Феномен "человека видящего" в контексте социокультурных трансформаций тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Якимович, Елена Борисовна

• Якимович, Елена Борисовна
• кандидат философских наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат философских наук Якимович, Елена Борисовна

Введение.

Глава I. Социокультурная антропология видения.

1.1 Антропологический смысл визуального опыта.

1.2 Динамика видимого и невидимого в культуре.

Глава II. Видение как вид социального действия.

2.1 Эволюция изобразительных технологий.

2.2 Визуальная культура в пространстве коммуникации.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Феномен "человека видящего" в контексте социокультурных трансформаций»

Актуальность темы исследования. Обращение к изучению «человека видящего» в настоящей работе не случайно, поскольку проблема человека в философии - одна из вечных. Заметной тенденцией в ее изучении сегодня является расширение поля исследования, когда от абстрактного Homo sapiens внимание переносится к Homo faber, Homo ludens, Homo socius, Homo politicus, Homo oeconomicus и т.п. Отсюда - широкий спектр исследований, раскрывающих креативность человека, его социальность, способность создавать символические системы, познавать и чувственно переживать мир.

Зрение и видение - одна из сторон эмоционально-чувственного начала в человеке. Многие современные ученые отмечают, что в европейской культуре отчетливо прослеживается доминирование зрения над другими формами чувственности, что «.зрение легло в основу европейского толкования познания, сознания, мышления» [103, С. 47]. Именно метафора зрения часто используется для различения между видимым и невидимым, визуальным и вербальным, различием и тождеством, чувственным и сверхчуственным - этими ведущими темами европейского философствования. Не случайно одним из этимологических значений греческого слова «anthropos» является «смотрящий (вверх)», в то время как латинское самоназвание людей как «разумных» следует рассматривать как производное.

Видение часто расширительно понимается как синоним знания, именование всей интеллектуальной способности человека, характерное для целой эпохи мировоззрение, парадигмальная характеристика, которая может обретать специфические литературно-поэтические или религиозно-мистические черты. Более узкое понимание видения мы находим, например, у М. Фуко. Само по себе знание, присущее той или иной исторической формации, определяется комбинациями зримого и высказываемого. Знания складываются из различных практик - дискурсивных практик высказываний и 4 недискурсивных практик видения. Несмотря на то, что эти практики существуют в культуре как взаимосвязанные, взаимопроникающие друг в друга, есть основания для выделения недискурсивных практик видения в отдельный объект изучения. На этом и основывается абстракция «человека видящего».

Термины «визуальный» и «визуализация», заимствованные из английского языка, сегодня становятся «мифологемами», вокруг которых переосмысливаются старые представления о зрительной активности человека и кристаллизируются новые. Активное обращение к проблеме изучения видения как культурного феномена не случайно: на протяжении XX века создается огромное количество визуальных артефактов, распространяемых через системы масс-медиа и рассчитанных на ежедневное потребление. Значительное увеличение доли визуально-зримого свидетельствует об изменении «сенсорного баланса» в современном обществе. Утвердившийся сегодня репрезентативный тип культуры заставляет иначе взглянуть на природу человеческой оптики, поскольку в этих условиях пик чувственной эпохи приводит к «одноканальности» восприятия, доминированию и перенасыщенности зрительной активности в коммуникационных актах. Если прежде проблемой зрения была проблема связи глаза и его объекта, то сегодня - это скорее проблема связи индивидов, социальных групп и объединений.

Визуальные технологии XX века позволили объединить объективированный культурный опыт и личную субъективность человека. Феномен «сверхчеловечности зрения», порожденный изобретениями фотографии, кинематографа и телевидения, обнаруживает исключение жизненного опыта человека из акта восприятия. С этого времени техническое средство приобретает статус документальности, фиксированности действительности. Поэтому современный наблюдатель утрачивает центральное положение субъекта, подобно потере «объектов» наблюдения в окружающей их среде. Как отмечает М. Ямпольский, функция наблюдателя постепенно 5 передается самому техническому средству (фотоаппарату, кинокамере), которое фиксирует все видимое без участия человека [171]. Голландский исследователь постмодернизма Д.В. Фоккема описывает появление в культуре XX века особого «взгляда на мир», в котором человек лишен своего центрального места [Цит. по: 67, С. 171]. Само понятие субъекта, обладающего объектами и проецирующего себя на них, выходит за рамки устойчивого свойства. Введенное М. Мерло-Понти понятие «феноменального тела» свидетельствует о растворении автономности и суверенности субъекта в актах чувственности. В концепциях постмодернистских исследователей Р. Барта, Ж. Делеза, М. Фуко разрабатывается идея децентрации субъекта. Лакановская концепция децентрованного субъекта - «дивида» также стала рабочей гипотезой для многих ученых.

Активное использование аудиовизуальных систем коммуникации в политических и социальных целях приводит к тому, что область визуально представленного охватывает практически все сферы жизни и институты общества. Знание, имеющее первостепенное значение для современного институционального порядка, - это дотеоретическое, визуально-практическое знание, которое внедряется через социальную пропаганду и процессы социализации индивида. Кроме того, количественное изменение соотношения видимого и слышимого приводит к качественной трансформации форм социальных отношений и взаимодействий. Появление новой парадигмы, которую современные философы определяют как «систему симулякров» (Ж. Бодрийяр), «общество спектакля» (Г. Дебор), «театрократию» (Ж. Баландье) и т.п., приводит к качественному сдвигу всей социокультурной практики. Меняются способы функционирования социальных институтов, формы коммуникации, коллективные представления и сам образ жизни человека. Поскольку интерпретация любого изображения сегодня опосредована социальными установками, визуальное используется как эффективное 6 средство формирования коллективных представлений и социальных образцов поведения.

Современность, согласно Ж. Бодрийяру, - эра тотальной симуляции: власть лишь симулирует власть, при этом столь же симулятивно и сопротивление ей [23]. Однако, при внимательном рассмотрении оказывается, что структуры власти через каналы масс-медиа только упрочили свое положение. М. Фуко описывает современную власть как скрытую и распыленную. Она реализуется неразрывно со знанием, организуя социальное пространство по принципу «всеподнадзорности» [157, С. 255]. Каждый человек сегодня потенциально или реально находится под наблюдением и должен все время следить за собой. Подобным способом власть дисциплинирует и нормирует индивидуальное поведение. Новая технология власти, которую М. Фуко называет «паноптической», обеспечивает надежное средство управления и контроля. Отсюда следует, что человеческое видение - это не только проблема гносеологии или эстетики, но и проблема социальной философии.

Степень разработанности проблемы. Как свидетельствуют исследования в культурной и социальной антропологии, в различных культурах интерпретация зрения может обретать противоположные оценки. Зрение рассматривается либо как сама «очевидность», то есть источник наидостовернейшего знания, либо как всего лишь «очевидность», видимость, то есть источник иллюзий. Нередко это различие лежит в основе деления культуры на западную и восточную.

Вопросы о зрении человека как о форме знания поднимались еще древнегреческими философами. В античности сложилась своеобразная «оптическая метафорика познания»; однако, в возникших двух визуальных парадигмах Платона и Аристотеля использование одних и тех же зрительных метафор привело к совершенно различным толкованиям.

