Форма правления в условиях глобализации: социально-философский анализ тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Оглезнев, Виталий Васильевич

• Оглезнев, Виталий Васильевич
• кандидат философских наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат философских наук Оглезнев, Виталий Васильевич

ВВЕДЕНИЕ

1. ФЕНОМЕН ГЛОБАЛИЗАЦИИ КАК СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ ПРОБЛЕМА

1.1. Дискуссии о глобализации

1Л Л. Аргументы гиперглобалистов

1.1.2. Аргументы антиглобалистов-скептиков

1.1.3. Аргументы трансформистов 3 О

1.2. Осмысление феномена глобализации

2. СВОБОДА КАК ОСНОВА ДЕМОКРАТИИ

2.1. Формальные и реальные свободы

2.2. Соотношение свободы и формы правления

2.3. Господство закона как главное условие свободы

2.4. Кризис демократии

3. СУДЬБА НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

3.1. Разветвленная система правления или диффузия национального суверенитета

3.2. Глобализация политики 84 - 3.3 Трансформация политической власти

3.4. «Цивилизующая» или «демократизирующая» глобализация

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Форма правления в условиях глобализации: социально-философский анализ»

Актуальность исследования

В общем виде глобализацию можно представить как совокупность процессов становления более или менее единых общемировых систем в экономике, финансах, технологии, политико-правовой сфере, информационной сфере, а также в сфере культуры и других областях человеческой жизнедеятельности. Но пока еще не выработана единая социально-философская концепция глобализации, которая могла бы стать основой общепланетарных трансформаций.

Тем более, что и сам термин еще не получил достаточно четкого определения, и процессы, которые он обозначает, недостаточно осмыслены, слабо проанализированы. В научной среде, употребляя слова «глобальность», «глобализм», «глобализация», игнорируют их смысловую характеристику. Этим, отчасти, объясняется и то, что, не слишком углубляясь в содержание термина и того, что за ним стоит, одни выступают за глобализацию, другие -против, фактически игнорируя объективность исторических тенденций, не стремясь понять, что же на самом деле происходит в современном мире, чем он принципиально отличается от прошлых эпох и столетий1. Или суть глобализации заменяется конкретными деталями, в частности, глобализирующимися тенденциями в различных сферах, например, в области экономики или технологии.

Примечательно, что в связи с нынешним этапом глобализации происходит слияние глобализационных тенденций, наблюдающихся во всех основных сферах социального взаимодействия. Это, соответственно, означает, что в каждой из этих сфер - политической, военной, экономической, миграционной, культурной и экологической - сложилась своя особая ситуация, и все они находятся в системе сложных взаимосвязей друг с другом, что и определяет своеобразие глобализации и стимулирует ее

1 Чумаков А.Н. Глобализация. Контуры целостного мира. - М.: Проспект, 2005.-С. 9. развитие. Следовательно, объяснение современной глобализации просто как продукта экспансионистской логики развития капитализма, распространения по всему миру массовой культуры или военной экспансии, неизбежно является односторонним.

Глобализация не автоматический или самовоспроизводящийся процесс. Напротив, для современной глобализации характерны значимость ее политического регулирования, институциализация этого регулирования на всех уровнях и наличие в обществе множества сил, реализующих определенный глобальный проект по созданию глобального рынка или даже превращения земного шара в единое целое.

Такие метафоры, как «утрата», «сужение» или «размывание» государственной власти дают иногда искаженное представление о глобальной перестройке или трансформации. Подобного рода язык не позволяет адекватно осмыслить сущности власти и ее сложное проявление, так как за ним скрывается примитивное представление о власти. Такое представление совершенно бесполезно при попытках понять и объяснить то явно противоречивое положение, в каком оказались развитые капиталистические страны в условиях современной глобализации. Поскольку в сфере экономики глобализация вызывает перестройку отношений между государством и рынком, высокоразвитые капиталистические страны и самые разные их институты оказываются глубоко вовлеченными в сам этот процесс. Экономическая глобализация совсем необязательно ведет к ослаблению государственной власти; она скорее изменяет условия, при которых проявляется эта власть. Более того, в других сферах, таких, как миграция, экология, культура, развитые капиталистические страны заняли более активную позицию, в области же политики взяли на себя ведущую роль в деле колоссального усиления и институциализации регионального и глобального правления. Эти явления не относятся к числу тех, которые могут быть убедительно объяснены с помощью понятий упадка, размывания или гибели государственной власти. Подобного рода метафоры наводят на (ложную) мысль о том, что государственная власть была якобы гораздо сильнее в предыдущие эпохи; на самом же деле, «практически со всех точек зрения государственная власть в высокоразвитых капиталистических странах сегодня гораздо мощнее, чем когда бы то ни было» (М. Манн). Но вследствие этого и требования, которые к ней предъявляются, намного выше. Происходящие в условиях современной глобализации одновременное и явное ослабление государственной власти, и расширение сферы ее действия, которые наблюдается в развитых капиталистических странах, являются симптомами глубокой структурной трансформации. Нигде это так не очевидно, как в том, что касается государственного суверенитета и независимости, которые составляют наиболее существенные элементы современного национального государства.

