [Киселев, 1957; Архив ИА РАН, ф. 1, р. 1, № 1522], А. Д. Грача [Грач, 1971; Грач и др., 1998], С. Г. Кляшторного [Кляшторный, 1977; Кляшторный и др., 2005], Д. Г. Савинова [Савинов, 1984], Г. В. Длужневской [Длужневская и др., 1984; Длужневская, 1994; Архив ИА РАН, ф. 1, р. 1, д. 7574; ф. 1, р. 1, д. 8341], А. М. Мандельштама [Архив ИИМК РАН, ф. 35, оп. 1, д. 51/1967; ф. 35, оп. 1, д. 24/1968; ф. 35, оп. 1, д. 602/1969; ф. 35, оп. 1970], А. Я. Щетенко, С. С. Миняева [Щетенко, Миняев, 1979; Щетенко, 1995; Архив ИИМК РАН, ф. 35, оп. 1, 1977] и других. В работе использованы материалы научных архивов ИА РАН, ИИМК РАН, Кемеровского государственного университета, Национального музея РТ, содержащие результаты работы Саяно-Алтайской экспедиции ИИМК РАН, Саяно-Тувинской экспедиции АН, Тувинской комплексной археолого-этнографической экспедиции АН СССР, Тувинской и Хакасско-Тувинской археологических экспедиций МГУ и других. Часть этих ранее неопубликованных сведений вводится в научный оборот впервые.

Анализ работ современных археологов Д. Баяра, И. Л. Кызласова, С. В. Данилова, А. И. Готлиба, В. И. Соёнова и др., изданных с 1991 по 2014 гг., позволил провести сравнительную аналогию памятников Тувы и сопредельных территорий [Худяков, 1990, 1999; Готлиб, 1999; Баяр и др., 2002; Данилов, 2004; Соёнов, 2003; Кызласов И. Л., 2011; Соёнов и др., 2010, 2011; Данилов и др., 2012; Архив ИА РАН, ф. 1, р. 1, д. 22258; ф. 1, р-1, д. 15018; ф. 1, р-1, д. 13081; ф. 1, р. 1, д. 14866].

Весомая часть сведений источникового характера - это результаты экспедиций, в которых автор принимал личное участие (2006-2013 гг.): обследование городища около с. Целинное; раскопки древнеуйгурской крепости Пор-Бажын (2007-2008 гг.), разведка по городищам Тувы в составе Российско-монгольской совместной археологической экспедиции (2011 г.).

Работая начальником отдела охраны памятников Службы по охране объектов культурного наследия Республики Тыва (2009-2010 гг.) автор обобщил информацию о состоянии сохранности и факторах разрушения городищ, перспективных формах сохранения [Тулуш, 2010].

Вводятся также в научный оборот сведения, собранные в ходе археологических разведок автора (2011, 2013 гг.). В общей сложности работы проведены на девяти глиняно-земляных, десяти глинобитных, двух каменных крепостях и участках оборонительного вала «Дорога Чингисхана» в центральных и западных районах Тувы. Шурфовки, разрезы или профили фортификационных сооружений на большей части из них позволили собрать достоверную информацию об их линейных размерах, характеристике стеновых конструкций, уточнить современное положение (сняты географические координаты в системе \УС8-84). В 2013 г. удалось получить данные по двум новым памятникам благодаря методу дистанционного аэрокосмического зондирования и выезду на местность: Сенек (на правом берегу р. Сенек Улуг-Хемского района, в 3,5 км к ЮВ от с. Хайыракан) и Кочетово (3 км к С от с. Кочетово Тандинского района).

Всего в работе проанализированы материалы 21 укрепленного городища с территории Тувы, 18 - с Монголии, 5 - из Забайкалья, 8 городищ и нескольких горных крепостей (све) из Хакасии, 14 городищ и ряда горных укреплений (шибе) Горного Алтая.

В целом сбор, анализ комплекса имеющихся и новых источниковых и историографических сведений по городищам Тувы позволил решить поставленные в исследовании задачи.

Помимо авторских в диссертации использованы некоторые материалы других исследователей (М. X. Маннай-оола, Н. В. Именохоева, В. А. Завьялова, В. А. Семенова, М. Е. Килуновской, Т. Р. Садыкова, а также безвременно ушедшего С. В. Данилова), любезно предоставленные ими или с их позволения, за что автор искренне благодарит их.

Методология исследования. При написании работы автор руководствовался принципом историзма и объективности, что позволило рассмотреть укрепленные городища в контексте исторических процессов, протекавших в центральноазиатском регионе в исследуемый период.

В работе использован комплексный подход, который позволил, сочетая методы гуманитарных и естественных наук (спутниковое геопозиционирование, аэрокосмическое зондирование и др.), выявить некоторые строительно-архитектурные особенности городищ.

Применение элементов системного подхода дало возможность рассмотреть городища Тувы, с одной стороны, как составную часть фортификационного комплекса обширного региона Центральной Азии в динамике внешних и внутренних взаимосвязей, с другой, как самостоятельную систему.

Методика исследования. Для обоснования выдвигаемой автором гипотезы были привлечены общенаучные методы - анализ и синтез, позволившие выявить характерные и особенные черты укрепленных городищ. Применение сравнительно-исторического метода позволило определить, что строительство фортификационных сооружений на территории Тувы происходило не только в уйгурское время, но и в эпоху хунну. С помощью сравнительно-типологического метода проведен анализ форм фортификационных памятников Тувы, выделены общие и особенные черты, установлено время начала строительства укрепленных городищ. В результате были определены конкретные виды строительных технологий, использованных на городищах (древнекитайские технологии периода династии Тан, среднеазиатские технологии и др.), и их эволюция.

Для сбора полевого материала использовались специальные археологические методы (методы полевых археологических исследований, картографирование, метод датированных аналогий и др.). Метод дистанционного аэрокосмического зондирования, впервые примененный

автором для выявления фортификационных памятников на территории Тувы, позволил точно локализовать ряд городищ, (в том числе известных по публикациям, но ранее не обследованных), выявить четыре новых, а также определить закономерности их пространственно-тактического расположения.

Процедура научно-исследовательской работы сообразовывалась со следующей схемой:

- сбор архивных материалов, письменных источников и научной литературы о фортификационных сооружениях Тувы и народах, населявших ее территорию в исследуемые периоды;

- изучение общей исторической ситуации в центральноазиатском регионе и сбор сведений об оборонительных сооружениях на сопредельных территориях - Монголия, Казахстан, Алтай, Минусинская котловина, Забайкалье;

- организация и проведение полевых экспедиций (разведки, раскопки) с применением метода дистанционного аэрокосмического зондирования;

- анализ и систематизация собранного материала, критический анализ и обобщение;

выявление архитектурных, строительных и функциональных характеристик городищ и фортификационных сооружений на основании их местоположения, планировки, технологии строительства и культурного слоя;

- установление закономерностей возникновения городищ Тувы и их типологической принадлежности.

Апробация. Результаты исследований представлены на научных мероприятиях разного уровня: I Международной научно-практической конференции «Кочевые цивилизации народов Центральной и Северной Азии: история, состояние, проблемы» (Кызыл, 2008 г.); I, II и III Межрегиональной научно-практической конференции «Актуальные проблемы исследования этноэкологических и этнокультурных традиций народов Саяно-Алтая» (Кызыл, 2009-2011 гг.); Ы и Ы1 Региональной археолого-этнографической

конференции студентов и молодых ученых (Красноярск, 2011 г.; Новосибирск, 2012 г.), II, III, IV и V Международной научной конференции «Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири» (г. Иркутск, 2011 г.; Монголия, Улан-Батор, 2012 г.; Чита, 2013 г.; Кызыл, 2014 г.); II Межрегиональных краеведческих чтениях им. JI.P. Кызласова (Абакан, 2012), IV (XX) Всероссийском археологическом съезде (Казань, 2014), международной научной конференции «Актуальные вопросы археологии и этнологии Центральной Азии», посвященной памяти С. В. Данилова (Улан-Удэ, 2015) и др.

Результаты проведенных исследований отражены в 28 публикациях общим объемом 10,7 п. л., в том числе 3 статьях в журналах, включенных ВАК РФ в список изданий, рекомендуемых для опубликования основных научных результатов диссертации на соискание ученой степени кандидата и доктора наук.

Научная новизна работы в том, что впервые собраны и обобщены результаты и материалы археологических исследований фортификационных сооружений, расположенных на территории Тувы и сопредельных регионов (Монголия, Горный Алтай, Минусинская котловина и Забайкалье).

Проведено специальное изучение фортификационных сооружений Тувы на протяжении всего периода их существования - с эпохи хунну (III в. до н. э. - I в. н. э.) до Уйгурского каганата (VIII - IX вв.). Введены в научный оборот новые материалы по ранее неисследованным и малоизученным памятникам - Сенек, Кочетово, Боом, Целинное, Балгаш-Бажын, Тээли-5 и др. Уточнены факторы, обусловившие возникновение городищ, их предположительная датировка и функциональное назначение.

Проведена типологизация и систематизация городищ по топографическим, планиграфическим и конструктивным особенностям. Автором предложена и аргументирована гипотеза о возведении первых городищ Тувы в эпоху хунну (III в. дон. э. — I в. н. э.).

В ходе исследования собраны и систематизированы подробные сведения о городищах (приложение 1) и составлена сводная таблица (приложение 2). В таблице представлена информация обо всех известных фортификационных памятниках на территории Тувы (местоположение, характеристики стен, конструктивных элементов, культурного слоя и сооружений, даты выявления и изучения, исследователи и пр.). Графические данные представлены на уточненной карте местоположения городищ Тувы и в иллюстрациях (приложение 3).

Практическая значимость. Материалы исследования могут быть использованы в качестве учебного материала по археологии и истории Тувы, Южной Сибири и России в целом. Они могут служить основой для подготовки монографии, соответствующих разделов учебников и учебно-методических пособий по истории Центральной Азии и археологии раннего средневековья.

В современных условиях остро стоит задача сохранения и популяризации историко-культурного наследия. Полученный в результате исследования материал может помочь в подготовке экспозиций в музеях страны и стать основой для музеефикации отдельных памятников и создания объектов туризма.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Строительство фортификационных сооружений (городищ) на территории Тувы началось с эпохи хунну (III в. до н. э. - I в. н. э.). Укрепленные поселения возводились вдоль водных артерий и служили опорными пунктами для защиты завоеванной хунну территории.

2. Функциональное назначение городищ зависело от места их возведения: в устье реки строились крепости, на горных вершинах -наблюдательные пункты, в верхнем течении рек - административно-хозяйственные центры, на транзитных участках - торговые центры и городища-склады.

3. Применение конкретных технологий в строительстве городищ определялось различными факторами, такими как опыт строителей и их культурная принадлежность; степень влияния строительных традиций оседлых культур (китайской, дальневосточной, южносибирской, среднеазиатской); собственный опыт строительства и др.

4. Степень использования в городище китайских строительных традиций и элементов уменьшается по мере удаления от границ Китая. Городища столичного типа строились по образцу крупных городов Китая вплоть до заимствования элементов декора (кровельная черепица, кирпичи, возведение дворцов каркасно-столбового типа и пр.). На периферии чаще использовались местные традиции - наиболее отдаленные городища были обнесены высоким земляным (в эпоху хунну) или глинобитным (в уйгурское время) валом и не имели капитальной застройки. Были и исключения, в частности, крепость Пор-Бажын, выстроенная полностью в градостроительной традиции Китая периода династии Тан.

5. Городища кочевников были атрибутом политической власти, поэтому с падением кочевого государства они утрачивали свое значение и забрасывались. Крепости, как оборонительные сооружения, разрушались полностью или частично в ходе военных действий. В настоящее время разрушение фортификационных сооружений происходит, в первую очередь, под воздействием антропогенного фактора.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, списка сокращений и трех приложений, включающих сводную таблицу, описание городищ, иллюстрации.

ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ФОРТИФИКАЦИОННЫХ

СООРУЖЕНИЙ ТУВЫ

Специфика сбора и изучения информации о фортификационных памятниках Тувы дает основание условно выделить три периода их изучения:

1. Пред- и ранненаучный (с III в. до н. э. до конца XIX в.) - период накопления данных о древних укрепленных городищах. К нему мы относим первые сведения о городах кочевников, содержащиеся в китайских исторических летописях, древнеуйгурских рунических надписях, трудах арабских, персидских и западноевропейских путешественников, географов и послов. Их описания носили, в основном, констатирующий характер. С середины XVI в. фиксируются уже развалины древних городов и крепостей. В докладах и письмах русских первопроходцев, картографов, послов среди информации о новых территориях, которую они собирали в процессе освоения Сибири, имеются сведения и о древних городках.

2. Исследования фортификационных памятников Тувы в конце XIX - XX в. - период организации специальных экспедиций по изучению фортификационных памятников, начало которому положили работы Д. А. Клеменца. До 1950-х гг. шло накопление данных - в ходе экспедиций по исследованию погребально-поминальных комплексов проводились визуальные обследования городищ. Раскопки памятников Пор-Бажын, Бажын-Алаак и городищ близ г. Шагонара (1950-1970-е гг.) позволили датировать их периодом Уйгурского каганата. Появились научные публикации, монографии С. И. Вайнштейна, JI. Р. Кызласова (с планами и картой распространения городищ), А. Я. Щетенко и др.

3. Современный (с 1991 г. по настоящее время) - исследование фортификационных памятников продолжается с применением современных технологий. Составлены карта местоположения памятников, созданы их уточненные планы. В 2007-2008 гг. была организована комплексная экспедиция по исследованию крепости Пор-Бажын. В период с 2006 по 2013 гг. выявлены новые ранее не исследованные городища.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Тулуш Демир Константинович, 2015 год

Использованная литература Архивные материалы

1. Вайнштейн С. И. Археологическая разведка в Тере-Хольском районе в 1952 г. // Архив ИА РАН, д. 806, 16 л.

2. Вайнштейн С. И. Отчет археологической экспедиции в 1957 г. // Архив ИАРАН, ф. 1, р-1, д. 1437, 73 л.

3. Грач А. Д. Авиация в археологических исследованиях и разработка методики применения вертолета (аэровизуальные работы, аэрофотосъемка) // Архив ИАРАН, ф. 1, р. 1, д. 3923, лл. 31.