Платон сравнивал мышление со зрением души, поскольку зрение есть истечение из глаз неких тонких тел, встречающееся с истекающими от самого 7 предмета тонкими телами, которые сгущаются в среде и в случае подобия образуют видимые формы [149, С. 86-87]. Еще до процесса познания в сознании человека присутствует некоторое предзнание «рго-idenai» (пред-идея) того, чему надлежит стать объектом познания. Это сверхчувственное познание идей, которое дает человеку возможность видеть невидимое, Платон определяет как созерцание. В диалоге «Филеб» он отмечает, что созерцать, то есть «видеть идею», означает соединение «беспредельности существа и очерченности конкретного данного» [Цит. по: 90, С. 210]. В платоновской традиции понимания оптики видения зрению скорее не доверяют, предпочитая невидимое видимому. Зрению, так или иначе, отказывают в праве участвовать в достижении подлинного знания.

Иной характер носила точка зрения Аристотеля. Поскольку Аристотель отвергал учение Платона об «эйдосах», то познание - это своего рода рассуждение, исследование, осуществляемое разного рода частями души. Чувственные ощущения - только исходные пункты созерцания и восприятия, а не они сами, а восприятие, предшествующее пониманию, - лишь способ данности предмета. Актуальное ощущение, согласно Аристотелю, есть движение через посредство тела [114, С. 738]. Поэтому зрение есть возможность получать ощущения, на основе которых выстраивается весь процесс познания.

По пути Аристотеля в дальнейшем последовала европейская наука, установив между зрением и умозрением соотношение иерархии, тогда как теология отдала предпочтение учению Платона, который мыслил между ними отношение оппозиции, что привело к противопоставлению неподлинного знания подлинному, тривиальной видимости - откровению. Обвинение зрения в иллюзиях следует сразу же отвести - иллюзии своим источником имеют логику суждений. Если причина зрения по Платону - в глазе, то причиной своей видимости обладает объект. 8

Средневековая религиозная философия отталкивалась от идей античного идеализма, согласно которым только «очи разума» могут открывать подлинную природу реальности, а докса (чувственное знание) является «темным», «неразумным» знанием, которое только искажает истину. Так, у Августина ум человека по своим функциям подобен линзе, улучшающей внутреннее зрение, он есть «глаз души», направленный внутрь, в микрокосм и связывающий предметы интеллигибельного мира с образами предметов внешнего мира [Цит. по: 16, С. 114]. Постепенно под влиянием мистицизма складывается система «религиозной оптики», в которой рациональное познание и откровение становятся ключевыми оппозициями. Зрение как мнимая видимость, обман, иллюзорность оказалось противопоставленным созерцанию как озарению, преображенному видению, «прорыву в невидимое». Поэтому человек видит не физическим зрением и не разумом, а новыми чувствами, новыми способностями восприятия, рожденными в слиянии созерцания с «господним светом», проникающим в глубины человеческой души.

Целый ряд обстоятельств заставляют согласиться с мыслью, что русская религиозная философия также характеризуется платоновской традицией противопоставления откровения зрению. В этом ключе следует рассматривать работы ведущих русских философов Н.А. Бердяева, И.А. Ильина, В.Н. Лосского, B.C. Соловьева, П. А. Флоренского, C.JI. Франка, Л.И. Шестова [19, 66, 90, 103, 155]. Эти идеи отражены и в исследованиях современных религиозных деятелей А. Кураева и С.С. Хоружия [83. 160].

В Европе работа по анализу и систематизации категорий видимого была начата в эпоху Возрождения в форме теоретических трактатов по законам композиции и теории живописи Леонардо да Винчи и Леоном Баттистой Альберти. Несколько позднее происходит рационализация зрения в точных и прикладных науках. В работе «Диоптрика» Р. Декарта видение становится разновидностью научного опыта, а его объекты превращаются в так называемую «физическую» природу [47]. Теперь зрение интенсивно 9 исследуется с целью разобраться прежде всего в том, каким образом видимые предметы соответствуют действительности, познанной при помощи других органов чувств.

Приоритеты, расставленные в свое время Аристотелем, были восприняты в качестве установок сознания и последующими поколениями европейских философов. В философии XVII века видение не отделялось от теоретической рефлексии. Оно интерпретировалось как синтез ощущений, полученный в результате деятельности субъекта. Способности мышления: воображение, чувство и память оказались изначально подчинены разуму. Тем самым, философия разделила дух и плоть, утвердив в «царстве мысли» автономного субъекта как явление сугубо духовное.

С XVIII века в европейской культуре начинается первая стадия кризиса субъекта, которому отводится роль инстанции, унифицирующей, упорядочивающей фрагменты чувственного восприятия в единство интеллектуального синтеза. «Опыт новой теории зрения» Дж. Беркли показал, что бытие вещей состоит в их чувственной воспринимаемости. Д. Юм в «Трактате о человеческой природе» поставил вопрос о существовании личности как некоего субстанционального единства, тождественного себе на протяжении человеческой жизни, - поскольку Я есть не что иное, как связка или пучок различных восприятий, следующих друг за другом с непостижимой быстротой и находящихся в постоянном течении, движении. Творческая сила мышления не простирается дальше возможности обрабатывать материал, доставляемый чувствами и опытом, поэтому она есть лишь соединение простых чувственных представлений, объединяемых силой воображения [168]. Также любопытна в указанном плане позиция Д. Дидро, который обратил внимание на визуально-осязательный опыт как на исходное основание «практического» познания [Цит. по: 1, С. 79].

Позднее И. Кант заметил, что восприятие зависит от специфики вида созерцания, поскольку вещи даны нам не только сами по себе, но и как вне нас

10 находящиеся предметы наших чувств. Согласно И. Канту вещи, воздействуя на субъекта, не просто дают ему многообразие ощущений, но пробуждают встречную активность, которая придает познанию организованный характер. В процессе опыта, в том числе и зрительного, человек сам вкладывает в объект необходимые априорные характеристики и связывает знания и характеристики объекта [72]. Одновременно И. Кант утверждал, что разум человека подчинен вечным и неизменным законам. Возникший в его философии дуализм чувственности и рассудка, существующий «.вне и до всякого психологического, логического или какого бы то ни было еще анализа данного в сознании», привел к разделению умопостигаемого и постигаемого посредством ощущений [89, С. 26].

Основной принцип сенсуализма: «нет ничего в разуме, чего не было бы в чувствах», разделяемый такими философами как Дж. Локк, К. Гельвеций, Д. Дидро, П. Гольбах, Дж. Беркли, Д. Юм, привел к абсолютизации в философии идеи чувственного познания. В рационалистических концепциях Р. Декарта и Г. Лейбница чувственность человека, напротив, оказалась подчиненной законам природы и разумности, поскольку разум является единственным источником знания и критерием его истинности. Тем самым видение здесь оказалось подвластным требованиям полезности и целесообразности, что привело его к «выпадению» из сферы социальных взаимодействий. Оппозиция субъекта и объекта в ее разнообразных ипостасях явилась базовой для систематической философии [27]. Все, что выходило за пределы это оппозиции, рассматривалось как выпадающее из предметного поля теории познания. Подобные взгляды, опирающиеся на метафоры зеркала, окуляра и картины, исходят из идеи отражения и репрезентации чувственного мира в сознании человека.

Для традиционных философских исследований характерно утверждение о чисто природной или божественной способности человека видеть. «Человеку видящему» по нерукотворному правилу противопоставлялся столь

11 же нерукотворный мир, что значительно затрудняло проведение исследований видения в сфере культуры.