Кумулятивные последствия глобализации, которые проявляются в капиталистических странах, свидетельствуют о том, что они переживают процесс глубокой трансформации, в ходе которой их властные полномочия, роли и функции переосмысляются, перестраиваются и вступают в промежуточную сферу глобализирующих и регионализирующих систем и структур. Если бытие национального государства в условиях глобализации подвергнуто трансформации, то, очевидно, судьба формы правления подлежит серьезному пересмотру. Проблема выбора оптимальной формы правления является необходимой, и поэтому - актуальной.

Однако, ни суверенность, ни независимость государств отнюдь не слабеет в результате этих процессов. Глобализация никоим образом не является всего лишь гомогенизирующей силой. Более того, влияние глобализации во многом зависит от положения государства в мировой политической, военной и экономической иерархии; его внутренних экономических и политических структур; особенностей его правительства. Выработка адекватной новым условиям политики является обязательным условием встраивания государства в «новый мировой порядок».

Актуальность темы исследования обусловлена следующими основными тенденциями.

1. В современной познавательной ситуации возникает необходимость уточнения традиционных категорий, характеризующих геополитическое мироустройство, и новых, являющихся следствием глобализационных процессов и трансформаций.

2. Любая оценка совокупных влияний глобализации должна признать их крайне дифференцированный характер, поскольку отдельные типы влияний (институциональные, структурные, дистрибутивные или связанные с процессом принятия решений) сказываются в разных государствах по-разному.

3. Модели регионального и глобального изменения трансформируют контекст политического действия, образуя систему многочисленных центров власти и взаимопересекающихся сфер ее проявления.

4. Властные полномочия, роли и функции современного государства переосмысляются, перестраиваются, что характеризуется существующими моделями неравенства и иерархии.

То есть, имеются тенденции к появлению новых форм общественной жизни и новых путей обсуждения региональных и глобальных проблем. Все они находятся на начальных стадиях своего развития; и нет никаких гарантий, что соотношение политических сил будет таково, что они смогут развиваться и дальше. Напротив, процессы трансформации предполагают, что эти страны, по крайней мере, репозиционируются и в какой-то степени видоизменяются под влиянием региональных и глобальных процессов.

Постановка проблемы исследования

Современная глобализация не только инициировала или значительно усилила политизацию множества возникающих проблемных областей; она также сопровождалась чрезвычайным ростом институциализированных сфер и структур политической мобилизации, контроля, принятия решений и регулирования, которые функционируют, невзирая на национальные границы. Это значительно расширяет сферу и возможности политической деятельности и применения политической власти. В этом смысле глобализация не выходит (и вряд ли когда-нибудь выходила) за рамки регулирования и управления.

Хотелось бы, показать, что функционирование государств в условиях все более усложняющихся региональных и глобальных систем сказывается как на их автономии (изменяя затраты на политику и выгоды от нее и влияя на установление ее первоочередных задач), так и на суверенитете (изменяя равновесие между национальными, региональными и международными правовыми структурами и нормами административного управления). Хотя высокая концентрация власти по-прежнему остается особенностью многих государств, она все чаще оказывается разделенной между разными сферами политического управления, которыми и осуществляется.

Другими словами, мы должны признать, что политическая власть репозиционируется и в значительной степени трансформируется под влиянием роста значимости других, в меньшей степени территориально обусловленных, систем власти.

Степень теоретической разработанности проблемы

Очевидная противоречивость современного теоретического дискурса о сути, формах, направлениях эволюции и исторических этапах глобализации, во многом определяется многообразием исследовательских парадигм. В научном сообществе сосуществуют и успешно конкурируют между собой «универсалистский», «цивилизационный», «геополитический», модернистский» и «миросистемный» подходы, каждый из которых, в свою очередь, опираясь на различные философские и социологические основания, имеет свои варианты, свои преимущества и недостатки.

Термин «глобализация» еще не получил достаточно четкого определения, и процессы, которые он обозначает, недостаточно осмыслены, слабо проанализированы. Несмотря на множество работ, посвященным проблемам глобализации, как отечественных, так и зарубежных исследователей, до сих пор отсутствует социально-философская теория глобализации.

Таким образом, помимо того, что в современной литературе недостаточно разработано определение самого термина «глобализация» и процессов за ним стоящих; социально-философское исследование реализации формы правления в новых условиях требует нового осмысления.