4. Грач А. Д., Вайнштейн С. И. Отчет о полевых исследованиях, проведенных в 1959 г. археологическим отрядом Тувинской комплексной археолого-этнографической экспедиции Института этнографии АН СССР // Архив ИАРАН, ф. 1,р. 1, д. 1958, лл. 113.

5. Готлиб А. И. Отчет об археологической экспедиции АГПИ в Боградском, Орджоникидзевском, Ширинском, Усть-Абаканском районах Хакасской автономной области в 1988 г. // Архив ИАРАН, ф. 1, р-1, д. 13081. лл. 213.

6. Готлиб А. И. Отчет о раскопках крепостных сооружений Чалпан и Чебаки в Ширинском районе и археологической разведке в Бейском, Орджоникидзевском и Усть-Абаканском районах Хакасской автономной области в 1990 г. // Архив ИАРАН, ф. 1, р. 1, д. 14866, лл. 261.

7. Длужневская Г. В. Отчет о полевых исследованиях 5 отряда Саяно-Тувинской археологической экспедиции ЛОИА АН СССР в 1979 году // Архив ИА РАН, ф. 1, р. 1, д. 7574, лл. 23.

8. Длужневская Г. В. Отчет о полевых исследованиях 5 отряда Саяно-Тувинской археологической экспедиции ЛОИА АН СССР в 1980 г. // Архив ИАРАН, ф. 1,р. 1, д. 8341, лл. 20.

9. Завьялов В. А. Отчет о раскопках оборонительных сооружений крепости Пор-Бажын в Тере-Хольском кожууне Республики Тыва в 2007 г. // Архив ИА РАН, б/н.

10. Завьялов В. А. Отчет о раскопках оборонительных сооружений крепости Пор-Бажын в Тере-Хольском районе Республики Тыва в 2008 г. // Архив ИА РАН, ф. 1, р 1, д. 29724.

11. Киселев С. В. Отчет о работе Монгольской археологической экспедиции ИИМК АН СССР в 1957 году // Архив ИА РАН, ф. 1, р. 1, № 1522. лл. 32.

12. Кызласов И. Л. Отчет о полевых исследованиях Саяно-Алтайской экспедиции ИА РАН и Хакасской археологической экспедиции Министерства образования и науки Республики Хакасия в 2001 г. // Архив ИАРАН, ф.1,р. 1, д. 25769, л. 100.

13. Кызласов Л. Р., Кызласов И. Л. Отчет о работе Хакасско-Тувинской археологической экспедиции МГУ и ИА АН СССР в 1978 г. // Архив ИА РАН, Р-1, д. 7742, л. 42.

14. Кызласов Л. Р., Кызласов И. Л. Отчет о работе Хакасско-Тувинской археологической экспедиции МГУ в 1977 г. // Архив ИА РАН, Р-1, д. 6807, лл. 28.

15. Кызласов Л. Р. Отчет о работе Тувинской археологической экспедиции МГУ в 1956 г. // Архив ИА РАН, Ф. 1, д. 1359, лл. 49.

16. Кызласов Л. Р. Отчет о работе Тувинской археологической экспедиции МГУ и ИИМК в 1957 г. // Архив ИА РАН. Ф. 1, д. 1581, лл.82.

17. Кызласов Л. Р. Отчет о работах Хакасской и Тувинской археологических экспедиций в 1958 г. // Архив ИА РАН. Р-1, д. 1828, лл. 66.

18. Кызласов Л. Р. Отчет о работах Хакасской и Тувинской археологических экспедиций в 1959 г. // Архив ИА РАН. Р-1, д. 1973, лл. 61.

19. Кызласов Л. Р. Отчет о работах Хакасской и Тувинской археологических экспедиций в 1959 г. // Архив ИА РАН, ф. 1, р-1, д. 1973а.

20. Кызласов Л. Р. Отчет о работе Тувинской археологической экспедиции МГУ в 1960 г. // Архив ИА РАН, Р-1, д. 2373, лл. 116.

21. Кызласов Л. Р., Кызласов И. Л. Отчет о совместных работах Хакасской археологической экспедиции Московского государственного университета и Саяно-Алтайской экспедиции института археологии АН СССР в 1989 г.//Архив ИА РАН, ф. 1, р-1, д. 15018. лл. 44.

22. Овчинникова Б. Б. Отчет о полевых работах на могильнике Аймырлыг и тропе «Чингис-хана» в 1978 г. // Архив ИА РАН, ф. 1, р. 1, д. 7249. лл. 23.

23. Овчинникова Б. Б. Отчет о полевых работах археологического отряда Уральского Государственного университета им. А. М. Горького на могильнике Аймыргыл-3 и «тропе Чингис-хана» в 1980 г. // Архив ИА РАН, ф. 1,р.1, 1981, д. 8226, лл. 30.

24. Отчет о полевых исследованиях 2-го отряда СТЭАН в 1967 г. // Архив ИИМК РАН, ф. 35, оп. 1, д. 51/1967 г., л. 11-12.

25. Отчет о полевых исследованиях 2-го отряда СТЭАН в 1968 г. // Архив ИИМК РАН, ф. 35, оп. 1, д. 24/1968 г., л. 33-37.

26. Отчет о полевых исследованиях 2-го отряда СТЭАН в 1969 г. // Архив ИИМК РАН, ф. 35, оп. 1, д. 602/1969 г., л. 53-56.

27. Отчет о полевых работах 2-го отряда СТЭАН в 1970 г. // Архив ИИМК РАН, ф. 35, оп. 1970, д. 87.

28. Отчет о полевых исследованиях 1 отряда СТЭАН в 1975 г. // Архив ИИМК РАН, ф. 35, оп. 1, 1975, д. 99, л. 1-7.

29. Отчет о полевых исследованиях 1 отряда СТЭАН в 1977 г. // Архив ИИМК РАН, ф. 35, оп. 1, 1977, д. 93.

30. Соёнов В. И. Отчет об археологических исследованиях в Усть-Канском, Усть-Коксинском, Шебалинском, Онгудайском, Кош-Агачском районах Республики Алтай. Горно-Алтайск, 2002 г. // Архив ИА РАН, ф. 1, р. 1, д. 22258, лл. 126.

Опубликованные источники

31. Адрианов, А. В. Путешествие на Алтай и за Саяны, совершённое в 1881 году по поручению Императорского Русского Географического общества членом-сотрудником А. В. Адриановым [Текст] / А. В. Адрианов // Зап. Имп. Русск. Геогр. о-ва по общ. географии. СПб., 1888. Т. 11. С. 145-444.

32. Адрианов, А. В. Очерки Минусинского края [Текст] / А. В. Адрианов // Сибирский торгово-промышленный календарь на 1904 год. Томск, 1904. С. 3-61.

33. Бичурин, Н. Я. Описание Джунгарии и Восточного Туркестана [Текст] / Н. Я. Бичурин. Ч. 1. СПб., 1829.

34. Бичурин, Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена [Текст] /Н. Я. Бичурин. Т. I. М.-Л., 1950.

35. Исторические записки: Ши цзи [Текст] / Пер. с кит. Р. В. Вяткина и А. М. Карапетьянца. В 9 т. Т. 8. М.: Вост. лит., 2002.

36. Исторические записки: Ши Цзи [Текст] / пер. с кит. и коммент. под ред. А. Р. Вяткина. В 9 т. Т. 9. М.: Вост. лит., 2010.

37. Клеменц, Д. А. Археологический дневник поездки в Среднюю Монголию в 1891 г. [Текст] / Д. А. Клеменц. Сборник трудов Орхонской экспедиции (отд. отт.), т. II, СПб., 1895.

38. Материалы по истории кочевых народов в Китае III-V вв. [Текст] / Пер. В. С. Таскина. Вып. 1. Сюнну. М.: Наука, 1989. 243 с.

39. Махмуд ал-Кашгари. Диван Лугат ат-Турк [Текст] / Пер., предисл. и комментарии З.-А. М. Ауэзовой. Алматы: Дайк-Пресс, 2005. 1288 с.

40. Минцлов, С. Р. Памятники древности в Урянхайском крае [Текст] / С. Р. Минцлов // Записки Восточного Отделения Императорского Русского Археологического общества. Пг., 1916. С. 291-312.

41. Паллас, П. С. Путешествие по разным провинциям Российского государства [Текст] / П. С. Паллас. Ч. III (1772-1773). СПб., 1788.

42. Позднеев, А. М. Города Северной Монголии [Текст] / А. М. Позднеев. СПб., 1880.

43. Потанин, Г. Н. Очерки северо-западной Монголии [Текст] / Г. Н. Потанин. В 4-х тт. СПб., 1883.

44. Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука [Текст] / Под ред. Г. П. Богоявленского. М., 1957.

45. Радлов, В. В. К вопросу об уйгурах. Из предисловия к изданию Кудатку-Билика (Чит. в заседании Историко-филологического отделения 24 октября 1890 г.) [Текст] / В. В. Радлов. Приложение к ЬХХП-му тому Записок Импер. Академии наук, № 2. СПб., 1893.

46. Радлов, В. В. Древне-тюркские памятники в Кошо-Цайдам [Текст] / В. В. Радлов, П. М. Мелиоранский // Сборник трудов Орхонской экспедиции. Т. IV. СПб., 1897.

47. Радлов, В. В. Из Сибири. Страницы дневника [Текст] / Пер. с нем. К. Д. Цивиной и Б. Е. Чистовой. М., 1980.

48. Рашид-ад-дин: Сборник летописей [Текст] / Пер. Л. А. Хетагурова. Т. I, кн. 1. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1952.

49. Родословная история о татарах: в 2 томах [Текст] / Г. Ф. Миллер. 1-е изд. Т. I. СПб.: При Имп. Академии Наук, 1768.

50. Чертежная книга Сибири, составленная тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году [Карты] : сост. и подгот. к печати ПЕСО «Картография», 2003. Том I. Факсимильное издание.

51. Чингисхан. История завоевателя мира, записанная Ала-ад-Дином Ата-Меликом Джувейни [Текст] / Пер. Е. Е. Харитоновой. М.: Издательский дом МАГИСТР-ПРЕСС, 2004. 700 с.

52. Ядринцев, Н. М. Путешествия на верховья Орхона и к развалинам Каракорума (Чит. в общ. собр. И.Р.Г.О. 21 февраля 1890 г.) [Текст] / Н. М. Ядринцев. СПб., 1890. С. 257-271.

53. Ядринцев, Н. М. Отчет и дневник о путешествии по Орхону и в Южный Хангай в 1891 году [Текст] / Н. М. Ядринцев // Сборник трудов Орхонской экспедиции. СПб., 1901.

Статьи, публикации и монографии

54. Абдулганеев, М. Т. Древнейшие городища северных предгорий Алтая [Текст] / М. Т. Абдулганеев // Известия лаборатории археологии, №2. Горно-Алтайск, 1997. С. 53-61.

55. Баринова, Е. Б. Влияние материальной культуры Китая на процессы инкультурации Средней Азии и Южной Сибири в домонгольский период [Текст] /Е. Б. Баринова. М.: ИЭАРАН, 2011 г. 450 с.

56. Баяр, Д. Коллекция уйгурской керамики с памятника Сангийн Толгой в Монголии [Электронный ресурс] / Д. Баяр, Ю. С. Худяков. 2002. URL: http://e-lib. gasu.ru/da/archive/2002/09/15 .html (дата обращения 15.12.2010

57. Исследование строительных растворов, художественной отделки и керамики из раскопов крепости Пор-Бажын [Текст] / О. Н. Беляевская, Е. JI. Малачевская, JI. А. Левицкая // Художественное наследие, 2010, № 25 (55). С. 5-15.

58. Боровкова, Л. А. Царства «западного края» во II—I веках до н. э. (Восточный Туркестан и Средняя Азия по сведениям из «Ши цзи» и «Хань шу») [Текст] / Л. А. Боровкова. М.: Институт востоковедения РАН, Крафт+, 2001. 368 с.

59. Вадецкая, Э. Б. Таштыкская эпоха в древней истории Сибири [Текст] / Э. Б. Вадецкая. СПб.: Петербургское востоковедение, 1999. 440 с.

60. Вайнштейн, С. И. Некоторые итоги работ археологической экспедиции Тувинского НИИЯЛИ в 1956-1957 гг. [Текст] / С. И. Вайнштейн // УЗ ТНИИЯЛИ, вып. VI. Кызыл, 1958. С. 217-237.

61. Вайнштейн, С. И. Средневековые оседлые поселения и оборонительные сооружения в Туве [Текст] / С. И. Вайнштейн // УЗ ТНИИЯЛИ. Вып. VII. Кызыл, 1959. С. 260-274.

62. Вайнштейн, С. И. Уникальные находки из раскопок древних курганов [Текст] / С. И. Вайнштейн, В. П. Дьяконова // УЗ ТНИИЯЛИ. Вып. VIII. Кызыл, 1960. С. 192-203.

63. Вайнштейн, С. И. Древний Пор-Бажин [Текст] / С. И. Вайнштейн // СЭ, 1964, №6. С. 103-114.

64. Готлиб, А. И. Историческая основа хакасского народа о крепостных сооружениях - све [Текст] / А. И. Готлиб, В. Я. Бутанаев // Памятники кыргызской культуры в Северной и Центральной Азии. Новосибирск, 1990. С.132-145.

65. Готлиб, А. И. Горные сооружения-све Хакасско-Минусинской котловины [Текст] : автореф. дисс. ... канд. ист. наук : 07.00.06 - археология / Готлиб Андрей Иосифович. Новосибирск, 1999.

66. Готлиб, А. И. Горные архитектурно-фортификационные сооружения Евразии (историко-культурный аспект) [Текст] / А. И. Готлиб // Этноистория и археология Северной Евразии: теория, методология и практика исследования. Сб. науч. тр. / Под ред. A.B. Харинского. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2007. С. 47-51.

67. Гольденберг, У. А. Семен Ульянович Ремезов. Сибирский картограф и географ. 1642 - после 1720 гг. [Текст] / У. А. Гольденберг. М.: Наука, 1965.

68. Грач, А. Д. Краткие итоги исследований первой группы археологического отряда ТКЭИЭ [Текст] / А. Д. Грач, Л. Г. Нечаева // УЗ ТНИИЯЛИ. Вып. VIII, Кызыл, 1960. С. 185-192.

69. Грач, А. Д. Новые данные о древней истории Тувы [Текст] / А. Д. Грач // УЗ ТНИИЯЛИ. Вып. XV. Кызыл, 1971 г. С. 93-111.