К. Маркс, развив представление о чувственной деятельности как форме социальной практики, обозначил новый поворот в исследованиях человеческой чувственности. Как подчеркивал К. Маркс: «.глаз стал человеческим глазом точно так же, как его объект стал общественным, человеческим объектом, созданным человеком для человека. Поэтому чувства непосредственно в своей практике стали теоретиками. Образование пяти внешних чувств - это работа всей предшествующей всемирной истории» [101, С. 120,122]. Человеческая чувственность исторична и социальна «.ибо его собственная чувственность существует для него самого как человеческая чувственность только через другого человека» [Там же, С. 125]. Присоединяя к органам своего тела постоянно развивающиеся в процессе деятельности орудия труда, человек преобразует свою собственную природу, как телесную, так и духовную. Таким образом, осуществление акта познания как специфически человеческого отражения характеристик объекта предполагает не только активную деятельность субъекта с предметом, но и создание человеком в кооперации с другими людьми определенной системы «искусственных» предметов, опосредующих процесс отражения и несущих в себе познавательные нормы и эталоны. Это позволило перенести внимание философов от свободного деятельного субъекта к социальным структурам, обуславливающим и подчиняющим его мышление и действие.

В работах таких философов XX века как М. Мерло-Понти, Э. Мунье, Ж.-П. Сартр, Б. Вальденфельс и Г. Буркхардт была разработана концепция о проективном бытии субъекта в мире (бытии-с-другими) [31, 34, 104, 106, 111, 112, 142, 143]. Анализируя отношения человека и мира, М. Мерло-Понти отмечает, что человеческий опыт возможен только будучи в мире, на точках пересечения опыта «моего» и опыта «других». Основу бытия человека создает его активная чувственность. Перцептивный опыт является типом

12 первоначального опыта человека, в котором конституируется реальный мир в его специфичности, именно здесь порождаются смыслы, делающие возможным понимание человеком мира, других и себя самого.

В неклассических философских парадигмах в исследованиях различных аспектов «человека видящего» акцентируется скорее не проблема «как мы видим», но проблема: кто видит, что он видит (городской ландшафт, природный пейзаж, лицо другого человека, его тело, отображение в зеркале, сон, произведение искусства и т.п.); какие факторы определяют, что ему будет видимо, а что - нет, какие силы определяют набор этих факторов, какими будут социальные и политические последствия его видения. Большой вклад в постановку и решение этих вопросов внесли Ж. Бодрийяр, Г. Дебор, Ж. Делез, Ж. Деррида, С. Зонтаг, М. Фуко [24, 25, 46, 48, 50, 53, 54, 64, 158]. Тем самым, поставив вопросы о визуальном поле, визуальном обмене, визуальном подавлении, визуальной власти, эти ученые указали на актуальность разработки своего рода новой «теории взгляда».

В XX веке появились разработки теорий видения в рамках таких гуманитарных направлений как социология и семиотика культуры, культурная антропология и гештальтпсихология.

Поставив своей задачей раскрыть социокультурные основания человеческого видения, мы обратились прежде всего к исследованиям человека и культуры, развитым в социальной и культурной антропологии. Важные идеи, представленные, в частности, в работах К. Гирца, позволяют отвести широко распространенное поверхностное представление о том, что биологическое развитие человека в общем и целом завершилось прежде, чем началось его культурное развитие [39]. Тем самым был поставлен под вопрос тезис о чисто природном характере человеческого видения. Намеченные М.М. Бахтиным подходы к исследованию «истории тела в идее человека», продолжены сегодня такими учеными, как С.А. Азаренко, И.М. Быховская, И. Кубанов, B.J1.

13

Круткин, Д.В. Михель, В.А. Подорога, С.А. Смирнов [2, 32, 79, 80, 110, 127, 145].

Необходимыми для диссертационного исследования явились такие разработки социологов как концепты «культурной индустрии» (Т. Адорно) и «инструментального контроля» (Г. Маркузе), «социальные конструкты» (П. Бергер, Т. Лукман), «система габитусов и полей власти» (П. Бурдье), теория «социального порядка» (Ч. Кули), теория «коммуникационных галактик» (М. Маклюэн), «социокультурная динамика» (П. Сорокин) [18, 28, 82, 97, 102, 147, 173].

Видение как метафора познания и более широко как форма опыта немыслима в отрыве от рациональных логических и лингвистических процедур, отсюда, актуальны работы, относящиеся к визуальной семиотике. Разработанная еще в XIX веке Ч. Пирсом концепция знаков, послужила в дальнейшем основой для семиотических исследований визуальных кодов Р. Барта, В.В. Иванова, Ю.М. Лотмана, Б.А. Успенского, У. Эко [11, 12, 65, 91, 94, 151, 166].

Для философского изучения феномена «человека видящего» важны результаты, полученные в работах психологов, среди которых можно выделить Р. Арнхейма, В.А. Барабанщикова, Л.М. Веккера, Р.Л. Грегори, В.Д. Глезера, В.П. Зинченко, А.Н. Леонтьева, А.Р. Лурию [9, 10, 35, 36, 40, 42, 87, 88, 94, 95].

Поскольку одной из составляющих недискурсивных практик видения является практика созидания и восприятия изображений, необходимо отметить труды исследователей в области истории изобразительного искусства. Здесь можно выделить работы М. Баксанделла, В. Беньямина, Ю.Б. Борева, Э. Гомбриха, А.Ф. Еремеева, О.А. Кривцуна, А. С. Мигунова, В.Б. Мириманова, Б.В. Раушенбаха, С.М. Эйзенштейна [26, 41, 57, 77, 107, 108, 132, 167, 174, 175, 177]. Восходящая к иконологии Э. Панофского традиция рассматривать элементы культуры как иконографические системы позволяет трактовать изображение в социальном плане [122]. Важная часть пространства культуры

14 это политические, социальные, религиозные ритуалы, а также повседневные практики, наделенные особой визуальностью, которые исследуются в наши дни такими учеными, как И.Л. Андреев, О.В. Аронсон, Л.Н. Березовчук, Д.Н. Замятин, М.С. Каган, С.В. Лурье, Б.В. Марков, А.В. Михайлов, Е.В. Петровская, В.М. Розин, М.В. Рыклин, О.М. Фрейденберг, Ю.Г. Цивьян, М. Б. Ямпольский и др. [5, 7, 20, 61, 69, 96, 100, 109, 124, 136, 140. 156, 161, 171].

Возросший интерес к визуальным аспектам культуры связан с расширением сферы и усилением роли в современной жизни масс-медиа. Эта тема представлена в работах Б.В. Дубина, В.П. Конецкой, М.М. Назарова, И.В. Полякова, Б.А. Родионова, Е.Н. Шапинской, Ю. А. Шерковина [56, 75, 115, 129, 134, 162, 163]. Большая работа по изучению массовой коммуникации проводится также в рамках современных тендерных исследований [6, 44, 58, 59, 76, 152]. Здесь можно выделить публикации И.В. Трошева, И.А. Жеребкиной, Е.Н. Кравченко, А.Р. Усмановой, С.А. Ушакина.

В то же время необходимо отметить, что обращение к теме визуального в отечественной философской литературе достаточно редко, отсутствуют целостные концепции, объединяющие отдельные составляющие визуальных практик.