В глобальном мире происходит сжатие времени и пространства, что обусловлено масштабами и скоростью социальных изменений и особенностью социальной организации общества, которые воздействуют на структуризацию планетарных и территориальных программ. Глобализация парализует принятие решений правительствами отдельных государств, бывшими до сих пор центрами эффективного социального управления, и поляризует социальный мир на «глобальных богачей и локальных бедняков» (3. Бауман).

Анализируя стремительно меняющийся во второй половине XX в. мир, характеризующийся этническими и религиозными конфликтами, индустриальными и постиндустриальными изменениями, распадом старых и появлением новых государств, академическое сообщество конструировало различные объяснительные модели таких трансформаций.

В диссертации были проанализированы исследования различных направлений познания процессов глобализации и вызванных ими общественных кризисов, попадающих в сферу внимания специалистов в области социальной философии, политологии, социологии и т.д.

Для решения задач, поставленных в диссертации, большое значение имел анализ российских исследователей, акцентировавших внимание на социальных проблемах мирового сообщества. Определенный результат был получен в ходе анализа работ философов и историков, которые раскрывают различные аспекты специфики современных социально-политических процессов. Для этих авторов характерно отступление от традиционных подходов к постижению современной социально-политической реальности: А.И. Уткин, В.И. Пантин, А.С. Панарин, А.В. Бузгалин, А.А. Зиновьев, B.JI. Иноземцев, Б.Г. Капустин, М.В. Тлостанова, В.Б. Кувалдин.

Принципиальное значение для диссертационного исследования имели работы ведущих российских исследователей в области глобализации: М.Г, Делягин, И.А. Василенко, К.Х. Делокаров, О.А. Кармадонов, Н.С. Кирибаев,

А.П. Федотов, М.А. Чешков, А.Н. Чумаков, И.А. Василенко и других. Это было вызвано необходимостью анализа теоретико-методологических аспектов изучения роли глобализации в общественном развитии. Однако отечественные исследователи сравнительно недавно стали анализировать процессы глобализации, что во многом связано с преувеличением значимости западного опыта как однозначно положительного.

Изучая ход различных процессов глобализации, пришлось обращаться к работам ведущих зарубежных исследователей, изучающих актуальные проблемы и перспективы развития современного общества: Ф. Фукуяма, Дж. Сорос, 3. Бауман, Э. Гидденс, У. Бек, П. Бьюкенен, П. Бергер, С. Хантингтон, И. Валлерстайн, Г. Киссинджер, Д. Хелд, М. Хард, А. Негри, Э. Тоффлер, Дж. Грей, Р. Робертсон, 3. Бжезинский, М. Кастельс, Дж. Розенау, А также изучались труды менее именитых специалистов в области современного мироустройства, комментирующие отдельные стороны процессов глобализации и трансформации национального государства: Д. Бхагвати, JI. Зидентоп, Р. Даль, Ф. Закария, К. Денчев, К. Агитон, К. Престовиц, Э. Тодд и др.

Формирование концепции глобализации и судьбы национального государства в предметном поле социальной философии осложняется комплексным характером процессов глобализации, их полиструктурной и многофункциональной природой. Верно считает Кириллов Н.П., что «очевидна недостаточность философского подхода» . Действительно, накопленный теоретический и эмпирический материал, опыт социальной политики в условиях глобализации создают необходимые предпосылки для ее системной рефлексии и выведении глобалистики на уровень самостоятельного направления исследований.

Объектом исследования являются современные процессы глобализации.

Предметом исследования выступают судьба демократии, как формы

2 Кириллов Н.П., Яковлев А.И. Сознание народа. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 1999.-С. 13. правления, и национального суверенного государства, как участника международных отношений.

Цель исследования - социально-философский анализ формы правления в условиях глобальных трансформаций.

В соответствии с поставленной целью в работе намечено решение следующих задач:

1. Доказать, что термин «глобализация» нуждается в точном и непротиворечивом определении, в концептуальной и аналитической разработке.

2. Показать, что политика глобализации, проводимая Западом, направлена на нивелирование национальных культур и особенностей; методы глобализации во многом задаются субъектами глобализационного давления, стремящегося навязать свои стандарты всему мировому сообществу.

3. Показать, что в результате изменений, происшедших в международном праве в следствие глобализационных процессов, индивиды, правительства и неправительственные организации оказались в новой системе правового регулирования.

4. Доказать, что эффективная политическая власть не может больше признаваться за национальным правительством; она формируется и меняется под влиянием различных сил и факторов на национальном, региональном и глобальном уровнях, которые и ведут за нее борьбу.

Методологическая основа исследования

В соответствии с предметом и целью исследования основное внимание в диссертации уделено социально-философским аспектам проблемы демократии, как формы правления, и национального суверенного государства, как участника международных отношений в условиях глобальных трансформаций. Данное диссертационное исследование основано как на общенаучных методах познания, так и философских. Поскольку в исследовании рассматривается круг вопросов, формирующихся на стыке социальной и политической философии в качестве эффективного инструмента для решения этих вопросов применяется междисциплинарный подход, а также потенциал компаративного анализа. Так же использованы методы системного и интерпретационного анализа, концептуального моделирования.