70. Грач, А. Д. Енисейские кыргызы в центре Тувы (Эйлиг-Хем III как источник по средневековой истории Тувы) [Текст] / А. Д. Грач, Д. Г. Савинов, Г. В. Длужневская. М.: Фундамент-Пресс, 1998.

71. Давыдова, А. В. Иволгинский комплекс (городище и могильник) [Текст] / А. В. Давыдова. JL: Изд-во Ленинградского университета, 1985.

72. Данилов, С. В. Средневековые поселения Западного Забайкалья (к постановке проблемы «оседлости» кочевых обществ) [Текст] / С. В. Данилов // Археологические памятники средневековья в Бурятии и Монголии: сб. науч. тр. / Отв. ред. П. Б. Коновалов. Новосибирск: Наука, 1992. С. 137-145.

73. Данилов, С. В. Городище Баян-Ундэр - новый памятник хунну в Забайкалье [Текст] / С. В. Данилов, Т. В. Жаворонкова // Культуры и памятники бронзового и раннего железного веков Забайкалья и Монголии: Сб. ст. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1995. С. 26-36.

74. Данилов, С. В. Города в кочевых обществах Центральной Азии [Текст] / С. В. Данилов. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2004. 202 с.

75. Данилов, С. В. Средневековые города Тувы и Западной Монголии (предварительные результаты работы экспедиции «Создание электронной карты городов древних кочевников Центральной Азии», 2011 г.) [Текст] / С. В. Данилов [и др.] // Культурное наследие народов Центральной Азии. Вып. 3: сб. ст. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2012. С. 97-119.

76. Длужневская, Г. В. Раскопки «крепости Омая» [Текст] / Г. В. Длужневская, О. Б. Варламов // Археология юга Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1984. С. 129-130.

77. Длужневская, Г. В. Енисейские кыргызы. Историко-культурный аспект / Г. В. Длужневская // Fasciculi Archaeologiae Historicae. Fasc. VII. Lodz, 1994. С. 9-12.

78. Длужневская, Г. В. К вопросу об историко-культурных контактах народов Центральной Азии и Сибири в X-XII вв. [Текст] / Г. В. Длужневская

// Северная Евразия от древности до средневековья (к 90-летию со дня рождения М. П. Грязнова). СПб., 1992. С. 225-227.

79. Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. + доп. том [Текст] / гл. ред. М. Л. Титаренко; Ин-т Дальнего Востока РАН. М.: Вост. Лит., 2006. Т. 6 (дополнительный): Искусство. 2010. 1031 с.

80. Дыртык-оол, А. О. Музейная деятельность русских краеведов В. П. Ермолаева и Н. М. Богатырева в Туве [Текст] / А. О. Дыртык-оол // Вестник КемГУКИ, вып. 21, 2012. С. 57-64.

81. Евтюхова, Л. А. Развалины дворца в «земле Хягас» [Текст] / Л. А. Евтюхова // КСИИМК, вып. XXI, 1947. С. 79-85.

82. Евтюхова, Л. А. Саяно-Алтайская экспедиция [Текст] / Л. А. Евтюхова, С. В. Киселев // КСИИМК, вып. XXVI, 1949. С. 120-127.

83. Журавлев, Ф. С рюкзаком по Туве [Текст] / Ф. Журавлев, 3. Журавлева. Кызыл, 1981.

84. История Китая [Учебник] / Под ред. А. В. Меликсетова. 2-е изд., испр. и доп. М.: Изд-во МГУ, Изд-во «Высшая школа», 2002. 736 с.

85. Килуновская, М. Е. Археологические и этнографические исследования в районе оз. Тере-Холь в 2003-2007 гг. [Электронный ресурс] / М. Е. Килуновская, Вл. А. Семенов, А. В. Семенов. ЦКГ: http://www.por-bajin.ru/wp-content/uploads/2011/07/отчет-по-Тере-Холю.рс1Г (дата обращения -02.05.2012 г.).

86. Киселев, С. В. Древняя история Южной Сибири [Текст] / С. В. Киселев // МИА, №9. М.-Л., 1949.

87. Киселев, С. В. Древняя история Южной Сибири [Текст] / С. В. Киселев. М., 1951.

88. Киселев, С. В. Древние города Монголии [Текст] / С. В. Киселев // Советская археология, 1957, № 2. С. 91-101.

89. Китова, Л. Ю. Исследование археологических памятников эпохи палеометалла Г. П. Сосновским [Текст] / Л. Ю. Китова // Археология,

этнография и музейное дело. Сб. науч. трудов кафедры археологии КемГУ. Кемерово, 1999. С. 95-103.

90. Китова, Л. Ю. Сергей Александрович Теплоухов [Текст] / Л. Ю. Китова // Российская археология, №2, 2010. С. 166-173.

91. Китова, Л. Ю. Значение Саяно-Алтайской экспедиции С. В. Киселева в изучении археологических памятников Сибири [Текст] / Л. Ю. Китова// Археолого-этнографический сборник. Кемерово, 2003. С. 10-38.

92. Кляшторный, С. Г. Древние города Монголии [Текст] / С. Г. Кляшторный // Древние города. Материалы к Всесоюзной конференции «Культура Средней Азии и Казахстана в эпоху раннего средневековья» (Пенджикент, октябрь 1977 г.). Л., 1977.

93. Кляшторный, С. Г. Степные империи древней Евразии [Текст] / С. Г. Кляшторный, Д. Г. Савинов. СПб., 2005. 346 с.

94. Кляшторный С. Г. Рунические памятники Уйгурского каганата и история евразийских степей [Текст] / С. Г. Кляшторный. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2010. 328 с.

95. Коновалов, П. Б. Некоторые итоги и задачи изучения хунну / П. Б. Коновалов // Древние культуры Монголии / Отв. ред. Р. С. Василевский. Новосибирск, 1985. С. 41-50.

96. Кошурников, А. В. Изучение мерзлого основания археологического памятника «Крепость Пор-Бажын» [Текст] / А. В. Кошурников [и др.] // Инженерные изыскания, 2008, № 6. С. 28-31.

97. Краткая история уйгуров [Текст] / Отв. ред. Г. С. Садвакасов, Г. М. Исхаков. Алма-Ата: Гылым, 1991. 256 с.

98. Крадин, Н. Н. Кочевники, мир-империи и социальная эволюция // Альтернативные пути к цивилизации: Кол. монография [Текст] / Под ред. Н. Н. Крадина [и др.]. М.: Логос, 2000. С. 314-337.

99. Кызласов, И. Л. Новые свидетельства уйгуро-хакасских войн IX в. [Текст] / И. Л. Кызласов // СА, №3, 1979. С. 280-290.

100. Кызласов, И. Л. Кольцевые городища Хакасии. К истории монументальной архитектуры на Енисее (Храмовая архитектура древности) [Текст] / И. Л. Кызласов. М.: ТАУС, 2011. 64 с.

101. Кызласов, Л. Р. Средневековые города Тувы [Текст] / Л. Р. Кызласов // Советская археология, 1959, № 3. С. 66-80.

102. Кызласов, Л. Р. Южная Сибирь в эпоху владычества уйгуров [Текст] / Л. Р. Кызласов // Материалы по древней истории Сибири. Улан-Удэ, 1964. С. 413-426.

103. Кызласов, Л. Р. Краткая история археологического изучения Тувы [Текст] / Л. Р. Кызласов // Вестник МГУ, 1965а. С. 52-70.

104. Кызласов, Л. Р. Древнемонгольские города [Текст] / Л. Р. Кызласов. Отд. отт. М., 19656. С. 59-120.

105. Кызласов, Л. Р. Древние крепости Хакасии [Текст] / Л. Р. Кызласов // Археологические открытия 1968 года. М., 1969а. С. 244-246.

106. Кызласов, Л. Р. История Тувы в средние века [Текст] / Л. Р. Кызласов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 19696.

107. Кызласов, Л.Р. О памятниках ранних гуннов [Текст] / Л.Р. Кызласов // Древности Восточной Европы (МИА, № 169). М., 1969в. С. 115-124.

108. Кызласов, Л. Р. Городище Оймак на Улуг-Хеме [Текст] / Л. Р. Кызласов // Археология Северной и Центральной Азии. М., 1975. С. 178-191.

109. Кызласов, Л. Р. Древняя Тува (от палеолита до IX в.) [Текст] / Л. Р. Кызласов. М., 1979.

110. Кызласов, Л. Р. Культура древних уйгур [Текст] / Л. Р. Кызласов // Степи Евразии в эпоху средневековья. Серия: Археология СССР. М., 1981. С. 52-54.

111. Кызласов, Л. Р. История Южной Сибири в средние века [Текст] / Л. Р. Кызласов. М., 1984.

112. Кызласов, Л. Р. Городская цивилизация тюркоязычных народов Южной Сибири в эпоху средневековья [Текст] / Л. Р. Кызласов // Историко-

культурные связи народов Южной Сибири в эпоху средневековья. Абакан, 1988. С. 57-63.

113. Кызласов, JI. Р. Манихейский храм в котловине Copra (Республика Хакасия) [Текст] / Л. Р. Кызласов //РА, 1999, № 2, с. 195-196.

114. Кызласов, Л. Р. Городская цивилизация Срединной и Северной Азии: исторические и археологические исследования [Текст] / Л. Р. Кызласов. М.: Вост. лит., 2006. 360 с.

115.Лбова, Л. В. К вопросу о развитии принципов планировочной структуры древнемонгольских городов [Текст] / Л. В. Лбова, И. Г. Васильева // Археологические памятники эпохи средневековья в Бурятии и Монголии. Новосибирск, 1992. С. 145-160.

116. Лбова, Л. В. К проблеме поселений эпохи металла степной зоны Западного Забайкалья [Текст] / Л. В. Лбова, Э. Р. Гречищев // Культуры и памятники бронзового и раннего железного веков Забайкалья и Монголии: Сб. ст. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1995. С. 7-17.

117. Малявкин, А. Г. Уйгурские государства в IX-XII вв. [Текст] / А. Г. Малявкин. Новосибирск, 1983.

118. Малявкин, А. Г. Танские хроники о государствах Центральной Азии: Тексты и исследования [Текст] / А. Г. Малявкин. Новосибирск, 1989.

119. Мандельштам, A.M. Исследования могильника Аймырлыг и городища Бажын-Алак [Текст] / A.M. Мандельштам // АО 1968 г. М., 1969, С. 189-190.

120. Маннай-оол, М.Х. Об этническом составе населения Тувы (I тыс. до н. э. - I тыс. н. э.) [Текст] / М.Х. Маннай-оол // УЗ ТНИИЯЛИ. Вып. XIV. Кызыл, 1970. С. 108-126.

121. Маннай-оол, М. X. Тувинцы: Происхождение и формирование этноса [Текст] / М. X. Маннай-оол. Новосибирск: Наука, 2004. 166 с.

122. Малов, С. Е. Памятники древнетюркской письменности Монголии и Киргизии [Текст] / С. Е. Малов. М.-Л.: Изд-во Академии наук, 1959. 112 с.

123. Майдар, Д. Архитектура и градостроительство Монголии [Текст] / Д. Майдар. М., 1972.

124. Миллер, Г. Ф. История Сибири [Текст] / Г. Ф. Миллер. Изд. 2-е, дополненное. Т. I. М.: Восточная литература, 1999. 630 с.

125. Миняев, С. С. Работы на городище Баажин-Алаак [Текст] / С. С. Миняев//АО 1980 г. М., 1981. С. 197.

126. Овчинникова, Б. Б. Раскопки на «дороге Чингисхана» [Текст] / Б. Б. Овчинникова, И. И. Анищук // АО 1979 г. М., 1980. С. 188-189.

127. Овчинникова, Б. Б. Работы Свердловского отряда в Туве [Текст] / Б. Б. Овчинникова//АО 1981 г., М., 1983. С. 222-223.

128. Окладников, А. П. Древнее Забайкалье. Культурно-исторический очерк [Текст] / А. П. Окладников // Быт и искусство населения Восточной Сибири. Новосибирск, 1984.

129. Панин, А. В. Загадки Пор-Бажына [Текст] / А. В. Панин, И. А. Аржанцева // Живописная Россия, №6, 2010. С. 14-19.

130. Попов, В. В. Отчет о деятельности Бурят-Монгольского научного общества имени Доржи Банзарова с 1 октября 1926 по 1 января 1928 [Текст] / В. В. Попов //Бурятиеведение. №4 (8), 1928. С. 150-159.

131. Прудникова, Т. Н. Древняя мелиорация на юге Сибири -оросительные системы эпохи бронзы в Туве [Текст] / Т. Н. Прудникова, С. Г. Прудников, Н. Г. Спиваков // Мелиоративная наука на юге Сибири: прошлое, настоящее, будущее: Материалы симпозиума. Новосибирск: ООО Фирма «Март», 2008. С. 61-65.

132. Пэрлээ, X. К истории древних городов и поселений Монголии [Текст] / X. Пэрлээ // СА, 1957, №3. С. 43-53.

133. Пэрлээ, X. Киданьские города и поселения на территории Монгольской Народной Республики [Текст] / X. Пэрлээ // Монгольский археологический сборник. М., 1962.

134. Пэрлээ, X. К вопросу о древней оседлости в Монгольской Народной Республике [Текст] / X. Пэрлээ // Бронзовый и ранний железный век Сибири. Новосибирск, 1974. С. 272-274.

135. Рыгдылон, Э. Р. Городища Усть-Ордынского бурят-монгольского национального округа Иркутской области [Текст] / Э. Р. Рыгдылон // CA, т. XXII, 1955. С. 177-189.

136. Савинов, Д. Г. Минусинская провинция хунну (по материалам археологических исследований 1984-1989 гг.) [Текст] / Д. Г. Савинов. СПб.: ИИМК РАН, СПбГУ, 2009. 226 с.

137. Савинов, Д. Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху [Текст] / Д. Г. Савинов. Л., 1984. С. 84-88.

138. Савинов, Д. Г. Потомки кокэльцев на страже уйгурских городищ [Текст] / Д. Г. Савинов // Археология Южной Сибири. Вып. 24. [Сб. к 30-летию кафедры археологии КемГУ]. Кемерово: «Летопись», 2006. С. 44-50.

139. Садыков, Т. Р. Катылыг 5 - городище кокэльской культуры в Туве [Текст] / Т. Р. Садыков // Актуальные вопросы археологии и этнологии Центральной Азии: Мат. междунар. науч. конф. (г. Улан-Удэ, 6-8 апреля 2015 г.). Иркутск, 2015. С. 269-275.