Цель и задачи исследования. Основная цель работы - целостное социально-философское исследование феномена «человека видящего» в социокультурном контексте. Объектом исследования явилась визуальная культура, предметом исследования стал визуальный опыт человека и трансформации этого опыта в истории. Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи: показать место и функции визуального опыта в структуре человеческой чувственности; определить факторы, устанавливающие границы визуализации, и выявить обстоятельства, изменяющие баланс видимого и невидимого в культуре и социальной жизни;

15 доказать влияние изменений изобразительных технологий на эволюцию недискурсивных практик видения; раскрыть роль визуальной составляющей социальной коммуникации и ее значение в установлении и изменении социального порядка.

Основной вопрос исследования - это попытка понять, что является причиной растущей визуализации культуры постиндустриального общества, и какими могут быть социальные последствия подобных тенденций.

Методологическая основа и теоретические источники исследования.

Исследование проблемы человека по необходимости оказывается междисциплинарным, проблематизация человеческой чувственности, в данном случае способности человека видеть, опирается на широкий круг философских и гуманитарных дисциплин. К числу теоретических работ, имеющих междисциплинарный характер и использованных при написании диссертации, следует отнести работы по социологии и семиотике культуры, культурной и социальной антропологии, гештальтпсихологии и психологии искусства, культурологии и искусствоведению.

Взяв за основу идею К. Маркса о том, что глаз стал человеческим глазом точно так же, как его объект стал общественным, человеческим объектом, созданным человеком для человека, мы попытались исследовать видение как социокультурный феномен. Деятельностный подход позволил выделить роль видения в социокультурных практиках. Также необходимой для исследования исторических метаморфоз человеческой чувственности оказалась марксистская концепция отчуждения.

В исследовании видения как социокультурного феномена использовалась феноменологическая методология, в которой учитываются перемены, происходящие при переходе от классического к неклассическому типу философствования. Феноменологическая традиция лежит в основе методов философской антропологии, в частности методов исследования

16 человеческой телесности, где преодолевается дуалистическое противопоставление телесного и духовного, раскрывается история телесности, напрямую связанная с историей человеческого видения. Кроме того, феноменологический подход позволил показать взаимоотношения человека как живого, т. е. воспринимаемого и воспринимающего существа, и мира как воспринимаемого и обживаемого универсума. В работе исследуется не сама по себе зрительная активность человека, она исследуется в тесной взаимосвязи с феноменом изображения как предметом этой активности.

Научная новизна исследования. В диссертации разработана социокультурная концепция видения человека. Основные результаты исследования, определяющие его новизну и выносимые на защиту, заключаются в следующем:

1. Визуальный опыт человека является как опытом присвоения мира в его оптической модальности, так и опытом дистанцирования от мира. Этот опыт встроен в повседневные практики освоения культурного ландшафта и тесно связан с феноменом человеческой субъектности.

2. Смены коммуникационных технологий становятся причиной динамики соотношения видимых артефактов и их невидимых значений; они также оказывают влияние на изменение изобразительных технологий и, как следствие, на трансформацию социокультурного видения человека.

3. Массовое потребление изображений - важная черта поведенческих стратегий человека постиндустриального общества; изменения практик видения лежат в основе того, что определяется сегодня как «кризис субъектности».

4. В современных условиях визуальные методы убеждения и внушения обладают большей силой воздействия, чем дискурсивные, т. к. первые обеспечивают одновременное все-присутствие и невидимость властного контроля в социокультурных практиках.

17

Научно-практическая значимость диссертационного исследования.

Научные результаты исследования имеют важное значение для исследования проблемы человеческой чувственности, визуальной культуры современного общества, решения проблем, связанных с изучением человека в современной культуре. Положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы в качестве материалов для лекционных курсов в общественных и гуманитарных науках.

Апробация работы. Основные положения данного исследования излагались автором на Международной молодежной научно-практической конференции «Визуальная культура XX века» («Визуальный образ и эволюция культуры», Пермь, 1999), а также отражены в тезисах, опубликованных в сборниках: «Человек в современных научных концепциях: материалы Второй Международной научной конференции» (Волгоград, 2000), «Бренное и вечное: проблемы функционирования культуры: материалы Всероссийской научной конференции» (Великий Новгород, 2000), «Текст- 2000. Теория и практика. Междисциплинарные подходы. Материалы Всероссийской научной конференции» (Ижевск, 2001), «Толерантность и полисубъектная социальность: материалы Всероссийской научной конференции» (Екатеринбург, 2000), «Периферийность в культуре XX века: материалы научно-практической конференции» (Пермь, 2001).

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Работа изложена на 158 страницах, список литературы содержит 180 наименований.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Якимович, Елена Борисовна

Эти выводы, полученные в результате реализации цели исследования феномена «человека видящего», и являются решением основных задач диссертации. Научной новизной диссертации является осмысление места и функций визуального опыта в структуре человеческой чувственности. В ходе исследования были рассмотрены факторы и обстоятельства изменения баланса видимого и невидимого в культуре. Это позволило доказать влияние изменений изобразительных технологий на эволюцию недискурсивных практик видения, а также раскрыть роль визуального аспекта культуры в установлении и изменении социального порядка. Теоретическая значимость

145 диссертации заключается в использовании междисциплинарного подхода к изучению социокультурных оснований видения. Главная идея исследования -«человек видящий» является одним из модусов воплощенного бытия человека в мире, а видение - это важная составляющая социокультурной реальности.

Концепция видения, изложенная в данной диссертационной работе, должна получить свое дальнейшее развитие в последующих изысканиях. В частности, нуждается в более тщательном рассмотрении вопрос о роли визуального опыта в ходе онтогенеза. В результате реализации цели исследования обнаружились возможности для дальнейшего изучения феномена «человека видящего» в обращении к феномену изобразительной деятельности человека. Ответы на эти и другие вопросы могут стать отдельным предметом дальнейших исследований.

Заключение и выводы

Сформулируем основные выводы работы, которые могут послужить дальнейшему осмыслению феномена человеческого видения.

Современное исследование чувственности человека с точки зрения феноменологии обнаруживает несостоятельность классической субъектно-объектной парадигмы. Видение оказывается взаимодействием субъекта и объекта в самом поле зрения, в результате чего видящий лишается своего привилегированного познавательного положения, растворяясь в видимом мире.

Посредством взгляда устраняется дистанция, разделяющая видимый предмет и видящего его человека. Но, человеческий глаз видит потому, что может прокладывать тактильные пути к самим вещам. Схватывающая, осязающая предметы рука человека порождает желание самого тела касаться, схватывать, обладать; желание, которое реализуется через взгляд. Именно деятельность руки создает двигательный контур предмета, который фиксируется в памяти и с определенного момента начинает собственную идеальную жизнь в воображении. Взглядом можно осязать-обладать видимым, т.к., помещая объект в перцептивной «зоне внимания», видящий субъект расширяет границы своего феноменального тела. Таким образом, видеть - не означает видеть одними только глазами, мы видим всей нашей телесностью.