Научная новизна исследования:

1. Осмыслено значение термина «глобализация» как процесса (или совокупность процессов), который воплощает в себе трансформацию пространственной организации социальных отношений и взаимодействий, порождающую межконтинентальные или межрегиональные потоки и структуры активности, измеряемую с помощью таких показателей, как их протяженность, интенсивность, скорость и воздействие

2. Впервые проведено комплексное исследование процесса глобализации как в отечественной, так и зарубежной литературе; альтернативные видения глобальных трансформаций структурированы в три идейно-политических направления - гиперглобализм, антиглобализм, трансформизм.

3. Показано, что политические сообщества и цивилизации больше не могут быть охарактеризованы как «обособленные друг от друга миры»; они вовлечены в сложные структуры пересекающихся сил, отношений и движений, которые по-разному влияют на них.

Положения, выносимые на защиту:

1. На основании компаративного анализа существующих подходов к определению понятия «глобализация» сконструированы и классифицированы идейно-политические направления в исследовании сути и последствий данного процесса. Доказано, что только после комплексного рассмотрения проблематики возможно построение социально-философской теории глобализации. Это, в свою очередь, позволяет выработать четкое и непротиворечивое определение данного социального процесса.

2. Так как в диссертации доказано, что политическое пространство, на котором осуществляется эффективное правление и существует подотчетность власти в географическом отношении, больше не совпадает с политической территорией, имеющей четко обозначенные границы. Соответственно меняется и представление о сущности суверенитета, как проявления верховенства государственной власти и независимости ее на международной арене. Теперь сосредоточием дееспособной политической власти нельзя считать национальное правительство - эффективная власть раздроблена и разделена между различными силами и органами, действующими на национальном, региональном и международном уровнях. Представление о политическом сообществе с общей судьбой -самоопределяющейся общности не может больше иметь смысла, если локализовать его в границах какого-нибудь одного национального государства. Некоторые из наиболее фундаментальных сил и процессов, от которых зависят превратности судьбы в пределах и за пределами политических сообществ, находятся теперь вне границ отдельных национальных государств. Система национальных политических сообществ, конечно, по-прежнему существует, но сегодня она связана со сложными экономическими, организационными, административными, правовыми и культурными процессами и структурами. 3. В условиях глобальных трансформаций подлежит серьезнейшему пересмотру классическое понимание формы правления, как способа организации государственной власти, включающей порядок образования и деятельности высших и местных государственных органов. Идея государства (демократического или недемократического) больше не может защищаться просто как идея, применимая к отдельно замкнутому политическому сообществу или национальному государству.

Теоретическое и практическое значение диссертации

Теоретическая значимость полученных в диссертации результатов определяется возможностью их использования в рамках разрешения проблематики социальной философии, в частности при исследовании путей разрешения экологических и социальных проблем современной цивилизации.

Предложенные в диссертации подходы и решения могут быть использованы:

1. как теоретико-методологическая основа для дальнейшего концептуального исследования процессов глобализации;

2. для дальнейшего анализа тенденций и закономерностей развития субъектов глобализации с целью эффективного управлениями этим процессом.

3. для построения целостной стратегии развития современного общества;

4. для подготовки ряда спецкурсов по социальной философии, политологии, философии права.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Оглезнев, Виталий Васильевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Есть много серьезных оснований для того, чтобы сомневаться в теоретической и эмпирической обоснованности утверждений о том, что в условиях современной глобализации национальные государства как бы уходят в тень. Мною была предпринята попытка подчеркнуть, что, хотя региональные и глобальные структуры взаимосвязей укрепляются, они влекут за собой сложные и разнообразные последствия для разных мест. Но при этом я не стремился доказать, что суверенитет государства сегодня совершенно разрушен, даже если бы речь шла о таких сферах, где властные структуры пересекаются и властные полномочия оказываются разделенными, такое высказывание совершенно исказило бы данную позицию. Было предпринята попытка доказать, что существуют обширные области и регионы, для которых характерно проявление взаимной лояльности, наличие противоречащих друг другу представлений о правах и обязанностях человека, взаимосвязях правовых и властных структур и т. п., в которых (особенно это относится к развитым капиталистическим странам) принято считать, что суверенитет есть абсолютная, не делимая и единственно возможная форма государственной власти.