140. Соёнов, В. И. Археологические памятники Горного Алтая гунно-сарматской эпохи (описание, систематика, анализ) [Текст] / В. И. Соёнов. Горно-Алтайск: Изд. ГАГУ, 2003. 160 с.

141. Соёнов, В. И. Полевые каменные фортификационные сооружения Алтая [Текст] / В. И. Соёнов, С. В. Трифанова. Горно-Алтайск: ГАГУ, 2010. 104 с.

142. Соёнов, В. И. Чепошские городища [Текст] / В. И. Соёнов [и др.]. Горно-Алтайск, 2011.

143. Сосновский, Г. П. Нижне-Иволгинское городище [Текст] / Г. П. Сосновский // ПИДО, №7-8. 1934. С. 155-156.

144. Татаринцев, Б. И. Избранные научные труды [Текст] / Отв. ред. Н. Ч. Серээдар. Кызыл: ГУПРТ «Тываполиграф». 2009. 288 с.

145. Татаринцев, Б. И. Этимологический словарь тувинского языка [Текст] / Б. И. Татаринцев. Т. 1. (А-Б). Новосибирск: Наука, 2000. 341 с.

146. Топонимический словарь Тувы [Текст] / Сост. Б. К. Ондар. Абакан: Изд-во ХГУ, 2004. 256 с.

147. Тувинско-русский словарь [Текст] / Под. ред. Э. Р. Тенишева. М., 1968.

148. Тулуш, Д. К. Оборонительные сооружения крепости Пор-Бажын в Тере-Хольском кожууне Республики Тыва (по результатам раскопок 2007 года) [Текст] / Д. К. Тулуш // Кочевые цивилизации народов Центральной Азии: история, проблемы и перспективы: Сб. материалов I Международной научно-практической конференции, ч. 2 / Ред. колл.: Н. И. Дроздов (отв. ред.); Красноярский гос. пед. ун-т им. В. П. Астафьева. Красноярск, 2008. С. 95-115.

149. Тулуш, Д. К. Фортификационные сооружения периода раннего средневековья Тувы как исторический источник по строительной технологии древних кочевников [Текст] / Д. К. Тулуш // Актуальные проблемы исследования этноэкологических и этнокультурных традиций народов Саяно-Алтая. Мат. I междунар. науч.-практ. конф. для молодых ученых, аспирантов и студентов. Кызыл, 2009. С. 68-70.

150. Тулуш, Д. К. Некоторые проблемы и перспективы сохранения древнеуйгурских городищ на территории Республики Тыва [Текст] / Д. К. Тулуш // Актуальные проблемы исследования этноэкологических и этнокультурных традиций народов Саяно-Алтая. Материалы II межрегиональной конференции с международным участием. Кызыл, 2010. С. 64-67.

151. Тулуш, Д. К. Локализация некоторых средневековых крепостей Тувы по материалам «Чертежа земли Красноярского города» С. У. Ремезова

[Текст] / Д. К. Тулуш // Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири: материалы междунар. науч. конф. (Иркутск, 3-7 мая, 2011 г.) / под общ. ред. А. В. Харинского. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2011. Вып. 2. 576 с. С. 481-485.

152. Тулуш, Д. К. Результаты работы археологического отряда сектора археологии и этнографии ТИГИ в 2011 году [Текст] / Д. К. Тулуш, Н. Ю. Смирнов // Ученые записки. Вып. XXIII. Кызыл: ОАО «Тываполиграф», 2012. С. 115-137.

153. Тулуш, Д. К. Археологическая разведка фортификационных памятников Тувы в 2013 году [Текст] / Д. К. Тулуш // Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири: Материалы V Междунар. науч. конф.: в 2 ч. / Тувинский гос. ун-т; Отв. ред. Е. В. Айыжы, Р. Ш. Харунов (Кызыл, 1519 сент. 2014 г.). Кызыл: Ред.-изд. отдел ТувГУ, 2014. Ч. 1. С. 264-269.

154. Худяков, Ю. С. Керамика Орду-Балыка [Текст] / Ю. С. Худяков, Д. Цэвээндорж // Археология Северной Азии. Новосибирск, 1982. С. 85-94.

155. Худяков, Ю. С. Памятники уйгурской культуры в Монголии [Текст] / Ю. С. Худяков // Центральная Азия и соседние территории в средние века. Новосибирск: Наука, 1990. С. 84-89.

156. Худяков, Ю. С. Фортификация Центральной Азии [Текст] : Метод, указания к курсу «Основы археологии». Новосибирск, 1994.

157. Худяков, Ю. С. К вопросу об укрепленных поселениях и оборонительных сооружениях в Южной Сибири [Текст] / Ю. С. Худяков // Кузнецкая старина. Вып. 4. Новокузнецк, 1999. С. 104-119.

158. Чжан, Цзяньлинь. Характеристика и время сооружения крепости Пор-Бажын в Туве [Текст] / Цзяньлинь Чжан // История и культура средневековых народов степной Евразии: материалы II Международного конгресса средневековой археологии Евразийских степей / отв. ред. А. А. Тишкин. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2012. С. 29-33.

159. Щетенко, А. Я. Работы 1 отряда СТЭ [Текст] / А. Я. Щетенко, С. С. Миняев // АО 1978 г. М., 1979. С. 284-285.

160. Щетенко, А. Я. Раскопки средневекового городища Бажын-Апаак [Текст] / А. Я. Щетенко // Древние культуры евразийских степей. JI., 1983. С. 45-47.

161. Щетенко, А. Я. Бажин-Алаак - городище уйгурского времени в Туве [Текст] / А. Я. Щетенко // Южная Сибирь в древности. СПб, 1995, с. 173-179.

Литература на иностранных языках

162. Alfimov, G. L. The application of cliff degradation models for estimation of the initial height of rammed-earth walls (Por-Bajin fortress, southern Siberia, russia) / G. Alfimov, G. Nosyrev, A. Panin et al. // Archaeometry. 2012

163. Arzhantseva, I. Por-Bajin. An Enigmatic Site of Uighurs in Southern Siberia [Текст] /1. Arzhantseva, O. Inevatkina, V. Zav'yalov, A. Panin, I. Modin, S. Ruzanova, H. Harke // The European Archaeologist, Issue no. 35: Summer 2011. P. 6-11.

164. Strahlenberg, Philipp Johann von. Vorbericht eines zum Druck verfertigten Werckes von der grossen Tartarey und dem Koenigreiche Siberien [Текст] / Philipp Johann von Strahlenberg. Stockholm, 1726.

Список сокращений

AO - Археологические открытия Алт. - алтайский

БНЦ СО РАН - Бурятский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук Бур. - бурятский

ВАК РФ - Высшая аттестационная комиссия Российской Федерации

ГАГУ - Горно-Алтайский государственный университет

ГЭС - [Саяно-Шушенская] гидроэлектростанция

НА РАН - Института археологии Российской академии наук

ИГИ РТ - Институт гуманитарных исследований Республики Тыва

ИИМК АН СССР - Институт истории материальной культуры Академии наук СССР

ИИМК РАН - Институт истории материальной культуры Российской академии наук

ИМБТ СО РАН - Институт монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения Российской академии наук КемГУ - Кемеровский государственный университет ЛОИА АН СССР - Ленинградское отделение Института археологии Академии наук СССР

ЛЭП - линии электропередач

МИА - Материалы института археологии

МГУ - Московский государственный университет

Монг. - монгольский

РА - Российская археология

РМСАЭ - Российско-монгольская совместная археологическая экспедиция

СА - Советская археология

СТЭАН - Саяно-Тувинская экспедиция Академии наук СЭ - Советская этнография

ТАЭ - Тувинская археологическая экспедиция ИИМК РАН ТИГИ - Тувинский институт гуманитарных исследований ТИКОПР СО РАН - Тувинский институт комплексного освоения природный ресурсов Сибирского отделения Российской академии наук

ТКЭИЭ - Тувинская комплексная экспедиция Института этнографии ТНИИЯЛИ - Тувинский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории

ТНР - Тувинская Народная Республика Тув. - тувинский

Тюрк. - тюркский, древнетюркский

УЗ ТНИИЯЛИ - Ученые записки Тувинского научно-исследовательского института языка, литературы и истории

GPS - Global Positioning System (англ.), система глобального позиционирования

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1

Общие характеристики фортификационных сооружений Тувы

Городища и укрепленные поселения с земляными валами

Целинное - расположено в 3,5 км к юго-западу от с. Целинное Кызылского района (рис. 16, 17). Первые сведения о городище были получены в 2003 г. от геологов, сам памятник был выявлен сотрудниками ТИГИ в 2006 г. в ходе визуального обследования территории. Археологические и земляные работы на памятнике ранее не производились.

Географические координаты памятника - М51°18'16,3", Е94°47'45,4".

Городище представляет собой подквадратную площадку (70x70 м) в открытой заболоченной местности у подножья невысокой горы Чинге-Даг (рис. 16), ограниченную валом, ориентированным углами по сторонам света и окруженным неглубоким рвом. Местоположение ворот не локализовано. На площадке, ограниченной невысоким (до 0,5 м) сильно расплывшимся (до 8 м шириной) валом, не выявлено следов сооружений кроме нескольких западин. В них можно предположить остатки полуземлянок размерами 2-5 м в ширину и от 6 до 12 м в длину. Однако подтвердить их наличие можно лишь путем раскопок. Не выявлено следов физического повреждения памятника вследствие антропогенного или природного фактора.

В 2011 г. в ходе маршрутного обследования отряда РМСАЭ на памятнике было выявлено несколько фрагментов сероглиняной керамики.

Кочетово - расположено в 3 км к северо-востоку от с. Кочетово Тандинского района Республики Тыва, у подножья горы Могай (рис. 18, 19).

Географические координаты - Ш1о22'02,2", Е94°04'43,9М.

Городище было выявлено весной 2013 г. методом дистанционного зондирования поверхности Земли. В ходе изучения аэрокосмических фотоснимков было выявлено сооружение геометрически правильной формы, расположенное у подножья горы Могай Тандинского района (рис. 18). Маршрутное обследование, проведенное отрядом ТИГИ под руководством автора, выявило городище, расположенное на пологом возвышенном участке, ограниченном заболоченной поймой р. Межегей. Памятник представляет собой вал с размерами сторон 73x73 м, ограничивающий квадратную в плане площадку. Высота стен составляет от 0,3 до 0,8 м. Ров с южной стороны снивелирован под влиянием разливов реки и глубина его составляет не более 10-15 см. С северной, наиболее сохранившейся стороны, глубина рва составляет до 40-45 см ниже уровня современной поверхности. Местами разница между верхом стены и рвом составляет до 1,2 м (рис. 70).

Вся площадь городища на момент исследования представляла собой подболотистую почву, густо заросшую осокой и высоким тростником. На территории городища не было выявлено видимых следов построек либо иных конструктивных особенностей. При осмотре территории был выявлен лишь один фрагмент керамики, размеры и качество которого пока не позволяют нам отнести его к той или иной культуре.

Барык - расположено на правом берегу р. Барык (левый приток р. Енисей), в 3,5 км к югу от автодороги Кызыл-Ак-Довурак (рис. 20, 21).

Географические координаты - N51 °31.598', Е93°24.15Г.

Памятник был выявлен в ходе совместной разведки сотрудников ИИМК РАН Килуновской М. Е. и Семенова В. А., с.н.с. ТИКОПР СО РАН Прудниковой Т. Н. и автора работы в 2008 г. Наличие городища в данном месте было вычислено Прудниковой Т. Н. по следам древних оросительных каналов на аэрофотосъемках 1970-х гг.

Городище расположено на пологом участке, ограниченном небольшими овражками, и представляет собой вал с размерами сторон

210x207 м, ограничивавший подквадратную ровную площадку (рис. 21, 37). Валы шириной до 12 м и высотой до 1 м ориентированы стенами по сторонам света с небольшим отклонением (около 7-13°). На территории городища не было выявлено видимых следов построек. Оно по оси север-юг надвое перерезано заброшенной автодорогой (ширина полотна до 12-14 м). Автодорога, по словам местных жителей, строилась силами заключенных в 1960-1970-е гг. для сокращения расстояния между Хову-Аксынским кобальтовым комбинатом и трассой А-162 Кызыл-Ак-Довурак. Можно предположить, что городище имело ворота по центру каждой стены, однако в отношении северной и южной стен, центральные участки которых разрушены автодорогой, подтвердить данную гипотезу уже невозможно. В 2008 г. был найден фрагмент керамики предположительно гунно-сарматского периода. Находка представляет собой обломок подтреугольной формы толщиной 0,6-0,7 мм, красно-коричневого цвета с решетчато-ромбическим орнаментом на внешней поверхности и гладкой внутренней стороной (рис. 109). В 2011 г. в ходе обследования отрядом РМСАЭ были собраны скребки и отщепы неолитического типа, вероятно, от существовавшего на этом месте неолитического поселения.

В 2011 г. автором работы на городище было заложено 2 шурфа и разрез стены на участке разрушения.

Шурф №1 заложен в центре западной половины памятника на площади 1x2 м (рис. 105, 106). Географические координаты: N51°31.60r, Е93°24.149', высота: 633.2 м. На данном участке следов культурного слоя не выявлено.

Шурф №2 площадью 1x1 м заложен в юго-западной части городища (рис. 107, 108), на участке, насыщенном фрагментами отщепов неолитического типа (с поверхности собрано более 10 фрагментов). Географические координаты: N51°31.568', Е93°24.139', высота: 636.9 м. В гумусированном слое было выявлено 3 фрагмента отщепа (рис. 110). Как и в случае с шурфом №1, других следов наличия культурного слоя не было

выявлено. Шурф был доведен до слоя суглинистого мергеля, после чего рекультивирован.

Разрез стены был выполнен в южной стене на участке разрушения памятника заброшенной автодорогой (рис. 63, 64). Географические координаты: М51°31.554', Е93°24.235', 640.0 м. Изначально был заложен шурф 1x2,5 м, где выявлена часть стены высотой около 40-45 см. Внутренний оплыв стены насыщен фрагментами углей. Было решено продолжить раскоп с целью выявить противоположный (внешний) край стены. Общая площадь разреза составила 4,5 кв.м. (4,5x1 м). В разрезе было выявлен профиль стены шириной 3,2 м и высотой в среднем 0,5 м (рис. 65). Местами верхняя кромка стены прерывистая и неровная, что может свидетельствовать как о намеренном разрушении, так и о распашке верхнего слоя городища. Около стены и над стеной в гумусированном слое прослеживаются фрагменты углей. Четких слоев прокала не выявлено. Отдельные фрагменты углей выявлены в слое под стеной.