Объединение в единое целое перцептивных данных и их соотнесенность друг с другом в единую «телесную схему» приводят к появлению сознания человека, осознания его собственного тела, сосуществующего в мире с другими телами. Уникальность телесного бытия человека, которое выходит за границы его биологического организма, - в том, что благодаря видению тело удваивается на видящее (действующее, исследующее, обладающее) и видимое (во взгляде других). С этого момента тело становится «телом-для-себя» (возникающим на основе телесной схемы, как бы взгляда изнутри) и, одновременно, «телом-для-другого» (объектом, воспринимаемым другими, возможностью видеть себя как объект глазами других). Антропологический

140 смысл визуального опыта в полной мере раскрывается во взаимосвязи Я -Другой. Открытие Другого - это функция прежде всего визуального опыта. Опыт видения себя посредством взгляда Другого и ограниченность этого опыта по причине его незавершенности расширяют понятие чувственности человека до социального уровня.

Видение возникает не только для познания, но и для коммуникации. Оно всегда сформировано другими, теми, кто видит мир до меня. Текущие визуальные ощущения взаимодействуют не только с прежним перцептивным опытом, но и с теми оценками и категорями, которые вносят в этот опыт другие. Поэтому видение складывается под влиянием сложных социокультурных причин и эволюционирует во времени.

Визуальный опыт человека является как опытом присвоения мира в его оптической модальности, так и опытом дистанцирования от непосредственной действительности этого мира; опытом, который раскрывается в феномене изображения. Изображение обладает реальностью собственного бытия, и потому в видении изображенного исчезает перцептивное единство человека с миром. В дальнейшем видение изображений как разновидность визуального опыта человека начинает оказывать влияние на всю структуру человеческой ментальности, как бы приучая человека воспринимать мир по изобразительным законам. Изображение является универсальным инструментом воспроизводства культуры, поскольку обладает объединяющим социальным эффектом.

Любое изображение всегда требует перевода из одной системы кодирования в другую, поскольку никогда не производит всего видимого в реальном мире. Подобное качественное изменение зрительной способности человека (способности видеть невидимое) позволяет считать ее основой для семиотического кодирования, а также причислить видение, как и речь, к моделирующим системам, способным к историческому изменению и самообновлению.

141

Предел визуальной активности человека раскрывается в очевидности, но история культуры показывает, что очевидность не является константной величиной, она то обретается, то исчезает. Поскольку не существует раз и навсегда заданной оптики видения, баланс видимого и невидимого в динамически развивающихся комплексах культуры не является постоянным. Каждая историческая эпоха формирует приоритетные коммуникационные технологии, определяющим фактором в которых становится не только средство передачи информации, но и то воздействие, которое оказывает это средство на человеческую чувственность. Изменения в коммуникации приводят к трансформации чувственной видимой части культуры и иному соотношению ее невидимых областей. Выделенные три основных этапа существования мифопластического, мифопоэтического и логоцентрического кодов в культуре позволяют проследить изменение баланса видимого и невидимого.

Мифопластические коды первобытной эпохи были связаны с «языками тела»: жестами, визуальными и акустическими сигналами, раскраской, татуировкой - всеми возможностями его физического изменения. Телесность человека становится своеобразным медиатором со-общения и средством освоения окружающего мира. Здесь зримость, ощутимость физической реальности, обретаемая через единство коллектива, не отделялась от мифического проживания.

В мифопоэтической форме культуры появление слова и доминирование речи привели к увеличению божественного потустороннего мира и ограничению господства чувственного видения. Миф, существовавший до этого в пластической форме, подвергся вербализации. В видении раскрылось видение, т.е. сакральное. Магическое отношение к изображению переносится на слово: заклинание, молитва используются для доказательства, идущего от невидимого к видимому. Это ограничивает господство чувственного видения,

142 мышление больше оперирует невидимым, потому красноречие становится необходимостью, а убеждение - общественной силой.

Появление письменного алфавита и изобретение печати радикально повлияло на семиотическую структуру культуры: меняется невидимое в ее составе. Это обстоятельство приводит к обретению очевидности мира науки в эпоху логоцентризма. Научная картина мира заменяет божественный сакральный мир пространством объективированных абстракций, позволяет увидеть объекты новой реальности. Письмо через предельную «бескачественность» печатной фиксации культурных значений лишается наглядности, изобразительности, «Явленное», «зримое» вслед за письмом становится в европейской культуре нормативным компонентом социального порядка, в то время как невидимое теряет свой трансцендентный характер. Кризисные явления этой эпохи обнаружили себя на рубеже XX и XXI веков. Если прежний культурный ландшафт был выстроен по законам линейной перспективы, и его освоение, основанное на монологической последовательности, повествовательности, проходило постепенно, то сегодня кризис больших нарративов обозначил новую визуальность, которая воплотилась в масс-медиа. Причину этого следует искать в появлении новых визуальных кодов и той реальности, которую они задают.

Именно возможности визуальных технологий XX века позволили превратить «виртуальную реальность» видимого в самостоятельную сущность, своеобразную форму материи. Массовое потребление изображений стало важной чертой поведенческих стратегий человека постиндустриального общества. Изображения, подменяя собой реальные качества материальности, через системы масс-медиа создают иллюзию полноценной среды существования. Законами этой реальности определяется необходимость потребления материальных благ и тех же изображений. В акте экспозиции, всеобщей рыночной представленности любого рыночного образца

143 изображение как бы удваивается, так как оно неотделимо от своей собственной рекламы.

Гипертрофированность» взгляда, возникшая с появлением ренессансного научного подхода к созданию изображений, опиравшегося на глаз и его опыт, привела к изменению статуса «человека видящего». В современной эпохе все схватывается через видимость объекта вне его субстациональных свойств, через симуляцию, выдающую присутствие за отсутствие, смешивающую различие реального и воображаемого. Тем самым, внутренние качества вещей, их строение и полезность полностью исчезают в симуляции реальности. Действительность становится в таком случае всего лишь продуктом изобретения, конструктом, в котором отношение отражения заменяется копированием без оригинала. Подобная реальность способна подавить в человеке прежнее ощущение собственной субъективности, так как он осознает некую смутность в восприятии. Граница между Я и окружающим миром исчезает, мир становится только отражением видимого, его воспроизведением. Эмпирическая жизнь человека наполняется призрачным содержанием, из которого изгоняются все следы реального опыта. Повседневная жизнь человека становится объектом моделирования и конструирования посредством масс-медиа, проникших в нее настолько глубоко, что само пространство приватности сегодня немыслимо без воспроизведенных с помощью технических средств «частных изображений».

Активное использование технических средств визуализации в политических и социальных целях способствовало укреплению статуса видения изображений как вида социального действия. Сегодня изображение через системы массовых коммуникаций задает общий уровень, план условного сопоставления ценностей и символов разных слоев и групп. Интерпретация любого изображения все больше становится опосредованной социальными стандартами. Поэтому, все создающиеся сегодня в системах масс-медиа изображения производятся в условиях социального порядка и служат

144 гарантами его сохранности. «Человек видящий», принимая участие в процессах установления институционального порядка, поддерживает объективность существования социального мира, задаваемого с позиции «видения как другие» через системы массовых репрезентаций.

Иллюзия автономности существования масс-медиа и видимое отсутствие создателей информации приводят к изменению не только условий восприятия изображения, но и самих значений этого изобразительного сообщения в ходе его передачи. Неограниченный рост изображений оказывает, в свою очередь, серьезное влияние на способы функционирования социальных институтов. Присутствие огромного количества визуальной информации в массовых сообщениях создает иллюзию демократичности ее восприятия, поскольку любая система визуальной коммуникации обслуживает и актуальное изображение и субъективную эмоцию на него. Тем самым, контроль сегодня осуществляется не над видимым, а над самим способом видения, т.к. через современные системы визуальной коммуникации предопределяется наше понимание увиденного.