Политические сообщества и цивилизации больше не могут быть охарактеризованы как «обособленные друг от друга миры»; они, несомненно, структурированы существующим между ними неравенством и иерархией. Но даже самые сильные из них, включая самые мощные национальные государства, не остаются незатронутыми меняющимися моделями региональных и глобальных потоков и структур. Верно и то, что характер отдельных трансформаций и характер их влияний на отдельные формы политического сообщества весьма разнообразны. Две иллюстрации - одна из области законодательства по правам человека, другая - из сферы политики, проводимой в отношении процентных ставок - покажу, в чем тут суть дела.

В результате тех изменений, которые произошли в процессе развития международного законодательства по правам человека, индивиды, правительства и неправительственные организации оказались в новых системах правового регулирования. Международное право признает силу и принуждение, права и обязанности, которые во многих существенных отношениях ограничивают принцип государственного суверенитета; теперь суверенитет уже не является автоматической гарантией международной легитимности. Одной из самых важных сфер в этой связи, несомненно, является законодательство по правам человека и режимы прав человека; но, несомненно, и то, что влияние такого законодательств и таких режимов неодинаково. Хотя международное право постепенно отошло от принципа, согласно которому государственный суверенитет необходимо отстаивать независимо от того, какие последствия будет это иметь для индивидов, групп и сообществ, уважение, проявляемое к автономии субъекта и к широкому спектру прав человека, в разных регионах мира различно.

Изменения в международном праве и режимах прав человека посягают на суверенитет государств, но все-таки не на независимость всех государств по крайней мере систематически. De jure легитимность власти может до известной степени измениться, но de facto независимость государства глубоко ущемлена быть не может - несомненно, вследствие слабости механизмов применения права. Примером обратного может служить финансовая глобализация и ее воздействие на макроэкономическую политику. Ибо это пример радикального влияния глобализации не на суверенитет, а на независимость государства. Финансовая глобализация de jure вообще не ставит под вопрос легитимность той или иной формы правления, но de facto ограничивает независимость государств в том, что касается выбора и преследовании ими их собственных политических предпочтений и интересов.

Финансовая глобализация предполагает, что национальные процентные ставки в значительной степени обусловлены общемировой ситуацией в данной сфере. Хотя это и трудно себе представить, но в принципе можно была бы объединить процентные ставки, выраженные в общей валюте, и установить единый стандарт реальных норм прибыли. В условиях системы фиксированных валютных курсов правительства должны признать процентную ставку необходимой для поддержания паритета между валютами. При «плавающих» процентных ставках правительства стран свободны (в пределах рынка) в выборе своих процентных ставок при условии, что они мирятся с их последствиями - валютными курсами.

Таким образом, трудно согласиться с мнением, что финансовая глобализация просто ограничила независимость национальных государств в каком-то одном направлении; она не привела к простому расширению или сокращению полной независимости государств или выбора ими того или иного политического курса. Но затраты и выгоды, связанные с этим выбором, безусловно, изменились. Так, финансовая либерализация заставила правительства стран больше полагаться на процентные ставки как главный инструмент своей валютной политики, поскольку манипулирование капиталом, выделение резервных денежных средств, кредитные ограничения и другие рычаги управления становятся менее эффективными и более дорогостоящими инструментами макроэкономической политики. В то же время контроль над всем, кроме краткосрочных процентных ставок, ослабел, и при политике фиксированного или регулируемого валютного курса контроль даже над краткосрочными процентными ставками был в значительной степени продиктован существованием фиксированной валюты и требуемой рынками надбавкой за риск. Отказ от использования рычагов манипулирования капиталом и масштабы финансовой глобализации должны предопределить строгое следование валютным принципам данной политики и порожденные этим антиинфляционные меры

Итак, традиционные представления о государственном суверенитете и независимости пересматриваются и переосмысляются в рамках изменяющихся процессов и структур регионального и глобального порядка. Более того, государства заключены в различные сложным образом пересекающиеся друг с другом политические сферы. Таким образом, национальный суверенитет и независимость государств должны пониматься как включенные в более широкую систему правления, в рамках которой они составляют всего лишь один ряд принципов, которые наряду с прочими лежат в основе политической власти. Вестфальская система государственного суверенитета и независимости подвергается значительной трансформации, по мере того как она меняется в наиболее важных ее аспектах. Но отсюда вовсе не следует, что эта трансформация носит характер явный или неизменный

Мы должны так переработать наши политические представления, чтобы не остаться политически пассивными перед этими региональными и глобальными метаморфозами. Есть все основания полагать, что новые политические меры не только необходимы, но и вполне возможны в свете уже происходящего изменения структуры региональных и глобальных процессов, возникновения центров по принятию политических решений (таких, как Европейский союз) и роста политических потребностей и новых формах политической дискуссии, разрешения конфликта и прозрачности в сфере принятия решений на международном уровне. В этом возникающем новом мире все города, национальные парламенты, региональные ассамблеи и глобальные власти могли бы получить различный, но взаимосвязанный набор ролей в рамках структуры, обеспечивающей подотчетность и публичное принятия решений. Выбор есть, и остается его сделать.