Сопоставление выявленного профиля стены (ширина 3,2 м при высоте 0,8 м) с объемом собственно оплывших валов (до 12 м при высоте до 1 м) позволяет предположить, что реальная высота трапециевидных стен была не менее 4-5 метров. На основании полученного материала автор склоняется к версии о строительстве городища Барык на месте существовавшего ранее поселения, возможно, неолитического периода, о чем свидетельствуют находки фрагментов отщепов и угольков под основанием стены. Разрез вала не выявил следов технологии «хан-ту», а находка керамики гунно-сарматского типа позволяет отнести время строительства Барыка к хуннскому времени.

Сенек - расположено на правом берегу пересыхающей реки Сенек, в 4,3 км к Ю от трассы Кызыл - Ак-Довурак (97-й км), в 5,0 км к ЮЮВ от с. Хайыракан Улуг-Хемского района Республики Тыва (рис. 22, 23).

Географические координаты -Ш1°31Т2,8м, Е93°10Т1,3".

Городище расположено на второй террасе речной поймы на пологом участке, отделенном неглубокими оврагами, и представляет собой подквадратную площадку, ограниченную валом (рис. 28). Размеры городища составили 236x233 м, высота стен от 0,5 до 1,0 м, ширина от 8 до 12 м. Вокруг вала с западной и южной сторон наблюдаются остатки рва до 0,5 м глубиной и 1,5-2 м шириной. Вероятно, ров продолжался и в других частях городища. Большая часть стен сохранилась, разрушения были зафиксированы в северной части западной стены (локальное разрушение при прокладке оросительных каналов), в северной стене (грунтовая автодорога), в северо-восточном углу (почти полностью разрушен грунтовой автодорогой), а также траншея неизвестного назначения в юго-восточном углу. В середине западной стены зафиксирован ряд плавных понижений на 0,4-0,5 м, позволяющее предполагать наличие одних или нескольких ворот шириной 812 м.

Для обследования культурного слоя памятника в 2013 г. было заложено 2 шурфа.

Шурф №1 заложен в западной части городища на участке, свободном от высокой травы, которой покрыта большая часть городища (рис. 111). На поверхности данного участка памятника при первичном осмотре было найдено несколько фрагментов обожженной керамики из грубого теста (рис. 116, 7). Шурф был заложен на площади 1x2 м. В западном секторе шурфа на уровне 10-12 см от поверхности были выявлены несколько фрагментов керамики (рис. 116, 2).

Стратиграфия шурфа (рис. 113): I - дерн (5-8 см), II - гумусный слой (10-12 см), III - гумусированная супесь (15-18 см), IV - супесь (20-25 см), V - мергель. Шурф был доведен до уровня материка (глубина 55 см от уровня поверхности), произведена фотофиксация и рекультивация.

Шурф №2, заложенный в 30 м к западу от городища на площади 1 *1 м, явного культурного слоя не выявил (рис. 112), несмотря на наличие на

поверхности подъемного материала в виде фрагментов керамики и отщепов (рис. 115, 1-2).

Стратиграфия шурфа (рис. 114): I - дерн (8-10 см), II - гумусный слой (10-15 см), III - гумусированная супесь (12-15 см), IV - супесь (20-25 см), V - мергель.

Кроме материала из шурфов автором был получен значительный подъемный материал в виде фрагментов керамики, сконцентрированных, в основном, в западной и северной части памятника, а также к западу и северу от стен городища. Соответственно, юг и восток были сильно задернованы и не несли признаков наличия культурного слоя. Большая часть подъемного материала - неорнаментированная керамика сложная для датировки, но были найдены и фрагменты, орнаментированные гребенчатым штампом (рис. 115, 3-4), характерным для периода неолита, а также венчик средневекового толстостенного баночного сосуда (рис. 115, 5), сделанного на гончарном круге.

Исследование показало, что городище Сенек было возведено на плоской средней террасе реки Сенек. По остаткам крупных каменных орудий и мелких отщепов, автор предположил, что данная территория была заселена человеком еще с палеолита, а само поселение, вероятно, появилось еще в период неолита и просуществовало вплоть до средневековья.

Территория вокруг городища прорезана заброшенными оросительными каналами, которые местами пересекают стены городища. Без археологических раскопок определить точное время сооружения оросительных каналов не получится. Однако, ясно, что это произошло значительно позже сооружения стеновых конструкций. В то же время исследование городища показывает, что вдоль стен проходил ров шириной до 1,5 м. Местами ров был использован как часть оросительного канала. С восточной стороны ров, также как и стеновая конструкция, сильно снивелирован и частично разрушен современной автодорогой.

Обследование самих стен показывает, что в северной и западной стене наблюдаются понижения, которые можно принять за ворота, однако назвать их таковыми из-за отсутствия перекрытия рва невозможно. Точное местоположение ворот можно определить только путем детального археологического обследования, в том числе раскопок.

Ийме - расположено на юго-восточной окраине с. Ийме Дзун-Хемчикского района (рис. 24, 25).

Географические координаты - N51°34'26,9", Е91°35'36,2".

Памятник представляет собой подквадратный вал с размерами сторон 255x240 м, площадь около 6 га (рис. 40, 117). Высота обвалованных и сильно расплывшихся стен не превышает 0,3-0,5 м, а ширина составляет около 8-11 м. В ходе работ 2011 г. внутри городища был заложен шурф (рис. 118), в котором обнаружен фрагмент керамического изделия (на глубине 10 см), а в гумусированном слое обнаружены костные фрагменты и обломки неорнаментированной керамики (глубина - 15-25 см) (рис. 119).

Состояние оборонительного вала городища Ийме не позволяет выяснить строительные технологии, примененные при возведении памятника. Незначительная высота и суглинистый состав валов позволяет предположить датировку эпохой раннего средневековья, но ранее уйгурских крепостей. Для более точной датировки необходимо проведение полномасштабных исследований.

Баян-Тала (Малгаш-Бажын) - расположено в 2 км к СВ от с. Баян-Тала Дзун-Хемчикского района на правом берегу р. Хемчик (рис. 26).

Географические координаты - N51°28'27,2M, Е91°26'55,9М.

Городище представляет собой четырехугольный оплывший вал 298x290 м. Высота сильно обвалованных стен (до 15,6 м шириной) составила 0,6 м. Северо-западный участок городища частично разрушен руслом реки.

В ходе обследования в 1958 г. С.И. Вайнштейн отметил наличие разрыва вала в северной стене, которое он отметил как вероятное

местоположение ворот [Вайнштейн, 1959, с. 268]. Памятник был вновь выявлен автором в 2013 г. по спутниковому снимку (рис. 27). Обследование на местности показало возможное наличие ворот также в южной стене на двух участках понижения и в восточной - на одном (рис. 120).

Эльде-Кежиг (Эльдиг-Кежит) - было расположено в пойме р. Барлык и представляло собой большое подпрямоугольное сооружение размерами 500x250 м. В северной стене были ворота и 2 прохода. От городища к юго-западу отходил каменистый вал длиной 7 км [Кызласов, 1979, с. 157].

В ходе археологической разведки 2011 г. ни памятник, ни оборонительный вал не удалось обнаружить по указанным ориентирам. Вероятно, городище было полностью разрушено руслом р. Барлык, расширившимся вследствие гидротехнических работ 1970-х гг.

Тээли 5 - расположено в черте поселка Тээли - административного центра Бай-Тайгинского района (рис. 66).

Географические координаты:

N51°00.592', Е90°12.186', 993.0 м - южная оконечность восточной стены;

N51°00.727', Е90°12.105', 993.1 м - северная оконечность восточной стены.

Городище размерами 270x270 м было выявлено в 1950-е гг. JI.P. Кызласовым на окраине пос. Тээли [Кызласов, 1959, с. 67]. Ширина валов, состоявших из щебня и гальки, составляла 10 м. Стороны квадрата были ориентированы на ЮЮВ, ЗЮЗ, ССЗ и ВСВ. Трое ворот прослеживались с ЮЮВ, ССЗ и ВСВ стороны.

Проведенное в 2011 г. обследование показало, что в течение полувека городище было полностью застроено жилыми усадьбами, и только небольшой участок восточной стены остался относительно нетронутым (рис. 67). На нем был заложен разрез, а в 10 м от стены - шурф на внутренней части городища.

Разрез стены был заложен на наиболее возвышенном участке стены по оси восток-запад и доведен до середины вала (длина раскопа составила 4,5 м) (рис. 68). Полученный профиль показал следующую стратиграфию (рис. 69): 1) на участке подъема вала почва песчано-галечная, речного характера; 2) на уровне 4 м от края раскопа выявлен суглинистый слой толщиной около 10 см - остаток основания стены; 3) под суглинком - слой мелкощебнистой земли (погребенная почва?). Слой песчано-галечного намыва достигает 50 см, из чего можно предположить, что городище было затоплено в древности водами р. Хемчик и длительное время оставалось под водой, что привело к полному разрушению крепостных стен. Сохранившаяся часть тела стены предположительно составляет всего около 1 м в ширину у основания и 10-15 см в высоту. Вся остальная масса вала - речной намыв и развал стены.

Шурф №1 был заложен в 50 м к северо-западу от разреза восточной стены на пустыре (рис. 121). Шурф доведен до глубины 40-45 см, на уровне которого обнажился щебнистый слой древней дневной поверхности. В разрезе проступают следы глинистой конструкции, возможно, стены здания, которая шла параллельно валам, т. е. по оси север-юг (рис. 122). Высота «стены» около 30 см, ширина - 35-40 см. Возможно при затоплении памятника конструкции, расположенные внутри городища, были перекрыты глиной с крепостных стен, а уже следом - речными намывами, что способствовало их частичному сохранению. Других признаков наличия культурного слоя в заполнении шурфа не выявлено.

Состояние городища Тээли-5 требует проведения аварийно-спасательных работ. Необходимо зачистить сохранившийся участок стены, а также территорию внутренней части городища, чтобы выявить следы основания зданий. Все это следует сделать до полного разрушения памятника вследствие деятельности жителей поселка. Отсутствие данных о находках с территории городища не позволяет уверенно датировать памятник. По

наличию следов внутренних глинобитных помещений предварительно можно его отнести к эпохе раннего средневековья.

Чоон-Терек - расположено на берегу р. Хемчик в 2-2,5 км к ЮЮЗ от с. Бай-Тал (рис. 28).

Географические координаты памятника - М50°53'59,6", Е90°02'02,7".

Городище представляет собой квадрат, ориентированный углами по сторонам света с отклонением около 15° (отклонение центральной оси памятника - около 60°). Усыпанные галькой валы городища (170x164 м), ограничивают ровную площадку размерами 145x149 м. Ширина невысоких (до 0,6 м) валов составляет около 12 м. Внутри стен - пустое плоское пространство без явных следов антропогенной деятельности (рис. 123). В восточной (ВСВ) стене наблюдается понижение, вероятно, ворота. Было собрано несколько мелких фрагментов обожженной неорнаментированной керамики.

Памятник был возведен в непосредственной близости от основания горы Кускун-Хая. Территория вокруг городища густо заросла кустарниковой растительностью, на самом памятнике - лишь несколько кустов караганника. Чоон-Терек, после публикации Л. Р. Кызласовым сведений о его существовании, ни разу не был обследован, хотя попытки выявить предпринимались в 2006, 2007, 2011 и 2012 гг.

Только в 2013 г. по спутниковым снимкам (рис. 29) удалось обнаружить его точное местоположение. Его локализация затруднялась из-за неточного описания местоположения. По Л.Р. Кызласову городище находилось в 6,5 км к ЗЮЗ от с. Бай-Тал в верховье р. Хемчик на участке выхода реки из ущелья, в 500 м от правого берега реки [Кызласов Л.Р., 1979, с. 157]. Фактически оно расположено значительно ближе к селу и окружено рукавами рч. Дунзе, что и было препятствием обнаружению памятника в предшествующие годы.

Несмотря на наличие керамики и идентичность городища с другими в этой группе, однозначно датировать определенным историческим периодом не представляется возможным. Для этого необходимо глубоко исследовать его - произвести шурфовку и разрезы стеновых конструкций.

Катылыг 5 - расположено на краю высокой надпойменной террасы правого берега реки Ээрбек в 27 км к С от с. Ээрбек (рис. 30, 31). Географические координаты: 51°49'51.74"М, 94° 0'10.08"Е. Памятник обнаружен в 2012 г. Тувинской археологической экспедицией в ходе разведок по линии будущей железной дороги Элегест-Кызыл-Курагино. Раскопки проведены в полевой сезон 2014 г.

Городище ограничено двумя валами и рвами. Ширина валов достигает до 5 м, высота - 0,5 м (рис. 42). Рвы расположены между валами и разделены своеобразной перемычкой - материковым останцом. Общая ширина рвов -4-5 м. Площадь памятника, занимающего подовальную площадку около 85x40 м более 4 тысяч квадратных метров. Северо-восточная часть памятника частично разрушена обрывом высокого берега.

На внутренней площадке городища Катылыг 5 кроме каменных конструкций, часть которых может быть интерпретирована как очаги, фиксируется много хозяйственных ям с керамикой и костями животных. Кроме керамики на поселении найдены костяные и железные наконечники стрел, костяные накладки на лук, железный нож, каменное пряслице. Отдельно можно отметить находки, связанные с производственной деятельностью - железный и керамический шлак, сильно оплавленные керамические фрагменты, являющиеся деталями горнов или печей.

Основная масса материала с городища датируется «гунно-сарматским» временем и находит прямые аналогии в корпусе источников кокэльской культуры, известной до настоящего момента только по погребальным памятникам.

Городища и крепости с глинобитными стенами

Шагонар 1 (I Шагонарское) - расположено в береговой зоне Саяно-Шушенского водохранилища на берегу р. Шагонар (Шагонарчик) в 8 км к 3 от окраины г. Шагонар (рис. 32).

Географические координаты - Ш1°32.349', Е92°46.749'.