Приобретенная с помощью технических средств способность власти воспроизводить изображения в массовом порядке и задавать условия их восприятия позволяет причислить видение к социальной сфере и считать его важной составной частью социальной реальности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Якимович, Елена Борисовна, 2002 год

1. Абрамова Н.Т. Являются ли несловесные акты мышлением?// Вопросы философии. - 2001. - №6. - С.68-82.

2. Азаренко С.А. Топология русской телесности и желания// Жизненные миры философии: Сб. науч. статей/ Под ред. В.А Лоскутова, В.В. Скоробогацкого, Л.А. Мясниковой. Екатеринбург, 1999. - С.87-109.

3. Азаренко С.А. Топология культурного воспроизводства: методология и социально-этнический аспект исследования: Автореф. дис. . д-ра филос. н. -Екатеринбург, 2000. 50 с.

4. Андреев И.Л. Происхождение человека и общества. М.: Мысль, 1988. - 415 с.

5. Андреев И.Л. Связь пространственно-временных представлений с генезисом собственности и власти// Вопросы философии. 1999. - №4. - С. 54-77.

6. Антология тендерных исследований/ Сост. Е.И. Ганова, А.Р.Усманова. Минск: Пропилеи, 2000. 383 с.

7. Аронсон О.В. Философские подходы к анализу кино// Close-Up: Историко-теоретический семинар во ВГИКе. М., 1999. - С. 76- S0.

8. Арнхейм Р. Новые очерки по психологии искусства. М.: Прометей, 1994. -352 с.

9. Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 2000. - 392 с.

10. Барабанщиков В. А. Динамика зрительного восприятия. М.: Наука, 1990. -240 с.

11. Барт P. Camera lucida. М.: Ad Marginem, 1997. - 223 с.

12. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1994. -616 с.

13. Барт P. S/Z. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 232 с.

14. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1965. - 528 с.

15. Башляр Г. Грезы о воздухе. Опыт о воображении движения. М.: Гуманитарная литература, 1999. - 344 с.

16. Белый А.А. Ценностная компонента науки и становление оптики (от Августина до Леонардо да Винчи)// Вопросы философии. 2001. - №10. -С.114-128.

17. Бергер П. Приглашение в социологию: Гуманистическая перспектива. М.: Аспект Пресс, 1996. - 168 с.

18. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995. - 230 с.

19. Бердяев Н.А. Самопознание. М.: Книга, 1991. - 448 с.

20. Березовчук Л.Н. Восприятие киноизображения с позиций когнитивного подхода. Соотношение визуальных и вербальных моделей// Киноведческие записки. 1997. -№ 34.

21. Бернштейн Н. А. Очерки по физиологии движения и физиологии активности. М.: Медицина, 1966. - 349 с.

22. Бодрийяр Ж. Америка. СП-б.: Владимир Даль, 2000. - 210 с.

23. Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или конец социального. Екатеринбург: УрГУ, 2000. 96 с.

24. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. - 389 с.

25. Бодрийяр Ж. Соблазн. М.: Ad Marginem, 2000. - 320 с.

26. Борев Ю.Б. Теория художественного восприятия и рецептивная эстетика, методология, критика и герменевтика// Теории, школы, концепции: художественная рецепция и герменевтика/ Ред. Ю.Б. Борев М.: Наука, 1985. - С.3-68.

27. Брюнинг В. Философская антропология. Исторические предпосылки и современное состояние// Западная философия: итоги тысячелетия. Екатеринбург: Деловая книга, 1997, Бишкек: Одиссей. - С. 209-411.

28. Бурдье П. Начала. М.: Socio-logos, 1994. - 288 с.

29. Бурдье П. Оппозиции современной социологии// Социологические исследования. 1996. - №5. - С.36-50.

30. Бурдье П. Рынок символической продукции// Вопросы социологии. 1993. - №1/2. - С.49-62.

31. Буркхардт Г. Непонятая чувственность// Это человек: Антология/ Сост. П.С. Гуревич. М.: Высшая школа, 1995. - С.124-155.

32. Быховская И.М. Homo somatikos: аксиология человеческого тела. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 208 с.

33. Вальверде К. Философская антропология. М.: Христианская Россия, 2000.-411 с.

34. Вальденфельс Б. Мотив чужого. Минск: Пропилеи, 1999. -176 с.

35. Веккер JI.M. Человек ощущающий (Кожно-механический анализатор и тактильные ощущения; основные эмпирические характеристики ощущений)// Веккер JI.M. Психика и реальность: единая теория психических процессов. М.: Смысл, 1998. - С.76-105.

36. Вергилес Н.Ю., Зинченко В.П. Проблема адекватности образа (на материале зрительного восприятия)// Вопросы философии. 1967. - №4. - С.55-65.

37. Восприятие и деятельность/ Под ред. проф. А.Н. А.Н. Леонтьева. М.: МГУ, 1976.-319 с.

38. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

39. Гирц К. Влияние концепции культуры на концепцию человека// Антология исследований культуры. СПб.: Университетская книга, 1997. - С. 115-140.

40. Глезер В.Д. Зрение и мышление. Л.: Наука, 1985. - 246 с.

41. Гомбрих Э. Символические образы// Вопросы философии. 2001. - №7. -С.139-148.

42. Грегори Р.Л. Глаз и мозг. Психология зрительного восприятия. М.: Прогресс, 1970. - 271 с. й

43. Григорян Г.П. О средствах коммуникации и судьбах человечества в поп-философии Маршалла Маклюэна// Вопросы философии. 1972. - №10. -С.151-155.

44. Грошев Н.В. Тендерная невербальная коммуникация в рекламе// Социологические исследования. 1999. - №4. - С.71-77.

45. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников. М.: Искусство, 1989. - 367 с.

46. Дебор Г. Общество спектакля. М.: Логос, 2000. - 184 с.

47. Декарт Р. Избранные произведения. М.: Госполитиздат, 1950. 710 с.

48. Делез Ж. Мишель Турнье и мир без Другого// Комментарии. 1996. - №10. - С.80-97.

49. Делез Ж. М. Фуко. М.: Гуманитарная литература, 1998. - 172 с.

50. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? СП-б.: Алетейя, 1998. - 288 с.

51. Демидов В.Е. Как мы видим то, что видим. М.: Знание, 1987. - 240 с.

52. Денн М. Место «тела» и критика классической психологии в произведении Густава Шпета «Ведение в этническую психологию»// Логос. 1999. - №2. -С.122-129.

53. Деррида Ж. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000. - 512 с.

54. Деррида Ж. Письмо и различие. СП-б.: Академический проект, 2000. -432 с.

55. Деррида Ж. Правда в живописи. Паспарту// Философские науки. 1998. -№2. - С.93-102.

56. Дубин Б.В. Слово письмо - литература: очерки по социологии современной культуры. - М.: Новое литературное обозрение, 2001.- 416 с.

57. Еремеев А.Ф. Происхождение искусства. М.: Молодая гвардия, 1970. -272 с.

58. Женщина и визуальные знаки. Сб. статей/ Ред. А. Альчук. М.: Идея-пресс, 2000. - 320 с.

59. Жеребкина И.А. «Прочти мое желание.». Постмодернизм. Психоанализ. Феминизм. М.: Идея-пресс, 2000. - 256 с.