Несомненно, вопрос о том, для того ли существуют культурные традиции и ресурсы, чтобы обеспечивать развитие демократизации не только национальных государств, но и более широкого регионального и глобального порядка, остается открытым. Хотя процессы глобализации и могут охватить фактически весь мир, они необязательно порождают то ощущение глобального сообщества, от которого зависела бы легитимность мирового демократического правления. Действительно, многие утверждают, что ускоряющаяся глобализация лишь порождает и усугубляет конфликты, поскольку страны мира стремятся защитить свои интересы в рамках «мирового соседства». Это дробление мира на нации, регионы, культуры и сообщества может сократить возможности транскультурного основания глобальной демократической политики. Так, в Азиатско-Тихоокеанском регионе процветает «азиатская» форма демократии, а в Африке рождаются местные демократические традиции и представления о правах человека. Растущий национализм и глобальные различия усиливают культурные различия и раздробленность мира. Культурный релятивизм, все больше становясь заложником авторитарной политики, фактически подрывает основы консенсуса относительно демократии как мировой этики.

Легко впасть в пессимизм относительно будущего политических сообществ демократии, перспектив достижения эффективной подотчетности в контексте меняющегося регионального и глобального порядка. Есть масса доводов в пользу таких настроений, в том числе и тот факт, что основные политические единицы мира по-прежнему состоят из национальных государств, хотя некоторые наиболее мощные в мире социально-политические силы вырываются за рамки этих единиц. Одно из последствий этого состоит в том, что наряду с новыми формами трайбализма появляются и новые формы фундаментализма, и все они декларируют априорное преимущество особой религиозной, культурной или политической идентичности над всеми остальными, все они ставят свои цели и интересы превыше всего.

Действуют, однако, и другие силы, дающие основания для более оптимистического взгляда на перспективы политического сообщества и демократической политики. Выше обосновывалось существование сил и процессов, порождающих изменение политических культур, институтов и структур. Прежде всего, следует отметить появившиеся в XX в. региональные и глобальные институты и механизмы управления, пусть пока еще и слабые. Несомненно, у Организации Объединенных Наций много недостатков, но она образовалась сравнительно недавно и, будучи структурой, восприимчивой к инновациям, может быть перестроена. Структура ООН с несметным числом входящих в нее организаций служит с учетом всех ее слабых мест хорошим примером того, как нации могли бы лучше взаимодействовать при решении (и успешном решении) общих проблем. Иногда они так и действуют, хотя все еще редко. Развитие такого мощного регионального сообщества, как Европейский Союз, также представляет собой поразительный факт. Еще пятьдесят лет назад Европа была на грани самоликвидации. С тех пор она разработала новые механизмы сотрудничества и соблюдения прав человека и новые политические институты не только для того, чтобы заставить государства-члены отчитываться по широкому кругу вопросов, но и для того, чтобы собрать воедино элементы их суверенитета. Кроме того, существует много региональных и транснациональных акторов, оспаривающих условия глобализации. Это не только корпорации, но и такие новые социальные движения, как движения в защиту окружающей среды и женское движение.

Короче говоря, имеются тенденции к появлению новых форм общественной жизни и новых путей обсуждения региональных и глобальных проблем. Все они находятся на начальных стадиях своего развития; и нет никаких гарантий, что соотношение политических сил будет таково, что они смогут развиваться и дальше. Также нет никаких гарантий и того, что развитые капиталистические страны могут быть защищены и вскормлены в своей нынешней форме. Напротив, процессы трансформации предполагают, что эти страны, по крайней мере, реконтекстуализируются, репозиционируются и в какой-то степени видоизменяются под влиянием региональных и глобальных процессов. Если мы хотим сохранить наши самые заветные понятия (ограниченная политическая сфера, отличная от правителя и подданных, принцип господства права, политическая подотчетность, социальная справедливость и независимость индивидов - вот лишь некоторые из них) релевантными и эффективными и в новом тысячелетии, то должны изменить наши политические институты.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Оглезнев, Виталий Васильевич, 2007 год

1. Агитон К. Альтернативный глобализм: новые мировые движения протеста. М.: Гилея, 2004. - С. 203.

2. Арон Р. Эссе о свободах. М.: Праксис, 2005. - С. 208.

3. Бауман 3. Глобализация. Последствия для человека и общества. М.: Весь Мир, 2004.-С. 188.

4. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000.-С. 384.

5. Бек У. Что такое глобализация? М.: Прогресс-Традиция, 2001. - С. 40.

6. Бергер П., Хантингтон С. Многоликая глобализация. М.: Аспект Пресс, 2004. - С. 379.

7. Бжезинский 3. Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство. М.: Международные отношения, 2004. - С. 288.