Городище представляет собой подквадратный вал со сторонами 235x245 м и высотой стен до 1,5 м (рис. 43). Памятник был открыт и исследован Л.Р. Кызласовым в 1957 г. и дал интересные материалы в виде фрагментов керамики и данных для анализа строительной технологии. Городище регулярно затапливается водами Саяно-Шушенского водохранилища и доступно для исследования только весной и в начале лета. В настоящее время на территории памятника не выявлено следов каких-либо конструкций как внутри, так и за пределами оборонительных валов (рис. 52). В стенах было двое ворот (с ССЗ и ВСВ), прослеживались следы башен по углам и по одной башне у ворот.

Средняя высота стеновых конструкций в 2013 г. составила до 1,5 м, а ширина верха стен - до 6 м. Это - результат многолетних эрозийных процессов в ходе ежегодного сброса и наполнения ложа Саяно-Шушенского водохранилища. В ходе обследования памятника на участке северной стены был собран значительный подъемный материал в виде фрагментов керамики и отдельных кусков шлаков (рис. 53, 54), свидетельствующих о возможном местоположении мастерской по производству металлургических изделий на территории городища.

Шагонар 1 был самым крупным в группе шагонарских памятников, однако в связи со строительством Саяно-Шушенской ГЭС оно оказалось в зоне затопления. От северо-восточного угла крепости отходила стена длиной 2 км, доходившая до площади г. Шагонара (Старый Шагонар). Возможно, это был форпост оборонительной линии Уйгурского каганата, который не позволял производить беспрепятственную переправу на данном участке,

изобиловавшем ранее большим количеством бродов, мелких и крупных островов.

Шагонар 2 (II Шагонарское) - расположено в 6 км к 3 от г. Н.

Шагонар, в пойме р. Чааты (рис. 33).

Географические координаты - N51031'13.9", Е92°5Г12.1".

Площадь городища составляет 2,25 га (150x150 м), высота стен крепости достигает 2,5 м (рис. 44). По углам памятника сохранились остатки башен, ворота располагались в западной стене и охранялись дополнительной башней, а вокруг стен городища, вероятно, был ров, сформировавшийся в результате выемки глины и грунта для строительства стен. Городище отклонено от оси север-юг на 5-7°. JI.P. Кызласов сделал попытку реконструкции крепости на европейский манер (рис. 45).

Шагонар 3 (III Шагонарское) - расположено в 260 м к юго-востоку от Шагонар 2 (рис. 33) и представляет собой хорошо укрепленный «замок» площадью 126x119 м (около 1,5 га).

Географические координаты - N51°30'59.4", Е92°51'20.0".

Памятник отличается от остальных городищ наличием внутренней квадратной цитадели размером 47x45 м, площадью около 0,2 га. Городище также отклонено от оси север-юг на 5-7° (рис. 46).

Проведя первые раскопки, JI.P. Кызласов пишет: «валы городища представляют собой оплывшие остатки мощных стен с башнями, сложенными из сырцового кирпича размерами 42 (43) х 20 (23) х Ю см» [Кызласов JI. Р., 1964, с. 418]. По его мнению, размеры кирпича, использованные для строительства стен и башен крепости, были характерны для сырцовых сооружений центральных и восточных районов Средней Азии VII-IX вв. Кроме того, угловые башни имелись, по мнению JI.P. Кызласова, и у внутренней цитадели замка, которая также имеет двое ворот с северной и восточной сторон (рис. 47). Вскрытие западного фасада центрального здания

(цитадели) показало наличие кирпичной кладки, сохранившейся на 17 рядов (2,12 м) (рис. 55).

На основании сопоставления размеров кирпича (длина - 42-44 см, ширина - 21-23 см и высота - 10 см), а также по объему глиняного наплыва, Л.Р. Кызласов предположил, что стены цитадели были полностью сложены из необожженного сырцового кирпича и возвышались на высоту около 4,5 м. Здесь же он указывает, что внешние стены городища Шагонар 3 были глинобитные - слои толщиной от 6 до 20 см (в среднем - 8-7 см) заливались, вероятно, в деревянную опалубку смесью глины и лесса разной консистенции. Высота башен внешних стен, по измерениям 1959-1960 гг., составила от 3,14 до 3,5 м [Кызласов Л. Р.,1979, с. 150-157].

В ходе археологической разведки 2011 г. на городище не было зафиксировано наличие кирпичей. Стена «цитадели», являющейся, по сути, фундаментом здания каркасно-столбового типа, была глинобитной. Раскопанные Л.Р. Кызласовым сырцовые кирпичи являлись, видимо, облицовкой. Такая же облицовка была зафиксирована в ходе исследования центрального здания крепости Пор-Бажын (рис. 8). Стены крепости также имели явно выраженные признаки технологии «хан-ту» (рис. 75).

Шагонар 4 (IV Шагонарское) - расположено в 500 м к ЮЮЗ от Шагонар 3, вверх по руслу р. Чааты (рис. 33).

Географические координаты - Ш1°30'23.6", Е92°51'09.5".

Городище имеет подквадратную форму - около 80x80 м (рис. 48). Высота валов достигает 2 м, но отсутствовали следы башен, хотя также как и на других городищах имелось двое ворот, расположенных в северной и восточной стенах [Кызласов Л. Р., 1959, с. 66-80].

Наша попытка обследовать памятник в 2011 г. оказалось невозможным в связи с тем, что территория городища была превращена в скотомогильник (рис. 83), о чем органы охраны объектов культурного наследия были извещены. Визуальное обследование территории памятника показало

отсутствие следов внутренних сооружений, видимых следов башен и т. д. Сохранившаяся высота стен позволяет предположить применение технологии «хан-ту».

Бажын-Алаак 2 - находился в 1,5 км к западу от пос. Чаа-Холь. Городище имело почти квадратную форму (302x305 м) и было ориентировано длинной осью на ССЗ (рис. 49). Исследования СТЭАН позволили сделать вывод о принадлежности памятника к уйгурской культуре по основному датирующему инвентарю - сероглиняной керамике, традиционной для уйгурского времени, а также по фортификационным элементам (рис. 124). Однако при этом без внимания был оставлены находки, датируемые бронзовым веком (полированные каменные топоры) и схожие с материалами племен забайкальских сюнну (фрагменты керамики) [Щетенко, 1983, с. 46-47] (рис. 125). В настоящее время городище находится на дне Саяно-Шушенского водохранилища.

Бажын-Алаак 1 - самое большее по площади городище, расположенное на окраине с. Бажын-Алаак Дзун-Хемчикского района на берегу р. Чадан (рис. 34).

Географические координаты - Ш1°13'37.2", Е92°44'39.2".

Его линейные размеры составляют 538x375 м, а площадь - 18,2 га (рис. 51). Высота хорошо сохранившихся валов местами достигала 2-2,5 м (рис. 71. 72). В северо-западной части городища расположено шесть длинных земляных валов (объединенных в три параллельные группы), раскопки которых позволили обнаружить остатки длинных строений, разделенных на отсеки частоколом из деревянных столбов. В центре городища находится группа небольших холмов и впадин - остатки дома на фундаменте из плитняка с очагом на глинобитном полу и небольшим количеством керамики [Кызласов Л. Р., 1959, с. 70-71].

Для обследования фортификационной структуры памятника в 2011 г. было заложено 3 шурфа и полный разрез стены.

Шурф №1 заложен в юго-восточном секторе городища на небольшом всхолмлении на площади 2x2 м, доведен до глубины 45 см, где обнажился слой речной гальки (рис. 126, 128). В западном секторе шурфа над мергелем выявлен слой угольков и горелой древесины. Здесь были выявлены следы прокала (рис. 127). Над углями обнаружен фрагмент металлического изделия - вероятно, обломок декоративного изделия (рис. 129). Аналогичное по форме изделие было выявлено Кызласовым Л.Р. при раскопках могильника Чааты I (курган №11).

Шурф №2, заложенный в северо-западной части городища на площади 1x1 м, культурного слоя не выявил (рис. 130, 131).

Шурф №3 был заложен за пределами городища в 80 м к юго-востоку (рис. 132, 133). На глубине 15 см по дерновым слоем выявлены фрагмент каменного изделия со следами шлифовки (возможно обломок ручной мельницы или зернотерки) и фрагмент керамики со следами горения во внутренней стороне (рис. 134). Ниже, на уровне 35-40 см, начался характерный для данной территории слой суглинистого мергеля бело-голубого оттенка без признаков культурного слоя.

Разрез стены заложен в восточной стене городища на участке, разрушенном вследствие жизнедеятельности человека (забор глины на строительные нужды) (рис. 78). Разрез был заложен на ширину 13 м (в итоге доведено до 13,5 м). Полный разрез стены позволил выявить остатки оборонительного вала городища, который был выполнен по древнекитайской технологии «хан-ту» - глинобитными слоями толщиной 10-12 см (рис. 79). Отличительные особенности данного памятника - неровный слой глины толщиной 8-9 см (нижняя кромка ровная, горизонтальная, верхняя -неровная) нивелируется слоем темной супеси 3-4 см (верхняя кромка ровная, горизонтальная). На уровне 30-40 см над уровнем древнего горизонта выявлен ствол молодой лиственницы, уложенный в слой «хан-ту» под углом

около 30° (рис. 80), что наводит на аналогии с технологией строительства крепости Пор-Бажын.

Исследование показало, что сохранившаяся высота стены городища Бажын-Алаак 1 составила около 1,8 м, ширина в основании - 4,3 м, в вершине - 0,8-1м (рис. 82). Всего было насчитано около 15 глинобитных слоев. Характер осыпания показывает, что стена разрушалась постепенно, под воздействием природно-климатических факторов (осадки, природные катаклизмы и др.), а также при активном воздействии людей в последние 50100 лет. Ширина основания стены позволяет предположить, что высота стены городища Бажын-Алаак 1 составляла 4-4,5 м. Распределение культурного слоя показывает, что внутренняя часть памятника была слабо обжита, тогда как вокруг городища наблюдается достаточно плотный культурный слой. Современные жилые усадьбы разрослись до стен древней крепости, нарушая целостность памятника (рис. 77). К разрушению памятника ведет забор местными жителями глины со стен городища на обмазку печей и подмывание южной стены водами р. Чадан [Тулуш, 2009].

Балгаш-Бажын - расположено в с. Бора-Тайга Сут-Хольского района, на правом берегу р. Ак-Суг (рис. 35).

Географические координаты -N51 °24.31 Г, Е91°08.78Г.

В настоящее время территория городища застроена жилыми усадьбами и хозяйственными постройками (рис. 57). Через городище проходит автодорога из с. Сут-Холь в верховья р. Ак-Суг, грунтовые дороги, пешеходные тропы и ЛЭП. Южная стена крепости полностью разрушена жилыми и хозяйственными постройками. От западной сохранились лишь два небольших «фрагмента». Длина сохранившихся стен: западная - 265 м; на линии разрушенной южной стены - остатки фундамента двух квадратных зданий, образующих проход шириной 12-13 м; восточная - около 90 м; северная - около 120 м (рис. 56). Все углы городища сильно разрушены, относительно хорошо прослеживается только северо-западный угол.

Полностью разрушена южная стена, южная часть западной и восточной стены, жилой застройкой разрушены значительные участки северной стены.

Визуальное обследование памятника показало, что размеры сторон городища составляли 270x320 м, а в западной, восточной и южной стенах имелись ворота. При этом ворота южной стены располагались не по центру, а, вероятно, в восточной части южной стены и были укреплены двумя привратными башенными конструкциями. Стены ориентированы по сторонам света, без следов башен, высота около 2 м, ширина - от 2 до 6 м. В центре северной стены, видимо, находились ворота. С наружной стороны имеются следы заплывших рвов, ширина - 2-3 м, глубина - 0,3 м. На ЮВ окраине городища сохранились остатки двух построек (рис. 58), предположительно - крепостных башен из сырцового кирпича (9x7 м). Размеры кирпичей - 0,25x0,15 м. Высота сохранившихся частей стен до 0,10,3 м. В основании стен - фундамент из сланцевых плит.

Одной из отличительных особенностей является не прямоугольность конструкции памятника. Так, северная стена, по данным СРБ-навигации, идет строго по оси восток-запад, тогда как восточная и западная стена смещены относительно оси север-юг на 10-15°. Это произошло, видимо, в связи с ошибкой при строительстве (смещение южной стены на восток). Причина этого неизвестна, хотя она может быть в особенности рельефа, так как сам памятник стоит на берегу р. Ак-Суг.

Стены городища изготовлены из светлой глины с примесью речной гальки. Наиболее сохранившиеся участки северной стены позволяют зафиксировать конструктивные особенности памятника - слоистую структуру стены с толщиной слоев 8-10 см. Это позволяет утверждать, что памятник построен с использованием технологии «хан-ту» или близкой к ней строительной методики. Максимальная высота стен - 1,8-1,9 м, толщина видимой стеновой конструкции - 1,6-2,0 м. Ширина оплывших валов - от 6,0 до 10,0 м. Наиболее сохранившийся участок - северная стена, наиболее

оплывший - восточная стена. Оценка западной стены, разрушенной дорогой и хозяйственными постройками, затруднена. Южная стена разрушена речным руслом, поэтому определение точных границ невозможно.

В 2011 г. для уточнения технологии строительства стен и определения наличия культурного слоя нами была выполнена профилировка участка сохранившейся стены городища и заложены 2 шурфа.

Шурф №1 был заложен в южной части городища (рис. 135, 136). Шурф №2 заложен в 20 м к югу от северной стены городища на площади 1x1 м (рис. 137, 138). Культурный слой в обоих шурфах не был выявлен. Основной состав заполнения - суглинок светлого оттенка.

В середине северной стены на участке разрушения антропогенного характера был заложен раскоп для выявления профиля стеновой конструкции (рис. 139). Раскоп заложен в виде шурфа длиной 2 м (с южной стороны стены) и 1 м (с северной). Максимальная глубина шурфа составила 1 м (рис. 140). Основание стены было выявлено на уровне современной поверхности под 50-тисантиметровым слоем оплыва. Толщина стены в основании составила 2,8 м, а сохранившаяся высота - 2,4 м. Следует отметить, что на участках разрушения восточного вала прослеживается основание стены шириной основания до 5 м.

Внешний вид городища Балгаш-Бажын находит наиболее близкие аналогии с крепостью Пор-Бажын. Здесь присутствуют такие важные элементы, как возведение стен по технологии «хан-ту», наличие следов внутренних построек. Однако, отсутствие культурного слоя не позволяет принять окончательное решение относительно датировки памятника.