60. Замятин Д.Н. Власть пространства: от образов географического пространства к географическим образам// Вопросы философии. 2001. - №9. - С. 144153.

61. Замятин Д.Н. Феноменология географических образов// Социологические исследования. 2001. - №8. - С.12-20.

62. Зиммель Г. Очерки по социологии чувств// Новое литературное обозрение. 2000. - №43. - С.5-13.

63. Зись А.Я., Стафецкая М.П. Художественная коммуникация и рецепция как ее завершающее звено// Теории, школы, концепции: художественная рецепция и герменевтика/ Ред. Ю.Б. Борев- М.: Наука, 1985. С. 168-201.

64. Зонтаг С. О фотографии// Барт P.Camera lucida. М.: Ad Marginem, 1997. -С.180-181.

65. Иванов В.В. Очерки по истории семиотики в СССР. М.: Наука, 1976. - 304 с.

66. Ильин И.А. Путь к очевидности: Сочинения. М.: Эксмо-пресс, 1998. -912 с.

67. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. М.: Инион ран - Intarda, 2001.-384 с.

68. Ионин Л.Г. Понимающая социология. Историко-критический анализ. М.: Наука, 1979.69. Каган М.С. Человеческая деятельность: (Опыт системного анализа). - М.: Политиздат, 1974. - 325 с.

69. Каграманов Ю. Возвращенный рай Маршала Маклюэна// Иностранная литература. 1972. - №1. - С.231-239.

70. Кандрашина Е.Ю., Литвинцева Л.В., Поспелов Д.А. Представление знаний о времени и пространстве в интеллектуальных системах/ Под ред. Д.А. Поспелова. М.: Наука, 1989. - 328 с.

71. Кант И. Критика чистого разума. Симферополь: Реноме, 1998. - 528 с.

72. Касавин И.Т. Пространство и время: в поисках «естественной онтологии» знания// Общественные науки и современность. 2000. - №1. - С.90-99.

73. Качанов Ю.Л., Шматко Н.А. Как возможна социальная группа? (к проблеме реальности в социологии)// Социологические исследования. 1996. - №12. -С.90-105.

74. Конецкая В.П. Социология коммуникации. М.: Международный университет бизнеса и управления, 1997. -304 с.

75. Кравченко Е.Н. Мужчина и женщина: взгляд сквозь рекламу (социологические мозаики Эрвина Гофмана)// Социологические исследования. 1993. -№2.-С.117-131.

76. Кривцун О.А. Эстетика. Учебник. М.: Аспект Пресс, 1988. - 430 с.

77. Круткин В.Л. Интенциональность и движения человека// Жизненные миры философии: Сб. научн. статей/ Под ред. В.А Лоскутова, В.В. Скоробогацкого, Л.А. Мясниковой. Екатеринбург, 1999. - С. 110-133.

78. Круткин В.Л. Телесность человека в онтологическом измерении// Общественные науки и современность. 1997. №4. - С.143-151.

79. Кубанов И. Аффект и индивидуация// Логос. 1999. - №2. - С.6-14.

80. Кукаркин А.В. Буржуазная массовая культура: Теории. Идеи. Разновидности. Образцы. Техника. Бизнес-М.: Политиздат, 1985. -339 с.

81. Кули Ч. X. Человеческая природа и социальный порядок. М.: Идея-пресс, 2000.-320 с.

82. Кураев А. Человек перед иконой// Квинтэссенция (философский альманах). 1991.-С. 243-262.

83. Лакан Ж. Семинары, Книга I: Работы Фрейда по технике психоанализа (1953/54). М.: Логос, 1998. - 432 с.

84. Леви-Строс К. Путь масок. М.: Республика, 2000. - 399 с.

85. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М.: Наука, 1980. - 360 с.

86. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. М.: Политиздат, 1977. -304 с.

87. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М.: МГУ, 1981. - 854 с.

88. Лосев А.Ф. Личность и абсолют. М.: Мысль, 1999. - 719 с.

89. Лосский Н.О. История русской философии. М.: Советский писатель, 1991.-480 с.

90. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семиосфера -история. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 404 с.

91. Лотман Ю.М. Избранные статьи: в 3-х т. Таллинн: Александра, 1993.

92. Лотман Ю.М. Об искусстве. С-Пб.: Искусство-СПБ, 2000. - 704 с.

93. Лурия А.Р. Об историческом развитии познавательных процессов. Экспериментально-психологические исследования. М.: Наука, 1974. - 172 с.

94. Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов н/Д.: Феникс, 1998. - 416 с.

95. Лурье С.В. Восприятие народом осваиваемой территории// Общественные науки и современность. 1998. - №5. - С.61-74.

96. Маклюэн М. Осмысляя средства коммуникации: новые измерения человека// Искусство кино. 1994. - №3. - С.67-74.

97. Маньковская Н.Б. Симулакр в искусстве и эстетике// Философские науки. -1998. №3^1. - С.63-75.

98. Марков Б.В. После оргии. Вступительная статья// Бодрийяр Ж. Америка. -М.: Владимир Даль, 2000. С.5-65.

99. Марков Б.В. Храм и рынок. Человек в пространстве культуры. С-Пб.: Алетейя, 1999.-296 с.

100. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М.: Политическая литература, 1955. Т. 42.

101. Маркузе Г. Одномерный человек. М.: Refl-book, 1994. - 368 с.

102. Маяцкий М. Новые подходы к проблеме визуальности в русской философии// Логос. 1995. - №5-6. - С.47-74.

103. Мерло-Понти М. Кино и новая психология// Киноведческие записки. -1992.-№16.-С. 15-24.

104. Мерло-Понти М. Око и дух// Французская философия и эстетика XX века. М.: Искусство, 1995. - С.215-252.

105. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. С-Пб.: Ювента «Наука», 1999.-606 с.

106. Мигунов А. С. Искусство и процесс познания. М.: МГУ, 1986. - 126 с.

107. Мириманов В.Б. Традиционная художественная деятельность и ее восприятие// Теории, школы, концепции: художественная рецепция и герменевтика/ Ред. Ю.Б. Борев М.: Наука, 1985. - С. 240-256.

108. Михайлов А.В. Языки культуры. Учебное пособие. М.: Языки русской культуры, 1997. - 912 с.

109. Михель Д.В. Тело в западной культуре. Саратов: Наука, 2000. - 172 с.

110. Мунье Э. Манифест персонализма. М.: Республика, 1999. 559 с.

111. Мунье Э. Персонализм// Французская философия XX века. М.: Искусство, 1995.-С.105-214.

112. Мэйси Д. О субъекте у Лакана// Логос. 1999. - № 5. - С.66-80.

113. Мыслители Греции. Основы основ: логика, физика, этика. М.: Экспо-пресс, 1999.- 1056 с.

114. Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 240 с.

115. Назаров М.М. Средства массовой коммуникации и российское общество на пороге XXI века// Социально-гуманитарные знания. 1999. - №5. - С. 11-21.

116. Найссер У. Познание и реальность. М.: Прогресс, 1981. - 230 с.

117. Нейро-психологический анализ межполушарной асимметрии мозга/ под ред. Е.Д. Хомской. -М.: Наука, 1986.

118. Новейший философский словарь/ Сост. А.А. Грицанов. Минск: В.М. Скакун, 1998. - 896 с.

119. Орлова Э. Введение в социальную и культурную антропологию. М.: МГИК, 1994-214 с.