8. Бузгалин А.В. Либерализм, социал-демократизм, коммунизм: академическая дискуссия. М.: ЛЕНАНД, 2005. - С. 184.

9. Логос, 2004.-С. 368. 1 З.Василенко И.А. Политическая глобалистика. -М.: Логос, 2000. С. 360. Н.Вернадский В.И. Научная мысль как планетарное явление. - М.: Наука, 1991.-С. 270.

10. Вильчек В.М. Алгоритмы истории. М.: Аспект Пресс, 2004. - С. 219.

11. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. -М.: Весь Мир, 2004.-С. 120.

12. Гоббс Т. Философские основания учения о гражданине. М.: ACT, 2001.1. С. 304.

13. Горбачев М.С. Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. -М.: Альпина Паблишер, 2003. С. 592.

14. Грей Дж. Поминки по Просвещению: политика и культура на закате современности. М.: Праксис, 2003. - С. 368.

15. Даль Р. Теория и практика демократии. Избранные тексты. М.: Ладомир, 2006.-С. 496.

16. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. -М.: Книга, 1991. -С. 574.

17. Делокаров К.Х. Глобализация и перспективы современной цивилизации. -М.:КМК, 2005.-С. 236.

18. Делягин М.Г. Мировой кризис: Общая теория глобализации. М.: ИНФРА-М, 2003.-С. 768.

19. Денчев К. Феномен антиглобализма. -М.: ГУ ВШЭ, 2005. С. 218.

20. Дука С.И. Информационное общество: социогуманитарные аспекты. -СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2004. С. 172.

21. Зиновьев А.А. Глобальный человейник. М.: Алгоритм, 2006. - С. 448.

22. Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы. М.: Логос, 2000. - С. 304.

23. Иноземцев В.Л. Упорядочивая беспорядочный мир // Свободная Мысль-XXI. -2003.- №9, -С. 126-132.

24. Кармадонов О.А. Глобализация и символическая власть // Вопросы философии. 2005. - № 5. - С. 47-56.

25. Кириллов Н.П., Яковлев А.И. Сознание народа. Томск: Изд-во Том. унта, 1999.-С. 373.

26. Кейган, Роберт. О рае и власти: Америка и Европа в новом мировомпорядке. М.: РОССПЕН, 2004. - С. 160.

27. Киссинджер Г. Нужна ли Америке внешняя политика? М.: Ладомир,2002.-С. 352.

28. Кирибаев Н.С. Глобализация и мультикультурализм. М.: РУДН, 2005, -С. 332.

29. Липман У. Публичная философия. М.: Идея-Пресс, 2004. - С. 160.

30. Лукач Дж. Конец двадцатого века и конец эпохи модерна. СПб.: Наука,2003.-С. 256.

31. Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век. М.: Спарк, 2000. - С. 279.

32. Макаренко В.П. Аналитическая политическая философия. М.: Праксис, 2002.-С. 416.

33. Маритен Ж. Человек и государство. М.: Идея-Пресс, 2000. - С. 196.

34. Маркс К. К критике гегелевской философии права. Введение // К. Маркс, Ф. Энгельс, Сочинения. Т. 1. -М. - 1955. - С. 414.

35. Маркс К. Немецкая идеология // К. Маркс, Ф. Энгельс, Сочинения. Т. 3. -М.- 1955.-С. 315.

36. Марченко М.Н. Теория государства и права. М.: ТК Велби, Проспект, 2005.-С. 648.

37. Медушевский А.Н. Сравнительное конституционное право и политические институты. М.: ГУ ВШЭ, 2002. - С. 512.

38. Момджян К.Х. Несколько слов о глобализации // Личность. Культура. Общество. 2003. - Вып. 3-4 (17-18). - С. 42-65.

39. Негри А., Хардт М. Империя. М.: Праксис, 2004. - С. 440.

40. Негри А., Хардт М. Множество: война и демократия в эпоху империи. -М.: Культурная революция, 2006. С. 559.

41. Панарин А.С. Искушение глобализмом. -М.: Эксмо, 2003. С. 416.

42. Панарин А.С. Народ без элиты. М.: Алгоритм, 2006. - С. 352.

43. Панарин А.С. Правда железного занавеса. -М.: Алгоритм, 2006. С. 336.

44. Панарин А.С. Философия политики. М.: Новая школа, 1996. - С. 424.

45. Пантин В.И. Циклы и волны глобальной истории. Глобализация в историческом измерении. М.: Новый век, 2003. - С. 276.

46. Престовиц К. Страна-изгой. Односторонняя политика Америки и крах благих намерений. СПб.: Амфора, 2005. - С. 606.

47. Рыклин М. Деконструкция и деструкция. Беседы с философами. М.: Логос, 2002. - С. 270.

48. Сорос Дж. О глобализации. М.: Эксмо, 2004. - С. 224.