Малгаш-Бажын - один из наименее разрушенных фортификационных памятников, расположен на берегу р. Эдегейчик в 2,5 км к СЗ от Ак-Довуракского рудника и в 6,5 км к С от г. Ак-Довурака (рис. 36).

Географические координаты - Ш1°13.829', Е90°32.509'.

Памятник представляет собой подквадратное сооружение размерами 270x280 м и площадью - 7,6 га. Высота валов достигает 3 м, ширина в основании - до 16 м (рис. 50). Городище не было застроено и не подверглось воздействию факторов природного или антропогенного характера. Стены городища ориентированы по сторонам света, посреди каждой стены прослеживаются остатки ворот шириной не менее 4-5 м. На внутренней площади городища не выявлено следов наземных конструкций. При визуальном осмотре были выявлены следы башен или выступов (пилонов), равномерно расположенных в каждом углу, а также в промежутках от угла до каждого из ворот общим числом не менее 12 (рис. 141).

В 2011 г. на памятнике автором был заложен шурф 1x1 м. Шурф доведен до глубины 35-40 см, уже на уровне 20-25 см был выявлен однородный слой серого суглинистого мергеля с красноватым оттенком (рис. 142). Культурный слой отсутствует.

В связи с отсутствием явных признаков наличия культурного слоя, а также отличной сохранностью памятника, принято решение не производить более каких-либо земляных археологических работ, так как они могут стать начальным моментом разрушения городища. Сохранность стен и их высота позволяют предположить, что они возведены по технологии «хан-ту» и могут быть предварительно датированы эпохой Уйгурского каганата.

Визуальное обследование показало его полную сохранность, что делает Малгаш-Бажын одним из наиболее ценных памятников эпохи средневековья. Но отсутствие участков естественных разрушений оборонительного вала не позволяет автоматически отнести Малгаш-Бажын к группе древнеуйгурских городищ. Необходимо более глубокое изучение памятника в рамках специальной экспедиции.

Пор-Бажын - наиболее полно исследованный фортификационный памятник. Остатки древней крепости расположены в труднодоступной высокогорной местности на одном из островов оз. Тере-Холь (рис. 15) на

юго-востоке Тувы в верховьях р. Каа-Хем (Малый Енисей). До ближайшего городища у с. Целинное - 240 км. Крепость была открыта в 1891 г. Д.А. Клеменцом, который отмечал ее сходство с развалинами Хара-Болгасуна (Хара-Болгас) нар. Орхон в Монголии [Клеменц, 1895].

Крепость почти полностью занимает остров площадью 6 га на оз. Тере-Холь. В плане она подпрямоугольна и ориентирована стенами по сторонам света, длинная ось ее проходит с запада на восток (рис. 84).

Пор-Бажын является единственным в Туве памятником периода Уйгурского каганата, где кроме внешних стен сохранились и многочисленные внутренние конструкции. Глинобитные стены крепости около 211 м длиной и шириной около 158 м окружали остатки 27 жилищ и служебных построек (в среднем 7x8 м). Два основных сооружения располагались в центральной части крепости и представляли собой многокомнатные здания, образовывающие дворцовый комплекс. В середине восточной стены находились ворота с хорошо укрепленными привратными башнями, на которые с внутренних сторон поднимаются параллельно стенам въезды-пандусы.

Для датировки Пор-Бажына важное значение имеют найденные во время раскопок концевые орнаментированные диски черепиц, ближайшие аналоги которым обнаружены в находках C.B. Киселева на Орду-Балыке (Кара-Болгас), построенном уйгурским каганом Баян-чором (Моюн-чуром) в 751-752 гг. в Монголии нар. Орхон [Киселев, 1957, с. 92-93].

В полевые сезоны 2007-2008 гг. были проведены раскопки крепости. Работами по исследованию фортификационных сооружений руководил к. и. н., с.н.с. ИИМК РАН В.А. Завьялов [Завьялов, 2007, 2008]. Исследованием отдельных участков руководили H.A. Лазаревская, Ю.Г. Кутимов и автор работы.

Для детального исследования фортификации Пор-Бажына в 2007 г. было заложено несколько раскопов: траншея по восточной стене - профиль

стены в середине северного пандуса (траншея 1), северный пандус, разрез естественного пролома стены в северо-восточном углу, южный пилон (выступ ворот) и частично северный, полный профиль северной стены (траншея 2). В 2008 г. работы по исследованию стеновых конструкций были продолжены. Исследовались южный пандус и привратная башня; ворота и площадка перед ними; разрез западной стены (траншея 3), в том числе часть центрального западного контрфорса; юго-западный угол вместе с угловой башней.

При исследовании северной части восточной стены был сделан полный профиль стены (траншея 1). С западной (внутренней) стороны стена была исследована до уровня пола распределительного двора, а с восточной (внешней) - до уровня погребенной почвы. В последнем разрезе наглядно были отражены все процессы строительства и разрушения крепостных стен (рис. 86, 87).

Траншея 1 представляет собой разрез наплыва в основании стены шириной 1,6 м. Длина траншеи составила 10,25 м от верхней границы раскопа до края и 5,2 м от основания стены до края (рис. 88). Глубина траншеи составила 5 м от верхней кромки разреза до основания стены (7 м от уровня нулевого репера).

Углы наклона древней дневной поверхности и сохранившейся стены свидетельствуют о том, что в течение нескольких столетий на острове происходил процесс деформации поверхности, особенно на участках основных стен. Наиболее наглядные примеры - практически полное разрушение и западение наружу (в направлении водной глади) южных стен, крупные разломы в северо-восточном и северо-западном углах комплекса. На участке восточной стены также произошел сдвиг стен с наклоном к воде, что привело в углублению уровня древней поверхности с внешней стороны. Но, так как при этом не было явных сильных разрушений, а стена дополнялась широким пандусом с внутренней стороны, восточная стена сохранилась

гораздо лучше остальных. Причиной смещения почвенных слоев и стен явились мерзлотные процессы и, вероятно, землетрясение, вызвавшее явные сдвиги в почвенных слоях и локальные разрушения на крепости.

В основании наружной части стены выявлена талус - выступ, не позволявший образованию «слепой зоны» у основания стены (рис. 87). Ее высота составила 3,25 м, а ширина - около 2,75 м. Структура талуса аналогична стеновой. Более того, вся конструкция строилась вместе, что подтверждается отсутствием швов и разрывов между стеной и талусом.

При исследовании основания наружной части стены был обнаружен подруб погребенной почвы на высоту около 5-8 см. Наиболее вероятно подруб был сделан строителями в период строительства для нивелировки основания стены, что подтверждается обнаружением подобных элементов на других участках стены.

Рассмотрение стратиграфии разреза в основании стены, дает нам следующую картину (в порядке повышения уровня):

I - погребенная почва - темно-коричневая однородная суглинистая субстанция. Область границы древней дневной поверхности выделяется более темным цветом.

II - строительный слой, примыкающий к основанию стены толщиной (у основания стены) около 28-30 см, который постепенно сужаясь исчезает на расстоянии 1-1,1 м от стены. Данный слой неоднороден, состоит из отдельных прослоек различных сортов глины, использованных при строительстве стен, и остатков дерева - щепок и прутиков, которые являются следами строительной деятельности.

III - гумусированный слой толщиной до 1,9-2 м, в котором обнаружена линза горелого слоя (слой IV). Слой сливается с современной дерновой поверхностью на расстоянии 5,5 м от основания стены.

IV - горелый слой с остатками угля, дерева и железных гвоздей расположен на высоте 10-12 см от погребенной почвы и в 1-1,1 м от

основания стены, слегка перекрывая, но, не касаясь строительного слоя. Горелый слой представляет собой линзу длиной около 1,7 м и толщиной 1518 см. Слой состоял из обугленных фрагментов дерева, угольной пыли и отдельных фрагментов необугленного дерева. Степень разрушения данного слоя не дает возможности определить первоначальное состояние конструкции или сооружения, которое здесь было. Также в этом слое было обнаружено два железных гвоздя (один - сильно обгорелый).

VI - илистые озерные отложения толщиной до 0,6 м, в котором отчетливо видны различные периоды стратификации озера (периоды заполнения и стабильности, периоды высыхания и обмельчания). В этом слое, вплотную к стене, были обнаружены остатки (ветви) дерева. Слой сливается с гумусным на расстоянии около 5,3-5,4 м от основания стены.

VII - древний дерновой слой, сложившийся по окончанию формирования озера. Толщина слоя - до 40 см.

VIII - слой суглинка с фрагментами стены, упавшими, видимо, в результате землетрясения. Толщина местами до 1,3 м.

IX - современная дерновая поверхность - до 0,5 м толщиной, местами дерновой слой идет прямо по кускам упавшей стены.

Во всех слоях встречаются фрагменты костей животных: мелких грызунов, обнаруженных в норах, мелкого и крупного рогатого скота.

В слое погребенной почвы был раскопан деревянный столб (предположительно - лиственница) диаметром около 8-10 см, выступающий из земли на 15 см. Столб был опущен в почву на глубину около 50-60 см в специально подготовленную яму 25x25 см. Разрыв столба расположен на уровне нижней кромки угольного слоя. Столб расположен на расстоянии 2,25 м от основания стены (рис. 95). Функциональное назначение столба еще не определено. Возможно, это была опора навеса, коновязь или строительная метка.

Траншея 2 была заложена в середине северной стены и представляла собой полный профиль северной стены (рис. 91, 92). Общая протяженность профиля, доведенного до береговой кромки, составила 53 м, из них 16 м -стеновой конструкции. Ширина основания стены составила 12,1 м, ширина верхней кромки до 0,5 м, высота стены по средней линии - 8,5 м. На данном участке не было выявлено талуса с внешней стороны. Вероятно, это была конструктивная особенность фасада крепости. С внутренней стороны был зафиксирован подруб глубиной до 0,4 м.

Северная часть острова сохранилась значительно лучше восточной, в связи с чем, мерзлотные процессы здесь были более устойчивы. Это, с одной стороны, способствовало стабильному состоянию стеновых конструкций, которые были лишь слегка завалены к югу (вовнутрь). С другой стороны, это затруднило процесс раскопок: северная часть стены и оплыв были проморожены до такой степени, что можно было выделить лишь границу между стеной и оплывом. Таким образом, выделить стратиграфию северной траншеи не оказалось возможным. Стратиграфия южного участка профиля представляет собой ровный суглинистый оплыв, переходящий в гумусно-дерновой слой и современную дерновую поверхность.

В северо-западном углу крепости с первых дней изучения памятниками исследователями фиксировался крупный разлом (рис. 89), который всегда воспринимали за последствия штурма. На данном участке разрушения руководством экспедиции было решено заложить полный разрез стены для подробной фиксации технологии строительства. Однако в связи со значительным промерзанием конструкции стены разрез был завершен лишь частично (рис. 90). Однако и это позволило получить полное представление о технологии ее возведения.

Стены были сооружены глинобитной техникой с применением деревянных арматур, которые связывали постройки по горизонтали -поперечные и продольные балки, чаще перпендикулярные, но имеются и

положенные под небольшим углом (до 30°), с шагом в 6 рядов глины, и вертикальные, которые пронизывали несколько слоев (рис. 81).

Вероятно, стены сооружались при помощи опалубки, в форму которой засыпали глину и утрамбовывали ее максимально плотно - до слоя в 14-15 см толщиной. Далее глине давали высохнуть, промазывали тонким слоем озерного ила, которая нивелировала поверхность, после чего процедура повторялась. При этом опалубка ставилась на предыдущий слой, чтобы нижние слои могли выдержать вес конструкции, за счет чего и происходило сужение стены к верху. Толщина восточной стены в основании составляла около 20 м вместе с пандусом. Сохранившаяся высота стены в период работ составляла 8,65 м. С учетом объема оплыва у основания стены можно предположить, что исходная высота была не менее 11-12 м, а толщина верхнего ряда стены - не менее 2,5 м. Толщина северной, западной и южной стен была до 12 м, а средняя высота - 8,5 м.

В середине западной стены также был заложен профильный раскоп. Внутренняя часть траншеи 3 была выполнена в виде раскопа шириной 1 м, внешняя охватывала центральный западный контрфорс (рис. 93). Полученный в результате зачистки стратиграфический разрез западной стены дал примерно такую же картину, как и в траншее 1: понижение уровня почвы под давлением массы стены; наличие слоя строительного горизонта, первичного разрушения (оплыва стены), зарастания, вторичного разрушения; подруб стены. Не было зафиксировано наличие талуса. У основания контрфорса был выявлен остаток столба, вкопанного в землю на глубину 0,8 м под углом около 60°, что соответствовало углу наклона плоскости контрфорса. Вероятно, это был направляющий столб, использованный при строительстве контрфорса и по завершению строительства срезанный у основания.

Таким образом, профилировка восточной, северной и западной стены, а также разрез северо-восточного участка стены показали нам, что крепостная

стена Пор-Бажына возводилась по технологии «хан-ту» путем утрамбовывания глины слоями по 12-14 см в опалубку. При этом строители крепости по заранее намеченному плану сделали основание стен шириной до 12 м, а на участке восточной стены - до 20 м с учетом талуса и пандусов -въездов на привратные башни. Для возведения стены высотой до 8,5 м было выложено около 60 слоев глины (по 12-14 см). В каждый 6-й слой для укрепления конструкции закладывались бревно диаметром 10-12 см (расстояние между бревнами - до 1 м).

Восточная сторона, где находились главные и единственные ворота, была наиболее укрепленной. Кроме собственно высоких стен (не менее 12 м) здесь большую роль играли привратные башни, выступавшие на 10-15 м вперед. Попасть на них можно было по широким пандусам, ведущим наверх из внутренней части углов. Немаловажным моментом являлось наличие талуса - приступки к внешней стене, не допускавшей образование «слепых зон» у основания стены. Следует отметить, что это классический прием, применяемый в оборонительных сооружениях для предотвращения опасного приближения противника к участкам стены, которые не простреливались лучниками.