120. Очерки по истории теоретическогой социологии XX столетия (от М. Вебера к Ю. Хабермасу, от Г. Зиммеля к постмодернизму)/ JI.H. Давыдов, А.Б. Гофман, А.Д. Ковалев и др. М.: Наука, 1994. - 380 с.

121. Панофский Э. Смысл и толкование изобразительного искусства. СПб.: Академический проект, 1999. - 393 с.

122. Пелипенко П.А., Яковенко И.Г. Культура как система. М.: Языки русской культуры, 1998. - 376 с.

123. Петровская Е. К вопросу о методологии анализа зрительных образов// Материалы междисциплинарного семинара «Говоря образно: Визуальный язык, исторический контекст и формы самосознания в Европе ХХ-го века». М., 2001.

124. Пирс Ч. Логические основания теории знаков. С-Пб.: Алетейя, 2000. -352 с.

125. Подорога В. Навязчивость взгляда М. Фуко и живопись// Фуко М. Это не трубка. -М.: Художественный журнал, 1999. -С.84-143.

126. Подорога В. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию: материалы лекционных курсов 1992-1994 гг. М.: Ad Marginem, 1995. -339 с.

127. Политическая антропология/ Под ред. Ильина В.В. М.: МГУ, 1995. - 254 с.

128. Поляков И.В. Знаковые системы в социальном взаимодействии и познании. Новосибирск: Наука, 1983. - 193 с.

129. Поппер К. Теоретико-познавательная позиция эволюционной теории познания// Вестник Московского Университета. 1994. - №5. - С. 17-25.

130. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. Учебное пособие. -М.: Наука, 1995.-237с.

131. Раушенбах Б. Геометрия картины и зрительное восприятие. СПб.: Азбука-классика, 2001. - 320 с.

132. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Кн. 4. От романтизма до наших дней. СПб.: Петрополис, 1997. - 880 с.

133. Родионов Б.А. Коммуникация как социальное явление. Ростов н/Д.: Рост, ун-т, 1984. - 143 с.

134. Розин В.М. Визуальная культура и восприятие. Как человек видит и понимает мир. М.: Эдиториал УРСС, 1996. - 224 с.

135. Розин В.М. Семиотические исследования. М.: ПЕР СЭ, 2001. - 256 с.

136. Рудинеску Э. Жак Лакан: Эскиз жизни история системы мысли (фрагменты книги)// Логос. - 1999. - №5. - С.200-211.

137. Руткевич Е.Д. Феноменологическая социология знания. М.: Наука, 1993.-272 с.

138. Рыклин М.В. Комментарии// Барт P. Camera lucida. М.: Ad Marginem, 1997. - С.182-198.

139. Рыклин М.В. Метаморфозы речевого зрения// Террорологики. Тарту; М.: Эйдос, 1992. С.71-143.

140. Самохвалова В.И. Масскульт и маленький человек// Философские науки. -2001. -№1. С.55-66.

141. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто// Философские науки. 1989. - №3. - С.89-101.

142. Сартр Ж.-П. Воображаемое. Феноменологическая психология воображения. С-Пб.: Наука, 2001. - 319 с.

143. Сартр Ж.-П. Тошнота. Роман. СПб.: Азбука, 1999. -256 с.

144. Смирнов С.А. Опыты философской антропологии. (Человек в пространстве культуры)// Философские науки. -1998. №3-4. - С.17-39.

145. Смирнова Н.А. Феноменология естественной установки А. Щютца, А. Щютц «Возвращающийся домой»// Социологические исследования 1995. -№2.-С. 136-139.

146. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992. -543 с.

147. Спиркин А.Г. Происхождение сознания. М.: Политиздат, 1960. - 471 с.

148. Таранов П.С. Мудрость трех тысячелетий.-М.: ACT, 1999.-736 с.

149. Усманова А.Р. Умберто Эко: парадоксы интерпретации. Минск: Пропилеи, 2000. - 200 с.

150. Успенский Б.А. Семиотика искусства- М.: Языки русской культуры, 1995.-357 с.

151. Ушакин С.А. Политическая теория феминизма// Вопросы философии. -2000. -№11.- С.27-52.

152. Филиппов Л.И. Философская антропология Ж.-П. Сартра. М.: Наука, 1977.-287 с.

153. Флоренский П. А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. -М.: Прогресс, 1993. 321 с.

154. Флоренский П.А. Имена: Сочинения. М.: Эксмо - пресс, 1998. - 912 с.

155. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: Восточная литература РАН, 1998.-800 с.

156. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: Ad Marginem, 1999.-480 с.

157. Фуко М. Это не трубка. М.: Художественный журнал, 1999. - С. 5-83.

158. Херрманн фон Ф.-В. Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля. -Минск: Пропилеи, 2000. 192 с.

159. Хоружий С.С. Феноменология аскезы. М.: Гуманитарная литература, 1998.-352 с.

160. Цивьян Ю.Г. Историческая рецепция кино. Кинематограф в России (18961930). Рига: Зинатне, 1991.-492 с.

161. Шапинская Е.Н. Телевидение в контексте современной культуры. Вопросы теории// Философские науки, 2000. №3. - С.54-82.

162. Шерковин Ю. А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. М.: Мысль, 1973. - 215 с.

163. Шматко Н.А. К плюрализации социального порядка и социальной топологии// Социологические исследования, 2001. №9. - С. 14-19.

164. Шпет Г.Г. Психология социального бытия. Воронеж: Нпо модэк, 1996.-492 с.

165. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. С-Пб.: Петрополис, 1998. - 432 с.

166. Эйзенштейн С.М. Избранные произведения в 6-и т. М.: Искусство, 1964.

167. Юм Д. Трактат о человеческой природе. Минск: Поппури, 1998. - 720 с.

168. Юрганов A.JI. Категории русской средневековой культуры. М.: Мирос, 1998.-448 с.

169. Яковлев Е.Г. Кинофильм и видеоклип: эстетическая оппозиция// Вестник Московского университета, 1998. №4. - С.80-85.

170. Ямпольский М. Наблюдатель. Очерки по истории видения. М.: Ad Marginem, 2000. - 288 с.

171. Ямпольский М. Память Тиресея. Интертекстуальность и кинематограф. М.: Ad Marginem, 1994.-456 с.

172. Adorno Т. Culture industry reconsidered// Culture & Society. Cambridge: University Press, 1990. - P. 275-282.

173. Baxandall M. The period Eye// Painting and experience in fifteens Century Italy. Oxford: University Press, 1972. - P. 29-71.

174. Benjamin N. Illuminations// The work of art in the age of mechanical reproduction.- NY: SchockenBooks, 1968. -P. 217-251.

175. Bonnell V. Iconography of Power. University of California Press, 1997. -P.3- 84.

176. Gombrich Е.Н. Art and Illusion. A study in the Psychology of Pictorial Representation. NY: Pantheon, 1961.-P. 330-396.

177. DiMaggio P. Classification In Art// American Sociological Review, 1987 Vol. 52.-P. 442^455.

178. Katz E. Mass media effects// International Encyclopedia of Communications, 1989.-P. 492^194.

179. Phillipson. M. Managing «tradition»: The plight of aesthetic practices and their analysis in a tehnoscientific culture//from C. Jenks (ed.) Visual Culture. London and NY: Routltdge, 1995. P. 202-216.