49. Тодд Э. После империи. Pax Americana начало конца. - М.: Международные отношении, 2004. - С. 240.

50. Токвиль А. Демократия в Америке. М.: Весь мир, 2000. - С. 560.

51. Токвиль А. Старый порядок и революция. М.: Московский философский фонд, 1997.-С. 252.

52. Тоффлер Э. Шок будущего. М.: ACT, 2003. - С. 557.

53. Удовик С.Л. Глобализация: семиотические подходы. М.: Рефл-бук, 2002. -С. 480.

54. Федотов А.П. Глобалистика: Начала науки о современном мире. М.: Аспект Пресс, 2002. - С. 224.

55. Федотова В.Г. Неклассические модернизации и альтернативы модернизационной теории // Вопросы философии. 2002. - № 12. - С. 321.

56. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М.: ACT: ЗАО НПП «Ермак», 2004. - С. 588.

57. Хапаева Д. Время космополитизма. Очерки интеллектуальной истории. -СПб.: ООО «Издательство журнала «Звезда», 2002. С. 272.

58. Хелд Д. Глобальные трансформации: Политика, экономика, культура. -М.: Праксис, 2004. С. 576.

59. Хлебопрос Р.Г., Фет А.И. Природа и общество: модели катастроф. -Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. С. 344.

60. Цветков А. Суперприсутствие: краткий курс антиглобализма. М.: Ультра. Культура, 2003. - С. 256.

61. Чешков М.А. Глобализация: сущность, нынешняя фаза, перспективы // Pro et Contra. М., 1999. Т. 4, №4.-С. 114-127.

62. Чумаков А.Н. Глобализация. Контуры целостного мира: монография. -М.: ТК Велби, Проспект, 2005. С. 432.

63. Шпенглер О. Закат Европы. -М.: Айрис-пресс, 2003. С. 528.

64. Amin S. Capitalizm in the Age of Globalization. London: Zed Press, 1997.

65. Axford B. The Global System. Cambridge: Polity Press, 1995.

66. Benton L. From the world systems perspective to institutional world history: culture and economy in global theory // Journal of World History, 1996.

67. Callinicos A. Marxism and the New Imperialism. London: Bookmarks, 1994.

68. Dahl R.A. Democracy and its Critics. New Haven: Yale University Press, 1989.

69. Friedman T. The Lexus and the Olive Free. New York: Anchor Books, 2000.

70. Giddens A. The Consequences of Modernity. Cambridge: Polity Press, 1990.

71. Gilpin R. The Political Economy of International Relations. Princeton: Princeton University Press, 1987.

72. Gray J. False Dawn. New York, London: The New Press, 1999.

73. Greider W. One World, Ready or Not: The Manic Logic Global Capitalism. New York: Simon & Schuster, 1997.

74. Hayek F.A. The Constitution of Liberty. Chicago: University of Chicago Press, 1960.

75. Held D. Democracy and the Global Order: From the Modern State to Cosmopolitan Governance. Cambridge: Polity Press, 1996.

76. Hirst M. At War with Ourselves: Why America Is Squandering Its Chance to Build a Better World. Oxford, New York: Oxford Univ. Press, 2003.

77. Hirst P. and Thompson G. Globalization in Question. Cambridge: Polity, 1999.

78. Hirst P. and Thompson G. Globalization and the Future of the Nation State // Economy and Society, Volume 24, Number 3, August 1995, P. 408-442.

79. Hopkins A. Globalization in World History. London: Pimlico, 2002.

80. Huntington S. The Clash of Civilization and the Remaking of World Order. New York: Simon & Schuster, 1996.

81. Kaldor M. Global Civil Society: An Answer to War. Cambridge: Polity, 2003.

82. Krasner S. International Regimes. Ithaca: Cornell University Press, 1983.

83. Mann M. Has Globalization Ended the Rise of the Nation State? // Review of International Political Economy. 1997. № 4.

84. McCullagh C.B. The Truth of History. London: Routledge, 1998.

85. McGrew A.G. The Transformation of Democracy? Globalization and Territorial Democracy. Cambridge: Polity Press, 1997.

86. Mill J. S. Representative Government. New York: E.P. Datton, 1972.

87. Rosenau J. Along the Domestic-Foreign Frontier: Exploring Governance in a Turbulent World /Eds. Czempiel E.-O. and J. Rosenau. Cambridge, 1997.

88. Rugman A. The End of Globalization. London: Random House Business Book, 2000.

89. Sandel M. Democracys Discontent. Cambridge: Harvard University Press. 1996.

90. Strange S. The Retreat of the State: The Diffusion of Power in the World Economy. Cambridge: Cambridge Univercity Press, 1996.

91. Commission on Global Governance. Our Global Neighborhood. Oxford: Oxford University Press. 1995.