Все вышеперечисленное позволяет предположить, что крепость Пор-Бажын строилась не за короткий срок, по приказу кагана, как описывается в текстах Селенгинской и Терхинской надписей, а целенаправленно в течение нескольких лет - по заранее определенному плану. С учетом объемов строительства, а также сложности конструкции, как крепости, так и внутренних сооружений, не говоря уже о центральном дворце, можно предположить, что возведение Пор-Бажына заняло несколько лет. Об этом, возможно, могут свидетельствовать и остатки временных подсобных или хозяйственных сооружений, выявленных в профиле траншеи 2 (рис. 94). Полы этих временных сооружений представляли собой несколько слоев глины толщиной по 3-4 см, нивелировавших ямы и выступы предыдущего

слоя. Вероятно, это следы периодического ремонта времянки или жилого здания начальника стройки (было раскопано несколько бараньих костей), которое было снесено после завершения строительства. О сносе здания свидетельствует находка нижних венцов здания (3x4 м), которые, вероятно, не смогли вытащить и просто закопали.

Одним из основных результатов исследований 2007-2008 гг. также стала констатация факта почти полного отсутствия на памятнике культурного слоя. Всего же было найдено пара керамических сосудов баночного типа, серебряная мужская серьга и наконечник копья (рис. 96, 97). Из элементов архитектуры массово представлена уже упоминавшаяся ранее обожженная кровельная черепица двух типов - широкая плоская для нижнего ряда кровли и узкая полукруглая для верхнего, концевые диски с характерными розетками в виде лепестков и шариков, железные гвозди, а также 9 масок-оберегов в виде головы дракона - так называемой «шоу-тоу». Это, а также специфическое расположение памятника позволило отказаться от версии крепостного сооружения.

Геофизические исследования, проведенные в 2008 г. А. В. Паниным, дали примерные даты возведения памятника - 70-е гг. VIII в. [Панин, 2010, с. 19].

Каменные укрепленные пункты и оборонительный вал

Наблюдательный пункт Боом расположен в 20 км к западу от г. Кызыла на обрывистом склоне горы Боом, нависающем над р. Енисей (рис. 59). Географические координаты: N51°33'31,9", Е94°04'23,5", высота над уровнем моря -812 м.

Памятник представляет собой каменистую площадку 30x30 м, ограниченную каменной кладкой высотой до 0,9 м и шириной 1-1,5 м. Археологического обследования крепости не производилось, поэтому окончательно датировать ее пока невозможно. У самого подножья горы

Боом, фактически под наблюдательным пунктом начинается описанный автором ранее участок оборонительного вала.

Памятник «Устьэлегестинская крепость» расположен на вершине горы над с. Усть-Элегест Кызылского района (рис. 5). Крепость имеет размеры 56x53 м и представляет собой каменный вал, ограничивающий ровную скалистую площадку и ориентированный углами по сторонам света с отклонением около 30° (по краю обрыва горного склона). Этот наблюдательный пункт, возведенный на доминирующей высоте, был известен издавна, но лишь в 2001 г. детально обследован И. Л. Кызласовым [Архив ИА РАН, ф.1, р. 1, д. 25769]. Он выявил два прохода на юго-западной и юго-восточной сторонах по 70 см шириной. Северо-восточная часть укреплений, по свидетельству ученого, была частично разобрана для возведения четырех курганов, устроенных на этом же месте - два у стен, два - внутри крепости.

Ширина стен наблюдательного пункта составляет от 1,6 до 3,2 м. Высота в среднем - 0,3-0,5 м. Вероятно, высота была несколько выше - до 1,5 м, а сама стена сильно расползлась от ветровой дождевой эрозии и вследствие антропогенного фактора.

Оборонительный вал или «дорога Чингисхана» был зафиксирован исследователями еще в конце XIX в. В настоящее время его участки прослеживаются по левому берегу р. Енисей от горы Боом до верховья р. Хемчик по правому его берегу (рис. 59).

В ходе маршрутных разведок автором был обследован небольшой участок вала, отходящий от горы Боом до р. Элегест на протяжении 2,5 км (рис. 61, 62). «Дорога Чингисхана» здесь проходит по участку понижения между склоном горы Боом и высоким мысом у слияния рек Элегест и Енисей. В настоящее время вал представляет собой сильно оплывшее сооружение высотой до 0,4-0,5 м и шириной до 6 м (рис. 61). Несмотря на

такую степень естественного разрушения памятника, даже при визуальном осмотре удалось рассмотреть его конструктивные элементы.

Ширина основания вала составила в среднем 2,5 м. Сам вал представлял собой два ряда невысокой каменной кладки, параллельно расположенной на расстоянии 2,3-2,6 м друг от друга. Через каждые 2,2-2,5 м шла перемычка из крупных камней, поставленных вертикально. Пространство между камнями было, видимо, плотно забутовано глинисто-земляной смесью. Каменные кладки служили укреплению конструкции. Вероятная высота оборонительного сооружения составляла от 1,5 до 2 м.

В настоящее время имеются сведения о сохранившихся участках стены в Улуг-Хемском, Сут-Хольском, Барун-Хемчикском районах. Выявление оборонительных валов осложнено из-за их сильного разрушения. Их отдельные участки действительно использовались в качестве дороги с XIX в. до начала советского периода [Минцлов, 1914; Кызласов, 19696]. Некоторые участки стены, возможно, были разрушены в ходе ирригационных процессов (например, участок в Барлыкской степи протяженностью 7 км).

Фортификационные сооружения на территории Республики Тыва

№ п/п Наименование памятника Локализация Физические ха] эактеристики Технология Предположительное функциональное назначение Период возведения Время разрушения Первооткрывате ли и год открытия Исследователи, основные работы

Местонахождение Площадь (га) Ориентация стен Планиграфия Стены Ширина рва (м, max) Стеновые конструкции Ворота, ориентац ия ворот Внутренние постройки

Длина (м) Ширина (м) Высота (м, max) Ширина вала (м, max) Ширина тела стены (м) Башни Пилоны, контрфорсы

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22

1 Пор-Бажын Тере-Хольский район, в 8 км к 3 от пос. Кунгуртук, на острове посреди оз. Тере-Холь 6 □ прямоуг. 211 158 9 20 12 нет 4 угловые, 2 привратн. 5 1 -В 27 сооружений Ханту Крепость Уйгуре кий каганат 840850 гг. н.э. Клеменц Д. А., 1891 г. Вайнштейн С.П., 1958, 1964 гг.; экспедиция "Пор-Бажын", 2007-2008 гг.

2 Шагонар 1 (I Шагонарское) Улуг-Хемский район, в 8 км к 3 от г. Н. Шагонар, на правом берегу р. Шагонарчик 5,45 □ квадр. 235 232 2 15 12 4 угловые, 2 привратн. нет 2- С, В нет глинобитн ые крепость Уйгуре кий каганат 840 г. Клеменц Д.А., 1891 г. Кызласов Л.Р., 1979

3 Шагонар 2 (II Шагонарское) Улуг-Хемский район, в 6 км к 3 от г. Н. Шагонар 2,2 □ квадр. 151 148 2,5 12 12 4 угловые, 1 привратн. нет 1 -3 нет глинобитн ые крепость Уйгуре кий каганат 840 г. Клеменц Д.А., 1891 г. Кызласов Л.Р., 1980

4 Шагонар 3 (Ш Шагонарское) Улуг-Хемский район, в 6 км к 3 от г. Н. Шагонар, в 250 м к Ю от II Шагонарского городища 1,5 □ квадр. 126 120 3 16,5 5 20 4 угловые, 2 привратн. 5 2-С, В цитадель 47x45 м, высота стен до 2 м хан-ту крепость-администрат ивный центр Уйгуре кий каганат 840 г. Клеменц Д.А., 1891 г. Кызласов Л.Р., 1981;2011

5 Шагонар 4 (IV Шагонарское) Улуг-Хемский район, в 6 км к 3 от г. Н. Шагонар, в 500 м к ЮЮЗ от III Шагонарского городища 0,64 □ квадр. 80 80 2 14 нет 4 угловые 2 2-С, В нет глинобитн ые Крепость Уйгуре кий каганат 840 г. Клеменц ДА., 1891 г. Кызласов Л.Р., 1980

6 Бажын-Алаак 2 Чаа-Хольский район, в 1,5 км к 3 от пос. Чаа-Холь, затоплен водами Саяно-Шушенского водохранилища 9,2 □ квадр. 305 302 2,5 15 4 угловые 1 -В постройки из сырцового кирпича и землянки глинобитн ые блоки, пахса укрепленное поселение Бронза 840 г. Вайнштейн С.П., 1957 г. Вайнштейн С.П., 1958 г.; Мандельштам A.M., 19671969 гг.; Щетенко А.Я., 1975-1978 гг.

7 Бажын-Алаак 1 Дзун-Хемчикский район, на В окраине с. Бажын-Алаак в 20 км к Ю от г. Чадан, на берегу р. Чадаана 18,2 О прямоуг. 538 375 2,5 13,5 4,3 4 4 угловые нет 2 - СЗ, юв 6 пар длинных земляных валов, ряд небольших строений в центре Ханту Крепость-администрат ивный центр Уйгуре кий каганат сер. IX в. Клеменц ДА., 1891 Кызласов Л.Р., 1957 г.; 2011 г.

8 Балгаш-Бажын Сут-Хольский район, на территории пос. Бора-Тайга, в 25 км к СЗ от пос. Суг-Аксы, на берегу р. Ак-Суг 8 □ прямоуг. 320 270 2,5 6 2,8 2 привратн. 3 - 3, в, ю нет хан-ту крепость? Уйгуре кий каганат ? Клеменц, Д.А., 1885 г.; Кызласов Л.Р., 1977 г. 2011 г., Тулуш Д.К.

9 Малгаш-Бажын Барун-Хемчикский район, в 2,5 км к СЗ от Ак-Довуракского рудника, на берегу р. Эдегей 7,5 □ квадр. 280 270 3 16 нет да да 4 - С, В, 3,Ю нет хан-ту? крепость Уйгуре кий каганат ? Кызласов Л.Р., 1977 г. 2011 г., Тулуш Д.К.

10 Элде-Кежиг (Эльдиг-Кежиг) Барун-Хемчикский район, в пойме р. Барлык в местности Эльдиг-Кежиг □ неизв. 500 250+ ? ? ? ? ? ? 3-е нет ? крепость? ? ? 1957 г., Л.Р. Кызласов

11 Тээли-5 Бай-Тайгинский район, на ЮЗ окраине с.Тээли, в 0,5 км от р. Хемчик 7,2 о квадр. 270 270 0,5 10 1 ? ? ? ? земляной вал укрепленное поселение хунну? ? 1957 г., Л.Р. Кызласов 2011 г., Тулуш Д.К.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22

12 Чоон-Терек Бай-Тайгинскнй район, на правом берегу р. Хемчик, в 2 км к ЮВ от с.Бай-Тал 2,7 О квадр. 170 164 0,6 12 2 нет нет 1 - восточна я нет земляной вал укрепленное поселение хунну? ? Кызласов JI.P., 1977 г. 2011 г., Тулуш д.к

13 Ийме (Малгаш-Бажын) Дзун-Хемчикский район, на юго-восточной окраине с. Ийме, в 0,5 км от р. Хемчик 6 О квадр. 255 240 0,5 11 нет земляной вал укрепленное поселение хунну? Вайнштейн С.И., 1958 г. 2011 г., Тулуш д.к.

14 Целинное Кызылский район, в 3,5 км к ЮЮЗ от пос. Целинное, в местечке Чинге-Даг 0,5 о квадр. 70 70 0,5 8 4 нет нет следы западин-полуземляно к (7)2,5x6-12 м земляной вал укрепленное поселение Хунну ? Маннай-оол M.X., Тулуш Д.К, 2006 г.

15 Барык Улуг-Хемский район, в 3 км от трассы Кызыл - Ак-Довурак (80-й км), на правом берегу р. Барык 4,3 а квадр. 210 207 1 12 3,2 3 нет нет 2 - В, 3 нет земляной вал укрепленное поселение Хунну ? Прудникова Т.Н., Семенов Вл.А., Килуновская М.Е., Тулуш Д.К, 2008 г. 2011 г., Тулуш Д.к,

16 Сенек Улуг-Хемский район, в 4,3 км к Ю от трассы Кызыл - Ак-Довурак (97-й км), в 5,0 км к ЮЮВ от с. Хайыракан, на правом берегу пересыхающей реки Сенек 5,5 □ квадр. 236 233 1 12 5 4 2-3-3 нет земляной вал укрепленное поселение хунну? Тулуш Д.К., 2013 г. 2013 г., Тулуш д.к.

17 Кочетово Тандинский район, в 3 км к северо-востоку от с. Кочетово, у подножья горы Могай 0,5 □ квадр. 73 73 0,8 12 3 нет нет 1 -3 нет глинобитн ые крепость? ? ? Тулуш Д.К., 2013 г. 2013, Тулуш д.к.

18 Усть-Элегест Кызылский район, на вершине горы над с. Усть-Элегест в 0,5 км от р. Енисей и Элегест 0,3 о квадр. 56 53 0,5 3,2 нет нет нет 2-ЮЗ, ЮВ нет каменная кладка наблюдатель ный пункт Уйгуре кий каганат Кызласов JI.P., 1957 г. 2011 г., Тулуш д.к.

19 Боом Кызылский район, в 20 км к западу от г. Кызыла на обрывистом склоне горы Боом 0,1 а квадр. 30 30 0,9 1,5 нет нет нет ? нет каменная кладка наблюдатель ный пункт Уйгуре кий каганат ? Тулуш Д.К., 2011 г. 2011 г., Тулуш д.к.

20 Баян-Тала (Малгаш-Бажын) Дзун-Хемчикский район, в 2 км к СВ от с. Баян-Тала, на берегу р. Хемчик о квадр. 298 290 0,6 15,6 3 - С, 3, ю нет земляной вал крепость? ? ? Киселев C.B., Евтюхова Л.А., 1947 г. 1958 г., Вайнштейн С.И.; 2013 г., Тулуш Д.К.

21 Катылыг 5 Кызылский район, в 27 км к С от с. Ээрбек, на высокой террасе правого берега р. Ээрбек 0,4 овал 85 40 0,5 4-5 4-5 многочисл. хозяйств, и произв. ямы (печи, очаги и пр.) земляной вал укрепленное поселение кокэльс кая культур а (1-Р/ вв.) ? 2012 г.-ТАЭ ИИМК РАН, Вл.А. Семенов, М.Е. Килуновская 2014-2015 гг., Т.Р. Садыков

Рис. 1. Карта расположения фортификационных памятников на территории Республики Тыва (2013 г.).

Схм'игм

'к

' К/ ,

дц^